автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Поэтика композиции романов о революции 20-х гг. XX в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика композиции романов о революции 20-х гг. XX в."

Урвилов Вячеслав Анатольевич

Поэтика композиции романов о революции 20-х гг. XX в. («В тупике» В.В. Вересаева, «Сивцев Вражек» М.А. Осоргина, «Мирская чаша» М.М. Пришвина)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Специальность 10,01.01 - русская литература

1 С ЛЕН 2010

Нижний Новгород 2010

004618025

Работа выполнена на кафедре русской литературы ГОУ ВПО «Нижегородский государственный педагогический университет».

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

- доктор филологических наук, профессор Захарова Виктория Трофимовна

(ГОУ ВПО «Нижегородский государственный педагогический университет»)

- доктор филологических наук, доцент Громова Алла Витальевна

(ГОУ ВПО «Московский городской педагогический университет»)

- кандидат филологических наук, докторант Завельская Дарья Александровна (Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН)

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Орловский государственный университет»

часов на заседании

Защита состоится « 23 »^Ы^О ^ г. в В диссертационного совета ДМ 212.166.02 в Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского (адрес: 603000, г. Нижний Новгород, ул. Б. Покровская, д. 37, ауд. 312.)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского»

Автореферат разослан « /7- »нря/^о I в

г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент Юхнова И.С.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТРИСТИКА РАБОТЫ

Революция 1917 года стала одним из рубежей отечественной истории XX века. С самых первых дней это явление стало объектом пристального внимания национальной интеллектуальной элиты. В нашей работе мы обращаемся к одной из сторон напряженного осмысления национальным сознанием произошедших событий. Авторов анализируемых нами произведений объединяло стремление осмыслить произошедшие события в едином ключе, каждый из писателей в своем произведении вел напряженный поиск вневременных, универсальных категорий, в рамках которых стало бы возможным качественное осмысление страшного революционного опыта страны. Для решения подобной задачи наиболее эффективным оказался жанр романа, поэтому в 20-е годы происходит возвращение данного жанра в центр литературного процесса. Задачи, решаемые авторами, существенным образом повлияли на композицию произведений, и потому анализ именно этой категории кажется нам особенно продуктивным.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена:

- обращением к значимой для современного литературоведения проблеме композиции литературного произведения;

- изучением влияния мировоззренческих установок на композиционное строение произведений;

- необходимостью формирования целостного представления об отечественном литературном процессе;

- изучением типологических свойств отечественной прозы первой трети XX века.

Научная новизна диссертационного исследования состоит во впервые

предпринятом анализе воплощения авторских мировоззренческих установок в композиции романов о революции и обусловлена недостаточной изученностью исследуемых произведений и их значения в контексте достижений отечественной прозы первой трети XX века.

Степень научной разработанности проблемы. Проанализировав существующую научную литературу, посвященную творчеству выбранных нами писателей, мы пришли к выводу, что композиция произведений «Мирская чаша» М.М. Пришвина, «Сивцев Вражек» М.А. Осоргина и «В тупике» В.В. Вересаева как романов о революции не становилась объектом научного анализа.

К вопросу о жанровом соответствии изучаемых произведений. «В тупике» и «Сивцев Вражек» - романы, а жанр «Мирской чаши» традиционно определяется как повесть. Однако сложность последней заставляет исследователей делать оговорки. Так, к примеру, Валентин Курбатов говорит, что «Мирскую чашу» трудно назвать повестью, так как она «слишком сложна <.. .> слишком насыщена и многоохватна»1.

С опорой на работу М.М. Бахтина «Эпос и роман», в которой исследователь дал глубокий анализ сущностных признаков этого жанра, мы считаем возможным утверждать, что «Мирская чаша» обладает сущностными признаками романа: ее сюжету свойственна значительная смысловая незавершенность, повествование обладает в высшей степени рефлексивным характером, а контакт в «зоне актуальной действительности» происходит с повышенной интенсивностью. Мы считаем, что «Мирская чаша» по своей жанровой специфике ближе к разновидностям романного жанра, нежели к жанру повести. Ни по сложности структуры, ни по воплощенному в «Мирской чаше» содержанию (художественной идее) это произведение не уступает романам «Сивцев Вражек» и «В тупике», и потому с полным правом может быть рассмотрено наравне с ними.

Цель работы: исследовать композицию избранных для анализа романов о революции 20-х годов XX века и охарактеризовать воплощение в ней философско-эстетических взглядов писателей.

Поставленная цель обусловила выполнение следующих задач:

- осмыслить содержание категории композиции на современном этапе литературоведения;

- дать комплексную характеристику мировоззренческих авторских установок, определивших собой композиционное строение произведения;

- выделить наиболее значимые для выражения идеи элементы художественной структуры и описать их функционирование в тексте произведений;

- охарактеризовать своеобразие воплощения авторского мировидения в композиции анализируемых произведений.

Методологическую и теоретическую базу диссертации составили исследования по теории литературы и лингвистики М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Н.К. Гея, Л.Я. Гинзбург, В.В. Кожинова, Б.О. Кормана, И.К. Кузьмичева, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, A.A. Потебни, Н.Т. Рымаря, Н.Д. Тамарченко, Ю.Н.

1 В. Курбатов. Пришвин. Очерк творчества. - М.: Советский писатель, 1986 - С. 99.

4

Тынянова, В.И. Тюпы, Б.А. Успенского и др; труды по эстетике и философии творчества Аристотеля, Г.В.Ф. Гегеля, Г.Э. Лессинга, А.Ф. Лосева; а также труды, посвященные творчеству В.В. Вересаева, М.А. Осоргина, М.М. Пришвина (перечислены в пункте введения «Степень изученности темы»).

При исследовании использовались следующие методы: сравнительно-исторический, историко-типологический, метод структурно-семантического анализа текста. В работе мы придерживались системно-целостного подхода к произведению, которое интерпретируется с точки зрения воплощения в композиции произведения авторского мировосприятия.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что его предполагаемые результаты могут способствовать изучению закономерностей развития отечественного художественного сознания начала XX века.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности использования представленных в работе материалов при изучении в вузе истории русской литературы XX века, а также в спецкурсах по русской прозе первой трети XX века.

Объект исследования: романы о революции 20-х годов XX в. («В тупике» В.В. Вересаева, «Сивцев Вражек» М.А. Осоргина, «Мирская чаша» М.М. Пришвина).

Предмет исследования: композиция романов о революции.

На защиту выносятся следующие положения:

I. Наиболее важным элементом, влияющим на организацию композиции произведения, является авторское сознание. В структуре авторского сознания центральной нам видится категория мировоззрения, включающая в себя индивидуальную, неповторимую аксиологическую систему, за счет которой создается неразделимое единство художественного целого.

II. Рассматривая авторские мировоззренческие установки, организующие отбор и упорядочивание художественного материала, мы разделяем их на два типа: общие для всех трех авторов произведений и свойственные каждому из них исключительно.

Общие мировоззренческие позиции.

1. Стремление к постижению истины. Сверхзадачей для всех писателей стало осмысление произошедшего как сложного, неоднозначного, не поддающегося вульгарно-прямолинейной оценке явления. Писатели видели свою задачу не в том, чтобы показать ужасы послереволюционного быта, а в том, чтобы найти выход из

этой повседневности к основам бытия, увидеть за неприглядным «сегодня» вечные истины.

2. Объективность. В осмыслении событий писатели стремились «остаться над схваткой», что подразумевает независимость от любого политического заказа.

3. Гуманизм. Авторский подход к осмысляемым событиям может быть обозначен как гуманистический, то есть признающий за высшую ценность человеческую жизнь и право человека свободно ею распоряжаться. Для авторов неприемлемо не только уничтожение человека, но и унижение его достоинства ради достижения каких бы то ни было общественных целей.

Индивидуально-авторские мировоззренческие позиции

1. В.В. Вересаев. Писатель придерживался позитивистских взглядов на мир, который виделся ему принципиально постижимым. Следствием такого подхода стала свойственная его творчеству установка на беспристрастный, естественно-научный, аналитическо-критический подход к осмыслению реальности. Эстетической установкой писателя являются: простота и точность языка, недвусмысленность, ясность и логичность высказываемых писателем положений. Значительную роль играет авторский этический идеал, которым поверяется весь материал, что порождает особый тип героя, ставший ведущим в его творчестве.

2. М.М. Пришвин. Наиболее важными элементами, образующими своеобразные полюса духовного самоопределения писателя, являются его представления о природе и личности. Природа в творчестве Пришвина является своеобразным сложным зеркалом для отображения ключевых свойств человека. Взаимоотношение «природа-человек» понималось писателем не как противопоставление, а, напротив, как тесно спаянное единство. Определяющими для «человека» писатель видел совокупность свойств, которые человек накапливает в себе постоянной умственной и, особенно, духовной работой, и именно это, и только это отличает и выделяет его из животного мира. Личность аккумулирует в себе культуру, свет, осознанное созидание. Такая личность противостоит народу, который в своем неосмысленном бытии, стремится к тому, чтобы растворить личность в своей безликой массе. Работа личности заключается в индивидуальном творческом труде, отказ от которого (и последующее слияние с массой) возможен только с уничтожением личности.

3. М.А. Осоргин. Сознание Осоргина-писателя отличается приверженностью стоическим представлениям о мире. Мир видится Осоргину как бесконечный

круговорот всего сущего. Человек, находясь в этом круговороте, подобен ничтожной пылинке. Однако бесконечные изменения в мире не являются хаотичными, бессмысленными; посредством этого движения мир постоянно обновляется, а все части меняющегося мира связаны между собой в единое целое. Наиболее явное и плодотворное воплощение законов бытия писатель находит в природе. При этом Осоргин не выделяет из мира природы человека. В свете подобных представлений события революции воспринимаются автором как закономерный эпизод общего движения, о котором нечего сожалеть, а нужно только принимать его «как принимают судьбу». Высшая мудрость заключается в том, чтобы человек понимал природу Целого и был покорным естественному порядку вещей.

Ш. Проанализировав наиболее важные уровни композиции произведений, среди которых нами выделяются мотив, система персонажей и художественное время, мы приходим к следующим выводам. Каждый из писателей при создании произведений остался верным главной теме своего творчества. Для Вересаева таковой являлась тема интеллигенции: ее место и значение в общественно-политическом развиши страны; для Пришвина - тема сознательно действующей личности и ее взаимодействие с народом, в котором революция пробудила жестокие стихийные начала; для Осоргина ведущей темой стало раскрытие общих закономерностей движения истории, обусловленных естественно-природным порядком вещей. Общим для каждого из писателей стало стремление выявить причинно-следственную связь явлений, а также поиск абсолютных категорий, позволяющих произвести анализ произошедшего с наиболее общих, вневременных позиций.

Апробация диссертационного исследования: Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русской литературы НГПУ. Ряд положений был представлен на внутривузовских, региональных, всероссийских и международных конференциях, в том числе:

1) Русско-зарубежные литературные связи. - Нижний Новгород: НГПУ, 2005.

2) XVI Рождественские православно-философские чтения: Русское православие как основа сохранения национальной идентичности. - Нижний Новгород, 2007.

3) Нижегородский текст русской словесности. - Н. Новгород: НГПУ, 2007

4) Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века-М.: МГОУ, 2007.

5) Грехневские чтения - 7. - Н. Новгород: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2008.

6) Михаил Пришвин: диалоги с эпохой. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008.

Результаты диссертационного исследования отражены в 11 публикациях, в том числе 2 в изданиях, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата наук».

Структура и объем диссертационного исследования определяется поставленной целью и задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего 631 наименование. Объем основной части работы 196 страниц.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность и новизна исследования, определяются цель и задачи работы, указываются методы, объект и предмет исследования, а также освещается степень изученности изучаемой нами проблемы.

Первая глава «Проблема композиции в теории литературы» посвящена теоретическому осмыслению категории композиции в современном литературоведении, а также освещению тех проблем, с которыми связано понимание данной категории.

В первом параграфе «Основные взгляды на категорию композиции» мы рассмотрели основные представления современного литературоведения о категории композиции. Резюмируя проанализированные нами определения, мы считаем необходимым указать на два уровня понимания композиции. Во-первых, композицией называют построение художественного произведения, обусловленное его содержанием, характером и назначением. Во-вторых, композицию определяют как важнейший организующий компонент художественной формы, придающий произведению единство и целостность, соподчиняющий его элементы друг другу и целому (авторской концепции, идее).

Второй план определения подводит нас к мысли о том, что композиция обладает способностью к своего рода осмысленному (сложно-алгоритмизированному) действию. Мы склонны считать, что природе искусства более соответствует такое видение композиции, при котором под данной категорией понимается не зафиксированный в художественном тексте результат действия неких упорядочивающих его сил, а сами эти силы, начинающие действовать в момент взаимодействия постигающего субъекта с материалом художественного

произведения. Данные силы не только размещают материал во внутреннем пространстве произведения, но и организуют его в функционирующие системы и подсистемы. По всей видимости, мы имеем дело с внутренними механизмами художественного творчества, которые можно уподобить грамматике языка. Так, любое высказывание, воплотившееся в речи, будет организовано по законам грамматики языка, при этом в самом высказывании мы без труда найдем проявления действия этих законов. Однако сама грамматика будет вторична по отношению к выражаемому смыслу. Подобно грамматике композиция не является субъектом, задающим смысловой потенциал текста; композиция лишь организует материал таким образом, что тот становится способным на выражение транслируемого авторским сознанием смысла. Таким образом, категория композиции возникает как некое промежуточное явление между творящим сознанием и материей художественного произведения, и ее нахождение может определяться как промежуточное между формальной и значимой стороной произведения, а точнее, как соединяющий их и обеспечивающий их взаимодействие элемент.

Максимально соответствующее такому представлению о композиции определение дает Н.Т. Рымарь. «Композиция - пространственно фиксированная структура, которая представляет собой систему художественно значимых упорядоченностей, отношение всех элементов и уровней романного целого, выражающих творческую задачу художника - субъекта художественной деятельности. Композиция романа - это порядок, система организации всей целостности произведения, всех его элементов, система отношений, которая сформирована творческой активностью субъекта художественной деятельности на всех уровнях <.. .> целого. <.. .> композиция представляет собой внутри произведения уровень его организации, на котором все элементы фабулы, сюжета и повествования приобретают качественно новый смысл, предстают как бы в новом измерении...»2 Данное определение мы принимаем в нашей работе в качестве рабочего.

Во втором параграфе «Влияние авторского мировоззрения на композицию произведения» мы анализируем механизмы, позволяющие произведению выполнять свою главную функцию - функцию организации, фиксации и передачи сложного смысла. В работе «Мысль и язык» A.A. Потебня критикует представление о том, что

2 Н.Т. Рымарь Композиция романа (вертикальный аспект) // Содержательность форм в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. - Куйбышев, 1988.-С. 105.

содержание может существовать вне воплощенной формы и указывает на то, что «...искусство подобно слову, есть не столько выражение, сколько средство создания мысли»3. Продолжая данную традицию, М.М. Бахтин в своей работе «Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве» писал, что формальная сторона произведения является лишь передатчиком для информации совершенно иного порядка, который находится вне самой формы.

Художественное произведение представляет собой «организованный материал, являющийся композиционным телеологическим целым, где каждый момент и все целое целеустремленны, что-то осуществляют, чему-то служат»4. И самое важное, Бахтин указывает на организующее начало содержательной стороны, и оно находится извне по отношению к художественному миру.

Таким образом, сила, действующая на художественное произведение, есть творящее сознание. Глубокий и содержательный анализ проблем, связанных с данным уровнем организации произведения («образом автора»), дал в своих работах В.В. Виноградов, в первую очередь в работе «Проблема образа автора в художественной литературе». Образ автора определяется Виноградовым как «индивидуальная словесно-речевая структура, пронизывающая строй художественного произведения и определяющая взаимосвязь и взаимодействие всех его элементов»5. Художественная целостность произведения возникает благодаря авторской субъективности, которая организует произведение. Таким образом, нам видится необходимым рассмотреть влияние мировоззрения субъекта творчества на композицию произведений. Под мировоззрением понимается «система взглядов на объективный мир и место человека в нем, на отношение человека к окружающей его действительности и самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации»6. Мировоззрение автора включает в себя индивидуальную аксиологическую систему, которая неизбежно проявится в творчестве, при этом значимость разных явлений бытия, социально-культурных

3 A.A. Потебня. Мысль и язык. // A.A. Потебня Теоретическая поэтика. - СПб.: Филол. ф-т. СПбГУ, М.: Академия, 2003. - С. 32.

4 М.М. Бахтин Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве // М.М. Бахтин Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. - М., Художественная литература 1975.-С. 19.

5 В.В. Виноградов «Проблема образа автора в художественной литературе» // В.В. Виноградов О теории художественной речи. -М.: Высшая школа, 1971.-С. 151-152.

6 Философский энциклопедический словарь. М., 1983. - С. 375,

10

феноменов, их иерархия у каждого субъекта творчества неповторима. Именно поэтому уникальны художественные произведения, отражающие индивидуальную, присущую исключительно одному человеку, систему ценностей.

Третий параграф «Общие установки для анализа композиции» посвящен определению общих установок для проведения анализа композиции. При анализе композиции художественного произведения необходимо учитывать следующие его особенности:

1) художественное произведение есть не отражение объективной реальности, а созидание художественного мира, то есть творчество - это расширение завоеванного мыслью пространства знания, сложный акт постижения мира, который принципиально не может быть завершен;

2) художественное произведение есть зона активного взаимодействия сознания с реальностью, по этой причине анализ структуры художественного произведения как единственно объективной данности - недостаточен;

3) художественное произведение, явленное нам в чувственно зафиксированных формах, является только частью художественной системы: «АВТОР (порождающая сторона) - ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ - ЧИТАТЕЛЬ (воспринимающая сторона)», поэтому нельзя рассматривать художественное произведение, выделяя его из ряда естественно-присущих ему контекстов - а именно: исторического контекста (в том числе учитывая и место художественного произведения в литературном процессе), и контекста авторских творческих задач (в данное поле смыслов входит, в первую очередь, явленная во всем творчестве автора парадигма его мировоззренческих предпочтений);

4) художественное произведение есть неразделимое на отдельные составляющие его части функциональное единство, вне которого элементы произведения не могут быть адекватно интерпретированы.

Таким образом, при анализе композиции художественных произведений с учетом всех вышеозначенных особенностей мы отдаем предпочтение смысловому анализу композиции. «Перед исследователем внутреннего состава произведения должен стоять вопрос о раскрытии его внутренних имманентных формирующих сил»7.

7 А. Скафтымов. Тематическая композиция романа «Идиот» // А. Скафтымов Нравственные искания русских писателей. - М.: ИХЛ, 1972. - С. 23-24.

Вторая глава «Краткая характеристика авторских мировоззренческих позиций» посвящена анализу наиболее важных для романной композиции особенностей мировоззрения авторов исследуемых произведений.

В первом параграфе «Общая характеристика авторских мировоззренческих позиций» мы рассматриваем авторские мировоззренческие установки, являющиеся силой, организующей отбор и упорядочивание материала. Прежде чем обратиться к своеобразию мировоззрения каждого из исследуемых авторов, мы указываем общие для авторских сознаний начала (перечислены выше в «основных положениях работы»). Далее в работе мы выделяем и определяем важнейшие мировоззренческие предпочтения авторов исследуемых произведений. Подчеркнем, что мы не ставим себе задачи охарактеризовать мировоззрение писателей во всей его сложности. Свою задачу мы видим в том, чтобы выделить наиболее важные, явные элементы мировоззрения, нашедшие воплощение в художественных произведениях исследуемых авторов.

Во втором параграфе дается характеристика мировоззренческих позиций В.В. Вересаева. Писатель придерживается позитивистских (и даже более узко -материалистических) взглядов на мир, который виделся ему принципиально постижимым. Следствием такого подхода стала свойственная ему творчеству установка на беспристрастный, естественно-научный, аналитическо-критический подход к осмыслению реальности. Представление о жизни как о мире, где разум является (или должен являться) ведущей силой, на основе которой происходит преобразование действительности, приводит к писателя к видению мира сквозь призму ценностей, которые в современной терминологии вполне могут быть названы либеральными - свобода слова, равенство полов, борьба за гражданские права, примат законов, отмена смертной казни, апелляция к разуму человека и пр. Значительную роль шрает авторский этический идеал, которым поверяется весь материал, что порождает особый тип героя, ставший ведущим в его творчестве. Поскольку таким героем стал интеллигент, то главная тема творчества Вересаева -тема интеллигенции, продолжившаяся в романе «В тупике». Установка на предельную объективность приводит к минимизации авторского присутствия и оценки в тексте, писатель стремился быть беспристрастным свидетелем. Эстетической установкой писателя были: простота и точность языка,

недвусмысленность, ясность и логичность высказываемых писателем положений, отсутствие вымысла, какой-либо расплывчатости.

В третьем параграфе дается характеристика мировоззренческих позиций М.М. Пришвина. Пришвинское видение мира глубоко философично. При анализе и характеристике мировоззренческих установок Пришвина мы выделяем два наиболее важных элемента, образующих своеобразные полюса духовного самоопределения писателя, эти элементы воплотились в представлениях писателя о природе и личности. Природа в творчестве Пришвина является своеобразным сложным зеркалом для отображения ключевых свойств человека. Взаимоотношение «природа-человек» понималось писателем не как противопоставление, а, напротив, как тесно спаянное единство. Ключевая проблема заключается в дифференциации (разделении) свойств человека и природы, а также в определении качества их взаимоотношений. Определяющими «человека» писатель видел совокупность свойств, которые человек накапливает в себе постоянной умственной и, особенно, духовной работой, и именно это, и только это отличает и выделяет его из животного мира. Личность аккумулирует в себе культуру, свет, осознанное созидание. Такая личность противостоит народу, который в своем неосмысленном бытии стремится к тому, чтобы растворить личность в своей безликой массе. Проблема личности и народа проявилась в годы революции в обостренной форме, сохранение личности в условиях послереволюционного времени становится для Пришвина главнейшей задачей. Именно эта проблема стала основой «Мирской чаши», в которой мы видим предельно жесткий конфликт личности и народной массы.

В четвертом параграфе дается характеристика мировоззренческих позиций М.А. Осоргина. Сознание Осоргина-писателя пронизано особым отношением к жизни, которое тесно связано со стоическими представлениями о мире, основным источником которых была книга Марка Аврелия «Размышления». Мир видится Осоргину как бесконечный круговорот всего сущего. Человек, находясь в этом круговороте, подобен ничтожной пылинке. Однако бесконечные изменения в мире не являются хаотичными, бессмысленными; посредством этого движения мир постоянно обновляется, а все части меняющегося мира связаны между собой в единое целое. Стоические взгляды соотнесены в творчестве Осоргина с его представлениями о природе, в которой автор находит наиболее явное и плодотворное воплощение законов бытия. На фоне таких представлений о человеческих делах, малозначимых

перед лицом общего порядка вещей, рождается несколько «отстраненное» восприятие писателем событий революции, которая воспринимается автором как закономерный эпизод общего движения, о котором нечего сожалеть, а нужно только принимать его «как принимают судьбу». Высшая мудрость заключается в том, чтобы человек понимал природу Целого и был покорным естественному порядку вещей.

В третьей главе «Анализ композиции произведений» рассматриваются композиционные элементы, наиболее активные в воплощении авторских мировоззренческих установок. В первом параграфе анализируется общая характеристика наиболее важных уровней композиции произведений. К ним относятся: система персонажей, мотивная система, художественное время и (в меньшей степени) пространство. Мотив понимается как содержательный компонент произведения' (как смысловая направленность). В практике современного анализа художественных произведений мотив понимается как характерная для произведения тема, образ, как «повторяющийся элемент идей и эмоций». В нашем представлении мотив есть некий смысловой сгусток, который может воплощаться практически в любой формальной структуре. Об этом замечательно написала Н.Е. Меднис: «Мотив, при его огромной эстетической и семантической значимости, не имеет собственной очерченной телесной оболочки. Он являет собой нечто вроде души, которая в конкретном тексте может обретать сюжетное, временное, пространственное или какое-то иное воплощение, не замыкая себя при этом в жестко обозначенных границах»8. Укажем на то, что наша исследовательская деятельность направлена не на выявление «вечных» мотивов, а на выделение содержательных элементов, связывающих сюжетно-идейный строй произведения. Нас интересуют мотивы, характеризующие индивидуально-авторские особенности сознания.

Для характеристики системы персонажей в анализируемых текстах будет принципиально важным указание на различие в отношении авторского творящего сознания к изображаемому миру. В художественных мирах В.В. Вересаева и особенно М.М. Пришвина отношение автора к изображенному миру основывается на диалогической основе, в то время как для художественного мира М.А. Осоргина характерен другой тип отношений между автором и героем - герои Осоргина служат своего рода примером, иллюстрирующим авторские представления о мире. При этом

8 Н.Е. Меднис Мотив воды в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание // Роль традиции в лит жизни эпохи. Сюжеты и мотивы. Новосибирск 1995. С 79.

14

герои не находятся с повествователем в диалогическом отношении: авторское сознание полностью доминирует в тексте романа.

Художественное время в романах, посвященных осмыслению событий революции (бесспорно, явившейся рубежом в истории нашей страны, разделившей ее историю на эпохи «до» и «после»), стало одним из самых активных структурообразующих элементов произведения. Каждый роман, является, по существу, пристальным взглядом художника, направленным на новое в жизни страны, на его генезис и перспективы. Именно поэтому временную характеристику мы выдвигаем на первый план, характеристики пространства в нашем случае мы будем рассматривать в связи с характеристиками времени. Наиболее важными для нашей работы будут следующие характеристики временной организации произведения. Во-первых, разделение художественного времени на условное (или абстрактное время) и кошфетно-историческое время. Во-вторых, тесно связанное с предыдущим, но несовпадающее с ним подразделение времени на три типа: событийно-сюжетное, хроникально-бытовое, и бессобытийное, возникающее при описании или рассуждении. В-третьих, анализ временного ритма.

Второй параграф посвящен анализу композиции романа В.В. Вересаева «В тупике». Система персонажей романа - один из самых ярких и художественно значимых уровней произведения, в котором наиболее отчетливо проявилось видение писателем происходящих вокруг событий. Герои романа находятся на переднем плане, так как повествователь не входит в состав системы персонажей. Повествователь не персонифицирован, нейтрален, его фигура носит формальный характер; при описании событий он воздерживается от каких-либо комментариев, выступая в роли беспристрастного свидетеля происходящего. Традиционный герой Вересаева - это рефлексирующий интеллигент, мучительно решающий вопросы самоопределения, наделенный при этом обостренным чувством справедливости, Таким героем в романе является Катя Сартанова. В ее образе автор воплощает лучшие черты представителей дореволюционной интеллигенции. В отечественной литературе в героях подобного типа нашел воплощение тип русского правдоискательства, включающий в себя некий нравственный максимализм, несогласие на малое, пренебрежение всем приземлено-бытовым как фактором, определяющим действия личности. Такой герой является своего рода катализатором происходящих событий, его сюжетная функция настолько велика, что можно

говорить о нем, как о факторе, организующим структуру произведения, в которое он вписан. Посредством этого героя в произведение входит особый мотив - мотив борьбы с наличествующей действительностью, упорядочивание бытия согласно высоким (всегда более высоким, чем у о!фужающего большинства) требованиям.

Такой персонаж не может существовать вне рамок этической оценки действий. Анализируя систему персонажей, в романе Вересаева мы выделяем две шкалы этических ценностей, согласно которым происходит оценка действий персонажа. Первая - это отношение героя к миру материальных ценностей, вторая - его отношение к окружающим людям, между этими «шкалами» существует тесная связь. По степени зависимости от материального мира мы можем выделить три типа персонажей: первый тип - материальные интересы доминируют над духовными. Второй тип представлен персонажами, мотивировка действий которых находится в идейной, а не в материальной плоскости, однако это те идеи, которые явились следствием идеологии, определяющей человека как производное от материальных факторов. Третий тип, представленный, в первую очередь, Катей и Иваном Ильичом Сартановыми - это бескорыстные люди, во главе их ценностной системы находится понятие справедливости. Иной шкалой ценностей, которой автор измеряет «качество» героя, становится его отношение к людям. Первый тип характеризуется презрением к ним. Второй тип характеризуется равнодушием к людям, слепотой по отношению к ним, так как персонаж этого типа видит только идею, и если ради ее воплощения требуется уничтожить каких-либо людей, это, без сомнения, будет сделано. Третий тип, представленный главными героями - отцом и дочерью Сартановыми, являет собой такой тип людей, которые в основу своей жизни положили служение людям. Однако главные герои, которым Вересаев симпатизирует, не выдерживают тяжести и грязи жизни, а с остальными типами персонажей писатель не связывает никаких надежд. Таким образом, финал романа пессимистичен: Сартанов кончает с собой, а Катя, похоронив отца, уезжает «неизвестно куда».

Художественное время. Внутрироманное событийное время с точки зрения отражения авторского мировоззрения не активно. Оно подчинено изображаемым событиям и фактически уподоблено естественному течению времени. Развитие времени в романе - строго линейно. Однако при этом Вересаев активно использует другой уровень времени, явленный нам в памяти героев. Посредством сопоставления прошлого и настоящего Вересаев воссоздает парадокс, заключающийся в следующем:

прежнее бытие ощущается как полностью изжившее себя, и возврат к нему совершенно невозможен, однако новое, пришедшее на смену прежнему, с первых дней грубейшим образом попирало те идеи, ради воплощения которых революционеры шли на смерть.

Третий параграф посвящен анализу композиции романа М.М. Пришвина «Мирская чаша». Центральное место в системе персонажей занимает главный герой - Алпатов, чья мотивировка действий, в отличие от всех остальных персонажей, не определяется сиюминутными интересами. Действия этого героя происходят как бы перед лицом вечности, чей суд становится для него единственно важной мерой его поступков. Помимо этого, необходимо указать также на то, что ведущий конфликт романа заключается не столько в противоборстве главного героя с другими персонажами, сколько в его внутренней борьбе с самим собой.

Система мотивов. «Мирская чаша» насыщена символическими образами, которые за счет устойчивого проявления как в тексте романа, так и во всем творчестве автора приобретают свойства мотивов. Ведущий, определяющий структуру произведения мотив - мотив преодоления хаоса и распада бытия -неразрывно связан с образом главного героя. Среди других мотивов наиболее заметными являются образы-мотивы «чана», «пуда», «обезьяны». Образ «чана» является в «Мирской чаше» развернутой метафорой, в которой воплощается видение писателем послереволюционного народного бытия. Образ «пуда» символизирует все приземленно-бытовое, что начинает доминировать в человеке и, подавляя духовное начало, заставляет забывать высокое предназначение человека. Образ «обезьяны» служит реализации идеи деградации человека, лишенного представления о своем высшем предназначении. Необходимо также выделить библейские мотивы, позволяющие включать явления художественного мира произведения в контекст христианской культурной традиции. Основным в череде библейских мотивов является, на наш взгляд, образ Христа, подражание которому главным героем является традиционной формой самосовершенствования; а сам путь духовной борьбы героя может быть рассмотрен как своего рода испытание его веры. Однако герой в романе гибнет, и результаты его жизни, одухотворившие на краткий миг ценой неимоверных усилий быт людей, поглощены «чаном». В финале весь мир романа исчезает во тьме и холоде страшной метели, которая заносит всю Россию.

Художественное время. В «Мирской чаше», как и в романе Осоргина, художественное время очевидным образом «расслаивается» на время конкретно-историческое, к которому относятся описания провинциальной России послереволюционной эпохи, и время значительно более крупного масштаба, посредством которого художник поднимает описываемые события над своим временем, делает их причастным к вечным «вневременным» проблемам. Однако если в романе Осоргина время меняет в первую очередь масштаб, а не собственно свои сущностные характеристики, то в «Мирской чаше» время конкретно-бытовое и абсолютное соотносятся, как «бытовое» и «бытийственное». В романе Осоргина максимальное увеличение временного шага демонстрирует нам ход природно-планетарного, космического времени, за счет чего происходит снижение трагизма происходящего в конкретно-историческом времени, так как его события теряются на фоне времени планетарного, «надчеловеческого», в свете которого меркнут проблемы сегодняшнего дня. Таким образом, абсолютное время в «Мирской чаше» - это своего рода конец времен, когда история заканчивается, и все события человеческой жизни предстают перед высшим судией за пределами привычного времени и пространства. Поэтому все события, описываемые в романе, происходят как бы перед лицом вечности.

Четвертый параграф посвящен анализу композиции романа М.А. Осоргина «Сивцев Вражек». Система персонажей в романе М.А. Осоргина «Сивцев Вражек». Для романа Осоргина особенно важной является характеристика типа повествователя, поскольку повествователь в романе явлен настолько отчетливо, что позволяет говорить о нем как о главном герое романа. Сознание повествователя организует необычным образом огромное количество художественного материала. Образная система романа распадается на «фоновый» уровень и уровень системы персонажей. Это позволило Осоргину воспроизвести сложное взаимодействие между человеком и окружающим его миром. Значительная часть событий, происходящих с персонажами благодаря тому, что они включаются в сложный контекст окружающего «фонового» плана, перестают быть только бытовыми. Фоновый план представлен условно-обобщенными образами (рабочего, солдата, чиновника, солнца, животных, и др.). В данном уровне воплотилось отношение автора к событиям, ставшим причиной написания произведения. Это ярко выраженное личностное осмысление причин межнациональных и внутринациональных социальных катаклизмов, запечатленное в

художественном полотне романа. По существу этот уровень есть прямое авторское высказывание о мире. Второй уровень системы персонажей - это герои романа, связанные с конкретно-историческим пространством - Россией второй половины десятых годов XX века. Мы находим воплощение авторской концепции видения мира не только в прямых авторских высказываниях, но и в системе персонажей, которая организована посредством взаимоотношения персонажа с общим порядком вещей. С этой точки зрения мы выделяем три сюжетных линии, связанных с разными персонажами. Линия философа Астафьева, олицетворяющего собой путь логического постижения действительности, линия музыканта Эдуарда Львовича - путь художника, осмысляющего действительность посредством творчества (творческих озарений). В образе Танюши воплотился тип интуитивного постижения действительности. В отличие от философа и музыканта, Танюша не осмысляет жизнь, она постигает ее посредством некого внутреннего камертона, сообразуясь с которым делает внутренний выбор и оценивает действия окружающих ее людей. Ее гибкость -это естественная гибкость травы, которая гнется под ветром, но в то же время, это не абсолютная податливость обстоятельствам. Движение ее сквозь время романа подобно естественному же движению ручья, который, встречая препятствия на своем пути, обтекает их, но при этом неизменно соблюдает главное направление - к впадению в большую реку. Именно в таком каждодневном и полностью пропущенном через свою судьбу преодолении излома истории видит автор возможность для сохранения самой жизни, именно такому герою отдает будущее писатель. Финал произведения сдержанно оптимистичен, и это дает нам право указать на то, что автор выразил в художественном мире нечто усложняющее его мнопнфатно и недвусмысленно высказываемые мысли об устройстве жизни. Созидая художественный мир, писатель наметил действие важнейшей для существования человека и человечества силы.

Среди мотивной системы романа мы выделяем три наиважнейших для передачи авторского мировоззрения мотива. Мотив природы подразумевает введение описываемых событий в контекст естественно-природных явлений и закономерностей, под воздействием которых находится человек и от влияния которых он не может освободиться. Мотив разрушения подразумевает под собой представление о естественном разрушении, распаде, которым охвачено все бытие. Под мотивом Екклесиаста понимается мотив незначимости человеческих дел перед

лицом общего порядка вещей. Эти три мотива весьма активны на протяжении большей части романа, сплетаясь порой самым тесным образом, они создают контекст, включаясь в который события, описываемые в романе, приобретают дополнительный смысловой объем и позволяют включать в произведение значительное количество разнородного материала, даже лишенного прямой сюжетной связи с основным корпусом изображаемых событий.

Художественное время в романе довольно отчетливо распадается на два отличных друг от друга по свойствам временных пласта. Эти пласты соответствуют двум уровням системы персонажей - уровню повествователя и уровню действующих лиц романа. С уровнем персонажей связаны конкретно-исторические время и пространство. Это отрезок русской истории от весны 1914-го года по весну 1920-го, действие преимущественно происходит в Москве. События на временной оси расположены последовательно, действие разворачивается линейно. Время и пространство, связанные с уровнем повествователя, могут реализовываться в двух вариантах. В первом случае мы видим наложение событий истории, изображенных в большом масштабе и соединенных с общими закономерностями течения истории. Такое время имеет своим предметом изображения не персонажей, а сами исторические события, их характеристики, писателя интересует в первую очередь война и революция, то есть в таком пласте затрагивается как Россия, так и Европа. Второй вариант реализуется в эпизодах, представляющих собой мысль автора, выраженную скорее риторическими, чем художественными средствами. В этом случае в романе возникает особый тип времени. Если время персонажей в большинстве случаев можно обозначить как «здесь и сейчас», время, возникающее при воспроизведении исторических событий значительного масштаба, как «в наше время в России и Европе», то время мысли повествователя можно обозначить как «всегда и везде». Такие рассуждения производятся нередко на основе развернутой метафоры, при которой разворачивающийся образ получает символическое значение. Необходимо отметить, что взаимодействие в рамках одного образа разных временных пластов не представляет собой доминирование одного пласта над другим - это обоюдное обогащение, своего рода симбиоз. Как правило, посредством авторской речи уровень персонажей насыщается дополнительным временным объемом. Однако в то же время, абстрактные, общие рассуждения автора обретают плоть и кровь, будучи направленными на конкретные образы системы персонажей.

В Заключении подводятся основные итоги работы, обобщаются полученные результаты и определяются дальнейшие перспективы исследований в данной области. Своеобразие композиционного строения произведений обусловлено, с одной стороны, сложностью и противоречивостью осмысляемого авторами социального явления, а с другой, тем, что в них отразились не только революционные события в России, но и сложное личностное авторское отношение к этим явлениям. Для художественных произведений, созданных в рамках реалистического метода, авторская ценностная ориентация имеет огромное структурообразующее значение, поэтому в нашей работе мы стремились раскрыть композиционные особенности произведений посредством анализа индивидуально-авторского видения мира. Каждый из писателей при создании произведений остался верным главной теме своего творчества. Для Вересаева такой темой являлась тема интеллигенции: ее место и значение в общественно-политическом развитии страны; для Пришвина такой темой стала тема сознательно действующей личности и ее взаимодействие с народом, в котором революция разбудила жестокие стихийный силы; для Осоргина ведущей темой стало раскрытие общих закономерностей движения истории, обусловленных естественно-природным порядком вещей. Общим для каждого из писателей стало стремление выявить причинно-следственную связь явлений, а также поиск абсолютных категорий, позволяющих произвести анализ произошедшего с наиболее общих, вневременных позиций. Воплощаясь в художественной ткани произведения, вышеописанная содержательная сторона определяет его структуру, становясь содержательной формой, среди композиционных элементов которой наиболее активными в воплощении авторских мировоззренческих установок являются мотивная система, система персонажей и художественное время.

В заключение скажем, что все романы представляются нам продолжающими лучшие традиции русской литературы реалистического направления, одним из главнейших свойств которой стала приверженность гуманистическим ценностям. Проблемы, затронутые в этих книгах - самоопределения в трудное время трагического излома эпох, сохранения нравственные ценностей, представляющих собой опору личности - все это составляет непреходящее значение этих книг.

III. ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИСЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени кандидата наук:

1. Оппозиция «прошлое-настоящее» в романе В.В. Вересаева «В тупике» // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. №5. - Н. Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2009. С. 286-292.

2. Система персонажей в романе М.А. Осоргина «Сивцев Вражек» как отражение авторской концепции мира // Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина №1, Т.1. Филология. СПб, 2010. С. 26-33.

Статьи в научных журналах, сборниках научных трудов, материалах конференций: /

3. Возникновение нового конфликта в творчестве В. Вересаева (роман «В тупике») // Неофит: сборник материалов научно-практической конференции студентов и магистрантов НГПУ. - Вып. 1. - Н. Новгород, 2004. С. 49-50.

4. Типологическая общность композиции романов «Гроздья гнева» Джона Стейнбека и «Сивцев Вражек» Михаила Осоргина II Русско-зарубежные литературные связи: межвузовский сборник научных трудов. - Н. Новгород: НГПУ, 2005. С. 66-68.

5. Воплощение христианской этики в романе Вересаева «В тупике» // Русское православие как основа сохранения национальной идентичности: XVI Рождественские православно-философские чтения. - Н.Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 2007. С. 336-341.

6. Роман М.М. Пришвина «Мирская чаша». Композиция романа как преодоление самодостаточности глав // Пушкинские чтения - 2007. Материалы XII научной конференции «Пушкинские чтения». - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2007. С. 335341.

7. Особенности воплощения мотива хаоса в романе E.H. Чирикова «Зверь из бездны» // Нижегородский текст русской словесности: межвузовский сборник научных статей. - Н. Новгород: НГПУ, 2007. С. 339-343.

8. Роман E.H. Чирикова «Зверь из бездны». Своеобразие композиции // Малоизвестные страницы и'новые концепции истории русской литературы XX века. Вып. 5: М.: Изд-во МГОУ, 2008. С. 78-82.

9. Своеобразие организации образной системы романа М. А. Осоргина «Сивцев Вражек» // Грехневские чтения: сборник научных трудов. Вып. 5. - Н. Новгород, 2008. С. 132-135.

10. Особенности воплощения природных мотивов в романе М. М. Пришвина «Мирская чаша» // Михаил Пришвин: диалоги с эпохой. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 119-126.

11. Роль вставных новелл «Обезьяний городок» и «Lasius Flavus» в формировании идеи романа МЛ. Осоргина «Сивцев Вражек» // Пушкинские чтения -2008. Материалы XIII международной конференции «Пушкинские чтения». - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 20Ö&. С. 99-103.

Подписано в печать 10.11.2010. Печать трафаретная. Объем 1,4 п.л. Тираж 100 экз. Заказ 69.

Полиграфический участок ГОУ ВПО НГПУ 603950, г. Нижний Новгород, ГСП-37, ул. Ульянова, 1.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Урвилов, Вячеслав Анатольевич

Введение.

Глава 1 Проблема композиции в теории литературы

1.1 Основные взгляды на категорию композиции.

1.2 Влияние авторского мировоззрения на композицию произведения.

1.3 Общие установки для анализа композиции.

1.4 Итоги главы.

Глава 2 Краткая характеристика авторских мировоззренческих позиций.

2.1 Общая характеристика авторских мировоззренческих позиций.

2.2 Характеристика мировоззренческих позиций В.В. Вересаева.

2.3 Характеристика мировоззренческих позиций М.М. Пришвина.

2.4 Характеристика мировоззренческих позиций М.А. Осоргина.

2.5 Итоги главы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Урвилов, Вячеслав Анатольевич

Революция1 1917 года ознаменовала собой новый социальный опыт XX века. Это был колоссальный общественный взрыв, смешавший в хаос русскую действительность. С самых первых дней явление это стало объектом пристального внимания национальной интеллектуальной элиты. Спектр мнений по поводу революционных событий был весьма широк, что отразило, в первую очередь, масштаб накопившихся в обществе противоречий, которые нисколько не были решены революцией, но в скором времени привели страну к гражданской войне.

Осмысляющие революцию давали происходящему зачастую диаметрально противоположные оценки, в ней видели как беспрецедентное обновление, очищение общества, так и абсолютный конец русского мира под пятой орд варваров. Революцию воспевали и проклинали, в ней видели возмездие правящим классам за народные страдания и заслуженное наказание - кару Божью, и прививку против более страшных социальных «болезней», своего рода общественную «шоковую терапию», и национальное безумие, под воздействием которого народ уничтожал собственную культуру и страну. Даже сейчас, спустя почти сто лет, вопросы, поставленные теми событиями, остаются во многом нерешенными: можно ли считать революцию шагом вперед, или, напротив, это была утрата завоеванных до этого позиций; насколько все то, что произошло, было обусловлено национальным духом, или же это было проявление болезни этого духа и, самое главное, - какие уроки из этого мы все должны извлечь? Все это явственно демонстрирует нам, что раскол, приведший в начале XX века к национальной катастрофе, не изжит, и потому вопросы эти в высшей степени актуальны и значимы.

Оценки революции противоречивы, мнения по поводу ее итогов - полярны. В нашей работе мы обращаемся к одной из сторон напряженного осмысления

1 Говоря в нашей работе об осмыслении революции, мы понимаем под этим осмысление сложных, протяженных во времени социальных процессов, результатом действия которых и стали события, зафиксированные в истории как Февральская революция 1917-го года. Невозможно осмыслить революцию, не рассмотрев ее причин и следствий. Поэтому изображение общественных противоречий, приведших к социальному взрыву, а также террора и гражданской войны, последовавших за ним,, были необходимой составляющей для осмысления революции, и включались в поле осмысления вместе с ней как единое целое. 3 национальным сознанием произошедших событий. Думается, не требует доказательств тезис о том, что искусство участвует в процессе осмысления действительности на равных с философией, историей, социологией, политологией, теологией, используя при этом свои, свойственные только искусству, средства, с помощью которых художник постигает отдельные закономерности и общее устройство мира.

О революции было написано множество книг: «Тихий дон» М.А. Шолохова, «Россия, кровью умытая» А. Веселого, «Окаянные дни» И.А. Бунина, «Солнце мёртвых» И.С. Шмелёва, «Конармия» И.Э. Бабеля, «Железный поток» Серафимовича, «Как закалялась сталь» Н. Островского, «Белая гвардия» М.А. Булгакова, «Взвихренная Русь» A.M. Ремизова, «Чевенгур» А.П. Платонова, «Голый год» Б.А. Пильняка и др.

Почему же для исследования были отобраны только романы В.В. Вересаева, М.М. Пришвина и М.А. Осоргина? При выборе мы руководствовались следующими критериями. Прежде всего, нас интересовали произведения, написанные с позиции, замечательно выраженной М.А. Осоргиным по поводу романа М.А. Булгакова «Белая гвардия»: писатель заметил, что идея этого романа «лежит вне партий и программ», «в плоскости человеческой правды и совести»2.

Определяя другое важнейшее свойство данных произведений, мы бы хотели привести слова, написанные В. Чайковской в статье «На разрыв аорты»: «Что поражает в русской классике? Предельность нравственного поиска, Л юношеский максимализм требований к себе и к жизни» . Именно такой подход в постижении действительности свойственен авторам всех трех произведений, в основе своей имеющих страстное авторское желание понять произошедшие события, осмыслить их в едином ключе. Писателей объединяет поиск вневременных, универсальных категорий для осмысления страшного революционного опыта страны.

2 Осоргин Мих. М. Булгаков. «Дни Турбинных»: Рец. // Последние новости. - 1929. - №2941. - 11 апр. - С. 3. (цитируется по: Марченко Т.В. Творчество М.А. Осоргина 1922-1942. Дис. . канд. филол. наук. - М., 1994.-С. 18.)

3 Чайковская В. На разрыв аорты // Вопросы литературы. - М., 1993. - №6. - С. 5.

Сверхзадачей для всех писателей стало осмысление произошедшего как сложного, неоднозначного, не поддающегося прямолинейной оценке явления. Все они стремились подняться над неприглядными бытовыми неурядицами и за отдельными частными фактами увидеть общую логику событий, используя «подсмотренный» жизненный материал лишь как точку опоры для рывка вверх в постижении фундаментальных условий и закономерностей человеческого существования (последнее замечание в меньшей степени свойственно для романа Вересаева).

В основе каждого произведения мы видим желание «подняться над схваткой». В своем творчестве писатели предельно «бескорыстны», единственная мотивировка творческих усилий - желание осмыслить произошедшее. Подобное творчество можно оценить как своего рода подвижничество - оправдание полученного свыше дара. Не идеализируя прошлое, писатели пристально всматривались в настоящее, пытаясь увидеть возможности для действия созидательных сил.

Из этой установки вытекает ряд следствий, характеризующих как личность творца, так и результат его творческих усилий, в которых его предпочтения были зафиксированы.

Во-первых, независимость писателя от любого политического заказа, как с красной, так и с белой стороны. Мерой, согласно которой производился отбор материала, стала собственная совесть и гуманистические мировоззренческие установки.

Во-вторых, для подобного осмысления требовалось сформированное, устойчивое» (то есть не подверженное влиянию новейших общественных веяний) сознание. Многие из тех, кто воспевал революцию, формировались как личности под ее воздействием, и потому они не были в состоянии критически осмыслить происходящее. Поэтому важным условием для оценки действительности было то, чтобы художник на момент творческого акта был зрелой личностью со сложившимися взглядами и предпочтениями. На момент революции (1917 год) Вересаеву было 50 лет, Пришвину - 44, Осоргину - 39; и осмысляемые ими события революции накладывались на сложившиеся и утвердившиеся мировоззренческие устои. В своей книге о М.М. Пришвине 5

Алексей Варламов охарактеризовал это следующим образом: «[писатель встретил революцию] в том возрасте, когда житейский и духовный опыт человека, острота зрения, интерес к реальной жизни и определенная отстраненность от повседневной рутины находятся в гармоническом сочетании, делающим человека способным максимально глубоко увидеть и оценить сущность происходящих событий»4.

В дополнение к этому все писатели не были новичками в литературном деле: Вересаев и Пришвин имели широкую известность как авторы многочисленных книг, Осоргин был столь же хорошо известным публицистом. Работа над книгами о революции стала для этих писателей не пробой пера, а продолэюением творческой биографии; их понимание происходящих событий - не началом, а новым этапом напряженного осмысления действительности.

В заключение отметим и то, что все три писателя обладали в высшей степени самостоятельным мышлением: не доверяя авторитетам, они стремились на собственном опыте постигнуть законы бытия. Это свойство личностей писателей неоднократно отмечалось их биографами.

Необходимо также охарактеризовать ценностный подход к осмысляемым событиям - его можно назвать гуманистическим, то есть таким, при котором ценность человеческой жизни (а также свобода человека распоряжаться ею) признается высшей ценностью. Все произведения выражают неприемлемость уничтожения как человека, так и культуры ради достижения каких бы то ни было общественных целей.

В-третьих, события революции для автора должны являться лично пережитым опытом. Все романы имеют в основании личностный опыт писателей, в каждом из них «невооруженным взглядом» виден включенный в текст автобиографический материал. Для всех трех писателей (как и для всей страны) революция стала явлением, расколовшим их жизнь на эпоху «до» и «после» этого события.

В-четвертых, произведения должны были быть непосредственной реакцией на происходящее. В одном из своих интервью автор «Блокадной книги» А.

4 Варламов А.Н. Пришвин. - М.: Молодая гвардия, 2008. - С. 158. 6

Адамович писал, что, собирая материалы для своей книги, столкнулся с проблемой изменения памяти — люди не помнили собственных воспоминаний от блокады, так как их заслонили кадры хроники, художественные книги, газетные статьи, и, накладываясь на лично пережитое, воспринимались как свои. «Мирская чаша» (1922) и «В тупике» (1923-1924) - одни из первых рефлексий на события революции, выраженных в крупных прозаических формах. «Сивцев Вражек» окончен в 1928 году, однако Осоргин начал писать его значительно раньше, но, по понятным причинам, писателю не удалось вывезти рукопись из Советской России. В эмиграции писатель заново создал роман, который был задуман еще в начале 1920-х годов.

Сообразно изложенным критериям, из всего многообразия произведений о революции были отобраны три произведения, отвечающие всем этим требованиям. Очевидным следствием охарактеризованных выше авторских установок стало создание произведений, в которых был запечатлен абсолютно не приемлемый для советской власти взгляд на события революции и ее значение в истории, что неизбежно повлекло за собой запрет этих книг.

Судьбы исследуемых произведений и их место в историко-литературном процессе. На пути к читателю все книги ожидала непростая судьба, в которой отразились сложные взаимоотношения отечественной культуры и власти в XX веке.

Роман Вересаева «В тупике» был написан в 1920-1923 годах. Публикация романа представлялась маловозможной по цензурным соображениям, однако организованное знакомыми писателя чтение отрывков книги в Совнаркоме позволило получить разрешение на печать. Впервые роман «В тупике» был полностью опубликован в 1924 году5. Роман был широко (хотя и тенденциозно) обсуждаем в советской печати тех лет и до конца 20-х годов включался во все выходившие собрания сочинений писателя. В 1931 году вышло последнее прижизненное издание романа, подвергшееся сильной цензуре, чуть позже сама публикация была признана ошибочной, а роман изъят из общедоступных фондов библиотек. Следующее издание романа относится лишь к концу 80-х годов6.

5 Недра: Литературно-художественные сборники. - М., 1923, - кн. 1 и 2; 1924, - кн. 3.

6 В книге Вересаев В. К жизни. - Минск: Мастацкая лггаратура, 1989. 7

Мирская чаша» была написана Пришвиным в 1922 году, однако произведение так и не смогло увидеть свет в ту эпоху. Как и Вересаев, писатель, в надежде получить разрешение на печать, обратился к власти. «Мирскую чашу» передали на рецензию Л.Д. Троцкому, однако ответ того был резко отрицательным: «.признаю за вещью крупные художественные достоинства, но с политической точки зрения она сплошь контрреволюционна»7. При жизни писателя «Мирская чаша» так и не была опубликована. Впервые она увидела свет лишь в 1979 году (в значительно сокращенном варианте) в журнале «Север». По воспоминаниям В.В. Кожинова, данная публикация потребовалась для того, чтобы создать прецедент появления «Мирской чаши» в печати и сделать возможной более полную публикацию произведения в восьмитомном собрании сочинений писателя8. Таким образом, «Мирская чаша» увидела свет лишь в 1982 году. В тексте было сделано 12 незначительных купюр. Именно с этого времени повесть становится известной широкому кругу читателей. Текст с восстановленными купюрами был издан в 1990 году9.

Говоря о наследии М.М. Пришвина, необходимо упомянуть еще один художественный документ, без которого невозможно полноценное постижение не только «Мирской чаши», но и всего творчества писателя. Этим документом являются его дневники, которые писатель вел всю свою творческую жизнь. Включаясь в корпус остальных его произведений, дневники значительно меняют представление о месте писателя в отечественном и даже мировом литературном процессе. На настоящий момент издано семь книг (с 1914 по 1931 годы), всего же по данным современного исследователя пришвинского творчества Алексея Варламова планируется издать 25 томов.

Таким образом, творческое наследие Пришвина все еще продолжает возвращаться к читателям.

Имя М.А. Осоргина было совершенно незнакомо советскому читателю. Роман «Сивцев Вражек», опубликованный в Париже в 1928 году, в России был малоизвестен даже среди специалистов и практически недоступен для чтения

7 Запись в дневнике Пришвина от 8 сентября 1922. (Пришвин М.М. Дневники 1920-1922. - М.: Московский рабочий, 1995. - С. 267).

8 Пришвин М.М. Собр. соч. в 8 т. - М.: Художественная литература, 1982-1986.

9 Пришвин М.М. Мирская чаша. -М.: Роман-газета для юношества, 1990. 8 вплоть до первого издания в 1992 году10. Творчество Осоргина, являясь одной из заметных страниц «возвращенной» литературы, разделило судьбу творческого наследия писателей-эмигрантов, с которым читатель в России смог ознакомиться только спустя многие годы, после его создания.

Подводя итог сказанному, отметим, что все анализируемые нами произведения оказались насильственно изъяты из соответствующего историко-культурного контекста. И в этом также заключаются определенные трудности для их изучения, так как, будучи недоступными для современников, они не могли быть исследованы в естественном контексте своего времени.

Степень изученности темы. В.В. Вересаев, «В тупике». Восприятие романа современниками подробно проанализировано в обзоре, сделанном Ю. Фохт-Бабушкиным и опубликованным в примечаниях к роману в четырехтомном собрании сочинений11. В целом, современная писателю критика носила вульгарно-социологизированный и в высшей степени политизированный характер, авторы статей практически не обращали внимания на художественные достоинства произведения, сосредотачиваясь на отраженных в романе коллизиях. Во всех без исключения работах выявлялась принадлежность героев к тем или иным идеологическим течениям и партиям и давалась весьма тенденциозная оценка общественной позиции самого писателя.

Лишь две критических заметки касались собственно художественных достоинств произведения. Первое - пренебрежительное замечание Ю. Тынянова о том, что «роман отличается необычной интеллигентностью, трудно представить, чтобы дело шло о современности. <.> вы все время чувствуете себя в небольшом уютном кузове идейного романа 90-х годов. Герои очень много говорят и любят плакать»12.

Второе замечание принадлежит А.К. Воронскому, который, напротив, подвергнув суровой критике позицию автора и его героев, высоко оценил художественные достоинства произведения. «Написаны отрывки превосходно.

10 Осоргин М.А. Времена: романы и автобиографическое повествование. - Екатеринбург: Средне-Уральское кн. изд-во, 1992.

11 Вересаев В.В. Собр. соч. в 4 т., т.1. - М.: Правда, 1990.

12 Тынянов Ю. Литературное сегодня. // Русский современник, - 1924, - №1. - С. 293. 9

Есть в них толстовская простота, дающая отдых после «сконцентрированной», «остраненной», нервной, неровной, взбаламученной, манерной беллетристики наших дней - бережливость, любовное и строгое отношение к слову, большая работа и тщательность отделки, что теперь очень редко встречается у новых художников — сдержанность и чувство меры, и умение маскировать субъективные настроения. Писателю мастерски удаются диалоги, споры и интеллигентские разговоры, передающие основные общественно-политические настроения. В этой области ВВ поистине незаменим»13.

После прекращения публикаций романа в начале тридцатых годов в советском литературоведении сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, роман был недоступен и даже запрещен14, а с другой, в редких работах, посвященных творчеству писателя, что выходили в СССР после его смерти, роман упоминался (за исключением крайне тенденциозной работы А.Ф. Силенко, вышедшей в 1954 г.) и даже вкратце анализировался, правда, в духе РАППовской критики 20-х годов с упреками в адрес героев и сожалениями по поводу того, что автор не смог понять, сосредоточившись на распаде прежнего общественного устройства, «во имя чего лилась кровь».

В послесталинские годы на творческом наследии Вересаева специализировались трое исследователей: Г.А. Бровман, выпустивший -в 1959 году добротную монографию, посвященную жизни и творчеству Вересаева, Ю. Фохт-Бабушкин, автор небольшой работы, посвященной писателю15, а также многочисленных статей, предварявших книги писателя и В.М. Нольде (племянница и литературный секретарь писателя), выпустившая в 1988 году монографию, в которой, продолжая советскую традицию оценки писателя, писала: «Вересаев не сумел подняться до марксистского анализа происходящих событий. Описание отдельных злоупотреблений и эксцессов занимает в его произведении непропорционально большое место, иногда заслоняя собою

13 Воронский А. В тисках // Правда. - 1922. - 20 дек. - С. 2-3.

14 Так Е.А. Зайончковский, ответственный секретарь комиссии по литературного наследию В.В. Вересаева, комментируя данную ситуацию, сообщает: «профессор Ф.И. Кулешов за хранение в своей библиотеке романа «В тупике» был арестован и провел пять лет в ГУЛАГе». (Материалы II вересаевских чтений. К 130-летию со дня рождения В.В. Вересаева. - Тула, 1997. - С. 12.)

15 Бабушкин Ю. Вересаев В.В. - М.: Знание, 1966. исторически важные события. В то время он «за деревьями» иногда «не видел леса.»»16.

Внимание всех исследователей сосредотачивалось, в основном, на биографических аспектах жизни писателя, а также на его общественной позиции. В отношении характеристики романа «В тупике» авторы вышеперечисленных работ вынужденно оставались в русле, которое проложила для романа критика 20-х годов. Роман характеризовался как повествование о попавших в «тупик» типичных героях Вересаева: жалких, заблудших, не нашедших себя в новой жизни интеллигентах.

В 1970-м году в выпущенном в Челябинске сборнике «Вопросы истории и теории литературы» была опубликована статья Л.С. Шепелевой «Проблема интеллигенции в прозе 20-х годов и роман Вересаева «В тупике», в которой был произведен довольно подробный разбор романа, но оценки произведения в целом оставались прежними. Так, в качестве резюме цитировался А. Воронский: «это замечательный и ценный художественный документ распада и исторического краха интеллигенции старого поколения»17.

После публикации романа в конце 1980-х и отмены цензуры к творчеству Вересаева почти не обращались, и оно не было всерьез переосмыслено. В.М. Нольде, Ю. Фохт-Бабушкин и Ф.И. Кулешов стали авторами предисловий и, комментариев к вновь изданным произведениям писателя и, делая обзор жизни и творчества, вводили необходимые поправки на реалии нового времени, то есть смотрели на его творчество вне идеологических установок. В 1993 году в томе «Русская литература XX века. Исследования американских ученых», вышедшем в Санкт-Петербурге в 1993 году, была опубликована статья американского слависта В. Эджертона «Актуальность романа В.В. Вересаева «В тупике», в которой автор сосредотачивал свое внимание на содержании романа, положив в основу статьи комментированный пересказ. В качестве выводов автор указывал, на актуальность освещенных в романе проблем в современном мире. О каких

16 Нольде В.М. Вересаев. Жизнь и творчество. - Тула: Приокское книжное издательство, 1986. - С. 139.

17 Воронский А. Литературно критические статьи. - М., Советский писатель, 1963, стр. 76.] либо опубликованных литературоведческих работах о творчестве Вересаева более позднего времени нам ничего неизвестно.

Необходимо добавить, что изучением фактов биографии писателя занимаются сотрудники дома-музея Вересаева в Туле, чьими силами в 1992 году были проведены 1-е (1992 год), П-е (1997), Ш-е (2002) и IV-e (2007) Вересаевские чтения, посвященные 125-, 130-, 135- и 140-летию со дня рождения писателя соответственно. По итогам вторых чтений был выпущен сборник статей, которые (за исключением одной) принадлежат перу работников тульского краеведческого музея и дома-музея Вересаева и имеют краеведчески-биографическую, а не литературоведческую направленность. По словам сотрудников музея также вышли в свет материалы третьих чтений (в фондах РГБ данное издание не представлено), их краеведческая направленность сохранилась. Материалы 1-х и IV-x чтений не публиковались.

Кроме того, к творчеству Вересаева за последние двадцать лет трижды обращались молодые ученые. За это время защищены три кандидатских диссертации по его творчеству. Первая была защищена в 1990-м году (Б.К. Гангули Проблема конфликта и характера в творчестве В.В. Вересаева конца 90-х - начала 900-х годов М. 1990) при Университете Дружбы Народов им. Патриса Лумумбы. В данной работе исследователь сделал акцент на содержательной стороне творчества, анализ проводился в русле в духе марксистского литературоведения, в свете которого указывались заблуждения героев-интеллигентов и ошибочность народнического движения, к тому же рассматривалось только дореволюционное творчество писателя.

Следующая диссертация была защищена 1993 году (О.В. Завалишина Проза В.В. Вересаева послеоктябрьского периода. Жанровая специфика и проблематика), в ней творчество писателя рассматривалось уже вне традиций советского литературоведения, однако в духе времени разоблачений основное внимание уделено сценам жестокости и насилия. Содержание романа сопоставлялось с такими произведениями, как «Города и годы» К.А. Федина, «Хождение по мукам» А.Н. Толстого и «Товарищ Кисляков» П. Романова.

Самое последнее обращение к творчеству Вересаева относится к 2008-му году и связано с диссертацией М.А. Бородиной «Ранняя проза В.В. Вересаева в

12 литературном контексте журнала «Мир божий». Как видно из названия, анализ романа «В тупике» не входил в ряд задач, поставленных исследователем.

Таким образом, можно констатировать, что в настоящее время научный интерес к творчеству Вересаева крайне низок, а послереволюционное творческое наследие писателя не исследовалось с точки зрения художественных достижений.

М.А. Осоргин, «Сивцев Вражек». Анализируя существующую литературу по творчеству писателя, можно констатировать, что из трех анализируемых нами произведений роман Осоргина на настоящем этапе наиболее изучен.

Первые рецензии на роман появились в эмигрантской прессе сразу после выхода романа «Сивцев Вражек» в свет. На роман откликнулись Б.К. Зайцев, М.А. Алданов, М.В. Вишняк, В.Е. Жаботинский и др. Основное внимание уделялось философским воззрениям автора, нашедшим воплощение в произведении, при этом художественные достоинства романа вызвали ряд критических замечаний: так, оценивая, в целом «Сивцев Вражек» довольно высоко, критики нередко упрекали автора за «необработанность», «сырость» материала и неопределенность авторской позиции.

Объектом научного исследования творчество Осоргина впервые стало также за рубежом - в семидесятые годы вышли в свет два монографических исследования М. Фини и А. Бекка-Пасквинелли. По замечанию Т.В. Марченко, «эти работы носят биографический характер и посвящены воззрениям писателя»18, а не особенностям его художественного творчества как такового.

В России осмысление творчества Осоргина началось в первой половине девяностых годов силами О.Г. Ласунского, О.Ю. Авдеевой, А.И. Серкова, подготовившими публикации ряда произведений писателя и написавших для них предисловия и комментарии. Для работ вышеназванных исследователей характерен синтетический обзор жизни и творчества Осоргина.

Сразу же по возвращении на родину творчество писателя попало в поле зрения исследователей литературы. В 1990-е годы по творчеству Осоргина были защищены три содержательные диссертации: Т.В. Марченко «Творчество М.А. Осоргина 1922-1942» (1994), Н.П. Нечаева «Поэтико-философский контекст и

18 Марченко Т.В. Творчество М.А. Осоргина 1922-1942. Дис. . канд. филол. наук. - М., 1994. - С. 11. околороманное пространство романа Осоргина «Сивцев вражек»» (1997) и Н.Б. Лапаева «Художественный мир Осоргина» (1998). В этих работах были очерчены общие особенности творческого наследия писателя. Автор первой диссертации, Т.В. Марченко, является автором статей, посвященных жизни и творчеству Осоргина в справочниках по литературе Русского зарубежья, в том числе, в таком авторитетном, как «Литература русского зарубежья. 1920-1940» (М.: Наследие, Наука, 1993). Все работы этого периода отличает ярко выраженная самостоятельность мышления и смелость научных выводов, не скованных авторитетом предыдущих исследователей.

Не ослабел интерес к творчеству Осоргина и в дальнейшем: в последнее десятилетие были написаны и защищены еще несколько диссертаций, посвященных более частным вопросам творчества Осоргина: Г.И. Лобанова «Эволюция нравственного сознания «маленького человека» в романах Осоргина 20-х - 30-х годов» (2002), Е.В. Погодина «Специфика речевого функционирования категорий пространство и время в автобиографической прозе (на материале произведений Осоргина и Бунина)» (2002), A.B. Полупанова «Форма выражения авторского сознания в автобиографической прозе Бунина и Осоргина («Времена», «Жизнь Арсеньева»)» (2002), М.С. Анисимова «Мифологема «Дом» и ее художественное воплощение в автобиографической прозе первой волны русской эмиграции: на примере романов И.С. Шмелева «Лето Господне» и М.А. Осоргина «Времена» (2007), И.Б. Боравская «Воплощение натурфилософской концепции в художественной прозе М.А. Осоргина 1920-х годов» (2007), Е.А. Мужайлова «Ф.М. Достоевский и М.А. Осоргин: типология почвенничества» (2008).

В Перми, на родине Осоргина, проводились Осоргинские чтения, по результатам которых были выпущены сборники статей, имеющие значительную научную ценность: «Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества» (1-е Осоргинские чтения, 1994), «Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции» (2003), «Михаил Осоргин: художник и журналист» (П-е Осоргинские чтения, 2006).

Интерес к творчеству Осоргина не ослабевает, статьи, посвященные различным аспектам его творчества, регулярно появляются в различных

14 сборниках научных трудов, все они максимально возможно отражены в библиографии.

Анализируя весь корпус известных нам работ в свете поставленной нами цели исследования, можно сделать следующий вывод. Наиболее ценными с точки зрения целостного осмысления композиции романа «Сивцев Вражек» являются диссертационные исследования Т.В. Марченко и Н.Б Лапаевой19. Целостный анализ композиции романа с точки зрения воплощения в ней мировоззренческих авторских предпочтений не проводился.

М.М. Пришвин, «Мирская чаша». Мы считаем необходимым выделить в изучении творчества М.М. Пришвина два этапа.

Первый этап охватывает собой изучение творчества писателя в СССР. М.М. Пришвин являлся одним из признанных классиков советской литературы, его книги выходили огромными тиражами. Среди авторов работ о жизни и творчестве писателя упомянем работы Г. Ершова, С.Б. Зархина, И.П. Мотяшова, М.Ф. Пахомовой, А.И. Хайлова, Т.Ю. Хмельницкой.

С конца семидесятых годов начинают выходить специальные исследования, сосредотачивающие внимание на отдельных сторонах пришвинского творчества, среди этих работ нам бы хотелось выделить следующие работы: И.А. Зотов. «Человек и природа в творчестве М. Пришвина» (1982), А.Л. Киселев. «Пришвин и русская литература» (1983), В. Курбатов. «Пришвин. Жизнеописание идеи» (1986) В.В. Агеносов. «Творчество Пришвина и советский философский роман» (1988), Т.Я. Гринфельд-Зингурс. «Природа в художественном мире М.М. Пришвина» (1989).

Помимо этого, необходимо упомянуть сборники статей, посвященных писателю: «Пришвин и современность» (1978), «Творчество Пришвина.

19 Считаем необходимым указать ряд работ, в которых затрагивались вопросы, касающиеся какой-либо из сторон композиции романа: Боравская И.Б. «Космос и хаос в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» (2003), Васильева Е.Н, «Образ дома в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» (2003), Дергачева Э.С. «Дом и история в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» (1994), Новикова Л.И. «Художественный мир М.А. Осоргина» (2003), Сидорова М.Ю. «Язык и художественный мир романа М.А. Осоргина «Сивцев Вражек» (2003), Филатова А.И. «Художественный мир М. Осоргина» (1994), Харитонов Д.В. «Оппозиция «свое-чужое» и «верх-низ» в городском пространстве романов М. Осоргина «Сивцев Вражек», Б. Пастернака «Доктор Живаго» и М. Булгакова «Мастер и Маргарита» (2006).

Исследования и материалы» (1986), «Пришвин в вузе и школе» (1986), «Воспоминания о Михаиле Пришвине» (1991).

В дополнение к вышеперечисленному скажем, что в советское время по творчеству Пришвина было защищено более двадцати диссертаций (все диссертации на соискание ученой степени кандидата наук).

Таким образом, с одной стороны, пришвинское творчество не замалчивалось и даже, напротив, подробно исследовалось, но при этом часть произведений была недоступна исследователям, а сам подход к изучению творчества писателя был несколько односторонним. Характеризуя данную ситуацию, современный исследователь творчества писателя З.Я. Холодова пишет: «Даже лучшие работы, увидевшие свет в 50-80-е годы, когда литературоведы не могли писать о неопубликованном и «запрещенном» тогда творческом наследии Пришвина, так и его соратников по литературному труду -поэтов и прозаиков начала XX века, во многих отношениях устарели; высказанные исследователями наблюдения об эстетических взглядах и отражении художественного мышления писателя в его произведениях требуют пересмотра, избавления от штампов и искажений» .

Второй этап в изучении творчества Пришвина наступает после распада СССР и исчезновения идеологического давления на исследователя. За двадцать постсоветских лет в пришвиноведении сделано весьма много.

С 1992 года по настоящее время вышел в свет целый ряд работ, имеющих большое значение для изучения творчества писателя. Среди них нам хотелось бы отметить следующие работы: З.Я. Холодова «Творчество М.М. Пришвина и литературный процесс» (1994), Т.Я. Гринфельд «Вл. Соловьев, В. Розанов, М. Пришвин: понимание красоты в природе» (1995), Н.П. Дворцова «М. Пришвин и его «вечные спутники» (Д. Мережковский, В. Розанов, А. Ремизов)» (1995), И.К. Кучмаева «Путь к всечеловеку (Мир как целое в концепции культуры М.М. Пришвина)» (1997), Л.В. Овчинникова «Сказка в художественном мире М.М. Пришвина» (2000), З.Я. Холодова «Художественное мышление М.М. Пришвина. Содержание, структура, контекст» (2000), Н.В. Борисова «Мифопоэтика

20 Холодова З.Я. Художественное мышление М.М. Пришвина Содержание, структура, контекст. -Иваново, 2000. - С. 6. всеединства в философской прозе М.М. Пришвина» (2004), Т.М. Рудашевская «М.М. Пришвин и русская классика» (2005), A.M. Подоксенов «Мировоззренческий контекст повести М.М. Пришвина «Мирская чаша» (опыт герменевтического исследования)» (2007), Е.В. Фролова «М.М. Пришвин. Идейные и художественные искания» (2007).

Особенно нам хотелось бы отметить вышедшую в серии ЖЗЛ книгу Алексея Варламова о Пришвине (2008), это глубокое по своему содержанию исследование выходит далеко за пределы обычного жизнеописания.

Помимо этого, в данный период проводились конференции, посвященные творчеству писателя, по итогам которых вышли содержательные сборники: «Михаил Пришвин и русская культура» (1998), «Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин)» (2006), «Михаил Пришвин: диалоги с эпохой» (2008). К сожалению, выходя в провинции (как правило, в Ельце - на родине писателя) малым тиражом, они сразу же становились библиографической редкостью.

Кроме этого, менее чем за двадцать лет были написаны и защищены не менее 25-и диссертационных исследований, касающихся той или иной стороны творчества писателя, из них восемь на соискание ученой степени доктора наук21. Помимо специальных работ имеется огромное количество статей в сборниках и периодических изданиях. Продолжают публиковаться дневники, письма, публицистика писателя, увидели свет книги его вдовы - В.Д. Пришвиной. В настоящее время количество работ, посвященных творчеству Пришвина, настолько значительно, что для того, чтобы подробно охарактеризовать их, требуется провести отдельное исследование. Значительную помощь для труда такого рода окажут выпущенные в 2002 году «Материалы для

21 Перечислим последние (в хронологическом порядке): Гринфельд Т.Я. «Чувство природы в творчестве М.М. Пришвина» (1992), Климова Г.П. «Творчество И.А, Бунина и М.М. Пришвина в контексте христианской культуры» (1993), Дворцова Н.П. «Путь творчества М.М. Пришвина и русская литература начала XX века» (1994), Иванов H.H. «Древнеславянский языческий миф в художественном мире М. Горького, А.Н Толстого, М. Пришвина» (2000), Холодова З.Я. «Художественное мышление М.М. Пришвина: содержание, структура, контекст» (2000), Дырдин A.A. «Русская философская проза после 1917 года: А.П. Платонов, М.М. Пришвин, JT.M. Леонов (символика мысли)» (2002), Борисова Н.В. «Художественное бытие мифа в творческом наследии М.М. Пришвина» (2002), Варламов А.Н. «Жизнь как творчество в дневнике и художественной прозе М.М. Пришвина» (2003). библиографического указателя литературы о М.М. Пришвине», составленные З.Я. Холодовой, и дополненные ею же в сборнике «Михаил Пришвин: диалоги с эпохой» (2008).

На фоне такого количества исследований ситуация с изученностью «Мирской чаши» выглядит несколько странной. В современных изданиях она включается в контекст остальных произведений как бы «вскользь», о ней говорят, но работы, в которые сосредотачивали бы внимание именно на ней, единичны. Из известных нам назовем следующие: Ф. Апанович «Эволюция вспять: от человека к обезьяне: образы революции и народа в творчестве И. Бунина и М. Пришвина первых десятилетий XX века», В. Кожинов «Книга Михаила Пришвина - но не о природе, а о революции», Н.В. Борисова «Символическая структура повести М. Пришвина «Мирская чаша. 19-й год XX века»22.

Также существует изданное в 2007-м году монографическое исследование A.M. Подоксенова «Мировоззренческий контекст повести М.М. Пришвина «Мирская чаша» (опыт герменевтического исследования)». Однако в этой работе автор сосредотачивает свое внимание не на самом произведении, а на том историческом материале (и отношении писателя к этому материалу), который вошел в произведение. Такой подход при изучении литературы как самостоятельного феномена человеческого мышления может быть признан лишь как вспомогательный.

Таким образом, можно констатировать, что системного и целостного анализа композиции «Мирской чаши» на современном этапе изучения творчества М.М. Пришвина не проводилось.

К вопросу о жанровом соответствии изучаемых произведений. Прежде чем обратиться к дальнейшему исследованию, необходимо коснуться проблемы некоторого жанрового «несоответствия» выбранных нами произведений. «В тупике» и «Сивцев Вражек» — романы, а «Мирская чаша» всеми исследователями пришвинского творчества определяется как повесть, которой, однако,

22 У последнего автора имеется еще несколько статей, посвященных «Мирской чаше», однако опубликованы они в вышедших в Ельце и сразу ставших библиографической редкостью сборниках «Михаил Пришвин: актуальные вопросы изучения творческого наследия: Материалы международной научной конференции. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина 2002 (Вып. 1) и 2003 (Вып. 2). Данные сборники не представлены ни в одной из библиотек страны.

18 свойственен ряд черт, заставляющих делать оговорки. Так, к примеру, Валентин

Курбатов говорит, что «Мирскую чашу» трудно назвать повестью, так как она слишком сложна <.> слишком насыщена и многоохватна»23. На эту же особенность обращает внимание и Н.В. Борисова: «небольшая по объему, повесть отличается необыкновенной семантической «плотностью», ибо обращена и к прошлому, и к трагическому настоящему, и к неведомому будущему»24.

Рассмотрим жанровую специфику произведения с позиций современного литературоведения. В новейшем словаре терминов и понятий25 повесть определяется как «одна из жанровых разновидностей средней эпической формы, которую отличает следующая система константных структурных признаков: 1) в области «события, о котором рассказывается» - доминирование циклической сюжетной схемы, ситуация испытания героя и поступок как результат этического выбора, принцип обратной («зеркальной)» симметрии в расположении важнейших событий; 2) в структуре события «самого рассказывания» нерефлексируемый его характер, предпочтение временной дистанции, оценочная направленность повествования на этическую позицию героя и возможность авторитетной резюмирующей позиции, тенденция к переосмыслению основного события и придания ему иносказательного, обобщенно-смыслового значения 3) В аспекте «зоны построения образа героя» — серьезность, неравноценность изображенного мира действительности автора и читателя и в то же время потенциальная близость кругозоров действующего лица и повествователя; соотнесение героя и его судьбы с известными образцами поведения в традиционных ситуациях, и, следовательно, трактовка центрального события как «примера», <.> а также извлечения из рассказанной истории

26 жизненных уроков» .

При соотнесении данного определения с пришвинским произведением очевидно, что «Мирская чаша» - явление иного порядка, и все три указанных

23 Курбатов В. Пришвин. Очерк творчества. - М.: Советский писатель, 1986 - С. 99.

24 Борисова Н.В. Мифопоэтика всеединства в философской прозе М.М. Пришвина. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2004. - С. 29.

25 Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий [гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко]. - М. Изд-во Кулагиной, Ыгаск, 2008.

26 Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий [гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко]. - М. Изд-во Кулагиной, Мга(1а, 2008. - С. 170. уровня имеют в ней принципиально отличные от указанных свойства. События расположены не циклично, а линейно, сюжет трудно назвать завершенным, напротив, он имеет ярко выраженную смысловую незавершенность, что характерно для отечественной романной традиции; характер повествования в высшей степени рефлексивный, а контакт в «зоне актуальной действительности» происходит со значительной интенсивностью.

Таким образом, мы считаем, что в жанровом отношении определять «Мирскую чашу» как повесть без серьезных оговорок нельзя. Обратимся к теории романа, чтобы выяснить ключевые свойства данного жанра и соотнести их с художественной структурой «Мирской чаши».

Важнейшую роль в определении жанровых свойств романа сыграл М.М. Бахтин. В своей работе «Эпос и роман (о методологии исследования романа)» он пишет: «Теория литературы обнаруживает в отношении романа свою полную беспомощность. <.> Работы о романе сводятся в огромном большинстве случаев к возможно более полным регистрации и описанию романных разновидностей, но в результате таких описаний не удается дать сколько-нибудь охватывающей формулы для романа как жанра. Более того, исследователям не удается указать ни одного определенного и твердого признака романа без такой оговорки, которая признак этот, как жанровый, не аннулировала бы полностью»27.

Бахтин дает три признака романа как особого становящегося жанра28: «1) Стилистическая трехмерность романа, связанная с многоязычным сознанием, реализующимся в нем; 2) коренное изменение временных координат литературного образа в романе; 3) новую зону построения литературного образа в романе, именно зону максимального контакта с настоящим (современностью) в его незавершенности»29.

27 Бахтин М.М. «Эпос и роман (о методологии исследования романа)» // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. - М.: Художественная литература, 1975. - С. 452.

28 Для нас важно, что эти признаки указывают на сущностные свойства жанра, а не на формальные признаки тех явлений, в которых романное сознание воплощалось в литературном процессе.

29 Бахтин М.М. «Эпос и роман (о методологии исследования романа)» // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. - М.: Художественная литература, 1975. - С. 454455.

Однако при использовании этих определений возникает ряд трудностей. Так, в своей работе Бахтин сопоставляет роман с застывшей (и даже архаичной) жанровой формой — эпосом, тогда как в нашем случае сопоставление производится с объектом, чьи отличия менее очевидны. К тому же, усложняет задачу и то, что «в эпохи господства романа почти все остальные жанры более или менее «романизируются» <.> они становятся свободнее и пластичнее, их язык обновляется, <.> они диалогизируются, <.> роман вносит в них проблемность, специфическую смысловую незавершенность и живой контакт с неготовой, становящейся современностью»30.

Таким образом, роман воздействует на современную ему жанровую систему и меняет структуру других жанров, усложняя ее. Однако при этом мы полагаем, что сущностные характеристики сформированных в дороманную эпоху жанров должны сохраняться (иначе они превратятся в роман) - и драма, и повесть, усложняясь, остаются сами собой. Влияние романа на эти жанры можно представить с помощью образного сравнения. Так луна «светит», но свет этот — лишь отраженный свет, происходящий из другого источника, и в силу своей природы луна никогда не станет вторым солнцем, не будет самостоятельным источником света. Поэтому влияние романа на другие жанры не может превратить их в роман, а лишь усложнит их.

С.Г. Бочаров, рассматривая «Дон Кихот» Сервантеса как произведение, которое «содержит в себе своего рода «теорию романа», не как отвлеченную систему, но как «живое созерцание», «образ»31, также, указывает на принципиальное отличие романной формы от других жанров вследствие присущего ей своеобразного «смыслового объема», за счет которого роман значительно превосходит другие жанры в плане идейно-содержательных возможностей.

Н.Т. Рымарь в своей работе «Введение в теорию романа» также определяет жанр романа с точки зрения его внутренних свойств. «Роман - литературная форма, обладающая своей творческой задачей, своими ценностями и

30 Там же-С. 450-451.

31 Бочаров С.Г. О композиции «Дон Кихота» // Бочаров С.Г. О художественных мирах. — М.: Советская Россия, 1985. - С. 27. философией. Это определенная форма художественного мышления, творческого отношения субъекта к действительности; ее эстетическая концептуальность обусловлена заключенной в ней структурой художественной деятельности, ориентированной на свои этико-эстетические задачи, специфически романное решение человека»32.

Таким образом, соотнося художественное целое «Мирской чаши» с определениями жанра романа с точки зрения его сущностных (а не формальных) свойств, мы приходим к выводу, что «Мирская чаша» по своей жанровой специфике ближе к формам романного творчества, нежели к жанру повести. Возможно, причиной, по которой данное произведение определяют как повесть, кроется в его незначительном объеме, так как никаких иных препятствий к тому, чтобы признать «Мирскую чашу» воплощенным результатом действия романного сознания, мы не находим.

Однако ориентация на объем произведения при анализе столь сложной жанровой формы не может быть признана достаточной и уж тем более определяющей. Тем более, что в XX веке из-за качественного усложнения структуры жанра происходит значительное сокращение объема произведений: так, мы находим многочисленные примеры романов небольшого объема, компенсирующих это новыми формами изобразительно-выразительного комплекса (например, «Вечер у Клэр» Г. Газданова, «Машенька», «Приглашение на казнь» В. Набокова, «Мы» Е. Замятина).

Помимо этого противоречие, связанное с тем, что «Мирская чаша», с одной стороны, не имеет достаточного объема для романа, а с другой, представляет собой очевидный результат именно романного способа освоения действительности, в некоторой степени может быть снято включением произведения в контекст другого художественного творчества писателя. Таким контекстом может быть, во-первых, роман «Кащеева цепь», с которым «Мирская о о чаша» связана образом главного героя , а во-вторых, дневники писателя, отличающиеся поразительной глубиной философских обобщений и качеством

32 Рымарь Н.Т. Введение в теорию романа. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1989. - С. 5.

33 Так, в комментариях к «Кащеевой цепи» В.Н. Чуваков пишет: «Мирская чаша» должна была войти в роман как одна из его составных частей. (Пришвин М.М. Собр. Соч. в 8 т. - Т.2. - М.: Художественная литература, 1982. - С. 639.) потенциально-художественных наблюдений. Во втором случае «Мирская чаша» может пониматься как материализовавшаяся, «доохудожествленная» часть этого творческого массива. В таком случае она будет представляться своего рода отрывком ненаписанного романа, под подготовительным материалом для которого будут пониматься собственно дневники писателя.

Подводя итог всему сказанному, еще раз отметим, что по своей сущностной сложности «Мирская чаша» не уступает другим анализируемым произведениям ни по сложности структуры, ни по воплощенному в ней содержанию (художественной идее), и с полным правом может быть рассмотрена наравне с ними.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена:

- обращением к значимой для современного литературоведения проблеме композиции литературного произведения;

- изучением влияния мировоззренческих установок на композиционное строение произведений; необходимостью формирования целостного представления об отечественном литературном процессе;

- изучением типологических свойств отечественной прозы первой трети XX века.

Научная новизна диссертационного исследования состоит во впервые предпринятом анализе воплощения авторских мировоззренческих установок в композиции романов о революции и обусловлена недостаточной изученностью исследуемых произведений и их значения в контексте достижений отечественной прозы первой трети XX века.

Объектом исследования являются тексты художественных произведений («В тупике» В.В. Вересаева, «Сивцев Вражек» М.А. Осоргина и «Мирская чаша» М.М. Пришвина), посвященных осмыслению революции.

Предметом исследования является композиция исследуемых произведений.

Цель работы: исследовать композицию избранных для анализа романов о революции 20-х годов XX века и охарактеризовать воплощение в ней философско-эстетических взглядов писателей.

23

Поставленная цель обусловила выполнение следующих задач:

- осмыслить содержание категории композиции на современном этапе литературоведения;

- дать комплексную характеристику мировоззренческих авторских установок писателей, определивших собой композиционное строение произведения;

- выделить наиболее значимые для выражения идеи элементы художественной структуры и описать их функционирование в тексте произведений;

- охарактеризовать своеобразие воплощения авторского мировидения в композиции анализируемых произведений.

Методологическую и теоретическую базу диссертации составили исследования по теории литературы и лингвистики М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Н.К. Гея, Л.Я. Гинзбург, В.В. Кожинова, Б.О. Кормана, И.К. Кузьмичева, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, A.A. Потебни, Н.Т. Рымаря, Н.Д. Тамарченко, Ю.Н. Тынянова, В.И. Тюпы, Б.А. Успенского и др; труды по эстетике и философии творчества Аристотеля, Г.В.Ф. Гегеля, Г.Э. Лессинга, А.Ф. Лосева; а также труды, посвященные творчеству В.В. Вересаева, М.А. Осоргина, М.М. Пришвина (перечислены в пункте введения «Степень изученности темы»).

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что его предполагаемые результаты могут способствовать изучению закономерностей развития отечественного художественного сознания начала XX века.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности использования представленных в работе материалов при изучении в вузе истории русской литературы XX века, а также в спецкурсах по русской прозе первой трети XX века.

Апробация работы: Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русской литературы НГПУ. Ряд положений был представлен на внутривузовских, региональных, всероссийских и международных конференциях, в том числе:

1) Русско-зарубежные литературные связи. - Нижний Новгород: НГПУ, 2005.

2) XVI Рождественские православно-философские чтения: Русское православие как основа сохранения национальной идентичности. - Нижний Новгород, 2007.

3) Нижегородский текст русской словесности. - Н. Новгород: НГПУ, 2007

4) Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века - М.: МГОУ, 2007.

5) Грехневские чтения - 7. - Н. Новгород: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2008.

6) Михаил Пришвин: диалоги с эпохой. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008.

Публикации: По теме диссертационного исследования опубликовано 11 статей, в том числе две в научных журналах, включенных в Перечень ведущих рецензируемых журналов и изданий, определенных Высшей аттестационной комиссией для публикации основных научных результатов диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата наук (п. 1,2).

1) Оппозиция «прошлое-настоящее» в романе В.В. Вересаева «В тупике» // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. №5. - Н. Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2009. С. 286-292.

2) Система персонажей в романе М.А. Осоргина «Сивцев Вражек» как отражение авторской концепции мира // Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина №1, Т.1, Филология. СПб, 2010. С. 26-33.

3) Возникновение нового конфликта в творчестве В. Вересаева (роман «В тупике») // Неофит: сборник материалов научно-практической конференции студентов и магистрантов НГПУ. - Вып. 1. - Н. Новгород, 2004. С. 49-50.

4) Типологическая общность композиции романов «Гроздья гнева» Джона Стейнбека и «Сивцев Вражек» Михаила Осоргина // Русско-зарубежные литературные связи: межвузовский сборник научных трудов. - Н. Новгород: НГПУ, 2005. С. 66-68.

5) Воплощение христианской этики в романе Вересаева «В тупике» // Русское православие как основа сохранения национальной идентичности: XVI Рождественские православно-философские чтения. - Н.Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 2007. С. 336-341.

6) Роман М.М. Пришвина «Мирская чаша». Композиция романа как преодоление самодостаточности глав // Пушкинские чтения - 2007. Материалы XII научной конференции «Пушкинские чтения». - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2007. С. 335-341.

7) Особенности воплощения мотива хаоса в романе E.H. Чирикова «Зверь из бездны» // Нижегородский текст русской словесности: межвузовский сборник научных статей -Н. Новгород: НГПУ, 2007. С. 339-343.

8) Роман E.H. Чирикова «Зверь из бездны». Своеобразие композиции // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века. Вып. 5: М.: Изд-во МГОУ, 2008. С 78-82.

9) Своеобразие организации образной системы романа М. А. Осоргина «Сивцев Вражек» // Грехневские чтения: сборник научных трудов. Вып. 5. — Н. Новгород, 2008. С. 132-135.

10) Особенности воплощения природных мотивов в романе М. М. Пришвина «Мирская чаша» // Михаил Пришвин: диалоги с эпохой. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 119-126.

11) Роль вставных новелл «Обезьяний городок» и «Lasius Flavus» в формировании идеи романа М.А. Осоргина «Сивцев Вражек» // Пушкинские чтения - 2008. Материалы XIII международной конференции «Пушкинские чтения». - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2008. С. 99-103.

При исследовании использовались следующие методы: сравнительно-исторический, историко-типологический, метод структурно-семантического анализа текста.

В работе мы придерживались системно-целостного подхода к произведению, которое интерпретируется с точки зрения воплощения в композиции произведения авторского мировосприятия.

Структура и объем диссертационного исследования определяется поставленной целью и задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, включающего 630 наименований. Объем основной части работы - 196 стр.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика композиции романов о революции 20-х гг. XX в."

Заключение.

Русская революция 1917 года и события, последовавшие за ней, стали явлениями небывалыми по масштабности, напряженности и важности для судеб страны. Революция, разрушив государство, с его устоявшимися правовыми нормами и социальными институтами, смешала в хаос русскую действительность. Невозможность существования человека в условиях разрушенного общества потребовала напряженной созидательной работы по возвращению осмысленности бытию, поиску возможностей по восстановлению I гармонической упорядоченности мира.

Произведения, ставшие объектом нашего анализа, были написаны в русле борьбы национального самосознания за восстановление этого смысла. Книги каждого их авторов пронизаны пафосом нравственного противостояния окружающему хаосу и распаду. В нашем исследовании мы предприняли попытку проследить воплощение подобных взглядов на революционные события в композиции произведений, созданных писателями, не примкнувшими ни к каким общественным движениям и искавшим свой собственный путь в осмыслении кризисных общественных явлений. В своих книгах В.В. Вересаев, М.М. Пришвин и М.А. Осоргин провели колоссальную работу по собиранию расколотого мира в единое целое в рамках своего сознания, приводя под общий знаменатель своего миропонимания накопленный жизненный материал.

Для подобной созидательной работы в наибольшей степени подошел жанр романа, возвращающийся в первой четверти XX века с периферии литературного процесса в центр художественного освоения действительности. Романная форма, способная воплотить самое глубокое и сложное содержание, находящаяся при этом в «живом контакте с неготовой становящейся современностью (незавершенным настоящим)»256, оказалась наиболее адекватной поставленной авторами задаче.

Роман XX века раскрыл новые возможности данной жанровой формы. Пришедшие на смену классическому роману XIX века новые образцы романной формы отличались усложненной архитектоникой, сжатостью и значительной

256 Бахтин М.М. Эпос и роман. // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. - М.: Художественная литература, 1975. - С. 451. смысловой напряженностью. Смысловая емкость достигалась за счет активного взаимодействия между разными уровнями художественного произведения. Именно с этим связаны, на наш взгляд, достижения проанализированных нами произведений.

В творчестве Пришвина взаимодействие наиболее активно протекает в рамках сознания героя, борющегося за сохранение в грубом, деградирующем мире творческих созидательных свойств личности. В романе Вересаева взаимодействие обеспечивается за счет образа главной героини, объединяющей своими действиями разрозненные событийные элементы в единое этическое пространство. Отличие вересаевского решения художественной задачи от пришвинского, заключается в том, что взаимодействие происходит не внутри сознания героя, которое нам явлено в готовом и неизменяемом виде, а во взаимодействии с другими персонажами. Но и в том и в другом случае нам предъявлена попытка преобразовать мир, качественно изменить его в рамках борьбы персонажа за основанное на высоких этических представлениях упорядочивание бытия. В творчестве Осоргина подобное слияние происходит посредством образа повествователя, включающего изображаемый мир в контекст общих, естественно-природных законов бытия.

Лучшие страницы всех произведений связаны, по нашему глубокому убеждению, именно с этим активным взаимодействием. При анализе композиции романов мы находим примеры того, что при утрате активного взаимодействия между разными уровнями пропадает глубина осмысления бытия.

Каждое из произведений, представляя собой напряженнейшее размышление автора о мире и месте человека в нем, заключает в себе взгляд писателя на события страны сквозь индивидуальную мировоззренческую парадигму. Во всех книгах мы видим осмысление писателями этих вопросов под особым, личностным углом зрения, связанным для каждого с особой темой. Для

Вересаева такой темой стало место и значение русской интеллигенции в общественной жизни страны, для Пришвина главным вопросом творчества стал вопрос соотношения природы и личности, для Осоргина - место и роль человека в общем естественно-природном порядке вещей. Революционные события, на фоне которых происходит решение данных вопросов, максимально заостряют

194 конфликтность, «предельность» волнующих писателей вопросов, и можно с уверенностью заявить, что для всех трех писателей решение этих задач привело к значительному творческому успеху. Все три произведения, бесспорно, могут быть названы в ряду высших художественных достижений авторов и признаны заметными страницами в истории отечественной литературы XX века.

Кроме этого, наше исследование может служить подтверждением важной для понимания сущности художественного творчества мысли, замечательно точно высказанной в свое время Оскаром Уайльдом в предисловии к «Портрету Дориана Грея»: «Искусство - это зеркало, которое отражает того, кто в него смотрится, а вовсе не действительность». Как нам кажется, результаты нашего исследования достаточно убедительно демонстрируют, что художественное произведение - это двустороннее зеркало, «отражающее» не только сознание воспринимающей стороны (читателя), но и внутренний духовный мир создателя,

257 посредством запечатления в художественном мире волнующих его вопросов . По существу, данные вопросы выполняют роль универсального ключа, с помощью которого авторы пытаются решить драматические вопросы, поставленные реалиями отечественной истории начала 20-го века.

Необходимо также отметить высокую ценность той созидательной работы, которую провели данные авторы, поскольку история культуры XX века прошла под знаком крушения гуманистических ценностей. Гуманистический пафос этих произведений для нас особенно важен как образец высокого личного и творческого поведения: несмотря на в высшей степени трагические события, ни в одном из романов не происходит отказа от попыток осмысления этих событий как принципиально постижимых для человека. Эта особенность произведений, на наш взгляд, демонстрирует далеко неисчерпанные возможности реалистического метода в деле постижения действительности.

Сказанное В.В. Вересаевым, М.М. Пришвиным и М.А. Осоргиным слово о революции, безусловно, заслуживает внимания. Оказавшись в критической ситуации, писатели не только продемонстрировали образцовые человеческие

257 Наиболее явно этот процесс наблюдается в романных формах нового времени.

195 качества, но и совершили акт глубокого постижения реальности, осуществив напряженный поиск ответов на важнейшие вопросы.

Это позволило им создать замечательные образцы художественной прозы, ставших очередной страницей в постижении нашего национального своеобразия. Значение созданных писателями философско-художественных концепций мира, думается, имеет наднациональное значение и может быть воспринято другими национальными культурами. Проблемы, затронутые в этих книгах -самоопределения в трудное время трагического излома эпох, сохранение гуманистических ценностей, представляющих собой опору личности — все это составляет непреходящую ценность этих книг.

Опыт осмысления этими писателями революции при анализе данной темы, безусловно, должен быть учтен и включен в спектр того, что было создано другими художниками слова.

Список научной литературыУрвилов, Вячеслав Анатольевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Работы, посвященные жизни и творчеству В.В. Вересаева

2. Бабушкин Ю. Вересаев В.В. — М.: Знание, 1966. 32 с.

3. Бородина М.А. Ранняя проза В.В. Вересаева в литературном контексте журнала «Мир божий». Дис. канд. филол. наук. Тверь, 2008.

4. Боцяновский В.Ф. В.В. Вересаев. СПб.: Типограф1я «Энерпя», 1904. - 66 с.

5. Бровман Г. В.В. Вересаев. Жизнь и творчество. М.: Советский писатель, 1959. -368 с.

6. Быстрое В.Н. Вересаев // Русская литература XX века: Биобиблиографический словарь в 3 т. Т.1. А-Ж. М., 2005. С. - 365-368.

7. Быстров В.Н. Вересаев // Русские писатели XX век: биобиблиографический словарь в 2 Т. Т.1. А-Л. М.: Просвещение. 1998. - С. 275-278.

8. Воронский А. В.В. Вересаев (По поводу повести «В тупике») // Воронский А. Искусство видеть мир. М.: Советский писатель, 1987. - С. 98-104.

9. Вржосек С. Жизнь и творчество В. Вересаева. Л.: Прибой, 1930. - 228 с.

10. Гангули Б.К. Проблема конфликта и характера в творчестве В.В. Вересаева конца 90-х начала 900-х годов. Автореф. дис. . канд. филолог, наук. - М., 1990.

11. Ю.Евгеньев-Максимов В. Очерк истории новейшей русской литературы. М.-Л.: Государственное издательство, 1927. - С. - 288-290.

12. Н.Захарова В.Т. Интеллигенция и революция в романе В.В. Вересаева «В тупике» (к проблеме характера) // Проблема традиций и новаторства русской и советской прозы. Нижний Новгород, 1990. - С. 36-43.

13. Иезуитова JI.A. О воспоминаниях В.В. Вересаева // Вересаев В.В. Воспоминания. — М.: Правда, 1982. С. 3-20.

14. Исполатов H.H. Мысли старого врача по поводу «Записок врача» Вересаева. -Новороссшскъ, 1902.-40 с.

15. Кабанова Н.П. Вересаев // Русские писатели 1800 1917: биографический словарь Т.1. А-Г. - М.: Большая российская энциклопедия, 1992. - С. 423-426.

16. Клинг O.A. Раненая совесть (несколько слов о В.В. Вересаеве) // Вересаев В.В. На высоте. М.: Советская Россия, 1987. - С. 5-16.

17. Кондаков Б.В. // Русские писатели 20 века: биографический словарь. М.: Большая российская энциклопедия, 2000. - С. 147-148.

18. Кулешов Ф.И. Викентий Викентьевич Вересаев // Кулешов Ф.И. Лекции по истории русской литературы конца XIX начала XX. - Минск, 1976. - С. 185-228.

19. Кулешов Ф.И. Подвижник // В. Вересаев К жизни. Минск: Мастацкая литература, 1989.-С. 3-16.

20. Кюльц Л. Ответ на исповедь врача Вересаева. М., 1903. - 39 с.

21. Лидин Вл. В потоке жизни // Вересаев В.В. Записки врача. Тула: Приокское кн. изд-во, 1987.-С. 5-8.

22. Луначарский A.B. Юшкевич Вересаев // Луначарский A.B. Критические этюды (Русская литература). - Л., 1925. - С. 340-355.

23. Львов В. Девяностые годы и творчество Вересаева. СПб. б.г. - 55 с.

24. Львов-Рогачевский В.Л. В.В. Вересаев // Русская литература XX века 1890 1910. Под ред. проф. С.А. Венгерова. - М.: XXI век - согласие, 2000. - С. 146-170.

25. Львов-Рогачевский В. Главы 1 (Писатель-интеллигент) и 6 (От Достоевского к Толстому) // Львов-Рогачевский В. Новейшая русская литература. М., 1924. - С. 206-211,243-357.

26. Материалы II вересаевских чтений. К 130-летию со дня рождения В.В. Вересаева. -Тула, 1997.-63 с.

27. ЗО.Милонов H.A. Вересаев и Тула. Тула: Приокское книжное издательство, 1987. — 33 с.

28. ЗЬНольде В.М. Вересаев. Жизнь и творчество. Тула: Приокское книжное издательство, 1986. - 192 с.

29. Нольде В., Зайончковский О. Лжи не будет // Вересаев В. В тупике. Сестры. М.: Книжная палата, 1990. - С. 370-387.

30. Полонский Вячеслав Интеллигенция и революция в романе В. В. Вересаева // Полонский Вячеслав О современной литературе. М.-Л., 1929. - С. 111-128.

31. Силенко А.Ф. Творчество В.В. Вересаева. М.: Знание, 1954. - 32 с.

32. Фохт-Бабушкин Ю. В.В. Вересаев легенды и реальность // Вересаев В. Собрание сочинений в 4-х томах. Т.1. - М.: Правда, 1990. - С. 3-33.

33. Фохт-Бубушкин Ю. Литературные миниатюры В. Вересаева // Вересаев В. Невыдуманные рассказы. М.: Республика, 1999. С. 3-12.

34. Чужак Н «В тупике» // Чужак Н. «Литература». К художественной политике РКП. — М., 1924.-С. 23-32.

35. П. Работы, посвященные жизни и творчеству М.А. Осоргина

36. Абашев В.В. Осоргин и Набоков: вероятность встречи // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 28-37.

37. Абашев В.В. Человек воды. Заметки о мистике Михаил Осоргина // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 15-25.

38. Авдеева О.Ю., Серков А.И. Воспитание души // Осоргин Михаил Вольный каменщик. М.: Московский рабочий, 1992. - С. 3-15.

39. Авдеева О.Ю. «Ласточки непременно прилетят.» // Осоргин М.А. Сивцев Вражек.-М.: Московский рабочий, 1990 С. 5-36.199

40. Авдеева О.Ю. «Лучше на свете книги написаны большими сердцами.» // Михаил Осоргин. Собрание сочинений в 2 т. Т. 1. М.: Московский рабочий, Интелвак, 1999.-С. 7-30.

41. Авдеева О.Ю. «Природа мертвой не бывает.» (о книге Михаила Осоргина «Происшествия зеленого мира») // Михаил Осоргин: художник и журналист. — Пермь, 2006. С. 68-72.

42. Авдеева О.Ю. Свидетель истории // Осоргин М.А. Времена. Происшествия зеленого мира. — М.: Интелвак, 2005. С. 351-391.

43. Агеносов В.В. Вселенная, революция и культура в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» (М. Осоргин и М. Горький) // Горьковские чтения 1993 г.: материалы конференции «A.M. Горький и литературный процесс XX века». Н. Новгород, 1994.-С. 147-151.

44. Агеносов В.В. Творчество Михаила Осоргина // Агеносов В.В. Литература русского зарубежья. М.: Дрофа, 2007. - С. 95-115.

45. Алданов М.А. Осоргин // Юность. М., 1990. - №5. - С. 62-63.

46. Анисимова М.С. «Чистота и ясность созерцания» (Роман М. Осоргина «Времена») // Анисимова М.С. Захарова В.Т. Мифологема «дом» и ее художественное воплощение в автобиографической прозе русского зарубежья. Н. Новгород, 2004. -С. 128-150.

47. Афанасьев А.Л. Михаил Осоргин: Судьба и время // Осоргин М.А. Времена. М.: Современник, 1989. - С. 3-11.

48. Барковская Н.В. Апология Плюшкина: М. Осоргин и В. Топоров // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 40-48.

49. Барковская Н.В. Возвращение к истокам (Осмысление исторической судьбы России в «Старинных рассказах» М.А. Осоргина) // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 72-77.

50. Бастриков A.B. Концепт «свой чужой» в картине мира Осоргина (На материале рассказа «Вещи человека») // Русская и сопоставительная филология. - Казань, 2006.-С. 51-56.

51. Болдырева Е.М. Автобиографическая орнаментальность: текст как ризома (на материале автобиографического повествования М. Осоргина «Времена») //

52. Историософия в русской литературе XX и XXI веков: традиции и новый взгляд. XI Шешуковские чтения. М., 2007. - С. 17-20.

53. Боравская И.Б. Воплощение натурфилософской концепции в художественной прозе М.А. Осоргина 1920-х годов. Дис. . канд. филол. наук. -М., 2007.

54. Боравская И.Б. Космос и хаос в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века: материалы международной научной конференции. М.: МГОУ, Выпуск 1., 2003.-С. 125-127.

55. Боравская И.Б. Сборники рассказов М. Осоргина «Вещи человека» и «Чудо на озере» // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века: материалы международной научной конференции. Выпуск 3, Ч. 1.-М, 2006.-С. 27-32.

56. Бочарова И.А. М. Горький и М.А. Осоргин. Переписка // С двух берегов. Русская литература XX века в России и за рубежом. М.: ИМЛИ РАН, 2002. - С. 387-424.

57. Бронская Л.И. Концепт «Родная земля» в творчестве М.А. Осоргина периода эмиграции // Восток Запад: пространство русской литературы и фольклора: материалы Второй Международной конференции. - Волгоград, 2006. - С. 597-602.

58. Бронская Л.И. Концепция личности в автобиографической прозе русского зарубежья первой половины XX века (Шмелев, Зайцев, Осоргин). Ставрополь, 2001.-121 с.

59. Бронская Л.И. Русская идея в автобиографической прозе русского зарубежья (Шмелев, зайцев, Осоргин). Ставрополь, 2000. - 100 с.

60. Бронская Л.И. Символика названия рассказа М.А. Осоргина «Земля» // Интеллигенция России: история и судьбы: Межвузовский сборник научных статей. -Ставрополь, 1999.-С. 18-23.

61. Буслакова Т.П. Реалисты серебряного века в эмиграции // Буслакова Т.П. Литература русского зарубежья: курс лекций. М.: Высшая школа, 2003. -С. 63-67. об Осоргине.

62. Васильева E.H. Образ дома в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Центральная Россия и литература русского зарубежья (1917 1989): материалы международной научной конференции, посвященной 70-летию присуждения И.А. Бунину

63. Нобелевской премии. Орловский государственный университет. Орел, 2003. - С. 252-255.

64. Великая Н.И. О времени и о себе: мемуары М.А. Осоргина // Проблемы славянской культуры и цивилизации: материалы научно-методической конференции. — Уссурийск, 2001. С. 224-229.

65. Власова Е.Г. Московские письма М.А. Осоргина: в начале «мечтаемой с детства дороги» // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 104-112

66. Гашева H.H. Кинематографичность прозы М.А. Осоргина (на материале анализа романа «Сивцев Вражек») // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. -Пермь. Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 37-43.

67. Гашева H.H. Кинематографичность прозы М.А. Осоргина: аспект структурного синтеза на межвидовом уровне // Вестник Воронежского государственного университета. Серия филология и журналистика. Воронеж, 2005. - №2. - С. 2831.

68. Гелл ер М.Я. Писатель и власть: Михаил Осоргин // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 86-89.

69. Гладышев В.Ф. «Несовместимо с моими убеждениями». Что искал Осоргин в секретных архивах царской охранки? // Михаил Осоргин: художник и журналист. -Пермь, 2006. С. 92-97.

70. Гладышев В.Ф. Писатель вне политики (о масонстве М.А. Осоргина) // Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2003. - С. 12-16.

71. Горюнов Д.В. М.А. Осоргин как представитель русского масонства // Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2003. - С. 52-55.

72. Дворцова Н.П. Михаил Осоргин и Саша Соколов (опыт интертекстуального анализа) // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 26-30.

73. ДергачеваЭ.С. Дом и история в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Михаил Осоргин: Страницы жизни и творчества.— Пермь. Изд-во Пермский ун-т, 1994. — С. 56-64. . • ■

74. Дергачева Э.С. Символика дома в русской: прозе 20-х годов XX века (Е. Замятин, М. Булгаков, М. Осоргин) // Творческое наследие Евгения Замятина: взгляд из сегодня. Книга X. Тамбов, 2000. - С. 39-45.

75. Зайцев Б.К. Осоргин // Зайцев Б.К. Братья-писатели. Воспоминания. — М:, 1991. С. ' 35-37. • " " •

76. Кара-Мурза А.А. П.Б. Струве и М;А. Осоргин: два лика российского либерализма// . Кара-Мурза А.А. Интеллектуальные портреты. Очерки о русских политическихмыслителях XIX XX века. - М., 2006. - С. 126-132.

77. Ковалева Ю.И. Космос и хаос в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Классические, и неклассические модели мира в отечественной и зарубежной литературах: материалы международной; научной конференции. Волгоград; 2006. -С. 393-399.

78. Комина Р.В. Чеховская Россия в произведениях Осоргина // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994.- С. 21-27.

79. Коровин В.И. Осоргин // Русские писатели 20 века: биографический словарь. М.: Большая российская энциклопедия, 2000. - С. 523-525.

80. Кузмищева Н.М. Б. Зайцев и М. Осоргин: со- и противопоставлениемироощущений // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской203 . ■литературы XX века : материалы международной научной конференции. — Москва: МГОУ. Вып. 1, 2003. С. 119-125.

81. Куличкина Г.В. Пермь как миф и факт: по страницам мемуарной прозы М.А. Осоргина // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 113-124.

82. Курбатов Валентин Космос хаоса // Москва, 1990. №7. - 199-203.

83. Лапаева Н.Б. Культура и история в художественном мире М. Осоргина // Проблемы языка и литературы: методология, теория, история. = Пермь, 1998. С. 41-43.

84. Лапаева Н.Б. Образ провинции в художественном мире М. Осоргина (по материалам мемуарной прозы) // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. -Пермь. Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 64-72.

85. Лапаева Н.Б. «Письма о незначительном» М.А. Осоргина: антропология против идеологии // Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2003. - С. 8-12.

86. Лапаева Н.Б. «Письма о незначительном» М. Осоргина и дневники Б. Поплавского: модификации смещенного жанра // Михаил Осоргин: художник и журналист. -Пермь, 2006. С. 57-67.

87. Лапаева Н.Б. Природа в мемуарной прозе М. Осоргина // Духовная культура: проблемы и тенденции развития: тезисы докладов. Т.2. — Сыктывкар, 1994. С. 9395.

88. Лапаева Н. Художественный мир Осоргина. Дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 1994.

89. Ласунский О. В споре с эпохой // Осоргин Михаил Воспоминания. Повесть о сестре. Воронеж, 1992. - С. 5-24.

90. Ласунский О. Крестник Камы // Осоргин Михаил Мемуарная проза. Пермь, 1992. -С. 5-32.

91. Ласунский О.Г. Михаил Осоргин: структура, качество и эволюция таланта // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994.-С. 5-13.

92. Ласунский О. Под маской старого книгоеда // Осоргин М.А. Заметки старого книгоеда. М.: Книга, 1989. - С. 3-19.

93. Ласунский О.Г. Похвала Михаилу Осоргииу // Михаил Осоргии и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. -Пермь, 2003.-С. 4-5.

94. Ло Гатто Этторе Михаил Осоргин // Этторе Ло Гатто Мои встречи с Россией. -М.: Кругъ, 1992.-С. 41-45.

95. Лобанова Галина Ивановна Эволюция нравственного сознания «маленького человека» в романах Осоргина 20-х 30-х годов. Автореферат дис. . канд. филолог, наук. - М., 2002.

96. Мароши В.В. Ласточка в интертекстуальности и скрипции романа М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. -Пермь. Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 44-57.

97. Марченко Т.В. Осоргин // Литература русского зарубежья. 1920-1940. М.: Наследие, Наука, 1993. - С. 286-230.

98. Марченко Т.В. Осоргин. // Литературная энциклопедия Русского Зарубежья 1918 1940. Писатели Русского зарубежья. - М.: РОССПЭН, 1997. - С. 65-91.

99. Марченко Т.В. Творчество М.А. Осоргина 1922-1942. Дис. . канд. филол. наук. М., 1994.

100. Материалы к биографии М. Осоргина // Современное русское зарубежье. -М.: Олимп, 1998. С. 393-402.

101. Мельникова М.С. Архаические константы природного мира в художественном тексте. (К вопросу интерпретации одного «воплощения» в романе М. Осоргина «Времена») // Природа: материальное и духовное. СПб., 2002. - С. 175-178.

102. Мужайлова Е.А. Ф.М. Достоевский и М.А. Осоргин: типология почвенничества. Уфа, 2008. - 194 с.

103. Нечаева Н.П. Поэтико-философский контекст и околороманное пространство романа Осоргина «Сивцев Вражек». Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 1997.

104. Новикова Л.И. Художественный мир М.А. Осоргина // Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2003. - С. 28-30.

105. Орлицкий Ю.Б. «Это вопрос техники.». Стиховое начало в прозе М. Осоргина// Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. — С. 31-39.

106. Погодина Е.В. Специфика речевого функционирования категорий пространство и время в автобиографической прозе (на материале произведений Осоргина и Бунина). Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2002.

107. Поликовская JI.B. Осоргин // Русские писатели 1800 1917: биографический словарь Т.4. М-П. - М.: Большая российская энциклопедия, 1999. - С. 456-460.

108. Поликовская JI.B. Осоргин и еврейский вопрос // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 83-91.

109. Поликовская JI.B. Публицистика Михаила Осоргина (август 1916 сентябрь 1918): темы, идеи, жанры // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. -Пермь. - Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 77-85.

110. Полупанова A.B. Форма выражения авторского сознания в автобиографической прозе Бунина и Осоргина (Времена, жизнь Арсеньева). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2002.

111. Раевский Г. Михаил Осоргин «Сивцев Вражек»: рец. // Возрождение. 1928. -№1248-23 марта С. 4.119. «Россия осталась в сердце.»: библиографический указатель произведений М.А. Осоргина и литературы о нем за 1897-2008 годы. Уфа, 2008. - 98 с.

112. Серков А.И. Масонское наследие М.А. Осоргина // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 73-76.

113. Сидорова М.Ю. Язык и художественный мир романа М. А. Осоргина «Сивцев Вражек» // Литература XX века: итоги и перспективы изучения: материалы первых Андреевских чтений. М., 2003. - С. 89-97.

114. Струве Г. Осоргин // Струве Г Русская литература в изгнании. Краткий биографический словарь русского зарубежья. Париж - М., 1996. - С 184-186.

115. Тихомирова А.О. Типология рассказов Михаила Осоргина // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века: материалы международной научной конференции. Выпуск 3,4. 1. М., 2006. - С. 83-87.

116. Филатова А.И. Осоргин // Русская литература XX века: Биобиблиографический словарь в 3 т. Т.2. З-О. М., 2005. С. - 707-710.

117. Филатова А.И. Осоргин // Русские писатели XX век: биобиблиографический словарь в 2 Т. Т.2. М-Я. М.: Просвещение. 1998. - С. 148-151.

118. Филатова А.И. Художественный мир М. Осоргина // Духовная культура: проблемы и тенденции развития. Тезисы докладов. Т.2. — Сыктывкар, 1994. С. 9597.

119. Фоминых Т.Н. Историко-культурный контекст образа мировой войны в романе М. Осоргина «Сивцев Вражек» // Художественный текст и историко-культурный контекст. М., 1996. - С. 49-60.

120. Фрадкина С.Я. На перекрестке традиций («Сивцев Вражек» М. Осоргина и традиции русской классики) // Михаил Осоргин. Страницы жизни и творчества. -Пермь. Изд-во Пермский ун-т, 1994. - С. 13-21.

121. Харитонов Д.В. Оппозиция «свое-чужое» и «верх-низ» в городском пространстве романов М. Осоргина «Сивцев Вражек», Б. Пастернака «Доктор Живаго» и М. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 49-56.

122. Чудинова Г.В. Художественное изображение русского национального характера в автобиографической книге М.А. Осоргина «Времена» // Михаил Осоргин и вечные ценности русской культуры: Материалы научно-практической конференции. Пермь, 2003. - С. 31-34.

123. П1. Работы, посвященные жизни и творчеству М.М. Пришвина

124. Агеносов В.В. Творчество Пришвина и советский философский роман. М.: Прометей, 1988.-98 с.

125. Агеносов В.В. Философский роман в творчестве М Пришвина (Проблематика и поэтика «Корабельной чащи») // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 59-69.

126. Александров И.Н. Идеи русского космизма в творческом сознании М.М.

127. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийскойнаучной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 30-34.207

128. Анненкова И.В. Особенности фразового синтаксиса М.М. Пришвина// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. -С. 89-98.

129. Апанович Фр. Игра с жанром в творчестве М.М. Пришвина // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 99113.

130. Апанович Ф. Эволюция вспять: от человека к обезьяне: образы революции и народа в творчестве И. Бунина и М. Пришвина первых десятилетий XX века // Alma Mater: Вестник высшей школы М., 2001. - №1. - С. 33-37.

131. Атанов Г.М. М.М. Пришвин в оценках A.M. Горького // Горьковские чтения-75: Материалы конференции «А. М. Горький и литературная критика». Горький: Волго-Вятское книжное изд-во, 1976. - С. 114-121.

132. Атанов Г.М. Пришвин и Горький // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. - С. 92-98.

133. Афанасьев Э. Похвала миру // Пришвин М.М. Мирская чаша. М., 1990. - С. 3-17.

134. Афанасьев Ю.Ю. Старообрядцы и «новые люди» в романе М. Пришвина «Осударева дорога» // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 8893.

135. Афонин JI. Наш земляк Михаил Пришвин. Орел: Знание, 1973. - 43 с.

136. Балакина Ю.И. Миниатюра как «корневой» жанр миниатюры М.М. Пришвина // Пушкинские чтения 2007.: Материалы XII международной научной конференции.: Сборник научных статей. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2007. - С. 194-198.

137. Бармин A.B. «Кащеева цепь» М.М. Пришвина как лирическая эпопея: (К проблеме эпического лиризма) // Филологические науки. М., 1974. - №2. - С. 1726.

138. Беднякова Т.Н. Душа поэзии // Пришвин М.М. Зеркало человека. М.: Правда, 1985. - С. 647-651.

139. Беечеревных Ю.С. «Кладовая солнца» М.М. Пришвина в свете современной экологической проблемы // М.М. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей (Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240). Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 4251.

140. Бойко М. М. Пришвин. Искусство как «творчество жизни» // Эстетические взгляды художников социалистической культуры. М.: Наука, 1985. - С. 70-95.

141. Борисова Н.В. М. Пришвин «За волшебным колобком» (структура образа автора) // Русский язык в школе. М., 1998. - №1. - С. 65-69.

142. Борисова Н.В. Мифопоэтика всеединства в философской прозе М.М. Пришвина. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2004. — 227 с.

143. Борисова Н.В. «Поэзия, наука, жизнь» в творчестве М.М. Пришвина (на материале очерка «За волшебным колобком») // Лингвистическое отечествоведение. Т.2. Елец, 2001. - С. 43-49.

144. Борисова Н.В. Русский мир Михаила Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. — Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 3-9.

145. Борисова Н.В. Символическая структура повести М. Пришвина «Мирская чаша. 19-й год XX века» // Вопросы русского языка и методики его преподавания: Межвузовский сборник научных трудов. Елец, 1999. - С. 127-133.

146. Борисова Н.В. Цветопись в творчестве М.М. Пришвина // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. -Воронеж: ВГПИ, 1986. С. 78-85.

147. Боровой Л. «Тайная современность» языка. (М. Пришвин) // Боровой Л. Язык писателя. -М.: Советский писатель, 1960. С. 131-177.

148. Будаков В. «Мое духовное питанье.» // Волга. Саратов, 1978. - №12. - С. 175-181.

149. Валькова В. Весна света // Библиотека. М. 1998. - №6. - С. 206-212.

150. Варламов А. Гений пола: борьба за любовь в дневниках М. Пришвина // Вопросы литературы. М., 2001. - Вып. 6. - С. 67-104

151. Варламов А.Н. Пришвин. М.: Молодая гвардия, 2008. - 548 с.

152. Варламов А. Пришвин и Бунин. Литературный этюд // Вопросы литературы -М., 2001. Вып. 2. - С. 21-38.

153. Варламов А. Пришвин или Гений жизни // Октябрь. М., 2002. - №1. - С. 130-184; №2.-С. 151-191.

154. Варламов А. Современное прочтение Пришвина // Литературная учеба, М., 2001.-№5.-С. 45-54.

155. Верстрате Ванде-Вилле X. Михаил Пришвин: вера в лучший мир// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. - Тюмень, 1998. - С. 23-32.

156. Вершута З.Я. О жанровой специфике «Кащеевой цепи» М.М. Пришвина // Проблемы литературных жанров. Материалы II научной межвузовской конференции. — Томск, 1975. С. 161-162.

157. Вершута З.Я. Поэтика красоты и знания (М.М. Пришвин «Кащеева цепь») // Русская литература XX века. Советская литература: Сборник научных трудов. М., 1976.-С. 73-89.

158. Вершута З.Я. Символика в романе М. Пришвина «Кащеева цепь» // Мастерство писателя: сборник научных трудов. Смоленск, 1975. - С. 5-20.

159. Воронин B.C. Законы фантазии и мир природы в прозе Пришвина // Природа и человек в русской литературе: Материалы Всероссийской научной конференции. Волгоград, 2000. - С. 137-145.

160. Воспоминания о Михаиле Пришвине: Сборник М.: Советский писатель, 1991.-368 с.

161. Выходцев П.С. Журавлиная родина Пришвина // Молодая гвардия. М., 1973.-С. 288-300.

162. Выходцев П.С. Народно-поэтические основы философской прозы М.М. Пришвина // Русская литература Л., 1980. - №1. - С. 49-72.

163. Выходцев П.С. Об эстетической системе Пришвина // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. -Воронеж: ВГПИ, 1986. С. 19-25.

164. Выходцев П.С. Преемственность гуманизма: Гоголь и Пришвин // Русская литература. Л., 1984. - №4. - С. 3-17.

165. Выходцев П.С. Пришвин и современность // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 9-27.

166. Выходцев П.С. Проблема преемственности в эстетике М.М. Пришвина // Творческие взгляды советских писателей: сборник статей. Л.: Наука, 1981. - С. 120-143.

167. Выходцев П.С. Секрет Михаила Пришвина: Об эстетической системе художника // Литература в школе. М., 1984. - №4. - С. 10-18.

168. Галасьева Г.В. Проблема «Человек и природа» в советской критике 20-30-х годов // Человек и природа в советской прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1980. - С. 95-120.

169. Галимьянова Л.Ф. Человек и природа в русской повести 1930-х годов // Духовная культура: проблемы и тенденции развития.: Тезисы докладов. Т.2. -Сыктывкар, 1994.-С. 103-104.

170. Гачев Г.Д. Пришвин // Гачев Г.Д. Русская дума. Портреты русских мыслителей. М., 1991. - С. 98-104.

171. Геймбух Е. Время в художественном мире М.М. Пришвина // Русский язык в школе-М., 1998.-№1.-С. 57-65.

172. Глотов А.Л. Художественное самосознание писателя: творческий опыт М.М. Пришвина // Вопросы русской литературы. Межвузовский научный сборник. Вып. 1. Львов, 1986.-С. 54-58.

173. Глушков Н.И. Творческая индивидуальность М.М. Пришвина и литература социалистического реализма // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 26-47.

174. Голованов Л. В стремнине бытия // Москва. М., 1981. - №11. - С. 217-218.

175. Голованов Л. Творчество как образ поведения // Москва. М., 1978. - №9. -С. 217-218.

176. Гончарова Т.В. Анализ парадигматических связей слов как средства создания звукового пейзажа в сказке-были М.М. Пришвина «Кладовая солнца» // М.М.

177. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей (Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240).-Воронеж: ВГПИ, 1986.-С. 128-134.

178. Гордиенко JI.H. Вернадский и Пришвин: взаимодействие научного и художественного сознания в формировании эстетического чувства природы // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. — М., 1980. - №1.- С. 58-66.

179. Гордович К.Д. Своеобразие автобиографизма в тетралогии Гарина-Михайловского и в романе М. Пришвина «Кащеева цепь» // Классические традиции в русской советской литературе: Сборник научных трудов. Куйбышев, 1985.-С. 57-66.

180. Горышин Г. Перечитывая Пришвина // Пришвин М.М. Кладовая солнца. Д., 1978.-С. 559-566.

181. Горький М. М.М. Пришвину Письма. // Горький А.М, Собр. Соч. в 30 т. -М.: Гослитиздат, 1949-1955. Т. 29. Письма 1907-1926. - С. 417-418, 426-427, 476478. Т.30. Письма. 1927-1936. - С. 351-352.

182. Горький и М. Пришвин Письма. // Горький и советские писатели: Неизданная переписка. М.: Издательство АН СССР, 1963. - С. 319-362 (Литературное наследство Т.70).

183. Горький М. о М.М. Пришвине // Горький A.M. Собр. Соч.: В 30 т. М., Гослитиздат, 1949-1955, Т.24. - С. 264-269.

184. Гостеев И. М. Горький в дневниках М. Пришвина 1920-1925 гг. // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 130-133.

185. Гордович К.Д. Совместные дневники Пришвиных и Булгаковых как жанровый феномен // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 134138.

186. Гринфельд Т.Я. Вернадский и Пришвин: Взаимодействие научного и художественного сознания в формирование эстетического чувства природы // Вестник Московского университета. Серия 7, Философия. - М., 1980. - №1. - С. 58-66.

187. Гринфельд Т.Я. Вл. Соловьев, В. Розанов, М. Пришвин: понимание красоты в природе. Сыктывкар, 1995. - 23 с.

188. Гринфельд Т.Я. Изображение природы в рассказах М.М. Пришвина и И.С. Соклова-Микитова (различие в художественном методе) // Человек и природа в советской прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, Пермь, 1980.-С. 6-20.

189. Гринфельд Т.Я. И.С. Соколов-Микитов и М. Пришвин // Творчество И.С. Соколова-Микитова. JL: Наука, 1983. - С. 104-119.

190. Гринфельд Т.Я. Изображение как вид художественной речи в миниатюрах // Поэтика русской советской прозы: Межвузовский научный сборник. Уфа, 1987. -С. 45-53.

191. Гринфельд Т.Я. Изображение природы в рассказах М.М. Пришвина и И.С. Соколова-Микитова (различия в художественном методе) // Человек и природа в советской прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1980. - С. 6-24.

192. Гринфельд Т.Я. «Корабельная чаща» М. Пришвина. Заметки о мастерстве // Филологические науки: Ученые записки Латвийского гос. ун-та. Т.46. Рига, 1963. - С. 9-27.

193. Гринфельд Т.Я. К «родословной» миниатюры М.М. Пришвина // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 47-59.

194. Гринфельд Т.Я. М. Горький и М. Пришвин в 1920-е годы: тема человека и природы // Горьковские чтения 1984: Материалы конференции «М. Горький и литература XX столетья». — Горький, 1984. — С.77-83.

195. Гринфельд Т.Я. М. Горький и М. Пришвин (Изображающее слово в пейзаже) // Творчество М. Горького в системе социалистического реализма. Горьковские чтения-86. Горький, 1986. - С. 90-96.

196. Гринфельд Т.Я. «Материальность» природы в произведениях М.М. Пришвина и пейзаж в русской живописи конца XIX начала XX века // Стиль писателя и культура эпохи: Межвузовский сборник научных трудов.- Сыктывкар, 1984.-С. 97-109.

197. Гринфельд Т.Я. Миниатюра М.М. Пришвина. Дневник как источник малого жанра // Жанры в историко-литературном процессе: Сборник научных статей. -СПб.: ЛГОУ, 2000.-С. 138-146.

198. Гринфельд Т.Я. Мир как единство в творчестве М.М. Пришвина// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 164168.

199. Гринфельд Т.Я. Народ в творчестве М.М. Пришвина. Портрет человека и лицо природы. // Проблемы типологии литературного процесса: Межвузовский сборник научных трудов. Пермь 1983. - С. 104-118.

200. Гринфельд Т.Я. О художественном методе М. Пришвина // Русская литература. Л., 1973. - №1. - С. 46-56.

201. Гринфельд Т.Я. Образ природы и жанр миниатюры в творчестве М.М. Пришвина // Жанровые формы в русской литературе конца 19 начала 20 вв.: Межвузовский сборник научных трудов. - Куйбышев, 1985. - С. 90-110.

202. Гринфельд Т.Я. Пластическая выразительность человека в миниатюрах М.М. Пришвина и Б.Н. Сергуненкова («Фацелия», «Лесная капель», «Тысячелистник») // Портрет в художественной прозе: Межвузовский сборник научных трудов. -Сыктывкар, 1987.-С. 101-109.

203. Гринфельд Т.Я. Портрет в художественном мире М.М. Пришвина // Вестник Ленинградского ун-та. Серия: история, язык, литература. - Вып. 2. - Л., 1973. -№8. - С.68-78.

204. Гринфельд Т.Я. Проблема изображающей речи: С.Т. Аксаков, И.А. Бунин, М.М, Пришвин // Природа: материальное и духовное. СПб., 2002. - С. 9-11.

205. Гринфельд Т.Я. Развитие чувства природы в прозе Пришвина 1920-х 1930-х годов // Эстетический идеал и проблема положительногсг героя в советской литературе (традиции и новаторство): Межвузовский сборник научных трудов. — М., 1987.-С. 39-48.

206. Гринфельд Т.Я. Андреева И.И. Романтизация картин природы в произведениях М.М. Пришвина // Романтизм: Теория. История. Критика: Сборник статей. Казань, 1976. - С. 41-61.

207. Гринфельд Т.Я. «Самостоятельная» природа в рассказах М.М. Пришвина и И.С. Соколова (К типологии природоописания) // Проблемы типологии литературного процесса: Межвузовский сборник научных трудов. Пермь, 1981. -С. 100-113.

208. Гринфельд Т.Я. «Серый» цвет в художественном мире М.М. Пришвина // Цвет и свет в художественном произведении: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1990. - С. 25-38.

209. Гринфельд Т.Я. «Скрытый» повествователь в рассказах М.М. Пришвина о природе («Глаза земли») // Человек и природа в художественной прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1981. - С. 87-103.

210. Гринфельд Т.Я. Традиции «антропоморфизма» в изображении природы и ее обновление в прозе М.М. Пришвина // Стиль и время. Развитие реалистического повествования: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1985. - С. 103-121

211. Гринфельд Т.Я. Философия природы и художественный метод М. Пришвина // Проблема литературных жанров: Материалы VI научной межвузовской конференции. Томск, 1990.-С. 136-137.

212. Гринфельд Т.Я. «Чувство природы» и цвет в пейзажах М.М. Пришвина // Личность писателя и его творчество: Межвузовский сборник научных трудов. -Волгоград, 1990.-С. 31-43.

213. Гринфельд-Зингурс Т.Я. Природа в художественном мире М.М. Пришвина. -Саратов: изд-во Саратовского ун-та, 1989. 196 с.

214. Гришина Я.З. Гришин В.Ю. Дневник как форма самопознания художника// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. -С. 33-40.

215. Гришина Я.З. Гришин В.Ю. Дневник М.М. Пришвина как культурный феномен (на материале дневника 1918-1922 годов) // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 41-63.

216. Гришина Я.З. Искусство видеть мир (о творчестве М. Пришвина) // Искусство в школе. М., 1992. - №3/4. - С. 24-26.

217. Гришина Я.З. «Кладовая солнца» сказка и быль // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. — Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 94-103.

218. Гришина Я.З. Полтавцева Н.Г. Философия культуры М.М. Пришвина на страницах его дневниковой прозы// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 63-89.

219. Гришина Я. «Я найду себе свободную родину» // Дружба народов. М., 1994, - №2.-С. 205-211.

220. Гришина Я.З. Гришин В.Ю. Комментарии. // Пришвин М.М, Дневники 1914-1917. -М.: Московский рабочий, 1991.-С. 398-419.

221. Гришина Я.З. Гришин В.Ю. Комментарии. // Пришвин М.М, Дневники 1918-1919.-М.: Московский рабочий, 1994.-С. 346-371.

222. Гришина Я.З. Гришин В.Ю. Комментарии. // Пришвин М.М, Дневники 1920-1922. М.: Московский рабочий, 1995. - С. 293-308.

223. Гришина Я.З. Полтавцева Н.Г. Гришин В.Ю. Комментарии. // Пришвин М.М, Дневники 1923-1925. М.: Русская книга, 1999. - С. 366-397.

224. Гришина Я.З. Комментарии. // Пришвин М.М, Дневники 1926-1927. М.: Русская книга, 2003. - С. 554-578.

225. Гришина Я.З. Комментарии // Пришвин М.М, Дневники 1930-1931. СПб.: Росток, 2006. - С. 593-687.

226. Гришунин А.Л. Пришвин, Блок и В.П. Измалкова// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 113-125.

227. Гусев П. «Люблю, значит существую.» // Юность, М., 1986. - №5. - С. 7981.

228. Давыдова Т.Т. Образ города в повети М. Пришвина «У стен града невидимого (Светлое озеро)» // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998.-С. 181-188.

229. Давыдова Т.Т. О дневниках М.М. Пришвина // Литература в школе М., 1995.-№5.-С. 34-37.

230. Давыдова Т.Т. Миф о художниках в «Кащеевой цепи» М.М. Пришвина и «Мастере и Маргарите» М.А. Булгакова // Давыдова Т.Т. Русский неореализм: Идеология, поэтика, творческая эволюция. М.: Флинта, Наука, 2006. - С. 262-290.

231. Давыдова Т.Т. Миф Фольклор - Пришвин// Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин). - Елец, 2006. - С. 215-222.

232. Дворцова Н.П. «Кащеева цепь» М. Пришвина и проблема культурно-исторического смысла пути писателя // Известия РАН. Серия литература и языки. -М., 1992. -Т.51. -№3. С. 56-62.

233. Давыдова Т.Т. Понимание революции у Е.И. Замятина, М.М. Пришвина, А.П. Платонова: от энергии к энтропии // Давыдова Т.Т. Русский неореализм. Идеология, поэтика, творческая эволюция. М.: Флинта, Наука, 2006. - С. 161-183.

234. Дворцова Н.П. М. Пришвин и Ю. Козаков (к постановке проблемы) // Поэтика писателя и литературный процесс: Сборник научных трудов. Тюмень, 1988.-С. 80-87.

235. Дворцова Н.П. Миф о Пушкине в творчестве М.М. Пришвина // Филологические науки. М., 2000. - №1. - С. 24-30.

236. Дворцова Н.П. Михаил Пришвин // Русская литература XX века. 11 класс, в 2 тг.-М.: Дрофа, 1996.-Т. 1.-С. 432-458.

237. Дворцова Н.П. Михаил Пришвин: жизнь как утверждение// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 134-164.

238. Дворцова Н.П. М.М. Пришвин и В.В. Розанов: к истории творческогодиалога // Русская словесность. М., 1996. - №2. - С. 29-34.217

239. Дворцова Н.П. М. Пришвин и А. Ремизов (К истории творческого диалога) // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. - М., 1994. - №2. - С. 27-33.

240. Дворцова Н.П. М. Пришвин и его «вечные спутники» (Д. Мережковский, В. Розанов, А. Ремизов). Тюмень, 1995. - 125 с.

241. Дворцова Н.П. М. Пришвин: между Паном и Софией // Художественная литература в социокультурном контексте. Поспеловские чтения. М., 1997. — С. 124-133.

242. Дворцова Н.П. Повесть М. Пришвина «Жень-Шень» как философская сказка. // Литература и критика в системе духовной культуры времени. Тюмень, 1996. -С. 145-157.

243. Дворцова Н.П. Пришвин // Русские писатели 20 века: биографический словарь. М.: Большая российская энциклопедия. 2000. - С. 573-575.

244. Дворцова Н.П. Пришвин и Пушкин // Университетский пушкинский сборник. -М., 1999.-С. 290-296.

245. Дворцова Н.П. Пришвин и русское религиозное возрождение XX века (К постановке проблемы) // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. - М., 1993,-№1,-С. 3-11.

246. Дворцова Н.П. Пришвин и Мережковский: диалог о Граде Невидимом // Вопросы литературы М., 1993, - Вып. 3, - С. 143-170.

247. Дворцова Н.П. Пришвин между Д. Мережковским и В. Розановым // Филологические науки, М.,1995, - №2. - С. 110-119.

248. Дворцова Н.П. Путь М. Пришвина «от революции к себе» и В. Розанов // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. - М., 1995. - №2. -С.34-41.

249. Дворцова Н.П.Три редакции «Черного араба» М. Пришвина. Проблема целостности и идентичности произведения // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986.-С. 103-110.

250. Донченко Н. Ю. Поэтика антиноминии в «дневниках» Пришвина. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — М., 1999.

251. Донченко Н.Ю. Поэтика антиномии в «Дневниках» М.М, Пришвина // Филологические науки. М., - 2001. - №3. - С. 81-87.

252. Дырдин А.А. Русская философская проза 1920-1930-х годов и христианская мифология // Вопросы филологии: Сборник научных трудов. Ульяновск, 1998. -С. 32-38.

253. Дыханова Б. «И творчество и чудотворчество» // Пришвин М. Жень-шень. -М.: Правда, 1986. С. 3-16.

254. Дыханова Б. «Сказка и очень близкая и очень далекая» // Пришвин М.М. Избранные произведения. - М.: Правда, 1998. - С. 3-18.

255. Ерин А.А. Отражение взглядов М.М. Пришвина на природу в его охотничьих дневниках // Содержательность форм в художественной литературе: Межвузовский сборник научных трудов. Куйбышев, 1988. - С. 164-175.

256. Ершов Г. Михаил Пришвин. Жизнь и творчество. М.: Художественная литература, 1973. - 192 с.

257. Есикова Н.Д. Цикл М. Пришвина «Слепая голгофа»: древнее и современное // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 98-101.

258. Жижимова Г.В. Традиции русской романтической классики в советской прозе 1930-х годов: М. Пришвин, К. Паустовский, Н. Зарудин // Наследие классики и современность: Сборник научных статей. Фрунзе, 1987. - С. 34-43.

259. Завгородняя Г.Ю. М.М. Пришвин ученик A.M. Ремизова (специфика стилизации в рассказе «Иван Осляничек») // Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А.

260. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин). Елец, 2006. - С. 234-278.219

261. Зархин С.Б. Михаил Михайлович Пришвин. Липецк., 1960. - 24 с.

262. Земляковская A.A. Жанрово-композиционные особенности собраний миниатюр М.М. Пришвина. Мичуринск: МГПИ, 2005. - 95 с.

263. Злобина М. «. .И остаться самим собой» // Новый мир. М., 1990. - №8. - С. 248-251.

264. Зотов И.А. Человек и природа в творчестве М. Пришвина. М.: Просвещение, 1982. - 80 с.

265. Иванов Н. Н. Древнеславянский языческий миф в художественном мире М. Горького, А.Н Толстого, М. Пришвина. Дис. . докт. филол. наук. М., 2000.

266. Иванов H.H. Поиск «утраченных идеалов живого знания» в сочинениях М. Пришвина// Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин). Елец, 2006. - С. 222-227.

267. Иванов H.H. Сердце сына земли (геоптимизм М. Пришвина) // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. — Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 34-40.

268. Иванов-Разумник Великий Пан (О творчестве М. Пришвина) // Иванов-Разумник Творчество и критика. Т. II. СПб.: Прометей, б.г. - С. 42-70.

269. Ильюнина Л.А. Пришвин и Блок. Спор о романтизме// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. — С. 168-171.

270. Медведев A.A. Мотив сада в творчестве М. Пришвина и А. Блока// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 172177.

271. Исупов К.Г. Две модели творческого поведения (Достоевский Пришвин) // Проблемы творчества Ф.М. Достоевского: поэтика и традиции. - Тюмень, 1982. -С. 77-87.

272. Калинина И.П. Пришвинские мотивы в повести В. Распутина «Дочь Ивана, мать Ивана» // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 51-55.

273. Качалова М.П. Рождение жанра миниатюры в дневниках М.М. Пришвина и И.А. Бунина // Пушкинские чтения 2007. Малая проза: жанры, авторы, стили: Материалы ХП международной научной конференции: Сборник научных статей. — СПб., 2007.-С. 198-208.

274. Киселев А.Л. Об этическом романтизме М.М. Пришвина // Романтизм: вопросы эстетики и художественной практики. Тверь, 1992. - С. 119-125.

275. Киселев А.Л. Неизвестный М.М. Пришвин // Возвращенные имена русской литературы. Аспекты поэтики, эстетики, философии: Межвузовский сборник научных трудов. Самара, 1994.-С. 145-149.

276. Киселев А.Л. О типологической общности персонажей в произведениях М. Пришвина и А. Платонова // Типологическая общность и индивидуальное своеобразие писателя: Межвузовский сборник научных трудов. Тула, 1984. -С.87-103.

277. Киселев А.Л. Поэтическое слово М.М, Пришвина // Пришвин М. Желанная книга. М.: Советская Россия, 1987. - С. 5-24.

278. Киселев А.Л. Пришвин и русская литература. Куйбышев, 1983. - 80 с.

279. Киселев А.Л. Пришвин и русские писатели XX века. Куйбышев, 1985. - 69 с.

280. Киселев А.Л. Пришвин-художник. Хабаровск, 1978 - 128 с.

281. Киселев А.Л. Характер жанрового и стилевого новаторства произведений М.М. Пришвина 1920-х гг. // Поэтика советской литературы двадцатых годов: Межвузовский сборник научных трудов. Куйбышев, 1989. - С. 57-72.

282. Климова Г.П. Жанрово-стилевые особенности романа М.М. Пришвина «Кащеева цепь» // О жанре и стиле советской литературы: Сборник научных трудов. Калинин, 1990. - С. 27-36.

283. Климова Г.П. Пришвин и идейно-художественные искания литературы 20-х годов // М.М. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей (Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240). Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 99-108.

284. Климова Г.П. Творчество И.А. Бунина и М.М. Пришвина в контексте христианской культуры. Автореф. дис . докт. филол. наук. -М., 1993.

285. Кобзарь E.H. О природе романтического стиля М. Пришвина и К. Паустовского. — Днепропетровск, 1974 114 с.

286. Кобзарь E.H. Человек и природа в русской советской прозе 30-х годов // Человек и природа в художественной прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар 1981. - С. 77-86.

287. Ковалев Г.Ф. М.М. Пришвин и имя (на материале дневников) // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 144-155.

288. Ковыршина O.A. Диалектика времени и вечности в художественном сознании Михаила Пришвина. Дис. канд филол. наук. Елец, 2005.

289. Ковыршина O.A. Образ времени в послеоктябрьском творчестве Михаила Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 101-108.

290. Кожинов В.В. Время Пришвина // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. - С. 67-76.

291. Кожинов В. Книга Михаила Пришвина но не о природе, а о революции // Литература в школе - М., 1996. №3. - С. 34-43.

292. Кожинов В.В. Не соперничество, а сотворчество // Кожинов В.В. Размышления о русской литературе. М.: Современник, 1991. - С. 348-357.

293. Козловский Ю. О Михаиле Михайловиче Пришвине и его дневниках // Пришвин М.М. Дневники. М.: Правда, 1990 - С. 3-8.

294. Козловский Ю. Поэзия прозы // Пришвин М.М. Рассказы и очерки. М.: Правда, 1986.-С. 5-14.

295. Коненкова А.К. «Поэтика природы» как культурологический феномен (Чувство природы в творчестве С.Т. Коненкова и М.М. Пришвина). М.: ГАСК, 2006.- 108 с.

296. Константинова Е.Ю. Тема революции в дневниках М.М. Пришвина 19171920 гг. // Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин). -Елец, 2006. С. 267-273.

297. Корниенко Н.В. Человек и природа в прозе А.П. Платонова и М.М. Пришвина (к проблеме типизации характера в советской литературе 20-х годов) // Проблема характера в советской литературе: Межвузовский сборник научных трудов. Челябинск, 1988. - С. 41-49.

298. Краснова C.B. «От родной земли» (Елецкий край в творчестве М.М. Пришвина) // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 69-77.

299. Кречетов В.Н. Жизнетворчество М. Пришвина // Кречетов В.Н. Верность выбора.-М., 1986.-С. 16-29.

300. Круглеевская В.В. Пришвин о зарубежной литературе // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. - С. 118-132.

301. Кузина Н. «Пишу, как живу, и живу, как пишу» // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 76-79.

302. Кузнецов Ф. Бунт и примирение Михаила Пришвина // Наше наследие. М., 1990.-№2.-С. 63-84.

303. Курбатов В. Один на один // Москва. М., 1996. - №11. - С. 141-144.

304. Курбатов В. По поручению природы // Пришвин М. Творить будущий мир. -М.: Молодая гвардия, 1988, 1989. С. 3-4.

305. Курбатов В. Пришвин. Очерк творчества. М.: Советский писатель, 1986. -224 с.

306. Курбатов В. Родина мысли и согласия // Москва. М., 1993. - №11. - С. 166168.

307. Кучмаева И.К. Путь к всечеловеку (Мир как целое в концепции культуры М.М. Пришвина). М., 1997. - 148 с.

308. Лебедева В.Ю. Проблема авторской самореализации в «Предисловии к английскому изданию «Защиты Лужина» и «Зайчике» М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 56-60.

309. Липеровская С. За волшебным словом: Жизнь М.М, Пришвина. М.: Детская литература, 1964. - 191 с.

310. Литвиненко A.A. Раздумья о Пушкине: дневники Михаила Пришвина // Творчество A.C. Пушкина: проблемы изучения и преподавания: Материалы Ш научно-практической конференции «Пушкинские чтения». Йошкар-Ола, 1999. -С.55-67.

311. Личное дело. Михаил Михайлович Пришвин: Воспоминания современников. СПб,: Росток, 2005. - 528 с.

312. Макарова А. Большое сердце // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 186-200.

313. Мамонтов О.Н. Новые материалы к биографии М.М. Пришвина // Русская литература-Л., 1986. №2.-С. 175-185.

314. Мантрова С.А. «Живая тишина»: образы природы у М. Пришвина и К. Паустовского // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 60-65.

315. Матушкина В.И. М. Пришвин и Л. Леонов (О творческом сознательном начале в природе и человеке) // М.М. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей (Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240). Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 108115.

316. Машкина O.A. Контекст и интерпретация текста (Проза русского космизма) издательство «Восточный университет» Уфа-Новокузнецк 2004

317. Машкина O.A. Н. Клюев и М. Пришвин (тема Выговской общины) // Николай Клюев: образ мира и судьба: Материалы Всероссийской конференции

318. Николай Клюев: национальный образ мира и судьба наследия». Томск, 2000. — С. 113-118.

319. Машкина O.A. «Осударева дорога» М. Пришвина // Традиционализм и модернизм в русской литературе XX века. Томск, 1999. - С. 84-90.

320. Меженская H.A. Наименование стихии «вода» в индивидуально-авторской метафоре М. Пришвина и В. Астафьева // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008.-С. 199-204.

321. Мещерякова O.A. «Неувядаемый цвет» И.А. Бунина и М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 193-199.

322. Минералова И.Г. Поэтическое в прозе // Минералова И.Г. Русская литература серебряного века. Поэтика символизма. М.: Флинта, Наука, 2006. С. 232-235.

323. Михаил Михайлович Пришвин. Материалы для библиографического указателя литературы о жизни и творчестве М.М. Пришвина. Сост. Холодова З.Я. -Иваново, 2002.

324. Мотяшов И.П. Михаил Пришвин: критико-биографический очерк. М.: Советский писатель, 1965. - 248 с.

325. Мотяшов И Школа души // М.М. Пришвин Дорога к другу. Дневники. JL: Детская литература, 1982. - С. 157-174.

326. Никандрова A.B. Издательская судьба дневников М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 138-144.

327. Николина H.A. Сказка о детстве: поэтика повести М.М. Пришвина «Курымушка» // Русская речь. М., 1987. - №2. - С. 46-50,

328. Новоселова И.Г. «Дневник» М.М. Пришвина (структура дневниковых записей 1918 года) // Проблемы славянской культуры и цивилизации: Материалы научно-методической конференции. Ульяновск, 2001. - С. 213-223.

329. Обатнина Е.Р. Вступительная статья, примечания. Письма М.М. Пришвина к A.M. Ремизову//Русская литература Л., 1995. - №3. -С. 157-209.

330. Овчаренко А.И. О Михаиле Пришвине и его героях // Овчаренко А.И. Новыегерои новые пути. - М.: Современник, 1977. - С. 141-145.225

331. Овчинникова JI.В. «Сказки жизни» М.М. Пришвина // Овчинникова Л.В. Русская литературная сказка XX века (история, классификация, поэтика). М.: Альфа, 2001. - С. 162-209.

332. Орлицкий Ю.Б. «Присутствие стиха» в поэтической прозе М. Пришвина // Дергачевские чтения 98: Русская литература: национальное развитие и региональные особенности: Материалы международной научной конференции. -Екатеринбург, 1998. - С. 202-206.

333. Охотникова Г.П. Этнокосмос в повестях М. Пришвина «Черный арап» и «Женьшень» // Национальный и региональный «космо-психо-логос» в художественном мире писателей русского подстепья (И.А. Бунин, Е.И. Замятин, М.М. Пришвин). Елец, 2006. - С. 228-235.

334. Павловский А.И, Михаил Пришвин и «крестьянский мир» // Русская литература Л., 1994. - №3. - С. 95-104.

335. Павловский А. «.Сигналы людям будущего»: О дневнике М. Пришвина 1930 года//Русская литература-М., 1997.-№1. С. 81-91.

336. Палагин Ю.Н. Осмысление Пришвиным государственной политики на примере Сергиева Посада // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 155161.

337. Паустовский К.Г. Михаил Михайлович Пришвин // Пришвин М.М. Собр.соч. в 6 т. -М.: ГИХЛ, 1956-1957. Т. 1 - С. 5-16.

338. Пахомова М.Ф. М.М. Пришвин. Л.: Просвещение, 1970. - 128 с.

339. Пахомова М.Ф. Пришвин и Карелия // Пришвин М.М. За волшебным колобком. Петрозаводск: Карелия, 1987. - С. 3-9. - 662-702.

340. Подоксенов A.M. Г.В. Плеханов в мировоззрении и творчестве М. Пришвина // Русская литература М., 2007 - №1. - С. 73-86.

341. Подоксенов A.M. К вопросу о предмете и методах исследования творчества М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 930.

342. Подоксенов A.M. Мировоззренческий контекст повести М.М, Пришвина «Мирская чаша» (опыт герменевтического исследования). — Белгород: БелГУ, Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2007. 326 с.

343. Положий В. Возвращение в будущее // Пришвин М. Глаза земли: избранная проза.-Киев, 1991.-С. 3-12.

344. Попов Н.М. Творчество М.М. Пришвина как источник изучения истории крестьянства в дореволюционной России // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 40-44.

345. Попова И.В. Космос Хаос - Космос (философия пространства и времени в произведениях Е.И. Замятина, А.П. Платонова, М.М. Пришвина) // Творческое наследие Евгения Замятина: взгляд из сегодня. Книга X. - Тамбов, 2000. - С. 34-39.

346. Попова И.В. Творческий метод М.М. Пришвина в контексте литературы русского модерна // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 161166.

347. Пришвин JIM. Служитель песни: Воспоминания о М.М. Пришвине // Литературная Россия. М., 1990. - 23 августа.

348. Пришвина В.Д. Искусство видеть мир // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978. - С. 28-66.

349. Пришвина В.Д. Круг жизни: очерки о М.М. Пришвине. М.: Художественная литература., 1981. - 239 с.

350. Пришвина В.Д. Наш дом. М.: Молодая гвардия, 1977. - 334 с.

351. Пришвина В.Д. О дневнике Михаила Михайловича Пришвина // Пришвин М.М. Дневники, 1914-1917. М.: Московский рабочий, 1991. - С.3-9.

352. Пришвина В.Д. Пришвин в Дунине. М.: Московский рабочий, 1978, - 159 с.

353. Пришвина В.Д. Путь к слову. М.: Молодая гвардия, 1984. - 262 с.

354. Провоторов A.B. Поиски Вечного в очерке Пришвина «У стен града невидимого. Светлое озеро» // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы

355. Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 6571.

356. Пудожгорский В.К. Певец родной земли. Вологда, 1960. - 63 с.

357. Реформатская Н.В.Блок и Пришвин // Александр Блок. Новые материалы и исследования. М. Наука, 1987, С. 322-327 (Литературное наследство. Т. 92 Кн. 4)

358. Реформатская Н.В. О Пришвине // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 158-172.

359. Рогощенков И.К. Воля жить и творить // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 80-91.

360. Рудашевская Т.М. М.М. Пришвин и русская классика. Фацелия. Осударева дорога. СПб, 2005. - 258 с.

361. Рудашевская Т.М. Нравственно-философский роман в творчестве М. Пришвина. Проблематика и поэтика «Осударевой дороги» // Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 125-134.

362. Рязанова Л.А. вступительная заметка, примечания. / «Векселя, по которым когда-то придется расплачиваться.»: Михаил Пришвин о Максиме Горьком. // Дружба народов. М., 1993. - №6. - С. 229-237.

363. Рязанова Л.А. вступительная заметка, примечания. / Пришвин М. «Какая остается Россия после бесов»: из дневниковых записей о Ф.М. Достоевском // Дружба народов. -М. 1996. № 11. - С. 179-202

364. Разанова Л.А. вступительная заметка, примечания. / Пришвин М. «Жизнь стала веселей.»// Октябрь. М., 1993. - №10. - С.3-21.

365. Рязанова Л.А. вступительная заметка, примечания. / Пришвин М. Дневники // Вопросы литературы М., 1996. - Вып. 5. - С. 93-132.

366. Рязанова Л.А вступительная заметка, комментарии. / Пришвин М. Дневник1938 года//Октябрь.-М., 1997.-№1.-С. 107-136.

367. Рязанова комментарии. / Пришвин М.М., Пришвина В.Д. Мы с тобой; Дневник любви. М.: Художественная литература, 1996. - С.338-347.

368. Рязанова Л.А. вступительная заметка, комментарии. / Пришвин М. Дневник1939 года. // Октябрь. М., 1998. - №2. - С. 144-158.

369. Рязанова Л.А. вступительная заметка, комментарии. / Пришвин М. Дневник1939 года. Июль декабрь. // Октябрь. - М., 1998. - №11. - С. 126-146.228

370. Рязанова Л.А. Об освоении литературного наследия М.М. Пришвина// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. -С. 4-8.

371. Рязанова Л.А. Поэзия Берендеева царства (по страницам дневников М. Пришвина) // Литература в школе М., 1991. - №6. - С. 45-51.

372. Рязанова Л.А. примечания. / Пришвин М. Воля вольная // Вопросы литературы М., 1995. - Вып.З. - С. 175-216.

373. Сатарова Л.Г. Шолохов и Пришвин: нравственные аспекты взаимодействия человека с природой // Творческая индивидуальность писателя и литературный процесс. Метод, стиль, поэтика: Межвузовский сборник научных трудов. Липецк, 1992.-С. 103-110.

374. Седлецкая Е.Г. Антропоморфная природа в ранних очерках М.М, Пришвина «В краю непуганых птиц», «За волшебным колобком» // Природа: материальное и духовное. СПб., 2002. - С. 145-148.

375. Селезнева Т.Я. Вопросы нравственного воспитания в творчестве Пришвина // М.М. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей (Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240). Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 9-14.

376. Семенова Светлана «Жизнь, пробивающая себе путь к вечности.» (Михаил Пришвин мыслитель) // Семенова Светлана Русская поэзия и проза 1920-х 1930-х. Поэтика. Видение мира. Философия. - М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2001. - С. 428470.

377. Серова Г.Л. О колоритообразущей функции диалектизмов (на материале произведений М.М. Пришвина) // Художественная речь. Функциональный и сопоставительно-функциональный анализ текста: Межвузовский сборник научных трудов. Самара, 1992. - С. 84-91.

378. Серова Г.Л. Своеобразие лексического состава в творчестве М.М. Пришвина // Проблемы русской лексикологии: Межвузовский сборник научных статей. -Самара, 1991.-С. 158-164.

379. Сигаева Т.Ф. «Кладовая солнца» М.М. Пришвина и фольклорная традиция // Художественная традиция в историко-литературном процессе. Л., 1988. - С. 130140.

380. Синенко С.Г. Историко-культурные истоки творчества М.М. Пришвина и особенности образной системы. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 1986.

381. Синенко С.Г. О гармонии природного и социального в произведениях М.М. Пришвина // Человек и природа в художественной прозе: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар, 1981. - С. 104-112.

382. Синенко С.Г. Пришвинскаая философия искусства как поведения // Проблемы литературных жанров: Материалы IV научной межвузовской конференции. Томск. 1983.-С. 103-104.

383. Синицина Г.Ю. М. Пришвин и тема искусства в русской прозе 1920-1930-х годов // Литература и критика в системе духовной культуры времени. Тюмень,1996.-С. 133-145.

384. Синицына Г.Ю. Мотив сада в повести М. Пришвина «У стен града невидимого» и в дневнике 1900- 1910-х годов// Михаил Пришвин и русская культура XX века: Сборник статей. Тюмень, 1998. - С. 177-181.

385. Смирнов В.А. Пришвин и Соколов-Микитов // Пришвин и современность. — М.: Современник, 1978. С. 99-104.

386. Смирнова С.Т. Пережитое и передуманное в дневниках военных лет М.М. Пришвина и В.И. Вернадского // Интеллигенция России: традиции и новации: Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. -Иваново, 1997. С. 397-398.

387. Соколова P.A. М. Пришвин и философия антропологизма начала XX века // Школа. 1997, - №4. - С.48-53.

388. Соколова P.A. А. Пушкин в дневниках М. Пришвина // «Что скажет о тебе далекий правнук твой.»: Межвузовский сборник научных трудов. Рязань, 1999. - С. 80-86.

389. Соколова P.A. Философские аспекты изображения природы в прозе Пришвина 1900 1910-х годов XX века. Автореф. дис. . канд. филол. наук. - М.,1997.

390. Сорокина Е.Г. Ранние очерки М.М. Пришвина: взаимодействие типов художественной речи в авторском изображении природы // Пушкинские чтения-2000: Материалы научной межвузовской конференции. СПб., 2000. - С. 123-126.

391. Сорокина Е.Г. «Самостоятельная» природа в миниатюрах М.М. Пришвина («Фацелия», «Лесная капель») // Жанры в историко-литературном процессе: Сборник научных статей. СПб., 2000. - С. 146-150.

392. Стрельцов A.M. «Сказка» и «сказочность» в художественном мышлении М. Пришвина // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С.85-94.

393. Тагильцева Л.Е. К вопросу о мифопоэтическом в произведении Пришвина «Жень-шень» // Проблема литературных жанров: Материалы VI научной межвузовской конференции. Томск, 1990. - С. 127-129.

394. Тагильцева Л.Е. М. Пришвин и символисты // Духовная культура: проблемы и тенденции развития: Тезисы докладов. Т.2. Сыктывкар, 1994. - С. 90-92.

395. Тарасенков О Пришвине // Тарасенков А.К. Статьи о литературе в 2 Т. М. Государственное издательство художественной литературы, 1958. Т. 1. - С. 148-157.

396. Тимрот А. Пришвин в Московском крае. М.: Московский рабочий, 1973. -192 с.

397. Ткачева Ю. Л.Н. Толстой и М.М. Пришвин (проблема преемственности) // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 108-111.

398. Токарева Г.А. Мифологическое и сказочное в художественном мире М.М, Пришвина. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Владивосток. 1999.

399. Токарева Г.А. «Целомудренная проза»: Особенности символизации в прозе Пришвина//Русская речь.-М., 2000.-№1.-С. 105-112.

400. Трофимова И.В. «Философия жизни» и жизнь леса в русской прозе первого послевоенного десятилетия (JI.M. Леонов, М.М. Пришвин, Б.Л. Пастернак) // Природа: материальное и духовное. СПб., 2002. - С. 130-132.

401. Трубицина H.A. «Категорический императив» Михаила Пришвина (на материале повести «Жень-шень») // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008.-С. 111-116.

402. Туранина H.A. Метафорическое видение мира в художественном дискурсе М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 116-119. "

403. Углов Д.В. Пришвин Хайдеггер: дискурс на дороге бытия // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции.- -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 126-130.

404. Урюпин И.С. Январь-февраль 1922 года в дневниках М.М. Пришвина и М.А. Булгакова // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 71-75.

405. Фатеев В. К единству правды и красоты // Москва. М., 1986. - №12. - С. 196-198.

406. Фатеев В.А. Пришвин // Русские писатели XX век: биобиблиографический словарь в 2 Т. Т.2. М-Я. М.: Просвещение. 1998. - С. 224-230.

407. Фатеев В.А. Пришвин // Русские писатели 1800 1917: биографический словарь Т.5. П-С. -М.: Большая российская энциклопедия. 2007. - С. 142-150.

408. Фатеев В.А. Пришвин // Русская литература XX века: Биобиблиографический словарь в 3 т. Т.З. П-Я. -М., 2005. С. 130-135.

409. Фатеев В. Художник света // Наш современник. М., 1998. - №3. - С. 183185.

410. Фигуровский В.И. Явления синтаксической симметрии в повести М.М.

411. Пришвина «Кладовая солнца» // М.М. Пришвин в вузе и школе: Сборник статей232

412. Известия Воронежского гос. пед. ун-та. Т.240). Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 120128.

413. Финошина А.П. Путешествие в чудесный мир природы Михаила Пришвина. -М.: Наука, 2004.-162 с.

414. Фомичева А.И. Лучи счастья. Творчество М.М. Пришвина. М.: Жизнь и мысль, 2004. - 96 с.

415. Фролова Е.В. М.М. Пришвин. Идейные и художественные искания. -Новосибирск: НГАСУ, 2007 172 с.

416. Фролова Е.В. Традиции М.М. Пришвина в современной советской прозе. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1986.

417. Хайлов А.И. Михаил Пришвин: творческий путь. М.-Л.: Издательство АН СССР, 1960.- 163 с.

418. Хализев В.Е. Взгляды М.М. Пришвина в контексте культурологии XX века // Художественная литература в социокультурном контексте: Поспеловские чтения. -М., 1997.-С. 101-123.

419. Харченко В.К. Аутосуггестивная метафорика М.М. Пришвина. // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. -Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. С. 204-206.

420. Хмельницкая Т.Ю. Творчество Михаила Пришвина. Л.: Советский писатель, 1959. - 284 с.

421. Холодова З.Я. Автобиографическая трилогия М. Горького и «Кащеева цепь» М. Пришвина (Герой и действительность) // Творчество М. Горького в системе социалистического реализма. Горьковские чтения-86. Горький, 1986. - С. 97-103.

422. Холодова З.Я. В поисках правды: Михаил Пришвин // Русская литература XX века: книга для учащихся 11 класса. М.: Просвещение, 1991 - 4.2. - С. 140-149.

423. Холодова З.Я. «Жизнь не дает свободы писателю» // Потаенная литература. 4.1.-Иваново, 2000.-С 181-190.

424. Холодова З.Я. Идеи русских космистов в художественном сознании М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 44-50.

425. Холодова З.Я. Кащеева цепь М.М. Пришвина. Автореф. дис . канд. филол. наук. М., 77.

426. Холодова З.Я. Лирико-импрессионистическое начало в творчестве М.М. Пришвина // Актуальные проблемы мировой культуры XX столетия: Сборник материалов межвузовской научной конференции. Кострома, 1999. - С. 55-57.

427. Холодова З.Я. М. Пришвин и модернизм: к проблеме творческого самоопределения писателя. // Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 4. Иваново, 1999. - С. 262-279.

428. Холодова З.Я. Народ и интеллигенция в годы мировой катастрофы, (к вопросу об историософии М.М. Пришвина). // Историософия в русской литературе XX и XXI веков: традиции и новый взгляд. XI Шешуковские чтения. М. 2007. -С. 63-68.

429. Холодова З.Я. Отражение идей русской «космической философии» в художественном мышлении М.М, Пришвина // Социально-философские аспекты ноосферной динамики России. Материалы международной научной конференции. Иваново, 2000. - С. 24-27.

430. Холодова З.Я. Роль философии Вл. Соловьева в формировании художественного мышления М.М. Пришвина // Соловьевские исследования: сборник научных трудов. Вып. 3. Иваново, 2001. - С. 130-145.

431. Холодова З.Я. Творчество М.М. Пришвина и литературный процесс. -Иваново, 1994 144 с.

432. Холодова З.Я. «У Пушкина есть все.» A.C. Пушкин в мире М.М. Пришвина // Наш Пушкин: Юбилейный сборник статей и материалов. Иваново, 1990, - С. 83-102.

433. Холодова З.Я. Художественное мышление М.М. Пришвина Содержание, структура, контекст. Иваново, 2000. - 296 с.

434. Холодова З.Я. Эстетические искания М.М. Пришвина и импрессионизм // Филологические штудии: сборник научных трудов. Вып. 3. Иваново, 1999. - С. 73-84.

435. Холодова З.Я. «Я был очень близок Ремизову.» «Школа Ремизова» в творческой судьбе М.М. Пришвина. // Художественный текст и культура: Материалы и тезисы докладов международной конференции. Владимир, 1999. -С. 258-262.

436. Худенко Е.А. Концепция «творческого поведения» в художественной системе М.М. Пришвина. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Самара, 1997.

437. Цыбин В.Д. Во всем поэт // Пришвин и современность. — М.: Современник, 1978.-С. 77-79.

438. Чалмаев В. Приглашение в весну // Пришвин М. Родники Берендея. М.: Современник, 1977. - С. 384-392.

439. Чернов А.И. М.М, Пришвин о закономерностях и особенностях труда писателя. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Одесса, 1988.

440. Чесноков B.C. М.М, Пришвин о природе человека // Биология в школе. М., 2001.- №7.-С. 14-19.

441. Чистякова H.A. Краеведческий дискурс в жизни и творческом наследии М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 167-171.

442. Чумаков А.Н. Метафорический образ мира в творчестве М.М. Пришвина. Дис. . канд. филол. наук. Белгород, 2007.

443. Чурсина JI.K. К проблеме «жизнетворчества» в литературно-эстетических исканиях начала XX века: (Белый и Пришвин) // Русская литература. JL, 1988. -№4.-С. 186-199.

444. Шаталова JI.M. Певец добра и красоты. Кишинев, 1974. - 123 с.

445. Шахов A.A. Взыскательный мастер слова // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 173-185.

446. Шилова К.А. Мотив метаморфоз в творчестве М. Пришвина и Н. Заболоцкого // Творчество М.М. Пришвина. Исследовании и материалы: Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: ВГПИ, 1986. - С. 110-121.

447. Штольц Уте Жанр миниатюры в творчестве Пришвина (1930-1940-е годы). Автореферат дис. . канд. филол. наук, JL, 1986.463. ульман Л. Путь, ведущий к счастью: о повести-сказке М. Пришвина

448. Кладовая солнца» // Литературная учеба. М., 1987. - С. №1. - С. 220-223.235

449. Шульман Ю.М. М. Пришвин и Б. Шергин // Пришвин и современность. М.: Современник, 1978.-С. 105-117.

450. Шустов М.П. Дневники М. Пришвина как разновидность художественного творчества // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 171-175.

451. Щелокова Л.И. М.М. Пришвин // Русская литература XX века: в 2 Т. Т.2. 1940 - 1990-е годы. - М.: Academia. 2002. - С. 44-54.

452. Эткинд А. Хлысты, декаденты, большевики: Начало века в архиве Михаила Пришвина // Октябрь. М., 1996. - №11. - С. 155-176.

453. Юлдашева Л.В. Традиции М.М. Пришвина в современной советской литературе // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. — М. 1979. -№2. - С.27-36.

454. Юлдашева Л.В. Философия времени в дневниковых книгах М.М. Пришвина // Русская литература. М., 1978. - №2. - С. 165-170.

455. Юрченко Л.Н. Дневник как жанровая форма у И.А. Бунина и М.М. Пришвина // Михаил Пришвин: Диалоги с эпохой: Материалы Всероссийской научной конференции. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2008. - С. 80-87.

456. Яблоков Е.А. Философско-этические и эстетические взгляды М.М, Пришвина 20-х начала 30-х годов // Вестник Московского университета. - Серия 9: Филология. - М., 1988. - №6. - С. 3-10

457. Яблоков Е.А. Художественное осмысление взаимоотношений природы и человека в советской литературе 20-х 30-х годов. (Л. Леонов, А. Платонов, М. Пришвин) Автореферат дис. канд. филол. наук. М. 1990.

458. Яблоков Е.А. Художественная философия природы (творчество М. Пришвина и А. Платонова середины 1920-х начала 1930-х годов). // Советская литература в прошлом и настоящем. - М., 1990. - С. 55-71.

459. Ясакова М.Ю. Мотив «музыкальности» мира в раннем дневнике М.М.

460. Абрамович Г.Л. Предмет и назначение искусства и литературы // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962. С. 28-57

461. Адмони В. Поэтика и действительность. Л.: Советский писатель, 1975. -310 с.

462. Андреев Ю.А. Революция и литература: Октябрь и гражданская война в русской советской литературе и становление социалистического реализма (20-30-е годы). -М.: Художественная литература, 1987. 399 с.

463. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. - 616 с.

464. Басина Н.И. Проблема автора в культуре. Автореф. дис. . докт. филос. наук. Ростов-на-Дону, 2003.

465. Бахтин М.М. Автор и герой. К философским основам гуманитарных наук. -СПб.: Азбука, 2000. 336 с.

466. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. -М.: Художественная литература, 1975. 504 с.

467. Бонецкая Н.К. Образ автора как эстетическая категория // Контекст-1985. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1986. - С. 241-264.

468. Бочаров С.Г. О композиции «Дон Кихота» // Бочаров С.Г. О художественных мирах. М.: Советская Россия, 1985 - С. 5-34.

469. Бочаров С.Г. Характеры и обстоятельства // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962. С. 312-451

470. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины, под ред. Л.В. Чернец.: М.: Высшая школа, Academia, 2000. — 563 с.

471. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989. 406 с.

472. Виноградов В.В. О теории художественной речи. — М.: Высшая школа, 1971. -240 с.

473. Виноградов В.В. О языке художественной прозы М.: Наука, 1980. - 360 с.

474. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. М.: Наука, 1976. - 512 с.

475. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991.-448 с.

476. Власенко Т.Л. Литература как форма авторского сознания. М.: Логос, 1995 -200 с.

477. Воробьева А.Н. Революция и ее отражение в литературе. Самара, 1999. - 33 с.

478. Выготский Л.С. Психология искусства: анализ эстетической реакции. М.: Лабиринт, 1998.-415 с.

479. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века. М.: Наука, 1993.-304 с.

480. Гачев Г.Д., Кожинов В.В. Содержательность литературных форм // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. С. 17-38.

481. Гачев Г.Д. Развитие образного сознания в литературе // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962.-С. 186-311

482. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4 т. М.: Искусство, 1968.

483. Гей Н.К. Образ и художественная правда // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962. С. 115-141

484. Гей Н.К. Художественность литературы. Поэтика. Стиль. М.: Наука, 1975. -472 с.

485. Гинзбург Л.Я. Литература в поисках реальности. Л.: Советский писатель, 1987.-397 с.

486. Гинзбург J1 .Я. О литературном герое. Л.: Советский писатель, 1979. - 224 с.

487. Гуторов A.M. Литературный персонаж и проблема его характера // Принципы анализа литературного произведения. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 7283.

488. Добин Е. Сюжет и действительность. Л. Советский писатель, 1986. - 496 с.

489. Драгомирецкая Л.В. Автор и герой в русской литературе XIX-XX вв. Диалектика взаимодействия. М. Наука, 1991. - 382 с.

490. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. М.: Флинта, Наука, 2008. - 248 с.

491. Жолковский А.К. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма. Сборник статей. М.: Советский писатель, 1992. - 432 с.

492. Жолковский А.К. Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты Тема - Приемы - Текст. - М.: Прогресс, 1996. - 344 с.

493. Иванов-Разумник Творчество и критика. СПб.: Прометей, б.г. - 216 с.

494. Ингарден Р. Исследования по эстетике. М.: Иностранная литература, 1962. -572 с.

495. Казаркин А.П. Органический подход в литературоведении // Традиционализм и модернизм в русской культуре XX века: сборник статей. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1999 - С. 3-12.

496. Кайда Л.Г. Композиционный анализ художественного текста: Теория. Методология. Алгоритмы обратной связи. М.: Флинта, 2000. 152 с.

497. Карасёв Л.В. Онтология и поэтика // Вопросы философии. М., 1996. - №7. -С. 55-82.

498. Кичигин В.П. Словесно-художественные формы выражения авторского сознания (некоторые творческие и исторические аспекты). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Киев, 1982.

499. Клейман Р.Я. Сквозные мотивы творчества Достоевского в историко-культурной перспективе. Кишинев: Штиница, 1985 - 208 с.

500. Кожинов В.В. К проблеме литературных родов и жанров // Теориялитературы. Основные проблемы в историческом освещении: Роды и жанрылитературы. М.: Наука, 1964. С. 39-49.239

501. Кожинов B.B. Роман — эпос нового времени // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. -С. 97-172.

502. Кожинов В.В. Сюжет, фабула, композиция // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. С. 408-485.

503. Кожинов В.В. Художественная речь как форма искусства слова // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Стиль. Произведение. Литературное развитие. М.: Наука, 1965. — С. 234-316.

504. Кожинов В.В. Художественный образ и действительность // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962. С. 58-71

505. Колобаева Л.А. Концепция личности в русской литературе XIX XX вв. -М.: Изд-во МГУ, 1990. - 336 с.

506. Композиция и сюжетосложение: Межвузовский сборник научных трудов. -Куйбышев, 1980. 125 с.

507. Кондаков И. Перед страшным выбором (культурно-исторический генезис русской революции) // Вопросы литературы. М., 1993. - №6. - С. 73-121.

508. Б.О. Корман Изучение текста художественного произведения. М., Просвещение, 1972. - 110 с.

509. Корман И.Б. Хронотопическое сознание // Проблема автора в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1998. - С. 107-124.

510. Кормилов С.И. О критериях художественности // Принципы анализа литературного произведения. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 51-71.

511. Краснов Г.В. Мотив в структуре прозаического произведения. К постановке вопроса // Вопросы сюжета и композиции: межвузовский сборник. Горький, 1980. -С. 69-81.

512. Краткая литературная энциклопедия в 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1962-1978.

513. Кузьмичев И.К. Введение в общее литературоведение XXI века.

514. Н.Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2001. 324 с.240

515. Левидов A.M. Автор образ - читатель. - Л.: Изд-во ЛГУ. - 360 с.

516. Леису Е.Я. Художественная идея и образный мир литературного произведения. Минск: Высшая школа, 1986. - 94 с.

517. Лимерова В.А. Авторская позиция в эпическом произведении. Сыктывкар, 1995.

518. Литературная энциклопедия терминов и понятий Гл. ред. и сост. А. Н. Николюкин. М.: Интелвак, 2003. 1600 стб.

519. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. М., 1968. - №8. - С. 74-87.

520. Лихачев Д.С. Заметки об истоках искусства // Контекст-1985. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1986. - С. 15-20.

521. Лихачев Д.С. Избранные работы в 3 тт. Л.: Художественная литература 1987.

522. Лосев А.Ф. Форма Стиль - Выражение. - М.: Мысль, 1995. - 944 с.

523. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л.: Просвещение, 1972. - 272 с.

524. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история. - М.: Языки русской культуры, 1999, - 464 с.

525. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. — М.: Просвещение, 1988. 352 с.

526. Лотман Ю.М. Избранные работы в 3 тт. Таллинн: Александра, 1992-1993.

527. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. -384 с.

528. Маймин Е.А. Теория и практика литературного анализа. М.: Просвщение, 1984.-160 с.

529. Манн Ю.В. Автор и повествование // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994. - С. 431 - 480.

530. Манн Ю. В. Диалектика художественного образа. М.: Советский писатель, 1987.-320 с.

531. Марк Аврелий Наедине с собой. Размышления. Ростов-на-Дону, 1991. - 176 с.

532. Минералов Ю.И. Поэтика индивидуального стиля. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -М., 1980.

533. Минералова И.Г. Русская литература серебряного века. Поэтика символизма.- М.: Флинта, Наука, 2006. 272 с.

534. Никифорова О.И. Исследования по психологии художественного творчества -М.: Изд-во МГУ, 1972. 156 с.

535. Никонова Т.А. «Новый человек» в русской литературе 1900- 1930-х годов: проективная модель и художественная практика. — Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2003. 232 с.

536. Нестеренко A.A. Авторское начало в эпическом произведении. М.: Изд-во МГПИ им. В.И. Ленина, 1982. - 115 с.

537. Нирё Л. О значении и композиции произведения // Семиотика и художественное творчество. -М.: Наука, 1977. С. 125-151.

538. Палиевский П.В. Внутренняя структура образа // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962.-С. 72-114

539. Палиевский П.В. Художественное произведение // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Стиль. Произведение. Литературное развитие. М.: Наука, 1965. 422-442.

540. Перевалова C.B. Проблема автора в русской литературе 1970-1980-х годов. Автореф дис. . докт. филол. наук. Волгоград, 1998.

541. Пестерев В.А. Роль автора в современном зарубежном романе как проблема.- Волгоград, 1996. 76 с.

542. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. М.: Советский писатель, 1986. - 480 с.

543. Поляков А.Ф. Художественное мышление и композиция // Вопросы истории и теории литературы. Вып. 6. Челябинск, 1979. - С. 116-137.

544. Поспелов Г.Н. Проблема литературного стиля. М.: Изд-во МГУ, 1970. - 332 с.

545. Поспелов Г.Н. Целостно-системное понимание литературных произведений // Принципы анализа литературного произведения. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 18-31.

546. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. СПб.: Филол. ф-т. СПбГУ, М.: Академия, 2003. - 384 с.

547. Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко. — М. Изд-во Кулагиной, Intrada, 2008 — 358 с.

548. Проблема автора в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1998. — 354 с.

549. Проблема автора и авторской позиции в литературе: сборник научных трудов. Харьков: ХГПИ, 1990. - 140 с.

550. Прокофьева А.Г., Прокофьева В.Ю. Анализ художественного произведения в аспекте его пространственных характеристик. Оренбург: Из-во ОГПУ, 2000. -160 с.

551. Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. - 96 с.

552. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JL: Наука, 1974. -300 с.

553. Рымарь Н.Т. Введение в теорию романа. — Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1989.-272 с.

554. Рымарь Н.Т. Композиция романа (вертикальный аспект) // Содержательность форм в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. -Куйбышев, 1988.-С. 105-120.

555. Рымарь Н.Т., Скобелев В.П. Теория автора и проблема художественной деятельности. Воронеж, 1994. - 264 с.

556. Силантьев И.В., Тюпа В.И., Шатин Ю.В. Мотивный анализ, Новосибирск, 2004-240 с.

557. Силантьев С.Е., Пересветов ЕЛ. О ритме прозы Бунина («Темные аллеи») // Содержательность форм в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. Куйбышев, 1988.-С. 132-145.

558. Симпозиум «Проблемы ритма, художественного времени и пространства в литературе и искусстве». — JI.: Советский писатель, 1970. 72 с.

559. Скафтымов А.П. Тематическая композиция романа «Идиот» // Скафтымов А. Нравственные искания русских писателей. М.: Художественная литература, 1972. -С. 23-87.

560. Сквозников В.Д. Творческий метод и образ // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Образ, метод, характер. М.: Наука, 1962. С. 142-185.

561. Сухих С.И. «Технологическая» поэтика формальной школы. Нижний Новгород: Издательство Ки Тиздат, 2001 160 с.

562. Тамарченко Н.Д. Проблема автора и героя и спор о богочеловестве (М.М. Бахтин, E.H. Трубецкой и В л. С. Соловьев) // Проблема автора в художественной литературе: межвузовский сборник научных трудов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1998. — С. 3-15.

563. Тынянов. Ю.Н. Литературный факт. М.: Высшая школа, 1993. - 319 с.

564. Тюпа В.И. Анализ художественного текста. — М.: Академия, 2006. 336 с.

565. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. Вопросы типологии. Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1987. - 224 с.

566. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Азбука, 2000. - 352 с.

567. Федюкова Н.Ф. Концепция человека в русской литературе XX в. Минск: Изд-во БГУ, 1982.-239 с.

568. Формы выражения авторского сознания в художественной литературе: Сборник научных трудов. Курган: Изд-во Курганского ун-та, 2003. - 95 с.

569. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. - 448 с.

570. Хализев В.Е. Жизненный аналог художественной образности' (опыт обоснования понятия) // Принципы анализа литературного произведения. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 32-41.

571. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2000. - 397 с.

572. Храпченко М Б. Природа эстетического знака // Семиотика и художественное творчество. М.: Наука, 1977. - С. 7-41.

573. Храпченко М.Б. Текст и его свойства // Контекст-1985. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1986. - С. 3-14.

574. Чайковская В. На разрыв аорты // Вопросы литературы. М., 1993. - №6, - С. 3-23.

575. Чернец Л.В. Мир произведения // Русская словесность. М., 1995. - №2. - С. 70-75.

576. Чернец Л.В. Персонаж и характер в литературном произведении и его критических интерпретациях // Принципы анализа литературного произведения. -М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 83-92.

577. Шкловский В.Б. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983. - 384 с.244

578. Эйхенбаум Б.М. О прозе. Л.: Художественная литература, 1969. 503 с.

579. Эйхенбаум Б.М. О литературе. М.: Советский писатель, 1987. - 540 с.

580. Эльсберг Я.Е. Творческая индивидуальность писателя и литературное развитие // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: Стиль. Произведение. Литературное развитие. М.: Наука, 1965. 393-421.

581. Эпштейн М.Н. Диалектика знака и образа в поэтических произведениях А. Блока // Семиотика и художественное творчество. М.: Наука, 1977. - С. 338-396.

582. Эпштейн М.Н. Природа, мир, тайник вселенной. Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Высшая школа, 1990. - 303 с.

583. Ярхо Б.И. Методология точного литературоведения // Контекст-1983. Литературно-критические исследования. М.: Наука, 1984. - С. 197-236.1. V. Тексты писателей

584. Вересаев В.В. Автобиографическая справка. // Русская литература XX века 1890-1910.-М., 2000.-С. 141-145.

585. Вересаев В.В. Воспоминания. М.: Правда, 1982. - 544 с.

586. Вересаев В.В Бей его! -М., 1917. 16 с.

587. Вересаев В.В. Наплевать! М., 1917. - 15 с.

588. Вересаев В.В. Собр. соч. в 5 т. С.: Правда, 1961.

589. Вересаев В.В. Сочинения в 4 т. М.: Правда, 1990.

590. Вересаев В.В. Темный пожар. М., 1917. - 14 с.

591. М. Горький и М.А. Осоргин. Переписка. // С двух берегов. Русская литература XX века в России и за рубежом. М., ИМЛИ РАН, 2002. - С. 387-539.

592. Осоргин М.А. Вольный каменщик. М.: Московский рабочий, 1992. - 336 с.

593. Осоргин М.А. Воспоминания. Повесть о сестре. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1992.-416 с.

594. Осоргин М.А. Времена: романы и автобиографическое повествование. — Екатеринбург: Средне-Уральское кн. изд-во, 1992. 608 с.

595. Осоргин М.А. Времена. Происшествия зеленого мира. М.: НПЕС Интелвак, 2005. - 448 с.

596. Осоргин М.А. В тихом местечке Франции. Письма о незначительном. М.: НПК Интелвак, 2005. - 544 с.

597. Осоргин Михаил Доклад для чтения в масонской ложе // Михаил Осоргин: художник и журналист. Пермь, 2006. - С. 77-82.

598. Осоргин М.А. Заметки старого книгоеда. М.: Книга, 1989. - 285 с.

599. Осоргин М. Как нас уехали // Главацкий М.Е. Философский пароход: год 1922-й. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2002. - С. 197-202Л

600. Осоргин Мих. Мемуарная проза. Пермское книжное изд-во, 1992. - 284 с.

601. Осоргин Михаил Письма старому другу в Москве // Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье. Пути и судьбы русской эмиграции. 2-е изд. - М.: Международные отношения, 1994. - С. 475-488.

602. Осоргин М.М. Собр. соч. в 2 т. М.: Московский рабочий, НПК Интелвак, 1999.

603. Осоргин Мих. Старинные рассказы // Первопрестольная: далекая и близкая. Москва и москвичи в прозе русской эмиграции. Т.1, М.: Русскш м1ръ, 2004. - С. 454-541.

604. Осоргин М.А. Чудеса охранки // Михаил Осоргин: художник и журналист. -Пермь, 2006.-С. 98-103.

605. Пришвин М.М. Дневники 1914-1917. М.: Московский рабочий, 1991. - 431 с.

606. Пришвин М.М. Дневники 1918-1919. М.: Московский рабочий, 1994. - 383 с.

607. Пришвин М.М. Дневники 1920-1922. М.: Московский рабочий, 1995. - 334 с.

608. Пришвин М.М. Дневники 1923-1925. М.: Русская книга, 1999. - 416 с.

609. Пришвин М.М. Дневники 1926-1927. М.: Русская книга, 2003. - 592 с.

610. Пришвин М.М. Дневники 1930-1931. СПб.: Росток, 2006. - 704 с.

611. Пришвин М.М. Заворошка. Отклики жизни. М., 1913. - 272 с.

612. Пришвин М.М. Мирская чаша. М.: Роман-газета для юношества, 1990. -272 с.

613. Пришвин о Розанове // Контекст-90 М.: Наука, 1990. С. 161-218.

614. Пришвин М.М. Собр. соч. в 8 т. М.: Художественная литература, 19821986.

615. Пришвин М.М. Цвет и крест. СПб.: Росток, 2004. - 608 с.с/