автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проза А.А. Фета в историко-литературном контексте 1850-1880-х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проза А.А. Фета в историко-литературном контексте 1850-1880-х годов"

На правах рукописи

ЧЕРЕМИСИНОВА Лариса Ивановна

ПРОЗА А. А. ФЕТА В ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОМ КОНТЕКСТЕ 1850—1880-х ГОДОВ

0034ЬО1и г

Специальность 10.01.01-10 — русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

2 2 сз

Санкт-Петербург 2008

003458107

Работа выполнена на кафедре русской литературы Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого

Научный консультант:

доктор филологических наук, профессор В. А. Кошелев

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук Н. П. Генералова

доктор филологических наук, профессор Е. И. Анненкова

доктор филологических наук, профессор А. В. Успенская

Ведущая организация:

Курский государственный университет

Защита состоится 29 декабря 2008 г. в 14. 00 часов на заседании диссертационного совета Д 002.208.01 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Институте русской литературы (Пушкинский Дом) Российской Академии Наук по адресу: 199034 Санкт-Петербург, наб. Макарова, д. 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН

Автореферат разослан «29 » ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

С. А. Семячко

Общая характеристика работы

Актуальность и степень изученности проблемы. Проза А. А. Фета, представленная рассказами, повестями, очерками, критическими и публицистическими статьями, мемуарами, философскими эссе, была органической частью творческого наследия писателя и неотъемлемой составляющей литературной жизни России второй половины XIX века. В ней запечатлелись общественные веяния эпохи и уникальная биография автора, его неповторимый образ мыслей, оригинальная манера письма.

Обсуждение прозаических сочинений Фета началось при жизни поэта в статьях А. В. Дружинина, Н. А. Некрасова, Е. Н. Эдельсона, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. К. Михайловского, А. Н. Пыпина и других авторов. Восприятие разных жанров фетовской прозы современниками отличалось широкой палитрой оценок: от спокойно-доброжелательных, сдержанно-нейтральных, до откровенно негативных и ёрнических.

Первую статью о прозе Фета, уже после смерти писателя, опубликовал Б. Садовской. В небольшом фрагменте из книги «Ледоход: Статьи и заметки» (1916) он последовательно рассмотрел почти все рассказы Фета, сделав несколько ценных замечаний о своеобразии способа повествования в них.

На необходимость собирания и изучения фетовской прозы указывал в 1935 году Б. Я. Бухштаб в статье «Судьба литературного наследства А. А. Фета». Ученый настаивал на переиздании художественной прозы, известной лишь по прижизненным публикациям, разбросанной по разным журналам, давно ставшей библиографической редкостью, и мемуаров как «материалов исключительной важности».

Научное осмысление художественной, мемуарной, критической и публицистической прозы Фета по существу началось в 1970—1980 годы. Одиночные републикации рассказа «Кактус», статьи «О стихотворениях Тютчева», фрагментов из книги «Ранние годы моей жизни» сопровождались небольшими по объему, но содержательными комментариями В. В. Кожинова (1976, 1978) и Б. Ф. Егорова (1980), закладывали основу для будущих исследований.

Важным этапом на пути научного освоения фетовской прозы стало издание в 1982 году двухтомного собрания сочинений Фета, осуществленное А. Е. Тарховым. Во второй том, специально посвященный прозе, вошли пять рассказов («Каленик», «Дядюшка и двоюродный братец», «Семейство Гольц», «Кактус», «Вне моды»), критическая статья «О стихотворениях Тютчева», фрагменты эстетических выступлений поэта, относящихся к разным периодам, и довольно большая подборка писем: И. И. Введенскому, И. П. Борисову, И. С. Тургеневу, Л. Н. Толстому, С. А. Толстой, Н. Н. Страхову, Я. П. Полонскому, Вл. С. Соловьеву. В комментариях ко второму тому содержится анализ художественной, критической, эпистолярной и публицистической прозы, выявляется смысл хозяйственных преобразований поэта-фермера, рассматриваются особенности его взаимоотношений с разными корреспондентами.

Одновременно с названным двухтомником А. Е. Тархов подготовил другой, который по техническим причинам вышел двумя отдельными книгами (1982, 1983). Содержание второй книги составили фрагменты фетовских воспоминаний, знакомившие широкого читателя с мемуарной прозой поэта. Ограниченный объем публикации обусловил вынужденный субъективизм редакторского подхода: произвольное вмешательство в композицию и текст воспоминаний, значительные сокращения. Однако такой биографический источник охватывал почти всю жизнь поэта, содержал ценный справочный аппарат, был шагом на пути к полному научному изданию мемуаристики Фета.

Вкладом в расширение источниковедческой базы исследований фе-товской прозы стали другие издания, осуществленные в 1988—1989 годах

A. Е. Тарховым и Г. Д. Аслановой. Введение в научный оборот писем Фета к С. В. Энгельгардт и А. В. Олсуфьеву существенно пополнило мало разработанный фетовский эпистолярий.

Современный интерес к прозаическому наследию Фета выразился в репринтном переиздании А. Е. Тарховым трех томов воспоминаний (1992), в издании В. А. Кошелевым книги «Афанасий Фет. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство» (2001), с полной подборкой всех «деревенских» очерков поэта, написанных в 1860-е—начале 1870-х годов, в публикациях Г. Д. Аслановой фрагментов «путевых впечатлений» (1999) и статьи «Наша интеллигенция» (2000), В. И. Щербаковым — статьи «Наши корни» (1999), Г. Д. Аслановой и

B. И. Щербаковым статей «Где первоначальный источник нашего нигилизма» (2000) и «Общинное владение» (2000), Е. М. Аксененко и Е. В. Виноградовой статьи «О нашем сельском самоуправлении» (2002), Е. В. Ивановой (2002) и Е. В. Деревягиной (2003) нескольких статей из газеты «Московские ведомости», Н. П. Генераловой «Записной книжки» с афоризмами Фета (2003) и некоторых других.

Неуклонно расширяются источниковедческие разыскания и издаются соответствующие материалы, прежде всего — переписка Фета с корреспондентами: Д. Д. Голохвастовым (публ. 3. Ф. Бельчиковой и JL А. Розановой, 1990), Ф. Е. Коршем (публ. Г. А. Космолинской, 1993), А.Я.Полонским (публ. Г.Л.Медынцевой и 3. В. Гротской, 1994), K.P. (публ. Л.И.Кузьминой и Г.А.Крыловой, 1999); писем Фета И.С.Тургеневу (публ. А. П. Ауэра, Н.П.Генераловой, 1992), О. В. Галаховой (публ. Л. М. Маричевой, 1992),

C.А.Петровскому и К.Н.Леонтьеву (публ. В.Н.Абросимовой, 1996), М.П.Боткиной (публ. Г.Д.Аслановой, 1999), А.В.Олсуфьеву (публ. Г. Д. Аслановой, 2000), М. М. Стасюлевичу (публ. И. А. Кузьминой, 2006); писем к Фету Н. Ф. Христиановича (публ. Г. Д. Аслановой, 1992), С. В. Энгельгардт (публ. Н. П. Генераловой, 1994, 1998, 1999, 2002), И. П. Новосильцова (публ. Е. В. Виноградовой, 2006) и других. Большая часть переписки поэта остается пока достоянием архивов РГБ, ИР ЛИ, РГАЛИ. Освоение неопубликованного эпистолярия — непременное условие дальнейшего продвижения в изучении жизни и творчества Фета.

В настоящее время осуществляется двадцатитомное научное издание «Сочинений и писем» Фета, в составе которого вышло два тома прозы: художественной, критической и очерковой (1850—1860-х годов). Готовится к изданию мемуарная проза, уточняются состав и объем публицистических статей писателя 1870—1890-х годов, их творческая история, выясняются значение и роль в общественно-политической жизни России.

С 1985 года кафедра русской литературы Курского государственного университета проводит ежегодные конференции «Фетовские чтения», по материалам которых традиционно издаются сборники, раскрывающие новые страницы биографии Фета, вводящие в научный оборот его неизвестные ранее произведения и переписку с современниками. Этим проблемам посвящены статьи Г.Д.Аслановой (1994, 1997, 1998, 2000 и др.), Е.М.Аксененко (1998, 2000, 2002), Е. В. Виноградовой (2002, 2003), Г. Л. Медынцевой (1997), Н. П. Генераловой (1992, 1994, 1998, 2003, 2005), Е. В. Деревягиной (2003, 2004), Н. Г. Жир-кевич-Подлесских (2000), Е.В.Ивановой (2002), В. В. Кожинова (1992), Т. В. Комаровой (2000, 2003), И. А. Кузьминой (2006), Л. М. Маричевой (1990, 1992, 1994, 2000, 2006), М. И. Трепалиной (2000), В.А.Шеншиной (2004), В. И. Щербакова (2000) и др.

С 2003 года в сборниках материалов «Фетовских чтений» появился новый раздел — «Проза Фета», представленный постоянным кругом авторов: Н.П. Генералова, М. В. Строганов, А. Ю. Сорочан, И. С. Абрамовская, Т.О. Земледель-цева, — занимающихся преимущественно текстологическими и историко-литературными изысканиями.

Разные жанры фетовской прозы: воспоминания, публицистика, критические статьи — рассматриваются в статьях В. И. Щербакова (2000), С. В. Смирнова (2000), Е. И. Абрамовой и М. В. Кораблева (2003), С. В. Добрякова (2003), И. А. Кузьминой (2006). Изучению интертекстуальных и контекстуальных связей художественной прозы Фета с русской и зарубежной литературой посвящены исследования С. Ю. Михайловой (2000, 2003, 2004), М. В. Строганова (2003 —2008), Г. П. Козубовской (2004, 2006). В работах Т. А. Капыриной (2004, 2006) нашли отражение проблемы жанровой специфики рассказов поэта, вопросы их лингвистической структуры анализируются Н. А. Кожевниковой (1994) и И. В. Труфановой (1999).

Заслуживает внимания попытка некоторых литературоведов — А. П. Ауэ-ра (1991), Н. К. Кашиной (1993), Ю. Б. Орлицкого (2000) — найти стиховое начало в прозаических сочинениях Фета, показать способы взаимодействия прозы поэта с его лирическим творчеством. Однако игнорирование принципиального различия между стихотворной и прозаической организацией фетовских текстов, обусловленного эстетическими взглядами автора и характером его творческого дарования, ставит под сомнение отдельные итоги научного поиска в указанном направлении.

Изданная в 2005 году монография М. В. Строганова «"Мир от красоты". Проза и поэзия Афанасия Фета» охватила разные жанры фетовской музы: лири-

ческие стихотворения, рассказы, повести, критические статьи и мемуары. Вы-борочность анализируемых текстов (автор комментирует пять рассказов из семи, вовсе не затрагивает публицистики, путевых очерков, мемуарной книги «Мои воспоминания»), фактические неточности, нередко обусловленные недостаточной источниковедческой базой, сказались на результатах монографического исследования. Вместе с тем дискуссионные положения, содержащиеся в нем, стимулируют дальнейшее обсуждение поставленных вопросов.

Значимой для изучения прозы Фета стала публикация монографий: Н. П. Генераловой «И. С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных отношений» (2003) и В. А. Шеншиной «А. А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание» (2003).

Представляет интерес книга В. А. Кошелева «Афанасий Фет: Преодоление мифов» (2006), посвященная критическому анализу и опровержению многих сложившихся стереотипов восприятия жизни и творчества Фета, «мнимо объективных» домыслов и предположений, препятствующих научному изучению биографии и литературного наследия поэта.

Историографический обзор литературоведческих публикаций позволяет констатировать, что, несмотря на активизацию интереса к прозаическим сочинениям Фета в современной науке, многие проблемы «непоэтического» фетове-дения находятся пока на стадии постановки и выработки подходов к их решению. До настоящего времени не издано ни одной монографии, специально посвященной прозе Фета.

Отсутствие обобщающих научных исследований, охватывающих жанровое многообразие прозы писателя, осмысляющих ее как целостную систему и как органическую часть историко-литературного процесса второй половины XIX века, предопределило выбор темы диссертации.

Материалом исследования стали: 1) прижизненные и посмертные издания художественной, очерковой, публицистической (1860—1871 гг.), мемуарной и критической прозы Фета; 2) архивные фонды РГБ, ИРЛИ, РНБ, РГАЛИ, ГАОО; 3) критические статьи и научные исследования, посвященные творчеству Фета.

Объект исследования — историко-литературный процесс в России второй половины XIX века.

Предмет исследования — прозаические произведения А. А. Фета.

Термин «проза» понимается в традиционном литературоведческом значении как совокупность произведений, для которых характерен особый способ речевой организации, отличный от стихотворного. При таком широком подходе в состав прозы может быть включена не только художественная проза Фета, но и мемуарная, публицистическая, критическая, очерковая, философская, с учетом их своеобразия.

Цель диссертации — исследовать прозу А. А. Фета в историко-литературном контексте 1850—1880-х годов.

В соответствии с целью в диссертации поставлены следующие задачи:

1) реконструировать и уточнить творческую историю прозаических произведений Фета;

2) исследовать контекстуальные связи прозы писателя;

3) сопоставить способы повествования в цикле очерков «Из-за границы» и в прозаических сочинениях Фета 1860-х— 1880-х гг.;

4) раскрыть связь эстетической концепции Фета, выраженной в статье «О стихотворениях Ф. Тютчева», с «органической критикой» А. А. Григорьева;

5) рассмотреть проблему авторства статьи «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского», уточнить степень участия В. П. Боткина в написании данной статьи;

6) восстановить творческую историю неоконченного цикла «Военных записок»;

7) выявить жанровое своеобразие «деревенских» очерков Фета и истоки его преобразовательской «программы»;

8) воссоздать творческую историю незавершенного цикла рассказов «<3а-писки судьи>»;

9) исследовать полемику Фета с Л. Н. Толстым в философском этюде «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра»;

10) проанализировать специфику мемуарной прозы Фета.

При решении поставленных задач использованы историко-литературный, источниковедческий, текстологический и сравнительно-типологический методы исследования.

Положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Проза А. А. Фета (художественная, очерковая, публицистическая и мемуарная) имеет автобиографический характер. Предмет изображения в ней — история жизни писателя. Временная дистанция, отделяющая момент рассказывания от времени, изображенного в тексте, подчеркнута автором во всех видах прозы. Ретроспекция определяет ее поэтику и пространственно-временную организацию как типичная установка автобиографических произведений-воспоминаний о прошлом.

2. Историческая основа фетовской прозы, хронологический охват изображенного в ней периода, стремление к достоверности, фактографичность изложения, «мозаичная» композиция, обилие документального материала, в том числе писем современников, впервые опубликованных в мемуарах, придавали фетовской прозе черты «летописного» повествования. Личная летопись А. А. Фета была частью литературно-общественной летописи России 1850— 1880-х годов.

3. Различные по своей эстетической природе, художественный, публицистический, очерковый, мемуарный и критический виды фетовской прозы взаимно дополняли друг друга, раскрывали уникальность жизни, неповторимый образ мыслей их создателя, картину эпохи.

4. Документально-фактографической основе фетовской прозы соответствовал очерковый способ повествования, организованного не столько собы-

тайным рядом, сколько описаниями и рассуждениями. Отдельные эпизоды объединены образом повествователя и зачастую внешней, причинно-временной последовательностью. Пристрастие к жанру очерка особенно наглядно в циклах «Из-за границы», «Заметки о вольнонаемном труде», «Из деревни», в незавершенных циклах «Военные записки» и «<3аписки судьи»>. Обилие жизненного материала превращало небольшие по объему произведения в серии очерков, тем самым расширяло их жанровые возможности, выводило за рамки собственно заметок и давало простор серьезным размышлениям автора по насущным вопросам современности.

5. Проза А. А. Фета составляла органическую часть литературного процесса 1850 — 1880-х годов XIX века. Рассказы, повести, мемуары поэта вступали в творческий диалог с произведениями Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, А. А. Григорьева, И. А. Гончарова, С. В. Эн-гельгардт, Я. П. Полонского, П. В. Анненкова, Н. А. Некрасова, А. Я. Панаевой, Д. В. Григоровича и других писателей-современников. Фетовские публицистические выступления были заметны при обсуждении в русской печати вопросов, связанных с судьбами земледельческих сословий пореформенной России, наряду с работами А. М. Бажанова, И. М. Шатилова, Д. А. Столыпина, А. Н. Энгель-гардта, В. П. Безобразова, А. В. Дружинина, А. Кузмина. В критических статьях Фета отразилась борьба эстетических идей периода 1850—1860-х годов XIX века.

6. В очерках «Из-за границы», основанных на автобиографическом материале, свободных от фабулы и вымышленных лиц, хронологически построенных в соответствии с маршрутом путешествия, сформировался способ повествования, который получил развитие в прозаическом творчестве 1860—1880-х годов. Приоритет «правды» и «факта» оказался жанрообразующим принципом в «деревенских» очерках и в мемуаристике Фета, преемственно связанных с его «путевыми впечатлениями».

7. Критическая статья «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского» написана совместно А. А. Фетом и В. П. Боткиным. Объем «фетовской» и «боткинской» частей в ней неравнозначен. Перу Боткина традиционно и недостаточно аргументированно приписывается третья глава статьи о романе Чернышевского. Однако большая часть этой главы подготовлена Фетом. Боткину принадлежит лишь ее центральная часть, которая в содержательном и в стилистическом отношении «выбивается» из общего текста.

8. В 1864—1865 годах Фет работал над циклом очерков «Военные записки», относящихся к периоду кирасирской службы в г. Крылове Новороссийского края. Состав «крыловских» рассказов до конца неизвестен; в него входили фрагменты незавершенных повествований «<Корнет Ольхов>» и («Поручик Бергер>», а также сюжет под названием «Жгун и Макаренко». Впоследствии эти и другие «крыловские» сюжеты («Не те», частично «Каленик» и «Семейство Гольц») вошли в книгу мемуаров «Ранние годы моей жизни» (1893).

9. Практика мирового судьи давала Фету массу готовых «сюжетов». Фрагменты «судебных протоколов» сначала включались в фетовские статьи и письма к друзьям, а затем стали обретать литературные формы. С 1869 года по совету И. С. Тургенева писатель собирал и обрабатывал материал для книги («Записки судьи>». Но замысел этой книги остался нереализованным из-за разнообразия обособленных эпизодов и отсутствия связующей идеи. Позднее Фет поместил часть «судейских очерков» в V главу второго тома мемуаров «Мои воспоминания».

10. К созданию первой книги мемуаров Фет приступил в 1887 году. Черновой набросок плана, относящийся к 1878—1880 годам, свидетельствует о несовпадении первоначальных намерений автора с окончательным вариантом. Воспоминания должны были открываться описанием событий 1848 года и завершаться событиями 1853—1854 годов; в них совмещались периоды кирасирской и уланской службы поэта. Впоследствии Фет отошел от предварительно намеченного плана и начал свои воспоминания с событий 1853 года (знакомство с Тургеневым и перевод в лейб-гвардии уланский полк). Замысел книга «Ранние годы моей жизни» появился почти одновременно с началом работы над «Моими воспоминаниями», а реализован был после завершения первой книги мемуаров.

11. Философский этюд «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра» задумывался поэтом как заключительная часть книги «1) О четверном корне закона достаточного основания. 2) О воле в природе. Перевод А. Фета» (1886). Публикация новых переводов Фета была приурочена к приближавшемуся столетнему юбилею А. Шопенгауэра (1888) и должна была состоять из двух частей, авторского посвящения H. Н. Страхову и указанного послесловия. Оно представляло собой скрытую полемику с новым вероучением Л. Н. Толстого, в котором Фет видел попытку рационального толкования Евангелия и пересмотра христианского учения. Во взглядах Толстого Фет находил преломление этической теории знаменитого «франкфуртского отшельника» и отрицание существующих социальных институтов.

Научная новизна диссертационного исследования заключается:

- в расширении источниковедческой базы и введении в научный оборот ранее не публиковавшихся архивных материалов;

- в рассмотрении прозы Фета как целостной художественной системы, которой присущи автобиографизм, «летописное» начало, очерковый способ повествования;

- в реконструкции и уточнении творческой истории художественной, мемуарной, очерковой, критической и публицистической (1860—1871гг.) прозы Фета;

- в исследовании контекстуальных связей прозы Фета с историко-литературным процессом 1850-х—1880-годов;

- в установлении преемственности способа повествования в очерковых циклах «Из-за границы», «Из деревни» и в мемуарах поэта;

- в уточнении атрибуции критической статьи «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского»;

- в реконструкции замыслов незаконченных прозаических циклов «Военные записки» и «<3аписки судьи>»;

- в выявлении истоков и содержания преобразовательской «программы» в «деревенских» очерках Фета;

- в определении жанрового своеобразия «деревенских» очерков поэта;

- в раскрытии специфики восприятия фетовской прозы критиками-современниками;

- в характеристике творческого сотрудничества Фета с журналами «Библиотека для чтения» (1863—1865 гг.), «Русский вестник», «Заря», «Беседа», «Русское обозрение», «Русская школа».

Теоретическая значимость. Введение в научный оборот не публиковавшихся ранее архивных материалов, рассмотрение прозы Фета как целостной художественной системы, органически связанной с культурным контекстом и мировоззрением эпохи 1850-х—1880-х годов, позволяют уточнить теоретические представления о творчестве писателя и внести соответствующие корректировки в понимание истории русской литературы второй половины XIX века.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы для дальнейших литературоведческих разработок, при издании и комментировании прозы А. А. Фета, а также в преподавании общих и специальных курсов по истории русской литературы XIX века.

Апробация работы. Результаты исследования отражены в 44 публикациях, общим объёмом свыше 70 п.л. в том числе в 3-х монографиях и 8-ми публикациях на страницах изданий, рекомендованных ВАК для размещения научных результатов докторских диссертаций.

Основные положения исследования обсуждались на международных и межвузовских конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Курске, Орле, Ульяновске, Астрахани, Саратове, Великом Новгороде, Пушкине, Елабуге, Волгограде, Туле и др. Фрагменты диссертационного исследования использовались в комментариях к собранию «Сочинений и писем» А. А. Фета (Т. 3. СПб., 2006.).

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, шести глав, заключения и библиографического списка. Хронологический принцип построения позволяет охватить разнообразие фетовской прозы, увидеть логику ее развития, полнее представить творческую жизнь писателя.

Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность темы диссертации, выявлена степень ее разработанности, сформулированы цель, основные задачи, объект и предмет исследования, положения, выносимые на защиту, показана научная новизна диссертационной работы, дана характеристика ее структуры, научно-практической значимости и апробации.

В первой главе — «Первые прозаические сочинения А. А. Фета» — рассматриваются автобиографические произведения, написанные поэтом в 1850-е годы: «Каленик» (1854), «Дядюшка и двоюродный братец» (1855), путевые очерки «Из-за границы» (1856—1857). Свободные от фабульных схем, основанные на фактах из личного жизненного опыта, имеющие преимущественно описательный характер, рассказанные от первого лица, эти произведения Фета определили специфику его повествовательной манеры, которая по существу оставалась неизменной на протяжении всего творческого пути писателя.

Работа иад рассказом «Каленик», написанным, по признанию автора, «от скуки одиночества», шла во второй половине 1853 года, после перевода из Новороссийского края, где Фет прослужил восемь лет кирасиром Орденского полка, в лейб-гвардии уланский его высочества наследника цесаревича полк, располагавшийся в Новгородской губернии. Смена места службы повлекла за собой утрату привычного образа жизни, старых знакомств и связей. Ностальгия по Орденскому полку, по другу детства И. П. Борисову, с которым было связано поступление на военную службу, по славному денщику Каленику Вороненку, по армейскому быту, по командиру полка К. Ф. Бюлеру, адъютантом которого Фет прослужил в течение пяти лет, по друзьям-однополчанам и соседям-помещикам — наполняет рассказ. Обилие прототипических параллелей между рассказом «Каленик», мемуарами и письмами Фета свидетельствует об автобиографическом характере произведения.

Название «Каленик» отсылает к повести Н. В. Гоголя «Майская ночь, или Утопленница», к образу тезки фетовского героя — «подгулявшего мужика», который шатается по улицам в поисках своего дома, пританцовывая и разговаривая вслух с самим собой. Между двумя Калениками (фетовским и гоголевским) нет типологического сходства. Их роднит разве что имя (хотя это совпадение имеет скорее окказиональный характер) и некоторая «странность» поведения: один разговаривает сам с собой и танцует на улице, другой отличается поразительной интуицией, которой руководствуется в жизни, вопреки здравому смыслу. Оба ведут себя соответственно своей природе, не задумываясь над поступками.

В рассказе «Каленик» речь идет о непостижимости тайн природы. Человек рассматривается в нем как часть окружающего мира. Он не унижен и не раздавлен природной мощью, напротив, столь же загадочен, таинственен, как сама природа. Именно с таких позиций представлен главный герой. Неординарный, по-своему гениальный, живущий вопреки общепринятым нормам, а пото-

му часто смешной, он подобен древней Изиде необъяснимостью своих поступков. Тайну его пытается разгадать автор на протяжении всего рассказа. Вот почему Каленик, «истый хохленок» по прозвищу «астроном», стал объектом художественного осмысления Фета, первым героем его прозаических сочинений.

Написание «Каленика» было связано с именем И. С. Тургенева, который в 1850-е годы ввел Фета в литературную среду, познакомил со многими писателями, принял участие в судьбе не только стихотворений и переводов поэта, но и его прозы. Возможно, дружба с Тургеневым и высокая оценка «Записок охотника» побудили Фета попробовать силы в жанре рассказа, обусловили близость образа главного героя рассказа «Каленик» к образам тургеневских крестьян, внутреннюю полемичность рассуждений повествователя о соотношении рационального и интуитивного в постижении мира и очерковую природу произведения.

«Литературным предшественником» фетовского Каленика был герой рассказа Тургенева «Хорь и Калиныч» (1846). Каленик и Калиныч — «дети природы», хорошо разбираются в природных явлениях, обладают так называемым «вторым зрением», которое помогает им ориентироваться в мире и делает их незаменимыми помощниками своих хозяев. Рассказ «Хорь и Калиныч» (как и «Записки охотника» в целом) был любимым тургеневским произведением Фета. Эти два героя как будто олицетворяют две ипостаси самого Фета, в котором органически сочетались способности рачительного хозяина и поэта, «рационалиста» и «идеалиста».

Первый рассказ явился попыткой Фета отстоять собственную оригинальность, объяснить правомерность непосредственного восприятия окружающего мира, возможность постижения тайн природы, истинного и прекрасного в ней при помощи чувств, откровения, интуитивного знания. Писатель показывал, что жизнь человека не сводится к рациональному поведению, а гораздо чаще выходит за его пределы. И в словесном отражении нашего мироощущения эмоциональное нередко доминирует над рациональным, гармония, музыкальность слов преобладает над их смысловым содержанием. Эти идеи получат развитие позднее в критических и публицистических статьях Фета. Они станут причиной разногласий поэта со многими современниками, непримиримых споров с Тургеневым.

В повести «Дядюшка и двоюродный братец» переплетены два ретроспективных сюжета, основанных на событиях из жизни Фета: один возвращает к его армейскому прошлому, другой, помещенный внутри первого, изображает детство и студенческую юность поэта. Все герои повествования имеют прототипи-ческую основу. Образ Ковалева автобиографический; в образе Аполлона Шмакова запечатлен двоюродный брат Фета Капитон Петрович Шеншин (сын родной тети поэта Любови Неофитовны и Петра Ильича Шеншиных). На основании документов из Государственного архива Орловской области Л. М. Мариче-ва установила, что творческая история повести связана с реальными событиями, которые имели место в 1851—1859 годах.

Многочисленные переклички между этим произведением и мемуарами Фета были отмечены Б. Садовским, А. Е. Тарховым, Л. М. Маричевой, Т. О. Земледельцевой, С. Т. Евгеньевым, а также в комментариях к вышедшему в 2006 году тому рассказов и повестей Фета (из собрания «Сочинений и писем» поэта). Разнообразные детали из жизни Фета, представленные в позднейших воспоминаниях и в повести «Дядюшка и двоюродный братец», дополняют и уточняют друг друга, помогая восстановить подлинную биографию их автора.

Повесть состоит из девяти глав, представляющих собой личный дневник штабс-ротмистра Ковалева. Этот дневник — «писаная тетрадь без начала и без конца» — был оставлен на хранение повествователю его автором и опубликован после смерти последнего. Такая композиция напомнила Садовскому строение романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени».

Композиция повести «Дядюшка и двоюродный братец», а также характер реминисценций в ней обнаруживают ее генетическую связь с трилогией А. А. Григорьева об Арсении Виталине («Человек будущего» (1845), «Мое знакомство с Виталиным» (1845), «Офелия» (1846)). Первая часть трилогии посвящена А. А. Фету и имеет подзаголовок: «Рассказ без начала и без конца, а в особенности без "морали"». Вкрапления русских народных песен в фетовское повествование навеяны автобиографическим подтекстом «Дядюшки и двоюродного братца», памятью о друге студенческих лет Ап. Григорьеве. «Песенное начало» встречается только в тех прозаических сочинениях Фета, которые связаны с именем Ап. Григорьева.

Повесть «Дядюшка и двоюродный братец» типологически сопоставима с трилогией Л.Н.Толстого «Детство» (1852), «Отрочество» (1854) и «Юность» (1856), в особенности с первой ее частью. Все названные произведения имеют автобиографический характер, их поэтика определяется ретроспекцией. В центре внимания обоих авторов — процесс становления личности. Только у Толстого каждой эпохе развития личности соответствует отдельная повесть, а у Фета в одной повести совмещены разные периоды взросления человека (детство, отрочество, юность, молодость и даже зрелость).

Подобно трилогии Толстого фетовская повесть может рассматриваться в контексте «романа воспитания». Повествование организуется образом главного героя, показанного в процессе развития и определяющего сюжетное построение целого. В отличие от «автопсихологической» трилогии Толстого, представляющей процесс взросления человека через фиксацию изменений его внутреннего мира, «биографическое» произведение Фета изображает внешние, событийные трансформации в жизни героя.

Общий тон и характер повествования сближает повесть Фета с толстовской трилогией. Сходство обнаруживается в воссоздании атмосферы детства, в погружении в его заботы и интересы, в повышенной экспрессивности ностальгически окрашенных размышлений автора о прошлом, в чередовании повествования с лирическими раздумьями.

Первые произведения Фета, основанные на документальном материале, отражающие личную жизнь автора, в то же время воссоздавали внешний по отношению к автору мир. Идентичность повествователя и главного героя — общий признак автобиографической прозы — в первых произведениях Фета отсутствует: предметом изображения в рассказе «Каленик» был денщик поэта, в повести «Дядюшка и двоюродный братец» — Капитон Шеншин. Такая особенность была присуща и некоторым более поздним рассказам и повестям («Семейство Гольц», «Не те», «Кактус»), Она свидетельствует об особом характере фетовского автобиографизма.

Жанр путевых очерков был органичен для Фета, соответствовал его творческим исканиям и самоопределению как прозаика. Написанные по следам недавнего прошлого, основанные на фактографическом материале, характеризующиеся преобладанием описательного компонента, путевые очерки поэта (1856— 1857) соответствовали тому типу повествования, который складывался в его прозе в 1850-е годы.

В центре внимания автора очерков «Из-за границы» — обзор фактов и рассказ о своих впечатлениях от увиденного и пережитого. «Фактов», красноречиво характеризующих литературную, музыкальную, театральную, художественно-изобразительную жизнь Германии и Франции, в очерках Фета великое множество. А если присоединить к ним описание городских ансамблей, пейзажей, улиц, парков, зданий, мостовых, способов передвижения, типов, нравов и т.д., то предстает довольно внушительная картина западноевропейской цивилизации, увиденной глазами Фета.

Разнородность вводимого в повествовательную структуру материала потребовала сочетания разных способов повествования. Часть очерков написана в форме сиюминутных «записок» или «заметок», в которых сохранились «путевые впечатления» автора. Остальные представляют собой воспоминания, одни из которых более удалены во времени, другие — менее. Введение мемуарного пласта в путевые очерки — характерная особенность фетовской прозы 1850-х годов. Конкретный биографический материал подспудно входил даже в критическую прозу Фета, становясь ее необходимым структурным компонентом.

Тип повествования, опробованный в очерках «Из-за границы», впоследствии получил развитие в прозаическом творчестве Фета 1860—1880-х годов. Написанные им в 1860-е годы публицистические статьи сохранили жанровые признаки очерковой литературы: наличие документальной основы, точно воспроизводящей реальные факты и события, связь эпизодов при помощи внешней, причинно-временной последовательности, высокая доля описательного изображения и др.

Автор выступал в роли зрителя и рассказчика, не претендуя на универсальность своих суждений. Такой способ ведения повествования предопределил оригинальность мемуаров Фета: в них нет ни описания нравов, ни характеристики умонастроения поколения, к которому принадлежал поэт, ни анализа своеобразия общественного и литературного развития России в изображаемую

им эпоху. Фет-мемуарист «не философствует, а припоминает и рассказывает», воссоздавая картину собственной жизни и жизни своего литературного окружения. Данная позиция, впервые обнаружившаяся в заграничных очерках Фета, впоследствии многократно декларировалась по ходу воспоминаний.

Вторая глава — «Критика А. А. Фета 1850-х—1860-х годов» — посвящена анализу статей «О стихотворениях Ф. Тютчева» (1859) и «"Что делать? Из рассказов о новых людях". Роман Н. Г. Чернышевского» (1863). В ней рассматриваются также планы Фета-критика, оставшиеся не реализованными в 1860-х годах.

Работа над статьей «О стихотворениях Ф. Тютчева» велась предположительно с мая 1858 года по январь 1859 года. Непосредственным поводом для ее написания стал выход в свет сборника стихотворений Ф. И.Тютчева (1854). Однако как рецензия на юшгу статья Фета была несколько запоздалой: их разделяет пять лет. Критическое осмысление поэзии Тютчева преследовало двоякую цель. С одной стороны, в нем выразилось нежелание Фета мириться с тем, что творчество тончайшего лирика известно только в «тесных кружках любителей изящного». Фет стремился разъяснить, приблизить его произведения к пониманию современников и тем самым воздать должное великому поэту-философу. С другой стороны, анализ тютчевской лирики позволял автору статьи достичь и другой цели — объяснить самого себя, показать возможные подходы к своему собственному творчеству, что было чрезвычайно актуально в условиях, когда критики отмечали в фетовской лирике недостаток глубокого содержания, ясности и пр.

Статья «О стихотворениях Ф. Тютчева» посвящена А. А. Григорьеву и начинается с авторского обращения к нему, напоминая критическую манеру самого Григорьева, многие статьи которого оформлены как письма к разным лицам. Такое посвящение имеет «содержательное» наполнение: отсылает к общей университетской молодости, к совместному проживанию в доме на Малой Полянке, к взаимному влиянию друг на друга. Обращение к Григорьеву — знак принадлежности к определенной «эстетической школе» — позволяло высказываться без лишних пояснений. Эстетическая позиция Фета, проявившаяся в статье «О стихотворениях Ф. Тютчева», частично раскрывается через соотношение с григорьевской теорией «органического» искусства и с ее шеллингианским философским истоком.

Статья «О стихотворениях Ф. Тютчева» имеет синтетическую жанровую природу: проблемно-теоретический аспект в ней органично сочетается с конкретным анализом произведений Тютчева. В центре внимания Фета-критика — литературное произведение как целостная художественная система. Исследованию подвергается его архитектоника: соотношение частей и целого, фонетический, лексический и синтаксический строй. Теоретическое вступление в данной статье — необходимый фундамент, на котором строится анализ. Благодаря такой установке статья Фета получилась целенаправленной, композиционно стройной.

В 1860-е годы Фет написал две большие критические статьи: о романах Н. Г. Чернышевского «Что делать?» (1863) и Л. Н. Толстого «Война и мир» (1868). Однако ни одна из них не была напечатана при жизни автора, а, пролежав довольно длительное время в редакции журнала «Русский вестник», в лучшем случае была возвращена назад (статья о романе Чернышевского — с опозданием почти в два с половиной года), в худшем — потеряна (статья о романе Толстого).

Критический разбор романа Чернышевского «Что делать?» оказался полной жанровой противоположностью эстетическому трактату о Тютчеве: он написан в традиционной для «реальной критики» манере, дает интерпретацию нашумевшего сочинения, является статьей «по поводу». Роман писателя-демократа был поводом для разговора о насущных проблемах действительности, для высказывания собственных социально-экономических, политических, философских и эстетических суждений. Выбор формы критического выступления был обусловлен спецификой анализируемого материала.

Статья «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского» была написана в июне — июле 1863 года, вскоре после появления в «Современнике» нашумевшего произведения писателя-демократа, по заказу редактора «Русского вестника» М. Н. Каткова. Ее авторами принято считать А. А. Фета и В. П. Боткина. Однако Боткину принадлежит лишь центральная часть третьей главы, которая специально обособлена Фетом, ибо содержательно и стилистически выделяется из текста. Первая половина третьей главы является продолжением аналитического пересказа романа, которому посвящена фактически вся вторая глава. Далее следует «боткинская часть», раскрывающая истоки доктрины Чернышевского, сущность и судьбу социально-утопических воззрений во Франции. В ее написании принимал участие Фет. Завершает главу фетовское размышление о несообразности западных утопических учений на русской почве, подведение итогов анализа романа.

Вероятно, в рукописи «боткинский» фрагмент был выделен графически, что повлекло его типографское выделение отчеркивающей линейкой. В письмах к Фету Боткин называл их совместный труд о романе Чернышевского «твоя статья», не претендуя на авторство.

Изучение творческой истории фетовской статьи о романе Чернышевского показало, что повторное намерение Фета напечатать ее, спустя два года после публикации романа, было обусловлено актуализацией имени писателя-демократа в 1865 году, связанной с десятилетним юбилеем и переизданием диссертации Чернышевского «Эстетические отношения искусства к действительности». В центре размышлений Фета по поводу романа «Что делать?» стоял вопрос о соотношении искусства и реальной жизни, тот вопрос, решению которого посвятил свою диссертацию Чернышевский и который не потерял своей значимости спустя десять лет после ее первой публикации. Фет собирался вступить в полемику с эстетической теорией Чернышевского, развернувшуюся на

страницах прессы в середине 1860-х годов. Но по не зависящим от автора обстоятельствам дискуссия не состоялась.

Переписка Фета с В. П. Боткиным, И. П. Борисовым, Е. Н. Эдельсоном свидетельствует о том, что Фет был внимательным читателем и не только следил за всеми литературными событиями своего времени, но активно откликался на них в критических статьях, оставшихся не опубликованными. Желание участвовать в литературной жизни России побудило поэта в 1865 году вступить в переговоры с Е. Н. Эдельсоном и предложить редакции журнала «Библиотека для чтения» свои услуги в качестве критика. Планам Фета-критика не суждено было воплотиться по причине остановки издания журнала. Творческие намерения Фета середины 1860-х годов оказались нереализованными. Критические статьи данного периода остались неизвестными читателям, за исключением статьи о романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?», впервые опубликованной в 1936 году.

В третьей главе — «Непоэтическая» деятельность А. А. Фета в 1860-е годы» — исследуются два очерковых цикла, опубликованных при жизни автора: «Заметки о вольнонаемном труде» (1862) и «Из деревни» (1863—1871), реконструируются творческие истории двух незавершенных очерковых циклов: «Военные записки» и «<3аписки судьи>» (работа над первым шла в 1864—1865 гг., над вторым — в 1869—1874 гг.), а также рассматривается эпизод из истории журнала «Заря», проливающий свет на взаимоотношения Фета с Н. С. Лесковым и на судьбу последнего очерка «Из деревни» (1871).

В 1860-е годы, удалившись из Москвы в Степановку и занявшись там хозяйственными преобразованиями, Фет не ушел из литературы. Помимо не затихавшего лирического творчества и довольно активной критической деятельности, он продолжал писать прозу. В 1864—1865 годах Фет работал над циклом очерков «Военные записки», относящихся к периоду кирасирской службы в г. Крылове (Новогеоргиевске). Название «Военные записки» вызывает аналогию и с тургеневскими «Записками охотника», и в еще большей степени с циклом рассказов Д. Константиновича «Записки военного», представлявшим быт, правы, портретные зарисовки, армейские будни одного из пехотных полков, дислоцировавшихся на территории Малороссии. Фетовские «записки» тоже имели очерковый характер, только представляли жизнь кирасирского полка.

Поскольку намерение осталось нереализованным, то и соответствующих публикаций не появилось. О замысле цикла позволяют судить сведения из переписки Фета с разными лицами (И. П. Борисовым, Л. Н. Толстым, И. С. Тургеневым, В. П. Боткиным), а также сохранившиеся в ОР РГБ начальные фрагменты двух его незаконченных прозаических сочинений: «<Корнет Ольхов>» и «<Полковник Бергер>». Неторопливое повествование с преобладанием описательного элемента, почти полное отсутствие событийной линии (в первом фрагменте корнет Ольхов (Ольхин) едет на охоту и по пути предается размышлениям о собственной жизни; во втором — поручик Мусинский беседует с полков-

ником Бергером) — эти черты, характерные для прозаической манеры Фета, проявились и в данных отрывках.

«Крыловский» список не исчерпывался названными произведениями, о чем свидетельствует переписка Фета с Л. Н. Толстым, относящаяся к середине 1860-х годов. В него входил сюжет «Жгун и Макаренко», получивший название в соответствии с фамилиями двух денщиков ротмистра Э. И. Гайли (однополчанина поэта-кирасира), позднее включенный в книгу воспоминаний «Ранние годы моей жизни». Состав цикла до конца неизвестен, но есть основания предполагать, что написанные для него тексты стали впоследствии основой «кры-ловской» части мемуаров Фета. Имевшиеся «заготовки» облегчили работу поэта над третьим томом воспоминаний и увеличили объем «военных» страниц в нем.

Главным делом жизни Фета в 1860-е годы было созидание фермерского хозяйства на хуторе Степановка и участие в реформировании русской деревни. Успехи и неудачи литератора на новом поприще отразилась в цикле публицистических статей «Заметки о вольнонаемном труде» и «Из деревни».

В силу природы своего поэтического таланта оказавшись на рубеже 1850—1860-х годов «не ко времени», вместе с тем осознавая важность и значительность перемен, предстоящих России в связи с упразднением крепостного права, Фет попытался провести своего рода земледельческий эксперимент, цель которого — организация образцового хозяйства. Так, объективно, поэт оказался в русле самых главных преобразований пореформенной России.

Переход Фета к занятию сельским хозяйством был соответствующим духу времени поступком поэта, оставившего «изящную словесность» ради «практического дела», и осознанной сменой жизнедеятельности человеком, стремившимся к реализации своей преобразовательской «программы». Основы реформаторской «программы» отразились в переписке поэта с Л. Н. Толстым, И. С. Тургеневым, И. П. Борисовым, В. П. Боткиным, в оставленных им воспоминаниях и, самое главное, — в двух очерковых циклах. Исходные теоретические принципы нововведений вырастали из практического опыта и активного, заинтересованного обсуждения на страницах русской печати вопросов, связанных с судьбами земледельческого сословия в стране.

Первые очерки Фета сначала назывались «Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство», ориентируя читателя не на публицистические заметки, а на художественное повествование, ретроспективно организованное и основанное на автобиографическом материале. Оно должно было рассказать о «жизни Степановки» в пореформенные годы. Поскольку хозяин имения — лирик, постольку его фермерство было одухотворено лирическим мировосприятием; отсюда появилась вторая часть названия — «Лирическое хозяйство».

Разговор о Степановке начинался с того момента, когда у будущего хозяина появилась мысль купить себе «клочок земли», то есть когда «степановская идея» была только в зародыше. События выстроены в хронологической последовательности — от прошлого к настоящему: начинаются в 1858 году и завер-

шаются 1861 годом. Изредка эта последовательность нарушается экскурсом в более отдаленные по времени годы (учеба в немецком пансионе Крюммера, армейская служба). Изложение основных событий из прошлой жизни представляет собой содержание фетовского произведения, частично отраженное в названиях главок.

Вместе с тем в шестнадцати центральных главках вырисовывалась картина коренной ломки всего строя русской жизни. Вступление и заключение также выводили фетовское сочинение из разряда «личных воспоминаний» в разряд публицистических статей, затрагивающих самые злободневные вопросы жизни, раскрывали смысл преобразований автора и одушевлявшую его идею. Реформаторский пафос дал основание М. Н. Каткову изменить название цикла, и произведение, первоначально задуманное как «Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство», превратилось в серию очерков «Заметки о вольнонаемном труде».

Жанр нового сочинения, указанный в названии, был органичен для Фета, неоднократно именовавшего свои очерки «записками» и «заметками». Данные обозначения подчеркивают документальную природу «писем из деревни», достоверность изложенных в них фактов, зафиксированных «по горячим следам», точеюсть и конкретность изображения, объясняют мозаичную композицию очерков, созданную монтажом эпизодов. В 1860-е годы Фет предпочитал работать в «малых» жанрах. Обилие собранных сведений превращало небольшие по объему произведения в серии очерков, отличавшихся глубоким проникновением автора в сложную социально-экономическую обстановку пореформенной деревни.

Весь корпус «писем из деревни» представляет собой завершенный очерковый цикл, отдельные произведения которого связаны между собой единством образа повествователя и хронологической канвой жизнеописания. Внутреннюю связь входящих в состав цикла очерков обеспечивает авторское стремление показать процесс реформирования хозяйства в Степановке и шире — ход преобразований в России.

Временная организация «деревенских» очерков — в форме «погодных» записей, в которых тщательно фиксировались характеристические подробности жизни Степановки, — напоминала «летописание». Так, «Заметки о вольнонаемном труде» представляли события 1860—1861 годов; в них подводились итоги первого года хозяйствования в деревне. Следующий очерк — «Из деревни» (1863) — рассказывал о событиях 1862 года, затем очерк «Из деревни» 1864 года подытоживал события предыдущего года. Каждый раз, заканчивая очередной очерк, Фет приступал к работе над новым. Возможно, если бы не возникло трудностей с их публикацией, если бы не осложнились отношения с редакцией «Русского вестника», очерки Фета появлялись бы ежегодно, по крайней мере, до тех пор, пока он сам испытывал к ним интерес. Однако судьба распорядилась иначе: после публикации 1864 года следующий очерк «Из деревни» был издан лишь спустя четыре года (в 1868 году), а итоговый, завершающий весь цикл, — в 1871 году.

Принципиальная фактографичность очерковой манеры «хозяйствующего лирика» дала повод для нападок на него со стороны представителей демократического лагеря. Отсутствие анализа фетовской земледельческой программы не помешало им, тем не менее, определить его политическую позицию как безусловно консервативную, а самого поэта представить «ярым крепостником», разведя в противоположные стороны в нем «Фета» и «Шеншина».

«Деревенская проза» Фета имела публицистическое звучание: написанные на злобу дня заметки поэта призваны были воздействовать на общественное мнение, утверждать новые идеалы, облегчать процесс перехода землевладельцев к использованию вольнонаемного труда. Лирические страницы соседствовали в них с ораторскими призывами, портретные описания крестьян — с точными расчетами, пейзажные и бытовые зарисовки — с мемуарными «отступлениями» и общественно-политическими обобщениями.

В августе 1868 года Н. С. Лесков, доброжелательно относившийся к поэтическому творчеству и «деревенским» очеркам Фета, от имени редакции недавно образованного журнала «Заря» обратился к нему с приглашением к сотрудничеству. Лесков сделал Фету заказ — написать «общий очерк состояния помещичьих и крестьянских хозяйств в настоящее время», а следующие очерки предлагал публиковать как «текущие хроники». Последний из деревенских очерков Фета действительно имеет обобщающий характер, подводит итог десятилетнего реформирования сельского хозяйства страны. Он опубликован в журнале «Заря», правда, не в 1869, а двумя годами позже, в 1871 году.

Очевидно, Фет должен был бы сразу откликнуться на приглашение Лескова (учитывая отсутствие в те годы стабильной трибуны для публицистических выступлений) и написать соответствующую статью. Но это произошло спустя три года. Одна из возможных причин задержки написания статьи — неожиданно разразившийся в марте 1869 года скандал в журнале «Заря», в котором оказался замешан Фет. Причиной скандала стала публикация в февральском номере «Зари» акростиха, не принадлежавшего Фету, но подписанного его именем.

В итоге всех перипетий, связанных с напечатанием злополучного стихотворения, у Фета установились доброжелательные отношения и с редакцией «Зари», и с издателем В. В. Кашпиревым. В 1870—1872 годах поэт неоднократно публиковался в журнале. Помимо итоговой статьи «Из деревни», здесь были напечатаны стихотворения «Майская ночь», «Ключ», «После бури», «Горячий ключ» и др.

Избрание в 1867 году в мировые судьи, как и прежде начало фермерской деятельности, сопровождалось творческим взлетом, «не поэтическим», но озаренным светом идеала. Поэт продолжал осознавать свой жизненный опыт — сначала офицера, затем землевладельца, наконец, мирового судьи. Ему была свойственна непрекращающаяся работа над собой и одновременно потребность участвовать в решении насущных проблем жизни не только делом, но еще и словом. Будучи фермером, кирасиром или мировым судьей, Фет всегда оставал-

ся писателем, ощущавшим острую необходимость словесного самовыражения и общения с публикой.

Деятельность Фета-судьи оказалась напрямую связана с литературным творчеством. По роду службы ему приходилось вести подробные записи дел. В ОР РГБ хранится 57 папок архивных материалов, состоящих из судебных дел, гражданских и уголовных, разбиравшихся Фетом, а также из дел Мирового Съезда, разбиравшихся по апелляциям обвиняемых, недовольных приговором мирового судьи. Опись дел поражает количеством и разнообразием тематики.

Судейская практика была уникальной школой жизни Фета. Помимо знаний и опыта, она давала массу готовых литературных «сюжетов», которые поэт не спешил обрабатывать и претворять в художественные произведения. Они были интересны ему сами по себе, как достоверные жизненные факты, как документы эпохи. Фрагменты «судебных протоколов» сначала включались в статьи и письма Фета, а затем стали обретать литературные формы.

С 1869 года по совету И. С. Тургенева писатель собирал и обрабатывал материал для книги «<3аписки судьи>», отсылая готовые очерки на прочтение своему вдохновителю, вплоть до 1874 года, когда отношения между литераторами были прерваны. Советуя Фету собрать «записки судьи» в книгу, Тургенев имел в виду создание мемуарного повествования о судейской практике с вкраплением в него отдельных сценок, сюжетных зарисовок, описаний, «протокольных» вставок. Высоко оценивая «деревенские» очерки Фета, Тургенев считал, что его судейские записки, основанные на документальном автобиографическом материале, окажутся не менее содержательными и интересными.

Фет не реализовал замысла книги «<3аписки судьи>» из-за отсутствия связующей идеи и разнообразия обособленных эпизодов. Позднее он поместил часть «судейских очерков» в V главу второго тома мемуарной книги «Мои воспоминания».

В четвертой главе — «Автобиографическая проза 1870-х годов» — исследуются художественные повествования «Семейство Гольц» (1870), «Первый заяц» (1871) и «Не те» (1874).

В 1870-е годы Фет вновь обратился к написанию произведений на материале армейских воспоминаний. В повести «Семействе Гольц», преемственно связанной с незавершенным фрагментом «<Полковник Бергер>», получила развитие и логическое завершение «крыловская» тема. Одна из творческих задач Фета состояла в создании живого, многомерного образа, в котором сочетались бы самые разные черты характера и который представлял бы собой яркую индивидуальность. Герой его первого рассказа Каленик — чудак, оригинал, обладавший развитой интуицией, загадка природы. Герой повести «Дядюшка и двоюродный братец» Аполлон Шмаков — негодяй, лишенный добродетели. Гольц продолжил линию «героя-оригинала-негодяя», однако его образ сложнее предыдущих. Он показан как человек несчастный, одержимый тяжелым недугом. Писатель прослеживает ступени постепенного падения Гольца, вплоть до полной деградации личности, показывает страдания его семьи.

Замысел повести «Семейство Гольц» вызревал в диалогах Фета с И. С. Тургеневым, С. В. Энгельгардт, Л. Н. Толстым по поводу тургеневского романа «Дым». В «Семействе Гольц» Фет продолжил спор с Тургеневым и Энгельгардт о «культе страстей» и «проповеди эгоизма», развернувшийся в переписке с этими корреспондентами в 1867 году.

Неприятие Фетом «Дыма» и образа Литвинова было обусловлено его миросозерцанием, убежденностью в том, что жизнеспособен только тот народ, который воспитан в духе национальных традиций и религиозных преданий. Подчинение страсти противоречило традициям религиозно-нравственного воспитания и расценивалось писателем как слабоволие и «проповедь эгоизма». В «Семействе Гольц» автор сближает понятия «страсть» и «эгоизм», показывает их взаимосвязь и губительное действие на невинных людей

Автобиографические реалии легко прочитываются в повести: действие происходит в Новороссийском крае, сначала в городе Кременчуге, затем в городе К... (Крылове), где разворачивается драматическая история семейства Гольц. Прототипы узнаются в образах некоторых героев: полкового командира Карла Федоровича Б... — Бюлера, его адъютанта (Фета), а также начальника округа Федора Федоровича Гертнера (Федор Федорович Вернера) и др.

Несмотря на обилие автобиографических совпадений, «Семейство Гольц» — единственное произведение, важнейшие события которого никак не отразились в книге «Ранние годы моей жизни». Нет в ней ни фамилии «Гольц», ни намека на содержание повести. Фет писал воспоминания о своей собственной жизни, а к ней семья ветеринара Гольца не имела непосредственного отношения. Вполне возможно и другое объяснение: Фет, как правило, не повторял в воспоминаниях тех историй, которые ранее уже были представлены в опубликованной прозе, за исключением сюжетной основы рассказов «Первый заяц» и «Не те».

В 1860—1870-е годы литературным «кумиром» Фета был Л. Н. Толстой. Поэтому ориентация на толстовскую прозу, явленная в «Семействе Гольц», была объективно обусловленной. Она выражалась в обращении к толстовской проблематике, в использовании категорий «добро», «ложь», «любовь», в особой стилистической манере отдельных фрагментов, напоминавших слог Толстого, во внимании Фета к внутренней жизни и эволюции своих героев. Толстой был первым читателем «кавалерийской повести» Фета и «литературным советником» автора. Сохранившийся в РО ИРЛИ фрагмент автографа «Семейства Гольц» свидетельствует о том, что Фет перерабатывал рукопись, следуя рекомендациям прозаика, стремясь усовершенствовать свое произведение.

Рассказ «Первый заяц», посвященный «маленькому приятелю графу С. Л. Толстому», стал знаком семейной дружбы Фета с Толстыми и единственным произведением в творчестве Фета, адресованным детям. Его создание связано с педагогической деятельностью Толстого. Рассказ был написан до 25 октября 1870 года. В первоначальном варианте его объем примерно в два раза превышал размеры окончательного текста. В октябре 1870 года Фет «провел

два прекраснейших дня» в гостях у Толстого в Ясной Поляне. Во время дружеского визита Толстой познакомился с содержанием рассказа и сделал соответствующие рекомендации по его сокращению. Отредактированную рукопись Фет передал через свою жену в Москву, редактору журнала «Беседа» С. А. Юрьеву (после 1 ноября 1870 года). По неустановленным причинам рассказ был напечатан в журнале «Семейные вечера».

В «Первом зайце» Фет вспоминает о событиях ранней юности, о начале своей охотничьей жизни, о первом трофее. Герои произведения — реально существовавшие люди, с их подлинными именами. Рассказ содержит немало сведений о ранних годах жизни писателя. В нем воссоздается атмосфера, царившая в доме Афанасия Неофитовича Шеншина — отца поэта, рисуются образы родителей, любимого дяденьки Петра Неофитовича Шеншина, воспитателей и гувернеров Фета (дядька Сергей Мартынович, немка Елизавета Николаевна), буфетчика Павла Тимофеевича и др. События, составившие сюжет, в сокращенном варианте излагаются в позднейших воспоминаниях.

«Первый заяц» вызвал неоднозначную оценку Толстого. Обилие в повествовании статических элементов, замедляющих действие, внимание к подробностям и деталям противоречили требованиям Толстого к детской литературе. Поэтому он сомневался в том, что содержание рассказа окажется доступным восьмилетнему ребенку. В дальнейшем писатель переработал данное произведение и под названием «Как я первый раз убил зайца. Рассказ барина» опубликовал в «Первой русской книге для чтения» (1875).

Толстой осваивал фетовский текст «реферативно»: девятистраничный рассказ превратился в произведение, размер которого чуть больше одной страницы. Сокращения, в основном, коснулись описаний: атмосфера ожидания гостей, психологический климат в семье, подробности быта, интерьера, одежда персонажей и пр. — все это исчезло. А вместе с тем потускнела «аура» автобиографического повествования. Толстовское произведение оказалось в большей степени центростремительным: все, что не связано напрямую с развитием сюжета, отсекалось. Благодаря сокращениям, рассказ Толстого получился более динамичным, чем фетовский. Адаптируя его к детскому восприятию, писатель подчеркнуто дистанцировался от фетовского стиля на разных уровнях текста: сюжетном, композиционном, предметно-изобразительном. В результате получилось другое произведение, соответствующее эстетике «позднего» Толстого.

В ходе творческого диалога, состоявшегося между Фетом и Толстым, каждый из авторов продемонстрировал свое понимание специфики детской литературы. Предметом диалога, в частности, был вопрос: может ли произведение, адресованное детям, иметь еще и сугубо «взрослое» содержание? Этот непростой вопрос до сих пор вызывает дискуссию, как и другой: каково соотношение «взрослого» и «детского» смыслов в тексте.

Рассказ «Не те» представляет собой историческую зарисовку — воспоминание о царском смотре, проходившем в сентябре 1852 года, последнем смотре,

где в качестве полкового адъютанта участвовал штаб-ротмистр Фет. «Не те» — история о личной встрече адъютанта Фета с самодержцем Николаем I и о сопутствовавших ей обстоятельствах. Читателю преподносилось повествование о Кирасирском Военного Ордена полку, краткая летопись его истории. Отставной офицер в рассказе «Не те» стал своего рода «рапсодом» событий двадцатилетней давности. Подобно древним исполнителям эпических поэм, не импровизировавших, а декламировавших уже закрепленный в устной или письменной традиции текст, Фет ничего не придумывал. Автор поведал исторический эпизод, участником которого был сам, вставив его в общую летопись полка.

Обращение Фета к теме царских смотров двадцать лет спустя после увольнения из кирасиров, могло быть связано со столетним юбилеем присвоения его воинской части наименования «Кирасирского Военного Ордена полка» (1874). Тема царских смотров сопряжена еще с одним обстоятельством. Весной 1873 года в Петербурге проходили учения 13 Драгунского Военного Ордена полка — того самого, в котором раньше служил Фет. Войсковое соединение было вызвано в столицу для участия в общем Высочайшем смотре в присутствии императора германского Вильгельма I, утвержденного первым шефом названного полка по указу от 20 февраля 1871 года. Столь впечатляющие события не могли не подействовать на Фета и не всколыхнуть в памяти высочайшие смотры с его собственным участием. О значении и смысле императорских смотров Фет размышлял в рассказе «Не те», своего рода «последней песне» об Орденском полку, выучка, дисциплина и красота которого в течение многих лет приводили в восторг Николая I.

Последнее «крыловское» произведение в большей степени относится к «документальной литературе», нежели остальные прозаические сочинения Фета. Не случайно фетовский рассказ-воспоминание вошел целиком в книгу А.И.Григоровича «История 13 Драгунского Военного Ордена <...> полка». Документальная фактографическая основа стала причиной, по которой сам Фет позднее включил весь рассказ с незначительными стилистическими изменениями в книгу мемуаров «Ранние годы моей жизни», чего не было ни с одним его произведением.

В пятой главе — «Проза А.А.Фета 1880-х годов» — исследуются рассказы «Кактус» (1881), «Вне моды» (1889), а также философский этюд «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра» (<1885>).

Художественная проза Фета 1880-х годов продолжала развиваться преимущественно в автобиографическом русле. Документальная основа, ослаблен-ность фабульной линии, мозаичность повествовательной структуры, доминирование статических компонентов текста над динамическими — качества, свойственные фетовской прозе вообще, — отчетливо проявились и в рассказах 1880-х годов. Неизменность способа повествования и устойчивость его основных принципов отчасти можно было бы объяснить своеобразием прозаического дарования Фета и ограниченностью его писательского потенциала, которую он сам признавал. Возможно, «консерватизм» фетовской прозы был обусловлен

авторским пониманием повествовательного искусства, особым видением тенденций его развития. Тесно общаясь с такими мастерами прозы, как И. С. Тургенев и Л. Н. Толстой, оценивая их новаторство и вклад в развитие литературы, Фет тем не менее оставался верен себе.

«Кактус», подобно «Дядюшке и двоюродному братцу», представляет собой «рассказ в рассказе». В нем два взаимосвязанных сюжета. Главное событие первого, обрамляющего сюжета, — расцвет кактуса, в центре второго — личность Ап. Григорьева и пение цыганки Стеши. Автобиографический характер имеют оба сюжетных слоя. Прототипом «молодой гостьи» Софьи Петровны стала Ольга Ивановна Щукина, племянница Марьи Петровны Фет. Прототипом Иванова — управляющий фетовским имением Воробьевка обрусевший швейцарец Александр Иванович Иост. Достоверность выдвинутых предположений подтверждается письмами к Фету А. Л. Бржеской. Если «обрамляющий» сюжет отражает воробьевские реалии, относящиеся к 1880 году, то «внутренний» сюжет представляет события почти двадцатипятилетней давности.

В центре повествования — личность Ап. Григорьева середины пятидесятых годов XIX века, музыкальные вкусы и образ жизни друга студенческой молодости автора. Музыкальная стихия буквально пронизывает рассказ. Впервые в художественной прозе Фета предметом изображения автора стало впечатление, производимое высоким искусством на человека. Тема воздействия цыганской музыки на душу слушателя объединила «внутренний» и «внешний» сюжеты произведения.

В фетовском «Кактусе» ощутимы переклички с очерком Григорьева «Великий трагик» (1859). Помимо увлечения цыганским пением, свойственного главным героям и авторам обоих повествований, рассказы сближает автобиографический характер, а также общая тема — психологическое воздействие на человека произведения искусства. В центре внимания писателей — попытка постигнуть и объяснить природу исполнительского мастерства: Томазо Сальви-ни — в «Великом трагике» Григорьева и цыганки Стеши — в «Кактусе». Оба литератора считают музыку высшим видом искусства, с нею сравнивают мастерство актера (Григорьев) и искусство певца (Фет). Содержание рассказа «Кактус» выходит далеко за пределы автобиографического повествования, обнаруживая, подобно «Каленику», мировоззренческие основы творчества Фета.

Принято считать, что философский этюд «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра» предназначался для переведенной Фетом книги немецкого философа «Мир как воля и представление» (Н. Н. Гусев, А. Е. Тархов), в соответствии с первым изданием которой он датировался 1881 годом. Исследование текста «Послесловия», анализ фактов, содержащихся в переписке Фета с Н. Н. Страховым, С. В. Энгельградт и другими корреспондентами, позволили уточнить датировку и название философского труда, к которому Фет написал «Послесловие».

«Послесловие» предназначалось для переводов «двух произведений Шопенгауэра», публиковавшихся под одной обложкой, следовательно, для книги,

издававшейся в типографии А. И. Мамонтова (цензурное разрешение 10 декабря 1885 г.) и называвшейся «1) О четверном корне закона достаточного основания. Философское рассуждение Артура Шопенгауэра. 2) О воле в природе. Исследование подтверждений со стороны эмпирических наук, полученных фи-лософиею автора со времени своего появления. Артура Шопенгауэра. Перевод А. Фета».

В преддверии празднования столетнего юбилея немецкого философа (1888) Фет выпустил новую книгу его переводов, состоявшую из двух частей и посвященную Н.Н.Страхову. Ее первое издание было осуществлено в 1886 году, второе — в 1891 году. Фет намеревался снабдить публикуемый перевод и послесловием. Можно предположить, что написано оно было в 1885 году. Однако ни в том, ни в другом издании послесловие не появилось: оно имеет косвенное отношение к трудам Шопенгауэра и содержит скрытую полемику с вероучением Л. Н. Толстого.

Предпринятая Толстым попытка объяснения Евангелия, пересмотра всего христианского вероучения не вызывала сочувствия Фета. В учении Толстого лирик видел преломление этической теории знаменитого «франкфуртского отшельника», особенно тех ее пунктов, в которых выражаются идеи о ничтожестве и горестях жизни, о недостижимости на земле индивидуального блага, об отрицании воли к жизни как единственном пути спасения человека. Полемизируя с Толстым, Фет доказывал невозможность разумного объяснения веры и отстаивал непреходящие ценности христианства. Он спорил с некоторыми конкретными положениями учения Толстого: «о непротивлении злу», о телесной чистоте, об отрицании государственного устройства, судов и законов. Протест вызывали попытки Толстого отвергать существующее устройство жизни с позиций христианства.

Решение Фета отказаться от публичного спора с Толстым вызвано комплексом причин: бессмысленностью критики веры человека с позиций разума, влиянием близкого к Толстому Н. Н. Страхова, собственной привязанностью к старому приятелю. Новая вера писателя была предметом многочисленных приватных бесед двух великих художников, обсуждалась в их переписке. Открытая полемика на фоне многолетней взаимной симпатии литераторов выглядела явно неуместной. Поэт не хотел участвовать во всенародном «распятии» своего друга, умножая и без того огромное число бранивших и порицавших толстовское учение. Осознание величия места Толстого среди современников и боль от созерцания трагизма его положения в российском обществе обусловили неоднозначность фетовской оценки личности и деятельности писателя в 1880-е годы.

Рассказ «Вне моды», работа над которым шла параллельно с мемуарами, стал квинтэссенцией фетовских воспоминаний: в нем представлена «внутренняя» биография, обосновываются жизненная позиция и философское кредо, раскрывается мироощущение шестидесятивосьмилетнего автора. За внешне-бытовыми эпизодами и деталями обнаруживается присутствие непрерывного

интимно-лирического потока. Рассказ об инспекторской поездке в соседнюю губернию превратился в рассуждение автора о жизни и о себе, стал его «внутренним» портретом.

Рассказ был написан к концу февраля — началу марта 1888 года, о чем свидетельствует переписка Фета со Страховым и В. П. Клюшниковым. В то время Фет обращался к творчеству Гоголя и по-новому осмыслял его сочинения. Очевидно, с перечитыванием Гоголя связано появление сюжета рассказа «Вне моды», герои которого получили имена гоголевских «Старосветских помещиков». Прототипами Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны стали сам Фет и его жена. Реминисценцией из Гоголя является их именование «старосветскими помещиками». Характерен для творчества Гоголя и «дорожный» сюжет, лежащий в основе фетовского рассказа.

Имена гоголевских персонажей для Фета — не пустая формальность, а отсылка к традиции, к конкретному типу людей и человеческих отношений. «Старосветские помещики» — символ вполне определенного семейного уклада, для которого характерны, с одной стороны, замкнутость, отгороженность от всего мира с его проблемами, нескончаемой суетой, «злобой дня», враждебностью, а с другой — полное погружение в заботы семейной жизни.

«Старосветскость» становится одним из ведущих мотивов повествования, напрямую связанным с основной идеей, которая явлена в названии — «Вне моды». В заглавии выражается комплекс мыслей: жизнь «против течения» и вопреки времени, противостояние общепринятому, сиюминутному, отстаивание вечных ценностей и идеалов. «Мода» и «старосветскость» становятся центральной оппозицией в рассказе. Модная идея об эмансипации женщины отвергается в ходе рассуждений Афанасия Ивановича как противоречащая вечным законам природы. Ей противопоставляется традиционный семейный уклад жизни «старосветских помещиков». Пристрастие героя к «кабинетной бухгалтерии» находится в противоречии с принятым в большинстве хозяйств «пренебрежением» к этой стороне деятельности и т.д.

Ориентация на повесть «Старосветские помещики» не была всеобъемлющей и всепоглощающей. Фет использовал свой излюбленный прием перенесения литературных героев в иную жизненную реальность (в данном случае — в иную эстетическую реальность), демонстрируя тем самым переосмысление факта литературы на уровне житейских и общественных отношений. Так он поступал с грибоедовскими героями (Фамусов и Молчалин), с тургеневским Хорем, с толстовским Левиным, тургеневским Базаровым и др. Перенесением Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны в другую эпоху и новую социальную обстановку отчасти объясняются различия между героями Фета и Гоголя.

Гоголевские старосветские помещики ведут замкнутый образ жизни, никуда не выезжают. Фетовские герои изображены в движении. Гоголевские персонажи не тяготятся своим существованием, героя фетовского повествования «тяготит окружающая жизнь»; гоголевский Афанасий Иванович не ищет новизны, фетовский только тогда оживает, когда попадает в эту дорогую для него

сферу. Фетовский Афанасий Иванович — «опытный хозяин», обладает рациональным складом характера, его ум находится в непрестанной работе, постоянно анализирует факты, жизненные явления. Тот самый Афанасий Иванович, которого Белинский называл «пародией на человечество», под пером Фета превращается в философа, размышляющего о тяготах жизни. Использование уже известной литературной модели (Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна) свидетельствовало, с одной стороны, об определенном «консерватизме», с другой, — о новаторском переосмыслении популярных образов, получивших в современной критике определенную оценку.

Шестая глава — «Мемуары А. А. Фета: творческая история» — посвящена исследованию различных аспектов, раскрывающих процесс работы поэта над трехтомной книгой воспоминаний.

Воспоминания представляют собой фактически не изученную часть творческого наследия Фета. На сегодняшний день не существует их научного издания. Между тем они служат не только документальной базой для характеристики эпохи, но и бесценным источником (наряду с эпистолярием) для еще не написанной биографии их автора.

Первоначальный план фетовских воспоминаний относится к 1879—1880 годам. Армейские воспоминания, в атмосфере которых жил Фет в указанное время по причине возобновившейся переписки с однополчанами (К. Ф. Реве-лиоти, С. Аргамаковым, А. А. Кази) и встречи с ними в Крыму, подвигли поэта задуматься о написании мемуаров, начав их с периода кирасирской службы в Орденском полку. План мемуаров Фет набросал на обороте черновика письма к другу детства И. П. Новосильцову, хранящегося в ОР РГБ.

Текстологическое изучение чернового наброска плана фетовских воспоминаний и сопоставление его с окончательным текстом показало первоначальные намерения мемуариста. Состоящий из 16 пунктов пронумерованный список напоминает оглавление мемуаров, но не совпадает с их окончательным вариантом, опубликованным в книгах «Мои воспоминания» и «Ранние годы моей жизни». Содержание предварительного плана охватывает и соединяет два армейских периода в биографии Фета: кирасирскую службу в Малороссии и уланскую службу под Петербургом, примерно с 1848 по 1854 годы. Позднее Фет отошел от предварительно составленного плана и начал свои воспоминания с событий 1853 года: перевода в лейб-гвардии уланский полк и знакомства с Тургеневым.

Намерение Фета написать мемуары, появившееся в конце 1870-х годов, было осуществлено не сразу, а спустя почти десятилетие. Многочисленные документальные свидетельства (в частности, сведения из переписки Фета с С. В. Энгельгардт, К. P., H. Н. Страховым, Я. П. Полонским, из вступления к первой журнальной публикации мемуаров (1888), не вошедшей в окончательный текст) дают основание предполагать, что к созданию первой книги Фет приступил в 1887 году.

Исходные целеполагающне установки Фета-мемуариста — заинтересовать публику именами известных писателей-современников: Тургенева, Толстого, Некрасова, Гончарова, Дружинина, Боткина и др., поведя повествование с «гвардейского» периода, со времени знакомства с петербургским кругом литераторов; нарисовать объективную картину литературной жизни и представить собственное лирическое творчество опосредованно, через отражение в зеркале восприятия друзей-современников, включив в текст воспоминаний их письма. В таком виде замысел сформировался на начальном этапе работы над мемуарами, о чем свидетельствует переписка со Страховым, а обоснован был в процессе обсуждения первой журнальной публикации мемуаров с Полонским и К. Р. (в августе 1888 г.).

Отличительной, особенностью фетовских мемуаров стала беспрецедентная по своим масштабам публикация писем современников, прежде всего Толстого, Тургенева и Боткина. Она придала личным воспоминаниям поэта исторический интерес и ценность документа эпохи. Осмысление собственной жизни вписывалось в историко-литературный контекст 1850-х—1880-х годов, осуществлялось на широком общественно-культурном фоне.

Публикация писем позволяла изображать «внутренние» портреты современников, не внося в них собственного творческого начала, при котором неизбежен субъективизм со всеми вытекающими из него последствиями. Кроме того, эпистолярное наследие характеризовало умонастроение, нравственное самочувствие целого поколения русских литераторов. В письмах присутствовало описание быта, домашнего окружения соотечественников, их хозяйственных забот и творческих планов, анализировались новые литературные явления, обсуждались политические, философские вопросы. В них представлена живая летопись литературной и культурной жизни страны 1850—1880-х годов.

Публикация писем стала причиной короткой переписки, состоявшейся между Фетом и И. А. Гончаровым в ноябре 1888 года, предметом непростого диалога, в ходе которого обнажились два разных подхода к мемуаристике в целом и к обнародованию чужих писем, в частности. Обращение Фета к Гончарову за разрешением включить в воспоминания одно из его писем состоялось, когда Фет работал над первым томом книги «Мои воспоминания», события которой, если принять фетовскую хронологию, указанную в заголовке произведения, начинаются в 1848 году и заканчиваются в январе 1864 года.

Гончаров отнесся отрицательно к просьбе опубликовать его письмо в воспоминаниях Фета. Писатель болезненно воспринимал нарушение авторских прав и предание гласности писем современников. И хотя переписка с Гончаровым по поводу мемуарной прозы ничего принципиально не изменила ни в намерениях Фета, ни в его целевых установках, ни в самом повествовании (за исключением ненаписанных страниц воспоминаний о Гончарове), она послужила серьезным уроком для Фета-мемуариста, лишний раз обратив внимание на важность деликатного обращения с честью и достоинством живых и памятью умерших современников.

Фет создал «Мои воспоминания» за два с половиной года (в 1887— 1889 годы), если предположить, что работа над ними началась летом 1887 года. Переписка поэта с К. Р., Я. П. Полонским, H. Н. Страховым, Д. Н. Цертелевым, В. П. Клюшниковым дает материал для восстановления отдельных этапов написания и публикации мемуаров.

Расхождения итогового текста мемуаров, представленного в книге «Мои воспоминания», с журнальными публикациями в «Русском вестнике» довольно многочисленны. Изменения затронули композицию воспоминаний (разбивку по главам) и распределение материала внутри каждой главы. Журнальные публикации нередко контаминировали сразу несколько глав, как, например, в июньском, июльском и ноябрьском номерах за 1889 год. Различаются названия многих главок в кратком перечне содержания.

Исключение отдельных главок из окончательного текста воспоминаний, а также стилистическая правка некоторых названий в кратком перечне содержания в редакции 1890 года произведены скорее всего по воле автора или им самим. Фактических доказательств вмешательства редактора в фетовский текст воспоминаний найдено пока немного. Отсутствие автографов значительно осложняет текстологические исследования.

Книга «Ранние годы моей жизни», увидевшая свет в 1893 году, стала продолжением мемуаров Фета, хотя хронологически события, изображенные в ней, предшествуют периоду повествования в двухтомнике «Мои воспоминания». В «Ранних годах...» автор представил собственное жизнеописание от рождения и первых проблесков памяти до зачисления в конную гвардию, то есть от 1820 до 1853 года.

Поэт приступил к написанию последней мемуарной книги, вероятно, сразу после окончания работы над «Моими воспоминаниями». Предположительное время создания ее — начало 1890 года — лето 1892 года. Сведения о хронологии написания последнего прозаического произведения Фета весьма скудные. Письма Фета к Д. Н. Цертелеву, С. В. Энгельгардт, Я. П. Полонскому, Я. Г. Гуревичу, а также корреспонденции фетовского секретаря Е. В. Федоровой (Кудрявцевой) к А. В. Жиркевичу позволяют выявить этапы работы над мемуарами.

Главы мемуаров, отразившие период биографии поэта от рождения до поступления в университет, были закончены примерно к лету 1890 года, а в сентябре Фет подумывал об издании брошюрой «ребяческих и отроческих воспоминаний». Однако он предпочел не публиковать «отдельной книжкой» «школьные» главы воспоминаний, а воспользоваться советом Полонского и разместить их в петербургском педагогическом журнале «Русская школа». Полонский, напечатавший ранее в этом журнале собственные воспоминания «Школьные годы (Начало грамотности и гимназия)» (1890), направил по своим стопам Фета, выступив в качестве посредника между Фетом и Я. Г. Гуревичем, редактором журнала.

Замысел книги «Ранние годы моей жизни» был тесно связан с именем Л. Н. Толстого, что неоднократно подчеркнуто в письмах Фета к разным корреспондентам и отражено в предисловии к мемуарам. Каковы бы ни были причины, побудившие Фета сослаться на участие в его творчестве Толстого, сам факт обращения к широко известному имени, признание за ним первенства в рождении замысла последнего мемуарного повествования подтверждали авторитет и непреходящее значение писателя в жизни поэта.

Включение в состав книги «Ранние годы моей жизни» фрагментов из опубликованных произведений, а также набросков и текстов, оставшихся незавершенными, подтверждали документальность прозы Фета. Особенно содержательным и востребованным оказался «крыловский» цикл писателя, все сюжеты которого с разной степенью полноты были продублированы в «Ранних годах...». Очерковая структура позволяла Фету компоновать в воспоминаниях разнородный материал, охватывать не только наиболее важные события, но и незначительные эпизоды, фиксировать всякие «мелочи» жизни, изображать «третьестепенных» персонажей. В конечном итоге из литературной «мозаики» вырисовывалось целостное полотно эпохи, в хитросплетениях которой и пытался разобраться Фет-мемуарист.

Несмотря на стремление к сохранению объективного тона повествования, книга «Ранние годы моей жизни» субъективнее, нежели двухтомник «Мои воспоминания». Последнее произведение мемуарной прозы — рассказ о себе самом, о главнейших вехах и этапах свого развития, воспитания и образования, о процессе становления личности, о доме и домашнем окружении, об учителях и наставниках. Лирическая струя здесь мощнее, чем в «Моих воспоминаниях».

Письма Я. Г. Гуревича к Фету (из архива РГБ) открывают причину разночтений, возникающих при сравнении журнальных публикаций глав из книги «Ранние годы моей жизни» с окончательным вариантом текста, указывают на редакторскую инициативу правки в журнальном тексте воспоминаний. Фет был осведомлен о предстоящей редактуре и, очевидно, согласился на нее, как и на заголовок публикации, предложенный Гуревичем. Вместе с тем журнальный вариант нельзя считать полным выражением авторской воли. Достигнутый компромисс интересов мемуариста и издателя в виде условной, временной правки преследовал вполне определенную цель: убрать те «подробности и эпизоды», которые не представлялись «важными для специально-педагогического издания, какова "Русская школа"». Редактор заранее позаботился об удобстве восстановления текста при издании мемуаров целой книгой и предоставил Фету вместе с рукописью журнальные оттиски напечатанных глав.

Выход в свет воспоминаний Фета привлек внимание современников. Разноречивые, хотя и немногочисленные отклики последовали уже на журнальные публикации отдельных глав мемуаров в «Русском вестнике», «Русском обозрении» и «Русской школе». Критическое рассмотрение мемуаров Фета еще при жизни автора обнажило в них такие проблемы, которые не потеряли актуальности и в наше время: достоверность изложенных фактов личной биографии,

точность цитирования писем, мотивировка выбора писем и фрагментов из них, композиция текста и др.

Рецензенты отмечали, во-первых, наличие в фетовских мемуарах двух пластов: «биографического», раскрывающего основные вехи жизни писателя, характеризующего его окружение, и «документального» (многочисленных писем современников), придающего весомость и историческую объективность повествованию. Во-вторых, оригинальный способ подачи фактического материала (прежде всего писем) — зачастую без сопровождения соответствующими комментариями, без личной интерпретации сообщаемых фактов, нередко даже без видимой связи между ними.

Историко-литературную ценность воспоминаний Фета критики усматривали исключительно в публикации писем его корреспондентов. События личной биографии поэта остались вне поля зрения рецензентов по разным причинам: во-первых, потому, что в них не отразилась общественная борьбы середины XIX века, во-вторых, потому, что в тексте минимален авторский комментарий изложенных фактов, в-третьих, потому, что надеялись прочитать воспоминания именно поэта Фета, увидеть его творческую биографию, узнать тайны рождения его произведений. Отсутствие ожидаемого в книге воспоминаний во многом обусловило недоуменные и негативные высказывания в отзывах на их публикацию.

Кроме названных обстоятельств могла быть еще одна причина недоброжелательного отношения критики к мемуарной прозе поэта. В конце 1880-х — начале 1890-х годов сохранялась привычка радикальных литературных кругов характеризовать Фета так же, как и в шестидесятые годы: талантливый, но бессодержательный поэт, плохой прозаик, получивший известность скандальными публицистическими статьями в «Русском вестнике», помещик и реакционер, человек крайних консервативных убеждений, сомнительных нравственных качеств и пр.

На фоне указанных откликов современников резко выделялась рецензия А. Н. Пыпина «Люди сороковых годов», опубликованная в апрельском номере «Вестника Европы» за 1891 год с подзаголовком: «Мои воспоминания. 1848— 1889. А. Фета. Две части». Она отличалась широтой взгляда на творчество Фета в целом и на его мемуары в частности, систематизацией материала, аргументацией суждений и выводов. Фетовские мемуары стали поводом для размышлений Пыпина, с одной стороны, об эволюции целого поколения русских литераторов, с другой стороны, о месте Фета среди этого поколения и о его роли в общественно-литературной жизни страны.

Критик пытался понять намерения автора и в своих суждениях исходить из них. Он отметил, что, во-первых, воспоминания имеют камерный характер, так как Фет не ставил себе «широкой задачи», не стремился изобразить эпоху. Во-вторых, подобно другим рецензентам фетовских воспоминаний, Пыпин указал на их «расслоение». Он выделил «исторический» пласт, рисующий выдающихся современников поэта, и «неисторический» пласт, изображающий его до-

машнее окружение, а также другие, «вовсе не замечательные» лица, с которыми литератору приходилось сталкиваться на жизненном пути. Два названных пласта соседствуют и переплетаются между собой, сосуществуют на равных — «зауряд», определяя специфику фетовских мемуаров. Взаимодействие возвышенного и обыденного, по мнению Пыпина, не снижает исторической значимости воспоминаний. Наибольший интерес у него вызвала та часть мемуаров, которая рассказывает о выдающихся писателях-современниках Фета и потому имеет несомненную историко-литературную ценность.

В-третьих, Пыпин точно охарактеризовал жанровую специфику фе-товской мемуарной прозы — «чисто личная летопись, рассказ о собственной жизни и встречах автора». Видимо, критик разделял концепцию В. Г. Белинского, сопоставлявшего мемуарную прозу с летописями. Пыпинское определение мемуаров Фета является в какой-то степени метафорическим: в нем дана образная характеристика, основанная на сходстве между воспоминаниями поэта и летописями. Историческая основа повествования, хронологический охват изображенного в нем периода, установка на достоверность мемуаров, фактографическая манера изложения, «мозаичная» композиция, обилие документального материала — включенных в текст воспоминаний писем современников, — все это роднит фетовские мемуары с летописным рассказом.

Автор выступает как простой рассказчик, стремящийся лишь к правдивому воспроизведению событий прошлого, не претендующий па их обобщение или творческое переосмысление, довольствующийся эмпирической констатацией единичных фактов. Подобно летописному рассказу, воспоминания Фета строятся хронологически. Немаловажную роль в выстраивании хронологической канвы воспоминаний играли письма фетовских корреспондентов, особенно с точной авторской датировкой. Они не только оживляли в памяти прошлое, но служили временными ориентирами, упорядочивали поток воспоминаний, прикрепляя те или иные факты к определенной дате.

Желание Фета писать не столько о самом себе, сколько о других, предопределило воспоминания, в которых нет «внутренней биографии» автора, не показан процесс становления его мировоззрения. Такая особенность фетовских мемуаров позволяет их отнести к мемуарам фактологического типа: они в большей степени ориентированы на документальную точность повествования, чем на воспроизведение «истории души», процесса формирования собственной личности.

Компонуя эпизоды мемуарного повествования, смело соединяя разнородные и разновременные части, Фет, казалось, не заботился о «заделке швов» между ними. Авторский текст, написанный в конце 1880-х годов, состыковывался с корреспонденциями фетовских современников, с отрывками из ранее созданных произведений и с неоконченными сочинениями (такими, например, как «<3аписки судьи>»). Единая мысль, сквозные сюжетные линии, пронизывающие воспоминания, скрепляли мозаичную композицию. Из внешне разрозненных фрагментов постепенно складывалась целостная картина, подобно импрес-

сионистическому полотну, рождающемуся из отдельных мазков. Эта картина, представленная в книге «Мои воспоминания», будучи «личной летописью» Фета, стала в то же время частью литературной летописи России 1850-х—1880-х годов XIX века.

В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования. Список публикаций по теме диссертации Монографии

1. Фет А. А. Сочинения и письма: В 20 т. / Гл. ред. В. А. Кошелев. СПб.: Акад. проект, 2002 — . Т. 3. Повести и рассказы. Критические статьи. СПб.: Фолио-Пресс, 2006. Составление: С. 7—157 (8 п. л.). Комментарии: С. 333—415 (5 п. л.).

2. Мемуары А. А. Фета: материалы к комментарию. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. 156 с. (10 п. л.). В соавторстве с Т. Г. Фирсовой.

3. Проза А. А. Фета. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. 376 с. (23,5 п. л.).

Статьи

4. А. А. Фет в романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина». К вопросу о прототипах К. Левина. Метод, рекомендации по изучению русской литературы второй половины XIX в. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ин-та, 1988. 15 с. (1 п. л.).

5. К вопросу об источниках романа Л. Н. Толстого «Анна Каренина». Л.,

1988. 14 с. Рук. деп. в ИНИОН АН СССР, № 35928 от 26. 10. 88. (1 п. л.).

6. Традиционные мотивы и художественное обобщение у А. А. Фета (на материале стихотворения «Далекий друг пойми мои рыдания...») // А. А. Фет. Проблемы творческого метода, традиции: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. А. Е. Кедровский. Курск: Курск, гос. пед. ин-т, 1989. С. 47—58 (0,8 п. л.)

7. А. А. Фет: земледельческая утопия и реальность //Русская литература.

1989. М? 4. С. 142—149 (0,7 п. л.).

8. А. А. Фет и «органическая» теория искусства // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. Г. Е. Голле. Курск: Курск, гос. пед. ин-т, 1990. С. 32—40 (0,5 п. л.).

9. К вопросу об эстетической концепции А. Фета // Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов педвуза. Вып. 3. Саратов: Изд-во Саратов, гос. пед. ин-та, 1991. С. 105—108 (0,2 п. л.).

10. Из творческой истории романа Л. Н. Толстого «Анна Каренина» (Фет и Левин) // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета. Тез. докл. к «VI Фетовским чтениям» 1991 г. / Отв. ред. Г. Е. Голле. Курск: Курск, гос. пед. ин-т, 1992. С. 37—38 (0,1 п. л.)

11. А. Фет как один из прототипов образа Левина в романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина» // Скафтымовские чтения. Материалы науч. конф.,

посвященной 100-летию со дня рождения А. П. Скафтымова (23—28 октября 1990 г.). / Отв. ред. Г. Н. Антонова, В. К. Архангельская. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1993. С. 52—57 (0,5 п. л.).

12. А. А. Фет и Л.Н.Толстой. К истории взаимоотношений // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Г. Е. Голле. Курск: Изд-во КГПИ, 1993. С. 146—166 (1,4 п. л.).

13. А. А. Фет и Д. А. Столыпин // Литературное краеведение Поволжья: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Саратов, пед. ин-та, 1997. С. 59—68 (0,5 п. л.).

14. А. А. Фет — критик Н. Г. Чернышевского // Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования, материалы. Сб. науч. тр. Вып. 12. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Саратов, пед. ин-та, 1997. С. 21—28 (0,5 п. л.).

15.0 «Послесловии» А. Фета к переводу А. Шопенгауэра // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Материалы докл. к «XII Фетовским чтениям» 1997 г. в г. Курске. / Отв. ред. Н. 3. Коковина. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 38—47 (0,6 п. л.).

16. А. А. Фет — критик Ф.И.Тютчева // А.А.Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Сб. науч. ст. / Отв. ред. Н. 3. Коковина. Курск: Изд-во Курск, пед. ун-та, 1998. С. 66—75 (0,6 п. л.).

17. Гоголевские образы в прозе А. А. Фета // А. А. Фет и русская литература. Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» (Курск—Орел, 1—5 июля 2000 г.) / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 195—204 (0,6 п. л.).

18.Гоголевские реминисценции в рассказе А.А.Фета «Вне моды» // Известия Саратовского университета. 2001. Т. I. Вып. 1. С. 145—148 (0,4 п. л.).

19. «Крыловские» рассказы А. Фета (Два неопубликованных фрагмента) //

A. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» (Курск, 27—29 июня 2002 г.) / Под ред.

B. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. С. 14—27 (1 п. л.).

20. Афанасий Фет и Аполлон Григорьев: диалог в прозе // XVIII Фетовские чтения: Афанасий Фет и русская литература: Материалы Междунар. науч. конф. «XVIII Фетовские чтения» (Курск, 29 сентября — 1 октября 2004 г.) / Под ред. М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. С. 122—137 (1 п. л.).

21.Рассказ А.А.Фета «Каленик»: интертекстуальные связи // Пушкинские чтения-2005. Материалы X междунар. науч. конф. «Пушкинские чтения» (6 июня 2005 г.) / Под ред. Т. В. Мальцевой. СПБ.: САГА, 2005. С. 82—86 (0,5 п. л.).

22. О смерти Н. А. Борисовой (Шеншиной) (4 письма И. П. Борисова к А. А. Фету) // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения

/ Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2005. С. 3—10 (0,5 п. л.).

23. Фет и Толстой: творческий диалог (Из комментариев к прозе А. А. Фета) // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та,

2005. С. 95—106 (0,6 п. л.).

24. А. А. Фет и русская народная песня (из комментариев к повести «Дядюшка и двоюродный братец») // Междисциплинарные связи при изучении литературы: Сб. науч. тр. / Под ред. А. А. Демченко. Саратов: Науч. книга, 2006. С. 8—16 (0,5 п. л.).

25. Фет и Лесков: один эпизод из истории журнала «Заря» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 133—142 (0,6 п. л.).

26. А. А. Фет и Л. Н. Толстой: диалог в прозе // Труды Педагогического института Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: ИЦ «Наука»,

2006. Вып. 4. Литературоведение. С. 83—90 (0,5 п. л.).

27. Детский рассказ Афанасия Фета // Проблемы филологического образования: Сб. науч. тр. / Под ред. Т. В. Рыженковой, И. А. Тарасовой, А. Б. Щербакова. Саратов: Науч. книга, 2006. С. 136—155 (1,4 п. л.).

28. Историко-литературный контекст рассказа А. А. Фета «Каленик»: Фет и Тургенев // Вестник Ставропольского государственного университета. Вып. 45. 2006. С. 181—190 (0,6 п. л.).

29. Творческая история рассказа А. Фета «Первый заяц» // Проблемы интерпретации художественного произведения. Материалы Всеросс. науч. конф., посвященной 90-летию со дня рождения проф. Н. С. Травушкина. 27 августа—28 августа 2007 г. / Отв. ред. Г. Г. Глинин. Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2007. С. 91— 97 (0, 5 п. л.).

30. А. А. Фет и журнал П. Д. Боборыкина «Библиотека для чтения» (1863— 1865 гг.) // Писатель. Критик. Журнал. Сб. науч. тр. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. С. 16—40 (1,5 п. л.).

31. Еще раз о проблеме «Фет и Чехов» // Изучение литературы в вузе: Сб. статей / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во «Науч. книга», 2007. Вып. 6. С. 54—62 (0,5 п. л.).

32. Рассказ Фета «Каленик»: поэтика автобиографического повествования и литературный контекст // Русская литература. 2007. № 1. С. 141— 152 (1 п. л.).

33. Из переписки А. А. Фета с Е. Н. Эделъсоном // Русская литература. 2007. №2. С. 134—139 (0,5 п. л.).

34. «Военные записки» Афанасия Фета // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ, 2007. С. 80—97 (1 п. л.).

35. «Мои воспоминания» А. А. Фета в критике современников: А. Н. Пыпин о мемуарах Фета // Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования и материалы: Сб. науч. тр. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. Вып. 16. С. 94—114 (1, 2 п. л.)

36. Повесть А. А. Фета «Семейство Гольц»: спор с И. С. Тургеневым // Материалы XXXI Зональной конф. литературоведов Поволжья: В 3 т. Ч. 1 / Предисл. А. М. Калимуллина. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. С. 337—345 (0, 5 п. л.).

37. «Путевые впечатления» А. Фета в контексте его прозы // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина: Научный журнал. № 1(9). Серия филология. СПб., 2008. С. 23—31 (0,5 п. л.).

38. Жанровая специфика деревенских очерков Фета // Жанры в историко-литературном процессе: Сб. науч. ст. / Под. ред. Т. В. Мальцевой. СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2008. Вып. 4. С. 131—149 (0,5 п. л.).

39. Рассказ А.А.Фета «Не те» (1874): исторический комментарий // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск, 2008. С. 85—100 (1 п. л.).

40. Из творческой истории повести А. А. Фета «Дядюшка и двоюродный братец» (1855) // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2008. № 7(31). Серия «Филологические науки». С. 133—138 (0, 5 п. л.).

41. А. А. Фет и И.А.Гончаров: ненаписанная страница воспоминаний // И. А. Гончаров. Материалы междунар. науч. конф., посвященной 195-летию со дня рождения И. А. Гончарова: Сб. ст. / Сост.: А. В. Лобкарева, И. В. Смирнова, Е. Б. Клевогина. Ульяновск: Изд-во ООО «Ника-дизайн», 2008. С. 369—378. (0,5 п. л.).

42. Кто познакомил Тютчева и Фета? // Русская литература. 2008. № 4. С. 105—109 (0,4 п. л.).

43. «Дядюшка и двоюродный братец» А. А. Фета и автобиографическая трилогия Л. Н. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность» // Толстовский сборник — 2008. Л. Н. Толстой — это целый мир: Материалы XXXI Междунар. Толстовских чтений, посвященных 180-летию со дня рождения Л. Н. Толстого: В 2 ч. Ч. II / Под ред. Ю. В. Архангельской. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та им. Л. Н. Толстого, 2008. С. 118—127 (0,5 п. л.).

44. Из творческой истории мемуаров А. А. Фета // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина: Научный журнал. № 4(16). Серия филология. СПб., 2008. С. 38—43 (0,5 п. л.).

Подписано в печать 20.11.2008 г. Заказ № 66.

2,48 п. л. Тираж 100 экз.

Отпечатано на факультете философии и политологии СПбГУ. 199034, С.-Петербург, Менделеевская лин., д. 5.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Черемисинова, Лариса Ивановна

Введение.

Глава 1. Первые прозаические сочинения А. А. Фета.

1.1. Рассказ «Каленик» (1854).

1.1.1. Из творческой истории произведения.

1.1.2. Поэтика автобиографического повествования и литературный контекст.

1.2. «Дядюшка и двоюродный братец» (1855).

1.2.1. Творческая история повести.

1.2.2. Афанасий Фет и Аполлон Григорьев: творческий диалог.

1.2.3. «Дядюшка и двоюродный братец» А. А. Фета и автобиографическая трилогия Л. Н. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность».

1.3. «Путевые впечатления» А. А. Фета (1856—1857) в контексте развития его прозы 1860-х—1880-х годов.

Глава 2. Критика А. А. Фета 1850-х—1860-х годов.

2.1. Статья «О стихотворениях Ф. Тютчева» (1859).

2.2. Статья «"Что делать? Из рассказов о новых людях". Роман

Н. Г. Чернышевского» (1863).

2.3. Фет и журнал П. Д. Боборыкина «Библиотека для чтения»

1863 — 1865): неосуществленные планы.

Глава 3. «Непоэтическая» деятельность А. А. Фета в 1860-е годы.

3.1. «Военные записки» (1864—1865).

3.2. Деревенские очерки (1862—1871).

3.2.1. Истоки преобразовательской «программы» Фета.

3.2.2. «Земледельческий идеал» и реальность.

3.2.3. Жанровая специфика деревенских очерков Фета.

3.3. «Записки судьи»: Фет и Тургенев.

3.4. Эпизод из истории журнала «Заря»: Фет и Лесков.

Глава 4. Автобиографическая проза 1870-х годов.

4.1. Повесть «Семейство Гольц» (1870).

4.2. «Детский» рассказ Афанасия Фета (1871).

4.2.1. Творческая история рассказа «Первый заяц».

4.2.2. Поэтика рассказа «Первый заяц».

4.2.3. Литературный «портрет» рассказа «Первый заяц»: Фет и Толстой

4.3. Рассказ «Не те» (1874): исторический комментарий.

Глава 5. Проза А. А. Фета 1880-х годов.

5.1. Рассказ «Кактус» (1881).

5.2. О «Послесловии» А. А. Фета к переводу А. Шопенгауэра (<1885>)

5.3. Рассказ «Вне моды» (1889).

Глава 6. Мемуары А. А. Фета: творческая история.

6.1. Из истории издания фетовских мемуаров.

6.2. Рукописный план воспоминаний.

6.3. Начало работы над мемуарами.

6.4. О замысле книги «Мои воспоминания».

6.5. Письма современников в составе книги А. А. Фета

Мои воспоминания».

6.6. Фет и Гончаров: ненаписанная страница воспоминаний.

6.7. Из истории публикации книги «Мои воспоминания».

6.8. Творческая история книги «Ранние годы моей жизни».

6.9. Мемуары А. А. Фета в критике современников.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Черемисинова, Лариса Ивановна

Актуальность и степень изученности проблемы. Проза А. А. Фета, представленная рассказами, повестями, очерками, критическими и публицистическими статьями, мемуарами, философскими эссе, была органической частью литературного наследия писателя и неотъемлемой составляющей литературной жизни России второй половины XIX века. В ней запечатлелись общественные веяния эпохи и уникальная биография автора, его неповторимый образ мыслей, оригинальная манера письма.

Обсуждение прозаических сочинений Фета началось при жизни поэта в статьях А. В. Дружинина, Н. А. Некрасова, Е. Н. Эдельсона, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. К. Михайловского, А. Н. Пыпина и других авторов. Восприятие разных жанров фетовской прозы современниками отличалось широкой палитрой оценок: от спокойно-доброжелательных, сдержанно-нейтральных, до откровенно негативных и ёрнических.

Первую статью о прозе Фета, уже после смерти писателя, опубликовал Б. Садовской1. В небольшом фрагменте из книги «Ледоход: Статьи и заметки» (1916) он последовательно рассмотрел почти все рассказы Фета (за исключением «Первого зайца») в связи с мировоззрением и биографией автора, сделал несколько ценных замечаний о своеобразии способа повествования в них.

К рассказам его вернутся, — писал Садовской, — будут искать в них верных путей к пониманию не только творчества, но и личности гениального человека, неразрывно связанного со своей эпохой»2. Предсказания критика оправдались. В 1930 году, в составе «Воспоминаний» Аполлона Григорьева был напечатан рассказ «Кактус»3. Начался процесс постепенного возвращения фетовской прозы читателю.

Впервые в отечественной науке о необходимости собирания и изучения всех прозаических сочинений Фета заговорил авторитетный текстолог и знаток Садовской Б. Фет-прозаик // Садовской Б. Ледоход: Статьи и заметки. Пг., 1916. С. 68—75.

2 Там же. С. 74—75.

3 Григорьев Аполлон. Воспоминания / Ред. и коммент. Иванова-Разумника. М.;Л., 1930. С. 415—429. творчества поэта Б. Я. Бухштаб. В статье «Судьба литературного наследства А.А.Фета» (1935) исследователь отмечал, что фетовская проза, известная по прижизненным публикациям, разбросанным по разным журналам, давно стала библиографической редкостью. Ученый настаивал на переиздании художественной прозы и мемуаров как «материалов исключительной важности»1.

В 1936 году в «Литературном наследстве» была помещена критическая статья Фета «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского ("Современник" 1863 года за март, апрель и май)»2, подготовленная, но не опубликованная при жизни автора. А в 1939 году «Литературное наследство» напечатало фрагмент из утраченной фетовской статьи «Что случилось по см<ерти> Анны Кар<ениной> в "Русск<ом> в<естнике>"»3. Так продолжилась кропотливая работа собирания, изучения и издания фетовской прозы.

Научное осмысление художественной, мемуарной, критической и публицистической прозы Фета по существу началось в 1970—1980 годы. Одиночные републикации рассказа «Кактус»4, статьи «О стихотворениях Тютчева»5, фрагментов из книги «Ранние годы моей жизни»6 сопровождались небольшими по объему, но содержательными комментариями В. В. Кожинова и Б. Ф. Егорова, закладывали основу для будущих исследований.

Важным этапом на пути научного освоения фетовской прозы стало издание в 1982 году двухтомного собрания сочинений Фета, осуществленное А. Е. Тарховым7. Во второй том, специально посвященный прозе, вошли пять рассказов («Каленик», «Дядюшка и двоюродный братец», «Семейство Гольц»,

1 Бухштаб Б. Я. Судьба литературного наследства А. А. Фета // Лит. наследство. Т. 22—24. М.;Л., 1936. С. 596.

2 Фет А. А. "Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского ("Современник" 1863 года за март, апрель и май) / Вступ. ст. Ю. Стеклова, публ. и коммент. Г. Волкова // Лит. наследство. Т. 25—26. М., 1936. С. 479—544.

3 Фет А. А. Что случилось по см<ерти> Анны Кар<ениной> в "Русск<ом> в<естнике>" // Лит. наследство. Т. 37—38. М., 1939. С. 231—238.

4 Рассказ был напечатан Б. Ф. Егоровым в кн.: Григорьев Аполлон. Воспоминания. Л., 1980 («Лит. памятники»). С. 328—337.

5 Статья была подготовлена к изданию В. В. Кожиновым и напечатана в сб.: Мастерская. Уроки литературного мастерства. Вып. 2. М., 1976.

6 Фет А. А. Стихотворения. Проза / Вступ. ст., сост. и примеч. В. В. Кожинова. Воронеж, 1978. С. 369—462.

1 Фет А. А. Сочинения: В 2 т. Т. 1. Стихотворения; Поэмы; Переводы / Сост., вступ. ст. и коммент. А. Е. Тархова; Т. 2. Проза / Подгот. текста, сост., коммент. А. Е. Тархова. М., 1982.

Кактус», «Вне моды»), критическая статья «О стихотворениях Тютчева», фрагменты эстетических выступлений поэта, относящихся к разным периодам, и довольно большая подборка писем: И. И. Введенскому, И. П. Борисову, И. С. Тургеневу, Л. Н. Толстому, С. А. Толстой, Н. Н. Страхову, Я. П. Полонскому, Вл. С. Соловьеву.

В комментариях ко второму тому содержится анализ художественной, критической, эпистолярной и публицистической прозы, выявляется смысл хозяйственных преобразований поэта-фермера, рассматриваются особенности его взаимоотношений с разными корреспондентами. Несмотря на выборочность и неполноту многих опубликованных материалов, издание стало значительной вехой в развитии фетоведения и в осмыслении фетовской прозы.

Одновременно с названным двухтомником А. Е. Тархов подготовил другой, который по техническим причинам вышел двумя отдельными книгами1. Содержание второй книги составили фрагменты фетовских воспоминаний, знакомившие широкого читателя с мемуарной прозой поэта. «Мемуары и лирика Фета, поставленные рядом, — объяснял исследователь свой замысел, — раскрывают как бы "два лика" этого человека, в котором были резко разграничены л сторона "поэтическая" и сторона "практическая", "интуиция" и "рассудок"» .

Ограниченный объем публикации обусловил вынужденный субъективизм редакторского подхода: произвольное вмешательство в композицию и текст воспоминаний, значительные сокращения. Однако такой биографический источник охватывал почти всю жизнь поэта, содержал ценный справочный аппарат, был шагом на пути к полному научному изданию мемуаристики Фета.

Большой вклад в изучение фетовской прозы внесли и другие издания 5

А. Е. Тархова и Г. Д. Аслановой . Особая их заслуга состояла в расширении источниковедческой базы, во введении в научный оборот писем Фета к

1 Фет А. Стихотворения. М., 1982; Фет А. Воспоминания / Предисл. Д. Благого. Сост. и примеч. А. Тархова. М., 1983.

2 Тархов А. От составителя // Фет А. Воспоминания. С. 471.

3 Фет А. А. Стихотворения. Поэмы. Современники о Фете / Вступ. ст. А. Е. Тархова; Сост. и примеч. Г. Д. Аслановой и А. Е. Тархова. М., 1988; Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма / Вступ. ст. А. Е. Тархова; Сост. и примеч. Г. Д. Аслановой, Н. Г. Охотина и А. Е. Тархова. М., 1988; Фет А. А. «Был чудный майский день в Москве.»: Стихи. Поэмы. Страницы прозы и воспоминаний. Письма / Сост. А. Е. Тархова и Г. Д. Аслановой; Вступ. ст. А. Е. Тархова; Примеч. Г. Д. Аслановой. М., 1989.

С. В. Энгельгардт и А. В. Олсуфьеву. Сравнительно мало разработанный фе-товский эпистолярий, имеющий исключительное текстологическое, историко-литературное и общественно-культурное значение, существенно пополнился. Тархов отметил характерную, устойчивую особенность эпистолярной прозы поэта разных лет — ее «многотематичность», «свободный и часто неожиданный переход от одной темы к другой, "каскад" самых разнообразных событий, чувств, мыслей, забот»1.

Современный интерес к прозаическому наследию Фета выразился в репринтном переиздании трех томов воспоминаний , объемного тома «деревенских» очерков3, фрагментов «путевых впечатлений»4, публицистических статей «Наши корни»5, «Где первоначальный источник нашего нигилизма»6, «Общинное владение»7, «О нашем сельском самоуправлении»8, «Наша интеллигенция»9, несколько статей, опубликованных в газете «Московские ведомости10, двух незавершенных отрывков рукописных прозаических сочинений11, «Запис

10 ной книжки» с афоризмами Фета и некоторых других материалов.

1 Тархов А. Е. Примечания // Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма. С. 429.

2 Фет А. А. Воспоминания: В 3 т. Репринт издания 1890 г. / Науч. редактор А. Е. Тархов. [М.]: Издательское объединение «Культура». 1992.

3 Фет А. А. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство / Вступ. ст., сост., подгот. текста и коммент. В. А. Кошелева и С. В. Смирнова. М., 2001. Этой публикации предшествовала другая: Фет А. А. «Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство» / Подгот. текста, послесл. и примеч. Г. Аслановой; Предисл. С. Залыгина // Новый мир. 1992. № 5. С. 113—160. Она представляет собой подборку очерков из цикла «Заметки о вольнонаемном труде» (20 из 51 очерка), данных в сокращении.

4 Фет А. А. Из-за границы. Путевые впечатления (Отрывки) / Подгот. текста и примеч. Г. Д. Аслановой // А. А. Фет. Поэт и мыслитель. Сб. науч. тр. / ИМЛИ РАН, Академия Финляндии. М., 1999. С. 235—270.

5 Фет А. А. Наши корни / Публ. и примеч. В. И. Щербакова // Там же. С. 171—235.

6 Фет А. Где первоначальный источник нашего нигилизма / Публ. Г. Д. Аслановой и В. И. Щербакова //

A. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред.

B. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск, 2000. С. 5—13.

I Фет А. Общинное владение (Публ. Г. Д. Аслановой и В. И. Щербакова) // Там же. С. 13—18.

8 Деревенский житель. <А. А. Фет>. О нашем сельском самоуправлении / Публ. Е. М. Аксененко и Е. В. Виноградовой // А. А. Фет и русская литература: «XVI Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск, 2002. С. 12—26.

9 Фет А. А. Наша интеллигенция / Публ. Г. Д. Аслановой // Вопр. философии. 2000. № 11. С. 127—174. Этой публикации предшествовала другая, сокращенная: А. А. Фет. Наша интеллигенция (отрывки) / Подгот. к публ. и примеч. Г. Д. Аслановой // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. ст. / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1998. С. 127—141.

10 Две статьи А. А. Фета из газеты «Московские ведомости» (1870—1872) / Публ. Е. В. Ивановой // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVI Фетовские чтения». С. 26—31; Неизвестные статьи Фета на страницах «Московских ведомостей» (1868—1872). Публ. Е. В. Деревягиной // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск, 2003. С. 27—35.

II «Крыловские» рассказы А.Фета (Два неопубликованных фрагмента) / Публ. Л. И. Черемисиновой // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения». С. 14—27.

12 Фет А. А. Афоризмы / Публ. Н. П. Генераловой И Там же. С. 8—14.

Серьезным продвижением в изучении фетовской публицистики стало издание В. А. Кошелевым книги «Афанасий Фет. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство», с полной подборкой всех «деревенских» очерков поэта, написанных в 1860-е — начале 1870-х годов. Во вступительной статье1 поясняется смысл деревенских преобразований, осуществленных Фетом в Степановке, выявляется специфика его публицистической манеры. Авторы комментариев (В. А. Кошелев, С. В. Смирнов) реконструируют творческую историю отдельных очерков, рассматривают их в историко-литературном контексте соответствующего десятилетия и в контексте творчества поэта.

Заметным событием в фетоведении стала публикация Г. Д. Аслановой в серии «Проза Поэта» (издательство «Вагриус») отдельного тома фетовских произведений2. Книга представила широкому читателю «прозаический» облик знаменитого лирика. Впервые под одной обложкой были собраны и напечатаны все семь художественных повествований Фета: «Дядюшка и двоюродный братец», «Семейство Гольц», «Каленик», «Первый заяц», «Не те», «Кактус», «Вне моды», а также отдельные фрагменты из деревенских и путевых очерков поэта. Жанровый принцип композиции книги отразил разнообразие фетовской прозы, а во вступительной статье рассматривались ее отдельные специфические черты.

Так постепенно закладывается фундамент для издания полного корпуса прозаических сочинений Фета. В немалой степени этому содействует неуклонное расширение источниковедческих разысканий и публикация соответствующих материалов, прежде всего — переписки Фета с корреспондентами: Д. Д. Голохвастовым3, Ф. Е. Коршем4, А. Я. Полонским5, К. Р.6; писем Фета

1 Кошелев В. А. «Лирическое хозяйство» в эпоху реформ // Фет А. А. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство. С. 5—59.

2 Фет А. Проза поэта / Сост., предисл. Г. Д. Аслановой. М., 2001.

3 Бельчикова 3. Ф., Розанова Л. А. Неопубликованная статья члена-корреспондента АН СССР Н. Ф. Бельчикова «А. Фет. Неизданные письма» в ряду работ ученого о русской поэзии // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Межвуз. сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1990. С. 146—169.

4 Космолинская Г. А. Письма А. А. Фета к Ф. Е. Коршу // Из фонда редких книг и рукописей Научной библиотеки Московского университета. М., 1993. С. 204—228.

5 Переписка А. А. Фета с А. Я. Полонским / Публ. Г. Л. Медынцевой и 3. В. Гротской // Новые материалы по истории русской литературы. Сб. науч. тр. Гос. лит. музея. М., 1994. С. 49—91.

6 Фет А. А. и К. Р. (Публ. Л. И. Кузьминой и Г. А. Крыловой) // К. Р. Избранная переписка / Сост. Л. И. Кузьмина. СПб., 1999. С. 239—393; См. также: Переписка Великого Князя Константина Константиновича Романова (К. Р.) с Афанасием Афанасьевичем Фетом / Публ. подгот. Смирнова И. // Русский архив. М., 1993. Вып. 3. С. 73—96; «А ныне следом за тобою пуститься в путь дерзаю я.,»: К. Р. и А. А. Фет / Публ. подгот. Ма-тонина Э. // Бежин луг. М., 1996. С. 156—162.

И. С. Тургеневу', О. В. Галаховой2, А. В. Олсуфьеву3, М. П. Боткиной4, С. А. Петровскому и К. Н. Леонтьеву5, М. М. Стасюлевичу6; писем к Фету С. В. Энгельгардт7, Н. Ф. Христиановича8, И. П. Новосильцова9 и других10. Большая часть переписки поэта остается пока достоянием архивов РГБ, ИР ЛИ, РГАЛИ11. Освоение неопубликованного эпистолярия — непременное условие дальнейшего продвижения в изучении жизни и творчества Фета.

В настоящее время осуществляется двадцатитомное научное издание сочинений и писем Фета, в составе которого вышло два тома прозы: художественной, критической и очерковой (1850—1860-х годов)12. Готовится к изданию

1 Письма А. А. Фета к И. С. Тургеневу / Публ. А. П. Ауэра, Н. П. Генераловой // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1992. С. 328—338.

2 Маричева Л. М. Три письма А. А. Фета к О. В. Галаховой, Ур. Шеншиной // Там же. С. 338—343.

3 Письма А. А. Фета А. В. Олсуфьеву / Публ. Г. Д. Аслановой // Записки Отдела рукописей. Вып. 50. М., 1995. С. 214—246; Письма А. А. Фета А. В. Олсуфьеву / Публ. Г. Д. Аслановой // Записки Отдела рукописей. Вып. 51. М., 2000. С. 251—279.

4 «От тебя одной зависит мое полное счастие.». Письма А.А.Фета к невесте / Публ. и примеч. Г. Д. Аслановой П Наше наследие. 1999. № 49. С. 40—54.

5 Письма А. А. Фета С. А. Петровскому и К. Н. Леонтьеву / Подгот. текста, публ., вступ. заметка и примеч.

B. Н. Абросимовой // РЫ1о1о£юа. Двуязычный журнал по русской и теоретической филологии. 1996. Т. 3. № 5/7.

C. 289—310.

6 Кузьмина И. А. К истории сотрудничества Фета с «Вестником Европы» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск, 2006. С. 120—127.

7 «.Я так давно привык к Вашим дружеским письмам.» (34 письма С. В. Энгельгардт к А. А. Фету) / Публ. Н. П. Генераловой // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1994. С. 174—234; Письма С. В. Энгельгардт к А. А. Фету. Часть I (1858—1873) / Публ. Н. П. Генераловой // Ежегодник Рукописного Отдела Пушкинского Дома на 1994 год. СПб., 1998. С. 43—147; Письма С. В. Энгельгардт к А. А. Фету. Часть II (1874—1884) / Публ. Н. П. Генераловой // Ежегодник Рукописного Отдела Пушкинского Дома на 1995 год. СПб., 1999. С. 70—120; Письма С. В. Энгельгардт к А. А. Фету. Часть III (1884—1891) / Публ. Н. П. Генераловой // Ежегодник Рукописного Отдела Пушкинского Дома на 1997 год. СПб., 2002. С. 115—153.

8 Письма Н. Ф. Христиановича к А. А. Фету / Публ. Г. Д. Аслановой // Российский архив. М., 1992. Вып. 2—3. С. 239—245.

9 Письма И. П. Новосильцова к А. А. Фету (1883—1890). Часть I (1883—1884) / Публ. Е. В. Виноградовой // Ежегодник Рукописного Отдела Пушкинского Дома на 2001 год. СПб., 2006. С. 179—218.

10 Среди них следует отметить публикации: Маричева Л. М. Письма Н. А. Борисовой (Шеншиной) к А. А. Фету и его жене М. П. Фет // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Межвуз. сб. науч. тр. Курск, 1990. С. 169—177; писем К. Н. Леонтьева к Фету в сб.: Леонтьев К. Н. Избранные письма (1854—1891) / Публ., пре-дисл. и коммент. Д. В. Соловьев. СПб., 1993; О смерти А. А. Фета / Публ. Г. Д. Аслановой // Российский архив. М., 1994. Вып. 5. С. 240—248; Матвеева Н. В. Письма К. П. Матвеевой к А. А. Фету // А. А. Фет. Поэт и мыслитель. С. 270—277; О смерти Н. А. Борисовой (Шеншиной). (4 письма И. П. Борисова к А. А. Фету) / Публ. Л. И. Черемисиновой // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск, 2005. С. 3—10 и др.

11 О материалах, хранящихся в РО ИР ЛИ, см. статьи: Аксененко Е. М. Материалы о жизни и творчестве А. А. Фета в Рукописном отделе Пушкинского Дома // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества. Курск, 1998. С. 147—154; Аксененко Е. М. Г. П. Блок: К истории отечественного фетоведения // А. А. Фет и русская литература: XV Фетовские чтения. С. 299—317.

12 Фет А. А. Соч. и письма: В 20 т. / Гл. ред. В. А. Кошелев. Т. 1. Стихотворения и поэмы. 1939—1863. СПб., 2002; Т. 2. Переводы. 1839—1863. СПб., 2004; Т. 3. Повести и рассказы. Критические статьи. СПб., 2006; Т. 4. Очерки: Из-за границы. Из деревни. СПб., 2007. Издание продолжается. мемуарная проза1, уточняются состав и объем публицистических статей писателя 1870—1890-х годов, их творческая история, выясняются значение и роль в общественно-политической жизни России .

Фактически единственным центром изучения творчества поэта долгие годы был Курский государственный университет, собиравший научные силы фе-товедов страны. С 1985 года кафедра русской литературы проводит ежегодные конференции «Фетовские чтения»3, по материалам которых традиционно издаются сборники, раскрывающие новые страницы биографии Фета, вводящие в научный оборот его неизвестные ранее произведения и переписку с современниками. Этим проблемам посвящены статьи Г. Д. Аслановой (1994, 1997, 1998, 2000 и др.), Е.М.Аксененко (1998, 2000, 2002), Е.В.Виноградовой (2002, 2003), Г.Л.Медынцевой (1997), Н.П.Генераловой (1992, 1994, 1998, 2003, 2005), Е. В. Деревягиной (2003, 2004), Н. Г. Жиркевич-Подлесских (2000),

1 В последнее время появился ряд исследований мемуарной прозы Фета: текстологических, историко-литературных, биографических и др. См.: Черемисинов Г. А. Охотничьи воспоминания Афанасия Фета // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1997. С. 28—38; Черемисинов Г. А. Истоки охотничьей страсти в воспоминаниях А. А. Фета и С. Т. Аксакова // А. А. Фет и русская литература: XV Фетовские чтения. С. 219—225; Земледельцева Т., Евгеньев С. Т. Сюжетная проза и мемуары Фета: проблемы комментария. На материале повести «Дядюшка и двоюродный братец» // А. А. Фет и русская литература: XVII Фетовские чтения. С. 113—122; Коковина Н. 3. Формы репрезентации памяти в «Воспоминаниях» Фета // Там же. С. 127—135; Абрамова Е. И., Кораблев М. В. К истории текста мемуарной книги «Ранние годы моей жизни» // Там же. С. 135—141; Земледельцева Т. О. Письма Л. Н. Толстого в «Моих воспоминаниях» А.А.Фета // XVIII Фетовские чтения: Афанасий Фет и русская литература. С. 115—122; Земледельцева Т. О. Воспоминания Фета о Тургеневе как своем читателе и редакторе // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения. С. 135—141; Строганов М. В. К истории создания Фетом книги «Мои воспоминания» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения. С. 104—113; Черемисинова Л. И., Фирсова Т. Г. Мемуары А. А. Фета: проблемы комментария. Саратов, 2007; Строганов М. В. Имя героя в воспоминаниях Фета // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, M. В. Строганова. Курск, 2007. С. 97—128; Земледельцева Т. О. Тайны личной переписки И. С. Тургенева и Л. Н. Толстого с А. А. Фетом // Там же. С. 128—139; Петрова Г. В. «Мои воспоминания» Фета в XX веке: о несостоявшемся издательском проекте К. И. Чуковского // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, M. В. Строганова. Курск, 2008. С. 120—136.

2 См. соответствующие исследования: Черемисинов Г. А. А. А. Фет-публицист о хозяйственном строе России // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. Курск, 1992. С. 278—299; Черемисинов Г. А. А. А. Фет о судьбе дворянского сословия России // 175 лет со дня рождения А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) [и др.]. Курск, 1996. С. 151—163; Асланова Г. Д. Земельный вопрос в публицистике А.А.Фета 80-х годов // Фет А. А. Проблемы изучения жизни и творчества. Курск, 1997. С. 60—67; Черемисинов Г. А. Социально-экономический портрет пореформенной России в статье А. А. Фета «Наши корни» // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. ст. Курск, 1998. С. 88—96; Щербаков В. И. «К сожалению, много правды»: Александр III и его окружение о статье А. Фета «Наши корни» // А. А. Фет и русская литература: XV Фетовские чтения. С. 127—132; Генералова Н. П. 25 лет спустя: Итоги крестьянской реформы 1861 года в переписке А. А. Фета с H. П. Семеновым // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения. С. 66—90; Генералова Н. П. «На распутье»: Фет об исторических судьбах России // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения. С. 69—83.

3 Инициаторами и организаторами первых «Фетовских чтений» были Г. Е. Голле, В. В. Тихомиров и Г. Л. Ачкасова.

Е.В.Ивановой (2002), В. В. Кожинова (1992), Т.В.Комаровой (2000, 2003), И.А.Кузьминой (2006), Л. М. Маричевой (1990, 1992, 1994, 2000, 2006), М. И. Трепалиной (2000), В. А. Шеншиной (2004), В. И. Щербакова (2000) и др.

С 2003 года в сборниках материалов «Фетовских чтений» появился новый раздел — «Проза Фета», представленный постоянным кругом авторов: Н.П. Генералова, М. В. Строганов, А. Ю. Сорочан, И. С. Абрамовская, Т.О. Земледель-цева, — занимающихся преимущественно текстологическими и историко-литературными изысканиями. В статьях В. И. Щербакова1, С. В. Смирнова2, Е. И. Абрамовой, М. В. Кораблева3, С. В. Добрякова4, И. А. Кузьминой5, напечатанных в том же разделе, предметно рассматривались разные жанры фетовской прозы: воспоминания, публицистика, критические статьи.

Изучению интертекстуальных и контекстуальных связей художественной прозы Фета с русской и зарубежной литературой посвящены статьи С. Ю. Михайловой (2000, 2003, 2004)6, М. В. Строганова (2003—2008), Г. П. Козубовской (2004, 2006). В работах Т. А. Капыриной нашли отражение проблемы жанровой специфики рассказов поэта7, вопросы их лингвистической структуры анализи

8 9 руются Н. А. Кожевниковой , И. В. Труфановой .

Заслуживает внимания попытка некоторых литературоведов найти стиховое начало в прозаических сочинениях Фета, показать способы взаимодействия

1 Щербаков В. И. История неопубликованной рецензии // Фет А. А. и русская литература: XV Фетовские чтения. С. 225—228.

2 Смирнов С. В. «Из деревни» А. Фета и литературно-журнальная полемика начала 1860-х годов // Там же. С. 98—112.

3 Абрамова Е. И., Кораблев М. В. К истории текста мемуарной книги «Ранние годы моей жизни» // А. А. Фет и русская литература: XVII Фетовские чтения. С. 135—141.

4 Добряков С. В. Незамеченный спор. К. Леонтьев и А. Фет: к истории взаимоотношений // Там же. С. 239—256.

5 Кузьмина И. А. «Езда по клину и сосед Свинцов»: попытка реального комментария // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения. С. 95—104.

6 Интерпретация «цитатных» фрагментов текста, способствуя раскрытию авторской идеи, расширяет культурное пространство фетовской прозы. Однако такой анализ не может быть средством выявления достоинства произведения, мерилом его ценности, как это представлено в статье: Михайлова С. Ю. Реминисцентный анализ рассказа «Дядюшка и двоюродный братец» (К постановке проблемы) // Фет А. А. и русская литература: XVII Фетовские чтения. С. 98—113.

7 Капырина Т. А. К вопросу о жанровой природе «Кактуса» А. А. Фета // XVIII Фетовские чтения: Афанасий Фет и русская литература. С. 111—115; Капырина Т. А. Поэтика прозы А. А. Фета (сюжет и повествование). Автореф. дис. канд. фил. наук. Коломна, 2006.

8 Кожевникова Н. А. Типы повествования в русской литературе XIX—XX вв. М., 1994.

9 ТруфановаИ. В. Особенности передачи чужой речи в «Воспоминаниях» А. А. Фета // Фет А. А. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. тр. Курск, 1994. С. 153—164; Труфанова И. В. Проза А. А. Фета в контексте русской прозы // А. А. Фет. Поэт и мыслитель. С. 115—140. прозы поэта с его лирическим творчеством1. Однако игнорирование принципиального различия между стихотворной и прозаической организацией фетовских текстов, обусловленного эстетическими взглядами автора и характером его творческого дарования, ставит под сомнение отдельные итоги научного поиска в указанном направлении.

До недавнего времени исследования фетовской прозы не выходили за рамки отдельной статьи, посвященной конкретному произведению, или статьи-преамбулы к комментариям, в которой представлялись и концептуально переосмысливались публикуемые материалы. Традицию «малых жанров» — небольших специальных научных работ — нарушило в 2005 году издание монографии М. В. Строганова «"Мир от красоты". Проза и поэзия Афанасия Фета»2, обобщившей ранее напечатанные в курских сборниках труды ученого, охватившей разные жанры фетовской музы: лирические стихотворения, рассказы, повести, критические статьи и мемуары.

Исходя из установки о противоположности поэзии и прозы Фета, автор отмечает единство разных прозаических жанров, которые осваивал поэт: «. это всегда яркий рассказ о том, что реально было в реальной жизни»3. Впрочем, интерпретация фетовских произведений зачастую приводит ученого к парадоксальным выводам, противоречащим исходным теоретическим посылкам.

Выборочность анализируемых текстов (автор комментирует пять рассказов из семи, вовсе не затрагивает публицистики Фета, путевых очерков, мемуарной книги «Мои воспоминания»), фактические неточности, нередко обусловленные недостаточной источниковедческой базой, сказались на результатах монографического исследования. Вместе с тем дискуссионные положения, содержащиеся в нем, стимулируют дальнейшее обсуждение поставленных вопросов.

1 Ауэр А. П. Взаимодействие стиха и прозы как проявление индивидуального стиля А. А. Фета // Взаимодействие творческих индивидуальностей писателей 19—начала 20 века. М., 1991. С. 50—58; Кашина Н. К. Целостность художественного мира А. А. Фета (Проблема эпического в лирических циклах, поэмах, прозе). Автореф. дис. . канд. фил. наук. Иваново, 1993; Орлицкий Ю. Б. Стиховое начало в прозе А. Фета // Фет А. А. и русская литература: XV Фетовские чтения. С. 145—153.

2 Строганов М. В. «Мир от красоты». Проза и поэзия Афанасия Фета. Курск, 2005.

3 Там же. С. 7.

Существенным вкладом в литературоведение стала недавняя публикация монографий, не связанных напрямую с прозой Фета, но значимых для развития фетоведения в целом. Первая из них — книга Н. П. Генераловой «И. С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных отношений»1. В ней рассматриваются малоизвестные аспекты биографии и творчества не только Тургенева, но и Фета. Автор вводит в научный оборот материалы из отечественных и зарубежных архивов, глубоко исследует историко-литературный контекст фетовского творчества, «диалог» поэта с Тургеневым, Тютчевым, С. В. Энгельгардт по актуальным вопросам литературы и общественной жизни.

В монографии В. А. Шеншиной «А. А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание»2 рассматриваются христианские основы поэзии Фета, публикуются дармштадские документы, открывающие новые страницы биографии поэта.

Монографическое исследование В. А. Кошелева «Афанасий Фет: Преодоление мифов»3 посвящено критическому анализу и опровержению многих сложившихся стереотипов восприятия жизни и творчества Фета, «мнимо объективных» домыслов и предположений, препятствующих научному изучению биографии и литературного наследия поэта.

Историографический обзор литературоведческих публикаций позволяет констатировать, что, несмотря на активизацию интереса к прозаическим сочинениям Фета в современной науке, многие проблемы «непоэтического» фетоведения находятся пока на стадии постановки и выработки подходов к их решению. До настоящего времени не издано ни одной монографии, специально посвященной прозе Фета.

Отсутствие обобщающих научных исследований, охватывающих жанровое многообразие прозы писателя, осмысляющих ее как целостную систему и как органическую часть историко-литературного процесса второй половины XIX века, предопределило выбор темы диссертации.

1 Генералова Н. П. И. С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных отношений. СПб., 2003. Шеншина В. А. А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание. М., 2003.

3 Кошелев В. А. Афанасий Фет: Преодоление мифов. Курск, 2006.

Материалом исследования стали: 1) прижизненные и посмертные издания художественной, очерковой, публицистической (1860—1871 гг.), мемуарной и критической прозы Фета; 2) архивные фонды РГБ, ИР ЛИ, РНБ, РГАЛИ, ГАОО; 3) критические статьи и научные исследования, посвященные творчеству Фета.

Объект исследования — историко-литературный процесс в России второй половины XIX века.

Предмет исследования — прозаические произведения А. А. Фета.

Термин «проза» понимается в традиционном литературоведческом значении как совокупность произведений, для которых характерен особый способ речевой организации, отличный от стихотворного1. При таком широком подходе в состав прозы может быть включена не только художественная проза Фета, но и мемуарная, публицистическая, критическая, очерковая, философская, с учетом их своеобразия.

Цель диссертации — исследовать прозу А. А. Фета в историко-литературном контексте 1850—1880-х годов.

В соответствии с целью в диссертации поставлены следующие задачи:

1) реконструировать и уточнить творческую историю прозаических произведений Фета;

2) исследовать контекстуальные связи прозы писателя;

3) сопоставить способы повествования в цикле очерков «Из-за границы» и в прозаических сочинениях Фета 1860-х — 1880-х гг.;

4) раскрыть связь эстетической концепции Фета, выраженной в статье «О стихотворениях Ф. Тютчева», с «органической критикой» А. А. Григорьева;

5) рассмотреть проблему авторства статьи «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского», уточнить степень участия В. П. Боткина в написании данной статьи;

1 Б. В. Томашевский так определял специфику стихотворной речи: «1) стихотворная речь дробится на сопоставимые между собой единицы (стихи), а проза есть сплошная речь; 2) стих обладает внутренней мерой, а проза ею не обладает» (Томашевский Б. В. Стих и язык. Филологические очерки. М., 1957. С. 10).

6) восстановить творческую историю неоконченного цикла «Военных записок»;

7) выявить жанровое своеобразие «деревенских» очерков Фета и истоки его преобразовательской «программы»;

8) воссоздать творческую историю незавершенного цикла рассказов «<3а-писки судьи>»;

9) исследовать полемику Фета с Л. Н. Толстым в философском этюде «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра»;

10) проанализировать специфику мемуарной прозы Фета.

При решении поставленных задач использованы историко-литературный, источниковедческий, текстологический и сравнительно-типологический методы исследования.

Положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Проза А. А. Фета (художественная, очерковая, публицистическая и мемуарная) имеет автобиографический характер. Предмет изображения в ней — история жизни писателя. Временная дистанция, отделяющая момент рассказывания от времени, изображенного в тексте, подчеркнута автором во всех видах прозы. Ретроспекция определяет ее поэтику и пространственно-временную организацию как типичная установка автобиографических произведений-воспоминаний о прошлом.

2. Историческая основа фетовской прозы, хронологический охват изображенного в ней периода, стремление к достоверности, фактографичность изложения, «мозаичная» композиция, обилие документального материала, в том числе писем современников, впервые опубликованных в мемуарах, придавали фетовской прозе черты «летописного» повествования. Личная летопись А.А.Фета была частью литературно-общественной летописи России 1850— 1880-х годов.

3. Различные по своей эстетической природе, художественный, публицистический, очерковый, мемуарный и критический виды фетовской прозы взаимно дополняли друг друга, раскрывали уникальность жизни, неповторимый образ мыслей их создателя, картину эпохи.

4. Документально-фактографической основе фетовской прозы соответствовал очерковый способ повествования, организованного не столько событийным рядом, сколько описаниями и рассуждениями. Отдельные эпизоды объединены образом повествователя и зачастую внешней, причинно-временной последовательностью. Пристрастие к жанру очерка особенно наглядно в циклах «Из-за границы», «Заметки о вольнонаемном труде», «Из деревни», в незавершенных циклах «Военные записки» и «<3аписки судьи>». Обилие жизненного материала превращало небольшие по объему произведения в серии очерков, тем самым расширяло их жанровые возможности, выводило за рамки собственно заметок и давало простор серьезным размышлениям автора по насущным вопросам современности.

5. Проза А. А. Фета составляла органическую часть литературного процесса 1850 — 1880-х годов XIX века. Рассказы, повести, мемуары поэта вступали в творческий диалог с произведениями Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, А. А. Григорьева, И. А. Гончарова, С. В. Эн-гельгардт, Я. П. Полонского, П. В. Анненкова, Н. А. Некрасова, А. Я. Панаевой, Д. В. Григоровича и других писателей-современников. Фетовские публицистические выступления были заметны при обсуждении в русской печати вопросов, связанных с судьбами земледельческих сословий пореформенной России, наряду с работами А. М. Бажанова, И. М. Шатилова, Д. А. Столыпина, А. Н. Эн-гельгардта, В. П. Безобразова, А. В. Дружинина, А. Кузмина. В критических статьях Фета отразилась борьба эстетических идей периода 1850—1860-х годов XIX века.

6. В очерках «Из-за границы», основанных на автобиографическом материале, свободных от фабулы и вымышленных лиц, хронологически построенных в соответствии с маршрутом путешествия, сформировался способ повествования, который получил развитие в прозаическом творчестве 1860—1880-х годов. Приоритет «правды» и «факта» оказался жанрообразующим принципом в «деревенских» очерках и в мемуаристике Фета, преемственно связанных с его «путевыми впечатлениями».

7. Критическая статья «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского» написана совместно А. А. Фетом и В. П. Боткиным. Объем «фетовской» и «боткинской» частей в ней неравнозначен. Перу Боткина традиционно и недостаточно аргументированно приписывается третья глава статьи о романе Чернышевского. Однако большая часть этой главы подготовлена Фетом. Боткину принадлежит лишь ее центральная часть, которая в содержательном и в стилистическом отношении «выбивается» из общего текста.

8. В 1864—1865 годах Фет работал над циклом очерков «Военные записки», относящихся к периоду кирасирской службы в г. Крылове Новороссийского края. Состав «крыловских» рассказов до конца неизвестен; в него входили фрагменты незавершенных повествований «<Корнет Ольхов>» и «<Поручик Бергер>», а также сюжет под названием «Жгун и Макаренко». Впоследствии эти и другие «крыловские» сюжеты («Не те», частично «Каленик» и «Семейство Гольц») вошли в книгу мемуаров «Ранние годы моей жизни» (1893).

9. Практика мирового судьи давала Фету массу готовых «сюжетов». Фрагменты «судебных протоколов» сначала включались в фетовские статьи и письма к друзьям, а затем стали обретать литературные формы. С 1869 года по совету И. С. Тургенева писатель собирал и обрабатывал материал для книги «<3аписки судьи>». Но замысел этой книги остался нереализованным из-за разнообразия обособленных эпизодов и отсутствия связующей идеи. Позднее Фет поместил часть «судейских очерков» в V главу второго тома мемуаров «Мои воспоминания».

10. К созданию первой книги мемуаров Фет приступил в 1887 году. Черновой набросок плана, относящийся к 1878—1880 годам, свидетельствует о несовпадении первоначальных намерений автора с окончательным вариантом. Воспоминания должны были открываться описанием событий 1848 года и завершаться событиями 1853—1854 годов; в них совмещались периоды кирасирской и уланской службы поэта. Впоследствии Фет отошел от предварительно намеченного плана и начал свои воспоминания с событий 1853 года (знакомство с Тургеневым и перевод в лейб-гвардии уланский полк). Замысел книги «Ранние годы моей жизни» появился почти одновременно с началом работы над «Моими воспоминаниями», а реализован был после завершения первой книги мемуаров.

11. Философский этюд «Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра» задумывался поэтом как заключительная часть книги «1) О четверном корне закона достаточного основания. 2) О воле в природе. Перевод А. Фета» (1886). Публикация новых переводов Фета была приурочена к приближавшемуся столетнему юбилею А.Шопенгауэра (1888) и должна была состоять из двух частей, авторского посвящения Н. Н. Страхову и указанного послесловия. Оно представляло собой скрытую полемику с новым вероучением JI. Н. Толстого, в котором Фет видел попытку рационального толкования Евангелия и пересмотра христианского учения. Во взглядах Толстого Фет находил преломление этической теории знаменитого «франкфуртского отшельника» и отрицание существующих социальных институтов.

Научная новизна диссертационного исследования заключается:

- в расширении источниковедческой базы и введении в научный оборот ранее не публиковавшихся архивных материалов;

- в рассмотрении прозы Фета как целостной художественной системы, которой присущи автобиографизм, «летописное» начало, очерковый способ повествования;

- в реконструкции и уточнении творческой истории художественной, мемуарной, очерковой, критической и публицистической (1860—1871гг.) прозы Фета;

- в исследовании контекстуальных связей прозы Фета с историко-литературным процессом 1850-х—1880-годов;

- в установлении преемственности способа повествования в очерковых циклах «Из-за границы», «Из деревни» и в мемуарах поэта;

- в уточнении атрибуции критической статьи «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского»;

- в реконструкции замыслов незаконченных прозаических циклов «Военные записки» и «<3аписки судьи>»;

- в выявлении истоков и содержания преобразовательской «программы» в «деревенских» очерках Фета;

- в определении жанрового своеобразия «деревенских» очерков поэта;

- в раскрытии специфики восприятия фетовской прозы критиками-современниками;

- в характеристике творческого сотрудничества Фета с журналами «Библиотека для чтения» (1863—1865 гг.), «Русский вестник», «Заря», «Беседа», «Русское обозрение», «Русская школа».

Теоретическая значимость. Введение в научный оборот не публиковавшихся ранее архивных материалов, рассмотрение прозы Фета как целостной художественной системы, органически связанной с культурным контекстом и мировоззрением эпохи 1850-х—1880-х годов, позволяют уточнить теоретические представления о творчестве писателя и внести соответствующие корректировки в понимание истории русской литературы второй половины XIX века.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы для дальнейших литературоведческих разработок, при издании и комментировании прозы Фета, а также в преподавании общих и специальных курсов по истории русской литературы XIX века.

Апробация работы. Результаты исследования отражены в 44 публикациях, общим объёмом свыше 70 п.л. в том числе в 3-х монографиях и 8-ми публикациях на страницах изданий, рекомендованных ВАК для размещения научных результатов докторских диссертаций.

20

Основные положения исследования обсуждались на международных и межвузовских конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Курске, Орле, Ульяновске, Астрахани, Саратове, Великом Новгороде, Пушкине, Елабуге, Волгограде, Туле и др. Фрагменты диссертационного исследования использовались в комментариях к собранию «Сочинений и писем» А. А. Фета (Т. 3. СПб., 2006.).

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, шести глав, заключения и библиографического списка. Хронологический принцип построения позволяет охватить разнообразие фетовской прозы, увидеть логику ее развития, полнее представить творческую жизнь писателя.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проза А.А. Фета в историко-литературном контексте 1850-1880-х годов"

454 Заключение

Подводя итоги диссертационного исследования, можно констатировать следующее.

Проза А. А. Фета представляет собой совокупность произведений, для которых характерен особый способ речевой организации. Широту диапазона фе-товской прозы определяет разнообразие жанров: рассказы, повести, записки, заметки, «впечатления», очерки, воспоминания, афоризмы, эссе, критические и публицистические статьи.

На протяжении всего творческого пути проза Фета сосуществовала рядом с его поэзией. Она была естественной формой проявления писательского дарования и глубочайшей внутренней потребностью, помогала полнее реализовать творческий потенциал, высказать то, что не могло быть выражено языком поэзии. Постоянное обращение к прозаическому творчеству было обусловлено свойственной Фету склонностью к самопознанию. Рассказы и повести, мемуары и публицистика, очерки и критические статьи оказывались явлениями одного порядка, формами выражения авторской рефлексии, направленной и внутрь себя, и вовне.

Фетовская проза по своей природе отличалась от «прозы поэта» или «поэтической прозы» иной логикой и другими правилами, своими глубинными мировоззренческими основами. Противопоставление между поэзией и прозой в случае с Фетом имеет принципиальный характер. Если стихотворения были «прямыми дарами вдохновения», то проза Фета была «плодом обдумывания и труда» (Н. Н. Страхов). Насколько фетовская поэзия вдохновенна и интуитивна, настолько его проза рациональна и аналитична. По поэзии весьма сложно судить о реалиях жизни Фета, а прозу допустимо рассматривать как своеобразное жизнеописание, высвечивающее ранее неведомые грани личности автора.

Предметом изображения в художественной, очерковой, публицистической и мемуарной прозе Фета была история жизни писателя. Временная дистанция, отделяющая момент рассказывания от времени, изображенного в тексте, подчеркнута автором во всех видах прозы. Ретроспекция определяет ее поэтику и пространственно-временную организацию как типичная установка автобиографических произведений-воспоминаний о прошлом.

Преемственно связанная с отечественным фольклором, с традицией русской классической литературы — с творчеством А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, фетовская проза формировалась в тесном взаимодействии с произведениями текущей словесности.

Первые произведения Фета: «Каленик» (1854), «Дядюшка и двоюродный братец» (1855), путевые очерки «Из-за границы» (1856—1857) — публиковались на волне всеобщего интереса к «литературе факта». Свободные от фабульных схем, основанные на фактах из личного жизненного опыта, имеющие преимущественно описательный характер, рассказанные от первого лица, ранние произведения Фета определили специфику его повествовательной манеры, которая по существу оставалась неизменной на протяжении всего творческого пути писателя.

Автобиографизм как специфическая особенность фетовской прозы проявился уже в первом художественном произведении поэта, в рассказе «Каленик» (1854), прототипические реалии которого восстанавливаются по разным источникам. Прототипом главного героя стал денщик Фета-адъютанта кирасирского полка, служивший с ним на протяжении 1848—1853 годов и имевший то же имя.

Литературным предшественником» фетовского Каленика был Калиныч, герой рассказа Тургенева «Хорь и Калиныч» (1846). Два главных героя тургеневского произведения как будто олицетворяют две ипостаси самого Фета, в котором органически сочетались способности рачительного хозяина и поэта, «рационалиста» и «идеалиста». Помимо других достоинств, близкой Фету оказалась очерковая природа произведения Тургенева. Рассказ «Каленик» своею формой тоже напоминает очерк: доминирующее положение в нем занимает документальное, автобиографическое начало; повествование организуется не событийным рядом, а описаниями и рассуждениями.

В повести «Дядюшка и двоюродный братец» (1855) переплетены два ретроспективных сюжета, основанных на событиях из жизни Фета: один возвращает к его армейскому прошлому, другой, помещенный внутри первого, изображает детство и студенческую юность поэта. Все герои повествования имеют прототипическую основу. Образ Ковалева автобиографический; в образе Аполлона Шмакова запечатлен двоюродный брат Фета Капитон Петрович Шеншин (сын родной тети поэта Любови Неофитовны и Петра Ильича Шеншиных). На основании документов из Государственного архива Орловской области установлено, что творческая история повести связана с реальными событиями, которые имели место в 1851—1859 годах.

Композиция повести «Дядюшка и двоюродный братец», а также характер реминисценций в ней показывает генетическую связь с трилогией А. А. Григорьева об Арсении Виталине («Человек будущего», «Мое знакомство с Виталиным», «Офелия»). Вкрапления русских народных песен в фетовское повествование навеяны автобиографическим подтекстом «Дядюшки и двоюродного братца», памятью о друге студенческих лет. «Песенное начало» встречается только в тех эпических произведениях Фета, которые связаны с именем Григорьева.

Типологическое сопоставление повести «Дядюшка и двоюродный братец» с трилогией Толстого «Детство» (1852), «Отрочество» (1854) и «Юность» (1856) уточняет жанровую специфику повести Фета, позволяет рассматривать ее в русле традиции «романа воспитания». Повествование организуется образом главного героя, показанного в процессе развития и определяющего сюжетное построение целого. В отличие от «автопсихологической» трилогии Толстого, представляющей процесс взросления человека через фиксацию изменений его внутреннего мира, «биографическое» произведение Фета изображает внешне событийные трансформации в жизни героя. Объект повествования — Аполлон Шмаков — лишен напряженной внутренней жизни. Перемены в судьбе не затрагивают его характера.

Общий тон и характер повествования сближает повесть Фета с толстовской трилогией. Сходство обнаруживается в воссоздании атмосферы детства, в погружении в его заботы и интересы, в повышенной экспрессивности ностальгически окрашенных размышлений автора о прошлом, в чередовании повествования с лирическими раздумьями.

Первые художественные произведения Фета отличались специфическим характером автобиографизма: основанные на документальном материале, отражающие личную жизнь поэта, они в то же время воссоздавали внешний по отношению к автору мир. Идентичность повествователя и главного героя — общий, типичный признак автобиографической прозы — в первых произведениях Фета отсутствует: предметом изображения в рассказе «Каленик» был денщик, в повести «Дядюшка и двоюродный братец» — Аполлон Шмаков. Такая особенность свойственна и некоторым более поздним произведениям («Семейство Гольц», «Не те», «Кактус»). Исповедальное начало, впервые появившееся в повести «Дядюшка и двоюродный братец», вновь возникнет в рассказах «Первый заяц» и «Вне моды».

Проба пера в жанре путевых очерков в 1856—1857 годах была вполне органична для Фета, соответствовала творческим исканиям, самоопределению прозаика. Написанные по следам недавнего прошлого, основанные на фактографическом материале, свободные от фабулы и вымышленных лиц, хронологически построенные в соответствии с маршрутом путешествия, характеризующиеся преобладанием описательного компонента, путевые очерки оказались близким Фету жанром, соответствующим манере повествования, которая складывалась в прозе поэта в 1850-е годы.

В центре внимания автора очерков — обзор фактов и рассказ о своих впечатлениях от увиденного и пережитого. Позиция «бесхитростного рассказчика», обусловившая отсутствие стремления к широким общественнополитическим, культурным, искусствоведческим, историческим обобщениям и рассуждениям, не была проявлением дилетантизма. Культурный контекст фетовских писем «Из-за границы» поражает и широтой охвата материала, и глубиной проникновения в него, и уровнем искусствоведческой компетентности. Такая точка зрения давала свободу творческого самовыражения, позволяла соединять разнообразные предметы и явления в единую повествовательную ткань. «Минутные впечатления», тщательно фиксируемые писателем, складываются в оригинальный мозаичный узор. Точность деталей была залогом верности создаваемого «общего» полотна.

Разнородность вводимого в повествовательную структуру материала потребовала сочетания разных способов повествования. Часть очерков написана в форме сиюминутных «записок» или «заметок», в которых сохранились «путевые впечатления» автора. Другая часть представляет собой воспоминания, одни из которых более удалены во времени, остальные — менее. Включение мемуарного пласта в путевые очерки — характерный момент для фетовской прозы 1850-х годов. Конкретный биографический материал подспудно входил даже в критическую прозу Фета, становясь ее необходимым структурным компонентом.

В очерках «Из-за границы» складывался тот способ повествования, который впоследствии получил развитие в прозаическом творчестве Фета 1860— 1880-х годов. Приоритет «правды» и «факта» оказался жанрообразующим принципом в «деревенских» очерках и мемуаристике Фета, преемственно связанных с его «путевыми впечатлениями». Написанные им в 1860-е годы публицистические статьи сохранили жанровые признаки очерковой литературы: наличие документальной основы, точно воспроизводящей реальные факты и события, связь эпизодов при помощи внешней, причинно-временной последовательности, высокая доля описательного изображения и др.

Автор выступал в роли зрителя и рассказчика, не претендуя на универсальность своих суждений. Такая позиция повествователя предопределила специфику мемуаров Фета: в них нет ни описания нравов, ни характеристики умонастроения поколения, к которому принадлежал поэт, ни анализа своеобразия общественного и литературного развития России в изображаемую им эпоху. Фет-мемуарист «не философствует, а припоминает и рассказывает», воссоздавая картину собственной жизни и жизни своего литературного окружения. Эта позиция, впервые обнаружившаяся в заграничных очерках Фета, впоследствии многократно декларировалась по ходу воспоминаний.

В критических статьях Фета отразилась борьба эстетических идей периода 1850—1860-х годов. Полемизируя с утилитарной концепцией искусства, выраженной в статьях Чернышевского, Добролюбова, Писарева, поэт утверждал теорию свободного творчества, солидаризуясь с Боткиным, Дружининым, а также теорию «органического» искусства, сближаясь с Григорьевым.

Статья «О стихотворениях Ф. Тютчева» имеет синтетическую жанровую природу: проблемно-теоретический аспект в ней органично сочетается с конкретным анализом произведений Тютчева. В центре внимания Фета-критика — литературное произведение как целостный художественный мир. Исследованию подвергается его архитектоника: соотношение частей и целого, фонетический, лексический и синтаксический строй. Теоретическое вступление в данной статье — необходимый фундамент, на котором строится анализ.

Критический разбор романа Чернышевского оказался полной жанровой противоположностью эстетическому трактату о Тютчеве: он написан в традиционной для «реальной критики» манере, дает интерпретацию нашумевшего сочинения, является статьей «по поводу». Роман писателя-демократа был поводом для разговора о насущных проблемах действительности, для высказывания собственных социально-экономических, политических, философских и эстетических суждений. Выбор формы критического выступления был обусловлен спецификой анализируемого материала.

Статья «"Что делать?". Из рассказов о новых людях. Роман Н. Г. Чернышевского» написана совместно Фетом и Боткиным. Объем «фетовской» и «боткинской» частей в ней неравнозначен. Перу Боткина традиционно приписывается третья глава статьи о романе Чернышевского, но большая часть этой главы подготовлена Фетом. Ее первая половина является продолжением аналитического пересказа романа, которому посвящена фактически вся вторая глава. Боткинская часть раскрывает истоки доктрины Чернышевского, сущность и судьбу социально-утопических воззрений во Франции, В ее написании принимал участие Фет. Далее следует фетовское размышление о несообразности этих учений на русской почве, подведение итогов анализа романа. Таким образом, Боткину принадлежит лишь центральная часть третьей главы, которая в содержательном и в стилистическом отношении «выбивается» из общего текста. В письмах к Фету Боткин называл их совместный труд о романе Чернышевского «твоя статья», не претендуя на авторство.

Изучение творческой истории фетовской статьи о романе Чернышевского показало, что желание напечатать ее спустя два года после публикации романа было обусловлено актуализацией имени писателя в 1865 году, связанной с десятилетним юбилеем диссертации Чернышевского «Эстетические отношения искусства к действительности» и переизданием ее. В центре эстетических размышлений Фета в статье о романе Чернышевского «Что делать?» стоял вопрос о соотношении искусства и реальной жизни, тот вопрос, решению которого посвятил свою диссертацию Чернышевский и который не потерял своей актуальности спустя десять лет после ее первой публикации. Фет собирался вступить в полемику с эстетической теорией Чернышевского, развернутую на страницах прессы в середине 1860-х годов. Однако по не зависящим от автора причинам дискуссия не состоялась.

Занимавшийся хозяйственными преобразованиями в деревне Фет был внимательным читателем и не только следил за всеми литературными событиями своего времени, но активно откликался на них в критических статьях, оставшихся не опубликованными. Желание участвовать в литературной жизни России побудило поэта в 1865 году вступить в переговоры с Е. Н. Эдельсоном и предложить редакции журнала «Библиотека для чтения» свои услуги в качестве критика. Планам Фета-критика не суждено было осуществиться по причине остановки издания журнала. Творческие намерения Фета середины 1860-х годов оказались нереализованными. Критические статьи данного периода остались неизвестными читателям, за исключением статьи о романе Чернышевского «Что делать?», опубликованной уже после смерти поэта.

В 1864—1865 годах Фет работал над циклом очерков «Военные записки», относящихся к периоду кирасирской службы в Новороссийском крае. Состав цикла «крыловских рассказов» до конца неизвестен; в него входили фрагменты незавершенных повествований «<Корнет Ольхов>» и «<Поручик Бергер>», а также сюжет под названием «Жгун и Макаренко». Впоследствии эти и другие «крыловские» сюжеты («Не те», частично «Каленик» и «Семейство Гольц») вошли в книгу мемуаров «Ранние годы моей жизни» (1893). Имевшиеся «заготовки» облегчили работу поэта над третьим томом воспоминаний и увеличили объем «военных» страниц в нем. Органичное слияние художественной прозы Фета с его воспоминаниями (в данном случае речь идет о книге «Ранние годы моей жизни») было возможно, благодаря родственной — документально-биографической — природе сопоставляемых произведений.

В 1860-е годы, удалившись из Москвы в Степановку, Фет продолжал писать прозу, осваивая новый для себя жанр деревенского очерка. Обилие собранных сведений превращало небольшие по объему произведения в серии очерков, отличавшихся глубоким проникновением автора в сложную социально-экономическую обстановку пореформенной деревни.

Авторские наименования — «заметки» и «записки» — отражают жанровую специфику «писем» Фета из деревни. Они подчеркивают их документальную природу, достоверность изложенных фактов, зафиксированных «по горячим следам», точность и конкретность изображения, объясняют мозаичную композицию очерков, созданную монтажом эпизодов.

Весь корпус «писем из деревни» представляет собой завершенный очерковый цикл, отдельные произведения которого связаны между собой единством образа повествователя и хронологической канвой жизнеописания. Внутреннюю связь входящих в состав цикла очерков обеспечивает авторское стремление показать процесс реформирования хозяйства в Степановке и шире — ход преобразований в России.

Временная организация деревенских очерков — в форме «погодных» записей, в которых тщательно фиксировались характеристические подробности жизни Степановки, — напоминала «летописание». «Принцип фотографии» соответствовал «летописному» характеру задуманного повествования, основанного на документальном материале, чему неуклонно следовал публицист на протяжении десяти лет работы над очерками.

Написанная на злобу дня «деревенская проза» Фета призвана была воздействовать на общественное мнение, утверждать новые идеалы, облегчать процесс перехода землевладельцев к использованию вольнонаемного труда. Лирические страницы соседствовали в ней с ораторскими призывами, портретные описания крестьян — с точными расчетами, пейзажные и бытовые зарисовки — с мемуарными «отступлениями» и общественно-политическими обобщениями.

Публицистические выступления Фета 60-х годов внесли свой вклад в обсуждение в русской печати вопросов, связанных с судьбами земледельческих сословий пореформенной России, наряду с работами А. М. Бажанова, И. М. Шатилова, Д. А. Столыпина, А. Н. Энгельгардта, В. П. Безобразова, А. В. Дружинина, А. Кузмина и других авторов.

Избрание в мировые судьи, как прежде начало фермерской деятельности, сопровождалось творческим взлетом, «не поэтическим», но озаренным светом идеала. Судейская практика была уникальной школой жизни Фета. Помимо знаний и опыта, она давала массу готовых литературных «сюжетов», которые поэт не спешил обрабатывать и претворять в художественные произведения. Они были интересны ему сами по себе, как достоверные жизненные факты, как документы эпохи.

Фрагменты «судебных протоколов» сначала стали включаться в статьи и письма Фета, а затем стали обретать литературные формы. С 1869 года по совету Тургенева писатель собирал и обрабатывал материал для книги «<3аписки судьи>», отсылая готовые очерки на прочтение своему вдохновителю, вплоть до 1874 года, когда отношения между литераторами были прерваны. Советуя Фету собрать «записки судьи» в книгу, Тургенев имел в виду создание мемуарного повествования о судейской практике с вкраплением в него отдельных сценок, сюжетных зарисовок, описаний, «протокольных» вставок. Фет не реализовал замысла книги «<3аписки судьи>» из-за отсутствия связующей идеи и разнообразия обособленных эпизодов. Позднее он поместил часть «судейских очерков» в V главу второго тома мемуарной книги «Мои воспоминания».

В 1870-е годы писатель вновь обратился к автобиографической прозе на материале армейских воспоминаний. В повести «Семействе Гольц», преемственно связанной с незавершенным фрагментом «<Полковник Бергер>», получила развитие и логическое завершение «крыловская» тема. В творческую задачу Фета входило создание живого, многомерного образа, в котором сочетались бы самые разные черты характера и который не терял бы целостности и индивидуальности. Герой его первого рассказа Каленик — чудак, оригинал, обладавший развитой интуицией, загадка природы. Герой повести «Дядюшка и двоюродный братец» Аполлон Шмаков тоже несомненная индивидуальность, но негодяй, лишенный добродетели. Гольц продолжил линию «героя-оригинала-негодяя», однако его образ сложнее предыдущих. Он показан как человек несчастный, одержимый тяжелым недугом. Писатель прослеживает ступени постепенного падения Гольца, вплоть до полной деградации личности, показывает страдания его семьи.

Замысел повести «Семейство Гольц» вызревал в диалогах Фета с И. С. Тургеневым, С. В. Энгельгардт, Л. Н. Толстым по поводу романа «Дым». В «Семействе Гольц» Фет продолжил спор с Тургеневым и Энгельгардт о культе страстей» и «проповеди эгоизма», развернувшийся в переписке с этими корреспондентами в 1867 году.

Неприятие Фетом «Дыма» и образа Литвинова было обусловлено его миросозерцанием, убежденностью в том, что жизнеспособен только тот народ, который воспитан в духе национальных традиций и религиозных преданий. Подчинение страсти противоречило традициям религиозно-нравственного воспитания и расценивалось писателем как слабоволие и «проповедь эгоизма». В «Семействе Гольц» автор сближает понятия «страсть» и «эгоизм», показывает их взаимосвязь и губительное действие на невинных людей

Автобиографические реалии легко прочитываются в повести: действие происходит в Новороссийском крае, сначала в городе Кременчуге, затем в городе К. (Крылове), где и разворачивается драматическая история семейства Гольц. Прототипы узнаются в образах некоторых героев: полкового командира Карла Федоровича Б. — Бюлера, его адъютанта (Фета), а также начальника округа Федора Федоровича Гертнера (Федор Федорович Вернера).

Несмотря на обилие автобиографических совпадений, «Семейство Гольц» — единственное произведение, важнейшие события которого никак не отразились в книге «Ранние годы моей жизни». Нет в ней ни фамилии «Гольц», ни намека на историю, подобную сюжету повести. Фет писал воспоминания о своей собственной жизни, а к ней семья ветеринара Гольца не имела непосредственного отношения. Вполне возможно и другое объяснение: Фет, как правило, не повторял в воспоминаниях тех историй, которые ранее уже были изложены в рассказах и повестях, за исключением сюжетной основы рассказа «Не те». Отсутствие документального подтверждения реальности главных персонажей повести «Семейство Гольц» не отменяет автобиографического характера произведения.

В 1860-е — 1870-е годы подлинным мастером прозы и литературным «кумиром» Фета был Л. Н. Толстой. Поэтому ориентация на толстовскую прозу, явленная в «Семействе Гольц», была объективно обусловленной. Она выражалась в обращении к толстовской проблематике, основанной на использовании категорий «добро», «ложь», «любовь», в особой стилистической манере отдельных фрагментов, напоминавших «беспокойно аналитический» (А. В. Чичерин) слог Толстого, во внимании Фета к внутренней эволюции своих героев.

Высоко оценив «кавалерийскую повесть» Фета, Толстой подвигнул его к дальнейшим трудам на прозаической ниве. Следующий рассказ поэта «Первый заяц», посвященный «маленькому приятелю графу С. Л. Толстому», стал знаком семейной дружбы Фета с Толстыми.

Написание рассказа «Первый заяц», единственного произведения в творчестве Фета, адресованного детям, было связано с педагогической деятельностью Толстого. Реконструкция творческой истории произведения выглядит так. Рассказ был написан до 25 октября 1870 года. В первоначальном варианте его объем примерно в два раза превышал размеры окончательного текста. В октябре 1870 года Фет посетил Толстого в Ясной Поляне. Во время этого визита Толстой познакомился с содержанием рассказа и сделал соответствующие рекомендации по его сокращению. Отредактированную рукопись Фет передал через свою жену в Москву, редактору журнала «Беседа» С. А. Юрьеву (после 1 ноября 1870 года). Далее наступило время ожидания решения редактора. По неустановленным причинам рассказ был напечатан в журнале «Семейные вечера».

Первый заяц» — рассказ, имеющий автобиографическую основу. Фет вспоминает о событиях ранней юности, о начале своей охотничьей жизни, о первом охотничьем трофее. Герои произведения — реально существовавшие люди, с их подлинными именами. Рассказ содержит немало сведений о ранних годах жизни писателя. В нем воссоздается атмосфера, царившая в доме А. Н. Шеншина — отца поэта, рисуются образы родителей, любимого дяденьки П. Н. Шеншина, воспитателей и гувернеров Фета (дядька Сергей Мартынович, немка Елизавета Николаевна), буфетчика Павла Тимофеевича и др. События, составившие основу сюжета, в сокращенном варианте излагаются в позднейших воспоминаниях.

Первый заяц» вызвал неоднозначную оценку Толстого, что обусловлено его несоответствием главному критерию, предъявляемому Толстым к сочинениям для детей, — «понятность и занимательность». Обилие в повествовании статических элементов, замедляющих действие, внимание к подробностям и деталям противоречили требованиям Толстого к детской литературе. Поэтому он сомневался в том, что содержание рассказа окажется доступным восьмилетнему ребенку. В дальнейшем писатель переработал рассказ и под название «Как я первый раз убил зайца. Рассказ барина» опубликовал в своей «Первой русской книге для чтения» (1875).

Толстой осваивал фетовский текст «реферативно»: девятистраничный рассказ превратился в произведение, размер которого чуть больше одной страницы. Сокращения, в основном, коснулись описаний. Писатель адаптировал его к детскому восприятию. При этом он подчеркнуто дистанцировался от фетов-ского стиля на разных уровнях текста: сюжетном, композиционном, предметно-изобразительном. В результате получилось другое произведение, соответствующее эстетике «позднего» Толстого.

Рассказ «Не те» представляет собой историческую зарисовку — воспоминание о царском смотре в сентябре 1852 года, последнем смотре, где в качестве полкового адъютанта участвовал штаб-ротмистр Фет. Читателю преподносилось повествование о Кирасирском Военного ордена полку, краткая летопись его истории. «Не те» — история о личной встрече адъютанта Фета с самодержцем Николаем I и о сопутствовавших ей обстоятельствах. Совершившееся событие настолько было важно для поэта, что в «Ранних годах.» он почти полностью повторил данный рассказ

Последнее «крыловское» произведение в большей степени относится к «документальной литературе», нежели остальные прозаические сочинения Фета. Не случайно фетовский рассказ-воспоминание вошел целиком в книгу А.И.Григоровича «История 13 Драгунского Военного Ордена <.> полка». Документальная фактографическая основа стала причиной, по которой сам Фет позднее включил весь рассказ с незначительными стилистическими изменениями в книгу мемуаров «Ранние годы молей жизни», чего не было ни с одним его произведением.

Последнее десятилетие жизни Фета было исключительным по объему написанных прозой произведений: два рассказа («Кактус» и «Вне моды»), философское эссе «Послесловие» к переводу А. Шопенгауэра, три тома воспоминаний, многочисленные публицистические статьи, предисловия к выпускам стихотворных сборников «Вечерние огни», а также к переводам римских поэтов, в которых получила завершенное выражение эстетическая позиция литератора.

Кактус», подобно «Дядюшке и двоюродному братцу», представляет собой «рассказ в рассказе». В нем два взаимосвязанных сюжета. Главное событие первого, обрамляющего сюжета, — расцвет кактуса, в центре второго — личность Аполлона Григорьева и пение цыганки Стеши. Автобиографический характер имеют оба сюжетных слоя. Прототипом «молодой гостьи» Софьи Петровны О. И. Щукина, племянница М. П. Фет. Прототипом Иванова — управляющий фетовским имением Воробьевка обрусевший швейцарец А. И. Иост. Достоверность выдвинутых предположений подтверждается письмами к Фету А. Л. Бржеской.

Если «обрамляющий» сюжет отражает воробьевские реалии, относящиеся к 1880 году, то «внутренний» сюжет представляет события почти двадцатипятилетней давности. В центре повествования — личность Григорьева середины 1850-х годов, музыкальные вкусы и образ жизни друга студенческой молодости автора.

В фетовском «Кактусе» ощутимы переклички с очерком Григорьева «Великий трагик». Помимо увлечения цыганским пением, свойственного главным героям и авторам обоих повествований, рассказы сближает автобиографический характер, а также общая тема — психологическое воздействие на человека произведения искусства. В центре внимания писателей — попытка постигнуть и объяснить природу исполнительского мастерства: Томазо Сальвини — в «Великом трагике» Григорьева и цыганки Стеши — в «Кактусе». Оба литератора считают музыку высшим видом искусства, с нею сравнивают мастерство актера (Григорьев) и искусство певца (Фет).

Философский этюд «Послесловие» к переводу А. Шопенгауэра задумывался поэтом как заключительная часть книги немецкого ученого «1) О четверном корне закона достаточного основания. Философское рассуждение. 2) О воле в природе. Исследование подтверждений со стороны эмпирических наук, полученных философиею автора со времени своего появления» (1886). Публикация новых переводов Фета была приурочена к приближавшемуся столетнему юбилею Шопенгауэра (1888) и должна была состоять из двух частей, авторского посвящения Страхову и указанного послесловия. Оно представляло собой скрытую полемику с новым вероучением Толстого, в котором Фет видел попытку рационального толкования Евангелия и пересмотра христианского учения. Во взглядах Толстого Фет находил преломление этической теории знаменитого «франкфуртского отшельника» и отрицание существующих социальных институтов.

Однако в обоих изданиях книги (1886, 1891—1892) «Послесловие» отсутствовало. Решение Фета отказаться от публичного спора с Толстым вызвано комплексом причин: бессмысленностью критики веры человека с позиций разума, влиянием близкого к Толстому Страхова, собственной привязанностью к старому приятелю. Новая вера писателя была предметом многочисленных приватных бесед двух великих художников, обсуждалась в их переписке. Открытая полемика на фоне многолетней взаимной симпатии литераторов выглядела явно неуместной. Поэт не хотел участвовать во всенародном «распятии» своего друга, умножая и без того огромное число бранивших и порицавших толстовское учение.

Рассказ «Вне моды» стал квинтэссенцией фетовских воспоминаний: в нем описывается «внутренняя» биография, обосновываются жизненная позиция и философское кредо, раскрывается мироощущение шестидесятивосьмилетнего автора. За внешне-бытовыми эпизодами и деталями обнаруживается присутствие непрерывного интимно-лирического потока. Рассказ об инспекторской поездке в соседнюю губернию превратился в рассуждение автора о жизни и о себе, стал его «внутренним» портретом.

Сюжетная незавершенность произведения, «оборванность» его повествовательной линии создают впечатление фрагментарности. Такой литературный прием, ранее встречавшийся в рассказах «Каленик», «Не те», позволил писателю изобразить «открытость» и незавершенность реальной жизни. Бессюжетность и открытый финал, характеризующие рассказ «Вне моды», невольно вызывают ассоциации с прозой конца XIX века, в частности, с творческими поисками А. П. Чехова.

В рассказе «Вне моды» использованы имена гоголевских персонажей — Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны. Так называются главные герои повествования, прототипами которых оказались сам Фет и его жена. Реминисценцией из Гоголя является их именование «старосветскими помещиками». Характерен для творчества Гоголя и «дорожный» сюжет, лежащий в основе фе-товского рассказа. Ориентация на повесть «Старосветские помещики», к которой Фет относился с нескрываемой симпатией, тем не менее не была всеобъемлющей и всепоглощающей.

К созданию первой книги мемуаров Фет приступил в 1887 году. Черновой набросок плана, относящийся к 1878—1880 годам, свидетельствует о несовпадении первоначальных намерений автора с окончательным вариантом. Воспоминания должны были открываться описанием событий 1848 года и завершаться событиями 1853—1854 годов; в них совмещались периоды кирасирской и уланской службы поэта. Впоследствии Фет отошел от предварительно намеченного плана и начал свои воспоминания с событий 1853 года (знакомство с Тургеневым и перевод в лейб-гвардии уланский полк).

Исходный замысел фетовских воспоминаний складывался из следующих целеполагающих установок: 1) заинтересовать публику именами славных писателей-современников: Тургенева, Толстого, Некрасова, Гончарова, Дружинина, Боткина и др., поведя повествование с «гвардейского» периода, со времени знакомства с петербургским кругом литераторов; 2) нарисовать объективную картину литературной жизни и представить собственное лирическое творчество опосредованно, через отражение в зеркале восприятия друзей-современников, включив в текст воспоминаний их письма. В таком виде замысел сформировался на начальном этапе работы над мемуарами, а обоснован был в процессе обсуждения первой журнальной публикации мемуаров с Полонским и К. Р. (в августе 1888 г.).

Отличительной особенностью фетовских мемуаров стала беспрецедентная по своим масштабам публикация писем современников, прежде всего Толстого, Тургенева и Боткина. Она придала личным воспоминаниям поэта исторический интерес и ценность документа эпохи. Осмысление собственной жизни вписывалось в историко-литературный контекст 1850-х — 1880-х годов, осуществлялось на широком общественно-культурном фоне.

Публикация писем позволяла изображать «внутренние» портреты современников, не внося в них собственного творческого начала, при котором неизбежен субъективизм со всеми вытекающими из него последствиями. Кроме того, эпистолярное наследие характеризовало умонастроение, нравственное самочувствие целого поколения русских литераторов. В письмах присутствовало описание быта, домашнего окружения соотечественников, их хозяйственных забот и творческих планов, анализировались новые литературные явления, обсуждались политические, философские вопросы. В них представлена живая летопись литературной и культурной жизни страны 50—80-х годов XIX века

Один из главных принципов, которым неизменно руководствовался мемуарист, предавая гласности письма современников, — уважительное, бережное отношение к чести и достоинству здравствовавших и к памяти уже покойных. Фет старался совместить деликатность подхода к изображению ушедшей эпохи и ее конкретных представителей с объективностью изложения материала. Субъективный взгляд поэта корректировался цитированием многочисленных документальных источников (писем). Опора на известные факты и сохранившееся эпистолярное наследие придавала воспоминаниям летописный характер.

Между журнальным вариантом воспоминаний и каноническим текстом имеются существенные расхождения. Исключение отдельных главок из окончательного текста воспоминаний, а также стилистическая правка некоторых названий в кратком перечне содержания в редакции 1890 года произведены скорее всего по воле автора или им самим. Без ведома Фета могли вноситься изменения в журнальные публикации: купюры, нарушение композиции глав, произвольное распределение материала по главам. Однако фактических доказательств вмешательства редактора в фетовский текст воспоминаний найдено пока недостаточно. Отсутствие автографов значительно осложняет текстологические исследования.

Книга «Ранние годы моей жизни», увидевшая свет в 1893 году, стала продолжением мемуаров Фета, хотя хронологически события, представленные в ней, предшествуют периоду повествования в двухтомнике «Мои воспоминания». Поэт приступил к написанию своей последней мемуарной книги, вероятно, сразу после окончания работы над «Моими воспоминаниями». Предположительное время создания ее — начало 1890 года — лето 1892 года.

Включение в состав книги «Ранние годы моей жизни» фрагментов из опубликованных произведений, а также набросков и текстов, оставшихся незавершенными, подтверждали документальность и достоверность прозы Фета. Особенно содержательным и востребованным оказался «крыловский» цикл писателя, все сюжеты которого с разной степенью полноты были продублированы в «Ранних годах.».

Очерковая манера позволяла Фету компоновать в воспоминаниях разнородный материал, охватывать не только наиболее значимые события, но и, казалось бы, незначительные эпизоды, фиксировать всякие «мелочи» жизни, изображать «третьестепенных» персонажей. В конечном итоге из литературной

472 мозаики» вырисовывалась целостное полотно эпохи, в хитросплетениях которой и пытался разобраться Фет-мемуарист.

Автобиографизм, «летописное» начало и очерковый способ повествования позволяют характеризовать прозу Фета как целостную художественную систему. Автобиографическая установка воплощается в воспроизведении достоверных фактов, отражающих реальные события жизни писателя, в ретроспективной организации произведений.

Историческая основа фетовской прозы, хронологический охват изображенного в ней периода, стремление к достоверности, фактографическая манера изложения, «мозаичная» композиция, обилие документального материала, в том числе писем современников, впервые опубликованных в мемуарах, придают фетовской прозе черты «летописного» повествования. Осмысление собственной жизни разворачивалось на широком социально-культурном фоне. Личная летопись Фета была частью литературно-общественной летописи России 50-х — 80-х годов XIX века.

473

Список научной литературыЧеремисинова, Лариса Ивановна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аргамаков С. Письмо к Фету-Шеншину А. А. 29 декабря 1878. // ОР РГБ. Ф. 315. Он. 1.. Карт. 5. Ед. хр. 58. 1 л.

2. Берг Ф. Н. Письма к Фету А. А. 1887 г. // ОР РГБ. Ф, 315. Оп. И. Карт. 5. Ед. хр. 69. 2 л.

3. Борисов И. П. Письма к Фет М. П. 1862.—1870 // РО ИР ЛИ. № 20308. 18 л.

4. Борисов И. П. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1857—1871 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 5. Ед. хр. 76. 56 л.

5. Борисов И. П. Письма Шеншину-Фету А. А. 1857—1871 // РО ИР ЛИ. №20272. 217 л.

6. Борисова Н. А. Письма к Шеншину-Фету А. А. 1858—1863 // РО ИР ЛИ. №20271.25 л.

7. Бржеская А. Л. Письма к Шеншину-Фету А. А. 1863—1892 // РО ИР ЛИ. № 20279. 450 л.

8. Бржеская А. Л. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1867—1891 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 7. Ед. хр. 7. 21 л.

9. Бюлер К. Письмо к Фету-Шеншину А. А. 9 ноября 1859 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 7. Ед. хр. 12. 4 л.

10. Ю.Ваксель Л. Письмо к Фету. 14 мая 1858 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 7. Ед. хр. 13. 2 л.

11. Гуревич Я. Г. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1890—1891 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 7. Ед. хр. 44. 7 л.

12. Дело о предании суду Волховского помещика Шеншина Капитона Петровича за жестокое обращение с женой и взятии в опеку его имения. 1854—1859 гг. // ГАОО. Ф. 4. Т. 3. № 6890.

13. Кази А. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1879, 1880 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 8. Ед. хр. 15. 2 л.

14. Библиографический список состоит из VII разделов: I. Архивные материалы; II. Сочинения и переводы А. А. Фета; III. Переписка А. А. Фета; IV. Сочинения. V. Критика. VI. Научные исследования. VII. Работы автора по теме диссертации.

15. Клюшников В. Письмо к Фету-Шеншину А. А. 26 февраля 1888 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 8. Ед. хр. 28. 2 л.

16. Лесков Н. С. Письмо к Фету-Шеншину А. А-чу. 18 (?) августа 1868 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. И. Карт. 8. Ед. хр. 62. 1 л.

17. Новосильцов И. П. Письма к Шеншину-Фету А. А. 1883—1890 гг. // РО ИР ЛИ. № 20288. 233 л.

18. Новосильцов И. П. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1865, 1871—1875 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 9. Ед. хр. 42. 42 л.

19. Письмо редакции журнала «Заря» к Фету-Шеншину А. А. 27 февраля 1869 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 7. Ед. хр. 65. 2 л.

20. Полонский Я. П. Письма к Шеншину (Фету) А. А. 1887—1892 // РО ИР ЛИ. № 11843 а. 145 л.

21. Ревелиоти К. Ф. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1879—1880 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 10. Ед. хр. 58. 30 л.

22. Столыпин Дм. Арк. Заметки о сельском хозяйстве и развитии частной промышленности. Черновики (1848) // РГИА. Ф. 1088. Оп. 2. Ед. хр. 934.

23. Столыпин Д. А. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1889—1892 // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. И. Карт. 11. Ед. хр. 25. 19 л.

24. Указ об увольнении в отставку А. А. Фета по домашним обстоятельствам в чине штаб-ротмистра с выпиской из его формулярного списка с 1846 по 1858 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 14. Ед. хр. 22. Л. 9—10.

25. Фет А. А. «Нельзя достаточно поблагодарить г. Безобразова за то, что в статье своей.». Отрывок статьи публицистического характера. <Б. г.> // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 2. Ед. хр. 16. 1 л.

26. Фет (Шеншин) А. А. Письма к Боткину М. П. <1862>—1889 // РО ИРЛИ. Ф. 365. Оп. 1.Ед. хр. 127.6 л.

27. Фет (Шеншин) А. А. Письма к Цертелеву Д. Н. 1887—1892 // РО ИРЛИ. №24133. 30 л.

28. Фет (Шеншин) А. А. Письма к Гроту Н. Я. Копии. 1888—1891 // РО ИРЛИ. Р. III. Оп. I. Ед. хр. 2072. 18 л.

29. Фет А. А. (Шеншин). Письмо к Борисову И. П.. <Б. г.> // РГАЛИ. Ф. 515. Оп. 1. Ед. хр. 13. 2 л.

30. Фет А. А. Письма к Краевскому А. А. 1855—1856 // ОР РНБ. Ф. 391. Ед. хр. 786. 6 л.

31. Фет А. А. Письма к Полонскому Я. П. (копии). 31 авг. 1846—23 июля 1891. // РГАЛИ. Ф. 403. Оп. 1. Ед. хр. 73 а. 357 л.

32. Фет А. А. Письма к Толстой С. А. 1887—1888 гг. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 4. Ед. хр. 30. 34 л.

33. Фет А. А. Письма к Полонскому Я. П. 1847—1888 // РО ИР ЛИ. № 13654. 19 л.

34. Фет А. А. Письмо к Каткову М. Н. 1863 // РО ИР ЛИ. № 4750. 1 л.

35. Фет А. А. Письмо к Энгельгардт С. В. <Б. г.> // РГАЛИ. Ф. 574. Оп. 1. Ед. хр. 65. 1 л.

36. Фет А. А. Письмо к Юрьеву С. А. <Б. г.> // РГАЛИ. Ф. 636. Оп. 1. Ед. хр. 505. 1 л.

37. Фет А. А. Письма к С. П. Шевыреву. 1842 — <б. г.> // ОР РНБ. Ф. 850. Ед. хр. 580. 13 л.

38. Фет А. А. Послесловие к Шопенгауэру. <Б. г.> // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. II. Карт. 1.Ед. хр. 48. 6 л.

39. Фет А. А. Отрывок рукописи «Семейства Гольц». <1870?> // РО ИР ЛИ. №13510. 2 л.

40. Фет-Шеншин А. А. «В половине. начала июня 1847 года на закате солнца стройный белокурый уланский офицер, лет 25 на вид, быстро пробирался.» — начальный фрагмент повести [?]. Не ранее 1874 г. // ОР РГБ. Ф. 315. Оп. И. Карт. 2. Ед. хр. 6. 4 л.

41. Фет-Шеншин А. А. Письма к Борисову И. П. 1848—1852 // ОР РГБ. Ф. 315. On. II. Карт. 2. Ед. хр. 29. 18 л.

42. Фет-Шеншин А. А. Письма к Борисовым И. П. и H.A. 1857—1871 // ОР РГБ. Ф. 315. On. II. Карт. 2. Ед. хр. 30. 71 л.

43. Фет-Шеншин А. А. Письма к Постам А. И. и О. И. 1880—1887 // ОР РГБ. Ф. 315. On. И. Карт. 3. Ед. хр. 16. 50 л.

44. Фет-Шеншин А. А. Письма к Новосильцову И. П. <Б. г.> // ОР РГБ. Ф. 315. On. II. Карт. 4. Ед. хр. 7. 3 л.

45. Цертелев Д. Н. Письма к Фету-Шеншину А. А. 1887—1891 // ОР РГБ. Ф. 315. On. И. Карт. 12. Ед. хр. 38. 6 л.

46. Шеншин (Фет) А. А. Письма к Полонскому Я. П. 1887—1892 // РО ИР ЛИ. № 11843 б. 73 л.

47. Шеншин В. Письмо к Фету-Шеншину А. А. 9 ноября 1867 г. // ОРРГБ. Ф. 315. Он. II. Карт. 12. Ед. хр. 53. 2 л.

48. Эдельсон Е. Н. Письмо к Фету-Шеншину А. А. 18 апреля 1865 г. // ОР РГБ. Ф. 315. On. И. Карт. 13. Ед. хр. 24. 1 л.1.

49. Фет А. А. Соч. и письма: В 20 т. / Редкол.: В. А. Кошелев (гл. ред.) и др.. СПб.: Академический проект, 2002— .

50. Фет А. А. Сочинения: В 2 т. / Подгот. текста, сост., коммент. А. Е. Тархова. М.: Худож. лит., 1982. Т. 1. 575 е.; Т. 2. 461 с.

51. Фет А. А. Полн. собр. стихотворений. 2-е изд. / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. Я. Бухштаба. Л.: «Сов. писатель», 1959. 897 с.

52. Фет А. А. Полн. собр. стихотворений: В 3 т. / Со вступ. ст. H. Н. Страхова и Б. В. Никольского. СПб.: Изд-во А. Ф. Маркса, 1901. Т. 1. 496 е.; Т. 2. 654 е.; Т. 3.486 с.

53. Фет А. А. Полн. собр. стихотворений: В 2 т. / Вступ. ст. H. Н. Страхова и Б. В. Никольского. СПб.: Изд-во т-ва А. Ф. Маркс, 1912. Т. 1. 470 е.; Т. 2. 442 с.

54. Фет А. А. «Был чудный майский день в Москве.»: Стихи. Поэмы. Страницы прозы и воспоминаний. Письма / Сост.: А. Е. Тархова и Г. Д. Аслановой; Вступ. статья А. Е. Тархова; Примеч. Г. Д. Аслановой. М.: Моск. рабочий, 1989. 400 с.

55. Фет А. А. Вечерние огни / Изд. подгот. Д. Д. Благой, М. А. Соколова. 2-е изд. М.: Наука, 1979. 816 с.

56. Фет А. Воспоминания / Предисл. Д. Благого; Сост. и примеч. А. Тархова. М.: Правда, 1983. 496 с.

57. Фет А. А. «Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство» / Подгот. текста, послесл. и примеч. Г. Аслановой; Предисл. С. Залыгина // Новый мир. 1992. №5. С. 113—160.

58. Фет А. А. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство / Вступ. ст., сост., подгот. текста и коммент. В. А. Кошелева и С. В. Смирнова. М.: Новое лит. обозрение, 2001. 480 с.

59. Фет А. А. Мои воспоминания: 1848—1889. Ч. 1—2. М.: Тип. А.И.Мамонтова и К.0, 1890. Ч. 1. 452 е.; Ч. 2. 403 с.

60. Фет А. Проза поэта / Сост., предисл. Г. Аслановой. М.: Вагриус, 2001.317с.

61. Фет А. А. Ранние годы моей жизни. М.: Тип. А. И. Мамонтова и К.0,1893. 550 с.

62. Фет А. А. Стихотворения. Поэмы. Современники о Фете / Вступ. ст. А. Е. Тархова; Сост. и примеч. Г. Д. Аслановой и А. Е. Тархова. М.: Правда, 1988. 480 с.

63. Фет А. А. Стихотворения. Проза / Вступ. ст., сост. и примеч. В. В. Кожинова. Воронеж: Центр.-Черноземное кн. изд-во, 1978. 496 с.

64. Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма / Вступ. ст. А. Е. Тархова; Сост. и примеч. Г. Д. Аслановой, Н. Г. Охотина и А. Е. Тархова. М.: Сов. Россия, 1988. 464 с.

65. А. А. <Фет А. А.>. Фамусов и Молчалин. Кое-что о нашем дворянстве // Русский вестник. 1885. № 7. С. 315—327.

66. Деревенский житель. <ФетА. А.> Наши корни // Русский вестник. 1882. № 2. С. 485—538.

67. Послесловие А. Фета к его переводу А. Шопенгауэра / Публ. Н. Черногубова // Русское обозрение. 1901. Вып.1. С. 274—280.73.<Фет А. А.>. Выездка верховой лошади. Сост. Гр. Ге. СПб., 1856 // Современник. 1856. № 7. С. 14—20.

68. Фет А. Два письма о значении древних языков в нашем воспитании // Литературная библиотека. 1867. Кн. 7/8. С. 48—69; Кн. 9. С. 298—316.

69. Фет А. Заметка о выборе мировых судей // Литературная библиотека. 1868. № 1.С. 167—174.

70. Фет А. Заметки о вольнонаемном труде // Русский вестник. 1862. №3. С. 358—379; № 5. С. 219—273.

71. Фет А. Из деревни // Русский вестник. 1863. № 1. С. 438—470; № 3. С. 299— 350; 1864. №4. С. 575—626.

72. Фет А. Из деревни // Литературная библиотека. 1868. № 2. С. 90—124.

73. Фет А. Из деревни // Заря. 1871. № 6. С. 3—86.

74. Фет А. Ответ на статью «Русского вестника» об «Одах» Горация // Отечественные записки. 1856. № 6. С. 27—44.

75. Фет А. Отголосок сельского судьи //Русский вестник. 1874. № 9. С. 388—410.

76. Фет А. По вопросу о личном найме // Русский вестник. 1876. № 1. С. 408—441.

77. Фет А. По поводу отзывов земств о преобразовании местных учреждений // Московские ведомости. 1888. № 14. С. 3—4.

78. Фет А. По поводу статьи г. Безобразова «Наши охранители и наши прогрессисты» // Современная летопись. 1870. № 2. С. 3—5.

79. Фет А. А. Афоризмы / Публ. Н. П. Генераловой // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. С. 14—27.

80. Фет А. А. В. П. Боткин, И. С. Тургенев и граф Л. Н. Толстой. Из воспоминаний // Русское обозрение. 1890. Т. 1. Янв. С. 7—73; Февр. С. 463—515; Т. 2. Март. С. 5—45; Апр. С. 479—506; Т. 3. Май. С. 49—68; Т. 4. Июль. С. 6—30; Авг. С. 451—470.

81. Фет А. А. Вне моды // Нива. 1889. № 1. С. 2—8.

82. Фет А. А. Дядюшка и двоюродный братец // Отечественные записки. 1855. № 10. С. 171—238.

83. Фет А. А. Из моих воспоминаний // Русский вестник. 1888. № 8. С. 3—56; 1889. № 1. С. 125—155; № 6. С. 98—120; № 7. С. 131—173; № 11. С. 123—158.

84. Фет А. А. Из моих школьных воспоминаний // Русская школа. 1891. № 1. С. 28—43; № 2. С. 34-^7; № з. с. 30—52.

85. Фет А. А. Каленик // Отечественные записки. 1854. № 3. С. 3—16.

86. Фет А. А. Кактус // Русский вестник. 1881. № 11. С. 230—238.

87. Фет А. А. Наша интеллигенция (Отрывки) / Подгот. к публ. и примеч. Г. Д. Аслановой // Фет А. А. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. ст / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во Курск, пед. ун-та, 1998. С. 127—141.

88. Фет А. А. Наша интеллигенция / Публ. Г. Д. Аслановой // Вопросы философии. 2000. № 11. С. 127—174.

89. Фет А. А. Наши корни / Публ. и примеч. В. И. Щербакова // А. А. Фет. Поэт и мыслитель. Сб. науч. тр. / ИМЛИ РАН, Академия Финляндии / Редкол.: Е. Н. Лебедев (гл. ред.) и др.. М.: Изд-во «Наследие», 1999. С. 171—235.

90. Фет А. А. «Не те» // Русский вестник. 1874. № 4. С. 816—823.

91. Фет А. А. О стихотворениях Ф.Тютчева // Русское слово. 1859. № 2. Отд. И. С. 63—84.

92. Фет А. А. Ответ на статью «Русского вестника» об «Одах Горация» // Отечественные записки. 1856. № 6. С. 27—44.

93. Фет А. А. О поцелуе // Поцелуй. Исследования и наблюдения. Поцелуй с точки зрения физиол., гигиенич., истор., этнографич., юрид., гигиенич., филолог. и пр. СПб., 1892. С. 181—184.

94. Фет А. А. Объяснение имени словянин по Шафарику и Колару и собственное мое мнение по этому предмету / Публ. А. С. Мыльникова // Славянские литературные связи / Отв. ред. М. П. Алексеев. Л.: Наука, 1968. С. 265—274.

95. Фет А. А. Первый заяц // Семейные вечера. 1871. № 8. С. 1—9.

96. Фет А. А. По вопросу о найме рабочих // Русский вестник. 1876. Кн. 1. С. 408—441.

97. Фет А. А. По поводу статуи г. Иванова на выставке Общества любителей художеств // Художественный сборник. Издание Московского общества любителей художеств. М., 1866. T. I. С. 75—92.

98. Фет А. А. Ранние годы моей жизни // Русское обозрение. 1893. Т. 19. Янв. С. 5—26; Февр. С. 461—483; Т. 20. Март. С. 5—25; Апр. С. 533—553.

99. Фет А. А. Семейство Гольц // Русский вестник. 1870. № 9. С. 281—321.

100. Фет А. А. Что случилось по см<ерти> Анны Кар<ениной> в Русск<ом> В<естнике> // Литературное наследство. Т. 37—38. М.: АН СССР, 1939. С. 231—238.

101. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Пер. А. Фета. Спб.: Тип. M. М. Стасюлевича, 1881. 490 с.

102. Деревягина Е. В. Позабытое письмо А. А. Фета // Афанасий Фет и русская литература: Материалы Междунар. науч. конф. «XVIII Фетовские чтения» / Под ред. М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. С. 3—5.

103. Из архива Е. Н. Эдельсона. Письма А.А.Григорьева, А.А.Фета, И. А. Гончарова и др. / Вступ. ст. В. А. Бочкарева; Примеч. Э. Г. Фрейтага // Учен. зап. Вып. 6. Каф. литературы / Под ред. Я. А. Ротковича. Куйбышев: Куйбышев, изд-во, 1942. С. 180—202.

104. Из переписки. Письма графа JI. Толстого, А. Фета и Н. Н. Страхова // Русское обозрение. 1901. Вып. 1. С. 70—104.

105. К. Р. Избранная переписка / Сост. J1. И. Кузьмина. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1999. 528 с.

106. Космолинская Г. А. Письма А. А. Фета к Ф. Е. Коршу // Из фонда редких книг и рукописей Научной библиотеки Московского университета / Под ред. Е. С. Карповой. М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 204—228.

107. Леонтьев К. Н. Избранные письма (1854—1891) / Публ., предисл. и коммент. Д. В. Соловьева; Вступ. ст. С. Носова. СПб.: Пушкинский фонд, 1993. 640 с.

108. Маричева Л. М. Три письма А. А. Фета к О. В. Галаховой, ур. Шеншиной // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Голле Г. Е. (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПИ, 1992. С. 338—343.

109. Матвеева Н. В. Письма К. П. Матвеевой к А. А. Фету // А. А. Фет. Поэт и мыслитель. К 175-летию со дня рождения А. А. Фета. Сб. науч. тр. / ИМЛИ РАН, Академия Финляндии / Редкол.: Е.Н.Лебедев (гл. ред.) и др.. М.: Изд-во «Наследие», 1999. С. 270—277.

110. Мендельсон Н. М. Письма В.П.Боткина к М.П.Боткиной-Фет и А. А. Фету // Сборник Публичной библиотеки СССР им. Ленина. Т. 2. М.: Издание б-ки, 1928. С. 64—95.

111. О смерти А. А. Фета / Публ. Аслановой Г. Д. // Российский архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX в. Вып. 5. / Гл. ред. А. Л. Налепин. М.: Студия «ТРИТЭ»: Рос. Арх., 1994. С. 240—248.

112. Переписка А.А.Фета с А.Я.Полонским / Публ. Г.Л.Медынцевой и 3. В. Гротской // Новые материалы по истории русской литературы. Сб. науч. тр. Гос. лит. музея. М., 1994. С. 49—91.

113. Переписка Великого Князя Константина Константиновича Романова (К. Р.) с Афанасием Афанасьевичем Фетом / Публ. подгот. Смирнова И. // Русский архив. М., 1993. Вып. 3. С. 73—96.

114. Переписка Л. Н. Толстого с Н. Н. Страховым, 1880—1894. СПб., 1913. 464 с.

115. Писемский А. Ф. Письма / Подгот. текста и коммент. М. К. Клемана и А. П. Могилянского. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1936. 925 с.

116. Письма А. А. Фета А. В. Олсуфьеву / Публ. Г. Д. Аслановой // Записки Отдела рукописей. Вып. 50. М.: Изд-во «Рос. гос. б-ка», 1995. С. 214—246.

117. Письма А. А. Фета А. В. Олсуфьеву / Публ. Г. Д. Аслановой // Записки Отдела рукописей. Вып. 51. М.: Изд-во «Рос. гос. б-ка», 2000. С. 251—279.

118. Письма А. А. Фета к И. С. Тургеневу / Публ. А. П. Ауэра, Н. П. Генераловой // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПИ, 1992. С. 328—338.

119. Письма А. А. Фета С. А. Петровскому и К. Н. Леонтьеву / Подгот. текста, публ., вступ. заметка и примеч. В. Н. Абросимовой // РЫЫо§1са. Двуязычный журнал по русской и теоретической филологии. 1996. Т. 3. № 5/7. С. 289—310.

120. Письма И. А. Гончарова к А. А. Фету. 1861—1888 // Русский Архив. 1900. № 5. С. 68—74.

121. Письма И. П. Новосильцова к А. А. Фету (1883—1890). Часть I (1883— 1884) / Публ. Е. В. Виноградовой // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2001 год / Отв. ред. Т. Г. Иванова. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2006. С. 179—218.

122. Письма к А. В. Дружинину (1850—1863) / Ред. и коммент. П. С. Попова. Гл. ред. Вл. Бонч-Бруевич. М., 1948. 424 с.

123. Письма Н. Ф. Христиановича к А. А. Фету / Публ. Г. Д. Аслановой // Российский архив. М.: Студия «ТРИТЭ»: Рос. Арх., 1992. Вып. 2—3. С. 239—245.

124. Фет в переписке с И. П. Борисовым // Литературная мысль. Альманах. 1. Пг.: Центральное кооперативное изд-во «Мысль», 1923. С. 211—228.

125. Анненков П. В. Шесть лет переписки с И. С. Тургеневым. 1856—1862 // Вестник Европы. 1885. № 3. С. 5—41; № 4. С. 465—505.

126. Без<образ>ов В. Из деревни // Современная летопись. 1863. № 28. С. 7— 10; № 31. С. 11—13; № 35. С. 4—6; № 38. С. 5—8.

127. Безобразов В. П. Письма в редакцию журнала «Век». СПб.: Тип.

128. B. Безобразова, 1861. 67 с.

129. Безобразов В. О сословных интересах. Мысли и заметки по поводу крестьянского вопроса // Русский вестник. 1858. № 9. Кн. 1. С. 76—102.

130. Безобразов В. П. Наши охранители и наши прогрессисты // Русский вестник. 1869. № 9/10. С. 389—486.

131. Безыменный С. <А. В. Дружинин>. Прошлое лето в деревне // Русский вестник. 1862. № 2. С. 664—702; № 3. С. 380—416; № 5. С. 42—76; № 6.

132. C. 509—551; № 7. С. 67—114; № 8. С. 610—658; № 9. С. 197—238.

133. Белинский В. Г. Поли. собр. соч.: В 13т./ Редкол.: Н. Ф. Бельчиков (глав, ред.) и др.. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1953—1959.

134. Боборыкин П. Д. Воспоминания: В 2 т. / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Э. Виленской и Л. Ройтберг. М.: Худож. лит., 1965. Т. 1. 567 е.; Т. 2. 670 с.

135. Боборыкин П. Об издании в 1864 году журнала «Библиотека для чтения» под новой редакцией // Библиотека для чтения. 1863. № 9. С. 1—10.

136. Васильчиков В. И. Несколько слов о вольнонаемном труде в сельском хозяйстве в Черноземной полосе России // Современная летопись. 1869. № 26. 13 июля. С. 1—4.

137. Галкин Н. Из деревни // Современная летопись. 1869. № 40. С. 6—7.

138. Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. / Редкол.: В. П. Волгин (глав, ред.) и др.. М.: Изд-во АН СССР, 1954—1966.

139. Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. / Гл. ред. Н.Л.Мещеряков; Н. Ф. Бельчиков, Б. В. Томашевский. Л.: АН СССР, 1938—1952.

140. Гончаров И. А. в кругу современников. Неизданная переписка / Сост., подгот. текста и коммент. Е. К. Демиховской и О. А. Демиховской. Псков: Изд-во Псков, обл. ин-та повышения квалификации работников образования, 1997. 453 с.

141. Гончаров И. А. На Родине / Сост., авт. вступ. ст. и примеч. В. А. Недзвецкий. М.: Сов. Россия, 1987. 397 с.

142. Гончаров И. А. Очерки. Статьи. Письма. Воспоминания современников / Сост., вступ. ст., примеч. Т. В. Громовой. М.: Правда, 1986. 589 с.

143. Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8 т. / Под общ. ред. С. И. Машинского. М.: Худож. лит., 1977—1980.

144. Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8 т. / Примеч. А. Г. Цейтлина. М.: Правда, 1952—1955.

145. Григорович Д. В. Не по хорошу мил, — по милу хорош // Русский вестник. 1889. № 1.С. 38—94.

146. Григорович Д. В. Литературные воспоминания / Вступ. ст. Г. Елизаветиной; Сост., подгот. текста и коммент. Г. Елизаветиной и И. Павловой. М.: Худож. лит., 1987. 335 с.

147. Григорьев А. Воспоминания / Изд. подгот. Б.Ф.Егоров. Л.: Наука, 1980. 439 с.

148. Григорьев А. А. Воспоминания / Ред. и коммент. Иванова-Разумника. М.;Л.: Academia, 1930. 699 с.

149. ДружининА. В. Повести. Дневник / Изд. подгот. Б.Ф.Егоров,

150. B. А. Жданов. М.: Наука, 1986. 512 с.

151. И. Б. <Иван Борисов>. О порядках на наших железных дорогах // Современная летопись. 1870. № 36. С. 12.

152. Кишкин М. Сельскохозяйственные беседы при Московском обществе сельского хозяйства // Современная летопись. 1863. № 5. С. 6—8; № 18. С. 9; 1864. № 3. С. 12—14; № 6. С. 10—12; № 8. С. 12— 14; № 15. С. 14—16.

153. Кузмин А. Деревенские заметки // Современная летопись. 1865. № 5.

154. C. 5—7; 1865. № 14. С. 8—10: № 15. С. 11—12; 1866. № 30. С. 6—8; 1867. №40. С. 6—10.

155. Кузмин А. Хозяйственные заметки // Современная летопись. 1863. № 27. С. 9—11; № 37. С. 12—15; 1864. № 12. С. 8—9.

156. Курбановский М. Н. Нищенство и благотворительность // Современник. 1860. №9. С. 249—304.

157. ЛонгиновМ. Издания Н. В. Гербеля. Собрание сочинений А. В. Дружинина. С.-Петербург. 1865. Томы 2, 3, 4, 5 и 6. Шекспир в переводе русских писателей. Том второй. СПб., 1866 // Современная летопись. 1866. № 20. 19 июня. С. 12.

158. М. <Дружинин А. В.>. Из дальнего угла Петербургской губернии // Северная пчела. 1862. № 231. 27 августа. С. 921.

159. M. <Дружинин A. В .>. Как облегчить переход к вольному труду для нашего края // Северная пчела. 1862. № 129. 14 мая. С. 515—516.

160. Мудрость народная. Жизнь человека в русском фольклоре. Вып. 3. Юность и любовь: Девичество / Сост., подгот. текстов, вступ. ст. и коммент. JI. Астафьевой и В. Бахтиной. М.: Худож. лит., 1994. 525 с.

161. Константинович Д. Записки военного // Русский вестник. 1862. № 4. С. 807—865; 1864. № 9. С. 253—278; № 10. С. 578—612; №2. С. 776—790; 1865. № 5. С. 172—212; № 8. С. 623—662.

162. Крестовский В. В. Собр. соч.: В 8 т. / Под ред. Ю. Л. Ельца. СПб.: «Общественная польза», 1899—1900.

163. Лесков Н. С. Собр. соч.: В 11 т. / Под общ. ред. В. Г. Базанова. М.: Гослитиздат, 1956—1958.

164. Некрасов Н. А. Полн. собр. соч. и писем: В 15т./ Редкол.: М. Б. Храпченко (гл. ред.) и др.. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1981— .

165. Николай М. <КулишП. А.>. История Ульяны Терентьевны // Современник. 1852. №8. С. 139—252.

166. Николай М. <КулишП. А.>. Яков Яковлич. Повесть // Современник. 1852. № 10. С. 137—188.

167. Ольга N. <С. В. Энгельгардт>. Из воспоминаний // Русский вестник. 1887. № 10. С. 690—715; № 11. С. 159—180.

168. Ольга N. <С. В. Энгельгардт>. Из воспоминаний // Русское обозрение. 1890. №11. С. 83—115.

169. Ольга N. <С. В. Энгельгардт>. Из прошлого // Русский вестник. 1889. № 7. С. 25—58.

170. Ольга N. <С. В. Энгельгардт>. Не одного поля ягоды // Русский вестник. 1868. № 8. С. 485—549.

171. Ольга N. <С. В. Энгельгардт>. Не сошлись // Русский вестник. 1867. № 4. С. 776—818.

172. Панаева (Головачева) А. Я. Воспоминания / Вступ. ст. К. И. Чуковского; Примеч. Г. В. Краснова и Н. М. Фортунатова. М.: Правда, 1986. 512 с.

173. Письма из деревни. Очерки о крестьянстве в России второй половины XIX века / Сост. Ю. В. Лебедев. М.: Современник, 1987. 601 с.

174. Полонский Я. П. Проза / Сост., вступ. ст. и примеч. Э. А. Полоцкой. М.: Сов. Россия, 1988. 496 с.

175. Полонский Я. П. Школьные годы (Начало грамотности и гимназия) // Русская школа. 1890. № 1. С. 75—94; № 2. С. 6—19.

176. Полонский Я. П. Старина и мое детство // Русский вестник. 1890. №2. С. 110—138; №6. С. 38—56; 1891. №5. С. 33—48.

177. ПушкинА. С. Полн. собр. соч.: В 16 т. / Ред. ком-т: М.Горький, С. М. Бонди, В. Д. Бонч-Бруевич и др.. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1937— 1949; Т. 17 (справочный). М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1959.

178. Столыпин Д. А. Наши земледельческие порядки до и после отмены крепостного права//Русский архив. 1874. Кн. 1. С. 1369—1374.

179. Судебные уставы 20 ноября 1864 года // Современная летопись. 1864. № 2. Декабрь. С. 1—16.

180. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. / Под общ. ред. В. Г. Черткова. М.: Гослитиздат, 1928—1958.

181. Толстой Л. Н. Собр. соч.: В 22 т. / Редкол.: М. Б. Храпченко (гл ред.) и др.. М.: Худож. лит., 1978—1984.

182. Толстой Л. Н. Педагогические сочинения / Сост. Н. В. Вейкшан (Кудрявая). М.: Педагогика, 1989. 544 с.

183. Толстой Л. Н. Четвероевангелие: Соединение и перевод четырех Евангелий. М.: Изд-во Эксмо, 2002. 768 с.

184. Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. / Под общ. ред. М. П. Алексеева. М.;Л.: Наука, 1960—1968.

185. Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. / Гл. ред. М. П. Алексеев и др.. 2-е изд., испр. и доп. М.: Наука, 1978 — .

186. Урусов С. С. Мысли о военной реформе И Беседа. 1871. № 1. С. 237—253.

187. Чернышевский Н. Г. Поли. собр. соч.: В 15 т. / Под общ. ред. В. Я. Кирпотина. М.: Гослитиздат, 1939—1953.

188. Шарапов С. Ф. А. Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки. СПб.: M. М. Ледерле и К?5 1893. 62 с.

189. Шарапов С. Ф. По русским хозяйствам. (Путевые письма из летней поездки 1892 года в газету «Новое время»). М., 1893. 232 с.

190. Шатилов И. Н. О сельскохозяйственном образовании в России // Русский вестник. 1864. Т. 50. № 3. С. 310—328.

191. ШелгуновН. В. Рабочий пролетариат в Англии и во Франции // Современник. 1861. №9. С. 131—173; № ю. С. 485—518; № 11. С. 205—270.

192. Энгельгардт А. Н. Из деревни: 12 писем, 1872—1887. М.: Мысль, 1987. 636 с.

193. Юрьев С. А. В чем наша задача? //Беседа. 1871. № 1. С. 81—129.

194. Юрьев С. А. Об издании ученого, литературного и политического журнала «Беседа» в будущем году // Беседа. 1872. № 10.V

195. Боткин В. П. Стихотворения А. А. Фета. СПб., 1856 // Современник. 1857. № 1. Отд. III. С. 1—42.

196. Боткин В. П. Литературная критика; Публицистика; Письма / Сост., вступ. ст. и примеч. Б. Ф. Егорова. М.: Сов. Россия, 1984. 320 с.

197. В.-ов. H. <Воскобойников Н.> Что такое наши теперешние журнальные направления // Библиотека для чтения. 1864. № 1. С. 1—44.

198. Вогюэ М. Современные русские писатели. Толстой — Тургенев — Достоевский. М.: В. Н. Маракуев, 1887. 60 с.

199. Григорьев А. А. Искусство и нравственность: Статьи и письма / Сост., вступ. ст., коммент. Б. Ф. Егорова. М.: Современник, 1986. 349 с.

200. Григорьев А. А. Литературная критика / Сост., вступ. ст. и примеч. Б. Ф. Егорова. М.: Худож. лит., 1967. 631 с.

201. Григорьев А. Русская изящная литература в 1852 году // Москвитянин. 1853. № 1. Отд. V. С. 1—64.

202. Григорьев А. Стихотворения А. Фета // Отечественные записки. 1850. № 2. С. 49—72.

203. Грот Н. Я. О значении философии Шопенгауэра // Труды Московского Психологического Общества. Вып. 1. А. Шопенгауэр. Очерки его жизни и учения. М., 1888. С. 75—114.

204. Дружинин А. В. Стихотворения А. А. Фета. СПб., 1856 // Библиотека для чтения. 1856. № 5. Отд. V. С. 1—19.

205. Е. Э. <Эдельсон Е. Н.> Журналистика // Москвитянин. 1854. № 7. С. 132—140.

206. Е. Э. <Эдельсон Е. Н.> Взбаламученное море. Роман А. Писемского. («Русский вестник». №№ 3—8) // Библиотека для чтения. 1863. № 11/12. Отд. XIV. С. 1—21.

207. Зайцев В. А. Стихотворения А. А. Фета. 2 части. М., 1863 // Русское слово. 1863. № 8. С. 62—67.

208. Калачинский П. Философское пессимистическое миросозерцание Шопенгауэра и его отношение к христианству. Критическое исследование. Киев, Тип. Г. Т. Корчак-Новицкого, 1887. 190 с.

209. Кони А. Ф. Воспоминания о писателях / Сост., вступ. ст. и коммент. Г. М. Миронова и JI. Г. Миронова. М.: Правда, 1989. 656 с.

210. Лопатин Л. М. Нравственное учение Шопенгауэра // Труды Московского Психологического Общества. Вып. 1. А. Шопенгауэр. Очерки его жизни и учения. М., 1888. С. 115—144.

211. Мережковский Д. С. Старый вопрос по поводу нового таланта // А. П. Чехов: pro et contra / Сост., предисл., общая ред. И. Н. Сухих; послесл. и примеч. А. Д. Степанова. СПб.: РХГИ, 2002. 1072 с.

212. Михайловский Н. К. Записки современника (1881—1882 г.) // Михайловский Н. К. Сочинения: В 6 т. СПб.: Изд. ред. журн. «Русское богатство», 1897. Т. 5. С. 560—564.

213. Михаловский Д. Л. Шекспир в переводе г. Фета (Юлий Цезарь, трагедия Вильяма Шекспира, пер. А. Фета. «Библиот<ека> для чт<ения>», март 1859 г.) // Современник. 1859. № 6. С. 255—288.

214. Николаев Ю. Несколько замечаний о Тургеневе и Толстом: По поводу книги А. А. Фета: Мои воспоминания. Два тома. М., 1890 // Московские ведомости. 1890. № 293. 13 октября. С. 3—4.

215. Писарев Д. И. Сочинения: В 4 т. / Подгот. текста, вступ. ст. и примеч. Ю. С. Сорокина. М.: Гослитиздат, 1955—1956.

216. Страхов Н. Н. А. А. Фет. Биографический очерк // А. А. Фет. Полн. собр. стихотворений: В 2-х т. / Со вступ. ст. Н. Н. Страхова и Б. В. Никольского. СПб.: Изд-во т-ва А. Ф. Маркс, 1912. Т. 1. С. 3—11.

217. Страхов Н. Н. Толки о Толстом // Вопросы философии и психологии. 1891. №5. Кн. 9. С. 98—133.

218. Страхов Н. Н. Литературная критика / Вступ. ст., сост. Н. Н. Скатова, примеч. Н. Н. Скатова и В. А. Котельникова. М.: Современник, 1984. 431 с.

219. Шевырев С. Сочинения Александра Пушкина // Москвитянин. 1841. Ч. 5. №9. С. 236—271.

220. Шестаков С. Оды Горация в переводе г. Фета // Русский вестник. 1856. №2. Кн. 1.С. 562—578.265. <Эдельсон Е. Н.> Стихотворения А. А. Фета. Две части. 1863 // Библиотека для чтения. 1863. № 9. с. 79—88.1. VI

221. Абрамовская И. С. Парижские впечатления А. Фета // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. С. 92—98.

222. Абрамовская И. С. Странствующий домосед, или Фет-путешественник // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2005. С. 58—66.

223. Алдонина Н. Б. А.В.Дружинин (1824—1864). Малоизученные проблемы жизни и творчества: Монография. Самара: Изд-во СГПУ, 2005. 532 с.

224. Андреев Ю. По законам искусства (О природе документальности) // Вопросы литературы. 1979. № 2. С. 28—49.

225. Андреева В. Толстой и Фет. — Опыт жизнестроительства // Антология гнозиса. Современная русская и американская проза, поэзия, живопись, графика и фотографии: В 2 т. / Под ред. А. Ровнера и др.. СПб.: Медуза, 1994. Т. 1. С. 224—239.

226. Апостолов Н. Н. Толстой и Диккенс // Толстой и о Толстом: новые материалы /Ред. Н. Н. Гусев. М., 1924. С. 104—123.

227. Асланова Г. «Навстречу сердцем к вам лечу»: история женитьбы А. А. Фета по архивным документам // Новый мир. 1997. № 5. С. 197—210.

228. Асланова Г. Д. Земельный вопрос в публицистике А. А. Фета 80-х годов // Фет А. А. Проблемы изучения жизни и творчества / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 60—67.

229. Асланова Г. Д. В плену легенд и фантазии // Вопросы литературы. 1997. № 5. С. 175—195.

230. Асланова Г. «Усилить бой бестрепетных сердец. .»II Фет А. Проза поэта. М.: Вагриус, 2001. С. 5—9.

231. Асланова Г. Д. Гоголь и Фет // Н. В. Гоголь: Загадка третьего тысячелетия: Первые Гоголевские чтения: сб. докл. / Под ред. В. П. Викуловой. М.: Кн. дом «Университет», 2002. С. 179—188.

232. Асланова Г. Д. Иван Петрович Борисов — друг и родственник Фета // А. А. Фет и русская литература: XVI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2002. С. 120—126.

233. Асланова Г. Д. JI. Н. Толстой и А. А. Фет. История взаимоотношений // Друзья и гости Ясной Поляны. Материалы науч. конф., посвященной 160-летию С. А. Толстой (1844—1919) / Отв. ред. В. И. Толстой. Тула: Издательский дом «Ясная Поляна», 2006. С. 61—73.

234. Асмус В. Ф. Религиозно-философские трактаты Л.Н.Толстого // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. / Под общ. ред. В. Г. Черткова. М.: Гослитиздат, 1928—1958. Т. 23 / Подгот. текста и коммент. Н.Н.Гусева. М.: Гослитиздат, 1957. С. V—XXXII.

235. Ауэр А. П. Взаимодействие стиха и прозы как проявление индивидуального стиля А. А. Фета // Взаимодействие творческих индивидуальностей писателей XIX — начала XX века / Под ред. В. Н. Аношкиной. М.: МГЛУ, 1991. С. 50—58.

236. Бахтин М. М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. СПб.: Азбука, 2000. 336 с.

237. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худож. лит., 1975. 504 с.

238. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества: Сб. избр. тр. / Примеч. С. С. Аверинцева, С. Г. Бочарова. М.: Искусство, 1979. 423 с.

239. Блок Г. Рождение поэта. Повесть о молодости Фета. По неопубликованным материалам. Л.: Время, 1924. 112 с.

240. Блок Г. П. Летопись жизни А. А. Фета / Публ. Б. Я. Бухштаба // Фет A.A. Традиции и проблемы изучения: Межвуз. сб. науч. тр. / Редкол.: Н. Н. Скатов (отв. ред.) и др.. Курск: Курск, гос. пед. ин-т, 1985. С. 129—182.

241. Блок Г. П. Фет и Бржеская // Начала. Журнал истории литературы и истории общественности. 1922. № 2. С. 106—123.

242. Бухштаб Б. Я. Творческий труд Фета // Известия АН СССР. Серия лит-ры и яз. 1973. № 1.С. 3—14.

243. Бухштаб Б. Я. Судьба литературного наследства А. А. Фета // Литературное наследство. Т. 22—24. М.: Журнально-газет. объед., 1935. С. 561—602.

244. Бухштаб Б. Я. Библиографические разыскания по русской литературе XIX века. М.: Книга, 1966. 175 с.

245. Бухштаб Б. Я. А. А. Фет. Очерк жизни и творчества. Л.: Наука, 1974. 135 с.

246. Бухштаб Б. Я. Фет и другие: Избр. работы / Сост., вступ. ст., подгот. текста М. Д. Эльзона при участии А. Е. Барзаха. СПб.: Акад. проект, 2000. 555 с.

247. Вайман С. «К сердцу сердцем.» (об «органической критике» Ап. Григорьева) // Вопросы литературы. 1988. № 2. С. 150—182.

248. Вайман С. Т. Гармонии таинственная власть. Об органической поэтике. М.: Сов. писатель, 1989. 365 с.

249. Виролайнен М. Н. Гоголевская мифология городов // Пушкин и другие: Сб. статей, посвященный 60-летию со дня рождения С. А. Фомичева / Науч. ред. и сост. В. А. Кошелев. Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 1997. С. 230—238.

250. ВолоховаН. В. Фет и Толстой: творчество как опыт самопознания // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фе-товские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 235—242.

251. Гаврилова Л. И., Рыжков П. А. А. А. Фет и «поэзия мысли» // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В.А. Кошелева, Г.Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 52—60.

252. Гаспаров М. Л. Лирические концовки Фета, или Как Тургенев учил Фета одному, а научил другому // Новое литературное обозрение. 2002. № 56. С. 96—113.

253. Генералова Н. П. А. А. Фет и И. С. Тургенев: Незавершенный спор // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: КГПУ, 1994. С. 23—43.

254. Генералова Н. П. Комментарий к одному «стихотворению на случай» А. Фета // Русская литература. 1996. № 3. С. 168—180.

255. Генералова Н. П. Предисловие, посвященное графине С.А.Толстой и комментарии ко II части «Фауста» Гете // 175 лет со дня рождения А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др. Курск: КГПУ, 1996. С. 151—163.

256. Генералова Н. П. Стихотворения 1863 // Фет А. А. Сочинения и письма: В 20 т. / Гл. ред. В. А. Кошелев. Т. 1. Стихотворения и поэмы. 1839—1863. СПб.: Акад. проект, 2002. С. 461—489.

257. Генералова Н. П. И. С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных отношений. СПб.: РХГИ, 2003. 584 с.

258. Генералова Н. П. «На распутье»: Фет об исторических судьбах России» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной и М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 69—83.

259. Генералова Н. П. Где найти зимского щеня? // Тургеневский ежегодник 2004 года / Сост. и ред. Л. А. Балыкова, Л. В. Дмитрюхина. Орел: Издательский Дом «Орлик», 2006. С. 81—89.

260. Генералова Н. П. Об адресате «Двух писем о значении древних языков в нашем воспитании» А. Фета// Русская литература. 2006. № 1. С. 274—276.

261. Генералова Н. П. О первых публицистических выступлениях Фета // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ, 2007. С. 63—80.

262. Генералова Н. П. Куда девался Чацкий? (Еще раз о статье Фета «Фамусов и Молчалин. Кое-что о нашем дворянстве») // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ, 2008. С. 68—85.

263. Гинзбург JI. Я. О литературном герое. JL: Сов. писатель, 1979. 222 ёс.

264. Гинзбург JI. Я. О психологической прозе. Д.: Худож. лит., 1977. 443 с.

265. Гинзбург JI. Я. Литература в поисках реальности: Статьи. Эссе. Заметки. Л.: Сов. писатель, 1987. 400 с.

266. Голле Г. Е. Фет и Чехов // 175 лет со дня рождения А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: КГПУ, 1996. С. 235—248.

267. Горбачева Н. Н. Фет — Семенкович — Чехов // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле и др.. Курск: КГПУ, 1994. С. 246—269.

268. Григорович А. И. История 13 Драгунского Военного Ордена генерал-фельдмаршала графа Миниха полка. Т. II. 1809—1860 гг. СПб.: Тов-во Р. Голике и А. Вильберг, 1912. 228 с.

269. ГригоровичА. Памятка орденца. 1709—1909. СПб.: Тип. «Бережливость», 1909. 79 с.

270. Григорьев А. А. Материалы для биографии / Под ред. В. Княжнина. Пг.: Изд-во Пушкинского Дома при Акад. наук., 1917. 412 с.

271. Громов П. П. О стиле Льва Толстого: Становление «диалектики души». Л.: Худож лит., 1971.390 с.

272. Гусев Н. Н. Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1881 по 1885 год. М.: Наука, 1970. 558 с.

273. Гусев Н. Н. Летопись жизни и творчества Л. Н. Толстого. 1828—1890. М.: Гослитиздат, 1958. 837 с.

274. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: «Русский язык», 1978—1980.

275. ДарскийД. «Радость земли». Исследование лирики Фета. М.: Изд-во К. Ф. Некрасова, 1916. 208 с.

276. Джаншиев Г. А. Из эпохи Великих реформ. (Освобождение крестьян. Отмена телесного наказания, цензурная реформа. Новый суд и пр.). Исторические справки. 3-е изд., доп. М.: Тип. А. И. Мамонтова, 1892. 383 с.

277. Егоров Б. Ф. О мастерстве литературной критики. Жанры. Композиция. Стиль. Л.: Сов. писатель. Ленингр. отд-ние , 1980. 318 с.

278. Егоров Б. Ф. Ап. Григорьев // Русская литература и фольклор (Вторая половина XIX в.) / Отв. ред. А. А. Горелов. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние , 1982. С. 255—286.

279. Егоров Б. Ф. Борьба эстетических идей в России середины XIX века. Л.: Искусство, 1982. 269 с.

280. Егоров Б. Ф. Борьба эстетических идей в России 1860-х годов. Л.: Искусство, 1991. 336 с.

281. Егоров Б. Ф. Аполлон Григорьев. М.: Мол. гвардия, 2000. 219 с.

282. Елизаветина Г. «Последняя грань в области романа.» (Русская мемуаристика как предмет литературоведческого исследования) // Вопросы литературы. 1982. № 10. С. 147—171.

283. Еремин И. П. Лекции и статьи по истории древнерусской литературы. 2-е изд., доп. Л.: Изд-во ЛГУ, 1987. 326 с.

284. Журбина Е. И. Искусство очерка. М.: Сов. писатель, 1957. 221 с.

285. Журбина Е. И. Повесть с двумя сюжетами о публицистической прозе. М.: Сов. писатель, 1974. 295 с.

286. Земледельцева Т. О. Воспоминания Фета о Тургеневе как своем читателе и редакторе // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2005. С. 135—141.

287. Земледельцева Т. О. О специфике развития автобиографического метода в сюжетной прозе Фета // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т,2006. С. 13—120.

288. Земледельцева Т. О. Тайны личной переписки И.С.Тургенева и Л. Н. Толстого с А. А. Фетом // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ,2007. С. 128—139.

289. Иванова Н. Ф. Чехов и Фет (Некоторые проблемы поэтики) // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества / Редкол.: Н. 3. Коковина (гл. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 24—28.

290. Кавалергарды. История, биографии, мемуары / Автор-сост. А. Ю. Бондаренко. М.: Воениздат, 1997. 399 с.

291. Крестовский В. История лейб-гвардии уланского Е. И. Вел. полка. СПб.: В тип. Второго отд-ния Е. И. В. канцелярии, 1877. 354 с.

292. Кантор В. «Средь бурь гражданских и тревоги.» Борьба идей в русской литературе 40—70-х годов XIX века. М.: Худож. лит, 1988. 304 с.

293. Капырина Т. А. Поэтика прозы А. А. Фета (сюжет и повествование). Ав-тореф. дис. .канд. фил. наук. Коломна, 2006. 17 с.

294. Катарский И. М. Диккенс в России. Середина XIX века. М.: Наука, 1966. 428 с.

295. Кашина Н. К. Целостность художественного мира А. А. Фета (Проблема эпического в лирических циклах, поэмах, прозе). Автореф. дис. .канд. фил. наук. Иваново, 1993. 24 с.

296. КерстаР. И. Типы именований мужчин в памятниках украинского языка XYI в. // Антропонимика. М.: Наука, 1970. С. 258—262.

297. Кирсанова Р. М. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм — вещь и образ в русской литературе XIX века. М.: Книга, 1989. 286 с.

298. Кожевникова Н. А. Типы повествования в русской литературе XIX—XX вв. М.: Ин-трус. яз. РАН, 1994. 336 с.

299. Кожинов В. В. Примечания // Фет А. А. Стихотворения. Проза / Вступит, статья, сост. и примеч. В. В. Кожинова. Воронеж: Центр.-Черноземное кн. изд-во, 1978. С. 462—487.

300. Кожинов В. В. О тайнах происхождения Афанасия Фета И Проблемы изучения жизни и творчества A.A. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПИ, 1992. С. 322—328.

301. Кожинов В. В. Тютчев. М.: Мол. гвардия, 1988. 495 с.

302. Козубовская Г. П. Проза Фета: «Проза как поэзия» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 83—95.

303. КоковинаН. 3. Категория памяти в русской литературе XIX века. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2003. 235 с.

304. КолесоваЛ. Н. Проза для детей, 1917—1987: Семинарий. Петрозаводск: ПетрГУ, 1999. 123 с.

305. Колпакова Н. П. Из истории фетовского текста // Поэтика. Кн. 3. Временник Ин-та истории искусства. М.;Л.: Academia, 1927. С. 168—187.

306. Комарова И. В. Мировой суд в провинции: взгляд Афанасия Фета // А. А. Фет и русская литература. Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 132—136.

307. Корнилов А. А. Курс истории России XIX века / Вступ. ст. А. А. Левандовского. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2004. 862 с.

308. Корчагина Л. П. Диалог «умов сердца» (переписка Фета с Толстым) // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др. Курск: Изд-во КГПИ, 1993. С. 166—183.

309. Кошелев В. А. «.Сказаться душой.»: К 175-летию со дня рождения А. А. Фета // Литература в школе. 1995. № 3. С. 8—17.

310. Кошелев В. А. Афанасий Фет и «Пушкинский праздник» 1880 года // Русская литература. 1996. № 3. С. 161—167.

311. Кошелев В. А. Афанасий Фет: Преодоление мифов. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. 336 с.

312. Кошелев В. А. Злоупотребление словом «идея»: «грибоедовская» статья Афанасия Фета // Хмелитский сборник. Вып. 2: Грибоедов и Пушкин. Смоленск: Изд-во СГПИ, 2000. С. 154—167.

313. Кошелев В. А. Комментарии // Фет А. А. Соч. и письма. Т. 1. Стихотворения и поэмы 1839—1863 г. СПб.: Акад. проект, 2002. С. 407—461.

314. Кошелев В. А. О «тургеневской» правке поэтических текстов Афанасия Фета // Новое литературное обозрение. 2001. № 48. С. 157—191.

315. Кошелев В. А. Сто лет семьи Аксаковых. Бирск: Бирск. гос. пед. ин-т, 2005. 380 с.

316. Крайнева И. Н. Статья А. Фета об «Анне Карениной» и «органическая Критика» // Проблемы эстетики и поэтики: Межвуз. сб. науч. трудов. Вып. 160 / Отв. ред. M. М. Уманская и др.. Ярославль: Яросл. пед. ин-т, 1976. С. 57—61.

317. Краснощекова Е. А. Bildungsroman: из восемнадцатого века в девятнадцатый (Трилогия Льва Толстого и «Библиотека моего дяди» Родольфа Тёпфле-ра) // Русская литература. 2006. № 2. С. 37—54.

318. Кузьмина И. А. Письма А. А. Фета П. И. Бартеневу (к истории перевода стихотворения Ф. И. Тютчева «Des premiers ans de votre vie.») // Русская литература. 2001. № 4. С. 165—169.

319. Кузьмина И. А. Материалы к биографии А. А. Фета // Русская литература. 2003. № 1.С. 122—142.

320. Кузьмина И. А. С. А. Толстая, С. П. Хитрово и Фет: к истории отношений // Русская литература. 2005. № 1. С. 133—149.

321. Кузьмина И. А. «Езда по клину и сосед А. Свинцов: попытка реального комментария // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 95—104.

322. Кузьмина И. А. К истории сотрудничества Фета с «Вестником Европы» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 120—127.

323. Кузьмина Л. И. К. Р. и его переписка с деятелями русской культуры // К. Р. Избранная переписка. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1999. С. 5—31.

324. Кулешов В. И. П.В.Анненков — мемуарист // Анненков П. В. Литературные воспоминания / Вступит, статья В. И. Кулешова; Коммент. А. М. Долотовой, Г. Г. Елизаветиной, Ю. В. Манна, И. Б. Павловой. М.: Ху-дож. лит., 1983. С. 5—33.

325. Куприянова Т. Г. Мотив змеи в лирике А. Фета // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та , 2003. С. 76—83.

326. Куприянова Т. Г. Основные мотивы «весеннего» цикла стихотворений А. Фета // Изучение литературы в вузе: Сб. науч. тр. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Сарат. гос. ун-та, 2002. С. 60—71.

327. Куприянова Т. Г. Фольклорные мотивы в цикле стихотворений А. Фета «Баллады» // Междисциплинарные связи при изучении литературы: Сб. науч. тр. / Под ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Сарат. гос. ун-та, 2003. С. 115—120.

328. Лежён Ф. В защиту автобиографии. Эссе разных лет / Пер. с франц. и предисл. Б. Дубина // Иностранная литература. 2000. № 4. С. 108—123.

329. Лежнев А. Проза Пушкина. Опыт стилевого исследования. М.: Гос. изд-во «Худож. лит.», 1937. 416 с.

330. Лесков А. Жизнь Николая Лескова по его личным, семейным и несемейным памятям Предисл. В. Десницкого. М.: Гослитиздат, 1954. 684 с.

331. Летопись жизни и творчества И.С.Тургенева: В 3 т.. [Т. 1.]: (1867— 1870) / Сост. Н. Н. Мостовская. СПб.: Наука, 1997. 224 е.; [Т. 3]: (1876— 1883) / Сост. Н. Н. Мостовская. СПб.: Наука, 2003. 621 с.

332. Лихачев Д. С. Избранные работы: В 3 т. Л.: Худож. лит., 1987. Т. 1. 656 е.; Т. 2. 496 е.; Т. 3.520 с.

333. Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М.: Просвещение, 1988. 352 с.

334. Маймин Е. А. А. А. Фет и Л. Н. Толстой // Русская литература. 1989. № 4. С. 131—142.

335. Майофис М., Кукулин И. Семиотика детства // Новое литературное обозрение. 2002. № 6. С. 279—281.

336. Маричева Л. М. Село Клейменово — родовое гнездо Шеншиных в документах и воспоминаниях // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. тр. Курск: КГПУ, 1994. С. 239—246.

337. Машинский С. О мемуарно-автобиографическом жанре // Вопросы литературы. 1960. № 6. С. 129—146.

338. Мемуары на сломе эпох // Вопросы литературы. 1999. № 1. С. 3—34.

339. Мемуары на сломе эпох: «Круглый стол» // Вопросы литературы. 2000. № 1. С. 3—43.

340. Минералов Ю. И. Теория художественной словесности (поэтика и индивидуальность). М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1999. 360 с.

341. Михайлова С. Ю. А. А. Фет: стихи и проза — единый план (деревенские очерки, критические статьи, воспоминания, переводы, рассказы, лирика) //

342. A. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 37—45.

343. Михайлова С. Ю. Реминисцентный анализ рассказа «Дядюшка и двоюродный братец» (К постановке проблемы) // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVII Фетовские чтения» / Под ред.

344. B. А. Кошелева, М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. С. 98—113.

345. Медынцева Г. Л. Коллекция Фета в Государственном литературном музее // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества: Материалы XII Фетов-ских чтений / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 47—53.

346. МелковаА. С. Фет и семья Толстых. 1876—1888 // А.А.Фет. Поэт и мыслитель К 175-летию со дня рождения А. А. Фета. Сб. науч. тр. / ИМЛИ РАН, Академия Финляндии / Редкол.: Е. Н. Лебедев (гл. ред.) и др.. М.: Изд-во «Наследие», 1999. С. 277—290.

347. Мень А. «Богословие» Льва Толстого и христианство // Толстой Л. Н. Четвероевангелие: Соединение и перевод четырех Евангелий. М.: Изд-во Эксмо, 2002. С. 747—763.

348. Монин М. А. Философия Шопенгауэра в поэзии Фета // А. А. Фет и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. унта, 2000. С. 116—126.

349. МураткинаЕ. Л. Лев Толстой и Чарльз Диккенс: духовные интенции художественных открытий. Кострома: Изд-во Костром, ун-та , 2006. 354 с.

350. Неелов Е. М. Заметки о «взрослых» смыслах детской литературы // Проблемы детской литературы и фольклор: Сб. науч. тр. / Редкол.: Л. Н. Колесова (отв. ред.) и др. Петрозаводск: ПетрГУ, 2004. С. 335—340.

351. Никитин Г. Фет-землевладелец // Дружба народов. 1995. № 1. С. 137—149.

352. НиколинаН. А. Поэтика русской автобиографической прозы: Учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 2002. 424 с.

353. Орлицкий Ю. Б. Стих и проза в русской литературе: Очерки истории и теории. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1991. 200 с.

354. Орлицкий Ю. Б. Стиховое начало в прозе А. Фета // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всероссийской науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000. С. 145—153.

355. Пашутин А. H. Исторический очерк г. Елисаветграда. Елисаветград: Б.и., 1897.311 с.

356. ПерцовП. П. Литературные воспоминания. 1890—1902 гг. М.;Л.: Academia, 1933. 322 с.

357. Петрова Г. В. «Мои воспоминания» Фета в XX веке: о несостоявшемся издательском проекте К. И. Чуковского // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск, 2008. С. 120—136.

358. Петровский Н. А. Словарь русских личных имен: Ок. 2600 имен / Спец. науч. ред. О. Д. Митрофанова. 3-е изд. М.: Рус. яз., 1984. 384 с.

359. Полоцкая Э. А. А. П. Чехов. Движение художественной мысли. М.: Сов. писатель, 1979. 340 с.

360. Попов П. Стиль ранних повестей Толстого // Литературное наследство. Т. 35—36: Лев Толстой. М.: АН СССР, 1939. Кн. I. С. 78—116.

361. Пропп В. Я. О русской народной лирической песне // Пропп В. Я. Сказка. Эпос. Песня / Сост., науч. ред., коммент. В. Ф. Шевченко. М.: Лабиринт, 2001. С. 223—293.

362. Пузин Н. П., Архангельская Т. Н. Вокруг Толстого. 2-е изд. Тула: Приок. кн. изд-во, 1988. 355 с.

363. ПыляевИ. И. Старый Петербург. М.: Совмест. сов.-фин. предприятие «ИКПА», 1991.496 с.

364. Роболи Т. Литература «путешествий» // «Младоформалисты»: Русская проза / Сост. Я. Левченко. СПб.: ИД «Петрополис», 2007. С. 104—128.

365. Розанова С. А. Лев Толстой и Фет. (История одной дружбы) // Русская литература. 1963. № 2. С. 86—107.

366. Рошаль А. А. Из истории журнальной борьбы 60-х годов. Журнал «Библиотека для чтения» под редакцией А. Ф. Писемского // Учен. зап. Азербайджанского пед. ин-та языков им. М.Ф. Ахундова. Серия XII. 1973. № 2. С. 83—89.

367. Русская народная поэзия. Лирическая поэзия: Сб. / Сост., подгот. текста, предисл. к разделам, коммент. Ал. Горелова. Л.: Худож. лит, 1984. 584 с.

368. Русские народные песни / Сост. и вводн. тексты В. В. Варгановой. М., 1988.

369. Русские народные песни, собранные П. В. Шейном. Ч. 1. М.: В универ. тип. «Катков и К0»), 1870. 568 с.

370. СавкинаИ. Разговоры с Зеркалом и Зазеркальем. Автодокументальные женские тексты в русской литературе первой половины XIX века. М.: Новое литературное обозрение, 2007. 416 с.

371. Садовской Б. Ледоход: Статьи и заметки. Пг.: Изд. автора, 1916. 208 с.

372. Скатов Н. Н. Некрасов. М.: Мол. гвардия, 1994. 411 с.

373. Скатов Н. Н. Некрасов. Современники и продолжатели: Очерки. Л.: Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, 1973. 360 с.

374. Сладкевич Н. Г. Очерки истории общественной мысли в России в конце 50-х — начале 60-х годов XIX в. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1962. 286 с.

375. Собрание народных песен П. В. Киреевского / Предисл., послесл., состав. В. И. Калугина. Тула: Приок. кн. изд-во, 1986. 462 с.

376. Собрание народных песен П. В. Киреевского. Подгот текстов, предисл., коммент. 3. И. Власовой; Ст. и муз. прил. М. А. Лобановой. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1986. 326 с.

377. Сорочан А. Ю. «Тайное сродство»: об эзотеризме критики Фета // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2005. С. 90—95.

378. Спектор Н. Б. О «стерновской» и «карамзинской» чувствительности в интерпретации молодого Л. Н. Толстого // Карамзинский сборник: Биография. Творчество. Традиции. XVIII век. Ульяновск: Ульяновск, гос. пед. ун-т, 1997. С. 57—66.

379. Спиридонов В. С., Мишин В. С. «Азбука» и «Новая азбука». История писания и печатания // Толстой JI. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М.: Гослитиздат, 1928—1958. Т. 21. Новая азбука и русские книги для чтения. 1874—1875. М.: Худож. лит., 1957.

380. Стеклов Ю. Неизданная статья А. А. Фета о романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" // Литературное наследство. Т. 25—26. М.: Журнально-газетное объедин., 1936. С. 477—484.

381. Строганов М. В. «Мир от красоты». Проза и поэзия Афанасия Фета. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2005. 164 с.

382. Строганов М. В. Из комментария к рассказу А.А.Фета «Кактус» // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XVIII Фетовские чтения» / Под ред. М. В. Строганова, Н. 3. Коковиной. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. С. 96—111.

383. Строганов М. В. К истории создания Фетом книги «Мои воспоминания» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 104—113.

384. Строганов М. В. Имя героя в воспоминаниях Фета // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ, 2007. С. 97—128.

385. Сухих И. Н. Шеншин и Фет: Жизнь и стихи. СПб.: Изд-во С.-Петерб. унта, 1997. 32 с.

386. Сухотина-Толстая Т. Л. Воспоминания / Вступ. ст. и примеч. А. И. Шифмана. М.: Худож. лит., 1976. 541 с.

387. Суперанский М. В. Болезнь Гончарова / Предисл. В. А. Недзвецкого; Публ. и коммент. М. И. Трепалиной // Гончаров И. А. Новые материалы и исследования. (Литературное наследство. Т. 102). М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2000. С. 574—634.

388. Сутаева 3. Р. Мемуаристика // Теоретико-литературные итоги XX века / Редкол.: Ю. Б. Борев и др.. М.: Наука, 2003. Т. 1. Литературное произведение и художественный процесс. С. 76—79.

389. Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика XVIII-пepвoй половины XIX века: От рукописи к книге. М.: Наука, 1991. 288 с.

390. Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX века. М.:Б. и., 1997.356 с.

391. Тартаковский А. Мемуаристика как феномен культуры // Вопросы литературы. 1999. № 1/2. С. 35—54.

392. Тархов А. От составителя // Фет А. Воспоминания / Предисл. Д. Благого. Сост. и примеч. А. Тархова. М: Правда, 1983. С. 469—474.

393. Тархов А. Е. Проза Фета-Шеншина // Фет А. А. Сочинения: В 2 т. М.: Худож. лит, 1982. Т. 2. Проза / Подгот. текста, сост., коммент. А. Е. Тархова. С. 363—458.

394. Тихомиров В. В. Русская критика XIX века о своеобразии поэзии А. А. Фета // Фет А. А. Традиции и проблемы изучения: Межвуз. сб. науч. тр. / Редкол.: Н. Н. Скатов (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ин-та, 1985. С. 101—105.

395. Толстая A. JI. Отец. Жизнь Льва Толстого. М.: Книга, 1989. 503 с.

396. Толстой И. Л. Мои воспоминания / Вступ. ст. С. А. Розановой; Примеч. О. А. Голиненко, Б. М. Шумовой. М.: Правда, 1987. 464 с.

397. Толстой С. Л. Очерки былого. Тула: Приок. кн. изд-во , 1968. 500 с.

398. Томашевский Б. В. Стих и язык. Филологические очерки. М.;Л.: Гослитиздат, 1959. 471 с.

399. Труфанова И. В. Особенности передачи чужой речи в «Воспоминаниях» А. А. Фета // Фет А. А. Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. тр. /Редкол.: Г. Е. Голле и др.. Курск: КГПУ, 1994. С. 153—164.

400. Труфанова И. В. Проза А. А. Фета в контексте русской прозы // А. А. Фет. Поэт и мыслитель: Сб. науч. тр. / ИМЛИ РАН, Академия Финляндии / Гл. ред. Е. Н. Лебедев. М.: Наследие, 1999. С. 115—140.

401. Тукуреев И. А. Творчество Фета в критико-публицистическом контексте своего времени // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной и М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2005. С. 148—162.

402. Тургенев и его современники: Сборник / Отв. ред. М. П. Алексеев. Л.: Наука, 1977. 286 с.

403. Тургенев и круг «Современника». Неизданные материалы 1847—1861 / Вступ. ст. Н. В. Измайлова. М.;Л.: Academia, 1930. 490 с.

404. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Предисл.

405. B. Каверина. М.: Наука, 1977. 574 с.

406. Тютчев Ф. И. Литературное наследство. Т. 97: В 2 кн. / Отв. ред.

407. C. А. Макашин, К. В. Пигарев, Т. Г. Динесман. Кн. 1. М.: Наука, 1988. 590 е.; Кн. 2. М.: Наука, 1989. 712 с.

408. Успенская А. В. Античность в русской поэзии второй половины XIX века. СПб.: Б-каРос. Акад. наук, 2005. 363 с.

409. Успенская А. В. Переводы Фета в оценке С. П. Шестакова // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной и М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2005. С. 162—166.

410. Успенская А. В. Античность и русская литература: мотивы, образы, идеи. СПб.:Изд-во СПбГУП, 2008. 292 с.

411. Ученова В. В. Творческие горизонты журналистики. М.: Мысль, 1976. 204 с.

412. Филиппов В. В. Проблемы документализма в художественной литературе //Русская литература. 1978. № 1. С. 198—204.

413. Фирсова Т. Г. Творчество А. А. Фета и русский фольклор. Автореф. дис. . канд. фил. наук. Астрахань, 2004. 16 с.

414. Фирсова Т. Г. Фольклоризм А. А. Фета. Саратов: ИЦ «Наука», 2006. 174 с.

415. Францова Н. В. Поэтика сада в творчестве А. А. Фета и А. П. Чехова // А. А. Фет: Проблемы изучения жизни и творчества: Сб. науч. ст. / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во Курск, пед. ун-та, 1998. С. 36—45

416. Хализев В. Е. Родовая принадлежность произведения // Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины: Учеб. пособие / Под ред. Л. В. Чернец. М.: Высш. шк., 1999. 398 с.

417. Художественно-документальные жанры (Вопросы теории и истории): Тез. докл. на межвуз. науч. конф. / Редкол.: П. В. Куприяновский (отв. ред.) и др.. Иваново: Изд-во Иванов, гос. пед. ин-та, 1970. 132 с.

418. Черемисинов Г. А. А. А. Фет-публицист о хозяйственном строе России // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПИ, 1992. С. 278—299.

419. Черемисинов Г. А. А. А. Фет о судьбе дворянского сословия России // 175 лет со дня рождения А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Редкол.: Г. Е. Голле (отв. ред.) и др.. Курск: КГПУ, 1996. С. 151—163.

420. Черемисинов Г. А. Охотничьи воспоминания Афанасия Фета // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества / Редкол.: Н. 3. Коковина (отв. ред.) и др.. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 28—38.

421. Чичерин А. В. Идеи и стиль. О природе поэтического слова. М.: Сов. писатель, 1968. 299 с.

422. Чичерин А. В. Очерки по истории русского литературного стиля. Повествовательная проза и лирика. Изд. 2-е, доп. М.: Худож. лит., 1985. 447 с.

423. Чудаков А. П. Слово вещь - мир. От Пушкина до Толстого: Очерки поэтики русских классиков. М.: Современ. писатель, 1992. 317 с.

424. Шайтанов И. «Непроявленный жанр», или литературные заметки о мемуарной форме // Вопросы литературы. 1979. № 2. С. 50—77.

425. Шеллинг В. Ф. И. Система трансцендентального идеализма / Пер. И. Я. Колубовского. Д.: Соцэкгиз. Ленингр. отд-ние, 1936. 480 с.

426. Шеллинг Ф. Об отношении изобразительных искусств к природе / Пер. И. Я. Колубовского // Литературная теория немецкого романтизма / Под ред., со вступ. ст. и коммент. Н. Я. Берковского. Л.: Изд-во писателей, 1934. 336 с.

427. Шеншина В. А. А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание. М.: Изд-во «Добросвет», 2003. 256 с.

428. Щербань Н. В. Тридцать два письма И. С. Тургенева и воспоминания о нем 1861—1875. // Русский вестник. 1890. № 7. С. 3—29; № 8. С. 3—27.

429. Шопенгауэр А. О четверояком корне. Мир как воля и представление. Т. 1. Критика кантовской философии / Пер. с нем. / Под ред. Б. В. Мееров-ского, И. С. Нарского. М.: Наука, 1993. 672 с.

430. Шопенгауэр А. О воле в природе. Мир как воля и представление / Пер. с нем. Т. 2. / Сост. и коммент. И. С. Нарского, Б. В. Мееровского. М.: Наука, 1993. 665 с.

431. Щеглов М. А. Очерк и его особенности // Щеглов М. А. Литературно-критические статьи / Предисл. Н.Гудзия. 2-е изд., доп. М.: Сов. писатель, 1958. С. 9—47.

432. Щербаков В. И. «К сожалению, много правды»: Александр III и его окружение о статье А. А. Фета «Наши корни» // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред.

433. B. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2000.1. C. 127—132.

434. Щербаков В. И. История неопубликованной рецензии // Фет А. А. и русская литература: Материалы Всеросс. науч. конф. «XV Фетовские чтения» / Под ред. В. А. Кошелева, Г. Д. Аслановой. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. унта, 2000. С. 225—228.

435. Щербакова Т. Цыганское музыкальное исполнительство и творчество в России. М.: Музыка, 1984. 176 с.

436. Эйхенбаум Б. Лев Толстой. Кн. 1. 50-е годы. Л.: Прибой, 1928. 416 с.

437. Эйхенбаум Б. Лев Толстой. Кн. 2. Шестидесятые годы. М.;Л.: ГИХЛ, 1931. 424 с.

438. Эйхенбаум Б. М. Лев Толстой. Семидесятые годы. Л.: Совет, писатель, 1960. 295 с.

439. Эйхенбаум Б. M. Литература: теория, критика, полемика. Л., Прибой, 1926. 301 с.

440. Эйхенбаум Б. М. О прозе. О поэзии. Сб. статей / Сост. О. Эйхенбаум; Вступ. ст. Г. Бялого. Л.: Худож. лит., 1986. 456 с.

441. Эйхенбаум Б. М. Черты летописного стиля в литературе XIX века // Труды Отдела древнерусской литературы. Вып. 14. Л.: Наука, 1958. С. 545—550.

442. Эльзон М. Д. Неизвестная статья А. А. Фета // Русская литература. 1986. №3. С. 183—184.

443. Явчуновский Я. И. Документальные жанры. Образ, жанр, структура произведения. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1974. 232 с.1. VII

444. Черемисинова Л. И. «Военные записки» Афанасия Фета // Афанасий Фет и русская литература: XXI Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: КГУ, 2007. С. 80—97.

445. Черемисинова Л. И. «Мои воспоминания» А. А. Фета в критике современников: А. Н. Пыпин о мемуарах Фета // Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования и материалы: Сб. науч. тр. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. Вып. 16. С. 94—114.

446. Черемисинова Л. И. «Путевые впечатления» А. Фета в контексте его прозы // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина: Научный журнал. № 1(9). Серия филология. СПб., 2008. С. 23—31.

447. Черемисинова Л. И. А. А. Фет — критик Ф. И. Тютчева // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Сб. науч. ст. / Отв. ред. Н. 3. Коковина. Курск: Изд-во Курск, пед. ун-та, 1998. С. 66—75.

448. Черемисинова Л. И. А. А. Фет и журнал П. Д. Боборыкина «Библиотека для чтения» (1863—1865 гг.) // Писатель. Критик. Журнал. Сб. науч. тр. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. С. 16—40.

449. Черемисинова Л. И. А. А. Фет и Д. А. Столыпин // Литературное краеведение Поволжья: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Саратов, пед. ин-та, 1997. С. 59—68.

450. Черемисинова Л. И. А. А. Фет — критик Н. Г. Чернышевского // Н. Г. Чернышевский. Статьи, исследования, материалы. Сб. науч. тр. Вып. 12. / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во Саратов, пед. ин-та, 1997. С. 21—28.

451. Черемисинова Л. И. А. А. Фет и «органическая» теория искусства // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. Г. Е. Голле. Курск: Курск, гос. пед. ин-т, 1990. С. 32—40.

452. Черемисинова Л. И. А. А. Фет и Л. Н. Толстой. К истории взаимоотношений // Проблемы изучения жизни и творчества А. А. Фета: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Г. Е. Голле. Курск: Изд-во КГПИ, 1993. С. 146—166.

453. Черемисинова Л. И. А. А. Фет и русская народная песня (из комментариев к повести «Дядюшка и двоюродный братец») // Междисциплинарные связи при изучении литературы: Сб. науч. тр. / Под ред. А. А. Демченко. Саратов: Науч. книга, 2006. С. 8—16.

454. Черемисинова Л. И. А.А.Фет: земледельческая утопия и реальность // Русская литература. 1989. № 4. С. 142—149 (0,7 п. л.).

455. Черемисинова Л. И. Гоголевские реминисценции в рассказе А.А.Фета «Вне моды» // Известия Саратовского университета. 2001. Т. I. Вып. 1. С. 145—148.

456. Черемисинова Л. И. «Детский» рассказ Афанасия Фета // Проблемы филологического образования: Сб. науч. тр. / Под ред. Т. В. Рыженковой, И. А. Тарасовой, А. Б. Щербакова. Саратов: Науч. книга, 2006. С. 136—155.

457. Черемисинова Л. И. Еще раз о проблеме «Фет и Чехов» // Изучение литературы в вузе: Сб. статей / Отв. ред. А. А. Демченко. Саратов: Изд-во «Науч. книга», 2007. Вып. 6. С. 54—62.

458. Черемисинова Л. И. Жанровая специфика деревенских очерков Фета // Жанры в историко-литературном процессе: Сб. науч. ст. / Под. ред. Т. В. Мальцевой. СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2008. Вып. 4. С. 131—149.

459. Черемисинова Л. И. Из переписки А. А. Фета с Е. Н. Эдельсоном // Русская литература. 2007. № 2. С. 134—139.

460. Черемисинова JI. И. Из творческой истории мемуаров А. А. Фета // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина: Научный журнал. № 4(16). Серия филология. СПб., 2008. С. 38—43.

461. Черемисинова Л. И. Из творческой истории повести А. А. Фета «Дядюшка и двоюродный братец» (1855) // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2008. № 7(31). Серия «Филологические науки». С. 133—138.

462. Черемисинова Л. И. Историко-литературный контекст рассказа А. А. Фета «Каленик»: Фет и Тургенев // Вестник Ставропольского государственного университета. Вып. 45. 2006. С. 181—190.

463. Черемисинова Л. И. К вопросу об эстетической концепции А. Фета // Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов педвуза. Вып. 3. Саратов: Изд-во Саратов, гос. пед. ин-та, 1991. С. 105—108.

464. Черемисинова Л. И. Кто познакомил Тютчева и Фета? // Русская литература. 2008. № 4. С. 105—109.

465. Черемисинова Л. И. О «Послесловии» А. Фета к переводу А. Шопенгауэра // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. Материалы докл. к «XII Фетовским чтениям» / Отв. ред. Н. 3. Коковина. Курск: Изд-во КГПУ, 1997. С. 38—47.

466. Черемисинова Л. И. Повесть А.А.Фета «Семейство Гольц»: спор с И. С. Тургеневым // Материалы XXXI Зональной конф. литературоведов Поволжья: В 3 т. Ч. 1 / Предисл. А. М. Калимуллина. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. С. 337—345.

467. Черемисинова Л. И. Проза А. А. Фета. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. 376 с.

468. Черемисинова Л. И. Рассказ А. А. Фета «Каленик»: интертекстуальные связи // Пушкинские чтения-2005. Материалы X междунар. науч. конф. «Пушкинские чтения» (6 июня 2005 г.) / Под ред. Т. В. Мальцевой. СПБ.: САГА, 2005. С. 82—86.

469. Черемисинова JI. И. Рассказ А. А. Фета «Не те» (1874): исторический комментарий // Афанасий Фет и русская литература: XXII Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск, 2008. С. 85—100.

470. Черемисинова Л. И. Рассказ Фета «Каленик»: поэтика автобиографического повествования и литературный контекст // Русская литература. 2007. № 1.С. 141—152.

471. Черемисинова Л. И. Фет и Лесков: один эпизод из истории журнала «Заря» // Афанасий Фет и русская литература: XX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2006. С. 133—142.

472. Черемисинова Л. И. Фет и Толстой: творческий диалог (Из комментариев к прозе А. А. Фета) // Афанасий Фет и русская литература: XIX Фетовские чтения / Под ред. Н. 3. Коковиной, М. В. Строганова. Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2005. С. 95—106.

473. Черемисинова Л. И. Художественная проза А. А. Фета // Фет А. А. Сочинения и письма: В 20 т. / Гл. ред. В. А. Кошелев. Т. 3. Повести и рассказы. Критические статьи. СПб.: Фолио-Пресс, 2006. С. 333—361.

474. Черемисинова Л. И., Фирсова Т. Г. Мемуары А. А. Фета: материалы к комментарию. Саратов: ИЦ «Наука», 2007. 156 с.