автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Продуктивные типы образования сложных слов в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Продуктивные типы образования сложных слов в современном русском языке"

На правах рукописи

ГУДИЛОВА Светлана Валентиновна

ПРОДУКТИВНЫЕ ТИПЫ ОБРАЗОВАНИЯ СЛОЖНЫХ СЛОВ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ (на материале неологизмов второй половины XX века)

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2005

Работа выполнена на кафедре русского языка филологического факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова

Научный руководитель: доктор филологических наук

профессор Е.В. Клобуков

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор Т.И. Вендина

кандидат филологических наук доцент Л.В. Красильникова

Ведущая организация:

Московский государственный областной университет

Зашита состоится 24 января 2006 г. в 15.00 на заседании диссертационного совета Д 501.001.19 в Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова по адресу: 119992, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В.Ломоносова, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова.

Автореферат разослан » дслл^/ии 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук

профессор

Е.В. Клобуков

Данное диссертационное исследование посвящено рассмотрению системы сло::шых слов-неологазмоа в современном русском языке.

Сложное слово является особым феноменом в системе лексики и словообразования, представляющим интерес с различных точек зрения; см. исследования Д.И.Алексеева, Е.А.Василевской, О.А.Габинской, Е.И.Голановой, Е.А.Земской, Л.П.Крысина, Е.С.Кубряковой, Н.М.Шанского и других ученых, а также написанные В.В.Лопатиным и И.С.Улухановым разделы «Грамматики современного русского литературного языка» (1970) и «Русской грамматики» (1980). С учетом деривационной специфики сложных слов в лингвистической литературе высказывалось обоснованное суждение о необходимости выделения особого раздела словообразования - компози-тологии, т.е. учения об образовании производных сложных слов (Г.СЗенков).

Материалом исследования послужили данные «Словаря новых сдов русского языка (середина 50-х - середина 80-х годов)» под редакцией Н.З.Котеловой (СПб., 1995; в дальнейшем сокращенно: СНС), из которого методом сплошной выборки были извлечены все неологизмы, относящиеся к числу сложных слов. В итоге была сформирована картотека сложных слов, составляющая 3904 единицы хранения. Кроме того, в работе учитывались словники 34-х других словарей и данные Академической «Русской грамматики» (М., 1980), в которой дается детальная характеристика системы сложных слов русского языка второй половины XX столетия.

Цель исследования состоит в разграничении различных типов сложных слов -неологизмов, в моделировании системы подобных дериватов и в определении основных продуктивных типов образования сложных слов современного русского языка.

Для достижения данной цели был поставлен ряд исследовательских задач:

1) противопоставив сложные слова и слова иных типов, установить языковую специфику сложного слова как особого феномена в современной русской лексике и словообразовании;

2) представить систему сложных слов современного русского литературного языка в виде особой лексической подсистемы, охарактеризовать центр и периферию этого лексического поля, показать соотношение поля сложных слов с другими полями в русской лексике;

3) сопоставив существующие классификации способов словообразования, определить место сложения в этих классификациях, описать особенности сложения и сопоставить разновидности (узуальные и окказиональные) этого способа в современном русском языке с целью установления границ словообразовательного поля сложных слов-неологизмов и основных концентров этого поля;

4) разграничить структурные типы производных сложных слов;

5) на материале зафиксированных в СНС неологизмов последних десятилетий XX в. определить и описать продуктивные типы образования сложных слов в современном русском языке;

6) выявить тенденции развития системы сложных слов в русском языке.

Актуальность исследования связана с рядом обстоятельств. Сложные слова

активно пополняют лексический запас современного русского языка во всех его функциональных разновидностях. На актуальность разработки темы, освещению которой посвящено данное исследование, указывает тог факт, что сложение после аффиксации является одним из наиболее продуктивных способов словообразования. Этот вывод подтверждают результаты исследований Е.А.Василевской, Е.А.Земской, В.В. Лопатина и других ученых, а также данные изданных в последние годы словарей, в частности СНС, "Толкового словаря русского языкаПШта^^-в—^зышвие

1 и- V ••.;> ■ЗГ^З""7

биыгл'.'тека

изменения" под редакцией Г.Н.Скляревской и других лексикмрафических изданий, отмечающих рост количества сложных слов в современном русском языке.

Сложные слова отмечаются в различных языках мира: греческом и санскрите, немецком и английском и многих других. В то же время способность обозначать определенные понятия сложными словами относится к числу явлений, характеризующих национальное своеобразие я з ы к а (Е.А.Василевская). Дело в том, что данный тип слов характерен не для всех языков мира. В целом ряде языков предпочтение оказывается не сложному слову, а составной, нецельнооформленной единице номинации - словосочетанию или же сочетанию морфем (силлабоморфем) (И.В.Жданкин, В.М.Алпатов и др.). Способность того или иного языка образовывать сложные слова отражает особенности формируемой данным языком картины мира (о словообразовательных аспектах языковой картины мира см. в исследованиях Е.С.Кубряковой, Т.И.Вендиной, Е.В.Петрухиной).

Изучение сложного слова представляется актуальным таюке потому, что многие теоретические проблемы русской морфемики и словообразования (членимость и производность слова, степени членимости и степени производности слова, морфемная и словообразовательная структура слова) были решены в основном применительно к аффиксальным производным, но без должного внимания к сложным словам, которые составляют неотъемлемую часть деривационной системы русского языка.

Наконец, недостаточно изученным является вопрос о тенденциях развития системы русских сложных слов в целом, и особенно сложных слов со связанными компонентами.

Новизна и теоретическая значимость исследования обусловлены тем, что впервые сложные слова - неологизмы второй половины XX века становятся объектом комплексного изучения и монографического описания. В исследовании уточняется понятие сложного слова в противопоставлении слову простому и предлагается модель поля сложных слов русского языка, устанавливаются его концентры и более частные сегменты. Кроме того, в данной диссертационной работе ставятся проблемы, до сих пор фактически не рассмотренные с позиций современной теории морфемики и словообразования. Это вопрос о специфике морфемной структуры сложного слова по сравнению со структурой аффиксальных дериватов, проблема соотношения морфемной и словообразовательной структур различных типов сложных слов, вопрос о степени членимости сложных слов (в частности, сложных слов со связанными компонентами) и о критериях производности сложного слова. Впервые устанавливаются структурные модели строения сложных слов, предлагаются принципы описания системы словообразовательных типов сложных слов-неологизмов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Сложные слова в современном русском языке составляют особый тип слов с полицентрической (многокорневой) морфемной структурой, в рамках которого выделяются с учетом особенностей морфемного строения и словообразования различные подтипы лексем.

2. Решение основных задач композитологии невозможно без полевого подхода к системе сложных слов. Сложные слова - особая подсистема в лексике современного русского языка. Эта подсистема представлена в диссертации в виде морфолек-сического поля (т.е. лексического поля, устанавливаемого с учетом особенностей морфемной структуры слов) со своим центром и периферией.

3. Центром морфолексической системы сложных слов является словообразовательное поле сложных слов. Для дериватов, входящих в данное поле, характерна

синтагматическая прошводность (на уровне словообразовательной пары: критерий Г.О.Виноклра) к'тп парадигматическая прошводность (на уровне словообразовательной модели: критерий Е .С .Ку бр.тков ой).

4. Моделирование подсистемы сложных слов осуществляется с учетом того, что целесообразно различать два типа лексем, которые нередко смешиваются в специальной литературе: а) безусловно членимые и производные сложные слова со свободными компонентами - собственно композиты; б) сложные слова со связанными компонентами; производность таких слов требует особых доказательств с точки зрения системы синхронного русского словообразования (в диссертационном исследовании дериваты данного типа условно обозначены как квази композиты).

5. Сложные слова со свободными компонентами характеризуются производ-ностыо как на уровне словообразовательной пары, так и на уровне модели. Эти дериваты (собственно композиты) образуют основной концентр словообразовательного поля сложных слов. Дальнейшее структурирование этого сегмента системы осуществляется с учетом таких признаков, как узуальность/неузуальность композита, способ словообразования и некот. др.

6. Квазикомпозиты (сложные слова, не отвечающие критерию производности по Винокуру и характеризующиеся лишь производностыо на уровне модели) также включаются в словообразовательное поле сложных слов русского языка, составляя его периферийный концентр.

7. Система степеней членимости сложных слов не совпадает со шкалой чле-нимости основ, разработанной на материале аффиксальных производных.

8. Описание системы сложных слов не может считаться завершенным без установления системы словообразовательных типов. Принципы разграничения словообразовательных типов сложных слов лишь отчасти совпадают с принципами разграничения словообразовательных типов в подсистеме простых производных слов.

9. Сложные слова продолжают оставаться одним из наиболее активно пополняемых неологизмами классов лексем, а различные разновидности сложения - весьма продуктивными способами синхронного словообразования современного русского языка.

В диссертационной работе используются следующие методы анализа и описания исследуемого материала: метод синхронного сопоставления данных различных подсистем сложных слов; элементы лингвостатистического метода, позволяющего установить за количественными (долевыми) соотношениями групп изучаемых объектов определенные качественные закономерности динамики развития словообразовательных подсистем; разработанные в отечественном языкознании частные методики синхронного словообразовательного и морфемного анализа слова.

Апробация работы. Основные выводы проведенного исследования обсуждались на заседании кафедры русского языка филологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, а также на пяти конференциях по теоретическим проблемам языкознания в Ульяновском государственном университете (2000 - 2004 гг.), были представлены вниманию участников 2-го Международного конгресса русистов-исследователей «Русский язык: исторические судьбы и современность» (МГУ, март 2004 г.). По теме диссертации опубликованы семь научных статей и тезисы одного научного доклада общим объемом более 3 п.л.

Практическая значимость проведенного исследования обусловлена тем, что его материалы и выводы могут быть использованы в практике вузовского преподавания русского языка: в общем курсе словообразования для студентов-филологов, в

спецкурсах и спецсеминарах по проблемам неологизмов, строения и образования сложных слов, тенденций развития русской морфемики и словообразования. Положения диссертации могут быть также учтены в исследовательской практике - при дальнейшем изучении словообразовательного поля сложных слов.

Структура диссертации. Работа состоит из предисловия, трех частей - вводной и двух исследовательских (каждая из последних состоит из нескольких глав), заключения и нескольких приложений.

Впредисловии формулируются цели и задачи исследования, характеризуется изученный в работе языковой материал, ставится вопрос об актуальности исследования, его теоретической и практической значимости.

Впервой, вводной, части исследования рассмотрены теоретические вопросы изучения сложных слов-неологизмов, формулируются основания разграничения структурных типов сложных слов, предлагается модель морфолексической подсистемы сложных слов и дается общая характеристика центрального звена этой системы -словообразовательного поля сложных слов, состоящего из двух концентров.

Вторая часть исследования посвящена развернутой характеристике основного концентра словообразовательного поля сложных слов-неологизмов современного русского языка, а именно концентра собственно композитов, т.е. производных сложных слов со свободными компонентами. Три главы этой части посвящены анализу соответственно ядра поля композитов (1 глава), его приядерной части (2 глава) и периферии (3 глава; в конце главы делаются обобщения о поле композитов в целом).

В третьей части диссертационного исследования детально обсуждается феномен квазикомпозитов (сложных слов с одним или несколькими связанными компонентами), формирующих особый концентр в словообразовательном поле сложных слов. В главе 4 обсуждается природа квазикомпозита и моделируется концентр квазикомпозитов-неологизмов, а в главе 5 детально рассматриваются продуктивные тенденции строения и образования квазикомпозитов-неологизмов русского языка.

В заключении формулируются основные выводы исследования и намечены перспективы дальнейшего изучения системы сложных слов в русском языке.

В шести приложениях к диссертации представлены прежде всего дополнительные теоретические и историко-лингвистические экскурсы, конкретизирующие содержание основного текста исследования. Они посвящены детальной характеристике всех разновидностей сложения как способа словообразования (Приложение № 1), рассмотрению русских дериватов-сложений с историко-типологической точки зрения (Приложение № 2), обсуждению вопроса о соотношении инициальных компонентов сложных слов и так называемых аналитических прилагательных (Приложение № 3). В этом же разделе диссертации представлена также «исходная» для описания неологизмов система сложных слов со связанными компонентами (Приложение N° 4) и детально характеризуются все обнаруженные в результате исследования инициальные (Приложение № 5) и опорные (Приложение № 6) связанные компоненты квазикомпозитов-неологизмов.

Библиография содержит 223 работы по теме диссертации, а также перечень использованных автором исследования 35 словарей-источников.

Содержание работы

Часть I (Введение) состоит из двух разделов.

В разделе 1 рассматривается языковая специфика сложного слова.

Сложное слово - особая единица лексической и словообразовательной систем

русского языка, являющаяся одним из основных объектов словообразования точно так ::;е, как сло:кное предложение — одним ш основных объектов синтаксиса.

Сложное слово представляет интерес и в плане морфемного анализа, и с точки зрения теории словообразования. Сложное слово обычно рассматривается вне соотношения с другими типами слов, как бы само по себе. Между тем в плане общей классификации структурных типов слов сло;кное слово отчетливо противопоставлено слову простому (Н.Д.Арупонова, Е.А.Земская, ЕА.Кубрякова, К.А.Левковская, В.В.Лопатин, М.Д.Степанова, А.Н.Тихонов, Н.М.Шанский и др.). Центр морфемной структуры простого слова составляет одна корневая морфема. Морфемная «рукгура простого слова - моноцентричная, однокорневая. Морфемная структура сложного слова полицентрична, так как включает в свой состав несколько корневых морфем.

С позиций словообразования можно определить сложное слово как такой многокорневой дериват, в котором словообразовательный формант представляет собой 1) операцию сложения элементов производящей базы или же 2) включает, помимо сложения элементов производящей базы, также аффиксальное средство. Это рабочее определение сложного слова позволяет строго отграничить производные сложные слова типа кинодокумент, афро-американцы от «ложных композитов» - аффиксальных многокорневых образований типа кинодокументальный, афро-американский, словообразовательный формант которых является аффиксальным и не предполагает операции сложения элементов производящей базы.

В работе обсуждается проблема производности сложных слов. Многими учеными производность понимается вслед за Г.О.Винокуром как такое отношение между словами, когда деривату непременно должно соответствовать производящее в виде самостоятельно существующего словесного языкового знака. Понимаемая таким образом производность ограничивает отношения производности планом синтагматического развертывания словообразовательной цепочки, поэтому критерий, сформулированный Г.О.Винокуром, можно определить как синтагматический критерий словообразовательной производности. Вопрос о деривации при этом решается на уровне словообразовательной пары: производящее А —> производное Б.

Однако синтагматическому критерию производности не удовлетворяет обширный и активно пополняемый в современном русском языке класс сложных слов со связанными компонентами типа троллейбус (один из «хрестоматийных» примеров сложных слов: «Русская грамматика» 1980, 1: 246). В русском языке нет самостоятельного производящего слова с основой троллей-, как нет и самостоятельного производящего слова с основой -бус: это связанные компоненты, которые формируют основу слова не сами по себе, а только в сочетании с другими свободными или связанными основами. Итак, выделяется достаточно большой класс сложных слов, которые являются с точки зрения критерия Г.О.Винокура непроизводными. Очевидно, что слова типа троллейбус, гастроскопия - это часть общей системы сложных слов русского языка. В то же время эти слова отнюдь не входят в число сложных слов - дериватов на тех же основаниях, что слова типа теплоход, зубопротезирование,.

С обращением ученых к парадигматическим аспектам словообразования (см. исследования В.В.Лопатина, Е.А.Земской и других ученых) стало очевидно, что наряду с наиболее простым и очевидным, синтагматическим аспектом производности требует изучения и парадигматический ее аспект. Основания для осознания важности парадигматического критерия производности были в значительной степени подготовлены исследованиями Е.С.Кубряковой, где специальному анализу были подвергнуты

парадигматические, аналогические, корреляционные аспекты соотношения производящего и производного на уровне словообразовательной модели, которые невозможно описать на уровне словообразовательной пары. В данном диссертационном исследовании парадигматический критерий производности обозначен как критерий Е.С.Кубряковой. Для установления парадигматической производности «по модели» необходим ряд слов-образцов (каждое из которых, как правило, включается в словообразовательный квадрат), обладающих однотипными словообразовательными свойствами:

Так, даже слова типа троллейбус, явно непроизводные с позиций критерия Винокура, представляют интерес с точки зрения парадигматического критерия производности (ср.: троллейкар; автобус, библиобус). Использование представлений о словообразовательной производности по модели позволяет включить значительный класс сложных слов, не удовлетворяющих критерию Г.О.Винокура, в число объектов, интересных не только для морфемики, но и для словообразования.

Во введении рассмотрено также место сложения в системе способов словообразования. В соответствии с русской лингвистической традицией сложение органично включается в определенную систему способов словообразования, занимая в этой системе очень важное место. Так, Н.М.Шанский разграничивает 16 способов словообразования с использованием сложения элементов производящей базы, И.С.Улухановым установлено 36 узуальных и окказиональных способов словообразования, для которых характерно сложение в качестве одной из составляющих словообразовательного форманта (всего же И.С.Улухановым выявлено 79 способов словообразования; следовательно, почти каждый второй способ так или иначе характеризуется сложением производящих и приводит к образованию сложных слов). Классификация способов словообразования является надежной основой при моделировании словообразовательного поля сложных слов.

В разделе 2 вводной части работы излагаются представления о строении системы сложных слов современного русского языка. Основные проблемы компози-тологии невозможно решить без применения понятия поля, разрабатывавшегося в исследованиях А.А.Уфимцевой, Г.С.Щура, Ю.Н.Караулова, С.Н.Кузнецова, А.В.Бондарко, М.В.Всеволодовой. Под полем понимается «совокупность языковых (гл. обр. лексических единиц), объединенных общностью содержания (иногда также общностью формальных показателей)...» (ЛЭС 1990:381).

Сложные слова русского языка неоднородны по своей природе. Они образуют особое лексическое поле, которое на основании принципов его выделения в исследовании названо морфолексическим. Понятие морфолексического поля вводится в работе для объединения в одну систему всех слов с общими свойствами морфемной структуры, включающей две или более корневых морфемы (ср. сходное, но нетождественное понятие морфосемантического поля в понимании П.Гиро как класса слов с общими аффиксальными показателями или тождественным строением основы: ЛЭС 1990: 381). В отличие от семантических полей (Й.Трир) и функционально-семантических полей (А.В.Бондарко), морфолексическое поле формируется прежде всего на основании общности формальных (морфемных) показателей, а именно наличия в морфемной структуре слова более чем одной корневой морфемы.

Производное слово Б

Языковое поле характеризуется центром (ядром) и периферией. Морфолексп-ческог поле слогкных слов представляет собой сложно организованную в формальном отношении лексическую систему, которая включает в свой состав целый ряд других систем, которые могут рассматриваться в качестве включенных полей (или субполей).

Основным сегментом морфолексической системы сложных слов служит словообразовательное поле сложных слов (о важности понятия словообразовательного поля см. в работах О.Г.Ревзиной). Дериваты, принадлежащие данному словообразовательному полю, мотивируются несколькими производящими, а словообразовательным формантом является операционный дериватор - сложение элементов производящей базы (льнолавсан, радиоанкета, впередсмотрящий, диван-кровать, СНГ), нередко в сочетании с аффиксальными дериваторами (мореплаватель, землекоп-о).

За пределами словообразовательного поля сложных слов (но в рамках общей морфолексической системы сложных слов, на ее периферии) находятся так называемые «ложные композиты» - аффиксальные дериваты типа льнолавсановьт лъно-лавсан и т.п. Наконец, вне рамок морфолексической системы сложных слов обнаруживаются внешне похожие на них непроизводные и нечленимые в русском языке заимствованные слова типа бобслей, киднепинг, Би-би-си.

Основное содержание работы посвящено изучению словообразовательного поля сложных слов. Вопрос о принципах моделирования этого поля относится к числу практически неизученных. В работе выдвигается гипотеза о том, что словообразовательное поле сложных слов не является моноцентрическим, что оно, в свою очередь, состоит из двух концентров (полей, которые являются субполями по отношению к общему словообразовательному полю сложных слов).

Часть II рецензируемого исследования («Композиты в структуре словообразовательного поля сложных слов») посвящена развернутой характеристике основного концентра словообразовательного поля сложных слов-неологизмов современного русского языка, а именно концентра собственно композитов. Это сложные слова с бесспорной производностыо, а именно: а) производностыо синтагматической, согласно критерию Г.О.Винокура, т.е. соотносимостью со «свободными» производящими основами, ср.: кино, музыка -> киномузыка; кино, клуб —> киноклуб; б) производностыо парадигматической, «по модели», ср. обширный словообразовательный тип соотносительных по форме и семантике двухкомпонентых сложных слов типа киномузыка, светомузыка; киноклуб, радиоклуб и т.п.

Глава 1 данной части работы озаглавлена «Структура поля композитов и его ядерный сегмент (чистое сложение)».

В разделе 1 этой главы («Поле композитов: принципы описания») обсуждаются вопросы применения полевого подхода к описанию композитов. Поле композитов само по себе неоднородно, так как объединяет разные типы производных сложных слов. Важно принимать во внимание, что в рамках данного поля есть основания различать два важнейших сегмента - центр (ядро) и периферию. Вокруг ядра поля выделяется приядерная зона, причем некоторые сегменты этой зоны ближе к ядру, чем другие. Периферийный сектор поля также содержит сегменты, различающиеся по признаку периферийности (можно говорить о «ближней» и «дальней» периферии поля; см. о диалектике соотношения сегментов поля в исследованиях А.В.Бондарко, М.В.Всеволодовой и других исследователей).

При построении модели поля композитов-неологизмов в работе учитывалось несколько признаков, присущих дериватам-композитам.

1) Способ образования сложных слов и, соответственно, характер словообразо-

нательного форманта (дериватора). Чем проще дериватор, тем ближе композит к ядру поля. Так, чистое сложение (витаминотерапия) - это ядро поля композитов, а аббревиация (ювакрип <- ювелирный акрилат) принадлежит не собственно ядру, а при-ядерной зоне данного поля, потому что дериватор аббревиации на одну операцию (неморфемиое усечение как минимум одной производящей основы) сложнее, чем дериватор чистого сложения.

2) Степень соответствия деривата формальным стандартам цельнооформлен-ного слова, наличие/отсутствие у деривата, наряду с признаками слова, признаков единиц, бблыпих, чем слово. Представляется целесообразным, например, рассматривать дериваты - результат словосложения (типа аэросани-амфибия) в рамках не ядерного, а периферийного сегмента поля композитов, поскольку эти слова характеризуются промежуточным языковым статусом (они находятся как бы «на полпути» между словом и словосочетанием).

3) Наличие у деривата признаков, присущих дериватам других словообразовательных полей. Так, сложные слова, образованные достаточно продуктивным суффиксально-сложным способом словообразования (трубоукладочный ■(-укладка труб + -//-), относятся к периферии поля композитов, так как они сочетают свойства и собственно композитов, и суффиксальных дериватов (принадлежащих совсем другому словообразовательному полю - полю аффиксации).

4) Узуальность / окказиональность деривата. Только узуальные дериваты принадлежат в полной мере системе языка (Е.А.Земская). Поэтому все неузуальные сложные дериваты находятся дальше от ядра поля, чем дериваты узуальные, они принадлежат периферии поля сложных слов.

В то же время следует учитывать и взаимодействие выделенных признаков. Поэтому те из неузуальных дериватов, которые в большей степени отвечают признакам слова (см. выше, пункт 3), находятся ближе к ядру поля композитов, чем узуальные дериваты, по своему строению сближающиеся со словосочетанием.

Система из установленных в работе разграничительных признаков позволяет структурировать концентр композитов словообразовательного поля сложных слов-неологизмов следующим образом.

Центральный, или ядерный, сегмент субполя композит о в , его бесспорный центр - это весь многочисленный класс дериватов, образованных способом так называемого «чистого сложения», или «сложения в узком смысле». Под чистым сложением понимается объединение в составе производной основы нескольких производящих основ в полном (неусеченном) виде. Таковы композиты-неологизмы типа вагоночас, водопотребитепь, допинг-контроль, кинокомпания. Ядерный сегмент поля композитов включает только узуальную лексику.

Приядерный сегмент поля образуется аббревиацией. Отличия аббревиации от чистого сложения связаны только с дополнительным сокращением производящих основ.

Границы между классами дериватов в рамках рассматриваемого поля диффуз-ны. Так, многими учеными отмечался переходный характер производных типа спорткомплекс, пионерлагерь и др. (Н.М.Шанский, В.В.Лопатин, И.С.Улуханов, И.Г.Милославский). Эти сложные слова объективно сочетают свойства чистых сложений и аббревиатур. Поэтому между ядром поля (собственно сложения) и приядер-ной зоной (аббревиатуры) можно установить достаточно обширную промежуточную зону «аббревиатур/сложений». Нужно сказать, что эта зона (ее можно условно определить как «ближнюю приядерную» зону поля композитов) впервые ста-

новится специальным объектом детального намного рассмотрения в данной диссертации

Следующая после приядерной, периферийная зона поля композитов включает два основных сегмента - ближнюю и дальнюю периферию поля.

Ближняя периферия - это дериваты-композиты, образованные способом сращения {фосфорсодержащий) и сложносоставным способом (костюм-платье. ракета-носитель). Эти производные обладают полным набором основных признаков сложных слов (единая семантическая структура, цельнооформленность, наличие общего словообразовательного форманта). Одновременно они характеризуются и признаками словосочетания, причем эти признаки едва ощутимы у сращений и заметно нарастают и усиливаются у словосложений. Эти признаки таковы: неодноударность, легко восстанавливаемые синтаксические связи между компонентами основы (управление, примыкание или согласование). Многие словосложения к тому же сохраняют и флективные особенности объединяемых компонентов производящей базы (ракета-носитель, ракеты-носителя, ракете-носителю и т.д.). Поэтому данные дериваты принадлежат периферийной зоне поля композитов, теснее всего соприкасающейся с приядерной зоной поля (при этом сращения, бесспорно, ближе к центру поля, чем сложносоставные дериваты, особенно с самостоятельным склонением компонентов).

На периферии субполя композитов находятся также различного типа окказиональные сложные слова, образованные способами словообразования, нехарактерными для узуальной лексики, например способом междусловного наложения (эрудитятко <- эрудит + дитятко). Однако вся подобная неузуальная лексика, не фиксируемая нормативным словарем-источником СНС, в данном исследовании не анализируется.

К дальней периферии поля относятся узуальные дериваты, представляющие собой зону пересечения словообразовательного поля сложных слов с аффиксальным словообразовательным полем. Эту группу составляют дериваты, образованные различными аффиксально-сложными способами: сложением с суффиксацией, сращением с суффиксацией и т.п.

Раздел 2 данной главы посвящен детальной характеристике ядра поля композитов - дериватам, образованным способом чистого сложения (анализируется 1206 сложений, что составляет 30,3% от общего количества изученной в работе композитной неологической лексики).

Разбиение материала осуществляется здесь и далее на основании комплекса собственно словообразовательных и отчасти грамматических признаков.

1. Дериваты группируются прежде всего по способам словообразования. В рамках каждого из способов противопоставлены дериваты разных частей речи: существительные, прилагательные, глаголы, наречия. Из 1206 неологизмов-сложений, содержащихся в словнике СНС, 665 дериватов - имена существительные, 533 - прилагательные и 6 являются глаголами. Узуальных дериватов-наречий, образованных способом чистого сложения, СНС не фиксирует.

2. Внутри частеречных групп дериватов выделены словообразовательные типы (СТ) с учетом количественного (двух- и трехкомпонентные композиты) и частеречно-го соотношения производящих основ. Двухкомпонентные СТ превалируют над трёх-компонентными: двенадцать и четыре СТ соответственно. При этом из 12 двухкомпо-нентных СТ - 8 СТ адъективного сложения, 3 СТ субстантивного сложения, 1 СТ глагольного сложения. Трёхкомпонентных словообразовательных типов втрое меньше: 3 СТ адъективного сложения, 1 СТ субстантивного сложения; трёхкомпонентные глагольные сложения отсутствуют.

В итоге все дериваты-сложения распределяются по 16 СТ, в том числе для имен прилагательных-неологизмов установлено 11 СТ, для существительных - 4 СТ и для глаголов - 1 СТ. Каждому СТ для удобства работы с обширным и порой весьма «пестрым» языковым материалом присваивается порядковый номер, нумерация СТ условна. Вся релевантная для характеристики СТ информация отображена с помощью специально разработанной системы индексов. Например, СТсущ,сл.-1 (сущ.+сущ.) означает: 1-й субстантивный словообразовательный тип чистого сложения (двухкомпо-нентная производящая база, объединяются основы двух существительных).

3. В рамках СТ могут различаться семантические образцы с учетом (А) сочинительного или (Б) подчинительного характера связи объединяемых в составе деривата производящих основ (см.: Русская грамматика 1980). Более детальная характеристика семантического, например ролевого, соотношения компонентов в основах не дается; ср. возможное разграничение групп дериватов в рамках семантического образца (Б): допинг-контроль - контроль допинга / за допингом (объектное отношение); иглоукалывание - укалывание иглами (инструментальное отношение) и т.п.

4. В рамках СТ обычно различаются также морфонологические модели (интерфиксация, чередования и т.п.).

Каждая из рубрик классификации сопровождается указанием количества дериватов данного типа в словнике СНС и перечнем соответствующих дериватов. Словообразовательные варианты сложений (горовосходитель, с первой субстантивной производящей основой гор(а), и горновосходитель, с первой адъективной производящей основой горн(ый)), как и морфонологические варианты (пустыневед / пустыновед), рассматриваются в качестве разных словообразовательных объектов, поскольку они занимают разные позиции в классификации дериватов. Графико-орфографические варианты (например, дефисные и слитные написания прилагательных: горногеологический - горногеологический и т.п.) рассматриваются как разновидности одного словообразовательного объекта, их различия незначимы для словообразования.

Наиболее широко представлена в СНС система СТ сложений-существительных (665 дериватов). Самую большую группу составляют двухкомпонентные слова (651 дериват), трехкомпонентных слов лишь 14. В работе установлено четыре СТ субстантивного сложения (три из них характеризуются двух-компонентной производящей базой и один-трехкомпонентной).

Самым продуктивным СТ неологизмов чистого сложения и наиболее продуктивным для имён существительных является СТ композитов, мотивированных двумя существительными. СТ включает 584 лексемы: автобусостроитель, бактерионоситель, вагоночас, водопотребитель, кинокомпания, льнолавсан, металлоотходы, нефтеразведка, оврагообразование, радиодиалог, светомузыка и т.п.

В данном СТ отмечаются слова и с сочинительными, и с подчинительными отношениями между компонентами. При этом только шесть слов рассматриваемого СТ составляют группу дериватов с сочинительными отношениями, в которой представлены три морфонологические модели. Первая из них характеризуется отсутствием трансформации производящих основ: эпоспанбетон <- эпослан + бетон. Вторая модель - с интерфиксацией: светомузыка <=- свет + о + музыка, темпоритм <— темп + о + ритм. Третья морфонологическая модель данного типа - с интерфиксацией и чередованием 'о // 0 в основе: льнолавсан <-лен + о + лавсан.

Подчинительные отношения в данном субстантивном СТ композитов представлены значительной группой дериватов - 579 единиц, из них 264 неологизма соответствуют морфонологической модели без трансформации основ: атташе-кейс

атташе + кейс, ктовечер <— .тало + вечер. Несколько чаще представлена морфонологическая модель с интерфиксацией (312 дериватов): кор:.:озаеод корм -г о + завод, птицеград птица + е + град.

Наибольшую активность при образовании субстантивных сложений данного тина обнаруживают такие инициальные компоненты, как радио- (117 дериватов) и ¡огне- (82 деривата). Оба компонента нередко рассматриваются как аналитические прилагательные (хотя с лексикографической точки зрения удобнее трактовать их как существительные, которые при образовании дериватов выполняют вполне регулярную для существительных вторичную атрибутивную функцию).

Среди имён прилагательных наивысшую продуктивность обнаруживает СТ композитов, образованных сложением двух адъективных основ. СТ реализован в 321 лексеме (при общем количестве 533 адъективных деривата): водно-моторный, идейно-нравственный, оптово-розничный и др. под. Таким образом, в субстантивном сложении продуктивным оказывается СТ, где в качестве и начального, и опорного компонентов выступает имя существительное, а самый продуктивный СТ адъективного сложения реализован композитами, начальным и опорным компонентом которых является имя прилагательное. Такая закономерность, однако, не прослеживается в глагольном сложении, единственный СТ включает глагол только в качестве опорного компонента: самовозобновляться, саморегулироватъ, самоутверждаться и др.

При анализе типов семантических отношений между компонентами дериватов-сложений разных частей речи нельзя не заметить значительно бблыпей продуктивности подчинительных отношений (семантический образец Б) в сравнении с сочинительными отношениями (семантический образец А): 957 и 249 дериватов соответственно. Сочинительные отношения между компонентами новообразований отмечены лишь в трех СТ, содержащих композиты обоих семантических образцов. Причём два из них - это уже отмеченные выше наиболее продуктивные СТ субстантивного и адъективного сложения, третий - относительно малопродуктивный трёхкомпонентный адъективный СТ, имеющий в качестве производящей базы имена прилагательные: серо-буро-малиновый, учебно-научно-производственный. Следовательно, сочинительные отношения между компонентами менее продуктивны и возможны только при условии их частеречного тождества: сущ. + сущ., прил. + прил., прил. + прил. + прил.

Самая продуктивная морфонологическая модель чистого сложения - это модель с интерфиксацией, она представлена в 916 сложениях (в 511 прилагательных, 397 существительных и 8 глаголах). Интересно, что для трехкомпонентных сложений характерна только данная морфонологическая модель с интерфиксацией (14 существительных и 10 прилагательных). Далее по степени активности реализации следует модель без трансформации основ (278 лексем, среди которых доминируют существительные - 265, прилагательных лишь 13). Малопродуктивна морфонологическая модель с интерфиксацией и чередованием одновременно: лишь одно существительное и 8 прилагательных. Для трех существительных типа бактерионоситель характерна модель с интерфиксацией и усечением у. Наименее продуктивной является морфонологическая модель с наложением основ, реализованная неологизмом роботехника.

Глава 2 посвящена характеристике приядерной зоны поля композитов (сложносокращенным дериватам, или аббревиатурам, и дериватам промежуточного типа, сочетающим свойства чистого сложения и аббревиатуры).

Аббревиация относится к числу новых для русского языка способов словообразования, она прошла стремительный путь становления в качестве одного из продуктивных способов образования новых слов в течение всего лишь одного - два-

дцатого - века (Д.И.Алексеев, Е.А.Земская, М-В.Панов, Н.М.Шанский).

Анализ структурных типов аббревиатур приводит к выводу о том, что этот класс дериватов неоднороден и может быть представлен в виде особого поля, входящего на правах субполя в словообразовательное поле композитов.

Ядерный сегмент поля сложносокращенных слов составляют такие дериваты, которые в наиболее отчетливом виде представляют все признаки производных слов, образованных способом аббревиации. Такие аббревиатуры в работе названы прототи-пическими. Они противопоставлены дериватам, которые обнаруживают не все признаки прототипических аббревиатур и могут рассматриваться в качестве переходных типов слов мевду аббревиатурами и иными типами сложных слов.

Прототипические аббревиатуры обладают следующими признаками, которые отличают данный тип дериватов от сложений.

1) Если при чистом сложении реализуется номинативная функция словообразования (с целью создания нового слова для обозначения той или иной реалии, напр. вагоночас), то при аббревиации реализуется компрессивная функция (Е.А.Земская). Прототипическая аббревиатура - это всегда вторичный (сокращенный) знак уже имеющегося в языке и активно используемого составного обозначения реалии, это знак-дубликат {заведующий лабораторией —> завлаб; Российская Федерация РФ).

2) Сокращение элементов производящей базы - важнейшая составляющая де-риватора при аббревиации, наряду с самой операцией сложения этих элементов. Из этого следует, что прототипическим дериватом-сложением будет такой, все компоненты которого не сокращены {тепло, образование -> теплообразование), а в производящей базе прототипической аббревиатуры нет несокращенных основ, которые характерны для чистого сложения {химическое хозяйство —>химхоз).

3) В аббревиатуре нередко обнаруживается изменение морфологического поведения деривата по сравнению с соответствующими свойствами опорного слова производящей базы (ср.: лесное хозяйство - ср.р. и лесхоз - м.р.). Этот признак очень ярко характеризует аббревиатуру, поскольку нарушается связь (нередко фузионная) между основой и флексией, характерная для производящего слова. Однако данный признак не всегда реализуется, ср.: мотоцикл, футбол (м.р.) - мотобол (также м.р.); наблюдавшаяся в опорном производящем слове футбол связь между основой и флексией сохранена в деривате, поскольку сокращена не финальная, а инициальная часть основы. Возможны и случайные совпадения морфологических характеристик производящего и производного. Так, в производящей базе аббревиатуры ТЮЗ опорное по смыслу слово театр - мужского рода, а в самой аббревиатуре ближайшим к флексии компонентом является согласная фонема <3> (от зритель), благодаря наличию которой аббревиатура склоняется, причем по образцу слов м.р. Поэтому сформулированный выше признак (3) является очень ярким, но все же не обязательным, а лишь дополнительным по отношению к признакам (1 и 2).

Не все дериваты, по традиции относимые к числу аббревиатур, обладают указанными свойствами прототипической аббревиатуры. Так, производное слово роддом имеет вторую несокращенную основу, неологизм мюон {мю + мезон - название элементарной частицы) характеризуется несокращенной первой основой. Все данные дериваты, безусловно, обнаруживают черты общности как с аббревиатурами (одна производящая основа представлена в сокращенном виде или, по крайней мере, может рассматриваться в качестве таковой), так и с чистым сложением (еще одна производящая основа не усечена). Подобные дериваты рассматриваются в диссертации как занимающие промежуточное положение между сложениями и прототипическими аб-

бревиатурами и составляющие особый фрагмент поля аббревиатур. Принимаемое в работе решение логически вытекает из общепринятой трактовки слов типа спортго-родок, которые могут восприниматься как производными от существительного спорт (тогда перед нами чистое сложение), так и от прилагательного спортивный (тогда дериват может быть отнесен к IV структурному типу аббревиатур по классификации Русской грамматики 1980,1:255).

С учетом сказанного во второй главе выделяются два раздела. Первый раздел посвящен характеристике аббревиатур прототипического типа, второй представляет многочисленный класс дериватов промежуточного типа между аббревиацией и чистым сложением. Основные выводы данной главы диссертации таковы.

Аббревиация, как свидетельствует проанализированный в работе материал, сохраняет свою активность. Продуктивны большинство (а именно пять) традиционно выделяемых структурных типов аббревиатур, по которым и распределились 192 деривата-неологизма изучаемого типа. Наиболее продуктивными оказались III структурный тип (инициальные слоговые аббревиатуры: вузком, биотерм, киборг, стереоскоп, телекопир, завлаб и др. - всего 67 дериватов) и I структурный тип (инициальные буквенные аббревиатуры: ГПТУ, ДК, МНС, ОРЗ, ОСВ, ШРМкщ>. - 64 деривата). В два раза менее продуктивен II структурный тип (фонемные аббревиатуры: ЗИЛ, ЛЭП, НИИ, РОВД -34 деривата). Абсолютно утратили продуктивность, если судить по данным СНС, лишь два структурных типа - аббревиатуры буквенно-фонемные СЦСКА) и комбинированные слоговые (торгпредство).

Впервые в данном исследовании был поставлен вопрос о принципах выделения и разграничения словообразовательных типов аббревиатур. Для выделения этих СТ важен структурный тип аббревиатуры и частеречная характеристика как производящих, так и производного.

В рамках пяти продуктивных структурных типов аббревиации было выделено 35 различных СТ. При этом 34 из них - субстантивные, и только один СТ - адъективный (ср. производное несклоняемое прилагательное б/у <=- бывший в употреблении, графические варианты БУ, бэу). Появление такого СТ свидетельствует, что аббревиация как динамично развивающийся способ словообразования современного русского языка постепенно начинает выходить за рамки дериватов-существительных.

Самыми продуктивными аббревиатурными СТ необходимо признать:

• СТ слоговых инициальных аббревиатур, образованных от двухкомпо-нентной производящей базы «прил. + сущ.»: 41 дериват типа вузком, масскульт, киборг, т.е. каждый пятый дериват-аббревиатура;

• СТ буквенных инициальных аббревиатур, образованных от двухкомпо-нентной производящей базы «прил. + сущ.»: СВ, ЦТ, ЧП, ДНК, ПТУ, СВЧ и др., всего 29 дериватов, или почти каждый седьмой аббревиатурный дериват;

® СТ буквенных инициальных аббревиатур, образованных от трехкомпо-

нентной производящей базы «прил. + прил. + сущ.»: ОРЗ, МНС, ГПТУ и др. -всего 21 дериват.

Аббревиатуры/ сложения (АС), т.е. дериваты переходного между аббревиацией и чистым сложением типа, обнаруживают, в сравнении с собственно аббревиатурами, бблыпую активность (выявлено 1158 подобных лексем, что составляет почти 30 % от общего числа изученных сложных слов-неологизмов; для сравнения можно отметить, что прототипические аббревиатуры составляют лишь около 5 % сложной лексики).

В соответствии с предложенной в работе шкалой переходности от прототшшческой аббревиатуры к прототипическому чистому сложению выделено три 1руппы АС. Первая группа — самая малочисленная (6 существительных), однако её дериваты ближе всего к собственно аббревиатурам, так как они имеют в своём составе усечённый опорный компонент: лесхоззаг <- лесхоз, заготовка; мюон <— мю, мезон. Вторая группа, занимающая срединное положение в системе АС, включает несколько больше дериватов - 31 существительное; в неё вошли образования с так называемым «двойным» усечением инициального компонента: профтехобразование <=-профессионально-техническое образование; сельхозвыставка <— сельскохозяйственная выставка. Самая продуктивная — третья группа АС (1121 дериват); её, в отличие от двух предыдущих, представляют композиты разных частей речи, наиболее близкие чистому сложению, с усечением финали неопорной основы: сейсморазведка <— сейсмический, разведка; фотодокументальный <— фотография, документальный; взаимопроникать <— взаимно проникать.

В работе предложено описание системы СТ аббревиатурных дериватов промежуточного типа (АС). Общее число СТ, продуктивных для АС, - 18 (у аббревиатур, при всей их относительной малочисленности, выделяется гораздо больше СТ - 35). Два СТ характеризуют композиты первой группы АС, один - вторую промежуточную группу. 17 СТ представляют самую многочисленную и неоднородную третью группу аббревиатурных сокращений. Из них 7 СТ функционируют в сфере имён существительных, причём 4 СТ характеризуют двухкомпонентные слова, 3 СТ - трёхкомпо-нентные. В сфере имён прилагательных выделено 6 СТ. И, наконец, по одному СТ зафиксировано в ipynne глаголов и наречий. Итак, существительные являются самой многочисленной группой АС (1029) и самой разнообразной по системе СТ (10).

Наиболее активно используются при образовании АС следующие начальные (неопорные) сокращенные компоненты: теле- (телевизионный) в двух- и трёхкомпо-нентных дериватах: телевечер, телерадиокомитет (всего 105 лексем); aemo¡ - (автомобильный) в двух- и трёхкомпонентных существительных и прилагательных: автолихач, автомотоспорт, автопассажирский (73 композита) и авто2- (автоматический)'. автолифт, автоответчик и др. (11 дериватов); электро- в существительных и прилагательных: электромиксер, электромузыкальный и т.п. (71 лексема); радио- и био- в двух- и трёхкомпонентных существительных и прилагательных: радиолаборатория, радиометцентр, радиопередающий и т.п. (69 неологизмов); биозащита, биотехносфера, биоорганический и др. (55 образований). Такой компонент, как полу- (от наполовину), активно участвует в образовании всех частей речи: полузнание (10 сущ.), полуабстрактный (21 прил.), полуотвернуться (1 глаг.), полуутвердительно (1 нар.).

Как и в сфере чистого сложения, подчинительный тип семантических отношений между компонентами АС значительно превалирует над сочинительным. Последний отмечен лишь в 2-х СТ (включающих дериваты типа магниторадиола и свето-воздушный), а также отчасти в трёхкомпонентных дериватах, где сочинительные отношения отмечены только между неопорными компонентами (автомотолюбители).

Важно подчеркнуть, что в результате исследования удалось обнаружить два новых структурных типа сложносокращенных слов (не собственно аббревиатур, а композитов промежуточного типа - АС), которые не отмечены в стандартных описаниях русской словообразовательной системы. Это неологизмы, образованные с использованием несокращенной первой производящей основы, к которой присоединяется слоговой начальный или же финальный компонент второй производящей осно-

вы. Таковыми являются соответственно дериваты а) бригадмил, лесхоззаг, слюдо-ппаст, фторопласт, хлорофос и б) мюон.

Глава 3 называется «Периферия поля композитов: сращения, сложносоставные и аффиксально-сложные дериваты». В главе завершается рассмотрение основного концентра в рамках словообразовательного поля сложных слов: анализируются композиты, относящиеся к периферии поля сложных слов со свободными компонентами.

Глава состоит из четырех разделов.

Раздел 1 посвящен анализу ближней периферии поля композитов, которая формируется двумя классами дериватов: сращениями и сложносоставными словами. Периферийность обоих классов связана с тем, что соответствующие дериваты в некоторых отношениях сближаются, как уже отмечалось, со словосочетаниями. Отнесенность сращений и словосложений к ближней, а не дальней периферии поля композитов обусловлена тем, что данные дериваты принадлежат одному словообразовательному полю, не находятся на пересечении поля композитов с другими полями.

Основные результаты рассмотрения материала в данном разделе таковы.

Один из двух секторов ближней периферии поля композитов составляют с ращения, которые, по полученным в ходе исследования данным, составляют группу слов в количестве 152 лексем, что соответствует 3,8 % от общего числа композитов СНС. Однако эту группу не отличает то разнообразие СТ и морфонологиче-ских моделей, которые свойственны чистым сложениям и аббревиатурам. Наиболее продуктивны в данной группе композитов, в отличие от сложения и аббревиации, имена прилагательные - их 140 (далекоидущий, всеохватывающий, зерносеющий); имена существительные являются весьма малочисленным классом слов данного типа (1 дериват: неразберипоймёшь).

Выявлено шесть СТ сращений: по одному СТ зафиксировано у имён существительных и наречий, четыре СТ характеризуют имена прилагательные. Из четырёх адъективных СТ особую продуктивность обнаруживают два: СТ прилагательных, образованных объединением наречия и прилагательного (быстроразборный, высокобелковый и др., всего 78 дериватов) и СТ прилагательных, в основе которых объединены наречие и причастие (быстродействующий, далекоидущий т.п., всего 53 деривата). При этом среди активных инициальных компонентов адъективного сращения следует особо отметить два: высоко- (высокоинтеллектуальный и др. - 29 образований) и остро- (остросюжетный и т.п. - 26 дериватов).

В данном разделе диссертации была выделена также переходная группа дериватов между аббревиатурами и сращениями: «аббревиатуры/сращения» (Аср.). Они по своему строению существенно отличаются от про-тотипических аббревиатур, так как образуются объединением сокращенной инициальной части, которая является одновременно и опорной (у аббревиатур опорный компонент всегда в конце основы), и зависимой от нее несокращенной финальной части, по происхождению - из падежной формы существительного: начцеха, завотделом и др. Нужно отметить, что вопрос о природе аббревиатур/сращений как дериватов промежуточного сегмента поля композитов впервые была поставлен в данном исследовании (традиционно эти дериваты рассматривались как разновидность аббревиатур). В отличие от продуктивной группы АС (1158 лексем) группа Аср. невелика -всего 25 композитов, которые распределены по четырём СТ, лишь один из которых следует отнести к числу высокопродуктивных. Это существительные типа предзавко-ма - председатель завкома, образованные сочетанием сокращенной субстантивной

производящей части с несокращенной словоформой родительного падежа существительного (1S дериватов).

Второй сектор ближней периферии поля композитов составляют 167 с л односоставных дериватов типа выставка-конкурс, капитан-наставник, .\т-дожник-модельер, шеф-наставник, кафе-мороженое (4,2 % от общего числа композитов, т.е. их несколько больше, чем сращений). В числе подобных образовшшй представлены лишь существительные и прилагательные. В сравнении с группой сращений, где основную часть образований составляют прилагательные, среди сложносо-ставных дериватов большинство образуют существительные - 165 лексем.

Группу сложносоставных слов так же, как и групп}' сращений (и аббревиатур/сращений), не отличает разнообразие СТ. Разграничено по два СТ в рамках прилагательных {самый-самый; один-разъединственный) и существительных (аэросани-амфибия; кафе-столовая). Самый продуктивный СТ сложносоставных композитов характеризуется объединением в основе субстантивного деривата двух самостоятельно склоняющихся производящих существительных: вагон-общежитие, вечер-встреча, город-спутник, государство-участник и т.п. (158 дериватов).

В разделе 2 третьей главы диссертации рассматривается дальняя периферия словообразовательного поля композитов- аффиксально-сложные дериваты, сочетающие свойства двух различных словообразовательных полей (сложных слов и аффиксальных производных). Дериваты рассмотрены с точки зрения способов словообразования и словообразовательных типов в рамках разных частей речи.

Для композитов-неологизмов анализируемого типа отмечены следующие продуктивные способы словообразования: сложение с суффиксацией, сложение с префиксацией, аббревиация с суффиксацией, сращение с суффиксацией.

Так, сложно-суффиксальными могут быть как существительные, так и прилагательные, причем последних значительно больше (ср. соответственно 192 и 307 дериватов). Интересно, что в рамках чистого сложения, аббревиации и сложносо-ставного способа соотношение было прямо противоположным. Не менее интересно и то, что для находящихся «в меньшинстве» сложно-суффиксальных существительных численность установленных СТ в два раза больше (ср.: 36 и 18), чем для количественно доминирующих прилагательных такого же способа образования.

Подавляющее большинство сложно-суффиксальных существительных представлено двухкомпонентыми дериватами (соотношение трех производящих отмечается лишь для дериватов нефтерудовоз, углерудовоз, снегоболотоход). В рамках двух-компонентных существительных можно выделить 4 1руппы СТ - по характеру комбинации инициальной и опорной основ: «существительное + глагол» (бетоновоз, тестомес), «наречие + глагол» (долгострой, быстроход), «прилагательное + глагол» (iсыроедение) и «глагол + глагол» (крутоверть). Внутри указанных групп выделяются конкретные СТ с учетом используемого при сложении основ суффикса.

Например, три СТ отсубстантивно-девербативных существительных характеризуются суффиксами с предметным значением: 1) мусоросборник, пробоотборник, сетеподъёмник, стеблеподъёмник; 2) грибоварка, кофемолка (нет интерфиксации!), лапшерезка, хлебовозка, мусородробилка; 3) грибоварня. Для других СТ с таким же соотношением производящих характерно синкретичное предметно-личное (автомо-билевоз, атомоход, змеелов — 76 дериватов; звездоплаватель, конвертовскрыватель, ппёнкообразователъ, радиоподслушивателъ - 11 дериватов и т.п.), а также отвлеченное транспозиционное значение, ср. синтаксические дериваты различных СТ: де-кабристоведение, грибоводство, вседозволенность и др.

Два субстантивных СТ с нулевой суффиксацией восходят к довольно редкому в русском словообразовании исходному сочетанию «глагол + глагол», ср.: махолёт махать, лететь и крутоверть <- крутить, вертеть.

Суффиксально-сложные прилагательные также в подавляющем большинстве являются двухкомпонентными (исключение: нефтегазоносный).

Среди адъективных суффиксально-сложных СТ доминирует тип отадъективно-отсубстантивных существительных с суффиксом -н- (алломорфы -н-/-енн-/-евн-, -арн-/ -орн-, -ичн-, -ональн-), 112 производных: белокафельный, среднедневный, обще- и все-планетарный, условнорефлекторный (с —> т), высокоэнергичный (с усечением у в опорном компоненте энерги/-) и мн.др.

Сложно-префиксальный способ образования малопродуктивен и реализуется лишь в одном адвербиальном СТ пятью наречиями типа вразнотык.

Такой способ словообразования, как аббревиация с суффиксацией, обычно не учитывается при описании деривационной системы современного русского языка. Между тем материал СНС позволяет поставить вопрос о существовании в русском языке и этого способа образования узуальных неологизмов. Так, слово бомж является не аббревиатурой, а аббревиатурно-суффиксальным дериватом, поскольку значение лица выражено не компонентами производящей базы (<- без определенного места эюительства), а нулевым словообразовательным суффиксом.

Особый интерес в связи со сказанным представляет и дериват эпослан 'высокопрочный материал для дорожных покрытий'. По смыслу производное слово мотивируется четырьмя словами, входящими в исходные словосочетания (<— эпоксидные смолы, сланцевые битумы), но в структуре деривата формально представлены лишь основы прилагательных. Тем не менее, исходя из анализа соотношения признаковых категориальных значений прилагательных и предметного категориального значения деривата, мы не можем утверждать, что здесь представлен случай чистой аббревиации с производящей базой «прил. + прил.». Скорее всего, перед нами вновь смешанный способ словообразования: аббревиация с нулевой суффиксацией: нулевой словообразовательный аффикс является средством выражения предметной семантики 'материал'. Ср. также: лавсан <— лаборатория высокомолекулярных соединений Академии наук (нулевым аффиксом выражено значение 'материал'), экводин <— электрический концертный инструмент Володина, а также дериваты с выражением предметного значения ненулевым суффиксом: стемалит (стекло + эмаль + -ит), авинол (паста + винил + -ол); сульфанол (сульфат натрия + -ол) и др.

Сращение с суффиксацией реализуется при образовании существительных (нтьсборий, междусобойчик) и прилагательных {нижесредний - от ниже среднего + нулевой словообразовательный суффикс; сиюминутный).

В итоге удалось установить 79 продуктивных СТ аффиксально-сложных композитов, каждый из которых отличается от других по частеречной принадлежности деривата и компонентов производящей базы, а также по количеству таких компонентов и характеру присоединяемого аффикса.

Раздел 3 посвящен общей характеристике композитов как особого класса дериватов.

Морфемная структура композитов (в принимаемом в работе широком понимании - т.е. любых сложных слов со свободными компонентами: собственно сложений, а также аббревиатур, сращений, сложносоставных и аффиксально-сложных дериватов) предполагает соотношение как минимум двух, причем непременно свободных (т.е. таких, которые могут существовать как основы самостоятельных лексем)

корневых комплексов. Схематически это мо;жо представить следующим образом: Своб.1 + Сео6.2 +... Своб.-

Внутри каждого из корневых компонентов может идти углубление морфемной структуры при наличии зависимых от корня словообразовательных аффиксов.

Все композиты, естественно, относятся к числу слов с членимыми основами. При этом вычленение корневых элементов в структуре таких слов осуществляется очень легко, так как каждый из корневых элементов композита сочетается и с иными корневыми элементами в структуре других композитов. Все слова такого типа относятся к первой, по М.В.Панову, степени членимости.

В разделе 4 формулируются общие выводы по всей Части II. Анализ языкового материала показал что большинство композитов-неологизмов (почти 99% от состава картотеки) - двухкомпонентные. Трехкомпонентных композитов-неологизмов всего 48.

Самая многочисленная группа композитов-неологизмов - это существительные и прилагательные, образованные способом чистого сложения. Всего композитов, образованных данным способом, 1206. Практически не уступает по количеству образуемых композитов способ, который определён нами как промежуточный мевду чистым сложением и прототипической аббревиацией. Образований такого типа (т.е. аббревиатур/сложений) в числе композитов, зафиксированных СНС, - 1158, что составляет 30 % от общего числа сложных дериватов нашей картотеки.

Далее в порядке убывания количественного состава следует сложно-суффиксальный способ словообразования: 562 деривата (16,7 % от общего состава картотеки). При образовании композитов данного типа продуктивны далеко не все именные аффиксы. Используются лишь субстантивные суффиксы: нулевой, -/мель, -чик, -ник, -ец, -ство, -ость, (ен)и}-, -]-, -к- и адъективные суффиксы -и- и -ое-. Остальные способы словообразования менее активны (с использованием каждого из таких способов образовано менее 10 % от корпуса анализируемых примеров). Так, сохраняет свою активность способ прототипической аббревиации (192 композита, или 5 % от состава картотеки композитов); сложносоставным способом образовано 167 композитов, сращением - 152 деривата с примыкающими к ним 25 аббревиатурами-сращениями (от общего состава картотеки это 4,2 % и 4,4 % соответственно).

Далеко не все части речи, которые могут включать в свой состав сложные слова (см. материалы Русской грамматики 1980), представлены в собранной нами картотеке композитов. Полностью утратили эмпирическую продуктивность числительные, практически непродуктивны наречия и глаголы. Продуктивными являются лишь словообразовательные типы композитов-существительных и прилагательных.

В деривационной подсистеме композитов-неологизмов наиболее широко представлено имя существительное (2592 лексемы, или 67,3 % от общего состава корпуса изученных неологизмов).

При образовании наиболее продуктивных частей речи - существительных и прилагательных - используются: способ чистого сложения и сложно-суффиксальный способ. При этом чистое сложение в большей мере характерно для имен существительных, а сложно-суффиксальный способ - для имен прилагательных. Дифференциация двух указанных частей речи по другим способам словообразования осуществляется следующим образом: способ аббревиации и сложносоставной способ характерны для образования только существительных, а сращение и сращение с суффиксацией -исключительно для образования прилагательных.

Анализ показывает, что наиболее активно пополняется центральная (ядерная и

приядерная) зона деривационного доля композитор: способами чистого сложения и аббревиации (с учетом переходных между чистым сложением и аббревиацией случаев) образовано в общей сложности более 65 % дериватов-неологизмов.

Дериваты, которые находятся на пересечении двух полей (сложных слов и аффиксальных дериватов) и образуют отдаленную периферию поля, составляют менее 20 % от общего состава картотеки. Следовательно, наши предположения о том, какие дериваты относятся к центру словообразовательного поля композитов, а какие находятся на его периферии, получают и статистическое подтверждение.

В целом можно сказать, что композиты различных типов представляют собой один из наиболее динамично развивающихся пластов новой русской лексики.

Часть III диссертационного исследования («Квазикомпозиты в структуре словообразовательного поля сложных слов») состоит из двух глав и посвящена изучению и описанию специфики сложных слов с одним или несколькими связанными компонентами. Данный концентр словообразовательного поля сложных слов естественно признать сопутствующим по отношению к главному концентру (образующему субполе композитов), что подтверждается и статистически: сложных слов со связанными компонентами на порядок меньше, чем со свободными. Однако изучение концентра квазикомпозитов представляет огромный интерес.

В Главе 4 дается общая морфемная и словообразовательная характеристика квазикомпозитов и очерчиваются границы системы неологизмов-квазикомпозитов в современном русском языке.

Группа квазикомпозитов в рамках словообразовательного поля сложных слов составляет второй (периферийный) концентр, или особое субполе. Общим для основ композитов (фильмокопия) и квазикомпозитов (фильмотека) является вычленение как минимум двух структурно однородных компонентов, каждый из которых содержит корень (или, в частном случае, равен корню).

К числу признаков, отличающих квазикомпозиты от собственно композитов, относятся: 1) связанность как минимум одного из корневых элементов квазикомпозита, 2) затрудненность его морфемного членения по сравнению с собственно композитами, 3) словообразовательная непроизводность (полная или частичная) с точки зрения обычно используемого при анализе простых дериватов синтагматического критерия производности слова, выдвинутого Г.О.Винокуром. Включение квазикомпозитов в число производных слов возможно лишь с учетом парадигматических аспектов производности (критерий Е.С.Кубряковой).

В отличие от основ "обычных" композитов, основа слова-квазикомпозита содержит как минимум одну из корневых морфем, которая не употребляется в свободном виде, вне сочетания с другими корневыми элементами, является по своему происхождению заимствованной и включается в общий для современных европейских языков фонд интернациональных морфем (ср.: рус. библиотека, дискотека, фильмотека и соответствия этих слов в английском, французском и других языках).

Наличие в языке такого рода слов ставит перед читающим или слушающим проблему «перевода» на родной язык одной из связанных корневых морфем или даже обеих, Без знания, что гетеро- означает 'иной, разный', кардио- - 'сердце', спепео- -'пещера' и т.д., нельзя понять значения слов типа гетеропереход, кардиобригада, спе-леотерапия и др. При наличии в квазикомпозите двух связанных корневых морфем трудность семантизации слова удваивается. Наличие в морфемной структуре композита хотя бы одного связанного компонента оказывает влияние на трактовку и члени-мости, и производности основы слова.

В результате сопоставления выводов о различных возможностях членимо-с т и простых аффиксальных слов (11-А.Бодуэн де Куртенэ, Г.О.Виноклр, ЕА.Згм-ская, В.В.Лопатин, М.ВЛанов, И.С.Улуханов, Н.А.Янко-Триницкая) с наблюдениями относительно строения сложных слов в работе высказывается предположение, что членимость сложных слов разных типов также различна. Для квазикомпозитов, очевидно, должны быть характерны иные закономерности членимости по сравнению с членимостью как простых слов, так и собственно композитов, иные степени членимости основ (их разграничение обосновывается в главе 5 диссертации).

Вопрос о производности квазикомпозитов - также достаючно сложная проблема теории словообразования. Как и вопрос о членимости основ, эта проблема не рассматривалась в лингвистической литературе на материале сложных слов. Для сложных слов со связанными основами типа макроклимат, биогенный и т.п. может быть использован прежде парадигматический (ассоциативно-модельный), а не традиционный синтагматический критерий производности.

С вопросом о словообразовательной производности тесно связан вопрос о степени производности слова (И.С.Улуханов; Е.В.Клобуков). На материале сложных слов этот вопрос никем не изучался. В диссертации обосновывается положение, что степень производности сложного слова зависит от количества свободных компонентов в его структуре. Сложные слова с одним связанным компонентом (при наличии свободных компонентов: дериваты типа макроклгшат), хотя они и не являются в такой же степени производными, как слова типа евроклимат, тем не менее по своим свободным компонентам могут входить в словообразовательный квадрат и поэтому допускают трактовку в качестве слов с частичной (или ослабленной) синтагматической производностью. Сложные слова с компонентами, каждый из которых является связанным (антропометр, библиотека, графоман, кардиолог и т.п.), характеризуются нулевой синтагматической производностью, они производны лишь парадигматически, «по модели». Это и есть прототипические квазикомпозиты.

С учетом наблюдений о неоднородности квазикомпозитов в работе строится модель (суб)поля квазикомпозитов. Ядро поля составляют прототипические квазикомпозиты (акванавт). Периферию составляют квазикомпозиты, частично включающие свободные компоненты (аквапарк). Фактически это дериваты, представляющие собой переходный тип между композитами и квазикомпозитами.

Для результативного анализа системы квазикомпозиов-неологизмов необходима база для сравнения с общей системой квазикомпозитов в современном русском литературном языке (СРЛЯ). В качестве такой «эталонной» базы для сравнения, моделирующей общую систему квазикомпозитов СРЛЯ, в диссертации используется описание русских сложных слов со связанными компонентами, представленное в наиболее авторитетном обобщающем труде по нормативной морфемике и словообразованию русского языка - в соответствующем разделе Академической «Русской грамматики» (1980). В Грамматике 1980 рассмотрение квазикомпозитов выделено в особые параграфы в рамках тех частей словообразовательного раздела, которые посвящены характеристике сложных слов (существительных, прилагательных, наречий, глаголов). Авторами Грамматики 1980 охарактеризованы все продуктивные инициальные и финальные (опорные) компоненты русских квазикомпозитов.

Морфемный состав квазикомпозитов, зафиксированных в Грамматике 1980, включает 44 начальных связанных компонента и 32 опорных связанных компонента.

В Главе 5 диссертационного исследования эти и иные сведения Грамматики 1980 сопоставляются с данными, полученными в результате изучения квазикомпози-

тов-неологизмов (по данным словника СНС). Система подобных неологизмов содержит 464 лексических единицы (что составляет 4,64 % от общего числа неологизмов СНС и 12 % от общего количественного состава сложных слов-неологизмов). В группе неологизмов-квазикомпозитов доля существительных - 419 (90,30 % от состава квазикомпозитов), прилагательных - 42 (9,05 %), глаголов - 3 (0,65 %). Квазикомпозиты-наречия отсутствуют. Для сравнения: в группе собственно композитов (3440 слов) общее число имён существительных также самое значительное - 2298 лексем (66, 80 %); второе место по численности занимают имена прилагательные - 1126 дериватов (32,73 %); далее следуют глаголы - 10 лексических единиц (0,29 %)% наконец, самая малочисленная группа - наречия, их всего 6.

Неологизмы-квазикомпозиты рассматривается в работе с точки зрения характера их первых (инициальных) и вторых (опорных) компонентов, которые сравниваются по количественному составу, происхождению и тематическим группам с аналогичными данными Грамматики 1980. Отмечается, в частности, значительное увеличение количественного состава как группы инициальных компонентов (ср.: 44 в Грамматике 1980 и 112 в СНС, т.е. рост в 2,5 раза), так и группы опорных компонентов (соответственно 32 и 52, т.е. рост более чем в полтора раза).

В строении квазикомпозитов-неологизмов доминируют радиксоиды греческого происхождения, среди которых 77 первых (адено-, нейро-, фито- и др.) и 35 опорных (-блема, -кратия, -патия и др.). Далее среди первых компонентов следуют латинские (27: аква-, мульти-, тензо- и др.), затем - английские (4: боди-, ролл- и др.), французские (3: гола-, синема-, трасо-) и немецкие (1: блиц-). Среди опорных сразу после греческих должны быть названы также латинские (7: -бус, -лингвизм, -мобиль и др.), затем английские (6: -аут, -кар, -ландия и др.), а далее русские (-образный, -родный) и единственный тамильский по происхождению: -маран.

Распределение связанных компонентов по семантическим типам и подсчет количественного и процентного состава каждой из тематических групп позволяет утверждать, что первым компонентам не свойственно обозначение артефактов (устройств, аппаратов, приборов, средств передвижения), тогда как опорные компоненты не используются для обозначения количественных отношений. Значительное число первых компонентов называет предметы и явления окружающего мира (19: 16,96 % от общего числа 112: арбо- /арбори- (дерево), гелио- (относящийся к Солнцу, солнечной энергии), спелео- (пещеры), талассо- (море) и др.) и части тела живого организма (19: 16,96 %: адено- (железа), гастро- (относящийся к желудку), эпцефало- (головной мозг) и др.), гораздо меньше количество опорных компонентов с теми же значениями (соответственно: 4: 7,69 %: -ландия (остров, земля), -лит/ (камень), -мицин (гриб). Первые компоненты активно участвуют в обозначении различного рода признаков (30 26,8 %): аква- (водный), квази- (ложный, мнимый), мерито- (достойный) на фоне незначительного количества опорных компонентов с аналогичным значением, использующихся только в именах прилагательных (9,62 %: -геничпый (хорошо воспроизводимый), -родный (вызывающий), -тропный (направленный, целевой).

Самая частотная тематическая группа первых связанных компонентов обозначает различного рода признаки (30: 26,8 % от общего числа подобных компонентов). Самой крупной из тематических групп вторых связанных компонентов оказалась группа обозначения действий и их результата, процессов, явлений (15: 28,85 %).

Вводится понятие структурной модели квазикомпозита, которое важно для уточнения представлений как о членимости, так и о производности квазикомпозитов. При установлении структурных моделей квазикомпозитов учтены следую-

щие принципы: 1) количество элементов в основе квазикомпозита; 2) качество, т.е. свободный или связанный характер каждого из компонентов; 3) последовательность связанных и свободных компонентов в основе квазикомпозита.

Двухкомпонентные слова-квазикомпозиты представлены всеми возможными структурными моделями соотношения производящих, а именно: «Своб.1 + Связ.2» (рибосома, психотропный, гидрофицировать); «Связ.1 + Своб.2» (гелиобиология, аре-оцентрический, телемеханизироватъ); «Связ.1 + Связ.2» (астроблема, нейрогенный). Таким образом, возможности системы реализованы в этом классе квазикомпозитов на 100 % (четвертая из потенциально возмо;кных комбинаций «Своб.1 + Своб.2» характеризует уже не квазикомпозиты, а собственно композиты).

В классе трехкомпонентных квазикомпозитов представлены также три структурные модели: «Своб.|+Сктз.2+ Своб.з»(биогеоценоз), «Связ.1+Своб.2+Своб.з» (нитроаммофоска), «Связ; + Связ.2 + Связ.з» (гастроэнтерология). Не реализованы еще четыре потенциально возможные модели («Своб.] + Своб.2 + Связ.з», «Своб.1 + Связ.2 + Связ.з», «Связ.] + Своб.2 + Связ.з», «Связ.1 + Связ.2 + Своб.з»), то есть потенциал системы реализован на 43 %. Четырехкомпонентные модели квазикомпозитов в СНС не представлены.

Внутри каждой структурной модели выделены СТ. Общее число СТ квазикомпозитов равняется 15: восемь из них характеризуют существительные, пять свойственны прилагательным и 2 - глаголам. Самой высокой продуктивностью отличаются три СТ, выявленные в группе существительных: СТ дериватов типа криобиология, строящихся по модели «Связ.1 + Своб.2» (246 слов), далее в порядке убывания следуют СТ дериватов типа гиподинамия, строящихся по модели «Связ.1 + Связ.2» (77 слов) и СТ дериватов типа климатрон, строящихся по модели «Своб.] + Связ.2 (73 квазикомпозита). Трёхкомпонентные СТ, свойственные только существительным типа биогеоценоз аэрометотряд, не проявляют высокой активности.

Установлены и основные типы семантического соотношения между компонентами квазикомпозитов. Для существительных отмечены только подчинительные отношения (аллергология <- аллерг(ия) + -логия), для прилагательных - как подчинительные (лавинообразный), так и сочинительные (аудиовизуальный) отношения.

Впервые были выявлены также типы членимости основ квазикомпозитов. В работе разграничены четыре степени членимости основ сложных слов со связанными компонентами. Наиболее широко распространены квазикомпозиты-неологизмы первой степени членимости, которые строятся по схеме: при свободном начальном компоненте - связанный опорный, который может сочетаться с другими как свободными, так и связанными компонентами (вирусология <=- вирус + о + ...лог(ия), ср.: культурология, косметология).

Вторая степень членимости: при свободном компоненте - связанный ком-понент-унирадиксоид, не сочетающийся с другими свободными компонентами: био-экос <- био- + -экос (ср. греч. о/йеи 'дом, родина'), ср. биотрон, биогенный.

При третьей степени членимости объединены два связанных компонента, сочетающиеся в других сложных словах как со свободными, так и со связанными компонентами: аквамобиль <=— аква- 'водный' + -мобиль 'самодвижущееся транспортное средство', ср, аквакультура, аквапарк; автомобиль, луномобиль.

Четвертая степень членимости: сочетаются один связанный компонент-радиксоид и один унирадиксоид (который с другими основами в сложных словах не сочетается): астроблема <— астро- 'космический' + -блема (ср. греч. Ыета 'рана'.

Раздел 2 главы 5 посвящен тенденциям развития системы квазикомпозитов.

При сопоставлении состава связанных компонентов квазикомпозитов-неологизмов и квазикомпозитов системы СРЛЯ XX в. отмечается «лидерство» в обоих системах группы компонентов греческого происхождения. Соотношение их числа: 21 компонент (65,6 %) в Грамматике 1980 и 35 компонентов (67,31 %) в СНС - наблюдаемое увеличение количества радиксоидов примерно в 1,7 раза. Второе место по-прежнему занимают связанные компоненты латинского происхождения, их в структуре неологизмов 7 (13,46 %), тогда как в Грамматике 1980 -4 компонента (12,5 %). Далее следуют компоненты английского языка: в СНС их 6 (11,54%), в Грамматике 1980 - 2 (6,3 %), что свидетельствует о более активном использовании в нашем языке заимствований именно из английского языка, которое объясняется сегодня прежде всего экстралингвистическими факторами, в частности расширением функций английского языка как языка международного общения.

Грамматика 1980 не описывает такой экзотический связанный элемент, как -маран, заимствованный из тамильского языка и отмеченный в СНС, что свидетельствует о возможностях пополнения строевых компонентов русского языка заимствованиями не только из классических древних языков или из английского.

Русских по происхождению связанных компонентов становится меньше: в Грамматике 1980 таких компонентов отмечено 4 (12,5 %), а в СНС - только 3 (5,77 %), причем компонент -фицировать, отмеченный и в том и в другом источнике, перенесен на русскую почву тоже как заимствование из латинского языка и «обрусел» лишь благодаря соответствующей аффиксальной глагольной огласовке.

В работе зафиксирован целый ряд новых связанных компонентов, которые не представлены в списках Грамматики 1980. Это 80 начальных компонентов (аксио-: аксиология, бати-: батиплан, палео-: палеоклимат и др.) и 32 опорных компонента (-блема: астроблема; -маран: тримаран; -номия: аэрономия и др.). Одновременно можно говорить об утрате активности целого ряда связанных компонентов в составе квазикомпозитов. Удалось выявить 11 начальных (библио-, лейт -, троллей- и др.) и 12 опорных компонентов (-роб, -стан, -бол и др.), которые зафиксированы в Грамматике 1980, но не используются в структуре неологизмов 50-х - 80-х гг.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования. Сложные слова, как показывают материалы диссертации, представляют собой один из наиболее мощных и весьма продуктивных пластов новой русской лексики, почти каждый второй неологизм конца XX века является сложным в деривационном отношении. В способах словообразования, благодаря которым появляются сложные слова разных типов, реализуются очень важные потенциальные возможности системы русского словообразования, определяющие её национальное своеобразие.

В работе намечаются также перспективы дальнейшего изучения словообразовательного поля сложных слов-неологизмов, связанные с более последовательным сопоставлением системы сложных слов-иеологизмов и общей системы сложных слов русского литературного языка XX-XXI вв., с привлечением к рассмотрению неологизмов информационно-публицистического и политического дискурса, не зафиксированных в словарях, и с более детальным изучением характера семантических отношений между компонентами сложных слов.

Основные положения проведенного исследования отражены в следующих публикациях автора диссертации:

1. Структура морфолексического поля сложных слов и продуктивные типы строения сложных слов-неологизмов со связанными компонентами //Русский язык:

Исторические судьбы и современность. П Ме;кдународный конгресс исследователей русского языка. Труды и материалы. М.: МГУ, 2004. С. 273.

2. Языковзя специфика сложных слов (квазшюмпозтов) И Язык. Сознание. Коммуникация. Вып. 20. М.: МГУ, 2001. С. 12-25 (в соавторстве с Е.В.Клобуковым).

3. О степенях членимости квазикомпозитов // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Ученые записки Ульяновского государственного университета. Серия Лингвистика. Вып. 1(6) / Ульяновск, 2001. С. 50-52.

4. О некоторых связанных компонентах сложных слов (по материалам «Словаря новых слов русского языка» под ред. Н.З.Котеловой) // Актуальные проблемы теории языка, лингводидактики и межкультурной коммуникации. Ученые записки Ульяновского государственного университета. Серия Лингвистика. Вып. 1 (7), Ульяновск,

2002. С. 74-77.

5. Теория аналитических прилагательных и проблема сложных слов (квазикомпозитов) в системе языка // Теоретические и прикладные аспекты языкознания. Ученые записки Ульяновского государственного университета. Серия Лингвистика. Вып. 1 (8). Ульяновск, 2003. С. 68-70.

6. Сложное слово как объект лексикологии, словообразования, морфемики и морфологии // Слово. Грамматика. Речь. Сб. научно-методических статей, посвященных вопросам преподавания русского языка как иностранного. Вып. V. М.: МГУ,

2003. С. 18-28 (в соавторстве с Е.В.Клобуковым).

7. Аббревиация как активный способ современного русского словообразования // Теоретические и прикладные аспекты лингвистики. Ученые записки Ульяновского государственного университета. Серия Лингвистика. Вып. 1 (9), часть 1. Ульяновск,

2004. С. 101-103.

8. Продуктивные типы образования современных русских аббревиатур II Язык. Литература. Культура: Актуальные проблемы изучения и преподавания. Вып. 1. Сборник научных и научно-методических статей. М.: МГУ, 2005. С. 17-34 (в соавторстве с Е.В.Клобуковым).

Список сокращений

АС - аббревиатура/сложение (промежуточный тип дериватов, ображающий признаками как аббревиатуры, так и чистого сложения); Грамматика 1980 - Русская грамматика/ Гл. редактор Н.Ю.Шведова. М., 1980. ЛЭС - Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. редактор В.Н.Ярцева. М., 1990;

СНС - Словарь новых слов и значений русского языка (середина 50-х - середина 80-х

годов) / Под редакцией Н.З.Котеловой. СПб., 1995; CP ЛЯ - современный русский литературный язык; СТ - словообразовательный тип.

Отпечатано в копицентре «СТ11РИНТ» Москва, Ленинские горы, МГУ, 1 Гуманитарный корпус. www.stprint.ru e-mail: zakaz@stprint.ru тел.: 939-33-38 Тираж 70 экз. Подписано в печать 23.12.2005 г.

14 ÍB Русский фонд

2007^

Т0260

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гудилова, Светлана Валентиновна

Предисловие.

ЧАСТЬ I. ВВЕДЕНИЕ.

Раздел 1. Сложное слово как языковой феномен.

1.1. Языковая специфика сложного слова.

1.2. Синтагматический и парадигматический критерий производности сложного слова.

1.3. О термине сложное слово и его синонимических соответствиях.

1.4. Сложение в системе способов словообразования.

1.5. Русское слово с исторической, типологической и лингводидактической точек зрения.

Раздел 2. Система сложных слов-неологизмов современного русского языка.

2.1. Из истории изучения продуктивных типов сложных слов-неологизмов в русском языке.

2.2. Морфолексическое поле сложных слов и его словообразовательная составляющая.

2.3. Принципы описания словообразовательного поля сложных слов.

2.4. Выводы.

ЧАСТЬ II: КОМПОЗИТЫ В СТРУКТУРЕ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПОЛЯ СЛОЖНЫХ СЛОВ.

ГЛАВА 1. Структура поля композитов и его ядерный сегмент чистое сложение).

Раздел 1. Поле композитов: принципы описания.

1.1. К вопросу о методике изучения словообразовательного поля композитов.

1.2. Общая структура поля композитов.

Раздел 2. Ядро поля: композиты-сложения.

2.1. Место дериватов-сложений в системе сложных слов.

2.2. К изучению неологизмов-сложений.

2.3. Общая характеристика пеологизмов-сложений 2-й половины XX века.

2.4. Сложения-существительные.

2.5. Сложения-прилагательные.

2.6. Сложения-глаголы.

2.7. Вопрос о продуктивности чистого сложения в сфере наречий.

2.8. Выводы.

ГЛАВА 2. Приядерная зона поля композитов: аббревиатуры.

Раздел 1. Собственно аббревиатуры.

Q 1.1. Аббревиация в современном русском языке.

1.2. Типы аббревиатур современного русского языка.

1.3. Конститутивные признаки прототипической аббревиатуры.

1.4. Характеристика аббревиатур-неологизмов в освещении Е.А.Земской.

1.5. Принципы описания аббревиатур-неологизмов по данным СНС).

1.6. Продуктивные типы русских аббревиатур.

Раздел 2. Промежуточный класс дериватов: «аббревиатуры/ сложения» (АС).

2.1. Постановка проблемы.

2.2. Система словообразовательных типов аббревиатур/ сложений.

2.3. Выводы.

ГЛАВА 3. Периферия поля композитов: сращения, сложносоставныс и аффиксалыю-сложные дериваты.

Раздел 1. Ближняя периферия поля: сращении и сложносоставныс дериваты.

1.1. Структура периферийной зоны композитов.

1.2. Сращения.

1.3. Сложносоставные композиты.

Раздел 2. Дальняя периферия поля: аффиксально-сложныс дериваты.

2.1. Аффиксально-сложные композиты в поле сложных слов.

2.2. Из истории изучения аффиксально-сложиых композитов-неологизмов.

2.3. Основные результаты описания аффиксальносложных неологизмов по данным СНС. ф 2.4. Лексемы, находящиеся за рамками поля композитов.

Раздел 3. Общая характеристика концентра композитов в словообразовательном поле сложных слов.

3.1. Частеречная характеристика композитов-неологизмов в сравиеиии с общей системой сложных слов XX в.).

3.2. Члеиимость и морфемная структура композита-пеоло-гизма.

3.3. Производпость и словообразовательная структура композита-неологизма.

Раздел 4. Выводы по Части II.

ЧАСТЬ III. КВАЗИКОМПОЗИТЫ В СТРУКТУРЕ СЛОВООБРА

СОВАТЕЛЬНОГО ПОЛЯ СЛОЖНЫХ СЛОВ.

ГЛАВА 4. Языковая специфика квазикомнозитов.

4.1. Дериваты - композиты и квазикомпозиты.

4.2. Квазикомпозиты как разряд сложных слов.

4.3. Структура поля квазикомпозитов.

4.4. Из истории описания общей системы квазикомпозитов

XX в.

4.5. Выводы по Главе 4.

0 Глава 5. СИСТЕМА НЕОЛОГИЗМОВ-КВАЗИКОМПОЗИТОВ.

5.1. О сложностях установления состава квазикомпозитов-неологизмов.

5.2. Первые (инициальные) связанные компоненты в квазикомпозитах-неологизмах.

5.3. Опорные (финальные) связанные компоненты квазикомпозитов-неологизмов

5.4. Общая характеристика связанных компонентов квазикомпозитов-неологизмов

5.5. Степени членимости квазикомпозитов.

5.6. Словообразовательные типы квазикомпозитов.

5.7. Семантические отношения между компонентами квазикомпозитов.

5.8. Тенденции развития системы квазикомнозитов русского л языка.

5.9. Выводы по Главе 5.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Гудилова, Светлана Валентиновна

Данное диссертационное исследование посвящено рассмотрению системы сложных слов - неологизмов в современном русском языке.

Сложное слово является особым феноменом в системе лексики и словообразования, представляющим интерес с различных точек зрения (см. исследования: Василевская 1962, Габинская 1969, Грамматика 1970, Алексеев 1979, Грамматика 1980, Кубрякова 1988, Акуленко 1989, Земская 1992; Голанова 1998, Крысин 1998; 2002 и др.). В специальной литературе высказывалось обоснованное суждение о необходимости выделения особого раздела словообразования -композитологии, т.е. учения об образовании производных сложных слов (Зенков 1969: 60; ср.: Немченко 19856: 33, 45).

Как пишет Е.С. Кубрякова, "чтобы стать сложным словом, языковое выражение из нескольких полнозначных слов или основ должно представлять собою целостную единицу номинации, в которую нельзя вклинить другие полпо-значные единицы и которые моделируются для выражения определенного словообразовательного значения определенным формальным способом " (Кубрякова 1988: 4).

С когнитивиой точки зрения сложное слово является результатом лексического воплощения нескольких семантических категорий, в которых познающий субъект осуществляет концептуализацию действительности (Кубрякова и др. 1996: 93-94; ср. Абаев 1983; Кубрякова 1998, 2004). С учетом того, что представленные в рамках сложного слова семантические категории маркированы самим способом своего языкового выражения (при помощи центральной для слова, корневой морфемы), сложное слово исключительно интересно как особый, недостаточно изученный объект когнитивной лингвистики. В сложном слове когнитивная категория «попадания в фокус внимания» (категория salience; см. подробнее: Селиверстова 2002: 15) реализуется не так, как в простом слове, поскольку в структуре сложного слова каждый из корневых элементов является на фоне аффиксальных морфем salience-показателем.

Помимо специфической морфемной структуры, сложное слово характеризуется особенностями своих словообразовательных свойств, которые изучены гораздо менее тщательно, чем деривационные характеристики простых слов.

Материалом исследования послужили данные «Словаря новых слов русского языка (середина 50-х - середина 80-х годов)» под редакцией

Н.З.Котеловой (СПб., 1995; в дальнейшем сокращенно: СНС), из которого методом сплошной выборки были извлечены все неологизмы, относящиеся к числу сложных слов. В итоге была сформирована картотека сложных слов, составляющая 3904 единицы храпения.

Корпус изучаемых в диссертации лексем-пеологизмов сопоставлялся нами с данными Академической «Русской грамматики» (М., 1980), в которой представлена всеобъемлющая характеристика системы сложных слов современного русского языка второй половины XX столетия по данным самых полных толковых словарей. Нами анализировались также примеры из других исследований, посвященных сложному слову, и ряд новых сложных слов, пока еще не зафиксированных словарями1.

Цель нашего исследования состоит в разграничении различных типов сложных слов-неологизмов, в моделировании системы подобных дериватов как целостного образования и в определении основных продуктивных типов образования и строения новых сложных слов современного русского языка, а также тенденций развития системы сложных слов.

Для осуществления дайной цели мы поставили перед собой ряд исследовательских задач:

1) противопоставив сложные слова и слова иных типов, установить языковую специфику сложного слова как особого феномена в современной русской лексике и словообразовании;

2) представить систему сложных слов современного русского литературного языка в виде особой лексической подсистемы, охарактеризовать центр и периферию этого лексического поля, показать соотношение поля сложных слов с другими полями в русской лексике;

3) сопоставив существующие классификации способов словообразования, определить место сложения в этих классификациях; описать особенности сложения как способа словообразования и разновидности (узуальные и окказио

1 Примеры последнего типа не включались иами в основной состав нашей картотеки, детально не описывались и при статистических сопоставлениях не учитывались (анализ композитов-неологизмов самого последнего времени - предмет специального исследования). Примеры из текущей периодики и рекламы последних месяцев привлекались нами только для сравнения с даиными картотеки, для подтверждения или уточнения тех или иных тенденций, реализация которых устанавливается но данным основной (полученной в результате сплошной выборки из СНС) картотеки сложных слов - неологизмов. пальные) этого способа в современном русском языке с целью установления границ словообразовательного поля сложных слов-неологизмов и основных концентров этого поля;

4) разграничить структурные типы сложных слов;

5) на материале зафиксированных в СНС неологизмов последних десятилетий XX в. определить и описать продуктивные типы образования сложных слов в современном русском языке;

6) охарактеризовать тенденции развития системы сложных слов в русском языке.

Актуальность исследования связана с рядом обстоятельств. Сложные слова активно пополняют лексический запас современного русского языка во всех его функциональных разновидностях. Практически все стили речи используют такие слова. На актуальность разработки темы, которой посвящено данное исследование, указывает тот факт, что сложение после аффиксации является одним из наиболее продуктивных способов словообразования. Этот вывод подтверждают результаты лингвистических исследований (Василевская 1962; Лопатин 1973; Земская 1992 и др.), а также изданные в последние годы словари, в частности СНС, а также "Толковый словарь русского языка конца XX в.: Языковые изменения" под редакцией Г.Н.Скляревской и другие лексикографические издания, отмечающие рост количества сложных слов в современном русском языке.

Активное включение сложных слов в русскую лексику, в свою очередь, подтверждает необходимость изучения особенностей семантики и структуры, а также законов образования сложных слов. Решение проблем строения и образования сложных слов, несомненно, имеет большое теоретическое и практическое значение для современного языкознания.

Сложные слова отмечаются в различных языках мира: греческом и санскрите, немецком и английском и многих других. В то же время "способность обозначать определенные понятия сложными словами " относится "к числу явлений, характеризующих национальное своеобразие языка" (Василевская 1962: 37; разрядка наша. - С.Г.). Дело в том, что данный тип слов характерен не для всех языков мира. В целом ряде языков предпочтение оказывается не сложному слову, а составной, пецельнооформленпой единице номинации -словосочетанию или же сочетанию морфем (силлабоморфем) (Жданкин 1986; Алпатов 1997). «В тех языках, где словосложение имеется, оно является могучим средством пополнепия словарного запаса . языка. Таким образом, изучение словосложения является одной из актуальнейших проблем современного языкознания» (Василевская 1962: 37). Кроме того, способность того или иного языка образовывать сложные слова отражает особенности формируемой данным языком картины мира (о словообразовательных аспектах языковой картины мира см.: Вепдина 1998; Петрухина 2000; Кубрякова Е.С. 2004).

Дальнейшее изучение сложного слова представляется актуальным также потому, что многие теоретические проблемы русской морфемики и словообразования (членимость и производность слова, степени членимости и степени про-изводпости слова, морфемная и словообразовательная структура слова) были решены в основном применительно к аффиксальным производным, но без должного внимания к сложным словам, которые составляют неотъемлемую часть деривационной системы русского языка.

Привлечение представительного материала особого, малоизученного типа сложных слов - со связанными компонентами - позволяет существенно уточнить целый ряд бытующих в специальной литературе решений, касающихся строения сложных слов.

Наконец, недостаточно изученным является вопрос о тенденциях развития системы русских сложных слов в целом, и особенно сложных слов со связанными компонентами, и решение этого вопроса - одна из актуальных задач словообразования.

Новизна и теоретическая значимость исследования обусловлены тем, что впервые сложные слова - неологизмы второй половины XX века - становятся объектом комплексного изучения и монографического описания. В исследовании уточняется понятие сложного слова в противопоставлении слову простому и предлагается модель поля сложных слов русского языка, устанавливаются его концентры и сегменты. Кроме того, в данной диссертационной работе ставятся важные проблемы, до сих пор фактически не рассмотренные с позиций современной теории морфемики и словообразования: специфика морфемной структуры сложного слова по сравнению со структурой аффиксальных дериватов, соотношение морфемной и словообразовательной структуры различных типов сложных слов, степени членимости сложных слов (в частности, сложных слов со связанными компонентами), вопрос о критериях производпости сложного слова. Впервые устанавливаются структурные модели строения сложных слов, предлагаются принципы описания системы словообразовательных типов сложных слов-неологизмов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Сложные слова в современном русском языке составляют особый тин слов с поли центрической (многокорневой) морфемной структурой, в рамках которого выделяются с учетом особенностей морфемного строения и словообразования различные подтипы лексем.

2. Решение основных задач композитологии невозможно без полевого подхода к системе сложных слов. Сложные слова - особая лексическая подсистема современного русского языка. Эта подсистема может быть представлена в виде морфолексического поля (т.е. лексического поля, устанавливаемого с учетом особенностей морфемной структуры слов) со своим центром и периферией.

3. Центром морфолексической системы сложных слов является словообразовательное поле сложных слов, характеризующееся двумя основными концентрами со своими ядром и периферией. Для дериватов, входящих в данное поле, характерна синтагматическая производность (на уровне словообразовательной пары) и/или парадигматическая производность (на уровне словообразовательной модели).

4. Моделирование подсистемы сложных слов осуществляется с учетом того, что целесообразно различать два типа лексем, которые обычно смешиваются в специальной литературе: а) безусловно членимые и производные сложные слова со свободными компонентами - собственно композиты; б) сложные слова с одним или несколькими связанными компонентами, производность таких слов требует особых доказательств с точки зреиия системы синхронного русского словообразования (в исследовании дериваты данного типа условно обозначены как квазикомпозиты).

5. Сложные слова со свободными компонентами характеризуются произ-водностыо как на уровне словообразовательной пары, так и на уровне модели. Эти дериваты - собственно композиты - образуют основной концентр словообразовательного поля сложных слов. Дальнейшее структурирование этого сегмента системы осуществляется с учетом таких признаков, как узуалг»-ность/неузуальность композита, способ словообразования и ряд других признаков.

6. Квазикомпозиты (сложные слова, не отвечающие критерию производ-ности по Г.О.Винокуру и характеризующиеся лишь производностыо на уровне модели) также включаются в словообразовательное поле сложных слов русского языка, составляя его периферийный концентр.

7. Система степеней сложных слов не совпадает со шкалой членимости основ, разработанной на материале аффиксальных производных.

8. Без установления системы словообразовательных типов описаиие системы сложных слов не может считаться завершенным. Принципы разграничения словообразовательных типов лишь отчасти совпадают с принципами разграничения простых производных слов.

9. Сложные слова продолжают оставаться одним из наиболее активно пополняемых неологизмами классов лексем, а различные разновидности сложения - весьма продуктивными способами синхронного словообразования современного русского языка.

В диссертационной работе используются следующие методы анализа и описания исследуемого материала: метод синхронного сопоставления данных различных подсистем сложных слов; элементы липгвостатистического метода, позволяющего установить за количественными (долевыми) соотношениями групп изучаемых объектов определенные качественные закономерности динамики развития словообразовательных подсистем; разработанные в отечественном языкознании частные методики синхронного словообразовательного и морфемного анализа слова.

Апробация работы. Основные выводы проведенного исследования обсуждались на заседании кафедры русского языка филологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, а также на пяти конференциях по теоретическим проблемам языкознания в Ульяновском государственном университете (2000 - 2004 гг.), были представлены вниманию участников 2-го Международного конгресса русистов-исследователей «Русский язык: исторические судьбы и современность» (МГУ, март 2004 г.). По теме диссертации опубликованы семь научных статей и тезисы одного доклада общим объемом более 3 п.л.

Практическая значимость проведенного исследования обусловлена тем, что его материалы и выводы могут быть использованы в практике вузовского преподавания русского языка: в общем курсе словообразования для студентовфилологов, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам неологизмов, строения и образования сложных слов, тенденций развития русской морфемики и словообразования. Положения диссертации могут быть также учтены в исследовательской практике - при дальнейшем изучении системы русского словообразования и словообразовательного поля сложных слов.

Структура диссертации. Работа состоит из предисловия, трех частей -вводной и двух исследовательских (каждая из последних состоит из нескольких глав), заключения и приложений.

В предисловии формулируются цели и задачи исследования, характеризуется изученный в работе языковой материал, ставится вопрос об актуальности исследования, его теоретической и практической значимости.

В первой, вводной, части исследования рассмотрены теоретические вопросы изучения сложных слов-неологизмов, характеризуется сложение как способ словообразования, используемый при деривации сложных слов, а также случаи использования при образовании сложных слов одновременно сложения и аффиксальных словообразовательных формантов. С учетом сказанного формулируются основания разграничения структурных типов сложных слов, предлагается модель морфолексической подсистемы сложных слов русского языка и дается общая характеристика центрального звена этой системы - словообразовательного поля сложных слов, состоящего из двух концентров.

Вторая часть исследования посвящена развернутой характеристике основного концентра словообразовательного поля сложных слов-неологизмов современного русского языка, а именно концентра собственно композитов, т.е. безусловно производных сложных слов. Три главы этой части посвящены анализу соответственно ядра поля композитов (1 глава), приядерной части поля (2 глава) и периферии поля (3 глава; в конце данной главы делаются обобщения о рассмотренном поле композитов в целом).

В третьей части диссертационного исследования детально обсуждается феномен квазикомпозитов (сложных слов со связанными компонентами), формирующих особый концентр в словообразовательном поле сложных слов. В главе 4 обсуждается природа квазикомпозита и моделируется концентр квазикомпозитов-неологизмов, а в главе 5 детально обсуждаются продуктивные тенденции строения и образования квазикомпозитов-пеологизмов современного русского языка.

В заключении формулируются основные выводы исследования и намечены возможные перспективы дальнейшего изучения системы сложных слов в русском языке.

В приложениях к диссертации представлены дополнительные теоретические и историко-лингвистические экскурсы, конкретизирующие содержание основного текста исследования. Они посвящены детальной характеристике всех разновидностей сложения как способа словообразования (Приложение № 1), рассмотрению русских дериватов-сложений с историко-типологической точки зрения (Приложение № 2), обсуждению вопроса о соотпощснии инициальных компонентов сложных слов и так называемых аналитических прилагательных (Приложение № 3); в этом же разделе диссертации представлена также «исходная» для описания неологизмов система сложных слов со связанными компонентами (Приложение № 4) и детально характеризуются все обнаруженные в результате исследования инициальные (Приложение № 5) и опорные (Приложение № 6) связанные компоненты сложных слов-исологизмов.

Библиография содержит 223 работы по теме диссертации, а также перечень использованных автором исследования 35 словарей-источников. Завершает работу список сокращений.

ЧАСТЬ I. ВВЕДЕНИЕ Раздел 1. СЛОЖНОЕ СЛОВО КАК ЯЗЫКОВОЙ ФЕНОМЕН

Заключение научной работыдиссертация на тему "Продуктивные типы образования сложных слов в современном русском языке"

5.9. Выводы по Главе 5

1. В диссертации были изучены полученные методом сплошной выборки из СНС 464 квазикомпозита-неологизма. Доля квазикомпозитов составляет около 5 % от общего числа неологизмов СНС (10000 слов) и почти 12 % от числа сложных слов - неологизмов.

2. В данной группе слов доля существительных - 419 (90,30 %), прилагательных - 42 (9,05 %), глаголов - 3 (0,65 %). Отсутствуют квазикомпозиты-наречия. Для сравнения: в группе композитов (3440 слов) общее число имён существительных также самое значительное - 2298 лексем (66, 80 %); второе место по численности занимают имена прилагательные - 1126 дериватов (32,73 %). Далее следуют глаголы - 10 лексических единиц (0,29 %) и, наконец, самая малочисленная группа наречий, их всего 6 (0,17 %).

3. Среди связанных компонентов квазикомпозитов-пеологизмов отмечено самое большое количество радиксоидов греческого происхождения (77 первых и 35 опорных). Далее среди первых компонентов лидируют компоненты латинского (27), затем английского (4), французского (3) и немецкого происхождения (1), тогда как среди опорных после греческих располагаются английские (7), затем латинские (6), а далее, что характерно, русские (3) и единственный тамильский, отсутствующие в числе первых связанных компонентов. Это позволяет говорить об увеличении количества английских заимствований, что соответствует тенденции усиления влияния данного языка во всем мире, при уменьшении количества русских компонентов (в «исходной» системе - 4) и потенциально возможном заимствовании не только из классических и европейских языков, ставшими традиционными заимствованиями, но и из других языков вследствие различных экстралингвистических факторов.

4. Распределив связанные компоненты квазикомпозитов-неологизмов по 8-ми семантическим типам и подсчитав количественный и процентный состав каждой из групп, мы пришли к выводу о том что, прежде всего, первым компонентам не свойственно обозначение артефактов (устройств, аппаратов, приборов, средств передвижения), тогда как опорные компоненты пе используются для обозначения количественных отношений. Во-вторых, значительное число первых компонентов, называющих предметы и явления окружающего мира (таких компонентов 19: 16,96 % от общего числа инициальных колмпонептов) и части тела живого организма (19: 16,96 %), что гораздо меньше числа опорных компонентов с теми же значениями (соответственно 4: 7,69 %; 3: 5,77 % от общего их количества). В-третьих, первые компоненты активно участвуют в обозначении различного рода признаков (30: 26,8 %) на фоне незначительного количества опорных компонентов с аналогичным значением, использующихся только в именах прилагательных (5: 9,62 %).

5. В работе введено понятие структурной модели квазикомпозита, которое важно для уточнения представлений как о членимости, так и о производности квазикомпозитов. При установлении структурных моделей квазикомпозитов учтены следующие принципы: 1) количество элементов в основе квазикомпозита; 2) качество, т.е. свободный или связанный характер, каждого из компонентов; 3) последовательность связанных и свободных компонентов в основе квазикомпонента.

Впервые был выявлен полный набор двухкомпопептых структурных моделей квазикомпозитов. Удалось установить, что двухкомпонептные слова-квазикомпозиты представлены всеми возможными структурными моделями соотношения производящих, а именно: (А) «Своб.1 + Связ.2» {рибосома, психотропный, гидрофицироватъ); (Б) «Связ.1 + Своб.2» (гелиобиология, ареоцентри-ческий, телемеханизировать); (В) «Связ.1 + Связ.2» (астроблема, нейрогенный). Таким образом, возможности системы реализованы в лексемах СНС па 100 % (четвертая из потенциально возможных комбинаций: «Своб.1 + Своб.2» характеризует уже не квазикомпозиты, а собственно композиты).

В числе трехкомпонеитных квазикомпозитов представлены также три структурные модели соотношения производящих: «Своб.1 + Связ.2+ Свс/о.$> (биогеоценоз), «Связ.1 + Своб.2+Своб.з» (нитроаммофоска), «СвяЗ) + Связ.2+Связ.з» {гастроэнтерология), и не реализованы потенциально возможные еще четыре модели («Своб.1 + Своб.2 + Связ.з», «Своб.1 + Связ.2 + Связ.з», «Связ.1 + Своб.2 + Связ.з», «Связ.1 + Связ.2 + Своб.3»), то есть возможности системы реализованы на 43 %. Четырех-компонентные модели квазикомпозитов в словнике СНС не представлены вообще.

6. Установлены основные тины семантического соотношения между связанными компонентами квазикомпозитов. Для существительных отмечены только подчинительные отношения, для прилагательных - как подчинительные, так и сочинительные.

7. Выявлены четыре типа членимости основ (четыре степени членимости основ) квазикомпозитов. Наиболее широко распространены квазикомпозиты-неологизмы первой степени членимости, которые строятся по следующей схеме: при свободном начальном компоненте - связанный опорный, который может сочетаться с другими свободными и связанными компонентами (адаптоген, био-лакт, кинограмма).

8. Внутри каждой структурной модели выделены словообразовательные типы (СТ). Общее число установленных СТ квазикомпозитов - 15: восемь из них характеризуют имена существительные, пять свойственны именам прилагательным и два - глаголам. Особой продуктивностью отличаются три СТ, выявленные для имён существительных. Самым активным является СТ сущ.кк.-4: Связ.| + Своб.2 (246 дериватов типа криобиология), далеее в порядке убывания следуют

СТ cym.KK.-5: Связ.1 + Связ.2 (77 дериватов типа гиподинамия) и СТ Сущ.кк.-1: Своб.сущ,1 + Связ.2 (73 деривата типа климатроп). Трёхкомпонентные СТ, свойственные только именам существительным, не проявляют активности - 3 СТ соответствуют 4 лексемы: СТ сущ.Кк.-6: Своб-i .■■рил. Связ.2 + Своб.3 (1 дериват типа биогеоценоз), СТ сущ.кк.-7: Связ.1 + Своб.2.прил. + Своб.з (2 деривата типа аэ-рометотряд), СТ сущ.кк.-8: Связ.1 + Связ.2 + Связ. 3 (1 дериват типа биогеоценоз).

9. В результате изучения состава квазикомпозитов-неологизмов можно сделать вывод о динамичном развитии системы квазикомпозитов в современном русском языке. Удалось обнаружить 80 начальных и 32 опорных связанных компонента, которые не отмечены в Грамматике 1980. Произошло значительное количественное увеличение состава компонентов квазикомпозитов как в группе первых (инициальных) компонентов (с 44 в «исходной» системе до 112 в системе неологизмов, рост почти в три раза), так и в группе опорных (вторых) компонентов (соответственно: с 32 до 52, рост более чем в полтора раза). В среднем наблюдается увеличение фиксируемых связанных компонентов примерно в два раза.

10. Одновременно можно говорить об утрате активности целого ряда связанных компонентов в составе квазикомпозитов. Удалось выявить 11 начальных (типа лейт-, милли-, санти-, muño-, троллей-) и 12 опорных компонентов (типа -роб, -стан, -бол, -локация, -гамия, -пат), которые зафиксированы в Грамматике 1980, по не используются в структуре неологизмов 50-х - 80-х гг.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сложные слова, как следует из проведенного нами исследования, представляют собой особую языковую подсистему, существенно отличающуюся по своим параметрам от системы простых (монокорневых) слов.

Морфолексическая система полицентричных (многокорневых) слов предстает в виде очень сложно устроенного поля, включающего как ядерный сегмент (или центр поля), так и периферию. Данное поле окружено достаточно обширным в настоящее время «ареалом» - классом сопутствующих полю, но не входящих в него лексических единиц типа уик-энд, дзюдо.

В рамках центрального (словообразовательного) сегмента системы сложных слов противопоставляются два концентра: центральный (композиты, т.е. сложные слова со свободными компонентами) и периферийный (квазикомпозиты - сложные слова с компонентами, хотя бы один из которых является связанным). Композитов приблизительно в 10 раз больше, чем квазикомпозитов.

В поле наблюдается многократное и многоуровневое пересечение прото-типических и непрототипических классов. Выделяются «образцовые» виды дериватов, четко противопоставленные друг другу по тому или иному признаку, и промежуточные зоны между такими типами: между собственно сложными и аффиксальными дериватами, между композитами и квазикомпозитами, между отдельными классами композитов (ср. чистое сложение <-» аббреавиация) и классами квазикомпозитов (ср. прототипические пепрототипические квазикомпозиты; в последних не все компоненты являются связанными).

Если обобщить, то самым типичным представителем сложного слова в целом и композита в частности будет результат чистого сложения, а самым типичным представителем квазикомпозитов будет дериват, в структуре которого не будет ни одного свободного элемента.

Словообразовательное иоле сложных слов представляет собой динамическую, активно развивающуюся систему. В изученном нами словаре неологизмов (СНС) почти каждое второе русское слово является сложным. Проведенный нами выборочный анализ одного из наиболее представительных по своему словнику толковых, словарей современного русского языка - БТС - показывает, что в общей лексической системе современного русского литературного языка доля сложных слов далеко не столь весома: сложным является примерно каждое десятое слово. Значит, доля сложных слов в современном лексиконе резко возрастает.

В системе сложных слов русского литературного языка XX в., как она представлена в Грамматике 1980, все части речи, включая модальные и служебные слова, а также междометия обладают разрядами производных слов. Не так в системе сложных слов-неологизмов. Лишь четыре части речи (существительные, прилагательные, глаголы и наречия) сохранили словообразовательную продуктивность. Ср. долевое соотношение дериватов-композитов и квазикомпозитов но частям речи:

Список научной литературыГудилова, Светлана Валентиновна, диссертация по теме "Русский язык"

1. НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

2. Абаев В.И. 1983: Сложные слова хранители древней лексики // Вопросы языкознания, 1983, №-4.

3. Авдеева Л.А. 1983: Структура финальных несвободных компонентов сложных существительных древнеанглийского языка (в плане соотнесенности с однокорневыми образованиями) // Морфемика и словообразование. Межвузовский сборник. Выпуск 2. Л., 1983.

4. Акуленко Н.-Л. М. 1989: Семантика сложных имен существительных в современном русском языке (на материале названий лиц). Автореф. дис. . канд. филол. паук. М., 1989.

5. Алексеев Д.И. 1968: Создание новых словообразовательных способов (аббревиация) // Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского литературного языка. / Под ред. М.В.Панова. М., 1968.

6. Алексеев Д.И. 1979: Сокращенные слова в русском языке. Саратов, 1979.

7. Алпатов В.М. 1997: Что следует считать исходной единицей морфологического описания? // Морфемика: Принципы сегментации, отождествления и классификации морфологических единиц. СПб., 1997.

8. Алтаева А.Ш. 1985: Словообразовательные парадигмы сложных прилагательных // Актуальные проблемы русского словообразования. Сб. научных статей. Ташкент, 1985.

9. Алтаева А.Ш. 1987: Полисемия сложных существительных //Актуальные проблемы русского словообразования. Тезисы V республиканской паучно-теор. конф. Часть I. Самарканд, 1987.

10. Аракин В.Д. 1959: О превращении лексических единиц в аффиксальные морфемы // Филологические науки, 1959, № 4.

11. Арнольд И.В. 1959: Лексикология современного английского языка. М., 1959.

12. И. Арутюнова Н.Д. 1960а: Обратное словообразование и вопросы несобственной деривации// Вопросы языкознания, 1960, № 2.

13. Арутюнова Н.Д. 19606: О понятии системы словообразования (на материале испанского языка) // Филологические науки, 1960, № 2.

14. Арутюнова Н.Д. 1961а: Некоторые вопросы морфологии в связи с построением описательной грамматики (па материале испанского языка) // Вопросы составления описательных грамматик. М., 1961.

15. Арутюнова Н.Д. 19616: Очерки по словообразованию в современном испанском языке. М., 1961.

16. Архипов И.К. 1983. Сложное слово vs. словосочетание // Морфемика и словообразование / Проблемы современного теоретического и синхронно-описательного языкознания. Вып. 2. ЛГУ, 1983.

17. Ахмапова О.С. 1957: Очерки общей и русской лексикологии. М., 1957.

18. Ахманова О.С. 1966: Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

19. Богородицкий В.А. 1935: Общий курс русской грамматики. М. Л., 1935.

20. Бондарко A.B. 1976: Теория морфологических категорий. Л., 1976.

21. Бондарко A.B. 1984: Функциональная грамматика. М., 1984.

22. Бондарко A.B. 1999: Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени. Изд. 2-е. СПб., 1999.

23. Бондарко A.B. 2002: Теория значения в системе функциональной грамматики. М., 2002.

24. Борунова С.Н. 1995: Черно-бурый медведь и черно(?)бурая лиса: правописание сложений // Русская речь, 1995, №5.

25. Брагина A.A. 1973: Неологизмы в русском языке. М., 1973.

26. Букчина Б.З. 1995а. Сложения с восточно-, западно-.: правописание //Русская речь, 1995, №5.

27. Букчина Б.З. 1995: Человеко-день, койкоместо: правописание сложений //Русская речь, 1995, №6.

28. Булаховский Л.А. 1953: Введение в языкознание. М., 1953.

29. Буслаев Ф.И. 1858: Опыт исторической грамматики. Т. I. М., 1858.

30. Буцева Т.Н: 1996: О двух полу- в одном слове (слова типа полуангличанин-полуеврей) II Русская речь, 1996, №6.

31. Бюлер К. 1993: Теория языка. М., 1993

32. Василевская Е.А. 1962: Словосложение в русском языке. М., 1962.

33. Васильева Н.В., Виноградов В.А., Шахнарович А.М. 1995: Краткий словарь лингвистических терминов. М., 1995.

34. Вашунин B.C. 1983: Контактно-синтетический способ реализации композитных проформ // Морфемика и словообразование / Проблемы современного теоретического и синхроино-описательного языкозпаиия. Вып. 2. ЛГУ, 1983.

35. Вендина Т.П. 1998: Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм). М., 1998.

36. Вендина Т.И. 2003: Введение в языкознание. М., 2003.

37. Виноградов В.В. 1951: Вопросы современного русского словообразования // Виноградов В.В. Избранные труды. Исследование по русской грамматике. М., 1975.

38. Виноградов В.В. 1952: Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии // Виноградов В.В. Избранные труды. Исследование по русской грамматике. М., 1975.

39. Виноградова В.Н. 1984: Стилистический аспект русского словообразования. М., 1984.

40. Винокур Г.О. 1959: Заметки по русскому словообразованию // Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

41. Востокова Г.В. 1984: Семантическая мотивация сложного слова // Вопросы языкознания, 1984, №1.

42. Всеволодова М.В. 2000: Теория функционально-коммуникативного синтаксиса. М., 2000.

43. Габинская O.A. 1969: Слияние как способ образования новых слов в современном русском языке. Автореф. дне. . канд. филол. наук. Орел, 1969.

44. Газизова Р.Ф., Дмитриева Н.С. 1987: Сложносуффиксальные существительные в составе глагольной словообразовательной парадигмы // Актуальные проблемы русского словообразования. Тезисы V республиканской паучно-теор. конф. Часть I. Самарканд, 1987.

45. Гак В.Г. 1977а: Сравнительная типология французского и русского языков. М., 1977.

46. Гак В.Г. 19776: Сопоставительная лексикология. М., 1977.

47. Гаспаров Б.М. 1996: Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М., 1996.

48. Голанова Е.И. 1998:iO «мнимых сложных словах» // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А.Земской. М., 1998.

49. Головин Б.Н. 1966а: Введение в языкознание. М., 1966.

50. Головин Б.H. 19666: Приставочное внутриглагольное словообразование в современном русском литературном языке. Автореф. дисс. . докт.филол.наук. Горький, 1966.

51. Грамматика 1960: Грамматика русского языка / Под ред. В.В.Випоградова и др. Т.1: Фонетика и морфология. М., 1960.

52. Грамматика 1970: Грамматика современного русского литературного языка /Под ред. Н.Ю.Шведовой. М., 1970.

53. Грамматика 1980: Русская грамматика /Гл. ред. Н.Ю.Шведова. Т.1: Фонетика, фонология, ударение, интонация, словообразование, морфология. М., 1980.

54. Грамматика 1989: Краткая русская грамматика / Под ред. Н.Ю.Шведовой и В.В.Лопатина. М., 1989.

55. Григорьев В.П. 1956: О границах между словосложением и аффиксацией // Вопросы языкознания, 1956, № 4.

56. Григорьев В.П. 1958: Заметки о сложных словах // Вопросы языкознания. 1958, №5.

57. Григорьев В.П. 1961: О взаимодействии словосложения и аффиксации // Вопросы языкознания. 1961, №5.

58. Гридина Т.А. 1996: Языковая игра: стереотип и творчество. Екатеринбург, 1996.

59. Гудилова C.B. 2001: О степенях членимости квазикомпозитов // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики. Ученые записки Ульяновского государственного университета. Серия Лингвистика. Вып. 1(6) / Ульяновск, 2001.

60. Гусынина Е.Б. 1983: Морфологический статус анторпоформапта -son в английском языке // Морфемика и словообразование / Проблемы современного теоретического и синхронно-описательного языкознания. Вып. 2. ЛГУ, 1983.

61. Денисенко О. 1975: Словообразовательная структура сложных имен прилагательных русской анатомической терминологии // Актуальные проблемы русского словообразования. I / Ученые записки Ташкентского гос. ред. института им. Низами, № 175. Ташкент, 1975.

62. Докулил М. 1962: M. Dokulil. Tvoreni slov v cestinë / Словообразование в чешском языке, I: Теория словопроизводства (Рус. резюме). Praha, 1962.

63. Егорова К.Л. 1985: О так называемом телескопическом словообразовании // Филологические науки, 1985, № 5.

64. Едличка А. 1979: Словарь славянской лингвистической терминологии. Алфавитные списки терминов. В двух томах /Научн. редактор А.Едличка. Praha, 1979.

65. Жданкин И.В. 1986: Сложное слово без признаков словесности // Вопросы языкознанияЮ 1986, №1.

66. Зализняк A.A. 1967, 2002: Русское именное словоизменение. М., 1967; Изд. 2-е, с приложением избранных работ по русскому языку. М., 2002.

67. Зализняк A.A. 1980: Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. 2-е изд., стереотип. М., 1980.

68. Земская Е.А. 1963: Как делаются слова. М., 1963.

69. Земская Е.А. 1973: Современный русский язык. Словообразование. М., 1973.

70. Земская Е.А. .1981; Словообразование // Современный русский язык /Под ред. В.А.Белошапковой. М., 1981.

71. Земская Е.А. 1992: Словообразование как деятельность. М., 1992.

72. Земская Е.А. 1997: Словообразование // Современный русский язык / Под ред. В.А.Белошапковой. Изд. 3-е. М., 1997.

73. Земская Е.А. 2004: Язык как деятельность: Морфема. Слово. Речь. М., 2004.

74. Зенков Г.С. 1969: Вопросы теории словообразования. Фрунзе, 1969.

75. Иванова Е.В. 1983: Имена лиц сложной структуры со вторым компонентом -boy в английском языке // Морфемика и словообразование. Межвузовский сборник. Выпуск 2. Л., 1983.

76. Исакова А.А. 1980: Аспекты изучения интерфиксации // Словообразование и структура слова в русском языке. Ташкент, 1980.

77. Кадькалов Ю.Г. 1999: Проблемы сложного слова // Предложение и слово. Саратов, 1999.

78. Каллистова И.В. 1961: Словосложение или основосложение // Проблемы языкознания. Сб. в честь академика И.И.Мегцанииова. Л., 1961.

79. Караулов Ю.Н. 1976: Общая и русская лексикография. М., 1976.

80. Касаткин А.А. 2001: Графика и орфография // Русский язык. М., 2001.

81. Клименко Н.Ф. 1985: Динамические процессы в синхронной словообразовательной системе, связанные с формированием сложных слов //Межвузовская научная конференция "Деривация и история языка. Тезисы докл. Пермь, 1985.

82. Клобуков Е.В. 1991, 1995: Морфемика. Словообразование // Краткий справочник по современному русскому языку / Под ред. П.А.Леканта. М., 1991. 2-е изд. М., 1995.

83. Клобуков Е.В. 2000: Рец. на кн.: Панов М.В. Позиционная морфология русского языка. М., 1999 // Известия РАН. Серия литературы и языка. 2000, № 4.

84. Клобуков Е.В. 2002а: Морфемика. Словообразование // Современный русский язык/ Под ред. П.А.Леканта. Изд. 3-е. М., 2002.

85. Клобуков Е.В. 20026: О соотношении речевых действий в современном политическом дискурсе // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста. Сб. статей, посвященных юбилею Галины Александровны Золото-вой. М., 2002.

86. Клобуков Е.В., Гудилова C.B. 2001: Языковая специфика непроизводпых сложных слов (квазикомпозитов) // Язык. Сознание. Коммуникация. Вып. 20. М., 2001.

87. Клобуков Е.В., Гудилова C.B. 2005: Продуктивные типы образования современных русских аббревиатур // Язык. Литература. Культура: Актуальные проблемы изучения и преподавания. Вып. 1. Сборник научных и научно-методических статей. М., 2005.

88. Клобукова Л.П. 1981: Об изучении русского словообразования в иноязычной аудитории // Русский язык для студентов-иностранцев/ Сб. методических статей. Вып. 20. М., 1981.

89. Коротких М.П. 1985: К вопросу о деривационной истории сложных слов //Межвузовская научная конференция "Деривация и история языка. Тезисы докл. Пермь, 1985.

90. Коршунков В.А. 1996: Происхождение слова ЗЭК // Русская речь, 1996, №5.

91. Красилышкова Л.В. 2001а: Словообразование в аспекте РКИ // Русский язык: исторические судьбы и современность. Международный конгресс исследователей русского языка. Труды и материалы. М., 2001.

92. Красильникова Л.В. 20016: Уроки по русскому словообразованию для иностранных учащихся. М., 2001.

93. КрасильниковаиД.В. 2005: Функционально-коммуникативное словообразование // Русский язык как иностранный: Программы специализации. М.: МГУ, 2005 (в печати)

94. Крысин Jl.П. 1996: Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык конца XX столетия (1985 1995) / Отв. редактор Е.А.Земская. М., 1996.

95. Крысин Л.П. 1998: Словообразование или заимствование? // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А.Земской. М., 1998.

96. Крысин Л.П. 2000: Новые аналитические прилагательные и явления хиатуса // Языковые процессы конца XX века. Тезисы докладов международной конференции: IV Шмелевские чтения. М., 2000.

97. Крысин Л.Р. 2002: Лексическое заимствование и калькироваиие в русском языке последних десятилетий // Вопросы языкознания, 2002, № 6.

98. Кубрякова Е.С. 1965: Что такое словообразование. М., 1965.

99. Кубрякова Е.С. 1974: Основы морфологического анализа (па материале германских языков). М., 1974.

100. Кубрякова Е.С. 1975: Еще раз о месте словообразования в системе языка // Актуальные проблемы русского словообразования. Сборник статей. Ташкент, 1975.

101. Кубрякова Е.С. 1977: Теория номинации и словообразование // Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

102. Кубрякова Е.С. 1981: Типы языковых значений. Семантика производного слова. М., 1981.

103. Кубрякова Е.С. 1992: Проблемы словосложения и исследование структуры слова в современной лингвистике // Теория грамматики. Морфология и словообразование. М., 1992.

104. Кубрякова Е.С. 1998: Актуальные проблемы изучения словообразовательных систем славянских языков // Научные доклады филологического факультета МГУ. Вып. З.М., 1998.

105. Кубрякова Е.С.„2004: Язык и знание. М., 2004.

106. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Папкрац Л.Г., Лузина Л.Г. 1996: Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

107. Кузнецов A.M. 1980: Структурно-семантические параметры в лексике. М., 1980.

108. Кузнецов ГТ.С. 1964: Опыт формального определения слова // Вопросы языкознания, 1964, №5.

109. Левковская К.А. 1952: О словообразовании и его отношении к грамматике // Вопросы теории и истории языка. М., 1952.

110. Левковская К.А. 1954: Словообразование: Материалы к курсам языкознания. М., 1954.

111. Левковская К.А. 1961: О понятии производпости основ // Вопросы составления описательных грамматик. М., 1961.

112. Левковская К.А. 1962: Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. М., 1962.

113. Лейзерзон О.Д. 1969: О грамматичное™ сложного слова //Вопросы языкознания. 1969, №1.

114. Лекапт П.А. и др. 1982: Современный русский литературный язык / Под ред. Леканта П.А. М., 1982.

115. Лопатин В.В. 1966: Нулевая аффиксация в системе русского словообразования // Вопросы языкознания, 1966, № 1.

116. Лопатин В.В. 1973: Рождение слова. М., 1973.

117. Лопатин В.В. 1977: Русская словообразовательная морфемика. М., 1977.

118. Лопатин В.В., Улухапов И.С. 1963: О некоторых принципах морфемного анализа (к определению понятия сложного слова в русском языке) // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. 1963, № 3.

119. Лось И.Я. 1901: Сложные слова в польском языке. СПб., 1901.

120. ЛЭС 1990: Лингвистический энциклопедический словарь / Отв. ред. В.Н.Ярцева. М., 1990.

121. Максимов В.И. 1977: Структура и членение слова. Л., 1977.

122. Мамсиева М.В.1986: Словосложение в романе Толстого Война и мир // Словообразовательные единицы их семантика и взаимодействие. Душанбе, 1986.

123. Манучарян P.C. 1981: Словообразовательные значения и формы в русском и армянском языках. Ереван, 1981.

124. Мартине А. 1963: Основы общей лингвистики // Новое в лингвистике. Вып. III. М., 1963.

125. Марузо Ж. 1960. Словарь лингвистических терминов. М., 1960.

126. Маслов Ю.С. 1975: Введение в языкознание. М., 1975.

127. Машарипов P.P. 1985: О словообразовании сложных строительных терминов // Актуальные проблемы русского словообразования. Сб. научных статей. Ташкент, 1985.

128. Мельчук И.А. 1997-2001: Курс общей морфологии. Т. 1-4. М.-Вена, 19972001.

129. Меркурьева Н.М. 1989: Антонимия сложных имен существительных в русском // Актуальные проблемы русского словообразования. Материалы V республиканской научной конференции. Ташкент, 1989.

130. Мешков О.Д. 1976. Заметки о композитной омонимии // Вопросы языкознания, 1976, №3.

131. Милославский И.Г. 1980: Вопросы словообразовательного синтеза. М., 1980.

132. Милославский И.Г. 1981: Морфологические категории современного русского языка. М., 1981.

133. Милославский И.Г. 1989: Словообразование // Современный русский язык. Теоретический курс / Под ред. В.В.Иванова. М., 1989.

134. Милославский И.Г. 1997: Морфология // Современный русский язык / Под ред. В.А.Белошапковой. Изд. 3-е. М., 1997.

135. Милославский И.Г. 1999: Словообразование // Современный русский язык / Под ред. Л.А.Новикова. Изд. 2-е. СПб., 1999.

136. Могилевский Р.И. 1972: Является ли аббревиация словообразованием? // Актуальные проблемы русского словообразования. Материалы республиканской научной конференции (12 15 сентября 1972 г.). Самарканд, 1972.

137. Моисеев А.И. 1963: Мотивированность слов (сложных существительных со значением лица) // УЗ ЛГУ, 1963, № 322, серия филол. наук, вып. 68.

138. Моисеев А.И. 1972: Об унификсах и прочем // Актуальные проблемы русского словообразования. Материалы республиканской научной конференции (12 15 сентября 1972 г.). Самарканд, 1972.

139. Моисеев А.И. 1987: Основные вопросы словообразования в современном русском литературном языке. М., 1987.

140. Морфология 1952: Современный русский язык: Морфология /Под ред. В.В.Виноградова. М., 1952.

141. Немченко В.Н. 1979: Способы русского словообразования. Горький, 1979.

142. Немченко B.II. 1984: Современный русский язык. Словообразование. М., 1984.

143. Немченко В.Н. 1985а: О диахронии и синхронии в словообразовании // Филологические науки, 1985, № 5.

144. Немченко В.Н. 19856: Основные понятия словообразования в терминах: Краткий словарь-справочник. Красноярск, 1985.

145. Немченко В.Н. 1985в: Основные понятия морфемики в терминах. Красноярск, 1985.

146. Николаев Г.А. 1985: Основные способы русского словопроизводства // Э.А.Балалыкина, Г.А.Николаев. Русское словообразование. Изд-во Казанского университета, 1985.

147. Низяметдинова Н.Х. Словообразование сложных слов в русском языке XI-XVII вв. Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 2004.

148. Ниязбаев А.С.1972: О словообразовательной структуре сложных слов // Актуальные проблемы русского словообразования. II. Материалы респ. научи. конф. Самарканд, 1972.

149. Образование употребительных слов русского языка / Под ред. Л.Н.Засориной. М, 1979.

150. Онхайзер И. 1987: Соотношение словообразовательных и грамматических категорий // Сопоставительное изучение словообразования славянских языков. М, 1987

151. Отин Е.С. 1996: Об Уотергейте и прочих гейтах //Русская речь, 1996, №5.

152. Панов М.В. (ред.) 1968: Русский язык и советское общество: Словообразование современного русского литературного языка / Под ред. М.В.Панова. М., 1968.

153. Панов М.В. (ред.) 1968а: Русский язык и советское общество: Морфология и синтаксис современного русского литературного языка / Под ред. М.В.Панова. М., 1968.

154. Панов М.В. 1971: Об аналитических прилагательных //Фонетика. Фонология. Грамматика. К 70-летию А.А.Реформатского. М., 1971.

155. Панов М.В. 1979: Изучение состава слова в национальной школе. Махачкала, 1979.

156. Панов М.В. 1999: Позиционная морфология русского языка. М., 1999.

157. Петрухина Е.В. 2000: Аспектуальные категории глагола в русском языке (в сопоставлении с чешским, словацким, польским и болгарским языками). М., 2000.

158. Пешковский A.M. 2001: Русский синтаксис в научном освещении. Изд. 8-е. М, 2001.

159. Попова Т.Г. 1983: Сложные существительные с именами собственными // Морфемика и словообразование / Проблемы современного теоретического и синхронно-описательного языкознания. Вып. 2. ЛГУ, 1983.

160. Потапова И.А. 1983: Изменения структуры сложного слова в английском // Морфемика и словообразование / Проблемы современного теоретического и синхронно-описательного языкознания. Вып. 2. ЛГУ, 1983.

161. Потебня A.A. 1958: Из записок по русской грамматике в 4-х т. Т.1 2. М., 1958.

162. Принципы составления гнездового толково-словообразовательного словаря русского языка. Грозный, 1991.

163. Пульгшна И.М., Захава-Некрасова Е.Б. 1977: Учебник русского языка для студентов-иностранцев. Практическая грамматика с упражнениями. Изд. 6-е. М., 1977.

164. Ревзина О.Г. 1969: Структура словообразовательных полей в славянских языках. М., 1969.

165. Реформатский A.A. 1996: Введение в языковедение. Изд. 5. М, 1996.

166. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. 1985: Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1985.

167. Рощина Ю.В. 2005: Полифункциональные аналитические лексемы как повое явление в грамматике русского языка // Язык. Литература. Культура: Актуальные проблемы изучения и преподавания. Вып. 1. Сборник научных и научно-методических статей. М., 2005.

168. Русский язык конца XX столетия (1985-1995) /Отв. ред. Е.А.Земская. М., 1996.

169. Русский язык. Энциклопедия /Отв. редактор Ф.П.Филин. М., 1979.

170. Русский язык. Энциклопедия / Главный редактор Ю.Н.Караулов. Издание 2-е, переработанное и дополненное. М., 1998.

171. Рязанов В.Ю. 1988: К вопросу о превращении корневых морфем в аффиксальные // Актуальные проблемы семантики, лингвистическая типологии и липгводидактики. Материалы научной конференции (26 28 марта 1986 г.). М., 1988.

172. Санников В.З. 1998: О словообразовательном компоненте в системе автоматической обработки русских текстов // Семиотика и информатика. Вып. 36. М., 1998.

173. Санников В.З. 1999, 2002: Русский язык в зеркале языковой игры. М., 1999 (изд. 2-е: М., 2002).

174. Селиверстова О.Н. 2002: Когнитивная семантика на фоне общего развития лингвистической науки // Вопросы языкознания. 2002, № 6.

175. Сепир Э. 1934: Язык. Д., 1934.

176. Словарь 1998: Большой энциклопедический словарь. Языкознание. / Под ред. В.Н.Ярцевой. М., 1998.

177. Смирпицкий А.И. 1948: Некоторые замечания о принципах морфологического анализа основ // Доклады и сообщения филологического факультета МГУ. 1948.

178. Смирпицкий А.И. 1952: К вопросу о слове (проблема отдельности слова) // Вопросы теории и истории языка в свете трудов И.В.Сталина по языкознанию. М., 1952.

179. Срезневский И.И. 1873: Замечания об образовании слов из выражений // Записки Императорской Академии наук. Т.22, кн. II. 1873.

180. Степанова М.Д. 1953: Словообразование современного немецкого языка. М., 1953.

181. Тихонов А,Н. J 971: Проблемы составления гнездового словообразовательного словаря современного русского языка. Самарканд, 1971.

182. Торопцев И.С. 1980: Словопроизводственная модель. Воронеж, 1980.

183. Троицкий В.И. 1946: Типы сложных слов в высоком стиле 2-ой половины XVIII века. Капд. дисс., машинопись. М., 1946.

184. Троицкий В.Н. 1940: Основные принципы словообразования // Ученые записки Первого Ленинградского государственного пед. ип-та иностранных языков. Л., 1940, Т.1.

185. Улуханов И.С. 1992: О степенях словообразовательной мотивированности слов // Вопросы языкознания, 1992, № 5.

186. Улуханов И.С. 1995: Словообразовательная семантика в русском языке. М., 1995.

187. Улуханов И.С. 1996: Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация. М., 1996.

188. Улуханов И.С. 1997: Сложное слово // Русский язык. Энциклопедия. Изд. 2-е / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. М., 1997.

189. Уфимцева A.A. 1961: Теории «семантического поля» и возможности их применения при изучении словарного состава языка // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М., 1961.

190. Фортунатов Ф.Ф. 1956: Избранные труды в 2-х т. Т.1. М., 1956.

191. Хэмп Э. 1964: Словарь американской лингвистической терминологии. М., 1964.

192. Цыганенко Г.П. 1978: Состав слова и словообразование в русском языке. Киев, 1978.

193. Шадыко С. 2000: Аббревиатуры в русском языке (в сопоставлении с польским). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2000.

194. Шанская Т.В. 1964а: Родовая принадлежность имен существительных в современном русском языке. Канд. дисс. М., 1964.

195. Шанская Т.В. 19646: О роде сложносокращенных имен существительных в современном русском языке // Русский язык в национальной школе, 1964, № 1.

196. Шанский Н.М. 1953: Основы словообразовательного анализа. М., 1953.

197. Шанский Н.М. 1968: Очерки по русскому словообразованию. М., 1968.

198. Шанский Н.М. 1970: Аффиксоиды в словообразовательной системе современного русского литературного языка // Исследования по современному русскому языку. М., 1970.

199. Шанский Н.М. 1971, 1985: В мире слов: Книга для учителя. М., 1971; 3-еизд., испр. и доп. М., 1985.

200. Шанский Н.М. 1977: Лексическая деривация в русском языке // Русский язык в школе, 1977, № 3.

201. Шанский Н.М. 1987: Словообразование // Шанский Н.М., Тихонов А.Н. Современный русский язык. 4.II. М., 1987.

202. Шанский Н.М., Боброва Т.А. 2001: Снова в мире слова. Пособие для учителя-словесника. М., 2001.

203. Шеляховская Л.А., Бердтгаев Т.А. 1957: О продуктивных и непродуктивных существительных в современном русском языке // Ученые записки Алма-Атинского педагогич. ин-та. Т. II, вып. 5. Алма-Ата, 1957.

204. Шехикачева М.Ш. 1977: Изучение русского словообразования в кабардинских и черкесских школах. Нальчик, 1977.

205. Ширшов И.А. 1995: Типы словообразовательной мотивированности // Филологические науки. 1995, № 1.

206. Ширшов И.А. 1999: Нервы и невры И Русская речь, 1999, № 2.

207. Шмелев Д.Н. 1977: Современный русский язык: Лексика. М., 1977.

208. Щерба Л.В. 1974: Опыт теории общей лексикографии // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

209. Щур Г.С. 1974: Теории поля в лингвистике. М.-Л., 1974.

210. Языковая номинация. Общие вопросы. М., 1977.

211. Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

212. Янко-Триницкая H.A. 1968: Членимость основы русского слова // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1968, вып. 6.

213. Янко-Триницкая H.A. 1975: Междусловное наложение // Развитие современного русского языка. 1972: Словообразование. Членимость слова. М., 1975.

214. Янко-Триницкая H.A. 2001: Словообразование в современном русском языке. М., 2001.1.. СЛОВАРИ

215. Алексеев Д.И., Гозман И.Г., Сахаров В.В. 1983: Словарь сокращений русского языка. М., 1983.

216. БАС. : Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-17. М., 1950-1965.

217. БАСг: Словарь современного русского литературного языка: В 20 томах. Издание 2-е, переработанное. Т. I VI. М., 1991-1994 (издание продолжающееся).

218. БСИС: Большой словарь иностранных слов. М., 2001.

219. БТС: Большой толковый словарь русского языка / Под ред. Н.С.Кузнецова. СПб., 2000.

220. Ермакова О.П., Земская Е.А., Розина Р.И.: Слова, с которыми мы все встречались: Толковый словарь русского общего жаргона: Ок. 450 слов / Под общим руководством Р.И.Розиной. М., 1999.

221. Ефремова Т.Ф. 1996: Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. М., 1996.

222. MAC: Словарь русского языка в 4-х томах / Гл. редактор А.П.Ев-геньева. Изд. 2-е.М., 1981-1984.

223. МОС: Тихонов А.Н. Морфемно-орфографический словарь. Русская морфе-мика. М., 1996.

224. Новичков H.H. 1995: Словарь современных русских сокращений и аббревиатур. Париж-М., 1995.

225. НС: Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка: Толково-словообразовательный. В двух томах. М., 2000.

226. НС-81: Новое в русской лексике: Словарные материалы 1981 / Под ред. Н.З.Котеловой. М., 1986.

227. НСЗ 1973: Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов / Под ред. Н.З.Котеловой и Ю.С.Сорокина. Изд. 2-е. М., 1973.

228. НСЗ 1984: Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов / Под ред. Н.З.Котеловой. М., 1984.

229. Ож.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд. 21-е. М., 1989.

230. ОС: Обратный словарь русского языка. М., 1974.

231. ОШ: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1992.

232. Потиха З.А. 1987: Школьный словарь строения слов русского языка. М., 1987.

233. РЭС: Российский энциклопедический словарь. Кн. 1 2 М., 2000.

234. СВСРЛ: Сводный словарь современной русской лексики: В двух томах / Под ред. Р.П.Рогожниковой.

235. СИС: Словарь иностранных слов. 7-е изд. / Под ред. А.Б.Спиркина и др. М., 1980.

236. Словарь 1986: Советский энциклопедический словарь. М., 1986.

237. Словарь перестройки. СПБ, 1992.

238. СНГЯ: Бабиньотис Г. Словарь новогреческого языка. Млацтсотнс. Хе^псо Й1а пеас ОДЪшкИа уХысааа. АОфчх, 1998.

239. СНС: Словарь новых слов русского языка (середина 50-х середина 80-х годов) / Под ред. Н.З.Котеловой. СПб., 1995.

240. Солженицын А.И. 1995: Русский словарь языкового расширения. М., 1995.

241. ССИС: Современный словарь иностранных слов. М., 1993; 4-е издание, стереотипное. М., 2001.

242. СССРЛ: Сводный словарь современной русской лексики / Под ред. Р.П.Рогожниковой. В 2-х т. М., 1991.

243. Тихонов А.Н. 1985: Словообразовательный словарь русского языка. М., 1985. Т. 1-2.

244. Толковый словарь языка Совдепии. СПБ, 1998.

245. ТСИС: Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. 4-е издание. М., 2002.

246. Фасмер: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В четырех томах. Издание третье. СПб., 1996.

247. Ширшов И.А. 2004: Толковый словообразовательный словарь русского языка. М, 2004.

248. ЭСРЯ: Этимологический словарь русского языка / Под редакцией Н.М.Шанского. Вып. 1-9. М., 1963-1999 (издание продолжающееся).

249. ЯИ: Толковый слрварь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / Под ред. Г.Н.Скляревской. М., 2001.1. СПИСОК СОКРАЩЕНИИ1. Аб.1. Аб.-суф. АС АСр БАС,1. БАС21. БСИС БТС1. Глаг.1. Гр.