автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Преступность и борьба с ней в пореформенной России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Преступность и борьба с ней в пореформенной России"



На правах рукописи

МОРЮШКИН Сергей Игоревич

□□34 79713

Преступность и борьба с ней в пореформенной России (на материалах Рязанской губернии)

Специальность - 07.00.02 - Отечественная история

л * 15°нт

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Орел - 2009

003479713

Диссертация выполнена на кафедре отечественной истории Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина.

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Акульшин Петр Владимирович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Морозан Владимир Васильевич кандидат исторических наук доцент Минаков Андрей Сергеевич

Ведущая организация: Коломенский государственный педагогический институт

Защита диссертации состоится 2009 г. вчасов на

заседании диссертационного совета Д.212.183.63 в ГОУ ВПО «Орловский государственный университет»: 302026 г. Орел, ул. Комсомольская, д. 95.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Орловский государственный университет».

Автореферат разослан <р((» ^уМ]Хс/М2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

Т.И. Кононова

1. Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Уровень преступности является важнейшим показателем состояния общества. Долгое время в отечественной историографии проблема преступности в дореволюционной России рассматривалась исключительно в рамках криминалистики. Только с 1980-х гг. XX столетия отечественная историческая наука под влиянием развития мировой историографии, такое направление как «социальная история», стала обращаться к проблеме девиантного поведения и его роли в жизни общества. Наиболее ярким проявлением этого является фундаментальный труд Б.Н. Миронова «Социальная история Российской империи (XVIII - начало XX вв.)»1. В тоже время, рассмотрение девиантного поведения как сопутствующей части изменений, происходящих в социуме, в конкретно-историческом аспекте применительно к регионам России не имеет аналогов в отечественной историографии. Поэтому предложенная тема является актуальной, имеющей научное значение. Изучение состояния преступности, особенно на региональном уровне, дает более полную картину социальной истории всего российского общества. Новые социальные отношения строились на фоне процесса российской модернизации, которая приводила к изменениям менталитета различных групп населения, а самое главное, к созданию т.н. правового самосознания, росту правовой культуры, и, как конечный итог, формированию гражданского общества. Степень научной разработки темы.

Проблема преступности и ее влияния на изменения в обществе не могла не привлекать внимание исследователей. Они обратились к ней уже во второй половине XIX в. Исследователи рассматривали ее по «горячим следам» текущих событий, поэтому на анализ этих вопросов современность оказывала непосредственное влияние. Проблема изучалась не столько историками, сколько юристами и теми, кто пытался с публицистических позиций отразить существовавшие мнения на предмет исследования.

Вообще историография по исследуемой проблематике разбивается на несколько этапов. До 1917 г. вся литература по данной теме делится на два основных периода: -до 1905 г.; - после 1905 г.

Подобное деление объясняется тем, что в 1905 г. в России произошла Первая русская революция, обусловившая появление новых течений, методов и подходов исследования в науке.

Первые научные изыскания по проблеме преступности в России появляются в первой четверти XIX в. Более же активное и пристальное ее изучение в России, как и за рубежом, пришлось на вторую половину XIX в. Она рассматривалась в рамках криминологии. В этот период сформировались

1 Миронов, Б.Н. Социальная история Российской империи (XVIII - начало XX вв.): В 2 т. / Б.Н. Миронов. - СПб., 2002.

основные направления в изучении данной проблемы и были предприняты первые попытки анализа накопленного материала.

В основном в этот период преступность изучалась юристами, методы исследования которых базировались на основе теории, заложенной итальянским криминалистом Чезаре Ломброзо (1835 - 1909). Используя наработки зарубежных специалистов, российские юристы Неклюдов H.A., E.H. Анучин, В.Д. Спасович, И.Б. Новицкий, М.Н. Гернет, C.B. Познышев, супруги Тарновские, Д.А. Чиж, М.В. Духовской, И.Я. Фойницкий и многие другие впервые предприняли попытку исследовать влияние возраста, сословного происхождения и прочих факторов на преступность; охарактеризовали виды правонарушений по сословиям; выявили особенности тендерной преступности; а также разработали методологию и понятийный аппарат уголовного права2.

2 См.: Анучин, Е. Исследование о проценте сосланных в Сибирь в период 1827-1846 гг. / Е. Анучин. - СПб., 1873; Он же. Материалы уголовной статистики в России, исследование о проценте ссыльных в Сибирь. - М., 1866; Верейное, В.А. Волостной суд в историческом развитии / В.А. Вереинов // Журнал Министерства юстиции. - 1910. - №7. - С. 120-126; №8. -С. 74-119; Вшъсон, И.И. Уголовная статистика государственных крестьян по данным за десятилетие 1847-1856 гг. / И.И. Вильсон. - СПб., 1871; Гернет, М.Н. Социальные факторы преступности. / М.Н. Гернет. - М., 1905; Он же. Преступление и наказание. Прошлое, настоящее и будущее уголовного права. - Нижний Новгород, 1907; Он же. Общественные причины преступности. - 'СПб., 1910; Он же. Революция, рост преступности и смертная казнь. - М., 1917; Он же. Преступность и самоубийства во время войны и после нее. - М., 1917 и др.; Гернет, М.Н. История царской тюрьмы. / М.Н. Гернегт. - М., 1955; Дриль, Д. Преступный человек / Д. Дриль // Юридический вестник. - 1882. - Т. 11. - С. 101; Заменгоф, М.Ф. Город и деревня в преступности. / М.Ф. Заменгоф. - М., 1913; Он же. Брак, семья и преступность // Журнал Министерства юстиции. - 1916. - №2. - С. 143-174; Зеланд, Н. Женская преступность. / Н. Зеланд. - СПб., 1899; Лихонин, Л.И. Волостной суд. / Л.И. Лихонин. - М., 1883; Леонтьев, A.A. Волостной суд и юридические обычаи крестьян. / A.A. Леонтьев. - СПб., 1895; Ломброзо, Ч. Преступный человек. / Ч. Ломброзо. - М., 1994; Неклюдов, H.A. Статистический опыт исследования физиологического значения различных возрастов человеческого организма по отношению к преступлению. / H.A. Неклюдов. - М., 1865; Орлов, И. Материалы для уголовной статистики России / И. Орлов, А. Хвостов // Журнал Министерства юстиции. - 1860. - №10. - С. 50-68; Оршанский, И.Г. Исследования по русскому праву. Обычному и брачному. / И.Г. Оршанский. - СПб., 1877; Познышев, C.B. Криминальная психология. / C.B. Познышев. - СПб, 1898; Пывцов, С. Статистика душевнобольных преступников / С. Пывцов И Журнал Министерства юстиции. - 1913. - №5. - С. 212-216; Мельников, А.П. Колебания преступности в текущем столетии /А.П. Мельников // Журнал Министерства юстиции. - 1917. - №5-6. - С. 52-113; Рейнгард, Н.В. Женщина перед судом уголовным и судом истории. / Н.В. Рейнгард. - Казань, 1890; Спасович, В.Д. Русское уголовное право. / В.Д. Спасович. - СПб., 1905; Тарновская, П.Н. Женщины-убийцы. / П.Н. Тарновская. - СПб., 1902; Тарновский, E.H. Движение преступности в Европейской России за 1874-1894 гг. / E.H. Тарновский. - СПб., 1899; Он же. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874-1894 гг.). - СПб., 1899; Он же. Изменение преступности в различных общественных группах // Юридический вестник. - 1898. - №5. - С. 32-54; Он же. Влияние хлебных цен и урожаев на движение преступлений против собственности в России // Журнал Министерства юстиции. - 1898. - №8. - С. 73-106; Он же. Казенная продажа вина и движение преступности в 4 восточных губерниях Санкт-Петербурга. - СПб., 1901; Он же. Движение некоторых видов преступности за 1895-1900 гт. в связи с введением винной монополии. -СПб., 1902; Он же. Движение преступности по окружным судам Европейской России. -

Для этого исследования данные работы представляют интерес в том ключе, что имеют богатый статистический материал, а также анализируют причины совершения преступлений.

Второй этап историографии исследуемой проблемы - это так называемый «советский», куда относится вся литература после 1917 г. и до 1991 г. Его особенностью является то, что преступность стали исследовать не только криминалисты, но и профессиональные историки. С падением монархического строя и установлением диктатуры пролетариата меняются оценки произошедших событий, формируется новая методология исторического познания и т.д. Этот этап в свою очередь делится на несколько периодов:

1) 20-е гг. XX в.: период, когда шло становление новой марксистской идеологии научного, в том числе и исторического, познания. В 20-е гг. под воздействием работ таких видных юристов, как A.A. Герцензон, М.М. Исаев, A.A. Пионтковский криминология развивалась, но затем наступил период ее фактической ликвидации (политический режим того времени не мог примириться с криминологической аксиомой, что преступность социально обусловлена, а значит, и преступность в СССР тоже имеет свои собственные социальные причины). Стоит оговориться, что многие дореволюционные ученые продолжали работать в области изучения преступности и в советской России. Например, М.Н. Гернету принадлежит ряд новых монографических работ: «Моральная статистика» (1922 г.), «Преступность и самоубийство во время войны и после нее» (1927 г.), «Преступность за границей и в СССР» (1931 г.)3.

2) 1930-1950-е гг.: так называемый «сталинский период». Главным ориентиром в исторических исследованиях стал «Краткий курс истории ВКП(б)» И.В. Сталина4. Основная идея новой доктрины заключалась в том, что все реформы царизма - это побочный продукт классовой борьбы. Проблема изменения и реформирования правоохранительной системы вообще не рассматривалась, т.к. самодержавие воспринималось как негативное явление. В

СПб., 1905; Тенишев, В. Правосудие в русском крестьянском быту. / В. Тенишев. - Брянск, 1907; Ткачев, П.Н. Статистические этюды (опыт разработки русской уголовной статистики) / П.Н. Ткачев // Библиотека для чтения. - 1863. - №10. - С. 24-39; Трайнин, А.Н. Преступность города и деревни / А.Н. Трайнин // Русская мысль. - 1909. - №7. - С. 1-27; Филиппов, М.А. О судебной статистике в России / М.А. Филиппов // Русское слово. -1864. - Июнь. - С. 32-48; Фойнщкий, И.Я. Влияние времени года на распределение преступлений / И.Я. Фойницкий // Судебный журнал. - 1873. - № 1-2; Он же. Факторы преступности // Северный вестник. -1893. - №10. - С. 97-112; №11. - С. 90-97; Он же. Женщины - преступницы. - СПб., 1893; Он же. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. - СПб., 1889; Чарыхов, Х.М. Учение о факторах преступности. Социологическая школа в науке уголовного права. / Х.М. Чарыхов. -М., 1910; Чиж. З.Ф. Преступный человек перед судом врачебной науки. / З.Ф. Чиж. - СПб., 1894; Фукс, Н. Проблема преступности плодоизгнания. Уголовно-социологический этюд. / Н. Фукс. - Харьков, 1910; Гернет, М.Н. К вопросу о наказуемости плодоизгнания / М.Н. Гернет // Вестник права. - 1914. - №15. - С. 489-492 и др.

3 Гернет, М.Н. Моральная статистика. / М.Н. Герцензон. - М., 1922; Он же. Преступность и самоубийство во время войны и после нее. - М., 1927; Он же. Преступность за границей и в СССР. -М„ 1931.

4 Сталин, И.В. Краткий курс истории ВКП(б). / И.В. Сталин. - М., 1938.

связи с этим и сама преступность отдельно не изучалась, либо преподносилась как элемент проявления классовой борьбы крестьянства и рабочих. С 1930-х гг. криминологические исследования стали сворачиваться, к данным о преступности имел доступ лишь узкий круг специалистов, т.к. проблема попала в «черный список». Поэтому криминологические исследования свертывались, и публикации по данной теме почти исчезли.

3) После XX съезда КПСС (1956 г.): начинается новый этап постепенного пересмотра прежних традиций в историческом познании. Одним из проявлений стало обращение к изучению проблемы реформ в дореволюционной России. Это, прежде всего, труды видного советского историка П.А. Зайончковского5. Его исследования основаны на конкретном историческом материале и достижениях дореволюционной историографии.

В 1960-х гг. положение с изучением преступности начало изменяться. В 60-е годы XX в. происходит возрождение отечественной криминологии, которая быстро развивается на основе коммунистической идеологии. В ней непреложными для криминологии выступало несколько моментов. Первый -социализм не содержит коренных причин преступности и не порождает их. Второй - преступность преходяща, она исчезнет с построением высшей фазы социализма - коммунизма. Советская криминология добилась значительных успехов и именно в эти годы она сформировалась как самостоятельная наука.

В 1960 г. (вторым изданием в 1980 г.) вышла первая книга по истории преступности в России на тот период, в которой с марксистских позиций были проанализированы данные, собранные еще дореволюционными криминологами6. Им стало первое монографическое исследование профессионального историка С.С. Остроумова. Позднее автор опубликовал отдельную монографию, посвященную дореволюционной уголовной статистике7. Проводя анализ преступности на основе соответствующих статистических материалов, историк, прежде всего, пытался выяснить их научно-познавательное значение, оценить их достоверность, т.е. установить, насколько точно эти материалы отражают (измеряют) те или другие стороны преступности, а также отдельные стадии борьбы с ней.

4) Рубеж 1980-1990-х гг.: для этого периода характерен методологический плюрализм. Однако это и затрудняет поиск общих подходов, из-за чего возникает задача понять ход модернизации России. Распад традиционных общественных структур, маргинализация сопровождались ростом девиантного поведения и увеличением преступности.

5 Зайончковский, П.А. Военные реформы 1860-1870 годов в России. / П.А. Зайончковский. -М., 1952; Он же. Отмена крепостного права в России. - М., 1954; Он же. Крестьянское движение в России в 1870-1880 гг.: Сборник документов. - М., 1968; Он же. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. - М., 1978.

6 Остроумов, С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. / С.С. Остроумов. -М, 1960.

1 Остроумов С.С. Очерки по истории уголовной статистики дореволюционной России. / С.С. Остроумов. - М., 1961.

В начале 90-х гг. XX в. вопросы дореволюционной преступности затрагивались не часто, лишь косвенно, по ходу изучения других социальных проблем. В 1990 г. вышла книга известного советского криминалиста, профессора А.И. Гурова о профессиональной преступности8. В ней автор детально излагает историю становления профессиональной преступности, ее разновидности, структуру, иерархию, а также исследует этимологию преступной субкультуры и тюремной символики.

В 1990-е гг. начали набирать силу новые тенденции в отечественной историографии. Получили развитие такие направления, как история повседневности, социальная, тендерная, локальная история. Это дало толчок к изучению новых проблем, к введению в научный оборот новых групп источников, к разработке новых методов исследования.

Очередной масштабной попыткой обобщения стала работа Б.Н. Миронова - «Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.»9. Исследователь рассматривает преступность как фактор модернизации российского общества. В монографии Б.Н. Миронова полностью проанализирована и описана структура, динамика и факторы преступности в дореволюционной России. Автор досконально проанализировал с криминологической точки зрения преступность по России и пришел к выводу, что уровень преступности является важнейшим показателем социального, экономического и морального состояния общества. А рост капиталистических отношений в России в пореформенный период привел к тому, что империя оказалась на самом первом -месте в Европе по числу преступности. Б.Н. Миронов охарактеризовал отдельные группы источников по данной теме, представил понятийный аппарат и методы исследования, показал динамику преступности в XIX - начале XX вв., осветил факторы, влиявшие на ее развитие. В своих исследованиях ученый сопоставил преступность пореформенного периода конца XIX - начала XX вв. с уровнем правонарушений 90-х гг. XX в. Рост преступности в указанные годы он связывал с переходным состоянием общества и серьезными структурными реформами10.

С 1990-ми гг. связан и последний этап историографии рассматриваемой проблемы - современный. Сюда можно отнести многочисленные исторические исследования по эпохе Великих реформ, роли реформирования в жизни российского общества11, а также отдельные работы по социальной структуре

8 Гуров, А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. У А.И. Гуров. - М., 1990.

9 Миронов, Б.Н. Указ. соч.

10 Он же. Россия уголовная. Преступность в годы реформ и в период застоя // Родина. - 2002. -№1.-С. 53-57.

11 См.: Кудрявцев, В.Н. Преступность и нравы переходного общества. / В.Н. Кудрявцев. - М., 2002; Очерки истории девиантного поведения в США и в России / А.Ю. Саломатин; под ред. А.Ю. Саломатина. - Пенза, 2003.

российского общества12. В начале XXI в. начинается научное исследование правоохранительных органов царской России13.

Среди современных исследовательниц, например, в области тендерной истории, можно выделить H.JI. Пушкареву14, O.A. Хасбулатову15, И. Юкину16 и др. С развитием новых направлений, «женской истории» активизировалось внимание и к одной из ее составляющих - девиантному поведению. Заметным явлением в этот период стала публикация исследования профессора Принстонского университета США JI. Энгельштейн, посвященного процессу становления гражданского общества в России и трансформации внутрисемейных и половых отношений17. Особое место в этой работе уделялось проблеме детоубийства. П.П. Щербинин, изучая влияние военного фактора на жизнь женщины18, обращался к проблеме детоубийства и роста

12 См.: Дякин, B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX - начало XX вв.). / B.C. Дякин. - СПб., 1998; Иванова, H.A. Сословно-классовая структура России в конце

XIX - начале XX вв. / H.A. Иванова, В.П. Жертова. - М., 2004; Кабузан, В.М. Эмиграция и реэмиграция в России в XVIII - начале XX века. / В.М. Кабузан. - М., 1998.

См.: Борисов, A.B. Министры внутренних дел России: 1802 - октябрь 1917 г. / A.B. Борисов. - М., 2001; Он же. Полиция и милиция в России: страницы истории. - М., 1995; Власов, В.И. Организация розыска преступников в России в IX - XX вв.: Историко-правовое исследование. В 2-х ч. / В.И. Власов, Н.Ф. Гончарова. - Домодедово, 1997; Ефремова, H.H. Министерство юстиции Российской империи: 1802-1917 гг. / H.H. Ефремова. - М„ 1983; Жандармы России. Политический розыск в России: XV - XX вв. - СПб., 2002; Отечественные органы внутренних дел: история и современность. - М., 2000; Перегудова, З.И. Политический сыск России (1880-1917 гг.). / З.И. Перегудова. - М., 2000; Тот, Ю.В. Реформа уездной полиции в правительственной политике России в XIX веке. / Ю.В. Тот. -СПб., 2002; Троицкий, H.A. Адвокатура в России как юридический и политический феномен: История темы I H.A. Троицкий II Мавродинские чтения. - СПб., 1994. - С. 179-183.

14 Пушкарева, Н.Л. Русская женщина в семье и обществе Х-ХХ вв. / H.JL Пушкарева // Этнографическое обозрение. - 1994. - №5. - С. 3-15; Она же. Частная жизнь женщины в доиндустриальной России: X-XIX вв. Невеста, жена, любовница. - М., 1997; Она же. Русская женщина: история и современность. - М., 2002; Она же. Тендерная ассиметрия социализации ребенка в традиционной русской семье и перспективы ее ломки в условиях социальной модернизации // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв. / Матер, междунар. конф. Май 2002 г. / отв. ред. В.В. Канищев. - Тамбов, 2002. - С. 65-83; Она же. «Дерзкие и беспощадные». Женская история в России 1801-1905 гг.: формы социальной активности II Отечественная история. - 2002. - №6. - С. 52-63 и др.

15 Хасбулатова, O.A. Опыт и традиции женского движения в России (1860-1917 гг.). / O.A. Хасбулатова - Иваново, 1994; Она же. Женское движение в России: вторая половина XIX -начало XX вв. - Иваново, 2003; Она же. Российская тендерная политика в XX столетии: мифы и реалии. - Иваново, 2005 и др.

16 Юкина, И. История женщин России: женское движение и феминизм. / И.Юкина. - СПб., 2003; Она же. Проблемы становления российской истории женщин // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Сборник научных статей. - Минск, 2001.

17 Энгельштейн, Л. Ключи счастья. Секс и поиски путей обновления России на рубеже XIX-

XX вв. / Л. Энгельштейн. - М., 1996.

18 Щербинин, П.П. Военный фактор в повседневной жизни русской женщины в XVIII -начале XIX вв. / П.П. Щербинин. - Тамбов, 2004; Он же. Повседневность солдатских жен в России в XIX в. // От мужских и женских к тендерным исследованиям. / Материалы

женской преступности в военное время, которые, по его мнению, были связаны с ухудшением условий существования женщин в такие периоды.

Своего рода обобщающим итогом исследования преступности в дореволюционный, советский и современный российский периоды стала фундаментальная монография профессора В.В. Лунева «Преступность XX века»19. На большом фактическом материале автор дает детальный, глубокий анализ мировых, региональных (территории бывшего СССР) и российских тенденций преступности XIX, XX и начала XXI вв. Рассматриваются тренды различных видов преступности - политической, насильственной, корыстной, экономической, коррупционной, элитарной (криминальность элит), организованной, воинской, межнациональной, наркогенной и т.д., освещаются вопросы глобализации, эффективности уголовно-правовой борьбы с преступностью, терроризм.

Как уже было отмечено выше, именно в последние десятилетие в отечественной исторической, также как и юридической, науке наметился повышенный интерес к преступности и другим разновидностям девиантного поведения, особенно в дореволюционный период. Это наглядно проявляется в ряде диссертационных исследований, подготовленных за последнее время, опыт исследования которых использовался и в данной работе. Хотя они касаются общероссийской действительности, среди них также встречаются и чисто региональные научные исследования20.

международной научной конференции. 20 апреля 2001 г. - Тамбов, 2001. С. 95-98; Он же. Незаконнорожденные дети в семьях солдаток в XVIII - XIX вв. // Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв. / Материалы международной конференции. Май 2002 г. - Тамбов, 2002. С. 142-146 и др.

19 Лунеев, В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. / В.В. Лунеев. - М., 2005.

20 Чирикин, В.А. Международное сотрудничество правоохранительных органов России по борьбе с преступностью (1861-1917 гг.): Автореф. дисс... канд. юр. наук. / В.А. Чирикин. -М., 1999; Рыжов, Д.С. Борьба полиции России с профессиональной преступностью (18661917 гг.): Автореф. дисс... канд. юр. наук. / Д.С. Рыжов. - М, 2000; Боткина, НА. Феномен девиантного поведения в повседневной жизни российского общества на рубеже XIX - XX вв.: преступность, пьянство, проституция. (На материале Пензенской губернии): Автореф. дисс... кавд. ист. наук. / H.A. Зоткина. - Пенза, 2002; Мельник, КВ. Правовые и организационные основы борьбы с преступностью в период существования приказной системы управления в России: конец XV - начало XVII вв.: Автореф. дисс... канд. юр. наук. / Е.В. Мельник. - М., 2002; Шшовский, Д.М. Полиция Томской губернии в борьбе с преступностью в ¡867 - ¡917 гг.: Автореф. дисс... канд. ист. наук. / Д.М. Шиловский. -Новосибирск, 2002; Ерещенко, Д.Ю. Преступность в Петрограде в 1914 - 1917 гг.: Автореф. дисс... канд. ист. наук. / Д.Ю. Ерещенко. - СПб., 2003; Никитин, A.B. Терроризм как форма девиантного поведения: криминологический аспект: Автореф. дисс... канд. юр. наук. / A.B. Никитин. - СПб., 2003. Также есть научные работы, посвященные преступности в первые годы советской власти: Панин, С.Е. Повседневная жизнь советских городов: пьянство, проституция, преступность и борьба с ними в 1920-е гг. (На материале Пензенской губернии): Автореф. дисс... канд. ист. наук. / С.Е. Панин. - Пенза, 2002; Захарцев, С.Н. Преступность в Тамбовской губернии и борьба с ней правоохранительных органов в период НЭПа (1921-1928 гг.): Автореф. дисс... канд. ист. наук. / С.Н. Захарцев. - Пенза, 2003;

Среди региональных исследований существует немало работ, затрагивающих отдельные аспекты темы. Большую ценность для нашего исследования представляют монографии Л.И. Земцова «Волостной суд в России 60-х - первой половине 70-х гг. XIX в.» и «Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.)»21, в которых, помимо общей характеристики волостного судопроизводства, содержится большое количество фактического материала о делах, рассматривавшихся в волостных судах Воейковской волости Данковского уезда и Раненбургского уезда Рязанской губернии.

Ряд работ посвящен реализации на региональном уровне судебной реформы 1864 г.22. Так, в монографии А.Д. Поповой «Правда и милость да царствуют в судах» (Из истории реализации судебной реформы 1864 г.)» исследуется процесс реализации судебной реформы 1864 г. в некоторых губерниях Центральной части Европейской России, в том числе и Рязанской губернии.

Большой научный интерес представляет и первый том специализированного издания, посвященного истории рязанской милиции23. В связи с этим стоит отметить и ряд работ профессора Ю.А. Реента, посвященные истории губернской полиции и прокуратуры до 1917 г.24 Существует и исследование по истории рязанской пожарной службы25.

Революционный экстремизм и прочая криминальная активность разных политических сил Рязанской губернии на рубеже XIX - начале XX вв. отражена в исследовании А.И. Хвостова - «Деятельность политических партий в Рязанской губернии (конец XIX - 1917 г.)»26. Автор детально рассказывает о деятельности различных партий и прочих политических группировок на территории региона в эпоху великих перемен.

Нельзя не отметить многотомную «Рязанскую энциклопедию», в которой видное место отведено социальному развитию региона, а также вопросам

Косарецкая, E.H. Женская преступность в Орловской губернии во второй половине XIX -начале XX вв.: Автореф. дисс... канд. ист. наук. / E.H. Косарецкая. - Орел, 2007.

21 Земцов, Л.И. Волостной суд в России 60-х - первой половине 70-х гг. XIX в. (по материалам Центрального Черноземья). / Л.И. Земцов. - Воронеж, 2002; Он же. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.). - Воронеж, 2007.

22 Попова, А.Д. «Правда и милость да царствуют в судах» (Из истории реализации судебной реформы 1864 г.). / А.Д. Попова. - Рязань, 2005.

Перов, И.Ф. История рязанской милиции. / И.Ф. Перов, М.В. Кузнецов. - Рязань, 2001.

24 Реент, Ю.А. Провинциальная полиция России на рубеже XIX-XX веков (на материалах Ряжского уездного полицейского управления Рязанской губернии) / Ю.А. Реент // Материалы и исследования по рязанскому краеведению: Сб. научных работ / отв. ред., сост. и авт. предисловия Б.В. Горбунов. - Рязань, 2002. - Т.З. - С. 130-134; Он же. Сельские охранно-полицейские структуры самодержавной России. - Рязань, 2000 и др.

25 Мельник, А.Н. Из истории противопожарной службы Рязанского края. Сборник документов и статей. / А.Н. Мельник. - Рязань, 1999.

26 Хвостов, А.И. Деятельность политических партий в рязанской губернии (конец XIX -1917 г.). I А.И. Хвостов. - Рязань, 2004.

становления и функционирования губернских органов судебной, полицейской и пенитенциарной систем27.

Т.о., в дореволюционной историографии работы носили статистический и пропедевтический характер, т.к. происходило только становление специальной науки, изучающей динамику, структуру и факторы преступности, -криминологии. В советской историографии проблемы дореволюционной преступности исследовались крайне мало и узко. Они изучались политически ангажировано и повторяли во многом данные дореволюционных исследователей, причем с яркой их критикой с точки зрения формационного подхода к историческому процессу. В настоящее время происходит переосмысление истории российской преступности с учетом введения в научный оборот неизвестных ранее источников и прочих материалов, которые смогут показать реальный уровень преступности, как в масштабе всей Российской империи, так и в отдельно взятых ее частях.

Объектом исследования выступает преступность Рязанской губернии второй половины XIX - начала XX вв.

Предметом исследования является криминологическая характеристика преступности в совокупности ее параметров на региональном уровне.

Цель диссертационной работы - рассмотрение девиантного поведения как сопутствующего элемента модернизации российского социума на примере Рязанской губернии.

Задачи исследования. Реализация поставленной цели обусловливает необходимость решения следующих задач:

- проанализировать основные направления модернизации Рязанской губернии во второй половине XIX - начале XX вв.;

- проследить степень влияния процесса модернизации на уровень и состав преступности в Рязанской губернии;

- рассмотреть формы и методы поддержания правопорядка на территории Рязанской губернии.

Территориальные рамки исследования ограничены территорией Рязанской губернии в том виде, в каком она существовала с момента образования в 1778 г. по 1917 г., в составе 12 уездов.

Хронологические рамки исследования охватывают период второй половины XIX - начала XX вв., т.н. пореформенные годы, т.е. 1861 - 1905 гг. Нижняя граница обусловлена началом процесса массового реформирования российского общества. Верхняя граница определена 1905 г., когда в стране разразилась Первая русская революция, и дальнейшие события российской истории привели к изменениям еще более масштабного плана и заслуживают отдельного изучения в силу ряда многих обстоятельств, которые изменили социальную составляющую всего преступного мира.

Методологической основой является принцип историзма, который включает цивилизационный, микроисторический, историко-диапектический,

27 Рязанская энциклопедия. Справочные материалы / отв. ред. В.Н. Федоткин. - Рязань, 1994. - Т. 16. История XVIII - XIX вв. / под ред. Е.Г. Тарабрина Е.Г. - Рязань, 1994.

системный подходы к исследованию. Методика обработки источников была различной. Использовались методы сравнения (метод параллельных источников), количественный и типологический анализ, составления графиков и таблиц. Применялся и традиционный аналитико-описательный метод обработки источников.

В качестве источников данного исследования использовались как опубликованные, так и архивные материалы.

Среди опубликованных источников важное место занимают источники законодательного характера. Безусловно, основное масса среди них - правовые документы, прежде всего, сборники законов Российской империи и уголовное законодательство Российской империи пореформенного периода28. В этих документах полностью изложены права и обязанности различных сословных групп российского общества, все виды преступлений, которые присутствовали в дореволюционном российском праве, а также представлены все виды наказаний за них с различными вариациями. Кроме того, к данной группе источников относятся документы, регламентировавшие деятельность полиции и судов.

Также этот вид источников представлен проектами преобразований государственных лиц - министров и прочих сановников. Государственные деятели, в основном консерваторы, считали, что власть в Российском государстве существует априори, ей принадлежит всё верховенство закона. Но в конце XIX в. она стала постепенно исчезать. Это нашло свое отражение в том, что церковное право и Домострой перестают действовать. Среди тех, кто пытался осмыслить сферу правопорядка в стране, были П.А. Валуев, А.Е. Тимашев, М.Т. Лорис-Меликов, князь В.П. Мещерский (публицист второй половины XIX в. пользовался большим влиянием в правительственных кругах и прослыл ярым реакционером и противником либеральных реформ), К.П. Победоносцев (автор Манифеста 29 апреля 1881 г. «О незыблемости самодержавия»), В.К. Плеве, П.А. Столыпин29. Они выдвигали идеи усиления полицейской власти в государстве для борьбы с преступлениями и разного рода инакомыслием.

28 См.: Полное собрание законов Российской империи. Собрания второе и третье. - СПб., 1903; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. - СПб., 1909; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных // Свод Законов Российской Империи: В 16-ти т. -T.XV, Разд. V0. - С. 65 - 76; Разд. VIII. - С. 76 - 136; Разд. XII. - С. 160 - 175; Уголовное уложение (1904 г.) Н Свод Законов Российской Империи: В 16-ти т. - Дополнительный том.

См.: Валуев, ПЛ. Дневник министра внутренних дел. I П.А. Валуев. - М., 1961. - Т. 1-2; Личный архив министра внутренних дел А.Е. Тимагиева // ГАРФ. Ф. 592; Личный архив министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова // ГАРФ. - Ф. 569; РГИА. - Ф. 866; Личный архив министра внутренних дел В.К. Плеве И ГАРФ. - Ф. 586; Мещерский, В.П. Воспоминания. / В.П. Мещерский. - М., 2003; Победоносцев, К.П. Курс гражданского права. В 3-х тт. / К.П. Победоносцев. - СПб., 1896; Он же. Исторические исследования и статьи. -СПб., 1876; Он же. Письма к Александру III. В 2-х тт. - М., 1925-1926; Столыпин, П.А. Нам нужна великая Россия...: Поли. собр. речей в Государственной думе и Государственном Совете, 1906-1911 гт./П.А. Столыпин. -М., 1991.

В процессе изучения темы привлекались и опубликованные статистические источники: обзоры Рязанской губернии за 1890-1905 гг.30. В них дается полный политический, социально-экономический и культурный обзор развития Рязанской губернии за год, в том числе отдельно освящается состояние народной нравственности, т.е. преступность в регионе.

В работе над диссертационным исследованием немалую роль , сыграло использование статистических данных из многотомного «Сборника статистических сведений по Рязанской губернии»31, издававшегося Рязанским губернским земством в течение 1880-х гг. В нем приведены разноплановые сведения о политическом и социально-экономическом развитии каждого уезда Рязанской губернии.

В качестве нарративных источников использовалась мемуарная и художественная литература: А.П. Чехова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, П.П. Семенова-Тян-Шанского, Я.П. Полонского, Д.Д. Солодовникова, А.Ф. Кони и других. Прежде всего, хочется выделить интересные воспоминания о периоде своей службы в должности городского судебного следователя в 1864-1866 гг. П.Н. Костылева (1835-1906)32. Другими интереснейшими источниками служат воспоминания о своей деятельности на посту рязанского вице-губернатора М.Е. Салтыкова-Щедрина в середине 1850-х гг. Впоследствии он описал свою работу в эпическом произведении - «История одной губернии»33. Интересны также воспоминания о некоторых рязанских уголовных делах выдающегося русского адвоката и юриста А.Ф. Кони34 и воспоминания об экономической афере, первой всероссийской финансовой пирамиде - «Деле Скопинского банка» А.П. Чехова5.

В диссертационном исследовании, наряду с опубликованными источниками, использовались обширнейшие архивные документы. Первая группа источников представлена документами Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). В исследовании представлены делопроизводственные документы из следующих фондов: «Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии» (Ф. 109),

30 Обзор Рязанской губернии за 1890 г. - Рязань, 1891; Обзор Рязанской губернии за 1891 г. -Рязань, 1892; Обзор Рязанской губернии за 1892 г. - Рязань, 1893; Обзор Рязанской губернии за 1893 г. - Рязань, 1894; Обзор Рязанской губернии за 1894 г. - Рязань, 1895; Обзор Рязанской губернии за 1895 г. - Рязань, 1896; Обзор Рязанской губернии за 1896 г. -Рязань, 1897; Обзор Рязанской губернии за 1897 г. - Рязань, 1898; Обзор Рязанской губернии за 1898 г. - Рязань, 1899; Обзор Рязанской губернии за 1899 г. - Рязань, 1900; Обзор Рязанской губернии за 1900 г. - Рязань, 1901; Обзор Рязанской губернии за 1901 г. -Рязань, 1902; Обзор Рязанской губернии за 1902 г. - Рязань, 1903; Обзор Рязанской губернии за 1903 г. - Рязань, 1904; Обзор Рязанской губернии за 1904 г. - Рязань, 1905; Обзор Рязанской губернии за 1905 г. - Рязань, 1906.

31 См.: Сборник статистических сведений по Рязанской губернии. - Рязань, 1882-1889.

32 См.: Записки П.Н. Костылева / П.Н. Костылева // Русский архив. - 1909. - №1. - С. 123-168.

33 Салтыков-Щедрин, М.Е. История одной губернии. /М.Е Салтыков-Щедрая. - М., 1988.

34 Кони А.Ф. Собр. соч. В 8-ми тт. / А.Ф. Кони. - М., 1968. - Т. 6.

35 Чехов, А.П. Дело Рыкова и комп. / А.П. Чехов // Поли. собр. соч. и писем в 30-ти тт. - М., 1979. Т. 16. С. 125-132.

«Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия» (Ф. 94), «Департамент полиции Министерства внутренних дел» (Ф. 102), «Судебный отдел (по дознаниям о государственных преступлениях) Департамента полиции Министерства внутренних дел» (Ф. 1727), «Штаб отдельного корпуса жандармов» (Ф. 110), «Уголовные отделения Первого Департамента Министерства юстиции» (Ф.124), «Главное тюремное управление при Министерстве юстиции» (Ф.122), «Особое присутствие Правительствующего Сената для суждения дел о государственных преступлениях и противозаконных сообществах» (Ф.112). При изучении эtwc фондов нас интересовали, прежде всего, документы, связанные с Рязанской губернией. Наибольший интерес представляют полицейские отчеты о революционном движении в Рязанской губернии, т.к. в основном Рязань считалась своего рода плацдармом для них, а также судебные дела ряда громких преступлений всеимперского масштаба, например, «Дело Скопинского банка». Помимо узко региональных дел, ценными источниками были уже упоминавшиеся ежегодные отчеты Министерства юстиции о состоянии преступности, различные императорские и министерские циркуляры относительно преступности и революционного экстремизма.

Основу работы все же составили источники, хранящиеся в фондах Государственного архива Рязанской области (ГАРО). Прежде всего, фонд Канцелярии рязанского губернатора (Ф. 5). В нем хранятся циркуляры МВД за 1881-1917 гг., отчеты губернаторов за 1840-1917 гг., сведения о революционном движении в губернии с 30-х гг. XIX в. по 1917 г., описываются забастовки рабочих на промышленных предприятиях Рязанской губернии.

Важное значение для нашего исследования имеют фонды различных судебных органов. Среди них: фонд Председателя Рязанского окружного суда (Ф. 639) с отчетами о деятельности окружного суда (1871-1886 гг.); непосредственно сам фонд Рязанского окружного суда (Ф. 640). В нем собраны наиболее важные уголовные и гражданские дела, связанные с революционным движением рабочих и крестьян за 1866-1918 гг.; журналы судебных и распорядительных заседаний окружного суда за 1866-1895 гг.; дела по обвинению рабочих в организации забастовок и крестьян губернии за революционные выступления в период Первой русской революции; также дела по обвинению крестьян в побегах из тюрем и Сибири за 1881-1896 гг. И, естественно, львиную долю единиц хранения данного фонда составляют уголовные дела об убийствах, экономических преступлениях, государственных преступлениях и бродяжничестве.

Особый интерес представляют архивные материалы из фонда Судебных следователей Рязанского окружного суда (1864-1917 гг.). Это фонды, посвященные всем уездам Рязанской губернии (Ф. 672-681). Также фонд уездных членов Рязанского окружного суда - должность, учрежденная в 1890 г. с целью разрешения гражданских и уголовных дел в уездах губернии (Ф. 638, 644-646, 668-670). В них содержатся годовые отчеты уездных членов Рязанского окружного суда, а также дела по обвинению групп лиц в участии в революционных и антиправительственных организациях.

Отдельный пласт архивных источников - это фонды мировых судей. Как известно, институт мировых судей был упрощен с 1864 г. для рассмотрения мелких гражданских и уголовных дел. В ГАРО находится 22 фонда мировых судей всей Рязанской губернии (Ф. 746, 747, 749, 761, 763, 764, 767-769, 770773, 816, 1050, 1051, 1085-1087, 1088, 1265, 1266). Фонды волостных судов, созданные в 1861 г. как низшие сословные крестьянские суды, насчитывают 29 наименований. В них есть протоколы заседаний и книги записей решений волостных судов за 1890-1913 гг., а также имеются дела о земельных спорах и семейно-имущественных разделах крестьян.

Отдельную группу архивных источников составляют фонды учреждений прокуратуры. Во-первых, фонд Прокурора Рязанского окружного суда за 18661918 гг. (Ф. 641). Здесь представлены отчеты о деятельности органов прокурорского надзора за 1868-1902 гг., материалы о революционерах и революционной деятельности в годы Первой русской революции на территории Рязанской губернии; есть дела о еврейском погроме в г. Рязани в 1905г. Во-вторых, среди органов прокуратуры представлены фонд Канцелярии Рязанского губернского прокурора (1803-1868 гг.) - Ф. 642; фонды Товарищей Прокурора Рязанского окружного суда- всего 13 фондов (1872-1917 гг.).

Огромные фонды ГАРО посвящены органам губернской полиции. Среди них: фонды уездных полицейских управлений (1860-1917 гг.), которые являлись высшими органами административной и полицейской власти в уездах (Ф. 1297-1300, 1303, 1304, 1306-1308, 1546, 1547). Отдельный фонд Рязанского городского полицейского управления (Ф. 1309). Также немалый интерес представляют фонды органов жандармерии: Рязанское губернское жандармское управление, созданное в 1867 г. для борьбы с- революционным движением в губернии (Ф. 1292). Оно ведало политическим розыском и производством дознаний по политическим делам.

И, наконец, определенный научный интерес представляют фонды тюремных учреждений губернии. К ним относятся: Рязанское губернское исправительное арестантское отделение (Ф. 222) - переписка и поведение заключенных, сведения о побегах, розыске и наказании заключенных, о сокращении срока их содержания; тюрьмы и прочие тюремные учреждения включают в себя 6 фондов за 1869-1917 гг.

Отдельно среди всех учреждений стоит Рязанская духовная консистория (Ф. 627). В ее фонде есть переписка по обвинению церковнослужителей во взяточничестве, нанесении побоев и оскорблении прихожан, в пьянстве, кражах и появлении раскольнических сект.

Обособленную группу архивных материалов составляют т.н. личные фонды. К их числу относятся: фонд первого председателя Рязанского окружного суда (1866-1872 гг.) - статского советника В.Г. Коробьина (Ф. 98. Оп. 7. Д. 24); фонд Прокурора рязанского окружного суда Варварина В.Н. (Ф. 1324); фонд сенатора 4-го департамента Сената П.И. Соломона (Ф. 1367), где есть протоколы заседаний Гражданского кассационного департамента Сената за 1874 г., выписки из материалов судебных процессов, проводимых П.И. Соломоном, а также черновые заметки о судебных делах.

Ценным источником является дореволюционный орган периодической печати - «Рязанские губернские ведомости» за 1861-1905 гг.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые в отечественной историографии предпринята попытка комплексного исследования истории преступности на материалах однородной по своему национальному, религиозному и социальному (на 90% крестьянскому) составу территории Центральной России, частью которой являлась Рязанская губерния во второй половине XIX - начале XX вв. Значительная часть фактических, архивных материалов впервые вводится в научный оборот.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в создании обобщающих трудов по отечественной истории и криминологии, в преподавании истории России в средней и высшей школе, в чтении спецкурсов по истории преступности России, в краеведческих исследованиях.

Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования изложены в публикациях, а также нашли отражение в выступлениях на научных конференциях в Рязанском государственном университете имени С.А. Есенина, других научных учреждениях г. Рязани и регионов России в 2004-2007 гг.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и приложений.

II. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, цель, задачи, территориальные и хронологические рамки исследования, анализируется степень изученности проблемы в отечественной и зарубежной историографии, содержится обзор источников, показывается научная новизна и практическая значимость исследования.

Первая глава «Рязанская губерния в «пореформенные годы» и модернизация общества» освещает влияние либеральных реформ на развитие Рязанской губернии во второй половине XIX в.; социальное развитие Рязанской губернии в «пореформенные годы», а также криминальную обстановку как результат социальной мобильности в конце XIX - начале XX вв. В середине XIX века Россия вступила в новый период своего развития. Начало кардинально новой странице в истории страны было положено эпохальной реформой 1861 г. — отменой крепостного права. А последовавшие за ней преобразования, известные как «либеральные реформы 1860-70-х гг.», явились своего рода попыткой т.н. «революции сверху», хотя и непоследовательной и незавершенной. Как известно, любые масштабные изменения в жизни государства всегда приводят к изменениям в социуме. Социум является крайне подвижной формой общественного института, который молниеносно реагирует на любые преобразования, как негативные, так и позитивные. Реформы 186070-х гг. привели к огромным метаморфозам в российском обществе. Каждый слой и отдельная социальная группа по-своему реагировали на проводимые правительством реформы. Рассматривая в целом все пореформенные годы, можно вполне определенно отметить, что произошла глубокая модернизация

российского общества, и проявлялась она абсолютно по-разному. Это находило свое выражение как в т.н. социальной мобильности населения, так и в росте различного рода преступности.

Безусловно, реформы второй половины XIX в. затронули все слои общества и все регионы Российской империи. Изменения происходили в связи с этим и в Рязанской губернии. Тем более близость самой Рязани к Москве предопределила тот факт, что новшества и изменения проникали в город очень быстро. Рязанская губерния характеризовалась быстрым развитием капиталистических отношений. Однако, подавляющая часть населения была занята в аграрном секторе народного хозяйства. Для хозяйства крестьян характерно было, с одной стороны, резкое уменьшение земельных наделов и даже настоящее обезземеливание, с другой - превращение его в хозяйство капиталистического типа. Во второй половине XIX в. в рязанской деревне усилилась дифференциация крестьянства, что привело к выделению двух противоположных социальных групп: зажиточного крестьянства - кулаков и бедного крестьянина - батраков с наделом, что, в свою очередь, усугубляло криминальную обстановку в деревне из-за разного материального положения жителей. Вследствие этого наблюдался рост экономических преступлений прежде всего.

Немаловажной составляющей социально-экономического развития Рязанской губернии в пореформенные годы явились существенные изменения в области торговли и развития транспортной системы, что вовлекало в эти сферы все новых и новых участников, а это, в свою очередь, способствовало активному передвижению различных социальных групп населения по территории региона.

Также как и по всей империи, в Рязанской губернии проходила реализация судебной, полицейской и тюремной реформ. 22 октября 1866 года в Рязани открылся окружной суд, состоявший из председателя, товарища председателя и членов суда.

Говоря о социальной картине Рязанской губернии, стоит отметить, что ее население из года в год увеличивалось. К концу XIX в. Рязанская губерния по рождаемости занимала первое место в Европейской части России. За 46 лет население увеличилось на 39%. Если в 1857 г. в Рязанской губернии проживало 1,3 миллиона, то в 1897 г. - уже 1,8 миллионов жителей.

По социальной иерархии Рязанская губерния была типично крестьянским регионом, где крестьянство составляло 90% населения.

В связи с развитием капиталистических отношений, главным образом, в деревне начинается процесс массовой мобильности населения. Отхожие промыслы, способствовавшие активному перемещению отдельных групп населения, и либерализация межсословных взаимоотношений приводят к усилению криминальной обстановки в Рязанской губернии.

Вторая глава «Состояние преступности в Рязанской губернии в 1861 -1905 годы» посвящена анализу факторов, численности, динамики, и структуры преступлений в регионе. Проблема взаимовлияния и взаимодействия модернизации, революционных потрясений и криминальной ситуации в России

на рубеже двух столетий является ключевой на микросоциальном уровне для понимания эволюции самой преступности, характера ее сопряженности с назреванием предреволюционного кризиса. Любые глубокие экономические, политические и социокультурные подвижки меняют состояние и характер преступности в обществе. В переломные эпохи рост мобильности различных слоев населения существенно усиливает и их криминальную активность. Характер эволюции антисоциальных страт и их действий во многом определяется целями, методами и темпами заданных властью преобразований.

Деструктуризация и реструктуризация общества была одним из факторов его криминализации. Падение жизненного уровня, а затем и обнищание определенной части населения, также становится стимулятором общего резкого роста преступности в предреволюционной России.

Что касается отдельно взятой Рязанской губернии, то число преступлений из года в год увеличивалось, что отражалось и на росте арестантов, находящихся под стражей. Об этом хорошо свидетельствуют два факта. Так, например, в 1870 г. население губернии составляло 1.476.797 человек, за год было совершено 312 преступлений, число осужденных: 394 мужчин и 32 женщины. Если к 1870 г. под стражей содержалось 1486 человек, то только за 1870 г. поступило 5867 новых арестантов. Из этого можно сделать вывод, что пропорциональное соотношение числа лиц, совершивших преступления, к числу жителей губернии выглядело так: мужчины - 1:3748, женщины -1:46150, обоего пола- 1:3467, т.е. из 3467 душ обоего пола ежегодно одно лицо совершало более или менее важное преступление, причем на 12 мужчин приходится 1 женщина. Большая часть преступлений заключалась в воровстве, конокрадстве и разного рода мошенничествах. Убийства же, поджоги, святотатства и грабежи представлялись случаями, выходящими из ряда обыкновенных. Осужденные принадлежали в основном к крестьянскому сословию, а главной причиной совершения преступлений, как отмечал рязанский губернатор H.A. Болдырев в своем ежегодном отчете, служило сильно развившееся между ними пьянство, которое не только портило их нравственность, но и вредило их благосостоянию. Также необходимо принять во внимание их низкий уровень умственного развития.

В итоге с 1861 по 1905 гг. численность преступлений по губернии увеличилась почти в 3 раза. Среди самых распространенных преступлений были преступления против собственности, а также административные правонарушения.

Третья глава «Борьба с преступностью в Рязанской губернии в «пореформенные годы» рассматривает вопросы структуры и видов наказаний, методов борьбы с политической преступностью в губернии, а также профилактику правонарушений.

Если говорить в целом, то в Российской империи в соответствии с действовавшим Уложением о наказаниях все наказания разделялись на две основные группы: уголовные (ссылка на каторжные работы и на поселения) и исправительные. Последние, в свою очередь, также расчленялись на две группы: 1) ссылка на житье в Сибирь и другие отдаленные губернии, отдача в

арестантские отделения, заключение в крепость и тюрьму с лишением и без лишения или ограничения прав; 2) присуждение к аресту, денежным взысканиям, выговорам, церковному покаянию и другим, более легким видам наказания. 11 декабря 1879 г. Государственным Советом России был принят Закон «Об основных положениях преобразований тюремной системы». К 1895 г. в соответствии с Законом от 11 декабря в России было построено 59 новых тюрем, семь из них были рассчитаны на содержание заключенных в одноместной камере. В Рязанской губернии на начало XX в. было 12 тюрем, из них три в самом губернском центре.

Структура наказаний значительно изменилась в сторону повышения удельного веса более легких санкций. Действительно, доля уголовных наказаний сократилась с 9,3 до 4,8%, а доля наиболее легких наказаний возросла с 40 до 49,1%. Кстати, в целом по России наблюдалась подобная картина. Здесь следует иметь в виду целый ряд факторов, повлиявших на это. За указанные 20 лет произошли большие перемены уголовно-процессуального характера, изменившие подсудность ряда уголовных дел. В связи с расширением освободительного движения и усилением реакции, особенно после убийства Александра II, политические преступления и значительная часть преступлений против порядка управления, рассматривающихся ранее общими судами, были переданы в ведение военных судов, деятельность которых не отражалась в отчетах губернаторов. Важно иметь в виду, что понятие «политического преступления» расширяется и многие уголовные нарушения, направленные, например, против порядка управления, квалифицируются царским правосудием как «политические козни» и изымаются из компетенции общей юстиции. Отсюда вполне понятно повышение доли исправительных наказаний в репрессивной деятельности общих судов. Непрерывное снижение материального положения крестьянства и рабочих приводит к тому, что имущественные преступления, особенно кражи, караемые исправительными наказаниями и постоянно увеличивающиеся в своем объеме, доминируют в общей массе преступлений. Следовательно, структура уголовных преступлений, рассматриваемых общими судами, изменилась за 20 лет в сторону повышения удельного веса имущественных и ряда других преступлений (бродяжничество, против нравственности и пр.), которые влекли за собой исправительные санкции.

Стоит отметить, что женская преступность была намного меньше мужской. В рассматриваемый период начинает оформляться детская преступность в связи с массовым ростом такого явления как нищенство и бродяжничество, а как следствие, беспризорность.

В целях борьбы с преступностью в Рязанской губернии в пореформенный период административная машина, т.е. губернатор, а также полицейские чины, применяла в основном репрессивные методы. Хотя это было продиктовано решениями на высшем государственном уровне. На месте уже издавались специальные губернаторские циркуляры, направленные на ужесточение полицейского контроля за неблагонадежными гражданами. Увеличивалась численность полицейской стражи, вводились новые караулы для поддержания

порядка. В рамках тюремной реформы строились новые места заключения. Однако, все эти меры не смогли сдержать рост правонарушений на территории Рязанской губернии.

Среди профилактических мер борьбы с преступностью использовались ресурсы Русской православной церкви, открывавшей приюты для нищих. Также создавались общества трезвости для борьбы с главной причиной преступлений - пьянством. Предпринимались попытки искоренить различные крестьянские волнения и забастовки рабочих на рязанских фабриках и заводах.

В заключении подводятся итоги исследования и формулируются основные выводы.

1. Социальное развитие России, и конкретно Рязанской губернии, во второй половине XIX - начале XX вв. привело к интеграции различных групп населения, что нашло свое отражение в таком явлении как социальная мобильность населения.

2. В Рязанской губернии в связи с массовостью отходничества, развитием транспортной системы и торговых отношений произошло увеличение численности городского населения, что привело к росту преступности в городах; тем более что в города проникало крестьянское правосознание, где морально-этические рамки и границы были весьма размыты.

3. Преступность является типичным примером девиантного поведения. Ежегодное увеличение численности всего населения Рязанской губернии, а также назревание социальной напряженности в обществе, приводит и к росту преступности. Прежде всего, происходит увеличение преступлений против частной собственности, т.е. кражи, разбой и грабеж. К тому же, резкая социальная дифференциация в деревнях приводит к появлению в невиданных раньше масштабах бродяжничества и нищенства.

4. Политическая несостоятельность власти приводит к обострению революционных настроений в обществе, в связи с чем ряды идеологических оппозиционеров пополняются обычными уголовниками и рецидивистами. Революционный радикализм и экстремизм в виде терроризма приобретают ярко выраженную уголовную окраску.

5. Небывалый рост преступности вынуждает государство вводить дополнительные меры профилактики и борьбы с преступностью. Проводятся уголовно-процессуальные, судебная, полицейская и тюремная реформы.

6. Развитие социума неминуемо вело к повышению правосознания и зарождению гражданского общества.

Приложения к работе включают таблицы численности населения Рязанской губернии во второй половине XIX - начале XX вв., их вероисповедания, социальная стратификация населения; таблицы динамики и структуры преступности в Рязанской губернии в рассматриваемый период.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора: Публикация в журнале, входящем в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендованных ВАК для публикации основных научных

результатов диссертации на соискание ученой степени доктора и кандидата

наук:

1. Морюшкин, С.И. Динамика и структура преступности в Рязанской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. / С.И. Морюшкин // Вестник Российского Университета Дружбы народов. Серия: История России. - 2007. -№4. - Москва: Издательство Российского Университета Дружбы народов, 2007. - С. 23-30.

Другие публикации:

1. Морюшкин, С.И. Преступность в России в конце XIX - начале XX вв. и модернизация отечественного общества. / С.И. Морюшкин // Россия на пути к правовому государству: диалектика становления: Материалы региональной научно-практической конференции / под общ. ред. O.A. Тарасова. - Рязань: Академия ФСИН России, 2005. - С. 208 - 213.

2. Морюшкин, С.И. Крестьянское движение в России накануне революции 1905 - 1907 гг. как фактор криминализации общества. (На материалах Рязанской губернии) / С.И. Морюшкин // Актуальные проблемы экономических, социально-гуманитарных, правовых и естественных наук: Материалы межвузовской научно-практической конференции 17 марта 2005 г. / отв. ред. В.И. Лядов. - Рязань: Издательство РФ МЭСИ, 2005. - С. 147 - 149.

3. Морюшкин, С.И. Убийство рязанского полицмейстера Г.Х. Хорото как акт индивидуального террора. / С.И. Морюшкин // Научное наследие академика Л.В. Черепнина и российская история в средние века и новое время во всемирном историческом процессе: Материалы всероссийской научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения академика Л.В. Черепнина, 90-летию основания и 75-летию со дня воссоздания Рязанского государственного педагогического университета им. С.А. Есенина 17 -19 ноября 2005 г. / отв. ред. П.В. Акульшин, И.Н. Гребенкин. - Рязань: Ряз. гос. унт им. С.А. Есенина, 2006. - С. 242 - 247.

4. Морюшкин, С.И. Рост преступности в помещичье-крестьянекой среде в начале 60-х гг. XIX в. (По материалам Рязанской губернии) / С.И. Морюшкин // Власть и общество в России: традиции и современность (К 100-летию учреждения парламентаризма в России): Материалы второй межрегиональной науч.-практ. конф. / под общ. ред. O.A. Тарасова. - Рязань: Узорочье, 2006. - С. 225 - 229.

5. Морюшкин, С.И. Дело Скопинского банка / С.И. Морюшкин // Платоновские чтения: Материалы XII Всероссийской конференции молодых историков г. Самара 10-11 ноября 2006 г. / отв. ред. П.С. Кабытов. - Самара: Издательство «Универс групп», 2006. - С. 80 - 82.

6. Морюшкин, С.И. Насилие в семье как элемент тендерной преступности в Рязанской губернии во второй половине XIX века / С.И. Морюшкин // А.И. Кошелев и его время: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 200-летию со дня рождения А.И. Кошелева, 23-25 мая 2006 г. / отв. ред. П.В. Акульшин, И.Н. Гребёнкин. -Рязань: Ряз. гос. ун-т им. С.А. Есенина, 2007. - С.157 - 162.

7. Морюшкин, С.И. Полицейский надзор как метод борьбы с

революционным экстремизмом в России в конце XIX - начале XX вв. (На примере Рязанской губернии) / С.И. Морюшкин // Революция в России: история и современность: Материалы третьей межрегион, науч. конф. / под общ. ред. О .А. Тарасова. - Рязань: Академия ФСИН России, 2007. - С. 71 - 75.

8. Морюшкин, С.И. Пенитенциарные методы борьбы с преступностью в конце XIX - начале XX вв. (на примере Рязанской губернии) / С.И. Морюшкин // Актуальные проблемы исторической науки: Всероссийский сборник научных трудов молодых ученых / под общ. ред. О.В. Ягова. - Пенза: ГУМНИЦ, 2007. -Вып. 4.-С. 75-81.

МОРЮШКИН с. и.

Преступность и борьба с ней в пореформенной России (на материалах Рязанской губернии): автореф. дис... канд. ист. наук.- Орел, 2009.-23 с.

Подписано в печать 25.09.2009. Формат 60x80 1/16 Печать оперативная. Бумага офсетная. Гарнитура 'Пшез.Объем 1,44 п л. Тираж 120 экз. Заказ № 735 Отпечатано с готового оригинал макета На полиграфической базе редакционно-издательского отдела ГОУ ВПО «Орловский государственный университет», 302026 г. Орел, ул. Комсомольская, 95 Тел. (4862) 74-75-08

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Морюшкин, Сергей Игоревич

ение. а 1. Рязанская губерния в «пореформенные годы» и модернизаци ства.

Влияние либеральных реформ на развитие Рязанской губернии во второ вине XIX века.

Социальное развитие Рязанской губернии в «пореформенные годы». а 2. Состояние преступности в Рязанской губернии в 1861

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Морюшкин, Сергей Игоревич

Актуальность темы исследования.

Уровень преступности является важнейшим показателем состояния общества. Долгое время в отечественной историографии проблема преступности в дореволюционной России рассматривалась исключительно в рамках криминалистики. Только с 1980-х гг. XX столетия отечественная историческая наука под влиянием развития мировой историографии, такое направление как «социальная история», стала обращаться к проблеме девиантного поведения и его роли в жизни общества. Наиболее ярким проявлением этого является фундаментальный труд Б.Н. Миронова «Социальная история Российской империи (XVIII — начало XX вв.)»1. В тоже время, рассмотрение девиантного поведения как сопутствующей части изменений, происходящих в социуме, в конкретно-историческом аспекте применительно к регионам России не имеет аналогов в отечественной историографии. Поэтому предложенная тема является актуальной, имеющей научное значение.

В стабильном, традиционном обществе, в котором население привязано к месту жительства и своим общинам, мало развита городская жизнь, существует строгий социальный контроль, социальная структура иерархизирована, вертикальная социальная мобильность низка, общинные связи сильно развиты и общественные цели преобладают над личными, обычно наблюдается низкая преступность. Напротив, для индустриальных и урбанизированных обществ, где население социально и географически подвижно, доминируют общественные связи, сильно развит индивидуализм, личный успех является важнейшим в системе ценностей, население располагает большой свободой и инициативой, характерна более значительная преступность. Но особенно высокого уровня преступность достигает в обществах, испытывающих серьезные изменения в культурных,

1 Миронов, Б.Н. Социальная история Российской империи (XVIII — начало XX вв.): В 2 т. / Б.Н. Миронов. - СПб., 2002. социальных и политических ориентациях, в которых трансформируется господствовавшая прежде система ценностей, где значительное число людей является маргиналами. В свете этого представляет большой научный интерес оценка уровня преступности и ее динамики в Рязанской губернии в пореформенный период, т.е. во второй половине XIX — начале XX вв. .

Изучение состояния преступности, особенно на региональном уровне, дает более полную картину социальной истории всего российского общества. Новые социальные отношения строились на фоне процесса российской модернизации, которая приводила к изменениям менталитета различных групп населения, а самое главное, к созданию т.н. правового самосознания, росту правовой культуры, и, как конечный итог, формированию гражданского общества.

Рост современной преступности юристы, социологи, психологи, публицисты связывают с серьезными структурными реформами российского общества конца XX - начала XXI вв. Переходный период, сопряженный с кардинальной ломкой устоев жизни, образованием новых общественных отношений и институтов и разрушением старых, неизбежно способствует росту социальной напряженности, переоценке социально-нравственных ориентиров и развитию девиантного поведения населения.

Не менее сложным периодом в истории России была вторая половина XIX — начало XX вв. Это время характеризовалось совокупностью процессов индустриализации, урбанизации, бюрократизации, секуляризации, формирования представительной политической власти, ускорения пространственной и социальной мобильности. В России наблюдалось бурное экономическое развитие, происходило активное вовлечение людского потенциала в производственную и социально-политическую деятельность, шло постепенное изменение правосознания людей, их ментальности в целом. Процесс модернизации российского общества принес не только много позитивных перемен, но, разрушая традиционный уклад жизни, способствовал развитию девиантного поведения населения.

Объектом исследования выступает преступность Рязанской губернии второй половины XIX — начала XX вв.

Предметом исследования является криминологическая характеристика преступности в совокупности ее параметров на региональном уровне.

Хронологические рамки исследования охватывают пореформенный период: вторую половину XIX — начало XX вв., т.е. 1861 - 1905 гг. Нижняя граница обусловлена началом процесса массового реформирования российского общества. Крестьянская реформа 19 февраля 1861 г., положившая начало отмене крепостного права, открыла т.н. «эпоху великих реформ» и привела к глобальной модернизации всей жизни. Верхняя граница определена 1905 г., когда в стране разразилась Первая русская революция, и дальнейшие события российской истории привели к изменениям еще более масштабного плана и заслуживают отдельного изучения в силу ряда многих обстоятельств, которые изменили социальную составляющую всего преступного мира.

Географические рамки исследования ограничены территорией Рязанской губернии, которая до Октябрьской революции 1917 г. была несколько больше современной Рязанской области. В ее состав входили уезды, которые сейчас относятся к другим соседним областям: Егорьевский и Зарайский уезды теперь являются частью Московской области, а Данковский и Раненбургский уезды относятся к Липецкой области. Эти рамки определяются тем, что Рязанская губерния была типичным аграрным регионом Центральной европейской части Российской империи. Ограничение географии исследования позволяет более детально проанализировать процессы и явления, которые уже изучены на общероссийском уровне.

Степень научной разработанности темы.

Историография. Проблема преступности как сопутствующая часть модернизации общества не могла не привлекать внимание исследователей.

Они обратились к ней уже во второй половине XIX в. Исследователи рассматривали ее по «горячим следам» текущих событий, поэтому на анализ этих вопросов современность оказывала непосредственное влияние. Проблема изучалась не столько историками, сколько юристами и теми, кто пытался с публицистических позиций отразить существовавшие мнения на предмет исследования.

Вообще историография по исследуемой проблематике разбивается на несколько этапов. До 1917 г. вся литература по данной теме делится на два основных периода: -до 1905 г.; - после 1905 г.

Подобное деление объясняется тем, что в 1905 г. в России произошла Первая русская революция, обусловившая появление новых течений, методов и подходов исследования в науке.

Активное изучение преступности в России, как и в западноевропейских странах, началось в первой четверти XIX в. и усилилось во второй половине столетия. Именно тогда появились наиболее значимые работы по реформированию российского общества, проблеме роста преступности и борьбе с ней. Сюда же входят юридическая литература и публицистика. Переходя к анализу исторических трудов по исследуемой проблеме, хочется отметить, что в последней трети XIX в. и до 1917 г. преступность довольно тщательно изучалась отечественными учеными и просто общественными деятелями в рамках криминологии.

Криминология как наука или отрасль науки сформировалась в последней четверти XIX в., когда появилось и ее наименование (криминология, или уголовная этиология, или уголовная социология, а иногда — уголовная биология). Вообще, криминология - это наука о состоянии, динамике, причинах преступности, методах изучения, путях и средствах ее предупреждения в обществе2.

Итак, во второй половине XIX в. преступность, в основном, изучалась юристами, представлявшими разные направления криминологии, базисные основы которой были заложены итальянским криминалистом Чезаре Ломброзо (1835 - 1909). Используя наработки зарубежных специалистов, российские юристы Неклюдов H.A., E.H. Анучин, В.Д. Спасович, И.Б. Новицкий, М.Н. Гернет, C.B. Познышев, супруги Тарновские, Д.А. Чиж, М.В. Духовской, И.Я. Фойницкий и многие другие впервые предприняли попытку исследовать влияние возраста, сословного происхождения и прочих факторов на преступность; охарактеризовали виды правонарушений по сословиям; выявили особенности тендерной преступности; а также о разработали методологию и понятийный аппарат уголовного права . Для Криминология: Учеб. для вузов / В.Н. Бурлаков [и др.]; под ред. Бурлакова В.Н. - СПб., 2003. С. 5. См.: Анучин, Е. Исследование о проценте сосланных в Сибирь в период 1827-1846 гг. / Е. Анучин. - СПб., 1873; Он же. Материалы уголовной статистики в России, исследование о проценте ссыльных в Сибирь. - М., 1866; Берман, Я. Пьянство и преступность (по данным Свода статистических сведений по делам уголовным за 1906-1910 гг.). / Я. Берман. -Петроград, 1914; Боровитинов, М.М. Детоубийство в уголовном праве. / М.М. Боровитинов. - СПб., 1905; Верейное, В.А. Волостной суд в историческом развитии / В.А. Вереинов // Журнал Министерства юстиции. - 1910. - №7. - С. 120-126; №8. - С. 74-119; Вшьсон, И.И. Уголовная статистика государственных крестьян по данным за десятилетие 1847-1856 гг. / И.И. Вильсон. - СПб., 1871; Гернет, М.Н. Социальные факторы преступности. / М.Н. Гернет. - М., 1905; Он же. Преступление и наказание. Прошлое, настоящее и будущее уголовного права. - Нижний Новгород, 1907; Он же. Общественные причины преступности. - СПб., 1910; Он oice. Женское равноправие и уголовный закон // Современный мир. - 1916. - № 5-6. - С. 36-48; Он же. Революция, рост преступности и смертная казнь. - М., 1917; Он же. Преступность и самоубийства во время войны и после нее. - М., 1917 и др.; Гернет, М.Н. История царской тюрьмы. / М.Н. Гернет. - М., 1955; Григорьев, И.И. Алкоголизм и преступления. / И.И. Григорьев. - СПб., 1900; Давыдов, Н.В. Женщина перед уголовным судом. / Н.В. Давыдов. - М., 1906; Дриль, Д. Преступный человек / Д. Дриль // Юридический вестник. - 1882. - Т. 11. - С. 101; Духовской, М.В. Русский уголовный процесс. / М.В. Духовской. - М., 1902; Заменгоф, М.Ф. Город и деревня в преступности. / М.Ф. Заменгоф. - М., 1913; Он же. Брак, семья и преступность // Журнал Министерства юстиции. - 1916. - №2. - С. 143-174; Он же. Преступления против жизни и евреи // Вестник права. - 1914. - №1. - С. 37-38; Зарудный, М.И. Законы и жизнь. Итоги исследования крестьянских судов. / М.И. Зарудный. - СПб., 1874; Зеланд, Н. Женская преступность. / II. Зеланд. - СПб., 1899; Лахонин, Л.И. Волостной суд. / Л.И. Лихонин. - М., 1883; Леонтьев, A.A. Волостной суд и юридические обычаи крестьян. / A.A. Леонтьев. - СПб., 1895; Ломброзо, Ч. Преступный человек. / Ч. Ломброзо. - М., 1994; Неклюдов, НА. Статистический опыт исследования физиологического значения этого исследования данные работы представляют интерес в том ключе, что имеют богатый статистический материал, а также анализируют причины совершения преступлений. различных возрастов человеческого организма по отношению к преступлению. / H.A. Неклюдов. - М., 1865; Орлов, И. Материалы для уголовной статистики России / И. Орлов,

A. Хвостов // Журнал Министерства юстиции. - 1860. - №10. - С. 50-68; Оршанский, И.Г. Исследования по русскому праву. Обычному и брачному. / И.Г. Оршанский. - СПб., 1877; Платонов, И.В. Объект преступления - изгнание плода / И.В. Платонов // Вестник права. -1899. - №7. - С. 155-167; Познышев, C.B. Криминальная психология. / C.B. Познышев. -СПб, 1898; Пывцов, С. Статистика душевнобольных преступников / С. Пывцов // Журнал Министерства юстиции. - 1913. - №5. - С. 212-216; Мельников, А.П. Колебания преступности в текущем столетии / А.П. Мельников // Журнал Министерства юстиции. -1917. - №5-6. - С. 52-113; Рейнгард, Н.В. Женщина перед судом уголовным и судом истории. / Н.В. Рейнгард. - Казань, 1890; Спасович, В.Д. Русское уголовное право. / В.Д. Спасович. - СПб., 1905; Тарновская, П.Н. Женщины-убийцы. / П.Н. Тарновская. - СПб., 1902; Тарновский, E.H. Движение преступности в Европейской России за 1874-1894 гг. / E.H. Тарновский. - СПб., 1899; Он же. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874-1894 гг.). - СПб., 1899; Он же. Изменение преступности в различных общественных группах // Юридический вестник. - 1898. - №5. - С. 32-54; Он же. Влияние хлебных цен и урожаев на движение преступлений против собственности в России // Журнал Министерства юстиции. - 1898. - №8. - С. 73-106; Он же. Казенная продажа вина и движение преступности в 4 восточных губерниях Санкт-Петербурга. - СПб., 1901; Он же. Движение некоторых видов преступности за 1895-1900 гг. в связи с введением винной монополии. - СПб., 1902; Он же. Движение преступности по окружным судам Европейской России. - СПб., 1905; Тенишев, В. Правосудие в русском крестьянском быту. / В. Тенишев. - Брянск, 1907; Ткачев, П.Н. Статистические этюды (опыт разработки русской уголовной статистики) / П.Н. Ткачев // Библиотека для чтения. - 1863. - №10. - С. 24-39; Трайнин, А.Н. Преступность города и деревни / А.Н. Трайнин // Русская мысль. -1909. - №7. - С. 1-27; Устинов, В.М., Основные понятия русского государственного, гражданского и уголовного права. / В.М. Устинов, И.Б. Новицкий, М.Н. Гернет. - М., 1907; Филиппов, М.А. О судебной статистике в России / М.А. Филиппов // Русское слово. -1864. - Июнь. - С. 32-48; Фойницкий, И.Я. Влияние времени года на распределение преступлений / И.Я. Фойницкий // Судебный журнал. - 1873. - № 1-2; Он же. Факторы преступности // Северный вестник. - 1893. - №10. - С. 97-112; №11. - С. 90-97; Он же. Женщины - преступницы. - СПб., 1893; Он же. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. - СПб., 1889; Чарыхов, Х.М. Учение о факторах преступности. Социологическая школа в науке уголовного права. / Х.М. Чарыхов. - М., 1910; Чиж, З.Ф. Преступный человек перед судом врачебной науки. / З.Ф. Чиж. - СПб., 1894; Шашков, С.С. Исторические судьбы женщины: детоубийство и проституция. Очерк истории русской женщины. / С.С. Шашков. - СПб., 1898; Фукс, H. Проблема преступности плодоизгнания. Уголовно-социологический этюд. / Н. Фукс. - Харьков, 1910; Якобсон,

B.JI. Современный выкидыш с общественной и медицинской точки зрения / B.JL Якобсон // Журнал акушерства и женских болезней. - 1912. Март. - T. XXVII. - С. 302-310; Чубинский, М.П. Вопрос о выкидыше в современном праве и желательная его постановка/ М.П. Чубинский // Журнал акушерства и женских болезней. - 1911. Апрель. - T. XXVII.

C. 462-458; Покровская, М.М. К вопросу об аборте / М.М. Покровская // Женский вестник. - 1914. - №4. - С. 103; №2. - С. 118; Горовиц, JI.M. К вопросу о наказуемости аборта / JI.M. Горовиц // Современник. - 1914. - №5. - С. 36-44; Гернет, М.Н. К вопросу о наказуемости плодоизгнания / М.Н. Гернет // Вестник права. -1914. - №15. - С. 489-492 и др.

Отдельно хочется выделить опыт историко-статистического исследования нравственности столичного (петербургского) населения известного журналиста и беллетриста второй половины XIX в. Владимира Михневича - «Язвы Петербурга»4. Книга раскрывает тайную и неприглядную изнанку повседневной жизни «блистательного Санкт-Петербурга» эпохи капитализма. Автор рассказывает о быте и нравах петербургского дна, об уголовных преступлениях, нищенстве, проституции и других социальных язвах, опираясь на данные полицейской статистики, тексты судебных отчетов, на свой собственный богатый репортерский опыт.

Второй этап историографии исследуемой проблемы — это так называемый «советский», куда относится вся литература после 1917 г. и до 1991 г. Его особенностью является то, что преступность стали исследовать не только криминалисты, но и профессиональные историки. С падением монархического строя и установлением диктатуры пролетариата меняются оценки произошедших событий, формируется новая методология исторического познания и т.д. Этот этап в свою очередь делится на несколько периодов:

1) 20-е гг. XX в.: период, когда шло становление новой марксистской идеологии научного, в том числе и исторического, познания. В 20-е гг. под воздействием работ таких видных юристов и историков, как A.A. Герцензон, М.М. Исаев, A.A. Пионтковский криминология и история преступности развивались, но затем наступил период их фактической ликвидации (политический режим того времени не мог примириться с криминологической аксиомой, что преступность социально обусловлена, а значит, и преступность в СССР тоже имеет свои собственные социальные причины). Стоит оговориться, что многие дореволюционные ученые продолжали работать в области изучения преступности в советской России. Например, М.Н. Гернету принадлежит ряд новых монографических работ:

4 Михневич, В. Язвы Петербурга: Опыт историко-статистического исследования нравственности столичного населения. / В. Михневич. - СПб., 2003.

Моральная статистика» (1922 г.), «Преступность и самоубийство во время войны и после нее» (1927 г.), «Преступность за границей и в СССР» (1931 г.).

E.H. Тарновский систематически давал на страницах юридических, исторических и статистических журналов научный комментарий данных уголовной статистики в СССР, причем в сравнении с дореволюционными показателями5.

Наибольшую ценность для нашего исследования представляет сборник «Убийства и убийцы»6. Несмотря на то, что основное внимание исследователей было обращено на современную преступность, нередко косвенно они касались и дореволюционных правонарушений. Рассматривались в этом сборнике и женская преступность . Отмечалось, что данная группа преступлений связана с реакциями женщин на окружающую неблагоприятную среду. Проблема детоубийства была затронута в работах Б.С. Маньковского и А.О. Эделыитейна. А.О. Эдельштейн в соответствии с существовавшей в этот период переоценкой социально-экономического фактора полагал, что психотические изменения, на которые указывали дореволюционные исследователи, имели весьма ограниченное место при детоубийствах, в большей степени это правонарушение, по его мнению, порождалось социально-экономическими факторами.

2) 1930-1950-е гг.: так называемый «сталинский период». Главным ориентиром в исторических исследованиях стал «Краткий курс истории ВКП(б)» И.В. Сталина8. Основная идея новой доктрины заключалась в том, что все реформы царизма — это побочный продукт классовой борьбы. Проблема изменения и реформирования правоохранительной системы вообще не рассматривалась, т.к. самодержавие воспринималось как негативное явление. В связи с этим и сама преступность отдельно не

5 Тарновский, E.H. Движение преступности в РСФСР за 1922-1923 гг. / E.H. Тарновский. -М., 1924; Он же. Основные черты современной преступности. - М., 1925; Он же. Статистика преступлений за 1924-1925 гг. - М., 1926.

6 Убийства и убийцы. / Е.К. Краснушкин; под ред. Е.К. Краснушкина. - М., 1928.

7 Внуков, В. А. Женщины-убийцы / В.А. Внуков // Убийства и убийцы. - М., 1928.

8 Сталин, И.В. Краткий курс истории ВКП(б). / И.В. Сталин. - М., 1938. изучалась, либо преподносилась как элемент проявления классовой борьбы крестьянства и рабочих. С 1930-х гг. криминологические исследования стали сворачиваться, к данным о преступности имел доступ лишь узкий круг специалистов, т.к. проблема попала в «черный список». Поэтому криминологические исследования свертывались, и публикации по данной теме почти исчезли.

3) после XX съезда КПСС (1956 г.): начинается новый этап постепенного пересмотра прежних традиций в историческом познании. Одним из проявлений подобного процесса стало обращение к изучению реформ в дореволюционной России. В связи с этим необходимо отметить, прежде всего, труды видного советского историка П.А. Зайончковского9. Его исследования основаны на конкретном историческом материале и достижениях дореволюционной историографии.

В 1960-х гг. положение с изучением преступности начало изменяться. В этот период происходит возрождение отечественной криминологии, которая быстро развивается на основе коммунистической идеологии. В ней непреложными для криминологии выступало несколько моментов. Первый -социализм не содержит коренных причин преступности и не порождает их. Второй - преступность преходяща, она исчезнет с построением высшей фазы социализма - коммунизма. Советская криминология добилась значительных успехов и именно в эти годы она сформировалась как самостоятельная наука.

В это время был создан Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре "СССР. Активизировались исследования, посвященные изучению девиантного поведения населения, в которых исследователи касались и проблем дореволюционной преступности. Появляются работы таких криминалистов как И.И. Карпеца, Н.Ф. Кузнецовой, Ю.М. Антоняна, Г.А. Аванесова, A.M.

9 Зайончковский, П.А. Военные реформы 1860-1870 годов в России. / П.А. Зайончковский. - М., 1959; Он же. Отмена крепостного права в России. - М., 1964; Он же. Крестьянское движение в России в 1870-1880 гг.: Сборник документов. - М., 1968; Он же. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. - М., 1978.

Яковлева и др.10 Однако, в этот период исследователи гораздо больше внимания уделяли современным правонарушениям, а не дореволюционной преступности.

В 1960 г. (вторым изданием в 1980 г.) вышла первая книга полностью по истории преступности в России на тот период, в которой с марксистских позиций были проанализированы данные, собранные еще дореволюционными криминологами. Это было первое монографическое исследование профессионального историка С.С. Остроумова11. Позднее автор опубликовал отдельное исследование, посвященное дореволюционной уголовной статистике12. Проводя исследование преступности на основе соответствующих статистических материалов, историк, прежде всего, пытался выяснить их научно-познавательное значение, оценить их достоверность, т.е. установить, насколько точно эти материалы отражают (измеряют) те или другие стороны преступности, а также отдельные стадии борьбы с ней. Автор пришел к выводу, что материалы официальной уголовной статистики, несмотря на серьезные недостатки, снижающие их достоверность, дают возможность проанализировать состояние преступности и установить прямую обусловленность социальной и экономической структурой общества. Более того, тщательный анализ С.С. Остроумова русских уголовно-статистических и криминологических источников наглядно показывает, что еще задолго до революции был создан ряд

10 Карпец, И.PL Проблема преступности. / И.И. Карпец. - М., 1969; Он же. Изучение преступности в городах и сельской местности. - М., 1971; Он же. Современные проблемы уголовного права и криминологии. - М., 1976; Кузнецова, Н.Ф. Комплексное изучение системы воздействия на преступность. / Н.Ф. Кузнецова. - JL, 1978; Она же. Проблемы криминологической детерминации. - М., 1984; Антонян, Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступлений. / Ю.М. Антонян. - М., 1973; Он же. Социальная среда и формирование личности преступника. - М., 1975; Аванесов, Г.А. Криминология и социальная профилактика. / Г.А. Аванесов. - М., 1980; Яковлев, A.M. Борьба с рецидивной преступностью. / A.M. Яковлев. - М., 1964; Он же. Преступность и социальная психология (социально-психологические закономерности противоправного поведения). - М., 1971 и др.

11 Остроумов, С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. / С.С. Остроумов. - М., 1960.

12 Остроумов, С.С. Очерки по истории уголовной статистики дореволюционной России. / С.С. Остроумов. - М., 1961. интересных приемов изучения преступности, контроля за деятельностью органов юстиции, обобщения статистических материалов науками уголовного права и процесса в целях их теснейшей связи с практикой.

Все эти источники автор, основываясь на марксистско-ленинской теории, в чем, собственно говоря, главный недостаток исследования, пытался критически обработать, дать целостную картину структуры и динамики преступности, проводя анализ ее причин в тесной взаимосвязи с социально-экономическими условиями того время. Это исследование помимо несомненного исторического интереса, т.к. для того времени оно было единственным в историографии изучаемой проблемы, имело и актуальное значение, поскольку происходила модернизация основных криминологических учений и школ.

В этот период появляются и первые обстоятельные исследования по социальной структуре российского общества периода самодержавия. Причем многие монографии рассматривали отдельные социальные группы населения и пути их модернизации13.

4) конец 1980-х - 1990-е гг.: для этого периода характерен методологический плюрализм. Однако это и затрудняет поиск общих подходов, из-за чего возникает задача понять ход модернизации России. Распад традиционных общественных структур, маргинализация сопровождались ростом девиантного поведения и увеличением преступности.

В начале 90-х гг. XX в. вопросы дореволюционной преступности затрагивались не часто, лишь косвенно, по ходу изучения других социальных

13 См.: Корелгш, А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861-1904 гг.: состав, численность, корпоративная организация. / А.П. Корелин. - М., 1979; Соловьев, Ю.Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX в. / Ю.Б. Соловьев. - Л., 1973; Лейкина-Свирская, В.Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. / В.Р. Лейкина-Свирская. - М., 1971; Кирьянов, Ю.И. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX — начало XX вв.). / Ю.И. Кирьянов. - М., 1979; Панкратова, A.M. Рабочий класс России: Избр. труды. / A.M. Панкратова. - М., 1983; Рабочий класс России: от зарождения до начала XX в. / Ю.И. Кирьянов [и др.]; отв. ред. Ю.И. Кирьянов. - М., 1989; Рашин, А.Г. Формирование рабочего класса России: Историко-экономические очерки. / А.Г. Рашин. - М., 1958. проблем. В 1990 г. вышла книга известного советского криминалиста, профессора А.И. Гурова о профессиональной преступности14. В ней автор детально излагает историю становления профессиональной преступности, ее разновидности, структуру, иерархию, а также исследует этимологию преступной субкультуры и тюремной символики. Юристы, а также историки, изучая современную им преступность, делали небольшой экскурс в прошлое, используя труды М.Н. Гернета, E.H. Тарновского и др.15 Значение этих работ заключается в том, что разрабатываемые ими подходы в исследовании современного им противоправного поведения могут быть учтены при изучении дореволюционной преступности.

Еще одним направлением исследования стали биографические очерки о знаменитых российских дореволюционных юристах и адвокатах16.

В 1990-е гг. начали набирать силу новые тенденции в отечественной историографии. Получили развитие такие направления, как история повседневности, социальная, тендерная, локальная история. Это дало толчок к изучению новых проблем, к введению в научный оборот новых групп источников, к разработке новых методов исследования.

Очередной масштабной попыткой обобщения стала работа Б.Н. f

Миронова - «Социальная история России периода империи (XVIII — начало

17

XX вв.» . Исследователь рассматривает преступность как фактор модернизации российского общества. В монографии Б.Н. Миронова полностью проанализирована и описана структура, динамика и факторы преступности в дореволюционной России. Автор досконально

14 Гуров, А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. / А.И. Гуров. -М., 1990.

15 См.: Антонин, Ю.М. Преступность среди женщин. / Ю.М. Антонян. - М., 1992; Он же. Отрицание цивилизации: каннибализм, инцест, детоубийство, тоталитаризм. - М., 2003.

16 См.: Высоцкий, С.А. Кони. / С.А. Высоцкий. - М., 1988; Дореволюционные юристы в прокуратуре: Сб. статей / С.М. Казанцев; под ред. С.М. Казанцева. - СПб., 2001; История русской адвокатуры / С.Н. Гаврилов; сост. С.Н. Гаврилов. - М., 1997. - Т. 1. Адвокатура, общество и государство (1864-1914 гг.); Никитин, Н.В. Преступный мир и его защитники: Рассказы о самых громких уголовных процессах России конца XIX — начала XX вв. / Н.В. Никитин. - М., 1996; Смолярчук, В.И А.Ф. Кони (1844-1927). / В.И. Смолярчук. - М., 1981; Он же. Ф.Н. Плевако - судебный оратор. - М., 1989.

17 Миронов, Б.Н. Указ. соч. проанализировал с криминологической точки зрения преступность по России и пришел к выводу, что уровень преступности является важнейшим показателем социального, экономического и морального состояния общества. А рост капиталистических отношений в России в пореформенный период привел к тому, что империя оказалась на самом первом месте в Европе по числу преступности. Б.Н. Миронов охарактеризовал отдельные группы источников по данной теме, представил понятийный аппарат и методы исследования, показал динамику преступности в XIX — начале XX вв., осветил факторы, влиявшие на ее развитие. В своих исследованиях ученый сопоставил преступность пореформенного периода конца XIX — начала XX вв. с уровнем правонарушений 90-х гг. XX в. Рост преступности в указанные годы он связывал с переходным состоянием общества и серьезными

1Я структурными реформами .

С 1990-ми гг. связан и последний этап историографии рассматриваемой проблемы — современный. Сюда можно отнести многочисленные исторические исследования по эпохе Великих реформ, роли преступности ^ как сопутствующего элемента реформирования российского общества19, а также отдельные работы по социальной структуре российского социума20. В начале XXI в. продолжается детальное научное исследование правоохранительных органов царской России, начатое еще в 1980-е гг21.

1 Я

Он же. Россия уголовная. Преступность в годы реформ и в период застоя // Родина. -2002.-№1,-С. 53-57.

19 См.: Кудрявцев, В.Н. Преступность и нравы переходного общества. / В.Н. Кудрявцев. -М., 2002; Очерки истории девиантного поведения в США и в России / А.Ю. Саломатин; под ред. А.Ю. Саломатина. - Пенза, 2003 и др. См.: Дякин, B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX — начало XX вв.). / B.C. Дякин. - СПб., 1998; Иванова, H.A. Сословно-классовая структура России в конце XIX - начале XX вв. / H.A. Иванова, В.П. Жертова. - М., 2004; Кабузан, В.М. Эмиграция и реэмиграция в России в XVIII - начале XX века. / В.М. Кабузан. - М., 1998.

См.: Борисов, A.B. Министры внутренних дел России: 1802 — октябрь 1917 г. / A.B. Борисов. - М., 2001; Он э/се. Полиция и милиция в России: страницы истории. - М., 1995; Власов, В.И. Организация розыска преступников в России в IX - XX вв.: Историко-правовое исследование. В 2-х ч. / В.И. Власов, Н.Ф. Гончарова. - Домодедово, 1997; Ефремова, H.H. Министерство юстиции Российской империи: 1802-1917 гг. / H.H. Ефремова. - М., 1983; Жандармы России. Политический розыск в России: XV - XX вв. -СПб., 2002; Отечественные органы внутренних дел: история и современность. - М., 2000;

Среди современных исследовательниц, например, в области тендерной истории, можно выделить H.J1. Пушкареву22, которая является ведущим научным сотрудником Института этнологии и антропологии РАН, O.A.

1Л

Хасбулатову , И. Юкину" и др. С развитием новых направлений, «женской истории», активизировалось внимание и к одной из ее составляющих — девиантному поведению. Заметным явлением в этот период стала публикация исследования профессора Принстонского университета США JI. Энгельштейн, посвященного процессу становления гражданского общества в

25

России и трансформации внутрисемейных и половых отношений . Особое место в этой работе уделялось проблеме детоубийства. П.П. Щербинин, о ¿г изучая влияние военного фактора на жизнь женщины , обращался к проблеме детоубийства и роста женской преступности в военное время,

Перегудова, З.И. Политический сыск России (1880-1917 гг.). / З.И. Перегудова. - М., 2000; Тот, Ю.В. Реформа уездной полиции в правительственной политике России в XIX веке. / Ю.В. Тот. - СПб., 2002; Троицкий, H.A. Адвокатура в России как юридический и политический феномен: История темы / H.A. Троицкий // Мавродинские чтения. - СПб., 1994.-С. 179-183. Пушкарева, H.JI. Русская женщина в семье и обществе Х-ХХ вв. / H.JL Пушкарева // Этнографическое обозрение. - 1994. - №5. - С. 3-15; Она же. Частная жизнь женщины в доиндустриальной России: X-XIX вв. Невеста, жена, любовница. - М., 1997; Она же. Русская женщина: история и современность. - М., 2002; Она же. Тендерная ассиметрия социализации ребенка в традиционной русской семье и перспективы ее ломки в условиях социальной модернизации // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв. / Матер, междунар. конф. Май 2002 г. / отв. ред. В.В. Канищев. - Тамбов, 2002. - С. 65-83; Она же. «Дерзкие и беспощадные». Женская история в России 1801-1905 гг.: формы социальной активности // Отечественная история. - 2002. - №6. - С. 52-63 и др.

О "I Хасбулатова, O.A. Опыт и традиции женского движения в России (1860-1917 гг.). / O.A. Хасбулатова. - Иваново, 1994; Она же. Женское движение в России: вторая половина XIX - начало XX вв. - Иваново, 2003; Она же. Российская тендерная политика в XX столетии: мифы и реалии. - Иваново, 2005 и др.

24 Юкина, И. История женщин России: женское движение и феминизм. / И.Юкина. - СПб., 2003; Она же. Проблемы становления российской истории женщин // Женщины в истории: возможность быть увиденными. Сборник научных статей. - Минск, 2001.

25 Энгельштейн, JI. Ключи счастья. Секс и поиски путей обновления России на рубеже XIX-XX вв. / Л. Энгельштейн. - М„ 1996.

26 Щербинин, П.П. Военный фактор в повседневной жизни русской женщины в XVIII — начале XIX вв. / П.П. Щербинин. - Тамбов, 2004; Он же. Повседневность солдатских жен в России в XIX в. // От мужских и женских к тендерным исследованиям. / Материалы международной научной конференции. 20 апреля 2001 г. - Тамбов, 2001. С. 95-98; Он же. Незаконнорожденные дети в семьях солдаток в XVIII - XIX вв. // Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв. / Материалы международной конференции. Май 2002 г. - Тамбов, 2002. С. 142-146 и др. которые, по его мнению, были связаны с ухудшением условий существования женщин в такие периоды.

В настоящее время увеличивается количество исследований, посвященных дореволюционной преступности, что свидетельствует о росте интереса к этой проблеме. Среди них можно выделить работы В.И. Власова и Н.Ф. Гончарова, Е.В. Кунца, Д.М. Шиловского и др.27 В.И. Власов и Н.Ф. Гончаров основное внимание уделили выявлению причин преступности в России за тысячелетие (с IX в. по настоящее время) — и пришли к выводу, что противоправное поведение зависит от конкретно-исторических особенностей жизни людей, нравов и характера общественного бытия.

Социологический анализ девиантного поведения и преступности проводит Центр девиантологии при институте социологии РАН (СПб.), который возглавляет профессор Я. И. Гилинский. Результаты его исследований нашли отражение в ряде монографий, в которых автор исследует природу преступности с точки зрения многофакторности и девиантности именно в дореволюционной России28.

Своего рода обобщающим итогом исследования преступности в дореволюционный, советский и современный российский периоды стала фундаментальная монография профессора В.В. Лунева «Преступность XX века»29. На большом фактическом материале автор дает детальный, глубокий анализ мировых, региональных (территории бывшего СССР) и российских

-)П Власов, В.И. Взгляд на причины преступлений в России за тысячелетие. В 2-х ч. / В.И. Власов, Н.Ф. Гончаров. - М., 1998; Кунц, Е.В. Исторический подход к проблеме женской преступности / Е.В. Кунц // Вестник ОГУ. - 2003. - №6. - С. 57-59; Шгиювскгш, Д.М. Состояние преступности в Томской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. / Д.М. Шиловский // Актуальные вопросы истории Сибири [Электронный ресурс] // Режим доступа: www.new.hist.asu.ru Я Гилинский, Я.И. Девиантное поведение и социальный контроль в условиях кризиса российского общества. / Я.И. Гилинский. - СПб., 1995; Он же. Социальный контроль над девиантностью в современной России. - СПб., 1998; Девиантность и социальный контроль в России (XIX — XX вв.): Тенденции и социологическое осмысление. - СПб., 2000; Он otee. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других отклонений. - СПб., 2004. Лунеев, В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. / В.В. Лунеев. - М., 2005. тенденций преступности XIX, XX и начала XXI вв. Рассматриваются тренды различных видов преступности - политической, насильственной, корыстной, экономической, коррупционной, элитарной (криминальность элит), организованной, воинской, межнациональной, наркогенной и т.д., освещаются вопросы глобализации, эффективности уголовно-правовой борьбы с преступностью, терроризм.

Как уже было отмечено выше, именно в последние десятилетие в отечественной исторической, также как и юридической, науке наметился повышенный интерес к преступности и другим разновидностям девиантного поведения, особенно в дореволюционный период. Это наглядно проявляется в ряде диссертационных исследований, подготовленных за последнее время, опыт исследования которых использовался и в данной конкретной работе. Хотя они касаются общероссийской действительности, среди них также

30 встречаются и чисто региональные научные исследования .

Также существует обширная историография по отдельным аспектам исследуемой проблемы. Например, терроризм как разновидность

30

Чирикни, В.А. Международное сотрудничество правоохранительных органов России по борьбе с преступностью (1861-1917 гг.): Автореф. дисс. канд. юр. наук. / В.А. Чирикин. -М., 1999; Рьююов, Д.С. Борьба полиции России с профессиональной преступностью (18661917 гг.): Автореф. дисс. канд. юр. наук. / Д.С. Рыжов. - М, 2000; Зоткина, H.A. Феномен девиантного поведения в повседневной жизни российского общества на рубеже XIX - XX вв.: преступность, пьянство, проституция. (На материале Пензенской губернии): Автореф. дисс. канд. ист. наук. / H.A. Зоткина. - Пенза, 2002; Мельник, Е.В. Правовые и организационные основы борьбы с преступностью в период существования приказной системы управления в России: конец XV - начало XVII вв.: Автореф. дисс. канд. юр. наук. / Е.В. Мельник. - М., 2002; Шиловский, Д.М. Полиция Томской губернии в борьбе с преступностью в 1867 - 1917 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. / Д.М. Шиловский. -Новосибирск, 2002; Ерещенко, Д.Ю. Преступность в Петрограде в 1914 - 1917 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. / Д.Ю. Ерещенко. - СПб., 2003; Никитин, A.B. Терроризм как форма девиантного поведения: криминологический аспект: Автореф. дисс. канд. юр. наук. / A.B. Никитин. - СПб., 2003. Также есть научные работы, посвященные преступности в первые годы советской власти: Панин, С.Е. Повседневная жизнь советских городов: пьянство, проституция, преступность и борьба с ними в 1920-е гг. (На материале Пензенской губернии): Автореф. дисс. канд. ист. наук. / С.Е. Панин. - Пенза, 2002; Захарцев, C.II. Преступность в Тамбовской губернии и борьба с ней правоохранительных органов в период НЭПа (1921-1928 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. / С.Н. Захарцев. -Пенза, 2003; Косарецкая, E.H. Женская преступность в Орловской губернии во второй половине XIX - начале XX вв.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. / E.H. Косарецкая. - Орел, 2007. девиантного поведения и как вид преступности проанализирован в серии

О 1 статей и специальных монографиях О.В. Будницкого и ряда других исследователей32.

Появилось много исследований, в которых рассматриваются отдельные стороны преступности. Профессиональная преступность дореволюционной России стала предметом исследования М.В. Елеськина, А.Н. Зорикова и др. Статья Е. Вершинина «Лихие люди» посвящена особенностям преступности в России в XVII в. Вопрос о государственных преступлениях в Российской империи во второй половине XIX - начале XX вв. рассматривается в статье С.А. Невского. Предприняты попытки исследования проблемы в региональных рамках. В работе Е.В. Мусаева рассматривается преступность в Петрограде в 1917-1921 гг.

Мелкая уголовная преступность и волостное судопроизводство изучались Е.И. Добреньким, О.Г. Вронским, Л.И. Земцовым, В.Б. Безгиным, А.Д. Поповой и др.34

31 Будницкий, О.В. «Кровь по совести»: терроризм в России (вторая половина XIX — начало XX вв.) / О.В. Будницкий // Отечественная история. - 1994. - №6. - С. 203-209; История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях / О.В. Будницкий; авт.-сост. О.В. Будницкий. - Р/н/Д, 1996; Он же. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX - начало XX вв.). - М., 2000.

32 См.: Кошель, П.А. История российского терроризма. / П.А. Кошель. - М., 1995; Революционный радикализм в России', век девятнадцатый. Документальная публикация / E.JI. Рудницкая; под ред. E.JI. Рудницкой. - М., 1997; Петрищев, В.Е. Заметки о терроризме. / В.Е. Петрищев. - М., 2001; Аслаханов, A.A. Эволюция мирового терроризма. / A.A. Аслаханов. - М., 2003; Хочешь мира, победи мятежевойну! Творческое наследие Е.Э. Месснера. / Е.Э. Месснер. - М., 2005.

33 Елеськин, М.В. Социальные предпосылки зарождения профессиональных преступных формирований XV-XVII вв. / М.В. Елеськин, А.Н. Зориков // Следователь. - 2002. - №7. -С. 52-53; Вершинин, Е. Лихие люди. Из истории преступности в XVII в. / Е. Вершинин // Родина. - 2003. - №9. - С. 38-41; Невский, С.А. Расследование государственных преступлений в Российской империи во второй половине XIX - начале XX вв. / С.А. Невский // Следователь. - 2003. - №4. - С. 54-56; Мусаев, В.И. Преступность в Петрограде в 1917-1921 гг. и борьба с ней. / В.И. Мусаев. - СПб., 2001.

34 Добренький, Е.М. Материалы волостных судов как источник по изучению крестьянской культуры пореформенной России (на примере Московской губернии). / Е.М. Добренький // Российская провинция XVIII-XX вв. / отв. ред. С.О. Шмидт. - Пенза, 1996. - С. 77-82; Вронский, О.Г. Крестьянская община на рубеже XIX-XX вв.: структура управления, поземельные отношения, правопорядок. / О.Г. Вронский. - М., 1999; Земцов, Л.И. Крестьянки в волостном суде (по материалам Рязанской губернии 60-70-х гг. XIX в.) /

Обширное исследование С.С. Остроумова нашло продолжателей в США, где с 1970 по 1997 гг. был подготовлен целый ряд исследований по российской преступности периода 1860-1910 гг. Одним из первых, кто начал исследовать данную тему, правда с публицистических позиций, стал писатель Джордж Кеннан, совершивший в конце XIX — начале XX вв. путешествие по России, в частности по Сибири. Это нашло отражение в его о ¿г масштабном труде о русских тюрьмах . Стоит отметить, что в 1980 — 2000-е гг. наметилась следующая тенденция: изучение преступности зарубежными учеными стало предметом исследования исторической науки. Это связано с

Л.И. Земцов // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв. / Материалы межд. конф. Май 2002. - Тамбов, 2002. -С. 326-329; Он же. Волостной суд в России 60-х — первой половине 70-х гг. XIX в. -Воронеж, 2002; Он же. Правовые основы и организация деятельности волостных судов в пореформенной России 60-80-х гг. XIX в.: Дисс. . д.и.н. - Воронеж, 2004; Он же. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.). - Воронеж, 2007; Безгин, В.Б. Динамика и характер преступности сельского населения в Тамбовской губернии в 1881-1905 гг. / В.Б. Безгин // Население и территория Центрального Черноземья и Запада России в прошлом и настоящем. / Материалы VII региональной конф. по исторической демографии исторической географии. - Воронеж, 2000. - С. 55-57; Он же. Крестьянский самосуд и семейная расправа (конец XIX — начало XX вв.) // Вопросы истории. - 2005. - №3. - С. 152157; Попова, А.Д. Волостные крестьянские суды и их влияние на развитие обыденного правосознания в России / А.Д. Попова // Мининские чтения. / Материалы науч. конф. Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (29-30 октября 2004 г.). - Нижний Новгород, 2005. - С. 165-171.

См.: Adams, B.F. Criminology, Penology and Prison Administration in Russia: 1863-1917. Ph. D. diss. / B.F. Adams. - University of Maryland, 1981; Sutton, R. S. Crime and Social Change in Russia after the Great Reforms: Laws, Courts and Criminals, 1874-1894. Ph. D. diss. / R.S. Sutton. - Indiana University, 1984; Frank, St. Cultural Conflict and Criminality in Rural Russia: 1861-1900. Ph. D. diss. / St. Frank. - Brown University, 1987; Neuberger, J. Hooliganism: Crime, Culture and Power in St.Petesburg, 1900-1914. Ph. D. diss. / J. Neuberger. - Stanford University, 1991; Frank, St. Narratives within Numbers: Women, Crime and Judicial Statistics in Imperial Russia, 1834-1913. / St. Frank // The Russian Review. - 1996. - Vol. 55. October. - P. 541-566; Neuberger, J. Stories on the Street: Hooliganism and the St.Petesburg Popular Press / J. Neuberger // Slavic Review. - 1989. - Vol. 48. - No.l. - P. 177-195; Shelley, L. Female Criminality in the 1920s: A Consequence of Inadvertent and Deliberate Change / L. Shelley // Russian History. -1982. - Vol. 2. - No. 2-3. - P. 265-284; Weissman, N.B. Rural Crime in Tsarist Russia: The Question of Hooliganism, 1890-1914 / N.B. Weissman // Slavic Review. -1978. - Vol. 37. - P. 228-242; Adams, B.F. Criminology in Russia / B.F. Adams // The Modern Encyclopedia of Russian and Soviet History. Gulf Breeze, Fl: Academic International Press / Wieszynski J.L. (ed.). -1988. - Vol. 47. - P. 231-235.

36 Кспнан, Дж. Тюрьмы в России. / Дж. Кеннан. - СПб., 1906. Также см.: Меламед, Е.И. Джордж Кеннан против царизма. / Е.И. Меламед. - М., 1981; Он же. Русские университеты Дж. Кеннана: судьба писателя и его книги. - Иркутск, 1988. появлением новых методологических подходов (социальная история), а также с влиянием на работы западных ученых идей отечественных историков. Надо признать, что активнее в последние 30 лет дореволюционная российская преступность изучалась в западноевропейских странах. Однако, и зарубежным историкам не удалось нарисовать общую картину динамики преступности в пореформенной России, не говоря уже о более раннем времени.

Пореформенная Россия представляла из себя сложную социальную систему. Огромная по территории, разная по условиям развития и темпам модернизации — все эти моменты заставляют нас вычленить особенности ее видоизменений на примере отдельно взятого региона, т.е. Рязанской губернии.

Первыми, кто начал научно осмыслять историю Рязанского края, были члены Рязанской ученой архивной комиссии. Именно они стали первыми исследователями изучаемой темы. Особый интерес представляют труды таких его деятелей, как А. Д. Повалишин, A.B. Селиванов, Д. Д.

Т7

Солодовникова и др.

В так называемом советском периоде историографии можно отметить о о научные изыскания видного рязанского историка И.П. Попова .

См.: Повалишин, А.Д. Рязанские помещики и их крепостные. Очерки из истории крепостного права в Рязанской губернии в XIX столетии. / А.Д. Повалишин. - Рязань, 1903; Он же. Состояние Рязанской губернии в половине XIX столетия (1848-1873 гг.). -Рязань, 1895; Селиванов, A.B. Директор Скопинского банка И.Г. Рыков в роли владетельного герцога г. Скопина. / A.B. Селиванов. - Рязань, 1911; Он же. Отхожие промыслы в экономике Рязанской губернии в прошлом и настоящем // Наше хозяйство. -Рязань, 1926.

38

См.: Попов, И.П. Из истории оппозиционного движения в Рязанской губернии в начале 60-х гг. XIX в. / И.П. Попов // Уч. зап. Ряз. гос. пед. ин-та. - Рязань, 1969. - Т. 62. - С. 4253; Он же. Поддержка в .Рязанской губернии накануне отмены крепостного права либеральной программы по крестьянскому вопросу // Вопросы общественного и социально-экономического развития России в XVIII - XIX вв. - Рязань, 1974. - С. 34-45; Он же. Общественная жизнь Рязанской губериии в годы первой революционной ситуации // Общественная мысль и классовая борьба в центральных губерниях России во второй половине XIX в.: Межвуз. сб-к науч. трудов. - Рязань, 1988. - С. 129-135; Он же. Очерки истории культуры Рязанского края. - Рязань, 1994.

Основополагающими трудами по социальной истории Рязанской губернии, модернизации общества Рязанской губернии и прочим процессам реформирования являются коллективные исследования: «Два века рязанской истории» и «История одной губернии»39. Последняя монография под научной редакцией профессора П.В. Акульшина стала фактически единственным исследованием по целому ряду политических, социально-экономических и социологических вопросов, не освещавшихся ранее по истории Рязани.

Среди региональных исследований существует немало работ, затрагивающих отдельные аспекты темы. Большую ценность для нашего исследования представляют монографии Л.И. Земцова «Волостной суд в России 60-х — первой половине 70-х гг. XIX в.» и «Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.)»40, в которых, помимо общей характеристики волостного судопроизводства, содержится большое количество фактического материала о делах, рассматривавшихся в волостных судах Воейковской волости Данковского уезда и Раненбургского уезда Рязанской губернии.

Ряд работ посвящен реализации на региональном уровне судебной реформы 1864 г.41. Так, в монографии А.Д. Поповой «Правда и милость да царствуют в судах» (Из истории реализации судебной реформы 1864 г.)» исследуется процесс реализации судебной реформы 1864 г. в некоторых губерниях Центральной части Европейской России, в том числе и Рязанской губернии.

•7Л

Два века рязанской истории (XVIII - март 1917 г.). / И.П. Попов [и др.]. - Рязань, 1991; История одной губернии: очерки истории Рязанского края 1778-2000 гг. / П.В. Акульшин; под. ред. Акульшина П.В. - Рязань, 2000.

40 Земцов, Л.И Волостной суд в России 60-х — первой половине 70-х гг. XIX в. (по материалам Центрального Черноземья). / Л.И. Земцов. - Воронеж, 2002; Он же. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.). - Воронеж, 2007.

41 Попова, А.Д. «Правда и милость да царствуют в судах» (Из истории реализации судебной реформы 1864 г.). / А.Д. Попова. - Рязань, 2005.

Большой научный интерес представляет и первый том

42 специализированного издания, посвященного истории рязанской милиции . Здесь впервые систематизированы и введены в научный оборот неизвестные архивные материалы и источники и становлении правоохранительных органов Рязанского края с 1917 по 1945 гг. В связи с этим стоит отметить и ряд работ профессора Ю.А. Реента, посвященные истории губернской полиции и прокуратуры до 1917 г.43 Существует и исследование по истории рязанской пожарной службы44.

Революционный экстремизм и криминальная активность разных политических сил Рязанской губернии на рубеже XIX — начале XX вв. отражена в исследовании А.И. Хвостова — «Деятельность политических партий в Рязанской губернии (конец XIX - 1917 г.)»45. Автор детально рассказывает о деятельности различных партий и политических группировок на территории региона в эпоху великих перемен.

Нельзя не отметить многотомную «Рязанскую энциклопедию», в которой видное место отведено социальному развитию региона, а также вопросам становления и функционирования губернских органов судебной, полицейской и пенитенциарной систем46.

Т.о., в дореволюционной историографии работы носили статистический и пропедевтический характер, т.к. происходило только становление специальной науки, изучающей динамику, структуру и факторы преступности, - криминологии. В советской историографии проблемы дореволюционной преступности исследовались мало и узко. Они изучались Перов, И.Ф. История рязанской милиции. / И.Ф. Перов, М.В. Кузнецов. - Рязань, 2001.

43 Реент, Ю.А. Провинциальная полиция России на рубеже Х1Х-ХХ веков (на материалах Ряжского уездного полицейского управления Рязанской губернии) / Ю.А. Реент // Материалы и исследования по рязанскому краеведению: Сб. научных работ / отв. ред., сост. и авт. предисловия Б.В. Горбунов. - Рязань, 2002. - Т.З. - С.130-134; Он же. Сельские охранно-полицейские структуры самодержавной России. - Рязань, 2000 и др.

44 Мельник, А.Г1. Из истории противопожарной службы Рязанского края. Сборник документов и статей. / А.Н. Мельник. - Рязань, 1999.

45 Хвостов, А.И. Деятельность политических партий в рязанской губернии (конец XIX — 1917 г.). / А.И. Хвостов. - Рязань, 2004.

46 Рязанская энциклопедия. Справочные материалы / отв. ред. В.Н. Федоткин. - Рязань, 1994. - Т. 16. История XVIII - XIX вв. / под ред. Е.Г. Тарабрина Е.Г. - Рязань, 1994. политически ангажировано и повторяли во многом данные дореволюционных исследователей, причем с яркой их критикой с точки зрения формационного подхода к историческому процессу. В настоящее время происходит переосмысление истории российской преступности с учетом введения в научный оборот неизвестных ранее источников и прочих материалов, которые смогут показать реальный уровень преступности, как в масштабе всей Российской империи, так и в отдельно взятых ее частях.

Отметим, что теоретической разработки темы преступности касательно отдельно взятой Рязанской губернии до настоящего момента не было. Поэтому целью данного диссертационного исследования является рассмотрение девиантного поведения как сопутствующего элемента модернизации российского социума на примере Рязанской губернии.

Исходя из намеченной цели, мы наметили решение следующих задач:

- проанализировать основные направления модернизации Рязанской губернии во второй половине XIX — начале XX вв.;

- проследить степень влияния процесса модернизации на уровень и состав преступности в Рязанской губернии;

- рассмотреть формы и методы поддержания правопорядка на территории Рязанской губернии.

Решение поставленных задач может быть достигнуто благодаря исследованию обширной базы источников. Для написания диссертационного исследования послужили опубликованные и архивные материалы.

Среди опубликованных источников важное место занимают источники законодательного характера. В их числе: правовые документы, прежде всего, сборники законов Российской империи и уголовное законодательство Российской империи пореформенного периода47. В этих документах

47

См.: Полное собрание законов Российской империи. Собрания второе и третье. - СПб., 1903; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. - СПб., 1909; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных // Свод Законов Российской Империи: В 16-ти т. - T.XV, Разд. VII. - С. 65 - 76; Разд. VIII. - С. 76 - 136; Разд. XII. - С. полностью изложены права и обязанности различных сословных групп российского общества, все виды преступлений, которые присутствовали в дореволюционном российском праве, а также представлены все виды наказаний за них с различными вариациями. Кроме того, к данной группе источников относятся документы, регламентировавшие деятельность полиции и судов.

Также этот вид источников представлен проектами преобразований государственных лиц — министров и прочих сановников. Государственные деятели, в основном консерваторы, считали, что власть в Российском государстве существует априори, ей принадлежит всё верховенство закона. Но в конце XIX в. она стала постепенно исчезать. Это нашло свое отражение в том, что церковное право и Домострой перестают действовать. Среди тех, кто пытался осмыслить сферу правопорядка в стране, были П.А. Валуев, А.Е. Тимашев, М.Т. Лорис-Меликов, князь В.П. Мещерский (публицист второй половины XIX в. пользовался большим влиянием в правительственных кругах и прослыл ярым реакционером и противником либеральных реформ), К.П. Победоносцев (автор Манифеста 29 апреля 1881 г. «О незыблемости самодержавия»), В.К. Плеве, П.А. Столыпин48. Они выдвигали идеи усиления полицейской власти в государстве для борьбы с преступлениями и разного рода инакомыслием.

Другая группа источников — это делопроизводственные документы, отражающие механизм функционирования правопорядка: циркуляры различных ведомств и министерств, предписания вышестоящих инстанций

160 - 175; Уголовное уложение (1904 г.) // Свод Законов Российской Империи: В 16-ти т. -Дополнительный том.

48

См.: Валуев, П.А. Дневник министра внутренних дел. / П.А. Валуев. - М., 1961. - Т. 1-2; Личный архив министра внутренних дел А.Е. Timauieea II ГАРФ. Ф. 592; Личный архив министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова II ГАРФ. - Ф. 569; РГИА. - Ф. 866; Личный архив министра внутренних дел В.К. Плеве И ГАРФ. - Ф. 586; Мещерский, В.П. Воспоминания. / В.П. Мещерский. - М., 2003; Победоносцев, К.П. Курс гражданского права. В 3-х it. / К.П. Победоносцев. - СПб., 1896; Он же. Исторические исследования и статьи. - СПб., 1876; Он же. Письма к Александру III. В 2-х тт. - М., 1925-1926; Столыпин, П.А. Нам нужна великая Россия.: Полн. собр. речей в Государственной думе и Государственном Совете, 1906-1911 гг. / П.А. Столыпин. - М., 1991. нижестоящим, отчеты губернаторов и различных губернских и уездных инстанций и учреждений. Циркуляры министра юстиции носят характер распоряжений и указаний по отдельным, иногда незначительным вопросам. Циркуляры министра внутренних дел также носят характер распоряжений и указаний по отдельным вопросам, в основном касающихся борьбы с разного рода преступлениями. Циркуляры местного значения были обязательны только для подчиненных его автора. В целом эти акты (указы Сената, правительственные и министерские циркуляры) позволяют воссоздать картину будней российской судебной, полицейской и пенитенциарной систем. Они касались многих текущих и острых вопросов, их комплексное изучение позволяет найти множество мелких интересных подробностей работы всех этих структур, установить некоторые закономерности.

Важное значение для исследования имеют статистические сведения о составе и численности населения, преступная статистика как общероссийского, так и применимо к Рязанской губернии — регионального, масштаба. Вообще, данные о преступности в масштабе всей России стали собираться с 1803 г., после образования Министерства юстиции в 1802 г. Поступавшие из губерний сведения систематизировались в министерстве и прилагались к ежегодному «всеподданнейшему отчету министра юстиции». В 1834-1868 гг. отчеты министра юстиции публиковались вместе с криминальной статистикой. За 1803-1833 гг. и 1869-1870 гг. отчеты хранятся в Российском государственном историческом архиве, но за 1809-1824 гг. они не содержат данных о преступности (возможно, в 1809-1818 гг. эти сведения вообще не обобщались в министерстве). По завершении судебной реформы 1864 г. данные о преступности ежегодно публиковались с 1872 по 1913 гг. отдельно от отчета министра в «Сводах статистических сведений по делам уголовным», а за 1884-1913 гг. — также в ежегоднике «Сборник статистических сведений Министерства юстиции».

Т.о., для криминологических исследований России в XIX - начале XX вв. существует весьма серьезная источниковая база, но реализовать ее потенциалы нелегко. Архивные источники до сих пор не разрабатывались, а из опубликованных данных за разные годы весьма трудно составить единую картину динамики преступности по нескольким причинам. Во-первых, в течение 1803-1913 гг. форма учета и представления данных в отчетах, сводах и сборниках неоднократно изменялась. Во-вторых, в 1860-е гг., 1889 г и 1912 г. система судебных учреждений преобразовывалась, что отражалось как в учете, так и в отчетности о преступности. В-третьих, данные за разные годы охватывали различную территорию страны. Именно поэтому к настоящему моменту историки располагают данными об изменении преступности за отдельные и сравнительно небольшие отрезки времени, самый длинный из которых заключает 20 лет, 1874-1893 гг.

В отношении конкретно рязанских статистических сведений, то в отличие от общероссийских, они представлены весьма полно. В данном исследовании использовались отчеты и сведения разных органов власти. Все они хранятся в Государственном архиве Рязанской области (ГАРО). К ним относятся: ежегодные отчеты губернатора министру внутренних дел в виде обзора состояния всей губернии, где содержатся сведения о т.н. «народной нравственности», как тогда называли губернаторы преступность. Также это отчеты Рязанского окружного суда и Прокуратуры. Кстати, прибегая к такому методу исторического познания, как метод параллельных источников, можно было легко сопоставить ряд независимых источников для сравнения. В ходе исследования мы пришли к выводу, что губернаторы использовали отчеты окружного суда в своих обзорах следующим образом: если численность преступности находилась на допустимом уровне, т.е. была невысокой, то губернатор досконально указывал все цифры, а если уровень резко увеличивался, то глава губернии сознательно избегал такого щекотливого момента. В отчете он просто писал, что те или иные виды преступлений увеличились на определенный процент, а конкретные цифры специально не указывались. Т.о., налицо своего рода сокрытие статистических сведений региональной власти от вышестоящего руководства.

В целом, несмотря на сложности, получить общую картину динамики преступности по всей Российской империи с 1861 по 1905 гг., т.е. построить индекс преступности, нам представляется принципиально возможным при одном условии — если не предъявлять к этому индексу непомерных требований, а рассматривать его как ориентир в динамике и уровне преступности. Что же касается Рязанской губернии, то здесь все данные присутствуют в полном объеме, поэтому картина преступности в отдельно взятом регионе вырисовывается вполне конкретная. Также нельзя забывать, что для всего рассматриваемого периода, и определенно для 1845-1903 гг. существовал уголовный кодекс, который не претерпел существенных изменений с точки зрения понимания преступления и номенклатуры преступлений. Новый Уголовный кодекс был подготовлен лишь в 1903 г. и начал по частям вводиться в практику с 1904 г. Помимо этого, хотя судебная система, судопроизводство и процессуальное право были существенно преобразованы по судебной реформе 1864 г., официальная криминальная статистика учитывала только те уголовные дела, которые рассматривались общими судами, а этот круг дел не изменился после 1864 г., и однозначно использовала такие важные для криминальной статистики понятия, как «следствие», «уголовное дело», «подсудимый» и «осужденный». До 1864 г. криминальная статистика принимала в расчет уголовные дела, рассмотренные: 1) в судебных местах первой, уездной инстанции — надворных судах в столицах, уездных судах, магистратах и ратушах, окружных и городовых судах в пограничных и сибирских губерниях; 2) в судах второй, губернской инстанции - уголовных палатах, губернских судах Сибири, совестных судах, а также в третьей, высшей инстанции — Сенате (уголовными департаментами и общими собраниями Сената). После 1864 г. учитывались дела, рассмотренные окружными судами, судебными палатами, мировыми судами и заменившими их в 1889 г. судебно-административными установлениями. В нашем исследовании мы опираемся в основном на материалы Рязанского окружного суда, т.к. точных, а самое главное, полных статистических данных о правонарушениях по мировым и волостным судебным инстанциям нет. Необходимо отметить, что ни до, ни после судебной реформы 1864 г. Министерство юстиции не контролировало деятельность местных сельских судов и полицейских чиновников, как в городе, так и в деревне, и не учитывало мелкие уголовные дела (мелкие кражи, пьянство, легкие побои и др.), рассмотренные ими. К компетенции сельских судов относились мелкие уголовные проступки крестьян, проживавших в деревне, по нормам обычного права. Сельские суды рассматривали большее число дел, чем общие суды.

Криминальная статистика 1872-1913 гг. дополнительно содержала данные о преступлениях, зафиксированных следователями, т.е. о числе следствий, а сведения о преступниках (возраст, сословная принадлежность, образование и т.п.) были более полными. Главная новизна этой формы отчетности состояла в том, что следователи, через руки которых проходили все зафиксированные преступления, обязаны были до производства предварительного следствия посылать непосредственно в Министерство юстиции отдельную карточку о возникшем деле, независимо от того, задержан или не задержан преступник.

Т.о., приводимые ниже статистические данные о преступности следует рассматривать как ориентировочные, лишь более или менее правильно отражающие основные тенденции в развитии криминального поведения в Рязанской губернии за 1861-1905 гг. Что же касается уровня зафиксированной преступности, то официальная статистика достаточно правильно отражала движение крупной преступности и занижала уровень мелкой преступности примерно в 3-4 раза, главным образом, за счет недоучета правонарушений крестьян, проживавших в деревне.

В процессе изучения темы привлекались и опубликованные статистические источники и справочные материалы: обзоры Рязанской губернии за 1890-1905 гг.49, различные адрес-календари и памятные книжки городов Рязанской губернии. В них дается полный политический, социальноэкономический и культурный обзор развития Рязанской губернии за год, в том числе отдельно освящается состояние народной нравственности, т.е. преступность в регионе.

В работе над диссертационным исследованием немалую роль сыграло использование статистических данных из многотомного «Сборника статистических сведений по Рязанской губернии»50, издававшегося

Рязанским губернским земством в течение 1880-х гг. В. нем приведены разноплановые сведения о политическом и социально-экономическом развитии каждого уезда Рязанской губернии.

В качестве нарративных источников использовалась мемуарная и художественная литература. Мемуарная литература включает в себя документы личного происхождения: дневники, воспоминания и письма. В этой связи научный интерес представляют заметки А.П. Чехова, письма М.Е.

Салтыкова-Щедрина, воспоминания П.П. Семенова-Тян-Шанского, А.И.

Кошелева, Я.П. Полонского, А.Ф. Кони и других51. Прежде всего, хочется выделить интересные воспоминания о периоде своей службы в должности городского судебного следователя в 1864-1866 гг. П.Н. Костылева (183552

1906) . В них он живописно иллюстрирует нравы рязанского губернатора

49 Обзор Рязанской губернии за 1890 г. - Рязань, 1891; Обзор Рязанской губернии за 1891 г. - Рязань, 1892; Обзор Рязанской губернии за 1892 г. - Рязань, 1893; Обзор Рязанской губернии за 1893 г. - Рязань, 1894; Обзор Рязанской губернии за 1894 г. - Рязань, 1895; Обзор Рязанской губернии за 1895 г. - Рязань, 1896; Обзор Рязанской губернии за 1896 г. -Рязань, 1897; Обзор Рязанской губернии за 1897 г. - Рязань, 1898; Обзор Рязанской губернии за 1898 г. - Рязань, 1899; Обзор Рязанской губернии за 1899 г. - Рязань, 1900; Обзор Рязанской губернии за 1900 г. - Рязань, 1901; Обзор Рязанской губернии за 1901 г. -Рязань, 1902; Обзор Рязанской губернии за 1902 г. - Рязань, 1903; Обзор Рязанской губернии за 1903 г. - Рязань, 1904; Обзор Рязанской губернии за 1904 г. - Рязань, 1905; Обзор Рязанской губернии за 1905 г. - Рязань, 1906.

50 См.: Сборник статистических сведений по Рязанской губернии. - Рязань, 1882-1889.

51 См.: Ланге, В.В. фон Преступный мир: Мои воспоминания об Одессе и Харькове. / В.В. фон Ланге. - Одесса, 1906; Солодовников, Д.Д. Переяславль-Рязанский / Д.Д. Солодовников // Изборник: Были и предания Рязанского края. - Рязань, 1995. - С. 160-208.

52 См.: Записки П.Н. Костылева / П.Н. Костылев // Русский архив. - 1909. - №1. - С. 123168.

П.Д. Стремоухова, а также ситуацию с правонарушениями в губернском центре. Интересны также воспоминания о некоторых рязанских уголовных

Г"3 делах выдающегося русского адвоката и юриста А.Ф. Кони .

Существует обширная публицистическая литература, отражавшая фон эпохи в Рязанской губернии того периода. Сюда можно отнести воспоминания о своей деятельности на посту рязанского вице-губернатора М.Е. Салтыкова-Щедрина в середине 1850-х гг. Впоследствии он описал свою работу в эпическом произведении — «История одной губернии»54. Немало написано писателем отдельных повестей и рассказов о жизни Рязанской губернии, а также о вопиющих фактах произвола местных властей и различных преступлениях55. Важную роль играет и периодическая печать, как местная, так и общероссийская (например, будучи корреспондентом «Петербургской газеты» А.П. Чехов освещал судебный процесс по делу Скопинского банка; рязанский городской судебный следователь П.Н. Костылев на страницах «Русского архива» описывал злодеяния известных рязанских разбойников Обновленского и Юрлова). Ценным источником дореволюционной периодической печати являются использованные в научном исследовании «Рязанские губернские ведомости» за 1861-1905 гг. Они начали выходить еженедельно с 1838 г., с 1865 г. — ежедневно. С 1848 г. выходила т.н. неофициальная часть «Губернских ведомостей». В этой самой главной губернской газете описывались все происходившие в Рязанской губернии важные и интересные события, публиковались обращения рязанских губернаторов к населению губернии, писалось о повседневной жизни уездов и прочих важных и любопытных социальных явлениях тогдашней повседневности.

Необходимо отметить публицистические работы видных общественных деятелей и краеведов того периода по различным проблемам:

53 Кони А.Ф. Собр. соч. В 8-ми тт. / А.Ф. Кони. - М., 1968. - Т. 6.

54 Салтыков-Щедрин М.Е. История одной губернии. / М.Е. Салтыков-Щедрин. - М., 1988.

55 См.: Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. / М.Е. Салтыков-Щедрин. - М., 1975. - Т.З; Т. 18. Кн. 1. Письма. См. также: М.Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников. В 2-х тт. - М, 1975. - Т. 1. ссылке в Сибирь, нищенства и бродяжничества. Среди них можно выделить статьи и труды Е. Анучина, И.Г. Прыжова, Е. Максимова, А. Левенстима, И. Мещанинова56.

В диссертационном исследовании, наряду с опубликованными источниками, использовались и неопубликованные источники — это обширнейшие архивные документы. Первая группа источников представлена документами Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). В исследовании представлены делопроизводственные документы из следующих фондов: «Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии» (Ф. 109), «Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия» (Ф. 94), «Департамент полиции Министерства внутренних дел» (Ф. 102), «Судебный отдел (по дознаниям о государственных преступлениях) Департамента полиции Министерства внутренних дел» (Ф. 1727), «Штаб отдельного корпуса жандармов» (Ф. 110), «Уголовные отделения Первого Департамента Министерства юстиции» (Ф.124), «Главное тюремное управление при Министерстве юстиции» (Ф.122), «Особое присутствие Правительствующего Сената для суждения дел о государственных преступлениях и противозаконных сообществах» (Ф.112). При изучении этих фондов нас интересовали, прежде всего, документы, связанные с Рязанской губернией. Наибольший интерес представляют полицейские отчеты о революционном движении в Рязанской губернии, т.к. в основном Рязань считалась своего рода плацдармом для них, а также судебные дела ряда

56 См.: Анучин, Е. Исследование о проценте сосланных в Сибирь в период 1827-1846 гг. / Е. Анучин. - СПб., 1873; Левенстим, А. Профессиональное нищенство, его причины и форма: бытовые очерки. / А. Левенстим // Антология социальной работы: В 5-ти т. - М., 1995. - Т. 2: Феноменология социальной патологии; Максимов, Е. Происхождение нищенства и меры борьбы с ним. / Е. Максимов // Антология социальной работы: В 5-ти т. - М., 1995. - Т. 2: Феноменология социальной патологии; Мещанинов, И. О нищенстве в России и способах борьбы с этим явлением. (Труды первого съезда русских деятелей по общественному и частному презрению). / И. Мещанинов // Антология социальной работы: В 5-ти т. - М., 1995. - Т. 2: Феноменология социальной патологии; Прыжов, И. Г. Двадцать шесть московских лжепророков, лжеюродивых, дур и дураков / И.Г. Прыжов // Очерки, статьи, письма. - М.-Л., 1934. громких преступлений всеимперского масштаба, например, «Дело Скопинского банка». Помимо узко региональных дел, ценными источниками были уже упоминавшиеся ежегодные отчеты Министерства юстиции о состоянии преступности, различные императорские и министерские циркуляры относительно преступности и революционного движения.

Были привлечены и документы Центрального государственного исторического архива г. Москва (ЦГИА). В основном это фонд «Министерства юстиции Российской империи» (Ф. 131).

В ходе работы были выявлены и введены в научный оборот следующие документы: дела Государственного архива Рязанской области (ГАРО). Прежде всего, фонд Канцелярии рязанского губернатора (Ф. 5). В нем хранятся циркуляры МВД за 1881-1917 гг., отчеты губернаторов за 1840-1917 гг., сведения о революционном движении в губернии с 30-х гг. XIX в. по 1917 г., волнениях крестьян по уездам за 1905-1917 гг., описываются забастовки рабочих на промышленных предприятиях Рязанской губернии. Также имеются интересные материалы к ежегодным отчетам губернаторов. Туда относятся преступная статистика, донесения и рапорты уездных исправников и переписка с губернаторами об обысках и арестах разных лиц за принадлежность к политическим организациям и партиям (РСДРП, эсеров, анархистов и др.), за участия в революционных выступлениях, хранении и распространении революционной литературы и прокламаций, о недопущении революционной агитации в воинских частях среди солдат, о снабжении армии продовольствием и обмундированием в годы Первой мировой войны.

Важное значение для нашего исследования имеют фонды различных судебных органов. Среди них: фонд Председателя Рязанского окружного суда (Ф. 639) с отчетами о деятельности окружного суда (1871-1886 гг.); непосредственно сам фонд Рязанского окружного суда (Ф. 640). В нем собраны наиболее важные уголовные и гражданские дела, связанные с революционным движением рабочих и крестьян за 1866-1918 гг.; журналы судебных и распорядительных заседаний окружного суда за 1866-1895 гг.; дела по обвинению рабочих в организации забастовок и крестьян губернии за революционные выступления в период Первой русской революции; также дела по обвинению крестьян в побегах из тюрем и Сибири за 1881-1896 гг. И, естественно, львиную долю единиц хранения данного фонда являются уголовные дела об убийствах, экономических преступлениях, государственных преступлениях и бродяжничестве.

Особый интерес составляют архивные материалы из фонда Судебных следователей Рязанского окружного суда (1864-1917 гг.). Это фонды, посвященные всем уездам Рязанской губернии (Ф. 672-681). Также фонд уездных членов Рязанского окружного суда - должность, учрежденная в 1890 г. с целью разрешения гражданских и уголовных дел в уездах губернии (Ф. 638, 644-646, 668-670). В них содержатся годовые отчеты уездных членов Рязанского окружного суда, а также дела по обвинению групп лиц в участии в революционных и антиправительственных организациях.

Отдельный пласт архивных. источников — это фонды мировых судей. Как известно, мировые судьи создавались с 1864 г. для рассмотрения мелких гражданских и уголовных дел. В ГАРО находится 22 фонда мировых судей всей Рязанской губернии: мировые судьи 2-4 участков Касимовского судебного округа (Ф. 747, 770, 1265), мировые судьи 1-3 участков Пронского судебного округа (Ф. 749, 763, 764), мировые судьи 1-4 участков Ряжского судебного округа (Ф. 816, 1085, 1086, 1087), мировые судьи 1-6 и 9-го участков Рязанского судебного округа (Ф. 746, 1050, 1051, 772, 1266, 1088, 761), мировые судьи 1-2 участков Сапожковского судебного округа (Ф. 771, 773), мировые судьи 2-4 участков Спасского судебного округа (Ф. 767, 768, 769). Имеются фонды съездов мировых судей — аппеляционные инстанции по решениям мировых судов. Это фонд съезда мировых судей Каисмовского судебного округа (Ф. 712), фонд съезда мировых судей Ряжского судебного округа (Ф. 1111), фонд съезда мировых судей Рязанского судебного округа (Ф. 701) и фонд съезда мировых судей Спасского судебного округа (Ф. 1114).

В описях этих фондов находятся журналы заседаний съездов мировых судей с 1868 по 1888 гг., отчеты о деятельности съездов мировых судей Спасского и Ряжского судебных округов за 1874-1877 гг. Фонды волостных судов, созданные в 1861 г. как низшие сословные крестьянские суды, насчитывают 29 наименований. В них есть протоколы заседаний и книги записей решений волостных судов за 1890-1913 гг., а также имеются дела о земельных спорах и семейно-имущественных разделах крестьян.

Отдельную группу архивных источников составляют фонды учреждений прокуратуры. Во-первых, фонд Прокурора Рязанского окружного суда за 1866-1918 гг. (Ф. 641). Здесь представлены отчеты о деятельности органов прокурорского надзора за 1868-1902 гг., материалы о революционерах и революционной деятельности в годы Первой русской революции на территории Рязанской губернии; есть дела о еврейском погроме в г. Рязани в 1905г. Во-вторых, среди органов прокуратуры представлены фонд Канцелярии Рязанского губернского прокурора (18031868 гг.) - Ф. 642; фонды Товарищей Прокурора Рязанского окружного суда - всего 13 фондов (1872-1917 гг.). Товарищ прокурора — должность для наблюдения за производством предварительных следствий.

Огромные фонды ГАРО посвящены органам губернской полиции. Среди них: фонды уездных полицейских управлений (1860-1917 гг.), которые являлись высшими органами административной и полицейской власти в уездах (Ф. 1297-1300, 1303, 1304, 1306-1308, 1546, 1547). Отдельный фонд Рязанского городского полицейского управления (Ф. 1309). Также немалый интерес представляют фонды органов жандармерии: Рязанское губернское жандармское управление, созданное в 1867 г. для борьбы с революционным движением в губернии (Ф. 1292). Оно ведало политическим розыском и производством дознаний по политическим делам.

И, наконец, определенный научный интерес представляют фонды тюремных учреждений губернии. К ним относятся: Рязанское губернское исправительное арестантское отделение (Ф. 222) — переписка и поведение, о побегах, розыске и наказании заключенных, о сокращении срока их содержания; тюрьмы и прочие тюремные учреждения включают в себя 6 фондов за 1869-1917 гг.

Отдельно среди всех учреждений стоит Рязанская духовная консистория (Ф. 627). В ее фонде есть переписка по обвинению церковнослужителей во взяточничестве, нанесении побоев и оскорблении прихожан, в пьянстве, кражах и появлении раскольнических сект. Фактически, это церковный суд.

Обособленную группу архивных материалов составляют т.н. личные фонды. К их числу относятся: фонд первого председателя Рязанского окружного суда (1866-1872 гг.) - статского советника В.Г. Коробьина (Ф. 98. Оп. 7. Д. 24); фонд Прокурора рязанского окружного суда Варварина В.Н. (Ф. 1324); фонд сенатора 4-го департамента Сената П.И. Соломона (Ф. 1367), где есть протоколы заседаний Гражданского кассационного департамента Сената за 1874 г., выписки из материалов судебных процессов, проводимых П.И. Соломоном, а также черновые заметки о судебных делах.

Привлеченный нами круг источников отличается необходимым разнообразием и обеспечивает обоснованность и достоверность результатов проведенного исследования.

Методологической основой исследования является принцип историзма, который включает цивилизационный, микроисторический, историко-диалектический, системный подходы к исследованию. Методика обработки источников была различной. Использовались методы сравнения (метод параллельных источников), количественный и типологический анализ, составления графиков и таблиц. Применялся и традиционный аналитико-описательный метод обработки источников.

Также необходимо обозначить основной понятийный и терминологический аппарат, используемый в исследовании.

Для качественной характеристики преступности используются такие показатели, как структура, динамика и характер преступности. Структура преступности представляет собой отношение отдельного вида (группы) преступлений ко всей преступности в целом в том или ином регионе за конкретный период. Структура преступности может быть представлена по различным группировочным признакам: социально-демографическим (пол, возраст, образование, социальное положение и т.п.), уголовно-правовым (форма вины, мотивы преступной деятельности, степень тяжести преступлений, степень организованности и вооруженности и др.) и криминологическим (отрасли народного хозяйства, мотивационная направленность личности преступников, место и время совершения и т.д.).

Динамика преступности — это изменение ее уровня и структуры за тот или иной период времени. Определение динамики преступности позволяет установить тенденции и закономерности ее развития (снижение или рост, изменение в структуре и т.д.), т.е. это количественная характеристика преступности.

Под характером преступности понимается вид преступной деятельности, имеющий наибольшую общественную опасность и распространенность в определенный период развития общества.

Уровень преступности, ее структура и динамика — величины переменные. Они зависят от ряда взаимосвязанных факторов, влияющих на показатели преступности: экономических, социальных, социально-психологических и правовых.

Положения, выносимые на защиту:

- Социальное развитие России, и конкретно Рязанской губернии, во второй половине XIX — начале XX вв. привело к резкой интеграции различных групп населения, что нашло свое отражение в таком явлении как социальная мобильность населения.

- В Рязанской губернии в связи с массовостью отходничества, развитием транспортной системы и торговых отношений произошло увеличение численности городского населения, что привело к росту преступности в городах; тем более что в города проникало крестьянское правосознание, где морально-этические рамки и границы были весьма размыты.

- Преступность является типичным примером девиантного поведения. Ежегодное увеличение численности всего населения Рязанской губернии, а также назревание социальной напряженности в обществе, приводит и к росту преступности. Прежде всего, происходит увеличение преступлений против частной собственности, т.е. кражи, разбой и грабеж. К тому же, резкая социальная дифференциация в деревнях приводит к появлению в невиданных раньше масштабах бродяжничества и нищенства.

- Политическая несостоятельность власти приводит к обострению революционных настроений в обществе, в связи с чем ряды идеологических оппозиционеров пополняются обычными уголовниками и рецидивистами. Революционный радикализм и экстремизм в виде терроризма приобретают ярко выраженную уголовную окраску.

- Небывалый рост преступности вынуждает государство вводить дополнительные меры профилактики и борьбы с преступностью. Проводятся уголовно-процессуальные, судебная, полицейская и тюремная реформы.

- Развитие социума неминуемо вело к повышению правосознания и зарождению гражданского общества.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые в отечественной историографии предпринята попытка комплексного исследования истории преступности на материалах однородной по своему национальному, религиозному и социальному (на 90% крестьянскому) составу территории Центральной России, какой являлась Рязанская губерния во второй половине XIX - начале XX вв. Значительная часть фактических, архивных материалов впервые вводится в научный оборот.

Практическая значимость нашего исследования определяется возможностью использования его результатов в создании обобщающих трудов по отечественной истории и криминологии, в преподавании истории

России в средней и высшей школе, в чтении спецкурсов по истории преступности России, в краеведческих исследованиях.

Апробация работы. Основное содержание диссертации отражено в ряде публикаций. Результаты исследования докладывались на международной конференции (Рязань, февраль 2007), всероссийских (Рязань, ноябрь 2005, май 2006; Самара, ноябрь 2006), межрегиональных (Рязань, март 2006; апрель 2007; Пенза, март 2007) и региональных (Рязань, март 2005, 2006, 2007).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Преступность и борьба с ней в пореформенной России"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во второй половине XIX - начале XX вв. все отрасли официального права в России развивались параллельно в направлении установления господства закона, отделения судебной власти от административной, признания за каждым человеком, независимо от пола, возраста и социального положения, равного права на судебную защиту. Понятия уголовного права постоянно совершенствовались, все глубже постигая и учитывая природу человека. Развитие гражданского права увеличивало полномочия отдельного лица в сфере гражданско-правовых сделок до предельно возможной степени. Совершенствовался процесс. На смену обвинительной модели пришла розыскная, а она в свою очередь была заменена смешанным процессом. Розыскной процесс при всех его недостатках был шагом вперед по сравнению с обвинительным процессом: именно он позволил вывести тяжкие уголовные преступления из сферы обычного права, подчинить их закону и изменить представление о преступлении как о частном деле в представление об антиобщественном деянии; огосударствление суда унифицировало правовые представления и сам суд на всей территории страны и способствовало централизации государства. Шаг за шагом изменения в праве приводили к росту гражданских прав населения. Свобода, однако, открывала двери не только самодеятельности и инициативе в рамках закона, но и отклоняющемуся от правовых норм поведению — девиантному. И чем больше было свободы и чем быстрее увеличивались права человека, тем больше появлялось людей, нарушающих общественные нормы. В крепостническую эпоху строгий контроль общины за поведением своих членов, их солидарность, соседский, дружеский характер их отношений, низкая мобильность населения, с одной стороны, мешали преступникам скрыться от правосудия, народного или официального. После эмансипации общинные отношения медленно разрушались, и это не могло не привести к росту криминального поведения. Этот вывод вполне согласуется с мнением социологов, что наиболее важными криминогенными факторами всегда являются деформация системы ценностей, общественных отношений, социальных и юридических норм и дисфункция социальных институтов393. Издержки перехода к гражданской, а с 1906 г. и к политической свободе были велики, но они, как показывает опыт всех стран, были неизбежны.

Закон и обычное право защищали людей от преступников и поддерживали общественный порядок. Судейский субъективизм в официальных судах находился в более или менее в рамках закона после эмансипации. Приговоры, как правило, соответствовали закону на протяжении всего изучаемого периода, что дает основание для заключения, что суд был достаточно справедлив, хотя проблемы взяточничества со стороны судей были весьма распространенным явлением.

Как известно, до конца XVII в. все социальные группы русского общества жили в одном правовом пространстве. Но, начиная с XVIII в. по мере развития нового законодательства город и деревня в правовом отношении стали расходиться, и постепенно возник т.н. юридический плюрализм: в пределах одного государства стали одновременно действовать две системы права — обычное и официальное, каждая из которых представляла собой достаточно своеобразный комплекс норм и институтов. Своей критической отметки различие между ними достигло к концу XIX в. Осознав в начале XX в. опасность крестьянской правовой обособленности, правительство решило ее ликвидировать и восстановить единое правовое пространство. Но времени оказалось слишком мало, и императорский режим рухнул, в том числе и потому, что ему не удалось включить крестьян в общий правопорядок государства. Требования помещичьей земли, недостаток патриотизма, слабое осознание общенациональных интересов и многое другое - все это было порождено в немалой степени правовой обособленностью крестьянства. Так, уже в революцию 1905-1907 гг.

393 Кудрявцев, В.Н. Социальные отклонения. Введение в общую теорию. / В.Н. Кудрявцев. -М„ 1984.-С. 153-186. частично сбылось предсказание С.Ю. Витте, высказанное им в 1903 г.: «Россия составляет в одном отношении исключение из всех стран мира -народ систематически воспитывался в отсутствии понятия о собственности и законности. . Для меня представляет огромный вопросительный знак: что может представлять собой империя со 100-миллионным крестьянским населением, в среде которого не воспитано ни понятие о праве земельной собственности, ни понятие о твердости права вообще? Какие исторические события явятся результатом этого? Затрудняюсь сейчас сказать, но чую, что последствия будут очень серьезные»394. 1917 год и последовавшие за ним события подтвердили пророчество Витте.

В целом, уровень преступности в Рязанской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. был средним по общероссийским меркам. Динамика преступности колебалась в зависимости от политических и социально-экономических потрясений и изменений по всей стране. Естественно, с ростом революционного напряжения в России росла и криминальная обстановка как по стране, так и отдельно по регионам. Рязанская губерния, являясь соседней с Московской, постоянно испытывала на себе влияние криминогенных факторов столицы. Поэтому зачастую многие преступники перебирались из Москвы в северо-западные и юго-западные уезды Рязанской губернии.

Социальная мобильность населения поставила всю судебно-полицейскую систему перед вопросом: как эффективнее бороться с растущей преступностью. Введение судов разных инстанций, усиление и разветвление полицейского аппарата, формирование общегосударственной тюремной системы стало характерной иллюстрацией попыток властей бороться с преступностью. Если дать объективную оценку этой деятельности на примере конкретной Рязанской губернии, то особо действенными эти методы

394 Цит. по: Миронов, Б.Н. Социальная история Российской империи (XVIII - начало XX вв.): В 2 т. / Б.Н. Миронов. - СПб., 2002. - Т. 2. - С. 98. назвать нельзя, потому что они носили, прежде всего, временный и незавершенный характер.

Стоит отметить, что, формирование единой пенитенциарной системы все же способствовало централизации борьбы с преступностью. Четыре вида тюремно-исправительных учреждений (только тюрем в Рязанской губернии к концу XIX в. было 12) сдерживали натиск профессиональной преступности. К сожалению, официальные полицейские власти не смогли справиться с ростом революционного радикализма, где немалую часть «революционеров» составляли деклассированные и уголовные элементы, для которых суть идеологических взглядов теоретиков была не важна, главное - это разбой, грабеж, убийства. Именно поэтому, акты индивидуального террора всегда сопровождались акциями экспроприации. По большому счету, все революционные потрясения стали типичным переделом собственности между недовольными группами населения. Причем, это стало закономерным финалом тех социально-экономических преобразований, которые проводились в государстве. Фактически социальная мобильность населения, как главнейший фактор роста преступности, была спровоцирована отменой крепостного права.

Итак, можно сделать следующие выводы:

- Социальное развитие России, и конкретно Рязанской губернии, во второй половине XIX — начале XX вв. привело к резкой интеграции различных групп населения, что нашло свое отражение в таком явлении как социальная мобильность населения.

- В Рязанской губернии в связи с массовостью отходничества, развитием транспортной системы и торговых отношений произошло увеличение численности городского населения, что привело к росту преступности в городах; тем более что в города проникало крестьянское правосознание, где морально-этические рамки и границы были весьма размыты.

- Преступность является типичным примером девиантного поведения. Ежегодное увеличение численности всего населения Рязанской губернии, а также назревание социальной напряженности в обществе, приводит и к росту преступности. Прежде всего, происходит увеличение преступлений против частной собственности, т.е. кражи, разбой и грабеж. К тому же, резкая социальная дифференциация в деревнях приводит к появлению в невиданных раньше масштабах бродяжничества и нищенства.

- Политическая несостоятельность власти приводит к обострению революционных настроений в обществе, в связи с чем ряды идеологических оппозиционеров пополняются обычными уголовниками и рецидивистами. Революционный радикализм и экстремизм в виде терроризма приобретают ярко выраженную уголовную окраску.

- Небывалый рост преступности вынуждает государство вводить дополнительные меры профилактики и борьбы с преступностью. Проводятся уголовно-процессуальные, судебная, полицейская и тюремная реформы.

- Развитие социума неминуемо вело к повышению правосознания и зарождению гражданского общества.

В заключение хочется отметить, что если в дореволюционное время с правонарушениями пытались бороться усилением и ужесточением уголовно-пенитенциарных методов, то сегодня, по мнению специалистов, это должно выглядеть иначе - переход от «войны» с наркотиками, с преступностью, с коррупцией и т.п. к политике «сокращения вреда» путем, прежде всего,

395 , , экономических, социальных, политических мер . При этом роль правовых (в том числе уголовно-правовых) мер сдерживания преступности будет сохраняться, хотя их масштабы и характер вряд ли останутся неизменными.

•1ЛГ

См.: Зер, X Восстановительное правосудие: Новый взгляд на преступление и наказание. / X. Зер. - М., 1998; Кристи, Н. Пределы наказания. / Н. Кристи. - М., 1985; Кристи, Н. Борьба с преступностью как индустрия: Вперед к ГУЛАГу западного образца? /Н. Кристи. -М., 1999.

Список научной литературыМорюшкин, Сергей Игоревич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. ИСТОЧНИКИ А) Архивные

2. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

3. Фонд 94. Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия.

4. On. 1. Д. 13-65, 77, 87, 89, 91, 145,167, 204, 259.

5. Фонд 109. Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии.

6. Оп. 154. Д. 45, 67-78, 89, 114, 156-174; Оп. 167. - Д. 35, 1965, 1984; Оп. 198. - Д. 875, 901-912, 965, 973, 999, 105, 1123, 1146, 1178; Оп. 201. - Д. 10, 34, 76, 89, 101, 198, 205, 307-334.

7. Фонд 110. Штаб отдельного корпуса жандармов.

8. Оп. 20. Д. 87-91, 99, 112, 115, 118, 121, 135, 143, 146, 149, 157, 161, 164, 176, 187, 189, 192, 195, 305, 309, 321, 345, 435; Оп. 21. - Д. 543, 567, 578; Оп. 22. - Д. 765, 790, 802-821.

9. Фонд 112. Особое присутствие Правительствующего Сената для суждения дел о государственных преступлениях и противозаконных сообществах.

10. Оп. 2. Д. 1124, 1187, 1245-1256, 1785, 2001, 2009, 2345, 2678, 2965, 3023, 3045, 3067, 3076, 3079, 3098, 3100.

11. Фонд 122. Главное тюремное управление при Министерстве юстиции.

12. Оп. 14. Д. 37, 39, 44, 46, 48, 53, 109-132; Оп. 15. - Д. 12, 15, 17, 19, 24, 27, 37, 49, 55, 67, 78, 85,107, 156,158,161,163,175,198.

13. Фонд 124. Уголовные отделения Первого Департамента Министерства юстиции.

14. Оп. 1. Д. 45, 47, 49, 53, 55, 67, 69, 71, 73, 75, 77, 80-89, 95; Оп. 2. - Д. 100-125,153,157,162,167,169,174,176,179,199, 205, 209, 222, 287, 307.

15. Фонд 1727. Судебный отдел (по дознаниям о государственных преступлениях) Департамента полиции .Министерства внутренних дел.1. Оп. 1. Д. 1-27.

16. Центральный Государственный Исторический Архив г. Москвы.

17. Фонд 131. Министерство юстиции Российской империи. Оп. 20. Д. 367. Государственный архив Рязанской области (ГАРО)

18. Фонд 222. Рязанское губернское исправительное арестантское отделение.

19. On. 1. Д. 13, 16, 19, 23, 28, 31, 35, 39, 44, 48, 54, 59, 61, 64, 68, 145, 167,198, 253, 347.

20. Фонд 627. Рязанская Духовная консистория. Оп. 79.-Д. 1-16, 25,29.

21. Фонд 639. Председатель Рязанского окружного суда.

22. On. 1. Д. 1, 12, 16, 19, 24, 26, 29, 31, 33, 36, 39, 42, 45, 47, 50, 123, 125,167,169,174,179,180-189.

23. Фонд 640. Рязанский окружной суд.

24. Фонд 641. Прокурор рязанского окружного суда. On. 1. Д. 1, 3, 7, 23, 25, 28, 31, 35, 76.

25. Фонд 642. Канцелярия Рязанского губернского прокурора.

26. Оп. 1. 3, 5, 7, 10, 13, 16, 19, 20, 24, 27, 29, 34, 37, 39, 40, 43, 46, 51, 55, 68, 69, 71, 73, 76, 77, 83, 85, 88, 89, 91, 92, 95,101,123,146,148.

27. Фонд 1292. Рязанское губернское жандармское управление (ГЖУ).

28. Оп. 1. Д. 3, 4, 7, 10, 28, 30, 52, 77, 79, 81, 84, 94, 128, 141, 148, 149, 157-163,1006,1007.

29. Фонд 1309. Рязанское городское полицейское управление.

30. Оп. 1. Д. 1, 3, 4, 7, 9, 14, 18, 21, 24, 27, 29, 30, 33, 38, 40, 42, 44, 46, 48, 50, 52, 54, 57, 59, 64, 67, 73, 77, 79, 82, 84, 87, 89, 91, 93, 95, 98, 101, 103, 108.1. Б) Опубликованные

31. Анархисты. Документы и материалы: В 2 т. М.: Наука, 1998.

32. Антология мировой правовой мысли. В 5-ти тт. М.: Наука, 1999.

33. Антология социальной работы. В 5-ти т. М.: Наука, 1995.

34. Баранович, М. Рязанская губерния (материалы для географии и статистики, собранные офицером Генерального штаба). / М. Баранович. СПб.: Типография Сената, 1860. - 312 с.

35. Всеподданнейший отчет о деятельности Санкт-Петербургской городской полиции за 1867 г. СПб.: Типография Сената, 1868. - 103 с.

36. Дашков, Д.Д. Доклады Рязанскому губернскому земскому собранию. / Д.Д. Дашков. Рязань: Губернская типография, 1870. - 94 с.

37. Двадцатипятилетие московских столичных судебно-мировых учреждений 1866-1891 гг.: Обзор деятельности, ведомость движения уголовных дел, личный состав. М.: Типография Дэрна, 1891.-451 с.

38. Доклады и журналы Рязанской Городской Думы за 1902 г. Рязань: Губернская типография, 1903. - 470 с.

39. Заключение прокурора Московской судебной палаты о предании суду Московской судебной палаты с участием присяжных заседателей директора Скопинского городского общественного банка Ивана

40. Гаврилова Рыкова, товарищей директора Ивана Иванова Руднева, Василия Яковлева Руднева и Никифора Васильева Иконникова. -Рязань: Типография В.П. Звукова, 1883. 59 с.

41. Заседание Рязанского окружного суда по делу Фриша в г. Зарайске. -Рязань: Губернская типография, 1888. 132 с.

42. Кенигсон, A.B. Подсудность уголовных дел городским судьям и земским начальникам: Систематический сборник законоположений и решений Сената. / A.B. Генигсон. Ялта: ИНТ, 1899. - 132 с.

43. Краткий обзор положения начального образования в Рязанской губернии за 1916 г. Рязань: Тип. Губ. правления, 1918. - 51 с.

44. Крестьянское движение в России в 1901-1904 гг.: Сб. документов. М.: Наука, 1998.-368 с.

45. Левитов, П.В. Современный аморализм и его виды. / П.В. Левитов. -Рязань: Тип. Братства св. Василия, 1911. 56 с.

46. Ленин, В.И. Полн. собр. соч. в 30-ти тт. / В.И. Ленин. М.: Наука, 1984. - Т. 25.

47. Ломброзо, Ч. Преступный человек. / Ч. Ломброзо. М.: Юридическая литература, 1994. - Пер. с ит. - 345 с.

48. Обзор Рязанской губернии за 1882 год. Рязань, 1883. - 57 с.

49. Обзор Рязанской губернии за 1890 год. Рязань, 1891. - 57 с.

50. Обзор Рязанской губернии за 1891 год. Рязань, 1892. - 59 с.

51. Обзор Рязанской губернии за 1892 год. Рязань, 1893. - 57 с.

52. Обзор Рязанской губернии за 1893 год. Рязань, 1894. - 57 с.

53. Обзор Рязанской губернии за 1894 год. Рязань, 1895. - 57 с.

54. Обзор Рязанской губернии за 1895 год. Рязань, 1896. - 57 с.

55. Обзор Рязанской губернии за 1896 год. Рязань, 1897. - 72 с.

56. Обзор Рязанской губернии за 1897 год. Рязань, 1898. - 72 с.

57. Обзор Рязанской губернии за 1898 год. Рязань, 1899. - 78 с.

58. Обзор Рязанской губернии за 1899 год. Рязань, 1900. - 69 с.

59. Обзор Рязанской губернии за 1900 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1901. - 103 с.

60. Обзор Рязанской губернии за 1901 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1902. - 36 с.

61. Обзор Рязанской губернии за 1902 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1903. - 37 с.

62. Обзор Рязанской губернии за 1903 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1904. - 39 с.

63. Обзор Рязанской губернии за 1904 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1905. - 72 с.

64. Обзор Рязанской губернии за 1905 год. Рязань: Тип. Губернского правления, 1906. - 102 с.

65. Обзор Рязанской губернии за 1913 г. Рязань: Тип. Губернского правления, 1915. - 134 с.

66. Особый суд по делам малолетних. Отчет С.-Петербургского столичного мирового судьи H.A. Окунева за 1910 год. СПб.: Типография Сената, 1911. - 61 с.

67. Открытие Попечительского общества о нищенствующих и о бесприютных девочках в городе Рязани. Рязань: Тип. Губ. правл., 1901. - 15 с.

68. Отчет о действиях Центрального комитета благотворительного общества г. Рязани за 1876 год. Рязань: Губернская типография, 1877. -40 с.

69. Отчеты о деятельности Рязанского общества исправительных приютов и колоний для несовершеннолетних преступников за 1896-1906 гг. -Рязань: Типолитография Н.Д. Малашкина, 1897-1907.

70. Отчет Особого московского суда для несовершеннолетних за 1912 г. -М., 1913. -56 с.

71. Петербургские столичные судебные мировые установления и Арестный дом: Отчёты за 1884-1907 гг. СПб.: Типография Сената, 1885-1908.

72. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе и третье. СПб.: Типография Сената, 1903.

73. Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних. Рязань: Тип. Н.В. Любомудрова, 1913. - 23 с.

74. Предварительное следствие о злоупотреблениях в Скопинском городском общественном банке. Ч. 1. / Произведено судебным следователем А.Г. Спиридоновым. Рязань: Тип. наел. З.П. Позняковой, 1883. - 440 с.

75. Преступления, раскрытые начальником С.-Петербургской сыскной полиции И.Д. Путилиным. М.: Просвещение, 1990. - 274 с.