автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Писатели патриаршего круга в богословской полемике 80-х - 90-х гг. XVII в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Писатели патриаршего круга в богословской полемике 80-х - 90-х гг. XVII в."

ООЗОЬ^^- 'авах рукописи

- ^Г

Паиич Тамара Васильевна

)

Писатели патриаршего круга в богословской полемике 80 х - 90"х гг. XVII в.

Специальность 10 01 01 - русская литература (филологические науки)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Новосибирск 2007

003062503

Работа выло таена в секторе археографии и источниковедения Института истории Сибирского отделения РАН

Официальные оппоненты

доктор филологических наук Николае? Сергей Иванович доктор филологических наук Панин Леонид Г ригорьевич доктор филологических наук Соболева Лариса Степановна

Ведущая организация

Институт филологии Сибирского отделения РАН

Защита состоится «_25_»_мая_2007 г в <7 часов на заседании

диссертационного совета Д 212 173 03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук в Новосибирском государственном педагогическом университете 630126, Новосибирск, ул Вилюйская, 28, аудитория 212

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Новосибирского государственного педагогического университета

Автореферат разослан

апреля 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

Е Ю Булыгина

Общая характеристика работы

Среди ключевых проблем, стоящих перед исследователями русской литературы второй половины XVII в, существенное место занимают вопросы бытования традиционной кутьтуры слова в новых исторических условиях в преддверии Нового времени В литературе «переходного» периода рядом с новым творческим направлением барокко продолжала жить и развиваться традиционная словесная культура, по-разному откликаясь на новые тенденции в искусстве слова. Взаимодействие традиций и новаций, находившее выражение в творчестве книжников разных культурных ориентации, отличалось противоречивостью, приобретая подчас характер острой борьбы С наибольшей силой эти противоречия проявились в полемике 80-х-90-х гг между грекофилами и латинствующими - писателями, представлявшими два идейных направления русской книжной культуры этого периода Грекофилы (писатели патриаршего круга) были сторонниками традиционных идейно-эстетических норм стовесности, ориентированы на греко-византийскую православную ученость, восходящую к святоотеческому письменному наследию, латинствуюшие являлись выразителями новых культурных взглядов, проводниками западноевропейской образованности Полемика двух трупп писателей занимала особое место в ряду событий сложного историко-литературного процесса второй половины XVII века, она стала своеобразным водоразделом между ними Спор мотивировал появление целого ряда полемических сочинений с обеих сторон, выявил особенности литературного творчества конфликтовавших книжников и глубину идеологических противоречий между ними Хотя предметом распрей был богословский вопрос о времени пресуществления Святых Даров па литургии, дискуссии способствовали определению позиций каждой из сторон не только по его литургнко-богословским аспектам, они помогали полемистам выразить отношение к злободневным идейно-политическим, общественным и культурным проблемам, качественным литературным переменам, характерным для последних десятилетии XVII в и являвшим собой предпосылки смены культурной модели Соперничество и борьба писателей обоих направлений оказывали свое влияние на литературный процесс, порождая новые идеи и формы их воплощения, закладывая основы для дальнейшего развития русской литературы и предопределяя ее характер

Изучению русской литературы второй половины XVII в посвящено много работ, накоплено немало сведений о литературном процессе этого времени, введены в научный

оборот неизвестные ранее тексты, исследовано творчество отдельных писателей, а также некоторые направления и формы литературной деятельности (в частности, стихотворная культура барокко) Однако картина духовной жизни этого периода все еще не до конца восстановлена, существует целый ряд неизученных или слабо изученных проблем, актуальных и важных для понимания специфики литературной системы в ее переломное время К ним относится и малоисследованная проблема литературного участия писателей патриаршего круга в богословской полемике 80 х-90" гг XVII в по вопросу о времеш пресуществления Святых Даров на литургии (в первую очередь это касается литературных аспектов богословского спора)

Актуальность темы диссертации обусловлена необходимостью исследования литературного творчества писателей патриаршего круга, продолжавших традиции средневековой словесной культуры в новых культурно-исторических условиях Наиболее существенным является изучение вопросов участия этой группы книжников в богоетовской полемике, в ходе которой ими был создан ряд важных для понимания их идейно-эстетических и литературных взглядов текстов, в том числе главного сочинения -книги «Щит веры» Этот объемный труд, представляющий творчество круга писателей-грекофилов, является не только основным источником по истории их идейной полемики с латинствующими, но и значимым памятником литературы конца XVII в . отразившим многие ее особенности и противоречия Творческое наследие писателей патриаршего круга имеет свою специфику и представляет научный интерес бчагодаря существенному вкладу этих книжников в русскую духовную культуру второй половины XVII в и заслуживает научной оценки Разработка избранной для данного диссертационного исследования темы представляется актуальной и в плане задач, стоящих перед исследователями культуры XVII в, решение которых необходимо для более глубокого осмысления процессов литературного развития в переходный период от литературы средневекового типа к литературе Нового времени

Степень научной разработанности проблемы Впервые к теме спора 80-х - 90-х гг XVII в представителей двух идейных направлений русской книжности еще в XIX в обратились в своих работах И.Я Образцов, С Любимов, И Яхонтов, Г Миркович Эта тема нашла затем отражение в исследованиях М Н Сменцовского, А И Шляпкина, А А Прозоровского, ДВ Цветаева и др Особое место в этом [гаду занимает книга Г Мирковича1, всецело посвященная истории полемики по вопросу о времени

1 Миркович Г О времени пресуществления св даров Спор, бывший в Москве во второй половине ХУН-го века (Опыт исторического исследования) Вильно, 1886

пресуществления Святых Даров Его исследование сосредоточено главным образом на лнтургико-конфессиональных аспектах проблемы, но заслуга автора состоит в том, что он обратил внимание на особую важность данного вопроса и дискуссий вокруг него для второй половины XVII в, проницательно разглядев в его подоплеке проблему цивилизационнои ориентации В диссертации мы опираемся также на результаты научных исследований С Н Брайловского, А И Соболевского, А В Горского, К И Невосгруева, А В Флоровского, А С Лаппо-Данилевского, Г Флоровского, в которых содержится много ценных сведений о культурно-историческом контексте второй половины XVII в, отдельных писателях разных идейных направлений и их сочинениях, введенных в научный оборот в работах этих ученых

Из современных исследований, в той или иной степени касающихся нашей темы, являются научные труды А М Панченко, Л И Сазоновой, Т А Исаченко, С Матхаузеровой, С И Николаева, Б Л Фонкича, Д М Буланина Были учтены также и результаты новейших исследований историков АП Богданова и ИЛ Курукиной, в которых уделено внимание конфликту грекофилов и латинсгвующих и в которых выражен особый взгляд на проблему участия грекофилов в столкновениях двух групп писателей, негативно оценивающий их культурную деятельность

Большое значение для понимания характера взаимоотношений писателей разных групп и особенностей их идейных установок и культурных воззрений имеют работы А М Панченко, посвященные изучению проблем литературы XVII в Результаты научных трудов ученого могут служить теоретической и практической основой для постановки и разработки самых разных проблем в изучении «переходного» века, в том числе и той, которой посвящена настоящая диссертация Помимо того, что в работах А М Панченко содержатся важные сведения об общих проблемах литературного процесса изучаемого периода, в них имеются и весьма ценные конкретные набтюдения, касающиеся разных сторон интересующей нас темы Так, ученый сделал ряд интересных наблюдений и выводов относительно «писательской общины» последней трети XVII в (основанной Симеоном Полоцким), особенностей «литературного быта» московских книжников, разных типов «трудников слова» (противопоставив Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого), писательского самосознания, состава библиотек стихотворцев XVII в (отметив специфику этих библиотек2, на фоне которой более определенно можно увидеть особенности книжных собраний грекофилов), некоторых стилистических принципов Евфимия Чудовского (словесная теория которого, по мнению А М Панченко, «в главном

2 Панченко А М Русская стихотворная культура XVII века. Л, 1973

5

совпадает с теорией средневекового литературного этикета, разработанной Д С Лихачевым»3)

К наиболее значимым для заявленной темы научным трудам относятся также работы Л И Сазоновой Ее иссчедования, направленные на изучение теоретических и практических проблем поэзии русского барокко и творчества представителей этой школы (в первую очередь, видного деятеля русской книжной культуры - Симеона Полоцкого), затрагивают также и проблемы, касающиеся других участников литературного процесса второй половины XVII в (старообрядцев и грекофилов) и имеют существенное значение для его понимания4 Л И Сазонова отметила позитивное значение идейных столкновений грекофилов и латинсгвующих для активизации литературного процесса последней четверти XVII в5 Большой интерес представляют также наблюдения и выводы Л И Сазоновой, касающиеся поэтического творчества Евфимия Чудовского

Важные результаты изучения культурного контекста и идейной борьбы в русской литературе второй половины XVII в представлены в исследовании А Н Робинсона6, несмотря на то, что ученый в силу специфики его исследования и задач, стоявших перед ним, обошел вниманием тему распрей грекофилов и латинсгвующих В работах А С Елеонской также содержатся ценные сведения о литературном процессе второй лоловины XVII века и отдетьных писателях (в частности, анализируется ораторская проза Епифания Славинецкого как идейно-художественное явление этого времени, сделаны интересные наблюдения, касающиеся особенностей использования ораторского счова его учеником, Евфимием Чудовским в «Слове о милости»)7

Таким образом, в работах исследователей XIX—XX вв накоплено немало ценнейших исторических и филологических сведений о культуре и историко-литературных проблемах второй половины XVII в И все же собственно литературное творчество писателей патриаршего круга, их место и роль в культурно-историческом контексте «переходного» периода остаются слабоизученными и недооцененными Недостаточно изучена также и сама тема их богословского конфликта с латинствующими в 80-х-90-х гг,

г

в первую очередь, это касается литературных аспектов спора Не привлекали должного внимания и сочинения, инспирированные полемикой и, в частности, книга «Щит веры»,

3ПанченкоАМ Русская культура в канун Петровских реформ Л 1984 С 60

4 Сазонова Л И Литературная культура России Раннее Новое время М , 2006 * Сазонова Л И Поэзия русского барокко (вторая половина ХУП-начало XVIII в ) М 1991

С 152

6 Робинсон А Н Борьба идей в русской литературе ХУП века М, 1974

7 Елеонская АС Русская публицистика второй половины XVII века М, 1978, Она же Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века М, 1990

хотя ее культурно-историческое значение для своего времени было отмечено еще в XIX в Д В Цветаевым8

Материал исследования Работа основывается на большом круге источников В диссертации исследуются 12 известных на сегодняшний день списков конца XVII - начала XIX вв объемной киши «Щит веры» (рукопись ее Дополненной редакции насчитывает бо чес 1300 листов) К анализу были привлечены и многие другие рукописные и опубликованные труды писателей патриаршего круга Это - сочинения (в списках и опубликованные) Евфимия Чудовского (сборник «Остен», тексты полемической направченности против Петра Артемьева и в защиту греческого языка и др), Афанасия Холмогорского («Книга о пресуществлении», Окружное послание 1696 г и др ), Игнатия Римского-Корсакова («Слово на латинов и лютеров»), иеродиакона Чудова монастыря Дамаскина («Словеса мудрых 105 ответов»), патриарха Адриана (Окружное послание) и другие произведения, связанные в той или иной степени с полемикой грекофилов и латинствующих - главной темой «Щита веры» Привлечены были также издания Московского Печатного двора («Книга о вере», 1648, «Кириллова книга», 1644, «Скрижаль», 1656, Сборник переводов Епифания Славинецкого, 1665, «Увет духовный» Афанасия Холмогорского, 1682) и некоторые литературные труды латинствующих (Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, диакона Афанасия, Петра Артемьева) К анализу привлекались и многие памятники из корпуса древнерусской книжности, фигурирующие в текстах тучаемых писателей в качестве источников («Повесть о восьмом соборе» Симеона Суздальца, «Лимонарь», Пролог, Житие Сергия Радонежского и др) Специфика темы иссчедования (ее религиозно-богословский аспект) потребовала обращения и к церковной литературе сугубо служебного и канонического характера (Служебники, Кормчая, Катехизис и др )

Предмет работы Предметом диссертациошюго исследования является изучение литературных аспектов богостовской полемики 80 *-90" гг XVII в по вопросу о времени пресуществления Святых Даров на литургии на основе исследования книжного творчества писателей патриаршего круга, главньм образом - полемических сочинений, созданных в ходе евхаристических споров

Целью диссертационного исследования является установчение особенностей полемического творчества писателей патриаршего круга концепции текста и идейных

8 Цветаев Д В Литературная борьба с протестантством в Московском государстве M , 1887

С 178

воззрений рассматриваемой группы писателей, определение их места и значения в литературном процессе и духовной культуре второй половины XVII в

Для достижения намеченной цели в работе были поставлены следующие задачи-

1 На материале «Щита веры» и ряда других сочинений, созданных писателями патриаршего круга в 80-е - 90-е гг XVII в (с привлечением сочинений и представителей противоположной стороны конфликта), рассмотреть литературные аспекты богословской

I

полемики о времени пресуществления

а) исследовать взгляды изучаемой группы писателей по отношению к актуальным проблемам общественной и церковной жизни второй половины XVII века (просвещению и образованию, роли Церкви в духовной жизни общества, «священству» и «царству», Западу) и особенности их литературного отображения,

б) рассмотреть историю полемики грекофилов и латинствующих и установить особенности ее литературного воплощения в книге «Щит веры»,

в) проанализировать специфику литературного творчества писателей патриаршего

круга,

г) определить характер отношений грекофилов к литературному творчеству (концепция стовесного творчества, понимание проблемы авторства, авторского самосознания)

2 Изучить книгу «Щит веры» как литературный памятник конца XVII в (образная система и идейные установки, включенность сочинения в историко-литературный контекст)

а) реконструировать обстоятельства создания «Щита веры» (установить характер и степень участия в подготовке сборника Афанасия Холмогорского и Евфимия Чудовского),

б) провести текстодогическое исследование всех известных списков «Щита веры» (изучить историю текста книги, определить ее редакции, уточнить датировку и проанализировать особенности каждой из них),

в) исследовать структуру книги «Щит веры» и ее литературные особенности,

г) проанализировать «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве» в составе «Щита веры» провести текстологический анализ Повести, изучить ее идейно-тематическое содержание, определить роль в мотивировке повествования книги (Повесть входит в состав вводной части «Щита веры»),

д) выявить основные источники «Щита веры», исследовать особенности их использования (специфику работы составителей с чужим текстом, его рецепции) и функционирования в контексте книги,

е) установить роль текстов сюжетного повествования в книге (сюжета о бесоодержимом юноше из Жития Епифания Кипрского, Слова об оклеветанном епископе из «Лимонаря» и др )

Новизна и научная значимость работы состоит в привлечении внимания к полемическому наследию писателей патриаршего круга и пересмотре сложившегося у исследователей (отдававших предпочтение другим литературным деятелям изучаемого периода) определенного к ним отношения, когда недостаточно учитывались роль и значение творчества этой группы книжников в русской духовной культуре XVII в Впервые сделан акцент на рассмотрении литературных аспектов богословской полемики о времени пресуществления, проанализированы особенности литературного творчества писателей патриаршего круга, их культурные и идейные воззрения и отношение к злободневным проблемам историко-культурного и общественного характера своего времени Новым этапом в изучении «Щита веры» является комплексное исследование книги как литературного памятника конца XVII в в его тесной связи с историко-литературным контекстом эпохи Текстологическое исследование сочинения позволило пересмотреть и уточнить высказывавшиеся в литературе предположения и взгляды, касающиеся истории текста памятника. Новые научные данные, позволяющие судить о характере работы со словом писателен патриаршего круга, представляют итоги анализа выявленных источников «Щита веры» и изучения специфики их функционирования в книге Научная значимость диссертационного исследования состоит в том, что его выводы и результаты важны для решения актуальных вопросов литературного процесса второй потовины XVII в

Методологической и теоретической базой исследования являются труды отечественных и зарубежных ученых в области средневековой литературы В диссертации использован системный комплексный подход, опирающийся на классические методы изучения рукописных памятников древнерусской письменности археографический, текстологический, историко-литературный, историко-тшюлогический, культурно-типологический Главной опорой при этом служили методы и принципы изучения текстов, разработанные в современном литературоведении, в первую очередь - Петербургской текстологической школой академика Д С Лихачева Применение этих методов и теоретических разработок ученых-медиевистов позволило исследовать проблему в разных ее аспектах

Теоретическая и практическая значимость диссертации Теоретическая значимость работы заключается в том, что она содержит научную оценку традициогаюй словесной культуры во второй половине XVII в, которая продолжала функционировать и развиваться в новых социо-культурных условиях Результаты диссертационного исследования расширяют границы знаний о специфике литературного процесса «переходного» периода от литературы средневекового типа к литературе Нового времени, дают более глубокие представления о писателях патриаршего круга, их идеологии, литературных воззрениях, месте и роли в культурно-историческом контексте своей эпохи Выводы работы могут быть использованы в научных исследованиях, посвященных изучению литературного процесса XVII в, а также при подготовке лекционных и специальных курсов по истории древнерусской литературы и в кучьтурологических исследованиях

Положения, выносимые на защиту

1 Изучение литературного творчества писателей патриаршего круга, инспирированное богословским спором 80-х - 90-х гг XVII в , показывает, что полемика касатась не только социально-политических, догматических, богословских и межконфессиональных проблем, но также была связана с поиском культурных ориентиров, выработкой отношения к происходившим переменам, новациям в литературе, уже затронутой процессом секуляризации Участие в спорах о времени пресуществления оказалось своеобразной «лакмусовой бумагой», проявившей суть воззрений писателей-грекофилов на многие аспекты общественной жизни и культуры последней четверти XVII в, в том числе на словесное творчество

2 Концепция словесного творчества писателей патриаршего круга во многом носила традиционный характер В своей литературной практике эти авторы стремились оставаться в русле средневековых, литературных традиций, используя приемы и средства привычной риторической парадиты, провозглашая идею верности греко-византийскому православию, святоотеческому учению и традициям национальной истории и культуры Они выражали традиционный взгляд и на проблему авторства В то же время, несомненно, испытывали воздействие динамичных процессов историко-культурного развития и были открыты к восприятию некоторых культурных новаций, в том числе и западноевропейского происхождения (если только дело не касалось сугубо конфессиональных проблем), что находило выражение, например, в интересе к «свободным» наукам (риторике, грамматике, диалектике, философии), книгам западных авторов, использовании элементов стиля барокко (поэзия Евфимия Чудовского) Таким

10

образом, находясь в ситуации выбора, писатели патриаршего кру1а использовали из нарождавшейся новой культурной модети лишь то, что вписывалось в парадигму традиционной культуры и не входило в противоречие с системой ее идейно-эстетических ценностей

3 В своих сочинениях грекофилы не только отстаивали целостность православия, но и базировавшиеся на нем культурное своеобразие и традиции русской духовной жизни и государственности Обсуждая богословские проблемы, ставшие актуальными в конце XVII в, они стремились разобраться в потоке новых идей и событий переходной эпохи, сформулировать собственное видение культурно-исторического развития России, заботясь в первую очередь о сохранении духовного значения православной Церкви в жизни общества

4 Писатели патриаршего круга активно ратовали за просвещение, участвуя в дискуссиях по актуальному для того времени вопросу создания высшей школы в России В ходе ретигиозно-идеологических споров с латннствующими они продемонстрировали высокий уровень образованности (глубокое знание традиционной книжности и святоотеческого наследия), незаурядное умение вести богословскую и литературную полемику Своим творчеством и практической деятельностью они оказывали влияние на события общественной и духовной жизни своего времени, процесс становления русского сознания, сыграв определенную роль в развитии книжной культуры и сохранении духовных традиций православия, системы его этических и эстетических ценностей, составлявших основу древнерусской литературы

5 Рукописная история основного памятника по истории полемики - книги «Щит веры» - отражает процесс развития широко распространенной формы средневековой лигературы, получившей наименование книга сочинение ориентировано на авторитетные книги богословского и полемического характера христианских писателей древности, продолжает и завершает такой ряд, как «Кириллова книга» и «Книга о вере», привнося новые черты в данную форму (содержательные и структурные)

6 История книги «Щит веры» начинается в 1690 г со сборника подготовительных материалов (представлен рукописью ГИМ, Синодальное собрание, № 452) Затем Афанасием Холмогорским была подготовлена Основная редакция книги, которая окончательно сложилась приблизительно к середине 1691 г Через несколько лет на ее основе Евфимием Чудовским создается новая редакция «Щита веры» (завершена не ранее 11 сентября 1699 г) - Дополненная, которую отличает большой объем и более сложная проблематика (за счет включения текстов, касающихся новых тем, порожденных

актуальными культурно-историческими и идеологическими иробтемами последних лет XVII в борьба с протестантизмом, старообрядчеством, западным влиянием на иконопись)

7 «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве» Евфимия Чудовского в специально подготовленной для «Щита веры» редакции (Распространенной) в контексте книги играет роль ее идейного центра, соотносимого многочисленными смысловыми связями с остальными эчементами структуры повествования Особенно хорошо это прослеживается на примере реализации в Повести темы, заданной в Предисловии «Щита веры» цитатой из Послания св апостола Павла и служащей ключом для понимания главной авторской идеи «Не есть наша брань к плоти и крови, но к началом, ко властем, к миродержителем тмы века сего» (Еф 6 12) Анализ текста Повести раскрывает творческую лабораторию создателей «Щита веры» (за счет введения новых эпизодов, цитат, переосмысления и стилистических изменений многих фрагментов исходного текста автор Повести добивается ее преобразования и «вживления» в структуру книга)

8 Книга «Щит веры», посвященная истории спорного литургико-богостовского вопроса и построенная по литературным канонад« полемического произведения своего времени с использованием риторических приемов и средств дидактического и эмоционального воздействия на читателя (приемы ретардации, амплификации, экспрессивные, ритмически организованные высказывания, яркие метафорические образы, игра семантикой слов, включение в повествовательную ткань книги видений, чудес и т п), представляет собой литературный памятник конца XVII в, значение и место которого (как и остальных сочинений писателей патриаршего круга) необходимо учитывать при изучении литературной системы этого периода

Апробация исследования Основные положения работы опубликованы в научных сборниках, периодических изданиях, в том числе рецензируемых ВАК Всего по теме диссертации опубликовано 30 работ общим объемом 37,3 п л (в том числе монография «Книга Щит веры в историко-литературном контексте конца XVII века» 2004) Результаты исследования докладывались и обсузвдались на заседаниях Сектора археографии и источниковедения Института истории СО РАН и на научных конференциях «Проблемы историко-культурного наследия Сибири и Дальнего Востока» (Новосибирск, май 1997 г), «Традиции и новаторство в русской литературе Сюжеты, мотивы, жанры» (Новосибирск, сентябрь 1997 г), «Эстетические традиции в русской литературе Сюжеты и мотивы» (Новосибирск, 14-16 декабря 1999 г), «Эстетические традиции в литературе Сюжеты и мотивы» (Новосибирск, декабрь 2000 г), «V Чтения по истории и культуре древней и новой России» (Ярославль, август 2000 г), «Книга и литература в культурном контексте» (Новосибирск, май 2001 г), «Сибирь на перекрестье мировых религий»

12

(Новосибирск, октябрь 2004 г), «Сибирь опыт освоения и путь в XXI век» (Новосибирск, июнь 2005 г), «Древнерусское духовное наследие в Сибири» (Новосибирск, 1-5 декабря 2005 г), «VII Чтения по истории и культуре древней и новой России К 100-летию ДС Лихачева» (Ярославль, 13-15 сентября 2006 г )

Структура диссертации Диссертация состоит из Введения, двух частей, каждая из которых включает по четыре и пять глав соответственно (в главах выделены разделы), Заключения, Приложения, списка шифров использованных рукописей и литературы В Приложении приводится состав текста Сборника подготовительных материалов к «Щиту веры», Основной и Дополненной редакций книги, а также помещены наиболее интересные в историко-литературном отношении тексты из «Щита веры» Основной редакции по списку, принадлежавшему библиотеке Афанасия Холмогорского, и Послание Евфимия Чудовского патриарху Адриану по списку Дополненной редакции (ГИМ, Синодальное собрание, № 346)

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дано обоснование темы диссертации, ее актуальности, рассмотрена историография вопроса, определены цели, задачи и предмет исследования, а также его методы, показана научная новизна, теоретическое и практическое значение полученных в ходе работы результатов

ЧАСТЬ I ПОЛЕМИКА О ВРЕМЕНИ ПРЕСУЩЕСТВЛЕНИЯ СВЯТЫХ ДАРОВ И «ЩИТ ВЕРЫ»- ИДЕЙНЫЕ И ЛИТЕРАТУРНЫЕ АСПЕКТЫ БОГОСЛОВСКОГО СПОРА

В первой части диссертации на рукописных материалах книги «Щит веры» и других близких по тематике сочинений, созданных писателями патриаршего круга в ходе богословской полемики с латинствующими в 80е - 90"" гг XVII в, рассмотрена история спора, его идейная подоплека и влияние на литературные взгляды и взаимоотношения писателей обоих направлений, проанализированы воззрения грекофилов на вопросы просвещения и образования, проблему священства и царства, их отношение к Западу, а также особенности, литературного воплощения этих взглядов Выявлены и изучены некоторые аспекты концепции словесного творчества данной группы книжников

Глава 1. Писатели патриаршего круга: взгляды и творчество

Приоритетной задачей полемического творчества писателей патриаршего круга являлась защита православия и традиционных основ русской национальной культуры С разной степенью полноты их позиция нашла отражение в ряде сочинений, хотя и написанных по разным поводам, но связанных единой доминирующей идеей - идеей защиты православия от внешнего вторжения, главным образом, экспансии католицизма К таким сочинениям относятся «Книга о пресуществлении» Афанасия Холмогорского (1688 г), его же окружные послания 1696 и 1697 гг, «Слово на лапшов и лютеров» Игнатия Римского-Корсакова, Послание неизвестного автора Афанасию Холмогорскому с рассказом о кончине патриарха Иоакима, Духовное завещание патриарха Иоакима, полемические труды инока Евфимия, иеродиакона Чудова монастыря Дамаскина и, наконец, главный труд грекофилов - книга «Щит веры»

Программный характер имели и окружные послания патриарха Адриана (точная дата его написания неизвестна) и Афанасия Холмогорского (1696 г), в которых нашли отражение актуальные проблемы времени Текстуальное сходство этих сочинений двух иерархов русской Церкви XVII в послужило мотивацией их текстологического изучения в диссертации Анализ показал, что положенный в основу послания Афанасия Холмогорского текст патриаршего послания был значительно переработан и по форме, и по содержанию Рассмотрение йбоих посланий в соотнесении с контекстом эпохи позволило выявить их идейно-тематическую близость Сочинения отражают многие традиционные темы христианской учительной литературы, связанные с 1гравственно-философскими сторонами жизни Их объединяет также призыв к борьбе против иноконфессионального влияния и к неукоснительному следованию канонам православия и нормам традиционного уклада жизни

В наиболее полном и системном виде идеологическая позиция грекофилов была сформулирована Евфимием Чудовским в пространном Послании на имя патриарха Адриана, где чудовский книжник обращался к главе Церкви с просьбой об издании ряда книг, в том числе и «Щита веры» Писатель предлагал для печати переводы сочинений патристики, а также полемических и богословских трудов авторитетных византийских церковных писателей более позднего периода для целей духовного просвещения и защиты от влияния западной Церкви Опора па греко-византийское святоотеческое наследие и греческую ученость составляла основу культурной концепции писателей патриаршего

14 I

круга Через призму подобных воззрений и следует рассматривать их участие в спорах о евхаристии в условиях все более возраставшего западного влияния, усиления процесса секучяризации общественной жизни и культуры

Идеи просвещении в культурной концепции грекофилов и их обоснование Евфимием Чудовским Противостояние между грекофилами и латинсгвующими нашло выражение и в их отношении к проблеме просвещения и организации высшей школы в России, которая приобрела особую актуальность в последней трети XVII в Писатели-грекофилы придавали большое значение вопросам образования, участвуя в их обсуждении, особенно в период споров до открытия в 1687 г Славяно-греко-латинской академии Опираясь на византийское культурное наследие, прежде всего патристику как сокровищницу богосчовской мысли и словесного искусства, они пропагандировали необходимость изучения греческого языка (не отрицая при этом знание других языков), видя в нем основу обучения и просвещения, а также единственно надежное средство Богопознания Наиболее ярко об этом свидетельствуют сочинения и многочисленные высказывания Евфимия Чудовского о потьзе изучения греческого языка, который воспринимался им как форма сохранения православного вероучения Эта позиция была четко сформулирована и обоснована им в известном сочинении «Учитися ли нам полезнее грамматики, риторики, философии и феологии, и стихотворному художеству или и не учася сим хитростем в простоте Богу угождати », в котором писатель обосновывал необходимость изучения греческого языка, осуждал и обличал невежество, всячески подчеркивая важную роль просвещения, открывающего простор для миро- и Богопознания

Проблемы, связанные с необходимостью изучения греческого языка, нашли отражение и в Дополненной редакции «Щита веры», создание которой относится к самому концу XVII в В тексте включенного в эту редакцию Послания Евфимия Чудовского вновь высказывается озабоченность автора данным вопросом Евфимий здесь в очередной раз подчеркивал важность знания греческого языка и трудов греческой учености (патристики) для сохранения традиций восточного православия

Анализ рассмотренных в этом параграфе текстов позволил сделать вывод о том, что тема греческого языка была актуальной не только в связи с выбором типа образования во время дискуссий накануне открытия Славяно-греко-латинской академии Для грекофилов она цродотжала сохранять свою значимость и в конце XVII в Это свидетельствует о том, что подоплека конфтикта грекофилов и латинствующих далеко выходила за рамки проблемы характера и типа образования, в их понимании она была связана, прежде всего, с вопросами богостовия и вероучения православной Церкви Незнание греческого языка, по

15

мнению писателей-грекофилов, грозило утратой связей с книжным святоотеческим наследием как системой знаний христианского вероучения, отходом от православия и, как следствие, разрушением базовых для национальной культуры традиций

Тема священства и царства в сочинениях грекофилов. Во второй половине XVII в (особенно в период патриаршества Никона) тема священства и царства была столь значимой, что находила отражение не только в сочинениях публицистики (см работы А С Елеонской, В Вальденберга), но и в формах сюжетного повествования (например, в «Повести о царе Arree», исследованной Е К Ромодановская) В письменном творчестве рассматриваемой группы писателей данная тема занимала особое место В решении важного для них вопроса взаимоотношений священства и царства эти книжники опирались на каноническое учение, восходящее к византийской концепции «симфонии» духовной и светской власти, где первая имеет приоритет (по принципу духовное выше земного) В своих сочинениях они рассматривали проблемы идеального устройства общества, в котором исключительно большая роль отводилась Церкви, как духовной опоре государства и гаранту сохранения в нем стабильности и «общего благозакония»

Такой взгляд на проблему священства и царства был выражен Афанасием Холмогорским в его антистарообрядческой книге «Увет духовный» (М, 1682) Афанасий при этом опирался на идеи программы патриарха Никона, изчоженные Епифанием Славинецким в Предисловии к Служебнику 1655 г Как показал текстологический анализ, используя текст Служебника, автор «Увета духовного» должен был учитывать новые исторические реалии и изменившиеся обстоятельства жизни Московского царства Поэтому повествование источника под его пером подверглось существенной редактуре, направлештой в первую очередь на ослабление, «редуцирование» темы патриарха Никона (им были отвергнуты те фрагменты исходного текста, в которых Никон возвеличивался и выдвигался на первый план, исключен титул «великий государь», опущены формулировки, указывающие на богоданную равновеликость и духовный союз царя и патриарха -«богоизбранная сугубица», «благочестивая двоица») При этом Афанасием Холмогорским был сохранен в неизменном ввде фрагмент из речи Никона на соборе 1654 г, в которой он, по версии источника, изложил перед собором свой взгляд на священство и царство, сославшись на «заповедь Юстиниана» (предисловие к IV новелле законодательства Юстиниана, отраженное в Кормчей)

Позднее Афанасий Холмогорский вновь коснулся темы священства и царства в своем Окружном послании 1696 г Перестраивая текст патриаршего послания (патриарха Адриана), где тема священства и царства является одной из главных, Афанасий учитывал

16

новый исторический котгтекст, характеризовавшийся усилением царской власти, и предложил свою интерпретацию, написав новый фрагмент, но сохранив основной смысл исходного текста И если патриарх Адриан открыто изложил свое видение устройства и взаимоотношения церковной и светской властей, базирующееся на византийской концепции «симфонии», то Афанасий напомнил о необходимости следования каноническим заветам и идеалам православия в отношениях Церкви и государства не от своего имени, а сославшись на Послание к смирнянам Игнатия Богоносца и выписав из пего соответствующий фрагмент Примечательно и то, как продуманно Афанасий выбрал местоположение цитируемых слов Игнатия Богоносца Если в патриаршем послании тема священства и царства обсуждается в самом начале, то Афанасий включил ее в пятый раздет своего сочинения, посвященный теме послушания «овец словесных» пастырям, тем самым напоминая представителю верховной светской втасти о его принадлежности к «духовному стаду» Другими словами, концепция автора нашла выражение и через структурное оформление сочинения

Таким образом, тема священства и царства в творчестве грекофилов продолжала сохранять свою актуальность до конца XVII в В условиях существенных изменений в культуре и обществе и ослабления церковного авторитета («в плача достойное время» по выражению, вложенному составителями «Щита веры» в уста патриарха Иоакима) грекофилы стремились защитить священство, сохранить и возвысить роль Церкви, подчеркнуть ее первенствующее значение в духовной и повседневной жизни людей Недаром образ гоничои Церкви, сопряженный с темой духовного противостояния западному конфессиональному влиянию, угрожавшему, по мысли авторов «Щита веры», целостности православия, следовательно, и традиционным основам и устоям культурной и общественной жизни, стал одним из ключевых в образной системе книги Писатели патриаршего круга высказывали и отстаивали свою позицию если не открыто, то в «прикровенной» форме В завуалированном виде данная тема нашла отражение в Послании неизвестного автора Афанасию Холмогорскому, в котором рассказывается о кончине патриарха Иоакима Художественная специфика реализации темы священства и царства в сочинениях грекофилов анализируется в диссертации

Глава 2 История полемики и «Щит веры»

Разное отношение двух конфликтующих сторон к решению теологического вопроса о времегш пресуществления Святых Даров в чине литургии было обусловлено отличиями в

учении о совершнтельном моменте таинства евхаристии в православной и католической церквах Латинствующие в данном вопросе разделяли учение католической Церкви, окончательно утвержденное в XVI в на Тридентском соборе По этому учению, совершительный момент таинства евхаристии относится ко времени произнесения так называемых установителышх слов (слов Иисуса Христа, установившего таинство на Тайной Вечере) «Приимите, ядите, сие есть тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов » Согласно учению православной Церкви, в это время Дары остаются еще не освящеными, их пресуществление (преложение) происходит только после молитвы священника с призыванием на Дары Святого Духа, именно после слов «И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, а еже в чаши сей - честную Кровь Христа Твоего, преложив Духом Твоим Святым»

Предпосылки спора появились в Москве после присоединения в 1654 г Левобережной Украины, через посредство которой значительно усилилось влияние западноевропейской, по преимуществу латано-польской, культуры В это время возрос людской и книжный поток в обоих направлениях, активизировался процесс культурного взаимообмена В Москве появились южно-русские издания служебной и полемико-публицистической направленности, содержавшие элементы учения католицизма, в том числе и неправославное истолкование вопроса о времени пресуществления Святых Даров Особую роль в этом сыграло появление известной книги или «тетради» «Выклад» («Выклад о Церкви и о церковных речах») игумена киевского Михайловского монастыря Феодосия Сафоновича, изданной на белорусском языке в 1667, на русском - в 1668 г (г Киев), которая впоследствии была подвергнута подробному критическому разбору со стороны православных ортодоксов, от лица патриарха Иоакима в сочинении «Обличение на тетрадь Выклад», ставшем составной частью сборника «Остен», а затем и «Щита веры»

Наибольшей остроты и широкого распространения в обществе дискуссии вокруг вопроса о времени пресуществления достигли после приезда в Москву братьев Иоанникия и Софрония Лихудов, которые в марте 1685 г обсуждали его на публичном диспуте с Яном Белобоцким Начало литературной полемики бьшо положено трактатом Сильвестра Медведева «Хлеб животный», где выражалось и обосновывалось мнение «латинствующей» стороны конфликта о пресуществлении евхаристических хлеба и вина «Христовыми еловесьг» Спустя некоторое время с патриаршей стороны последовал ответ на сочинение Медведева - «тетради» Евфимия Чудовского «Опровержение латинскаго учения о пресуществлении» С появлением названных публицистических трудов полемика еще более обострилась и инспирировала написание целого ряда новых сочинений, среди которых «Книга о Манне хлеба животного» (1687 г) Сильвестра Медведева, «Показание на

18

подверг латинскаго мудрования» Евфимия Чудовского, «Акос» брагьев Лихудов (1688 г), «Книга о пресуществлении» Афанасия Холмогорского (1688 г) и др Вылившись в письменную форму, споры послужили основой для окончательного размежевания и более четкого оформления идеоло1 ии противоборствовавших сторон

После январского собора 1690 г, созванного патриархом Иоакимом с целью положить конец спорам о пресуществлении (они, по свидетельству современников событий, охватили все слои населения, от духовенства до простых мирян), было инициировано создание книги «Щит веры», в которой тема полемики (история ее возникновения и развития в Московском государстве) подверглась всестороннему обсуждению

Глава 3 На страже православия* поиск пути в культурном пространстве

Восток — Запад

Образ Запада в сочинениях грекофилов и их отношение к западному влиянию Писатели патриаршего круга стремились выразить собственную позицию относительно происходивших во второй половине XVII в перемен Многие культурные новации и «чужестранные обычаи» из сферы повседневной иноземной жизни, вливавшиеся в русский быт и культуру, в сознании ревнителей правоставия прочно увязывались с вероучением западной Церкви, как они полагали, повреждештш, развращенным и далеким от истинного благочестия По их мнению, оно бросало свою тень на все приходящие в «Московское благочестивое царство» элементы западной жизни, большинство которых взрывало и разрушало его благочиние и благолепие Появление в Москве иноверцев и строительство ими собственных храмов для отправления богослужения расценивались грекофилами-ортодоксами как планомерная деятельность, направленная на подрыв основ православия и устоявшегося чинопорядка российской жизни, насаждение своей веры, которая многими воспринималась как неугодная Богу и даже «еретическая» Взгляды подобного характера нашли отражение в сочинениях «Слово на латинов и лютеров» Игнатия Корсакова, Духовное завещание патриарха Иоакима, Послание патриарху Адриану Евфимия Чудовского, Послание неизвестного автора Афанасию Холмогорскому о кончине патриарха Иоакима, окружные послания Афанасия Холмогорского и многие сочинения Евфимия Чудовского, позиция которого отличалась особой непримиримостью по отношению к Западу образ «темномрачного» Запада (как противоположность «светозарному Востоку») является одним из устойчиво повторяющихся в его сочинениях

Вероятно, авторы данных сочинений считали тех, к кому они обращались со своими предостережениями, еще не готовыми (по причине отсутствия хорошего образования) к встрече с новыми и во многом непонятными феноменами иной культуры, иных обычаев и иной веры Они, по-видимому, полагали, что лишь образованность, начитанность в святоотеческом наследии могли бы стать надежным средством критического восприятия, осмысленного и селективного заимствования европейских культурных традиций, которые не входили бы в противоречие с традициями русской национальной культуры в части ее религиозно-церковной основы, а дополняли и обогащали их В этой связи показатетьны размышления Евфимия Чудовского о необходимости духовного просвещения и его практическая деятельность по переводу святоотеческих текстов, расценивавшихся им как средство просвещения и духовное оружие в противоборстве с врагами православия

Тема Запада в «Щите веры» В данном разделе рассматриваются особенности литературного воплощения темы Запада в полемических сочинениях грекофичов В наиболее полном виде данная тема отражена в «Щите веры» В связи с общей направленностью книги она органично вписалась в круг ее идей, став здесь одной из ведущих Уже в самом начале, в тексте, обращенном к патриарху — «Архипастырю добрый», возникает мотив «западного ветра», приносящего отерны» и наветы на святую Церковь Подборка цитат из Священного Писания (Ис 2, 3, 13) стужит здесь тематическим ключом для истолкования событий современной автору текста действительности и иллюстрации истории возникновения полемики по вопросу о времени преложения Святых Даров Историческая параллель Вавилон - Рим, где «беззаконный» Вавилон осмысливается как прообраз Рима, позволяет автору сделать вывод, который для постедующего повествования и понимания проблем, обсуждаемых к «Щите веры», имеет важное значение Автором обозначена точка отсчета, к которой восходят разногтасия об евхаристическом каноне и с которой описываемое противоборство грекофилов и латинсгвующих имеет прочную причинно-следственную связь развернувшийся богословский спор является стедбтвием идейного противостояния православной Руси с инославным Западом, издавна сопровождавшего их отношения и основанного на конфессиональных разчичиях Более развернутую интерпретацию тема Запада получила в Предисловии «Щита веры» на основе священных текстов Автором был использован апокалиптический сюжет «Жена, облеченная в Солнце, преследуемая Драконом» (От 12 1-4), образ которой трактуется здесь как символ гонимой Церкви с привязкой к конкретным событиям и обстоятельствам споров о пресуществлении Подробно истолковывая сюжет, каждый элемент которого имеет пророческую символику, автор

20

Предисловия делает вывод о том, что Луна под ногами Жены апокалиптического видения знаменует современную Церковь, утратившую свою изначальную полноту (подобно ущербной луне) вследствие отпадения западной Церкви, «помрачившейся тьмою ересей и раздрании» Писатель называет конкретные государства, свернувшие, как ему представляется, с пути истинного благочестия, объединяя их под общим наименованием «западная страна», т е Запад Им противопоставлена «северная страна» «Но просветися вся негля северная страна» - православное Российское царство (православный Восток географически переместился на Север), сохранившее истинное благочестие

В кратком и концентрированном виде концепция создателей «Щита веры» по отношению к Западу сформулирована в статье «О творящих раздоры и смущающих святую Церковь», которая структурно занимает место среди небольших по объему текстов в конце книги Здесь содержится обращение к православным христианам («светообразным чадам Востока светозарнаго»), которое заключает в себе квинтэссенцию идейных воззрений составителей «Щита веры» на проблему западного влияния Предлагаемый путь сохранения воспринятого от «светозарного Востока» православного учения и правоставных культурных традиций не исключает, а напротив, должен быть поддержан традициями, сформированными Русской Церковью, имеющей собственную долгую и богатую историю Мысль об ориентации на старину, на древнее предание восточной Церкви и на «российских чудотворцев» повторяется и в Поучении патриарха Иоакима Таким образом, согласно идеалам создателей книги, помимо прокламируемого ими пути ненарушимого следования апостольским и святоотеческим заветам, воспринятым от греко-византийской Церкви, опору следует искать и в истории Руси, в традициях Русской Церкви и русской святости Собственные традиции, выработанные на протяжении многих веков, должны быть залогом сохранения национальной культуры и государственности

Идея «царского» пути в системе воззрений грекофилов Полемизируя с латинствующими, писатели патриаршего круга неизменно повторяли, что в своих рассуждениях на богословские и церковно-канонические темы необходимо неукосшггечьно следовать святоотеческим традициям, не допуская вольного, «от себя», истолкования постулатов Церкви Чтобы не войти в соблазн, «таинство Божие человеческим мыслем подлагающе», ответы на все вопросы нужно искать «ниже от наших почысл, но от Божественных Писании апостольских и отеческих»

Постоянно повторяющийся в сочинениях изучаемой труппы писателей мотив неуклонного следования Священному Писанию и творениям отцов Церкви, как источникам незыблемых и путеводных истин, неразрывно переплетается с темой

21

«истинного», «царского» пути, базирующейся на евангельском образе двух путей -«тесного» и «широкого», добра и зла (Мф 7 13-14) Образ «тесного», но единственно верного, «царского» пути является одним из главных в творчестве греко филов, они кладут его в основу своего размежевания с латинствующими, свернувшими, по их мнению, на ложный путь следования чуждому учению католической Церкви

Представление о «царском» пути сформулировано в сочинении Евфимия Чудовского «Опровержение латинскаго учения о времени пресуществления» При этом высказывание чудовского полемиста по смыслу и в определенной мере текстуально перекликается с формулировкой на эту же тему в «Книге о вере» (см Книга о вере М, 1648, л 27 об-28) Мысли о «царском» пути высказывал позднее и чудовсккй иеродиакон Дамаскин в одном из своих посланий новгородскому митрополиту Иову

Тема «истинного» пути с первых страниц обозначена и в «Щите веры» Здесь осуждаются «лукавыя человекы, ходящыя не путем правым писаний святых отцев по преданию святыя восточныя Церкве, но уклоняющыяся в разная и чюждая научения» (РГБ, собр Егорова, 1570, л 1 об) Авторы книги относят к ним своих идейных оппонентов, латинствующих, увлекшихся «мудрованиями» и «новосечениями» западной Церкви и отступивших от «истинного» пути Такому пагубному пути авторы «Щита веры» противопоставляют «истинный», «царский» путь, которым, как здесь подчеркнуто, неизменно счсдовала православная Церковь Они ссылаются на опыт реальных исторических деятелей, жизнь которых являет собой пример верности евангельскому пути Важно было обратить в этой связи внимание на рочь образа Марка Эфесского в повествовательной структуре книги Разрабатывая тему Марка Эфесского, авторы используют в повествовании один из эпизодов печатного Жития преподобного Сергия Радонежского, а именно главу, посвящепную Ферраро-Флорентийскому собору - «О презвитере и о мужех, бывших в латынских странах» Как показал анализ, отдельные ее фрагменты процитированы в «Щите веры» дословно, при этом авторы ссылаются (частично цитируя) и на соответствующую главу «Книги о вере», где использован тот же житийный эпизод Преподобный Сергий Радонежский является в видении благочестивому иерею Симеону, чтобы свидетельствовать о святости Марка Эфесского, защитника догматов православной Церкви на Флорентийском соборе Сконструированный на основе указанных источников текст помог авторам «Щита веры» выстроить логику собственной концепции образ святого Сергия Радонежского становится в их интерпретации символическим связующим звеном единой и непрерывной правоставной традиции, преемственно сохраняемой русской Церковью

Глава 4. Особенности словесного творчества

Отношение к литературному творчеству Разногласия в решении евхаристической проблемы, служившие причиной антагонизма и борьбы между грекофилами и латинствующими, неизбежно сказывались и на понимании ими словесного творчества, его задач и принципов, а также на отношении к тексту, в первую очередь сакральному Хотя полемика по существу имела внелитературный характер, однако ее средством были письменные сочинения разных жанров, создававшиеся с использованием всевозможных литературных приемов и средств Под пером полемистов они развивались и совершенствовались именно как литературные произведения своего времени, отражая изменения и новации литературы второй половины XVII в В связи с этим, помимо рассмотрения определенных религиозно-идеологических проблем, церковные писатели неизбежно сталкивались с необходимостью обсуждения и сугубо литературных вопросов и тем

В этой главе рассматривается специфика восприятия текста писателями патриаршего круга, определяется разный подход обеих сторон конфликта к словесному творчеству, проявившийся, в частности, в отношении к сакральному слову, проблеме авторства, авторского самосознания Если для грекофилов слово священного текста канонично, то Симеон Полоцкий воспринимает его как «простое средство коммуникации»9 Симеон Полоцкий рифмует Псалтирь, произвольно обращаясь с богодухновенным текстом, нарушая, с точки зрения критиков из стана грекофилов, его сакральную суть и смысловую целостность Сильвестр Медведев, как и его учитель Симеон Полоцкий (первый русский профессиональный писатель и поэт), уже четко осознавали литературное творчество как особую сферу культуры, а писательство как особую профессию, интеллектуальную деятельность по созданию текстов, являющихся результатом личного труда. Грекофилы же, как показывает анализ их литературного наследия, все еще придерживались традиционного принципа анонимности творчества, который был характерен для древнерусской литературы, где, как известно, сочинения часто оставались без автора или надписывались авторитетными именами Так, например, книга «Щит веры» тоже была надписана авторитетным именем патриарха Иоакима, хотя основным составителем ее и редактором был Афанасий Холмогорский, скромно ушедший

9 Панчеико А М Слово и Знание в эстетике Симеона Полоцкого // ТОДРЛ М-Л , 1970 Т 25 С 240

в тень (его авторство было установлено позднее лишь на основании свидетельств некоторых других источников) ,

Сочинения писателей патриаршего круга отличает тот стиль ведения спора, который был общепринятым в полемической литературе изучаемого периода (его демонстрировали обе спорящие стороны) и для которого характерны острые, порой чрезмерно резкие выпады в адрес оппонентов и эмоционально окрашенные, негативные оценки их высказываний и взглядов В качестве полемических авторы использовали риторические приемы ораторской прозы, сатиры, публицистики В то время как для латинствующих одним из главных приемов полемики являлись силлогизмы, для грекофилов, отвергавших и обличавших этот формально-логический способ выстраивания доказательства (так, Евфимий постоянно отсылал к полемическому опыту отцов Церкви, напоминая высказывание Григория Богослова «силлогисмы суть и веры развращение, и тайны истощение»), ведущим методом обоснования той или иной точки зрения в споре с идейными противниками являлся подбор авторитетных текстов, искусное составчение («плетение») своеобразной мозаики из цитат, количество которых могло быть весьма большим Согласно такому подходу, писатель, используя «готовое слово» сакральных и других традиционных текстов, путем наслаивания дополнительных смысловых пластов за счет введения в текст авторитетных цитат способен защитить всякий свой аргумент в споре и выразить любое свое умозаключение, оставаясь в «правовом» поле вероисповедной доктрины , Для авторов изучаемого круга главными аргументами в обосновании собственных воззрений оставались цитаты из текстов Священного Писания и святоотеческих трудов И это не было простой данью традиции, а являлось принципиальным положением в их литературной теории и практике

«Тетради» и «грамотки» Петра Артемьева в интерпретации Евфимия Чудовского: богословские и литературные аспекты Ярче всего специфика литературного творчества писателей патриаршего круга проявилась в полемических произведениях Евфимия Чудовского, поэтому в работе подробно Анализируется его спор с латинистом Петром Артемьевым Были привлечены два обличительных текста Евфимия из рукописи начала XVIII в (БАН, П 1В 11), в которых параллельно представлены позиции обеих сторон (цитаты из сочинений Артемьева последовательно комментируются Евфимием Чудовским) 1) «Выпись тетратей, которыя предложил великому господину, святейшему кир Адриану диакон Петр Артемиев, своей рукою писаныя из них же кратко выписаны гордости его на восточную Церковь и клеветы на защитников тоя и отпадение от восточныя Церкве и соединение твердое с западною», 2) «Выписано из

24

граммахок, которыя он, диакон, писал ко отцу своему Артемию в Суждаль» Словесный поединок двух книжников, имевший в своей основе главным образом богословские и догматические расхождения, отразил также литературные и эстетические представления полемистов, их отношение к идеям и событиям конца XVII в

Евфимий Чудовский в этом споре выступает как непримиримый и последовательный критик Запада и католической Церкви, убежденным адептом которой предстает в своих сочинениях его идейный антагонист - Петр Артемьев Знакомство с западной культурой во время пребывания за пределами Московской Руси и трансформация религиозных воззрений Артемьева не могли не сказаться на его письменном творчестве В сочинениях Петра, в особенности в письме к отцу в Суздаль, где он наиболее искренен и предельно откровенен, отчетливо проступают следы влияния западноевропейской культуры В создаваемых им художественных образах и повышенной экспрессивности стиля прослеживается влияние поэтики литературы барокко Письмо передает особое мироощущение автора, повышенное внимание к собственной личности, в нем весьма отчетливо проступает индивидуальное начало Артемьев демонстрирует здесь и свое писательское мастерство, и писательское самосознание, во многом новые для литературы второй половины XVII в

Для Евфимия Чудовского, работавшего в строгих рамках традиций святоотеческого наследия и древнерусской письменности, создававшего свои сочинения по ее жанровым, тематическим и стилистическим «лекалам», были неприемлемы и чужды литературные образы Петра Артемьева, совмещавшего в них несовместимые понятия из разных сфер бытия (духовного и чувственного, высокого и низменного) и нарушавшего, с точки зрения чудовского книжника, и богословские православные каноны, и установки и нормы риторик второй половины XVII в При этом Евфимий не чуждался некоторых литературных новаций, в том числе и тех, что представляли результат западного культурного влияния Однако он всегда избирательно и предельно осторожно подходил ко всякой новизне, принимая для себя лишь то, что вписывалось в традиционную культурную парадигму и никоим образом не могло поколебать «уставленные пределы» В то же время Евфимий в сочинениях, обличающих Петра Артемьева, проявляет себя и как новатор в подобном его разборе чужого текста можно усматривать элементы литературной критики, что было одной из новаций времени

Изучение полемики двух писателей, один из которых прочно держался за традицию, а другой по сути выбрал'другую культуру (во всяком случае ориентировался на нее), еще раз показывает сложность процессов, происходивших в русской литературе в конце XVII в, глубину ее внутренних сдвигов (в результате секуляризации и других исторических

25

причин) и влияний извне (в ходе межнациональных культурных связей) Анализ рассмотренных в данном параграфе текстов позволил лучше понять особенности идейно-эстетических взглядов и характер литературных отношений обоих писателей, разных не только по своим религиозным убеждениям, но и культурным воззрениям

«Ответ» Евфимня Чудовского Петру Артемьеву «Жезл правления» и «Обед душевный» Симеона Полоцкого в оценке Евфимия В своих полемико-публицистических сочинениях инок Евфимяй демонстрировал весьма умелый подход к критике идейных оппонентов, аргументированно выстраивая систему защиты собственных воззрений по спорным проблемам на основе глубоких знаний святоотеческого наследия и церковно-канонической литературы Со всей отчетливостью подход писателя к критике анализируемого текста можно наблюдать в его «Ответе на лжущее писание Петра Артемьева», которое было создано им приблизительно в середине 1698 г и в котором чудовский старец обратился к письменным трудам своего давнего оппонента Симеона Потоцкого, критически рассматривая те их фрагменты, где были ясно выражены пролатинские взгляды писателя Данное сочинение было привлечено к анализу в диссертации в силу того, что оно содержит сведения, напрямую связанные с проблематикой споров о евхаристии Представлялось также важным найти ответ на вопрос почему чудовский старец столь подробно обсуждает творения Симеона Полоцкого (который давно ушел из жизни), обращаясь при этом к новому идейному противнику, бывшему дьякону Петру Артемьеву Интерес представляло и то, как Евфимий оценивает теперь сочинения Симеона, которые он резко критиковал еще при жизни знаменитого писателя и стихотворца Теперь Евфимий отдает должное писательскому мастерству Симеона Потоцкого, оценивая его как талантливого писателя, умело пользовавшегося литературной техникой и искусно выражавшего свою мысль в правильно подобранном слове Однако он постоянно дает понять, что в рассуждениях на богословские и церковно-канонические темы Симеон Потоцкий отступал от святоотеческих традиций, допуская вольные истолкования церковных установлений Рассматривая «Жезл правления», Евфимий отмечает признаки латинского влияния в решении вопроса о времени пресуществления Святых Даров, указывая на неопределенность, противоречивость и двойственность формулировок автора в разных частях сочинения В «Обеде душевном» чудовский полемист находит и якобы завуалированные («сокровенные подверги латинския ереси»), и прямые высказывания писателя, отражающие взгляды католической Церкви, например, здесь в «прикровенной» форме на основе «силлогисмов и аргументов» проводится догмат католической Церкви об исхождении Святого Духа.

26

Судя по содержанию «Ответа на лжущее писание», полемика Евфимия Чудовского с Симеоном Полоцким не прервалась со смертью последнего Она продолжалась, хотя и имела опосредованный характер Отвечая Петру Артемьеву и споря с ним по поводу сочинений Симеона и его позиции по некоторым богословско-литургнческим проблемам, Евфимий продолжал свой давний спор с писателем Он, несомненно, понимал, насколько выдающейся личностью был Симеон Полоцкий в своем творчестве и насколько велико в связи с этим могло быть его духовное влияние, тем более что он имел и последователей, развивавших его взгляды (в том числе и конфессионально небезупречные), к которым относился и бывший дьякон Петр Вероятно, с точки зрения чудовского книжника, важно было точно указать на явные догматические отступления (или заблуждения) талантливого писателя

Мотив трапезы в «Послании боголюбивочу Афанасию»' Царь и Патриарх

Среди образных средств, постоянно встречающихся в текстах, посвященных полемике между представителями двух противоборствовавших идейных направлений, выделяется мотив трапезы Сама полемика, посвященная проблематике евхаристии (духовной, святой трапезы), мотивировала появление текстов, в которых мотив трапезы (в разных значениях) был актуализирован и в названиях сочинений («Хлеб животный», «Манна Хлеба животного» Сильвестра Медведева), и в критических отзывах о некоторых из них, где уже возникает мотив неистинной, душепагубной, «отравлешюй» западным влиянием трапезы «Обед наполнен душевных бед», «Манна - отрава», «Отрава душегубительная, наполненая яда смертоноснаго латинския лести» Латинское учение «прелестно, яко нож, медом намазанный Изначала лижущым сладок и безбеден мнится, и елико болши облизуется, толико ближше гортаню ближится, неудобно лижущаго заколет и смерти предаст», «горше уксуса», «сладкая видом, внутрь же вкусом, паче желчи, горка суть» и т п

Особым образом мотив трапезы преломился в нескольких видениях, входящих в состав Послания неизвестного автора Афанасию Холмогорскому о кончине патриарха Иоакима (см Житие и завещание святейшего патриарха Московского Иоакима СПб, 1879), которое связано с проблематикой спора грекофилов и латинствующих и идейно-тематически корреспондирует с Духовным завещанием патриарха Ключевое значение среди них представляет предсмертное видение самого патриарха Иоакима, события которого разворачиваются перед Иоакимом в неугодном ему виде православный царь, сидящий за обильной трапезой в Великий пост и предлагающий в угощение патриарху

«тучньш и сладчайшая и рыбная брашна», чем вызывает резкое его недовольство («Что творит таковая государь, яко в Великии пост хощет шггати мя рыбою?1»)

Мотив трапезы актуализируется в сюжете предсмертного видения патриарха в прямом и переносном смысле трапеза земного царя и «обед в царствии Божием» Под пером автора Послания сложная образная символика видения, в первую очередь сюжетообразующий мотив трапезы, становится инструментом полемики, выявляя скрытый конфликт между двумя главными фигурами российского государства Царем и Патриархом Лишенный возможности прямо высказать свои взгляды, автор использует в качестве средств выражения традиционную символику мотивов и образов видения, что позволяет ему устами уже ушедшего из жизни патриарха задать риторический вопрос «Доколе сие будет развращение заповедей церковным?» В повествовании подспудно звучит тема священства и царства с одной стороны, здесь создается образ праведного патриарха (удостоенного трапезы в Царствии Небесном за свою подвижническую жизнь, твердое стояние в вере и защиту «отцепреданных» заветов и обычаев), а с другой - в завуалированном виде образ правящего монарха, попирающего церковные обряды и традиции и разрушающего идеал православного царя Таким образом, путем использования литерагурных средств писатель в «прикровенной» форме выражает взгляды и мысли, важные для понимания сложных историко-культурных событий конца XVII в

Таким образом, анализ сочинений, появившихся в ходе полемики, показал, что разный подход обеих сторон к решению спорного литургико-богословского вопроса по своей сути свидетельствовал о конфликте двух богословий грекофилы исповедовали строго православную доктрину, не допуская каких-чибо ее изменений в результате воздействия западных богословских систем, а латинствующие выражали несколько размытые латино-польским влиянием взгчяды, выходя за строго очерченные рамки «уставленных пределов» (выражение патриарха Иоакима в тексте «Щита веры»), что получило свое отражение уже в творчестве родоначальников идеологических платформ обеих сторон — Епифания Счавинецкого и Симеона Полоцкого Несогласие в некоторых вопросах богословия, в свою очередь, определяло характер и особенности воззрений полемистов на все остальные сферы духовной и социальной жизни культуру, образование, политику, отношение государства и Церкви и тд Исходя из этого, и вчияние Запада, и процессы секуляризации культуры обеими спорящими сторонами воспринимались и оценивались по-разному Вопрос о времени преложения Святых Даров в распрях писатечей имеч весьма существенное значение, он быч своего рода катализатором от характера его

решения участниками конфликта зависели их воззрения на многие аспекты историко-культурного процесса, в том числе литературу

ЧАСТЬ II «ЩИТ ВЕРЫ» КАК ПАМЯТНИК ЛИТЕРАТУРЫ XVII в.

Глава I. История создания книги: замысел и воплощение

В этой главе прослеживается история создания полемической книги «Щита веры» в соотнесении с историко-литературным контекстом, определяется характер и степень авторского и редакторского участия в ее подготовке Афанасия Холмогорского и Евфимия Чудовского

Об участии Афанасия Холмогорского в подготовке книги: от «Книги о пресуществлении» к «Щиту веры» В данном параграфе анализируется работа Афанасия Холмогорского над созданием «Щита веры» На основе текстологического анализа устанавливается и доказывается, что написанная им ранее (в декабре 1688 г) «Книга о пресуществлении» почти целиком, но в переработанном виде использована во «Второй беседе» «Щита веры»

В «Щит веры» вошли многие тексты, как непосредственно связанные с дискутировавшейся проблемой (сочинения Евфимия Чудовского, Афанасия Холмогорского, братьев Иоанникия и Софрония Лихудов, тексты, написанные от имени патриархов Иоакима и Адриана и др), так и ассоциированные с нею (памятники письменности ботее раннего периода) Афанасий Холмогорский, таким образом, работал в основном с готовым материалом в качестве составителя и редактора книги Тем не менее его писательское мастерство и талант полемиста проявились здесь в полной мере Это отчетливо обнаруживается уже в самом отборе текстов (разноплановых по времени происхождения, тематике и жанру и часто значительных по объему) и характере их систематизации Перед составителем стояла непростая задача, так как необходимо было концептуально соединить самый разнообразный в жанровом отношении материал, интерпретировать его в русте основной темы книги и литературно обработать Все использованные источники быти в той или иной степени отредактированы и определенным образом композиционно и структурно оформлены

Евфимий Чудовский и «Щит веры». Послание Евфимия патриарху Адриану

Претворяя в жизнь коллективный замысел грекофилов, Афанасий опирался на поддержку патриарха Иоакима и помощь своих ближайших помощников и единомышленников Главным помощником холмогорского архиерея, несомненно, был Евфимии Чудовский, который пользовался большим духовным влиянием среди книжников патриаршего круга Ему принадлежит ряд вошедших в книгу текстов (например, сборник «Остен» в переработанном виде, Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве в новой редакции и, предположительно, ряд других текстов) В «Щите веры» широко представлено и переводческое творчество Евфимия Многие из переведенных чудовским книжником (и его учениками) «на славенский диалект» святоотеческих трудов и полемических сочинений поздних авторов вошли целиком или в извлечениях в Дополненную редакцию «Щита веры» (ГИМ, Синодальное собр, № 346) Некоторые из них он перечислил в Послании на имя патриарха Адриана, которое по своему содержанию является своеобразным манифестом грекофилов В нем чудовский старец поднимает важную и актуальную для того времени проблему просвещения и рассуждает о том, что именно печатные издания могли бы стать средством просвещения Евфимий доказывал здесь насущную необходимость печатного издания целого ряда святоотеческих сочинений, переводных памятников церковно-канонической литературы и вновь созданных полемических произведений (среди них назван «Щит веры»), призванных, по его мнению, не только стать духовным «оружием», крушащим «еретиков рогы, возносящиеся на высоту», но и просвещать людей, «помрачившихся тьмою неведения» «Очеса слепых отверста, и разум несмысленных светом воумления просветити, и ушесем глухих слово Божие внушити» — в этом Евфимий видел цель всего предприятия по изданию подготовленных рукописных памятников

При этом Евфимий высказал и обосновал в Послании важную мысль, касающуюся не тотько церковно-догматических и просветительских (за счет широкого распространения печатной продукции) проблем, но и теории текста Имея за плечами огромный практический опыт справщика, чудовский старец особо подчеркивал, что только в печатном виде может быть сохранена целостность первоначального, канонического текста

Евфимий поддерживал переписку с Афанасием Хотмогорским, посылал рукописи (часто собственной руки) переведенных им или кем-то из его сотрудников книг Это делалось с целью ознакомления холмогорского архиепископа с результатами деятельности московских книжшжов, а также для пополнения его библиотеки Подобным же образом Афанасий мог получать из Москвы и рукописные материалы для «Щита веры», возможно, и тексты, написанные Евфимием Чудовским

Глава 2 История текста

Сборник подготовительных материалов В качестве начального этапа в истории создания «Щита веры» следует рассматривать текст, представленный рукописью конца XVII в - ГИМ, Синодальное собр, № 452 Хотя состав сборника и имеет много общего с изучаемой кгшгой, однако ряд существенных отличий, выявленных при текстологическом анализе, позволил увидеть в нем лишь некий «эскиз», отдаленный прообраз будущей книги, собрание подготовигельных материалов, еще разрозненных и не связанных между собой ни композиционно, ни идейно

Текст Синод 452 не имеет названия, которое является важным признаком завершенного произведения Материалы, входящие в состав рукописи, не отредактированы, композиционно не выстроены, в результате чего не связаны между собой общей идеей Здесь нет структурного деления на части," получившие в «Щите веры» жанровое определение «беседы», отсутствует вводная часть, по объему занимающая в завершенном тексте книги большое место и выполняющая важную композиционную и идейную функцию Здесь нет Предисловия патриарха Иоакима и Повести о расстриге Сильвестре Медведеве, которые являются важнейшими текстами «Щита веры», выполняя роль пролога дальнейшего повествования, они во многом мотивируют и формируют его основную тему В синодальной рукописи отсутствуют и другие разделы и главы, зашгаающие в структуре «Щита веры» существенное по своему идейно-композиционному значению место

Сборник Синод 452 содержит покаяннные исповедания Сильвестра Медведева (л 183-203 об ) и Саввы Долгого (т 204-211), соборное определение по их делу (л 247-260), Поучительное слово патриарха Иоакима (л 212-244), подготовленное для собора и озвученное на нем (январь 1690 г), а также выписки из сочинения Софрония Лихуда «Мечец духовный» (весна 1690 г) Наличие здесь текстов, относящихся к 1690 г, позволяет датировать составление сборника, представленного данной рукописью, временем несколько месяцев спустя после собора, хотя к работе над ним приступили, по-видимому, гораздо раньше Вероятно, вместе с подготовкой январского собора начался сбор материалов для «Щита веры» И первым этапом реализации этого замысла вполне мог быть текст, представленный рукописью Синод 452 Скорее всего, сборник был скомпонован не без участия Афанасия Холмогорского, находившегося в это время в Москве

Основная редакция. В этом параграфе излагаются данные текстологического анализа всех известных нам двенадцати списков «Щита веры» БАН, А П 8, ГИМ, собрание Барсова, № 474, ГИМ, собрание Барсова, № 475, ГИМ, Синодальное собрание, № 346, РГБ, собрание Егорова, № 1570, РГБ, собрание Егорова, № 1152, РГБ, собрание Румянцева, № 471, РГБ, Музейное собрание, № 4445, РНБ, Б 1 186, РНБ, 01 1430, РНБ, собрание Титова, № 3245, Собрание Ярославского историко-архитектурного музея-заповедника, № 15176/Р424 На основе их исследования делается вывод о том, что все рукописи (кроме Синод 346, имеющей значительные по объему и новые по содержанию и идейной нагрузке дополнения к основному тексту), хотя и имеют некоторые характерные особенности и разночтения, но сохраняют текст книги (с разной степенью полноты, иногда в изв течениях) в ее авторской редакции (которую, по нашему мнению, представляет список из библиотеки Афанасия Холмогорского РГБ, собрание Егорова, № 1570) Она определяется в диссертации как Основная редакция «Щита веры» Окончательный текст книги как жанрово оформленное целое сформировался уже посте смерти Сильвестра Медведева все известные списки «Щита веры» включают «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве», в которой сообщается о его казни 11 февраля 1691 г

История рукописной жизни памятника продолжалась, судя по датировке его списков, вплоть до начала XIX в самый поздний - РГБ, собр Егорова, № 1152 -датируется писцом рукописи 1802 г Остальные известные списки «Щита веры» относятся к концу XVII - XVIII в Столь долгая жизнь книги свидетельствует о том, что отраженные в ней события, несомненно, представляли интерес для читателей, а заложенные в ней идеи находили отклик в умах и спустя столетие после ее создания Это доказывает неоднозначность и глубину причин конфликта грекофилов и латинствующих, которые не могут быть сведены лишь к расхождениям по литургико-богословскому вопросу, решенному еще собором 1690 г Проблематика спора была разнопланова и многогранна она. включала религиозные, политические, идеологические, культурно-исторические аспекты

Доношенная редакция Список Синод 346 представляет новую редакцию «Щита веры», которая отличается от Основной тем, что первоначальный текст памятника, оставченный практически без изменений (исключая то, что здесь написано новое, отличающееся от предыдущего, оглавтение и помещено Послание инока Евфимия патриарху Адриану), дополнен рядом новых глав (расположенных на л 297-1312 об), значительно (более, чем вдвое) увеличивших общий объем книги Эта редакция названа

32

нами Дополненной Работа по ее созданию ветась, по-видимому, на протяжении нескольких лет, а завершена была не ранее И сентября 1699 г (эта дата имеется в небольшом тексте - «Написание к советникам», входящем в состав дополнении) Дополненную редакцию отличает не только большой объем, но и более сложная проблематика за счет включения новых тем и обсуждения идеологических проблем последних лет XVII в например, сюда вошли полемические материалы, касающиеся Петра Артемьева, Яна Белобоцкого и Григория Скибинского, а также статьи на тему иконографии Среди дополнительного комплекса сочинения Лихудов «Акос» и «Мечец духовный», Книга Нектария, патриарха Иерусалимского о папской власти, материалы о разделении церквей, тексты из святоотеческого наследия и другие выписки

Анализ состава дополнений к основному тексту «Щита веры» предоставил возможность судить о содержании и характерных особенностях Дополненной редакции книги, понять причины, побудившие грекофилов к ее созданию Здесь продолжен спор, начатый много лет тому назад, дополнена аргументация в защиту позиции составителей книги по вопросу о времени пресуществтения Святых Даров новыми источниками и расширен круг тем, сопутствовавших этой давней, но все еще незавершенной полемике Кроме того, составитель Дополненной редакции также вынужден был соотнести позицию авторов Основной редакции «Щита веры» с историческими событиями и идейными столкновениями, произошедшими почти через десятилетие после собора, осудившего латинствующих, осмыслить новые проблемы и вызовы времени и письменно выразить свое понимание некоторых культурно-исторических явлений и тенденций конца XVII в

Планы издания книги Создатели «Щита веры» с самого начала планировали ее печатное издание Уже на первом этапе формирования книги, в сборнике

I

подготовительных материалов (Синод 452) содержится текст, в котором выражена воля патриарха Иоакима, озабоченного необходимостью усиления борьбы с «хлебопоклонной» ересью, подготовить рукописные копии покаянных исповеданий Сильвестра Медведева и Саввы Долгого, а также своего Поучения, прочитанных и рассмотренных на январском соборе Патриарх подчеркивает здесь, что их рукописный вариант необходим для быстрейшего ознакомления священства с уже готовыми материалами, пока остальные не будут собраны в полном объеме и изданы Данный текст в неизменном виде вошел затем и в «Щит веры» Однако при жизни патриарха Иоакима издать книгу не удалось из-за того, что ее текст не был еще полностью подготовлен

Вопрос о необходимости издания («типографского тиснения») «Щита веры» поднимался впоследствии и в Послании неизвестного автора Афанасию Холмогорскому о

33

кончине патриарха Иоакима, написанном уже после того, как патриарший престоч в августе 1690 г занял новый патриарх - Адриан, который также выразил согласие на издание книги (см «Изъявление» Адриана в «Щите веры»)

Пробеча подготовки издания книги нашла отражение и в тексте «Извещения» патриарха Адриана (ГИМ, Синодальное собр, № 654), который датируется 1693 г, где сообщается о книгах, присланных иерусалимским патриархом Досифеем с целью перевода их на славянский язык и последующего издания для борьбы с латинством, а также о намерении патриарха напечатать вместе с этими переводами и «Щит веры» Таким образом, и в 1693 г планы издания «Щита веры» стояли на повестке дня Евфимий Чудовский, по-видимому, не терял надежды и позднее С просьбой о «печатном тиснении» «Щита веры» Евфимий Чудовский обращался к патриарху Адриану и в своем Послании Однако смерть патриарха Адриана (с начала 1696 г он был тяжело болен и в октябре 1700 г скончался), а главное, начавшиеся общественные и государственные перемены Петровского царствования, впоследствии повлекшие за собой реформирование Церкви, ослабление ее роли и духовного влияния, помешали осуществлению этого давнего замысла грекофилов

Глава 3. Структура и литературные особенности

Книга состоит из текстов, принадлежащих нескольким авторам и написанных в разных жанрах, что определяет ее стилистическое разнообразие Эти сочинения, а также многочисленные выписки из различных источников тематически объединены редактором в нескочько блоков, названных «беседами» Всего их четыре, каждая посвящена обсуждению определенной темы

«Беседам» предшествует комплекс вводных материалов, имеющих существенное значение для дальнейшего повествования К ним относятся текст посвящения патриарху — «Архипастырю добрый», оглавление книги, в котором намечена основная канва всего дальнейшего повествования, «Изъявление» патриарха Адриана с кратким изложением истории потемики, а также одобрением книги и благословением на ее гадание, Предисловие от имени патриарха Иоакима, Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве, небольшая статья «О власти архиерейской», завершающая комплекс вводных материалов В первой «Беседе» (самой объемной) излагаются причины возникновения в России споров о евхаристии Привлечены «Деяния» Флорентийского собора, «Апокрисис» Христофора Филалета, сочинения Нектария, патриарха Иерусалимского и др, к первой «Беседе»

прилагается переписка патриарха Иоакима с иерархами Киевской митрополии Вторая

«Беседа» посвящена изложению учения православной Церкви о времени пресуществления

V

Святых Даров с привлечением большого круга доказательных материалов из святоотеческой, церковно-канонической и служебной литературы Здесь используется самое ботыпое количество источников В третьей «Беседе» рассматривается проблема влияния на русскую книжность украинско-белорусских изданий, содержащих элементы «еретического» вероучения («како римскаго костела зломудрие ввержеся в российския книги») Приводится и список «зараженных» латинским «зломудрием» книг Четвертая «Беседа» включает «Покаянные исповедания» Сильвестра Медведева и Саввы Долгого, Поучительное слово патриарха Иоакима, Соборное определение по делу Медведева и ряд небольших статей на тему о пресуществлении

В книге представлены тексты (или их фрагмента) разных жанровых форм жития, летописи, учительная и повествовательная литература, диалоги, послания, образцы высокого богословия (труды отцов Церкви), церковно-каноническая и служебная литература Использованы также жанры видений, чуДес Традиционно присутствуют многочисленные выписки из Священного Писания К нему восходят и некоторые образы книги например, ее название «Щиг веры» позаимствовано из апостольского послания (Еф 6 16), образ Сеятеля из евангельской притчи (Мф 13 1-9), переосмысленный в книге применительно к «врагам» Церкви, посеявшим семена «сатанинского» лжеучения, которое в отличие от истинного учения бьио отвергнуто и проклято Полемическая направленность «Щита веры» оказала влияние не только на содержательный, но и на литературный план повествования, на выбор определенных приемов и средств выражения для достижения стоявших перед его составителями задач В диссертации подробно анализируются используемые в «Щите веры» приемы и средства повествования, среди которых метафорические образы, ритмизация текста, игра с семантикой имени, использование рифм и др

Все элементы образной системы книги образы «сикилийского огня», гонимой Церкви, мотив «последних времен» и др, - перекликаясь между собой, создают симфоническое единство всех частей повествования Все они свидетельствуют и о характере подбора материалов, и об эстетических предпочтениях составителей «Щита веры», и об их стремлении быть как можно более убедительными как для своих сторонников, так и для оппонентов Они придавали немаловажное значение форме выражения собственных взглядов, заботясь о риторической украшенности своего полемического труда, убедительности и силе его воздействия на читателей

Благодаря продуманной композиции книги жанровая и стилистическая разноплановость ее частей не повлияла на целостность авторского замысла и логику изложения Составителям удалось создать словесную конструкцию, об задающую определенным литературным единством текста, все составляющие которого в силу специфики задач, стоявших перед авторами, в той или иной степени носят полемический характер и объединены главной темой богословского спора о времени пресуществления Святых Даров

Глава 4 Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве как идейным центр книги

В данной главе диссертации исследуется сочинение, героем которого выступает реальный исторический персонаж, участник полемики, писатеть и поэт Сильвестр Медведев - идеолог латинствующих, ставший главной мишенью критики авторов книги Занимая место в качестве отдельной главы во вводной части «Щита веры», «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве» особо выделяется среди узловых элементов повествовательной структуры книги

Две редакции Повести В том виде, в каком Повесть фигурирует в составе «Щита веры», она была подготовлена Евфимием Чудовским на основе ее Краткой редакции, созданной им ранее и включенной в сборник «Остен» (список сборника «Остен» в автографе Евфимия ГИМ, Синодальное собр, № 545, л 79-82 об) В результате текстологического анализа данного сочинения было установлено, что начальный его текст был переработан, вероятно, специально для «Щита веры», таким образом возникла новая редакция Повести, которую мы назвали Распространенной Черновой вариант этой новой редакции в автографе Евфимия содержится в сборнике ГИМ, Синодальное собр, Л» 369, л 33 -40 Его же почерком здесь сделаны исправления и вставки на полях гаи над строкой, которые впоследствии будут внесены в окончательный текст В этой редакции (с незначительными разночтениями) Повесть с присоединенным к ней эпизодом (сюжет о бесоодержимом юноше) из Жития Епифания Кипрского (в редакции Никона Черногорца) и войдет в состав книги «Щит веры» Сравнительный анализ Краткой и Распространешюй редакций Повести показал, что автор, готовя ее для «Щита веры», значительно расширил текст за счет введения новых эпизодов, а также переосмысления и стилистического преобразования многих фрагментов Повести, детализации образа главного героя Это

свидетельствует о том, насколько значимой (идейно и стилистически) она представ талась писателю в контексте будущей книги

Место Повести в структуре «Щита веры» Композиционное расположение и идейно-тематическое содержшше Повести, во многом мотивирующие дальнейшее повествование книги, придают ей чрезвычайно важную функцию сочинение идейно как бы цементирует весь текст, являясь его своеобразным центром, соотносимым многочисленными смысловыми связями с остальными разделами Включение Повести в структуру «Щита веры» повлекло за собой трансформацию первоначального замысла от сборника слабо связанных между собой текстов к книге единого идейно-тематического строя Повесть тематически и образно сопряжена со многими частями «Щита веры» Заложенные в ее структуре семантические знаки обнаруживают себя многократно в последующем повествовании, придавая ему многоплановый смысл Такова, например, смысловая и событийная перекличка Повести с Предисловием, где рассматриваются причины «запаления сикилийского огня» и названы ответственные за это лица Обнаруживается связь и с текстом Поучительного слова патриарха Иоакима, подводящего итог рассмотренной на страницах «Щита веры» истории полемики о пресуществлении Святых Даров Здесь использованы многие мысли, образы и даже готовые фразы из «Повести о расстриге Сильвестре Медведеве»

В Повести отчетливо выявляются два плана, которые тесно переплетены между собой конкретный - событийный и отвлеченный - религиозно-философски! С одной стороны, линия литургико-богословской полемики и участвующие в ней реальные исторические фигуры прочно связывают ее с историческим контекстом определенного временного отрезка (последняя треть XVII в), а с другой - за описываемыми реалиями ставшего злобой дня конфликта здесь ясно просматривается выраженная автором идея вневременной, вечной борьбы добра и зла, идея духовной брани с сатанинскими силами, с которыми прочно ассоциировались все враги Церкви, в данном случае уклонившиеся в «латинство» соотечественники Данная проблематика Повести анализируется в диссертации на примере реализации в ней темы, заданной в предисловии «Щита веры» цитатой из Послания апостола Павла (Еф 6, 12) «Не есть наша брань к плоти и крови, но к началам, к властям, к миродержителям тьмы века сего» .Особое значение для понимания заложенных автором сочинения идей и образа Сильвестра в этом аспекте имеет присоединенный к Повести сюжет о прельщенном бесноватом юноше, восходящий к Житию Епифания Кипрского, основой которого является традиционный книжный мотнв одержимости героя дьяволом В результате авторского переосмысления сюжет

37

приобретает здесь новый характер и функцию, исполняя роль своеобразной притчи, открывающей читателю возможность понимания сокровенного смысла описанных событий и образов действующих в повествовании лиц Если в жизнеописании Епифания Кипрского этот сюжет является всего лишь одним из ряда других сюжетов, иллюстрирующих силу святого в его борьбе с бесами (традиционный агиографическим мотив), то в структуре исследуемого текста он приобретает новое смысловое наполнение изложенная в Повести история приобретает назидательный смыст вечно повторяющихся коллизий и ситуаций выбора между добром и зчом

Анализ Повести помог раскрыть характер работы ее автора, опредетить те приемы, которые позволили ему «вписать» Повесть в структуру «Щита веры» стилистические изменения многих фрагментов, детализация образа главного героя, введение новых эпизодов, цитат из источников, переосмысление привлеченного сюжета о бесоодержимом юноше из Жития Епифания Кипрского и др

Глава 5. Источники: особенности интерпретации и использования

Источники и традиции антилатинскои полемики. В данном параграфе анализируются выявленные в процессе изучения книги источники «Щита веры», связанные с ее проблематикой При создагаш «Щита веры» авторы опирались на полемическую традицию борьбы с католическим влиянием Среди памятников книжности (рукописных и печатных), к которым они обращались, можно обнаружить переводные сочинения византийской полемической литературы На страницах книги обильно цитируются и получают новое осмысление богословские творения отцов Церкви, а также труды знаменитых греческих полемистов и обличителей «латинства» Нича Кавасилы, Григория Паламы, Симеона Солунского, Нектария Иерусалимского Многие из этих сочинений, послуживших идейной опорой для составителей книги, были переведены Евфимием ЧуДовским и его помощниками и учениками В «Щите веры» содержатся выписки из произведений и других известных духовных писателей или ссылки на них, называется большое количество имен авторов и сочинений (особенно много их приводится в «Изъявлении» патриарха Адриана) Как показал анализ, помимо переводной почемической литературы, авторы обращались и к сочинениям антилатинской направленности, возникшим уже на русской почве (если не в виде прямого заимствования, то через посредство других памятников), например, «Повесть о восьмом соборе» Симеона

Суздальца, участника Ферраро-Флорентийского собора, Хронограф русской редакции, антитатинские сочинения Максима Грека («Слово на Николая Немчина»)

Используя привлечешше труды предшественников в качестве источников и необходимых в полемике сведений и аргументов, а также приемов и способов ведения дискуссий, составители «Щита веры» стремились отразить в книге идеи и реалии современного им историко-литературного контекста, учитывая их особенности в своих откликах на события и вызовы времени, что определило специфику антилатинской полемики, составтяющей основу сборника, и сказалось на содержании и форме повествования «Щит веры», пожалуй, единственная в своем роде книга, обобщившая очень многие сочинения антилатинской направленности, которые были известны в полемической традиции, сложившейся ко времени создания сборника

Тексты украинско-белорусского происхождения в структуре книги. Составите™ «Щита веры» использовали в споре с латинствующими и тексты украинско-белорусского происхождения Прежде всего, это два изданных Московским Печатным двором в середине XVII в сборника, составтенных на основе украинско-белорусских полемических текстов «Кириллова книга» (1644 г) и «Книга о вере» (1648 г) Данные сборники объединяет со «Щитом веры» ряд общих идей и тем, главная среди которых -противостояние экспансии и влиянию западных конфессий Выписки из них встречаются на страницах «Щита веры» довольно часто, занимая в системе аргументации составителей книги важное место (особая роль здесь принадлежит комплексу идей, связанных с прогреческой ориентацией указанных сборников, особенно «Книги о вере»)

«Щит веры» в сравнении с «Кирилловой книгой» и «Книгой о вере» отличается жанровой спецификой, своеобразием композиционного построения Так, вместо традиционной поглавной структуры, реализованной в «Кирилловой книге» и «Книге о вере» (где каждая глава посвящена определенной теме и имеет относительно самостоятечьный характер, те может быть структурно перемещена в другое место, существенно не нарушив общей композиции того и другого сборника), в «Щите веры» избрана разбивка текста на тематические части - «беседы», которые в структуре книги выстроены в логической (в определенной степени и хронологической, если иметь в виду историографические задачи составителей) последовательности и очень тесно связаны между собой подчас и причинно-следственными отношениями К тому же книга отличается и особым характером интерпретации повествовательного материала, здесь, например, практически отсутствует эсхатологический накал, столь характерный для названных сборников Несмотря на литературное своеобразие каждого из этих памятников,

39

их объединяет идея защиты от влияния иных конфессий, сформулированная авторами на разных этапах жизни русского общества, и сходство их функциональной роли в культурно-историческом контексте свое! о времени

В «Щите веры» выражено отношение его составителей и к украинско-белорусским печатным текстам Авторы книги демонстрируют критический, избирательный подход С одной стороны, они черпают из этих текстов необходимые для себя материалы, а с другой - указывают на несогласованность украинско-белорусских изданий прежних и последующих лет во взглядах на время пресуществления Святых Даров Обращение составителей «Щита веры» к некоторым текстам украинско-белорусского происхождения как надежным источникам (попутно с резким осуждением целого ряда книг, также вышедших из украинско-белорусских типографий, но «зараженных» идеями униатства и католицизма) свидетельствует о том, что в противостоянии грекофилов и чатинствующих определяющее значение имели конфессиональные вопросы

Сюжетное повествование как стилистический прием и средство полемики. Создатели «Щита веры» привлекали в качестве источников аргументов, идей, полемических приемов и средств повествования самые разные по жанру и происхождению тексты Обнаруживается и своеобразный характер их испотьзования от простого цитирования до серьезной переработки При этом авторы книги чрезвычайно бережно относились к чужому тексту заимствуя нужную для себя идею или тему, они стремились не допустить произвольного истолкования источника

На страницах «Щита веры» получили интерпретацию и некоторые сюжеты популярных сочинений повествовательного жанра, использовавшиеся авторами книги в полемических цечях На примере анализа одного из них (патериковый рассказ из «Лимонаря», разрабатывающий традиционный сюжет христианской литературы — сюжет об оклеветанном святом) в данном параграфе рассматривается ход работы составителей «Щита веры» с такого рода источниками Патериковый сюжет из «Лимонаря», искусно вмонтированный в ряд других выписок, которые должны были служить подтверждением полемических рассуждений составите -гей книги о времени пресуществления, приобретает новое смысловое звучание главная тема исходного текста (тема оправдания невинно осужденного епископа) уходит на второй план, а сопутствующая ей, хотя и не менее важная тема (тема освящения евхаристии), становится в контексте «Щита веры» актуальной и семантически ведущей Таким образом, необходимый по смысловому содержанию текст создается на базе структурных элементов привлекаемого в качестве источника повествования, за счет чего заимствованный сюжет в новом контексте

40

воспринимается по-новому Подобные сюжеты нравоучительного характера служили для авторов книги и средством аргументации собственных взглядов, и стилистическим приемом повествования (они «расцвечивали» текст, придавали ему определенную «•занимательность» в глазах читателя)

Изучение особенностей работы создателей «Щита веры» с источниками затрагивает такой важный аспект в исследовании литературы XVII в, как текст и читатель, анализ которого позволяет понять в данном конкретном случае специфику рецепции чужого текста, получить ответ на вопрос каким образом читатель, являющийся здесь одновременно и писателем, воспринимает и интерпретирует определенный памятник письменности, отмечая его художественные особенности и извлекая важные для собственных цечей и задач смысловые элементы, образные средства и приемы повествования

Результаты анализа источников «Щита веры», специфики их использования обогащают представления о литературных предпочтениях, эстетических и идеологических воззрениях авторов книги, а также дают ответы на важный вопрос о том, какие памятники письменности стали актуальными в связи с полемикой грекофилов и латинствующих о времени пресуществления Святых Даров, занимавшей одно из главных мест в идейной борьбе двух последних десятилетий XVII в Создатели книги во многом опирались на литературный опыт обличителей «латинства» Продолжая традиции антилатинской полемики, авторы «Щита веры» использовали в споре с латинствующими полемические сочинения своих предшественников не только в качестве источников идей и аргументов, но и заимствовали из них риторические приемы и образы (большая их часть входила в арсенал «готового» слова средневековой литературы), которые они сумели переосмыслить и тесно увязать с идеями и реалиями культурно-исторического контекста последних десятилетий XVII в , отразив на страницах «Щита веры» сложные обстоятельства идейного противостояния грекофилов и латинствующих

В Заключении кратко сформулированы выводы диссертации

Полученные в ходе диссертациошюго исследования результаты дополняют картину литературной жизни второй половины XVII в, где наряду с писателями западноевропейской ориентации, представителями школы барокко (творческие методы которого разрабатывал Симеон Полоцкий и его последователи), существовало другое литературное сообщество - писателей патриаршего круга, выражавших традиционные взгляды на многие стороны общественной и культурной жизни своего времени, в том числе на литературу и литературное творчество Наиболее ярко их идейно-эстетические

41

представления проявились в полемике с латинствующими по вопросу о времени пресуществления Святых Даров, ибо участие в ней имело для грекофилов принципиальное значение они полагали, что, защищая ортодоксальную точку зрения на эту проблему, они отстаивали традиции национальной жизни и культуры Они привлекли внимание к важным для христианской культуры идеям (разрабатывая темы священства и царства, сильной Церкви и др), искали новые литературные возможности в рамках традиционной культурной модели, в то же время принимая те новации эпохи, которые не входили в противоречие с традициями Участие писателей патриаршего круга в литературном процессе «переходного» периода было не менее значимым и продуктивным, чем деятельность представителей литературного направления барокко Об этом свидетельствует письменное наследие этих авторов, представпяющее значительный пласт русской книжной культуры второй половины XVII в

Публикации по Tevie диссертации

Монография:

1 Панич Т В Книга «Щит веры» в историко-литературном контексте конца XVII века / Отв ред академик РАН Н Н Покровский Новосибирск, 2004 327 с -16,6пл

Статьи в изданиях, входивших на момент представления работы в диссертационный совет в список изданий, рецензируемых ВАК

2 Панич ТВ Евфимий Чудовский и Петр Артемьев спор двух кучьтур // Сибирскии филологический журнал 2004 № Ъ-Ь С 4-9 — 0,5 п л

3 Панич Т В Переводы конца XVII в в составе Дополненной редакции полемической книги «Щит веры» // Известия Уральского государственного ушшерситета Гуманитарные науки 2005 Вып 10 № 39 С 191-198 -0,5пл

4 Панич ТВ Тема грамматического знания в «Увете духовном» Афанасия Холмогорского // Вестник НГУ Серия История, филология Т 5 Вып 2 Филология 2006 С 3-8 - 0,5 п л

Статьи в других изданиях

5 Пашщ ТВ Письмо Евфимия Чудовского Афанасию Холмогорскому К вопросу об участии Афанасия в переводах конца XVII в // Общественное сознание, книжность, литература периода феодализма. Сб науч ст к 60-летию члена-корреспондента АН

СССР H H Покровского / Отв ред академик Д С Лихачев Новосибирск Изд «Наука», 1990 С 155-161 -0,5 и л

6 Паиич Т В Афанасий // Словарь книжников и книжности Древней Руси Выи 3 (XVII в) Ч 1 СПб, 1992 С 117-125 -0,6пл

7 Панич ТВ Традиции учительной литературы в «Окружном послании» 1696 г Афанасия Холмогорского // Сургут, Сибирь, Россия Сб науч ст Екатеринбург Изд Урал гос ун-та, 1995 С 266-276 - 0,5 п л

8 Панич Т В Афанасий Холмогорский как участник полемики грекофилов и латинствующих // Гуманитарные науки в Сибири Серия Отечественная история Изд СО РАН Новосибирск, 1997 №2 С 76-80 -0,5пл

9 Панич ТВ «Книга о пресуществлении» Афанасия Холмогорского в контексте полемики «грекофилов» и «латинствующих» // История русской духовной культуры в рукописном наследии XVI-XX вв Сб науч ст / Отв ред член-корр РАН Е К Ромодановская Новосибирск Изд СО РАН, 1998 С 56-68 -1,2пл

10 Панич Т В Сюжех о многоречивом юноше в структуре сборника «Щит веры» К вопросу об использовании сюжетов назидательной литературы в полемике второй половины XVII века // Традиция и литературный процесс Сб науч ст к 60-летию члена-корреспондента РАН Е К Ромодановской / Отв ред член-корр РАН А Б Соктоев Новосибирск Изд СО РАН, 1999 С 97-104 -0,6пл

11 Панич Т В «Написание к советникам» Афанасия Холмогорского Материалы к биографии Петра Артемьева // Гуманитарные науки в Сибири Серия Отечественная История Новосибирск Изд СО РАН, 1999 № 2 С 40-43 - 0,5 п л

12 Панич Т В Литературные особенности антилатинского сборника «Щит веры» // Материалы науч -прак конф «История Церкви Изучение и преподавание» Екатеринбург Изд Урал гос ун-та, 1999 С 133-137 -0,4пл

13 Панич ТВ «Эпистолия Климента Римского о житии его» в переводе Евфимия Чудовского II Проблемы истории, русской книжности, культуры и общественного сознания Сб науч ст к 70-летию академика H H Покровского / Отв ред член-корр РАНЕ К Ромодановская Новосибирск Изд СО РАН, 2000 С 202-216 - 1 пл

14 Панич TBK истории текста книги «Щит веры» II «Гуманитарные науки в Сибири» Серия Отечественная история Новосибирск Изд СО РАН, 2000 № 2 С 3-6 - 0,5 п л

15 Панич ТВ «Щит веры» - памятник антилатинской полемики конца XVII века (Структура, состав, литературные особенности) // Источники по русской истории и литературе Средневековье и Новое время Сборник научных трудов / Отв ред академик РАН H H Покровский Новосибирск Изд СО РАН, 2000 С 44—72 - 2 п л

43

16 Панич ТВ Эсхатологические мотивы и образ гонимой Церкви в книге «Щит веры» // 200 лет первому изданию Слова о потку Игореве Материалы юбилейных чтений по истории и культуре древней и новой России Ярославль, 2001 С 219-224 -0,5пл

17 Панич ТВ «Ответ» Евфимия Чудовского на «лжущее писание» Петра Артемьева // Общественное сознание и литература XVI-XX вв Сб науч тр / Отв ред академик РАН H H Покровский Новосибирск Изд СО РАН, 2001 С 222-243 -1,5пл

18 Панич Т В Тема трапезы в Послан™ неизвестного Афанасию Холмогорскому о смерти патриарха Иоакима // Гуманитарные науки в Сибири Серия Отечественная история Новосибирск Изд СО РАН, 2001 № 2 С 7-10 - 0,5 п л

19 Панич ТВ Артемьев Петр//Православная Энциклопедия М,2001 Т 3 С 467-468 -0,1 пл

20 Панич Т В Афанасий (Любимов) // Православная Энциклопедия M, 2002 Т 4 С 910 - 0,2 п л

21 Панич ТВ Два окружных послания конца XVII в История одного текста // Гуманитарные науки в Сибири Серия Отечественная история Новосибирск, 2002 № 2 С 36-40-0,5 п л

22 Панич Т В Афанасий Холмогорский в споре с латинствующими От «Книги о пресуществлении» к книге «Щит веры» П Духовная культура Севера Итоги и перспективы исследования Сыктывкар, 2002 С 150-157 -0,5пл

23 Панич Т В Евфимий Чудовский о Симеоне Полоцком в «Ответе на лжущее писание Петра Артемьева» // Книга и литература в культурном контексте Сб науч ст, посвященный 35-летию начала археографической работы в Сибири 1965-2000 / Сост и отв ред Е И Дергачева-Скоп, В H Алексеев Новосибирск Изд ГПНТБ СО РАН, 2003 С 411-^17 -0,5 п л

24 Панич Т В Писатели патриаршего круга в идейной полемике конца XVII в // Гуманитарные науки в Сибири Серия Отечественная история № 2 Новосибирск Изд СО РАН, 2003 С 3-6 - 0,5 п л

25 Пшшч Т В Традиции антилатинской полемики в книге конца XVII в «Щит веры» // Исторические и литературные памятники «высокой» и «низовой» культуры в России XVI-XX вв Сб науч ст / Отв ред член-корр РАН Е К Ромодановская Новосибирск Изд СО РАН, 2003 С 54-70 - 1 п л

26 Панич ТВ Литературные источники книги «Щит веры» Слово об оклеветанном епископе // Уральский сборник История Культура Религия V Екатеринбург Изд Урал roc ун-та, 2003 С 115-120 -0,5пл

27 Панич ТВ Окружное послание 1696 г Афанасия Холмогорского // Исторические источники и литературные памятники XVI-XX вв Развитие традиций Сб науч ст / Отв ред академик РАН H H Покровский Новосибирск Изд СО РАН, 2004 С 241— 264 - 1,5 п л

28 Панич Т В Об одном источнике «Увета духовного» Афанасия Холмогорского (К теме священства и царства в литературе второй половины XVII в ) // Общественная мысль и традиции русской духовной культуры в исторических и литературных памятниках XVI-XX в Сб науч ст к 75-летию академика H H Покровского / Огв ред член-корр РАНЕ К Ромодановская Новосибирск Изд СО РАН, 2005 С 213-222 -0,7пл

29 Панич ТВ Полемика Евфимия Чудовского с Петром Артемьевым богословские и литературные аспекты // Сибирь на перекрестье мировых религий Материалы межрег науч -практ конф , посвященной памяти M И Рижского Новосибирск Изд Новосиб гос ун-та, 2005 С 154-160 -0,9пл

30 Панич Т В Слово «На непокорники Церкви» - памятник ранней антистарообрядческой полемики // Обществешюе сознание населения России по отечественным нарративным источникам XVI-XX в Сб науч ст / Отв ред член-корр РАН Е К Ромодановская Новосибирск, 2006 С 158-180 -1,5 пл

Панич Тамара Васильевна Писатели патриаршего круга в богословской полемике 80 х-90 х гг. XVII в.

Автореф дисс на соискание ученой степени доктора филологических наук Подписано в печать 12 04 2007 Заказ № 40 Формат 60x90/16 Уел печ л 2 Тираж 100 экз Типография Института катализа им Г К Борескова СО РАН

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Панич, Тамара Васильевна

Введение.

ЧАСТЬ I. ПОЛЕМИКА О ПРЕСУЩЕСТВЛЕНИИ СВЯТЫХ ДАРОВ И «ЩИТ ВЕРЫ»: ИДЕЙНЫЕ И ЛИТЕРАТУРНЫЕ АСПЕКТЫ БОГОСЛОВСКОГО СПОРА

Глава 1. Писатели патриаршего круга: взгляды и творчество.

Идеи просвещения в культурной концепции грекофилов и их обоснование Евфимием Чудовским.

Тема священства и царства в сочинениях грекофилов.

Глава 2. История полемики и «Щит веры».

Глава 3. На страже православия: поиск пути в культурном пространстве

Восток - Запад.

Образ Запада в сочинениях грекофилов и их отношение к западному влиянию

Тема Запада в «Щите веры».

Идея «царского» пути в системе воззрений грекофилов.

Глава 4. Особенности словесного творчества.

Отношение к литературному творчеству.

Тетради» и «грамотки» Петра Артемьева в интерпретации Евфимия Чудовского: богословские и литературные аспекты.

Ответ» Евфимия Чудовского Петру Артемьеву:

Жезл правления» и «Обед душевный» Симеона Полоцкого в оценке Евфимия.

Мотив трапезы в «Послании боголюбивому Афанасию»: Царь и

Патриарх.

ЧАСТЬ II. «ЩИТ ВЕРЫ» КАК ПАМЯТНИК ЛИТЕРАТУРЫ XVII в.

Глава I. История создания книги: замысел и воплощение.

Об участии Афанасия Холмогорского в подготовке книги: от «Книги о пресуществлении» к «Щиту веры».

Евфимий Чудовский и «Щит веры». Послание Евфимия патриарху Адриану.

Глава 2. История текста.

Сборник подготовительных материалов.

Основная редакция.

Дополненная редакция.

Планы издания книги.

Глава 3. Структура и литературные особенности.

Глава 4. Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве как идейный центр книги.

Две редакции Повести.

Место Повести в структуре «Щита веры».

Глава 5. Источники: особенности интерпретации и использования

Источники и традиции антилатинской полемики.

Тексты украинско-белорусского происхождения в структуре книги.

Сюжетное повествование как стилистический прием и средство полемики.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Панич, Тамара Васильевна

Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве.348

Поучительное слово патриарха Иоакима.360

Дополненная редакция (ГИМ, Синодальное собрание, № 346)

Состав текста.386

Послание Евфимия Чудовского патриарху Адриану.392

Список использованных источников и литературы.403

Список сокращений.436

Введение

Постановка проблемы и актуальность темы исследования.

В сложном процессе идейных столкновений последних десятилетий XVII века важное место занимала полемика между грекофилами и латинствующими - писателями, представлявшими два направления книжной культуры того периода. Споры велись по вопросу о времени пресуществления Святых Даров на литургии, который, по определению Г. Мирковича, был «не только господствующим, но исключительным вопросом времени»1. Он стал на определенный период одной из важных проблем общественного сознания (в споры о евхаристии были вовлечены, по свидетельству современников событий, все слои населения, от духовенства до простых мирян) и оставался камнем преткновения до конца XVII в.

В этот период, как известно, происходили значительные качественные изменения во всех сферах жизни русского общества, в том числе и в литературе2. Это находило выражение в нарастании процесса секуляризации Миркович Г. О времени пресуществления св. даров. Спор, бывший в Москве во второй половине XVII-ro века (Опыт исторического исследования). Вильна, 1886. С. 9.

2 О коренных изменениях в литературе XVII в. см.: Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969. С. 299-328; Он же. Развитие русской литературы X-XVII веков: Эпохи и стили. JL, 1973; Робинсон А.Н. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974; Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. JL, 1973; Он же. «Переходный» век в трудах В.П. Адриановой-Перетц // ТОДРЛ. Т. 29. Л., 1974. С. 18-21; Он же. Русская культура в канун Петровских реформ. Л. 1984; Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII-начало XVIII в.). М. 1991; Буланин Д.М. Последнее столетие древнерусской книжности // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3: XVII век. Ч. 1. СПб., 1992. С. 3-13; литературы (освобождение от подчинения церковным интересам), усилении в ней индивидуального начала, формировании авторского самосознания, новых подходов в изображении человека (например, отмеченное и исследованное Д. С. Лихачевым «открытие ценности человеческой личности», которое, по словам ученого, «было и открытием ценности авторской личности»3), возрастании интереса к эстетической функции литературы, появлении новых жанров и форм творчества (стихотворство и драматургия) и др. Все эти изменения являли собой предпосылки смены культурной модели. Литературная система переходного периода представляла сложную картину, где рядом с новым творческим направлением барокко продолжала жить и развиваться традиционная словесная культура, по-разному откликаясь на новые тенденции в искусстве слова. Столкновение и взаимодействие традиций и новаций, находившее выражение в творчестве книжников разных культурных ориентаций, отличалось противоречивостью, приобретая подчас характер острой борьбы. С наибольшей силой эти противоречия проявились в полемике 80-х-90-х гг., которая стала своеобразным водоразделом между грекофилами и латинствующими. Спор мотивировал появление целого ряда полемических сочинений с обеих сторон, выявил особенности литературного творчества конфликтовавших книжников и глубину идеологических противоречий между ними. Хотя предметом распрей был богословский вопрос, дискуссии способствовали определению позиций каждой из противоборствовавших

Ромодановская Е.К. Русская литература на пороге нового времени. Пути формирования русской беллетристики переходного периода. Новосибирск, 1994; Николаев С.И. Литературная культура Петровской эпохи. СПб., 1996; Живов В.М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М., 2002. С. 319343 (раздел «Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII века»); Сазонова Л.И. Литературная культура России. Раннее Новое время. М., 2006 и многие работы названных и других исследователей «переходного» века.

3 Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М. 1970. С. 136-146. сторон не только по литургико-богословским аспектам проблемы. Участие в полемике давало возможность представителям конфликтовавших направлений выразить собственную точку зрения относительно происходивших общественных и культурных перемен, сформулировать и письменно манифестировать свою идейную платформу. Противостояние нашло выражение и в отношении к актуальной для того времени проблеме просвещения и организации высшей школы в России. Писатели патриаршего круга, будучи сторонниками греко-византийской, православной традиции в развитии русской культуры, ратовали за образование с преимущественным изучением греческого языка как языка святоотеческой литературы (отсюда название «грекофилы»). Латинствующие были сторонниками западноевропейской (латино-польской) учености с латинским языком в основе. Важно иметь в виду и то, что каждая из сторон в силу разных обстоятельств еще со времен Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого (родоначальников обоих направлений) имела своим средоточием одну из властных опор: духовную или светскую власть, к которым апеллировали полемизировавшие книжники. В целом их соперничество и борьба оказывали свое влияние на культурную ситуацию в России, порождая новые идеи и формы их воплощения, закладывая основы для дальнейшего развития литературы и предопределяя ее характер.

Результатом обсуждения спорного вопроса о времени пресуществления Святых Даров стал значительный прирост числа письменных памятников разных жанров полемической направленности. Сохранившиеся большей частью в рукописном виде, они заключают в себе целый комплекс идей и воззрений их авторов по самым разным аспектам дискутировавшихся актуальных проблем времени. Все эти сочинения представляют для исследователя особый историко-литературный интерес, так как отражают многие важные моменты идейной борьбы и литературного процесса переломного времени, давшие импульс для последующего культурного развития.

Одним из наиболее интересных памятников, отразивших спор грекофилов и латинствующих, является книга антикатолической направленности «Щит веры», представляющая собой источник сведений о причинах и истории конфликта, ибо включает в свой состав многие материалы, имеющие прямое отношение к событиям и лицам того времени. Книга представляет собой образец полемического творчества писателей-грекофилов. Главным составителем и редактором книги был Афанасий Холмогорский, поэтому его имя закрепилось в качестве имени ее автора. Однако, «собирая» «Щит веры», холмогорский архиепископ опирался на помощь и письменные труды своих единомышленников, что позволяет и их рассматривать в числе создателей памятника. В написании книги приняли участие несколько писателей патриаршего круга, по крайней мере, в нее были включены, помимо сочинений самого Афанасия Холмогорского, рукописные труды Евфимия Чудовского, братьев Иоанникия и Софрония Лихудов, некоторые тексты вошли под именами патриархов Иоакима и его преемника Адриана. По всей вероятности, «Щит веры» сохранил в своем составе сочинения, принадлежащие перу и других авторов круга грекофилов, установление их имен - особая проблема. Помимо текстов, непосредственно связанных с обсуждением вопроса о пресуществлении Святых Даров и написанных в ходе дискуссий, создатели привлекли множество самых разных источников: сочинения отцов Церкви, каноническая литература, жития, повести, легенды, летописи, патерики и др. В этих материалах они находили опору для обоснования и утверждения своих воззрений и опровержения позиции противников.

Споры о евхаристии стали ключевой темой книги, получив на ее страницах всестороннее освещение: здесь подробно рассмотрены причины конфликта и история его возникновения. В связи с этим привлечены источники о Ферраро-Флорентийском соборе, так как именно на нем в числе других проблем, разногласия по которым издавна существовали между православной и католической церквами, впервые обсуждался вопрос о времени преложения Святых Даров. Авторы книги изложили также свои соображения о путях проникновения «сикилийского огня» (так образно обозначали грекофилы неправославное учение о времени пресуществления) в Россию во второй половине XVII в. В «Щите веры» представлены и реальные участники другой стороны идейного противостояния - латинствующие, приводятся и их высказывания по спорному вопросу, сопровождаемые критическими комментариями. Центральной мишенью критики и обличений авторов книги стала фигура главного идеолога латинствующих, ученика и последователя Симеона Полоцкого - Сильвестра Медведева, которому здесь отведена роль «мятежника» и врага православной Церкви. Письменные труды Сильвестра, как и сочинения других писателей западноевропейской ориентации (наряду с некоторыми южно-русскими печатными изданиями), неправославно трактовавшие вопрос о времени пресуществления, также стали объектом критики составителей «Щита веры».

Актуальность темы диссертации обусловлена необходимостью исследования литературного творчества писателей патриаршего круга, продолжавших традиции средневековой словесной культуры в новых культурно-исторических условиях. Наиболее существенным представляется изучение вопросов участия этой группы книжников в богословской полемике, в ходе которой ими был создан ряд важных для понимания их идейно-эстетических и литературных взглядов текстов, в том числе главного сочинения - книги «Щит веры», являющейся значимым памятником литературы конца XVII в.,- отразившим многие ее особенности и противоречия. Разработка избранной для данного диссертационного исследования темы актуальна и в плане задач, стоящих перед исследователями культуры XVII в., решение которых необходимо для более глубокого осмысления процессов литературного развития в переходный период от литературы средневекового типа к литературе Нового времени.

Несмотря на большое количество работ исследователей XIX-XX вв. (С.Н. Браиловского, И. Яхонтова, И.А.Шляпкина, М.Н. Сменцовского, A.A.

Прозоровского, A.C. Лаппо-Данилевского, Д.С.Лихачева, А.Н. Робинсона, A.C. Елеонской, A.M. Панченко, Л.И. Сазоновой, Е.К. Ромодановской, А.П. Богданова и др.), посвященных изучению культуры и историко-литературных проблем второй половины XVII в., творчество писателей патриаршего круга и их место в культурно-историческом контексте переломного для русской истории и литературы периода изучены мало. И если в XIX в. писатели-грекофилы привлекали внимание исследователей (а их творчество пользовалось заслуженным уважением, правда, в большей степени рассматривалась их церковно-общественная деятельность, чем собственно литературная), то в новое время они в течение долгого периода оставались на периферии научного интереса ученых. Исключение составляют работы С. Матхаузеровой, Т.А. Исаченко, Л.И. Сазоновой, Б.Л. Фонкича, в которых, в частности, исследовались некоторые аспекты письменного творчества одного из представителей грекофилов - Евфимия Чудовского (его стихи и переводческая деятельность). Между тем письменное наследие писателей-грекофилов имеет свою специфику и представляет научный интерес благодаря существенному вкладу этих книжников в русскую духовную культуру второй половины XVII в. и заслуживает должной научной оценки. Недостаточно изучена также и сама тема их конфликта с латинствующими, в первую очередь, это касается литературных аспектов спора. Слабо исследован и сборник4 «Щит веры», хотя его культурно-историческое значение для своего времени было отмечено еще в XIX в. Д.В. Цветаевым, который определил его как «энциклопедию современной полемической литературы» и указал на

4 Определение «сборник» применительно к данному памятнику имеет условный характер, так как по своему жанру он не является сборником в общепринятом понимании. Наряду с этим обозначением в настоящей работе чаще будет использоваться термин «книга», имеющий более широкие рамки, что, на мой взгляд, более точно соответствует его жанровой природе. сопоставимость книги в идейном и историческом плане с такими важными изданиями середины XVII в., как «Книга о вере» и «Кириллова книга»5. «Щит веры» долгое время оставался практически не исследованным, хотя и привлекался не раз в качестве исторического источника. Между тем книга представляет научный интерес как литературный памятник «переходного» столетия, анализ которого позволит выявить особенности литературного процесса этого времени. Сочинение нуждается в обстоятельном и всестороннем изучении с учетом современного ему культурно-исторического контекста. Необходимо также и тщательное текстологическое изучение всех известных списков «Щита веры», так как встречающиеся в литературе суждения и представления исследователей об истории текста, редакциях книги очень противоречивы и слабо аргументированы6.

Малоизвестными, а подчас и неизвестными остаются до сих пор и многие другие сочинения, порожденные конфликтом грекофилов и латинствующих, хотя уже примелькавшиеся их названия и отдельные цитаты из них стали настолько расхожими, что создается иллюзия полной

5 Цветаев Д.В. Литературная борьба с протестантством в Московском государстве. М„ 1887. С. 178.

6 См., например: Сменцовский М. Братья Лихуды: Опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII веков. СПб., 1899. С. 242-243; Верюжский В.М. Афанасий, архиепископ Холмогорский: Его жизнь и труды в связи с историей Холмогорской епархии за первые 20 лет ее существования и вообще русской церкви в конце XVII века. СПб., 1908. С. 628-630. Выводы об истории текста «Щита веры» современной исследовательницы И.Л. Курукиной, изложенные ею в статье, где она рассматривает списки книги и сборника «Остен», на наш взгляд, требуют более тщательного текстологического анализа и дополнительной аргументации (см.: Курукина И.Л. Материалы к истории полемики конца XVII века // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7, ч. 2. С. 429-440). изученности этих сочинений. К тому же некоторые известные тексты нуждаются в новом прочтении.

История изучения вопроса. Изучение истории конфликта грекофилов и латинствующих (центральной темы «Щита веры»), как и участия писателей патриаршего круга в этой богословской полемике, на первый взгляд, представляется исчерпанным, однако это далеко не соответствует действительному положению вещей. Несмотря на большое количество работ, в которых данная проблема так или иначе нашла свое отражение (в п развернутой или краткой форме) , она по-прежнему остается не до конца

7 История возникновения и развития полемики наиболее подробно изложена в уже упоминавшемся исследовании: Миркович Г. О времени пресуществления. См. также: Образцов И .Я. Братья Лихуды. Эпизод из истории русского просвещения в конце XVII столетия // ЖМНП. 1867. № 9. Ч. 135. С. 736-753.; Яхонтов И. Иеродиакон Дамаскин, русский полемист семнадцатого века. СПб., 1884; Шляпкин И.А. Св. Димитрий Ростовский и его время (1651-1709 гг.). СПб., 1891. С. 108-176; Козловский И. Сильвестр Медведев: Очерки из истории русского просвещения и общественной жизни в конце XVII века. Киев, 1895; Сменцовский М. Братья Лихуды. СПб., 1899; Верюжский В.М. Афанасий, архиепископ Холмогорский. С. 498-508, 611-627; Лаппо-Данилевский A.C. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв. М., 1990; и др. Из исследователей XX-XXI вв. этой проблемы в той или иной степени касались: Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973; Он же. Начало Петровской реформы: Идейная подоплека // XVIII век. Сборник 16: Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. Л., 1989. С. 5-16.; Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII-начало XVIII в.). М. 1991; Богданов А.П. К полемике конца 60-х - начала 80-х годов XVII в. об организации высшего учебного заведения в России: Источниковедческие заметки // Исследования по источниковедению истории СССР XIII-XVIII вв. М., 1986. С. 177-209; Он же. Сильвестр Медведев // Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98; Он же. Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001; Курукина И.Л. Материалы к истории полемики.С. 429-440; Она же. Богословская полемика конца XVII в. осмысленной и объясненной. Для большинства исследователей история знаменитого спора представляла интерес, главным образом, как одна из составляющих общего историко-литературного процесса при анализе сложных проблем и идейных столкновений рассматриваемого периода, а также в качестве дополнительного событийного звена в ходе изучения жизни и творчества отдельных представителей переломной эпохи. Таким образом, данная проблема оставалась, по сути, лишь частью научного интереса того или иного ученого, попутно возникая в связи с решением определенных задач, чаще всего в качестве идейно-событийного фона основного предмета исследования: каждый из них останавливал на ней свое внимание как на одном из эпизодов историко-культурного процесса второй половины XVII столетия. Кроме того, сам предмет спора (вопрос о времени преложения Святых Даров) зачастую воспринимался и трактовался как несущественный, далекий от исторической реальности. Так, A.M. Панченко, рассматривая идейные основы Петровских реформ и касаясь распрей грекофилов и латинствующих, заметил: «Что до "правоты" спорящих, о ней для человека здравого смысла не могло быть и речи. Рассуждать о том, в какой именно момент на литургии совершается преложение хлеба и вина в тело и кровь Христовы, значило рассуждать о букве, традиции, логике текста - о чем угодно, только не о реальном бытии»8.

Впервые к теме спора представителей двух направлений русской книжности обратились исследователи XIX в. Это были работы И .Я. как отражение сложных процессов светской жизни // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1995. Сб. 8. С. 169-174; и др.

8 Панченко A.M. Начало Петровской реформы: Идейная подоплека // XVIII век. Сборник 16: Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. Л., 1989. С. 8.

Образцова9, С. Любимова10, И. Яхонтова", Г. Мирковича12 и др. В ряду всех исследований того периода, касающихся проблематики указанной темы, необходимо особо выделить книгу Г. Мирковича, которая всецело посвящена истории полемики по вопросу о времени пресуществления Святых Даров. Здесь впервые привлечен большой круг рукописных и печатных источников, происхождение которых связано с полемикой, а также рассмотрены служебные тексты XVII в. (рукописные и печатные) с точки зрения трактовки в них спорного вопроса. Однако исследование сосредоточено главным образом на литургико-конфессиональных аспектах проблемы, хотя заслуга автора состоит в том, что он, может быть, первый обратил внимание на особую важность данного вопроса и дискуссий вокруг него для второй половины XVII в. Исследователь заметил: «По своему предмету, он (вопрос о времени пресуществления. - Т.П.), конечно, оставался богословским вопросом, но в существе дела под ним или за ним скрывался другой вопрос, от решения которого зависел целый строй общественной жизни, перемена

13 взглядов и господствующего направления» . Г. Миркович указал на истинную подоплеку богословского спора, прозорливо рассмотрев в нем столкновение двух «цивилизационных» направлений. В сложной проблематике идейной борьбы грекофилов и латинствующих особое внимание он обратил на такой аспект, как выбор типа образования. Свое видение проблемы исследователь сформулировал следующим образом:

9 Образцов И.Я. Братья Лихуды. Эпизод из истории русского просвещения в конце XVII столетия // ЖМНП. 1867. № 9. Ч. 135. С. 736-753.

10 Любимов С. Борьба между представителями великорусского и малорусского направления в Великороссии в конце XVII-нaчaлe XVIII веков // ЖМНП. 1875. № 8. С. 117-152; №9. С. 74-104.

11 Яхонтов И. Иеродиакон Дамаскин, русский полемист семнадцатого века. СПб., 1884.

12 Миркович Г. О времени пресуществления св. даров.

13 Там же. С. 10.

Вопрос о пресуществлении святых даров был собственно поводом, предлогом, орудием, точкою опоры для борьбы двух противоположных начал, двух принципов, двух цивилизаций; это был остановочный пункт на большой дороге исторической жизни русского народа, на котором встретились представители и проводники двух противоположных направлений и, встретившись, не могли ужиться друг с другом, завязали борьбу на жизнь или на смерть. Это была борьба за ту или другую цивилизацию, за то или другое направление, греческое или латинское образование»14. Таким образом, Г. Миркович рассматривал вопрос о времени пресуществления в качестве повода, мотива столкновений двух «партий», каждая из которых стремилась при этом заявить о своей идеологической платформе по остро стоявшей в тот период на повестке дня проблеме выбора типа образования и организации высшей школы. Впоследствии многие исследователи опирались на работу Г. Мирковича, когда дело касалось проблемы полемики грекофилов и латинствующих. В большей степени это относится к ученым дореволюционного периода, проявлявшим интерес к теме споров, хотя и современные исследователи используют этот фундаментальный труд. В данной диссертации мы также опираемся на результаты книги Г. Мирковича, как и на труды С. Браиловского, А.И. Соболевского, A.B. Горского, К.И. Невоструева, A.B. Флоровского, A.C. Лаппо-Данилевского, Г. Флоровского, в которых содержится много ценных сведений о культурно-историческом контексте второй половины XVII в., писателях разных идейных направлений и их сочинениях, введенных в научный оборот в работах этих ученых (особое место здесь принадлежит фундаментальному археографическому труду A.B. Горского и К.И. Невоструева15).

14 Там же. С. 10-11.

15 Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1859. Отд. 2. Ч. 2.; М., 1862. Отд. 2. Ч. 3.

Из современных исследований, касающихся нашей темы, большое значение для понимания характера взаимоотношений писателей разных групп и особенностей их идейных установок и культурных воззрений имеют работы A.M. Панченко, посвященные изучению проблем литературы XVII в.16 Хотя ученый специально не занимался исследованием творчества писателей-грекофилов, отдавая в основном предпочтение другому направлению русской книжности того периода, однако результаты его научных трудов могут служить теоретической и практической основой для постановки и разработки самых разных проблем в изучении переходного века, в том числе и той, которой посвящена настоящая диссертация. Помимо того, что в работах A.M. Панченко содержатся важные сведения об общих проблемах литературного процесса, в них имеются и весьма ценные конкретные наблюдения, касающиеся разных сторон интересующей нас проблемы. Так, ученый сделал ряд интересных наблюдений и выводов относительно «писательской общины» последней трети XVII в. (основанной Симеоном Полоцким), особенностей «литературного быта» московских книжников, разных типов «трудников слова» (противопоставив Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого), писательского самосознания, состава библиотек стихотворцев XVII в. (отметив специфику этих библиотек, на фоне которой более определенно можно увидеть особенности книжных собраний грекофилов), стилистических принципов Евфимия Чудовского (словесная теория которого, по мнению A.M. Панченко, «в главном совпадает с теорией средневекового литературного этикета, разработанной Д.С. Лихачевым»17).

К наиболее значимым для нашей темы относятся также работы Л.И. Сазоновой. Ее исследования, хотя и направленные на изучение творчества

16 Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973; Он же. Русская культура в канун Петровских реформ. Л. 1984.

17 Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ. С. 60. приверженцев латино-польской учености (в первую очередь, видного представителя этого направления русской книжной культуры - Симеона Полоцкого), имеют существенное значение в плане понимания общей картины литературного процесса второй половины XVII в. и, в частности, проблемы идейных разногласий грекофилов и латинствующих. В монографии, посвященной изучению поэзии русского барокко, Л.И.Сазонова кратко коснулась также и темы разных направлений московской книжности, особенностей мировоззрения их представителей, определявших причины конфессионально-идеологической борьбы между ними, частью которой была также и полемика вокруг вопроса о создании академии. Подчеркивая драматизм личностных и литературных отношений между обеими конфликтовавшими сторонами, Л.И. Сазонова отметила позитивное значение идейных столкновений грекофилов и латинствующих для активизации литературного процесса последней четверти XVII в., в частности, развития поэзии, подчеркнув, что «борьба, развернувшаяся. между представителями греческого и латинского направлений, чрезвычайно оживила богословскую и философскую мысль, а также поэтическое творчество»18. В своем новейшем исследовании литературной культуры XVII в. Л.И.Сазонова, помимо изучения теоретических и практических вопросов русского барокко, затрагивают также и проблемы, касающиеся других участников литературного процесса второй половины XVII в. (старообрядцев и грекофилов), что существенным образом расширяет представление об особенностях литературного процесса переходной эпохи19.

Важные результаты изучения культурного контекста и идейной борьбы в русской литературе второй половины XVII в. представлены в книге А.Н.

18

Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII-нaчaлo XVIII в.). М. 1991. С. 152.

19 Сазонова Л.И. Литературная культура России. Раннее Новое время. М.,

Робинсона , несмотря на то, что ученый в силу специфики своего исследования и задач, стоявших перед ним, обошел вниманием тему распрей грекофилов и латинствующих. В работах A.C. Елеонской также содержится ценные сведения о литературном процессе второй половины XVII века21 и отдельных писателях (в частности, анализируется ораторская проза Епифания Славинецкого как идейно-художественное явление этого времени; сделаны некоторые наблюдения, касающиеся особенностей использования ораторского слова его учеником, Евфимием Чудовским в «Слове о милости»).

К исследованиям последнего времени, в которых уделено внимание конфликту грекофилов и латинствующих, относятся уже названные выше работы историков А.П. Богданова и И.Л. Курукиной. В трудах этих авторов выражается особый взгляд на проблему участия грекофилов в столкновениях двух групп писателей. Они, по мнению ученых, отстаивая интересы Церкви, играли роль своеобразного тормоза на пути прогресса, противодействуя просвещению, развитию культуры и государства в целом. Так, например, в исследованиях А.П. Богданова, писатели круга грекофилов именуются «мудроборцами», а их полемика с латинствующими - «зловещим замыслом» и «провокацией», призванной «дискредитировать саму идею рационализма»22.

Таким образом, в работах всех названных выше ученых практически не изучались литературные аспекты богословского спора, творчество писателей патриаршего круга не становилось предметом специального анализа, оно рассматривалось в меньшей или большей степени или в общем контексте

20 Робинсон А.Н. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974.

21 Елеонская A.C. Русская публицистика второй половины XVII века. М.,

1978; Она же. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. М., 1990. исторического процесса, или в связи с изучением литературной деятельности представителей другого направления в русской книжности второй половины

XVII в., иногда получая неправильную, на наш взгляд, интерпретацию и субъективную оценку (работы А.П. Богданова, И.Л. Курукиной).

Конфликт грекофилов и латинствующих в трудах исследователей объяснялся по-разному: идеологическими разногласиями, борьбой за влияние в обществе, за лидерство в организации высшей школы и руководстве ею, разным отношением обеих сторон к влиянию Запада и др. Так, Л.И. Сазонова выразила мысль о том, что «теологический спор сопровождался острой литературной полемикой и политической борьбой за влияние при дворе»23. Высказывались идеи и о церковно-политической подоплеке схватки. Например, В.М. Живов, рассматривая проблемы церковной юрисдикции в отношениях России и Украины XVII-XVIII в., заметил, что «спор между грекофилами и латинофилами о времени преложения Св. Даров может рассматриваться как один из элементов имперской церковной политики»24. И.Л. Курукина видит в полемике столкновение по поводу решения определенных внутриполитических вопросов государства, она полагает, что богословские разногласия были лишь оболочкой этих споров: «важные с государственные проблемы приобрели богословскую форму» . По мнению А.П. Богданова, «Отправной точкой разгоревшегося спора была борьба вокруг проекта Московской академии» . Внимание A.M. Панченко

22 Богданов А.П. Московская публицистика последней четверти XVII века. С. 348.

23 Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII-начало

XVIII в.). М. 1991. С. 19.

24 Живов В.М. Разыскания в области истории. С. 350.

25 Курукина И.Л. «Остен» и «Щит веры» - памятники полемики конца XVII в. // Чтения по истории русской культуры. М., 2000. С. 152.

26 Богданов А.П. Московская публицистика последней четверти XVII века. С. 337. привлекали в первую очередь культурологические основы конфликта. Сравнивая фигуры основоположников «грекофильства» и «латинства» -Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого, ученый пришел к мысли о их внутреннем духовном родстве, подчеркивая при этом и различия между ними культурного и даже личностного плана. Он писал: «Это было состязание двух ориентаций (греко- и латиноязычной) и двух интеллектуальных типов: Епифаний был келейным тружеником, а Симеон - общественным деятелем. Первый довольствовался филологическими занятиями, переводами, вообще

27 приращением знания", второй стремился контролировать культуру» .

Такой разброс мнений ученых о подоплеке споров свидетельствует о том, что проблематика конфликта грекофилов и латинствующих по своему характеру разнопланова и многогранна, она включает религиозные, политические, идеологические, культурно-исторические аспекты, каждый из которых заслуживает специального и всестороннего рассмотрения. Разумеется, все перечисленные составляющие имели свое значение в истории конфликта, однако главную его причину, думается, следует искать в конфессиональной плоскости. Как показывает анализ сочинений, появившихся в ходе полемики, разный подход обеих сторон к решению спорного литургико-богословского вопроса по своей сути свидетельствовал о конфликте двух богословий: грекофилы исповедовали строго православную доктрину, не допуская каких-либо ее изменений в результате воздействия западных богословских систем, а латинствующие выражали несколько «размытые» латино-польским влиянием взгляды, выходя за строго очерченные рамки «уставленных пределов» (выражение патриарха Иоакима в тексте «Щита веры»), что получило свое отражение уже в творчестве родоначальников идеологических платформ обеих сторон - Епифания Славинецкого и Симеона Полоцкого. Несогласие в некоторых вопросах богословия, в свою очередь, определяло характер и особенности воззрений

27

Панченко А.М. Начало Петровской реформы. С. 7. полемистов на все остальные сферы духовной и социальной жизни: культуру, литературу, образование, политику, отношение государства и Церкви в политическом и религиозно-философском («царства» и «священства») аспектах и т.д. Исходя из этого, и влияние Запада, и процессы секуляризации культуры, и новации в литературе обеими спорящими сторонами воспринимались и оценивались по-разному.

Таким образом, вопрос о времени преложения Святых Даров в распрях писателей имел весьма существенное значение, он был своего рода катализатором, проявившим воззрения участников конфликта на многие аспекты историко-культурного процесса. Дискуссии о времени пресуществления, с одной стороны, были следствием разного мировосприятия споривших книжников (главным образом различных взглядов по некоторым вопросам богословско-религиозного характера), а с другой - определяли их отношение ко многим проблемам общественной и культурной жизни. Именно этот литургико-богословский спор резко разделил писателей на два лагеря. Так, поначалу вполне дружеские, хотя и не лишенные соперничества и идейных разногласий, отношения Евфимия Чудовского и Сильвестра Медведева сменились ожесточенной полемикой и непримиримой враждой. A.M. Панченко писал: «Спор о времени евхаристии до крайности обострил борьбу обеих партий, превратив ее из учено

28 литературной в политическую» . Представители обеих сторон выказывали резкое несогласие по этой богословской проблеме и жестоко критиковали и обличали друг друга на протяжении всего периода евхаристических споров. В другое время они демонстрировали взаимоотношения, лишенные антагонизма. Стоит вспомнить об отношении Евфимия Чудовского к Симеону Полоцкому, отдельные взгляды которого, несовместимые с православием, он не раз подвергал резкой критике, называя его «униатом римского костела». Вместе с тем Евфимий отдавал должное своему

28 Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. С. 237. идейному противнику как талантливому писателю, умело пользовавшемуся литературной техникой, и искусно сочетавшему в своих произведениях «словеса и разум». Именно так отзывался чудовский старец о творчестве своего оппонента (правда, к тому времени уже ушедшего из жизни) в полемике с бывшим дьяконом Петром Артемьевым, разделявшим взгляды Симеона и расстриженным за проповедь католических догматов и обрядов. Рассматривая в ответном сочинении на «лжущее писание» Петра «Жезл правления» Симеона Полоцкого, Евфимий в резкой форме обличал противоречившие православной догматике взгляды его автора и одновременно с восторгом принимал «вся истинная словеса и разум» этой

29 книги . Действительно, многое связывало противоборствовавших книжников, в первую очередь, общность православной культуры, питавшей и формировавшей их творчество. В некоторых вопросах они демонстрировали

-ЗА полное единство взглядов, например, по отношению к старообрядцам .

Несмотря на критическое отношение к своим оппонентам, в котором доминирующее значение имели конфессиональные аспекты, писатели патриаршего круга в той или иной степени были открыты для восприятия новых культурно-исторических тенденций, по большей части

Панич Т.В. Евфимий Чудовский о Симеоне Полоцком в «Ответе на лжущее писание Петра Артемьева» // Книга и литература в культурном контексте. Новосибирск, 2003. С. 411-417. Публикацию текста сочинения Евфимия по рукописи начала XVIII в. (БАН, П.1.В.11) см.: Панич Т.В. «Ответ» Евфимия Чудовского на «лжущее писание» Петра Артемьева // Общественное сознание и литература XVI-XX вв. Новосибирск, 2001. С. 224-245.

Критике защитников староверия были посвящены полемические сочинения, написанные представителями обеих сторон конфликта: «На непокорники Церкви» Епифания Славинецкого, «Жезл правления» Симеона Полоцкого, «Увет духовный» Афанасия Холмогорского; против «домородных раскольников» выступали в своих письменных трудах Игнатий Римский-Корсаков, Евфимий Чудовский и др. представлявших собой результат влияния западноевропейской культуры. В этом смысле нельзя не согласиться с высказыванием A.M. Панченко о том, что «"грекофильство" XVII в. - это лишь умеренная вариация

31 западничества» . Хотя степень «западничества» писателей-грекофилов, как представляется, не следует преувеличивать, ибо с их стороны по отношению к Западу и западникам (латинствующим) были свои претензии, связанные главным образом с вопросами вероисповедной доктрины.

В целом история конфликта грекофилов и латинствуюгцих представляет сложную и многоаспектную проблему, изучению которой может быть посвящена не одна работа. В данной диссертации нас будут интересовать главным образом литературные аспекты рассматриваемой полемики, изначально ей сопутствовавшие. К литературной составляющей конфликта, в первую очередь, относится сама совокупность письменных текстов (в числе которых основное сочинение по истории спора - книга «Щит веры»), отражающих идеологические, эстетические, литературные позиции их авторов. Полемика велась с помощью сочинений, созданных в разных жанрах с использованием средств поэтики, присущих литературной системе изучаемого периода, что хорошо видно в «Щите веры», искусно выстроенном (сами авторы употребляют по отношению к своему творению термин «состроенный») на основе целого комплекса рукописных и печатных источников, стилистически украшенном при помощи ярких метафорических образов (например, «сикилийского огня», гонимой Церкви, «темнообразного» Запада), сюжетов и афоризмов Священного Писания, ритмизации отдельных фрагментов текста и т.д.

Весь комплекс сочинений, созданных в ходе полемики, представляет то, что лежит на поверхности и сразу бросается в глаза. Однако необходимо учитывать более глубоко скрытый и наиболее важный аспект проблемы. Он касается литературных позиций, эстетических и творческих принципов,

31 Панченко A.M. Начало Петровской реформы. С. 8. различных подходов противоборствовавших сторон к тексту, методу его создания и истолкования, особенностей отношения к слову как инструменту, с помощью которого созидается текст, несущий в себе определенный смысл, то есть всего того, что входит в сферу письменной культуры и собственно литературного творчества. Разное решение богословско-литургического вопроса о пресуществлении Святых Даров закономерно влекло за собой (или было обусловлено: здесь можно говорить о взаимозависимых процессах) и разный подход споривших книжников к восприятию текста и словесного творчества, включая проблему авторского самосознания.

Прежде чем приступить к постановке цели и задач нашего исследования, представляется необходимым сделать оговорку относительно терминов «грекофилы» и «латинствующие», об условности которых писала Л.И. Сазонова, справедливо подчеркивая, что «они привносят нежелательную оценочность, препятствующую объективному пониманию значения и роли представителей разных идейных лагерей в русской культуре кануна реформ Петра I» . Однако термины до сих пор в ходу у исследователей, так как не предложено ничего более подходящего. В данной диссертации также используются привычные определения «грекофилы» и «латинствующие». К тому же в этих не вполне научных наименованиях, несмотря на довольно условный их характер, думается, как нельзя более удачно схвачен главный смысл обозначаемых ими явлений общественной мысли своего времени. Они очень точно передают суть тех признаков, которые являлись определяющими в идентификации обеих сторон идейного конфликта. Ведь именно языковой фактор имел решающее значение в наименовании каждой из них, так как греческий и латинский языки, выполняя сакральную функцию, лежали в основе вербализации вероучения восточного и западного христианства, и именно данный признак изначально был одним из разделяющих две его ветви. Можно вспомнить в этой связи

32 Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко. С. 18. споры о предпочтении греческого или латинского языка в качестве основы образования и многочисленные письменные выступления на эту тему Евфимия Чудовского, отстаивавшего приоритет греческого языка, что свидетельствует о чрезвычайной важности языкового аспекта в подоплеке конфликта и идентификации обеих его сторон.

Объектом диссертационного исследования является проблема литературного участия писателей патриаршего круга в богословской полемике 80"х-90"х гг. XVII в. по вопросу о времени пресуществления Святых Даров на литургии. Предмет изучения - литературные аспекты богословского спора.

Целью диссертационного исследования является установление особенностей полемического творчества писателей патриаршего круга: концепции текста и идейных воззрений рассматриваемой группы писателей, определение их места и значения в духовной культуре второй половины XVII века.

Для достижения намеченной цели в работе были поставлены и в ходе исследования темы решены следующие задачи:

1. На материале «Щита веры» и ряда других сочинений, созданных писателями патриаршего круга в 80-е - 90-е гг. XVII в. (с привлечением и сочинений представителей противоположной стороны конфликта), рассмотреть литературные аспекты богословской полемики о времени пресуществления: а) исследовать взгляды изучаемой группы писателей по отношению к актуальным проблемам общественной и церковной жизни второй половины XVII века (просвещению и образованию, роли Церкви в духовной жизни общества, «священству» и «царству», Западу) и особенности их литературного отображения; б) рассмотреть историю полемики грекофилов и латинствующих и изучить особенности ее литературного воплощения в книге «Щит веры»; в) проанализировать специфику литературного творчества писателей патриаршего круга; г) определить характер отношений грекофилов к литературному творчеству (концепция словесного творчества, понимание проблемы авторства, авторского самосознания).

2. Изучить книгу «Щит веры» как литературный памятник конца XVII в. (образная система и идейные установки, включенность сочинения в историко-литературный контекст): а) реконструировать обстоятельства создания «Щита веры» (установить характер и степень участия в его подготовке Афанасия Холмогорского и Евфимия Чудовского); б) провести текстологическое исследование всех известных списков «Щита веры» (изучить историю текста книги, определить ее редакции, уточнить датировку и проанализировать особенности каждой из них); в) исследовать структуру книги «Щит веры» и ее литературные особенности; г) проанализировать «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве» в составе «Щита веры»: провести текстологический анализ Повести; изучить ее идейно-тематическое содержание, определить роль в мотивировке дальнейшего повествования книги (Повесть входит в состав вводной части «Щита веры»); д) выявить основные источники «Щита веры», исследовать особенности их использования (специфику работы составителей с чужим текстом, его рецепции) и функционирования в контексте книги; е) установить роль текстов сюжетного повествования в книге (сюжета о бесоодержимом юноше из Жития Епифания Кипрского, Слова об оклеветанном епископе из «Лимонаря» и др.).

Новизна и научная значимость работы состоит в привлечении внимания к полемическому наследию писателей патриаршего круга и пересмотре сложившегося у исследователей (отдававших предпочтение другим литературным деятелям изучаемого периода) определенного к ним отношения, когда недостаточно учитывались роль и значение творчества этой группы книжников в русской духовной культуре XVII в. Впервые сделан акцент на специальном рассмотрении литературных аспектов богословской полемики о времени пресуществления, проанализированы особенности литературного творчества писателей патриаршего круга, их культурные и идейные воззрения и отношение к злободневным проблемам историко-культурного и общественного характера своего времени. Новым этапом в изучении «Щита веры» является комплексное исследование книги как литературного памятника конца XVII в. в его тесной связи с историко-литературным контекстом эпохи. Текстологическое исследование сочинения на материале всех известных его списков, датируемых концом XVII -началом XIX вв., реконструкция истории написания книги, определение редакций и их датировка позволили пересмотреть и уточнить высказывавшиеся в литературе в разное время предположения и взгляды (часто противоречивые), касающиеся истории текста памятника (взаимоотношения его списков и редакций). Новые научные данные, позволяющие судить о характере работы со словом писателей патриаршего круга, представляют итоги анализа выявленных источников «Щита веры» и изучения специфики их использования и функционирования в контексте книги. Научная значимость диссертационного исследования состоит в том, что его выводы и результаты важны для решения актуальных вопросов литературного процесса второй половины XVII в.

Материал исследования. Работа основывается на большом круге источников. В диссертации исследуются 12 известных на сегодняшний день списков конца XVII - начала XIX вв. объемной книги «Щит веры» (рукопись ее Дополненной редакции насчитывает более 1300 листов). К анализу были привлечены и многие другие рукописные и опубликованные труды писателей патриаршего круга. Это - сочинения (в списках и опубликованные) Евфимия Чудовского (сборник «Остен», тексты полемической направленности против Петра Артемьева и в защиту греческого языка и др.), Афанасия Холмогорского («Книга о пресуществлении», Окружное послание 1696 г. и др.), Игнатия Римского-Корсакова («Слово на латинов и лютеров»), иеродиакона Чудова монастыря Дамаскина («Словеса мудрых. 105 ответов»), патриарха Адриана (Окружное послание) и другие произведения, связанные в той или иной степени с полемикой грекофилов и латинствующих - главной темой «Щита веры». Привлечены были также издания Московского Печатного двора («Книга о вере», 1648; «Кириллова книга», 1644; «Скрижаль», 1656; Сборник переводов Епифания Славинецкого, 1665; «Увет духовный» Афанасия Холмогорского, 1682) и некоторые литературные труды латинствующих (Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, диакона Афанасия, Петра Артемьева). К анализу привлекались и многие памятники из корпуса древнерусской книжности, фигурирующие в текстах изучаемых писателей в качестве источников («Повесть о восьмом соборе» Симеона Суздальца, «Лимонарь», Пролог, Житие Сергия Радонежского и др.). Специфика темы исследования (ее религиозно-богословский аспект) потребовала обращения и к церковной литературе сугубо служебного и канонического характера (Служебники, Кормчая, Катехизис и др.).

Методы исследования. Теоретической базой исследования являются труды отечественных и зарубежных ученых в области средневековой литературы. В диссертации использован системный комплексный подход, опирающийся на классические методы изучения рукописных памятников древнерусской письменности: археографический, текстологический, историко-литературный, историко-типологический, культурнотипологический. Главной опорой при этом служили методы и принципы исследования, разработанные в современном литературоведении, в первую очередь - Петербургской школой академика Д.С. Лихачева. Применение этих методов и новейших теоретических разработок позволило исследовать проблему в совокупности многих ее аспектов.

Теоретическая и практическая значимость диссертации.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она содержит научную оценку традиционной словесной культуры во второй половине XVII в., которая продолжала функционировать и развиваться в новых социокультурных условиях. Результаты диссертационного исследования расширяют границы знаний о специфике литературного процесса переходного периода, а также дают более глубокие представления о писательской группировке грекофилов, их идеологии, литературных воззрениях и месте в культурно-историческом контексте своей эпохи. Выводы работы могут быть использованы в научных исследованиях, посвященных изучению литературного процесса XVII в., а также при подготовке лекционных и специальных курсов по истории древнерусской литературы и в культурологических исследованиях.

Апробация исследования. Основные положения работы опубликованы в научных сборниках, периодических изданиях, в том числе рецензируемых ВАК. Всего по теме диссертации опубликовано 30 работ общим объемом 37,3 п.л. (в том числе монография «Книга Щит веры в историко-литературном контексте конца XVII века». 2004.). Результаты исследования докладывались и обсуждались на заседаниях Сектора археографии и источниковедения Института истории СО РАН и на научных конференциях: «Проблемы историко-культурного наследия Сибири и Дальнего Востока» (Новосибирск, май 1997 г.); «Традиции и новаторство в русской литературе: Сюжеты, мотивы, жанры» (Новосибирск, сентябрь 1997 г.); «Эстетические традиции в русской литературе. Сюжеты и мотивы» (Новосибирск, 14-16 декабря 1999 г.); «Эстетические традиции в литературе. Сюжеты и мотивы» (Новосибирск, декабрь 2000 г.); «V Чтения по истории и культуре древней и новой России» (Ярославль, август 2000 г.); «Книга и литература в культурном контексте» (Новосибирск, май 2001 г.); «Сибирь на перекрестье мировых религий» (Новосибирск, октябрь 2004 г.); «Сибирь: опыт освоения и путь в XXI век» (Новосибирск, июнь 2005 г.); «Древнерусское духовное наследие в Сибири» (Новосибирск, 1-5 декабря 2005 г.); «VII Чтения по истории и культуре древней и новой России. К 100-летию Д.С. Лихачева» (Ярославль, 13-15 сентября 2006 г.).

Положения, выносимые на защиту:

1. Изучение литературного творчества писателей патриаршего круга, инспирированное богословским спором 80-х - 90-х гг. XVII в., показывает, что полемика касалась не только социально-политических, догматических, богословских и межконфессиональных проблем, но также была связана с поиском культурных ориентиров, выработкой отношения к происходившим переменам, новациям в литературе, уже затронутой процессом секуляризации. Участие в спорах о времени пресуществления оказалось своеобразной «лакмусовой бумагой», проявившей суть воззрений писателей-грекофилов на многие аспекты общественной жизни и культуры последней четверти XVII в., в том числе на словесное творчество.

2. Концепция словесного творчества писателей патриаршего круга во многом носила традиционный характер. В своей литературной практике эти авторы стремились оставаться в русле средневековых литературных традиций, используя приемы и средства привычной риторической парадигмы, провозглашая идею верности греко-византийскому православию, святоотеческому учению и традициям национальной истории и культуры. Они выражали традиционный взгляд и на проблему авторства. В то же время, несомненно, испытывали воздействие динамичных процессов историко-культурного развития и были открыты к восприятию некоторых культурных новаций, в том числе и западноевропейского происхождения (если только дело не касалось сугубо конфессиональных проблем), что находило выражение, например, в интересе к «свободным» наукам (риторике, грамматике, диалектике, философии), книгам западных авторов, использовании элементов стиля барокко (поэзия Евфимия Чудовского).

Таким образом, находясь в ситуации выбора, писатели патриаршего круга использовали из нарождавшейся новой культурной модели лишь то, что вписывалось в парадигму традиционной культуры и не входило в противоречие с системой ее идейно-эстетических ценностей.

3. В своих сочинениях грекофилы не только отстаивали целостность православия, но и базировавшиеся на нем культурное своеобразие и традиции русской духовной жизни и государственности. Обсуждая богословские проблемы, ставшие актуальными в конце XVII в., они стремились разобраться в потоке новых идей и событий переходной эпохи, сформулировать собственное видение культурно-исторического развития России, заботясь в первую очередь о сохранении духовного значения православной Церкви в жизни общества.

4. Писатели патриаршего круга активно ратовали за просвещение, участвуя в дискуссиях по актуальному для того времени вопросу создания высшей школы в России. В ходе религиозно-идеологических споров с латинствующими они продемонстрировали высокий уровень образованности (глубокое знание традиционной книжности и святоотеческого наследия), незаурядное умение вести богословскую и литературную полемику. Своим творчеством и практической деятельностью они оказывали влияние на события общественной и духовной жизни своего времени, процесс становления русского сознания, сыграв определенную роль в развитии книжной культуры и сохранении духовных традиций православия, системы его этических и эстетических ценностей, составлявших основу древнерусской литературы.

5. Рукописная история основного памятника по истории полемики -книги «Щит веры» - отражает процесс развития широко распространенной формы средневековой литературы, получившей наименование книга: сочинение ориентировано на авторитетные книги богословского и полемического характера христианских писателей древности, продолжает и завершает такой ряд, как «Кириллова книга» и «Книга о вере», привнося новые черты в данную форму (содержательные и структурные).

6. История книги «Щит веры» начинается в 1690 г. со сборника подготовительных материалов (представлен рукописью: ГИМ, Синодальное собрание, № 452). Затем Афанасием Холмогорским была подготовлена Основная редакция книги, которая окончательно сложилась приблизительно к середине 1691 г. Через несколько лет на ее основе Евфимием Чудовским создается новая редакция «Щита веры» (завершена не ранее 11 сентября 1699 г.) - Дополненная, которую отличает большой объем и более сложная проблематика (за счет включения текстов, касающихся новых тем, порожденных актуальными культурно-историческими и идеологическими проблемами последних лет XVII в.: борьба с протестантизмом, старообрядчеством, западным влиянием на иконопись).

7. «Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве» Евфимия Чудовского в специально подготовленной для «Щита веры» редакции (Распространенной), в контексте книги играет роль ее идейного центра, соотносимого многочисленными смысловыми связями с остальными элементами структуры повествования. Особенно хорошо это прослеживается на примере реализации в Повести темы, заданной в Предисловии «Щита веры» цитатой из Послания св. апостола Павла и служащей ключом для понимания главной авторской идеи: «Не есть наша брань к плоти и крови, но к началом, ко властем, к миродержителем тмы века сего» (Еф 6:12). Анализ текста Повести раскрывает творческую лабораторию создателей «Щита веры» (за счет введения новых эпизодов, цитат, переосмысления и стилистических изменений многих фрагментов исходного текста автор Повести добивается ее преобразования и «вживления» в структуру книги).

8. Книга «Щит веры», посвященная истории спорного литургико-богословского вопроса и построенная по литературным канонам полемического произведения своего времени с использованием риторических приемов и средств дидактического и эмоционального

31 воздействия на читателя (приемы ретардации, амплификации, экспрессивные, ритмически организованные высказывания, яркие метафорические образы, игра семантикой слов, включение в повествовательную ткань книги видений, чудес и т.п.), представляет собой литературный памятник конца XVII в., значение и место которого (как и остальных сочинений писателей патриаршего круга) необходимо учитывать при изучении литературной системы этого периода.

ЧАСТЬ I

ПОЛЕМИКА О ВРЕМЕНИ ПРЕСУЩЕСТВЛЕНИЯ СВЯТЫХ ДАРОВ И «ЩИТ ВЕРЫ»: ИДЕЙНЫЕ И ЛИТЕРАТУРНЫЕ АСПЕКТЫ

БОГОСЛОВСКОГО СПОРА

Заключение научной работыдиссертация на тему "Писатели патриаршего круга в богословской полемике 80-х - 90-х гг. XVII в."

Результаты исследования книги «Щит веры» и других, близких ему по своей проблематике, полемических сочинений переходного времени (в том числе произведений Евфимия Чудовского - основного идеолога и духовного лидера грекофилов) свидетельствуют о том, что в основе конфликта грекофилов и латинствующих были разногласия главным образом по церковно-догматическим проблемам. Трактовка вопроса о совершительном моменте в таинстве евхаристии определяла особенности воззрений каждой из противоборствовавших сторон на многие аспекты современной им общественной жизни и культуры, в том числе на характер образования и на словесное творчество. Отстаивая свой взгляд на решение спорного литургико-богословского вопроса, грекофилы вели борьбу за целостность православия, не позволяя допустить какое-либо отступление от его догматической системы. С их точки зрения, угроза, исходившая от «темнообразного Запада» (устойчивый образ в сочинениях данной группы писателей), представляла опасность не только для Церкви и традиционных устоев общественной жизни, но и для русской культуры, возросшей на православии. Таким образом, в их представлении проблемы защиты православного вероучения и национальной культуры тесно увязывались.

Концепция словесного творчества писателей патриаршего круга базировалась на методах и принципах традиционной культурной модели. В своей литературной практике они выказывали стремление оставаться в русле средневековых литературных традиций, используя приемы и средства привычной риторической парадигмы. Однако, несмотря на это, все они в той или иной степени были открыты к восприятию новых веяний эпохи и культурных новаций (в том числе и западноевропейского происхождения), если только они не касались сугубо конфессиональных проблем. Осознавая и принимая неизбежность эволюции духовной культуры, ее изменений под воздействием многих факторов исторического развития государственной и общественной жизни, грекофилы настаивали на необходимости сохранения традиционных основ русской культуры, что являлось базовой идеей их творчества.

Значительное место в сочинениях грекофилов занимали размышления об историческом и культурном пути «Великороссийского царства». Они рассматривали проблемы идеального устройства общества, в котором исключительно большая роль отводилась Церкви, как духовной опоре государства и гаранту сохранения в нем «общего благозакония». В решении важного для них вопроса взаимоотношений священства и царства писатели патриаршего круга опирались на каноническое учение православной Церкви о симфонических отношениях духовной и светской власти, в которых первая имеет приоритет (по принципу: духовное выше земного). Эта тема в творчестве грекофилов продолжала сохранять свою актуальность до конца XVII в. В условиях существенных изменений в культуре и обществе и ослабления церковного авторитета они выступали в защиту священства и Церкви, высказывали и отстаивали свою позицию в собственных сочинениях, если не открыто, то в «прикровенной» форме.

Изучение письменного наследия грекофилов показывает, что они, по существу, выступали за естественный, эволюционный путь развития, ратуя за сохранение традиций национальной жизни и русской духовной культуры в их синтезе с традициями греко-византийского православия. Согласно их идеалам, ориентация на святоотеческое духовное наследие и неуклонная верность преданию должна была оставаться залогом сохранения своей идентичности и возможности избежать чуждого влияния. Как писал Афанасий Холмогорский в своей «Книге о пресуществлении», «да не присных оставлыпе повелений, чуждая некая приимет.»1 В его словах из того же сочинения - «тии убо вся да новшествуют (автор имеет в виду своих идейных оппонентов. - Т.П.), мы же блюдуще предания, яже прияхом»2 -заключена формула, составляющая сквозной мотив воззрений грекофилов и соотносимая не только с проблемами узкоконфессиональной сферы, но и в целом с культурной ситуацией того времени, главной особенностью которой было столкновение традиций Средневековья и новаций зарождающейся культуры Нового времени.

Изучение сохранившихся списков главного труда грекофилов - «Щита веры», датируемых концом XVII - началом XIX в., позволило прояснить обстоятельства его написания и реконструировать историю рукописной жизни текста, начиная с его замысла (сборник подготовительных материалов) до реализации и дальнейшего развития. Основная редакция книги (представленная большинством известных списков), составителем которой был Афанасий Холмогорский, опиравшийся на помощь своих московских единомышленников, окончательно сложилась приблизительно к середине 1691 г. Через несколько лет на ее основе, по всей вероятности Евфимием Чудовским, была создана новая редакция «Щита веры» -Дополненная. В ней не только значительно расширен объем текста, но усложнена и проблематика памятника: здесь учтены новые события и идеологические проблемы последних лет уходившего XVII в. и обозначена позиция автора редакции по отношению к ним.

Анализ литературных особенностей книги обогатил представления о взглядах писателей круга грекофилов и на проблемы сугубо литературные: идейная основа текста «Щита веры» нашла выражение в сложных приемах и средствах повествования, использованных составителями книги, что свидетельствует о том, сколь большое значение они придавали

1 БАН, Архангельское собр., С. 170, л. 4.

2 Там же, л. 41. художественной форме своих сочинений. Особенно наглядно эстетические установки авторов демонстрируют те фрагменты «Щита веры», которые представляют развернутое истолкование образов традиционной книжности и сакральных текстов и где заботы писателей о литературном оформлении своих идей наиболее ясно выражены. Книга представляет собой сложное сочетание разных по жанру и стилистике фрагментов, образно насыщенных, продуманно выстроенных и прочно спаянных между собой единой, всесторонне разработанной идеей - идеей защиты православия от латинского влияния. Такое «симфоническое» единство всех частей повествования достигается во многом благодаря использованию сквозных и многократно повторяемых образов и мотивов («сикилийского огня», гонимой Церкви, «последних времен» и др.), а также своеобразному композиционному построению книги: текст разделен на тематические блоки («беседы»), расположенные в логической последовательности и тесно связанные между собой. Роль идейного центра «Щита веры» выполняет Повесть о расстриге Сильвестре Медведеве, распространенная редакция которой была подготовлена для книги Евфимием Чудовским. Изучение памятника в соотнесении с современными ему историческими событиями и идейными исканиями, которые отразились на литературной форме книги (включая ее структуру, композицию, систему образов и приемов повествования), позволило составить более ясное представление об обстоятельствах и сути конфликта представителей двух идейных направлений в русской культуре второй половины XVII в. Анализ книги помог также выявить некоторые ее источники, отразившие антилатинскую полемическую традицию, исследовать специфику их использования и интерпретации, установить, какие памятники письменности были наиболее актуальными в связи с полемикой грекофилов и латинствующих, определить их роль в системе аргументации составителей книги и связь с идеями и реалиями современного им культурно-исторического контекста. Написанная как итоговый и всеобъемлющий полемический труд, посвященный истории спорного литургико-богословского вопроса, книга «Щит веры» предстает и как литературный памятник конца XVII в., построенный по определенным литературным канонам и отразивший на своих страницах сложную картину идейной борьбы и литературного процесса своего времени со всеми его особенностями и противоречиями.

Итак, полученные в ходе диссертационного исследования результаты дополняют картину литературной жизни второй половины XVII в. Они показывают, что участие писателей патриаршего круга в литературном процессе «переходного» периода было не менее значимым и продуктивным, чем деятельность представителей литературного направления барокко (творческие методы которого разрабатывал Симеон Полоцкий и его последователи). Заботясь о сохранении православных традиций отечественной культуры, писатели патриаршего круга привлекли внимание к важным для христианской культуры идеям (разрабатывая темы «священства» и «царства», сильной Церкви), писали о необходимости просвещения, искали новые возможности в рамках традиционной культурной модели, в то же время принимая те новации эпохи, которые не входили в противоречие с традициями. Множество созданных этими авторами текстов, разнообразных по тематике и жанровому составу, представляет значительный пласт русской книжной культуры второй половины XVII в. и заслуживает дальнейшего изучения для более глубокого понимания специфики литературного процесса этого периода.

Заключение

Полемические сочинения последних десятилетий XVII в. с разной степенью полноты отражают господствовавшие в тот период общественные настроения, идейные искания, этические и эстетические представления, а также специфику литературного процесса переломной эпохи. Идеологические споры этого времени касались не только социально-политических, догматических, богословских и межконфессиональных проблем, но так или иначе были связаны с поиском культурных ориентиров, выработкой отношения к происходившим переменам, характерным для второй половины XVII в. и являвшим собой предпосылки смены культурной модели. Это показал и имевший сложную подоплеку спор грекофилов и латинствующих по вопросу о пресуществлении Святых Даров, история которого нашла отражение в ряде полемических сочинений, созданных писателями, составлявшими во второй половине XVII в. довольно сильную и сплоченную вокруг патриарха группу.

Исследователи незаслуженно отодвигали их на второй план в воссоздаваемой картине духовной жизни России переходного периода, а их идейные воззрения и культурные установки воспринимали как тупиковые или даже реакционные («мудроборческие»). Между тем письменное наследие писателей патриаршего круга представляет интерес, ничуть не меньший, чем творчество их идейных противников - писателей прозападной ориентации, латинствующих. Грекофилы оказали определенное влияние на события общественной и духовной жизни своего времени, сыграв немаловажную роль в развитии книжной культуры и сохранении духовных традиций православия, системы его этических и эстетических ценностей. Другое дело, что их идеи культурно-исторического развития в силу сложившихся обстоятельств не получили поддержки, но от этого их вклад в русскую духовную культуру никак не утратил своего значения и заслуживает должной научной оценки. Наше диссертационное исследование - попытка дать такую оценку, хотя бы отчасти заполнить пробелы в изучении писателей-грекофилов, основываясь на результатах анализа их рукописного наследия.

Список научной литературыПанич, Тамара Васильевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Шифры использованных рукописей

2. БАН, Архангельское собр., Д. № 351.

3. БАН, Архангельское собр., Д. № 486.

4. БАН, Архангельское собр., Д. № 487.

5. БАН, Архангельское собр., Д. № 488.

6. БАН, Архангельское собр., Д. № 489.

7. БАН, Архангельское собр., С. № 122.

8. БАН, Архангельское собр., С. № 127.

9. БАН, Архангельское собр., С. № 141.

10. БАН, Архангельское собр., С. № 143.

11. БАН, Архангельское собр., С. № 162.

12. БАН, Архангельское собр., С. № 164.

13. БАН, Архангельское собр., С. № 165.

14. БАН, Архангельское собр., С. № 169.

15. БАН, Архангельское собр., С. № 170.

16. БАН, Архангельское собр., С. № 194.

17. БАН, Архангельское собр., С. № 201.

18. БАН, Архангельское собр., С. № 202.

19. БАН, Архангельское собр., С. № 261.19. БАН, П.1.А.21.20. БАН, П.1.А.74.21.БАН, П.1.В.6.22. БАН, П.1.В.7.23. БАН, П.1.В.8.24. БАН, П.1.В.9.25.БАН, П.1.В.11.26. БАН, П.1.В.12.

20. БАН, собр. Археографической комиссии, № 95 (223).28. БАН, 16.14.24.29.БАН, 33.6.21 (Сев. 495).

21. Б АН, 33.15.18 (Нов. 398).

22. ГИМ, Синодальное собр. № I.

23. ГИМ, Синодальное собр. № IV.

24. ГИМ, Синодальное собр., № 346.

25. ГИМ, Синодальное собр., № 393.

26. ГИМ, Синодальное собр., № 396.

27. ГИМ, Синодальное собр., № 414.

28. ГИМ, Синодальное собр., № 452.

29. ГИМ, Синодальное собр., № 463.

30. ГИМ, Синодальное собр., № 473.

31. ГИМ, Синодальное собр., № 474.

32. ГИМ, Синодальное собр., № 483.

33. ГИМ, Синодальное собр., № 545.

34. ГИМ, Синодальное собр., № 557.

35. ГИМ, Синодальное собр., № 567.

36. ГИМ, Синодальное собр., № 597.

37. ГИМ, Синодальное собр., № 654.

38. ГИМ, собр. Барсова, № 459.

39. ГИМ, собр. Барсова, № 474.

40. ГИМ, собр. Барсова, № 475.

41. ГИМ, Чудовское собр., № 283.

42. ГИМ, Чудовское собр., № 301.

43. ИР ЛИ, Отдельные поступл., Р.IV, оп. 24, № 3.

44. РГАДА, собр. Мазурина, оп. 1, № 574.

45. РГАДА, собр. Мазурина, оп. 1, № 620.

46. РГАДА, собр. Мазурина, оп. 1, № 710.

47. РГБ, Музейное собр. (ф. 178), № 4445.

48. РГБ, Музейное собр. (ф. 178), № 6429.

49. РГБ, собр. Барсова (ф. 17), № 653.

50. РГБ, собр. Вифанской семинарии (ф. 556), № 37.

51. РГБ, собр. Егорова (ф. 98), № 1152.

52. РГБ, собр. Егорова (ф. 98), № 1570.

53. РГБ, собр. МДА (ф. 173.11), № 35.

54. РГБ, собр. Отдела рукописей, № 443.

55. РГБ, собр. Румянцева, № 471.

56. РГБ, собр. Тихонравова (ф. 299), № 193.

57. РГБ, собр. Ундольского (ф. 310), № 495.

58. РГБ, собр. Ундольского (ф. 310), № 1079.

59. РНБ, собр. Вяземского, Q.232.

60. РНБ, собр. Вяземского, Q.233.

61. РНБ, Соловецкое собр., № 489/508.

62. РНБ, Соловецкое собр., № 665/723.

63. РНБ, Соловецкое собр., № 887/997.

64. РНБ, Софийское собр., № 1203.

65. РНБ, Софийское собр., № 1481.

66. РНБ, собр. СПб.ДА., № 423.

67. РНБ, собр. Титова, № 3245.

68. РНБ, собр. Погодина, № 1559.

69. РНБ, собр. Погодина, № 1963.

70. РНБ, собр. Погодина, № 1227.80.РНБ, F.I.186.81. РНБ, Q.I.334.82.РНБ, Q.I. 1430.83.ЯМЭ, № 15176/Р424.

71. Литература и опубликованные источники

72. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977.

73. Аверинцев С.С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к Средневековью // Из истории культуры Средних веков и Возрождения. М., 1975. С. 17-64.

74. Аверинцев С.С. Риторика как подход к обобщению действительности // Поэтика древнегреческой литературы. М., 1981. С. 15-46.

75. Аверинцев С.С. Истоки и развитие раннехристианской литературы // История всемирной литературы в 9 томах. Т.1. М., 1983. С. 501-515.

76. Аверинцев С.С. Авторство и авторитет // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 105125.

77. Аверинцев С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.А., Михайлов A.B. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 3-38.

78. Аверинцев С.С. Другой Рим. Избранные статьи. СПб., 2005.

79. Адрианова-Перетц В.П. Очерки поэтического стиля Древней Руси. М.; Л., 1947.

80. Адрианова-Перетц В.П. Древнерусская литература и фольклор (к постановке проблемы) // ТОДРЛ. Т. 7. М.; Л., 1949. С. 5-16.

81. Адрианова-Перетц В.П. Об основах художественного метода древнерусской литературы // Русская литература. 1958. № 4. С. 61-70.

82. Адрианова-Перетц В.П. Человек в учительной литературе Древней Руси // ТОДРЛ. Т. 27. Л., 1972. С. 3-68.

83. Акты исторические. Т. 5 (1676-1700 гг.). СПб., 1842.

84. Алексеев A.A. «Невегласъ» или похвала невежеству // ТОДРЛ. СПб., 1997. Т. 50. С. 83-91.

85. Алексеев A.A. Текстология славянской Библии. СПб., 1999.

86. Алексеев A.A. Грамматическая статья патриарха Фотия в славянском переводе // ТОДРЛ. Т. 55. СПб., 2004. С. 374-378.

87. Алексеев М.П. Эразм Роттердамский в русском переводе XVII века // Славянская филология. IV международный съезд славистов. Сборник статей 1.М., 1958. С. 275-330.

88. Аннушкин В.И. История слов «риторика», «витийство», «красноречие» в русском языке // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 217-219.

89. Античность и Византия. М., 1975.

90. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000.

91. Архангельский A.C. XVII век в истории русской литературы. Историко-литературный очерк. СПб, 1884.

92. Архангельский A.C. Творения отцов церкви в древнерусской письменности. Извлечения из рукописей и опыты историко-литературного изучения. Т. 1-4. Казань, 1889-1890.

93. Архангельский A.C. Образование и литература Московской Руси XVII в. // Ученые записки Казанского университета. Кн. 4, 7-8. Казань, 1898. С. 175-235.

94. Бароний Цезарь. Деяния церковные и гражданские. М., 1719.

95. Барсуков Н. Рукописи Археографической комиссии. СПб., 1882.

96. Белоброва O.A. К истории библиотеки патриарха Адриана // ТОДРЛ. Т. 33. Л., 1979. С. 406-414.

97. Белоброва O.A. Очерки русской художественной культуры XVI-XX веков. М., 2005.

98. Белокуров С.А. Кто автор Увета духовного? // Христианское чтение. 1886. Т. 2. С. 163-177.

99. Белокуров С.А. Из духовной жизни московского общества XVII в. М., 1903.

100. Бобров А.Г. Новгородско-псковские отношения и Флорентийская Уния // ТОДРЛ. Т. 50. СПб, 1996. С. 359-373.

101. Богданов А.П. К полемике конца 60-х начала 80-х годов XVII в. об организации высшего учебного заведения в России: Источниковедческие заметки // Исследования по источниковедению истории СССР XIII—XVIII вв. М., 1986. С. 177-209.

102. Богданов А.П. Сильвестр Медведев // Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98.

103. Богданов А.П. Творческое наследие Игнатия Римского-Корсакова // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 6, ч. 1. С. 165-248.

104. Богданов А.П. София Премудрость Божия и царевна Софья Алексеевна. Из истории русской духовной литературы и искусства XVII века // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7, ч. 2. С. 399-428.

105. Богданов А.П. Запад Вселенной в российском представлении конца XVII в. // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 176-179.

106. Богданов А.П. Русские патриархи: (1589-1700). М„ 1999.

107. Богданов Царевна Софья Алексеевна в современных поэтических образах // Культура средневековой Москвы. XVII век. М., 1999. С. 305-325.

108. Богданов А.П. Первый Римский-Корсаков // Россия XVII века и мир. Юбилейный сборник к 80-летию Е.В. Чистяковой. С. 322-345.

109. Богданов А.П. Московская публицистика последней четверти XVII века. М., 2001.

110. Бороздин А. Русские католики в Москве в кон. XVII столетия // Исторический вестник? 1886. Т. 25. Сент. С. 588-599.

111. Брагоне М.К. Тактика Льва VI Мудрого в переводе Федора Поликарпова // Contributi italiani al XII Congresso Internazionale degli slavisti (Cracovia 26 Agosto 3 Setiembre 1998). Napoli, 1998. C. 395^17.

112. Браиловский C.H. Отношения Чудовского инока Евфимия к Симеону Полоцкому и Сильвестру Медведеву // Русский филологический вестник. Варшава, 1889. Т. 22. № 4. С. 262-290.

113. Браиловский С.Н. Очерки из истории просвещения в Московской Руси в XVII веке. Чудовский инок Евфимий как справщик // ЧОЛДП. М., 1890. № 3. Отд. 1. С. 425-^50; № 9. Отд. 1. С. 361-405.

114. Браиловский С.Н. Один из пестрых XVII столетия. СПб., 1902.

115. Браиловский С.Н. К литературной деятельности Гавриила Домецкого //ИОРЯС. 1904. Кн. 4. С. 17-96.

116. Бубнов Н.Ю. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. СПб, 1995.

117. Бубнов Ю.А. Формирование секуляризованной метафизики в трудах профессоров Киево-Могилянской академии // Русская Философия. Новые исследования и материалы. СПб., 2001. С. 176-183.

118. Будовниц И.У. Словарь русской, украинской, белорусской письменности и литературы до XVIII века. М., 1962.

119. Буланин Д.М. О некоторых принципах работы древнерусских писателей // ТОДРЛ. Т. 37. Л., 1983. С. 3-13.

120. Буланин Д.М. Переводы и послания Максима Грека. Л., 1984.

121. Буланин Д.М. Последнее столетие древнерусской книжности // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3: XVII век. Ч. 1. СПб., 1992. С. 3-13.

122. Буланин Д.М. Древняя Русь // История русской переводной художественной литературы. Древняя Русь: XVIII век. Проза. СПб., 1995. Т. 1. С. 17-73.

123. Буланин Д. М., Зиборов В. К. Феодор Поликарпов Орлов // Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 2004. Вып. 3: XVII век. Ч. 4. С. 105-130.

124. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 2. СПб., 1861.

125. Буслаев Ф.И. О литературе. Исследования. Статьи. М., 1990.

126. Бухаркин П.Е. Патриарх Никон и европеизация русской культуры во второй половине XVII века (Несколько культурологических замечаний) // О древней и новой русской литературе. Сб. статей в честь профессора Натальи Сергеевны Демковой. СПб., 2005. С. 87-96.

127. Былинин В.К. К вопросу о полемике вокруг русского иконописания во второй половине XVII в.: «Беседа о почитании икон святых» Симеона Полоцкого // ТОДРЛ. Т. 38. Л, 1985. С. 281-289.

128. Бычков А.Ф. Описание церковнославянских и русских рукописных сборников императорской Публичной библиотеки. СПб., 1882. Ч. 1.

129. Бычков В.В. Русская средневековая эстетика. XI-XVII вв. М., 1992.

130. Бычков В.В. 2000 лет христианской культуры sub specie aesthetica: В 2-х томах. Т. 1: Раннее христианство. Византий. Т. 2: Славянский мир. Древняя Русь. Россия. М.; СПб., 1999.

131. Бычкова М.Е. Николаас Витсен о русской церкви и патриархе Никоне // Церковь, общество и государство в феодальной России: Сб. статей / Под ред. А.И.Клибанова. М., 1990. С. 293-298.

132. Бычкова М.Е. Русские обычаи XVI-XVII вв. глазами иностранцев // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 154-156.

133. Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти: Очерки русской политической литературы от Владимира Святого до конца XVII века. Пг., 1916.

134. Верещагин Е.М. Христианская книжность Древней Руси. М., 1996.

135. Верещагин Е.М. Церковнославянская книжность на Руси. Лингвотекстологические разыскания. М., 2001.

136. Верюжский В.М. Афанасий, архиепископ Холмогорский: Его жизнь и труды в связи с историей Холмогорской епархии за первые 20 лет ее существования и вообще русской церкви в конце XVII века. СПб., 1908.

137. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1989.

138. Викторов А.Е. Опись библиотеки иеромонаха Евфимия // Летописи Тихонравова. М., 1863. Т. 5. Отд. 3. С. 50-56.

139. Викторов А. Очерк собрания рукописей В.М. Ундольского // Славянорусские рукописи В.М. Ундольского. М., 1870.

140. Викторов А.Е. Собрание рукописей И.Д. Беляева. М., 1881.

141. Виппер Ю.Б. О «семнадцатом веке» как особой эпохе в истории западноевропейских литератур // XVII век в мировом литературном развитии. М„ 1996. С. 11-60.

142. Водолазкин Е.Г. Историография и экзегеза (на материале Толковой Палеи и Пророчества Соломона) // ТОДРЛ. Т. 53. СПб., 2003. С. 12-22.

143. Водяные знаки рукописей России XVII в. / Составители: Т.Н. Дианова, Л.М. Костюхина. М., 1980.

144. Вознесенский И.А. Московская Славяно-греко-латинская Академия в первой трети XVIII в. // Россия и христианский Восток. Вып. II-III. М., 2004. С. 518-523.

145. Волков М.Я. Ревнители православия и светская власть в 80-х гг. XVII в. // Церковь, общество и государство в феодальной России: Сб. статей / Под ред. А.И.Клибанова. М., 1990. С. 261-275.

146. Володихин Д.М. «Увет духовный» как попытка ранней антистарообрядческой полемики // Мир старообрядчества. Вып. 2: Москва старообрядческая. М., 1995. С. 97-102.

147. Востоков А.Х. Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842.

148. Гаврилов А. Литературные труды патриарха Иоакима. СПб., 1872.

149. Галкин С. Академия в Москве в XVII столетии. М., 1913.

150. Гардзанити М. Библия и экзегеза в России XVI века. Новая интерпретация «Послания» старца псковского Елеазаровского монастыря Филофея дьяку Мисюрю Григорьевичу Мунехину // Славяноведение. 2003. №2. С. 24-35.

151. Гаспаров М.Л. Поэзия и проза поэтика и риторика // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С.126-159.

152. Гладкова О.В. «Слово на обновление Десятинной церкви» // Древнерусская литература: Восприятие Запада в XI-XIV вв. М., 1996. С. 1034.

153. Гоголь Н.В. Собрание сочинений. Т. 6. М., 1986.

154. Голенищев-Кутузов И.Н. Барокко и его теоретики // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969. С. 102-152.

155. Голенищев-Кутузов И.Н. Романские литературы. Статьи и исследования. М., 1975.

156. Голубев И.Ф. Встреча Симеона Полоцкого, Епифания Славинецкого и Паисия Лигарида// ТОДРЛ. Т. 26. Л., 1971. С. 294-301.

157. Голубцов А.П. Из истории древнерусской иконописи // Душеполезное чтение. М., 1897. № 9. С. 8-24.

158. Гольдберг А.Л. Три «послания Филофея» (Опыт текстологического анализа) // ТОДРЛ. Т. 29. Л. 1974. С. 68-97.

159. Горский A.B. История Флорентийского собора. М., 1847.

160. Горский A.B., Невоструев К.И. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1859. Отд. 2. Ч. 2.; М., 1862. Отд. 2.4. 3.

161. Горфункель А.Х. Андрей Белобоцкий поэт и философ конца XVII-начала XVIII в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. 18. С. 188-213.

162. Горфункель А.Х. Истолкование «общих мест» при смене ценностных ориентаций культуры // Исследования по древней и новой литературе. Л., 1987. С. 243-249.

163. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. M., 1972.

164. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М., 1990.

165. Делекторский Ф.И. Критико-библиографический обзор древнерусских полемических сказаний о Флорентийской унии // ЖМНП, 1895, июль. С. 131-184.

166. Демин A.C. Писатель и общество в России XVI-XVII веков (Общественные настроения). М., 1985.

167. Демин A.C. О художественности древнерусской литературы. М., 1998.

168. Демкова Н.С. Средневековая русская литература: Поэтика, интерпретация, источники. СПб., 1997.

169. Дианова Т.В., Костюхина Л.М. Водяные знаки рукописей России. М., 1980.

170. Дмитриев Л.А. Житийные повести Русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. Л., 1973.

171. Дмитриев Л.А., Лурье Я.С., Панченко A.M. Проблемы изучения древнерусской литературы // Культурное наследие Древней Руси. Истоки становление традиции. М., 1976. С. 3-23.

172. Дмитриев Ю.Н. Теория искусства и взгляды на искусство в письменности Древней Руси // ТОДРЛ. Т. 9. М.; Л., 1953. С. 97-116.

173. Дмитриева Р.П. Введение // Книжные центры Древней Руси: XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994. С. 3-11.

174. Доброклонский А.П. Руководство по истории русской церкви. М., 1999.

175. Древнерусская литература. Восприятие Запада в XI-XIV вв. М., 1996.

176. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. М., 1900.

177. Евгений (Болховитинов). Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина. СПб., 1818.

178. Елеонская A.C. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1978.

179. Елеонская A.C. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. М„ 1990. С. 21-54.

180. Еремин И.П. Поэтический стиль Симеона Полоцкого. ТОДРЛ. М.-Л., 1948. Т. 6. С. 125-153.

181. Есипов Г.В. Раскольничьи дела XVIII столетия. СПб., 1863. Т. 2: Приложения и материалы.

182. Живов В.М. Святость: Краткий словарь агиографических терминов. М„ 1994.

183. Живов В.М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. М., 2002.

184. Житие и завещание святейшего патриарха Московского Иоакима. СПб., 1879. (Изд. ОЛДП; № 47).

185. Житие милостиваго мужа Феодора Ртищева // Древняя Российская вивлиофика. 2-е изд. М., 1791. Ч. 18. С. 396-422.

186. Жития святых по древнерусским спискам // Памятники древней письменности и искусства. T. CXLIX. СПб., 1903. С. 1-16 (Мучение св. Климента, изд. А.И. Соболевским).

187. Журова Л.И. Антилатинские сочинения Максима Грека (Опыт текстологического анализа) // ТОДРЛ. СПб, 2001. Т. 52. С. 192-224.

188. Журова Л.И. История антилатинской полемики в русской рукописной традиции и антилатинские сочинения Максима Грека // ТОДРЛ. СПб., 2006. Т. 57. С. 145-160.

189. Зееман К.Д. К вопросу об иерархии жанров в древнерусской литературе // Исследования по древней и новой литературе. Л., 1987. С. 95100.

190. Зиборов В.К. Поликарпов-Орлов Федор Поликарпович // ТОДРЛ. Т. 45. СПб., 1992. С. 97-100.

191. Зубов В.П. К истории русского ораторского искусства конца XVII -первой половины XVIII в.: (Русская люллианская литература и ее назначение) // ТОДРЛ. М.; Л., 1960. Т. 16. С. 288-300.

192. Зызыкин М.В. Патриарх Никон: Его государственные и канонические идеи. М., 1995 (репринт издания в трех частях: Варшава, 1931, 1934, 1938).

193. Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976.

194. Ионайтис О.Б. Евфимий Чудовский в русской мысли XVII в. // Русская философия. Новые исследования и материалы. Проблемы методологии и методики. СПб., 2001. С. 292-295.

195. Исаченко-Лисовая Т.А. О переводческой деятельности Евфимия Чудовского // Христианство и Церковь в России феодального периода. Новосибирск. 1989. С. 194-210.

196. Исаченко Т.А. Перевод и толкование в «еллинословенской» школе Евфимия Чудовского (На материале «Кормчей» У-й редакции) // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1989. Сб. 2: XVI начало XVIII веков. С. 192-205.

197. Исаченко Т.А. Евфимий // Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 1992. Вып. 3: XVII век. Ч. 1. С. 287-296.

198. Исаченко Т.А. «Духовное завещание» и другие малоизвестные документы Евфимия Чудовского // Книга: Исследования и материалы. М., 1994. Сб. 69. С. 171-179.

199. Исаченко-Лисовая Т.А. Чудовский инок Евфимий и Максим Грек // Макарьевские чтения. Вып. 6: Канонизация святых на Руси: Материалы VI Российской научной конференции, посвященной памяти святителя Макария (10-12 июня 1998 года). Можайск, 1998. С. 258-265.

200. Исаченко Т.А. Перевод и толкование в «еллинославенской» школе Чудова монастыря (вторая половина XVII века) // Тгаскшопе е пе1аЬогагюпеnelle letterature di Polonia Ucraina e Russia XVI-XVIII secolo. Edizioni dell'Orso, 1999. P. 267-278.

201. Исследования по древней и новой литературе. Д., 1987.

202. Истоки русской беллетристики / Отв. ред. Я.С. Лурье. Л., 1970.

203. Исторический очерк и обзор фондов Рукописного отдела Библиотеки Академии наук / Авторы: М.Н. Мурзанова, Е.И. Боброва и В.А. Петров. М.: Л., 1956. Вып. I. XVIII век.

204. История всемирной литературы. В 9-ти томах. М., 1983218. «История о осьмом соборе» //РИБ. Т. 31. СПб., 1914. Стб. 473-484.

205. История русской переводной художественной литературы. Древняя Русь. XVIII век. Т. 1. Проза. СПб., 1995.

206. Исторический очерк и обзор фондов рукописного отдела Библиотеки Академии наук. М.;Л., 1956. Вып. 1: XVIII век.

207. Каган М.Д. Житие Иоакима патриарха // Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 1992. Вып. 3: XVII век. Ч. 1. С. 351-355.

208. Каждан А.П. «Корабль в бурном море»: К вопросу о соотношении образной системы и исторических взглядов двух византийских писателей // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976. С. 3-16.

209. Казакова H.A. Первоначальная редакция «Хождения на Флорентийский собор» // ТОДРЛ. Т. 25. М.; Л., 1970. С. ?

210. Казакова H.A. «Исхождение» Авраамия Суздальского (Списки и редакции) // ТОДРЛ. Т. 33. Л., 1979. С. 55-66.

211. Казакова H.A. Западная Европа в русской письменности XV-XVI вв. М„ 1980.

212. Калачев Н. О значении Кормчей в системе русского права. М., 1850.

213. Калугин В.В. Андрей Курбский и Иван Грозный: (Теоретические взгляды и литературная техника древнерусского писателя). М., 1998.

214. Калугин В.В. Теории текста в русской литературе XVI в. // ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1997. С. 611-616.

215. Кантор A.M. Отношение русских горожан второй половины XVII в. к Западу // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С.171-172.

216. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. М., 1996. Т. 1-2 (репринт).

217. Каптерев Н.Ф. Характер отношений России к православному Востоку в XVI и XVII столетиях. М., 1885.

218. Каравашкин A.B. Тема «Россия и Запад» в переписке Ивана Грозного и Андрея Курбского // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 137-138.

219. Карташев A.B. Очерки по истории русской церкви. Т. 1-2. М., 1991 (репринт. YMCA-PRESS. Париж, 1959).

220. Кибальник С.А. О «Риторике» Феофана Прокоповича // XVIII век. Сб. 14. Русская литература XVIII начала XIX века в общественно-культурном контексте. Л., 1983. С. 193-206.

221. Киприан (Керн), архимандрит. Золотой век святоотеческой письменности. М., 1995.

222. Кириллова книга. М., 1644.

223. Киселева М.С. Учение книжное. Текст и контекст древнерусской книжности. М., 2000.

224. Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М. 1988.

225. Книга в пространстве культуры. Тезисы научной конференции. Москва, 1995. М., 1995.

226. Книга и литература в культурном контексте. Сб. научных статей, посвященных 35-летию начала археографической работы в Сибири (1965— 2000). Новосибирск, 2003.241. Книга о вере. М., 1648.

227. Ковалев А.Н. Западная агрессия в начале XVII в. в изображении Авраамия Палицына // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 157-159.

228. Ковтун Л .С. Азбуковники XVI-XVII вв. Л., 1989.

229. Козловский И. Сильвестр Медведев: Очерки из истории русского просвещения и общественной жизни в конце XVII века. Киев, 1895.

230. Колесов B.B. Средневековый текст как единство поэтических средств языка // ТОДРЛ. Т. 49. СПб., 1996. С. 92-98.

231. Конявская Е.Л. Авторское самосознание древнерусского книжника (XI середина XV в.). М„ 2000.

232. Кукушкина М.В. Монастырские библиотеки Русского Севера. Л., 1977.

233. Кукушкина М.В. Книга в России в XVI веке. СПб., 1999.

234. Кульматов В.А. К вопросу о диспуте А.Х. Белобоцкого и братьев Лихудов // Лихудовские чтения: Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения». Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород. 2001. С. 53-60.

235. Культура средневековой Москвы. XVII век. М., 1999.

236. Культура Византии. IV- первая половина VII в. М., 1984.

237. Культура Византии. Вторая половина VII—XII в. М., 1989.

238. Курукина И.Л. Материалы к истории полемики конца XVII века // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7, ч. 2. С. 429-440.

239. Курукина И.Л. Богословская полемика конца XVII в. как отражение сложных процессов светской жизни // Герменевтика древнерусской литературы. М„ 1995. Сб. 8. С. 169-174.

240. Курукина И.Л. «Остен» и «Щит веры» памятники полемики конца XVII в. // Чтения по истории русской культуры. М., 2000. С. 146-153.

241. Кучумов В.А. Первая католическая миссия в Москве в 1684-1689 гг. (по мемуарам Иржи Давида) // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 183-186.

242. Лаврентьев A.B. Люди и вещи. Памятники русской истории и культуры XVI-XVIII вв., их создатели и владельцы. М., 1997.

243. Лавров А., протоиерей. Записки по предмету Закона Божия. М., 1909.

244. Лавров A.C. Гравированный лист с виршами Сильвестра Медведева // ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1996. С. 519-525.

245. Лазарев В.Н. Русская средневековая живопись. М., 1970.

246. Лаппо-Данилевский A.C. История русской общественной мысли и культуры XVII XVIII вв. М„ 1990.

247. Латинская литература IV-VII вв. Смена парадигм и устойчивость традиций // Памятники средневековой латинской литературы IV-VII веков. М., 1998. С. 1-18.

248. Лахманн Р. Демонтаж красноречия. Риторическая традиция и понятие поэтического. СПб., 2001.

249. Лебедев А. Очерки истории византийско-восточной церкви от конца XI до половины XV века. М., 1892.

250. Лебедев Л., протоиерей. Москва патриаршая. М., 1995.

251. Лебедев П., протоиерей. Руководство к пониманию православного богослужения. Репринт. Новосибирск, 1996.

252. Лепехин М.П. Инок Чудова монастыря Евфимий отец славянорусской библиографии // Книга в России: Из истории духовного просвещения. Сб. научных трудов. СПб., 1993. С. 40-64.

253. Лимонарь, сиречь Цветник, иже во святых отца нашего Софрония, патриарха Иерусалимского. Киев, 1628.

254. Литература Древней Руси. Источниковедение. Сборник научных трудов / под ред. Д.С. Лихачева. Л., 1988.

255. Литература и искусство в системе культуры. М., 1988.

256. Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969. С. 299-328.

257. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970.

258. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков: Эпохи и стили. Л., 1973.

259. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Изд. 3-е. М., 1979.

260. Лихачев Д.С. Текстология. На материале русской литературы X-XVII веков. 2-е изд. Л., 1983.

261. Лихачев Д.С. Исследования по древнерусской литературе. Л., 1986.

262. Лобачев C.B. Патриарх Никон. СПб., 2003.

263. Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991.

264. Луппов С.П. Книга в России в XVII веке. Л., 1970.

265. Лурье Я.С. Две истории Руси XV века. СПб., 1994.

266. Любимов С. Борьба между представителями великорусского и малорусского направлений в Великороссии в конце XVII и в начале XVIII вв.// ЖМНП, 1875. № 8. С. 117-152; № 9. С. 74-104.

267. Люстров М.Ю. Уход патриарха Никона как подражание образцам (к вопросу о самосознании московского патриарха) // Герменевтика древнерусской литературы. М., 2000. Сб. 10. С. 447-459.

268. Майков Л.Н. Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII столетий. СПб., 1889.

269. Мансветов Г. Краткое изъяснение на литургию. Изд. 3-е. СПб., 1836.

270. Мансветов И.Д. Как у нас правились церковные книги: Материалы для истории книжной справы в XVII столетии (по бумагам архива Типографской библиотеки в Москве). М., 1883.

271. Маркасова Е.В. К вопросу о соотношении древнерусской литературной традиции и поэтики польского барокко в виршах Симеона Полоцкого//ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1997. С. 144-148.

272. Маслов С.И. Кирилл Транквиллион-Ставровецкий и его литературная деятельность. Киев, 1984.

273. Матхаузерова С. «Слагати» или «ткати»? (Спор о поэзии в XVII в.) // Культурное наследие Древней Руси. М., 1976. С. 195-200.

274. Матхаузерова С. Две теории текста в русской литературе XVII в. // ТО ДРЛ. Л., 1976. Т. 31. С. 271-284.

275. Матхаузерова С. Древнерусские теории искусства слова. Praha, 1976.

276. Матхаузерова С. Барочный славизм // ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1997. С. 149-154.

277. Мейендорф И.Ф. Введение в святоотеческое богословие. Нью-Йорк, 1985.

278. Мейендорф И.Ф. Флорентийский собор: Причины исторической неудачи // Византийский временник. М., 1991. Т. 52. К XVIII Международному конгрессу византинистов. С. 84-101.

279. Мелетий Смотрицкий. Грамматика. М., 1648.

280. Мечец духовный. Памятник русской духовной письменности XVII века. Казань, 1866.

281. Мещерский H.A. Источники и состав древней славяно-русской переводной письменности IX-XV веков. Л., 1978.

282. Миркович Г. О времени пресуществления св. даров: Спор, бывший в Москве во второй половине XVII-ro века (Опыт исторического исследования). Вильна, 1886.

283. Михайлов A.B. Поэтика барокко: завершение риторической эпохи // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 326-391.

284. Михайлова Н.М. Евфимий Чудовский и датировка парсуны «Патриарх Никон с клиром» // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1993 г. М., 1994. С. 148-151.

285. Мончева Л.Н. Апостолическое письмо в становлении художественно-эстетической традиции средневековой литературы // ТОДРЛ. Т. 42. Л., 1989. С.188-199.

286. Морозов A.A. Проблема барокко в русской литературе XVII- начала XVIII века (состояние вопроса и задачи изучения) // РЛ. 1962. № 3. С. 3-38.

287. Морозов A.A. Проблема значительно сложнее // РЛ. 1968. № 4. С. 148-154.305. «Москвитянин». 1843. № 9. С. 143-146.

288. Мощинская Н.В. Литературная история «Повести об осьмом Ферраро-Флорентийском соборе» Симеона Суздальского // Вопросы русскойлитературы. М., 1971. С. 43-60 (Учен. зап. Москов. гос. пед. ин-та им. В.И. Ленина. № 455).

289. Музейное собрание рукописей: Описание. Т. 2. М., 1997.

290. Неборский М.Ю. Традиции византийской антилатинской полемики на Руси. Вторая половина XIII начало XV века // Древняя Русь: Пересечение традиций. М., 1997. С. 371-393.

291. Николаев С.И. Литературная культура Петровской эпохи. СПб., 1996.

292. Никольский К. Материалы для истории исправления богослужебных книг. Об исправлении Устава церковного в 1682 г. и месячных Миней в 1689-1691 гг. СПб., 1896. (ПДП. Вып. 115).

293. Никольский К. Пособие к изучению устава богослужения православной Церкви. Изд. 5-е. СПб., 1894.

294. Никольский М. Григорий Скибинский: (Очерк из истории духовного просвещения в конце XVII в.) // Православное обозрение. М., 1862, ноябрь, С.169-178.

295. Никольский М. Русские выходцы из заграничных школ в XVII столетии. Петр Артемьев // Православное обозрение. М., 1863. Т. 10. С. 246270.

296. Образцов И.Я. Братья Лихуды. Эпизод из истории русского просвещения в конце XVII столетия // ЖМНП. 1867. № 9. Ч. 135. С. 736-753.

297. Образцов И.Я. Архимандрит Гавриил Домецкий и иеродиакон Дамаскин // Духовная беседа. 1865. № 1-3. С. 20-31; 58-63; 83-96.

298. Окара А.Н. Автохтонное и заимствованное барокко в русской и украинской литературах // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М„ 1996. С. 213-216.

299. Опарина Т.А. Представление о христианине другой конфессии в России первой половины XVII в. // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 160-166.

300. Опарина Т.А. Сприйняття Унії в Росії XVII століття // Держава, суспільство і Церква в Україпі у XVII столітті. Матеріали Других «Берестейських читань». Львів, 1996. С. 131-164.

301. Опарина Т.А. Иван Наседка и полемическое богословие Киевской митрополии. Новосибирск, 1998.

302. Опарина Т.А. Образ «третьей части звезд небесных» в русской публицистике XVII века // Славяноведение. 2003. № 2. С. 70-78.

303. Опарина Т.А. «Исправление веры греков» в русской церкви первой половины XVII в. // Россия и христианский Восток. Вып. II-III. М., 2004. С. 288-325.

304. Описание рукописей Соловецкого монастыря, находящихся в библиотеке Казанской духовной академии. Ч. 1. Казань, 1885.

305. Описание рукописного отдела Библиотеки Академии наук СССР / Т. 3. Вып. 2. Составители: Копанев А.И., Кукушкина М.В., Покровская В.Ф. Л., 1965.

306. Описание рукописного отдела Библиотеки Академии наук СССР / Т. 8. Вып. 1: Рукописи Архангельского собрания. Составители: A.A. Амосов, Л.Б. Белова, М.В. Кукушкина. Л., 1989.

307. Остен: Памятник русской духовной письменности XVII века. Казань, 1865.

308. Отчет Императорской публичной библиотеки за 1906 год. СПб., 1913.

309. Павлов А. Критические опыты по истории древнейшей греко-русской полемики протил латинян. СПб., 1878.

310. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы / Под ред. А.И. Пономарева. Вып. 1. СПб., 1894. Вып. 2. СПб., 1896. Вып. 3. СПб., 1897.

311. Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Книга первая. М., 1988; Книга вторая. М., 1989; Книга третья. М., 1994.

312. Памятники полемической литературы в Западной Руси // РИБ. СПб., 1882. Т. 7, кн. 2.

313. Памятники полемической литературы в Западной Руси // РИБ. Пг., 1903. Т. 19, кн. 3.

314. Памятники средневековой латинской литературы IV-VII веков / под ред. С.С. Аверинцева и M.JI. Гаспарова. М., 1998.

315. Панин Л.Г. Лингвотекстологическое исследование минейного Торжественника. Рукописи XIV-XVI вв. Новосибирск, 1988.

316. Панченко A.M. О русском литературном быте рубежа XVII-XVIII вв. // ТОДРЛ. Л., 1969. Т. 24. С. 267-271.

317. Панченко A.M. Слово и Знание в эстетике Симеона Полоцкого (на материале «Вертограда многоцветного») // ТОДРЛ. М.; Л., 1970. Т. 25. С. 233-241.

318. Панченко A.M. Несколько замечаний о генологии книжной поэзии

319. XVII века // ТОДРЛ. Т. 27. Л., 1972. С. 236-246.

320. Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973.

321. Панченко A.M. О смене писательского типа в петровскую эпоху //

322. XVIII век. Сборник 9. Проблемы литературного развития в России первой трети XVIII века. Л., 1974. С. 112-128.

323. Панченко A.M. «Переходный» век в трудах В.П. Адриановой-Перетц //ТОДРЛ. Т. 29. Л., 1974. С. 18-21.

324. Панченко A.M. История и вечность в системе культурных ценностей русского барокко // ТОДРЛ. Т. 34. Л., 1979. С. 189-199.

325. Панченко A.M., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепция первого монарха. Статья первая // ТОДРЛ. Т. 37. Л., 1983. С. 5478.

326. Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ. Л. 1984.

327. Панченко A.M. Начало Петровской реформы: Идейная подоплека // XVIII век. Сборник 16: Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. Л., 1989. С. 5-16.

328. Певницкий В.Ф. Епифаний Славинецкий, один из главных деятелей русской духовной литературы в XVII в. // Тр. Киевской духовной академии. Киев, 1861. Кн. 8. С. 405—438; Кн. 10. С. 135-182.

329. Певницкий В.Ф. Церковное красноречие и его основные законы. Изд. 2-е. СПб., 1908.

330. Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом. Т. 1. СПб., 1862.

331. Перетц В. Совращение диакона в латинство: (1692 года) // Чтения в историческом обществе Нестора летописца. Киев, 1901. Кн. 15, вып. 3. Отд. V.C. 51-56.

332. Петров А.Е. Византийский исихазм и традиции русского православия в XIV столетии // Древняя Русь: Пересечение традиций. М., 1997. С. 395419.

333. Петров Н.И. Описание рукописных собраний, находящихся в городе Киеве. Вып. U.M., 1896.

334. Пигин A.B. Видения потустороннего мира в рукописной традиции XVIII-XX вв. //ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1997. С. 551-557.

335. Пиккио Р. Древнерусская литература. М., 2002.

336. Пиккио Р. Slavia Orthodoxa: Литература и язык. М., 2003.

337. Пирлинг О. Россия и папский престол. Кн. 1: Русские и Флорентийский собор. М, 1912.

338. Писарев Н. Домашний быт русских патриархов. Казань, 1904.

339. Платонов С.Ф. Москва и Запад. 1924.

340. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 1997.

341. Покровский H.H. Христианская традиция в российской и сибирской истории // Филолог. Журнал Общества Православной Культуры НГУ. № 2, май. 2001. С. 6-20.

342. Покровский H.H. Путешествие за редкими книгами. Изд. 3-е. Новосибирск, 2005.

343. Полный православный богословский энциклопедический словарь. В 2-хт. М., 1992.

344. Полознев Д.Ф. Канонизация митрополита Филиппа в идейной борьбе за упорядочение авторитета церкви в середине XVII в. // Церковь, общество и государство в феодальной России: Сб. статей / Под ред. А.И. Клибанова. М., 1990. С. 283-293.

345. Полознев Д.Ф. Церковная реформа после патриарха Никона: соборы 1667-1682 гг. // Патриарх Никон и его время. М., 2004. С. 323-340.

346. Попов А.Н. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в Хронографы русской редакции. М., 1869.

347. Попов А.Н. Историко-литературный обзор древнерусских полемических сочинений против латинян (XI-XV вв.). М., 1875.

348. Послания блаж. Игнатия, митрополита Сибирского и Тобольского. Казань, 1857.

349. Постников С. Афанасий, первый архиепископ Холмогорский и Важеский // Странник. 1866. Т. 4, октябрь. С. 23-42.

350. Православная энциклопедия. Под общей редакцией патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Русская православная Церковь.

351. Православное исповедание веры. М., 1696.

352. Проблема жанра в литературе Средневековья. М., 1994.

353. Прозоровский A.A. Сильвестр Медведев: (Его жизнь и деятельность): Опыт церковно-исторического исследования. М., 1896.

354. Прокофьев Н.И. Видение как жанр в древнерусской литературе // Уч. зап. Моск. гос. пед. ин-та им В.И. Ленина. М., 1964. Т. 231. С. 35-65.

355. Прокофьев Н.И. О мировоззрении русского средневековья и система жанров русской литературы XI-XVI в. // Литература Древней Руси. Вып. 1. Сборник трудов / Сост. Н.И. Прокофьев. М., 1975.374. Пролог. М., 1641.

356. Протасьева Т.Н. Описание рукописей Синодального собрания (не вошедших в описание A.B. Горского и К.И. Невоструева). М., 1973. Ч. 2.

357. Прохоров Г.М. Памятники переводной и русской литературы XIV-XV веков. Л., 1987.

358. Пушкарев Л.Н. Общественно-политическая мысль России, вторая половина XVII века: Очерки истории. М., 1982.

359. Развитие барокко и зарождение классицизма в России XVII начала XVIII в. М., 1989.

360. Рамазанова Д.Н. «Мечец духовный» Иоанникия и Софрония Лихудов // Россия и христианский Восток. Вып. II-III. М., 2004. С. 451-464.

361. Рансимен С. Восточная схизма. Византийская теократия. М., 1998.

362. Ранчин A.M. Описание западных земель в «Хожениях» на Ферраро-Флорентийский собор // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 112-115.

363. Робинсон А.Н. Зарождение концепции авторского стиля в украинской и русской литературах конца XVI-XVII века (Иван Вишенский, Аввакум, Симеон Полоцкий) // Русская литература на рубеже двух эпох (XVII -начало XVIII в.). М., 1971. С. 33-83.

364. Робинсон А.Н. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974.

365. Робинсон А.Н. Идеологические закономерности движения литературного барокко // Развитие барокко и зарождение классицизма в России XVII начала XVIII в. М, 1989. С. 4-26.

366. Ровинская И. Л. Место «Щита веры» и «Остена» в идеологической борьбе конца XVII века // Мир старообрядчества. Вып. 4. М., 1998. С. 428429.

367. Рогачевская Е.Б. Западный мир в «Хождении на Флорентийский собор» // Герменевтика древнерусской литературы. М., 2000. Сб. 10. С. 252261.

368. Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках. Т. 1. СПб., 1884; Т. 4. СПб., 1893.

369. Романчук Р. Автор или читатель? Библейская цитата и библиографическая ссылка в текстах Древней Руси (XI и XV веков) // Славяноведение. 2003. № 2. С. 51-59.

370. Ромодановская Е.К. Русская литература в Сибири первой половины XVII в. Новосибирск, 1973.

371. Ромодановская Е.К. Повести о гордом царе в рукописной традиции XVII-XIX веков. Новосибирск, 1985.

372. Ромодановская Е.К. Русская литература на пороге нового времени. Пути формирования русской беллетристики переходного периода. Новосибирск, 1994.

373. Ромодановская Е.К. Избранные труда. Сибирь и литература. XVII век. Новосибирск, 2002.

374. Ромодановская Е.К. Повесть-притча в контексте эстетических споров XVII в. (О возможной интерпретации Повести о царе Arree) // ТОДРЛ. Т. 55. СПб., 2004. С. 415-418.

375. Ротар И. Епифаний Славинецкий, литературный деятель XVII в. Киев, 1901.

376. Румянцева B.C. Ртищевская школа // ВИ. 1983. № 5. С. 179-183.

377. Румянцева B.C. Образ Рима в русской публицистике XVII в. (К постановке вопроса) // Церковь, общество и государство в феодальной России: Сб. статей / Под ред. А.И.Клибанова. М., 1990. С. 275-283.

378. Румянцева B.C. Епифаний Славинецкий // Исторический лексикон: XVII век. М„ 1998. С. 218-221.

379. Румянцева B.C. Андреевский училищный монастырь в Москве в XVII в. // Культура средневековой Москвы. XVII век. М., 1999. С. 292-304.

380. Русская литература на рубеже двух эпох (XVII начало XVIII в.). М., 1971.

381. Русская старопечатная литература. XVI первая четверть XVIII в.: Тематика и стилистика предисловий и послесловий. М., 1981.

382. Русская старопечатная литература. XVI первая четверть XVIII в.: Симеон Полоцкий и его книгоиздательская деятельность. М., 1982.

383. Русские поэты XVII-XIX веков: Собрание биографий / Под ред. М.Ю. Люстрова. Челябинск, 2001.

384. Савва. Указатель для обозрения Московской патриаршей (ныне Синодальной) ризницы и библиотеки. 3-е изд. М., 1858.

385. Сазонова Л.И. Евфимий Чудовский новое имя в русской поэзии

386. XVII в. // ТОДРЛ. Л., 1990. Т. 44. С. 300-324.

387. Сазонова Л.И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII-начало XVIII в.). М. 1991.

388. Сазонова Л.И. Рукопись в культуре русского барокко (XVII век) // Рукопись сквозь века. Материалы русско-французского коллоквиума (21-28 сентября 1993 г.). Москва-Париж-Псков, 1994.

389. Сазонова Л.И. Восточнославянские академии ХУ1-ХУШ вв. в контексте европейской академической традиции // Славяноведение. 1995. № З.С. 46-61.

390. Сазонова Л.И. Жанры литературы средневековой Руси как историко-культурная реальность // Теория литературы. Т. III: Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). М., 2003. С. 158-181.

391. Сазонова Л.И. Литературная культура России. Раннее Новое время. М, 2006.

392. Сборник переводов Епифания Славинецкого (Григорий Богослов, Василий Великий, Афанасий Александрийский и Иоанн Дамаскин). М., 1665.

393. Серман И. Чудо и его место в исторических представлениях XVII

394. XVIII веков // Русская литература. № 2. 1995. С. 104-114.

395. Сибирцев И.М. Исторические сведения из церковно-религиозного быта г. Архангельска в XVII и первой пол. XVIII в. Архангельск, 1894.

396. Силантьев И.В. Сюжет как фактор жанрообразования в средневековой русской литературе. Новосибирск, 1996.

397. Симеон Полоцкий. Избранные сочинения / подг. Текста, статья и коммент. И.П. Еремина. М.; Л., 1953.

398. Симеон Полоцкий. Жезл правления. М., 1667.

399. Simeon Polockij. Vertograd mnogocvetnyj. Vol. 1: «Aaron» «Detern blagoslovenie» / Edited by Anthony Hippisley and Lydia I. Sazonova. With a Foreword by Dmitrij S. Lichacev. Böhlau Verlag Köln Weimar Wien. 1996.

400. Симонов А.Н. Петр I на Севере (обзор источников) // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. Сборник статей в честь В.К. Зиборова. СПб., 1997. С. 78-82.

401. Симонов P.A. Роль иностранцев в распространении знаний по математике, астрономии и астрологии в XV-XVII вв. // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 122-126.

402. Синьорини С. Образ Рима и Италии в произведении Григория Скибинского (XVII-XVIII вв.) // Славяноведение. 1999. № 2. С. 48-59.

403. Синицына Н.В. Автокефалия Русской Церкви и учреждение Московского патриархата (1448-1589) // Церковь, общество и государство в феодальной России. М., 1990. С. 126-151.

404. Синицына Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция средневековой концепции (XIV-XVI вв.). М., 1998.

405. Синицына Н.В. Из истории полемики против латинян в XVI в. (о датировке и атрибуции некоторых сочинений Максима Грека) // Отечественная история. 2002. № 6. С. 130-141.

406. Сиромаха В.Г., Успенский Б.А. Кавычные книги 80-х годов XVII в. // Археографический ежегодник за 1986 год. М., 1987. С. 75-84.

407. Сиромаха В.Г. Книжные справщики Печатного двора 2-й половины XVII в. // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). М., 1999. С. 15-44.

408. Скворцов Г.А. Патриарх Адриан: Его жизнь и труды в связи с состоянием Русской Церкви в последнее десятилетие XVII века. Казань, 1913.

409. Скляревская Г.Н. Словарь православной церковной культуры. СПб., 2000.428. Скрижаль. М., 1656.

410. Славяне и их соседи. Имперская идея в странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Тезисы XIV конференции. М., 1995.

411. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1-3. Л.; СПб., 1987-2004.431. Служебник. М., 1655.

412. Службы и Жития Сергия и Никона. М., 1646.

413. Смеловский А. Лихуды и направления теории словесности в их школе //ЖМНП. 1878. №7-8.

414. Сменцовский М. Братья Лихуды. Опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII веков. СПб., 1899.

415. Сменцовский М. Церковно-исторические материалы: (Дополнительные приложения к исследованию «Братья Лихуды»). СПб., 1899.

416. Смирнов П. Иоаким патриарх Московский. М., 1881.

417. Смирнов С. История Московской Славяно-греко-латинской академии. М., 1855.

418. Соболевский А.И. Переводная литература Московской Руси XIV-XVII веков: Библиографические материалы // Сб. ОРЯС. СПб., 1903. Т. 74, № 1.

419. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 2. Т. 4. М., 1988. Кн. 3. Т. 6. М., 1989. Кн. 7. Т. 13-14. М., 1991.

420. Сочинения преподобнаго Максима Грека. Казань, 1862.

421. Спивак Д.Л. Матричные построения в стиле «плетения словес» // ТОДРЛ. Т. 49. СПб., 1996. С. 108-111.

422. Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка. В 3-х томах. Репринт. М., 1989.

423. Страхова О.Б. К вопросу о греческой филологической традиции в восточнославянской книжной среде: (Страничка из истории церковнославянского языка конца ХУП-начала XVIII в.) // Советское славяноведение. 1986. № 4. С. 66-75.

424. Строев П.М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы. СПб, 1882.

425. Татарский И. Симеон Полоцкий: (Его жизнь и деятельность). М., 1886.

426. Творогов O.B. Задачи изучения устойчивых литературных формул Древней Руси // ТОДРЛ. Т. 20. М.; Л., 1964. С. 31-40.

427. Теория литературы. Т. III: Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). М., 2003.

428. Титов A.A. Летопись Двинская. 1889.

429. Титов A.A. Описание славяно-русских рукописей. М., 1901. Т. 4.

430. Тихомиров М.Н. Записи XIV-XVII веков на рукописях Чудова монастыря // Археографический ежегодник за 1958 год. М., 1960. С. 11-35.

431. Тихонравов Н.С. Соч. М., 1898. Т. 2: Русская литература XVII и XVIII вв.

432. Точное изложение православной веры. Творение св. Иоанна Дамаскина. СПб, 1894.

433. Уваров A.C. Христианская символика. М., 1908.

434. Уваров К.А. Князь A.M. Курбский писатель («История о великом князе Московском»): Автореф. канд. дис. М., 1973.455. Увет духовный. М., 1682.

435. Удальцова З.В. Византийская культура. М., 1988.

436. Удальцова З.В. Борьба византийских партий на Флорентийском соборе и роль Виссариона Никейского в заключении унии // Византийский временник. М.; Л., 1950. Т. 3. С. 106-132.

437. Ужанков А.Н. Эволюция средневекового мировоззрения и развитие русской литературы XI первой трети XVIII вв. // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. 1. С. 5-37.

438. Ужанков А.Н. Теория литературных формаций в русской литературе XI первой трети XVIII в. // Филологические науки. 2005. № 1. С. 3-12.

439. У идольский М.В. Сильвестр Медведев, отец славяно-русской библиографии // ЧОИДР. 1846. Кн. 3. Отд. IV. С. I-XXX, 1-90.

440. Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М., 1994.

441. Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 2. Язык и культура. М., 1994.

442. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-XIX вв.). М., 1994.

443. Успенский Б.А. Царь и Патриарх. Харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998.

444. Успенский Б.А. Царь и император: Помазание на царство и семантика монарших титулов. М., 2000.

445. Успенский Б.А. Историко-филологические очерки. М., 2004.

446. Успенский В.И. Очерки по истории иконописания. СПб., 1899.

447. Устрялов Н. История царствования Петра Великого. Т. 1. СПб., 1858. Т. 2. СПб, 1858.

448. Федорова И.В. О сборнике путешествий из собрания ГИМ (Синод. 529) // ТОДРЛ. Т. 53. СПб., 2003. С. 248-263.

449. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М., 1990.

450. Федотова М.А. Эпистолярное наследие Димитрия Ростовского: исследование и тексты. М., 2005.

451. Филарет (Гумилевский). Обзор русской духовной литературы. СПб., 1884.

452. Философские и богословские идеи в памятниках древнерусской мысли. М., 2000.

453. Филюшкин А.И. Модель «царства» в русской средневековой книжности XV-XVI вв. // Герменевтика древнерусской литературы. М., 2000. Сб. 10. С. 262-279.

454. Фирсов В. Памяти преосвященного Афанасия, первого архиепископа Холмогорского и Важеского // Архангельские епархиальные ведомости. 1902. № 8. С. 210-220. № 9. С. 242-250.

455. Флоровский A.B. Чудовский инок Евфимий: Один из последних поборников «греческого учения» в Москве // Slavia. Praha, 1949. Т. 19. С. 100-152.

456. Флоровский Г. Пути русского богословия. Киев, 1991.

457. Флоровский Г.В. Восточные отцы IV-ro века. Из чтений в Православном богословском институте в Париже. 2-е изд. М., 1992.

458. Флоровский Г.В. Восточные отцы V-VIII веков. Из чтений в Православном богословском институте в Париже. 2-е изд. М. 1992.

459. Флоря Б.Н. У истоков конфессионального раскола слявянского мира (Древняя Русь и ее западные соседи в XIII веке) // Славянский альманах 1996. М„ 1997. С. 37^16.

460. Фонкич Б.Л. Греческо-русские культурные связи в ХУ-ХУП вв. М., 1977.

461. Фонкич Б.Л. Новые материалы для биографии Лихудов // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1987 г. М., 1988. С. 103-105.

462. Фонкич Б.Л. Греческое книгописание в России в XVII в. // Книжные центры Древней Руси: XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994. С. 18-63.

463. Фонкич Б.Л. Сильвестр Медведев и «Дело патриарха Никона» // ТОДРЛ. Т. 50. СПб., 1997.

464. Фонкич Б.Л. Греко-славянская школа на Московском Печатном дворе в 80-х годах XVII в.: (Типографская школа) // Очерки феодальной России. Вып. 3. М., 1999. С. 149-246.

465. Фонкич Б.Л. Греческие рукописи и документы в России в XIV -начале XVIII в. М., 2003.

466. Фонкич Б.Л. Попытка создания греческой типографии в Москве в конце XVII в. // Россия и христианский Восток. Вып. П-Ш. М., 2004. С. 465471.

467. Харлампович К.В. Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь. Т. 1. Казань, 1914.

468. Хорошкевич А.Л. Европейские традиции в оформлении русской государственной символики ХУ-ХУП вв. // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 127-129.

469. Христианство. Энциклопедический словарь в 3-х т. / Под ред. С.С. Аверинцева. М., 1993-1995.

470. Художественно-эстетическая культура Древней Руси XI-XVII века / Под ред. В.В. Бычкова. М., 1996.

471. Художественный язык Средневековья. М., 1982.

472. Цветаев Д.В. Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII веках. М„ 1886.

473. Цветаев Д.В. Литературная борьба с протестантством в Московском государстве. М., 1887.

474. Цветаев Д.В. Памятники к истории протестантизма в России. М., 1888.

475. Челобитная к патриарху Адриану, описание жития и учения, и исповедание веры игумена Заиконоспасскаго училищнаго монастыря Палладия Роговского // Древняя российская вивлиофика. 2-е изд. М., 1791. Ч. 18. С. 148-197.

476. Черепнин Л.В. К вопросу о русских источниках по истории Флорентийской Унии // Средние века. Вып. 25. М., 1964. С. 176-187.

477. Черная Л.А. «Западники» посольского приказа XVII в. // Древняя Русь и Запад. Научная конференция. Книга резюме. М., 1996. С. 173-175.

478. Шахова А.Д. Греки в Москве в XVI-XVII вв. // Россия и христианский Восток. Вып. II-III. M., 2004. С. 186-202.

479. Шашков А.Т. Максим Грек и идеологическая борьба в России во второй половине XVII-начале XVIII в. // ТОДРЛ. Л., 1979. Т. 33. С. 81-82.

480. Шашков А.Т. Афанасий Холмогорский и идейно-литературное наследие Максима Грека // Русская и армянская средневековые литературы. Л., 1982. С. 173-184.

481. Шляпкин И. А. К истории полемики между московскими и малорусскими учеными в конце XVII века // ЖМНП. 1885. Октябрь. С. 210252.

482. Шляпкин И.А. Св. Димитрий Ростовский и его время: 1651-1709 гг. СПб., 1891.

483. Юсим М.А. Книги из библиотеки Симеона Полоцкого Сильвестра Медведева//ТОДРЛ. Т. 47. СПб., 1993. С. 312-327.

484. Юхименко Е.М. Невежество и премудрость в интерпретации выговских писателей-старообрядцев // ТОДРЛ. Т. 55. СПб., 2004. С. 508-516.435

485. Яхонтов И. Иеродиакон Дамаскин, русский полемист семнадцатого века. СПб., 1884.

486. БАН Библиотека Российской Академии наукг. Санкт-Петербург)

487. ГИМ Государственный Исторический музей (г. Москва)

488. ЖМНП Журнал Министерства народного просвещения

489. ОЛДП Общество любителей древней письменности

490. ОРЯС — Отделение русского языка и словесности1. Имп. Академии наук

491. РГБ Российская Государственная библиотека (г. Москва)

492. РИБ Русская историческая библиотека

493. РНБ Российская национальная библиотекаг. Санкт-Петербург)

494. СПб.ДА Санкт-Петербургская духовная академия

495. ТО ДРЛ Труды Отдела древнерусской литературы Институтарусской литературы (Пушкинский Дом) РАН

496. ЯМЗ Ярославский государственный историко-архитектурный музей-заповедник