автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Развитие крепостнических отношений в Черномории

Полный текст автореферата диссертации по теме "Развитие крепостнических отношений в Черномории"

Белозёрова Екатерина Владимировна

РАЗВИТИЕ КРЕПОСТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ЧЕРНОМОРИИ (КОНЕЦ XVIII - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX В.)

Специальность: 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Белозёрова Екатерина Владимировна

Г

РАЗВИТИЕ КРЕПОСТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ЧЕРНОМОРИИ (КОНЕЦ XVIII - ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX В.)

Специальность: 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Работа выполнена на кафедре истории России^ Армавирского государственного педагогического университета

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Великая Наталья Николаевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Ведущая организация:

Ставропольский государственный университет

заседании диссертационного 3 по историческим наукам

в Кубанском государственном университете (350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская 149).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета по адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская 149.

Автореферат разослан 6 г.

Серова Майя Игнатьевна

кандидат исторических наук, доцент Шевченко Галина Николаевна

Защита состоится «

:00б г. в

часов на

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

П.П. Матющенко

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Движение за возрождение казачества, начавшееся в конце 80 - начале 90-х гг. прошлого столетия, придало новый импульс исследованиям, касающимся истории казачьих сообществ. В ряде работ казачья община характеризовалась как орган широчайшей демократии и равенства. В основу этого представления были положены некогда существовавшие принципы общинного казачьего землепользования, самоуправления и всеобщей выборности, традиционный тип казачьего общества, с ориентацией на опыт предков и строгое следование нравам и обычаям прошлого. Вместе с тем, как справедливо утверждает СЛ. Голованова, уже в дореволюционный период «в казачьей среде был создан идеальный образ равноправного общества, однако в обыденной, реальной жизни искомого равновесия так достигнуть не удалось».1

Включение казачества в общественно-политические институты и колонизационные процессы Российской империи повлекло за собой значительные изменения в традиционном укладе жизни казачьих общин, утрату некоторых демократических основ в характере войскового управления. Это привело к укреплению положения офицеров-старшин и постепенному их слиянию с российским дворянством как в сословно-правовом статусе, так и в мировоззренческих позициях, следствием чего стало появление на территории казачьих войск различных категорий личнозависимого крестьянства и формирование здесь отношений крепостничества. Это представляет несомненный научный интерес с точки зрения содержания и характеристики общественных отношений в Черномории в дореформенный период и может способствовать более полному пониманию социально-экономического развития региона.

Актуальность темы диктуется пересмотром в отечественной исторической науке подходов к проблеме крепостного права в России, а также «укрупнением» взглядов на историю и исторический процесс, рассматриваемый большими периодами.2 Новые взгляды обнаруживаются и в отношении регионального компонента. При этом местная история должна стать не просто дополнительным источником эмпирического материала. Ее необходимо начать воспринимать и анализировать с позиций глобального исторического процесса в целом, дополняя и углубляя его основные характеристики.3 С этой точки зрения вопрос о существовании крепостнических отношений на Кубани является важным не только для развития региональной исторической науки, но и для истории России в целом, так как крепостное право в XVIII - первой

1 Голованова С А Региональные группы казачества Юга России опыт системного анализа - Армавир, 2001 -С 125

2 См Сахаров А.Н. О новых подходах в истории России // Вопросы истории - 2002 - № 8 - С 9

! См Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе материалы 9 всероссийской конференции / Под ред В Б Виноградова, С H Ктиторова - Армавир, 2005 - Ч 1 - С 77-92

половине XIX вв. являлось одной из главных основ социально-экономического строя страны.

В качестве объекта исследования выступают участники крепостнических отношений - дворянство и различные категории личнозависимых крестьян Черноморского войска, рассматриваемые в процессе изменения их социально-экономического и правового статуса.

Предметом диссертации является система крепостнических отношений, сложившаяся в Черномории в конце ХУТП - первой половине XIX в.

Территориальные рамки исследования включают земли Черноморского казачьего войска, границы которого были определены в грамоте Екатерины П от 30 июня 1792 г.: с юга - р. Кубань, с запада - Черное и Азовское моря, с севера - р. Ея, а с востока межевая линия была проведена от Изрядного источника на Кубани до верховий р. Ей. Географически их можно определить как западную половину прикубанской полосы. В этих границах Черноморское войско просуществовало вплоть до его объединения с линейными бригадами в 1861 г. в Кубанское казачье войско. По названию Черноморского войска, входившие в его состав земли получили обозначение «Черномории» и под таким определением вошли в официальный язык и разговорную речь первой половины XIX в., а затем и в работы первых историков Кубани - И.Д. Попко, Ф.А. Щербины, П.П. Короленко и др. По сложившейся историографической традиции этот термин применяется и в ряде современных научных исследований.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с 90-х гг. XVIII в. до начала 60-х гг. XIX в. В 1791 г. был заключен Ясский мир, подтвердивший присоединение к России правобережья Кубани. В 1792 -1794 гг. состоялись первые переселения сюда черноморских казаков, одновременно с которыми в городах и куренях появлялись дворовые люди, а также беглые помещичьи крестьяне из внутренних губерний страны. Верхний хронологический предел - начало 60-х гг. XIX в. - определен отменой крепостного права в России и, как следствие, изменением статуса и положения крепостного крестьянства и дворян.

Степень изученности проблемы. Специальных исследований генезиса системы крепостного права в Черноморском казачьем войске крайне мало, хотя данная проблематика впервые была поднята еще в начале прошлого столетия. Одной из первоочередных задач, вставших перед диссертантом, была систематизация и анализ всей литературы, относящейся к заявленной теме исследования.

В историографии проблемы выделяются три периода (дореволюционный, советский и постсоветский), в рамках которых получили развитие те или иные оценки явления крепостничества как в целом по России, так и в среде черноморского казачества.

В дореволюционной отечественной историографии крестьянского вопроса центральное место занимала проблема происхождения крепостного права в России.4 Особенность русского крепостничества виделась в том, что дворянам-землевладельцам первоначально предоставлялось право не на личность крестьян, а на крестьянские повинности, то есть на обязательный труд крепостных в пользу помещика. Помимо этого они всегда несли повинности и службу государству.5

Вопрос о существовании в Черномории крепостнических отношений не имел однозначной оценки в дореволюционной региональной историографии. И.Д. Попко, П.П. Короленко, Ф.А. Щербина и др. подчеркивали социальное единство и равенство казачества, основанное на прочности общинного начала и демократических традиций в казачьей среде.6 С этой позиции Ф.А. Щербина стремился доказать, что кубанские казаки не знали крепостного права, как узаконенного института.7 Такая постановка вопроса во многом обосновывалась отсутствием в Черномории частной земельной собственности.

Эту точку зрения опровергал Г.Я. Крыжановский. Используя документальные материалы, не дошедшие до современных историков, он утверждал, что «крепостное право в земле бывшего Черноморского войска существовало с появления здесь Черноморского казачества и до освобождения крестьян от крепостной зависимости, и что право это по существу не отличалось от права дворян по отношению к крепостным дворовым во всей остальной России».8

Анализ имеющихся в нашем распоряжении работ дореволюционных исследователей истории Черноморского войска позволяет сделать вывод, что основное внимание кубанских краеведов бьшо сконцентрировано на изучении истории казачества. Социальная структура Черномории традиционно представлялась делением населения на войсковое (казачество) и невойсковое (иногородние, горские выходцы, крестьяне, отставные солдаты и т.д.) сословия. Несмотря на отдельные публикации, в целом проблема формирования дворянского и крестьянского сословий в Черномории не получила в этот период достаточного развития. Неоспоримым достоинством

4 Ключевский В О Происхождение крепостного права в России // Сочинения в 9 томах - М, 1990. - Т VIII,

Семевский В И Крестьянский вопрос в России в XVIII - первой половине XIX в в 2-х томах - СПб, 1883 * Поленов Д В О крепостном состоянии крестьян в России // Русский архив - 1865 - Изд 2 - М, 1868, Тройиицкий А Крепостное население в России по 10-й народной переписи (статистическое исследование) -СПб, 1861, Струве П Крепостная статистика (из эпсщов о крепостном хозяйстве) - СПб , 1901

6 Попко ИД Черноморские казаки в их гражданском и военном быту - СПб, 1858, Короленко П П Черноморцы - СПб, 1874, Щербина ФА Земельная община кубанских казаков - Екатеринодар, 1891, Щербина Ф А История Кубанского казачьего войска* в 2-х томах Репр изд Краснодар, 1992

7 Щербина Ф А Из истории освобождения крестьян // Кубанский край - Екатеринодар, 1911 - № 40

" Крыжановский Г Я Крепостное право в земле Черноморского, ныне Кубанского казачьего войска II Известия Общества любителей истории Кубанской области -Екатеринодар, 1912 -Вып 5 -С 144

дореволюционной отечественной историографии является то, что она содержит большой фактический и статистический материал, документальные тексты, не сохранившиеся в оригинале до наших дней, что позволяет современным исследователям истории Кубани использовать их как исторические источники.

В советской исторической науке, развивавшейся в русле марксистско-ленинской теории, возникновение крепостничества в России определялось как закономерный процесс развития общества эпохи феодальной формации.9 Обобщенная история крестьянства представлялась как история эксплуатируемого сословия феодального общества, создавшего основную массу материальных ценностей и являвшегося движущей силой классовой борьбы.10 Конец XVIII - первая половина XIX в. обозначались как период кризиса феодально-крепостнической системы, возникшего в результате конфликта новых производительных сил и старых производственных отношений."

В исследованиях истории Кубани в советский период приоритетными направлениями также являлись материальное производство и классовая борьба. Несмотря на догматичность и некоторую односторонность советской историографии, в ней широко рассматривались вопросы происхождения и становления различных социальных и сословных групп в ходе заселения и экономического освоения края.12 Именно эти работы дают возможность проследить историю помещичье-крестьянской колонизации Северного Кавказа, которой ранее уделялось меньше внимания.

Отдельно изучением проблемы беглых и крепостных крестьян на

' Греков Б Д Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в - М -Л , 1946, Ковал ьчснко И Д Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в -М, 1967; Рыбаков Б А Киевская Русь и русские княжества XII - ХШ вв - Л -М, 1982, Чистякова Е В , Мальцева И Ф Ленинская концепция истории России периода феодализма - М, 1985, Шапиро А Л Русское крестьянство перед закрепощением (XIV - XVI вв) - Л, 1987.

10 Классовая борьба и общественно-политическая жизнь дореволюционной России / Под ред И.В. Степанова

- Тюмень, 1978, Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи' материалы XVH сессии симпозиума по изучению аграрной истории - Ростов н/Д , 1980, История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской Социалистической революции в 5 томах

- М, 1989. - Т. 2. - С. 3

" Зайнчковский П А Отмена крепостного права в России -М., 1954 -С 3

Фадеев А В Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореволюционный период - М, 1957, Чекменев С А Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в - Пятигорск, 1967, Дон и степное Предкавказье в конце XVIII - первой половине XIX в -Ростов н/Д , 1977 - 4 2 (Социальные отношения, управление, классовая борьба), Громов В П Соотношение народной и правительственной колонизации Предкавказья в последней четверти XVIII - первой половине XIX в // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы Общественные науки - Ростов н/Д, 1983 - № 4 - С 34 - 38, Громов В П Сельское население Предкавказья в первой половине XIX в Формирование Социальный состав // Проблемы аграрного развития Северного Кавказа сборник научных трудов - Краснодар, 1987 - С 5-20, Крестьянство Северного Кавказа и Дона в период капитализма -Ростов и/Д, 1990, История народов Северного Кавказа (конец XVIII в - 1917 г)/Под ред АЛ Нарочницкого

- М, 1988

б

Кубани занимался В. А. Голобуцкий.13 Проведя анализ работ предшественников и архивных материалов, он пришел к выводу, что крепостнические отношения в Черноморском войске не могли развиться из-за следующих обстоятельств. Эксплуатация рабочей силы путем найма неуклонно завоевывала господство в экономике края, а военные приоритеты России на Кавказе требовали расширения кадров казачества, формирование которых происходило из лично свободных категорий населения. Последнее, по мнению историка, обусловило ограничение крепостнических отношений в законодательном порядке.

Многообразные аспекты социальной политики царского правительства, а также происхождения, состава, места и роли в истории Черномории войсковых дворян рассмотрены в ряде работ Г.Н. Шевченко.14 По мнению автора, в отношении владения черноморских старшин дворовыми людьми правительство занимало двойственную политику. С одной стороны, оно было заинтересовано в существовании в Черномории личносвободного населения, способного нести военную службу, а с другой - не могло не идти на уступки в этом вопросе дворянам, нуждавшимся в крепостных людях.

В советский период появляются специальные историографические работы, посвященные проблеме русской крестьянской колонизации региона.15 Т.А. Невской были выделены основные этапы изучения вопроса, тесно связанные с общими процессами социально-экономической жизни России, обозначены узловые темы, разрешение которых являлось необходимым для дальнейшего развития исторической науки.

В целом советская историография подчеркивала, что процесс заселения и экономического освоения Северного Кавказа происходил в момент разложения крепостного хозяйства в России и становления буржуазных отношений. Авторы единодушно признавали слабость и нерентабельность помещичьих хозяйств на Северном Кавказе, считали, что они не играли какой-либо заметной роли в колонизации и сельскохозяйственном освоении края. Только В.П. Крикунов доказывал, что крепостничество в регионе было более сильным, чем это представлялось по официальным данным, так как в

13 Голобуцкий В А. Беглые и крепостные крестьяне на Кубани в дореволюционный период // Ученые записки Казанского государственного университета -Казань, 1954 -Т 114 - С 267-285.

14 Шевченко ГН Формирование Черноморского дворянства в конце XVIII - начале XIX веков // Проблемы истории СССР - М, 1977 -Вып 6 -С 77 - 89, Шевченко ГН К вопросу о социальной сущности процесса расслоения Черноморского казачества в конце XVIII - первой половине XIX в // Проблемы общественной жизни и быта народов Северного Кавказа в дореволюционный период/ Под ред ВП Невской -Ставрополь, 1985 -С 75 - 85; Шевченко ГН Политика царского правительства по отношению к феодальной верхушке Черноморского казачьего войска в конце XVIII - первой половине XIX в // Некоторые вопросы общественно-политических отношений на Северо-Западном Кавказе в конце XVIII - первой половине XIX в / Под ред ВП.Громова.-Майкоп, 1985 -С 41-49

15 Невская Т А. Проблема русской крестьянской колонизации Северного Предкавказья в дореволюционной и советской историографии // Источники и историография аграрной истории Северного Кавказа сборник научных трудов / Под ред ТА Невской -Ставрополь, 1983 -С 111 - 125

действительности помещики имели крестьян больше, чем значилось по ревизским сказкам.16

С начала 1990-х гг. количество исследовательских работ о русской крепостной деревне в дореформенную эпоху заметно сократилось. Вместе с тем, нельзя не отметить новых подходов в освещении проблем истории крепостного права в России. В ряде исследований осуществляется поворот в сторону выявления исторически оправданных закономерностей появления крепостничества. Академик JI.B. Милов обосновал важную роль природно-климатического фактора в становлении жесткой системы крестьянской эксплуатации." С позиции теории всеобщего закрепощения сословий в России освещает данный вопрос Б.Н. Миронов.18

В 90-е гг. XX в., наряду с поляризацией методологических подходов в отечественной исторической науке, отчетливо проявился растущий интерес общественности к проблемам местной истории и качественное расширение регионального компонента. Наладилось издание ряда историко-регионоведческих сериалов, книг, брошюр и сборников широкого тематического охвата.

В этой связи, новый импульс получили исследования, посвященные истории и культуре кубанского казачества, возрос интерес к роли и месту казаков в региональном и общероссийском контексте. Вместе с тем, продолжается изучение социально-экономической проблематики. Характеристика социального состава населения Черноморского и Кубанского казачьих войск на различных этапах освоения края представлена Г.Н. Шевченко, О.В. Матвеевым, Б.Е. Фроловым, А.Н. Малукало и др.19 Проблема включения

" Крикунов В П Зарождение и развитие помещичьих имений в Ставропольской губернии в конце XVIII и первой половине ХГХ веков // Сборник научных трупов Пятигорского педагогического института - Пятигорск, 1948 - Вып 4 - С 35 - 37, Крикунов В П Крестьянская реформа 1861 г в Ставропольской губернии -Ставрополь, 1949.

17 Милов Л .В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. - 1992 - № 4 - 5 - С 37 - 56, Милов Л В Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса - М, 1998

" Миронов Б Н Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв )• в 2 томах - СПб, 1999. - Т 1.-С. 360 - 423

" Шевченко Г.Н. Черноморское казачество в юнце XVIII - первой половине XIX в Сословный строй Социальные отношения - Краснодар, 1993, Шевченко ГН Социально-экономическое развитие Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в // По страницам истории Кубани / Под ред В Н Ршушняка - Краснодар, 1993 - С 205 - 220; Матвеев В О Кубанское казачество в сословной структуре Российской империи и тенденции его развития в 60 - 80-е гт XIX в //Проблемы истории казачества -Волгоград, 1995 -С 32-43, Малукало А.Н Кубанское казачье войско в 1860 - 1914 гг формирование, система управления и функционирования, социально-экономический сппус. автореф дис канд ист наук - Краснодар, 2002, Фролов Б Е Образование Черноморского казачьего войска // Творческое наследие Ф А Щербины и современность' тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения ФА. Щербины /Под ред ВН Рэтушняка - Краснодар, 1999 - С 83-87

казачьей верхушки в состав российского офицерства исследована в работах Ю.Ю. Клычникова, Б.В. Виноградова, С.А. Головановой.20 Эволюция земельной собственности и социально-экономических отношений достаточно подробно освящена в трудах В.Н. Ратушняка.21 В последнее время в историографии Кубани отмечается возрастающий интерес к истории дворянского сословия.22 При этом все чаще исследователи начинают обращаться и к проблемам неказачьей колонизации Кубани. В этом направлении уже сделаны первые шаги к объективному рассмотрению соотношения роли казаков и иногородних (крестьян, отставных солдат) в мирной колонизации региона.23

Современными историками собран огромный фактический материал, анализ которого позволяет раскрыть общие закономерности и особенности вхождения южнороссийских казачьих территорий в состав России, а казачества в общероссийские социально-политические институты империи, учитывать условия формирования различных социальных и сословных групп на территориях казачьих войск, проследить эволюцию земельной собственности и социально-экономических отношений. Вместе с тем, вопросы существования

20 Виноградов Б В Северокавказское казачество и государственная власть' некоторые аспекты взаимоотношений в конце XVTO-первой половинеXIX в //КазачествоРоссии история и современность тезисы международной научной конференции - Краснодар, 2002 - С 37 - 39, Клычников Ю Ю. Деятельность А П Ермолова на Северном Кавказе (1816- 1827 гг) -Ессентуки, 1999, ГоловановаС А Региональные группы казачества Юга России- опыт системного анализа - Армавир, 2001

21 Ратушняк В Н Ивченко И В Эволюция земельно-распределительных функций кубанской казачьей общины в конце XV1I1 - начале XX в // Казачество России, история и современность тезисы международной научной конференции - Краснодар, 2002 - С 126-12; Ратушняк В Н Актуальные проблемы истории и историографии Северного Кавказа - Краснодар, 2000

22 Шевченко Г Н ФА Щербина о дворянстве Кубани // Творческое наследие Ф А Щербины и современность тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф А Щербины / Под ред В.Н Ратушняка. - Краснодар, 1999 - С 43 - 45, Дворяне в истории и культуре Кубани материалы научно-теоретической конференции / Науч ред В К Чумаченко - Краснодар, 2001 , Чикаева К С Дворянство Кубанской области и Ставропольской губернии в конце XIX в — 1917 г автореф дис канд ист наук - Краснодар, 2001, Дворяне Северного Кавказа в историко-культурном развитии региона - Краснодар, 2002; Дворяне Юга России на службе отечеству - Краснодар, 2004.

2J Беликов А В Иногороднее население Кубани во второй половине XIX в . автореф дис канд ист наук - Майкоп, 2002, Виноградов В Б, Кушкина HAK проблеме оценки русского фактора в истории Средней Кубани // Археология, этнография, краеведение Кубани материалы 11 всероссийской межвузовской конференции - Краснодар, 2003. - С 45 - 30, Жинкин С А Взаимоотношения казаков и иногородних на Кубани юридические аспекты // Кубань - проблемы культуры и информатизации -Краснодар, 1996 № 1 -С 15-16.

на Кубани крепостного права и положения личнозависимого населения только начинают вызывать научный интерес у исследователей.24

Проведенный историографический анализ позволил автору определить исследованные аспекты рассматриваемой проблемы и сконцентрировать внимание на вопросах, требующих более глубокого изучения.

Цель настоящей работы заключается в том, чтобы изучить, подвергнув историческому анализу, условия появления, формирования и развития крепостнических отношений на территории Черноморского казачьего войска.

В рамках поставленной цели автором диссертации определены следующие задачи:

рассмотреть процесс интеграции высшего казачьего офицерства Черноморского войска в дворянское сословие российской империи; выделить особенности правового и социально-экономического статуса черноморских дворян;

дать характеристику юридических аспектов генезиса крепостнических отношений в Черномории и проанализировать особенности форм крепостной зависимости;

выявить численность, механизмы прироста и убыли крепостного населения в Черноморском войске;

проследить процессы эмансипации различных категорий личнозависимых крестьян на территории Черноморского казачьего войска.

Методологическую основу диссертации составили важнейшие принципы исторического познания - историзм и объективность. Историзм ныне определяется как такой подход к пониманию истории, который подчеркивает уникальность каждой эпохи, где любую ситуацию или период можно понять только в собственных условиях.25 Применение принципа объективности требует оценивать явления прошлого на основе всестороннего анализа исторических фактов, событий, явлений, отказываясь от любого рода заданности и предвзятости, обусловленных политическими, теоретико-методологическими и иными пристрастиями.

Для достижения поставленных задач автором применялись формационный и цивилизационный подходы, которые в сочетании друг с другом обеспечили возможность исследования обозначенного круга проблем с учетом уровня развития общественных отношений, материальной и духовной составляющих жизни общества. Соединение этих подходов получило выражение в событийно-интегративном принципе, разрабатываемом в Армавирском государственной педагогическом университете Школой

" Кузьминов П А Формирование сословия крепостных крестьян у кубанских казаков //VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии материалы научно-практической конференции / Сост А М Гун», В А Зведре -Нальчик, 2004 - С 40-48

яСм Коломийцев В Ф Методология истории (от источника к исследованию) М.2001 С 31-32

академика В.Б. Виноградова и определяющим ход исторического развития формулой «от локальности к интеграции».26

Автор использовал и такие специальные методы, как историко-сравнигельный, историко-типологический и историко-системный.27 Историко-сравнительный (компаративистский) метод, логической основой которого является принцип аналогий, открыл возможность для выявления сходства и различия в процессе формирования дворянского и крестьянского сословий в Черномории и в соседних регионах (Дон, Терек, Ставрополье). Реализация историко-типологического метода позволила выделить характерные черты российских управленческих стратегий и принципов по отношению к дворянству и крепостному населению Черномории. Основой для содержательно-сущностной пространственной типизации и временной периодизации развития крепостнических отношений стал историко-системный метод, базирующийся на взаимосвязи единичного, особенного и общего. Это позволило рассматривать формирование системы крепостного права в регионе в тесной связи с эволюцией таковой в самой Российской империи.

Предмет исследования потребовал привлечения разнообразных по происхождению и содержанию исторических источников. Основная часть документальных материалов, используемых в ходе подготовки диссертации, относится к неопубликованным. Поисковая работа велась в четырех архивах: Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), Государственном архиве Краснодарского края (ГАКК), Государственном архиве Ставропольского края (ГАСК), в которых было изучено 18 фондов (109 дел). Многие документы были введены в научный оборот впервые.

В РГВИА наиболее информативным является фонд 13454 - «Штаб войск Кавказской Линии и Черномории». Документы этого фонда содержат приказы и проекты войсковых законоположений (On. 1. Д. 419; Оп. 5. Д. 773; Оп. 9. Д. 3; Оп. 12. Д. 3); ценные сведения об офицерском составе Черноморского войска, данные о порядке прохождения службы и производстве в офицеры (On. 1. Д. 48; Оп. 5. Д. 180, 865; Оп. 11. Д. 13); приказы Сената и Военной Коллегии по личному составу (Оп. 5. Д. 147; Оп. 13. Д. 18; Оп. 14. Д. 10), в том числе отдельные постановления для служащих казаков и офицеров горского происхождения (Оп. 2. Д. 149, 155, 251, 357); награждение чинов

16 Виноградов В Б, Дударев С А., Нарожный Е И Основные этапы всемирной истории - Армавир, 1993, К обсуждению методологического материала ((Основные этапы всемирной истории» -Армавир, 1994, Виноградов В Б Основные этапы всемирной истории опыт практической реализации // Проблемы всеобщей истории -Армавир, 1996 Вып 2, Великая H H Слово о Российской империи в контексте новой периодизации//Проблемы всеобщей истории -Армавир, 1996 -Вып 2,НарожныйЕИ Северный Кавказ этапы исторического развития - Армавир, 2000 - С 8-10, Виноградов В Б Характер и специфика бытования новой (армавирской)

периодизации всемирной истории//Проблемы всеобщей истории - Армавир, 2005 -Вып 10 27 Ковалменко И Д Теоретико-методологические проблемы исторических исследований // Новая и новейшая история - 1995 -№1 -С 32-33

орденами и почетными знаками Российской империи (Оп. 5. Д. 116,117); рапорты и прошения офицеров о возведении вдворянство (Оп. 5. Д. 54,513; Оп. 12. Д. 3); образовании офицеров и лиц дворянского сословия (Оп. 5. Д. 89,709) и т.п.

Документы фондов 1 - «Канцелярия Военного министерства» (Оп. 1. Д. 223,14729,14731а, 19627), 330-«Главноеуправление казачьих войск» (Оп. 3. Д. 39,85), 405 - «Департамент военных поселений» (Оп. 6. Д. 1333), 643 - «Войсковое правление Кубанского казачьего войска» (Оп. 2. Д. 1,19) содержат законопроекты, указы, рапорты, донесения, делопроизводственную переписку центральных органов власти с войсковой администрацией, раскрывающие условия формирования казачьего дворянства, изменения его правового статуса, условий владения крестьянами.

История начального этапа заселения Кубани казачеством и становления войсковых структур управления частично отражена в фондах РГАДА: 16 -«Внутреннее управление» (Оп. 1. Д. 53 (дополнительные номера), 995), 193 -«Личный фонд П. А. Зубова» (Оп. 1. Д. 262,1244).

Наиболее объемный корпус делопроизводственных источников, характеризующих положение крепостного крестьянства в Черномории, выявлен в фонде 252 ГАКК - «Войсковое правление Черноморского казачьего войска». В нем широко представлена документация о правительственной политике в отношении дворовых и крепостных крестьян Черноморского войска (Оп. 1. Д. 192,325,1989); имеются отчеты и переписка армейского и казачьего руководства, рапорты, докладные записки об устройстве дворовых (Оп 1. Д. 2371); жалобы и прошения о переводе бывших крепостных в казачье сословие (Оп. 1. Д. 5, 21, 119,125, 165, 168, 170, 330, 373, 777, 1391); материалы о численности и национальном составе крестьян (Оп. 1. Д. 206,758), о самовольных переселениях, побегах и наказаниях крепостных (Оп. 1.337,932,1237,1642).

Материалы фонда249 - «Канцелярия наказного атамана Черноморского казачьего войска» содержат ценные сведения о переводе Черноморского войска на кубанские земли. Ряд дел (Оп. 1. Д. 213, 250, 281) позволил подтвердить предположение о том, что среди переходивших на Кубань малороссийских казаков значительное число составили невойсковые переселенцы, в том числе и беглые крепостные крестьяне.

Фонд 254 - «Войсковое дежурство черноморского казачьего войска» располагает сведениями о численности офицеров и дворян в Черномории, выборах дворянских депутатов и их участии в деятельности Кавказского дворянского депутатского собрания (Оп. 1. Д. 5). Кроме того, в этом фонде представлена обширная переписка о составлении и реализации проекта о назначении войсковым офицерам драбантов, которая позволяет выявить законодательное изменение форм крепостной зависимости в Черномории в 50-е гг. XIX в. (Оп. 1. Д. 672,676,784а).

В данном исследовании нашли отражение фонды ГАСК. Документы, представленные в фондах 1305 - «Кавказское губернское дворянское собрание

(1802 -1822 гг.)» (Оп. 1. Д. 12), 53 - «Кавказское областное дворянское депутатское собрание (1820 - 1846 гг.)» (Оп. 1. Д. 10, 35, 62, 64, 78, 81), 444 - «Канцелярия Гражданского губернатора Кавказской области» (Оп. 1. Д. 2305, 2434, 3656), содержат материалы о деятельности дворянских сословных корпораций Кавказской области (Ставропольской губернии) и участию в них черноморских дворян, правилах утверждения казачьих офицеров в дворянском достоинстве и записи их родов в родословную книгу, данные о численности дворян.

В фонде 377 - «Личный фонд И.Д. Попко», содержится дело о волнениях в 1861 г. в Кубанском казачьем войске, связанных с реорганизацией Черноморского казачьего войска и принудительным переселением казаков за Кубань, инициатором которых выступили черноморские дворяне. Данные материалы ярко характеризуют процесс эволюции политического самосознания и мировоззренческие позиции войскового дворянства (Оп. 1. Д. 11).

Дела фонда 1279 - «Ставропольский губернский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян» содержат сведения о ходе подготовки и реализации крестьянской реформы на Кубани и Ставрополье (Оп. 1. Д. 1,3,7).

Отдельную группу источников составляют статистические данные. Главной формой этих документов, использованных в настоящем исследовании, являются «Статистические ведения о Черноморском казачьем войске», составленные Войсковой Канцелярией, а также годовые и месячные отчеты войсковых (наказных) атаманов. Эти документы, выявленные нами в Российском государственном историческом архиве и Государственном архиве Краснодарского края, несмотря на их неполную достоверность, позволяют показать механизмы роста и убыли численности дворян и крепостных на территории Черноморского войска (РГВИА. Ф. 13454. Оп. 5. Д. 581,668,636,774,777,844,865,923; ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 2298,2307; Ф. 250. Оп. 2. Д. 188,1144, 1215; Ф. 252. Оп. 1. Д. 206, 758,1891).

Материалы ревизских комиссий, работавших в Черномории, содержатся в фонде 459 ГАСК - «Ставропольская Казенная палата» (Оп. 2. Д. 626), а также в фонде 250 ГАКК—«Войсковая канцелярия Черноморского казачьего войска» (Оп. 2. Д. 836. Т. 1) и представлены собранием ревизских сказок о крепостных крестьянах и дворовых людях Черноморского войска. Они позволяют проследить размещение, возрастной и половой состав крепостных, динамику крестьянских побегов.

Из опубликованных статистических материалов большую ценность для проведения сравнительного анализа представляют труды непременного члена Центрального статистического комитета А. Тройницкого, подготовленные по данным 10-й ревизии 1858 г.28 В работе В.М. Кабузана содержится обширный

"ТройницкийА О численности крепостных в России - СПб , 1858, Тройницкий А Крепостное население в России по 10-й народной переписи (статистическое исследование) - СПб , 1861

статистический материал по демографии населения Северного Кавказа за достаточно большой временной отрезок.29

Другими важнейшими опубликованными источниками являются законодательные акты (манифесты, указы, «высочайшие повеления», положения, определения правительственного Сената, мнения Государственного Совета, уставы и др.), исходившие от высшей государственной власти. В своей совокупности они позволяют реконструировать правовое поле, в рамках которого могла существовать система крепостнических отношений в Черномории, а также проследить изменение позиции государства по отношению к дворянству и крепостным. Наиболее полно они представлены в первом и втором Полном собрании законов Российской империи. Анализ эволюции сословного статуса дворян и крепостных проводился на основе сборников действующего российского законодательства, представленных Сводами законов Российской империи издания 1832, 1842, 1857 гг., Сводом военных постановлений 1838 г.

В процессе исследования были привлечены тематические сборники законов о дворянстве и крепостных, составленные авторами на основе полного и действующего законодательства в хронологическом и тематическом порядке.30 К локальному законодательству можно отнести сборники войскового права, например, «Положение о Черноморском казачьем войске».3'

В ходе работы были задействованы публикации материалов Кубанского войскового архива, подготовленные B.C. Шамраем и изданные на страницах «Кубанского сборника».32 Данные документы довольно обстоятельно рисуют положение различных категорий личнозависимых крестьян в Черномории и процесс их раскрепощения в ходе реформы 1861 г. на Кубани и Ставрополье.

Завершая обзор источников по истории крепостнических отношений на Кубани, необходимо отметить, что не все документальные источники равнозначны по уровню достоверности. При отборе материалов для написания данного исследования автор критически относился к тем или иным историческим фактам и старался найти их подтверждение в нескольких независимых друг от друга источниках, что позволило раскрыть изучаемую проблему и осуществить решение задач, поставленных в работе.

я Кабузан В М Население Северного Кавказа в XIX - XX вв - СПб, 1996

30 Хавский П Собрание законов о российском дворянстве или Жалованная Грамота благородному российскому дворянству, со включением законов предшествовавших и последующих с 1762 г по 1823 д -СПб., 1823; Положение о порядке Дворянских собраний, выборов и службы по оным -СПб , 1831, Чертков Г. Указатель законов о дворянстве - М , 1849; Памятники истории крестьян XIV - XIX вв / Под ред А Э Вармеа. - М„ 1910

" Положение о Черноморском казачьем войске - СПб , 1842

п ШамраК В С Историческая справка об иногородних в Кубанской области по документам, извлеченным из дел Кубанского войскового Архива//Кубанский сборник - Екагеринодар, 1901 -Т7 -С 70-165, Шамрай В С Историческая справка к вопросу об освобождении крепостных в Ставропольской губернии и Черномории и документы, относящиеся к этому вопросу // Кубанский сборник - Екагеринодар, 1903 - Т 9 - С 1-63

Научная новизна диссертационного исследования:

Принципиально новой является постановка проблемы: крепостничество в Черномории в указанный период определяется и рассматривается автором как привнесенная на войсковую территорию общероссийская система социально-правовых отношений, основными участниками которых являлись дворяне, крестьяне и государство.

Установлено, что главную роль в изменении традиционной социальной структуры казачьих войск и выделении дворянского сословия сыграла правительственная политика «огосударствления» казачества. Создание единой системы иерархии и субординации войсковых и армейских чинов являлось завершением процесса интеграции войска в структуру российских вооруженных сил и стало главной гарантией его подчинения (от рядового казака до высшего командования) центральным властям. Одновременно с производством старшин в действительные офицерские чины они получали ряд дворянских привилегий, в том числе, и право владеть крепостными люд ьми.

Анализ социально-правового положения войскового дворянства позволил сделать вывод о том, что они так и не сравнялись в своем статусе с общероссийским дворянством: они не освобождались от обязательной государственной службы и не получали прав частной собственности на войсковые земли. Двойственность положения черноморских дворян заключалась и в том, что они не были исключены из казачьего сословия. Таким образом, они имели больше прав, чем рядовые казаки, но меньше, чем дворяне центральной России.

Комплексное изучение процессов формирования дворянства и личнозависимого крестьянства в Черномории, а также государственной политики по отношению к этим сословиям позволило судить о том, что генезис крепостнических отношений проходил в тесной связи с эволюцией таковых в Российской империи. В то же время наряду с общероссийскими тенденциями в региональной системе крепостничества проявилась некоторая специфика, связанная с особенностями общественно-правового положения дворянства, его социальной и этнической неоднородностью.

Несмотря на то, что в силу условий освоения приграничного региона империи, заселяемого преимущественно методами военно-казачьей колонизации, крепостничество не имело в крае широкого распространения, оно получило определенное развитие, укладывающееся в установленные автором хронологические стадии, в рамках которых представлен генезис крепостного законодательства, изменение численности, юридических форм личной зависимости и методов эксплуатации крестьян.

В процессе изучения темы выявлен и введен в научный оборот новый фактический материал, обобщен широкий круг законодательных, статистических, делопроизводственных источников, что позволило провести анализ изменения динамики роста и убыли дворянского и крепостного сословий, их процентного соотношения, сделать вывод о социальной и национальной неоднородности

дворянства и личнозависимого крестьянства, их неравномерном территориальном размещении, показать их роль в социально-экономической и политической жизни края.

Положения, выносимые на защиту:

1. Появление крепостного права в Черномории относится к концу ХУШ - неталу XIX в. и связано с интеграцией казачества в российские государственные структуры и социально-правовые институты.

2. Крепостнические отношения в Черномории в силу условий формирования и правового статуса дворянства, характера казачьего землевладения приобрели ряд региональных особенностей. Однако в целом сложившаяся система крепостного права являлась частью социального строя страны, привнесенного на территорию войска, и развивалась в рамках общероссийского исторического процесса.

3. Автор выделяет три периода, связанных с эволюцией крепостнических отношений в Черномории: I. конец ХУШ -1840 г.; II. 1841 - конец 50-х гг. XIX в.; Ш. 1858-1863 гг. Рост численности крепостных крестьян наблюдался до 40-х гг. XIX в. Затем этот процесс пошел на убыль, что обуславливалось усилением общегосударственного курсом, направленного на ограничение круга лиц» имевших право владеть крепостными людьми и расширение возможностей перехода зависимых крестьян в свободное состояние. С 1858 г. началось массовое освобождение дворовых.

4. Признание войсковыми офицерами за собой дворянского статуса способствовало осознанию ими своих сословных прав и внутривойсковых корпоративных интересов. Ведение института драбанства, которое являлось компромиссной мерой в решении вопроса о крепостных, во многом произошло под воздействием на правительство официально не признанного, но, тем не менее, достаточно влиятельного внутри войска дворянского общества.

5. Освобождение черноморских крепостных проходило в рамках общероссийского процесса эмансипации крестьян.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в возможности использования ее материалов и результатов в научных изысканиях по отдельным аспектам социально-экономической истории Кубани и Северною Кавказа. Кроме того, материалы диссертации могут быть применены при подготовке учебных пособий и лекционных курсов по регионоведению для общеобразовательных и высших учебных заведений.

Апробация работы. Промежуточные результаты диссертации апробировались на всероссийских и международных конференциях:

V Международная научно-практическая конференция «Реальность этноса.

Этнонациональные аспекты модернизации образования» (г. Санкт-Петербург,

2003 г.);

V Конгресс этнографов и антропологов России (Москва, 2003);

VIII Всероссийская конференция «Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе» (Армавир, 2003);

ХП Всероссийская межвузовская конференция «Археология, этнография и краеведение Кубани» (Краснодар, 2004);

ХП1 Всероссийская межвузовская конференция «Археология, этнография и краеведение Кубани» (Армавир, 2005);

Основные положения настоящего диссертационного исследования нашли отражение в 12 научных сообщениях и публикациях общим объемом 3,8 пл.

Материалы диссертации были использованы в учебном процессе кафедры истории России Армавирского государственного педагогического университета при разработке спецкурса «История Кубани» для студентов факультета дошкольного воспитания и образования. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории России Армавирского государственного педагогического университета.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

П. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее изученности, определяются цели и задачи, предмет и объект исследования, его хронологические и территориальные рамки, методологическая основа работы, ее новизна и практическая значимость, дается характеристика источников и степень апробации результатов исследования.

Первая глава «Формирование дворянского сословия в Черноморском казачьем войске» состоит из трех параграфов.

В первом параграфе «Вхождение казачьего офицерства Черноморского войска в дворянское сословие Российской империи» рассматриваются условия появление дворян в Черномории. По мнению автора, формирование дворянского сословия в войске являлось следствием интеграции казачества в военно-иерархическую структуру российских вооруженных сил и присвоения казачьим старшинам действительных офицерских чинов и связанных с ними дворянских привилегий. На этапе образования войска присвоение армейских чинов носило характер пожалований за заслуги и было обусловлено стремлением правительства привлечь бывших запорожцев на государственную службу и к участию в русско-турецкой войне 1787 -1791 гг. Распоряжениями Г. А. Потемкина от 25 декабря 1788 г. и 10 февраля 1791 г. чинами были награждены более 600 старшин. В 1792 г. всем им были выданы патенты из Военной Коллегии и, согласно с «Табелью о рангах», они смогли претендовал» на дворянские права. Однако при переводе казаков на новые земли, многие чиновные старшины, получив дворянский статус, земли и крепостных, старались выйти из состава войска и остаться на прежнем месте жительства.

Практика награждения «за заслуги» казачьих старшин армейскими чинами продолжилась и после переселения войска на Кубань, но приняла более строгие и

упорядоченные формы и не была уже столь массовой, как прежде. Действительные офицерские звания теперь жаловались, главным образом, представителям высшего войскового командования и административного руководства. С приходом к власти Павла I присвоение чинов происходило только по утверждению императора. После проведенной им в 1801 г. реорганизации управления войском все высшие и средние должности в черноморской администрации заняли чиновные старшины, что являлось гарантией ее подчинения правительству и исполнения приказов военного командования.

При Александре I Черноморское войско было окончательно включено в военно-иерархическую структуру российской империи. Управление Черноморией было преобразовано по примеру административного устройства Донского войска. Одновременно произошла и строгая регламентация воинского распорядка. По указу от 13 ноября 1802 г. комплектование казачьих полков перешло под контроль правительства и определялось его стратегическими задачами на Северном Кавказе. Была введена вертикальная структура единоначалия между войсковым и армейским командованием. Казачьи старшинские звания приравнивались к общероссийским армейским чинам, их присвоение полностью стало прерогативой государства. В то же время уравнивание войсковых чинов с чинами регулярной российской армии означало их соответствие определенным классам в «Табели о рангах». Для всех войсковых старшин открылся прямой доступ в дворянское сословие.

В процессе вхождения черноморских старшин в дворянское сословие российской империи отразились общие черты, присущие южно-российскому казачеству. Это позволяет сделать вывод о том, что создание единой системы иерархии и субординации войсковых и армейских чинов стало одной из главных основ подчиненности войскового населения (от рядового казака до высшего войскового командования) правительству и являлось завершением процесса интеграции казачества в структуру российских вооруженных сил и имперские институты управления.

Второй параграф «Оформление сословного и правового статуса черноморских дворян в российском и войсковом законодательстве» характеризует правительственную полигику по отношению к войсковому дворянству. В силу того, что казачество занимало особое место в государстве как военно-служилое сословие, некоторые законы и распоряжения на него не распространялись. Возникавшие казусные ситуации регулировались дополнительными нормативными актами. Проведенный анализ комплекса имперского и войскового законодательства позволяет говорить о том, что в нем нашли отражение как общие черты в изменении правового положения дворянского сословия Российской империи, так и специфические черты сталуса дворянства Черноморского казачьего войска.

Вопрос о принадлежности офицеров казачьих войск к потомственному дворянству и их сшусе среди российских дворянских родов неоднократно выносился на рассмотрение высших правительственных инстанций. По сложившейся традиции, которую правительство и не собиралось менять, оно продолжало рассматривать

черноморских старшин как составную часть войскового сословия. Поэтому рядом постановлений 1818,1838, 1842, 1848 гг., в определенной степени признав права старшин на потомственное дворянство, правительство ограничило их статус формулировкой «дворяне казачьих войск», оставив за ними права и обязанности казачьего сословия. На них так и не были распространены соответствующие положения Манифеста «О вольности дворянской» 1762 г. и «Жалованной грамоты дворянству» 1785 г. Все черноморские дворяне обязаны были нести военную службу, они не имели права самостоятельно покинуть войско и просить увольнения, не предусмотренного законом. Войсковые офицеры, фактически владевшие и пользовавшиеся огромными земельными участками, юридически не облад али правом частной собственности на войсковые угодья. При этом большие земельные наделы и войсковые привилегии стали своеобразной гарантией верности государству и обеспечения службы. В случае уклонения от службы без надлежащей причины они их теряли.

Уравнивание войсковых чинов с армейскими способствовало быстрому росту численности дворянства в среде черноморского казачества. В 1802 г. она увеличилась почти в 3 раза (с 185 до 535 человек м.п.). Со временем дворянское сословие в Черномории становилось все более замкнутым, что в целом отражало и общероссийскую тенденцию. Создав в войске необходимый офицерский состав, правительство затем ограничило доступ к чинам для рядового казачества, отдавая предпочтение в принятии на административные и военные должности потомственным д ворянам и повышая требования к соискателям чинов недворянсмэго происхождения. В1820 г. было поведено казачьих детей представлять к производству в офицеры не прежде, как по выслуге 12 лет. В 1842 г. дети войсковых дворян сравнялись в правах при прохождении службы с детьми армейских офицеров и переводились в офицерский чин после 2-х лет (дета личных дворян - 4-х лет) действительной службы. В1845 г. класс, дававший права потомственного дворянина на военной службе был повышен с XIV до VIII, а в 1856 г. - до VI. Всего более чем за 50 лет (с 1802 г. по 1859 г.) численность черноморского потомственного д ворянства мужского пола увеличилась лишь на 1 /3 и составила 859 человек или 0,9% от общего числа мужского населения войска.

Одновременно с расширением привилегий дворянства начала производиться строгая проверка патентов на чины и прав на принадлежность к дворянскому сословию. Выявленные в ходе расследования, начатого в начале 1820-х гг. по инициативе А.П. Ермолова, многочисленные нарушения при возведении в дворянское достоинство, запутанность, а нередко и отсутствие документации, использование недворянами прав и привилегий высшего сословия побудили правительство в 1827 г. причислить черноморских дворян к Кавказскому дворянскому депутатскому собранию, а их роды вносил, в губернскую родословную книгу. Од нако на данном этапе это решение не привело к консолидации северокавказского дворянского общества, что во многом отражало общее стремление черноморского казачества к замкнутости и обособлению во внутренней жизни, в большей степени

проявившееся в среде высшего офицерства и дворян. Тем не менее, признание за собой прав первого сословия империи способствовало осознанию ими внутривойсковых корпоративных интересов. Дворяне стремились создать в войске свою сословную организацию, как в других губерниях. Официально не признанное черноморское дворянское общество, тем не менее, в 1840 - 1850-е гг. стало выразителем интересов всего войскового дворянства и оказывало немалое влияние на социально-политическую обстановку в крае.

Третий параграф «Социальный состав и экономическое положение черноморского дворянства». Согласно общероссийской стратификации дворянского сословия, оно разделялось на потомственное и личное. В силу характера формирования потомственные дворяне в Черномории представляли довольно однородную социальную группу, состоявшую, главным образом, из высшего и среднего офицерства, входившего в разряд военного российского дворянства. Их роды надлежало вносить во вторые части губернских родословных книг. Черноморское дворянство, в отличие от российского, не обладало родовитостью и не имело глубоких исторических корней, так как формировалось в основном из представителей замкнутого военно-служилого сословия.

Особую группу высшего сословия России составляли личные дворяне. Их статус не предавался по наследству и приобретался пожалованием, чинами по службе и орденами. В Черноморском войске до 1845 г. личными дворянами считались казаки, получившие обер-офицерский чин (войсковое звание хорунжего) при отставке. С середины 40-х гг. XIX в., в связи с повышением класса чинов, д ающих потомственный дворянский статус, доля личного дворянства в Черноморском войске возросла и к 1859 г. составила 39%.

Черноморское дворянство являлось неоднородным по этническому составу. Главным составляющим был малороссийский элемент; что обуславливалось историей образования и дальнейшего пополнения войска. Но в числе высшего сословия Черномории можно было увидеть и выходцев из российских губерний, польской шляхты, а также коренных народов Северного Кавказа. Коронные власти, за редким исключением, не признавали дворянских титулов горцев. Однако те из них, кто поступал на постоянную воинскую службу в Черноморские полки и батальоны, дослужившись до офицерских чинов, получали равные права с войсковым дворянством. К концу 1850-х гг. доля дворян горского происхождения в общем составе высшего сословия войска составляла около 5%.

С точки зрения доходов, образования и престижа черноморское дворянство также было далеко не однородным. В условиях отсутствия в войске института частной земельной собственности имущественное положение и общественную значимость во многом определяло служебно-должностное положение в войсковой управленческой структуре и военной иерархии. Наиболее экономически сильный и образованный слой дворянства представляло высшее войсковое офицерство и чиновничество. Этому во многом способствовало отсутствие в административном аппарате войска разделения военной, гражданской, судопроизводственной и

хозяйственной частей. Недостаток четких правил для действий являлся источником превышения властных полномочий, захвата земель, взяточничества и казнокрадства. Предпринятые в 1827 и 1842 гг. попытки разделения управления между различными государственными ведомствами, его бюрократизация не прекратили злоупотреблений, так как высшая власть в войске сосредоточилась в руках небольшого круга лиц дворянского сословия, находившихся в тесных родственных и дружеских связях.

Положение 1842 г. еще больше усилило имущественную дифференциацию как казачества в целом, так и дворянского сословия Черноморского войска Были значительно понижены оклады офицеров, поэтому привилегии в пользовании землей и войсковыми угодьями стали единственным источником доходов и обеспечением воинской службы. На имевшихся в пользовании войсковых землях черноморские офицеры заводили скотоводческие хуторские хозяйства. Земледелие в первой половине XIX в. играло подсобную роль.

Таким образом, социально-экономическое положение и внутрисословное деление дворянства Черноморского войска определялось совокупностью сложных процессов развития региона.

Вторая глава «Крепостное крестьянство в Черномории» делится на два параграфа.

В первом параграфе «Правовой статус и социально-экономическое положение личнозависимого населения» характеризуются источники формирования, социальный и национальный состав владельческого крестьянства, проживавшего на территории Черноморского казачьего войска, проводится анализ эволюции форм и уровня их личной зависимости.

Крепостные крестьяне появились в Черномории одновременно с формированием дворянского сословия. Согласно общероссийской социальной стратификации крепостного населения крестьяне, принадлежащие безземельным черноморским дворянам, квалифицировались как дворовые люди, представлявшие собой неоседлый класс личнозависимых крестьян, не наделенных землей и проживавших при своих владельцах в качестве домашней прислуги. Однако в процессе становления и роста сельскохозяйственного производства в Черномории происходило изменение традиционного круга обязанностей дворовых, которых все чаще начинали использовать как пастухов и землепашцев. При этом не наблюдалось перемен в их социальном статусе. Черноморские дворяне не могли наделить их землей или приусадебными участками, так как сами не владели находящейся в их пожизненном пользовании землей. Основной формой повинности черноморских крепостных была барщина. Причем объемы барщинных работ и суммы, выделяемые на содержание дворовых, не оговаривались законом и не контролировались правительством, полностью завися от воли и состоятельности владельца, который также обязывался платить за них подати и государственные повинности.

Анализ правового положения черноморских дворовых людей, проведенный на основе сопоставления широкого круга источников, позволяет одаггь о том, что в

целом оно определялось общероссийским законодательством, в развитии которого в первой половине XIX в. проявился ряд тенденций. С одной стороны, правительство шло на ужесточение репрессивных мер по отношению к крепостным. Указами 1831, 1845,1846 и 1848 гг. были сняты многие ограничения при ссылке крестьян в Сибирь и отдаче в рекруты. С другой стороны, государство стало делать более решительные шаги по ограничению власти помещиков, изобличенных в крайней жестокости в обращении со своими людьми. Крепостные могли подать жалобу на своего владельца в соответствующие учреждения и, вопреки распространенному мнению, нередко делали это. Своды законов 1832 и 1842 гг., «Устав о преступлениях» 1845 г. урегулировали наказания крестьян их владельцами и четко определили компетенцию помещичьего суда, несколько смягчив положение владельческого крестьянства. В течение первой половины XIX в. были расширены и возможности перехода крепостных в свободное состояние.

До 1827 г. жалобы крепостных и дворян поступали к войсковому прокурору, который передавал их на рассмотрение вышестоящего начальства. В 1827 г. в Черномории был создан независимый от войскового правления Гражданский суц. В его компетенцию перешло и принятие исков дворовых и их владельцев, а также дела по уголовным преступлениям дворовых. Это значительно упростило процедуру и сократило сроки их рассмотрения. По «Положению о Черноморском казачьем войске» 1842 г. надзор за надлежащим обращением с крепостными был возложен на сыскные начальства под непосредственным наблюдением наказного атамана. В случае жестокого обращения с дворовыми сыскные начальники могли назначать опеку над владельцем с разрешения командующего войсками на Кавказе. Судебные тяжбы между дворовыми и их владельцами рассматривались в окружных судах. Дела по особо тяжким преступлениям крепостных направлялись через исполнительную экспедицию в Комиссию военного суда, учрежденную при войсковом дежурстве. Исходя из выявленных нами документов, можно сделать вывод о том, что взаимные разногласия между дворянами и их крепостными регулировались нормами российского права.

В 1850 г. значительная часть крепостных людей, приобретенных безземельными черноморскими дворянами после 1833 г., согласно правительственному указу, перешла в разряд драбантов. Однако это произошло фактически при сохранении крепостного состояния дворовых и серьезно не изменило их положения, хотя и ограничило личную зависимость определенным сроком - 25 годами, считая с 1833 г. До его окончания драбанты из крепостных и все члены их семей оставались при своих владельцах в полном повиновении и не могли просить увольнения. В статистических отчетах о численности населения Черноморского войска за 1850-е гг. они показывались вместе с остальными дворовыми людьми.

Еще одним источником формирования личнозависимого населения Черномории являлись так называемые «наемные служители» - выкупленные у помещиков обедневшие крестьяне с условием отслужить заплаченные за них деньги, или взятые внаём по договору с владельцем. В первом случае личная зависимость

крестьян носила условный характер. Крепостные фактически переходили в свободное состояние и поступали к черноморским дворянам во временное срочное услужение. Во втором - договор заключался между владельцем и нанимателем. В нем оговаривалось время службы крестьянина и сумма вознаграждения, которая должна была перейти в руки не к самому крепостному, а к его хозяину. После окончания срока службы наниматель возвращал работника обратно в поместье, в котором он числился.

Зависимые крестьяне горских феодалов, поселившихся в войске, в своем положении имели некоторое сходство с русскими владельческими крестьянами. Однако, несмотря на то, что после вступления в российское подданство, в отношении прав этих крестьян вступали в силу общеимперские законы, крепостнические отношения в горской среде во многом продолжали регулироваться нормами обычного права. В случаях, когда разногласия между зависимыми горцами и их владельцами не могли быть решены обычным правом, они обращались к российскому судопроизводству.

В целом анализ правового и социально-экономического положения черноморских крепостных показывает; что основные признаки личной зависимости крестьян, существовавшие в Российской империи в XVIII - первой половине XIX

в., были перенесены и на территорию Черномории, то есть происходило развитие крепостничества «вширь».

Во втором параграфе «Численность крепостных в Черномории» выявляется динамика роста и убыли крепостного населения, а так же его территориальное размещение. Анализируя материалы и результаты обработки статистических источников, диссертант пришел к выводу о значительном приросте численности владельческих крестьян в Черномории к началу 40-х гг. XIX в. В 1841 г. в войске проживало 1525 душ об. п. дворовых людей. Доля крепостных в общей численности населения в войске увеличилась с 0,2% (1810 г.) до 13 % (1841 г.). Определяющую роль в этом играл механический прирост за счет покупки дворовых у помещиков внутренних губерний (в основном малороссийских - Полтавской, Херсонской, Екатеринославской). Большинство крепостных проживало в Екатеринодарском округе, что объясняется концентрацией здесь и значительной части дворянства.

С середины 1840-х гг. отмечалась постоянная убыль дворовых в войске, что связано с рядом факторов. В этот период усилился общегосударственный курс на сужение круга лиц, имевших право владеть крепостными. Указ 1841 г. окончательно запретил беспоместным дворянам (к числу которых принадлежало абсолютное большинство черноморского дворянского сословия) приобретать крестьян. В 1843

г. последовало распоряжение об отобрании таких людей, купленных после 1833 г. Вследствие него в Черномории уничтожению подлежали 36 купчих крепостей. К середине 1840-х гг. в войске завершилось расследование на предмет наличия у черноморских дворян документов крепостного установления, инициированное в 1834 г. Главнокомандующим в Грузии Г.В. Розеном. По его итогам оказалось, что многие из владельцев не имели не только законных крепостных актов на своих людей, но и

документов, удостоверявших их дворянское происхождение. Их дворовых было решено отпустить на волю. Значительная часть крестьян, приобретенных черноморскими дворянами после 1833 г., согласно «Положению о драбантах» 1850 г., в 1858 г. вышла на свободу. Следовательно, пивную роль в убыли крепостного населения (оттока его в другие сословия) в 40 - 50-е гг. XIX в. сыграла правительственная политика. В 1859 г. в Черномории, согласно официальным данным, проживало 324 дворовых об.п., доля крепостных в общей численности населения сравнялась с первоначальным показателем и составила 0,2%.

В целом сведения о численности крепостных можно признать весьма неполными и достаточно противоречивыми. Отчасти это объясняется тем, что владельцы уклонялись от регистрации своих крестьян. С другой стороны, в условиях широкой колонизации южных окраин сведения о численности населения являлись неполными или относительно точными, что, впрочем, не снижает их ценности для изучения истории региона.

Третья глава «Особенности крепостнических отношений в Черномории» состоит из двух параграфов.

В первом параграфе «Законодательные основы крепостного права в Черномории» выявляется региональная специфика в юридических правах дворян на крепостных крестьян. Владение крепостными было одной из главных и монопольных привилегий российского потомственного дворянства. Черноморские старшины получали ее одновременно с производством в действительные офицерские чины. Однако для дворян казачьих войск во владение крестьянами существовало серьезное ограничение, связанное с характером войсковой земельной собственности. Фактически пользовавшиеся огромными земельными участками, перед лицом закона они продолжали оставаться беспоместными дворянами и поэтому могли покупать крестьян только для домашних работ в качестве дворовых людей.

В рамках данной правовой формулы крепостничество изначально существовало в Черномории как узаконенный институт. Дворовые составляли официальную собственность дворян и могли передаваться по наследству в установленном законом порядке. В войске существовали органы, отвечавшие за правильное составление актов крепостного состояния и защиту интересов дворянства в этом вопросе.

Усиление с 1830-х гг. правительственного курса на сохранение монополии поместного дворянства на крепостной труд серьезно ограничило права черноморских безземельных дворян на владение дворовыми людьми. В 1833 г. Манифестом о производстве 8 ревизии было постановлено впредь приписывать приобретаемых дворовых к собственным имениям. Однако данный Манифест не содержал в себе буквального запрета на покупку крепостных беспоместными дворянами и не привел к каким-либо серьезным изменениям в сложившейся в России системе купли-продажи дворовых людей. В1841 и 1843 гт. правительство приняло более действенные меры, окончательно закрыв источники пополнения дворовых людей в войске.

Решения властей вызвали резкое недовольство черноморских дворян. С

1843 г. в адрес различных инстанций от войскового дворянского общества последовали прошения о возвращении им права приобретать дворовую прислугу. В

1844 г. в войске из числа дворян был образован «Комитет для составления положения об образе владения крепостными д воровыми людьми в Черноморском казачьем войске». В1846 г. проект был составлен и пред ан на рассмотрение в Военный Совет.

Сопротивление черноморских дворян вынудило правительство пойти на компромиссные меры в решении крестьянского вопроса в Черномории. В 1850 г. вышел указ, согласно которому, всех дворовых людей, приобретенных черноморскими безземельными дворянами после 1833 г, оставить за ними в качестве драбантов на 25 лет, считая этот срок с момента принятия Манифеста о 8 ревизии. Служащим офицерам разрешалось иметь постоянных драбантов из числа казаков по взаимному договору.

Определенные ограничения прав на владение крепостными коснулись и представителей горской феодальной знати, перешедших на российскую территорию с подвластными им людьми. Личная зависимость крестьян, установленная нормами обьгчного права, переставала считаться законной после принятия закубанцами русского подданства. В1808 -1810 гг. крестьяне татарских мурз были освобождены правительством от власти своих владельцев и зачислены в казачье сословие. Эти меры не были применены к представителям черкесской родовой знати, но им запрещалось приобретать крепостных-христиан и требовалось составить крепостные акты на принадлежащих им людей, согласно с российским законодательством, и внести их в ревизский оклад.

Во втором параграфе «Особенности освобождения крепостных на Кубани» рассматриваются условия подготовки и реализации в регионе крестьянской реформы 1861 г. Несмотря на то, что большинство черноморских дворовых, согласно Положению о драбантах 1850 г., вышло из личной зависимости еще в 1858 г., в войске продолжало проживать значительное число крепостных, не попавших под действие данного указа. Процесс освобождения таких дворовых людей в Черномории в целом развивался, как и в центральных российских губерниях. Однако он осложнялся тем, что черноморские дворяне не вошли в состав Ставропольского комитета по составлению проекта освобождения крестьян и улучшению их быта, работавшего в 1858-1859 гг., поэтому правительством не были учтены особенности положения дворовых людей в войске. На них распространялись только общие положения крестьянской реформы, без учета «Дополнительных правил о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости в Ставропольской губернии».

После обнародования Манифеста 19 февраля 1861 г. дворовые люди Черноморского войска приобретали все личностные права, но в течение двух лет должны были находиться в обязанных отношениях к своим владельцам. Они не имели права на получение земельного надела, так как, будучи дворовыми, на ней не состояли. Кроме того, черноморские дворяне не имели собственных земель, поэтому они не могли оставлять на них своих бывших дворовых. Ввиду отсутствия в войске крестьянских селений и городских обществ было постановлено, после окончания

обязанных отношений зачислить бывших дворовых, согласно их желанию и разрешению военного начальства, в казачье сословие, или приписать к городам и сельским общинам вне войска.

Малочисленность крестьян не позволяла создать обществ временнообязанных крепостных как в центральной России, которые могли бы защищать их права. На всю территорию бывшего Черноморского войска был назначен всего один мировой посредник. Постановления же правительства не всегда исполнялись должным образом. Некоторые бывшие дворовые люди до конца 1860-х гг. оставались не причисленными ни в какое сословие.

В заключении работы обобщены итоги исследования, изложены выводы. Включение черноморских казаков в российские государственные и общественные структуры привело к распространению на территории войска социально-правовых институтов, существовавших в империи. Анализ исторических источников позволяет супить о том, что развитие крепостнических отношений в Черномории проходило в тесной связи с эволюцией таювых в России. Хронологически данный процесс можно разделить на три периода, в рамках которых проявились различные тенденции генезиса крепостного права как в целом по стране, так и в крае:

I. Конец XVIII -1840 г. Интеграция черноморских старшин в российское дворянское сословие повлекла быстрый рост численности крепостного населения на территории войска. Появлению крепостничества в крае способствовало законодательное расширение прав и привилегий казачьего дворянства и общий рост его численности, повышение властных полномочий чиновных старшин в структуре войскового управления и их экономического положения.

II. 1841 - конец 50-х гг. XIX в. Хронологически этот период совпал с общероссийским процессом ограничения круга лиц, имевших право владеть крепостными людьми и расширением возможностей перехода зависимых крестьян в свободное состояние. Его дальнейшее развитие значительно повлияло на сокращение численности дворовых в 1840 - 50-е гг. и окончательно лишило войсковых дворян возможности приобретать крепостных. Однако, встретив сопротивление со стороны войскового дворянского общества, власти вынуждены были пойти на компромиссные меры в решении крестьянского вопроса в Черномории, выразившиеся в принятии в 1850 г. «Положения о драбантах». Это говорит о достаточной гибкости правительственного курса по отношению к казачьему дворянству и заинтересованности в его поддержке.

III. 1858 - 1863 гг. 1858 г. возможно считать началом эмансипации личнозависимого населения в Черномории. Согласно указу 1850 г., свободу получило более половины дворовых, проживавших в войске. Освобождение остальных категорий крестьян проходило в рамках крестьянской реформы 1861 г.

Помимо указанных выше причин, более широкому развитию крепостничества в крае в течение всего изучаемого периода препятствовало отсутствие в войске частной собственности на землю. Кроме того, в условиях непрекращавшихся военных действий заселение Прикубанских земель правительство

I <

проводило преимущественно методами военно-казачьей колонизации. Определенную роль сыграли и ментальные характеристики казачества. Владение крепостными не было повсеместно распространенным явлением среди черноморского дворянства. В войске отсутствовали внутренние факторы, способствовавшие появлению крепостничества в казачьей среде. Крепостные составляли отдельную группу войскового населения, переводимую из других областей страны, и никогда не ассоциировавшуюся с казаками.

Тем не менее, сложившаяся в Черномории система крепостного права являлась частью социального строя страны. Несмотря на то, что беспоместные черноморские дворяне могли приобретать и переводить на территорию войска только дворовых людей, в рамках данной правовой формулы крепостничество изначально существовало в крае как узаконенный правовой институт.

Уровень внеэкономической личной зависимости черноморских дворовых был столь же высок, как и у крепостных центральной России. Владелец имел право наказывать своих людей в пределах, допускаемых законом, налагать на них любые , повинности, отдавать внайм другим лицам дворянского происхождения и т.п.

Уклонение от исполнения обязанностей, неповиновение или побег карались согласно с существовавшим имперским законодательством, которое также определяло и общие права и обязанности участников крепостнических отношений.

Однако, на ряду с общероссийскими тенденциями в региональной системе крепостничества проявились некоторые особенности, выразившиеся, прежде всего, в юридических формах крепостничества и методах эксплуатации.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Белозерова, Е.В. Региональный компонент гуманитарного образования на Кубани / Е.В. Белозерова // Реальность этноса. Эгнонациональные аспекты модернизации образования: материалы V международной научно-практичесмэй конференции «Реальность этноса. Этнонаииональные аспекты модернизации образования» / Под науч. ред. ИЛ. Набока. - СПб.: Астерион, 2003. - С. 293 -295 (0,2 пл.).

2. Белозерова, Е.В. Формирование полиэтничного состава населения Кубани в конце XVIII - первой половине XDC в. / Е.В. Белозерова// V Конгресс этнографов и ашропологов России: тезисы докладов. - М.: 2003. -С. 150 (0,1 пл.).

3. Белозерова, Е.В. Развшие регионоведения на Сред ней Кубани / Е.В. Белозерова // Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе: материалы VIII всероссийской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова. - Армавир, 2003. - Ч. 1. - С. 65 - 66 (0,2 пл.).

4. Белозерова, Е.В. Крестьяне в истории Кубани XVIII - первой половине XIX в. (к постановке проблемы) / Е.В. Белозерова // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани: сборник тезисов. - Армавир: РИЦ АГПИ, 2003. - С. 5 - 6 (0,2 пл.).

5. Белозерова, Е.В. Социальные и этнические аспекты формирования населения

Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в. / Е.В. Белозерова // История и обществознание: научный и учебно-методический сборник исторического факультета АГПУ / Под ред. A.A. Панарина. - Армавир: РИЦ АГПУ, 2003. - Вып. 2. - С. 22 - 25 (0,5 п.л.).

6. Белозерова, Е.В. Развитие модернизационных процессов и крепостное право в Прикубанье в конце XVIII - первой половине XIX в. / Е.В. Белозерова // Модернизационные процессы в истории России XVIII -XX вв.: политика, экономика, культура: сборник статей / Под ред. Ю.А. Стецуры. - Армавир, 2003. - С. 103 - 109 (0,5 п.л.)

7. Белозерова, Е.В. Этническая картина Прикубанья в конце XVIII - первой половине XIX в. / Е.В. Белозерова // Археология, этнография и краеведение Кубани: материалы 12 всероссийской межвузовской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, И.И. Марченко. - Краснодар, 2004.-С. 15-17(0,2 п.л.).

8. Белозерова, Е.В. Крепостные крестьяне как один из источников пополнения линейного казачества / Е.В. Белозерова // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы 4 международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, С.Н. Лукаша. -Краснодар;Армавир, 2004. - С. 53 - 56 (0,2 п.л.).

9. Белозерова, Е.В. Особенности крепостнических отношений в Черноморском казачьем войске в первой половине XIX в. / Е.В. Белозерова // История и обществознание: научный и учебно-методический сборник исторического факультета АГПУ / Под ред. A.A. Панарина. - Армавир: РИЦ АГПУ, 2004. - Вып. 3. - С. 29 - 35 (0,7 п.л.).

10. Белозерова, Е.В. О невойсковых переселенцах из Екатеринославского наместничества в Черноморию в конце XVIII в. / Е.В. Белозерова, H.H. Великая // Нацюнальна перлина Запорожжя: впроваджения шновацшно-¡нвестищйних технолопй гармошзацп бюекосистеми о Велика Хортиця. Перший м5жнародний конгрес: зб1рник тез доповщей. - Запор1жжя: Запор1зький державний ушверситет, 2004. - С. 15 - 18 (0,3 п.л.) (в соавт. с. H.H. Великой).

11. Белозерова, Е.В. Общие черты системы крепостного права в Черноморском казачьем войске и Центральной России / Е.В. Белозерова // Археология, этнография и краеведение Кубани: материалы 13 всероссийской межвузовской конференции / Под ред. С.Н. Ктиторова, И.И. Марченко. - Армавир;Краснодар, 2005. - С. 6 - 9 (0,2 п.л.).

12. Белозерова, Е.В. Законодательные основы крепостного права в Черноморском казачьем войске / Е.В. Белозерова // История и культура народов Северного Кавказа: сборник научных трудов. - Пятигорск, 2005. - Вып. 4. - С. 8 - 16 (0,5 п.л.).

Формат 60x84 1/16 Усл.печ.л. 1,51 Уч.-изд.л. 1,33 Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Заказ 23 Подписано в печать 02.03.2006

Отпечатано в типографии 000"Полипринт-С" 352900. Армавир, ул.Мира, 47

JODÓA

- 53 1 í

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Белозёрова, Екатерина Владимировна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ФОРМИРОВАНИЕ ДВОРЯНСКОГО СОСЛОВИЯ В ЧЕРНОМОРСКОМ КАЗАЧЬЕМ ВОЙСКЕ

1.1. Вхождение казачьего офицерства Черноморского войска 31 в дворянское сословие Российской империи

1.2. Оформление сословного и правового статуса 50 черноморских дворян в российском и войсковом законодательстве

1.3. Социальный состав и экономическое положение 77 черноморского дворянства

ГЛАВА 2. КРЕПОСТНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ В ЧЕРНОМОРИИ

2.1. Правовой статус и социально-экономическое положение личнозависимого населения 2.3. Численность крепостных в Черномории

ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ КРЕПОСТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ

В ЧЕРНОМОРИИ

3.1. Законодательные основы крепостного права 162 в Черномории

3.2. Особенности освобождения крепостных на Кубани 180 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Белозёрова, Екатерина Владимировна

j

Актуальность темы исследования. Движение за возрождение казачества, начавшееся в конце 80 - начале 90-х гг. прошлого столетия, придало новый импульс исследованиям, касающимся истории казачьих сообществ. Различные аспекты военно-казачьей колонизации и роли казаков в осуществлении политики России достаточно широко обсуждались на научно-практических конференциях различных уровней.1

В ряде работ казачья община характеризовалась как орган широчайшей демократии и равенства. В основу этого представления были положены некогда щ 4 существовавшие принципы общинного казачьего землепользования, самоуправления и всеобщей выборности, традиционный тип казачьего общества, с ориентацией на опыт предков и строгое следование нравам и обычаям прошлого. Вместе с тем, как справедливо утверждает С.А. Голованова, уже в дореволюционный период «в казачьей среде был создан идеальный образ равноправного общества, однако в обыденной, реальной жизни искомого равновесия так достигнуть не удалось».2

Включение казачества' в общественно-политические институты и колонизационные процессы Российской империи повлекло за собой j значительные изменения в>,традиционном укладе жизни казачьих общин, утрату

1 Кубанское казачество: проблемы истории и возрождения: тезисы докладов научной конференции. -Краснодар, 1992; Казаки России: материалы к сессии «Народы и культуры». М., 1993. Вып. 19. Кн. 2. Ч. 1; Проблемы истории казачества: сборник научных статей. Волгоград, 1995; Возрождение казачества: история и современность: сборник научных статей к V всероссийской (международной) конференции. Новочеркасск, 1995; Линейцы Средней Кубани в 300-летней истории Кубанского казачьего войска: материалы региональной научно-просветительской конференции. Армавир, 1996; Кубанское казачество: три века исторического пути: материалы международной научно-практической конференции. Краснодар, 1996; Проблемы казачьего возрождения: сборник научных статей: в 2-х частях. Ростов н/Д., 1996; Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы первой региональной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир;Железноводск, 1998; Казачество как фактор исторического развития России: материалы

1 общероссийской научно-практической конференции. СПб., 1999; Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1999; Проблемы изучения и развития казачьей культуры: сборник научных статей и материалов регионального фестиваля казачьей культуры. Майкоп, 2000; Казачество России: история и современность: тезисы международной научной конференций. Краснодар, 2002 и др.

2 Голованова С.А. Региональные грурпы казачества Юга России: опыт системного анализа. Армавир, 2001. С. 125. некоторых демократических основ в характере войскового управления. Это привело к укреплению положения офицеров-старшин и постепенному их слиянию с российским дворянством как в сословно-правовом статусе, так и в мировоззренческих позициях, следствием чего стало появление на территории

4 4 казачьих войск различных категорий личнозависимого крестьянства и формирование здесь отношений крепостничества.

Сословный статус и правовое положение дворян и крепостных крестьян на территории Черноморского войска определяли общие законы Российской империи. Но особенности развития региона накладывали свой отпечаток на их права и обязанности, вызывая некоторые различия в сравнении с положением данных сословий во внутренних губерниях России, что непосредственным образом влияло на характер и формы крепостного права. Это представляет несомненный научный интерес с точки зрения содержания и характеристики общественных отношений в Черномории в дореформенный период и может способствовать более полному пониманию социально-экономического развития региона.

Актуальность темы диктуется пересмотром в отечественной исторической науке подходов к проблеме крепостного права в России, а также «укрупнением» взглядов на историю и исторический процесс, рассматриваемый большими периодами. Новые взгляды обнаруживаются и в отношении регионального компонента. При этом местная история должна стать не просто дополнительным источником эмпирического материала. Ее необходимо начать воспринимать и анализировать с позиций глобального исторического процесса в целом, дополняя и углубляя его основные характеристики.4 С этой точки зрения вопрос о существовании крепостнических отношений на Кубани является важным не только для развития региональной исторической науки, но и для истории России в целом,

3 См.: Сахаров А.Н. О новых подходах в истории России // Вопросы истории. 2002. № 8. С. 9.

4 См.: Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе: материалы 9 всероссийской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, С.Н. Ктиторова. Армавир, 2005. Ч. 1 С. 77 - 92. так как крепостное право в XVIII - первой половине XIX вв. являлось одной из главных основ социально-экономического строя страны.

В качестве объекта исследования выступают участники крепостнических отношений - дворянство и различные категории личнозависимых крестьян Черноморского войска, рассматриваемые в процессе изменения их социально-экономического и правового статуса.

Предметом диссертации является система крепостнических отношений, сложившаяся в Черномории в конце XVIII - первой половине XIX в.

Территориальные рамки исследования включают земли Черноморского казачьего войска, границы которого были определены в грамоте Екатерины II от 30 июня 1792 г.: с юга - р. Кубань, с запада - Черное и Азовское моря, с севера - р. Ея, а с востока межевая линия была проведена от Изрядного источника на Кубани до верховий р. Ей. (См.: Приложение, карта 1) Географически их можно определить как западную половину прикубанской полосы. В этих границах Черноморское войско просуществовало вплоть до его объединения с линейными,бригадами в 1861 г. в Кубанское казачье войско. По названию Черноморского' войска, входившие в его состав земли получили обозначение «Черномории» и под таким определением вошли в официальный язык и разговорную речь первой половины XIX в., а затем и в работы первых историков Кубани - И.Д. Попко, Ф.А. Щербины, П.П. Короленко и др. По сложившейся историографической традиции этот термин применяется и в ряде современных научных исследований.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с 90-х гг. XVIII в. до начала 60-х гг. XIX в. В 1791 г. был заключен Ясский мир, подтвердивший присоединение к России правобережья Кубани. В 1792 - 1794 гг. состоялись первые переселения сюда черноморских казаков, одновременно с которыми в городах и куренях появлялись дворовые люди, а также беглые помещичьи крестьяне из внутренних губерний страны. Верхний хронологический предел - начало 60-х гг. XIX в. - определен отменой крепостного права в России и, как следствие, изменением статуса и положения крепостного крестьянства к дворян.

Степень изученности проблемы. Специальных исследований генезиса системы крепостного права в Черноморском казачьем войске крайне мало, хотя данная проблематика впервые была поднята еще в начале прошлого столетия. Авторы в той или иной степени затрагивали этот вопрос, но рассматривали его в контексте иных проблем. Одной из первоочередных задач, вставших перед диссертантом, была систематизация и анализ всей литературы, относящейся к заявленной теме исследования.

В историографии проблемы выделяются три периода (дореволюционный, советский и постсоветский), в рамках которых получили развитие те или иные оценки явления крепостничества как в целом по России, так и в среде черноморского казачества.

В дореволюционной отечественной историографии крестьянского вопроса центральное место занимала проблема происхождения крепостного права в России. Сторонники так называемого «указного» (государственного) поземельного закрепощения крестьян связывали его с потребностью в прикреплении работников к определенному месту жительства с целью обеспечения контроля за: сбором налогов, выполнения государственных повинностей и обеспечения находившихся на государственной службе дворян гарантированной рабочей силой. Особенность русского крепостного права виделась в том, что дворянам-землевладельцам первоначально предоставлялось право не на личность крестьян, а на крестьянские повинности, то есть на обязательный труд крепостных в пользу помещика. Помимо этого они всегда несли повинности и службу государству.5

5 Поленов Д.В. О крепостном состоянки крестьян в России // Русский архив. 1865. Изд. 2. М., 1868; Тройницкий А. Крепостное население в России ,110 10-й народной переписи (статистическое исследование). СПб., 1861; Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII - первой половине XIX в.: в 2-х томах. СПб., 1883; Струве П. Крепостная статистика (из этюдов о крепостном хозяйстве). СПб., 1901.

В.О. Ключевский историческое происхождение крепостного права на крестьян ставил в зависимость от роста его экономической задолженности владельцам земельной собственности. При этом он подчеркивал, что крепостное право в России было создано не государством, а только с участием государства.6

Историки были единогласны во мнении, что крепостничество в той форме, в которой оно утвердилось в XVIII - первой половине XIX в., отрицательно влияло на все стороны русской жизни.7 Государственные соображения и потребность в социальном порядке, страх перед крестьянскими волнениями виделись главными факторами отмены крепостного права.

Вопрос о существовании в Черномории крепостнических отношений не имел однозначной оценки в дореволюционной региональной историографии. И.Д. Попко, П.П. Королейко, Ф.А. Щербина и др. подчеркивали социальное S единство и равенство казачества, основанное на прочности общинного начала и демократических традиций в казачьей среде. Эти авторы не давали анализа социально-экономического положения казачества, изображая его как однородную массу с единой волей и стремлениями. Они, если и выделяли из этой массы дворянство, то не объясняли ни причин его формирования, ни его места в социальной структуре Черноморского войска.8

С этой позиции Ф.А. Щербина стремился доказать, что крепостного права на Кубани юридически не существовало. По его мнению, черноморское ч казачество унаследовало свободолюбие и отвращение к рабству, бытовавшие в Запорожской Сечи. «Кубанские казаки не знали крепостного права, как

6 Ключевский В.О. Происхождение крепостного права в России // Сочинения: в 9 томах. М., 1990. Т. VIII. С. 120- 193.

7 Довнар-Запольский Н.В. На заре крестьянской свободы. Киев, 1911; Бабчинский А.Т. Положение крестьян в период высшего развития крепостного права в России. Николаев, 1912.

8 Попко И.Д. Военное снаряжение и типы черноморских казаков в исходе XVIII и начале XIX столетия // Кубанские областные ведомости. Екатеринодар, 1873. № 48; Короленко П.П. Черноморцы. СПб., 1874; Щербина Ф.А. Естественноисторические условия и смена народностей на Кубани. Екатеринодар, 1906; Щербина Ф.А. Земельная община кубанских казаков. Екатеринодар, 1891; Щербина Ф.А. История земельной собственности кубанских казаков // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. Т. 1. С. 87 — 125; Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска: в 2-х томах. Репр. изд. Краснодар, 1992. 4 узаконенного института».9 Такая постановка вопроса во многом обосновывалась отсутствием в Черномории частной земельной собственности.

В конце XIX - начале XX в. обострившиеся противоречия между казаками и так называемыми иногородними вылились на страницы краевых печатных изданий. В это время выходит ряд работ, посвященных изучению социально-правового положения невойскового населения в Кубанской области.10 Данная полемика привела к выявлению различных документальных источников, касавшихся, в том числе, и проблемы крепостнических отношений в Черноморском казачьем войске.

Одним из первых крестьянский вопрос на Кубани затронул B.C. Шамрай. В «Исторической справке к вопросу об освобождении крепостных в Ставропольской губернии и Черномории»11 он проводит анализ обширной и сложной переписки между различными административными учреждениями и чиновниками, направленной на выяснение количества крепостных крестьян и их владельцев в Черноморском войске. Но эти данные относятся к самым последним годам существования крепостного права.

Наиболее полно проблема крепостнических отношений в Черномории в дореволюционной историографии была освещена Г.Я. Крыжановским. В статье «Крепостное право в земле Черноморского, ныне Кубанского казачьего войска» автор, используя документальные материалы, не дошедшие до современных историков, приводит данные о численности крепостных, их правовом и социально-экономическом положении. Он впервые поднимает вопрос о незаконности документов у ряда владельцев дворовых крестьян и юридических

9 " 1

Щербина Ф.А. Из истории освобождения крестьян // Кубанский край. Екатеринодар, 1911. № 40. С. 25.

10 Бентковский И.В. Заселение Черногории с 1792 по 1825 г. // Памятная книжка Кубанской области на 1881. Екатеринодар, 1881. С. 50 - 125; Апостолов Л .Я. Географический очерк Кубанской области. Екатеринодар, 1891; Мельников Л.М. Иногородние b Кубанской области // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1900. Т. 6. С. 73 - 140; Шамрай B.C. Историческая справка об иногородних в Кубанской области по документам, извлеченным из дел Кубанского войскового архива // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1901. Т 7. С. 70 - 165; Городецкий Б.М. Немецкое землевладение на Кубани // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1915. Т. 20. С. 351 - 380; Городецкий Б.М. Крестьянское землевладение и землеустроительные работы в Таманском отделе Кубанской области. Статистико-экономический очерк. Екатеринодар, 1918.

11 Шамрай B.C. Историческая справка к вопросу об освобождении крепостных в Ставропольской губернии и Черномории и документы, относящиеся к этому вопросу // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903. Т. 9. С. 1 -63. основах крепостничества на Кубани, утверждая, тем не менее, что «крепостное право в земле бывшего Черноморского войска существовало с появления здесь Черноморского казачества и до освобождения крестьян от крепостной зависимости, и что право это по существу не отличалось от права дворян по отношению к крепостным дворовым во всей остальной России».12

Анализ имеющихся в нашем распоряжении работ дореволюционных исследователей истории Черноморского войска позволяет сделать вывод, что основное внимание кубанских краеведов было сконцентрировано на изучении истории казачества. Социальная структура Черномории традиционно представлялась делением каселения на войсковое (казачество) и невойсковое (иногородние, горские выходцы, крестьяне, отставные солдаты) сословия. Термин «дворянство» практически не употреблялся. Представителей высшего сословия Черноморского войска принято было обозначать как «войсковые старшины» и «чиновники». Несмотря на отдельные публикации, в целом проблема формирования дворянского и крестьянского сословий в Черномории не получила в этот период достаточного развития.

Неоспоримым достоинством дореволюционной отечественной историографии является Toj что она содержит большой фактический и статистический материал^ документальные тексты, не сохранившиеся в оригинале до наших дней, что позволяет современным исследователям истории Кубани использовать их как исторические источники.

В советской исторической науке, развивавшейся в русле марксистско-ленинской теории, возникновение крепостничества в России определялось как закономерный процесс развития общества эпохи феодальной формации. В основе феодального способа производства лежала помещичья собственность на землю и барщинное хозяйство, одной из главных черт которого называлась

12 Крыжановский Г.Я. Крепостное право в земле Черноморского, ныне Кубанского казачьего войска // Известия Общества любителей истории Кубанской области. Екатеринодар, 1912. Вып. 5. С. 144. личная зависимость крестьян от помещиков (внеэкономическое принуждение).13

Ведущими проблемами советской историографии крепостного права являлись классовая борьба крестьян, кризис демографического воспроизводства крепостных, социально-экономические проблемы помещичьей деревни, развитие крепостнического законодательства и т.п.14 Обобщенная история крестьянства представлялась как история эксплуатируемого сословия феодального общества, создавшего основную массу материальных ценностей и являвшегося движущей силой классовой борьбы.15

Конец XVIII - первая половина XIX в. обозначались как период кризиса феодально-крепостнической системы, возникшего в результате конфликта новых производительных сил и старых производственных отношений.16 j

Историки отмечали, что крепостное право, наряду с монгольским завоеванием, стало одной из главных причин экономической и культурной отсталости России.

В исследованиях истории Кубани в советский период приоритетными направлениями также являлись материальное производство и классовая борьба. Несмотря на догматичность и некоторую односторонность советской историографии, в ней широко рассматривались вопросы происхождения и становления различных социальных и сословных групп в ходе заселения и

13 Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в. М.;Л., 1946; Греков Б.Д. Киевская Русь. Л., 1953; Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII вв. Л.;М., 1982; Чистякова Е.В., Мальцева И.Ф. Ленинская концепция истории России периода феодализма. М., 1985; Шапиро А.Л. Русское крестьянство перед закрепощением (XIV - XVI вв.). Л., 1987.

14 Ковальченко И.Д. Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в. М., 1967; Классовая борьба и общественно-политическая жизнь дореволюционной России / Под ред. И.В. Степанова. Тюмень, 1978; Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи: материалы XVII сессии симпозиума по изучению аграрной истории. Ростов н/Д., 1980; Кабузан В.М. Крепостное крестьянство в России в XVIII - 50-х гг. XIX в. Численность, состав и размещение // История СССР. 1982. № 3. С. 67 - 85; Брук С.И., Кабузан В.И. Миграция населения России в XVIII - начале XIX в. // История СССР. 1984. № 4. С. 41 - 59.

15 История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской Социалистической революции: в 5 томах. М., 1989. Т. 2. С. 5.

16 Зайнчковский П.А. Отмена крепостного права в России. М., 1954. С. 3. j экономического освоения края. Именно эти работы дают возможность проследить историю помещичье-крестьянской колонизации Кубани, которой ранее уделялось меньше внимания. В них впервые дан обширный материал по численности различных категорий российского крестьянства, рассмотрены особенности их статуса, обозначен вклад в экономическое освоение региона.

Экономическому освоению степей Предкавказья, социальным 4 отношениям и классовой борьбе среди казачества и крестьянства посвятил свои работы С.А. Чекменев. По его мнению, в целом помещичьекрепостническая колонизация северокавказских земель не получила широкого развития. Отсутствие достаточного количества крепостных в силу сложности покупки и перевода крестьян из внутренних губерний, трудностей, связанных с военным положение региона и частыми нападениями горцев, мешали

18 утверждению здесь крепостнических порядков.

В советской историографии отдельно изучением проблемы беглых и крепостных крестьян на Кубани занимался В.А. Голобуцкий.19 Проведя анализ работ предшественников»и архивных материалов, он пришел к выводу, что крепостнические отношения в Черноморском войске не могли развиться из-за трех обстоятельств. Во-первых, эксплуатация рабочей силы путем найма неуклонно завоевывала господство в экономике края. Во-вторых, феодальная империя нуждалась в целях заселения огромного края в относительно

17 Гольдентул И. Земельные отношения на Кубани. Краткий очерк. Краснодар, 1924; Голобуцкий В.А. Казаки и крестьяне Средней Кубани. Киев, 1956; Фадеев А.В. Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореволюционный период. М., 1957; Дон. и степное Предкавказье в конце XVIII - первой половине XIX в. Ростов н/Д., 1977. Ч. 2. (Социальные отношения, управление, классовая борьба); Громов В.П. Соотношение народной и правительственной колонизации Предкавказья в последней четверти XVIII - первой половине XIX в. // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. Ростов н/Д., 1983. № 4. С. 34 - 38; Громов В.П. Сельское население Предкавказья в первой половине XIX в. Формирование Социальный состав // Проблемы аграрного развития Северного Кавказа: сборник научных трудов. Краснодар, 1987. С. 5 - 20; Крестьянство Северного Кавказа и Дона в период капитализма. Ростов н/Д., 1990; История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. - 1917 г.) / Под ред. А.Л. Нарочницкого. М., 1988.

18 Чекменев С.А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в. Пятигорск, 1967; Чекменев С.А. развитие производительных сил Предкавказья в процессе его заселения и освоения в конце XVIII - первой половине XIX в. // Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи: материалы XVII сессии симпозиума по изучению аграрной истории. Ростов н/Д., 1980. С. 82 - 94.

19 Голобуцкий В.А. Беглые и крепостные крестьяне на Кубани в дореволюционный период // Ученые записки Казанского государственного университета. Казань, 1954. Т. 114. С. 267 - 285. свободном населении. Вгтретьих, военные приоритеты России на Кавказе требовали расширения кадров казачества, формирование которых происходило также из лично свободных категорий населения. Последние два обстоятельства, по мнению историка, и обусловили ограничение крепостнических отношений в законодательном порядке.

Многообразные аспекты социальной политики царского правительства, а также происхождения, состава, места и роли в истории Черномории войсковых 20 дворян рассмотрены в ряде работ Г.Н. Шевченко. Автор утверждает, что выделение дворянского сословия являлось следствием внутреннего процесса экономического расслоения казачества. Правительство, пытаясь найти социальную опору своего политического курса в регионе, юридически оформило сложившуюся в казачьей среде сословную группу старшин, пожаловав всех их армейскими чинами и дворянством. В отношении владения черноморских помещиков дворовыми людьми правительство занимало двойственную политику. С одной стороны, оно было заинтересовано в существовании в Черномории личносвободного населения, способного нести военную службу, а с другой. - не могло не идти на уступки в этом вопросе дворянам, нуждавшимся в крепостных людях.

В советский периЬд появляются специальные историографические работы, посвященные проблеме русской крестьянской колонизации региона.21 Т.А. Невской были выделены основные этапы изучения вопроса, тесно связанные с общими процессами социально-экономической жизни России,

20 Шевченко Г.Н. Формирование Черноморского дворянства в конце XVIII - начале XIX веков // Проблемы истории СССР. М., 1977. Вып. 6. С. 77 - 89; Шевченко Г.Н. К вопросу о социальной сущности процесса расслоения Черноморского казачества в конце XVIII - первой половине XIX в. // Проблемы общественной жизни и быта народов- Северного Кавказа в дореволюционный период / Под ред. В.П. Невской. Ставрополь, 1985. С. 75 - 85; Шевченко Г.Н. Политика царского правительства по отношению к феодальной верхушке Черноморского казачьего войска в конце XVIII - первой половине XIX в. // Некоторые вопросы общественно-политических отношений на Северо-Западном Кавказе в конце XVIII - первой половине XIX в. / Под ред. В.П. Громова. Майкоп, 1985. С. 41 - 49. 11

21 Невская Т.А. Проблема русской крестьянской колонизации Северного Предкавказья в дореволюционной и советской историографии // Источники и историография аграрной истории Северного Кавказа: сборник научных трудов / Под ред. Т.А. Невской. Ставрополь, 1983. С. 111 - 125. обозначены узловые темы, разрешение которых являлось необходимым для дальнейшего развития исторической науки. I

В целом советская историография подчеркивала, что процесс заселения и ч 4 экономического освоения Неверного Кавказа происходил в момент разложения крепостного хозяйства в России и становления буржуазных отношений. Авторы единодушно признавали слабость и нерентабельность помещичьих хозяйств на Северном Кавказе, считали, что они не играли какой-либо заметной роли в колонизации и сельскохозяйственном освоении края. Только В.П. Крикунов доказывал, что крепостничество в регионе было более сильным, чем это представлялось по официальным данным, так как в действительности помещики имели крестьян больше, чем значилось по ревизским сказкам.

С начала 1990-х гг. количество исследовательских работ о русской 4 крепостной деревне в дореформенную эпоху заметно сократилось. Это связано со смещением проблематики аграрной истории страны от формационно-ориентированных и теоретико-методологических тем (таких, как эволюция феодальной собственности, особенности закрепощения, классовая борьба и т.п.) к более конкретным аспектам аграрной тематики (демографические процессы сельского населения, община, кооперация и др.). Большое внимание стало уделяться проблеме реформ аграрной сферы, особенностям аграрных технологий, экологии сельского хозяйства.23

Вместе с тем, нельзя не отметить новых подходов в освещении проблем 4 истории крепостного права в России.24 В ряде исследований осуществляется

22 Крикунов В.П. Зарождение и развитие помещичьих имений в Ставропольской губернии в конце XVIII и первой половине XIX веков // Сборник научных трудов Пятигорского педагогического института. Пятигорск,

1948. Вып. 4. С. 35 - 37; Крикунов В.П. Крестьянская реформа 1861 г. в Ставропольской губернии. Ставрополь,

1949.

23 Соломенная T.B., Ячмехин K.M. А.А. Аракчеев - помещик (о роли субъективного фактора в истории зажиточного помещичьего крестьянства России первой половины XIX в.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2002. № 5. С. 50 - 56; Федоров В.А. Торговое земледелие крестьян Московской губернии в первой половине XIX в. // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2003. № 6. С. 93 - 105; Козлов С.А., Швейковская Е.Н. Проблемы социально-экономической истории в работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958 - 2003 гг.) // Отечественная история. 2003. № 6. С. 158 - 173; Козлов С.А. Аграрная модернизация центрально-нечерноземной России в конце XVIII - начале XX века (основные этапы) // Отечественная история. 2004. № 2. С. 20 - 37.

24 Сахаров А.Н. Указ. соч. С. 3 - 20. поворот в сторону выявления исторически оправданных закономерностей появления крепостничества. Академик JI.B. Милов обосновал важную роль природно-климатического фактора в становлении жесткой системы крестьянской эксплуатации.25

С позиции теории всеобщего закрепощения сословий в России освещает л/ данный вопрос Б.Н. Миронов. Крепостничество рассматривается им в трех аспектах: государственное!; корпоративное и частное, в зависимости от того, кто являлся субъектом крепостнических отношений - государство, корпорация (сословное объединение) или отдельный человек. В основу процессов закрепощения и раскрепощения автор ставит интересы государства.

В 90-е гг. XX в., наряду с поляризацией методологических подходов в отечественной исторической науке, отчетливо проявился растущий интерес общественности к проблемам местной истории и качественное расширение регионального компонента. Наладилось издание ряда историко-регионоведческих сериаров, книг, брошюр и сборников широкого тематического охвата.27 11

В этой связи, новый импульс получили исследования, посвященные истории казачества, возрос интерес к роли и месту казаков в региональном и ло общероссийском контексте. Процесс возрождения казачества побудил

25 Милов Л.В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. № 4-5. С. 37 - 56; Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998.

2 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.): в 2 томах. СПб., 1999. Т. 1.С. 360-423.

27 См.: Виноградов В.Б., Романова to.B. Казаки Средней Кубани в современной исторической литературе: справочно-библиографический обзор. Армавир;Успенское, 2002; Колесникова М.Е., Кипкеева З.Б. Центры издания исторического регионоведения на Северном Кавказе // Историческое регионоведение Северного Кавказа вузу и школе: материалы 8 всероссийской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова. Армавир, 2003. Ч. 1.С.8-9.

28 Кислицин С.А. Государство и казачество: сотрудничество и конфронтация // Проблемы казачьего возрождения. Ростов н/Д., 1996. С. 15-26; Дулимов Е.Ю. Казачья государственность и Российское государство в XVI - XVIII вв. // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. B.H. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 102 - 106; Гивенс Р. Политика Екатерины II в отношении дворянства и казачества // Проблемы истории казачества. Волгоград, 1995. С. 67 - 72; Голованова С.А. Региональные группы казачества Юга России: опыт системного анализа. Армавир, 2001. S исследователей более интенсивно изучать систему управления, войсковую

29 организацию, культуру казачьих сообществ России.

Наиболее дискуссионными остаются вопросы о методологии изучения казачества и связанных с этим проблем его происхождения, места в сословной структуре Российского общества.30

Вместе с тем, продолжается изучение социально-экономической проблематики. В ряде исследований ученые непосредственно обращаются к социальной структуре казачества. Изменение социально-правового статуса линейных казаков Кубани ги Терека в ходе их включения в состав Российского государства показано в работах историков Школы академика В.Б. Виноградова.31 Объективная картина особенностей формирования состава

29 Куракеева М.Ф. Верхнекубанские казаки: быт, культура, традиции. Черкесск, 1999; Очерки традиционной культуры казачеств России / Под общей ред. Н.И. Бондаря. Москва;Краснодар, 2002. Т. 1; Ратушняк В.Н. Отечественная историография заселения освоения казачеством Прикубанских степей в конце XVIII — первой половине XIX в. // Освоение Кубани казачеством: вопросы истории и культуры / Под ред. O.B. Матвеева. Краснодар, 2002. С. 6 - 18; Белецкая Е.М. Казачество в народном творчестве и русской литературе XIX в. Тверь, 2004; Сень Д.В. Кубанское казачество: условия формирования и пополнения // Социальная организация и обычное право. Краснодар, 2001. С. 193 - 214; Тхамокова И.Х. Основные этапы истории формирования терского казачества // Мир славян Северного Кавказа. / Под ред. B.O. Матвеева. Краснодар, 2004. Вып. 1. С. 230 -237; Бенку И.В. Система казачьего самоуправления с XVIII в. по 1860 г. (на примере Донского, Запорожского и Черноморского казачьих войск): автореф. дис. канд. ист. наук. Ставрополь, 2005.

30 Козлов А.И. О путях возрождения казачества // Проблемы казачьего возрождения. Ростов н/Д., 1996. С. 4 -14; Козлов А.И. Казаки - нация, сослЬвие // Возрождение казачества: история и современность. Новочеркасск, 1995. С. 11 - 30; Лукичев П.Н., Скррик А.П. Казачество: историко-психологический портрет // Возрождение казачества: история и современность. Новочеркасск, 1995. С. 31 - 55; Трут В.П. Кто же они казаки? Ростов н/Д., 1995; Котикова Е.И. Феномен казачества: методологический аспект // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы первой региональной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир;Железноводск, 1998. С. 7 - 9; Голованова С.А. История казачества: проблемы терминологии и методологии // Казачество как факт исторического развития. СПб., 1999. С. 80-81; Малукало А.Н. Некоторые методологические подходы к изучению самоидентификации кубанского казачества // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 100 - 101; Малукало А.Н. Кубанское казачество: проблема терминологии и методологии // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002. Вып 1. С. 9 - II; Кривенко А.Л., Клычников Ю.Ю. К генезису кубанского казачества (историографическая реплика) // Археология, этнография, краеведение Кубани. / Под ред. В.Б. Виноградова, И.М. Марченко. Краснодар, 2004. С. 12 - 13; Дударев С.Л. К вопросу об истоках феномена казачества // Пути возрождения терского казачества. Кизляр, 1993. С. 4; Соснина Е.Л. К вопросу о возникновении казачества // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы второй международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, С.Н. Лукаша. Армавир, 2000. С. 20 - 21; Сопов A.B. К Вопросу о происхождении казачества // Неделя науки МГТИ. Майкоп, 1997. Вып. 1. С. 42 - 45; Сопов А.В. Историография вопроса о происхождении казачества // Проблемы изучения и "пропаганды казачьей культуры. Майкоп, 1997. С. 20 - 26; Сопов А.В. Становление казачества // Проблемы^,изучения и развития казачьей культуры. Майкоп, 2000. С. 14 — 24; Сопов А.В. Исторические предшественники и этногенез казаков // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002. Вып. 1.С. 4-9.

31 Линейцы Средней Кубани в 300-летней истории Кубанского казачьего войска: материалы региональной научно-просветительской конференции. Армавир, 1996; Из истории и культуры линейного казачества населения в казачьих Линейных полках отражена в ряде работ В.А. Колесникова. Социально-экономическое положение различных сословных групп Донского края полупило освещение в исследованиях А.И. Агафонова.

Характеристика социального состава населения Черноморского и Кубанского казачьих войск на различных этапах освоения края представлена в работах Г.Н. Шевченко, О.В. Матвеева, Б.Е. Фролова, А.Н. Малукало и др.34

Северного Кавказа: материалы второй - четвертой международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, С.Н. Лукаша. Армавир, 2000 - 2004; Вопросы северокавказской истории. Армавир, 1996 - 2005. Вып. 1 - 10; Виноградов В.Б., Великая Н.Н. Российское государство и терские казаки: проблемы взаимодействия // Россия и Кавказ сквозь два столетия. СПб., 2001. 150 - 153; Великая Н.Н. И.Д. Попко о правах и обязанностях гребенского казачества // Памяти И.Д. Попки: из исторического прошлого и духовного наследия северокавказского казачества. Краснодар, 2003. С. 38 - 44; Великая Н.Н. К истории взаимоотношений народов Предкавказья в XVIII -XIX в. Армавир, 2001; Великая Н.Н. Казаки Восточного Предкавказья в XVIII - XIX в. Ростов н/Д., 2001; Великая Н.Н. Система самоуправления у гребенского казачества в XVIII - XIX вв. // Государственная власть и самоуправление: взаимоотношения и проблемы. Ставрополь, 2003. С. 6 - 12; Виноградов Б.В. Северокавказское казачество и государственная власть: некоторые аспекты взаимоотношений в конце XVIII - первой половине XIX в. // Казачество России: история и современность: тезисы международной научной конференции. Краснодар, 2002. С. 37 - 39; Виноградов В.Б., Великая H.H., Нарожный Е.И. На терских берегах. Очерки об исторических группах старожильского населения Среднего Притечья. Армавир, 1997; Голованова С.А. О мифологизации ранней истории казачества // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы четвертой международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, С.Н. Лукаша. Армавир, 2004. С. 26-27.

32 Колесников В.А. Из ранней истории Кубанского Линейного казачьего полка // Вопросы Северокавказской истории. Армавир, 1996. Вып. 1. С. 33 - 39; Колесников В.А. Формирование и функции Линейного казачества Кубани в конце XVIII в. - 1861 г.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Ставрополь. 1996; Колесников В.А. Развитие хуторских хозяйств в Линейных кубанских полках в конце XVIII - первой половине XIX в. // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. B.H. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 62 - 64; Колесников B.A. Один из первых на Кубанской линии (о дворянском роде Безладновых) // Дворяне в истории и культуре Кубани:' материалы научно-теоретической конференции / Науч. ред. B.K. Чумаченко. Краснодар, 2001. С. 76 - 81. 1

33 Агафонов А.И. История Донского края (XVI - первая половина XIX века. Исторические источники и их изучение). Ростов н/Д., 2001; Агафоьйэв А.И. Казачья община на Дону. Структура, принципы формирования и развития (XVII - XVIII вв.) // Проблемы казачьего возрождения. Ростов н/Д., 1996. Ч. 2. С. 3 - 12; Агафонов А.И. Награды, пожалования и знаки отличия донского казачества. XVI - первая половина XIX в. (Из истории наград, пожалований, знаков отличия. XVI - первая половина XIX в.) // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Северо-Западного Кавказа за 2000 год. Дикаревские чтения (7). Краснодар, 2001. С. 107 - 118; Агафонов А.И. Офицерский корпус казачьих областей юга России в XVIII - первой половине XIX в. // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. B.H. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 109 - 113.

34 Шевченко Г.Н. Черноморское казачество в конце XVIII - первой половине XIX в. Сословный строй. Социальные отношения. Краснодар, 1993; Шевченко Г.Н. Социально-экономическое развитие Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в. // По страницам истории Кубани / Под ред. B.H. Ратушняка. Краснодар, 1993. С. 205 - 220; Матвеев В.О. Кубанское казачество в сословной структуре Российской империи и тенденции его развития в 60 - 80-е гг. XIX в. // Проблемы истории казачества. Волгоград, 1995. С. 32 -43; Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860 - 1914 гг.: формирование, система управления и функционирования, социально-экономический статус: автореф, дис. . канд. ист. наук. Краснодар, 2002; Фролов Б.Е. Образование Черноморского казачьего войска // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. B.H. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 83 - 87; Фролов Б.Е. Институт наемничества в

Эволюция земельной собственности и социально-экономических отношений достаточно подробно исследована в работах В.Н. Ратушняка.35

В последнее время в историографии Кубани отмечается возрастающий интерес к истории дворянского сословия. В рамках этого направления проходят научно-теоретические конференции, издается значительное число работ, посвященных различным аспектам формирования и становления кубанского дворянства, вкладу этого сословия и отдельных его представителей в освоение, экономическое и культурное развитие региона.36

При этом все чаще исследователи начинают обращаться к проблемам неказачьей колонизации Кубани и Северного Кавказа. В этом направлении уже сделаны первые шаги к объективному рассмотрению соотношения роли казаков и иногородних (крестьян, отставных солдат) в мирной колонизации региона. I

Черноморском войске // Вопросы историографии и истории Северного Кавказа в XVIII - начале XX в. Краснодар, 1997. С. 95 - 107 и др.

35 Ратушняк В.Н. Актуальные проблемы истории и историографии Северного Кавказа. Краснодар, 2000; Ратушняк В.Н. Ивченко И.В. Эволюция земельно-распределительных функций кубанской казачьей общины в конце XVIII - начале XX в. // Казачество России: история и современность. Краснодар, 2002. С. 126-12.

36 Жадан В.А. Бунт дворян-казаков в Екатеринодаре весной 1861 г. // Казачество России: история и современность. Краснодар, 2002. С. 61 - 65; Матвеев О.В. Офицерский корпус в исторических представлениях кубанских казаков // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалы научно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко. Краснодар, 2001. С. 98 - 111; Шевченко Г.Н. Ф.А. Щербина о дворянстве Кубани // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: тезисы докладов и сообщений международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Ф.А. Щербины / Под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1999. С. 43 - 45; Федина А.И. Они учились в Петербурге // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалы научно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко. Краснодар, 2001. С. 81 - 97; Чикаева К.С. Дворянство Кубанской области и Ставропольской губернии в конце XIX в. - 1917 г.: автореф. дис. канд. ист. наук. KpacHOflapj 2001; Чикаева К.С. Кубанское дворянство и дворянская организация в конце XIX - начале XX в. // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалы научно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко1. Краснодар, 2001. С. 12-21; Дворяне Северного Кавказа в историко-культурном развитии региона. Краснодар, 2002; Дворяне Юга России на службе отечеству: материалы научно-практической конференции / Науч. Peh- О.В. Матвеев. Краснодар, 2004.

3 Гончарова О.В. Казаки и крестьяне Средней Кубани: общее и особенное (к постановке вопроса) // Линейцы Средней Кубани в 300-летней истории Кубанского казачьего войска / Под ред. В.Б. Виноградова. Армавир, 1996. С. 26 - 27; Беликов А.В. Иногороднее население Кубани во второй половине XIX в.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Майкоп, 2002; Виноградов В.Б., Кушкина Н.А. К проблеме оценки русского фактора в истории Средней Кубани // Археология, этнография, краеведение Кубани: материалы 11 всероссийской межвузовской конференции. Краснодар, 2003. С. 45 - 30; Хубулова С.А. Крестьянство Северного Кавказа в конце XIX -первой четверти XX в.: этнодемографические и социально-экономические аспекты развития: автореф. дис. . д-ра. ист. наук. Владикавказ, 2003; Голованова С.А. И.Д. Попко об увеличении служилого состава казачьих частей // Памяти Ивана Демидовича Попки: Из исторического прошлого и духовного наследия северокавказского казачества. Краснодар, 2003. С. 44 - 47; Ктиторов С.Н. История Армавира (досоветский период: 1839 - 1918 гг.). Армавир, 2002; Жинкин С.А. Взаимоотношения казаков и иногородних на Кубани: юридические аспекты // Кубань - проблемы культуры и информатизации. Краснодар, 1996. № 1. С. 15 - 16.

Современными историками собран огромный фактический материал, анализ которого позволяет раскрыть общие закономерности и особенности вхождения южнороссийских казачьих территорий в состав России, а казачества в общероссийские социально-политические институты империи, учитывать условия формирования различных социальных и сословных групп на территориях казачьих войск, проследить эволюцию земельной собственности и социально-экономических отношений. Вместе с тем, вопросы существования на Кубани крепостного права! и положения личнозависимого населения только начинают вызывать научнйй интерес у исследователей.38 i

Проведенный историографический анализ позволил автору определить исследованные аспекты рассматриваемой проблемы и сконцентрировать внимание на вопросах, требующих более глубокого изучения.

Цель настоящей работы заключается в том, чтобы изучить, подвергнув историческому анализу, условия появления, формирования и развития крепостнических отношений на территории Черноморского казачьего войска.

В рамках поставленной цели автором диссертации определены следующие задачи: 1 рассмотреть процесс' интеграции высшего казачьего офицерства i

Черноморского войска в дворянское сословие российской империи; выделить особенности правового и социально-экономического статуса черноморских дворян; дать характеристику юридических аспектов генезиса крепостнических отношений в Черномории и проанализировать особенности форм крепостной зависимости;

38 Кузьминов П.А. Формирование сословия крепостных крестьян у кубанских казаков // VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии: материалы «научно-практической конференции / Сост. A.M. Гутов, В.А. Зведре. Нальчик, 2004. С. 40 - 48; Кузьминов П.А. Ф.А. Щербина и проблема эмансипации зависимых сословий у кубанских казаков // Научно-творческое наследие Ф.А. Щербины и современность: сборник материалов межрегиональной научно-практической конференции. Краснодар, 2004. С. 316 - 326; Тамазов М.С. Освобождение зависимых сословий казаков - выходцев из кавказских народов // VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии: материалы научно-практической конференции / Сост. A.M. Гутов, В.А. Зведре. Нальчик, 2004. С. 56 - 60. выявить численность, механизмы прироста и убыли крепостного населения в Черноморском войске; j проследить процессы эмансипации различных категории личнозависимых 1 крестьян Черноморского войска.

Методологическую основу диссертации составили важнейшие принципы исторического познания - историзм и объективность. Историзм ныне определяется как такой подход к пониманию истории, который подчеркивает уникальность каждой эпохи, где любую ситуацию или период можно понять только в собственных условиях.39 Это предполагает рассмотрение всех исторических событий в процессе их возникновения, развития, изменения в конкретной исторической обстановке. Применение щ принципа объективности' требует оценивать явления прошлого на основе всестороннего анализа исторических фактов, событий, явлений, отказываясь от любого рода заданности и предвзятости, обусловленных политическими, теоретико-методологическими и иными пристрастиями.

Для достижения поставленных задач автором применялись формационный и цивилизационный подходы, которые в сочетании друг с другом обеспечили возможность исследования обозначенного круга проблем с учетом уровня развития общественных отношений, материальной и духовной составляющих жизни общества. Соединение этих подходов получило ч 4 выражение в событийцо-интегративном принципе, разрабатываемом в Армавирском государственной педагогическом университете Школой академика В.Б. Виноградова и определяющим ход исторического развития формулой «от локальности к интеграции».40

39 См.: Коломийцев В.Ф. Методология истории (от источника к исследованию). М., 2001. С. 31 - 32.

40 Виноградов В.Б., Дударев С.А., Нарожный Е.И. Основные этапы всемирной истории. Армавир, 1993; К обсуждению методологического материала «Основные этапы всемирной истории». Армавир, 1994; Виноградов В.Б., Дударев С.А., Нарожный Е.И. О ходе дискуссии по периодизации всемирной истории // Российский исторический журнал. Балашов, 1995. № 1; Виноградов В.Б., Дударев С.А., Нарожный Е.И. К дискуссии о периодизации всемирной истории // Проблемы всеобщей истории. Армавир, 1995. Вып. 1; Виноградов В.Б. О формировании новой концепции всемирной истории // Российский исторический журнал. Балашов, 1996. № 1; Виноградов В.Б. Основные этапы всемирной истории: опыт практической реализации // Проблемы всеобщей истории. Армавир, 1996. Вып. 2; Великая Н.Н. Слово о Российской империи в контексте новой периодизации //

Автор использовал и такие специальные методы, как историко-сравнительный, историко-типологический и историко-системный.41

Историко-сравнительный (компаративистский) метод, логической основой которого является 'принцип аналогий, открыл возможность для I выявления сходства и различия в процессе формирования дворянского и крестьянского сословий в Черномории и в соседних регионах (Дон, Терек, Ставрополье).

С помощью историко-типологического метода обнаружились общие черты в пространственно-временных группах исторических явлений, событий и однородные стадии в их непрерывно-временном развитии.42 Реализация данного подхода позволила выделить характерные черты российских управленческих стратегий и принципов по отношению к дворянству и крепостному населению 'Черномории. Одновременно применялись I индуктивный и дедуктивный методы.

Основой для содержательно-сущностной пространственной типизации и временной периодизации развития крепостнических отношений стал историко-системный метод, базирующийся на взаимосвязи единичного, особенного и общего. Это позволило рассматривать формирование системы крепостного права в регионе в тесной связи с эволюцией таковой в самой Российской империи.

Применение этих подходов в совокупности позволило, с одной стороны, определить причины возникновения на территории Черноморского казачьего войска отношений крепостничества и их последующего генезиса, сложившихся

Проблемы всеобщей истории. Армавир, 1996. Вып. 2; Дударев С.Л. Методические заметки по истории. Армавир, 1998. С. 21 - 28; Нарожный Е.И. Северный Кавказ: этапы исторического развития. Армавир, 2000. С. 8-10; Великая Н.Н. Политические, социально-экономические, этнокультурные процессы в Восточном Предкавказье (XVIII - XIX вв.): автореф. дис. . д-ра. ист. наук. Ставрополь, 2001. С. 7; Матвеев В.А. Концептуальные парадигмы в контексте историографического анализа проблемы геополитического единства России и Северного Кавказа // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ростов н/Д., 2003. № 3; Виноградов В.Б. Характер и специфика бытования новой (армавирской) периодизации всемирной истории // Проблемы всеобщей истории. Армавир, 2005. Вып. 10.

41 Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований // Новая и новейшая история. 1995. № 1. С. 32-33.

42 Шаповалов А.И. Основы философии и методологии истории. Армавир, 2003. С. 119. здесь форм личной зависимости с учетом целого ряда общественно-политических и социально-экономических особенностей в развитии региона. С другой стороны, раскрыть объективные предпосылки появления здесь крепостного права и дать более глубокую оценку этому явлению.

Предмет исследования потребовал привлечения разнообразных по происхождению и содержанию источников. Данное исследование основывается на широкой источниковой базе, которую составили как опубликованные, так и неопубликованные документы и материалы. Основная часть источников, используемых в ходе подготовки диссертации, относится к неопубликованным. Поисковая работа велась в четырех архивах: Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), Государственном архиве Краснодарского края (ГАКК), Государственном архиве Ставропольского края (ГАСК), в которых было изучено 18 фондов (109 дел). Многие документы были введены в научный оборот впервые.

В РГВИА наиболее информативным является фонд 13454 - «Штаб войск Кавказской Линии и Чернймории». Документы этого фонда содержат приказы и проекты войсковых законоположений (On. 1. Д. 419; Оп. 5. Д. 773; Оп. 9. Д. 3; Оп. 12. Д. 3); ценные сведения об офицерском составе Черноморского войска, данные о порядке прохождения службы и производстве в офицеры (On. 1. Д. 48; Оп. 5. Д. 180, 865; Оп. 11. Д. 13); приказы Сената и Военной Коллегии по личному составу (Оп. 5. Д. 147; Оп. 13. Д. 18; Оп. 14. Д. 10), в том числе отдельные постановления для служащих казаков и офицеров горского происхождения (Оп. 2. Д. 149, 155, 251, 357); награждение чинов орденами и почетными знаками Российской империи (Оп. 5. Д. 116, 117); рапорты и прошения офицеров о возведении в дворянство (Оп. 5. Д. 54, 513; Оп. 12. Д. 3); образовании офицеров и лиц дворянского сословия (Оп. 5. Д. 89, 709) и т.п.

Документы фондов 1 - «Канцелярия Военного министерства» (On. 1. Д. 223, 14729, 14731а, 19627), 330 - «Главное управление казачьих войск» (Оп. 3.

Д. 39, 85), 405 - «Департамент военных поселений» (Оп. 6. Д. 1333), 643 -«Войсковое правление Кубанского казачьего войска» (Оп. 2. Д. 1, 19) содержат законопроекты, указы, рапорты, донесения, делопроизводственную переписку центральных органов власти с войсковой администрацией, раскрывающие условия формирования казачьего дворянства, изменения его правового статуса, условий владения крестьянами.

История начального этапа заселения Кубани казачеством и становления войсковых структур управления частично отражена в фондах РГАДА: 16 -«Внутреннее управление» (Оц. 1. Д. 53 (дополнительные номера), 995), 193 -«Личный фонд П.А. Зубова» (On. 1. Д. 262, 1244).

Наиболее объемней корпус делопроизводственных источников, характеризующих положение крепостного крестьянства в Черномории, выявлен в фонде 252 ГАКК - «Войсковое правление Черноморского казачьего войска». В нем широко представлена документация о правительственной политике в отношении дворовых и крепостных крестьян Черноморского войска (On. 1. Д. 192, 325, 1989); имеются отчеты и переписка армейского и казачьего руководства, рапорты, докладные записки об устройстве дворовых (On 1. Д. 2371); жалобы и прошения о переводе бывших крепостных в казачье сословие (On. 1. Д. 5, 21, 119,125, 1б5, 168, 170, 330, 373, 777, 1391); материалы о численности и национальном составе крестьян (On. 1. Д. 206, 758), о самовольных переселениях, побегах и наказаниях крепостных (On. 1. 337, 932, 1237, 1642).

Материалы фонда 249 - «Канцелярия наказного атамана Черноморского казачьего войска» содержат ценные сведения о переводе Черноморского войска на кубанские земли. Ряд дел (On. 1. Д. 213, 250, 281) позволил подтвердить предположение о том, что среди переходивших на Кубань малороссийских казаков значительное число составили невойсковые переселенцы, в том числе и I беглые крепостные крестьяне.

Фонд 254 — «Войсковое дежурство черноморского казачьего войска» располагает сведениями о численности офицеров и дворян в Черномории, выборах дворянских депутат.ов и их участии в деятельности Кавказского дворянского депутатского собрания (On. 1. Д. 5). Кроме того, в этом фонде представлена обширная Переписка о составлении и реализации проекта о назначении войсковым офицерам драбантов, которая позволяет выявить законодательное изменение форм крепостной зависимости в Черномории в 50-е гг. XIX в. (On. 1. Д. 672, 676, 784а).

В данном исследовании нашли отражение фонды ГАСК. Документы, представленные в фондах 1305 - «Кавказское губернское дворянское собрание (1802 - 1822 гг.)» (On. 1. Д. 12), 53 - «Кавказское областное дворянское депутатское собрание (1820 -.1846 гг.)» (On. 1. Д. 10, 35, 62, 64, 78, 81), 444 -«Канцелярия Гражданского губернатора Кавказской области» (On. 1. Д. 2305, щ

2434, 3656), содержат материалы о деятельности дворянских сословных корпораций Кавказской области (Ставропольской губернии) и участию в них черноморских дворян, правилах утверждения казачьих офицеров в дворянском достоинстве и записи их родов в родословную книгу, данные о численности дворян.

В фонде 377 - «Личный фонд И.Д. Попко», содержится дело о волнениях в 1861 г. в Кубанском казачьем войске, связанных с реорганизацией Черноморского казачьего войска и принудительным переселением казаков за I

Кубань, инициатором которых выступили черноморские дворяне. Данные j материалы ярко характеризуют процесс эволюции политического самосознания и мировоззренческие позиции войскового дворянства (On. 1. Д. 11).

Дела фонда 1279 - «Ставропольский губернский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян» содержат сведения о ходе подготовки и реализации крестьянской реформы на Кубани и Ставрополье (On. 1. Д. 1, 3, 7).

Отдельную группу источников составляют статистические данные. Главной формой этих документов, использованных в настоящем исследовании, j являются «Статистические ведения о Черноморском казачьем войске», составленные Войсковой Канцелярией, а также годовые и месячные отчеты войсковых (наказных) атаманов. Эти документы, выявленные нами в Российском государственном историческом архиве и Государственном архиве Краснодарского края, несмотря на их неполную достоверность, позволяют показать механизмы роста и* убыли численности дворян и крепостных на I территории Черноморского войска (РГВИА. Ф. 13454. Оп. 5. Д. 581, 668, 636, щ

774,'777, 844, 865, 923; ГАЩС. Ф. 249. On. 1. Д. 2298,2307; Ф. 250. Оп. 2. Д. 188, 1144, 1215; Ф. 252. On. 1. Д. 206, 758, 1891).

Материалы ревизских комиссий, работавших в Черномории, содержатся в фонде 459 ГАСК - «Ставропольская Казенная палата» (Оп. 2. Д. 626), а также в фонде 250 ГАКК - «Войсковая канцелярия Черноморского казачьего войска» (Оп. 2. Д. 836. Т. 1) и представлены собранием ревизских сказок о крепостных крестьянах и дворовых людях Черноморского войска. Они позволяют проследить размещение, возрастной и половой состав крепостных, динамику I крестьянских побегов.

Более высокой степенью достоверности обладают сведения военно-статистических описаний. Это определяется более широкой источниковой базой и научной подготовкой офицеров Генерального Штаба. Работа в РГВИА с фондом 414 - «Статистические, экономические, этнографические и военно-топографические сведения о территориях бывшей Российской империи» позволила собрать сведения о численности, размещении казачьего и гражданского (в том числе и крепостного) населения, о количестве земли, скота, посевах и урожаях в войске (On. 1. Д. 158, 300, 301, 302).

Из опубликованных 4статистических материалов большую ценность для проведения сравнительного анализа представляют труды непременного члена Центрального статистического комитета А. Тройницкого, подготовленные по данным 10-й ревизии 1858 г.43 В работе В.М. Кабузана содержится обширный статистический материал'' по демографии населения Северного Кавказа за достаточно большой временной отрезок.44

Другими важнейшими опубликованными источниками являются законодательные акты (манифесты, указы, «высочайшие повеления», положения, определения правительственного Сената, мнения Государственного Совета, уставы и др.), исходившие от высшей государственной власти. Все источники данной группы, как имеющие общегосударственное значение, обладают высшей степенью достоверности и позволяют в своей совокупности реконструировать правовое поле, в рамках которого могла существовать система крепостнических отношений в Черноморском казачьем войске, а также проследить изменение позиции государства по отношению к дворянству и крепостным.

Наиболее полно они представлены в первом и втором Полном собрании законов Российской империи. Сосредоточенные в нем документы дают большой материал для освещения правительственной политики в отношении крепостных крестьян. Анализ эволюции сословного статуса дворян и крепостных проводился на1 основе сборников действующего российского законодательства, представленных Сводами законов Российской империи издания 1832, 1842, 1857 гг., Сводом военных постановлений 1838 г.

В процессе исследования были привлечены тематические сборники законов о дворянстве и крепостных, составленные авторами на основе полного и действующего законодательства в хронологическом и тематическом порядке.45

43 Тройницкий А. О численности крепостных в России. СПб., 1858; Тройницкий А. Крепостное население в России по 10-й народной переписи (статистическое исследование). СПб., 1861.

44 Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX - XX вв. СПб., 1996.

45 Хавский П. Собрание законов о российском дворянстве или Жалованная Грамота благородному российскому дворянству, со включением законов предшествовавших и последующих с 1762 г. по 1823 г. СПб., 1823; Положение о порядке Дворянских собраний, выборов и службы по оным. СПб., 1831; Чертков Г. Указатель законов о дворянстве. М., 1849; Памятники истории крестьян XIV -XIX вв. / Под ред. А.Э. Вармса. М., 1910.

К локальному законодательству можно отнести сборники войскового права, например, «Положение о Черноморском казачьем войске».46

В ходе работы были задействованы публикации материалов Кубанского 4 войскового архива, подготовленные B.C. Шамраем и изданные на страницах «Кубанского сборника».47 Данные документы довольно обстоятельно рисуют положение различных категорий личнозависимых крестьян в Черномории и процесс их раскрепощения в ходе реформы 1861 г. на Кубани и Ставрополье.

Завершая обзор источников по истории крепостнических отношений на Кубани, необходимо отметить, что не все документальные источники равнозначны по уровню достоверности. При отборе материалов для написания данного исследования автор критически относился к тем или иным историческим фактам и старался найти их подтверждение в нескольких

4 4 независимых друг от друга источниках, что позволило раскрыть изучаемую проблему и осуществить решение задач, поставленных в работе. Научная новизна диссертационного исследования: Принципиально новой является постановка проблемы: крепостничество в Черномории в указанный период определяется и рассматривается автором как привнесенная на войсковую территорию общероссийская система социально-правовых отношений, основными участниками которых являлись дворяне, крестьяне и государство. I

Установлено, что главную роль в изменении традиционной социальной j структуры казачьих вой,ск и выделении дворянского сословия сыграла правительственная политика «огосударствления» казачества. Создание единой системы иерархии и субординации войсковых и армейских чинов являлось завершением процесса интеграции войска в структуру российских вооруженных сил и стало главной гарантией его подчинения (от рядового

46 Положение о Черноморском казачьем войске. СПб., 1842.

47 Шамрай B.C. Историческая справка об иногородних в Кубанской области по документам, извлеченным из дел Кубанского войскового Архива // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1901. Т. 7. С. 70 - 165; Шамрай B.C. Историческая справка к вопросу об освобождении крепостных в Ставропольской губернии и Черномории и документы, относящиеся к этому вопросу,// Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903. Т. 9. С. 1-63. казака до высшего командования) центральным властям. Одновременно с производством старшин в действительные офицерские чины они получали ряд дворянских привилегий, в том числе, и право владеть крепостными людьми.

Анализ социально-правового положения войскового дворянства позволил сделать вывод о том, что они так и не сравнялись в своем статусе с I общероссийским дворянством: они не освобождались от обязательной государственной службы s и не получали прав частной собственности на войсковые земли. Двойственность положения черноморских дворян заключалась и в том, что они не были исключены из казачьего сословия. Таким образом, они имели больше прав, чем рядовые казаки, но меньше, чем дворяне центральной России.

Комплексное изучение процессов формирования дворянства и личнозависимого крестьянства в Черномории, а также государственной политики по отношению к этиМ сословиям позволило судить о том, что генезис I крепостнических отношений проходил в тесной связи с эволюцией таковых в 4

Российской империи. В та. же время наряду с общероссийскими тенденциями в региональной системе крепостничества проявилась некоторая специфика, связанная с особенностями общественно-правового положения дворянства, его социальной и этнической неоднородностью.

Несмотря на то, что в силу условий освоения приграничного региона империи, заселяемого преимущественно методами военно-казачьей колонизации, крепостничество не имело в крае широкого распространения, оно получило определенное развитие, укладывающееся в установленные автором хронологические стадии, в рамках которых представлен генезис крепостного законодательства, изменение численности, юридических форм личной зависимости и методов эксплуатации крестьян.

В процессе изучения темы выявлен и введен в научный оборот новый фактический материал, обобщен широкий круг законодательных, статистических, делопроизводственных источников, что позволило провести ч анализ изменения динамики роста и убыли дворянского и крепостного сословий, их процентного соотношения, сделать вывод о социальной и национальной неоднородности дворянства и личнозависимого крестьянства, их неравномерном территориальном размещении, показать их роль в социально-экономической и политической жизни края. Положения, выносимые на защиту:

1. Появление крепостного права в Черномории относится к концу XVIII -началу XIX в. и связано с интеграцией казачества в российские I государственные структуры и социально-правовые институты. j

2. Крепостнические отношения в Черномории в силу условий формирования и правового статуса дворянства, характера казачьего землевладения приобрели ряд региональных особенностей. Однако в целом сложившаяся система крепостного права являлась частью социального строя страны, привнесенного на территорию войска, и развивалась в рамках общероссийского исторического процесса.

3. Автор выделяет три периода, связанных с эволюцией крепостнических отношений в Черномории; I. конец XVIII - 1840 г.; II. 1841 - конец 50-х гг. XIX в.; III. 1858 - 1863 гг. Рост численности крепостных крестьян

4 4 наблюдался до 40-х jr. XIX в. Затем этот процесс пошел на убыль, что обуславливалось усилением общегосударственного курсом, направленного на ограничение круга лиц, имевших право владеть крепостными людьми и расширение возможностей перехода зависимых крестьян в свободное состояние. С 1858 г. началось массовое освобождение дворовых.

4. Признание войсковыми офицерами за собой дворянского статуса способствовало осознанию ими своих сословных прав и внутривойсковых корпоративных интересов. Ведение института драбанства, которое являлось компромиссной мерой в решении вопроса о крепостных, во

4 4 многом произошло под воздействием на правительство официально не признанного, но, тем не менее, достаточно влиятельного внутри войска дворянского общества. i

5. Освобождение черноморских крепостных проходило в рамках общероссийского процесса эмансипации крестьян.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в возможности использования ее материалов и результатов в научных изысканиях по отдельным аспектам социально-экономической истории Кубани и Северного Кавказа. Кроме того, материалы диссертации могут быть применены при подготовке учебных пособий и лекционных курсов по регионоведению для общеобразовательных и высших учебных заведений.

Апробация работы./ Промежуточные результаты диссертации апробировались на всероссийских и международных конференциях:

V Международная научно-практическая конференция «Реальность этноса. Этнонациональные аспекты модернизации образования» (г. Санкт-Петербург, 2003 г.);

V Конгресс этнографов и антропологов России (Москва, 2003);

VIII Всероссийская конференция «Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе» (Армавир, 2003);

XII Всероссийская межвузовская конференция «Археология, этнография и краеведение Кубани» (Краснодар, 2004);

XIII Всероссийская межвузовская конференция «Археология, этнография и краеведение Кубани» (Армавир, 2005);

Основные положения настоящего диссертационного исследования нашли отражение в 12 научных сообщениях и публикациях общим объемом 3,8 п.л.

Материалы диссертации были использованы в учебном процессе кафедры истории России Армавирского государственного педагогического университета при разработке спецкурса «История Кубани» для студентов факультета дошкольного воспитания и образования. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории России Армавирского государственного педагогического университета.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Развитие крепостнических отношений в Черномории"

Выводы к третьей'главе. Владение крепостными являлось одной из главных и монопольных привилегий российского потомственного дворянства. Войсковые старшины получали ее одновременно с производством в действительные офицерские чины. Но ввиду отсутствия в Черномории частной земельной собственности войсковые дворяне могли приобретать и поселять на территории войска только дворовых людей. Отмена ограничений прав собственности дворян на крепостных требовала снятия государственной монополии на казачьи земельные владения, на что правительство так и не I решилось.

Тем не менее, в рамках данной правовой формулы крепостничество изначально существовало в Черномории как узаконенный институт. Дворовые составляли официальную собственность дворян и могли передаваться по наследству в установленном законом порядке. В войске были созданы органы, отвечавшие за правильное составление актов крепостного состояния и защиту интересов дворянства в этом вопросе.

Наряду с войсковыми старшинами и офицерами, получившими права потомственных дворян, в Черномории крепостными владели и представители I горской знати, переселявшиеся в войско со своими зависимыми людьми.

4 4

Личная зависимость крестьян, установленная нормами обычного права, переставала считаться законной после принятия закубанцами русского подданства. В 1808 - 1810 гг. крестьяне татарских мурз были освобождены правительством от власти своих владельцев и зачислены в казачье сословие. Эти меры не были применены к представителям черкесской родовой знати, но им запрещалось приобретать крепостных-христиан и требовалось составить крепостные акты на принадлежащих им людей, согласно с российским законодательством, и внести их в ревизский оклад.

С усилением правительственного курса на сохранение монополии поместного дворянства на крепостной труд произошло серьезное ограничение прав черноморских беспоместных дворян на владение дворовыми людьми. В 1833 г. Манифестом о производстве 8 ревизии было постановлено впредь приписывать приобретаемых» дворовых к собственным имениям. Однако I данный Манифест не содержал в себе буквального запрета на покупку 1 крепостных беспоместными дворянами и не привел к каким-либо серьезным изменениям в сложившейся в России системе купли-продажи дворовых людей. В 1841 и 1843 гг. правительство приняло более действенные меры, окончательно запретив беспоместным дворянам приобретать крепостных.

Решения властей вызвали резкое недовольство черноморских дворян. С 1843 г. в адрес различных инстанций от войскового дворянского общества последовали прошения о возвращении им права приобретать дворовую прислугу. В 1844 г. в войске из числа дворян был образован «Комитет для j составления положения об образе владения крепостными дворовыми людьми в

Черноморском казачьем врйске». В 1846 г. проект был составлен и предан на рассмотрение в Военный Совет.

Сопротивление черноморских дворян вынудило правительство пойти на компромиссные меры в решении крестьянского вопроса в Черномории. 1850 г. вышел указ, согласно которому, всех дворовых людей, приобретенных черноморскими безземельными дворянами после 1833 г., оставить за ними в качестве драбантов на 25 лет, считая этот срок с момента принятия Манифеста о 8 ревизии. Служащим офицерам разрешалось иметь постоянных драбантов из числа казаков по взаимному договору.

Отдельного законодательства потребовал вопрос об обеспечении прислугой офицеров-мусульман. Правительство не допускало того, чтобы в их подчинении находились люди христианского вероисповедания. Поэтому было постановлено, что вместо назначения драбантов следует выдавать им только дополнительное провиантское довольствие. щ «

Несмотря на то, ч^о большинство черноморских дворовых, согласно Положению о драбантах 1850 г., вышло из личной зависимости еще в 1858 г., в войске продолжало проживать значительное число крепостных, не попавших под действие данного указа. Процесс освобождения таких дворовых людей в Черномории, в целом, развивался, как и в центральных российских губерниях. Однако он осложнялся тем, что черноморские дворяне не вошли в состав Ставропольского комитета по составлению проекта освобождения крестьян и улучшению их быта, работавшего в 1858 - 1859 гг., поэтому правительством не были учтены особенности положения дворовых людей в войске. На них « распространялись только общие положения крестьянской реформы, без учета «Дополнительных правил о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости в Ставропольской губернии».

После обнародования Манифеста 19 февраля 1861 г. дворовые люди Черноморского войска приобретали все личностные права, но в течение двух лет должны были находиться в обязанных отношениях к своим владельцам. Они не имели права на получение земельного надела, так как, будучи дворовыми, на ней не состояли. Кроме того, черноморские дворяне не имели собственных земель, поэтому они не могли оставлять на них своих бывших дворовых. Ввиду отсутствия в войске крестьянских селений и городских обществ было постановлено: после окончания обязанных отношений зачислить бывших дворовых, согласно их желанию и разрешению военного начальства, в казачье сословие. При приеме бывших дворовых в казаки предпочтение отдавалось здоровым молодым мужчинам, способным нести воинскую службу, семейным крестьянам, а также одиноким женщинам с детьми. Остальным было рекомендовано приписаться к городам и сельским общинам вне войска.

Малочисленность крестьян не позволяла создать обществ временнообязанных крепостных, как в центральной России, которые могли бы защищать их права. На всю территорию бывшего Черноморского войска был назначен всего один мировой посредник. Постановления же правительства не всегда исполнялись должным образом. Некоторые бывшие дворовые люди до конца 1860-х гг. оставались не причисленными ни в какое сословие.

Таким образом, появление и генезис крепостнических отношений проходил в рамках общероссийского исторического процесса. Сложившаяся в войске система крепостного права являлась частью социального строя страны и регулировалась нормами общеимперского законодательства. Однако в силу условий формирования, правового и экономического положения дворянства крепостнические отношения в крае приобрели ряд региональных особенностей, выразившихся, прежде всего, в юридических формах крепостничества и методах эксплуатации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное в рамках диссертационной работы исследование позволило комплексно рассмотреть процесс формирования дворянского и крестьянского сословий в Черномории, выявить особенности их правового и социальноэкономического статуса. В соответствии с поставленными целью и задачами t автор пришел к следующим выводам.

Включение черноморских казаков в российские государственные и общественные структуры привело к распространению на территории войска социально-правовых институтов, существовавших в империи. Анализ исторических источников позволяет судить о том, что развитие крепостнических отношений в Черномории проходило в тесной связи с эволюцией таковых в России. Хронологически данный процесс можно разделить на три периода, в рамках которых проявились различные тенденции генезиса крепостного права как в целом по стране, так и в крае:

I. Конец XVIII - Д840 г. Интеграция черноморских старшин в российское дворянское гсословие повлекла быстрый рост численности крепостного населения на территории войска. В указанный период она увеличилась более чем в 10 раз. В это время потомственные дворяне относительно свободно могли приобретать крестьян, приписывая их к своим домовладениям в качестве дворовых людей. Появлению крепостничества в крае способствовало законодательное расширение прав и привилегий казачьего дворянства и общий рост его численности, повышение властных полномочий чиновных старшин в структуре войскового управления и их экономического положения. Кроме того, 'развитие сельскохозяйственного производства требовало значительного кЬличества рабочих рук.

И. 1841 - конец 50-х гг. XIX в. Хронологически этот период совпал с общероссийским процессом ограничения круга лиц, имевших право владеть крепостными людьми и расширением возможностей перехода зависимых крестьян в свободное состдяние. Его дальнейшее развитие значительно повлияло на сокращение численности дворовых в 1840 - 50-е гг. и окончательно лишило войсковых дворян возможности приобретать крепостных. Был усилен и контроль за соблюдением владельцами правил регистрации своих крестьян.

Однако, встретив сопротивление со стороны войскового дворянского общества, власти вынуждены были пойти на компромиссные меры в решении крестьянского вопроса в Черномории, выразившиеся в принятии в 1850 г.

Положения о драбантах». Это говорит о достаточной гибкости правительственного курса 1 по отношению к казачьему дворянству и заинтересованности в его Поддержке.

III. 1858 - 1863 гг. 1858 г. возможно считать началом эмансипации личнозависимого населения в Черномории. Согласно указу 1850 г., свободу получило более половины дворовых, проживавших в войске. Освобождение остальных категорий крестьян проходило в рамках крестьянской реформы 1861 г.

Помимо указанных выше причин, более широкому развитию крепостничества в крае в течение всего изучаемого периода препятствовало отсутствие в войске частной собственности на землю. Кроме того, в условиях непрекращавшихся военных действий и постоянной угрозы нападения горцев на русские селения на первый план выступала защита территорий, а не их хозяйственное освоение. Заселение Прикубанских земель правительство проводило преимущественно методами военно-казачьей колонизации. Попытка заселить Предкавказье с помощью традиционной раздачи земель помещикам и указанием переводить на них крестьян, практиковавшаяся в Кавказской губернии в конце XVIII - начале XIX в., оказалась неудачной.

Определенную роль сыграли и ментальные характеристики казачества, основанные на равноправии и непризнании рабства. В войске отсутствовали щ внутренние факторы, способствовавшие появлению крепостничества в казачьей N среде. Крепостные составляли отдельную группу войскового населения, переводимую из других областей страны и никогда не ассоциировавшуюся с казаками. Нельзя утверждать, что владение крепостными было повсеместно распространенным явлением среди черноморского дворянства. Хотя со стороны определенного его слоя просматривалась тенденция к отступлению от данных традиций, особенно ярко выразившаяся в процессе подготовки и принятия «Положения о драбантах» и дополнений к ним в 1848 - 1853 гг. Привлеченные к их составлению войсковые чиновники требовали не только возвращения черноморским дворянам права приобретать крепостных людей, но и полной зависимости от офицеров казаков, находившихся на службе в качестве драбантов.

Таким образом, сложившаяся в Черномории система крепостного права I являлась частью социального строя страны и развивалась в рамках общероссийского исторического процесса. Несмотря на то, что беспоместные черноморские дворяне могли приобретать и переводить на территорию войска только дворовых людей, в рамках данной правовой формулы крепостничество изначально существовало в крае как узаконенный правовой институт. Дворовые составляли официальную собственность дворян и могли передавать по наследству вместе с остальным имуществом. В войсковой администрации были созданы органы и структурные подразделения, отвечавшие за составление крепостных актов и соблюдение крепостного законодательства со стороны крестьян и их владельцев.

Внеэкономическая ^личная зависимость устанавливалась на основе законного приобретения потомственным черноморским дворянином крепостного человека и закреплялась в виде акта крепостного состояния, оформленного в соответствующих войсковых учреждениях. Она передавалась по наследству, и освобождение от нее происходило только в случаях добровольного увольнения самим владельцем или по решению судебных органов войска. Уклонение от нее, неповиновение или побег карались согласно с существовавшим российским законодательством, которое также определяло и общие права и обязанности участников крепостнических отношений. Владелец имел право наказывать своих людей в пределах, допускаемых законом, налагать на них любые повинности, отдавать внайм другим лицам дворянского происхождения и т.п. Противоречия, возникавшие между крепостными и их владельцами, регулировались нормами российского права. I

Однако, на ряду с общероссийскими тенденциями в региональной

4 4 системе крепостничества h проявились некоторые особенности. В первую очередь, отсутствие в войске частной земельной собственности не позволяло создать традиционную для центральной России систему помещичьего хозяйства, главной основой которого являлся труд надельных крестьян. Однако по мере становления и роста сельскохозяйственного производства и войсковые дворяне все чаще начинали использовать своих дворовых в качестве пастухов и землепашцев, что, в свою очередь, было нехарактерно для их статуса.

Отличительной чертой Являлось и сосуществование различных правовых форм крепостной зависимости, которые наблюдались у дворовых, «наемных служителей», драбантов, ч горских личнозависимых крестьян. Все попытки правительства привести их к единству так и не увенчались успехом. I t

Список научной литературыБелозёрова, Екатерина Владимировна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Д. 1,19. 16-43.РГВИА. Ф. 13454. Штаб войск Кавказской Линии и Черномории. Оп. 1.Д. 48; 419; 491; Оп. 2. Д. 149, 155, 251, 357; Оп. 5. Д. 54, 89, 116, 117,147, 180, 513, 581, 668^709, 773, 774, 844, 865, 874, 923; Оп. 9. Д. 3; Оп.

2. ГАСК. Ф. 459. Ставропольская Казенная палата. Оп. 2. Д. 626. 106-108. ГАСК. Ф. 1279. Ставропольский губернский комитет по улучшениюбыта помещичьих крестьян. Оп. 1. Д. 1, 3, 7.

3. ГАСК. Ф. 1305. Кавказское губернское дворянское собрание (1802 - 1822гг.)Оп. 1.Д. 12.'1.2. ^Опубликованные источникнПО.Памятники истории крестьян XIV - XIX вв. / Под ред. А.Э. Вармса. М.,1910.

4. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXIII. СПб., 1832. Ст. 17073.

5. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXIV. СПб., 1832. Ст. 17570.201

6. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. XXVII. СПб., 1832. Ст. 20156, 20508, 20922.

7. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. III. СПб., 1832. Ст. 2107.

8. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. VIII. Отделение \: СПб., 1834. Ст. 6265.И 6.Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. XVI.Отделение 1. СПб., 18^2. Ст. 14152, 14335.

9. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. XVIII. Отделение 1. СПб., 1844. Ст. 16486.

10. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. XXV. Отделение 2. СПб., 1851. Ст. 24480, 24490.

11. Полное Собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т. XXVIII. СПб., 1854. Ст. 27046.

12. Положение о крепостных людях, вышедших из крепостной зависимости. СПб., 1861. i

13. Положение о порядке Дворянских собраний, выборов и службы по оным. СПб, 1831.

14. Положение о Черноморском казачьем войске. СПб., 1842.

15. Свод военных постановлений. СПб., 1838.

16. Свод законов Российской империи. Т. IX. Свод законов о состоянии людей в государстве. СПб., 1832.

17. Свод законов Российской империи. Т. IX. Свод законов о состояниях. СПб., 1842. " '

18. Хавский П. Собрание'законов о российском дворянстве или Жалованная Грамота благородному российскому дворянству, со включением законовпредш;ествовавших и последующих с 1762 г. по 1823 г. СПб., 1823.

19. Чертков Г. Указатель законов о дворянстве. М., 1849. 202I

20. Литература 2.1. Специальная литература

21. Агафонов, А.И. История Донского края (XVI — первая половина XIX века. Исторические источники и их изучение). Ростов н/Д.: Приазовский Край,2001.384 с.

22. Агафонов, А.И. Казачья община на Дону. Структура, принципы формирования и развития (XVII - XVIII вв.) // Проблемы казачьеговозрождения: сборник на>^ных статей: в 2-х частях. Ростов н/Д.: НМЦ«Логос», 1996. 4.2. 3 - 1 2 .

23. Агафонов, А.И. Область Донского войска и Приазовья в дореформенный период. Ростов н/Д.: Ростодский университет, 1986. Ч. 2. 192 с.

24. Алиева, С И . Ногайцы Северного Кавказа после Ясского договора // Археология, этнография, краеведение Кубани: материалы 8 краевоймежвузовской конференции. Армавир;Краснодар, 2000. 36 - 37.

25. Апостолов, Л.Я. Географический очерк Кубанской области. Екатеринодар, 1891. 305 с.

26. Астапенко, М.П. История Донского казачества с древнейших времен до 1920 г. Ростов н/Д.: ООО «Мини Тайп», 2004. 608 с.203

27. Бабчинский, А.Т. Положение крестьян в период высшего развития крепостного права в России. Николаев, 1912, 29 с.

28. Белецкая, Е.М. Казачество в народном творчестве и русской литературе XIX в. Тверь: Золотая буква, 2004. 252 с.И. Бентковский, И.В. Заселение Черномории с 1792 по 1825 г. // Памятнаякнижка Кубанской области на 1881. Екатеринодар, 1881. 1 - 125.

29. Брук, СИ. Миграция населения России в XVIII - начале XIX в. / СИ. Брук, В.Н. Кабузан // История СССР. 1984. № 4. С 41 59.

30. Бутков, П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Извлечения. Издание 2-е. Нальчик: Издательский центр «Эль-фа», 2001.368 с.

31. Варивода, Н.В. Переселенческая политика России на Северном Кавказе в конце XVIII - начале XX в. // VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии:материалы на5Д1НО-практической конференции / Сост. A.M. Гутов, В.А.Зведре. Нальчик: Эльбрус, 2004. 23 - 29.

32. Великая, Н.Н. И.Д. Попко о правах и обязанностях гребенского казачества // Памяти ЩД. Попки: из исторического прошлого и духовногонаследия северокавказского казачества. Краснодар: Кубанькино, 2003. 38-44 .

33. Великая, Н.Н. К истории взаимоотношений народов Предкавказья в XVIII - XIX в. Армавир: АГПИ, 2001. 192 с.

34. Великая, Н.Н. Казаки Восточного Предкавказья в XVIII — XIX в. Ростов н/Д.,2001.278с.204

35. Великая, Н.Н. Модернизационные процессы второй половины XIX в. и терское казачество // Модернизационные процессы в истории России XVIII -XX вв.: политика, экономика, культура: сборник статей / Под ред. Ю.А.Стецуры. Армавир: АГПУ, 2003. 118 - 128.

36. Великая, Н.Н. Система самоуправления у гребенского казачества в XVIII — XIX вв. // Государственная власть и самоуправление: взаимоотношения ипроблемы. Ставрополь: ОАО «Нресса», 2003. 6 - 12.

37. Великая, Н.Н. Слово о Российской империи в контексте новой периодизации // Проблемы'всеобщей истории. Армавир, 1996. Вып. 2. 53- 5 9 .щ4Армавир;Славянск-на-Кубани, 1999. 114 с.

38. Виноградов, Б.В. Очебки этнополитической ситуации на Северном Кавказе в 1783 - 1816 гг. Краснодар;Армавир, 2004. 91 с.

39. Виноградов, В.Б. На терских берегах. Очерки об исторических группах старожильского населения Среднего Притечья / В.Б. Виноградов, Н.Н.Великая, Е.И. Нарожный. Армавир, 1997. 64 с.

40. Виноградов, В.Б. О формировании новой концепции всемирной истории // Российский исторический журнал. Балашов, 1996. № 1. 6 - 10,

41. Виноградов, В.Б. Основные этапы всемирной истории: опыт практической реализации // Проблемы всеобщей истории. Армавир, 1996.Вып. 2. 3 - 7.I

42. Виноградов, В.Б. Характер и специфика бытования новой (армавирской) периодизации всемирной истории // Проблемы всеобщей истории. Армавир,2005. Вып. 10. 123-129.

43. Виноградов, В.Б. Российское государство и терские казаки: проблемы взаимодействия / В.Б. Виноградов, П.П. Великая // Россия и Кавказ сквозьдва столетия. СПб.: Звезда, 2001. 150 - 153.

44. Виноградов, В.Б. К дискуссии о периодизации всемирной истории / В.Б. Виноградов, Л. Дударев, Е.И. Парожный // Проблемы всеобщей истории.Армавир, 1995. Вып. 1. f'- 17.

45. Виноградов, В.Б. О хрде дискуссии по периодизации всемирной истории / В.Б. Виноградов, Л, Дударев, Е.И. Нарожный // Российский историческийжурнал. Балашов, 1995. № 1. 3 - 10.

46. Виноградов, В.Б. Основные этапы всемирной истории / В.Б. Виноградов, Л. Дударев, Е.И. Нарожный. Армавир, 1993, 19 с.

47. Виноградов, В.Б. К проблеме оценки русского фактора в истории Средней Кубани / В.Б. Виноградов, Н.А, Кушкина // Археология,этнография, краеведение Кубани: материалы 11 всероссийскоймежвузовской конференции. Краснодар, 2003, С, 45 - 30,

48. Виноградов, В,Б, Казаки Средней Кубани в современной исторической литературе, Справочно-библиографический обзор / В.Б. Виноградов, И.В.Романова. Армавир;Успенское, 2002. 35 с.206

49. Возрождение казачества: история и современность: сборник научных статей к V международно^ (всероссийской) научной конференции. Изд. 2.Новочеркасск: НГТУ, 1995. 164 с.

50. Георгиевские кавалеры: сборник в 4 томах. / Сост. А.В. Шишов. М.: Патриот, 1995. Т. 1: 1769 - 1850 гг. 543 с.

51. Голобуцкий, В.А. Беглые и креностные крестьяне на Кубани в дореволюционный период // Ученые записки Казанского государственногоуниверситета. Казань: Казанский университет, 1954. Т. 114. 267 — 285.

52. Голобуцкий, В.А. Черноморское казачество. Киев: Академия наук Украинской ССР, 1956. 416 с.

53. Голованова, А. И.Д. Цопко об увеличении служилого состава казачьих частей // Памяти Иванц Демидовича Попки: Из исторического прошлого идуховного наследия сейерокавказского казачества. Краснодар: Кубанькино,2003. 4 4 - 4 8 .

54. Голованова, А. История казачества: проблемы терминологии и методологии // Казачество как факт исторического развития: материалыпервой общероссийской научно-практической конференции. СПб.: ЗАО«Познание», 1999. 80 - 81.

55. Голованова, А. Региональные группы казачества Юга России: опыт системного анализа. Армавир: АГПИ, 2001. 164 с.

56. Гольдентул, И. Земельные отношения на Кубани. Краткий очерк. Краснодар: Буревестник, 1924. 96 с.

57. Гончарова, О.В. Казаки и крестьяне Средней Кубани: общее и особенное (к постановке вопроса) // Шинейцы Средней Кубани в 300-летней истории207Кубанского казачьего войска / Под ред. В.Б. Виноградова, Н. Лукаша.Армавир, 1996. 26 - 27.

58. Городецкий, Б.М. Крестьянское землевладение и землеустроительные работы в Таманском отделе Кубанской области. Статистико-экономическийочерк. Екатеринодар: ТинЪграфия Кубанского областного правления, 1918.92 с.

59. Городецкий, Б.М. Немецкое землевладение на Кубани // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1915. Т. 20. 351 —380.

60. Греков, Б.Д. Киевская Русь. Л.: Госполитиздат, 1953. 568 с.

61. Греков, Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в. М.;Л.: Академия наук, 1946. - 959 с.

62. Гивенс, Р. Политика Екатерины II в отношении дворянства и казачества // Проблемы истории казачества: сборник научных трудов. Волгоград:Волгоградский государственный университет, 1995. 67 - 72.

63. Громов, В.П. Сельское население Предкавказья в первой половине XIX в. Формирование. Социальный состав // Проблемы аграрного развитияСеверного Кавказа: сборник научных трудов. Краснодар, 1987. 5 - 20.

64. Громов, В.П. Соотношение народной и правительственной колонизации Предкавказья в последней четверти XVIII - первой половине XIX в. //Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы.Общественные науки. Ростов н/Д., 1983. Ш 4. 34 - 38.

65. Даль, В.И. Толковый слрварь живого великорусского языка. М.: Русский язык, 1981. Т.'1.699 с. '

66. Дворяне Юга РосЬии на службе отечеству: материалы научно- практической конференции / Науч. ред. О.В. Матвеев. Краснодар, 2004.190 с.

67. Довнар-Запольский, Н.В. На заре крестьянской свободы. Киев, 1911. 238 с.208jчX частях. Ростов н/Д.: Ростовский университет, 1977. Ч. 2: Социальныеотношения, управление, классовая борьба. 208 с.

68. Дударев, Л. К вопросу об истоках феномена казачества // Пути возрождения терского казачества: тезисы докладов региональной научно-практической конференции. Кизляр, 1993. 4.

69. Дударев, Л. Методические заметки по истории. Армавир, 1998. 53 с.

70. Жадан, В.А. Бунт дворян-казаков в Екатеринодаре весной 1861 г. // Казачество России: история и современность: тезисы международнойнаучной конференции. Краснодар, 2002. 61 - 65.

71. Желтова, В.П. Российскре законодательство о казачьем сословии (XVIII - XIX вв.) / В.П. Желтова, Й.А. Иванова // Проблемы казачьего возрождения:сборник научных статей: в 2-х частях. Ростов н/Д: НМЦ «Логос», 1996. Ч. 2.С. 17-24.

72. Жинкин, А. Кубань: история, экономика, культура / А. Жинкин, О. Паламарчук. Краснодар: Периодика Кубани, 2001. 463 с.

73. Жинкин, А. Взаимоотношения казаков и иногородних на Кубани: юридические аспекты // Кубань - проблемы культуры и информатизации.Краснодар, 1996. № 1. 15 - 16.

74. Зайнчковский, П. А. Отмена крепостного права в России. М.: Госполитиздат, 1954. 291 с.

75. Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы нервой региональной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир;Железноводск, 1998. 75 с.

76. Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы второй международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир, 2000. 106 с.

77. Из истории и 1сультуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы третьей международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир, 2002. 136 с.

78. Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы четвертой международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Краснодар;Армавир, 2004. 176 с.

79. История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской Социалистической революции: в 5 томах. М.: Наука, 1989. Т. 2.616 с.

80. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. — 1917 г.) / Под ред. А.Л. Парочницкого. М.: Наука, 1988. 659 с.

81. Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе: материалы 9 всероссийской конференции / Под ред. В.Б. Виноградова, Н.Ктиторова. Армавир, 2005. Ч. 1. 98 с.

82. К обсуждению методологического материала «Основные этапы всемирной истории». Армавир, 1994. 30 с.

83. Кабузан, В.М. Крепостное крестьянство в России в XVIII - 50-х гг. XIX в. Численность, состав и размещение // История СССР. 1982. JVfe 3. 67 - 85.

84. Кабузан, В.М. Население Северного Кавказа в XIX - XX вв. СПб.: «Блиц», 1996. 224 с.210

85. Казаки России: материалы к сессии «народы и культуры». М., 1993. Вып. 19. Кн. 2. 4 . 1 . 319 с.

86. Казачество как фактор исторического развития России: материалы I общероссийской научно-практической конференции. СПб: ЗАО «Познание»,1999.258 с.

87. Казачество России: \ история и современность: тезисы международной научной конференции. Краснодар, 2002. 181с.

88. Кислицин, А. Государство и казачество: сотрудничество и конфронтация // Проблемы казачьего возрождения: сборник научных статей:в 2-х частях. Ростов-н/Д.: НМЦ «Логос», 1996. Ч. 2. 15 - 26.

89. Классовая борьба и общественно-политическая жизнь дореволюционной России / Под ред. И.В. Степанова. Тюмень: Тюменский государственныйуниверситет, 1978. 240 с. '

90. Клычников, Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827 гг.). Ессентуки, 1999. 135 с.

91. Ключевский, В.О. Происхождение крепостного права в России // Сочинения в 9 томах. М.: Мысль, 1990. Т. VIII. 120 - 193.

92. Ковальченко, И.Д. Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в. М.: Московский университет, 1967. 400 с.

93. Ковальченко, И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований // Новая и новейшая история. 1995. № 1. 1 - 33.

94. Козлов, А.И. Казаки — нация, сословие // Возрождение к£1зачества: история и современность: сборник научных статей к V всероссийской211(международной) научной конференции. Изд. 2. Новочеркасск: НГТУ, 1995.С. 11-30.

95. Козлов, А.И. О путях возрождения казачества // Проблемы казачьего возрождения: сборник научных статей: в 2-х частях. Ростов н/Д.: НМЦ«Логос», 1996. Ч. 2. 4 - 14.

96. Козлов, А. Аграрная модернизация центрально-нечерноземной России в конце XVm - начале ХХ^ века (основные этапы) // Отечественная история.2004. Хо 2. 20-37. ^

97. Козлов, А. Вольность дворянская и воля казачья (к вопросу о складывании служилых сословий в России) // Казачество России: история исовременность: тезисы международной научной конференции. Краснодар,2002. 77-79.

98. Козлов, А. Проблемы социально-экономической истории в работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958 - 2003 гг.) / А.Козлов, Е.Н. Швейковская // Отечественная история. 2003. № 6. 158-173.

99. Колесников, В.А. Из ранней истории Кубанского Линейного казачьего полка // Вопросы Северокавказской истории. Армавир, 1996. Вып. 1. 33 —39.

100. Колесников, В.А. Один из первых на Кубанской линии (о дворянском роде Безладновых) // Дврряне в истории и культуре Кубани: материалынаучно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко. Краснодар,2001. 7 6 - 8 1 .

101. Коломийцев, В.Ф. Методология истории (от источника к исследованию). М.: РОССПЭН, 2001. 1Я1 с.

102. Короленко, П.П. Горские поселенцы в Черномории // Известия Общества любителей истории Кубанской области. Екатеринодар, 1902. Вып. 3. 73 -115. • ,1

103. Короленко, П.П. Записка, составленная Канцелярией наказного атамана Черноморского казачьего войска о состоянии сего войска с 1 -го января 1825г. по 1-е января 1850 г. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1900. Т. 6. 41- 7 1 .

104. Короленко, П.П. Черноморцы. СПб., 1874. 315 с.

105. Корф, А. Дворянство и его сословное управление за столетие 1762 - 1855 годов. СПб., 1906. 720 с.

106. Котикова, Е.И. Феномен казачества: методологический аспект // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы213первой региональной Кубанско-Терской научно-просветительскойконференции. Армавир;Железноводск, 1998. 7 - 9 .

107. Крестьянство Северного Кавказа и Дона в период капитализма. Ростов н/Д.: Ростовский университет, 1990. 256 с.

108. Крикунов, В.П. Зарождение и развитие помещичьих имений в Ставропольской губернии в конце XVIII и первой половине XIX веков //Сборник научных трудов Пятигорского педагогического института.Пятигорск, 1948. Вып. 4. О. 32 - 39.

109. Крикунов, В.П. К15естьянская реформа 1861 г. в Ставропольской губернии. Ставрополь: Краевое книжное издательство, 1949. 83 с.

110. Крыжановский, Г.Я. KjjenocTHoe право в земле Черноморского, ныне Кубанского казачьего войска // Известия Общества любителей историиКубанской области. Ека'геринодар, 1912. Вып. 5. 123 - 144.

111. Ктиторов, Н. История Армавира (досоветский период: 1839 — 1918 гг.). Армавир, 2002. 384 с.

112. Кубанское казачество: проблемы истории и возрождения: тезисы докладов наз^ной конференции. Краснодар, 1992. 135 с.

113. Кубанское казачество: три века исторического пути: материалы международной научно-практической конференции. Краснодар, 1996. 209 с.ч • 2 1 4

114. Кузьминов, П.А. Формирование сословия крепостных крестьян у кубанских казаков // VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии:материалы научно-практической конференции / Сост. A.M. Гутов, В.А.Зведре. Нальчик: Эльбрус, 2004. 40 - 48.

115. Куракеева, М.Ф. Верхнекубанские казаки: быт, культура, традиции. Черкесск: КЧИГИ, 1999. 278 с.

116. Линейцы Средней Кубани в 300-летней истории Кубанского казачьего войска: материалы региональной научно-просветительской конференции.Армавир, 1996.90 с.

117. Лукомец, М.И. Экономические проблемы казачества в творчестве Ф.А. Щербины // Научно-творческое наследие Ф.А. Щербины и современность:сборник материалов межрегиональной научно-практической конференции.Краснодар: ИМСИТ, 2оЬ4. 287 - 295.

118. Малахова, Г.П. Становление и развитие российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII - XIX в. Ростов н/Д.:СКАГС,2001.400с.215

119. Малукало, А.Н. Кубанское казачество: проблема терминологии и методологии // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002.Вып. I . e . 9 - П .

120. Матвеев, В.А. Концептуальные парадигмы в контексте историографического анализа проблемы геополитического единства Россиии Северного Кавказа // Известия вузов. Северо-Кавказский регион.Общественные науки. Ростов н/Д., 2003. МЗ.

121. Матвеев, О.В. Кубанское казачество в сословной структуре Российской империи и тенденции его развития в 60 - 80-е гг. XIX в. // Проблемыистории казачества: сборник научных статей. Волгоград: Волгоградскийгосударственный университет, 1995. 32-43.

122. Матвеев, О.В. «В вечное сохранение и напоминание славных имен...» (к ,1100-летию пожалования Вечных шефов первоочередным полкам Кубанскогоказачьего войска) / О.^. Матвеев, Б.Е. Фролов. Краснодар: ЭДВИ, 2005.215 с.

123. Матвеев, О.В. Офицерский корпус в исторических представлениях кубанских казаков // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалынаучно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко. Краснодар,2001. 98-111.

124. Матвеев, О.В. Последствия Кавказской войны для кубанского казачества. Этнополитический и социальный аспекты // Проблемы казачьегоIвозрождения: сборник научных статей: в 2-х частях. Ростов н/Д: НМЦ«Логос», 1996. Ч. 2. 25-30.216

125. Матвеев, О.В. Слово о кубанском казачестве / О.В. Матвеев; Шептун, СВ. Из истории православной церкви / СВ. Шептун Краснодар: СоветскаяКубань, 1995.464 с.

126. Матвеев, О.В. Этнические миграции на Кубани: история и современность / О.В. Матвеев, В.Н. Ракачев, Д.Н. Ракачев. Краснодар: КубГУ, 2003. 200 с.

127. Матющенко, П.П. Казачество Северного Кавказа в аграрной политике царизма (XIX - начало XX в.) // Казачество России: история исовременность: тезисы международной научно-практической конференции.Краснодар, 2002. 110 - 112.

128. Мельников, Л.М. Иногородние в Кубанской области // Кубанский сборник. Екатеринодар,1900. Т. 6. С 73 - 140.

129. Милов, Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: РОССИЭН, 1998. 573 с.

130. Милов, Л.В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. 1992. № 4 - 5. 37-56.

131. Миронов, Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.): в 2 томах. СПб.: «Дмитрий Булавин», 1999. Т. 1. 547 с.

132. Морева, И.П. Екатеринодарский фонд Ф.Я. Бурсака // Краснодару 200 лет: тезисы краевой научно-практической конференции. Краснодар, 1993. С132-134. .. ,'

133. Мурашев, Г.А. Титулы, чины, награды. Изд. 3. СПб.: Полигон, 2003. 347 с. ^

134. Нарожный, Е.И. Северный Кавказ: этапы исторического развития. Армавир, 2000. 39 с.

135. Очерки истории Кубани'с древнейших времен по 1920 г. / Под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар: Советская Кубань, 1996. 656 с.

136. Очерки традиционной культуры казачеств России / Под общей ред. Н.И. Бондаря. Москва;Краснодар, 2002. Т. 1. 590 с.

137. Поборина, М.Ю. Роль К.В. Россинского в организации учебного процесса в Черномории // Материалы республиканской научно-просветительскойконференции «Историко-культурное наследие и современность».Краснодар, 1995. 35 - 38.

138. Поборина, М.Ю. Развитие образования на Кубани в начале XIX в. // Проблемы историографи1| и истории Кубани: сборник научных трудов.Краснодар: КубГУ, 1994. 110 - 117.

139. Поленов, Д.В. О KjJenocTHOM состоянии крестьян в России // Русский архив. 1865. Изд. 2. М., 1868.

140. Попко, И.Д. Военной снаряжение и типы черноморских казаков в исходе XVIII и начале XIX столетия // Кубанские областные ведомости.Екатеринодар, 1873. № 48.

141. Попко, И.Д. Терские казаки со стародавних времен. Гребенское войско. Репр. изд. 1880 г. Нальчик: Издательский центр «Эль-фа», 2001. 526 с.

142. Проблемы изучения и^ развития казачьей культуры: сборник научных статей и материалов регионального фестиваля казачьей культуры. Майкоп,2000.112 с.

143. Проблемы истории казачества: сборник научных статей. Волгоград: Волгоградский государственный университет, 1995. 304 с.218

144. Прошлое и настоящее Кубани в курсе отечественной истории / Под ред. В.Н. Ратушняка: в 2 чабтях. — Краснодар: Издательство экспериментальногоцентра развития образования, 1994. Ч. 1. 272 с.

145. Ратушняк, В.Н. Актуальные проблемы истории и историографии Северного Кавказа. Краснодар: КубГУ, 2000. 233 с.

146. Ратушняк, В.Н. Кубань: 200 лет исторического пути. Краснодар: Периодика Кубани, 200'0. 300 с.

147. Ратушняк, В.Н. Отечественная историография заселения освоения казачеством Прикубанских степей в конце XVIII - первой половине XIX в. //Освоение Кубани казачеством: вопросы истории и культуры / Под ред. О.В.Матвеева. Краснодар, 2002. 6 — 18.

148. Рыбаков, Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII - XIII вв. Л.;М.: Наука, 1982.590 с.

149. Сахаров, А.Н. О новых' подходах в истории России // Вопросы истории. 2002.№8. 3-20. J219

150. Семевский, В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII - первой половине XIX в.: в 2-х томах. - СПб., 1883.

151. Сень, Д.В!' Кубанское ккзачество: условия формирования и пополнения // Социальная организа11,ия и обычное право: материалы научнойконференции. Краснодар, 2001. 193-214.

152. Сопов, А.В. Историография вопроса о происхождении казачества // Проблемы изучения и пропаганды казачьей культуры. Майкоп, 1997. 20 -26. " I

153. Сопов, А.В. Исторические предшественники и этногенез казаков // Вопросы казачьей истории и культуры. Майкоп, 2002. Вып. 1. 4 — 9.

154. Сопов, А.В. К Вопросу о происхождении казачества // Неделя науки МГТИ: материалы научно-практической конференции. Майкоп, 1997.Вып. 2. 42 - 45.

155. Сопов, А.В. Становление казачества // Проблемы изучения и развития казачьей культуры: сборник научных статей и материалов региональногофестиваля казачьей культуры. Майкоп, 2000. 14 - 24.

156. Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи: материалы XVII сессии симпозиума поизучению аграрной истории. Ростов н/Д.: Ростовский университет, 1980.296 с.220

157. Струве, П. Крепостная статистика (из этюдов о крепостном хозяйстве). СПб., 1901.26 с.

158. Тамазов, М.С. Освобождение зависимых сословий казаков - выходцев из кавказских народов // VII Славянские чтения в Кабардино-Балкарии:материалы научно-практической конференции / Сост. A.M. Гутов, В.А.Зведре. Нальчик: Эльбрус, 2004. 56 - 60.

159. Телепень, СВ. Взаимодействие властей с черноморскими полками кордонной стражи в 1819 - 1830 гг. // Проблемы всеобщей истории. / Подред. В.Б. Виноградова, Л. Лукаша, Л. Дударева. Армавир, 1997. Вып. 3.С. 32-34.

160. Тройницкий, А. Крепостное население в России по 10-й народной переписи (статистическое исследование). СПб., 1861. 92 с.

161. Тройницкий, А. О численности крепостных в России. СПб., 1858. 38 с.

162. Трут, В.П. Кто же они казаки? Ростов н/Д.: Приазовский край, 1995. 24 с.

163. Тхамокова, И.Х. Основные этапы истории формирования терского казачества // Мир славян Северного Кавказа / Под ред. В.О. Матвеева.Краснодар: Кубанькино, 2004. Вып. 1. 230 - 237.

164. Фадеев, А.В. Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореволюционный период. М., 1957.260 с.j , 221ч

165. Федина, А.И. Они учились в Петербурге // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалы научно-теоретической конференции / Науч. ред. В.К.Чумаченко. Краснодар, 2001. 81 - 97.

166. Федоров, В.А. Торговое земледелие крестьян Московской губернии в первой половине XIX в. // Вестник Московского университета. Серия 8.История. 2003. № 6. 93 - 105.

167. Фелицын, Е.Д. Кубанское казачье войско / Е.Д. Фелицын, Ф.А. Щербина. Репр. изд. Краснодар, 1996. 480 с.i

168. Фролов, Б.Е. Административно-территориальные преобразования в Черномории начала XIX в. // Освоение Кубани казачеством: вопросыистории и культуры: сборник статей / Под ред. О.В. Матвеева. Краснодар,2002. 86-99.}

169. Фролов, Б.Е. 9 пеший полк Черноморского казачьего войска на Балканах // Мир славян Северного Кавказа / Под ред. О.В. Матвеева. Краснодар:Кубанькино, 2004. Вып. 1. 92 - 99.

170. Фролов, Б.Е. У истоков Черноморского войска (численность, национальный и социальный состав) // Проблемы истории казачества:сборник научных трудов. Волгоград: Волгоградский государственныйуниверситет, 1995. 55 - 65.222

171. Чекменев, А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в. Пятигорск, 1967. 257 с.

172. Чикаева, К.С. Кубанское дворянство и дворянская организация в конце XIX - начале XX в. // Дворяне в истории и культуре Кубани: материалынаучно-теоретической К9нференции / Науч. ред. В.К. Чумаченко.Краснодар, 2ОО1.С.12-,21.

173. Чистякова, Е.В. Ленинская концепция истории России периода феодализма / Е.В. Чистякова, И.Ф. Мальцева. М.: Университет дружбынародов, 1985. 32 с.

174. Шамрай, B.C. Историческая справка об иногородних в Кубанской области по документам, извлеченным из дел Кубанского войскового архива// Кубанский сборник. Екатеринодар, 1901. Т. 7. 70 - 165.

175. Шамрай, B.C. Историческая справка к вопросу об освобождении крепостных в Ставропо:^ьской губернии и Черномории и документы,относящиеся к этому вопросу // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903. Т.

176. Шамрай, B.C. Хронология важнейшим событиям и законоположениям, имеющим отношение к истории Кубанской области и Кубанского казачьеговойска // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1919. Т. 16. 1 - 40.

177. Шапиро, А.Л. Русское крестьянство перед закрепощением (XIV - XVI вв.). Д.: ЛГУ, 1987. 256 с.

178. Шаповалов, А.И. Основы философии и методологии истории. Армавир: РИЦАГПУ,2003.206с. i223

179. Шевченко, Г.Н. Социально-экономическое развитие Кубани в конце XVIII — первой половине XIX в. // По страницам истории Кубани / Под ред.В.Н. Ратушняка. Краснодф: Советская Кубань, 1993. 205 - 220.

180. Шевченко, Г.Н. Формирование черноморского дворянства в конце XVIII - начале XIX веков // Проблемы истории СССР. М.: Московскийуниверситет, 1977. Вып. 6. 77 - 89.

181. Шевченко, Г.Н. Черноморское казачество в конце XVIII - первой половине XIX в. Сословный строй. Социальные отношения. Краснодар:КубГУ, 1993. 85 с.

182. Шкуро, В.И. Второе пополнение Черноморского казачьего войска (1821 - 1825 гг.) // Освоение Кубани казачеством: вопросы истории и культуры /Под ред. О.В. Матвеева. Краснодар, 2002. 64 — 85.V • 2 2 4

183. Шкуро, В.И. Кубанское казачество и зарубежные славяне: эпизоды боевого содружества // Мир славян Северного Кавказа / Под ред. О.В.Матвеева. Краснодар: Кубанькино, 2004. Вып. 1. 83 - 88.

184. Щербина, Ф.А. Естественноисторические условия и смена народностей на Кубани. Екатеринодар, 1906. 157 с.

185. Щербина, Ф.А. Земельная община кубанских казаков. Екатеринодар, 1891.207 с. ' •

186. Щербина, Ф.А. Из истории освобождения крестьян // Кубанский край. Екатеринодар, 1911. .№ 40. 25 - 29.

187. Щербина, Ф.А. История земельной собственности кубанских казаков // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. Т. 1. 87 - 125.

188. Щербина, Ф.А. История Кубанского казачьего войска: в 2-х томах. Репр. изд. Краснодар: Советская Кубань, 1992. Т. 1. 736 с.

189. Щербина, Ф.А. История Кубанского казачьего войска: в 2-х томах. Репр. изд. Краснодар: Советская Кубань, 1992. Т. 2. 880 с.

190. Щербина, Ф.А. Колонизация Кубанской области // Киевская старина. Киев, 1883. Т. 6, 49-'55.

191. Щербина, Ф.А. Статистика. Пособие к лекциям, читаемым студентам Северо-Кавказского Политехникума и кооператорам.Екатеринодар;Армавир, 1919. 194 с.

192. Яковкина, Н.И. Русское дворянство первой половины XIX в. Быт и традиции. СПб.: «Лань», 2002. 160 с.2.2 Авторефераты диссертаций

193. Алиева, С И . Погайцы Северного Кавказа в исторических процессах XVIII - начала XX в.: а^втореф. дис. ... канд. ист. наук. Армавир, 2000. 15 с.

194. Беликов А.В. Иногороднее население Кубани во второй половине XIX в.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Майкоп, 2002. 27 с.225

195. Бенку И.В. Система казачьего самоуправления с XVIII в. по 1860 г. (на примере Донского, Запорожского и Черноморского казачьих войск):чавтореф. дис. ... канд. ист. наук. Ставрополь, 2005. 27 с.

196. Великая Н.Н. Политические, социально-экономические, этнокультурные процессы в Восточном Предкавказье (XVIII - XIX вв.): автореф. дис. ...д-ра. ист. наук. Ставрополь, 2001. 54 с.

197. Герман. Р.Э. Формирование социальной и экономической инфраструктуры Ставропольской губернии в контексте геополитики России:автореф. дис. ... канд. ист. наук. Ставрополь, 2002. 23 с.

198. Керашев А.Т. Русско-аДыгские отношения в XVIII - начале 60-х гг. XIX в. (переходы адыгов в 1*оссию): автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1987.16 с.

199. Колесников В.А. Формирование и функции линейного казачества Кубани в конце XVIII в. - 1861 г.: автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Ставрополь.1996. 25 с.

200. Малукало А.П. Кубанское казачье войско в 1860 - 1914 гг.: формирование, система управления и функционирования, социально-экономический статус: автфреф. дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2002. 27с.

201. Матвеев О.В. Кавк'азская война на Северо-Западном Кавказе и ее этнополитические и социальные последствия: автореф. дис. ... канд. ист.наук. Краснодар, 1996. 28 с.

202. Поборина М.Ю. Общественно-просветительская деятельность К.В. Российского: автореф. дис.... канд. ист. наук. Краснодар, 1997. 35 с.

203. Хубулова А. Крестьянство Северного Кавказа в конце XIX — первой четверти XX в.: этнодемографические и социально-экономические аспектыразвития: автореф. дис. ... д-ра. ист. наук. Владикавказ, 2003. 35 с.226

204. Чикаева К.С. Дворянство Кубанской области и Ставронольской губернии в конце XIX в. - 1917 г.: автореф. дис. ... канд. ист. наук.Краснодар, 2001. 28 с.