Реконструкция идентификационного пространства мы-они

Пасько, Алеся Николаевна

автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.01
диссертация на тему: Реконструкция идентификационного пространства мы-они

Год: 2005
Автор научной работы: Пасько, Алеся Николаевна
Ученая cтепень: кандидата социологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 22.00.01

Диссертация по социологии на тему 'Реконструкция идентификационного пространства мы-они'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Реконструкция идентификационного пространства мы-они"

На правах рукописи

Пасько Алеся Николаевна

РЕКОНСТРУКЦИЯ ИДЕНТИФИКАЦИОННОГО

ПРОСТРАНСТВА МЫ-ОНИ: ПРОФИЛИ И СЦЕНАРИИ ИДЕНТИФИКАЦИИ

Специальность 22.00.01 - Теория, история и методология социологии

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Москва-2005

Диссертация выполнена в центре исследований социальных трансформаций Института социологии РАН

Научный руководитель:

доктор философских наук

профессор

В.А. Ядов

Официальные оппоненты:

доктор философских наук профессор Л. А. Беляева

кандидат социологических наук И.А. Климов

Ведущая организация:

Кафедра общей социологии Государственного университета Высшая школа экономики

2005 г. в

часов

Защита состоится"

на заседании Диссертационного совета Д.002.011.01 в Институте социологии РАН по адресу: 117259, г. Москва, ул. Кржижановского, 25/35, строение 5.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института социологии РАН.

Автореферат разослан" С " ^ 2005 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, * л

доктор социологических наук ^"^"'"ЕЗ. ^ Семенова

¿Mtä. ¿/>w//

/ ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена тем. что в ситуации нестабильности современного российского общества индивид не может с уверенностью определить свое место в социальном пространстве, поэтому идентичность становится инструментом его социальной ориентации. Результат идентификации — построение индивидом своего собственного образа и образов тех гругтп, с которыми он себя соотносит и которым себя противопоставляет. Самоопределение относительно МЫ и ОНИ групп является важнейшим условием включения в сеть социальных взаимосвязей.

В условиях трансформаций большинство социальных категорий, посредством которых человек определяет себя и свое место в обществе, кажутся утратившими четкие границы. Появление новых и сохранение прежних групповых идентичностей приводит к «неясности оснований, по которым структурируется социальное пространство»1, поэтому выбор «своих» и «не своих» групп становится постоянным процессом. С этим связана практическая необходимость изучения социальных идентичностей.

В теоретико-методологическом плане для анализа и интерпретации когнитивных групповых идентичностей желательно использовать единообразные методические приемы их реконструкции. В этом смысле актуальность обусловлена потребностью в методологии стандартизированного описания групповых идентичностей, процедуре и инструментарии их классификации. Решение этой задачи предполагает разработку инструмента для реконструкции идентификационного пространства представителей различных социальных групп.

Научная разработанность проблемы. Исследование социальной идентичности носит междисциплинарный характер и является предметом анализа преимущественно социологии и социальной психологии, а также этнологии, культурологии и других дисциплин. Понятие социальной идентичности рассматривается в контексте взаимоотношений личности и общества, а также межгрупповых отношений.

1 Климова С. Г. Стереотипы повседневносЖ1Н®СоЭДВД#0|1ЩдДщаё» и «чужих»

Социологические исследования. 2000 № 12. С. 13. БИБЛИОТЕКА I

3 L aag j

В социологии интерес к проблеме возникает на фоне модернизации общества и становления личностного самосознания. В классических работах М Вебера, Э. Дюркгейма, Ф. Тенниса излагаются основные идеи перехода от традиционности к современности. Начиная с Г Зиммеля, возникает интерес к теме взаимоотношений «своих» и «чужих» в современном обществе. Само понятие «идентификации» появляется в работах символических ин-теракционистов Ч. Кули, Дж. Г. Мида и их последователей И. Гофмана и др. В психологии интеракционистский подход представлен «теорией идентичности» П. Бурка, Дж. Маккоула, Р. Серпа Ш. Страйкера, Я. Стетс.

Феноменологическая социология А. ПЬоца и ее положения относительно жизненного мира и интерсубъективного пространства индивида развиты в работах П. Бергера, Т. Лукмана.

В социальной психологии конструктивистские идеи представлены теорией социальной идентичности в работах психоло-гов-когнитивистов Г. Тэджфела и его последователей П. Абрамса, М. Хогта, и теорией само-категоризации Дж. Тернера, а также П. Оукс, Р. Спиарс, С. Хаслама, Н. Эллемерс.

В ряду современных социологических подходов следует отметить работы деятельностно-активистского направления (П. Бурдье, Э. Гидденса, А. Портеса). Социальная идентичность в этом направлении рассматривается под углом зрения взаимоотношений социальных субъектов (агентов) и социальных институтов, взаимоотношений между группами, обладающими теми или иными не равными ресурсами

Тема идентичности становится одной из центральных в дискурсе постмодернизма 3. Баумана, Д. Келлнера, С. Лэша, Д. Фридмана. Трансформация идентичности трактуется ими в контексте процессов глобализации, пост- или поздней модернизации, детрадиционализации общества.

Диспозиционная концепция регуляции социального поведения личности, предложенная В А. Ядовым, позволяет рассматривать социальную идентичность как относительно устойчивое дис-позиционное образование. Из работ советского периода, связанных с проблемой идентичности, выделяются публикации B.C. Агеева и И.С. Кона.

Современные отечественные исследования направлены на изучение сдвигов в идентификационных структурах россиян в период радикальных трансформаций (E.H. Данилова, Л.Д. Гудков,

Ю.А. Левада, В.А. Ядов). Ресурсный потенциал социальных субъектов, осуществляющих идентификационный выбор, соотнесение объективных и субъективных критериев самоопределения рассматривается в работах JT.H. Беляевой, Т.И. Заславской, В.А. Ядова и др.

Концептуализация понятия социальной идентичности напрямую связана с методами и процедурами ее регистрации (О.Н. Дудченко, Ю Л. Качалова, A.B. Мытиль, Ю.Н. Козырев, П.М. Козырева, H.A. Шматко). Используются семантический дифференциал, тест 20 высказываний, методика неоконченных предложений «Люди в нашем городе делятся на...». Применение «мягких» методов создает необходимость классификации номинаций и высказываний о «своих» и «не своих» группах и сообществах Разработке и построению классификатора посвящены работы С Г. Климовой, О.А Оберемко. Принципы типологизации данных, в том числе относительно суждений об идентичности представлены в работах Г.Г. Татаровой.

Проблема механизмов формирования идентичности стала предметом изучения в психоанализе, бихевиористской и когнитивной социальной психологии. Когнитивистский подход мы считаем наиболее продуктивным, поскольку здесь сформировались основные направления в изучении социальной идентичности, разрабатываются методы ее измерения. В рамках этого подхода «социальная идентичность» рассматривалась как результат само-категоризации и позитивного межгруппового МЫ-ОНИ сравнения в пользу «своей» группы (Г. Тэджфел, Дж. Тернер, Р. Браун, Ф. Боен, Н. Ванбеселер, П. Илай. В. Книппенберг, Л. Тейлор, Л. Фокс-Кардамон, С Хинкла, М. Яримович).

Наряду с теоретическими разработками в области теории социальной идентичности, описываются различные методы ее эмпирического изучения. Так, первоначально приоритет отдавался экспериментам с «минимальными» группами (Р. Бандей, Ф. Биллиг, Г. Тэджфел, С. Фламент). В последующих работах, наряду с экспериментом, описываются методики открытых вопросов, например, тест М. Куна и Т. Макпартланда «Кто я»; полуформализованные методики, например, в исследованиях Р. Лау М. Хупера В новейших публикациях К. Айзер, Дж. Джексон, К. До, Д. Мартин, К. Мицрахи, А. Рейд, И. Смит представлены «жесткие» и «мягкие» техники измерения различных элементов

социальной идентичности, выявления ее структуры, параметров классификации.

Постановка проблемы исследования. В первой половине 90-х годов в отечественной науке социальная идентичность рассматривалась в рамках общей проблемы социальной интеграции. Идентичность являлась своего рода «камертоном», отражающим тенденции ослабления интеграции в начале и постепенного усиления чувства МЫ в середине 90-х годов. Исследования того времени фокусировались на проблеме взаимосвязи изменений социальной ситуации с колебаниями в групповых идентичностях2 К концу 1990-х акцент смещается в сторону изучения оснований идентификации3. Трансформационный характер российского общества вынуждает исследователей постоянно отслеживать изменения социальных позиций людей и их идентификационных предпочтений. В исследованиях этого периода четко обозначается ориентация на выявление макросоциальных и социально-психологических механизмов формирования групповых идентич-ностей. Групповая идентичность рассматривается, с одной стороны, как проекция объективного положения индивидов в обществе, а с другой стороны — как результат субъективного восприятия этого положения.

2 Данилова Е. Н., Ядов В А. Контуры социально-групповой идентификации личности в современном российском общестае // Социальная идентификация личности. М: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 124-149; Левада Ю. А. Социальные типы переходного периода: попытка характеристики // Экономические и социальные перемены' мониторинг общественного мнения. 1997. №2. С. 9-15.

3 Климова С. Г. Критерии определения групп «Мы» и «Они» // Социологические исследования. 2002 № 6. С. 83-94.; Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ (1999-2000 п.): Мастер-класс профессора В. А Ядова. М,- Аспект Пресс, 2004.

В нашем исследовании мы разработали методические процедуры аналитической реконструкции идентификационных соотнесений в пространстве МЫ-ОНИ групп и общностей. Эти процедуры основываются на применении достаточно простой и эффективной модели классификации идентичностей. Теоретико-методологическое обоснование, разработка и эмпирическая апробация предлагаемых стандартизированных форм для реконструкции социальных идентификаций — основное содержание исследования. Предлагаемые процедуры позволяет фиксировать когнитивные и объективные аспекты социального самоопределения, а также осуществлять систематическое описание и интерпретацию межгрупповых отношений.

Объект исследования — социальная идентичность как результат само-категоризации индивидов в пространстве «своих» (МЫ) и «не своих» (ОНИ) групп.

Предмет исследования — категоризация МЫ-ОНИ идентичностей представителями разных социально-статусных (ресурсных) групп.

Цель диссертационного исследования — аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ при помощи построения идентификационных профилей и сценариев МЫ-ОНИ противопоставлений.

Задачи исследования:

1. Дать обзор релевантных с точки зрения поставленной цели теоретических концепций, раскрывающих механизмы формирования социальной идентичности.

2. Представить теоретические основания для разработки процедуры реконструкции идентификационного пространства МЫ-ОНИ.

3. Обосновать классификатор понятий (номинаций) групповой МЫ-ОНИ идентичности. Разработать процедуру для отнесения МЫ-ОНИ идентичностей к аналитически выделенным классам.

4. На основе разработанной классификации выстроить идентификационные профили социально-статусных (ресурсных) групп и дать им теоретически обоснованные интерпретации.

5. Выделить типичные идентификационные МЫ-ОНИ сценарии и провести их семантический анализ.

Теоретико-методологические основания исследования.

Проблема социальной идентификации рассматривается в диссертации на стыке социологии и социальной психологии. Механизмы процесса идентификации раскрываются в символическом инте-ракционизме Ч. Кули, Дж. Мида, в феноменологическом подходе А. Шюца, П Бергера и Т Лукмана, в дсятельностно-активистском направлении П. Бурдье, Э. Гидценса, А Портеса. Идея взаимосвязи между ресурсным потенциалом личности и ее самоопределением прописана в работах отечественных авторов (Т. И. Заславская, В. А. Ядов). Из работ социальных психологов (Р. Браун, Ф. Боен, Н. Ванбеселер, В. А. Книппенберг) заимствованы некоторые идеи по поводу способов достижения индивидами из разно-статусных групп позитивной социальной идентичности.

Одним из оснований теоретико-методологического анализа является диспозиционная теория регуляции социального поведения личности В.А. Ядова.

Мы также обращаемся к «теории идентичности» П. Бурка, Р. Серпа и Ш. Страйкера; теориям социальной идентичности Г. Тэджфела и само-категоризации Дж. Тернера; современным теориям Р. Брауна, П Илай, Л. Фокс-Кардамон, С. Хинкла, исследователей амстердамской школы - П Абрамса, М. Брювер, Б. Досдж, Р Спиарс, М Хогга и Н. Элемерс.

Модели классификации идентичностей рассматриваются в работах: К. Айзер, Г. Брейквел, К. До, Р. Криспа, Д Мартин, К. Мицрахи, А. Рейд, К. Серино, М. Хьюстон.

Эмпирической базой послужили данные двух исследований:

1) опроса населения в возрасте от 18 лет, проведенного Фондом «Общественное мнение» в марте 2001 года. Всего было опрошено 1994 человека.

2) проекта под руководством В. А. Ядова «Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ» (1999 -2002 г.г). Для сбора данных использовалось полуформализованное интервью. Респонденты отбирались по целевой выборке среди разно-ресурсных групп: высшие офицеры МВД (24 чел.); б) русские вынужденные переселенцы (32 чел.) пенсионеры (26 чел ); г) политические консультанты, (26 чел.); г) студенты (33 чел.). Автор участвовал в данном проекте.

Научная новизна диссертационного исследования.

1. Разработана процедура реконструкции пространства идентификации двумя способами: (1) путем построения идентификационного профиля МЫ с линейным распределением иден-тичностей по уровням, что позволяет сравнивать профили различных социально-статусных (ресурсных) групп, (2) путем выявления идентификационных сценариев, основанных на единстве межгруппового МЫ-ОНИ пространства, по которым воспроизводится структура социальных отношений.

2. На основе диспозиционной концепции личности выделены идентификационные уровни классификации: (1) первичный, семейный; (2) контактный; (3) социо-структурный; (4) ценностно-нормативный, идеологический. Показано, что идентификационные уровни образуют не только классификационную, но интер-претативную модель для систематического описания идентификационного пространства МЫ-ОНИ.

3. Доказано, что идентификационные МЫ профили гомогенных групп позволяют фиксировать согласование и рассогласование между объективными характеристиками социальных статусов и их субъективным восприятием, проявляющимся в конструкциях идентичности.

4. Описаны два типа идентификационных МЫ-ОНИ сценариев: одноуровневый, когда и «свои» и «не свои» соотносимы с одним из возможных идентификационных уровней (например, МЫ-бедные-ОНИ-богатые; МЫ-семья-ОНИ-друзья) и разноуровневый, в котором «свои» и «не свои» в паре противопоставления относятся к разным идентификационным уровням (например, МЫ-семья-ОНИ-правительство).

Положения, выносимые на защиту

1. Социальная идентификация детерминирована как объективными условиями, так и когнитивными конструкциями самоопределения относительно «своих» групп. Объективные условия — это, прежде всего, социальная ситуация, связанная со статусной позицией индивида или группы, ее ресурсным потенциалом. Когнитивные конструкции — это результат субъективного восприятия и/или переосмысления позиции «своих».

2. Согласование и рассогласование между объективными характеристиками социальных статусов и их субъективным воспри-

ятием в разной мерс проявляются у высокоресурсных и низкоресурсных групп.

3. Среди представителей высокоресурсных групп согласование между статусом и его восприятием проявляется в доминировании идентичностей ценностно-нормативного уровня, связанном с установлением правил социального взаимодействия; рассогласование — в доминировании контактных групп, связанном со стремлением к обособлению ради сохранения позитивного образа МЫ.

4. Среди представителей низкоресурсных групп согласование между статусом и его восприятием проявляется в доминировании идентичностей депривированных и маргинальных групп социо-структурного уровня; рассогласование — в доминировании идентификационных конструкций ценностно-нормативного уровня, где идентификация имеет компенсаторную функцию.

5. В массовом сознании одноуровневые сценарии идентификации в большей мере представлены а) социо-структурным МЫ-ОНИ сравнением в логике «слабые-сильные» или «низ-верх»; б) ценностно-нормативным МЫ-ОНИ противопоставлением по национально-гражданским и нравственно-идеологическим признакам в логике центр-периферия, позитивного-негативного оценивания; в) различением контактных групп, где МЫ-ОНИ - это либо часть общего социального пространства и между ними не существует противопоставления, либо разделенный микромир «своих» и «врагов». Разноуровневый идентификационный сценарий представлен противопоставлением контактных МЫ-групп — социо-структурным ОНИ-сообществам, где «свои» обеспечивают защиту, а «не свои» — воспроизводят стереотипы властных, богатых, престижных групп.

Практическая значимость. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для реконструкции идентификационных пространства на материалах других исследований с целью выявления и описания типов межгрупповых отношений.

Результаты работы могут быть применимы в преподавании соответствующих учебных курсов: по проблемам социальных взаимоотношений и социального расслоения, формирования толерантности, методологии эмпирического исследования. В рамках Государственной программы «Формирование толерантности» ре-

зультаты этой работы могут быть полезны при планировании государственной социальной и национальной политики

Апробация. Основные положения диссертационного исследования докладывались автором на научных конференциях: «Социальная идентификация и социальная идентичность, способы концептуализации и измерения» (Краснодар, октябрь, 2003 г.); Вторая всероссийская научно-практическая конференция «Личность и бытие: Субъектный подход» (Краснодар, ноябрь, 2003 г.), «Грани глобализации: толерантность в современной мировой политике» (УрГУ, Екатеринбург, январь, 2004 г.); и на семинаре «Социальная идентичность на пост советском пространстве» (Тарту, май 2002 г.).

Работа обсуждалась в Центре исследований социальных трансформаций Института социологии РАН. Результаты исследования опубликованы в четырех статьях и в коллективной монографии см. ниже.

Исследование было поддержано Российским Гуманитарным научным фондом (грант №03-03-197а, 2003 г.) и Фондом «Межрегиональные исследования в общественных науках» совместно с ИНО-центром (грант №КИ 359-2-02, 2003 - 2004 гг.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется состояние разработки проблемы, определяется объект, предмет, цели и задачи исследования, излагаются теоретико-методологические основы, научная новизна и практическая значимость работы.

В первой главе «Теоретические основания для изучения социальной идентификации» рассмотрены три круга вопросов: формирование социальной идентичности личности во взаимодействии с «другими»; когнитивные и объективные аспекты идентификации; уровни становления социальной идентичности в социологических и социально-психологических концепциях.

Первый параграф «Социальная идентичность во взаимодействии с «другими»» посвящен проблеме генезиса социальной идентичности в социологической перспективе.

Возникновение и развитие понятия социальной идентичности связано с общественными изменениями на рубеже XIX и XX сто-

летия — переходом традиционной (СетешзсЬай-ной) в современную социальную организацию (ОеБеИзсЬаЛ-ную). Личность, в традиционном обществе, прописанная в исходной семейной общности, на современном этапе оказывается в обществе «чужаков» (Г Зиммель), где выбор определенных жизненных перспектив связан уже с самоопределением относительно социально-профессиональных групп.

Объективные изменения взаимоотношений личности и общества потребовали их теоретического осмысления В работах Ч. Кули, Дж. Мида, И. Гофмана4 понятие «социальной идентификации» появляется при описании процесса усвоения индивидом общих социальных стандартов мышления и деятельности (ролевой позиции, ролевого поведения) во взаимодействии с «другими» — первичными группами, а по мере вхождения в общество — с социально-классовыми сообществами. Ролевая модель стала основой для социологической «теории идентичности» Ш. Страйкера, Р. Серпа, Дж. Маккоула и их коллег.

В работах А. Шюца и П. Бергера и Т. Лукмана описываются механизмы идентификации личности5. Социальная идентификация основывается не только на принятии индивидом социальных характеристик (схем типизаций) «других» и усвоении ценностей общества, учитывается и жизненный опыт человека, который формируется в результате его собственной активности.

В деятельностно-активистском направлении, представленном в диссертации работами Э. Гидценса и П. Бурдье,6 социальная идентичность отождествляется с «социальной позицией» акторов по отношению друг к другу и связывается с наличием определенных ресурсов, или капитала.

* Mead G H The individual and the social self: Unpnbl. work of George Herbert Mead / Ed by D I. Miller. Chicago; London: Univ. of Chicago press, 1982. Кули Ч. X. Человеческая пр1фо-да и социальный порядок- Пер с англ. / Общ науч ред. НМ. Смирновой. 2-е изд испр. M • Идея-Пресс, 2001 Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер с англ. и вступ. статья А.Д Ковалева. M • Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000.

5 Шюц А. Аспекты социального мира // Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии / Сост. А.Я Апхасов; научи, ред. перевода ГС Батыгнн M : Институт Фонда «Общественное мнение», 2003 С. 114—162; Бергер П, Лукман Т Социальное конструирование реальности' Пер с англ. Е Руткевнч. M Медиум, 1995.

6 Бурдье П. Социальное пространство и генезис «классов» // Вопросы социологии. 1992. Т. 1. № 1 С. 17-37 Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть I! Бурдье П. Начала. M.' Socio-Logos, 1994. Гидденс Э Устроение общества- очерк теории структурами. М.: Академический Проект, 2003.

Во втором параграфе «Когнитивные и объективные аспекты социальной идентификации» на основании теоретических работ автором выделяются два ряда аспектов социальной идентификации: субъективная категоризация относительно «своих» и «не своих» групп и объективная статусная позиция индивидов.

Когнитивные аспекты социальной идентификации связаны, во-первых, с категоризацией индивидом социального окружения; во-вторых, с выделением социальной группы или категории, принадлежность к которой индивид ощущает (чувство «МЫ», или «свои»), и в третьих, сравнением «своих» и «не своих» групп, в результате чего и формируется представление о собственной групповой идентичности7. В диссертации показано, что групповая идентичность — результат когнитивного процесса МЫ-ОНИ противопоставления, где другие группы в социальном окружении «своих» создают критерии для оценки престижа собственной группы (Г. Тэджфел, Дж. Тернер, Р. Браун, Д. Абраме).

Объективные аспекты социальной идентификации мы связываем и с теми статусными8 или ресурсными9 позициями, которые занимают индивиды, или с которыми они себя соотносят. Принадлежность к высоко и низкоресурсным (статусным) группам обуславливает различия в способах достижения адекватной групповой идентификации10.

В итоге, обосновывается положение, что наряду с когнитивными аспектами идентификации, которые связаны с субъективной МЫ-ОНИ идентификацией, на самоопределение влияют и объективные — социально-статусные характеристики индивидов и групп.

7 Принципы теории социальной идентичности представлены в работах Г. Тэджфела, Дж Тернера, Д. Абрамса Р. Брауна, М. Хога и т.д.

8 Turner J., Brown R Social status, cognitive alternatives and intergroup relations // Differentiation between social groups- studies in the social psychology of intergroup relations / Ed. by H. Tajfel London- Academic Press, 1978 P. 201-234. Knippenberg Van Ad F M. Intergroup differences in group perceptions //The Social Dimension. European developments in social psychology / Ed by H. Tajfel. Cambridge University Press, 1984. Vol 2 P. 560-577

' Ядов В. А. Социальный ресурс индивидов как их капитал' возможность применения универсальной методологии исследования реального расслоения в российском обществе // Кто н куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезо-. и микроуровня / Под ред. акад. ТИ Заславской М : МВШСЭН, 2000 С 310-319.

10 Boen F , Vanbeselaere N. The relative impact of socio-stmctoral characteristics on behavioral reactions against membership in a low-status group // Group Processes & Intergroup Relations. 2002. Vol. 5 (4). P. 299-300.

В третьем параграфе «Уровни социальной идентичности» рассматриваются теоретические модели классификации идентич-ностсй.

Освоение социального пространства является когнитивным процессом его структурирования и определения субъектом своего места в нем. Поэтому само-категоризация описывается через иерархическую систему категорий или групп, с которыми соотносит себя человек11.

В работе рассматриваются несколько систем классификации групповых идентичностей. Одна из первых была предложена Дж. Тернером, который рассматривал само-категоризацию как систему, исполняющую роль регуляции поведения личности в соответствующих условиях12. Тернером выделены три уровня идентификации: человеческий (human); социальный (social) и личностный (personal)13. Классификацию идентичностей по уровням социальной структуры предлагает «теория идентичности» (П. Бурк, Р. Серп, Ш. Страйкер, Я. Стетс).

Наряду с концептуальным выделением возможных уровней идентификации, отдельные исследователи эксплицируют их формализованными методами (К. До, А. Рейд, К. Мицрахи, К. Айзер).

Отмечается своего рода поляризация классификационных моделей: одни рассматривают групповые идентичности и самокатегоризации как результат релевантного когнитивного выбора индивидов, другие концептуально соотносят идентичности с основными параметрами социальной структуры, и в меньшей мере учитывают субъективные аспекты идентификации.

В диссертации в качестве основной предлагается «уровневая» концепция формирования социальной идентичности, которая опирается на диспозиционную теорию личности. В отличие от других классификационных моделей, диспозиционная концепция предполагает, что личность в своем стремлении освоить социальный мир ориентируется на расширение границ социальных отношений, что сопровождается формированием соответствующих

11 Serino C The personal - social interplay: social-cognitive prospects on identity and self-others comparison // Social identity. International perspectives / Ed. by S Worchel, J. Morales, D Paez and J-C. Deschamps. London: SAGE. 1998 P. 24-43.

12 Turner J. C. Comments on Doise' s individual and social identities in inlergroup relations // European Journal of Social Psychology. 1988. Vol 18. P. 113-117.

"Turner J. Social categorization and social discrimination in the minimal group paradigm II Differentiation between social groups- studies in the social psychology of Lntergroup relations / Ed by H. TajfeL London: Academic Press, 1978. P. 101-140.

диспозиций14. В рамках этой теории мы определяем социальную идентичность как отрефлексированную индивидом диспозицию в проекции социальных взаимодействий «своих» и «не своих» групп и общностей. «Выстраивание» идентичности связано с процессом поэтапного формирования различных ее уровней, расширения границ идентификации: от ближайшего круга взаимодействий к социо-структурным и ценностно-идеологическим сообществам.

Во второй главе «Классификация групповых МЫ и ОНИ идентичностей» дается теоретический анализ основных понятий, анализируются методы регистрации и классификации групповых идентичностей, разрабатывается классификатор МЫ-ОНИ номинаций.

В первом параграфе «Операционализация понятия социальная идентичность и методики ее регистрации» предлагается определение «социальной идентичности» и связанных с ней понятий. Характеризуются «жесткие» и «мягкие» методы регистрации идентичностей.

В рассмотрении социальной идентичности диссертант сочетает два методологических подхода, а именно: детерминистский и когнитивистский. Первый акцентирует внимание на том, что конструирование идентичности связано с объективными (внешними) условиями положения субъекта в обществе и его субъективным восприятием своего положения относительно многообразных групп и общностей. Вводятся понятия ресурса и статуса, через которые преломляются внешние характеристики субъекта идентификации.

Второй подход в большей мере основывается на субъективных аспектах самоопределения — мысленном размещении себя на континууме «своих» и «не своих» групп. «Свои» и «не свои» группы образуют единое «идентификационное пространство» восприятия индивидом себя в системе социальных отношений.

Далее характеризуются особенности формализованной и полуформализованной методик регистрации групповых идентичностей.

Во втором параграфе «Классификация групповых идентичностей и принципы построения кодификатора» предлагается четырехуровневая модель классификации идентичностей.

14 Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности / Под ред. В.А. Ядова. Л.: Наука, 1979.

В качестве основания для классификации использовалась концепция диспозиционной регуляции социального поведения личности Выделяются иерархически упорядоченные уровни идентификации, где концентрируются схожие социальные общности и группы. К первому уровню семейного и родственного окружения относятся группы по родству и месту проживания. Ко второму уровню — контактных сообществ — относятся малые группы личных, но не семейных контактов, например, МЫ-друзья, знакомые, ОНИ-враги. Первым двум уровням соответствуют система социальных фиксированных установок, связанная с потребностью первичного и контактного включения в социальные условия. К третьему уровню социо-структурных групп и сообществ относятся идентификации с трудовой, профессиональной сферой деятельности, либо по положению в социальной структуре относительно дохода, власти, престижа, места и возраста, например, МЫ-рабочие, МЫ-бедные, ОНИ-новые русские, ОНИ-власть. Здесь формируются базовые социальные установки, опосредованные потребностями приобщения к расширенным сферам социальной деятельности. Четвертому уровню ценностно-нормативных, идеологических, культурно-исторических сообществ соответствует высшая ступень диспозиционной иерархии, которая отражает систему общих ценностных, мировоззренческих ориентации индивидов, например, МЫ-русскис, МЫ-россияне, ОНИ-американцы.

Единицами кодирования выступили номинации МЫ и ОНИ идентичности. Сформулированы принципы кодирования, то есть логически последовательные операции классификации МЫ-ОНИ противопоставлений по идентификационным уровням. Первый принцип соответствует кодированию по смысловому содержанию понятия, представленному в социологическом или толковом словаре. Второй принцип используется, когда значение идентификационного понятия семантически неопределенно, например, «ОНИ-все другие» В этом случае понятие неопределенного значения рассматривается в паре МЫ-ОНИ противопоставления и кодируется по тому же уровню классификации, что и понятие с более определенным значением из этой пары.

Предлагаемая модель идентификационных уровней — основа процедуры построения профилей и сценариев идентификации.

Третья глава «Аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ в массовом сознании»

посвящена разработке стандартных процедур реконструкции — построению «идентификационных профилей МЫ» и идентификационных «МЫ-ОНИ сценариев», их описанию и интерпретации.

В первом параграфе «Идентификационные профили МЫ социально-статусных (ресурсных) групп» описана процедура построения и анализ профилей различных групп опрошенных по данным ответов на открытые вопросы «Кто для Вас МЫ и ОНИ?».

Профили МЫ представлены в виде ломаных кривых, которые отражают совокупности групповых идентичностей в пропорциях больше/меньше относительно выделенных классификационных уровней.

Профиль воспроизводит доминирующие уровни идентификации, к которым чаще всего обращаются респонденты для описания «своих» групп и общностей. Идентификационный профиль описывается логической формулой: В>С>Е)=А, где А — совокупность номинаций первичного, семейного уровня; В — контактного уровня, С — социо-структурного, Б — ценностно-нормативного уровня. При сравнении профилей учитываются первая, иногда первая и вторая модальности распределения номинаций по идентификационным уровням, получившим наибольшее количество выборов в гомогенных группах респондентов.

Поскольку для анализа, в качестве носителей групповых МЫ-идентичностей выступили представители однородных социально-статусных групп, были выдвинуты две гипотезы. Н-1 о согласовании ресурсных (статусных) позиций и субъективного их восприятия при идентификации. Предполагается, что согласование фиксируется в том случае, если у низкоресурсных групп по профилю МЫ доминируют контактные общности или группы социо-структурного уровня, в то время как у сильноресурсных групп — доминируют группы социо-структурного или высшего, ценностно-нормативного уровней. Н-2 о рассогласовании ресурсных (статусных) позиций и субъективного их восприятия, что проявится в стратегии «социальной креативности», то есть пересмотре внешних позиций. Предполагается, что по профилю рассогласование отмечается в том случае, если низкоресурсные воспринимают себя и «своих» через расширенные символические сферы ценностно-нормативного уровня, в то время как сильноресурсные — ак-

центируют внимание на ближайшем окружении с ориентацией на преимущественно защитные его функции.

Методические построения МЫ-профилей для разных групп идентичны. Они представлены в схеме:

Группы Ресурс-ность МЫ-профиль Мода(-ы) профиля

Исследование 1*

Целевые гомогенные группы

Вынужденные переселенцы - С>В>А>1) С

Пенсионеры - С>1)>15=А С

Политические эксперты + СУО>В>А С, Б

Офицеры МВД + 1>В>С>А ДВ

Студенты +/- В>е>А>Б В

Исследование 2"

Сильноресурсныс гомогенные группы по возрасту, образованию и должности

от 18 до 35 лет + В>ТЗ>С>А В

высшее, незаконченное высшее + Ю>В>ОА ДВ

Руководитель, специалист + В>В>С>А В,Б

Низкорес /рсные однородные группы

Старше 50 лет - 1ЬС>В>А Ю

неполное среднее - СУ)>А>В С,Б

среднее общее, ПТУ - 0=1)>В>А С,ДВ

рабочий - ВХЫЬА В

Среднересурспые однородные группы

от 36 до 50 лет +/- С>В>В>А С

среднее специальное +/- В>С>1)>А В,с

служащий, технический исполнитель +/- В>1)>С>А В

Исследование 1 - по целевым подвыборкам **

Исследование 2 - национальный опрос

Анализ МЫ-профилей относительно возрастных групп (Иссл.2)15 показал, что с возрастом люди в меньшей степени используют идентичности контактного уровня, усиливается ориентация на ценностно-нормативные, воображаемые категории и/или социо-структурные сообщества.

С повышением уровня образования возрастает доля идентификационных предпочтений ценностно-нормативного и контактного уровня и снижается доля социо-структурных идентифика-

В исследовании по целевым подвыборкам относительно пенсионеров и ьтудеягов.

ций. С понижением уровня образования увеличивается число идентичностей социо-структурного уровня.

С повышением должностных позиций (Иссл.2) отмечается увеличение числа ценностно-нормативных идентичностей16 и снижение социо-структурных Наряду с этим, у руководителей, также как для служащих и рабочих различия по МЫ-профилям относительно контактных социальных связей не значимы

В конечном итоге, для групп, занимающих высокие статусные (ресурсные) позиции, «свои» реконструируются преимущественно в конструкциях воображаемых (или символических) сообществ, что отражает их ценностно-нормативные ориентации на достижение. Это соответствует первой гипотезе.

Проверка второй гипотезы о рассогласовании между внешними позициями и когнитивным их восприятием дала такой результат: рассогласование обнаруживается преимущественно у низкоресурсных, и отчасти у высокоресурсных групп. У первых оно выражено в компенсаторной идентификации с воображаемыми сообществами, тогда как у вторых имеет место избирательная идентификация с малыми, контактными группами. В этом смысле группы «креативно» переопределяют социальную ситуацию, что подтверждает вторую гипотезу.

Во втором параграфе «Идентификационные МЫ-ОНИ сценарии» на материале данных национального опроса разработан способ аналитической реконструкции высказываний респондентов при ответе на открытый вопрос о «своих» и «не своих» группах и общностях.

Процесс выделения и размещения «своих» в социальном пространстве происходит относительно «других». Поэтому единицей анализа выступают МЫ-ОНИ противопоставления, которые создают основу для описания идентификационных сценариев. Графически сценарий представлен следующим образом-

16 В исследовании 1 - у офицеров МВД, политических экспертов.

МЫ — составляют центр идентификационного пространства, ОНИ — его периферия. «Свои» выступают в качестве собирательного образа для «не своих».

Если оба полюса МЫ-ОНИ относятся к одному идентификационному уровню, то такие сценарии мы называем одноуровневыми. Если в паре противопоставления МЫ относятся к одному уровню, а ОНИ — к другому, это — разноуровневые сценарии.

На основании сценария выявляются и описываются возможные типы межгрупповых отношений «своих» и «не своих» групп. Поскольку для анализа сценариев выделены три уровня идентификации17, двумерная матрица дает 9 возможных вариантов сценариев. Однако из них наибольшее число выборов получили только четыре сценария: три одноуровневых и один разноуровневый:

1) МЫ-ОНИ относятся к социо-структурному уровню (например МЫ-нищие-ОНИ-богатые) — 22%;

2) МЫ-ОНИ к ценностно-нормативному уровню (например, МЫ-русские-ОНИ-американцы) — 21%;

3) МЫ-ОНИ относятся к контактному идентификационному уровню (например, МЫ-семья-ОНИ-друзья) — 16%;

4) разноуровневый сценарий МЫ-контактный - ОНИ-социо-структурный (например, МЫ-друзья-ОНИ-новьте русские) — 18%.

Далее предпринято описание семантических полей, объединенных по смыслу и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство номинаций идентичности в идентификационных сценариях. Проанализированы когнитивные структуры респондентов, их восприятие социальных отношений в пространстве «своих»-«не своих» групп.

В логике социального сравнения выделены два типа противопоставлений МЫ-ОНИ: 1) вертикальное противопоставление по доходу, власти, престижу и по социально-демографическим параметрам (возраст); 2) ортогональное противопоставление, где МЫ номинально помещаются в горизонтальной части соцструктуры, в то время как ОНИ — в вертикальной.

Другая логика межгрупповых отношений «работает» соответственно теории социальной идентичности и предполагает прямое изменение оценки оснований для сравнения МЫ-ОНИ от минуса

17 Первый и второй уровень были объединены из-за малочисленности выборов уровня первичных (семейных) отношений.

к плюсу В основном, как показал наш анализ, это проявляется при противопоставлении по нравственно-этическим моральным качествам Например, МЫ-добрые-ОНИ-злые.

По третьей логике МЫ и ОНИ группы не сравниваются между собой и не противопоставляются друг другу; в этой логике ОНИ — просто отличаются от МЫ. Например, МЫ-друзья-ОНИ-коллеги по работе.

Были получены следующие результаты. Семантически-смысловые обобщения в социо-структурном сценарии, как правило, отражают социально неравноправные или мало престижные позиции «своих» в сравнении с «не своими».

Семантические поля ценностно-нормативного сценария, с одной стороны — результат активизации компенсаторных механизмов ценностно-идеологической идентификации низкоресурсных групп, а с другой — в таком сценарии выражены интенции формирования национальной, гражданской, идеологической идентичностей.

Сценарий контактных межгрупповых отношений на когнитивном уровне преодолевает социальное разграничение между группами МЫ-ОНИ и представлен отношениями «свои-другие», например, МЫ-родственники-ОНИ-друзья, коллеги. Отчасти работает логическая схема «свои-чужие», «враги».

В разноуровневом сценарии образ «своих» продиктован потребностью в доверительных межличностных взаимоотношениях (Gemeinschaft), в то время как «не свои» воспроизводят стереотипы социального пространства властных, доходных, престижных групп, доверия не вызывающих.

В заключении формулируются основные положения и выводы диссертационного исследования. Рассматриваются перспективы применения предложенных в работе процедур реконструкции идентификационного пространства «своих» и «не своих» групп.

Приложения содержат комментарии к построению классификатора и двумерные таблицы, отражающие основные этапы анализа эмпирических данных.

Основные положения и выводы исследования отражены в следующих публикациях:

1. ПаськоА. Н. Классификация конструктов социальной идентичности // Социология: методология, методы, математические модели 2004. № 18. С 17-44 (в соавторстве с O.A. Оберем-ко) (1,2 п.л.)

2. Пасько А. Н. Паттерны групповой идентичности в дискурсе социальных отношений // Социальная идентичность: Способы концептуализации и измерения (Материалы научно-практического семинара. 16-19 октября 2003 г., с. Новомихайлов-ское) / Отв ред. O.A. Оберемко. Краснодар' Куб ГУ. 2004. С. 2845. (0,9 п.л.)

3. Пасько А. Н. Семантическое пространство МЫ-ОНИ идентичности // Социальная идентичность: Способы концептуализации и измерения (Материалы научно-практического семинара. 16-19 октября 2003 г, с. Новомихайловское) / Отв. ред. O.A. Оберемко. Краснодар: КубГУ, 2004. С. 172-179. (в соавторстве с O.A. Оберемко) (0,3 п.л.)

4. Пасько А. Н. Использование качественной методологии в изучении пространства групповых взаимоотношений // Материалы Второй всероссийской научно-практической конференции «Личность и бытие: Субъектный подход», Краснодар, 20-21 ноября 2003 г / Под ред. З.И. Рябикиной. Краснодар: КубГУ, 2004 С. 183-187. (0,1 п.л.)

5. Пасько А. Н. Попытка выделения Gemeinschaft'Hbix и Gesellschafit'Hbrx идентичностей: ядро и периферия семантического пространства II Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ (1999-2002 гг.). Мастер-класс профессора В А. Ддова. Методологический практикум для студентов социологов М.: Аспект Пресс, 2004. С. 135-136. (0,2 п.л)

6. Пасько А. Н. Опыт отображения идентификационных конструктов респондентов в элементарных значениях «канонических» социологических текстов // Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ (1999-2002 гг.). Мастер-класс профессора В.А. Ддова. Методологический практикум для студентов социологов. М.: Аспект Пресс, 2004. С. 162-190. (в соавторстве с Н. Ведерниковой, O.A. Оберемко, С. Ховриной) (1,8 п.л)

Подписано в печать 15.04. 2005 г. зак. 29. тир. 100. объем 1,3 п.л. Москва, Нахимовский проспект,32.

РНБ Русский фонд

2006-4 15771

-8743

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Пасько, Алеся Николаевна

Введение.

Глава 1. Теоретические основания эмпирического исследования социальной идентификации.

1.1. Социальная идентичность во взаимодействии с «другими».

1.2. Когнитивные и объективные аспекты социальной идентификации.

1.3. Уровни социальной идентичности.

Глава 2. Классификация групповых МЫ и ОНИ идентичностей.

2.1. Операционализация понятия социальная идентичность и методики ее регистрации.

2.2. Принципы построения кодификатора и классификация групповых идентичностей.'.

Глава 3. Аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ в массовом сознании.

3.1. Идентификационные профили МЫ различных социально-статусных (ресурсных) групп.

3.2. Идентификационные МЫ-ОНИ сценарии, их семантическая интерпретация.

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Пасько, Алеся Николаевна

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в ситуации нестабильности современного российского общества индивид не может с уверенностью определить свое место в социальном пространстве, поэтому идентичность становится инструментом его социальной ориентации. Результат идентификации — построение индивидом своего собственного образа и образов тех групп, с которыми он себя соотносит и которым себя противопоставляет. Самоопределение относительно МЫ и ОНИ групп является важнейшим условием включения в сеть социальных взаимосвязей.

В первой половине 90-х годов в отечественной науке социальная идентичность рассматривалась в рамках общей проблемы социальной интеграции. Идентичность являлась своего рода «камертоном», отражающим тенденции ослабления интеграции в начале и постепенного усиления чувства МЫ в середине 90-х годов. Исследования того времени фокусировались на проблеме взаимосвязи изменений социальной ситуации с колебаниями в групповых идентичностях [31, 66]. К концу 1990-х акцент смещается в сторону изучения оснований идентификации [54, 82]. Трансформационный характер российского общества вынуждает исследователей постоянно отслеживать изменения социальных позиций людей и их идентификационных предпочтений. Появление новых и сохранение прежних групповых идентичностей приводит к «неясности оснований, по которым структурируется социальное пространство» [53, с. 13], поэтому выбор «своих» и «не своих» групп становится постоянным процессом. С этим связана практическая необходимость изучения социальных идентичностей.

Основными формами регистрации идентификационных предпочтений, как правило, выступают формализованные или полуформализованные вопросники. Первые предлагают набор объектов для идентификации, позволяющих отслеживать динамику предпочтений, но ограничивают возможности выявления смысловых конструкций идентичности респондентов. Полуформализованные вопросники выявляют субъективные МЫ и ОНИ номинации индивидов, которые затем подвергаются различным классификациям. Однако проблема формирования логически-стройной модели классификации идентичностей остается открытой. Поэтому в теоретико-методологическом плане для анализа и интерпретации групповых идентичностей желательно использовать единообразные методические приемы их реконструкции. В этом смысле актуальность обусловлена потребностью в методологии стандартизированного описания групповых идентичностей, процедуре и инструментарии их классификации. Решение этой задачи предполагает разработку инструмента для реконструкции идентификационного пространства представителей различных социальных групп.

Проблема социальной идентификации рассматривается в диссертации на стыке социологии и социальной психологии.

В социологии интерес к проблеме возникает на фоне модернизации общества и становления личностного самосознания. В классических работах М. Вебера, Э. Дюркгейма, Ф. Тенниса излагаются основные идеи перехода от традиционности к современности. Начиная с Г. Зиммеля, возникает интерес к теме взаимоотношений «своих» и «чужих» в современном обществе. Механизмы процесса идентификации раскрываются в символическом интеракционизме Ч. Кули, Дж. Мида, Р. Линтона в феноменологическом подходе А. Шюца, П. Бергера и Т Лукмана, в деятельностно-активистском направлении П. Бурдье, Э. Гидденса, А Портеса. Ресурсный потенциал социальных субъектов, осуществляющих идентификационный выбор, соотнесение объективных и субъективных критериев самоопределения рассматривается в работах Л.Н. Беляевой, Т.И. Заславской, В.А. Ядова и др. Из работ социальных психологов (Р. Браун, Ф. Боен, Н. Ванбеселер, В. А. Книппенберг, Н. Элемерс) заимствованы некоторые идеи по поводу способов достижения индивидами из разно-статусных групп позитивной социальной идентичности.

Одним из оснований теоретико-методологического анализа является диспозиционная теория регуляции социального поведения личности

В.А. Ядова, которая позволяет рассматривать социальную идентичность как относительно устойчивое диспозиционное образование.

Современные отечественные исследования направлены на изучение сдвигов в идентификационных структурах россиян в период радикальных трансформаций (Е.Н. Данилова, Л.Д. Гудков, Ю.А. Левада, В.А. Ядов).

Концептуализация понятия социальной идентичности напрямую связана с методами и процедурами ее регистрации (О.Н. Дудченко, Ю.Л. Качанова, А.В. Мытиль, Ю.Н. Козырев, П.М. Козырева, Н.А. Шматко). Используются семантический дифференциал, тест 20 высказываний, методика неоконченных предложений «Люди в нашем городе делятся на.». Применение «мягких» методов создает необходимость классификации номинаций и высказываний о «своих» и «не своих» группах и сообществах. Разработке и построению классификатора посвящены работы С.Г. Климовой, О.А Оберемко. Принципы ти-пологизации данных, в том числе относительно суждений об идентичности представлены в работах Г.Г. Татаровой.

Проблема механизмов формирования идентичности стала предметом изучения в психоанализе, бихевиористской и когнитивной социальной психологии. Когнитивистский подход мы считаем наиболее продуктивным, поскольку здесь сформировались основные направления в изучении социальной идентичности, разрабатываются методы ее измерения. В рамках этого подхода «социальная идентичность» рассматривалась как результат само-категоризации и позитивного межгруппового МЫ-ОНИ сравнения в пользу «своей» группы (Г. Тэджфел, Дж. Тернер, Р. Браун, Л. Тейлор, Л. Фокс-Кардамон, С. Хинкла, П. Илай, М. Яримович, Р. Спиарс, М. Хогга).

Модель классификации идентичностей рассматриваются в работах П. Бурка, Р. Серпа и Ш. Страйкера («теория идентичности»). Наряду с теоретическими разработками в области теории социальной идентичности, описываются различные методы ее эмпирического изучения. Так, первоначально приоритет отдавался экспериментам с «минимальными» группами (Р. Бандей, Ф. Биллиг, Г. Тэджфел, С. Фламент). В последующих работах, наряду с экспериментом, описываются методики открытых вопросов, например, тест М. Куна и Т. Макпартланда «Кто я»; полуформализованные методики, например, в исследованиях P. Jlay М. Хупера. В новейших публикациях К. Айзер, Дж. Джексон, К. До, Д. Мартин, К. Мицрахи, А. Рейд, И. Смит представлены «жесткие» и «мягкие» техники измерения различных элементов социальной идентичности, выявления ее структуры, параметров классификации.

В нашем исследовании в качестве объекта аналитической реконструкции рассматривается социальная идентичность как результат самокатегоризации индивидов в пространстве «своих» (МЫ) и «не своих» (ОНИ) групп.

Идентификация индивидов с социальными общностями и группами является одним из механизмов освоения субъектом социальной реальности, лежащим в основе формирования системы личностных смыслов, в рамках которой люди придают значения социальным объектам и явлениям и оценивают их. В связи с этим, понимаемую социальную идентичность личности с группами МЫ и, соответственно, противоположными группами ОНИ можно интерпретировать как структуру субъективного идентификационного пространства индивидов. Поэтому предметом изучения в данной работе будет выступать категоризация МЫ-ОНИ идентичностей представителями разных социально-статусных (ресурсных) групп в этом пространстве.

Цель данного исследования — аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ при помощи построения идентификационных профилей и сценариев МЫ-ОНИ противопоставлений. Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

5. Выделить типичные идентификационные МЫ-ОНИ сценарии и провести их семантический анализ.

Эмпирической базой послужили данные двух исследований:

1) опроса населения в возрасте от 18 лет, проведенного Фондом «Общественное мнение» в марте 2001 года. Исследование было направлено на изучение мнений респондентов о разнообразных сторонах их жизни: политике, реформам, проводимым в стране, самооценка удовлетворенности жизнью в целом, экономические ожидания. Выборка охватывала все регионы Российской Федерации и являлась представительной как для городского, так и для сельского населения. Она была построена по принципу многоступенчатого репрезентативного случайного отбора. В диссертационной работе использовалась только та часть вопросов, которая была направлена на выяснение идентификационных предпочтений опрошенных и их социальных характеристик. При анализе данных использовалась подвыборка ответивших на открытый вопрос о «своих» и «не своих» группах - 953 респондента.

2) проекта под руководством В.А. Ядова «Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ» (1999-2002 гг.). Для сбора данных использовалось полуформализованное интервью. Респонденты отбирались по целевой выборке среди разно-ресурсных групп: высшие офицеры МВД (24 чел.); б) русские вынужденные переселенцы (32 чел.) пенсионеры (26 чел.); г) политические консультанты, (26 чел.); г) студенты (33 чел.). Автор участвовал в данном проекте. Предпринят вторичный анализ указанных массивов данных.

Научная новизна диссертационного исследования.

1. Разработана процедура реконструкции пространства идентификации двумя способами: (1) путем построения идентификационного профиля МЫ с линейным распределением идентичностей по уровням, что позволяет сравнивать профили различных социально-статусных (ресурсных) групп, (2) путем выявления идентификационных сценариев, основанных на единстве межгруппового МЫ-ОНИ пространства, по которым воспроизводится структура социальных отношений.

2. На основе диспозиционной концепции личности выделены идентификационные уровни классификации: (1) первичный, семейный; (2) контактный; (3) социо-структурный; (4) ценностно-нормативный, идеологический. Показано, что идентификационные уровни образуют не только классификационную, но интерпретативную модель для систематического описания идентификационного пространства МЫ-ОНИ.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для реконструкции идентификационных пространства на материалах других исследований с целью выявления и описания типов межгрупповых отношений.

Для проверки надежности кодирования МЫ и ОНИ номинаций другой кодировщик независимо выполнил ту же операцию. Спорные моменты обсуждались по принципу триангуляции. Достоверность статистического анализа обеспечивалась проверкой статистической значимости вывода.

Основные положения диссертационного исследования докладывались автором на научных конференциях: «Социальная идентификация и социальная идентичность: способы концептуализации и измерения» (Краснодар, октябрь, 2003 г.); Вторая всероссийская научно-практическая конференция «Личность и бытие: Субъектный подход» (Краснодар, ноябрь, 2003 г.); «Грани глобализации: толерантность в современной мировой политике» (УрГУ, Екатеринбург, январь, 2004 г.); и на семинаре «Социальная идентичность на постсоветском пространстве» (Тарту, май 2002 г.).

Работа обсуждалась в Центре исследований социальных трансформаций Института социологии РАН. Результаты исследования опубликованы в журналах и сборниках: Социология: методология, методы, математические модели, 2004, №18; Социальная идентичность: Способы концептуализации и измерения. Материалы научно-практического семинара. Краснодар: КубГУ, 2004, и в коллективной монографии «Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ (1999 -2002г.г.). Мастер-класс профессора В.А. Ядова. Методологический практикум для студентов социологов». М. « Аспект-пресс», 2004 г.

Структура диссертации.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений.

В первой главе «Теоретические основания эмпирического исследования социальной идентификации» рассматриваются три основных круга вопросов, представленных в социологических и социально-психологических концепциях, посредством которых определяются теоретические основания исследования.

В первом параграфе дается обзор социологических подходов по проблеме генезиса социальной идентичности, механизмов ее формирования. Обосновывается тезис о том, что социальная идентификация отражает процесс усвоения индивидом общих социальных стандартов мышления и деятельности (ролевой позиции, ролевого поведения) во взаимодействии с «другими» — первичными группами, а по мере вхождения в общество — с социально-классовыми или функциональными сообществами.

Во втором параграфе, на основании социально-психологических и социологических работ выделяются два ряда аспектов социальной идентификации: субъективная само-категоризация и восприятие «своих» и «не своих» групп, а также объективная статусная позиция индивидов.

В третьем параграфе рассматриваются также теоретические модели уровней идентичности. Обосновывается тезис о том, что социальная идентичность или само-категоризация описывается через иерархическую систему категорий или групп, с которыми соотносит себя человек. Рассматриваются несколько систем классификации групповых идентичностей. В качестве основной выделяется «уровневая» концепция формирования социальной идентичности, которая опирается на диспозиционную теорию личности. Обосновывается релевантность применения идентификационных уровней для построения системы классификации идентичностей.

В первом параграфе формулируется определение социальной идентичности на основе интеграции двух методологических подходов, а именно: детерминистского и когнитивистского. Характеризуются особенности формализованной и полуформализованной методик регистрации групповых идентичностей.

Во втором параграфе предлагается четырехуровневая модель классификации идентичностей на основе диспозиционной концепции. Выделяются иерархически упорядоченные уровни идентификации, где концентрируются схожие социальные общности и группы.

Третья глава «Аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ в массовом сознании» посвящена разработке стандартных процедур реконструкции и построению «идентификационных профилей МЫ» и идентификационных «МЫ-ОНИ сценариев», их описанию и интерпретации.

В первом параграфе описана процедура построения и анализ профилей различных групп опрошенных по данным ответов на открытый вопрос «Кто для Вас МЫ?». Профили МЫ представлены в виде ломаных кривых, которые отражают совокупности групповых идентичностей в пропорциях больше/меньше относительно выделенных классификационных уровней. Реконструкция и последующее описание идентификационного профиля выявляет согласование/рассогласование объективных и когнитивных аспектов идентификации

Во втором параграфе в качестве способа реконструкции выступает идентификационный сценарий, где выделение «своих» происходит относительно «других», «не своих» по данным ответов на вопросы «Кто для Вас МЫ?» и «Кто для Вас ОНИ»?. Единицей анализа выступают МЫ-ОНИ противопоставления. В данной части работы осуществляются систематическое описание, и анализ семантических полей в распространенных идентификационных сценариях. Семантические поля выявляют различные типы МЫ-ОНИ взаимоотношений, которые конструируются путем: а) социального сравнения групп между собой; б) социально креативного переосмысления позиций собственных групп в противопоставлении с другими и в) простого отличия ОНИ от МЫ группы, а не сравнения или противопоставления друг другу.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Реконструкция идентификационного пространства мы-они"

Выводы по третьей главе.

Были предложены два способа аналитической реконструкции идентификационного пространства МЫ-ОНИ: 1) идентификационный профиль «своих», основанный на линейном распределении идентичностей по уровням классификации; 2) идентификационный сценарий, основанный на реконструкции пар противопоставлений. Эти приемы в целом позволяют воспроизвести ту картину социальной реальности, которая ложится в основу процесса идентификации и формирования межгрупповых отношений и сделать некоторые выводы относительно границ применимости этих способов.

При помощи профиля проверена гипотеза о согласовании/рассогласовании субъективных и объективных аспектов идентификации. На основе полученных результатов можно сделать вывод, что у высоко- и низкоресурсных групп фиксируется как согласование, так и рассогласование между ресурсной позицией и ее восприятием и оценкой путем идентификации со «своими».

При помощи идентификационного сценария в работе проведено систематическое описание и анализ наиболее распространенных типов МЫ-ОНИ противопоставлений. Поскольку для анализа сценариев выделены три уровня идентификации , двумерная МЫ-ОНИ матрица дает 9 возможных вариантов сценариев. Однако из них наибольшее число выборов получили только четыре сценария: три одноуровневых и один разноуровневый. Распространенными сценариями оказались следующие, социо-структурный, ценностно-нормативный, контактный и контактный-социо-структурный.

1. Социо-структурный уровень на профиле «своих» и этот же идентификационный, сценарий чаще воспроизводятся у низко- и среднересурсных групп, которым посредством идентификации свойственно подчеркивать свои

23 Первый и второй уровень были объединены ю-за малочисленности номинаций уровня первичных (семейных) отношений. низкие или маргинальные социальные позиции в сравнении с более высокими, ресурсными позициями «не своих».

2. Ценностно-нормативный идентификационный уровень на профиле «своих» и этот же сценарий чаще реконструируются у высоко-должностных, властных групп, которые в процессе самоопределения склонны выражать свои гражданственные позиции посредством национально-гражданской идентификации. Такие идентификационные структуры властных групп активизируют высшие ценностно-нормативные установки (согласно диспозиционной логике) основанные на культурном и символическом капитале этих групп.

Ценностно-нормативная логика самоопределения зафиксирована и у лиц, занимающих менее выгодные социальные позиции по возрасту и образованию, что подтверждает гипотезу о компенсаторных механизмах идентификации, при помощи которой индивиды смещают акценты с низкого социального, профессионального статуса на этические, политические и т.п. ориентации.

3. Контактный уровень на профиле «своих» и этот же сценарий чаще воспроизводятся для высокоресурсных по возрасту групп — молодых, студентов и лиц среднего возраста. В этом смысле идентификация отражает избирательное отношение к «своим» и выбор тех, кто в большей мере способствует внутригрупповому сплочению, поддержанию стабильности собственного образа. Межличностные отношения для таких групп создают предсказуемый и достаточно безопасный общественный мир.

Межличностные связи — основа для самоопределение малоресурсных по образованию и должности. Рабочие и лица с низким образованием в идентификации со «своими» реализуют защитные функции. «Не свои» тоже могут восприниматься как «свои, но иные», тогда противопоставления нет, либо как «враги», тогда защитная ориентация на «своих» усиливается.

4. Сценарий МЫ-контактный — ОНИ-социо-структурный уровни воспроизводится у высоко-статусных групп, для которых характерна избирательная ориентация на мир личных связей в противовес широким социальным связям.

Заключение

Основная цель исследования — аналитическая реконструкция идентификационного пространства МЫ-ОНИ при помощи построения идентификационного профиля и МЫ-ОНИ сценария.

В работе были сформулированы теоретические основания исследования социальной идентичности и реконструкции пространства МЫ-ОНИ.

Общественные изменения на рубеже XIX и XX столетия — переход от традиционной к современной социальной организации наложили свой отпечаток на взаимоотношения личности и общества. Поэтому возникла необходимость теоретического осмысления позиции личности в обществе. В рамках ин-теракционистского подхода (Дж. Мид, Р. Линтон, Ч. Кули, И. Гофман) понятие «социальной идентификации» вводится с целью описать процесс усвоения индивидом общих социальных стандартов мышления и деятельности (ролевой позиции, ролевого поведения) во взаимодействии с другими - первичными группами, а по мере вхождения в общество - социально-профессиональными сообществами. Далее, в феноменологическом и конструктивистском подходах (А. Шюц и П. Бергер, Т. Лукман) описываются механизмы идентификации личности. Социальная идентификация основывается не только на принятии индивидом социальных характеристик (схем типизаций) «других» и усвоении ценностей общества, учитывается и жизненный опыт человека, который формируется в результате его собственной активности.

В деятельностно-активистском направлении, представленном в диссертации работами Э. Гидденса и П. Бурдье, в центр внимания попадают социальные субъекты, или акторы, тогда социальная идентичность отождествляется с «социальной позицией» этих акторов по отношению друг к другу, и связывается с наличием определенных ресурсов, или определенных видов капитала.

На основании теории социальной идентичности, диспозиционной теории, ресурсной концепции мы выделили когнитивные и объективные аспекты социальной идентификации. Когнитивные аспекты идентификации главным образом связаны во-первых, с социальной категоризацией, куда включаются и другие люди, и сам человек; во-вторых, с выделением той социальной группы или категории, принадлежность к которой индивид ощущает (чувство «МЫ», или «свои») и, в третьих, со сравнением или противопоставлением «своих»-«не своим» (ОНИ-группам), в результате чего возникает окончательное представление о групповой идентичности. Объективные аспекты (предпосылки) идентификации, согласно теории детерминированы социальной ресурсностью, социальным статусом субъектов и групп, к которым они реально принадлежат. Принадлежность к высоко- или низкоресурсным (статусным) группам определяет различные способы конструирования групповой идентификации.

Структура социальной идентификации описывается посредством иерархической системы категорий или групп, с которыми соотносит и которым противопоставляет себя человек.

В работе предлагается «уровневая» концепциг формирования социальной идентичности, которая опирается на диспозиционную теорию личности (В.А. Ядов). Эта теория предполагает, что личность в своем стремлении освоить социальный мир ориентируется на расширение границ социальных отношений, что сопровождается формированием соответствующих диспозиций. В логике диспозиционной концепции мы определяем социальную идентичность как отрефлексированную индивидом диспозицию в проекции социальных взаимоотношений «своих» и «не своих» групп и общностей. Понимание социальной идентичности связано с процессом поэтапного формирования различных ее уровней по критерию расширения границ идентификации, начиная с ближайшего круга взаимодействий и заканчивая воображаемым.

В определении социальной идентичности в работе сочетаются две методологические позиции: макросоциальная (детерминистский подход) и социально-психологическая (когнитивистский подход). Детерминистский подход фокусирует внимание на том, что социальная идентичность обуславливается внутренними побуждениями, установками индивидов и социальными условиями, объективными позициями индивидов в доступности тех или иных ресурсов. Когнитивистский — определяет социальную идентичность в пространстве «своих» и «не своих» групп и сообществ, образующих единую рамку соотнесения (одно без другого не мыслится). Таким образом, социальная (групповая) идентичность определяется как саморефлексия индивидов, обладающих определенными ресурсными возможностями, в ответе на вопрос «Кто Я?» в соотношении с другими: «своими» и «не своими».

В качестве обобщенной модели классификации идентичностей и их противопоставлений в соответствии с диспозиционной концепцией выделяются иерархически упорядоченные уровни идентификации. Первый уровень семейного и родственного окружения, второй — контактные общности. К третьему -социо-структурному уровню относятся идентичности относительно трудовой, профессиональной сферы деятельности, либо по положению в социальной структуре относительно дохода, власти, престижа, места жительства и возраста. Четвертому — ценностно-нормативному уровню соответствуют, культурно-исторические общности, сообщества, конструируемые на базе идеологических и ценностных предпочтений, нравственных ориентации. Предлагаемая уровне-вая модель — основа аналитической реконструкции идентификационного МЫ-ОНИ пространства, построенного при ответах респондентов на открытые вопросы о «своих» и «не своих» группах и общностях.

В методическом плане были предложены процедуры аналитической реконструкции этого пространства путем построения МЫ-профиля и идентификационных МЫ-ОНИ сценариев. В исследовании показано, что профили и сценарии идентификации — это не только приемы реконструкции, но и интерпре-тативные схемы систематического описания идентификационного пространства.

Рассматриваются перспективы применения предложенных процедур реконструкции. Идентификационный профиль — наиболее простой и универсальный способ стандартизации данных, с помощью которого весь диапазон МЫ-предпочтений линейно распределяется по выделенным классификационным уровням. Профили «своих» (по данным двух исследований: опроса по целевым выборкам разноресурсных групп и массового опроса) фиксируют согласование и рассогласование между объективными характеристиками социальных статусов и их субъективным восприятием в конструкциях идентичности. Согласование и рассогласование определяется посредством выделения модальных уровней на профиле.

Идентификационные сценарии межгруппового пространства выявляют и описывают распространенные в массовом сознании типы МЫ-ОНИ противопоставлений (отношений), отражающих как потенциальные очаги социального напряжения в обществе, так и возможные формы консолидации и интеграции различных сообществ и групп.

В работе показано, что идентификационные МЫ-ОНИ сценарии бывают двух типов: одноуровневые, когда и «свои» и «не свои» соотносимы с одним из возможных идентификационных уровней (МЬ\-бедные-ОШ1-богатые) и разноуровневые, когда «свои» и «не свои» в паре противопоставления соотносимы с разными уровнями (MbI-семъя-ОНИ-правителъство). МЫ-ОНИ сценарии воспроизводят смысловую структуру межгрупповых отношений, представленную в их семантических полях.

Содержательно, анализ профилей «своих» по целевым выборкам и выделенным гомогенным группам массового опроса показал, что среди представителей высокоресурсных групп согласование между статусом и его восприятием проявляется в доминировании идентичностей ценностно-нормативного уровня, связанном с установлением правил социального взаимодействия. Рассогласование проявляется в доминировании контактных групп, что, в частности, связанно со стремлением к обособлению ради сохранения позитивного образа МЫ.

Среди представителей низкоресурсных групп согласование между статусом и его восприятием проявляется в доминировании идентичностей деприви-рованных и маргинальных групп социо-структурного уровня; рассогласование — в доминировании идентификационных конструкций ценностно-нормативного уровня, где идентификация имеет компенсаторную функцию.

Наиболее распространены одноуровневые сценарии МЫ-ОНИ противопоставлений. Это свидетельствует о стремлении людей выделить общую идентификационную основу для межгруппового сравнения, на базе которой очевидны доминантные критерии дифференциации «своих» и «не своих» групп.

Социо-структурный сценарий — один из самых распространенных в массовом сознании. Он воспроизводит неравноправные статусные позиции «своих» и «не своих», что свидетельствует о социальном напряжении, поскольку МЫ-ОНИ обладают полярными «зарядами», например, МЫ-нищие-ОНИ-верхи. Как правило, отрицательным «зарядом» наделяются представители властных, состоятельных ОНИ-сообществ в оппозиции которым МЫ

- депривированные, маргинальные группы, но наделенные «позитивным» зарядом. Общая канва противопоставлений — социальное сравнение в логике «слабые-сильные» или «низ-верх».

Ценностно-нормативный сценарий воспроизводит межгрупповое сравнение в логике: центр-периферия, позитивное-негативное оценивание. Распространенность этого типа противопоставлений, с одной стороны, связана с компенсаторными механизмами восполнения ущемленных, относительно депри-вированных позиций значительных слоев населения. С другой стороны, в таком сценарии формируются предпосылки национальной, гражданской, идеологической идентичности.

Контактный сценарий воспроизводит такой тип межгрупповых отношений, где МЫ-ОНИ - это либо часть общего социального пространства и между ними не существует противопоставления, например, МЫ-семья—ОНИ-друзья, либо это микромир «своих» и «врагов». Этот сценарий позволяет описывать формы солидарности и разобщенности в межличностных отношениях.

Разноуровневый идентификационный сценарий представлен распространенным типом противопоставлений контактных МЫ-групп — социо-структурным ОНИ-сообществам, где «свои» обеспечивают защиту, а «не свои» воспроизводят стереотипы властных, богатых, престижных групп. Этот сценарий реконструирует разделенное межгрупповое пространство, где «свои» обеспечивают защиту.

В заключение хотелось бы отметить, что реконструкции идентификационного пространства открывает ряд возможностей для описания когнитивных и объективных аспектов самоопределения индивидов, типов социальных отношений между «своими» и «не своими» группами и общностями. Инструментально, разработка и апробация уровневой концепции групповых идентичностей позволяет стандартизировать процедуру реконструкции и описания МЫ-ОНИ пространства. Вводятся понятия «идентификационного профиля» и «идентификационного сценария» как способов организации и интерпретации соответствующих данных. Мы надеемся, что предлагаемая система категорий, методических операций с данными будет полезна в дальнейших исследованиях важной социальной проблемы самоопределения индивидов в трансформирующемся обществе.

Список научной литературыПасько, Алеся Николаевна, диссертация по теме "Теория, методология и история социологии"

1. АбельсХ. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпре-тативную соцфиологию: Пер. с нем. / Под ред. Н.А. Головина и

2. B.В. Козловского. СПб.: «Алетейя», 1999.

3. Агеев В. С. Исследование межгрупповых отношений в зарубежной социальной психологии // Вопросы психологии. М. 1980. №4. С. 151-159.

4. Агеев В. С. Психология межгрупповых отношений. М.: Изд-во Моск. унт,. 1983.

5. Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990.

6. Андреева Г. М. Социальная психология. М., 1988.

7. Андреева Г. М. Психология социального познания. М.: Аспект Пресс, 2000.

8. Андреева Г. М. О социологизации социальной психологии в XX столетии // Социологический журнал. 2003. №2. С. 12-30.

9. Антонова Н. В. Проблема личностной идентичности в зарубежной социальной психологии / МГУ им. М.В. Ломоносова. Фак. Психологии. М.,1995.

10. Батыгин Г. С. Континуум фреймов: социологическая теория Ирвинга Гофмана (вступительная статья) // Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта: Пер с англ. / Под ред. Г.С. Батыгина и Л.А. Козловой. М.: Институт социологии РАН, 2003. С. 7-57.

11. Бауман 3. От паломника к туристу // Социологический журнал. 1995. №4.1. C. 133-154.

12. Бауман 3. Мыслить социологически: Пер. с англ. / Под ред.

13. A.Ф. Филиппова. М.: Аспект-Пресс, 1998.

14. Бауман 3. Индивидуализированное общество: Пер. с англ. / Под ред.

15. B.Л. Иноземцева. М.: Логос, 2002.

16. Белинская Е. П. Конструирование идентификационных структур личности в ситуации неопределенности // Трансформация идентификационных структур в современной России / Под ред. Т.Г. Стефаненко. М.: Московский научный общественный фонд, 2001. С. 30-54.

17. Беляева JI. А. Социальная модернизация в России в конце XX века. М.: ИФРАН, 1997.

18. Беляева Л. А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М.: Academia, 2001.

19. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности / Пер. с англ. Е. Руткевич. М.: Медиум, 1995.

20. Бородкин Ф. М. Преодоление социальной эксклюзии: новые подходы // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск: Наука, 2003, С. 507-535.

21. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Бурдье П. Начала: Пер. с фр. Н.А. Шматко М.: Socio-Logos, 1994.

22. Бурдье П. Практический смысл: Пер. с фр. / Отв. ред. и послесл. Н.А. Шматко. М.: Институт экспериментальной социологии, 2001.

23. Бурдье П. Социальное пространство и генезис «классов» // Вопросы социологии. 1992. Т.1. №1. С. 17-37.

24. БурловА. В., Татарова Г. Г. Метод неоконченных предложений в изучении образа «культурный человек» // Социология: методология, методы, математические модели. М. 1997. №9. С. 5-31.

25. Бусыгин В. П., Харченко И. И. Модернизация системы образования: концепция и процессы // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск: Наука, 2003. С. 325-354.

26. Вебер М. Избранные труды: Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова; Предисл. П.П. Гайденко. М.: Прогресс, 1990.

27. Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002.

28. Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории структурации. М.: Академический Проект, 2003.

29. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. А.Д. Ковалева. М.: Канон-Пресс-Ц, 2000.

30. Гудков JI. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М.: Новое литературное обозрение «ВЦИОМ-А», 2004.

31. Данилова Е. Н. Изменения в социальных идентификациях россиян // Социологический журнал. 2000. № 3-4. С. 76-86.

32. Данилова Е. Н. Кто мы, россияне? // Россия: Трансформирующееся общество. М.: Канон-пресс-Ц, 2001. С. 592-608.

33. Данилова Е. Н., Ядов В. А. Контуры социально-групповой идентификации личности в современном российском обществе // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 124-149.

34. Девятко И. Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности. М.: «Аванти плюс», 2003.

35. Дробижева JI. М. Этническое самосознание: идеология и поведение Гл. 9. // Арутюнян Ю.В, Дробижева JI.M, Сусоколова А.А. Эносоциология. М.: Аспект-Пресс, 1998. С. 163-183.

36. Дудченко О. Н., Мытиль А. В. Семейная самоидентификация в кризисном обществе // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 84-106.

37. Дудченко О. Н., Мытиль А. В. Две модели адаптации к социальным изменениям // Россия: Трансформирующееся общество. М.: Канон-пресс-Ц, 2001. С. 609-620.

38. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда / Пер. с фр. Гофмана А.Б. М.: Канон, 1991.

39. Заславская Т. И. Социетальные трансформации российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2002.

40. Заславская Т. И. О роли социальной структуры в трансформации российского общества / Куда идет Россия? Власть, общество, личность. М.: МВЩСЭН, 2000. С. 222-234.

41. Заславская Т. И. Вектор социоструктурных сдвигов // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.Н. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск: Наука, 2003. С. 59-74.

42. Заславская Т. И. Динамика человеческого потенциала // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск: Наука, 2003. С. 75-92.

43. Зиммель Г. Социальная дифференциация. Социологические и психологические исследования. М., 1909.

44. Зиммель Г. Созерцание жизни // Г. Зиммель. Избранное в 2-х томах. Т 2. М.: Юрист, 1996.

45. Зиновьева Е. М. Идентификация личности в обществе. Автореферат. JL, 1978.

46. Игитханян Е. Д. Самоопределение в стратификационной системе общества // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 150-158.

47. Казарова Т. В. Социальная идентификация ее роль в морально-ценностной ориентации личности // Этика: методология, история критика. М. 1982. С. 4052.

48. Качанов Ю.Л. Проблема ситуационной и трансверсальной идентичности личности как агента социальных отношений // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН 1993. С. 24-34.

49. Качанов Ю. JT., Шматко Н. А. Семантические пространства социальной идентичности // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 47-68.

50. Келли Д. А. Теория личности. Психология личностных конструктов. СПб.: Речь, 2000.

51. Клигер С. А., Косолапов М. С., Толстова Ю. Н. Шкалирование при сборе и анализе социологической информации. М.: «Наука», 1978.

52. Климов И. А. Психосоциальные механизмы возникновения кризиса идентичности // Трансформация идентификационных структур в современной России / Под ред. Т.Г. Стефаненко. М.: Московский научный общественный фонд, 2001. С. 54-82.

53. Климова С. Г. Возможности методики неоконченных предложений для изучения социальной идентификации // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 69-83.

54. Климова С. Г. Опыт использования методики неоконченных предложений в социологическом исследовании // Социология: методология, методы, математические модели. М. 1995. №5-6. С. 49-64.

55. Климова С. Г. Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих» // Социологические исследования. 2000. №12. С. 13-22.

56. Климова С. Г. Критерии определения групп «Мы» и «Они» И Социологические исследования. 2002. № 6. С. 83-94.

57. Климова С. Г. Ломка социальных идентичностей или «Мы» и «Они» вчера и сегодня // Отечественные записки. 2002. № 3. С. 106-121.

58. Климова С. Г. Какие народы нам ближе // Россия: Трансформирующееся общество. М.: Канон-пресс-Ц, 2001. С. 621-628.

59. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика: Учебное пособие. М.: Эдито-риал УРСС, 2000.

60. Козлова Т. 3. Особенности социальной идентификации на различных стадиях жизненного цикла // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 107-123.

61. Козырев Ю. Н., Козырева П. М. Дискурсивность социальных идентично-стей // Социологический журнал. 1995. №2. С. 23-42.

62. Кон И. С. Социология личности. М.: Политиздат, 1967.

63. КулиЧ. X. Человеческая природа и социальный порядок: Пер. с англ. / Общ. науч. ред. Н.М. Смирновой. 2-е изд., испр. М.: Идея-Пресс, 2001.

64. Кэмбел Д. Т. Социальные диспозиции индивида и их групповая функциональность // Психологические механизмы регуляции социального поведения. М., 1979.

65. Лебедева Н. М. Социальная психология этнических миграций. М., 1993.

66. Лебедева Н. М. Социальная идентичность на постсоветском пространстве: от поисков самоуважения к поискам смысла // Психол. журн. М. 1999. Т. 20. №3. С. 45-48.

67. Левада Ю. А. Судьба «человека советского». Размышления пять лет спустя // Этика успеха. Выпуск 9. 1996. С. 218-225.

68. Левада Ю. А. Социальные типы переходного периода: попытка характеристики // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1997. №2. С. 9-15.

69. Линтон Р. Культурные основания личности // Культурология. М. 2000. №4. С. 6-22.

70. Маргинальность в современной России. Коллективная монография. Серия «Научные доклады». № 121. М.: Московский научный общественный фонд, 2000.

71. Мостовая И. В. Социальное расслоение: символический мир метаигры: Учебн. пособие. М.: Механик, 1997.

72. Мид Дж. Интернализованные другие и самость // Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова М.: Издание Международный университет Бизнеса и Управления, 1996. С. 222-224.

73. Мид Дж. Азия // Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. Добренькова М.: Издание Международный университет Бизнеса и Управления, 1996. С. 225-234.

74. Наумова Н. Ф. Жизненная стратегия человека в переходном обществе // Социологический журнал. 1995. №2. С. 5-22.

75. Наумова Н. Ф. Рецидивирующая модернизация в России: вина, беда или ресурс человечества. М.: Эдиториал УРСС, 1999.

76. Оберемко О. А. Типы социальной организации // Человек. Сообщество. Управление. Краснодар: Куб ГУ, 2001. № 2. С. 158-170.

77. Оберемко О. А., Пасько А. Н. Классификация конструктов социальной идентичности // Социология: методология, методы, математические модели. 2004. №18. С. 17-44.

78. Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997.

79. Ольшанский В. Б. Становление метода неоконченных предложений в Советском Союзе 70-х годов // Социология: методология, методы, математические модели. М. 1997. №9. С. 82-97.

80. Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический проект, 2000.

81. Попова И. П. Маргинальность. Социологический анализ. М.: Моск. гос. социал. ун-т. М., 1996.

82. Поршнев Б. Ф. Противопоставление как элемент этнического самосознания: Доклады советской делегации на IX Международном конгрессе антропологических и этнографических наук (Чикаго). М., 1973.

83. Процессы идентификации российских граждан в социальном пространстве «своих» и «несвоих» групп и сообществ (1999-2000 гг.): Мастер-класс профессора В.А. Ядова. М.: Аспект Пресс, 2004.

84. Розов А. И. Проблема категоризации: теория и практика // Вопросы психологии. М. 1986. №3. С. 90-97.

85. Саблина С. Г. Кристаллизация статуса средних слоев в современной России // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск: Наука, 2003. С. 420-458.

86. Сагомонов Ю. А. Достижительская культура (теоретическое введение) // Социологические чтения: сборник материалов ежегодного методологического семинара. Выпуск 2. М., 1997. С. 190-246.

87. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности / Под ред В.А. Ядова. Д.: «Наука», 1979.

88. Советский простой человек: опыт социального портрета на рубеже 90-х / Под ред. Ю.А. Левады. М.: Мировой океан, 1993.

89. Сорокина А. В. Нижние слои социальной структуры: характеристика и тенденции // Социологические исследования в социальной работе. Материалы методологического семинара-практикума. Нижний Новгород, 2001. С. 85-90.

90. Социальная идентичность и изменение ценностного сознания в кризисном обществе. Методология и методика измерения социальной идентичности / Информационные материалы. М. Институт социологии РАН, 1992.

91. Социальные трансформации в России: теории, практики, сравнительный анализ: учеб. пособие / Под ред. В.А. Ядова. М.: Флинта: МПСИ, 2005. С. 584.

92. Стефаненко Т. Г. Изучение идентификационных процессов в психологии и смежных науках// Трансформация идентификационных структур в современной России / Под ред. Т.Г. Стефаненко. М.: Московский научный общественный фонд, 2001. С. 11-29.

93. Страусс А., Корбин Д. Основы качественного исследования / Пер. с англ. Т.С. Васильевой. М.: УРСС, 2001.

94. Татарова Г. Г. Типологический анализ в социологии. М.: «Наука», 1993.

95. Теннис Ф. Общность и общество / Пер. с нем. А.Н. Малинкин // Социологический журнал. 1998. №3-4. С. 207-229.

96. Теннис Ф. Общность и общество. Основные понятия чистой социологии / Пер. с нем. Д.В. Скляднева. Санкт-Петербург: «Владимир Даль», 2002.

97. Терборн Г. Принадлежность к культуре, местоположение в структуре и человеческое действие в социологии и социальной науке / Теория общества. Фундаментальные проблемы // Под ред. А.Ф. Филиппова. М.: Канон Пресс-Ц. Кучково поле. 1999. С. 73-102.

98. Тернер P. X. Личность в обществе: вклад социальной психологии в социологию // Социальная психология: саморефлексия маргинальности. М., 1995. С. 136-160.

99. Типология и классификация в социологических исследованиях. М.: «Наука», 1982.

100. Филиппов А. Ф. Между социологией и социализмом: введение в концепцию Фердинанда Тенниса // Ф. Теннис. Общность и общество. Основные понятия чистой социологии / Пер. с нем. Д.В. Скляднева. Санкт-Петербург: «Владимир Даль», 2002. С. 386-446.

101. Хотинец В. Ю. Этническая идентичность и толерантность. Екатеринбург.: Изд-во Урал, ун-та, 2002.

102. Черныш М. Ф. Национальная идентичность: особенности эволюции // Социологический журнал. 1995. №2. С. 110-122.

103. Штомпка П. Социология социальных изменений / Пер. с англ. под ред. В.А. Ядова. М.: Аспект Пресс, 1996.

104. Шюц А. Аспекты социального мира // Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии / Сост. А.Я. Алхасов; На-учн. ред. перевода Г.С. Батыгин. М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2003. С. 114-162.

105. Элиас Н. Общество индивидов / Пер. с нем. М.: Праксис, 2001.

106. Эриксон Э. Детство и общество. СПб.: Ленато ACT, Фонд «Университетская книга», 1996.

107. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Издательская группа «Прогресс», 1996.

108. Ядов В. А. О диспозиционной регуляции социального поведения личности // Методологические проблемы социальной психологии. М.: Наука, 1975. С. 89-105.

109. Ядов В. А. Личность как объект и субъект социальных отношений // Социология и современность. T.l. М.: Наука, 1977. С. 380-391.

110. Ядов В. А. Социальная психология личности / Социальная психология. Л. ЛГУ, 1979. С. 75-90.

111. Ядов В. А. Становление личности: общественное и индивидуальное / Социологические исследования. 1985. №3. С. 66-74.

112. Ядов В. А. Социально-структурные общности как субъекты жизнедеятельности// Социологические исследования. 1989. № 6. С. 60-63.

113. Ядов В. А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности (Программа проекта) // Социальная идентификация личности. М.: Ин-т социологии РАН, 1993. С. 7-23.

114. Ядов В. А. Символические и примордиальные солидарности (социальная идентификация личности) в условиях быстрых социальных перемен // Проблемы теоретической социологии. СПб, 1994. С. 169-183.

115. Ядов В. А. Социальная идентификация в кризисном обществе // Социологический журнал. 1994. №1. С. 35-52.

116. Ядов В. А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности // Мир России. 1995. №3-4. С. 158-181.

117. Ядов В. А. Возможности совмещения теоретических парадигм в социологии // Социологический журнал. 2003. №3. С. 5-19.

118. Ядов В. А. Социальный ресурс индивидов и групп как стратификационный критерий // Социологические исследования в социальной работе. Материалы методологического семинара-практикума. Нижний Новгород, 2001. С. 8-13.

119. Abrams D., Brown R. Self-consciousness and social identity: Self-regulation as a group member // Social Psychology Quarterly. Washington, 1989. Vol. 52. Issue 4. P. 311-318.

120. Adair-Toteff C. Ferdinand Tonnies: Utopian vision // Sociological Theory. Vol. 13. Issue 1. 1995. P. 58-65.

121. Aldous J., DurkheimE., Tonnies F. An exchange between Durkheim and Tonnies on the nature of the social relations, with an introduction by Joan Aldous // American Journal of Sociology. Vol. 77. Issue 6. 1972. P. 1191-1200.

122. Ashmore R., Deaux K. and McLaughlin-Volpe T. An organizing framework for collective identity: Articulation and significance of multidimensionality // Psychological Bulletin. 2004. Vol. 130. №1. P. 80-114.

123. Bar-Tal D. Group beliefs as an expression of social identity // Social Identity: International perspectives / Ed. by Worchel S. et al. London, etc.: Sage, 1998. P. 93114.

124. Bauman Z. The social construction of ambivalence // Intimations of Postmoder-nity. London & New York, 1992. P. 53-74.

125. Berhis A., Pescosolido R. & Beth A. The Web of Group Affiliation Revisite Social Life, Postmodernism & Sociology // American Sociology Review. Vol. №1. 2000. P. 52-77.

126. BilligM. Prejudice, categorization and particularization: from a perceptual to rhetorical approach // European Journal of Social Psychology. Chichester. 1985. Vol. 15. №1. P. 79-104.

127. Boen F., Vanbeselaere N. The relative impact of socio-structural characteristics on behavioral reactions against membership in a low-status group // Group Processes & Intergroup Relations. 2002. Vol. 5 (4). P. 299-318.

128. Burke P. J. The Self: measurement, implications from symbolic interactionists perspective // Social Psychology Quarterly. 1980. №43. P. 18-29.

129. Burke P. J., Reitzes D. C. The link between identity and role performance // Social Psychology Quarterly. 1981. Vol. 44. № 2. P. 83-92.

130. Burke P. J. We, the people: popular culture and popular identity in modern Europe // Modernity and Identity / Ed. by S. Lash and J. Freidman. Blackwell. Oxford, Uk & Cambridge USA. 1992. P. 293-308.

131. Burkittl. Social selves: Theories of the social formation of personality. Sage Publications. London, 1991.

132. Brewer M. B. Superordinate goals versus superordinate identity as bases of intergroup cooperation // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 117-132.

133. Brewer M. B. The social self: on being the same and different at the same time //Personality and Social Psychology Bulletin. 1991. Vol. 17. P. 475-482.

134. Brown R. J. The role of similarity in intergroup relations // The Social Dimension. European developments in social psychology / Ed. By H. Tajfel. Cambridge University Press, 1984. Vol. 2. P. 603-622.

135. Brown R. J. Social identity theory: Past, achievements, current problems and future challenges // European journal of social psychology. Chichester. 2000. Vol. 30. №6. P. 745-778.

136. Cahnman W. J. Toennies and social change // Social Force. Vol. 47. Issue 2. 1968. P. 136-144.

137. Capozza D., VociA., Licciardello O. Individualism, collectivism and social identity theory // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 62-80.

138. Capozza D., Brown R. New trends in theory and research // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 184-189.

139. Christenson J. A. Gemeinschaft and Gesellschaft: the spatial and communal hypotheses //Social Forces. Vol. 63. Issue 1.1948. P. 160-168.

140. Crisp R. Hewstone M. Multiple categorization and social identity// Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 149-166.

141. DeauxK. From individual differences to social categories. Analysis of a decade's research on gender // American Psychologist. Wash., 1984. Vol.38. №2. P. 105-116.

142. Deaux K, Reid A., Mizrahi K., Ethier K. Parameters of social identity // Journal of Personality and Social Psychology. 1995. Vol. 68. P. 280-291.

143. Deaux K. Models, meanings and motivations // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 1-14.

144. DeauxK., MartinD. Interpersonal networks and social categories: specifying levels of content processes // Social Psychology Quarterly. Washington, 2003. Vol. 66. Issue 2. P. 101-108.

145. Deschamps J.-C., DevosT. Regarding to relationship between social identity and personal identity // Social Identity: International perspectives / Ed. by Wor-chel S. et al. London, etc.: Sage, 1998. P. 1-14.

146. Dovidio J. F., Gaertner S. L. The effects of race, status, and ability on helping behavior//Social Psychology Quarterly. 1981. Vol. 44. №3. P. 192-203.

147. Doise W. Social representations in personal identity // Social Identity: International perspectives / Ed. by Worchel S. et al. London, etc.: Sage, 1998. P. 13-23.

148. Ellemers N., Knippenberg van A., VriesN. D., WilkeH. Social identification and permeability of group boundaries // European Journal of Social Psychology. 1988. Vol. 18. №6. P. 497-513.

149. Ellestad J., Stets J. Jealousy and parenting: Predicting emotions from identity theory // Sociological Perspectives. 1998. Vol. 41. №3. P. 639-668.

150. Elms A. The crisis of confidence in social psychology // American Psychologist. 1975. №30. P. 967-976.

151. Friedman J. Culture identity and global process. London, 1994.

152. GergenK. Social psychology as history // Journal of Personality and Social Psychology. 1973. №26. P. 309-320.

153. Giddens A. Central problems in social theory: Action, structure and contradiction in social analysis. London: Macmillan Press, 1979.

154. Giddens A. Modernity and Self-Identity. Cambridge, 1991.

155. Hilbert R. A. Toward an improved understanding of "role"// Theory and. Society. Amsterdam; New York. 1981. Vol. 10. № 2. P. 207-226.

156. Hinkle S., Taylor L., Fox-Cardamone L., & Crook K. Intragroup identification and intergroup differentiation: a multicomponent approach // British Journal of Social Psychology. 1989. Vol. 28. P. 305-317.

157. Hogg M. A, RidgewayL. C. Social identity: sociological and social psychological perspectives // Social Psychology Quarterly. Washington. 2003. Vol. 66. Issue 2. P, 97-115.

158. Hogg M. A., AbramsP. Social identifications: a social psychology of intergroup relations & group processes. London & New York, 1988.

159. Hogg M. A., Terry D. J., White К. M. A tale of two theories: A critical comparison of identity theory with social identity theory // Social Psychology Quarterly. Vol. 58. Issue 4. 1995. P. 255-269.

160. Hogg M. A., Turner J. C. Interpersonal attraction, social identification and psychological group formation // European Journal of Social Psychology. Chichester. 1985. Vol. 15. №1. P. 51-65.

161. Hooper M. The structure and measurement of social identity // Public Opinion Quarterly. Vol. 40. Issue 2. 1976. P. 154-164.

162. Howard J. A. A social cognitive conception of social structure // Social Psychology Quarterly. Vol. 577. Issue 3. Special Issue: Conceptualizing structure in Social psychology. 1994. P. 210-227.

163. Hutter M. Transformation of identity, social mobility and kinship solidarity // Journal of marriage and the family. Vol. 32. Issue 1. 1970. P. 133-137.

164. Identity and difference / Ed. by Woodward K., London etc.: Milton Keynes: Openuniv.: Sage, 1997.

165. Jackson J. W., Smith E. R. Conceptualizing social identity: A new frameworks and evidence for the impact of different dimensions // Personality and Social Psychology Bulletin, Thousand Oaks. 1999. Vol. 25. Issue 1. P. 120-135.

166. Jarymowicz M. Self-We-Others schemata and social identifications // Social Identity: International perspectives / Ed. by Worchel S. et al. London, etc.: Sage 1998. P. 44-52.

167. Jetten J., Spears R., Manstead A. S. R. Group distinctiveness and intergroup discrimination // Social identity: context, commitment, content / Ed. By N. Ellemers, R. Spears, B. Doosje, Blackwell Publishers ltd. Oxford UK. 1999. P. 107-126.

168. Kellner D. Popular culture & the construction of postmodern identities // Hoffmann-Axthelm D. Modernity and Identity / Ed. by S. Lash and J. Freidman. Black-well. Oxford, Uk & Cambridge USA, 1992. P. 141-177.

169. Knippenberg Van A., Pruyn A., Wilke H. Intergroup perception in individual and collective encounters // European journal of social psychology. 1882. Vol. 12. P. 167-193.

170. Knippenberg Van Ad. F. M. Intergroup differences in group perceptions // The Social Dimension/ European developments in social psychology / Ed. By H. Tajfel. Cambridge University Press, 1984. Vol. 2. P. 560-577.

171. KuhnM. H., McPartlandT. S. An empirical investigation of self-attitudes // American Sociological Review. Vol. 19. №.1. 1954. P. 68-76.

172. Lash S., Jonathan F. Introduction: subjectivity & modernity Others // Modernity & Identity, Oxford UK& Cambridge USA, 1992. P. 1-31.

173. Lau R. R. Individual and contextual influences on group identification // Social Psychology Quarterly. Vol. 52. Issue 3.1989. P. 220-231.

174. Loomis C. P., Beegle J. A. A typological analysis of social system // Sociome-try. Vol. 11. Issue 3. 1948. P. 147-191.

175. McClelladd D. C.The Achieving Society. Princeton, N.J.: D.Van Nostrand Co., Inc. 1961.

176. Marcus G. Past, present and emergent identities: requirements for ethnographies of late twentieth-century modernity worldwide // Modernity and Identity / Ed. by S. Lash and J. Freidman. Blackwell. Oxford, Uk & Cambridge USA. 1992. P. 309330.

177. Mead G. H. The individual and the social self: Unpubl. work of George Herbert Mead / Ed. with an introd. by Miller D. L. Chicago; London: Univ. of Chicago press, 1982.

178. Michael M. Constructing identities. London, Sage Publications. 1996.

179. Moscovici S. On social representation // Differentiation between social groups: studies in the social psychology of intergroup relations. European monographs in social psychology / Ed. by H. Tajfel. London: Academic Press, 1978. Vol. 14. P. 183209.

180. Moya M. Social identity and interpersonal relationships // Social Identity: International perspectives / Ed. by WorchelS. et al. London, etc.: Sage, 1998. P. 154165.

181. Niemann Y. F., DovidioJ. F. Tenure, race/ethnicity and attitudes toward affirmative action: A matter of self-interest? // Sociological Perspectives. 1998. Vol. 41. №4. P. 783-796.

182. NgS. H. Social psychology and political economy // The Social Dimension/ European developments in social psychology / Ed. By H. Tajfel. Cambridge University Press, 1984. Vol. 2. P. 624-629.

183. Oakes P. J., Turner J. C, Haslam S. A. Perceiving people as group members: the role of fit in the salience of social categorization // British Journal of Social Psychology. 1991. №30. P.125-144.

184. Parsons Т. The position of identity in the general theory of action // The Self and Social Interaction / Ed. by Gergen K., Gordon C. NY: John Wiley and Sons Inc. 1968. P. 11-23.

185. Portes A. Social capital: Its origins and applications in modern sociology // Annual Review of Sociology. Vol. 24. 1998. P. 1-24.

186. RosM. Huici C., Gomez A. Comparative identity, category salience and intergroup relations // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 81-95.

187. Sanderson D. A preliminary group classification based on structure // Social Forces, 1938.Vol. 17. Issue 2. P. 196-201.

188. Sanderson D. Group description // Social Forces. Vol. 16. 1938. P. 309-319.

189. Scaillet N., Leyens J.-P. From incorrect deductive reasoning to in-group favoritism // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 49-61.

190. SherifM. Social interaction. Process and products. Selected essays. Chicago, 1967.

191. SherifM. Croup conflict and cooperation: Their social psychology. London: Routlege & Kegan Paul, 1966.

192. Spears R. Doosje B. & Ellemers N. Commitment and the context of social perception // Social identity: context, commitment, content / Ed. By N. Ellemers, R. Spears, B. Doosje, Blackwell Publishers ltd. Oxford UK. 1999. P. 59-81.

193. Stets J. E., Burke P. J. Identity theory and social identity theory // Social Psychology Quarterly. Washington. 2000. Vol. 63. Issue 3. P. 224-237.

194. Stryker S. Identity salience and role performance // Journal of Marriage and the family. 1968. №4. P. 558-564.

195. Suzuki Sh. In-group and out-group communication patterns in international organizations: implications for social identity theory // Communication research. Beverly Hills., L., 1998. Vol. 25. № 2. P. 154-182.

196. Tajfel H. Quantitative judgement in social perception // The British Journal of Psychology. 1959. Vol. 50. Parti. P. 16-29.

197. Tajfel H., BilligM., BundayR. P. & FlamentC. Social categorization and in-tergroup behaviour // European Journal of Social Psychology. 1971. №1. P. 149-178.

198. Tajfel H. Intergroup behaviour. I Individualistic Perspectives // Introducing Social Psychology / Ed. by H. Tajfel & C. Frasier, New York, Penguin Books, 1978. P. 401-422.

199. Tajfel H. Intergroup behaviour. П Group perspectives // Introducing Social Psychology / Ed. by H. Tajfel & C. Frasier, New York, Penguin Books, 1978. P. 423446.

200. Tajfel H. Human groups and social categories: studies in social psychology / With a forew. by Bruner J. Cambridge etc.: Cambridge univ. press, 1981.

201. Tajfel H. Social identity and intergroup relations // European studies in social psychology / Ed. by H. Tajfel, Cambridge etc.: Cambridge univ. press, 1982.

202. Tajfel H., Forgas J. P. Social categorization: cognition, values and groups // Social cognition: Perspectives on everyday understanding. Ed. by Forgas J. P. L. etc., 1981. P. 113-140.

203. Tonnies F. The present problems of social structure // American Journal of Sociology. 1905. Vol. 10. Issue 5. P. 569-588.

204. Triandafyllidou A. National identity and the "other" // Ethnic a. Racial studies. L., 1998, Vol. 21. №4. P. 593-612.

205. Trust in modern society. Cambridge University Press, 2000.

206. Turner J. C. Social categorization and social discrimination in the minimal group paradigm // Differentiation between social groups: studies in the social psychology of intergroup relations / Ed. by H. Tajfel. London: Academic Press, 1978. P. 101-140.

207. Turner J., Brown R. Social status, cognitive alternatives and intergroup relations // Differentiation between social groups: studies in the social psychology of intergroup relations / Ed. by H. Tajfel. London: Academic Press, 1978. P. 201-234.

208. Turner J. C. Social identification and psychological formation // The Social Dimension. European developments in social psychology / Ed. By H. Tajfel. Cambridge University Press, 1984. Vol. 2. P. 518-538.

209. Turner J. C. Comments on Doise' s individual and social identities in intergroup relations//European Journal of Social Psychology. 1988. Vol. 18. P. 113-116.

210. Turner J. C. Some current issues in research on social identity and self-categorization theories // Social identity: context, commitment, content / Ed. By N. Ellemers, R. Spears, B. Doosje, Blackwell Publishers ltd. Oxford UK. 1999. P. 634.

211. Turner J. C. Social identity, personality and the self-concept: A self-categorization perspective / J.C. Turner, R.S. Onorato // The psychology of the social self. Ed. by T. Tyler, R. Kramer, O. John. Hillsdale (NJ): Lawrence Erlbaum. 1999. P. 11-46.

212. Worchel S. A development view of the search for group identity // Social Identity: International perspectives / Ed. by S. Worchel. et al. London, etc.: Sage, 1998. P. 53-74.

213. Worchel S., IuzziniJ., CountanyD. & IvaldiM. A multidimensional model of identity: relating individual and group identities to intergroup behavior // Social Identity Processes / Ed. by D. Capozza, R. Brown. London, etc.: Sage, 2000. P. 1532.

214. Young H., Knippenberg A., Ellemers N., Vries N. The asymmetrical perception of men and women // Group Processes & Intergroup Relations. 1999. Vol. 2 (3). P. 259-278.