автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Состояние уголовной преступности в российской провинции за 1861-1917 гг. на примере Курской губернии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Состояние уголовной преступности в российской провинции за 1861-1917 гг. на примере Курской губернии"

005054881

На щ

Ж.

Шепелева Мария Петровна

Состояние

уголовной преступности в российской провинции за 1861 -1917 гг. на примере Курской губернии

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Курск 2012

005054881

Работа выполнена на кафедре истории России Курского государственного университета Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент

Курцев Александр Николаевич

Официальные оппоненты: Салтык Галина Александровна,

доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Курский государственный университет» заведующая кафедрой культурологии

Савченко Нина Александровна,

кандидат исторических наук, ФГБОУ ВПО «Российский государственный социальный университет» Курский институт социального образования (филиал), доцент кафедры теории и истории государства и права Ведущая организация: Воронежский государственный педагогический университет.

Защита состоится 5 октября 2012 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.104.04 в Курском государственном университете по адресу: 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33, конференц -зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Курского государственного университета.

Автореферат разослан 3 сентября 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета ' Постников Н. А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертации вытекает из значения уголовной преступности как опаснейшего следствия материального и нравственного неблагополучия общества, одновременно отражая эффективность государственной политики по ее предотвращению и противоборству.

Криминогенная ситуация особенно обостряется в переломные моменты общественного развития, поскольку их отличают социальная незащищенность народа и политические метания власти. Россия с 1861 г. прошла через модернизационную эпоху ликвидации крепостничества и либеральных преобразований, что закономерно привело к временному всплеску уголовных проявлений.

В современных условиях подобную трансформацию переживает с 1991 г. российское общество, вставшее на путь возрождения рыночной экономики и постепенного развития демократии, что повлекло исключительный рост молодежного криминала, организованной преступности и коррупции бюрократии.

Учет исторического опыта пореформенной эпохи, положившей конец крепостному праву, поможет противостоять криминализации социума последних двух десятилетий.

Однако данная тематика традиционно остается малоизученной, недостаточно опирается на архивные источники, отличается запоздалым и минимальным развертыванием региональных исследований, что лишь подчеркивает своевременность темы, раскрываемой в диссертации.

Объектом ее изучения выступает состояние уголовной преступности как взаимосвязанной совокупности объективного - преступлений как противоправных действий и субъективного - преступников как криминальных личностей, что выгодно его отличает от аналогичных исследований, рисующих формы преступлений без личностей самих преступников1.

Предмет данной работы состоит в криминальной преступности как негативного явления социальной истории, требующей специального изучения в контексте общественного развития.

'Нами дано авторское определение «уголовной преступности» в сочетании с понятиями «преступления» и «преступники».

В литературе данная дефишщия обычно сводится юристами к совокупности только преступлений (в частности, см.: Юридический энциклопедический словарь. М., 2009. С. 554).

Подобный подход переняли и историки, например, в статье Б. Н. Миронова «Преступность в России в начале XIX - начале XX века» заявленная в заголовке «преступность» не раскрывается, подменяясь терминами: «преступления» и «подсудимый» с «осужденным» вместо обобщенной оценки «преступник» (Отечественная история. 1998. №1. С.24 - 25).

Хронология диссертации включает целостную эпоху российского общества с 1861 по 1917 г., определяемую как модернизация, которая начавшись с либеральных реформ закончилась Октябрьским переворотом.

География исследования представлена типичным регионом тогдашней провинции, которым избрана Курская губерния (2,4 млн чел. к 1897 г.) с ее аграрной экономикой и русским крестьянством православной конфессии при минимальной урбанизации (в городах 222 тыс. жителей к 1897 г.) и слаборазвитой промышленности, преимущественно рассредоточенной в сельской местности2.

Историография проблемы криминальности восходит к изданиям дореволюционных правоведов статистического характера, вначале обычно в формате статен. Скажем, П.Н. Ткачев дал оценку исходного уровня криминала к 1862 г. как преимущественно вызываемого социальной неустроенностью людей3.

Позднее публикуются монографии юристов, включая компетентный труд завстатотделом Минюста E.H. Тарновского с комплексным обобщением за 1874 - 1894 гг. разновидностей преступлений и состава преступников по половозрастным группам, сословному статусу и прочим признакам4.

После выхода в 1878 г. в Италии книги Ч. Ломброзо «Преступный человек» появляется интерес к исследованию личности преступника, несмотря на одиозные выводы ее автора о патологической предрасположенности отдельных людей к нарушению права на основе анатомических данных убийц, воров и т.д. Вскоре выходят работы отечественных криминалистов: статья Д. А. Дриля «Преступный человек» (Юридический вестник. 1882. № 11) и труд 3. Ф. Чижа «Преступный человек перед судом врачебной науки» (СПб., 1894) с обобщением результатов нового направления криминологии П.Н. Тарновской, занимавшейся женским составом осужденных.

Последняя доказывала, что «преступница представляет анатомические и функциональные особенности, отличающие ее от женщины нормальной». В общем плане она вынесла вердикт, что российские «преступники щедро наделены физическими и нравственными признаками вырождения, резко отличающими их от нормальных здоровых людей»5.

2Первая всеобщая перепись населения Российской Империи, 1897. Т. XX. Курская губерния. СПб., 1904. С. 1 - 3, 102, 174 - 175.

Ткачев П.Н. Статистические этюды: опыт разработки русской уголовной статистики // Библиотека для чтения. 1863. № 10. С.53.

4Тарновский E.H. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874 - 1894) СПб., 1899. С. 36.

Тарновская П. Н. Новые работы по криминальной антропологии // Доклад I секции русского общества сохранения народного здравия 27 декабря 1894г СПб 1895. С. 13-15.

Известный интерес представляют труды узкой направленности: сравнение городского и сельского криминала6,влияние алкоголизма на развитие преступности7, в особенности женских8 и детских правонарушений,9 включая единичное исследование о старшем поколении преступников10.

Переходный этап разработки темы - с 1900-х по 1920-е гг. -представлен сочинениями юриста и отчасти историка М.Н. Гернета, отличающиеся возвращением к поискам общественной природы криминальности: «Социальные факторы преступности» (М., 1905) и «Общественные причины преступности» (СПб., 1910)"; а также «Моральная статистика: уголовная статистика и статистика самоубийств» ( М., 1922) и «Преступность и самоубийство во время войны и после нее» (М., 1927)12.

В сталинский период восхваления историками значимости народа как вершителя прогресса изучение его криминала фактически остановили. Лишь с 1960 г. правоведом С.С. Остроумовым издаются первая и вторая монографии: «Преступность и ее причины в дореволюционной России» (М., 1960) и «Очерки по истории уголовной статистики дореволюционной России (М., 1961) с типичным отсутствием архивной информации.

В 1980 г. вышла доработанная книга исследователя с классовым анализом «показателей движения и структуры преступности» с середины XIX столетия по 1917 г. с антибуржуазной фразеологией, что «бурное развитие капитализма в России после реформы 1861 г. привело к огромному обнищанию широких трудящихся масс. А это, естественно, влекло за собой резкое возрастание преступности и, в частности ее двух категорий - имущественных и политических преступлений. Это вполне понятно, поскольку указанные категории преступлений направлены против экономической основы эксплуататорского строя - частной собственности и против того государства, которое охраняет общество, основанное на частной собственности». С лета 1914 г. война якобы обострила криминогенную ситуацию, а Февральская революция 1917 г. ускорила ее до предела из-за «разложения армии, наличия большого числа

бЗаменгоф М.Ф. Город и деревня в преступности. - М., 1913. - 56 с.

'Григорьев Н. И. Алкоголизм и преступность. — СПб., 1900. - 245 с.

83еланд Н. Женская преступность. - СПб., 1899. - 40 с; Рейнгард Н.В. Женщина перед судом уголовным и судом истории. - Казань., 1900. — 118с.

Тарновскин E.H. Преступность малолетних и несовершеннолетних в России. -СПб., 1899.-44с.

103аменгоф М.Ф. Преступность стариков. - Пг., 1915.-40с.

"Гернет М.Н. Социальные факторы преступности. - М.: Универ. тип., 1905. -203с.; он же. Общественные причины преступности. СПб., 1916. - 210 с.

12 См. посмертное переиздание: Гернет М.Н. Преступность и борьба с ней в связи с эволюцией общества// Избранные произведения. М., 1963. С. 1 - 158.

озлобленных вооруженных дезертиров, освобождения из тюрем уголовников и весьма слабой борьбой милиции Временного правительства»13.

Общероссийский подход с новаторскими идеями характерен для сочинения Б.Н. Миронова, усилиями которого проблема криминала введена в область «социальной истории» Российской Империи с XVIII в. по 1913 г. Однако у автора «Глава 8. Право и суд, преступления и наказания: к главенству закона» (с. 9 - 108) оказалась перегруженной юридической тематикой, достаточно назвать ее основные рубрики: «Уголовное право», «Наказания и пенитенциарная система», «Гражданское право», «Судопроизводство и процессуальное право», «Обычное право» при заключительном разделе «Преступность в России в XIX-начале XX в.» (с. 78 - 96) с краткой характеристикой нескольких положений.

В первом пункте «Источники данных о преступности и методика их обработки» отметим обращение к архивным источникам. В следующем «Динамика и структура преступности» доказывается «повышение» преступности после ликвидации крепостного права, достигшей максимума в 1913 г.; а последний «Факторы преступности» рисует перспективу, что «увеличение преступности в начале процесса модернизации носит временный характер и по мере ослабления социальной напряженности, утверждения во всех слоях общества единых стандартов поведения и принципиально общей системы ценностей может быть остановлено»14.

В последнее десятилетие началось выполнение кандидатских диссертаций о региональной преступности по специальности 07.00.02 -Отечественная история, начиная с анализа криминала в Петрограде (2003 г.), на Тамбовщине (2007 г.), а Рязанщине (2009 г.), включая исследование только женских правонарушений по Орловским материалам. В первой работе исследователь рассматривает «уголовную преступность как социальный феномен» с выводом по столице, что там «с осени 1914 г. по октябрь 1917 г. наблюдался рост количества уголовных правонарушений, обусловленный последствиями войны, Февральской революции, и социально-экономической политикой царизма и Временного правительства... »15

"Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России М 1980. С.86.

Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб., 1999. - С. 79, 84 - 85, 96.

Ерещенко Д. Ю. Преступность в Петрограде в 1914 - 1917 гг.: дис. ... канд. ист. наук. - СПб, 2003. -202 с.

Во второй диссертации раскрывается период «... с 1890 - х годов до 1914 года», историческую тематику «криминогенная ситуация» открывает глава по нашей проблеме - «Состояние преступности в Тамбовской губернии в конце XIX - начале XX в.», начинающаяся параграфом «Преступность: общая динамика» с анализом статистики из губернских обзоров за 1893 - 1910 гг.

Выводы автора гласят, что местная динамика приближается к общероссийской (по книгам Е. Н. Тарновского и С.С. Остроумова): «некоторое повышение в 1902 - 1903 годах, последовательный спад в 1904 - 1905 годах, новое повышение в 1906 году». Однако «Тамбовская губерния на общероссийском фоне выглядела в более выгодном свете, негативные явления нарастали и здесь, но не так быстро...».

В §2 «Структура преступности в губернии» источники вывели исследователя на подобные же обобщения, что структурные тенденции соответствовали общероссийским: увеличением тяжких преступлений, в особенности против собственности и в отношении личности. «Вместе с тем в Тамбовской губернии эти тенденции носили менее отчетливый характер, что было связано с особым типом пореформенного развития региона, слабой урбанизацией, сохранением патриархально - общинной, традиционной морали, диктовавшей социальное поведение большинства жителей, оттоком значительной массы пауперизованного крестьянства за пределы губернии».

Следующий параграф «Социально-демографический облик преступности» также опирается на сухую статистику без привлечения персональных дел из фонда Тамбовского окружного суда о личностях осужденных людей, что нарушает единство анализа криминала преступления как его объективного звена и субъективного облика самого преступника.

Последний параграф «Пенитенциарные учреждения губернии в конце XIX - начале XX в.» был ближе ко второй главе «Тамбовская полиция: облик, задачи, деятельность »16.

Такая же схема использована в диссертации по материалам Рязанщины, исключая вводную главу «Рязанская губерния в пореформенные годы и модернизация общества» с характеристикой социально-экономических изменений.

Второй главой «Состояние преступности в Рязанской губернии в 1861 - 1905 годы» историк показал, что там «...число преступлений из года в год увеличивалось », не обращая внимание на неуклонный прирост всего местного населения. Доминирование крестьянской преступности, что

|6Политов В. Е. Криминогенная ситуация в Тамбовской губернии на рубеже XIX - начале XX веков: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тамбов, 2007. С. 2, 15 - 16, 19 -22.

естественно при преобладании крестьян в губернии, в работе наивно объясняется их «пьянством» и, «низким уровнем умственного развития».

Последняя глава «Борьба с преступностью в Рязанской губернии в пореформенные годы» описывает развитие тюремной системы и т. п.17

«Гендерная тема изучения женского криминала в Орловской губернии за 1867 — 1917 гг. с новаторской разработкой в особом пункте мотивационного комплекса женских преступлений» при некоторой спорности его отдельных положений, выгораживающих хищения и оправдывающих убийства. Первые оправдывались «корыстно-потребительскими мотивами, а вторые тем, что «трудность получения развода и жестокость со стороны мужа нередко подталкивали женщину к покушению на жизнь супруга, это был мотив так называемой защитной агрессии ».

Общий вывод автора гласит, что «женская преступность в Орловской губернии была крайне низкой и почти не изменялась по десятилетиям», поскольку модернизационные процессы не успели серьезно охватить женщин аграрной глубинки18.

Подробнее рассмотрим развитие разработки истории преступности по Курской губернии. Начало положила статья студента П.А. Сучкина о сословных особенностях губернского криминала на основе сравнения данных статистики из «Обзоров Курской губернии» за 1893 и 1899 гг.

Наиболее показательной была дворянская статистика: «Всего в 1893 г. было осуждено 24 677 жителей Курской губернии, в т. ч. 268 дворян, или 1,1 %. В 1899 г. - 27 690 осужденных, в т. ч. 212 дворян, или 0,8 %, т.е. произошло значительное сокращение как абсолютных, так и относительных показателей»19.

Следующим стал цикл публикаций самого ученого20, особенно статья 2005 г. с сопоставлением только тяжких правонарушений, отраженных в исходном и конечном источниках.

Автор пишет, что «в 1883 г. число осужденных Курским окружным судом равнялось 581 чел., что означает 29 чел. на 100 тыс. жителей. В 1913 г. осудили 601., т. е. абсолютное их количество немного выросло: на

17Морюшкин С.И. Преступность и борьба с ней в пореформенной России (на материалах Рязанской губернии): автореф. дис.... кавд. ист. наук. Орел, 2009. С. 11,16 - 20.

Косарецкая H.H. Женская преступность в Орловской губернии во второй половине XIX - начале XX вв.: дис. ... канд. ист. наук. - Орел, 2007. - 259 с.

Сучкин П.А. Социальная структура преступности в Курской губернии конца XIX века // Формирование и развитие социальной структуры населения Центрального Черноземья. Тамбов, 1992. С. 54.

20Курцев А.Н. Состояние преступности и миграции населения Курской губершш в конце XIX - начале XX веков // Актуальные проблемы научиого творчества кафедры истории России: сб. науч. ст. Вып. 2. - Курск, 2005. с. 65 - 68.

3% (20 чел.), а относительно всего населения - 22 чел. на 100 тыс. -значительно уменьшилось: на 32 % (7 чел.)»21.

Крестьяне губернии дали лишь 66 % и 86 % количества осужденных при общей массе 94 % в составе всех жителей, городское же мещанство при 10 % и 12 % лиц, что осудил суд, составляло 4 % населения.

Одновременно «наблюдался стремительный рост рецидивной преступности, имевшей преимущественно профессиональный характер»: относительно числа осужденных в 6 раз, а при расчете на 100 тыс. жителей - в 4 раза.

В статье В.В. Захарова о купеческой преступности особое значение имеет конкретизация статистики по персональным уголовным делам, причем в работе всесторонне доказано снижение криминальности у данных предпринимателей в капиталистический период22.

В последнее десятилетие смежное изучение проблем криминала более всего обязано усилиям Г.А. Салтык 23 и диссертациям ее аспирантов об истории полиции Курской губернии с попутным анализом и состояния криминала24.

В коллективной монографии историка и ее учеников «Полиция Курской губернии... (1864 - 1917)» (Курск, 2007. 320 с.) собственно теме преступности посвящены четыре страницы с констатацией низкого уровня криминализации региона по (А.Н. Курцеву и В.В. Захарову) и отдельными примерами из архивных документов25.

В кандидатских диссертащих о судебных, тюремных учреждениях и прокуратуре Курской губернии проблематика преступности практически не затрагивалась26.

21 Курцев А.Н. Преступность на территории Курской губернии в конце XIX -начале XX - века (по статистике осужденных) // Преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы. Курск, 2002. с. 25 - 28.

22Захаров В.В. Купеческая преступность в Курской губернии на рубеже XIX - XX веков // Проблемы истории государства и права. Вып.2: Россия. Курск, 1998. С.79 - 91.

См. личную ее статью: Салтык Г.А. Охрана правопорядка и борьба полиции Курской губернии с преступностью: вторая половши XIX - XX вв. // Преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы. Курск., 2002. С. 25 - 28.

24Горлова Н.И. Полиция Российской провинции в XIX веке (на примере Курской губернии).: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2005. 26 е.;

Главинская С.Н. Организация и деятельность полиции Черноземного центра России в 1901 - 1917гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2006. 26 е.;

Степанова Е.И. Эволюция деятельности уездной полиции Курской губернии во второй половине Х1Х-начале XX вв.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2012. 25с.

25Салтык Г.А. и др. Полиция Курской губернии: история становления и деятельности (1864- 1917). Курск, 2007. С.85 - 88.

26Щедрина Ю.В. Судебные учреждения российской провинции во второй половине XIX - начале XX веков (на примере Курской губернии): автореф. дис. ... канд. ист.наук. Курск, 2002. 25с.;

В правоведческой диссертации о преступности несовершеннолетних имеется параграф о состоянии таковой, подтверждающий отсутствие повышения криминальности середины XIX столетия по 1917 г.: «В пореформенный период роста преступности несовершеннолетних в Курской губернии не наблюдалось»27.

В общем итоге степень изученности истории преступности за 1861 -1917 г. отличается следующим: 1) ограниченным кругом общероссийских трудов, зачастую содержащих сомнительные положения; 2) новейшим развертыванием регионального изучения, включая фрагментарное исследование проблемы в отношении Курской губернии; 3) отсутствие специального диссертационного сочинения по данному региону, что обусловило выполнение нашей кандидатской диссертации.

Методологическую основу диссертационной работы составляет принцип взаимосвязи объективного (в данном случае - преступлений) и субъективного (в нашем труде - преступников) в контексте начала цивилизационно-исторического перехода России от аграрного общества к индустриальной цивилизации посредством модернизации.

Соответственно методы исследования вбирают широкое использование многофакторного анализа, статистического, сравнительного и др. в совокупности с применением исторической персоналистики и специального учета мотивированности людей.

Целыо работы ставится изучение истории криминала в русской провинции за 1861 - 1917 гг. на типичном примере Курской губернии путем решения сквозных задач, последовательно раскрывающих сумму преступлений и облик преступников как объективную и субъективную составляющие явления преступности, включающих освещение следующих вопросов:

- факторы и динамика преступности;

- разновидности преступлений;

- мотивы и состав преступников;

- характеристика преступников.

Источниковая база диссертации представлена совокупностью печатных материалов и архивных документов.

Локтионова Е.А. Становление и развитие пенитенциарной системы в Курской губернии во второй половине XIX - начале XX веков: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2004.25 е.;

Симонхн Р.З. Эволюция органов прокуратуры в ходе судебной реформы 1864 г., вторая половина XIX - начало XX вв. (на примере Курской губернии): автореф. дис. канд. ист. наук. Курск, 2007. 27 е.;

Харсеева О.В. Борьба с преступностью несовершеннолетних в России в середине XIX - начале XX вв.: историко-правовое исследование (на материалах Курской губернии): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2007. С.18.

Среди первых самое важное место занимают публикации об уголовной статистике, включая общероссийские издания, позволяющие определить общие черты и специфические особенности курского криминала28.

Однако наиболее полная информация о количестве преступлений и преступников с делением первых по характерным разновидностям и составом вторых по важнейшим критериям содержится в источниках местного происхождения, особенно периодических, раскрывающих динамику преступности.

В общих публикациях «Статистической книги» за 1861 и 1886 гг., помимо прочего, имеются данные и о криминальных проявлениях в Курской губернии29.

Регулярное освещение криминальной статистики обязано выпуску «Обзоров Курской губернии», поначалу называвшихся Приложениями к отчетам, с примечательной рубрикой «Народная нравственность», которая открывалась трафаретной записью, в т.ч. за 1894 г.: «По сведениям, доставленным прокурорами Курского и Сумского окружных судов в 1894 г., в округе Курского суда и в двух уездах Курской губернии: Путивльском и Рыльском, отнесенных к округу Сумского суда, было возбуждено 2 980 уголовных дел», а также: «В числе осужденных состояло 616 мужчин и 99 женщин, наибольшее число осужденных падает на крестьянское сословие - 56,03 %; при распределении преступников по возрасту наибольшее число таковых 287 чел. дает возраст 21 - 30 лет»30.

Сравнение этой статистики с более ранним таким источником поражает десятикратным падением численности преступников: «В числе осужденных состояло 7 108 и 730 женщин...»31, что подчеркивает всю сомнительность априорного мнения о нарастании уровня российской преступности в пореформенные десятилетия.

Значительно более информативны табличные приложения ежегодных «Обзоров», включая указанный выше за 1894 г.

Наиболее тяжкие деяния отражены в «Ведомости № 5. Лит. А: О числе и роде преступлений в Курской губернии по делам, производившимся в Курском и Сумском (по уездам Рыльскому и Путивльскому) окружных судах за 1894 год », где горизонтальная графа

28См., например: Орлов И, Хвостов А. Материалы для уголовной статистики России //Журнал Министерства юстиции. 1860.№7.С. 17-21;

Свод статистических сведений по делам уголовным за 1913 год. Пг., 1916. 156 с. ^Статистическая книга за 1861 год. Курск, 1862. С. 140;

Статистическая книга за 1886 год. Курск, 1887. С. 85 - 88.

30Обзор Курской губернии за 1894 год. Курск, 1895. С. 45.

3,Приложение ко всеподданнейшему отчету о состоянии Курской губернии за 1881 год. Курск, 1882. С. 32.

«род преступлений», здесь единственно включавшая «преступления государственные», имеет вертикальную конкретизацию, начиная с раздела: «число преступлений, по коим состоялось определение суда» с последующим разделением на «приговор оправдательный» и «приговор обвинительный», а также важнейший - «число осужденных» по их половому составу: мужчин и женщин.

Далее осужденных людей источник классифицирует по их сословной принадлежности, а также и полам на «дворян потомственных», «дворян личных», «купцов и почетных граждан», «мещан», «крестьян», «военных сословий» и «других званий».

Завершающим разделом был «возраст преступников» ( с разбивкой на мужчин и отдельно на женщин), лет: «ниже 17», «17 - 20», «21 - 30», «31 -40», «41- 50», «51- 60» и «выше 60».

Аналогичную структуру имеет табличное приложение «Лит. Б: ... уездных членов... окружных судов...» о криминале средней тяжести, в т. ч. по кражам со взломом, но без убийств людей и т. п., находившихся в юрисдикции самих окружных судов.

Подсудность легких преступлений — мировой юстиции, ликвидированной в 1889 г. и восстановленной в 1912 г., в данный период исполняли две инстанции: «земские начальники» и «городские судьи», деятельность которых соответственно сведена в таблицы с литерой «В» и «Г» с одинаковым заголовком «О числе и роде преступлений в Курской губернии...», в т. ч. простой краже (без наличия взлома) и т. д., поэтому эти таблицы без ряда граф, включая информацию о возрастном составе этого малоопасного контингента людей.

У крестьянского сословия подобные правонарушения карались также в «волостных судах» с итогами в таблице «Лит. Д» и соответственно с сокращенными сведениями об осужденных.

Более скромное место занимает общероссийская и региональная периодика, в особенности журнальная подборка об эволюции преступности в экстремальных условиях военного времени с 1914 по 1917 г.32

Газетная информация помогла проследить нарастание преступности после Февральской революции 1917г. в условиях амнистии уголовников (Курский край.1917. 24 марта), криминала дезертиров в Курской губернии (Курская весть. 1917. 20 окт.) и т.д., особенно учитывая минимальное наличие документов за этот революционный этап.

Возможности художественной литературы, представленные классическим описанием мотивации уголовного преступления в северной столице романом Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», которые дополняют бытовые очерки Гиляровского «Москва и москвичи» о

32 Тюремный вестник. 1917. № 1. 105 с.

профессиональных преступниках, в отношении курщины достаточно скромные.

Особый интерес вызывает повесть рыльского селянина П.И. Карпова включающая характеристику криминальных проявлений, имеющих место в крестьянской среде: от убийств помещиков в 1861г. до массовых самосудов и кровавых столкновений в пореформенное десятилетие33.

В региональном исследовании, имеющим конкретно исторический характер, законодательные материалы закономерно относились к вспомогательным источникам, тем более что таковые представлены в общероссийских работах Б.Н. Миронова и др.

Наша тема потребовала использование уголовных законоположений для классификации преступлений 34, дополненных последующими актами о предотвращении преступности в России35.

Вторую группу привлеченных источников составляет архивная документация, преимущественно судопроизводственная с персонифицированной характеристикой самих преступлений и осужденных людей. С этой целью мы отобрали и изучили в Государственном архиве Курской области (ГАКО) 72 дела описи 1 фонда 32 «Курский окружной суд», начиная с 51 о деяниях за 1866 г., а заканчивая д. 10504 о криминале за 1915 г.

Особое внимание в делах обращено на выявление типичных уголовных преступлений и криминальных личностей, особенно среди крестьян, ибо они составляли основную массу губернского населения.

В частности, приведем информацию из уголовного дела, № 158 за 1866 год (объемом в 13 л.) «о крестьянине Антипе Потапове Чернышеве, 50 лет, заподозренного в кражах со взломом замка и без взлома разного имущества у крестьян Вертиковых, и бывшую дворовую Александру Степанову Голосенкову, 47 лет, обвиняемую в принятии краденых вещей. Данное происшествие случилось на второй неделе великого поста 1866 года, у крестьянки села Успенского Дарьи Вертиковой были выкрадены из запертой пуньки (амбара) два сундука с разным имуществом, из которых один был заперт висячим замком, а другой, где хранился ключ от первого, был не заперт. Оба эти сундука на другой день происшествия найдены пустыми в коноплянике помещика Цибульского. Подозрение в краже было заявлено на крестьянина того же села Антипа Чернышова, который, не сознавшись в преступлении, был уличен в нем методом

33 Карпов П.И. Из глубины I:автобиографическая повесть // Карпов П.И. Собр.соч.:Т.2. Курск, 2011. С. 53,61 -62, 79.

34Уложение о наказаниях уголовных и исправительных... М., 1867. X, 448, 62, 30, 102, 154 с.

35 Устав о предупреждении и пресечении преступлений...// Свод законов основных государственных, гражданских, уголовных. Б.м., 1911. С. 1 -224.

сопоставления найденным при обыске куске холста, с предоставленным потерпевшей Вертиковой. Позже выяснилось, что этот же крестьянин совершил кражу в феврале 1866 года, о чем было объявлено Яковом Киреевым, под праздник Покрова Богородицы, ночью, путем взлома замка, было выкрадено пять коровьих и пятнадцать бараньих кож, на общую сумму 52 руб. 50 коп. По обстоятельствам изложенного дела суд счел справедливым назначить наказание подсудимому Чернышеву в виде заключения в тюрьме на три месяца»зб.

В отношении проявившейся позднее женской преступности, имевшей больше личную мотивацию, в особенности показательно дело 10491 за 1915 г. (объемом в 25 л.) со следующими сведениями «о крестьянке Евдокии Филипповой Демченковой, слободы Коломыйцевой Корочанского уезда. Федор Демченков стал замечать, что проживающая вместе с ним невестка Евдокия беременная. 3 декабря 1915 года она уехала к своему отцу на хутор Сетный, а когда вернулась домой, то ни живота, ни ребенка при ней не было. На расспросы Евдокия пояснила, что родила ребенка мужского пола и в холодном нежилом помещении, волнуемая страхом и стыдом, так как младенец был прижит в отсутствие мужа, находившегося на войне от не законной связи, поэтому она его оставила. По заключению эксперта, ребенок родился вполне доношенным, жизнеспособным и жил некоторое время после рождения, смерть его наступила вследствие истечения кровью через сосуды неперевязанной пуповины. На основании изложенного крестьянка слободы Коломыйцевой, Пригородней волости, Корочанского уезда, Евдокия Демченкова 22 лет, обвиняется в содеянном ею преступном деянии оставлении новорожденного в беспомощном состоянии и наказывается заключением в тюрьму на два месяца»37.

В необходимых случаях для дополнения картины использовались отдельные дела из ряда внесудебных фондов: Курского губернского правления и Курских губернского и уездных комиссаров Временного правительства, Курской арестантской роты и Рыльской уездной тюрьмы, Губернского жандармского управления.

В общей сложности в нашем сочинении использована разнообразная информация из 80 дел шести фондов Государственного архива Курской области.

Всю совокупность привлеченных для выполнения исследования статистических публикаций и личностного документооборота отличают взаимодополняемость и научная репрезентативность, что обеспечивало обоснованность и достоверность информации, содержащейся в диссертации.

36ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 158. Л.1.

37 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 10491. Л. 5 - 6.

Научная новизна. Данное исследование является первой диссертацией в области отечественной истории о состоянии уголовной преступности в Курской губернии за 1861- 1917 гг.

В теоретическом отношении его новаторство состоит в целостной характеристике уголовной преступности как взаимосвязанной совокупности объективного - преступлений как противоправных действий и субъективного - преступников как криминальных личностей.

Одновременно прослежены исторические взаимосвязи факторов и динамики преступлений, мотивов и состава преступников, разновидностей преступлений и характеристика преступников.

Из авторских положений особо ценными является вывод о снижении наиболее опасного криминала среди всего губернского населения, а также ранжирование в труде криминальности по относительным показателям (из расчета на 100 тыс. жителей показавшего меньший уровень преступности у крестьян в сравнении с горожанами, дворянством и купечеством.

Практическая значимость. Важнейшие результаты проведенного исследования помогут учету исторического опыта при определении и реализации уголовной политики на федеральном и региональном уровнях, особенно в отношении предотвращения опасного и молодежного криминала.

Диссертационный материал возможно использовать в обобщающих работах по российской истории, правоведческих публикациях и курском краеведении, а также в преподавании исторических и юридических лекционных курсов.

Апробация результатов. Основные положения диссертации отражены в 12 научных статьях автора общим объемом 5 п. л., включая 3 публикации в ваковских изданиях, а также докладывались автором на шести научных конференциях (Курск: 2003, 2005, дважды в 2008, 2010), включая выступление на всероссийском форуме в Институте российской истории РАН (Москва, 2010 г.)

Структура работы включает введение, две главы с двумя параграфами в каждой, заключите, а также примечания и общий список использованных в диссертации источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Первую главу «Преступления как объективная составляющая преступности» открывает параграф «Факторы и динамика преступлений», с описанием объективных компонентов криминала в Курской губернии.

Преступления определялись несколькими группами важнейших факторов, повышавших или понижавших динамику криминала.

В комплексе социально-экономических факторов поначалу доминировало такое временное условие, как трудности пореформенной трансформации экономики и социальных отношений, обусловившие рост преступности, особенно в ходе перелома 1861 г., давшим 820 опасных проступков в губернии.

В целом пореформенная эпоха характеризовалась медленным улучшением жизни жителей глубинки, нарастающим благосостоянием, включая, крестьян имевшим долгосрочный и необратимый характер. Поэтому неслучайно аналогичный показатель опаснейших преступлений в 1895 г. сократился до 368, т. е. вполовину.

Оборотной стороной подъема достатка деревни явилось увеличение потребления спиртного и соответственно алкогольной преступности. К примеру, в с. Плотаве Льговского уезда распитие водки на домашнем празднике в зиму 1867 г. кончилось убийством одного из гостей38. Зато введение властью сухого закона в годы Первой мировой войны свело криминал на почве алкоголя к минимуму.

Причем в тексте диссертации подчеркивается, что климатическая не урожайность и голод курян в 1891 г. повлекли лишь временный рост имущественной преступности. Постоянное действие негативного характера, стабильно подпитывающее увеличение преступности, заключалось в нарастании социального неравенства среди низших слоев народа.

В области социодемографических факторов аграрную Курскую губернию отличали причины, заметно понижавшие уровень преступности: миграционное вымывание криминальных элементов на окраины страны и в крупные города при минимальной урбанизации данного региона. Сравним столицу и типичную провинцию: в 1913 г. Петербургский окружной суд с крупнейшим городом страны дал 106 осужденных преступников на 100 тыс. наличного населения, Курский - с его контингентом преимущественно сельских жителей - лишь 22 чел. на 100 тыс., т.е. менее почти в 5 раз.

В проявлениях культурно-образовательных факторов особо характеризуется общее повышение грамотности людей и бытовой культуры курской деревни, что благотворно сказалось на криминальной ситуации. Контингент местных уроженцев с высоким уровнем образования достаточно редко давал криминал, особенно насильственного действия.

Начало противоречивой эмансипации женщин одновременно уменьшало и увеличивало их преступность, поскольку они яростнее стали отстаивать свои тендерные права в отношениях с мужчинами, а также общую и криминальную самостоятельность.

31 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 144. Л.75.

В конкретном плане показательна попытка убийства посредством револьвера в 1908 г. селянкой - прислугой своего любовника -горожанина, поскольку он отказался взять ее замуж39.

Опаснейшее проявление женской свободы состояло в появлении на провинциальной территории профессиональных преступниц: Курским окружным судом в 1882 г. была осуждена лишь 1 женщина с рецидивом (совершила третье уголовное деяние), а на 1913 г. таких стало уже 15 чел., включая девятерых, совершивших более 4-х преступлений (остальные женщины - по 3 раза).

Экстремальное значение имели социополитические факторы, особенно вызванные военными обстоятельствами. Массовая мобилизация курского крестьянства с 1914 по 1916 г. закономерно дала резкий спад уголовных деяний в Курской губернии.

Другой фактор - обострение криминала в условиях революций -имел противоположные последствия в 1917 г.: амнистия уголовников и массовое дезертирство привели к подъему наиболее опасных проявлений уличной преступности, в т.ч. городе Курске вооруженные дезертиры осмеливались нападать в ночи даже на сотрудников милиции.

В курских селениях к лету 1917 г. остался «худший элемент мужского населения - лишенный в судебном порядке за ранее совершенные преступления права на поступление в армию, пользовался возможностью проводить свою жизнь в тунеядстве и вместе с тем продолжал терроризировать различными хулиганскими выходками мирное население, чем деморализующе влиял на подрастающую молодежь»40.

В целом эпоха 1861 - 1917 гг. отличалась перевесом позитивных факторов, понижавших уровень уголовной преступности в российской провинции.

Второй параграф «Разновидности преступлений» содержит анализ видового состава криминальных проявлений.

На первом месте стояли имущественные преступления: более всего кражи, типичные для регионов с большим удельным весом сельской бедноты. Отсюда вынос личных вещей, разной домашней утвари, предметов хозяйственного обихода, хищения с участков и амбаров урожаев и достаточно редко воровство собственно денег. Особняком стояли случаи конокрадства и рубка лесов, в т.ч. принадлежащих государству.

Однако кражи со взломом замка являлись редкостью. В 1866 г. сразу у двух селян д. Малый Ржавец Тимского уезда - односельчанин рецидивист вскрыл амбары и похитил имущества на общую сумму 426 руб.41

" ГАКО. Ф.32. Оп. 1 .Д. 8710. Л.6 - 9.

40 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 10491. Л.5 - 6.

41 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 158. Л.190 - 198.

Простые кражи из-за бедности людей случались и в городах. Например, в 1868 г. в домашний сундук мещанки г.Курска залезла квартирантка, укравшая оттуда вещей на 70 рублей 42.

Специфика Курской губернии состояла в минимальном распространении грабежей и разбоев, сопряженных с насильственным хищением людьми чужого имущества.

Уникальный случай вооруженного разбоя, причем шайкой, произошел в 1908 г. в экономии старооскольских землевладельцев с убийством сторожа дворянского имения, где трое крестьян похитили вещи убитого ими43.

Второе место в губернии занимали насильственные преступления (с насилием против личности): семейные избиения, драки на улице и т.д., включая убийства, в особенности по неосторожности.

В содержании приводится описание и умышленного убийства в 1867 г. трое братьев из Курского села забили до смерти обухами топоров зажиточного односельчанина, начиная расправу с пьяных упреков: «Что, попался наш богач, сукин сын, почему ты не дал нам муки, когда мы приходили занимать»4 .

Среди малораспространенных видов преступлений наиболее интересны правонарушения «по службе государственной и общественной»: в основном о растратах денежных средств должностными лицами низшего и среднего аппарата управления.

Иногда должностные преступления совершались посредством нанесения побоев, как это было в 1914 г., когда сотрудники полиции Щигровского уезда: становой - пристав, чиновник управления и несколько стражников «причинили истязания» четырем селянам45.

Сравнительная характеристика разновидностей преступлений конкретизирует картину объективных истоков состояния преступности в российской провинции.

Вторая глава «Преступники как субъективная составляющая преступности» начинается параграфом «Мотивы и состав преступников», раскрывающей субъективные компоненты преступности.

В состоянии преступности человеческая мотивация определяла реализацию криминальных проявлений. В параграфе содержится авторское положение о делении основных мотивов криминала на корыстные и личностные.

Корысть и зависть к чужому добру, жажда наживы подталкивали предрасположенного к криминальности индивидуума к имущественным преступлениям.

42 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 153. Л.2 - 5.

43 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 8550. Л. 1-14.

44 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д.281. Л.4,139.

45 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д. 10378а. Л.2.

Криминальные наклонности части курян хорошо рисуют случаи неоднократного совершения аналогичных преступлений. Так, уже в 1870 г. 42-летний крестьянин Курской губернии был уличен в 4-х кражах подряд46.

Личностные мотивы относились к чувственным сферам индивидуума, вбирая любовь и попутно ревность, половые связи вне законной семьи - и в результате стыд от внебрачного дитя.

Множество преступлений порождали бытовые ссоры и чувство мести, часто именно внутри семьи. В частности, у курского мещанина домашняя ссора с женой переросла в убийство последней в 1868 г.47

Отдельно стояли уголовные деяния, природа которых состояла в психических заболеваниях, различных злоупотреблениях служебными обязанностями и др., включая оскорбление словами должностных лиц посетителями, как это случилось с жителем города Обояни Курской губернии в 1912 г., обозвавшим порядки оказания услуг местной почтовой конторы «абсурдом и глупостью»48.

Растущее значение имели религиозные преступления, в особенности богохульства, что объясняется атеистической мотивацией. Например, в 1916 г. курянин, пришедший нетрезвым в бакалейную лавку, начал буянить, а на упрек хозяина «побойся бога, что ты делаешь», публично закричал «твою мать бога, твою мать спасителя, твою мать божию матерь, и твою мать Николая - угодника»49.

Тендерная специфика мотивов и состава преступников заключалась в том, что у мужчин преобладали корыстные побуждения, зачастую сопряженные с последствиями пьянства; у женщин, напротив, доминировала личная неприязнь, обыкновенно дополняемая бытовыми неурядицами.

В количественном отношении определяющее значение имело общее неравенство мужской и женской преступности: в 1861 г., как 91% на 9% соответственно преступников по Курской губернии, однако в конце XIX -начале XX веков женский криминал несколько сократился - до 7 % против 93 % у мужчин.

Стабильный перевес мужской преступности обязан повышенной агрессивностью, пьяному разгулу и большему наличию свободного от домашних хлопот времени, трудовой деятельности, вне собственного хозяйства включая промыслы за пределами своего поселения, а иногда и города. Незначительное понижение относительного показателя мужского

46 ГАКО. Ф.32. Он. 1. Д.520. Л. 66.

47 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 144. Л. 65 - 67.

48 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д.10025. Л. 5.

49 ГАКО. Ф.32. Оп.1. Д.10419. Л. 6.

криминала как раз объясняется массовым развитием отхода мужчин за пределы губернии.

Зато женщины были сильнее привязаны к каждодневному труду в семье, связаны воспитанием детей, обладали меньшей физической силой для реализации преступных целей и т.д.

В возрастной структуре преступников преобладали лица среднего возраста обоих полов как обладающие наибольшими возможностями совершить хищение, применить насилие и др., в отличие от стариков и в особенности от несовершеннолетних.

В сословном отношении среди курян численно доминировали представители крестьян, одновременно относительно общей массы данного сословия в Курской губернии крестьянство отличал минимум криминогенности. Поэтому на гране XIX - XX веков крестьяне дали 76% всех общегубернских преступников, составляя 94% населения жителей региона.

Зато городское мещанство дало почти втрое превосходящий уровень преступности: 11% осужденных на 4% представительства в губернском населении.

Среди таких же проявлений наиболее опасного криминала дворянство и купечество соответственно были представлены 3% к 1% и 0,4% к 0,2%. Менее всего проступков допускало духовное сословие.

Параллельное изучение мотивации и структуры преступников помогло выявить явную взаимосвязь этих субъективных основ курского криминала.

Второй параграф «Характеристика преступников» рисует типичные для провинции собирательные образы криминальных личностей. Одновременно в диссертации осуществлена их конкретизация посредством описания характерных примеров.

В указанном отношении в Курской губернии наиболее типичной фигурой был мужчина, имевший в среднем 30 лет, крестьянского происхождения, занимавшийся хлебопашеством; семейный, причем обыкновенно с малолетними детьми, совершивший у односельчан первичную кражу имущества.

Здесь показателен 32-летний крестьянин Щигровского уезда, которого в 1870 г. осудили «за кражу без взлома нескольких мер ржаной муки»50.

Городское купечество более всего судили за обманы, разнообразные мошенничества и растрату денег своих клиентов, включая пример по г. Старому Осколу, когда 33-летний торговец в 1870 г. «совершил растрату чужого движимого имущества, вверенного ему на сохранение»51.

50 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 520. Л. 100.

51 Там. же. Л.64.

Для поместного дворянства в наибольшей степени были характерны деяния с насилием над личностью: обычно побои, в разных ссорах и т.п.

Иногда эта группа давала и случаи зверских убийств, как это случилось в 1907 г. в баронском имении на территории белгородчины, когда юноша убил мать, ударом топора, изранив таковым и самого барона - своего отчима»52.

Среди чисто женского криминала особенно отметим смертоубийственное изгнание внебрачного плода и уничтожение незаконнорожденных детей, включая оставление их в беспомощном состоянии.

В частности, молодая селянка в зиму 1915 г., муж которой был призван воевать, бросила умирать в заснеженном поле в конопляной куче «прижитого ею младенца»53.

Обращает внимание, что все тяжкие преступления совершались лицами с определенной предрасположенностью к криминальным проявлениям. Достаточно сослаться на следующую статистику на рубеже XIX - XX столетий: окружными судами Курской губернии было наказано лишь 25 преступников на 100 тыс. наличного населения.

В Заключении диссертации сформулированы важнейшие итоги исследования.

Состояние уголовной преступности российской провинции за 18611917 гг. определяла множественность факторов разнонаправленного действия, имеющих объективный характер.

В аграрной Курской губернии с массовой миграцией крестьянства за пределы региона наблюдалось снижение наиболее опасного криминала, а также минимум организованно-групповых преступлений и почти отсутствие рецидивно-профессиональных преступников.

Общие черты национального и регионального криминала состояли в стабильном перевесе имущественных преступлений относительно насильственных, а применительно к преступникам мужским полом перед женским.

Субъективные мотивы преступников влияли на их состав, главным образом тендерный и сословный.

52 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 8644. Л. 2 -3.

53 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д.10491. Л. 6.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК

Министерства образования и науки Российской Федерации

1.Шепелева М.П. Уголовная преступность российской провинции за 1861 — 1917 гг. на примере Курской губернии // Известия Алтайского государственного университета: Научный журнал. Выпуск № 4/1 (68/1). -Барнаул: Изд-во Алтайского государственного университета, 2010. - С. 270-273.-0,2 п.л.

2.Шепелева М.П. Характеристика уголовных преступников Курской губернии в конце XIX - начале XX веков.: сословная специфика и половые отличия // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. - 2011. - № 3 (19). URL: http: //scientific-notes.ru /pdf./021-010.pdf. № государственной регистрации 04210068/0123.-0,6 п.л.

3.Шепелева М.П. Влияние военного фактора на уголовную преступность российской провинции за 1914 - 1917 гг. на типичном примере Курской губернии // Научные проблемы гуманитарных исследований: Научно - теоретический журнал. Выпуск 11.- Пятигорск: Изд - во Института региональных проблем российской государственности на Северном Кавказе, 2011- С.78-83. - 0,4 п.л.

Прочие публикации

4.Шенелева М.П. Причины роста преступности в пореформенной России во второй половине XIX столетия // Уголовно - правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России: Сборник материалов Межрегиональной научно - практической конференции.- Курск: Изд - во Курск, гос. техн. ун - та, 2003 - С. 57 — 61.

- 0,4 п.л.

5.Шепелева М.П. Рост численности женской преступности в России второй половины XIX столетия через призму взглядов антропологов и социологов // Вопросы государства и права: Сборник статей, посвященных 10 - летию образования кафедры истории государства и права. - Курск: Изд-во Курск, гос. техн. ун-та, 2005. - С. 173

- 180. - 0,6 п.л.

6.Шепелева М.П. Вопросы организации уголовной статистики в пореформенной России (1861 - 1909 гг.) // Уголовно - правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России: Сборник материалов Межрегиональной научно - практической

конференции. - Курск: Изд - во Курского гос. техн. ун-та, 2005 - С 60 -67. - 0,5 п.л.

7.Шепелева М.П. Курская прокуратура в борьбе с преступностью (на примере прокурора Курского окружного суда Д. А. Вележева (1850 -1903гг.) // Правоохранительная деятельность российского государства: законодательство и практика: Сборник материалов Всероссийской научно - практической конференции. - Курск: Изд-во Курск, гос. техн ун-та 2008.-С. 610-615,-0,4 пл.

8.Шепелева М.П. Прокуратура и преступность: Прокурор Курского окружного суда Д.А. Вележев (1850 - 1903 гг.) // Человек и общество на рубеже тысячелетий: Международный сборник научных трудов. - Воронеж: Изд - во ВГПУ, 2008. - С. 111 - 115. - 0,3 п.л.

9.Шепелева М.П. Влияние военного фактора на состояние преступности в (1914 - 1917 гг. по материалам Курской губернии) // Сборник материалов международной студенческой научно - практической конференции. - Курск: Изд-во Курск, гос. техн. ун-та, 2008. - С. 83-87 -0,3 п.л.

Ю.Шепелева М.П. Преступления и наказания по «справкам о судимости» Курского окружного суда за 1870 г. // Актуальные проблемы научного творчества ученых кафедры истории России: Сборник научных статей. - Курск: Изд - во Курск, гос. ун-та, 2009. - С.55 - 59. - 0,2 п.л.

И.Шепелева М.П. Политическая преступность в Российской провинции второй половины XIX - начале XX веков (на примере Курской губернии) // События и люди в документах Курских архивов: Сборник материалов. - Курск: Издание Архивного управления Курской области, 2010.-С.134- 137.-0,5 п.л.

12.Шепелева М.П. Крестьянская преступность Курской губернии в конце XIX - начале XX веков // Сельская Россия: Прошлое и настоящее: Сборник материалов XII Всероссийской научно - практической конференции. - М.: Изд - во об-ва «Энциклопедия российских деревень» 2010 -С.114 -117. -0,5 п.л.

Сдано в набор 31.08.2012 г. Подписано в печать 31.08.2012 г. Формат 60x84 1/16. Бумага Снегурочка. Объем 1,0 уся. печ. л. Гарнитура Тайме. Тираж 100 экз. Заказ № 1304.

Лицензия на издательскую деятельность

ИД № 06248 от 12.11.2001 г. Издательство Курского госуниверситета 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33

Отпечатано: ПБОЮЛ Киселева О.В. ОГРН 304463202600213

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Шепелева, Мария Петровна

Введение. 5

Глава I. Преступления как объективная составляющая преступности.22

1.1.Факторы и динамика преступлений.22

1.2.Разновидности преступлений.47

Глава II. Преступники как субъективная составляющая преступности.118

2.2.Мотивы и состав преступников.118

2.3.Характеристика преступников. 154

Введение диссертации2012 год, автореферат по истории, Шепелева, Мария Петровна

Актуальность темы диссертации вытекает из значения уголовной преступности как опаснейшего следствия материального и нравственного неблагополучия общества, одновременно отражая эффективность государственной политики по ее предотвращению и противоборству.

Криминогенная ситуация особенно обостряется в переломные моменты общественного развития, поскольку их отличают социальная незащищенность народа и политические метания власти. Россия с 1861 г. прошла через модернизационную эпоху ликвидации крепостничества и либеральных преобразований, что закономерно привело к временному всплеску уголовных проявлений.

В современных условиях подобную трансформацию переживает с 1991 г. российское общество, вставшее на путь возрождения рыночной экономики и постепенного развития демократии, что повлекло исключительный рост молодежного криминала, организованной преступности и коррупции бюрократии.

Учет исторического опыта пореформенной эпохи, положившей конец крепостному праву, поможет противостоять криминализации социума последних двух десятилетий.

Однако данная тематика традиционно остается малоизученной, недостаточно опирается на архивные источники, отличается запоздалым и минимальным развертыванием региональных исследований, что лишь подчеркивает своевременность темы, раскрываемой в диссертации.

Объектом ее изучения выступает состояние уголовной преступности как взаимосвязанной совокупности объективного - преступлений как противоправных действий и субъективного - преступников как криминальных личностей, что выгодно его отличает от аналогичных

Y-6 исследований, рисующих формы преступлений без личностей самих преступников1.

Предмет данной работы состоит в криминальной преступности как негативного явления социальной истории, требующей специального изучения в контексте общественного развития.

Хронология диссертации включает целостную эпоху российского общества с 1861 по 1917 г., определяемую как модернизация, которая начавшись с либеральных реформ закончилась Октябрьским переворотом.

География исследования представлена типичным регионом тогдашней провинции, которым избрана Курская губерния (2,4 млн чел. к 1897 г.) с ее аграрной экономикой и русским крестьянством православной конфессии при минимальной урбанизации (в городах 222 тыс. жителей к 1897 г.) и слаборазвитой промышленности, преимущественно рассредоточенной в сельской местности2.

Историография проблемы криминальности восходит к изданиям дореволюционных правоведов статистического характера, вначале обычно в формате статей. Скажем, П.Н. Ткачев дал оценку исходного уровня криминала к 1862 г. как преимущественно вызываемого социальной неустроенностью людей3.

Позднее публикуются монографии юристов, включая компетентный труд завстатотделом Минюста E.H. Тарновского с комплексным обобщением за 1874 - 1894 гг. разновидностей преступлений и состава

Нами дано авторское определение «уголовной преступности» в сочетании с понятиями «преступления» и «преступники».

В литературе данная дефиниция обычно сводится юристами к совокупности только преступлений (в частности, см.: Юридический энциклопедический словарь. М., 2009. С. 554).

Подобный подход переняли и историки, например, в статье Б. Н. Миронова «Преступность в России в начале XIX - начале XX века» заявленная в заголовке «преступность» не раскрывается, подменяясь терминами: «преступления» и «подсудимый» с «осужденным» вместо обобщенной оценки «преступник» (Отечественная история. 1998. №1. С.24 - 25).

Первая всеобщая перепись населения Российской Империи, 1897. Т. XX. Курская губерния. СПб. 1904. С. 1 -3, 102, 174- 175.

3Ткачев П.Н. Статистические этюды: опыт разработки русской уголовной статистики // Библиотека для чтения. 1863. № 10. С.53. преступников по половозрастным группам, сословному статусу и прочим признакам4.

После выхода в 1878 г. в Италии книги Ч. Ломброзо «Преступный человек» появляется интерес к исследованию личности преступника, несмотря на одиозные выводы ее автора о патологической предрасположенности отдельных людей к нарушению права на основе анатомических данных убийц, воров и т.д. Вскоре выходят работы отечественных криминалистов: статья Д. А. Дриля «Преступный человек» (Юридический вестник. 1882. № 11) и труд 3. Ф. Чижа «Преступный человек перед судом врачебной науки» (СПб., 1894) с обобщением результатов нового направления криминологии П.Н. Тарновской, занимавшейся женским составом осужденных.

Последняя доказывала, что «преступница представляет анатомические и функциональные особенности, отличающие ее от женщины нормальной». В общем плане она вынесла вердикт, что российские «преступники щедро наделены физическими и нравственными признаками вырождения, резко отличающими их от нормальных здоровых людей»3.

Известный интерес представляют труды узкой направленности: сравнение городского и сельского криминала6,влияние алкоголизма на развитие преступности7, в особенности женских8 и детских правонарушений,

9 10 включая единичное исследование о старшем поколении преступников .

Переходный этап разработки темы - с 1900-х по 1920-е гг. -представлен сочинениями юриста и отчасти историка М.Н. Гернета, отличающиеся возвращением к поискам общественной природы криминальности: «Социальные факторы преступности» (М., 1905) и

4Тарновский E.H. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874 - 1894). СПб., 1899. С. 36.

3 Тарновская П. Н. Новые работы по криминальной антропологии // Доклад I секции русского общества сохранения народного здравия 27 декабря 1894г., СПб., 1895. С. 13-15. бЗаменгоф М.Ф. Город и деревня в преступности. - М., 1913. - 56 с.

Григорьев Н. И. Алкоголизм и преступность. - СПб., 1900. - 245 с.

83еланд Н. Женская преступность. - СПб., 1899. - 40 с; Рейнгард Н.В. Женщина перед судом уголовным и судом истории. - Казань. 1900. - 118с.

9Тарновский E.H. Преступность малолетних и несовершеннолетних в России. - СПб., 1899. - 44с.

03аменгоф М.Ф. Преступность стариков. - Пг., 1915.-40с.

Общественные причины преступности» (СПб., 1910)11; а также «Моральная статистика: уголовная статистика и статистика самоубийств» ( М., 1922) и

12

Преступность и самоубийство во время войны и после нее» (М., 1927) .

В сталинский период восхваления историками значимости народа как вершителя прогресса изучение его криминала фактически остановили. Лишь с 1960 г. правоведом С.С. Остроумовым издаются первая и вторая монографии: «Преступность и ее причины в дореволюционной России» (М., 1960) и «Очерки по истории уголовной статистики дореволюционной России (М., 1961) с типичным отсутствием архивной информации.

В 1980 г. вышла доработанная книга исследователя с классовым анализом «показателей движения и структуры преступности» с середины XIX столетия по 1917 г. с антибуржуазной фразеологией, что «бурное развитие капитализма в России после реформы 1861 г. привело к огромному обнищанию широких трудящихся масс. А это, естественно, влекло за собой резкое возрастание преступности и, в частности ее двух категорий -имущественных и политических преступлений. Это вполне понятно, поскольку указанные категории преступлений направлены против экономической основы эксплуататорского строя - частной собственности и против того государства, которое охраняет общество, основанное на частной собственности». С лета 1914 г. война якобы обострила криминогенную ситуацию, а Февральская революция 1917 г. ускорила ее до предела из-за «разложения армии, наличия большого числа озлобленных вооруженных дезертиров, освобождения из тюрем уголовников и весьма слабой борьбой милиции Временного правительства»13.

Общероссийский подход с новаторскими идеями характерен для сочинения Б.Н. Миронова, усилиями которого проблема криминала введена в область «социальной истории» Российской Империи с XVIII в. по 1913 г.

Гернет М.Н. Социальные факторы преступности. - М.: Универ. тип., 1905. - 203с.; он же. Общественные причины преступности. СПб., 1916. - 210 с.

См. посмертное переиздание: Гернет М.Н. Преступность и борьба с ней в связи с эволюцией общества// Избранные произведения. М., 1963. С. 1 - 158.

13Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М., 1980. С.86.

Однако у автора «Глава 8. Право и суд, преступления и наказания: к главенству закона» (с. 9 - 108) оказалась перегруженной юридической тематикой, достаточно назвать ее основные рубрики: «Уголовное право», «Наказания и пенитенциарная система», «Гражданское право», «Судопроизводство и процессуальное право», «Обычное право» при заключительном разделе «Преступность в России в XIX - начале XX в.» (с. 78 - 96) с краткой характеристикой нескольких положений.

В первом пункте «Источники данных о преступности и методика их обработки» отметим обращение к архивным источникам. В следующем «Динамика и структура преступности» доказывается «повышение» преступности после ликвидации крепостного права, достигшей максимума в 1913 г.; а последний «Факторы преступности» рисует перспективу, что «увеличение преступности в начале процесса модернизации носит временный характер и по мере ослабления социальной напряженности, утверждения во всех слоях общества единых стандартов поведения и принципиально общей системы ценностей может быть остановлено»14.

В последнее десятилетие началось выполнение кандидатских диссертаций о региональной преступности по специальности 07.00.02 -Отечественная история, начиная с анализа криминала в Петрограде (2003 г.), на Тамбовщине (2007 г.), а Рязанщине (2009 г.), включая исследование только женских правонарушений по Орловским материалам. В первой работе исследователь рассматривает «уголовную преступность как социальный феномен» с выводом по столице, что там «с осени 1914 г. по октябрь 1917 г. наблюдался рост количества уголовных правонарушений, обусловленный последствиями войны, Февральской революции, и социально-экономической политикой царизма и Временного правительства. »ь

Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб., 1999. - С. 79, 84-85,96.

5Ерещенко Д. Ю. Преступность в Петрограде в 1914 - 1917 гг.: дис. . канд. ист. наук. - СПб, 2003.

202 с.

Во второй диссертации раскрывается период «. с 1890 - х годов до 1914 года», историческую тематику «криминогенная ситуация» открывает глава по нашей проблеме - «Состояние преступности в Тамбовской губернии в конце XIX - начале XX в.», начинающаяся параграфом «Преступность: общая динамика» с анализом статистики из губернских обзоров за 1893 -1910 гг.

Выводы автора гласят, что местная динамика приближается к общероссийской (по книгам Е. Н. Тарновского и С.С. Остроумова): «некоторое повышение в 1902 - 1903 годах, последовательный спад в 1904 -1905 годах, новое повышение в 1906 году». Однако «Тамбовская губерния на общероссийском фоне выглядела в более выгодном свете, негативные явления нарастали и здесь, но не так быстро.».

В §2 «Структура преступности в губернии» источники вывели исследователя на подобные же обобщения, что структурные тенденции соответствовали общероссийским: увеличением тяжких преступлений, в особенности против собственности и в отношении личности. «Вместе с тем в Тамбовской губернии эти тенденции носили менее отчетливый характер, что было связано с особым типом пореформенного развития региона, слабой урбанизацией, сохранением патриархально - общинной, традиционной морали, диктовавшей социальное поведение большинства жителей, оттоком значительной массы пауперизованного крестьянства за пределы губернии».

Следующий параграф «Социально-демографический облик преступности» также опирается на сухую статистику без привлечения персональных дел из фонда Тамбовского окружного суда о личностях осужденных людей, что нарушает единство анализа криминала преступления как его объективного звена и субъективного облика самого преступника.

Последний параграф «Пенитенциарные учреждения губернии в конце XIX - начале XX в.» был ближе ко второй главе «Тамбовская полиция: облик, задачи, деятельность »16.

Такая же схема использована в диссертации по материалам Рязанщины, исключая вводную главу «Рязанская губерния в пореформенные годы и модернизация общества» с характеристикой социально-экономических изменений.

Второй главой «Состояние преступности в Рязанской губернии в 1861 -1905 годы» историк показал, что там «.число преступлений из года в год увеличивалось », не обращая внимание на неуклонный прирост всего местного населения. Доминирование крестьянской преступности, что естественно при преобладании крестьян в губернии, в работе наивно объясняется их «пьянством» и, «низким уровнем умственного развития».

Последняя глава «Борьба с преступностью в Рязанской губернии в пореформенные годы» описывает развитие тюремной системы и т. п.17

Тендерная тема изучения женского криминала в Орловской губернии за 1867 - 1917 гг. с новаторской разработкой в особом пункте мотивационного комплекса женских преступлений» при некоторой спорности его отдельных положений, выгораживающих хищения и оправдывающих убийства. Первые оправдывались «корыстно-потребительскими мотивами, а вторые тем, что «трудность получения развода и жестокость со стороны мужа нередко подталкивали женщину к покушению на жизнь супруга, это был мотив так называемой защитной агрессии ».

Общий вывод автора гласит, что «женская преступность в Орловской губернии была крайне низкой и почти не изменялась по десятилетиям»,

16Политов В. Е. Криминогенная ситуация в Тамбовской губернии на рубеже XIX - начале XX веков: автореф. дис. . канд. ист. наук. Тамбов, 2007. С. 2, 15 - 16, 19 - 22. пМорюшкин С.И. Преступность и борьба с ней в пореформенной России (на материалах Рязанской губернии): автореф. дис. канд. ист. наук. Орел, 2009. С. 11, 16 - 20. поскольку модернизационные процессы не успели серьезно охватить женщин аграрной глубинки18.

Подробнее рассмотрим развитие разработки истории преступности по Курской губернии. Начало положила статья студента П.А. Сучкина о сословных особенностях губернского криминала на основе сравнения данных статистики из «Обзоров Курской губернии» за 1893 и 1899 гг.

Наиболее показательной была дворянская статистика: «Всего в 1893 г. было осуждено 24 677 жителей Курской губернии, в т. ч. 268 дворян, или 1,1 %. В 1899 г. - 27 690 осужденных, в т. ч. 212 дворян, или 0,8 %, т.е. произошло значительное сокращение как абсолютных, так и относительных 19 показателей» .

20

Следующим стал цикл публикаций самого ученого , особенно статья 2005 г. с сопоставлением только тяжких правонарушений, отраженных в исходном и конечном источниках.

Автор пишет, что «в 1883 г. число осужденных Курским окружным судом равнялось 581 чел., что означает 29 чел. на 100 тыс. жителей. В 1913 г. осудили 601., т. е. абсолютное их количество немного выросло: на 3% (20 чел.), а относительно всего населения - 22 чел. на 100 тыс. - значительно уменьшилось: на 32 % (7 чел.)» .

Крестьяне губернии дали лишь 66 % и 86 % количества осужденных при общей массе 94 % в составе всех жителей, городское же мещанство при 10% и 12 % лиц, что осудил суд, составляло 4 % населения.

Одновременно «наблюдался стремительный рост рецидивной преступности, имевшей преимущественно профессиональный характер»:

8Косарецкая E.H. Женская преступность в Орловской губернии во второй половине XIX - начале XX вв.: дис. . канд. ист. наук. - Орел, 2007. -259 с.

9Сучкин П.А. Социальная структура преступности в Курской губернии конца XIX века // Формирование и развитие социальной структуры населения Центрального Черноземья. Тамбов, 1992. С. 54.

20Курцев А.Н. Состояние преступности и миграции населения Курской губернии в конце XIX - начале XX веков // Актуальные проблемы научного творчества кафедры истории России: сб. науч. ст. Вып. 2. -Курск, 2005. с. 65 -68.

21 Курцев А.Н. Преступность на территории Курской губернии в конце XIX - начале XX - века (по статистике осужденных) // Преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы. Курск, 2002. с. 25 -28. относительно числа осужденных в 6 раз, а при расчете на 100 тыс. жителей -в 4 раза.

В статье В.В. Захарова о купеческой преступности особое значение имеет конкретизация статистики по персональным уголовным делам, причем в работе всесторонне доказано снижение криминальности у данных предпринимателей в капиталистический период22.

В последнее десятилетие смежное изучение проблем криминала более

23 всего обязано усилиям Г.А. Салтык и диссертациям ее аспирантов об истории полиции Курской губернии с попутным анализом и состояния криминала24.

В коллективной монографии историка и ее учеников «Полиция Курской губернии. (1864 - 1917)» (Курск, 2007. 320 с.) собственно теме преступности посвящены четыре страницы с констатацией низкого уровня криминализации региона по (А.Н. Курцеву и В.В. Захарову) и отдельными примерами из архивных документов23.

В кандидатских диссертациях о судебных, тюремных учреждениях и прокуратуре Курской губернии проблематика преступности практически не

26 затрагивалась .

В правоведческой диссертации о преступности несовершеннолетних имеется параграф о состоянии таковой, подтверждающий отсутствие

22Захаров В.В. Купеческая преступность в Курской губернии на рубеже XIX - XX веков // Проблемы истории государства и права. Вып.2: Россия. Курск, 1998. С.79 - 91.

23См. личную ее статью: Салтык Г.А. Охрана правопорядка и борьба полиции Курской губернии с преступностью: вторая половина XIX - XX вв. // Преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы. Курск., 2002. С. 25 - 28.

24Горлова Н.И. Полиция Российской провинции в XIX веке (на примере Курской губернии).: автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2005. 26 е.;

Главинская С.Н. Организация и деятельность полиции Черноземного центра России в 1901 - 1917гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2006. 26 е.;

Степанова Е.И. Эволюция деятельности уездной полиции Курской губернии во второй половине XIX -начале XX вв.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2012. 25с.

25Салтык Г.А. и др. Полиция Курской губернии: история становления и деятельности (1864- 1917). Курск, 2007. С.85 - 88.

2бЩедрина Ю.В. Судебные учреждения российской провинции во второй половине XIX - начале XX веков (на примере Курской губернии): автореф. дис. . канд. ист.наук. Курск, 2002. 25с.;

Локтионова Е.А. Становление и развитие пенитенциарной системы в Курской губернии во второй половине XIX - начале XX веков: автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2004. 25 е.;

Симонян Р.3. Эволюция органов прокуратуры в ходе судебной реформы 1864 г., вторая половина XIX - начало XX вв. (на примере Курской губернии): автореф. дис, . канд. ист. наук. Курск, 2007. 27 е.; повышения криминальности середины XIX столетия по 1917 г.: «В пореформенный период роста преступности несовершеннолетних в Курской

27 губернии не наблюдалось» .

В общем итоге степень изученности истории преступности за 1861 -1917 г. отличается следующим: 1) ограниченным кругом общероссийских трудов, зачастую содержащих сомнительные положения; 2) новейшим развертыванием регионального изучения, включая фрагментарное исследование проблемы в отношении Курской губернии; 3) отсутствие специального диссертационного сочинения по данному региону, что обусловило выполнение нашей кандидатской диссертации.

Методологическую основу диссертационной работы составляет принцип взаимосвязи объективного (в данном случае - преступлений) и субъективного (в нашем труде - преступников) в контексте начала цивилизационно-исторического перехода России от аграрного общества к индустриальной цивилизации посредством модернизации.

Соответственно методы исследования вбирают широкое использование многофакторного анализа, статистического, сравнительного и др. в совокупности с применением исторической персоналистики и специального учета мотивированности людей.

Целью работы ставится изучение истории криминала в русской провинции за 1861 - 1917 гг. на типичном примере Курской губернии путем решения сквозных задач, последовательно раскрывающих сумму преступлений и облик преступников как объективную и субъективную составляющие явления преступности, включающих освещение следующих вопросов:

- факторы и динамика преступности;

- разновидности преступлений;

- мотивы и состав преступников;

27Харсеева О.В. Борьба с преступностью несовершеннолетних в России в середине XIX - начале XX вв.: историко-правовое исследование (на материалах Курской губернии): автореф. дис. . канд. юрид. наук. Москва, 2007. С. 18.

- характеристика преступников.

Источниковая база диссертации представлена совокупностью печатных материалов и архивных документов.

Среди первых самое важное место занимают публикации об уголовной статистике, включая общероссийские издания, позволяющие определить

28 общие черты и специфические особенности курского криминала .

Однако наиболее полная информация о количестве преступлений и преступников с делением первых по характерным разновидностям и составом вторых по важнейшим критериям содержится в источниках местного происхождения, особенно периодических, раскрывающих динамику преступности.

В общих публикациях «Статистической книги» за 1861 и 1886 гг., помимо прочего, имеются данные и о криминальных проявлениях в Курской губернии29.

Регулярное освещение криминальной статистики обязано выпуску «Обзоров Курской губернии», поначалу называвшихся Приложениями к отчетам, с примечательной рубрикой «Народная нравственность», которая открывалась трафаретной записью, в т.ч. за 1894 г.: «По сведениям, доставленным прокурорами Курского и Сумского окружных судов в 1894 г., в округе Курского суда и в двух уездах Курской губернии: Путивльском и Рыльском, отнесенных к округу Сумского суда, было возбуждено 2 980 уголовных дел», а также: «В числе осужденных состояло 616 мужчин и 99 женщин, наибольшее число осужденных падает на крестьянское сословие -56,03 %; при распределении преступников по возрасту наибольшее число таковых 287 чел. дает возраст 21-30 лет»30.

28См., например: Орлов И, Хвостов А. Материалы для уголовной статистики России // Журнал Министерства юстиции. 1860. № 7. С. 17 - 21 ;

Свод статистических сведений по делам уголовным за 1913 год. Пг., 1916. 156 с.

29Статистическая книга за 1861 год. Курск, 1862. С. 140;

Статистическая книга за 1886 год. Курск, 1887. С. 85 - 88.

30Обзор Курской губернии за 1894 год. Курск, 1895. С. 45.

Сравнение этой статистики с более ранним таким источником поражает десятикратным падением численности преступников: «В числе осужденных состояло 7 108 и 730 женщин.»31, что подчеркивает всю сомнительность априорного мнения о нарастании уровня российской преступности в пореформенные десятилетия.

Значительно более информативны табличные приложения ежегодных «Обзоров», включая указанный выше за 1894 г.

Наиболее тяжкие деяния отражены в «Ведомости № 5. Лит. А: О числе и роде преступлений в Курской губернии по делам, производившимся в Курском и Сумском (по уездам Рыльскому и Путивльскому) окружных судах за 1894 год », где горизонтальная графа «род преступлений», здесь единственно включавшая «преступления государственные», имеет вертикальную конкретизацию, начиная с раздела: «число преступлений, по коим состоялось определение суда» с последующим разделением на «приговор оправдательный» и «приговор обвинительный», а также важнейший - «число осужденных» по их половому составу: мужчин и женщин.

Далее осужденных людей источник классифицирует по их сословной принадлежности, а также и полам на «дворян потомственных», «дворян личных», «купцов и почетных граждан», «мещан», «крестьян», «военных сословий» и «других званий».

Завершающим разделом был «возраст преступников» ( с разбивкой на мужчин и отдельно на женщин), лет: «ниже 17», «17 - 20», «21 - 30», «31 -40», «41-50», «51-60» и «выше 60».

Аналогичную структуру имеет табличное приложение «Лит. Б: . уездных членов. окружных судов.» о криминале средней тяжести, в т. ч. по кражам со взломом, но без убийств людей и т. п., находившихся в юрисдикции самих окружных судов.

Приложение ко всеподданнейшему отчету о состоянии Курской губернии за 1881 год. Курск, 1882.

С. 32.

Подсудность легких преступлений - мировой юстиции, ликвидированной в 1889 г. и восстановленной в 1912 г., в данный период исполняли две инстанции: «земские начальники» и «городские судьи», деятельность которых соответственно сведена в таблицы с литерой «В» и «Г» с одинаковым заголовком «О числе и роде преступлений в Курской губернии.», в т. ч. простой краже (без наличия взлома) и т. д., поэтому эти таблицы без ряда граф, включая информацию о возрастном составе этого малоопасного контингента людей.

У крестьянского сословия подобные правонарушения карались также в «волостных судах» с итогами в таблице «Лит. Д» и соответственно с сокращенными сведениями об осужденных.

Более скромное место занимает общероссийская и региональная периодика, в особенности журнальная подборка об эволюции преступности в

39 экстремальных условиях военного времени с 1914 по 1917 г. "

Газетная информация помогла проследить нарастание преступности после Февральской революции 1917г. в условиях амнистии уголовников (Курский край. 1917. 24 марта), криминала дезертиров в Курской губернии (Курская весть. 1917. 20 окт.) и т.д., особенно учитывая минимальное наличие документов за этот революционный этап.

Возможности художественной литературы, представленные классическим описанием мотивации уголовного преступления в северной столице романом Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», которые дополняют бытовые очерки Гиляровского «Москва и москвичи» о профессиональных преступниках, в отношении курщины достаточно скромные.

Особый интерес вызывает повесть рыльского селянина НИ. Карпова включающая характеристику криминальных проявлений, имеющих место в

32 Тюремный вестник. 1917. № 1. 105 с. крестьянской среде: от убийств помещиков в 1861г. до массовых самосудов и

33 кровавых столкновений в пореформенное десятилетие .

В региональном исследовании, имеющим конкретно исторический характер, законодательные материалы закономерно относились к вспомогательным источникам, тем более что таковые представлены в общероссийских работах Б.Н. Миронова и др.

Наша тема потребовала использование уголовных законоположений для классификации преступлений 34, дополненных последующими актами о предотвращении преступности в России 35.

Вторую группу привлеченных источников составляет архивная документация, преимущественно судопроизводственная с персонифицированной характеристикой самих преступлений и осужденных людей. С этой целью мы отобрали и изучили в Государственном архиве Курской области (ГАКО) 72 дела описи 1 фонда 32 «Курский окружной суд», начиная с 51 о деяниях за 1866 г., а заканчивая д. 10504 о криминале за 1915 г.

Особое внимание в делах обращено на выявление типичных уголовных преступлений и криминальных личностей, особенно среди крестьян, ибо они составляли основную массу губернского населения.

В частности, приведем информацию из уголовного дела, № 158 за 1866 год (объемом в 13 л.) «о крестьянине Антипе Потапове Чернышеве, 50 лет, заподозренного в кражах со взломом замка и без взлома разного имущества у крестьян Вертиковых, и бывшую дворовую Александру Степанову Голосенкову, 47 лет, обвиняемую в принятии краденых вещей. Данное происшествие случилось на второй неделе великого поста 1866 года, у крестьянки села Успенского Дарьи Вертиковой были выкрадены из запертой пуньки (амбара) два сундука с разным имуществом, из которых один был

Карпов П.И. Из глубины ^автобиографическая повесть // Карпов П.И. Собр.соч.:Т.2. Курск, 2011. С. 53,61 - 62, 79.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. М., 1867. X, 448, 62, 30, 102, 154 с. Устав о предупреждении и пресечении преступлений.// Свод законов основных государственных, гражданских, уголовных. Б.м., 1911. С. 1 -224. заперт висячим замком, а другой, где хранился ключ от первого, был не заперт. Оба эти сундука на другой день происшествия найдены пустыми в коноплянике помещика Цибульского. Подозрение в краже было заявлено на крестьянина того же села Антипа Чернышова, который, не сознавшись в преступлении, был уличен в нем методом сопоставления найденным при обыске куске холста, с предоставленным потерпевшей Вертиковой. Позже выяснилось, что этот же крестьянин совершил кражу в феврале 1866 года, о чем было объявлено Яковом Киреевым, под праздник Покрова Богородицы, ночью, путем взлома замка, было выкрадено пять коровьих и пятнадцать бараньих кож, на общую сумму 52 руб. 50 коп. По обстоятельствам изложенного дела суд счел справедливым назначить наказание подсудимому Чернышову в виде заключения в тюрьме на три месяца» 36.

В отношении проявившейся позднее женской преступности, имевшей больше личную мотивацию, в особенности показательно дело 10491 за 1915 г. (объемом в 25 л.) со следующими сведениями «о крестьянке Евдокии Филипповой Демченковой, слободы Коломыйцевой Корочанского уезда. Федор Демченков стал замечать, что проживающая вместе с ним невестка Евдокия беременная. 3 декабря 1915 года она уехала к своему отцу на хутор Сетный, а когда вернулась домой, то ни живота, ни ребенка при ней не было. На расспросы Евдокия пояснила, что родила ребенка мужского пола и в холодном нежилом помещении, волнуемая страхом и стыдом, так как младенец был прижит в отсутствие мужа, находившегося на войне от не законной связи, поэтому она его оставила. По заключению эксперта, ребенок родился вполне доношенным, жизнеспособным и жил некоторое время после рождения, смерть его наступила вследствие истечения кровью через сосуды неперевязанной пуповины. На основании изложенного крестьянка слободы Коломыйцевой, Пригородней волости, Корочанского уезда, Евдокия Демченкова 22 лет, обвиняется в содеянном ею преступном деянии

36ГАКО. Ф.32. Оп.1 Д 158. Л. 1. оставлении новорожденного в беспомощном состоянии и наказывается

37 заключением в тюрьму на два месяца» .

В необходимых случаях для дополнения картины использовались отдельные дела из ряда внесудебных фондов: Курского губернского правления и Курских губернского и уездных комиссаров Временного правительства, Курской арестантской роты и Рыльской уездной тюрьмы, Губернского жандармского управления.

В общей сложности в нашем сочинении использована разнообразная информация из 80 дел шести фондов Государственного архива Курской области.

Всю совокупность привлеченных для выполнения исследования статистических публикаций и личностного документооборота отличают взаимодополняемость и научная репрезентативность, что обеспечивало обоснованность и достоверность информации, содержащейся в диссертации.

Научная новизна. Данное исследование является первой диссертацией в области отечественной истории о состоянии уголовной преступности в Курской губернии за 1861- 1917 гг.

В теоретическом отношении его новаторство состоит в целостной характеристике уголовной преступности как взаимосвязанной совокупности объективного - преступлений как противоправных действий и субъективного - преступников как криминальных личностей.

Одновременно прослежены исторические взаимосвязи факторов и динамики преступлений, мотивов и состава преступников, разновидностей преступлений и характеристика преступников.

Из авторских положений особо ценными является вывод о снижении наиболее опасного криминала среди всего губернского населения, а также ранжирование в труде криминальности по относительным показателям (из расчета на 100 тыс. жителей показавшего меньший уровень преступности у крестьян в сравнении с горожанами, дворянством и купечеством.

37 ГАКО. Ф.32. Оп. 1. Д. 10491. Л.5 - 6.

Практическая значимость. Важнейшие результаты проведенного исследования помогут учету исторического опыта при определении и реализации уголовной политики на федеральном и региональном уровнях, особенно в отношении предотвращения опасного и молодежного криминала.

Диссертационный материал возможно использовать в обобщающих работах по российской истории, правоведческих публикациях и курском краеведении, а также в преподавании исторических и юридических лекционных курсов.

Апробация результатов. Основные положения диссертации отражены в 12 научных статьях автора общим объемом 5 п. л., включая 3 публикации в ваковских изданиях, а также докладывались автором на шести научных конференциях (Курск: 2003, 2005, дважды в 2008, 2010), включая выступление на всероссийском форуме в Институте российской истории РАН (Москва, 2010 г.)

Структура работы включает введение, две главы с двумя параграфами в каждой, заключение, а также общий список использованных в диссертации источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Состояние уголовной преступности в российской провинции за 1861-1917 гг. на примере Курской губернии"

Заключение

С 60 -х годов XIX столетия решение проблем борьбы с уголовной преступностью в Российской империи перешла в качественно иную стадию. Прежде всего - это связано с реформированием социально - экономической жизни страны, вызвавшем грандиозные по своим масштабам сдвиги в обществе. Коснулось это и криминогенной ситуации.

Намечается заметное увеличение числа лиц, совершивших уголовные преступления. К 1900 году число осужденных в Российской империи превысило 1 млн чел. В Курской губернии оно насчитывалось около 25 тысяч осужденных.

Факторов, повлиявших на это, несколько. Очевидна заметная роль в росте численности преступности в связи с естественным приростом населения, но, вопреки ожиданиям, этот фактор занимает весьма скромное место, стоит лишь указать на то, что ежегодное увеличение числа преступников в конце XIX - начале XX веков превышало соответствующий рост жителей страны в 2 раза.

Влияли на увеличение и государственные реформы, прежде всего судебная 1860 - х годов; в связи, с чем аппарат наказания стал работать эффективнее, привлекая к ответственности большое количество нарушителей. С этим связано и упорядочение системы составления статистики, которая, несмотря на свое несовершенство, стала достаточно объективным показателем увеличения преступности.

Основные факторы, определяющие криминогенную ситуацию в рассматриваемый период, были, конечно, напрямую связаны с изменением социально - экономического положения все большего числа жителей. Миграция из сельской местности в города, изменение уклада жизни, рост нужды среди беднейших слоев города и деревни способствовали росту преступности.

Общая структура уголовной преступности в конце XIX - начале XX веков не претерпевала существенных изменений. Большинство нарушителей законности (до 90 %) судились за легкие преступления в судах мировой инстанции. Удельный вес тяжкой преступности в России с началом XX века увеличивается с 5,9 % в 1899 году до 8,4 % в 1908 году, также растут и ее абсолютные показатели.

Деяния различной тяжести, связанные с разного рода покушениями на собственность, составляли до 50 %. Рост абсолютного числа этих преступлений намного опережал количество преступности против личности, а в годы предвоенного экономического подъема (1909 - 1913 гг.) наметилось даже двукратное опережение.

Все более активное участие населения в предпринимательской деятельности определяло частые нарушения Уставов о строительстве, питейном и табачном сборах, все чаще совершались подлоги, фальшивомонетничество, преступления против народного здравия.

В начале Первой мировой войны в Российской империи намечается снижение общего числа лиц, совершивших преступные деяния, но в последствии происходит скачок в росте преступных деяний. Эта тенденция затрагивает все основные виды преступлений, кроме краж, которые всегда имели высокие численные показатели.

Тенденция роста преступности, превалирование в ее структуре экономических нарушений в целом характерна как для России, так и для Курской губернии.

Сословная градация преступивших закон, соответствовала сословной структуре Российской империи и провинциальной губернии. Лидировали представители крестьянства и мещанства, скромны позиции купечества и дворянства.

Крестьяне нашей губернии конца XIX века в 97 случаях из 100 судились в мировых судах. Прежде всего, они приговаривались за мелкие антиобщественные проступки.

Имущественная преступность была главенствующей в сфере криминальных проступков, в общих судах половина крестьян осуждалась именно за это. В числе преступников - крестьян губернии убийцы составляли 1,5 %, в общих судах - до 45 %. В целом локальная ситуация по данной проблеме соответствовала общероссийским тенденциям.

Представительство средних городских слоев губернии в структуре преступности выглядит следующим образом: на первом месте находились: преступления против общественного порядка, за ними следовали -нарушения в предпринимательской деятельности, третье место занимали кражи и другие покушения на собственность. Тяжкие преступления, за которые мещан судили в мировые суды, составляли до 4 %. В Курской губернии в конце XIX столетия средние слои города имели устойчивые криминальные характеристики, показателем чего является тот факт, что доля мещан в числе преступников губернии в 2 раза ниже, чем по России.

Количество курских купцов, осужденных в изучаемый период, сокращается, снижается их доля в общей структуре преступности. Судили их, прежде всего за нарушения предпринимательского законодательства, за этим следуют нарушения общественного порядка и спокойствия. Высок процент купцов, наказанных за преступления против порядка управления, а также (фальшивомонетничество, лжеприсяга, подлог и т. д.), крайне низкие данные имела - имущественная преступность, а также покушения на «жизнь и здравие частных лиц» очень редки.

Дворяне губернии в конце XIX века снижают свой удельный вес и абсолютные показатели в приговорах судов всех уровней. Они осуждались за антиобщественные преступления, нарушения положений о предпринимательских Уставах.

Показателем определенной нестабильности курского дворянства является более высокая, чем у купцов, доля имущественных преступлений, хотя в сравнении с общероссийскими данными дворянство губернии находилось в благополучном положении.

Тяжелое материальное положение рабочих России определяло преобладание в их криминальных деяниях имущественных преступлений и наличие большой доли нанесения телесных повреждений.

Половая структура преступников в России и Курской губернии в целом оставалась традиционной. Женщины не превышали 10 - 14 % всех правонарушителей. Реальной для Империи была тенденция роста преступности среди женщин - работниц, жительниц городов. Сохранение низкого уровня женской преступности определялось их невысокой включенностью в социально - экономические отношения, традиционной привязанностью женщины к домашнему очагу.

Выше среднего процент женщин только в трех группах преступлений: религиозных, против нравственности и против жизни. В преступлениях против нравственности женщина играет видную роль в прелюбодеянии и кровосмешении. Значительное участие женщины в преступлениях против жизни преимущественно: детоубийство, оставление в опасности новорожденного и сокрытие трупа ребенка, а также убийство супруга, родителей, родственников. Тяжесть жизненных ситуаций больше всего сказывалась на женщине, как существе более зависимом в сравнении с мужчиной и не способной к самостоятельному существованию.

Повышенную преступность мужского пола связывали с выносливостью, ловкостью, силой и смелостью, готовностью идти на риск ради достижения корыстной цели, характерной для сильного пола.

В сочетании с антиобщественными наклонностями, такими: как пьянство, разгульный образ жизни, целеустремленность в достижении преступной цели - все это способствовало криминализации мужчин.

Самым распространенным среди преступных посягательств, как у женщин, так и у мужчин являлись кражи.

Большая часть осужденных находилась в том возрасте, который позволяет их отнести к так называемому «самодеятельному населению».

Почти все преступления совершались преимущественно в возрасте от 21 до 50 лет. Отношения числа осужденных этой группы имело довольно устойчивое положение, а по отдельным преступлениям изменялось от 65,02 % до 79,07 % от общего числа преступивших закон. Слабым или средним являлось участие лиц рабочего возраста в преступлениях -религиозных; истреблениях имущества, детоубийстве и святотатстве; значительно выше среднего численный показатель в мошенничестве, телесных повреждениях, насильственном похищении имущества. Две группы - несовершеннолетние и лица и старше 50 лет - имели изменчивый характер по отдельным преступлениям; те проступки, в которых менее всего участвуют несовершеннолетние, зачастую совершались лицами старших возрастов, к ним относились служебные, преступления против порядка управления, религиозные, а также лжеприсяга и лжесвидетельство.

Указанное распределение преступлений по основным возрастным группам в значительной мере объясняется как физиологическими изменениями человеческого организма, характеризующими юношеский и пожилой возраст, так и различием в общественном положении, развитием умственных способностей и обычного круга интересов.

Закономерно, что служебные и религиозные преступления, а также преступления против порядка управления, не могут быть доступны несовершеннолетним, не состоящим еще ни на государственной ни на общественной службе и не несущим бремя государственных, или общественных обязательств.

Для лиц пожилого возраста, напротив, половые аспекты уже утратили свою первоначальную силу, поэтому преступления, связанные с аффектами вытекающими из половых отношений, для лиц свыше 50 лет отходят на второй план.

Для конца XIX - начало XX характерно увеличение роста числа лиц, ежегодно по разным поводам содержавшихся под стражей. В 1900 году 886 690 человек побывало в местах заключения, наибольшее же их число приходилось на 1912 и 1914 годы, когда количество арестантов доходило до 1,07 - 1,08 млн. человек.

В Курской губернии в 1902 году в исправительных учреждениях пребывало 4.111 человек, апогей приходился на годы революции 1905 -1907 гг., когда через курские тюрьмы шел поток пересыльных, увеличивших число заключенных в 5 - 6 раз. Растет и среднее, ежедневное количество лиц, содержавшихся под стражей.

Мало того, в 1881 году на 76 090 арестантских мест приходилось 94 793 заключенных. Поэтому содержались подчас вместе с каторжными и краткосрочные арестанты.

Одним из основных факторов, повлиявших на не значительное количественное увеличение преступности, являлась - модернизация общества, охватившая как личностно - мотивационную сторону, так и общественную жизнь в связи с развивающимися капиталистическими отношениями.

Рост городов, разрушение многовекового уклада общинных отношений: все - это ослабляло контроль за поведением отдельного человека, создавало возможность скрыть противоправный поступок.

Отмена крепостного права сыграла свою решающую роль, так как в первую очередь крестьяне получили личную свободу, которой не всегда могли распоряжаться разумно, вслед за этим последовал негативный момент алкоголизации русской деревни, служивший толчком к совершению, как убийств на почве выяснения отношений, так и нанесения различной степени телесных повреждений.

Законодательная база, также сыграла свою роль в предотвращении криминального и отклоняющегося поведения, как фактора, способствующего росту численности зарегистрированной преступности.

Устав о предупреждении и пресечении преступлений за 1890 г.» содержал конкретные правила для борьбы с уголовной преступностью.

Важнейшие итоги исследования составляет комплекс обобщающих положений. Состояние уголовной преступности российской провинции за 1861- 1917 гг. определяла множественность факторов разнонаправленного действия, имеющих объективный характер.

В аграрной Курской губернии с массовой миграцией крестьянства за пределы региона наблюдалось снижение наиболее опасного криминала, а также минимум организованно - групповых преступлений и почти отсутствие рецидивно - профессиональных преступников.

Общие черты национального и регионального криминала состояли в стабильном перевесе имущественных преступлений относительно насильственных, а применительно к преступникам~мужским полом перед женским.

Субъективные мотивы преступников влияли на их состав, главным образом тендерный и сословный.

Список научной литературыШепелева, Мария Петровна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Фонд 172 (Курская арестантская рота). Оп.Ю. - Д. 1, 2; Оп.11. - Д. 12; Оп.12. - Д.1, 20.

2. Фонд Р 322 (Курский губернский и уездный комиссары Временного правительства). - Оп.1. - Д. 2.

3. Фонд 1642(Курское губернское жандармское управление). -Оп.1- Д. 7.1. Печатные источники

4. Ведомость справок о судимости (Издание Министерства юстиции): Кн. 1. 1871 г. СПб.: Тип. Прав. Сената, 1871. 106 с.

5. Исправительная колония // Курские губернские ведомости -1895. -№ 145.-с. 3-4.

6. К вопросу об учреждении в Курске колонии малолетних преступников // Курские губернские ведомости. 1893. - № 240. - Зс.

7. Курские губернские ведомости. 1917.-3 января

8. Курская жизнь №4. -1917.-7 июля

9. Обзор Курской губернии за 1893 год. Курск: Губ. тип. 1894. -77 е., прил.

10. Обзор Курской губернии за 1894 год. Курск: Губ. тип. 1895. -79 е., прил.

11. Обзор Курской губернии за 1895 год. Курск: Губ. тип. 1896. -66с., прил.

12. Обзор Курской губернии за 1896 год. Курск: Губ. тип. 1897. -72 е., прил.

13. Обзор Курской губернии за 1897 год. Курск: Губ. тип. 1898.- 68 е., прил.

14. Обзор Курской губернии за 1898 год. Курск: Губ. тип. 1899.- 79 е., прил.

15. Обзор Курской губернии за 1899 год. Курск: Губ. тип. 1900.- 66 е., прил.

16. Обзор Курской губернии за 1900 год. Курск: Губ. тип. 1901.- 71 е., прил.

17. Обзор Курской губернии за 1901 год. Курск: Губ. тип. 1902. -86 е., прил.

18. Обзор Курской губернии за 1902 год. Курск: Губ. тип. 1903.- 79 е., прил.

19. Обзор Курской губернии за 1903 год. Курск: Губ. тип. 1904.- 86 е., прил.

20. Обзор Курской губернии за 1904 год. Курск: Губ. тип. 1905.- 89 е., прил.

21. Обзор Курской губернии за 1905 год. Курск: Губ. тип. 1906.- 76 е., прил.

22. Обзор Курской губернии за 1906 год. Курск: Губ. тип. 1907.- 68 е., прил.

23. Обзор Курской губернии за 1907 год. Курск: Губ. тип. 1908. -71 е., прил.

24. Обзор Курской губернии за 1908 год. Курск: Губ. тип. 1909.- 86 е., прил.

25. Обзор Курской губернии за 1909 год. Курск: Губ. тип. 1910.- 74 е., прил.

26. Обзор Курской губернии за 1910 год. Курск: Губ. тип. 1911.- 64 е., прил.

27. Обзор Курской губернии за 1911 год. Курск: Губ. тип. 1912.- 66 е., прил.

28. Обзор Курской губернии за 1912 год. Курск: Губ. тип. 1913.- 77 е., прил.

29. Обзор Курской губернии за 1913 год. Курск: Губ. тип. 1914.- 65 е., прил.

30. Обзор Курской губернии за 1914 год. Курск: Губ. тип. 1915.- 78 е., прил.

31. Отчет Правления Курского общества исправительной земледельческо ремесленной колонии для несовершеннолетних, состоящей под августейшим покровительством Государя императора за 1913 год - Курск: Электр, тип. П.З. Либермана,1914. - 39 с.

32. Отчет Главного Тюремного Управления Министерства юстиции за 1915 г. // Тюремный вестник. 1917. - № 1,- с. 1893 - 1898.

33. Орлов И., Хвостов А. Материалы для уголовной статистики России // Журнал Министерства юстиции. 1860. - № 7. - с. 17-21.

34. Свод статистических сведений по делам уголовным за 1913 год. Пг.: Изд. Минюста, 1916. - 156 с.

35. Певнев И.Г. Отчет директора Курской исправительной земледельческо ремесленной колонии для несовершеннолетних за 1913 год // Отчет Правления Курского общества - Курск: Б.и. 1914. - с. 37-45.

36. Памятная книжка Курской губернии за 1913 год. Курск: Тип. губ. правления, 1914. - С.358.

37. Памятная книжка Курской губернии за 1893 год Курск: Тип. губ. правления, 1894. - С.311.

38. Статистическая книга за 1861 год. Курск: Изд. Курск, губ. стат. комитета 1862. - 340 с.

39. Статистическая книга за 1886 год. Курск: Изд. Курск, губ. стат. комитета 1887. - 254 с.

40. Свободная речь.№8 -1917.-19 июля

41. Свободная речь.№11 1917. - 20 июля

42. Свободная речь.№29 -1917.-10 августа

43. Свободная речь.№37 1917. - 20 августа1. Научная литература

44. Амелина А. ^Выдри М. Избранные произведения: Статьи и заметки. Судебные речи. Воспоминания. М.: Юрид. лит. 1956. - 384 с.

45. Главинская С.Н. Организация и деятельность полиции Черноземного центра России в 1901 1917 гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. - Курск, 2006. - 26. с.

46. Горлова Н.И. Полиция Российской провинции в XIX веке ( на примере Курской губернии).: автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 2006.-26 с.

47. Гиляровский В.А. Москва и москвичи. М.: Правда, 1985. - 528с.

48. Власов В.И., Гончаров Н.Ф. Организация розыска преступников в России в IX XX веках (историко - правовое исследование): 4.II. -М.: РИПК работников МВД России, 1997. - 119 с.

49. Воробейникова Г.У., Дубровина А.Б. Преобразование административно полицейского аппарата, суда и тюремной системы России во второй половине XIX века. - Киев: 1973. - 180 с.

50. Гернет М.Н. История царской тюрьмы, 1-е изд.: В 3 т. -.т. 3. — М.: Юрид. лит., 1948. 547 с.

51. Гернет М. Н. История царской тюрьмы, 3-е изд.: в 5 т. Т. 4. -М.: Юрид. лит., 1963. - 247 с.

52. Гернет М.Н. Избранные произведения. М.: Юрид. лит. 1974.640 с.

53. Ю.Ефремов Н.Н. Министерство юстиции Российской империи 1802 1917 гг. -М.: Проспект, 1983 - 125 с.

54. П.Захаров В.В. Будет исполнено! Организационно правовые основы становления и функционирования института судебных приставов в дореволюционной России (1864 - 1917 гг.) - Курск: Изд-во Курск, гос. ун - та, 2007. - 323 с.

55. Захаров В.В. Купеческая преступность в Курской губернии на рубеже XIX XX веков // Проблемы истории государства и права. Вып. 2: Россия: межвуз. сб. науч. работ. - Курск: РОСИ, 1998. - с.79 - 91.

56. З.Захаров В.В. Становление и развитие института судебных приставов в России (вторая половина XIX начало XX века). - М.: Юрлитинформ, 2010.-312с.

57. Карпов П.И. Из глубины I:автобиографическая повесть // Карпов П.И. Собр.соч.:Т.2. Курск: Издательский дом «Славянка», 2011. -528 с.

58. Кони А.Ф. Судебные речи. -М.: Юрид. лит., 1956. 181 с.

59. Курлов П.Г. Гибель императорской России. М.: Современник, 1991. -255 с.

60. Курцев А.Н. Состояние преступности и миграции населения Курской губернии в конце XIX начале XX веков // Актуальные проблемы научного творчества кафедры истории России: сб. науч. ст. -Вып. 2. - Курск: Из - во Курского гос. ун - та, 2005. - с. 65 - 68.

61. Локтионова Е.А. Становление и развитие пенитенциарной системы в Курской губернии во второй половине XIX начале XX веков: автореф. дис. . канд. ист. наук. - Курск, 2004. -25с.

62. Миронов Б.Н. Преступность в России в XIX начале XX века // Отечественная история - 1998. - № 1. - с. 24 - 41.

63. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб., 1999. С. 79, 84 -85,96.

64. Микляшевский В. О системах тюремного заключения.-СПб.,1881. 30 с.23 .Морюшкин С.И. Преступность и борьба с ней в пореформенной России (на материалах Рязанской губернии): автореф. дис. . канд. ист. наук. Орел, 2009. - 22 с.

65. Остроумов С.С. Очерки по истории уголовной статистики дореволюционной России. М.: Юрид. лит., 1961. - 302 с.

66. Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М.: Изд - во МГУ, 1980. - 204 с.

67. Пругавин A.C. В казематах. Очерки и материалы по истории русских тюрем. СПб.: Тип. I С - Петерб. трудовой артели, 1909. - 360 с.

68. Политов .Е. Криминогенная ситуация в Тамбовской губернии на рубеже XIX начале XX веков: автореф. дис. . канд. ист. наук. -Тамбов, 2007. - 27с.

69. Розенбах П. Четвертый конгресс криминальной антропологии в России. // Журнал министерства юстиции. 1896. - № 9. - с. 56.

70. Салтык Г. А. Охрана правопорядка и борьба полиции Курской губернии с преступностью: вторая половина XIX XX вв. Преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы. Курск; 2002. С. 25-28.

71. Салтык Г.А., Горлова Н.И., Главинская С.Н., Белобородова A.A. Полиция Курской губернии: история становления и деятельности (1864 1917). - Курск: Изд - во Курск, гос. ун - та, 2007. - С. 188 - 196.

72. Симкин Д. С.История воинских призывов россиян: 1874 -1917 гг. ( на примере Курской губернии ).: дис. .канд. ист. наук. -Курск, 2006.-210 с.

73. Симонян Р.З. Эволюция органов прокуратуры в ходе судебной реформы 1864 г., вторая половина XIX начало XX вв. (на примере Курской губернии): автореф. дис. . канд. ист. наук. - Курск, 2007. - 27с.

74. Степанова Е.И. Эволюция деятельности уездной полиции Курской губернии во второй половине XIX начале XX вв.: автореф. дис. . канд. ист. наук. - Курск, 2012. - 25с.

75. Тарновский E.H. Итоги русской уголовной статистики за 20 лет (1874 1894). - СПб.: Тип. Правит. Сената, 1895. - 300 с.

76. Тарновский E.H. Движение преступности в Европейской России за 1874 1894 годы // Журнал Министерства юстиции. - 1899. -№ 11.-С. 21-23.

77. Тарновский E.H. Движение числа несовершеннолетних осужденных // Журнал Министерства юстиции. 1913. - № 10. - С. 48 -50.

78. Тарновский E.H. Влияние хлебных цен и урожаев на движение против собственности в России // Журнал Министерства юстиции. -1912.-№6.- С. 98- 104.

79. Тарновский E.H. Война и движение преступности в 1914 -1916 годах // Сборник статей по пролетарской революции и праву М.: 1918.-№ 1-4.-С. 100 - 108.

80. Тарновская П.Н. Новые работы по криминальной антропологии // Доклад I секции русского общества сохранения народного здравия 27 декабря 1894 г. СПб.: Б.и., 1892. С. 13 - 15.

81. Ткачев П.Н. Статистические этюды: Опыт разработки уголовной статистики // Библиотека для чтения. -1863. № 10. - С.43 -53.

82. Филиппов М.А. О судебной статистике в России // Русское слово.-1864.-№ 11.-С.24-28.

83. Фойницкий И. Факторы преступности // Северный вестник. -1890.-№ 11.-С.71 -77.

84. Чиж 3. Ф. Преступный человек перед судом врачебной науки. СПб.: Тип. П. П. Сайкина, 1894. - 203 с.

85. Харсеева О.В. Борьба с преступностью несовершеннолетних в России в середине XIX начале XX вв.: историко - правовое исследование (на материалах Курской губернии): автореф. дис. . канд. юрид. наук. - М., 2007. - 31 с.

86. Шепелева М.П. Уголовная преступность российской провинции за 1861 1917 гг. на примере Курской губернии // Известия Алтайского государственного университета: Научный журнал. № 4/1 (68/1) - Барнаул: Изд-во Алтайск. гос. ун-та, 2010. - С. 270-273.

87. Шепелева М.П. Влияние военного фактора на уголовную преступность российской провинции за 1914 1917 гг. на типичном примере

88. Курской губернии // Научные проблемы гуманитарных исследований: Научно теоретический журнал. Вып. 11. - Пятигорск: Изд - во Ин-та регион, проблем рос. государственности на Северном Кавказе, 2011 - С.78-83.

89. Шепелева М.П. Прокуратура и преступность: прокурор Курского окружного суда Д.А. Вележев (1850 1903 гг.) // Человек и общество на рубеже тысячелетий: междунар. сб. науч. тр. - Воронеж: Изд -во Воронеж, гос. пед. ун - та, 2008. - С. 111-115.

90. Шепелева М.П. Влияние военного фактора на состояние преступности в 1914 1917 гг. (по материалам Курской губернии): сб.материалов междунар. студенческой научн.- практ. конф. Курск: Изд-во Курск, гос. техн. ун - та, 2008. - С. 83-87.

91. Шепелева М.П. Преступления и наказания по «справкам о судимости» Курского окружного суда за 1870 г. // Актуальные проблемы научного творчества ученых кафедры истории России: сб. науч. ст. Вып. 5 -Курск: Изд во Курск, гос. ун -та, 2009. - С.55 - 59.

92. Шепелева М.П. Политическая преступность в Российской провинции второй половины XIX начале XX веков (на примере Курской губернии) // События и люди в документах курских архивов: - Курск: Изд. во Арх. упр -ния Курск, обл., 2010. - С. 134 - 137.