автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.00
диссертация на тему: Петроглифы Карелии. Возможности исследования взаимосвязи со скальной поверхностью

Полный текст автореферата диссертации по теме "Петроглифы Карелии. Возможности исследования взаимосвязи со скальной поверхностью"

9

' 3456-5

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М.В. ЛОМОНОСОВА

ИСТОРИЧКСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

на нравах рукописи

ФАРАДЖЕВ Лрссн Анатольевич

ПЕТРОГЛИФЫ КАРЕЛИИ Возможности исследования взаимосвязи со скальной поверхностью

Раздел 07. 00.00 - Исторические науки Специальность 07. 00. 06 - археология

Автореферат

Диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

Москва 2002

Работа выполнена па кафедре археологии исторического факультета Московского Государственного Университета имени М.В. Ломоносова.

Научный руководитель доктор исторических наук Н.Б. Леонова

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук C.B. Ошибкина

доктор исторических наук Б.А. Фролов

Ведущая организация - Сапкт-Петербургский Государственный Упнверситет, исторический факультет, отделение археологии

Защита диссертации состоится « 28 » октября 2002 г. на заседании Диссертационного Совета К.053.05.29 по археологии и этнографии исторического факультета Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова.

Адрес: 119899 ГСП, Москва В-234, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус 1уманитарных факультетов, исторический факультет, аудитория 550.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. A.M. Горького МГУ (Ленинские горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослан «27» сентября 2002 г.

Учёный секретарь Диссертационного Совета доктор исгорических наук,

профессор Л.Б. Зассдаз слева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБО ТЫ

Способность создавать и воспринимать произведения искусства является уникальным видовым признаком Человека Разумного. В процессе развития археологии проблемы исследования памятников первобытного искусства постоянно находились в центре внимания учёных, оставаясь в высшей степени дискуссионными и, в тоже время, далекими от окончательного решения. Представленная работа - одна из попыток изучения наскальных изображений Карелии, расположенных на восточном побережье Онежского озера и в низовье реки Выг при впадении в Сорокскую губу Белого моря.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ. В результате исследований петроглифов Карелии, длившихся более 150 лет, были сделины новые открытия, разработаны полевые методы изучения, предложены различные интерпретации карельских наскальных изображений. Тем пс менее, несмотря на обширную историографию в настоящее время спорных положений остаётся больше чем общепринятых.

Это связано с тем, >*то в процессе изучения наскальных гравировок происходит вовлечение личности исследователя в «проблемные ситуации», решаемые, как правило, гуманитарными методами. Более того, пожалуй основной проблемой исследования наскального искусства является то, что практически не удаётся избежать исключительно «гуманитарного» подхода. Обычно скопления образов каждой >руппы принято рассматривать как тексты. Их семантическая расшифровка направлена па выяснение общего смыслового содержания каждой группы наскальных гравировок или писаниц. В результате вместо объективных научных данных мы получаем дискуссию о словах.

При этом психолингвистикой экспериментально установлено, что любая попытка «понять» слово трансформирует его в другие слова. Бесспорный принцип произвольности языка подчиняет себе всю лингвистику с неисчислимыми последствиями (дс Соссюр, 1998. с.68-69). И, что ещё более важно, как правило в гуманитарных науках всё решает научное сообщество. В соответствии с принятой каким-либо научным сообществом традицией определяется, какую из предложенных интерпретаций следует считать наиболее правдоподобной.

В этой связи актуальным является поиск обтлктивного метода изучения петроглифов Карелин, опирающегося на факты и логику. Подобное исследование, стремясь к ясности и однозначности, ставит задачу поиска истины и открыто к восприятию нового опыта. Метод основанный на фактах и логике направлен на углублённое изучение конкретных наскальных памятников с целыо решения только тех вопросов, на которые можно найти ответ на основе установленных полевых фактов.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ "ИССЛЕДОВАНИЯ. Основной задачей предлагаемой работы являлся поиск объективных проверяемых фактов различных способов встроенное™ искусственных инвариантов петроглифов в естественные инварианты фона природной скальной поверхности, на которой они расположены. На основании этого предпринята попытка установить последовательность появления наскальных изображений Карелии, выраженных в разных способах встроенности, разных этапах и нескольких периодах традиции создания петроглифов.

ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКАЯ БАЗА. В работе были использованы многочисленные публикации предшествовавших исследователей. Кроме этого были использованы материалы 14 лет полевых исследований автора, включая изучение петроглифов выставленных в археологической экспозицил Государственного Эрмитажа. На 121 иллюстрации подробно рассмотрено 197 случаев наиболее характерной взаимосвязи наскальных изображений со скальными поверхностями. Полевые наблюдения подтверждены 37 фотографиями автора.

МЕТОДИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ. В основу исследования наскального искусства Карелии в представленной работе положен метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью. Метод разработан автором на основе экологического подхода к зрительному восприятию известного американского психолога Дж.Гибсона.

Исследователь рассматривает зрение в качестве воспринимающей системы не ограниченной возможностями глаза или мозга. Зрительное восприятие не является передачей информации в одном направлении. По Дж.Гибсону, это циклический процесс. Глаз также является частью этой системы, так как сигналы, поступающие на сетчатку, вызывают постоянную подстройку глаза. Экологический подход рассматривает воспринимающую систему: «глаз - голова .мозг - тело - перемещающийся субъект».

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ. В результате анализа гуманитарного подхода и исследованиях наскальных изображений Карелии, автор пришёл к выводу: при кажущемся разнообразии общим в данных работах является стремление рассматривать петроглифы прежде всего как тексты, запечатленные их создателями на скальной поверхности в прошлом. Содержание этих текстов может быть «прочитано».

В представленной работе впервые обоснован и применен метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью. Этот метод направлен на изучение контекста. Психологической наукой экспериментально доказано, чго обычно не обращают внимания на обстоятельства кажущиеся очевидными. В то же время, без контекста невозможно воспринимать и понимать мир. Это как раз то, что всегда очевидно, это необходимая точка отсчёта, но именно контекст прежде всего ускользает из сознания.

Контекст всегда можно осознать, если только сознание не утеряло язык, на котором этот контекст написан. В том, что взаимосвязь петроглифов со скальной поверхностью в качестве контекста впервые являйся объектом специального изучения, заключается научная эврнстичность предлагаемого метода.

Результаты исследования, полученные автором при помощи нового метода прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью, являются альтернативой результатам предыдущих исследований гуманитарного подхода. В соответствии с требованиями нового подхода в работе предложена новая терминология для описания установленных полевых фактов и критерии, позволяющие принимать решение об успешности сделанных наблюдений.

В работе впервые достаточно полно применены результаты исследований в области структурной геологии, психологам зрительного восприятия, общей психологии, а также философии. Это позволило значительно расширить границы возможностей исследования археологических источников данного вида. Впервые поставлен вопрос о важном доизобразитсльном этапе наскального искусства Карелии времени формирования традиции создания петроглифов (стр. №№221-225). Рассмотрен вопрос о появлении самых первых изображений (стр. №№224-229). Кроме того, впервые предпринята попытка изучить незавершённые и неопределённые петроглифы (стр. №№159; 162; 168; 172-173-, 175, рис. №№87-88; 92; 98; 103-104; 106). В работе впервые исследованы абстрактные петроглифы (стр. №№ 186-188, рис. №№117-119; 120-121).

Выводы, к которым приходит автор при помощи метода прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью, одинаково справедливы как для наскальных изображений Онежского озера, так и для петроглифов расположенных в 300 км севернее в низовье реки Вы'г у побережья Белого моря. Исследования подобного характера по данной тематике и в предложенном объеме предпринимаются впервые, также составляя научную новизну данного исследования.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ РАБОТЫ. Результаты исследования Moiyr быть использованы в преподавании курса первобытной истории и археологии для студентов гуманитарных факультетов в ВУЗах. Предложенный метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью может быть применён для исследования аналогичных памятников наскального искусства Кольского полуострова, Скандинавии и других регионов.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные положения работы излагались автором в виде докладов в семинарах, на тематических, региональных и международных конференциях

ПУБЛИКАЦИИ. По теме диссертации опубликовано тринадцать работ на русском и английском языках общим объемом 4,5 п.л.

СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и списка литературы. Фотографии - 37, карты - 15, схемы - 22, прорисовки петроглифов - 47 помещены в тексте работы.

ВВЕДЕНИЕ

Произведения палеолитической живописи и скульптуры открытые в Испании и Франции в конце XIX - начале XX вв. (Обсрмайер,1911; Окладников, 1967: Формозов 1969; Монгайт,1973) поставили в мировой науке Проблему изучения первобытного искусства. Однако и по прошествии столетия целенаправленных исследований можно говорить лишь об открытии забытого мира древнейшею творчества на огромной территории от Атлантики до Урала (Фролов, 1992).

По данным Б.А.Фролова археологическая наука располагает более чем 10.000 палеолитических изображений (Фролов, 1992). Уникальным достижением человечества является удивительно интенсивный уровень изобразительного творчества, обладающего определённой цикличностью. Это произведения периода рождения раннего искусства, неповторимые по выразительности изображения зрелого периода, произведения периода упадка и постепенного исчезновения.

Роберте рассматривает искусство палеолита в качестве источника для изучения самой важной части человеческой истории - истории становления сознания людей. Много тысячелетий назад деятельностью человеческого сознания бьи нарушен медленный ход генетических изменений и сформированы специфические культура и традиции в качестве решающих факторов исторических перемен. Но долгое время история остается неясной не только из-за фрагментарности данных, но и потому, что' неизвестно что именно следует искать (Роберте, 1998).

Сознание более столетия является одним из наиболее запутанных (Бэн, 1998, с.219) и парадоксальных (Аллахвердов, 2000) понятий психологии. Очевидна высочайшая сложность задачи, стоящей перед исследователями первобытного искусства. Для поиска решения ряда вопросов по истории развития человеческого сознания может служить исследование первобытного искусства другой археологической эпохи - неолита. Это связано с тем, что памятников первобытного искусства неолита сохранилось и обнаружено значительно больше чем палеолитических.

Немаловажным обстоятельством является то, что первобытные наскальные рисунки эпохи неолита являются разновидностью рисуночного письма, или пиктограммами

(Доброльхофер, 1963). Таким образом, созданное п неолите п виде наскальных изображений рисуночное письмо может сочетать как элементы письменных систем, так и цикличность, установленную при исследовании художественных произведений искусства палеолита.

ГЛАВА 1.

ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ВОПРОСА

В данной главе последовательно рассматривается история изучения петроглифов Онежского и Беломорского регионов Карелии, составляющих предмет проведенного исследования.

В 1848г., консерватор Императорского Минералогического музея Академии наук Константин Иванович Гревингк по заданию Вольного Экономического общества и Академии Наук обследовал минералы на территориях Олонецкой и Архангельской губерний России. R 1850г. на немецком языке была издана работа К.И.Гревингка (Grcwingk, 1850).Тсм не менее, первую публикацию на русском языке об изображениях на двух онежских мысах подготовил и опубликовал в 1850 г. учитель петрозаводской гимназии Павел Швед (Швед, 1850).

В начале двадцатого века онежские петроглифы, оставаясь малоизученными, приобрели некоторую извО-тность. Об этом можно судить по статьям: А.М.Таллы-рена, (Талльгрсн, 1914), Г.Галльштрёма (G.Hallstram) (Галльштрсм, 1911; 1914), М.Бсркита (М.С.Burkitt) (Burkitt, 1921; 1925), О.Мснгина (O.Menghin, 1925), М.Гернеса (M.Hoernes, 1925), Дж.Андерссона (J.G.Andersson, 1932), Х.Шетелига (H.Shelelig, 1925; 1929; 1930), Г.Т.Флома (G.T.Flom, 1921; 1924;), Ф.М.Морозова (Морозов, 1927а; 19276).

В двадцатые годы XX века А.А.Спицын и В.А.Городцов высказывали предположение о происхождении петроглифов Онежского озера. А.А.Спицын выводил онежские наскальные изображения из Египта как последующее звено скандинавских петроглифов (Спицын, 1928). В.А.Городцов усматривал происхождение традиции их создания в Средней Азии (Городцов, 1926).

Заслуга возобновления научных полевых исследований петроглифов на Северо-востоке Европы после Г.Галлыптрёма и М.Бсркита принадлежит А.М.Линевскому. В 1926 г. местные жители показали молодому исследователю наскальные изображения на острове в низовье реки Выг. От изучения беломорских петроглифов А.М.Линевский перешёл к исследованию наскального искусства Онежского озера. На протяжении нескольких лет А.М.Линевский систематизировал разнообразный материал, в который входило 421 наскальное изображение (Линевский, 1928; 1929).

Кроме того, на берегах и островах низовьев реки Выг А.М.Линсвский собрал в 13 пунктах подъёмный археологический материал, что послужило началом раскопок, проведённых в 1928 году А.Я.Брюсовым. Ему удалось обнаружить несколько ноных неолитических местонахождений.

В 1934 году к полевым работам на побережье Онежского озера обратился В.И.Равдоникас. В монографин 1 тома было опубликовано свыше 700 наскальных изображений (Равдоникас, 1934). В 1936 г. около побережья Белого моря В.И. Равдоникасу удалось открыть шесть новых групп изображений в трех отдельных пунктах. Это петроглифы северной, центральной и южной скал Залавруги (стр. №53; рис. №15), две группы гравировок Ерпин-Острова и новая группа наскальных рисунков острова Бесовы Следки (Равдоникас, 1938) (сгр. №48-49; рис. №4; 14).

Исследования А.М.Линевского и В.И.Равлоннкаса - особая страница истории изучения памятников наскального искусства Карелии. В 30-е годы между исследователями возникла острейшая полемика, поводом для которой явились абстрактные петроглифы Карелии (сгр. №45; рис. №13), разделившая отечественных исследователей на два лагеря. Если А.М.Линевский видел в них изображения охотничьих капканов, то В.И.Равдоникас -лунарно-солярные символы. Среди тех, кто поддерживал точку зрения А.М.Линевского были: Н.Н.Гурина, А.Я.Брюсов, А.Д.Столяр, другие исследователи. С мнением

B.И.Равдоникаса были согласны С.Н.Замятшш, К.Д.Лаушкин, А.П.Окладников, А.А.Формозов.

Петроглифы Карелии были неоднократно и положительно отмечены в работах

C.Н.Замятнина, В.Н.Чернецова, А.П.Окладникова, С.Л.Токарева, Г.А.Папкрушепа, Л.Г.Савипопа, В.Ф.Гешшнга, О.Н.Бадера и других исследователей. Ученые подчёркивали большое значение уникальных карельских петроглифов, прежде всего для сравнительного анализа с другими отечественными памятниками наскального искусства.

Н.Н.Гурина, много лет изучавшая археологические памятники северо-запада Европейской части СССР, многократно обращалась к петроглифам Карелии для реконструкции первобытных верований, искусства и особенно для изучения хозяйственной деятельности древних людей (Турина, 1947, 1951, 1956, 1961, 1967). Кроме Н.Н.Гуриной, в 1947 г. А.Я.Брюсов пытался возобновить изучение древнего поселения, которое он нашёл и начал раскапывать рядом с наскальными изображениями Залавруги.

Раскопки поселения были продолжены в 1963 г. Беломорской археологической экспедицией Института языка, литературы и истории Карельского филиала АН СССР под руководством Ю.А.Савватссва. Памятник названный Залавруга I оказался двухслойным, под культурным слоем были скрыты скальные поверхности с 26 группами петроглифов

(Савватеев, 1970, с.68). В результате прямых датировок культурного слоя в настоящее время принято считать, что традиция выбивания петроглифов могла существовать в эпоху неолита Карелии примерно 5-6 тыс. лет назад (Жулышков, 1991.).

Публикации Ю.А.Савватеева об исследовании петроглифов Карелии появлялись с 1959 по 1992 гг. (Савватеев, 1959-1992). К петроглифам Карелии, постоянно находясь в курсе новых открытий, систематически обращались в своих работах А.Л.Формозов (Формозов, 1966; 1969; 1973; 1987; 1994) и А.Д.Столяр (Столяр, 1972; 1977; 1983; 1994; 2001).

Новые открытия наскального искусства Карелии относятся ко второй половине 80-х гг. XX века. В течение 1986-1993 гг. в трёх отдельных скоплениях Мыса Лебединый эстонскими исследователями было найдено 187 новых наскальных изображений Онежского озера (Ро1ка1ашсп, 1990) (стр. №33; рис. №12).

ГЛАВА 2.

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПЕТРОГЛИФОВ КАРЕЛИИ

Методы, техника или способы исследования наскальных изображений включают ряд прикладных приёмов, направленных на получение в полевых условиях графических копий изображений и фотографических снимков. К гуманитарным методам можно отнести различные варианты стилистической интерпретации и семантической расшифровки.

Первым из методов, применённых К.Гревингком и П.Шведом, был способ зарисовки петроглифов от руки - на глаз, или, другими словами, глазомерный. По словам В.И.Равдоникаса два рису?:ка, приложенные к статье К.Грсвингка 1850г., расходятся с рисунками тех же объектов П.Шведа (стр. №24; рис. №7), фрагментарны и лишь приближённо напоминают натуру (Равдоникас 1936, с.8-10).

Сравнивая зарисовки наскальных изображений от руки разных авторов, В.И.Равдоникас отмечал, что рисунки М.Бёркита далеко превосходят все другие опубликованные рисунки петроглифов Бесова Носа и Пери Носа, включая не вполне точные более поздние рисунки А.М.Линевского (Равдоникас, 1936, с. 13). В подтверждение своих слов, В.И.Равдоникас приводил обширный список неточностей в рисунках всех названных авторов, называя способ зарисовки от руки с разбивкой площади изображений на квадраты «механическим» (Равдоникас, 1936, с. 13).

По-видимому, этот метод не удовлетворял и А.М.Линевского. Его новый метод копирования петроглифов начинался с известной ранее разметки всей скальной поверхности мелом на равные квадраты величиной несколько меньше развёрнутого листа. Каждый квадрат А.М.Линевский смачивал водой и обводил контуры изображений, резко

выступавших на блестящей влажной поверхности, чернильным карандашом. После чего слегка влажный лист бумаги ровно накладывал на весь размеченный квадрат скалы и приглаживал ладонью, щётками и т.п. В результате, по мнению А.М.Линевского, получался точный отпечаток обратных изображений. Именно поэтому метод А.М.Линевского можно было бы назвать зеркальным. Полученные отпечатки А.М.Линевский сверял с натурой и, где нужно, поправлял карандашом (Линевский, 1929, с.56).

В.И.Равдоннкас, комментируя приём копирования А.М.Линевского, не соглашался с тем, что данный приём являлся совершенно точным способом. В подобных отпечатках обязательно, по мнению В.И.Равдоникаса, будут перерывы в линиях, и даже выпады целых частей изображений, заполнение которых "на глаз" лишь усилит неизбежные при данном способе копирования искажения (Равдоникас, 1936, с. 16).

В.И.Равдоннкас впервые сформулировал проблему создания методов прикладной работы с наскальными изображениями в полевых условиях для получения адекватных графических копий. С этой целью В.И.Равдоннкас, учитывая западноевропейский опыт, применил технику копирования изображений на кальку. Все изображения промазывали раствором мела, а длинные листы кальки позволяли снимать копии в натуральную величину со всех целостных групп изображений.

Одновременно производилось фотографирование изображений в их натуральном виде, а затем с пробелкой мелом. Кроме этого, со многих изображений снимали гипсовые слепки и бумажные эстампажи. Топографическую съёмку, нивелировку, описания и зарисовки В.И.Равдоникас называл само собой разумеющимися работами (Равдоникас, 1936, с.21). Тем не менее, В.И.Равдоннкас допускал вероятность ошибок в отдельных случаях при выполнении графических копий, т.к. сложный скальный рельеф нескольких петроглифов создавал ряд проблем при копировании.

В.И.Равдоникасом ставилась задача создания, максимально точных, объективных копий петроглифов. В тоже время, подобно другим авторам, В.И.Равдоннкас ставил задачу расшифровки семантики наскальных изображений. Графические копии петроглифов В.И.Равдоннкас проверял, сравнивая с полевыми оригиналами наскальных изображений. Семантические построения В.И.Равдоннкас проверить возможности не имел. По логике В.И.Равдоникаса оказывалось что, чем достовернее будут графические копии, тем достовернее должны быть семантические расшифровки.

В 60-ые годы появился ещё один метод изучения петроглифов - метод эстампажа, предложенный Ю.А.Савватсевым и названный им «копеечным». Изучив глазомерные зарисовки от руки, механический способ А.МЛиневского и калечно-меловой способ В.И.Равдоникаса, Ю.А.Савватеев пришёл к выводу, что вне критики остаются лишь

фотографии, выполненные без подкраски рисунков. Заливка наскальных изображений раствором мела искажала контуры и затрудняла фиксацию залитой раствором части гравировки. Поэтому Ю.А.Савватеев решил отказаться от калечно-мелового метода В.И.Равдоникаса. Более того, калечно-меловой метод затруднял воспроизведение окружающих петроглифы трещин, разломов, естественных выбоин, т.е. ближайших к петроглифам скальных поверхностей (Савватеев, 1970).

Новый метод эстампажа заключался в том, что скала с рисунками, предварительно тщательно вычищенная щётками, накрывалась белой бумагой, которая натиралась графитом, подобно тому, как дети переводят на бумагу изображения монеты. Этот так называемый «копеечный» метод позволял довольно быстро копировать большие участки скальных поверхностей с петроглифами.

При всех перечисленных методах копирования «неудобная» трёхмерность, петроглифов переводилась в «более удобное» двухмерное измерение графических изображений. В результате объёмные наскальные изображения выглядели в публикациях двухмерными полиграфическими иллюстрациями. В тоже время трёхмерность одна из важнейших особенностей археологических источников данного вида. Адекватным может являться метод, учитывающий трёхмерную объёмность петроглифов.

Анализ историографии карельского наскального искусства показывает, что: глазомерный метод К.Гревингка, П.Шведа, М.Бёркита, механический метод А.М.Линевского, калечно-меловой метод В.И.Равдоникаса и эстампажный метод Ю.А.Саиватеева (использованный, также, В.Пойкалайнсном), служили вспомогательными приёмами для семантических расшифровок петроглифов, соответствующих гуманитарному подходу.

Традиция интерпретации петроглифов Карелии, принятая гуманитарным научным сообществом, не позволяла наметить программу сопоставлений археологических источников данною вида и направить работу по единому руслу (Чернецов, 1969). В данной работе я предлагаю новый подход к изучению взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью.

В настоящее время сложились условия для постановки вопроса о выработки адекватного метода в исследовании петроглифов Карелии, учитывающего практический опыт всех предыдущих исследований и особую специфику сложного археолог ического источника. Необходимо направить работу по единому руслу для установления действительно опорных точек. На мой взгляд, таким методом является метод прямого зрительного изучения встроенное™ наскальных изображений Карелии в занимаемые ими участки фона горизонтальных скальных поверхностей, обладающие устойчивыми,

объективными, проверяемыми признаками. Метод прямого зрительного изучения основан на экологической оптике - понятии экологического подхода к зрительному восприятию Джсймса Дж. Гибсона.

Важнейшим различием между излучением и освещением, по мнению Дж. Гибсона, является существование объемлющего света, то есть света, который окружает любую точку в пространстве (стр. №87; рис. №21), в которой может находиться наблюдатель. Существует не менее восьми существенных различий между излучаемым и объемлющим снегом. Для описания структурированного объемлющего света Дж. Гибсон предлагает ввести новый термин - «объемлющий оптический строй» (Гибсон, 1988.) (стр. №88; рис. №22). Это позволяет исследователю сделать вывод о том, что мы всегда видим окружающий мир или факты окружающего мира и никогда не видим фотонов, волн или лучистой энергии.

С точки зрения экологической оптики можно отметить, что одни люди на протяжении более 150 лет пытались изучить гуманитарными методами семантическое значение таких фактов окружающего мира как наскальные изображения, созданные другими людьми более четырёх тысяч лет назад. При всём культурном различии членов двух названных групп, для всех участников групп существуют общие обстоятельства: одинаковые условия естественной природной среды и размеры телосложения. Вследствие этого одинаковыми будут все варианты изменения точек наблюдения, или телесных зрительных углов (стр. №93; рис. №23) скальной поверхности, расстояния между петроглифами, измеренные шагами, и совпадение величины созданных петроглифов относительно размеров телосложения.

Из всего сказанного можно сделать важный вывод. Центральная гипотеза экологической оптики состоит в том, что возможности зрительного восприятия задаются информацией имеющейся в объемлющем свете. Учение об инвариантах, которые связаны на одном полюсе с мотивами и потребностями наблюдателя, а на другом полюсе - с веществами и поверхностями внешнего мира является новым подходом в психологии (Гибсон, 1988. с.212).

Прямое восприятие - это особый вид активности, направленный на получение информации из объемлющего светового строя. Этот процесс Дж.Гибсон назвал извлечением информации. Для его осуществления необходимо, чтобы наблюдатель активно передвигался, смотрел по сторонам и рассматривал объекты окружающего мира, в данном случае, -наскальные изображения. Извлечение информации через прямое восприятие не имеет ничего общего с получением информации из поступающих на вход оптического нерва сигналов, что бы они собой не представляли (Гибсон, 1988. с.213).

Если разнообразные природные инварианты - суть явления естественного происхождения, то наскальные изображения - суть явления искусственного происхождения созданные людьми. Естественные инварианты скальных поверхностей как экологические события открывали определённые возможности для создателей искусственных инвариантов петроглифов. Психологической наукой экспериментально установлено, что: «всё что угодно может стать знаком, если приобретет значение в воспринимающем его сознании» (Аллахвердов, 2000. с.446). Искусственные инварианты наскальных гравировок встроенносгью силуэтов или контуров разной величины, скрывая или объединяя естественные инварианты скальной поверхности, открыли совершенно иные возможности для наблюдателей.

Таким образом, по моему мнению, следует различать естественные и природные инварианты экологической оптики - неизменные события природной среды. В потоке экологических событий повторяемость - качество присущее естественным инвариантам скальных поверхностей, тогда как для искусственных инвариантов петроглифов, наряду с повторяемостью, характерна - уникальная неповторимость. Это связано с особенностью явления социальной новизны, известной в философии.

Традиция создания наскальных изображений может быть названа проявлением социальной регулярности, или социального единообразия (Поппср, 1993. с.14-15). Но социальные единообразия не законы природы, их создают люди, и поэтому социальные единообразия обладают социальной новизной. При этом социальная новизна, как и биологическая новизна, является новизной подлинной. Это истинная новизна, не сводимая к иному расположению известных ранее частей. Следует согласиться с утверждением К.Поппера: где ничто в точности не повторяется, всегда возникает новое (Поппер, 1993. с.18). Подлинное повторение в социальной жизни невозможно (Поппср, 1993. с. 17). Подлинно новое, постоянно возникающее в социальной жизни, отражено в неповторимости искусственных инвариантов петроглифов.

Согласно экологическому подходу Дж.Гибсона об извлечении информации из объемлющего строя, наскальные изображения следует отнести к так называемым прикреплённым объектам (Гибсои, 1988. с.431), которые лишь частично постоянно окружены средой снизу и с боковь..: сторон па 360°. Так как такой объект прикреплён к скальной поверхности, его нельзя перемещать. Но у него есть поверхность и определённые границы, благодаря чему объект исследования и образует нечто единое с частично окружающей его поверхностью.

На основании всего вышеизложенного можно сформулировать определение метода прямого зрительного изучения взаимосвязи наскального искусства со скальной поверхностью

- основного инструмента данного исследования. Метод прямого зрительного изучения - это поиск фактов целенаправленного использования естественных инвариантов скальных поверхностей, а также их фрагментов для создания прикреплённых, или встроенных объектов искусственных инвариантов петроглифов при помощи прямого зрительного восприятия скальной поверхности, основанного на экологической оптике.

Метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью предложенный автором - инструмент, позволяющий на экологическом уровне веществ, поверхностей и среды объективно рассматривать петроглифы в качестве трёхмерных археологических источников в их развитии: от возникновения ядра скопления до последующего заполнения.

Следует особо остановиться на трехмерном характере петроглифов. Экологическая оптика различает прямое и опосредованное зрительное восприятие. Трёхмерное пространство с точки зрения экологической оптики может рассматриваться как прямое, т.е., доступное в ощущениях. Трехмерное пространство, созданное изобразительными средствами и доступное исключительно в визуально-абстрактном восприятии, при условии осознания увиденного наблюдателем, должно рассматриваться как опосредованное.

Прямое трёхмерное пространство обладает: 1) масштабом длины, 2) масштабом ширины и 3) масштабом глубины, или высоты. Все три названные масштаба доступны линейным измерениям. Опосредованное трёхмерное пространство не подлежит измерению, поскольку создано искусственно и поэтому полностью условно.

Метол прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью даёт исследователю возможность занять объективную точку зрения по отношению к видимому на изучаемой скальной поверхности для поиска объективных проверяемых фактов. На этом основании появляется возможность установить способы и уровни встроенности петроглифов в скальную поверхность, различия между этапами и периодами в динамике развития традиции создания петроглифов.

Для прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью необходимо исследовать и фотографировать всевозможные рельефные природные инварианты скального фона на смоченной водой скальной поверхности в солнечном блике (стр. №176; рис. №107). Менять точку наблюдения во время восхода или заката солнца Обязательны повторные исследования ранее изученных скальных поверхностей из прежних точек наблюдения после некоторого перемещения естественного источника освещения. Всевозможные цветовые природные инварианты, напротив, можно обнаружить и фотографировать, когда солнце находится в зениге (стр. №178; рис. №109-110).

Отдельным вопросом является разрешающая возможность фотоаппарата и профессионализм фотографа.

Графические копии установленной взаимосвязи природных и искусственных инвариантов следует выполнять спиртовыми маркёрами разных цветов на прозрачной поверхности рулонного полиэтилена, избегая контактного воздействия на скальную поверхность и петроглиф!,!. Границы искусственных и каждой отдельной группы естественных инвариантов целесообразно обозначать спиртовыми маркёрами разного цвета.

Метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью не является вспомогательным для последующих семантических расшифровок и полиграфических публикаций. Данный метод - абсолютно автономен, поскольку не требует гуманитарного решения проблемной ситуации через поиск семантического значения наскальных гравировок.

Метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью позволяет изучать абстрактные и не определимые наскальные изображения, обосновано реконструировать разные этапы традиции выбивания петроглифов. Кроме того, появляется возможность проводит!, сравнительные аналогии с наскальными изображениями, выполненными в тех же условиях, не только в соседних, но и удаленных регионах.

Другими словами, метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью предоставляет возможность наметить программу объективных сопоставлений, о которой писал В.Н.Чернецов, направить работу по изучению сложных археологических источников по единому руслу для установления действительно опорных точек. Установленные факты могут быть зафиксированы и объективно проверены.

ГЛАВА 3.

ПРАКТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ИСТОЧНИКОВ

КРАТКАЯ ГЕОЛОГО-ТОПОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА. Балтийский щит, к которому принято относить территорию Карелии, является выступом доксмбрийского фундамента (археозойской и протерозойской групп). Расположен Балтийский щит в северо-западной части Восточно-Европейской платформы и в основном сложен гнейсами и кристаллическими сланцами (Серпухов, 1976. с.63, 450; Кукал, 1987. с. 17-18).

По сведениям геолога В.М.Тимофссва, в Обонежье представлены серый плагиоклазовый и красный микроклиновый граниты. Каждая из этих пород проявляется как в своей массивной, так и в мигматичсской разности. Обе разности могут быть отнесены к массивным гранитам, несмотря на известную степень структурной неоднородности их строения на отдельных участках.

Характеризуя топографию расположения петроглифов Онежского озера В.И.Равдоннкас отмечал, что сверху эти граниты покрыты мощными ледниковыми наносами, подвергшимися переработке в послеледниковое время. Гам и здесь массивы фанита выходят из-под наносов на поверхность, часто образуя на берегу озера длинные скалистые выступы, или "носы". В озере находятся небольшие гранитные острова, иногда выступающие целыми архипелагами.

Вследствие физико-химического и механического воздействия в условиях высокого давления четвертичного ледника толщиной фронта до 1 км на поверхностях карельского гранита появились новые природные явления: глянцевая ледниковая залощснность, ледниковая штриховка и ледниковые шрамы в виде мелких насечек различной плотности и крупных однонаправленных каннелюр разной глубины и продолжительности (стр. №105; рис. №26).

По сведениям геолога В.М.Тимофеева, гранито-гнейсы низовьев реки Выг у побережья Белого моря представляют собой мощно развитые сланцы. Они связываются в ясно выраженную самостоя .сльную формацию, получающую распространение на обширной площади. Часто встречаются интрузивные тела различных размеров, представленные основными породами и амфиболитами. Эти основные породы рассекаются жилами пегматитов и аплитов, иногда очень мощными, принадлежащими к молодым гранитам. Породы этого типа встречаются на той же площади, где развиты и сланцы (Тимофеев, 1935. е.40; 47).

С точки зрения теории инвариантов экологической оптики, разнообразная цветность пород, интрузии, жилы пегматитов и аплитов, ледниковая залощенность скальных поверхностей, штриховка и ледниковые шрамы могут быть отнесены к числу естественных природных инвариантов. Наскальные изображения, выполненные рукой человека, можно назвать искусственными инвариантами.

С топографической точки зрения наскальные изображения Онежского озера расположены на скалистых мысах, или "носах", вдающихся в озеро. В 1936 г. В.И.Равдоннкас писал, что если считать с севера от устья Водлы - это будут Карсцкий Нос, Пери-Нос с его шестью отдельными мысами, из которых пять - имеют изображения. Бесов Нос с двумя местонахождениями изображений, мыс Кладовец и Гажий Нос (стр. №13; рис. №5).

В.И.Равдоникас обращал внимание на ледниковые шрамы. Изучение топографии и направления этих ледниковых канелюр позволило выявить преобладающие направления перемещения ледниковых масс на всей территории Карелии (Равдоникас, 1938. с.11). А.М.Линсвский. выясняя последовательность заполнения отдельных фрагментов скоплений

петроглифов, также уделял внимание описанию участков скальных поверхностей (Лииевский, 1939. с.69-74, 109-114, 136-183). Упоминались некоторые особенности скального рельефа в работах К.Д.Лаушкина, Ю.А.Савватеева, А.Д.Столяра, А.А.Формозова.

МЕТОД ПРЯМОГ О ЗРИТЕЛЬНОГО ИЗУЧЕНИЯ ВЗАИМОСВЯЗИ ПЕТРОГЛИФОВ КАРЕЛИИ СО СКАЛЬНОЙ ПОВЕРХНОСТЬЮ.

Исходя из задач метода прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов Карелии со скальной поверхностью, я считаю целесообразным применить несколько иную систематизацию наскальных изображений данного региона. В данном исследовании предлагается различать четыре категории наскальных гравировок Карелии. Различия категорий выражены единственным и объективным показателем - наибольшим размером между дальними точками в пределах одного силуэтного или контурного наскального изображения.

Для предлагаемого мною метода прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов Карелии со скальной поверхностью наиболее существенным обстоятельством является размер скальной поверхности. Поскольку 1равировки разных размеров занимают разную площадь, следует различать: гигантские петроглифы, величиной более 2 м; крупные петроглифы, величиной от 2 м до 0,5 м; средние петроглифы, величиной от 0,5 м до 15 см; миниатюрные петроглифы, величиной менее 15 см. В данном исследовании предлагается сконцентрировать внимание на наиболее типичных примерах, характерных для каждой из предлагаемой категории.

В третьей главе диссертации подробно (90 стр. - рис. №№ 26-121) описаны и проиллюстрированы наиболее характерные случаи всгроенности всех четырех групп искусственных инвариантов в природные инварианты скальной поверхности. Данные результаты получены при изучении архивных материалов и многолетних полевых исследований автора. Гигантские петроглифы (стр. №№117-136; рис. №№37-55), крупные наскальные гравировки (стр. №№136-158; рис. №№ 55-85), петроглифы средней величины (стр. 158-184; рис. №№ 86-114) и миниатюрные наскальные изображения (стр. №№184-189; рис. 15-121).

В результате детального описания я пришёл к выводу, что в объемлющем оптическом строе искусственные инварианты петроглифов на каждом конкретном участке скальной поверхности гранито-гнейсов Карелии встроены разными способами. Становится очевидным: количество тех или иных природных инвариантов на определённых участках ограничено, а

силуэтные наскальные изображения Карелии, меняясь в размерах от нескольких метров до нескольких сантиметров, редко перекрывают соседние петроглифы.

ГЛАВА 4.

АНАЛИЗ ПРАКТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ИСТОЧНИКОВ

Приходится констатировать, что А.М.Линевский, А.Я.Брюсов, В.И.Равдоникас, С.Н.Замятнин, А.П.Окладников, В.Ф.Генинг, К.Д.Лаушкин, Н.Н.Гурина, А.А.Формозов и Ю.А.Савватеев в разной степени привлекали гуманитарный подход для семантических расшифровок петроглифов. Особенностью данного подхода является отсутствие непосредственной связи гуманитарных методов с наскальными изображениями.

Предложенный в данном исследовании метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью позволяет использовать при изучении наскальных изображений обстоятельство, считавшееся существенным недостатком и вызывавшее у исследователей значительные трудности: разные размеры силуэтных наскальных изображений и редкие случаи взаимоналожения петроглифов.

Все виды встроенности при значительном количестве разных по размерам и содержанию, но одинаковых по технике выполнения наскальных силуэтов в пределах одного скопления могут свидетельствовать о художественной традиции, существовавшей в данном регионе продолжи-'глыюе время. Рассматривая создание петроглифов Карелии в качестве культурной традиции, представляется возможным предположить ряд объективных закономерностей.

1. Как правило наскальные изображения Карелии образуют скопления в определённых местах естественной природной среды.

2 Каждое скопления петроглифов начиналось с «ядра», с первого наскального изображения и постепенно дополняюсь новыми наскальными гравировками

3. Ядром скопления петроглифов являлся участок скальной поверхности с наибольшим количеством природных инвариантов и встроенным в них гигантским петроглифом.

4. Каждое скопление петроглифов ограниченно на горизонтальных и наклонных участках обширных скальных поверхностей условными границами из крайних наскапьных изображений.

5. В создании наскальных изображений сказывается социальное единообразие. Подобное единообразие обладает подлинной социальной новизной и составляет определенную изобразительную традицию

6. Следует предположить, что традиция создания наскальных изображении Карелии в качестве самостоятельного вида искусства могла быть подвержена качественным изменениям на протяжении продолжительного времени.

7. Можно допустить, а затем обнаружить и проверить при помощи нового метода прямого зрительного изучения наскального искусства, что качественные изменения взаимосвязи петроглифов Карелии со скальной поверхностью выражены: а) способами встроенпости; б) уровнями встроенности; в) периодами и этапами традиции (см.схему на стр.23).

8. Среди способов встроенности я предлагаю различать специальный и не специальный способы. Признаками специального способа встроенности является продуманная искусственно предопределённая зависимость расположения искусственного инварианта петроглифа от природных инвариантов занимаемого им участка скальной поверхности. Признаком не специальной встроенности является произвольная встроенность искусственного инварианта петроглифа в естественную инварианту ледниковой скальной залощенности в пределах одного скопления изображений.

9. Среди уровней встроенности можно выделить: низший, классический, высший и абстрактный уровни, поскольку признаки уровней встроенности разных групп петроглифов объективно отличаются друг от друга, являются устойчивыми и доступны проверке

10. Признаком низшего уровня встроенности является пассивное расположение искусственного инварианта петроглифа относительно связанных с ним естественных инвариантов фона скальной поверхности, преобладающих над искусственно созданным образом.

11. Низший уровень, сформированный в период возникновения традиции, постепенно эволюционировал в классический уровень встроенности в следующем за периодом возникновения - первом переходном этапе традиции

12. Признаком классического уровня встроенности является преднамеренное использование одного или нескольких естественных инвариантов скальной поверхности в качестве фрагмента для создания искусственного инварианта петроглифа или в :ачестве изображения элементов ландшафта окружающей природной среды.

13. Значение искусственных инвариантов петроглифов при специальной встроенности классического уровня преобладает над природными инвариантами скальной поверхности, в которые они были встроены.

14. Классический уровень встроенности был сформирован во время существования первого переходного -чпапа и переходит в период зрелости традиции

15. Признаком высшего уровня встроенности является мастерское использование естественных инвариантов скальной поверхности для создания не только ключевых фрагментов искусственного инварианта петроглифа, но и для искусственного изображения окружающей природной среды всего наскального сюжета

16. Высший уровень встроенности появляется в период зрелости традиции и представлен во втором этапе переходного периода.

17. Признаком абстрактного уровня встроенности является универсальное использование природного инварианта ледниковой залощенности в пределах каждого скопления и не использование других естественных инвариантов при создании петроглифов. Кроме того, на данном уровне встречаются элементы декоративности.

18. Абстрактный уровень встроенности был сформирован во время существования второго переходного этапа и широко представлен в период упадка традиции создания петроглифов.

19. Представляется непротиворечивым то обстоятельство, что возникновение традиции создания наскальных изображений Карелии было сформировано во время продолжительного доизобразительного этапа традиции

20. Доизобразительный этап мог начаться с момента появления охотников-следопытов. пришедших вслед за животными, на которых они охотились, и закончиться с возникновением самого первого искусственного изображения на скальной поверхности.

21. Прямое зрительное восприятие естественных природных инвариантов охотниками-следопытами на определенных участках скальных поверхностей могло не требовать искусственных дополнений в течение доизобразительного этапа традиции.

22. Низший уровень специальной встроенности петроглифов мог явиться непосредственным продолжением охотничьей практики охотников-следопытов.

Любое скопление наскальных изображений Карелии, как уже отмечалось, имеет определённые границы. Очевидно, чем масштабнее физические размеры природных инвариантов, тем больши? размер участка скальной поверхности одного скопления изображений они занимают, образуя «ядро скопления».

Представляется непротиворечивым то обстоятельство, что наличие естественных инвариантов на скальной поверхности одного скопления петроглифов всегда не одинаково. Многие из них представлены «в ядре» на поверхности одного скопления в единственном числе, подобно трещине в западной группе Бесова Носа (стр. №№121-122; рис. №№40-42), эллипсовидной интрузии и отпечатку волокнистого предмета северной группы мыса Лебяжий (стр. №№117-120; рис. №№37-39), или скальным выбоинам скопления петроглифов Бесовых Следок (стр. №№149-150; рис. №75-76).

Чем более насыщена скальная поверхность «ядра скопления» природными инвариантами, тем меньше, скальной поверхности и естественных инвариантов остаются неиспользованными в пределах данного скопления. Таким образом, чем масштабнее всгроенность петроглифов а природные инварианты, использованные для создания того или иного наскального изображения, тем сложнее и больше зависимость петроглифов от конкретного участка скальной поверхности. Отсутствие наложений других, меньших по размерам петроглифов скопления, расположенных рядом с «ядром», может свидетельствовать о неограниченных возможностях выбора местонахождения «ядра» скопления и более позднем 'появлении соседних наскальпых изображений.

В психологической науке экспериментально доказанным является факт мысленной продуманности и осознания только заранее и хорошо известного. «Поверхностное содержание сознания может изменяться, только если само базовое содержание заранее включает в себя возможность такого изменения» (Аллахвердов, 2000. с.316).

Доизобразительный этап традиции создания петроглифов Карелии - мог быть связан с продолжительным периодом наблюдения охотниками-следопытами естественных природных инвариантов па скальных поверхностях. В исследованиях биологов можно встретить описание феноменальных навыков современных охотников-следопытов. А.П.Формозов описывает способность охотников по неуловимым особенностям упавшего с верхушек деревьев снега различать «нарыск» животных одного вида (А.Н.Формозов, 1974.). Охотники с детства приучены свободно «читать следы» зимой по белой, летом по чёрной тропе. Экологические события на каменных поверхностях - «каменные следы», для многих поколений охотников-следопытов могли являться псевдоискусственными инвариантами.

Важнейшей особенностью «каменных следов» на скальных поверхностях могла быть их физическая устойчивость в сравнении со всеми другими явлениями естественной окружающей среды, наблюдаемыми на различных экологических поверхностях. Данное обстоятельство в числе многих других могло оказаться решающим в формировании базового содержания сознания охотников-следопытов эпохи неолита Карелии.

Период возникновения наскальной традиции можно представить петроглифом гигантского контурного лебедя на мысе Лебединый Нос (стр.№№117-120; рис. №37-39), гигантской наскальной гравировкой № 35 западного мыса Бссова Носа на восточном побережье Онежского озера (стр. №№125-126; рис. №№46-47). Петроглиф лебедя, например, объединил три разные категории естественных инвариантов скальной поверхности: интрузию полевого шпа'.;-, отпечаток волокнистого предмета и однонаправленные ледниковые канелюры.

Данный контурный петроглиф является искусственным подражанием природным ледниковым шрамам, в которые он бьш пассивно (без искусственного воздействия на природные инварианты) встроен. Это соответствует специальной встроенностью ппзшего уровни периода возникновении традиции. В течение данного периода можно встретить контурные и силуэтные петроглифы (стр.№№117-120; 125-126; рис. №№37-39; 46-47).

Первый переходный этап традиции (от периода возникновения к периоду зрелости) представлен гигантскими наскальными изображениями №№ 42 и 64 на западном мысе Бесова Носа восточного побережья Онежского озера (стр. №№121-123; рис. №№40-43) и гигантским силуэтным петроглифом оленя №127 на верхней площадке центральной скалы Запавруги (стр. №№127-132; рис. №№48-51) К этому же этапу можно отнести петроглифы №№ 75; 79; 255 скопления Бесовых Следков (стр. №№149-150; 164-166; рис. №№75-76; 9596) в низовье реки Выг у побережья Белого моря.

Во всех перечисленных случаях появляется дополнительная преднамеренная обработка природных инвариантов (краёв скальных трещин), встроенных в искусственные инварианты петроглифов. Тем самым развивался пассивный способ практического аспекта низшею уровня встроенное™, а в пределах традиции был сформирован новый, классический уровень встроенное™ Метод прямого зрительного изучения встроенное™ позволил выявить, например, шесть различных природных инвариантов скальной поверхности Залавруги, объединённых встроенностью в них шедевра (Столяр, 1987), -гигантского наскального силуэта оленя №127 (стр. №№127-132; рис. №№48-51).

Установленные факты дшот основание наметить в наскальном искусстве Карелии специальный характер всгроенности классического уровня первого переходною этапа традиции.

Период зрелости наскальной традиции можно представить гигантскими, крупными и средними петроглифами, как на побережье Онежского озера, так и Белого моря. На Онежском озере это средний петроглиф лебедя №73 западного мыса Бесова носа (стр. №158; рис. №86), петроглиф №9 на северном мысу Бесова носа (стр. №159; рис. №87-88), петроглиф лебедя №107 на мысе Пери-Нос III (стр. №157; рис. №86), петроглиф №50 и

петроглифы №№28 и 29, на мысе Пери-Нос VI (стр. №№162-164; рис. №№92-94). Л также великолепный по изяществу петроглиф лебедя №51 на мысе Карецкий Нос (стр. №161; рис. №№90-91).

И низовье реки Выг, на побережье Белого моря, это антропоморфные петроглифы группы №ХИ памятника Залавруга II (стр. №№175-176; рис. №№106-107), петроглифы гигантских оленей №№128 и 138 (стр. №№132-136; рис. №№52-54), крупных лодок: №158, №140, №134 (стр. №№138-142; рис. №№57-63), крупный антропоморфный петроглиф №143 (стр. №№142-143; рис. №№¿5-66) и крупный петроглиф рыбы №110 (стр. №144; рис. № 67) южного и западного рядов верхней площадки центральной скалы Залавруги (стр. №№147-148; рис. №№72-74).

Все перечисленные выше петроглифы отличает подлинное мастерство исполнения, выразившееся в широком наборе различных практических приёмов использования встроснности естественных инвариантов скальной поверхности. Отличительной особенностью периода зрелости традиции является эволюционное изменение специальной встроенноёти классического уровня в специальную встроенность высшего уровня.

Происходит уменьшение размеров петроглифов с одновременным увеличением их количества. Впервые особое значение начинает придаваться возможностям глянцевой поверхности ледниковой залощенности. Практический аспект использования природных инвариантов развивается от изображения отдельных трёхмерных структурных элементов наскальных изображений (№№128; 138) к искусственному изображению трёхмерных поверхностей природной среды, без дополнительной обработки. Примером могут служить западный и южный ряды гравировок оленей, на центральной скале Залавруги. Скорее всего, таким образом в традиции создания наскальных изображений Карелии могла возникнуть специальная всгроснность высшего уровни второго переходного этапа традиции.

Второй переходный этап традиции от периода зрелости - к периоду упадка можно отметить в петроглифах пиктографических композиций с изображением естественной природной среды. Например, в изображении снежного наста, в сцене «лыжников» на северо-восточном склоне центральной скалы (стр. №№168-170; рис. №№98-100), в сцене охоты на лосей IV группы Залавруги (стр. №№177-182; рис. №№108-113), или водной поверхности в сцене охоты на морского зверя (стр. №№182-184; рис. №114) или также водной поверхности при гравировке петроглифа лебедя №51 на мысе Карецкий (стр. №161; рис. №90-91).

В ггределах наскального изображения одной лыжни представлена смена специальной всгроенносги высшего уровня на неспециальную встроенное!!, абстрактного уровня в

один единственный природный инвариант глянцевой ледниковой залощенности. Характерна всгроенность антропоморфных, зооморфных и абстрактных элементов одного петроглифа в естественный инвариант скальной поверхности с искусственным изображением трёхмерных поверхностей природной среды без дополнительной искусственной обработки.

Период упадка н постепенного исчезновения тралшшн создания наскальных изображений в эпоху неолита на территории Карелии широко представляют средние и миниатюрные петроглифы, обладающие неспециальной встроснностью в природный инвариант глянцевой ледниковой залощенности скальной поверхности. Характерна универсальность неспециальной встроенности периода упадка с широким набором элементов декоративности, «полосатоегь» (стр. №№155-156; 160; рис. №№83-84; 89) и гипертрофия отдельных частей петроглифов (стр. №157; рис. №86).

На Залавруге, в низовьях реки Выг, подобные наскальные изображения представлены на северо-восточном склоне центральной скалы Запавруги и в подавляющем большинстве отдельных групп Запавруги II. В качестве примера в данной работе рассмотрены петроглифы №№34-48 группы №У1 Запавруги II (стр. №№185-186; рис. №116).

Для меточного побережья Онежского озера примером петроглифов, обладающих неспециальным характером встроенности, могут служить наскальные изображения пиктографической фаллической сцены №№82 и 83 и абстрактный петроглиф №93 на мысс Пери-Нос III. Кроме этого, абстрактные петроглифы на мысе Пери-Нос VI (стр. №№186-187; рис. №№117-119) и петроглиф «полосатого» лебедя в северном скоплении мыса Бесов Нос (стр. №№155-156; рис. №№83-84), петроглифы из археологической экспозиции Государственного Эрмитажа (стр. №188; рис. №№120-121).

Все вышеперечисленные полевые наблюдения и выводы можно представить в диаграмме соотношения способа встроенности петроглифов в природные инварианты с периодами традиции создания наскальных изображении Карелии через различные уровни (см. стр. 25).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итог анализа практического исследования наскальных изображений Карелии состоит в следующем: использование метода прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью позволило наметить различные периоды и этапы традиции создания петроглифов в эпоху неолита Карелии

Необходимо еще раз подчеркнуть, что предложенный метод не является вспомогательным для последующих семантических расшифровок или полиграфических публикаций. Данный метод автономен и не зависит от необходимости прибегать в

исследовании к семантическим расшифровкам. Он позволяет изучать взаимосвязь со скальной поверхностью абстрактных и неопределимых наскальных изображений, проводить сравнительные аналогии с петроглифами, выполненными в тех же условиях, не только в других регионах, но и на других континентах.

Предложенная в исследовании периодизация традиции даст возможность анализировать не только каждое скопление петроглифов в двух регионах Карелии, но практически каждый отдельный петроглиф, композицию или сцену, включая абстрактные и не оконченные наскальные изображения.

Диаграмма соотношения способа встроенности петроглифов в природные инварианты с периодами традиции создания наскальных изображений Карелии через различные уровни.

Для критической проверки проведённого научного исследования мною было выбрано несколько различных способов.

В соответствии с критерием фальсифицируемости научных теорий (Еськов, 2000. с.27), мною было предположено, что в случае правильности полученных результатов о способах встроенности, периодах и эзянах возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений Карелии, они будут одинаково правильны как для петроглифов Онежского озера, гак и для расположенных в трёхстах км севернее, у

побережья Белого моря. Проведенные исследования доказали правильность высказанного предположения.

Во-вторых, было высказано предположение, что в случае правильности результатов, о периодах возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений Карелии, петроглиф православного креста 16 века и позднее гиперреалистичное изображение «беса» на Ьссовых следках будут встроены в природную инварианту глянцевой ледниковой залощенносги скальной поверхности с опосредованным изображением трёхмерного пространства. Данное предположение также подтвердилось в соответствии с выводами о периодах и этапах возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений.

В-третьих, было высказано предположение о том, что экспериментальный петроглиф, выбитый Ю.А.Савватссвым ранее 1970 г. (Савватеев, 1970. с. 95), а также все современные новоделы будут иметь неспсциальную встроенность абстрактного уровня. Данное предположение также подтвердилось.

Анализ рассмотренных археологических источников, выполненный при помощи метода изучения взаимосвязей петроглифов со скальной поверхностью, открывает широкие перспективы для дальнейшею исследования памятников подобных петроглифам Карелии. В соответствии с разработанной теоретической базой такое исследование можно проводить целенаправленно, комплексно, системно.

РАБОТЫ ОПУБЛИКОВАННЫЕ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. FARADJEV, А. 1992а. Rock Art of the White Sea. In M. Lorblanchet (ed.), Rock Art afilie Old World, pp. 429-438. Indira Gandhi National Center for the Arts, New Delhi.

2. ФАРАДЖЕВ, A. 1992b. К вопросу об изучении петроглифов Старой Залавруги. В кн. А. Васильевского (ред.). Наскальные рисунки Евразии, с. 98-107. Издательство "Наука", Новосибирск.

3. FARADJEV, А. 1993. Zalavruga's petroglyphs and the prehistoric ego. In R. Bednarik (ed ), Rock Art Research, The Journal of the Australian Rock Art Research Association (AURA) and of the International Federation of Rock Art Organization (1FRAO), Volume 10, Number 2, Melbourne, Australia.

4. ФАРАДЖЕВ, А., Дмитриева, M., Пчелкин, A. 1995a. К вопросу о современном состоянии петроглифов Залавруги. В кн. М. Шахнивича (ред.), Вестник карельского краеведческого музея. Сборник научных трудов, с. 88-97, Вып.З, Петрозаводск.

5. FARADJEV, A. 1995b. Rock Art Research. A genesis of approach. In NEWS-95 International Rock Art Congress. Abstracts of Academic Symposia lA-Ncw approaches, pp. 37-38, Centra Studi e Mnseo D'Arte Preistorica, Pinerolo, Italy.

6. FARADJEV, A. 1996. A futher Comment on Kechagia's paper: The row and the circle: semiotic perspective of visual thinking. In КАК Journal of the Australian Rock Art Research Association (AURA) and of the International Federation of Rock Art Organization (IFRAO), Volumel3, Number 1, pp. 67-68, Melbourne, Australia.

7. ФАРАДЖЕВ, A. 1997a. Противостояния, подходы и направления в изучении петроглифов Карелии. В сб., Археология Севера. Карельский фонд гуманитарных инициатив. Вып. 1. с. 124-138, Петрозаводск.

8. FARADJEV, A. 1997b. Rock Art is the Cognitive Epistemological Space of Northern Europe. Paper presented to 2nd - International Rock Art Congress. Boario-Terme, Italy.

9. ФАРАДЖЕВ, A. 1998b. TERRA INCOGNITA в культурном наследии России и Запада. Исторический контекст взаимодействия культур, В сб., Московского Государственного Университета, факультета иностранных языков, Россия и Запад: диалог культур.. Выпуск 6, С. 429-444, Москва.

10. ФАРАДЖЕВ, А. 1998с. Естественная среда и самосознание в памятниках первобытного искусства, Международная конференция по первобытному искусству, тезисы докладов, ( Отв. ред. Я. А. Шер) с. 84, Кемерово

11. FARADJEV, А. 1999а. The sinccritic research of the Syncretic Rock Art Phenomenon. Arte Rupestre do Artico. Arctic Rock Art. In Official program of IRAC'98 INTERNATIONAL ROCK ART CONGRESS "Crossing Frontiers" UTAD - Geology Section pp.71, Vila Real, Portugal.

12. FARADJEV, A. 1999b. Metaphysical opportunities as a tool of rock art research. In NEWS9S -INTERNATIONAL ROCK ART CONGRESS, North, East, West, South, 1995 IRAC. PROCEEDINGS, Volume + CD-ROM (Symposium 1A: New approaches, parti, theory -file://E:\news95\l a 1 \farad\fardd.htm), IFRAO - INTERNATIONAL FEDERATION OF ROCK ART ORGANIZATIONS, pp.46, PINEROLO, ITALY.

13. FARADZHEV, A. 2002 COGNITIVE RESEARCH of the PREHISTORIC SACRED SITES; EVOLUTION. Международная конференция «Интенсивный курс по изучению доисторических сакральных памятников Европы», Томар, Португалия. В печати.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Фараджев, Арсен Анатольевич

Способность создавать и воспринимать произведения искусства является уникальным видовым признаком Homo Sapiens. Благодаря этой способности, благодаря искусству и культуре, тысячи поколений связаны между собой в единство более тесное, чем это иной раз кажется. Современные люди способны узнавать художественные изображения животных, созданные древними людьми в пещерах более 25 тысячелетий назад в эпоху верхнего палеолита.

Археологическими находками являются орудия труда, оружие, элементы жилищ и храмов, следы хозяйственной деятельности и погребальные сооружения, памятники мобильного и монументального искусства. Важно подчеркнуть, что назначение этих находок было различным. Их назначение могло быть утилитарным и, что особенно важно, неутилитарным. С точки зрения материальных свидетельств генезиса духовной культуры первобытного человека, неутилитарные находки, хотя и представлены крайне фрагментарно, наиболее информационно насыщены (Фролов, 1992. с.З).

Из единого конгломерата гармоничного мира первобытных песен, танцев, ритмов и мелодий, обрядов, устных преданий, сложных татуировок, изображений на шкурах и тканях, геоглифов и дендрографов, сохранилась лишь незначительная часть произведений первобытной культуры. «Целые области художественного творчества погибли почти бесследно .и другие материалы не восполнят эти пробелы, ибо каждый вид искусства живёт своей особой жизнью» (Формозов, 1994. с.23).

Особое место в ряду памятников первобытной культуры занимают изображения. Они запечатлены на отдельных камнях, каменных поверхностях в пещерах, скальных навесах и под открытым небом, а также на редких находках предметов мелкой пластики, в качестве свидетельств становления человеческого сознания. В данной работе речь пойдет о наскальных изображениях Карелии. Как отмечают исследователи первобытной культуры, большинство петроглифов расположено на скалах около воды или на утёсах, обращенных на юг или на восток - к солнцу.

Скальные поверхности являются не только наиболее распространёнными составными элементами естественной природной среды. Они обладают важным 4 свойством устойчивых веществ - постоянством твёрдой поверхности. Поскольку петроглифы являются изображениями на поверхности камня, скальной поверхности и ее свойствам в данном исследовании отведена особая роль. По мнению известного американского психолога Джеймса Гибсона: «Поверхность - это то место, где разворачиваются основные события» (Гибсон, 1988. с.54). Можно утверждать, что изучение свойств поверхности имеет особое значение, когда мы сталкиваемся с первобытной культурой дописьменного этапа истории. Скальные поверхности с изображениями являются незаменимыми источниками информации для всего дописьменного периода истории, который, как известно, в триста пятьдесят раз длиннее письменного.

Б.А.Фролов обращает внимание, на то, что графика в первобытном обществе, предоставила человечеству качественно новое средство коммуникации, «неизмеримо превосходящее все прежние средства по масштабам передачи информации в пространстве и во времени, а в итоге - по точности и долговечности её сохранения» (Фролов, 1992. с.5). Являясь составной частью первобытной культуры, памятники первобытного искусства представляют собой особый вид археологических источников, сочетающих в себе «особенности археологических памятников, и произведений искусства» (Формозов. 1987. с. 11).

Для первобытных писаниц и гравировок характерен ограниченный круг сюжетов. Среди них мы можем встретить «изображения диких животных и стреляющих в них лучников, какие-то ритуальные действия, но не увидим посева, жатвы, домов, сосудов, доения коров, разделки туш, даже обычной трапезы и многого-многого другого. Повторение одних и тех же сюжетов в крайне ограниченном, наборе, отсутствие рисунков самых распространённых предметов вроде домов, решительно противоречит истолкованию интересующих нас памятников как мемориальных изображений и скорее свидетельствует об их культовом характере» (Формозов, 1994. с.20).

Другим наблюдением А.А.Формозова, с которым следует согласиться, является то. что на скалах изображено «много танцующих фигур. Таковы человекоподобные существа со звериными ликами на росписях и гравировках во фрат(узских пещерах -колдуны в масках, разыгрывающие перед охотой магическую пантомиму «если принять 5 интерпретацию, подсказанную этнографическими параллелями», танцоры, акробаты, трубачи на гравировках Южной Швеции» (Формозов, 1994. с.22).

По наблюдению Н.А.Дмитриевой: «Есть и такие неолитические изображения, где полностью торжествует некая геометрическая схема - изображение-значок, изображ:ение-иероглиф, изображение-орнамент, только отдалённо напоминающее человека или животное» (Дмитриева, 1994. с.212).

В связи с различными мнениями по поводу памятников первобытного искусства В.Я.Кабо отмечает: «Немного найдётся научных проблем, столь дискуссионных и далёких от окончательного решения, как вопрос о семантике первобытного искусства, о его общественной функции» (Кабо, 1994, с.214). Вероятно, это можно объяснить тем, что «из миллионов рисунков по-настоящему изучены очень немногие. О большинстве имеются только предварительные сообщения.» (Формозов, 1994. с.274).

Проблема первобытного искусства была поставлена в мировой науке в конце XIX - начале XX вв., после открытия палеолитической живописи и скульптуры во Франции и Испаиии\ (Формозов, 1969. с.5). Прошло столетие целенаправленных исследований, но, как отмечает Б.А.Фролов, к настоящему времени удалось лишь наметить основные направления в изучении палеолитического искусства. В зарубежной науке Б.А.Фролов выделяет 9 таких направлений.

1. Традиционная магическая концепция (Брейль, Нужье, Робер, Модюи, Кюн, Книгсвальд, Лом мель, Грациози, Брокуэй и др.) способствовала тому, что «развитие первобытного творчества было признано более сложным художественным и обрядово-лшгическим процессом)).

2. «Мифолого-символическое» направление (Рафаэль, Леруа-Гуран, Ляминг-Амперер, Брезийон, Дельпорт, Руссо и др.), «опираясь на топографический и более тщательный стратиграфический анализ изображений, подчеркивает необходимость изучения предметов искусства в широком материальном «контексте», обращает внимание на сложный мифологический подтекст символики палеолитических изображений».

Представители «Формального направления» (Гидеон, Кёниг, Люмлей), основное внимание уделяют не содержательной, а формальной стороне древнейшего искусства, считая её основой изобразительного творчества художника».

Другие учёные (Абсолон, Бурдье, Фюрон, Маршак, Банди, Вертеш, Кохер, Моберг и др.), сохраняя, «определённый скепсис к первому и второлу направлениям, исследовали характер и уровень зачаточно научных (математических, астрономических, биологических) представлений палеолитического человека по его графическому искусству».

Клерикальное направление, (Марингер, Глори, Зервос) постепенно теряющее свои позиции, продолжает «традиционную магическую концепцию до прамопотеизма».

Представители «Палеосемиологического» направления (Sauvet, Wlodarezyk, 1977; Chollot-varagnac, 1980) пытаются, рассмотривать элементы палеолитических изображений (прежде всего графических) в качестве знаков, представляющих «своеобразный первобытный аналог письменности».

Палеосонорная» интерпретация ряда элементов пещерного искусства, (Reznikoff, 1987) является «своеобразным ответвлением» «Палеосемиологического» направления «применительно к гипотезе об их использовании для зарождающейся музыкальной нотации». Следующим направлением, «представляюгцим известный интерес», являются «изыскания в области психологии первобытного творчества» (Behm-BIacke, 1983; Bednarik, 1984; 1986; 1987; Feustel, 1970). «Критическое» направление, которое «отрицает адекватность любого из перечисленных направлений интерпретации и вообще возможность обобщающих теоретических выводов об искусстве палеолита. Начиная с ранних работ Анати, Борда, Лота, Укко и Розенфельд, делался упор на 7 необходимость дальнейших эмпирических исследований, не претендующих на обобщение» (Фролов, 1992. с.66-67).

Представители перечисленных направлений, каждое из которых «по-своему пытается понять этот сложный мир первоначального художественного творчества» (Фролов, 1992. с.68), сосредотачивали внимание на развитии методических разработок и совершенствовании техники различных видов анализа первобытного искусства палеолита. Статистического, топографического, микроскопического и т.д. Зачастую это происходило «в том русле идей, которые были восприняты (и переосмыслены) под влиянием, полевых и теоретических изысканий в СССР» (Фролов, 1992. с.66).

Важно подчеркнуть, что методические разработки и совершенствование техники анализа источников служат лишь способом для достижения определённого результата. Можно согласиться с мнением Б.А.Фролова, называющего результатом девяти названных выше направлений, лишь «открытие забытого мира древнейшего творчества па огромной территории от Атлантики до Урала» (Фролов, 1992. с.68).

В литературе можно встретить и некоторые обобщения. Например, по мнению английского археолога Дж.М.Робертса, «рождение, зрелость и смерть, ранних художественных достижений человечества в Европе, охватывает очень длительный период, вероятно, 30 тысяч лет» (Роберте, 1998. с.44). 5 из 30 тысяч лет Дж.М.Роберте называет «высокой фазой» периода зрелости. К этому периоду относятся произведения неповторимые в своей выразительности, с характерным для высокой фазы постоянством стиля и содержания (Роберте, 1998. с.42-44). Вопросы, связанные с возникновением, зрелостью и исчезновением ранних художественных произведений человечества, остаются, по определению, дискуссионными.

В связи с обсуждением вопроса возникновения и развития художественной культуры в верхнем палеолите, Н.В.Григорьев, в частности, отмечает: «Начальная нерасчлененность, диффузность всей человеческой деятельности выраэ/салась в следующих основных её признаках: 1)в единстве субъекта и осваиваемой им среды; 2) в неосознанности различий между реальностью и нереальностью, бытием и небытием; 3)в отсутствии развитых форм социального самосознания, пороэюдённом аморфностью социальной организации; 4)в доминировании чувственного восприятия и 8 базирующегося на нём воображения» (Григорьев, 1994. с. 180). Тем не менее, на основании изобразительных археологических источников, относящихся к периоду в 30 тысяч лет, удалось установить, в частности, цикличность в развитии искусства палеолита. Существуют и другие наблюдения.

Археологическая наука располагает более чем 10.000 палеолитических изображений (Фролов, 1992. с.7). С их помощью, по словам Дж.М.Робертса, предстоит изучить самую важную часть человеческой истории - «историю сознания людей, много тысячелетий назад нарушевшего медленный ход генетических изменений и сформировавшего специфические культуру и традиции, в качестве решаюъцих факторов исторических перемен» (Роберте, 1998. с.61).

Сознание более столетия является одним из наиболее запутанных (Бэн, 1998. с.219) и парадоксальных (Аллахвердов, 2000.) понятий психологии. Отсюда высочайшая сложность поставленной задачи, стоящей перед исследователями первобытного искусства. Тем не менее, можно предположить большие потенциальные возможности дальнейших исследований искусства древнего каменного века.

Ключом в решении сложной задачи изучения истории развития людей палеолита могут служить актуальные исследования первобытного искусства другой археологической эпохи - неолита. Это связано с тем, что неолитических памятников первобытного искусства сохранилось и обнаружено значительно больше, чем памятников палеолита. В настоящее время, десятки тысяч неолитических петроглифов и писаниц найдены на всех обитаемых континентах планеты. Среди них знаменитые наскальные росписи и гравировки на территории Австралии, Японии, Китая, Индии. Неолитические петроглифы и писаницы найдены на плато Тассилин-Аджера в центральной части африканской пустыни Сахара и на всём протяжении Нила, на территории южной Африки, петроглифы по берегам северо-восточных притоков реки Амазонки в Южной Америке. Широко известные скопления петроглифов в штате Юта и других штатах Северной Америки. Встречаются они по всей территории Канады. Широко известны десятки тысяч наскальных изображений Мон-Бего на территории Франции. Найдены они на протяжении в долине реки Коа при впадении в реку Доур на севере Португалии и в юго-восточной части Испании. 9

Следует упомянуть петроглифы Альпкамоники в Ломбардии на севере Италии, петроглифы прибрежных скал Черногории в районе Которского залива, а также, петроглифы Северо-востока Европы: Норвегии, Швеции, Юга-востока Финляндии, европейской и азиатской частях России. Петроглифы Центральной Азии, расположенные на высоте свыше трёх тысяч метров над уровнем моря в Горном Бадахшане, петроглифы Монголии и многих других странах. Более того, весьма любопытными являются свидетельства того, что в Австралии, Южной Африке и на северном побережье Норвегии традиция создавать наскальные изображения существует и в наши дни.

Немаловажным обстоятельством является и то, что среди наскальных рисунков, восходящих к самой глубокой древности, широко представлены такие, которые отличаются особенностями, характеризующими письменность (Доброльхофер. 1963. с.30). «Мы можем говорить о письменности в прямом смысле лишь в том случае, если находим два её признака, а именно: если, с одной стороны, производилось действие рисования в самом широком понимании (начертание знаков, выскабливание, вырубание, нанесение зарубок и т.п.), а с другой - преследовалась цель сообщения, причём, сообщения или иным лицам, или - для сохранения в памяти - самому пишущему» (Доброльхофер, 1963. с.30).

Созданное в неолите в виде наскальных изображений рисуночное письмо, или пиктография (Доброльхофер, 1963. с.6), обладает, «обманчивой простотой» (Формозов, 1987. с. 10). Древние изображения способны сочетать как элементы письменных систем и цикличность, установленную при исследовании артефактов палеолита. Идеи, возникавшие при изучении изобразительных археологических источников древнего каменного века, могут быть применены при изучении памятников пиктографии нового каменного века.

Принимая во внимание опыт «критического» направления исследований и основные положения «традиционно магической Kouifenijuu», можно, опираясь на топографический и более тщательный стратиграфический анализ <шифолого-символического» направления, попытаться объединить «формальное» направление с «изысканиями в области психологии первобытного творчества». Перспективной может

10 оказаться попытка осуществить подобное объединение за пределами сугубо гуманитарного подхода в изучении. В этом случае, опираясь на факты и логику доминирует стремление к ясности и однозначности исследования открытого для восприятия нового опыта (Аллахвердов, 2000, с. 37).

Значительная сложность заключается в том, что в отношении наскальных изображений понятие идентичности применимо с большими оговорками. По данным норвежской исследовательницы Анны-Софии Хиген, среди 5.000 памятников Бохуслена и Естфолда, в южной точке границы Швеции и Норвегии (рис. №1), насчитывается около 75.000 тысяч наскальных изображений (рис. №2). Но, как отмечает А.Хиген, среди тысяч изображений ни одно не является идентичным (Нуgen, 2000, с. 10). То же наблюдение справедливо для наскальных изображений Карелии на Северо-востоке Европейской территории России (рис. №3).

Рис №1. Место расположения памятников наскального искусства Бохуслена и Естфсища по А-Хиген

11

PSw

Традиция, создания наскальных изображений - петроглифов и писаниц, существовала в северной Европе продолжительное время - с момента освоения данных территорий финно-угорскими племенами после отступления четвертичного ледника около 10.000 лет назад, до рубежа XIX- XX столетий.

На территориях современных Норвегии Швеции и на Кольском полу-острове, обнаружено большое количество, выполненных в точечной технике петроглифов, а также писаниц, выполненных пигментными красками. Как норвежские, так и шведские памятники, наскального искусства, находятся на горизонтальных или, слегка наклонных, поверхностях гранитных скал.

На территории южной Финляндии обнаружены исключительно пигментные писаницы и только на вертикальных поверхностях. В Карелии на обширных горизонтальных и наклонных поверхностях гранито-гнейсов известны только петроглифы (рис. №3).

12

Рис. №3 по Пекка Кивикаасу.

Треугольники - писаницы, кружки - петроглифы

Традиция выбивания петроглифов на территории Карелии имела место в эпоху неолита, примерно 5-6 тыс. лет назад (Жульников, 1991.). До настоящее времени скопления петроглифов обнаружены в двух районах Карелии и насчитывают около 2.800 единиц изображений. Одно скопление расположено по берегам и на островах в низовье реки Выг в 5 км от города Беломорска (рис. №4). Сам город занимает десятки островов при впадении реки Выг в Сорокскую Губу Белого Моря. Другое скопление петроглифов находится в 300 км южнее Беломорска. Оно охватывает мысы и острова восточного побережья Онежского озера на протяжении 20 км (рис. №5).

Важность данных археологических источников тем более очевидна, что в других местах карельского региона памятники неолитического искусства практически

13 совершенно отсутствуют. В качестве редкого исключения можно привести широко известную миниатюрную голову лося из кости. Это произведение мобильного искусства из Оленеостровского могильника представлено в археологической экспозиции Государственного Эрмитажа. Однако, находки подобного рода весьма редки. На подобном фоне удивительным представляется обилие неолитических наскальных изображений в двух географических точках Карелии (рис. №№4; 5).

Несмотря на 150-летнюю историю изучения петроглифов Карелии, спорных положений остаётся больше, чем общепринятых. Более того, «литература о памятниках первобытного искусства переполнена фантазиями, работать со сложными источниками становится всё тяжелее» (Формозов, 1987, с. 10). Проблема состоит в том, что, как только исследователи вступают на путь истолкований, наука на этом заканчивается и начинается, если угодно, художественная литература. Не случайно, Ф. де Соссюр подчеркивал неисчислимые последствия «принципа произвольности языкам (де Соссюр, 1998. с.68-69).

Рис. №4. по В.И.Равдоникасу (1938 г.)

14

Рис. №5. Петроглифы восточного побережья Онежского озера по В.И.Рапдоникасу 193fi г.

Гуманитарный подход в исследованиях приводит к тому, что любые предметы и явления рассматриваются, прежде всего, как тексты, которым может быть приписан смысл (Аллахвердов, 2000. с.88).

Известный отечественный психолог В.М. Аллахвердов отмечает, «Гуманитарные науки исходят из того, что в тексте не бывает ничего случайного» (Аллахвердов, 2000. с.295). В тоже время, в гуманитарных науках «всё решает, научное сообщество», которое в соответствии с принятой данным научным сообществом традицией определяет, какую из предложенных интерпретаций следует считать наиболее правдоподобной (Аллахвердов, 2000, с. 106). «Нигде факп1 принадлежности учёного и его объекта к одному и тому же миру не имеет большего значения, чем. в социальных науках» (Поппер, 1993, с. 22).

Важно помнить, что назначение и само содержание наскальных изображений, как образов-представлений, созданных несколько тысячелетий назад, для современных исследователей, остаётся неопределённым. Вовлечение в исследование наглядно

15 образного мышления приводит к так называемым «проблемным ситуациям» (Рубинштейн, 2000. с.317).

Следствием проблемных ситуаций является «вовлечение личности» исследователя «в мыслительный процесс, направленный на потребность попять проблемную ситуацию, с целью её решения» (Рубинштейн, 2000. с. 317).

Примером того, как решаются вопросы в научном сообществе, может служить конфликт между первыми исследователями беломорских петроглифов А.М.Линевским и В.И.Равдоникасом. И то, как через 30 лет пытался решить данный конфликт Ю.А.Саватеев.

Два крупных отечественных исследователя одновременно оказались вовлечены, в соответствии с терминологией С.Л.Рубинштейна, в «проблемную ситуацию, с целью её решения». Следуя традиции семантических расшифровок, исследователи по-разному трактовали значение одних и тех же абстрактных петроглифов в форме кругов и полукружий с отростками (рис №6).

Рис. №6 Абстрактные петроглифы мыса Пери-Нос VI. Фо го автора.

Как известно, некоторые отечественные исследователи принимали наскальные изображения кругов и полукружий с отростками за чаши, зеркала и даже за шаманские бубны (Никитин, 1966. с.338). Но, по мнению Ю.А.Савватеева, «широкое признание

16 получили лишь два варианта расшифровок: это или изображения самоловных ловушек-кляпцев и капканов (мнение А.М.Линевского), или символы солнца и луны (мнение В.И.Равдоникаса). По этому поводу разгорелся жаркий, не утихающий до сих пор спор» (Савватеев, 1970. с.117). При этом, как А.М.Линевский, так и В.И.Равдоникас, пытаясь решить проблемную ситуацию при помощи сугубо гуманитарного подхода, были вовлечены в семантическую «расшифровку.».

В статье 1937 года, «Элементы космических представлений в образах наскальных изображений», В.И.Равдоникас, например, ссылаясь на исследования академика Марра писал: «Н.Я.Марр многократно с помощью палеонтологии речи показал, что термины круг, колесо, даже арка, свод и т.д., в своей исходной форме имели космическое содержание, обозначали небо и солнце с их дериватами. Почему лее круги и полукружия скальных изображений должны иметь другую семантику?» (Равдоникас, 1937. с. 12).

Ю.А.Савватеев отмечает: «. расшифровка . кругов и полукружий из онежских петроглифов, как солярных и лунарных знаков, навеяна больше идеями Н.Я.Марра, чем изучением самого памятника» (Савватеев, 1970. с. 117). Тем не менее, Ю.А.Савватеев, опираясь на тот же подход, предлагает соломоново решение: «.6' онежских рисунках ощутимо выступает мифологическое начало, петроглифы же Беломорья стоят ближе к бытовому, повествовательному искусству» (Савватеев, 1970. с. 123).

Другими слова--"и, точка зрения В.И.Равдоникаса, правомерна для петроглифов Онежского озера. Мнение А.М.Линевского справедливо для наскального искусства Беломорья. Между конфликтом А.М.Линевского и В.И.Равдоникаса и априорной попыткой Ю.А.Савватеева предложить «географическое» решение спора десятилетия дискуссий, не выходящие за пределы семантических расшифровок.

В шестидесятые годы две группы учёных заняли «достаточно чётко выраженные противоположные позиции» (Чернецов, 1969. с. 107). К этому времени сложилось два типа исследований: аналитические работы. с подробной источниковедческой частью, и синтетические, «генерализованные» труды, «написанные в повествовательной манере» (Формозов, 1969. с.100-101).

Аналитические работы дают возможность «проверить и каждое частное сопоставление, и методические основы всей работы в целом; . выводы, где автор

17 стремится разрешить отнюдь не все вопросы, а только те, на которые можно ответить, опираясь на имеющиеся факты» (Формозов, 1969. с. 100). Синтетические работы, в свою очередь, «написанные со стилистическим блеском и гииротой эрудиции», не предоставляют читателю необходимой источниковедческой базы (Формозов, 1969. с.101).

Г.И.Пелих, например, поддержала точку зрения А.П.Окладникова о «всемирно-историческом масштабе» и «научной генерализации», основанную на признании однолинейной эволюции первобытного искусства и единообразного пути развития традиции создания наскальных изображений.

С другой стороны, А.А.Формозов, В.Н.Чернецов и Ю.А.Савватеев, признавая общие закономерности в развитии искусства, возражали против сведения всего многообразия изобразительного творчества первобытности к звеньям одной цепи (Формозов, 19696. с. 103). Данная группа учёных склонялась к мнению о много линейности путей эволюции наскального творчества (Чернецов, 1969. с. 107). Для подтверждения своей точки зрения исследователи ставили задачу углублённого изучения конкретных памятников.

В.Н.Чернецов писал: «первоочередной задачей, стоящей перед всеми, кто занимается изучением наскальных изображений, должна стать выработка методов, которые позволили бы направить работу по какому-то единому руслу» (Чернецов, 1969. с. 108). Он стремился «наметить программу сопоставлений» (Чернецов, 1969. с. 109). А.А.Формозов считал необходимым «попытаться найти пусть немногие, но действительно опорные точки» (Формозов, 1967. с.69).

При этом В.Н.Чернецов пытался построить исследование так, чтобы «основные сюжеты расположить . в какой-то степени в хронологической последовательности, установить возможные хронологические рамки бытования традиции наскальных изображений, увязать их с определённой этнической средой, . и, наконец, вскрыть их содержание и назначение» (Чернецов, 1969. с. 108).

Исходя из верных посылок, ученый вносил в работу соображения, никак не связанные с конкретными результатами исследования: «надо было учесть, что в наскальных изображениях отдельных районов отражались не только этнокультурная

18 специфика, но и характер культурно-хозяйственных типов. .Возникали и вопросы, касающиеся сравнения стилистических особенностей .когда человек изображал не только то, что он воспринимал визуально, но и то, что он считал непременной частью изображаемого существа.» (Чернецов, 1969. с. 109).

В.Н.Чернецов склонялся к мысли, что «чем больше будет выделено специфических черт при сравнении, тем надёжнее окажется результат» (Чернецов, 1969. с. 109). Однако, специфические черты, выделенные при «сюжетно-стратиграфическом» сравнении, дают косвенные и субъективные свидетельства. В работе В.Н.Чернецова сказалась та самая, все возрастающая семантическая вовлечённость сугубо гуманитарного подхода.

При подлинно «углублённом изучении конкретных памятников», в частности, памятников наскального искусства, «во всемирно-историческом масштабе», действительно опорными, могут быть исключительно прямые и объективные факты изучения петроглифов. В частности, полученные через исследование взаимосвязи наскальных изображений со скальной поверхностью.

В представленной работе впервые обоснован и применен метод прямого зрительного изучения взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью. Такой метод может быть отнесен к изучению контекста. По мнению В.М.Аллахвердова, обычно не обращают внимания на обстоятельства кажущиеся очевидными. Без контекста нельзя воспринимать и понимать мир. Контекст всегда очевиден, это необходимая точка отсчёта. В.М.Аллахвердов отмечает: «Стоит ли удивляться, что именно контекст прежде всего ускользает из сознания?». И, вместе с тем, «Контекст всегда можно осознать, если только сознание не утеряло язык, на котором, этот контекст написан» (Аллахвердов, 2000. с.371). В том, что взаимосвязь петроглифов со скальной поверхностью рассматривается в качестве контекста и впервые является объектом специального изучения, заключается научная эвристичность предлагаемого метода.

Исследования взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью включают все события запечатленные на скальной поверхности. «Цвет гранита, известняка, песчаника, освещение, вода, омывающая онежские и беломорские изображения,

19 закономерно входят в комплекс произведений первобытного искусства» (Формозов, 1994. с.275). Задача данного исследования состоит в том, чтобы предложить способ, альтернативный гуманитарному и получать объективную источниковедческую часть полевого материала аналитического характера (Формозов, 1969. с. 100-101)

Полевые факты нового подхода объективны, поскольку их источником является скальная поверхность. Подобными источниками являются и другие материальные составляющие наскальных изображений (границы линий петроглифов и водоразделов, плоскости дневной поверхности скалы и силуэты наскальных изображений при различном освещении, интрузивные вкрапления и дайки, ледниковая штриховка, трещины скальной поверхности, искусственно увеличенные природные трещины в скалах, значительно эрозированные выбоины в гранитных поверхностях и т.д.).

Изучение взаимосвязи петроглифов со скальной поверхностью позволяет судить о том, что в процессе создания одних изображений их создатели обращали особое внимание на определённые экологические события скальной поверхности, и не замечали тех же событий при создании других изображений, расположенных в непосредственной близости. Сама взаимосвязь петроглифов со скальной поверхностью могла являться для создателей изобразительным средством, частью коллективных представлений, которые, по словам Л.Леви-Брюля: «глубоко отличны от наших идей или понятий и не равносильны им» (Леви-Брюль, 1994. с.29).

Повторяющееся использование одних и тех же изобразительных средств можно рассматривать в соответствии с терминологией Карла Поппера. Такие закономерные повторения он определяет как «единообразия социальной жизни». «. Они ограничены определённым культурным, wiu историческим периодом.» и обладают «социальной новизной» (Поппер, 1593. с.51). Нельзя переоценить их значимость для исследования традиции создания наскального искусства.

Как отмечает Генрих Вельфлин, «эволюция имеет место только там, где формы достаточно долго переходили из рук в руки.» (Вельфлин, 1930. с.274). Тем не менее, «силой, которая вызывает, изменение, является человеческая деятельность. Социальные единообразия - не законы природы, их создают люди;» (Поппер, 1993. с. 15). И, соответственно, «Подлинное повторение в социальной истории невозможно. Это

20 означает, что новые события происходят постоянно» (Поппер, 1993. с. 17), а так, «где ничто в точности не повторяется, всегда возникает новое» (Поппер, 1993. с. 18). Всё перечисленное позволяет впервые поставить ряд актуальных вопросов:

1) о времени предшествующем возникновению самого первого наскального изображения;

2) о возникновении самого первого петроглифа в традиции создания петроглифов;

3) о включении в исследование абстрактных петроглифов;

4) о включении в исследование неоконченных или фрагментарных петроглифов;

5) о существовании традиции создания наскальных изображений

6) о различных способах встроенное™ петроглифов в скальную поверхность

7) о различных периодах и этапах традиции создания петроглифов

Карелии

Подойти к ответам на эти вопросы позволяет разработанный мною метод прямого зрительного изучения скальной поверхности и расположенных на ней петроглифов. Метод прямого зрительного изучения основан на экологической оптике, являющейся составной частью экологического подхода к зрительному восприятию Джеймса Джерома Гибсона (Гибсон, 1988.).

Гибсон пишет: «То, что я называю экологической оптикой, связано с наличной информацией для восприятия и отличается и от физической, и от геометрической, и от физиологической оптики. Экологическая оптика разрушает сложившиеся границы между этими дисциплинами и, заимствуя что-то у каждой из них, идет дальше них.

Экологическая оптика основывается на нескольких различиях, которые не принадлежат к числу основных в физической оптике: на различении светящихся и несветящихся тел; на различии между светом, как излучением и светом как освещением, а также на различии между излучаемым светом, исходящим от источника, и объемлющим светом., приходящим, в точку среды, в которой может находиться глаз.» (Гибсон, 1988. с.83-84). Гибсон называет перечисленные различия

21 фундаментальными. Подробно об Экологической оптике будет рассказано в главе посвященной методам исследования.

Авторская концепция исследования карельских петроглифов заключается в изучении взаимосвязи наскальных гравировок со скальной поверхностью при помощи метода прямого зрительного изучения скальной поверхности. Целью такого изучения является определения различного характера встроенности археологических памятников пиктографической письменности Карелии.

Данный метод исключает вовлечение исследователя в проблемную ситуацию с целью её решения при помощи семантических расшифровок гуманитарного подхода и не только позволяет установить конкретные, объективные факты единообразия социальной жизни, но и проанализировать динамику их изменений.

Предлагаемый подход - реальная возможность предложить способ устанавливать действительно опорные точки и направить работу по единому руслу для создания аналитических исследований на основе полевых фактов (Формозов, 1967. с.69; Чернецов, 1969. с. 108-109).

Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и списка использованной литературы. Иллюстрации (122), включающие карты, рисунки и фотографии, помещены в тексте.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Петроглифы Карелии. Возможности исследования взаимосвязи со скальной поверхностью"

Заключение.

Таким образом, подводя определённый итог анализу практического исследования наскальных изображений Карелии, можно отметить, что применение метода прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность на основании проверяемых, объективных фактов позволило наметить различные периоды и этапы традиции создания петроглифов в эпоху неолита Карелии.

218

В результате анализа истории изучения вопроса, историографии, методов предшествовавших исследований, многолетних полевых работ непосредственно на памятниках, мною был предложен новый метод работы. Дальнейшее последовательное применение нового метода позволило получить практические результаты и предоставить их развёрнутый анализ, позволивший выделить определённую последовательность в развитии традиции создания петроглифов. Подведём итоги проделанного исследования.

Рис №122. Диаграмма соотношении встроенности петроглифов в природные инварианты и периодов традиции через различные уровни традиции.

Во введении представленной рукописи дана краткая характеристика петроглифов Карелии в качестве археологического источника, рассмотрена актуальность данного исследования, новизна предлагаемого метода прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность, поставлен ряд актуальных вопросов, рассказано о структуре диссертации.

Первая глава посвящена рассмотрению всех известных публикаций (начиная с 1848 года), посвящённых петроглифам Онеги и низовья реки Выг. Здесь же дана краткая физическая характеристика источника и анализ историографии петроглифов Карелии.

219

Вывод историографического исследования состоит в том, что при обширной историографии спорных положений остаётся значительно больше, чем общепринятых.

Во второй главе исследования проводится анализ применявшихся ранее методов исследования. Показано, что, из-за неудовлетворительных методов, как правило, отсутствует взаимосвязь между фактическим материалом полевых исследований и его дальнейшей интерпретацией. В связи с этим предложен новый метод прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность, основанный на экологической оптике. Метод прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность не является вспомогательным, он автономен и свободен от груза прикладных задач. Метод позволяет исследователю сосредоточить внимание на конкретных данных, вытекающих из характера встроенности и способа взаимодействия изображения с поверхностью скалы.

Метод прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность позволяет работать с абстрактными и неопределимыми наскальными изображениями и проводить сравнительные аналогии с петроглифами, выполненными в тех же условиях в других регионах.

Третья глава посвящена практическому исследованию источников. После краткой геолого-топографической справки подробно описаны наиболее характерные случаи встроенности в скальную поверхность петроглифов разной величины. Среди них необходимо различать: гигантские - более 2 м, крупные - от 2 м до 0.5 м, средние - от 0.5 м до 15 см и миниатюрные - менее 15 см.

На основе метода рассмотрен способ встроенности петроглифов каждого из четырёх названных размеров. В результате выявлены различные случаи, так называемой, «специальной» и «не специальной» встроенности и ее уровни. Эти случаи соответствуют трём основным (возникновения, зрелости, упадка) и двум переходным (первый и второй) этапам традиции (рис. №122) создания наскальных изображений в эпоху неолита Карелии.

Предложенная мною периодизация традиции на основе объективных проверяемых фактов, полученных njvi помощи метода прямого зрительного изучения встроенности петроглифов в скальную поверхность, полностью автономна, поскольку впервые даёт возможность анализировать не только каждое скопление петроглифов в двух регионах

220

Карелии, но практически каждый отдельный петроглиф, композицию или сцену, включая абстрактные и не оконченные наскальные изображения.

Период возникновения наскальной традиции отмечен гигантским контурным лебедем на мысе Лебединый Нос, гигантским наскальным изображением Беса на западном мысе Бесова Носа восточного побережья Онежского озера, крупным петроглифом морского животного №75, а также, петроглифами средних размеров №«255 (рыбы) и №79 (морского зверя) на Бесовых Следках у побережья Белого моря. Во всех названных случаях представлен ((специальный» характер встроенности низшего уровня.

Гигантские петроглифы встроены в грубые многометровые природные инварианты: скальных трещин, ледниковых шрамов и глянцевой залощенности скальной поверхности. Объединяя перечисленные явления искусственно созданными гравировками, оба гигантских петроглифа являются их неотъемлемым дополнением.

Крупный и оба средних петроглифа Бесовых Следков дополняют наскальными силуэтами грубые природные выбоины, встроенные в залощенность. Не меньшее значение имеют границы отдельных скальных блоков, на которых они были выгравированы.

Переходный период традиции, от возникновения - к зрелости, отмечен гигантским силуэтным петроглифом оленя №«127 в низовье реки Выг у побережья Белого моря. В этом случае можно говорить о «специальном» характере встроенности классического уровня. При помощи корреляционного метода изучения удалось выявить шесть различных природных явлений скальной поверхности Залавруги, объединённых встроенностыо в них шедевра: гигантского наскального силуэта оленя №°127.

Среди петроглифов Карелии широко представлен зрелый период традиции создания наскальных изображений. К нему относятся: гигантские, крупные и средние петроглифы, как на побережье Онежского озера, так и Белого моря, обладающие «специальным» характером встроенности высшего уровня.

На Онежском озере это два гигантских петроглифа №°35 и №64, а также, средний петроглиф лебедя №°73 западного мыса Бесова носа, петроглиф №>9 на северном мысу Бесова носа, петроглиф лебедя №107 на мысе Пери-Нос III, знаменитый петроглиф N°50 и петроглифы №№28 и 29 на мысе Пери-Нос VI, а также, великолепный по изяществу петроглиф лебедя №51 на мысе Карецкий Нос.

221

В низовье реки Выг на побережье Белого моря это антропоморфные петроглифы группы №ХП памятника Залавруга II, петроглифы гигантских оленей №№128 и 138, крупных лодок №158, №140, №134, крупный антропоморфный петроглиф №143 и крупный петроглиф рыбы №110.

Все перечисленные выше петроглифы отличает подлинное мастерство исполнения, выраженное в «специальном» характере встроенности высшего уровня. Дальнейшие полевые исследования могут предоставить дополнительные объективные факты зрелого периода традиции создания наскальных изображений.

Переходный период традиции от зрелости - к упадку отражается в петроглифах пиктографической композиции сцены охоты на оленей по насту. В пределах наскального изображения одной лы>"ни представлена смена «специального» характера встроенности высшего уровня в природные инварианты скальной поверхности на «не специальный» характер встроенности в единственный природный инвариант глянцевой ледниковой залощенности.

Петроглифом, представляющим окончание периода зрелости традиции, является наскальная композиция сцены морского промысла. Данная наскальная композиция полностью встроена в ледниковую залощенность и, лишь в единственном случае, в нетронутый участок скальной поверхности.

Период упадка и постепенного исчезновения традиции создания наскальных изображений в эпоху неолита на территории Карелии широко представляют средние и миниатюрные петроглифы, обладающие «не специальным» характером встроенности в природный инвариант глянцевой ледниковой залощенности скальной поверхности.

В низовьях реки Выг подобные наскальные изображения представлены на северовосточном склоне центральной скалы Залавруги и в подавляющем большинстве отдельных групп Залавруги II. В качестве примера в данной работе рассмотрены петроглифы №№34-48 группы №VI Залавруги П.

На восточном побережье Онежского озера примером петроглифов, обладающих «не специальным» характером встроенности, могут служить: наскальные изображения пиктографической фаллической сцены №№82 и 83 и абстрактного петроглифа №93, на мысе Пери-Нос III, а также, абстрактные петроглифы на мысе Пери-Нос VI.

222

Для критической проверки проведённого научного исследования мною было выбрано несколько различных способов.

Мною было предположено, что в случае правильности полученных результатов, касающихся способов встроенности, периодов и этапов возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений Карелии они будут одинаково правильны как для петроглифов Онежского озера, так и для расположенных в трёхстах км севернее, у побережья Белого моря. Проведённые исследования доказали правильность высказанного предположения.

Во-вторых, было высказано предположение, что в случае правильности результатов, касающихся периодов возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений Карелии, петроглиф православного креста 16 века и позднее гиперреалистичное изображение «беса» на Бесовых следках будут встроены в природный инвариант глянцевой ледниковой залощенности скальной поверхности с опосредованным изображением трёхмерного пространства. Данное предположение также подтвердилось в соответствии с выводами о периодах и этапах возникновения, зрелости и упадка традиции создания наскальных изображений.

В-третьих, было высказано предположение о том, что экспериментальный петроглиф, выбитый Ю.А.Савватеевым ранее 1970 г. (Савватеев, 1970. с. 95), а также все современные новоделы будут иметь неспециальную встроенность абстрактного уровня. Данное предположение также подтвердилось.

Анализ рассмотренных археологических источников, выполненный при помощи метода изучения взаимосвязей петроглифов со скальной поверхностью, открывает широкие перспективы для дальнейшего исследования памятников подобных петроглифам Карелии. В соответствии с разработанной теоретической базой такое исследование можно проводить целенаправленно, комплексно, системно.

223

Список научной литературыФараджев, Арсен Анатольевич, диссертация по теме "Исторические науки"

1. Лллахвердов В.М., Сознание как парадокс (экспериментальная психологика, Т. 1)., Серия: новые идеи в психологии, «Издательство ДНК», Санкт-Петербург, 2000, 518с.

2. Аллахвердов В.М., Психология искусства., Серия «психология и культура»,

3. Издательство ДНК», Санкт-Петербург, 2001, 198с.

4. Арнхейм Р., Искусство .!'! визуальное восприятие. М., 1974, 392 с.

5. Арнхейм Р., Новые очерки по психологии искусства, Прометей, М., 1994, 352с.

6. Барсов Е.В., Об олонецких древностях. Древности. ТМАО., 1878, Т. 7, вып. 3,с.213-233.

7. Борисов В.Г., Новый документ из истории археологии России XVII в. Советская археология №4, 1963, с.253-255.

8. Брюсов А.Я., История древней Карелии., Под ред. Г.Г.Бережного., Москва., 1940, 320 с. с иллюстрациями, карт.; 1 л. карт. (Труды Государственного исторического музея Вып.9), Библиография с.169-205. 377 назв. с доп.

9. Брюсов А.Я., Археологическое изучение Карело-Финской ССР за 30 лет. В кн.: Наука в Карело-Финской ССР за 30 лет Советской власти. Петрозаводск., 1948а, с. 143-152.

10. Брюсов А.Я., Заселение Севера Европейской части СССР по археологическим данным. УЗЛГУ, 19486, №105. Сер. Востоковед. Наук, вып. 2., Советское финноугроведение. Г, с.91-102.

11. Брюсов А.Я., Очерки по истории племён Европейской части СССР в неолитическую эпоху. М., 1952, 263 с.

12. Брюсов А.Я., К критике ошибок археологов при истолковании древних петроглифов. В книге: Против вульгаризации марксизма в археологии. Москва., 1953, с.94-103.224

13. Вельфлин Г., Основные понятия истории искусств., Академия., M-JL, 1930,.с.

14. Бунд В., Введение в философию, Товарищество типографии А.И.Мамонтова, Москва, 1902, 354 с.

15. Галлыитрём Г., Исследование каменного века у Белого моря и Онежского озера в 1910 г., Известия XV Археологического съезда в г. Новгороде. №8., М., 1911, с.72-73.

16. Галлыитрём Г., Исследование каменного века у Белого моря и Онежского озера в 1910, Труды пятнадцатого археологического съезда в г. Новгороде в. T.I., М., 1914, (Протоколы), с. 100.

17. Грегори P.JI., Глаз и мозг., Прогресс, М, 1970, 271 с. Грегори Р.Л., Разумный глаз., Мир, М., 1972, 209 с.

18. Гибсон Дж. Джером, Экологический подход к зрительному восприятию., Прогресс, М., 1988,462с.

19. Городцов В.А., Скальные рисунки Тургайской области. Труды Государственного Исторического музея, вып. I. 1926, с.57-62.

20. Кабо В.Я., Условность термина «Первобытное искусство»//Мировая художественная культура. Том 1. Художественная культура первобытного общества. Славия, Санкт-Петербург, 1994, с.214.225

21. Кант Иммануил, Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки. Первая публикация в 1783 г., в Германии, первая публикация в России в 1889 г., перевод В.Соловьёва, Издательская группа «Прогресс», М., 1993, 238с.

22. Кукал Зденек , Скорость геологических процессов, Перевод с чешского К.И.Никоновой, под редакцией д-ра геол.-мин. наук Ю.Г.Леоновой, М., Мир, 1987, 246с.

23. Лаушкин К.Д., Кино сорок веков назад. Знание-сила., 1966., № 1, с.38-39.

24. Петроглифы Онежского Озера.

25. Лаушкин К.Д., Новое об искусстве древних художников Прионежья. СГЭ, 1966, 27, с. 48-50.

26. Лаушкин К.Д., Следы шаманских представлений в образах наскальных изображений Онежского озера. Краткое содержан. докл. годичной науч. Сессии Ин-та этнографии АН СССР, 1970. Ленинград 1971, с. 23-24.

27. Линевский A.M., Морской и озёрно-речной промыслы в древней Карелии. (По данным петроглифов). -<ЭСК, 1928, (1929), №3., сЛ08-122.

28. Линевский A.M., К вопросу о петроглифах Карелии. (Бесовы следки, Бесов нос и Пери нос)//ЛОИКФУН. Т. I., 1929, с. 53-95.

29. Линевский A.M., Верования жителей древней Карелии по петроглифам., В книге: Линевский A.M., Машезерский В.И., Пегов В.И. Хрестоматия по истории Карелии. Петрозаводск, 1939, с. 34-36.

30. Линевский A.M., Петроглифы Карелии. Часть первая., Петрозаводск., Каргосиздат, 1939, 194с.

31. Линевский A.M., Промысла древней Карелии. В кн. Линевский A.M., Машезерский В.И., Пегов В.И. Хрестоматия по истории Карелии. Петрозаводск, 1939, с. 23-32.226

32. Линевский A.M., Самоловы. В кн. Линевский A.M., Машезерский В.И., Пегов В.И. Хрестоматия по истории Карелии. Петрозаводск, 1939, с. 32-34.

33. Морозов Ф.М., Изображения на скалах восточного берега Онежского озера. ЭСК. 19276., №№ 1-3, с. 142-143 на русском и финском языках.

34. Поппер Карл, Нищета историцизма., Библиотека журнала «Путь»., Москва., Издательская группа «Прогресс», 1993, 186 с.

35. Равдоникас В.П., Элементы космических представлений в образах наскальных изображений//Советская археология №4., 1937, с.11-32.

36. Равдоникас В.П., Наскальные изображения Онежского озера и Белого моря. Часть первая. Наскальные изображения Онежского озера с приложением работы

37. Раушенбах Б.В., Пространственные построения в живописи, очерк основных методов, Наука, М., 1980, 288 с.

38. Савватеев Ю.А., Залавруга., Археологические памятники низовья реки Выг. Часть первая петроглифы. Ленинград., Наука 1970, 442 с.

39. Савватеев Ю.А., О некоторых чертах сходства и различия в наскальных изображениях Карелии и Скандинавии. Тезисы докладов второй научной конференции по истории, экономике, языку и литературе скандинавских стран и Финляндии. М., 1965, с.26-30.228

40. Савватеев Ю.А., Петроглифы Карелии и наскальное искусство лесной полосы Евразии. СЭ, 1969, №1,с.87-104.

41. Савватеев Ю.А., Изображения людей в петроглифах Карелии // Проблемы археологии Урала и Сибири. М., 1973, с.284-300.

42. Савватеев Ю.А., Петроглифы Карелии. Вопросы истории, 1973, №6, с.132-146. Савватеев Ю.А., Залавруга. Археологические памятники низовья реки Выг. Часть 2., Стоянки, М-Л., 1977,.с.

43. Савватеев Ю.А., Онежские петроглифы и тема зверя в них // Звери в камне. Отв. ред. д.и.н. Р.С. Васильевский. Издательство Наука., Сибирское отделение. Новосибирск 1980., с.136-158.

44. Савватеев Ю.А., Новые материалы о петроглифах Онежского озера // Наскальные рисунки Евразии. Первобытное искусство, Новосибирск, 1992, с.50-61.229

45. Савватеев Ю.А., Наскальные изображения (петроглифы) Карелии // Археология Карелии. Российская академия наук. Карельский научный центр Института языка, литературы и истории. Петрозаводск 1996. С. 125-148.

46. Семенов П., Географо-статистический словарь Российской империи, составленный П.Семёновым., Т. I. СПб, 1862, с. 320., (1863 с.380).

47. Серпухов В.И., Билибина Т.В., Шалимов А.И., Курс общей геологии, Л., Недра, 1976, 535с.

48. Скала с Онежского озера., Известия ЦИК СССР, 1935, №202., с.4., Пери Нос, Бесов Нос.

49. Спасский Г., О достопримечательнейших памятниках сибирских древностей и о сходстве некоторых их них с великорусскими. Западное Русское географическое общество 1857, кн. 12., с. 111-181.

50. Спицын А.А., Олонецкие петроглифы. (По поводу статьи А.М.Линевского). //ЛОИКФУН. Т. I. 1928. с.47-52 с ил. Рец.: Кельда И.Д. Историк-марксист, 1929, №12, с.275-277.

51. Столяр А.Д., О генетической природе «Беса» на онежских петроглифах Карелии // Проблемы археологии. Л., 1972, вып. 2, с.209-221.

52. Столяр А.Д., Опыт анализа композиционных структур петроглифов Беломорья // Советская археология., 1977, №3., с.24-40.

53. Столяр А.Д., «Жезлы» онежских петроглифов и их материальные прототипы // Изыскания по мезолиту и неолиту СССР. Л., 1983, с.154-155.

54. Столяр А.Д., Перечитывая «Петроглифы Карелии» Александра Михайловича Линевского//Вестник карельского краеведческого музея., Выпуск 2., Петрозаводск 1994, с.

55. Талльгрен A.M., Доисторические памятники на восточном берегу Онежского озера. К статье А.Ф.Шидловского. Известия Общества изучения Олонецкой губернии., 1914, т. 3, №4, с.227-228.

56. Формозов А.А., О наскальных изображениях эпохи камня и бронзы в Прибайкалье ина Енисее//Советская этнография №3, Наука., М., 1967, с.68-82.

57. Формозов А.А., Всемирно-исторический масштаб или анализ конкретныхисточников//Советская этнография №4., Наука, М., 1969, с. 99-106.

58. Формозов А.А., Очерки по первобытному искусству. Наскальные изображения икаменные изваяния эпохи камня и бронзы на территории СССР., Наука, М., 1969,255 с.

59. Формозов А.А., О месте наскальных изображений в истории искусства. // Проблемы археологии Урала и Сибири. М., 1973, с.273-279.

60. Формозов А.А., Накальные изображения и их изучение., Наука, М., 1987, 108 с. Формозов А.А., Наскальные изображения//Мировая художественная культура. Том 1. Художественная культура первобытного общества. Славия, Санкт-Петербург, 1994, с. 274.

61. Тимофеев В.М., Петрография Карелии, Издание Академии Наук СССР., 1935,.с.

62. Этнография №4., Наука, М., с. 107-113.

63. Швед Павел, Крестовый и Пелий Мысы. Геогр. изв. Ими. Русск. геогр. общ. 1850, с.68-71.

64. Шидловский А., Доисторические памятники на восточном берегу онежского озера. Изв. Общ. изучения Олонецкой губернии., Т.З, №1-2, 1914, с. 1-10. Эрнитс Э., «О семантике онежских петроглифов»., Институт археологии АН СССР. 1990, с.30-33.

65. Ярошевский М.Г. Психология творчества и творчество в психологии // Искусствознание и психология художественного творчества, Наука, Москва, 1988, с.31-50.

66. Aspelin J.R., Antiquites du Nord Finno-ougrien. 1. Age de la pierre et du bronze. Helsingfore, 1877, 397р. На французском и финском языках. Наскальные изображения Урала и Алтая с.75-77.

67. Brogger A.W., Den arktiske stenalder I Norge. Skr.utg.af Norske Vid.-selskabet i Christiania. 2. Hist.- filos.klasse, 1909, No.1, s. 1-278. Hellerist-ninger: s. 105-112. Burkitt M.C., Prehistory, First edition., Cambridge, 1921.

68. Burkitt M.C., Neolithic and Bronze Age art. Lake Onega. In: Burkitt M.C. Prehistory. A study of early cultures in Europe and the Mediterranean basin. 2nd ed. Cambridge Univ. press, 1925, p.302-305, tabl. XLIII-XLVI.

69. Coulanges F., History des institutions politiques de l'ancienite France. La Monarchic Franque, Paris. 1888, p. 32-33.

70. Grewingk C., Uber eine in Sommer 1848 unternommene Reise nach der Flalbinsel Kanin am nordlichen Eismeere. Bull, de la classe phys.-math. de l'Acad. des sciences de St.Petersburg, 1850, t.8,p. 45.

71. Gibson J.J., The concept of the stimulus in psychology. American Psychologist, 15, 1960a, pp.694-703.

72. Grewingk С., Uber die in Granit geritzten Bildergruppen am Ostufer des Onega-Lake (Lu le 5 inai 1854). Bull. *de la. classe de sciences hist., philol. et. polit. de I'Acad. des Sciences de St.Petersburg., 1855, t.2, liv.4, p.427-434.

73. Poikolainen V., Emits E., Rock carvings of Lake Onega. The Vodla region. Estonian Society of Prehistoric Art., Tartu., 1998, 43 lp.

74. Арсен Фараджев тел. 095 932-52-17 ул. Раменки 11-1-33, Москва 117607 farajev@hotmail.com