автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.09
диссертация на тему: Проблема альтернативности исторического развития: историографические и методологические аспекты

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бочаров, Алексей Владимирович

Введение.

Глава 1. Историографические аспекты

1.1. Идея альтернативности в советской исторической науке в 1960-е -начале 1980-х гг.

1.2. Изучение проблемы альтернативности исторического развития в годы перестройки.

1.3. Место и роль идей К.Маркса и Ф.Энгельса в понимании проблемы альтернативности исторического развития в советской методологии истории: опыт дискурсивного анализа.

1.4. Проблема альтернативности исторического развития в работах

М. Я. Гефтера.

1.5. Математические подходы к изучению альтернативности исторического развития в советской историографии.

1.6. Значение советского периода в развитии идеи альтернативности исторического развития.

1.7. Идея альтернативности исторического развития в отечественной исторической науке в 1992-2001 гг.

1.7.1. Осмысление альтернативности исторического развития России

1.7.2. Культурологические подходы.

1.7.3. Историософские подходы.

1.7.4. Социологические подходы.

1.7.5. Синергетические подходы.

1.7.6. Математические подходы.

1.7.7. Идея альтернативности исторического развития в контексте феномена "фол ьк-хистори"

1.8. Современная историографическая ситуация по проблеме альтернативности исторического развития в отечественной исторической науке.

Глава 2. Методологические аспекты 2.1. Теоретические основания использования категории "свобода воли" в историческом познании.

2.1.1. Разделение понятий свобода действия, свобода выбора и свобода воли.

2.1.2. Диалектический и антиномистский подходы к проблеме свободы воли

2.1.3. Экзистенциальный подход к пониманию свободы воли

2.2. Методологические аспекты использования понятия "случайность" в изучении исторических альтернатив.

2.2.1. Определение исторической случайности как пересечения независимых причинных цепей.

2.2.2. Определение исторической случайности как незначительного события, имевшего значительные последствия.

2.2.3. Опыт корректного определения понятия "историческая случайность"

2.3. Теоретические аспекты использования категории "возможность" в историческом познании.

2.4. Соотношение выбора историка и выбора субъектов исторической деятельности.

2.4.1. Оценка историком роли исторического деятеля в альтернативности исторического развития.

2.4.2. Навязывание историком своего понимания рациональности субъектам исторического выбора.

2.4.3. Проблема адекватности математического контрфактического моделирования истории.

2.4.4. Проблема адекватности документально-художественного моделирования несостоявшейся истории.

2.5. Методологические аспекты использования понятия "вероятность" в изучении исторических альтернатив.

2.5.1. Частотный подход к исторической вероятности.

2.5.2. Индуктивный подход к исторической вероятности.

2.5.3. Использование классического определения математической вероятности в изучении исторической вероятности.

2.5.4. Использование определения субъективной вероятности в изучении исторической вероятности.

2.5.5. Использование логики марковских и немарковских процессов в изучении исторической вероятности.

2.5.6. Опыт разработки эмпирического метода измерения исторической вероятности.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Бочаров, Алексей Владимирович

Постановка проблемы

Историк может изучать два вида исторических возможностей. Первый вид - это возможность как предположение о неизвестных нам событиях исторического прошлого. Действительность здесь не считается с нашими догадками. Наоборот, наши догадки и альтернативные модели заполнения "белых пятен" истории должны сообразоваться с действительностью. Второй вид возможности подразумевает ситуацию, когда не осуществившаяся ещё действительность мыслится как реализация одной из альтернатив (от латинского alter - один или другой из двух - возможность или необходимость чего-то иного по отношению к данному), а возможность мыслится как свойства существующей исторической ситуации, обуславливающие изменение этой ситуации.

Наше исследование посвящено второму виду возможностей, его изучению в исторической науке и его свойствам как феномена исторического сознания и как явления исторического прошлого. Выбор темы обусловлен постановкой следующих исходных проблем: 1) Каковы место и роль идеи альтернативности исторического развития в отечественной исторической науке? 2) Является ли альтернативность развития в историческом прошлом только полезным прикладным аналитическим ходом мысли и имеет отношение только к интеллектуальной исторической рефлексии, или же она имеет ещё и самодавлеющий теоретический смысл и особое конкретно-историческое содержание? Такая постановка проблем обуславливает наличие двух взаимосвязанных и взаимодополняющих компонент работы - историографической и методологической.

Альтернативность исторического развития это один из наиболее функциональных феноменов исторического сознания. Осознание или отрицание возможности иного хода событий часто служит основной причиной обращения к прошлому. Когда возникает осознание альтернативности исторического развития? Наверное, тогда, когда историки начинают объяснять ход событий не волей богов, а волей человека. Например, уже знаменитая книга Никколо Макиавелли "Государь" ("Князь") переполнена рассуждениями в сослагательном наклонении. Впрочем, поиск изначальных историографических истоков темы альтернативности не входит в наши задачи. Работа посвящена только периоду, когда альтернативность исторического развития осознаётся как особая методологическая проблема, требующая специального изучения.

Можно выделить два основополагающих противоположных подхода в изучении альтернативности прошлого. В первом случае историк не выходит за пределы состоявшегося прошлого, он рассматривает действительно содержавшиеся в прошлом возможности. Причём, отвечая на вопрос "могло ли быть иначе?", разные историки могут давать кардинально противоположные ответы по отношению к одной и той же исторической ситуации. Существует иной подход к пониманию альтернативности исторического развития, связанный с выходом за пределы состоявшейся истории и контрфактическим моделированием событий. В этом случае историк может руководствоваться противоположными целями. Первая цель обращения к несостоявшейся истории - доказать, что могло быть только то, что было. Вторая цель - доказать, что всё могло быть иначе, и мог реализоваться вариант, противоположный действительному прошлому.

Каковы достоинства и недостатки вышеназванных подходов? Как можно применять их в практике исторического исследования? Какие проблемы, не поддающиеся решению при иных подходах, могут продуктивно решаться с помощью исследования альтернативности исторического развития? Какие теоретические направления существуют в понимании многовариантности истории в отечественной историографии? Как развивались эти направления? В чём состоят взаимосвязи и противоречия между ними? Какие лакуны существуют в понимании проблемы альтернативности и как их можно восполнить? Это основные вопросы, которым посвящена диссертационная работа. Объект и предмет исследования

Объектом историографической части исследования являются работы отечественных учёных, посвящённые проблеме альтернативности исторического развития. Предмет исследования здесь - это историографические, теоретические, методологические и дискурсивные характеристики развития идеи альтернативности . в отечественной исторической науке

Объектом методологической части исследования является альтернативность исторического развития как феномен исторического сознания и как явление исторического прошлого. Предмет исследования в этом случае - метафизические, логические, социально-психологические основания и эмпирические методы изучения альтернативности исторического развития. Цели и задачи исследования

Исследование имеет две основные цели.

Первая цель: проследить развитие изучения проблемы альтернативности в отечественной исторической науке и охарактеризовать опыт, накопленный в этих исследованиях. В рамках данной цели поставлены следующие задачи: 1. Выявить этапы развития и теоретические направления в изучении проблемы альтернативности. 2. Обобщить и оценить вклад каждого этапа в изучение проблематики. 3. Провести критический разбор теоретических направлений, используя методы дискурсивного анализа и системного анализа. 4. Выделить недостаточно изученные аспекты альтернативности исторического развития.

Вторая цель: провести методологический анализ недостаточно изученных аспектов в изучении альтернативности исторического развития и попытаться заполнить пробелы в этой области. В рамках второй цели поставлены следующие задачи: 1. Установить философско-метафизические основания феномена альтернативности исторического развития. 2. Систематизировать категориально-терминологический и методический аппарат, использующийся при изучении альтернативности. 3. Разработать новые методы изучения альтернативных исторических ситуаций. Методологические основания

Отталкиваясь от предшествующего опыта изучения проблемы альтернативности исторического развития будет сделана попытка выработать новый подход к пониманию этой проблемы. На этом пути предпочтение отдаётся не декларированию окончательных ответов на вопросы, а установке критериев корректной формулировки вопросов и ответов. Сложность и многомерность проблематики потребовала всестороннего междисциплинарного рассмотрения, но всесторонность не должна разрушить целостность и породить эклектичность. Поэтому доминирующим будет методологический принцип поиска синтеза различных концепций, использующихся в постижении альтернативности исторического развития.

Обращение в работе к идеям метафизики в трудах философов классиков оправдано тем, что категория свободы воли, имеет фундирующую роль для понятия альтернативности исторического развития. Проблема свободы воли принадлежит к тем фундаментальным проблемам, которые вне метафизики не могут быть не только решены, но и поставлены. Поскольку история, в отличие от философии, изучает не смыслы вообще, а смыслы, "задокументированные во времени", то особое внимание будет уделено сопряженности метафизических оснований с эмпирическими методами. Методы исследования

Проблема альтернативности исторического развития изучалась с точки зрения её социально-психологических истоков, преемственности авторских школ, становления и трансформации новых подходов, поэтому главным принципом исследования будет историзм.

Поскольку изучается развитие определённой темы и идеи, то сочтено необходимым задействовать метод анализа дискурсивных практик (М. Фуко).

Изучая альтернативную ситуацию историк имеет дело прежде всего с информацией о системе событий. Поэтому будет применяться методы системного анализа (Ф. И. Перегудов, Ф. П. Тарасенко, В. Н Костюк).

Одним из направлений исследования исторических альтернатив является использование количественных методов, поэтому при анализе этих направлений будут использованы некоторые принципы методов высшей математики. В качестве опоры на компетентных специалистов используются работы А. Н. Колмогорова, С. А. Айвазяна, Н. Н. Моисеева. Научная значимость темы

Безальтернативное понимание развития на концептуальном уровне обеспечивает исследователю удобную опору для отбора фактов, подтверждающих его теорию и игнорирование фактов, расходящихся с ней. Подчас это может привести к исчезновению мотивов для поиска новых фактов и новых объяснений для известных фактов. Существуют историческими явления, которые при безальтернативном видении истории даже не попадают в поле зрения историка.

Так, по мнению П. Ю. Уварова, во французской истории XV века наряду с победившей моделью централизованной монархии и государства-нации существовала "бургундская альтернатива", реально представленная государством герцогов Бургундских. "Эта тенденция не была реализована - случайная смерть Карла Смелого поставила точку этом "эксперименте", и Бургундия распалась. Сей результат показался настолько убедительным сторонникам "линейной модели" исторической эволюции, что история земель герцога Бургундского обрела у них статус типичного "недоразумения", поучительного зигзага истории, подправленного законами исторической необходимости. Из французских "Всеобщих Историй" история Нидерландов XV в. полностью исчезла. Это можно было бы объяснить особенностями французской историографии как элемента национальной идентичности", но и у наших историков нет ни слова о политической истории Бургундского государства "Такого государства не было, потому что оно было "неправильным" и не имело будущего".1 Таким образом, недостаточная изученность проблемы альтернативности исторического развития может затруднять полноценное развитие исторической науки.

Расхожие фразы о том, что история не имеет (не знает, не терпит, не дипускает, не любит, в ней нет) сослагательного наклонения, или - историческая наука исключает (в ней не применимо, не допустимо) сослагательное наклонение, буквально заполонили публицистику, а отчасти и аргументы историков-профессионалов. Это явление могло бы стать интересным объектом исследования для меметики - науки, описывающей в терминах генетики размножение, распространение, отбор, мутации и смерть мемов - элементарных единиц, квантов культуры. Такими информационными квантами - мемами, могут выступать в том числе и сформулированные идеи, литературные клише и обороты используемые авторами печатных работ. Жизнь мема можно представить по аналогии с траекторией распространения вируса, который может существовать только в клетке инфицированного

1 Уваров П. Ю. Вступительное слово к "круглому столу" "История в сослагательном наклонении" // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000. С. 7.

2 Своё имя меметика получила от термина мем (тете, от англ. memory - память), предложенного в 1976 г. Р. Даукинзом для обозначения элементарной единицы трансляции социальной информации. Мем рассматривают как аналог гена (gene) в биологии. носителя. Носителями мема "история не имеет сослагательного наклонения" в нашем случае являются рассуждения историков, посвященные историческому опыту, "урокам истории", выбору, сделанному субъектами исторической деятельности в переломных ситуациях, неожиданным изменениям хода событий под юз действием случайностей.

Характерно, что вслед за утверждением о недопустимости сослагательного наклонения в истории или перед ними очень часто звучат рассуждения именно в сослагательном наклонении. Это, с одной стороны, показывает необходимость этого самого "сослагательного наклонения" в изучении исторического прошлого, а с другой стороны, свидетельствует об отсутствии, или, по крайней мере, неразвитости методологической рефлексии по данной проблеме. Для значительной части отечественных историков вся методология по этому вопросу чаще всего сводится к ещё одному мему, а именно: "изучать то, что могло бы быть, следует для того, чтобы понять, почему всё произошло именно так, а не иначе". Думается, что проблема альтернативности исторического развития в силу своей важности и сложности не должна сводиться к функционированию мемов. Степень изученности проблемы

Обобщающих историографических работ по изучению проблемы альтернативности в отечественной исторической науке до сих пор не имеется. Некоторых авторы даются весьма краткие обзоры по нескольким работам3. Между тем, критическая масса авторских публикаций по теме альтернативности достигла такого предела, что требуется специальное исследование в этой области.

В отечественной исторической науке накоплен достаточно обширный и самобытный опыт по изучению проблемы альтернативности, который нуждается в обобщении, творческом осмыслении и развитии. Здесь прежде всего необходимо рассмотреть вклад методологов М. Я. Гефтера, А. Я. Гуревича, И. Д. Ковальченко, М. А. Барга, Е. М. Жукова, Б. Г. Могильницкого, П. В. Волобуева, Ю. М. Лотмана. Из новейших работ выделяются исследования С. А. Экштута и JI. И. Бородкина. Рассматривались также работы Н. Я. Эйдельмана, А. Д. Сухова, В. Б. Кобрина, Е .А. Никифорова, Е. Г. Плимака, И. К. Пантина, И. М. Клямкнна, Г. Г. Водолазова, Я. Г. Шемякина, В В. Иванова И. В. Бестужева-Лады А. С. Ахиезера, А. В. Коротаева, М. С. Кагана, В. Б Лукова и В. М. Сергеева, Ю. П. Бокарёва, С. Ф. Гребениченко, С. Б. Переслегина и многих других.

Привлечены также работы зарубежных авторов, обращавшихся к проблеме альтернативности в истории: М. Блока, Д. Мило, Р. Козеллека, Л. Мизеса, А. Дж. Тойнби, Р. Фогеля, Е. Анксель, А. Деманда, К. Макси, Н. Ферпоссона и другах.

Несмотря на солидную историю развития, новое направление научного анализа еще окончательно не сформировалось не только в отечественной науке, но и за рубежом. Нет не только выверенной методологии, но даже общепризнанного названия. Употребляются понятия "альтернативность развития", "многовариантность истории", "альтернативистика", "ретроальтернативистика", "ретропрогностика", "виртуальная история", "несостоявшаяся история", "контрфактическое моделирование". Между всеми этими направлениями не ищется согласования. Повсеместно употребляются, но теоретически недостаточно осмысляются и методически не осваиваются такие понятия как "историческая возможность", "историческая вероятность", "историческая случайность", "свобода выбора". Диссертационная работа является попыткой преодоления этих недостатков. Новизна диссертационного исследования

Новизна в историографической части работы, помимо впервые проведённого обобщающего изучения проблематики, содержалась в применении метода анализа дискурсивных практик к изучению роли и места идей К. Маркса и Ф. Энгельса в исследованиях проблемы альтернативности исторического развития в советской исторической науке. Дискурсивный анализ используется также при характеристике понимания альтернативности в истории М. Я. Гефтером и при критике использования концепций синергетики в историческом познании.

Новизна содержалась также в выработке корректного определения исторической случайности, в некоторых новых принципах классификации исторических возможностей, в выделении такого ракурса проблематики, как соотношение выбора историка и выбора субъекта исторической деятельности, в постановке проблемы некорректного с точки зрения математики и системного анализа использования математических методов в изучении исторических альтернатив и в критике, проведенной с этих позиций.

При поиске метафизических философских оснований теоретического изучения альтернативности в истории устанавливались области пересечения или взаимодополнения, а также способы взаимной верификации или фальсификации для антиномизма (Кант), диалектики (Гегель), интуитивизма (А. Бергсон, Н .О. Лосский, С. А. Левицкий), экзистенциализма (С. Кьеркегор, М. Хайдеггер, Ж.-П. Сарт), позитивизма (П. С. Лаплас) и неопозитивизма (Л. Витгенштейн, К. Гемпель). Такой синтез применительно к проблеме альтернативности в истории также составляет новизну.

При использовании вероятностной логики для теоретического изучения альтернативности исторического развития будет рассмотрена взаимодополняемость и

3 Такие обзоры имеются, например, в следующих исследованиях: Экштут С. А. Проблема поиска исторической альтернативы (опыт историософского осмысления движения декабристов): Дисс. докт. филос. наук: 09.00.11. М., 1995.; Гребениченко С. Ф. Технология обнаружения ситуаций альтернативности в процессах исторической эволюции. М., 1995.; Левандовский М. И. Модели синергетики в исследованиях по социальной истории России взаимоверифицируемость концепций вероятности Лейбница, А. А. Маркова, Р. Мизеса, А.Н.Колмогорова, Р. Карнапа, Дж. Кейнса, Г. Рейхенбаха, JI. Заде при изучении исторической вероятности. На основе концепций вероятностной логики будет осущетсвлена попытка разработать новую методику эмпирического анализа вероятностной картины исторической ситуации. Актуальность темы исследования

Научная значимость проблемы альтернативности исторического развития тесно связана с актуальными проблемами современной социально-экономической и политической практики. Непонимание многовариантности исторического развития в прошлом ведёт к непониманию многовариантности будущего в условиях постоянной изменчивости текущей ситуации, что может привести к необратимым ошибкам. Достаточно вспомнить декларирование безальтернативности шоковой терапии в России начала 90-х годов. Были брошены политические рычаги для замалчивания иных мнений.4 Катастрофический результат для России всем известен. Именно логика безальтернативности породила теорию о перманентном "отставании" и "догонянии" Россией Запада, не признающей, что это не отставание, а другие формы развития.

Конечно, непризнание альтернативности развития свойственно не только историческому сознанию россиян. Например, руководствуясь концепцией безальтернативности, советники президентов США разгромили экономику Африки и Латинской Америки во имя их же блага, ради прогрессивного развития, но развития по одному пути, в котором не может быть альтернатив.

В поисках исторических истоков и исторических уроков для современной ситуации историческое сознание склонно обращаться к аналогиям с прошлым в сослагательном наклонении. Так в 1990-1991 г. очень популярным стал образ Столыпина. Былой "реакционер" и "вешатель" превратился в героя. Затем, в августе 1991 г. в центр внимания переместилась февральская революция. Дальше заговорили об опасности "нового Октября".

Тезис М. Н. Покровского о том, что "история есть политика, опрокинутая в прошлое", сохраняет свою актуальность несмотря на все политические и историографические перевороты. Исторические аргументы в сослагательном наклонении стали ещё одним оружием в "войне за прошлое". Несостоявшаяся, но возможная история стала одним из "полей битвы" в информационных войнах современной пропаганды. В связи с этим изучение историографических и методологических аспектов альтернативности в истории, помимо научной может иметь и социально-практическую значимость, а именно: способствовать накоплению теоретической базы для планирования и проведения "атак" и "контратак" в конца XIX - начала XX вв.: Дисс. канд. ист. наук: 07.00.09. М., 1999.; Савельева И. М., Полетаев А. В. История и время. В поисках утраченного. М., 1997. С. 647-654. информационных войнах, остаться в стороне от которых историку вряд ли удастся в полной мере.

Чем являлась гласность времён перестройки, как не масштабной информационной войной с целью дискредитации советского режима? И тема альтернативности истории (например, "если бы коммунисты не совершали в прошлом то, что они совершили, то мы бы сейчас жили лучше") являлась в этой войне одной из главных.

В обобщающем виде процессы, происходящие с человечеством на рубеже XX-XXI веков называют обычно термином "глобализация". Глобализация предполагает множество альтернатив развития и противоборствующих тенденций. Одной из основных таких тенденций современного мира признается децентрализация политической власти, обусловленная лавинообразным ходом научно-технической революции, ее общемировым характером и универсальностью воздействия на все стороны жизни общества, массовым развитием средств коммуникации, транснациональным характером экономических центров, снижающих потребность в традиционных центрах политической власти. При этом наиболее действенными и эффективными субъектами децентрализации государственной власти на нынешнем, первом, этапе глобализации признаются этнические и националистические группировки. Это связано с тем, что установившиеся государственные границы, как правило, не соответствуют реальным этническим, лингвистическим и территориальным единствам. Поощряющее воздействие на такие группировки способно уже в ближайшей перспективе привести к образованию новых малых государственных образований и открыть возможность их участия в различных экономических союзах.5

Применительно к тематике альтернативности такие тенденции отразились прежде всего в PR-кампаниях, направленных на поддержку центробежных и сепаратистских движений на территории бывшего СССР. В государственных и этнических образованиях, которые когда-либо обладали независимостью или принадлежали другому государству, очень распространены рассуждения на тему, что жизнь в этих регионах была бы лучше, если бы их не присоединили когда-то к СССР или России. Или же, что жизнь в странах, которые не вошли в состав СССР, была бы хуже, если бы они вошли в СССР (например, Финляндия, претендующая на возврат Карелии). Такие рассуждения особенно характерны для Прибалтики, Белоруссии, Украины, Молдавии, Татарстана и т.д. Чтобы убедиться в этом не поднимая всю прессу, достаточно сделать соответствующий запрос в Интернет, например такой: сослагательное наклонение&&история&&название страны.

Для России можно увидеть три варианта развития относительно процессов глобализации. Первый — это отказ от участия в глобализации, то есть своеобразная

4 Петраков Н. Я. Станут ли просчеты в прошлом уроками для будущего // Вестник Российской академии наук. 2002. №1. Т. 72. С. 82.

5 Монополярный мир (Тайные планы американских глобалистов) // Газета "Завтра". 2000. № 44 (361). автаркия, которая означает уничтожение России как державы. У этого варианта мало шансов, а в случае его осуществления, он будет обратимым. Второй вариант — самоустранение от главных ролей в глобализации и превращение в ее пассивный объект. То есть Россия становится сырьевым придатком, "десятым подрядчиком третьих корпораций". Подобный вариант очень выгоден для множества мелких чиновников и операторов на рынке в России, и, естественно, для международной экономической элиты. И третий, единственно достойный вариант — это активная глобализация, создание некоей российской стратегии.6

Взглянув на эти перспективы с точки зрения использования проблемы альтернативности исторического прошлого в политической пропаганде, мы можем предположить, что силы, стремящиеся к осуществлению второго варианта, будут стараться принизить историческую роль России, дезавуировать её потенциал мобилизации в критических исторических ситуациях и завысить этот потенциал для Запада, сконструировать у россиян неверие в возрождение. При выборе третьего варианта возникает необходимость отвечать на подобные выпады, и примеры такого противоборства уже есть. Так в статье "Карибский кризис: контрфактическое моделирование возможного исхода" И. А. Копылов - начальник группы Генштаба Вооруженных Сил РФ и С. А. Модестов советник Управления кадров Президента Российской Федерации, доктор политических наук критикуют рассуждения американских историков о том, что поведение администрации Хрущёва в начале 60-х годов с точки зрения военно-стратегического потенциала было блефом и неоправданной авантюрой, и США в случае более жестких ответных действий могли разгромить СССР. Авторы статьи замечают, что "активизировавшийся интерес к нереализованным историческим возможностям связывается у американских коллег с упущенными возможностями сильного, переоценившего потенциал слабого. Все рассматриваемые ими контрфактические версии прошлого имеют в виду одно и то же огорчающее их обстоятельство: с противником можно было решить вопрос раньше, проще и дешевле".7

Главное, о чём не должен забывать историк, оказавшийся в ситуации информационной войны, - это то, что наложение политических интересов на историческую науку чревато искажением прошлого и подрывом доверия к историкам как к служителям научной истины. Это стоит учитывать и в современных условиях очередной альтернативной ситуации развития общества. Хронологические рамки исследования

Хронологические рамки исследования можно определить по двум юнованиям: историографическому и конкретно-историческому.

6 "Круглый стол" Перспективы России в новом тысячелетии // Газета "Завтра". 2000. №43 (360).

7 Копылов И. А., Модестов С. А. Карибский кризис: контрфактическое моделирование возможного исхода // ЧиновникЪ. 2000. №4 (10). http://chinovnik.uapa.ru/old/new/index.php?mode=article&id=31

Первая глава посвящена отечественной историографии с середины 1960-х гг. до 2001 г. Во второй главе рассмотрены работы, начиная с конца XIX в.

Конкретно-исторические рамки обусловлены темами и сюжетами, которые затрагивали отечественные и зарубежные авторы в связи с темой альтернативности истории. Эти рамки охватывают фрагменты истории человечества от первобытности до современности. По этим же причинам не ограничиваются и территориально-пространственные исторические рамки, хотя наибольшее внимании уделено российской и европейской истории. Структура диссертации

Структура диссертации подчинена целям и задачам исследования. Работа состоит из введения, 2-х глав, заключения, списка источников и использованной литературы. Первая глава является историографической с методологическими комментариями. Она состоит из 8 разделов, информация в которых систематизирована по хронологии и по авторству работ. Вторая глава является методологической с историографическими комментариями. Она состоит из основных 5 разделов. Информация во второй главе систематизирована по проблемному принципу.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема альтернативности исторического развития: историографические и методологические аспекты"

Выводы, сделанные при поиске синтеза концепций вероятности в историческом исследовании можно использовать для разработки эмпирического метода измерения исторической вероятности. Принципы такой методики должны заключаться во включении элементов математической логики в обыденную логику. Аналогам принципа «при прочих равных условиях» предлагается считать принцип: «вероятность устанавливается при данном объёме известной информации». Методика построения вероятностной картины исторической ситуации включает в себя несколько этапов:

1) Установление конкретно-исторического содержания и количества событий благоприятствовавших и событий препятствовавших осуществлению какой-либо исторической альтернативы. Соотношение благоприятствовавших и препятствовавших факторов сравнивается отдельно для разных уровней исторической масштабности, устанавливаемой по количеству участников событий.

2) Для каждого уровня исторической масштабности вычисляется вероятность осуществления исторической альтернативы, в случае решающего влияния на это осуществление событий именно данной масштабности. Вероятность вычисляется как отношения суммы благоприятствующих факторов к сложению сумм всех учитываемых факторов.

3) Установление величины правдоподобности информации о событиях для каждого уровня исторической масштабности. Степень правдоподобия вычисляется по аналогии с формулой классической вероятности как доля абсолютно достоверных событий ко всем учитываемым событиям.

Вычисление вероятности в предложенной методике не столько цель, сколько средство построения систематизированной картины исторической ситуации. Цель такой систематизации исторических данных - создание нового образа исторического прошлого, более насыщенного представлениями о взаимодействиях событий и менее перегруженного литературно-публицистическими лексическими формами, не имеющими непосредственного отношения к реконструкции событий. Назначение предлагаемой методики состоит также в стимулировании поиска адекватного объединения «микрособытий» в множество, которому даётся название одного «макрособытия», и наоборот - разделения одного события на комплекс более мелких событий. Это необходимо, для того, чтобы, оперируя в своих описаниях и аргументах макрособытиями, историк ясно и чётко оговаривал состав этих макрособытий.

Идея разработка методики анализа вероятностной картины исторической ситуации является одним из результатов диссертационного исследования. Её апробирование и корректировка в практике конкретно-исторических исследований может стать целью последующей работы.

Заключение

Альтернативность развития событий в историческом прошлом является не только аналитическим ходом мысли и исторической рефлексией, но и обозначает особые конкретно-исторические явления. Идея альтернативности играла важную роль в развитии советской методологии истории, эта важность остаётся актуальной и в современный период. Главной особенностью изучения проблемы альтернативности является её междисциплинарный характер, требующий синтеза самых различных концепций и методов и глубокой методологической рефлексии.

Работы отечественных историков, рассмотренные в данном диссертационном исследовании, доказывают научную продуктивность идеи альтернативности исторического развития. Не убывающее количество работ, связанных с этой проблематикой, показывает, что она прочно вошла в дискурс и практику исторической науки.

В развитии исследований альтернативности в отечественной исторической науке можно выделить три периода. Первый период с 60-х до середины 80-х гг. Сюда входят работы таких методологов как А. Я. Гуревич, М. А. Барг, И. Д. Ковальченко, П. В. Волобуев, Б. Г. Могильницкий Е. М. Жуков и другие. Главенствующей идеей для темы альтернативности в их исследованиях было подчинение свободы воли исторической необходимости. Отбор понятий и аргументов из текстов классиков марксизма был направлен на обоснование этой главной идеи.

Второй период приходится на годы перестройки. В это время наблюдался всплеск интереса к теме альтернативности из-за её актуальности в связи с переломными процессами в обществе. Поле исследований сместилось на ранее запрещённые для изучения в свете альтернативности фрагменты истории. Прежде всего на становление советского общества и государства. Новой формой социальной циркуляции идеи альтернативности стали остродискуссионные "круглые столы". К теме альтернативности помимо некоторых уже названных авторов обращались Е. Г. Плимак, И. М. Клямкин, В. С. Библер, А. С. Сенявский, Г. Г. Водолазов, Г. Г. Дилигенский, О. Р. Квирквелия, и другие.

Значение советского периода в развитии идеи альтернативности исторического развития состоит в постановке основных проблем^ связанных с данной темой^и выработке путей их решения на методологической платформе марксизма. В постсоветский период используется большая часть выработанных в советский период подходов к изучению альтернативности в истории, но уже в модернизированной и идеологически непредвзятой форме. Главный недостаток в развитии идеи альтернативности в советский период -ограниченность методологической базы, но, несмотря на это, теоретические наработки этого периода после определенной дискурсивной коррекции были интегрированы в современную историческую науку.

М. Я. Гефтер стал - первым советским историком, который в изучении проблемы альтернативности истории решился выйти за рамки марксистской методологии. Глубинные, сущностные причины возникновения исторических альтернатив М. Я. Гефтер видел в поступках тех, кто показал, что можно действовать вопреки старым традициям, вопреки сложившимся обстоятельствам. Причём, в данном случае, М. Я. Гефтер рассматривал роль личности как особого феномена, а не просто роль выдающейся личности в истории. В борьбе за свою индивидуальность личность способна вырваться за имеющийся круг альтернатив действия, сохраняя тем самым в обществе саму потенцию подобных поступков. Согласно М. Я. Гефтеру противоборство и альтернативность - это не синонимы. Он понимал альтернативность исторического развития не как выбор между имеющимися тенденциями, а как творчество при создании новых возможностей.

Ещё одним "дискурсивным ответвлением" от марксистской историографии было использование математических методов, которые позволяли советским учёным частично освободиться от идеологических ограничений, и выйти на иной уровень историописания (работы В. Б. Лукова и В. М. Сергеева, Гусейновой А. С., Павловского Ю. Н. и Устинова В. А., Ю. П. Бокарёва и др.). Достоинством этих исследований является принципиальная установка авторов на выработку специфического математического аппарата для изучения каждого конкретного фрагмента исторического прошлого в соответствии со спецификой источниковой базы.

В третий постсоветский период уже не наблюдается единства дискурса как в советской науке. Опрокидывание иерархического порядка идей привело к абсолютизации роли исторической случайности и свободы выбора. Функции идеи альтернативности смещаются с идеологических на развлекательные и с общетеоретической плоскости в конкретно-историческую. Здесь можно выделить несколько подходов к теоретическому изучению проблемы альтернативности. В период 1990-х - 2001 годов можно отметить утрату серьезного интереса к теоретическим аспектам альтернативности в истории со стороны сообщества профессиональных историков, и в то же время рост интереса к этой теме у философов, культурологов и представителей физико-математических наук. У отечественных историков в 1990-е годы уже отпала потребность доказывать, что альтернативность в историческом развитии есть. Это позволило осмыслить с позиций альтернативности всю отечественную истории с древнейших времён до новейшего времени с изучением альтернативных ситуаций от становления русской государственности в конце первого тысячелетия н. э., до разрушения советской государственности в конце второго тысячелетия н. э. Главным образом эти ситуации анализировались через призму взаимодействия тенденций консерватизма и модернизации, авторитаризма и либерализма, коллективизма и индивидуализма.

В постсоветский период в теоретическом изучении альтернативности исторического развития уже не наблюдается такого единства дискурса, какой имел место в советский период. Историографический анализ позволяет выделить несколько подходов к проблеме альтернативности: культурологические, историософские, социологические, синергетические, математические, и подходы, отнесённые к так называемому движению «фольк-хистори».

В рамках культурологического подхода Ю. М. Лотман выдвигает идею принципиальной непредсказуемости развития культуры в моменты создания нового. Ю. М. Лотман различает взрывные моменты, когда события погружаются в пучок возможностей, и периоды, когда события предопределены уже реализованными в процессе взрыва возможностями.

Историософские подходы М. С. Тартаковского и В. Л. Цымбурского к проблеме альтернативности основаны^на том, что через раскрытие упущенных геополитических возможностей того или иного региона, страны или цивилизации раскрывается смысл их развития. И. В. Бестужев-Лада руководствуются подобными установками по отношению к конкретным историческим событиям, С. А. Экштут - по отношению к судьбам исторических деятелей.

К социологическим можно отнести работы А. В. Коротаева, А. С. Ахиезера и А. А. Родина. Общим для этих работ яв^ётся понимание социологических закономерностей не как одномерного направления развития, а как многомерного вероятностного пространства-поля возможных вариантов развития, а также толкование альтернативности событий в контексте периодизации и цикличности развития общества.

Идеи синергетики в изучении альтернативности исторического развития используются в работах Ю. М. Лотмана, Я. Г. Шемякина, М. С. Кагана, М. А. Чешкова и др. При наложении концепций смежных естественно-математических наук на историческое познание, прослеживается тривиальный механический перенос терминологии из одной области в другую, а также искажение понятия энтропия.

Математические методы изучения альтернативных исторических ситуаций используются в работах С. Ф. Гребениченко, Л. И. Бородкина и др. Анализ использования математических методов в рассмотренных исследованиях выявил применение недопустимых преобразований над данными, игнорирование фактора свободы воли субъектов исторического действия, несогласованность математического аппарата со спецификой использованных исторических источников.

В области теории и методологии проблемы альтернативности к началу 2000-х годов принципиально новых разработок, особенно со стороны историков (а не философов), уже не наблюдается. Нет творческого развития уже разработанных концепций. Нет попыток идти по пути синтеза и согласования различных подходов, а, значит, нет и осознания единства проблематики. Не разрабатывается междисциплинарный методический инструментарий изучения альтернативных исторических ситуаций, адаптированный к специфике исторического познания.

Дальнейшее изучение проблемы альтернативности требует обращения к нетрадиционным подходам. При создании систематизированной теоретической базы изучения альтернативности истории наиболее важными для методологического анализа явились категории "свобода воли", "историческая случайность", "историческая возможность", "историческая вероятность", а также анализ проблемы соотношения выбора историка и выбора субъектов исторической деятельности.

Аргумент, что «всё в истории могло быть только так, как и было», не имеет сколько-либо веских оснований и чаще всего является заблуждением или непониманием существа проблемы. Использование идей антиномизма И. Канта показало равнодоказуемость тезиса и антитезиса антиномии свободы и необходимости. Последовательное понимание позитивистского абсолютного детерминизма, в свою очередь, показало равнонедоказуемость этих тезисов. Выводы, сделанные в рамках философской традиции интуитивизма (А. Бергсон. Н. О. Лосский, С. А. Левицкий) и экзистенциализма (С. Киркьегор, М. Хайдеггер, Ж. П. Сарт) доказывают сущностную первичность человеческой воли в актах выбора альтернатив действий.

Результатом поиска связи метафизических смыслов свободы воли и её конкретно-исторического изучения стал вывод, о том, что индикатором свободы воли могут служить колебания субъекта выбора между равноценными в его восприятии альтернативами своего поведения. Поэтому исследование исторических альтернатив необходимо начинать с изучения сомнений при принятии решений субъектами исторического действия, со споров между людьми, преследующими одинаковые цели, их сожалений о сделанном. На свободу воли влияет скорость развития событий. В сознании субъекта в момент неизбежности действия может перевесить ценность той альтернативы, которая в действительности оказывается невыгодной и вредной для этого субъекта. Но невыгодность и вредность часто можно оценить только после того, как альтернатива реализовалась. Именно такие закономерности порождают понятие «исторической ошибки» и мотивы «суда над прошлым» в историческом исследовании.

Важной категорией для понимания альтернативности является историческая случайность. Часто историки используют некорректные определения понятия «историческая случайность», с чем связана неадекватное понимание альтернативности в истории. Под корректностью определения понятия подразумевается логическая непротиворечивость и отсутствие избыточности по отношению к другим понятиям. Согласно определению случайности как пересечения разных причинных рядов, любое историческое событие становится случайностью. При этом исчезает смысл использования понятия «случайность» -оно становится полностью избыточным. Что касается природных, физических и физиологических явлений, то остаётся только принять их как неизбежную по отношению к ходу истории данность. Наличие исторических альтернатив допустимо устанавливать только для тех ситуаций, в которые зависели от сознательного выбирания человеком (или группой людей) своих действий. В зависимости от точки наблюдателя, событие может выглядеть как случайное или как неслучайное. Диаметрально противоположные оценки современниками и историками одного и того же события показывают относительность и субъективность понятия историческая случайность. Определение исторической случайности как незначительного события, имевшего значительные последствия, также признано некорректным. Недостаточность "незначительных поводов" самих по себе для масштабных исторических процессов, и достаточность для этих процессов "созревших условий" однозначно доказывают, что незначительные события не могут быть причиной возникновения альтернатив масштабным историческим процессам. Определение случайности как события, чьи причины в принципе невозможно установить, так как этих причин громадное множество, все они незначительны и действуют одновременно и быстротечно, в историческом исследовании не применимо практически. Корректным представляется следующее определение исторической случайности: случайным будет такое влияние одного событие на другое, которое, во-первых, являлось результатом акта свободной воли какого-либо субъекта, но не являлось его целью, во-вторых, не являлось устойчивой, повторяющейся связью.

При поиске определения понятия «историческая возможность» достаточно функциональным для использования в эмпирическом конкретно-историческом исследовании является следующее определение: возможность - это такое состояние (или такая ситуация), когда имеется одна часть детерминирующих факторов, но отсутствует другая их часть. Имеющуюся часть детерминирующих факторов можно определить как условия, благоприятствующие реализации возможности, а отсутствующую часть опосредованно установить через реально существующие условия, которые не благоприятствуют или препятствуют реализации возможности. В классификации исторических возможностей были рассмотрены обратимые и необратимые возможности. Обратимость может быть формальной, абстрактной и конкретной. Обратимость и необратимость - две диалектически неразрывно связанные характеристики для каждой конкретной исторической возможности. Обратимость победы одних социальных сил и тенденций, одновременно может означать необратимость сохранения преимуществ и превосходства противостоящих социальных сил и тенденций. Историческая обратимость порождает новую альтернативность новых событий, а не сохраняет изначальную безальтернативность прежних событий.

Историческая возможность не существует вне исторического сознания. В связи с этим при изучении исторических альтернатив прошлого первостепенное значение приобретает анализ соотношения выбора историка и выбора субъектов исторической деятельности. В качестве исторических альтернатив должны рассматриваться не наши модели «переделанного» прошлого, а варианты действия, которые моделировали в своих намерениях и желаниях исторические деятели или люди, составлявшие социальные группы. Исследовательское поле при изучении исторических альтернатив будет представлять собой пересечение этих вариантов действий, то есть то, как планировали действовать одни индивиды, при условии определённых действий, планируемых другими индивидами или их группами. Если мы не в состоянии установить из-за недостатка источников, что представляла собой вышеуказанное пересечение вариантов планируемых действий, то допустимо исходить из правдоподобности гипотез относительно желаний и поведения субъектов исторической деятельности. Правдоподобность таких гипотез связана в частности с учётом времени, когда о возможности и вероятности событий, рассматриваемых в качестве альтернатив, преждевременно выносить суждения. Преждевременность связана с тем, что не существует субъектов выбора изучаемой альтернативы, либо эти субъекты ещё не рассматривали анализируемые историком исторические возможности в качестве альтернатив своих действий. В правдоподобных гипотезах историк также не рассчитывает на то, что участники исторических событий станут принимать только оптимально верные решения, так как людям всегда свойственно в чём-то ошибаться из-за недостатка информации и из-за иррациональных мотивов поведения. Будет ошибочным также пытаться судить о мотивах поведения людей исторического прошлого, беря за основу мотивы поведения современных людей. Чтобы избежать этого необходимо по мере возможности восстанавливать ментальность эпохи, в которой развёртывалась та или иная историческая альтернатива.

При изучении соотношения выбора историка и выбора субъектов исторической деятельности в контрфактическом моделировании установлено, что в большинстве гипотетических допущений в контрфактической модели истории, как правило, будут нарушаться несколько взаимосвязанных принципов системного анализа: целостность, эмерджентность и открытость систем. Построить адекватную модель несостоявшейся истории невозможно ни математическими методами (из-за недоопределения всех переменных), ни литературно-художественными приёмами (из-за того, что контекст причинно-следственных связей в исторической ситуации разрушается требованиями развития литературного сюжета по авторскому замыслу). Однако контрфактическое моделирование имеет определённую научную значимость и практическую продуктивность.

Они состоят в освобождении от историографических штампов и стимулировании аналитического подхода к описательным историческим данным. Тем не менее обращаться к несостоявшейся истории нерационально, если не в полной мере изучена состоявшаяся история. Изучение альтернативности исторического развития в пределах состоявшейся истории подразумевает изучение исторических вероятностей.

Обращение к концепциям вероятностной логики необходимо потому, что историк, рассуждая о возможном, невозможном или неизбежном, неявно и иногда неосознанно использует процедуры некоей вероятностной логики. Эти процедуры можно сделать явными с целью усовершенствовать их, либо доказать их неправомерность применительно к изучению истории. Деконструкция вероятностной логики в историческом познании позволяет выявить несколько типов исторической вероятности.

Частотная (статистическая) вероятность связана с повторяемостью в истории. Эта повторяемость может проявляться, в том, что процессы, происходящие в одной стране, повторяют и подтверждают то, что происходит в другой стране, а также в том, что процессы, происходившие в прошлом, могут нести информацию об аналогичных процессах происходивших позднее. Использовать частоту повторяемости однотипных исторических событий в разных регионах и социальных системах при вычислении вероятности исторического события мы будем иметь основания, если примем постулат о том, что человечество - это единая система. В этом, и только в этом случае корректно будет рассматривать повторение в историческом прошлом как одинаковые «исходы» для разных «испытаний» с одним и тем же объектом. Если же мы примем положение, что каждая цивилизация или этнос - это независимые системы, имеющие свои особые закономерности развития, то о повторяемости в истории можно будет говорить только как о цикличности в пределах одной цивилизации, этноса или государства. При рассмотрении повторяемости в истории следует учитывать, что в социальном познании практически невозможно использовать строгую аналогию, которая требует точного совпадения сравниваемых признаков и независимости признаков от специфики сравниваемых объектов. Поэтому историку в поиске аналогичных исторических альтернатив приходится ограничиваться нестрогой аналогией.

Статистические законы, не показывая необходимости возникновения объясняемого события, не могут объяснить и того, почему произошло именно это событие, а не какое-либо иное. Восполнить эти недостатки может индуктивная вероятность гипотез или степень их доказательности и подтверждаемое™. Индуктивная вероятность интерпретируется как степень разумной субъективной уверенности. Использование индуктивной вероятности в связано с использованием при объяснении событий априорных «нормативных», «обобщающих» и «охватывающих» социологических и исторических закономерностей.

Недостатком является то, что использование индуктивно-статистических закономерностей предполагает возможность неограниченного увеличения длины ряда повторяющихся исходов, в то время как повторяемость типически схожих исторических явлений и событий имеет ограниченные эпохальные рамки и хронологически фиксирована. В ходе анализа частотного понимания исторической вероятности было доказано, что она может иметь нелинейный характер, то есть увеличение числа повторений аналогичных исторических событий может привести к уменьшению вероятности следующего повторения.

В частотном и индуктивном подходах к вероятности не предусматривается изменение величины вероятности одного и того же события во времени в зависимости от изменения условий. Этот недостаток преодолевается в использовании классического определения вероятности. Особенностью изменения во времени вероятности исторической возможности часто является её нелинейный характер. Иногда, чем больше вероятность события в начале альтернативной ситуации, тем меньше она может быть в конце и наоборот. Такое положение вещей обусловлено спецификой исторической вероятности. Субъекты исторического действия сами оценивают шансы достижения своих целей. С этой точки зрения начало и завершение альтернативной исторической ситуации, допустимо сравнить с началом и исходом испытания, в котором объект над которым производится испытание, одновременно является "измерительным прибором", измеряющим вероятность альтернативных исходов собственных превращений.

Различные факторы, влияющие на одно и то же историческое событие^неравнозначны по своему влиянию. Частично, данное нарушение корректности измерения вероятности можно уменьшить, используя так называемый принцип индифферентности: «равно принимать в расчёт равноценные предложения». В отношении исторической вероятности использование принципа индифферентности будет означать раздельный учёт событий с разным количеством участников (точнее с разнопорядковым количеством - несколько человек, несколько десятков человек, несколько сотен и т.д.), деятелей с разной степенью активности или влиятельности, мотивов с разной степенью важности и т.д.

При установлении силы влияния одного события на другое встаёт проблема ценностного измерения событий. Ценностное измерение исторических событий опосредуется полнотой информации о них, правдоподобностью и убедительностью объяснения влияния каких-либо условий на изучаемую историческую возможность. Степень уверенности субъекта в осуществлении события характеризует субъективная вероятность. Учёт субъективной вероятности должен быть направлен на изучение лакун в описании прошлого. В связи с этим поставлена задача создания карт плотности известной информации для пространственно-временных точек и причинно-следственных цепочек исторического прошлого.

Обращение к теории нечётки множеств и лингвистических переменных (JI. Заде) позволило сделать вывод, что конкретно-историческое событие может быть описано только как нечёткое размытое множество мелких событий. При этом количественная обработка исторической информации и результаты этой обработки могут и должны описываться на естественном литературном, но строго структурированном языке.

Обращение к теории марковских процессов (А. А. Марков) показало, что историк может неосознанно руководствоваться немарковской логикой, если будет рассуждать о прямой причинной связи между событиями, далеко отстоящими друг по времени. Опровергнуто предположение о продуктивности использования в историческом исследовании логики немарковских процессов (зависимости вероятности события не только от начальных условий, но и от вероятностей предшествующих событий). Память об историческом прошлом не может выступать аналогом немарковских цепей, поскольку представления о вероятностях осуществления уже произошедших событий непостоянны.

Список научной литературыБочаров, Алексей Владимирович, диссертация по теме "Историография, источниковедение и методы исторического исследования"

1. Академик П. В. Волобуев. Неопубликованные работы. Воспоминания. Статьи. М., 2000.

2. Аксёнова Е. П. История: закономерное развитие или хаос альтернатив? (Методологические заметки) / Москв. Гос. Ун-т коммерции. М., 2000.

3. Антипов Т. А. Историческое прошлое и пути его познания. Новосибирск, 1987.

4. Артемов В. А. Германия в период исторических решений: становление политической системы в ФРГ в 1945 1949 ГГ. // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

5. Афанасьев Ю. А. Перестройка и историческое сознание // Иного не дано. М., 1988.

6. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. (Социокультурная динамика России). ТI. От прошлого к будущему. 2-е изд. Новосибирск, 1991.

7. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта, (социокультурный словарь) Том III. М„ 1991.

8. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т II. Теория и методология. Словарь. Новосибирск, 1998.

9. Барг М.А. Категории и методы исторической науки. М., 1984.

10. Барг М.А. Категория "развитие" в историческом исследовании (опыт системного анализа) // История СССР. 1986. №1.

11. БаткинЛ. М. Странная тюрьма исторической необходимости // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

12. Бестужев-Лада И. В. Не ходил бы Бонапарт на Россию // Поиск. № 47, ноябрь 1999 г.

13. Бестужев-Лада И. В. Ретроальтернативистика в философии истории // Вопросы философии. 1997. №8.

14. Богданов Б. В. Бухарин теоретик официального социализма // Был ли у России выбор? (Н. И. Бухарин и В. М. Чернов в социально-философских дискуссиях 20-х годов). М., 1996.

15. Бокарёв Ю. П. Социалистическая промышленность и мелкое крестьянское хозяйство в СССР в 20-е годы: источники, методы исследования, этапы взаимоотношений. М., 1989.

16. Бордюгов Г. А., Козлов В. А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина // Вопросы истории КПСС. 1988. №. 8.

17. Березный Л. А. Проблема выбора пути // Вестник Ленинградского университета. 1991. Серия 2, вып. 2.

18. Боровинский А М. Реформы 1965 года попытка прорыва // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

19. БородкинЛ. И. Историк и математические модели // Исторические записки. 2 (20). М., 1999.

20. Бородкин Л. И. История и хаос: модели синергетики в дискуссиях историков // Историческое знание и интеллектуальная культура. Ч. 1. Материалы научной конференции. Москва, 4-6 декабря 2001 г. М., 2001.

21. БородкинЛ. И. История, альтернативность и теория хаоса. Материалы "Круглого стола" "История в сослагательном наклонении?" // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

22. Бунакова В. А. Альтернативы общественного развития: методические указания по курсу истории. СПб., 1997.

23. Бутенко А. П. Был ли неизбежен Октябрь? // Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М., 1991.

24. Волобуев П. В. Выбор путей общественного развития: теория, история, современность. М.,1987.

25. Волобуев П. В. О проблеме выбора путей общественного развития // Вопросы философии. 1984. №1.

26. Волобуев П. В. 1917 год: Была ли альтернатива? // Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М., 1991.

27. Гефтер М. Я. Будущее прошлого//Из тех и этих лет. М., 1991.

28. Гефтер М. Я. Многоукладное^ характеристика целого // Вопросы истории капиталистической России. Свердловск, 1972.

29. Гефтер М. Я. Открытое письмо американскому историку Стивену Коэну // Из тех и этих лет. М., 1991.

30. Гефтер М. Я. Сталин умер вчера // Из тех и этих лет. М., 1991.

31. Гиндин И. Ф. Социально-экономические итоги развития российского капитализма и предпосылки революции в нашей стране // Свержение самодержавия. М., 1970.

32. Гинцберг J1. И. Альтернатива ультралевому курсу Коминтерна (Троцкий в борьбе против германского фашизма 30-е годы) // Полис. 1991. № 6.

33. Глушко М. П. Упущенный шанс: Могла ли Россия избежать трагического исхода? М., 1999.

34. Гобозов И.А. Введение в философию истории. М., 1993.

35. Горинов М. М., Цакунов С. В. 20-е годы: Становление и развитие новой экономической политики // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991.

36. Горинов С. М. Альтернативы и кризисы нэпа. К вопросу о социально-экономических проблемах внутрипартийной борьбы в 20-е годы // Вопросы истории КПСС. 1990. № 1.

37. Гребениченко С. Ф. Технология обнаружения ситуаций альтернативности в процессах исторической эволюции. М., 1995.

38. Грецкий М. Н. Н. И. Бухарин в оценках западных исследователей// Был ли у России выбор? (Н. И. Бухарин и В. М. Чернов в социально-философских дискуссиях 20-х годов). М., 1996.

39. Гуревич А Я. История культуры // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

40. Гуревич А. Я. Об исторической закономерности // Философские проблемы исторической науки. М.,1969.

41. Гуревич А. Я. Общий закон и конкретная закономерность истории//Вопросы истории. 1965. №8.

42. Гусев К. В. К вопросу о демократической альтернативе Октября // Октябрьская революция. Народ: её творец или заложник? М., 1992.

43. Гусейнова А. С., Павловский Ю. Н., Устинов В. А. Опыт имитационного моделирования исторического процесса. М., 1984.

44. Данилевский И. Н. Соблазн альтернативы // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

45. Данилов В. П. "Бухаринская альтернатива" // Бухарин: человек, политик, учёный. М., 1990.

46. Дмитриев М. В. Генезис капитализма как альтернатива исторического развития деятельности // Анналы. №3. Донецк, 1992.

47. Думин С. В. Другая Русь (Великое Княжество Литовское и Русское) // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX начала XX в. М., 1991.

48. Желенина И. А. Историческая ситуация: методология анализа. М., 1987.

49. Жуков Е. М. Очерки методологии истории. 2-е изд. М., 1987.

50. Жуков Е. М. Закономерности исторического развития общества и перехода от одной общественно-экономической формации к другой II Вестник АН СССР. 1967. № 10.

51. Жуков Е. М., Барг М. А., Черняк Е. Б., Павлов В. И. Теоретические проблемы всемирноисторического процесса. М.,1979.

52. Заде Л. А. Понятие лингвистической переменной и его применение к принятию приближённых решений. М., 1976.

53. Зубкова Е. Ю. От 60-х к 70-м: Власть, Общество, Человек.

54. Зубкова Е. Ю. После войны: Маленков, Хрущёв и "оттепель" // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX нач. XX вв. М., 1991.

55. Иванов В. В. Методологические основы исторического познания. Казань, 1991.

56. Ионов И. Н. Исторический субъект и альтернативы социальной деятельности // Анналы. №3. Донецк, 1992.

57. Иоффе Г. 3. 1917 год: упущенная альтернатива // Россия и современный мир. 1993. №2.

58. Каган М.С. Синергетика и культурология // Синергетика и методики науки. СПб., 1998.

59. Каграманов Ю. А могло быть иначе? // Новый мир. 1999. № 4.

60. Каграманов Ю. А могло ли быть иначе? // Новый мир. 1999. № 4.

61. Капица С. П., Курдюмов С. П., Малинецкий Г. Г. Синергетика и прогнозы будущего. 2-е изд. М., 2001. 1-е изд. 1997.

62. Карпачёв М. Д. Альтернатива графа М. Т. Лорис-Меликова // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

63. Кашин В. Н. Российское земство в 1864-1918 гг.: его социально-экономическое значение и нереализованный потенциал II Экономическая история России XIX-XX вв.: Современный взгляд. М., 2001.

64. Клямкин И. Н. Была ли альтернатива Административной системе? // Политическое обозрение. 1988. № 10.

65. Клямкин И. Н. Какая улица ведёт к храму? // Новый мир. 1987. №11.

66. Кобрин В. Б. Иван Грозный. М., 1989.

67. Кобрин В. Б. Смутное время утраченные возможности // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX - нач. XX вв. М., 1991.

68. Ковальченко И.Д. Возможное и действительное и проблемы альтернативности в историческом развитии // История СССР. 1986. №4.

69. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.

70. Ковальченко И. Д. Столыпинская аграрная реформа. (Мифы и реальность) // История СССР. 1992. № 2.

71. Кожинов В. Уточнение позиции // Новый мир. 1999. №10.

72. Копылов И. А., Модестов С. А. Карибский кризис: контрфактическое моделирование возможного исхода // ЧиновникЪ. 2000. №4 (10).

73. Коротаев А.В. Объективные социологические законы и субъективный фактор.// Анналы. №3. Донецк, 1992.

74. Короткевич А.О., Плуготаренко С.А. К моделированию динамики политического взаимодействия с учётом информационного фактора: расширение модели Вайдлиха // Круг идей: макро- и микроподходы в исторической информатике. Минск, 1998.

75. Курцев А. Н. Глобальные цивилизации и локальные субцивилизации: универсальность и альтернативность истории // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

76. Левандовский М. И. Модели синергетики в исследованиях по социальной истории России конца XIX начала XX вв.: Дисс. докт. ист. наук: 07.00.09. М., 1999.

77. Лепехина Г. И. Насилие или ненасилие? (о формах и методах сопротивлении фашистскому режиму в Болгарии) // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

78. Лотман Ю.М. Изъявление Господне или азартная игра // Ю. М. Лотман и тартуско-московская симеотическая школа. М., 1994.

79. Лотман М. Ю. Клио на распутье // Наше наследие. 1988. №. 5.

80. Лотман Ю. М. Культура и взрыв. М., 1992.

81. Луков В.Б., Сергеев В.М. Опыт моделирования мышления исторических деятеле: Отто Фон Бисмарк, 1866-1876 гг. Вопросы кибернетики. Логика рассуждений и её моделирование. М., 1983.

82. М. Я. Гефтер "История позади? Историк - человек лишний?" // Вопросы философии. 1993. №9.

83. Малинецкий Г. Г. Нелинейная динамика ключ к теоретической истории? // Общественные науки и современность. 1996. №4;

84. Малинецкий Г. Г. Нелинейная динамика и историческая механика // Общественные науки и современность. 1997. №2.

85. Мануйлов В. И. Был ли возможен другой социализм в России // Общественные науки и современность. 1992. №2.

86. Материалы "Круглого стола" "XX век: альтернативы развития" // Рабочий класс и современный мир", 1989, №1.

87. Материалы "Круглого стола" "XX век: альтернативы развития" // Рабочий класс и современный мир", 1989, №2.

88. Материалы "Круглого стола" "Была ли альтернатива сталинизму" // Социализм: между прошлым и будущим. М., 1989.

89. Материалы "Круглого стола" "История: неизбежное и случайное" // Знание-Сила. 1980. № 1.

90. Материалы "Круглого стола" "Философия и историческая наука"// Вопросы философии. 1988. № 10.

91. Материалы "Круглого стола" Перспективы России в новом тысячелетии // Газета "Завтра". 2000. №43 (360).

92. Материалы "Круглого стола": Россия, 1917 год: Выбор исторического пути. М., 1989.

93. Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 (Документы, факты, суждения). М., 2000.

94. Миллер А. Ф. Становление Турецкой Республики. К пятидесятилетию // Народы Азии и Африки. 1973. № 6.

95. Миллер А. Ф. Турция: актуальные проблемы новой и новейшей истории. М., 1983.

96. Минц И. И. О методологических вопросах исторической науки. Вопросы истории. 1964. №3.

97. Мироненко С. В. Как Россия в начале XX в. чуть не стала конституционной монархией // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991.

98. Могильницкий Б. Г. Альтернативность в истории советского общества.// Вопросы истории. 1989. №10.

99. Могильницкий Б. Г. Альтернативность исторического развития в ленинской теории народной революции // Методологические и историографические вопросы исторической науки. Вып. 9. Томск, 1974.

100. Могильницкий Б. Г. Введение в методологию истории. М., 1989.

101. Могильницкий Б. Г. Историческая альтернативность: методологический аспект.// Новая и Новейшая история. 1990, №3.

102. Могильницкий Б. Г. Некоторые итоги и перспективы методологических исследований в отечественной историографии// Новая и новейшая история. 1993. №3.

103. Моисеев Н. Н. Математика ставит эксперимент. М., 1979.

104. Морозов J1. Ф. Ленинская концепция кооперации и альтернативы развития // Вопросы истории КПСС. М., 1988. № 6.

105. Назаров В. Д. Сослагательность сослагательности рознь // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

106. Нечкина М.В. День 14 декабря 1825 года. Изд. 2-е, перераб. и доп. М., 1975.

107. Никифоров Е.А. К проблеме альтернативности в социальном развитии России // Историческое значение НЭПа. М., 1990.

108. О Методологических вопросах исторической науки // Вопросы истории. 1964. №3.

109. Оболонский А.В. Исторические перекрёстки как объект альтернативной истории. // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

110. Оболонский А. В. Драма российской истории: система против личности. М., 1994.

111. Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М., 1991.

112. Октябрьская революция. Народ: её творец или заложник? М., 1992.

113. Орлов А. С. А был ли шанс? // Отечественная история. 2002. № 1.

114. Пантин В. Исторический путь отечества случайность или закономерность? Полемические заметки // Свободная мысль. 1992. № 18.

115. Парамонова М. Ю. "Несостоявшаяся история": аргумент в споре об исторической объективности? Заметки о книге А.Деманда и не только о ней // Одиссей. 1997.

116. Парамонов В. Н., Калягин А. В., Коротаева Т. В. проблемы альтернатив в отечественной истории XIX-XX веков. Самара, 1992.

117. Переслегин С. Б. Альтернативная история как истинная система. Приложение 2. к книге: Макси К. Вторжение, которого не было. М., СПб., 2001.

118. Переслегин С. Б. Мы попали не в ту историю. Огонек. № 27. 1999.

119. Пернацкий В. И. Альтернативы истории и выбор пути // Свободная мысль. 1997. № 2.

120. Плимак Е. Г., Пантин И. К. Драма российских реформ и революций (сравнительно политический анализ) М., 2000.

121. Плуготаренко С.А. Алгоритмы изменения, идентификации и изменения состояния и динамики развития политической системы в модифицированной модели Вайдлиха // Тезисы VI конференции Ассоциации "История и компьютер". М., 1998.

122. Плужников О. В. "Советы или парламентская демократия" СДПГ и проблема власти в начале Германской революции 1418 г. // НЕСТОР. Историко-культурные исследования.

123. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

124. Померанц Г. С. История в сослагательном наклонении: философия революции. // Вопросы философии. 1990. №11.

125. Прусаков Д. Б. Альтернативность истории и синергетика // BocTOK=Oriens. М., 1994. № 1. Рец. на кн.: Альтернативность истории / Манекин Р. В., Шемякин Я. Г., Коротаев А. В. и др. Донецк, 1992.

126. Ракитов А.И. Историческое познание: Системно-гноссеологический подход. М. 1982.

127. Реутов Г. П., Антипов В. А. Реформа или революция как политическая альтернатива России: методические указания. СПб., 1994.

128. Ржешевский О. А. Упущенная возможность // 1939 год: Уроки истории. Часть II, глава 5.М., 1990.

129. Рогачевская JI. С. Альтернативы первому пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994.

130. Рогочёв А. Г. Альтернативы российской модернизации: сибирский аспект: (19171925). Красноярск, 1997.

131. Симонов Н. С. Демократическая альтернатива тоталитарному НЭПу // История СССР.1992. №1.

132. Симонова М. В. Политическая система советского общества в начале 20-х годов и дискуссии социалистов об альтернативах её развития. Дисс. канд. ист. наук.: 07. 00. 02. М., 1998.

133. Старцев В. И. Альтернатива: фантазии и реальность // Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М., 1991.

134. Сухов А.Д. Прогресс и история. М., 1983.

135. ТагировИ. Р. К вопросу многовариантности исторического процесса. Диалектика соотношения характера власти и способов решения национального вопроса в России в 1917 г. Казань, 1990.

136. Тартаковский М. С. Историософия. Мировая история как эксперимент и загадка. М.,1993.

137. Тонких В. А. Реформы и реформаторы в исторических судьбах России // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

138. ТруканГ. А. Был ли неизбежен Октябрь?: о революционной ситуации в России 1917 г. М„ 1991.

139. Уваров П. Ю. Вступительное слово к "круглому столу" "История в сослагательном наклонении" // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

140. Уваров П. Ю. Развилки и игральные кости // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

141. Уваров П. Ю. Развилки и игральные кости // Одиссей. Человек в истории. 2000. М„ 2000.

142. Фадин А. В. Модернизация через катастрофу? (Не более чем взгляд.) http://www.russ.ru:8083/antolog/inoe/fadin.htm

143. Философия и методология истории. М., 1977.

144. Филюшкин А. И. Поворот во внутренней политике Ивана Грозном: 1560 или 1564 гг.? // НЕСТОР. Историко-культурные исследования. Альманах. Выпуск 3: История на перепутье: поворотные точки и альтернативные пути. Воронеж, 1994.

145. Фортунатов В.В. Альтернативность в истории XX века. (1917-1939 гг.) JL, 1991.

146. Харитонович Д. Э. Методология и нравственный смысл альтернативной истории // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

147. Хвостова К. В. Гносеологические предпосылки современной количественной истории // Россия и США на рубеже XIX-XX столетия (Математические методы и моделирование в исторических исследованиях). М., 1992.

148. Цымбурский В. JT. Остров Россия. Перспективы российской геополитики // Полис. 1993. №5.

149. Цымбурский В. JT. Остров Россия. Циклы похищения Европы (Большое примечание к "Острову Россия"). http://vvww.mss.ru/antolog/inoe/cymbur.htm/cymbur.htm

150. Черняк Е. Б. Рецензия на книгу Б.И.Макрушина, Г.З.Иоффе, Н.В.Романовского "Три революции в Россини буржуазная историография". М., 1977 // Новая и новейшая история. 1978, т.

151. Шацилло К. Ф. Исторические альтернативы в Росси на рубеже двух веков // 1905 год -начало революционных потрясений в Росси XX в. М., 1996.

152. Шацилло К. Ф. Николай II: реформы или революция // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991.

153. Шемякин A.JI. 1917 год: меньшевистская альтернатива // Полис. 1993. №1.

154. Шемякин Я. Г. Теоретические проблемы исследования феномена альтернативности // Анналы. Научно-публицистический альманах. № 3. Донецк, 1992.

155. ШепеловаВ. Б. К проблемам революционно-демократической альтернативы в России (1917 г.) // Из истории революций в России: (Первая четверть XX в.). Вып. I. Томск, 1996.

156. Эйдельман Н.Я. Апостол Сергей. Повесть о Сергее Муравьёве-Апостоле. М., 1975.

157. Эйдельман Н.Я. Лунин. М., 1970.

158. Эйдельман Н. Я. Апостол Сергей. Повесть о Сергее Муравьёве-Апостоле. М., 1975.

159. Эйдельман Н. Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII XIX веков и Вольная печать М., 1973.

160. Экштут С. А. "Раздробим монумент Аракчееву": Опыт контрфактического моделирования исторического прошлого // Вопросы философии. 1996. №10; Экштут С. А. На службе российскому левиафану. М., 1998.

161. Экштут С. А. В Поиске исторической альтернативы. М., 1994.

162. Экштут С. А. Контрфактическое моделирование, развилки и случайности в русской культуре. Материалы "Круглого стола" "История в сослагательном наклонении" // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

163. Экштут С. А. Надин, или роман великосветской дамы глазами тайной политической полиции. М., 2001.

164. Экштут С. А. Проблема поиска исторической альтернативы (опыт историософского осмысления движения декабристов): Дисс. докт. филос. наук: 09.00.11. М., 1995.

165. Экштут С. А. Проблема поиска исторической альтернативы (опыт историософского осмысления движения декабристов). Диссертация на соискание учёной степени доктора философских наук. Москва. РАН. Институт философии, 1995.

166. Экштут С. А. Сослагательное наклонение в истории: воплощение несбывшегося. Опыт историософского осмысления // Вопросы философии. 2000. №8.

167. Юрганов A. JI. Свойство познания, а не характеристика исторического процесса

168. Яковенко И. Так ли уж необходимо действительное или альтернативна ли история? // Знание-сила. 1994. №5.

169. Ярцев Б. К. Политико-экономическая платформа российского неонародничества в 20-е гг. // Был ли у России выбор? (Н. И.Бухарин и В. М. Чернов в социально-философских дискуссиях 20-х годов). М., 1996.

170. Ярцев Б. К. Социальная философия В.Чернова. // Был ли у России выбор? (Н. И. Бухарин и В. М. Чернов в социально-философских дискуссиях 20-х годов). М., 1996.1. Литература

171. Абрамович С. JI. Предыстория последней дуэли Пушкина. СПб., 1994.

172. Айвазян С. А., Енюков И. С. Мешалкин JI. Д. Прикладная статистика: исследование зависимостей. М., 1985.

173. Аристотель, Физика, 7,207,15.

174. Аристотель. Метафизика, Г, 1009а, 35.

175. Арон Р. Избранное: Введение в философию истории. М., СПб., 2000.

176. Артёмова О. Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине (по австралийским данным). М., 1987.

177. Бахтин М. М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984-1985. М., 1986.

178. Бахтин М. М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984-1985. М., 1986.

179. Бергсон А. Непосредственные данные сознания (Время и свобода воли). Собр. Соч. Т. 2. СПб., 1914.

180. Блок М. Апология истории. М., 1973.

181. Веретенников В. И. Случайность в историческом процессе и статистический метод // Журнал Министерства народного просвещения. 1913. Т. 48, № 11.

182. Вильчек В. М. Прощание с Марксом: (Алгоритмы истории). М., 1993.

183. Витгенштейн Л. Философские работы. Часть I. М., 1994.

184. Володихин Д. М. Новая хронология как авангард фольк-хистори // Новая и новейшая история. 2000. № 3.

185. Вольтер: Статьи и материалы // Под ред. В. П. Волгина. М.; Л., 1948.

186. Вригт Г. X. Логико-философские исследования: Избр.тр. М., 1986.

187. Гайденко П. П., Давыдов Ю. Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс. М., 1991.

188. Гемпель К. Мотивы и "охватывающие" законы в историческом объяснении // Философия и методология истории. М., 1977.

189. Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М„ 1955. Т.VI. 1958. Т. XIII.

190. Гольбах П. Система природы, или о законах мира физического и мира духовного. М., 1940.

191. Денбиг К. К вопросу об энтропии, беспорядке и дезорганизации // Знание-Сила. 1995. №9.

192. Дрей У. Ещё раз к вопросу об объяснении действий людей в исторической науке // Философия и методология истории. М., 1977.

193. Дуршмид Э. "Победы, которых могло не быть СПб., 2000.

194. Дэвис Н. 3. Возвращение Мартена Герра. М., 1990.

195. Ерохина М. С. Историческая личность: современная методика изучения // Метаморфозы истории. Альманах. Выпуск 1. Вена СП б. - Псков, 1997.

196. Иванилов В. Ю., Огарышев Ф.В., Павловский Ю.Н. Имитация Конфликтов. М., 1993.

197. Ивлев Ю. В. Логика: Учебник. М., 1992.

198. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М„ 1998.

199. Ильин И. П. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001.

200. Ионов И. Н. Российская цивилизация IX нач. XX века. Учеб. Кн. Для 10-11 кл. общеобразоват. учреждений. М., 1995.

201. Исаченко А. В. Если бы в конце XV века Новгород одержал победу над Москвой (Об одном несостоявшемся варианте истории русского языка). Вестник Российской Академии наук. 1998. Т. 68.

202. История ВКП(б). Краткий курс. М., 1938.

203. История современной России. 1682-1861: Экспериментальное учебное пособие для средних школ / Под ред. В. В. Шелохаева. М., изд. ТЕРРА.

204. Калинников J1.A. Проблемы философии истории в системе Канта. JL, 1978.

205. Кант И. Критика чистого разума. М., 1998.

206. Кареев Н. И. Новая статья о случайности в истории // Научный исторический журнал / Ред. Н.И.Кареев. 1913. № 2 (1914. Т. 1, вып. 2).

207. Клюг Е.Х. Княжество Тверское (1247-1485 гг.). Тверь, 1994.

208. Ключевской В. О. Соч.: В 9 т. М., 1989. Т. 5. С.

209. Козеллек Р. Случайность как последнее прибежище историографии // THESIS. 1994. Вып. 5.

210. Количественные методы в исторических исследованиях. М., 1984.

211. Колмогоров А. Н. Вероятность // Философская энциклопедия. М., 1977, Т. I.

212. Комоедов Ю. В. Проблема выбора возможностей в историческом процессе (историко-философский аспект).

213. Костюк В. Н. Изменяющиеся системы. М., 1993.

214. Коэн С. Бухарин. Политическая биография. 1888-1938. М., 1988.

215. Кьеркегор С. Наслаждение и долг. Киев, 1994.

216. Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993.

217. Лавров П. Л. Опыт истории мысли. СПб., 1874.

218. Лаплас П. С. Опыт философии теории вероятностей. М., 1908.

219. Левицкий С. А. Трагедия свободы. ПОСЕВ., 1984 фототипическое издание 1958 года.

220. Левкович-Маслюк Л. На кромке хАоса и хаОса // Компьютерра. 1998. №47.

221. Лейбниц Сочинения. М., 1982. Т.1.

222. Лейбниц Г. В. Сочинения. М.: Мысль, 1984. Т. 3.

223. Ленин В. И. Империализм как высшая стадия капитализма // Ленин В. И. Полн. Собр. Соч. 5-е издание. Т. 27. С. 387.

224. Ленин В. И. Новая экономическая политика и задачи полит просветов // Ленин В. И. Полн. Собр. Соч. 5-е издание. Т. 44. С. 157.

225. Ленин В. И. Письмо к Н. Д. Кикнадзе // Ленин В. И. Полн. Собр. Соч. 5-е издание. Т. 49. С. 320.

226. Лосский Н. О. Избранное. М., 1991.

227. Макси К. Упущенные возможности Гитлера. М.; СПб., 2001.

228. Макси К. Вторжение, которого не было. М., СПб., 2001.

229. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 119.

230. Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 119.

231. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Том третий. Книга III: процесс капиталистического производства взятый в целом. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.25, Ч. II, С. 354.

232. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Том третий. Книга III: процесс капиталистического производства взятый в целом. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.25, Ч. II, С. 354.

233. Маркс К. Капитал. Том третий // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 25. Ч. I. С. 176.

234. Маркс К. Письмо к В. И Засулич // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 19.

235. Маркс К. Письмо к Л. Кугельману // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 33. С. 175.

236. Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 102.

237. May В. А. НЭП в контексте российской революции // НЭП: приобретения и потери. М., 1994.

238. Методологическая функция категории "состояние" в анализе социальных явлений. Горький, 1976.

239. Мизес Л. Теория и история: Интерпретация социально-экономической эволюции. М., 2001.

240. Мило Д. За экспериментальную или весёлую, историю // THESIS. 1994. №5.

241. Моисеев Н. Н. Предисловие к книге: Гусейнова А. С., Павловский Ю. Н., Устинов В. А. Опыт имитационного моделирования исторического процесса. М., 1984.

242. Монополярный мир (Тайные планы американских глобалистов) // Газета "Завтра". 2000. №44 (361).

243. Монтескье Ш. Л. Избранные произведения. М., 1955.

244. Нагель Э. Детерминизм в истории // Философия и методология истории. М., 1977.

245. Некрич А. Отрешившись от страха: воспоминания историка. Лондон, 1979.

246. Неретина С.С. История с методологией истории // Вопросы философии. 1990. №9

247. Николаев А. А. Принц и сыщик. Большая политика, средняя поэзия и мелкая любовь пореформенной России // Независимая газета от 31.05.2001.

248. Новейший философский словарь. Минск. 1999.

249. Павловский Г. О. Невосстановимый Гефтер // Век XX и мир. 1994. № 11-12.

250. Парамонова М. Ю. История в сослагательном наклонении: повод для беседы или научная проблема // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

251. Перегудов Ф. И., Тарасенко Ф. П. Основы системного анализа. Томск, 1997.

252. Петраков Н. Я. Станут ли просчёты в прошлом уроками для будущего // Вестник Российской академии наук. 2002. № 1. Т. 72.

253. Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. Том II. М., 1956.

254. Пойпа Д. Математика и правдоподбные суждения. Т.1-2, М., 1957.

255. Поликарпов В. В. "Новое направление" 50-70-х гг.: Последняя дискуссия советских историков // Советская историография. М., 1996.

256. Поппер К. Мир предрасположенностей. Две точки зрения на причинность // Философия и человек. Ч. II. М., 1993.

257. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.

258. Промахина И. М. Количественные методы исследования в работах представителей "новой экономической истории" (США) // Математические методы в исследованиях но социально-экономической истории. М , 1975.

259. Пятницын Б. Н. Философские проблемы вероятностных и статистических методов. М„ 1976.

260. Ржешевский О. А. Учёные Великобритании о виртуальной истории // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

261. Риккерт Г. Философия истории. Спб., 1908.

262. Родин А. А. Основания вероятностного моделирования истории. Дисс. канд. филос. наук. 09.00.01. Екатеринбург, 1996.

263. Савельева И. М., Полетаев А. В. История и время. В поисках утраченного. М., 1997.

264. Сартр Ж. П. Бытие и ничто Опыт феноменологической онтологии. М. 2000.

265. Сачков Ю. В. Вероятностная революция в науке (Вероятность, случайность, независимость, иерархия). М., 1999.

266. Синди Хук. "Если бы" в истории // THESIS. 1994. № 5.

267. Современный философский словарь. Международное изд. "Панпринт"., 1998.

268. Соловьёв В. С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991.

269. Соловьёв Э. Ю. Прошлое толкует нас. М., 1991.

270. Тартаковский Г. Вступительная статья к книге: Н. Я. Эйдельман, Из потаённой истории России XVIII-XIX веков, М., 1993.

271. Тойнби А.Дж. Если бы Филипп и Артаксеркс уцелели.// Знание-Сила. 1994. № 8.

272. Топольский Е. Дискуссии о применении теории хаоса к истории // Исторические записки. 2 (120). М., 1999.

273. Фараджев К. В. Несозданные шедевры и неизбежность дуэли: осмысление В. Соловьёвым гибели А. Пушкина// Вопросы философии. 1999. № 3.

274. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

275. Хевеши М. А. Альтернативность и процесс исторического развития // Пути социального прогресса. М., 1991.

276. Холодковский К.Г. "Ирония истории" и политическая воля // Полис. 1999. №2.

277. Хрестоматия по истории России 1917-1940: Пособие для учащихся ст. классов с углубл. Изучением истории, гимназий и лицеев / Сост. М. Е. Главацкий, Н. И. Дмитриев и др. / Под ред. М. Е. Главацкого. 2-е изд. М., 1995.

278. Хьюз С. Что по мнению историка он знает // Современные тенденции в буржуазной философии и методологии истории. / Сборник статей под Ред. И. С. Кона. Часть 1. М., 1969.

279. ЧешковМ. А. Историческая сослагательность, постнеклассическая наука и развивающийся мир // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000.

280. Чешков М. А. Синергетика: за и против хаоса (заметки о науке эпохи глобальной смуты) // Общественные науки и современность. 1999. № 6.

281. Шанин. Т. Иное всегда дано // Знание-Сила. 1990. № 9.

282. Шанин. Т. Революция как момент истины. Россия 1905-1907 гг. 1917-1922 гг. М., 1997.

283. Шеннон К. Статьи по теории информации и кибернетике. М., 1963.

284. Шуков В. А., Хон Г. Н. Оправдание случайности. М., 1990.

285. Э. А. Азроянц, А. С. Харитонов, JL А. Шелепин. Немарковские процессы как новая парадигма// Вопросы философии. 1999. №7.

286. Энгельс Ф Анти Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 116.

287. Энгельс Ф. Письмо к Й. Блоху // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 37. С. 395-396.

288. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 306.

289. Энгельс Ф. Письмо к В. Боргиусу // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 175176.

290. Юдельсон А. В. Методологический поиск советских историков в 1960-е гг.: к вопросу об "оттаявшем" во время историографической "оттепели" // Образы историографии: сборник статей. М., 2000.

291. AncselE. Geschichte und Alternativen. Scheidewege des Handelns. Academiai Kiado / Budapest, 1984.

292. Andreev A., Borodkin L., Levandovski M. Using Methods of Non-linear Dynamics in Historical Social Research: Application of the Analysis of the Worcer's Movement in Pre-Revolutionary Russia // Historical Social Research, 1997. Vol. 22.

293. Demandt A. Ungeschehene Geschichte Ein Traktat uber die Frage: was ware geschehen, wenn.? 2. Bearb. Aufl. Gottingen, 1986.

294. Desai M Some Issues in Econometric History // The Economic History Review Second. Series. №2. April. 1968.

295. FogelR. W. Railroads and American Economic Growth: Essay in Econometric History. Baltimore, 1964.

296. KoselleckR. Vergangene Zukunft. Zur Semantik geschichtlicher Zeiten. Frankfurt a. M., 1979.

297. Mueller J. Retreat from Doomsday: The Obso-lescence of Major War. — New York: Basis Books, 1989.

298. Munz P. The Spares of Time: a New Look at the Philosophy of History. Middletown, Conn, 1977.

299. Virtual History: Alternatives and Counterfactuais. Ed. by N. Ferguson. 2-d ed. London, Papermac, 1998. Первое издание: Picador, 1997.