автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Оценочная параметризация лингвокультурологической категории "свой-чужой"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Оценочная параметризация лингвокультурологической категории "свой-чужой""

МАТВЕЕВА АННА АНАТОЛЬЕВНА

оЛ

ОЦЕНОЧНАЯ ПАРАМЕТРИЗАЦИЯ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ КАТЕГОРИИ «СВОЙ-ЧУЖОЙ» (на материале современного английского языка)

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

1 4 АПР

Уфа-2011

4843795

Диссертация выполнена на кафедре межкультурной коммуникации и перевода факультета романо-германской филологии государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Иванова Светлана Викторовна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Рогожникова Татьяна Михайловна

кандидат филологических наук, доцент Новикова Ольга Николаевна

Ведущая организация Педагогический Институт ГОУ ВПО

«Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского»

Защита состоится «А9» апреля, 2011 года в /¿.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.013.12 по защите диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, факультет романо-германской филологии, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Автореферат разослан Л 2011 года.

Учёный секретарь

диссертационного совета Чанышева 3.3.

Общая характеристика работы

Настоящее исследование посвящено анализу

лингвокультурологической (далее ЛК) категории «свой - чужой» (далее КСЧ) сквозь призму категории оценки. Предметом данного диссертационного исследования выступает лингвокультурологическая категория «свой - чужой». Объектом исследования являются оценочные единицы лексического стратума системы современного английского языка.

Актуальность данной работы определяется:

- востребованностью ЛК исследований, нацеленных на уточнение механизмов взаимодействия языка и культуры;

- фундаментальной ролью КСЧ в процессах самоидентификации личности, социальных групп и этнических общностей, её важностью как инструмента воздействия на общественное сознание, национально-культурной специфичностью её выражения в разных языках;

- значимостью исследования КСЧ в ценностно-смысловом пространстве английского языка и возможностью дальнейшей расшифровки и интерпретации культурного кода англоязычного лингвокультурного сообщества (далее ЛКС).

Научная новизна работы заключается в том, что в ней имеет место комплексное описание КСЧ с точки зрения такого её качества, как оценочность. В работе выявляются модели оценочной реализации КСЧ. На основании количественной обработки результатов исследования выстраивается архитектоника КСЧ в её оценочном преломлении. В настоящем диссертационном исследовании выявляются параметры, определяющие деление на «своих» и «чужих», на основе соотношения с субъектами культуры и определяется оценочная специфика данных параметров. Анализ оценочных характеристик параметров, определяющих «своё» и «чужое», даёт информацию лингвокультурологического характера, позволяющую выявить и описать фрагмент лингвокультурного пространства носителей английского языка.

Целью исследования является моделирование вербальной стороны реализации КСЧ с учётом оценочной параметризации. Достижение данной цели требует решения следующих задач:

1. Определение оценки как лингвистической категории;

2. Установление места оппозиции «свой - чужой» среди ментальных конструктов, определение и выявление её природы;

3. Определение объектов КСЧ, исследованной в контексте категории оценки;

4. Вычленение признаков КСЧ в её соотношении с категорией

оценки;

5. Выявление структуры КСЧ с точки зрения категории оценки (выявление центра и периферии данной категории ввиду радиального характера КСЧ).

Методологической и теоретической базой исследования стали труды в области теории оценки (Н.Д. Арутюнова, Е.М. Вольф, J1.A. Сергеева, В.Н. Телия, В.И. Шаховский), теории категоризации (H.H. Болдырев, Дж. Лакофф, С. Мервис, Э. Рош, Ф. Унгерер, Х-И. Шмид), теории текста (И.Р. Гальперин, Г.В. Колшанский, О.И. Москальская, Т.М. Николаева), лингеокультурологии (C.B. Иванова, В.А. Маслова, 3.3. Чанышева), теоретические положения исследований категории «свой -чужой» в лингвистике и культурологии (Э. Бенвенист, Т.А. ван Дейк, В.В. Красных, Ю.М. Лотман, Ю.С. Степанов).

В качестве методов исследования используются лингвокультурологический анализ, контекстуальный анализ, анализ лексического значения слова в дефинитивном варианте, семный анализ, метод количественной обработки материала.

Материалом исследования послужили тексты художественных произведений британских и американских писателей и тексты периодических изданий Великобритании и США. Проанализирован текстовый объём, равный 20 ООО ООО знакам.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней: а) определён категориальный статус оппозиции «СЧ»; б) обоснована целесообразность исследования КСЧ как лингвокультурологической категории; в) уточнена процедура лингвокультурологического анализа; г) осуществлена разработка многовекторных связей КСЧ с категорией оценки; д) выявлена специфика оценки, задействованной в реализации КСЧ; е) установлено, что описание архитектоники КСЧ сквозь призму оценки даёт возможность более глубокой характеристики языковой картины мира носителей современного английского языка.

Практическая ценность исследования состоит в том, что понимание нюансов оценочной репрезентации «своего» и «чужого» в английском языке позволяет избежать ошибок при межкультурной коммуникации и способствует более успешному её осуществлению. Результаты работы могут быть использованы на спецсеминарах по лингеокультурологии, при чтении лекций и на семинарских занятиях по страноведению США и Великобритании, теории и практике перевода, в преподавании курса интерпретации иноязычного текста.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Оценочность является ингерентным качеством категории «свой — чужой», так как имеет тенденцию к стабильной манифестации в семантике и функционировании единиц, участвующих в выражении категории «свои -чужой».

2. Оценка, задействованная в реализации категории «свой - чужой», может быть двух типов: поверхностная (опирающаяся на современные общечеловеческие культурные нормы), которая допускает наличие отрицательных черт в «своём» и положительных черт в «чужом», и глубинная (восходящая к базовому архетипу), в рамках которой «своё» всегда хорошо, а «чужое» плохо.

3. Глубинная оценка является приоритетной при выражении категории «свой — чужой». Контекстуальный анализ показывает, что отрицательные характеристики «своего» подвергаются компенсации, а положительные характеристики «чужого» - девальвации.

4. Допущение говорящим определённых позитивных характеристик «чужого» и негативных характеристик «своего» (поверхностная оценка) позволяет создать видимость объективности, а введение в действие компенсаторно-девальвирующих механизмов (глубинная оценка) позволяет создать в сознании слушающего аксиологический итог "«своё» всё же хорошо, «чужое» всё же плохо". Целевая установка такой тактики - тонкое воздействие на общественное сознание.

Апробация работы. Основное содержание диссертационной работы отражено в 9 публикациях, 3 из которых были опубликованы на страницах изданий, рекомендуемых ВАК РФ (Вестник Башкирского государственного университета № 3, 2007; Вестник Челябинского государственного университета № 13 (91), 2007; Вестник Санкт-Петербургского университета Выпуск 4 (Ч. II), 2007). Результаты исследования прошли апробацию на Всероссийской научной конференции «Лексические и грамматические категории в свете типологии языков и лингвокультурологии» (Уфа, 2007). Диссертация была обсуждена на расширенном заседании кафедры межкультурной коммуникации и перевода факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета.

Структура диссертации определяется целью и поставленными задачами. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка и корпуса приложений.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность диссертации, определяются методы, объект и предмет исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются цели и задачи исследования и основные положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации результатов исследования и структуре работы.

В I главе «Оценка в лингвистике: её сущность и специфические черты» предлагается анализ сущностных свойств категории оценки в парадигме современной лингвистики. Данная глава включает в себя:

1. Определение оценки и её структурации;

2. Разграничение понятий оценки и оценочное™, оценки и квалификации;

3. Определение соотношения категории оценки с категориями дейксиса, модальности, эмотивности и экспрессивности;

4. Классификацию видов оценки.

В данной работе оценка понимается как отношение между нормативной картиной мира субъекта оценки и объектом оценки, оцениваемым положительно или отрицательно по тому или иному основанию. Базовыми структурными компонентами оценки считаются субъект оценки, объект оценки, основание оценки, оценочный стереотип и шкапа оценок.

Разграничение понятий оценки, оценочностм и квалификации в

настоящей работе базируется на положении о том, что понятие оценки шире понятия оценочности, поскольку оценочность языковой единицы есть репрезентация оценки в лексической семантике [Сергеева 2004: 39], тогда как категория оценки не ограничена лексическим уровнем языковой системы, и шире, не ограничена рамками лингвистики, так как может выступать как логическая категория. Понятие оценки уже понятия квалификации, так как оценка в собственном смысле слова «связана с противопоставлением "хорошо / плохо"» [Вольф 1981: 392], а квалификация вовлекает в свою орбиту и другие «точки отсчёта», которые квалифицируют объект - предмет или событие по разным аспектам.

Установление связей категории оценки с категориями дейксиса, модальности, эмотивности и экспрессивности в работе обусловлено учётом основополагающих положений относительно данных лингвистических явлений. Категории оценки и дейксиса имеют как точки соприкосновения, так и точки расхождения. Соприкосновение обусловлено отнесением как оценки, так и дейксиса к сфере недескриптивной семантики. Расхождение определяется тем, что дейксис создаёт смысловое членение реальной действительности, а оценка создаёт смысловое членение идеальной действительности [Сергеева 2004: 114]. В вопросе соотношения категорий оценки и модальности в данной работе принимается позиция, согласно которой по своему содержанию понятие оценки уже понятия модальности, а по объёму понятие оценки шире понятия модальности. Категория оценки шире категории эмотивности, поскольку оценка в языке может существовать без эмоций, эмоции без оценок не существуют. Экспрессивность и оценка мыслятся как независимые друг от друга, но пересекающиеся категории.

Классификация видов оценки, принимаемая в этой работе, опирается на ряд оснований, являющихся базовыми при проведении данного исследования:

1. В соответствии с аксиологической интерпретацией объекта оценка делится на положительную и отрицательную. Положительное (хорошее) означает «соответствующее идеализированной модели макро- или микромира»; отрицательное (плохое) означает «не соответствующее этой модели по одному из присущих ей параметров» [Арутюнова 1988: 59].

2. Критерий экспликации оценки предопределяет её разделение на эксплицитную и имплицитную. Эксплицитная оценка - это явная, открыто выраженная оценка, т.е. такая оценка, для выявления которой не требуется анализ контекста. Имплицитная оценка - это скрытая, неявно выраженная оценка, извлекаемая из контекста.

3. Способ оценивания позволяет выделить абсолютную и сравнительную оценки. Под абсолютной оценкой в данном исследовании понимается оценка, основывающаяся на отношениях «хорошо / плохо», а под сравнительной оценкой понимается оценка, определённая отношениями «лучше / хуже».

4. Критерий соотношения субъективного и объективного факторов в оценке предопределяет в данной работе следующую оценочную оппозицию: оценку, в которой субъективный компонент преобладает над объективным; оценку, в которой объективный элемент преобладает над субъективным. Под первым членом данной оценочной оппозиции в настоящем исследовании понимается оценка, в которой приоритет отдаётся мнениям и отношениям субъекта оценки, а не собственным качествам объекта. Под вторым членом данной оценочной оппозиции понимается оценка, в центре которой оказываются собственные свойства объекта, а не воззрения субъекта.

5. Опираясь на основание (природу) оценки, можно выделить эмоциональные и рациональные оценкн. Рациональная оценка представляет собой интеллектуально-логическую квалификацию сообщаемого, а эмоциональная оценка являет собой наслоение реакции человека на объекты и явления окружающего мира на интеллектуально-логическую квалификацию сообщаемого.

6. В соответствии с критерием «взаимодействие субъекта оценки с её объектом» принято выделять обшне и частные оценки. Общая оценка определяется по совокупности разнородных свойств. Частная оценка даётся одному из аспектов объекта с определённой точки зрения [Арутюнова 1988: 75].

II глава «Природа категории «свой - чужой» и её значимость в лингвокультурологии» посвящена выявлению статуса оппозиции «СЧ»

среди ментальных конструктов и определению её природы. Данная глава включает в себя:

1. Обзор представления дихотомии «СЧ» через посредство различных ментальных структур и обоснование необходимости исследования оппозиции «СЧ» в данной диссертационной работе в качестве категории;

2. Изложение основных положений исследований, посвященных противопоставлению «СЧ» в рамках различных научных парадигм;

3. Обоснование анализа КСЧ как Л К категории и определение лингвокультурологии.

Как показывает анализ, оппозиция «СЧ», как правило, представлена в исследованиях учёных четырьмя ипостасями: архетипом, мифологемой, концептом и категорией. Цель, заявленная в данной работе (анализ противопоставления «СЧ» сквозь призму категории оценки), требует представления отношения «СЧ» в качестве категории, т.е. максимально широкой и общей структуры знания.

Под категорией «свой - чужой» в данной работе понимается универсальная категория, основывающаяся на самоотождествлении личности с определённой общностью, понимаемой как «свои», и отграничении себя от некоего континуума, соотнесение с которым определяет «чужих».

Оппозиция «СЧ» исследуется психологами, биологами, философами, культурологами, историками. Эти исследования демонстрируют широчайший спектр реализации отношения «СЧ»: от химических структур, позволяющих живому организму распознавать чужеродные вещества, до сложнейшей социально-культурно-философской категории, определяющей отношения в социуме, как в синхронном срезе, так и на протяжении всего исторического развития человечества.

J1K статус КСЧ связан с тем, что она носит «корреляционный характер и представляет собой результат последовательного взаимодействия языковых маркеров и культурных доминант» [Иванова 2010: 120]. Под лингвокультурологлей в данной работе понимается интердисциплинарная отрасль науки, исследующая взаимодействие языка, культуры и человеческой личности и сосредоточивающая внимание на изучении языковой манифестации культурной самобытности народа. Стержневым понятием данной парадигмы служит лиш во-культурный код. Лингво-культурный код - это «система культурно-языковых соответствий, характеризующая то или иное лингво-культурное сообщество и выработанная им в процессе познания и описания окружающей действительности» [Иванова 2007:40].

ЛК категории можно представить как «двусторонние сущности». С одной стороны, ЛК категории «переплавляют культурное содержание в

языковом котле. С другой стороны, будучи актуализированными в речи, они обладают идентифицирующей силой, маркируя говорящего как члена того или иного лингво-культурного сообщества, как равноправного пользователя лингво-культурным кодом» [Иванова 2007: 41].

111 глава «Аксиологические характеристики категории «свой -чужой» посвящена выявлению многовекторных связей категории «свой -чужой» и категории оценки в культурном пространстве англоговорящего социума. Данная глава включает в себя:

1. Определение структуры КСЧ с учётом количественных параметров шести основных оценочных оппозиций, представленных в работе;

2. Выявление объектов КСЧ, проанализированной сквозь призму категории оценки;

3. Вычленение признаков КСЧ в её соотношении с категорией

оценки;

4. Описание национально-культурной специфики КСЧ в оценочном измерении в пространстве англоязычного ЛКС.

Единицей анализа служит текст, поскольку выявление категории «свой - чужой» требует анализа широкого контекста. Под текстом понимается языковая структура, которая выражает идею «свой» или «чужой» в рамках высказывания, абзаца, главы или целого произведения. Анализ контекста, позволяющий выявить отношения «СЧ», опирается на разработанную И.Р. Гальпериным классификацию видов информации в тексте. В рамках данной классификации выделяются содержательно-фактуальная информация (СФИ), содержательно-подтекстовая информация (СПИ) и содержательно-концептуальная информация (СКИ). СФИ - это сообщения о фактах, событиях, процессах; СПИ - это информация, выводимая из СФИ; СКИ - это информация, заложенная автором в основу произведения [Гальперин 1981:27-29].

Процедура анализа состоит из нескольких последовательных этапов. На первом этапе выделяется текст, имеющий лексические единицы оценочной семантики. На основе СФИ текста вычленяется СПИ и (в определённых случаях) СКИ, на основании которых делается вывод о реализации КСЧ в анализируемом тексте или её отсутствии. Далее выявляется, каким образом влияют на выражение КСЧ особенности оценочных единиц: выражение ими положительной или отрицательной оценки, их эксплицитная / имплицитная представленность, выражение оценочными единицами абсолютной либо сравнительной оценки, эмоциональной или рациональной оценки, общей или частной оценки, соотношение объективного и субъективного факторов в оценочной единице. В конечном итоге производится лингвокультурная интерпретация КСЧ в её оценочном выражении в отнесении к англоязычному ЛКС.

При исследовании КСЧ сквозь призму дихотомии положительной и отрицательной оценки в качестве рабочей гипотезы было предложено пять гипотетических моделей реализации КСЧ в рамках указанного оценочного противопоставления: 1. «Своё» хорошо, «чужое» плохо; 2. «Чужое» хорошо, «своё» плохо; 3. И «своё», и «чужое» хорошо; 4. И «своё», и «чужое» плохо; 5. И «своё», и «чужое» обладают и хорошими, и плохими чертами. Из них в ходе анализа зафиксировано 4 модели: а) «своё» хорошо, «чужое» плохо; б) и «своё», и «чужое» хорошо; в) и «своё», и «чужое» плохо; г) и «своё», и «чужое» обладают и хорошими, и плохими чертами.

В процессе исследования была выявлена специфика каждой из четырёх зафиксированных в ходе анализа моделей реализации оппозиции положительной и отрицательной оценки при выражении КСЧ, что отражено в таблице 1.

Таблица 1

Специфика реализации оппозиции положительной и отрицательной

оценки при выражении КСЧ

Номер I 1] III IV V

модели

Формулиров- «Свой» «Чужое» И «своё», и И«своё»Л! И «своё»,и

ка модели хорошо. хорошо. «чужое» «чужое» «чужое»

«чуткое» «свое» КЙШШО плохо облазают и

плохо плохо плохими чертами

Факт Модель Модель в Модель Модель Модель

фиксации находит ходе находит находит находит

модели в ходе отражение в анализа отражение отражение отражение в

анализа материале не фикси- в материале в материале материале

анализа руется анализа анализа анализа

Специфика Специфика «Свой» все Негативные Положитель-

модели модели же лучше, черты ные черты

совпадает с чем «чужое» «своего» «чужого»

формулиров- подвергают- девальвируют-

кой модели ся компенсации, а негативные черты «чужого» остаются без изменении ся, а отрицательные черты «своего» компенсируют -ся

Таким образом, зафиксированные в ходе анализа четыре модели оценочной реализации КСЧ с их спецификой представлены в рамках данного исследования в качестве признаков КСЧ, исследуемой сквозь призму категории оценки.

Исследование подводит к выводу о том, что КСЧ является радиальной категорией. Согласно Дж. Лакоффу, радиальные категории - это категории, которые имеют структуру, состоящую из «центральной подкатегории, определяемой кластером сходящихся в одной точке (converging) когнитивных моделей, и дополнительных элементов, не относящихся к центру (noncentral extensions), которые не являются детализированными примерами центральной подкатегории, но представляют собой своего рода варианты центральной подкатегории» [Lakoff], Принадлежность КСЧ к радиальным категориям позволяет обозначить её структуру в терминах центра (он же прототип) и периферии. Необходимо отметить, что центр и периферия КСЧ, исследуемой в ракурсе оценки, определяется в данном исследовании отдельно по отношению к каждой из анализируемых шести оценочных оппозиций.

Центром (прототипом) КСЧ в отношении к оппозиции положительной и отрицательной оценки является модель "«своё» хорошо, «чужое» плохо". Остальные модели образуют периферию (см. схему 1).

Схема 1

Структура категории «свой — чужой» в свете её представления оппозицией положительной и отрицательной оценки. Г

Дальняя периферия

Категория

«свой -

чужой»

в аспекте

споен

оценочной

реализации

Средняя периферия Ближняя периферия Центр

«Своё» хорошо,

«чужое» плохо

И «своё», и «чужое» обладают и хорошими, и плохими чертами, но плохие черты «своего» компенсируются, а хорошие черты «чужого» девальвируются

«Свое» хорошо, и «чужое» хорошо, но «своё» лучше

«Своё» плохо, и «чужое» плохо, но плохие черты «своего» компенсируются

Яркой иллюстрацией вышесказанного служит пример (I), реализующий модель "«своё» хорошо, «чужое» плохо". В центре статьи «Thai Court Rules to Extradite Arms Suspect to U.S.» из газеты «The New York Times» за 20 августа 2010 года находится судебный процесс против российского бизнесмена Виктора Бута, обвиняемого в торговле оружием. Контекст показывает, что Виктор Бут является для автора статьи «чужим». E.g. (1) (a): Mr. Bout, who inspired the movie "Lord of war", starring Nicholas Cage, is suspected of running a large-scale arms trafficking organization that provided weapons to governments, rebels and insurgents across the globe. (I) (b): ... the United States began pursuing Mr. Bout in the 1990s after officials became alarmed that he was making conflicts more deadly by showering warring parties with weapons on an unprecedented scale, including such weapons as sophisticated as attack helicopters.

They became aware in the mid 1990s that he had fundamentally altered the way wars were being waged. He was flying in planeloads of this stuff. There was a lot of alarm that we were facing something new. It was the privatization of warfare...

(I) (c): Mr. Bout has delivered weapons into Africa and Afghanistan, among other places, but has also flown missions for the Pentagon in Iraq and the United Nations. Sometimes Mr. Bout was hired to fly in arms to a particular group, the authors note, and then was paid by the United Nations to deliver humanitarian aid to the same area.

(1) (d): Mr. Bout was arrested in March 2008 at a hotel in Bangkok after agreeing to sell millions of dollars worth of arms to undercover agents for the United States Drug Enforcement Administration posing as rebels from the Revolutionary Armed Forces of Colombia, or FARC.

Отрицательная характеристика Виктора Бута представлена преимущественно через метафорические средства (Lord of war, Merchant of death, showering warring parties with weapons). Автором статьи сделана попытка представить действия Виктора Бута не просто как плохие, но как чудовищные через посредство интенсификаторов: «large-scale», «across the globe)>, «on an unprecedented scale», «fundamentally», «planeload», «millions» и т.д. Указание на то, что иногда Виктор Бут снабжал одну и ту же местность как оружием, так и гуманитарной помощью, призвано подчеркнуть его абсолютную беспринципность.

Россия как ещё один представитель сферы «чужого» также представлена в статье через посредство отрицательной оценки. Так, например, Россия ассоциируется в статье с негативной эмоцией гнева по отношению к законным, по мнению автора статьи, действиям США. (1) (е): Russia, which had been seeking to prevent Mr. Bout from being placed in the American legal system, reacted angrily to the riding.

В противопоставление России, представленной в статье в качестве «чужой». Соединённые Штаты, позиционирующиеся как «свои», предстают как воплощение нор мы, ассоциируются с понятиями законности и правосудия. Они охарактеризованы с помощью единиц «normal», «legal», «justice».

(I) (J)'. ...the United States could work through normal channels to achieve justice.

Таким образом, статья построена на противопоставлении понятий преступности и озлобленности, характеризующих «чужих» (Виктор Бут и Россия), и нормы и правосудия, маркирующих «своих» (США). В итоге, статья иллюстрирует модель "«свои» оцениваются позитивно, а «чужие» оцениваются негативно1".

Вторая оценочная оппозиция, сквозь призму которой в данной работе исследуется КСЧ, - это эксплицитная и имплицитная оценка. Количественные данные демонстрируют, что центром (прототипом) КСЧ в отношении к оппозиции эксплицитной и имплицитной оценки является эксплицитная оценка (она представлена 61 % проанализированных лексем, участвующих в оценочной реализации КСЧ), а к периферии относится имплицитная оценка (39 % проанализированных лексем, задействованных в оценочной репрезентации КСЧ) (см. схему 2).

Схема 2

Структура категории «свой - чужой» в свете её представления оппозицией эксплицитной и имплицитной оценки

Лексемы, участвующие в оценочном выражении КСЧ в примере 1, являют собой по преимуществу эксплицитный способ презентации оценки, что проявляется, к примеру, в семантической структуре единиц «angrily», «normal», «¡egal», «justice».

Кроме этого, КСЧ исследуется в данной работе сквозь призму абсолютной и сравнительной оценки. Количественный анализ показывает, что центром (прототипом) КСЧ в отношении к оппозиции абсолютной и сравнительной оценки служит абсолютная оценка, репрезентантами которой служат 91 % подвергшихся анализу лексических единиц, а к периферии относится сравнительная оценка, репрезентируемая 9 % проанализированных лексем (см. схему 3).

Схема 3

Структура категории «свой - чужой» в свете её представления оппозицией абсолютной и сравнительной оценки.

Г

Категории «свой - чужой» в аспекте с? оценочной , реализации Л

Периферия

Центр

Пример (1) является наглядной иллюстрацией доминантного характера абсолютной оценки в реализации КСЧ. Автор статьи ставит цель представить протагониста (Виктора Бута) как абсолютное зло {«Lord of war», «Merchant of death») и предполагает отсутствие объекта сравнения, сопоставимого с ним по масштабу злодеяний. Аналогичным образом, «свои» (США) охарактеризованы как эталон нормы и законности («normal», «/ega/») и не подвержены сравнен!да.

Четвёртая оценочная оппозиция, сквозь призму которой в данной работе исследуется КСЧ, - эго оппозиция оценки, в которой субъективный компонент преобладает над объективным, и оценки, в которой объективный элемент преобладает над субъективным. Количественный анализ показывает, что центром (прототипом) КСЧ в отношении к вышеупомянутой оценочной оппозиции служит оценка, в которой субъективный компонент преобладает над объективным (52 % проанализированных лексем, участвующих в оценочной реализации КСЧ), а оценка, в которой доминирует объективный компонент, составляет периферию КСЧ, исследуемой сквозь призму оценки (48 % лексем) (см. схему 4).

Схема 4

Структура категории «свой - чужой» в свете её представления оппозицией оценки, в которой субъективный компонент преобладает над объективным, и оценки, в которой доминирует объективный компонент

В проанализированном выше примере (1) при выражении КСЧ предпочтение отдаётся оценке, в которой объективный компонент преобладает над субъективным. Отправной точкой оценивания являются собственные свойства объекта оценивания. Так, например, характеристика Виктора Бута как властелина войны («Lord of war») и продавца смерти («Merchant of death») опирается на фактологическую информацию о произведённых им поставках оружия:

(1) (g): Daring the meeting in March 2008, Mr. Bout told the undercover American agents that he could deliver 700 to S00 surface-to-air missiles, 5,000 AK-47 assaidt weapons, millions of rounds of ammunition, land mines, C-4 explosives and remotely piloted aerial vehicles, according to the United States indictment.

Следующая оценочная оппозиция, участвующая в реализации КСЧ, - это оппозиция эмоциональной и рациональной оценки. В отношении к данной оппозиции центром (прототипом) КСЧ является рациональная оценка (5В % проанализированных лексем, задействованных в оценочной реализации КСЧ), а периферией - эмоциональная оценка (42 % оценочных лексем, вербализующих данную категорию) (см. схему 5).

Категория «свой - чужой»

в аспекте её

оценочной

реалташш

Периферия

Центр

Схема 5

Структура категории «свой - чужой» в свете её представления оппозицией эмоциональной и рациональной оценки.

Периферия

Центр

В примере (1) в выражении КСЧ задействованы как средства рациональной, так и средства эмоциональной оценки. Оценочные метафоры, характеризующие «чужака» («Lord of war», «Merchant of death»), эмоциональны, а характеристика «своих» («normal», «legal») являет собой пример рациональной оценки.

Оппозиция общей и частной оценки исследована в данной работе в ракурсе КСЧ. Центром (прототипом) КСЧ выступает частная оценка (63 % проанализированных оценочных лексических единиц, реализующих КСЧ), а общая оценка относится к области периферии КСЧ (37 % лексем) (см. схему 6).

Схема 6

Структура категории «свой - чужой» в свете её представления оппозицией общей и частной оценки.

Категория «свой — чужой» в аспекте ei < оценочной реализации

Периферия Центр

Как известно, частная оценка подразделяется на виды. В настоящем исследовании за основу принимается классификация частнооценочных значений, разработанная Н.Д. Арутюновой. Анализ показывает, что центральное место при выражении КСЧ занимает нормативная оценка. В

примере (1) данный вид оценки также играет главенствующую роль, отделяя то, что представляет собой норму, т.е. «своих» («normal») от «не-нормы», представленной «чужими».

Распределение центра и периферии в проанализированных выше шести оценочных оппозициях при выражении ими КСЧ позволяет сделать ряд выводов. При оценочном выражении КСЧ представители англоязычного JIKC воспринимают «своё» как позитивное, а «чужое» как негативное, допуская при этом отдельные отрицательные черты в «своём» и отдельные положительные черты в «чужом». Они предпочитают эксплицировать оценочные средства выражения КСЧ, опираются при этом на абсолютные критерии, стараются мотивировать свою позицию, детализируют оценку, предпочитают в качестве опоры понятия «правильное - неправильное», «нормальное - ненормальное». В центре КСЧ, представленной через оценочную параметризацию, представители англоязычного J1KC мыслят понятие «Я».

На основании классификации субъектов культуры, разработанной Л.Д. Столяренко, и результатов данного исследования предлагается выделять такие объекты лингвокультурологнческой категории «свой -чужой», как личность, социальная группа, социальная организация, социальный институт, класс, этнос, региональное сообщество, раса.

Исследование оценки, выражающей КСЧ, позволяет разделить её на два вида: оценку I уровня (поверхностную, эксплицированную), основывающуюся на общечеловеческих культурных константах, и оценку II уровня (глубинную, имплицированную), имеющую архетипическую природу и отражающую «мы-эталонные» стереотипы восприятия действительности. Оценка II уровня является прототипической и реализует модель "«своё» хорошо, «чужое» плохо". Оценка ] уровня допускает существование вариантов "плохое «своё»" и "хорошее «чужое»", но с процессами компенсации негативных признаков «своего» и девальвации позитивных признаков «чужого».

Анализ показывает, что преимущественная апелляция к оценке И уровня осуществляется тогда, когда объектами КСЧ выступают этнос, социальная группа, региональное сообщество, социальный институт, раса, а преимущественная апелляция к оценке I уровня происходит в тех случаях, когда объектами КСЧ являются личность и социальная группа (в некоторых случаях). Равноденствие оценок двух уровней наблюдается, когда объектами КСЧ выступают социальный класс, социальная организация и социальный институт (разграничение по линии преступники vs. законопослушные граждане).

Представляется целесообразным проиллюстрировать действие оценки I уровня и оценки П уровня на примере нескольких выдержек из статьи «Menace from Moscow» из газеты «The Times» за 4 июня 2007 года, в

центре внимання которой находится интервью В.В. Путина указанной газете (пример 2).

E.g. (2) (a): Russia's behaviour over the past year has irritated and alarmed Western partners: the bullying of Georgia and Estonia; the pressure put on Western investors, especially energy companies, to alter contracts; the unrelenting crackdown on the media, opposition groups and nongovernmental organizations; the challenge to Washington over Iraq, Iran and missile deployments in Eastern Europe...

(2) (b)~. Mr Putin neither acknowledges nor regrets anything he has done... And in a combative interview with The Times, he attempted to turn the tables with sharp attacks on Western policies. The plunge in relations with America, he suggested\ was largely caused by US plans to deploy a missile defence shield in Eastern Europe. Russian pressure on oil contracts came because Shell had struck a "colonial" agreement with Moscow... As for backsliding on freedom, Mr Putin accused the West of hypocrisy in criticising Russia while condoning "torture" at Guantanamo and violence against demonstrators in Europe. (2) (c): Putin's focus is sharp: Guantanamo, Iraq and US withdrawal from the AntiBallistic Missile Treaty have been controversial among G8 members. But in his interview Mr Putin... went further than mere rebuttal: his tone was as coldly menacing as some of his responses.

(2) (d): His belligerence is explainable partly by the jostling in the Kremlin... and partly by the authoritarian mood gripping not just the Kremlin but swaths of Russian public opinion. Dozens of others would be as uncompromising and antiWestern as Mr Putin: there is a nasty whiff of Weimar in Russia nowadays. (2) (e): Western leaders... should listen to Mr Putin's well-marshalled arguments but tell him bluntly where he is wrong.

Автор статьи, британский журналист, проводит разграничение «своих» и «чужих» по цившшзационной линии «Запад - Восток» (East -West relations). «Свои» - это западное общество (Western society), «чужие» -это восток (East), представленный по преимуществу Россией.

Статья пронизана негативной оценкой. Основная часть отрицательной оценки, фиксируемой в статье, относится к России и В.В. Путину как её представителю. Данная оценка выражается через лексические единицы, передающие негативную оценку («wrong», «to bully», «pressure», «unrelenting», «challenge», «combative», «belligerence», «authoritarian», «uncompromising», «nasty»); имплицируется в таких высказываниях, как «Mr. Putin neither acknowledges nor regrets anything he has done», «Russia's behaviour over the past year has irritated and alarmed Western partners»', выражается с помощью кавычек - все критические замечания В.В. Путина в адрес Запада берутся в кавычки, что имеет целью искажение их смысла и даже издёвку ("colonial", "stupid, stupid nonsense", "torture").

Вместе с негативной оценкой по отношению к «чужому», в статье присутствует и негативная оценка по отношению к «своему». При характеристике отрицательных черт, присущих западному сообществу, автор статьи использует лексему «controversial». Но отрицательные характеристики в данном случае оказываются оправданы. Прежде всего, автор сам принадлежит к западному сообществу. Он видит угрозу данному сообществу со стороны Востока - об угрозе красноречиво говорит заглавие статьи «Menace from Moscow», об этом идёт речь и в тексте статьи (But in his interview Mr. Putin, formidably briefed, went further than mere rebuttal: his tone way as coldly menacing as some of his responses). Если нечто представляет угрозу своему сообществу, оправданными становятся многие действия, противоречащие общепринятым нормам морали, только бы они были способны защитить «своё». Кроме того, автор «смягчает акценты»: поступки «своих», которые другой мог бы назвать преступлениями (Guantanamo, Iraq, etc.) он характеризует, используя лишь определение «controversial». Автор прибегает к ещё одному приёму, позволяющему оправдать негативные черты «своего», но усилить негативные черты «чужого»: он не делает ни одной попытки проанализировать критику Запада В.В. Путиным с объективных позиций, рационалистически рассмотреть доводы оппонента и либо согласиться с ними, либо опровергнуть их, но представляет позицию В.В. Путина (а вместе с тем, и позицию всего российского сообщества) как априори неправильную, достигая этой цели, повсеместно используя кавычки всякий раз, когда В.В. Путин представляет критику действий Запада, против которой трудно что-либо возразить {"torture"; "colonial"; "stupid, stupid nonsense"), снабжая факты, приводимые B.B. Путиным, фразами «he suggested», «supposedly».

Сравнивая отрицательную оценку, которой в статье характеризуется «чужое», с отрицательной оценкой, которой в статье характеризуется «своё», следует отметить ряд важных особенностей: негативная оценка по отношению к «чужим» количественно превосходит негативную оценку по отношению к «своим» (ср. изобилие средств выражения отрицательной оценки в адрес России с минимальным выражением таковой в адрес западного сообщества); негативная оценка по отношению к «своим» смягчена (ср. предельно «мягкую» по степени выражения отрицательной оценки лексему «controversial» с «жёстким» и безапелляционным «wrong»); отрицательные действия «своего» оправданы необходимостью искать защиту от угрозы, тогда как для отрицательных черт «чужого» нет никакого оправдания. Таким образом, используя оценку как одно из важнейших средств реализации категории «свой - чужой», автор статья характеризует «чужое» яркими негативными красками, сгущая их по ходу повествования, и отмечает некоторые отрицательные черты «своего», которые преподносятся как несущественные перед лицом той угрозы, которую

представляет собой «чужое». Аксиологический итог проанализированной статьи - и «своё», и «чужое» обладают негативными чертами, но при этом отрицательные характеристики «своего» оправданы, а «чужого» - нет, что и предопределяет в конечном итоге правоту «своего» и неправоту «чужого». Тот факт, что автор допускает хотя бы какую-либо отрицательную оценку по отношению к «своему», может быть объяснен попыткой автора придать больший вес собственной статье через создание иллюзии взгляда автора на события со стороны, а, следовательно, полной объективности.

Говоря о специфике оценочной реализации категории «свой -чужой» в данном примере, можно отметить действие оценки I уровня и оценки II уровня. Напомним, что оценка I уровня в определении того, что есть хорошо и что есть плохо, опирается на общечеловеческие ценности, универсалии культуры (см. [Арутюнова 1988: 283]). Негативные черты «своего» объясняются именно оценкой I уровня. Оценка II уровня восходит к архетипу "«свой» изначально прав, априори позитивен". И эта оценка нивелирует негативную оценку 1 уровня. Оценка II уровня основывается на убеждении: даже если «свой» нарушает общечеловеческие нормы морали (и подвергается негативной оценке I уровня), он поступает так, потому что защищает «своих», отражает угрозу со стороны чужаков, а значит, обеспечивает дальнейшее существование и развитие «своего» сообщества, и поэтому «свой» прав и на глубинном уровне позитивен.

Итак, очевидно, что в данном примере реализуются два вида оценки: оценка I уровня, актуализирующая модель "и «своё», и «чужое» плохо", которая является поверхностной, эксплицированной (прочитывается из СФИ текста) и оценка И уровня, актуализирующая модель " «своё» хорошо, «чужое» плохо", которая является глубинной, имплицированной (прочитывается из СПИ и СКИ текста). Глубинная оценка оказывается более важной, чем поверхностная оценка. Более того, видится, что поверхностная оценка используется в данном примере в качестве маскировки для глубинной оценки с целью создания иллюзии объективности, что способствует манипуляции общественным сознанием.

Подводя итог исследованию, можно сказать, что лингвокультурологическая категория «свой - чужой» является по своей природе оценочно маркированной. Она реализуется через посредство ряда оценочных оппозиций: положительной и отрицательной оценки, эксплицитной и имплицитной оценки, абсолютной и сравнительной оценки, субъективной и объективной оценки, эмоциональной и рациональной оценки, общей и частной оценки. Можно выделить два вектора оценочной реализации КСЧ: 1. «Свой» определён изначально, и он априори является хорошим, и «чужой» является исконным чужаком, врагом, и он априори плохой; 2. Тот, кто придерживается общечеловеческих культурных норм и ценностей, является хорошим и, следовательно, «своим»; а гот, кто их

нарушает, является плохим, а, значит, «чужим». Первый вектор оценочной реализации КСЧ определяется оценкой 11 уровня и чаще всего реализуется, когда субъектом культуры, выступающим в роли представителя «своего» или «чужого» является этнос. Второй вектор оценочной реализации КСЧ определяется оценкой I уровня и чаще всего реализуется, когда субъектом культуры, выступающим в роли представителя «своего» или «чужого» является личность.

В заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы диссертационного исследования, излагаются перспективы дальнейших изысканий в отношении к КСЧ.

Основные положения диссертации получили освещение в следующих публикациях:

1. Матвеева A.A. Взаимодействие категории «свой - чужой» и категории оценки // Вестник Башкирского государственного университета. Раздел Филология и Искусствоведение. - Т. 12. - №3. -2007. - С. 74-77.

2. Матвеева A.A. Дейксис как маркер категории «свой - чужой» И Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - № 13 (91). - 2007. - С. 45-50.

3. Матвеева A.A. Роль оценки в выявлении многоуровневых отношении внутри категории «свой - чужой» // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. -Выпуск 4 (Ч. II). - 2007. - С. 134-139.

4. Матвеева A.A. Категория «свой - чужой» в свете разных научных парадигм и её лингвокультурологический потенциал // Коммуникативно-функциональное описание языка: Сборник научных статей. Ч. I. - Уфа: РЙО БашГУ, 2006. - С. 156-163.

5. Матвеева A.A. Роль прецедентных феноменов в выражении категории «свой - чужой» // Коммуникативно-функциональное описание языка: Сборник научных статей. Ч. I. - Уфа: РИО БашГУ, 2006. - С. 163-176.

6. Матвеева A.A. Многообразие языковых средств, маркирующих категорию «свой — чужой» // Лексические и грамматические категории в свете типологии языков и лингвокультурологии: Материалы Всероссийской научной конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2007.-С. 159-161.

7. Матвеева A.A. Абсолютная и сравнительная оценка в реализации категории «свой - чужой» // Коммуникативно-функциональное описание языка: Межвузовский сборник научных статей / Отв. ред. В.М. Калимуллина. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. - С. 74-77.

8. Матвеева A.A. Эксплицитная и имплицитная оценка в реализации категории «свой - чужой» // Единицы языка в когнитивно-семиотическом и лингво-культурологическом аспектах: Сборник научных статей. Ч. II / Отв. ред. Р.З. Мурясов. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. - С. 122-129.

9. Матвеева A.A. Соотношение рационального и эмоционального компонентов в оценке при выражении категории «свой - чужой» // Коммуникативно-функциональное описание языка: Сборник научных статей / Отв. ред. В.М. Калимуллина. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2010. - С. 78-84.

МАТВЕЕВА Анна Анатольевна

ОЦЕНОЧНАЯ ПАРАМЕТРИЗАЦИЯ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ КАТЕГОРИИ «СВОЙ-ЧУЖОЙ» (на материале современного английского языка)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛРКз 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 02.03.2011 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,49. Уч.-изд. л. 1,80. Тираж 100 экз. Заказ 132.

Редакционно-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Baiudu, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Baiudu, 32.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Матвеева, Анна Анатольевна

Оглавление.

Введение.

Глава I. Оценка в лингвистике: её сущность и. специфические черты.

1.1. Основные характеристики оценки в современной лингвистической теории.

1.2. Оценка и дейксис в лингвистике.

1.3. Оценка и модальность в лингвистике.

1.4. Оценка и эмотивность в лингвистике.

1.5. Оценка и экспрессивность в лингвистике.

1.6. Классификации видов оценки в современной лингвистической теории

Выводы к главе 1.

Глава П. Природа категории «свой — чужой» и её значимость в лингвокультурологии.

2.1. Категориальный статус оппозиции «свой — чужой».

2.1.1. Оппозиция «свой — чужой» как архетип.

2.1.2. Оппозиция «свой — чужой» как мифологема.

2.1.3. Оппозиция «свой — чужой» как концепт.

2.1.4. Оппозиция «свой — чуэ/сой» как категория.

2.2. «Свой — чужой» как одна из важнейших культурных констант человечества.

2.2.1. Противопоставление «свой — чужой» в свете разных научных парадигм.

2.2.2. Категория «свой — чужой» в лингвокультурологии.

Выводы к главе II.

Глава Ш. Аксиологические характеристики категории «свой — чужой».

3.1. Предпосылки исследования: лексика как объект анализа, текст как единица анализа и контекстуальное исследование как инструмент выявления «своих» и «чужих».

3.2. Оппозиция положительной» и отрицательной оценки в выражении категории «свой — чужой».

3.3. Оппозиция эксплицитной и имплицитной оценки в выражении категории «свой - чужой».

3.4. Оппозиция абсолютной и сравнительной оценки в выражении категории «свой - чужой».

3.5. Соотношение объективного и субъективного в оценке при выражении категории «свой — чужой».

3.6. Соотношение рационального и эмоционального компонентов в оценке при выражении категории «свой — чужой».

3.7. Оппозиция общей и частной оценки в выражении категории «свой — чужой».

3.8. Структура категории «свой — чужой» в контексте её аксиологических свойств.

3.9. Специфика оценки в выражении категории «свой — чужой».

Выводы к главе III.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Матвеева, Анна Анатольевна

Деление на «своих» и «чужих» уходит своими корнями в неизмеримую-даль прошлого и сопровождает человечество на протяжении всего его существования. Учёные полагают, что идентификация «свой — чужой» определяет формирование этноса и его языка и является необходимым условием их дальнейшего существования и развития. В настоящую эпоху столкновение двух противоположных тенденций: стремления, к сохранению самобытности этноса, с одной стороны, и тенденции к глобализации, с другой стороны, породило массу вопросов и противоречий и послужило толчком к многочисленным исследованиям по проблеме «свой - чужой» в разных научных сферах. Психологи, культурологи, философы, лингвисты пытаются ответить на вопрос «Что есть деление на «своих» и «чужих»: атавизм, пережиток прошлого или же необходимое условие бытия, эволюции?». Вышесказанное свидетельствует о том, что дихотомия «свой — чужой» представляет обширное поле для исследования, в котором лингвистический анализ искомой дихотомии занимает немаловажное место.

Оценка, в свою очередь, представляет собой одну из наиболее значимых философско-лингвистических категорий, и её анализ всегда занимал ведущее место в научном и культурном бытии человечества. Не вызывает удивления, что категория «свой — чужой» и категория оценки имеют точки соприкосновения. Исследование категории «свой — чужой» с позиций оценки имеет богатую традицию (Т.А. ван Дейк, ГШ. Донец, В.В. Жданова, C.B. Иванова, JI.A. Сергеева, 3.3. Чанышева). Можно проследить тесную взаимосвязь двух данных категорий: они обе культуроспецифичны, обе основаны на тонком и сложном взаимодействии объективного и субъективного (отражают как объективные свойства мира, так и субъективные впечатления от него). Поэтому данное исследование является попыткой представить лингвокультурологическую категорию «свой — чужой» в пространстве оценки.

Объектом данного диссертационного исследования являются оценочные единицы лексического стратума системы современного английского языка.

Предметом исследования, выступает лингвокультурологическая категория «свой — чужой».

Актуальность данной работы определяется: востребованностью лингвокультурологических исследований, нацеленных на уточнение механизмов взаимодействия языка и культуры; • фундаментальной ролью категории «свой — чужой» в процессах самоидентификации личности; социальных групп и этнических общностей, её* важностью как инструмента воздействия на общественное сознание; национально-культурной специфичностью её выражения в разных языках; значимостью исследования категории «свой — чужой» в ценностно-смысловом пространстве английского языка и возможностью дальнейшей расшифровки и интерпретации культурного кода англоязычного лингвокультурного сообщества.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней имеет место комплексное описание категории «свой — чужой» с точки зрения такого её качества, как оценочность. В работе выявляются модели оценочной реализации категории «свой - чужой». На основании количественной обработки результатов исследования выстраивается архитектоника категории «свой — чужой» в её оценочном преломлении. В настоящем диссертационном исследовании выявляются параметры, определяющие деление на «своих» и «чужих», на основе соотношения с субъектами культуры и определяется их оценочная специфика. Анализ оценочных характеристик параметров, определяющих «своё» и «чужое», предоставляет информацию культурологического характера, позволяющую выявить и описать фрагмент культурного пространства носителей английского языка.

Целью исследования является моделирование вербальной стороны реализации категории «свой — чужой» с учётом оценочной параметризации. Достижение данной цели требует решения следующих задач:

1. Определение оценки как лингвистической категории;

2. Установление места оппозиции «свой — чужой» среди ментальных конструктов, определение и выявление её природы;

3. Определение объектов категории «свой — чужой», исследованной в контексте категории оценки; I

4. Вычленение признаков категории «свой — чужой» в её соотношении с категорией оценки;

5. Выявление структуры категории «свой — чужой» с точки зрения категории оценки (выявление центра и периферии данной категории в силу радиального характера категории «свой - чужой»).

Выполнить данные задачи позволяет исследование категории «свой — чужой» сквозь призму следующих оценочных оппозиций:

1. Положительная и отрицательная оценка; 2. Эксплицитная и имплицитная оценка; 3. Абсолютная и сравнительная оценка; 4. Объективная и субъективная оценка; 5. Рациональная и эмоциональная оценка; 6. Общая и частная оценка.

Методологической и теоретической базой исследования стали труды в области теории оценки (Н.Д. Арутюнова, Е.М. Вольф, JI.A. Сергеева, В.Н. Телия, В.И. Шаховский), теории категоризации (Н.Н. Болдырев, Дж. Лакофф, С. Мервис, Э. Рош, Ф. Унгерер, Х-Й. Шмид), теории текста (И.Р. Гальперин, Г.В. Колшанский, О.И. Москальская, Т.М. Николаева), лингвокулыпурологии (C.B. Иванова, В.А. Маслова, 3.3. Чанышева), теоретические положения исследований категории «свой — чужой» в лингвистике и культурологии (Э. Бенвенист, Т.А. ван Дейк, В.В. Красных, Ю.М. Лотман, Ю.С. Степанов).

В качестве методов исследования используются лингвокультурологический анализ, контекстуальный анализ, анализ лексического значения слова в дефинитивном варианте, семный анализ, метод количественной обработки материала.

Материалом исследования послужили тексты художественных произведений британских и американских писателей и тексты периодических изданий Великобритании и США. Проанализирован текстовый объём, равный 20 ООО ООО знаков.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней: а), определён категориальный статус оппозиции «свой — чужой»; б) обоснована целесообразность исследования« категории «свой — чужой» как лингвокультурологической категории; в) уточнена процедура лингвокультурологического анализа; г) осуществлена разработка многовекторных связей категории «свой — чужой» с категорией оценки; д) выявлена специфика оценки, задействованной в реализации категории «свой -чужой»; е) установлено, что описание архитектоники категории «свой — чужой» сквозь призму оценки даёт возможность более глубокой характеристики языковой картины мира носителей современного английского языка.

Практическая ценность исследования состоит в том, что понимание нюансов оценочной репрезентации «своего» и «чужого» в английском языке позволяет избежать ошибок при межкультурной коммуникации и способствует более успешному её осуществлению. Результаты работы могут быть использованы на спецсеминарах по лингвокультурологии, при чтении лекций и на семинарских занятиях по страноведению США и Великобритании, теории-и практике перевода, лексикологии английского языка, в преподавании курса интерпретации иноязычного текста.

Цель и задачи исследования обусловили структуру работы, которая состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка и корпуса приложений.

Во введении обосновывается актуальность и новизна исследования, излагаются его цели и задачи, определяются методы исследования, характеризуется структура работы.

В первой главе «Оценка в лингвистике: её сущность и специфические черты» даётся определение оценки, устанавливаются связи категории оценки с другими смежными категориями языка, классифицируются виды оценки.

Вторая глава «Природа категории «свой — чужой» и её значимость в лингвокультурологии» посвящена выявлению статуса оппозиции «свой — чужой» среди ментальных конструктов и определению её культурной ценности. В этой главе даётся обзор точек зрения, касающихся характеристик дихотомии «свой — чужой», и определяется подход к рассмотрению сущности оппозиции «свой — чужой», применяемый в данном исследовании. В данной главе категория «свой — чужой» предстаёт в ракурсе разных научных парадигм: биологической, психологической, философской, культурологической. Многосторонний обзор высвечивает экзистенциальные истоки проблемы «свой - чужой», глубинные психические причины деления на «своих» и «чужих», позволяет определить роль, которую играет категория «свой — чужой» в развитии культуры. В главе формулируется определение категории «свой -чужой» и обосновывается её лингвокультурологическая природа.

В третьей главе «Аксиологические характеристики категории «свой -чужой» очерчивается структура категории «свой — чужой», представленной через посредство оппозиции положительной и отрицательной оценки, оппозиции эксплицитной и имплицитной оценки, оппозиции абсолютной и сравнительной оценки, оппозиции субъективной и объективной оценки, оппозиции рациональной и эмоциональной оценки, оппозиции общей и частной оценки. В этой главе выявляется и обосновывается специфический характер оценки, представляющей категорию «свой - чужой».

В заключении подводятся итоги проделанного исследования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Оценочность является ингерентным качеством категории «свой -чужой», так как имеет тенденцию к стабильной манифестации в семантике и функционировании единиц, участвующих в выражении категории «свой -чужой».

2. Оценка, задействованная в реализации категории «свой — чужой», может быть двух типов: поверхностная (опирающаяся на современные общечеловеческие культурные нормы), которая допускает наличие отрицательных черт в «своём» и положительных черт в «чужом», и глубинная (восходящая к базовому архетипу), в рамках которой «своё» всегда хорошо, а «чужое» плохо.

3. Глубинная оценка является» приоритетной при выражении категории, «свой - чужой». Контекстуальный анализ показывает, что отрицательные характеристики «своего» подвергаются ' компенсации; а положительные характеристики «чужого» - девальвации.

4. Допущение говорящим определённых позитивных характеристик «чужого» и негативных характеристик «своего» (поверхностная оценка) позволяет создать видимость объективности, а введение в действие компенсаторно-девальвирующих механизмов (глубинная оценка) позволяет создать в сознании слушающего аксиологический итог "«своё» всё же хорошо, «чужое» всё же плохо". Целевая установка такой тактики — тонкое воздействие на общественное сознание.

Апробация работы. Основное содержание диссертационной работы отражено в 9 публикациях, 3 из которых были опубликованы на страницах изданий, рекомендуемых ВАК РФ (Вестник Башкирского государственного университета № 3, 2007; Вестник Челябинского государственного университета № 13 (91), 2007; Вестник Санкт-Петербургского университета Выпуск 4 (Ч. П), 2007). Результаты исследования прошли апробацию на Всероссийской научной конференции «Лексические и грамматические категории в свете типологии языков и лингвокультурологии» (Уфа, 2007). Диссертация была обсуждена на расширенном заседании кафедры межкультурной коммуникации и перевода факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Оценочная параметризация лингвокультурологической категории "свой-чужой""

Выводы к главе III

В настоящей главе предлагается анализ аксиологических характеристик категории «свой — чужой». Данная глава включает в себя исследование категории «свой — чужой» сквозь призму следующих оценочных оппозиций:

1. Положительная и отрицательная оценка

2. Эксплицитная и имплицитная оценка

3. Абсолютная и сравнительная оценка4

4. Объективная и субъективная оценка

5. Рациональная и эмоциональная оценка

6. Общая и частная оценка

В отношении к оппозиции положительной и отрицательной оценки было предложено 5 гипотетических моделей реализации категории «свой — чужой»: 1. «Своё» хорошо, «чужое» плохо; 2. «Чужое» хорошо, «своё» плохо; 3. И «своё», и «чужое» хорошо; 4. И «своё», и «чужое» плохо; 5. И «своё», и «чужое» обладают и хорошими, и плохими чертами. Анализу подвергся 591 текст. Итогом анализа является то, что I модель реализуется в 86.8 % проанализированных текстов, П модель не находит воплощения в ходе анализа, Ш модель обретает воплощение в 4.1 % текстов, IV модель реализуется 1.5 % текстов, а V модель находит выражение в 7.6 % текстов, подвергшихся анализу.

Проанализированный объём практического материала (591 текст) содержит 4182 лексические единицы, участвующие в выражении категории «свой - чужой». В реализации I модели задействовано 72.2 % данных единиц. П модель не зафиксирована. В воплощении III модели участвует 8.6 % лексем. IV модель реализуется при участии 4.6 % лексем. В1 актуализации V модели задействовано 14.6 % проанализированных лексических единиц.

В отношении к оппозиции эксплицитной и имплицитной оценки из проанализированных 4182 лексических единиц эксплицитную оценку реализует 61.4 % единиц, а имплицитную оценку представляет 38.6 % лексем.

Что касается оппозиции абсолютной и сравнительной оценки, процентное соотношение внутри подвергшихся анализу 4182 лексем выражается следующим образом: 90.7 % — абсолютная оценка, 9.3 % - сравнительная оценка.

В отношении к оппозиции субъективной и объективной оценки, которая в процессе анализа приобрела формулировку: оценка, в которой субъективный компонент преобладает над объективным; и оценка, в которой доминирует объективный компонент, I тип реализуется при участии 51.8 % лексем, а II тип реализуется при участии 48.2 % проанализированных лексем.

Что касается оппозиции рациональной и эмоциональной оценки, из проанализированных 4182 лексических единиц рациональную оценку реализует 58.3 % единиц, а эмоциональную оценку реализует 41.7 % лексем.

В отношении к оппозиции общей и частной оценки из 4182 лексем общую оценку реализует 37 % лексем, а частную оценку реализует 63 % лексем. Внутри частной оценки из 2634 лексем, выражающих частнооценочные значения при реализации категории «свой — чужой» на долю сенсорно-вкусовой (гедонистической) оценки приходится 3.6 % единиц; психологической интеллектуальной оценки — 14.3 % единиц; психологической эмоциональной оценки — 18.7 % единиц; эстетической оценки — 10.2 % единиц; этической оценки — 17.8 % лексем; утилитарной оценки — 8.2 % лексем; нормативной оценки — 20.8 % лексем; телеологической оценки — 6.4 % лексем.

Заключение

Современность как арена противоборствующих тенденций предполагает столкновение тенденции к объединению, выражающейся в процессах глобализации, и тенденции к разобщению, крайней степенью которой являются экстремизм, войны и террористические акты. В свете этого отношения «свой — чужой», являющиеся культурной константой, приобретают наибольшую актуальность. Исследованию этих отношений как лингвокультурологической категории посвящена данная диссертационная работа.

Дихотомия «свой — чужой» подвергается в данной работе анализу сквозь призму категории оценки. Под оценкой понимается отношение между нормативной картиной мира субъекта оценки и объектом оценки, оцениваемым положительно или отрицательно по какому-либо основанию.

Оппозиция «свой — чужой» представляется в данной работе в качестве категории, что даёт возможность подхода к данной оппозиции как к максимально широкой и обобщённой ментальной структуре. Под категорией «свой - чужой» в данной работе понимается универсальная категория, основывающаяся на самоотождествлении личности с определённой общностью, понимаемой как «свои», и отграничении себя от некоего континуума, соотнесение с которым определяет «чужих». Понимание категории «свой -чужой» как средостения языковых, культурных и личностных параметров определяет её трактовку как лингвокультурологической категории.

Категория характеризуется наличием объектов категории и признаков, по которым данные объекты считаются принадлежностью категории. Думается, что объектами1 категории «свой — чужой» предстают те параметры, на основании которых происходит противопоставление «своего» и «чужого», а именно, личность, социальная группа, социальная организация, социальный институт, класс, этнос, региональное сообщество, раса.

Представляется, что признаками категории «свой — чужой», исследуемой в данной диссертационной работе в ракурсе категории оценки, можно считать модели оценочной реализации категории «свой - чужой». Анализ фиксирует

Проведённый анализ показывает, что при оценочном выражении категории «свой — чужой» представители англоязычного лингвокультурного сообщества воспринимают «своё» как позитивное, а «чужое» как негативное, допуская при этом отдельные отрицательные черты в «своём» и отдельные положительные черты в «чужом». Представители англоязычного лингвокультурного сообщества предпочитают эксплицировать оценочные средства выражения категории «свой - чужой», опираются при этом на абсолютные критерии, стараются мотивировать свою позицию, детализируют оценку, предпочитают в качестве опоры понятия «правильное — неправильное», «нормальное - ненормальное». В центре категории «свой - чужой», представленной через оценочную параметризацию, представители англоязычного лингвокультурного сообщества мыслят понятие «Я». существование четырёх подобных моделей в английском языке: «своё» хорошо, «чужое» плохо: «своё» хорошо, и «чужое» хорошо, но «своё» лучше; «своё» плохо, и «чужое» плохо, но отрицательные характеристики «своего». » оправдываются, а «чужого» — нет: «своё» обладает и хорошими и плохими чертами, но плохие черты «своего» компенсируются, «чужое» обладает и хорошими и плохими чертами, но хорошие черты «чужого» подвергаются девальвации.

Принадлежность категории «свой — чужой» к радиальным категориям позволяет обозначить её структуру- в терминах центра и периферии. В работах многих учёных центр категории определяется как прототип1. Поскольку в данной диссертационной работе категория «свой — чужой» проанализирована в свете таких оценочных оппозиций, как положительная и отрицательная оценка, эксплицитная и имплицитная оценка, абсолютная и сравнительная оценка, объективная и субъективная оценка, рациональная' и эмоциональная оценка, общая и частная оценка, видится целесообразным представить структуру категории «свой — чужой» в отношении к данным оценочным оппозициям.

В отношении к оппозиции положительной и отрицательной оценки центром (прототипом) категории «свой — чужой» является модель «своё» хорошо, «чужое» плохо. Периферию образуют модели и «своё», и «чужое» обладают и хорошими, и плохими чертами, но отрицательные характеристики «своего» компенсируются, а положительные характеристики «чужого» девальвируются: «своё» хорошо, и «чужое» хорошо, но «своё» лучше; «своё» плохо, и «чужое» плохо, но негативные характеристики «своего» подвергаются компенсации.

Что касается оппозиции эксплицитной и имплицитной оценки, то центральную (прототипическую) роль играет эксплицитная оценка, а к периферии относится имплицитная оценка.

В отношении к оппозиции абсолютной и? сравнительной оценки центром (прототипом) категории «свой - чужой» служит абсолютная оценка, а к периферии; относится сравнительная оценка.

Оценка, в которой субъективный компонент преобладает над объективным, образует центр категории «свой - чужой» в её оценочном преломлении, а оценка, в которой доминирует объективный« компонент, составляет периферию категории «свой — чужой», исследуемой сквозь призму оценки.

Упоминая оппозицию рациональной и эмоциональной оценки; необходимо сказать, что центром (прототипом) категории «свой — чужой» является рациональная оценка, а периферией — эмоциональная оценка.

В отношении к оппозиции общей и частной оценки центром (прототипом) категории «свой — чужой» выступает частная оценка, а общая оценка относится к области периферии категории «свой - чужой».

Исследование оценки, выражающей категорию «свой - чужой», позволило разделить её на два вида: оценку I уровня (поверхностную, эксплицированную), основывающуюся на общечеловеческих культурных константах, и оценку П уровня (глубинную, имплицированную), имеющую архетипическую природу и отражающую «мы-эталонные» стереотипы восприятия действительности. Оценка П уровня является прототипической, реализуя модель "«своё» хорошо, «чужое» плохо". Оценка I уровня допускает существование вариантов "плохое «своё»" и '^хорошее «чужое»", но с процессами компенсации и девальвации.

Преимущественная апелляция к оценке П уровня осуществляется тогда, когда объектами категории «свой — чужой» выступают этнос, социальная группа, региональное сообщество, социальный институт, раса, а преимущественная апелляция к оценке I уровня происходит в тех случаях, когда объектами категории «свой — чужой» служат личность и социальная группа (в малом количестве случаев). Равнодействие оценок двух уровней наблюдается, когда объектами категории «свой — чужой» выступают социальный класс, социальная организация и социальный институт (разграничение по линии преступники уб. законопослушные граждане). Таким образом, объекты категории «свой — чужой» этнос, раса, региональное сообщество, социальный институт и социальная группа формируют центр (выполняют прототипическую функцию) категории «свой — чужой», исследуемой в ракурсе категории оценки, а объекты категории «свой - чужой» личность, социальная группа (в малом количестве случаев), социальный класс, социальная организация, социальный институт (разграничение по линии преступники уб. законопослушные граждане) составляют периферию данной г категории, исследованной в её отношении к категории оценки.

Суммируя вышесказанное, можно выделить два вектора оценочной реализации категории «свой - чужой»: 1. «Свой» определён изначально, и он априори является хорошим, и «чужой» является исконным чужаком, врагом, и он априори плохой: 2. Тот, кто придерживается общечеловеческих культурных норм и ценностей, является хорошим и, следовательно, «своим»; а тот, кто их нарушает, является плохим, а, значит, «чужим». Таким образом, первый вектор оценочной реализации категории «свой — чужой» идёт от понятия «свой -чужой» к оценке, а второй вектор оценочной реализации категории «свой — чужой» идёт от оценки к понятию «свой — чужой». Но при этом встаёт вопрос, насколько искренни апеллирующие к общечеловеческим ценностям и нормам. Думается, что на этом этапе исследователь вступает в плоскость, в которой изучение оценочной реализации категории «свой - чужой» смыкается с анализом стратегий манипуляции общественным мнением.

Думается, что исследование оценочного выражения категории «свой — чужой» в сочетании с исследованием процессов манипуляции общественным сознанием может быть чрезвычайно плодотворным для гуманитарных и социальных наук. Исследование динамики развития оценочных средств выражения категории «свой — чужой» от более грубых и открытых к более тонким и косвенным на протяжении последнего столетия вместе с исследованием причин и движущих сил данных процессов составляет несомненную перспективу дальнейших изысканий в данной области.

Список научной литературыМатвеева, Анна Анатольевна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Алексеев A.C. Является ли Россия в историческом смысле частью Европы? // Наука и жизнь. - 2006. - № 11. - С. 58-67.

2. Алефиренко* Н.Ф: Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания, культуры. М.: Academia, 2002. - 394 с:

3. Алефиренко Н.Ф: Методологические основания, исследования проблемы вербализации концепта// Вестник ВГУ. Серия гуманитарные науки: — 2004. -№2.-С. 60-66.

4. Арнольд И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблема экспрессивности // Экспрессивные средства английского языка. — Л., 1975.-С. 11-20.

5. Артёмова O.E. Лингвокультурная специфика текстов прецедентного жанра лимерик (на материале современного английского языка): Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — Уфа, 2004. -257с.

6. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.-341 с.

7. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С.3-6.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. - М.: Языкирусской культуры, 1999. -1 XV, 896 с.i

9. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл (логико-семантические проблемы). Изд. 3-е, стереотипное. -М.: Едиториал УРСС, 2003. 384 с.

10. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред. В.П. Нерознака. — М.: Academia, 1997. С. 267-279.

11. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд-во Воронежского госуд. ун-та, 1996. - 104 с.

12. Балли Ш: Французская стилистика и вопросы французского языка. — М., 1955.-416 с.

13. Банина E.H., Поздеева Е.К. Интеграция'и дифференциация компонентов значения в семантике метафоры. Отчёт от 06.08.2007. Режим доступа: http://www.lingvomaster.ru/files/152.pdf

14. Баранов А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка // Вопросы языкознания. 1989. - № 3. - С. 74-90.

15. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. - 304 с.

16. Бенвенист Э. Общая лингвистика. Пер. с фр. / Общ. ред., вступ. ст. и коммент. Ю.С. Степанова. Изд. 2-е, стереотипное. - М.: Едиториал УРСС, 2002.-448 с.

17. Березович E.JL О явлении лексической ксеномотивации // Вопросы языкознания. — 2006. № 6. - С. 3-20:

18. Болдырев H.H. Когнитивная семантика (Курс лекций по английской филологии). Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2000. - 109 с.

19. Болдырев H.H., Куликов В.Г. О диалектном концепте в когнитивной системе языка // Известия Российской Академии Наук. Серия литературы и языка. 2006. - №3. - С. 3-13.

20. Васильев JI.M. Семантическая категория оценки и оценочные предикаты // Исследования» по семантике: Семантические категории в русском языке / Сб. науч. статей. Уфа: Изд-во БГУ, 1996. - С.55-62.

21. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: Пер. с англ. Отв. ред. М.'А. Кронгауз, вступ. ст. Е.В. Падучевой. М.: Русские словари, 1997. — 416 с.

22. Виноградов В В. О категории модальности=и модальных словах в русском языке // Избранные труды. Исследования^ по русской» грамматике; — М.: Наука; 1975.-С. 53-87.

23. Вольф4 Е.М. Грамматика и семантика прилагательного (на материале иберо-романских языков). — М.: Наука, 1978. 200 с.

24. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки / Вступ. ст. Н.Д. Арутюновой, И.И. Челышевой. Изд. 3-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2006. -280 с.

25. Воркачёв С.Г. Дискурсная вариативность лингвоконцепта (1): любовь-милость // Известия Российской Академии Наук. Серия литературы и языка. -2005.-№4.-С. 46-55. , ,

26. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (Теория и методы). М.: Изд-во Российского ун-та дружбы народов, 1997. - 332 с.

27. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. - 768 с.

28. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. — М.: Наука, 1981.-138 с.

29. Герасимова И.А. Деонтическая' логика и когнитивные установки // Логический анализ языка. Языки этики: М.: Наука, 2000. — С. 7-16.

30. Гречаный B.B. Роль категории «ценность» в анализе языковых явлений // Роль философии в научном исследовании. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - С. 107-119.

31. Денисенко А.О. Образ "себя" и "других" в языковом сознании англичан: Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — Москва, 2005. 20 с.

32. Донец П.Н. К вопросу об исследовательской единице межкультурной коммуникации // Вопросы языкознания. 2004. - №6 . — С. 93-99.

33. Ермолаева E.H. К вопросу об онтологическом статусе концепта в современной лингвистике // Концепт и культура: Материалы международной научной конференции (Кемерово, 30 сентября 2003 г.). — Кемерово: ИПК «Графика», 2003. С. 93-98.

34. Есенина O.A. Интегративный характер оценки в междисциплинарной парадигме. Отчёт от 22.07.2007. Режим доступа: http://sun20.history.yar.ru/vestnik/novyeissledovaniy/30l 1/

35. Жданова В.В. Пословицы и поговорки как источник изучения русского культурно-языкового сознания // Культурные слои во фразеологизмах и дискурсивных практиках / Отв. ред. В.Н. Телия. — М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 151-160.

36. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: Наука, 1998. — 218 с.

37. Иванова C.B. Культурологический аспект языковых единиц. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 2002. — 116 с.

38. Иванова C.B. Лингвокультурологический анализ прагматикона языковой личности: Учебное пособие. — Уфа: РИО БашГУ, 2004а. 134 с.

39. Иванова C.B. Лингвокультурология и лингвокогнитология: сопряжение парадигм: Учебное пособие. — Уфа: РИО БашГУ, 20046. — 152 с.

40. Иванова C.B. Об основных понятиях и категориях лингвокультурологии // Когнитивные и семантические аспекты единиц языка и речи: Сборник научных статей. Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. - С. 40-46.

41. Ивин A.A. Основания логики оценок. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1970. -230 с.

42. Изард Е.К. Эмоции человека. М.: Изд-во Мгу, 1980. - 440 с.

43. Карасик В.И. Язык социального статуса. — М.: Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992. — 330 с.

44. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. / ВГПУ, ПМПУ. Волгоград -Архангельск: Перемена, 1996. - С. 3-16.

45. Карасик В.И. О категориях лингвокультурологии // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2001. - С. 3-16.

46. Ковшова M.JI. Ни кола ни двора: образ бездомного в русском фольклоре и фразеологии // Культурные слои во фразеологизмах и дискурсивных практиках / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки славянской культуры, 2004. - С. 208-220.

47. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб.: Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, 2000. - 326 с.

48. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. — М.: Издательство «Наука», 1980.-152 с.

49. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Об одной из единиц описания*текста в аспекте диалога культур // Иностранные языки в школе. 2000. - №5. - С. 3-6.

50. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 284 с.

51. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность?. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375с.

52. Кубрякова E.G. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // Известия;Российской Академии Наук. Серия литературы и языка. 1997. — №3. — С.22-31.

53. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып: XXIII. Когнитивные аспекты языка: Пер. с англ. / Сост., ред., вступ. ст. В.В; Петрова и В.И. Герасимова. .- М.: Прогресс, 1988. С. 12-51

54. Леонтьев А:Н Потребности; мотивы, эмоциш М.: Изд-во МГУ, 1971.

55. Лисоченко Л.В. Высказывания с имплицитной: семантикой* (логический; языковой; и прагматический; аспекты). — Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовск. унта, 1992.-160 с.

56. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Известия? Российской Академии Наук. Серия литературы и языка. 1993. - №1. — С. 3-9.

57. Лотман ЮМ. Семиосфера. — С.-Петербург: «Искусство-СПБ», 2000. — 704 с.

58. Лотман Ю.М. Статьи по. семиотике культуры и искусства (Серия «Мир искусств») / Сост. Р.Г. Григорьева. Пред. С.М. Даниэля. СПб.: Академический проект, 2002. - 544 с.

59. Лукьянова Н.А; Экспрессивность в системе словаря и речи // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. — М.: Наука, 1991.-С. 157-178.

60. Ляпин С.Х. Факт в пространстве язьпса (опыт концептологического понимания). Архангельск: Изд-во Поморского пед-го ун-та, 1996. — 368 с.

61. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды Центрконцепта / Сб. науч. трудов. Вып. 1. Архангельск: Изд-во Поморского госуниверситета, 1997.— С. 11-35.

62. Маслова В:А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. -М.: Издательский центр «Академия», 2001. 208 с.

63. Матвеева- A.A. Роль прецедентных феноменов, в выражении категории «свой — чужой» // Коммуникативно-функциональное описание-язьпса: Сборник научных статей. Л. I. .- Уфа: РИОБашГУ, 2006: С. 163-176.

64. Матвеева A.A. Роль оценки в выявлении многоуровневых отношений-внутри категории^ «свой чужой» // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. - Выпуск 4 (Ч. П). - 2007. — С. 134-139.

65. Миронова H.H. Оценочный дискурс: проблемы семантического анализа // Известия АН. Сер. лит. и яз. Т. 56. № 4. - 1997. - С. 52-59.

66. Москальская О.И. Грамматика текста (пособие по грамматике немецкого языка для ин-тов и фак. иностр. яз.): Учеб. пособие. М.: Высш. школа, 1981. -183 с.

67. Мурясов Р.З., Самигуллина A.C., Фёдорова А.Л. Опыт анализа оценочного высказывания // Вопросы языкознания. — 2004. — № 5. — С. 68-78.

68. Никитина К.В. Технологии речевой- манипуляции в политическом дискурсе СМИ (на материале газет США): Диссертация на соискание учёной' степени кандидата филологических наук. — Уфа, 2006. — 197 с.

69. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - Вып. 8. - С.5-39.

70. Николаева Т.М. Речевые, коммуникативные и ментальные стереотипы: социолингвистическая дистрибуция // Язык как средство трансляции культуры. -М.: Наука, 2000.-С. 112-131.

71. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация. Mi: Издательство «Наука», 1983. -216 с.

72. Панпурин В.А. Внутренний; мир личности и искусство. К определению-сущностной природы искусства. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1990. -212 с.

73. Папина А.Ф. Текст: его» единицьъ и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов.-М.: Едиториал УРСС, 2002'. 368 с.

74. Петрова M.JI. Концепт "свой / чужой" в журналистике и литературе России и Франции на рубеже XX-XXI вв.: Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — Москва, 2006; —197 с.

75. Петроченко М.Н. Семантический компонент "свой / чужой" в фольклорном и диалектном бытовом текстах: Диссертация на соискание учёной степени, кандидата филологических наук. — Томск, 2006. 227 с.

76. Пинигин В.Г. Эмоциональность- и. её возрастно-половые особенности: Диссертация на соискание учёной степени кандидата психологических наук: 19.00.13. Санкт-Петербург, 2002. - 130 с.

77. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс: Учебное пособие / Ю.Е. Прохоров. М;: Флинта: Наука, 2004. - 224 с.

78. Ретунская М.С. Английская аксиологическая лексика: Монография: — Ниж. Новгород: Изд-во Нижегород. гос. ун-та им. Н.И. Лобачевского, 1996. -270 с.

79. Сергеева Л.А. Проблемы оценочной семантики. — М.: Издательство МГОУ, 2003.-140 с.

80. Сергеева Л: А. Оценочное значение и категоризация оценочной семантики: опыт интерпретационного анализа (на материале-русского языка): Диссертация на соискание учёной степени доктора филологических наук. — Уфа, 2004.-316 с.

81. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. — М.: Academia, 2000. — 128 с.

82. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический проект, 2001. - 990 с.

83. Столяренко Л.Д. Основы психологии. — Ростов н / Д.: Издательство «Феникс», 1997. 736 с.

84. Столяренко Л.Д., Столяренко В.Е., Самыгин С.И. Культурология: Учеб. пособие. М.: ИКЦ «МарТ», Ростов н/Д: Издательский центр «МарТ», 2004. -352 с.

85. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М.: Издательство «Наука», 1981. - 270 с.

86. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М:: Наука, 1986. -144 с.

87. Телия В.Н О различии рациональной и эмотивной (эмоциональной)! оценки // Функциональная семантика: Оценка, экспрессивность, модальность. In memoriam Е.М. Вольф. М.: Ин-т языкознания РАН, 1996. - С. 31-38.

88. Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический' и лингвокультурологический аспекты. М.: Школа «Языки славянской культуры», 1998.-288 с.

89. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. — М.: Языки русской культуры, 1999. -С. 13-24.

90. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. — JI.: Наука, 1990.-280 с.

91. Токарева E.H. Специфика выражения оценки* в тендерном дискурсе (на материале современного английского языка): Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Уфа, 2005. - 204 с.

92. Уразметова A.B. Лингвокультурологический аспект изучения топонимов в составе фразеологических единиц (на материале английского и французского языков): диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Уфа, 2006. - 196 с.

93. Хамзина Г.К. Высказывания-номинативы с имплицитной семантикой в, русском и татарском языках. Отчёт от 22.07.2007. Режим доступа: http://www.ksu.ru/fil/kn l/win/knl25 .htm

94. Хидекель С.С., Кошель. Г.Г. Оценочный компонент лексического значения слова // Иностранные языки в школе. —1981. —№ 4. С. 7-10.

95. Хидекель С.С., Кошель Г.Г. Природа и характер языковых оценок // Лексические и грамматические компоненты в, семантике языкового^ знака' / Межвуз. сб. науч. тр. — Воронеж: Издание Воронежск. ун-та, 1983. — С. 11-16:

96. Худяков И.Н. Об эмоционально-оценочной лексике // Филологические науки. 1980: - №2. - С: 79-83.

97. Чайковский Ю. Юбилей Ламарка — Дарвина и революция в иммунологии // Наука и жизнь. 2009. - № 4. - С. 34-43.

98. Чанышева 3.3. Этнокультурные основания лексической семантики: Диссертация на соискание учёной степени доктора филологических наук. — Уфа, 2006.-381 с.

99. Чанышева 3.3. Стереотипы в лингвокультурологической парадигме // Homo loquens в языке, культуре, познании: Сборник научных статей. К 70-летию профессора Р.З. Мурясова. Ч. I / Отв. ред. 3.3. Чанышева. Уфа: РИЦ БашГУ, 2010. - С. 338-349.

100. Шафиков С.Г. Любовь: категория или концепт? // Языковые и речевые единицы в разных языках: Сборник научных статей. — Уфа: РИО БашГУ, 2006. -С. 3-36.

101. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1987. — 192 с.

102. Шаховский В.И. Типы, значений эмотивной лексики // Вопросы языкознания. 1994. - № 1. - С. 20-25.

103. Шаховский В.И. Общие вопросы лингвистической теории эмоцию// Язык и эмоции: Сб. науч. тр. / ВГПУ. Волгоград: Перемена, 1995. - С. 8-15.

104. Шингаров F.X. Эмоции8 и чувства; как форма отражения? действительности. -М.: Наука, 1971. С. 91-157.

105. Щепотина Е.В! Мифологема как культуроспецифический феномен, // Человек. Язык. Культура. Межвузовский- сборник статей: Выпуск 21 Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2002. — С. 97-101.

106. Якушина P.M. Динамические параметры оценки (на материале современного английского языка): Диссертация* на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Уфа, 2003. - 179 с.

107. Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - XXXV, 3941. P

108. Alienation: plight of modern man? / Ed. by William C. Bier. New York: Fordham univ. press, cop. 1972. - XI, 271 p.

109. Ayer A.J. Language, truth and logic. Middlesex: Penguin books, 1976. - 208 P

110. Bart P.B. Alienation, women and health // Alienation in contemporary society. A multidisciplinaiy examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - P. 199-215.

111. Bauman R., Briggs Ch. Voices of modernity: Language ideologies and the politics of inequality. Cambridge: Cambridge university press, 2003. — 356 p.

112. Benedict R. Race: science and politics. By Ruth Benedict. Rev. ed. — With The races of mankind. By Ruth Benedict and Gene Weltfish. N.Y.: The Viking Press, 1945.-XI; 206p.

113. Benedict R. Patterns of culture. With a new pref. by Margaret Mead. Boston: Houghton Mifflin, 1959: - XVI, 290 p.128: Brimelow P. Alien nation: Common' sense about America's immigration disaster:-New York: Random House, 1995. — 327 p.

114. Button J.W. Black violence: Political impact of the 1960s riots. Princeton (N.J.): Princeton univ. press, cop. 1978. -ХП, 248 p.

115. Cognitive science: An introduction / Neil A. Stillings, Mark H. Feinstein, Jay L. Garfield et al. 3. print. - Cambridge (Mass); London: The MIT press, 1989. -XVII, 533 p.

116. Comer J.P. Alienation and the black child // Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - P. 274-282.

117. Croft W., Cruse D.A. Cognitive linguistics. Cambridge: Cambridge university press, 2004. — 356 p.

118. Dijk T.A. van. Discourse and cognition in society. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Discourse%20and%20cognition%20in%20so ciety.pdf

119. Dijk T.A. van. Discourse and inequality. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Discourse%20and%20inequality.pdf

120. Dijk T.A. van. Discourse and manipulation. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Discourse%20and%20manipulation.pdf

121. Dijk Т.А. van. Discourse semantics and ideology. Отчёт от 18.06.2007. Реэюим доступа:http://www.discourses.org/01cLA.rticles/Discourse%20semantics%20and%20ideology. pdf

122. Dijk T.A. van. Ideologies, racism, discourse: debates on immigration and ethnic issues. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа-. http://www.discourses.org/01dArticlesЯdeologies,%20racism,%20discourse.pdf

123. Dijk T.A. van. Political discourse and racism. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Political%20discourse%20and%20racism.pdf

124. Dijk Т.A. van. Power and the news media. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Power%20and%20the%20news%20media.pdf

125. Dijk T.A. van. Racism, elites and conversation. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Racism,%20elites%20and%20conversation.p df

126. Dijk Т.A. van. Text, talk, elites and racism. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/Text,'%20talk,%20elites%20and%20racism.pd f

127. Dijk Т.A. van. The Mass Media today: discourses of domination or diversity? Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:http://www.discourses.org/01dArticles/The%20mass%20media%20today.pdf

128. Dijk Т.А. van. The reality of racism. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа:jhttp://www.discourses.org/01dArticles/The%20reality%20oi%20racism.pdf

129. Dijk Т.А. van. War rhetoric of a little ally. Political implicatures and Aznar's legitimatization of the war in Iraq. Отчёт от 18.06.2007. Режим доступа: http://www.discourses.org/01dArticles/War%20rhetoric%20of%20a%201ittle%20ally .pdf

130. Elias N., Scotson J. The established and the outsiders. A sociological* enquiry into community problems. London: Cass & Co, 1965. - XI, 199 p.

131. Etzioni-Halevy E. Fragile democracy: The use and abuse of power in Western societies.—New Brunswick; London: Transaction, cop. 1989. ХШ, 194 p.

132. Farmer P. Pathologies of power: health, human rights, and the new war on the poor: with a new preface by the author / Paul Farmer; with a foreword by Amartya Sen. — Berkeley. Los Angeles. London: University of California Press, 2005. — 402 p.

133. Forsythe D. The dialectics of black separatism // Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - P. 296-330.

134. Fowler R. Language in the news. Discourse and Ideology in the Press. -London, New York: Routledge, 1991. 254 p.

135. Garrison В., Thomas C.S. A case of a Dominican migrant // Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - P. 216-260.

136. Glasgow-Winters W. Negotiated research: grassroot alternatives to alienation // Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas. New York, 1976. - P. 175-185.

137. Hare R.M. The language of morals. Oxford UP: New York, 1982. - 202 p.

138. Hudson R.A. Sociolinguistics. Cambridge, New York, Port Chester, Melbourne, Sydney: Cambridge University Press, 1991. - 199 p.

139. Huntington S.P. Who are we? The challenges to America's national identity. -New York; London; Toronto; Sydney: Simon.& Schuster, 2004. 428 p.

140. Kivel P. Uprooting racism: How white people can work for racial justice. — New society publishers, 2002. 269 p.

141. Kress G.R. Linguistic processes in sociocultural practice. 2. impr. — Oxford etc.: Oxford univ. press, 1990. -XIV, 101 p.

142. Langacker R.W. Concept, Image, and Symbol: the cognitive basis of grammar. Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1991. - X, 395 p.

143. Language and nationalism in Europe / Ed. by Stephen Barbour and Cathie Carmichael. Oxford; New York: Oxford university press, 2002. - 319 p.

144. Language, power and ideology: Studies in political discourse / Ed. by Ruth Wodak. Amsterdam; Philadelphia: Benjamins, 1989. - XX, 288 p.

145. Language, society and power: An introduction / Linda Thomas, Shan Wareing, Ishtla Singh et al. 2. ed., rev. and ed. by Ishtla Singh and Jean Stilwell Peccei; Reprint. - London; New York: Routledge, 2004. - XXIV, 239 p.

146. Language. Introductory readings / Virginia P. Clark, Paul A. Eschholz, Alfred F. Rosa, eds, 2nd ed. New York: St. Martin's press, cop. 1977. - 532 p.

147. Miles R., Phizacklea A. White man's country: Racism in British politics. -London; Sydney: Pluto Press, 1984. VIII, 184 p.

148. Mouw T., Entwisle B. Residential segregation and interracial friendship» in schools // American Journal of Sociology. Volume 112. - September 2006. -Number 2.-P. 394-441.

149. Muslims' place in the American public square: hope, fears, and aspirations / Edited by Zahid H. Bukhari, Sulayman S. Nyang, Mumtaz Ahmad, John L. Esposito. Walnut Creek. Lanham. New York. Toronto. Oxford: AltaMira Press, 2004. — 396 P

150. Nilsen A.P. Sexism in English: A Feminist View // Language. Introductory readings / Virginia P. Clark, Paul A. Eschholz, Alfred F. Rosa, eds, 2nd ed. New York: St. Martin's press, cop. 1977. - P. 200-207.

151. Omi M., Winant H. Racial formation in the United States: From the 1960s to the 1980s. New York; London: Routledge & Kegan Paul, cop. 1986. -XIV, 201 p. ■

152. Pinkney A. Alienation and violence // Alienation in contemporary society. A multidisciplinary examination / Ed. by Roy S. Bryce-Laporte and Claudewell S. Thomas.-New York, 1976.-P. 95-111.

153. Potter J., Wethereil M. Discourse and social psychology: Beyond attitudes and behaviour. London etc.: Sage, 1987. -216 p.

154. Ungerer F:, Schmid H-J. An introduction to-cognitive linguistics. — London; New-York: Longman, 1996. -XIV, 306 p.

155. Viker L.S. Northern Europe: Languages as prime markers of ethnic and national identity // Language and nationalism in Europe / Ed. by Stephen Barbour and Cathie Carmichael. Oxford; New York: Oxford university press, 2002. - P. 105129.

156. Лексикографические источники

157. Большой энциклопедический словарь: В 2-х т. / Гл. ред. A.M. Прохоров. М.: Сов. энциклопедия, 1991. Т. Г. — 863 с.2". Большой энциклопедический словарь: В 2-х т. / Гл. ред. A.M. Прохоров. М.: Сов. энциклопедия, 1991. Т.2. — 768 с.

158. Всемирная энциклопедия: Философия / Главн. науч. ред. и сост. А.А. Грицанов. М.: ACT, Мн.: Харвест, Современный литератор, 2001. — 1312 с.

159. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. М.: Филологич. факультет МГУ им. М:В. Ломоносова, 1996. - 245 с.

160. Новая философская энциклопедия: Т. Ш. / Ин-т философии РАН, Нац. общ.-науч. фонд; Научно-ред. совет: преде. B.C. Степин. -М.: Мысль, 2001. 692 с.

161. Новый большой англо-русский словарь: В 3-х т. / Ю.Д. Апресян, Э.М. Медникова, А.В. Петрова и др.; Под общ. рук. Ю.Д. Апресяна и Э:М. Медниковой. 6-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 2001. - 832 с.

162. Chambers dictionary of synonyms and antonyms / Edited by Martin H. Manser. — Edinburgh: Chambers Harrap Publishers Ltd, 1997. — 405 p:

163. Longman dictionary of contemporary English. Longman Group Ltd, 1995. -1668 p.

164. Macmillan English dictionary for advanced learners. A&C Black Publishers Ltd, 2007.-1748 p:

165. Oxford advanced, learner's dictionary of current English / A.S. Hornby. -Moscow, Oxford: Russian Language Publishers, Oxford University Press, 1982. — Volume I.1. Художественная литература

166. Bronte Ch. Jane Eyre. — Moscow: Foreign languages publishing house, 1952. — 568 p.

167. Christie A. Murder on the orient express. — London: HarperCollins Publishers, 1994.-233 p.

168. Fitzgerald F.S. Tender is the night. — London: Penguin books Ltd, 1997. — 392 p.

169. Greene G. The Quiet American. — Moscow: The higher school publishing house, 1968.-267 p.

170. James H. Short stories. Moscow: Vyssaja Skola, 1982. - 168 p.

171. Maugham W. Somerset I. Theatre. — Moscow: Издательство «Менеджер». — 3041. P

172. Maugham W. Somerset П. The Moon and Sixpence. — Moscow: Progress publishers. 240 p.

173. Penn Warren R. All the king's men. Moscow: Progress publishers, 1979. - 448 p.

174. Salinger J.D. Nine stories. Franny and Zooey. Raise high the roof beam, carpenters. Moscow: Progress publishers, 1982. — 438 p.

175. Sheldon S I. Master of the game. London: Harper Collins Publishers, 1993. -489 p.

176. Sheldon S II. If tomorrow comes. Great Britain: Harper Collins Publishers, 1994.-501 p.

177. Thackeray W.M. Vanity Fair. — London: Penguin books Ltd, 1994. 672 p.

178. Периодические издания 1. Financial times. 2005-2010.