Проблема национальной идентичности в прозе А.И. Куприна

Кулагин, Сергей Александрович

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проблема национальной идентичности в прозе А.И. Куприна

Год: 2009
Автор научной работы: Кулагин, Сергей Александрович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тамбов
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Проблема национальной идентичности в прозе А.И. Куприна'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема национальной идентичности в прозе А.И. Куприна"

На правах рукописи УДК 809

ББК 83.3 (2Рос=Рус) К 90

КУЛАГИН СЕРГЕИ АЛЕКСАНДРОВИЧ

ПРОБЛЕМА НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ПРОЗЕ А.И.КУПРИНА

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тамбов 2009

003486950

Работа выполнена в ГОУВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р.Державина».

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

ЖЕЛТОВА Наталия Юрьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

ИВАНОВ Анатолий Иванович;

кандидат филологических наук, доцент ИЛЬИНА Светлана Анатольевна

Ведущая организация: Воронежский государственный

педагогический университет

Защита состоится 22 декабря 2009 года в 10.00 на заседании диссертационного совета Д 212.261.03 в ГОУВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р.Державина» по адресу: Россия, 392000, г. Тамбов, ул. Советская, 6, зал заседаний диссертационных советов.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р.Державина» (ул. Советская, 6).

Автореферат размещен на официальном сайте ГОУВПО «Тамбовский государственный университет имени Г.Р.Державина» (http:// www.tsu.tmb.ru) 17 ноября 2009 года.

Автореферат разослан «_» ноября 2009 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

►

Пискунова С.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Творческие открытия выдающегося русского писателя А.И.Куприна (1870-1938) находятся в фундаменте многих художественных достижений отечественной литературы XX века. Многогранное наследие писателя отличается яркой национальной выразительностью и вписано в широкий национальный исторический и культурный контексты. В этой связи творческие достижения А.И.Куприна могут стать отправной точкой в постижении проблем этнического характера как в идейно-философском, так и в поэтико-художествениом аспектах.

В конце XX - начале XXI века в культуре, науке, искусстве, литературе громко заявили о себе процессы, связанные со всплеском интереса во всем мире к национальной идентичности. Однако в отечественном литературоведении в силу причин идеологического характера долгое время вопросы, связанные с национальной спецификой литературно-художественных, публицистических явлений, оставались на периферии исследовательских интересов. За десятилетия существования советской науки о литературе можно назвать всего несколько работ Б.И.Бурсова, Е.Н.Купреяновой, Г.П.Макогоненко, Д.С.Лихачева, Г.Д.Гачева, прямо обращавшихся к национальному своеобразию русской литературы1. Ситуация стала меняться только в конце 1990 - начале 2000-х годов, когда произошел настоящий взрыв интереса к национальной проблематике в отечественных гуманитарных науках: истории, политологии, психологии, культурологи, журналистике, социологии, педагогике. Возникла насущная потребность в формировании методологических основ изучения этнических явлений, в том числе и в науке о литературе. Не случайно в 2004 году Н.Ю.Желтовой были обоснованы необходимость и продуктивность формирования особого научного направления - этнолитературоведения2. В этой связи проза А.И.Куприна является благодатной почвой для теоретических построений, разработки подходов к изучению национальной идентичности, механизмов, способов и форм ее проявления в словесно-художественном, публицистическом творчестве.

1 См.: Бурсов Б.И. Национальное своеобразие русской литературы. M.-JL: Сов. писатель, 1964; Купреяноеа E.H., Макогоненко Г.П. Национальное своеобразие русской литературы. Очерки и характеристики. М.: Наука, 1976; Лихачев Д С. Заметки о русском. М.: Сов. Россия, 1984; Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988.

2 Желтова Н.Ю. Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2004. С. 289-290.

В России теоретико-методологическое исследование национальной идентичности на литературоведческом поле началось примерно десятилетие назад'. Сегодня под национальной идентичностью в широком смысле понимают «осознание тождества, самоопределительное отнесение личности к конкретной этнической группе»2. По оценке Н.Ю.Желтовой, «в литературе национальная идентичность может проявляться в форме моделируемой автором этнодействительности, выраженной в различных комбинациях этнообразов»3.

Актуальность исследования обусловлена, во-первых, соответствием его проблематики приоритетному направлению современной литературоведческой науки, изучающей национальное своеобразие художественных явлений в междисциплинарном аспекте, во-вторых, необходимостью комплексного изучения художественной прозы и публицистики А.И.Куприна.

Действительно, писатель всегда был национально мыслящим художником. Однако национальные приоритеты, национальная выраженность творческого наследия А.И.Куприна до сих пор не стала предметом специального развернутого исследования. Советское литературоведение в силу определенных идеологических догматов практически не обращало внимания на национальную специфику прозы писателя, его особую идейно-художественную позицию в области этнической проблематики.

Между тем творчество Куприна привлекало внимание видных критиков начала XX века: А.А.Измайлова, П.М.Пильского, В.В.Воров-ского, К.И.Чуковского, Е.А.Колтоновской, С.А.Венгерова. Именно они

1 См.: Этнонациональная менталыюсть в художественной литературе. Ставрополь, 1999; Проблема национальной идентичности в литературе и гуманитарных науках XX века. Воронеж, 2000; Проблема национальной идентичности в культуре и образовании России и Запада. Воронеж, 2000; Попова М.К. Национальная идентичность и ее отражение в художественном сознании. Воронеж, 2006; Желтова Н.Ю. Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2004; Подуст ОС. Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х гг.: К проблеме национальной идентичности: дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 2003; Плахина A.B. Романы Кристофа Рансмайра и своеобразие австрийской прозы 1980-х-1990-х годов. К проблеме национальной идентичности: дис. ... канд. филол. наук. М., 2007; Шапкина A.B. Романы А.К.Дойла «Белый отряд» и «Сэр Найджел»: проблема национальной идентичности: дис.... канд. филол. наук. Тамбов, 2008.

2 Желтова Н.Ю. Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2004. С. 122.

3 Там же.

впервые отметили «русскость» писателя, его восприимчивость к проявлениям «своего» и «чужого» в национальном аспекте, то, что «был он самым русским из всех писателей, пожалуй, и чрезмерно русским, если возможна здесь чрезмерность»1. Впоследствии эта «чрезмерная русскость» мешала Куприну жить и писать в эмиграции, где он буквально задыхался без России.

Однако основу именно научного изучения творчества писателя составили работы уже советских исследователей: А.А.Волкова, Н.Н.Фо-няковой, Л.В.Никулина, О.М.Михайлова, П.Н.Беркова, Ф.И.Кулешова, В.Н.Афанасьева, Л.В.Крутиковой. Вывод о характере этих научных поисков звучит в статье Ю.Дружникова: «Последующие полвека (после смерти Куприна. - CJK.) можно охарактеризовать как апофеоз советского куприноведения. К сожалению, с потерей <.. .> чувства исторической реальности...»2. Хотя А.И.Куприна нельзя полностью причислить к списку «возвращенных» имен, непростая судьба постигла и его творческое наследие. Доэмигрансткая проза писателя в СССР активно переиздавалась, но публицистика, хоть и тщательно отфильтрованная, доходила до читателей крайне скупыми дозами. Еще в 1964 году, отмеченном выходом первого наиболее полного собрания сочинений в девяти томах, звучали реплики о том, что публицистика Куприна «ждет своего опубликования»3. Настоящий сдвиг в этом направлении был совершен лишь с выходом сборников «Голос оттуда» (М., 1999) и «Мы, русские беженцы в Финляндии: публицистика (1919-1921)» (М., 2(101), в которых впервые на родине увидела свет эмигрантская публицистика писателя.

1 Р'ощин Н.Я. Мой Куприн // Москва. 1999. № 8. С. 175.

2Дружников Ю. Куприн в дегте и патоке [Электронный ресурс]. URL: http://www.kuprinde/ruindex.htm

5 Киселев Б.М. Рассказы о Куприне. М.: Советский писатель, 1964. С. 131.

4 Ташлыков С.А. Малые эпические жанры в творчестве А.И.Куприна (к проблеме жанровой динамики): дис. ... канд. филол. наук. Иркутск, 1999; Хван A.A. Метафизика любви в произведениях А,И.Куприна и И.А.Бунина: дис. ... канд. филол. наук. М., 2002; Ефименко Л.Н. Публицистика А.И.Куприна: Проблемы жанрового своеобразия: дис.... канд. филол. наук. Краснодар, 2003; Пчелкина Т.Р. Автор и герой в художественном мире А.И.Куприна: Типология и структура: дис. ... канд. филол. наук. Магнитогорск, 2006; Альгазо X.

Материал исследования - художественные, литературно-критические, публицистические произведения А.И.Куприна: «Поход» (1901), «Болото» (1902), «В цирке» (1902), «На покое» (1902), «Рецензия на повесть Р.Киплинга «Смелые мореплаватели» (1903), «Мирное житие» (1904), «Памяти Чехова» (1904), «Памяти Чехова» (1905), «Поединок» (1905), «Штабс-капитан Рыбников» (1906), «Река жизни» (1906), «Как я был актером» (1906), «Немножко Финляндии» (1907), «Мелюзга» (1907), «Листригоны» (1907-1911), «О Кнуте Гамсуне» (1908), «Редиард Киплинг» (1908), «О Чехове (из записной книжки)» (1910), «Умер смех» (1910), «Гранатовый браслет» (1910), «Заметка о Джеке Лондоне» (1911), «Фараоново племя» (1911), «Лазурные берега» (1913). Для сравнительного анализа привлекаются также произведения раннего и эмигрантского периода творчества А.И.Куприна: «Дознание» (1894), «Ночная смена» (1899), «Джек Лондон» (1916), «Юнкера» (1932), «Светлана» (1937) и другие.

Объектом исследования является идейно-художественная структура произведений А.И.Куприна наиболее плодотворного в творческом отношении периода - 1901-1914 годов.

Предметом изучения в диссертации стала проблема национальной идентичности в художественном и публицистическом наследии А.И.Куприна.

Цель работы - осмысление проблемы национальной идентичности в прозе А.И.Куприна периода 1901-1914 годов. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- определить формы и механизмы проявления национальной идентичности в художественном творчестве А.И.Куприна;

- выявить функции национальных культурных констант в прозе писателя;

- проанализировать формы национальной рефлексии в публицистике А.И.Куприна;

- рассмотреть особенности реализации принципа этнической толерантности в очерках «Листригоны», «Памяти Чехова»;

- обозначить способы авторской этноидентификации в ракурсе жанровых экспериментов Куприна.

Целью и задачами обусловлен выбор методики исследования, включающей сравнительно-типологический, структурно-поэтический, текстологический, семантический, системный подходы.

Нравственное становление личности в автобиографической прозе русского Зарубежья: И.А.Бунин, И.С.Шмелев, Б.К.Зайцев, А.И.Куприн: дис. ... канд. филол. наук. М., 2006; Карпенко A.B. Очерки и рассказы А.И. Куприна 19201930 годов: типология жанровых структур: дис.... канд. филол. наук. М., 2007.

Теоретико-методологическая база исследования создавалась с учетом научных концепций, отраженных в трудах представителей разных литературоведческих школ и направлений: М.М.Бахтина (теория автора, вопросы методологии гуманитарных наук), М.М.Голубкова (литература как сфера воплощения национального сознания), Г.Д.Га-чева (национальные образы мира), Н.Ю.Желтовой (проблема национальной идентичности, поэтика русского национального характера), Д.С.Лихачева (национальная выразительность поэтики русской литературы, учение о концептосфере), В.К.Мальковой (выражение этнических аспектов в публицистике), Л.В.Поляковой (теоретические аспекты русской литературы XX века), М.К.Поповой (отражение национальной идентичности в художественном сознании), Ю.С.Степанова (культурные константы), А.А.Тертычного (теория жанров периодической печати), а также с опорой на достижения ученых, обращавшихся к творчеству А.И.Куприна: В.Н.Афанасьева, А.А.Волкова, П.Н.Бер-кова, Ю.Дружникова, Л.А.Колобаевой, Ф.И.Кулешова, Л.В.Крутиковой, О. Н.Михайлова, О.С.Фигурновой, Н.Н.Фоняковой, С.И.Чуприни-на. В формировании концепции исследования были использованы также критические статьи и воспоминания современников писателя: Г.В.Адамовича, И.А.Бунина, В.В.Воровского, АА.Измайлова, Е.А.Кол-тоновской, К.А.Куприной, МХКуприной-Иорданской, К.Г.Паустовского, П.М.Пильского, К.И.Чуковского.

Учтен опыт работы кафедры истории русской литературы Тамбовского университета над проблемой национальной выразительности русской литературы XX века.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проза и публицистика А.И.Куприна периода 1901-1914 годов отличается яркой национальной выразительностью, пристрастным вниманием художника к проблеме этнической идентичности. Формами ее проявления в прозе Куприна становятся национальные культурные константы (концепты, мифы, стереотипы, идеалы), обращение к специфическим чертам русского национального характера. Одним из главных способов этноидентификации Куприна становится оригинальное авторское наполнение национальных концептов («тоска», «душа», «мужик», «барин», «страх», «Бог», «судьба»).

венного произведения они проявляются через обращение писателя к конкретным реалиям русской этнодействительности, к таким традиционно выделяемым чертам национального характера, как русская удаль и жажда праздника.

3. Ярким проявлением национальной идентичности в прозе А.И.Куприна становится использование им принципов социальной мифологии (в частности, мифа о непобедимости русского оружия, мифа о «дворянском гнезде»), когда писатель, с одной стороны, выступает как транслятор уже существующих национальных мифологических установок, а с другой - выступает в качестве мифотворца.

4. Одним из продуктивных способов авторской этноидентификации является противопоставление «своего» «чужому» в разножанровых произведениях А.И.Куприна. Национальная идентичность писателя реализуется также посредствам столкновения авто- и гетеростереотипов, выражающих его представления о собственной и чужой нациях. Действенным механизмом проявления этноидентичности является обращение Куприна к фольклору, через аксиологию которого в прозе писателя осуществляется развитие его представлений о национальных идеалах.

5. Основные механизмы, используемые А.И.Куприным в художественной прозе для выражения национальной идентичности, реализуются и в его публицистике, но в измененном, дополненном и усложненном виде. Реализация национальной идентичности тесно связывается писателем с принципом этнической толерантности, который позволяет А.И.Куприну в публицистических выступлениях переместить акцент с этнической идентичности на гражданскую. При этом активно используемый автором принцип этнической корректности вносит изменения и в механизмы национальной рефлексии: происходит изменение противопоставления «свой» - «чужой», характерного для художественной прозы писателя, на сопоставительную схему «мы» - «они». При этом национальная рефлексия становится одним из наиболее заметных направлений в публицистике А.И.Куприна периода 1901-1914 годов.

6. Этноидентификационные механизмы (авто- и гетеростереоти-пы, принципы этнической толерантности и рефлексии), находящиеся в творческом арсенале писателя, оказали влияние на содержание и основные компоненты традиционных для писателя публицистических жанров: очерка, статьи, рецензии.

Научная новизна диссертации заключается в целостном рассмотрении художественной прозы и публицистики А.И.Куприна в рамках конкретного творческого этапа и в ракурсе проблемы национальной идентичности, в применении нового литературоведческого инструментария к многогранному наследию А.И.Куприна, в обозначе-

нии национального начала как неотъемлемого свойства философии и поэтики произведений писателя.

Теоретическая значимость состоит в том, что на примере творчества АЛКуприна разработаны принципы и способы авторской этноидентификации, определены формы и механизмы ее реализации в прозе писателя, раскрыты особенности его жанровых экспериментов, выявлена национальная специфика построения системы образов, сюжета, композиции.

Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов в курсах лекций по истории русской литературы и журналистики рубежа XIX-XX веков, при чтении спецкурсов по проблемам современной литературы, журналистики, культурологии. Кроме того, полученные выводы могут послужить в качестве практических рекомендаций для работников СМИ, пишущих на этнические темы.

Основные результаты диссертационного исследования были апробированы в 14 научных публикациях (из них 2 помещены в изданиях, рекомендованных ВАК), в докладах на следующих научных конференциях: общероссийских X, XI, XII, XIII, XIV конференциях «Державинские чтения» (Тамбов, 2005, 2006, 2007, 2008, 2009); международных «Филологических чтениях» (Оренбург, 2007); Международной конференции «Россия и славянский мир: единство и многообразие» (Коломна, 2007); X Международной конференции «Славянский мир в ментальном измерении: стратегия развития - национальные и межнациональные проекты» (Пермь, 2007); Всероссийских «XIII Ше-шуковских чтениях» (М., 2008); III Международной конференции «Журналистика и медиаобразование - 2008» (Белгород, 2008); Всероссийской конференции «Проблемы массовой коммуникации: новые подходы» (Воронеж, 2008); III Всероссийской конференции «Изменяющаяся Россия - изменяющаяся литература: художественный опыт XX - начала XXI веков» (Саратов, 2009); Всероссийской конференции «Филология и журналистика в начале XXI века» (Саратов, 2009); VI Всероссийской конференции «Наука. Образование. Молодежь» (Майкоп, 2009); Международной конференции «Литературный персонаж как форма воплощения авторских интенций» (Астрахань, 2009); Международном конгрессе литературоведов: К 125-летию Е.И.Замятина (Тамбов, 2009). Кроме того, основные положения диссертации неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры истории русской литературы Тамбовского государственного университета имени Г.Р.Державина, на занятиях межвузовского научного семинара студентов и аспирантов «Русская литература XX века: взгляд из сегодня» при

Международном научном центре изучения творческого наследия Е.И.Замятина в Тамбове.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения. Прилагается список использованной литературы, состоящий из 186 источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, отмечается степень ее изученности, формулируются объект, предмет, цели и задачи исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяется теоретико-методологическая база.

В первой главе «Поэтика художественной прозы А.И.Куприна периода 1901-1914 годов: формы и механизмы проявления национальной идентичности» рассматриваются различные аспекты реализации в эстетико-философской структуре произведений писателя, проблемы этноидентичности, обращается внимание на национальные культурные концепты «тоска» и «душа», антиномические структуры русского национального характера, а также категории «свое» и «чужое».

В первом параграфе «Культурный конг!епт как способ выражения этнической идентичности писателя («армейская проза», рассказы «Болото», «На покое», «Мирное житие», «В цирке»)» находят отражение современные тенденции интеграции научного знания, открывающие перспективы для развития новых исследовательских подходов, имеющих междисциплинарный характер. К ним относится применение понятий «культурный концепт» и «концептосфера» в литературоведческом анализе в связи с изучением национальной выразительности художественных явлений: В диссертации доказывается, что в творчестве А.И.Куприна присутствует авторский набор концептов, которые используются писателем как средство художественно-философского раскрытия национального характера, особенностей русского образа жизни.

Представляется, что в «армейской прозе» А.И.Куприна начала XX века («Поход» (1901), «В казарме» (1903), «Поединок» (1905)) концепт «тоска» является одной из главных национально выраженных констант, наиболее ясно и полно выражающих особенность видения военной темы писателем. Тоска в «армейских» произведениях всеобъемлюща, ей подвержены и рядовые, и офицеры, она пронизывает едва ли не каждую армейскую сцену, парадоксально обнаруживая себя на фоне молодости, выправки, физической силы героев Куприна.

Начало развитию концепта «тоска» в прозе писателя об армии было положено в рассказе «Поход» (1901), в котором доминирующим является образ «тоскливой дороги с ее тьмой, сыростью и холодом»1. Основные составные части этого концепта находят реализацию в последующих произведениях художника. Системно повторяющимися единицами, наполняющими и развивающими концепт «тоска» в «армейской прозе» Куприна, становятся тоска-скука, тоска по дому и тоска-одиночество. Они проявляются сразу на нескольких уровнях: композиционном, фабульном, образном. Армейская тоска, по Куприну, воплотила в себе конфликт между личностью и средой, внутренним миром чувствующего, мыслящего человека и равнодушным социумом.

Кроме того, концепт «тоска» ярко представлен и в других произведениях А.И.Куприна, в частности в рассказе «В цирке» (1902), где многогранное семантическое наполнение концепта автор использует для выражения душевного состояния героя - циркового борца Арбузова. Атлет накануне рокового поединка с американцем Ребером испытывает «чувство тоски, потерянности, страха и сознания своего одиночества»2. На протяжении всего произведения концепт «тоска» взаимодействует с национально маркированными концептами «страх» и «смерть», выражая этническую идентичность идейно-философских поисков писателя.

В творчестве Куприна находит яркую реализацию национальная константа «душа». С опорой на отечественную культурную традицию писатель под этим явлением понимает весь многообразный комплекс нравственных составляющих русского национального характера. Для Куприна душа - это, прежде всего, «духовные качества человека, совесть, внутреннее чувство»3.

Оригинальное авторское воплощение этой концепции можно обнаружить в рассказах А.И.Куприна «На покое» (1902) и «Мирное житие» (1904). Оба произведения демонстрируют новый для писателя тип героя, в качестве которого выступает внешне непримечательный рядовой обыватель, но постоянно нравственно рефлектирующий. Для поэтики и философии рассказа характерно тесное переплетение небесного и земного, православного и светского, личностного и общественного начал.

При этом осмысление проблемы души с позиции социальной нравственности для Куприна едва ли не важнее, чем с религиозной

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 3. М.: Правда, 1964. С. 42.

2 Там же. С. 59.

3 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 1. М.: Русский язык, 1990. С. 504.

точки зрения. В этой связи поиск человеком Бога, неизбежно возникающий при обращении к теме души, в творческом осмыслении писателя осуществляется не через стремление героев к особому мистическому опыту, трансцендентному выходу вовне, а реализуется в повседневности, в четком исполнении нравственных законов, честном труде, любви к ближнему.

Концептосфера рассказа «Болото» (1902) отражает устоявшееся в русской культурной традиции понимание таких констант, как «мужик», «барин», «страх», «Бог». Эти концепты образуют логическую цепочку, где каждое последующее звено является продолжением предыдущего, дополняя и поясняя его. Схематично данное положение можно проиллюстрировать так: мужик/барин —* страх —> Бог/судьба.

В этой схеме на первом месте находятся концепты «мужик» и «барин». Объединение их в общей ячейке обусловлено задачей сравнения образов, принадлежащих двум различным социальным слоям, которые отличаются общественным статусом, уровнем образования, бытом и, тем не менее, являются представителями единой нации.

Попав на болото ночью, «сердюковский барчук» испытывает «мистический страх», но его чувство отлично от того постоянного страха перед господами, с которым в этом месте живут лесник Степан и его семья. Разница в природе страха этих людей ведет к несовпадению их трактовок понятий «Бог» и «судьба», хотя оба концепта выражают предопределенность, невозможность изменить будущее. Образованный барин апеллирует, прежде всего, к судьбе, которая воспринимается им как объективная данность, жребий, доля, а мужик - к Богу, заступнику, царю небесному, наказывающему зло и вознаграждающему добро.

Второй параграф «Сочетание антиномических начал: поэтика русского характера («Река жизни», «Как я был актером», «Мелюзга»)» посвящен антиномиям русского национального характера и их проявлениям в поэтике анализируемых рассказов. В диссертации отмечается, что при рассмотрении проблемы этнической идентичности писателя феномен национального характера становится востребованным исследовательским принципом. Своеобразие русского характера может послужить одним го путей трактовки авторского видения мира, «расшифровки» образного ряда произведения.

В русской литературе первой половины XX века Куприн стал создателем огромной галереи русских психотипов, В образах его персонажей национальный характер (и не только русский) представлен многообразно, широко. Объектами художественного изучения для писателя стали представители различных сословий, убеждений, темперамента и рода занятий.

В рассказе «Река жизни» (1906) присутствуют атрибуты знаково-сти: выросший из раннего этюда «Квартирная хозяйка» (1895), он стал результатом многолетних писательских поисков, экспериментов и обобщений в области средств национальной выразительности. Традиционно выделяемые в русском характере склонность к противоречиям, двойственность мировидения находят отражение в структуре произведения и основных его образах.

Структура «Реки жизни» двучастна. Такой способ организации художественного пространства рассказа основывается на столкновении двух его центральных категорий - жизни и смерти, изначально определяющих антиномичность произведения. Полны противоречивых черт и основные образы рассказа. Куприн уточняет национальную принадлежность героини: это «полунемка, полуполька из Остзейского края»1, И то же время, словно случайно, называет ее «полурусской», акцентируя приобретенную полинациональность хозяйки номеров.

Именно в сочетании логически несочетаемого, в демонстрации удивительной разноликости в одних и тех же ситуациях по замыслу Куприна героиня воплощает типично русские черты, составляющие уникальность нации, ее величие и беду. В Анне Фридриховне соединяются воедино, говоря словами Д.С.Лихачева, «бескорыстие со скопидомством», «гостеприимство с человеконенавистничеством»2.

В прозе А.И.Куприна 1900-х годов обретает полногласное звучание мотив приключений, тесно соприкасающийся с воплощением идеи русской удали. В рассказе «Как я был актером» отрицательным воплощением русской удали становятся бесшабашность, небрежность, с которыми герои произведения - актеры - относятся к своим профессиональным обязанностям. В театре царит безответственная легкость, сопряженная с презрением к общему делу: «Публика дура!» - говорит трагик Тимофеев-Сумский3. Здесь вторая репетиция может быть и генеральной, а пьесы ставятся «как на курьерских»4. Имя героя романа Сенкевича «Камо грядеши?» Тигелин из-за незнания актерами текста превращается в Телянтин.

Интереснейшей чертой национальной психологии, на которую обращает внимание А.И.Куприн в своих произведениях, является жажда праздника. Показательным в этом отношении является рассказ «Мелюзга» (1907). Его главные герои - фельдшер Смирнов и учитель

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 4. М.: Правда, 1964. С. 285.

2 Лихачев Д. С. Историческое самосознание и культура России // Русская культура. М.: Искусство, 2000. С. 29.

3 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 4. М.: Правда, 1964. С. 357.

4 Там же. С. 363.

Астреин - помещены автором в условия практически полного бездействия и оторванности от внешнего мира. Они служат в месте, «забытом богом и начальством»1, окруженном непроходимыми болотами.

В этой связи жажда праздника, которую страстно испытывают герои рассказа, во многом объясняется стремлением человека уйти от будней, вырваться за некий предел, позабыть на некоторое время о реальности. Чем она тяжелей, тем беззаботней, разудалей будет русское веселье и тем чаще герои станут искать его, а не находя - изобретать другие способы уйти от серости быта. Отсюда в рассказе «Мелюзга» представлено несколько форм существования русского праздника: бесконечная вера в чудо и поиск сильных эмоций (от скоростного лихачества до вдыхания эфира).

Третий параграф «Категории «свое» и «чужое» как средство создания этнохудожественной реальности («Штабс-капитан Рыбников», «Поединок»)» обращен к поэтике социально-политического мифа, проблемам реализации национального идеала, штампа и стереотипа в художественной прозе А.И.Куприна.

Как справедливо замечают О.Волкогонова и И.Татаренко, национальная идентификация посредством мифа заключается в «отталкивании от соседей, выработке общих стереотипов восприятия»2, В рассказе «Штабс-капитан Рыбников» писатель использует миф о непобедимости русского оружия как средство создания русской национальной и псевдонациональной картин мира. Своеобразным паролем, удостоверяющим идентичность японского агента Рыбникова остальным членам российского общества, становится его знание русской социально-политической мифологии.

Мысль о мощи российской армии постоянно утверждается в репликах главного героя: «Русский солдат привык к победам. Вспомните Полтаву, незабвенного Суворова... А Севастополь: А как в двенадцатом году мы прогнали величайшего в мире полководца Наполеона. Велик бог земли русской!»3. Мифологизация военной истории страны происходит с опорой на известные победы прошлого, и апелляция к имени легендарного полководца лишь усиливает действенность этого перечисления. Цель Рыбникова заключается в том, чтобы подхлестнуть ущемленные поражениями в русско-японской войне национальные чувства своих собеседников, российских офицеров, и тем самым заставить их сообщать необходимые сведения.

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 4. М.: Правда, 1964. С. 452.

2 Волкогонова О.Д., Татаренко И.В. Этническая идентификация русских, или искушение национализмом // Мир России. 2001. № 2. С. 162.

3 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 4. М.: Правда, 1964. С. 240.

Рыбников выбирает наиболее действенную стратегию для внедрения в доверие к противнику: обращается к его национальной гордости. Журналист Щавинский, первым заметивший чуждость поведения внешне обычного штабс-капитана запаса, также пытается его разоблачить, «дразня и возбуждая его патриотические чувства»1. Провал же разведчика стал следствием не только поверхностного изучения психологии врага: Рыбников не смог уловить момент смены настроений в иноэтнической среде.

С областью мифологического тесно соприкасается область национальных идеалов, обращение к которой для Куприна становится еще одним способом этноидентификации, раскрытием сущности главного для писателя члена оппозиции «свое» - «чужое» - категории «своего». Повесть «Поединок» писатель создает, опираясь на принцип контрастности. Первоначальные представления подпоручика Ромашова о службе не соответствуют реальному положению дел: «Ах, я совсем, совсем не то ожидал найти, когда стал офицером»2. Показанный Куприным разлад мыслимого (идеального) и действительного (реального) дает представление о том, какими с точки зрения писателя должны быть солдат, командир, полк, армия.

Идеальный образ солдата ярко запечатлен в устном народном творчестве, где «служивый» - один из самых распространенных персонажей. В народном видении солдат всегда подтянут, справен, сыт. Но чем явственней в «Поединке» внешнее соответствие рядовых пятой роты фольклорному образцу, тем контрастней, страшней предстает фигура Хлебникова: «Ох, господи... Бьют, смеются... взводный денег просит, отделенный кричит... Где взять? Живот у меня надорванный... еще мальчонком надорвал...»3. В данном случае контрастное изображение образа солдата поднимается писателем до уровня противопоставления национальных идеала и антиидеала.

Противопоставление «свой» - «чужой» становится одним из наиболее используемых средств этноидентификации, находящихся в творческом арсенале писателя. Рассказ Куприна «В цирке» (1902) представляет собой художественную модель столкновения русской и американской культурных систем, ценностных ориентиров, «своего» и «чужого». Этим во многом обусловливается композиция произведения. На приеме у доктора главный герой Арбузов жалуется на слабость, вслед за тем Куприн повествует о тренировке американского спортсмена Ребера,

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 4. М.: Правда, 1964. С. 250.

2 Там же. С. 111.

3 Там же. С. 79.

демонстрирующего силу и ловкость. Поочередно описывается телосложение атлетов: «страшный затылок» американца возбуждает представление о его «жестокой нечеловеческой силе», в то же время шея Арбузова - «круглый мощный ствол», на котором держится «легко и свободно красивая, рыжеватая, коротко остриженная голова»1.

Эпитеты, характеризующие русского и американца, возводят состязание спортсменов до степени архетипического противоборства Добра и Зла. Художественное воплощение этих универсальных категорий в рассказе происходит по вполне традиционной для русской культуры схеме: Добро - свое, родное, светлое; Зло - чужое, страшное, приходящее.

Вторая глава «"Они" и "мы" в публицистике А.И.Куприна периода 1901-1914 годов: принципы авторской этноидентификации» рассматривает способы реализации принципа этнической толерантности, феномен национальной рефлексии, а также национальные авто- и гетеростереотипы в ракурсе жанровых экспериментов писателя.

В первом параграфе «Реализация принципа этнической толерантности в очерках «Листригоны», «Памяти Чехова» авторская этноиден-тичность анализируется через проблему этнической толерантности. Сущность этого понятия можно определить как «особое умонастроение, жизненно-психологическая установка, которая позволяет ценить другое национальное «они» равнозначно собственному «мы»»2.

В этой связи в диссертации анализируется публицистический цикл «Листригоны», создававшийся Куприным с 1907 по 1911 год. В 1937 году писатель публикует очерк «Светлана», который по тематике и общему колориту становится продолжением «Листригонов». Оба произведения рассказывают о жизни этнических греков небольшого российского городка Балаклавы. Описывая историю, быт, обычаи чужого народа, а также проблемы его взаимодействия со своим, Куприн остается этнически корректным, толерантным, что достигается путем использования ряда приемов.

Формуляр для контент-анализа материалов прессы на предмет то-лерантного/интолерантного освещения действительности разработан В.К.Мальковой3. Первым пунктом в формуляре стоит «упоминание этносов», что неслучайно. Уже количественная характеристика этнонимов, присутствующих в «Листригонах», красноречиво говорит об

1 Куприн A.M. Собр. соч.: в 9 т. Т. 3. М.: Правда, 1964. С. 70.

2 Тавадов Г.Т. Этиология: современный словарь-справочник. М.: АНО «Диалог культур», 2007. С. 520.

3 См.: Малькова В.К. Этнические аспекты журналистики. Из опыта анализа российской прессы. М.: Информполиграф, 2004.

авторской установке на многогранность национальных воплощений. Причем акцент на национальной принадлежности героя у Куприна становится инструментом его предхарактеристики благодаря вовлечению этнических стереотипов: «Известно, что грек - всегда грек и, значит, прежде всего, любопытен»1.

На основе сопоставления в «Листригонах» присутствуют выделенные В.К.Мальковой «идеи, связанные с взаимодействием этнических групп», «упоминание разных конфессий и верований», «упоминание республик, регионов, стран». Так, взаимодействие этнических групп в «Листригонах» идет, прежде всего, через культурное смешение: из балаклавских рыбаков «греческих песен никто не знает <...> поют русские южные рыбачьи песни»2.

Вопрос конфессий и верований - традиционно один из наиболее существенных компонентов межэтнического различия - в «Листригонах» затрагивается Куприным особым образом. Балаклавские жители исповедуют православие, что автором неоднократно подчеркивается. Но писателя больше интересуют не собственно религиозные чувства героев, а тот новый культурный компонент, с которым сопряжена религия в среде, отличной от традиционно русской.

Еще одним способом проявить национальную идентичность, оставаясь при этом толерантным, для Куприна становится использование другого вида идентичности - гражданской, тесно связанной, однако, с этнической. Серия воспоминаний публициста о Чехове запечатлела динамическое соседство двух оснований «мы-идентификации» в российском обществе рубежа Х1Х-ХХ веков: национального и гражданского. По Куприну, с кончиной Чехова завершается и прошедший век, наступает новый, где на смену «чрезвычайно русскому, народному»3 спешит совсем иное - Россия.

Самым ярким маркером различия гражданского (российского) и национального оснований идентичности в произведениях Куприна, посвященных памяти Чехова, становится контекстное употребление соответствующих понятий «российский» и «русский». Гений Чехова видится публицисту сугубо национальным. Куприн ревностно отстаивает именно «русскость» классика. Он «один из самых замечательных русских писателей»4, «истинный глубоко-русский художник»5. При этом под понятием «национальность» публицист подразумевает не

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М.: Правда, 1964. С. 128.

2 Там же. С. 144.

3 Там же. С. 410.

4 Там же. С. 404.

5 Там же. С. 468.

происхождение человека. Биографические данные упоминаются в очерке как бы вскользь, уступая место живым впечатлениям Куприна, рассказам людей, которым посчастливилось лично общаться с Чеховым. Но, по наблюдениям писателя, лучше всего «русскость» Чехова выражена в его произведениях: «Он волновался, мучился и болел всем тем, чем болели лучшие русские люди»1.

В следующем параграфе главы «Феномен национальной рефлексии в очерках А.И.Куприна «Немножко Финляндии» и «Лазурные берега» обосновывается, что в публицистическом наследии писателя противопоставление «свой» - «чужой» несколько теряет свою остроту, модифицируясь в сопоставление «мы» - «они». Это изменение принципиально важно и связано, прежде всего, со стремлением Куприна оставаться этнически корректным.

В очерке «Немножко Финляндии» автор делится впечатлениями от пребывания в Гельсингфорсе, в «Лазурных берегах» (1913) - повествует о поездке по нескольким европейским городам: Вене, Ницце, Монте-Карло. В обоих произведениях писатель проводит социокультурные параллели между Европой и Россией. Очерки различаются по характеру сопоставлений, авторским целям и формам их художественного воплощения.

В «Немножко Финляндии» на фоне описываемой страны существенное место занимает именно образ России. Постепенное осмысление чужого этноса, приобщение к новой культуре для писателя выразилось в углублении контуров сравнения двух этнических реальностей: от видимой ассоциативной связи между Гельсингфорсом и Петербургом до определения черт финского и русского национальных психотипов.

Одновременное обращение сразу к двум этнодействительностям в рамках единого произведения может быть рассмотрено как оригинальный способ объяснения характерных черт одной нации посредством другой. Например: «Чистокровные финки, увы, некрасивый..> Но что уж греха таить: совершенно такого характера красота и великорусских женщин, за исключением разве Поволжья»2. Представляется, что сближение финского и русского в очерке служит показателем основных интересов публициста, стремящегося в иностранном найти отражение отечественного, а также способы решения схожих проблем.

В очерке «Лазурные берега» Куприн ищет точки соприкосновения между своей и чужой странами в разных пространственно-временных реальностях: по пути за границу, за границей и после возвращения на

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М.: Правда, 1964. С. 413.

2 Там же. С. 150.

Родину/. Попытку межнациональных сопоставлений он предпринимает еще на пути в Европу. И итогом размышлений публициста, едва успевшего пересечь границу Отечества, становится характерная фраза: «Нет, должен я признаться, что люблю русский быт»1.

В очерке «Лазурные берега» много внимания уделяется теме иностранного национального характера, опять-таки представленного через непременную аналогию с русским. Однако главное отличие этого произведения от «Немножко Финляндии» состоит в особом способе проявления автором своей национальной идентичности: Куприн осваивает итальянский психотип, как и финский, - опираясь на русский, но используя другую форму их сопоставления, заключающуюся в поиске не различий, а общих черт, точек сближения.

Однако сознание своей национальной принадлежности не помешало Куприну продемонстрировать в «Лазурных берегах» удивительную способность легко адаптироваться к особенностям чужого быта, сливаться с ним, порой примеряя и маски чужих народов. Так, Куприн считает должным упомянуть об ошибке француза, который принял его за путешественника «из далекой Германии»2, или в испанском баре он поет гимн английских моряков «Правь, Британия, царствуй над волнами!». Но в тех случаях, когда писатель выступает «участником» иностранной этнической общности, он обязательно соблюдает интересы читателя, выполняя как публицист представительскую функцию3.

Очерк «Лазурные берега» выполняет своеобразную фокусирующую функцию размышлений писателя по комплексу национальных вопросов, конкретизирует его позицию. Публицист поднимает бокал «за всех французских извозчиков и за русских, и даже за извозчиков всего мира, <...> за Францию и за Россию, за французских и русских женщин и за женщин всего земного шара, <...> за лошадей всех национальностей, пород и мастей»4.

В параграфе «Национальные авто- и гетеростереотипы в ракурсе жанровых экспериментов Л.И.Куприна» («Редиард Киплинг», «Фараоново племя»)» в свете проблемы национальной идентичности обращается внимание на специфику публицистических жанров, которые активно использует Куприн: очерка, рецензии, статьи.

Рецензии Куприна не замыкаются в собственных рамках, а перерастают, как правило, в очерки творчества или, при условии «выдви-

1 Куприн A.M. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М.: Правда, 1964. С. 178.

2 Там же. С. 196.

3 Сырцова С. Психологические аспекты взаимодействия автора и аудитории // Акценты. 2006. № 7-8. С. 88.

4 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М.: Правда, 1964. С. 212.

жения каких-нибудь общественно-значимых проблем»1, в литературно-критические статьи, отчасти утрачивая самостоятельную функцию. Несмотря на это, обращение Куприна к произведениям современников представляется важным, поскольку несет в себе аксиологическую составляющую. В рецензиях писателя, как нигде, четко просматриваются грани его философии: творческой, национальной.

Предметом рецензий Куприна стали, в основном, произведения зарубежных писателей. Сами элементы жанра играют здесь вспомогательную роль, вытекающую из нацеленности автора на создание их творческих портретов, строящихся по принципу национального сопоставления «они» - «мы». Эта параллель - один из наиболее ярких способов проявления этноидентичности Куприна - выражается через вовлечение в текст авто- и гетеростереотипов, «профессиональных» писательских сближений на уровне взаимодействия как национальных литератур, так и конкретных имен.

С точки зрения публициста, уникальность и самоценность любой нации как культурного феномена должны признаваться, но замыкание писателя в рамках своего этноса - большой недостаток. В статье «Редиард Киплинг» (1908) Куприн, перечисляя достоинства английского художника, выделяет самый главный, по его мнению, порок Киплинга: отсутствие «верных отпечатков гения - вечности и всече-ловечества»2. По замечанию писателя, в рассказах Киплинга «чувствуется не гений, родина которого мир, а Киплинг - англичанин, только англичанин»3. Содержательная наполненность этого замечания подтверждается многообразием в прозе Куприна инонациональных образов: героями только его публицистики становились греки, финны, англичане, французы.

Однако следует отметить, что разрешение национальных вопросов в художественном сознании Куприна основывается на четком балансе между общим, мировым и уникальным, национальным в русле гуманизма и уважения к «своему» и «чужому».

Своеобразие формы и функций жанра рецензии диктует и особые способы их построения. Чрезвычайно весомыми для Куприна здесь становятся экстралитературные факторы, всякий раз оказывающие влияние на восприятие как самого произведения, так и его создателя. Главной особенностью публикаций Куприна, посвященных творчеству зарубежных писателей, становится их сопоставительный характер.

1 Тертычный A.A. Жанры периодической печати. М., 2006. С. 142.

2 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М: Правда, 1964. С. 497.

3 Там же. С. 479.

Можно выделить три уровня таких параллелей в рецензиях Куприна, отличающихся друг от друга, прежде всего, степенью этнического обобщения. На первом из них находятся самые широкие панорамные сопоставления, транслирующие существующие национальные авто- и гетеростереотипы. Как правило, эти категории активно участвуют в процессе восприятия иностранного произведения, влияют на оценку его значимости и ключевых характеристик.

Второй уровень сопоставления «они» и «мы» в рецензиях Куприна гораздо уже, но не менее значим. Сюда возможно отнести все литературные параллели, творческие взаимосвязи художников, национальные переклички, преемственность. И, наконец, третий уровень можно обозначить как «они» и «я»: автор формирует и апробирует в рецензиях на литературное творчество зарубежных авторов собственную художественную философию, которая раскрывается через его оценки чужих произведений, комментарии, дополнения.

Анализируя манеру письма Киплинга, Лондона, Гамсуна, выделяя достоинства творческой философии Твена, Куприн обнажает и собственные эстетические приоритеты, комментируя достижения зарубежных авторов, он укрепляет незримый план своих будущих произведений.

Особенности жанра статьи диктуют композицию «Фараонова племени» (1911), которая внешне строится по традиционной для подобного рода публикаций схеме: тезис (начало) - аргументы (основная часть) - вывод (завершение). Так, начальной точкой рассуждений Куприн избирает проблему «вырождения цыганской песни»1. Дальнейший ход его рассуждений направлен на подтверждение этой мысли, и кольцевым приемом в заключении он вновь повторяет основной тезис, заявленный в начале статьи.

Однако классическая схема, легшая в основу «Фараонова племени», автором дважды нарушается. Во-первых, помимо той проблемы, которая выражена главным тезисом, Куприн гораздо большее внимание уделяет другой - восприятию цыганской песни русским народом, истокам неповторимого очарования, так влекущего слушателя. Во-вторых, статья «Фараоново племя» до конца не является чистым жанром, а дополнительно содержит в себе элементы очерка, поэтому композиционно материал делится на две части, следующие одна за другой. И если в первой - проблемной - автор приводит систему аргументации для доказательства своей позиции, то во второй - опирается на образный ряд, излагая собственные эмоции, впечатления от пения цыган.

1 Куприн A.M. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М.: Правда, 1964. С. 496.

Осмысление цыганской песни как феномена, составляющего значительную часть русского быта, ведется Куприным с опорой на один из национальных мифов - «о дворянском гнезде».

Как и статья, очерк обладает богатыми ресурсами для воплощения авторской национальной идентичности. «Фараоново племя» Куприна в той части, которая относится к жанру очерка, опирается на один из базовых концептов русской культуры - концепт «тоска». В этой связи Куприн пытается разобраться в причинах сильного влияния цыганской песни на русских людей, одну из которых видит в сочетании в русском характере европейского и азиатского начал. Не случайно Куприн увлеченно повествует о таборных напевах, с любовью к которым у публициста ассоциируется именно «восточная ветвь» русского национального характера, имеющего «примесь кочевой монгольской крови»'.

Национальная рефлексия и связанная с ней тема русского национального характера становятся одними из наиболее заметных направлений в публицистике А.И.Куприна периода 1901-1914 годов вне зависимости от цели его печатного выступления и жанра. Формы и способы выражения национального самоанализа различны: сопоставление русских и иностранцев, ирония по поводу типичных черт соотечественников, обращение к значимым историческим датам. На этом фоне русский национальный характер становится способом этнической идентификации писателя, которая в публицистике, очевидно, больше, чем в художественном творчестве несет дополнительную нагрузку: идентифицируя себя с нацией, публицист вплотную приближается к читателю, облегчается проблема рецепции. Если в художественном творчестве «свое» и «чужое» противопоставлены, то в публицистике они сопоставлены.

В заключении излагаются основные выводы диссертационного исследования.

Образная система, композиция, сюжетные элементы произведения есть отражение этнического сознания писателя, его идеалов, противоречий, стереотипов. Средствами выражения авторской национальной идентичности в прозе А.И.Куприна являются: прямое указание на конкретный этнос и позиционирование себя как его части; обращение к культурным константам; опора на фольклорный пласт, составляющий коллективную память народа; рассмотрение «антиномических начал» русского национального характера; использование идеологии и поэтики социальных мифов (о непобедимости русского оружия, о дворянском гнезде); использование в художественной прозе противопостав-

1 Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. Т. 9. М: Правда, 1964. С. 499.

ления «свой» - «чужой», которое на почве публицистики меняет свое содержание, превращаясь в сопоставительную схему «мы» - «они»; реализация принципов этнической толерантности и рефлексии, жанровые эксперименты.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

в издании, рекомендованном ВАК РФ:

1. Кулагин С.А. Проблема национальной идентичности в рассказе А.И.Куприна «Штабс-капитан Рыбников»: миф о непобедимости русского оружия // Вестн. Тамб. ун-та. Сер.: Гуманитарные науки, Тамбов, 2009. Вып. 3 (71). С. 123-127.

2. Кулагин С.А. «Они» и «мы» в рецензиях А.И.Куприна: к проблеме национальной идентичности автора // Вестн. Тамб. ун-та. Сер.: Гуманитарные науки. Тамбов, 2009. Вып. 9 (77). С. 164-168.

в других изданиях:

3. Кулагин С.А., Желтова Н.Ю. «Поединок» и «Юнкера» А.И.Куприна: образ бала // X Державинские чтения. Институт филологии: мат-лы науч. конф. преподавателей и аспирантов. Февр. 2005 г. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2005. С. 28-29.

4. Кулагин С.А., Желтова Н.Ю. Любовная проза А.И.Куприна: специфика художественного метода // XI Державинские чтения. Институт филологии: мат-лы науч. конф. преподавателей и аспирантов. Февр. 2006 г. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2006. С. 30-31.

5. Кулагин С.А. «Поединок» и «Юнкера» А.И.Куприна: ракурсы и контрасты военной темы И Литература русского зарубежья. Е.И.Замятин. Вып. 2: мат-лы Всерос. конкурса науч. студенч. работ. Ноябрь 2004. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2006. С. 213-222.

6. Кулагин С.А. Концептные комплексы рассказов А.И.Куприна «Болото» и «В цирке» // Филологические чтения: мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. (Оренбург, 1-2 ноября 2007 г.). Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2007. С. 237-243.

7. Кулагин С.А. Национальная рефлексия как форма идентичности в очерках А.И.Куприна «Немножко Финляндии» и «Лазурные берега» // Журналистика и медиаобразование - 2008: сб. трудов III Междунар. науч.-практ. конф. (Белгород, 25-27 сентября 2008 г.): в 2 т. Т. 2. Белгород: БелГУ, 2008. С. 96-100.

8. Кулагин С.А. Поэтика тоски в рассказе А.И.Куприна «Ночная смена» // XII Державинские чтения. Институт филологии: мат-лы науч.

конф. преподавателей и аспирантов. Февр. 2007 г. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2007. С. 51-53.

9. Кулагин С.А. Праздник как состояние души в рассказе А.И.Куприна «Мелюзга» (к проблеме русского национального характера) // XIII Державинские чтения. Институт филологии: мат-лы науч. конф. преподавателей и аспирантов, посвященной 265-летию со дня рождения Г.Р.Державина. Февр. 2008 г. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2008. С. 59-61.

10. Кулагин С.А. «Сочетание антиномических начал» и проблема национальной идентичности в рассказе А.И.Куприна «Река жизни» // Проблемы дискурсивного анализа. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2008. С. 194-204.

11. Кулагин С.А. Проблема идеального в повести А.И.Куприна «Поединок» И Диалоги о русской литературе: сб. работ молодых исследователей. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2008. С. 153-160.

12. Кулагин С.А. Очерк А.И.Куприна «Лазурные берега»: автор и герой в ракурсе проблемы национальной идентичности // Литературный персонаж как форма воплощения авторских интенций: мат-лы Между-нар. науч. интернет-конф. Астрахань, 20-25 апреля 2009 г. Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2009. С. 137-140.

13. Кулагин С.А. Концепт «Душа» в рассказах А.И.Куприна «Мирное житие» и «На покое» // XIV Державинские чтения. Институт русской филологии: мат-лы Общерос. науч. конф. Февр. 2009 г. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р.Державина, 2009. С. 48-54.

14. Кулагин С.А. «Они» и «мы»: проблема национальной идентичности в публицистике А.И.Куприна («Немножко Финляндии» и «Лазурные берега») // Литературоведение на современном этапе: Теория. История литературы. Творческие индивидуальности: мат-лы Между-нар. конгресса литературоведов. К 125-летию Е.И.Замятина. 5-8 окт. 2009 г. Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р.Державина, 2009. С. 268-272.

Подписано в печать 17.11.2009 г. Формат 60x84/16. Объем 1,4 п. л. Тираж 100 экз. Заказ № 1742. 392008, Тамбов, ул. Советская, 190г. Издательский дом ТГУ имени Г.Р.Державина.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кулагин, Сергей Александрович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ПОЭТИКА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ

А.И.КУПРИНА ПЕРИОДА 1901-1914 ГОДОВ: ФОРМЫ И

МЕХАНИЗМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ

ИДЕНТИЧНОСТИ.

1.1. Культурный концепт как способ выражения этнической идентичности писателя («армейская проза», рассказы «Болото», «На покое», «Мирное житие», «В цирке»).

1.2. «Сочетание антиномических начал»: поэтика русского характера («Река жизни», «Как я был актером», «Мелюз- ^ га»).

1.3. Категории «свое» и «чужое» как средство создания этноху-дожественной реальности («Штабс-капитан Рыбников», ^ «Поединок»).

ГЛАВА 2. «ОНИ» И «МЫ» В ПУБЛИЦИСТИКЕ А.И.КУПРИНА

ПЕРИОДА 1901-1914 ГОДОВ: ПРИНЦИПЫ АВТОРСКОЙ

ЭТНОИДЕНТИФИКАЦИИ.

2.1. Реализация принципа этнической толерантности в очерках

Листригоны», «Памяти Чехова».

2.2. Феномен национальной рефлексии в очерках «Немножко Фин- ^^ ляндии» и «Лазурные берега».

2.3. Национальные авто- и гетеростереотипы в ракурсе жанровых экспериментов Л.И.Куприна («Редиард Киплинг», «Фараоново племя»).

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Кулагин, Сергей Александрович

Творческие открытия выдающегося русского писателя А.И.Куприна (1870-1938) находятся в фундаменте многих художественных достижений отечественной литературы XX века. Многогранное наследие писателя отличается яркой национальной выразительностью и вписано в широкий национальный исторический и культурный контексты. В этой связи творческие достижения А.И.Куприна могут стать отправной точкой в постижении проблем этнического характера как в идейно-философском, так и в по-этико-художественном аспектах.

В конце XX - начале XXI веков в культуре, науке, искусстве, литературе громко заявили о себе процессы, связанные со всплеском интереса к национальной идентичности. В настоящее время стремление к осознанию своей принадлежности к определенной этнической общности признается одним из необходимых условий существования человечества. Поэтому приоритетные исследования современных ученых во всем мире все более смещаются в область национальной идентичности.

Среди множества отраслей гуманитарного знания, занимающихся поиском идентичности, литература как эстетический выразитель общественного сознания, формирующий и преобразующий его, имеет серьезный инструментарий для решения сложнейшего комплекса национальных вопросов. Об изначально заданной этнической специфике любого художественного произведения упоминал еще В.Г.Белинский: «.Литература не может в одно и то же время быть и французскою, и немецкою, и английскою, и итальянскою» [1]. Проблема авторской национальной идентичности решается Белинским в том же ключе: писатели должны, прежде всего, выражать «дух того народа, среди которого они рождены и воспитаны, жизнью которого они живут и духом которого дышат» [1]. Однако в отечественном литературоведении в силу причин идеологического характера долгое время вопросы, связанные с национальной спецификой литературно-художественных, публицистических явлений, оставались на периферии исследовательских интересов. За десятилетия существования советской науки о литературе можно назвать всего несколько работ: Б.И.Бурсова, Е.Н.Купреяновой, Г.П.Макогоненко, Д.С.Лихачева, Г.Д.Гачева, прямо обращавшихся к национальному своеобразию русской литературы [2]. Ситуация стала меняться только в конце 1990 - начале 2000-х годов, когда произошел настоящий взрыв интереса к национальной проблематике в отечественных гуманитарных науках: истории, политологии, психологии, культурологи, социологии, журналистике. Возникла насущная потребность в формировании методологических основ изучения этнических явлений, в том числе и в науке о литературе.

Не случайно в 2004 году Н.Ю.Желтовой были обоснованы необходимость и продуктивность формирования особого научного направления — этнолитературоведения. В монографии «Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера» исследователь констатирует очевидность мировой тенденции к «исследованию искусства, литературы как явлений национального гения» [3]. В этой связи проза А.И.Куприна является благодатной почвой для теоретических построений, разработки подходов к изучению национальной идентичности, механизмов, способов и форм ее проявления в словесно-художественном, публицистическом творчестве.

Актуальность исследования обусловлена, во-первых, соответствием его проблематики приоритетному направлению современной литературоведческой науки, изучающей национальное своеобразие художественных явлений в междисциплинарном аспекте, во-вторых, необходимостью комплексного изучения проблемы национальной идентичности в прозе и публицистике А.И.Куприна.

Исследование создавалось в рамках ведущего научного направления кафедры истории русской литературы ТГУ имени Г.Р. Державина - изучение русской литературы XX века в национальном культурном контексте.

Действительно, Куприн всегда был национально мыслящим художником. Однако национальные приоритеты, национальная выраженность творческого наследия писателя до сих пор не стала предметом специального развернутого исследования. Этому есть ряд причин объективного характера. Советское литературоведение в силу определенных идеологических догматов практически не обращало внимания на национальную специфику прозы А.И.Куприна, его особую идейно-художественную позицию в области этнической проблематики. И в этой связи ситуация с творческим наследием писателя была типичной для того времени. Максимум, что косвенно замечали советские исследователи в своих работах, так это внимание Куприна к вопросам русской жизни. Например: «Признанный мастер короткого рассказа, автор замечательных повестей, Куприн создал широкую и многообразную картину жизни современной ему России, запечатлев на страницах своих книг представителей почти всех слоев предреволюционного общества» [4].

Между тем творчество Куприна привлекало внимание видных критиков начала XX века: А.А.Измайлова, П.М.Пильского, В.В.Воровского, К.И.Чуковского, Е.А.Колтоновской, С.А.Венгерова. Именно они впервые отметили «русскость» писателя, его восприимчивость к проявлениям «своего» и «чужого» в национальном аспекте и в то же время акцентировали проблему этноидентификации его художнической индивидуальности. Первые биографы Куприна считали должным отметить, что мать писателя происходила из некогда богатого, а затем обнищавшего рода татарских князей. Но этот факт упоминался скорее как колоритная деталь образа писателя, придающая ему особое своеобразие. «Татарин, конечно татарин!» — иронично отзывался о Куприне П.М.Пильский [5]. По воспоминаниям

И.А.Бунина, «Александр Иванович очень гордился своей татарской кровью. Одну пору (во время своей наибольшей славы) он даже носил цветную тюбетейку, бывал в ней в гостях и в ресторанах, где садился так широко и важно, как пристало бы настоящему хану, и особенно узко щурил глаза» [6]. Это, однако, не мешало современникам говорить и о том, что «был он самым русским из всех писателей, пожалуй, и чрезмерно русским, если возможна здесь чрезмерность» [7]. В последствии эта «чрезмерная» русскость мешала Куприну жить и писать в эмиграции, где он буквально задыхался без России. Сам он признавался: «Есть люди, которые по глупости либо от отчаяния утверждают, что и без родины можно. Но, простите меня, все это притворяшки перед самим собой. Чем талантливее человек, тем труднее ему без России» [8].

Однако основу именно научного изучения творчества писателя составили работы уже советских исследователей: А.А.Волкова, Н.Н.Фоняковой, Л.В.Никулина, О.М.Михайлова, П.Н.Беркова, Ф.И.Кулешова, В.Н.Афанасьева, Л.В.Крутиковой. Вывод о характере этих научных поисков звучит в статье Ю.Дружникова: «Последующие полвека (после смерти Куприна — прим. С.К.) можно охарактеризовать как апофеоз советского куприноведения. К сожалению, с потерей не только чувства исторической реальности, но и простой стеснительности. <. .> Разумеется, в Советском Союзе публиковали ту часть творчества Куприна, которая «соответствовала». Недоступны были (хотя приводились выгодные цитаты) труды западных авторов о Куприне: Глеба Струве, Александра Дынника, Георгия Адамовича, Стефана Грэхема, Лидии Норд, Ростислава Плетнева» [9]. Надо сказать, что многие из этих работ до сих пор не опубликованы в России.

Хотя А.И.Куприна нельзя полностью причислить к списку «возвращенных» имен, однако непростая судьба постигла и его творческое наследие. Проза писателя в СССР активно переиздавалась, но публицистика, хоть и тщательно отфильтрованная, доходила до общественности крайне скупыми дозами. Еще в 1964 году, отмеченном выходом первого наиболее полного собрания сочинений в девяти томах, звучали реплики о том, что публицистика Куприна «ждет своего опубликования» [10]. Но настоящий сдвиг в этом направлении совершен лишь с выходом сборников «Голос оттуда» (М., 1999) и «Мы, русские беженцы в Финляндии: публицистика (1919-1921)» (М., 2001), где впервые увидела свет на родине эмигрантская публицистика писателя. Последним значимым событием в «возвращении» Куприна стал выход собрания сочинений в 10 томах (М., 2006-2007).

В настоящее время национальная проблематика в творчестве Куприна также остается без внимания ученых, поскольку отсутствует системное изучение его наследия: куприноведения как отрасли современного литературоведения не существует. Достаточно сказать, что за последние 20 лет было защищено 10 диссертационных исследований, а в последнее десятилетие всего шесть. Это работы С.А.Ташлыкова «Малые эпические жанры в творчестве А.И.Куприна (к проблеме жанровой динамики)» (Иркутск, 1999), А.А. Хван «Метафизика любви в произведениях А.И.Куприна и И.А.Бунина» (М., 2002), Л.Н.Ефименко «Публицистика А.И.Куприна: Проблемы жанрового своеобразия» (Краснодар, 2003), Т.Р.Пчелкиной «Автор и герой в художественном мире А.И.Куприна: Типология и структура» (Магнитогорск, 2006), Х.Альгазо «Нравственное становление личности в автобиографической прозе русского Зарубежья: И.А.Бунин, И.С.Шмелев, Б.К.Зайцев, А.И.Куприн» (М., 2006), А.В.Карпенко «Очерки и рассказы А.И. Куприна 1920-1930 годов: типология жанровых структур» (М., 2007). Как видно уже только из названий, во всех работах последнего времени национальная выразительность не стала предметом отдельного развернутого исследования.

Материал исследования - художественные, литературно-критические, публицистические произведения А.И.Куприна: «Поход»

1901), «Болото» (1902), «В цирке» (1902), «На покое» (1902), «Рецензия на повесть Р.Киплинга «Смелые мореплаватели» (1903), «Мирное житие»

1904), «Памяти Чехова» (1904), «Памяти Чехова» (1905), «Поединок»

1905), «Штабс-капитан Рыбников» (1906), «Река жизни» (1906), «Как я был актером» (1906), «Немножко Финляндии» (1907), «Мелюзга» (1907), «Листригоны» (1907-1911), «О Кнуте Гамсуне» (1908), «Редиард Киплинг» (1908), «О Чехове (из записной книжки)» (1910), «Умер смех» (1910), «Гранатовый браслет» (1910), «Заметка о Джеке Лондоне» (1911), «Фараоново племя» (1911), «Лазурные берега» (1913). Для сравнительного анализа привлекаются также произведения раннего и эмигрантского периода творчества А.И.Куприна: «Дознание» (1894), «Ночная смена» (1899), «Джек Лондон» (1916), «Юнкера» (1932), «Светлана» (1937) и другие.

Идейно-художественная структура произведений Куприна 1901 -1914 годов и стала объектом исследования.

Необходимо заметить, что проблема периодизации наследия писателя остается до сих пор нерешенной. Чаще всего, основные этапы творческого пути Куприна обозначаются и называются по биографическому принципу [И]: раннее творчество (до 1901 года), «пора расцвета» (1901 -1912) [12] и эмигрантское творчество. Первую дату большинство ученых отмечают как переломную для писателя: «К началу нового века Куприн окончательно входит в большую литературу» [12]. В конце 1901 года он приезжает в Петербург, начинает работать секретарем знаменитого «Журнала для всех», знакомится с виднейшими литераторами своей эпохи, регулярно приезжает в Москву на телешовские «среды» [13]. В этой связи Л.В.Крутикова пишет о завершении «затянувшегося периода ученичества» [14] и о наступлении «поры расцвета» творчества Куприна, а В.В.Волков также констатирует начало нового творческого этапа в прозе писателя [15].

Завершение «поры расцвета» Л.В.Крутикова связывает с 1911 годом: «годы вдохновенного подъема сменяются полосой разочарований и неудач» [16], говорит об изменении манеры писателя, ставшей «более резкой, суровой» [17]. Однако после 1911 года Куприн создает еще несколько крупных произведений: «Яма» (1908-1914), «Жидкое солнце» (1912), множество рассказов. В 1913 году выходит серия очерков «Лазурные берега», которые по колориту, общему настроению принадлежат той «поре расцвета», о которой писала Л.В.Крутикова. После начала войны, свидетельствует В.В.Волков, писательская деятельность Куприна часто и надолго прерывается. В письме сестре художник признавался: «Так давно ничего не писал, что, кажется, перезабыл грамматику» [18]. Таким образом, в диссертации представляется возможным обозначить главный творческий этап А.И.Куприна в следующих хронологических рамках: 1901-1914 годы.

В России проблемой национальной идентичности сегодня активно занимаются многие отрасли науки: культурология, философия, психология, социология, политология, педагогика, журналистика, которые исследуют этот феномен в социально-философском, социокультурном, политическом аспектах, рассматривают сущность, содержание и технологии формирования этноидентичности, инструменты, факторы ее сохранения и причины трансформации в эпоху глобализации, средства переживания. Можно отметить диссертационные исследования В.Н.Бадмаева «Феномен национальной идентичности: Социально-философский анализ» (Волгоград, 2005); М.А.Львовой «Сущность и содержание феномена национальной идентичности в современных философских, социальных и политических теориях» (Архангельск, 2004); Е.А.Матвеевой «Библиотека как фактор сохранения национальной идентичности в эпоху глобализации» (Омск,

2004); Т.В.Спицыной «Национальная идентичность в контексте социокультурного кризиса в России: Конец XIX - начало XX века» (Белгород,

2005); А.В.Лукиной «Социокультурные технологии формирования национальной идентичности» (Екатеринбург, 2004); Г.А.Филатова «Русская национальная идентичность в современном российском политическом процессе» (Ростов-на-Дону, 2005); Е.А.Копылковой «Анекдот как средство переживания национальной идентичности: На материале анализа еврейских анекдотов» (М., 2006); А.Г.Кузнецова «Трансформация государственно-национальной идентичности в условиях глобализации» (Волгоград, 2007); М.М.Сластушинской «Государственная поддержка кинотелепроиз-водства в Финляндии как инструмент укрепления национальной идентичности» (М., 2007).

В современной мировой науке уже существуют прецеденты литературоведческого осмысления понятия национальной идентичности. Но, несмотря на обилие работ, посвященных национальной идентичности в англо-американской научной литературе [19], в России теоретико-методологическое исследование национальной идентичности на литературоведческом поле началось примерно десятилетие назад. Следует отметить коллективные сборники «Этнонациональная ментальность в художественной литературе» (Ставрополь, 1999), «Проблема национальной идентичности в литературе и гуманитарных науках XX века» (Воронеж, 2000), «Проблема национальной идентичности в культуре и образовании России и Запада» (Воронеж, 2000), монографию М.К.Поповой «Национальная идентичность и ее отражение в художественном сознании» (Воронеж, 2006).

В работе Н.Ю.Желтовой «Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера» (Тамбов, 2004) отдельная глава была посвящена теоретико-методологическим проблемам изучения современным литературоведением национальной идентичности на примере прозы первой половины XX века.

В последние годы появились интересные диссертационные исследования О.С.Подуст «Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х годов: К проблеме национальной идентичности» (Воронеж, 2003), А.В.Плахиной «Романы Кристофа Рансмайра и своеобразие австрийской прозы 1980 - 1990-х годов. К проблеме национальной идентичности» (М., 2007), А.В.Шапкиной «Романы А.К. Дойла «Белый отряд» и «Сэр Найджел»: проблема национальной идентичности» (Тамбов, 2008).

Сегодня под национальной идентичностью в широком смысле понимают «осознание тождества, самоопределительное отнесение личности к конкретной этнической группе» [20]. Проблема осознания каждого члена этнической группы своего тождества с определенной нацией (например, своей русскости) означает осознание своего места и роли в ней, чувство ответственности и сопричастности перед ней, знание ее истории, личност-но-характерных доминант, культурных констант, принятие ее идеологии и аксиологии.

По оценке Н.Ю.Желтовой, «в литературе национальная идентичность может проявляться в форме моделируемой автором этнодействи-тельности, выраженной в различных комбинациях этнообразов» [21]. Действительно, в рамках творчества конкретного писателя национальная идентичность может обнаруживать себя сразу на нескольких уровнях: автора, героя, читательского восприятия. Однако как в художественном, так и в публицистическом произведении, именно автор является создателем этнической картины мира. Творческое видение писателя обусловливается целым рядом составляющих, таких как национальная принадлежность, жизненный опыт, эмоциональное состояние.

Целью работы является осмысление проблемы национальной идентичности в прозе А.И.Куприна периода 1901-1914 годов. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: формировании концепции исследования были использованы также критические статьи и воспоминания современников писателя: Г.В.Адамовича, И.А.Бунина, В.В.Воровского, А.А.Измайлова, Е.А.Колтоновской, К.А.Куприной, М.К.Куприной-Иорданской, К.Г.Паустовского,

П.М.Пильского, К.И.Чуковского.

Основные положения, выносимые на защиту: 1. Проза и публицистика А.И.Куприна периода 1901-1914 годов отличается яркой национальной выразительностью, пристрастным вниманием художника к проблеме этнической идентичности. Формами ее проявления в прозе Куприна становятся национальные культурные константы (концепты, мифы, стереотипы, идеалы), обращение к специфическим чертам русского национального характера. Одним из главных способов эт-ноидентификации Куприна становится оригинальное авторское наполнение национальных концептов (тоска, душа, мужик, барин, страх, Бог, судьба).

2. Механизмы проявления национальной идентичности в прозе Куприна тесно связаны с категорией русского национального характера, который рассматривается писателем сквозь призму бинарности и принцип противопоставления. Образная система, композиция и сюжетные элементы произведения отражают этническое сознание писателя, его переживания, мысли, чувства, мечты. На уровне художественного произведения они проявляются через обращение писателя к конкретным реалиям русской эт-нодействительности, к таким традиционно выделяемым чертам национального характера, как русская удаль и жажда праздника.

3. Ярким проявлением национальной идентичности в прозе Куприна становится использование им принципов социальной мифологии (в частности, мифа о непобедимости русского оружия, мифа о «дворянском гнезде»), когда писатель, с одной стороны, выступает как транслятор уже существующих национальных мифологических установок, а с другой — сам выступает в качестве мифотворца.

5. Основные механизмы, используемые Куприным в художественной прозе для выражения национальной идентичности, реализуются и в его публицистике, но в измененном, дополненном и усложненном виде. Реализация национальной идентичности тесно связывается писателем с принципом этнической толерантности, который позволяет Куприну в публицистических выступлениях переместить акцент с этнической идентичности на гражданскую. При этом активно используемый автором принцип этнической корректности вносит изменения и в механизмы национальной рефлексии: происходит изменение противопоставления «свой» - «чужой», характерной для художественной прозы писателя, на сопоставительную схему «мы» - «они». При этом национальная рефлексия становится одними из наиболее заметных направлений в публицистике А.И.Куприна периода 1901-1914 годов.

6. Этноидентификационные механизмы (авто- и гетеростереотипы, принципы этнической толерантности и рефлексии), находящиеся в творческом арсенале писателя, оказали влияние на структуру и основные компоненты традиционных для писателя публицистических жанров: очерка, статьи, рецензии.

Теоретическая значимость состоит в том, что на примере творчества А.И.Куприна разработаны принципы и способы авторской этноиденти-фикации, определены формы и механизмы ее реализации в прозе писателя, раскрыты особенности его жанровых экспериментов, выявлена национальная специфика построения системы образов, сюжета, композиции, уточнены хронологические рамки наиболее плодотворного творческого периода художника.

Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов в курсах лекций по истории русской литературы и журналистики рубежа XIX-XX веков, при чтении спецкурсов по проблемам современной литературы, культурологии, журналистики. Кроме того, полученные выводы могут послужить в качестве практических рекомендаций для работников СМИ, пишущих на этнические темы.

Основные результаты диссертационного исследования были апробированы в 14 научных публикациях (из них 2 помещены в изданиях, рекомендованных ВАК), в докладах на следующих конференциях: Общероссийские научные конференции XII, XIII, XIV «Державинские чтения» (Тамбов, 2007, 2008, 2009); Международная научно-практическая конференция «Филологические чтения» (Оренбург, 2007); Международная конференция «Россия и славянский мир: единство и многообразие» (Коломна, 2007); X Международная научно-практическая конференция «Славянский мир в ментальном измерении: стратегия развития — национальные и межнациональные проекты» (Пермь, 2007); Всероссийская научная конференция «XIII Шешуковские чтения» (М., 2008); Третья Международная научно-практическая конференция «Журналистика и медиаобразование - 2008» (Белгород, 2008); Всероссийская научно-практическая конференция аспирантов и студентов «Проблемы массовой коммуникации: новые подходы» (Воронеж, 2008); III Всероссийская научная конференция «Изменяющаяся Россия - изменяющаяся литература: художественный опыт XX — начала XXI веков» (Саратов, 2009); Всероссийская конференция молодых ученых «Филология и журналистика в начале XXI века» (Саратов, 2009); Шестая Всероссийская научная конференция молодых ученых и аспирантов «Наука. Образование. Молодежь» (Майкоп, 2009); Международная научная конференция «Литературный персонаж как форма воплощения авторских интенций» (Астрахань, 2009); Международный конгресс литературоведов: К 125-летию Е.И.Замятина (Тамбов, 2009). Кроме того, основные положения диссертации неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры истории русской литературы Тамбовского государственного университета имени Г.Р.Державина, на занятиях научного семинара студентов и аспирантов «Русская литература XX века: взгляд из сегодня» при Международном научном центре изучения творческого наследия Е.И. Замятина в Тамбове.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав («Поэтика художественной прозы А.И.Куприна периода 1901-1914 годов: формы и механизмы проявления национальной идентичности» и «"Они" и "мы" в публицистике А.И.Куприна периода 1901-1914 годов: принципы авторской этноидентификации»), заключения. Прилагается Список использованной литературы, состоящий из 186 источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема национальной идентичности в прозе А.И. Куприна"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вместе с усилением научного интереса к национальной проблематике сегодня пересматривается творчество как широко изучавшихся ранее писателей, так и менее обращавших на себя внимание, в числе которых А.И.Куприн (1870-1938).

Становление этнолитературоведения — молодой литературоведческой дисциплины — открывает возможности для изучения феномена национальной выразительности русской прозы, проблем национального характера, национальной идентичности. Вместе с тем, как научная дисциплина лишь недавно зародилась и этническая журналистика. В ее русле осваиваются вопросы толерантности СМИ, этнической и религиозной конфликтности, межэтнического взаимодействия, национальной идентичности.

Многоаспектная по своей сути проблема национальной идентичности, как в прозе, так и в публицистике А.И.Куприна, охватывает сразу несколько уровней: автора, героя, читательского восприятия. Настоящая работа обращается к главному из них - национальной идентичности автора. Под национальной идентичностью в данном случае понимается самоотнесение человека к определенной этнической группе.

Целью исследования было поставлено изучение способов и форм этнической идентификации в прозе и публицистике А.И.Куприна 1901-1914 годов. Одним из них стало обращение писателя к национальным языковым концептам и концептосфере. Подобная междисциплинарность соответствует современным тенденциям к интеграции научного знания; использование же концепта открывает широкие возможности для исследования проблемы национальной идентичности Куприна. Концепт как «основная ячейка культуры в ментальном мире человека» и доля традиции при наполнении этой ячейки в творчестве конкретного писателя свидетельствует о степени его национальной идентичности.

В своем исследовании мы обратились к нашедшим отражение в прозе Куприна таким ярким базовым концептам русской культуры, как «тоска» и «душа». Литературоведам оперировать такими широкими концептами достаточно удобно в связи с чрезвычайной их ёмкостью, предполагающей богатейшие возможности для интерпретации. Эти константы русской культуры воплощаются в творчестве писателя через удивительное разнообразие формаций.

Первый из них особой силы достигает тогда, когда автор обращается к близкой ему армейской проблематике. Тоска становится для Куприна выражением неразрешимых противоречий между казенным армейским миром и внутренней жизнью его обитателей. Разработка концепта в творчестве писателя обретает некую системность. Структура концепта «тоска» складывается из повторяющихся и развивающихся от произведения к произведению элементов: тоски-скуки, тоски по дому, тоски-одиночества.

Концепт «душа» в творчестве писателя разработан не менее, чем «тоска». Основу концепции русской души по Куприну также составляют традиционные национальные представления о ней. Художник выделяет такие общепринятые качества русской души, как двойственность, противоречивость, мятежность, духовный поиск. Концепт для него имеет минимум две составляющие: религиозную и светскую. Но последняя выражена более отчетливо и заключает в себе, прежде всего, совесть, внутренний порыв героя. То есть, категория души для автора имеет более явное социальное наполнение, что, однако, не идет в разрез с православным каноном.

Дальнейшая логика исследования предполагает движение от концепта к концептосфере, нашедшей отражение в творчестве писателя. Разработка проблемы национальной идентичности Куприна возможна через анализ связей, которые возникли между элементами концептного поля его произведений.

Так, был исследован рассказ «Болото», где выделена логическая цепочка, образованная из концептов «мужик» - «барин» - «страх» - «Бог». Удалось установить, что каждое звено здесь связано с предыдущим и становится его продолжением. Принцип исследования заключается в том, чтобы отобразить те закономерности, которые лежат в основе движения от одного концепта к другому.

Национальная идентичность Куприна может выражаться на уровне традиционной организации структурных единиц внутри концептного поля художественного произведения. То есть, в рассказе «Болото» наличие концепта «мужик» ведет к появлению концепта «барин». Следующий элемент цепочки - «страх» - выражает не только условие подчинения мужика барину, социальный страх. По ходу сюжетной линии, каждый герой рассказа испытывает это чувство, но природа его различна. Страх перед барином у мужика и мистический страх студента, самого являющегося «барчуком», диктуют различное понимание героями последнего выделенного компонента концептосферы рассказа — «бога». Для мужика он - заступник, для барина — философская категория, часто заменяемая безличным понятием — «судьба».

В работе концептное поле рассказа «Болото» состоит лишь из четырех составляющих, однако, как показывают наблюдения, этот ряд можно продолжать. Помимо названных концептов сюда можно включить такие, как «смерть», «царь», «воля» и другие.

Следующая грань этноидентификации писателя связана с категорией русского национального характера. Прежде всего, сам автор, являясь представителем народа, формируется под влиянием его культурных стереотипов и несет в себе все установки национальной психологии. В произведении они могут проявляться не только через обращение писателя к русской этно-действительности как таковой, но и через систему образов, все технические средства. В работе исследуется считающееся традиционным для русского национального характера сочетание его противоположных начал. Двойственность авторского восприятия окружающей действительности проявляется в рассказе «Река жизни» через особую композицию и внутреннюю противоречивость образов.

Кроме того, более подробно в работе рассмотрены черты национального характера, которыми обладают герои произведений Куприна. По своей сути эта проблема становится продолжением первой, связывающей национальную идентичность автора и изначально заложенные в нем установки национальной психологии. На уровне героев в работе мы обращаемся к таким традиционно выделяемым чертам русского национального характера, как удаль и жажда праздника.

Еще одно проявление национальной идентичности Куприна можно проследить, обратившись к области социально-политической мифологии, часто являющейся неотъемлемой частью его произведений. Как и в ситуации с русским национальным характером, писатель, с одной стороны, подвергается влиянию мифа, но вместе с тем - сам может выступать в качестве мифотворца. Оба случая рассматриваются в работе на примере рассказа «Штабс-капитан Рыбников», основой которого служит активно бытовавший в начале XX века миф о непобедимости русского оружия.

Создание произведения относится ко времени Русско-японской войны и национальная идентичность писателя проявляется здесь через следование этому мифу, а затем — его развенчание. В работе утверждается, что обращение Куприна к области социальной мифологии стало способом его этнической идентификации не столько при утверждении мифа о непобедимости русского оружия, сколько, на фоне трагических событий войны, - при опровержении этого мифа.

Со сферой мифологического тесно соприкасается проблема национального идеала и вообще национальных ценностей. Осмысление этих категорий для Куприна стало еще одним способом проявления этноидентичности.

Все перечисленные средства проявления национальной идентичности Куприна укладываются в рамки русской культурной традиции. На этом фоне одним из продуктивных способов авторской этноидентификации является противопоставление в рамках художественного произведения «своего» -«чужому». Иноэтническое служит для контрастного изображения близкого, национального.

Примером работы механизма «свой» - «чужой» может служить рассказ Куприна «В цирке», где противопоставляются русский и американский цирковые борцы. Оппозиция прослеживается на образном, композиционном, сюжетном уровнях произведения. Национальная идентичность автора реализуется также посредством столкновения авто- и гетеростереотипов, выражающих его представления о собственной и чужой нациях.

Подобным образом, на уровне стереотипов, осуществляется противопоставление «свой» - «чужой» в рассказе «Как я был актером». «Немецкая аккуратность» одного из героев контрастирует с «русским ротозейством» другого, которое в авторской трактовке получает своеобразное оправдание: оно выступает как выражение «широты души».

При реализации противопоставления «свой» - «чужой» в прозе Куприна можно обнаружена определенная закономерность. Она заключается в том, что автор стремится оправдать русские национальные черты, подчас вызывающие иронию. Вместе с тем, иноэтническое в большинстве случаев служит выражением несправедливости, сытости. Однако следует подчеркнуть, что противопоставление «свой» - «чужой» в прозе писателя — не более чем художественный прием, в публицистике меняющийся на сопоставительный механизм «мы» - «они». О прямом грубом столкновении этих элементов говорить не следует: русская классическая литература на протяжении всей своей истории давала пример уважительного отношения к другим народам и их культурному наследию.

Кроме названных средств, этноидентичность автора может выражаться в виде прямого упоминания о собственных корнях, генеалогии; в виде непосредственного причисления своей фигуры к отдельному народу. Огромным художественным потенциалом и яркой национальной выразительностью обладают фольклорные источники. Допускается вариативность их использования: от включения в ткань произведения фрагментов народных песен, пословиц, поговорок, до обращения, явного или опосредованного, к традиционным мотивам и образам устного творчества, следования национальным моделям поведения, национальной аксиологии.

Публицистика Куприна, вошедшая в период исследования, разнообразна по тематике, жанровым формам. Обращение к этому пласту творческого наследия писателя параллельно с его художественным поиском в рамках одной работы продиктовано стремлением наиболее полно и многоаспектно осмыслить проблему его национальной этноидентификации. Одним из выводов исследования стало то, что механизмы, используемые Куприным в прозе для выражения своей национальной идентичности, также продуктивно ложатся и на ниву его публицистики. Но данная сфера, обладающая своей спецификой, изменяет сами принципы этноидентификации автора, дополняя и усложняя их. Эта часть работы посвящена не только обнаружению новых способов проявления национальной идентичности Куприна, но и выявлению новых ракурсов проблемы.

Итак, творчество Куприна, пронизанное национальными образами, мотивами представляет собой благодатный материал для исследования этнической проблематики в российской журналистике рубежа XIX-XX веков. Тема национальной идентичности автора связана в работе с не менее важной — его этнической толерантности, под которой понимается этническая, религиозная и расовая терпимость.

Исследование публицистики Куприна на предмет толерантно-го/интолерантного освещения действительности в работе происходит с опорой на методику, предложенную В.К.Мальковой. Разработанный ею формуляр предназначен для контент-анализа материалов прессы, но используется нами при обращении к конкретным произведениям Куприна: циклу «Листригоны» и очерку «Светлана». Оба произведения посвящены жизни этнических греков небольшого российского городка - Балаклавы. Для разработки были выбраны ключевые пункты формуляра, такие как «Упоминание этносов», «Идеи, связанные с взаимодействием этнических групп», «Упоминание разных конфессий и верований», «Упоминание республик, регионов, стран» и другие.

Очерки Куприна «Листригоны» и «Светлана» содержат вполне толерантную информацию, которая несет просветительские идеи и подается исключительно корректно.

Следующим способом остаться толерантным при обращении к национальной проблематике для публициста становится перенесение акцента с национальной идентичности на гражданскую. Эти случаи рассматриваются на примере ряда произведений Куприна, посвященных памяти А.П.Чехова. В них фигура классика представлена как национальное достояние, олицетворяющее подлинно русский дух. Вместе с тем, автор подчеркивает значимость Чехова не только для русской культуры, но и для России в целом. Поэтому, обращаясь к этим произведениям, думается, уместно говорить о феномене «мы-идентичности», сочетающем, как минимум, два основания. Наиболее ярким маркером различия гражданской и национальной идентичностей в произведениях Куприна о Чехове является употребление понятий «российский» и «русский».

Необходимость оставаться этнически корректным вносит изменения и в другие механизмы национальной идентификации Куприна. Его творчество характеризуется всесторонней национальной рефлексией, однако, в отличие от прозы, где одним из ведущих способов этноидентификации автора было противопоставление «свой» - «чужой», публицистика Куприна использует сопоставительную схему «мы» - «они». Как пример можно привести очерки «Немножко Финляндии» и «Лазурные берега», написанные по впечатлениям публициста от поездки за границу. Их объединяющим началом становится предмет описания — иная этническая реальность. Усиление национального самосознания автора становится здесь не только естественной позицией по отношению к иноэтническому, но и способом его постижения, а также организующим началом обоих произведений, определяющим композицию, сюжет, расстановку образов. Так, в очерке «Немножко Финляндии» существенное место занимает именно Россия. Осмысление чужого этноса для писателя выразилось в углублении контуров сравнения двух стран: от ассоциативной связи между Гельсингфорсом и Петербургом, до определения черт финского и русского национальных характеров.

Вместе с тем, проблема национальной рефлексии в публицистике Куприна не ограничивается лишь рамками сопоставления. Другой ее формой становится обращение автора к собственной нации без учета параллелей между отечественным и заграничным. Куприн дает советы русским туристам, иронизирует по поводу психологических черт соотечественников; одной из форм этноидентификации в очерке выступают конструкции с местоимением наш и употребление этнонима «русский» по отношению к себе.

В работе разделяются понятия национальной идентичности публициста его национальной самоидентификации. Если первое — явление, носящее более объективный характер, зачастую существующее и помимо воли автора, то второе может проявляться через «национальные перевоплощения» или «игру в национальности», активно используемые Куприным.

Преобладающая интонация в очерке «Лазурные берега» принадлежит Куприну-русскому. Однако, находясь за границей, он делает акценты то на своей принадлежности к русской нации, то сознательно маскируясь под представителя чужого этноса. Такое перевоплощение возможно для

Куприна благодаря его творческой философии и видению национального' вопроса.

С его точки зрения, уникальность любой нации должны признаваться, но большим недостатком для писателя может стать замыкание в рамках своего этноса. Статья «Редиард Киплинг» вместе с достоинствами английского художника, выделяет следующий его недостаток: отсутствие «верных отпечатков гения - вечности и всечеловечества». По определению Куприна, в рассказах Киплинга «чувствуется не гений, родина которого мир, а Киплинг - англичанин, только англичанин».

Следующий раздел работы посвящен проблеме национальной идентичности публициста в ракурсе жанровой структуры его произведений. Не следует говорить об особых формах материалов, избранных для анализа, как не следует искать и уникальных национальных воплощений жанров, которые могли бы стать еще одним способом этноидентификации Куприна.

Широко в творчестве А.И.Куприна представлен жанр рецензии, однако, чаще всего он встречается не в чистом виде, а переплетен с элементами других жанров: очерка, статьи. Объектами внимания Куприна в основном становится творчество зарубежных писателей, и его обращение к произведениям К.Гамсуна, Р.Киплинга, Д.Лондона, М.Твена представляется важным, поскольку несет в себе аксиологическую составляющую, обнажая философию рецензента, в том числе и национальную.

Своеобразная форма подобных материалов диктуется нацеленностью автора скорее не на оценку произведений современников, а стремлением воссоздать их творческие портреты. Поэтому в рецензиях Куприна большую роль играют экстралитературные факторы: национальные авто- и ге-теростереотипы.

Особенностью публикаций Куприна, посвященных творчеству зарубежных писателей, становится их сопоставительный характер: автор проводит параллели между объектом исследования и собственным национальным «мы». Работа выделяет три уровня таких сопоставлений. Первый из них включает самые широкие этнические сопоставления, состоящие из авто- и гетеростереотипов; второй - литературные параллели, творческие взаимосвязи художников, национальные переклички, преемственность; наконец, третий уровень можно обозначить как «они» и «я», здесь Куприн апробирует собственную художественную философию, раскрывающуюся через оценки чужих произведений, комментарии и дополнения.

Проследить способы выражения национальной идентичности Куприна в ракурсе жанровой структуры произведения можно и на примере статьи «Фараоново племя». Композиция материала подчинена традиционной схеме: тезис (начало) - аргументы (основная часть) - вывод (завершение). Однако, классическая схема автором дважды нарушается. Во-первых, помимо той проблемы, которая выражена главным тезисом (исчезновению настоящей цыганской песни), Куприн гораздо большее внимание уделяет другой - восприятию цыганской песни русским народом. Во-вторых, статья композиционно делится на две части, последняя из которых несет черты очерка. И здесь автор использует уже устоявшиеся в его художественном творчестве механизмы этноидентификации. К таковым относятся опора на концепт «тоска» - один из базовых для русской культуры; обращение к категории русского национального характера; осмысление устоявшегося мифа «о дворянском гнезде».

Перспективой научных поисков в области проблемы национальной идентичности Куприна может стать исследование языковой организации его произведений, таких национально выраженных элементов, как диалектизмы, архаизмы, неологизмы, все неправильные формы разговорной речи, используемые для индивидуальной характеристики героев.

Список научной литературыКулагин, Сергей Александрович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. / вступ. ст. К.И.Чуковского. М.: Правда, 1964.

2. Куприн А.И. Собр. соч.: в 9 т. / под общ. ред. Н.Н.Акоповой, вступ. ст. Ф.И.Кулешова, примеч. И.А.Питляр. М.: Художественная литература, 1970.

3. Куприн А.И. Собр. соч.: в 6 т. / вступ. ст. К.Паустовского, примеч. И.А.Питляр. М.: Гослитиздат, 1957.

4. Куприн А.И. Собр. соч.: в 5 т. / сост., общ. ред. и предисл. Н.Н.Жегалова. М.: Правда, 1982.

5. Куприн А.И. Соч.: в 3 т. / вступ. ст. И.В.Корецкой. М.: Гослитиздат, 1954.

6. Куприн А.И. Соч.: в 3 т. / вступ. ст. И.В.Корецкой. М.: Гослитиздат, 1953.

7. Куприн А.И Соч.: в 2 т. / предисл. О.Михайлова. М.: Художественная литература, 1981.

8. Куприн А.И. Избранные сочинения / вступ. ст. М.Мясникова. М.: Гослитиздат, 1947. 493 с.

9. Куприн А.И. Повести. Рассказы. Роман «Колесо времени» / сост. и вступ. ст. Ф.И.Кулешова. Минск: Мастацкая лгт, 1974. 512 с.

10. Куприн А.И. Листригоны: Рассказы. Очерки. Воспоминания / вступ. ст. Ф.Кулешова. Симферополь: Таврия, 1975. 254 с.

11. И. Куприн А.И. Повести. Рассказы / вступ. ст. Л.А.Иезуитовой. Л.: Лениздат, 1976. 688 с.

12. Куприн А.И. Повести и рассказы / послесл. К.Паустовского. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1978. 432 с.

13. Куприн А.И. Избранное / предисл. M.J1.Гомона. Харьков: Вища школа, Изд-во Харьковсеого ун-та, 1980. 432 с.

14. Куприн А.И. Избранное / сост., вступ. ст. и примеч. Ф.И.Кулешова. Минск: Вышэйш. школа, 1981. 302 с.

15. Куприн А.И. Повести и рассказы. Кызыл: Тувинское кн. изд-во, 1983.702 с.

16. Куприн А.И. Повести. М.: Московский рабочий, 1983. 352 с.

17. Куприн А.И. Полное собрание сочинений: в 10 т. М.: Воскресенье, 2006-2007.

18. Куприн А.И. Белый пудель. Гамбринус. Листригоны. М.: Художественная литература, 1983. 246 с.

19. Куприн А.И. Избранное. Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1984. 727 с.

20. Куприн А.И. Избранные сочинения / сост. и вступ. ст. О.Михайлова. М.: Художественная литература, 1985. 655 с.

21. Куприн А.И. Повести. Рассказы. М.: Олимп; ACT, 1996. 688 с.

22. Куприн А.И. Принцесса четырех улиц: роман и рассказы / сост., примеч. Т.Ф.Прокопова; вступ. ст. Н.М.Солнцевой. М.: Школа-Пресс, 1997. 640 с.

23. Куприн А.И. Юнкера. М.: Вече, 1998. 576 с.

24. Куприн А.И. Гранатовый браслет / сост. В.И.Лосева. М.: Вече, 1998. 592 с.

25. Куприн А.И. Голос оттуда: 1919-1934: Рассказы. Очерки. Воспоминания. Фельетоны. Статьи. Литературные портреты. Некрологи. Заметки / сост., вступ. ст. и примеч. О.С.Фигурновой. М.: Согласие, 1999. 734 с.

26. Куприн А.И. Гранатовый браслет: Повести и рассказы / сост. и вступ. ст. В.И.Этова. М.: Детская литература, 2001. 252 с.

27. Куприн А.И. Мы, русские беженцы в Финляндии: Публицистика (1919-1921). СПб.: Нева, 2001. 431 с.

28. Куприн А.И., Андреев JI.H. Проза / сост., предисл. и коммент. Е.А.Шкловского. М.: Слово / SLOVO, 2001. 807 с.

29. Куприн А.И. Чудесный доктор. Ю-ю. М.: ACT, Астрель, 2006. 237 с.1.

30. Абрамова Е.М. Формирование новой российской макроидентичности // Общественные науки и современность. 1998. № 4. С. 19-29.

31. Адамович Г.В. Куприн // Одиночество и свобода: очерки. СПб.: Азбука-классика, 2006. С. 228-234.

32. Айдарова В.Н. Текстологическая работа А.И.Куприна // Русская речь. № 1. 1980. С. 56-63.

33. Айхенвальд Ю.И. Литература и словесность // Словарь литературных терминов: в 2 т. Т. 1. М.: Просвещение, 1986. 817 с.

34. Асколъдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Akademia., 1997. С. 267-279.

35. Афанасьев В.Н. А.И.Куприн. М.: Художественная литература, 1972. 275 с.

36. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. 444 с.

37. Белинский В.Г. Литературные мечтания // Собр. соч.: в 3 т. Т. 1. Статьи и рецензии 1834 1841. М.: ОГИЗ, 1948. С. 7-89.

38. Бердяев НА. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990. 224 с.

39. Берков П.Н. А.И.Куприн. М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1956. 194 с.

40. Блохина Н.Г. Современный русский язык. Ч. 1. Морфология. Тамбов: Изд-во ТГПИ, 1996. 248 с.

41. Большой толковый психологический словарь: в 2 т. Т. 2 (П-Я) / пер. с англ. М.: Вече, ACT, 2000. 560 с.

42. Борее Ю.Б. Эстетика. Теория литературы. Энциклопедический словарь терминов. М.: Астрель, 2003. 575 с.

43. Брокгауз Ф.А. Энциклопедический словарь. Современная версия. М.: Эксмо, 2002. 672 с.

44. Бунин И.А. А.И.Куприн Электронный ресурс. URL: http://www.kuprin.de/ruindex.htm, свободный. Загл. с экрана.

45. Бутенко А.П. Менталитет россиян и евразийство: их сущность и общественно-политический смысл // Социологические исследования. 1996. №5. С. 92-102.

46. Буянова Л.Ю. Концепт «душа» как основа русской ментальности: особенности речевой реализации // Ростовская электронная газета. № 2. URL: http://www.relga.rsu.ru/n80/cult80l.htm (дата обращения 30.01.2007).

47. Венгеров С. Куприн Александр Иванович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. Т. 86. М., 1890-1907. С. 217.

48. Волков А.А. Творчество А.И.Куприна. М.: Советский писатель, 1962. 431 с.

49. Волкогонова О.Д., Татаренко И.В. Этническая идентификация русских, или искушение национализмом // Мир России. 2001. № 2. С. 149-166.

50. Воркачев С.Г. Культурный концепт и значение // Труды Кубанского государственного технологического университета. Сер.: Гуманитарные науки. Т. 17. Вып. 2. Краснодар, 2003. С. 268-276.

51. Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып. 3: Аспекты метакомму-никативной деятельности. Воронеж, 2002. С. 79-95.

52. Боровский В.В. А.И.Куприн // Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1956. С. 273-287.

53. Гачев Г. Д. Национальные образы мира: курс лекций. М.: Академия, 1998. 432 с.

54. Голубков М.М. Русская литература XX века: после раскола. М.: Аспект-Пресс, 2001. 267 с.

55. Горький М. Сказки об Италии. М.: Художественная литература, 1973. 192 с.

56. Горин Н. Почему мы любим петь хором? // Четвертая власть. 1996. № 7. С. 26.

57. Гузевич Д.Ю. Кентавр, или к вопросу о бинарности русской культуры // Звезда. 2001. № 5. С. 186-197.

58. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.: Русский язык, 1990-1991.

59. Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI-XX вв.: истор. очерки. М., 2001. 784 с.

60. Демъянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии. 2001. № 1. С. 35-47.

61. Демъянков В.З. Термин «концепт» как элемент терминологической культуры // Язык как материя смысла: сб. ст. в честь академика Н.Ю.Шведовой. М., 2007. С. 606-622.

62. Долгополое JT.K. На рубеже веков: О русской литературе конца XIX начала XX века. JL: Сов. писатель, 1985. 349 с.

63. Дробижева JI.M. Государственная и этническая идентичность: выбор и подвижность // Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России. М.: Ин-т социологии РАН, 2006. С. 10-29.

64. Дронова И.Г. Проблема освещения этничности в СМИ // Журналистика и медиаобразование 2007: сб. тр. II Междунар. науч.-практ. конф. 13 окт. 2007. Белгород, 2007. С. 77-79.

65. Дружников, Ю. Куприн в дегте и патоке Электронный ресурс. URL: http://www.kuprin.de/ruindex.htm. Загл. с экрана.

66. Дынник А. А.И.Куприн: очерк жизни и творчества. Paris, 1969. 124 с.

67. Дьякова Е.А. «Меня влечет к героическим сюжетам.» (Об Александре Куприне и его прозе) // Куприн А.И. Повести. Рассказы. М.: Олимп; ACT, 1996. С. 5-16.

68. Желтова Н.Ю. Проза первой половины XX века: поэтика русского национального характера: монография. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2004. 307 с.

69. Журбина Е.И. Повесть с двумя сюжетами: о публицистической прозе. М.: Советский писатель, 1979. 376 с.

70. Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы. 2003. № 2. С. 22-47.

71. Иванов А.И. Первая мировая война в русской литературе 19141918 гг.: монография. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. 484 с.

72. Измайлов А.А. Александр Куприн. Песни земной радости // Критика начала XX века. М.: Олимп, 2002. С. 220-245.

73. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. С. 166-205.

74. Карева Я.В. Типология «своих» и «чужих» в повести А.И.Куприна «На переломе (кадеты)» // Филологические чтения: мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. (Оренбург, 1-2 ноября 2007 г.). Оренбург, 2007. С. 233237.

75. Качаева Л.А. «Купринская» манера письма // Русская речь. № 2. 1980. С. 20-25.

76. Киселев Б.М. Рассказы о Куприне. М.: Советский писатель, 1964. 203 с.

77. Ким М.Н. Технология создания журналистского произведения. СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2001. 320 с.

78. Киплинг Р. Соч.: в 3 т. Т. 2. М.: Радуга, 2000. 606 с.

79. Кожинов В.В. Размышления о русской литературе. М.: Современник, 1991. 526 с.

80. Колобаева JI.A. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX-XX вв. М.: Изд-во МГУ, 1990. 333 с.

81. Коллоэн КС. Неизбежное крушение? // Иностранная литература. 2005. № 11. С. 221-230.

82. Корецкая И.В. А.И.Куприн (к 100-летию со дня рождения). М.: 1970. 29 с.

83. Короленко В.Г. Без языка. Рига: Латгос издат, 1951. 142 с.

84. Кранихфелъд В.А. Поэт радостной случайности (А.И.Куприн) // Современный мир. 1908. Апр. С. 14.

85. Круглое Ю.Г. Русские народные загадки, пословицы, поговорки. М.: Просвещение, 1990. 386 с.

86. Крутикова Л.В. А.И.Куприн. Л.: Просвещение, 1971. 119 с.

87. Кузнецов И.В. Конфликт «роли» и «личности» в прозе первой половины XX столетия // Русская словесность. 2007. № 1. С. 7-11.

88. Кулешов Ф.И Творческий путь А.И.Куприна 1883-1907. Минск: Изд-во БГУ, 1983.351 с.

89. Куприна-Иорданская М.К Годы молодости. Воспоминания о А.И.Куприне. М.: Советский писатель, 1960. 240 с.

90. Куприна К.А. Куприн мой отец. М.: Худож. лит., 1979. 285 с.

91. Лермонтов М.Ю. Соч.: в 2 т. Т. 1. М.: Правда, 1988. 704 с.

92. Литературный процесс и судьбы цивилизации XX века / под ред. А.Б.Удодова. Воронеж: Воронежский гос. пед. ун-т, 2002. 139 с.

93. Литературное зарубежье: проблема национальной идентичности. Вып. 1. М.: Наследие, 2000. 216 с.

94. Литературный энциклопедический словарь / под ред.

95. B.М.Кожевникова, П.А.Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987. 752 с.

96. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н.Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2001. 1600 стб.

97. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Akademia, 1997.1. C. 280-287.

98. Лихачев Д.С. Историческое самосознание и культура России // Русская культура. М.: Искусство, 2000. С. 21-45.

99. Лихачев Д.С. «Слово о полку Игореве». Ист.-лит. очерк. М.: Просвещение, 1976. 175 с.

100. Лихачев Д.С. О национальном характере русских (Расширенный текст выступления в телевизионной передаче «Философские беседы») // Вопросы философии. 1990. № 4. С. 3-6.

101. Лурье С.В. Утоптанная тропа через темный лес // Этнопсихология: онлайновый учебный центр Электронный ресурс. URL: http://svlourie/articles/tropa.htm, свободный. Загл. с экрана

102. Малькова В.К. Этнические аспекты журналистики. Из опыта анализа российской прессы. М.: Информполиграф, 2004. 280 с.

103. Малькова В.К. Полиэтничная Москва в начале нового тысячелетия: Как видит и показывает ее столичная пресса. М.: РУДН, 2007. 247 с.

104. Малькова В.К. Москва многокультурный мегаполис. М.: Оргсер-вис-2000, 2004.216 с.

105. Малькова В.К., Тишков В.А. Этничность и толерантность в средствах массовой информации. М.: Альтекс, 2002. 348 с.

106. Мережковский Д. С. Собр. соч.: в 4 т. Т. 4. М.: Правда, 1990. 672 с.

107. Морозова A.JI. Американская мечта (и размышления о России) //Американский характер. Очерки культуры США. Традиция в культуре. М.: Наука, 1998. С. 254-276.

108. Михайлов О.М. Куприн // Жизнь замечательных людей (серия биографий). М.: Молодая гвардия, 1981. 269 с.

109. Недошивин В. Пароль поручика Куприна // Литературная газета. 2004. 7-13 апреля. С. 12.

110. Некрасов НА. Соч.: в 2 т. Т. 2. Поэмы 1855-1877. М.: Художественная литература, 1976. 535 с.

111. Неретина Г.В. Новый тип героя в рассказах о любви А.И.Куприна 1908-1913 годов // XIV Державинские чтения. Институт русской филологии: мат-лы Общерос. науч. конф. Февр. 2009 г. Тамбов, 2009. С. 42-47.

112. Нещерет Н.В. «Любовь бескорыстная, самоотверженная, не требующая награды.»: Рассказ А.И.Куприна «Гранатовый браслет» // Литература в школе. 2000. № 1. С. 67-71.

113. Никулин Л. Куприн // Чехов, Бунин, Куприн литературные портреты. М.: Советский писатель, 1960. С. 267-325.

114. Нуруллина Г.М. Этические императивы современной журналистики // Журналистика и медиаобразование 2007: сб. трудов II Междунар. науч.-практич. конф. Белгород, 1-3 октября. 2007. С. 86-91.

115. Овсепян Р.П. В лабиринтах истории отечественной журналистики. Век XX. М.: РИП-холдинг, 2001. 316 с.

116. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. М.: Азбуковник, 1999. 944 с.

117. Паустовский К.Г. Поток жизни (Заметки о прозе Куприна) // Собр. соч.: в 9 т. Т. 7. М.: Худож. лит., 1983. 572 с.

118. Пивоев В.М. Функции мифа в культуре // Вестн. Московского ун-та. Сер. 7: Философия. 1993. № 3. С. 37-45.

119. Пилъский П.М. А.Куприн // Критика начала XX века. М.: Олимп, 2002. С. 307-317.

120. Полякова JI.B. Теоретические и методологические аспекты истории русской литературы XX-XXI веков. Тамбов: Пролетарский светоч, 2007. 357 с.

121. Попова М.К. Национальная идентичность и ее отражение в художественном сознании. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2004. 170 с.

122. Попова О.А. Троицын день в мире дворянской усадьбы русской прозы первой трети XX века // Национально-культурная специфика текста: межвуз. сб. науч. тр. Пермь: 2007. С. 95-102.

123. Проблема национальной идентичности в литературе и гуманитарных науках XX века: лекции, мат-лы Зимней школы: в 2 т. Воронеж: ЦЧКИ, 2000.

124. Проблема национальной идентичности в культуре и образовании России и Запада: мат-лы научн. конф.: в 2 т. Воронеж: ЦЧКИ, 2000.

125. Прохорова И.Е. Журналистика в зеркале литературоведения: горизонты изучения // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2005. № 6. С. 88-97.

126. Пушкин А. С. Соч.: в 3 т. Т. 2. Поэмы. Евгений Онегин. Драматические произведения. М.: Художественная литература, 1986. 527 с.

127. Резепова Н.В. Своеобразие национальной парадигмы в художественном образе и способы её реализации в литературных произведениях // Регионология. 2007. № 1. С. 323-329.

128. РощинН.Я. Мой Куприн//Москва. 1999. № 8. С. 175-187.131 .Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997. 384 с.

129. Русские народные сказки. М.: Просвещение, 1987. 560 с.

130. Русские народные загадки, пословицы, поговорки. М.: Просвещение, 1990. 335 с.

131. Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1980. 1600 с.

132. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академический Проект, 2004. 992 с.

133. Сырцова С. Психологические аспекты взаимодействия автора и аудитории // Акценты. 2006. № 7-8 (62-63). С. 88-89.

134. Тавадов Г.Т. Этнология: современный словарь-справочник. М.: АНО «Диалог культур», 2007. 704 с.

135. Ташлыков С. Жанр миниатюры в творчестве А.И.Куприна // Судьба жанра в литературном процессе. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1996. С. 97109.

136. Ташлыков С. Новелла-легенда в творчестве А.И.Куприна // Современные проблемы преподавания русской и зарубежной литературы: сб. науч. тр. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. пед. ун-та, 1998. С. 61-76.

137. Ташлыков С. «Штабс-капитан Рыбников» А.И.Куприна (К проблеме жанра) // Жанры русской литературы: сб. науч. тр. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1991. С. 127-143.

138. Таитыкое С. Куприн и Ницше // Русский язык: вопросы теории и инновационные методы преподавания, мат-лы Междунар. науч.-метод. конф. Ч. II. Иркутск, 2001. С. 189-194.

139. Ташлыков С. Эпистолярная новелла А.И.Куприна // Анализ литературного произведения. Сб. научн. тр. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. пед. унта, 2001. С. 21-31.

140. Терещенко А.В. История культуры русского народа. М.: Эксмо, 2007. 736 с.

141. Тертычный А.А. Жанры периодической печати: учеб. пособие для вузов. М., 2006. С. 142

142. Тертычный А.А. К вопросу о методологии современной журналистики // Проблемы конфликта в массовой коммуникации: мат-лы Междунар. конф. 26-28 окт. 2004 г. Тамбов, 2004. 90 с.

143. Тертычный А.А. Еще раз о теории жанров прессы // Акценты. 2004. №7-8 (50-51). С. 31-37.

144. Тертычный А.А. Очерк король жанров // Журналист. 2003. № 5. С. 77-79.

145. Тишков В.А. СМИ и ксенофобия // Этнические аспекты журналистики. Из опыта анализа российской прессы. М.: Информполиграф, 2004. С. 7-13.

146. Толстой Л.Н. Собр. соч.: в 22 т. Т. 19-20. Письма 1882-1910. М.: Художественная литература, 1984. 879 с.

147. Трофимов В.К. Душа русского народа: Природно-историческая обусловленность и сущностные силы. Екатеринбург: Банк культурной информации, 1998. 159 с.

148. Тулупов В. Журналист в условиях социальных и этнических конфликтов//Акценты. 2003. № 1-2 (36-37). С. 30-31.

149. Тургенев КС. Избранные сочинения. М.: Художественная литература, 1987. 671 с.

150. Уткевич О.И. Эстетическая пограничность как средство художественной универсализации в творчестве Кнута Гамсуна // Вестн. ВГУ. Сер.: Филология. Журналистика. 2008. № 2. С. 124-131.

151. Федотов А.В. Массовая коммуникация и гражданская идентичность // Коммуникация в современном мире: Мат-лы Всерос. науч.-практ. конф. «Проблемы массовой коммуникации». 11-13 мая 2009. Воронеж, 2009. С. 90-92.

152. Фонякова Н.Н. Куприн в Петербурге-Ленинграде. Л.: Лениздат, 1986. 237 с.

153. Хализев В.Е. Мифология XIX-XX веков и литература // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9: Филология. 2002. № 3. С. 7-21.

154. Чупринин С. Перечитывая Куприна Электронный ресурс. URL: http://www.kuprin.de/chuprinin.pdf, свободный. Загл. с экрана.

155. ШаховскийВ. И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград: Волг, гос. пед. ун-т, 1996. С. 13-44.

156. Шейгал Е.И., Арчакова Е.С. Тезаурусные связи и структура концепта // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 2. Воронеж: ВГТУ, 2002. С. 19-24.

157. Шипилов А.В. «Свои», «чужие» и другие. От античности до современности // Социологические исследования. 2006. № 5. С. 103-112.161 .Шишков В.Я. Дикольче: юмористические и сатирические повести и рассказы. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд., 1981. 320 с.

158. Шкловский Е. На сломе эпох: А.Куприн и Л.Андреев // Литература. 2001. 16-22 марта. С. 1-3.

159. Щукин В.Г. В мире чудесных упрощений (к феноменологии мифа) // Вопросы философии. 1998. № 11. С. 20-29.

160. Якушкин П.И. Сочинения. М.: Современник, 1986. 591 с.165 .Алъгазо X. Нравственное становление личности в автобиографической прозе русского Зарубежья: И.А.Бунин, И.С.Шмелев, Б.К.Зайцев, А.И.Куприн: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2006.

161. Бадмаев В.Н. Феномен национальной идентичности: Социально-философский анализ: автореф. дис. . д-ра. филос. наук. Волгоград, 2005.

162. Бородкина О.А. Категория интенсивности как средство выражения экспрессивности в художественной прозе И.А.Бунина и А.И.Куприна: автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2007.

163. Вардугина Г.С. Фольклоризм как элемент поэтики А.И.Куприна: Вопросы типологии и эволюции: дис. . канд. филол. наук. Челябинск, 1996.

164. Ефименко JI.H. Публицистика А.И.Куприна: Проблемы жанрового своеобразия: дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2003.

165. Кротенко И.А. А.И.Куприн в Грузии: дис. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1984.

166. Кузнецов А.Г. Трансформация государственно-национальной идентичности в условиях глобализации: дис. . канд. социол. наук. Волгоград, 2007.

167. ПЛ. Лукина А.В. Социокультурные технологии формирования национальной идентичности: Историко-методологический аспект: дис. . канд. культурологии. Екатеринбург, 2004.

168. Львова М.А. Сущность и содержание феномена национальной идентичности в современных философских, социальных и политических теориях: дис. канд. филос. наук. Архангельск, 2004.

169. Мартьянова Н.А. Полевое описание элокутивных колоративов: на материале произведений А.И.Куприна: автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2007.

170. Подуст О.С. Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920-1930-х гг.: К проблеме национальной идентичности: дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 2003.

171. Пчелкина Т.Р. Автор и герой в художественном мире А.И.Куприна: Типология и структура: автореф. дис. . канд. филол. наук. Магнитогорск, 2006.

172. Сластуишнская М.М. Государственная поддержка кинотелепроиз-водства в Финляндии как инструмент укрепления национальной идентичности: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2007.

173. Соловьев А.Н. Особенности изучения поэтики русской прозы начала XX века на уроках литературы в 11 классе: На примере произведений И.А.Бунина и А.И.Куприна: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2003.

174. Ъ.Спицына Т.В. Национальная идентичность в контексте социокультурного кризиса в России: Конец XIX начало XX века: дис. . канд. филос. наук. Белгород, 2005.

175. Ташлыков С.А. Малые эпические жанры в творчестве А.И.Куприна (к проблеме жанровой динамики): автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 1999.

176. Филатов Г. А. Русская национальная идентичность в современном российском политическом процессе: дис. . канд. полит, наук. Ростов н/Д, 2005.

177. Хван А.А. Метафизика любви в произведениях А.И.Куприна и И.А.Бунина: дис. канд. филол. наук. М., 2002.

178. Шапкина А.В. Романы А.К. Дойла «Белый отряд» и «Сэр Най-джел»: проблема национальной идентичности: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 2008.