автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Проявление гендерного фактора в художественном тексте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проявление гендерного фактора в художественном тексте"

На правах рукописи

БАЛАКИНА Лилия Викторовна

ПРОЯВЛЕНИЕ ТЕНДЕРНОГО ФАКТОРА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ

Специальности: 10.02.01 - русский язык 10.02.19 - теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Орел - 2005

Работа выполнена в Орловском государственном университете

Научный руководитель - кандидат филологических наук,

доцент Скрипкина Галина Васильевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Федосюк Михаил Юрьевич

доктор филологических наук,

доцент Лебедева Светлана Вениаминовна

Ведущая организация - Московский педагогический государственный

заседании диссертационного совета Д 212.183.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора наук при Орловском государственном университете по адресу: 302026, г. Орёл, ул. Комсомольская, 95.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Орловского государственного университета.

университет

Защита состоится « 23» декабря 2005 г. в час.СХ^ин. на

Ученый секретарь диссертационного совета

Гришанова В.Н.

АМ6*

'¿157727

Реферируемая диссертация выполнена в русле когнитивной и культурологической направленности исследований последних лет, в соответствии с которой изучение языковых явлений немыслимо без изучения языковой личности.

Современное языкознание представляет собой своеобразный синтез когнитивного и коммуникативного подходов к явлениям языка. Знание человека о языке и применение языка человеком - две взаимосвязанные стороны одного объекта науки о языке.

Смещение акцента при рассмотрении научных объектов в сторону антропоцентризма обусловило необходимость привлечения данных смежных наук для объяснения тех или иных фактов. Следствием этого явился ярко выраженный междисциплинарный подход к исследованию явлений.

Будучи существом биосоциальным, человек от рождения обладает предрасположенностью к формированию некоторых способностей, отличающих его от других живых существ. Однако формирование этих специфических психических свойств возможно только в социуме, путем усвоения культуры, созданной предшествующими поколениями, т. е. в процессе социализации.

Мощным фактором социализации, может быть, самым мощным из существующих, является язык [Э. Сепир]. Язык представляет собой часть социальной памяти, которую индивид «присваивает» посредством общения с другими людьми и в соответствии с которой в его сознании формируется определенная система взглядов, убеждений, оценок и т. п., присущих большим группам людей, обществу в целом. Эта система составляет некую основу ориентирующего поведения личности. В сознании конкретных людей она формируется в соответствии с собственным опытом в определенную личностную модель мира.

Одним из факторов, определяющих социальную, культурную, когнитивную ориентацию человека в мире, является пол человека не только в биологическом, но и социальном аспектах. Для обозначения социальных последствий биологической характеристики пола человека в современную науку был введен термин «гендер».

Тендерные исследования призваны показать и доказать, что те различия между мужчиной и женщиной, которые существуют в их психологии, поведении, и особенно качественная оценка этих различий в значительной степени обусловлены именно социальными факторами

Взаимодействие языка и человека выступает в форме текста. В тексте реализуется, с одной стороны, стремление человека к отражению некоторого фрагмента действительности и, с другой стороны, стремление к самовыражению.

Тексты художественной литературы являются частью общечеловеческой и национальной культуры и, соответственно, представляют собой ценный материал для исследователя общественных отношений, стереотипов, ценностей. С другой стороны, художественные тексты содержат в себе не только определенный жизненный материал, дающий представление о существующей модели общества, в том числе и о тендерной структуре, но и, что особенно важно, осмысление этой действительности художником. Художественный текст следует рассматривать, таким образом, как отражение языковой личности автора и воплощение его индивидуального восприятия мира. Анализ художественных произведений, написанных писателями и писательницами, позволяет «увидеть мир» глазами мужчины и женщины и обнаружить особенности данного «видения».

До недавнего времени художественная литература не подвергалась анализу с точки зрения манифестации в ней тендерного фактора. В

последние десятилетия появились работы, в которых с точки зрения тендерного анализа исследовались тексты авторов женщин. Художественный язык, образная система, тематический репертуар рассказов авторов мужчин и женщин в сопоставлении, за исключением отдельных его аспектов [Крючкова 1975] не становились объектом внимания лингвистов. Следует отметить, что в отечественном и зарубежном языкознании существуют работы по выявлению особенностей мужской и женской письменной речи [С. Тремель-Плетц, Р. Лакофф, Е. И. Горошко, Т. В. Гомон], но в данных исследованиях изучаются тексты, созданные людьми, не имеющими профессионального отношения к языку

Исследование художественного текста в тендерном аспекте представляется весьма продуктивным для познания тендера лингвистическими методами. Через отбор жизненных явлений, рассмотрение их под определенным углом зрения, художественный язык, словесные образы в тексте обнаруживается мироощущение его создателя, обусловленное наряду с другими факторами и тендером автора. Именно такое описание художественного текста, учитывающее и его содержание, и конкретное языковое воплощение, позволяет, исследуя его сквозь призму когниции и коммуникации, выявить особенности языковой личности автора [Е. С. Кубрякова].

Названные факторы свидетельствуют, на наш взгляд, об актуальности исследования и обусловили выбор его темы.

Объектом исследования является художественный текст как реализация под влиянием определенных коммуникативно-деятельностных потребностей автора его субъективной модели мира, как возникающее из специфического (эгоцентрического) внутреннего состояния художника душевное чувственно-понятийное постижение мира в форме речевого высказывания [В. Г. Адмони].

Предметом изучения становятся особенности языковой личности мужчины и женщины в немецкоязычной и русскоязычной культурах в сопоставлении. Языковую личность мы понимаем, вслед за Ю. Н. Карауловым, как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевого произведения». В структуре языковой личности выделяются следующие уровни: 1) вербально-семантический (формальные средства выражения определенных значений); 2) когнитивный (понятия, идеи, концепты, наполненные личностным смыслом); 3) прагматический (цели, мотивы, интересы, установки говорящей личности). [Караулов 1989] Каждая личность вмещает в себя психологические, социальные, этнические и другие компоненты, которые преломляются через язык и обнаруживаются в создаваемых ею текстах.

Материалом исследования послужили 20 современных русскоязычных (общий объем 141 страница) и 20 немецкоязычных рассказов (общий объем 76 страниц) авторов мужчин и женщин, отобранных произвольно в журналах «Знамя», «Октябрь», «Новый мир» за 1994-2003 гг. и из «Антологии современной немецкоязычной литературы».

Исходя из вышеизложенного, в основу настоящей работы положена гипотеза о том, что гендер, будучи неотъемлемой частью языковой личности, языковой личности писателя в частности, с неизбежностью отражается в творчестве.

Цель диссертационного исследования заключается в обнаружении проявлений тендерного фактора в творчестве художников слова на различных уровнях языковой личности.

Достижение цели предполагает решение следующих задач:

> рассмотрение понятия «коммуникация» и ее основных элементов «языковая личность» и «текст vers, художественный текст» в рамках антропоцентрического коммуникативно-функционального подхода;

> обобщение результатов работ по исследованию тендера в языке и коммуникации, а также рассмотрение работ по тендерной проблематике в рамках социологии, психологии, литературоведения;

> реконструирование по текстам художественной литературы языковой личности мужчины и женщины на всех уровнях ее структуры;

> определение особенностей проявления тендерного фактора на прагматическом уровне языковой личности - в интересах, установках, мотивах авторов;

V обнаружение путем анализа средств словесной образности, содержания концептуальных систем писателей и писательниц, позволяющих сделать вывод об активности определенных участков картины мира мужчин и женщин (т. е. особенностей на когнитивном уровне языковой личности);

> установление приоритетов авторов мужчин и женщин в выборе определенных языковых средств (т. е. на вербально-семантическом уровне языковой личности);

> сопоставление данных и выявление универсальных и-специфических черт языковой личности мужчины и языковой личности женщины в русскоязычной и немецкоязычной культурах.

Названные цель и задачи исследования обусловили применение методов интерпретации, контрастивного анализа, а также количественных методов.

Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в принципиально новом комплексном подходе к изучению проявления тендерного фактора в речи: в работе рассматриваются не отдельные аспекты проблемы, а обусловленные тендером особенности языковой

личности мужчины и женщины на всех уровнях ее структуры и их проявление в тексте. Впервые была предпринята попытка реконструирования языковой личности автора мужчины и женщины по текстам художественной литературы, в которой функция самовыражения является одной из первостепенных. Важным моментом является общая профессиональная принадлежность мужчин и женщин, что позволяет нейтрализовать влияние фактора профессии. Диссертационное исследование проводилось на материале русскоязычных и немецкоязычных рассказов - полученные данные выявляют, таким образом, особенности языковой личности мужчины и женщины в разных культурах.

Теоретическая значимость работы заключается в том. что тендерные исследования интегрируются в лингвистические, обогащая их новыми данными: реализованная в данной работе попытка интерпретации лингвистического понятия языковой личности в тендерных терминах конкретизирует характеристику говорящего субъекта, добавляя к факторам, влияющим на создание им речевого произведения, еще одну составляющую - тендерную принадлежность коммуниканта. Учет как можно большего количества факторов позволяет более полно раскрыть природу человеческого фактора при производстве текстов. Данный опыт особенно ценен для теории художественного текста, где категория образа автора является ведущей категорией текста и определяет, соответственно, как отбор и аранжировку личностно обусловленных смыслов, так и выбор языковых средств. С другой стороны, работа демонстрирует возможности лингвистической науки в познании социального феномена тендера, в частности, исчисление по художественным текстам тендерных стереотипов в определенный период времени, в рамках определенной культурной среды, а также сопоставление тендерных стереотипов в разных культурах, в разные исторические периоды, обнаруживающее их динамику. Данное

исследование вносит, таким образом, определенный вклад в лингвистику текста, теорию художественного текста, лингвокультурологию, детализируя понятие внутренней структуры одного из коммуникантов -автора художественного текста, а также в социологию, психологию личности, когнитологию, культурологию.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы при чтении лекционных курсов по стилистике, лингвистике текста, культурологии и лингвокультурологии, спецкурсах по интерпретации художественного текста, по тендерным исследованиям, при написании курсовых и дипломных работ, на практических занятиях по русскому и немецкому языкам.

Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие положения:

• Отличия языковой личности мужчины от языковой личности женщины обнаруживаются на всех уровнях её структуры: вербально-семантическом, когнитивном, прагматическом.

• Наибольшими возможностями индивидуального выбора характеризуется прагматический, затем - когнитивный, в меньшей степени - вербально-семантический уровень.

• Зависимость тендерных особенностей языковой личности от исторических и социальных условий отражает динамику изменений в тендерной системе общества.

• Изучение особенностей языковой личности мужчины и женщины в текстах разных культур в сопоставительном плане позволяет не только обнаружить универсальные черты тендерных различий, но и определить их культурную специфику.

• На отбор и комбинацию языковых средств при производстве высказывания оказывают влияние не только гендерный, но и другие факторы, поэтому необходимо учитывать влияние и этих факторов, а также особенности языковой системы.

Апробация работы. Основные положения и выводы исследования докладывались на ежегодных межвузовских научных конференциях «Культура как текст» (г. Смоленск, 2001-2005), «Авраамиевские чтения» (г. Смоленск, 2003-2004), на региональной научно-практической конференции молодых ученых Смоленской области (г. Смоленск, 2002). По теме диссертационного исследования опубликовано 5 работ.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений. Во введении определяются цель и задачи исследования, методы анализа, обосновывается актуальность и указывается новизна работы, демонстрируется возможность ее теоретического и практического применения, формулируются выносимые на защиту положения. В первой главе излагаются теоретические вопросы проблемы коммуникации, рассматриваются ее основные элементы - «текст» и «языковая личность» Вторая глава посвящена изучению гендерной характеристики языковой личности и ее проявления в коммуникации. Третья глава представляет собой анализ глубинной структуры немецкоязычных и русскоязычных рассказов и особенностей стиля их авторов на предмет обнаружения характерных признаков языковой личности мужчины и женщины в обеих культурах в сопоставлении. В заключении подводятся общие итоги исследования. В приложении даны не вошедшие в основной текст примеры и таблицы. Список литературы включает 247 наименований, из них 84 на иностранном языке.

Основное содержание работы В первой главе рассматривается одно из центральных понятий современной лингвистики понятие - «коммуникация», определение которого зависит от того, какая модель коммуникации используется исследователями. Автор останавливается на рассмотрении тех моделей, которые приобрели наибольшую известность - информационно-кодовой [С. Shannon, W. Weaver; Д. Г. Богушевич; О. Л. Каменская; О. Я Гойхман, Т. М. Надеина], инференционной [Н. Р. Grice; D. Sperber, D. Wilson] и интеракционной [D. Schiffrin] моделях. Наиболее адекватно описывающей процесс человеческого общения представляется интеракционная модель, согласно которой коммуникация происходит не как трансляция информации или манифестация намерения, а как демонстрация смыслов, не обязательно предназначенных для распознавания и интерпретации реципиентом [М JI Макаров]. Несомненным достоинством данной модели является ее сильная ситуативная привязанность, что выражается в использовании широкого социокультурного контекста.

В работе освещается также точка зрения на процесс языковой коммуникации некоторых социологических и психологических теорий взаимодействия, представляющаяся в русле антропоцентрического направления исследования явлений языка, несомненно, важной. Их объединяет явно выраженный интерпретативный подход к изучению коммуникации в широком социально-интерактивном контексте.

Совокупность экстралингвистических факторов, составляющих содержание данного контекста, не может влиять на процесс' коммуникации иначе, чем через посредство сознания взаимодействующих индивидов Таким образом, логично обращение автора к рассмотрению процесса коммуникации в рамках когнитивной лингвистики, а именно, в концепции Т. А. ван Дейка, синтезирующей психолингвистический,

социолингвистический и когнитивный подход к изучению человеческого общения. В работе описывается структура информации, присутствующая в сознании коммуникантов и релевантная для их успешного взаимодействия, при этом обращается внимание на описание как социального контекста, так и внутренней структуры говорящего/слушающего. Это общее знание коммуникантов о мире и конкретной ситуации общения организовано в концептуальные системы, под которыми понимается непрерывно конструируемая система информации (мнений, знаний), которой располагает индивид о действительном или возможном мире [Р. И. Павиленис]. В работе подчеркивается, что содержание концептуальных систем опосредовано личностными смыслами индивидов

После рассмотрения понятия коммуникации в целом и когнитивных структур в сознании коммуникантов мы переходим к рассмотрению понятия «языковая личность», которая понимается как многокомпонентный, структурно упорядоченный набор способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и воспроизведение им речевых произведений [Ю. Н. Караулов; Г. И. Богин]. В диссертации описывается предложенная Ю. Н. Карауловым структура языковой личности и обосновывается возможность дополнения данной модели как за счет выделения новых уровней, так и за счет детализации внутри имеющихся уровней.

Духовный облик человека, его ценности, идеалы, интересы опредмечиваются не только в материально-практической деятельности, но и его речевом поведении, т. е. в широком смысле - в порождаемых им текстах [Ю. Н. Караулов].

Поэтому далее мы переходам к следующему важнейшему элементу коммуникативной цепочки - тексту, представляющему собой в обшем

смысле систему знаков и обладающим такими важными свойствами, как связность, отграниченность и цельность.

Современная лингвистика текста в соответствии с антропоцентрической ориентацией при изучении языковых явлений рассматривает его как продукт, порожденный языковой личностью и адресованный языковой личности [В. В. Красных].

Художественный текст характеризуется всеми вышеописанными свойствами, но выделяет в их составе ряд особых признаков, а именно: креативность, условность, опосредованность сознанием автора, наличием в тексте явной и подтекстовой информации на основе приращения смысла.

При определении художественного текста особенно следует подчеркнуть значимость роли автора, так как любое художественное произведение является в первую очередь выражением личности своего создателя. Субъективность художественного текста проявляется как на глубинном, так и на поверхностном уровнях текста.

Глубинная структура - это идейно-тематическое содержание текста, прагматическая установка автора, т. е. некое семантическое образование, являющееся отправной точкой при порождении поверхностных структур [3 Я. Тураева] и отражающее, соответственно, интересы, установки, ценностные ориентиры писателей. Смысл глубинного уровня текста извлекается из всего произведения путем комплексного анализа его поверхностной структуры.

Поверхностная структура текста - это лингвистическая форма, в которую облечена глубинная структура. В художественном произведении форма содержательна, т. е. определенное содержание может быть реализовано только посредством определенного отбора и организации выражающего его языкового материала, причем изменения в плане

способов словесного выражения неминуемо приводят к изменению в плане содержания текста.

Сугубо личностный характер художественного текста проявляется в тенденции к использованию словесной образности - специально создаваемых для передачи субъективно-окрашенного содержания средств, для которых в языке нет готовых выражений. Именно тропы и фигуры, выполняющие наряду с изобразительной функцией также когнитивнх ю. в наибольшей степени выявляют индивидуальные черты мироощущения 1

автора, обнаруживая своеобразие содержания его концептуальной системы.

Во второй главе речь идет о тендерной характеристике языковой личности и ее проявлении в коммуникации. В основном, эта глава посвящена теоретическим вопросам, послужившим основанием для проведения исследования, тендерная проблематика освещается в историческом и актуальном аспектах, с точки зрения манифестации тендерного фактора в системе языка и речевом поведении мужчин и женщин.

Категория «тендер» была введена в понятийный аппарат науки в 60-е года XX века с тем, чтобы преодолеть биологический детерминизм, приписывающий все различия в поведении мужчин и женщин имманентным природным факторам. Тендер понимается, таким образом, как социальные последствия биологического пола. Возрастание интереса к тендерной проблематике в XX веке обусловлено методологическим сдвигом современной науки, который привел к установлению

I

антропоцентрической научной парадигмы. В соответствии с идеями постмодернизма особый интерес стали вызывать индивидуальность личности, субъективные аспекты в реалиях общественной жизни. Одной из сущностных характеристик личности, влияющих на ее социальную,

культурную и когнитивную ориентацию в мире, является пол человека в его биологическом, а также, еще более, социальном аспекте.

Процесс тендерной социализации начинается с самого рождения человека и не заканчивается на протяжении всей его жизни. Важную роль при этом играют тендерные стереотипы, воспроизводимые социальными институтами семьи, школы, СМИ и т. п. Под тендерными стереотипами понимаются культурно и социально обусловленные мнения и пресуппозиции о качествах, атрибутах и нормах поведения представителей обоих полов и их отражение в языке [А. В. Кирилина].

Языку отводится важная роль в познании тендера, поскольку пол и его проявления не только фиксируются языком, но и определенным образом оцениваются с точки зрения норм данной культуры.

Исследования тендера в лингвистике проводятся в двух направлениях: изучение отражения тендерных стереотипов в системе языка и изучение особенностей речевого поведения мужчин и женщин. Работы зарубежных и отечественных лингвистов в рамках первого направления свидетельствуют, что европейские языки характеризуются наличием в них тендерных асимметрий, т. е. неравномерной представленностью в языке лиц разного пола, при этом отмечается неравная степень андроцентричности языков, т. е. отражения картины мира, основанной на мужской точке зрения, от лица мужского субъекта.

При изучении особенностей речи мужчин и женщин в рамках второго направления указывается на преимущественно количественный, а не качественный характер различий. Данные тенденции ' употребления отражают особенности речевого стиля мужчин и женщин, который проявляется на двух уровнях, называемых также симптомами первого и второго порядка. К симптомам первого порядка относят признаки, обнаруживаемые непосредственно в период речевого общения:

перебивания, длительность речевого периода, управление тематикой, предпочтения в выборе типа речевого акта и т. д. К симптомам второго порядка - особенности речи, для выявления которых требуется специальная статистическая процедура: частотность употребления определенных частей речи, синтаксических конструкций и т. д.

Природа этих различий обусловлена, вероятно, как социальным статусом, ролью, положением в обществе мужчин и женщин, так и их врожденными особенностями.

Следует подчеркнуть, что любая говорящая личность испытывает одновременно влияние ряда факторов. Вопросы разграничения этих факторов представляют большую сложность и нуждаются в тщательной проработке.

Занимаясь изучением проявления тендерного фактора в литературе, исследователи сталкиваются с необходимостью обоснования самого рассмотрения художественных текстов с точки зрения тендерного анализа Важной проблемой является также попытка ответить на вопрос, отличаются ли тексты, написанные мужчинами и женщинами какими-либо формальными признаками, и если да, то какими.

В данной работе была предпринята попытка реконструировать по текстам художественных произведений языковую личность - автора-мужчину и языковую личность - автора-женщину. При этом нами рассматриваются все уровни организации языковой личности- на вербально-семантическом мы выявляем предпочтения в использовании определенных грамматических категорий, лексических единиц различных стилистических пластов; на когнитивном уровне мы выявляем путем анализа стилистических средств их основные концепты и обозначаем таким образом наиболее активные участки наивной картины мира мужчины и женщины; выводы об их интересах и установках

(прагматический уровень) мы делаем, исходя из анализа содержания рассказов.

Решению этой задачи посвящена третья глава диссертационного исследования. В данной работе была предпринята попытка выявить некоторые тенденции предпочтительного употребления авторами мужчинами и женщинами определенных морфологических средств, синтаксических конструкций, лексических единиц разных регистров. Тексты рассказов анализировались по 56 параметрам. Для увеличения валидности результатов статической обработке подверглись художественные произведения целиком, при этом, ввиду разного объема рассказов, высчитывались относительные показатели.. Полученные количественные данные были заложены в компьютер с целью обработки их с помощью критерия Стьюдента [Головин 1971], таким образом проверялась статистическая значимость полученных различий по каждому параметру.

Статистически значимых различий на материале русского языка наблюдалось больше, чем на материале немецкого языка. Установлены расхождения в употреблении частей речи и определенных грамматических категорий авторами-мужчинами и авторами-женщинами. Женщины чаще употребляют страдательные причастия и числительные, глаголы пассивного залога [почти 3:1], а также качественные прилагательные в превосходной степени [4:1]. Превосходная степень нередко служит функции гиперболизации, что считается типичным для женщин в силу их эмоциональности и возможности обнаруживать свои чувства. Употребление пассивных конструкций может бьггь объяснено, вероятно, «языковой осторожностью» женщин: использование неличных глагольных форм вместо личных позволяет замалчивать субъект действия, особенно актуальным является этот прием при желании не обнаруживать

собственные позиции или открыто указывать на позиции, действия другого человека. Это может говорить либо о некоторой неуверенности женщин, либо большей вежливости, корректности.

Некоторые исследователи, в том числе психологи, указывают на то. что женщины в большей степени ориентированы на прошлое, мужчины же устремлены в будущее. В нашем материале это утверждение частично подтвердилось: глаголы в будущем времени гораздо чаще употребляются в мужских текстах. Что касается употребления глаголов в форме прошедшего времени, то в женских текстах средний показатель выше чем в мужских, однако этот показатель не явился статистически значимым, вероятно, за счет использования в стилистических целях глаголов в форме настоящего времени для описания событий прошлого.

В области синтаксиса явные различия наблюдаются в употреблении длинных предложений (более 7 членов предложения), в женских текстах их более чем в три раза больше. Также средняя длина предложений в женских рассказах больше, что может говорить о близости к неспонтанной речи

Значительные расхождения наблюдаются в частоте употребления лексики сниженного и возвышенного регистра. Нужно отметить, что поток брани, жаргонизмов, нецензурных, грубых слов является приметой нашего времени. Однако подобная лексика была и остается для женшин в некотором смысле табу, ибо ее употребление нарушает общепризнанные представления о женственности и связывается поэтому с ее потерей Мужчины же свободно отражают в своих произведениях нынешнюю ситуацию в стране с присущими ей атрибутами. Авторы-женщины создают в произведениях противоположную реальность (как желаемую альтернативу) - возвышенно-прекрасную, что в языковом плане выражается в использовании слов возвышенного регистра.

Данное явление представляет собой, по нашему мнению, яркий пример того, как, в зависимости от тендера, авторы по-разному реагируют в своих произведениях на одно и то же явление, в данном случае - на социальную действительность.

В немецкоязычной литературе значимых расхождений между текстами авторов мужчин и женщин почти не наблюдалось. Отметим лишь, что на материале немецкоязычных текстов подтверждается тезис, прежде всего, западных исследователей [А. Бодайн, С. Тремель-Плец, Р. Лакофф и др.] о том, что женщины стремятся к большей нормативности их речи: в рассказах женщин не употреблялись диалектные слова.

Большее количество различий в русских рассказах по сравнению с немецкоязычными обусловлено, по мнению автора работы, особенностями феминистского дискурса России и Западной Европы. Обратившись к рассмотрению истории феминизма, мы обнаружим, что в основе различных его направлений лежит концепция равенства [А. Темкина]. Интерпретировать ее можно таким образом: женщины «равнялись» на мужчин: нередко отрицая свое «природное предназначение», представительницы феминизма стремились доказать, что могут быть такими, как мужчины, могут делать то, что делают мужчины и г. п. При этом, очевидно, что «мужское» как желаемое получало более высокую оценку, воспринималось как более значимое. С. Тремель-Плетц подчеркивала, что, чтобы быть воспринятыми всерьез, женщины вынуждены использовать мужской регистр, что сопровождается, однако, потерей женственности. Аналогично в творчестве: желая донести до читателя какую-либо идею и при этом быть воспринятыми всерьез, авторы-женщины, сознательно и подсознательно копируя мужское перо, стремятся таким образом повысить значимость своего литературного продукта.

В России особенности феминистского дискурса таковы, что среди качеств, которые наиболее часто атрибутируются русской женщине, в первую очередь, следует назвать ее силу физическую, психологическую, нравственную [О. В. Рябов, И. А. Ильин, Г. Д. Гачев. И Л. Солоневич], что обнаруживается также и в русском языке [А. В. Кирилина]. Высокая оценка значения женщины для русской культуры приводит к тому, что женщинам-авторам нет необходимости отказываться от своей «женскости», что выражается на уровне создания текста в отсутствии стремления к имитации мужского стиля письма как единственной возможности быть услышанными.

Наиболее личностным компонентом индивидуальной манеры писателя, отражающим опыт его восприятия мира, является образная система, обнаруживающая особенности когнитивного уровня языковой личности мужчины и женщины. Ассоциативные поля в мужской и женской речи, как было установлено в работе путем анализа основных концептов тропов, соотносятся с разными фрагментами картины мира: для женщин наиболее активными зонами являются природа, растительный и животный мир, медицина, искусство, волшебство, швейное дело и др У мужчин продуктивны аналогии из финансовой, военной, строительной сферы, а также семантической области «природа», «охота»

Особенности мироощущения писателя проявляются и в преимущественных способах восприятия действительности. Проанализированный нами материал позволяет заключить, что у женщин, помимо зрительного, очень активно слуховое восприятие, в несколько меньшей мере - осязательное и обонятельное. У мужчин заметно превалирует лишь зрительное восприятие.

Весьма важной представляется по результатам анализа тропов авторов-женщин эмоциональная сфера. Очень частотна в рассказах

женщин «медицинская метафора», что объясняется, по нашему мнению, почти болезненной чувствительностью к реалиям современной жизни.

Явные различия обнаруживаются в количестве метафор, содержащих мифологемы «вода», «огонь». Метафоры, которые прямо или косвенно атрибутированы мотивами воды - изначально рождающей стихией -превалируют в женских рассказах. В символике воды лежит проекция материнского образа, что обуславливает отождествление воды с интуитивной мудростью. Современной психологией вода интерпретируется в качестве символа бессознательного, его таинственной глубины и опасности, в качестве символа неформального, динамичного, мотивирующего, т. е. тех качеств, которые стереотипно считаются присущими женственной стороне личности [Керлот 1994; Трессидер 1999] В мужских текстах чаще встречаются метафоры, указывающие на стихию огня, обозначающую с древних времен энергетическое начало Огонь соотносится также с представлениями о высоком положении и власти, что соответствует традиционно мужским качествам.

Анализ когнитивного уровня языковой личности выяв7яет особенности мировосприятия мужчин и женщин, обнаруживает активность различных участков картины мира, при этом более активными являются те символы, области и сферы деятельности мужчин и женщин, которые соответствуют установившимся в обществе стереотипным представлениям о мужественности и женственности.

Прагматический уровень в анализе языковой личности выявляет коммуникативно-деятельностные потребности, мотивы, интересы, установки, ценностные ориентации авторов, которые обнаруживаются, прежде всего, в обусловленном ими отборе определенного фрагмента действительности и специфике его творческого осмысления, что составляет содержание художественного текста. Анализ содержания немецкоязычных

и русскоязычных рассказов выявил следующие различия в тематическом репертуаре мужчин и женщин.

Творчество женщин в большей степени оказывается суженым рамками пола. Такое положение вещей отражает реальный опыт женщин, а также потенциальное стремление любого человека реализовать себя Самореализация для женщины - создание семьи и добросовестное выполнение значимых для женщин семейных ролей. В связи с этим логично обращение авторов-женщин к темам семьи. быта, взаимоотношений с мужчинами и детьми.

В работе отмечается, что на примере немецкоязычной литературы пространство женской деятельности расширяется за счет включенности в него профессиональной деятельности. В русских текстах выражается больший интерес со стороны авторов-женщин к социальному контексту жизни в целом, часто как невозможность личного счастья в тяжелых социальных условиях.

Для женщин на примере немецкоязычной и русскоязычной литературы выявляется тенденция поиска любви, одной из первостепенных ценностей для женщин в обеих культурах. Эти поиски, однако, не увенчиваются успехом, в немецкоязычной литературе - вследствие конфликта полоролевых отношений в обществе (изменении стереотипа женственности при сохранении стереотипа мужественности), в русскоязычной литературе - вследствие невозможности в принципе существования этого светлого чувства в условиях современной реальности

В работе было установлено, что в немецкоязычной- литературе в большей степени выражается изменение стереотипа женственности в сторону ее большей самостоятельности и независимости, очевидно, в русле феминистских идей, имеющих на Западе большее распространение На

русскоязычном материале образы «традиционных женщин» не коннотированы явно отрицательно, пожалуй, даже, наоборот.

Рассматривая творчество писателей-мужчин, мы отмечаем интерес в первую очередь к общечеловеческим проблемам. Если представить отношение мужчин и женщин к миру и с миром в системе оппозиции, то получим у женщин оппозицию: я (как женщина среди подобных мне других женщин) - и остальной мир, со смещением интереса в сторону первого члена оппозиции, а у мужчин: я (как конкретный индивид) - и остальной мир, со смещением интереса в сторону второго члена оппозиции. В немецкоязычной литературе акцент делается на социокультурной ситуации в родной стране, в русскоязычной - на моральном облике человека и, как следствие, деградации общества в целом.

Вопросы взаимоотношения полов в немецкоязычной литературе освещается авторами-мужчинами совсем мало. В русскоязычном материале семья для мужчины более значима: она дает шанс на личное счастье и является чуть ли не единственной возможностью нравственного развития, потому что спасает человека от одиночества и придает смысл его существованию.

Во многих русскоязычных рассказах затрагивается тема пьянства, с одной стороны, как вынужденное бегство от ужасного человеческого существования, с другой стороны, как порок, из-за которого человек теряет свой человеческий облик, смысл бытия, а, в конце концов, и саму жизнь.

Таким образом, различия языковой личности мужчины и женщины -авторов рассказов наблюдаются на всех уровнях ее структуры. Наибольшей вариативностью обладает прагматический уровень, дающий представления об интересах, ценностных установках авторов, при этом отмечаются специфические особенности языковой личности мужчины и женщины в

разных культурах. Когнитивный уровень обнаруживает значимые различия в тендерном отношении и незначительные в плане культуры. На вербально-семантическом уровне тендерные различия проявляются в наименьшей степени, кроме того, на них накладывается влияние характерологических особенностей языка.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Тендерные исследования в лингвистике [Текст] / Л. В. Балакина // Культура как текст: мат-лы науч. конф. Выпуск 1. - Смоленск : Универсум, 2001. - С. 3-10.

2. Отражение тендерных стереотипов в образовательном процессе [Текст] / Л. В. Балакина // Актуальные проблемы современной филологии: мат-лы науч. конф. Выпуск 2. - Смоленск : Универсум, 2001. - С. 110-114.

3. К вопросу о проявлении тендерного признака в языке и коммуникации [Текст] / Л. В. Балакина // Молодежь и наука XXI века материалы первой региональной научно-практической конференции молодых ученых Смоленской области 15 мая 2002 года. - Смоленск : СГИФК, 2002, Т.2. -С. 156-161.

4. К вопросу о влиянии тендерного фактора на создание литературного произведения [Текст] / Л. В. Балакина // Культура как текст: мат-лы науч. конф. Выпуск 3. - Смоленск : Универсум, 2003. - С. 128-132.

5. Проявление тендерного фактора в образной системе писателя [на примере анализа метафор в рассказах мужчин и женщин] [Текст] / Л." В. Балакина // Культура как текст: мат-лы науч. конф. Выпуск 5. - Москва, Смоленск Универсум, 2005. - С. 199-210.

?

í

l

Дата сдачи в печать 18 11.2005 г. Формат 60x84/16 Тираж 100 Заказ 6139. Печ. листов 1.5 Отпечатано в типографии ООО «Принт-Экспресс» Лиц. ПЛД № 71-38 от 07.09 99 г. г Смоленск, проспект Гагарина, 21, т.: (0812) 32-80-70

№25526

РЫБ Русский фонд

2006-4 28867

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Балакина, Лилия Викторовна

Введение5

Глава 1. Современные представления о коммуникации13

1.1. Понятие коммуникации13

1.1.1. Основные модели коммуникации13

1.1.2. Понимание коммуникации в социально-психологических теориях взаимодействия16

1.1.3. Когнитивные структуры в коммуникативном процессе 19

1.2. К понятию «языковая личность» 21

1.3. Текст как «единство, в котором все взаимосвязано»27

1.3.1. Определение текста27

1.3.2. Дифференциальные признаки текста и текстообразующие категории29

1.3.3. Содержание и форма художественного текста32

1.3.3.1. Художественный текст и основные аспекты его изучения

1.3.3.2. Личностность и антропоцентричность художественного текста как его специфические свойства33

1.3.3.3. План содержания художественного текста35

1.3.3.4. План выражения художественного текста39

Выводы по первой главе42

Глава 2. Тендерная характеристика языковой личности и ее проявление в коммуникации45

2.1. К истории изучения тендера45

2.1.1. Возникновение категории «гендер» 45

2.1.2. Понятие «гендер» 46

2.2. Современное состояние тендерной проблематики47

2.2.1. Изучение тендера в социологии и психологии47

2.2.1.1. Тендерный подход в социологии и психологии 47

2.2.1.2. Тендерный аспект в психологии творчества51

2.2.2. Тендерный аспект в литературоведении54

2.2.3. Изучение тендера в лингвистике59

2.2.3.1. Правомерность изучения тендера лингвистикой 59

2.2.3.2. Основные направления изучения тендера в лингвистике60

2.2.3.2.1. Феминистская лингвистика60

2.2.3.2.2. Исследование маскулинности65

2.2.3.2.3. Собственно тендерные исследования67

Выводы по второй главе80

Глава 3. Проявление тендерного фактора в художественных текстах84

3.1. Проявление тендерного фактора на прагматическом уровне языковой личности86

3.1.1. Анализ глубинной структуры русскоязычных рассказов86

3.1.2. Анализ глубинной структуры немецкоязычных рассказов102

3.2. Образная система в рассказах мужчин и женщин как отражение особенностей когнитивного уровня языковой личности119

3.2.1. Использование мужчинами и женщинами средств словесной образности в русскоязычных рассказах119

3.2.1.1. Метафора и сравнение119

3.2.1.2. Метонимия149

3.2.1.3. Количественные тропы151

3.2.2. Использование мужчинами и женщинами средств словесной образности в немецкоязычных рассказах155

3.2.2.1. Метафора и сравнение155

3.2.2.2. Метонимия

3.2.2.3. Количественные тропы164

3.3. Проявление тендерного фактора на вербально-семантическом уровне языковой личности166

3.3.1. Параметры анализа166

3.3.2. Особенности языковой личности мужчины и женщины на вербально-семантическом уровне в русскоязычных рассказах170

3.3.3. Особенности языковой личности мужчины и женщины на вербально-семантическом уровне в немецкоязычных рассказах172

3.3.4. Особенности языковой личности женщины на вербально-семантическом уровне в русскоязычных и немецкоязычных рассказах и феминизм 173

Выводы по третьей главе177

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Балакина, Лилия Викторовна

Современную науку, лингвистику в частности, характеризует ярко выраженный междисциплинарный подход к исследованию явлений. Необходимость привлечения данных смежных наук при объяснении тех или иных фактов обусловлена смещением акцента при рассмотрении научных объектов в сторону антропоцентризма. Если раньше внимание исследователей привлекали преимущественно вопросы, связанные с внутренним устройством языка, то в настоящее время на передний план выступают вопросы его функционирования как средства общения людей для достижения коммуникативных и внекоммуникатрвных целей, осуществления их взаимодействия в обществе.

Подобное рассмотрение языка предполагает учет множества социальных и культурных факторов, таких как, например, общественные нормы и стереотипы, влияющие на сознание говорящего/слушающего и корректирующие, соответственно, их поведение, в том числе речевое, в реальной ситуации общения.

Современное языкознание представляет собой, таким образом, своеобразный синтез когнитивного и коммуникативного подходов к явлениям языка, рассматривающих язык, с одной стороны, как средство коммуникации и, с другой стороны, как феномен, обусловленный особенностями общественного сознания его носителей.

Принцип изучения языка с целью познания его. носителей обусловил возникновение такой свойственной современной лингвистике установки, как экспансионизм - т. е. выходы в другие науки, прежде всего, гуманитарные, и связанное с этим расширение и усложнение объекта и предмета исследования [Кубрякова 1995а; 19956]. Прежде всего, следует отметить те человековедческие дисциплины, о значении которых писал еще Бодуэн де Куртенэ: «. в связи с тем, что в языке действуют и психологические, и общественные факторы, мы должны считать вспомогательными для языкознания науками, главным образом, психологию, а затем социологию как науку об общении людей в обществе, науку об общественной жизни» [Бодуэн де Куртенэ 1963: 217]. Будучи существом биосоциальным, человек от рождения обладает предрасположенностью к формированию некоторых способностей, отличающих его от других живых существ. Однако формирование этих специфических психических свойств возможно только в социуме, путем усвоения культуры, созданной предшествующими поколениями. Процесс этот называется социализацией индивида.

Мощным фактором социализации, может быть, самым мощным из существующих, является язык [Сепир 1993: 231]. Язык представляет собой часть социальной памяти, которую индивид «присваивает» посредством общения с другими людьми и в соответствии с которой в его сознании формируется определенная система взглядов, убеждений, оценок и т. п., присущих большим группам людей, обществу в целом. Эта система составляет некую основу ориентирующего поведения личности. В сознании конкретных людей она складывается в соответствии с собственным опытом в определенную личностную модель мира.

Одним из факторов, определяющим социальную, культурную, когнитивную ориентацию человека в мире, является пол.

Пол человека не есть какая-либо ситуационная роль, а его экзистенциональная характеристика, можно сказать, неотъемлемая часть личности. Мы не случайно употребили слово «личность». Личностью человек становится в процессе социализации, и пол является одним из факторов, определяющим особенности протекания этого процесса. Таким образом, биологическая характеристика - пол человека - имеет также социальные последствия, для обозначения которых в современную науку был введен термин «гендер». Тендерные исследования призваны показать и доказать, что те различия между мужчиной и женщиной, которые существуют в их психологии, поведении, и особенно их качественная оценка обусловлены не столько биологическими, природными факторами, сколько социальными.

Взаимодействие языка и человека выступает в форме текста. В тексте реализуется, с одной стороны, стремление человека к отражению некоторого фрагмента действительности и, с другой стороны, стремление к самовыражению.

Тексты художественной литературы являются частью общечеловеческой и национальной культуры и, соответственно, представляют собой ценный материал для исследователя общественных отношений, стереотипов, ценностей, с другой стороны, художественные тексты содержат в себе не только определенный жизненный материал, дающий представление о существующей модели общества, в том числе и тендерной структуре, но и, что особенно важно, осмысление этой действительности художником. Анализ художественных произведений, написанных писателями и писательницами, позволяет «увидеть мир» глазами мужчины и женщины и обнаружить особенности данного «видения».

Отметим, что «тексты художественной литературы» и «художественные тексты» употребляются в данной работе как синонимы и имеются в виду прозаические тексты, а именно, жанр короткого рассказа.

До недавнего времени художественная литература не подвергалась анализу с точки зрения манифестации в ней тендерного фактора. В последние десятилетия появились работы, в которых с точки зрения тендерного анализа исследовались тексты авторов женщин. Художественный язык, образная система, тематика рассказов авторов мужчин и женщин в сопоставлении, за исключением отдельных его аспектов [Крючкова 1975], не становились объектом внимания лингвистов. Следует отметить, что в отечественном и зарубежном языкознании существуют работы по выявлению особенностей мужской и женской письменной речи [С. Трёмель-Плётц, Р. Лакофф, Е. И. Горошко, Т. В. Гомон], но в данных исследованиях изучаются тексты, созданные людьми, не имеющими профессионального отношения к языку.

Исследование художественного языка в тендерном аспекте представляется весьма продуктивным для познания тендера лингвистическими методами. Именно в художественной речи наиболее полно реализуется такая функция языка, как функция самовыражения: выражения посредством индивидуального выбора и сочетания языковых средств «образа мира» творческой личности, особенностей авторского мировосприятия действительности. «Язык обрабатывает художник, но не как язык, как язык он его преодолевает, ибо он не должен восприниматься как язык в его лингвистической определенности (морфологической, синтаксической, лексикологической), а лишь, поскольку он становится средством художественной выразительности» [Бахтин 1977]. Таким образом, через художественный язык, словесные образы в тексте обнаруживается мироощущение его создателя, которое обусловлено наряду с другими факторами и тендером автора.

Названные факторы свидетельствуют, на наш взгляд, об актуальности исследования и обусловили выбор его темы.

Объектом исследования является художественный текст как реализация под влиянием определенных коммуникативно-деятельностных потребностей автора его субъективной модели мира. Текст рассматривается в работе как материализованный результат речемыслительной деятельности автора в рамках литературной коммуникации.

Материалом исследования послужили современные 20 немецкоязычных и 20 русскоязычных рассказов авторов мужчин и женщин, отобранные произвольно в журналах «Знамя», «Октябрь», «Новый мир» за 1994 - 2003гг. и в «Антологии современной немецкоязычной литературы».

Предметом изучения становятся особенности языковой личности мужчины и женщины в немецкоязычной и русскоязычной культурах в сопоставлении. Языковую личность мы понимаем, вслед за Ю. Н. Карауловым, как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевого произведения». В структуре языковой личности выделяются следующие уровни: 1) вербально-семантический (формальные средства выражения определенных значений); 2) когнитивный понятия, идеи, концепты, наполненные личностным смыслом); 3) прагматический (цели, мотивы, интересы, установки говорящей личности) [Караулов 1989: 3-7]. Каждая личность вмещает в себя психологические, социальные, этнические и другие компоненты, которые преломляются через язык и обнаруживаются в создаваемых ею текстах.

Исходя из вышеизложенного, в основу настоящей работы положена гипотеза о том, что гендер, будучи неотъемлемой частью языковой личности, языковой личности писателя в частности, с неизбежностью отражается в творчестве.

Цель диссертационного исследования заключается в обнаружении проявлений тендерного фактора в творчестве художников слова на различных уровнях языковой личности.

Достижение цели предполагает решение следующих задач:

• рассмотрение понятия «коммуникация» и ее основных элементов «языковая личность» и «текст vers, художественный текст» в рамках антропоцентрического коммуникативно-функционального подхода;

• обобщение результатов работ по исследованию тендера в языке и коммуникации, а также рассмотрение работ по тендерной проблематике в рамках социологии, психологии, литературоведения;

• реконструирование по текстам художественной литературы языковой личности мужчины и женщины на всех уровнях ее структуры;

• определение особенностей проявления тендерного фактора на прагматическом уровне языковой личности - в интересах, установках, мотивах авторов;

• обнаружение путем анализа средств словесной образности, содержания концептуальных систем писателей и писательниц, позволяющих сделать вывод об активности определенных участков картины мира мужчин и женщин (т. е. особенностей на когнитивном уровне языковой личности);

• установление приоритетов авторов мужчин и женщин в выборе определенных языковых средств (т. е. на вербально-семантическом уровне языковой личности);

• сопоставление данных и выявление универсальных и специфических черт языковой личности мужчины и языковой личности женщины в немецкоязычной и русскоязычной культурах.

Названные цель и задачи исследования обусловили применение методов интерпретации, контраставного анализа, а также количественных методов.

Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в комплексном подходе к изучению проявления тендерного фактора в речи: в работе рассматриваются не отдельные аспекты проблемы, а обусловленные тендером особенности языковой личности мужчины и женщины на всех уровнях ее структуры и их проявление в тексте. Впервые была предпринята попытка реконструирования языковой личности автора мужчины и женщины по текстам художественной литературы, в которой функция самовыражения является одной из первостепенных. Важным моментом является общая профессиональная принадлежность мужчин и женщин, что позволяет нейтрализовать влияние фактора профессии. Диссертационное исследование проводилось на материале русскоязычных и немецкоязычных рассказов -полученные данные выявляют, таким образом, особенности языковой личности мужчины и женщины в разных культурах.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что тендерные исследования интегрируются в лингвистические, обогащая их новыми данными: реализованная в данной работе попытка интерпретации лингвистического понятия языковой личности в тендерных терминах конкретизирует характеристику говорящего субъекта, добавляя к факторам, влияющим на создание им речевого произведения, еще одну составляющую — тендерную принадлежность коммуниканта. Учет как можно большего количества факторов позволяет более полно раскрыть природу человеческого фактора при производстве текстов. Данный опыт особенно ценен для теории художественного текста, где категория образа автора является ведущей категорией текста и определяет, соответственно, как отбор и аранжировку личностно обусловленных смыслов, так и выбор языковых средств. С другой стороны, работа демонстрирует возможности лингвистической науки в познании социального феномена тендера, в частности, исчисление по художественным текстам тендерных стереотипов в определенный период времени, в рамках определенной культурной среды, что позволяет сопоставить полученные данные с результатами других исследований в этой области и проследить динамику изменения тендерных стереотипов. Данное исследование вносит, таким образом, определенный вклад в лингвистику текста, теорию художественного текста, лингвокультурологию, детализируя понятие «внутренней структуры» одного из коммуникантов (термин Т. А. ван Дейка)-автора художественного текста, а также в социологию, психологию личности, когнитологию, культурологию.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы при чтении лекционных курсов по стилистике, лингвистике текста, культурологии и лингвокультурологии, спецкурсах по интерпретации художественного текста, по тендерным исследованиям, при написании курсовых и дипломных работ, на практических занятиях по русскому и немецкому языкам.

Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие положения:

• Отличия языковой личности мужчины от языковой личности женщины обнаруживаются на всех уровнях её структуры: вербально-семантическом, когнитивном, прагматическом.

• Наибольшими возможностями индивидуального выбора характеризуется прагматический, затем - когнитивный, в меньшей степени — вербально-семантический уровень.

• Зависимость тендерных особенностей языковой личности от исторических и социальных условий отражает динамику изменений в тендерной системе общества.

• Изучение особенностей языковой личности мужчины и женщины в текстах разных культур в сопоставительном плане позволяет не только обнаружить универсальные черты тендерных различий, но и определить их культурную специфику.

• На отбор и комбинацию языковых средств при производстве высказывания оказывают влияние не только тендерный, но и другие факторы, поэтому необходимо учитывать также влияние этих факторов, а также особенности языковых систем.

Апробация работы. Основные положения и выводы исследования докладывались на ежегодных межвузовских научных конференциях «Культура как текст» (г. Смоленск, 2001-2005), «Авраамиевские чтения» (г. Смоленск, 2003-2004), на региональной научно-практической конференции молодых ученых Смоленской области (г. Смоленск, 2002). По теме диссертационного исследования опубликовано 5 работ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка научной литературы и источников исследования (40 рассказов), приложений. В первой главе излагаются теоретические вопросы проблемы коммуникации, рассматриваются ее основные элементы — «текст» и «языковая личность». Вторая глава посвящена изучению тендерной характеристики языковой личности и ее проявления в коммуникации. Третья глава представляет собой анализ глубинной структуры немецкоязычных и русскоязычных рассказов и особенностей стиля их авторов на предмет обнаружения характерных признаков языковой личности мужчины и женщины в обеих культурах в сопоставлении. В заключении подводятся общие итоги исследования. Список использованной литературы включает 247 наименований, из них 84 на иностранном языке. В приложении даны не вошедшие в основной текст примеры и таблицы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проявление гендерного фактора в художественном тексте"

Изучение явлений языка в тесной связи с человеческим фактором

позволяют по-новому взглянуть на основную функцию языка, которая состоит

также в ориентации личности в ее собственной когнитивной области. Такое

понимание функции языка делает лингвистические данные и лингвистические

методы чрезвычайно ценными для многих социальных наук, в частности для

познания гендера как продукта культуры и социальных отношений. Анализ

структур языка позволяет получить информацию о том, какую роль играет

гендер в той или иной культуре, какие поведенческие нормы для мужчин и

женщин фиксируются в текстах разного типа, как меняется представление о

гендерных нормах во времени, какие стилевые особенности могут быть

отнесены к преимущественно женским и преимущественно мужским, как

осмысляются концепты мужественность и женственность в разных языках и

культурах, с какими фрагментами и тематическими областями языковой

картины мира связана гендерная идентичность языковой личности и т.д. Материалом подобных исследований могут служить тексты

художественной литературы. Для современной лингвистики текста характерно

рассмотрение художественного текста как отражения языковой личности

автора и воплощения его индивидуального восприятия мира. Особенности

авторского мироощущения проявляются и, соответственно, должны быть

описаны как на уровне содержания, так и на уровне конкретного языкового

воплощения. Тот или иной характер индивидуальной интерпретации реальности в

образной, эстетически значимой форме обусловлен, наряду с другими

факторами, и гендером автора - важнейшей составляющей творческой

личности. На основании этого в рамках проведенного исследования была

предпринята попытка реконструировать по текстам художественных

произведений языковую личность - автора-мужчину и языковую личность -

автора-женщину. Рассмотрев все уровни организации языковой личности, мы

пришли к следующим выводам:

Вербально-семантический уровень, предполагающий для носителя

адекватное владение языком, обнаруживает наименьшие возможности

индивидуального выбора. Однако даже на этом уровне возможны

определенные предпочтения в использовании в речи тех или иных лексем,

грамматических категорий, синтаксических конструкций, что может

свидетельствовать о специфике мышления автора, его характере, темпераменте,

целевых установках. Так, выявленная на материале русскоязычных рассказов

большая частота использования авторами-женщинами качественных

прилагательных в превосходной степени, служащих функции гиперболизации,

может рассматриваться как проявление эмоциональности женщин, а также

возможности открыто проявлять свои эмоции. Более частое употребление

пассивных конструкций может говорить либо о некоторой неуверенности

женщин, либо о большей вежливости, корректности женщин. Использование

неличных глагольных форм вместо личных позволяет замалчивать субъект

действия, что, в случае нежелания обнаруживать собственные позиции или

открыто указывать на точку зрения или действия другого человека, оставляет

«возможность отступления». Нами выявлены, кроме названных, следующие предпочтения авторов на

вербально-семантическом уровне: для языковой личности женщины (в

немецкоязычных рассказах) - в использовании существительных женского

рода, для языковой личности женщины (в русскоязычных рассказах) - в

использовании страдательных причастий, числительных, лексических единиц

возвышенного регистра, длинных предложений, большей длиной предложений

в среднем, для языковой личности мужчины (в русскоязычных рассказах) - в

использовании глаголов в будущем времени, лексики сниженного регистра. Что касается параметров общей закономерности построения текста, то женские

рассказы характеризуются большей предметностью, мужские — большим

динамизмом. Различия в тенденциях предпочтительного употребления мужчинами и

женщинами определенных морфологических средств, лексических единиц

разных регистров, синтаксических конструкций в немецкоязычных и

русскоязычных рассказах обусловлены, по нашему мнению, особенностями

развития феминизма в России и на Западе. Пафос западного феминизма состоял

в концепции равенства. В литературе это проявляется в тенденции имитировать

маскулинный дискурс, что выражается в сознательном или подсознательном

копировании мужского пера с целью повышения значимости своего

литературного произведения. Особенности феминистского дискурса в России:

«псевдофеминизм советского периода», атрибутируемая русской женщине

физическая, психологическая, нравственная сила и связанная с этим высокая

значимость и положительная коннотация образа женщины в русской культуре

привели к утверждению в России многовариантного феминизма,

предполагающего широкое поле свободы и отсутствие необходимости

имитировать мужской стиль письма. Названные факты свидетельствуют, по нашему мнению, о культурной,

т.е. социальной, а не природной обусловленности гендерных различий. Рассматривая когнитивный уровень языковой личности мужчины и

женщины путем анализа основных концептов образных средств, в работе

установлены различия в специфике ориентации в их жизненном пространстве. Активными ассоциативными зонами для женщин являются природа,

растительный и животный мир, медицина, искусство, волшебство, швейное

дело и др. У мужчин продуктивны аналогии из финансовой, военной,

строительной сфера, а также семантической области «природа», «охота». Таким образом, наиболее продуктивны аналогии из тех сфер деятельности,

которые традиционно считаются мужскими либо женскими, что обнаруживает

наличие гендерных стереотипов в сознании людей. Особенности мироощущения писателя проявляются и в

преимущественных способах восприятия действительности. Проанализированный нами материал позволяет заключить, что у женщин. помимо зрительного, очень активно слуховое восприятие, в несколько

меньшей мере — осязательное и обонятельное. У мужчин заметно превалирует

лишь зрительное восприятие. Анализ когнитивного уровня языковой личности выявляет особенности

мировосприятия мужчин и женщин, обнаруживает активность различных

участков картины мира. Прагматический уровень языковой личности — цели, мотивы, интересы,

установки автора - в наибольшей степени обладает возможностями

индивидуализации, т. к. ситуация общения не задана извне, а художник сам

отбирает тот жизненный материал, субъективным видением которого он хочет

поделиться с читателем. Отбор определенного фрагмента действительности и

специфику его творческого осмысления составляют содержание

художественного текста. Анализируя содержание художественных произведений, мы отмечаем

следующие типичные и специфические черты языковой личности мужчины и

женщины на прагматическом уровне. Творчество женщин в большей степени оказывается суженым рамками

пола, что связано, по всей видимости, с традиционно большей значимостью для

женщин выполнения семейных ролей. Специфика проявления гендера в разных

культурах обнаруживается, например, в следующем: в немецкоязычной

литературе пространство женской деятельности расширяется за счет

включенности в него профессиональной деятельности. На материале

русскоязычной литературы следует отметить интерес со стороны авторов женщин к социальному контексту жизни в целом. Одной из первостепенных ценностей для женщин в обеих культурах

предстает любовь. Однако поиски любви часто не увенчиваются успехом: в

немецкоязычной литературе вследствие конфликта полоролевых отношений в

обществе (изменении стереотипа женственности при сохранении стереотипа

мужественности), в русскоязычной литературе вследствие невозможности

существования этого светлого, возвышенного чувства в условиях сегодняшней

удручающей действительности. Писателей-мужчин интересуют в первую очередь общечеловеческие

проблемы. Если представить отношение мужчин и женщин к миру и с миром в

системе оппозиции, то получим у женщин оппозицию — я (как женщина среди

подобных мне других женщин) - и остальной мир, со смещением интереса в

сторону первого члена оппозиции, а у мужчин - я (как конкретный индивид) —

и остальной мир, со смещением интереса в сторону второго члена оппозиции

(первый лишь помогает осмыслить второй, дает свое индивидуальное видение

второго), В немецкоязычной литературе акцент делается на социокультурные

ситуации в родной стране, в русскоязычной - на моральном облике человека и,

как следствие, деградацию общества в целом. Анализ русскоязычного материала выявляет большую значимость семьи

для мужчины в сопоставлении с немецкоязычным материалом. Семья

воспринимается как возможность личного счастья и нравственного развития. Отметим, что в немецкоязычных рассказах наблюдается резкое различие

в тематическом репертуаре мужчин и женщин, причем гендерно

ненейтральными являются женские тексты. Авторы, с одной стороны,

подчеркивают важность типично «женских тем» — взаимоотношения между

мужчиной и женщиной, повседневная жизнь женщины, дети и т, п,, — с другой

стороны, показывают изменения в гендерной системе общества, предлагают

читателю новые модели взаимоотношения полов, а старые отрицая (через

негативную оценку или иронию),

В русских же рассказах различия в тематике мужских и женских

рассказов хоть и весьма существенны, но не столь диаметрально

противоположны (так, социальная тематика встречается у женщин, а личная,

любовная - у мужчин). Здесь делаются, скорее, неодинаковые акценты, иногда

предлагается разное «прочтение» одних и тех же тем. Таким образом, немецкая женская литература не только утверждает

значимость типично женских социальных ролей, но и стремится активно

воздействовать на читателя с целью изменения представлений о традиционных

ролях мужчины и женщины, прежде всего женщины. Русская литература

скорее отражает реальность без каких-либо более или менее конкретных

предложений ее изменения. Проведенное нами исследование позволило выявить некоторые

особенности языковой личности мужчины и женщины на всех уровнях ее

структуры через лингвистический, и шире, филологический анализ

художественного текста. Наименьшими возможностями индивидуального

выбора характеризуется вербально-семантический уровень языковой личности,

отмеченные на данном уровне культурные различия проявления гендерного

фактора, обусловлены в значительной степени характерологическими

особенностями русского и немецкого языков. Когнитивный уровень отражает в

большей степени универсальные черты проявления гендера в обеих культурах,

прагматический уровень, напротив, обнаруживает скорее специфические

особенности гендерного фактора в разных культурах и их проявление в тексте. В силу многогранности художественного текста как объекта

исследования изучение гендера на материале художественной литературы

может быть продолжено. Интерес вызывает рассмотрение проявления

гендерного фактора и в других категория текста: композиции, структуре

повествования. Плодотворным представляется также более глубокое изучение

системы образов авторов. В заключении подчеркнем еще раз, что гендерный фактор, будучи

важной составляющей личности, влияет на ее поведение, в том числе речевое, и

предопределяет особенности восприятия ее другими членами социума, однако

не является единственно релевантным во всех ситуациях взаимодействия

людей.

Список научной литературыБалакина, Лилия Викторовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Лену били страх и холод, она старалась не смотреть в зеркальце, откуда глядели незнакомые глаза — такие же темные и крупные, как будто первые капли дождя на асфальте (Матвеева).

2. Но сам рынок поразил меня — все прилавки его были завалены экзотическими фруктами: мохнатыми киви, ананасами и похожими на связки золотых полумесяцев бананами (Муравьева).

3. Она поправилась на двадцать килограммов, потом похудела на восемнадцать, и кожа некрасиво висела на ней, будто на мопсе (Матвеева).

4. Мы вроде головастиков! (Петрушевская).

5. Потому и были бравада, клоунада, вызовы, сдержанная отстраненность завешенной темными очками Нееловой, алые, как переспелая клубника, губы красотки в пиратской повязке (Муравьева).

6. Сан Саныч, потерявший в эту пору значительную часть волос, силно прибавив в весе и приобретя неотталкивающее сходство с картофелиной, служил тогда совсем другому кумиру (Улицкая).- обыденный предметный мир:

7. Деньрожденное платье, сшитое Мамой из импортного поплина, валялось на полу скомканное, будто вчерашняя газета (Матвеева).

8. А спустя несколько часов, где-то около трех ночи, будто нож для резки бумаги, под дверь комнаты ворвался свет (Вишневецкая).- религия:

9. Ну, похудела, да, но. черты лица, знаете, мраморная бледность., роскошные ресницы, соболиные брови. и. какое-то сияние от нее исходило, как от святой. (Рубина).

10. Однажды Лена забрела случайно в рыбный отдел магазина и увидела элегантную пару, склонившуюся над замерзшей серой камбалой так, будто она была их первенцем (Матвеева).

11. Вы как ребенок, ей-Богу! (Муравьева).

12. Автомат не соображает, в кого пули летят (Кантор).

13. Освеженные влагой земля и зелень парят, дышат прохладой (Екимов).

14. День отгорел, отшумел (Екимов).

15. Сразу вспышка энтузиазма (гордость): да вовсе и нетрудно! (Шкловский).

16. Ему казалось, что светило с большим трудом преодолевает какие-то невидимые или неведомые преграды, чтобы всплыть над крышами домов и кронами деревьев (Буйда).

17. Подступала летняя ночь, затопляя округу (Екимов).

18. И горячая волна радости затопляла душу (Екимов).

19. Может, он сам себе полного отчета не отдает, движется как бы вслепую. Что-то толкает, невнятное. Темный лес (Шкловский).

20. Были бы деньги, можно было бы всю преступную молодежь направить в правильное русло (Кантор).- животные, птицы:

21. Кончается поливка, смолкает плеск воды, жужжание и стук насосов, моторов (Екимов).

22. Если немчура не перекупит, — хмыкнул, а скорее хрюкнул он (Кантор).

23. Сорок девять лет, а по виду — моложе: лицо — гладкое, телом — не какая-нибудь хворостина, как говорят, все при ней (Екимов).

24. Такие полевые ромашки всегда в нем вызывали участие (Зорин).

25. Выкинь из головы этого писаришку (Буйда).

26. Как-то все времени не хватало, не доходили руки (Шкловский).

27. Это — праздник фаталиста, восклицательный перст судьбы (Смирнов).- лицо:

28. Физиономия непроходимая, так и написано, что мозгов в ее бестолковке не очень-то много, и все глазками своими по сторонам зыркала, за барахлом своим приглядывала (Кантор).

29. Но женщину, стоявшую поодаль, он до этого не приметил. Молоденькая, в сиреневой блузке, свежее простое лицо, так вопросительно смотрит за борт, будто пытается разгадать вечное таинство воды (Зорин).- сердце:

30. Сердце тревожно сжимается: сколько еще опасностей впереди! (Шкловский).

31. Вот и тебя под конец Господь осветил. Душу в тебя новую вдохнул (Петров).

32. Филипповна перетаскивает у меня карту за картой. Полная стопка (=карты) в моих руках пустеет, как у пьющего залпом (Смирнов).

33. Случилась эта бесхитростная сделка в Угольпункте, в барачного типа общежитии для лагерных работников, куда Илью вынесла пьяная дорога и где он, пьянствуя с вертухаями, со слезами упросил новых дружков, чтоб пристроили к себе в лагерную охрану (Павлов).

34. Да, он сомневался, он даже в последний момент хотел уклониться от геройской участи, но судьба назначила ему стать героем — и он стал им, поскольку от судьбы, как известно, не уйдешь (Слаповский).

35. Когда их столкнула судьба на палубе, век совсем молодой женщины лишь занимался, еще восход. Чего он ей только не обещал — дожить поскорей бы до щедрого полдня! Каким лее оказался тот полдень, что ей пришлось его сочинить? (Зорин).

36. И смилостивевшаяся фортуна скрепя сердцем раскручивает колесо вмою сторону (Смирнов).Активной ассоциативной сферой в мужских рассказах является также религиозный, церковный дискурс и, как следствие, следующие метафоры:

37. Зато я бывший Савл! — рассмеялся он (Кантор).

38. Баба еще с вечера клялась старику, когда нагайкой крестил, что Илья оговорил ее в отместку, что осталась отцу верна, а ему ничего не досталось (Павлов).

39. Брысь, исчадие ада! — не поднимая головы, откликнулся Степан (Буйда). Активными участками семантического пространства авторов-мужчинможно считать, кроме того, финансовую, техническую, строительную, военную сферу, спорт:- финансовая сфера:

40. Долго ли девчонке купиться на комплимент, тем более от взрослого человека? От мужчины (Шкловский).

41. Она (стопка карт) богатеет, а я уже почти ни с чем, стало быть, «пьян», как она выражается, у стельку (Смирнов).

42. Лишь в незнакомом городе Вольске этот грошовый клочок картона что-то весил и что-то значил (Зорин).- техническую сферу (инструменты):

43. А Нина Викентьевна, деваха наша, на меня все равно ноль внимания, зато на Игоря Николаича гляделки свои глупые уставила и видно, что что-то корыстное в ее свихнутых мозгах закрутилось, спикировала па него, короче (Кантор).

44. Можно было туда полететь, но он благоразумно решил самортизировать заранее почти неизбежную нервотрепку, придумал себе пять дней безделья — прогулку по великой реке (Зорин).

45. Служил вертухаем, прозванным в лагере за свою нечеловеческую силу Кувалдой (Павлов).- военная сфера:

46. После третьего стакана водки свистом останавливал птицу в полете и гасил спичку выстрелом из «кормового орудия» (Буйда).

47. Что за беспросветный болван, — пробормотал Владимир Сергеевич, — просто какое-то слюнотечение. А сколько восклицательных знаков — артиллерийская батарея (Зорин).

48. Чтой-то у нас хвитиль опять плохо гореть стал, как-то тусьменно. — возвращается няня к известной причине своих осечек и подбавляет света (Смирнов).- строительная сфера:

49. Учиться еду. Отец пристроил (Кантор).

50. Один страх, другой, в результате столько всего накручивается — как снежный ком (Шкловский).

51. Дом, подворье, хозяйство с двумя лошадьми, свиньями, садом, огородом достались той поганой бабе, которая и женила его на себе, будто убила (Павлов).

52. В голосе его звучало такое восхищение, словно он только что обрел зрение после долгих лет полной слепоты (Буйда).

53. По крайней мере, эти явления жизни, может быть, ей легче принимать рука об руку с санитарным врачом (Лосева).

54. Два скошенных затылка, косая сажень в плечах — каэ/сдый, сидели впереди (Муравьева).

55. После чего я протиснул виски в щель над цепочкой и шепотом процедил то страшное, от чего она обязана была содрогнуться (Вишневецкая). Иногда метонимии называют вместо человека его предметы одежды:

56. После третьей пары Лена спускалась к памятнику, указывающему рукой на коричневый плащ с Мамой внутри (Матвеева).

57. Перед строем линялых больничных халатов вышагивала главврач, поочередно впиваясь светлыми стальными глазами в лица пациенток (Рубина).

58. Тут я заметила веселую, очень немногочисленную компанию крепко подвыпивших тщедушных фраков, которые уже не хотели есть (Муравьева).Или цвет, название ткани:

59. Комната уже была плотно наполнена телами, а люди все вливались и вливались из медового освещенного вестибюля, поигрывая только что полученными от вишневых девиц желтыми кружочками (Муравьева).

60. Женщину Лена не знала, только жемчуг на шее сделал дежавю, а мужчина был Николя (Матвеева).Пространственные отношения затрагиваются лишь в двух метонимиях у одного автора:

61. Зал стонал от восхищения (Муравьева).

62. Зал громыхал аплодисментами (Муравьева).Имена собственные фигурируют в нескольких примерах:

63. Деловая Москва не любит терять времени даром (Муравьева).

64. Иди-ка сюда, шляпа, — поманил приезжего Степан и когда тот, сжав кулаки, шагнул к дивану, ловко схватил его правой рукой за нос (Буйда).

65. Она Диккенса и Жюль Верна не читала, а он ей Булгакова (Шкловский).

66. Он излучал свою энергию как маленький реактор, бессмысленно, без адреса, на сто метров вокруг (Петрушевская).

67. Например, и у преступника идет постоянный внутренний разговор с самим собой, оправдательный разговор (Петрушевская).

68. Святой Николай-угодник, на которого Мама раньше по часу просматривала полуслепые, в очках глаза, зарос пылью, и Лена из жалости несколько раз отряхивала его рукавом (Матвеева).

69. Вся посуда у нее блестела всегда (Лосева).

70. Мама хоть и проглотила малосъедобную байку про ночевку у бестелефонной Маринки, но решила умножить бдительность и подвергла себя просто адскому труду (Матвеева).

71. Вызвали обезумевших от ужаса родителей, и закрутилась карусель. (Рубина).Превосходная степень используется в гиперболах редко:

72. На глазах у родни и соседей я разговаривала с самой великой тайной моей жизни! (Петрушевская).

73. Наши окна смотрели друг в друга больше шести лет, и это была чистейшей воды авантюра (Вишневецкая).Иногда в гиперболах встречаются слова с размытым лексическим значением, которые служат лишь усилению значения других слов:

74. Но наше товарищество слишком близко расположено к пруду — как ни пыталась Зинаида Петровна устроить у себя на террасе и кухне настоящую Сахару, ее тараканам, видно, было достаточно нашего влажного воздуха (Лосева).

75. А вот на полочке у зеркала стояла целая батарея косметики и дорогих духов (Матвеева).

76. Она умела отчистить любой бак, любое ведро, даже если до этого три поколения сваливали туда мусор (Лосева).

77. То есть кому-то показываются (мыши), у Поповых, по их словам, просто на столах танцуют (Лосева).

78. Ей просто хотелось убежать вон из этого Маменькиного жилища, где с ней считались не больше, чем с кошками Петей и Мосей (Матвеева).

79. В зале было нечем дышать, никто уже никого не слышал, потому что шла громкая игра в рулетку (Муравьева).

80. По праздникам он надевал бескозырку с надписью «Марат» на ленте, белую рубашку с гюйсом, украшенную медалями и орденами, и расклешенные брюки, в каждой штанине которых могли бы уместиться три Стены (Буйда).

81. Я лучше сто операций. (Екимов).

82. Он вспомнил, что жена его — стерва и гадина и давно надо уйти от нее, но если он погибнет сейчас, то так и останется ее мужем и она будет лить слезы на его похоронах, хотя, в сущности, своими руками загнала его в гроб (Слаповский).

83. Она аж рот раскрыла от моей дикости и наивности, даже перестала иронию подозревать (Кантор).

84. Накрашенная, как кукла, места живого на лице нет (Петров).Лишь по одной гиперболе образовано грамматическими и словообразовательными средствами:

85. Не то что закат: вниз-то солнцу легче легкого катиться (Буйда).

86. Lennarts Frau liebte namlich ihren Platz am Fenster, sie liebte die Geruche von Tusche, Lichtpauspapier und frischgebriihtem Kaffee, die Gesprachsfetzen, die zwischen den Zeichentischen flatterten wie Motten im Fruhling (Seidemann).

87. Ihn bringt die Angst um, seine Angst besetzt mich (Plessen).

88. Einmal, wufite sie, hatte das G/iick von ihr Besitz ergriffen wie spater die Trauer, einmal nur (Maron).Это же можно сказать и в отношении жизни, которая предстает в образе соперника, одержавшего победу:

89. Das ist kein Leben, schreit Pierrot, schau nur, wie das alles quillt, wie das Leben iiberhandnimmt und uns alle zuschiittet (Frischmuth). Обратим внимание, что обращение к высшим надчеловеческим силам можно считать довольно типичным для женской прозы:

90. Karma, sagte sie laut vor sich hin, gutes Karma aus Zschopau (Dorrie).

91. Nun aber, da hdhere Gewalt ihn der Verantwortung enthob, gewann er ziemlich schnell einen gewissen Abstand zu seinem bisherigen Leben (Konigsdorf).

92. Blond sein oder nicht ist Sache des Schicksals (Moser). Употребительной в анализируемых рассказах является «медицинскаяметафора»:

93. Colombina ist krank vor Tapetenwechse (Frischmuth).

94. Wozu noch die Chemotherapie abwarten? (Kirshenbaum).

95. Julians nebulose Zuneigung ist eine Belastigung, ein unangenehmes Kitzeln im Hals (Kirshenbaum).

96. Ein erwartungsvolles Kribbeln kitzelte ihre Haut (Deitmer).

97. Die Spinnen, dachte sie, da sind sie, ich sterbe, der Ekel tropft wie Gift durch die Poren, todlich, ich sterbe (Maron).У некоторых авторов встречаются синестезии:

98. Jede Farbe, jede Temperaturveranderung, die trockenen Geriiche, . (Maron)

99. Sie sah sich blitzschnell in Charlottes Ktiche aus Nirostastahl um und lachelte matt (Dorrie).

100. Aha, sagte Charlotte kiihl, wieviel? (Dorrie).Частотными являются метафоры, в основе которых лежит сравнение с животными:

101. Offenbar wurde ein Siindenbock gebraucht (Konigsdorf).

102. Ihre Haare, ehemals mausig graubraun, glanzten in sattem Kupfer (Deitmer).

103. So ein junges Huhn versteht mich, dachte Charlotte verbltifft (Dorrie). Типично женскими можно назвать метафоры, содержащие слова, которыеотносятся к таким сферам деятельности, как шитье, кулинария:

104. Er hat ein paar Eigenschaften, die sehr gefragt sind, seitdem es diese Revolution in unserem Rollenverhalten gab, diese Uberlappung der Geschlechter (Kirshenbaum).

105. Noch kroch keine Schleimspinne tiber ihre Haut und keine Sabelzahnameise zerschnitt ihr das Herz (Maron).

106. Er schlagt mit den Armen wie mit Fliigeln (Frishmuth.)

107. Ich habe mir vorgestellt, dafi ich schwebe, wie die vom Zehnmeter, in Zeitlupe gedreht, oder die Vogel, die Sperber und Falken, . (Plessen).

108. Anita sah sie mit sanften Kuhaugen an und wartete (Dorrie). Встречаются, конечно, сравнения, в которых упоминаются предметы изобыденной жизни, в частности, одежда, хозяйственные товары:

109. Kosttimoberteile, starr und /est wie Zwangsjacken, wichen flauschigen Pullovern mit Tigerstreifen und einem tiefen Ausschnitt (Deitmer).

110. Die leinene Umhangetasche mit den Konserven schlug ihr gegen die Htifte, die Luft fuhr ihr wie ein Messer durch Bronchien und Lunge (Maron).

111. Ihre Haare waren so struppig wie ein alter Abwaschschwamm (Moser).Как и в метафорах, в сравнениях нередко содержатся слова медицинской тематики:

112. Etwas, das ihm durch Mark und Bein geht, etwas, das so stark ist wie Zahnschmerzen, wie Fieber oder anhaltende Gliedstarre (Frishmuth).

113. Der Boden unter dem Gras war trocken und von feinen Rissen durchzogen wie wunde Haut (Maron).

114. In der Farbe erinnerten sie an geronnene Milch oder zu konzentrierten Urin (Moser).Отметим, что в сравнениях фигурируют и слова, относящиеся к нетипичным для женщин сферам деятельности, в частности, назовем военную сферу, технику:

115. Er mochte wie eine Rakete ins Allfliegen (Frishmuth).

116. Sie ging durch die dunklen, leergesptilten, nur hin und wieder vom Blitz erhellten Strafien, liefi sich vom Donner wie von Hammerschlagen treffen, liefi den Wind tief in ihr Fleisch schneiden (Maron).

117. Auf dafi er fiihle, wie wohl oder wie angenehm weh nach dem schon halb gefundenen Nichts das harte Etwas tut (Gutersloh).

118. Ein Mann namlich, der froh sein mufi, dafi er lebt und dort lebt, wo das Schicksal ihn angesiedelt (Gutersloh).В мужских текстах чаще, чем в женских встречаются метафоры, содержащие слова, относящиеся к сематическому полю «строительство, строения»:

119. Auf dem nun schon grtineren Flusse fuhren noch immer etliche Zillen langsam hin und her und stachen mit langen Stangen nach jenem, der in die Fundamente des Gliicks der beiden hinabgesunken war (Gutersloh).

120. Der kleinen blaue Bergsee war ganz a us dem Hauschen tiber dieses Erlebnis (Asmodi).

121. Ein metallisches Lacheln (Westphalen).Типично' мужскими можно назвать следующие ассоциативные зонысемантического пространства:- военную сферу:

122. Sie hat etwas. Etwas Utopisches. Aber auch was Jeanne-d'Arc-haftes. Nur nicht so fromm. Eine Ritterin. Born to be wild. Geriistet, um besiegt zu werden (Westphalen).

123. Das ist die Tragik: Jagdbemalungen sehen immer bei den Frauen gut aus, die darauf verzichten konnten (Westphalen).

124. Martha haben sie observiert, die eigene Frau von ihrem eigenen Mitarbeiter, und mir kein Wort gesagt davon, aber sie durften ja auch nicht, Konspiration ist Konspiration, aber wen, mochte ich doch wissen, haben sie angesetzt auf Martha (Heym).- спорт:

125. Er horte es am Gemurmel einer grofien Arena, welche dem zufallig offentlichen Schauspiel des Stierkampfes zwischen Tod und Leben zufallig beiwohnt (Gutersloh).- юридическую сферу:

126. Da kommt doch dieser halbwuchsige Spaghetti, der mich jedes Jahr wahnsinnig macht, mit seinem offenen Hemd und seiner speckigen Lederjacke hereingetanzt, als ware die Behorde eine Diskothek (Schami).

127. Und ums Gebetlauten herum den weifien Dampfer, der mit abgestellten Schaufelradem, stolz auf seine Nichtleistung und geweitet von dreihundertwinkenden Ausfltiglern, wie eine Schiissel voll Vergifimeinnicht herangleitet (Gtitersloh).

128. Er ist hundetreu (Hochhuth).Встречается, конечно, и перенос из предметной области «военная сфера, охота»:

129. Je mehr ich in dieser bitteren Gefangenschaft alle Dinge um mich vernichtet sehe, um so starker fuhle ich eine verborgene Kraft, die sich sehnt und streckt wie die Sehne eines Bogens (Asmodi).

130. Und der Larm kommt naher, und es ist wie viele hundert Stiefel (Heym).

131. Ihre Zehenspitze bohrt ein Loch in den ozeanblauen Spannteppich (Frischmuth).

132. Ihn bringt die Angst um, seine Angst besetzt mich (Plessen).

133. Ihr Mund war verklebt vom Schweigen (Maron). Многие гиперболы являются стертыми:

134. Seine Vorstellung vom Leben ist eine grofiztigige. Etwas, das ihm durch Mark und Bein geht, etwas, das so stark ist wie Zahnschmerzen, wie Fieber oder anhaltende Gliedstarre (Frischmuth).

135. Die Farben rutschen aus, der Pinsel hinterlafit Tropfchen, kein Teufel wtirde kleben bleiben (Frischmuth).

136. Die Freundin wollte alle Tage tolle Leute treffen, sie wollte jeden Sommer allein auf Reisen und auf Abenteursuche gehen (Seidemann).

137. Bitte, пепп mich Charlotte, sagte Charlotte und bertihrte Anita am Arm, ich fiihle mich sonst so furchtbar alt (Dorrie).

138. Dann war da das Madchen mit den unertraglich langen Beinen (Moser).

139. Colombina fallt auf die Zeitungen, aufStdfie von Zeitungen (Frischmuth.)

140. Ferdinand lag tot in der Dtirre und Millionen durchsichtiger Fliegen schwebten tiber ihm (Maron).

141. Er hat da eine todsichere Moglichkeit (Hein).

142. Морфология: распределение слов в тексте по частям речи и внутри части речи по грамматическим категориям:

143. Количество существительных и их распределение: на одушевленные/неодушевленные,на собственные/нарицательные, на уменьшительно-ласкательные, по родам.

144. Количество прилагательных и их распределение:по степеням сравнения (для качественных прилагательных).3. Количество числительных.4. Количество местоимений.

145. Количество причастий и их распределение:на действительные/страдательные (для русских рассказов), Partizip I/Partizip II (не в составе глагольных форм для немецкоязычных рассказов).

146. Количество деепричастий (для русских рассказов).

147. Количество наречий и их распределение: по степеням сравнения.

148. Предметность (как отношение числа существительных и местоимений к числу прилагательных и глаголов).

149. Качественность (как отношение числа прилагательных и наречий к числу существительных и глаголов).

150. Динамизм (как отношение глаголов и глагольных форм к именам и местоимениям).

151. Связанность (как отношение числа предлогов и союзов к числу предложений, умноженному на три) Головин 1971: 145-147.1.I. Синтаксис:

152. Количество отрицаний (эту функцию могут выполнять не только слова с семантикой отрицания: частицы, союзы, наречия, местоимение, но и морфемы приставки, суффиксы).

153. Количество вводных слов и конструкций.

154. Количество диалектных слов.

155. Количество устаревших или устаревающих слов.

156. Количество слов сниженного регистра, из них: для русских рассказов:разговорное, просторечное, грубое, бранное.для немецких рассказов: разговорное,42.1 .фамильярное, 4.3.1. грубое, бранное.

157. Абашеева, М. Чистенькая жизнь не помнящих зла Текст. / М. Абашеева // Лит. обозр. 1992. - №5-6. - С. 9-14.

158. Адмони, В. Г. Система форм речевого высказывания Текст. / В. Г. Адмони. -СПб.: Наука, 1994.- 153 с.

159. Ажгихина, Н. И. Тендерные стереотипы в масс-медиа Текст. / Н. И. Ажгихина // Женщины и СМИ: свобода слова и свобода творчества. Тендерные исследования. Вып. 5. - М., 2001. - С. 261-273.

160. Алешина, Ю. Е. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины Текст. / Ю. Е. Алешина, А. С. Волович // Вопр. психологии, 1993. №4. - С. 74-82.

161. Апресян, Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю. Д. Апресян // Избранные труды. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М. : «Языки русской культуры», 1995.-С. 348-388.

162. Арутюнова, Н. Д. Языковая метафора Текст. / Н. Д. Арутюнова // Лингвистика и поэтика. -М. : Наука, 1979. 150 с.

163. Бабенко, Л. Г. Лингвистический анализ художественного текста Текст. : учебник / Л. Г. Бабенко. М.: Флинта: Наука, 2004. - 496 с.

164. Бакушева, Е. М. Социолингвистика и анализ речевого поведения мужчин и женщин в современном обществе Текст. / Е. М. Бакушева; Рязанский гос. пед. ин-т. Рязань, 1992. - 14 с. - Деп. в ИНИОН Рос. акад. наук 24.07.92, № 46861.

165. Басинский, П. Позабывшие добро? Текст. / П. Басинский // Лит. газета. -1991. 20 февр. (№7). - С. 10.

166. Бахтин, М. М. Проблема автора Текст. / М. М. Бахтин // Вопросы философии. 1977.-№7.-С. 148-160.

167. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества Текст. / М. М. Бахтин. М. : Искусство, 1979. - 424 с.

168. Беликов, В. И. Социолингвистика: учебник для вузов Текст. / В. И. Беликов, JI. П. Крысин. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - 439 с.

169. Белый, А. Вейнингер о поле и характере Текст. / А. Белый // Русский Эрос, или философия любви в России.-М.: Прогресс, 1991.- С. 100-105.

170. Белянин, В. П. Основы психолингвистической диагностики: модели мира в литературе Текст. / В. П. Белянин. М.: ТРИВОЛА, 2000. - 247 с.

171. Белянин, В. П. Психолингвистические аспекты художественного текста Текст. / В. П. Белянин. М.: Изд-во МГУ, 1988. - 121 с.

172. Бердяев, Н. А. Философия свободы. Смысл творчества Текст. / Н. А. Бердяев. М.: Правда, 1989. - 607 с.

173. Берн, Ш. Тендерная психология Текст. Пер. с англ. / Ш. Берн. СПб. : Прайм-ЕВРОЗНАК, 2001. - 320 с.

174. Берн, Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы Текст. / Э. Берн: пер. с англ. М.: Прогресс, 1988. - 399 с.

175. Бисималиева, М. К. О понятии «текст» и «дискурс» Текст. / М. К. Бисималиева // Филологические науки. 1999. - № 2. - С. 78-85.

176. Блакар, Р. Язык как инструмент социальной власти Текст. / Р. Блакар // Язык и моделирование социального взаимодействия. М. : Прогресс, 1987. -С. 126-172.

177. Бовуар, С. де. Из книги «Второй пол». Вступительная глава Текст. / С. де Бовуар // Иностр. лит-ра. 1993. -№ 3. - С. 151-161.

178. Богин, Г. И. Уровни и компоненты речевой способности человека Текст. : учеб. пособие / Г. И. Богин; Калининский гос. ун-т. Калинин : Б.и., 1975. -106 с.

179. Богушевич, Д. Г. Единица, функция, уровень: к проблеме классификации единиц языка Текст. / Д. Г. Богушевич. Минск: Вышейшая шк., 1985. -116 с.

180. Бодуэн де Куртенэ, И. А. Избранные труды по общему языкознанию Текст. : в 2 т. / И. А. Бодуэн де Куртенэ. М. : Изд-во АН СССР, 1963. -Т. 1.-384 е., Т. 2.-391 с.

181. Бок, Г. История, история женщин, история полов Текст. / Г. Бок // THESIS, Вып. 6.- 1994.-С. 170-200.

182. Брандес, М. П. Стилистика текста. Теоретический курс Текст. : учебник / М. П. Брандес. М.: Прогресс-Традиция; ИНФРА,2004. - 416 с.

183. Брандт, Г. Феминизм и российское сознание Текст. / Г. Брандт // Феминистская теория и практика: Восток-Запад: мат-лы межд. научно-практич. конференции. С-Пб, Репино, 9-12 июня 1995г. СПб. : ПЦГП, 1996.-С. 71-72.

184. Вайсгербер, И. JI. Родной язык и формирование духа Текст. / Й. JI. Вайсгербер; пер. с нем., вступ. ст. и комментарий О. А. Радченко. М. : МГУ, 1993.-224 с.

185. Васькова, О. А. Представление тендера во фразеологических словарях Текст. / О. А. Васькова // Тендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 27-30.

186. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицкая. М. : «Русские словари», 1996.-411 с.

187. Вейлерт, А. А. О зависимости количественных показателей языка от пола говорящего лица Текст. / А. А. Вейлерт // Вопр. языкознания, 1976. № 5. -С. 138-143.

188. Вейнингер, О. Пол и характер: принципиальное исследование Текст. Пер. с нем. / О. Вейнингер. М.: Изд. центр «Терра», 1992.-480 с.

189. Виноградов, В. В. О языке художественной литературы Текст. / В. В. Виноградов. М.: Гослитиздат, 1959. - 655 с.

190. Виноградова, Т. В. Сравнительное исследование познавательных процессов у мужчин и женщин: роль биологических и социальных факторов Текст. / Т. В. Виноградова, В. В. Семенов // Вопр. психологии, 1993. № 2. -С. 63-71.

191. Винокур, Т. Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция Текст. / Т. Г. Винокур // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 11-23.

192. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании Текст. / С. Г. Воркачев // Филол. науки, 2001. № 1. - С. 64-72.

193. Вострякова, Н. А. Коннотативная семантика и прагматика номинативных единиц русского языка Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук / Вострякова Н. А. Волгоград, 1998. - 22 с.

194. Габриэлян, Н. Ева это значит «жизнь» (Проблема пространства в современной русской женской прозе) Текст. / Н. Габриэлян // Вопр. литературы, 1996.- №4.-С. 31-71.

195. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследования Текст. / И. Р. Гальперин.-М.: Наука, 1981.- 139 с.

196. Гачев, Г. Д. Русский Эрос Текст. / Г. Д. Гачев. М. : Интерпринт, 1994. -279 с.

197. Гойхман, О. Я. Основы речевой коммуникации Текст. : учебник для вузов / О. Я. Гойхман, Т. М. Надеина; ред. проф. О. Я. Гойхмана. М. : ИНФРА-М, 1997.-272 с.

198. Головин, Б. Н. Язык и статистика Текст. / Б. Н. Головин. М. : Просвещение, 1971. - 190 с.

199. Гомон, Т. В. Исследование документов с деформированной внутренней структурой Текст. : дис. .канд. юр. наук/ Гомон Т. В. М., 1990. - 148 с.

200. Горошко, Е. И. Особенности мужского и женского речевого поведения (психолингвистический анализ) Текст. : дис. . канд. филол. наук / Горошко Е. И.-М., 1996.- 158 с.

201. Горошко, Е. И. Особенности мужского и женского стиля письма Текст. / Е. И. Горошко // Тендерный фактор в языке и коммуникации. М. : МГЛУ, 1999.-С. 44-61.

202. Горский, Д. П. Предисловие редактора книги Текст. / Д. П. Горский // Павиленис Р. И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - С. 3-7.

203. Горшков, А. И. Русская стилистика Текст. : учеб. пособие / А. И. Горшков.- М. : «Изд-во Астрель», 2001. 367 с.

204. Гриценко, Е. С. Язык как средство конструирования тендера Текст. : автореф. дис. . д-ра. филол. наук / Гриценко Е. С. Тамбов, 2005. - 48 с.

205. Грошев, И. В. Гендерные образы рекламы Текст. / И. В. Грошев // Вопросы психологии. 2000. - № 6. - С.39-49.

206. Грошев, И. В. Образ женщины в рекламе Текст. / И. В. Грошев // Женщина. Тендер. Культура. М.: МЦГИ, 1999. - С. 331-343.

207. Гусейнова, И. А., Тендерный аспект в текстах современной рекламы (на материале журнальной прессы ФРГ) Текст. / И. А. Гусейнова, М. В. Томская // Филологические науки. 2000. - № 3. - С. 81-92.

208. Дарк, О. «Женские антиномии» Текст. / О. Дарк // Дружба народов. 1991.- № 4 С. 257-269.

209. Дейк, Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация Текст. Пер. с англ. / Т. А. ван Дейк; сост. В. В. Петрова; ред. В. И. Герасимова; вступ. ст. Ю. Н. Караулова, В. В. Петрова. М. : Прогресс, 1989. - 312 с.

210. Долинин, К. А. Интерпретация текста Текст. : учеб. пособие / К. А. Долинин. М.: Просвещение, 1985. - 288 с.

211. Дридзе, Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: проблемы семисоциопсихологии Текст. / Т. М. Дридзе. -М. .-Наука, 1984.-268 с.

212. Дубовская, И. Н. Женский портрет на фоне рекламы Текст. / И. Н. Дубовская // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2002. - № 2. - С.98-106.

213. Есин, А. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения Текст. : учеб. пособие / А. Б. Есин. М.: Флинта, Наука, 2002. - 248 с.

214. Жинкин, Н. И. Язык речь - творчество: исследование по семиотике, психолингвистике, поэтике Текст. / Н. И. Жинкин; ред. Г. Н. Шелогуровой, И. В. Пешкова. - М.: Лабиринт, 1998. - 364 с.

215. Здравомыслова, Е. А. Социология тендерных отношений и тендерный подход в социологии Текст. / Е. А. Здравомыслова, А. А. Темкина // Социол. исслед. 2000. - № 11. - С. 15-24.

216. Ильин, И. А. Сущность и своеобразие русской культуры Текст. : собр. соч. в 10 т. / И. А. Ильин. М.: «Русская книга», 1996. - Т.6, Кн.2. - С. 373-620.

217. Интерпретация художественного текста Текст. : учеб. пособие / А. И. Домашнев, И. П. Шишкина, Е. А. Гончарова. М. : Просвещение, 1983.- 192 с.

218. Каменская, О. Л. Текст и коммуникация Текст. : учеб. пособие / О. Л. Каменская. М.: Высшая шк., 1990. - 152 с.

219. Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В. И. Карасик. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

220. Караулов, Ю. Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения Текст. / Ю. Н. Караулов, Е. В. Красильникова // Язык и личность; отв. ред. Д. Н. Шмелев. М.: Наука, 1989. - С. 3-9.

221. Караулов, Ю. Н. Из опыта реконструкции языковой личности Текст. / Ю. Н. Караулов // Литература. Язык. Культура. М.: Наука, 1986. - С. 222-234.

222. Караулов, Ю. Н. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса Текст. : вступ. сл. / Ю. Н. Караулов, В. В. Петров // Язык, познание, коммуникация. М.: Прогресс, 1989. - С. 5-11.

223. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю. Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 263 с.

224. Кассирер, Э. Сила метафоры Текст. / Э. Кассирер // Теория метафоры: сборник: пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз; вступ. сл. и сост. Н. Д. Арутюновой; общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской. М. : Прогресс, 1990.-С. 33-43.

225. Киляков, В. О женском в современной литературе Текст. / В. Киляков // Лит. учеба. 1996. - № 4. - С. 108-110.

226. Кирилина, А. В. Тендер: лингвистические аспекты Текст. / А. В. Кирилина. М. : Ин-т социологии РАН, 1999. - 189 с.

227. Кирилина, А. В. Тендерные аспекты массовой коммуникации Текст. / А. В. Кирилина // Тендер как интрига познания. М.: Рудомино, 2000. - С. 47-79.

228. Кирилина, А. В. Тендерные аспекты языка и коммуникации Текст. : автореф. дис. . докт. филол. наук / Кирилина А. В. М., 2000. - 40 с.

229. Кирилина, А. В. О применении понятия тендер в русскоязычном лингвистическом описании Текст. / А. В. Кирилина // Филологические науки, 2000. -№3. С. 18-27.

230. Кириллова, И. А. Описание идеала мужественности в дневниках девочек Текст. / И. А. Кириллова // Тендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 56-57.

231. Клецин, А. А. Предисловие редактора Текст. / А. А. Клецин // Тендерные тетради. Вып. 1. - СПб. : СПб филиал ин-та социологии РАН 1997. -С. 5-11.

232. Клиновская, А. А. Концепты фемининности и маскулинности в политическом журнальном дискурсе (предвыборная кампания в ФРГ 2002 года) Текст. / А. А. Клиновская // Гендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 58-59.

233. Кнежевич, Д. Женщины Запада и Востока: какими мы видим друг друга Текст. / Д. Кнежевич // Феминистская теория и практика: Восток-Запад: мат-лы межд. научно-практич. конференции. СПб., Репино, 9-12 июня 1995г. СПб.: ПЦГП, 1996. - С. 21-25.

234. Колесникова, М. С. Методологические проблемы лексикографического анализа в тендерных исследованиях Текст. / М. С. Колесникова // Гендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М. : МГЛУ, 2001. -С. 207-214.

235. Кострова, О. А. Экспрессивный синтаксис современного немецкого языка Текст. : учеб. пособие / О. А. Кострова. М. : Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2004. - 240 с.

236. Кочеткова, Т. В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры Текст. : автореф. дис. . докт. филол. наук / Т. Б. Кочеткова. Саратов, 1999.

237. Кравченко, Е. И. Мужчина и женщина: взгляд сквозь рекламу (социологические мозаики Э. Гоффмана) Текст. / Е. И. Кравченко // Социол. исслед.- 1993.- №2.-С. 117-131.

238. Красных, В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность?. Текст. / В. В. Красных. — М.: «Гнозис», 2003. 375 с.

239. Крейдлин, Г. Е. Мужчины и женщины в невербальной коммуникации Текст. / Г. Е. Крейдлин. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 224 с.

240. Кронгауз, М. A. Sexus, или проблема пола в русском языке Текст. / М. А. Кронгауз // Русистика. Славистика. Индоевропеистика. М. : Индрик, 1996. -С. 510-525.

241. Кубрякова, Е. С. Смена парадигм знания в лингвистике XX века Текст. / Е. С. Кубрякова // Лингвистика на исходе XX века: Итоги и перспективы: тезисы междунар. конф. М.: МГУ, 1995. - Т. 1. - С. 278-280.

242. Кубрякова, Е. С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века Текст. / Е. С. Кубрякова // Язык и наука конца XX века: сб. статей; ред. Ю. С. Степанова. М. : РГГУ, 1995. - С. 144-238.

243. Кузневич, 3. А. Языковая личность в литературно-художественном дискурсе Э. Хемингуэя Текст. : дис. . канд. филол. наук / Кузневич 3. А. — Иркутск, 1999.- 154 с.

244. Кузниченко, Л. В. К вопросу об исследовании письменной речи в криминалистике (проблема установления пола автора текста) Текст. /Л. В. Кузниченко // Гендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 68-69.

245. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / гл. ред. В. Н. Ярцева.- М. : Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

246. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста Текст. / Ю. М. Лотман. -М. : Искусство, 1970. 384 с.

247. Лузина, Л. Г. Основные направления развития современной стилистики Текст. / Лузина Л. Г. // Лингвистические исследования в конце XX в.: сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000. - С. 113-120.

248. Лукин, В. А. Художественный текст: основы лингвистической теории и элементы анализа Текст. : учебник для филол. спец. вузов / В. А. Лукин. -М.: Изд-во «Ось-89», 1999. 192 с.

249. Макаров, М. Л. Основы теории дискурса Текст. / М. Л. Макаров. М. : «Гнозис», 2003.-280 с.

250. Маслова, В. А. Лингвокультурология Текст. : учеб. пособие / В. А. Маслова. М.: Изд. центр «Академия», 2004. - 208 с.

251. Москальская, О. И. Грамматика текста Текст. / О. И. Москальская. М. : Высшая школа, 1981. - 183 с.

252. Нерознак, В. П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины Текст. / В. П. Нерознак // Язык. Поэтика. Перевод: сб. науч. трудов.-Вып. 426.-М.: МГЛУ, 1996.-С. 112-116.

253. Особенности мужской и женской речи Текст. / Е. А. Земская, М. А. Китайгородская, Н. Н. Розанова; ред. Е. А. Земской и Д. Н. Шмелева // Русский язык в его функционировании. М.: Наука, 1993. - С. 90-136.

254. Павиленис Р. И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. -М.: Мысль, 1983. 286 с.

255. Петров, В. В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу Текст. / В. В. Петров // Вопр. языкознания, 1990. № 3. -С. 135-147.

256. Полубиченко, Л. В. «Мужской и женский язык рекламы» Текст. / JI. В. Полубиченко // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2000. №2. -С. 48-57.

257. Полюжин, М. М. О понятии языковой личности и уровнях их структуры Текст. / М. М. Полюжин // С любовью к языку: сб. науч. тр. / Ин-т языкознания РАН, Воронежский гос. ун-т. М. - Воронеж, 2002. -С. 441-446.

258. Попов, А. А. К проблеме отражения тендерного аспекта в лексикографии Текст. / А. А. Попов // Тендерный фактор в языке и коммуникации. М. : МГЛУ, 1999.-С. 89-92.

259. Попова, Л. В. Тендерный анализ концепций психологии творчества Текст. / Л. В. Попова // Мат-лы Первой Российской летней школы по женским и тендерным исследованиям «Валдай 96». - М.: МЦГИ, 1997. - С. 136-141.

260. Попова, Л. В. Проблемы самореализации одаренных женщин Текст. / Л. В. Попова // Вопр. психологии, 1996. № 2. - С. 31 -41.

261. Потапов, В. В. Попытка пересмотра тендерного признака в английском языке Текст. / В. В. Потапов // Гендер как интрига познания. М. : Рудомино, 2000.-С. 151-167.

262. Прохоров, Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев Текст. / Ю. Е. Прохоров. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 224 с.

263. Пушкарева, Н. Л. Тендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы в системе исторических наук Текст. / Н. Л. Пушкарева // Женщина. Гендер. Культура. М. : МЦГИ, 1999. - С. 15-34.

264. Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира Текст. М. : Наука, 1988.-216 с.

265. Рыжкина, О. А. Психо- и социолингвистический анализ языкового портрета горожанина Текст. / О. А. Рыжкина, JI. И. Реснянская // Живая речь уральского города: сб. науч. тр. Свердловск, 1988. - С. 39-47.

266. Рюткенен, М. Тендер и литература: проблема "женского письма" и «женского чтения» Текст. / М. Рюткенен // Филологические науки, 2000. -№ 3. С. 5-17.

267. Рябов, О. В. Женщина и женственность в философии серебряного века Текст. / О. В. Рябов. Иваново: Изд-во Ивановского гос. ун-та, 1997. -159 с.

268. Рябов, О. В. Миф о русской женщине в отечественной и западной историософии Текст. / О. В. Рябов // Филологические науки, 2000. № 3. -С. 28-37.

269. Рябов, О. В. Русская философия женственности (XI-XX вв.) Текст. / О. В. Рябов. Иваново: Изд. центр «Юнона», 1999. - 359 с.

270. Рябова, Т. Б. Стереотипы и стереотипизация как проблема тендерных исследований Текст. / Т. Б. Рябова // Личность. Культура. Общество. -T.V. Вып. 1-2 (15-16).-2003.-С. 120-139.

271. Сатклифф, Б. Критика о современной женской прозе Текст. / Б. Сатклифф // Филологические науки. -2000. № 3. - С. 117-132.

272. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи Текст. / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993. - 655 с.

273. Сиротинина, О. Б. Социолингвистический фактор в становлении языковой личности Текст. / О. Б. Сиротинина // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. Волгоград - Саратов: Перемена, 1998.-С. 3-9.

274. Сироткина, Ю. Н. Гендерные различия в детской речи (о разных путях усвоения языка) Текст. / Ю. Н. Сироткина // Тендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 99-101.

275. Скрипкина, Г. В. Образно-выразительные средства в микро- и макроконтексте Текст. : учеб.-мет. пособие / Г. В. Скрипкина. Орел. : Изд-во Орловского гос. ун-та, 2004. - 126 с.

276. Солоневич, И. JI. Этюды оптимизма Текст. / И. JI. Солоневич // Белая империя. М.: изд-во журн. «Москва», 1997. - 356 с.

277. Сорокин, Ю. А. Этническая конфликтология (Теоретические и экспериментальные фрагменты) Текст. / Ю. А. Сорокин Самара: Рус. лицей, 1994.-94 с.

278. Старцева, Н. Женский вопрос. Какие ответы? Текст. / Н. Старцева // Дон. -1998. -№ 8. -С. 145-152.

279. Старцева, Н. Сто лет женского одиночества Текст. / Н. Старцева // Дон. -1989.-№3.-С. 158-165.

280. Стернин, И. А. Проблема описания тендерного коммуникативного поведения Текст. / И. А. Стернин // Тендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М.: МГЛУ, 2003. - С. 106.

281. Сусов, И. П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система Текст. / И. П. Сусов // Языковое общение: процессы и единицы: сб. науч. тр. -Калинин: Изд-во Калининского ун-та, 1988. С. 7-13.

282. Сусов, И. П. Личность как субъект речевого общения Текст. / И. П. Сусов // Личность: аспекты речевого общения: сб науч. трудов. Калинин: Калининский ун-т, 1989. - С. 9-16.

283. Сухих, С. А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса Текст. : автореф. дис. . докт. филол. наук / С. А. Сухих. -Краснодар, 1998. 23 с.

284. Сухих, С. А. Языковая личность в диалоге Текст. / С. А. Сухих // Личность: аспекты речевого общения: сб науч. трудов. Калинин: Калининский ун-т, 1989.-С. 82-87.

285. Табурова, С. К. Эмоции в речи депутатов бундестага: мужские и женские преференции Текст. / С. К. Табурова // Тендер как интрига познания. М. : Рудомино, 2000.-С. 168-191.

286. Тарасов, Е. Ф. Социальный символизм в речевом поведении Текст. / Е. Ф. Тарасов // Общая и прикладная психолингвистика / АН СССР, Ин-т языкознания; отв. ред. А. А. Леонтьев и А. М. Шахнарович. М. : Наука, 1973.-С. 36-53.

287. Телия, В. Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочные функции Текст. / В. Н. Телия // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988.-С. 26-52.

288. Телия, В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты Текст. / В. Н. Телия. М. : «Языки русской культуры», 1996. -288 с.

289. Телия, В. Н. Типы языковых значений Текст. / В. Н. Телия. М. : Наука, 1981.-269 с.

290. Темкина, А. Многоликий феминизм Текст. / А. Темкина // Феминистская теория и практика: Восток-Запад: мат-лы межд. научно-практич. конференции. СПб., Репино, 9-12 июня 1995г. СПб: ПЦГП, 1997. -С. 85-86.

291. Теория метафоры Текст. : сборник: пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз; вступ. сл. и сост. Н. Д. Арутюновой; общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - 512 с.

292. Тер-Минасова, С. Г. Язык и межкультурная коммуникация Текст. : учеб. пособие / С. Г. Тер-Минасова. М.: Слово/Slovo, 2000. - 624 с.

293. Тимофеев, М. Ю. Ржевский, Чапаев, Штирлиц: национальные и тендерные характеристики военных в советских анекдотах Текст. / М. Ю. Тимофеев // Гендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы междунар. конф. М. : МГЛУ, 2001.-С. 321-328.

294. Толочин, И. В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии Текст. / И. В. Толочин. СПб.: Изд-во СПб. ун-та. - 1996. - 96 с.

295. Томская М.В. Тендерные компоненты социального рекламного дискурса Текст. / М. В. Томская // Гендер как интрига познания. Тендерныеисследования в лингвистике, литературоведении и теории коммуникации. -М.: Рудомино, 2002. С. 81-87.

296. Томская, М. В. Тендерный аспект социального рекламного дискурса Текст. / М. В. Томская // Тендер: язык, культура, коммуникация: мат-лы между нар. конф. М.: МГЛУ, 2001. - С. 328-333.

297. Томская, М. В. Статус женщины в текстах социальной рекламы Текст. / М.B. Томская // Тендерный фактор в языке и коммуникации: сб. науч. тр. -Иваново: «Юнона», 1999.- С. 87-89.

298. Трик, X. Е. Основные направления экспериментального изучения творчества. Хрестоматия по общей психологии. Психология мышления Текст. / X. Е. Трик; ред. Ю. Б. Гипперейтер, В. В. Петухова. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1981.

299. Трофимова, Е. И. Феминизм и женская литература в России Текст. / Е. И. Трофимова // Мат-лы Первой Российской летней школы по женским и тендерным исследованиям «Валдай 96». - М.: МЦГИ, 1997. - С. 47-51.

300. Тураева, 3. Я. Лингвистика текста. (Текст: структура и семантика) Текст. / 3. Я. Тураева. -М.: Просвещение, 1986. 127 с.

301. Уэст, К. Создание тендера (doing gender) Текст. / К. Уэст, Д. Зиммерман // Тендерные тетради. Выпуск 1. СПб. : СПб. филиал ин-та социологии РАН, 1997.-С. 94-124.

302. Формановская, Н. И. Речевое общение: коммуникативно прагматический подход Текст. / Н. И. Формановская. М.: Русский язык, 2002. - 216 с.

303. Халеева, И. И. Вторичная языковая личность как реципиент инофонного текста Текст. / И. И. Халеева // Язык система. Язык - текст. Язык -способность: сб. статей. - М.: Ин-т русск. языка РАН, 1995. - С. 277-285.

304. Хомская, Е. Д. Об асимметрии блоков мозга Текст. / Е. Д. Хомская // Нейропсихология сегодня / ред. Е. Д. Хомской. М. : Изд-во МГУ, 1995.C. 14-27.

305. Шаберт, И. Гендер как категория новой истории литературы Текст. / И. Шаберт // Пол, гендер, культура / ред. Э. Шоре, К. Хайдер. М. : РГГУ, 1995.- С. 109-130.

306. Юрчак, А. Ю. Миф о настоящем мужчине и настоящей женщине в российской телевизионной рекламе Текст. / А. Ю. Юрчак // Семья. Гендер. Культура / Под ред. В. Тишкова. М. : Институт этнологии и антропологии РАН, 1997.-С. 389-399.

307. Юрчак, А. Ю. Мужская экономика: «Не до глупостей, когда карьеру куешь» Текст. / А. Ю. Юрчак // О муже(Ы)ственности: сб. статей; сост. С. А. Ушакин. М.: НЛО, 2002. - С. 245-267.

308. Юрчак, А. Ю. По следам женского образа Текст. / А. Ю. Юрчак // Женщина и визуальные знаки. М. : Идея-Пресс, 2000. - С. 65-74.

309. Язык и моделирование социального взаимодействия Текст. : сб. ст. / Сост. В. М. Сергеева, П. Б. Паршина; общ. ред. В. В. Петрова. М. : Прогресс, 1987.-464 с.

310. Яковлева, Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) Текст. / Е. С. Яковлева. М.: «Гнозис», 1994.-344 с.

311. Bales, R. F. Personality and interpersonal behavior / R. F. Bales. New York: Holt, Rinehart, 1970. - 561 p.

312. Black, M. Models and metaphors (Studies in language and philosophy) / M. Black. Ithaca, New York: Cornell Univ. Press, 1962. - 267 p.

313. Blumer, H. George Herbert Mead / H. Blumer // The Future of the Sociological Classics. Boston, 1981. - P. 75-94.

314. Bodine, A. Sex differentiation in language / A. Bodine // B. Thorne, N. Henleg (Eds.) Language and Sex: Difference and Dominance. Rowley Massachusetts: Newbury House Publishers, 1975.-P. 130-151.

315. Bosse, H. Der fremde Mann: Jugend. Mannlichkeit. Macht. Eine Ethnoanalyse / H. Bosse; unter Mitarbeit von W. Knauss. Frankfurt a. M. : Fischer-Taschenbuch-Buch, 1994. - 360 S.

316. Brinker, К. Textthematik als spezifisch textlinguistischer Forschungsbereich / K. Brinker // W. Kiihlwein, A. Raasch (Hrsg.) Sprache und Verstehen. Bd. II, Tubingen: Narr, 1980.-S. 138-141.

317. Brown, P. Speech as a marker of situation / P. Brown, C. Fraser // K. R. Scherer, H. Giles (Eds.) Social Markers in speech London: Cambridge University Press, 1979. - P. 33-61.

318. Cameron, D. Feminism and linguistic theory / D. Cameron. London: Macmillan, 1992.-X.-247 p.

319. Cameron, D. Some problems in the sociolinguistic, explanation of sex differences / D. Cameron, J. Coates // Language and Communication, 1985. Vol. 5. - № 3. -P. 143-151.

320. Cixous, H. The Newly Born Woman / H. Cixous, C. Clement. Manchester: Manchester University Press, 1987.

321. Coats, J. Women, men and language. A sociolinguistic account of sex differences in language / J. Coats. New York: Longman, 1986. - 178 p.

322. Connell, R. W. The big picture. Masculinities in recent world history / R. W. Connell // Theory and Society. 22 - 1993. - P. 597-623.

323. Eccles, J. S. Bringing young women to math and science / J. S. Eccles // M. Crawford, M. Gentry (Eds.), Gender and thought: Psychological perspectives. -New York: Springer-Verlag, 1989. P. 36-58.

324. Enkvist, N. E. Text, Cohesion and Coherence. Cohesion and Semantics. / N. E. Enkvist; Publications of the Research Institute of the Abo Academy. -Foundation, 1979.

325. Erhart, W. Wann ist der Mann ein Mann? Zur Geschichte der Mannlichkeit / W. Erhart, B. Hermann (Hrsg). Stuttgart - Weimar, 1997.

326. Feministische Literaturwissenschaft: Dokumentation der Tagung in Hamburg vom Mai 1983 / Hrsg. von I. Stephan, S. Weigel. B.: Argument-Verl., 1984. - 173 S.

327. Fishman, P. Interaction: The Work women do / P. Fishman // Social Problems, 1978.-25.-P. 397-406.

328. Fowler, R. Literature as social discourse: the Practice of linguistic criticism / R. Fowler. London.: Bats ford Academic and Educational, 1981. - 215 p.

329. Frauensprache Frauenliteratur? Fur und Wider einer Psychoanalyse literarischer Werke / Hrsg. von I. Stephan und C. Pietycker. - Tubingen: Niemeyer, 1986. -252 S.

330. Goffman E . Gender Display / E. Goffman // Studies in the Anthropology of Visual Communication, 1976. 3. - P. 65-77.

331. Goffman E. Interaktion und Geschlecht / E. Goffman. Frankfurt a. M. : Campus-Verl., 1994 (engl. 1977).

332. Grice, H. P. Further notes on logic and conversation / H. P. Grice // Syntax and Semantics. Vol. 9: Pragmatics. - New York: Academic Press, 1978. -P. 113-127.

333. Grice, H. P. Logic and conversation / H. P. Grice // Syntax and Semantics. -Vol. 3: Speech Acts. New York: Academic Press, 1975. - P. 41-58.

334. Grice, H. P. Meaning / H. P. Grice // Readings in the Philosophy of Language. -Englewood Cliffs, 1971. P. 436-444.

335. Grice, H. P. Presupposition and conversational implicature / H. P. Grice // Radical Pragmatics. New York: Academic Press, 1981. - P. 183-198.

336. Guentherodt, J. Richtlinien zur Vermeidung sexischen Sprachgebrauchs / J. Guentherodt, M. Hellinger, L. Pusch, S. Tromel-Plotz // Linguistische Berichte, 1980.-69. S. 15-21 und 1981. - 71. - S. 1-7.

337. Gumperz, J. J. Discourse Strategies / J. J. Gumperz. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1982.-225 p.

338. Gunther, S. Sprache und Geschlecht: Ist Kommunikation zwischen Frauen und Mannern interkulturelle Kommunikation / S. Gunther // Linguistische Berichte, 1992.-138.-S. 123-145.

339. Hellinger, M. Sprachwandel und feministische Sprachpolitik: Intern. Perspektiven / M. Hellinger (Hrsg). Oblagen: Westdt.-Verl., 1985. - VI. - 263 S.

340. Hirschauer, St. Dekonstruktion und Rekonstruktion. Pladoyer fur die Erforschung des Bekannten / St. Hirschauer // Feministische Studien, 1993. N 2. - S. 55-68.

341. Homberger, D. Mannersprache Frauensprache: ein Problem der Sprachkultur? / D. Homberger// Muttersprache, 1993. - 193. - S. 89-112.

342. Hurton, A. «Kultobjekt Mann» / A. Hurton. Frankfurt a. M, 1995. - 176 S.

343. Irigaray, L. This Sex Which Is Not One. Ithaca: Cornell Univ. Press, 1985.

344. Jespersen, O. The Woman / O. Jespersen // The Feminist Critique of Language. Ed. by D. Cameron. London, 1998. - P. 225-241.

345. Kalverkamper, H. Die Frauen und die Sprache / H. Kalverkamper // Linguistische Berichte, 1979. 62. - S. 55-71.

346. Kirilina, A. V. Feministische Linguistik / A. V. Kirilina // Das Wort. Germanistisches Jahrbuch. DAAD Moskau, 1997. - S . 87-95.

347. Kittay, E. F. Metaphor: its cognitive force and linguistic structure / E. F. Kittay. -Oxford: Clarendon Press, 1987. 358 p.

348. Kotthoff, H. Die Geschlechter in der Gesprachsforschung. Hierarchien, Theorien, Ideologien / H. Kotthoff// Der Deutschunterricht, 1996. -№ 1. S. 9-15.

349. Labov, W. Variation in Language / W. Labov // The Learning of Language. National Council of Teachers of English; Carrol E. Reed (Ed.). New York, 1971.-P. 187-221.

350. Lakoff, R. Language and women's Place / R. Lakoff // Language in Society, 1973. -N2.-P. 45-79.

351. Lanser, S. Toward a Feminist Narratology / S. Lanser // Style, 1986. № 3. — P. 341-363.

352. Levant, R. Masculinity reconstructed / R. Levant. New York: Dutton, 1995. -416 p.

353. Liihe, I. v. d. Schreiben und Leben: Der Fall Ingeborg Bachmann /1, von der Liihe // Feministische Literaturwissenschaft: Dokumentation der Tagung in Hamburg vom Mai 1983 / Hrsg. von I. Stephan, S. Weigel. В.: Argument-Verl., 1984. -S. 43-53.

354. Maltz, D. N. Missverstandnisse zwischen Mannern und Frauen kulturell betrachtet / D. N. Maltz, R. A. Borker // Von fremden Stimmen. Weibliches undmannliehes Sprechen im Kulturvergleich. Gtinthner Kotthoff (Hrsg.). Frankfurt a. M., 1991.-S. 52-74.

355. Maunthner, F. Beitrage zu einer Kritik der Sprache / F. Maunthner. Band 1. Zur Sprache und Psychologie. Stuttgart und Berlin, 1921 (zuerst 1913).

356. Mead, G. H. Mind, Self and Society / G. H. Mead // Chicago: Chicago University Press, 1934.

357. Mollerup, 1. Linguistik tut es freilich nicht allein.: Sprache und Gesprachsverhalten der Geschlechter im Wandel / I. Mollerup, I. Vemmelund. -Odense: Odense University, 1987. 70 S.

358. Nabrings, K. Sprachliche Varietaten / K. Nabrings. Tubingen, 1981.

359. Philips, S. U. Introduction: The interaction of social and biological processes in women's and men's speech / S. U. Philips // Language gender and sex in comparative perspective; S. U. Philips, S. Steel, Ch. Tanz. (Ed.). New York, 1987. - P. 1-11.

360. Piirainen, E. Geschlechtsspezifik in der deutschen Phraseologie / E. Piirainen // Das Wort. Germanistisches Jahrbuch DAAD Moskau, 1999. - S. 97-122.

361. Pollack, W. S. Deconstructing Dis-Identification: Returning Psychoanalytic Concepts of Male Development / W. S. Pollack // Psychoanalysis and Psychotherapy, 1995. 12. - P. 30-45.

362. Pusch, L. Das Deutsche als Mannersprache Diagnose und Therapievorschlage / L. Pusch // Linguistische Berichte, 1981. - 69. - S. 59-74.

363. Quasthoff, U. M. Soziales Vorurteil und Kommunikation. Eine sprachwissenschaftliche Analyse des Stereotyps / U. M. Quasthoff. Frankfurt a.M: Athenaum, 1973.-312 S.

364. Rothbart, D. The semantics of metaphor and the structure of science / D. Rothbart // Philosophy of science. 1984, № 51. - P. 595-615.

365. Sapir, E. Abnormal types of speech in Nootka / E. Sapir // Canada Ottava -Geological Survey. - Memoir 62. - Anthropological Series. - № 5. - 53 p.

366. Sapir, E. Male and female form in speech in Yana / E. Sapir // Donum natalicium schrignen. Ed. by St. W. Y. Teeuwen. Nijmegen - Utrecht, 1929. - P. 79-85.

367. Schenker, W. Sprachliche Manieren: Eine Sprachsoziologische Erhebung im Raum Trier und Eifel / W. Schenker. Frankfurt a. M. : Lang, cop., 1978. -107 S.

368. Schiffrin, D. Approaches to Discourse / D. Schiffrin. Oxford; Cambridge: Basil Blackwell, 1994.- 195 p.

369. Schoenthal, G. Personenbezeichnungen im Deutschen als Gegenstand feministischer Sprachkritik / G. Schoenthal // Zeitschrift fur germanistische Linguistik, 1989. 17. - S. 296-314.

370. Searle, I. Expression and Meaning : Studies in the Theory of Speech Acts / I. Searle. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1979. - 187 p.

371. Shannon, C. The Mathematical Theory of Communication / C. Shannon, W. Weaver, — Urbana: Univ. Illinois Press, 1949.

372. Smith, P. M. Sex markers in speech / P. M. Smith // Social Markers in Speech; K. R. Scherer, H. Giles (Eds.). Cambridge: Cambridge University Press, 1979. -P. 109-146.

373. Sperber, D. Relevance: Communication and Cognition / D. Sperber, D. Wilson. -Oxford; Cambridge: Basil Blackwell, 1995. P. 3-23.

374. Stephan I. // «Wen kummert es, wer spricht»: zur Literatur und Kulturgeschichte von Frauen aus Ost und West / I. Stephan, S. Weigel, K. Wilhelms. Koln, Wien: Bohlau, 1991.-229 S.

375. Tafel, K. Die Frau im Spiegel der russischen Sprache / K. Tafel. Wiesbaden, 1997.-233 S.

376. Tannen, D. You just don't understand Women and men in Conversation. - New York: Morrow, 1990. - 197 p.

377. Todorov, T. The Place of Style in the Structure of the Text / T. Todorov // Literary Style: a Symposium. L. - № 7. - 1971.

378. Tromel-Plotz, S. Frauensprache: Sprache der Veranderung / S. Tromel-Plotz. -Frankfurt a. M.: Fischer-Taschenbuch-Verl., 1982. 137 S.

379. Tromel-Plotz, S. Linguistik und Frauensprache / S. Tromel-Plotz // Linguistische Berichte, 1978. 57. - S. 49-68.

380. Tromel-Plotz, S. Sprache, Geschlecht und Macht / S. Tromel-Plotz // Linguistische Berichte, 1980. 69. - S. 1-14.

381. Trudgill, P. Sex, covert prestige and linguistic change in the urban British English of Norwich / P. Trudgill // Language in Society, 1972. P. 179-195.

382. Wagner, A. Geschlecht als Statusfaktor in Gruppendiskussionsverhalten von Studenten und Studentinnen: eine empirische Untersuchung / A. Wagner // Linguistische Berichte, 1981. 71. - S. 8-25.

383. Wardhaugh, R. An Introduction to Sociolinguistics / R. Wardhaugh. New York: Blackwell, 1998.-384 p.

384. Weigel, S. Die Stimme der Meduse. Schreibweisen in der Gegenwartsliteratur von Frauen / S. Weigel. Dulmen-Hiddingsel, 1987.

385. Weiss, D. Frau und Tier der Sprachlichen Grauzone: diskriminierende Strukturen slawischer Sprachen / D. Weiss // Slawistische Linguistik, 1984. S. 317-358.

386. Werner, F. Gesprachsarbeit und Themenkontrolle / F. Werner // Linguistische Berichte, 1981. 71. - S. 26-46.

387. West, C. Gender, Language and Discourse / C. West, D. Zimmerman // Handbook of Discourse Analysis; T. A. van Dijk (Ed.). Vol. 4. - London: Academic Press, 1985.-P. 103-124.

388. Women and language in transition / Ed. by. J. Penfield. Albany: New York Press, 1987.-XXI.-208 p.

389. Women in their speech communities: New perspectives on language and sex / Eds. J. Coates, C. Deborah. London; New York: Longman, 1989. - VIII. -191 p.Список рассказов

390. Asmodi H. Wer liebt, hat schon verloren // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. - С. 44-52.

391. Biskupek М. Fahrtprotokoll // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 107-108.

392. Gutersloh А.Р. Das Gesprach im Wasser // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. - С. 265-269.

393. Hein С. Unverhofftes Wiedersehen // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 287-291.

394. Heym S. Der Zuverlassigsten einer // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. — М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 301-306.

395. Hochhuth R. Fluchtling // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 307-310.

396. Riicker G. Der Geselle // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 570-572.

397. Westphalen J. von Kostbare Kiisse oder im Bett mit dem Weihnachtsengel // Lesebuch (Hrsg. vom Borsenverein des Deutschen Buchhandels). F.a.M.: Carl Hanser Verlag Miinchen Wien, 1998. - S. 92-93.

398. Nostlinger C. Familienidylle // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 528-529.

399. Deitmer S. Ritas Geheimnis // Lesebuch (Hrsg. vom Borsenverein des Deutschen Buchhandels). F.a.M.: Carl Hanser Verlag Miinchen Wien, 1998. - S. 29-33.

400. Dorrie D. Gutes Karma aus Zschopau // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. — М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 173-182.

401. Maron М. Annaeva // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. -С. 468-476.

402. Moser M. Blondinnen haben einfach mehr SpaB . // Lesebuch (Hrsg. vom Borsenverein des Deutschen Buchhandels). F.a.M.: Carl Hanser Verlag Miinchen Wien, 1998.-S. 73-77.

403. Seidemann M. Lennarts Haus, Lennarts Frau // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. - С. 616-619.

404. Konigsdorf Н. Die Ameisenmetamorphose // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. - С. 409-410.

405. Kirshenbaum В. Ein Festmahl der Realitat // Lesebuch (Hrsg. vom Borsenverein des Deutschen Buchhandels). F.a.M.: Carl Hanser Verlag Miinchen Wien, 1998. -S. 55-61.

406. Frishmuth B. Vom Leben des Pierrot // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999. - С. 238-242.

407. Plessen Е. Was machst du, Benny? // Антология современной немецкоязычной литературы (1945-1996): В 2 т. Т. 1/ Сост. Л.Х.Рихтер. М.: Издательство МАРТ, 1999.-С. 546-549.

408. Буйда Ю. Степа Марат // Новый мир. 2001. - №4. - С. 70-74.

409. Вишневецкая М. Цветок маренго // Октябрь. 1999. - №8. - С. 98-104.

410. Горланова Н. Закажите молебен просительный // Новый мир. 2002. - № 9. -С.117-120.

411. Гостева А. Потерянная фотопленка // Октябрь. 1999. -№10. - С. 128-132.

412. Екимов Б. Смертельно//Новый мир. 2001. - №5. - С. 105-109.

413. Зорин Л. Визитная карточка // Новый мир. 2001. - №2. - С. 83-86.

414. Кантор В. Стоп-кран // Октябрь. 1995. - №4. - С. 165-170.

415. Лавришко В. Царь горы // Октябрь. 1994. - №4. - С. 129-132.

416. Лосева М. Тараканы // Новый мир. 2002. - №7. - С. 99-104.

417. Матвеева А. Остров Святой Елены // Новый мир. 2001. -ЖЗ. - С. 113-120.

418. Муравьева И. Ананасы в шампанском // Октябрь. 1994. - №3. С. 85-89.

419. Павлов О. Запой или Сказка о последнем казаке // Октябрь. — 1999. №5. С. 78-82.

420. Петров Г. Отравительница Брошкина// Октябрь.- 1995.-№3.-С. 123-131.

421. Петрушевская JI. Незрелые ягоды крыжовника // Октябрь. 1999. - №5. - С 10-18.

422. Полянская И. Снимок// Знамя. -2003. -№1. С. 25-27.

423. Рубина Д. Волшебные сказки Шарля Перро // Новый мир. 2003. - №1. С. 107-112.

424. Слаповский А. Герой Анисимов //Новый мир. -2002. -№12. С. 100-101.

425. Смирнов А. Пьяница //Новый мир.-2001.-№10.-С. 104-108.

426. Улицкая J1. Гуля // Октябрь. 1994. - №2. - С. 8-14.

427. Шкловский Е. Менеджер и Милка // Октябрь. 1999. - №7. - С. 89-93.