автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Роль италийских соборов IV-V вв. в системе ранневизантийской администрации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роль италийских соборов IV-V вв. в системе ранневизантийской администрации"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

□03056152

МИТРОФАНОВ АНДРЕЙ ЮРЬЕВИЧ

РОЛЬ ИТАЛИЙСКИХ СОБОРОВ 1У-У ВВ. В СИСТЕМЕ РАННЕВИЗАНТИЙСКОЙ АДМИНИСТ РАЦИИ

Специальность: 07.00.03 - Всеобщая история (история средних веков)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург-2007

003056152

Работа выполнена на кафедре истории средних веков исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор Лебедева Галина Евгеньевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук,

ведущий научный сотрудник СПбИИ РАН Пиотровская Елена Константиновна

доктор исторических наук, профессор Чичуров Игорь Сергеевич

Ведущая организация: Ивановский государственный университет.

Защита диссертации состоится 2007 г. в часов на

заседании диссертационного совета Д 212.232.57 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете. (199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д.5, исторический факультет, ауд. 70).

С диссертацией можно ознакомится в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета. Автореферат разослан " . — 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук

¡¡¿шI

Петров А.В.

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. История церковных соборов по праву занимает центральное место в сложной панораме отношений церкви и государства в раннее средневековье. Период активной христианизации ранневизан-тийского общества, происходившей в IV - V в.в., во многом определил будущее место христианской церкви в этом обществе.

Присущая христианским общинам с I в. н. э. форма самоорганизации и представительства, известная в каноническом праве как отюбод (собор), стала после легализации христианства в 313 г. мощным средством адаптации институтов ранней церкви к новым историческим условиям.

Исследование актов италийских соборов, происходивших с 340 по 499 г. представляется в высшей степени необходимым для понимания процессов, приведших к распространению христианства в ранневизантийском обществе и к конечной трансформации раннехристианского клира в средневековую церковную иерархию.

Подтверждением актуальности этой проблемы служат следующие обстоятельства:

1. Необходимость анализа эволюции никейской триадологии, благодаря которой в 381 г. был успешно преодолен первый масштабный раскол христианской церкви, и изучения отношений между италийскими соборами и представителями светской администрации, которые прекрасно иллюстрируют и во многом объясняют догматическую борьбу омоусиан и омиев в период 340 - 381 г.

2. Недостаточная освещенность того комплекса политических противоречий в отношениях италийских епископов как между собой, так и с носителями императорской власти, который в значительной степени стимулировал интенсивность соборного движения в IV - V в. в Италии.

3. Важность детального изучения становления церковных институтов в ранневизантийском обществе, взаимодействия этих институтов с другими сословиями и трансформации процедуры соборных заседаний от слепого копирования сенатского протокола до выработки собственного церковного, («понти-фикального») формуляра, по которому происходили заседания епископских коллегий.

4. Значительность проблемы социокультурного взаимодействия церкви и общества, которое нашло свое яркое отражение в становлении традиции канонического права. Влияние актов италийских соборов на это право весьма показательно, если рассматривать эволюцию церковного права в контексте общего развития юридических представлений в раннее средневековье.

Объектом исследования являются италийские соборы IV — V в., а также их церковно-политические предпосылки и последствия.

Предмет исследования составляет роль италийских соборов указанной эпохи в системе ранневизантийской администрации. Выявление этой роли

предполагается осуществить при помощи рассмотрения эволюции этой администрации в процессе соборного движения в Италии в IV - V в.

Географические и хронологические рамки исследования. В настоящей работе исследуются соборы, происходившие в италийских епископствах. Уникальное положение диоцезов Италии, где пересекались латинское и греческое культурные влияния как в области богословия, так и в области церковно-практической жизни, привело к тому, что именно италийские соборы 1У-У в. превратились в важные общественные форумы, на которых перед лицом императорской власти последовательно решались разнообразные проблемы юного христианского мира: от омоусианских споров и избрания епископов до сложных политических интриг, готовившихся в Равенне или Константинополе.

В настоящем исследовании под Италией подразумевается, во-первых, территория Апеннинского полуострова, включавшая такие главные области, как Апулия, Бруттий, Валерия, Калабрия, Кампания, Лаций, Лукания, Пицен, Самний, Тусция, Умбрия, северо-восточные области Фламиния и Эмилия, а также территория, ставшая знаменитой в средние века под именем Ломбардии и Пьемонта. В изучаемую эпоху эта территория составляла Цизальпинскую Галлию, которая в свою очередь делилась на Транспаданскую и Циспаданскую. Два самых главных церковных центра соборного движения - Рим и Медиолан обеспечивали относительное каноническое единство упомянутых территорий. Аквилея и Августа Тавринская - наиболее отдаленные центры проведения соборов канонически подчинялись епископу Медиолана. В то же самое время присутствие императорской резиденции в Медиолане, а затем в Равенне, нахождение сената в Риме обеспечивали политическое единство указанных территорий вплоть до падения западной Римской империи. Единство языка и культуры населения перечисленных областей способствовали их «родственным» связям между собой и в эпоху варварских королевств.

Близость императорской власти, обилие городов, богатство местных муниципальных традиций обусловили после смерти императора Константина появление именно в Италии интенсивного соборного движения. Это движение началось Римским собором 340 г., на котором Римский епископ Юлий открыто вмешался в церковную и общественную смуту, охватившую Восток империи. В дальнейшем соборное движение определило тесное взаимодействие церковных институтов с системой ранневизантийской администрации, временами приводившее к включению соборов в эту систему. В процессе развития италийского соборного движения, зародившегося на почве равных по значению диоцезов, соборная практика сильно эволюционировала в сторону большей централизации церковного управления. Изучение этой эволюции, завершившейся в 499 г. Римским синодом и лаврентиевской схизмой, позволяет определить основные направления развития соборного движения в Италии с 340 по 499 г., ибо именно лаврентиевская схизма подвела черту под историей соборного движения в Италии. Начало и конец соборного движения в Италии определяют, таким образом, хронологические рамки исследования.

Цель и задачи исследования. Для того, чтобы достигнуть цели исследования, предполагается в начале решить несколько принципиально важных задач. Эти задачи заключаются:

1. В необходимости моделирования основных форм отношений между епископатом и клиром в целом, а также представителями светской власти и гражданских сословий, которые были выработаны в течении двух столетий интенсивной соборной деятельности в Италии.

2. В необходимости типологизации соборов, объединению их в группы на основании общих признаков, которые позволили бы дать целостное представление об их значении в конце античности и на начальном этапе средневековья. Типологизация, предполагающая разделение соборов на «синодальные» т.е. собственно церковные и «смешанные», имевшие более широкое общественное значение, успешно применяется отечественным исследователем В. В. Солодовнико-вым в отношении галльских соборов эпохи Меровингов.1 Румынский историк Н. Дюра предлагал объединять также византийские соборы в группы на основании различий по процедуре. При этом он достаточно убедительно выделял «эпизодические синоды», «периодические синоды», «постоянные синоды», «епископские синоды» и «смешанные соборы»." Однако реалии италийской церковной жизни

в., с нашей точки зрения, не позволяют адекватно использовать эти методы. Поэтому наиболее целесообразным для решения поставленной задачи представляется принцип типологизации италийских соборов на основании выделения трех хронологических этапов соборного движения.

3. В необходимости определения значения италийских соборов IV-V в. для последующего социального развития этого региона Европы в средние века, ибо влияние соборной системы на светское общество безусловно не ограничивалось вероучительной сферой или вопросами церковной дисциплины.

4. В характеристике юридического наследия италийских соборов, что непосредственно связано с рассмотрением изменений в каноническом сознании в период средневековья.

Решение указанных задач позволяет достигнуть цели исследования - выявить роль италийских соборов в системе ранневизантийской администрации и проследить ее изменение с течением времени.

Источниковой базой исследования является корпус актов (деяний) италийских соборов IV - V в. Указанные акты представляют собой протоколы соборных заседаний или соборные послания, содержащие постановления - каноны. Данный тип источников может быть обозначен как дипломатический, характеризуется широкой репрезентативностью и весомой степенью достоверности. Разделение описываемого типа источников на два вида позволяет классифицировать соборы по источниковому признаку. К первой группе соборов можно отнести те из них, после которых остались протоколы (Ариминский собор 359 г.,

1 Солодовников В. В. Ранние соборы. Меровингская Галлия VI—VIII вв. М., 2004. С. 10-13.

1 Dura N. Le Régime de la synodalité dans les huit premiers siècles. Les Types de synodes / La synodalité. La Participation au gouvernement dans l'Église. Actes du VII congrès international de Droit canonique // L'Année canonique. Hors serie. V. I. Paris. 1990. P. 267-283.

Аквилейский собор 381 г., Римские соборы 465 г., 487 г., 495 г., 499 г.). Ко второй те соборы, после которых остались соборные послания (Римские соборы 340 г., 485 г., Римские синоды папы Дамаса, Медиоланские соборы 393 г. и 451 г., Таврин-ский собор 398 г.). Наконец, на основании анализа источниковой базы можно выделить третью группу соборов. К ней следует отнести те соборы, от деятельности которых остались отдельные письма участников, составленные либо во время работы собора, либо вне его заседаний, а также краткие упоминания в исторических трудах современников (Медиоланские соборы 345/346 г., 347/348 г., 355 г., 380 г., 390 г., Капуанский собор 392 г., Равеннский собор 419 г., Римские соборы первой половины V в.).

Акты италийских соборов претерпели сложную рецепцию в традиции канонического права; значительная их часть оказалась не востребована юридическим преданием в раннее средневековье. Причины этого обстоятельства, а также сам процесс рецепции анализируются в отдельном параграфе первой главы. Основные рукописные редакции актов различных италийских соборов издавались. Наиболее ценные в научном отношении критические издания осуществили в XX в. М. Цельцер, Ш. Мунье, К. Турнер и Т. Моммзен, в XIX в. О. Гуентер и Т. Брюнс, в XVIII в. Д. Манси, Ж. Гардуэн и Э. Балюз, в XVII в. Ф. Лаббе, Г. Коссарт и С. Биний, а в XVI в. Л. Сурий и П. Краббе. Однако методология исследования требует обратиться к рукописям, которые, во-первых, проливают свет на рецепцию актов италийских соборов последующей канонической традицией, а во-вторых, усложняют и углубляют восприятие содержания соборных актов, демонстрируя разночтения, иногда принципиальные для истории того или иного собора. Из наиболее богатых рукописных собраний к исследованию привлекались фонд отдела латинских рукописей Парижской национальной библиотеки, а также собрание латинских рукописей рукописного отдела Российской национальной библиотеки.

Кроме прямых источников документального характера - соборных актов, исследование также базируется на косвенных источниках, позволяющих подвергнуть корректировке ряд научных гипотез, вызванных недостаточной критикой сведений, почерпнутых из соборных актов. Прежде всего это - эпистолярные источники: вся корреспонденция, сопровождавшая деятельность участников того или иного собора при его проведении, а также в ряде случаев на стадии подготовки собора или после завершения его работы. Также следует упомянуть нарративные источники: воспоминания участников и исторические сочинения современников италийских соборов IV - V в., которые помогают поместить события, указанные в соборных актах или в корреспонденции участников, в широкий исторический контекст. В качестве вспомогательного материала в исследовании использовались также законодательные источники, иллюстрирующие политику светской власти в отношении церкви в эпоху соборного движения в Италии, ибо эта политика непосредственно зависела от развития отношений церкви и государства, которые проявлялись на соборах. Исследованию, особенно в последней четвертой главе также способствовали данные, полученные на основании археологических раскопок и анализа эпиграфического материала, имеющего отношение к церковному зодчеству IV - V в., пре-

имущественно в Риме. Эти данные являются важным подспорьем в процессе просопографического анализа состава соборов.

Методология исследования. В диссертации италийское соборное движение IV - V в. рассматривается на основании комплексного историко-канонического подхода к изучению италийских соборов указанной эпохи. Под историко-каноническим подходом автор диссертации понимает отношение к италийским соборам с одной стороны как к субъектам церковного права, что обусловило необходимость юридического комментария соборных постановлений (канонов) на страницах диссертации, а с другой стороны как к важнейшим институтам администрирования, что предопределило тот анализ исторических предпосылок и последствий италийских соборов, который был предпринят в диссертации. Данный методологический подход предполагает три основных направления, имеющих решающее значение для конечного выявления роли италийских соборов в системе ранневизантийской администрации.

Первое направление предполагает хронологическую фиксацию событий, предшествовавших проведению того или иного собора, сопровождавших его заседания и ставших его результатами на основании анализа источников, обозначенных выше.

Второе направление предполагает анализ тех канонических постановлений или политических результатов, которые стали итогом деятельности изучаемого собора.

Третье направление заключается в осуществлении научного синтеза, призванного продемонстрировать какое значение имел итог рассматриваемого собора для системы ранневизантийской администрации и жизни общества в целом.

Анализ эволюции соборного движения в Италии делает возможным разделить это движение на три хронологических этапа. Соборы, относящиеся к определенному этапу, имеющему свое условное обозначение, объединены очень важными типологическими признаками. Таким образом, в исследовании выделяются: «афанасиевский» этап (340-361 г.), «дамасиевско-амбросианский» (366-398 г.) и «римско-синодальный» (406-499 г.)

Подобный методологический прием позволяет представить в конце каждой главы, посвященной определенному этапу соборного движения в Италии, научную характеристику этого этапа. Именно эти характеристики становятся основой для формулирования выводов в заключительной части исследования.

Степень изученности темы исследования может быть охарактеризована следующим образом. История соборов IV - V в., в частности италийских, привлекала многих ученых преимущественно своей драматичностью и интригующим сюжетом. К числу этих ученых следует отнести Д. Пето, Ф. дю Дюка, Э. Балюза, К. Гефеле, Г. Рета, Г. Пикотти, Ж. Годме, Р. Гризона, A.A. Спасского и A.B. Карташева. Однако в работах перечисленных историков италийские соборы, как правило, рассматриваются односторонне. Источники по истории соборов интересуют перечисленных ученых лишь постольку, поскольку

они сообщают о фактах или о юридических нормах, которые могут укрепить собственную концепцию ученого, либо разъяснить сложные аспекты богословских споров. Соборы, в особенности это касается италийских собраний епископов, редко рассматривались в качестве масштабных, при этом тесно связанных между собой явлений общественной жизни. Даже когда историк подходил к их изучению под таким углом зрения, он, как правило, не предпринимал критического анализа всего корпуса актов италийских соборов, что не позволяло создать целостного представления о соборном движении в Италии в IV - V в., и тем более не допускало ученого к выявлению конкретной роли соборов и ее эволюции в системе ранневизантийской администрации. Таким образом есть все основания определить степень изученности темы исследования как весьма недостаточную и одностороннюю.

Научная новизна исследования заключается в следующем.

Во-первых, в исследовании впервые производится попытка целостного анализа корпуса актов италийских соборов IV - V в. с привлечением рукописного материала.

Во-вторых, соборы, происходившие в италийских диоцезах в указанную эпоху, впервые рассматриваются в сочетании с эволюцией ранневизантийских общественных институтов: наиболее отчетливо связь соборного движения и императорского двора обнаруживается при изучении обстоятельств, связанных с проведением Аквилейского собора в 381 г. Поэтому выявление роли италийских соборов в системе ранневизантийской администрации носит характер научной новизны. Эта новизна предполагает иное видение ранневизантийской эпохи, нежели то, которое традиционно утверждалось, начиная со времен позитивистской историографии. Вопреки этому видению упомянутая эпоха не являлась, с точки зрения автора диссертации, периодом, когда верхи империи пытались удержать старые языческие формы власти, наполнив их новым христианским содержанием. Эта эпоха стала периодом интенсивного развития новой средневековой религиозности, которая захватывала самые разные социальные группы и приводила к постепенному изменению не только содержания, но и самих форм государственной власти.

Теоретическое значение работы. Выводы исторического характера и методологический подход диссертации могут быть использованы для дальнейшего изучения:

1. отношений церкви и государства, церкви и общества в ранневизан-тийскую эпоху IV - VII в.

2. рецепции памятников ранневизантийского права латинской юридической мыслью в средние века.

Чрезвычайно важным представляется в связи с этим определение таких понятий, как «концилиарность» или «соборность», выработанных церковным правом именно в рассматриваемый период.

Практическая ценность исследования заключается в его итогах, благодаря которым становится возможной систематизация источников канонического права, необходимая в свете возможной кодификации корпуса канонического права — синтагмы для употребления в Православной церкви. Эти итоги позволяют также привлечь к изданию на русском языке целый ряд принципиально важных документов по истории взаимоотношений церкви и государства в эпоху вселенских соборов. Результаты исследования используются автором в курсах лекций по истории раннего средневековья, прочитанных в Санкт-Петербургской Академии Постдипломного Педагогического Образования (2005-2006 г.) и на радиостанции Санкт-Петербургской митрополии «Град Петров» (2003-2004 г.), при подготовке докладов и сообщений на конференциях «Проблемы социально-политической истории и культуры средних веков и раннего нового времени» в 2001-2006 г. в СПбГУ.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации опубликованы в монографии «История церковных соборов в Италии в IV — V вв.» М., 2006, а также в ряде статей и тезисах научных докладов. Главные разделы диссертации были доложены на заседаниях кафедры истории средних веков исторического факультета СПбГУ (2005 г.), византийской группы СПбИИ РАН (2005 г.), на семинарах в Свято-Сергиевском Православном Богословском институте в Париже (2004-2005 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения, сопровождается перечнем сокращений, списком использованных источников и историографии, а также тремя текстовыми приложениями.

Содержание работы

Во Введении обосновываются цель и задачи исследования, анализируются существующие в научной литературе определения таких понятий, как «собор» и «соборность», характеризуется состояние ранневизантийской администрации и общества в целом в период IV - V в., приводится общая оценка соборного «силлабуса » - перечня италийских соборов в изучаемую эпоху, известных современной науке, раскрывается принцип хронологической типологиза-ции соборного движения в Италии, применяемый в диссертации.

Глава первая, источники и историография италийского соборного движения IV— Vв.

В начале этой главы определяется источниковая база диссертации и раскрывается методология ее изучения. При этом подвергается специальному анализу процесс рецепции актов италийских соборов, рассматриваемых в исследовании, традицией латинского церковного права в преддекретистский период (VI - IX в.). На основании этого анализа автором представлены стеммы, иллюстрирующие наиболее характерные черты рецепции на примере конкретных рукописных редакций. Стеммы и комментарии к ним демонстрируют рецепцию ак-

тов италийских соборов в таких канонических сборниках, как «Квеснеллиана», собрание «св. Власия», «Театинское» собрание, «Авеллана», «Дионисиана Боб-бийская» и др. Затем в данной главе выделяются и прослеживаются основные научные направления и тенденции в изучении италийских соборов IV - V в. в историографии, начиная с первой половины XVI в. и вплоть до современности.

Историографический обзор начинается с рассмотрения изданий и работ первых исследователей - «эрудитов» XVI - XVIII в. Среди них первоначальный значительный вклад в издание соборных актов и изучение фактов, связанных с историей соборов в Италии, внесли Ж. Мерлен, П. Краббе, Л. Сурий, С. Биний, Ж. Сирмонд, Ф. Туррес, Ф. дю Дюк и Д. Пето. Научные выводы этих ученых, являвшихся клириками Римско-Католической церкви и в значительной степени стремившихся на страницах своих трудов к негласной полемики с протестантами, можно привлечь к анализу соборного движения в Италии в ранневизантий-скую эпоху. В процессе исследования выясняется, что италийские соборы в IV - V в. представляли собой связанные между собой события, которые демонстрируют наличие целостности церковной иерархии как института в рассматриваемый период, а также активную динамику отношений иерархии с представителями светской власти. Однако в ученых «эрудитах» архивист как правило побеждал историка. «Эрудиты» ставили своей главной целью издание источников по истории соборов, а не изучение соборного движения в качестве самостоятельного исторического явления. В трудах последующего поколения «эрудитов» возобладал исключительно источниковедческий подход к соборным актам. Примером такого подхода являются издания источников по истории соборов, предпринятые католическими учеными: Ф. Лаббе, Г. Коссартом, Ж. Гардуэном и протестантским ученым А. Жюстеллем. Этому подходу следовал и архиепископ Лукки Д. Манси, который во второй половине XVIII в. завершил своим прославленным изданием синодальных актов эпоху ранних исследований по истории соборов. Впрочем, во второй половине XVII в. источниковедческий подход к изучению соборных актов, в частности италийских, оказался существенно дополнен правоведческим подходом. В рамках этого подхода документы, оставленные соборной деятельностью ранневизантийской эпохи, рассматривались с точки зрения содержавшихся в них юридических норм и их дальнейшей трансформации. С точки зрения истории права акты италийских соборов IV - V в. анализировали французские ученые Петрус де Марка и Э. Балюз (в Англии это направление представлял впоследствии широко известный в России Г. Бевередж, изучавший каноны греческих соборов).

В рассматриваемой главе диссертации главное внимание уделяется историографическим направлениям по изучению истории соборов, оформившимся в XIX - XX в. Издание берлинского профессора Т. Брюнса в конце 30-х гг. XIX в., открыло исследователям новые рукописи, содержавшие соборные постановления. Во многом опираясь на изыскания Т. Брюнса и его учеников, Ф. Маасен во второй половине XIX в. трудился над своей двухтомной монографией, посвященной источникам латинского канонического права. Развитие позитивистской методологии определило в середине столетия возникновение научного направления, в рамках которого главное внимание предполагалось уделять изучению

фактов, событийной стороны истории соборов в ранневизантийскую эпоху. Со-борй — это прежде всего кульминационные моменты, обозначавшие встречу представителей церкви и представителей общества, которое еще недавно было языческим. При этом италийские соборы привлекались к исследованию наряду с малоазийскими, североафриканскими и галльскими соборами. «Столпом» позитивистского подхода к соборной истории стал епископ Роттенбурга К. Гефе-ле, историк и канонист, автор многотомной «Истории соборов», вышедшей в 1855 г. На страницах этого энциклопедического сочинения автор сделал попытку обозрения большинства вселенских и поместных соборов I тысячелетия христианской эры. Последователи К. Гефеле в конце XIX- первой половине XX в., тем не менее, оставались в традиционной еще для «эрудитов» парадигме восприятия истории соборов в ранневизантийскую эпоху. Одни авторы воспринимали историю соборов как проблему, имеющую значение прежде всего для источниковедения, при этом уделяя основное внимание лишь текстологическому анализу соборных актов, появлявшейся в процессе деятельности соборов корреспонденции и косвенных источников, другие исследователи рассматривали историю соборов главным образом в качестве захватывающего сюжета, который определяет основную задачу ученого как максимально точное выявление фактов, связанных с соборной деятельностью. К первому течению принадлежали Г. Вайтц, Р. Бессель, О. Гуентер, Ч. Турнер. Ко второму А. Леклерк, Е. Ба-бют, Т. Моммзен, О. Зеек, А. Федер, Г. Реет, X. Ляйтцманн, Д. Пикотти. В рамках обоих течений соборы не рассматривались в качестве связанных между собой звеньев единого процесса - соборного движения, а италийским соборам чаще всего отводилось место на периферии исследования, как правило в небольших главах, носивших исключительно описательный характер. Соборы выглядели исключительно как внешние атрибуты церковной политики, на которые возлагалась временами судебная функция или функция законотворчества. При этом догматическая борьба, происходившая на соборах, чаще всего воспринималась изолированно от общественных процессов.

История богословской борьбы на Западе в IV в. подробно анализировалась в работах Г. Крюгера, М. Радэ, В. Келлинга, Рейнкенса, Гуммеруса, Э. Ба-бюта. Перечисленные исследователи конца XIX - начала XX в. прибегали к документам италийских соборов как к вспомогательному материалу. Впервые италийские соборы как проявления целостного исторического явления - соборного движения, оценил Л. Дюшен. Для исследователя именно традиция древних соборов определила формирование средневековых церковных институтов и их специфических традиций, прежде всего диоцезальной структуры церковного управления. Впрочем, Л. Дюшен мало занимался италийскими соборами IV - V в., в основном он анализировал деяния Римских синодов 499-502 г. в связи с изучением лаврентиевской схизмы. Однако ученики Л. Дюшена: итальянские исследователи первой половины XX в. — Ф. Савио и Ф. Ланцони уделяли соборам в своих трудах по истории италийских диоцезов в раннее средневековье значительное внимание. Ученые очень много сделали для развития церковной просо-пографии Италии, в частности в эпоху соборного движения 340-499 г. Их научные выводы стали базой для фундаментального труда французских ученых вто-

рой половины XX в. - Ш. Пьехри и Л. Пьетри, результатом которого стало появление в 1999-2000 г. двухтомной «Просопографии христианской Италии». Современные исследователи Т. Барнес, Р. Гризон, С. Лансель, А. Мандуз, М. Меслен, Ш. Пьетри и М. Симонетти в своих работах соединили позитивистский метод «поиска фактов», метод «поиска традиции» Л. Дюшена (изучение формирования церковных институтов управления) и новый комплексный подход, характерный для историографии соборов во второй половине XX в., который предполагает рассмотрение церковной политики и богословских течений в едином контексте общественного развития на заре средневековья. Однако в работах перечисленных ученых соборы Италии IV - V в. также не рассматривались в качестве внутреннее связанных элементов общественного явления, которое необходимо с нашей точки зрения обозначить как соборное движение.

Наряду с этим историографическим направлением во второй половине XX в. успешно развивались и старые направления в изучении соборов, в частности италийских. Процветала источниковедческая школа, к которой принадлежат Ш. Мунье, К. Турнер, М. Цельцер. Очень серьезными исследованиями по эволюции соборных постановлений прославилась историко-каноническая (юридическая) школа, например работами Ж. Годме, П. Каталано, П. Сини-скалько, Ч Альцати. Современные представители социологического направления рассматривают работу соборов как крайне репрезентативную с точки зрения выявления роли церковной иерархии в обществе и их влияния на различные социальные группы. В связи с этим направлением следует упомянуть работы Р. Лицци Теста, К. Буенакаспереса, Й. Грживачевского, Ж. Дагрона.

Представители отечественной историографии как правило уделяли основное внимание истории греческих соборов IV - V в., часто игнорируя италийское соборное движение. Единственными работами, в которых италийские соборы IV в. рассматривались достаточно подробно в контексте анализа богословских течений, стали исследования дореволюционных русских ученых В. Самуилова, A.A. Спасского, A.B. Карташева. Однако перечисленные ученые воспринимали источники по истории соборов в Италии как вспомогательный материал. В советское время акты италийских соборов практически не изучались. В современной отечественной историографии существует только одна монография В.В. Солодовникова, посвященная галльским соборам в эпоху Меровингов. Отдельные аспекты, связанные с соборной процедурой в ранневизантийскую эпоху затрагивали в своих работах Г.Л. Курбатов, Г.Е. Лебедева и А.Е. Мусин.

Обзор историографии позволяет сделать вывод, исходя из которого необходимо прибегнуть к комплексному подходу в изучении соборов Италии указанного периода. Этот подход предполагает также отказ от однобокого восприятия соборов и привлечение максимального количества источников. С точки зрения автора диссертации италийские соборы, осуществившиеся в IV - V в., не должны рассматриваться только как богословские комиссии (мнение М. Радэ, В. Самуилова, М. Симонетти), либо только как «парламентские» епископские коллегии, на которых встречались управлявшие диоцезами иерархи (мнение Л. Дюшена, Ф. Ланцони), либо только в качестве общественных форумов (мнение Р. Лицци Теста, К. Буенакасперес), наконец, либо только как церков-

ные суды ( мнение Ж. Годме). Италийские соборы являлись прежде всего универсальным инструментом утверждения авторитета церкви в мире, который еще недавно был враждебен христианству. В этом смысле обобщение описанных историографических подходов позволяет воспринимать соборы как составные части единого процесса становления христианского общества.

Соборное движение в Италии преследовало таким образом еще и миссионерские цели. Окончательно подтвердить этот вывод позволяет изучение корпуса актов италийских соборов, которые никогда не изучался в совокупности из-за того, что каноническая традиция, как уже отмечалось, отвела этим актам в преддекретистский период (VI - IX в.) развития церковного права на Западе периферийное место.

Глава вторая, «Афанасиевский» этап соборного движения в Италии (340-361 г.).

В главе в соответствии с хронологической типологизацйей италийских соборов, принятой в диссертации, анализируются соборы, произошедшие в период столкновения омоусианской церковной «оппозиции» и императора Констанция, который покровительствовал омиям. Столкновение спровоцировало судебное дело св. Афанасия Александрийского, поэтому первый этап соборного движения в Италии условно обозначен в диссертации как «афанасиевский».

Первый параграф главы посвящен Римскому собору 340 г. Осенью 340 г. папа Юлий провел собор в Риме. Собор взял Афанасия — главного адепта омо-усианства (никейское учение о единосущии Сына Божия Богу Отцу) на Востоке, под свою защиту перед восточными епископами, которые стремились к его низложению. Одновременно собор выступил в поддержку вероопределения Никейского собора 325 г., которое значительное большинство сирийских и ма-лоазийских епископов не желало признавать. Легаты Юлия: пресвитеры Элпи-дий и Филоксен повезли в Антиохию — центр антиникейского Востока, послание Римского собора. После того как в 341 г. Антиохийский собор фактически отказался признать Афанасия епископом Александрии, а Сердикский собор 343 г., созванный папой Юлием, даровал Римской кафедре особые права третейского судьи, оправдывавшие Римский собор 340 г., произошел церковный раскол. В ситуацию вмешался инициативный император Констанций, который имел тайную цель — в обход своего соправителя Константа добиться торжества арианства в империи.

Второй параграф демонстрирует, как в 345 / 346 г. и 347 / 348 г. по инициативе императора были организованы соборы в Медиолане. Формально они преследовали целью низложение епископа Сирмийского Фотина, который исповедовал модалистическую доктрину, дискредитировавшую омоусианство перед восточным епископатом. В реальности Констанций создавал прецедент осуждения в Италии - оплоте омоусианства, западного епископа по обвинению в ереси. С точки зрения, выдвинутой в диссертации, в действиях императора несложно усмотреть реализацию проекта по включению соборов в систему светского управления религиозной жизнью. Политику Констанция следует рассматривать в контексте зарождавшегося «цезарепапизма» (Ш. Пьетри,

А. Джонс, Р. Лицци Теста), однако было бы неправильным считать, что Констанций стал управителем внешних дел церкви (Т. Барнес). Такому выводу противоречит весь дальнейший ход борьбы между императором и омоусиан-ской «оппозицией» западных епископов. После ухода Константа в 350 г. Констанций мог приступить к реализации своих церковно-политических планов.

Третий параграф главы посвящен решающему столкновению Констанция и омоусианской «оппозиции». В 353 г., ссылаясь на прецедент, связанный с осуждением Фотина, император провел собор в Арелате. На нем, опираясь на группу арианских епископов, которые придерживались омийской доктрины (учение по подобии Сына Божия Богу Отцу), он подверг осуждению Афанасия Александрийского как государственного преступника. В 355 г. произошел решающий собор в Медиолане, на котором подавляющее большинство присутствовавших епископов отчасти под давлением императора присоединилось к осуждению Афанасия, который бежал из Италии. В главе проводится просопо-графический анализ участников Медиоланского собора, число которых с точки зрения автора не превышало тридцати с лишним человек вопреки мнению A.A. Спасского. Посредством осуждения Афанасия дискредитировалось омо-усианство. С точки зрения, выраженной в диссертации, на Медиоланском соборе произошло столкновение двух разных пониманий места религиозной жизни в империи (А. Джонс, A.A. Спасский, A.B. Карташев). Омоусиане: Евсевий Верцелльский, Люцифер Калаританский и Дионисий Медиоланский отстаивали принцип религиозной свободы в духе ранних апологетов, а Констанций, используя бюрократический аппарат, стремился продемонстрировать, что соборы — часть его администрации. В итоге омоусиане оказались сосланы, ибо с точки зрения диссертанта их положение в Италии было несравненно менее благоприятным, чем похожее положение донатистов в Африке (А. Джонс, Р. Тенгстрем, Е. Росси де Агвиар). На стороне императора было чиновничество, во многом сохранявшее римское языческое понимание роли религии в жизни общества (А. Шастаньоль). Политическое торжество омиев позволило им начать подготовку вселенского собора, который должен был догматизировать омийское исповедание в пределах империи.

Четвертый параграф посвящен Ариминскому собору 359 г., его подготовке и последствиям. Первоначально омии: Урсакий Сингидунский, Валент Мурсийский, Герминий Сирмийский и Гай Сабарийский смогли навязать восточным омиусианским епископам, соблюдавшим нейтралитет, подписание компромиссной с арианами четвертой Сирмийской формулы. Император заставил папу Либерия, находившегося в ссылке подписать вторую Сирмийскую формулу — более радикальное исповедание арианства. Автор диссертации присоединяется к мнению, что т.н. «падение» Либерия было историческим фактом (A.A. Спасский) вопреки точки зрения К. Гефеле. Провозглашенный императором вселенский собор был разделен на сессии. Западная открылась в июле 359 г. в Аримине, восточная в Селевкии Исаврийской. Первоначально лидерам омийской партии не удалось заставить западный епископат подписать четвертую Сирмийскую формулу. Однако в октябре состоялось выездное заседание собора, на котором представительство западных архиереев, направлявшееся к

Констанцию, в Нике Фракийской подписало арианское исповедание веры. После этого лидеры омийской партии старались вынудить большинство аримин-ских заседателей подписать арианское исповедание веры, используя «административный ресурс». В рассматриваемой главе исследуется чрезвычайно дискуссионный вопрос об итогах Ариминского собора. Представляется, что компромисс между омоусианской и омийской партиями, достигнутый Фебадием Агинским, Клавдием Пиценским и Валентом Мурсийским был вопреки мнению В. Келлинга и некоторых других исследователей, опиравшихся на сообщения арианского историка Филосторгия, результатом крупной дипломатической победы никейцев на фоне общего конформизма участников собора (М. Меслен). Данное обстоятельство, а также последствия собора не позволяют трактовать его итоги как торжество арианства несмотря на все усилия императорской администрации.

Итоги италийских соборов исследованного этапа соборного движения заключаются в следующем:

Во-первых, отношения между епископатом и светской администрацией стали развиваться по линии конфронтации, не возможной при Константине I. Соборная система церковного управления слабо согласовывалась с зарождавшимися принципами «цезарепапизма» и лишь смерть Констанция 3 ноября 361 г. остановила эту конфронтацию.

Во-вторых, исследованные соборы демонстрируют то, насколько активно в соборную деятельность вовлекались широкие слои общества, начиная от императорских чиновников и заканчивая низшими клириками. Ариминский собор стал пиком общественного представительства - перед префектом претория Тавром предстало несколько сотен архиереев, среди которых были выходцы из далеких британских и германских городов.

В-третьих, все исследованные италийские соборы носили экстраординарный характер, были результатом политической борьбы. По этой причине они не оставили практически никакого наследия в области церковного права. Акты Ариминского собора даже будут впоследствии запрещены и внесены в первый Index librorumprohibitorum Римской цекрви — в «Геласиевский декрет».

«Афанасиевский» этап соборного движения стал периодом, когда соборы италийских епископов оставались внешним, исключительно церковно-каноническим институтом по отношению к системе ранневизантийской администрации. Роль соборов применительно к системе администрирования была исключительно служебной.

Глава третья, «Дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения в Италии (366-398 г.)

В главе анализируются соборы, деятельность которых развивалась в русле политических инициатив папы Дамаса и св. Амвросия Медиоланского.

Первый параграф посвящен Римским синодам, организованным папой Дамасом в период 366-378 г. Возрождение соборной активности с точки зрения автора диссертации было обусловлено стремлением Дамаса канонически легитимировать свой статус в противовес сильной партии антипапы Урсина. Дамас

также желал подавления арианских епископов Италии: Авксентия Медиолан-ского, Урбана Пармского, Эпиктета Центумцелльского. В этом смысле он стремился развить успех омоусиан, достигнутый на коллоквиуме в Медиолане между св. Иларием Пиктавийским и Авксентием Медиоланским в 364 г. Однако вопреки мнению М. Радэ, с точки зрения автора диссертации, Римские синоды 366 г., 368 /373 г., 375 г. и 378 г. так и не привели к возрождению соборного движения в Италии, которое заметно увяло после смерти Констанция в связи с зависимостью Дамаса от императора Валентиниана I. Лишь избрание в 374 г. императорского чиновника Амвросия епископом Медиоланским открыло новую страницу в истории соборного движения в Италии. Амвросий действовал как самостоятельный политик, и дальнейшие соборы, связанные с его именем, стали инструментом проведения в жизнь «амвросиевского» церковно-политического плана. С точки зрения автора диссертации план заключался в следующем: во-первых, Амвросий намеревался добиться решающего влияния на императорский двор, используя свои связи в чиновничьем аппарате, во-вторых, Медиоланский епископ желал навести канонический порядок и дисциплину в своей митрополии, в-третьих, он планировал сформировать корпорацию епископов, подчиненную ему, чтобы с ее помощью стимулировать соборное движение. Соборы по мысли Амвросия были призваны к искоренению арианства и к созиданию политического авторитета Медиоланской церкви в масштабах всей Италии.

Второй параграф представляет собой рассмотрение деятельности небольшого Медиоланского собора 380 г., ставшего важным прецедентом канонического вмешательства Медиолана в дела близлежащего Веронского диоцеза. Амвросий созвал собор, который оправдал посвятившую себя церкви деву Ин-дицию, принадлежавшую клиру Вероны и обвиненную в нарушении обета целомудрия. При этом Медиоланский епископ становился гарантом соблюдения церковной дисциплины по отношению к Веронскому епископу Сиагрию.

Третий параграф посвящен анализу актов Аквилейского собора 381 г., который стал канонической победой Амвросия и его епископской «корпорации» над лидерами балканского арианства: Палладием Ратиарским и Секундиа-ном Сингидунским, а также явился окончательным догматическим торжеством омоусиан над омиями на Западе. Амвросий сумел повлиять на императора Гра-циана, который признал за собором италийских архиереев судебные полномочия по отношению к балканским арианам. Как справедливо полагали Ш. Пьет-ри, Р. Гризон, В. Самуилов и A.A. Спасский, Аквилейский собор представлял собой декларацию независимости Медиоланского церкви и всех италийских епископств и от императорского двора в Сирмии и от собора восточных епископов в Константинополе, который за несколько месяцев до Аквилейского собора в июле 381 г. принял новую редакцию никейского символа веры. По мнению автора диссертации, Д. Манси и В.В. Болотов допустили ошибку, выдвинув идею, что Амвросий вскоре после Аквилейского собора, который оставил рассмотренные в данной главе акты (от 3 сентября 381 г.), созвал новый Аквилейский собор осенью, а затем провел большой собор «всей Италии», направленный против Константинополя.

В параграфе также анализируются отношения между Аквилейским собором и Римским епископом, представлять которые как безоблачные нет никаких оснований, а также анализируется восприятие деяний Аквилейского собора арианами Палладием и Максимином в их богословских сочинениях. На основании проведенного исследования можно утверждать, что Римский собор 382 г., на котором присутствовал Амвросий, стал собором, признавшим судебный приговор Аквилейского собора по отношению к балканским арианам и принявшим новую редакцию символа веры, которую утвердил Константинопольский собор. Этот вывод подтверждает точку зрения А. Пареди и Ш. Пьетри.

Четвертый параграф представляет собой разбор деятельности Капуан-ского собора 392 г. Собор был организован по указу императора Феодосия и с согласия папы Сириция. Председательствовал на заседаниях Амвросий, который при помощи верных ему италийских архиереев предполагал урегулировать антиохийский раскол — примирить Евагрия и Флавиана, занимавших формально одну кафедру, а также намеревался осудить Боноса Наисского, отрицавшего приснодевство Богородицы и осудить злоупотребления, обнаруженные в африканских диоцезах. Эти злоупотребления заключались в повторном совершении крещения и рукоположения, а также в практике переводов архиереев с кафедры на кафедру. Источники демонстрируют, что собор не смог добиться приезда Флавиана и Боноса на собор. Первые две задачи оказались не выполненными. В рамках параграфа сделан вывод, исходя из которого послание «De causa Bonosi», содержащее критику итогов собора, следует атрибутировать не Амвросию и участникам Капуанского собора (как полагал Ш. Пьетри), а папе Си-рицию (согласно мнению X. фон Кампенхаузена). Капуанским собор стал первым италийским собором, оставившим след в латинской церковно-правовой традиции, несмотря на то, что его акты не сохранились (по крайней мере они до сих пор не обнаружены). Постановления Капуанского собора отражены в 48 каноне «Кодекса канонов Африканской церкви».

Пятый параграф посвящен деятельности Медиоланского собора 393 г., который был созван под руководством Амвросия против антиаскетической ереси Ювиниана. Собор был ответом на послание папы Сириция, который стал инициатором преследований Ювиниана. Анализ писем Амвросия Медиоланского заставляет признать, что послание Медиоланского собора, которое К. Ге-феле, JI. Дюшен и Ф. Ланцони ошибочно приписывали Медиоланскому собору 390 г., принадлежало собору 393 г. (Ш. Пьетри). В то же самое время Медио-ланский собор 390 г., о котором кратко упоминал Амвросий в письме к императору Феодосию, разбирал обстоятельства, связанные с фелицианским расколом в Галльской церкви, и обсуждал фессалоникийскую резню, учиненную по приказу Феодосия. Собор в Медиолане 393 г. в отличие от собора 390 г. со своей стороны направил послание, адресованное папе Сирицию, в котором излагал принятые антиювинианские постановления. После опровержения постулатов учения Ювиниана, собор повелел изгнать его вместе с учениками из Медиола-на. Постановление Медиоланского собора демонстрирует справедливость концепции К. Нетликса и Р. Лицци Теста, согласно которой епископы городов северной Италии обладали уже в конце IV в. внушительными светскими полно-

мочиями, связанными с муниципальным управлением. Просопографическое исследование состава Медиоланского собора 393 г. позволяет сравнить его с Аквилейским собором 381 г. и проследить динамику изменения состава епископской «корпорации», служившей очень важным политическим рычагом в руках Амвросия Медиоланского.

Шестой параграф содержит рассмотрение деятельности Тавринского собора 398 г., а также анализ канонов этого собора. После кончины Амвросия Медиоланского 4 апреля 397 г. его преемник Симплициан продолжил активную церковно-политическую деятельность, ставившую своей целью урегулировать фелицианский раскол Галльской церкви. Этот раскол был вызван с одной стороны проповедью Присциллиана, с другой политическими амбициями узурпатора Максима. Тавринский собор 398 г., проходивший под председательством Симплициана, направил послание галльским епископам, которое оказалось воспринято традицией канонического права и продолжало оставаться на протяжении десятилетий предметом пристального внимания исследователей. В рамках параграфа рассматривается проблема датировки собора. Представляется очевидным, что 22 сентября 398 г. является наиболее правильной датировкой вопреки мнениям К. Гефеле и Е. Бабюта. В современной историографии ее признали Ш. Мунье и Ж. Годме. В рамках параграфа также производится просопо-графическая реконструкция состава Тавринского собора, представлять которую необходимо для правильного понимания его итогов.

Постановления Тавринского собора стали эталоном для галльских диоцезов на многие десятилетия. В рамках его постановлений разрешался спор о первенстве между Прокулом, епикопом Массилийским, и епископатом второй Нарбоннской провинции, а кроме того было урегулировано противостояние митрополитов Арелата и Вьенна. Собор высказал очень жесткое определение о фелицианах — епископах, находившихся в общении с Феликсом Тревирским, который был сообщником Максима и участвовал в осуждении на смерть Присциллиана. Условием для их прощения со стороны собора стало требование разорвать литургическое общение с Феликсом. Собор также осудил конкретных представителей фелицианской партии, участвовавших в фелицианском Немав-синском соборе 396 г. (Ж. Годме). Вместе с тем в рамках параграфа доказывается, что Тавринский собор не выказывал никакого осуждения в адрес при-сциллианского учения, как о том свидетельствовали участники I Толедского собора 400 г. В отличие от испанского епископата Медиоланская церковь с самого начала относилась к Присциллиану снисходительно (Е. Бабют). Постановления собора кроме того содержали жесткие требования по отношению к нравственности клириков, в частности вводили целибат для пресвитеров, а по мнению Р. Гризона также и для диаконов. В этом пункте правила Тавринского собора явно перекликались с правилами Испанской церкви (Элибертский собор 305 г.).

Итоги италийских соборов исследованного этапа соборного движения заключаются в следующем:

Во-первых, моделирование отношений между представителями епископата и светской власти позволяет признать, что они развивались по линии тес-

ного взаимодействия. В этом заключается принципиальное отличие соборов указанного времени от соборов предыдущего этапа италийской церковной истории. В контексте указанного взаимодействия первенствующая роль, с нашей точки зрения, принадлежала именно представителям епископата.

Во-вторых, деятельность участников соборов на рассматриваемом этапе соборного движения в Италии характеризуется чрезвычайной интенсивностью. Если исследовавшийся в предыдущей главе «афанасиевский» период прославился в италийской истории пятью соборами за двадцать лет с 340 по 360 г. (Римский 340 г., Медиоланские 346 и 348 г., Медиоланский 355 г., Ариминский 359 г.), то «дамасиевско-амбросианский» период отмечен тем, что за двадцать лет, с 366 по 386 г., в Италии было созвано девять соборов. На фоне столь ин- . тенсивной соборной деятельности представители светской власти уступали независимому авторитету соборов и за пределами Италии.

В-третьих, интенсивная динамика соборного движения совпала по времени с изменением императорского законодательства по отношению к церкви. При Валентиниане I, а затем при Грациане и Феодосии наблюдается четкая переориентация церковного законодательства от конситуций, патронажных клиру в социально-экономической сфере, к законам, которые покровительствовали церкви как хранительнице истинной веры. Подобные предписания лишний раз подтверждают, что вопросы богословия, благодаря интенсивной соборной деятельности, проходившей в центрах управления государством (в Медиолане, Риме, Равенне, Сирмии, Константинополе), стали вопросами, принципиально важными для мировоззренческой трансформации стремительно воцерковляв-шегося ранневизантийского общества.

В-четвертых, италийские соборы, происходившие на рассматриваемом этапе соборного движения, оставили после себя гораздо более заметное эпистолярное наследие, чем соборы предыдущего этапа. Это наследие можно разделить на две группы: патристическую и каноническую. К первой группе следует отнести те документы, которые сохранились в собраниях писем папы Дамаса и Амвросия Медиоланского (например послания Римских дамасиевских синодов, акты Аквилейского собора, послания Капуанского собора, послание Медиоланского собора 393 г., ), ко второй те документы, которые оказались востребованы традицией церковного права (эксцерпта из постановлений Капуанского собора, каноны Тавринского собора).

Таким образом, можно утверждать, что «дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения стал периодом, когда соборы италийских епископов, оставаясь внешним институтом церковного управления по отношению к системе ранневизантийской администрации, начали играть решающую роль в процессе взаимодействия церковной иерархии и представителей этой администрации. Отношения церковных соборов и государственной администрации в Италии в рассматриваемый период носили четко выраженный «коррелятивный» характер - развивались по линии взаимодействия. Роль церковных соборов по отношению к системе светской администрации была чрезвычайно активной.

Глава четвертая, «Римско-синодальный» этап соборного движения в Италии (406-499 г.)

В главе анализируются соборы V в., деятельность которых проходила на фоне упадка италийского соборного движения в первой половине столетия, а затем совпала с административным усилением Римских епископов и синодов, происходивших в Риме.

Первый параграф посвящен италийским соборам периода упадка соборного движения (406-449 г.). Римские соборы 406 г. по делу св. Иоанна Златоуста, а также соборы 415 и 418 г. так и остались незначительными эпизодами в истории Римской кафедры. На этих соборах разбирались частные случаи нарушений канонического права. В начале V столетия произошло вестготское вторжение в Италию. Ввиду этого влияние Медиолана как церковного центра стало ослабевать при преемниках Симплициана — Венерии и Мароле.

Можно с уверенностью сказать, что Равеннский собор и «схизма» Евлалия демонстрируют правовую деградацию соборного движения в Италии, завершившуюся к 419 г. полным подчинением системы церковного управления государственной администрации. Следствием этого подчинения стало оскудение соборной деятельности. Подавляющее большинство современных ученых сходится на том, что в последующие после Равеннского собора 419 г. тридцать лет в италийских диоцезах не произошло ни одного собора, в истинном смысле этого слова. Ибо реальность Римского антинесторианского собора 430 г. вызывает с нашей точки зрения, опирающейся в этом вопросе на хорошо аргументированное мнение Ш. Пьетри, большие сомнения, а собрания римских клириков, которые проводились при папе Сиксте в 30-е г. V в., представляли собой ассамблеи, занятые вопросами хозяйственного обеспечения базилик и соблюдением благочестия в Римской церкви. Они не были соборами, в традиционном смысле, так как не имели права вынесения самостоятельной резолюции без участия Сикста. Положение изменилось только при папе Льве I, который открыл Римским собором 449 г. новую страницу в истории италийского соборного движения.

Второй параграф представляет собой разбор послания Медиоланского собора 451 г. папе Льву, выражающее поддержку и одобрение его антимонофи-зитской позиции. Собор был организован Евсевием Медиоланским и состоял из епископов северной Италии. В параграфе проведен просопографический анализ состава Медиоланского собора, который демонстрирует степень административного влияния Медиоланской кафедры на италийские диоцезы в середине V в.

Третий параграф посвящен деяниям Римского собора 465 г., проведенного под председательством папы Илария. Собор был созван Иларием для выработки постановлений, запрещавших злоупотребления при рукоположении епископов, которые процветали в Тарраконской митрополии Испанской церкви. Поводом для собора стала просьба Аскания Тарраконского и всего собора этой провинции допустить назначение умирающим епископом Барценоны своего преемника и предать анафеме епископа Калагурского Сильвана. Просопографический анализ состава Римского собора позволяет сделать вывод, что влияние папской власти распространялось в 60-е г. V в. уже не только на Лаций, но и на диоцезы северной Италии и юго-восточной Галлии, ранее всецело зави-

севшие от Медиолаиа. Акты Римского собора чрезвычайно репрезентативны в области синодальной процедуры и применения церковного права во второй половине V в. С нашей точки зрения именно папа Иларий способствовал тому, что состязательная процедура, господствовавшая на италийских соборах IV в., оказалась окончательно вытеснена процедурой «канцелярского» обсуждения постановлений, характер которых предопределялся Римским епископом.

Четвертый параграф содержит анализ «синодальной» политики папы Феликса III, который противопоставил Римскую церковь Константинопольской не только канонически, но и политически в середине 80-х г. V в. Следствием этого жесткого противопоставления стала «Акакиевская» схизма, длившаяся вплоть до 518 г. Хотя поводом для разрыва с Константинополем стал знаменитый «Энотикон» императора Зенона, содержавший компромиссную позицию по отношению к монофизитам, в действительности по нашему мнению папа проявлял на Римских соборах 484 и 485 г. стремление вмешиваться во внутренние дела восточных церквей. Ярким проявлением этого вмешательства стала анафема, направленная против Петра Монга Александрийского и бывшего легата Мисена Кумского, изменившего папе Феликсу под давлением силы. Только Римский собор 495 г. и милость папы Геласия, проявленная по отношению к Мисену, смягчили ту суровость и беспощадность, которую проявили Римские соборы середины 80-х г. по отношению к проявившему малодушие Мисену. Тенденция к канонической экспансии проявилась и на Римском соборе 487 г., на котором папа Феликс подверг критике повторные крещения и рукоположения, встречавшиеся в Африканской церкви преимущественно в среде иоватиан.

Пятый параграф посвящен разбору деяний Римского синода 499 г. и его последствий, вылившихся в лаврентиевскую схизму. Просопографический анализ состава синода представляется чрезвычайно репрезентативным для понимания того, какие диоцезы Италии оказались вовлечены во внутренние проблемы Римской церкви, какие римские пресвитеры и диаконы поддержали папу Симмаха. С нашей точки зрения Л. Дюшен совершенно правильно объяснял схизму противостоянием Константинополя и Равенны. Однако не менее важен разбор внутренней мотивации римских клириков, вставших либо на сторону Симмаха, либо на сторону Лаврентия. Появление значительного количества апокрифической литературы правового содержания, связанное с лаврентиев-ской смутой, подчеркивает, что Римский синод 499 г. издал внутренне противоречивые декреты, которые не могли стать юридической основой для преодоления смуты. Это была существенная неудача «понтификальной» администрации. В 502 г. вмешательство остготского короля Теодориха в конфликт во многом стабилизировало обстановку также, как и вмешательство императора Гоно-рия в 419 г. в «схизму» Евлалия. Римская кафедра на долгие годы стала объектом алчности сенаторских семей.— тенденция, характерная для истории Рима в раннее средневековье.

Итоги италийских соборов исследованного этапа соборного движения заключаются в следующем:

Во-первых, моделирование отношений между епископатом и светской властью в рассматриваемый период заставляет условно разделить эти отношения на

две стадии. Первая стадия церковно-государственных отношений приходится на начало «римско-синодального» этапа соборного движения (406-419 г.), когда интенсивность соборных заседаний в Италии резко снизилась (особенно по сравнению с соборной деятельностью во второй половине IV в.) После этого последовала показательная стагнация соборной деятельности: Римские соборы деградировали в 30-е г. V в. до уровня епархиальных собраний, разбиравших исключительно хозяйственные проблемы. Однако усиление авторитета Римской кафедры при папе Льве и одновременный распад западной части Римской империи способствовали развитию во второй половине V в. папской администрации, которая распространяла свою власть на многие италийские диоцезы в центральной Италии, а также влияла на северные диоцезы. В условиях распада традиционных институтов римской власти, завершившегося в 476 г. воцарением Одоакра, в то время, как муниципальный строй и куриальное сословие быстро приходили в упадок, Римские соборы, созывавшиеся теперь регулярно, в определенной степени заменили собой прежние светские формы общественного представительства.

Во-вторых, «Римско-синодальный» этап соборного движения является наименее интенсивным по сравнению с предшествовавшими этапами. Динамика соборного движения в V в. показывает, что италийские диоцезы в V столетии утратили центральное церковное положение и значение, которыми они обладали в эпоху арианских споров. И несторианство и монофизитство представляли собой типично восточные ереси, которые заботили италийских епископов лишь постольку, поскольку их можно было использовать для вмешательства во внутренние дела восточных церквей.

В-третьих, Рим стал центром соборной деятельности в V в. Однако традиции соборного движения будут сохраняться и в предании других италийских диоцезов. Именно в результате этих связей в церковном сознании романского общества в Италии понятия «romanus» и «catholicus», или «orthodoxus», будут восприниматься в качестве близких синонимов в противовес чуждым понятиям, как, например, «paganus», «arianus», «barbarus», а, начиная с XI в. даже «grecus», угрожающим спасению души и существованию римских традиций. Это сознание в значительной степени будет способствовать формированию на протяжении всего средневековья итальянской нации.

В-четвертых, соборы, произошедшие на «Римско-синодальном» этапе соборного движения, оставили богатейший канонический материал, который в значительной степени определил дальнейшее развитие церковного права в Европе, хотя деяния италийских соборов занимают в «Corpus iuris canonici» гораздо более скромное место, чем, например, деяния галльских или испанских соборов.

Указанные обстоятельства позволяют сделать вывод, что роль италийских соборов в период 405-499 г, в системе ранневизантийской администрации была достаточно активной. Эта роль может быть условно обозначена как участие в администрации в период 406-449 г. (ассамблеи Сикста III, рассматривавшие хозяйственную жизнь римских церквей, проходили в тесном взаимодействии с городской префектурой), а в период 449-499 г. как замещение соборами функций общественного представительства, характерных для светской администрации.

Заключение

Историческое значение италийских соборов IV—V в. и их роль в системе ранневизантийской администрации

Историческое значение италийских соборов в. сложно переоценить. В результате почти двухвековой деятельности в Италии к началу VI столетия сложилась мощная традиция регулярного проведения поместных соборов, благодаря которым практически все епископы италийских диоцезов оказались вовлечены в динамично развивавшуюся церковно-общественную жизнь и в той или иной степени испытали на себе влияние наиболее выдающихся деятелей церковной иерархии указанной эпохи.

На основании проведенного исследования диссертанту представляется возможным сделать следующие выводы:

Во-первых, отношения между епископатом и представителями светской власти в процессе соборного движения в Италии (340-499 г.) претерпели очень сложную эволюцию. «Афанасиевский» этап соборного движения в Италии (340-361 г.) отличался наличием постоянной конфронтации между епископатом и светской властью в лице императора Констанция. «Дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения (366-398 г.) может быть охарактеризован как период сотрудничества между епископатом и светской властью. «Римско-синодальный» этап соборного движения (406-499 г.) был в начале ознаменован упадком движения в Италии, который привел в 419 г. к фактическому подчинению соборов государственной администрации (Равеннский собор 419 г. и эдикты Гонория против Целестия). В последующие тридцать лет соборная деятельность практически замерла. Однако при папе Льве (440-461 г.) произошло ее возрождение. Главная роль в этом возрождении принадлежала администрации Римского епископа. Последующая деятельность Римских соборов, организованных этой администрацией, совпала с крушением римской государственности на Западе. В итоге италийские соборы в конце V в. в некотором смысле заменили собой старую государственную администрацию, ибо романское население Италии через своих епископов представляло свои интересы именно на Римских соборах.

Во-вторых, италийские соборы IV-V в. способствовали формированию процедуры соборных заседаний, которая станет определяющей для церковной администрации на Западе на протяжении всего раннего средневековья. Основой для соборной процедуры в 111-начале IV в. стала римская сенатская процедура. Однако на италийских соборах «афанасиевского» этапа эта процедура нередко подвергалась искажению. Италийские соборы «дамасиевско-амбросианского» этапа позволили представителям церковной иерархии разработать собственную церковную процедуру соборных заседаний. Этому способствовала интенсивная динамика соборного движения во второй половине IV в. На основании типологического анализа соборных документов можно сделать вывод о том, что к концу IV в. на соборных заседаниях использовалась процедура двух видов. Процедура первого вида представляла собой богословские дебаты, являвшиеся состязанием двух сторон. Процедура второго вида представляла собой обсуж-

дение «ер18Ш1а БупосНса» (соборного послания), когда задача участников собора заключалась в издании канонических или догматических постановлений.

В-третьих, италийские соборы IV-V в., в полной мере выражали общинную традицию, т.е. внутреннее содержание, наполнявшее сознание древней Церкви. Этому содержанию была присуща мессианская идея, которая побуждала италийский клир к распространению христианской проповеди в глубь раннесредневеково-го общества. В условиях кризиса ранневизантийских сословий, в условиях распада муниципального строя соборы явились очень серьезным фактором, цементировавшим это общество. Христианская вера оказалась прочно усвоена италийским обществом именно в результате той миссии, которую осуществляли соборы IV-V в., продемонстрировавшие независимость церкви и от арианского учения и от «преходящей» государственной администрации. Эта вера породила религиозность, которая оказала определяющее влияние на формировавшуюся в раннее средневековье итальянскую нацию (при всей широте этого понятия).

В-четвертых, документы италийских соборов IV-V в. оказали значительное влияние на традицию канонического права Западной церкви в VI-VII в. Об этом свидетельствуют такие канонические сборники VI в., как «Квеснеллиана», «собрание св. Власия», «Веронское собрание» и «Авеллана». Однако в процессе «дионисиевской» рецепции древних памятников церковного права документы италийских соборов IV-V в. оказались на периферии канонического сознания. В «Псевдо-Исидоровых декреталиях» они были окончательно отодвинуты в тень корпусом папских декретов и рескриптов.

Определяя на основании вышеизложенных выводов роль италийских соборов ^Л^ в. в системе государственной ранневизантийской администрации, следует отметить, что эта роль проявляла себя на протяжении изученного периода весьма различно. Италийское соборное движение либо встречало сопротивление государственной администрации (340-361 г.), либо взаимодействовало с ней (366-398 г.), либо развивалось в русле, указанном этой администрацией (406-419 г.), либо, напротив, заставляло власть прислушиваться к мнению Церкви (449499 г.). В конечном итоге соборы породили папскую администрацию, которая осталась в Италии незыблемой, в то время как государственная администрация менялась с каждой новой эпохой. При этом роль соборов в религиозном развитии общества стала определяющей. По нашему мнению одно из важнейших противоречий итальянской истории заключалось именно в том, что породившие на заре средневековья папскую администрацию церковные соборы на закате средневековья в XV в. вступили в противоборство с ней и тем самым способствовали дальнейшему постоянному и неуклонному усилению централизованной папской власти за счет ослабления церковной власти на местах.

Основные научные результаты диссертации опубликованы в следующих печатных работах автора:

Монография:

1. Митрофанов А.Ю. История церковных соборов в Италии вв. М., 2006. 39,0 п.л. 626 с.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах н изданиях, входящих в перечень ВАК:

2. Митрофанов А.Ю. Агиографическое предание о св. Зиноне Веронском в контексте общественно-культурной жизни Вероны (XIII-X1V вв.) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. «Филология», СПб., 2006. Вып. 4, С. 23-28.

3. Митрофанов А.Ю. Становление самостоятельной арианской церкви на рубеже IV-V вв. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. «История», СПб., 2006. Вып. 4, С. 212-217.

Статьи и тезисы научных докладов в других ученых изданиях:

5 Митрофанов А.Ю. Рецепция италийских памятников церковного права IV-V вв. в латинских канонических собраниях // Из истории и культуры средних веков и раннего нового времени. Сб. статей. СПб., 2006. С. 3-10.

4. Митрофанов А.Ю. Синтаксические особенности послания императора Констанция к Евсевию, епископу Верцелльскому, в контексте стилистики поздне-римского эпистолярного жанра // Электронный вестник Центра переподготовки и повышения квалификации по филологии и лингвострановедению. - 2006. - Вып. 2. - Электронный Журнал / http://www.gsntinorais.ru..

5. Митрофанов А.Ю. Ран невизантийское законодательство TV-V вв. о семейном статусе клириков // Средневековая Европа: Проблемы истории и культуры. Тезисы докладов ежегодной межвузовской конференции «Проблемы социально-политической истории и культуры средних веков». 2002-2004 гг. СПб., 2006. С. 6-8.

6. Митрофанов А.Ю. Ecclesia in ге publica aut res publica in Ecclesia: Проблема первенства канонического и светского права в ранней Византии // Средневековая Европа: Проблемы истории и культуры. Тезисы докладов ежегодной межвузовской конференции «Проблемы социально-политической истории и культуры средних веков». 2002-2004 гг. СПб., 2006. С. 75-77.

7. Митрофанов А.Ю. Рецепция итало-византийского церковного права IV-V вв. в латинских канонических собраниях италийского происхождения // Проблемы социально-политической истории и культуры средних веков и раннего нового времени. Межвузовский сборник под редакцией д-ра ист. наук Г.Е. Лебедевой. СПб., 2005. С. 124-145.

8. Митрофанов А.Ю. De statutibus clericorum: социальный статус клириков в ранней Византии IV-VI в. по правовым источникам // Человек, природа, общество. Актуальные проблемы. Материалы 12 международной конференции молодых ученых 26-30 декабря 2002 г. СПб., 2002. С. 338-350.

9. Митрофанов А.Ю. Каноническое право и законодательство Юстиниана о допуске рабов и колонов-адскриптициев в епископат // История и культура средних веков: актуальные проблемы. Тезисы докладов XXI межвузовской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых 26-30 ноября 2001 г. СПб., 2002. С. 3-4.

10. Митрофанов А.Ю. Практика епископского поставления по законодательству Юстиниана Великого // Человек, природа, общество. Актуальные проблемы. Материалы 12 международной конференции молодых ученых 27-30 декабря 2001 г. СПб., 2001. С. 384-394.

Подписано в печать 01.03.2007. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Объём 1,5 п.л., Тираж 100 экз. Заказ № 01 -03 - 2007

Отпечатано с оригинал-макета заказчика

в типографии ООО «Полигон» 198096, Санкт-Петербург, пр. Стачек, 82 тел: 784-13-35

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Митрофанов, Андрей Юрьевич

Оглавление 1.

Введение

Понятие «собор» и «соборностьиталийские соборы IV- V вв. и ранневизантийская администрация 3.

Локализация и хронологические рамки исследования 8.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Митрофанов, Андрей Юрьевич

Силлабус» и хронология италийских соборов IV- V вв. 26.

Хронологическая типологизация италийских соборов,основные этапы соборного движения в Италии в IV- Увв. 36.

Новизна исследования,его цель и задачи. 45.

Глава первая, источники и историография италийского соборного движения IV - V вв.

Источниковая база исследования и методология ее изучения 46.

Рецепция памятников италийского церковного права IV- V вв. в латинских канонических собраниях в последующие столетия 49.

Основные этапы становления историографии италийских соборов 1У-У вв. 68. Глава вторая,

Афанасиевский» этап соборного движения в Италии (340-360 г.)

Римский собор 340 г. 86.

Медиоланские соборы 345/6 и 347/8 г. 88.

Медиоланский собор 355 г. 92.

Ариминский собор 359 г. 123.

Итоги италийских соборов 340-360 г. и их роль в системе ранневизантийской администрации 141.

Глава третья, «Дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения в Италии (366-398 г.)

Римские соборы папы Дамаса 366-378 г. 144.

Медиоланский собор 380 г. 149.

Аквилейский собор 381 г. 151.

Кстуанский синод 392 г. 190.

Медиоланский собор 393 г. 209.

Тавринский собор 398 г. 217.

Итоги италийских соборов 366-398 г. и их рот? в системе ранневизантийской администрации 239.

Глава четвертая,

Римско-синодальный» этап соборного движения в Италии (406-499 г.)

Италийские соборы в период упадка соборного движения (406-449 г.) 243.

Медиоланский собор 451 г. 250.

Римский собор 465 г. 254.

Римские соборы в период усиления папской администрации (483-495 г.) 269.

Римский синод 499 г. 272.

Итоги италийских соборов Vв. и их роль в системе ранневизантийской администрации 302.

Заключение

Историческое значение италийских соборов 1У-У вв. и их роль в системе ранневизантийской администрации 304.

Сокращения 313.

Источники 316.

Историография 318.

Введение

Понятие «собор» и «соборность», италийские соборы IV-V вв. иранневизантийская администрация.

Изучение церковной истории неизбежно призывает любого ученого искать взаимосвязь между различными событиями или явлениями этой истории с одной стороны и вехами исторического развития христианского общества с другой. В связи с этим чрезвычайно важным представляется определение того, каким образом происходило видимое выражение церковной жизни для внешнего общества, как Церковь воздействовала на окружающий мир? Этот вопрос представлял собой сложную богословскую проблему, к разрешению которой приступил выдающийся православный канонист и мыслитель XX в. протопресвитер Николай Афанасьев, утверждавший: «Церковное собрание было самым значительным и необходимым выражением церковной жизни древнего христианства»1. Именно эта констатация открывает ученому-историку, что по настоящему понять механизмы взаимодействия общества, государства и Церкви в период, когда христианство вступало в

-JVo^h^nov у ------~ новый период своей истории, возможно только на основании всестороннего анализа истории соборов. Именно поэтому представляется в высшей степени целесообразным начать настоящее исследование определением того, что же такое собор?

Древнегреческое слово <ji)vö5o<; первоначально, в сочинениях таких античных авторов, как Платон или Фукидид, означало «сходка», или «собрание», предполагавшее встречу каких-либо компетентных людей для обсуждения, как правило, жизненно важных вопросов2. В латинском языке этому термину соответствовало понятие «concilium», которое имело в древнеримской литературе более широкое значение, чем эллинское ouvöSog3. Так, например, Лукреций и Тит Ливий использовали это понятие в значении, переводимом на русский язык как «соединение», а также «сочетание» или «союз», предполагавшее возникновение целостного из отдельных частей. Именно эти два античных понятия церковное предание издревле от апостольских времен употребляло для обозначения совместных, общих деяний предстоятелей Церкви — епископов, а также прочих клириков и мирян, которые освящались благодатью Святого Духа, действующей в Церкви через

1 Афанасьев Н, протопресвитер. Церковные соборы и их происхождение. М., 2003, с.13.

1 Дворецкий И .X. Древнегреческо-русский словарь / Под редакцией С. И. Соболевского. М., 1958. Т. II. С. 1575.

3 Относительно проблемы терминологического различия понятий ouv65o<; и concilium см.: Lumpe А. Geschichte der Wörter "Concilium" und "Synodus" in der antiken christlichen Latinität // Annuarium Historiae Conciliorum, 1970. Т. П. S. 1-21. Различие между «синодом» и «собором» в латинских источниках IV-V вв. выглядит в высшей степени формальным. ВIV в. нередко термины «собор» и «синод» употреблялись в качестве синонимов. Например Капуанский синод 392 г. в одних источниках именуется синодом, а в других - собором. священную иерархию. Это единство иерархии и мирян, реализуемое в регулярных встречах и собраниях и через это обеспечивающее общность их действий, на церковно-славянском языке обычно именовалось термином «соборъ».

Соборное единство предстает в раннехристианской литературе в качестве одного из важнейших свойств Церкви. Именно на церковных соборах исторически видимо являла себя кафоличность, которая должна восприниматься как качество, предполагающее универсальность и всеобщность Церкви. Понятие кафоличности (соборности) со времен св. Игнатия Антиохийского^угвердилось - в богословии в качестве наиболее глубокой характеристики сущности церковной жизни. Согласно точному определению, выраженному протоиереем Георгием Флоровским, «Церковь именуется соборной потому, что она распространяется на всю вселенную и подчиняет весь человеческий род праведности, потому также, что в Церкви возвещаются догматы "в полноте, без пропусков, соборно и совершенно". и еще потому, что "в Церкви лечится и исцеляется род греха". Соборна природа Церкви; соборна сама ткань ее тела. Церковь соборна потому, что она — единое Тело Христово; она — единение во Христе, единство в Духе Святом, и единство это является высшей цельностью и полнотой»4. Подобное суждение находит обоснование в живом церковном опыте. Соборность сакраментально реализуется каждый день во время соединения христиан со Христом, происходящего в Евхаристии.

Пд словам протопресвитера Николая Афанасьева, «выявляя Тело Христово, Евхаристическое собрание выявляет, изображает Церковь. На Евхаристическом дискосе собрана вся Церковь — земная и небесная. В Евхаристии принимают участие не только живые, но и умершие, не только люди, но и бесплотные духи. Если земная Церковь есть икона (акму) небесной Церкви, то Евхаристическое собрание есть икона той и другой. Оно есть собрание Церкви — церковное собрание по преимуществу»5. Иными словами, в Евхаристии осуществляется внутреннее онтологическое единство христиан со Христом и между собой. Именно поэтому «Евхаристия есть кафолическое таинство, таинство мира и любви и потому — единства»6. Справедливо будет признать: когда Евхаристическое собрание, т. е. Церковь в лице облеченных священством предстоятелей обращается к внешней стороне жизни христиан, именно тогда она в исторической перспективе исполняет

4 Флоровский Георгий, протоиерей. Соборность Церкви //Вера и культура Избранные труды по богословию и философии: Сборник. СПб., 2002. С. 528-529.

Афанасьев Николай, протопресвитер. Церковные соборы и их происхождение. М., 2003. С. 15.

6 Флоровский Георгий, протоиерей. Евхаристия и соборность // Вера и культура. Избранные труды по богословию и философии: Сборник. СПб., 2002. С. 353. послушание пастырства, заповеданное Христом (Мф. 28, 18). Это пастырское служение является священническим, а точнее, епископским послушанием.

Кафоличность Церкви в полной мере проявляла себя в истории через «концилиарностъ» — способность- христиан: епископов, клириков и мирян — видимо выражать свое единение. Как очень верно сформулировал протопресвитер Иоанн Мейендорф, «специфическая функция епископа заключается в пастырстве в своей местной Церкви и в несении ответственности за вселенское общение всех Церквей. В этом и есть экклезиологическое значение епископской соборности, и это является онтологически необходимым элементом хиротонии епископа, которая предполагает собрание всех епископов данной провинции, представляющих единый епископат всемирной Церкви. Собор епископов есть также высшее свидетельство апостольской истины, наиболее подлинный авторитет в вероисповедных и канонических вопросах. Он традиционно выражается на двух уровнях, региональном и вселенском»7. Таким образом, на протяжении церковной истории именно соборы становились событиями знаменательными как для современников, так и для последующих поколений христиан, ибо они выражали и символизировали Церкви. Как отмечал А. П. Лебедев, говоря о древней Церкви, «соборы. были важнейшими органами церковного управления. Кажется, все без исключения религиозные вопросы могли быть предметом соборных обсуждений. Соборы этого времени представляют величественный, привлекательный, светлый образ в тогдашней Церкви. Это чистейший тип истинно христианского управления Церковью»8.

Исходя из очевидности того решающего исторического значения, которое имеют соборы в целом для церковной истории, настоящее исследование представляет собой попытку осуществить историко-канонический анализ актов поместных соборов, происходивших в Италии в эпоху IV-V вв. Этот анализ предполагает смысловой разбор и каноническую характеристику постановлений того или иного собора на основании изучения истории его проведения, а, в случае-отсутствия таковых, рассмотрение богословского и церковно-политического значения, которое тот или иной собор имел в отмеченную эпоху. Указанный анализ необходим как метод для того, чтобы в полной мере осветить объект исследования — италийские соборы ^-Л7 вв. Подробный анализ соборного движения в Италии в указанные столетия позволит изучить предмет исследования-— роль италийских соборов в системе ранневизантийской администрации. Для выполнения указанной задачи на

1 Мейендорф Иоанн, протопресвитер. Соборность Церкви // Живое предание: Сборник. СПб., 1997. С. 113-114.

8 Лебедев А. П. Духовенство Древней Вселенской Церкви от времен алостольских до X века. СПб., 1997. С. 176. страницах настоящей работы предполагается ответить на вопрос, какова была историческая роль, которую было суждено сыграть соборам, в системе ранневизантийской администрации на (примере соборов, происходивших в Италии)? Какое место соборы, выступавшие первоначально в качестве исключительно внутрицерковных органов управления, заняли в структуре ранневизантийской общественной жизни?

Рассматривая состояние ранневизантийской администрации9 в период, последовавший после легализации христианства императором Констанином, необходимо признать, что эта система именно в IV в. вступила в период, ознаменовавшийся глубоким кризисом. Этот кризис затронул важнейшие сословия, представители которых на протяжении предшествующего времени выполняли непосредственные функции «администрирования» в городах. Эти функции включали в себя как управление, так и осуществление общественного контроля за жизнью городских общин, выступавшими в качестве принципиально важных звеньев структуры ранневизантийского общества. Отмеченный кризис бесспорно был обусловлен как спецификой государственной политики в отношение ведущих сословий, главным представителем которых безусловно являлись куриалы, так и объективными изменениями общественной структуры ранневизантийского общества (объективная реальность этих изменений, очевидная в начале IV в., уже определенно позволяет назвать общество Римской империи на этой стадии своего развития ранневизантийским обществом). Указанный вывод был чрезвычайно точно сформулирован Г. Л. Курбатовым, который подчеркивал: «Рассмотрение политики государства в отношении курий и сословия куриалов позволяет придти к выводу, что с конца III - начала IV вв. она была направлена не к укреплению основ рабовладельческого куриального муниципального строя, а лишь к тому, чтобы использовать курии как удобный административно-фискальный орган. прогрессивную роль в ускорении разложения куриального муниципального строя сыграла новая феодализирующая знать, новая военно-чиновная служилая аристократия, интенсивно формировавшаяся в IV в. преимущественно из варварских элементов, выходцев из торгово-ремесленных, плебейских кругов»10. Сочетание прагматичной государственной политики и неблагоприятных внутренних процессов в обществе приводили к тому, что «упадок курий и разложение сословия куриалов происходили в условиях острой борьбы различных

9 Автору представляется верной точка зрения А. А. Васильева, который вел историю Византийской Империи от времени императора Константина Великого, см.: Васильев АЛ. История Византийской Империи. Т. I. СПб., 1998.

10 Курбатов Г.Л. Городские курии и сословие куриалов в ранней Византии (IV-VI вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Л., 1956, С. 11. социальных групп. из которых одни, старые, наиболее реакционные и тесно связанные с рабовладением, объективно препятствовали, тормозили упадок куриального муниципального строя, а другие, более прогрессивные, феодализирующиеся группы, всемерно способствовали его разложению. Эта борьба в основном завершается в V в. крайним ослаблением курий и сословия куриалов, старой сенаторской аристократии, остатки которой постепенно сливаются с новой служилой знатью»11.

Несмотря на то, что разложение полисного строя на Востоке империи, было более интенсивным, чем распад муниципиев в Италии, следует признать, что отмеченные тенденции были в более мягких формах характерны и для италийского муниципального строя. Именно в IV в., когда система ранневизантийской администрации переживала период упадка, появление в общественной структуре новых церковных институтов и занятие ими определенного места в данной системе администрации ознаменовали собой поворот в развитии ранневизантийской государственности. Предстоятель местной христианской общины - епископ, занимая твердое положение в среде городского нобилитета и сам нередко являясь выходцем из куриального сословия, гарантировал с одной стороны известную стабильность в отношениях между государственными чиновниками и городскими общинами, а с другой стороны укреплял авторитет Церкви в общественном сознании. В связи с этим поместный собор как высший орган управления христианскими общинами становился предприятием, которое было способно аккумулировать вокруг себя представителей самых разных социальных групп. Заседания соборов происходили только в городах, в главных городских зданиях - базиликах, на соборных заседаниях очень часто присутствовали представители городского нобилитета, обсуждавшиеся на соборах вопросы богословского или дисциплинарного характера с каждым десятилетиям представлялись все более и более значимыми для самых широких слоев городского населения. В связи с этим соборная активность стимулировала общественное сознание к выработке новых форм представительства, которые теперь существовали бы в рамках церковной организации. Неслучайно уже в середине IV в. епископу - главному действующему лицу на соборных заседаниях дилигируется целый комплекс полномочий, связанных с судебным делопроизводством из области светской юрисдикции12. Процесс восприятия Церковью

11 Там же, (С. 12.

12 СттаМ. Ь'ер1$сораНз аифепйа пе!1е созййшот ¡шрепаН с!а СозииШпо а СНш^шапо. Топпо, 1989. Р. 65. публичных» функций контроля и элементов управления13 (несмотря на то, что вопрос о характере этих функций сам по себе является чрезвычайно дискуссионным), начавшись в эпоху, последовавшую вслед за I Вселенским собором 325 г., в целом привел к достаточно определенному включению церковных институтов в систему ранневизантийской администрации. Этот процесс завершился на Востоке империи при императоре Маркиане (451-457), а на Западе преимущественно в Италии продолжался и после события, признанного в историографии как падение западной Римской империи, вплоть до начала VI в. Представляется очевидным, что степень указанного включения церковных институтов в систему ранневизантийской администрации может быть определена только на основании изучения того значения, которое имели церковные соборы для этой администрации. Наиболее ярко и драматично это значение соборов для государства проявилось именно в Италии. В силу указанного обстоятельства, источники, связанные с деятельностью италийских соборов, выступают как наиболее репрезентативные для разрешения указанной проблему.

Локализация и хронологические рамки исследования

На развитие соборной деятельности в италийских церковных диоцезах оказывали влияние как исторические реалии, бывшие актуальными для всей Церкви, так и специфически западные тенденции развития, характерные для латинской христианской традиции. Уникальное положение Италии, позволявшее местным диоцезам стать районом пересечения латинских и греческих культурных веяний как в области богословия, так и в области церковно-практической жизни, привело к тому, что италийские соборы IV-V вв. стали примерами осуществления церковной соборности как неотъемлемого качества церковной истории. Они демонстрировали общность и взаимосвязанность местных явлений церковной жизни с эпохальными вехами того исторического пути, который проходили христиане, побуждаемые Провидением.

В настоящем исследовании под Италией понимается, во-первых, территория Апеннинского полуострова, включавшая такие главные области, как Апулия, Бруттий, Валерия, Калабрия, Кампания, Лаций, Лукания, Пицен, Самний, Тусция, Умбрия, северовосточные области Фламиния и Эмилия, а также территория, ставшая знаменитой в средние века под именем Ломбардии и Пьемонта, в изучаемую эпоху составлявшая Цизальпинскую

13 Lizzi Testa R. Vescovi e strutture ecclesiastiche nella città tardoantica (l'Italia annoraria nel IV-V secolo d. C.) Roma, 1989. P. 211.

Галлию, которая в свою очередь делилась на Транспаданскую и Циспаданскую. Два самых главных церковных центра соборного движения — Рим и Медиолан обеспечивали относительное каноническое единство упомянутых территорий. Аквилея и Августа Тавринская — также центры проведения соборов канонически подчинялись епископу Медиолана и принадлежали Италии не только в географическом, но и в церковно-административном отношении. В то же самое время присутствие императорской резиденции в Медиолане, а затем в Равенне, нахождение сената в Риме обеспечивали политическое единство указанных территорий вплоть до падения западной Римской империи. Единство языка и культуры населения перечисленных областей способствовали их «родственным» связям между собой и в эпоху варварских королевств.

Близость императорской власти, обилие городов, богатство местных муниципальных традиций также обусловили появление в Италии после смерти императора Константина интенсивного соборного движения. Это движение началось Римским собором 340 г., на котором Римский епископ Юлий открыто вмешался в церковную и общественную смуту, происходившую на Востоке империи. В дальнейшем соборное движение определило упомянутое включение церковных институтов в систему ранневизантийской администрации. В процессе развития италийского соборного движения, зародившегося на почве равных по значению диоцезов, соборная практика сильно эволюционировала в сторону большей централизации церковного управления. Изучение этой эволюции, завершившейся в 499 г. лаврентиевской схизмой в Риме, позволяет определить основные направления развития соборного движения в Италии IV-V вв., ибо именно лаврентиевская схизма подвела черту под историей соборного движения в Италии. Начало и конец соборного движения в Италии определяют таким образом хронологические рамки исследования.

Актуальность темы представленного исследования

Если приступить к определению ряда формальных причин, обосновывающих исследование актов или деяний италийских соборов указанного времени, представляется чрезвычайно важным отметить четыре аргумента, связанных с теми проблемами, из которых вытекает значение истории соборов в Италии. Формулирование этих аргументов также, как и постановка связанных с ними проблем, является само по себе важным доводом в пользу изучения соборной истории для современного ученого. Хотя нижеперечисленные проблемы не раз затрагивались в историографии, в настоящем исследовании впервые предлагается их разрешение, опирающееся на конкретный фактический материал, который предоставлен историей соборов.

Первый аргумент, подтверждающий целесообразность изучения соборной истории, заключается в необходимости решить проблему «богословского развития» в Церкви. Как известно, именно в IV в. предпринималась усиленная попытка богословски адекватно выразить тайну церковного учения о Троице на фоне раздиравшей церковное единство ариансщй смуты. Церковным диоцезам Италии суждено было стать регионом, в котором с 40-х гг. IV в. и до конца столетия стремились добиться преобладания и утверждавшие никейское вероучение омоусиане (сторонники учения о единосущии) и омии (скрытые адепты Ария, проповедники доктрины, в рамках которой Христос выдавался за совершенное творение, подобное Отцу). Деяния италийских соборов представляют собой в связи с этим чрезвычайно важные источники по истории богословской борьбы в рамках триадологических споров арианской эпохи, ибо эта борьба в открытую происходила именно на соборных заседаниях. Не случайно в италийской соборной борьбе принимали деятельное участие западные омоусиане св. Евсевий Верцелльский, Иларий Пиктавийский и Амвросий Медиоланский. Наряду с ними также фигурировали омии, в частности, Урсакий Сингидунский и Валент Мурсийский, а вместе с ними и выдающиеся восточные богословы и архиереи — никейцы, первенством среди которых по праву обладает св. Афанасий Александрийский. Следует отметить и восточных проповедников радикально трансформировавшегося арианства — аномейства, таких как Евномий или Евдоксий Германикийский. Италийские соборы указанного времени являлись, как уже было сказано, полем богословских баталий. На одних соборах, например на Медиоланском соборе 355 г. или Ариминском соборе 359 г., побеждали еретики, а на других, в частности на Аквилейском соборе 381 г. или Медиоланском соборе 393 г., торжествовали православные. Рецепция соборных решений по принципу их авторитета и истинности осуществлялась исторически с течением времени, а не фиксировалась в хронологическом отношении единожды и окончательно на основании провозглашения анафемы, которая являлась исключительно оружием канонической борьбы, но далеко не руководством для последующих поколений христиан. Эту проблему очень верно обозначил протоиерей Георгий Флоровский, выразив ее разрешение в следующих словах: «Определения соборов принимались или отвергались Церковью не на формальном или "каноническом" основании. И эти решения Церкви были в высшей степени иабирательными. Собор не выше Церкви — таково было отношение древней Церкви. Собор — это именно "представительство". Это объясняет, почему древняя Церковь никогда не ссылалась на "соборный авторитет" вообще или in abstracto. Это подводит нас к наиболее сложному и кардинальному вопросу: в чем состоит высший критерий. Христианской Истины? На этот вопрос нет легкого ответа. Есть, разумеется, очень простой ответ: Христос есть Истина»14:

Второй аргумент, подтверждающий очевидную значимость изучения актов италийских соборов указанной эпохи, следует связать с проблемой церковной политики в эпоху IV столетия. На протяжении второй половины IV в. италийские церковные диоцезы нередко становились своего рода ареной, на которой происходили столкновения церковно-политического влияния Римских епископов, вокруг которых начинала формироваться новая административная система управления Западной церковью, и провинциальных митрополитов, например епископа Медиоланского, тех же Римских епископов и Римских императоров, а также церковных соборов между собой. Примерами таких столкновений могут служить длительное противостояние между участниками Ариминского собора в 359 г.; конфликт папы Либерия и императора Констанция в 356 г.; негласное противопоставление Тавринского собора Римскому епископу в 398 г.; Медиоланский собор св. Амвросия 390 г., собравшийся по поводу фелицианской схизмы; можно было бы вспомнить и некоторые другие собрания епископов. Специфика напряженных церковно-политических конфликтов в эту эпоху столь сложна, что в результате их пристального анализа, как отмечал еще в 1883 г. немецкий исследователь В. Келлинг, «интерес к церковной политике грозит поглотить любовь к священному богословию»15. Акты италийских соборов указанной эпохи являются в высшей степени значимыми документами для истории канонических конфликтов, изучение которых позволяет обнаружить внутренние богословские и мировоззренческие причины самых различных и запутанных перипетий церковной политики.

Третий, самый важный аргумент, обосновывающий необходимость изучения актов италийских соборов IV-V вв., как уже в некоторой степени указывалось, коренится в проблеме истории становления и развития церковных канонических институтов. Именно в представленный период происходил начальный процесс формирования средневекового корпуса канонического права, а также возникали новые органы церковной власти. В позднеантичную эпоху Церковь, по верному замечанию французского канониста Ж. Годме, «рожденная в Римской империи, не превышавшая ее границ (кроме как на Востоке) в течение

14 Флоровский Георгий, протоиерей. Авторитет Древних Соборов и предание Отцов // Избранные богословские статьи. Сб., М., 2000. С. 298-299.

15 Kölling W. Geschichte der Arianischen Haeresie. Gütersloh, 1883. Vorwort. В. II. S. 10. пяти первых веков своей истории, не может игнорировать римское право. Если римское право не учреждало право Церкви, оно было правом ее верных, поскольку они были римским^ гражданами. Обращение к светскому праву было тем более необходимым и более частым, что собственное право в церковном обществе было еще очень мало развито»16. Однако по мере укрепления позиций Церкви в Римском государстве в течение IV столетия и на Западе, и на Востоке возникали новые нормы канонического права, связанного с небывалрй соборной активностью, а также формировались новые церковно-административные институты, обладавшие более сложной структурой, чем предшествовавшие им церковные учреждения эпохи гонений. Наиболее показательны в связи с этим церковные диоцезы Италии. Именно на италийской почве уже в IV в. в эпоху папы Дамаса формируется понтификальная канцелярия и при ней библиотека, которым суждено будет, по словам французского церковного историка Ш. Пьетри, стать центром управления

1 п

Западного патриархата ; вместе с тем усиливается значение Медиоланской кафедры как канонического центра северной Италии18. Следующее столетие становится временем, когда италийские диоцезы, находясь относительно в стороне от христологических богословских споров, а также от прежних проблем церковной политики, характерных для IV в., целиком погружаются в указанный процесс административного развития, итогом которого станут установившееся главенство Рима на Западе. Принципы этого главенства будут четко обозначены еще в конце IV столетия в «Decretum Gelasianum». Эти же приницпы повлияют на разработку процедуры избрания Римских епископов, стимулированную лаврентиевской схизмой на рубеже VI столетия. Эти явления наиболее явно отразились именно в актах итачийских соборов указанного времени. Вместе с тем представленный процесс будет означать стремительную клерикализацию соборной деятельности в качестве деятельности судебной, предполагавшей полное исключение мирян из числа участников соборов, а также частое низведение младших клириков до положения простых делопроизводителей, хотя на некоторых соборах они, как явствует из документов, имели формальное право голоса на всем протяжении заседаний (Аквилейский собор 381 г., Римские соборы папы Феликса III 487 г., Римские синоды папы Симмаха 499, 502 гг.). А. В. Карташев связывал это явление с тем, что «арианская смута в дурном смысле слова аристократизировала Церковь, отдалила народ от епископата. Пестря соборами, она в этом смысле была самой бессоборной в сравнении с

16 GaudemetJ. Les Sources du droit de l'Église en Occident du П au VII siècle. Paris. 1985. P. 67-68.

17 Pietri Ch. Roma Christiana. Recherches sur l'Église de Rome, son organisation, sa politique, son idéologie de Miltiade a Sixte Ш (311 -440). Roma, 1976. T. I. P. 464-465.

18 Ibid. T. П. P. 900-901. предшествовавшими столетиями»19. Наиболее яркими примерами усиливавшейся клерикализации стали Медиоланский собор 393 г. и Тавринский собор 398 г.

Церковные соборы испытывали на себе влияние светской судебной процедуры, по

7 \ ч, яч. мнению диакона Александра Мусина и Ф. Дворника, еще в III столетии. «Для времени святителя Киприана интересно отметить лишь тот факт, что регламент соборов в Северной Африке совпадал с регламентом римского Сената. Это определяется парами таких понятий, как cogere consilium / cogéré senatum, conuocare consilium / conuocare senatum, habere consilium / habere senatum, (собирать совещание, собирать сенат, устраивать совещение, устраивать сенат. — A.M.). После этого, подобно императору в Сенате, св. Киприан, как глава Церкви, имел сврй relatio (извещение. — A.M.) и необходимые пояснения uerba facere (дает разъяснение. — A.M.). После этого следовало interrogado (опрос. — A.M.) присутствующих епископов. Они, в свою очередь, произносили sententia (суждение. —A.M.), сопровождаемые чисто сенаторскими формулами: censeo, decerno, mea sententia est (я полагаю, я выношу приговор, мое суждение. — A.M.)»20. Однако именно протоколы заседаний италийских соборов IV-V вв. позволяют сделать вывод относительно эволюции внутренних принципов функционирования церковного суда и развития его процедуры в позднеантичную эпоху, что невозмозрю осуществить по отношению к светским судам по причине почти полного отсутствия источников. Следует подчеркнуть, что, несмотря на проявлявшееся с течением времени влияние светского делопроизводства, на италийских соборах IV-V вв. еще не существовало четкой канонической процедуры судебного разбирательства. В качестве судьи мог выступать как обвинитель (св. Амвросий Медиоланский на Аквилейском соборе 381 г.), так и вообще, с канонической точки зрения, посторонний представитель светской власти (император Констанций на Медиоланском соборе 355 г., префект Тавр на Ариминском соборе 359 г., король Теодорих на Римском синоде в октябре 502 г.). При этом обвиняемый должен был защищать себя сам, без адвокатов (Палладий Ратианский на Аквилейском соборе 381 г.). В таких условиях нередко приговоры выносились заочно, например в отношении св. Афанасия Александрийского на Медиоланском соборе 355 г. или в отношении Боноса Наисского на Капуанском соборе 392 г. Обычно присутствовавшие епископы выступали в известно^ смысле в качестве присяжных либо присоединяясь к обвинению, а в некоторых случаях даже требуя вынесение обвинительного приговора по собственной инициативе (Проб

19 Карташев А. В. Вселенские соборы и соборность // Церковь, История, Россия: Сборник М., 1996. С. 71.

20 Мусин Александр, диакон. Церковь, Общество, Власть. Опыт патрологического исследования. СПб., Петрозаводск, 1997. С. 108; DvomikF. Early Christian and Byzantine Political Philosophy. Origins and Background. Wachingtop, 1966. Vol. П. P. 608.

Канусийский на Римском соборе 465 г. по поводу Сильвана Калагурского), либо категорически протестуя против выдвинутых кому-либо обвинений (Евсевий Верцелльский, Люцифер Калаританский и Дионисий Медиоланский на Медиоланском соборе 355 г.).

Несмотря на указанный процесс канонического и административного совершенствования италийских церквей в 1У-У вв., только римская соборная система обладала к концу эпохи четкой процедурой вынесения приговора Римских епископов относительно обвиняемого на основании доказательств без обязательного признания вины с его стороны (Римский собор 465 г. о Сильване Калагурском и Нундинарии Барселонском, Римский собор 495 г. о легате Мисене, Римский синод 6 ноября 502 г. об определениях, данных папе Симплицию патрицием Василием в 483 г.).

Рассматривая особенности процедуры и характер решений италийских соборов, следует отметить, что к соборам ранневизантийской Италии плохо применима классификация, успешно используемая современным исследователем В. В. Солодовниковым в отношении галльских соборов эпохи Меровингов. В рамках этой классификации соборы подразделяются на «синодальные» и «смешанные». К первой категории относятся соборы, состоявшие в подавляющем большинстве из епископов и клириков и решавшие чисто духовные вопросы, а ко второй — соборы, в которых непосредственно участвовали миряне и на которых обсуждалась светская проблематика21. Особенность италийских соборов заключается в том, что практически на всех соборных заседаниях, происходивших на Апеннинском полуострове в IV-V вв., обсуждалась именно духовная проблематика, выражавшаяся либо в догматических спорах, либо в церковно-дисциплинарных требованиях, в которой, однако, удивительным образом нашли свое отражение самые разнообразные стороны христианского общественного опыта: от полемики вокруг триадологического термина оцоошюд, (единосущный) до борьбы за абсолютный иммунитет церковных имуществ или церковного статуса, который нередко оспаривался подпадавшими под влияние еретиков представителями светской власти. (Следует вспомнить ситуацию, сложившуюся вокруг Цортианской базилики в Медиолане при императрице Юстине, или репрессии, которым оказались подвергнуты папские легаты в Константинополе при императоре Зеноне.) При этом в деятельности многих италийских соборов участвовали миряне, преимущественно представители светской римской власти, присутствие которых не было предусмотрено какими-либо юридическими постановлениями, что отличает реалии италийской церковной

21 Солодовников В. В. Ранние соборы. Меровингская Галлия У1-УШ вв. М., 2004. С. 10-13. жизни IV-V вв. от синодальной системы, сложившейся позднее в варварских королевствах. Примером соборов, рассматривавших богословские проблемы при непосредственном участии мирян, являются знаменитые Медиоланские соборы 346 и 355 гг., а также Ариминский собор 359 г. Вместе с тем некоторые италийские соборы, в деятельности которых принимали участие исключительно клирики, выносили решения, имевшие не столько богословское, сколько политическое значение, например Римский собор 485 г., направленный против Акакия Константинопольского, или Римский собор 495 г., на котором судили легата Мисена, виновного, по сути, в политической измене папе Геласию. Разделение соборов на «синодальные» и «смешанные» может быть адекватно использовано при характеристике лишь некоторых италийских соборов: в частности, Аквилейский собор 381 г., Медиоланские соборы 380, 390 и 393 гг., Тавринский собор 398 г. и Римский собор 465 г. могут быть обозначены как «синодальные» соборы, в то время как Равеннский собор 419 г., Римские соборы 499 и 502 гг. наиболее соответствуют понятию «смешанных» соборов. Подавляющее большинство канонических источников ÍV-V вв. (не только италийского происхождения), начиная от «Cánones apostolorum» и заканчивая «Statuta ecclesiae antiqua», обнаруживают идентичное восприятие соборного механизма в системе церковного управления и не позволяют сколь бы то ни было весомо разделить соборы по типам, которые бы могли соответствовать реальному каноническому различию их между собой. Разделение италийских соборов по доктринальному принципу также представляется достаточно поверхностным, ибо торжество определенного вероисповедания на том или ином соборе осуществлялось a posteriori после определенной состязательной процедуры, что не дает право современному историку поверхностно разделять италийские соборы на православные и арианские. Соборная деятельность была неотъемлемой чертой канонического строя единой христианской Церкви. В настоящем исследовании предлагается прибегнуть к иной типологизации соборов, которая представляет собой достаточно ясную и вместе с тем необходимую хронологическую классификацию италийских соборов, а точнее их типологизацию по трем периодам. При этом типологизация соборов принятая в настоящем исследовании не предполагает смыслового различения понятий «собор» и «синод», ибо в Италии в период IV-V вв. эти понятия употреблялись в качестве синонимов. В том случае, если в большинстве источников тот или иной собор именуется термином «concilium», он обозначается в настоящем исследовании как собор, а если большая часть источников определяет некий собор в качестве «synodus», он будет называться синодом. Принципиальное каноническое различение этих двух понятий возникнет в более позднюю эпоху и будет связано с появлением сложного административного аппарата при первенствующих епископских кафедрах, таких как Римская или Константинопольская, которые обусловят необходимость существования при них постоянных клерикальных представительств, в отличие от соборов подчиненных первоиерарху. Именно им будет присовоено наименование синодов для отличия их от диоцезальных (на востоке епархиальных), митрополичьих, поместных соборов, которые обладали правом суда над любым из участников, даже над первоиерархом22.

Четвертый аргумент, обосновывающий значимость исследования актов италийских соборов 1У-У вв., обусловлен проблемой социокультурного взаимодействия Церкви и ранневизантийского общества. После признания христианства в 313 г. в качестве легально существующей религии в Римской империи начался процесс стремительной интеграции Церкви как института в римскую социальную структуру. При этом клир в качестве новой, условно говоря, сословной группы в процессе этой интеграции не только получал возможность все более влиять на процессы, происходившие в социальной жизни империи, но и в лице епископата оказывался задействованным в государственном и общественном управлении. В Италии конца IV — начала V в. этот процесс происходил с интенсивностью, характерной для всей Империи. По словам Г. Е. Лебедевой, характеризующей динамику увеличения числа клириков в эту эпоху на основании изучения процесса деградации городского куриального сословия, «возросшее стремление перейти в клир в известной мере было связано, с одной стороны, с сильно продвинувшейся христианизацией сословия, изживанием ранее очень сильных именно в его среде языческих традиций, с другой — с растущим участием клира в муниципальной жизни и деятельности, участием в делах самоуправления», — в то время как «ислючительно невелико число свидетельств о переходе

23 куриалов в низшие сословия. Причем часть из них имела явно фиктивный характер» . Описанный процесс достаточно хорошо представлен французским исследователем Ж. Годме,

22 Но даже средневековое понятие синода не будет иметь ничего общего с тем смыслом, который окажется вложен в понятие синода церковной практикой Нового Времени. Наиболее явно противопославление собора и синода проявится в каноническом строе Православной церкви в России, где с 1721 по 1917 гг. как известно существовал постоянно действовавший «Святейший Правительствующий Синод», фактически заменивший собой Поместный Собор, а в 1927 г. был создан Патриарший Священный Синод, призванный обеспечить большую централизацию церковного управления в условиях гонений.

23 Лебедева Г. Е. Социальная структура ранневизантийского общества по данным кодексов Феодосия и Юстиниана. Л., 1980. С. 137. Необходимо также учитывать следующее обстоятельство, отмеченное Г. JL Курбатовым: «В течение V-VI вв. церковь фактически лишает курии их важнейших административно-хозяйственных и общественно-политических функций и становится во главе городского самоуправления». См.: Курбатов'Г. J1. Городские курии и сословия куриалов в ранней Византии (IV-VI вв.). Автореферат диссертации " на соискание ученой степени кандидата исторических наук. JL, 1956. С. 15. который указывал, что если в середине III в. в Римской церкви было только 44 пресвитера, 7 диаконов, 7 субдиаконов, 42 аколита, 52 экзорциста, лектора и остиария, то уже к концу V столетия только численность лекторов в римском клире составляла 15724. Изучение актов италийских соборов указанного периода позволяет представить масштаб исторических событий, связанных с этими соборами, а также степень вовлеченности в них некоторых светских социальных групп (например, участие римского Сената в событиях, связанных с печально знаменитыми Римскими соборами 502 г. и последующей гражданской войной в эпоху лаврентиевской схизмы). Следует также отметить, что новые исследования истории провинциальных соборов IV-V вв., в особенности италийских соборов, ибо Италия, как и Иллирик; в качестве своеобразных политических центров империи в этом смысле наиболее показательны, позволяют на примере реального функционирования органов церковной администрации отчетливо представить действительное положение епископа, статус которого был привилегирован в позднеантичном обществе, по отношению к процессам, характерным для церкрвной жизни. По свидетельству итальянского историка Р. Лицци Теста, «одним из вопросов, который в течение последних лет привлекал внимание исследователей, является вопрос относительно преобладания, достигнутого епископом в управлении позднеантичным городом. Многочисленные источники эпохи и привлечение к ним внимания специалистов из самых различных областей исторической науки (от письменной истории до папирологии, от христианской археологии до эпиграфии) способствуют разъяснению многочисленных аспектов этого процесса»25. Соборные акты, как никакой другой вид письменных источников сочетающие в себе элементы памятников права, официальных документов канцелярии и нарративного повествования, представляются в связи с этим наиболее репрезентативными, позволяющими раскрыть проблему, обозначенную в статье Р. Лицци Теста.

Анализируя историческое значение италийских соборов IV-V вв., необходимо понять то, каки^ образом соборы могли влиять на эволюцию позднеримского законодательства, а также, каким образом они могли увеличивать роль церковных институтов в обществе, которое находилось на переломном этапе своего развития. Для ответа на поставленные вопросы необходимо рассматривать в комплексе весь спектр возможных политических, юридических, социальных и мировоззренческих причин, которые могли бы обусловить подобнее влияние. Отправной точкой, необходимой для подобного исследования, бесспорно,

24 GaudemetJ. L'Église dans L'Empire Romain (IV-V siècles). Paris, 1958. P. 106-107.

25 Lízzi Testa R. Privilegi economici e definizione di status: il caso del vescovo tardoantico // Rendiconti della academia nazionale dei Lincei, classe di scienze morali, storiche e fílologiche. S. IX. Vol. XI. Fase. L Roma, 2000. P. 55. должен стать вопрос, касающийся причин легализации Церкви как дозволенного института, приведшей уже очень скоро к полному торжеству христианства по всей Римской империи. Резюмируя рожденные в недрах историографии XIX в. концепции относительно первоначальных причин торжества христианства в Римской империи, выдающийся русский византинист А. А. Васильев пришел к выводу, что именно сочетание политической целесообразности и личной внутренней убежденности заставило в свое время императора Константина легализовать существование Церкви как законного религиозного института. «Нельзя совершенно оставлять без внимания и его политические планы, — писал исследователь, — последние также должны были сыграть роль в его отношениях к христианству, которое во многом могло ему помочь. Но, во всяком случае, не политические планы явились причиной обращения Константина; последний обратился к христианству в силу внутреннего убеждения, возникшего и окрепшего не под влиянием политики. В том-то и заключается гениальность Константина, что он сам, искренне сочувствуя христианству, понял, что в будущем оно будет главным объединяющим элементом разноплеменной Империи. "Он хотел, — как пишет кн. Е. Трубецкой, — скрепить единое государство посредством - единой Церкви"»26. Таким , образом, именно в результате сочетания политической дальновидности императора и мировоззренческой силы самого христианства, способного сообщить бытию одряхлевшей Римской империи новое духовное содержание, уже к середине IV в. религиозная ситуация в обществе начала существенно изменяться, несмотря на то, что сам Константин в религиозном отношении эволюционировал очень медленно, пройдя только к концу жизни путь от поклонения солнцу и различным земным

27 богам до убежденности в истинности христианских догматов . Тем не менее, следствием указанного религиозного поворота в сторону христианства, произошедшего в жизни общества, стало, по мнению А. А. Васильева, качественное изменение самых различных сторон церковной жизни. «При создавшихся новых условиях церковной жизни в начале IV в. христианская церковь переживала время напряженной деятельности, которая особенно ярко выражается в области догматики. Соборы в IV в. становятся обычным явлением, и в них усматривается единственное средство для разрешений спорных церковных вопросов. Но уже в соборном движении IV в. замечается новая, в высшей степени важная, черта для всей последующей истории отношений между духовной и светской властью, между церковью и государством. Начиная с Константина Великого, государственная власть вмешивается в

26 Васильев А. А. История Византийской империи. Время до Крестовых походов. СПб., 1998. T. I. С. 100.

27 BrehierL. Constantin et la fondation de Constantinople//Extrait de la Revue historique. T. 119. Paris, 1915. P. 21. догматические движения и направляет их по своему усмотрению» . Подчеркивая возросшее церковно-политическое значение соборов, А. А. Васильев традиционно для историографии рубежа Х1Х-ХХ вв. осмыслял соборное движение как ярчайший пример известного узаконенного вмешательства императорской власти в дела Церкви. Следует вспомнить, как французский историк Г. Буассье характеризовал принципы поведения Константина в отношении к церковным делам, утверждая, что император чувствовал себя господином среди епископов почти так же, как раньше он чувствовал себя главой языческих жрецов. «Епископы были подкуплены с первого момента; они десять лет противостояли всем угрозам, но не могли устоять против почестей и милостей»29. Однако и Г. Буассье, и А. А. Васильев ограничились лишь общей констатацией указанного факта, исходя из оценки политической ситуации в Римской империи IV в. и личности императора Константина, не попытавшись выявить конкретные причины отмечаемого всеми оживления соборной деятельности в IV в., как и связанного с ним государственного вмешательства в церковную жизнь.

Стремясь объяснить возникновение соборного движения и вмешательство императорской власти в церковную жизнь исключительно социально-экономическими предпосылками, в рамках господствовавшего в советской историографии идеологического принципу «исторического материализма», советский византинист М. В. Левченко попытался представить лидирующее положение Церкви в поздней Римской империи как результат экономической поддержки со стороны государства. В связи с этим соборное движение, как и остальные элементы церковного управления, воспринимались в качестве мало значимых для общей характеристики положения Церкви деталей церковно-политической «надстройки». По словам М. В. Левченко, «идеологической опорой правительства являлась христианская церковь, с которой правительство Римской империи уже в IV в. заключает тесный союз. Христианская церковь становится могучим общеимперским учреждением, имеющим налаженные порядки и свою иерархию, такую же сложную и громоздкую, как и правительственная административная машина. Высшее духовенство добивается полной независимости от массы верующих и высоко поднимается над этой массой. Церковь издавна приспособила государственное административное деление для своей организации. Города сделались местопребыванием епископов. Главные города провинции, где собирались съезды

28 Васильев А. А. Указ.соч. С. 106.

29 Буассье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на западе в IV в. Книги 3. Собр. соч. Т. V. СПб., 1998. С. 73. епископов, сделались резиденциями митрополитов, в подчинении которых находились епископы данной провинции. В награду за свои услуги церковь получала от правительства крупные земельные владения, многочисленные права и привилегии. Императорская власть поручает церковникам заведование целым рядом государственных и муниципальных дел, выполнение которых было не под силу правительственным чиновникам, предоставляя для этого соответствующие средства»30. В рамках данной констатации, достаточно фактологически насыщенной, соборное движение предстает в качестве еще одного элемента церковного управления, по-видимому, заимствованного у государства, скопированного с неких образцов римской управленческой системы. При этом, однако, остается невыясненным, какие серьезные политические мотивы заставили государственную власть попустительствовать созданию церковного управленческого аппарата, идентичного по своей сложности государственному? В благодарность за какие идеологические услуги совсем еще недавно гонимая Церковь удостоилась такой милости? Почему императорский двор оказался столь недальновиден, что поставил Церковь в наиболее привилегированное положение, как будто не замечая того, что в ближайшей перспективе этот административный «двойник» будет способен конкурировать с государственной властью, а соборы, состоящие из наделенных светскими полномочиями «церковников», смогут стать помехой на пути вмешательства государственной власти в церковную жизнь? Именно невозможность объяснить возвышение Церкви в IV в. одними экономическими причинами заставляла исследователей искать более глубокие истоки влияния церковных соборов на позднеримское общество во взаимоотношениях между Церковью и этим обществом, тем более что дары государства Церкви первоначально были весьма скромными. По замечанию Ш. Пьетри, для столичной Римской церкви «Константин не дарует ни богатства, ни могущества: епископ не мог бы состязаться с сенаторскими семействами, даже, если допустить, что он желал бы войти в игру этой аристократической конкуренции»31.

На фоне отмеченной выше деградации городского сословия куриалов именно Церковь явилась тем институтом, который мог цементировать и укреплять старые полисные социально-политические традиции, наполняя их христианским содержанием, основывая их на христианских принципах. Именно такой вывод был сделан Г. JI. Курбатовым, который так характеризовал причину усиления административного строя Церкви в IV в.: «Для всей I политики позднеантичной церкви характерен ярко выраженный "градоцентризм".

30 Левченко М. В. История Византии. M.-JL, 1940. С. 22-23.

31 Pietri Ch. Op. cit. T.L P. 97.

Позднеантичная церковь не просто копировала полисное и государственное устройство в своей организационной структуре. Город был центром христианской епархии — главного звена церковной организации, центром распространения христианства. Градоцентризм отражал не просто стремление укрепить значение города как религиозного центра. Он носил последовательно позднеантичный по своей сущности характер. Чрезмерное для потребностей населения города строительство церквей определенно отражало идеалы полисного патриотизма, поскольку для строительства пышных городских церквей использовались и скромные доходы сельских приходов. Многочисленность городского духовенства в значительной степени объяснялась широким притоком в его ряды плебейского населения городов»32.

Итак, логично было бы предположить, что именно преобразованная в рамках церковного диоцезального устройства полисная (в Италии муниципальная) традиция способствовала интенсификации соборов в качестве собраний клириков и представителей мирян, а широкая вовлеченность в церковную жизнь различных слоев населения способствовала быстрому распространению и активной популярности соборных решений. По всей видимости, также именно преемственность полисных традиций в Церкви очень скоро породила тот подчеркнуто пышный стиль жизни при некоторых епископских кафедрах, который служил поводом для упреков в адрес Церкви со стороны язычников, в частности со стороны Аммиана Марцеллина33. Однако бесспорным представляется, что указанная адаптация полисных традиций церковными институтами оказалась столь успешной именно потому, что она стала следствием соборной организации церковного управления, присущей Церкви с первых веков Ее существования. По словам Ж. Годме, «если оставить в стороне Иерусалимский собор, соборные съезды засвидетельствованы со II в. на Востоке и в Риме» — то есть антимонтанистские соборы эпохи Тертуллиана и собор в Риме по поводу даты Пасхи при папе Викторе34.

Мржно признать справедливым утверждение Р. Лицци Теста, согласно которому «Церковь в тот момент, когда государство было более слабым, принимала от него публичные функции, возложив на себя ответственность за идеологическое наследие римского духа»35, хотя «.возвышение Церкви в качестве великой силы было непременно связано с

32 Курбатов Г. Л. История Византии. М., 1984. С. 45.

33 См.: Удалщова 3. В. Идейно-политическая борьба в ранней Византии. М., 1974. С. 42.

34 GaudemetJ. Les Sources du droit de l'Église en Occident du П au VII siècle. Paris, 1985. P. 34.

35 Lizzi Tesfa R. Vescovi e strutture ecclesiastiche nella città tardoantica (l'Italia annoraria nel IV-V secolo D. C.). Roma, 1989. P. 211. политической ролью, которую ее иерархи сумели сыграть»36. Следует согласиться с основным выводом Р. Лицци Теста о том, что изучение деятельности отдельных представителей италийской церковной иерархии позволяет в полной мере представить масштабы этой политической роли Церкви, так как именно церковно-политические деятели Италии IV в. подают пример того, каким образом воплощались в реальности различные обществ9нные группы: от зарождавшегося на Западе монашества до социально-активного

37 городского плебса . Иными словами, «клир и епископ, которые по происхождению и традициям были горожанами,. заботились о повышении роли и авторитета центра епархии»38. В рамках указанной политической роли церковные соборы, в Италии в особенности, становились реальным инструментом влияния Церкви на общество. Именно поэтому соборы уже с середины IV в. являют пример противодействия некоторым инициативам императорской власти, которое выражалось на каноническом уровне, т. е. на уровне церковного законодательства: достаточно вспомнить вслед за современным итальянским историком Л. Де Джованни факт публичного осуждения столь влиятельными епископами, как Осий Кордубский и св. Амвросий Медиоланский, вмешательства императорской власти в церковные дела, на реальности и безусловности которого настаивали А. А. Васильев и Г. Буассье39. Усиливавшаяся политическая роль Церкви в IV в. и, в частности, то высокое общественное положение церковного суда, о значении которого для светского сознания писал еще аббат Л. Дюшен40, обеспечили создание реального противовеса императорской власти, бывшей доселе безграничной. Не случайно, рассуждая о политических реалиях, присущих, ранней Византии, Г. Л. Курбатов писал: «Формула "глас народа г- глас Божий" была известной политической реалией в жизни Византии, христианским обоснованием права критики и выражения своего мнения "богоизбранным народом" "богоизбранному императору"»41.

Указанное возвышение Церкви в ранневизантийском обществе, политическим выражением которого стало епископское городское управление, — явление чрезвычайно

36 Ibid. Р. 7.

37 Ibid. Р. 17. Р. Лицци Теста приводит в качестве подтверждения присутствия среди представителей епископата заметных выходцев из знатных семей личность св. Амвросия, в то время как присутствие плебеев в епископате олицетворяет Кромаций Аквилейский; участие в церковно-политической жизни монахов символизируют Евсевий Верцелльский, Гауденций Новаррский и, вероятно, Максим Тавринский.

38 Курбатов Г. Л., Лебедева Г. Е. Некоторые вопросы истории византийской Церкви в освещении современной историографии // Феномены истории: Сб. к 70-летию В. Л. Керова. M., 1996. С. 53.

39 De Giovanni L. Chiesa e Stato nel Codice Teodosiano. Saggio in libro XVI. Napoli, 1980. P. 182.

40 Duchesne L. Histoire ancienne de l'Église. Т. П. Paris, 1908. P. 665.

41 Курбатов Г. Л. История Византии. М., 1984. С. 47. сложное, отмеченное многочисленными спорами среди ученых. Можно дискуссировать о том, было ли это усиление Церкви обусловлено экономической независимостью, т. е. явилось ли оно результатом того, что начиная с IV в. «экономическая активность в городе во многом уже зависела от Церкви, в силу чего в ее руках сосредоточивалась едва ли не большая часть товарного производства»42, или же оно в большей степени определялось стремлением государства использовать новый религиозный институт в своих целях «для контроля над государственным управлением»43. Вне зависимости от результата этой полемики реальность церковного авторитета и епископского управления в муниципалитете италийского города не вызывает сомнений. Источники IV в., определенно свидетельствуют в пользу вышеуказанного вывода, применяя к епископу такие эпитеты, как pater populi, pater patriae, pater et rector urbis44 (отец народа, отец отечества, отец и управляющий. - А.М.), в то время как новейшие исследования лишь подтверждают, что политические функции епископов были выражением высокого социального положения Церкви. При этом наиболее открытых и прямых форм епископское управление городом достигло в IV в. именно в Италии, в таких городах, как Медиолан (ныне Милан), Ком (ныне Комо), Лауда Помпейская (ныне Лоди), Клатерны (ныне Клатерна), Тридент (ныне Тренто) и Гражданская Колония Августа Бриксианская (ныне Брешия)43. Реальность епископского городского управления в Италии признавад даже А. Хольвег, в целом скептически воспринимавший утверждения о наличии независимого епископского политического правления в ранней Византии в противовес распространенному мнению другого немецкого медиевиста Д. Клауде46.

Однако, если полемика, предполагающая восприятие епископского городского управления как результат либо экономического господства, либо особого волеизъявления государства, не способна в полной мере обнаружить корни рассматриваемого явления, остается открытым следующий вопрос. Результатом каких исторических тенденций стало означенное общественное господство Церкви и ее политическое лидерство в еще полуязыческом социуме? Подробное исследование соборного движения в IV-V вв., в

42ЛевченкоМ. В. Церковные имущества V-VII вв. в Восточно-Римской империи //ВВ. Т. П. (ХУЛ). M.; JL, 1949. С. 21.

43 Hohlweg А. Bischof und Stadtherr im Frühen Byzanz //JOB 20. 1971. S. 8.

44 GaudemetJ. L'Église dans l'Empire Romain (IV-V siècles). Paris, 1958. P. 355.

45 Lizzi Testa R. Privilegi economici e definizione di status: il caso del vescovo tardoantico // Rendiconti delia academia nazionale dei Lincei, classe di scienze morali, storiche e filologiche. S. IX. Vol. XI. Fase. L Roma, 2000. P. 57; Idem Vescovi e strutture ecclesiastiche nella città tardoantica (l'ltalia annoraria nel IV-V secolo d. C.) Roma, 1989. P. 36137. Ярким примером новых политических возможностей Церкви является решение Медиоланского собора 393 г. об изгнании еретика Ювиниана и его последователей из Медиолана. Смr.Mansi. Т. Ш. Р.689.

46 Hohlweg А. Ор, cit. S. 61 ; Claude D. Die Byzantinische Stadt // В A. 13. München, .1969. S. 157. особенности изучение соборов ранневизантийской Италии, где столкновения интересов Церкви и государства были наиболее частыми, а политическое лидерство Церкви проявилось наиболее отчетливо, приводит к выводу, что именно соборная активность иерархов и мирян, восходящая корнями к раннецерковному каноническому устройству, привела к тому, что Церковь выступила в качестве юридически и морально независимого от государства сообщества. Это явление не могло не вызвать определенный сдвиг в общественном сознании, отождествлявшем прежде всю полноту власти с императором, а также не могло не привести к ощутимым политическим изменениям в положении Церкви. Исключительное место собора как одного из главных трибуналов в пространстве ранневизантийского общества было уже очень скоро засвидетельствовано самим императорским законодательством, в данном случае признававшим de facto указанное положение церковных соборов в политической и общественной жизни. В частности, закон Константина от 3 июля 321 г., который давал право частным лицам оставлять имущество Церкви по завещанию, устанавливая должность церковного представителя, полномочного принимать завещанное, апеллировал к такой категории, как «sanctissimum Ecclesiae Catholicae uenerabilisque concilium» (святейший собор кафолической и почтенной Церкви. Этим он по сути признавал в качестве главной инстанции, способной представлять всю полноту Церкви перед внешними юридическими лицами, вовсе не отдельных епископов, а именно церковный собор47. Хотя упомянутый закон положил начало бесчисленным судебным тяжбам между держателями церковных бенефициев и наследниками завещателей48, важен был сам принцип, в рамках которого соборы получали право распоряжаться имуществом, которое, являясь собственностью религиозной коллегии, в данном случае Церкви, в силу норм еще языческого законодательства, было теоретически неотчуждаемо49. Спустя полвека, 17 мая 376 г., вышел закон Валента, Грациана и Валентиниана, в рамках которого предписывалось разграничение полномочий диоцезального синода и светских магистратских судов: в компетенцию первых отдавались все дела, имеющие отношения к религиозной жизни, а вторых — уголовные дела50. Однако указанное разграничение полномочий, официально уравнявшее соборное разбирательство и светскую судебную процедуру, в действительности означало провозглашение полной судебной самостоятельности Церкви. Объявленная же законом

47 CTh. XVJ,.2,4.

48Magnou-Nortier Е. Le Code Théodosien et sa réception au Moyen Âge. Introduction, notes et index // SC 2. Paris, 2002. P. 108; Также см.: Buenacasa Perez С. La propriedad ecclesiastica según el "Codex Theodosianus" // La Hispania de Teodosio. (Congreso Internacional Segovia loca. Oct 1995). Madrid, 1997.

49 Соколов Пл. Церковно-имущественное право в Греко-Римской Империи. Новгород, 1896. С. 41-57.

50 CTh. XVI, 2,23. автономия уголовных разбирательств от церковного авторитета сводилась к нулю другими законами, устанавливавшими порядок, по которому дело епископа могло разбираться только судом других епископов, каким бы ни было обвинение; так родилось явление, известное как «episcopalis audientia»51. Упомянутые законы окончательно закрепляли за церковными соборами судебные прерогативы, независимые от светского правового пространства.

Разумеется, реальные взаимоотношения Церкви и государства далеко выходили за рамки установленного законодательства. Временами бывает чрезвычайно сложно определить, в какой степени те или иные соборы были реально независимы от влияния императорской власти, однако приведенные выше примеры определенно свидетельствуют в пользу того, что, несмотря на конфликты и противостояние, церковные соборы, а вместе с ними и вся церковная организация и юридически, и политически являлись в основе своей

Г} независимыми от императорской воли . Особенно явственно подобное положение проявилось именно в Италии, где после упорной соборной борьбы против поддерживавшегося императором Констанцием арианства, на определенном этапе проигранной, именно активная деятельность св. Амвросия Медиоланского по проведению независимых диоцезальных соборов и крупных окружных епископских съездов, по выражению Е. Ману-Нортье, «положила предел императорскому всемогуществу»53. Именно суверенитет соборного управления Церковью по отношению к государству стал характерной чертой италийского соборного движения IV-V вв., и вместе с тем италийские соборы демонстрируют пример реального влияния Церкви как на политическую обстановку, так и на общество. В частности, Аквилейский собор 381 г., окончательно подорвал могущество влиятельной арианской политической партии в северной Италии и на Балканах, Медиоланские соборы 390 и 393 гг. позволили св. Амвросию Медиоланскому подчеркнуть независимость его кафедры и от Римского епископа и от императора, Тавринский собор 398 г., единолично способствовал как церковному, так и общественному умиротворению галльских и испанских провинций, потрясенных за восемнадцать лет еретическим движением Присциллиана, узурпацией государственной власти на Западе империи Максимом и церковным расколом Феликса, наконец, Римские соборы 484, 485 и 495 гг., стали символом церковной оппозиции императорской политике компромиссов по отношению к еретикам

51 CTh. XVI, 2,12; CTh. XVI, 2,47;Magnou-Nortier Е. Op. cit. P. 118; Также см.: CimmaM. L'episcopalis audientia nelle costituzioni imperiali da Costatino a Giustiniano. Torino, 1989.

52 Duchesne L. Histoire ancienne de l'Eglise. T. П. Paris, 1908. P. 655-665.

53Magnou-Nortier E. Op. cit. P. 29; Rahner H. L'Église et l'Etat dans le christianisme primitif. Paris, 1964. P. 130, 146. монофизитам. Перечисленные вехи соборного движения в Италии наиболее отчетливо подтверждают тезис Г. Острогорского, признавшего Церковь новым движущим фактором власти в христианской империи, который с течением времени приобретал все больше влияния54. В общественно-политической сфере это влияние распространялось именно в силу соборной активности, вовлекавшей в круг церковных проблем как догматических, так и политических все большее число лиц, напрямую не связанных с церковной юрисдикцией: светских чиновников, городских магистратов, представителей сенатских фамилий. Именно поэтому внутренняя церковная жизнь представляла интерес не только для членов императорский фамилии, но для все более широких слоев общества.

Силлабус» и хронология италийских соборов IV-Vee.

Церковная история Италии IV-V вв., столь явственно показывающая реальную роль Церкви в ранневизантийском обществе, представляется прежде всего историей соборного движения. Прославленный издатель синодальных актов XVIII в. епископ Лукки Д. Манси в рамках составленного «силлабуса», т. е. общего перечня соборов, представил по частям во втором, третьем, четвертом и шестом томах «Sacrorum Conciliorum nova et amplissima collectio» наиболее пространный перечень италийских соборов IV-V вв., в который вошли съезды епископов, как реально осуществлявшие свои заседания в эпоху, последовавшую за I Вселенским собором, так и те, относительно реальности которых позволительно усомниться на основании современных научных данных. Данный перечень с необходимыми исправлениями, вносимыми в него на основании открытий современной церковно-исторической науки, выглядит следующим образом:

1. Concilium Romanum III sub Siluestro a. 325. Апокрифический собор, деяния которого появились в начале VI в. среди «симмахианских апокрифов»; данные деяния наиболее подробно изучены с точки зрения текстологии JI. Дюшеном55.

2. Concilium Romanum I sub Iulio a. 337. Собор подтвердил для восточных епископов истинность никейского вероопределения; присутствие в деяниях имени консула Флавия Фелициана и точное число позволили бы датировать

54 Ostrogorsky G. Staat und Gesellschaft der frühbyzantinischen Zeit // Sonderdruck aus Historia mundi. Ein Handbuch der Weltgeschichte in zehn Banden. Herausgegeben von F. Valjavec. 4: Römisches Weltreich und Christentum. BernMünchen, 1955. S. 559.

55 Le Liber Pontificalis / Ed. L. Duchesne. Paris, 1886. T. I. Preface. P. 137-139; GaudemetJ. Les Sources du droit de l'Église en Occident. Paris, 1985. P. 97. собор 13 сентября 337 г., однако тот факт, что в деяниях присутствуют имена неких Юлия Медиоланского и Бенедикта Аквилейского, не встречающиеся в древних редакциях епископских каталогов, а также имя консула Максимиана, не бывшего консулом в 337 г., свидетельствует об апокрифичности сохранившихся деяний.

3. Concilium Romanum II sub Iulio a. 340. Среди исследователей было распространено мнение, согласно которому именно на этом соборе был принят «афанасиевский» символ «Quicumque». Одним из первых еще С. Биний настаивал в XVII в. на реальности этого собора, однако отсутствие полноценных документов не позволяет определенно датировать собор. Ш. Пьетри полагал, что собор, на котором италийские епископы собрались выслушать богословские аргументы св. Афанасия Александрийского, произошел в конце 340 — начале 341 г.56

4. Concilium Romanum III sub Iulio a. 342. Собор принял в общение св. Афанасия Александрийского; реальной датой следует, по-видимому, считать осень 341

57

Г.

5. Concilium Mediolanense I а. 346/7. На соборе никейское вероучение защищалось перед легатами Антиохийской церкви; реальной датой следует считать 346 г., причем по всей вероятности основной задачей собора было разбирательство учения Фотина Сирмийского.

6. Concilium Mediolanense II а. 350. Собор был направлен против Фотина Сирмийского. Реальная дата 347/8 г.

7. Concilium Romanum а. 349. Д. Манси в своей «диссертации» указывал на то, что этот собор примирил Урсакия и Афанасия. Как убедительно доказал Т. Барнес, на Римском соборе 347 г. Папа Юлий подверг соборному осуждению Фотина Сирмийского, следуя предшествовавшим Медиоланским соборам, собранным по воле императора58. Из этого можно заключить, что, по-видимому, Д. Манси имел в виду Римский собор 347 г. Однако на Медиоланском соборе 347/8 г. Урсакий и Валент были приняты в общение папой Юлием после того, как

56 Concilia/(jeneralia et Provincialia / Ed. S. Binii. Coloniae Agrippinae, 1606. Т. IP. 429; Pie tri Ch. Op. cit. Т. I. P.

201. i7 Ath. Apol. c. Ar. 21-35; Barnes T. D. Athanasius and Constantius Theology and politics in the Constantian Empire.

Cambridge (Mass.), 1993. P. 59-61.

58 Mansi. Т. Ш. P. 94; Barnes T. D. Op. cit. 1993. P. 97,231. публично принесли покаяние, о чем свидетельствуют некоторые из папских посланий, хотя непосредственно Римский собор 349 г. не оставил актов59.

8. Concilium Romanum sub Liberio a. 352. Очень мало известно об этом соборе, скорее всего, он не имел принципиального значения для арианского спора, как полагал Д. Манси, однако факт его созыва подтверждается прежде всего тем, что в этом году новым Римским епископом стал Либерий, стремившийся продолжить по отношению к св. Афанасию покровительственную политику своего предшественника Юлия. Если Т. Барнес настаивал на осени 352 г. как на подлинной дате собора, то Ш. Пьетри высказывался в пользу весны — начала лета 353 г.60

9. Concilium Mediolanense а. 355. На этом соборе император Констанций заставил большинство епископов осудить св. Афанасия.

10. Concilium Romanum sub Felice a. 357. Этот собор осудил Урсакия и Валента. О его проведении сообщается хронистом «Liber Pontificalis»61, однако реальность его деяний выглядит весьма проблематично. См. ниже очерк деяний Ариминского собора 355 г.

11. Concilium Ariminiense а. 359. Представлял собой знаменитую попытку догматизировать омийство в масштабах всей Церкви.

12. Concilium Romanum sub Liberio a. 362. Об этом соборе известно только то, что к нему пневматомахи во главе с Македонией адресовали свое вероучительное послание.

13. Concilium Romanum I [sub Damaso] a. 364. Собор, вероятно, был направлен против Урсакия Сингидунского и Валента Мурсийского, хотя датировка выглядит более чем странно, учитывая, что Дамас возглавил Римскую кафедру в 366 г.

14. Synodus Romana II sub Damaso a. 369. Хотя Д. Манси утверждал, что данный собор был направлен против антипапы Урсина и Авксентия Медиоланского, осужденного 153 епископами, в действительности Римский собор отказался

59 Pietri Ch. Op. cit. T. I. P. 236.

60 Mans/. T. Ш. P. 229; Bames T. D. Op. cit. P. 110; Pietri Ch. Op. cit. T. I. P. 238-239.

61 Le Liber Pontificalis / Ed. L. Duchesne. Paris, 1886. T. !. P. 207. осудить Урсииа, несмотря на признание власти Дамаса. Ш. Пьетри датировал собор октябрем 368 г.62

15. Concilium Mediolanense inter annos 374-378. Очень мало сведений о соборе; известно, что он произошел в небольшом составе уже при св. Амвросии против ариан после того, как Валент стал цезарем.

16. Concilium Romanum III sub Damaso a. 373 г. Ф. Ланцони и Ш. Пьетри датировали собор 372 г., в то время как М. Радэ склонялся к 369 г., хотя и не абсолютизировал эту-датировку63. Послание собора, деяния которого могли принадлежать Римскому собору против Авксентия, было отправлено медиоланским диаконом Сабином в Египет св. Афанасию64.

17. Synodus Romana sub Damaso a. 375. Синод был направлен против Луция Александрийского, который был «inuasor sedis» (захватчик трона).

18. Concilium Romanum IV sub Damaso a. 378. Более вероятной датой является 377 г. На этом соборе, который разбирал дело по обвинению папы Дамаса урсинианами и на котором хотели лишить сана арианского архиерея Урбана Пармского, присутствовал св. Амвросий Медиоланский65.

19. Concilium Romanum V sub Damaso a. 378. Собор, произошедший в начале 378 г., которому приписывается издание «tomus Damasi» — омоусианского определения, а также анафематизмов, направленных против врагов никейского вероучения.

20. Concilium Mediolanense fortasse а. 380. Об этом собрании италийских прелатов практически ничего неизвестно, кроме того, что на нем св. Амвросий разбирал совместно с Сиагрием Веронским дело посвященной Богу веронской девы Индиции66, обвиненной в нарушении обетов.

21. Concilium Aquileiense а. 381. На этом знаменитом соборе св. Амвросий Медиоланский осудил Палладия Ратианского, Секундиана Сингидунского и пресвитера Атгала.

62 Pietri Ch. Op. cit. T. I. P. 733.

63 Lanzoni F. Le origini delle diocesi antiche d'Italia. Roma, 1923. P. 447; Rade M. Damasus, Bischof von Rom. Ein Beitrag zur ßeschichte der Anfange des Römischen Primats. Freiburg, Tübingen, 1882. S. 52-54,162; Pietri Ch. Op. cit. T.I. P. 73./

RadeM. Op. cit. S. 83,162.

65 Ibid. S. 163; Pietri Ch., Pietri L. Prosopographie Chrétienne du Bas-Empire: IlProsopographie de l'Italie Chrétienne

313-604). Paris, 2000. Vol. II. P. 2344. Ibid. Vol. L P. 1040.

22. Concilium Romanum VI sub Damaso a. 381. Под этим названием, скорее всего, скрывается Римский собор лета 382 г. при Дамасе по делу антиохийской схизмы, анафематствовавший в присутствии св. Амвросия Медиоланского и Валериана Аквилейского сторонников Флавиана Антиохийского.

23. Concilium Italiae annos 381-382. Д. Манси указывал, что этот собор против Аполлинария произошел либо в Медиолане либо в Аквилее либо в другом италийском городе67. Современный исследователь Ш. Пьетри утверждал, что дело Аполлинария могло разбираться только на Римском соборе 378 г., тогда как послания, изданные Д. Манси принадлежали Аквилейскому собору. В. В. Болотов приписывал, с нашей точки зрения ошибочно, два послания Аквилейского собора «Quamlibet» и «Sanctum» разным соборам: первое аквилейскому собору, датируя его 380 г., а второе некому «итальянскому» собору, организованному св. Амвросием в 381 г.68 после Константинопольского собора. Ц. В. Спасский справедливо указывал, ссылаясь на отсутствие прямых источников, на то, что об отдельном «итальянском» соборе «ничего не знает история»69. Он предположил, что имел место второй Аквилейский собор после Константинопольского собора, указывая на гипотезу В. Самуилова70 о реальности проведения второго Аквилейского собора. С нашей точки зрения гипотеза о втором Аквилейском соборе имеет также мало оснований, как и концепция В.В. Болотова, прежде всего потому, что о втором соборе нет никаких упоминаний в письмах св. Амвросия.

24. Concilium Romanum sub Syricio a. 386. Собор, в частности, рассматривал внутренние дисциплинарные проблемы Римской церкви, связанные с полномочиями пресвитеров и комплектованием понтификального архива.

25. Concilium Mediolanense а. 390. Д. Манси указывал, что этот собор осудил Ювиниана71. На самом деле в начале 90-х гг. было два Медиоланских собора, первый, разбиравший знаменитое фессалоникское преступление императора Феодосия и рассматривший проблему фелицианской схизмы в Галлии,

67Mansi. Т, Ш. Р. 629; М. Рада высказывался в пользу реальности собора см.: RadeM. Op. cit. S. 161.

68 Болотов B.B. Лекции по истории древней Церкви. М., 1994. T. IV. С. 109-110.

69 Pietri Ch. Roma Christiana. Recherches sur l'Église de Rome, son organisation, sa politique, son idéologie de

Miltiade a Sixte Ш (311-440). Roma, 1976. T. I. P. 838-839; Спасский A A. История догматических движений в эпоху вселенских соборов. Сергиев Посад, 1914. С. 628.

70 Там же. Ç. 629-630.

11 Mansi. Т. Ш. Р. 689. проходил под председательством св. Амвросия как раз в 390 г., а второй, осудивший Ювиниана, также под руководством св. Амвросия осуществлял свою деятельность в 393 г.

26. Concilium Romanum а. 390-392. Д. Манси пропустил этот собор, который был

72 направлен против учения Ювиниана .

27. Synodus Capuana а. 392. Синод состоялся под председательством св. Амвросия и разбирал проблему антиохийского раскола. Он анафематствовал Боноса Наисского, а также практику совершения повторных крещений, практиковавшуюся в Карфагенской церкви как новатианами, так и православными.

28. Concilium Taurinense non ante a. 397. Реальной датой этого собора, проходившего под председательством Симплициана Медиоланского по поводу галльских церковных проблем, является 398 г., хотя именно дата Тавринского собора более всего подвергалась сомнениям в историографии начала XX в.

29. Concilium Romanum sub Anastasio fortasse a. 400. Рассматривал донатистскую проблему, в связи с которой запретил беспрепятственный въезд заморских (африканских) клириков в италийские диоцезы.

30. Concilium forte Romanum sub Innocentio a. 405. Об этом соборе известно лишь только то, что он выразил поддержку сосланному св. Иоанну Златоусту в присутствии Венерия Медиоланского и Кромация Аквилейского. Примерно в то же время в Риме, вероятно, произошел еще один собор против манихеев и некоторых других сект. Ш. и JI. Пьетри полагают, что собор должен был

73 произойти в 406 г.

31. Synodus Romana I sub Zosimo a. 417. Этому Римскому собору предшествовал Римский собор 415 г., принявший антиохийского пресвитера Кассиана. Подлинная дата Римского собора папы Зосима, разбиравшего дело пелагианствовавшего пресвитера Целестия — начало 418г.

32. Synodus Romana II sub Zosimo a. 418. Об отдельном соборе, согласно Д. Манси, рассматривавшего дело Пелагия74, свидетельствуют послания Зосима.

72 Pietri Ch. Op. cit. T. n. P. 899,903.

73 Pietri Ch., Pietri L. Prosopographie Chrétienne du Bas-Empire: II Prosopographie de l'Italie Chrétienne (313-604). Paris, 2000. Vol. n. P. 2430.

74 Mansi. T. ffl. P. 375.

33. Concilium Rauennatense a. 419 (На Равеннском соборе император Гонорий разрешил спор за Римскую кафедру между Бонифацием и Евлалием.)

34. Concilium Romanum I sub Coelestino a. 430. Реальность этого собора, будто бы собранного папой Целестином по делу Нестория Константинопольского, с нашей точки зрения должна быть подвергнута сомнению (см.: ниже).

35. Concilium Romanum II sub Coelestino a. 431. Этот собор как будто оставил памятник под названием «commonitorium Рарае Coelestini episcopis et presbyteris euntibus ad Orientem» (краткое наставление папы Целестина епископам и пресвитерам, едущим на Восток). Указанный документ был опубликован Э. Балюзом по знаменитым Кольбертинскому и Ватиканскому кодексам, однако относительно его достоверности уже в XVII в. высказывались

7S небезосновательные сомнения .

36. Synodi Romanae sub Xysto annos 432—440. Небольшие собрания римского клира при папе Сиксте, связанные с церковной организацией римских базилик.

37. Concilium Romanum sub Leone a. 449. Этот собор осудил решения Эфесского «разбойничьего» собора.

38. Concilium Mediolanense а. 451. Провиницальный собор лигурийских епископов во главе с Евсевием Медиоланским, связанный с христологическими спорами и адресовавший послание к св. папе Льву I.

39. Concilium Romanum sub Hilario a. 465. Этот собор рассматривал внутренние конфликты, произошедшие в Тарраконской провинции.

40. Concilium Romanum sub Felice a. 484. Указанный собор был направлен против Акакия Константинопольского.

41. Concilium Romanum sub Felice a. 485. На этом соборе произошло осудиждение Акакия Константинопольского и отпавшего легата Целия Мисена, епископа Куманского.

42. Concilium Romanum sub Felice a. 487. Собор рассматривал сакраментальные злоупотребления в Карфагенской церкви.

43. Concilium Romanum sub Gelasio a. 495. На этом соборе папа Геласий принимал покаяние Целия Мисена, которого заставили вступить в евхаристическое общение с Акакием Константинопольским.

75 Nova Collectio Conciliorum sev supplementum ad collectionem Labbei / Ed. S. Baluzii. Parisiis, 1707. P. 381.

44. Synodus Romana I sub Symmacho a. 499. Этот синод пытался закрепить положение Симмаха на Римской кафедре.

45. Synodus Romana II sub Symmacho a. 500. Как некогда указывал С. Биний, рассматриваемый синод 115 епископов осудил Петра Альтинского, одного из противников Симмаха76, однако тот факт, что синод не оставил никаких деяний, а также невозможность признать 500 год датой соборного осуждения Петра заставляют подвергнуть сомнению реальность синода 500 г. Ш. Пьетри и J1. Пьетри указывали на основании сведений Еннодия и писем Теодориха на то, что в течение лета 502 г. произошло три синодальных заседания (последнее 1 сентября), на которых италийские прелаты разбирали дело Симмаха при участии его соперника Лаврентия. Акты этих заседаний не сохранились77.

46. Synodus Romana II (III) sub Symmacho a. 502. Во время этого синода, собравшегося 23 октября 502 г., произошло кровопролитие, и Симмах оказался в заточении.

47. Synodus Romana III (IV) Palmaris sub Symmacho a. 502. «Победный» синод провозгласил 6 ноября 502 г. торжество Симмаха, отменив постановление 483 г., связанное с Одоакром, по которому избрание Римского епископа должно было осуществляться «по совету» светской власти.

Однако, несмотря на такое количество соборов (за полтора столетия около пятидесяти), только нескольким из них было суждено оказать серьезное влияние на богословское и каноническое развитие Западной церкви в последующие столетия. Современный французский историк Ж. Годме, анализируя соборную деятельность с канонической точки зрения, привел перечень тех соборов, решения которых многократно переписывались при составлении канонических сборников и неизменно присутствовали в традиции церковного права. Таких соборов всего тринадцать, причем среди них первое место занимает Римский собор 313 г. папы Мильтиада, который по своему характеру принадлежал еще к доникейской эпохе и поэтому не рассматривается в настоящем исследовании.

76 Concilia Generalia et Provincialia / Ed. S. Binii. Coloniae Agrippinae, 1606. T. II. P. 284; Л. Сурий во многом способствовал принятию историографической традицией так называемой смещенной нумерации симмахианских синодов, в силу чего синод 499 г. у него именовался вторым, синод 23 октября 502 г., ознаменованный кровопролитием в Риме, — четвертым, «победный» синод 6 ноября 502 г. — третьим, а два последующих — пятым и шестым. В качестве комментария к их деяниям Л. Сурий поместил книгу Еннодия Тицинского «Liber pro Symmacho Papa». См.: Conciliorum Generalium et Provincialium Tomus II / Ed. L. Surii. Coloniae Agrippinae, 1565. P. 328-353. 11 Pietri Ch., PietriL. Op. cit. Vol. II. P. 1239-1241, 2430.

1. Римский собор лета 313 г. восемнадцати епископов под председательством папы Мильтиада, собранный, чтобы рассматривать дело африканских донатистов.

2. Римский собор 341 (340) г. пятидесяти епископов Италии и Востока.

3. Римские синоды при Дамасе (366-384 г.) (шесть синодов)

4. Аквилейский собор 381 г.

5. Римский собор 386 г.

6. Капуанский собор 392 г.

7. Тавринский собор 398 г. (упоминается Ж. Годме в числе наиболее значимых галльских соборов).

8. Римский собор 495 г.78

Представленный перечень ввиду своей выборочное™ требует дополненительного изучения хронологии италийских соборов, чтобы выявить основные этапы соборного движения в Италии IV-V вв. Вместе с тем необходимо было бы подчеркнуть, что в современной историографии история соборов как центральных событий церковной жизни, оказывавших действенное влияние и на политическую обстановку, и на юридическое сознание современников, приобретает несколько иное значение в связи с исследованиями просопографического характера. В рамках этого метода памятники соборной деятельности рассматриваются прежде всего как источники, имеющие ценность в зависимости от содержащихся в них свидетельств, которые касаются исторической роли различных деятелей церковной истории; примерно таким же образом рассматриваются в просопорграфических научных работах памятники эпиграфики. В частности, А. Джонс, используя акты многочисленных соборов позднеантичного времени, никак не выделял эти акты ни топографически, ни типологически, воспринимая синодальные документы в одном ряду с прочими письменными источниками79. Более тщательно, с точки зрения просопографии, акты италийских соборов были рассмотрены в фундаментальном труде Ш. и Л. Пьетри, посвященном христианской Италии IV-VII вв. На основании изучения биографий действующих лиц, участвовавших в соборной деятельности, эти ученые привели свой перечень италийских соборов, учитывающий преимущественно .

78 GaudemetJ. Les Sources du droit de l'Église en Occident Paris, 1985. P. 48-49.

19 Jones A.HM., Martindale J.R., Moris J. The Prosopography of the Later Roman Empire. Cambridge, Vol. I. (260395). 1971. Vol. П. (395-527). 1980. См. также: Jones A. H. M. The Later Roman Empire (284-602). Oxford, 1964.

Vol. Ш. P. 395-396. те из них, которые представляют наибольший интерес именно с точки зрения состава участников. Этот перечень, в рамках которого производится хронологическое сопоставление италийских соборов с соборами, происходившими в других областях ранневизантийской империи, представляет собой для интересующего нас периода следующий список (соборы, датировка которых представляется спорной, отмечены звездочкой):

1. Римский собор 313г.

2. *Римскй собор 340 г.

3. Римский собор 353 г.

4. Медиоланский собор 355 г.

5. Ариминский собор 359 г.

6. * Римский собор, апрель 368 — август 373 г.

7. Римский собор 378 г.

8. *Аквилейский собор 381 г.

9. *Римский собор, апрель 390 — август 392 г.

10. *Капуанский синод 391/392 гг.

11. *Медиоланский собор 392/393 гг.

12. Туринский собор 398/399 гг.

13. *Римский собор 406 г.?

14. *Римский собор, август — 21 сетнября 417 г.

15. *Римский собор, сентябрь 417 г.

16. *Римский собор, апрель — сентябрь 418 г.

17. *Римский собор, апрель — сентябрь 418 г.?

18. Равеннский собор, февраль 419 г.

19. Римский собор, октябрь 449г.

20. Медиоланский собор 451 г.

21. Римский собор 465 г.

22. Римский собор 484 г.

23. Римский собор 485 г.

24. Римский собор 487 г.

25. Римский собор 495 г.

26. Римский собор 499 г.

27. Римские соборы *июля, сентября, 23 октября и 6 ноября 502 г.80 Представленный список соборов весьма красноречив, так как в рамках этого перечня учитываются наиболее значимые соборы с точки зрения их восприятия современниками. Эта значимость заключалась в следующем: чем больше влиятельных епископов участвовали в заседаниях, тем большим авторитетом пользовались их решения. Таким образом, при исследовании истории италийских соборов, а также при оценке результатов их деятельности необходимо исходить не только из юридического содержания соборных постановлений, но и из субъективного фактора личного влияния участников соборов на современные им события.

Хронологическая типологизация италийских соборов, основные этапы соборного движения в Италии в 1У-Увв.

Рассматривая хронологию истории италийских соборов 1У-У вв., представляется целесообразным, в соответствии с интенсивностью и общей направленностью их деятельности выделить три основные этапа италийской соборной истории.

Очевидно, что первый этап соборного движения в Италии-IV-V вв. может быть условно обозначен как «афанасиевский» период соборной деятельности (340-360 г.). Этот этап соборной активности был обусловлен событиями, связанными с гонениями на св. Афанасия Александрийского, а также началом арианского раскола Церкви. Как известно, Восток после I Вселенского собора не принял учения о единосущии Сына Божия Отцу и вскоре начал борьбу против св. Афанасия Александрийского — главного защитника никейского омоусианского учения. После того как Тирский собор восточных епископов в 335 г. окончательно низложил св. Афанасия Александрийского, обвинив его в канонических преступлениях: незаконном епископстве, низвержении алтаря, нравственных грехах, Афанасий бежал из Александрии. Это повлекло открытое противостояние между его немногочисленными сторонниками и многочисленными восточными недругами, которые апеллировали в Рим к папе Юлию как к первому епископу Церкви, со своей стороны всегда чтившему никейское вероопределение. В результате Юлий осенью 340 (или 341) г. собрал собор в Риме (отвечая на посольство, приехавшее из Антиохи с требованием присоединится к осуждению св. Афанасия), который торжественно принял в общение св. Афанасия как борца против арианства и отправил в Антиохию — оплот противников св. Афанасия — послание с

80 РШп Ск, Ршп Ь. Ор. с к. Уо1. П. Р. 2429-2430. пресвитерами Элпидием и Филоксеном. С этого момента Римский епископ выступил против

81

Востока, не принявшего омоусианство — учение о единосущии Сына Божия Отцу . Спустя три года собор в Сердике, собравший огромное количество западных епископов, под председательством знаменитого омоусианина— Осия Кордубского объявил свои решения обязательными для всей Церкви и постановил, что именно Римская кафедра по праву обладает привилегией верховной судебной инстанции как в вопросах веры, так и в вопросах церковной дисциплины. Не принявший решения этого собора антиникейски настороенный

Восток разорвал каноническое общение с омоусианским Западом, после чего раскол Церкви оформился окончательно. Дальнейшие события «афанасиевского» периода италийского соборного движения связаны с вмешательством в середине 40-х гг. проариански насторенного императора Констанция в богословскую борьбу и церковную политику. В силу указанного обстоятельства в Медиолане произошел ряд соборов против Фотина

Сирмийского, доводившего омоусианство до крайности, близкой к модализму. Эти

Медиоланские соборы 346 и 348 гг. были, однако, косвенно направлены против авторитета

82 никейскрго учения о единосущии и популярности фигуры Римского епископа (причем папа Юлий на соборе в Риме в 347 г. пошел на некоторый компромисс: допустил к сослужению в общение Урсакия и Валента и присоединился к осуждению Фотина). В начале 50-х гг. император начал решительное политическое наступление на омоусиан, стремясь восстановить церковное единство под властью омийской доктрины — учения о подобии Сына Божия Отцу как совершенного творения, развивавшегося учениками Ария на Балканах, несмотря на то, что папа Либерий, преемник Юлия, продолжал поддерживать св. Афанасия без более или менее значительного одобрения своей богословской и политической позиции

Ol со стороны какого-либо вновь созванного собора . В результате св. Афанасий был заочно осужден на соборе в Арелате (ныне Арль) в 353 г. К этому осуждению присоединились папские легаты, среди которых главным был Вицентий Капуанский. Некоторые видные церковное деятели Запада, включая папу Либерия, воспротивились этому и потребовали нового собора84. В 355 г. император созвал такой собор в Медиолане и заставил многих

81 Mansi. Т. П. Р. 1269,1359; Ath. Apol. с. Ar. 21-35; fíame s T. D. Op. cit. P. 59—61; Pietri Ch. Roma Christiana. Recherches sur l'Église de Rome, son organisation, sa politique, son idéologie de Miltiade a Sixte Ш (311-440). Roma, 1976. T. I. P. 189-193,199—201 ; SimonettiM. La crisi anana nel IV secolo. Roma, 1975. P. 124,146; Lietzmann H. Geschichte der Alten Kirche. Berlin, 1938. В. Ш. S. 181-182,187; Duchesne L. Histoire ancienne de l'Église. Paris, 1908. T. П. P. 204-205; KapmaïuëeA. В. Вселенские Соборы. M, 1994. С. 58-63.

82Mansi T. П. P. 1369, T. Ш. P. 159; Ath. de Synodis 26; Barnes T. D. Op. cit P. 88-89; Pietri Ch. Op. cit T. I. P. 232; SimonettiM. Op. cit P. 202.

83 Pietri Ch. Op. cit. T. I. P. 237.

84 Martin A. Athanase d'Alexandrie et l'Église d'Egypte au IV siècle (328-373). Rome, 1996. P. 467-468. подписать осуждение св. Афанасия еще раз. Ослушники были насильственно изгнаны со своих кафедр. Некоторое время спустя в ссылку отправился и Либерий. Добившись победы ариан — омиев в Италии, император задумал созвать новый Вселенский собор, западная часть которого должна была начать заседания в италийском городе Аримине (ныне Римини) летом 359 г. Перед его созывом папа Либерий согласился подписать очередную омийскую вероисповедную формулу, капитулировав перед императорской властью. Собор длился более полугода и закончился тем, что большая часть омоусианского западного епископата о С подписала компромиссное вероопределение, что позволило омиям объявить о своей победе . Вскоре Констанций скончался, а при новом императоре Юлиане вернувшиеся из ссылок епископы — никейцы осудили Ариминский собор 359 г. На этом «афанасиевский» этап соборного движения в Италии закончился, и в соборной активности в Италии наступил перерыв. В последующее десятилетие происходили только малозначительные соборы в Риме, используя которые, папа Дамас пытался утвердиться на Римской кафедре через осуждение некоторых арианских епископов.

Представленный этап соборного движения характеризуется прежде всего политически активной позицией папы Юлия, благодаря которой Римская церковь стала основным участником в соборной борьбе между омоусианами и императором. Указанная активизация привела, впрочем, к вмешательству императора в церковные дела, в силу чего «афанасиевский» этап соборного движения в Италии можно характеризовать как первый исторический пример жесткого противостояния Римского епископа и, теперь уже христианского, Римского императора. Именно это противостояние привело к временной победе омийства в Италии, к падению авторитета Римского епископа как верховного арбитра в Церкви в политическом отношении и, наконец, к появлению под эгидой императора Констанция нового италийского церковного административного центра, альтернативного Римской кафедре, каковым стала Медиоланская церковь, особенно после того как император постулировал в епископы Медиолана своего приближенного Авксентия.

Второй этап соборного движения в Италии условно можно именовать как «дамасиевско-амбросианский» период италийской соборной истории (366-398 г,). После того как в 374 г. император Валентиниан I постулировал в епископы Медиолана на место умершего арианина Авксентия адвоката Амвросия италийским диоцезам вновь суждено было

85Мая«. Т. Ш. Р. 234,293; Barnes T. D. Op. cit Р. 117-118,145-146; SimonettiM. Op. cit. P. 219,314-324;Meslin M. Les Ariens d'Occident 335^30. Paris, 1967. P. 270-271,285-289; Lietzmann H. Op. cit. В. Ш. S. 213,226-227; Duchesne L. Op. cit. T. П. P. 257-258,297-298, Kôlling W. Op. cit. T. П. S. 235-239; КарташевА. В. Указ. соч. M., 1994. С. 75-87. стать важнейшим регионом, от которого во многом зависели судьбы Церкви. Св. Амвросий с первых лет епископства начал энергичную борьбу против ариан, наводнивших с конца 50-х гг. северную Италию. Кроме того, он стремился деятельно усовершенствовать все стороны клерикальной организации в своем диоцезе86. В конце 70-х гг. св. Амвросий как митрополит северной Италии, заручился политической поддержкой императора Грациана и обнаружил в папе Дамасе, отстаивавшем никейское вероучение на локальных Римских синодах в 60-е и

87

70-е гг., своего богословского единомышленника . Вслед за этим он начал подготовку масштабного антиарианского собора, который затмил бы по значению печально известный Ариминский собор 359 г. и привел бы к краху омийства в Италии, низвергнув оставшихся учеников Ария, стоявших у истоков омийскогой доктрины. Папа Дамас, политика которого была в большой степени гегемонисткой, чем политика Юлия или Либерия, в это время последовательно собирал синоды, на которых подвергались осуждения такие омийские богословы, как Урсакий Сингидунский, Валент Мурсийский, Авксентий Медиоланский или такие враги Римского понтифика, как антипапа Урсин или Урбан Пармский88. Амвросия побуждал к соборному подтверждению старой никейской веры также созыв собора восточных епископов в Константинополе, который предлагал учение о Единосущии Сына Божия для малоазийских омиусиан в новом варианте, созданном на основании каппадокийского «новоникейского» богословия. В результате в 381 г. произошел Аквилейский собор, низложивший на решающем заседании 3 сентября омийских епископов Паннонии и продемонстрировавший самостоятельность Медиоланской церкви как от папы Дамаса, так и от Константинопольского восточного собора89. Вскоре после этого летом 382 г., св. Амвросий принимал участие в деятельности Римского собора, по-видимому, относительно урегулирования антиохийского раскола, деятельности которого предшествовал малоизвестный Ватиканский собор 6 января 382 г.; по версии некоторых исследователей, именно упомянутый летний Римский собор издал «Decretum Gelasianum»90. В 386 г., когда папа Сириций, преемник Дамаса, осуществлял заседания небольшого собора в Риме по поводу дисциплинарных проблем, возникавших в церковных провиницях, — на нем, в частности, клирикам было предписано хранить в понтификальном архиве опровержения

86 Пареди А. Святой Амвросий Медиоланский и его время. Милан, 1990. С. 71.

81 Там же. С. 77,127. Mansi. Т. Ш. Р. 455,486; SimonettiM. Op. cit P. 562, Duchesne L. Op. cit. T. П. P. 458-470.

89 Scolie arienne sur le concile d'Aquilée / Ed. R. Gryson // SCh 267. Paris, 1980. P. 131-140; Simonetti M. Op. cit. P. 542-546; Mestin M. Op^cit P. 86-87; Пареди A. Указ: соч. С. 134; Самуилов В. История арианства на латинском западе. СПб., 1890. С. 96-100.

90 Pietri Ch. Op. cit. T. I. P. 866-869, T. П. P. 891 ; Пареди A. Указ. соч. С. 138. ересей, пресвитерам указано на необходимость совершать литургию в тех храмах, в которых они были рукоположены, а к епископам различных западных провинций направлен свод канонов, известный как «Synodus romanorum ad Gallos»91, — Медиоланскому первосвятителю пришлось выдержать сильнейший натиск императрицы Юстины. Юстина, вдохновленная вероучением омийского епископа Авксентия Доросторского (ныне Силистра) — учеником готского епископа Ульфилы, стремилась во имя победы ульфиловской доктрины объявить свободу вероисповедания в Италии всем сторонникам вероопределений Ариминского собора 359 г., компромиссных с омийством, при этом она пыталась отобрать у омоусиан в Медиолане Портианскую базилику, по мнению Р. Краутхаймера изначально предназначавшуюся арианам92. Церковно-политическая победа над Юстиной и остатками омийства привела к тому, что св. Амвросий к концу 80-х гг. стал самой авторитетной политической фигурой на Западе; после этого начался самый яркий период его соборной деятельности. В 390 г. св. Амвросий на Медиоланском соборе принимал уже галльских епископов^ видевших в его личности единственно реального церковного судью, способного спасти галльские диоцезы от схизмы, и в том же году заставил принести покаяние императора Феодосия93. В 392 г. Медиоланский пастырь провел в Капуе на юге Италии новый собор, на котором заочно осудил еще одного балканского еретика Боноса Наисского, отрицавшего почитание Пресвятой Девы, пытался урегулировать антиохийский раскол между Евагрием и Флавианом, а также явил образец церковной дисциплины для Африканской церкви, запретив повторные крещения и рукоположения94. Наконец, в 393 г. св. Амвросий еще раз собрал в Медиолане епископов северной Италии и юго-восточной Галлии для вынесения анафемы местному еретику Ювиниану, отрицавшему аскетические принципы христианской жизни95. Через два года выдающийся архипастырь скончался, однако его преемник Симплициан продолжил «амбросианскую» синодальную политику, в рамках которой созвал небольшой собор в Августе Тавринской (ныне Турин) в 398 г. Председательствуя на Тавринском соборе, Симплициан выразил стремление самостоятельно

91 Le Liber Pontificalis / Ed. L. Duchesne. Paris, 1886. T. I. P. 216; Canones apostolorum etconciliorum saeculorum IV-VI / Ed. Th. Bruns. Berolini, 1839. T. I. P. 274.

92 P. Краутхаймер отождествлял Портианскую базилику со знаменитым храмом San Lorenzo (basilica Sancti Laurentii) под Миланом. См.: Краутхаймер Р. Три Христианские Столицы: Рим, Константинополь, Милан. Топография и политика. М., СПб., 2000. С. 96-97; Pie tri Ch. Op. cit. T. П. P. 893-894; SimonettiM. Op. cit. P. 545; ПаредиА. указ. соч. С. 172-175.

93 Pietri Ch. Op. cit. T. П. P. 973; Palanque J. Saint Ambroise etl'Empire Romain. Paris, 1933. P. 539; Пареди A. Указ. соч. С. 209-212.

94 Amb. Ер. 56; Pietri Ch. Op. cit. T. IL P. 1080-1082; Пареди A. Указ. соч. С. 238-239.

Amb. Ер. 42; Pietri Ch. Op. cit. T. П. P. 904-905; ПаредиА. Указ. соч. С. 242. устанавливать правила для галльских диоцезов, в результате чего епископ Медиолана фактически затмил своим авторитетом значение Римского епископа, канонически никогда не подвергавшееся сомнению96.

Дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения в Италии должен быть охарактеризован следующим образом. В богословском отношении он стал эпохой полного и окончательного торжества на Западе староникейского омоусианства, основывавшегося преимущественно на учении св. Афанасия Александрийского, Ил ария Пиктавийского и Амвросия Медиоланского. В политическом отношении он явился временем небывалого возвышения Медиоланского епископа в качестве политического и нравственного лидера западных христиан, при котором северная Италия становилась негласным церковным центром Западного Патриархата, епископы которого учили даже епископов Карфагена (парадокс заключается в том, что император Констанций, организовывая проарианские соборы в Медиолане, желал возвысить будущего Медиоланского епископа — омия в противовес Римскому епископу — омоусианину, однако в результате деятельности св. Амвросия, сменившего омия Авксентия, Медиоланский предстоятель превзошел своим авторитетом Римского архиерея именно благодаря своему положению самого яростного поборника учения о единосущии). Наконец в административном отношении уже при Симплициане Медиоланская кафедра приобрела реальные функции митрополичей кафедры не только для северо-италийских диоцезов, таких как Верцеллы, Тицин, Бонония, но и для диоцезов Нарбоннской Галлии.

Третий этап соборного движения в Италии имеет основания называться «римско-синодальным» или «геласианским» (406-499 г.), поскольку именно Римский папа Геласий явился главным выразителем канонических идей и исторических тенденций, характерных для этого этапа италийской синодальной истории, несмотря на то, что он вовсе не находился у его истоков. Указанному этапу предшествовал период сравнительного упадка соборной деятельности в масштабах всей Италии, представлявший собой разительный контраст с эпохой св. Амвросия Медиоланского. В течение первой половины V в. синодальная активность в италийских диоцезах находилась на низком уровне. Хотя периодическое собрание синодов в самом Риме было весьма частым явлением, однако папская административная власть в Италии оставалась еще достаточно ограниченной97, в силу чего

96 Conciles galois du IV siècle / Ed. J. Gaudemet // SCh 241. Paris, 1977. P. 133-134; Concilia Galliae 314-506 / Ed. Ch. Munier//CCh (si) 148. Turnholti, 1963. P. 54-58.

97 Duchesne L. Op. cit. T. Ш. P. 673.

Римские синоды первой половины V в. не имели такого значения для италийской и в целом западной церковной жизни, какое имели упоминавшиеся соборы IV в. Известны только некоторые локальные синоды в Риме, от которых не осталось никаких актов или по меньшей мере подробных сведений, кроме декреталий или посланий, подписанных именем того или иного Римского епископа. Л. Дюшен составил подробный перечень декреталий вместе с Римскими соборами начала V в., основываясь на издании П. Жаффе и Г. Ватгенбаха, а также

98 на некоторых других исследованиях . Примером соборов такого типа могут служить небольшие синоды при папе Анастасии, разбиравшие судебные дела африканских клириков", три собора, состоявшиеся при Иннокентии I, два из которых были проведены, по всей видимости, в период 402 и 407 гг. и были направлены как в поддержку св. Иоанна Златоуста, так и против манихеев, присциллиан и других малоизвестных еретиков100, а третий был собран в 415 г. в связи с принятием в общение антиохийского пресвитера Кассиана101. Кроме того, в конце 417 — начале 418 г. папой Зосимом был устроен Римский собор по делу пелагианствовавшего пресвитера Целестия, обвиненного Медиоланским епископом

102

Павлином и Карфагенским собором . По делу того же Целестия в апреле — сентябре 418 г. заседал еще как минимум один Римский синод103. Спустя немного времени, в феврале — начале марта 419 г., по инициативе императора Гонория, стремившегося прекратить борьбу за Римскую кафедру между пресвитером Бонифацием и архидиаконом Евлалием, был собран собор италийских епископов в Равенне. (Ситуация типологически напоминала начало лаврентиевской смуты, которая разразится в 499 г. Гонорий в отличие от короля остготов Теодориха поступил в 419 г. мудро, предотвратив резню и назначив епископа Сполетгского Ахилла возглавлять Пасхальные торжества 30 марта 419 г.104)

По прошествии десятилетия после римской смуты 419 г. на Востоке разразились христологические споры, связанные с ересью Константинопольского епископа Нестория. На основании сохранившегося послания папы Целестина Несторию, полученного в Константинополе в декабре 430 г., в котором Римский епископ осуждал его богословские суждения, многочисленные исследователи конца XIX — начала XX вв. делали вывод

98 Ibid. Р. 29-30.

99 Le Liber Pontificate / Ed. L. Duchesne„ Paris, 1886. T. I. P. 218. .

100 Ibid. T. I. P. 222.

101 Pietri Ch. Op. cit. T. П. P. 1330-1331.

102 Ibid. T. П. P. 1226; Никодим (Милаш) еписк. Правила Православной Церкви с толкованиями. M., 1994. Т. П. С. 257.

103 Pietri Ch. Pietri L. Prosopographie Chrétienne du Bas-Empire: II Prosopographie de l'Italie Chrétienne (313-604). Paris, 2000! Vol. П. P. 2430.

104 Coll. Auell. 21; Le Liber Pontificalis /Ed. L. Duchesne. Paris, 1886. T. I. P. 228. относительно реального факта созыва Целестином синода в Риме. Среди русских византинистов, в частности, В. В. Болотов называл датой собора 11 августа 430 г.105 Среди современных ученых И. В. Кривушин также признает, что этот Римский синод осуществлял свою деятельность в августе 430 г.106 Однако представляется более правильным другое предположение, высказанное Ш. Пьетри и предполагающее наличие сомнений в реальности Римского синода 430 г. Ш. Пьетри указал на то обстоятельство, что о западных соборах, осудивших Нестория, свидетельствовал только лишь его главный противник св. Кирилл Александрийский, который, ссылаясь на поддержку Запада, явно стремился произвести впечатление на главного союзника Нестория — Иоанна Антиохийского107. Действительно, с нашей точки зрения, послание Целестина, скорее, напоминает рескрипт, чем синодальное определение, пусть даже и посылаемое от лица одного епископа — Целестина, поэтому реальность Римского синода 430 г., не оставившего, ко всему прочему, актов, выглядит весьма сомнительной.

При папе Сиксте III в 30-е гг. V в. в Риме, в базиликах святого Петра или святого

Климента, происходили небольшие синоды окрестных епископов, решения которых не

108 оказали сколь бы то ни было действенного влияния на италийскую церковную жизнь . 40-е и 50-е гг. V столетия, отмеченные понтификатом св. папы Льва I, несмотря на активную богословскую и политическую деятельность этого Римского епископа, ознаменовали собой созыв только одного церковного собора в Риме в 449 г., который осудил «разбойничий» собор Диоскора Александрийского в Эфесе. Однако именно в эпоху Льва наметилось политическое усиление Римской кафедры на Западе, которое заслонило соборную деятельность, происходившую в других италийских диоцезах: Медиоланский собор 451 г., апеллировавший к Римской кафедре как к вместилищу богословской истины и признавший тем самым каноническое главенство Рима над Медиоланской церковью, остался практически не замеченным современниками на Востоке109.

Благодаря этому возвышению Рима, стал возможен новый всплеск соборного движения в Италии, связанный именно с деятельностью Римских епископов. «Decretum Gelasianum» — документ, содержащий первый в истории Римской церкви индекс

105 Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви. M., 1994. T. IV. Р. 192.

106 Евагрий схоластик. Церковная История / Пер. Вступ. Статья, коммент. и прилож. И.В. Кривушина. СПб., 1999. С. 106.

107 Pietri Ch. Roma Christiana. Recherches sur l'Eglise de Rome, son organisation, sa politique, son idéologie de Miltiade a Sixte Ш (311-440). Roma, 1976. T. П. P. 1358.

108 Ibid. T. I. P. 672. m Mansi. T. VI. P. 141; Leo. Ер. 97. запрещенных книг и приписываемый папе Геласию (он провозгласил каноническое первенство Римской церкви), является вполне закономерно появившимся манифестом этого этапа, могущего быть условно названным «геласианским» этапом соборного движения, хотя этот памятник, мог быть составлен и в конце IV в.110 Основными вехами «римско-синодального» или «геласианского» этапа соборного движения следует признать Римский собор 465 г. при папе Иларии, рассматривавший испанские церковные беспорядки, произошедшие в Тарраконской провинции; Римский собор 485 г. при папе Феликсе III, осудивший «Энотикон» императора Зенона и Константинопольского патриарха Акакия; Римский собор 487 г. при том же Римском епископе, рассматривавший старую проблему повторных крещений, по-прежнему совершавшихся в Африканской церкви; Римский собор 495 г. при папе Геласии, приводивший к покаянию папского легата Целия Мисена, которого силой заставили войти в общение с Акакием в Константинополе; и, наконец, Римский синод 499 г., на котором только что интронизованный папа Симмах пытался, используя синодальный авторитет, запретить симонию и закрепить за собой понтификальные привилегии111. Однако этот собор не привел к победе Симмаха над его конкурентом, а стал прологом к лаврентиевской схизме, которой суждено было вылиться в двухлетнюю гражданскую войну между двумя кандидатами, подорвавшую канонический авторитет Римской церкви. Ее ослабление продолжалось вплоть до времени понтификата св. папы Григория Великого.

Третий «римско-синодальный» этап италийского соборного движения, в богословском отношении весьма тусклый, характеризуется началом интенсивного развития понтификальной римской экклезиологии, в рамках которой Рим постепенно приобретал черты канонического центра Западной церкви. В политическом отношении этот этап, как уже отмечалось, связан с повышением значения Римской кафедры как судебного центра Западного патриархата. Наконец следует признать, что указанный этап означал окончательное оформление аппарата понтификальной канцелярии и администрации. Для того, чтобы регулярно осуществлять собрания италийских епископов, Римским архиереям приходилось содержать большой штат церковных делопроизводителей, секретарей, легатов и нунциев. Акты Римских соборов второй половины V в. доносят до современных историков имена этих делопроизводителей. Среди них, в частности, упоминаются нотарий Павел — ш Acta conti Horum et epístolae decretales / Ed. J. Harduinii. París», 1715. Т. П. P. 937-942.

111 Coll. Auell. 70,103; Cánonesapostolorum et conciliorum saeculorum IV-VE/ Ed. Th. Bruns. Berolini, 1839. T. I.

Pars I. P. 288. папский секретарь 465 г. и глава нотариев понтификальной канцелярии, субдиакон Траян — папский нунций того же года, диакон Анастасий — папский секретарь 487 и 495 гг., нотарий Сикст — папский делопроизводитель 495 г., архидиакон Фульгенций — секретарь Симмаха в 499 г., нотарий Эмилиан — делопроизводитель Симмаха в,том же году, диакон Гормизд — секретарь Симмаха в 502 г.

Новизна исследования, его цель и задачи.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что проблема выявления роли, которую играли италийские соборы IV-V вв. в системе ранневизантийской администрации, представляется в высшей степени актуальной для исследования и вместе с тем носит яркий характер научной новизны. Этот характер связан прежде всего с тем, что соборы, происходившие в италийских диоцезах в указанную эпоху, никогда не рассматривались в сочетании с эволюцией ранневизантийских общественных институтов, как в отечественной, так и зарубежной историографии. Между тем именно такой ракурс исследования позволяет приступить к ответам на главные вопросы относительно сущности и смысла соборного движения в ранневизантийской Италии, которые оставались доселе без ответа. Задачи настоящего исследования могут быть сведены к ответам на эти вопросы.

Первый вопрос заключается в необходимости моделирования на основании исследования италийских соборов, как наиболее репрезентанивныхЬсновных форм Л отношений между епископатом, и клиром вообще, а также представителями светской власти и гражданских сословий, которые были выработаны в течении двух столетий интенсивной соборной деятельности в Италии.

Второй вопрос заключается в необходимости типологизации и систематизации соборов, объединению их в группы на основании общих признаков, которые позволили бы дать целостное представление об их значении в эпоху конца Античности и начала Средних Веков. Как уже отмечалось, если типологизация, предполагающая разделение соборов на «синодальные» т.е. собственно церковные и «смешанные», имевшие более широкое общественное значение, успешно применяется В. В. Солодовниковым в отношении галльских соборов эпохи Меровингов, то реалии италийской церковной жизни IV-V вв. не позволяет адекватно использовать этот метод. Поэтому принцип типологизации италийских соборов по трем хронологическим этапам представляется наиболее целесообразным для решения поставленной задачи.

Третий вопрос связан с необходимостью определения значения италийских соборов 1У-У вв. для последующего социального развития этого региона Европы в Средние Века, ибо влияние соборной системы на светское общество безусловно не ограничивалось вероучительной сферой или вопросами церковной дисциплины.

Наконец четвертый вопрос заключается в характеристике юридического наследия италийских соборов, что напрямую связано с рассмотрением изменений в каноническом сознании в период Средневековья. Разумеется исчерпывающие ответы на поставленные вопросы требуют многолетнего и кропотливого труда, однако научная постановка этих вопросов и научное обоснование ответов на них позволит выявить роль италийских соборов в системе ранневизантийской администрации. Подобное выявление должно быть признано целью настоящего исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роль италийских соборов IV-V вв. в системе ранневизантийской администрации"

Заключение

Историческое значение италийских соборов IV-V вв. и их роль в системе ранневизантийской администрации

Историческое значение италийских соборов IV-V вв. сложно переоценить. В результате почти двухвековой деятельности в Италии к началу VI столетия сложилась мощная традиция регулярного проведения поместных соборов, благодаря которым практически все епископы италийских диоцезов в той или иной степени знали друг друга и находились под влиянием опыта прославленных деятелей церковной истории указанной эпохи. Именно в это время впервые определились пути будущего исторического развития трех основных церковных регионов Италии. Центральная часть апеннинского полуострова: Умбрия, Тусция, Лаций, Самния и Сабиния была объединена под омофором (паллием) Римского епископа. Северная паданская Италия: Эмилия, Венетия и Лигурия возглавлялась епископами Медиолана, а затем Равенной. Южная Италия: Кампания, Апулия, Лукания, Калабри^ и острова были в наименьшей степени задействованы в соборной истории IV-V вв.,

однако прославились отдельными знаменитыми хотя и неоднозначными деятелями этой истории (Люцифер Калаританский, Ахилл Сполеттский). Все эти регионы будут иметь для истории Западной церкви очень важное значение на протяжении всего средневековья.

Как отмечалось во «Введении» к настоящему исследованию, соборная история италийских диоцезов IV-V вв. предлагает историку ответить на ряд вопросов, принципиально важных, как для выявления роли италийских соборов в системе ранневизантийской администрации, так и для понимания исторического процесса в рамках всего христианского средневековья. Настоящее «Заключение» позволяет сформулировать ответы на вопросы, представленные в начале данной работы.

Во-первых, отношения между епископатом и представителями светской власти в процессе соборного движения в Италии (340-499 гг.) претерпели очень сложную эволюцию. «Афанасиевский» этап соборного движения в Италии (340-361 г.) характеризуется конфронтацией между епископатом и светской властью в лице императора Констанция. Эта конфронтация, начавшаяся после приезда св. Афанасия Александрийского в Рим, была выявлена в полной мере именно в результате борьбы между омоусианами и омиями, решающие этапы которой происходили на соборах. Как справедливо отмечал итальянский исследователь П. Де Лео, конфронтация между православным епископатом и императором представляла собой для епископов, участвовавших в италийских соборах, обратную сторону особого «епископского служения / харизмы», которое каждый епископ получал в дар от Церкви938. Этот дар делал епископа в глазах христианского общества совершенно независимым от государственной администрации. Он же обрекал епископов на страдания, если вмешательство императора в религиозные вопросы, столь традиционное для римского права, совпадало с желанием еретиков использовать государственную администрацию в своих целях. Медиоланский собор 355 г. и Ариминский 359 г. демонстрируют это в полной мере.

«Дамасиевско-амбросианский» этап соборного движения (366-398 г.) характеризуется сотрудничеством между епископатом и светской властью. Утверждение св. Амвросия Медиоланского, что «Imperator enim intra ecclesiam non super ecclesiam est» («ведь император внутри Церкви, а не над Церковью»)939, оказалось de facto признано императорской властью. В результате этого признания стало возможным взаимодействие между италийскими

938 De Leo P. Deposizioni vescovili ed ecclesiologia nei sinodi délia Gallia premerovingia // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. 1983. Н.1. S. 18-20.

939 Ibid. S. 19.

соборами и государственной администрацией, которое привело к поражению арианства в Италии, а затем и во всей Церкви в 381 г. (Аквилейский и Константинопольский соборы). На фоне слабеющей в постоянных усобицах светской власти (такие события, как убийство Грациана в 383 г., узурпация Максима в 383-388 гг., узурпация Евгения в 392-394 гг., не прибавляли ей авторитета), италийские соборы стали эффективным механизмом, объединявшем различные слои общества под омофором Церкви. Принципы отношений Церкви ц государства, предложенные св. Амвросием, стали идеалом для христианских властителей на многие века (следует вспомнить Медиоланский собор 390 г., на котором он осуждал фелициан за сервилизм перед Максимом и обличал Феодосия I за фессалоникийскую резню).

«Римско-синодальный» период соборного движения (406-499 г.) был в начале ознаменован упадком соборного движения в Италии, который привел в 419 г. к подчинению соборов государственной администрации (Равеннский собор 419 г. и эдикты Гонория против Целестия). В последующие тридцать лет соборная деятельность замерла. Однако при св. папе Льве (440-461) произошло ее возрождение. Главная роль в этом возрождении принадлежала администрации Римского епископа. Последующая деятельность Римских соборов, организованных этой администрацией, совпала с крушением римской государственности на Западе. В итоге италийские соборы в конце V в. в определенном смысле заменили собой старую государственную администрацию, ибо романское население Италии через своих епископов представляло свои интересы именно на Римских соборах. Попытка проконстантинопольски настроенных сенаторов использовать Римские соборы в дипломатической игре против остготского короля Теодориха привела к лаврентиевской смуте в Римской церкви (499-502), завершившей соборное движение в Италии.

Во-вторых, италийские соборы IV-V вв. способствовали формированию процедуры соборных заседаний, которая станет определяющей для церковной администрации на Западе на протяжении всего раннего средневековья. Как уже было отмечено во «Введении», основой для соборной процедуры в Ш-начале IV вв. стала римская сенатская процедура. Однако на италийских соборах «афанасиевского» этапа эта процедура нередко подвергалась искажению. В частности Медиоланский собор 355 г. и Ариминский 359 г. демонстрировали пример того, как соборная процедура попиралась светскими чиновниками и даже самим императором.

Италийские соборы «дамасиевско-амбросианского» этапа позволили представителям церковной иерархии разработать собственно церковную процедуру соборных заседаний. Этому способствовала интенсивная динамика соборного движения во второй половине IV в.

На основании типологического анализа соборных документов можно сделать вывод о том, что к концу IV в. на соборных заседаниях использовалась процедура двух видов. Процедура первого вида представляла собой богословские дебаты, являвшиеся состязанием двух сторон. Проигравший дебаты подвергался отлучению от Церкви, которое произносилось от лица всего собора и подтверждалось мнением каждого участника. Аквилейский собор 381 г. предлагал яркий пример этой состязательной процедуры. Такая процедура находила свое отражение в протоколах собора, которые обозначались по гречески «яра^ец», по латыни «acta» или «gesta»940. Их составляли специально подготовленные секретари: нотарии, имевшии часто священный сан. Состязательная процедура применялась уже в V в. за пределами Италии на антидонатистском собрании епикопов в Карфагене в 411 г., и на заседаниях III и IV Вселенских соборов в 431 и в 451 г.

Процедура второго вида представляла собой обсуждение «epistula synodica» (соборного послания), когда задача участников собора заключалась в издании канонических или догматических постановлений941. Обычно такие послания имели четкий адресат, и в случае необходимости вся деятельность собора сводилась к составлению этих посланий. Подобная процедура использовалась на Медиоланском соборе 393 г., Тавринском 398 г. и Медиоланском 451 г. На Римских соборах, завершавших «римско-синодальный» этап соборного движения в Италии, она была окончательно легализована как наиоболее соответствующая принципам соборного устройства Церкви.

Вышеупомянутые виды соборной процедуры привели довольно рано к тому, что италийские соборы IV-V вв. эволюционировали в сторону большей клерикализации своего состава. Если на соборах «афанасиевского» этапа миряне: император и светские чиновники активно участвовали в заседаниях, то в конце V в. было окончательно решено, что миряне не должны иметь право суждения на соборах. Собор обозначался в источниках исключительно как «concilium episcoporum» (собор епископов), «synodus episcoporum» (синод епископов), «concilium episcopale» (епископский собор), «synodus episcopalis» (епископский синод), «concilium pontificale» (архиерейский собор), «synodus pontificalis» (архиерейский синод), «concilium antistitum» (собор первосвященников)942. Вместе с тем следует отметить, что вышеуказанные понятия использовались в источниках как синонимы. Классифицировать

ш Chrysos £ Konzilsakten und Konzilsprotokolle vom 4. bis 7. Jahrhundert // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. 1983.H.1.S. 30-32.

941 Ibid. S.31.

942 Lumpe A. Geschichte der Wörter "Concilium" und "Synodus" in der antiken christlichen Latinität // Annuarium Historiae Conciliorum. 2. J. 1970. H. 2. S. 10-11.

италийские соборы на основании этих наименований не представляется возможным943, ибо описанные выше виды процедуры соборных заседаний переживали период своего становления.

В-третьих, италийские соборы 1У-У вв., в частности Аквилейский собор 381 г. в полной мере выражали общинную традицию и внутреннее содержание, наполнявшие сознание древней Церкви944. Это содержание может быть определено как мессианская идея945, которая побуждала италийский клир к распространению христианской проповеди в глубь раннесредневекового общества. В условиях кризиса ранневизантийских сословий, в условиях распада муниципального строя соборы явились очень серьезным фактором, цементировавшим это общество. Епископы, представлявшие местные христианские общины, в рамках соборной деятельности имели возможность встречаться и обсуждать принципиальные вопросы веры и церковной дисциплины. Данное обстоятельство после падения западной части Римской империи способствовало тому, что романское население Италии не мыслилось в отрыве от Римской церкви.

Как показал О. Р. Бородин, генезис феодализма в различных областях Италии не был однородным процессом. Эпоха остготского владычества была слишком короткой для того, чтобы римские и германские начала обусловили феодальный синтез946. Византийское господство, установившееся с середины VI столетия на значительных территориях Италии привело к консервации очень многих форм общественной организации, характерных для позднеантичного времени (именуемого согласно периодизации А. А. Васильева «ранневизантийским»), В жизни городов, (бывших местами проведения соборов), это явление выражалось прежде всего в сохранении муниципальной организации, курий и коллегиальной системы. После нашествия лангобардов варваризация подчиненных завоевателям италийских земель происходила более интенсивно. Однако города лангобардской Италии также «сохранили, — по выражению О. Р. Бородина, — многие черты античных муниципиев».

943 Разделение соборов на «синодальные» и «смешанные» применялось В.В. Солодовниковым при изучении галльских соборов см.: Введение. Румынский исследователь Н. Дюра предлагал объединять византийские соборы в группы на основании различий в процедуре. При этом он выделял «эпизодические синоды», «периодические синоды», «постоянные синоды», «епископские синоды» и «смешанные соборы», см.: Dura N. Le Régime de la synodalité dans les huit premiers siècles. Les Types de synodes / La synodalité. La Participation au gouvernement dans l'Église. Actes du VII congrès international de Droit canonique // L'Année canonique. Hors serie. V. I. Paris. 1990. P. 267-283.

944 Péri V. Concilium plénum et generale. La prima attestazione dei criteri tradizionali dell'ecumenita // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. 1983. Н.1. S. 41.

945 Congourdeau M. H. L'Empereur et le patriarche dans l'empire byzantin // Istina 49.2005. P. 9.

946 Бородин O.P. Равеннский экзархат. Византийцы в Италии. СПб. 2001. С. 345; Корсунский А.Р., Понтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств. M, 1984. С. 208.

Наряду с этим и в лангобардской и в византийской Италии получила развитие церковная земельная собственность, которая стала ^материальной базой превращения епископов в сеньоров своих диоцезов»947. Условия генезиса феодализма в Италии, описанные ученым, по его мнению могли существовать и в других регионах Италии, в частности на юге, а также в Лации.

На основании исследования истории соборного движения в Италии становится очевидно, что отмеченное О. Р. Бородиным сохранение позднеантичных форм городской жизни в раннесредневековой Италии и в более широком смысле заметная историческая роль италийских городов могут быть объяснены в том числе, и наличием глубоких христианских общинных традиций, которые оказались привиты италийскому обществу в процессе интенсивной соборной деятельности в IV-V вв. Иными словами религиозность италийского общества сыграла, несомненно, значительную роль в сбережении традиционных для него институтов. По выражению Д. П. Карсавина, «Религиозность — то душевное состояние или тот душевный строй, в связи с которым находятся субъективно важные для человека положения его веры, делающиеся таким путем положениями его религиозности. Религиозно в вере то, что связано с жизнью человека в религии, без чего он не может обойтись, что проявляется во-всей его мысли и деятельности, а не только принимается или предполагается, как истина»948. Христианская вера оказалась прочно усвоена италийским обществом именно в в результате той миссии, которую осуществляли соборы IV-V вв., продемонстрировавшие независимость Церкви и от арианского учения и от «преходящей» государственной администрации. Эта вера породила религиозность италийского общества, которая оказала определяющее влияние на формировавшуюся в раннее средневековье итальянскую нацию (при всей широте этого понятия).

Неслучайно, когда в XI в. началась борьба за инвеституру, которая привела к серии войн между Римскими папами и германскими императорами, итальянские города и Римские епископы выступили в качестве союзников несмотря на все противоречия между различными церковными диоцезами (проявлением таких противоречий стала борьба Миланских архиепископов в лице Видона против Римских пап и движения патаров, которая была обоснована независимостью «вотчины» св. Амвросия). Судьба Церкви вновь всколыхнула итальянское общество. Пространство древних италийских городов, которое было освящено в

947 Бородин О.Р. Указ. соч. С. 336.

948 Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в ХП-ХШ веках преимущественно в Италии. Пг. 1915. С. 5.

IV-V вв. проведением соборов, рассмотренных в настоящем исследовании, в переломную для Римской церкви эпоху XI в. снова превратилось в соборный «ландшафт». Италия стала местом нового соборного движения. Это новое движение ознаменовали: собор в Риме 1014 г., собор в Павии 1018 г., собор в Павии 1022 г., собор в Риме 1027 г., собор в Сутри 1046 г., собор в Риме 1049 г., Латеранский собор 1050 г., собор в Милане 1056 г., синод в Фонтанетго 1056 г., собор в Риме 1057 г., Латеранский собор 1059 г., собор в Риме 1063 г., собор в Милане 1072 г., Латеранский собор 1074 г., Ломбардский собор 1076 г., Великопостный собор в Риме 1078 г., Ноябрьский собор в Риме 1078 г., собор в Риме 1080 г., собор в Брешии 1080 г., собор в Беневенто 1091 г., собор в Пьяченце 1095 г.949 За девяносто лет в Италии был собран двадцать один собор; примерно столько же собраний епископов, сколько было организовано за первые девяносто лет соборного движения в IV-V вв.

Размышляя над историей галльских соборов меровингской эпохи, В. В. Солодовников пришел к выводу, что «Соборное движение времен христианских Меровингов стоит у самых истоков истории Франции как христианской державы»950. Перефразируя эту мысль, можно с уверенностью признать, что соборное движение IV-V вв. должно быть положено в основание истории Италии как центра Западного христианского мира. Продолжая эту идею, можно образно добавить, что удар меча, который обрушил на заседании Медиоланского собора 355 г. император Констанций, (желая устрашить епископов разрушением находившейся там деревянной кафедры), спустя восемь столетий отозвался для светской власти в Европе роковым образом на полях Леньяно, где $ 1176х. объединенная армия папы Александра III и ломбардских городов нанесла сокрушительное поражение войскам Фридриха Барбароссы и на некоторое время положила предел притязаниям германских императоров на итальянские епископства.

В-четвертых, документы италийских соборов IV-V вв. оказали значительное влияние на традицию канонического права Западной церкви в VI-VII вв. Об этом свидетельствуют такие канонические сборники VI вв., как «Collectio Quesnelliana», «Collectio sancti Blasii», «Collectio Veronensis» и «Collectio Auellana». Однако в процессе «дионисиевской» рецепции древних канонических памятников, документы италийских соборов IV-V вв. оказались на периферии канонического сознания. В «Псевдо-Исидоровых декреталиях» они были окончательно затемнены корпусом папских декретов и рескриптов. По верному замечанию Б.

949 Об истории итальянских соборов в XI в. см.: Трубецкой ЕМ. Религиозно-общественный идеал западного христианства. СПб. 2004. С. 453-469 (о соборах до Григория УП), С. 238-333 (о соборах против патаров), С. 382422 (о соборах об инвеституре).

950 Солодникое В.В. Ранние соборы. Меровингская Галлия VI-VIII вв. М, 2004. С. 337.

Бадеван-Годме, когда Грациан составлял в XII в. знаменитый «Декрет», ставший фундаментом «Corpus iuris canonici» Западной церкви, он напрямую обращался к памятникам римского права. Однако эти памятники нередко были замаскированы под видом церковно-

канонических текстов. В качестве примера можно привести юстиниановские законы, которые Грациан помещал в «Декрет» вместе с многочисленными интерполяциями, вышедшими из под пера поздних канонистов, в частности Ивы Шартрского952. Примечательно, что подавляющее большинство юстиниановских законов и многие другие памятники римского права вообще были включены в «Декрет» в результате его доработки после Грациана953.

В связи с этим представляется очевидным, что ограниченное восприятие канонистами XII в. документов италийских соборов IV-V вв. обусловлено спецификой рецепции памятников позднеантичной эпохи в раннее средневековье, речь о которой шла в начале настоящего исследования. Больше всего документов италийских соборов указанной эпохи было включено во вторую часть «Декрета». Эти документы представляют собой фрагменты деяний Римских синодов 499-502 гг., связанных с лаврентиевской смутой954. Тем не менее документы италийских соборов, которые повлияли на канонические сборники VI в., выполнили свою главную задачу — они стали юридической основой для развития папской администрации.

Определяя на основании вышеизложенных выводов роль италийских соборов IV-V вв. в системе государственной ранне византийской администрации, следует отметить, что эта роль проявляла себя весьма различно. Италийское соборное движение то встречало сопротивление государственной администрации (340-360 г.), то взаимодействовало с ней (366-398 г.). То развивалось в русле, указанном этой администрацией (406-419 г.), то напротив заставляло власть прислушиваться к мнению Церкви (449-499 г.). В конечном итоге соборы породили папскую администрацию, которая осталась в Италии незыблемой, в то время как государственная администрация менялась с каждой новой эпохой. При этом роль соборов в религиозном развтии общества стала определяющей.

931 Basdevant-Gaudemet B. Les Sources de droit romain en matière de procedure dans le décret de Gratien // Revue de droit canonique 3-4.1977. P. 199.

932 Rambaud-Buhot J. Le Décret de Gratien et le droit romain: influence d'Yves de Chartres // Revue d'histoire du droit. 1957. P. 290-300.

933 Viejo Ximénez JM. Les Étapes de l'incorporation des textes romains au décret de Gratien // Revue de droit canonique 51/1. 2001. P. 252.

954 Basdevant-Gaudemet B. Op. cit. P. 210.

Противоречие италийской истории заключалось в том, что соборы, породившие на заре средневековья папскую администрацию, на закате средневековья вступили в противоборство с ней. По словам итальянского историка П. Церби идея главенства соборов, побуждавшая в XV в. участников нового соборного движения выступить в пользу канонического подчинения папы соборному авторитету, «наносила по средневековому учению о превосходстве папы над всей Церковью и над всем епископатом, на котором еще сегодня утверждается Католическая церковь, удар в самое сердце»955. Именно италийское соборное движение в IV-V вв. вызвало к жизни упомянутое П. Церби каноническое представление о лидерстве Римского епископа в Церкви. Вместе с тем, породив его, соборное движение тогда представило противовес и возможную историческую альтернативу этому представлению в виде «амбросианского» коллегиального управления «церковным кораблем». В рамках этой коллегиальности «писания святого епископа Медиоланского Града и святого Римского первосвященника», как выразился об этих документах I Толедский собор, воспринимались в качестве равноценных проявлений внутренне целостного, соборного основания церковной дисциплины. Однако «амбросианская» коллегиальность так и не стала основой внутреннего строя в Западной средневековой церкви.

Церковно- исторический опыт показывает, что соборная жизнь может вмещать в себя противоположные идеи и различную направленность мысли, которые в будущем вступят в историческое противоречие. По словам протоиерея Георгия Флоровского, «В известном смысле вся история священна. Однако в то же время история Церкви трагична. Соборность дана Церкви; осуществление.се есть дело Церкви. Истина.достигается трудом и усилием. Основным условием христианского героизма является смирение перед Богом, приятие Его Откровения»956. Соборная история в полной мере являла средневековым христианам, каким образом Промысел Божий способствует преодолению этой «трагичности» церковной истории. Реальность Его присутствия объясняла на протяжении веков конечную неодолимость соборности, ибо за сухими перечислениями епископских подписей, за строгими синодальными декретами, канонами и анафематизмами, за увлекательными протоколами, дышащими драматизмом захватывающей богословской борьбы, скрывается церковное служение христиан древних „эпох, основанное на твердом памятовании сущности церковной жизни. Среди италийских богословов внутренний смысл соборной деятельности в свое время необычайно красноречиво и образно выразил знаменитый проповедник XVI в., -

953 Zerbi Р. II Medioevo nella storiografia degli ultimi vent'anni. Milano, 1977. P. 45.

956 Флоровский Георгий, протоиерей. Соборность Церкви //Вера и культура. Сб. СПб. 2002. С. 542.

воссоздатель амбросианской литургической традиции, архиепископ Медиоланский Карло Борромео, обращаясь к христианам, готовившимся принять священный сан: «Прибегните к Святому Духу, подателю даров Благодати. призывайте помощь Того, Кто готов вспомоществовать всем призывающим Его, просите сил от Того, Кто дарует всем обильно {Иак. 1, 5), чтобы вы так, надлежащим образом служа Богу и Его Алтарю, приняли награду воспринятого служения вашего от Высочайшего Священника и Архиерея Христа на Небесах. Аминь»957.

Сокращения

ВВ. - Византийский Временник. ВДИ. - Вестник Древней Истории.

Amb. de Inst. Virg. - Ambrosii Mediolanensis De Institutione Virginis. Amb. de Myst. - Ambrosii Mediolanensis de Mysteriis. Amb. Ep. - Ambrosii Mediolanensis Epistolarum classes. An. Boll. - Analecta Bollandiana.

Ath. Hist. Ar. - Athanasii Alexandrini Historia arianorum ad monachos.

Ath. de Synod. - Athanasii Alexandrini De synodis in Ariminio et in Selevcia Isavrica habitis

Ath. Ep. ad Afr. - Athanasii Alexandrini Epistula ad Afros.

Aug. Coll. cum Maximino. - Aurelii Augustini Hipponensis Collatio cum Maximino.

BA. - Byzantinische Archiv.

BLE. - Bulletin de la literature écclesiastique.

Breu. Can. - Breviatio Canonum a Fulgentio Ferrando facta.

Bin. - Concilia Generalia et Provincialia. Ed. S. Binii. Coloniae Agrippinae. 1606.

Bruns - Cánones apostolorum et conciliorum saeculorum IV-VII. Ed. Th. Bruns. Berolini. 1839.

Bulhart - S. Eusebii Vercellensis quae supersunt. Ed. V.Bulhart. Corpus Christianorum series

latina. T.IX. Turnhout. 1957.

CCh. (si) - Corpus Christianorum (series latina).

CSEL. - Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum latinorum.

CTh. - Codex Theodosianus.

Cod. Can. Eccl. Afr. - Codex Canonum Ecclesiae Africanae. Cod. Iu$t. - Codex Justinianus.

951 S. Caroli Borromei S.R.E. Cardinalis Archiepiscopi Mediolani Homiliae. Mediolani. 1747. Feria IV ad ordinandos.

Coll. Auell. - Epistulae imperatorum pontificum aliorum inde ab A. CCCLXVII usque ad A. DLIII datae. Avellana quae dicitur Collectio. Corpus scriptorium ecclesiasticorum latinorum 35. T. I, II. Vindobonae. 1895-98.

Coll. II Decr. Pont. Rom. - Collectio II Decretorum Pontificum Romanorum.

Coll. Hisp. - Collectio Hispana.

Coll. Quesnell. - Collectio canonum Quesnelliana.

Coll. Palat. - Collectio Palatina.

Coll. Veron. - Collectio Veronensis.

Damas. Ep. - Damasi Romani Pontificis Epistulae.

Decr. Grat. - Concordia discordantium canonum sive Decretum Gratiani.

Ep. Conc, Aquil. - Epistulae Concilii Aquileiensis.

Euseb. VercelL De S. Trinitate Confessio - Eusebii Vercellensis De S. Trinitate Confessio. Foeb. Lib. c. Ar. - Foebadii Aginnensis Liber contra Arianos. Fr. Laur. - Fragmentum Laurentianum.

GCS. - Die Griechische Christliche Schriftsteller der ersten drei Jahrhunderte. Berlin-Leipzig. 1897-

Gest. Conc. Aquil. - Gesta Concilii Aquileiensis. Hier. Chron. - Eusebii Hieronimi Stridonensis Chronica.

Hier. Dial. Adv. Lucif. - Eusebii Hieronimi Stridonensis Dialogus adversus luciferianos.

Hier. Ep. - Eusebii Hieronimi Stridonensis Epistulae.

Hilar, c. Aux. - Hilarii Pictaviensis Liber contra Auxentium,

Hilar. Fr. - Hilarii Pictaviensis Operum Historicorum Fragmenta.

Hilar. Lib. I ad Const. - Hilarii Pictaviensis Liber I ad Constantium.

Hilar. Lib. c. Const. - Hilarii Liber contra Constantium.

HS. - Hispania Sacra.

Idac. Chron. - Idacii Aquaeflaviensis Chronica, loh. Chr, Ep. - Iohannis Chrysostomi Epistula. Inn. Ep. - Innocentii Romani Pontificis Epistulae. JACh. - Jahrbuch für Antike und Christentum. JOB. - Jahrbuch der österreichen Byzantinistik. JusteL - Codex Justellus.

Labb. - Sacrosancta Concilia ad Regiam Editionem Exacta. Ed. F. Labbei et G. Cossartii. Lutetiae Parisiorum. 1674.

Lucif. de Ath. - Luciferi Calaritani de Athanasio Alexandrini. Lucif. Moriend. - Luciferi Calaritani Moriendum esse pro Dei Filio. MAH. - Mellange d'archeologie et d'histoire.

MansL - Sacrorura Conciliorum nova et amplissima collectio. Ed. D. Mansi. Florentiae. 1759-1798.

Maxim. Diss. - Maximini Dissertatio.

MGH. - Monumenta germanica historiae.

Ms. BNF, - Manuscriptum, Bibliothèque Nationale de France.

Nov. Iust. - Novellae Constitutiones lustiniani.

Pall. Dial. - Palladii Dialogi.

PG. - Patrologiae cursus completus series graeca. Ed. J. Migne. 1857-1866.

Phil. H. E - Philostorgii Ecclesiastica Historia.

PL. - Patrologiae cursus completus series latina. Ed. J. Migne. 1844-1855.

Prosp. Aq. Epit. Chron. - Prosperi Aquitani epitoma Chronicon.

RH. - Revue Historique.

RHD. - Revue d'histoire du droit.

RHE. - Revue d'histoire écclesiastique.

RHEF. - Revue d'histoire de l'Eglise en France.

RM. - Revue Mabillon.

Ruf. H. E. - Rufïni Aquileiensis Ecclesiastica Historia.

SC. - Sources Canoniques.

SCh. - Sources Chrétiennes.

Sess. - Sessio Concilii Tridentini.

Soc. H. E. - Socratis Scholastici Ecclesiastica Historia.

Soz. H. E - Hermiae Sozomeni Ecclesiastica Historia.

Sulp. Sev. Chron. - Sulpicii Severi Chronica.

Sulp. Sev. Dial. - Sulpicii Severi Dialogi.

Sur. - Conciliorum Generalium et Provincialium Tomi I, II. Ed. L. Surii. Coloniae Agrippinae. 1565.

Syr. Ep. - Syricii Romani Pontifícis Epistulae. Theod. H. E - Theodoreti Cyrrensis Ecclesiastica Historia. Theod. Lee. - Theodori Lectoris Historia.

ZNTV. - Zeitschrift für die Neutestamentliche Wissenschaft. Berlin. 1900-Zos. Ep. - Zosimi Romani Pontifícis Epistulae.

Источники

1. Acta synodorum romanum a. 499-502 / Cánones apostolorum et conciliorum saeculorum IV-VII. Ed. Th. Bruns. T. I, II. Berolini. 1839.

2. S. Ambrosii Mediolanensis De Institutione Virginís, De Mysteriis, De Virginibus / S. Ambrosii Mediolanensis Opera Omnia// PL. Vol. XVI. Coll. 305-334,389-416,187-232.

3. S. Ambrosii Mediolanensis Epistulae / Ed. M. Zelzer И CSEL 82. Vindobonae. 1990. (T. III. Epistolarum libri X).

4. S. Athanasii Alexandrini Apologia contra arianos, Historia arianorum ad monachos, De synodis in Ariminio et in Seleucia Isaurica habitis epistula, Epistula ad Afros / S. Athanasii Alexandrini Opera Omnia // PG. Vol. XXV. Coll. 239-410, 595-796. Vol. XXVI. Coll. 681792,1029-1048.

5. S. Aurelii Augustini Hipponensis Collatio cum Maximino / S. Augustini Hipponensis Opera Omnia //PL. Vol. XLII. Coll. 709-742.

6. Cassiodori Senatoris Variae / Ed. Th. Mommsen II MGH. 12.

7. Codex canonum ecclesiae africanae / Sacrorum Conciliorum nova et amplissima collectio Ed. D. Mansi. Florentiae. 1759. T. III.

8. Codex Justinianus / Corpus juris civilis. Ed. P. Kruger. Berolini. 1929.

9. Codicis Theodosiani libri XVI cum constitutionibus sirmondianis. Ed. Th. Mommsen. Berlin. 1906.

10. Collectio Auellana / Epistulae imperatorum pontifícum aliorum inde ab A. CCCLXVII usque ad A. DLIII datae. Avellana quae dicitur Collectio. Ed. O. Guenther II CSEL 35. T. Г, II.

11. Collectio Hispana / S. Isidori Hispalensis Opera Omnia // PL. Vol. LXXXIV.

12. Concilia Bitternense a. 356, Burdigalense a. 385, Nemauense a. 396, Regense a. 429, Taurinense a. 398 / Concilia Galliae 314-506. Ed. Ch. Munier II CCh (si) 148. Turnhout. 1963 (другое используемое издание: Conciles galois du IV siècle. Ed. J. Gaudemet H SCh 241.

13. Concilia Ariminiense, a. 359, Caesaraugustanum a. 380, Mediolanense a. 355, Mediolanense a. 393, Mediolanense a. 451, Romanum a. 465,1 Toletanum a. 400, Synodus Capuana a. 392 / Sacrorum Conciliorum nova et amplissimaxollectio Ed. D. Mansi. Florentiae, 1759. T. III-VI. (цитируемые старопечатные издания: Acta Conciliorum et Epistulae Decretales. Ed. J. Harduinii, Parisii, 1715; Nova Collectio Conciliorum sev supplementum ad collectionem

Labbei. Ed. S. Baluzii. Parisii, 1707; Concilia Generalia et Provincialia. Ed. S. Binii. Coloniae Agrippinae, 1606; Conciliorum Generalium et Provincialium Tomus I, II. Ed. L. Surii. Coloniae Agrippinae, 1565.

14. Concordia discordantium canonum sive Decretum Gratiani / Corpus juris canonici. Ed. K. Friedberg. Lipsiae, 1879.

15. Damasi Romani Pontificis Epistulae / Ed. E. Schwartz // ZNTW 35. 1936.

16. Decretum Gelasianum / Acta Conciliorum et Epistulae Decretales. Ed. J. Harduinii. Parisii, 1715. T. II.

17. Dissertatio Maximini / Scolie arienne sur le concile d'Aquilée Ed. R. Gryson // SCh 267.

18. S. Eusebii Vercellensis De S. Trinitate, Epistulae / S. Eusebii Vercellensis quae supersunt. Ed. V. Bulharî II CCh (si) 9.

19. Fragmentum Laurentianum / Le Liber Pontificalis. Ed. L. Duchesne. T. I. Paris, 1886.

20. Fulgentii Ferrandi Breuiatio canonum / PL. Vol. LXVII. Coll. 949-960.

21. Gesta Concilii Aquileiensis / Scolie arienne sur le concile d'Aquilée Ed. R. Gryson // SCh 267.

22. S. Hieronimi Stridonensis Aduersus luciferianos, Chronica, Epistulae / S. Hieronimi Stridonensis Opera Omnia//PL. Vol. XXIII. Coll. 155-182., GCS 47, CSEL 54, 55, 56.

23. S. Hilarii Pictaviensis I Ad Constanium Liber, Liber contra Auxentium, Liber contra Constantium, Fragmenta Historica / S. Hilarii Pictaviensis Opera // CSEL 65, PL X. Coll. 609-618, SCh 334.

24. Hilarii Romani Pontificis Epistulae / Epistolae Romanorum Pontificum. Ed. A. Thiel. I. Braunsberg, 1867-68.

25. Innocent» Romani Pontificis Epistulae / PL. Vol. XX. Coll. 463-608.

26. Iulii Romani Pontificis Epistulae / Athanasii Apologia contra arianorum 21-35,52-53.

27. Idacii Aquaeflaviensis Chronica / SCh 218-219.

28. Iohannis Chrysostomi Epistulae / PG. Vol. LU. Coll. 549-748.

29. Liber Pontificalis / Le Liber Pontificalis. Ed. L. Duchesne. T. I. Paris, 1886.

30. S. Luciferi Calaritani Moriendum esse pro Dei Filio / S. Luciferi Calaritani Opuscula. Ed. G. Härtel //CSEL 14.

31. Paulini Mediolanensis Vita Ambrosii 6, S. Ambrosii episcopi Mediolanensis de officiis ministrorum libri III cum Paulini libello de vita S. Ambrosii. Ed. G. Krabinger. Tubingae, 1857.

32. Philostorgii Ecclesiastica Historia / Philostorgius. Kirchengeschichte mit dem leben des Lucian von Antiochen und den Fragmenten eines arianischen Historiographen. J. Bidez. GCS.21.

33. S. Phoebadii Aginnensis Contra Arianos Liber / S. Caesarii Medici et S. Phoebadii Aginnensis Opera. Ed. Nova. D. Caillau. Parisiis, 1842.

34. Prosperi Aquitani Epitoma Chronicon / MGH aa 9.

35. Rufini Aquileiensis Ecclesiastica Historia / Ed. Th. Mommsen. GCS. 9,2.

36. Socratis Scholastici Ecclesiastica Historia/PG. Vol. LXVII. Coli. 33-841.

37. Sozomeni Hermiae Ecclesiastica Historia / Ed. J. Bidez, G.C. Hansen. GCS. 50.

38. Statuta ecclesiae antiqua / Concilia Galliae 314-506. Ed. Ch. Munier //CCh (sl). Vol. 148.

39. Sulpicii Severi Chronica, Dialogorum libri II / CSEL 1.

40. Theodoreti Cyrrensis Ecclesiastica Historia / Ed. L. Parmentier, F. Scheidweiler. GCS. 19 (44).

41. Vita Eusebii Vercellensis / Sacrorum Conciliorum nova et amplissima collectio. Ed. D. Mansi. Florentiae, 1759. T. III. P. 248.

42. Zosimi Romani Pontificis Epistulae / PL. Vol. XX. Coli. 642-686.

Историография

1. Афанасьев Николай, протопресвитер. Вступление в Церковь. М., 1993.

2. Афанасьев Николай, протопресвитер. Церковные соборы и их происхождение. М., 2003.

3. Афанасьев Николай, протопресвитер. Экклезиология вступления в клир. Киев. 1997.

4. Бологров В.В. Лекции по истории древней Церкви. М., 1994. T. I.-IV.

5. Бородин O.P. Равеннский экзархат. Византийцы в Италии. СПб., 2001.

6. Буассье Г. Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на западе в IV в. Книги I-III. T. V. Собрания сочинений. СПб., 1998.

7. Васильев А. А. История Византийской Империи. T. I. Время до Крестовых походов. СПб. 1998.

8. Вольфрам X. Готы от истоков до VI века: опыт исторической этнографии. СПб., 2003.

9. Давыденков Олег, священник. Традиционная христология нехалкидонитов с точки зрения святых отцов и Вселенских Соборов Православной Церкви. М., 1998.

Ю.Дшигенский Г.Г. Вопросы истории народных движений в поздней римской Африке // Вестник Древней Истории. 2. 1957.

\\.Жилъсон Э. Избранное: Томизм. Введение в философию св. Фомы Аквинского. М., СПб. Т. 1.2000.

М.Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках преимущественно в Италии. Пг. 1915.

13. Карташев A.B. Вселенские соборы. М., 1994.

14. Карташев A.B. Вселенские соборы и соборность // Церковь, История, Россия. М., 1996.

15. КлаудеД. История вестготов. СПб., 2002.

16. Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств. М., 1984.

17. Краутхаймер Р. Три Христианские Столицы: Рим, Константинополь, Милан. Топография и политика. СПб., М., 2000.

18.Курбатов Г.Л. Городские курии и сословие куриалов в ранней Византии (IV-VI вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. JL, 1956.

19. Курбатов Г. Л. История Византии. М., 1984.

20. Курбатов Г.Л., Лебедева Г. Е. Некоторые вопросы истории византийской Церкви в освещении современной историографии // Феномены истории. Сб. к 70-летию В. JI. Керова. М., 1996.

21. Лебедев А.П. Вселенские соборы IV-V веков. СПб., 2003.

22. Лебедев А.П. Духовенство Древней Вселенской Церкви от времён апостольских до X века. СПб., 1997.

23. Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества (по данным кодексов Феодосия и Юстиниана). Л., 1980.

24. Левченко М. В. История Византии. М., Л., 1940.

25. Левченко М.В. Церковные имущества V-VII вв. в Восточно-Римской империи // Византийский Временник Т. II. (XVII). М., Л., 1949.

26. Лосстй В.Н. Боговидение: Каппадокийцы // Богословие и Боговидение. М., 2000.

27. Лосстй В.Н. Всесвятая // Богословие и Боговидение. М., 2000

28.ЛоссцийВ.Н. Догматическое богословие. Киев, 1991.

29.Мейендорф. Иоанн, протопресвитер. Соборность Церкви // Живое Предание. СПб., 1997.

30. Мусин Александр, диакон. Церковь, Общество, Власть. Опыт петрологического исследования. СПб., Петрозаводск, 1997.

31. Никодим (Милаш) епископ. Правила Православной Церкви с толкованиями. М., 1994. Т. I, II.

32.ПаредиА. Святой Амвросий Медиоланский и его время. Милан, 1991.

33. Порфирий (Успенский) епископ. Святыни земли италийской. М., 1996.

34. Самуилов В. История арианства на латинском западе. СПб., 1890.

35. Соколов Пл. Церковно-имущественное право в Греко-Римской Империи. Новгород, 1896.

36. Солодовников В.В. Ранние Соборы. Меровингская Галлия У1-УШ вв. М., 2004.

37. Спасский А.А. История догматических движений в эпоху вселенских соборов. Сергиев Посад, 1914.

38. Трубецкой Е.Н. Религиозно-общественный идеал западного христианства. СПб., 2004.

39. Удальцова 3. В. Идейно политическая борьба в Ранней Византии. М., 1974.

40. Удальцова З.В. Италия и Византия в VI веке. М., 1959.

41. Фаррар Ф.В. Жизнь и труды святых отцов и учителей Церкви. СПб., 1903.

42. ФельмиК.Х. Введение в современное православное богословие. М., 1999.

43. Флоровский Георгий, протоиерей. Авторитет Древних Соборов и предание Отцов / Избранные богословские статьи. М., 2000.

44. Флоровский Георгий, протоиерей. Восточные Отцы IV века. Париж, 1990.

45. Флоровский Георгий, протоиерей. Евхаристия и Соборность // Вера и Культура. СПб. 2002.

46. Флоровский Георгий, протоиерей. Понятие творения у Святителя Афанасия Великого // Догмат и История. М., 1998.

47. Флоровский Георгий, протоиерей. Приснодева Богородица // Догмат и История. М., 1998.

48. Флоровский Георгий, протоиерей. Соборность Церкви // Вера и Культура. СПб. 2002.

49. Alzati C. Cristianità occidentale e oriente cristiano // Chiesa, diritto e ordinamento délia "Societas Christiana" nei secoli XI e XII (Atti délia nona Settimana internazionale di studio Mendola, 28 agosto-2 settembre 1983) Milano, 1986.

50. Babut E.Ch. Le Concile de Turin essai sur l'histoire des Églises provincales au V siècle et sur les origines de la monarchie ecclésiastique romaine. Paris, 1904.

51. Babut E.Ch. La Date du concile de Turin et le développement de l'autorité pontificale au V sièçle // Revue historique 87.1905

52. Babut E.Ch. Priscillien et le priscillianisme. Paris, 1909.

53. Bardenhewer O. Geschichte der Altenkirchlichen Literatur. Freiburg im Breisgau, B. III. 1912.

54.Barnes T.D. Athanasius and Constantius. Theology and politics in the Constantian Empire. Cambridge, (Mass.). 1993.

55. Baronius C. Annales ecclesiastici. Paris», T. IV. 1865.

56. Basdevant-Gaudemet B. Les Sources de droit romain en matière de procédure dans le décret de Gratien // Revue de droit canonique 3-4.1977.

57. Battifol P. Le Paix constantienne et la catholicisme. Paris, 1914.

58. Benz E. Marius Victoriunus und die Entwicklung der abendlandischen Willensmetaphysik. Stuttgart, 1932.

59. Bibliothèque de la Compagnie de Jesus. Bibliographie. T. VII. Bruxelles, 1896.

1 60. Bobrinskoy B: Le Mystère de la Trinité. Cours de theologie orthodoxe. Paris, 1986.

6\.Bouyer L. L'Incarnation et l'Eglise - Corps du Christ dans la theologie de saint Athanase. Paris, 1943.

62. Brehier L. Constantin et la fondation de Constantinople // Extrait de la Revue historique. T. 119. Paris, 1915.

63. BrueA. Atlas de Geographie ancienne et moderne. Paris, 1839. L'Italie ancienne.

64. Buenacasa Perez C. La constitucion y proteccion del patrimonio ecclesiastico y la apropiacion de los santuarios paganos por parte de la Iglesia en la législation de Constancio II (337-361). Pyrenae 28.1997.

65. Buenacasa Perez C. La propriedad ecclesiastica segun el "Codex Theodosianus". La Hispania de Teodosio (Congreso Internacional Segovia loca. Oct. 1995). Madrid, 1997.

66. Campenchausen H. von. Ambrosius von Mailand als Kirchenpolitiker. Berlin, 1929.

67. S. CaroK Borromei S.R.E.- Cardinalis Archiepiscopi Mediolani Homiliae. Mediolani, 1747.

68. Castello C. Sulla recezione nel diritto romano di norme conciliarie sur loro impiego ad opera di Constantino Anni 312-337 // Il diritto romano canonico quale diritto proprio delle communita cristiane dell'Oriente Mediterráneo. IX Colloquio internazionale romanistico canonistico. [Utrumque jus.26], Città del Vaticano. Pontificia Universita Lateranense editrice. 1994. XXII.

69. Catalano P. Antichi elementi romani della "sinfonía" di sacerdozio e imperio. IV Centenario dell'istituzione del Patriarcato in Russia. Da Roma alla Terza Roma. Volume speciale per l'anno 1989. Rom. Hard. XXVII, 1990.

70. Chastagnol A. La Préfecture urbaine à Rome sous le Bas-Empire. Paris, 1960.

71. Chastagnol A. Le Repli sur Arles des services administratifs galois en 407 de notre ère // Revue Historique. 505.1973.

72. Chrysos E. Konzilsakten und Konzilsprotokolle vom 4. bis 7. Jahrhundert // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. H. 1.1983.

73. Cimma M. L'episcopalis audientia nelle costituzioni imperiali da Costantino a Giustiniano. Torino, 1989.

74. Ciurletti G. Antiche Chiese del Trentino, dalla prima affermazione del cristianesimo al X secolo (Breve excursus alla luce di'trent'anni diverche e scavi archeologici) / Frühe Kirchen im östlichen Alpengebeit von der Spätantike bis in ottonische Zeit. B. 1. Herausgegeben von H. R. Sennhauser. München, 2003.

75. Claude ü. Die Byzantinische Stadt / Bizantinische Archiv 13. München, 1969.

76. Le Concile et les conciles. Contribution a l'histoire de la vie conciliaire de l'Église. Paris. 1960.

77. CongourdeauM.H. L'Empereur et le patriarche dans l'empire byzantin // Istina 49. Paris, 2005.

78. Dagron G. Remarques sur le statut des clercs // Jahrbuch der österreichen Byzantinistik. 44.1994.

79. De Giovanni L. Chiesa e Stato nel Codice Teodosiano. Saggio in libro XVI. Napoli, 1980.

80. De Leo P. Deposizioni vescovili ed ecclesiologia nei sinodi della Gallia premerovingia // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. H. 1.1983.

81. De yogüé A. La Legislation de Justinien au sujet des moines // Revue Mabillon. Nouyelle serie. 14 (T. 75). Brepolis. 2003.

82. Dobias-Rozdestvenskaya O. Les Anciens manuscrits latins de la Bibliothèque publique de Leningrad. V-VII siècles. Leningrad. 1929. (Analecta Medii Aevi. Fasciculus III.)

83.Duchesne. L. Concile du Turin ou Concile de Tours. Les Comptes rendus de l'Accademie des inscriptions et belles lettres. 1891. Serie IV, T.19.

84. Duchesne L. Les Évêchés d'Italie et l'invasion Lombarde // Melanges d'archeologie et d'histoire. I. 1903,1905,1906.

85. Duchesne L. Fastes episcopaux de l'Ancienne Gaule. Paris, T. I, II. 1894.

86. Duchesne L. Histoire ancienne de l'Église. T. II, III. Paris, 1908-1910.

87. Dudden F.H. The Life and Times of St. Ambrose. Oxford, 1935.

88. Dura N. Le Régime de la synodalité dans les huit premiers siècles. Les Types de synodes / La synodalité. La Participation au gouvernement dans l'Église. Actes du VII congrès international de Droit canonique // L'Année canonique. Hors serie. V. I. Paris, 1990.

89. Duta F. Des Précisions sur la biographie de Denys le Petit // Revue de droit canonique 49/1.1999.

90. Dvornik F. Early Christian and Byzantine political philosophy. Origins and background. Wachington, Vol. II. 1966.

91. Eusebio di Vercelli e il suo tempo / (a cura di E. dal Covolo, R. Uglione, G.M. Vian) BSR 133. Roma, 1997.)

92. Gallagher C. Gratian and Theodore Balsamon: two Twelfth-Century Canonistic Methods Compared / Byzantium in the 12 th century. Canon law, State and Society. Ed. N. Oikonomides. Athens, 1991.

93. Gams P.B. Series episcoporum ecclesiae catholicae a B. Petro apostolo. Ratisbonae, 1873.

94. GaudemetJ. L'Apport du droit romain aux institutions ecclésiales (XI-XII ss.) // Chiesa, diritto e ordinamento della "Societas Christiana" nei secoli XI e XII (Atti della nona Settimana internazionale di studio Mendola, 28 agosto-2 settembre 1983) Milano, 1986.

95. GaudemetJ. L'Église dans l'Empire Romain (IV-V siècles). Paris. 1958.

96. GaudemetJ. Les Sources du droit de l'Église en Occident. Paris. 1985.

97. Gryson R. Les Origines du célibat ecclésiastique. Gembloux, 1970.

98. Grzywaczewsky J. Les privilèges du clergé dans l'antiquité chrétienne II Vox Patrum. 13-15. H 24-29. (1993-1995 [1996]).

99. GuerieriA. La Chiesa dei SS. Nereo ed Achilleo. Roma, 1951.

100. Gummerus Die omousianische Partie bis zum Tode des Konstantius. Leipzig. 1900.

101. Joannou P. P. La Legislation imperiale et la christianisation de l'Empire Romain (311-476)//OChA 192. Rome, 1972.

102. Jones A.H.M. The Later Roman Empire. T.I, II. Oxford, 1964.

103. Jones A.H.M., Martindale J.R., Moris J. The Prosopography of the Later Roman Empire. Cambridge, Vol. 1.1971.

104. Haller J. Das Papsttum, Idee und Wirkichkeit. I. Die Grundlagen. Stuttgart, 1959 (1965).

105. Haller W. Jovinianus. Texte und Unters. 2,2. Leipzig, 1892.

106. Hefele K. J, Leclerque H. Histoire des Conciles d'après les documents originaux. T. I, II, III. Paris, 1907-10.

107. Hohlweg A. Bischof und Stadtherr im Frühen Byzanz//JÖB 20.1971.

108. Kölling W. Geschichte der Arianischen Haeresie. B. I, II. Gütersloh, 1883.

109. Kotula T. Les Curies municipales en Afrique Romain II Travaux de la société des sciences et des lettres de Wroclaw. Séria A NR 128. Wroclaw, 1968.

110. Krautheimer R. Corpus basilicarum Christianarum Romae. Roma, Vol. 1-4.1937-70.

111. Krüger G. Lucifer Bischof von Calaris und das Schisma der Luciferianer. Leipzig, 1886.

112. Lancel S. Les Actes de la conférence de Carthage en 411. Texte et traduction de la capitulation générale et des actes de la 1 séance / Sources Chrétiennes, n. 194.1972.

113. Lanzoni F. Le diocesi d'Italia dalle origini al principio del secolo VII. Vol. II. Faenza, 1927.

114. Lanzoni F. Le origini delle diocesi antiche d'Italia. Roma, 1923.

115. Lietzmann H. Geschichte der Alten Kirche. B. III. Berlin, 1938.

116. IAzzi Testa R. Privilegi economici e definizione di status: il caso del vescovo tardoantico // Rendiconti délia academia nazionale dei Lincei, classe di scienze morali, storiche e filologiche. S. IX. Vol. XI. Fase. I. Roma, 2000.

117. Lizzi Testa R. Vescovi e strutture ecclesiastiche nella città tardoantica. (L'Italia annoraria nel IV - V secolo d.c.) Roma, 1989.

118. Lumpe A. Geschichte der Wörter "Concilium" und "Synodus" in der antiken christlichen Latinität II Annuarium Historiae Conciliorum 2.1970.

119. Maasen F. Geschichte der Quellen und der Literatur des canonischen Rechts im Abenlande bis zum Ausgange des Mittelalters. Paris, Turin, Florenz, Oxford, 1870.

120. Magnou-Nortier E. Le Code Theodosien et sa recéption au Moyen Âge. Introduction, notes et index // Sources canoniques 2. Paris, 2002.

121. Magnou-Nortier E. Remarques sur la genèse du Pactus legis Salicae et sur le privilège d'immunité (IV-VII siècles) / Clovis. Histoire et mémoire. Paris, 1998.

122. Mandouze A. Prosopographie Chrétienne du Bas-Empire I: Prosopographie de l'Afrique Chrétienne (303-533). Paris, 1982.

123. Maraval P. Le Christianisme de Constantin à la conquête arabe. Paris, 1997.

124. Martin A. Athanase d'Alexandrie et l'Église d'Egypte au IV siècle (328-373). Paris, 1996.

125. Martindale J.R. The Prosopography of the Later Roman Empire. Cambridge, Vol. II. 1980.

126. Massimo di Torino nel XVI centenario del Concilio di Torino (Torino, 13-14 marzo 1998). Torino, 1999

127. Meslin M. Les Ariens d'Occident. 335-430. Paris, 1967.

128. Neumann W. The Virgin Mary in the works of Saint Ambrose. Fribourg, 1962.

129. Noetlichs K.L. Materialen zum Bischofsbild aus den spätantiken Rechts Quellen // JACh. Münster. 16.1973.

130. Ostrogorsky G. Staat und Gesellschaft der frühbyzantinischen Zeit // Sonderdruck aus Historia mundi. Ein Handbuch der Weltgeschichte in zehn Banden. Herausgegeben von F. Valjavec. 4: Römisches Weltreich und Christentum. Bern-München, 1955.

131. Palanque J. Essai sur la prefecture du Pretoire du Bas-Empire. Paris, 1933.

132. Palanque J. Histoire des dioeceses de France. Paris, 1970-75.

133. Palanque J. Saint Ambroise et l'Empire Romain. Paris, 1933.

134. Peri V. Concilium plenum et generale. La prima attestazione dei criteri tradizionali dell'ecumenita // Annuarium Historiae Conciliorum 15 J. 1983. H.l.

135. PetrignaniA. La Basilica di S. Pudenziana a Roma. Città del Vaticano, 1934.

136. Petrus de Marca. De Concordia sacerdotii et imperii. Ed. S. Baluzii. Francofiirti, 1708.

137. Picotti G.B. I Sinodi romani nello scismo laurentiano. Studi Volpe. T. II. Florentia, 1958.

138. Pietri Ch. La Politique de Constance II: un premier "césaropapisme" ou l'imitatio Constantini. L'Église et l'Empire au IV siècle / Entretiens Fond. Hardt. 34. Géneve, 1989.

139. Pietri Ch., Pietri L. Prosopographie Chrétienne du Bas-Empire: II Prosopographie de l'Italie Chrétienne (313-604). Paris, Vol. 1.1999, Vol. II. 2000.

140. Pietri Ch. Roma Christiana: Recherches sur l'Église de Rome, son organisation, sa politique, son idéologie de Miltiade a Sixte III (311-440). T. I, II. Roma, 1976.

141. Pietri Ch. Le Senat, le peuple chretien et les parties de cirque a Rome sous le pape Symmaque // Mélangés d'archeologie et d'histoire (Rome et Paris). LXXVIII. 1966.

142. PiganiolA. L'Empire Chrétien. Paris, 1972.

143. Pinedo P. Concordia canonum Cresconii // lus canonicum. T. IV. 1964.

144. Rade M. Damasus Bischof von Rom. Ein Bertrag zur Geschichte der Anfange des romischen Primats. Freiburg und Tübingen, 1882.

145. Rahner H. L'Église et l'Etat dans le christianisme primitif. Paris. 1964.

146. Rambaud-Buhot J. Le Décret de Gratien et le droit romain: influence d'Yves de Chartres // Revue d'histoire du droit. 1957.

147. Reinkens. Hilarius von Poitiers. Schaffgausen, 1864.

148. Remondon R. La Crise de L'Empire romain. Paris, 1964.

149. Richard M. Saint Basile et la mission du diacre Sabinus // Analecta Bollandiana 68. 1949.

150. Roethe G. Geschichte der römischen Synoden im 3. und 4. Jahrhundert. Stuttgart, 1937.

151. Rossi de Aguiar Frazäo. E. O Donatismo e os circunceliöes na obra de Santo Agostinho. Säo-Paulo, 1976.

152. Saumagne Ch. Ouvriers agricoles ou rôdeurs des celliers? Les circoncellions d'Afrique // Annales d'histoire économique et sociale. VI (1934). 28.

153. Savio F. Gli antichi vescovi d'Italia dale origini aile 1300. Il Piemonte. Torino, 1899, Milano, Florentia, 1913.

154. Seeck O. Geschichte des Untergangs der antike Welt. T. IV, V. Berlin, 1910-13.

155. Selem A. Considerazioni circa Ammiano Marcellino ed il cristianesimo // Rivista di cultura classica e medievale 6,1964.

156. Simonetti M. La crisi ariana nel IV secolo. Roma, 1975.

157. Siniscalco P. Alcune osservazioni sui piu antichi significati del termine "patriarches". IV Centenario dell'istituzione del Patriarcato in Russia. Da Roma alla Terza Roma. Volume speciale per l'anno 1990.

158. Société d'histoire du droit // Revue d'histoire du droit 11.1932.

159. Staerk A. Les Manuscrits du V au XIII siècle conservés a la Bibliothèque Imperiale de Saint-Petersbourg. Description, textes inédits, reproductions autotypiques. T. I, II, III. Saint-Petersbourg, 1910.

160. Stickler A. M. Historia iuris canonici. T. I. Historia fontium. Augustae Taurinorum, 1950.

161. Tengström R. Donatisten und Katholiken. Soziale, wirtschaftliche und politische Aspekte einer nordafrikanischen Kirchenspaltung. Göteborg, 1964.

162. Tpœiavoç N. H IlevGetcni oikod|1£Vikt| gvvoSoç Kai to vo^oGexuco xr|ç epyo. AGriva, 1992.

163. Vakaloudi A.D. Influences of the religious syncretism in the early Byzantine society. Jahrbuch der österreichischen Byzantinistik. 53. Band. Wien, 2003.

164. Viejo Ximénez J.M. Les Étapes de l'incorporation des textes romains au décret de Gratien // Revue de droit canonique 51 /1. 2001.

165. Yagello H. Histoire, Exégèse et Politique: L'Apologie de David d' Ambroise de Milan et les Carolingiens // Sources travaux historiques n. 49-50. Paris, 1999.

166. Zerbi P. Il Medioevo nella storiografïa degli ultimi vent'anni. Milano, Vita e pensiero. 1977.