автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Роман Ф. Гёльдерлина "Гиперион"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роман Ф. Гёльдерлина "Гиперион""

На правах рукописи

Прихожая Лилия Ивановна

РОМАН Ф. ГЁЛЬДЕРЛИНА «ГИПЕРИОН»: ФОРМА И СМЫСЛ

10.01.03 - литература народов стран зарубежья (литература стран германской и романской языковых семей)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж - 2004

Работа выполнена в Калининградском государственном университете.

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Грешных Владимир Иванович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Ботникова Алла Борисовна

кандидат филологических наук, доцент Воротникова Анна Эдуардовна

Ведущая организация: Новгородский государственный

университет им. Ярослава Мудрого

Защита состоится»»?^" *?*:^2004 г. в /г часов на заседании диссертационного совета Д 212. 038. 14 в Воронежском государственном университете (394006, Воронеж, пл. Ленина, 10, ауд. 14).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан

2004

Ученый секретарь диссертационного совета

В.А. Свительский

г

2005-4 13161

Судьба Фридриха Гёльдерлина в культурном пространстве двух веков - судьба гения. Его мало кто знал при жизни; после смерти его долго открывали и интерпретировали, по-разному, в духе различных идеологических и эстетических поворотов. Его забывали, вспоминали, восторгались и во многом не понимали. Интерес у современных исследователей к Гёль-дерлину определяется его общепризнанным влиянием на художественное мышление в национальной литературе, на самосознание западной культуры конца XIX - XX в.

Творчеству Ф. Гёльдерлина посвящены труды в отечественном и зарубежном литературоведении: ЯЗ. Голосовкера, А. Дейча, Н.Я. Берковского, В.П. Неустроева, КС. Протасовой, А.С. Дмитриева, СВ. Тураева, P.M. Га-битовой, КГ. Ханмурзаева, Н.Т. Беляевой, А.Д. Жук, В. Дильтея, Р. Гайма, Ф. Цинкернагеля, В. Михеля, М. Хайдеггера, Ф. Байсснера, Б. Визе, П. Хертлинга, Р. Нэгеле, Н. Байя, Ю. Линка, Д. Константине и др.

Сегодня можно выделить основные направления в исследовании творчества Гёльдерлина: статус поэта в контексте позднего Просвещения и Романтизма; поэтический язык и философия творчества; отношение к идеям Французской революции; анализ древнегреческой тематики в произведениях писателя; отношение поэта к памятникам древнегреческой философии (Гераклит, Платон) и становление немецкого идеализма; влияние писателя на литературу Германии.

Несмотря на разнообразие тематики научных работ о Гёльдерлине, вопрос о специфике художественного мышления писателя, проявившейся в эпистолярном романе «Гиперион», практически не изучен. На наш взгляд, решение этой проблемы позволяет углубить исследование такого феномена немецкой литературы конца XVIII - начала ХГХ в., каким явился Ф. Гёльдерлин.

В диссертации исследуются различные варианты замысла романа Ф. Гёльдерлина «Гиперион» как эпистолярного романа, вобравшего в себя опыт предшествующей прозы и расширившего горизонты романного повествования. В работе осуществляется сравнительный анализ романа «Гипе-рион» с эпистолярными романами XVIII века - С. Ричардсона, Ж.-Ж. Руссо, Софи Ля Рош, И.В. Гёте, К. Брентано.

Целью данной работы является исследование романа «Гиперион» как эпистолярного произведения, в котором отразился опыт классической эпи-столографии и выработаны принципы эпистолярного романа нового типа;

определение специфики формы и смысла «Гипериона» как произведения, характерного для наступающей новой литературной эпохи

В рамках данного исследования поставлены следующие задачи:

- рассмотреть эпистолярный роман как теоретическую проблему, как часть исторического развития эпистолографического опыта;

- изучить специфику развития эпистолярного романа эпохи Просвещения и определить место романа Гёльдерлина в контексте литературного процесса изучаемой эпохи;

- исследовать варианты романа Гёльдерлина «Гиперион», выделить основную продуктивную линию развития замысла писателя в создании произведения;

- показать плодотворное взаимодействие традиционно-классических и новаторских формообразующих и смыслопорождающих элементов в романе Гёльдерлина.

На защиту выносятся следующие положения:

- роман «Гиперион» - произведение, в котором отразился опыт классической эпистолографии и выработаны принципы эпистолярного романа нового типа;

- форма романа «Гиперион» как особый знак философского и художественного мышления Гёльдерлина;

- хронотоп, фрагмент, диалог, афоризм - формообразующие и смысло-порождающие элементы произведения, средства выражения авторской мысли.

Методы исследования: сложность поставленных задач, а также неоднозначность предмета исследования обусловили комплексность использованных в работе методов. Наряду с традиционным историко-литературным и поэтологическим анализом автором использовались методы сравнительно-типологического литературоведения.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем аналитически представлены теория и история эпистолярного жанра, раскрывается литературный эпистолографический контекст в немецкой литературе второй половины XVIII - начала XIX в, дается картина развития замысла Гёльдерлина и характеризуется его оригинальное воплощение в романе «Гиперион».

Актуальность исследования определяется тем, что впервые в литературоведении предпринята попытка осмысления специфики художественного мышления Гёльдерлина в создании подготовительных фрагментов романа «Гиперион» и его окончательного варианта.

Материалом диссертационного исследования, кроме главного текста, являются трагедии Еврипида «Ипполит», «Ифигения в Авлиде», «Ифиге-ния в Тавриде», комедии Плавта «Бакхиды», «Куркулион», «Перс» и «Псевдол», поэзия Катулла, эпистолярные произведения Овидия «Ге-

роиды», «Письма с Понта», Абеляра «История моих бедствий», Петрарки «Книга о делах повседневных» и «Книга старческих писем», автобиография, озаглавленная «Письмо к потомкам», Честерфилда «Письма к сыну», романы Ричардсона «Достопамятная жизнь девицы Кларисы Гарлов», «Памела, или Вознагражденная добродетель», Руссо «Юлия, или Новая Элоиза», Софи Ля Рош «История девицы Штернхайм», Гёте «Страдания юного Вертера», Брентано «Годви».

Теоретическая значимость работы заключается в том, что примененные в ней подходы и достигнутые результаты могут быть полезны при дальнейшем исследовании эпистолярного романа как жанра и творчества Ф. Гёльдерлина.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его выводы и фактический материал могут быть использованы в подготовке курсов по истории зарубежной литературы, культурологии, при написании курсовых и дипломных работ, при чтении специальных курсов по истории немецкой литературы.

Апробация диссертационного исследования прошла на заседаниях кафедры зарубежной литературы и журналистики факультета славянской филологии и журналистики Калининградского государственного университета. Основные положения диссертации докладывались на Международной конференции «Славянский мир и литература» научного семинара «Романтизм: два века осмысления» в г. Зеленоградске в октябре 2002 г.; на второй Международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2003 г.; на третьей Международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2004 г.; отражены в 3 публикациях.

Работа имеет следующую структуру: введение, три главы, заключение, приложение и библиография (библиография содержит 300 наименований, из них 136 - на иностранных языках). Общий объем работы - 200 страниц.

Содержание работы

Во введении на основе обзора научной литературы, посвященной проблемам эпистолярного романа Ф. Гёльдерлина «Гиперион», раскрывается актуальность выбранной темы, формулируется научная новизна работы, определяются цели, задачи и методы исследования.

Первая глава «Эпистолярная литература: история и теория» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Классические традиции эпистолярной литературы» исследуется эпистолярный опыт Античности, Средних веков, Возрождения.

Эпистолярный жанр, как и многие жанры современной литературы, возникает в Античности. Фиктивные письма, существовавшие в рамках литературного произведения в трагедиях, комедиях; письма, сочиняемые персонажами произведения, на наш взгляд, и явились своеобразной праформой эпистолярной литературы последующих веков. Однако письмо как элемент художественной структуры произведения и как элемент эпистолярной литературы в Античности формируется в творчестве Еврипида. В трагедиях «Ипполит» (428 г.), «Ифигения в Авлиде» (406 г.), «Ифигения в Тавриде» (ок. 413 г.) все смелее и продуктивнее Еврипид использовал элемент эпистолярной литературы - письмо. В «Ипполите» письмо - это только знак, вокруг которого развертываются действия. Письмо пересказывает тот, кому оно предназначалось, - Тесей. Складывается любопытная ситуация пересказа. Письмо как самостоятельный вставной элемент трагедийного повествования отсутствует, однако цитация письма, его комментарий позволяют говорить о том, что реально существовавшее письмо занимает важное место в развитии действа, напряжении обстоятельств отношений между главными героями (Тесей, Ипполит, Федра). Письмо закручивает коммуникативный узел трагедии и модифицирует его. Ведь до возвращения Тесея действие основывалось на отношениях Федры и Ипполита. Когда же Федра уходит со сцены действия (кончает жизнь самоубийством), напряжение интриги продолжает Тесей, вернувшийся в родной город. Один герой замещает другого в споре с Ипполитом, и диалог продолжается. Он усиливается Тесеем. Ведь исключенная автором из действа Федра незримо присутствует здесь. Знаком этого присутствия является письмо, над которым рыдает Тесей и которое он горячо, эмоционально комментирует. Федра провоцирует действие и своим письмом-голосом направляет его в другое русло; письмо зарождает и развивает конфликт между Тесеем и Ипполитом. Написанное письмо (как факт, как доказательство) в трагедии Еврипида создает особый динамизм интриги, напряженность, некоторую загадочность; оно развивает диалогическое начало. Герои Еврипида оттачивают диалог. Впрочем, и у Еврипида в «Ипполите» цитация и комментарий к письму еще не дают основания говорить об эпистолярной экспансии. Здесь складывается то, что условно можно назвать эпистолярной ситуацией.

Пример с творчеством Еврипида показывает, как постепенно письмо органично входит в структуру художественного произведения и как, собственно, оно начинает формировать свое самостоятельное бытие. Три трагедии Еврипида, в которых, как отмечено в диссертации, возникает эпи~ столярная ситуация, словно миниатюрно представляют саму зарождающуюся историю эпистолографии (письмо как данность; частичное цитирование; форма письма).

Совершенно другой функциональный уровень занимают письма в комедиях Плавта. Еврипид и Плавт - это два условных пункта в развитии ан-

тичной эпистолографии: начало и развитие. В произведениях Еврипида почти нет текста писем, они пересказываются героями трагедий. У Плавта текст присутствует. У Плавта письма могут быть выделенными из текста (они являются частью текста), а у Еврипида - нет. У Еврипида они словно слиты с самим произведением. Кроме того, письма Плавта обладают всеми качествами обычного письма: в них есть слова приветствия, прощания, слова представления пишущего, слова, описывающие отношения корреспондентов.

В произведениях Катулла есть некоторые повествовательные эпизоды, которые сближают его произведения с эпистолярной литературой. В центре внимания поэта - внутренняя жизнь героев. Его волнует и интересует все, что связано с чувствами созданных персонажей. В посланиях поэта в лирической форме раскрываются необозримые просторы внутренних противоречий человека. Он структурирует образ, который демонстрирует диалогическое начало в человеке. Послания Катулла, может быть опосредованно, но довольно показательно и продуктивно представляют своеобразный опыт в создании лирической эпистолы.

Овидиевские «Героиды» состоят из отдельных писем, собранных в книгу под общим названием. Письма по содержанию однотипны, но именно содержание писем позволяет понять, что форма произведения выбрана очень удачно. Жанр элегического письма дал возможность ин-тимизировать повествование - откровеннее отразить мир женских чувств.

Таким образом, исследуя некоторые, самые показательные памятники античной эпистолографии, можно заключить: история будущего письма начинается с эпистолярной ситуации (Еврипид), которая расширяет коммуникативные возможности трагедийного диалога; с постепенного выделения в тексте письма с четко обозначенными жанровыми признаками (Плавт); с обнаружения различной типологической и жанровоймодифи-кации (Катулл); с демонстрации формирующейся собственно эписто-лярнойлитературы (Овидий).

Исследование эпистолографии Средневековья и Возрождения ограничивается анализом произведений двух авторов: «История моих бедствий» Абеляра и «Книга о делах повседневных» и «Книга старческих писем» Петрарки. Однако можно констатировать: литература этих эпох, используя опыт Античности, создает художественные образцы, от начала и до конщ выдержанные в эпистолярной форме. Хотя необходимо оговориться: «История...» Абеляра написана в условно-эпистолярной форме. И Абеляр, и Петрарка привносят в эпистолярный жанр нечто свое, новое. Абеляр первым адресует письмо неведомому другу, чем добивается определенных преимуществ для своего произведения. Этот авторский прием вынуждает читателя встать на позицию друга писателя. И тогда читатель невольно

проникается сочувствием к пишущему, что позволяет ему глубже прочувствовать трагическую судьбу персонажа.

Петрарка открывает особое отношение ко времени. Оригинальной затеей Петрарки было оформление посланий древним писателям в виде таких же частных писем, ничем по жанру не отличающихся от эпистол, обращенных к живым и реальным корреспондентам. Обращение в далекое прошлое или будущее подано как реально отправленное письмо. Потому и само время - измерение частное, личное.

Кроме того, Петрарка вводит в эпистолы особое время - словно бы совпадающее с реальной действительностью самого процесса сочинения, одномоментное ему, - так сказать, 1ешрш жпЬепё! Это время - введенный в текст знак личного существования автора за границами текста (письма епископу Филиппу). Вдруг становится заметен на миг сам Я-автор, существующий хотя и в роли автора, но отдельно от сочинения. Петрарка фиксирует внутреннее время, одномоментное времени реальному. Таким образом, Петрарка первым обнаруживает, что эпистолярный жанр позволяет творчески обращаться с категорией времени. И наоборот: при необходимости особо отразить время можно использовать эпистолярный жанр.

Открытия в эпистолярном жанре, сделанные Абеляром и Петраркой, те преимущества, которых они добились, используя свои нововведения, - все это будет обдумываться потомками, переосмысливаться. И найдет свое продолжение как в теории литературы, так и в художественных произведениях.

Во втором параграфе «Эпистолярный роман XVIII века» исследуются классические образцы эпистолярного жанра данного периода. В XVIII веке на основе так называемой «личной переписки» активно формируется эпистолярный роман. Ступенью от частной переписки до возникновения эпистолярного романа как литературного жанра были письмовники и публикации частных писем. «Письма к сыну» Честерфилда представляют собой огромный интерес для историков литературы, так как Честерфилда современники считали мастером эпистолярного жанра. Все его письма оформлены в соответствии со строжайшими правилам эпистолографии, из них можно узнать многое, что касается правил эпистолографии XVIII века в целом. Анализируя «Письма», можно констатировать: если в средневековой эпистоле начальная формула все время варьировалась, потому что пишущий должен был вложить в нее максимум личностного отношения к тому, кому письмо адресовалось, то в XVIII веке слова приветствия почти не имеют вариантов. Начальная формула частично утратила психологический аспект. «Письма к сыну» объясняют закономерность появления жанра эпистолярный роман. «Письма» отражают заинтересованность литераторов XVIII века возможностями «частного послания»: отобразить жизнь души, мысли, переживания индивида.

В каждом новом эпистолярном романе XVIII века форма приобретает новые нюансы. Если у Ричардсона в романе «Памела» кроме писем героини существует и авторский комментарий, который представлен авторскими отступлениями, рассуждениями и заключениями, то у Руссо («Юлия, или Новая Элоиза» (1761) присутствие писателя осуществляется с помощью сносок - подстрочных примечаний. Сноски - это единственное авторское отступление от строго выдерживаемой эпистолярной формы. Вслед за Ричардсоном Руссо представляется читателям как издатель, который только опубликовал найденную переписку, что позволило автору не ограничивать свое присутствие в романе. При помощи подстрочных примечаний писатель спорит со своими героями по вопросам морали, искусства, поэзии. Этот прием дал Руссо возможность заменить использованные Ричардсоном обобщающие пассажи и замечания от третьего лица краткими и гораздо более легкими и правдоподобными сносками, обращенными к читателю и усиливающими эффект достоверности излагаемого материала. Авторские сноски создают впечатление постоянного присутствия «издателя» - так что можно дать характеристику этому «персонажу», отметить его отношение к героям «истории».

Особенность формы романа Софи Ля Рош «История девицы Штерн-хайм» (1771) возникла оттого, что Виланд поместил роман писательницы внутрь их личной переписки. Виланд изобразил, издавая роман, дело таким образом, что сам роман послужил якобы приложением к его переписке с Софи Ля Рош. Он инсценирует то, что писательница будто бы совсем не хотела, чтобы ее роман был опубликован, а Виланд не имел права издавать его. В конце концов, этот сентиментальный эпистолярный роман сам становится частью переписки издателя и автора, т. е. одним из писем.

Гете возвращается к форме моноперспективного эпистолярного романа, создает роман «Страдания юного Вертера», состоящий из писем одного героя. Гёте пишет по содержанию принципиально другой роман. Он насыщен эмоциями, настроением, чувствами. По этой причине форма романа - не строго эпистолярная. Чувства, которые переживает его герой, влияют на изменения формы произведения. Чрезмерная взволнованность главного героя приводит автора к использованию других форм повествования. Автору, чтобы завершить роман, необходимо было сменить слишком взволнованный слог своего произведения. Так можно объяснить появление приложения - «От издателя к читателю». В приложении издатель оповещает, что у него недостаточно него собственных свидетельств», т. е. писем Вертера, и автор вынужден прибегнуть к форме рассказа, чтобы поведать нам, чем закончилась история главного героя. В этой части романа представлены различные литературные формы повествования: рассказ, записки,письма,диалог, переводы стихов Оссиана. «Страдания юного Вер-

тера» - произведение, превосходящее по эмоциональности и психологизму существовавшие эпистолярные романы.

Роман Брентано «Годви» появляется в то время (1801), когда в писательской среде еще живо обсуждаются принципы романтической литературы, выработанные йенскими романтиками. Литераторы говорят о том, что должно быть в романтическом романе и как его писать. Брентано в своем романе и своим романом осуществляет поиск формы. Он переосмысливает саму романную форму и прибегает к принципу контаминации. Его роман как бы вобрал в себя весь опыт предшествующей литературы, автор стремится представить в своем произведении как можно больше литературных форм. Брентано отказывается во второй части романа от эпистолярной формы, которая, несмотря на свою «полиперспективность», была лишь своеобразно обставленной интроспекцией. Форма письма первой части переходит в рассказ и диалог, преобладающие во второй части романа. А может быть, таким образом Брентано осуществляет замысел - показать, как создается роман. Техника, использованная при написании второй части, показывает, как возникает литературное произведение. «Годви» можно трактовать как роман о том, как пишутся романтические романы.

Эпистолярный роман к концу XVIII века стал восприниматься как своего рода анахронизм. Отсюда и проистекает авторский поиск формы для своего произведения. Подобное происходило и с Гёльдерлином, который пытался писать свой роман и в стихотворной форме, и в прозе. Однако его поиск формы запечатлен лишь в черновиках.

При всех формально-содержательных различиях исследуемые романы имеют и некоторые общие характеристики. Показательным примером может стать присущая всем произведениям условность формы. Авторы не придерживаются при написании отдельных писем правил эпистолографии. Они не только не проставляют даты написания писем и место, но часто их письма не имеют ни слов приветствия, ни слов прощания. Из этого следует, что авторам важнейшим представлялось содержание произведения. Именно ему подчинялась и форма.

Таким образом, изучение самых показательных эпизодов в истории развития эпистолярной литературы от Античности до конца ХУШ века позволяет сделать вывод: путь формирования эпистолярной литературы - это часть общего художественного развития человека, утверждение его коммуникативных возможностей, одна из форм раскрытия его внутреннего мира. В Античности зарождается эпистолярная ситуация, постепенно перерастающая в эпистолярную литературу, формулируются основные правила эпистолографии. В Новое время развиваются традиции античной эпистолярной литературы, совершенствуется форма, расширяется тематический диапазон, раскрываются специфические возможности эпистолярия в структуре текста.

В главе второй «Гиперион»: путь к форме», в первом параграфе «Варианты романа Гёльдерлина» анализируется критическая литература, исследующая историю создания романа «Гиперион» - монографии Ф. Цин-кернагеля, Э. Кассирера, работы КС. Протасовой Н.Т. Беляевой и др. Исходя из немногочисленных опытов исследования вопроса о вариантах романа Гёльдерлина, можно сформулировать гипотезу: все версии романа -это долгий авторский поиск содержания,характеров, формы будущего произведения. Придерживаясь ее, вполне возможно избежать деструктивных размышлений о влияниях, которым подвержены все работы, исследующие историю создания романа «Гиперион».

Над своим романом Гёльдерлин работал в течение семи лет, с 1792 по 1799 год. За этот период поэт создал шесть версий романа - как в прозе, так и в стихотворной форме.

Самая ранняя версия, которую историки литературы называют «Пра-Гиперион», к сожалению, не сохранилась. О ее существовании и примерном содержании нам известно из писем Гёльдерлина и его друзей, в которых так или иначе обсуждалась данная версия. Читая письма Гёльдерлина, можно предположить набросок романа. Однако вопрос о том, как далеко поэт продвинулся с написанием романа в Тюбингене, какую форму приобрел роман, остается совершенно неясным. Известно, что тюбингенский вариант романа реализовывался, как и йенский, в поэтической форме.

«Талия-фрагмент» - моноперспективное эпистолярное произведение, состоящее только из писем Гипериона к Беллармину. Эпистолярная форма фрагмента, как и романа, условна. Письма подписаны не так, как в окончательной версии романа: «Гиперион к Беллармину» или «Диотима к Гипериону». Письма во Фрагменте начинаются с названия местности: Рущо т Могеа; Кайп ат РатаВ. Такие изменения, как смена заглавных строк, с которых начинаются письма, возникли, по нашему мнению, оттого, что Гёльдерлин пересматривает свое отношение к Античности.

Форма изложения материала во фрагменте «Талия» стала решающей для всего произведения. Если форма во фрагменте и романе почти идентична, то этого нельзя сказать о персонажах «Талия-фрагмента» и романа. Некоторые герои фрагмента без изменений существуют в романе, другие же переосмысливаются автором. Главная героиня фрагмента значительно отличается от Диотимы как внешним обликом, так и внутренним миром. Во фрагменте Гиперион не находит понимания даже у Мелиты. Это значительное отличие фрагмента от романа. Ведь в романе Диотима созвучна своему возлюбленному, меняется вслед за Гиперионом. Если Диотима вдохновляла Гипериона идеями (например, что он будет учителем их народа), то Мелита порождала у Гипериона только сомнения. Не выдержала испытания его концепция любви как основа мировой гармонии. Когда Ме-

лита безвозвратно исчезает, в качестве великой «замены» покинутому предлагается любовь к природе.

Метрический вариант «Гипериона» нигде по содержанию не соприкасается с фрагментом «Талия», и лишь мотив «путешествия» прослеживается в обоих вариантах. Метрический «Гиперион» возник особым образом. Гёльдерлин писал на листах, согнутых посередине; слева - в прозе, с правой стороны - в стихотворной форме, используя пятистопный ямб.

Гёльдерлин в метрической версии не присваивает своим героям имен. Здесь два персонажа: путешественник и «мудрыймуж». По нашему мнению, оба персонажа - и путешественник, и «мудрый муж» - это сам Гёльдерлин до и после его освобождения от влияний Фихте. Поскольку Гёль-дерлин в своих произведениях довольно часто описывал события своей жизни, считаем, что и в этом случае поэт стремился проиллюстрировать в метрическом «Гиперионе» процесс своего освобождения от влияния Фихте. В преодолении этого влияния Гёльдерлину помог Шиллер.

Стихотворная обработка «Гипериона» не была использована автором в окончательной редакции романа, но в ней запечатлен значительный этап духовного развития поэта, когда он решал для себя философскую проблему взаимоотношения субъекта и объекта.

«Юность Гипериона». Гёльдерлин в «Юности Гипериона» попытался объединить материалы «Талия-фрагмента» и материалы метрической версии. Из этого слияния получилось разделенное на главы эпическое повествование от первого лица, от лица юного грека Нового времени. Переработанная метрическая версия выглядит теперь как предыстория к основному содержанию отрывка «Юность Гипериона» и содержит в себе мыслительную квинтэссенцию жизни Гипериона. Чтобы плавно перейти от материалов метрической версии к содержанию «Талия-фрагмента», дается история «чужестранца», история его заблуждений и борьбы, которая в метрической версии только подразумевалась.

«Ловелль-редакция», как и «Талия-фрагмент», написана в условно эпистолярной форме. В отрывке нет отдельных писем, как в окончательной версии. Эта редакция представляет собой единый эпистолярный текст, где Гиперион излагает свои мысли и некоторые события из своей жизни другу Беллармину. В «Ловелль-редакции» редки сцены, где описываются действия. Создается впечатление, что этот отрывок сплошное описание чувств, мыслей и переживаний героя. Чувства, описанные Гёльдерлином, зачастую имеют негативный, депрессивный характер. «Ловелль-редакция» свидетельствует о переоценке поэтом отдельных мыслей и идей, одни из которых потеряли для него свою актуальность, отошли в прошлое, а другие продолжали волновать - например, мысль о назначении поэта.

«Предпоследняя редакция». Эта редакция по форме идентична роману, состоит из пяти писем Гипериона к Диотиме и одного письма Гипе-

риона к Нотаре. Почти все письма подписаны, как в романе, например: «Гиперион к Диотиме». Все письма освещают одну и ту же тему. В них описываются события военных действий. Важным для анализа является последнее письмо «Гиперион Нотаре». Начинается оно с объяснений: «Я пишу тебе, мой Нотара! Я не могу об этом написать Диотиме». В романе же Гиперион все-таки доверяется Диотиме. И это усиливает драматизм описываемого момента. Как в романе, так и в отрывке в письме повествуется о страданиях главного героя из-за его участия в греческой освободительной борьбе. Солдаты, борющиеся под его предводительством за свободу отечества, становятся бандитами-разорителями и убийцами. Совершено новым является то, что в отрывке дается сценарий боевых действий, а в романе - только впечатления Гипериона от уже произошедших событий. По форме, композиции, героям, сюжету версия аналогична роману.

Сравнительный анализ версий «Гипериона» показывает, что Гёльдер-лин, в контексте культуры своего времени, использовал многие формы художественного повествования, прежде чем обрести ту, которая могла бы выразить мощное напряжение его духа.

Во втором параграфе «Обретение формы» сравниваются между собой версии романа, а сам роман - с известными эпистолографическими образцами Античности, Средневековья, XVIII века и Романтизма. Гёльдерлин, создавая «Гиперион», использует традиции эпистолярного романа, существовавшего до него, и в то же время он предвосхищает романтический эпистолярный роман.

Проанализировав версии романа, проследив динамику изменений на разных уровнях: форма, сюжет, характеры, - приходится констатировать, что наименьшим изменениям подверглась форма романа. Ведь метрическая версия и «Талия-фрагмент» так отличаются друг от друга, так не похожи друг на друга по форме, как непохожи стихи и проза. Однако во всех версиях романа сохраняется найденный в «Талия-фрагменте» принцип композиции. Во всех версиях описываются события прошедших дней, пережитое прошлое. В момент повествования настоящему противопоставляется прошлое. С такой композицией тесно связана и эпистолярная форма. Прошлое излагают чаще всего в письмах, исповеди, дневнике. Поэтому форма различных редакций мало меняется.

Гёльдерлин своим романом «Гиперион» предвосхищает романтический эпистолярный роман. Уже то, что Гёльдерлин прибегает к жанру романа, соответствует духу «романтического времени». Романтики проявили повышенный интерес к изображению внутренней жизни человека, обнаружили беспредельное погружение в духовный мир личности. Отсюда и их особое внимание к роману. Форма эпистолярного романа была весьма популярна среди немецких романтиков: «Вильям Ловелль» Тика, «Люцинда»

Ф. Шлегеля, «Годви» Брентано. Письмо у всех без исключения романтиков - первичная составляющая человеческого бытия, где возможно воспроизвести музыку чувств. Письмо-фрагмент в качестве строительного материала импонировало романтикам в наибольшей степени. Произведение Гёльдерлина состоит из писем-фрагментов. Но и сами письма фрагментарны. В лирическую ткань одного из писем Гипериона включена чисто стихотворная вставка - «Песнь судьбы». Большую роль в письмах героев играют размышления и воспоминания, диспуты, отступления, которые нередко «прерывают» развитие событий.

В рамках размышлений о форме романа и форме фрагментов мы останавливаемся на анализе предисловий: к «Талия-фрагменту»; к предпоследней редакции; к первому тому романа «Гиперион». Предисловия аналогичны версиям и роману; в них автор затрагивает множество других вопросов, выходящих из рамок «эксцентрического пути». Они являются своеобразной попыткой Гёльдерлина разобраться в духовной обстановке своего времени (предисловия к «Талия-фрагменту», к предпоследней редакции). Таким образом, можно отметить, что предисловия раскрывают многогранность мыслительного, поэтического дарования писателя. Предисловие - одна из продуктивных форм выражения Гёльдерлином поисков смысла бытия человека, одна из эпистол, которые создает автор, адресованная непосредственно читателю. Это один из каналов общения автора с читателем.

В третьей главе «Смысл» исследуются изобразительные и выразительные средства, которые использует Гёльдерлин в обретении ясного, четкого смысла романа «Гиперион». Устанавливается «горизонт вопроса», который и определяет смысловую направленность текста. «Горизонт вопроса» достаточно широк: смысл романа, его составляющие и поясняющие направления - изображение, выражение, структура. Смысл текста до конца понять вряд ли возможно, однако представить его отдельные пласты и объяснить их - значит приблизиться к глубинной сути произведения.

В первом параграфе «Изображение» рассматриваются изобразительные пласты романа, например хронотоп. Каково пространство и время эпистолярного романа, в чем их особенности и специфика? Топическая структура романа «Гиперион», как и каждого эпистолярного произведения, строится на сложном взаимодействии внутреннего пространства переписки и внешнего пространства «реальной жизни» героя. Так, Гиперион часто прерывает переписку, и читателю приоткрывается пространство жизни героя, которое можно назвать пространством «реальной жизни». Пространство «реальной жизни» в традиционном эпистолярном романе почти всегда занимает строго определенное место - чаще всего реальное пространство начинается там, где заканчивается письмо корреспондента; обычно это объяснения пишущего, почему он прерывает письмо, излагаются приметы реальной жизни. Складывается достаточно интересная си-

туация: нарушается единство эпистолярного пространства, и создаются предпосылки выхода в другое, так называемое «реальное пространство». Пространство переписки (то, что описывают письма) охватывает прошлое, пространство «реальной жизни» - настоящее.

Пространство переписки определяется количеством корреспондентов и тем, как организована их переписка. В романе «Гиперион», в томе первом существует только пространство одного корреспондента - Гипериона. Однако как только герой начинает перемещаться из одного пространства в другое, происходит изменение в развитии переписки и, следовательно, изменяется и эпистолярное пространство. Во втором томе представлены письма Алабанды, Диотимы, Нотары. Пространство переписки существенно расширяется. Письма героев романа помещены по принципу матрешки в эпистолы Гипериона к Беллармину. Здесь наблюдается перекрещивание пространств переписки, эпистолярных пространств.

Кроме того, эпистолярная форма дает возможность показать то, что не увидеть глазами: чувства, настроения. Эпистолярное произведение обладает еще одним характерным пространством - пространством души, или «идеальным» пространством. Пространство души в романе «Гиперион» имеет свои особые составляющие: это и пустота, и мир мечты. Это и сам человек. Если он любит, он солнце, если нет - «темная хижина, в которой еле горит лампадка». Идеальное пространство - это и былая, античная Греция, и Греция, какой ее рисовал Гиперион после освобождения. Все, что испытывает главный герой: радость, скорбь, мечта, воспоминание, предчувствие... -все находит свое пространственное выражение. Пространство тесно связано с настроением главного героя, то есть в зависимости от настроения Гипериона пространство романа приобретает те или иные характеристики. Описание пространства призвано усилить настроение, изображаемое в романе, передать его не только в красках, но и в оттенках.

В романе «Гиперион» есть, на первый взгляд, две незначительные авторские сноски, но как раз они наряду с Предисловием создают еще один пространственный мир романа - авторское пространство. В Предисловии Гёльдерлин размышляет о процессе создания произведения. Предисловия романа «Гиперион» - это «документальное» авторское пространство, которое имеет особые связи с пространством произведения. «Документальное» авторское пространство включает в себя пространство эпохи, в которой творил автор, и пространство его биографии.

В рамках письма появляются миниформы - формы изображения, которые также создают пространство романа: постоялый двор, море, дорога, хижина, шалаш, дом. Некоторые из названных пространственных реалий просто перечисляются, другие изображаются подробно. Все дело в том, что некоторые из вышеназванных хронотопов обладают сюжетным значением. Хронотоп моря предваряет важные этапы в жизни Гипериона. Хро-

нотоп ворот сочетается с мотивом встречи, но главное его назначение в том, что он усиливает кризисное состояние главного героя.

Время в романе взаимодействует с пространством, но и существует само по себе, оно выступает в произведении как один из его персонажей, как одно из действующих лиц. Гёльдерлин охотно говорит о времени; оно для него - излюбленный объект внимания. Время в романе многолико и много-именно. Несмотря на то, что время в романе поддается членению (это и тысячелетне? и секунда), все же оно выступает чаще всего образно, поэтически, неточно. Оно имеет свои особые характеристики и выражается в образах.

Говоря о категории времени у Гёльдерлина, следует коснуться такого его состояния, как «утраченное», или «ускользающее». Роман Гёльдерлина - это один из вариантов повествования, в котором изображается не только прошлое со всеми его атрибутами, но и «ускользающее» прошлое, «утраченное время». То, что это время, наверное, утрачено и само существование теряет смысл, Гёльдерлин подчеркивает уже в предисловии. Он беспокоится, сможет ли читатель постичь смысл произведения, тот смысл, который ему так дорог. Те же чувства переживает и герой романа: «Можешь ли ты меня выслушать, поймешь ли меня, когда я расскажу тебе о моей долгой и мучительно болезненной печали?». Утраченное время - это то, что пришлось пережить главному герою романа и Гёльдерлину как обычному человеку. Гёль-дерлину было нетрудно поместить героя в рамки «утраченного времени», ведь он сам, как и его герой, был мало понятен своим современникам.

Таким образом, в исследуемом романе существуют пространства, характерные произведениям с эпистолярной формой (пространство переписки, реальное пространство, пространство души, авторское пространство). Роман «Гиперион» отличает пространство, которое в свою очередь состоит из картин физического мира и мира души. Главное в романе - размышления о проблемах, имеющих вневременное значение, и важнейшим из пространств романа является «идеальное» пространство - пространство души. Пространство и время в «Гиперионе» вступают в сложную взаимосвязь и являются одной из форм изображения. Кроме того, изображение в произведении Гёльдерлина первично, оно опережает выражение.

Во втором параграфе - «Выражение» - рассматриваются приемы, которые использует автор для выражения духовного напряжения главного героя. Важнейшим из них является письмо. В рамках письма Гёльдерлин обращается к кратким жанрам: диалог, афоризм, фрагмент.

Отличительной характеристикой диалогической речи в романе является авторский комментарий эмоций, чувств после каждой произнесенной реплики персонажей. Без этого комментария диалог был бы малозначащим общением между героями. Комментарий позволяет вскрыть психологию ситуации, обнажает чувства, которые испытывают говорящие, является средством выражения внутреннего мира героев. Сама же реплика здесь -

это еще сырой материал; сопровождающие ее описания чувств оформляют смысл сказанного до конца.

Роману «Гиперион» не чужда сложная диалогическая структура с несколькими участниками - диалог между тремя членами союза Немезиды, Алабандой и Гиперионом. В этом диалоге беседующих формально пятеро, однако можно утверждать, что трое представителей союза Немезиды не различаются в своей речи. Речь их воспринимается как сказанное одним персонажем.

Прием философского диалога органически входит в систему творческих приемов поэта. Один из философских диалогов завершает первый том романа. Это философская беседа Гипериона и его друзей. Формально перед нами полилог, но по существу это монолог Гипериона. Философские рассуждения Гипериона об афинском народе, о красоте, искусстве, религии и поэзии прерываются изредка репликами друзей. Гёльдерлин избегает скучного изложения философских систем, диалогическое изложение материала позволяет оживить философские рассуждения.

Гёльдерлиновские афоризмы часто цитируются литературоведами, исследующими роман, его «высказывания» популярны и у читателя, и все же они представляют собой одно из наименее исследованных явлений художественного мышления писателя. Гёльдерлин широко использовал возможности афоризма. В романе «Гиперион» представлены почти все существующие разновидности афоризма: сентенции, хрия, апофегма, максима. И если наличие в гёльдерлиновском романе максимы или сентенции закономерно, так как основная тема романа - внутренняя жизнь индивида, то наличие в нем хрии несколько неожиданно.

Важной формой художественного выражения в романе Гёльдерлина является фрагмент, который органично структурируется в авторский текст и диалог. Диалоги в «Гиперионе» состоят из монологов, по сути, эти монологические отрывки и есть фрагменты. Гёльдерлиновские фрагменты - это лирические этюды, философемы, развернутые идеи. Авторские размышления (фрагменты) зачастую появляются в романе без всякой на то причины. Мысль возникает в тексте романа «вдруг», она логически не сопрягается с предшествующей мыслью. Она имеет лишь «отдаленную причину» своего появления. Такой причиной может стать культурный текст, философская идея, субъективное отношение к миру, его проблемам. Фрагмент диалогичен, т. е. мысль, высказанная во фрагменте, неоднозначная, спорная, поэтому фрагмент не завершен. Незавершенность фрагмента содержит в себе побудительное начало для рождения другой мысли, развитие которой непредсказуемо. Таким образом, фрагмент Гёльдерлина безначален и бесконечен. Появившись в тексте и нарушив повествование «истории», фрагмент выполняет также функцию ретардации. Рассказ о событиях замедляется. Таким образом, при помощи фрагмента писатель как бы расставляет

акценты на значимых для него кусках романного действия, заставляет читателя остановиться, удерживая в памяти сюжет, глубже прочувствовать постигшие героя разочарования и страдания.

Принцип построения романа «Гиперион» - фрагментарный, он предполагает открытость и незавершенность как части произведения, так произведения в целом. Письма Гипериона - это своеобразные фрагменты (части), имеющие разные тематические линии: детство, одиночество, любовь, свобода, дружба. Каждое новое письмо - это другая история. Каждое письмо может существовать вне текста всего произведения. Каждая часть как фрагмент способна к самодвижению, к порождению другого текста. Идея фрагмента развивается, и ее развитие бесконечно. Мысль ускользает, она вырывается из фабульного корпуса; продолжить ее можно на другом уровне, в другом тексте. Однако перед нами роман. Что является соединяющим стержнем для писем Гипериона?

Каждое письмо формально закончено, но содержательно не закончено. Содержательный стержень является соединяющим. Благодаря ему появляется то, что мы называем эпистолярным романом. Романную форму организует содержательный уровень фрагментов, который сам автор обозначил как «эксцентрический путь» - путь от детства к совершенству.

Таким образом, для выражения характера персонажа, его внутренних мотивов, ситуации данного момента, мимолетных впечатлений писатель использует письмо и внутри него - элементы малых жанровых форм: диалог, афоризм, фрагмент

В третьем параграфе «Структура» исследуется взаимосвязь части (версии романа) и целого (сам роман) с целью выяснить, как повлияли версии романа на выбор формы для окончательной редакции - для романа «Гиперион».

Роман «Гиперион» состоит из двух томов, которые, в свою очередь, состоят каждый из двух книг. Том первый и том второй значительно отличаются по форме. Первый том - моноперспективное эпистолярное творение; он состоит из писем Гипериона к Беллармину. Переписка носит односторонний характер, в ней нет писем-ответов. Почти незамеченным остается незначительное отступление от строго выдерживаемой формы первого тома, отрывок из письма знакомого с Калаврии, которое в кавычках приводится в письме Гипериона к Беллармину. В томе первом, книге первой представлены одиннадцать писем Гипериона к Беллармину, в книге второй - девятнадцать. Том второй значительно отличается от первого. Уже на начальных его страницах встречается переписанное Гиперионом для Беллар-мина письмо от его друга Алабанды. А затем автор решается на еще более смелое отступление от строго выдерживаемой формы - представляет письмо, предваряющее переписку Гипериона с Диотимой, которую главный герой переписывает для своего друга и в котором поясняет причины того, по-

чему он не пересказывает содержание писем тех лет, а переписывает письма: «Ах, должен же ты узнать, как я был любим. Этого я никогда не смог бы тебе рассказать, это может только Диотима». В книге первой второго тома нам представлены только письма влюбленных: это тринадцать писем Гипериона к Диотиме и два письма Диотимы к Гипериону. В книге второй второго тома возобновляется переписка между друзьями. Здесь восемь писем Гипериона к Беллармину. Но в четвертом письме опять встречаются вставные письма Диотимы к Гипериону и Гипериона к возлюбленной. Эти письма не обозначены в тексте ничем, только кавычками. А в шестом письме Гипериона к Беллармину представлены послания Диотимы к Гипериону, Нотары к Гипериону и ответ Гипериона Нотаре. Таким образом, переписывающихся уже четверо: Гиперион, Алабанда, Дитоима и Нотара.

Хотя все письма находятся как бы в рамках переписки Гипериона с Беллармином, но тем не менее том второй романа «Гиперион» полиперспективен. Подобная расстановка писем, где используется прием переписывания писем, вообще является своеобразным открытием Гёльдерлина и позволяет говорить о том, что форма эпистолярного произведения, как, впрочем, и любого другого, динамична в своем развитии.

Эпистолярная форма романа повлияла на расположение материала, на построение произведения, его композицию. Роман «Гиперион» - это изложенная в письмах «история» главного героя, которая произошла с ним в прошлом. Из этого обращения к прошлому, а также из обращения к эпистолярной форме вытекает ряд композиционных особенностей романа «Ги-перион». В романе два времени: прошлое - основное повествовательное время и настоящее. Конфликт, пережитый Гиперионом, перенесен в прошлое. Письма же пишутся в другом, «настоящем» времени. Роман (как и некоторые письма) имеет своеобразную композицию: переживания настоящего - описание чувств, которые испытывает герой в настоящем, образуют рамку, внутри которой излагаются события из прошлого.

В начале романа перед читателем появляется герой, уже переживший свою «историю». Он рассказывает ее в письмах и в конце романа возвращается к исходной точке. Роман начинается там, где он заканчивается. Ретроспекция Гёльдерлина - особая. Это прошлое прошлого. Перед читателем возникает герой, который осмысливает то, что делает Тот человек (Я-в-прошлом). Это не сиюминутное повествование о Настоящем, а воспоминание Прошлого. Воспоминание аналитического характера. То есть история для Гипериона (воспоминание эпизодов жизни) - это реконструкция его бытия-в-мире, бытия-в-прошлом и осознание своей судьбы. Ретроспективное повествование позволяет герою осмыслить свою «историю» и изменить судьбу. Именно благодаря письмам Гипериону удается выйти из апатии и отказаться от жизни отшельника. Он приобретает необходимое мужество, чтобы вернуться в мир.

В заключении подчеркивается, что данное исследование - это один из возможных путей современного прочтения Гёльдерлина, одна из попыток интерпретации его романа как произведения, вобравшего в себя опыт классической эпистолографии, и как своеобразного художественного документа своего времени. Это своего рода «непосредственный» опыт осмысления романа Гёльдерлина «Гиперион» в том плане, что все творчество этого немецкого писателя еще далеко до «понятийного» осмысления. Исследования о Гёльдерлине, как нам представляется, являют собой картину центробежной перспективы: центр - Гёльдерлин, работы о нем - калейдоскоп узкопрофессиональных интересов. Философы открывают в его творчестве проблемы, изучение которых позволяет представить Гёльдерлина крупнейшим мыслителем своего времени, историки литературы размышляют над феноменом его художественного опыта, пытаются непременно классифицировать и типологизировать его художественное сознание.

Потенциал творчества Гёльдерлина необозрим, его поэтические прозрения до настоящего времени во многом еще не осмыслены. В теоретико-историко-литературном плане, на наш взгляд, представляется чрезвычайно актуальным исследование Гёльдерлина в контексте развития художественных систем просветительского реализма, сентиментализма, романтизма. Такое контекстуальное исследование позволит взглянуть на творчество Гёльдерлина как на целостное явление, несущее в себе знаки разных художественных систем, его провидческий выход за рамки этих систем. И, конечно же, важной перспективой исследования Гёльдерлина является его художественное мышление, ибо оно должно явить его в трех ипостасях: поэт, мышление и мыслимое. Эти ипостаси не тождественны между собой. Они глубоко взаимосвязаны. Думается, что задачей предполагаемого (будущего) исследования является понять феномен Гёльдерлина в таком разнообразном единстве, понять логику его эпохального и опережающего мышления, представить логику его мыслимого мира.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Прихожая Л. Роман Гёльдерлина «Гиперион»: комментарий к вопросу об истории создания / Л. Прихожая // Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. - Калининград: Изд-во КГУ, 2002.-С. 18-26.

2. Прихожая Л. Роман Гёльдерлина «Гиперион»: амбивалентные знаки / Л. Прихожая // Романтизм: два века осмысления: Материалы межвузовской научной конференции. - Калининград: Изд-во КГУ, 2003. - С. 19 - 29.

3. Прихожая Л.И. «Гиперион» Ф. Гёльдерлина: трансформация эпистолярного опыта Абеляра / Л.И. Прихожая // Проблемы истории литературы: Сборник статей / Под ред. А. А. Гугнина. - М.; Новополоцк, 2003. - Вып. 17.-С. 134-144.

Прихожая Лилия Ивановна

Роман Ф. Гёльдерлина «Гиперион»: форма и смысл

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печатв 23.08.2004 г. Бумага для множителвнвк аппаратов. Формат 60x90 Гарнитура «Таймс». Ризограф. Усл. печ. л. 1,3. Уч.-изд. л. 1,1. Тираж 100 экз. Заказ 178.

Издательство Калининградского государственного университета 236041, г. Калининград, ул. А. Невского, 14

Ü18329

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Прихожая, Лилия Ивановна

Введение.3

Глава первая. Эпистолярная литература: история и теория. 15

1.1. Классические традиции эпистолярной литературы.15

1.2. Эпистолярный роман ХУПТ века.39

Глава вторая. «Гиперион»: путь к форме.77

2.1. Варианты романа Гельдерлина.77

2.2. Обретение формы.107

Глава третья. Смысл.122

3.1. Изображение.123

3.2. Выражение.138

3.3. Структура.155

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Прихожая, Лилия Ивановна

Судьба Фридриха Гельдерлина в культурном пространстве двух веков - судьба гения. Его мало кто знал при жизни, после смерти его долго открывали и интерпретировали, по-разному, в духе различных идеологических и эстетических поворотов. Его забывали, вспоминали, восторгались и во многом не понимали.

Интерес у современных исследователей к Гельдерлину определяется его общепризнанным влиянием на художественное мышление в национальной литературе, на самосознание западной культуры конца Х1Х-ХХ вв. Благотворным воздействием гельдерлиновской поэзии проникнуто творчество С. Георге, Ф. Ницше, Г. Тракля, Ф. Юнгера; оригинальное осмысление текстов поэта является существенной характеристикой философии М. Хайдеггера и Г.-Г. Гадамера. Без Гельдерлина трудно понять позднего Р.-М. Рильке, С. Хермлина, И. Бобровского, П. Целана. Восторженно пишет о Гельдерлине И. Бехер, который посвящает великому немецкому поэту свои стихи: «Гельдерлин», «Слезы отечества», «Деревянный дом», -дает высокую оценку его гимнам в книге «Искатель счастья и семь грехов»1.

Исследовательская литература о Гельдерлине обширна и разнообразна. У истоков планомерного изучения творчества Гельдерлина стоят такие историки литературы и культуры, как В. Дильтей, Р. Гайм, В. Бем, Ф. Цинкернагель, В. Михель2.

Уже в первых трудах о Гельдерлине и его творчестве рассматривался широкий спектр тех вопросов, которые будут подниматься учеными в течение всего XX века. В них дебатируется вопрос о принадлежности Гельдерлина к представителям позднего Просвещения или к романтикам. Анализируются произведения поэта и выявляются компоненты литературы эпохи Просвещения и принципы романтической литературы.

Критики в своих трудах дают анализ влияний, испытываемых Гельдерлином от его духовного окружения, что нашло свое выражение в творческом наследии поэта. Чаще всего в этих работах изучается философский смысл произведений писателя. Исследователи рассматривают творения Гельдерлина в рамках философии немецкого идеализма.

Поднимаются вопросы: Гельдерлин и конкретная историческая эпоха; Гельдерлин и Французская революция. Ученые изучают влияния идеалов Французской революции на творчество поэта.

Многие западные литературоведы используют один и тот же исследовательский метод (подход) в изучении творчества Гельдерлина: их аналитические штудии заданы биографической темой. Ученые исследуют произведения поэта, исходя из биографического факта - душевной болезни Гельдерлина. В аномалии его психики они видят гениальность, которой пронизано творчество писателя. В своих трудах литературоведы обращаются и к таким темам, как поэтический язык Гельдерлина; Гельдерлин и греки и др.

В известной книге «Романтическая школа» (1891) Рудольф Гайм ставит вопрос о том, считать ли Гельдерлина романтиком. Он называет поэта «побочной ветвью романтизма»3. Основанием к тому, чтобы причислить Гельдерлина к романтизму, для исследователя была устоявшаяся традиция считать трагическую судьбу поэта «романтической» (Гайм усилил этот акцент сопоставлением жизни поэта с образами его героев - Гипериона и Эмпедокла). В то же время философия Гельдерлина представлена Гаймом как звено классического идеализма, соединяющее эстетические воззрения Шиллера и гегельянство.

В. Дильтей охотно устанавливает связь между психическим заболеванием Гельдерлина и содержанием его творчества. Он пишет, отмечая необыкновенную впечатлительность Гельдерлина и его восприимчивость ко всему прекрасному: «Так сама природа этого писателя и поэта определила его глубокое проникновение в темные стороны жизни и более мощное выражение их, чем это было раньше»4. Исследователь затрагивает также один из спорных в литературе о Гельдерлине вопрос - вопрос о жанре его произведения «Гиперион». Он приходит к выводу, что Гельдерлин, в результате особого, собственного понимания закономерностей жизни, закономерностей человеческого развития, отличного от просветительского оптимизма, создал новую форму философского романа. Однако отмечает, что Гельдерлин избегает скучного изложения философских систем и, изображая судьбы своих героев, раскрывает философию жизни.

В 1943 году вышло исследование Г.-Г. Гадамера «Гельдерлин и античность»5. В нем автор анализирует всестороннее влияние древних греков на формирование философских воззрений поэта. Гадамер отмечает уникальность поэтического проникновения Гельдерлина в самый дух античности, обусловленное тем, что греки выступают для Гельдерлина как «исключительный императив». Но Гельдерлин искал и новые духовные ориентиры для собственной эпохи ~ искал не только в утраченном греческом сущем, но и предвидя пришествие богов грядущего. Именно так интерпретирует Гадамер выведенный Гельдерлином образ Христа, бога - «брата» античного Диониса, но еще отсутствующего, невидимо правящего в «скучное время».

В середине XX века творчество Гельдерлина изучали Ф. Байснер, П. Бекман, Б. Визе, П. Хертлинг, В. Крафт, И. Мюллер, Г. Кольбе, К. Пецольд, Г. Мит6.

Круг современных западных исследователей Гельдерлина достаточно широк: А. Бек, Л. Райан, В. Биндер, Р. Нэгеле, Н. Бай, К. Альберт, Ю. Линк, П. Берто, Т. Биркенхауер7 и др.

Во второй половине XX века интерес к Гельдерлину усиливается со стороны английских и американских авторов. Особенно активно разрабатывается тема идейной взаимосвязи и тождественности судьбы поэта с английскими романтиками. Мировоззренческая близость Гельдерлина с английскими романтиками объясняется, прежде всего, особенностями лирики и революционными настроениями (Г. Бэрроуз, С. Тонсор).

Гельдерлин как поэт, в течение всей жизни остававшийся верным идеалам Французской революции, представлен в работах: Гюнтера Мита «Фридрих Гельдерлин»(1978), Адольфа Бека «Гельдерлин как республиканец»(1969), Пьера Берто о

Гельдерлин и Французская революция» (1970) и др.

Основной задачей большинства авторов середины века является изучение философского аспекта поэзии Гельдерлина.

Акцент делается как на проблеме отражения им идей греческой философии (Гераклит, Платон), так и на роли поэта в становлении немецкого идеализма. В частности, признается переходное положение Гельдерлина от идеализма Канта и Фихте, с одной стороны, к Шеллингу и Гегелю — с другой. Проблема соотношения философии Гельдерлина с субъективным идеализмом Гегеля и Шеллинга решается в работах П. Кондлиса «Возникновение диалектики: анализ духовного развития Гельдерлина, Шеллинга и Гегеля до 1802 года» (1979), Э. Сантнера «Ф. Гельдерлин: художественное предвидение и поэтическое воображение» (1986)9.

Весьма распространенным методом изучения творчества Гельдерлина является биографический метод. Так, современный германист из Оксфорда Дэвид Константине в своей книге «Фридрих Гельдерлин» подробно рассматривает биографию писателя и останавливается на характеристике «Гипериона» и «Смерти Эмпедокла».

Константине подчеркнуто серьезно относится к болезни Гельдерлина и, может быть, поэтому в трактовке его романа и стихотворений выделяет неординарный характер творца. Он пишет: «Поразительно много в романе упоминаний ада, мира теней, их жителей и посетителей»10. Это, по мнению историка литературы, не случайно. Посредством мира теней Гельдерлин выражает неудовольствие, переживаемое им по поводу Французской революции, обнажает чувства разочарования и надежды. По мнению Д. Константине, это одна из особенностей творческого метода Гельдерлина.

Книга Райнера Нэгеле - профессора из университета в Балтиморе - «Литература и утопия. Опыты о Гельдерлине» ориентирована на то, чтобы научно обосновать утопические компоненты искусства посредством анализа конкретного произведения. Нэгеле во второй главе книги исследует вопрос об управляемых интенционных слоях с помощью единственного мотива у Гельдерлина. Литературовед показывает эстетическую трансформацию, т.е. переход «сырого материала в искусство». Избитое понятие «отражение» получает при этом новый смысл. Искусство - это не только рефлексия сознания в ее настоящем.

Сознание всегда имеет прошлое, из которого оно получает свои картины и символы.

Поэтическая фантазия — регрессивна, считает Нэгеле. Но эта же поэтическая фантазия обращает регресс в прогресс. Воспоминание сохраняет утопические функции. У Гельдерлина эта диалектика воспоминания не только четко обрисовывается особым образом, но она также отражается в резкой форме. На этом основании автор в последней главе своего труда пытается доказать, что в произведении Гельдерлина язык сознания ищет новые пути.

Нэгеле тесно связывает творчество поэта с его биографическими фактами. Он пишет: «Развитие поэзии Гельдерлина - это такой процесс, в котором личные проблемы объективированы в его творчестве.»11. Так, например, литературовед рассматривает, как факт смерти отчима повлиял на то, что во всем наследии поэта присутствует «мотив отца». Этот мотив - в центре литературного творчества Гельдерлина. Уже в Тюбингенских стихах присутствует тема поиска отца. Гельдерлин ищет отца, чтобы было кому доверить мир ребенка. Он использует в стихах такие слова, как: отец, друг, вождь.

Что касается романа «Гиперион», то Нэгеле отмечает, что в произведении развиваются три формы человеческих отношений: Адамас и Гиперион (педагогически-отеческие отношения), Алабанда и Гиперион (дружба), Диотима и Гиперион (любовь).

В отношениях с Адамасом отеческий принцип получает новую перспективу. Гиперион прощается с детством, выходит впервые из идеального состояния души, чтобы посредством долгой дороги к сознанию достичь новой гармонии. Благодаря Адамасу Гиперион познает, что можно быть счастливым, все сознавая. Однако сознание приносит не только счастье, но и боль. Гиперион учится сравнивать потерянное с настоящим, возможное с исполнившимся. Адамас ведет Гипериона к критическому сознанию. Научив его этому, он считает свою функцию выполненной и уезжает. Так прекращается зависимость Гипериона от учителя. Теперь он обращается к собственным силам. Отеческий принцип предстает как необходимая ступень развития - как индивида, так и общества.

Весьма интересной из последних критических изданий представляется нам книга, посвященная анализу романа «Гиперион» - «Гиперион - terra incognita»12. Здесь под общей редакцией X. Байя собраны десять статей различных авторов: Р. Нэгеле, А. Гонольда, X. Байя, Ю. Линка, У. Гуццони, X. Вайльнбека, К. Альберт, В. Гроддека, Т. Биркенхауер, В. Киттлера.

Темы исследовательских статей разнообразны. А. Гонольд в статье «Пространство романа «Гиперион». О топографии эксцентрического» анализирует, с точки зрения топографических констелляций романа, внутренне разделенное пространство и время «Гипериона»: Германия и Греция, прошлое и настоящее. Исходя из рассказа о юности Алабанды (редко исследуемая тема), который ученый понимает как модель всего романа, автор исследует взаимосвязь двоичной полярности и цикличности в «Гиперионе» и понимает эксцентрический путь как апоретическую модель конфликта, в котором «друг другу противостоят неразделимая двойственность и попытка достичь ее циклично»13.

X. Бай в статье «Гиперион амбивалентен» исследует, исходя из проблематики необычного окончания романа, глубокую амбивалентность, в которой заканчивается «диссонансная диалектика» текста. Полное «разрешение диссонансов», по мнению автора, не может произойти, потому что утопически революционная динамика истории жизни Гипериона и его политический крах остаются не переработанными в отражении памяти.

К. Альберт, В. Гроддек, Т. Биркенхауер и В. Киттлер в своих статьях рассматривают с различных точек зрения проблематику комплекса речи и письма (т.е. процессов речи и письма. письма как явления).

В отечественном литературоведении начало серьезному изучению творчества Гельдерлина было положено в 20-30 годы. Оно связано с именами А. В. Луначарского, Ф. Шиллера, А. И. Неусыхина, Я. Э. Голосовкера14.

В 50-е и 70-е годы это исследование было углублено в работах А. Дейча, Н. Я. Берковского, В. П. Неустроева, К. С. Протасовой, И. Г. Неупокоевой, А. С. Дмитриева15.

К современным исследовательским работам о Гельдерлине относятся труды С. В. Тураева, Р. М. Габитовой, К. Г. Ханмурзаева В. П. Образцовой, Т. С. Рыжовой, А. Д. Жук, К. А. Мальцева16.

В отечественном литературоведении, в сущности, просматриваются те же основные магистрали в изучении творчества Ф. Гельдерлина. Как поэт-романтик Гельдерлин рассматривается Н. Я. Берковским в трудах «О романтизме и его основах» (1971) и «Романтизм в Германии» (1973). Романтическая парадигма в произведениях поэта составляет предмет исследований С. В. Тураева в работах «Концепция личности в литературе романтизма» (1978), «От Просвещения к романтизму» (1983). Сравнительный анализ поэтического языка Гельдерлина и литературы английского романтизма в контексте пристрастий к античности проведен в статье Т. С. Рыжовой «К проблеме эллинизма в творчестве Гельдерлина и Китса» (1980).

В книге Р. М. Габитовой «Философия немецкого романтизма. Гельдерлин. Шлейермахер» (1989) внимание уделяется философскому пантеизму и эстетике Гельдерлина и подчеркивается, что воспринятый от Канта и Фихте и поэтически осмысленный метод «интеллектуального созерцания» сближает его философское мировосприятие прежде всего с Гегелем и Шеллингом и позволяет рассматривать Гельдерлина как источник новой идеалистической системы.

Р. М. Габитова выявляет в своем труде философское содержание поэтических произведений Гельдерлина и производит систематизацию философских идей поэта. Например, социальную философию, изложенную в романе «Гиперион»: «Гельдерлин не разрабатывал социальную философию в систематическом плане. Однако в его философско-поэтическом творчестве намечена, а в некоторых аспектах и последовательно развита довольно обширная социально-историческая проблематика»17.

Темы изучения творчества Гельдерлина у современных отечественных литературоведов разнообразны. На это указывают названия последних публикаций: С. В. Тураев «Гельдерлин и Французская революция» (1992); Л. К. Габдулатзянова «Влияние традиций Ф. Гельдерлина и Жан Поля на эволюцию жанра романа воспитания в творчестве Г. де Бройна» (2001); В. М. Сергеев «Социальная космология» Ф. Гельдерлина» (1987); В. П. Образцова «Концепция эстетического воспитания у Фридриха Гельдерлина» (1991); А. И. Неусыхин «Тютчев и Гельдерлин» (1989); Т. К. Лозович «Мифологические заимствования в творчестве немецких романтиков» (1989); И. Калиновски «Гельдерлин во французской литературе 1930-х годов: Эпизод из истории включения иностранных поэтов во французский пантеон» (1999).

К. Г. Ханмурзаев в своей книге «Немецкий романтический роман» посвятил целую главу «Гипериону» Гельдерлина. Анализируя произведение, К. Г. Ханмурзаев выявляет элементы социального романа, «романа воспитания» и философского романа. Он подробнее, чем другие литературоведы, рассматривает вопрос об эпистолярной форме романа «Гиперион», раскрывает этот вопрос глубоко, заглядывая в историю эпистолярного жанра. Автор считает, что форма этого романа отличается рядом особенностей: Гиперион повествует не о том, что он переживает в настоящее время, его письма — это воспоминание о былом. «В том, что Гиперион говорит о своей уже состоявшейся «истории». заключается еще одна

1 Я особенность этого романа» . Обращение в прошлое позволяет достичь того, что главный герой повествует нам о своем внутреннем мире - мире души, а также позволяет создать необходимую дистанцию, для эпически спокойного повествования. Рассказчик в «Гиперионе» в процессе повествования проделывает определенную эволюцию. Одни свои мысли и поступки он принимает, от других как-то дистанцируется. Эта эволюция самого рассказчика тоже придает большое своеобразие поэтике «Гипериона». Под конец у него уже несколько иное отношение к своему прошлому, нежели в начале.

В данном случае форма романа позволяет углубить смысловые компоненты романа.

В. И. Грешных в недавно опубликованной книге «Мистерия духа» показывает, что в своем романе «Гельдерлин во многом предвосхищает этапы духовного движения в эпоху романтизма»19. В данном труде мы сталкиваемся с совершенно новыми выводами о Гельдерлине, который «во многом опередил романтизм и завершил его в своем подобном «краткой вспышке» творчестве» (25), и о его произведении. Исследователь пишет: «Гельдерлин создает не характер человека, не живую и полнокровную фигуру человека, а представляет читателю настоящую картину мистериального действа, действа духа, который демонстрирует и свое энтузиастическое состояние (верность идее), и карнавальность (мятеж и страдание, томление и покой и т.д.), и смятение (отчаяние и пессимизм). В романе представлена не конкретная индивидуальность, а некая модель духовного облика человека неопределенной эпохи. Даже конкретные знаки физического пространства не воспринимаются конкретно. Это некое универсальное пространство, на просторах которого мечется дух под именем Гиперион. И в этом смысле Гельдерлин предвосхитил романтическую мистерию духа, он создал его великолепный пролог, выразил суть и смоделировал эпилог» (27).

Таким образом, обращаясь к исследованиям по творчеству Гельдерлина, мы должны констатировать, что несмотря на огромный интерес к личности этого немецкого писателя, несмотря на разнообразие тематики исследовательских работ, все-таки вопрос специфики художественного мышления, проявившийся в эпистолярном романе «Гиперион», изучен крайне скудно. На наш взгляд, постановка проблемы изучения различных аспектов эпистолярного опыта Гельдерлина позволяет нам обозначить и углубить один из путей исследования такого феномена в немецкой литературе конца XVIII - начала XIX вв., каким явился миру Фридрих Гельдерлин.

Целью данной работы является исследование романа «Гиперион» как эпистолярного произведения, в котором отразился опыт классической эпистолографии и выработаны принципы эпистолярного романа нового типа; исследование специфики формы и смысла «Гипериона» как произведения наступающей новой литературной эпохи.

В рамках данного исследования мы ставим перед собой следующие задачи:

- рассмотреть эпистолярный роман как теоретическую проблему, как часть исторического развития эпистолографического опыта;

- изучить специфику развития эпистолярного романа эпохи Просвещения и определить место романа Гельдерлина в контексте литературного процесса изучаемой эпохи;

- исследовать варианты романа Гельдерлина «Гиперион», выделить основную продуктивную линию развития замысла писателя в создании произведения;

- показать плодотворное взаимодействие традиционно-классических и новаторских формообразующих и смыслопорождающих элементов в эпистолярном романе Гельдерлина.

Методы исследования: сложность поставленных задач, а также неоднозначность предмета исследования обусловили и комплексность использованных в работе методов. Наряду с традиционным историко-литературным и поэтологическим анализом, автор использовал методы сравнительно-типологического литературоведения.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем аналитически представлены история эпистолярного жанра, литературный эпистолографический контекст в немецкой литературе второй половины XVIII - начала XIX вв., картина развития замысла Гельдерлина и его оригинальное воплощение в романе «Гиперион».

Актуальность исследования определяется тем, что впервые в отечественном и зарубежном литературоведении предпринята попытка осмысления специфики художественного мышления Гельдерлина в создании подготовительных фрагментов романа «Гиперион» и его окончательного варианта.

Материалом диссертационного исследования являются: трагедии Еврипида - «Ипполит», «Ифигения в Авлиде»,

Ифигения в Тавриде»; комедии Плавта - «Бакхиды», «Курку л ион», «Перс» и «Псевдол»; поэзия Катулла; эпистолярные произведения Овидия - «Героиды» и «Письма с Понта»; Абеляра - «История моих бедствий»; Петрарки - «Книга о делах повседневных» и «Книга старческих писем», автобиография, озаглавленная «Письмо к потомкам»; Честерфилда - «Письма к сыну»; романы Ричардсона -«Достопамятная жизнь девицы Кларисы Гарлов», «Памела, или Вознагражденная добродетель»; Руссо - «Юлия, или Новая Элоиза»; Софи Ля Рош - «История девицы Штернхайм»; Гете -«Страдания юного Вертера»; Брентано - «Годви»; Гельдерлина -«Гиперион».

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее материал может быть полезен для дальнейшего исследования эпистолярного романа вообще, романа Гельдерлина «Гиперион», в частности.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его выводы и фактический материал могут быть использованы в подготовке курсов по истории зарубежной литературы, культурологии, при написании курсовых и дипломных работ, при чтении специальных курсов по истории немецкой литературы.

Данная работа имеет следующую структуру: введение, три главы, заключение, приложение и библиография (библиография содержит 300 наименований, из них 136 на иностранных языках). Общий объем работы - 200 страниц.

Апробация диссертационного исследования прошла на заседаниях кафедры зарубежной литературы и журналистики факультета славянской филологии и журналистики Калининградского государственного университета. Основные положения диссертации докладывались: на международной конференции «Славянский мир и литература» научного семинара «Романтизм: два века осмысления» в г. Зеленоградске в октябре

2002 г.; на второй международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле

2003 г.; на третьей международной литературоведческой конференции «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке в апреле 2004 г.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Прихожая Л. Роман Гельдерлина «Гиперион»: комментарий к вопросу об истории создания // Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С. 18-26.

2. Прихожая Л. Роман Гельдерлина «Гиперион»: амбивалентные знаки // Романтизм: два века осмысления. Материалы межвуз. науч. конференции. Калининград: Изд-во КГУ, 2003. С. 19-29.

3. Прихожая Л. И. «Гиперион» Ф. Гельдерлина: трансформация эпистолярного опыта Абеляра // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 17 / Под ред. А. А. Гугнина. М.; Новополоцк, 2003. С. 134-144.

4. Прихожая Л. Роман Гельдерлина «Гиперион»: специфика эпистолографии // Балтийский филологический курьер: Науч. журн. Калининград: Издательство КГУ, 2004. № 4. (в печати).

5. Прихожая Л. Эпистолярный хронотоп Ф. Гельдерлина // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 18 / Под ред. А. А. Гугнина. М.; Новополоцк, 2004. (в печати).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роман Ф. Гёльдерлина "Гиперион""

Заключение

1. Шлейермахер Фридрих. Речи о религии. Монологи. Пер с нем. REFL - book. ИСА, 1994. С. 99.

2. См.: Хайдеггер Мартин. Время и бытие. М.: Республика, 1993. С. 53. См. также его размышления об истории, смысле Бытия, родины как категории «бытийно-исторической», в которых он опирается на стихотворения Гельдерлина. - Там же. С. 204-206.

3. См.: Гильманов В. X. Герменевтика «образа» И. Г. Гамана и Просвещение. Изд-во Калининградского университета, 2003. С. 188-189.

4. См.: Плотин. Эннеады. Киев, 1995. С. 319.

Список научной литературыПрихожая, Лилия Ивановна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Brentano Clemens. Godwi oder Das steinerne Bild der Mutter. Ein verwilderter Roman. Hrsg. von Ernst Behler. Philipp Reclam jun. Stuttgart, 1995.

2. Hölderlin F. Sämtliche Werke. Leipzig im Insel-Verlag (19--).

3. Hölderlin F. Sämtliche Werke und Briefe. / Hrsg. von G. Mieth. 4 Bände. / Berlin Weimar, Aufbau-Verlag, 1970.

4. Hölderlin: Sämtliche Werke, Stuttgarter Hölderlin-Ausgabe, hg. von Friedrich Beissner und Adolf Beck, 8 Bde., Stuttgart, 1943-85.

5. Hölderlin Friedrich: Sämtliche Werke, Frankfurter Ausgabe, hg. von Dietrich E. Sattler, Frankfurt/M. 1975ff.

6. Hölderlin Friedrich: Sämtliche Werke und Briefe, hg. von Jochen Schmidt, 3 Bde., Frankfurt/M. 1992-1994.

7. Hölderlin F. Werke in zwei Bänden. Berlin und Weimar, 1968.

8. La Roche S. Geschichte des Fräuleins von Sternheim. Philipp Reclam jun. Stuttgart, 1983.

9. Абеляр Петр. История моих бедствий. М., 1959.

10. Гельдерлин Ф. Гиперион. Стихи. Письма. М.: Наука, 1988.

11. Гельдерлин Ф. Сочинения. М.: Худ. лит., 1969.

12. Гете И. В. Страдания юного Вертера. М.: Худ. лит., 1954.

13. Еврипид. Трагедии. М., 1969.

14. Катулл Гай Валерий. Книга стихотворений. М.: Наука, 1986.

15. Овидий. Элегии и малые поэмы. М.: Худ. лит., 1973.

16. Петрарка Франческо. Эстетические фрагменты. М.: Искусство, 1982.

17. Плавт Тит Макций. Избранные комедии. М.: Худ. лит., 1967.

18. Расин Ж. Федра // Театр французского классицизма. М.: Худ. лит., 1970.

19. Ричардсон С. Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов.: В 6 ч.: Пер с фр. СПб., 1793-1794.

20. Ричардсон С. Памела, или Награжденная добродетель. Англинская нравоучительная повесть, сочиненная г. Ричардсоном: В 4ч.: Пер с фр.- СПб., 1787.

21. Руссо Жан-Жак. Юлия, или новая Элоиза. М.: Худ. лит., 1968.

22. Руссо Жан-Жак. Исповедь // Соч. в 3-х т. М., 1961.

23. Честерфильд. Письма к сыну. Максимы. Характеры. Л.: Наука, 1971.

24. Акишина А. А. Письмо как один из видов текста. Русский язык за рубежом, 1982. № 2. С. 57-63.

25. Алексеев М. П. Английская литература. Очерки и исследования. Л.: Наука, 1991.

26. Аникин Г. В., Михальская Н. П. История английской литературы. М.: Высшая школа, 1975.

27. Аникст А. Творческий путь Гете. М.: Худож. лит., 1986.

28. Античная литература. Под ред. А. А. Тахо-Годи. М.: Просвещение, 1980.

29. Античная эпистолография. Очерки. Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.: Наука, 1967.

30. Анпеткова-Шарова Г. Г., Чекалова Е. И. Античная литература. Учебное пособие. Ленинград, 1980.

31. Баратынский Е. А. Стихотворения, поэмы, проза, письма. М.: Гослитиздат, 1951.

32. Барт Ролан. Мифологии. М., 1996.

33. Баткин Л. М. Европейский человек наедине с собой. М. 2000.

34. Баткин Л. М. Ради чего Абеляр написал свою автобиографию? // Мировое древо. Выпуск третий. М., 1994.

35. Баткин Л. М. Петрарка на острие собственного пера. Авторское самосознание в письмах поэта. М., 1995.

36. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М. 1963.

37. Бахтин М. М. Эпос и роман. Санкт-Петербург: Азбука, 2000.

38. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

39. Белецкий А. И. Избранные труды по теории литературы. М. 1964.

40. Белунова Н.И. Искусство эпистолярия в художественном произведении // Рус. яз. в школе, 1995. № 5. С. 77-82.

41. Бент М. «Вертер мученик мятежный.» Биография одной книжки. Челябинск, 1997.

42. Бент М. Немецкая романтическая новелла. Иркутск, 1987.

43. Берковский Н. Я. О романтизме и его основах // Проблемы романтизма. М., 1971.

44. Берковский Н. Я. Романтизм в Германии. Л.: Худ. лит., 1973.

45. Боннар А. Греческая цивилизация. Кн. вторая. От Антигоны до Сократа. Ростов-на-Дону: Феникс, 1994.

46. Боратынский Е. А. Стихотворения, поэмы, проза, письма. М., 1951.

47. Ботникова А. Б. Немецкий романтизм: диалог художественных форм. Воронеж: Воронежский государственный университет, 2004.

48. Вайман С. Бальзаковский парадокс. М.: Советский писатель, 1981.

49. Вайнштейн О. Б. Язык романтической мысли. М., 1994.

50. Вакенродер В. Г. Фантазии об искусстве. М.: Искусство, 1977.

51. Ванслов В. В. Эстетика романтизма. М.: Искусство, 1966.

52. Васкиневич А. И. Символ в творчестве гейдельбергских романтиков. Дисс. к. ф. н. М., 2000.

53. Верцман И. Жан-Жак Руссо. М.: Худож. лит., 1976.

54. Виноградова Е. М. Закономерности и аномалии эпистолярного повествования в художественном произведении. Рус. яз. в школе, 1991. № 6. С. 53-58.

55. Вулих Н. В. Овидий. М.: Молодая гвардия. ЖЗЛ. Соратник. 1996.

56. Габдулатзянова Л. К. Влияние традиций Ф. Гельдерлина и Жан Поля на эволюцию жанра романа воспитания в творчестве Г. де Бройна // Русская и сопоставительная филология: взгляд молодых. Казань, 2001. С. 27-33.

57. Габитова Р. М. Философия немецкого романтизма Гельдерлин. Шлейермахер. М.: Наука, 1989.

58. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991.

59. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988.

60. Гайм Р. Романтическая школа. М., 1891.

61. Гегель. Соч.: В 14 т. Под ред. А. Деборина. М.-Л.: Соцэкгиз, 1929-1959. Т. 13.

62. Гете И. В. Собр. соч.: В 10 т. М., 1975-1980.

63. Гете и Шиллер. Переписка. М.- Л., 1937.

64. Гильманов В. X. Герменевтика «образа» И. Г. Гамана и Просвещение. Изд-во Калининградского университета, 2003.

65. Гиндин С. И. Биография в структуре писем и эпистолярного поведения. Язык и личность. М., 1989. С. 63-76.

66. Гинзбург Л. О психологической прозе. Л., 1977.

67. Голосовкер Я. Э. Поэтика и эстетика Гельдерлина. Вестник истории мировой культуры. М., 1961. № 6.

68. Грешных В. И. В мире немецкого романтизма. Калининград, 1995.

69. Грешных В. И. Мистерия духа. Калининград, 2001.

70. Грешных В. И. Ранний немецкий романтизм. Л.: ЛГУ, 1991.

71. Гугнин А. А. Немецкая литература XIX века: от романтизма до бидермайера. Статьи, переводы, комментарии, библиография. Вып. 1. Новополоцк-Москва, 2002.

72. Дейч А. Судьбы поэтов (Гельдерлин, Клейст, Гейне). М., 1987.

73. Дмитриев А. С. Проблемы йенского романтизма. М., 1975.

74. Дьяконова Н. Я. Английский романтизм. М.: Наука, 1978.

75. Дэкс П. Семь веков романа. М., 1962.

76. Елистратова А. Е. Английский роман эпохи просвещения. М.: Наука, 1966.

77. Елистратова А. Эпистолярная проза романтиков // Европейский романтизм. М.: Наука, 1973.

78. Жирмунский В. М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб.: Аксиома, Новатор, 1996.

79. Жирмунский В. Очерки по истории классической немецкой литературы. Л.: Худож. лит., 1972.

80. Жук А. Д. Специфика жанров оды и гимна в эпоху романтизма (Ф. Гельдерлин и П. Б. Шелли). Автореф. дисс. к.ф.н. М., 1998.

81. Забабурова Н. В. Французский психологический роман. Ростов-на-Дону, 1992.

82. Зыкова Е. П. Ричардсон и Гете: Об эволюции мотива любовного треугольника в просветительском и сентиментальном романе //Гетевские чтения. 1997. М., 1997. Т.4. С. 163-179.

83. Казеко Т. Н. Разговорная речь и бытовые письма И Вопр. стилистики. Саратов, 1984. Вып. 23. С. 97-112.

84. Калиновски И. Гельдерлин во французской литературе 1930-х годов: Эпизод из истории включения иностранных поэтов во французский пантеон // Литературный пантеон: национальный и зарубежный. М., 1999. С. 137-147.

85. Камю Альбер. Счастливая смерть. М.: Фабр, 1993.

86. Карельский А. В. Драматургия немецкого романтизма. М., 1992.

87. Карельский А. В. От героя к человеку. М.: Советский писатель, 1990.

88. Карельский А. В. Социально-этическая проблематика романтизма в трагедии Ф. Гельдерлина «Смерть Эмпедокла» // Вестник Московского университета. Филология. № 4, 1992.

89. Кассирер Э. Избранное / Опыт о человеке. М., 1998.

90. Кеттл А. Введение в историю английского романа. М.: Прогресс, 1966.

91. Кожинов В. Происхождение романа. М.: Сов. писатель, 1963.

92. Кожинов В. В. Роман эпос нового времени // Теория литературы: В 3 кн. М., 1964. Кн. 2. С. 97-172.

93. Косиков Г. К. О генезисе и основных особенностях жанрового содержания романа // Филологические науки. 1972. № 4.

94. Косиков Г. К. О принципах повествования в романе // Литературные направления и стили: Сб.- М., 1976. С. 65-76.

95. Леонтьев К. Собр. соч.: В т. М. 1912. Т.8.

96. Лейтес Н. С. Роман как художественная система. Пермь, 1985.

97. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. Собр. текстов, вст. ст. и общ. ред. проф. А. С. Дмитриев. М., 1980.

98. Литературный энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1987.

99. Лозович Т. К. Мифологические заимствования в творчестве немецких романтиков / Литературная традиция и современность. Ташкент, 1989. С. 33-41.

100. Лосев А. Ф. Ирония античная и романтическая // Эстетика и искусство. М., 1966.

101. Лукач Д. Своеобразие эстетического. В 4 Т. М.: Прогресс, 1985-1987.

102. Лукач Д. Теория романа // Новое лит. обозрение. 1994. № 9. С. 19-78.

103. Мальцев К. А. Фридрих Гельдерлин в культуре позднего немецкого Просвещения. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Пермь, 2002.

104. Манн Т. Собр. соч.: В 10 т. М.: Гослитиздат, 1961. Т.10.

105. Махов А. Е. Ранний романтизм в поисках музыки. М., 1993.

106. Миримский И. Статьи о классиках. М.: Худож. лит., 1966.

107. Михайлов А. В. Эстетические идеи немецкого романтизма / Эстетика немецких романтиков. М, 1987.

108. Михайлов А. Д. Современный роман: Опыт исследования. М., 1990.

109. Неретина С. С. Концептуализм Абеляра. М.: Гнозис, 1996.

110. Неустроев В. П. Литературные очерки и портреты. М.: Изд-во Московского университета, 1983.

111. Неусыхин А. И. Тютчев и Гельдерлин/ Публ. Е. А. Огневой-Неусыхиной // Литературное наследство. М., 1989. Т. 97. Кн. 2. С. 542-547.

112. Никитина О. В. Эпистолярные повествования в художественной литературе / Филол. этюды. Саратов, 1998. Вып. 1.С. 219-222.

113. Ножкина Э. М. Языковая личность в структуре письма / Вопр. стилистики. Саратов, 1996. Вып. 26. С. 53-63.

114. Образцова В. П. «Гиперион» Гельдерлина и немецкий раннеромантический роман. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М. 1986.

115. Образцова В. П. Концепция эстетического воспитания у Фридриха Гельдерлина / Науч. док. высш. шк. // Филол. науки. М., 1991. №2 С. 44-61.

116. Образцова В. П. Образ Диотимы в романе Гельдерлина «Гиперион» / Писатель и его произведение в литературном процессе от античности до современности. Симферополь, 1985. С. 48-66.

117. Образцова В. П. Традиции Фридриха Гельдерлина в прозе ГДР // Симфероп. гос. ун-т им. М.В. Фрунзе. Симферополь, 1988.

118. Плотин. Эннеады. Киев, 1995.

119. Подосинов А. В. Произведения Овидия как источник по истории Восточной Европы и Закавказья. М.: Наука, 1985.

120. Полонская К. П. Некоторые особенности композиции комедий Плавта // Вопросы классической филологии 2. Изд-во Московского университета 1969. С.158-174.

121. Полонская К. П. Характер комедийной игры и образная система театра Плавта // Вопросы классической филологии 7. Изд-во Московского университета 1980. С. 168-186.

122. Прието А. Из книги «Морфология романа». Нарративное произведение // Семиотика. 1983. С. 370-399.

123. Протасова К. С. Творческая история романа «Гиперион» Ф. Гельдерлина // Ученые записки Московского городского педагогического института имени В.П. Потемкина. Зарубежная литература. Сборник статей. Т. 99, Выпуск 4, М., 1960.

124. Протасова К. С. Фридрих Гельдерлин, его время, жизнь и творчество // Ученые записки МГПИ им. В.И. Ленина, № 180. М., 1962.

125. Ратгауз Г. И., Гугнин А. А. Литература ГДР // Литература социалистических стран. М.: Знание, 1981. С. 66-97.

126. Рогинская О. О. Эпистолярный роман: поэтика жанра и его трансформация в русской литературе. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 2002.

127. Рохмистров В. Эссе о Гельдерлине // Международные чтения по теории, истории и философии. СПБ., 1997. Вып. 2. С. 334-353.

128. Рыжова Т. С. К проблеме эллинизма в творчестве Гельдерлина и Китса // Вестник Ленинградского университета. Л., 1980.

129. Рыжова Т. С. Эллинизм как форма художественной условности в позднем творчестве Гельдерлина // Национальнаяспецифика произведений зарубежной литературы XIX- XX веков. Иваново, 1988. С. 23-32.

130. Рымарь Н. Т. Введение в теорию романа. Воронеж, 1989.

131. Рымарь Н. Т. Поэтика романа. Саратов, 1990.

132. Седова О. Н. Эпистолярный стиль в системе функциональных стилей русского языка // Филол. науки. 1985. № 6. С. 57-62.

133. Сент-Бев Ш. Литературные портреты. Критические очерки. М., 1970.

134. Сергеев В. М. «Социальная космология» Ф. Гельдерлина // Кантовский сборник. Калининград, 1987. Вып. 12. С. 114-120.

135. Соколянский М. Г. Западно-европейский роман эпохи Просвещения. Киев-Одесса. 1983.

136. Троицкий Ю. Л. Эпистолярный дискурс в России XIX века: пощечина, розыгрыш, дуэль // Традиция и литературный процесс. Новосибирск, 1999.

137. Тураев С. В. Гельдерлин и Французская революция // Романтизм: вопросы эстетики и художественной практики. Тверь, 1992. С. 4-13.

138. Тураев С. В. Концепция личности в литературе романтизма. М., 1978.

139. Тураев С. В. От Просвещения к романтизму. М.: Наука, 1983.

140. Тынянов Ю. В. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977.

141. Урнов Д. Эпистолярная литература // Краткая литературная энциклопедия. М., 1975. Т. 8. С. 918.

142. Успенский Л. Коротко об афоризмах //Афоризмы. Сост. Е. Райзе. Л., 1964.

143. Федоренко Н. Г., Сокольская Л. И. Афористика. М., 1990.

144. Федотов Г. П. Собр. соч.: В 12 т. «Абеляр» и статьи 19111925 гг. Т.1. М.: Мартис, 1996.

145. Федоров Ф. П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига, 1988.

146. Феррацци М. «Письма Эрнеста и Доравры» Ф. Эмина и «Юлия, или новая Элоиза» Ж.-Ж. Руссо: подражание илисамостоятельное произведение? XVIII век. Сб. 21. Санкт-Петербург: Наука, 1999.

147. Фихте И. Г. Соч.: В 2 т. СПб., 1993.

148. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993.

149. Хайдеггер М. Гельдерлин и сущность поэзии // «Логос», № 1, 1991.

150. Ханмурзаев К. Г. Немецкий романтический роман. Генезис. Поэтика. Эволюция жанра. Махачкала, 1998.

151. Цвейг С. Борьба с демоном: Гельдерлин. М.: Республика, 1992.

152. Цыцарина О. Ф. К понятию «эпистолярный жанр» в современной лингвистической литературе // Функционально-семантические аспекты языковых явлений. Куйбышев, 1989. С. 102-110.

153. Чавчанидзе Д. JI. Феномен искусства в немецкой романтической прозе: средневековая модель и ее разрушение. М., 1997.

154. Чермантеева Т. С. Образ античности в эпоху немецкой классики // Гос. Комитет РСФСР по делам науки и высшей школы. Ростовский гос. Университет. Ростов-на-Дону, 1990.

155. Чернец JI. В. Литературные жанры. М., 1982.

156. Шевякова Э. Н. «Вертер» Гете и поэтика французского исповедального романа // Проблемы взаимодействия литературных жанров и стилей 19-20 веков. Калинин, 1990.

157. Шеллинг Ф. В. Философия искусства. М.: Мысль, 1966.

158. Шетер И. Романтизм. Предыстория и периодизация // Европейский романтизм. М., 1973.

159. Шиллер Ф. История западно-европейской литературы нового времени. Ленинград, 1937.

160. Шиллер Ф. О наивной и сентиментальной поэзии. Собр. соч.: В 7 т. М.-Л., 1956. Т. 6.

161. Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика: В 2 т. М.: Искусство, 1983.

162. Шлейермахер Ф. Речи о религии. Монологи. Пер. с нем. REFL book. ИСА, 1994.

163. Шпет Г. Явление и смысл. Томск, 1996.

164. Шталь И. В. Поэзия Гая Валерия Катулла. Типология художественного мышления и образа человека. М.: Наука, 1977.

165. Эстетика немецких романтиков. Сост., пер., вступ. статья и коммент. А. В. Михайлова. М., 1987.

166. Albert С. Hölderlin im Exil // Weimarer Beitr. В.; Weimar, 1991. Jg. 37, №5. s. 723-736.

167. Albrecht C.V. Über neue Realien des „Hyperion" // HölderlinJahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1995. S. 248-261.

168. Alt P.-A. Das Problem der inneren Form: Zur HölderlinRezeption Benjamins und Adornos. Dt. Vierteljahrsschrift fiir Literaturwiss. u. Geistesgeschichte. Stuttgart, 1987. S. 531-562.

169. Anderle M. Die Landschaft in den Gedichten Hölderlins. Die Funktion des Konkreten im idealistischen Weltbild. Bonn: Bouvier Verl. H. Grundmann, 1986.

170. Armand N. Frühromantische Dichtungstheorie. Berlin, 1970.

171. Aurnhammer A. Stefan George und Hölderlin II Euphorion.-Heidelberg, 1987. Bd.81, № 2. S. 81-99.

172. Bachmaier H. Hölderlins Erinnerungsbegriff in der Homburger Zeit // Homburg vor der Hohe in der deutschen Geistesgeschichte. Stuttgart, 1986. S. 131-160.

173. Bartsch K. Die Hölderlin-Rezeption im deutschen Expressionismus. Frankfurt am Main: Akad. Verl. Ges., 1974.

174. Becher J.R. F. Hölderlin // Becher J.R. Über Literatur und Kunst. Berlin, 1962.

175. Beck A. Hölderlin als Republikaner // Hölderlin-Jahrbuch 19671968.

176. Becker E. D. Der deutsche Roman um 1780. Stuttgart, 1964.

177. Beissner F. (Palingenesie) Hölderlin: Reden und Aufsätze. Brl.-Weimar: Böhlau Nachf., 1961.

178. Beissner F. Rilkes Begegnung mit Hölderlin // Dichtung und Volkstum., 1936, Bd. 37, H. 1, S. 15-30.

179. Bertaux P. Friedrich Hölderlin. Frankfurt am Main, 1979.

180. Bertaux P. Hölderlin und die Französische Revolution. Frankfurt am Main, 1969 (= edition shurkamp 344).

181. Binder W. Friedrich Hölderlin. Frankfurt am Mein, Shurkamp, 1987.

182. Binder W. Hölderlins Namensymbolik. Hjb., 1961-62.

183. Binder W. Sinn und Gestalt der Heimat in Hölderlins Dichtung //Hölderlin-Jahrbuch 1954.

184. Blankenburg F. Versuch über den Roman. Stuttgart, 1965.

185. Borcherdt H.H. Der Roman der Goethezeit. Stuttgart: Urach, 1946.

186. Böckmann P. Die romantische Poesie Brentanos und ihre Grundlagen bei Friedrich Schlegel und Tieck // Jahrbuch des Freien Deutschen Hochstifts (1934/35).

187. Böckmann P. Die Französische Revolution und die Idee der ästhetischen Erziehung in Hölderlins Dichten // Der Dichter und seine Zeit-Politik im Spiegel der Literatur. Drittes Amherster Kolloquium zur modernen deutschen Literatur 1969. Heidelberg, 1970.

188. Böckmann P. Hölderlin und seine Götter. München: Bechsche Verl., 1935.

189. Buhr G. Hölderlins Mythenbegriff: Eine Untersuchung zu den Fragmenten „Über Religion" und „Das Werden in Vergehen". Frankfurt am Main : Athenäum Verl., 1972.

190. Bück R. Rousseau und die deutsche Romantik. Berlin, 1939.

191. Clairmont C.W. Hölderlin-Rezeption bei den Neugriechen // Hölderlin-Jahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1995. S. 89-102.

192. Constantine D. Friedrich Hölderlin. Verlag C.H. Beck. München, 1962.

193. Deutsche Literaturgeschichte in einem Band. Hg. von H.J. Geerdts. Berlin, 1971.

194. Die Französische Revolution im Spiegel der deutschen Literatur. Hg. von C. Träger unter Mitarbeit von F. Schlaefer. Leipzig: Philipp Reclamjun., 1979.

195. Diltey W. Das Erlebnis und die Dichtung: Lessing. Goethe. Novalis. Hölderlin. Reclam-Verlag Leipzig, 1991.

196. Durrson W. Hölderlin und Humor // Kurbiskern.- München, 1986.-№ 1. S. 115-128.

197. Emrich W. Der Universalismus der deutschen Romantik. Mainz, 1964.

198. Erhart W. „In guten Zeiten gibt es selten Schwärmer": Wielands „Agathon" und Hölderlins „Hyperion" // Hölderlin-Jahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1993. S. 173-191.

199. Flessau K.I. Der moralische Roman: Studien zur gesellschaftskritischen Trivialliteratur der Goethezeit. Köln/Granz: Böhlau, 1968.

200. Gaier U. Der gesetzliche Kalkül: Hölderlins Dichtungslehre. Tübingen, 1962.

201. Gaier U. Über die Möglichkeit, Hölderlin zu verstehen // Hölderlin-Jahrbuch 1971-1972.

202. Geier M. Die Schrift und die Tradition: Studien zur Intertextualität. München: Fink, 1985.

203. Gerlach J. Natur und Geschichte. Studien zur Geschichtsauffassung in Hölderlins „Hyperion" und „Empedokles" Frankfurt am Main, 1973.

204. Gorner R. Asyl und Mythos: Eine Miszelle zum 150. Todestag Hölderlin // Neue Gesellschaft / Frankfurter Hefte. Bonn, 1993. Jg. 40, № 6.

205. Grappin P. Ardingello und Hyperion // Weimarer Beiträge, Weimar, 1956. H.2, S. 165-181.

206. Hausdorfer S. Die Sprache ist Delphi: Sprachursprungstheorie, Geschichtsphilosophie und Sprach-Utopie bei Novalis, Friedrich Schlegel und Friedrich Hölderlin // Theorie vom Ursprung der Sprache. Berlin; N.Y., 1989. Bd. 1. S. 468-497.

207. Heinisch K.J. Deutsche Romantik. Interpretationen. Paderborn, 1966.

208. Heise W. Realistik und Utopie: Aufsätze zur deutschen Literatur zwischen Lessing und Heine. Berlin, 1982.

209. Heise W. Aus: Hölderlin. Dialektisches Denken und poetische Imagination. Die Notwendigkeit des Antagonismus und Kindheitsharmonie // Mozart und die Ästhetik der Aufklärung. В., 1989. S. 60-71.

210. Heise W. „Hyperion": Schönheit und Geschichte. Sinn und Form. Berlin, 1988. // Jg.40, H.3. S.477-493.

211. Hesse H. Über Literatur. Berlin/ Weimar, 1978.

212. Hinderer W. Konnotationen von Freundschaft und Liebe in Schillers philosophischen Briefen und Hölderlins „Hyperion" // Ztschr. für dt. Philologie. Berlin, 2000. Bd. 119, H. 4. S. 498-516.

213. Hof W. Hölderlins Stil als Ausdruck seiner geistigen Welt. Meisenheim am Glan: Weltkulturverl. Hain, 1954.

214. Hoffmann P. Hölderlins Weltrezeption II Hölderlin-Jahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1995. S. 1-21.

215. Hoffmeister G. Deutsche und europäische Romantik. Stuttgart, 1978.

216. Hölderlin ohne Mythos. Hg. von I. Riedel. Göttingen: Vandenhoeck u. Ruprecht, 1973.

217. Huch R. Ausbreitung und Verfall der Romantik. Leipzig, 1908.

218. Hyperion terra incognita: Expeditionen in Hölderlins Roman / Hansjorg Bay. Hrsg. Opladen; Wiesbaden: Westdt. Verl., 1998.

219. Jager H.-W. Politische Kategorien in Poetik und Rhetorik der zweiten Hälfte des XVIII. Jahrhunderts. Stuttgart, 1970.

220. Killy W. Hölderlin an Diotima. Das Widmungsexemplar des „Hyperion". Hölderlin-Jahrbuch. 1950. S. 98-107.

221. Killy W. Elemente der Lyrik. München, 1972.

222. Killy W. Welt in der Welt. Friedrich Hölderlin // Killy W. Wandlungen des lyrischen Bildes, 4. Aufl., Göttingen 1964.

223. Kindermann H. Hölderlin und das deutsche Theater. Wien: Frick, 1943.

224. Klein J. Die musikalischen Leitmotive in Hölderlins „Hyperion" // Klein J. Hölderlin in unserer Zeit. Köln, 1947. S. 177192.

225. Klimbacher W. „Dem Gleich fehlt die Trauer": „Die Schlachtbeschreibung" und Hölderlin // Sprachkunst. Wien, 1991. Jg. 22, H. l.S. 25-34.

226. Kluckhohn P. Die deutsche Romantik. Bielefeld und Leipzig, 1924.

227. Kohlschmidt W. Form und Innerlichkeit. Beiträge zur Geschichte und Wirkung der deutschen Klassik und Romantik. München, 1955.

228. Komma K.M. Hölderlin und die Musik // Hjb., 1953.

229. Kondhlis P. Die Entstehung der Dialektik: Eine Analyse der geistigen Entwicklung von Hölderlin, Schelling und Hegel bis 1802. Stuttgart: Klett-Cotta, 1979.

230. Kraft W. Hölderlin // Kraft W. Wort und Gedanke. BernMünchen, 1959. S. 21-105.

231. Kundszus W. Hölderlins >Friedensfeier< // Deutsche Vierteljahrsschrift 41 (1967).

232. Kunz L. Die deutsche Novelle zwischen Klassik und Romantik. Berlin, 1966.

233. Kurz G. Die 23. Jahresversammlung der Hölderlin-Gesellschaft vom 3. bis 7. Juni 1993 in Nürtinger und Tübingen // HölderlinJahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1995. S. 352-362.

234. Lampenscherf S. „Heiliger Plato, vergib." // Hölderlin -Jahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1993. S. 128-151.

235. Langer B.K. Schöne Praxis. Struktur und Form von Goethes Roman Wilhelm Meisters Wandeijahre oder die Entsagenden. Diss. masch. Berlin, 1982.

236. Lepenies W. Melancholie und Gesellschaft, Frankfurt am Main, 1972. (= suhrkamp Taschenbuch 63).

237. Lepper G. Friedrich Hölderlin. Geschichtserfahrung und Utopie in seiner Lyrik. Hildesheim, 1972.

238. Lichtenberg G. Ch. Schriften und Briefe. Hg. von Wolfgang Promies. 5 Bd. 1968. Bd.2.

239. Link J. Hyperion als Nationalepos in Prosa. Hjb., 1969-70. Bd. 16, S. 158-194.

240. Lubac H. de. Schleiermacher, Fichte, Hölderlin // Typologie. Frankfurt am Main, 1988. S. 338-356.

241. Lukacs G. Die Theorie des Romans. 2. Aufl. Neuwied a. Rhein. Berlin-Spandau: Luchterhand, 1963.

242. Maierhofer W. „Wilhelm Meisters Wanderjahre" und der Roman des Nebeneinander. Bielefeld, 1990.243. de Man P. Hölderlins Rousseaubild // Hölderlin-Jahrbuch. 1967-68. S. 180-208.

243. Mason E. C. Deutsche und Englische Romantik. Göttingen, 1959.

244. Mattbnklott G. Melancholie in der Dramatik des Sturm und Drang. Stuttgart, 1968.

245. Mayer H. Zur deutschen Klassik und Romantik. Stuttgart, 1963.

246. Michel W. Das Leben Friedrich Hölderlins. Darmstadt 1963 (ursprünglich: Bremen 1940).

247. Mieth G. Einige Thesen zu Hölderlins Spinosa-Rezeption. Weimarer Beiträge, Berlin-Weimar, 1978. № 7, S. 175-180.

248. Mieth G. Friedrich Hölderlin. Berlin, Rutten & Loening, 1978.

249. Mieth G. Friedrich Hölderlin: Dichter in einer revolutionären Übergangszeit // Weimarer Beitr.-B.; Weimar, 1989. Jg. 35, № 5. S. 773-780.

250. Minder R. Hölderlin unter den Deutschen // Minder R. Hölderlin unter den Deutschen und andere Aufsätze, Frankfurt am Main, 1968. (=edition suhrkamp 275).

251. Mommsen M. Hölderlins Lösung von Schiller // Jahrbuch der Deutschen Schillergesellschaft 9 (1965).

252. Mommsen M. Die Problematik des Priestertums bei Hölderlin // Hölderlin-Jahrbuch 15 (1967/68).

253. Müller A. Die beiden Fassungen von Hölderlins Elegie „Der Wanderer" II Hölderlin-Jahrbuch 1948/49.

254. Müller-Seidel W. Hölderlins Dichtung und das Ereignis der Französischen Revolution. Zur Problemlage // Hölderlin-Jahrbuch 1971/72.

255. Nägele R. Literatur und Utopie. Versuche zu Hölderlin. Lothar Stiehm Verlag. Heidelberg, 1978.

256. Neumann G. Ideenparadiese. München, 1976.

257. Otto W. F. Der Dichter und die alten Götter. Frankfurt am Main: Klostermann, 1942.

258. Packalen S. Zum Hölderlinbild in der Bundesrepublik und der DDR: Anh. Ausgew. Beispiele der produktiven Hölderlin-Rezeption. Uppsala, 1986.

259. Polheim K. K. Der Poesiebegriff der deutschen Romantik. Paderborn: F. Schöningh, 1972.

260. Rathaus G. Hölderlin in Russland (1840-1993) // HölderlinJahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1995. S. 153-158.

261. Reschke R. Bemerkungen zur Antikerezeption bei F. Hölderlin // Wissenschaftliche Zeitschrift der F. Schiller Univ. Jena, 1972. S. 427-436.

262. Reschke R. Fortgesetze Faszination: Literarische Annäherungen an Friedrich Hölderlin II Weimarer Beitr. Berlin; Weimar, 1990. Jg. 36,№1.S. 74-99.

263. Ross W. Wahnsinn und Methode. Merkur, Stuttgart, 1979. H. 3, S. 284-287.

264. Ryan L. Hölderlins „Hyperion". Exzentrische Bahn und Dichterberuf. Stuttgart, 1965.

265. Ryan L. Hölderlins Lehre vom Wechsel der Töne. Stuttgart, 1960.

266. Ryan L. Hölderlins prophetische Dichtung // Jahrbuch der Deutschen Schillergesellschaftö (1962).

267. Ryan L. Hölderlin und Französische Revolution // Festschrift für Klaus Ziegler, hrsg. von E. Catholy und W. Hellmann, Tübingen, 1968.

268. Schadewald W. Antike und Gegenwart über die Tragödie. München, 1966.

269. Scharfschwerdt J. Die pietistisch-kleinbürgerliche Interpretation der Französischen Revolution in Hölderlins Briefen. Erster Versuch einer literatur-soziologischen Fragestellung // Jahrbuch der Deutschen Schillergesellschaft 15 (1971).

270. Schiller F. Über Kunst und Wirklichkeit: Schriften und Briefe zur Ästhetik. Leipzig. Philipp Reclam jun. 1975.

271. Schlegel F. Kritische Schriften. Hg. von W. Rasch. München: Hanser, 1956.

272. Schmidlin G. Hölderlin und Schellings Philosophie der Mythologie und Offenbarung // Hölderlin-Jahrbuch 17 (1971/72).

273. Schmidt J. Der Begriff des Zorns in Hölderlins Spätwerk // Hölderlin 15 (1967/68).

274. Schmidt J. Griechenland als Ideal und Utopie bei Winckelmann, Goethe und Hölderlin // Hölderlin-Jahrbuch. Stuttgart; Weimar, 1993. S. 94-110.

275. Schmidt J. Hölderlins letzte Hymnen. „Andenken" und „Mnemosyne". Tübingen, 1970.

276. Schottmann H.-H. Metapher und Vergleich in der Sprache Friedrich Hölderlins. Bonn, 1960 (= Abhandlungen zur Kunst-, Musik- und Literaturwissenschaft, Bd. 14).

277. Strich F. Deutsche Klassik und Romantik. Oder Vollendung und Unendlichkeit. München, 1924.

278. Strich F. Die Mythologie in der deutschen Literatur von Klopstock bis Wagner. 2 Bd. Halle, 1970.

279. Szondi P. Hölderlin-Studien, Frankfurt am Main, 1970 (= edition suhrkamp 379).

280. Texte zur Romantheorie (1732-1780) / Hg. von Weber. München, 1981.

281. Thalmann M. Romantiker als Poethologen. Heidelberg: L. Stiehm, 1970.

282. Thalmann M. Der Trivialroman des 18. Jahrhunderts und der romantische Roman. Berlin, 1923.

283. Theorie und Technik des Romans im 17. und 18. Jh. 2 Bd. Hg. von D. Kimpel und C. Wiedemann. Tübingen: M. Niemeyer, 1970.

284. Theorie und Technik des Romans im 20. Jh. Hg. von H. Steinecke. Tübingen: M. Niemeyer, 1972.

285. Varvitsiotis T. Die Liebe Hölderlins zu der griechischen Antike // Europäischer Philhellenismus: Antike griech. Motive in der heutigen europ. Lit. Frankfurt am Main, 1995. S. 293-295.

286. Vietor K. Die Lyrik Hölderlins. Eine analytische Untersuchung. Darmstadt, 1967.

287. Volker C. Dörr. Empfindsame Diskurse bei Geliert, Sophie von La Roche und in Goethes Werther. Orbis Litterarum. International Review of Literary Studies. Vol. 55 № 1, 2000. Munksgaard/Copenhagen.

288. Vosskamp W. Dialogische Vergegenwärtigung beim Schreiben und Lesen. Zur Poetik des Briefromans im 18. Jahrhundert. // DVjs 45, 1971. S. 80-116.

289. Walzer O. Deutsche Romantik. Bd. MI. Leipzig Berlin, 1918.

290. Welzig W. Der deutsche Roman im 20. Jh. Stuttgart, 1967.

291. Wendt K. Hölderlin und Schiller. Eine vergleichende Stilbetrachtung. Nendeln Liechtenstein, 1967.

292. Wertheimer J. Die Rhetorik des Antidialogs bei Rousseau und Hölderlin // Gallo Germanica. Nancy, 1986. S. 89-108.

293. Wiese B. v. Kritik und Überwindung der Romantik in der deutschen Literatur 19. Jahrhunderts // Wiese B. v. Der Mensch in der Dichtung. Studien zur deutschen und europäischen Literatur. Düsseldorf, 1958.

294. Wolf G. Der arme Hölderlin. Berlin: Union, 1972.

295. Wuthenow R.-R. Das Hölderlin-Bild im Briefroman „Die Günderode" // Homburg von der Hohe in der deutschen Geistesgeschichte. Stuttgart, 1986. S. 318-330.

296. Zinkernagel F. Die Entwicklungsgeschichte von Hölderlins Hyperion. Strassburg Karl J. Trübner. 1907.

297. Zuberbühler R. Hölderlins Erneuerung der Sprache aus ihren etymologischen Ursprüngen. Berlin, 1969.

298. Zur Geschichte des deutschen Bildungsromans. Hrsg. von Rolf Selbmann. Darmstadt, 1988.

299. Zwischen Klassik und Romantik. Erläuterungen zur deutschen Literatur. 9. Auflage. Berlin, 1983.