Роль языка в структурировании знания

Швец, Наталия Олеговна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Роль языка в структурировании знания

Год: 2005
Автор научной работы: Швец, Наталия Олеговна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тверь
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Роль языка в структурировании знания'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роль языка в структурировании знания"

На правах рукописи

Швец Наталия Олеговна

РОЛЬ ЯЗЫКА В СТРУКТУРИРОВАНИИ ЗНАНИЯ

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь 2005

Работа выполнена на кафедре английского языка Тверского государственного университет.

Научный руководитель - Заслуженный деятель науки РФ,

доктор филологических наук, профессор A.A. Залевская

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор А.Д. Травкина

кандидат филологических наук, доцент С.А. Чугунова

Ведущая организация:

Курский государственный университет

Защита состоится «¿5» схл^СЗ^ р-Ч 2005 г. в А час. 10 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, 170000, г.Тверь, ул. Желябова, 33, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 42. )

Отзывы можно направлять по адресу: Россия, 170000, г Тверь, ул. Желябова, 33, ученому секретарю.

Автореферат разослан с Л 2005 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.263.03 кандидат филологических наук, доцент

В.Н. Маскадыня

В лингвистике второй половины - конца XX века довольно четко прослеживаются тенденции, определяющие вектор ее дальнейшего развития и свидетельствующие о становлении новой научной парадишы, нового подхода к изучению языка Основное внимание исследователей переключается с вопроса «Как устроен язык?» на вопрос «Как функционирует язык?» [Алпатов 1995: 85]. Ответить на этот вопрос при помощи одной лингвистики невозможно Язык является важнейшей функционально-отличительной особенностью человека как биологического вида homo sapiens и неотъемлемой частью среды, в которой человек существует. Соответственно, при изучении вопросов, связанных с функционированием языка, основополагающим становится антропоцентрический подход, растущее понимание того, что «в обход человека язык изучать нельзя. Все исследовательские координаты должны перекрещиваться на человеке» [Зве-гинцев 1996: 29].

Другой важнейшей функционально-отличительной особенностью человека является обладание сознанием как высшей формой психического отражения. В исследованиях последних лет, проводимых в разных странах и в русле различных дисциплин, присутствуют схожие моменты и трактовки, свидетельствующие об утверждении нового понимания структур сознания человека, лежащих за ними процессов, места и роли языка в этих структурах и процессах.

Наблюдаются постепенный отход от рассмотрения языка как самодостаточной замкнутой системы и тенденция изучать язык как достояние индивида, а значит, - изучать то, что стоит за словом или любыми языковыми единицами в индивидуальном сознании и подсознании, и реальные ре-чемыслительные процессы в их динамике. Долгое время господствовавший в лингвистике системоцентризм носил скорее описательный характер, при этом стремление четко разграничить «лингвистическое» и «нелингвистическое» и заниматься только первым привело в своеобразный тупик: накоплено огромное количество описаний фактов языка, но сами рамки подобных теорий не позволяют строить модели, адекватно отражающие и объясняющие действие механизмов языка. Подчеркивается, что именно выход за пределы языковой системы и осознание значимости обеих составляющих в диаде «человек - язык» определили интерес к наивной картине мира, обыденному сознанию носителя языка, что дало возможность увидеть соотношение языка и сознания в новом ракурсе. Одной из центральных, по мнению Е.С Кубряковой, является проблема «зависимости строения и организации языка (как в его генезисе, так и в его реальном синхронном состоянии и функционировании) от общих принципов восприятия мира человечестсим сознанием» [Кубрякова 1992: 31].

ном бытовании; ведущее место занимает динамический подход; признается правомерным использование методов интуиции и интроспекции при проведении исследования; происходит сближение с другими науками [Алпатов 1995; Кибрик 1995]. О гаком сближении свидетельствует не только появление множества пограничных дисциплин, таких как социолингвистика, этнолингвистика, нейролингвистика и т.д. Происходит также активное интегрирование результатов исследований, ироводимых в различных областях знания - психологии, биологии, антропологии, нейрофизиологии, социологии и многих других - с целью совершенствования метаязыка лингвистики и разработки адекватного концептуального аппарата не только для описания, но прежде всего для объяснения языковых явлений. Особо подчеркивается, что теоретические положения, формирующие специфику нового подхода в лингвистических исследованиях, «.. складываются как возникающие не просто на стыке психологии, физиологии, психолингвистики и других наук, а как результат вычленения лингвомен-гальных универсалий, одинаково адекватно описывающих объекты перечисленных наук» [Лукашевич 2002: 23-24].

Актуальность предлагаемого исследования определяется злободнев-нос1ью рассмотрения феномена знания - в том числе и языкового знания -с позиций антропоцентрического подхода, который в настоящее время становится определяющим во всех науках, так или иначе связанных с человеком, а также необходимостью изучения соотношения структур языка и структур знания в свете новой иарадигмы.

Научная новизна исследования состоит в том, что сделана попытка сопоставить и систематизировать актуальные подходы к проблеме знания с позиций разных наук: философии, психологии, психолингвистики, когнитивной лингвистики, и на этой основе определить современные тенденции понимания феномена знания и методологические основания для изучения знания и языка и их соотношения.

Цель исследования - сформулировать основные характеристики знания с позиций антропоцентрического подхода, выявить и обосновать роль языка в структурировании знания и необходимость нового осмысления ряда основных понятий языкознания.

Поставленная цель потребовала решения следующих задач

- представить обзор существующих трактовок феномена знания в философии, психологии, психолингвистике, кем нитивной лингвистике;

- выявить и сопоставить основные характеристики знания с позиций разных подходов;

- сформулировать основные характеристики знания как достояния индивида в рамках антропоцентрического подхода;

- рассмотреть, как соотносятся эти характеристики с предлагаемыми в настоящее время моделями базовых структур представления знаний/ментальных образований;

- проанализировать истоки и причины смены парадигмы в лингвистических исследованиях и происходящее в русле этих изменений переосмысление некоторых основных категорий языкознания;

- провести межъязыковой сопоставительный анализ ассоциативных полей ряда существительных для выявления соотношения структур знания и структур языка и проанализировать полученные результаты в целях проверки валидности сформулированных теоретических положений.

Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы: привлечение для решения поставленных задач исследований лингвистической, психологической, антропологической, философской, когнитивной направленности, а также потребовала опоры на результаты экспериментальных исследований, проведенных в разных странах на материале различных языков (русского, английского, немецкого, польского, белорусского, украинского, латышского, казахского, киргизского).

Поставленные задачи определили применение соответствующих методов исследования. В диссертации применяются описательный метод, сопоставительный анализ, метод количественной обработки данных ассоциативных словарей, семантический анализ, концептуальный анализ, метод интроспекции.

Теоретической базой настоящего исследования послужили концепция индивидуального знания и психолингвистическая теория слова как средства доступа к единой прецептивно-когнитивно-аффективной информационной базе человека [Залевская 1977, 1982, 1992], психологические теории В.П. Зинченко [1997, 1998], JT.M. Веккера [1998], концепции В.А. Пищаль-никовой [2003], К. Харди [Hardy 1998], X. Рутрофа [Ruthrof 1997, 2000].

По результатам проведенного теоретического исследования и межъязыкового сопоставления данных ассоциативных словарей на защиту выносятся следующие положения диссертации.

1. В последние годы в психологии, философии, психолингвистике и когнитивной лингвистике прослеживаются общие черты понимания феномена знания и подхода к его изучению, получившие наиболее полное выражение в формирующейся антропоцентрической парадигме. Основное внимание исследователей привлекает изучение живого знания индивида.

2. Будучи достоянием человека, язык является живым знанием и обладает всеми присущими живому знанию свойствами и характеристиками.

3. Изучение феномена живого знания возможно только с позиций инте-гративного подхода.

4. Языковые структуры как относительно стабильные сущности являются средством овнешнения и объективации содержания сознания/бессознательного и выполняют роль «якоря», к которому привя-

зана огромная сеть всех знаний, репрезешированых в сознании различным образом.

5. Этнокультурная специфика языкового сознания обусловлена особенностями формирования и функционирования живого знания.

Теоретическая значимость проведенного исследования определяется вкладом, который данная работа вносит в построение междисциплинарной теории знания (в широком смысле) и в лингвистическую теорию ан-гропоценгрической направленности. На базе широкого круга исследований обосновывается необходимость интегративного подхода к изучению структур знания и языка, их соотношения, а гакже, в связи с этим, необходимость пересмотра некоторых основных категорий языкознания. По ре-зульта1ам межъязыкового сопоставления данных ассоциативных экспериментов показана зависимость этнокультурной специфики языкового сознания о г особенностей формирования и функционирования живого знания.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов исследования для более широких межьязыко-вых/межкультурных сопоставлений, для разработки спецкурсов по психо-лиш вистике и когнитивной лингвистике. Представленный в практической части материал может быть использован в качестве иллюстративного в курсах лингвострановедения и этнопсихолингвистики.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры английского языка и кафедры иностранных языков гуманитарных факультетов Тверского государственного университета, на межвузовском семинаре «Актуальные проблемы методики преподавания иностранных языков» (2001 г., Тверь), на межвузовской научно-практической конференции «Перспективы модернизации системы образования в современной России. Пути повышения эффективности обучения иностранным языкам» (2004 г., Тверь), были представлены на XIV международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание: устоявшееся и спорное» (2003 г., Москва). По теме диссертации опубликовано 7 статей общим объемом 3,1 п.л.

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений В первой главе диссертации «Проблема знания в свете новой на> чной парадигмы» проводится сопоставление существующих трактовок феномена знания с позиций философии, психологии, психолингвистики, когнитивной лингвистики. На основе проведенного сопоставления выявляются актуальные для современной науки характеристики знания и рассматривается, как указанные характеристики проявляются в предлагаемых в настоящее время моделях структур представления знаний. Во второй 1лаве «Язык как живое знание» анализируются истоки и причины утверждения антропоцентрической парадигмы в лингвистике; на базе сопоставления ряда исследований последних лет выявляются общие моменты, ха-

рактерные для нового понимания языкового знания как знания живого; обосновывается необходимость нового подхода к анализу языковых явлений и обсуждается соотношение структур языка и структур знания в рамках постулируемого подхода. В третьей главе выводы, сформулированные в теоретической части исследования, проверяются на материале межъязыкового сопоставительного анализа ассоциативных полей ряда существительных. В заключении подводятся общие итоги проведенного исследования, формулируются соответствующие выводы и намечаются перспективы дальнейших исследований. Текст сопровождается таблицами и рисунками.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность темы диссертации, определяются цели, основные задачи работы и методы исследования, отмечается научная новизна, теоретическая и практическая значимость полученных результатов.

Глава первая «Проблема знания в свете новой научной парадигмы» посвящена исследованию современного понимания феномена знания. Проблема знания является одной из фундаментальных проблем, волнующих человечество на протяжении многих сотен лет. Однако именно в XX веке, благодаря развитию человечества и его возможностей в постижении окружающего мира и самого себя, изучений проблемы вышло за рамки философских дискуссий. Сегодня не только философия, но и психология, нейрофизиология, педагогика, лингвистика, когнитивная наука, теория искусственного интеллекта и целый ряд других наук пытаются - каждая со своей стороны - найти ответ на вопрос: «что такое "знание" и что значит "знать"?».

В исследованиях и публикациях, посвященных различным аспектам проблемы знания - их усвоению, содержанию, хранению, взаимодействию и использованию, - прежде всего привлекает внимание огромное разнообразие выделяемых по разным основаниям типов знания при частых противоречиях, пересечениях и разночтениях в терминологии (выделяют, например, научное/ненаучное, опытное/внеопытное, практическое/теоретическое, коллективное/индивидуальное знание; предметные/методологические, декларативные/процедурные, пропозициональные/образные, языковые/неязыковые, вербализованные/невербализован-ные, имплицитные /эксплицитные знания). Осмысление накопленного теоретического и эмпирического материала на базе возможностей современной науки и результатов исследований, проводимых в последние годы в различных областях научного знания, позволили-увидеть проблему знания в новом свете, хотя и поставили очень много новых вопросов.

Сопоставление статей, посвященных понятию знания в справочных изданиях последних лет, а также ряда работ современных авторов показало, что современные трактовки знания с позиций философии, психологии,

лингвистики, когнитивной науки обнаруживают общее в следующем' почти во всех изданиях либо даются несколько определений, либо в той или иной форме обязательно упоминаются признаки и свойства, которые не вполне согласуются с традиционным логико-рационалистическим определением знания; так или иначе упоминается знание индивида и присутствует указание на природу этого знания.

Можно довольно четко разграничить традиционную трактовку, согласно которой обязательными характеристиками знания являются объективность, верность или достоверность, глубина и полнота, адекватное («правильное») отражение реальности, структурированность и фиксирован-ность, и новый формирующийся подход, который, при некоторой разноголосице формулировок, гораздо менее катеюричен по всем этим пунктам; он делает акцент на психологичности и субъективности (в смысле - принадлежности субъекту), динамичности и понимаемой по-новому опытной природе знания.

Подобное изложение материала на страницах серьезных академических изданий, свидетельствует, по мнению автора диссертации, о становлении нового подхода в понимании и изучении феномена знания, о смещении акцентов в сторону изучения знания как достояния индивида.

Причины происходящих изменений кроются, по-видимому, в глобальном общенаучном «повороте к человеку», который происходит во всех областях исследований так или иначе связанных с человеком, и выражается в учете человеческого фактора.

Очевидно, что особый статус индивидуального знания, понимание его как знания живого естественно следует из самой его природы, принадлежности его живому субъекту, что, в свою очередь, означает, что такое знание обладает определенными сущностными/неотъемлемыми свойствами и характеристиками. Выявление этих свойств и механизмов построения, хранения, функционирования, вообще существования знания в сознании индивида имеет огромное значение для многих наук - от теории создания искусственного интеллекта до медицины и педагогики.

В российской научной традиции предпосылки такого понимания феномена знания прослеживаются на протяжении довольно долгого времени. Понятие «живое знание» использовали в начале XX века Г.Г. Шпет и С.Л Франк. Но если раньше это была скорее красивая метафора, то сегодня результата исследований, прежде всего, в области психологии, нейрофизиологии, психолингвистики и когнитивной науки, позволяют обосновать существование «живого знания» в строго научных терминах и таким образом превратить эту метафору в научное понятие.

В отечественной психолингвистике необходимость разграничения коллективного знания и знания как достояния индивида, а также специфика формирования и функционирования индивидуального знания были подробно рассмотрены A.A. Залевской в монографии [Залевская 1992].

Фактическим признанием существования индивидуального знания в качестве особого объекта исследования можно считать и появление когнитивной науки, занимающейся мышлением и разумом человека и теми ментальными процессами, которые с ними связаны. Первоначально развитие когнитивных исследований проходило под знаком «компьютерной метафоры».

Понимание и разработка идеи о том, что мышление и разум человека не есть нечто абстрактное и дематериализованное, что сознание принадлежит живому человеку и все ментальные процессы имеют материальную телесную основу, стало следующим вполне логичным шагом. Психологи занялись изучением телесности [Тхостов 2002; Газарова 2002]. В когнитивной науке в центре внимания нового подхода находятся природа мыслящего организма и способ его функционирования в окружающей среде [Лакофф 2004]. В лингвистике идея о воплощенности психического нашла отражение в появлении корпореальной семантики [Ruthrof 1997, 2000] и теории автопойезиса У. Матураны и Ф. Варелы.

Сопоставление основных положений теории индивидуального знания A.A. Залевской [1992], теории живого знания В.Н. Зинченко [1997, 1998], единой теории психических процессов Л.М.Веккера [1998], модели образа мира С.Д. Смирнова [1983, 1985], концепции семантических констелляций К.Харди [1998], теории концептуальной системы Р.И. Павилёниса [1983] позволило автору реферируемой диссертации сделать вывод о сходстве всех рассмотренных концепций по следующим основным моментам. Принадлежащее индивиду знание: 1) строится в онтогенезе всю жизнь, то есть континуально; 2) как психический феномен представляет собой процесс и результат взаимодействия телесного и духовного, перцептивного, когнитивного, аффективного, вербального и невербального, индивидуального и социального опыта, т. е. ментальное интегральное образование, модусом существования которого является постоянная динамика; 3") характеризуется одновременностью переживания знания и отношения к этому знанию и 4) функционирует на разных уровнях осознаваемости и соответственно принципиально не полностью вербализуемо.

Наилучшие возможности для исследования такой сложной самоорганизующейся системы с большим количеством взаимодействующих переменных, какую представляет собой живое знание, дает системно-динамический подход, который применительно к изучению психический явлений заключается в признании их многомерности, многокачественно-сти и иерархической организации.

В связи с постулируемой многомерностью живого знания, в построении которого задействована информация, поступающая к человеку через множество каналов взаимодействия с миром и обществом, особого внимания заслуживает вопрос о совместимости этой разноприродной информа-

ции о мире, о структурах, в которых понимаемое таким образом знание может бьиь представлено в сознании человека.

Иерархическая структура психических процессов соответственно предполагает и существование различных уровней, систем и структур представления'репрезентации знаний в сознании человека. Однако, как в любой сложной системе, естественно предположить наличие какого-то базового уровня и основной структурной единицы На роль такой единицы, по мнению многих исследователей, может претендовать образ созна-ния/концет как некая структурная единица опыта/памяти/сознания человека, которая сосредоточивает все виды перцептивной, моторной, эмоциональной, концептуальной и любой другой возможной информации, представленные ментальными репрезентациями различных видов, «форматов» и уровней. При эюм в силу кошинуальности бытия, непрерывного взаимодействия с миром и постоянной изменчивости этого мира такая основная единица представления, хранения и передачи знания должна быть одновременно и досшточно гибкой и изменчивой, и, в то же время, сохраняющей свою идентичность.

В диссертации рассматриваются несколько моделей такой ментальной единицы, предложенные в исследованиях различной направленности [Ва-силюк 1993; Кравченко 2001; Леонтьев А.Н. 1979; Damasio 1989; Gardenfors 2000; Hardy 1998].

На основе сопоставления было констатировано, что такие характеристики знания, как многомерность и опытная природа (в самом широком понимании опьпа), единство телесного и психического (понимаемого во всей его сложности и целостности), континуальность и динамичность как принципы существования, либо прямо присутствуют, либо подразумеваются во всех обсуждаемых моделях, авторы которых действительно исходят из ментальной природы и принадлежности знания живому человеку. Отмечается, что указанные свойства в равной мере составляют сущность и индивидуального знания в целом, и тех элементов или единиц, из которых оно строится.

Любая живая система, живой организм характеризуется целостностью, взаимосвязью и взаимозависимостью всех элементов внутри системы и между системой и окружающей средой, так чю изменение какого-либо од-hoi о параметра неизбежно отражается на состоянии всей системы, а также динамикой постоянного развития и построения новых элементов и органов. Показательно, что все эти свойства отмечаю 1ся в самых разных работах, так или иначе связанных с проблемой знания и ставящих своей целью создание непротиворечивой теории, хотя сами модели и термины могут различаться.

Глава вторая «Язык как живое знание». Вопросы о том, что есть язык и как соотносятся между собой структуры языка и структуры знания, вообще проблема соотношения языка и сознания всегда находились в фокусе

внимания лингвистики, психологии, логики и философии. Соответственно, различные аспекты взаимодействия языка и сознания рассматриваются - в разных ракурсах - в большом количестве исследований, как специализированных, так и междисциплинарных.

В лингвистике признаком признания существования проблемы можно считать разграничение знаний на языковые и энциклопедические и многолетнюю дискуссию об их соотношении и взаимодействии (например, при выяснении того, что входит или не входит в значение слова, что является предметом лингвистического анализа или выходит за его рамки; при изучении организации и функционирования внутреннего лексикона человека, опор на выводное знание в процессе понимания речи/текста, при анализе коммуникативных неудач и т.д.).

В диссертации отмечается, что формирующееся в последние десятилетия понимание соотношения языка и сознания, или, в более обшем плане, интерес к функционированию языка, средой существования которого является сознание индивида, на самом деле имеет в языкознании весьма прочные корни. Многие идеи, высказанные в свое время основоположниками лингвистики - В. фон Гумбольдтом, A.A. Потебней, J1.B. Щербой и др.. раскрываются именно в контексте современного понимания вопроса.

Особенно активно процесс пересмотра некоторых основополагающих положений теории языка пошел с развитием комплекса наук, которые принято называть «науки об искусственном», и оформлением когнитивной лингвистики. Поскольку человек в своей реальной деятельности оперирует сведениями о мире, определенная база которых находится в его голове, при создании компьютерных систем и систем искусственного интеллекта необходимо снабдить их аналогичной базой данных, для чего нужно определить форму репрезентации знаний о мире. Если использовать с этой целью естественный язык, надо понять «... как в самом языке оперируют со знаниями - как их передают, как вербализуют, т.е. надо узнать, как функционирует язык, а функционирование языка есть, собственно говоря, выражение значений и их передача», поэтому «... средоточием усилий специалистов в обласш разных наук становится категория значения и сам язык как система обеспечения его выражения» [Кубрякова 1995: 218].

Дальнейшее развитие науки можно охарактеризовать как движение от искусственного к живому. Признание антропоцентризма в качестве методологической основы, т. е. определенной предпосылки научного исследования, наблюдается в настоящее время во многих фундаментальных науках. В языкознании антропоцентрический принцип означает стремление изучать языковые явления в диаде «человек - язык» и может оборачиваться различными гранями от исследования языковой способности человека до многочисленных работ культурологической направленности.

Если ранее язык рассматривался как абстрактная, формальная и базирующаяся на правилах система, которая существует независимо от пользо-

вателей и от дру! их когнитивных функций, то когнитивный (антропоцентрический) подход пометает язык в головы пользователей и связывает его с восприятием, памятью, действием и ментальной репрезентацией в целом. Однако вследствие двойственной природы языка следует говорить скорее не о противопоставлении двух подходов, а о поиске точек сопряжения между ними.

Смещение акцентов в науке в сторону изучения прежде всего индивидуального сознания, индивидуального знания, формирующееся в процессе этого изучения понимание природы, особенностей формирования и функционирования этих феноменов, а также результаты, достигнутые на данный момент в исследовании структур представления знаний и структур языка, позволяют говорить о нетождественности сознания в целом и языкового сознания. Большинство авторов понимают когнитивное сознание как более широкое по сравнению с языковым, за пределами которого остается все невербализованное, не внолне осознаваемое или неосознаваемое знание и бессознательные ментальные процессы. При этом подчеркивается характерная для современной лингвистики мысль о тесной связи языка с другими когнитивными способностями, об особой роли языковой обработки данных, приходящих по всем остальным информационным каналам, поскольку, и филогенетически, и исторически формирование речи неразрывно связано с формированием сознания [Веккер 1998]. Очевидно, что и в онтогенезе процесс усвоения языка теснейшим образом связан с процессом формирования сознания и отложения в мнемонических структурах определенного объема опыта, порождаемого взаимодействием со средой, частью которой является язык [Лурия 1998].

Одним из ключевых понятий нового подхода к изучению языка как достояния индивида, «новой реальностью» языкознания является понятие концепта. Особо подчеркивается, что понятие концепт не равно понятиям смысл, значение, понятие. По мнению автора диссертации, активное использование понятия концепта в лингвистических исследованиях различной направленности (при изучении различных аспектов языка) объясняется в первую очередь тем, что позволяет непротиворечиво связать языковое и неязыковое в единую континуальную модель, поскольку концепт является принципиально многомерным и динамичным образованием, в построении которого язык участвует наравне с другими способами познания.

В процессе мыслительной деятельности концепт все время поворачивается разными сторонами, актуализируются различные его слои и признаки, концепты соединяются с другими концептами - причем в силу многомерности концепта подобные связи также многомерны - и отталкиваются от них. Концепг динамичен и в том смысле, что, будучи результатом индивидуального познания, он развивается и изменяется на протяжении всей жизни индивида, и в значительной мере эти процессы проходят без осознанного контроля.

Очевидно, что знания о предметах или явлениях у разных людей могут существенно различаться в зависимости от возраста, психофизиологических особенностей организма, жизненного опыта, наличия определенного образования, рода занятий и т п. Соответственно, имеющиеся у людей концепты будут различны по объему, «набору» составляющих элементов и уровню когнитивной сложности. Однако в повседневной жизни подобные различия не мешают людям успешно общаться и понимать друг друга. Происходит это потому, что для объективации и вербализации столь сильно различающегося содержания мышления люди пользуются единым для всех языком с ограниченным числом слов. Произнесенное или написанное слово не передает и не может передать все содержание концепта, но является средством его активизации, средством доступа к концептуальному знанию, включая невербализуемые его элементы. При этом одно и то же слово в различных ситуациях может указывать на различные признаки концепта в зависимости от условий коммуникации и намерений говорящего.

Логичное, на взгляд автора диссертации, объяснение сопряжению в концепте языкового и неязыкового предложено в работе A.B. Кравченко, который указывает, что знаки естественного языка являются эмпирическими объектами и элементами среды организма в той же степени, что и неязыковые объекты, поскольку и те, и другие воспринимаются посредством органов чувств. Следовательно, можно сделать вывод о том, что языковой и неязыковой объекты «участвуют в формировании единого концепта на одинаковых эпистемических основаниях, а именно, через чувственный опыт, ведущий к возникновению специфических состояний активности нервной системы, т.е. репрезентаций. В зависимости от того, какие элементы концепта и с какой степенью интенсивности активизируются при восприятии объекта, итоговая конфигурация может включать в себя репрезентацию того или иного языкового объекта (например, слова) как возможного имени воспринимаемого объекта» [Кравченко 2001: 219].

Подобная модель соотношения в концепте структур языка и структур сознания обладает значительным объяснительным потенциалом при изучении многих аспектов когнитивной деятельности человека (например, обучение родному языку в детстве, овладение иностранным языком взрослыми и детьми, вообще, взаимодействие и взаимозависимость языка и ког-ниции). Так, A.B. Кравченко полагает, что легкость, с которой дети, погруженные в культурную среду другого этноса, усваивают иностранный язык, объясняется тем, что настройка когнитивного аппарата и формирование концептуальной картины мира у них еще не завершились - главным образом, из-за недостатка необходимого эмпирического опыта.

Когнитивные структуры (структуры знания) представляют собой способ/результат упорядочивания и переработки в сознании определенной информации. Они опосредуют в психике человека предметный мир, на их

основе обралютея концептуальные структуры, составляюшие в совокупности концептуальную систему (образ мира) индивида. В силу ассоциативно-апперцепционного характера мышления под влиянием сложившихся концептуальных структур формируются новые и пересграиваются существующие когнитивные структуры. Таким образом, динамика когнитивной структуры в обыденном сознании носителей языка обусловливает динамику значения слова, которое выступает как форма фиксации стабильной когнитивной структуры [Лукашевич 2002; Пищальникова 2003]

Имеет место подход к этой же проблеме с другой стороны - со стороны значения слова. Так, В. Л. Пищальникова [2003] предлагает схему, представляющую интегральную модель значения как устойчивой, но внутренне (принципиально) динамичной структуры, реализующей определенный способ познания действительности, декретированной определенным звуковым образом, который потому и входит в значение, и символизирует его.

А.А Залевская говорит о двойственной медиативной функции значения слова, которое, с одной стороны, должно обеспечивать взаимопонимание 1

при общении (условно говоря, общесистемное, конвенциональное значе- >

ние «для других»), а с другой стороны - выводить на некоторый фрагмент индивидуального образа мира (психологическая структура значения слова или психологическое значение, значение «для себя») [Залевская 1999]. Таким образом, слово выступает как средство доступа к единой - перцептивно-когнитивно-аффективной информационной базе человека.

П. Виоли [УюН 2001] выделяет три основных измерения в структуре значения, которые необходимо учитывать при построении адекватной семантической теории: 1) внутриязыковое измерение, т.е. отношения между единицами внутри языковой системы; 2) когнитивное измерение, т.е. отношения между лексической структурой и концептуальной организацией; и 3) эктралингвистическое измерение, или отношения между языком и неязыковым содержанием нашего опыта взаимодействия с миром. П. Виоли рассматривает лексические единицы как точки, в которых эти глубоко лежащие сложные семантические структуры выходят на поверхность, точки временной стабильности в динамической семантической вселенной, находящейся в постоянном состоянии трансформации.

Нельзя не заметить схожести основных положений, определяющих позицию каждого исследователя. Формат репрезентации содержания лексической единицы не определяется, но это есть некая динамичная структура, объединяющая разноприродный опыт познания мира человеком. Все представленные модели характеризуют гибкость (константность и вариативность), соо1 ношение объективного и субъективного, динамичное соотношение структур языка и структур знания. При этом за языковым элементом признается большая стабильность, позволяющая ему выступать в качестве средства относительной фиксации и актуализации соответствующего фрагмента опыта индивида.

Оiлнчительной чертой всех рассмотренных моделей является объемная многомерная структура, позволяющая учесть все многообразие разнопри-родных факторов, действующих в пространстве языка. О языке все чаше стали говорить как об открытой, нелинейной, диссипативной, самоорганизующейся системе, описание и изучение которой должно вестись с позиций синергетики. При объяснении языковых явлений все чаще применяются методологические принципы теории хаоса, квантовой теории, топологии пространств, такие математические и физические понятия, как аттрактор, траектория, вектор и т.п. [Золотова 2003; Сонин 2001; Gardenfors 2000; Hardy 1998].

Обращается особое внимание на то, что все вышесказанное относится не только к семантике естественного языка; знание любых компонентов языка неотделимо от житейского, интеллектуального, эмоционального опыта субъекта, в процессе которого оно приобреталось и пускалось в ход. Появляется все больше исследований, в которых когнитивный подход используется и при анализе грамматических категорий, что вполне согласуется с живой языковой реальностью.

На основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы. Языковые средства выступают как инструмент доступа, извлечения из глубин сознания, описания и изучения того, что стоит за словом. Обращение к языку необходимо не потому, что все структуры сознания вербализованы, а потому, что все объяснения и описания предстают для человека в вербализованной форме. Язык выступает как некая форма фиксации, относительно более стабильная, чем отражаемое и выражаемое им содержание сознания. Возможно, язык в определенной мере воздействует на ментальную деятельность, однако приравнивать языковые структуры и знания невозможно. Исследователями, рассматривающими язык как ментальный феномен, ведется разработка моделей ментальных репрезентаций различных видов знаний в русле нового подхода, что даст возможность лучше понять процессы порождения значения, взаимодействия сознательного и бессознательного, динамику, лежащую в основе интуиции и творческого мышления, взаимодействия в ментальных процессах ощущений, чувств и абстрактных концептов.

Изучение структур языка и структур сознания в их соотнесенности и взаимодействии, но без подмены понятий, возможно только в рамках ин-тегративного подхода.

Правомерность новой парадигмы в языкознании подтверждается в первую очередь тем, что новый подход в состоянии убедительно объяснить многие явления и процессы: овладения языком (как родным, так и иностранным), понимания, развития значения, синонимии, метафоры, метонимии и т.д, - которые всегда представляли некоторую сложность для системоцентрического языкознания. Новый подход дает возможность исследовать, описывать и объяснять эти феномены исходя из их единой мен-

тальной природы и пользуясь единым концептуальным аппаратом, т. е. не наделяя их особым статусом, требующим исключительных процедур.

Глава третья «Соотношение различных видов знания в когнитивной структуре значения слова (на материале сопоставления ассоциативных полей существительных)». В главе 2 на основании сопоставления различных моделей ментальных сущностей, стоящих за словом у индивида, была теоретически обоснована роль языковых средств для фиксации и объектива-ции/овнешнения структур сознания. В данной главе проверяется, соответствует ли обсуждаемая гипотеза реальному соотношению различных видов знания в когнитивной структуре, стоящей за словом в обыденном сознании; совпадают ли когнитивные структуры для коррелирующих слов разных язьцсов; какие признаки являются наиболее стабильными, чем обусловлена актуализация тех или иных видов знания.

Поскольку ассоциативный эксперимент считается на сегодня лучшим средством доступа к содержанию сознания носителя языка, было решено построить и сопоставить структуры ассоциативных полей ряда существи- I

тельных разной степени абстракции. Проводилось частичное межъязыко- ,

вое сопоставление.

Для сопоставительного анализа были использованы прямые ассоциативные реакции, зафиксированные в «Русском ассоциативном словаре» [2002] и в The Edinburgh Associative Thesaurus [wwwreat.rl.ac.uk].

На первом этапе для сопоставления были отобраны существительные: ЯБЛОКО, ГРУША, БАНАН, АНАНАС, АРБУЗ, АПЕЛЬСИН, ДЫНЯ, ПЕРСИК, ЛИМОН и их корреляты в английском языке. В соответствии с рассмотренными в главе 2 трактовками значения слова как ментальной сущности, репрезентация содержания лексической единицы представляет собой динамичную когнитивную структуру, объединяющую разнопри-родный опыт познания мира человеком. При таком подходе семантическая репрезентация единиц лексикона, обозначающих конкретные объекты, должна включать наряду с пропозициональной, прежде всего, информацию об их перцептивных свойствах (форма, размеры, пропорции, иногда цвет), а также, в некоторых случаях, информацию о тактильных свойствах, консистенции, запахе, и о действиях, которые можно выполнять с этими объектами.

Однако сопоставление реакций выявило некоторые интересные различия в когнитивных структурах, соотносимых с каждым из названных стимулов, как в рамках одного языка, так и между языками. Набор актуальных когнитивных признаков, имеющих перцептивную природу, совпадает почти у всех стимулов (цвет, вкус, форма, консистенция/тактильное ощущение), однако их удельный вес (и соответственно значимость) в когнитивной структуре может значшельно меняться. Так, для стимула ЛИМОН самой частотной является реакция кислый - 47,5% всех ответов (в разных лексических вариантах с этим признаком связаны 56,4% ответов), что сви-

детельствует о субъективном переживании этого признака как наиболее яркого. Ашличане дали только 12% ответов, связанных с актуализацией этого признака, при том, что словарные дефиниции для соответствующих слов практически совпадают. Показательно, что для данной группы существительных и в самих дефинициях основными являются признаки, понимание которых решающим образом зависит от сенсорного опыта индивида (цветообозначения и вкусовые характеристики). Объяснить их значение только языковыми средствами невозможно.

Отмечается, что фиксацию в виде реакции получает опыт, который является частотным или значимым для индивида, причем эта выделен-ность/значимость может быть разного вида и происхождения. Реакции, отражающие этнокультурную специфику обыденного сознания, показательны и сами по себе, и с точки зрения их связи с долей реакций других типов. Для многих стимулов в английском языке весьма значительную группу составляют ответы - названия блюд и напитков, традиционно приготавливаемых на основе или с использованием данного плода, имеющих соответствующую форму или аромат. В русском языке такая группа реакций практически отсутствует, что отражает социальные и культурно-бытовые реалии России. Аналогичное объяснение имеет, по-видимому, и различная представленность в ассоциативных полях коррелирующих стимулов в английском и русском языках реакций, связанных с «внутренним устройством» плода и реакций-глаголов, выражающих действия с этим плодом.

Особого внимания заслуживают ответы, связанные с актуализацией прецедентных текстов, речевых штампов и привычного речевого контекста, поскольку их доля может быть достаточно велика, более тою, иногда они выступают как самые частотные реакции.

Автор исследования полагает, что сама множественность оснований для установления ассоциативной связи и сложность определения того, по какому пути пошла ассоциация, как и возможность разных интерпретаций ассоциативных связей, объясняется именно теми характеристиками живого знания, которые рассматривались в предыдущих главах. Показательным является, и присутствие почти во всех рассматриваемых ассоциативных полях реакций, которые невозможно объяснить «со стороны».

Слово как интегративный компонент смысла актуализирует всю структуру порождаемого содержания, в зависимости от целей смылопорождения изменяя ее. Следовательно, актуализируется практически безграничное поле ассоциативных связей с этим словом (границы его могут сужаться только под влиянием целенаправленной смысловой доминанты), причем как вербальных, так и авербальных, т.е. в процессе смыслопорождения участвуют не только в разной степени осознаваемые языковые единицы и ментальные структуры, но и некие неосознаваемые компоненты, связанные с ментально-языковыми образованиями [Пигцальникова 2003: 45].

Несовпадение психологической структуры значений слов коррелятов в русском и английском языках наблюдается и для слов, за которыми стоят концепты, обладающие гораздо более сложной когнитивной структурой

В качестве второй группы слов для исследования были отобраны существительные: БОЛЬНИЦА/HOSPITAL, МАГАЗИН/SHOP, ОБЩЕЖИ-ТИЕ/TIOSTEL, ГОСТИНИЦА/НОТЕЬ, TEATP/THEATRE,

ТЮРЬ МЛ 'PRISON. Все эти существительные называют объекты материального мира - здания или помещения, которые характеризуются определенным внешним видом, внутренним устройством, функциональным предназначением, связаны с различными сферами жизни человека и, соответственно, в большей или меньшей мере «знакомы» информантам.

Для ^данной группы стимулов в большей мере характерна активизация пропозициональных знаний и привычного речевого контекста исходного слова, тем не менее, присутствуют и зрительные образы объектов, и реакции эмоционального характера. Наиболее яркие различия наблюдаются у ' стимулов ТЮРЬМА и PRISON. Особенности социально-исторического f развития, негативный опыт, закрепившийся в генетической памяти языко- 1 вого сообщества, по-видимому, привели к увеличению значимости эмоционального компонента в психологической структуре значения, проявившемуся и в значительном количестве реакций, указывающих на ^близость» тюрьмы и вполне реальную, пугающую перспективу там оказаться (например, страшно, ужас, страх, ад, нет, никогда, неминуема, нежданная, не по мне и т.п.). При этом тюрьма плачет, ждет, не всегда права, зовет. Возможно, этот факт нашел отражение и в большей детализации на-глядного/перцептивгюго образа объекта. Словарные статьи, приведенные на лексемы «тюрьма» и «prison» в толковых словарях соответствующих языков, во многом схожи. Однако структуры, актуализируемые в сознании информантов, обнаруживают больше различий, чем сходства. Для англичан, в отличие от русских, значение слова переживается как не входящее в сферу интересов, нейтральное «знаемое».

Для более широкого межъязыкового сопоставления была выбрана лексема «дом» и проанализированы ассоциативные поля коррелятов данного слова в белорусском, казахском, киргизском, латышском, польском, немецком, английском и русском языках. Выбор данного стимула объясняется тем, что, по данным ассоциативных экспериментов в разных возрастных группах, слово «дом» входит в ядро внутреннего лексикона и взрослых, и детей, а концепт ДОМ - один из центральных в детской и взрослой картинах мира. Исследования, проведенные на детях, начиная с трех-четырех лет, на младших школьниках и взрослых испытуемых позволяют проследить развитие психологической структуры значения. Сопоставление ассоциаций показало, что некоторые признаки актуальны и для TTCTefr, иг Цля взрослых! хотя, возможно и в разной степени, однако, в целом, за одним словом у детей и взрослых скрывается разное содержание. Отмечается, с

одной стороны, большая ситуативная обусловленность и конкретность реакций детей, отсутствие у них ответов эмоционального и символического характера, с другой - большая когнитивная сложность структуры значения у взрослых, того разнообразного знания, которое «наросло» на основное ядро или «каркас», сформированный в детстве. В результате пересечения и смешения значений «детского» и «взрослого» слова картина мира сохраняет целостность.

Сопоставление реакций, зафиксированных в ассоциативных словарях различных языков, на корреляты стимула ДОМ, продемонстрировало, что структуры, активируемые в сознании испытуемых, обнаруживают как черты сходства, так и различия. Так, это всегда есть объемные структуры, интегрирующие разноприродный опыт индивида и языкового сообщества, однако актуальность и выделенность различных когнитивных признаков (компонентов структуры значения) могут сильно различаться в силу особенностей такого опыта, в результате чего наблюдается асимметричность данных структур.

В заключении диссертации подводятся итоги проведенного исследования, делаются соответствующие выводы, намечаются перспективы дальнейшего исследования данной темы.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Швец Н.О. В связи со знанием // Актуальные проблемы методики преподавания иностранных языков: Материалы межвузовского семинара. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. - С. 158-166.

2. Швец Н.О. Концептуальные пространства в трактовке П. Гэрденфорса // Психолингвистические исследования: слово и текст: Сб. науч тр. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 115-124.

3. Швец Н.О. Структуры сознания и роль языка в их «овнешнении» // Языковое сознание: устоявшееся и спорное: Тез. докл. XIV Междунар. сим-поз. по психолингвистике и межкультурной коммуникации 29-31 мая 2003 г. - М.: ИЯ РАН, 2003. - С.312-313.

4. Швец Н.О. Смена системы координат в лингвистических исследованиях // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - Вып. I. - С.164-169.

5. Швец Н.О. «Живое знание» как научное понятие // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч тр. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. -Вып. 2. - С.169-178.

6. Швец. Н.О. Теория знания: Тенденции развития // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. -Вып. 3. - С. 135-140.

7. Швец Н.О. Слово и познание мира // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. - Вып. 3. -С.140-146.

»16882

РНБ Русский фонд

2006-4 13434

Технический редактор A.A. Медведева Подписано в печать 19.09.2005. Формат 60 х 84 '/16. Бумага типографская № 1. Печать офсетная. Усл.печ.л. 1,25. Уч.-изд.л. 1,2. Тираж 100 экз. Заказ № 388 Тверской государственный университет, Редакционно-издательское управление. Адрес: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33. Тел. РИУ: (0822) 35-60-63.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Швец, Наталия Олеговна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ПРОБЛЕМА ЗНАНИЯ В СВЕТЕ НОВОЙ НАУЧНОЙ ПАРАДИГМЫ

1.1. В водные замечания.

1.2. Современные трактовки знания с позиций философии, психологии, когнитивной науки и психолингвистики.

1.3. Индивидуальное знание: общие замечания по истории вопроса.

1.4. Модели живого знания.

1.5. Структуры представления знаний.

Глава 2. ЯЗЫК КАК ЖИВОЕ ЗНАНИЕ 2.1. Истоки, предпосылки и становление антропоцентрического подхода в лингвистике.

2.2. Концепт и значение как ментальные сущности и новые реальности языкознания.

2.3. Язык как сложная динамическая система.

2.4. Вопросы соотношения различных систем репрезентации и корпореальная семантика.

Глава 3. СООТНОШЕНИЕ РАЗЛИЧНЫХ ВИДОВ ЗНАНИЯ В КОГНИТИВНОЙ СТРУКТУРЕ ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА (на материале сопоставления ассоциативных полей)

3.1. В водные замечания.

3.2. Вопросы отбора материала для сопоставления.

3.3. Значение слова как индивидуальное знание (на материале сопоставления ассоциативных полей существительных).

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Швец, Наталия Олеговна

При всем многообразии и широте обсуждаемых вопросов и проводящихся исследований в лингвистике второй половины — конца XX века довольно четко прослеживаются тенденции, определяющие вектор ее дальнейшего развития и свидетельствующие о становлении новой научной парадигмы, нового подхода к изучению языка. Как указывает В.М. Алпатов, «необходимый этап изучения языка "в себе и для себя" уже пройден» [Алпатов 1995: 85]; основное внимание исследователей переключается с вопроса «Как устроен язык?» на вопрос «Как функционирует язык?». Ответить на этот вопрос при помощи одной лингвистики невозможно. Язык является важнейшей функционально-отличительной особенностью человека как биологического вида homo sapiens и неотъемлемой частью среды, в которой человек живет и действует. Соответственно, при изучении вопросов, связанных с функционированием языка, основополагающим становится антропоцентрический подход, растущее понимание того, что «в обход человека язык изучать нельзя. Все исследовательские координаты должны перекрещиваться на человеке» [Звегинцев 1996: 29].

Иными словами, необходимо уйти от рассмотрения языка как самодостаточной замкнутой системы и изучать язык как достояние индивида, а значит, - изучать то, что стоит за словом или любыми языковыми единицами в индивидуальном сознании и подсознании, и реальные речемыслительные процессы в их динамике. Долгое время господствовавший в лингвистике сис-темоцентризм носил скорее описательный характер, при этом стремление четко разграничить «лингвистическое» и «нелингвистическое» и заниматься только первым привело в своеобразный тупик: накоплено огромное количество описаний фактов языка, но сами рамки подобных теорий не позволяют строить модели, адекватно отражающие и объясняющие действие механизмов языка. Подчеркивается, что именно выход за пределы языковой системы и осознание значимости обеих составляющих в диаде «человек — язык» определили интерес к наивной картине мира, обыденному сознанию носителя языка, что дало возможность увидеть соотношение языка и сознания в новом ракурсе. Одной из центральных, по мнению Е.С. Кубряковой, является проблема «зависимости строения и организации языка (как в его генезисе, так и в его реальном синхронном состоянии и функционировании) от общих принципов восприятия мира человеческим сознанием» [Кубрякова 1992: 31].

Поворот к человеку, происходящий в современной лингвистике, необходимо предполагает следующее. Прежде всего, основным объектом изучения и источником материала становятся современные языки в их реальном бытовании; ведущее место занимает динамический подход; признается правомерным использование методов интуиции и интроспекции при проведении исследования; происходит сближение с другими науками [Алпатов 1995; Кибрик 1995]. О таком сближении свидетельствует не только появление множества пограничных дисциплин, таких как социолингвистика, этнолингвистика, нейролингвистика и т.д. Происходит также активное интегрирование результатов исследований, проводимых в различных областях знания -психологии, биологии, антропологии, нейрофизиологии, социологии и многих других - с целью совершенствования метаязыка лингвистики и разработки адекватного концептуального аппарата не только для описания, но прежде всего для объяснения языковых явлений. Особо подчеркивается, что теоретические положения, формирующие специфику нового подхода в лингвистических исследованиях, «. складываются как возникающие не просто на стыке психологии, физиологии, психолингвистики и других наук, а как результат вычленения лингвоментальных универсалий, одинаково адекватно описывающих объекты перечисленных наук» [Лукашевич 2002: 23-24].

Актуальность предлагаемого исследования определяется злободневностью рассмотрения феномена знания - в том числе и языкового знания - с позиций антропоцентрического подхода, который в настоящее время становится определяющим во всех науках, так или иначе связанных с человеком, а также необходимостью изучения соотношения структур языка и структур знания в свете новой парадигмы.

Научная новизна исследования состоит в том, что делается попытка сопоставить и систематизировать актуальные подходы к проблеме знания с позиций разных наук: философии, психологии, психолингвистики, когнитивной лингвистики, и на этой основе определить современные тенденции понимания феномена знания и методологические основания для изучения знания и языка и их соотношения.

Поставленная цель потребовала решения следующих задач:

- представить обзор существующих трактовок феномена знания в философии, психологии, психолингвистике, когнитивной лингвистике;

- выявить и сопоставить основные характеристики знания с позиций разных подходов;

- рассмотреть, как соотносятся эти характеристики с предлагаемыми в настоящее время моделями базовых структур представления зна

I А4 ний/ментальных образований;

I валидности сформулированных теоретических положений.

Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы: привлечение для решения поставленных задач исследова

Й) ний лингвистической, психологической, философской, когнитивной направленности, а также потребовала опоры на результаты экспериментальных исследований, проведенных в разных странах на материале различных языков (русского, английского, немецкого, польского, белорусского, украинского, латышского, казахского, киргизского).

Теоретической базой настоящего исследования послужили концепция индивидуального знания и психолингвистическая теория слова как средства доступа к единой прецептивно-когнитивно-аффективной информационной базе человека [Залевская 1977, 1982, 1992], психологические теории В.П. Зинченко [1997; 1998], JI.M. Веккера [1998], концепции В.А. Пищальниковой [2003], А.В. Кравченко [2001], К. Харди [Hardy 1998], X. Рутрофа [Ruthrof 1997; 2000].

Структурно диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений. Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цели и задачи исследования. В первой главе диссертации (« Проблема знания в свете новой научной парадигмы») проводится сопоставление существующих трактовок феномена знания с позиций философии, психологии, психолингвистики, когнитивной лингвистики. На основе проведенного сопоставления выявляются актуальные для современной науки характеристики знания и рассматривается, как указанные характеристики проявляются в предлагаемых в настоящее время моделях структур представления знаний. Во второй главе (« Язык как живое знание») анализируются истоки и причины утверждения антропоцентрической парадигмы в лингвистике; на базе сопоставления ряда исследований последних лет выявляются общие моменты, характерные для нового понимания языкового знания как знания живого; обосновывается необходимость нового подхода к анализу языковых явлений и обсуждается соотношение структур языка и структур знания в рамках постулируемого подхода. В третьей главе выводы, сформулированные в теоретической части исследования, проверяются на материале межъязыкового сопоставительного анализа ассоциативных полей ряда существительных. В заключении подводятся общие итоги работы, формулируются соответствующие выводы и намечаются перспективы дальнейших исследований. Полные списки ассоциативных реакций на стимулы, анализируемые в третьей главе, приводятся в приложениях. Текст сопровождается таблицами и рисунками.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роль языка в структурировании знания"

3.3. Выводы

Сопоставление реакций, зафиксированных в ассоциативных словарях, выявляет некоторые особенности и корреляции, которые было бы сложно объяснить, оставаясь в рамках традиционного лексико-семантического анализа. Понимание же значения как динамичной когнитивной структуры некоторого опыта/знания позволяет, на наш взгляд, представить адекватную непротиворечивую интерпретацию полученных данных.

Внутриязыковая составляющая значения проявляется на материале русского языка прежде всего в согласовании со словом-стимулом в роде и числе абсолютного большинства реакций, выраженных прилагательными и глаголами. Можно отметить и наличие у большинства стимулов по крайней мере одной реакции, вызванной ассоциациями по звукобуквенному комплексу.

Структуры, активируемые в сознании ии. коррелятами стимулов, обнаруживают черты как сходства, так и различия. Независимо от степени конкретности существительного это всегда есть объемные структуры, интегрирующие разноприродный опыт индивида, однако актуальность и выделен-ность различных когнитивных признаков (компонентов структуры значения) могут сильно отличаться в силу особенностей такого опыта, в результате чего наблюдается асимметричность данных структур.

Среди реакций обязательно присутствуют реализующие «системное», зафиксированное в словарях значение, но обязательно есть и такие, связь которых со стимулом может, и то не всегда, объяснить только давший такую реакцию человек. Это объясняется особенностями формирования и функционирования индивидуального знания как знания-переживания, интегрирующего индивидуальный и социальный, когнитивный, перцептивный и аффективный опыт человека, и функционирующего на разных уровнях осознавае-мости.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сопоставление и анализ значительного количества исследований философской, лингвистической, психологической и когнитивной направленности позволили сделать следующие выводы.

В русле общенаучной смены парадигмы в науках о человеке, вызванной утверждением принципа антропоцентризма, происходит пересмотр основных понятий и методологических установок. Антропоцентризм как основополагающий принцип исследования делает человека точкой отсчета при анализе и изучении научных объектов, которые рассматриваются в первую очередь по их роли, назначению и функциям в обеспечении жизнедеятельности индивида.

В теории знания происходит смещение акцентов в сторону изучения особенностей организации и функционирования индивидуального знания. Сущностные характеристики индивидуального знания определяются принадлежностью знания живому человеку. Термин «живое знание» может считаться научным термином. Для изучения живого знания необходима интеграция усилий различных наук и разработка новых метаязыков, в основе которых будет лежать представление о целостности человека.

В языкознании антропоцентрический принцип означает стремление изучать языковые явления в диаде «человек - язык» и необходимость последовательно учитывать двойственную природу языка как знаковой системы и как психического феномена, одной из когнитивных способностей человека. Соответственно, ключевым вопросом является вопрос о соотношении структур языка и структур знания.

3. Изучение феномена живого знания возможно только с позиций инте-гративного подхода.

Теоретическая значимость проведенного исследования определяется вкладом, который данная работа вносит в построение междисциплинарной теории знания (в широком смысле) и в лингвистическую теорию антропоцентрической направленности. На базе широкого круга исследований обосновывается необходимость интегративного подхода к изучению структур знания и языка, их соотношения, а также, в связи с этим, необходимость пересмотра некоторых основных категорий языкознания. По результатам межъязыкового сопоставления данных ассоциативных экспериментов показана зависимость этнокультурной специфики языкового сознания от особенностей формирования и функционирования живого знания.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов исследования для более широких межъязыковых/межкультурных сопоставлений, для разработки спецкурсов по психолингвистике и когнитивной лингвистике. Представленный в практической части материал может быть использован в качестве иллюстративного в курсах лингвострановедения и этнопсихолингвистики.

В дальнейшем представляется интересным построить ассоциативные поля для абстрактных существительных разных языков и проследить на более широком материале, существуют ли корреляции между уровнями актуальности перцептивных, когнитивных и эмоционально-оценочных компонентов структуры значения слова.

Список научной литературыШвец, Наталия Олеговна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алпатов В.М. Об антропоцентрическом и системоцентрическом подходах к языку // Вопросы языкознания. 1993. -№ 3. - С. 15-26.

2. Алпатов В.М. Предварительные итоги лингвистики XX в. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. - 1995. - №5. - С. 84-92.

3. Аткинсон Р. Человеческая память и процесс обучения / Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1980. 528 с.

4. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык // Вопросы языкознания. 1987. -№3.-C.3-19.

5. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С.3-6.

6. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Яз. рус. культуры, 1999.- 896 с.

7. Арутюнова Н.Д. Введение: Наивные размышления о наивной картине языка // Язык о языке: Сб. статей. М.: Яз. рус. культуры, 2000. -С.7-19.

8. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН. Серия литературы и языка. - 1997. - Т.56. -№1.-С.11-21.

9. Бардовская А.И. Различные подходы к исследованию синестезии // Психолингвистические исследования: слово и текст: Сб. науч. тр. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. С. 16-22.

10. Бардовская А.И. Интегративный подход к синестезии // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003.-Вып. 1.-С. 5-10.

11. Бардовская А.И. Средства номинации синестетических соощуще-ний: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киров: Вятск. гос. гуман. ун-т, 2005.-19 с.

12. Барсук J1.В. Категоризация как психолингвистическая модель установления референции // Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексиконе человека: Коллективная монография. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. С. 21-55.

13. Бассин Ф.В., Прангишвили А.С., Шерозия А.Е. К вопросу о дальнейшем развитии научных исследований в психологии: К проблемам установки, бессознательного и собственно психологической закономерности // Вопросы психологии. 1979. - № 5. - С. 82-96.

14. Береснева Н.И., Дубровская Л.А., Овчинникова И.Г. Ассоциации детей от шести до десяти лет (ассоциативное значение слова в онтогенезе). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1995. - 255 с.

15. Берестнев Г.И. О «новой реальности» языкознания // Филологические науки. 1997. - № 4. - С. 47-55.

16. Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б. Мещеряков, В. Зинченко. СПб.: Прайм-Еврознак, 2003. - 672 с.

17. Большой толковый психологический словарь / А. Ребер: Пер. с англ. М.: Вече, ACT, 2000. -Т.1.-592 с.

18. Брунер Дж. Психология познания: За пределами непосредственной информации: Пер. с англ. М.:Прогресс, 1977. - 412 с.

19. Брушлинский А.В. Взаимосвязь процессуального и личностного аспектов мышления: Методологический анализ // Мышление: процесс, деятельность, общение. М.: Наука, 1982. - С. 5-49.

20. Брушлинский А.В., Сергиенко Е.А. Ментальная репрезентация как системная модель в когнитивной психологии // Ментальная репрезентация: динамика и структура. М.: Изд-во «Ин-т психологии РАН», 1998.-С. 5-22.

21. Василюк Ф.Е. Структура образа // Вопросы психологии. 1993. - № 5. -С.5-19.22