автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Процесс формирования общеевропейской идентичности: политика валютно-финансового регулирования, механизмы политико-экономической трансформации, технологии стратегического моделирования

Полный текст автореферата диссертации по теме "Процесс формирования общеевропейской идентичности: политика валютно-финансового регулирования, механизмы политико-экономической трансформации, технологии стратегического моделирования"

На правах рукописи

КЕМАЕВ Константин Валерьевич

ииаи551

ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ ОБЩЕЕВРОПЕЙСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ: политика валютно-финансового регулирования, механизмы политико-экономической трансформации, технологии стратегического моделирования

Специальность 23.00.02 -

политические институты, этнополитическая конфликтология,

1

национальные и политические процессы и технологии

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Нижний Новгород 2007

003055118

Работа выполнена на кафедре международных отношений факультета международных отношений Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского.

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор,

заслуженный деятель науки РФ Колобов Олег Алексеевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Макарычев Андрей Станиславович

доктор политических наук, доцент Рыхтик Михаил Иванович

Ведущая организация: Нижегородский филиал ГОУ ВПО

«Государственный университет - Высшая школа экономики»

Защита состоится « 22 » Февраля 2007г. в 13 часов на заседании Диссертационного совета Д-212.166.10 при Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского по адресу: 603005, г. Нижний Новгород, ул. Ульянова, д.2, Факультет международных отношений ННГУ, ауд.315.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского по адресу: 603950, г.Нижний Новгород, пр-т Гагарина, д.23, корпус 1.

Автореферат разослан « 22 » января 2007 года.

Учёный секретарь Диссертационного совета, доктор исторических наук, профессор

Корнилов А.А.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертации определяется необходимостью комплексного исследования технологий использования евро при осуществлении идентитарной политики Евросоюза (ЕС). Во всех российских исследованиях, посвященных евро, постфактум анализируются лишь биржевые трейдерские операции либо соотношение курсов евро-доллар ad hoc (в каждом конкретном случае). Это, безусловно, оказывает негативное воздействие на процесс принятия решений стратегического уровня, тем более что вопросы идентичности в среднесрочной перспективе станут предметом политического диалога Россия-ЕС. РФ является стратегическим партнером ЕС, а значит - именно с ней будут связаны основные направления как ОВПБ/ЕПБО (Общей внешней политики безопасности / Единой политики безопасности и обороны), так и политики «четвертого измерения».

В сентябре 2006г. лидеры государств-членов ЕС заявили о прекращении территориального расширения Евросоюза. После вступления Румынии и Болгарии 1 января 2007г. планируется сделать пятилетний перерыв, чтобы определиться со всеми внутренними и внешними проблемами, вызванными слишком стремительной динамикой процессов европейской интеграции. Из-за того, что интеграционные процессы во многом носят формально-институциональный характер, для усвоения территориальных приобретений ЕС резко возрастает политическое значение вопросов идентичности, а общеевропейской идентичности - в частности. Европейские политики давно пришли к выводу, что самоощущение (самосознание) народов становятся той квинтэссенцией новой мировой политической системы, которая не только позволяет манипулировать властью, но и мобилизует значительные материальные и духовные ресурсы для саморегулирования мирового политического порядка.

К числу материальных регуляторов политических процессов ЕС относит в первую очередь финансово-экономические технологии, которые прочно закрепились в арсенале средств осуществления власти. При этом наиболее политизированной является валютно-финансовая сфера, ибо она наиболее адекватно отображает состояние мировых финансов и символическую роль денег как олицетворения могущества и власти, которая воздействуют на мировое сообщество. Поэтому создание европейской валюты стало одним из событий на евразийском пространстве, трансформировавшим политическую реальность, - в том числе, с точки зрения самих европейцев. Это превратило международные валютные отношения в арену непрерывного политического противостояния различных сил, где любое значимое нововведение приводит к нарушению хрупкого баланса мировой валютно-финансовой системы (МВФС).

Политические элиты ЕС, чья будущая судьба зависит от успеха «проекта евро», в настоящее время заинтересованы не в бесспорных экономических преимуществах евро относительно старых валют, а в тех дополнительных скрытых возможностях, которые предоставляет евро. Европейская валюта становится фактором политического давления, внутренней консолидации,

формирования благоприятного окружения, культурной экспансии вовне и - за счет всего вышеперечисленного - конструирования особой общеевропейской идентичности, возрождающей имперские амбиции.

В настоящий момент евро выступает наиболее материальным носителем политики идентичности, приоритетный характер которой стал очевиден в свете последнего расширения Европейского союза, провала проекта европейской конституции и обострения «турецкого вопроса» относительно вступления в ЕС на фоне шестого расширения за счет включения балканских «соседей» -Румынии и Болгарии. Иконография общеевропейской валюты должна автоматически закрепить за ЕС исключительное право на тотальную самоидентификацию с Европой. Если при ЕС будет продолжать тот же курс политики идентичности, а ближайшие соседи изберут тактику Ывзег-равзег (невмешательства), то уже через несколько лет попытки европейских стран, не входящих в ЕС, напомнить о своих европейских корнях будут рассматриваться как девиантные, т.е. отклоняющиеся от общепринятых норм и ценностей.

В силу вышеперечисленных причин, российские элиты заинтересованы в выделении и концептуализации технологических процессов, используемых ЕС, с целью построения собственной идентитарной политики. Учитывая, что основным способом усиления европейского влияния в нашей стране будут расширение еврозоны и евроизация российской экономики, перед российскими элитами будет стоять задача закрепить в общественном сознании подоплеку взаимосвязи экспансии евро и политики идентичности. Пока что Российская Федерация - единственная держава, способная оспорить монополию ЕС на использование политического маркера «Европа», а решение этого вопроса очень актуально сейчас. Участились случаи, когда в зависимости от политической конъюнктуры Западная Европа, страны ЦВЕ и Балтии поднимают вопрос о признании европейской идентичности России. Если европейский идентитарный вызов не будет оценен по достоинству, наша страна рискует остаться трансграничным маркером общеевропейской идентичности и окажется зависимой от стран ЕС, активно проводящих политику т.н. субверсивной (скрытой) европеизации.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема влияния валютно-финансовых механизмов и технологий на политические процессы возникла сравнительно недавно и, в силу узкоспециализированной направленности и относительной сложности, редко выступает объектом целенаправленного исследования. Специализированные исследования идентичности проводятся в нашей стране относительно давно - с 1960-х гт. -однако долгое время само понятие идентичности применялось исключительно в психологии и социологии под терминами «самосознание» и «самоопределение». Более узкое направление - проблема европейской идентичности в том политическом смысле, который она носит до сих пор, -возникло сравнительно недавно: с активизацией интеграционных процессов в Европе после распада ОВД, СЭВ и СССР. Практически все работы (за исключением некоторых иностранных, - впрочем, нечетко структурированных, не подтвержденных фактическим материалом, с неглубоким уровнем анализа)

гг. - однако долгое время само понятие идентичности применялось исключительно в психологии и социологии под терминами «самосознание» и «самоопределение». Более узкое направление -проблема европейской идентичности в том политическом смысле, который она носит до сих пор, - возникло сравнительно недавно: с активизацией интеграционных процессов в Европе после распада ОВД, СЭВ и СССР. Практически все работы (за исключением некоторых иностранных, -впрочем, нечетко структурированных, не подтвержденных фактическим материалом, с неглубоким уровнем анализа) были сосредоточены либо вокруг вопроса поиска европейской идентичности, либо связаны преимущественно с экономическими аспектами введения евро. В принципе, правомерно говорить о том, что политические аспекты пары «идентичность - евро» еще недостаточно исследованы.

В настоящее время выделяются две позиции относительно формирования политической идентичности - естественно-научная и конструктивистская. В рамках первого подхода (Р.Браг, А.Г.Браницкий, А.Дебеляк, Ж.-П.Милнер, Х.Мюнклер, Э.Левинас, М.М.Наринский, Ю.И. Рубинский, М.Фуко, В-Шубарт и др.) раскрываются фундаментальные закономерности и структурные тенденции развития идентификационных процессов. Во втором (З.Бжезинский, Э.А.Галумов, М.Кальберер, Г.Кенинг, О.А.Колобов, Э.Кохен, А.Н.Кольев, И.НЛанарин, А.И.Уткин, С.Шанахан и др.) демонстрируется инструментарий и технологические схемы создания политической идентичности.

Таким образом, значительный вклад в разработку отдельных вопросов по текущей проблеме внесли как отдельные российские, так и зарубежные исследователи. Однако отметим, что основные европейские специалисты наряду с российскими коллегами интересовались преимущественно экономическими аспектами введения единой валюты, ни в коем случае не делая политическую роль евро приоритетной (Д.А. Абакумов, К. де Буасье, Ж.Боссюа, Ж.Берту, Г.Бургина, Ф.Дюто-Ломбар, М.-Л.Герштель, Ж.-К.Мартин-Дас, Г.Лафай, А.Лусников, Н.Ньесотто, Б.Страф, Е.Хэллейнер, Ф.Шарийон, В.Г.Шемятенков и др.). В настоящее время подобная позиция утратила актуальность. Отдельные исследования вообще построены на базе однородных тезисов и выводов. Более того, при анализе динамики процессов культурной экспансии некоторые западные исследователи используют концепт европеизации, сформулированный еще в начале XX века в статье «Европа и человечество» русским философом Н.Трубецким.

Научную базу диссертации составили фундаментальные труды известных исследователей по вопросам политической идентичности, применения политических технологий в международных отношениях, мировых и региональных интеграционных процессов. Вопросы идентичности освещаются в исследованиях специалистов из ДА МИД РФ, ИЕ РАН, ИМЭМО РАН, МГИМО (У) МИД РФ, МГУ, ННГУ, РУДН. Среди специализированных исследований вызывает интерес монография

А.Г. Браницкого «Erit una Europa?» (2006), где предпринимается попытка систематизировать истоки и современное состояние европейской идентичности. В авторефератах диссертаций А.Г. Браницкого «Процесс объединения Европы: поиск универсальной парадигмы идентичности» (2006) и В.А. Чумакова «Расширение европейской интеграции на Восток и государственные интересы России» (2006) выявленные и потенциальные вызовы и угрозы ЕС рассматриваются соответственно путем историческо-политического анализа идентификационных концептов Европейского парламента и сквозь призму евроатлантического сотрудничества. В отличие от этих исследователей, представляется более объективным считать, что визуально практическая реализация политики идентичности, требующая политической воли, в рамках ЕС наиболее осуществима на уровне ЕЦБ, и на этом строит свою работу.

Среди иностранных авторов неоспоримую научную ценность имеют исследования британцев Т. Райсса и М. Эмерсона, немца В. Лота, норвежца И. Нойманна и голландского ученого Б. Страта. В их работах не только показано целенаправленное воздействие наднациональных органов ЕС на метафизический процесс формирования идентичности, но и предпринимаются попытки определить наилучший сценарий идентификационной и культурной политики. Т. Райсс построил свою работу на выявлении закономерностей социального поведения при одномоментной смене валют на значительном (по европейским меркам) пространстве, тогда как В. Лот акцентировал основные образы, которые используются при создании многомерных моделей идентичности. М. Эмерсон в качестве объекта исследования выделил многомерную модель интеграции, что позволило ему ввести такие понятия, как «новосредневековая Европа» и «пограничная идентичность». И. Нойманн уделил основное внимание изучению историко-политической концепции единого европейского пространства, а Б. Страт проанализировал первые шаги индентитарной политики Европейских Сообществ, которые ныне легли в основу политики «субверсивной европеизации».

Из числа вспомогательных источников информации хочется отметить книгу В .Я. Пищика, где с позиций МВФ и Всемирной торговой организации рассматривается МВФС. Учебник C.B. Котелкина, системно рас!фывающий всю совокупность элементов МВФС, позволил сделать важные выводы относительно трансформации этой системы, которые получили развитие в тексте диссертации.

Наконец, в особую группу хотелось бы выделить доклады Института Европы РАН, посвященные проблематике европейской интеграции. Выступления, статьи и доклады научного коллектива ИЕ РАН (Ю.А. Борко, О.В. Буториной, М.В. Ершова, A.A. Масленникова, И.П. Фаминского, Е.С. Хесина, В.Г. Шемятенкова, В.Н. Шенаева, Н.П. Шмелева и др. исследователей) не только дали дополнительный материал для изысканий, но и позволили составить общую картину происходящих в Европе процессов. Среди них отдельно хотелось бы отметить научные

исследования О.В. Буториной - самого авторитетного российского эксперта по экономическим аспектам «проекта евро». Эмпирическую базу диссертации составили:

а) официальные документы Европейских Сообществ, Европейского Центрального банка (ЕЦБ) и других функциональных органов ЕС;

б) международные соглашения и договоры, заключенные между странами-членами Евросоюза, Россией и ЕС, а также акты международных переговоров, совещаний, саммитов;

в) доклады, выступления и интервью государственных и общественно-политических деятелей, высших чиновников органов и институтов Европейских Сообществ;

г) аналитические доклады и разработки исследовательских институтов, в том числе - Института Евро (г. Лион, Франция), Центра Европейских политических исследования (г. Брюссель, Бельгия) и Генерального комиссариата по вопросам планирования при Правительстве Франции;

д) дополнительная справочная литература, информационные материалы СМИ, разносторонние ресурсы электронных компьютерных сетей (официальные и неофициальные порталы, веб-сайты научно-исследовательских центров и аналитических агентств);

е) открытые аналитические материалы, досье и архивы Департамента общеевропейского сотрудничества МИД РФ и Представительства Комиссии Европейских Сообществ (КЕС) в России;

ж) запротоколированные материалы встреч соискателя с должностными лицами КЕС, представителями европейской интеллигенции, а также материалы «круглых столов», семинаров и конференций, по различным причинам не отраженные в библиографическом перечне.

Предмет и объект исследования. Предметом диссертации выступают основные механизмы и закономерности валютно-финансового конструирования политически направленной идентичности. Объектом диссертационного исследования являются параллельные процессы европеизации и евроизации как составляющие стратегии по возрождению глобальной доминирующей роли Европы-ЕС.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с момента введения безналичного евро (1999г.) вплоть до ноября 2006г., когда завершилась подготовительная фаза к вступлению в ЕС 01 января 2007г. Румынии и Болгарии на фоне официально озвученной приостановки территориального расширения. Изменение территориальных пределов приведет к активизации политики идентичности. В то же время выбранный верхний хронологический порог исследования позволяет дать прогноз относительно тех политических процессов, которые повлечет за собой появление на мировой арене рубля в качестве свободно конвертируемой валюты - как в сфере идентификационной политики ЕС, так и в контексте политических интересов ЕС и США. В то же время, автор придерживается принципа историзма и рассматривает вышеуказанный временной отрезок в контексте общеевропейской исторической парадигмы, обращаясь в

отдельных случаях к событиям, выходящим за рамки указанного интервала. Это делается для того, чтобы использовать исторический опыт как аргумент либо выстроить возможный сценарий будущего развития тех или иных процессов.

Пространственные рамки. Наряду с общепринятой в международно-политической науке системой координат, («Восток - Запад», «Старый Свет - Новый Свет», «центр - периферия»), автор определяет пространственные рамки как постоянно изменяющийся ареал обращения евро с центром в еврозоне, исходя из тезисов об эксцентричности и эксклюзивности европейских интеграционных процессов. Вводится трехуровневая система, отвечающая интересам политики идентичности Евросоюза: еврозона=ЕС=Европа.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является исследование существующих механизмов воздействия валютно-финансовых технологий на процесс формирования концепции политической идентичности ЕС за счет использования общеевропейской валюты. Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие основные задачи:

во-первых, проследить технологии использования властными органами ЕС основных закономерностей развития общеевропейской идентичности;

во-вторых, систематизировать технологии перетекающей интеграции, появившиеся за счет использования евро;

в-третьих, установить зависимость между процессами евроизации и европеизации в контексте вызовов и угроз, которыми могут сопровождаться эти политические процессы.

Методологической основой исследования выступает комплексный подход, поскольку тема диссертации носит междисциплинарный характер. Кроме того, на отдельных стадиях написания работы поочередно применялись феноменологический, геополитический, цивилизационный и структурно-функциональный подходы.

В ходе исследования применялись как общенаучные, так и специальные методы политической науки. Из общенаучных методов применялись: системно-структурный метод (при анализе понятий «мультикультурализм», «эксцентричность», «эксклюзивность», «проект евро»); метод индукции в ходе исследования влияния европейских интеграционных процессов на трансформацию международной валютной системы; метод дедукции, используемый при работе с источниками. Среди специальных методов особое внимание уделялось моделированию и построению политических сценариев конструирования исторической парадигмы, валютно-финансового воздействия и культурной экспансии. В частности, были созданы следующие модели - «спираль евроэффекта», «веер идентичности», «модель Лурье», «сфера Трубецкого». Желательно отметить ограниченные возможности использования традиционного метода валютного прогнозирования, что объясняется, с одной стороны, отсутствием политического единства и воли, а значит невозможностью

контроля, а также недостаточной мотивацией, выраженной в неравномерности распространения евроэффекта. Несмотря на то, что основным методом написания являлся анализ (политологический, экономический, системный и статистический), немаловажное значение на результаты исследования оказывают «дельфийский метод» и так называемое когнитивное картирование, в первую очередь основанные на работе с письменными и аудиовизуальными источниками, а также - на эмпирических исследованиях соискателя.

Научная новизна определяется недостаточной проработкой избранной темы в комплексных исследованиях и личным вкладом автора в раскрытие темы диссертации. К основным результатам, содержащим научную новизну, можно отнести следующее:

* в рамках категорий мультикультурализма и «вторичности» раскрываются основные закономерности динамики европейской идентичности;

■ анализируется современная политика идентичности ЕС и ее новые механизмы политического воздействия в свете романтизации истории и создания общей исторической парадигмы;

■ систематизируется значительный объем актуальной информации по политическим особенностям введения и функционирования единой валюты;

■ просчитывается закономерность формирования заинтересованной группы пользователей при вступлении в еврозону;

■ моделируется воздействие эффекта евро на процесс принятия политических решений в ЕС;

■ систематизируются новейшие валютно-финансовые механизмы идентификационного конструирования.

■ вводятся в оборот новые термины, позволяющие проводить анализ многовариантности европейской политики - «эффект евро», «проект евро», «идентитарный», политика «субверсивной европеизации» - и дается их определение в контексте политизации европейской валюты;

В качестве основных положений диссертации на защиту выносятся;

1) Установленное положение о двухуровневой структуре европейской идентичности. Одновременное присутствие в этом политическом концепте общеевропейской идентичности метафизической сущности, выражающейся в закономерностях самовосприятия европейцев, и искусственно конструируемого компонента, отражающего в технологии и инструментарии политики идентичности ЕС, делают невозможным применение универсального толкования для этого концепта.

2) Доказанное утверждение, что фундаментальными закономерностями европейской идентичности выступают вторичность, эксцентричность и эксклюзивность европейской идентичности. При этом

вторичность отражается в т.н. «романстве» и производном характере европейской цивилизации. Эксцентричность основана на отсутствии единого центра. Даже Брюссель не может считаться таковым. Вместо этого все большее влияние приобретает пограничная идентичность ЕС, которая трансформируется по мере территориального расширения, делая возможным сосуществования «Европы разных скоростей», различного рода «твердых ядер», «Европы регионов», что приводит к странному конгломерату политических образований, известных как «новосредневековая Европа».

3) Доказанная концепция об использовании ЕС экономических инструментов для проведения политики идентичности. Европейские Сообщества практикуют их с 1970-х г., совершенствуя технологию применения. Европейскому союзу удалось стать наиболее мощной структурой в Европе, проводящей собственную политику идентичности за счет самоотождествления с самим континентом. Европейский союз считает необходимым использовать мультикультурализм в качестве инструмента для разрушения промежуточного звена между наднациональным и региональным уровнями управления - государства-нации. Последнее продолжает оставаться квинтэссенцией сильных национальных идентичностей народов Европы, препятствуя развитию общеевропейского концепта идентичности. Наиболее значимым является факт четкого определения Евросоюзом границ политического концепта Европы, а наработанный инструментарий получает дополнительные возможности в виде евроэффекта.

4) Развитое научное понимание политического значения, которое оказало введение европейской валюты на трансформацию мировой валютно-финансовой системы. Дальнейшие успехи интеграции и обретение внешней (эксклюзивной) европейской идентичности связываются именно с усилением международной роли евро. В итоге, даже США, первоначально недоброжелательно настроенные по отношению к альтернативной мировой валюте, были вынуждены пойти на компромисс, разграничив мировые сферы влияния. Тем не менее, ЕС и ЕЦБ продолжают дальнейшую пошаговую стратегию по вытеснению доллара, а это может привести к глобальному вызову евроизации. В контексте этих событий появление самостоятельных валютных игроков (Россия и Китай) на мировой арене невыгодно западному миру и напрямую угрожает его идентичности и интересам.

5) Выдвигаемый тезис о росте политического влияния ЕЦБ при проведении политики идентичности ЕС. Разработка валютных механизмов построения идентичности проходит в институциональных рамках ЕЦБ, в то время как этот орган все больше политизируется. С приходом на пост руководителя Ж.-К. Трише, ЕЦБ вплотную занялся политикой идентичности и политизацией евро. Стратегия ЕЦБ заключается в постепенном расширении еврозоны как основного маркера принадлежности к ЕС, а значит - к Европе. В контексте этой политики

государства ЦВЕ будут обязаны присоединиться к еврозоне, иначе проект евро может провалиться, ибо появится альтернативная модель развития, создающая дисбаланс интеграционных процессов.

6) Исследованные технологии политики субверсивной европеизации. Политика европеизации проводится ЕС предельно гибко и выражается в формате межкультурного диалога. Взятая при этом за основу европейская система оценки результатов подобного сотрудничества приводит к тому, что любая попытка выработать самостоятельную позицию встречает инстинктивное сопротивление европейцев. В основу ее курса были заложены процессы евроизации«валютной периферии» («благоприятного окружения») и разработка реальных механизмов политического и финансового давления на страны-акцепторы евро. За счет политизированной «толерантной» иконографии новой европейской валюты, планируется романтизировать политическую историю, пересмотрев трактовку неблагоприятных для ЕС исторических фактов. Также чувство принадлежности к валютному сообществу воздействует на осознание собственной идентичности коллективов граждан. Индивидуальная идентичность трансформируется в коллективную, которая, в свою очередь, воздействует на формирование общеевропейской. Вводимая при этом «спираль евроэффекта» наглядно демонстрирует ход этого процесса в условиях многовариантности европейских политических процессов.

7) Предлагаемое обоснование недостаточности существующих в России мер для преодоления европейской культурной экспансии посредством евроизации РФ. Решив проблему долларизации экономики за счет привлечения евро, Россия попала в фокус процессов евроизации. Поскольку наша страна единственная, кто может помешать созданию общеевропейской исторической парадигмы и закрепления за ЕС бренда «Европа», она выступает основным объектом субверсивной европеизации. Даже создание рублевой валютной зоны, в которой не заинтересованы ни США, ни ЕС, только усугубит проблему, ибо приведет к отторжению Российской позиции на постсоветском пространстве. В итоге, нашей стране стоит рассчитывать исключительно на собственный интеграционный потенциал, что приведет к тому, что ей также предстоит стать «империей».

Теоретическая и практическая значимость диссертации. К теоретически значимым результатам исследования следует отнести:

■ предложенную соискателем классификацию инновационных инструментов валютно-финансового регулирования;

■ обоснование внутренне агрессивного характера и внешней направленности культурно-идентитарной политики ЕС;

■ создание графических моделей «веера идентичности», «модели Лурье» и «спирали евроэффекта»;

■ систематизацию экономических и политических аспектов введения евро;

■ установление устойчивой закономерности воздействия определенного набора факторов на формирование чувства идентичности вне зависимости от национальной принадлежности при использовании единой валюты;

■ исследование институциональных и системных факторов использования евро в идентитарной политике и трансформации МВФС как ключевого маркера и прямого следствия при конструировании общеевропейской идентичности.

Материалы и выводы диссертации могут служить базой и методологическим дополнением для проведения дальнейших исследований по вопросам, связанным с политической ролью европейской валюты при дальнейшем расширении ЕС. В силу того, что они позволяют прогнозировать дальнейшее развитие европейской идентитарной политики, их можно использовать для проведения консультаций по вопросам идентитарной политике России; в качестве рабочих материалов для служебного пользования во внешнеполитическом ведомстве страны; а также - в виде учебной информации для подготовки студентов, повышения квалификации специалистов по гуманитарным специальностям и разработки учебных пособий в следующих областях знания: история и теория международных отношений, геополитика, конфликтология, сравнительная политология.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации изложены в тезисах и докладах на международных научных конференциях и семинарах, организованных Нижегородским государственным университетом им. Н.И. Лобачевского, в материалах международного семинара «Проблемы расширения ЕС», организованного Представительством КЕС (Петрозаводск, ноябрь 2004г.). Отдельные материалы, связанные с темой диссертационного исследования, получили одобрение при разработке и написании служебных справок в ходе практики соискателя (июль 2003; февраль-май 2005) в Департаменте общеевропейского сотрудничества МИД РФ (отдел политического диалога Россия-ЕС; отдел-секретариат Правительственной комиссии по сотрудничеству с ЕС).

Работа была также апробирована в процессе преподавания специальных курсов на финансовом факультете, в ходе научных стажировок по ознакомлению с памятными местами европейской интеграции (Германия - Люксембург - Италия - Австрия, июль 2002) и во время обучения в Парижском институте политических наук (Франция, февраль-июль 2004).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разбитых на параграфы, заключения, библиографического списка исследованных источников и научной литературы, а также - приложения, включающего глоссарий, графики, таблицы, схемы и графические изображения разработанных теоретических моделей. Структура исследования в определённой мере отражает цель и задачи работы и

организована таким образом, что решению каждой основной задачи посвящена отдельная глава.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение. Во введении обоснована актуальность темы диссертации, определены объект, предмет, цель и задачи исследования, описаны методологические принципы, степень изученности проблемы, эмпирическая база, новизна и научно-практическая значимость исследования, приведены основные тезисы, выносимые на защиту.

Глава I. Закономерности определения общеевропейской идентичности и технология их использования. В первой главе раскрываются современные тенденции формирования общеевропейской идентичности (п. 1.1) выделяются ключевые идентитарные маркеры (п.1.2.), анализируются процессы монополизации идентичности посредством проведения политики сплочения ЕС (п.1.3.).

Несмотря на постоянное стремление к единству, Европа никогда не была единой, а значит общеевропейская идентичность в современном значении - политический миф. Во многом, проблема определения общеевропейской идентичности обусловлена тем, что существует два основных аспекта евроидентичности - метафизический, находящийся вне времени и географических 1раниц, в том смысле, что ареалом его распространения выступает весь мир; и формируемый, наиболее четко воплощенный в различных конструктивистских и герменевтических концепциях, и отраженный в двух взаимосвязанных процессах - политике сплочения, символизирующей внутреннюю комплиментарность, и политике субверсивной европеизации, основанной на понятии европейской эксклюзивности. В рамках двух вышеупомянутых политических процессов, нацеленных на изменение онтологической сущности Европы за счет воздействия на инструментарий построения идентичности, проводится анализ трех столпов дальнейшего развития ЕС -политики мультикультурализма, «вторичности» и эксцентричности европейской цивилизации.

Перед Европой всегда стоит дилемма выбора - строить единое культурное или политическое пространство. Еще Р.Шуман отмечал, что прежде, чем быть военным союзом или экономическим пространством, Европа должна стать культурным сообществом. Так как европеец -«прометеевский» человек (Ьото ГаЪег - человек творящий), он отверг путь созерцания в пользу активного построения собственной идентичности. После краха политики силового объединения Европы, предпочтение было отдано экономическому сближению. Поскольку Европейские Сообщества стали организационным полем и инициатором интеграции, им автоматически пришлось проводить политику сплочения государств-членов, которая по мере увеличения их числа приняла форму политики идентичности. При этом произошло качественное изменение политической

реальности: если ранее принадлежность к Европе служила основным идентификационным маркером для стран ЕС, то сейчас уже степень участия в деятельности Евросоюза определяет европейскую принадлежность любой страны.

Впервые проблема европейской идентичности в рамках Европейского Экономического Сообщества (ЕЭС) целенаправленно обсуждалась на Копенгагенском саммите в декабре 1973г. в условиях глобального экономического кризиса. В 1977г. был заслушан доклад британского эксперта МакДугалла, уже тогда предусматривающий использование чувства европейской идентичности (солидарности) при проведении экономической политики ускоренного развития и повышения политической роли Сообществ. В 1990-е гг. изменение международной обстановки привело к изменению самого формата европейского проекта, приданию ему более ясных форм, создание своего рода символов, подчеркивающих и подтверждающих идею европейского единства. Однако это привело к трансформации контролируемого процесса достижения преимущественно экономических целей преимущественно политическими методами в самоподдерживающийся процесс экономических, политических и социально-психологических перемен, подверженный уже не контролю, а незначительным корректировкам. При этом та специфическая идентичность, проект создания которой разрабатывался европейскими политиками, перестает носить искусственный характер и начинает развиваться по естественным законам коллективной идентичности.

Тем не менее, ЕС реализует несколько моделей идентитарной политики, основной из которых является кросс-культурная (трансграничная) модель. Она лежит в основе политики субверсивной европеизации. Ряд инструментов такой политики был закреплен в «Дорожной карте по общему пространству науки и образования, включая культурные аспекты» (май 2005). В ходе процесса европеизации европейцы установили собственную систему оценки, что уже приводит к конфликтам культурных систем, которые воспринимаются ЕС непременно как враждебное действие, стимулирующее внутреннюю консолидацию.

Глава П. Новые технологии «перетекающей» интеграции на примере евро. Во второй главе проводится анализ воздействия евро на изменения политической реальности как внутри Евросоюза (п.2.2.), так и вовне его. В фокусе внимания оказываются такие вопросы, как трансформация МВФС, политика Еврокомиссии по расширению сферы обращения евро, складывание псевдо-биполярной валютной системы (п.2.1.) и влияние институционального фактора в лице ЕЦБ на конструирование искусственной идентичности и политизацию новой европейской валюты (п.2.3.). Вводятся понятия «проекта» и «эффекта» евро, которые позволяют разграничить участников в зависимости от степени их вовлеченности в политические процессы, связанные с применением европейской валюты, а также проанализировать позиции

ключевых мировых игроков - США и КНР. Отдельно выделяется ряд новых инструментов валютно-финансового регулирования, впервые примененных ЕС при инициализации «проекта евро» (п.2.2.).

Введение наличного евро в корне изменило расстановку сил в международной валютно-финансовой системе, если учесть, что важнейшей чертой евро - механизма внешней и внутренней консолидации ЕС -является отношение к Соединенным Штатам и долларовой системе в частности. Основная проблема заключается в том, что евро подрывает американскую гегемонию в мировой валютно-финансовой системе в виде равноценной альтернативы, что может привести к значительному росту инфляции в США и девальвации доллара. Поэтому любое закономерное ущемление долларовой экспансии или угроза позициям американской валюты в мире рассматривается как попытка ограничения экономического суверенитета США, представляющая угрозу национальной безопасности. В условиях современной мировой финансово-политической системы «долларовая дипломатия» США выступает в качестве одного из определяющих факторов американского мирового лидерства и идентичности Pax Americana. Для сохранения долларовой мировой финансовой системы американцы применили кардинально новый инструментарий валютно-финансового регулирования. Отличительной особенностью используемых методов был их политический, информационный и силовой характер, а сферой применения - экономика стран Евросоюза.

Успешный переход к наличному евро означал крах американской «евростратегии» по стабилизации долларовой системы. Ввиду неспособности США самостоятельно сохранять дальнейшее лидерство в МВФС и самостоятельно осуществлять собственное валютно-финансовое регулирование и контроль, ЕЦБ разрабатывает стратегию, направленную на замещение европейской валютой американского доллара с целью повышения роли ЕС в мире и оздоровления МВФС, Ввиду мощного международного давления (страны еврозоны, Китай, Япония, АСЕАН и даже Россия) американцы были вынуждены договориться с ЕС о разграничении сфер валютного доминирования. Однако резкое падение курса евро в 1999-2000г. продемонстрировало несостоятельность валютного регулирования с помощью традиционных экономических технологий. В виду этого, современная финансовая политика еврозоны направлена на разработку новых технологий, в основе которых лежат политические факторы.

Институты, вроде КЕС и Европарламента, постепенно отходят на второй план при выработке основных финансово-политических решений, уступая место техническим органам, контролирующим финансовые потоки единой Европы, среди которых выделяется Европейский Центробанк. Поскольку первоочередной задачей ЕЦБ является обеспечение ценовой стабильности при полной независимости от политических властей, это приводит к воздействию пары «независимость - ценовая стабильность» на

формирование европейской идентичности. Можно выявить четкую ассоциативную связь между ЕЦБ и евро, символом европейской реальности. Хотя бы потому, что евро появился в недрах ЕЦБ, банк становится символическим институтом для европейцев. Эмиссия евро только усиливает этот фактор. Помимо этого, ЕЦБ является носителем ценностей или проектов, к которым причастны европейцы. Его ключевая роль обусловлена тем, что управляемая им денежная политика непосредственно сказывается на европейской экономике, а следовательно - на каждом индивиде ЕС. Поскольку успешная деятельность ЕЦБ сопряжена с отсутствием политической воли на национальном уровне, дальнейшее успешное развитие интеграционных процессов вызывает необходимость структурных реформ по созданию наднационального политического органа «имперского» типа. Именно поэтому действия менеджеров ЕЦБ поставили вопрос о доверии к наднациональным институтам как синониме международного влияния. От решения проблемы доверия во многом зависит успех закономерной политической интеграции стран-членов в единую сверхдержаву.

Глава III. Меняющаяся роль евро в конструировании общеевропейской идентичности. В третьей главе проводится концептуализация положительной и отрицательной комплиментарности ЕС через призму эффекта евро (п.3.1.); формулируется взаимосвязь евроэффекта и «чувства общности судеб» Европы (п.3.2.); отмечаются основные проблемы развития Европы после расширения ЕС, включая вопрос вступления в еврозону» резюмируется значение восточноевропейского и российского факторов в ходе процессов евроизации и европеизации «новых соседей» Европейского союза (п.3.3.).

Политические элиты регулярно использовали валютное регулирование для построения особой политической идентичности и социальных границ. Поскольку деньги определяют границы политических образований, они являются основополагающим политическим инструментом для конструирования идентичностей. Они не только выполняют экономические функции, но также служат символом места, времени и власти. Таким образом, создание наднациональной валюты стало абстрактным выражением оформления территориальной идентичности ЕС.

Символически важным аспектом монетарной унификации является роль евро в создании коллективной идентичности среди бывших пользователей различных национальных валют Европы. Евро выступает элементом организации общеевропейского социума, позволяя конкретизировать чувство общности за счет практического использования валюты, а также оказывает опосредованное давление на психику жителей ЕС. Самым важным является тот факт, что европейцы стали идентифицировать евро как один из важнейших символов европейской интеграции. Весной 2002г. статистическая служба ЕС (Евростат) провела опрос (т.н. Евробарометр) касательно практического значения ЕС для

граждан. Евро занял вторую позицию (39%) после «свободы перемещения и путешествий» (50%), тогда как на «мир и безопасность» пришлось всего 11%. Как символическое представление ЕС евро возглавил список в 8 странах еврозоны, в том числе и Германии (54%), Италии (45%), Великобритании (24%). Исходя из системы прогнозирования и моделирования ожиданий, применяемой в ЕЦБ, при установлении закономерностей относительно влияния евро на чувство общности европейцев можно также использовать монетарную модель К.Дауда и Д.Гринвэя.

Индивидуальные предпочтения V(t*) к моменту окончательного перехода на евро /* определяются следующей формулой:

V(t*)=¿±£n-C,-г

Таким образом, индивидуальная выгода зависит от:

- текущих выгод, проистекающих из оформления общеевропейского эгрегора пользователей (d'n/r) и чистой прибыли вне еврозоны (с7г) в течение нескончаемого количества периодов вследствие финансовой интеграции;

- морально-политических издержек при внедрении евро С,«, которые в целях упрощения наступают с момента í*. Эти издержки имеют ярко выраженный политический характер (позиция национальных элит, ощущение утраты части национальной идентичности, диффузия и эрозия национального суверенитета, ряд социально-политических издержек).

В этих условиях значение приобретает евроэффект как коррелятор многовариантной общеевропейской политики. Спираль евроэффекта, в зависимости от эффекта spill-over (перетекания), может совпадать с 4 наиболее возможными сценариями ее краткосрочной реализации. Отталкиваясь от состояния системы евроэффекта на момент анализа, можно прогнозировать тенденции политического развития ЕС как concors discordia (единство разнородного).

Несмотря на позиционирование «проекта» евро как «интеграции снизу», элиты играют в нем ведущую роль. Поэтому «проект евро» расценивается европейскими политиками как «главная тенденция, связывающая два тысячелетия», в силу мощного психо-количественного эффекта использования единой валюты, связывающего европейцев не только на виртуальном чувстве единения, но и исходя из соображений логически рациональной утилитарности. «Проект евро» выступает графической поддержкой идеи европейской идентичности, поэтому власти ЕС выбрали символы, которые можно было бы четко соотнести с европейской идентичностью. На уровне подсознания с помощью иконографии евро выстраивается общеевропейская парадигма исторической общности. Античность - Романская Европа - Готика -

Ренессанс - Классицизм, Барокко и Рококо - Модерн - Пост-модерн: таковы основные этапы европейской исторической традиции. Соответственно - кто не вписывается в эти рамки, не принадлежит к европейской цивилизации, а значит - не может претендовать на вступление в ЕС.

В условиях «евроэйфории» ЕС предпринимает попытку покончить с романской вторичностью европейской цивилизации за счет романтизации исторической парадигмы, самоутвердиться при помощи территориального расширения и валютно-финансовых механизмов и институтов. Исходя из особенностей европейской идентичности и эксклюзивности, развитие интеграции происходит в духе «натиска на Восток». С того самого момента, когда представители ЕС предпочли качественному развитию поглощение новых государств, характер расширения стал «волнообразным».

На основе Евросоюза стала развиваться «империя», включающая в свою орбиту не только развитые европейские страны, но и все пространство Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) до границ СИГ. Важную роль в расширении ЕС сыграл внешний фактор, воля внешних субъектов, которые стремились и стремятся к вхождению в число государств-членов по экономическим и политическим причинам, а также из соображений безопасности. При этом для формирования общеевропейской идентичности присоединение именно этого региона играло ключевую роль, ибо устраняло тот пространственный и культурный буфер, который существовал между Западной Европой и постсоветским пространством.

Евро использовался в качестве одной из диакритик с целью адаптации региональной идентичности ЦВЕ к общеевропейской в силу того, что он захватывает два кардинальных элемента политической Европы (национальный суверенитет и отношение к США). В Договорах о вступлении новых членов в ЕС присоединение к Экономическому и Валютному Союзу (ЭВС) является обязательным. В итоге «европейское» будущее стран ЦВЕ теперь напрямую зависит от того, насколько скоро они будут способны принять европейскую валюту. Поскольку все эти страны уже участвуют в Европейской валютной системе ЕВС-2 (Exchange Rate Mechanism), они экономически связаны с еврозоной, но не обладают теми преимуществами, которые оказывает евроэффект на формирование их идентичности. В итоге, до тех пор, пока в странах ЦВЕ не будет введена единая валюта, сохраняется высокая вероятность конфликта идентичностей, выраженная в существовании другой Европы - т.н. Междуевропы.

Признавая за ЕС и странами Западной Европы монополию на это геополитическое и культурно-идеологическое название, наша страна автоматически утрачивает моральное право вмешательства в политику соседних стран, в том числе - для защиты собственных интересов, возможность строить равноправный диалог на паритетных началах.

Подобное молчаливое согласие может породить социальную апатию и кризис российской идентичности. В российских общественно-политических и научных кругах недооценивают те субверсивные угрозы, которые несет в себе евро, называемый «единой европейской валютой» -названием, которое автоматически отрицает для России возможность называться великой европейской державой. Использование символа евро в контексте слова «€вропа» и полная неизвестность с российско-белорусской валютой провоцируют чувство неуверенности в завтрашнем дне в противовес «стабильной» еврозоне, что естественно приведет в будущем к столкновению с европейцами в культурной сфере, политике уступок и европейскому вмешательству в российские внутренние дела.

Заключение содержит основные выводы и результаты исследования.

Европейская идентичность понимается как двухуровневый процесс. С одной стороны, это метафизическая данность, которая диктует свои закономерности, выступающие онтологическими индикаторами всего европейского - такие как эксцентричность, эксклюзивность и вторичность. С другой стороны, это конструируемая политическая реальность, основанная на технологиях политики идентичности. В зависимости от того, какие параметры и условия заложены в этот процесс (субъекты, объекты, характер отношений, пространственные рамки, внешние и внутренние факторы), постепенно происходит качественная трансформация формируемого посредством технологий и политического инструментария уровня идентичности в разряд идентитарных закономерностей, не поддающихся четкой концептуализации.

Европейская культурно-политическая идентичность на протяжении веков была вторична, так как базировалась на римской, в свою очередь заимствованной у эллинистического и иудео-христианского миров. Это ощущение вторичности в ходе исторического процесса вылилось в европоцентризм, маскируемый терминами «общечеловеческая цивилизация», «гуманитарные ценности» и «международное сообщество», В этом смысле весь мир выступает в определенной степени частью Европы, а значит - оправдывает внешнюю направленность (эксклюзивность) и внешнюю идентичность Европы как единого целого. Эксклюзивность всегда была присуща европейскому политическому пространству, ибо оно не мыслимо без пограничной идентичности, которая по мере территориального расширения становилась частью общеевропейской. Во многом, за счет этого, Европа никогда не имела постоянного центра, ибо эксцентричность выражалась в постоянном стремлении к развитию и доминированию полицентричной системы. Благодаря эксцентричности возможно существование мультикультурализма, «Европы разных скоростей» и «Европы регионов», которые объединились в понятии «ново-средневековая Европа».

Европейский союз, являясь «империей поневоле», вынужден находиться на острие общеевропейской политики субверсивной

европеизации, если рассматривать этот процесс как воздействие трех взаимосвязанных механизмов:

• правовых обязательств в политической и экономической сферах, исходя из требований, предъявляемых при принятии страны в ЕС для усвоения acquis communautaire (документальной базы ЕС, «всеобщего достояния);

• объективных изменений в экономике, политической структуре и индивидуальных интересах как результат слияния с Европой;

• субъективных изменений в европейском менталитете, которые ведут к автоматическому закреплению только европейских норм во всем мире.

Проводя активную культурную и образовательную политику, ЕС ассоциирует себя с Европой в ходе внешней идентификации. Как в свое время ЕЭС «позаимствовал» основной свой символ - флаг - у Совета Европы, так теперь ЕС участвует в построении новой общеевропейской идентичности, исходя, прежде всего, из собственных интересов.

Внутри Евросоюза проводится политика культурного многообразия, дополняющая полигику сплочения, направлена на нейтрализацию роли национальных государств, которые рассматриваются как анахронизм, представляющий угрозу европейскому миру, а на самом деле являются основной питающей средой той эмпирической общеевропейской идентичности, которую ЕС хочет трансформировать в жесткий прогнозируемый и контролируемый процесс. Формируются прямые линии политических отношений «ЕС-регион», которые Евросоюз использует в качестве рычага давления на страны и в виде механизма эрозии суверенитета, тем более что государства зачастую сами вынуждены финансировать подобные программы.

Идентичность, построенная в рамках культурного многообразия, исключает существование сильной национальной идентичности, что вызывает кризис внутренней комплиментарности в современной Европе. Негативным фактором здесь выступает то, что исчерпаны возможности ассимиляции, являющиеся определяющим фактором существования европейской цивилизации, наблюдается территориальное расширение при углублении внутреннего идентитарного кризиса, как это показали тревожные события во Франции в марте 2006г. или в Испании в апреле того же года.

При конструировании общеевропейской идентичности ЕС, как организация изначально экономическая, опирался на существующие экономические методы и инструменты. Основным из них стало внедрение евро, которое повлекло экономические последствия, spill-over имеющие политический характер. Концентрация и интеграция финансовых рынков привели к укрупнению производства и усилению лобби ТНК в европейских институтах. С другой стороны, реструктуризация крупнейших компаний привела росту вложений в НИОКР, повышению экономического потенциала и международного престижа ЕС, переходу от

экономической модели high-tech (высоких технологий) к high-hume, а также к разработке и внедрению кардинально новых технологий валютно-финансового регулирования, многие из которых немедленно были использованы КЕС - от антикризисного реагирования в ответ на управляемые кризисы до создания валютных микрозон в развитие теории оптимальных валютных пространств.

Несмотря на то, что введение евро часто объясняется экономическими причинами интеграции, конечной целью данного проекта была политическая унификация через создание наднациональных структур кардинально нового уровня, преобразующих ЕС из международной организации в подобие наднационального государства. Примером осуществления идентитарной политики в этом ракурсе является деятельность ЕЦБ. Она поставила вопрос о доверии к наднациональным институтам как синониме международного влияния, от решения которой во многом зависит успех закономерной политической интеграции стран-членов в единую сверхдержаву. В то же время этот институт наглядно демонстрирует отсутствие политической воли на национальном уровне для отстаивания пока аморфных общеевропейских интересов, что ставит КЕС перед необходимостью структурных реформ по созданию наднационального политического органа «имперского» типа. Это соответствует и интересам ЕЦБ, выраженным в политической унификации Европы в формате ЕС.

Используя политику «малых шагов», ЕС стремится к стабилизации МВФС посредством установления биполярной валютной системы, где евро постепенно заменит доллар в качестве основной рабочей валюты. Подобная практика наталкивается на противодействие «долларовой дипломатии», конечная цель которой - реформировать МВФС в американских интересах, в том числе - через силовое и политическое вмешательство. США лишь частично заинтересованы в стабилизации системы, так как она может представлять потенциальную угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов. Вопреки распространенному мнению о жесткой конфронтации евро и доллара, наблюдается сравнительно мирный передел сфер валютно-финансового влияния за счет сокращения долларового ареала обращения в пользу евро. В обмен, европейцы выступают основным гарантом США в области страхования долларовыми рисками, тогда как американцы сохраняют в руках все инструменты управления рисками. Тот факт, что валютные риски диверсифицировались, а значит - стали в меньшей степени управляемыми, подтверждает по аналогии с Луврскими соглашениями 1987г. заключение в Нью-Йорке в сентябре 2001г. секретного договора, предусматривающего пакет мер по поддержанию мировой валютной системы, чьей рабочей валютой выступает доллар (а не привязанный к нему евро). Таким образом, появление «альтернативной» доллару валюты не только увеличило риск возникновения кризиса, но и снижает видимость угроз экономической безопасности, отдаляя перспективы интеграции в

странах, прилегающих к США и ЕС из-за включения их в «зону валютного окружения». В случае с Европой подобная практика попутно сопровождается процессом европеизации со всеми вытекающими последствиями.

Методика политического использования единой европейской валюты является материальным воплощением реализации и механизмов европеизации, и всех ее компонентов. Более того - значение евро в построении идентичности на данный момент является его ключевой политической функцией. Это не отрицается ни в Еврокомиссии, ни в Европарламенте, ни на национальном уровне.

Различное отношение к евро в зависимости от страны в силу существующего евроэффекта не может нейтрализовать рефрен об исключительно европейском предназначении новой валюты, которая тем временем выступает основным инструментом по закреплению за ЕС маркера «Европа». Можно даже просчитать определенные закономерности, связанные с «синдромом привыкания» к евро, что свидетельствует о поступательном формировании сообщества пользователей новой валюты и роста ключевого элемента в эру виртуальной экономики - доверия как синонима обеспеченности и стабильности.

Тем временем, и в тексте Конституции, и по своему названию, и по политике распространения европейская валюта навязывается как единственно приемлемая для государств ЕС и их ближайших соседей. Политика, проводимая ЕЦБ и его президентом Ж.-К.Трише, направлена на то, чтобы закрепить за евро статус основного маркера принадлежности к Европе, той самой Европы, которая будет выступать синонимом ЕС в рамках общей исторической парадигмы. Девизом евро как валюты стала толерантность, хотя в сфере политики идентичности власти ЕС далеки от соблюдения критерия толерантности, но само это понятие нужно им для того, что переписать европейскую историю, максимально романтизируя ее, устраняя негативные политические мифы.

Этому способствуют и «волнообразное расширение» сфер влияния ЕС, и психологически агрессивно направленная иконография новой валюты. Определяющим фактором в данном случае выступает то, что внутренняя самоидентификация Европы наталкивается на определенные трудности, так как ее геополитические границы до сих пор четко не определены. Однако можно сделать вывод, что в качестве «пограничных» государств выступают Великобритания, Турция и Россия. В то же время если в краткосрочной перспективе политика европейских властей по сплочения вновь не будет активизирована, и после Румынии и Болгарии будет присоединена Турция, есть все основания говорить об утверждении «Междуевропы», которая всегда будет ориентирована на догоняющую модель развития по отношению к Западу до тех пор, пока не будут истощены мобилизационные ресурсы.

В свете этого некоторую угрозу представляет состоявшееся расширение ЕС, которое привело не только к диспаритету бенефициаров евро и остальных членов Евросоюза, но и искажению уже сложившихся успехов в области политики сплочения западноевропейских народов. Латентный кризис динамики интеграционных процессов, получивший наиболее четкое выражение в провале проекта Конституции, требует от властных элит погасить его посредством выноса вовне. Это вполне соответствует двум основным факторам идентификационной политики ЕС - мультикультурализму и эксцентричности (внешней направленности).

Поэтому форсированное развитие влияния европейской валюты в России объясняется постепенным включением РФ в «валютную периферию» ЕС, роль которой ранее исполняли страны ЦВЕ. В том числе это делается для того, чтобы после успешного перехода новых стран-членов на евро, существовало уже сформированное и адаптированное к европейским стандартам «благоприятное валютное окружение». Таким образом, вместо дедолларизации экономики вырисовывается вполне возможный сценарий евроизаиции со всеми вытекающими последствиями субверсивной европеизации.

Единственной альтернативной реакцией на процесс европеизации является выработка собственных цивилизационных моделей, не обязательно враждебных европейской, но воспринимаемой Европой как угроза, выраженная в ослаблении универсальных критериев цивилизованности. С одной стороны, только наша страна способна оспорить переосмысление европейской исторической парадигмы в интересах ЕС и присвоение бренда «Европа». Во-вторых, выводя собственную валюту на мировую арену с января 2007г., она делает заявку на лидерство в регионе. В противном случае, наша страна станет валютной периферией ЕС и одновременно - США, что впоследствии не исключает даже территориальное дробление РФ.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Кемаев, К.В. Проблемы «валютной дуэли» доллар-евро: политическая составляющая американской валюты, российский фактор и цена мирового лидерства. Статья / К.В. Кемаев // Актуальные проблемы американистики. Материалы X международного научного семинара. - Н-Новгород: ФМО ННГУ, 2004. - 0,3 п.л.

2. Кемаев, К.В. Технология использования образа Турции при построении общеевропейской идентичности. Статья. / К.В. Кемаев // Внешняя политика Турецкой Республики в условиях глобализации. Материалы международной научной конференции - Н.Новгород, ИСИ ННГУ, ФМО ННГУ, 2006. - 0,3 пл.

3. Кемаев, К.В. Валютно-финансовые механизмы формирования общеевропейской идентичности. Статья / К.В. Кемаев // Вестник ННГУ. Серия Экономика и финансы. - Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2006. - 0,3 пл.

4. Кемаев, К.В. Место ЕЦБ в политической сфере ЕС и его влияние на формирование общеевропейской идентичности. Статья / К.В. Кемаев // Вестник ННГУ. Серия Международные отношения. Политология. Регионоведение -Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2006. - 0,4 пл.

5. Кемаев, К.В. К вопросу о роли евро в формировании положительной комплиментарности ЕС. Статья / К.В. Кемаев // Нижегородский журнал международных исследований. - Н.Новгород, осень 2006. - 0,3 п.л.

6. Кемаев, К.В. Проблема развития валютно-финансового потенциала России в контексте трансформации международной валютно-финансовой системы. / К.В. Кемаев // Вавиловские чтения. Материалы международной научно-практической конференции. - Йошкар-Ола, 2006. - 0,2 п.л.

7. Кемаев, К.В. Европа или Европейский союз: вызовы вторичности и «бунт белого человека»? Статья. / К.В.Кемаев II Материалы XI Нижегородской сессии молодых ученых. Гуманитарные науки. - Н.Новгород, 2006. - 0,4 пл.

Издательская лицензия № 04568 от 20 апреля 2001 г. Полиграфическая лицензия №18-0140 от 8 октября 2001 г.

Подписано в печать 20.01.07.

Формат 60x84/16. Печать офсетная. Бумага офсетная. Уч.-изд. л. 1. Тираж 100 экз. Зак. 4546.

Издательство Волго-Вятской академии государственной службы 603950, Нижний Новгород-292, пр. Гагарина, 46 тел. 12-33-01

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Кемаев, Константин Валерьевич

Введение.

Глава I. Закономерности определения общеевропейской идентичности и технология их использования

1.1 Европейская идентичность: процесс формирования и проблема определения.

1.2 Общеевропейская идентичность и деятельность ЕС.

1.3 Европейские технологии конструирования идентичности: мультикультурализм и политика «субверсивной европеизации».

Глава II. Новые технологии «перетекающей» интеграции на примере евро

2.1. Влияние европейской валюты на трансформацию мировой валютно-финансовой системы.

2.2. Новые и традиционные технологии валютного регулирования: финансово-экономические и политические аспекты введения евро.

2.3. Место ЕЦБ в политической сфере ЕС и его влияние на формирование общеевропейской идентичности.

Глава III. Меняющаяся роль евро в конструировании общеевропейской идентичности

3.1 Роль евро в формировании положительной и отрицательной комплиментарное™ ЕС.

3.2 Взаимосвязь евроэффекта и «чувства общности судеб» Европы.

3.3 Страны ЦВЕ и российский фактор в формировании концепции политической идентичности ЕС.

Введение диссертации2007 год, автореферат по политологии, Кемаев, Константин Валерьевич

Актуальность темы исследования. В сентябре 2006г. лидеры государств-членов ЕС 1 заявили о прекращении территориального расширения Евросоюза. После вступления Румынии и Болгарии 1 января 2007г. планируется сделать пятилетний перерыв, чтобы определиться со всеми внутренними и внешними проблемами, вызванными слишком стремительной динамикой процессов европейской интеграции.2 Из-за того, что интеграционные процессы во многом носят формально-институциональный характер, для усвоения территориальных приобретений ЕС резко возрастает политическое значение вопросов идентичности, а общеевропейской идентичности - в частности. 3 Европейские политики давно пришли к выводу, что самоощущение (самосознание) народов становятся той квинтэссенцией новой мировой политической системы, которая не только позволяет манипулировать властью, но и мобилизует значительные материальные и духовные ресурсы для саморегулирования мирового политического порядка.

Необратимость глобализации, глокализациии4 и дезинтеграционных настроений, прикрытых риторикой о культурном разнообразии, не может не способствовать возрастающей «виртуализации» современной экономики.5 Последняя уже давно зависит от политических процессов, ибо технологии экономического регулирования прочно закрепились в арсенале средств осуществления власти.6 При этом наиболее политизированной

1 Здесь и далее под аббревиатурой ЕС в зависимости от контекста следует понимать как Европейский союз (написание дается в соответствие с практикой МИД РФ), так и Европейские Сообщества, которые в отличие от первого обладают юридической правосубъектностью.

2 Во многом, этот шаг был сделан, чтобы отсрочить решение «турецкого вопроса», т.к. были сделаны оговорки о возможном «досрочном» вступлении Хорватии и некоторых балканских стран в ЕС.

3 Под общеевропейской идентичностью здесь и далее понимается идентичность ЕС, направленная на создание общеевропейского пространства Сообществ; европейская идентичность - более широкое понятие, распространяемое и на другие страны, входящие в Совет Европы.

4 Сочетанием процессов глобализации и локализации.

5 Термин «виртуальная экономика был введен в начале 1990-х экономистами Чикагской школы для обозначения возрастающего сектора экономики, не связанного непосредственно с производством.

6 А экономическое развитие, с точки зрения западного общества, наиболее полно соответствует понятию поступательного прогресса. является валютно-финансовая сфера, ибо она наиболее адекватно отображает состояние мировых финансов и символическую роль денег как олицетворения могущества и власти, которая воздействуют на мировое сообщество. Валютная система ЕС обладает оптимальным соотношением морального и материального воздействия на индивида, группы интересов, общественные отношения, государственную политику и мировую систему в целом. Это превращает международные валютные отношения в арену непрерывного политического противостояния различных сил, где любое значимое нововведение приводит к нарушению хрупкого баланса мировой валютно-финансовой системы (МВФС).

Однако даже существующее равновесие уже в среднесрочной перспективе представляется невозможным из-за самих системных законов. Трансформация МВФС предопределена, с одной стороны - появлением новых участников, обладающих лидерским потенциалом; с другой -эволюцией механизмов финансового регулирования параллельно с применением кардинально нового инструментария, традиционно не относившегося к экономике. Вне всякого сомнения, подобные изменения в МВФС приведут к искажению политической реальности в интересах акторов, наиболее активно влияющих на эту систему.

Европейский союз, выбравший в качестве вектора развития региональную интеграцию, применяет в качестве инструментария в борьбе за возрождение доминирующей роли Европы на мировой арене именно валютно-финансовую составляющую. Двойное появление европейской валюты в январе 1999 г.7 и 2002 г.8 стало одним из самых ярких событий на евразийском пространстве, трансформировавшим политическую реальность. После этого судьба европейских политических элит стала во многом зависеть от успеха «проекта евро». Поэтому они уделяют большее значение не бесспорным экономическим и финансовым преимуществам

7 В виде безналичного (клирингового) евро.

8 В форме наличной валюты, в отличие от первого этапа распространяемой во всем мире. единой валюты относительно старых эквивалентов, а возможности использования евро в качестве фактора финансово-политического давления, внутренней консолидации, формирования благоприятного окружения, культурной экспансии вовне и - за счет всего вышеперечисленного - конструирования особой общеевропейской идентичности, возрождающей забытые имперские амбиции.

Следуя логике «перетекающей интеграции», к числу материальных регуляторов политических процессов ЕС в первую очередь относит финансово-экономические технологии, которые прочно закрепились в арсенале средств осуществления власти. Целесообразно сделать предположение, что в настоящий момент евро выступает наиболее материальным носителем политики идентичности, приоритетный характер которой стал очевиден после пятого расширения Европейского союза, I провала проекта европейской конституции и обострения «турецкого вопроса» относительно вступления в ЕС на фоне шестого расширения за счет включения балканских «соседей» - Румынии и Болгарии.9 В то же время иконография общеевропейской валюты, казалось, автоматически закрепляет за ЕС исключительное право на тотальную самоидентификацию с Европой. Если подобная тенденция будет продолжаться, то уже через несколько лет попытки европейских стран, не входящих в ЕС, напомнить о своих европейских корнях будут рассматриваться как девиантные, т.е. отклоняющиеся от общепринятых норм и ценностей.

Несмотря на то, что евро существует в нашей стране с 2002 г. во многих российских исследованиях, посвященных евро, постфактум анализируются лишь биржевые трейдерские операции либо соотношение курсов евро-доллар ad hoc. Поэтому даже Министерство иностранных дел располагает неполными и сильно устаревшими сведениями относительно

9 В сентябре 2006г. Европейская комиссия объявила о том, что после вступления в ЕС Румынии и Болгарии планируется ввести 5-летний стабилизационный период, приостановив на этот срок дальнейшее территориальное расширение. той роли, которую играет новая валюта в политической сфере ЕС. Это, безусловно, оказывает негативное воздействие на процесс принятия решений стратегического уровня, тем более что вопросы идентичности в среднесрочной перспективе станут предметом политического диалога Россия-ЕС. РФ является стратегическим партнером Европейского союза, а значит - именно с ней будут связаны основные направления как ОВПБ/ЕПБО, так и политики «четвертого измерения».

С другой стороны, наша страна выступает трансграничным маркером общеевропейской идентичности. В зависимости от политической конъюнктуры Западная Европа, страны ЦВЕ и Балтии уже сейчас поднимают вопрос о признании европейской идентичности России. В ответ, хотя Россия не может управлять политикой идентичности в Европе, она способна целенаправленно контролировать ее ход, проводя корректировки с помощью инструментов давления, в том числе -посредством русскоязычного населения ЕС либо использования положительного имиджа России, существующего в Европе. Параллельно, Российская Федерация, обладающая значительным интеграционным потенциалом на постсоветском пространстве и некоторыми атрибутами великой державы, способна оспорить монополию ЕС на использование политического маркера10 «Европа».

В силу вышеперечисленных причин, возникает острая необходимость выделения, систематизации и концептуализации технологических процессов, используемых ЕС с целью построения собственной идентитарной политики. Учитывая, что основным способом усиления европейского влияния в нашей стране будут расширение еврозоны и евроизация российской экономики, российскими альтернативами, казалось бы, должны выступать создание собственного валютного пространства и интенсификация культурной политики, в том

10 Здесь и далее автор использует термин «маркер», ибо в отличие, например, от слова «бренд», он не только выделяет специфические черты объекта, но и проводит разграничение относительно прочих однородных явлений. числе - создание жизнеспособных концептов идентичности на базе имперской модели. Однако, хотя создание рублевой зоны постепенно начинается, оно непоследовательно и тормозится рядом внешних и внутренних факторов. Современная культурная политика России с этим процессом вообще никак не связана. Поэтому если европейский опыт будет применяться такими темпами и таким образом, мы окажемся в состоянии неоколониальной зависимости11 от технологически развитых стран ЕС, которые обладают более высоким потенциалом инновационного развития и активно проводят политику т.н. субверсивной европеизации.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема влияния валютно-финансовых механизмов и технологий на политические процессы возникла сравнительно недавно. В силу узкоспециализированной направленности и относительной сложности, она редко выступает объектом целенаправленного исследования. Специализированные исследования идентичности проводятся в нашей стране относительно давно - с 1960-х гг. - однако долгое время само понятие идентичности применялось исключительно в психологии и социологии под терминами «самосознание» и «самоопределение». Более узкое направление -проблема европейской идентичности в том политическом смысле, который она носит до сих пор, - возникло сравнительно недавно: с активизацией интеграционных процессов в Европе после распада ОВД, СЭВ и СССР.

Практически все работы по теме исследования12 были сосредоточены либо вокруг вопроса поиска европейской идентичности, либо связаны преимущественно с экономическими аспектами введения евро. В связи с этим, правомерно говорить о том, что политические аспекты пары «идентичность - евро» еще недостаточно исследованы.

11 В том смысле, что подобная зависимость не связана с силовым принуждением, а скорее протекает в экономической и культурной сфере, оправдываемая резонами гармоничного развития мировой системы в целом.

12 За исключением некоторых иностранных, - впрочем, нечетко структурированных, не подтвержденных фактическим материалом, с неглубоким уровнем анализа.

В настоящее время выделяются две позиции относительно формирования общеевропейской идентичности - естественнонаучная и конструктивистская. В рамках первого подхода (Р.Браг, А.Г.Браницкий, А.Дебеляк, Ж.-П.Милнер, Х.Мюнклер, Э.Левинас, М.М.Наринский, Ю.И. Рубинский,(М.Фукр; В.Шубарт и др.) раскрываются фундаментальные закономерности и структурные тенденции развития идентитарных 13 процессов [159, 249, 167, 148, 100, 182, 77, 111,114 и др.]. Вторая группа исследователей (З.Бжезинский, Э.А.Галумов, М.Кальберер, Г.Кенинг, О.АЛСолобов, Э.Кохен, А.Н.Кольев, И.Н.Панарин, А.ИЛ^ткин, П.Химанен, С.Шанахан и др.) ставит акцент на раскрытие инструментария и технологических схем создания политической идентичности [97, 98, 211, 142, 126, 99, 80, 110, 112, 154 и др.].

Таким образом, значительный вклад в разработку отдельных вопросов по текущей проблеме внесли как отдельные российские, так и зарубежные исследователи. Однако отметим, что основные европейские специалисты наряду с российскими коллегами интересовались преимущественно экономическими аспектами введения единой валюты, ни в коем случае не делая политическую роль евро приоритетной (Д.А. Абакумов, К. де Буасье, Ж.Боссюа, Ж.Берту, Г.Бургина, Ф.Дюто-Ломбар, М.-Л.Герштель, Ж.-К.Мартин-Дас, Г.Лафай, А.Лусников, Н.Ньесотто, Б.Страф, Е.Хэллейнер, Ф.Шарийон, В.Г.Шемятенков и др.) [157, 198, 120, 119, 121, 130, 134, 145, 216, 178, 132, 241, 133, 125, 258 и др.]. В настоящее время подобная позиция утратила актуальность. Можно также отметить, что отдельные исследования вообще построены на базе однородных тезисов и выводов. Более того, при анализе динамики процессов культурной экспансии ряд западных исследователей использует концепт европеизации, сформулированный еще в начале XX века в статье «Европа и человечество» русским философом Н.Трубецким [106].

13 Т.е. имеющих отношение к политике идентичности. Автор вводит в оборот это слово, поскольку существующее в русском языке прилагательное «идентификационный» не передает нужного смысла. 8

Научную базу диссертации составили фундаментальные труды известных исследователей по вопросам политической идентичности, применения политических технологий в международных отношениях, мировых и региональных интеграционных процессов. Вопросы идентичности освещаются в исследованиях специалистов из ДА МИД РФ, ИЕ РАН, ИМЭМО РАН, МГИМО (У) МИД РФ, МГУ, ННГУ, РУДН. Среди специализированных исследований вызывает интерес монография А.Г. Браницкого [75], где систематизируются истоки и современное состояние европейской идентичности. В авторефератах диссертаций А.Г. Браницкого [84] и В.А. Чумакова [86] выявленные и потенциальные вызовы и угрозы ЕС рассматриваются соответственно путем историко-политического анализа идентификационных концептов Европейского парламента и сквозь призму евроатлантического сотрудничества. В отличие от этих исследователей, представляется более объективным считать, что практическая реализация политики идентичности, требующая политической воли, в рамках ЕС более осуществима на уровне ЕЦБ, на чем автор и строит свою работу.

Среди иностранных авторов неоспоримую научную ценность имеют исследования британцев Т. Райсса [237] и М. Эмерсона [193], немца В. Лота [225], норвежца И. Нойманна[101] и голландского ученого Б. Страта [241]. В их работах не только показано целенаправленное воздействие наднациональных органов ЕС на метафизический процесс формирования идентичности, но и предпринимаются попытки определить наилучший сценарий идентификационной и культурной политики. Т. Райсс построил свою работу на выявлении закономерностей социального поведения при одномоментной смене валют на значительном (по европейским меркам) пространстве, тогда как В. Лот акцентировал основные образы, которые используются при создании многомерных моделей идентичности. М. Эмерсон в качестве объекта исследования выделил многомерную модель интеграции, что позволило ему ввести такие понятия, как «новосредневековая Европа» и «пограничная идентичность». 14 И. Нойманн уделил основное внимание изучению историко-политической концепции единого европейского пространства, а Б. Страт проанализировал первые шаги индентитарной политики Европейских Сообществ, которые ныне легли в основу политики «субверсивной европеизации»15.

Из числа вспомогательных источников информации хочется отметить книгу В.Я. Пищика [102], где с позиций МВФ и Всемирной торговой организации рассматривается МВФС. Учебник C.B. Котелкина [253], системно раскрывающий всю совокупность элементов МВФС, позволил сделать важные выводы относительно трансформации этой системы, которые получили развитие в тексте диссертации.

Наконец, в отдельную группу автор выделил доклады Института Европы РАН, посвященные проблематике европейской интеграции [87-96]. Выступления, статьи и доклады (Ю.А. Борко, О.В. Буториной, М.В. Ершова, A.A. Масленникова, И.П. Фаминского, Е.С. Хесина, В.Г. Шемятенкова, В.Н. Шенаева, Н.П. Шмелева и других исследователей) не только дали дополнительный материал для изысканий, но и позволили составить общую картину происходящих в Европе процессов. Среди них отдельно хотелось бы отметить научные исследования О.В. Буториной [160-162] - самого авторитетного российского эксперта по экономическим аспектам «проекта евро».

В целом, при обзоре научно-исследовательской базы по теме диссертации можно отметить, что наблюдается тенденция, когда теоретическая проработка проблемы носит более завершенный характер, нежели меры по практической реализации. Во многом именно из-за этого, официальные источники, в отличие от исследователей, не успевают реагировать на постоянно изменяющуюся реальность, что приводит к

14 см. Глоссарий

15 см. Глоссарий информационным лакунам, которые автор по возможности попытается закрыть в дальнейшем исследовании.

Эмпирическая база исследования. Эмпирическую базу диссертации составили: а) официальные документы функциональных институтов Европейских Сообществ; б) международные соглашения и договоры, заключенные между странами-членами Евросоюза, Россией и ЕС, а также акты международных переговоров, совещаний, саммитов; в) официальные документы Европейского Центрального банка; г) доклады, выступления и интервью государственных и общественно-политических деятелей," высших чиновников органов и институтов Европейских Сообществ; . д) аналитические доклады и разработки исследовательских институтов, в том числе - Института Евро (г. Лион, Франция), Центра Европейских политических исследования (г. Брюссель, Бельгия) и Генерального комиссариата по вопросам планирования при Правительстве Франции; е) открытые аналитические материалы, досье и архивы Департамента общеевропейского сотрудничества МИД РФ и Представительства Комиссии Европейских Сообществ в России; ж) дополнительная справочная литература, информационные материалы СМИ, разносторонние ресурсы электронных компьютерных сетей (официальные и неофициальные порталы, веб-сайты научно-исследовательских центров и аналитических агентств); з) запротоколированные материалы встреч соискателя с должностными лицами КЕС, представителями европейской интеллигенции, а также материалы «круглых столов», семинаров и конференций, по различным причинам не отраженные в библиографическом перечне.

Элементы эмпирической базы позволили автору определить основной вектор рассмотрения проблем, связанных с формированием и принципами использования технологий валютно-финансового регулирования на основе евро с целью развития не столько экономического, сколько «четвертого измерения» ЕС. На основе эмпирической базы была сделана междисциплинарная оценка закономерностей, вариаций и перспектив одного из сложнейших и интересных международно-политических процессов современной Европы политики европеизации, в том числе - в контексте государственных интересов России.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с момента введения безналичного евро (1999г.) вплоть до ноября 2006г., когда завершается подготовительная фаза к вступлению в ЕС 01 января 2007г. Румынии и Болгарии на фоне официально озвученной приостановки территориального расширения. Изменение территориальных пределов приведет к активизации политики идентичности. В то же время выбранный верхний хронологический порог исследования позволяет дать прогноз относительно тех политических процессов, которые повлечет за собой появление на мировой арене рубля в качестве свободно конвертируемой валюты - как в сфере идентификационной политики ЕС, так и в контексте политических интересов ЕС и США. В то же время, автор придерживается принципа историзма и рассматривает вышеуказанный временной отрезок в контексте общеевропейской исторической парадигмы, обращаясь в отдельных случаях к событиям, выходящим за рамки указанного интервала. Это делается для того, чтобы использовать исторический опыт как аргумент либо выстроить возможный сценарий будущего развития тех или иных процессов.

Пространственные рамки. Наряду с общепринятой в международно-политической науке системой координат, («Восток - Запад», «Старый Свет - Новый Свет», «центр - периферия»), автор определяет пространственные рамки как постоянно изменяющийся ареал обращения евро с центром в еврозоне, исходя из тезисов об эксцентричности и эксклюзивности европейских интеграционных процессов.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является исследование существующих механизмов воздействия валютно-финансовых технологий на процесс формирования концепции политической идентичности ЕС за счет использования общеевропейской ч. валюты. Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие основные задачи: во-первых, проследить технологии использования властными органами ЕС основных закономерностей развития общеевропейской идентичности; во-вторых, систематизировать технологии перетекающей интеграции, появившиеся за счет использования евро; в-третьих, установить зависимость между процессами евроизации и европеизации в контексте вызовов и угроз, которыми могут сопровождаться эти политические процессы.

Помимо основных задач, решается также ряд следующих вопросов'. раскрывается проблема общеевропейской идентичности в рамках практической деятельности Европейского союза; определяется действующий инструментарий политики идентичности ЕС; структурируются новые и традиционные технологии валютного регулирования, обозначив место ЕЦБ в политической сфере ЕС и его влияние на формирование общеевропейской идентичности; исследуются финансово-экономические и политические аспекты введения евро в контексте политики субверсивной европеизации; анализируется роль «евроэффекта» во взаимосвязи с «чувством общности судеб» Европы; позиционируется проблема восточноевропейского и российского факторов в политическом конструировании общеевропейской идентичности и процессе субверсивной европеизации.

Предмет и объект исследования. Предметом диссертации выступают основные механизмы и закономерности валютно-финансового конструирования политически направленной идентичности. Объектом диссертационного исследования являются параллельные процессы европеизации и евроизации как составляющие стратегии по возрождению глобальной доминирующей роли Европы-ЕС.

Методологической основой исследования выступает комплексный подход, поскольку тема диссертации носит междисциплинарный характер. Кроме того, на отдельных стадиях написания работы поочередно применялись феноменологический, геополитический, цивилизационный, конструктивистский и структурно-функциональный подходы. Среди методов особое внимание уделялось моделированию и построению

-.— сценариев конструирования исторической ^радигмы, валютно-финансового воздействия и культурной экспансии. В частности, были созданы следующие модели - «спираль евроэффекта», «веер идентичности»16, «модель Лурье»17, «сфера Трубецкого»18. В то же время желательно отметить, что использование метода прогнозирования ограничивается, с одной стороны, отсутствием политического единства и воли, а значит невозможностью контроля, а также недостаточной мотивацией, выраженной в неравномерности распространения евроэффекта. Несмотря на то, что основным методом написания являлся конструктивистский анализ (экономический, системный, политологический и статистический), немаловажное значение на результаты исследования оказывают «дельфийский метод» и так называемое когнитивное картирование, в первую очередь основанные на работе с письменными и аудиовизуальными источниками, а также - на эмпирических исследованиях соискателя.

16 Приложение 12.

17 Приложение 22.

18 Приложение 9.

Научная новизна определяется двумя факторами - недостаточной проработкой избранной тематики в комплексных исследованиях и спецификой раскрытия темы диссертации соискателем. К основным результатам, содержащим научную новизну, можно отнести следующее: в рамках категорий мультикультурализма. и «вторичности» европейской цивилизации раскрываются актуальные закономерности европейской идентичности; анализируется современная политика идентичности ЕС в свете романтизации истории, создания общей исторической парадигмы и новой политической мифологии; вводятся в оборот новые термины, позволяющие проводить анализ многовариантности европейской политики - «эффект евро», «проект евро», «идентитарный», политика «субверсивной европеизации» - и дается их определение в контексте политизации европейской валюты; систематизируется малоизвестная информация по особенностям введения и функционирования единой валюты; устанавливается закономерность формирования эгрегора пользователей при вступлении в еврозону; систематизируются новые механизмы валютно-финансового регулирования идентитарного конструирования; в контексте отношений РФ-ЕС развенчивается официальный ) политический миф о толерантной иконографии европейской валюты.

Теоретическая и практическая значимость диссертации. К теоретически значимым результатам исследования следует отнести: предложенную соискателем классификацию новых инструментов валютно-финансового регулирования; обоснование внутренне агрессивного характера и внешней направленности культурно-идентитарной политики ЕС; создание модели «веера идентичности», «модели Лурье» и «спирали евроэффекта»;19 я систематизацию экономических и политических аспектов введения евро; установление закономерного воздействия определенного набора факторов на формирование чувства идентичности вне зависимости от национальной принадлежности при использовании единой валюты; исследование институциональных и системных факторов использования евро в идентитарной политике и трансформации МВФС как ключевого маркера и прямого следствия при конструировании общеевропейской идентичности.

Материалы и выводы диссертации могут служить базой и методологическим дополнением для проведения дальнейших исследований по вопросам, связанным с политической ролью европейской валюты при строительстве новой Европы. На практике результаты исследования могут использоваться для проведения консультаций по идентитарной политики России; в качестве рабочих материалов для служебного пользования во внешнеполитическом ведомстве страны; в виде учебной информации для подготовки студентов и повышению квалификации специалистов по политическим и экономическим специальностям.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разбитых на три параграфа каждая, заключения, библиографического списка исследованных источников и научной литературы, а также -приложения, включающего глоссарий, графики, таблицы, схемы и графические изображения разработанных теоретических моделей.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Процесс формирования общеевропейской идентичности: политика валютно-финансового регулирования, механизмы политико-экономической трансформации, технологии стратегического моделирования"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Европейская идентичность - это двухуровневый процесс. С одной стороны, это метафизическая данность, которая диктует свои закономерности, выступающие онтологическими индикаторами всего европейского - такие как эксцентричность, эксклюзивность и вторичность. С другой стороны, это конструируемая политическая реальность, основанная на технологиях политики идентичности. В зависимости от того, какие параметры и условия заложены в этот процесс (субъекты, объекты, характер отношений, пространственные рамки, внешние и внутренние факторы), постепенно происходит качественная трансформация формируемого посредством технологий и политического инструментария уровня идентичности в разряд идентитарных закономерностей, не поддающихся четкой концептуализации.

Европейская культурно-политическая идентичность на протяжении веков была вторична, так как базировалась на римской, в свою очередь заимствованной у эллинистического и иудео-христианского миров. Это ощущение вторичности в ходе исторического процесса вылилось в европоцентризм, маскируемый терминами «общечеловеческая цивилизация», «гуманитарные ценности» и «международное сообщество». В этом смысле весь мир выступает в определенной степени частью Европы, а значит - оправдывает внешнюю направленность (эксклюзивность) и внешнюю идентичность (т.н. комплиментарность) Европы как единого целого. Эксклюзивность всегда была присуща европейскому политическому пространству, ибо оно не мыслимо без р пограничной идентичности, которая по мере территориального расширения становилась частью общеевропейской. Во многом, за счет этого, Европа никогда не имела постоянного центра, ибо эксцентричность выражалась в постоянном стремлении к развитию и доминированию полицентричной^ системы. Благодаря эксцентричности возможно ¡'¡и <• р'. существование мультикультурализма, трансграничной идентичности, «Европы разных скоростей» и «Европы регионов», которые объединились в понятии «ново-средневековая Европа».

Европейский союз, являясь «империей поневоле», вынужден находиться на острие общеевропейской политики субверсивной европеизации, если рассматривать этот процесс как воздействие трех взаимосвязанных механизмов:

• правовых обязательств в политической и экономической сферах, исходя из требований, предъявляемых при принятии страны в ЕС для усвоения acquis communautaire;

• объективных изменений в экономике, политической структуре и индивидуальных интересах как результат слияния с Европой;

• субъективных изменений в европейском менталитете, которые ведут к автоматическому закреплению только европейских норм во всем мире.

Проводя активную культурную и образовательную политику, ЕС ассоциирует себя с Европой в ходе внешней идентификации. Как в свое время ЕЭС «позаимствовал» основной свой символ - флаг - у Совета Европы, так теперь ЕС участвует в построении новой общеевропейской идентичности, исходя, прежде всего, из собственных интересов. Однако это привело к трансформации контролируемого процесса достижения преимущественно экономических' целей преимущественно политическими методами в самоподдерживающийся процесс экономических, политических и социально-психологических перемен, подверженный уже не контролю, а незначительным корректировкам. При этом, та специфическая идентичность, проект создания которой разрабатывался европейскими политиками, перестает носить абсолютно искусственный характер и начинает развиваться по естественным законам коллективной идентичности.

Внутри Евросоюза проводится политика культурного многообразия, дополняющая политику сплочения, направлена на нейтрализацию роли национальных государств, которые рассматриваются как анахронизм, представляющий угрозу европейскому миру, а на самом деле являются основной питающей средой той эмпирической общеевропейской идентичности, которую ЕС хочет трансформировать в жесткий прогнозируемый и контролируемый процесс. Формируются прямые линии политических отношений «ЕС-регион», которые Евросоюз использует в качестве рычага давления на страны и в виде механизма эрозии суверенитета, тем более что государства зачастую сами вынуждены финансировать подобные программы.

Идентичность, построенная в рамках «культурного многообразия», исключает существование сильной национальной идентичности, что вызывает кризис внутренней комплиментарности в современной Европе. Негативным фактором здесь выступает то, что исчерпаны возможности ассимиляции, являющиеся определяющим фактором существования европейской цивилизации, наблюдается территориальное расширение при углублении внутреннего идентитарного кризиса, как это показали тревожные события во Франции в марте 2006г. или в Испании в апреле того же года.

При конструировании общеевропейской идентичности ЕС, как организация изначально экономическая, опирался на существующие экономические методы и инструменты. Основным из них стало внедрение евро, которое повлекло экономические последствия, spill-over имеющие политический характер. Концентрация и интеграция финансовых рынков привели к укрупнению производства и усилению лобби ТНК в европейских институтах. С другой стороны, реструктуризация крупнейших компаний привела росту вложений в НИОКР, повышению экономического потенциала и международного престижа ЕС, переходу от экономической модели high-tech к high-hume, а также к разработке и внедрению кардинально новых технологий валютно-финансового регулирования, многие из которых немедленно были использованы КЕС -от антикризисного реагирования в ответ на управляемые кризисы до создания валютных микрозон в развитие теории оптимальных валютных пространств.

Несмотря на то, что введение евро часто объясняется экономическими причинами интеграции, конечной целью данного проекта была {толитическая унификация через создание наднациональных структур кардинально нового уровня, преобразующих ЕС из международной организации в подобие наднационального государства. Примером осуществления идентитарной политики в этом ракурсе является деятельность ЕЦБ. Она поставила вопрос о доверии к наднациональным институтам как синониме международного влияния, от решения которой во многом зависит успех закономерной политической интеграции стран-членов в единую сверхдержаву. В то же время этот институт наглядно демонстрирует отсутствие политической воли на национальном уровне для отстаивания пока аморфных общеевропейских интересов, что ставит КЕС перед необходимостью структурных реформ по созданию наднационального политического органа «имперского» типа. Это соответствует и интересам ЕЦБ, выраженным в политической унификации Европы в формате ЕС.

Используя политику «малых шагов», ЕС стремится к стабилизации МВФС посредством установления биполярной валютной системы, где евро постепенно заменит доллар в качестве основной рабочей валюты. Подобная практика наталкивается на противодействие «долларовой дипломатии», конечная цель которой - реформировать МВФС в американских интересах, в том числе - через силовое и политическое вмешательство. США лишь частично заинтересованы в стабилизации системы, так как она может представлять потенциальную угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов. Вопреки распространенному мнению о жесткой конфронтации евро и доллара, наблюдается сравнительно мирный передел сфер валютно-финансового влияния за счет сокращения долларового ареала обращения в пользу евро. В обмен, европейцы выступают основным гарантом США в области страхования долларовыми рисками, тогда как американцы сохраняют в руках все инструменты управления рисками. Тот факт, что валютные риски диверсифицировались, а значит - стали в меньшей степени управляемыми, подтверждает по аналогии с Луврскими соглашениями 1987г. заключение в Нью-Йорке в сентябре 2001г. секретного договора, предусматривающего пакет мер по поддержанию мировой валютной системы, чьей рабочей валютой выступает доллар (а не привязанный к нему евро). Таким образом, появление «альтернативной» доллару валюты не только увеличило риск возникновения кризиса, но и снижает видимость угроз экономической безопасности, отдаляя перспективы интеграции в странах, прилегающих к США и ЕС из-за включения их в «зону валютного окружения». В случае с Европой подобная практика попутно сопровождается процессом европеизации со всеми вытекающими последствиями.

Методика политического использования единой европейской валюты является материальным воплощением реализации и механизмов европеизации, и всех ее компонентов. Более того - значение евро в построении идентичности на данный момент является его ключевой политической функцией. Это не отрицается ни в Еврокомиссии, ни в Европарламенте, ни на национальном уровне.

Различное отношение к евро в зависимости от страны в силу существующего евроэффекта не может нейтрализовать рефрен об исключительно европейском предназначении новой валюты, которая тем временем выступает основным инструментом по закреплению за ЕС маркера «Европа». Можно даже просчитать определенные закономерности, связанные с «синдромом привыкания» к евро, что свидетельствует о поступательном формировании эгрегора пользователей новой валюты и роста ключевого элемента в эру виртуальной экономики -доверия как синонима обеспеченности и стабильности.

Тем временем, и в тексте Конституции, и по своему названию, и по политике распространения европейская валюта навязывается как единственно приемлемая для государств ЕС и их ближайших соседей. Политика, проводимая ЕЦБ и его президентом Ж.-К.Трише, направлена на то, чтобы закрепить за евро статус основного маркера принадлежности к Европе, той самой Европы, которая будет выступать синонимом ЕС в рамках общей исторической парадигмы. Девизом евро как валюты стала толерантность, хотя в сфере политики идентичности власти ЕС далеки от соблюдения критерия толерантности, но само это понятие нужно им для того, что переписать европейскую историю, максимально романтизируя ее, устраняя негативные политические мифы.

Этому способствуют и «волнообразное расширение» сфер влияния ЕС, и психологически агрессивно направленная иконография новой валюты. Определяющим фактором в данном случае выступает то, что внутренняя самоидентификация Европы наталкивается на определенные трудности, так как ее геополитические границы до сих пор четко не определены. Однако можно сделать вывод, что в качестве «пограничных» государств выступают Великобритания, Турция и Россия. В то же время если в краткосрочной перспективе политика европейских властей по сплочени^вновь не будет активизирована, и после Румынии и Болгарии будет присоединена Турция, есть все основания говорить об утверждении «Междуевропы», которая всегда будет ориентирована на догоняющую модель развития по отношению к Западу до тех пор, пока не будут о истощены мобилизационные ресурсы. ^у^

В свете этого некоторую угрозу представляет состоявшееся расширение ЕС, которое привело не только к диспаритету бенефициаров евро и остальных членов Евросоюза, но и искажению уже сложившихся успехов в области политики сплочения западноевропейских народов. Латентный кризис динамики интеграционных процессов, получивший наиболее четкое выражение в провале проекта Конституции, требует от властных элит погасить его посредством выноса вовне. Это вполне соответствует двум основным факторам идентификационной политики ЕС

00

- мультикультурализму и эксцентричности (внешней.направленности).

Поэтому форсированное развитие влияния европейской валюты в России объясняется постепенным включением РФ в «валютную периферию» ЕС, роль которой ранее исполняли страны ЦВЕ. В том числе это делается для того, чтобы после успешного перехода новых стран-членов на евро, существовало уже сформированное и адаптированное к европейским стандартам «благоприятное валютное окружение». Таким образом, вместо дедолларизации экономики вырисовывается вполне возможный сценарий евроизаиции со всеми вытекающими последствиями субверсивной европеизации.

Единственной альтернативной реакцией на процесс европеизации является выработка собственных цивилизационных моделей, не обязательно враждебных европейской, но воспринимаемой Европой как угроза, выраженная в ослаблении универсальных критериев цивилизованности. С одной стороны, только наша страна способна оспорить переосмысление европейской исторической парадигмы в интересах ЕС и присвоение бренда «Европа». Во-вторых, выводя собственную валюту на мировую арену с января 2007г., она делает заявку на лидерство в регионе. В противном случае, наша страна станет валютной периферией ЕС и одновременно - США, что впоследствии не исключает даже территориальное дробление РФ.

Список научной литературыКемаев, Константин Валерьевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Официальные документы Европейских Сообществ и их функциональных институтов

2. A world player. The ElTs external relations. Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

3. Council decision of 11 May 2004 on the position to be taken by the Community regarding an agreement concerning the monetary relations with the Principality of Andorra (2004/548/EC). // Official Journal of the European Union, L 244/47.

4. Countries and territories with euro as de facto currency. // http://europa.eu.int/comm/economyfinance/euro/origins.htm

5. Declaration on European Identity. General Report of the European Commission. -Brussels: European Commission, 1973.

6. Decision on CFA franc and Comorian franc. // www.europa.eu.int/eur-lex/en/treaties/selected.html

7. Decision on Cape Verde escudo. // www.europa.eu.int/eur-lex/en/treaties/selected.html

8. ECB Estimating the size of portfolio shifts from equity to money. // Box 1 of the ECB Monthly Bulletin May 2003, pp. 11-14.

9. ECB Monthly Bulletin, Long-term and short-term nominal interest rates in the largest euro area countries from a historical perspective, p. 29-31, August 2005.

10. ECB Monetary Analysis in Real Time, ECB Monthly Bulletin October 2004, pp. 43-66.

11. ECB Press release. Euro area securities issue statistics: February 2005. // www.ecb.int1 l.ECB Monetary development in the Euro area: march 2005. // www.ecb.int

12. Europe's role in the world: advantages for Europe's international role. // http://europa.eu.int/comm/economyfinance/euro/origins.htm

13. EU-Russia relations. Delegation of the European Commision in Russia. -Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

14. How Europeans see themselves. Looking through the mirror with public opinion surveys. Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

15. London Economics. The Costs and Benefits of Integration of EU Mortgage Markets, Report for European Commission, DG Internal Market and Services, August 2005.

16. London Economics. Quantification of the macro-economic impact of integration of EU financial markets. Report to the European Commission, 2002.

17. Making globalization work for everyone. The EU and world trade. Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

18. Monetary Agreement between the Italian Republic, on behalf of the European Community, and the Vatican City State and, on its behalf, the Holy See. // Official Journal of the European Union C 299, 25/10/2001.

19. More unity and more diversity. The EU's biggest enlargement. Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

20. On the Instruments for External Assistance under the Future Financial Perspective 2007-2013. / Commission Communication , № COM (2004) 626 final, 29 September 2004.

21. Political integration: benefits related to the wider process of integration. // http://europa.eu.int/comm/economyfinance/euro/origins.htm

22. Protocol on CFP franc area. // www.europa.eu.int/eur-lex/en/treaties/selected/livre342.html

23. Regulation Lay in General Provisions Establishing a European Neighborhood and Partnership Instrument. / Commission proposal, № COM (2004) 628 final, 29 September 2004.

24. The EU's Generalized System of Preferences. Luxembourg: Office for Official Publications of the EU, 2003.

25. The euro in the world. // http://europa.eu.int/comm/economyfinance/euro/origins.htm

26. Treaty establishing a Constitution for Europe. Luxembourg: Office for Official Publications of the European Communities, 2005.

27. Международные межправительственные договоры и соглашения, материалы функциональных органов стран-членов ЕС

28. Дорожная карта по общему пространству науки и образования, включая культурные аспекты. // www.kremlin.ru

29. Commisariat Général du plan. Perspectives de la coopération renforcée dans TUE. -Paris: La Documentation Française, mars 2004.

30. De Laeken à Copenhague: les texts fondamentaux de la défense européenne. / EU Institute for Security Studies. Cahiers de Chaillot, fevrier, 2003

31. DGCID. Les nouveaux enjeux internationaux. Paris : MAE, 2003.

32. L'euro dans la zone franc http://www.euro.gouv.fr

33. La coopération internationale du MAE. DGCID. Bilan 2002 et perspectives. -Paris : MAE, 2003.

34. Révision à mi-parcours du Processus de Lisbonne. // http://www.eu2005.1u/fr/presidence/prioritesetpgm/priorites/index.html#pacte%2 Ostabilite

35. Рабочие документы ЕЦБ и европейских финансовых институтов

36. Andrés, J, López-Salido, J. D. and Nelson, E. Money and the Natural Rate of Interest: Structural Estimates for the UK, the US and the Euro Area. CEPR Discussion Paper № 4337/2004.

37. Bayoumi Т., Sgherri S., Monetary magic? How the Fed improved the flexibility of the US economy. Discussion Paper № 4696. October 2004. CEPR.

38. Bayoumi Т., Sgherri S., Deconstructing the art of central banking, Discussion Paper № 4675, October, CEPR, 2004.

39. Borio, C. and Lowe, P. Asset prices, financial and monetary stability: exploring the nexus. BIS Working Paper, № 114, July 2002.

40. Bruggeman, A., Camba-Méndez, G., Fischer, B. and Sousa, J. Structural Filters for Monetary Analysis The Inflationary Movements of Money in the Euro Area, ECB Working Paper Series № 470/2005.

41. Calza, A., Gerdesmeier, D. and Levy, J., Euro area money demand: measuring the opportunity costs appropriately, IMF Working Paper, № 01/179. 2001.

42. Christiano, L. and Rostagno, M. Money growth monitoring and the Taylor rule. NBER Working Paper № 8539/2001.

43. Coenen, G., Levin, A. and Wieland, V. Data uncertainty and the role of money as an information variable for monetary policy, ECB Working Paper, № 84/2001.

44. Coenen G., Wieland V., A small estimated euro area model with rational expectations and nominal rigidities, ECB Working Paper № 30 // European Economic Review, 2005, Vol 49 (5), pp. 1081-1104

45. Detken, C. and Smets, F. Asset price booms and monetary policy, ECB Working Paper, № 364/2004.

46. Disyatat, P. Inflation targeting, asset prices and financial imbalances: Conceptualizing the Debate. Basel: BIS, BIS Working Papers № 168/2005.

47. Fagan, G., Henry, J., Mestre, R. An area-wide model (AWM) for the euro area. ECB Working Paper № 42 // www.ecb.int

48. Gerdesmeier, D. and Roffia, B. Taylor rules for the euro area: The issue of real-time data, Deutsche Bundesbank, Discussion paper№ 37/2004.

49. Greiber, C. and Neumann, M. J. M. Inflation and core money growth in the euro area. Deutsche Bundesbank Discussion Paper, № 36/2004.

50. Jäger, A. The ECB's money pillar: An assessment, IMF Working Paper, № 03/82. (2003)

51. Nicoletti-Altimari, S. Does money lead inflation in the euro area?, ECB Working Paper №63/2001.

52. Smets, F., Wouters, R. An estimated stochastic dynamic general equilibrium model of the euro area, ECB Working Paper № 171 // Journal of Economic Association, September 2003, Vol 1 (5), pp. 1123-1175

53. Willman, A., Estrada, A. The Spanish block of the ESCB-multi-country model, ECB Working Paper № 149/2006 // www.ecb.int

54. Интервью, доклады и пресс-конференции финансовых и общественно-политических деятелей ЕС

55. Гудби Дж. Неразделенная Европа. Мемуары. М.: Международные отношения, 2000.

56. Драшкович Т. Правительство Венгрии решило ввести единую европейскую валюту с 1 января 2010 года. Интервью. // АЭИ ПРАЙМ-ТАСС, 14.05.2004

57. Иванов И.С. Россия в современном мире. Ответы на вызовы XXI века: статьи и выступления. M.: OJIMA-npecc, 2004.

58. Jle Гофф, Ж. Европа не старая, она древняя: хорошее основание для создания будущего. Интервью. // El Periodico, 18.07.2004/ www.ntvru.com

59. Паскариу, Г. Европейский союз на мировой арене. Пресс-конференция. // www.euroword.ru

60. Трише, Ж.-К. Все наши решения принимаются независимо от давления. Интервью. 09.03.2004 //http://www.euroworld.ru/analitik.phtml?razd=:l&new=19

61. Оуэн М. Почему британцы готовы остаться в стороне. Интервью. // Вестник Европы, №2,2002.

62. Шуман Р. За Европу. М.: Московская школа политических исследований, 2002.

63. Papademos, L. Opening of the Euro Banknote Design Exhibition. Speech in Athens, 11 August 2004 // www.ecb.int

64. Trichet, J.-C. L'euro: succès et défis. Intervention à 1' European American Press Club, Paris, le 14 janvier 2005. // http://www.ecb.int/press/key/date/2005/html/sp050114.fr.html

65. Trichet, J.-C. Euro in wider circles. Speech at the Conference «Goodbye Lisbon», European Banking Congress. Frankfurt am Main. 19 November 2004. // http://www.ecb.int/press/key/date/2004/html/sp041119.en.html

66. Trichet, J.-C. Identité européenne. Conférence à l'occasion de la remise du Prix bi-annuel Vincent van Gogh pour l'art contemporain en Europe Maastricht, 10 septembre 2004. // http://www.ecb.int/press/key/date/2004/html/sp040910.fr.html

67. Trichet, J.-C. The international role of the euro. Speech at the «Schierensee Gespräche», 14 May 2004. // http://www.ecb.int/press/key/date/2004/html/sp040514.en.html

68. Trichet, J.-C. European financial integration/ Speech at Danmarks Nationalbank Copenhagen, 3 October 2005

69. Trichet, J.-C.L'UE ne doit pas hésiter à prendre des sanctions. Interview/ samedi 24 septembre 2005 // http://fr.biz.yahoo.com/050923/299/41me7.html

70. Trichet, J.-C. Interview with Yediot Ahronot on 31 March 2006

71. Trichet, J.-C. L'affaire Fazio n'affecte pas la crédibilité de la BCE. samedi 24 septembre 2005, Interview // http://fr.biz.yahoo.com/050923/299/41me7.html

72. Tumpel-Gugerell, G. Integrating Europe's Financial Sector | Speech on Finland's EU Presidency Conference, Helsinki, 23-23 October 2006.1.. ИССЛЕДОВАНИЯ1. Монографии

73. Борко, Ю.А. От европейской идеи к единой Европе. М.: Деловая литература, 2003.

74. Браницкий А.Г., Erit una Еигора?(Будет ли единой Европа?): История объединения Европы: противоречия, проекты, перспективы. Н.Новгород: ННГУ, 2006.

75. Браницкий А.Г. «Континент свободы»: становление и развитие единой Европы в меняющемся мире. Н.Новгород: ИСИ ННГУ, 2006.

76. Европа: вчера, сегодня, завтра. / Под ред. Н.П. Шмелева. М.: Экономика, 2002.

77. Европа перемен: концепции и стратегии интеграционных процессов. Монография. / Под общей ред. профессора Л.И. Глухарева. М.: КрафтН, 2006.

78. Европейская интеграция, большая гуманистическая Европа и культура. / Под общей ред. профессора Л.И. Глухарева. М., 1998.

79. Панарин И.Н. Информационная война и дипломатия. М.: Издательский дом «Городец», 2004.

80. Панчепко М.Ю. Российско-китайские отношения и обеспечение безопасности в ATP. М.: Научная книга, 2004.

81. Петренко, И.Н. Экономическая безопасность России: денежный фактор. М: Маркет ДС, 2003.

82. Чумаков В.А. Расширение Европы и государственные интересы России. /Под общей ред. Академика O.A. Колобова. Арзамас-Н.Новгород: АГПИ им. А.П. Гайдара, 20062. Авторефераты диссертаций

83. Браницкий А.Г. Процесс объединения Европы: поиск универсальной парадигмы идентичности: Автореф. дисс. . докт. истор. наук. Н.Новгород: ФМО ННГУ, 2006.

84. Бугров P.B. Институционально-политическое развитие Европейского союза: тенденции, закономерности, перспективы: Автореф. дисс. . канд. полит, наук. Н.Новгород: ФМО ННГУ, 2002.

85. Чумаков В.А. Расширение европейской интеграции на Восток и государственные интересы России: Автореф. дисс. . канд. полит, наук. -Н.Новгород: ФМО ННГУ, 2006.

86. Доклады Института Европы РАН

87. Бажан А.И. Деньги и кредитно-денежная политика в Западной Европе. М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №155,2005.

88. Буховец О.Г. Изучение национализма в Европе и Евразии: новые аспекты. -М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №148, .2004.

89. Валютные проблемы современного мира. /Под общ. ред. А. Масленникова. -М.: ДИЕ РАН издательство «ОГНИ ТД», №139,2004.

90. Водопьянова Е.В. Европейская наука в зеркале национальных культур. М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №151,2005.

91. Кондратьева Н.Б. Сближение социально-экономического развития европейских стран в условиях интеграции. Иллюзии и реальность. М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №143,2004.

92. Кудров В.М. Экономика «трех Европ» на подъеме (сопоставительный анализ). М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №159,2005.

93. Рубль на постсоветском пространстве. /Под общ. ред. А. Масленникова. М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №152,2005.

94. Федоров В.П. Есть ли друзья у России и нужны ли они ей? М.: ДИЕ РАН-издательство «ОГНИ ТД», №154, 2005.

95. Хайтун АД. Конкурентность энергетических ресурсов России на рынках Европы (по оси «Восток-Запад»). М.: ДИЕ РАН- издательство «ОГНИ ТД», №149,2004.

96. Шмелев Н.П., Шенаев В.Н., Володин J1.H. Основные особенности экономического развития стран Западной Европы. М.: ДИЕ РАН-издательство «ОГНИ ТД», №150, 2005.4. Научные издания

97. Бжезинский 3. Выбор: мировое господство или глобальное лидерство. М.: Международные отношения, 2004.

98. Галумов Э.А. Международный имидж России. М.: Международные отношения, 2003.

99. Кольев, А.Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. -М.: Логос, 2005.

100. Мюнклер, X. Европа как политическая идея. / Империя нация - Европа: модели политического устройства. // http://www.nz-online.ru/print.phtml?aid= 10010452

101. Ю1.Нойманн И. Использование «Другого»: образы Востока в формировании европейских идентичностей. М.: Новое издательство, 2004.

102. Пищик В.Я. Евро и доллар США. М.: Консалтбанкир, 2002.

103. Распад мировой долларовой системы: ближайшие перспективы. / Сборник работ. Под общей ред. Ю.Д. Маслюкова. М.: Издатель Н.Е. Чернышова, 2001.

104. Современные международные отношения и мировая политика: учебник. Под ред. A.B. Торкунова. М.: Просвещение, 2005.

105. Страны ЦВЕ на пути в Европейский союз. М.: Наука, 2002.

106. Трубецкой Н. Европа и человечество. / Классика геополитики: XX век. М.: ACT, 2003.

107. Трубецкой Н. Мы и Другие. / Классика геополитики: XX век. М.: ACT, 2003.

108. Уткин А.И. Мировой порядок XXI века. М.: Алгоритм, 2001.

109. Уткин А.И. Единственная сверхдержава. М.: Алгоритм, 2003.

110. Уткин А.И. Вызов Запада и ответ России. М.: Эксмо, 2003.

111. Фуко, М. Ницше, генеалогия, история. // Философия эпохи постмодерна. -СПб: Алетейя, 2001.

112. Химанен П., Кастелс М. Информационное общество и государство благосостояния: финская модель. Власть идентичности. М.: Логос, 2002.

113. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки мифологии мировой истории, т.1. Гештальт и действительность; т.2. Всемирно-исторические перспективы. М.: Мысль, 1998.

114. Шубарт В. Европа и душа Востока. М.: Эксмо, 2003.

115. Литература на иностранных языках

116. Anderson, В. Imagined Communities. London: Verso, 1983.

117. Artus P. L'euro et la Banque Centrale Européenne: un premier bilan. Paris: Economica, 2001.

118. Baldwin, R., Wyplosz, C. The economics of European integration. New York: McGray Hill, 2004.

119. Bayouini, T. and Eichengreen, B. Shocking aspects of European monetary unification. // In F. Giavazzi anf F. Torres (eds.) Adjustment and growth in the European Union. Cambridge: Cambridge University Press, 1993, pp. 193-230.

120. Berthu, G. La normalisation par Teuro. Paris: OEIL, 2002.

121. Bossuat, G. Inventer l'Europe. New York-Bruxelles: P.I.E.-Peter Lang, 2003.

122. Bourguinat, H. L'euro au défi du dollar. Paris: Economica, 2001.

123. Brague R Europa. Eine exzentrische Identität, aus dem Franz. von G. Ghirardelli. Frankfurt am Main, 1993.

124. Bruggeman, A., Donati, P., and Warne, A. Is the demand for euro area M3 stable? // In O. Issing (ed.), Background Studies for the ECB's Evaluation of its Monetary Policy Strategy. Frankfurt: ECB, 2003, pp. 245-300.

125. Calza, A., Sousa, J. Why has broad money demand been more stable in the euro area than in other economies. // In O. Issing (ed.), Background Studies for the ECB's Evaluation of its Monetary Policy Strategy. Frankfurt: ECB, 2003, pp. 229-43.

126. Charillon, F. La difficile définition de l'identité européenne. Paris: La Documentation Française, 2003.

127. Cohen, E. The Euro, Economic Federalism and National Sovereignty. // The Idea of Europe. Cambridge University Press, 2002.

128. Coppieters, B., Emerson, M., Kovziridse, T., Noutcheva, G., Tocci, N., Vahl, M. Europeanization and Conflict Resolution- Case Studies from the European Periphery. Gent: Academia Press, 2004.

129. Cubitt, G. Imagining Nations. Manchester: Manchester University Press, 1998.

130. Dumoulin, A., Mathieu, R., Sarlet, G. De la doctrine à l'identitaire. // PESD. De Topérationnel à l'identitaire. Bruxelles: Bruylant, 2003.

131. Dutaux-Lombard, F. L'euro aujourd'hui. Paris: Fondation R.Schuman, 2004.

132. Gerbert, P. La construction de l'Europe, 3eme ed., Paris: Imprimerie nationale, 1999

133. Gnesotto, N. La puissance et l'Europe. Paris: Presses de Sciences-Po, 1998.

134. Helleiner, E. The Making of national money: Territorial Currencies in Historical Perspective. New York: Cornell University Press, 2003.

135. Herschtel, M.-L. Europe élargie: enjeux économiques. Paris: Preses de Sciences-Po, 2004.

136. Howarth, D„ Loede,l P. The ECB. London: Palgrove, 2003.

137. E. Iankova, P.Katzenstein. The Euro and Institutional Change. London: Palgrove, 2003.

138. Issing, O., Gaspar V., Angeloni I., Tristani O. Monetary Policy in the Euro Area Strategy and Decision-Making at the European Central Bank. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.

139. Issing, O. Background Studies for the ECB's Evaluation of its Monetary Policy Strategy. Frankfurt: ECB, 2003.

140. Johsua, I. La puissance américaine et l'euro. Paris: OEIL, 2002.

141. Jones, E. The politics of EMU. New York: Roman&Littlefield publishers, 2002.

142. Koenig, G. L'euro comme vecteur d'identité européenne. Strasbourg: PUS, 2002.

143. Lager, C. Europe et Teuro grec. / D'Europe à l'Europe (III) : La dimension politique et réligieuse du mythe de l'Europe de l'antiquité à nos jours. Paris: ENS, 2002.

144. Martinot, B. L'euro, une monnaie sans politique? Paris: l'Harmattan, 2003.

145. Martin-Das, J.-C. The EMU in a public choice perspective. New York: E.Eldgar publishing, 2002.

146. Masuch, K., S. Nicoletti-Altimari, H. Pill and M. Rostagno (2003) The Role of Money in Monetary Policy Making. In: O. Issing (ed.), Background Studies for the ECB's Evaluation of its Monetary Policy Strategy. Frankfurt: ECB, pp. 187-228.

147. Masuch, K., H. Pill, C. Willeke (2001) «Framework and tools of monetary analysis» in Monetary Analysis: Tools and Applications, ed. H. J. Klöckers and C. Willeke, ECB, pp. 117-144.

148. Milner, J.P. Les penchants criminels de l'Europe démocratique. Paris, ed. Seuil, 2004

149. Passerini, L. Figures d'Europe. New York-Bruxelles: P.I.E.-Peter Lang, 2003.

150. Rimbault, G. 1000 termes pour comprendre l'UE après l'introduction de l'euro. -Paris: l'Harmattan, 2003.

151. Rinaldi-Larribe, M.-J. L'élargissement de l'UEM européenne à l'Est et l'euro. -Paris: l'Harmattan, 2003.

152. Rupnik, J. L'Europe face à l'élargissement. Paris: Presses de Sciences-Po, 2004.

153. Sabourin, P. L'Etat-nation face aux Europes. Paris : PUF, 1994.

154. Shanahan, S. Currency and Community: European Identity and the Euro. Images and Myths of Europe. New York-Bruxelles: P.I.E.-Peter Lang, 2004.

155. Villemus, P. De krach en crise. Paris: Seuil, 2004.

156. Villiers, de, P. Vous avez aimé les farines animales, vous adorerez l'euro. Paris: Michel Albin, 2001.1.I. СТАТЬИ1. Статьи на русском языке

157. Абакумов, Д.А. Германия и Великобритания: некоторые итоги введения единой европейской валюты. // Вестник МГУ сер.6. Экономика. №2. 2001.

158. Безлепкин, А. Доллару и дефолт впрок. //Профиль, №9, 13 марта 2006, с.Ю.

159. Браг, Р. Европа-римский путь. // Вестник Европы, №10,2003.

160. Буторина, О.В. Новички и евро. // Европа. № 39. май 2004.

161. Буторина, О.В. Евро в России: итоги первого года. // Деньги и кредит. №3. 2000.

162. Буторина, О.В. Поиск точки равновесия. // Европа. № 48. март 2005.

163. Валиуллин, X. Валютный рубикон европейской интеграции. // МЭиМО. №11. 1999.

164. Валюта. Редкие виды в 2005г. // Финанс. №1 (138), 09-15 января 2006, с.63

165. Гонг, Г. О статусе термина «цивилизация» в международных отношениях. // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Составитель Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001, с.503-507.

166. Джильд, Д., Танненбаум, М. Привыкание к слабому евро. // Финансист. №10. 2000.

167. Дебеляк, А. Неуловимые общие мечты: опасности и ожидания европейской идентичности. // НЗ №34. // www.nz-online.ru

168. Долинина, М. Страсти по-китайски или чем нам грозит девальвация юаня. // Чужие деньги, №5(26), май 2005.

169. Евро. / Артефакт. // Вокруг света. №12 (2747). декабрь 2002. Мега-Европа. // Профиль. №43. 18 ноября 2002.

170. Елагин, А. Евроинтеграция глазами европейских мыслителей. // http://www.iicas.org/articles/library.htm

171. Ермаков, Н. От Европы банкиров к Европе людей. // Европа, № 53, сентябрь 2005.

172. Иванов, А. Европа останется конгломератом государств. http://www.ng.ru/courier/2002-10-07/9europe.html

173. Кобяков, А. Курс евро: рекордный уровень взят. // Эксперт, №20, 2 июня 2003, с.88

174. Кириченко, Н. Рубль больше не «деревянный». // Профиль, 06 октября 2003 г., с.66

175. Кирпичников, B.C. Идентичность как фактор формирования средних слоев. //http://www.viu-online.ru/science/publ/bulleten/page6

176. Лаврентьева В. Слабый евро сильная Европа: миф или реальность? // Европа. №2. июнь 2000.

177. Лусников, А. Сила и слабость единой евровалюты. // Деловые люди 2000г. №11 (116).

178. Лусников, А. Валютные поддавки. // Дирекгор-Инфо, №37, октябрь 2003, с.27

179. Манаков, Д.А. Категория «идентичность» в контексте теории прав человека. // http://www.prpc.ru/reshr/lib49.shtml

180. Р.Миллер, П.Магнусон, Д.Фэйрлемб. Царство печали. // Business Week, 02 June 2003

181. Михайлов, А. Инь и юань. // Итоги, 11 ноября 2003, с.26-27

182. Наринский, М.М. Европейская цивилизация и европейская идентичность. // www.pavolga.ru

183. Павлова, О.Н. Идентичность: история формирования взглядов и ее структурные особенности. // http://pavolga.narod.ru/identity.html

184. Прохоров, А. К истокам единства или как противостоять дехристианизации. // Европа, №53, сентябрь 2005.

185. Орлов, Б. Европейские ценности в контексте современных глобализационных процессов. // Вестник Европы, №7-8,2002.

186. Офманис, Я. Что происходит с евро? // МэиМО. №2. 2001.

187. Технический дефолт в США не за горами. // Эксперт, №10 (504), 13-19 марта 2006, с. 12

188. Чернявская, О. Китайская тема в фокусе рынка. // Чужие деньги, №27, июнь 2005.

189. Шашков, В. Трише сменил Дуйзенберга. // Европа, №10(33), ноябрь 2003, с.12

190. Шилз, Э. О содержании термина «традиция». // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Составитель Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001, с.240-245

191. Эйзенштадт, Ш. Специфика европейской цивилизации. // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Составитель Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001.

192. Эйзенштадт, Ш. О неопределенности термина «традиция». // Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. Составитель Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001, с.237-240.

193. Эмерсон, М. Экзистенциональиая дилемма Европы. // Вестник Европы, №15, 2005.

194. Статьи на иностранных языках

195. Arredy, J.T. China steps up its defense to yuan. // The Wall-Street Journal Europe, 1 March 2004

196. Bayoumi, T. and B. Eichengreen (1993b), «Is there a conflict between EC enlargement and European monetary unification?», Greek Economic Review, Vol. 15, pp. 131-154.

197. Benassy-Quéré, A. La ВСЕ et Геиго. // La Lettre de CEP-II. №182. 1999.

198. Blanchard, О and L. Katz, Regional evolutions, Brooking Papers on Economic Activity, Vol. 1,1992, pp. 1-75.

199. De Boissieu, C. L'euro: ambitions et défis. // Questions internationales, №7, mai-juin 2004.

200. De Boissieu, С. De Г arrivée de Геиго concret à Г affirmation des ambitions européennes. // Annuaire Français des relations internationales, v.3 Bruxelles: Bruylant, 2002.

201. Bonazza, P. ВСЕ: Trichet exposé. // Le Point, 31 octobre 2003, №1654, p.80

202. Benhabib, J., S. Schmitt-Grohe and M. Uribe (2001) The Perils of Taylor Rules. Journal of Economic Theory, 96(1-2): 40-69.

203. Carlstrom, C. and T. Fuerst (2001) Timing and Real Indeterminacy in Monetary Models. // Journal of Monetary Economics 47 (2): 285-98.

204. Christiano, L., R. Motto and R. Rostagno (2003) The Great Depression and the Friedman-Schwartz Hypothesis. Journal of Money, Credit, and Banking. 35(6): 1119-97.

205. Depetris, F. Aspects politiques de l'intégration économique et monétaire. // Politique européenne. № 10. printemps 2003.

206. Dickie, M. China sets tough targets for main state banks. // Financial Times, 13 March 2004.

207. Durand, D. Europe: les questions monétaires et financiers dans l'espace de l'intervention citoyenne. // L'Humanité, 2 juin 2004

208. Gerlach, S. and L. E. O. Svensson (2003) Money and Inflation in the Euro Area: A Case for Monetary Indicators?, Journal of Monetary Economics 50(8): 1649-72.

209. Feldstein, M, EMU and international conflict. // Foreign Affairs, November/December 1997.

210. FNSEA. L'euro fort plutôt que l'euro surévalué. // Information Agricole. №742. mars 2001.

211. Issing, O. Conditions for an orderly adjustment in the global economy. // Journal of European Integration, Vol. 26(1), 2004. pp 83-92.

212. Kaelberer, M. The euro and European identity: symbols, power and the politics of European monetary union. // Review of international studies. №2. April 2004.

213. King, M. (2001) No Money, No Inflation The Role of Money in the Economy. Bank of England Quarterly Bulletin. Summer, 162-77.

214. La politisation de l'euro. Dossier. // Alternatives économiques, décembre 1998.

215. La BCE n'exclut pas une baisse des taux. // La Tribune, 24 mars 2004.

216. Lafay, G. L'euro, sera-t-il viable? // Annuaire Français des relations internationales, v.3 Bruxelles: Bruylant. 2002.

217. Lafay, G. Cinq ans du fonctionnement de l'euro. // Géopolitique. № 83. décembre 2003.

218. Lamv, P., Pisani, J. L'Europe de nos volontés.// Notes de la fondation Jean-Jaurès. № 27. janvier 2002.

219. Larnodie-Eiffel, X. Etre prêt pour l'Eurobanque. Banque magazine, №621, janvier 2001, p.34

220. Le Cacheux, J. L'euro, tunique de Nessus de l'Europe? // Politique europeenne. №10. printemps 2003.

221. Leeper, E., Roush, J. E. (2003) Putting «M» Back In Monetary Policy. Journal of Money, Credit and Banking №35 (6), 2003, p. 1217-56.

222. Lemaître, Ph. L'Europe réunifiée. // Label France. № 53. janvier 2004.

223. Lemathieu, T. La Banque centrale sans contrôle. // L'Humanité, 2 juin 2004

224. Lombardo, G., R. Motto and M. Rostagno (2005) Money Growth and the Natural Real Interest Rate. ECB, typescript.

225. Leon-Dufour, S. Le golfe de Guinée, nouvel eldorado pétrolier du XXIe siècle. // Le Figaro, mardi 2 mars 2004.

226. Loth, W. Identity and Statehood in the Process of European Integration. // Journal of European Integration History. №6. 2000.

227. Mangenot, M. L'Allemagne, l'euro et l'Europe. // Le Débat Stratégique. №53. novembre 2000.

228. McGregor, R. Beijing claims currency progress. // Financial Times, March 13 2004

229. Mullen, A., Burkitt, B. European Integration and the Battle for British Hearts and Minds: New Labor and the Euro. // The Political Quarterly Publishing. Spring 2003.

230. Nelson, E. The future of monetary aggregates in monetary policy analysis, Journal of Monetary Economics 50,2003, pp. 1029-59.

231. Orphanides, A. The quest for prosperity without inflation. Journal of Monetary Economics. 50(3), 2003, p.633-663.

232. Orphanides, A. (2003b) Monetary policy evaluation with noisy information, Journal of Monetary Economics, Volume 50, Issue 3, pp. 605-631.

233. Orphanides, A. and S. van Norden (2002) The unreliability of output gap estimates in real time, Review of Economics and Statistics, 84(4), pp. 569-83.

234. Orphanides, A., R. Porter, D. Reifenschneider, R. Tetlow and F. Finan (2000):«Errors in the Measurement of the Output Gap and the Design of Monetary Policy»,

235. Journal of Economics and Business. 52: 117-41.

236. Plihon, D. L'euro: une construction inachevée. // Annuaire Français des relations internationales, v.3 Bruxelles: Bruylant. 2002.

237. Ramonet, I. L'euro, le brut et le marchand. // Le Monde Diplomatique, octobre 2000.

238. Risse, T. The Euro between National and European identity. // Journal of European Public Policy. № 10 (4). August 2003.

239. Rosa, J.-J. Euro, le début des Désillusions. // Le Figaro, 12 mars 1999.

240. Sims, Th. ECB keeps rates steady, but tells citizens to spend. // Wall-Street Journal Europe, March 2004, 5-7

241. Spencer, D. Output Gap Uncertainty and Monetary Policy During the 1970s. Topics in Macroeconomics. Vol.4. No.l. Article 2. 2004. // http://www.bepress.com/bejm/topics/vol4/issl/art2

242. Strath, B. A European Identity: to the historical limits of a concept. // European Journal of Social Theory, №5,2003, p.387-4011.. СОБЩЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХАГЕНСТВ

243. В Чехии пока не созданы все условия для перехода па евро. // http://www.ilovecz.ru/?idoflevel=796

244. Для новичков ЕС переход на евро будет непростым. // 21.10.2004 14:12 | BBCRussian.com

245. Эстония введет евро с 1 января 2007. // 1.12.2004 16:33 | Росбалт

246. Северная Корея отменяет доллары (по материалам ВВС News, 23.11.02.). // www.bbc.co.uk

247. Аналитика «ГУТА-банка»: евро коррекция или очередной крах. // www.quotes.ru

248. Латвия введет евро в 2008 году. // 24.11.2004 14::21 | Росбалт

249. Европу наводнили сверхкачественные подделки евро. 24.06.2004 13:45 // www.newsru.com

250. V. УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА И СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

251. Браницкий, А.Г., Каменская, Г.В. История европейской интеграции. Учебное пособие. / Под общей ред. академика O.A. Колобова. М.-Н.Новгород: ИМЭМО РАН, ФМО ННГУ, 2003.

252. Вайденфельд, В., Вессельс, В. Европа от А до Я. / Справочник европейской интеграции. Рига: Alberts XII, 2002.

253. Дергачев, В.А. Геополитика: Учебник. -М.: Юнити-Даиа, 2004.

254. Зубков, А.И. Геополитика и проблемы национальной безопасности России. Курс лекций СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.

255. Котелкин, C.B. Международная финансовая система: Учебник. М.: Экономисгь, 2004.

256. Лебедева, М.М. Мировая политика. Учебник для вузов М.: Аспект Пресс, 2004.

257. Лебедева, М.М. Политическое урегулирование конфликтов. Учебное пособие. М.: Аспект Пресс, 1999.

258. Оценка ЭВС. // Материалы ДОС МИД РФ, 2005.

259. Современные международные отношения и мировая политика. Учебник. /Под общ.ред. A.B. Торкунова. М.: МГИМО (У) МИД - Просвещение, 2005.

260. Шемятенков, В.Г. Европейская интеграция. Учебное пособие. М.: Международные отношения, 2003.

261. Friedman, M. The Foundations of Monetary Economics Vol. 1, Cheltenham, UK, and Northampton, MA: Elgar Reference Collection, 1999.

262. L'Europe à 25. Dossier. // Questions internationales. №7. mai-juin 2004.