автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Представительство интересов Центральной власти в регионах России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Представительство интересов Центральной власти в регионах России"

На правах рукописи

АНДРИЯНОВА Елена Андреевна

СОЦИАЛЬНЫЕ ПАРАМЕТРЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА МЕДИЦИНЫ

14.00.52 - социология медицины

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Волгоград — 2006

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный медицинский университет» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию РФ

Научный консультант: доктор медицинских наук, профессор

Захаров Игорь Александрович] Официальные оппоненты: член-корреспондент РАН, доктор

философских наук, профессор Юдин Борис Григорьевич доктор социологических наук, доцент Фомина Татьяна Константиновна доктор медицинских наук, профессор Власов Василий Викторович • Ведущая организация: Московский государственный медико-

стоматологический университет

Защита состоится 22 апреля 2006 года в 12.00 часов на заседании диссертационного совета Д 208.008.04 при Волгоградском государственном медицинском университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пл. Павших борцов 1, зал заседаний Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в научно-фундаментальной библиотеке Волгоградского государственного медицинского университета.

Автореферат разослан » марта 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В условиях трансформации, затрагивающей все сферы современного общества, с новой остротой встает вопрос о содержании изменений методологических и практических оснований медицины в стремительно перестраивающемся и неоднородном мире. На фоне бурного развития концептуальных и объяснительных моделей естественных наук и техники, в условиях кризиса гуманитарных наук недостаточная проработанность обусловленности медицины социальными параметрами современного общества становится сдерживающим фактором на пути-становления современной модели высшего профессионального медицинского образования как особого вида социокультурной практики (трансляции знания), а также внедрения в отечественное здравоохранение новых системных моделей управления с использованием принципов доказательной медицины, биоэтики и медицинского менеджмента.

, Современная медицина представляет собой единство институтов традиционной профессиональной практики, образования и науки, векторы развития каждого из которых далеко не всегда однонаправлены. Глубокое осмысление итогов исторически длительного становления медицины, от индивидуального врачевания до службы общественного здравоохранения, невозможно без выяснения ее сопряженности с социальной. структурой глобализирующегося социума, основанной на профессионально дифференцированном труде, а также информационных технологиях. Происходящее в России формирование собственной школы социологии медицины, ставшее возможным благодаря научной деятельности академика A.B. Решетникова, требует поиска методологии, адекватной проблемному полю социологического исследования медицины. Ввиду этого, крайне важной становится интеграция существующего фрагментированного собственно медицинского знания и знания гуманитарного (включая знание философское, социологическое, этическое), которая может быть осуществ-

лека на основе применения междисциплинарного подхода в оценке разрозненных концепций, дальнейшей трансформации и модернизации ключевых теоретических конструкций и определения основных социальных параметров, детерминирующих конституирование профессионального пространства медицины. Данная интеграция невозможна без социологической рефлексии, направленной на социальные параметры формирования института медицинской профессии в современном мире.

Своевременной представляется проблема конструирования модели профессионального пространства медицины, включающая разработку ее структуры, сопряженности с макросоциальными процессами и репрезентации на уровне образования. Особо важным в этих условиях представляется изучение специфических социальных параметров, определяющих облик современной медицинской профессии.

Многолетний опыт обучения студентов-медиков, аспирантов, врачей-интернов и ординаторов в Саратовском государственном медицинском университете и результаты проводимых в течение последних лет социологических исследований позволили нам предложить авторскую концепцию социально-профессионального пространства медицины постиндустриального общества и его взаимоотношений с системой высшего медицинского образования в России.

Степень разработанности проблемы. Вопрос социальных параметров профессионального пространства медицины в современном обществе как самостоятельная проблема в известных нам источниках отечественной науки не поднималась. В западной социологии проблемное поле исследований в этом направлении специально не развивалось.

Все это ориентирует на поиски методологических и эмпирических исследований, результаты которых позволили бы адекватно рассмотреть обозначенную проблему. С нашей точки зрения, эти исследования можно условно разделить на три группы.

1. Теоретическая социология и социальная философия. В рамках данных отраслей научного знания сформирована парадигма постиндустриализма и информационного общества (3. Бжезинский, Д.Белл, В.Л. Иноземцев, Д. Мартин, М. Понятовский, О. Тоффлер и др.), ставшая теоретической основой настоящего исследования. Постулируя наличие нового типа цивилизации, опирающегося на особую реальность (информация и знания), данная парадигма создает базис исследования современной социокультурной реальности с учетом изменений, вызываемых глобализацией. Исследования феномена глобализации, осуществленные в работах Э. Гидденса, В.Л. Иноземцева, Р. Робертсона, А. Турэна, И. Уоллерстайна, Ю. Хабермаса, позволяют наметить недетерминируемую национальными границами структуру современного социума, зафиксировать его институциональный и стратификационный уровень. -Институциональный подход (Т. Веблен, М. Вебер, Э. Гидденс, Р. Коуз, Д. Найт, Д. Норт, П. Штомпка) позволял успешно анализировать социальную реальность индустриальных обществ. В настоящее время исследование господствующего типа социальной организации разрабатывается с . учетом его сетевой специфики (A.B. Бузгалин, Л.М. Землянова, М. Кастельс, Э. Киселева и др.).

Различные аспекты процесса профессионализации как становления института профессии широко исследовались на протяжении XIX -XX веков. Процесс разделения труда, генезис ремесла и профессий отражен в трудах Г. Браверманна, К. Маркса, Т. Парсонса, Ф. Энгельса; взаимосвязь власти, знания и социальных практик разработана в трудах М. Фуко; роль интеллектуалов в функционировании современных обществ исследовалась Л.Д. Гудковым; феномен российской интеллигенции и его роль в обществе рассматривался И.В. Бестужевым-Ладой, Е.И. Евсютиным, Ивановым-Разумником, A.C. Изгоевым, В.И. Лениным, А. Луначарским, П. Струве.

Меритократическая концепция, рассматривающая становление профессий в рамках движения интеллектуального капитала на рынке труда,

представлена работами М. Янга, П. Саундерса, Г. Пэйна. К критикам данной концепции можно отнести Д. В. Гласса, Д. Голдхорпа, Д. Маршалла, Э. Свифта.

Особенности социального статуса, идеологии, ценностей, экономической и профессиональной деятельности современных интеллектуалов-экспертов представлены в работах О. Голднера (O.Gouldner), B.JI. Иноземцева, Л.Г. Ионина, Р. Ленуара, Р. Кастеля. Власть экспертов и взаимосвязь экспертизы и политики исследовалась М. Альбертом, С. Кара-Мурзой, Н. Луманом, М.Х. Месконом, Ф. Хедоури.

2. Профессиональное пространство медицины. Пространственный подход к социальным явлениям представлен в работах П. Бурдье, В.Г. Виноградского, И.Н. Денисова, К. Левина, Р.Э. Парка, К.С. Потемкина, А.Л. Симанова, П. Сорокина, В.Б. Устьянцева, В.Г. Черникова, В.Н. Ярской. Структура профессии выражается через категорию профессионального пространства, выступающее совокупностью полей (П. Бурдье, Ж.-П. Терренуар). Структура пространства профессии врача в существующей литературе нами не выявлена, однако широко представлены исследования по проблемам врачебной профессии (И.Б. Боброва, А.П. Боярский, Т.В. Чернова, A.M. Макаренков, А.В; Кириллов, Ю.А. Короткое, A.B. Решетников, Г.И. Царегородцев,

A.Ф. Билибин и другие).

Когнитивные проблемы профессии отражены как в истории медицинской науки, так и в работах, посвященных профессиональной специфики мышления врача (H.A. Ардаматский, С.П. Боткин, И.В. Давыдовский, И.Е. Дядьковский, И.А. Захаров, Г.А. Захарьин, В.Г. Ерохин, В.И. Катеров,

B.Г. Кондратьев, Ю.П. Лисицин, М.Я. Мудров, Н.И. Пирогов, A.C. Попов, Г.И. Царегородцев, О.П. Щепин,) и поиску синтеза медицинской теории и врачебной практики. Становление доказательной медицины определило появление работ, посвященных принципам организации медицинского знания и оперирования соответствующей информацией (Э. Вагнер,

б

B.В. Власов, Т. Гринхальх, С. Илиф, E.H. Индейкин, Р. Флетчер,

C. Флетчер, С. Шепперд).

Этические регуляторы медицины рассматриваются в работах, посвященных этике науки (Р.Мертон, Б.Г. Юдин), медицинской этики (Н.М. Амосов, А.П. Зильбер, А. Гуггенбюль-Крейг, . H.H. Петров, С. Трохачев, И.А. Шамов, МЛ. Яровинский) и биоэтики (C.B. Вековшинина, Э. Вильяме, В.В. Власов, Дж. Лойер, B.JI. Кулиниченко, Ю.М. Лопухин, Е.П. Михайловска-Карлова,

B.И. Петров, В .Р. Потгер, H.H. Седова, И.В. Силуянова, Ф.Г.Углов).

Исследования правового регулирования профессионального пространства медицины, а также соотношения этических и правовых норм, представлены в работах Л.В. Булановой, Н.И. Воробьева, A.B. Лозовского, Р.И. Михеева, Ю.С. Савенко, H.H. Седовой, A.B. Тихомирова. Особую роль в изучении правового поля медицины играет сопоставление законодательной базы по охране здоровья граждан СССР и Российской Федерации.

Проблемы профессиональной и научной коммуникации рассматриваются в работах М.В.Волкова, М.М. Левит, Л.М.Леменсва, Г. Лайтко,

A.Н. Олейник и др. Феномен мотивации изучался в рамках психологических теорий личности Д. Зиглером, А. Маслоу, К. Роджерсом, 3. Хьеллом, Проблемы профессиональной мотивации разрабатывали В. Власов,

C. Фукуяма, Н. Ямщикова и другие.

3. Высшее образование в медицине. Проблемы высшей школы широко рассматриваются в статьях, монографиях и учебниках в отечественной педагогике и философии образования (H.A. Ардаматский, Н.П. Ващекин, A.A. Вербицкий, И.А. Зимняя, Б.М. Лихачев, Н.В. Кузьмин,.

B.В. Сериков А.Д. Урсул и др.).

Вопросы развития высшей медицинской школы на различных исторических этапах рассматриваются в работах Э.Д. Грибанова, И.Н.Денисова, И. А. Зиновьева, А.Г. Калашникова, И.И. Косарева,

Н.А.Попкова, В.И.Селиванова, Т.Н. Сорокиной, С.А.Степанова,

A.М. Сточика, Т.К. Фоминой.

Проблеме поиска траектории развития высшего образования в современном обществе посвящены работы H.H. Володина, М.Б. Бершадского, В.В. Гузеева, С.Л Елякова, A.C. Запесоцкого, Т.А. Калугиной, С.Л. Лобачева, Г.А. Праздникова, В.И. Солдаткина,

B.П. Тихомировой, А.Д. Чернилевского, А.Ю. Шеховцева, В. Шукшунова.

Комплексное изучение социальных параметров профессионального пространства медицины может быть осуществлено на достаточной информационной и методологической базе, но с учетом его особого содержания. Профессиональное пространство медицины, проанализированное в контексте трансформационных процессов современного общества на концептуальном, институциональном и практическом уровнях, будет первым подобным исследованием.

В выборе методологической базы мы ориентировались на парадигму научной рациональности. В качестве общенаучного метода использовалась парадигма постиндустриализма и информационного общества. Част-нонаучными методами выступили формально-логические методы, системный подход, структурно-функциональный анализ. В качестве конкретных социологических методов использовались традиционные количественные и качественные методы сбора информации (анкетирование, интервью, наблюдение, анализ документов, контент-анализ).

Базу эмпирических исследований составляют результаты социологического обследования 1610 студентов и 201 преподавателя Саратовского государственного медицинского университета (2002 — 2004 гг.), данные вторичного анализа анкетного опроса 1437 студентов СГМУ (1996 г.), 658 студенческих сочинений (2004 г.), интервью 24 экспертов (2003 — 2004 гг.), результаты анализа архивных материалов Саратовского государственного медицинского университета. При обработке эмпирических данных использовался пакет программ SPSS for Windows.

Цель исследования — определить социальные параметры развития профессионального пространства медицины в условиях трансформации современного общества.

Для реализации данной цели необходимо было решить следующие исследовательские задачи:

1. Обобщить современные теоретические подходы к исследованию базовых социальных параметров профессионального пространства медицины.

2. Выявить тенденции изменения профессионального пространства в историко-социальной перспективе.

3. - Установить закономерности институционализации экспертизы в современном обществе как доминирующей модели профессионализации.

4. Осуществить системный анализ профессионального пространства медицины.

5. Разработать авторскую модель структуры профессионального пространства медицины в единстве практического, образовательного и научного аспектов.

6. Эксплицировать взаимодействие доминирующей модели профессионализации и содержания образовательного процесса в высшей мег дицинской школе.

7. Оценить на основе авторского социологического исследования статус экспертных навыков студентов и преподавателей медицинского вуза.

8. Раскрыть особенности риск-коммуникации, как формы взаимодействия между врачом и пациентом, определить особенности позиционирования участников образовательного процесса медицинского вуза относительно риск-коммуникации как нового вида рисковой деятельности в медицине.

Объектом исследования выступают содержание и тенденции развития профессионализации медицины.

у-.-.,- Предмет исследования: социокультурные механизмы формирования и воспроизводства профессионального пространства медицины.

Гипотеза исследования. Диссертант постулирует существование системы социальных параметров, обусловливающих функционирование профессионального пространства медицины, определяющих изменения структуры врачебной профессии за счет включения в ее корпус новых знаний, социальных и информационных технологий, систем профессиональной коммуникации, этических норм и расширения ее социальных функций.

Социальные параметры генерируют особые механизмы взаимосвязи и взаимодействия уровней и полей профессионального пространства медицины, посредством которых обеспечивается адаптация профессионального пространства к потребностям конкретного социально-исторического периода:

Научная новизна исследования состоит в разработке концепции профессионального пространства медицины с учетом влияния базовых параметров эволюции социальной системы.

В частности, научная новизна работы реализуется в следующем:

• обоснован авторский методологический подход к анализу профессиональных процессов в современном обществе;

• доказано, что глобализационные процессы, изменяющие социальную структуру современных обществ, порождают специфическую для настоящего периода систему социальных параметров, определяющих конфигурацию профессионального пространства медицины;

• в тезаурус современной социологии медицины вводится понятие «модель профессионализации» в контексте эволюции профессионального пространства медицины, что вызывает смещение интерпретационных схем;

• осуществлена новая операционализация понятия «экспертиза», выявлены закономерности институционализации экспертных практик в российской медицине;

• разработана авторская, концепция профессионального пространства медицины, раскрывающая его системный характер, структуру и функции;

• выявлены изменения образовательного процесса в высшей медицинской школе, детерминированные трансформацией профессионального пространства медицины;

• сформулированы оригинальные стратегии и принципы формирования экспертных навыков преподавателей и студентов медицинского вуза;

• по-новому раскрыто содержание рисковой деятельности в медицине, й методика ее формирования в образовательном процессе. '

На защиту выносятся следующие положения: ,1. Современные глобальные процессы, опирающиеся на структуры формирующегося информационного общества, генерируют специфические социальные параметры, определяющие строение профессионального пространства медицины. Данными параметрами в условиях изменения каузальных связей и контроля социального поведения индивидов являются знание, информация и инновация. „

2. Анализ социальной структуры глобализирующегося современного общества позволил определить связанные с ней социальные параметры. На институциональном уровне структуры общества в качестве социальных параметров фиксируется стирание четкой дифференциации между • социальными институтами и намечающийся переход от их бюрократической организации к проектной (сетевой). На стратификационном уровне структуры общества социальным параметром является расслоение общества по признаку профессии, основанной на образовании и дающей возможность осуществлять экспертные процедуры в профессиональной деятельности.

3. Генезис профессионального пространства в социокультурной перспективе концептуализируется через анализ представленных моделей

профессионализации, описывающих основные свойства профессии на уровнях знания и навыков, типичных для конкретного этапа развития общества. Для индустриального общества характерны следующие модели профессионализации: 1) интеллектуальная, обладающая когнитивным характером и направленная на адаптацию новых стилей жизни, порождаемых модернизацией и индустриализацией к традиционному блоку ценностей западно-европейской культуры; 2) нравственно-этическая модель, фиксирующая приоритет общественно-политической и гражданской деятельности по отношению к деятельности собственно профессиональной. Переход к постиндустриальному обществу сопровождается появлением 3) транзитивная модель — меритократическая, в которой профессия выступает частью интеллектуального капитала, требующего умелого вложения на рынке труда. Постиндустриальному обществу соответствует 4) экспертная модель профессионализации, появление которой связано с наращиванием инновационного характера современной деятельности. Экспертная модель ориентирована на внедрение инновационных стратегий в социальные практики.

4. Доминирование экспертной модели профессионализации в современном обществе связано с высвобождением профессионализации из под логики социальных систем модерна. Институционализация экспертиз привела к увеличению их числа и внедрению в большинство существующих профессиональных практик, легитимность которых они обеспечивают. Носителем экспертной модели профессионализации является эксперт — профессионал, опирающийся в своей деятельности на качество информации и возможности ее продуктивного использования для принятия соответствующих решений.

5. Профессиональное пространство медицины - система связей и отношений между участниками деятельности, направленной на реализацию профессиональных целей. Матрица профессионального пространства представляет собой структуру уровней и полей. Уровни (когнитивный и

духовно-нравственный), выступающие конструкционными элементами, вбирают в себя познавательные модели и важнейшие регуляторы медицинской социальной практики, необходимые для выполнения основных задач. Элементы уровней и их взаимодействие генерируют поля (нормативно-правовое, коммуникативное и мотивахдаонное), обеспечивающие адаптацию профессионального пространства к потребностям конкретного социально-исторического периода.

6. Смысловое наполнение содержания профессионального пространства медицины обусловлено характером взаимодействий между уровнями и полями профессиональной деятельности. Когнитивный уровень является базовым, представляет познавательный аспект врачебной деятельности и содержит в качестве основных структурных элементов концепты знания, действия, информации и экспертизы, возникающие последовательно. Изменение в структуре когнитивного уровня приводит к изменению самой медицинской практики и к дальнейшей адаптационной трансформации остальных полей профессионального пространства. На современном этапе стержневым принципом данного уровня является концепт экспертизы. Духовно-нравственный уровень аккумулирует ориентиры/ограничители стратегий врачебной практики и включает в себя в качестве структурных элементов основные биоэтические принципы. Стержневым принципом данного уровня является принцип автономии личности.

7. Система полеобразующих элементов профессионального пространства медицины включает в себя специальные конструкты. Нормативно-правовое поле профессионального пространства медицины отличается жесткой и четкой структурой, детерминированной природой самого права. Основными элементами данного поля являются правовые нормы. Полеоб-разующим конструктом в настоящее время выступают права человека. В нормативно правовом поле правовые нормы функционируют в форме концепции естественных, неотъемлемых прав человека — права на жизнь, свободу и человеческое достоинство. Коммуникативное поле структурируется

профессиональной нормативной системой, фиксируемой термином «корпоративность». Корпоративность раскрывается через принадлежность к определенному сообществу, совместную деятельность, компетентность и полномочия. В рамках медицины корпоративность раскрывается на следующих уровнях — профессионалыю-иерархичном, научном и организационном. Полеобразующим элементом профессионального мотивационного поля является профессиональная ориентация. Она структурирует следующие элементы мотивационного поля: ценности как источник мотивации, принципы профессионального развития (профессионального пути), эталон профессионала, включающий важнейшие профессиональные качества, а также барьеры мобильности, представляющие собой систему порогов входа-выхода и границ поля.

8. Историко-генетический анализ отечественной системы высшего медицинского образования позволил выявить механизмы влияния доминирующих моделей профессионализации на содержание и организацию образовательного процесса. Система высшего медицинского образования дореволюционной России соответствовала модели. профессионализации, обозначенной как нравственно-этическая модель. В советский период данная модель частично сохраняется. Духовно-нравственный уровень подменяется идеологическим полем, что приводит к изменению социального состава студентов медицинских вузов, внедрению в программу обучения в качестве обязательного компонента дисциплин идеолого-пропагандистского характера, снижению качества образования за счет его массового характера. Государство монопольно определяло структуру профессионального пространства медицины, упразднив принцип университетской автономии. В 70-е годы закладываются основы адаптированного к советской плановой экономике аналога западной меритократической модели. Профессия в качестве интеллектуального капитала стала стартовой площадкой для вертикальной социальной мобильности. К началу 90-х годов намечается упадок меритократической модели в связи с общим падением

престижа профессий умственного труда. С середины 90-х формируются предпосылки становления экспертной модели в связи с появлением страховой медицины и внедрением доказательной медицины: в образовательную практику внедряются новые предметы, такие как биоэтика, биостатистика и другие.

9. Современная система экспертных практик в высшем медицинском образовании включает в себя следующие компоненты: 1) институ-ционализация норм доказательной медицины, их включение в институт профессии врача; 2) формирование биоэтического дискурса в образовательной практике медицины, опирающегося на моделирование эвристической ситуации для формирования и развития этического знания-умения; 3) включение в медицинское образование формирование навыков особой формы рисковой деятельности в медицине — риск-коммуникации, опирающейся на реализацию синтеза ценностного и практического подходов к ситуации морального выбора и отработанное умение организовывать профессиональную врачебную деятельность по типу субъект—субъектного отношения.

10. Спецификация информатизации высшего медицинского образования возможна только в том случае, если навыки использования электронных информационных ресурсов органично включены в систему знаний и навыков, необходимых для деятельности врача-эксперта. В качестве факторов, препятствующих внедрению экспертной модели профессионализации, выступают: 1) неудовлетворительный уровень компьютерной грамотности; 2) ограниченность доступа к информационным ресурсам; 3) редкое и бессистемное использование Интернета в поиске учебной и научной информации; 4) совместная деятельность преподавателя и студента осуществляется вне пределов современного информационного пространства; 5) ограниченное использование информационных технологий студентами, главным образом, в направлении имитации процесса обучения.

Теоретическая и практическая значимость работы. Материалы проведенного исследования могут быть использованы для совершенствования образовательных программ в области социологии, философии, биоэтики, педагогики, предоставляя новые возможности разработки, методологической рефлексии и углубления содержания учебных курсов.

Обоснование экспертной модели профессионализации служит более углубленному комплексному развернутому взгляду на феномен медицины XXI века и проектированию ее развития в будущем. При создании и внедрении национальных и международных программ реформирования здравоохранения могут быть использованы обоснованные в ходе исследования концепции и стратегии развития социально-профессионального пространства медицины и высшего медицинского образования на базе экспертной модели.

Апробация работы. Ход и результаты исследования на различных его этапах докладывались и обсуждались на научно-практических форумах различного уровня (Москва, 2004, 2005, Санкт-Петербург, 2002, Волго-гр 2004, Екатеринбург, 2003, Казань, 2003, Орел 2003, Киев, 2004, Краснодар, 2002, Курск, 2004, Новосибирск 2002, Саратов, 2000, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, Чебоксары, 2004). По теме диссертации опубликовано 34 научные работы, общим объемом 31,3 п.л., в том числе две монографии.

Объем и структура диссертации. Материалы диссертации изложены на 320 страницах машинописного текста и включают: введение, восемь глав (16 параграфов), заключение, библиографию (302 источника) и 40 приложений, содержащих схемы, диаграммы и таблицы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность проблемы, определяются цели и задачи исследования, его методология, формулируется научная новизна и практическая значимость исследования.

Первая глава «Методологические основания исследования социальных параметров профессионального пространства медицины» посвящена специфике социальных параметров как системы факторов, задающих направление развития медицины, рассматриваемой в качестве социального института.

. В первом параграфе «Теоретические подходы к определению социальных параметров. профессиональных процессов в современном обществе» рассмотрены основные теоретические подходы, описывающие логику институциональных процессов в современном социуме. Автор фиксирует отсутствие единой социологической теории, способной отразить всю сложность современного общества и представить при этом универсальный методологический инструментарий. В этой связи диссертант осуществляет методологический синтез понятий «индустриализм», «информационное общество» и «глобализация» с целью создания основы }■. я выделения сист'емы социальных параметров. Автор раскрывает содержание и устанавливает взаимосвязь понятий, предложенных и разработанных Д. Беллом, Э. Гидденсом, О. Тоффлером, М. Уотерсом и Д. Харви. Векторы структурирования глобально-локальной динамики функционирования сети современного общества определяются по следующим осям: информация, знание, инновация, которые выделены как социальные параметры, отражающие измерение глобальной социальной системы.

Отличительной чертой современного общества является возрастание уровня операциональное™ информации и степени востребованности, обществом. Операциональность информации по сути означает возможность такой ее обработки, при которой из огромного массива данных, играющих роль потенциального знания, отбираются только те, которые необходимы для актуализации. .

Структуризация знания в информационную эпоху опирается на определенное аксиологическое основание. Фундаментальной ценностью в таком контексте является свобода знания, предполагающая право на кри-

тику, право на развитие и совершенствование знания, право на необходимое ограничение доступа к информации личного, коммерческого, военного и другого характера, а также право на распространение открытой информации.

Структуризация знания требует интенсивного развития инфраструктуры критики, необходимой для апробации нового знания, отказа от устаревших представлений, положений и теорий, что в конечном итоге обеспечивает прогрессивное развитие знания.

Знание и информация как элементы фундаментального основания современного общества неразрывно связаны с инновацией. Инновация определена как создание, распространение и применение нового средства (новшества). Последнее должно удовлетворять потребности человека и общества, вызывая при этом социальные изменения, так как сущность инновации заключается в деятельности по поиску и получению новых результатов, способов их создания, устранению рутинных, неэффективных условий труда, управленческих структур, форм жизнедеятельности.

Информационная революция сделала возможным появление общества, в котором производится и потребляется информация. Знание и экспертиза стали управлять современным обществом.

Второй параграф «Определение социальных параметров профессионального пространства в рамках эволюции социальной структуры современного общества» посвящен анализу социальных параметров, которые определяются в соответствии со спецификой социальной структуры общества.

Диссертантом рассмотрен вопрос о специфике социальной структуры современного общества через сопоставление двух измерений — вертикального и горизонтального, раскрывающегося в соотнесении трансформации функционирования социальных институтов и социальной стратификации. Анализ первого измерения детерминирован тем, что инновацион-ность общества знания предполагает изменение в нем процессов институ-

ционализации, трансформацию институализируемых норм и ценностей и изменение интенсивности их интернационализации в массовом сознании. Размывание относительно четкой дифференциации между социальными институтами и намечающийся переход от их организации по типу бюрократий к сетевому принципу определяется автором в качестве социального параметра второго порядка. .

Второе, стратификационное, измерение детерминировано стимулированием и репрессированием различных видов деятельности и взаимодействия посредством расслоения. На этом уровне установлено изменение базовых принципов расслоения, среди которых лидирующую роль начинает играть профессия, основанная на образовании. .

. Анализ социальной структуры современного общества позволил автору сделать вывод о том, что человеческая деятельность в современном обществе практически полностью основывается на профессионализации и профессиональной деятельности каждого члена социума. Социальное расслоение, основанное на профессиональном принципе также, по мнению автора, играет роль социального параметра.

Во второй главе «Социокультурный анализ становления и развития моделей профессионализации» автор рассматривает механизмы влияние социальных параметров. на общую конфигурацию профессионального пространства медицины через изменение моделей профессионализации. • •

Первый параграф второй главы «Дифференциация труда и системы высшего образования» посвящен анализу формирования, развития и распространения в социальной реальности такого феномена как профессия. Анализируя концепции К. Маркса, Г. Браверманна, Т. Парсонса автор приходит к выводу о том, что сущность этого явления состоит в синтезе двух разновидностей социальной практики (специфического вида трудовой деятельности и системы образования), осуществленного в индустриальную эпоху. В современном мире прикладные и не-прикладные профессии не

могут существовать обособленно, не укоренившись в систему высшего образования, и равным образом система высшего образования теряет собственную функциональную нишу в обществе в том случае, если не участвует в подготовке профессионалов.

Диссертант рассматривает профессионализацию как процесс, в ходе которого индивид, овладевший определенными навыками, знаниями и умениями, реализует их в ходе своей деятельности в рамках конкретной социальной общности. Активным началом профессионализации выступает субъект. Однако рамки его активности определяются границами сформировавшегося института профессии. Профессионализация оказывается двуединым процессом становления самой профессии как социального института и как вида деятельности индивидуализированного субъекта на протяжении этапов жизненного цикла.

Основными элементами модели профессионализации, характерной для того или иного этапа развития общества, являются характер социального разделения труда, статус профессионалов, атрибуты осуществляемой ими деятельности и самосознание. Модель профессионализации, реализуемая в различных областях человеческой деятельности, обеспечивает внедрение актуальных социальных практик в повседневную жизнь общества, а значит, его адаптацию к меняющимся условиям существования.

Второй параграф второй главы «Модели профессионализации: определение и эволюция» посвящен рассмотрению специфики сменяющих друг друга в ходе общественного развития моделей профессионализации.

Первую модель автор определяет как интеллектуальную модель. Специфика данной модели определяется особыми функциями профессионалов в обществе модернити: систематическая инновация; критика и отбор наиболее важного и ценного материала; хранение и ретрансляция того, что составляет интеллектуальный ресурс общества. Деятельность профессионалов в рамках данной модели интеллектуалов носит, прежде всего, когнитивный характер. Она включает в себя: отработку внедрения новаций в

контекст традиций; адаптацию новых стилей жизни, порождаемых модернизацией и индустриализацией, к традиционному блоку ценностей западно-европейской культуры. Преобладающая в этой модели установка на критичность мышления дополняется установкой на ценностное измерение деятельности профессионалов.

Особо рассмотрена нравственно-этическая модель профессионализации (модель интеллигенции), складывавшаяся на начальных этапах российской модернизации (направление этого процесса радикально изменилось с революцией 1917 года). Данная модель профессионализации ¡предполагает отсутствие жестких ориентиров трудовой дифференциации, статуса профессионалов, преобладание и позиционирование личностных, мировоззренческих и этических элементов в качестве атрибутов профессиональной деятельности. В рамках этой модели профессиональные знания, умения и этика не играют доминирующей роли, они могут быть принесены в жертву во имя абсолютных идеальных ценностей. Нравственно-этическая модель профессионализации является «побочной ветвью» от ствола модели интеллектуальной, которую привили на российскую почву.

Следующая, «меритократическая», модель возникает в период зрелого капитализма. К экономической и политической власти получают доступ новые социально-профессиональные группы (менеджеры, интеллектуальная элита, высшие чиновники государственного аппарата). Главной функцией интеллектуалов становится социальное управление. Меритократиче-ское общество (М. Янг) представляет собой общество, обеспечивающее максимальную эффективность политической и экономической деятельности за счет целесообразного и рационального применения интеллектуального потенциала. Меритократическая модель профессионализации предполагает формирование у профессионала осознанного отношения к своей профессии как к важнейшей составляющей интеллектуального капитала, требующего умелого вложения на рынке труда. Основные характеристики

профессий рассматриваются в экономических, менеджментных и маркетинговых категориях.

Современный период социальной жизни порождает новую модель профессионализации — экспертную, связанную с повсеместной институ-ционализаций инноваций и необходимостью креативного оперирования быстро обновляющейся информацией. Экспертная модель обеспечивает беспрерывное генерирование актуальных социальных практик в различных сферах деятельности.

Экспертиза занимает доминирующие позиции на современной социальной арене благодаря формированию межпрофёссиональных институциональных схем и изменений структуры разделения труда в современном обществе. Исследованию этого процесса посвящена третья глава «Экспертиза как доминирующая модель профессионализации в современном обществе».

Первый параграф третьей главы «Категория экспертизы в социо-гуманитарном дискурсе» посвящен рассмотрению динамики изменения содержания понятия «эксперт». Этимологический анализ слова «ехреЛиБ» позволяет установить его смысл в традиционном обществе. Экспертом в нем оказывается любой, в чьем опыте есть информация, сходная с угрожающей новизной критической ситуации.

С XIX века экспертиза — один из фундаментальных способов встраивания науки в любую человеческую деятельности. Экспертом становится ученый, поставляющий профессиональные экспертные услуги как внутренним, так и внешним заказчикам. Автором выделяются два вида научных экспертиз: внутренняя и внешняя. Внутренняя имеет место при защите диссертаций, разрешении научных споров, обосновании исследовательских программ и опирается на профессиональную компетенцию.

Внешняя экспертиза ориентирована, во-первых, на членов общества, и, во вторых, на важнейшие (на текущий момент) социальные институты.

Усложнение институциональной системы общества приводит к тому,' что эксперты востребуются социальными институтами для оценки, исходя из их собственных знаний, конкретной ситуации (Р. Кастель). Легитимность институтов начинает опираться на легитимность экспертизы. В итоге осуществляется институализация самой экспертизы — она превращается в институт-посредник, подтверждающий легитимность действий других институтов в спорных случаях. Именно поэтому важнейшие экспертизы, необходимые для функционирования властных институтов, быстро оформляются в институты правовые (судебно-медицинская, военно-врачебная и т.п. экспертизы).

Второй параграф третьей главы «Институализация экспертиз в аспекте медицинской практики» посвящен рассмотрению экспертиз, которые возникают в точках соприкосновения медицины с другими социальными институтами, поскольку именно эти экспертизы являются первоочередным результатом реакции профессионального пространства медицины на действие социальных параметров.

В частности, для нужд судопроизводства формируется в XIX веке судебно-медицинская экспертиза. Она обслуживает легитимность судебных решений и представляет собой разветвленный социальный субинститут, деятельность которого гарантирует контролируемое качество заключения эксперта.

Для нужд армии формируется военно-врачебная экспертиза, которая проводится в мирное и военное время в целях определения категории годности индивидов по состоянию здоровья к военной службе. Для проведения военно-врачебной экспертизы и медицинского освидетельствования в Вооруженных силах Российской Федерации создаются военно-врачебные комиссии и врачебно-летные комиссии.

Экспертная деятельность военно-медицинской экспертизы обслуживает, с одной стороны, государство, комплектующее армию, так как контролирует качество человеческих ресурсов, а с другой — гражданское об-

щество, так как формирует основания для защиты прав и законных интересов 1раждан в области здоровья.

Перевод системы здравоохранения на рыночные принципы экономики потребовал создания экспертизы, позволяющей оценить соответствие качества медицинской помощи установленным стандартам, в частности, медико-экономическим.

Отдельно рассмотрена этическая экспертиза, которая возникает на пересечении институтов медицины, государства, гражданского общества и профессионального сообщества. Они направлены на научные и практические продукты медицинской деятельности и проводятся в двух формах: этических комитетов и этического консультирования (Н.Н. Седова). Область этического регулирования неуклонно расширяется, включая и такие воздействия, которые вовсе не имеют целью улучшить здоровье человека (Б .Г. Юдин).

Рассмотренные в параграфе институты экспертиз, распространение экспертных практик в действующих институтах, конкретные экспертные заключения составляют массив медицинского экспертного дискурса. Экспертиза превращается в новый фактор институционализации профессий. Эксперт — это профессионал, реагирующий, на меньшее количество информации, чем неквалифицированный неспециалист. Эксперт становится эталоном действующей модели профессионализации.

В четвертой главе диссертационного исследования «Матрица профессионального пространства медицины» диссертант использует понятие «пространство» в методологическом ключе при исследовании социального института профессии врача. Эвристический потенциал пространственного подхода позволяет зафиксировать систему отношений между субъектами самого института и самим социальным институтом с одной стороны, и другими социальными субъектами (государство, общественные организации, потребители услуг и т.д.) с другой стороны. Профессиональное пространство медицины включает в себя систему связей и отношений

между участниками деятельности, направленное на реализацию профессиональных целей. Доминирующие и структурообразующие элементы, система уровней и внутренних связей профессионального пространства складывается под влиянием определенных диссертантом социальных параметров.

Первый параграф четвертой главы «Пространственный анализ медицинской профессии» посвящен рассмотрению содержания понятия «профессиональное пространство». Оно раскрывается автором через свойства структурности, изменчивости, гетерогенности, процессуальности, социальной ценности.

Профессиональное пространство как совокупность этих свойств детерминирует приспособленность личности к реализации профессиональных целей в аспекте формирования и развития конкретных социальных, психических и физических свойств.

Автор предлагает собственную концепцию матрицы профессионального пространства. Ее основными «конструкционными» элементами являются структурные уровни, вбирающие в себя познавательные модели и важнейшие регуляторы данной социальной практики, необходимые для выполнения основных задач. В рамках медицины такими уровнями выступают когнитивные и духовно-нравственные уровни. В рамках уровня функционируют поля, обеспечивающие адаптацию профессионального пространства к потребностям конкретного социально-исторического периода и представляющие собой горизонтальное измерение матрицы. Деградация уровня равнозначна упадку и забвению конкретной профессии. Ослабление полей и вакуум их структурных элементов, детерминированные общими трансформациями и кризисами социальной структуры негативно сказываются на уровне развития профессии. Структура профессионального пространства медицины предполагает функционирование нормативно-правового, коммуникативного и мотивационного полей.

Второй параграф «Структурные уровни профессионального пространства медицины» посвящен анализу уровней профессионального пространства медицины, включающих в себя фундаментальные основания профессиональной деятельности.

Когнитивный уровень является базовым и представляет познавательный аспект врачебной деятельности. К его элементам, определенным приложением познавательных способностей человека к определенному фрагменту реальности — человеку, его здоровью и болезням, относятся концепты знания, действия,; информации и экспертизы, возникающие в хронологическом порядке. Изменение в структуре когнитивного уровня приводит к изменению самой медицинской практики, а значит, к дальнейшей адаптационной трансформации остальных полей профессионального пространства. В настоящее время структурообразующим элементом когнитивного уровня профессионального пространства медицины становится новая мировоззренческо-методологическая конструкция — теория клинической эпидемиологии и реализующая ее практика доказательной медицины.

Духовно-нравственный уровень содержит в качестве элементов ориентиры и ограничители применения медицинских навыков и знаний в конкретных случаях. К ним относятся следующие принципы: принцип автономии личности, уравнивающий роли врача и пациента в сфере принятия решений; принцип справедливости, гарантирующий равное распределение медицинских ресурсов между индивидами; принцип непричинения вреда, ограничивающий медицинские вмешательства через примат самореализации над органическим благополучием; принцип «делай добро», направляющий активность врача и позволяющий расставлять приоритеты в процессе выбора возможных вмешательств.

Пятая глава диссертации «Структура полей профессионального пространства медицины» посвящена характеристике нормативно-правового, коммуникативного и мотивационного полей указанной матрицы. Функционируя в рамках уровней, поля не отменяют их специфики, но

включают их в контекст особого состояния. Выступая в качестве субъекта правоотношения, коммуникации или мотивации, врач не перестает быть врачом, т.е. лицом, реализующим свою профессию, осуществляющим деятельность по оказанию медицинской помощи. Однако «вхождение» в зону воздействия того или иного поля оказывает на эту деятельность дополнительное действие ограничительного или структурирующего характера.

В первом параграфе пятой главы «Характеристика нормативно-правового поля» рассматривается его структура, коренящаяся в природе права. Данное поле отличается жесткой и четкой структурой. Его полеоб-разующим конструктом в настоящее время выступают права человека. В нормативно-правовом поле они функционируют в форме концепции естественных неотъемлемых прав человека — права на жизнь, свободу и человеческое достоинство. Здесь проявляется связь нормативно-правового поля и духовно-нравственного уровня профессионального пространства медицины, где права человека реализуются как биоэтический принцип автономии личности.

Примат концепции прав человека позволяет определить природу отношений медицинского учреждения и пациента как гражданско-правовую. Основанием возникновения обязательства по оказанию медицинской помощи выступает гражданско-правовой договор, хотя его практическая реализация существенным образом отличается от юридического содержания.

По мнению диссертанта, важнейшей проблемой формирования и укрепления нормативно-правового поля медицины является наличие ситуации, при которой утверждение правовых норм в области здравоохранения опережают изменения, происходящие в общественном сознании людей.

Второй параграф пятой главы «Содержательное наполнение коммуникативного и мотивационного полей» посвящен анализу проблем медицинской коммуникации и мотивации профессиональной деятельности. Коммуникативное поле структурируется профессиональными социальными нормами. Нормативный элемент в качестве регламентирующего

фактора профессионального коммуникативного пространства может быть понят как самостоятельный механизм регуляции взаимоотношений индивидов, так и через ретроспективный анализ генезиса социокультурных норм, определяющих особенности коммуникации в рамках конкретной профессии.

Нормативная система коммуникативного пространства медицины может быть обозначена термином «корпоративность». Корпоративность раскрывается через принадлежность к определенному сообществу, совместную деятельность, компетентность и полномочия. В рамках медицины корпоративность раскрывается на профессионально-иерархическом, научном и организационном уровнях.

Полеобразующим элементом профессионального мотивационного поля является профессиональная ориентация. В современном обществе она представляет собой процесс динамического согласования «человека с профессией», через мотивацию к овладению профессией в соответствии с потребностями общества и интересами личности. Профессиональная ориентация структурирует следующие элементы мотивационного поля: ценности как источник мотивации, принципы профессионального развития (профессионального пути), эталон профессионала, включающий важнейшие профессиональные качества, а также барьеры мобильности, представляющие собой систему порогов входа-выхода и границ поля. Содержание указанных элементов является результатом анализа 24 полуструктурированных интервью с заведующими профильными кафедрами Саратовского медицинского университета.

Глава шестая диссертационного исследования «Развитие высшей медицинской школы в условиях смены моделей профессионализации» посвящена выявлению соотношения господствующей модели профессионализации и системы высшей школы при учете динамики профессионального пространства медицины.

Первый параграф шестой главы «Тенденции трансформации высшей медицинской школы в современной России» посвящен наиболее значимым проблемам в разработке нормативных моделей отечественного медицинского образования. В свете реформирования здравоохранения и системы образования важнейшей из них является проектирование траектории образовательного развития, отвечающий требованиям стремительно развивающейся медицинской практики. Диссертант полагает, что в современные модели медицинского образования следует закладывать траекторию опережающего образования. Траектория в абстрактном виде выглядит как идеал, к которому может устремиться образовательный процесс, смещая свои акценты развития от прошлого к настоящему и будущему.

Важнейшая цель современных образовательных программ в процессе создания нового поколения образовательных стандартов определяется опережающим уровнем познания, предвидения и достижения социально значимых последствий будущего в ходе структурирования образовательного процесса. Достижение данной цели в медицинском образовании может служить критерием реализации модели опережающего образования как стержневой основы социального конструирования профессионального развития. Центральной осью поиска оптимальных форм социального конструирования на уровне образовательной системы является придание новой динамики развитию структурных компонентов профессионального пространства медицины, соответствующих экспертной модели профессионализации. В современных условиях растет реальная необходимость ориентации образовательных программ высшей медицинской школы на решение проблем экспертно-ориентированного образовательного развития выпускников.

Второй параграф шестой главы «Организация медицинского образования в России: историко-генетический подход» посвящен воссозданию динамики медицинского образования в контексте смены моделей профессионализации. Диссертант опирался на анализ программ обучения

на медицинском факультете Николаевского Императорского университета (в" настоящее время Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского) и программ Саратовского медицинского института (1933—1977 годы). Анализировались материалы личных дел выпускников (1983—1991 годы) Саратовского медицинского института; данные, полученные в результате исследования 1437 человек, проведенного социологической лабораторией СГМУ в 1996 году; сочинения 658 студентов младших курсов всех факультетов СГМУ на тему «Почему я выбрал профессию врача?» (2004 год).

Система высшего образования дореволюционной России соответствует модели профессионализации, обозначенной нами как «интеллигенция». В советский период данная модель частично сохраняется. Происходит подмена духовно-нравственного уровня идеологическим полем, что влечет трансформацию системы высшей школы: изменение социального состава студентов, внедрение в программу обучения в качестве обязательного компонента дисциплин идеолого-пропагандистского характера, снижение качества образования за счет его массового характера.

Идеологическое поле обеспечивало подчиненность советской медицины государственным интересам и политике. Государство монопольно определяло структуру профессионального пространства медицины, упразднив принцип университетской автономии.

В 70-е годы закладываются основы меритократической модели, точнее, ее адаптированного к плановой экономике аналогу. Профессия в качестве интеллектуального капитала стала стартовой площадкой для вертикальной социальной мобильности, поскольку давала возможность повысить собственный социальный статус по сравнению со статусом родителей. Расширяется количество медицинских вузов при сохранении высокой привлекательности и престижа профессии.

К началу 90-х годов намечается упадок меритократической модели в связи с общим падением престижа профессий умственного труда. В связи с

появлением модели страховой медицины в России с середины 90-х формируются предпосылки становления экспертной модели. С этого времени в стандарты российского высшего медицинского образования включается учебная дисциплина «Биоэтика», в стране открывается филиал движения Кохрсйна, появляются первые центры доказательной медицины.

В седьмой главе диссертации «Инновационные составляющие медицинского образования в контексте перехода к экспертной модели профессионализации» автор рассматривает внедрение информационных технологий и экспертных навыков в структуру образовательного процесса в медицинском вузе.

Первый параграф седьмой главы «Стратегии реализации инновационных образовательных практик в российской высшей медицинской школе» посвящен информатизации медицинского образования как важнейшей стратегии реализации инновационных образовательных практик.

Диссертантом выделены функциональные возможности информатизации образования. Во-первых, создание условия для модернизации форм, методов, способов и средств обучения, направленных на интенсификацию возможностей интеллекта обучаемых. Во-вторых, выстраивание новой системы оптимизации учебной деятельности, в результате которой у студентов формируется система знаний и умений в области применения новых информационных и сетевых технологий, достаточных для самостоятельного решения ими профессиональных задач. В-третьих, получение студентом в процессе синтеза компьютерных репродуктивных и собственных продуктивных моделей возможности не только освоить имеющиеся знания, но и генерировать новые.

Осуществление подготовки студентов к практике решения клинических задач с использованием современных средств информационного обеспечения означает обучение и воспитание студента как исследователя. Соответственно это требует развития навыков выбора источников инфор-

мации, анализа, интерпретации и критического отношения к научной информации. С социологической точки зрения данный процесс следует представить как социальную деятельность по развитию экспертной модели профессионализации в медицинском образовании. Экспертная модель профессионализации в образовательной практике обретает самостоятельный статус, характеризующийся следующими обязательными индикаторами: осознанием объективной потребности в. данном типе профессионализации субъектами образовательного процесса; мобилизацией средств реализации образовательных программ; формированием ресурсной базы информационного образовательного пространства.

Таким образом, практика инновационной модификации медицинского образования на основе новых информационных технологий возможна при условии эффективного взаимодействие субъектов образовательного процесса в контексте потребления информации; формирования системы информационных потребностей студентов как потребителей профессиональной информации; выявления взаимосвязи степени удовлетворения информационных потребностей студентов и организации учебного процесса.

Второй параграф седьмой главы «Статус экспертных навыков в процессе учебной и научной работы студентов и преподавателей медицинского вуза» посвящен анализу результатов социологического исследования, посвященного внедрению экспертных навыков оперирования информацией в образовательном процессе. Было опрошено 1610 студентов и 201 преподаватель СГМУ.

Опрос среди студентов показал обозначение в учебной среде негативных тенденций информационного взаимодействия; значительная часть студентов не имеет технических возможностей использовать Интернет в образовательных целях; основной причиной обращения к электронным носителям является отсутствие необходимой для выполнения программы обучения информации на бумажных носителях; Интернет воспринимается

32

студентами-медиками как источник информации, но при этом у них (как у пользователей) отсутствуют знания и умения по его многофункциональному использованию, в результате чего информационные технологии используются студентами для имитации процесса обучения.

Результаты проведенного опроса среди преподавателей свидетельствуют о широком распространении использовании компьютера в их профессиональной деятельности. Однако неудовлетворительный уровень компьютерной грамотности определяет сравнительно редкое и бессистемное использование Интернета в поиске научной информации, а также отсутствие четких логичных принципов использования электронных ресурсов в научной работе студентов. Преподаватели не смогли четко определить собственные принципы отбора информации. В частности, в качестве критериев отбора электронной информации 18 % респондентов ориентируются на методики Кохрейна; 47,5 % ориентируются на электронный вариант опубликованных изданий; 2,2 % предпочитают другие критерии; затруднились с ответом 38,3 % респондентов. Чаще всего совместная деятельность преподавателя и студента протекает вне пределов современного информационного пространства.

67,6 % респондентов-преподавателей считают, что накопленный информационный ресурс современной медицинской науки и практики требует изменения концепции и методов медицинского образования. Не согласны с этим утверждением 16,8 %; затруднились с ответом 15,6 %.

Осуществление информатизации высшего медицинского образования возможно только в том случае, если навыки использования электронных информационных ресурсов будут органично включены в систему знаний и навыков, необходимых для деятельности врача-эксперта.

Глава восьмая диссертационного исследования «Социологическая модель риск-коммуникации как формы взаимодействия между врачом и пациентом в современном медицинском образовании» посвящена анализу современной практики взаимодействия врача и пациента в про-

цессе управления рисками качества жизни и ее внедрению в образовательный процесс. Отношения врача и пациента начинают оказывать влияние на профессиональное пространство медицины, поскольку пациент становится активным субъектом лечебного процесса.

Первый параграф восьмой главы «Практика риск-коммуникации: определение, содержание и формирование в учебном процессе» посвящен анализу феномена риск-коммуникации в медицине. Рисковая деятельность в современной практической медицине имеет особую многосубъектную структуру. Она осуществляется двумя основными субъектами - врачом и пациентом, имеющими разный статус и комплекс функций в рамках этой деятельности. Взаимодействие участников медицинской рисковой деятельности имеет форму особой коммуникации — коммуникации риска. Риск-коммуникация — это целенаправленный процесс обмена сведениями о различных видах риска (технологического, экологического, риска для здоровья) между заинтересованными сторонами. Объектом риск-коммуникации является здоровье человека, а предметом — риски, связан-, ные с качеством его жизни. Возможность риск-коммуникации в медицине опирается, с одной стороны, на реализацию синтеза ценностного и практического подходов к ситуации морального выбора, с другой — на отработанное умение организовывать деятельность в рамках субъект—субъектного отношения.

Второй параграф восьмой главы «Позиционирование студентов и преподавателей высшей медицинской школы, в отношении риск-коммуникации» посвящен проблеме формирования навыков риск-коммуникации в образовательном процессе. На основании анализа результатов социологического опроса, проведенного среди преподавателей и студентов СГМУ, выявлено, что данный процесс находится в стадии становления.

В рамках проведенного диссертантом анкетного опроса задавался вопрос о характере оценки возможных рисков в медицине: 45,4 % респон-

дентов считают оценку риска самостоятельным видом; 40,5 % опрошенных считают оценку риска частью экспертной оценки. Представления о том, какую роль должна играть оценка возможных рисков в медицине, довольно противоречивы и расплывчаты, поскольку первоначально экспертная модель деятельности формируется в рамках конкретных административных институтов экспертизы, специализирующихся на оценке риска.

Наиболее часто встречающимся ответом на вопрос об источниках умения оценивать степени риска наступления негативных последствий в медицине оказалось образование: 60,6 % респондентов считают, что оно должно формироваться на всех ступенях обучения. По мнению диссертанта, эти .цифры отражают убежденность респондентов в том, что оценка рисков является элементом объекта познавательного процесса.

Результаты анкетного опроса студентов Саратовского государственного медицинского университета на блок вопросов, посвященных проблемам риска, идентичны данным, полученным при анализе ответов преподавателей. На декларативном уровне респонденты демонстрируют признание доказательной медицины и возможность управления рисками, на практическом — отсутствие ясных представлений о том, как это можно осуществить в повседневной деятельности

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются выводы, рекомендации. В Приложении представлены образцы анкет, путеводитель интервью, таблицы, диаграммы, схемы.

Основное содержание диссертации отражено в публикациях автора: Монографии

1. Андриянова Е.А. Современная медицина: социально-профессиональные основания науки и практики. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2005. - 12,5 п.л.

2. Андриянова Е.А., Тихонова C.B. Профессиональное пространство медицины. Саратов: Изд-во СГМУ, 2004. — 6,2 п.л.

Оттшвжуршшигштлвтюплею^ш^гхжтхрсф^ях

3. Андриянова Е.А. Риск-рефлексия как фактор профессионализации медицины // Социология медицины. 2005. № 2. - 0,5 пл.

4. Андриянова Е.А., Новокрещенов И.В., Афанасьев И.А. Методологическое значение понятия риска в исследовании профессионализации управленческих кадров здравоохранения // Проблемы управления здравоохранением. 2004. № 2 (15).-0,5 п.л.

5. Андриянова Е.А. Инновационные образовательные технологии в высшей медицинской школе // Саратовский научно-медицинский журнал.

2004. № 4. — 0,5 п.л.

Статьи в научных сборниках

6. Андриянова Е.А. Инновационная и экспертная деятельность в медицине: на пути к формированию новой парадигмы // Методологические и социальные проблемы медицины и биологии. М., 2005.Вып 13. — 0,4 пл.

7. Андриянова Е.А., Глыбочко П.В., Свистунов A.A. Медицинское образование в контексте современных инновационных практик // Проблемы коммерциализации и трансфера технологий. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та,

2005. - 0,3 п.л.

8. Андриянова Е.А. Экспертиза как базовая модель профессионализации в информационном обществе // Философия и будущее цивилизации: Доклады и выступления IV Российского философского конгресса. Т.4. М.,2005. —0,2 пл.

9. Андриянова Е.А. Информационные технологии как фактор профессионализации в высшей медицинской школе // «Дш науки 2005». Дшргопетровск, 2005. - 0,3 п.л.

10. Андриянова Е.А. Доказательная медицина как когнитивное основание современной врачебной практики // Социальные и духовное основания общественного развития. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. — 0,4 п.л.

11. Андриянова Е.А. Забота: от экзистенциальных оснований к профессиональным ценностям // Высшая медицинская школа: практика, воспитание, творчество: Межвузовский сборник научных трудов. Саратов: Изд-во СГМУ, 2004. - 0,5 п.л.

12. Андриянова Е.А. Научные школы в медицине: специфика коммуникации // Стратегии и практики коммуникации в современном обществе. 4.1 .Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. - 0,4 п.л.

13. Андриянова Е.А.. Профессиональные технологии в постиндустриальную эпоху: показательный пример медицины // Философия, человек цивилизация: новые горизонты XXI века. 4.2 Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. - 0,5 п.л.

14. Андриянова Е.А. Категория «риск» и некоторые методологические проблемы современного медицинского образования. // Личность в современных исследованиях. Выпуск 7. Рязань: Изд-во РГМУ, 2004. - 0,3 п.л.

15. Андриянова Е.А. Экспертная модель профессионализации как методология образовательной практики // Проблемы повышения качества образования в условиях модернизации общества. Чебоксары: Изд-во «Образование», 2004. - 0,3 п.л.

16. Андриянова Е.А. Биоэтическая рефлексия отчуждения в глобальную эпоху // Глобальна бюетика: сучасш вим^ри, проблеми, решения. Киев, 2004. - 0,3 п.л.

17. Андриянова Е.А. Экспертная модель профессионализации и практика медицинского образования // Модернизация системы профессионального образования на основе регулируемого эволюционирования. Вып 3. Челябинск: Изд-во «Образование», 2004. — 0,3 п.л.

18. Андриянова Е.А., Тихонова С.В. Коллегиальность как основа профессиональной коммуникации в медицине // Проблемы профессиональной и социально-культурной коммуникации: Саратов: Изд-во СГСЭУ, 2004. -0,5 п.л.

19. Андриянова Е.А К вопросу о ценностных приоритетах медицинского образования // Философия и проблемы современности. Саратов: Изд-во «Научная книга», 2003. — 0,5 п.л.

20. Андриянова Е.А. Биоэтика: открытые вопросы информационной эпохи // Современная этика: российская реальность и прогнозы. Казань: Изд-во «Таглимат» ИЭУП, 2003,- 0,4 п.л.

21. Андриянова Е.А Профессиональные ресурсы системы здравоохранения Саратовской области И Регион: социально-экономический, этнографический и культурный феномен России. Саратов: Изд-во ПАГС, 2003. — 0,4 п.л.

22. "Андриянова Е.А Гиппократ умер: современные проблемы биоэтики И Смысл жизни в эпоху посткнижной культуры. Саратов: Изд-во Сарат унта, 2003. - 0,4 п.л.

23. Андриянова Е.А. Риск-рефлексия как фактор профессионализации

И Модернизация системы профессионального образования на основе регулируемого функционирования. Вып.2. Челябинск: Изд-во «Образование», 2003.-0,3 п.л.

24. Андриянова Е.А Университетское образование: интеграционные процессы // Интеграционные процессы в современном обществе. Саратов: Изд-во «Аквариус», 2003. - 0,4 п.л.

25. Андриянова Е.А. Эксперты и экспертное знание: перспективы развития России // Системная модель российского общества XXI века и корректировка реформ. Орел: Изд-во ОрелГТУ, 2003.—0,3 п.л.

26. Андриянова Е.А, Елисеев Ю.Ю.Управленческие аспекты развития здравоохранения в регионе // Основы регионоведения. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. - 0,5 пл.

27. Андриянова Е.А. Противоречия профессионального медицинского образования // Современное образование: интеллектуальные ресурсы провинции. Саратов: Изд-во СГТУ, 2002. - 0,5 п.л.

28. Андриянова Е.Л Кадровые ресурсы здравоохранения // Управление общественными институтами и процессами в России: вопросы теории и практики. Саратов: Изд-во ПАГС, 2002. — 0,4 п.л.

29. Андриянова Е.А., Моррисон В.В., Николенко В.Н. Формирование качества медицинского образования // Проблема нормы и патологии: современные дискурсивные практики. Саратов: Изд-во СГМУ, 2002.- 0,3 п.л.

30. Андриянова Е.А Норма профессиональной социализации в психиатрии // Проблема нормы и патологии: современные дискурсивные практики. Саратов: Изд-во СГМУ, 2002. - 0,4 п.л.

31. Андриянова Е.А., Тихонова C.B. Среда автономии в медицинском образовании: формирование врача-эксперта // Образование и молодежная политика в современной России: СПб.: Изд-во СпбГУ, 2002. — 0,4 п.л.

32. Андриянова Е.А Классическая идея университета: соотношение базовых ценностей // Образование в культуре и культура образования. Новосибирск: НИИ философии образования, 2002. -. 0,4 п.л.

33. Андриянова Е.А Ограничение в доступе к медицинской помощи и проблемы образования // Обновление содержания педагогического образования: диагностика, апробация, внедрение. Саратов: Изд-во «Сателлит», 2002. - 0,4 п.л.

34. Андриянова Е.А., Кузнецова М.Н. Постмодерн и пространство клиники. //Современная философия: возможности обоснования. Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та, 2000. — 0,4 п.л.

АНДРИЯНОВА ЕЛЕНА АНДРЕЕВНА Социальные параметры профессионального пространства медицины

Автореферат на соискание ученой степени доктора социологических наук

Подписано к печати 15.03.2006г. Формат 60x84/16. Бумага типографская. Гарнитура Times New Roman. Усл. печ. л. 2,55. Уч.-изд. л. 2,4. ТЛ00 экз.

Волгоградская государственная архитектурно-строительная академия Информационно-издательский отдел 400074, Волгоград, ул. Академическая, 1

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Федоров, Антон Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. КОНЦЕПЦИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ИНТЕРЕСОВ ГОСУДАРСТВА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ПРАКТИКЕ.

§ 1. Представительство интересов в системе политической власти.

§ 2. Опыт представительства интересов центральной власти в политических практиках зарубежных государств.

Глава И. ЭВОЛЮЦИЯ СИСТЕМЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ЦЕНТРАЛЬНОЙ ВЛАСТИ В РЕГИОНАХ РОССИИ.

§ 1. Формирование основ представительства центральной власти в регионах в рамках протогосударственных образований (IX - XV вв.).

§ 2. Эволюция представительства верховной власти в регионах в рамках децентрализованной имперской модели территориальной организации

России.

§ 3. Организация представительства центральной власти в регионах в эпоху советского федерализма.

§ 4. Трансформация системы представительства интересов федеральных властей в субъектах Российской Федерации (1991 - 2006 гг.).

Введение диссертации2006 год, автореферат по политологии, Федоров, Антон Юрьевич

Актуальность темы исследования. Проблема представительства интересов федерального Центра в региональном политико-административном пространстве современной России является одной из ключевых в политическом развитии нашей страны. От того, в какой мере будут согласованы общефедеральные, региональные и муниципальные интересы в стране, каким образом они будут представлены в повседневной деятельности институтов государственной власти, будет зависеть степень эффективности административного управления, регулирования социально-экономических процессов.

Для государства, основанного на принципах федерализма, репрезентация политических интересов Центра имеет особое значение при определении стратегии политического развития. Речь идет о государственных приоритетах в региональной политике, которые должны иметь общественно легитимный и политически обоснованный объем полномочий и прерогатив в территориях.

Современное состояние институтов государственной власти в Российской Федерации свидетельствует о том, что они еще пребывают в стадии совершенствования. Это в полной мере относится и к институту полномочных представителей Президента Российской Федерации в федеральных округах. За время своего функционирования в современной России он доказал свою необходимость в качестве структуры, проводящей государственную политику в регионах, координирующей деятельность федеральных органов исполнительной власти в территориях, организующей взаимодействие ветвей и уровней власти в субъектах РФ. Важные государственные задачи по проведению реформы местного самоуправления, борьбе с коррупцией, реализации национальных проектов не могут быть решены без полномасштабного использования полномочий и ресурсов власти представителей Президента России в округах.

Динамичное совершенствование механизмов государственного управления, уточнение функций органов власти на местах предполагает корректировку задач и сфер компетенции института полпредов. Изучение данного института, истории его становления и трансформации в России будет способствовать совершенствованию системы регионального управления, оптимизации федеративных отношений, связанной с корректировкой механизмов разграничения полномочий и предметов ведения между федеральным Центром и субъектами Федерации, а также определению оптимального соотношения централизации и децентрализации в системе государственной власти на нынешнем этапе развития нашей страны.

Исторический опыт России по формированию системы представительства Центра на местах показывает, насколько важен учет политических и социокультурных традиций общества в определении способов, форм и методов реализации политики лидеров государства. В 90-е гг. XX в. Россия стала полигоном для испытаний различных управленческих методик, привнесенных из-за рубежа. Однако сейчас нам приходится констатировать, что ни одна из них по своей эффективности не может сравниться с теми управленческими технологиями, которые создавались и совершенствовались в нашей стране на протяжении веков.

Таким образом, рассмотрение исторического опыта и современных тенденций представительства интересов центральных властей в регионах России оказывается насущной задачей современного политологического знания. Ее разработка применительно к потребностям отечественной политической и государственной практики имеет как собственно теоретико-методологическую ценность, так и прикладное значение, поскольку дает возможность скорректировать методы согласования политических интересов, принятия решений в рамках принятой институциональной субординации, обеспечить реализацию стратегических целей государственного управления, влиять на легитимацию институтов власти современного российского общества.

Степень научной разработанности проблемы. Вопросы, связанные с анализом статуса, функций, полномочий и прерогатив представительства интересов в органах государственной власти России традиционно разрабатываются в юридических науках. В предметном поле политологии отдельные аспекты данной темы стали рассматриваться лишь с начала 90-х гг. XX века. Именно тогда появился ряд публикаций, авторами которых производится анализ основных тенденций отражения интересов социальных групп, элит и корпораций в институтах политической власти как России, так и иностранных государств (прежде всего труды М.Н. Афанасьева, JI.A. Бакуна, Н.Ю. Лапиной, В.П. Макаренко, С.П. Перегудова, И.С. Семененко)1. Вместе с тем в данных трудах проблема репрезентации интересов самого государства в различных сферах и территориях практически не поднимается.

Отдельные аспекты теории и практики представительства интересов разработаны в публикациях, посвященных анализу лоббистской деятельности (труды М.Г. Анохина, К.С. Вяткина, Н.Г. Зяблюка, В.А. л

Лепехина, А.П. Любимова) . Однако проблематика представительства политических интересов самих институтов власти в данных трудах не затрагивается.

Тема репрезентации активно разрабатывается в зарубежной

1 Афанасьев М.Н. Клиентела в России вчера и сегодня//Политические исследования. 1994. N 1; Перегудов С.Л. Организованные интересы и государство: смена парадигм// Политические исследования. 1994. №№ 2,5; Он же. Корпоративный капитал в российской политике// Политические исследования. 2000.№ 4; Макаренко В. Групповые интересы и властно-управленческий аппарат: к методологии исследования // Социологические исследования. 1996. № 11; Финансово-промышленные группы и конгломераты в экономике и политике современной России. М. 1998; Перегудов С.Л., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999; Сюткина А.П. Место и роль корпоративной системы представительства интересов в процессе принятия политических решений в современной России//Власть и общество в постсоветской России: новые практики и институты. М., 1999; Бакун Л. А. Группы в политике.//Политические исследования. 1999. № 1.

2 3яблюк Н.Г. США: лоббизм и политика. М., 1976; Вяткин К.С. Лоббизм по-немецки // Политические исследования. 1993. № 1; Лепехин В.А. Лоббизм, М., 1995; Анохин М.Г. Политический лоббизм: сущность, формы, методы //Политическое управление М., 1996; Любимов А Л. Конституционно-правовые основы формирования лоббистских отношений в открытом обществе. М., 2000. политической и правовой мысли . В трудах У. Бермбаха, К. фон Бёме, К. Еллинека, Э. Френкеля, X. Хофмана, X. Рауша, Г. Питкина представлены концептуальные подходы к изучению практики представительства интересов в институтах власти, анализируется роль представительных органов государственного управления в политических системах западных стран.

В данных работах формулируются подходы к обоснованию теории «репрезентативной демократии», т.е. такой формы демократической власти, в которой народ участвует в управлении государством через репрезентативные органы, периодически избираемые гражданами государства. При всей важности разработанных в трудах западных исследователей концепций представительства они применимы преимущественно к парламентским моделям государственного устройства. Для исследования президентских моделей в странах с федеральным устройством эти модели малопригодны.

Исторические аспекты проблемы нашли отражение в трудах А.Д. Градовского («Исторический очерк генерал-губернаторства в России», 1869 г.), С.А. Корфа («Очерк исторического развития губернаторской должности в России», 1901 г.), М.М. Богословского («Областная реформа Петра Великого», 1902 г.), а также в исследованиях современных авторов С.В. Мироненко, Н.П. Ерошкина и других 4.

Исследование вопросов репрезентации политических интересов центра в регионах тесно связано с изучением проблематики федеративных отношений, истории и современной практики федерализма в нашей стране. Рассмотрение политического представительства интересов федерального Центра в регионах через призму распределения (перераспределения)

3 Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 2004; Bermbach, U. Repraesentation, imperatives Mandat und Recall. In: Beyme, K. von (Hg.): Theory and Politics, Den Haag, S. 497-525; Beyme, K. von. Die parlamentarischen Regierungssysteme in Europa. Mchn, 1970; The Politics of Representation, Beverly Hills, 1967; Fraenkel, E. Die repraesentative und die plebiszitaere Komponente im demokratischen Verfassungsstaat. In: Eulau/Wahlcke (Hg.): Deutschland und die westlichen Demokratien. Stg. 1991. S. 153-203; Hofmann.H. Repraesentation, Studien zur Wort- und Begriffsgeschichte. Bin. 1974; Pitkin, И. The Concept of Representation. Berkeley, 1967; Rausch, H. (Hg.): Zur Theorie und Geschichte der Repraesentation und Repraesentativverfassung, Darmst., 1968.

4 Мироненко C.B. Самодержавие и реформы. М. 1989; Ерошкин И.Л. История государственных учреждений полномочий и прерогатив различных уровней власти (работы Р.Г. Абдулатипова, Л.Ф. Болтенковой, С.Д. Валентея, Г.В. Каменской, Ю.Ф. Ярова, И.А. Умновой, М.Х. Фарукшина)5 имеет существенное значение для понимания логики трансформации институтов центральной власти на местном уровне, специфики взаимодействия федеральных, региональных и муниципальных органов государственного управления.

Важное место в осмыслении проблематики представительства политических интересов центральных властей в регионах занимают исследования в области элитологии (работы Г.К. Ашина, О.В. Гаман-Голутвиной, О.В. Крыштановской, Н.Ю. Лапиной, А.К. Магомедова, А.В. Понеделкова, А.И. Соловьева, A.M. Старостина6). В них рассматриваются теоретические концепции элит, исторический опыт и современные тенденции в элитообразовании, взаимодействие центральных (федеральных) и региональных элит. Для настоящего исследования актуальны развиваемые этой отраслью политологии подходы к механизмам воздействия Центра на региональные элиты, корректирующие векторы политического участия последних, а также стратегии позиционирования интересов правящей элиты в региональных элитных группах.

Таким образом, в политологической литературе пока мало освещаются вопросы репрезентации интересов центральных властей на региональном уровне. Более детально разработан круг проблем, связанных с дореволюционной России. M.1997.

5 Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. Кн. 1-3. м., 1992 - 1993; Абдулатипов Р.Г. Россия на пороге XXI века: состояние и перспективы федеративного устройства. М., 1996; Валентей С.Д. Федерализм: российская история и российская реальность. М., 1998; Умнова И.А. Конституционные основы современного российского федерализма. М., 1998; Фарукшин М.Х. Современный федерализм: российский и зарубежный опыт, Казань, 1998; Тенденции развития федерализма в Российской Федерации. М., 2002.

6 Ашин Г.К. Современные теории элиты: критический очерк. М., 1985; Магомедов А.К. Политическая элита российской провинции//Мировая экономика и международные отношения. 1994. №4; Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М., 1998; Крыштановская О.В. Анатомия российской элиты. М., 2005; Лапина Н.Ю. Региональные элиты России. М., 1997; Понеделков А.В., Старостин A.M. Региональные элиты: тенденции и перспективы развития. Ростов н/Д., 2000; Соловьев А.И. Культура власти российской элиты: искушение конституционализмом? // Политические исследования. 1999. №2. представительством интересов территорий, социальных групп и корпораций в Центре. Практически отсутствуют работы, в которых бы проводился анализ исторического опыта и современной практики политического представительства институтов федеральной власти на местах. В связи с этим проблема репрезентации интересов федерального Центра в региональных политических системах современного российского общества не может в настоящее время считаться исследованной адекватно потребностям оптимизации институтов государственной власти. Это обстоятельство и предопределило обращение к теме настоящего диссертационного исследования.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является изучение исторического опыта и современных тенденций представительства интересов Центра в регионах России. Достижение данной цели предполагает постановку и решение следующих основных задач:

• уточнить существующие концептуальные подходы в теории политической репрезентации применительно к исследованию представительства интересов центральной власти в регионах;

• провести системный анализ существующего опыта репрезентации центральной власти в зарубежной практике;

• обобщить опыт позиционирования интересов центральной власти в истории российской государственности;

• выявить наиболее эффективные модели представительства интересов Центра в территориях в историческом опыте трансформации государственных учреждений России;

• проанализировать этапы становления новых принципов представительства политических интересов федерального центра на региональном уровне в условиях демократического транзита.

Объектом исследования в настоящей работе является представительство интересов центральных властей России на региональном уровне.

Предметом исследования выступает история и современное состояние институтов представительства политических интересов центральных властей в регионах России.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Диссертант основывал свое исследование на уже доказавших свою эвристичность общенаучных методах аналитической работы. Речь идет о системном, структурно-функциональном и институциональном подходах, методах эмпирического и компаративного анализа.

Автор использовал в исследовании также методы сравнительно-исторического анализа.

Положения, выносимые на защиту:

1. На формирование политических интересов действующей государственной власти оказывает влияние целый комплекс факторов, в том числе политическая идеология, ценностные ориентиры и предпочтения первых лиц государства, господствующие настроения в массовом сознании, уровень политизации основных групп населения, степень политического участия бюрократии, характер взаимодействия центральных и региональных элит в обществе, наличие или отсутствие развитой нормативно-правовой базы регулирования системы отношений «центр-регион».

2. Двухуровневая система государственного управления (губернатор -генерал-губернатор, губернатор - полномочный представитель Президента России в федеральном округе) многократно доказала свою эффективность в российских условиях. Ее введение в результате реформ Екатерины II было связано со следующими обстоятельствами. Во-первых, функциональная бюрократическая инфраструктура на уровне самодержавной власти Центра формировалась исключительно медленно, а начинавшейся реформы управления практически никогда не завершались, а в ряде случаев тормозились инерционностью устоявшейся бюрократической системы. Во-вторых, довольно запутанным было территориальное распределение власти, отсутствовало единообразие в статусе территорий в рамках централизованного государства. В-третьих, власть в Российской империи отличалась традиционно высокой степенью концентрации в руках главы государства, что, безусловно, сказывалось на полномочиях и прерогативах институтов местной власти. В существенной мере данные обстоятельства сохраняются и в условиях современной России.

3. Если в ситуации политического кризиса, в нестабильных и переходных состояниях российской государственности акцент в деятельности институтов представительства Центра в регионах делался на исполнение ими функций «политических комиссаров», то в условиях стабилизации политической и государственной системы в задачах данного института превалируют организационные и административные аспекты, связанные с обеспечением функционирования единой вертикали исполнительной власти.

4. Обновленный институт полномочного представителя Президента Российской Федерации в федеральных округах является действенным и эффективным инструментом согласования и регулирования интересов региональных государственных учреждений и органов местного самоуправления.

5. На протяжении всей истории развития института представительства центральной власти в территориальных образованиях России при назначении на должности своих представителей высшие должностные лица принимали во внимание прежде всего личностные качества кандидатов, их соответствие ожиданиям лидеров государства.

Научная новизна исследования обусловлена, прежде всего, тем, что автор впервые на диссертационном уровне осуществил комплексное исследование проблем формирования и продвижения политических интересов центральной власти в российских регионах. В этой связи диссертант:

-уточнил трактовку категории "репрезентация интересов" применительно к модели представительства интересов центральной власти в регионе;

- предложил классификацию этапов становления и развития института представительства интересов Центра в регионе;

- исторически обосновал эффективность двухуровневой системы регионального управления в государственной системе России;

- показал эволюцию функций рассматриваемого института в зависимости от задач, решаемых государством на отдельных этапах;

- обосновал перспективность института полномочных представителей Президента России как одного из ключевых звеньев единой вертикали исполнительной власти в РФ.

Теоретическая значимость исследования. Значение данного исследования состоит в попытке всестороннего изучения механизмов и форм репрезентации общегосударственных интересов в регионах. Эта проблема особенно важна для анализа политических систем президентского типа и систем с федеративным устройством. Исторический опыт России по формированию системы представительства интересов Центра на местах показывает, насколько важен учет политических и социокультурных традиций общества в определении способов, форм и методов реализации политики государства. Таким образом, рассмотрение исторического опыта и современных тенденций представительства интересов центральных властей в регионах России оказывается насущной задачей современного политологического знания. В целом, результаты настоящего исследования могут быть использованы в дальнейшем теоретическом анализе проблематики представительства интересов, разработке моделей репрезентации ориентированных на различные группы интересов, прежде всего, в регионах. Они могут быть также полезны для изучения административных реформ в учебном процессе, в лекционных курсах по теории политики, политической регионалистике, государственной политике и управлению в высших учебных заведениях.

Практическая значимость исследования. Современные институты государственной власти в Российской Федерации еще далеки от совершенства. Это в полной мере относится и к институту полномочных представителей Президента Российской Федерации в федеральных округах. Эта структура, проводящая государственную политику в регионах, координирующая деятельность федеральных органов исполнительной власти в территориях, организующая взаимодействие ветвей и уровней власти в субъектах РФ, доказала свою полезность. В то же время институт полпредства в своей повседневной практике сталкивается с множеством сложностей при проведении линии центра в регионах. Сложившаяся практика требует анализа и выявления препятствий, которые возникают на пути проведения общегосударственных интересов, их согласования с интересами регионального и муниципального уровней власти.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры государственной политики отделения политологии философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова в июне 2006 г. и была рекомендована к защите. Основные положения и выводы настоящей работы нашли отражение в научных публикациях автора.

Структура работы. Структура диссертации определена в соответствии с поставленными целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Представительство интересов Центральной власти в регионах России"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

После радикальной трансформации политической системы нашей страны в 90-е гг. XX века решение проблемы оптимального представительства Центра в регионах стало одной из самых актуальных задач теории и практики государственного управления в современной России.

За последние полтора десятилетия руководство страны пыталось применить на практике различные подходы к территориальной организации власти, иногда действуя путем проб и ошибок. Однако все сложности, связанные с построением единой управленческой вертикали в масштабах всей страны, которые мы переживаем сегодня, нельзя связывать исключительно с неудачными экспериментами новейшего времени: истоки многих обстоятельств лежат гораздо глубже в истории.

К сожалению, после всплеска интереса ученых к заявленной нами теме в конце 90-х - начале 2000-х гг. на данный момент в отечественной политической науке ощущается недостаток исследований подобной направленности.

В то же время для проведения реалистичной региональной политики в современной России по-прежнему требуется рациональное осмысление управленческого опыта отечественных государственных систем, чьей преемницей по праву считается Российская Федерация. В связи с этим особый интерес вызывает рассмотрение различных легитимных форм представительства центральных институтов власти в региональных системах управления предшественников Российской Федерации - Киевской Руси, Московского царства, Российской Империи и Советского Союза.

На наш взгляд, между всеми последовательно сменявшими друг друга этапами истории наблюдается определенная преемственность: некоторые «родовые особенности» территориальной организации власти в России воспроизводятся с большой устойчивостью в разные эпохи и при любых политических режимах, то есть, являются частью политической культуры нашей страны.

Вне зависимости от частных оценок, с этим фактором необходимо считаться, но в то же время воздерживаться от прямого копирования образцов прошлого. Собственный исследовательский опыт подсказывает нам, что в полной мере эффективность любой политической технологии проявляется однократно, а в дальнейшем она нуждается в дополнительной операционализации применительно к новым обстоятельствам, которые всегда уникальны.

Изучение опыта территориального представительства интересов центральной власти в зарубежных странах утвердило нас в мысли о том, что каждая страна вырабатывает собственный уникальный подход к решению данной проблемы, исходя из собственной политической традиции. Сфера региональной политики настолько важна для самосохранения любого национального государства, что здесь не может быть каких-то универсальных, изначально заданных образцов.

Однако ряд общих закономерностей выявить все-таки можно. Среди них надо выделить то обстоятельство, что возникновение института полномочного представителя Центра на территориях является признаком высокого уровня политического развития государств (это заметно уже на примере стран древнего мира).

В России данная форма представительства развивалась особенно ярко, в силу присущего ей государствоцентризма. Среди специфических особенностей российского социума историки традиционно отмечают высокое влияние государства на образ жизни индивида. Например, описывая характер политической культуры в петровское время, М.М. Богословский пишет: «Подданный не только был обязан нести установленную указами службу государству, он должен был жить не иначе, как в жилище, построенном по указанному чертежу, носить указное платье и обувь, предаваться указным увеселениям, указным порядком и в указных местах лечиться, в указных гробах хорониться и указным образом лежать на кладбище, предварительно

1 о() очистив душу покаянием в указные сроки.» .

Данные обстоятельства не могли не наложить отпечаток на характер формирования системы представительства центральной власти на местах, основные проблемы которой были не в последнюю очередь связаны с

1 О 1 ними .

В то же время любая попытка групп интересов расшатать существующую в России вертикаль власти неизбежно приводила к распаду страны: так было и в конце XVI, и в начале XX веков. Последний политический кризис критического масштаба наша страна пережила совсем недавно - в начале 90-х гг. XX века. На наш взгляд, такая динамика политических процессов обусловлена историческими причинами, в первую очередь, самим характером формирования российского государства, которое вбирало в себя предельно различные по своим сущностным характеристикам локальные сообщества (от Казанского ханства до Польши), условное единство которых было основано только на общей подданнической лояльности к верховной власти. Именно поэтому в периоды кризисов верховной власти в России автоматически начинаются процессы распада. Именно этим объясняется то, что в российской истории превалируют авторитарные режимы, которые нужно расценивать как способ самосохранения государства.

Завершая рассмотрение политического развития представительства интересов центральной власти в регионах России, следует отметить, что территориальная организация управления всегда являлась предметом пристального внимания Центра. К основным причинам, сделавшим этот l8fl Богословский М.М. Областная реформа Петра Великого. Провинции 1719-1727 . М., 1902. С. 12-13. 181 Подробнее об этом см.: Корф С.А. Очерк исторического развития губернаторской должности в России.//Вестник права. 1901. Книга 9. вопрос одним из важнейших для российской государственной политики, следует отнести:

• беспрецедентную протяженность территории страны (со времен позднего Средневековья);

• этническую и конфессиональную неоднородность населения;

• традиционно широкие полномочия главы государства, следствием которых является потребность в наличии эффективной и мобильной системы реализации принятых решений.

Эффективность проведения политической воли первых лиц государства всегда напрямую зависела от того, насколько институты регионального управления будут встроены в единую административную систему, так как реализация позитивного потенциала власти в России традиционно происходила только в условиях ее достаточно жесткой вертикализации. Значительную роль в этом процессе играла кадровая политика, позволявшая, в случае недостаточной результативности функционирования «бюрократической машины» на местном уровне, задействовать личностный ресурс полномочного представителя интересов Центра. Огромное значение в этой системе взаимодействий всегда имело наличие постоянно обновляющейся кадровой базы, «служилого сословия», которым в дореволюционной России являлось дворянство, в советской - партийная номенклатура, а ныне - корпус государственных служащих. Следует заметить, что отличительной чертой «кадрового резерва» государственной службы в России во все времена было то, что его представители являлись одними из самых активных носителей и трансляторов общенациональной идеологии.

Изучение управленческих систем прошлого невольно возвращает нас к проблемам современности, так как представленный выше анализ позволяет сделать некоторые выводы, актуальные в контексте современной внутренней политики:

• двухуровневая система представительства Центра в регионах является наиболее жизнеспособным и эффективным способом организации территориального управления в современной России;

• наличие фигуры полномочного представителя Президента в федеральном округе способствует сохранению единства страны и преодолению сепаратистских тенденций;

• дальнейшее развитие данного института может стать основным фактором оптимизации административно-территориального деления России;

• при формировании государственной региональной политики лицам, принимающим решения, следует опираться преимущественно на отечественный опыт.

В данной связи следует отметить, что в 90-е гг. XX века Россия стала полигоном для испытаний различных управленческих методик, привнесенных из-за рубежа. Но сейчас нам приходится констатировать, что ни одна из них по своей эффективности не может сравниться с теми управленческими технологиями, которые создавались и совершенствовались в нашей стране на протяжении веков.

Поэтому, опираясь на материалы проведенного исследования, следует признать, что путь к реальному совершенствованию государственного управления территориями заключается в модернизации и творческом переосмыслении отечественного исторического опыта.

Список научной литературыФедоров, Антон Юрьевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1. СПб., 1830, т. 4, №2218.

2. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1. СПб., 1856, т. 30.

3. Свод законов Российской империи. Издание неофициальное / Под ред. И.Д. Мордухай-Болтовского: В 5 книгах. СПб., 1912. Книга 1. Т. 2.

4. Распоряжение Председателя Верховного Совета России от 5.05.1991г. «Об усилении контроля и оказании практической помощи Верховным Советом РСФСР в проведении земельной реформы»// Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР, 1991, № 19.

5. Указ Президента РСФСР от 22 августа 1991г. № 275 «О некоторых вопросах деятельности органов исполнительной власти в РСФСР»//Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР, 1991, №34.

6. Указ Президента Российской Федерации от 05.02.93 г. №186 «О представителе Президента Российской Федерации в крае, области, автономной области, автономном округе, городах Москве и Санкт-Петербурге»//Российская газета. 1993. 2 марта. №41 .

7. Послание Президента России к Федеральному Собранию «Россия, за которую мы в ответе» (23 февраля 1996 г.)// «Российская газета». 27 февраля 1996 г.

8. Указ Президента Российской Федерации от 09.07.97 г. № 696 «О полномочном представителе Президента Российской Федерации в регионе Российской Федерации»// СЗ РФ , 1997 г., № 28, ст. 3421.

9. Указ Президента Российской Федерации от 25.05.1998 г. № 586 «О региональной коллегии федеральных органов исполнительной власти». Адрес публикации в сети Интернет: http://prof.consultant.ru/docl8785.html

10. Указ Президента Российской Федерации от 4 июня 1997 г. N550 "О дополнительных правах и обязанностях полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приморском крае"// СЗ РФ, 1997,№23, ст.2669.

11. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. 2000 г. Адрес публикации в сети Интернет: http://www.krernlin.ru/text/appears/2000/07/28782.shtinl

12. Федеральный Закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органовгосударственной власти субъектов Российской Федерации». Российская газета, 29 июля 2000 г.

13. Федеральный Закон «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации». Адрес публикации в сети Интернет: http://www.akdi.ru/sf/form.HTM

14. Абдулатипов P.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. Кн. 1-3. м., 1992- 1993.

15. Абдулатипов Р.Г. Россия на пороге XXI века: состояние и перспективы федеративного устройства. М., 1996.

16. Аверин И. А. Блюстители пользы Государства.// Журнал «Регион-Центр», май 2001 г.

17. Аверин И. А. Краткий обзор идеологических дискуссий 1990-х гг. по проблеме этнического измерения современной российской государственности.// «Журнал прикладной психологии», 2000, № 6.

18. Альтерматт У. Этнонационализм в Европе. М., 2000.

19. Андреевский И. Е. О наместниках, воеводах и губернаторах. СПб., 1864.

20. Анохин М.Г. Политический лоббизм: сущность, формы, методы //Политическое управление М., 1996.

21. Аршин А. Н. На пути к подлинно федеративному государству гаранту соблюдения прав и свобод личности.// Материалы историкополитологического семинара «Россия в условиях трансформаций». М., 2001, выпуск 10.

22. Аринин АМарченко Г. Уроки и проблемы становления российского федерализма. М., 1999.

23. Аристотель. Сочинения. М., 1983, Т. 4.

24. Афанасьев М.Н. Клиентела в России вчера и сегодня // Политические исследования. 1994.N 1.

25. Ашин Г.К. Современные теории элиты: критический очерк. М., 1985.

26. Бакун Л.А. Группы в политике.//Политические исследования. 1999. №1.

27. Барахова А. Башкирия желает остаться независимой. Как Косово.// Газета «Коммерсант», 7 октября 2000 г.

28. Барсуков И. П. Граф Н. Н. Муравьев-Амурский. М., 1891.

29. Баташев А. Г. Центр vs регионы.// «Русский журнал» от 31 октября 2001 г.

30. Бахтурина А. Ю. Окраины Российской империи: государственное управление и национальная политика в годы первой мировой войны (1914-1917 гг.). М., 2004.

31. Баукшев В. В., Безносиков В. И., Кот В. С. Административная реформа в России: предпосылки, системность и механизмы. М., 2000.

32. Вельский К. С. О реформе губернаторской должности//Государство и право.2001, №1.

33. Бейме К. фон. Партии // Политология вчера и сегодня. Вып. 4. М., 1992.21 .Бирюков С. В. Историческая эволюция системы региональногоуправления.// «Русский журнал» от 27 июня 2003 г.

34. Бирюков С. Федеральные полуфабрикаты.// «Русский журнал» от 27 июня 2003 г.

35. Богатуров А. Кризис «третьей республики»// Журнал «Российская Федерация сегодня». 1998, № 21

36. Богословский М.М. Областная реформа Петра Великого. Провинции 1719-1727 .М., 1902

37. Большаков А. Г. Местное самоуправление в контексте федерализации российского государства.// Перспективы самоуправления и самоорганизации в России. М., 2000.

38. Борисов И. Некоторые практические аспекты объединения субъектов Российской Федерации.// Журнал «Политический барометр», № 5(8), май 2004 г.

39. Брук С. И. Население мира. М., 1986.

40. Великая Отечественная война. 1941 1945. Энциклопедия. М., 1985.

41. Вернадский Г. В. Очерки истории права Русского государства XVIII-XIX вв. (Период империи). М., 1998.

42. Владимиров Д. Гарантии для элиты. Сенаторы предлагают изменить территориальное деление России и учесть при этом интересы чиновников.// «Российская газета» от 6 апреля 2005 г.

43. ЪЪ.Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995.

44. Воропаев С. Энциклопедия Третьего Рейха. М., 1996.

45. Всемирная история. М., 1956-1957, т. 2, 3.

46. ЪЬ.Вяткин КС. Лоббизм по-немецки // Политические исследования. 1993. № 1.

47. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. М., 1998.

48. География главный урок истории.// «Правда», 21 февраля 1992 г.

49. Гоббс Т. Сочинения. М., 1989, т. 1.40 .Градовский АД. Исторический очерк учреждения генералгубернаторства в России // Собрание сочинений, Т. 3. СПб., 1899.41 .Даль Р. О демократии. М., 2000.

50. Даниельсон Р., Дюрвик С., Грёнли Т., Хелле К., Ховланн Э. История Норвегии. М., 2003.

51. Дарендорф Р. Дорога к свободе.// Вопросы философии. 1990. № 9.

52. Добрецов JI.H., Селиверстов В.Е. Укрепление властной вертикали и институциональных структур межрегиональной интеграции. // Эко. 2000. №9.

53. Добрынин Н. М. Новый федерализм. Модель будущего государственного устройства Российской Федерации. Новосибирск, 2003.

54. Добрынина Е. Как стать губернатором. Процедура представления глав регионов закреплена в президентском указе.// «Российская газета» от 28 декабря 2004 г.

55. М.Домрин А.Н. Федеральная интервенция: особенности правового регулирования в зарубежных странах// Журнал российское право. 1998. №3.

56. Евдокимов В. Б., Старцев Я. Ю. Местные органы власти зарубежных стран: правовые аспекты. М., 2001.

57. Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 2004.

58. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. МЛ 997.

59. Златополъский Д Л. Государственное единство Российской Федерации: некоторые аспекты проблемы.// Вестник Московского университета. 1994. №4.

60. Западная Европа. Страны и народы. М., 1979.

61. Зотова 3. М. Власть и общество: проблемы взаимодействия. М., 2001.

62. Зонтхаймер К. Федеративная Республика Германия сегодня. М., 1996.

63. Зяблюк Н.Г. США: лоббизм и политика. М., 1976.

64. Ирхин Ю.В. Политическая мудрость древнего Востока: взгляд из XXI века на политические идеи Древнего Египта, Вавилона, Индии и Китая.// Вестник Российского университета дружбы народов, серия «Политология», 2000, № 2, с. 10.

65. История Древнего мира. М., 1989, кн. 1,3.

66. История Дании с древнейших времен до начала XX века. М, 1996.

67. История Европы. М., 1992, т. 2.

68. История южных и западных славян. М., 1979.61 .Калашникова М. В бесформенности власти виновата география. Центр готовит "комиссаров власти", но рискует опоздать. // Независимая газета. 1996.13 ноября.

69. КапплерА. Германия. Факты. Франкфурт-на-Майне, 1996.

70. Карамзин Н. М. История Государства Российского. М., 1992, т. IV.

71. Климанов В.В. Региональное развитие и экономическая самостоятельность субъектов Российской Федерации. М., 2000.

72. Ключевский В. О. Курс русской истории.// Сочинения в девяти томах. М., 1989, т. 4.вв. Кобрин В. Б., Юрганов A. JI. Становление деспотического самодержавия в средневековой Руси: (к постановке проблемы).// История СССР. 1991, №4.

73. Кобрин В. Б. Иван Грозный. М., 1989.

74. Корф С.А. Очерк исторического развития губернаторской должности в России.//Вестник права. 1901. Книга 9.

75. Корф С.А. Реформа Сената.//Юридические записки, 1915, № 4.

76. Крыжановский С. Е. Заметки русского консерватора. // «Вопросы истории», 1997, № 4.

77. Крыштановская О.В. Анатомия российской элиты. М., 2005.

78. Кузнецов Е.С. Институт полномочных представителей Президента Российской Федерации в субъектах Российской Федерации. Проблемы и перспективы. Волгоград, 1996.

79. Кулешов С. В., Сусоколов А. А., Аниканов М. В. Что нужно знать о народах России. М., 1999.

80. Лапина Н.Ю. Региональные элиты России. М., 1997.

81. Лепешкин А. И. Советский федерализм. М., 1977.

82. Лепехин В.А. Лоббизм. М., 1995.

83. Любимов А.Л. Конституционно-правовые основы формирования лоббистских отношений в открытом обществе. М., 2000.1.. Лысенко В. Н. От Татарстана до Чечни. Становление нового российского федерализма. М., 1995.

84. Магомедов А.К. Политическая элита российской провинции//Мировая экономика и международные отношения. 1994. №4.

85. Макаренко Б. И. Губернаторские «партии власти» как новый общественный феномен.// Полития, 1998, № 1.

86. Макаренко В. Групповые интересы и властно-управленческий аппарат: к методологии исследования // Социологические исследования. 1996. №11.

87. Ш.Макаренко В. Финансово-промышленные группы и конгломераты в экономике и политике современной России. М. 1998.83 .Маркедонов С. Вестфальская история. Русский федерализм: средневековые аналогии.// «Русский журнал», от 19 марта 2003 г.

88. Маркедонов С. Поствертикальный период.// «Русский журнал», 2003 г., 13 марта.

89. Макарычев А. С. Федерализм эпохи глобализма: вызовы для региональной России//Полис. 2000, №5.

90. Мелин Я., Юханссон А., Хеденборг С. История Швеции. М., 2002.

91. Мигранян А. Полпредства: всерьез и надолго.// Журнал «Регион-Центр», 2001 г., № 1.

92. Мироненко С.В. Самодержавие и реформы. М. 1989.

93. Моммен А. Заявка Путина на власть: конец российского федерализма?//Журнал «Полис», 2000 г., № 5.

94. Морозов В. Губернаторам дали срок.// Российская газета, 10 июля 2002 г.

95. Национальная политика императорской России: Сборник документов. М., 1997.

96. Национальные окраины Российской империи. Становление и развитие системы управления. М., 1998.

97. Национальная политика в Российской Федерации. М., 1993.

98. Нехин И. Развитие функций и совершенствование деятельности института полномочных представителей Президента Российской Федерации в субъектах Российской Федерации. М, 1997.

99. Новейший философский словарь издание 2-е Минск 2001.

100. О новой стратегии и тактике борьбы коммунистов за власть в случае поражения на выборах. Аналитический доклад.// «Независимая газета», № 105 (1184), от 8 июня 1996 г.

101. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

102. Парсонс Т. Система современных обществ. М.: Аспект-Пресс, 1997 г., с. 270.

103. Петров Н. В., Трейвиш А. И. Региональный сепаратизм и дезинтеграция России (опыт оценки различных категорий риска).// Россия и СНГ: дезинтеграционные и интеграционные процессы. М., 1995.

104. Перегудов СЛ. Организованные интересы и государство: смена парадигм// Политические исследования. 1994. №№ 2,5.

105. Перегудов СЛ. Корпоративный капитал в российской политике// Политические исследования. 2000.№ 4.

106. Перегудов C.JJ., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999.

107. Под стягом России. Сборник архивных документов. М., 1992.

108. Полтавченко Г.С. Задача полпредов защита государственных интересов.// Журнал «Регион-Центр», 2001 г., № 1.

109. Понеделков А.В., Старостин A.M. Региональные элиты: тенденции и перспективы развития. Ростов н/Д., 2000.

110. Пугачев В. П. Политология. М., 2003.

111. Россия в условиях трансформации. Историко-политологический семинар. Материалы. Выпуск № 10,11, М., 2001.

112. Русско-польские отношения в годы первой мировой войны: Сборник документов. M.-JL, 1926.

113. Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М., 1993.

114. Северная Америка. Страны и народы. М., 1980.

115. Северная Европа. Страны и народы. М., 1981.

116. Сергеев В. Н. Политические партии в казачьих областях России. 1917 1920 гг. Ростов-на-Дону, 1993, ч. 2.

117. Скрынников Р. Г. Царство террора. СПб., 1992.

118. Смирнягин Л. Великолепная семерка.// Российский региональный бюллетень. 2000, т. 2/10.

119. Соколов К. Очерк истории и современного значения генерал-губернатора.// Вестник права, 1903, № 7.

120. Соловьев A.M. Культура власти российской элиты: искушение конституционализмом? // Политические исследования. 1999. № 2.

121. Старцев Я. Ю. Система государственного управления: политический анализ. Екатеринбург, Челябинск, 2001.

122. Сулакшин С. С. Опыт представителей президента уже был в 90-е годы.// Россия в условиях трансформации. Историко-политологический семинар. М., 2001, Выпуск №11.

123. Сюткина А.П. Место и роль корпоративной системы представительства интересов в процессе принятия политических решений в современной России//Власть и общество в постсоветской России: новые практики и институты. М., 1999.

124. Тенденции развития федерализма в Российской Федерации. М., 2002.

125. Третьяков В. Т. Что происходит в России и почему?// «Независимая газета», 4 марта 1994 г.

126. Трифонов А. Г., Межуев Б. В. Генерал-губернаторство в российской системе территориального управления (Опыт исторической реминисценции).// Полис, 2000 г., № 5.

127. Туровский Р.Ф. Проблема централизации и модели русской региональной политики в XIII XVI вв.// Полис, 2004, № 1.

128. Туровский Р. Ф. Отношения «центр регионы» в 1997 - 1998 гг.: между конфликтом и консенсусом.// Полития, 1998, № 1.

129. Туровский Р. Ф. Сильный Центр сильные регионы.// «Независимая газета», № 06(62) от 10 июня 2001 г.

130. Умнова И. А. Конституционные основы современного российского федерализма. М., 1998.

131. Устинов В. Законность победит коррупцию иного не дано.// Парламентская газета, 16 мая 2002 г.

132. Фарукшин М.Х. Современный федерализм: российский и зарубежный опыт, Казань, 1998.

133. Федерализм и публичная сфера в России и Канаде. М., 2002.

134. Федоров А. Ф. Российский федерализм: исторический опыт и современность. М., 2000.

135. Федоров Ю. Парламент в трансформационном процессе в России.// Россия политическая. М., 1998.

136. Флоринский М. Ф. Кризис государственного управления в России в годы первой мировой войны. Л., 1988.

137. Халфин Н. А. Политика России в Средней Азии. М., 1990.

138. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. М., 1996.

139. Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М., 1995.

140. Шевцова Л. Режим Бориса Ельцина М., 1999.

141. Ширер У. Взлет и падение Третьего Рейха. М., 1991.

142. Шмиттер Ф. Неокорпоративизм. 1997. Политические исследования, № 2.

143. Шнайдер Х.-П. Доклад «Многообразие европейского опыта федерализма» на Международной конференции «Европейский федерализм и Россия».// Журнал «Современная Европа», 2001 г., № 1.

144. Шумилов М. М. Местное управление и центральная власть в России в 50-х начале 80-х гг. XIX века. М., 1991.

145. Эрих Р. Государственно-правовое положение Финляндии в освещении иностранных юристов. СПб., 1908.

146. Bermbach, U. Repraesentation, imperatives Mandat und Recall. In: Beyme, K. von (Hg.): Theory and Politics, Den Haag, 1968.

147. Beyme, K. von. Die parlamentarischen Regierungssysteme in Europa. Mchn, 1970.

148. LeDonne, J.P. Administrative Regionalization in the Russian empire 1802-1826// Cahiers du Monde russe. 2002/ 43/1, Janvier-mars. P. 5-6.

149. Hofmann.H. Repraesentation, Studien zur Wort- und Begriffsgeschichte. Bin. 1974.

150. Fraenkel, E. Die repraesentative und die plebiszitaere Komponente im demokratischen Verfassungsstaat. In: Eulau/Wahlcke (Hg.): Deutschland und die westlichen Demokratien. Stg. 1991.

151. Mendras M. Existe-t-il un Etat Reusse?//Polit. Etrangere. 1992, № 1.

152. Pitkin, H. The Concept of Representation. Berkeley, 1967.

153. Seifert K., Hoemig. D. Grundgesetz fuer die Bundesrepublik Deutschland. Baden-Baden, 1991.

154. The Politics of Representation, Beverly Hills, 1967.

155. Rausch, H. (Hg.): Zur Theorie und Geschichte der Repraesentation und Repraesentativverfassung, Darmst., 1968.

156. Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. Tubingen.: Mohr, 1976.

157. Dye T. Who's Running America? The Clinton Years. Englewood Cliffs. 1995.

158. Sartori G. The Theory of Democracy Revisited. Part 1. The Contemporary Debate. Chatam. 1987.