автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Психологический анализ в казахском историко-революционном романе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Психологический анализ в казахском историко-революционном романе"

in 9 в"

АКАДЕМИЯ НАУК КАЗАХСКОЙ ССР ЖСГИГУТ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА кы.Ы.ОДУЭЗОВА

На правах рукописи УДК 894.342.09

ЫАЙТАНОВ Багытхан Кауасканович ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ В КАЗАХСКИ! ИСТОРИКО-

геволщионнои романе

Специальность - 10.01.02 - Литература пародов СССР

(советский период)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Алма-Ата - 1909

Работа выполнена в Институте литературы и искусства им. Ы.0.Аувэова АН Казахской ССР.

Официальны» оппоненты: - член-корреспондент АН Каэ.ССР,

доктор филологических наук, профессор НУРПШВВ Р.Н.

- доктор филологических наук, профессор АДИБАЕВ Х.А.

- доктор филологических наук, профеосор ХАТИПОВ Ф.М.

Ведущая организация - Казахский ордена Трудового Красного Знамени государственный университет им.С.Ы.Кирова, кафедра казахской литературы.

Защита диссертации состоится " " 1990 года

в ■ часов на заседании специализированного совета Д. 008.03.01 по присуждению ученой степени доктора наук при Институте литературы и искусства им.М.О.Ауэзова АН Каэ.ССР по адресу: 480021, г.Алма-Ата, Курмангезы, 29.

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке Академии наук Казахской ССР.

Автореферат разослан " " _____________ 1990 г.

Ученый секретарь специализированного совета, кандидат филологических наук

у Сагандыкова Н.Ж.

ОБЩШ ХАРАКТЕРИСТИКА

г

; ; ¡.- Актуальность проблемы. Психологизм в художественной лите-'рйд^грв-^ настоящее время приобретает актуальное значение в литературоведении, является одной из важных теоретических проблем, имеющих огромное практическое значение в силу его существенной роли в система поэтики произведений различных жанров.

Психологизм в литературе означает драматизм событий и коллизии чувств и мыслей героев, о которых необходимо рассуждать в их соотношениях с конкретными социально-историческими обстоятельствами. Духовный мир человека можно рассматривать и с точки зрения общефилософских вопросов, а также по основным категориям и принципам психологической науки. Психологический анализ в литературе не сводится тс совокупности изобразительных средств, но отчетливо проводится через композиционно-структурные системы произведения.

Актуальность проблеш данного исследования не только в мало-изученности ее на материале казахской литературы, но и в научно-практической значимости психологического анализа, в роли важнейшего критерия мастерства художников слова. Чтобы шире охватить проблему в историко-тематическом ключе, для объекта диссертации бьии взяты, в основном, историко-революционные романы, достойно представляющие этапные достижения казахской литературы в идейно-встотическом освоении многообразия жизни.

В анализируемых нами произведениях существуют общие типологические моменты: единство исторического времени и пространства, где происходят действия героев в их широком масштабе, художественно осмысленное понимание социально-политических перемен, аналогичность копфпиктпо-сгтетных ситуаций, принципов исследования психологических предпосылок поступков парсонааэй, близость миро-

воззреячейкой и духовной биографий, внутреннего мира действующих лиц по их характеру в отношении резкой дифференциации согласно неумолимым критериям эпохи и т.д. Эта общность черт выбранных романов позволяет изучить вопросы психологического анализа в рамках одной «анровой разновидности, в историко-хронологическом порядке. Исследование мастерства известных художников слова,современные искания казахских писателей, их стилевого своеобразия в ракурсе поэтики художественного повествования является актуаль ным в литературоведении. Общие признаки времени и индивидуальные черты характеров персонажей, схожесть и различия психологических конфликтов и ситуаций выявлены нами посредством разностороннего рассмотрения настоящей проблемы. Для этой цели в главах работы сосредоточено внимание на избранные объекты с позиции нового аспекта, который обогащает общую концепции психологизма выводами, основанными на анализе ранее нерассмотренных художественных фактов.

К изобразительным средствам и формам психологического анализа относятся авторская речь эмоционального содержания, динамический портрет героя, пейзажные зарисовки в восприятии человека, диалог экспрессивно-характерологического свойства, внутренний монолог, составляющие художественный текст произведения. Психологическое отображение характера времени и общества, отдельных личностей путем описания настроений, дум и чаяний героев, субъективного отношения к природе, передачи образа мышления, манеры речи, обрисовки изменений внешнего веда в соответствии с идейно-философскими, сюжетно-композиционными принципами потребовали и изучения художественной целостности текста.

Степень разработанности проблемы. В разностороннем, глубоком исследовании проблемы психологического анализа в литера-

туре видное место занимают коллективные монографии "Проблема психологизма в советской литературе" (Л.,1970), "Проблема психологического анализа в литературе" (М., 1983), труды Л.Гинзбург "О психологической прозе" (Л.,1977), "О литературном герое" (Л.,

1979), Т.Карловой "Мастерство психологического анализа в ранних произведениях Л.Н.Толстого" (Казань, 1964), В.Коыпанееца "Худо-вественный психологизм в советской литературе (1920-е годы)"(Л.,

1980), в которых авторы специально, со всей конкретностью разрабатывают основные принципы и приемы, компоненты психологического анализа в различных жанрах художественной литературы.

Например, в исследованиях Л.Гинзбург превалирует изучение теоретических моментов не столько психологизма, сколько содержания и структуры психологического романа, мемуарных жанров и диалогической речи. В.Компанеец рассматривает настоягцую проблему в историографическом ключе, а таксе обращает внимание на разновидности психологизма (синтетический, аналитический), психологических характеристик, их стилевых особенностей. Некоторые проблемы психологизма рассматривали в своих трудах Д.Лизсачев, Ы.Бахтин, В.Днепров, А.Скафтымов, И.Страхов, С.Бснаров и другие ученые.

Помимо теоретических изысканий литературоведов, концепции, положения и выводы которых являются ориентиром в диссертации,следует отмэтить и монографию Й.Хатипова, "Духовный мир героя"(Казань,

1981), где сочетаются исторический и теоретический подходы н проб* леме на маториолз татарской прозы, растгрьдааотся худоЕвственно-стилевыэ особенности психологизма писателей. Срэди литературоведов Казахстана начало разработки данной проблэш залошно в монографии А.Байтурсунова "Теория слобэсностп"*. В ней параду с мно-

I Байтуршгсв А. Эдобкэт таньтргз. - Н^ияорда-Талгешгг: Цаэацотан. 1926. '

гочисленными вопросами разных родов и жанров литературы заметное место занимает и изучение мастерства писателей в изображении пси хологии человека посредством образно-выразительных приемов повествования. В-исследовании М.Ауэзова, написанном в 1927 году, о народном лиро-эпосе "Кыз-Жибек"^ подробно анализируется эмоционально-экспрессивное значение пейзажа, портрета, градаций, литоты и др.приемов троп и фигур в отображении духовной жизни,чувстЕ и действий персонажей.

В литературоведческих трулах Е.Исмаилова, К.Жумалиева,М.Каратаева, З.Ахметова, З.Кабдулова, Е.ЛизуновоЙ, Р.Беодибаева,

о

Ш.Елеукенова, М.Атимова , посвященных теоретическим проблемам казахской прозы, вопросы психологизма рассматриваются в русле разрабатываемых авторами основных проблем. В своих исследованиях на роль изобразительных средств психологического анализа

в раскрытии характера обращают внимание С.Кирабаев, Р.Нургалиев

о

Х.Адибаев, М.Назарбаев и другие ученые.

1 Эуезов М. Vjü3 Шбек // Жиырма томдыц шыгармалар жинагы. 17-т. - Алматы: Жазушы, 1965. 258-270 бб.

2 Смаилов Е. Эдебиет теориясыныц мэселелер!. - Алматы:

fyB.N® , 1940; Думалиев Эдебиет теориясы. - Алматы: Мектеп, 1969; Каратаев М. Мировоззрение и мастерство. - Алма-Ата:1азушы 1965; Ахметов 3. Поэтика эпопеи "Дуть Абая" в свете истории ее создания. - Алма-Ата: Наука, 1984; Ц/абделов 3. Саз енер!. -Алма та: Мектеп, 1982; Лизунова Е. Современный казахский роман. Алма Ата: Изд-во АН Каз.ССР, 1964; Бердибаев Р. От легенды к роману. Алма-Ата: Жазушы, 1976; Елеукенов Ш. От фольклора до романа-зпо пей. - Алма-Ата: Жазушы, 1987; Атымов М. Цазак, романдарыныц поэтикасы. - Алматы: 1?ылым, 1975.

3 Кирабаев С. Сакен Сейфуллин. - Алма-Ата:Жазушы, 1966;Нур галиев Р. Поэтика драмы.-Алма-Ата:Жазушы,1979;Эд1баев X.Талант, талгам, тагдыр.-Алматы:Жазушы,1971; Назарбаев М.Эстетическое богатство надей литературы. - Алма-АтагЖадута, 1976.

В кандидатской диссертации С.Таханова* обширный материал >,овременной казахской прозы изучается выборочно и вокруг внут-эеннего монолога, автор не претендовал на всеохватное и наибо-[ее конкретное освещение данной задачи.

Все труды в определенной мэре вносят свою лепту в раэно-'.тороннее освещение настоящей проблемы в многонациональной светской литературе.

Вместе с тем в литературоведении Казахстана не исследова-гы еще не только история заровдения и становления, развития [сихологизма в литературе, но и его теоретические стороны, не оучены его взаимоотношения с жанрово-родовымн свойствами лите-ятуры, с различными художественными методами, композиционно-тилевыми явлениями, поэтикой прозы, не рассмотрены мастерство сихслогического анализа известных художников слова или опыты тдельных периодов художественного процесса в свете настоящей роблемы, не разработана методика исследований. В диссертации эбран системно-целостный подход к раскрытию вопроса, что дает озможность оттенить индивидуальность и типологические черты исателей.

В цель исследования входят такие научно-практические зада-

и:

- исследование психологизма как эстетического явления, вы-вление основных форм и способов психологического анализа;

- рассмотрен!!;» образной системы произведений в неразрывной вязи с их художественной структурой;

- осмысление образно-познавательной, сюааетно-композиционной истем казахских историко-революционных романов;

I Таханов С. Формы психологического анализа в современной иахской прозе. Автореф.дисс. .. .канд.фшюл.неук.-Алма-Ата,1С86.

- анализ изобразительно-повествовательных компонентов ро- " манов, определение их роли в психологическом отображении характера героев, в художественной мотивировке их мыслей и действий, душевных коллизий;

- выявление на конкретных примерах из художественного текста мотивов, фактов мировоззрения художника, характерологических особенностей действующих лиц, моментов единства национального и интернационального в мышлении, поступках, чувствах героев произведений;

. - осмысление казахского романа в контексте традиций русско классической и многонациональной советской литератур, в тесной соотнесенности с лучшими достижениями национальной прозы.

Объектом исследования являются казахские романы, посвященнь историко-революционной тематике. Разностороннему анализу подвергаются в основном крупные по своим идейно-эстетическим достоинст вам произведения. В порядке сопоставлений приводятся примеры из русской классической и советской литератур, постоянно учитываются традиции национальной романистики.

Диапазон художественного многообразия втих романов весьма широк, движение к многообразию на базе эстетических принципов реализма - объективная закономерность развития данной жанровой разновидности. Герои этих произведений прошли сквозь бурные и грозные события революционной эпохи, сформировавшей их мировоззрение, характеры. Углубление социально-психологического анализа характеров позволяет писателям исследовать исторический процесс через внутренний мир героя, отражающий движение самой жизни. Художественная практика дает основание считать, что исследование психологизма и изобразительной системы казахского историко-революционного романа раскрывает неповторимые черты

индивидуальных стилей и манер писателей, ведет к пониманию их социально-эстетической сущности. Проведенный анализ расширит представление об истинных богатствах и значении казахского романа, его живом эстетическом многообразии, не сводимом к одному типу художественных решений.

Новизна исследования заключается в том, что проблема психологического анализа в казахском историко-революционном романе в монографическом плане изучается впервые;

- вопросы поэтики казахского историко-революционного романа, разрабатываемые в ракурсе психологизма художественной литературы, до настоящего времени специально не рассматривались;

- в аспекте психологического раскрытия душевно-чувственных пластов основных героев исследованы идейно-эстетические функции таких компонентов предметно-изобразительного мира прозы, как портрет, пейзаж, диалог, внутренний монолог, непосредственное авторское описание различных эмоционально-экспрессивных состояний персонажей, которлб в литературоведении относительно казахского романа оставались не-осмысленными;

- новое в работе состоит и в методике подхода и разбора прозаического произведения, соответствующей принципам проблемно-тематического и системно-функционального анализа. В целях полнокровного освещэния роли и значения изобразитель»« средств мы также воспользовались некоторыми приемами и терминологией стилистики. На основе талого подхода к элементам психологического анализа на уровнях речетворчества нйаного точнее осшсляются изобразительно-выразительны? функции лексико-семаятических,интонационно-синтаксических способов, различных видов троп и фигур в достоверной, яркой и выпуклой передаче пэрипэтий внутренних ощущений, ход и развитие мыдяэния деЯстзуящк яиц;

- благодаря изучению мастерства в воспроизведении характеров в аспекте психологизма выявляется сходство и различие автор ских позиций, и главное, индивидуальное стилевое своеобразие на захских романистов на широком фоне достижений в этой-области русской и многонациональной советской литератур.

Методологической и теоретической основой диссертации послу жили труды классиков марксизма-ленинизма, программные документы КПСС по вопросам литературы и искусства, материалы ХХУП съезда партии, XIX Всесоюзной конференции КПСС, а также труды ведущих советских литературоведов. Известная концепция В.И.Ленина по поводу романов: "...тут весь гвоздь в индивидуальной обстановке, в анализе характеров и психики данных типов"*, - высвечивает правильный путь к осмыслению главных идейно-эстетических достоинств художественных творений. Мысль В.И.Ленина об единстве изображения внешних событий общественной жизни с внутренним состоянием, особенностью склада ума, поведенческих актов человека являлась для нашего исследования главным критерием оценки мастерства художников слова как психолога.

Практическое значение исследования. Содержание диссертации выводы и обобщения об идейно-эстетических достижениях казахского историко-революционного романа имеют не только научное, но и практическое значение.

Данная работа восполняет некоторые пробелы литературоведения в изучении проблем поэтики, мастерства художника, стиля казахского романа. Результаты диссертации, опубликованные в виде книг, статей, можно использовать в спецкурсах и спецсеминарах в вузах республики по предметам истории и теории литературы. Ими могут воспользоваться при написании дипломных, курсовых работ

I Ленин В.И. Полн.собр.соч. 1.49.С.57.-М..-Политиздат, 1Э7&.

студенты.

Некоторые положения исследования уместно было бы учесть в юздании новой история казахской литературы. Работа имвет практическое значение для читателей й писателей в разностороннем понимании эстетической сущности художественной литературы в психо-яогизме изображения. Основные выводы диссертации будут служить подспорьем для новых и:следований по данной проблематике казахской литературы. Основное содержание диссертации мотет найти применение при подготовке .учебно-мэтодических пособий по казах-:кой прозе для учащихся средних и средне-специальных учебных заведений.

Апробация диссертации. Основные положения работы изложены з книгах автора "Образ современника в казахской прозе".(Алма-* 1та: Наука, 1982. - 148 е.), "Критерии мастерства (Истоки пси-сологизма в романе)"(Алма-Ата: Жазушы, 1983. - 182 е.), "Социа-1ьно-психологический анализ казахской прозы" (Алма-Ата: Жазушы, [987. - 232 с.) и в ряде статей, опубликованных в коллективных сборниках, журналах.

Диссертация бьиа обсуждена на заседании отдела казахской :оветской литературы, на Ученом Совете Института литературы и юкусства им.Ы.О^уэзова АН КазССР.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, тти глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновываются актуальность теш работы, сте-гень ее изученности в литературоведении, намечаются цель и задачи исследования, определяются его объект и новизна. Автор »осматривает истоки и роль психологического анализа, его вов-

мокносги и границы в эстетическом освоении действительности. Прослежены генеалогические связи психологии и литературы, и* единство и различие, определены методика данного исследования, литературоведческие подходы к разработке данной проблемы.

В первой главе диссертации - "Поэтика образа автора" - выявляются идейно-художественные функции непосредственной авторской речи в изображении психологии героя, его переживания во время действия или в минуты напряженных внутренних состояний. Подобное исследование проводится с учетом достижений творчества М.Горького, Ы.Шолохова, К.¡Седина, Ы.Булгакова, Ч.Айтматова, Ю.Бондарева, В.Распутина, В.Шукшина и др. Вопросы структуры авторской речи в эмоционально-экспрессивном -освещении сюжетных ситуаций тесно переплетаются с содержанием образа автора, его мировоззрением, отношением к жизненным событиям, к своим героя). Вьаделяются типы повествований, соотношения автора - повествователя, автора-героя, героя - повествователя и рассказчика.

Образ авторе имеет цементирующее значение для всех частей произведения. Участие автора, явно ли оно, скрытно ли, входя в единый идейно-композиционный комплекс художественного сочинение будет находиться в прямой зависимости от главного замысла писателя. Своеобразие таланта поровдает разнообразие внутри определенных стилей. Образ автора складывается из его ©моционально-экспрессивных проявлений в сюжетно-фабулических, повествовател! них уровнях, в его способности органически наполнять различные слои текста смысловыми пластами, в умении перевоплощаться в героя, рассказчика,и,ведя речь от их имени,не утрачивать собстве: ный угол зрения, будучи нейтральным повествователем, субъектив зировать персонажи, добиваясь при этом предельной объективност Во всех этих моментах "автор должен находиться на границе созд

ваемого им мира, как активный творец его, ибо вторжение его в этот мир разрушает его эстетическую устойчивость"^.

Известно, что вся изобразительная система художественного произведения обнаруживает неповторимый стилистический облик благодаря авторскому слову, рассуждениям писателя. "Тернистый путь" Сакена Сейфуллина - роман автобиографический. Этим объясняется тот факт, что во многих случаях автор и повествователь, слившись в одно лицо, осуществляют общие функции. Порой они, отделившись один от другого, играют разние роли.

Герой-повествователь в романе "Тернистый путь" не пассивный наблюдатель, а активный участник происходящих событий. Описание чувств, вызванных определенными действиями, - это информация о духовном мире героя-повествователя, та правдивая информация, способствующая раскрытию авторского образа.

В романе немало мест, являющихся эмоциональным отражением различных типичных явлений и событий. Автор - герой то переживает личные невзгоды, то люто ненавидит своих идейных врагов, защищающих классовые интересы прежних владык, то горюет об ошибках друзей, то печалится о невежестве народных масс. Временами его пугают воспоминания о днях, проведенных в неволе, или же озаряет светлая надежда и вера в будущее. В подобных ситуациях наблюдается правдивость логике)-чувственных процессов, которые освещают духовную эволюцию героя.

Как и в "Тернистом пути" С.Сейфуллина, так и в "Ботагозэ" С.Ыуканова, существование объективного авторского обреза в повествовательной системе романа является стойкой художественно-встетическоя нормой. Писатель в тонкой психологической манере дает авторские характеристики. Они, в основном, дают повод пред-

I Бахтин Ы. Проблема автора // Вопросы философии. 1977. Я 7. С. 152.

положить будущие поступки героев в столкновении с другими персонажами романа. В некоторых внефабульных эпизодах вводятся публицистические раздумья, помогающие раскрыть социально-общественные конфликты времени и частные субъективные мысли героя*.Их нельзя отнести к разряду лирического отступления автора, так как повествование ведется от лица героя. В то жа время их не назовешь внутренним монологом персонажа, в данном случае - Аскара.Проб-лема тут не в отсутствии кавычек, а в близости движения мысли к монологам, произносимым вслух, разговорным интонациям. Здесь нет прерывистости, характерной для внутренней речи, упрощенности, а преобладает профессиональная книжная-лексика, острословие. Если убрать пример, связанный с Итбаем, то это же суждение таким же языком и с такой ае эмоцией высказал бы другой человек. Вне индивидуальной манеры говорящего этот отрывок трудно отнести к разряду несобственно-прямой речи. Мы сталкиваемся с образцом замещенной прямой речи (по термину М.Бахтина), передающей авторские мысли сквозь призму героя. Такой прием понадобился С.Муканову, во-первых, дня того, чтобы избежать искусственности положения, невольно создающейся при явном вторжении автора в мир действующих лиц, во-вторых, чтобы в конкретных обстоятельствах навести читателя на основную идею произведения, в-третьих, чтобы показать мировоззренческую эволюцию героя, дать психологические мотивировки его действий. Автор не только вкладывает свои мысли в уста героя, но к разделяет его точку зрения. И форма подачи рассуждений Аскара решается в правдивом художественно-эстетическом ключе.

Показ душевного волнения героев в известном психологическо!

3 См.:С.Му^амов. Ботагез // Муцрнов С. Тавдамалы иыгар-малар. 2-т. - Алматы: Казу-аы, 1972. 32-6.

процессе прямо, без косвенных сведений - является еще одной разновидностью авторских повествовательных приемов. Такие обстоятельства с точки зрения событийности и конфликтности полны драматизма, то есть глааньо духовные преобразования во внутреннем мире героев основываются на их эмоциональном содержании.

В манере письма Зеина Шашкина высока и активна личность самого автора, хотя в ней лирические элементы не преобладают. В "Токаше Бокине" он не желает отделяться от героя, потому стремление к сопряжению сознания писателя и персонажа - главный идейно-эстетический принцип произведения. В этом русле несобственно-прямая речь выполняет не только художественно-стилистическую роль, но и через смысловые, эмоциональные нюансы проводит четкую грань между наблюдением и объектом изображения.

Идейно-характерологическое русло произведения заметно расширяют авторские описания - оценки. В романе присутствуют примеры одновременной характеристики двух^грех персонажей. В подобных эпизодах авторская позиция совпадает с субъективной сферой сознания героев. Представления положительного героя играют в основном ведущую роль. Оценивая персонажей и по сходству, и по различиям, охарактеризованным повествователем, описания их строятся иногда на чередовании прямой речи автора и несобственно-прямой речи.

Психологический анализ в художественном творении наблюдается не только в интроспективном освещении внутреннего мира человека. Субъективный мир героя писатель может правдиво описать и занимая нейтральную позицию, не вмешиваясь в перипетии его личной жизни. Если в повествовательном стиле Зеина Шашкина духовные явления получают экспрессивно-эмоциональный акцент за счет скрещения настроений автора и персонала, то в романе "Яик-

светлая река" Хамзы Есенжанова сам автор не наделен особой активностью в речевом потоке текста. В какой-то tepe это обогащает художественно-эстетическое своеобразие произведения в ином плане объективности и помогает более свободному логическому развитию образов. В трилогии Х.Есенжанова внутренние монологи глубоко аналитичны, а авторская прямая речь соответствует стилевым свойствам синтетического психологизма.

Общая аналогия по этоцу вопросу с романом Х.Есенжанова наблюдается и в трилогии Абдижамиля Нурпеисова. Своеобразие ее в том, что автор решительным образом не влияя на логическое развитие характеров персонажей, в самые сложные характерологические, психологические моменты дает тонкие оценки-коиентарии различным жизненным явлениям. Правда, немало различий. Ремарка, сопровождающая не только такие компоненты, как портрет, пейзаж, но и диалоги, монологи, преимущественно в несобственно-прямой речи, свидетельствует о наличии социально-психологического анализа философского содержания, несовместимого с открытым публицистическим пафосом.

Во многих романах относительно психологического рисунка изображения можно выделить следующие основные типы и формы авторского повествования: I) непосредственно отображающие картины душевных перипетий прямая и косвенная речь от первого и третьего лица; 2) авторские отступления; 3) сказовые тексты; 4) несобственно-прямая речь; 5) элементы публицистичности; б) авторские характеристики героев.

Новые стилевые черты в романе "Гибель Кулана" Акана Нур-манова ощущаются и в структуре авторской речи. Писатель мастерски усиливает эпическую направленность повествования не только при помощи сюжетных, композиционных средств, и вместе с тем

тонко воспроизводит драматизм внутреннего мира главного героя -Кулана. Он,подобно Григорию Мелехову из "Тихого Дона" Ы.Шолохова, проходит сложный путь осмысления событий, что приводит к заблуждениям и ошибкам, к борьбе самых противоречивых чувств,бурлящих в его душе.

Как известно, наиболее плодотворный способ исследования психики человека неразрывно связан с изучением диалектики душ. Однако задачи писателя в достижении втой цели решены преимущественно за счет преобладания описаний эмоций и размышлений своего героя при передаче различных жизненных явлений в восприятии Кулана, его ассоциаций, впечатлений.

В трилогии Ш.Ыуртазаева "Красная стрела" присутствуют своеобразные примэры повествования от второго лица. Форма изложения "он" направлена на изобрааение как сложившихся картин действительности, так и на психологических ситуаций жизни. Вмзсте с тем в третьей книге превалирует принцип воссоздания определенных настроений героя в лирико-драматических и романтических интонациях. Отвергая форму внутреннего иоколога, писатель воспроизводит течение мыслей своего персонажа, как бы заставляя его взглянуть на себя со стороны, издали, посредством третьего лица, местоимения "он".

Природа психологизм казахского историко-революционного романа в большинстве случаев зиждется на его слитности с авторским текстом. Если а проязкздашш Ы.Каратаэва "Гудок в степи" ощущается присущий стилю С.Сейфуллина епический размах, пооти-чвскиэ и публицистичееккэ средства п раскрытии души героя, то в сочинениях Ы.Двуыагулова "Орлы гибнут в экяино", Ш.Нуртазаэ-ва "Красная стрела", З.Акгаэва "АкбвльскиЯ перэвал" появляются широкие возмоекости 9ютк0-драш.тичэст!0г0 иэобракзния. В романе

К.Исабаева "Айкыз" преобладают элементы романтической прозы и очеркизма. На приемах интроспекции строит свое произведение А.Нурманов.

Своеобразен вклад и.Каратаева, К.Исабаева, Ш.Ыуртазаева, З.Акишева в разработку правдивого отображения разнообразных психологических нюансов человеческой души в сложнейшем времени с помощью использования фразеологизмов, замещенной прямой и непосредственно-прямой речи.

Казахские писатели активно используют лирико-эмоциональ-ные формы повествования, органично переплетают идейно-стилевое развитие с вволюцией характера, наполняют роман реалистическими картинами действительности.

Особкй поэтический мир, берущий начало в своеобразии троп, синтаксические приемы углубляют психологизм в произведении Семена Сейфуллина. В романе "Ботагоз" Сабита Ыуканова формы проявления писательской позиции разносторонне расширены. Внутренний мир героев передается и от первого и в основном от третьего лица, а также имеются, как сказано выше, примеры замещенной прямой речи автора.

Стиль повествования Зеина Шалпсина строится на диалогическом драматизме и тем самым способствует полнокровному раскрытию переживаний героя, показу столкновения мировосприятий с разных позиций.

В трилогиях Хамзы Есенжанова и Абдижамиля Нурпеисова тесная связь объективности художника со скрытыми субъективными сферами помогает правдиво и всеохватно изобразить духовно-ин-телпекгуалькке явления. Такие приемы, как переход с нейтральной позиции к токкоцу усмотрению жизненных перипетий посредством взаимных характеристик героев у X.Есенжанова.стремление к

общему, сопряженному течению мыслей различных персонанэй у А.Нурпеисова, означают усиление индивидуально-стилевых реалий психологизма этих писателей.

Следует зама тать одну законоизрность: полилогнчэские сцены в воображении персонажа, местами встречающиеся в "Тернистом пути" С.Сейфуллина, превращаются в непрерывную цепь в изобразительной системе "Токаша Бокина" 3.1Пашкина,а ритмико-интонацион-нь» паузы непосредственных авторских отступлений З.Шашкина и С.Цуканова способствуют раскрытию взаимообусловленности внутреннего мира героя и процесса развития его мыслей.

Национальный колорит сравнений, характерный для всех разбираемых нами произведений, в трилогии "Яик - светлая река" путем использования писателей конкретных бытовых деталей, отражает особенности психологии братского русского народа. В произведениях С.Цуканова, Х.Есонгашова, А.Нурпеисова замещенная прямая речь эаштно усиливает вшционально-экспроссивныэ пласты романов, сообщая свежесть манере повествования.

В рассмотренных романах при характеристика героов ощупается новый »статический акцент, основанный на правдивости и лаконичности различных субъективных восприятий. Все его означает, что в казахском историко-революционном романе автор,как идейно-эстетический феношн, не .только дает оценку, происходящим событиям, т.е. то только повествователь, но и зоркий, тонкий исследователь многочисленных сложных явлений эпохи и человека с их социально-этичаскиш, рефлекторно-характерологическими признаками, исследователь в аспекте философски глубокого, нравствен-новозвыианного психологизма.

Вторая глава - "Портрет как составная часть психологической характеристики героя" - посвящена изучению проблемы описания

внешнего вида человека в связи с его душевными состояниями. Автор подчеркивает роль портрета в выявлении индивидуального стиля художника, приводит приюры из творческого опыта Н.Гоголя, И.Тургенева, Л.Толстого, А.Чехова, М.Горького, К.Федина, А.Фадеева, которые в определенной мере стали отправными точками в художественных поисках казахских писателей. Менее обращая внимание на статичные описания наружных черт героя, мы используем приведенные данные внешности персонажа при анализе моментов психофизиогномического параллелизма в произведении. Этого принципа мы придерживаемся при раскрытии эстетических функций автопортретов, групповых и индивидуальных портретов, параллельно описываемых или ке сравнительно характеризуемых портретов, портретов со знаковым свойством в воображении героя, а также портретов-характеров, выделяющихся в изобразительной системе казахского историко-революционного романа.

В настоящее время портреты героев обрисовываются с тем ю психологическим динамизмом, что был присущ классической литературе, но в более лаконичной форме, без спокойно-созерцательной описательности, порой отрывочно, иногда как бы невзначай, исподволь, а в других случаях в слитности с восприятием автора и персонажей. Появляются новеллы, повести, романы, "отклонившиеся" от нормативов жанрово-стилевых требований, в них преобладают художественные условности в воспроизведении главной идеи писателя. Внешним признакам личности отводится, как правило, второстепенная роль, основное внимание сосредоточивается на аффективно-эмоциональных состояниях. Для современной прозы облик человека в абсолютно статичном положении вне развития не играет роль оценочно-мотивирующей характеристики поступков, духовно-нравственных качеств. Психология героя воспроизводится, обычно,

благодаря словам, делам, мыслям, имеющим превалирующее значение в системе характерологических принципов творчества. Описание втшности целесообразно подчинено передаче внутренней природы героя и вместе с тем не теряет объективной сути.

А в начальном периоде становления казахской прозы происходит процесс овладения эпической традицией. "Традиционно описательный портрет, характерный для устно-поэтических произведений и еще сохранивший эти особенности в первых образцах прозы, становится теперь подвижным, глубже и ярш раскрываются черты внутреннего психологического облика человека"*. Достоверность данной концепции подтверждает художественный опыт казахской литературы 1920-30-х годов.

К примеру, в искусстве создания портрета С.Сейфуллин нередко активизирует авторское эмоциональное начало. Неоднократно приводится групповой портрэт соядатов атамана Анненкова. Физиономии охранников Омского лагеря, где царит самоуправство Колчака, давт достаточно емкое представление о социально-етических сторонах мошеннического существования белогвардейских отбросов. В таких эпизодах с большим мастерством изображаются страх, опасность, тревога и, в противовес отим психологическим моделям,такие чувственно-душевные мотивы, как нэприяань и моральное превосходство. Лаконичность .описания при создании портрета не, является преградой для раскрытия лейтмотквной роля социально-политических нюансов.

Иэ богатого многогранного опыта казахского историко-революционного роиана становится ясный, что портретное иэобра-

I Ахматов 3. Традиции я современное развитие казахской литературы. - Алка-Ата: Наука, 1978. С.195.

кение играет большую роль в раскрытии психологических недр образов, я писатели, не пренебрегая приобретениями традиции, находясь на близких позициях, не повторяя друг друга, продолжают процесс поиска новых художественных форм. В этих произведениях, далцих всестороннее представление о путях идейно-эстетического, жанрового, стилевого развития всей казахской советской прозы, несомненно, соблюдался принцип показа душевных качеств человека в единстве с их. внешними проявлениями.

Сакен Сейфуллин и Сабит Ыуканов при сжатой обрисовке действий и движений героев, обновляя фольклорные традиции, охотно пользовались образными сравнениями и эпитетами. Писатели следующего поколения Хамза Есенжанов, Зеин Шашкин, Абдиаамиль Нурдаи-сов стараются всесторонне показать поступки и облик героя, рассматриваем® ими в тесной сопряженности. Небольшие динамичные портретные детали отражают крупные потрясения, происходящие во внутреннем мире людей.

В романах "Тернистый путь" и "Богатое", увидевших свет в 20-30-в годы, большое значение придается статическим описаниям внешности, различные психологические нюансы воплощены в авторских эмоционально-экспрессивных мотивах, а в произведениях 50-70-х годов: "Токаш Бокин", "Яик - светлая река", "Кровь и пот" широко применяется способ показа персонажей через призму их £о взгляда друг на друга, что не было развито в прежних романах. Благодаря этому гораздо усложнилась природа образов, созданных на достоверных фактах, во время действия и конкретного чувственного состояния, возросла и возможность интересного полнокровного охвата характера в процессе сюжетного развития.

Зеину Шашкину, скрупулезно исследующему внутренний мир героя, присуще обралрние к портрету как психологическому компо-

взнту целостной концепции о человеке. Различные внешние особенности персонажей в соответствии с их образом бытия автор преподносит через глубокую взаимосвязь природы характера и предпринимаемых героями действий. Историческая личность Токаша Бокина,исходя из конкретной действительности, в многочисленных ситуациях, полных драматизма, постепенно превращается в полнокровный, зримый художественный образ.

В ромата Х.Есекканова частные портретныз штрихи главных героев, участвующих в различных сюкетных действиях, по ходу событий, соотношению времэни и обстоятельств, приобретают полноту за счет обогащения ранее не представленными элементами. Вместе с тем и эпизодические персонажи почти без исключения изображаются хотя и мгновенными, малозаметными, но существенными дополнениями общей конфигурации. Некоторые лица, не играющие особой роли в произведении, как Кисляк и табунщик Баки, выделяются ьяо-пши точными и обстоятельными характеристиками внешности.

Писатель придает огромное значение экспрессии лиц героев в картинах, связанных с вреиэннки свержением Совдепа в городе Уральск©-, где час испытания дается в остром драматизма, в стремительном двигэнии действия. Автор с пронзительной интуицией предопределяет психологическое нагштание тяталого полокения, каадый раз заново возвращаясь к норвноцу подергиванию век и щек начальника Совдепа - Дмитриева, как бы предвещалщаьу неприятность, а тагсаэ по внешним признакам облика других персонагай воспроизводит скрыпэ нюансы, душэвныэ перзаивания.

Роман Абдишшиля Нурпэисова "Кровь а пот" в создании психологического портрата соэвучзн лучпзим традициям национальной прозы и русской классики. Вылэп^энньа| отточенным пэром писателя динамичный образы людей дают ыногоопачноо представлен!» о

сложных перипетиях борьбы, происходящей во внутреннем мире героев. В произведении наряду с главными героями изображены портреты Федоровых, Ыунке, старика Суйеу, Келау, Абейсына, Квнже-кей, Айганши, Бобек, Рал, Судыр-Ахмета, Каракатын, которые обрисованы не просто в мгновении, а нашли дальнейшее развитие в связи с разными психологическими ситуациями. Внешние особенности кавдого человека взаимосвязаны с сущностью характера. Духовный мир, черты лица и мировосприятие персонажей, благодаря их синтетическому обобщению соблюдают необходимую пропорцию между замыслом писателя и объективной вдеей произведения.

Портретные штрихи соратников С.Сейфуллина и его автопортрет, портреты Аскара и Амантая у С.Ыукановй, а так» Бокина.Са-гатова,Розыбакиева, Джацдосова, Емелева, Еремина из "Токаша Бо-кина", Хакима, Айтиева, Епмагамбетова, Дмитриева, Червякова из "Яик - светлая река", Еламана, Калена, Мюльгаузена, Ознобина, Селиванова, Дьякова из "Кровь и пот" обрисованы в разных ситуациях, но характеры их, своеобразные особенности душэвного настроя в момент борьбы за общие идеалы осмысливаются в разных стилевых ракурсах, с их конкретно-индивидуальными свойствами. Во внешнем облике героических действупцих лиц, пожертвовавших собою ради установления новой власти, много неповторимых,ярких черт, выписанных с любовью, реалистическим пером. Хотя у стойких героев революции немного было радостных моментов в жизни, чх энергия и выдержка в час испытания, ярость и боль, преданность коммунистическому идеалу, высокая человечность - направлена на утверждение добра. Романтическое вдохновение, заключенное в произведениях С.Сейфуллина и С.Иуканова, правдивость словесного узора наполняют повествование особой поэтичностью. В портретах, созданных С.Сейфуллиным красочность стилистической

манеры достигается свежестью и новизной поэтических сравнений, точностью, гиперболой, своеобразием мышления, богатым арсеналом эпитетов и метафор из народного источника. Градации, использованные им, привносят овою лепту в раскрытие правды времени и образа самого автора.

С.Сейфуллин, С.Ыуканов, З.Шашкин, характеризуя внешность классовых врагов, придерживались, в основном, объективной позиции, но в некоторых эпизодах, отражая взгляд персонажа повествования, невольно обнаруживают затаенное чувство неприязни. В втом плане в произведениях Х.Есенжанова и А.Нурпеисова выдержанность, глубина социально-психологического анализа более соответствуют новым художественно-эстетический обретениям. При создании портретов Халела, Еанли Досмухамбетовых, Ихдаса Шугу-лова Х.Есенжанов избегает липших слов-оценок. А.Нурпеисов, по отношению к Танибергену, порой предпочитает гиперболизацию.

Несмотря на различна ролей, отведенных венским портретам в образной система романов, они обогащают их характеры. В спгзэт-ных событиях зачастую психологической мотивировкой выступает эстетическая привлекательность девуиак-пзрсонагай в неразрывной связи с их мировосприятием и поведением, умом и чувствами. Такие эпизоды, детали убедительно отражают многообразии душевные перипетии богатой внутренней.жизни героинь.

С.Ыуканов описывает портрет Ботагоз через восприятие ее основными героями, раскрывая при этом национальные черты воспринимающих ее внешний вид. В ганских портретах, выписанных З.Шагаки-ным, А.Нурпеисовым, присутствуют мотивы эмоционально-трагедийные, в которых ощутима противоречивость чувств, порождении* необходимостью нравственного выбора (Биквн, Амбала). Удачно применяемый йтими авторами пртам повторного возвращения к портретным "знакам"

становится устоявшимся принципом и Х.Есенжанова. Так, полнота и конкретность в облике Мукарамы с участием субъективной сферы различных персонажей, дополняясь, развиваясь в лирическом ключе, обогащаются разньми эмоциональными гранями. Подобные свойства повествования являются главными характеризующими звеньями в портретной живописи названных вше писателей.

Значительное место занимает портрет в поэтике современного казахского историко-революционного рсмана. Примечательны такие стилевые качества, как документальная тснность и конкретность, намеренное повторение и развитие отдельных штрихов наружности в зависимости от обстоятельств у М.Джумагулова, А.Нур-манова, Ш.Муртаэаева, широкий охват внешнего облика персонажей, умелое подчеркивание неординарных личностных признаков в портретных характеристиках З.Акитева. Главное в этих произведениях - портретные зарисовки, выполняющие роль психологической характеристики, созданные сочетанием объективности описания с субъективно-экспрессивными моментами восприятия внешнего вида портретируемого различными героями.

В казахском историко-революционном романе многочисленные, не схожие друг с другом типичные образы, благодаря своим индивидуальны особенностям, переданным и через портрет, нашли воплощение в своеобразии искусства создания реалистического портрета. Об эволюции содержания и технологии искусства портрета во всей казахской прозе свидетельствуют переход из положения статичности в динамичное состояние,выполнение некоторых функций, выпадающих на долю массовых сиен, характеристика отдельных личностей полнокроьннми деталями, расширение границ видо-цветовых, пространственных, субъективных понятий в изображении внешнего вида, конфигурации героев, преобладание пластической екрэлительности

над эпическими канонаг/и в речевой структуре, сгущение психологических нюансов.

Трэтья глава работы - "Восприятие пейзага - одна из форы психологического анализа" - посвящена ранее специально не исследованной в казахском литературоведении проблема. Проведен анализ традиционного психологического параллелизма. На конкретной материале выявлены примеры контрастного и развернутого психологического параллелизма, показана роль символического, хараотерологи-чэского значений пейзаза в воспроизведении внутреннего мира героев.

Классики мировой литературы в своих творческих поисках на отделяли природу от человека, считая ее иэрасторзимым эвеном как объективного мира, так и субъективной модели вселенной. Напряженным иыслям и порегиваниям порсонасей были сопричастны ти-пичниэ паления природы, воспринимаемая субъективно, потому утра-Tiranra свой подлинный облик. В худогаственноы отногании произве-дэния литературы выигрывали, так как ото обстоятельство га противоречило заяоноиэрностяи психологии творческого процесса.Обычный психологический параллелизм поров отказывается от прлшх сопоставлений, пэреходит к более гибким, глубоким формам, обогащается конкретизированными дэтаг ti.

, Канонический принцип в осписании пзйзага, который заключен в психологическом парэлгэлизиэ, часто наблюдается в творчестве выдающихся советских писатеяей, начиная с М.Горького, Л.Еадсэва, К.Фодина, Л.Леонова и др. К ним относится и И.Шолохов, который по ходу поЕэстзования подспудно, но и последовательно исследует дугэвныо коллизии Натальи; в кульизшвцаонныэ минуты еа иизненной трагедии пэрзпгзтсят пгутрзшпо сютгонкэ горокни е явления?.« огг-ругапцаго кяра.

В главе "Аупильдек" романа "Толстый путь" Сакен Сейфул-лин обращается к народной памяти, сохранившей историю рождения распространенной в степи грустной песни о несчастной девушке, проданной за калым и прсщаицейся с любимым. Каждый вечер плачет на берегу озера "Аупильдек" одинокая душа, ища утешения в шелесте камыша, голосе птицы. Лирическая героиня песни, словно беззащитный ребенок, тоскуя, с глазами, полными слез, обращает свои жалобы к первозданному миру, тщась обрести покой. С.Сейфуллин создает психологический параллелизм в несколько ином варианте. Душевное смятение героини не получает резонанса: ни бурь, ни грозы, тишина и молчание, т.е. обычных атрибутов традиционных образов, олицетворяющих внутренние катаклизмы персонажей, писатель не употребляет, подчеркивая вечность природы, неизменно живущей по своим законам, независимость ее от чувств людей.

В восприятии С.Сейфуллжа периодичность в характере пейзажа обладает неповторимой красотой. Насколько прекрасен умиротворенный лик благодатного лета, настолько глубоко созвучна с внутренним психологическим процессом и грустная осень, пробуждающая в душе смутньв тревоги. Любовь писателя к осеннему пейзажу приметна в тонких философских наблюдениях, где описывая игривость "желто-красных листьев, отсвечивающих золотом", он выражает сожаление о быстротечности времени, о неизбежности пере »в н в природе и жизни. В романе и вид сада, и картина ^беспредельной степи, сливиейся с чертою горизонта", не только украшают и оживляют повествование, но и дают представление о мастерстве С.Сейфуллина, изображавшего конкретный ландшафт с помощью красочных, образных слов, при этом четко прослеживается движение художественного процесса от частного к общему и наоборот, воспроизводится правдивый, пейзажно-полнокровный

облик окружающей действительности.

В.романе "Ботагоз" С.Муканова во всей красе представлен Нокчетавский край, не раз вдохновенно воспетый поэтами. Озеро Боровое, скала Окжетпес, лесной бор Мениреу (Глухая чаща - Б.М.), укрывший войско Амантая, гора Букпа, улицы Петропавловска и Омска, врешна года: зима, осень, весна, лето - вот основные пейзажные объекты писательского внимания. Автор обращается к описанию среды, окружающей главных персонажей романа перед действиями, ожидающими их в будущем, для того, чтобы сильнее оттенить трудности, которые им придется пережить. Иногда художнику, чтобы ввести читателя в пространство, на фоне которого происходят излагаемые события, а порой, делая среду непосредственным участником, приходится брать ее за основу взволнованного авторского размышления. И все-таки, пейзак у писателя чаще всего несет в себе заряд психологизма, и характерологических функций. •

В романе "Токаш Бокин" З.Шашкина пейзаа удачно используется как средство отображения на только крупных волнений в душ человека, но и небольших эмоциональных нюансов, а психологический параллелизм становится главным художественно-эстетическим приемом в реализации авторского принципа.

"Солнце село наполовину. Нижние края туч, протянувшихся холмистыми грядами на горизонте, в огненно-красном цвете, будто охвачены пожаром.

Токаш на отнимает взгляда от пылающих туч, он без головного убора, идет, ступая быстро. И его сердце горит подобно этим тучам. Сожаление, ярость, печаль - все слилось в одно и разнеслось по всецу телу; лицо бледное, руки се дены судорогой, ^аже

невозможно распрямить пальцы"*. В этом отрывке душевный мир че~ I Шацжин 3. То^аш Бокин // Пашкин 3. Тавда^малы шырарма-лар. 2-т. - Алматы: йазутаы, 1973. С.374.

ловека, перевивающего по поводу опасности, нависшей над революцией, а также страдалцего из-за личных горестей, показан в единстве с изменениями природы. Вечерняя пора олицетворяет толику времени, оставшегося Токашу в визни. Ыетафорный эпитет и нета-форное сравнение пейзажного характера через служебное слово, полностью внедряясь во внутренний мир героя, опять ко с другой формой штафорного сравнения порождает открытый психологический параллелизм. Виды троп в создании глубокой взаимосвязи внешней . среды с человеческим чувством являются ассоциативно-логическими звеньями, а портретные штрихи, наоборот, отражают внешнэ наглядную картину внутреннего переживания в движении, действии.

Х.Есенжанов в своих описаниях картин природы лирико-поэти-ческому настрою предпочитает конкретные реалистические краски. Для стиля писателя нэ характерны тропы и фигуры, но художественная энвргия повествования обусловлена ясностью и подробностями изображаемого объекта, взаимосвязанностью с правдой национального быта.

Несмотря на то, что в романе "Яик - светлая река" лаадшафт-ные рисунки встречаются в изобилии, их содержательность, психологизм и лиризм в необходимых ситуациях наполняют произведение • худоЕвственно-естетической выразительностью. Природа неотрывно связана с любовью героев к родной веше, с их волнениями в мо-мэнты радости, печали и полностью отвечают общим идейно-композиционный требованиям романа. Хамза Есенжанов, разносторонне показывая пейзаж в статике и динамике, сопровождает его семаи-' тииеский, экспрессивный смысл ценностными качествами писательского интеллекта, проницательности. .

, Абдижамиль Нурпеисов в трилогии "Кровь и пот" создав неповторимый облик Арала, не на® дав го так аэ до етого вое охватываю-

, го отображения. В етом епичэском полотнэ морская стихия всей ¡воой суровой красотой выступает худогвственно-эстетическим фо-гам, где сталкиваются человеческие судьбы, раскрывается суть ;еяний и существований, мечты и чаяния людей в преддверии огром-' их исторических свершений. Действительно, в произведении А.Нур-юксова различные виды ландшафта не приводятся просто так, ибо •ни, отралаясь в единство с субъективно-эмоциональными сфэраш, лутат духовно-материальным подспорьем для многозначительных «лософских дум и впечатлений писателя об эпохе, общества и :ротиворэчиях еизни.

В трилогии, вместо пейзажа мягкого благодатного лета.нея-:ой весны, мы обнаруживаем осенний пронизывающий холод, мороз-ую зиму, застывшую поверхность льда, я эти, часто встречаемые яталыз природнда условия, говорят о том, что жизнь бедного редкого аула недалека от событий, крупных схваток, изображаемых а страницах произведения. Суровый характер природы иде1ггичен и озвучен отчаяшему существовании простых тружеников, обиженных, хваченных яростным"пломэнем мести. Главное своеобразие пейзана рилогии "Кровь и пот" А.Нурпеисова заключается в обращении ав-ора к диалектике природы, как к идейно-нравственному компонен-у в создании человеческих образов, где явно выражено тяготейте : философско-психологическим, симзолико-аллегоричесготм парал-елям.

Преимущественная особенность таких романов, как "Красная трела" Ш.Ыургаэаева, "Гибель Кулана" А.Нурманова, "Орлы гибнут вькпше" М.Джумагулова, "Гудок в степи" М.Каратаева, "Акбель-кяй перевал" З.Акишева, "Айкыз" К.Иса.баева и др., появившихся 1960-80-ые гг., - стремление столь разных писателей слить вое-,ино характер природных явлений с миром человеческих чувств.Эта

цель достигается в основном в трех случаях: I) образ героя и пейзаж взаимосвязаны посредством авторских комментариев; £) взаимосвязь выражается не открыто, а возникает из логико-ассоциативных впечатлений; 3) описание ландшафта, отражая события, минувшие или грядущие, через сознание героя создает символический параллелизм. Кроме призера применения противопоставления душевных переживаний со спокойствием в природе (С.Сей-фуллин, А.Нурпеисов, К.Исабаев), нет сомнений, что все остальные приведенные нами в диссертации художественные факты относятся к. различным видам психологического параллелизма в традиционном юс толковании. Немало также оснований для того, чтобы "противопоставление" в смысле контраста отнести к скрытоцу психологическому параллелизму. Эти средства поэтического отображения правдиво передают тончайшие нюансы человеческой души в реалистическом аспекте.

В лучших образцах казахского историко-революционного романа писатели, рассматривал природу и с позиции пространства, времени и событийности, и в плане изображения процесса восприятия мира субъектом, старались в каждом из них исходить от внутренних чувственных импульсов героев.

Претворяя в жизнь «и ценностные эстетические принципы, С.Сейфуллин, С.Муканов, З.Шашкин, Х.Есенжаяов, А.Нурпеисов и др. в своем творчестве при создании панорамных картин окружающей сре ды через пластические краски, динамические зарисовки сумели добиться глубокой психологической достоверности.

Характерологическая роль гийзаяа, несомненно, быка в тесной взаимосвязи с еюяетио-компоаициониыми требованиями рокана.

В названных: произведениях картины природы соответствуют идейно- «

художественному ввмыслу мтора. Хотя условная логико-асеоциатив-

нал символика дается в смещенном порядке, она зачастую выступает, как бы утверждая естественность героических поступков, происходящих больших общественных перемен. С участием авторского сознания она играет активную роль в эмоциональном освещении таких нравственных категорий, кая коварство, жестокость, неприязнь и отчуждение. Эти нюансы обладают различными интонационно-синтаксическими оттенкам)!, подготавливая читателя к восприятию резких изменений в образной эволюции героя.

Особенная роль, выполняемая природой в раскрытии чувственного мира человека, отводится созданию психологического параллелизма. Этот художественно-эстетический способ находит твортеское разрешение и в романах "Тернистый путь", "Ботагоз", "Токая Бо-кин", "Яик - светлая река", "Кровь и пот". Согласно фольклорным традициям, ландшафт и многочисленные сложные' состояния души персонажа с помощью поэтических средств, речевой окраски, эмоциональной энергии открыто сопоставлялись между собой. В казахском историко-революционном романе разных лет данный прием претерпевал всевозможные вариации, стал намного•сложнее, интереснее.Прямая образная связь с окружающей биосферой не является самоцелью, скрытый смысл конструирования характера достигается благодаря возможности анализа психологических явлений. Иногда гармония внутренних "голосов" с "мертвым" миром осуществляется в результате противопоставления сравнений.

Если в романах 20-30-х годов сильна взаимосвязь элементов условной символики с романтическим пафосом, то в последующих произведениях уже заметно смещение акцента на реалистические черты. Конкретные предметные детали доминируют над этой возвышенной патетикой, возникшей в свое время из идейно-концэптуаль-ных соображений. В творчестве писателей этого периода прослежи-

веется генеалогический контакт штода с встетико-шровоззренчэ-скими основами социальных и интимно-бытовых аспектов лиризма, пронизывающего пейзажи.

Через облик казахской степи выявляются как психологические аспекты национального мышления, так и мироощущение человека, стремящегося принять идеи эпохи, а такта творческая индивидуальность писателей, проявившаяся и в обращении к традиционному национальному образу.

В четвертой главе - "Экспрессивно-семантические функции диалога в раскрытии характера" - психология героев рассматривается через открытое словесное столкновение. Диалог занимает немаловажную роль в изобразительной систею худоваственной прозы.

Если в драме он является бесспорной необходимостью, то в прозе удается его заменить разнообразными приемами авторского повествования, что не всегда соответствует закономерностям жизни. В отличие от обусловленности формы в драма, диалог в прозе приобретает более реальные очвртания. Кроме известных нагрузок, свойственных диалогу, в ней ревко возрастает его преднамеренно-характерологическая роль.

С разрастанием возмокностей непосредственной авторской речи в изображении как внешнего, так и внутреннего мира персонажей, словам героя уделяется особое внимание при индивидуализации характера. В речевых оборотах происходит самораскрытие характера, словеенда сигналы ярче и убедительнее передают душевное Состоянии действующих лиц. Авторская мотивация явлений ' внутренней жизни героев, благодаря диалогу, получает художественную достоверность. Значительна роль диалога в выявлении социального положения, мировоззренческой позиции отдельных лиц.

Их различает манера вести разговор, привлечет® в речевой поток диалектов * паргонов, присущих лексике определенных типов. Надо подчеркнуть и значение диалога в эмоционально-насыщенном осве- . щении психологических перипетий чувств и настроений героев путем пауз, интонационных красок и сопровождающих ход действия авторских комментариев, информирующих об изменении внешности, лица, мимики, гостов.

В начальный период казахской советской прозы, более важные сюяетно-кошозиционные функции отводились прямой речи. Ху-досзственно-зстетическое значение разговорных момзнтов возрастало в новых произведениях, приобретая широту и объемность в змоционально-семантическом плане.

Например, сцены общения персонажей романа Тернистый путь", представляя зачастую информативный характер, дают зримое впечатление о дуиевном состоянии, характере и поступках человека. Основной признак, определяющий стилистику Сакена Сейфуллина., - упрощенность; притягательность сочетаний слов достигается использованием диалогов в естественно-реальном свете, как в самой вязни^ отсутствием в многообразных репликах нарочитой литературности. Чаще всего диалог представляет собой разговор автора-повествователя в разных условиях с предетавителями различных классов, с безымянными эпизодическими персонажами.

В казахском историко-революционном рогат диалоги выполняли веяную роль при отобрэпзнии жизненно-философской достоверности вратни и правды человеческих характеров. Диалоги отдельных представителей социальных групп позволяют раскрыть и их отношение к определенным событиям- и осознать многогранность сложной революционной эпохи.

Сэм жанр романа, его специфика предполагает пряную рочь

героя. Многочисленные политические и психологические мотивы, характеризующие время, выражаются в суждениях представителей различных общественных мнений и социальной среды. Обращение Сакена Сейфуллина к типичным обобщенным диалогам возникло в результате стремления реалистически воспроизвести разные мировоззренческие позиции, характер их проявления. Если С.Сейфуллин функции полилога совместил в диалогах синтетического свойства, то последующие авторы, придавая отчетливый и разнообразный характер отдельным репликам, развили и обогатили ату традиции. Структура пере-, крестных диалогов в трилогиях Х.Есенжанова и А.Нурпеисова показывает, как названный компонент расширил свои содержательные функции. Диалоги Сабита Муканова отличаются точностью интонации, синтаксиса, правдивостью передачи психологического состояния. Зеин Пашкин ввел формы аналитических бесед, естественно передающих лаконизм реплик, быстроту внутренних мыслей и чувств, стремительность интеллектуальных операций. Единство несобственно-прямой речи, внутреннего монолога и диалогических построений З.Шашкина свидетельствует о проницательном внимании художника к раскрытию душевных противоречий персонажей.

Хамзе Есенжанову особенно удается воспроизведение диалога героев, выражающих своеобразие национального мышления. В етом плане огромна роль сравнения, колоритности метафор и лексико-се-мантической организации речи. Налри»р, в диалоге, где во время ораторского состязания двух биев Кулмурзы и Щунуса, вкспрвссив-но-стилистическая палитра иносказаний, содержащихся в словах и мысленных выводах, воскрешая ритуально-бытовые обычаи, раскрывается через традиционно-мноррафичеокив картины, характерные

рля национальной психологии казахов*. Раэбор дела касается фор-

I С*. :Есенжанов X. Ац Вайыч // Есвнжанов X, Шы^армалар жинарн. 2-т. - Алматы: Жааушы. 197В. С.222-223.

мально поступка ноустойчивого Ахмеди, ходаваего послом к Кулмур-зе и выказавшего невоспитанность, а основной разговор идет о начавшемся было народном движении, руководимом Жунусом. Издавна знакомые, почтенные бии, с огромным тактом и уваяэнием относятся друг к другу, порой увлекаясь словопрениями, обнаруживают подлинную страсть, присущую профессионалам. На фоне яркой полемики обоюдно тонко выражают они свое искреннее сочувствие и взаимопонимание друг к другу.

В репликах персонажей явственен поиск аналогии исторических фактов. Костян содержания структуры тропов составляют знакомые взгляду детали из картин природы и животного мира степи. Такие предметно-вещественные аксессуары, как конь, седло и каша, выполняют вспомогательную аллегорическую роль в образно-символическом предопределении направления и будущего восставших. "Вязь", "туранги", "тальник", "курай" и другие названия степной растительности применяются в беседе биев как обозначения воинского качества сарбазов, являясь деталями-предположениями. Если "мед-ногорлый" Кулмурза красноречив, в словах его кроется скрытый смысл, который беспрерывно оказывает давление на хадаи, то и Жунус, соответственно образно-психологическому духу беседы, старается достойно ответить противнику в той же искусной словесной манере. Хотя в репликах Шунуса не встречаются образцы новых троп и фигур, сопряженных с природой и предметным миром, он восполняет пробел искусством оратора., основанном на живом синтаксисе уже имеющихся арсеналов из речи Кулмурзы, используя параллели, экспрессивные штрихи из степной жизни. Диалог показывает богатство профессиональной лексики персонажей, своеобразие метафорического мышления. Выражая обиду, пожелания и чувство удовлетворения биев,автор применил интонацкснно-синтакси-

ческив приемы, художественно убедительно воплотил традиционную сцену состязания биев, ярко отражающую национальную психологию.

Своеобразны диалоги Абдижамиля Нурпеисова, не выделяющиеся по внешнему построению, но представляющие собой как бы графи-ко-стилистический орнамент, несущий социально-втическую, сюжетно рефлексологическую нагрузку. Писатель правдиво передает смысловые оттенки, скрытые в суждениях, манере речи персонажей.Ирония в произносимых словах, аллегория помогают восприятию внутренней духовной борьбы, проступающей при разговоре.

Как и в других произведения; автор романа "Кровь и пот".несомненно, ставит задачу изображать события великой впохи, глубоко соразмеряя ее с жизненно-бытовыми, характерообразущими качествами действующих лиц. В структуре диалогов у А.Нурпеисова немного новшеств. Чрезмерно насыценный драматизм встречается редко. В трилогии многоплановый явления смутной поры повествуются медленно, персонажи - скрытные по натуре люди, на арене,вызванной исторической закономерностью классовой социальной борьбы, участвуют невольно и в беседах их, разговорах ивжду собой, аа-нятых только своими житейскими делами, согласно времени и действительности, выступает тяжелая атмосфера, где шутке отводится гораздо меньше места, чем усмешке. Однако писатель в картинах, воссоздающих жизнь степи в разных ракурсах, индивидуальные приюты в образе своих героев с большой достоверностью очерчивает при помощи прямой речи. В произведении над традиционной беседой-встречей двух субъектов довлеет перекрестный диалог, который выполняет огромную роль в убедительном отображении будней аула рыбаков - центра поиска пути и справедливости, рабочей среды в Шал каре, стихийного духа коллективизма восставших трудящихся, фахтг рождения в ооэнании их проблеска мировоззренческого единства.

Диалог должен быть обусловленным художественно-эстетичес-сой необходимость*). Ииэнно благодаря этой необходимости диалог южет обнаруживать свои правдивые и присущие ему поли$унщио-юльныэ качества. При исследовании некоторых проблем поэтики сазахского историко-революционного романа мы ограничились рас-:мотрениэм внутренних закономерностей диалога, связанных со ¡фэрами сознания литературных персонажей.

В исследуемых произведениях 1960-00-х гг. активны автор-ноте ремарки, дащие объяснение морально-психологическому, национальному состоянию героев, участвующие в дальнейшем раз-1итии мысленно-чувственных столкновений.

В романе-дилогш М.Джумагулова "Орлы гибнут в вышине" обещает внимайте осмысление характеров персонажей по манере раз-ювора, особенностям высказывания мыслей. Однако нэ всегда на [олгном стилистическом и эстетическом уровнях индивидуализиру-тся речь героев, движение их чувств. Несмотря на это, в произведении диалоги-сказы«перекрестные диалоги, разновидности поли-:огов служат для изображения сюжетных событий и настроений их оспринимаящего или ве передагацего субъектов. Большая идойно-удогаственная задача, выполняемая данным компонентом текста, аюточается и в диалогических репликах, взятых в кавычки как рямая речь, к тому же сливающихся с авторской речью, а также репликах символического порядка и в портретных штрихах, ко-орыэ отражают внутреннее волнение персонажей.

На разностороннем, уплотненном конфликте зиждется роман кана Нурманова. Вместе с тем, автор преследует одну цель -оспроизвести события, наиболее полно отражающие мировоззрение, ерипетии дв^тжений души главного героя - Кулана-батыра. Не часы в произведении и эпизоды, содержащие картины открытых боев,

когда герою приходится выступать в поединке, один на один с врагом. В романе, автор которого предпочитает взгляд ретроспективный, диалог, в основном, информативен. Передавая внутреннюю жизнь, образ мыслей персонажей, различных по характеру, воззрениям, социальному положению, через их беседы, писатель склонен не драматизировать, а направлять повествование по главному идейно-концептуальному руслу, подчиняя его основным характерологическим функциям. Не говоря уже о главных героях, такие эпизодические персонажи, как в прошлом вор и батрак Майлык, грубоватый и непредсказуемый в поступках Серкеш, заносчивый, много мнящий о себе Томар, доходящий до крайностей Еолжык, предстают в диалогах типичными носителями определенных черт характера, создавая тем самым правдивую картину времени.

Именно с ©той целью - обобщить частное, выразить частное в общем - приводятся в романе некоторые диалоги. Порой авторское изложение предстает в форме реплик диалога, взятых в скобки,заключенных в кавычки. Подобные отрезки текста могут расцениваться и как лирические отступления, стремление к лаконичности, показ в сжатой сказовой форме, построенной на основе удачно найденной психологической детали, своеобразных черт эпохи, миропонимания отдельных личностей.

В романе З.Акишева "Акбельский перевал" диалоги, как и в произведении К.Исабаева "Айкыз", не несут особой функциональной, стилистической нагрузки. Вместе с тем этот художественный компонент выполняет свои сюавтныэ»характерологические обязанности, притягателен в нем факт обрисовки характерных признаков того или иного временя в диалогах безымянных собеседников, выражающих сво отношений к тем гаги иным событиям или явлениям, что встречалось рвте в "Терпимом пути" С.Свйфуялина. Писатель предельно превди

в воссоздании особенностей психологии масс. :

И в трилогии Ш.Муртазаева "Красная стрела" диалогические эпизоды далеко не случайны, они служат всестороннему раскрытию вдейно-концептуального замысла произведения. Благодаря документальности многих событий, они передают в социально-психологическом подтексте достоверную картину воздействия слова на сознание масс.

Диалог в казахском историко-революционном романе выполняет присущие ему сюжвтно-композицяонную, характерологическую, мировоззренческую и воспроизводящую душевные психологические нюансы функции. Эти диалоги вполне можно принять за живую картину безграничного бытия, передающую правду эпохи и человечес-юг.о бытия, напряженность внутренних конфликтов и процесс испытания характеров.

В пятор главе диссертации - "Внутренний монолог в системе изобразительных средств" - изучается основная форма психологического анализа. Выделяя особую роль внутренней речи персонажей в полнокровном освещении дутаевных перипетий героя, автор рассматривает ее в единстве со значительными поступками действующих лиц, проводит не только смысловой, но и стилистический анализ структуры худоюэствонного текста, обращает внимание на ритмико-интонационное, лексико-семантическое, графическое оформление отдельных фраз, предложений, абзацев, на та экспрессивную выразительность.

Исследователи не роз отмечали, что исходным толчком главного творческого принципа приверженцев "потока сознания" послу-

т

жил внутренний монолог Анны Карениной прред самоубийством .Этот

I Си. :Днепров В. Нужно разобраться // Вопросы литературы. 1976. !? II. С.114-115.

монолог у Л.Толстого адекватно передает напряженно истерическое состояние героини, отрывистость цепи ее мыслей, боль души. Отрешенно наблюдая за внешней жизнью, она не избавляется от неотступно преследуемых ее тяжких дум, которые в конечном итоге приводят Каренину к крайне решительному и последнему шагу - смерти, как концу собственных мучений.

Изучение человека не исчерпывается фиксацией различных актов сознания и однообразных переживаний героев. Автор произведения и герой его, вопреки их убевдениям о самостоятельности, неизбежно вовлекается в идеологическую сферу общества, и без социально-типической обусловленности художественный образ не представляет целостности идейно-эстетического мировоззрения.

Индивидуально-самобытный характер героя выявляется в первую очередь через его разговор, манеру выражаться. Это относится к эстетическим функциям диалога. При помощи внутренней речи вырисовываются своеобразие характера, оригинальность мышления, мировоззренческие ракурсы образа. Самые разнообразные нюансы идеи произведения, иногда и главная суть авторского замысла, нередко заключаются во внутреннем монологе. Как в открытом общении героев, так и в течении 1а мыслей может заключаться разгадка не-■ которых сюжетно-композиционных начал, которые по логике развития образа нуждаются в психологической мотивировке. Обычно,духовно-нравственный рост персонажей показывается через их поступки и деяния на жизненно-профессиональном поприще. Но они несли бы плакатно-иллюстративный характер вне раскрытия закономврнос-, тей душевных процессов, являющихся побудительной силой, мораль-но-встетическим стимулом в образовании внешне-наглядной оболочки образа, если бы не охватывали деятельные сферы человеческого , бытия. И здесь таете необходимо присутствие внутреннего монолог«

пая средства психологического анализа сложных явлений действительности и человеческой натуры.

Герой не всегда думает об определенных вещах тогда, когда этот момент улавливается писателем, и думает не так, как описывается. Он может размышлять долго, но внутренний монолог его бывает сжатым, охватывающим лишь главные грани его раздумий. Персонаж может вовсе не размышлять в тот час и может размышлять совсем о другом, в отличие от изображаемого. Тут диктуют своп власть идейно-композиционные требования во взаимодействии с индивидуальным своеобразием авторского стиля.

Если в произведениях Сакена Сейфуллина, Сабита Цуканова, Зеина Шашкина, Хамзы Есенжанова внутренний монолог правдиво отображает размышления героя в текущие, но значительные этапы жизни, то умонастроения, убевдения человека в "Крови и поте" А.Нурпеисо-ва по существенным вопросам общественного и личного характера находятся в состоянии непрерывного роста. побочно может смело дискутировать о разных противоположных способах познания бытия. Конфликты душевно-чувственного свойства, как всегда, расширяясь, тесно переплетаются с людскими судьбами. А все человеческие судьбы в романе обусловлены правдой времени и общества, революционными традициями.

Посредством потока внутренних речей широко освещаются такие качества, как чистота помыслов, возвышенная мечта, непоколебимая вера главного героя "Тернистого пути" и его революционных поборников, образ которых воссоздан в последующих произведениях на эту тему. Именно во внутренней речи основные персонажи романов произнесут правдивые, полные драматического накала, надежды слова, самораскроются в своих нравственно-этических, социально-политических воззрениях.

Во всех романах, рассмотренных нами, монолог выполняет роль психологической мотивировки, всесторонне обосновывает раз личные поступки и деяния героев. Он выступает в функции подготовки к интенсивным действиям персонажей, столкновений их классовых, личных интересов, а также служит сложным аналитическим процессом, подытоживающим пережитые испытания. Нередко наблюдается особенность внутренней речи, заключенная в подтверждении сути ранее высказанных реплик.

Большая нагрузка выпадает на долю изредка встречающихся монологов, произносимых вслух, в трилогиях Х.Есенжанова,А.Нур-пеисова в разностороннем охвате конкретного характера психологических конфликтов.

В содержании монологов С.Сейфуллина, С.Муранова, З.Шашки-на отчетливо проступает достоверюсть разных интонационно-синтаксических окрасок, патетики, риторических вопросов, обращений. С.Куканов и Х.Есегашнов, вводя стилистические изменения в лекси-ко-семангическое своеобразие языка персонажа, которое характерно для их произведений, с художественной адекватностью отображают реальнъе традиции национального мышления.

В романе З.Шашкина, Х.Есенжанова, А.Нурпеисова часто исполь оуются монологи, построенные на несобственно-прямой речи. В трилогии "Кровь и пот" сравнительно чаще встречаются монологи, содержащие повествование от второго лица. Они представляют собой факты скрещивания прямой и косвенной речей.

Пламенная поэтичность языка сродни природе главного героя С.Сейфуллина. Самобытен лексический арсенал, почерпнутый из сокровищницы народного языка, реализуемый цукановсюши персонажами, особый диалогизм внутренней речи наблюдается у З.Шапкина. Они философичны в прозе Х.Есенжанова и А.Нургоисова. Внутренний

монолог в казахском историко-революционном романа, воплощая в себе упомянутые качества, образует цельное, синкретическое понял® и ярко подтверждает свои роль и функции в осуществлении основных идейно-художественных задач в свете подлинного реалистического психологизма.

Лучше самого персонажа никто не может изложить и неясные, загадочные, сложные тайны своей души. Во внутренней речи доминирует постановка загадки, нежели ее руления. Необходимым критерием для монолога является противоречивость чувств, мыслей, иными словами - наличие логичэских, эмоциональных противоположностей. Известно, что не все художественньв произведения отвечают таким высоким идейно-эстетическим требованиям. В современном казахском историко-революционном романе во шогих случаях не во всей полноте иррационально-аналогичных, альтернативных сущностей предстает внутренний поток мыслей, который, в . частности, используется для показа, связей сознаний героев с внешними жизненными явлениями в конкретно-осязаемой, обобщающем аспектах. Не следует отрицать определенные значения этих эпизодов в разностороннем отображении характера психологической правды. Монолог выполняет функции художественной мотивировки, представляющей авторские замыслы, ведущие идейные тенденции его творчества.

Мухамеджан Каратаев в романе "Гудок в степи" к внутреннему монологу,' как художественно-стилевому приему полнокровного раскрытия образа обращается в редких случаях. Данный компонент текста не противоречит задаче автора в воспроизведении натуры героя, пребывающего в различных эмоционр.тг ных состояниях ' временных измерениях. Писатель, обычно, реплики-монологи сочетает с основным повествовательным течением. Такие кошпнтирующэго

свойства фразы, как "подумал", "говорил про себя", которые сопровождают развитие мыслей героев, свидетельствуют об отобранных, совокупных картинах внутренней речи субъектов, а не полной адекватности графического изображения с конкретным потоком сознания.

Сравнительно редко и лаконично изображаются в романе М.Джумагулова трудные часы испытаний и мгновенные порывы души человека, вызываемые революционной действительностью или же столкновением характеров в общественно-бытовых планах. Это соответствует задаче писателя, который пытается воссоздать епико-драматические сцены, обостренные конфликты внутренней жизни персонажей с пластической точки зрения, а не на высоте психологического анализа, что и не препятствует динамике развития грандиозных исторических событий.

Внутренний монолог, как один из художественных кошонентов в романе Акана Нурманова занимает значительное место. В композиционном построении произведения отдельные главы, заключающие в себе авторские отступления, способствуют полноте воссоздаваемых полотен. Ему привычны мысленный екскурс в прошлое и воспоминания скупого на слова, ограниченного в действиях, на какой-то период • отставшего от своего времени соратника Амангельды. Наряду с раз-мшлениями Калана по поводу неблаговидности поступков отдельны* личностей, живущих в позднее мирное время, писатель стремится охватить самые сокровенные раздумья, мечты и печали, тщательно взвешенные на весах сердца и разума героя. А.Нурманов в сравнительном аспекте изображает духовные искания своего персонажа, который во избежание конфликта со временем, предается одиночеству в степи, наедине с теми его чувствами,, что волновали его в минувшие, годы. Герой романа А.Нурманова - Чулан, в силу своих

возможностей, зондируя будущее, пытается разглядеть проблеск надежды, переживания его насыщены мотивами подвижничества, самоотверженности.

В романе "Айкыз" К.Исабаева, к сожалению, внутренние монологи крайне нечастое явление. Подобные фрагменты текста, не несут особой идейно-эстетической нагрузки, чего не мог избежать во многих случаях и З.Акшев в "Акбельском перевале", где лишь течение мыслей профессионала-революционера 3.Ермакова находит более удачное воплощение во внутренней речи.

Умелое использование внутренних реплик, проецирование авторской мысли на близких по позициям героев, форма несобственно-прямой речи, взаимооценка персонажами друг друга, ассоциативное сопоставление ощущений встречаются в "Красной стреле" Ш.Ыуртазаева.

В. казахском историко-революционном романэ герой переживает процесс осознания, осмысления своего внутреннего мира, в них прослежены состояния души в трудные периоды жизни.когда борьба доходит до апогея. Во внутренней речи героев этих произведений содержится оценка не только самого действующего лица, но и его окружения, соратников и единомышленников, а также враждебного стана. Монолог - одна из основных форм психологического анализа - служит точному и правдивому отображению интеллектуальных и эмоциональных операций, совершающихся в сознании персонажа, что достигается благодаря графико-стилистическим, интонационным средствам. Внутренний монолог глубиной ассоциативно-логических связей доносит обусловленность внесших поступков внутренними побуждениями действующих лиц, убедительно раскрывает психологическое разнообразие чувств персонажей, их мнровоззрен-ченских позиций.

В заключении диссертации отмечается, что исследование проблем психологического анализа в художественной литературе является не только актуальным, но и перспективным направлением, так как данный художественно-эстетический принцип характеризует наиболее талантливые произведения, значение которых произрастает вместе с поступательным движением общества.

В казехском историко-революционном романе сюжетно-компози-ционная структура, яде ГЛ о -п с ихо л о гиче с кие концепции писателей выпукло отражают историческую правду действительности, характер классовых противоречий, противоборства сознаний.

Для писателей социально-психологический анализ стал необходимым художественно-эстетическим средством в претворении основной идеи произведения посредством изображения коллизии чувств и мыслей персонажей в конфликтных ситуациях времени. В романах С.Сейфуллина, С.Ыуканова, И.Каратаева, З.Акишева, К.Исабаева, М.Дкумагулова, Ш.ЭДуртазаева, благодаря национальной традиции епяко-драматического повествования, достижениям русской классики и всей советской шогонациональной литературы,прослеживается синтетический психологизм в отображе»гии жизненных явлений и духовных поисков человека. А в произведениях 3.Пашкина, К.Есенжа-нова, А.Нурпеисова, А.Нурманова в результате разносторонне диалектического понимания истории становления характера героя.раскрытия противоречивых тенденций души, сознания персонажей.обнаруживается процесс совмещения принципов динамического.типологического психологизма с подлинно аналитическими свойствами.

В отношении казахского историко-революционного романа мы говорим в первую очередь именно о психологизме как составном елементе художественного повествования. Психологизм не является самоцелью. Он по необходимости художественных закономерное-

тай, складу и силе таланта как бы самопроизвольно проникает в текст произведения,тем самым не только мотивируя действия персонажей,но и наполняя жизнь героя,различные ситуации наиболее правдивыми эмоциональными деталями. Психологизм С.Сейфуллина в "Тернистом пути" можно было бы условно назвать "поэтическим", так как и восприятие внешних событий, характер переживаний и передачи Их отличаются возвышенными чубствами, огромным экспрессивным зарядом изобразительных средств, которые адекватно воспроизводят глубокие, взволнованные, искренние впечатления яркой самобытной личности. Существенная эволюция казахского историко-революционного романа в психологически насыщенном освещении действительности наблюдается в романах-трилогиях "Яик - светлая река" Х.Есенжанова, "Кровь и пот" А.Цурпеисова. В этих произведениях и шогогранная эпоха, и человек с его многочисленными заботами, чаяниями, стремлениями отображаются в диалектическом развитии. Время и человек находятся ш в статичном положении, а в изшнешга. Время предстает в неодаотипных измерениях. Каждый воспринимает его по-своему, и его представления о времэни, о революции, об их воздействиях на жизнь шняются, обогащаются. Ела-ман, неграмотный, робкий паренек из далекого рыбацкого аула становится активным борцом за установление Советской власти в При-аралье, испытанным в боях, твердым в убеждениях большевиком. Такой ке путь мировоззренческого роста, духовного прозрения, перехода от сомнений, нерешительности к недвусмысленным поступкам, стойким революционным позициям испытывают и Аскар Досаиов, Ботагоз из романа С.Муканова, Токая Бокин З.Шаапсина, Каким Х.Есенжанова. Б данных произведениях и к романах А.Нурманова и , Ш.Муртазаева сравнительно часто наблюдается обращение писателей к более подробному описанию внутренних ощущений, многослойности

душевной жизни. В произведениях Х.Есенжанова, А.Нурпеисова, 3.Шашки на прослеживаются взаимодействие разнообразных чувств мыслей, их столкновение и сложное развитие по ходу сюжетного движения. Рассмотрены и.своеобразный диалогизм показа внутреннего мира героя З.Шашкиным, и необычная стилистическая проекция авторского повествования на освещение духовных исканий персонажа (это нэ совпадает с несобственно-прямой речью, часто успешно используемой автором "Токаща Бокина")у А.Нурманова, их роль в психологическом изобра-■внии характера.

В романах последних лет эпическое повествование наполняется элементами драматизма, лиризма. Обращение к искусству пластического изображения, к процессам интериоризации и экстериориза-ции ввиду их значения в соотношении характера и обстоятельств, прослежены нами в каждой главе в различных аспектах нашей проблемы.

Для произведений З.Шашкина, Х.Есенжанова, А.Нурпеисова, А.Нурманова характерны аналитизм, усиление взаимовлияния сознания автора с субъективными сферами персонажей. Огромна роль в этих романах семантики языка, графико-стилистических явлений, поэтических красок троп и фигур. Углубленное внимание к сложным перипетиям чувств и мыслей героя, их связям с внешней средой, рефлексологической и мировоззренческой природе характера,стремление проводить по ним последовательное художественное исследование в романах "Токеш Бокин", "Яик - светлая река", "Кровь и пот", "Гибель Волана" говорят о том, что в этих произведениях органично воплощены плодотворные традиции русской классической и современной литератур с учетом опыта мастеров казахской прозы.

Не всегда психологизм в художественном произведении выступает от»фыто, в демонстративном порядке. В определенной мере его

можно считать за тип ощущения, мышления и понимания сути вещей. Он во многих случаях выступает одним из главных критериев мастерства писателей. Психологический анализ действенно обогащает содержание и форму казахского романа, реалистически воспроизводит динамику развития и совершенствования духовного мира людей, правду общественной жизни в единстве противоречий. На основе анализа психологизма и изобразительной системы казахского историко-революционного романа выявлена четкая тенденция к углублению, поступательному движению этого явления в казахской литературе.

Традиционные формы изобразительности, соединяясь с новыми способами художественного мышления, предопределяют многообразие казахского романа, вносящего в совокупный опыт шогонациональной советской литературы присущие лишь ей особенности эстетического восприятия и изображения мира.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

I. Книги;

I

1. Образ современника в казахской проза. - Алма-Ата: Наука, 1982. - 148 с.

2. Критерий мастерства (Истоки психологизма в казахском романе). - Алма-Ата: Назушы, 1983. - 182 с.

3. Социально-психологический анализ казахской прозы. - Алма-Ата: Жазушы, 1987. - 232 с.

2. Статьи в книгах.журналах„сборниках:

4. Диалог в современной казахской прозе // йулдьга, 1972. " 10. С.199-204.

5. Роман и творческое своеобразие писателя // Калын. 1973. 4. С. 126-132.

6. Факты и суждения // ЗКалын. 1973. № 6. С. 126-129.

7. Критерии зрелости.// Кулдыз. 1975. № 3. С.196-201,

8. Уроки традиции // Жулдыз. 1975. № 3. C.2I5-2I8.

9. Герой: -традиции и новаторство // Жалын. 1977. » I. С. 133-140. Ю.Роман и современность // Б1л1м жене ецбек. 1977. № 3. C.II-I2. П.Некоторые черты психологизма и раскрытие характера//Известия

АН КазССР, серия филологическая. 1977. № 3. С.57-65. Е.Герой и идеал // Цазафтан юктеб!. 1977. № 7. С.90-94. 13.Психологизм - фактор новаторства // Время и писатель. - Алма-

Ата: Казушы, 1980. С.189-208. 14.Образ современника в казахской прозе // Традиции и новаторство. - Алма-Ата: Наука, 1980. С.278-315.

15.Казахская проза сегодня (Круглый стол "ДН") // Дружба народов. 1981. » 10. С.243-245.

16.Цель искусства // Жалын. 1982. * 6. С.124-129.

17.Духовный мир героя // %лдыз. 1982. $ 10. С.174-178.

18.Приметы жанра /Дуццыэ. 1983. J? 2. 0.184-187.

19.Адекватность перевода // Известия АН КазССР, серия филологическая. 1983. $ 3. С.97-59.

20.Поэтическал проза // Жальн. 1983. № 6. С.145-150.

21.Ав'торское повествование //Писатель и время. - Алма-Ата: Шалушы, 1984. С.101-113.

22.Природа героя // Дулдаэ. 1984. № 3. С.16--188.

23.Лиризм как стилевое явление // Проблемы художественного мастерства. -Алма-Ата: Наука, 1985. С. 106-210.

24.Гражданская позиция писателя и художественное мастерство (Круглый стол куриала "Еуддыз") //Йрадыз. 1985. № I. С.166, 168.