автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Погребальный обряд кроговской культуры: типология погребальной практики (по материалам могильника Сопка-2)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Погребальный обряд кроговской культуры: типология погребальной практики (по материалам могильника Сопка-2)"

На правах рукописи

Гришин Артем Евгеньевич

Погребальный обряд кроговской культуры: типология погребальной практики (по материалам могильника Сопка-2)

07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Новосибирск - 2002

Работа выполнена в Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук

Научный руководитель -

Официальные оппоненты:

академик РАН,

доктор исторических наук,

профессор Молодиц В.И.

доктор исторических наук, профессор Бобров В.Ii.

кандидат исторических наук, профессор Елагин B.C.

Ведущая организация: Новосибирский

государственный университет

Защита состоится 22 апреля 2002 г. в 15-00 час. на заседании диссертационного совета Д 003.006.01 в Институте археологии и этнографии Сибирского отделения РАН по адресу: 630090, г. Новосибирск, проспект Академика Лаврентьева, 17

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии СО РАН

Автореферат разослан" 2! " марта 2002 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук профессор

В.Т. Петрин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Изучение бронзового века юга Западной Сибири насыщено проблемами, характерными для археологического исследования территорий, где основная культурно-хронологическая шкала уже обозначена, но нуждается в более детальной разработке. Некоторые проблемы, связанные с уже выделенными культурами, также пока далеки от решения. Кротовская культура, относящаяся к первому (доандроновскому) этапу развитой бронзы Обь-Иртышья, может служить тому примером. Довольно широкий территориальный и хронологический масштаб данного археологического феномена (лесостепное Обь-Иртышье на протяжении приблизительно шести-восьми столетий) делает решение многих связанных с ним вопросов необходимым для понимания всего комплекса историко-культурных процессов, происходивших в регионе в эпоху бронзы. Знакомство с металлом, развитие металлообработки на сопредельных территориях и освоение данной производственной деятельности населением западносибирской лесостепи по существу происходило именно на данном историческом этапе. Отмечается значительное повышение доли культурных влияний, заимствований и увеличение подвижности крупных человеческих коллективов. Развитие комплексного хозяйства, связанного с большой долей скотоводства, вкупе со всеми выше перечисленными процессами приводит к культурным и социальным изменениям. Существенная информация о данных историко-культурных процессах содержится и в материалах погребальных памятников.

Погребальные памятники являются одним из основных источников в археологии, а для многих археологических культур - единственным. Данный источник может служить базой для широкого круга археологических и исторических реконструкций: социальных, экономических, демографических и пр. [Ольховский, Гуляев, 1999]. Поскольку погребальный памятник является результатом реализации обрядовых действий, то реконструкция погребального обряда (в первую очередь, погребальной практики) на основе данного источника также возможна и необходима. Изучение погребального обряда как

3

самостоятельного объекта перспективно с точки зрения реконструкции различных процессов - культурных влияний, "этнографических" особенностей отдельных коллективов и взаимоотношений между ними. При взвешенном подходе и необходимых информационных ресурсах источника можно реконструировать и часть идеологической сферы обряда, которая базируется на мировоззрении древнего населения. Реконструкция части обрядовых действий, выделение типичных и нетипичных черт в погребальной практике и предварительное сравнение их с обрядом сопредельных и некоторых других культур позволит выйти на решение этнокультурных и социальных проблем, связанных с населением Обь-Иртышья в бронзовом веке. Заметим, что значительной трудностью для проведения этого, сравнения является различное состояние источниковой базы, неадекватная степень изученности и публикации материалов погребальных памятников интересующих нас культур.

Анализ погребальных памятников кротовской культуры был лишь предварительным [Молодил, 1985], а корпус источников за прошедшие 15 лет значительно вырос. В первую очередь это касается могильника Сопка-2, исследованного В.И.Молодиньш [2001]. Появилась полноценная основа для выхода на новый уровень обобщения и исследования погребальной обрядности кротовского населения, что определяет актуальность данной темы. В связи с этим особенно важным становится выделение специфических черт погребального обряда кротовской культуры. Поскольку используемый в работе материал можно назвать массовым, это возможно лишь при помощи систематизации и классификации источников и проведения типологической процедуры.

Научная новизна диссертации заключается в построении типологии погребальной практики носителей кротовской культуры на основе самого представительного могильника, материалы которого были введены в научный оборот лишь частично. Следует отметить, что понимание археологической типологии и подходы к ее построению различны [Клейн Л.С., 1991]. Единого, общепринятого подхода и регламентации данной процедуры реально не существует. На нее и, в первую очередь на выбор основных критериев выделения типов, значительно влияет специфика

исходного материала, цель исследования и т.д. Это побудило автора использовать в исследовании ряд наработок отечественных и зарубежных исследователей.

Целью данной работы является изучение погребальной практики носителей кротовской культуры (предмет исследования) на основе количественно представительного материала (могильник Сопка-2 -объект исследования). Для достижения поставленной цели было необходимо решить следующие основные задачи: 1) разработать приемлемую процедуру типологии; 2) выделить на основе планиграфического анализа и результатов статистической обработки эмпирические закономерности и типы по широкому списку признаков; 3) интерпретировать эмпирические закономерности и типы погребений и сформировать содержание культурных типов погребальной практики. Последняя задана является наиболее сложной. На основании выделенных типов и специфики сопроводительного инвентаря стало возможным определить внутреннюю периодизацию могильника и, соответственно, временную динамику погребальной обрядности. Через предварительное сравнение была обозначена степень сходства и различия погребальной практики кротовской культуры с обрядностью синхронных культур сопредельных территорий (окуневская, каракольская и др.) и образований эпохи раннего металла, присутствующих, непосредственно на могильнике.

Методы исследования. Разработка методов извлечения исторической информации из погребальных памятников является важной проблемой археологической науки. В этом смысле следует отметить последнюю монографию Ю.А.Смирнова [1997], теоретические построения В.С.Ольховского [1986, 1993] "и В.И.Мельника [1993], метод формализации данных И.С.Каменецкого [1985] и практический опыт обработки материалов погребальных памятников [Каменецкий, Маршак, Шер, 1975]. Разрабатывая различные вопросы, связанные со спецификой изучения погребальных памятников, вышеуказанные авторы сформировали понятийно-методическое поле, на котором можно ориентироваться при решении конкретных исследовательских задач. Опираясь на данные исследования, удалось найти и реализовать приемлемую для нашего материала процедуру типологии. В исследовании

также используются методы статистического анализа, которые уже довольно давно и. широко применяются в археологии и исторических науках в целом (вычисление коэффициента сопряженности и пр.) [Количественные методы ... , 1984; Федоров-Давыдов, 1987; Генинг, Бунатян, Рычков и др., 1990 и др.]. Отметим, что методы интерпретации результатов обработки и реконструкций па их основе еще далеки от окончательной разработки.

Источниками исследования, в первую очередь, является полевая документация различного вида (аланы, описания и пр.), а также коллекции находок памятника Сопка-2. Всего в работе проанализированы материалы 510 погребений могильника. Полевая документация и коллекции хранятся в архиве и музее Института археологии и этнографии СО РАН. В качестве сравнительных привлекаются опубликованные материалы ряда памятников и культур, близких территориально и хронологически: кротовские могильники Абрамово-11, Ордынское-1, Камыши-1; материалы могильников Ростовка и Сопка-2 (игрековская общность ранней бронзы), могильников окуневской культуры Минусинской котловины, елунинской культуры степного Алтая и каракольской культуры Горного Алтая.

Ряд положений данной работы прошли апробацию на региональных конференциях, методологическом семинаре (функционирующем в рамках работы сектора бронзового и железного веков ИАЭТ СО РАН), на VI Итоговой сессии Института, а также в ряде публикаций [Гришин, 1996; 1997, 1999; Молодим, Гришин, 1998; Молодим, Гаркуша, Гришин и др. 1999].

Территориальные и хронологические рамки. Могильник Сопка-2 находится в Барабинской лесостепи, а анализируемые кротовские материалы относятся к периоду доандроновской бронзы и локализуются в Барабинской лесостепи. Верхняя дата определяется активным продвижением в Барабу носителей андроновских культурных традиций в ХШ-ХП вв. до н. э. В качестве нижней границы предварительно можно назвать рубеж III - II тыс. до н.э. Для сравнения привлекались материалы ряда культур бронзового века сопредельных территорий.

Практическая значимость работы. Результаты настоящего исследования могут быть использованы при создании обобщающих работ, посвященных как могильнику Сопка-2, так и погребальному обряду культур юга Западной Сибири. Сформированная база данных на основе формализованных описаний погребений может послужить в деле создания археологической информационно-поисковой системы не только по данному памятнику, но и по могильникам эпохи бронзы в целом.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, ее практическая значимость и новизна, определяются цель работы, задачи и территориально-хронологические рамки, кратко характеризуются источники и методы их изучения, приводятся данные по апробации работы.

Глава I. Историографический очерк изучения кротовской культуры. Поскольку еще не существует отдельного полноценного исследования историографии кротовской культуры, автор остановился на анализе процесса изучения культуры, его основных результатах и проблемах. Цель главы - показать принципиальное значение выбранной темы исследования для решения данных проблем.

1.1. Хронология и периодизация. В разделе дано краткое изложение хронологии исследования и предложен вариант периодизации изучения культуры. Первый этап (1952-1975 гг.) охватывает период от открытия первых памятников вплоть до выделения кротовской культуры. Его фактическим содержанием является открытие специфического кротовского типа керамики в рамках широкой этнокультурной общности [Комарова, 1957], определение приблизительного времени его бытования и ареала распространения [Генинг, Гусенцова, Кондратьев и др., 1970]. Специфика этапа заключается в сравнительно малом количестве публикаций и продолжительном "перерыве в их выходе. Основной причиной такого положения вещей была иная территориальная

направленность исследований крупных научных учреждений. Материалы погребальных памятников по сравнению с источниками, полученными на поселениях, представлены очень слабо. На данном этапе было известно лишь несколько погребений (могильник Ордынское-1 [Троицкая, 1973]), предварительно датированных неолитическим временем.

Основным содержанием второго этапа (с 1975 года по настоящее время) является следующее: выделение кротовской культуры и формирование комплекса "диагностирующих" признаков [Молодин, 1975]; значительное расширение источниковой базы и исследовательской проблематики, выразившееся в освещении почти всех вопросов, связанных с кротовской культурой; появление крупных обобщающих работ по бронзовому веку региона, включавшего и кротовскую культуру; выделение новых культур (елунинской [Кирюшин, 1985], каракольской [Молодин, 1991]) и дальнейшее изучение уже известных (окуневской, самусьской и пр.) - близких по времени бытования и культурному облику к кротовской. Специфика второго этапа заключается в увеличении круга исследователей, разрабатывающих вопросы кротовской культуры, в их определенной группировке по проблемному и территориальному принципу. Происходит явное увеличение доли местных сибирских исследователей по отношению к количеству столичных.

В свою очередь, второй этал можно разделить на два периода. Основной критерий выделения - скачкообразное увеличение источниковой базы и улучшение ее качества, в том числе и в результате начала полномасштабного изучения в 1979 г. могильника Сопка-2 и частичной публикации его материалов. Вследствие этого увеличилось количество и тематическое разнообразие публикаций. У ученых появилась антропологическая информация, новые категории инвентаря, погребальные комплексы и пр. В будущем логично ожидать полной публикации материалов погребальных памятников и их широкомасштабного анализа. Данная работа является одним из шагов в этом направлении. Уже вышел в свет первый том, посвященный монографическому анализу комплексов эпохи неолита и раннего металла могильника Сопка-2 [Молодин, 2001].

1.2. Основные результаты и проблемы. В разделе представлен спектр основных направлений изучения кротовской культуры и уровень их разработанности.

Кротовская культура, на взгляд автора, заняла органичное место в культурно-хронологической шкале Обь-Иртышской лесостепи. Основой ее выделения стала специфика керамики, которая является ключевым критерием к вычленению объектов подобного уровня в Западной Сибири [Косарев, 1965, 1974]. Поэтому изучение керамики стало одним из основных и, пожалуй, самых разработанных на настоящий день направлений. Сосуды из погребений могильника Сопка-2 являлись объектом отдельного изучения [Молодин, Ламина, 1989]. Их особенности стали основой выделения одного из периодов кротовской культуры [Глушков, 1986].

Другой сопроводительный инвентарь могильника, в первую очередь находки сейминско-турбинских металлических изделий, дал возможность определить направление межкультурных связей кротовской культуры и миграций в эпоху бронзы. Отчетливо проявился южный компонент в ее облике. Полнее обрисовать и определить его значение поможет выделение типов погребальной практики, предпринятое в настоящей работе.

Если выделение кротовской культуры практически не вызывает возражений (за исключением позиции В.И.Матющенко [1988, 1991]), то принадлежность к ней ряда памятников сейчас подвергается пересмотру барнаульскими учеными [Грушин, 2001; Кирюшин, Тишкин, Грушин, 2001]. Дискуссия только намечена, но любая позиция может получить аргументированное обоснование лишь после полноценной публикации и корректного сравнения комплексов кротовской и елунинской культур. Погребальные памятники в этом смысле играют одну из ключевых ролей.

Погребальный обряд кротовской культуры анализировался лишь предварительно и не являлся самостоятельным объектом исследования [Молодин, 1985]. Окончание полевого изучения могильника Сопка-2 позволяет по-новому взглянуть на реконструкцию погребального обряда кротовской культуры. Результаты краниометрического анализа антропологической коллекции, любезно предоставленные автору к.б.н. Т. Л Чпкишевой, а также определения, выполненные к.и.н.

В.А. Дремовым и к.и.н. А.Р. Кимом, увеличивают качественный уровень интерпретаций и реконструкций. Таким образом, в свете представленной периодизации изучения и краткого обзора проблем кротовской культуры, материалы могильника Сопка-2 представляются весьма значимыми, а изучение погребального обряда - актуальным.

Глава 2 Методы исследования. Для решения поставленных задач использованы методологические и практические разработки различных авторов. Центральной задачей является выделение культурных типов погребальной практики. Культурный тип - "устойчивая схема соответствия облика артефакта его позиции в характеристике культуры" [Клейн, 1991, с. 225]. В данной работе речь идет о культурном типе действий завершающего цикла погребально-поминальной обрядности. Процедура типологии состоит из следующих этапов: 1. Планиграфическое членение могильника на ряды и скопления на основе визуального сравнения и оценки пространственной близости погребений и их групп. 2. Формализация информации об источнике на основе кода описания погребального комплекса И.С.Каменецкого [1981, 1983] и модели структуры погребального памятника [Мельник, 199о]. 3. Суммарная характеристика планиграфических групп [Каменецкий, Маршак, Шер, 1975 и др.]. 4. Неформализованный выбор признаков для дальнейшей обработки на основе результатов суммарной характеристики и структурной значимости признаков согласно модели погребального комплекса [Смирнов, 1997]. 5. Определение силы и направления связи между признаками на основе вычисления коэффициента сопряженности [Федоров-Давыдов, 1989]. 6. Выделение эмпирических типов погребальных комплексов и закономерностей на "основе устойчивых сочетаний признаков объектов (определение типа как устойчивой совокупности признаков по Е.М. Колпакову [1989]). 7. Формирование содержания культурных типов погребальной практики на основе интерпретации эмпирических закономерностей и типов погребений, а также реконструкции части обрядовых действий.

Кроме того, в главе приведены определения основных понятий, используемых в работе: "погребальный памятник", "погребальный комплекс", "погребение", "погребальная практика", "погребальный обряд"

и др. За основу взяты формулировки из теоретических работ, посвященных археологическому изучению погребального обряда [Ольховский, 1993; Мельник, 1993; Смирнов, 1997 и др.].

Глава 3. Массив кротовских погребений могильника Сопка-2. Эмпирические закономерности и типы погребальных комплексов. Планиграфическая неоднородность могильника Сопка-2, уже отмечавшаяся в работах, позволила предварительно выделить три обособленных массива кротовских погребений на памятнике. Они получили обозначения в продолжение уже существующей нумерации культурных массивов могильника - Сопка-2/4А, 4Б, 5 [Молодин, 2001]. Планиграфические группы анализировались как отдельные могильники. Каждая выделенная группа в свою очередь подверглась более детальному планиграфическому членению на скопления и ряды. На основании расположения курганных насыпей относительно рядов погребений и сравнения погребений внутри рядов выдвинута гипотеза, что ряды могил формировались по направлению с северо-запада на юго-восток.

В соответствии с этапами разработанной типологической процедуры, отдельно обработаны все три группы кротовских погребений. В результате суммарной характеристики определена доля всех признаков, занесенных в исходный код. Могильные ямы сгруппированы по метрическим параметрам. На базе сводных таблиц традиционным сравнительно-комбинаторным методом выделены группы инвентаря. На основе этой предварительной группировки и результатов суммарной характеристики, сформирован широкий список признаков для проведения дальнейшей обработки. Отбор признаков не был формализован и опирался на" значимость того или иного признака в структуре погребального комплекса [Смирнов, 1997] и погребальной практики. Затем было проведено вычисление коэффициента сопряженности признаков погребальных комплексов.

В результате получены эмпирические, т.е. статистически обоснованные, типы погребальных комплексов для каждой из трех планиграфических групп захоронений. Выявлены закономерности, зафиксированные в результате статистической обработки. Они проверены

традиционным сравнением материалов погребений и, по возможности, интерпретированы.

Глава 4. Погребальная практика кротовской культуры.

На основе статистического и сравнительно-типологического анализа погребальных комплексов выделены культурные типы обрядовых действий завершающего цикла. Типы формировались на основе сочетания комплекса ключевых взаимосвязанных признаков: принципа формирования некрополя, позы погребенного в могиле, конструкции могильной ямы. Каждый тип практики состоит из комплекса "шаблонных" действий и набора "чрезвычайных" вариантов.

Первый тип погребальной практики отразился наиболее полно в массиве погребений, поэтому его можно охарактеризовать подробнее. При "шаблонных" обрядовых действиях умершего помещали в простую длинную могильную яму, вытянуто на спине. Яма сооружалась в ряду погребений родственников. После завершения заполнения ряда, над ним возводили сооружение, дошедшее до нас в виде земляной насыпи. Сопроводительный инвентарь, как правило, отражал пол, возраст или прижизненные занятия умершего. Исключением являются немнбг'очисленные могилы с ярким индивидуальным инвентарем (предметы культа, искусства). Подобные могилы, как правило, выделялись еще планиграфкчески и конструкционно (глубиной, заплечиками и т.п.). В числе "чрезвычайных" вариантов практики можно назвать "вторичные" захоронения, частичную кремацию останков как в могиле, так и на стороне, а также отдельные погребения черепов (женских и детских). По всей видимости, в могиле сжигали останки "вторичных" погребенных. Предложена гипотеза, что причиной "вторичных" захоронений является смерть человека в "непогребальный" период (сезон ?) и предварительное его хранение до ингумации. Это предположение вытекает из сравнительно высокой частоты использования данной разновидности практики. Вероятно, условия хранения останков мужчин и женщин было различным, о чем свидетельствует разная степень сохранности останков, помещенных в могилу. В коллективных погребениях умершие расположены парами и ярусами. По всей видимости, ярусное положение вызвано стремлением подхоронрть

покойника в могилу к "значимому" умершему или похороненному в "значимом" месте (в начале ряда). Положение "парой" вызвано одновременностью смерти людей определенной степени родства. Это следует из большого количества вариантов сочетаний половозрастных характеристик погребенных в одной могиле, из небольшой численности подобных могил и погребенных в каждой из них (не более трех). Первый тип, по всей видимости, связан с практикой предыдущих эпох, что отразилось на более ранних комплексах могильника. Он присутствует во всех группах (Сопка-2/4А-Б, 5) и во все периоды существования могильника.

У погребенных кроговского некрополя поза "скорченно на боку" присутствует весьма специфично. Такие могилы малочисленны и планиграфически несамостоятельны. Поза имеет много вариантов (различная степень скорченности, правый или левый бок). В этой позе лежат преимущественно женщины и дети. По всей видимости, это отражает "брачный" вариант контактов "кротовцев" с населением, у которого бытовали иные погребально-поминальные традиции. Данная поза использовалась в планиграфпчесюгх группах Сопка-2/4Б и 5 наравне с позой первого типа погребальной практики в оба периода функционирования некрополя.

Практика второго типа предусматривала помещение покойника в короткую глубокую могилу на спину, ноги сильно подгибались коленями вверх, а иногда дополнительно фиксировались в таком положении. Погребения, сооруженные согласно требованиям обряда данного типа, немногочисленны. Они образуют отдельные ряды и пары, т.е. планиграфически обособлены. Причем в' группе Сопка-2/4А все погребенные - мужчины, а в группе Сопка-2/4Б - женщины и дети. Среди "чрезвычайных" вариантов можно назвать помещение в верхнем ярусе коллективного погребения порубленных костей человека. Инвентарь мужчин характеризуется, в первую очередь, наличием предметов сейминско-турбинской металлургии и превалированием изделий из камня в наборах наконечников стрел. Бытование обрядовых действий данного тнпа относится к раннему периоду функционирования могильника и

связано с использованием кротовским населением металлических изделий с е ймин ско -тур б и н с кого облика.

Третий тип бытует в это же время (ранний этап) и в тех же планиграфических группах (Сопка-2/4А-Б), что и предыдущий. Но представлен он более полно и широко. Согласно требованиям данной разновидности обряда кротовской культуры, погребенного помещали в могилу на спину, но при этом верхнюю часть костяка приподнимали. Поза "полусидя" достигалась за счет опоры верхней части тела на стену могильной ямы, сооружения материковой подушки или подъема дна. Чаще всего устраивалась прямоугольная в плане, конструкционно сложная яма (имевшая заплечики, "подушку", канавки). "Вторичные" погребения встречались реже, исходя из чего, можно предположить иную (не сезонную) причину их возникновения. Зафиксированы следы кремации в могиле. Для данного типа практики, помимо встречаемых везде вариантов местоположения ребенка в коллективной могиле, характерно помещение костей младенца непосредственно на тело взрослого похороненного, в область живота или груди. Можно отметить специфический сопроводительный инвентарь: скелет соболя или его отдельные кости; подвески из метаподий зайца (детали одежды ?). Ряды погребений данного типа имели своеобразную конфигурацию и располагались на сравнительно большом расстоянии друг от друга. Следовательно, можно предположить несколько иной принцип формирования ряда захоронений. Земляных сооружений над рядами в большинстве случаев не возводили.

Разработанная типология погребальной практики и предварительный анализ погребального инвентаря дали возможность предложить вариант относительной хронологии кротовской части могильника Сопка-2. Можно говорить о двух основных временных периодах использования урочища "Сопка" в качестве некрополя носителями кротовской культуры. Первый период представлен планиграфическими группами Сопка-2/4А-Б и предварительно датируется на основе присутствия предметов сейминско-турбинской металлургической традиции - XIV в. до н.э. [Молодин, 1985]. В этот временной промежуток на территории могильника сооружались погребения согласно всем трем выделенным типам обрядовых действий.

Второй период функционирования некрополя связан с планиграфической группой Сопка-2/5, погребения которой можно датировать XIII - XII вв. до н.э. на основе бронзовых изделий срубно-андроновского облика. При сооружении могил в этот период население пользовалось исключительно первым типом обрядовых действий.

Эмпиртгческие закономерности, топы и сравнительно-типологический анализ позволили выявить причины использования некоторых вариантов погребальных действий. А. Локальные культурные особенности отдельных коллективов кротовской культуры (разнообразие: способов использования керамики, огня при погребальном обряде и пр.), Б. Следствие необычных обстоятельств смерти. Так, например, парные захоронения сооружались повсеместно при единовременной кончине родственников. Предварительное хранение трупа покойника использовалось при смерти в "непогребальный" период (сезон ?). В. Следствие прижизненных социальных характеристик умершего (важные функции в обществе: исполнение культаг производственная деятельность, значимая роль в линии родства). В первую очередь это выражалось в наборе погребального инвентаря, в котором встречались произведения искусства, предметы культа и пр. Во второй черед - нашло отражение в планиграфическом положении погребения (в начале ряда, обособленно) или в глубине и конструкционной сложности могилы. Г. Следствие антропологических характеристик покойного (пол, возраст, антропологический тип). Как правило, это отображалось в формировании женских, мужских и детских наборов предметов.

Сделано предположение, что по наличию мужского или женского набора инвентаря в детской могиле можно определить пол ребенка. По инвентарю, особенно по бронзовым украшениям срубно-андроновского облика, можно допустить наличие возрастного деленияженщин (например, девочка, девушка, рожавшая женщина).

Определены основные направления семантической реконструкции ряда обрядовых действий. В планиграфической структуре могильника отразилось существование у населения кротовской культуры ; культа предков, что, собственно, типично для идеологии обществ подобного Сгсс.^лг-на. что ссобо.",. *чччаиие голгк покочлкка.

Выявлена закономерность помещения прокалывающего предмета (костяной проколки, бронзового шила) в руку покойника. По всей видимости, этой вещью покойник должен был "действовать" в ином мире и или по пути к нему. На наш взгляд, важна именно протыкающая функция предмета, а не его облик и материал изготовления. Отмечено, что традиции использования костяной проколки в качестве сопроводительного инвентаря при практике первого и третьего типов несколько отличаются. Изложены также размышления о специфических способах использования керамики в погребальном обряде кротовской культуры. Сформулированы возможные объяснения стремления поднять голову или верхнюю часть погребенного относительно дна могилы.

Предварительное сравнение материалов некоторых культур и памятников эпохи бронзы и энеолита Западной Сибири позволяет предположить, что первый тип погребальной практики уходит корнями в традиции предыдущего населения Барабы более ранних эпох (игрековская общность). Второй тип оказался близким к погребальной практике окуневской культуры Минусинской котловины, а третий тип - к памятникам каракольской культуры Горного Алтая. Памятники елунинской культуры и материалы могильника Ростовка в различной степени показали сходство с основным, первым типом погребальной обрядности "кротовцев", что, по всей видимости, свидетельствует о единой (или общей) первоначальной культурной компоненте. Но специфика и высокая интенсивность внешнего влияния на эти культуры во время активных миграционных процессов, протекавших в бронзовом веке на территории юга Западной Сибири, вызвали более существенные изменения "в погребальной практике данных коллективов. В первую очередь, это увеличило роль огня в обрядовых действиях и, видимо, в целом в погребальном культе. Миграционные процессы отразились также на многовариантности поз умерших (елунинская культура). На основе этого можно констатировать, что при сооружении погребальных комплексов на могильнике Сопка-2 в большей степени отразился "автохтонный", первоначальный вариант погребальной практики. Он сохранился здесь вплоть до активного проникновения в регион носителей традиций андроновской культурно-исторической общности. Кротовский

памятник Абрамово-11 по следам обрядовых действий оказался ближе к раннему периоду функционирования кротовского некрополя Сопка-2 и демонстрирует аналогичное взаимопроникновение и взаимовлияние обрядов первого и третьего типов. Могильник Камыши-1 по следам погребальной практики ближе к могильникам елунинской культуры. Возможно, на данный момент он является самым северным памятником, отражающим эти традиции. Подчеркнем, что проведенное в работе сравнение носит предварительный характер и указывает на степень близости или различия погребальной практики той или иной культуры, а не на культурную принадлежность отдельных памятников.

В заключении приводятся основные итоги диссертационной работы. В результате проведенного исследования погребальных комплексов могильника Сопка-2 был получен вариант типологии погребальной практики кротовской культуры. Так как это наиболее представительный могильник культуры, то можно говорить о построении типологии погребальной практики носителей кротовской культуры в целом. В первую очередь типология отразила влияния на погребальную обрядность населения Барабы крупномасштабных миграционных процессов, проходивших на юге Западной Сибири в конце III - II тыс. до н.э.

Кроме того, в ходе работы был создан банк данных по признакам погребений кротовской культуры могильника Сопка-2. Это может стать первым шагом к созданию электронной системы управления базами данных [Базы данных..., 1995], что значительно увеличит доступность информации о могильнике (запись на электронных носителях, публикация в Инертнет) и повысит уровень систематизации материалов.

Представленные в работе выводы о погребальном обряде кротовской культуры ни в коей мере не исчерпывают той полноты информации, которая содержится в материалах такого уникального памятника как могильник Сопка-2, что делает актуальным дальнейшие исследования данной проблемы.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Грабленые погребения как специфический археологический источник // Материалы XXXIII Международной научной студенческой

конференции "Студент и научно-технический прогресс": История. -Новосибирск: НГУ, 1995. - С. 69 - 71.

2. Историография кротовской культуры // Материалы XXXIV Международной научной студенческой конференции "Студент и научно-технический прогресс": История. - Новосибирск: НГУ, 1996. - С. 3 - 4.

3. К вопросу о типологии кротовских погребений могильника Сопка-2 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - Т. III. - Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1997. - С. 188 - 192.

4. Проблема смерти, варианты ее решения в различных мировоззренческих концепциях и общие подходы // "Новые" и "вечные" проблемы философии. - Новосибирск: Изд-во Ин-та философии и права СО РАН, 1998.-С. 25-33.

5. Погребальный обряд кротовской культуры: к постановке проблемы // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - T. IV. - Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. - С. 290 - 293. (В соавт. с В.И. Молодиным).

6. Результаты последнего года полевых исследований могильника андроновской культуры Старый Тартас-4 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - T. IV. -Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. - С. 294 - 299. (В соавт. с В.И.Молодиным, А.В.Новиковым).

7. Некоторые особенности планиграфии кротовского массива погребений могильника Сопка-2 и принцип формирования некрополя // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - T. V. - Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1999. - С. 345 - 347.

8. Новый могильник кротовской культуры в Барабе // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - T. V. - Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1999. - С. 433 - 438. (В соавт. с В.И.Молодиным, Ю.Н.Гаркушей, А.Г.Шатовым).