автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Поэма "Ардай-Вӣраф-нама" Зартушта Бахрама Паждӯ в рукописи Российской национальной библиотеки

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэма "Ардай-Вӣраф-нама" Зартушта Бахрама Паждӯ в рукописи Российской национальной библиотеки"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

004613668

На правах рукописи

ЯСТРЕБОВА Ольга Михайловна

ПОЭМА «АРДАЙ-ВЙРАФ-НАМА» ЗАРТУШТА БАХРАМА ПАЖДУ В РУКОПИСИ РОССИЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ БИБЛИОТЕКИ

Специальность 10.01.03-литература народов стран зарубежья (литературы стран Азии и Африки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 НОЯ 2010

Санкт-Петербург 2010

004613668

Работа выполнена на кафедре Иранской филологии Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель: академик Российской Академии наук,

доктор филологических наук, профессор Иван Михайлович Стеблин-Каменский

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Владимир Аронович Лившиц

кандидат филологических наук Светлана Олеговна Цветкова

Ведущая организация:

Федеральное государственное учреждение культуры «Госуд арстве! шый Эрмитаж»

Защита диссертации состоится «ffi» MJXtff Jl 2010 г. в № часов на заседании Совета Д 212.232.43 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11, ауд. 175 Восточного факультета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9).

Автореферат разослан « ■¿9 » OkJTdtikt 2010 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета Н.Н.Телицин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Творчество Зартушта сына Бахрама сына Пажду (перс. Зартушт-и Бахрам-и Пажду), поэта-зороастрийца, жившего в середине -второй половине XIII в. в селении Мабйжан-абад (jU újjjL.) в области Хаф (Восточный Хорасан), занимает важное место в дошедшем до нас корпусе текстов, созданных зороастрийцами на новоперсидском языке. Несмотря на сравнительно небольшое количество таких текстов, наследие Зартушта изучено далеко не в полной мере. Из приписываемых ему сочинений, вошедших в состав различных рукописных сборников, наиболее значительным как по объему, так и по популярности является стихотворное переложение сюжета о путешествии праведного Вйрафа в потусторонний мир - «Ардай-Вйраф-нама» (далее - АВН).

Такое название («Ардай-Вйраф-нама» - «Книга об Лрдай-Вйрафс») поэма получила в научной литературе, которая следует традиции самих зороастрийцев, а также названию, закрепившемуся за пехлевийской версией сюжета - «Арда Вираз Памак». Непосредственно в тексте сочинения, в разделе, посвященном описанию обстоятельств создания поэмы, Зартушт упоминает о ней как о «кисса-йи Ардай-Вйраф» -«повести об Ардай-Вйрафе», а прозаический текст, на котором основана поэма, называет просто «Ардай-Вйраф» («<-*L«J tí,Jjl IjjLw — «Было у нее (книги) название "Ардай-Вйраф"»). В стихотворном колофоне к поэме «Заратушт-нама» (см. издание Ф. Розенберга, с. 79) Зартушт упоминает о том, что он потрудился над « ijbjl jtü£ •-j'jáj», что можно понимать как «речи Ардай-Вйрафа/об Ардай-Вйрафе» или же как «сочинение [книги] "Ардай-Вйраф"».

Главный персонаж упоминается в поэме как Ардай-Вйраф, Вйраф или Арда. Причем, «Арда/Ардай», восходящее к пехл. arda [ 7/ у] - «праведный» (как отмечают Ф. Жинью, Г. Ньоли и другие исследователи, этот термин характеризует, в частности, праведность, имеющую отношение к иному миру и посмертному воздаянию), встречается рядом с «Вйраф» с самого начала рассказа. В то же время в персидской прозаической и пехлевийской версиях сюжета эпитет «Арда» присоединяется к имени героя лишь после его вступления в потусторонний мир. Вторая часть имени в поэме Зартушта, так же как и в прозаической персидской версии, использованной им в качестве источника, приводится в традиционной для зороастрийцев форме «Вйраф».

Два существующих издания поэмы (Jamasp Asa, Бомбей, 1902 и Рахим 'Афифи, Машхад, 1964) не сопровождались претендующим на полноту текстологическим исследованием и литературно-историческим анализом. Первое из двух изданий основывалось на одном списке, а второе, опираясь на несколько имеющих существенные разночтения списков, не отвечало на вопрос о причине возникновения их различий и не учитывало список, хранящийся в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (шифр П.н.с. 11, л. 160v-223v). Последний, хотя и был введен в научный оборот описанием Ф. Розенберга еще в 1904 г. в его издании «Заратушт-нама», до настоящего времени систематически не изучался. Однако в описании Розенберга, кото-

рое приводит и 'Афифи в предисловии к своему изданию АВН, отмечено значительное отличие состава текста Петербургского списка от других списков.

То, что издание текста поэмы АВН было предпринято дважды, несомненно, указывает на ее значимость для литературного наследия зороастрийцев; однако тот факт, что до сих пор к изучению поэмы не привлекался столь важный список, предопределяет актуальность выбранной темы.

Целью работы является текстологический и литературно-исторический анализ текста поэмы АВН в Петербургском списке и установление взаимоотношений различных вариантов данного текста.

Для реализации сформулированной цели исследования в диссертации решены следующие научные задачи:

- сличение известных списков поэмы, а также списков отдельных отрывков, которые вошли в текст рукописи П.н.с. 11, но сюжет которых не связан с историей путешествия Вйрафа в потусторонний мир;

-исследование взаимоотношения пехлевийской, новоперсидской прозаической версий сюжета о Вйрафе и поэмы Зартушта Бахрама;

- исследование частей текста, вошедших в версию Петербургского списка, но не имеющих отношения к основному сюжету, на предмет происхождения содержащихся в них сюжетов; изучение их литературных и языковых особенностей;

- исследование вопроса об общем авторстве текста основного сюжета и частей, содержащих побочные сюжеты;

- исследование вопроса о том, является ли текст Петербургского списка самостоятельной редакцией поэмы, а также вопроса об авторстве этой редакции;

- выявление в тексте Петербургского списка новых сведений о биографии, мировоззрении и литературном кругозоре автора и его современников-зороастрийцев.

Объектом исследования диссертации является текст, представленный списком поэмы Зартушта Бахрама АВН в рукописи РНБ, шифр П.н.с. 11, л. 160у- 223V (Петербургский список).

Предмет исследования составляет совокупность проблем, связанных с изучением различных версий поэмы АВН Зартушта Бахрама.

Диссертационная работа является комплексным литературоведческим исследованием, опирающимся на методы текстологии, кодикологии, лингвистики, литературного анализа.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в систематическом изучении литературоведческих, лингвистических и исторических аспектов, связанных с версией АВН в Петербургской рукописи и получении на этой основе новых сведений об истории создания и бытования версии, ее структуре, а также новых фактов, характеризующих особенности творчества и мировоззрения автора.

Обоснованность и достоверность научных положений и выводов диссертации подтверждается привлечением к анализу всех вариантов текста поэмы, а также от-

дельных списков побочных сюжетов, входящих в текст Петербургской рукописи.

Практическая значимость исследования заключается в получении данных, необходимых для составления критического текста поэмы АВН.

Основные научные результаты, выносимые на защиту:

- впервые проведено комплексное исследование текста версии поэмы АВН в Петербургском списке с привлечением других списков поэмы и ее фрагментов;

-сравнение Петербургского списка с текстом, списки которого фигурируют в каталогах как поэма «Чангрангхача-нама», показало, что последний представляет собой не отдельное произведение, но часть аналогичного Петербургскому списку текста. Основой для возникновения «Чангрангхача-нама» послужил дефектный список АВН (неполный и с перепутанными листами), копии с которого распространились среди индийских парсов как самостоятельное произведение;

- установлено, что Зартушт Бахрам, создавая свою поэму, взял за основу прозаическую персидскую версию сюжета, особенности языка которой позволяют датировать ее не позднее XI в., и которая представлена в рукописи ИВР РАН С 1869 (л. 130у-155г), а также в ряде других списков;

-показано, что этот анонимный новоперсидский прозаический текст АВН, напрямую не восходит к сохранившейся пехлевийской версии сюжета, «Арда Вираз Намак». Напротив, последняя, вероятно, возникла в результате редактирования, включавшего в себя объединение как минимум двух версий, одна из которых нашла отражение в новоперсидском тексте;

-установлено сходство лингвистических и стилистических особенностей всех частей текста петербургского списка АВН, в том числе и содержащих побочные сюжеты; на этой основе сделан вывод об общем авторстве Зартушта Бахрама для всех вошедших в текст Петербургского списка частей;

- показано, что составляющие текст Петербургского списка АВН элементы логически связаны, структура этого текста подчинена единому художественному замыслу, что позволяет рассматривать его как авторскую редакцию поэмы;

- проведен анализ композиционного строения редакции Петербургского списка, а также рассмотрены различные контексты (исторический, дидактический, личност-но-психологический), в которые данная редакция помещает основной сюжет произведения;

- произведена реконструкция испорченного фрагмента поэмы с тюркско-монгольскими заимствованиями; установлено, что вероятным образцом для подражания в этом фрагменте явились стихотворные приемы современника Зартушта, мусульманского поэта Пур-и Баха Джамй;

- выявлено влияние на поэтический стиль и идеологию зороастрийца Зартушта Бахрама произведений других мусульманских авторов;

- показано, каким образом в тексте пространной редакции нашли отражение различные аспекты мировоззрения зороастрийской общины, а также ее реакция на исто-

рические катаклизмы, потрясшие Иран в XIII в.;

- на основе сравнения текста списков более распространенной краткой редакции поэмы, варианты которой получили распространение, главным образом, в Индии среди парсов, высказано предположение о том, что она, так же как и текст Тегеранского списка, вероятнее всего является извлечением из пространной редакции, представленной в Петербургском списке.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации докладывались автором на 6 международных конференциях в том числе:

1) Научная конференция Восточного факультета, посвященная 275-летию Санкт-Петербургского университета. 8-9 апреля 1999 г.;

2) Семинар «Восприятие Шах-нама». (Workshop «The Reception of the Shah-nama»). Пемброук Колледж, Кембридж, 13-15 декабря 2007 г.;

3 Летняя школа по персидской кодикологии (Suramer school on Persian codicol-ogy). Институт иранистики Центра по изучению азиатских культур и социальной антропологии Австрийской Академии наук, Вена, 22-26 сентября 2008 г.;

4) Конференция «Восход Персидского возрождения» («The rise of the Persian renaissance»), Оксфорд, 14-15 июля 2008 г.;

5) XXV Международная конференция «Источниковедение и историография стран Азии и Африки»: Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций. СПбГУ, Восточный факультет. 22-24 апреля 2009 г.;

6) Ежегодная научная сессия ИВР РАН: Изучение письменного наследия народов Востока как основа классического востоковедения. Санкт-Петербург, 30 ноября -2 декабря 2009 г.

Публикации. По теме диссертации опубликованы 6 научных работ в отечественных и зарубежных изданиях общим объемом 3,3 п. л., в том числе 1 статья в издании, входящем в перечень ВАК. Список работ приведен в конце автореферата.

Структура и объем диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы из 106 наименований и пяти Приложений. Последние включают в себя: 1) Таблицу сравнения пехлевийской, персидской прозаической версий сюжета об Ардай-Вйрафе и стихотворной версии Зартушта Бахрама; 2) Перевод «Наставления Сроша» из прозаической версии АВН (по рукописи ИВР РАН С 1869, л. 142r-143v) и сравнение его с пассажем из «Повести о Варлааме и Иоасафе»; 3-4) Переводы притч из Петербургского списка АВН; 5) Текст и перевод фрагмента о производстве вина из раздела «Кахарийат» в Петербургском списке.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Введение содержит обоснование актуальности темы диссертационного исследования, определение ее практической значимости, описание структуры диссертации, а также краткое описание содержания ее разделов.

Здесь помещен обзор истории исследования поэмы АВН Зартушта Бахрама и ее Петербургского списка, выполнен анализ современного состояния вопроса о степени изученности этого текста. Обоснована важность Петербургского списка для изучения литературы зороастризма на новоперсидском языке.

Глава 1. Сравнительный анализ Петербургского списка поэмы «Ардай-Вйраф-нЗма» и других списков этого сочинения. В этой главе подробно описывается рукопись П.н.с. 11 из РНБ, другие известные списки поэмы АВН, а также списки текста, известного как «Чангрангхача-нама», и отдельные списки фрагментов, вошедших в текст Петербургского списка АВН.

Петербургская рукопись представляет собой сборник, содержащий несколько сочинений, принадлежащих или приписываемых Фарйд ад-дйну 'Аттару, и три зороа-стрийских поэмы: «Сад дар» («Сто глав») Ираншаха ибн Маликшаха, «Заратушт-нама» (или «Маулуд-и Зартушт») Кай-Кавуса б. Кай Хусрава б. Дара и АВН Зартушта Бахрама. Рукопись переписана в Бухаре в 1653-1656 гг. несколькими писцами.

Воссозданы некоторые факты относительно создания рукописи. Установлено, что в рукописных собраниях Таджикистана и Узбекистана есть несколько книг, созданных теми же переписчиками во время, близкое ее изготовлению. Привлечение в качестве источника написанного в 1661-1663 гг. сочинения «Матлаб ат-талибйн» Абу-л-'Аббаса Мухаммад-Талиба (в списке ИВР РАН, шифр В 2504) помогло установить, что наиболее вероятным заказчиком рукописи был упомянутый в одном из колофонов представитель семейства Джуйбарских шайхов Мухаммад-Салих б. 'Абд ар-Рахйм, племянник Тажд ад-дйна Хасана, возглавлявшего общину с 1589 по 1646 г. Известна также еще одна рукопись, переписанная писцом трех зороастрийских поэм из сборника П.н.с. 11 (Мухаммад-Касимом б. Мухаммад-Джамйлем ал-Кабулй), которая находилась во владении Мухаммад-Сиддйка б. 'Абд ар-Рахйма, брата Мухаммад-Сапиха (ныне хранится в библиотеке АН Таджикистана).

В Средней Азии в XVII в., в отличие от Индии и Ирана, не было собственной традиции переписки зороастрийских сочинений. Это означает, что протограф, с которого должны были быть переписаны три вошедшие в Петербургский сборник зороа-стрийские поэмы, должен был происходить либо из Ирана, либо из Индии.

Далее приводится перечень всех разделов поэмы АВН в Петербургском списке и их заголовков, с указанием количества бейтов в каждом разделе. В дальнейшем при более подробном описании различных частей поэмы используются номера, которые присвоены се разделам в таблице:___

№№ Название раздела Листы Кол-во бейтов

1 [Вступление, содержащее восхваление Бога] I60у—I61V 93

2 (О сокровенной молитве) 161у-162у 67

3 (О сокровенной молитве) 1 62У-164Г 134

4 ^ иы ^Ы (О появлении причины составления книги) 164г—166г 170

5 и^ь си' (Начало этой повести) I66r-168v 194

6 0,3-О Ь ^ь. ч^оЗ (Повесть об индийском мудреце Чапгрангхаче и Зартуште) 168v-173r 368

7 '-Л Лз ^Ь^ (Начало повести об Ардай-Вйрафе) 173r—181r 677

8 у^з^^ ¿НО.*,) с*J*JJp ¿^¡з^ (Мольба о помощи, [обращенная] к фраваши Зартушта Исфатимана/Спитамана/, обладающего благим фраваши) 181M82r 93

9 j >115—1 (Повесть об Искандаре и погребальных носилках) 182r-182v 46

10 О'з-»*1^ (Повесть о Нушйрване Справедливом и Бузурджмихре) 182v-184r 122

11 иКн- (Предание о Фрадахше Хунбй) I84r-184v 36

12 «А*«иУ^4 Ь сЬи ¿¡Ьл^з1 *(Повесть о гахапбаре Нушйрвана Справедливого и Марзбана Карсанй) 184v-186r 112

13 (^а.^ (/«¡и J ¿^ (Описание ада и состояния адских [обитателей]) I86r 9

14 ¿.ЗУ иЦ;1 сг1«^^ з £ сУ" ^ (Начало описания ада и их (грешников) мучений в аду) 186r-190v 401

15 jl £¿¡1 (Мольба о помощи, [обращенная] Арда к Сурушу/Срошу) 190v—194r 291

16 ^^ (Рассказ) 194r—196r 150

17 и' '"'А^ J *-»> сА^ (Рассказ о человеке, [имевшем] трех друзей, и его обстоятельствах) 196r—197r 105

18 оЛ J £1!*-». (Рассказ о сомнении и бесспорности) 197r-197v 44

19 .и^ь J ^и. (Рассказ о слуге и царе того мира) 198r-200r 196

20 [Заголовок отсутствует-рассказ о царевиче, женившемся на дочери нищего] 200r-204r 312

21 (Рассказ о благодарности) 204r 31

22 иР (Рассказ об основах веры) 204r-204v 21

23 ^ ч-^и. (Вопрос Джамаспа к Зартушту) 204v-205v 73

24 и1''1'"1''«1 и^'-Я- (Мольба о помощи к Амешасфандам) 205v-208v 263

25 [Заголовок отсутствует - начало заключительной части рассказа о Вйрафе] 208v-210r 106

26 ¿¿^ ^íЬJ (>.1 _)Ь (Возвращение Ардай-Вйрафа в этот мир) 210r—21lr 82

27 •-•1 Лз (Окончание повести об Ардай-Вйрафе) 21lr-212r 84

28 ^ Л LJ*^aJ м1^10) (Рассказ об 'Умаре ибн ал-Хаттабе, да смилуется над ним Аллах) 212r—218r 499

29 КИ* з Ч^ (Рассказ о плаче и причитаниях) 218r-218v 33

30 и12* чЯХ)' з ч^^З* (Рассказ о Гиршаспе и оскорблении огня) 218v-219v 105

31 з1^ (Начало повествования «Бахарийат» /«Воспевания весны»/ Бахрама Пажду) 219v-223v 331

Сопоставление полученных данных с другими рукописями показывает, что текст Петербургского списка намного превышает объем поэмы в других списках, составляя более 5200 бейтов.

Далее описываются другие известные списки поэмы: рукопись из библиотеки Общества зороастрийцев Тегерана, кратко описанная 'Афифи в его издании поэмы; рукопись, текст которой был опубликован в 1902 г. в Бомбее; три списка из Национальной библиотеки Франции (Suppl. 45, Suppl. Persan 48, л. 39v-86r и Suppl. 1022,

л. 30-50); три списка Британской библиотеки (Roy. 16 В ii, Roy. 16 В i, Add. 6940); рукопись, подаренная в 1928 г. институту К. Р. Кама в Бомбее, переписана в 1628 г. Барзу Камдином, с иллюстрациями.

Среди перечисленных списков нет ни одного, который был бы идентичен Петербургскому или приближался к нему по объему. Начало поэмы в них варьируется в пределах последних стихов Раздела б в Петербургском списке. Тегеранский список, наиболее близкий к изучаемому, содержит однако помимо собственно сюжета об Ардай-Вйрафе лишь первые три раздела и часть четвертого раздела Петербургского списка, а также «Рассказ о гаханбаре Нушйрвана...» (Раздел 12).

Большое значение для текстологического исследования поэмы АВН имеет текст, фигурирующий в некоторых каталогах как отдельное сочинение, озаглавленное «Кисса-йи Чангрангхача» или «Чангранпсача-нама». Он представлен в двух списках из собрания Национальной библиотеки Франции, одном списке из Бодлеанской библиотеки (Оксфорд) и одном из Британской библиотеки.

Сравнение «Чангрангхача-нама» с Петербургским списком позволяет сделать вывод, что первый из двух текстов в перетасованном порядке содержит начальные разделы сюжета АВН по версии Петербургского списка (разделы 1-6, 6-й раздел не полностью). Таким образом, текст вышеперечисленных списков «Чангрангхача-нама» определенно восходит к версии Петербургского списка, вероятно, к ее поврежденной копии, большая часть которой была утеряна, а сохранившиеся листы перемешались. Именно такой список мог положить начало самостоятельному существованию поэмы о мудреце Чангрангхаче с предисловием АВН. Косвенным образом это свидетельствует о существовании некогда, по крайней мере, еще одного списка, текст которого в начальной части совпадал с Петербургским.

Завершается первая глава анализом отдельных списков разделов, содержащихся в тексте петербургской рукописи. Так, «Рассказ об 'Умаре ибн ал-Хаттабе и иранском царевиче» (Раздел 28) представлен в двух копиях, которые не содержат существенных разночтений: в сборнике из Национальной библиотеки Франции и в сборнике ривайа-тов Дараба Хурмаздйара, изданном литографическим способом в 1922 г. в Бомбее. Небольшая притча, которая в Петербургском списке не имеет отдельного заглавия и поэтому входит в состав Раздела 10, переписана в другом сборнике из собрания Национальной библиотеки Франции, где она озаглавлена «Рассказ о бедняке и куске хлеба». Притчи Разделов 17-20 мы также находим в сборнике ривайатов Дараба Хурмаздйара.

На основании анализа всех указанных рукописей сделан вывод о важности Петербургского списка АВН, поскольку он содержит более пространную версию поэмы, чем остальные списки. В ней повествование о путешествии Вйрафа в потусторонний мир перемежается обширными вставками, содержащими самостоятельные сюжеты. Некоторые из инкорпорированных рассказов встречаются отдельно в зороастрийских рукописных сборниках, также как существуют и списки АВН без вставных сюжетов.

В результате выделяются три варианта текста:

1) текст без каких-либо вступительных частей или внутренних отступлений от основ-

ного сюжета;

2) наиболее пространный вариант - текст Петербургской рукописи, превышающий

первую версию по объему более чем в три раза. К нему восходят распространившиеся в Индии списки «Чангрангхача-нама»;

3) промежуточное положение занимает Тегеранский список, содержащий вступи-

тельные части текста Петербургского списка и один из вставных рассказов. Текст Тегеранского списка, несомненно, вторичен по отношению к варианту Петербургского списка; он возник путем изъятия из последнего разделов, не относящихся к путешествию Вйрафа в потусторонний мир. Начальные разделы были сохранены, поскольку представляют собой традиционное для персидской литературы вступление с восхвалением Бога, молитвами и описанием обстоятельств создания произведения. Глава 2. Содержание разделов Петербургского списка поэмы «Лрдай-ВйрЗф-вЗма» и происхождение сюжетов. В начале главы очерчивается круг проблем, обусловленных отличиями текста указанной рукописи от других версий сочинения.

Значительные по объему вставные блоки текста, обрамляющие рассказ о путешествии в потусторонний мир, делят этот рассказ на следующие три части:

1) воцарение Ардашйра, выбор достойного человека для осуществления миссии, начало путешествия, описание вступления в иной мир души праведника, посещение хамистагана-тистпища», Звездной, Лунной и Солнечной ступени, обители Ормазда, описание рая;

2) вступление в иной мир души грешника, описание ада;

3) возвращение Вйрафа в земной мир.

Вставки расположены в начале и конце, а также между вышеперечисленными тремя частями рассказа. Каждая из вставок содержит несколько разделов, включающих в себя различные сюжеты, не связанные напрямую с историей Вйрафа.

Первым рассматривается рассказ о Вйрафе, представляющий собой своего рода «рамочный» сюжет. В предисловии к поэме упоминается, что она создавалась на основе прозаического персидского текста. Поэтому в диссертации проведен анализ списков прозаической персидской версии АВН (представленной, в частности, в рукописи ИВР РАН) и сравнение этого текста с поэмой. В результате установлено, что именно этот прозаический анонимный текст на новоперсидском языке послужил основой для создания поэмы. В пользу этого свидетельствует совпадение основных элементов сюжета, последовательности их расположения в тексте, а также дословные лексические совпадения между двумя версиями.

Прозаическая новоперсидская версия анонимна. Анализ сохранившейся в ней архаичной лексики (не только относящейся к религиозному лексикону зороастрийцев, но и общеупотребительной), словарных форм и синтаксических конструкций говорит в пользу ранней даты его создания - предположительно XI в.

Проведено также сопоставление прозаической АВН с наиболее хорошо изученной версией сюжета - пехлевийской «Арда Вираз Намак» (по изданию Ф. Вахмана 1986 г. и русскому переводу О. М. Чунаковой 2001 г.), текст которой, по мнению ряда исследователей, до окончательной его фиксации многократно редактировался и существующую форму принял в 1Х-Х в. (см., например, предисловие к изданию Ф. Вахмана 1986 г., автор которого опирается на мнение М. Бойс). Отмечалось, что основная часть книги была составлена в то время, когда зороастризм был еще государственной религией; однако в тексте заметно влияние новоперсидского языка, отразившееся как на синтаксисе, так и на словаре сочинения (некоторые особенности языка, по мнению Ф. Жинью, свидетельствуют о том, что текст редактировался в XI в.).

Сравнение основных частей персидской прозаической и пехлевийской версий (данные сведены в таблицу в Приложении 1) показывает, что в обоих текстах есть ряд пассажей, демонстрирующих почти дословное сходство; есть также одинаковые элементы сюжета, дословного сходства не имеющие; и, наконец, в обоих текстах имеются части, между которыми никакого сходства нет вообще, которые встречаются лишь в одной из двух версий.

Рассмотрены как сходные элементы двух версий (персидской прозаической и пехлевийской), так и их различия; приводятся примеры дословных совпадений.

Особого внимания заслуживает тот факт, что в пехлевийской версии не только есть два различных описания ада в целом (главы 18 и 53—54, деление на которые заимствовано из издания М. Хауга), но и наказания грешников в аду описываются дважды, по-разному. Первое из двух описаний (главы 18-52) чрезвычайно близко к персидскому тексту, демонстрирует ряд дословных совпадений с ним, в то время как второе описание (главы 55-99) не совпадает с прозаическим текстом. Это говорит о том, что в пехлевийской версии раздел, посвященный путешествию Вираза по аду, фактически, составлен из двух описаний, взятых из двух различных версий сюжета. Почти дословные совпадения некоторых фрагментов в других частях двух текстов позволяют предположить, что пехлевийский текст сложился в результате соединения двух или более версий сюжета, одна из которых была чрезвычайно близка к дошедшему до нас новоперсидскому прозаическому тексту.

Таким образом, прозаическая персидская АВН приобретает большую важность для изучения истории данного литературного сюжета, так как не может считаться вторичной по отношению к сохранившейся пехлевийской версии. В персидском тексте нашла отражение одна из версий сюжета, использованная при редактировании дошедшего до нас пехлевийского текста.

Еще одной примечательной особенностью новоперсидской прозаической версии является присутствие в ней наставления-акдарза, которое вложено в уста Сроша и помещено после фрагмента, описывающего праведных пастухов. Этот андарз схож с пассажем, который мы встречаем в таком известном памятнике как «Повесть о Вар-

лааме и Иоасафе». Сравнение пассажа с фрагментом арабской версии «Повести», а также перевод наставления Сроша приведены в Приложении 2.

Далее во Второй главе рассматриваются литературные особенности персидской прозаической версии: композиционная однотипность всех описаний различных областей рая и ада; некоторые элементы фабулы и стиля, близкие фольклору; присутствие в тексте наставления Сроша, сходного с пассажем «Повести о Варлааме и Иоасафе»; историческое вступление к сочинению, приурочивающее описываемые события ко времени воцарения Ардашйра Папакана. Отмечается сходство содержания вступительной части персидской версии сюжета со вступлением к тексту, известному как «Послание Тансара».

Исследуется влияние мусульманского окружения на новоперсидскую версию сюжета. Важным обстоятельством является полное отсутствие упоминаний о кровнородственном браке. Упоминание о невозможности совершения обряда наузуд можно расценивать как свидетельство об исторической ситуации, когда во враждебной религиозной среде зороастрийцы часто лишались возможности провести эту чрезвычайно важную церемонию. Заметно стремление к более абстрактному, чем в пехлевийской версии, описанию воплощения веры умершего - Даэны. Вместо пехлевийского капщ (девушка - для праведника) и гап Т}еЬ. (блудница - для грешника) в новоперсидской версии используются нейтральные арабские слова (фигура, облик) и ¿о.»-» (лик).

Итак, поэма Зартушта Бахрама восходит к представленной в нескольких списках персидской прозаической редакции, но не связана напрямую с более известной пехлевийской версией сюжета. К персидской прозаической редакции поэт относился с уважением и пытался передать ее содержание настолько близко, насколько это возможно при переложении прозы стихами.

Далее в главе рассматриваются начальная и заключительная части текста, а также два блока, вставленные между частями рассказа о Вйрафе (Разделы 1-6, 8-12,1524, 28-31).

Начальный блок содержит Разделы 1-6. В четырех первых главах имя Зартушта Бахрама как автора встречается неоднократно. Описание качеств Бога и его восхваление во вступительных главах не содержат положений, прямо противоречащих мусульманской монотеистической доктрине. О приверженности автора зороастризму свидетельствует, главным образом, употребление среднеперсидских заимствований, относящихся к зороастрийской религиозной терминологии. Один из пассажей, повествующий о создании Богом планет и созвездий, отражает важность астрологии для мировоззрения зороастрийцев. В Разделе 4, есть упоминание о том, что отец автора Бахрам Пажду также был сведущ в астрологии.

В следующих далее молитвах автор свободно использует термины, свойственные персоязычным сочинениям, идеологической основой которых являются учения мусульманской философии и религиозного мистицизма. Зартушт затрагивает лишь те зороастрийские теологические концепции, которые не входят в явное противоречие с

догмами ислама. Есть здесь также и упоминания о современной автору эпохе: жалобы на распространение ритуальной нечистоты, упадок зороастрийской веры и уменьшение числа ее последователей. Сетуя на тяготы своего времени, автор упоминает реалии повседневной жизни - тяжелые и беспорядочно собираемые налоги, которыми монгольские правители обременили население, а также злоупотребления властей и чиновников.

Следующая глава поэмы «О появлении причины написания книги» (Раздел 4), является единственным источником сведений о жизни автора, которые ранее уже рассматривались в различных исследованиях. Здесь автор рассказывает о своей юности, о своем поэтическом творчестве, заслужившем одобрение друзей, а также о своем отце Бахраме сыне Пажду. Зартушт остро переживал недавнюю смерть отца, когда его мать дала ему для утешения две книги, одной из которых была поэма о пророке Зара-туштре, а вторая - прозаический рассказ об Ардай-Вйрафе, стихотворное переложение которого он решил сделать. Этот раздел также содержит пространные описания природы - зимней стужи, ночной зимней бури, которые отражают душевное состояние Зартушта в момент начала работы над поэмой.

Раздел 5 начинается рассказом о сотворении мира и содержит конспективный пересказ иранской мифологической истории, начиная с первого человека, Каюмарса, вплоть до времени Заратуштры. В тексте присутствуют прямые отсылки к «Шах-нама» Фирдаусй; кроме того автор, очевидно, воспользовался и пехлевийскими источниками. Далее конспективно пересказывается биография пророка Заратуштры (очевидно, по поэме «Маулуд-и 3артушт»/«3аратушт-нама», которую Зартушт Бахрам переписал, а не сочинил, как некогда считалось), после чего вводится рассказ о диспуте индийского мудреца Чангрангхачи с пророком (Раздел 6), источник которого неизвестен.

Затем следует конспективный пересказ главных событий, последовавших после принятия зороастрийской веры вплоть до завоевания Ирана Искандером. Следующие за этим бейты являются непосредственно предисловием к сюжету об Арда Вйрафе, так как в них говорится об объединении страны под властью Ардашйра.

Таким образом, предшествующий началу рассказа об Ардай-Вйрафе текст, начиная с Раздела 5, является хронологически выстроенным повествованием, пересказом мифологической истории мира до пришествия Заратуштры и после него - вплоть до события, описанного в основном сюжете сочинения.

Следующий вставной фрагмент (Разделы 8-12) помещен после описания посещения Вйрафом рая. Он начинается с молитвы, восхваляющей Творца-Ормазда. За ней следует молитва, обращенная к фраваши пророка Заратуштры.

За молитвами следуют четыре рассказа, построенные по одинаковой схеме: вначале излагается поучительная история, после чего истолковывается ее аллегорический смысл, а затем следуют выводы - благочестивые размышления автора, развивающие мораль притчи. Перевод рассказов помещен в Приложении 3.

Первый из рассказов назван «Рассказ об Искандере и погребальных носилках» (Раздел 9) и раскрывает один из фрагментов «Романа об Александре», популярнейшего в классической персидской литературе сюжета. В работе проводится сравнение этого эпизода с фрагментами более ранних стихотворных версий сюжета в поэмах Фирдаусй и Низами, которые имеют значительные расхождения с притчей.

Следующий «Рассказ об Ануширване Справедливом и Бузурджмихре» (Раздел 10) основан на сюжете, вероятнее всего, позаимствованном из «Шах-нама». В нем правитель заключает мудреца в темницу, но тот, невзирая на все тяготы, продолжает считать себя более счастливым, чем царь, так как лишения сделают для него расставание с этим миром более легким.

Следующая притча в Петербругском списке не обозначена отдельным заголовком, но в другом списке (в сборнике ривайатов Дараба Хурмаздйара) встречается отдельно под названием «Рассказ о бедняке и куске хлеба»; ее мораль - призыв не откладывать совершение добрых дел, отвлекаясь на соблазны этого мира, дабы не испытать раскаяния.

Небольшой рассказ о Фрадахше Хунбй (Раздел 11) можно считать комментарием к 138-му стиху «Фарвардин-яшта», фрагмент которого в несколько искаженном виде цитируется в тексте рассказа в арабской транслитерации.

Последняя притча в этом разделе провозглашает преимущество благих деяний бедняка по сравнению с такими же делами богатого человека на примере того, как праздновали гаханбар царь Ануширван и безвестный бедняк Марзбан из деревни Карсан. Это единственный из рассказов блока, который встречается также и в другом списке АВН - в тегеранской рукописи, где он помещен после описания рая.

В заключительном пассаже блока автор призывает не стремиться к приобретению богатства и власти, но стараться обеспечить свой душе после смерти место в раю и избежать ада. Говоря об обеих перспективах посмертного воздаяния, автор ссылается на описание их Вйрафом

Следующий вставной фрагмент (Разделы 15-24) - самый большой по объему. Основу его составляют пять притч, четыре из которых (Разделы 16, 17, 19, 20) позаимствованы из упоминавшейся уже в связи с андарзом Сроша «Повести о Варламе и Иоасафе» (перевод этих притч помещен в Приложении 4).

Некоторые из этих притч пользовались большой популярностью в персидской литературе ранне-классического периода. Так пересказ притчи о чужестранце, которого жители города сделали своим царем (Раздел 20), можно найти в «Марзбан-нама» («Книге Марзбана») Са'д ад-дйна Варавйнй, а также в поэме «Булбул-нама» («Книга соловья»), приписываемой 'Атгару. Следует отметить, что в Петербургском списке притчи помещаются в той же последовательности, что и в различных версиях «Повести» (арабской, грузинской, древнерусской).

Лишь рассказ «О сомнении и бесспорности» (Раздел 18) не встречается в «Повести». В нем речь идет о царе, в чью страну вторгся враг, и который решал, в какой

из двух имевшихся у него крепостей ему следует укрыться и обороняться.

Притчи, восходящие к «Повести», имеют в конце обширные авторские отступления: перечисления мифических и исторических царей доисламского Ирана, рассуждения о бренности этого мира, о необходимости совершения зороастрийских ритуалов и их символическом значении; перечисляются основные религиозные и моральные обязанности последователей зороастризма. В отступлениях, основной темой которых являются рассуждения о бренности жизни, Зартушт делает основной акцент на исполнении ритуальных обязанностей.

Следующие далее два коротких рассказа о высказываниях знаменитого религиозного реформатора зороастризма Адурбада Махраспандана (Разделы 21-22), а также рассказ о вопросе мудреца Джамаспа, заданном пророку Заратуштре относительно сравнительной важности различных обязанностей праведного человека (Раздел 23), восходят к пехлевийским источникам.

Молитва амешасфандам (Раздел 24) - обширный раздел, завершающий блок. В этом разделе несколько раз упомянуто имя автора Зартушта Бахрама, амешасфанды с Ормаздом призываются к нему на помощь. Раздел завершается призывом автора вернуться к истории Вирафа и окончить рассказ о нем.

В начале заключительного блока (Раздел 27) рассказывается об окончании работы над рассказом об Арда Вйрафе; автор обращается к читателю с напоминанием о непостоянстве материального мира, перечисляет моральные обязанности зороаст-рийца, в том числе признание огня «киблой»:

^л ¿Ь J иЛ J <"1.п4 ч£ ук^ ¿х<А чЬЗ ^

Делают кийлу эти люди из субстанции, которая выше земли, воды и воздуха.

Отсылая читателя к «Шах-нама», в которой описаны славные деяния царей и героев древнего Ирана, Зартушт призывает сравнить процветание страны под их властью с ее теперешним плачевным положением. Последние бейты раздела выражают сожаление автора по поводу того, что страна находится во власти «нелюдей» (о^Ц. Таким образом, начало этого раздела относится к рассказу об Арда Вйрафе, а окончание представляет собой логически обоснованный переход к следующему за ним рассказу о халифе 'Умаре и иранском царевиче (Раздел 28).

В сюжете этого рассказа прослеживается влияние сразу нескольких различных по характеру и жанру источников. Завязка его представляет собой комбинацию элементов известной легенды о плененной арабами сасанидской царевне Шахрбану, которая вышла замуж за имама Хусайна ибн 'Алй, с элементами популярного анекдота о царе, подвергшем незаслуженной опале своего вазира. Отметим, что оба эти анекдота встречаются в сочинении «Кабус-нама» («Книга Кабуса»), составленном в XI в. 'Унеур ал-Ма'алй Кай-Кавусом б. Искандаром.

Следующая часть рассказа, содержащая предсказание царевича о событиях в Иране после арабского завоевания, распадается на описание реальных исторических

событий и перечисление примет конца тысячелетия Заратуштры, встречаемых в зороастрийских эсхатологических текстах. Эсхатологическая часть предсказания написана, вероятно, под влиянием таких источников, как «Занд-и Вахман-яшт» и «Айадгар-и Джамаспик», или же их переработок и парафразов.

Что же касается части исторической, в которой описаны правившие после арабского завоевания в Иране цари и династии, то в ней можно проследить сходство с двумя небольшими позднейшими вариациями на тему предсказаний Джамаспа на новоперсидском языке, которые мы находим среди текстов, вошедших в литографированное издание сборника ривайатов Дараба Хурмаздйара. Они развивают исторический аспект предсказания мудреца, распространяя его на события мусульманской эпохи. В предсказании царевича присутствуют почти дословные совпадения с указанными текстами: Мухаммад Хваразмшах назван последним царем мусульман, описываются некоторые из тюркских правителей, под которыми, вероятно, подразумеваются Чингис-хан и его ближайшие потомки, правившие Ираном в первой половине - середине XIII в.

Рассказ «О плаче и причитаниях» (Раздел 29) повествует о жителях легендарной крепости Канг, названной в тексте поэмы «ü'j-11 - «Канг праведных», которые провожают усопших в мир иной, веселясь и читая Авесту. Следующий раздел - пересказ истории подвигов мифического героя Гиршасна (Раздел 30), позаимствованный автором из пехлевийского источника.

Далее следует заголовок «Начало рассказа о воспевании весны (Бахдрийат) Бахрама Пажду» (Раздел 31), благодаря которому автором текста «Бахарийат» обычно называют отца Зартушта. Проведенный в диссертации анализ позволяет подвергнуть сомнению это распространенное мнение. Атрибуция текста в заглавии как принадлежащего Бахраму Пажду, вероятно, ошибочна, или же этот заголовок следует рассматривать как своеобразное посвящение автора своему отцу.

По обыкновению текстов подобного жанра, здесь описывается весенняя природа, празднование Науруза, воспевается виноделие и винопитие. Эти темы были разработаны в богатом наследии персидских придворных поэтов домонгольской эпохи, которые часто использовали подобные мотивы в зачинах касыд и газелях. Набор метафор, поэтических фигур и образов, используемых здесь автором, весьма широк, хотя и не отличается оригинальностью. Отрывок, посвященный процессу выращивания винограда и изготовления вина зороастрийцами-магами (О1"), интересен как пример того, как традиционные образы и мотивы классической персидской поэзии приобретают новые смысловые отгенки, преломляясь через ту действительность, которую в стихах мусульманских авторов они призваны отображать в значительной степени лишь символически (текст и перевод отрывка приведены в Приложении 5).

В завершающей части текста сообщается дата окончания книги — день Гуш месяца Исфандармад 626 г. эры Йаздигирда (27 февраля 1257 г.). Последние бейты

призывают благодать на читателей и переписчиков книги, завершаясь так:

иЛ1 ¿А^ '*'"Ч.' ^Ь13 г1^ ОЛ

ц£ ^ ^зи^Ла . IJ ¡и и^

По этим речам прошелся я ныне, дабы тем обрести мне пресветлый рай. Господи, сделай моего доброжелателя щедрым, а души врагов моих - обреченными на ад.

Рассмотрение содержания Петербургского списка позволило установить, что переходы от одной части этого текста к другой обосновываются логикой повествования. Кое-где во вставных фрагментах присутствуют прямые упоминания основного сюжета и его героя, а завершаются вставные фрагменты призывами вернуться к теме главного рассказа. Блоки вставных сюжетов обрамляются молитвами, а тематика дидактических рассказов и авторских отступлений так или иначе связана со смертью, посмертным воздаянием и бренностью материального мира, перекликаясь с темой основного сюжета. Имя Зартушта Бахрама неоднократно встречается в различных разделах вставных блоков. Все это позволяет предположить, что он является не только автором различных частей текста, но и составителем всего варианта поэмы АВН, как он представлен в настоящем списке.

Глава 3. Анализ и сравнение языка и литературного стиля составных частей текста поэмы «Ардай'Вйраф-пама» в Петербургском списке.

Для подтверждения авторства Зартушта в Главе 3 рассмотрены сначала особенности языка и литературного стиля текста «рамочного» сюжета, так как нет оснований сомневаться в том, что его автором является Зартушт Бахрам. Затем аналогичный анализ проделан для вставных фрагментов.

В тексте основного сюжета выявлен ряд архаических фонетических, морфологических, синтаксических и лексических особенностей, характерных для литературного языка XIII в.: сохранение лабиализованного увулярного согласного х", архаичные временные формы глаголов, такие как преждепрошедшее длительное время и длительная форма перфекта, так называемый «второй перфект», предложно-послеложные конструкции, архаичные формы предлогов и наречий и др. Такие же характерные особенности были выявлены и в тексте вставных фрагментов.

Зартушт использует весь словарный запас современного ему языка, в том числе и лексику, обычно употребляемую в религиозных текстах авторами-мусульманами. Например:

л^Ь | о| ^ » ч ¿у^ ч£ сМ^

(jíSJJJJ ¿АЛЗ J

С доводами истинная вера бывает связана,

ведь вера из пророческого чуда становится известной.

Необходимо в этом проявлять старание и настойчивость, не следует веру принимать лишь в подражание [другим].

Употребляются также различные зороастрийские термины, как, например:

(пехл. pâdifrâh) - наказание, »jy- (пехл. xwarrah) — сияние, (пехл. humai) - благая мысль, '*'■"»' (пехл. dusmat) - злая мысль, (пехл. druj ) - демон лжи, (пехл. yast) - молитва, O^jJ / и1 jJ (пехл. yaz is п) - поклонение, (пехл. âyaft) - милость, дар, ù'j/ ùljjl (пехл. marg-arzàn) - грех, за который человек заслуживает смерти, Ijb (пехл. pânâg) — защитник, покровитель и др.

Разделы стихотворного текста, посвященные Вйрафу, не слишком изобилуют характерными для персидской средневековой литературы художественными приемами - метафорами, гиперболами, сравнениями и др., что обусловлено простотой стиля прозаического источника. Однако в нескольких местах автор все же предпринимает попытки к украшению рассказа. Несколько раз в тексте встречаются довольно сложные метафоры. Так, дважды (в начале рассказа Вйрафа и при его окончании) автор помещает метафорическое изображение процесса письма. Особенно сложна метафора в заключительной части рассказа, когда по возвращении в мир живых Вйраф диктует свой рассказ писцу. Это описание использует образы тощего от болезни гонца-индийца - тростникового пера, румийца - белой бумаги, черного колодца - чернильницы, и т.д., занимая десять бейтов.

Зартушт пользуется в основном несложными фигурами традиционной персидской поэтики, такими как ташбйх - «сравнение»; мувазина — «равновесие», ритмико-синтаксический параллелизм; таджнйс - «сроднение», омонимия и омография; игрок - гипербола и др. При этом одним из самых излюбленных приемов является таджнйс, как в следующих примерах:

(jbLi jb Jir. eU (jb Lilb (Jjc. j ísZ-ú

Всякое благо [происходящим] от справедливости царя считай, всегда справедливый царь да будет радостен!

obi j Jlja.1 jjj -üjS ¿)jjl jb I j jl j jlj j ¿«I »il

Сказал праведный: «Знай, что это души щедрых, таковы бывают обстоятельства щедрых».

Для стиля автора характерно стремление к удлинению пассажей дидактического содержания. Хотя задача следовать прозаическому оригиналу и ограничивает его, все же в некоторых случаях это стремление вырывается на свободу, так, например, в наставлении Сроша Зартушт добавляет собственные сентенции, удлинив этот пассаж до 138 бейтов.

Сравнение языка различных разделов вставных фрагментов показало, что все эти разделы имеют схожие лингвистические особенности. Эти особенности, в свою очередь, демонстрируют сходство с языком текста основного сюжета, описанным во второй главе. В сочетании с наблюдениями, сделанными во второй главе, это позволяет признать Зар-тушта Бахрама автором всех частей текста Петербургского списка.

Поскольку во вставных фрагментах автор не был связан необходимостью воспроизводить лексику какого-либо прозаического источника, здесь наиболее ярко обнаруживаются особенности собственного авторского стиля. Повествовательные части

вставных фрагментов излагаются, как правило, с использованием общеупотребительной в классическом литературном персидском языке лексики; не наблюдается целенаправленного стремления избежать употребления арабских заимствований, или, наоборот, украсить речь редкими арабскими терминами.

На фоне нейтральной общеупотребительной лексики выделяются три массива различных по происхождению заимствований, характерных для определенных предметных областей. Во-первых, это заимствованная из пехлеви и авестийского языка лексика, относящаяся к ритуалу и воззрениям зороастрийцев. Второй массив - заимствования из арабского языка, относящиеся к разряду теологической терминологии ислама. Наконец, в нескольких местах встречаются тюркско-монгольские заимствования, среди которых большинство составляют названия налогов и податей, а также обозначения чиновников. Последняя особенность представляется важной, поскольку является отражением современных автору реалий повседневной жизни и подтверждает датировку поэмы. Большая часть этой лексики сосредоточена во фрагменте, расположенном в Разделе 3.

Этот небольшой фрагмент настолько изобилует тюркско-монгольскими заимствованиями, что оказался сильно испорчен не понимавшими этих терминов позднейшими переписчиками текста. В диссертации проведена реконструкция испорченного фрагмента и показано, что он, возможно, написан под влиянием творчества современного Зартушту и пользовавшегося известностью поэта Пур-и Баха; последний в некоторых своих стихах (которые разбирает в двух статьях В. Минорский) обильно использовал подобные заимствования. Пур-и Баха не только был известен в Хорасане, но и предположительно посещал Хаф, родину Зартушта Бахрама. Главным объектом для подражания послужила, вероятно, касыда Пур-и Баха с рефреном «купчур» (копчур, название налога), близкая по тематике к рассматриваемому фрагменту.

Во вставных фрагментах мы встречаем тот же набор традиционных фигур классической персидской поэтики, что и в тексте основного сюжета. Своеобразным художественным приемом, присущим Зартушту, можно считать массированное употребление в небольших отрывках специфической лексики (зороастрийской, относящейся к мусульманскому богословию, тюркско-монгольской), выделяющейся на фоне общего повествовательного ряда лингвистическим происхождением и семантической нагрузкой. Такие массивы различными группами читателей должны были восприниматься как экзотизмы; вероятно, на использование такого не вполне традиционного приема Зартушта также вдохновил пример Пур-и Баха.

Глава 4. Текст «Ардай-Вйраф-нЗма» в Петербургском списке как расширенная авторская редакция поэмы.

Определение данного текста как авторской редакции, проведенное в первом разделе главы, основано на том, что он имеет структуру, подчиненную единому художественному замыслу, и что составляющие его элементы имеют между собой логическую связь. Вставные фрагменты помещают основной сюжет (путешествие Вйрафа в

потусторонний мир) в различные контексты, среди которых мы можем выделить три основных.

Первый контекст трактует основной сюжет, историю об Ардай-Вйрафе и его путешествии в потусторонний мир, в плане дидактическом. Создается этот контекст при помощи притч и поучительных рассказов, а также многочисленных авторских рассуждений на тему бренности материального мира, неотвратимости посмертного воздаяния, необходимости вести праведную жизнь.

Второй контекст - исторический, так как в тексте содержится краткий обзор всей истории Ирана, начиная с мифов о сотворении мира и первых царей (Разделы 5 и 6) и заканчивая современной автору эпохой, XIII в. (заключительная часть истории Вйрафа и рассказ об иранском царевиче и халифе 'Умаре, преподносящий краткое описание истории Ирана от арабского завоевания вплоть до эпохи жизни Зартушта Бахрама в виде предсказания). В этом контексте подвиг Вйрафа представляется как один из важнейших моментов истории мироздания.

Наконец, третий контекст — личные переживания автора по поводу смерти его отца Бахрама Пажду, о которой он упоминает в предисловии, и преодоление вызванного ею горя по мере работы над поэмой, посвященной описанию посмертной судьбы души. Пересказывая историю Вйрафа, Зартушт убеждает себя в том, что праведники получают после смерти достойное вознаграждение, и одновременно исполняет благочестивый труд, благодаря которому имя его отца и его собственное имя не будут преданы забвению. Для выражения изменения своего душевного состояния автор использует описания природы. Говоря о начале работы над поэмой вскоре после смерти отца, он красочно описывает лютый зимний холод и страшную ночную бурю, во время которой ему в руки попала прозаическая книга об Ардай-Вйрафе. Завершается же текст Петербургского списка обширным разделом, посвященным описанию наступления весны и пробуждения природы.

Таким образом, сложное композиционное строение текста с его многочисленными вставными притчами и сюжетами служит единому авторскому замыслу, расширяет круг идей и тем произведения, увеличивает его художественную составляющую. Из этого следует, что изначальный текст поэмы об Ардай-Вйрафе был самим же автором подвергнут сознательной литературной обработке, целенаправленность которой дает основания считать данный текст расширенной авторской редакцией поэмы АВН, составленной самим Зартуштом Бахрамом. Петербургский список, таким образом, является единственным известным в настоящее время, а возможно, и единственным сохранившимся полным списком данной редакции.

Во втором разделе Четвертой главы рассматривается соотношение расширенной редакции Петербургского списка с краткой редакцией сочинения. Со значительной долей уверенности можно утверждать, что расширенная редакция не является первичной: изначально Зартушт с максимально возможной скрупулезностью версифици-ровал имевшийся у него прозаический текст описания путешествия Вйрафа, о чем

есть упоминания, сохранившиеся в тексте поэмы. Расширенная же редакция, должна была быть составлена автором позднее; возможно, он ввел в нее стихотворные рассказы собственного сочинения, созданные в различное время. Вероятно, поэма об Ардай-Вйрафе виделась ему как главный труд его жизни, и именно она стала центральным рамочным сюжетом данного текста.

Разночтения в доступных списках краткой версии поэмы (особенно в начальных бейтах и в тех местах, где в Петербургском списке помещены вставные сюжеты), а также некоторые особенности структуры ее текста (прежде всего отсутствие традиционного зачина и одновременно наличие достаточно обширной заключительной части) позволяют предположить, что эта краткая версия, распространенная по большей части в Индии, не первична. Она, так же как и текст Тегеранского списка, скорее всего, является извлечением из прострашюй редакции, представленной в Петербургском списке. Если вышеизложенные соображения верны, то в таком случае самая первая редакция поэмы до нас не дошла.

В третьем разделе Четвертой главы обсуждается вопрос, относится ли дата, указанная в последних бейтах Петербургского списка (27 февраля 1257 г.), ко времени создания пространной редакции поэмы, не перешла ли она в нее из созданной ранее версификации сюжета об Ардай-Вйрафе и не является ли датой лишь последнего раздела «Бахарийат». Сомнение в том, что указанная дата относится к окончанию работы над пространной редакцией, вызваны, во-первых, тем, что дата представляется довольно ранней по сравнению с датой переписки Зартуштом поэмы «Маулуд-и Зар-тушт» (1278 г.). Во-вторых, как было ранее сказано, во вступительной части (Раздел 3) содержатся бейты с тюркско-монгольской лексикой - вероятное подражание касыдам Пур-и Баха Джамй. Посещение же последним Хафа (во время которого предположительно он мог встретиться с Зартуштом, или же его стихи могли стать известны зороастрийцу) должно было состояться незадолго до написания им сатирической поэмы об управлении вакфами Хафа, созданной в 1269 г. В то же время, нельзя не принять во внимание возможность того, что стихи Пур-и Баха были при его жизни достаточно популярны, чтобы Зартушт мог знать их и без личного знакомства с автором. Очевидно, что имеющихся сведений недостаточно для окончательного прояснения вопроса о датировке двух версий.

Четвертый раздел Главы 4 посвящен рассмотрению литературных связей и параллелей расширенной редакции АВН. Не вызывает сомнения знакомство автора не только с зороастрийскими сочинениями (как пехлевийскими, так и новоперсидскими), но и с персидской литературой классического периода, создававшейся преимущественно авторами-мусульманами. Среди литературных памятников, которые прямо или опосредованно могли стать источниками сюжетов, вошедших в пространную редакцию, следует упомянуть «Повесть о Варлааме и Иоасафе», эпические поэмы Фирдаусй и Низами. Умение, с которым Зартушт пользуется разнообразными техническими приемами классической персидской поэтики, а также набор встречающихся

в расширенной редакции лирических мотивов свидетельствуют о начитанности автора в лирической придворной поэзии.

Сложная композиция текста, многоплановость его структуры, возможно, говорит о знакомстве не только с поэмами эпического жанра, которые, как правило, более или менее линейно развертывают один сюжет, но и с произведениями религиозно-мистической тематики, подобными поэмам Сана'й, 'Аттара, Румй. В такого рода поэмах введение в текст притч и различных преданий для иллюстрации развиваемых автором идей - широко распространенный прием.

В пятом разделе Главы 4 обоснована оценка расширенной редакции поэмы АВН как наиболее полного и достоверного источника сведений об авторе Зартуште Бахраме и его творчестве. В этом источнике нашли отражение как собственный творческий и жизненный опыт автора, так и некоторые элементы мировоззрения зороаст-рийской общины Хафа во второй половине XIII в.

Вероятно, этот литературный памятник является свидетельством некоторого оживления интеллектуальной и культурной жизни общины в тот краткий период, когда в результате установления в Иране власти монголов позиции ислама несколько ослабли. Исторические источники этого периода не содержат почти никаких упоминаний о положении зороастрийских общин, что делает весьма ценными сведения, которые предоставляет текст расширенной редакции поэмы АВН.

Следуя зороастрийской традиции, Зартушт считал, что он живет в «тысячелетие Ахримана», десятое в цикле двенадцати тысячелетий «мирового года». Определенные события окружавшей его действительности, прежде всего завоевание Ирана монголами, он рассматривал как приметы, свидетельствующие о скором исполнении апокалиптических пророчеств. В тексте неоднократно встречаются упоминания о демонах-тюрках, жалобы на причиняемые ими бедствия, на то, что повсеместно не соблюдается ритуальная чистота земли, воды и огня, а всякая нечистота, наоборот, распространяется.

Так, в Разделе 15, автор возносит молитву Срошу и просит прощения за прегрешения, ссылаясь на тяготы, причиняемые тюрками:

(2)1—1 у, j ijL.jjj.ij и ¿н^

В эти дни, посмотри, мы таким вот образом тюркских дивов и приверженцев лжи боимся.

Свою эпоху Зартушт называет «»JУ^ з ^ о*5» - «век дива и тысячелетие лживости». Захват Ирана войсками монголов представлялся автору и его современ-никам-зороастрийцам началом заката в Иране ислама, который ассоциируется с правлением арабов. Так, царевич говорит халифу: >> Ъ^ сг^Ч^» - «Владение миром не принадлежит вам по происхождению», а Мухаммад Хваразмшах в предсказании назван «последним царем мусульман», который «будет на царстве в конце времен». Для обозначения тюркских и монгольских племен, вторгшихся в Иран, автор использует различные термины: турк (>-£турк-и Хитай _ «порок Ки-

тая»), татар (j^). Их вторжение посеет повсюду разрушения и хаос. Однако Зар-тушт видит некоторое утешение в том, что это в своем роде возмездие арабам за разрушение Сасанидского государства:

jjjL-j^ cS-iVü J LíJj^l JjjtL. ^ JJ. ijljjj MJ^

lí j'jsj- J Jj jl (Jjfi [j] ü^JJ j4p J«

jí l^jUji jl (jjjS üxI LíW-

Как арабы с Ирана берут джизью (подушную подать), повергают [его] в унижение и уныние, Так за каждый динар тюрки сто [динаров] с арабов возьмут по [своей] доблести и заносчивости.

Вместо джизьи положат тюрки копчур; мир теми приказами наполнился.

Зартушт упоминает о приметах скорого прихода Бахрама Варджаванда, одного из помощников Ошедара, что, несомненно, указывает на ожидание скорого окончания тысячелетия Ахримана и наступления событий, описанных в апокалиптических текстах зороастрийцев. Иранский царевич говорит халифу 'Умару:

I*i.,ñbj U IjLa j^ui Ju^ljj jj\jjU j>U

¿Julj jü lj ylijj Lfj¿j iib jljlj jl (jjü L» ли!

Сейчас дни царства арабов (тйзйййн), не будет нам выгоды, пока есть ущерб. Надежда наша - [на время, что] будет после татар, не увидишь ты света, пока будет темно.

Таким образом, текст расширенной редакции поэмы АВН Зартушта Бахрама предоставляет нам уникальное свидетельство того, как поэт и его современники-единоверцы воспринимали реалии своей эпохи, какие надежды на перемены в своей судьбе связывали с происходившими событиями, как рассматривали эти события через призму сложившейся в зороастрийской литературе эсхатологической традиции.

В Заключении подводятся основные итоги комплексного исследования списка поэмы Зартушта Бахрама Пажду АВН из рукописного сборника РНБ, которое включает в себя изучение истории содержащей список рукописи, собственно текста Петербургского списка, текстологии литературного памятника в целом, истории его создания, бытования, литературных и лингвистических особенностей.

Текст, известный как «Чангрангхача-нама», вторичен по отношению к Петербургскому списку и возник на основе его дефектного списка.

Основой для создания поэмы АВН следует считать анонимный прозаический текст, содержащийся, помимо прочих списков, в рукописи ИВР РАН. Он представляет версию сюжета, которая не является производной от известной нам пехлевийской, но, напротив, явилась одним из источников, использованных при редактировании последней.

Общее авторство Зартушта Бахрама для всех частей текста Петербургского списка АВН подтверждается установленным сходством языковых и стилистических осо-

бенностей. Текст Петербургского списка АВН представляет собой расширенную авторскую редакцию поэмы.

Исследование происхождения вошедших в эту редакцию сюжетов позволяет выявить литературный контекст произведения и кругозор автора. В общекультурном аспекте представляется важным, что в тексте нашли отражение элементы мировоззрения зороастрийцев и их реакция на исторические события. Это позволяет считать произведение Зартушта Бахрама уникальным источником сведений о духовной и литературной жизни зороастрийской общины Восточного Ирана в XIII в.

Печатные работы по теме диссертации.

В изданиях, входящих в перечень ВАК:

1) Зороастрийский автор в литературном контексте своей эпохи: тюркско-монгольские заимствования в поэме «Книга Арда Вирафа» Зартушта Бахрама // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9: Филология, востоковедение, журналистика. - СПб., 2007. - Вып. 4, ч. II. - С.220-230.

В других изданиях:

2) Зороастрийские рукописи Российской национальной библиотеки // Материалы на-

учной конференции Восточного факультета, посвященной 275-летию Санкт-Петербургского университета 8-9 апреля 1999 г. - Санкт-Петербург, 1999. -С. 121-124.

3) .(¿iVli. u'jj3 J iP1 jjI ub // <-iljij libjl" JJ _ ^J ciil

.ИГ-1ГО.ОЗ-.1ГМ

[Тюркско-монгольская лексика в «Ардай-Вйраф нама» // Иранский мир и Туран (Сборник статей). - Тегеран, 1381 (2003).-С. 135-143].

4) The manuscripts of «Changranghache-name» and «Arday-Viraf-name» by Zartosht-e

Bahram-e Pazhdu // Studia Orientalia Published by the Finnish Oriental Society. -Helsinki, 2003. - No. 95. - P. 251-261.

5) «Маги знают цену вину...» (Стихи зороастрийца XIII в. о вине) // Санкт-

Петербургский государственный университет, Восточный факультет. XXV Международная конференция «Источниковедение и историография стран Азии и Африки»: Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций. 22-24 апреля 2009. Тезисы докладов. - СПб, 2009. - С. 94.

6) Прозаическая персидская версия «Книги о праведном Виразе» в списке Института

восточных рукописей // Письменные памятники Востока. СПб., 2009. - № 2(11). -С. 138-153.

Подписано в печать 15.10.2010. Формат 60x90/16 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,75 Тираж 100 экз. Заказ 454

Отпечатано в типографии ООО «Адмирал»

199048, Санкт-Петербург, В. О., 6-я линия, д. 59 корп. 1, оф. 40Н

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ястребова, Ольга Михайловна

Введение.

Глава 1. Сравнительный анализ Петербургского списка поэмы

Ардай-Вйраф-нама» и других списков этого сочинения.

1.1. Описание Петербургского списка.

1.2. Другие известные списки «Ардай-Вйраф-нама».

1.3. Списки поэмы «Чангрангхача-нама», происхождение этого текста

1.4. Списки других рассказов, содержащихся в тексте Петербургской рукописи «Ардай-Вйраф-нама».

Глава 2. Содержание разделов Петербургского списка поэмы

Ардай-Вйраф-нама» и происхождение сюжетов.

2.1. Рассказ об Ардай-Вирафе.

2.2. Вставные части.

2.2.1. Начальный блок (Разделы 1-6).

2.2.2. Первый вставной блок (Разделы 8-12).

2.2.3. Второй вставной блок (Разделы 15-24).

2.2.4. Заключительный блок (Разделы 28-31).

Глава 3. Анализ и сравнение языка и литературного стиля составных частей текста Петербургского списка.

3.1. Основной сюжет (рассказ об Ардай-Вирафе).

3.1.1. Лингвистические особенности.

3.1.2. Особенности литературного стиля.

3.2. Анализ языка текста вставных блоков.

3.2.1. Лингвистические особенности.

3.2.2. Особенности литературного стиля.

Глава 4. Текст «Ардай-Вйраф-нама» в Петербургском списке как расширенная авторская редакция поэмы.

4.1. Характеристика текста Петербургского списка.

4.2. Отношение расширенной редакции Петербургского списка и списков краткой редакции.

4.3. Датировка создания первоначальной и расширенной редакций.

4.4. Литературные связи и параллели расширенной редакции «Ардай-Вйраф-нама».

4.5. Расширенная редакция поэмы «Ардай-Вйраф-нама» как источник сведений о зороастрийцах в XIII в.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Ястребова, Ольга Михайловна

Имя Зартушта сына Бахрама сына Пажду - поэтазороастрйца, жившего в XIII в., стало известным европейским исследователям религии и культуры зороастризма еще в XVIII в. Зороастрийцы приписывали ему авторство знаменитой поэмы «Заратушт-нама» «Книга о Заратуштре») — стихотворного жизнеописания основателя религии пророка Зара-туштры (как будет показано ниже, эта атрибуция является ошибочной). Пользуясь огромной популярностью среди зороастрийцев Ирана и Индии, поэма на протяжении столетий оставалась одним из наиболее доступных источников сведений о легендарной биографии пророка, и поэтому привлекла внимание европейских исследователей на самых ранних стадиях изучения как религиозных представлений, так и литературного наследия зороастризма.

Несмотря на популярность поэта в среде зороастрийцев, творчество и даже имя Зартушта Бахрама мало известны исследователям классической литературы Ирана. Вызвано это, прежде всего, тем, что понятие «классическая персидская литература» ассоциируется, в первую очередь, с литературой, создававшейся на персидском языке авторами-мусульманами. Поскольку Зартушт Бахрам был зороастрийцем, ранние традиционные мусульманские источники, из которых исследователи черпают сведения по истории персидской литературы (поэтические антологии, исторические сочинения и толковые словари), умалчивают о нем.

Стихи Зартушта и упоминания его имени появляются в толковых словарях и тазкйра лишь в XVII в., впервые - в толковом словаре литературного персидского языка Джамал ад-дйна Хусайна Йнджу «Фарханг-и Джахангйрй» («Джахангиров словарь»). В словарь вошли многие среднеперсидские и авестийские слова, транскрибированные арабским письмом и относящиеся к религиозному лексикону зороастрийцев, которые были собраны благодаря общению автора с зороастрийцем - выходцем из Кермана, мубадом Ардашйром [Сафа, 1995. Т. 5, ч. 1, с. 380]. Вероятно, именно благодаря этому зороастрийцу Джа-мал ад-дин смог познакомиться с сочинениями Зартушта Бахрама.

Автор словаря цитирует стихи Зартушта (в т. ч. приписываемые ему бейты из «Заратушт-нама») 44 раза, причем, в качестве иллюстрации применения поэтом не только зороастрийских терминов, но и персидских малоупотребительных и архаичных слов [Инджу Ширази, 1373. Т. 1, с. 172, 179, 294, 360, 425, 428, 465, 468, 538, 639, 640, 742, 821, 825, 863, 926, 955, 969, 972, 989, 996, 1084, 1181, 1211, 1226, 1254, 1264, 1288, 1310, 1328; Т. 2, с. 1338, 1430, 1596, 1659, 1661, 1679, 1700, 1764, 1774, 1924, 1934, 1940, 1991, 2079, 2086, 2096].

Первые европейские исследователи зороастризма, упоминавшие Зартушта Бахрама в своих обзорах зороастрийской литературы, опирались на сведения, полученные ими изустно от индийских зороастрийцев — парсов.

Так, пионер в изучении Авесты Анкетиль Дюперрон во второй части первого тома своего труда «Зенд-Авеста.» упоминает Зартушта Бахрама в связи с двумя сочинениями, содержащими различные части легенды о жизни пророка Заратуиггры: «Заратушт-нама» и «Чангрангхача-нама» («Книга о Чангрангха-че»). Оба они, по его словам, принадлежат перу Зартушта Бахрама. По мнению автора, эти сочинения были созданы не менее чем за 200 лет до написания работы, то есть не позднее второй половины XVI в. Однако в примечании Анкетиль Дюперрон все же упоминает, что в конце «Заратушт-нама» есть дата 647 г. эры Ездигерда, соответствующая 1276 г. н.э. [Anquetil DuPerron, 1771. Т. I, pt. 2, p. 6]. В описании рукописей, собранных им в Индии и переданных в Королевскую библиотеку, упоминается также «'Вйраф-нама', положенная на стихи Зартуштом, сыном Бахрама» [Ibid. P. xxxii] (перевод наш — О.Я.). ^

Текст поэмы Зартушт Бахрама «Ардай-Вйраф-нама», наряду с двумя дру гими версиями этого сюжета, был использован в 1816 г. Поупом (Pope, J.A. The Ardai Viraf Nameh or the revelations of Ardai Viraf: Translated from the Persian and

Guzeratee versions with notes and illustrations. London, 1816.), автором первого европейского перевода сюжета об Арда Вирафе. Труд Поупа уже в конце XIX в. был весьма редок, о чем упоминает в примечании к своей работе Захау [Sachau, 1870. Р. 234], и нам не удалось найти ни одного его экземпляра в доступных библиотеках. Захау уже тогда не удалось найти ни одного экземпляра этой книги ни в Британском музее, ни в библиотеке Королевского Азиатского Общества.

В вышедшей в 1843 г. книге, посвященной критике зороастрийской религии с позиций христианства, Дж. Уилсон также упоминает имя Зартушта Бах-рама в связи с двумя поэмами «Заратушт-нама» и «Чангрангхача-нама», содержание которых он характеризует как «абсурдные легенды» [Wilson, 1843. Р. 75, 417^427, 445]. Дата 647 г. э. Е. из заключительной части «Заратушт-нама» также упомянута в этой работе [Ibid. Р. 77].

В качестве приложения в книге помещен перевод поэмы на английский язык, сделанный Эдуардом Бэкхаузом Иствиком [Eastwick, 1843. Р. 477-522]. Это первый перевод «Заратушт-нама» на европейский язык, в котором, однако, допущены довольно серьезные ошибки. Так, например, переводчик неправильно понял отрывок из вступительной главы, в котором автор сообщает некоторые сведения о себе и причинах, побудивших его написать поэму; в результате Кай-Хусрау (который на самом деле был отцом настоящего автора «Заратушт-нама» Кай-Кавуса) оказывается учителем Зартушта Бахрама, жителем несуществующего индийского города Куджапур. Уилсон по этому поводу высказывает предположение, что автор, скорее всего, хотел скрыть название того места, где он жил, назвав его «Где-город».

По нашему мнению, город Куджапур появился в переводе как результат неправильно понятого полустишия «^а ^Jlji. <jïIjb jjj («.Которого ты зовешь сыном Дара»), в котором речь идет об имени отца автора, Кай-Хусрава сына Дара [см. Rosenberg, 1904. Р. 3].

Имя и сочинения Зартушта Бахрама упоминаются во всех обзорах зороастрийской литературы, публиковавшихся в XIX и XX вв. [например:

Spiegel, 1860. P. 120, 181-183; West, 1904. P. 122; Амузгар, 1970. С. 175-180].

Противоречивые сведения поначалу сообщались исследователями о времени жизни поэта. Как уже упоминалось, Анкетиль Дюперрон отнес время его жизни ко второй половине XVI в. Мартин Хауг придерживался мнения, что поэма «Ардай-Вйраф-нама» была сочинена Зартуштом около 900 г. э. Е. (153031 г. н. э.) [см. Haug, 1872. Р. Х1Х-ХХ].

Списки сочинений, приписываемых Зартушту Бахраму, попали в европейские рукописные хранилища. Старые рукописные каталоги этих библиотек содержат не только описания рукописей, но и, как это было принято, описания сочинений наряду с изложением известных составителям сведений о жизни и творчестве автора. Ошибочное мнение самих зороастрийцев о том, что Зартушт был автором поэмы «Зарагушт-нама», укоренившееся в течение столетий, проникло и в европейскую науку. Единственным источником сведений о жизни поэта являлись его произведения. Поэтому и сведения, сообщаемые о себе автором «Заратушт-нама» в предисловии к этой поэме, автоматически переносились на Зартушта Бахрама.

Риё первым из ученых с большим доверием отнесся к сведениям, которые можно почерпну ib непосредственно из текста поэмы «Заратушт-нама». В каталоге рукописей Британского музея он, во-первых, отметил, что дата, приводимая Хаугом, неверна, так как в послесловии поэмы есть дата 1277-1278 г. н. э., которую он предлагает считать датой ее окончания. Изучив вступительную и заключительную части «Заратушт-нама», Риё пришел к выводу, что Зартуш i Бахрам не претендует полностью на авторство поэмы, поскольку он лишь следовал существовавшему уже ранее сочинению, написанному Кай-Кавусом сыном Кай-Хусрава из Рея. «Можно было бы предположить, - пишет Риё, - что эта ранняя версия была в прозе, но совершенно отчетливо в другом отрывке утверждается, что она была в стихах, так что мы остаемся в неведении, каким образом он (Зартушт) сделал ее своей собственной» (перевод наш — О. Я.) [Rieu, 1879. Vol. 1, p. 46-47]. Составитель каталога также отмечает, что во вступлении к поэме повествование ведется от лица Кай-Кавуса. Риё близко подошел к тому, чтобы сделать последний вывод о том, что Кай-Кавус и был настоящим и единственным автором поэмы «Заратушт-нама».

Каталоги рукописных собраний, вышедшие впоследствии, Кай-Кавуса сына Кай-Хусрава не упоминают совсем. Так, в опубликованном десятью годами позже 1 -ом томе каталога рукописей Бодлейской библиотеки Зартушт Бах-рам упоминается как автор трех сочинений («Заратушт-нама», «Ардай-Вйраф-нама» и «Чангрангхача-нама»), при этом сведений о биографии автора составители каталога не дают [Ethe, 1889. Col. 1112-1114, № 1947-1951,]. В каталогах Блоше, изданных в 1900 и 1905 г., Зартушт Бахрам - автор вышеперечисленных трех поэм и уроженец города Рея [Blochet, 1900. Р. 80-82; Blochet, 1905. Р. 157159, 198-199]. Последнее утверждение почерпнуто из «Заратушт-нама», автор которой, действительно, жил в этом городе, о чем и упомянул в предисловии к поэме.

В 1904 г. выходит подготовленный' известным российским ученым Ф. Розенбергом по пяти рукописям критический'текст «Заратушт-нама» с переводом поэмы на французский\язык [Rosenberg, 1904]. В предисловии к изданию автор впервые суммирует сведения о биографии Зартушта Бахрама, основываясь на тексте двух источников: «Заратушт-нама» и авторского предисловия к «Ардай-Вйраф-нама». Поэма «Заратушт-нама», как он считает, написана в 647/1278 г. Зартуштом Бахрамом, скорее всего в Рее, основательно разрушенном к тому времени монголами. Кай-Кавус сын- Кай-Хусрава сына Дара, упоминаемый в предисловии к «Заратушт-нама», отождествляется с упомянутым там же мубадан мубадом, выступая как учитель Зартушта Бахрама, прочитавший ему пехлевийский оригинал рассказа о пророке Заратуштре. Произведениями Зартушта Бахрама, как и в более ранних работах, названы «Заратушт-нама», «Ардай-Вйраф-нама» и «Чангрангхача-нама» [Ibid. Р. XXXI]. Автор дает также список упоминаний о Зартуште Бахраме в ранее изданных публикациях [Ibid. Р. X].

Издание текста «Заратушт-нама» 1904 г. закрепило ошибочную атрибуцию поэмы, в результате чего Зартушт Бахрам еще в течение долгого времени назывался ее автором в справочниках и общих трудах, посвященных персидской литературе. Зартушта Бахрама - автора «Заратушт-нама» и жителя города Рея мы встречаем в «Истории персидской и таджикской литературы» Е. Э. Бертельса [Бертельс, 1960. С. 32]. Мухаммад Му'ин в статье своего толкового словаря, посвященной Зартушту Бахраму, называет его автором следующих произведений: «Заратушт-нама», «Ардай-Вйраф-нама», «Рассказа о Чангрангхаче», «Рассказа об иранском царевиче и 'Умаре Хаттабе» и некоей поэмы «^Jjj («Хамса-йи Зартушт» - «Пятерица Зартушта»), упоминаний о которой в других источниках мы не встретили [Му'ин, 1984. С. 648]. Жале Амузгар в статье о Бахраме Пажду также называет Зартушта Бахрама автором «Заратушт-нама» [Àmûzgâr, El].

Текст поэмы «Ардай-Вйраф-нама», один из списков которой является предметом нашего исследования, публиковался дважды. Впервые он был издан в 1902 г., вместе с пехлевийским текстом и переводом на язык гуджарати [Jamasp Asa, 1902]. При издании была использована только одна рукопись, скорее всего, принадлежавшая составителю книги. Специального исследования стихотворной версии в этом издании нет.

В 1964 г. вышло издание текста поэмы об Арда Вирафе, подготовленное профессором Мешхедского университета Рахимом 'Афифи, который использовал три списка поэмы: 1) рукопись, озаглавленную им «Дйнкарт-нама» ( ^jSLip ^j), хранящуюся в библиотеке Общества зороастрийцев Тегерана ( ¿у^ л^исб. ù'jé^ ¿te^jj); 2) рукопись Национальной библиотеки в Париже (шифр Supplément Persan 48); 3) вышеупомянутое издание дастура Джамасп-Аса.

Почти одновременно с этим изданием, в 1963 г., была опубликована статья X. Ремписа [Rempis, 1963]. И 'Афифи в предисловии к своему изданию, и Ремпис, по-видимому, независимо друг от друга оспаривают утверждение, что автором «Заратушт-нама» был Зартушт Бахрам. Оба они приписывают эту поэму Кай-Кавусу сыну Кай-Хусрава.

Ремпис впервые обращает внимание на отличие стиля и языка поэмы «Заратушт-нама» от других поэм Зартушта Бахрама, например, «Ардай-Вйраф-нама», отмечая, что язык «Заратушт-нама» более архаичен. Кроме того, говорит автор статьи, Зартушт сочинил другую поэму «Заратушт-нама», написанную размером хазадэ/с (возможно, под ней Ремпис подразумевает стихотворный рассказ о мудреце Чангрангхаче, в котором описывается один из легендарных эпизодов биографии пророка; «Заратушт-нама» же написана размером му-такариб). Настоящее, данное самим автором, название поэмы, известной как «Заратушт-нама», - аА*4» («Маулуд-и Зартушт» — «Рождение

Заратуштры»); это название мы встречаем в тексте самой поэмы, его же упоминает Зартушт Бахрам в предисловии к «Ардай-Вйраф-нама».

Ремпис подвергает тщательному исследованию заключительные стихи поэмы - бейты 1510—1576 по изданию Розенберга. Отмечая лексическую разницу между глаголами (нивиштан - «писать, переписывать») и ^ (гуфтан - «говорить, сочинять»), встречающимися в этих бейтах, он приходит к выводу, что собственно поэма «Маулуд-и Зартушт» оканчивается стихом 1534. Написал ее Кай-Кавус сын Кай-Хусрава сына Дара из города Рея, основываясь на тексте пехлевийской книги, прочитанной ему его учителем мубадан мубадом (о чем говорится в предисловии поэмы). Следующие далее стихи являются припиской, и называемое в них имя Зартушта Бахрама означает лишь то, что в данном случае поэт выступает в более скромной роли перепДгншнЕЙшие выводы Ремписа выглядят не столь обоснованными. В тексте приписки он выделяет бейты, сочиненные, по его мнению, как минимум тремя разными переписчиками: первый приписал бейты 1535-1539, второй — 15411551 (он-то и указал дату 647 г., а также обстоятельства переписки), и, наконец, третий — Зартушт Бахрам, который приписал бейты 1552-1563 (или 1576). Таким образом, дата переписки поэмы Зартуштом нам становится неизвестной. Относительно даты второй переписки автор статьи упоминает, что в списке, хранящемся в РНБ (шифр П.н.с. 11) и использованном Розенбергом при составлении критического текста, на л. 159 v. в дате вместо ^ (шестьсот) написано ■i'^J1" (триста). На этом основании он предполагает, что поэма «Заратушт-нйма» во второй раз была переписана в 978 г. н. э., и сочинена, следовательно, еще до этой даты.

Еще один аргумент приводит автор статьи в пользу такой датировки: дата 9 числа месяца Абан 347 г. соответствует 26 октября 978 г., а это значит, что переписка завершена осенью, о чем говорят и слова <оj^ («мир увял») в бейте 1548. В то же время, дата 9 Абана 647 г. еще в переводе Розенберга передана как 11 августа 1278 г. Однако, здесь налицо явная ошибка, допущенная Розенбергом, так как в сноске, поясняющей слово Абан, он сам истолковывает его как «восьмой месяц солнечного года, первый из пяти месяцев зимы». Это можно было бы объяснить тем, что он» просто перепутал его затем с восьмым месяцем григорианского календаря — августом, из-за чего дата оказалась указанной неверно На самом деле месяц1 Абан также соответствует октябрю, что вполне подходит к описанию осеннего состояния природы, «когда мир увял».

Афифи в предисловии к своему изданию «Ардай-Вйраф-нама» также приводит доводы, указывающие на то, что Зартушт Бахрам был всего лишь одним из переписчиков «Маулуд-и Зартушт», приписавшим в конце произведения несколько бейтов с указанием своего имени и.даты переписки 1278 г. Автором «Маулуд-и Зартушт» он, также как и Ремпис, считает Кай-Кавуса сына Кай-Хусрава из Рея. Эти выводы он основывает также на анализе начальных и за

1 Эра Ездигерда начинает свой отсчет со дня восшествия на престол последнего Сасанидского царя Ездигерда III в 632 г. Началом года считается день весеннего равноденствия (21 марта по григорианскому календарю), в году двенадцать месяцев по 30 дней, пять дополнительных дней добавлялись либо в конце года, либо в конце восьмого месяца [Лившиц, 1976. С. 329]. Так как календарь не предусматривает високосный год, каждые 120 лет к году прибавляется дополнительный месяц [Tsybulsky, 1979. С. 148-149]. Абан — 8-й месяц календаря, Азар — 9-й день месяца. Между днями Азар и Хвар, упомянутыми в приписке как дни начала и окончания переписки, находится день Абан. Каждое совпадение названия дня и названия месяца традиционно отмечалось зороастрийцами как праздник. Видимо, об этом праздновании и идет речь в бейте («в ночь, когда от праздника мы были пьяны.»). Таким образом, мы получаем дату начала переписки 19 октября 1278 г., а окончание ее — в ночь с 20 на 21 октября 1278 г. ключительных бейтов поэмы. В то же время ссылок на работу Ремписа у 'Афи-фи нет, по-видимому он пришел к таким заключениям самостоятельно. При этом 'Афифи не выделяет в заключительных бейтах следов нескольких переписчиков, считая все их написанными Зартуштом ['Афифи, 1964. С. XIV-XVIII].

На выводы 'Афифи ссылается иранский литературовед Забих-Аллах Са-фа в 3-м томе своей «Истории литературы в Иране», посвященном эпохе монгольского завоевания и периоду правления в Иране династии илханов; у него так же, как и у 'Афифи, нет ссылок на работу Ремписа. Каждому из двух поэтов, Зартушту Бахраму и* Кай-Кавусу сыну Кай-Хусрава, посвящен отдельный раздел [Сафа, 1995. Т. 3, ч. 2, с. 434-447, 506-517). Сафа высказывает предположение, что время жизни автора «Заратушт-нама» — начало VII в. х., то есть, начало XIII в. н. э. •

Иранская исследовательница'Жале Амузгар в статье, посвященной очерку зороастрийской'литературы на персидском языке, напротив, опирается на работу Ремписа; авторы «Маулуд-и Зартушт» и «Ардай-Вйраф-нама» разделяются,1 о каждом из них приводятся биографические сведения. Основываясь на выводах. Ремписа, она приводит дату сочинения «Маулуд-и Зартушт» между 970 и 978 г. н. э. [Амузгар, 1970. С. 175-180].

После опубликования работ Ремписа и 'Афифи можно считать доказанным тот факт, что Зартушт Бахрам не был сочинителем поэмы «Маулуд-и Зартушт» («Заратушт-нама»). Предположение Ремписа о наличии в ней трех приписок и о ранней датировке одной из них на основании единственного варианта даты в достаточно позднем списке XVII в. нам кажется недостаточно обоснованным. К тому же, дата 647/1278 г. очень хорошо укладывается в те временные рамки, на которые мы находим непрямые указания в сочинениях Зартушта Бахрама, что будет показано в настоящей работе. Указывает на это и датировка в тексте Петербургского списка. Она помещена в конце раздела' «Бахарийат» - «Воспевание весны»), приписанной в заглавии (возможно, ошибочно) отцу Зарушта Бахраму сыну Пажду: ol in jik.1 J)[£> j oLa Лл jl-liib-ul (ji jxA IJ л i пч ¿jjl Aii (jiji '"'--J; j Лки'ии JLU «CLiiS

5 день Т^уш (Авест. Гэуш-Урван), в месяце Исфандармад, от деяний Йаздидлсирда, последнего шаханшаха

Прошло шестьсот двадцать шесть лет, тогда] была [эта] повесть закончена, о муж разумный.

Бахарийат», представляющая собой практически самостоятельную поэму, посвященную, в основном, описанию весенней природы, инкорпорирована в текст хранящегося в РНБ списка «Ардай-Вйраф-нама», который является предметом исследования настоящей работы. Упоминаемая здесь дата соответствует 1257 г.н.э.

Таким образом, мы видим, что понадобилось почти двести лет для того, чтобы исследователи зороастрийской литературы отошли от представлений, навязанных традицией. Несмотря на сравнительно небольшой объем текстов, составляющих наследие новоперсидской зороастрийской литературы, творчество Зартушта Бахрама нам представляется изученным далеко не в полной мере. До сих пор не было проведено текстологического исследования самой известной и популярной его поэмы - «Ардай-Вйраф-нама», которое невозможно осуществить без изучения хранящегося в РНБ списка. Издание 'Афифи лишь учитывает разночтения имевшихся в его распоряжении списков. Невзирая на серьезные отличия одного из учтенных списков (принадлежащего библиотеке Общества зороастрийцев Тегерана), автор исследования не высказывает никаких предположений о природе этих расхождений.

Содержание Петербургского списка «Ардай-Вйраф-нама» было впервые описано в работе Розенберга, в предисловии к его изданию «3аратушт-нама» [Rosenberg, 1904. P. iii-xi]. Розенберг использовал при подготовке текста список, входящий в состав сборника, хранящегося под шифром П.н.с. 11; этот же сборник содержит и текст «Ардай-Вйраф-нама». 'Афифи приводит в своем предисловии оглавление разделов этого списка «Ардай-Вйрйф-нама», позаимствованное у Розенберга, но при этом сам с текстом рукописи знаком не был, а те отличия, которые очевидны в нашем списке даже при простом сравнении объема текста поэмы с другими списками, а также при сопоставлении их оглавлений, никак объяснить не постарался.

То, что издание текста «Ардай-Вйраф-нама» было предпринято дважды, несомненно, указывает на важность этого текста для истории и литературы зороастризма; однако тот факт, что до сих пор к его изучению не привлекался столь важный список, предопределяет актуальность выбранной нами темы.

Выбрав в качестве предмета исследования петербургский список «Ардай-Вйраф-нама» Зартушта Бахрама, мы неизбежно должны обратить внимание и на списки других сочинений, приписываемых Зартушту Бахраму и представленных списками, хранящимися в различных библиотеках. Во-первых, это не раз уже упоминавшаяся поэма «Чангрангхача-нама». Кроме того, несколько небольших по объему стихотворных рассказов вошли в вышедшем в 1900 г. и переизданном в 1922 г. литографированном издании сборника, составленного парсом Дарабом Хурмаздйаром в 1679 г. Подготовил это издание индийский парс Манекджи Рустамджи Унвала [Unvala, 1922]. Огромное значение этой публикации для изучения зороастрийской литературы отметил Розенберг, в 1909 г. опубликовавший на французском языке обзор второго тома этого сборника [Rosenberg, 1909. Р. 14-15, 38-70]. Среди сочинений, вошедших в этот труд, была поэма, озаглавленная «ч-jL^ Ь ¿^ j <jljjl toijàLi Ci(«Рассказ о царевиче Иранской земли и 'Умаре Хаттабе»), которая, кроме того, известна по списку Национальной библиотеки в Париже (Supplément Persan 1022, л. lr.-25v.) [Blochet, 1905. P. 175, №209-1°]. Розенберг впервые упоминает, что эта поэма принадлежит перу Зартушта Бахрама [Rosenberg, 1909. Р. 54-55]. В действительности, об этом говорится в колофоне, взятом из того списка, из которого этот рассказ попал в сборник. Список был изготовлен Сийавахшем сыном Манучихра в Исфахане в эпоху правления шаха 'Аббаса I (1587-1629) для прибывшего из Индии парса Бахмана Исфандийара Пунджйа, автора известного ривайата.

Шесть притч, первая из которых озаглавлена j ^ji tiulsU.»

Рассказ об этом мире и потустороннем»), помещенные в сборнике Дараба Хурмаздйара, также по предположению Розенберга могли быть написаны Зар-туштом Бахрамом [Rosenberg, 1909. Р. 57-62]. Предположение о том, что все эти опусы принадлежат перу Зартушта Бахрама, подтверждается тем, что мы находим их инкорпорированными в текст петербургского списка «Ардай-Вйраф-нама».

Описывая ривайаты и другие зороастрийские сочинения, собранные Да-рабом Хурмаздйаром и его отцом, Хурмаздйаром Фрамарзом, парсийский исследователь Баманджи Нушерванджи Дхабхар также упоминает эти небольшие сочинения, вошедшие в сборник Хурмаздйара. В отличие от Розенберга, о шести притчах он говорит, что они были сочинены жившим в XVI в. поэтом Ну-ширваном сыном Марзбана из Кермана, и вошли в ривайат, привезенный в Индию Бахманом Исфандийаром Пунджйа в 966/1597-1598 г. [Dhabhar, 1932. Р. 590]. Того же мнения придерживается и Жале Амузгар [Амузгар, 1970. С. 190].

Настоящее исследование ставит перед собой несколько задач. Основной целью является установление того, что представляет собой текст поэмы «Ардай-Вйраф-нама» в рукописи РНБ по отношению к вариантам этого сочинения, которые мы находим в других списках. Для этого необходимо провести сравнение текстов всех доступных нам списков «Ардай-Вйраф-нама», а также списков поэмы «Чангрангхача-нама» с текстом петербургской рукописи.

Эта проблема взаимоотношения различных версий текста тесно связана с другим вопросом: что представляет собой текст в петербургской рукописи с точки зрения текстологии, является ли он компиляцией, составленной неизвестным редактором из различных фрагментов, сочиненных Зартуштом Бахрамом или приписанных ему, или же мы имеем дело с редакцией текста? Если это редакция, то является ли она авторской? Наконец, если эта редакция авторская, первична она или вторична по отношению к вариантам текста, представленным в других списках? Для того чтобы ответить на эти вопросы, необходимо провести анализ всех составных частей текста петербургского списка, выявить и сравнить лингвистические и литературные особенности, определить круг источников литературных сюжетов, легших в их основу.

Текст «Ардай-Вйраф-нама» в петербургской рукописи содержит в себе все стихотворные фрагменты, которые когда-либо приписывались Зартушту Бахраму, а также и такие фрагменты; другие списки которых неизвестны. Таким образом, наш текст является наиболее полным собранием того, что сохранилось из наследия этого зороастрийского поэта, жившего в XIII* в. Поэтому представляется целесообразным выделить из нашего текста ту информацию, которая расширит наши знания как о биографии и мировоззрении самого поэта, так и о мировоззрении его современников-зороастрийцев.

Работа, как видно из поставленных выше задач, предполагает комплексное историко-литературоеедческое исследование текста петербургского списка «Ардай-Вйраф-нама» с применением * методов текстологии, лингвистики, литературного анализа, кодикологии.

Научно-практическое значение работы состоит в том, что она обосновывает научное значение петербургского списка поэмы «Ардай-Вйраф-нама», позволяет расширить наши представления о творчестве Зартушта Бахрама, воссоздать историю бытования его произведений, а-также предоставляет дополнительные сведения о мировоззрении и степени интеграции зороастрийцев в культурную жизнь Ирана второй половины XIII в. Кроме того, настоящее исследование создает научную базу для подготовки критического издания текста памятника.

Апробация,работы осуществлена автором в шести научных публикациях и шести докладах.

Доклады:

1) Зороастрийские рукописи Российской национальной библиотеки (Научная конференция Восточного факультета, посвященная 275-летию Санкт-Петербургского университета. 8-9 апреля 1999 г.);

2) "Shahnama" influence in the extended version of "Arday Viraf nama" by Zartusht Bahram (Workshop «The Reception of the Shahnama». Pembroke College, Кембридж, 13-15 декабря 2007 г.);

3) On some mysteries of the 17th century Persian manuscript of collected epic works from the K.P. von Kaufman Collection (Summer school on Persian codi-cology. Institute for Iranian Studies, Centre for Studies in Asian Cultures and Social Anthropology, Austrian Academy of Sciences. Вена, 22 - 26 сентября 2008 г.);

4) On the early Persian version of the "Arday Viraf nama" (The rise of the Persian renaissance. Оксфорд, 14-15 июля 2008 г.);

5) «Маги знаю цену вину.»: Стихи зороастрийца XIII в. о вине (XXV Международная конференция «Источниковедение и историография стран Азии и Африки»: Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций. Санкт-Петербургский государственный университет, Восточный факультет, 22-24 апреля 2009 г.);

6) О пространной редакции поэмы «Ардай-Вйраф-нама» Зартушта Бах-рама в рукописи РНБ (Ежегодная научная сессия Института восточных рукописей РАН: Изучение письменного наследия Востока как основа классического востоковедения, 30 ноября-2 декабря 2009 г.).

Публикации:

1) Зороастрийские рукописи Российской национальной библиотеки // Материалы научной конференции Восточного факультета, посвященной 275-летию Санкт-Петербургского университета 8-9 апреля 1999 г. - Санкт-Петербург, 1999.-С. 121-124.

2) The manuscripts of «Changranghache-name» and «Arday-Viraf-name» by Zartosht-e Bahram-e Pazhdu // Studia Orientalia Published by the Finnish Oriental Society. - Helsinki, 2003. - No. 95. - P. 251-261.

3) - .(<^4« ¿Ь-Я J ^Л^ СН^ II «-«Ьи ^ ^уьл - с^ил иГ-^Гв.ол-.^ГЛ^ оЫ

Тюркско-монгольская лексика в «Ардай-Вйраф-нама» // Иранский мир и Туран (Сборник статей). - Тегеран, 1381 (2003).-С. 135-143]'.

4) Зороастрийский автор в литературном контексте своей эпохи: тюркско-монгольские заимствования.в поэме «Книга Арда Вирафа» Зартушта Бахрама // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9: Филология, востоковедение, журналистика. - СПб., 2007. - Вып. 4, ч. II. - С.220-230.

5) «Маги знают цену вину.» (Стихи зороастрийца XIII в. о вине) // Санкт-Петербургский государственный университет, Восточный факультет. XXV Международная конференция «Источниковедение и историография стран Азии и Африки»: Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций. 2224 апреля 2009. Тезисы докладов. - СПб, 2009. - С. 94.

7) Прозаическая персидская версия «Книги о праведном Виразе» в списке ч

Института восточных рукописей // Письменные памятники Востока. - СПб., 2009. - № 2(11). - С. 138-153.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Списки текста, который встречается в ряде рукописей и носит заглавие «Чангрангхача-нама», на самом деле восходят к дефектному списку той же редакции «Ардай-Вйраф-нама», которая представлена.в Петербургском списке.

2. Сравнение поэмы «Ардай-Вйраф-нама» с пехлевийской- версией сюжета об Арда Виразе и его сохранившейся новоперсидской прозаической версией показало, что Зартушт Бахрам взял за основу своей поэмы новоперсидскую прозаическую версию сюжета, представленную в нескольких списках, и следовал ее тексту практически дословно. В то же время, сравнив новоперсидскую версию с пехлевийской, мы обнаружили, что1 первая не является ни переводом, ни пересказом второй. Характер расхождений и совпадений элементов сюжета и формулировок обеих версий, их лексические и композиционные особенности позволяют предположить, что, наоборот, новоперсидская прозаическая версия была одной из двух или более версий, которые были сведены неизвестным редактором воедино в единственной дошедшей до нас пехлевийской редакции сюжета.

3. Все составные части текста поэмы «Ардай-Вйраф-нама» в Петербургском списке демонстрируют-одинаковые лексические и синтаксические особенности языка и сходные художественные приемы, и э го позволяет утверждать, что сочинены они одним и тем же автором, т.е. Зартуштом Бахрамом.

4. Текст «Ардай-Вйраф-нама» в петербургской »рукописи является расширенной авторской редакцией поэмы, демонстрирующей единство авторского замысла и композиции.

5. Расширенная редакция поэмы является важнейшим свидетельством культурной и духовной жизни иранских зороастрийцев в тот исторический период, когда о них нет практически никаких сведений в мусульманской историографии. Автор неоднократно высказывает свое' отношение к историческим событиям как отдаленного прошлого, так и современной ему эпохи. Кроме того, в тексте расширенной редакции мы находим следы влияния на творчество и мировоззрение Заргушта литературных памятников, созданных предшественниками и современниками поэта, например, Фирдауси и Пур-и

Баха Джами.

6. Относительно сложная композиция и идейная структура расширенной авторской редакции поэмы «Ардай-Вйраф-нама» стали причиной того, что она не стала популярной среди зороастрийцев Ирана и Индии, заинтересованных в большей степени в сохранении и передаче религиозных преданий, нежели в их художественной литературной обработке. В результате в зороастрийской среде получили распространение извлечения из этой редакции, содержащие лишь основной сюжет о путешествии Вирафа в иной мир. Петербургский список, изготовленный в 1065 г. х./1654—1655 гг. н. э. в Бухаре для одного из I 7 представителей семейства Джуйбарских шейхов, является на данный момент единственным известным полным списком пространной редакции. Можно предположить, что тот факт, что текст расширенной редакции оказался в чуждой для него конфессиональной среде, способствовал его сохранению.

Транскрипция

Названия литературных произведений на персидском языке, написанных арабской графикой, а также имена собственные персидского и арабского происхождения (при первом их упоминании) и приводимые в качестве примеров персидские слова из текста поэмы передаются в тексте исследования с помощью системы транскрипции-транслитерации арабского и персидского алфавитов, разработанной И. Ю. Крачковским [см.: Материалы к унификации, 1926. С. 193-194; Крачковский, 1955. Т.' 1, с. 7]. При повторном упоминании имен диакритические значки опускаются. В разделах глав 2 и 3, посвященных лингвистическому анализу текста, используется международная иранская транскрипция на латинской основе, принятая, в частности, в очерке языков персидского, таджикского и дари, вошедшем в коллективный труд «Основы иранского языкознания» [Ефимов, 1982]. Пехлевийские слова и фразы приводятся в транскрипции, принятой в словаре Мак-Кензи [МасК^ше, 1971].

Сокращения. ГПБ - Государственная публичная библиотека ДТС - Древнетюркский словарь ИПБ - Императорская публичная библиотека

ИВР РАН - Институт восточных рукописей Российской Академии наук. КВР - Каталог восточных рукописей Академии наук Таджикской ССР П.н.с. - Ф. 926. Персидские рукописи. Новая серия. РНБ - Российская национальная библиотека

СВР - Собрание восточных рукописей Академии наук Узбексткой ССР

BL - British Library (Британская библиотека, Лондон)

BN - Bibliothèque Nationale (Национальная библиотека Франции, Париж)

Bodl. - Bodlean Library (Бодлейская библиотека, Оксфорд)

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэма "Ардай-Вӣраф-нама" Зартушта Бахрама Паждӯ в рукописи Российской национальной библиотеки"

Заключение

Подведем основные итоги исследования списка поэмы Зартушта Бах-рама Пажду «Ардай-Вйраф-нама» из рукописного сборника РНБ П.н.с. 11. В работе впервые было проведено комплексное изучение как непосредственно данного текста, так и литературного памятника в целом, а также установлены некоторые факты из истории бытования самой рукописи.

Кодикологическое изучение сборника, переписанного в 1653-1656 гг. в Бухаре тремя различными писцами-мусульманами, позволило нам выяснить, из какой среды вышла данная рукопись. Писцы сборника, как было показано, работали для представителей династии Джуйбарских шейхов; имя одного из них, Мухаммад-Салиха хваджи, упоминается в колофоне поэмы «Джавахир-нама» на л. 389 г рукописи.

Список поэмы «Ардай-Вйраф-нама» в рукописи П.н.с. 11 был сравнен с другими известными и доступными для изучения списками этого произведения, а также с текстом, фигурирующими в каталогах как отдельная поэма по названием «Чангрангхача нама». Подробно описаны отличия текста Петербургского списка поэмы от других ее списков; установлены три основных варианта текста поэмы, которые представлены в известных списках. Петербургский список является единственным из известных, содержащим наиболее пространный вариант текста поэмы.

Текст основного сюжета поэмы, повествующего о путешествии праведного Вирафа в загробный мир был сравнен с другими версиями этого сюжета: пехлевийской и персидской прозаической. Было установлено, что За-рутшт Бахрам взял за основу при создании своей поэмы прозаическую версию сюжета, представленную в том числе в рукописи ИВР РАН С 1869, а также в некоторых других списках. Далее, сравнение данных трех версий сюжета показало, что анонимный новоперсидский прозаический текст, легший в основу поэмы, не является производным от пехлевийского; напротив, он представляет версию сюжета, которая быть использована при редактировании дошедшей до нас пехлевийской версии «Арда Вираз Намак».

Анализ языковых и стилистических особенностей текста основного сюжета поэмы, а также «вставных блоков», представленных в тексте Петербургского списка, позволило установить сходные черты этих особенностей во всех частях текста изучаемого списка. На этом основании был сделан вывод о том, что все вошедшие в текст Петербургского списка части были написаны одним и тем же автором - Зартуштом Бахрамом. Кроме того, было прослежено происхождение большинства сюжетов притч, вошедших во «вставные блоки»: один из сюжетов, вероятно, позаимствован из «Шах-нама» Фирдауси. Некоторые из рассказов основываются на пехлевийских источниках. Наиболее сложен рассказ о халифе 'Умаре и иранском царевиче, сюжет которого составлен из элементов, позаимствованных из нескольких извест ных притч, преданий и эсхатологических текстов.

Последовательность составляющих текст данной версии поэмы элементов пе является случайной, все они имеют между собой логическую связь. Структура текста, будучи довольно сложной, подчинена единому замыслу и служит реализации определенных художественных задач. Это позволяет рассматривать данный текст как авторскую редакцию поэмы, в которой рассказ о путешествии в потусторонний мир Вирафа выполняет функцию рамочного сюжета.

Определение представленного в Петербургской рукописи текста как пространной авторской редакции поэмы «Ардай-Вйраф-нама», написанной Зартуштом Бахрамом, позволяет использовать данный текст как уникальный и поэтому весьма ценный источник сведений о степени социально-культурной интеграции иранских зороастрийцев во второй половине XIII в., об особенностях их мировоззрения, уровне нерелигиозного образования. Многие фрагменты текста показывают реакцию автора на современную ему политическую обстановку и демонстрируют характерный для зороастрийцев взгляд на исторические события, последовавшие после завоевании Ирана арабами.

Расширенная редакция поэмы «Ардай-Вйраф-нама» предстает как уникальный литературный памятник. Это единственное сохранившееся произведение классического периода персидской литературы из написанных зороа-стрийцами, имеющее столь сложную композицию и идейную структуру, и вводящее большое количество лирических мотивов.

Данный текст меняет устоявшееся представление о том, что литературная деятельность зороастрийцев в мусульманский период ограничивалась исключительно пересказом, переводом с пехлеви и переложением старых религиозных преданий. Расширенная редакция «Ардай-Вйраф-нама» показывает Зартушта Бахрама не только знатоком и почитателем зороастрийских преданий. Он предстает перед нами как начитанный в лирической персидской поэзии автор, владеющий многими, в том числе и довольно сложными литературными приемами, не упускающий из виду и современных ему литературных веяний (что показывает пример подражания стихам Пур-и Баха Джами).

Петербургский список в настоящий момент является единственным известным источником данного текста, удаленным от времени создания оригинала почти на четыреста лет. За столь длительный период бытования в текст не могли не вкрасться искажения и ошибки, чему способствовало также и то, что последним переписчиком был мусульманин, не знакомый, очевидно, со специфической зороастрийской терминологией. В результате текст содержит большое количество явных ошибок и неясных мест; лишь немногие из них можно исправить и прочитать путем сличения с другими списками отдельных фрагментов данного текста. Тем не менее, бесспорно, столь интересный и ценный памятник заслуживает того, чтобы быть полностью изданным.

Список научной литературыЯстребова, Ольга Михайловна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Абуладзе, Б. Балавариани : Мудрость Балавара / Пер. с груз., предисл. и ред. Б. Абуладзе. Тбилиси: Заря Востока, 1962. -XXXI, 160 с.

2. Авеста в русских переводах (1861-1996) / сост., общ. ред., примеч., справ, разд. И. В. Рака. СПб.: Журн. «Нева»: Изд-во Рус. христиан, гуманитар, ин-та, 1997. - 477 с.

3. Авеста : Избр. гимны / Пер. с авестийского и коммент. И. М. Стеблин-Каменского. -Душанбе: Адиб, 1990. 173 с.

4. Авеста : Избр. гимны; Из Видевдата / Пер. с авестийского

5. И. М. Стеблин-Каменского. М.: Дружба народов, 1993. - 205, 1.с.

6. Акимушкин, О. Ф. Персидские и таджикские рукописи Институтанародов Азии АН СССР: Краткий алф. каталог / О. Ф Акимушкин, В. В. Кушев, Н. Д. Миклухо-Маклайи др.; ред. Н. Д. Миклухо-Маклай.-М., 1964.-2 т.

7. Бартолъд, В. В. Персидская надпись на стене Анийской мечети

8. Мануче / В. В. Бартольд // В. В. Бартольд. Сочинения. В 9-ти т. / Под ред. Б. Г. Гафурова М.: Наука, 1963-1977. - Т. 4 (1966), с. 313-338.

9. Бертельс, Е. Э. Роман об Александре и его главные версии на

10. Востоке / Е.Э. Бертельс. M.-JI.: изд. и 2-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР в Мск., 1948. - 188 с.

11. Бертельс, Е. Э. Избранные труды: История персидской итаджикской литературы / Е. Э. Бертельс; отв. ред. И. С. Брагинский. М.: Изд. вост. лит., 1960. - 556 с.

12. Бертелъс, Е.Э. Избранные труды : Суфизм и суфийская литература /

13. Е. Э. Бертельс; сост. М-Н. О. Османов. М.: Наука, 1965. - 524 с.

14. Бертельс, Е.Э. Избранные труды: История литературы и культуры

15. Ирана / Е. Э. Бертельс; сост. Г. Ю. Алиев и Н. И. Пригарина; отв. ред. В. А. Лившиц. -М.: Наука, 1988. 556 с.

16. Бойс, М. Зороастрийцы: Верования и обычаи / М. Бойс; пер. с англ. иприм. И. М. Стеблин-Каменского; послесл. Э. А. Грантовского. -2-е изд., испр. М.: Наука, 1988. - 301 с.

17. Будагов, Л. 3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий,со включением употребительных слов арабских и персидских с переводом на русский язык / Сост. Л. 3. Будагов. СПб.: Типография Имп. Акад. наук, 1869-1871. - 2 т.

18. ХЪ.Ватват, Рашид ад-дин. Сады волшебства в тонкостях поэзии (Хада'ик ас-сихр фи дака'ик аш-ши'р / Рашид ад-дин Ватват; пер. с перс., исслед. и коммент. Н. Ю. Чалисовой М.: Наука, 1985. -324 с.

19. Древнетюркский словарь / Сост. Т. А. Боровкова, Л. В. Дмитриева,

20. A. А. Зырин и др. Л.: Наука, 1969. - 676 с.15 .Ефимов, В. А. Персидский, таджикский, дари / В. А. Ефимов,

21. Калила и Димна / Пер. с араб. И. Ю. Крачковского и И. П. Кузьмина;под ред. И. Ю. Крачковского. 2-е изд. - М.: Изд. вост. лит., 1957. -283 с.

22. Каталог восточных рукописей Академии наук Таджикской ССР / подред. и при участии А. М. Мирзоева, А. Е. Бертельса и А. Н. Болдырева. Душанбе (Сталинабад): Изд-во «Дониш», 1960-1974 -5 т.

23. Колесников, А. И. Книга о праведном Виразе (Арда Вираз Намаг) /

24. Пер. со среднеперсидского (пехлеви), введ. и прим. А. И. Колесникова // НЛО связные вселенной? : Альманах-дайджест сообщений средств массовой информации, отдельных изданий. - Вып. 5, май - Луганск, 1994. - С. 32-71.

25. Костыгова, Г. И. Персидские и таджикские рукописи

26. Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина / Сост. Г. И. Костыгова. Л.: ГПБ, 1989. - Вып. 1-2.

27. Крачковский, И. Ю. Избранные сочинения. М.-Л.: Изд-во АН1. СССР, 1955.-5 т.

28. Лебедева, И. Н. Повесть о Варлааме и Иоасафе : Памятникдревнерусской переводной литературы XI XII вв. / подгот. текста, исслед. и коммент. И. Н. Лебедевой; отв. ред. О. В. Творогов. - Л.: Наука, 1985. - 296 с.

29. Лившиц, В.А. "Зороастрийский" календарь / В. А. Лившиц // Бикерман Э. Хронология древнего мира: Ближний Восток и античность. М.: Наука, 1975. — 336 с. - С. 320-332.

30. Лихачев, Д. С. Текстология: На материале русской литературы X

31. XVII вв. / Д. С. Лихачев М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1962. 605 с.

32. Материалы к унификации библиотечной транскрипции письменвосточных народов // Восточный сборник. Серия V: ОпегйаНа. -Л.:ГПБ, 1926.-С. 193-200.

33. Отчет Императорской публичной библиотеки за 1876 год,представленный г. министру народного просвещения директором Библиотеки, статс-секретарем Деляновым. СПб., 1878. - 298 с.

34. Рашид ад-дин. Сборник летописей / Рашид ад-дин; пер. с перс. А. К.

35. Аренде; ред. А. А. Ромаскевич, Е. Э. Бертельс, А. Ю. Якубовский — М.-Л.: Изд. и 1-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР в Лгр., 1946. -Т. 3, 340 с.

36. Рейснер, М.Л. Персидская лироэпическая поэзия X начала XIII в.:

37. Генезис и эволюция классической касыды / М. Л. Рейснер. М.: Наталис, 2006. - 423 с.

38. Розен, В. Р. Повесть о Варлааме пустыннике и Иоасафе царевичеиндийском / Пер. с араб. акад. В. Р. Розена; под ред. и с введ. акад.

39. И. Ю. Крачковского. M.-JL: Изд. и 1-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР в Лгр., 1947.- 188 с.

40. Собрание восточных рукописей Академии наук Узбексткой ССР /

41. По ред. и при участии А. А. Семенова. Ташкент: Изд-во Акад. наук Узбекской ССР, 1952-1963. - 7 т.

42. Чумакова, О.М. Зороастрийские тексты: Суждения Духа разума

43. Дадестан-и меног-и храд), Сотворение основы (Бундахишн) и другие тексты / Изд. подг О. М. Чунаковой. М.: Восточная литература, 1997.-351 с.

44. Чунакова, О. М. Пехлевийская Божественная комедия: Книга оправедном Виразе (Арда Вираз намаг) и другие тексты / Введ., транслит. пехлев. текстов, пер. и коммент. О. М. Чунаковой. М.: Восточная литература, 2001. - 206 с.

45. Фирдоуси. Шах-наме: Крит, текст / Фирдоуси. Ред. Е. Э. Бертельс,

46. А. М. Нушин М.: Наука, 1960-1971. - 9 т.

47. Amir-Moezzi, M. A. Shahrbanü, Dame du pays d'Iran et Mère des Imams

48. M. A. Amir-Moezzi // Jerusalem Studies in Arabie and Islam 2002. -N 27 - P. 497-549.37. Àmûzgàr, Z. Bahrâm(-e) Pazdû / Z. Âmûzgàr // Encyclopaedia Iranica

49. Online / Ed. Ehsan Yarshater. Электронный ресурс. 1989. - Vol. 3. - Режим доступа: http://www.iranica.com, свободный. — Загл. с экрана.38. Âmûzgàr, Z. Cangranghàca-nàma / Z. Àmûzgàr // Encyclopaedia Iranica

50. Online / Ed. Ehsan Yarshater. Электронный ресурс. 1990. -Vol. 4. — Режим доступа: http://www.iranica.com, свободный. -Загл. с экрана.

51. Anquetiî DuPerron, A. H. Zend-Avesta, ouvrage de Zoroastre. / A. H.

52. Anquetil DuPerron. Paris, 1771. - 3 vol.

53. Humay-nama / Ed. and introd. A. J. Aberry. London: Luzac, 1963.1. XXII, 193 p.

54. Barthélémy, M.A. Artâ Vîrâf Nâmak ou Livre d'Ardâ Vîrâf. Paris, 1887.

55. Bibliothèque Orientale Elzévrienne, LIV).

56. Bartholomae, Ch. Die Zendhandschrifteri der K. Hof- und

57. Staatsbibliothek in München / Beschr. von Ch. Bartholomae. -München, 1915.-XX, 382 S.

58. Berthels, A. Some remarks on Persian textology / A. Berthels //

59. Yädnäme-ye Jan Rypka: Collection of articles on Persian and Tajik literature. Prague: Academia, 1967. - P.57-64.

60. Belardi, W. The Pahlavi book of the righteous Viraz / W. Belardi.

61. Rome: University, Department of linguistics, Italo-Iranian cultural centre, 1979.-140 p.

62. Blocket, E. Catalogue des manuscrits mazdéens (zends, pehlvis, parsis etpersans) de la Bibiliotheaque Nationale / E. Blochet. Besançon, 1900.- 132 p.

63. Blochet, E. Bibliothèque nationale: Catalogue des manuscrits persans / E.

64. Blochet. Paris, 1905. - 4 v.

65. Boyce, M. The letter of Tansar / Transi, by M. Boyce. Roma: Istituto1.aliano per il Medio ed Estremo Oriente, 1968. 78 p.

66. Boyce, M. Bibi Shahrbanu and the Lady of Pars / M. Boyce. // Bulletin ofthe School of Oriental and African Studies. 1967- Vol. 3. - P. 30-44.

67. Boyce, M. Textual sources for the study of Zoroastrianism / Ed. andtransi. Mary Boyce. Manchester University Press, 1984. - VI, 166 p.

68. Воусе, М. Zoroastrianism: Its antiquity and constant vigour. / M. Boyce.

69. Mazda Publishers, 1992. XIV, 204 p.

70. Boyce, M. Gähänbär // Encyclopedia Iranica Encyclopaedia Iranica

71. Online / Ed. Ehsan Yarshater. Электронный ресурс. 2001. - Vol. 10. - Режим доступа: http://www.iranica.com. свободный. - Загл. с экрана.

72. Browne, Е. G. The Tadhkiratu 'sh-shu'arä ("Memoirs of the poets") of

73. Dawlatshäh bin 'Alä'u 'd-Dawla Bakhtishäh al-Ghazi of Samarqand / Ed., pref. and ind. E.G. Browne. London-Leiden, 1901. - 637 p.

74. Christensen, A. Les Kayanides / A. Christensen. Kobenhavn, 1931.165 p.

75. Darmesteter, J. The Zend-Avesta: Part 2. The Sirözahs, Yasts and Nyäyis

76. Transl. J. Darmesteter. (Sacred books of the East. Vol. 23) London, New York: Oxford University Press, 1882. - 365 p.

77. Dhabhar, B. N. The Persian rivayats of Hurmazyar Framarz and others:

78. Their version with introduction and notes / B. N. Dhabhar. Bombay: K. R. Kama Oriental unstitute, 1932.

79. Dehkhoda. Persian dictionary. Электронный ресурс. Режимдоступа: http://www.loghatnaameh.com, свободный. Загл. с экрана.

80. Doerfer, G. Türkische und mongolische Elemente im Neupersischenunter besonderer Berücksichtigung alterer neupersischer Geschichtsquellen vor allem der Mongolen- und Timuridenzeit / G. Doerfer. Wiesbaden: F. Steiner, 1963-1975. - 4 Bd.

81. Eastwick, E.B. A translation of the Zartusht-nämah / Transl. by E. B.

82. Eastwick, esq. // Wilson J. The Parsi religion as contained in the Zend

83. Avastä, and propounded and defended by the Zoroastrians of India and Persia, unfolded, refuted and contrasted with Christianity. Bombay, 1843.-P. 477-522.

84. Ethe, H. Catalogue of Persian manuscripts in the Library of the India

85. Office /H. Ethe. Oxford, 1903. - Vol. 1.

86. Ethe H. Catalogue of the Persian, Turkish, Hindustani, and Pushtumanuscripts in the Bodleian library: Part I. The Persian manuscripts / H. Ethe, E. Sachau. Oxford, 1889.

87. Geldner, K. F. Avesta, the sacred books of the Parsis / Ed. K. F. Geldner.- Stuttgart, 1886-1896. 3 v.

88. Gheiby, B. Ardä WTräz Nämag : Some critical remarks / Gheiby B. //

89. Näme-ye Irän-e Bästän: The international journal of ancient Iranian studies. -2001. Vol.1, No. 1. - P. 3-16.

90. Gignoux, Ph. Le livre d'Arda Viraz: Translitration, transcription ettraduction du texte Pehlevi / Ph. Gignoux. Paris : Editions Recherche sur les civilisations, 1984. - 281 p.

91. Gignoux, Ph. Ahlaw / Ph. Gignoux. // Encyclopaedia Iranica / Ed. Ehsan

92. Yarshater. New York : Bibliotheca Persica, 1985. - Vol. 1, p. 637.

93. Gniloi, G. Asavan // Encyclopedia Iranica. / Ed. E. Yarshater. New

94. York: Bibliotheca Persica, 1985. Vol. 1, p. 705-706.

95. Haug, M. The book of Arda Viraf / Ed. by. M. Haug and E. W. West;

96. Pahlavi text prep, by Destur Hoshangji Jamaspji Asa, rev. and collated with further manuscripts, with an English translation. — Bombay, London, 1872. -V, LXXXVIII, 316 p.

97. Henning, W. B. Persian poetical manuscripts from the time of Rudaki/

98. W. B. Henning // A Locust's leg: Studies in honour of S.H. Taqizadeh. -London, 1962.-P. 89-104.

99. Hodivala, S. H. Studies in Parsi history / S. H. Hodivala. Bombay,1920.-349 p.

100. Lazard, G. La langue des plus anciens monuments de la prose persane /

101. G. Lazard. Paris: Librairie C. Klincksieck, 1963. - 535 p.

102. MacKenzie D. N. A Concise Pahlavi dictionary / D. N. MacKenzie.1.ndon, New York: Oxford University Press, 1971. XX, 236 p.

103. Minorsky V. Pur-i Baha's "Mongol" ode (Mongolica, 2) / V. Minorsky //

104. Bulletin of the School of Oriental and African Studies. -1956. T. 18, N. 2.-P. 261-278.

105. Minorsky V. Pur-i Baha and his poems / V. Minorsky // Charisteriaorientalia, praecipue ad Persiam pertinentia / Ed. F. Tauer, V. Kubickovâ, I. Hrbek Praha, 1956. - P. 186-201

106. Modi, J. J. A few notes on an old manuscript of the Persian Viraf-nameh,recently presented to the Cama institute / J. J. Modi // Journal of the K.R. Cama Oriental institute. 1931. - № 19. - P. 1-12.

107. Molé, M. La legende de Zoroastre selon les textes Pehlevis / M. Molé.1. Paris, 1967.-323 p.

108. Rempis, Ch. Qui est l'auteur de Zartusht-Nameh / Ch. Rempis //

109. Mélanges d'Orientalisme offerts a Henry Massé a l'occasion de son 75-eme anniversaire. Téhéran: Imprimerie de l'Université, 1963. -P. 337-342.

110. Report of the K.R. Cama Oriental institute for the year, 1928 // Journal ofthe K.R. Cama Oriental institute. 1930. - № 16. - P. 81-95.

111. Rieu, C. Catalogue of the Persian manuscripts in the British Museum /

112. C. Rieu. London, 1879. - 3 v.

113. Rosenberg, F. Le livre de Zoroastre (Zarâtusht nâma) de Zartusht-i

114. Bahrâm ben Pajdu / Publ. et trad, par F. Rosenberg. St-Pétersbourg,1904.-82,1^.

115. Rosenberg, F. Notices de literature Parsie: I-II / F. Rosenberg. St1. Pétersbourg, 1909. 74 p.

116. Sachau, E. Contributions to the knowledge of Parsee Literature / E.

117. Sachau // The journal of the Royal Asiatic society: New Series. 1870. -Vol. 4.-P. 229-283.

118. Spiegel, F. Die traditionelle Literatur der Parsen in ihren Zusammenhangemit angränzende Literaturen / F. Spiegel. Wien, 1860. - XII, 472 p.

119. Spiegel, F. Avesta und Shahname / F. Spiegel // Zeitschrift der Deutschemorgenlandische Gesellschaft. 1891. - Bd. 45. - S. 187-203.

120. Tsybulsky, V. V. Calendars of Middle East countries: Conversion tablesand explanatory notes / V. V. Tsybulsky. Moscow, 1979.

121. Unvala, M. R. Däräb Hormazyär's Riväyat / Ed. M. R. Unvala.1. Bombay, 1900. Vol. 2.

122. Vahman, F. Ardä Wiräz Nämag: The Iranian 'Divina commedia' /transliteration, transl., and comment, by. F. Vahman. London: Curzon Press; Atlantic Highlands, N.J., 1986. - 326 p.

123. West, E.W. Pahlavi literature / E.W. West // Grundriss der iranischen

124. Philologie / Hrsg. Wilhelm Geiger, Ernst Kuhn. II Band, 2 Abschnitt. - Strassburg: Verlag von Karl J. Trübner, 1896-1904 - S. 75-129.

125. West, E.W. Pahlavi texts. Part 1: The Bundahis Bahman Yast, and

126. Säyast lä-säyast. / Transl. by E.W. West. (Sacred books of the East. Vol. 5)- London, New York: Oxford University Press, 1880. 434 p.

127. West, E.W. Pahlavi texts. Part 5: Marvels of Zoroastrianism / Transl. by

128. E.W. West. (Sacred books of the East. Vol. 47). London, New York: Oxford University Press, 1897. - 182 p.

129. West E.W. Pahlavi literature // Grundriss der iranischen Philologie/ Hrsg.

130. W.Geiger, E. Kuhn. Strassburg, 1904. - Bd. 2, S. 75-129.

131. Williams, A. V. The Pahlavi Riväyat accomanying the Dädestan T Denlg /

132. A. V. Williams. Copenhagen, 1990. - 2 vols.

133. Жале Амузгар // Журнал факультета литературы и гуманитарных наук.- 1348 (1969-1970).-Год 18, №72.-С. 172-199.j CjUjJI ö!5Jüb л1ул // jlljjJ л!\j / LgJuijli (jbj 4j ^yüjjj CjUjjI .4jlj < jjl^jj-aitW<UWY .o^-VX öjUi tU JL,- тЛ- .^Uj^jk

134. Ансари Харави, Абу Исмаил 'Абд Аллах. Суфийские разряды:

135. Изложение шайх ал-ислама Абу Исма'ила 'Абд Аллаха Ансари Харави / Абу Исма'ил 'Абд Аллах Ансари Харави; сост. и ред.

136. Избранное из «Кабус нама», персидского текста 5 в. хиджры /

137. Му'ин, Мухаммад. Персидский словарь (средний) / Мухаммад Му'ин- Тегеран: Изд-во Амир-и Кабир, 1323 (1984). 6-е изд. -6 т.

138. Л^ЬиоЗ! 4-и' шуа —.Ц^*-0 / У АЛ^-О

139. Низами Ганджави. Полная «Пятерица» / Низами Ганджави. -Тегеран, 1373 (1994-1995).

140. Л LSjb* ^ '-'JJ*-4 cr*JJ Üi^ iSy*^ .üpN 'cs-^JJjj-iSl (Jb^Ä. / (jjxulj&JJ j ^Ь <LtLi j Л V V (jLuu Aj LljjS^a j§ 4Л чП (JjjUjIt.liAlj CjljLoüji ~ (jJJiM j3 jt <■ j A»eiLa (^puL«a3 i^^jjja UiV .>VVo

141. Сафа, Забих Аллах. История литературы в Иране и на территории распространения персидского языка / Забих Аллах Сафа. -Тегеран, 1373 (1995). 11-е изд.- 5 т.läj^a <JÜi\ ^jjj i / (jVjj JJ-aß jJ) J ¡jlJjl JJ CJLUJ) ^tjjlj ^Ajj tlii ti

142. Сана 'w Газнави, Абу-л-Маджд Мадждуд б. Адам. Диван. / Абу-л-Маджд Мадждуд б. Адам Сана'и Газнави; предисл., комм, и указ. Мударрис Разави. — Тегеран: Нашир-и китабхана-йи Ибн-и Сина, 1341 (1962-1963). 83, 930 е.

143. Ь je. ^ ij^a-a Л-> / (jljjO ¡jJ JjA^a jj je. ^Lluitliiui jjl Jjilj '.(jlj^J — jjJaJ (JujAxi J (s*JJIJ Cluij^S j j