автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Роман-мемуары во французской литературе XVIII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роман-мемуары во французской литературе XVIII века"

Государственное образовательное учреждение Высшего профессионального

образования

«Российский государственный педагогический университет им А И Герцена»

На правах рукописи УДК 821 133

АЛТАШИНА Вероника Дмитриевна

РОМАН-МЕМУАРЫ ВО ФРАНЦУЗСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ХУШ ВЕКА: ГЕНЕЗИС И ПОЭТИКА

Специальность 10 01 03 - литература народов стран зарубежья (европейская литература)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

ООЗ16325 1

Санкт-Петербург 2007

003163251

Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы Государственного образовательного учреждения Высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им А И

Герцена»

Официальные оппоненты доктор филологических наук

Лукьянец Ирина Владимировна (СПбГУ)

доктор филологических наук, профессор Забабурова Нина Владимировна

(Ростовский государственный университет)

доктор филологических наук Чекалов Кирилл Александрович (ИМЛИ РАН)

Ведущая организация МГУ им. М.В. Ломоносова

Защита состоится « 2008 года в часов

на заседании диссертационного совета Д 212.199 07 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Российском государственном педагогическом университете им А И Герцена по адресу 199053, Санкт-Петербург, ВО, 1-я линия, д 52, аудитория/^/

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке РГПУ им А И Герцена по адресу 199186, Санкт-Петербург, наб р Мойки, д 48, корн 5

Автореферат разослан « 7» — 2007г

Ученый секретарь диссертационного совета

Кандидат филологических наук, доцент ш Н Н Кякшто

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационная работа «Роман-мемуары во французской литературе ХУШ века: генезис и поэтика» посвящена истории возникновения и поэтическим особенностям романа-мемуаров, расцвет которого во Франции приходится на первую половину ХУШ века Хотя проблема происхождения романа и привлекала внимание исследователей, однако, специальные работы, посвященные этой теме весьма немногочисленны В диссертации речь идет о генезисе романа в форме мемуаров, который, по мнению большинства исследователей, возникает в результате синтеза утопических произведений, плутовского романа и мемуаров Однако влияние мемуарной литературы ХУЛ века представляется доминирующим, ведь ни утопические произведения с их установкой на моделирование несуществующей идеальной действительности, ни пикарески, где авантюрная струя явно преобладает над психологической, не привели бы к созданию романа, сконцентрированного на анализе внутреннего мира человека Если поэтика первых образцов романа-мемуаров во многом определяется стремлением авторов соблюдать каноны мемуарного повествования, то в дальнейшем полюбившийся жанр получает большую свободу, в нем находят отражение основные художественные тенденции эпохи.

Актуальность исследования обусловлена неугасающим интересом к автобиографической литературе, что проявляется как в стойком развитии и популярности документальных произведений (от «Моей жизни» Б де Констана до «Антимемуаров» А Мальро), так и в использовании автобиографического материала в художественных целях (классическими примерами во французской литературе являются М Пруст и М Дюрас) Термин «автовымысел» («аЩоййюп»), получивший широкое распространение в художественной и критической литературе конца XX века, также свидетельствует о своевременности и современности данной темы Актуальность исследования определяется необходимостью осмысления генезиса и жанровых особенностей романа в форме воспоминаний, стойко сохраняющего свою популярность, а также необходимостью исследования преемственных связей и поэтических особенностей документальной, документально-художественной и художественной литературы

Цели и задачи исследования

В диссертации доказывается, что именно мемуары сыграли основополагающую роль в появлении и развитии жанра, что в них содержались все необходимые предпосылки для развития художественного повествования от первого лица В мемуарной литературе представлено как изображение общества, так и изображение внутреннего мира - два магистральных пути развития романа, давших в дальнейшем произведения реалистического и аналитического плана В мемуарах закладываются основы психологизма, анализа внутренней жизни - выражение авторского начала в

произведении Это является определяющим для становления и развития романа-мемуаров, жанровые критерии которого определяются в работе Положения, выносимые на защиту:

1 Изменение социокультурной ситуации во Франции в первой половине ХУШ века приводит к переменам в читательском восприятии, к интересу к документальным жанрам (воспоминания, письма, отчеты о путешествиях), это, в свою очередь, ведет к изменению хода литературного процесса, к появлению особой жанровой разновидности романа - романа-мемуаров, который максимально отвечает идеологическим и литературным потребностям эпохи

2 Роман-мемуары во французской литературе ХУШ в возникает под непосредственным влиянием подлинных мемуаров, получивших широкое распространение в первой трети ХУШ столетия

3 Мемуарная проза второй половины ХУП в предлагает большое разнообразие художественных средств от произведений близких к хроникальным до «романизации» историческом действительности

4 Считается, что автобиографические произведения появляются и распространяются после «Исповеди» Руссо, являющейся образцом жанра Однако многие мемуарные произведения конца ХУП века могут быть отнесены к мемуарам с личной доминантой, тек автобиографиям

5 В мемуарах ХУП в делаются попытки не только осознать исторический процесс, но и постичь свое место в нем, те закладываются основы психологизма

6 Важным этапом при переходе от документальной литературы к художественной становятся псевдомемуары, получившие широкое распространение на рубеже ХУП-ХУШ веков

7 Несмотря на все многообразие форм, в романе-мемуарах во французской литературе ХУШ в складывается определенный жанровый канон

8 Роман-мемуары претерпевает развитие на протяжении ХУШ в , все дальше отходит от подлинных мемуаров, от иллюзии правдоподобия, обогащается новыми приемами, востребованными литературой последующих эпох

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые делается попытка проследить генетическое развитие повествования от первого лица, утвердившегося и развившегося в мемуарной литературе ХУП века и получившего широкое распространение в художественной практике ХУШ столетия Именно документальная проза закладывает основы для развития психологизма в литературе, для переноса центра внимания с объекта на субъект, для осознания экзистенциального значения полученного жизненного опыта В научный обиход вводятся произведения, не привлекавшие ранее внимание исследователей, либо рассмотренные с новой, неожиданной стороны Комплексное исследование мемуарной прозы ХУП в проводится впервые, равно как и последовательное изучение развития жанра романа-мемуаров во французской литературе ХУШ в

Методология исследования основана на теоретических принципах историко-литературного, структурного, интертекстуального и семиотического анализа Используются также принципы нарратологии, разработанные в трудах Ж Женетта, и принципы нового историзма Кроме трудов классиков теории и истории литературы (Ю Тынянов, В Жирмунский, Б Томашевский, М Бахтин, Л Гинзбург и др ) в качестве теоретической базы используются произведения современных исследователей П Рикер, Ж Женетт, Ф Лежен, Ж Гусдорф, Ц Тодоров и др

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты позволяют утверждать, что автобиографические тексты возникают еще во второй половине ХУЛ века, почти за сто лет до появления произведения, традиционно считающегося точкой отсчета в истории автобиографии — «Исповеди» Руссо Исследование доказывает существование тесной связи и преемственности между документальной и художественной литературой, а также позволяет уточнить представление о такой разновидности романного жанра, как роман-мемуары, что в целом способствует углублению представлений о романе Хронологический подход позволяет проследить развитие и определить специфику романа в форме воспоминаний

Практическая значимость работы определяется тем, что ее результаты могут быть использованы в вузовских курсах истории и теории западноевропейских литератур, в курсе аналитического чтения, а также при разработке спецкурсов, учебных и учебно-методических пособий, комментировании и издании текстов

Апробация работы Основные положения диссертационного исследования были изложены в докладах на межвузовских и международных конференциях, в том числе на одиннадцатом (Лос-Анджелес, 2003 г ) и двенадцатом (Монпелье, июль 2007 г) международных конгрессах по проблемам Просвещения, на международной конференции, посвященной трехсотлетию аббата Прево в Англии (1997), на научных конференциях по проблемам литературы и культуры ХУШ века в Москве (2002, 2004, 2006), на Герценовских чтениях (1998-2007), ежегодно проводящихся кафедрой зарубежной литературы РГПУ им А И Герцена, на конференциях филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета и др По теме работы опубликована монография «Поэзия и правда мемуаров (Франция ХУП-ХУШ вв)» (СПб, 2005), а также ряд статей и тезисов Результаты исследования используются в курсе лекций по истории зарубежной литературы в РГПУ им А И Герцена, а также в Институте телевидения, бизнеса и дизайна (Санкт-Петербург)

Объем и структура работы

Диссертация состоит из введения, трех частей, первая из которых посвящена мемуарам, вторая - псевдомемуарам и третья - роману в форме мемуаров, заключения и библиографии Общий объем работы 547 страниц

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении содержится обоснование темы диссертации, определяются ее цели и метод, формулируются положения, выносимые на защиту, определяется корпус изучаемых произведений и дается краткий обзор научной литературы

Часть первая: Мемуары: генезис, проблематика и поэтика состоит из трех глав, первая из которых называется «Мемуары: особенности и краткая история жанра» Несмотря на то, что биографическая проза привлекает пристальное внимание, критическая литература, посвященная данной проблеме, в частности, мемуарному повествованию, немногочисленна Более того, авторы поздних работ постоянно обращаются к таким авторитетам, как Г Гусдорф и предложивший критерии «автобиографического пакта» Ф Лежен, которые заложили основы научного изучения автобиографии. Проблемы мемуарного повествования разрабатывались такими исследователями, как Ш Кабош, Дж Бакли, M -ТИпп, Г Миш, А Подгорский, ТНПотницева и др Многочисленные сборники статей («Автоинтерпретация», 1998, Literary representations of the self Oxford, 1990 и др) и специальные выпуски журналов («Sciences humâmes» №102, 2000, Magazine littéraire №409, 2002), посвященных автобиографическому повествованию свидетельствуют как о стойком интересе к этому вопросу, так и о том, что сама проблема установления четких жанровых критериев остается актуальной и в конце XX в - начале XXI в На основании тщательного изучения и сопоставления различных теоретических положений и с опорой на собственно мемуарные произведения в главе определяется жанр мемуаров, очерчивается его история

Во второй главе «Художественная специфика мемуарного произведения» выделяется структура мемуаров, рассматривается одна из основных проблем биографического текста - проблема правдоподобия, в связи с чем вводится такое понятие, как «воображаемая конфигурация» (П Рикер) Большое место отведено проблеме памяти, которая не привлекала пристально: о внимания исследователей, интересовавшихся в основном тем, каким искажениям подвергается истина в процессе припоминания и можно ли ожидать достоверности от мемуарного произведения На основании современных исследований по психологии памяти, и, прежде всего, памяти автобиографической, в работе выделяются различные ее типы, виды воспоминаний, функции памяти в процессе развития и становления личности, вводится понятие «Я - схемы», включающей то, что является наиболее существенным для данного человека Это помогает осознать специфику мемуаров, отношение автора к историческим событиям и своему месту в них, а также художественные особенности произведения

Чрезвычайно важными являются отношения автора - рассказчика и героя в повествовании Так, Ж Женетт (Genette G Figures III Pans, 1972) выделяет пять функций рассказчика, который рассказывает историю, производит отбор материала, придает ему форму и порядок, создает коммуникативный

акт, выражает свое отношение к истории, указывает, откуда были почерпнугы сведения, если вмешательства рассказчика становятся назидательными, то речь уже идет о новой функции - идеологической Первые три функции присущи собственно мемуарам, последние характерны для произведений с автобиографической доминантой, в которых личность рассказчика играет самостоятельную роль, в которых на первом плане не История, а участие в ней героя Две последние функции в литературоведении традиционно объединяются в понятие «двойного регистра», который выводит на сцену одного и того же человека в разных ипостасях и в разные периоды жизни Тип рассказчика зависит от той «точки зрения» («фокусирования»), которую он выбирает Объективная «точка зрения» предполагает рассказчика всезнающего Такое фокусирование типично для произведений с исторической доминантой - хроник, летописей и тп При субъективной «точке зрения» рассказчик находится внутри истории, но он может быть либо ее главным участником, либо свидетелем Последний более объективен его взгляд - со стороны, но в то же время глубоко личный

Для постижения художественной специфики текста важным является изучение соотношения повествования и времени, ибо хронологический порядок далеко не всегда является наиболее удачным, в тексте возникает ретроспекция и проспекция ПРикер (Ricoeur Р Temps et récit Pans, 19841985) противопоставляет хронологическую последовательность каузальной связи между событиями если для хроникера важнее первое, то мемуариста интересует второе Он пытается установить причины и объяснить следствия, так, как это делается при построении интриги в художественном тексте, ни одно событие в котором не должно быть само по себе, повисать в воздухе Следовательно, такое понятие как «интрига» вполне применимо к построению мемуаров Одни авторы предпочитают краткое изложение, другие, напротив, создают яркие сцены в режиме реального времени, для одних характерна отстраненность, для других, напротив, включенность в свои воспоминания, что приводит к эмоциональности, смене тональностей, использованию разных типов текста и стилистических фигур Соотношения «повествования» и «дискурса», рассказа и показа, смещение временных пластов создают специфические особенности мемуарного произведения

Третья глава первой части «Мемуары: о времени или о себе?» посвящена непосредственному анализу французских мемуаров второй половины ХУП - первой половины ХУШ вв Самым авторитетным трудом по данной проблеме остается книга Ф Лежена (Lejeune Ph ) «L'Autobiographie en France» (1971), в которой автор кратко очерчивает историю жанра, где ХУШ в занимает особое место, как вследствие того, что во второй половине века мода на автобиографические сочинения распространяется по всей Европе, так и благодаря той роли, которую сыграл Ж-Ж Руссо в становлении и развитии автобиографии. Руссо выводит на новый уровень отношения автора с читателем, стремится не просто рассказывать о своем прошлом, но и воссоздать его, ожидая от

воспоминаний нового знания о самом себе Именно эти критерии, по мнению Лежена, являются основой для отнесения того или иного произведения к автобиографическому жанру, однако, его список «преждевременных» автобиографий, то есть появившихся еще до появления самого термина, явно не полон Интересное и глубокое исследование

мемуарной литературы во Франции предлагает в своей монографии М.-Т. Ипп (Hipp M -Т Mythes et réalités Pans, 1976 ), которая признает трудность определения характера мемуаров в ХУП-ХУШ вв и предлагает классификацию, согласно которой среди мемуаров оказываются как произведения близкие к хронике, так и труды личного характера С

сожалением следует констатировать, что столь богатая и разнообразная французская мемуаристика ХУЛ в. не привлекала пристального внимания отечественных исследователей Кроме некоторых вступительных статей (Ю Б Виппер) или кратких упоминаний в монографиях, посвященных творчеству разных авторов (Н В Забабурова, M В Разумовская), эта столь любопытная и плодотворная область исследований остается tabula rasa Да и у себя на родине творения мастеров автобиографической прозы ХУЛ в изучены недостаточно, несмотря на то, что отдельным авторам и посвящены основательные труды или небольшие статьи (монография А Бертьера о Реце, статьи Ж Гарапона о м-ль де Монпансье) Однако, принимая во внимание расцвет мемуаристики в это время, многообразие и художественные достоинства произведений разных авторов, этого явно мало Учитывая тот интерес, который проявляет современный читатель к документальному жанру, а также возрождение мемуарной традиции в художественной литературе постмодернизма, эта лакуна представляется тем более досадной Вся история литературы, особенно французской, доказывает популярность автобиографического жанра, художественного или документального, документально-художественного или художественно-документального, что призывает нас обратиться к истокам, к тому времени, когда жанр делает свои первые, но твердые шаги

Для анализа отобраны произведения представителей одной эпохи, но отличающиеся как мерой участия автора в исторических событиях, его включенностью или отстраненностью от хода истории, так и различными художественными достоинствами

Первый раздел третьей главы ««Я» и «Он» в «Мемуарах» Ларошфуко» посвящен произведению (опубл 1662 г) знаменитого автора «Максим», в котором он обращается к периоду с 1624 по 1652 гг Стремление представить свою личность в выгодном свете, не вызвав при том нареканий в «эготизме», заставляет Ларошфуко писать о себе в третьем лице, называя себя сначала принцем Марсийаком, а позже - герцогом Ларошфуко Только в первых двух частях, написанных в последнюю очередь, он переходит к употреблению первого лица Возможно, это изменение связано с осознанием того, что замысел не соответствует выбранным художественным средствам Ларошфуко не собирался писать историю Фронды, его цель - рассказать о своем в ней участии «Мемуары» Ларошфуко являются уникальным

произведением, в котором присутствуют два типа рассказчика всезнающий, ничем не выдающий свое субъективное восприятие, и рассказчик -личность, призма, преломляющая все произошедшее Жизнь Ларошфуко включена в жизнь его страны, что благоприятствует точности и широте описываемых фактов, которые он излагает в хронологическом порядке, разделив свой труд на части по годам Такой подход типичен для хроники, которую он и создает, используя большое количество имен собственных, географических названий и ставя во главу угла строгую последовательность изложения

Воспоминания Ларошфуко представляют собой редчайший образец мемуарной прозы, в котором рассказчик то совпадает с героем, то разделяется на «я» и «он», однако, это произведение ближе к хронике, чем к мемуарам, окрашенным личным присутствием автора Ларошфуко предстает гораздо более интересным человеком в своих «Максимах», чем в рассказе о своей жизни

Второй раздел «Документальность и художественность в «Мемуарах» Бюсси де Рабютена» посвящен воспоминаниям (опубл 1696 г) известного военачальника, автора «Любовной истории галлов» (1665), которые охватывают почти сорок лет жизни (1622-1666) С самого начала автор настаивает на своей искренности (что в дальнейшем станет штампом), уточняя, что с юности вел заметки, которыми пользуется при написании своего труда Последнее утверждение не вызывает сомнений, ибо в произведении большое место занимают подлинные письма, депеши, отчеты, тормозящие повествование и лишающие его живости По обилию и точности дат, имен, географических названий «Мемуары» Рабютена могут соперничать с произведением Ларошфуко Он строит свои воспоминания, придерживаясь четкой хронологии событий, не пытается связать причину и следствие, установить логические связи Двойной регистр встречается редко Бюсси - Рабютен не пытается понять свое прошлое, он пишет так, как будто между прошлым и настоящим нет никакого различия Функция рассказчика сводится в основном к организации повествования Хотя в произведении много любопытных, забавных или трагических историй, все они рассказываются, но не показываются. Бюсси берет реванш, когда повествует о любовных приключениях, своих или чужих, в которых узнается автор «Любовной истории галлов» они занимают немного места, напряжены, интрига в них строится по канонам малой формы С течением лет на смену им приходят портреты, мастером которых считается писатель, и афоризмы, столь популярные в литературе ХУП в Наибольший интерес представляют воспоминания о событиях личной жизни, которые возникают по типу яркого, хотя они и лишены эмоционального наполнения рассказчик не находится в момент воспоминания внутри ситуации, но наблюдает ее снаружи, как свидетель В его мемуарах есть «пустоты» и «плотные участки» пустоты заполняются документами (военные дневники, письма), плотные участки соответствуют наиболее напряженным годам жизни (молодость)

«Мемуары» Бюсси - Рабютена далеки от той яркости и оригинальности, которая характерна для других его, весьма острых, сатиричных произведений вновь художественность приносится в жертву объективности Раздел третий «Взгляд со стороны, воспоминания г-жи де Моттвиль и г-жи де Лафайет» посвящен произведениям о французской придворной жизни второй половины ХУП века, хронологически продолжающих друг друга Если имя г-жи де Моттвиль ничего не говорит современному читателю, то имя автора «Принцессы Киевской» (1672) - первого аналитического романа в истории европейской литературы - г-жи де Лафайет хорошо известно

Г-жа де Моттвиль (1621-1689) берется за воспоминания (опубл 1723), заметки к которым делала на протяжении своей придворной жизни, после смерти своей высокой покровительницы в 1666 г Автора интересует, прежде всего, частное, хотя личная жизнь членов королевской семьи напрямую связана с историей страны Г-жа де Моттвиль пишет о том, что сама видела, о том, что узнала от придворных и от самой королевы, которая доверяла ей свои секреты на протяжении двадцати трех лет (с 1643 г до 1666 г), о которых говорится в деталях, иногда по дням и даже по часам, когда она доходит до последних дней жизни королевы. Как указывает название, речь идет об истории Анны Австрийской, именно она является главной героиней, стержнем повествования, личность рассказчика отходит на задний план, хотя его присутствие ощущается г-жа де Моттвиль не является бесстрастным регистратором фактов, она живо на все реагирует и не скрывает своих эмоций Из отступлений и рассуждений, афоризмов и портретов, из того, как она отбирает и организует материал, мы получаем представление об этой незаурядной женщине, сохранившей верность королеве и никогда ей не льстившей

Поскольку жизнь власть имущих теснейшим образом связана с историческими событиями, то в «Мемуарах» много дат, имен собственных, географических названий, однако, гораздо больший интерес представляют характеристики исторических лиц, рассказы о событиях их личной жизни, об их поведении и привычках Детали жизни королевы и королевского двора, которыми полно это произведение, говорят о включенности жизни Анны Австрийской и ее ближайшего окружения в «Я-схему» автора, в противном случае многие любопытные мелочи, которые так оживляют повествование, ушли бы от внимания ее наперсницы Многотомные воспоминания придворной дамы читаются с увлечением именно благодаря частным подробностям, описанным ярко и эмоционально В «Мемуарах» г-жи де Моттвиль повествование чередуется с описанием (портреты), встречаются сцены, хотя рассказ превалирует над показом В произведении сочетаются романизованная биография и хроника, стремление к достоверности объясняет строгую документированность, а намерение говорить о частной жизни делает произведение особенно интересным Именно в рассказе о частном проявляются знание психологии, умение придавать значение мелочам, стилистическое мастерство

Перу госпожи де Лафайет (1634-1692) принадлежит «История Генриетты Английской, первой жены Филиппа Французского, герцога Орлеанского» (опубл 1720), представляющая большой интерес как самим сюжетом, который вполне мог бы послужить материалом для романа, так и непосредственным участием рассказчицы писательница записывала то, что рассказывала ей принцесса, близким другом которой она была Как и г-жа де Моттвиль, г-жа де Лафайет пишет свое произведение на основании записей, с согласия его главной героини, присоединяя к ним, рассказ о том, что она сама видела и знала Это произведение очень напоминает ее психологические новеллы и романы для него характерен небольшой объем, напряженная интрига, неожиданная трагическая развязка, а реплики Генриетты Английской вполне могли бы принадлежать любой из героинь романа Автор умело чередует описания и рассказ о событиях с их показом, использует эллипсисы, замедления, яркие сцены и краткое изложение, то есть все возможности художественного текста В ее произведении почти нет рассуждений и отступлений, оно динамично, напряжено, насыщено эмоциями и чувствами, в описании которых проявляется психологическое мастерство Рассказчик занимает весьма скромное место1 он - свидетель, его точка зрения - внешняя, он не претендует на знание всего, он - лишь заинтересованный наблюдатель, внимательный слушатель

Произведения г-жи де Моттвиль и г-жи де Лафайет - воспоминания женщин о женщинах, они посвящены принцессам крови, с которыми авторов связывала давняя дружба и привязанность Оба произведения были написаны на основании ранее делавшихся записок, авторов интересует частная жизнь героинь, крепко связанная с историей страны из-за их высокого положения Г-жа де Моттвиль соединяет хронику с романизованной биографией, произведение г-жи де Лафаейт построено по всем канонам романного жанра и отличается тонким психологическим анализом, характерным и для ее художественных текстов В обоих произведениях автор совпадает с рассказчиком, но не с героем, а рассказчик занимает место наблюдателя, его точка зрения - внешняя, он не претендует на всезнание, излагает материал достаточно объективно, глядя на него со стороны Если «я» г-жи де Лафаейт почти не проявляется на страницах ее произведения, и она даже прибегает к местоимению «мы» более характерному для художественного, чем для документального текста, то «я» г-же де Моттвиль дает о себе знать в ее рассуждениях и размышлениях Авторское начало проявляется, прежде всего, в отборе и организации материала, в эмоциональном отношении к описываемому, в оценке происходящего В обоих произведениях мы видим попытки анализировать внутренний мир человека, понять другого и рассказать о нем, что является важным для романа

Четвертый раздел главы «Мемуары» кардинала де Реца: хроника или роман?» посвящен одному из самых замечательных мемуарных произведений, которое было отнесено к жанру романа сразу же после публикации (1717), поскольку, по свидетельству современников, искажало

историческую правду Но, как считают психологи, искажения свидетельствуют о правдивости воспоминаний не подвергается изменениям только заученный текст, «легенда» Поскольку кардинал хочет представить прошлое и свою в нем роль в выгодном свете, оправдать свои поступки, то вступает в действие психологическая защита - подавление негативного с целью повысить свои заслуги Он пишет не историю страны, но историю своей жизни, поэтому в поле зрения Реца (1613-1679) оказываются лишь те события, в которых сам он играл активную роль, те же, в которых он не принимал участия или не проявил себя с лучшей стороны, даже если они и очень значительны, изложены бегло

История служит фоном, на котором ярко и с блеском может проявить себя рассказчик, основное внимание которого сосредоточено на том, какую роль его «я» играло в Истории Можно утверждать, что перед нами мемуары с личной доминантой, хотя это личное, в традициях ХУП в , тесно связано с общественным К событиям частной жизни - своей или чужой - Рец обращается на протяжении всего повествования, перемежая ими историю Фронды Чтобы удержать интерес при чтении, автор разными способами стремится придать драматизм описываемым событиям, вставляет яркие, трагические или забавные, приключения, рассказанные кратко, но с большим мастерством На фоне подчеркнуто нейтрального рассказа об исторических фактах вдруг возникает то или иное происшествие, причем, в погоне за увлекательным сюжетом, Рец, не задумываясь, жертвует правдой Он относится к людям творческого типа, склонным к конструированию развернутых рассказов, способным на обман, признающим ценность индивидуального видения мира Поэтому важны не столько исторические факты, сколько то, какими они предстают в воспоминаниях кардинала, а значит, его произведение - не хроника, а автобиография, хотя Ф Лежен и не внес его в свой список автобиографических произведений

Расхождения между порядком повествования и хронологией говорят о том, что кардинал идет вслед за своими воспоминаниями ради ясности он часто жертвует хронологией, забегая вперед или отходя назад в объяснении причинно-следственных связей между событиями

«Я» - не только герой, но и рассказчик, не только один из возмутителей спокойствия, но и зрелый человек, причем опальный кардинал не менее интересен, чем бунтовщик Кардинал де Рец выполняет все пять функций рассказчика он рассказывает, проявляет мастерство постановщика, ведет диалог с читателем (книга построена на чередовании «повествования» и «дискурса»), высказывает свое отношение, пытается преподать моральный урок Отличает «Мемуары» обилие кавычек, умелое использование риторических фигур Рец часто прибегает к особому ритму фраз, параллельным конструкциям, градации, ярким сравнениям и метафорам Важное место отведено и портретам, которые представлены единым блоком, как в портретной галерее, и обычно основаны на одной стилистической фигуре

« Мемуары » кардинала де Реца - произведение ХУП века с характерным для абсолютизма предпочтением общественного личному, большим вниманием к своему отношению с другими, чем с самим собой, с типичной стилистикой Однако то, как авгор относится к выбору материала и то, как этот материал излагает, позволяет утверждать, что его произведение коренным образом отличается от традиционных мемуаров Рец пишет не хронику, а историю своей жизни, и это перенесение акцента с Истории на того, кто эту Историю видит, было новаторским для его времени Разумеется, произведение кардинала де Реца ни в коей мере не может быть названо « романом » в чистом виде Но оно явилось мостиком, который соединил историческую хронику и художественный текст, оно указало путь, по которому пойдут позже вымышленные мемуары, столь популярные в начале ХУШ в

Пятый раздел главы «Искусство светской беседы: «Мемуары» Великой мадемуазель» посвящен воспоминаниям мадемуазель де Монпансье, повествующим о шестидесяти годах жизни принцессы (1627-1688) Поскольку работа над «Мемуарами» (опубл 1718) продолжалась более тридцати лет, то тональность и тематика произведения меняются, как меняется и сам автор Для произведения Великой мадемуазель характерен телескопический эффект о событиях детства и юности, о первой настоящей любви, пришедшей в сорокалетнем возрасте, рассказывается с большими подробностями Неравномерность течения времени характерна для мемуаров в целом рассказчица вспоминает лишь о том, что ее затронуло, что накрепко вошло в ее «Я - схему», не пытаясь восстановить то, что было утрачено или забыто Замедления чередуются с кратким изложением или эллипсисом, хотя автор отдает явное предпочтение сцене, стремится не рассказать, но показать, чем и объясняется большой объем произведения «Мемуары» мадемуазель де Монпансье верно отражают ее жизнь и характер напряженные, наполненные событиями периоды чередуются с годами уединения и затишья Частную цель своих мемуаров она неустанно подчеркивает, напоминая, что пишет лишь о том, что не попало в официальные истории и хроники, намеренно обходя то, что известно всем мы увидим Людовика XIУ в домашнем халате, но не найдем изложения событий Фронды, хотя мадемуазель и останавливается подробно на своем триумфальном въезде в Орлеан, который, по ее мнению, принес победу партии, а, по мнению историков, не имел никакого значения

Оригинальность этого произведения проявляется уже в самом начале Мадемуазель подробно рассказывает о своем детстве, что не характерно для мемуаров ее времени Считается, что мемуариста ХУП в больше занимают отношения с другими, чем с самим собой, т е о внутренней жизни почти не говорится, герой предстает, прежде всего, в своих внешних проявлениях Это верно, но лишь отчасти, поскольку за внешней маской всегда проглядывает внутренняя суть, и своеобразие воспоминаний мадемуазель состоит именно в том, что не события внешнего мира, но она сама является их центром

Поскольку м-ль де Монпансье берется за воспоминания для своего собственного удовольствия, ее не интересует логичность и линейность событий, которые то и дело прерываются ее размышлениями она пишет по мере того, как мысли и темы приходят ей в голову, и в этом еще одна особенность ее воспоминаний Как правило, ее отступления непосредственно связаны с описываемыми событиями и лицами, но они также отражают и ее внутренний мир

«Мемуары» Великой мадемуазель отличаются новизной и оригинальностью она пишет не историю своего времени, но историю становления своей личности, и хотя жизнь ее отмечена многими несчастьями (как и у кардинала де Рец), она не пытается ни глубже понять их причины, ни реабилитироваться Она лишь стремится пережить все заново, пишет для своего удовольствия, не руководствуясь при этом никакими правилами, кроме собственного вкуса и течения памяти Внимание к частной жизни, мелким деталям, которое уже было отмечено в произведениях г-жи де Моттвиль и г-жи де Лафайет, расцвело на страницах этих воспоминаний, написанных о себе и для себя Разговорный регистр, обилие прямой речи, ярких сцен, оригинальных портретных зарисовок, рассуждений оказали явное влияние на развитие романа ХУШ в, в частности, на романистику Мариво и его знаменитый «мариводаж», в котором имеет значение не то, что произошло, а то, что герои при этом почувствовали Вспоминая свое прошлое, Мадемуазель преображает и обогащает его всем тем, что имелось в арсенале ее литературного образования обращаясь к приемам трагедии и авантюрного романа, она создает свой собственный миф

Шестой раздел «Писатели о времени и о себе» посвящен воспоминаниям двух писателей ХУШ в , романы которых проанализированы в третьей части работы, что дает возможность сравнить художественные произведения с автобиографическими Имя Шарля Дюкло (1704-1772) связано, прежде всего, с одним из шедевров литературы ХУШ века, романом «Исповедь графа де***» (1741), но ему принадлежат также такие известные произведения, как «Размышления о нравах этого века» (1751) и «Мемуары, служащие для истории нравов ХУШ века» (1751), в которых он проявляет себя тонким наблюдателем и моралистом Эта же склонность писателя к размышлениям отличает и его «Мемуары», за написание которых он взялся на склоне лет и которые были опубликованы лишь в 1855г Перед нами редкий для ХУШ в образец произведения, в котором говорится лишь об очень небочьшом периоде, охватывающем детство и юность героя Это произведение можно сопоставить со знаменитыми «Словами» Ж -П Сартра в обоих случаях речь идет о зарождении интереса к литературе и о формировании литературных вкусов Дюкло говорит, что он вовсе не хочет быть историографом, он всего лишь частное лицо, записывающее свои воспоминания Он выбирает свободную форму для своего труда, не сковывая себя ничем, позволяя себе отвлекаться от основной нити повествования мысль Дюкло уводит его к размышлениям о финансовой системе, о нравах, образовании, литературе

Рассказывая о своей юности, Дюкло не сожалеет, не судит свои поступки с высоты прошедших лет, в его произведении рассказчик проявляет себя лишь в размышлениях, к которым, по собственному признанию, он так склонен Но если «двойной регистр» не характерен для писателя, то противопоставление прошлого и сегодняшнего дня является одной из основных особенностей его мемуаров Как и большинство стариков, он восхищается временем своей молодости и критикует современные нравы

«Мемуары» Дюкло написаны легко и непринужденно, без строгого плана и единства темы, в них события юности перемежаются размышлениями старости, молодой увлекающийся герой уступает место пожилому знатоку человека и общества Эти воспоминания построены по тому свободному принципу, который был характерен и для «Мемуаров» Великой мадемуазель, когда хронологическая нить то и дело прерывается размышлениями Тот факт, что писатель останавливается лишь на событиях юности, свидетельствует о произошедших в обществе мировоззренческих изменениях в ХУШ в юность считается крайне важной для воспитания и формирования человека

Если «Мемуары» Дюкло были написаны на склоне лет, то маркиз д'Аржанс (1704-1771) берется за свои воспоминания не достигнув и тридцати и вполне сознательно рассказывает лишь о своих юношеских приключениях, если Дюкло садится за воспоминания, прославив свое имя другими произведениями, то «Мемуары» д'Аржанса - его первая проба пера (1735), все остальное - романы, трактаты, размышления - появится позже Д'Аржанс признается, что пишет лишь для собственного удовлетворения о событиях частной жизни, не стараясь представить себя лучше, чем есть Он описывает период своих «заблуждений» и завершает труд, когда наступает прозрение, когда он решает покинуть свет Некоторые исследователи относят это произведения к художественным, однако, поскольку с точки зрения «автобиографического пакта» формальности соблюдены, то есть все основания признать мемуары достоверными, хотя «автовымысел» («аШойсИоп») не чужд писателю Многие эпизоды из «Мемуаров» д'Аржанса, кажется, прямо сошли со страниц романа, или, напротив, послужили сюжетами для романов в дальнейшем Эмоциональные сцены здесь сочетаются с описаниями, рассказ о событиях - с их показом, действия - с рассуждениями Повествование часто прерывается недолгими вставными историями, которые всегда имеют непосредственное отношение к происходящему, причем они могут быть рассказаны как автором, так и другим действующим лицом Хотя рассказчик знает гораздо больше героя, о чем он и оповещает читателя, забегая вперед, однако, поскольку время изложения и время действия разделяет совсем небольшой промежуток, то нет четкой грани, отделяющей повествователя от героя Организуя свое повествование, создавая коммуникативный акт и высказывая свое отношение к происходящему, д'Аржанс не стремится понять события прошлого, нет у него цели и научить других Можно предположить, что на досуге писатель решает попробовать свои литературные способности и не

находит лучшего предмета изображения, чем собственная молодость, воспоминания о которой доставляют ему удовольствие

Поскольку между моментом написания и описываемыми событиями прошло не много времени, а память молодого человека сохраняет наиболее яркие эмоционально окрашенные моменты, то проблема памяти, равно как и искажения истины, в которой, к тому же, нет необходимости, не представляет особого интереса Можно лишь отметить, что память маркиза д'Аржанса событийна, что характерно для молодости; возвращаясь к прошлому, он заново переживает его, что придает особую эмоциональность произведению «Мемуары» д'Аржанса написаны в жанре любовно-приключенческого романа, с частой сменой мест, путешествиями, увлечениями, вставными историями

Таким образом, оба писателя, как будто сговорившись, вспоминают лишь о периоде своей молодости, но если д'Аржанс делает это намеренно, осознавая завершение этого этапа и начало нового, то о Дюкло этого нельзя сказать с полной уверенностью, хотя и его мемуары заканчиваются тогда, когда происходит изменение характера в сторону большей серьезности, когда укрепляется увлеченность литературой В «Мемуарах» Дюкло мы видим юного героя и умудренного жизнью рассказчика, склонного к обобщениям и рассуждениям Во время работы над своими «Мемуарами» д'Аржанс еще молод, и поэтому рассказчик не намного отличается от героя, он лишь более сведущ, но не более мудр В воспоминаниях Дюкло мы не находим прямой речи и ярких сцен, эмоциональной напряженности между моментом рассказывания и эпохой, о которой идет рассказ прошло много лет, сохранились лишь самые важные с точки зрения постаревшего автора воспоминания Поэтому он больше пишет о знакомстве с литераторами, чем об увлечениях женщинами, к которым, по собственному признанию был весьма неравнодушен В отличие от него, д'Аржанс пишет в основном о любви, так как с точки зрения молодого человека, именно она имеет значение Если для Дюкло прошлое противопоставлено настоящему, то для д'Аржанса они неразрывно связаны «Мемуары» д'Аржанса, написанные в юности со всем характерным для нее пылом и живостью, можно сравнить с первой частью воспоминаний мадемуазель де Монпансье, в то время как мемуары Дюкло отличаются склонностью к размышлениям и осмыслению, проявляющейся в зрелом возрасте, как это было во второй части воспоминаний Великой мадемуазель

Выводы подводят итоги проделанному исследованию Мемуарная проза ХУП века предлагает большое разнообразие художественных форм - от хроникальных до исповедальных, и это позволяет утверждать, что, вопреки расхожему мнению о том, что собственно автобиографический жанр рождается после «Исповеди» Руссо, уже в ХУП в появляется тенденция к изображению внутренней жизни человека, его мировоззрения Мемуары вырабатывают определенную повествовательную структуру, большинство мемуаристов обращается к наиболее значимому жизненному этапу, насыщенному историческими и личными событиями, которые они пытаются

осмыслить с высоты приобретенного опыта Как правило, к написанию мемуаров обращаются в тот момент, когда наступает покой, и активность сменяется бездеятельностью Таким образом, будь то мемуары от первого или от второго лица, для них одинаково характерно разделение между героем и рассказчиком, а использование «двойного регистра» ведет к углублению психологизма В мемуарах ХУП в. мы встречаем все три возможных типа «точки зрения» здесь есть повествование о себе от первого лица - внутреннее фокусирование, рассказ от имени свидетеля событий (г-жа де Моттвиль, г-жа де Лафайет) - внешнее фокусирование, и попытка показать все непредвзятым взглядом третьего лица (Ларошфуко)

Хотя активное участие в истории и способствует точности воспоминаний, тем не менее, изображение самих собыгий во многом определяется задачами рассказчика, и одни и те же факты по-разному изображены в произведениях Появление «воображаемой конфигурации» неизбежно при попытке обрести «утраченное время», однако, ее формы и значение в тексте могут быть разными Можно выделить «воображаемые конфигурации», имеющие объективное происхождение, то есть не зависящие от сознательной установки автора, и субъективные, зависящие от личности и целей рассказчика Наличие «воображаемых конфигураций» прокладывает мостик от документальности к художественности, свидетельствует о том, ч го в центре повествования - не голые факты, но их субъективное видение, отражающее личность автора, а не ход истории

Специфика памяти влияет и на то, как строится повествование для одних авторов характерна включенность в свои воспоминания, что ведет к преобладанию ярких сцен, для других, напротив, - отстраненность, что проявляется в преобладании рассказа, а не показа Именно субъективное восприятие действительности и составляет ценность воспоминаний Если «Мемуары» Ларошфуко еще очень близки к хронике, а в воспоминаниях Реца, который пишет о своем месте в истории, появляются «воображаемые конфигурации», то Великая мадемуазель рассказывает уже не историю страны, но историю своего внутреннего развития Углубление субъективизма ведет к изменению художественных особенностей произведения мемуары становятся менее сухими, в них все меньше точных дат, детальных описаний баталий и политических событий, документов разного рода Если все это еще встречается у Ларошфуко, Бюсси - Рабютена, г-жи де Моттвиль, то у г-жи де Лафайет или мадемуазель де Монпансье точность истории уступает место детальному анализу внутреннего мира героя

Наличие портретов, афористических высказываний, размышлений и отступлений, использование прямой и косвенной речи, «двойного регистра», вставные истории, обращение к читателю, рефлексия, анализ внутреннего мира - все это придает воспоминаниям оригинальность, и, безусловно, влияет на литературу следующего века

Воспоминания Дюкло и маркиза д'Аржанса представляют собой два основных варианта мемуарной прозы если для Дюкло характерно

отстранение от событий прошлого, тенденция к размышлению, превалирование рассказа над показом, то произведение д'Аржанса, напротив, отличает непосредственная эмоциональность, обилие ярких сцен и насыщенных приключений Мемуары двух писателей ХУШ века свидетельствуют о том, что традиции предыдущего столетия прочно укрепились в умах и художественной практике, что нашло отражение в документальном жанре и романе

Во второй части изучаются произведения переходного жанра, традиционно относящиеся к псевдомемуарам, мастером которых был Куртиль де Сандра (1644-1712) Его творчеству посвящены две главы «Псевдомемуары Куртиля де Сандра» и «Вторая жизнь героев Куртиля де Сандра» Большая заслуга в атрибуции и изучении творений Куртиля де Сандра принадлежит Ж Ломбару, посвятившему ему свою монографию (Lombard J Courtilz de Sandras ou l'Aventure littéraire sous le règne de Louis XIV Lille, 1982), но поскольку исследователь обращается к разным граням таланта Куртиля, то апокрифическим мемуарам уделяется, хотя и важное, но недостаточное для освоения их специфики место В диссертации изучаются четыре произведения писателя, которые наиболее наглядно демонстрируют переход от реальности к вымыслу Это «Жизнь виконта де Тюренн» (1685), «Жизнь Жана-Батиста Кольбера» (1695), «Мемуары г-на д'Артаньяна» (1700) и, наконец, «Мемуары ГГДР» (1687), в которых художественное мастерство писателя проявилось в полную силу

Одно из них объективностью изложения материала, строгой хронологией повествования, сухостью языка, четкостью и сжатостью структуры абсолютно соответствует принципам построения исторического жизнеописания - это «Жизнь Кольбера» Рамки повествования о Тюренне значительно шире жизнь маршала не является самоцелью, а служит лишь стрежнем в повествовании о политической истории Франции этого времени Рассказчика интересуют не только военные заслуги маршала, характеризующие его как блестящего полководца, но и его человеческие качества Чередование личного и общественного, военных действий и политических интриг было весьма характерно и для подлинных мемуаров того времени Большой охват материала влечет за собой большую свободу в изложении фактов и меньшую уверенность в их достоверности

Однако, несмотря на живость повествования, интерес к душевным качествам героев, стремление разнообразить и расширить рамки жизнеописания, «Жизнь Тюренна» является образцом исторического сочинения из-за стремления ее автора к достоверности, строгого соблюдения хронологии, обилия дат и географических названий, интереса к важным государственным событиям и лицам, явным предпочтением общественного личному Это произведение вполне можно поставить в один ряд с мемуарами Реца или Бюсси-Рабютена

В «Мемуарах г-на д'Артаньяна» Куртиль де Сандра умело переплетает авантюрно-психологическую линию повествования с документально-исторической Эмоциональное отношение рассказчика к описываемым

лицам и событиям, чувства и размышления, ирония по отношению к самому себе и к окружающим, отступления, афоризмы, «двойной регистр», позволяющий нам сравнить прошлое и настоящее, порой заглянуть в будущее - все эти приемы, столь характерные для художественного произведения и которых мы не находили ни в «Жизни виконта де Тюренн», ни, тем более в «Жизни Кольбера», позволяют нам увидеть, как угол зрения меняет все повествование

Специфические черты псевдомемуаров Куртиля де Сандра изучаются на материале произведения, считающегося подлинным шедевром автора, -«Мемуары Г Г Д Р », в котором жизнь вымышленного героя вплетена в историю его страны

На основании проделанного анализа можно утверждать, что Куртиль де Сандра является одним из основателей романа от первого лица, в котором на первом плане стоят приключения, а не чувства, в структуре которого есть черты плутовского романа, но в котором уже появляется психологический анализ, герой которого испытывает постоянные удары судьбы и постепенно изменяется

Любопытным и немаловажным было также обратиться ко «второму рождению» знаменитого героя Куртиля де Сандра в романах А Дюма, выяснить степень осуществленных заимствований, которые не ограничиваются лишь образом д'Артаньяна и одним произведением Куртиля Несмотря на то, что данное сопоставление лежит на поверхности, научный сравнительно-сопоставительный анализ произведений, которому посвящена вторая глава этой части, до сих пор не был проведен

Определению жанровой принадлежности произведения Гамильтона (1645-1720) посвящена третья глава части «Мемуары графа де Граммона»: роман или воспоминания» (1713) Содержащиеся в нем черты хроники и романа позволяют отнести его к произведениям переходного периода, когда хроникальное повествование еще не утратило своих позиций, а роман начинает завоевывать lettres de noblesse По словам автора, он создавал свое произведение якобы под диктовку главного героя, женатого на родной сестре Гамильтона, но из сорока лет жизни мы узнаем лишь несколько эпизодов, все остальное текстовое пространство занято любовными историями английского двора Если первые главы, действительно, организованы вокруг фигуры главного героя, что придает им определенное единство, то для последних характерна фрагментарность, любовные истории членов королевской семьи и их приближенных нанизываются одна на другую, а сам Грамон занимает весьма скромное место, что наводит на мысль о том, что здесь мы уже слышим не голос героя, как к тому призывал нас рассказчик в начале, а голос самого автора, который был свидетелем всего того, о чем он пишет

Задумав произведение с одной сюжетной линией, которое вполне соответствовало эстетике классицизма, Гамильтон переходит к многофокусному, разветвленному повествованию героем произведения наряду с де Грамоном является и английский двор Однако, если для

большинства мемуаров характерно переплетение жизни и истории на протяжении всего текста произведения, то произведение Гамильтона распадается на две части, обозначенные в заглавии - жизнь де Грамона и история английского двора, причем трудно решить, что важнее Повествование от лица свидетеля, а не героя, так называемое «внешнее фокусирование», которое выбирает автор, не раз встречалось в мемуарной литературе, однако, в отличие от подлинных мемуаров, историческим событиям автор отводит место второго плана, на первом же - любовные приключения, как главного героя, так и всего английского двора

Фрагментарность, одна из характерных черт произведения, по-разному проявляется в обеих его частях В первой мы видим крупные эпизоды, своего рода новеллы - с завязкой, кульминацией и развязкой, с характеристиками главных героев, с единством темы и тональности, объединенные вокруг одного героя - шевалье де Грамона Для эпизодов молодости характерен так называемый «телескопический эффект», когда давние события видятся так, словно вчера Эпизоды первой части построены по типу «воспоминания - вспышки», и почти не связаны между собой Вторая часть дробится на более мелкие картины, из которых шевалье «заполняет» только две, а основное место занимает калейдоскоп придворной жизни, причем анекдотические истории разнятся по объему и тональности Думается, что речь может идти о сознательном выборе несколько ярких эпизодов молодости героя и несколько эпизодов зрелости позволяют понять характер и увидеть произошедшие изменения

Таким образом, все указывает на то, что события книги показаны не глазами героя - Грамона, а глазами автора и рассказчика - Гамильтона Это произведение уникально в своем роде в нем центр тяжести переносится с истории на личную жизнь, герой показан в частной обстановке, исторические события являются фоном В дальнейшем французский роман-мемуары идет именно по этому пути, но место реального героя занимает вымышленный Вероятно, именно это дальнейшее развитие романа и объясняет неоправданное причисление этого произведения Гамильтона к романному жанру, в то время как автор пишет яркие, в высшей степени художественные, но все же личные воспоминания

Анализ творений Куртиля де Сандра и Гамильтона позволяет лучше понять, каким образом происходит переход от документальности к художественности, как изменение фокуса зрения и увеличение доли «воображаемых конфигураций» приводят к изменению жанровой принадлежности

Третья часть работы посвящена исследованию романа-мемуаров с целью определения его жанровых особенностей Такой подход позволяет лучше осознать специфику романа как жанра в целом, а также показать, какое влияние оказали подлинные мемуары на развитие романа этого времени, в какой степени документальность способствовала повороту от рассказа о фантастических приключениях и невероятных чувствах, характерного для прециозного романа второй половины ХУП в, к

правдоподобному изображению нравов и характеров Несмотря на то, что французскому роману ХУШ в посвящено много трудов, однако, специального исследования одного из самых распространенных в литературе эпохи Просвещения типа романа, не существует, хотя некоторые авторы затрагивают эту тему в рамках более крупных работ (Ж.Руссе, Р Демори, М В Разумовская, Н Т Пахсарьян и др )

Для анализа выбраны произведения, в которых можно было бы проследить развитие жанра от начала до конца ХУШ века романы аббата Прево «История Кливленда» (1731-1739), Мариво «Жизнь Марианны» (17311741), «Мемуары графа де Комминжа» (1735) г-жи де Тенсен, Кребийона-сына «Заблуждения сердца и ума» (1736), Дюкло «Исповедь графа де***» (1741), «Тереза - философ» (1748) маркиза д'Аржанса (1748) и «Любовные приключения Фобласа» (1786-1789) Луве де Куврэ В главе первой «Жанровое своеобразие ромаиа-мемуаров» анализируются подходы исследователей (ЖЖенет, Ж-МШеффер, РШулз, КВьетор, ПГернад, М М Бахтин, Ю Н Тынянов, Г Н Поспелов, Б В Томашевский, В В Кожинов, А Я Эсалнек, Ю В Стенник, Н Т Пахсарьян и др ) к определению жанра Многими учеными неоднократно высказывалась мысль о продуктивности определения жанровой специфики на основании сравнительного анализа произведений одной эпохи - именно этот подход и избран в диссертации

Глава вторая «Правда и вымысел в романе аббата Прево «Английский философ, или История Кливленда» посвящена наиболее оригинальному и насыщенному в философском и художественном планах роману, который в полной мере характеризует творчество писателя В заглавии герой назван побочным сыном Кромвеля, и сделано это отнюдь не случайно, исторические факты и лица будут встречаться на протяжении всего романа, где, как и в подлинных мемуарах, автор умело переплетает личное и историческое, придавая, таким образом, правдоподобие самым невероятным приключениям Роман строится на противопоставлении перегруженного, почти фантастического сюжета и реалистичного изображения внутреннего мира, на параллелизме между действием внешним и внутренним, причем именно последнее оказывается гибельным опасность таится внутри человека, в его душе

Все приключения Кливленда являются метафорическим выражением его внутренних исканий, именно этот аллегорический смысл и является причиной внешнего неправдоподобия Герой и рассказчик в романе играют одинаково важную роль, порой их невозможно отделить друг от друга, так как впечатления и размышления в момент переживания сопровождаются рассуждениями в момент написания Так же как и Великая мадемуазель, герой Прево не сожалеет о прошлом, его характер остался неизменным, что проявляется во всех многочисленных размышлениях, которых, как и у м-ль де Монпансье, становится больше с течением времени Рассказчик часто обращается к читателю, постоянно вкрапляя дискурс в свое повествование Более того, заботясь о читательском восприятии, рассказчик сознательно

выбирает такой порядок повествования, при котором читатель оказывается более сведущим, чем герой в тот момент, когда происходит действие Прево одним из первых догадался о том, что хронологическое повествование для романа-воспоминаний нелогично Он считал возможными три способа изложения материала 1) придерживаться порядка событий, 2) рассказывать в той последовательности, в которой рассказчик узнавал то, что было ему неизвестно, 3) следовать за воспоминаниями, то есть рассказывать о событиях в том порядке, в каком они предстают в памяти героя Выбрав для себя первый способ как наиболее логичный и понятный, Прево, однако, часто забегает вперед, возвращается назад, разрушая тем самым строгую хронологию, ибо, прежде всего, его интересует состояние души Воспоминания соответствуют характеру героя - чувствительного и склонного к философии они эмоционально насыщенны, состоят из событий важных, которые герой осмысляет и объясняет К тому же герой и рассказчик почти идентичны, а потому речь идет об ассоциированных воспоминаниях герой заново переживает события, испытывая те же чувства, что и прежде

Как и большинство мемуаристов, Прево ограничивает действие своего романа периодом формирования героя, проходящего путь от полного незнания самого себя и общества к выработке собственной философии Рассказывая о своей жизни, Кливленд логически организует свое повествование, хаос несчастий превращается под его пером в упорядоченный космос воспоминаний

Повествование от первого лица может утомить, именно поэтому уже авторы подлинных мемуаров вставляли в свои произведения истории других людей Это г прием с максимально возможной широтой применяет Прево, в романе которого насчитывается около двадцати случаев использования «другого голоса» Он широко применяет в своем романе прием «la mise en abyme», традиционно связываемый с именем А Жида, который проявляется не только в возвращении к одному и тому же на разных уровнях восприятия, но и в параллельности образов и судеб.

Роман «История Кливленда» замечателен еще и тем, что в нем используются традиции как подлинных мемуаров, так и утопии и пикарески, то есть всех тех повествовательных моделей, которые, по мнению исследователей, оказали воздействие на формирование романа-мемуаров Этот роман с полным основанием можно отнести к «жанру последних вопросов» - мениппее (M M Бахтин) в нем есть и ситуация эксперимента, и свобода сюжетного и философского вымысла, и социальные утопии, и исключительные ситуации, резкие контрасты и вставные жанры

Аббат Прево был романистом, которому удалось максимально раскрыть возможности романа-мемуаров Находясь у истоков ставшей в дальнейшем столь популярной формы, писатель творчески использовал все то, что уже содержалось в подлинных мемуарах, стремясь придать своим произведениям как можно более достоверный вид, но, в то же время, он значительно обогатил принципы психологического анализа, изображения внутреннего

мира героя Его роман не только вбирает в себя все то, что уже было создано, но и показывает путь для дальнейшего развития повествования от первого лица, соединяет традицию и новаторство

Если аббат Прево в своем романе переплетает личное с общественным, использует исторические и географические сведения, что было характерным для подлинных мемуаров, то Мариво обращается к другому варианту повествования о себе, построенному в духе светской беседы страсть к рассуждениям заменяет страсть к приключениям Этому посвящена третья глава работы «Жизнь Марианны» Мариво, или Страсть к рассуждениям» В качестве образца для подражания писатель использовал «Мемуары» Великой мадемуазель, ведь она, как и героиня его романа -женщина, чьи воспоминания как нельзя лучше отражают женскую психологию, знатоком которой слыл Мариво Для воспоминаний мадемуазель де Монпансье характерен тон светской беседы, многословной болтовни как и Марианна, она, кстати, тоже по просьбе своих друзей, рассказывает не о том, что происходило, а о том, что она чувствовала, как воспринимала события Роднит обеих женщин и их тщеславие и самолюбие если Великая мадемуазель смакует каждый шаг своего триумфального въезда в Орлеан, то у Марианны есть «свой Орлеан», и она с не меньшим удовольствие повествует о своем триумфе в церкви Автобиографические воспоминания непременно окрашены личными чувствами, эмоциями именно эти чрезмерные детали и вызывали нарекания современников Мариво, хотя, как мы видим, писателю удалось тонко уловить и показать специфику автобиографической памяти

Однако тон задушевной беседы, стремление не наскучить и частые обращения к адресату роднит этот роман и с «Мемуарами» кардинала де Рец, для которого тоже характерна склонность анализировать события прошлого Рассказчица, размышляющая и анализирующая как себя, так и других, представляет в романе не меньший интерес, чем героиня, что было отмечено и в воспоминаниях кардинала Учится Мариво у Реца и искусству портрета, столь развитому в ХУП в и почти забытому романом века ХУШ в Таким образом, Мариво не только продолжает традиции аналитического романа, но и усваивает и развивает традиции мемуарной литературы, в которой он мог найти примеры не «категориальной психологии», но «психологии динамической» С подлинными мемуарами роман роднит не частое, но регулярное обращение к своей памяти, что также призвано придать достоверность рассказываемому Как и в подлинных мемуарах, рассказчица не останавливается на периоде детства, в центре внимания оказываются лишь несколько месяцев, определивших дальнейшую судьбу героини - счет времени в романе ведется на часы и мгновения, которые важны не столько в событийном, сколько в психологическом плане, и хотя роман не закончен, однако, этап, о котором рассказывает Марианна, вполне завершен Рассказчица вспоминает о том, что произошло тридцать пять лет назад по мнению психологов, отсроченное воспоминание часто оказывается более полным и совершенным, чем непосредственно следующее

Запечатленный материал хранится в памяти не пассивно, а перерабатывается, детализируется, что мы и видим в этом романе не Марианна, а графиня рассказывает о важном этапе своей жизни, о котором она, по всей видимости, не раз вспоминала впоследствии, что и определяет детальность, как в описании событий, так и в их анализе. Аналитичность характерна для воспоминаний важных, а не ярких рассказчица не переживает заново, но пытается осознать свое прошлое

Как и в романе Прево, прием «mise en abyme» является одной из художественных находок Мариво неожиданные возвраты в прошлое, незначительные вариации в именах персонажей, аналогии, эффекты бесконечного повторения, которые завершают роман открытой перспективой одна история нанизывается на другую, и все они являются повторением друг друга, зеркальным отражением

В своем романе Мариво сделал много новых открытий в области повествовательной техники, ему удалось создать произведение, на страницах которого слышится биение жизни с ее непредсказуемостью и постоянным движением вперед В этом ему помогло, как глубокое понимание психологии человека, так и обращение к подлинным мемуарам, в которых эта психология отражается с максимальной достоверностью

Ту же страсть к философскому осмыслению жизни, которая отличает Марианну, мы находим и в романе маркиза д'Аржанса, анализу которого посвящена четвертая глава «Рассуждения и примеры: «Тереза -философ, или Мемуары, относящиеся к истории отца Диррага и мадемуазель Эрадис» маркиза д'Аржанса

Как и Марианна, Тереза пишет по просьбе близкого ей человека -графа, к которому она постоянно обращается, чередуя повествование и дискурс, а заявленная с первых слов тональность живого эмоционального разговора выдерживается во всем тексте Важность первой части названия -«Тереза - философ» - подтверждается самой структурой роман начинается и завершается размышлениями героини, которые служат не только своеобразной рамкой, но продуманно распределены по всему тексту, так что за всеми важными «примерами» и «поступками» следуют вытекающие из них выводы В первой части Тереза наблюдает, во второй слушает, а в третьей приходит к своему жизненному идеалу тезис — антитезис - синтез Интерес представляют и промежуточные заголовки, которыми пестрит роман, и в которых часто употребляются такие слова, как «размышления», «определение», «рассуждение», «наглядное доказательство», более присущие трактатам, нежели роману На разделы и параграфы поделены и все теоретические труды писателя, на страницах которых уже были высказаны рассуждения Терезы (роман выходит после просветительских трактатов д'Аржанса о природе человека и правилах общежития). Поэтому этот роман можно с полным правом отнести к разряду философских - в нем в доступной и концентрированной форме автор излагает содержание своих трактатов Поскольку заголовки написаны в третьем лице, они принадлежат всезнающему автору, который дает таким образом комментарии, излагает

основные идеи в кратких сентенциях В романе д'Аржанса сочетаются объективная и субъективная (внешняя и внутренняя) «точки зрения» в подзаголовках мы видим Терезу со стороны стороннего наблюдателя (автора), а в тексте мы сталкиваемся с точкой зрения самой героини Эта двойственность придает объективность произведению в целом Тереза служит лишь одним из возможных субъективных примеров общего закона человеческой природы

Для романа характерно многоголосье в нем не только «звучат» голоса разных героев ввиду частого употребления прямой речи, но и выражены разные точки зрения, поданные как равноправные, что придает произведению полифонический характер

Воспоминания героини строятся по событийному типу, Тереза повествует лишь о «ярких» и «важных» событиях жизни, которые являются для нее одновременно «переломными» (таковы все вставные истории, крайне важные для ее формирования) и «характерными» героиня познает свой темперамент и власть «машины» Хронология событий определяется развитием чувственности, которая и является основной «подсказкой» при реконструкции времени В романе постепенно происходит переход от интерпсихологических функций воспоминаний к экзистенциальным Тереза интерпретирует свою жизнь, творчески ее осваивает в свете своей нынешней философии

Маркиз д'Аржанс пишет роман философский, где он излагает свои материалистические взгляды на природу человека на примере Терезы, которая наблюдает, размышляет и делает выводы как настоящий философ Героиня является экспериментальным полем для исследования природы, чю и объясняет определенную условность образа, несмотря на его яркость и неординарность В центре внимания автора находится «машина» -человеческий организм, механизм которого настроен и налажен самим Богом, а посему все его требования законны и справедливы, если они согласуются с правилами общественного поведения Тематика романа предельно сужена - в нем строго проведена одна-единственная сюжетная линия, которой подчинена вся структура произведения Цель романа -показать людям путь к счастью, заставить отказаться от вредных суеверий, уродующих душу и тело В данном случае мемуарная форма преследует чисто философские цели личный пример Терезы, ее эмоциональные обращения к читателям призваны реабилитировать человеческую природу и показать всем путь к блаженству

Пятая глава «Марианна и Тереза: два пути одной философии» посвящена сравнению героинь романов Мариво и д'Аржанса, которые пытаются познать самих себя- первая изучает душу, вторая - тело, одна действует, руководствуясь своей чувствительностью, другую ведет по жизни чувственность В романе Мариво мы оказываемся в мире психологии, роман д'Аржанса погружает нас в мир физиологии, но оба эти мира неразрывно связаны, как неразрывно связаны Марианна и Тереза Сходство структуры, сюжета, героинь, основных идей говорит о том, что роман «Тереза -

философ» является полемическим откликом на роман «Жизнь Марианны» признавая в целом верность рассуждений Мариво о природе человека, маркиз д'Аржанс не принимает тот односторонний путь, который выбирает писатель, совершенно не учитывающий потребностей тела и погруженный лишь в изучение души Критикуя Мариво, д'Аржанс намеренно отказывается от изучения душевных переживаний, но, напротив, все свое внимание устремляет на изучение человека-машины, душа которого определена строением органов тела Однако оба пути ведут к одинаковой жизненной философии Не принимает маркиз д'Аржанс и велеречивый стиль мариводажа, противопоставляя ему лаконичный и логичный стиль научного трактата

Шестая глава «Мемуары графа де Комминжа» г-жи де Тансен: традиции и новаторство» посвящена первому роману писательницы, который современники сравнивали с «Принцессой Клевской», отмечая его простоту, естественность и страстность Он является наиболее удачным в творчестве писательницы и представляет собой оригинальный образец романа-мемуаров Несмотря на явное следование устоявшимся традициям, госпожа де Тансен, будучи женщиной отважной, дает себе полную свободу и в творчестве Феминизм автора проявляется в том, как показаны мужчины в романе, автор которого отстаивает право личности самостоятельно решать свою судьбу Но оригинальность автора проявляется не только в этом Прежде всего, обращает на себя внимание малый объем произведения (около тридцати страниц) мы узнаем лишь о нескольких месяцах, но именно они определили всю жизнь героя Рассказчик повествует лишь об одном насыщенном этапе, события столь живы в его памяти, боль и страдание столь остры, что создается впечатление сиюминутности повествования, или, в терминах психологии, «телескопического эффекта» памяти Роман построен на чередовании сцен и краткого изложения, которые быстро сменяют друг друга и отличаются краткостью на одной странице можно встретить несколько сценок, соединенных короткими рассказами Двойной регистр встречается в романе крайне редко, что и понятно герой не изменился, он ни о чем не жалеет, он - персонаж не рефлексирующий, но чувствующий В соответствии с традициями мемуарной литературы, рассказчик пишет лишь о том, что имело для него особое значение, и рассказ краток, как и его любовь

Седьмая глава «Несколько дней из жизни Мелькура, или Воспитание либертена» («Заблуждения сердца и ума, или Воспоминания г-на де Мелькура» Кребийона)» посвящена роману, действие которого тоже ограничивается всего лишь несколькими днями, но оно значительно расширяется и углубляется за счет важной роли «двойного регистра» перед нами не столько юный герой, сколько опытный рассказчик, анализирующий, как самого себя, так и других рассказчик в романе занимает позицию всезнающего повествователя Отметим сразу же изменение типа названия, в подлинных воспоминаниях и в романе- мемуарах на первом месте стояло имя героя и рассказчика, а второй план занимали исторические события, то

есть сначала частное, а затем общее В произведении Кребийона частное и общее меняются местами - автор рассуждает о природе человека в делом, о тех заблуждениях, которые переживает каждый молодой человек, но делает это на конкретном примере своего героя, призванного лишь подкрепить общие правила Структура текста соответствует данному названию повествование все время колеблется от частного к общему и наоборот Общие рассуждения, продиктованные глубоким знанием света и женщин, принадлежат Мелькуру-рассказчику, частное (ошибки, колебания и промахи) - юному герою

Время действия романа - всего лишь две недели, и в этом Кребийон отходит от существовавшей как в романах, так и в мемуарах, традиции, но для юного Мелькура эти две недели, как Фронда для кардинала Реца -важнейший этап, определивший всю дальнейшую жизнь Благодаря «двойному регистру» читатель понимает, что Мелькур превратился в настоящего либертена Герой вспоминает, чтобы лучше понять, вернее, показать читателю, что превратило неопытного юношу в покорителя дамских сердец Кребийон строит повествование в соответствии с психологическими особенностями памяти человека Мелькур вспоминает важный этап своего формирования, его память эпизодическая, которая сохраняет уникальные моменты во всей их яркости и живости, события жизни героя предстают как события яркие - он их участник и наблюдатель, но одновременно и как важные, поскольку рассказчик их комментирует и интерпретирует Роман потому и кажется таким достоверным и убедительным, что писателю удалось отразить в нем типичные психологические процессы

Роман Кребийона вносит много нового концентрация действия вокруг очень краткого отрезка времени, стремление к обобщению, создание объективности за счет введения всезнающего рассказчика, углубленный анализ внутреннего мира героя, история личности которого представляет не меньший интерес, чем история страны и эпохи

Восьмая глава «Шарль Дюкло «Исповедь графа де ***»: от либертена к порядочному человеку» дает возможность сравнить Дюкло - автора мемуаров и романа, который известен и своими размышлениями о морали и обществе Эпиграфом к «Исповеди графа де***» вполне могли бы стать слова, сказанные писателем о женщинах в его «Мемуарах» «Я любил их всех и не презирал ни одну из них» Обращает на себя внимание, как общность героя, так и абсолютная идентичность позиции рассказчика И в «Мемуарах» и в романе рассказчик сравнивает прошлое и настоящее, предоставляет себе полную свободу повествования, не смущаясь установленным порядком Характерной чертой обоих является ирония, как в отношении к себе, так и при изображении нравов эпохи Несмотря на разные жанры и время написания, мемуары, размышления и роман роднит одно -общность подхода к осмыслению действительности, стремление показать не частное, а общее, не исключительное, а типичное. Дюкло, автор размышлений или мемуаров, и рассказчик в романе - социологи, ибо они

сознательно изучают общество, нравы и поведение людей Все три произведения связаны в единое целое роман - о прегрешениях юности, но уже в нем виден рассказчик, склонный к наблюдениям и анализу нравов века, в котором угадывается автор «Размышлений» «Мемуары» как бы соединяют роман и трактат, в них мы видим и молодого либертена и зрелого рассказчика, и утехи юности и размышления старости Только вместе взятые все эти произведения дают представление об их авторе.

Если в подлинных мемуарах речь шла о победах на поле боя или на политической арене, то их место в «Исповеди графа де ***» занимают победы и поражения на любовном фронте, где надо проявлять не меньшую ловкость и знание ситуации, чтобы выбрать правильную стратегию и тактику Роман делится на две части, между которыми существуют заметные различия Первая, в которой герой повествует о многочисленных любовницах, представляющих разные слои общества, национальности и характеры, может быть отнесена к «роману списку» Во второй части характер и отношение героя к женщинам меняется любовь и дружба, соединившись воедино, становятся источником счастья Иной оказывается и художественная ткань вместо быстрой смены событий и чувств, автор намеренно замедляет повествование, погружается в детали Если в первой части годы летят, не оставляя заметного следа в душе героя, то за последние два года происходит кардинальное изменение - герой быстро взрослеет, успокаивается, обретает мудрость и счастье Если все любовные истории первой части могут легко поменяться местами, то последовательность событий во второй части играет важную роль.

Память героя - событийная, и значимыми событиями-ориентирами для него являются женщины, а не политические или военные события Любовные истории первой части предстают как события «характерные», позволяющие прояснить сущность личности, ее основные черты перед нами либертен, коллекционирующий свои победы Переломным в жизни героя становится его знакомство с г-жой де Сельв, которое ведет его к разочарованию в прежнем образе жизни События предстают по типу важного, а не яркого- герой анализирует и интерпретирует свое прошлое, поэтому, хотя сцены и встречаются в романе, но автор предпочитает рассказ показу

Для художественной формы этого произведения характерна повествовательная «разношерстность», соединение мемуарного, новеллистического и романного начал Перед нами еще одна разновидность романа-мемуаров небольшой по объему, но значительный по временному охвату, с быстрой сменой событий и большим количеством действующих лиц, герой которого идет от одной женщины к другой, как военный от победы к победе Его поступками руководит страсть к наслаждениям, а также правила, принятые в «хорошем обществе», описанию которого и посвящен роман, представляющий самые разные социальные слои Герой более наблюдатель, чем психолог, он не пытается копаться в собственной

душе, его больше привлекает то, что он видит вокруг Это роман нравов, в котором внешний мир предстает более ярким, чем герой Связь с мемуарной традицией прослеживается совершенно очевидно, что проявляется и в преимущественном описании окружающего мира, и в наблюдательности, объективности, склонности к рассуждениям, в попытке изобразить мир и свое место в нем

Еще в большей степени жанровая неоднородность отличает последнее из анализируемых произведений, которому посвящена девятая глава «Роман Луве де Куврэ «Любовные приключения Фобласа»: на перекрестке жанров» Этот роман является итоговым произведением французской литературы эпохи Просвещения, в котором сходятся, как в фокусе, все основные темы и идеи, и указываются пути дальнейшего развития романного жанра Это роман о либертене, роман воспитания, роман -список, роман любовно-приключенческий и нравоописательный Па первый взгляд, все вполне традиционно, но Луве вносит незначительные изменения, которые в корне меняют устоявшиеся нормы

Писатель играет не только образами, ситуациями и идеями предшествующих романов, столь же вольно и иронично он обращается и с традиционной формой Роман написан в форме мемуаров, но между героем и рассказчиком почти нет никакой разницы, ведь Фоблас вспоминает о том, что произошло совсем недавно если герой и приобрел жизненный опыт за три года, то он еще не настолько изменил его сознание и мировоззрение, чтобы он смог посмотреть на свою жизнь отстраненно, ощутить грань между собой прежним и нынешним Подобное стремление писать по горячим следам является редким даже для ХУШ в и напоминает лишь мемуары маркиза д'Аржанса Сиюминутность восприятия приводит к тому, что показ превалирует над рассказом, прямая речь — над косвенной, что, с одной стороны, роднит это произведение с романом-диалогом, а с другой — с театральной пьесой Роман представлен как воспоминания, развивается как комедия интриги, а завершается в эпистолярном ключе - серией писем героев Луве де Куврэ в своем романе обращается к двум наиболее популярным в ХУШ в его разновидностям: роману-мемуарам и эпистолярному роману, соединяя оба типа в единое целое Близость героя и рассказчика ведет к тому, что они почти неотличимы друг от друга, к тому, что двойной регистр используется крайне редко, но также и к тому, что на страницах романа появляется автор как таковой - ведь именно ему принадлежат все обращения к читателю, рассуждения и размышления о нравах нынешнего века Открытое присутствие автора в романе является одной из его наиболее ярких и оригинальных черт

Автор предпосылает своему творению несколько предисловий, разрушая традиционную иллюзию достоверности, он не только постоянно обращается к читателю, который меняет свой возраст, пол и характер, но и предвидит его реакцию, вступает с ним в дискуссию Столь ярко выраженная позиция автора приводит к тому, что в романе появляются два рассказчика - Фоблас

и Луве, которые то разделяются, то сливаются в единое целое Писатель в очередной раз опережает свое время, обратившись к тому непрямому самонаблюдению, которое характерно для эпохи романтизма. Фоблас так же связан с Луве, как Рене - с Шатобрианом, а Октав - с Мюссе Аналогичное смешение двух голосов - автора и героя-рассказчика - мы видим и в постраничных примечаниях, очередном новаторстве Луве предпочитает многоголосье, он не ограничивается только точкой зрения главного героя, но прибегает к изложению знакомых событий с разных сторон, и чаще всего эти возвраты к прошлому выполняют комическую роль читатель, знающий реальные события, получает удовольствие от выдвигаемых ложных трактовок

Наиболее ярким примером использования «другого голоса» в романе является обширная история, рассказанная Фобласу его будущим тестем Ловзинским - «роман в романе» Традиционно вставные истории служили параллелью к судьбе главного героя, польский же эпизод романа является одновременно и параллелью и движущей силой, причиной всего произошедшего с героями Именно польский эпизод написан по всем канонам мемуарного жанра- повествование от первого лица с преобладанием краткого изложения и косвенной речи, с использованием исторических событий в качестве основной канвы, с точным указанием времени и места действия Луве де Куврэ отдает дань роману-мемуарам, показывая мастерское владение его техникой, но такой роман его уже не удовлетворяет медлительность рассказа уступает место стремительности показа Историю Ловзнискаго можно считать одним из первых исторических романов в литературе любовные отношения вымышленных героев развиваются на фоне исторических событий, где реальные лица становятся героями второго плана Вероятно, именно поэтому этот вставной эпизод пользовался такой популярностью на рубеже ХУШ - XIX вв

Отсутствие временного разрыва между событиями и моментом их описания в романе ведет к тому, что рассказчик не напрягает свою память, чтобы вспомнить, но поскольку речь идет о том, что оказало неизгладимое впечатление, задело за живое, то именно эмоции и чувства ведут его от одного эпизода к другому Воспоминания Фобласа касаются важнейшего этапа его жизни - юности, они представлены как череда ярких сцен, важность которых рассказчик еще не в силах оценить

Роман о Фобласе является, с одной стороны, вполне традиционным для ХУШ в, поскольку автор обращается к типичным героям, ситуациям, проблемам и жанрам, но, с другой стороны, характерное под пером этого писателя приобретает новые черты, и он показывает пути для дальнейшего развития литературы, во многом опережая свое время и предваряя произведения эпохи романтизма

Десятая и последняя глава диссертации «Пороги» романа-мемуаров: заглавия и предисловия» посвящена не самому романному тексту, а тому, что предваряет знакомство с ним Для развития романа-мемуаров является показательным изменение названий Расцвет документальных жанров и их

популярность на рубеже ХУП-ХУШ вв приводит к тому, что вымысел начинает «мимикрировать» под реальность поначалу авторы используют в названиях уже устоявшиеся стереотипы мемуарной литературы, прибегая к характерным заголовкам из двух частей, связывающих индивида и историю Однако жизнь литературных героев, в отличие от мемуаров и псевдомемуаров, идет параллельно реальности, не соприкасаясь и не перекрещиваясь с ней, а известные имена используются лишь в целях привлечения внимания и придания достоверности произведению, фоном которого являются реальные исторические события, умело вплетенные в канву произведения Постепенно место исторических событий и персонажей занимают герои вымышленные, не претендующие на достоверность, не имеющие порой даже фамилий, а баталии разворачиваются не на поле боя, но в душе человека «Сердце и ум», «любовные приключения» и «философия чувствительности» приходят на смену придворным интригам и заговорам, чистой философии и истории

Редкий роман ХУШ в обходится без предисловия, каковы же его функции в это время9 Во-первых, в ранних произведениях писатель, выдавая себя за издателя и переводчика, старается убедить в подлинности воспоминаний, во-вторых, этот издатель или переводчик отмечает те изменения, которые были внесены в текст, в-третьих, автор дает комментарии, показывает читателю, как следует воспринимать произведение, в-четвертых, высказывает свои литературные взгляды

Предисловия были важны для романа-мемуаров ХУШ в без них само произведение имело бы иное звучание, без них роману труднее было бы привлечь интерес читателей, завоевать доверие и занять по праву то место, которое сделало эпоху Просвещения «золотым веком французского романа» В выводах подводятся итоги проделанного анализа Попытка расположить романы по мере их все большего отдаления от документального источника и по мере увеличения доли вымысла, привела к почти хронологическому порядку Постепенно подлинные события и имена уходят из романа-мемуаров, которому уже не нужно привлекать интерес достоверностью внешней, поскольку главным становится убедительный показ внутренней жизни, психологический анализ, который в ранних произведениях еще нуждался в прочной опоре на реальность, что проявляется и в названиях и в предисловиях За вымышленными именами и событиями скрывается правдивое изображение внутреннего мира и нравов эпохи, ирония приходит на помощь серьезности, остроумная игра тонко сочетается с назидательностью - новаторство или развитие лучших традиций мемуаристов ХУП века, стремившихся передать многообразие и живое биение жизни

Если в начале века романы еще очень близки к мемуарам, то постепенно они приобретают большую свободу, в них появляются новые черты, необходимые для дальнейшего развития романного жанра в целом, черты, которые будут с успехом развиты в романе XIX - XX вв («непрямое самонаблюдение», игра с читателем, аллюзиии, множественность точек

зрения и т п ) Исповедальная форма романа, возникнув в ХУШ в , получит широкое распространение в эпоху романтизма, а повествование от первого лица вернет себе популярность в литературе XX столетия

Заключение подводит итоги диссертационного исследования и указывает возможные перспективы дальнейшего развития темы Роман-мемуары сформировался под влиянием документального жанра, ибо, стараясь реабилитировать художественную продукцию, утратившую интерес и доверие читателей к началу ХУШ в, писатели стремились выдать свои произведения за подлинные, что и определило их ориентацию на мемуары и письма

На основании таких критериев художественного произведения, как стандартные, вариативные и внестандартные выводятся жанровые параметры романа-мемуаров Наличие стандартных свойств свидетельствует о принадлежности произведения искусства к той или иной категории Вариативные свойства составляют его своеобразие, но не влияют на принадлежность к категории И, наконец, свойства внестандартные ставят произведение на границу различных категорий, а если они доминируют над стандартными, то произведение переходит из одного разряда (жанра) в другой Выделение стандартных, вариативных и внестандартных категорий во всех изученных в диссертации произведениях, позволяет не только с большей наглядностью осознать преемственность и произошедшие изменения, но и выделить качества, являющиеся стандартными, следовательно, жанрообразующими для романа-мемуаров Среди стандартных качеств романа-мемуаров есть 16 качеств (6 стандартных - 1-е лицо, прошедшее время, хронологический порядок, непосредственное участие в событиях, «яркие» воспоминания, прямая и косвенная речь, 7 вариативных — проспекция и ретроспекция, сцены, воображаемая конфигурация, художественный стиль, «двойной регистр», обращение к юности, наличие переломного события в жизни, 3 внестандартных -психологизм, рефлексия, стремление не наскучить) подлинных мемуаров и 13 стандартных качеств, отмеченных в произведениях Куртиля и Гамильтона Переход в новую категорию осуществляется за счет преимущества вариативных и внестандартных качеств подлинных мемуаров, одержавших победу над стандартными (9 против 6) Неотъемлемыми качествами романа-мемуаров являются также чередование рассказа и показа, совпадение рассказчика с героем, но не с автором Результаты проведенного анализа представлены в таблицах и прокомментированы Характерным является то, что наибольшее число внестандартных качеств отмечено в «Фобласе» - романе, который замыкает XVIII век, подводит итоги и предвещает новые пути развития романа

Роман-мемуары вобрал в себя все основные виды романного повествования, характерные для ХУШ в в нем развиваются традиции аналитического романа, отражаются нравы эпохи, происходит воспитание героя, на долю которого часто выпадают многочисленные приключения и путешествия, осмысляя которые он приходит к собственной философии

Форма романа в виде воспоминаний оказывается востребованной для создания психологического романа, нравоописательного, любовно-приключенческого, философского, романа воспитания Среди героев романа-мемуаров можно отметить наличие таких устойчивых для литературы ХУШ в типов как философ, либертен, «порядочный человек», простолюдинка, найденыш, «естественный человек» К тому же в воспоминания часто вставляются письма, диалоги, размышления, что говорит об открытости данной формы и ее способности вбирать в себя все то, что получило развитие в литературе Просвещения

Таким образом, роман-мемуары оказывается чрезвычайно емкой, подвижной, разносторонней формой, в которой как нельзя лучше отразились характерные черты эпохи

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Монографин

1 Алташина В Д Поэзия и правда мемуаров (Франция, ХУП-ХУШ вв ) СПб изд-во РГПУ, 2005 14 п л

Статьи в сборниках, периодических и учебных изданиях

2 Алташина В Д Правда и вымысел К вопросу о роли истории в романе аббатаПрево «История Кливленда, побочного сына Кромвеля // Реализм в зарубежных литература Х1Х-ХХ веков Саратов Изд-во Саратовского университета, 1992 0,25 п л

3 Алташина БД Проблема воспитания в романах аббата Прево // Вестник Санкт-Петербургского университета 1992 Вып 3 № 16 СПб Изд-во Санкт-Петербургского университета 0,7 п л

4 Алташина В Д К вопросу о хронологии повествования в романе-мемуарах (От эпохи Просвещения к XX столетию) //Философские и эстетические традиции в зарубежных литературах Проблемы метода Вып 4 СПб СПбГУ, 1995 0,25 п л

5 Алташина В Д Тема деспотизма в трактате Монтескье «О духе законов» и в романе «Персидские письма» (опыт компаративного текстологического анализа) //Исследования по синтаксису и стилистике романо-германских языков Studia lingüistica 3 СПб Стройлеспечать, 1996 0,2 ir л

6 Алташина В Д Роль вставной новеллы в романе-мемуарах //Иностранные языки в высшей школе лингвистические и методические аспекты Мупманск. МГПИ, 1996 0,2 п л

7 Алташина В Д Куртиль де Сандра от жизнеописаний к псевдомемуарам //Материалы ХХУ11 Межвузовской научно-методической конференции Вып 5 Секция истории зарубежных литератур СПБ СПбГУ, 1998 0,15 п л

8 Алташина В Д Философия чувствительности и концепция чувствительного героя в романах Мариво и Прево // Литература в контексте культуры СПб СПбГУ, 1998 0,5 п л

9 Алташина В Д Вставная новелла в романе Лесажа «Хромой бес» //Материалы ХХУ111 Межвузовской научно-методической конференции

Вып 20 Часть 1 Секция истории зарубежных литератур СПБ СПбГУ, 1999 0,15 п л

10 Алташина В Д Мемуары, роман-мемуары во Франции и в России в конце ХУП - начале ХУШ веков // Взаимосвязи и взаимовлияние русской и европейских литератур СПб СПбГУ, 1999 0,2 п л

11 Алташина В Д Аббат Прево писатель, журналист, географ и истории // Человек эпохи Просвещения М Наука, 1999. 0,4 п л

12 Алташина В Д Монастырь - топос французского романа мемуаров ХУШ века //Материалы XXIX Межвузовской научно-методической конференции Секция истории зарубежных литератур СПБ СПбГУ, 2000 0,15 п л

13 Алташина В Д « Je est un autre » герцог де Ларошфуко в своих мемуарах //Материалы XXX межвузовской научно-мегодической конференции преподавателей и аспирантов Вып 15 Секция истории зарубежных литератур В 2 частях СПб изд-во СпбГУ, 2001 41 0,15 п л

14 Алташина В Д «Естественный человек» Д Дефо и М Турнье //Другой ХУШ век Сб научных трудов М 'Экон-информ, 2002 0,4 п л

15 Алташина В Д Автор, расскачик и герой во французских мемуарах ХУП-ХУШ веков // Новые технологии в филологическом образовании М МГУ, 2002 0,25 п л

16 Алташина В Д Два д'Артаньяна Куртиль де Сандра и А Дюма //Автор, рассказчик, герой Межвузовский сборник СПб Изд-во С-Петербургского Университета, 2003 0,5 п л

17 Алташина В Д Лилия миледи, или 150 лет спустя // Россия и Франция Культура в эпоху перемен Материалы докладов УП международной конференции СПБ СПбГУ,2004 0,2пл.

18 Алташина В Д. Взгляд и слово в романе Кребийона-сына «Заблуждения сердца и ума» //ХУШ век Искусство жить и жизнь искусства М Экон-информ, 2004 0,5 п л

19 Алташина В Д Приключения названий, или Роман-мемуары в царствование Людовика ХУ Материалы XXXIУ Международной филологической конференции Вып 8 История зарубежных литератур Часть 1 СПБ СПбГУ 2005 0,25 п л

20 Алташина В Д «Новая исповедь» Вильяма Бойда // Литературные чтения Вып 3 СПб изд-во СПбГУКИ, 2005 0,5 п л

21 Алташина В Д От мемуаров к роману эволюция жанра // Зарубежная литература Проблемы метода Вып 6 Художественный текст структура и поэтика СПб • СПбГУ, 2005 0,5 п л

22 Алташина В Д «Любовные приключения Фобласа» Луве де Кувре роман-театр9 // ХУШ век Театр и кулисы Сб научных трудов М Экон-информ, 2006 0,3 п л

23 Алташина В Д Аббат Прево- модернист эпохи Просвещения*? // Диалектика модернизма Сб статей СПб Изд Дом МИР, 2006 0,45 п л

24 Алташина ВД От воображаемой конфигурации мемуаров к вымыслу романа (К проблеме генезиса романа-мемуаров во Франции ХУШ века) //Известия российского Государственного педагогического университета

Им А И Герцена M 7 (21) Часть П Общественные и гуманитарные науки СПб, 2006 0,6пл

25 Алташина В Д Жанровая специфика романа-мемуаров во французской литературе ХУШ века // Вестник Санкт-Петербургского университета Филология Востоковедение Журналистика Серия 9 Выпуск 2 Часть 2 Август СПБ Изд-во СПбГУ, 2007 0,9 п л

Статьи на французском языке в отечественных и зарубежных изданиях

26 Altachma V L'oeuvre de l'abbé Prévost en Russie // L'Abbe Prévost au tournant du siècle Oxford Voltaire Foundation, 2000 0,3 п л

27 Altachma V La narration dans les Mémoires du Cardinal Retz //Acta Lingüistica Petropohtana Труды института лингвистических исследований Том 1, часть 2 СПб Наука, 2003 0, 45 п л

28 Altachma V Le Lys de milady, ou 150 ans après // Le Porche N 20 Janvier 2006 Orléans 0,1 п л

Подписано в печать 13 10 2007 Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная. Печать офсетная Уел печ л 2,0 Тираж 100 экз Заказ № 644.

Отпечатано в ООО «Издательство "JIEMA"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В О , Средний пр , д 24, тел /факс 323-67-74 e-mail. izd_lema@mail ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Алташина, Вероника Дмитриевна

ВВЕДЕНИЕ

ЧАСТЬ I. МЕМУАРЫ: ГЕНЕЗИС, ПРОБЛЕМАТИКА И ПОЭТИКА.

ГЛАВА I. Мемуары: особенности и краткая история жанра

1.1. Мемуары и автобиография.

1.2. Краткая история развития мемуарной прозы

ГЛАВА П. Художественная специфика мемуарного произведения

II. 1. Структура мемуаров

11.2. Автор, рассказчик и герой.

11.3. Проблема правдоподобия: реальность, «воображаемая конфигурация» и вымысел.

11.4. Автобиографическая память

II. 5. Повествование и время

II. 6. Художественное мастерство

ГЛАВА III. МЕМУАРЫ: О ВРЕМЕНИ ИЛИ О СЕБЕ ?

III. 1. «Я» и «Он» в «Мемуарах» Ларошфуко

111.2. Документальность и художественность в «Мемуарах» Бюсси - Рабютена.

111.3. Взгляд со стороны: воспоминания г-жи де Моттвиль и г-жи де Лафайет.

III.3. «Мемуары» кардинала де Реца: хроника или роман?

III.3. Искусство светской беседы: «Мемуары» Великой мадемуазель.

III.6. Писатели о времени и о себе

111.6.1. «Мемуары» Дюкло, или Страсть к размышлениям

111.6.2. «Мемуары» д'Аржанса, или Страсть к приключениям

ВЫВОДЫ

ЧАСТЬ II. ОТ МЕМУАРОВ К РОМАНУ

ГЛАВА I. Псевдомемуары Куртиля де Сандра

ГЛАВА II. Вторая жизнь героев Куртиля де Сандра

ГЛАВА III. «Мемуары графа де Грамона» Гамильтона: роман или воспоминания?. выводы

ЧАСТЬ Ш. ПОЭТИКА ФРАНЦУЗСКОГО РОМАНА-МЕМУАРОВ ХУШ ВЕКА

ГЛАВА I. Жанровое своеобразие романа-мемуаров

ГЛАВА II. Правда и вымысел в романе аббата Прево «Английский философ, или История г-на Кливленда, побочного сына Кромвеля»

ГЛАВА III. «Жизнь Марианны, или Приключения графини де ***» (1731-1741)

Мариво, или Страсть к рассуждениям

ГЛАВА IV. Рассуждения и примеры: «Тереза - философ, или Мемуары, служащие к истории отца Диррага и мадемуазель Эрадис» (1748) маркиза д'Аржанса.

ГЛАВА V. Марианна и Тереза: два пути одной философии

ГЛАВА VI. «Мемуары графа де Комминжа» (1735) госпожи де Тансен: традиция и новаторство.

ГЛАВА VII. Несколько дней из жизни Мелькура, или Воспитание либертена

Заблуждения сердца и ума» Кребийона).

ГЛАВА VIII. Шарль Дюкло «Исповедь графа де ***» (1741): от либертена к порядочному человеку.

ГЛАВА IX. Роман Луве де Кувре «Любовные приключения Фоб ласа»: на перекрестке жанров

ГЛАВА X. «Пороги» романа-мемуаров: названия и предисловия

ВЫВОДЫ

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Алташина, Вероника Дмитриевна

Диссертационная работа «Роман-мемуары во французской литературе ХУШ века: генезис и поэтика» посвящена истории возникновения и поэтическим особенностям романа-мемуаров, расцвет которого во Франции приходится на первую половину ХУШ века. Хотя проблема происхождения романа и привлекала внимание исследователей, однако, «теория литературы обнаруживает в отношении романа полную беспомощность» и «оказывается перед необходимостью коренной перестройки» [Бахтин, 2000: 199]. Утверждение М.М.Бахтина не утратило своей актуальности и в настоящее время, поскольку специальные работы, посвященные этой теме весьма немногочисленны как за рубежом, так и у нас, концепции, выдвигаемые различными учеными, многообразны и подчас противоречивы, вследствие чего проблема жанрового генезиса еще далека от окончательного разрешения.

Если в глобальном масштабе определить специфику романного жанра пока не удается, то делаются весьма продуктивные попытки установить жанровые параметры для определенных типов романа. В данной работе речь пойдет о генезисе романа в форме мемуаров, который, по мнению большинства исследователей, возникает в результате синтеза утопических произведений, плутовского романа и мемуаров [Demoris, 1975; Mylne, 1965; Bahner, 1970: 64-72; Krauss, 1970: 391-401]. Действительно, именно для этих жанров характерно повествование от первого лица, получившее столь широкое распространение в романе ХУШ в., расцвет которого, по мнению Р.Демори, связан именно с триумфом «я» в тексте произведений. Как отмечает исследователь, если с 1728 по 1733 гг. лишь двадцать романов были написаны от первого лица, то с 1734 по 1739 гг. их уже около шестидесяти, что составляет почти 42%. По свидетельству Ж.Мея, из 946 романов, изданных за период с 1700 по 1750 гг., двести (и среди них наиболее выдающиеся) имели форму мемуаров [May, 1963: 52].

По мнению М.-Т. Ипп, торжество автобиографической формы (будь то произведения документальные или вымышленные) связано в историческом плане с утверждением индивидуализма: основное изменение, произошедшее в художественной литературе на рубеже ХУП-ХУШ веков, связано с осознанием личностью значимости и ценности собственного «я», с обращением к внутреннему миру, а потому невозможно сказать, вызвали ли романы моду на мемуары, или же мемуаристы оказали влияние на романистов, что является причиной, а что следствием, или, быть может, речь идет лишь о сопутствующих обстоятельствах [Hipp, 1976: 443,451]. Исследовательница приходит к «парадоксальной, но близкой к истине» мысли о том, что именно успех романа-мемуаров вызвал публикацию в ХУШ в. подлинных мемуаров века предыдущего [Hipp, 1976: 450]. С последним утверждением вряд ли можно согласиться, учитывая тот факт, что расцвет мемуарной формы в литературе приходится на 1730-1740- е годы, тогда как публикация подлинных воспоминаний захватывает первые два десятилетия ХУШ века.

Представляется, что новый вид романа, для которого в принципе, по мнению М.М.Бахтина, характерен тесный контакт «со стихией незавершенного настоящего» [Бахтин, 2000: 218], появляется под воздействием сложившейся в начале ХУШ в. социокультурной ситуации, когда в центре внимания оказывается человек как личность, индивидуальность, когда под влиянием произошедших экономических, демографических, политических и религиозных изменений меняется отношение к обществу и к каждому его отдельному представителю, когда все отчетливее осознается необходимость познать и понять человеческую природу. Новые жизненные приоритеты, развитие наук, в том числе и наук о человеке, приводят к повышению интереса к документальным жанрам, что проявляется в широкой публикации воспоминаний, отчетов о путешествиях, писем, а в дальнейшем и к слиянию документальности с художественностью, «ведь границы между художественным и внехудожественным, между литературой и не литературой и т.п. не богами установлены раз и навсегда» [Бахтин, 2000: 218]. Именно поэтому влияние мемуарной литературы ХУП века представляется доминирующим в становлении романа-мемуаров: ведь ни утопические произведения с их установкой на моделирование несуществующей идеальной действительности, ни пикарески, где авантюрная струя явно преобладает над психологической, не привели бы к созданию романа, сконцентрированного на анализе внутреннего мира человека.

В диссертации делается попытка доказать, что именно мемуары сыграли основополагающую роль в появлении и развитии жанра, что в мемуарах содержались все необходимые предпосылки для развития художественного повествования от первого лица. В мемуарной литературе сочетаются изображение общества и изображение внутреннего мира - два магистральные пути развития романа, давшие в дальнейшем произведения реалистического и аналитического плана.

Одной из специфических особенностей романного жанра, по мнению М.М.Бахтина, является «новая постановка автора», изменение взаимоотношений автора с изображаемым им миром: «они находятся теперь в одних и тех же ценностно-временных измерениях, изображающее авторское слово лежит в одной плоскости с изображенным словом героя и может вступить с ним (точнее: не может не вступить) в диалогические взаимоотношения и гибридные сочетания» [Бахтин, 2000: 219]. Именно такой диалог - автора-рассказчика с героем, автора с исторической действительностью, автора с читателем - мы встречаем в мемуарной литературе конца ХУП века, устремленной к познанию окружающего мира, так и к познанию своего места в нем. В мемуарах закладываются основы психологизма, анализа внутренней жизни - свидетельства выражения авторского начала в произведении.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изменение социокультурной ситуации во Франции в первой половине ХУШ века приводит к переменам в читательском восприятии, к интересу читателей к документальным жанрам (воспоминания, письма, отчеты о путешествиях), что, в свою очередь, ведет к изменению хода литературного процесса, к появлению особой жанровой разновидности романа - романа-мемуаров, который максимально отвечает идеологическим и литературным потребностям эпохи1;

2. Роман-мемуары во французской литературе ХУШ в. возникает под непосредственным влиянием подлинной мемуарной продукции, получившей широкое распространение в первой трети ХУШ столетия;

3. Мемуарная проза второй половины ХУП в. предлагает большое разнообразие художественных средств: от произведений близких к хроникальным до «романизации» исторической действительности;

4. Считается, что автобиографические произведения появляются и распространяются после «Исповеди» Руссо, являющейся образцом жанра. Однако многие мемуарные произведения конца ХУП века могут быть отнесены к мемуарам с личной доминантой, т.е. к автобиографиям;

5. Авторы мемуаров ХУП в. делают попытки не только осознать исторический процесс, но и постичь свое место в нем, т.е. закладываются основы психоанализа;

6. Важным этапом при переходе от документальной литературы к художественной становятся псевдомемуары, получившие широкое распространение на рубеже ХУП-ХУШ веков; П.А.Гринцер справедливо полагает, что роман возникает не в результате трансформации готовой жанровой формы, но является особым жанром, вызванным к жизни изменениями как в литературных вкусах., так и в идеологии. См. Гринцер П. А. Две эпохи романа.// Генезис романа в литературах Азии и Африки. М., 1980. С.10-11.

7. Несмотря на все многообразие форм, в романе-мемуарах во французской литературе ХУШ в. складывается определенный жанровый канон;

8. Роман-мемуары претерпевает развитие на протяжении ХУШ в., все дальше отходит от подлинных мемуаров, от иллюзии правдоподобия, обогащается новыми приемами, востребованными литературой последующих эпох.

Структура работы определяется сформулированными выше положениями: она состоит из трех частей, первая из которых посвящена мемуарам, вторая -псевдомемуарам и, наконец, третья - роману в форме мемуаров.

Попытка понять свое предназначение, свою роль в театре жизни, поиски самого себя ведут к «поискам утраченного времени», к рассказу о своей жизни, который, по мнению социологов, может иметь несколько целей, а потому является объектом междисциплинарного исследования. Ярким примером такого исследования являются труды Поля Рикера [Ricoeur, 1990; 2000], объединяющие феноменологию, онтологию, герменевтику и эпистемологию. Историки, социологи, антропологи, психологи, лингвисты и литературоведы по-своему подходят к одному и тому же «человеческому документу», важному как для понимания каждого конкретного случая, так и для осознания предназначения человека в целом.

Особое значение повествование о своей жизни приобретает с расцветом индивидуализма и завоевывает полные права в конце XX века, не случайно этому посвящен специальный выпуск журнала «Sciences humaines» № 102 за февраль 2000 года. Краткая библиография по данной теме, предложенная в конце подборки, включает следующие разделы: образование и терапия; социальные науки; литература, что далеко не исчерпывает весь спектр проблем. Об интересе к автобиографическим произведениям говорит и существование во Франции двух специализированных центров: Association

Vivre et l'écrire и Association pour l'autobiographie, организованная крупнейшим специалистом в области автобиографии Ф.Леженом. О стойком интересе к повествованию о себе свидетельствует и специальный номер Magazine littéraire, выпущенный в мае 2002 (№409): Les écritures du moi : de l'autobiographie à l'autofiction, дающий краткое представление о развитии жанра от Святого Августина до Сержа Дубровского, предложившего в 1977 г. новый термин «автовымысел», для которого характерно приписывание вымышленных событий реальным персонажам, в отличие от автобиографического романа, в котором о реальных фактах рассказывают вымышленные персонажи.

Однако, несмотря на то, что биографическая проза привлекает столь пристальное внимание, критическая литература, посвященная данной проблеме, в частности, мемуарному повествованию, не поражает своим изобилием. Более того, авторы поздних работ постоянно обращаются к таким авторитетам, как Ф.Лежен и Г.Гусдорф, заложившим основы научного изучения автобиографии, что характерно и для книги L' Autobiographie [Lecarme J., Lecarme-Tabone E., 2004], авторы которой дают общее представление о развитии автобиографического жанра вплоть до «автофикции», появившейся в конце XX века. Ф. Лежен является автором основополагающего труда «Le Pacte autobiographique» [Lejeune, 1975], в котором делается попытка определить жанр автобиографии, истории которой во Франции была посвящена его предыдущая монография [Lejeune, 1971]. К проблемам соотношения документального и художественного текста, к возможности создания автопортрета в различных видах искусства ученый возвращается в книге Moi aussi [Lejeune, 1985]. Положения Ф.Лежена не всегда бесспорны, однако, несомненно то, что именно он привлек внимание к проблемам автобиографического жанра. Г.Гусдорф является автором двухтомного издания «Mémoire et personne» [Gusdorf, 1951] и обширной монографии «Auto - Bio - Graphie», распадающейся в соответствии с написанием названия на три части, посвященные соответственно проблеме авторства, исторической точности и достоверности, особенностям написания автобиографического произведения. Ему принадлежат также многочисленные статьи, посвященные различным аспектам автобиографического жанра [Gusdorf, 1956; 1975]; последняя помещена в специальном выпуске Revue d'Histoire littéraire en France, посвященном автобиографии (1975, № 6). Следует отметить и двухтомное сочинение Ш. Кабоша [Caboche, 1862] об истории мемуарной литературы во Франции, в котором автор XIX в. делает попытку определить цели написания мемуаров, специфику французских мемуарных произведений, а также дает краткий обзор мемуарной литературы во Франции, посвящая отдельные главы (от 10 до 50 страниц) авторам разных эпох (Рец, госпожи де Моттвиль и де Лафайет, Ларошфуко и др.). Обзорный характер данного произведения и отсутствие глубокого анализа не отменяют, его значения в качестве первого широкого труда, посвященного французской мемуаристике.

Любопытные сборники критических статей публикуются на английском языке: Biography as an art. Selected Criticism 1560-1960.New-York ,1962; Autobiography: Essays Theoretical and Critical. Princeton, 1980; The art of Biography. An analysis of two contrasting views. Studia Germanica Gandensia. 10. Gent, 1986; Literary representations of the self. Oxford, 1990. Авторы введения к первому сборнику сетуют на малое количество работ, посвященных биографическим произведениям, задаются вопросом, считать ли биографию искусством или наукой, полагая, что отношение к ней как к литературному жанру является сравнительно новым.

Особый интерес к биографическим (и автобиографическим) сочинениям возникает в XX веке из-за все возрастающего интереса к движущим пружинам человеческих поступков. Затем следует интересная подборка текстов писателей, философов, ученых и историков, посвященных биографическому жанру. Дж. Бакли, автор монографии The turnmg key.Autobiography and Subjective Impulse since 1800, изданной в 1984 в Лондоне, определяет автобиографию как процесс «полувымышленного самосоздания» с некоторыми «отсылками к реальным фактам», воспринимает ее как «дверь из личной чувствительности в общую психологию» [Buckley,1984: VIII]. Далее он обращается к жанровым разновидностям автобиографических произведений, к проблемам памяти и вымысла, утверждая, что современная форма автобиографии появилась в ХУШ в., а в Англии ее популярность приходится на следующее столетие: если до 1800 г. в стране было опубликовано только 23 автобиографии, то в одном XIX веке их уже 175 [Buckley,1984: 19].

Английской мемуаристике ХУП века посвящена монография А.Подгорского «Английские мемуары ХУП в.», выпущенная в Магнитогорске в 1998 г. Автор задает тот же вопрос, что и большинство исследователей мемуарной прозы: считать ли ее художественным или документальным произведением, полагая, что художественность является ахиллесовой пятой мемуаров: «автор стремился к тому, что воспринималось им как внелитературный материал, а на самом деле представляло собой новую форму художественности» [Подгорский, 1998: 14]. Определив основные проблемы мемуарной литературы, автор утверждает, что мемуары неразрывно связаны с процессом воспоминания, что и отличает их, в первую очередь, от дневника и лишает «смятенности и искренности чувств, остроты и непосредственности переживаний», поскольку «с течением времени переживание превращается в опыт, а чувство просто умирает» [Подгорский, 1998: 32] - утверждение, с которым вряд ли можно полностью согласиться, ибо в лучших образах жанра есть и эмоциональное отношение, и стремление пережить заново, ибо мемуарист почти никогда не бывает равнодушен к своему прошлому. Далее автор переходит к условиям бытования и причинам распространения мемуарных жанров в английской литературе ХУП в., полагая, что именно под влиянием мемуаров «формировался такой яркий культурный феномен, как роман Просвещения» [Подгорский, 1998: 45] - мысль верная не только в отношении английской литературы, но и в отношении французского романа ХУШ столетия.

Английской биографической литературе посвящена книга Т.Н.Потницевой «Из истории жанра биографии в английской литературе (поэтика и стилистика)» (1991) во введении к которой автор опять же возвращается к проблемам жанрового определения и основным направлениям изучения, задавая традиционный вопрос считать ли биографию искусством, ремеслом или наукой и утверждая «зыбкость» и «разомкнутость» границ жанра. Определив истоки жанра в Англии, Т.Н.Потницева переходит к анализу писательских биографий ХУШ в., когда взаимодействие с романом становится наиболее сильным, а сам роман все дальше отходит от romance и приближается к novel.

Об интересе к автобиографическому жанру в нашей стране свидетельствует изданный Санкт-Петербургским государственным университетом в 1998 г. Сборник «Автоинтерпретация», статьи в котором, в основном, посвящены русской литературе, но некоторые авторы пытаются дать общие представления о теории автобиографии, опираясь, в основном, на труды Ф.Лежена, Г.Гусдорфа, Г.Миша. Это говорит о том, что сама проблема установления четких жанровых критериев остается актуальной и в конце XX века: не случайно М.Медарич пишет в своей статье, что все новейшие исследования «не могут предложить прочной опоры для жанрового определения автобиографии и, следовательно, для вполне точного объяснения рефлексов жанра» [Медарич , 1998: 11]. На той же мысли настаивает и один из наиболее выдающихся теоретиков Ф.Лежен, считающий, что поскольку жанр находится в постоянном развитии, то существует множество его вариантов.

Даже на основании данного, весьма краткого обзора критической литературы можно понять, что жанровая природа мемуарного произведения нуждается в уточнениях и пояснениях, необходимо установить границы, отделяющие дневник от автобиографии, хронику от мемуаров и т.п.: этому и посвящены две первые главы первой части диссертационной работы, в которых, на основании тщательного изучения и сопоставления различных теоретических положений и с опорой на собственно мемуарные произведения делается попытка определения жанра мемуаров, очерчивается его история, устанавливаются характерные черты: структура; отношения рассказчика и героя; время; правда и вымысел; память; художественные особенности.

Проблема памяти (в частности - памяти автобиографической) рассматривается в рамках данной проблемы впервые. Хотя почти все исследователи в той или иной степени касались этого вопроса, однако, сама специфика автобиографической памяти ими не учитывалась, в основном, проблема сводилась к тому насколько можно доверять своим воспоминаниям, каким искажениям подвергается истина в процессе припоминания, и в какой мере мы в праве ожидать точного воспроизведения действительности и абсолютной достоверности в мемуарном произведении.

На основании самых современных исследований по психологии памяти в нашей работе выделяются различные ее типы, возможные виды воспоминаний, функции памяти в процессе развития и становления личности, что поможет осознать специфику мемуаров, отношение автора к историческим событиям и своему месту в них, художественные особенности произведения. Далее представляется любопытным проследить, насколько психологический аспект воспоминаний будет учитываться при написании художественных произведений в форме мемуаров.

Третья глава первой части посвящена непосредственному анализу французских мемуаров второй половины ХУП - первой половины ХУШ вв.

Самым авторитетным трудом по данной проблеме остается произведение Ф.Лежена «Автобиография во Франции», которую сам автор начинает с утверждения, что до сих пор не существует никакого исследования, посвященного истории автобиографии во Франции. «Эта лакуна тем более удивительна, что и писатели и критики уже давно уделяют большое внимание проблемам интимной литературы, интроспекции, познания самого себя» [Lejeune, 1971: 5]. Пытаясь объяснить эту лакуну, автор приходит к мысли о том, что большинство автобиографий - среди которых есть и несомненные шедевры - «плоски и невзрачны»; к тому же существует предвзятое мнение, что французы более склонны к написанию мемуаров, чем автобиографий, лидерство в которых принадлежит англичанам. Исследователь четко определяет задачу собственного труда - составить корпус автобиографических сочинений во Франции, который послужит ему рабочим инструментом при дальнейшем анализе. Основная цель книги - очертить границы автобиографии, провести раздел между мемуарами и автобиографией, которая, по мнению автора, представляет собой «рассказ о жизни, в центре которого находится история личности» [Lejeune, 1971: 10]. В дальнейшем данное определение будет уточняться и обрастать новыми деталями и подробностями, автор шаг за шагом подбирается к тем выводам, которые обобщены в его следующей работе «Le Pacte autobiographique». Далее Ф.Лежен кратко очерчивает историю автобиографического жанра во Франции, где ХУШ в. занимает особое место, как вследствие того, что во второй половине века мода на автобиографические сочинения распространяется по всей Европе, так и благодаря той роли, которую сыграл Ж.-Ж.Руссо в становлении и развитии жанра. Именно Руссо выводит на новый уровень отношения автора с читателем, стремится не просто рассказывать о своем прошлом, но и воссоздать его, ожидая от воспоминаний нового знания о самом себе [Lejeune, 1971: 65]. Эти критерии, по мнению Лежена, являются основой для определения принадлежности того или иного произведения к автобиографическому жанру. Однако список «преждевременных» автобиографий, то есть появившихся еще до появления самого термина, который прилагается к монографии, явно не полон, в него не попали, например, кардинал де Рец или Великая мадемуазель, которые не просто рассказывают историю, но создают свою версию прошлого, пытаясь познать и понять самих себя. Это еще раз говорит о зыбкости критериев отбора, о том, что порой почти невозможно четко отделить автобиографию от мемуаров.

Интереснейшее и глубокое исследование мемуарной литературы во Франции предлагает в своей монографии М.-Т. Ипп [Hipp, 1976], которая признает трудность определения характера мемуаров в ХУП-ХУШ веках и предлагает классификацию, согласно которой среди мемуаров оказываются как произведения близкие к хронике, так и труды личного характера. Поскольку ее исследование посвящено связи мемуаров с романом, причем исследователь, как это было указано выше, склонна видеть скорее совпадения, чем непосредственное влияние, то в центре ее труда оказываются литературные традиции, романическая топика, эстетические и идеологические совпадения, общие мотивы. Большое место уделено и роли истории, отношениям с реальной жизнью в документальной и художественной литературе последних сорока лет ХУП века. Внимание ученого привлекают и сами личности авторов и героев мемуаров и романов, в общности которых проявляются веяния эпохи. М.-Т. Ипп говорит о современниках, «сопластниках», поэтому, действительно, речь скорее идет об общем умонастроении эпохи, об изменениях мировоззрения, что в равной мере дает о себе знать в документальной и художественной прозе. В нашей же работе речь будет идти о представителях разных поколений и эпох, что позволяет показать преемственность и развитие.

С сожалением следует констатировать тот факт, что столь яркая, богатая и разнообразная французская мемуаристика ХУП века не привлекала пристального внимания отечественных исследователей. Кроме некоторых вступительных статей [Виппера, 1997; Гинзбург, 1976] или кратких упоминаний в монографиях, посвященных творчеству разных авторов [Забабурова, 1985; Разумовская, 1971] эта столь любопытная и плодотворная область исследований остается tabula rasa. Более того, многие увлекательнейшие творения еще только ожидают своего перевода на русский язык. Да и у себя на родине произведения мастеров автобиографической прозы ХУП в. изучены явно недостаточно. Кроме упомянутой выше монографии М.-Т. Ипп нам не удалось обнаружить комплексного исследования мемуаров этого времени, хотя отдельным авторам и посвящены основательные труды или небольшие статьи.

Так, например, нельзя не отметить докторскую диссертацию А.Бертьера, посвященную мемуарам кардинала де Рец [Bertière, 1981 ] или статьи Ж.Гарапона [Garapon, 1988 ; 1989; 1995], посвященные личности и творению Великой мадемуазель. Но этого явно недостаточно, принимая во внимание расцвет мемуаристики в это время, многообразие и художественные достоинства произведений разных авторов. Учитывая тот интерес, который проявляет современный читатель к документальному жанру, а также возрождение мемуарной традиции в художественной литературе постмодернизма, эта лакуна представляется тем более досадной. Воспоминания подлинные и вымышленные, строго следующие хронологии или идущие вспять, воспоминания «благовоспитанной девицы»1 или «необразумившегося молодого человека»2, «Замогильные записки» (1848-1850) Шатобриана или «Антимемуары» (1967) Мальро. «Кто тот, кого принимают за меня?» - вопрошает Луи Арагон в своей поэтической автобиографии «Незавершенный роман» (1956). «Некоторые утверждают, что меня зовут Оскар Дюфрень; другие думают, что мое настоящее имя Фредерик Бегбедер.

1 Автобиографическое произведение С.де Бовуар, напечатанное в 1958.

2 Роман (автобиография?) Ф.Бегбедера, вышедший в 1990.

Порой мне самому трудно в этом разобраться» [Ве^Ьес1ег,2005: 31]. Так пишет один из самых популярных современных французских писателей, складывающий во всех своих произведениях «лего из эго», постоянно играющий с собственным «я», заявляющий, что его жизнь «есть роман, основанный на реальных фактах» [Ве^Ьес1ег,2005: 42].

Вся история литературы, особенно французской, доказывает популярность автобиографического жанра, художественного или документального, документально-художественного или художественно-документального, что призывает нас обратиться к истокам, к тому времени, когда жанр лишь делает свои первые, но твердые шаги. Именно это определяет как актуальность, так и научную новизну данного исследования, в котором проводится сравнительно-сопоставительный анализ произведений нескольких наиболее ярких авторов определнной эпохи. Кроме того, наблюдения над эволюцией мемуарного типа повествования чрезвычайно важны для постижения интереснейшего этапа литературного процесса - формирования романа нового типа.

Для анализа нами были отобраны произведения представителей одной эпохи, но отличающиеся как мерой своего участия в исторических событиях, своей включенностью или отстраненностью от хода истории, так и различные по своим художественным достоинствам. Эго мемуары Ларошфуко, охватывающие период с 1624 по 1652 гг. и впервые опубликованные предположительно в 1662 г.; герцога де Бюсси-Рабютена, освещающие почти сорок лет его жизни (1622-1666) и опубликованные в 1696 г.; мемуары кардинала де Рец, опубликованные в 1717 г. и в основном затрагивающие период Фронды 1643 - 1655 гг.; воспоминания мадемуазель де Монпансье, повествующие о шестидесяти годах жизни Великой принцессы (1627-1688), опубликованные в 1718 г.; мадемуазель де Моттвиль, посвященные жизни королевы Анны Австрийской с 1614 по 1666 г. (опубликованы в 1723 г.); воспоминания мадам де Лафайет о Генриетте Английской с 1636 по 1684 гг. дата публикации - 1720) и о французском дворе в 1688-1689 гг., опубликованные в 1731 г. Как видно, большинство мемуаров стало доступно широкой публике лишь в начале ХУШ века, хотя все они охватывают последние две трети века предыдущего. К анализу привлечены также воспоминания двух представителей эпохи Просвещения, прославившихся на литературном поприще: «Мемуары» маркиза д'Аржанса, опубликованные начинающим писателем в 1735 г., и воспоминания Ш.Дюкло (опубл. 1806). Эти произведения интересовали нас не только как образцы мемуарной прозы ХУШ в., представляющие различные ее грани, но и потому, что далее к анализу будут привлечены романы обоих писателей, что позволит сравнить художественные произведения с документальными.

Порядок анализируемых произведений определяется степенью их субъективности и художественности: от воспоминаний Ларошфуко, еще очень близких к хронике, до творений кардинала де Рец и м-ль де Монпансье, в которых личность автора занимает не меньшее место, чем история. Это позволяет говорить о существовании произведений автобиографического плана в конце ХУП в., а также о том, что в лучших образцах мемуарного жанра содержатся черты, давшие импульс для развития художественной прозы.

Во второй части изучаются произведения переходного жанра, традиционно относящиеся к псевдомемуарам, мастером которых был Куртиль де Сандра (1644-1712). О значении творений этого автора для становления романистики нового времени упоминает М.-Т.Ипп в уже цитированной работе; однако, исследовательница большее внимание обращает на «Мемуары о жизни Генриеты Сильвии де Мольер» (1672-1674) г-жи де Вильдье (1640-1683). Произведения Куртиля де Сандра пользовались огромной популярностью на рубеже ХУП-ХУШ веков, а поскольку почти все они выходили анонимно, то автору зачастую приписывались чужие творения, его же собственные порой считались подлинными мемуарами известных лиц. Большая заслуга в атрибуции творений Куртиля де Сандра принадлежит Ж.Ломбару, посвятившему этому автору глубокое и многогранное диссертационное исследование, под выразительным названием «Куртиль де Сандра, или Литературное приключение в царствование Людовика Х1У» [Lombard, 1982]. Поскольку исследователь обращается к разным граням таланта Куртиля, то апокрифическим мемуарам, которым совершенно справедливо придается особое значение в качестве важного этапа в становлении французского романа от первого лица, уделяется, хотя и важное место, но явно недостаточное для освоения специфики и роли этого типа повествования. Так, «Мемуарам д'Артаньяна» отведено около пяти страниц, художественные особенности, структура повествования, отношения автора - рассказчика - героя, соотношение личности и истории изучены не глубоко. К тому же представляется необходимым проследить изменение писательской манеры Куртиля, его продвижение от хроникальных произведений к роману.

Любопытным и немаловажным было также обратиться ко «второму рождению» знаменитого героя Куртиля де Сандра в романах А.Дюма, выяснить степень осуществленных заимствований, которые не ограничиваются лишь образом Д'Артаньяна и одним произведением Куртиля. Несмотря на то, что данное сопоставление лежит на поверхности, внимательный сравнительно-сопоставительный анализ произведений не был проведен, что приводит к таким легковесным и вызывающим удивление утверждениям, как то, что А.Дюма «лишь пролистал» «Мемуары д'Артаньяна», которые, к тому же, автор исторической повести Е.В.Федорова «Люди прекрасной Франции», выпущенной в 2003 г. издательством Московского государственного университета (!)считает подлинными. Современный испанский автор А.Перес-Реверте оказывается гораздо более осведомленным в данном вопросе, чем автор произведения претендующего на определенную историческую точность. В своем интеллектуальном детективе «Тень Дюма, или Клуб Ришелье» (1993)

А.Перес-Реверте буквально открыл читателям глаза на то, что подлинным творцом бессмертного образа мушкетера является вовсе не А.Дюма, а его давний предшественник Куртиль де Сандра.

Определение жанровой принадлежности «Мемуаров графа де Граммона» (1713) Гамильтона представляет определенные трудности: ведь в нем содержатся как черты хроники, так и черты романа, что позволяет отнести его к произведениям переходного периода, когда хроникальное повествование еще не утратило своих позиций, а роман начинает завоевывать lettres de noblesse в литературе1.

Мемуары д'Артаньяна « и «Мемуары графа де Граммона» рассматривает в русле романа рококо Н.Т.Пахсарьян, проводя интересный, но не исчерпывающий анализ. Произведению Гамильтона посвящена также статья А.Д.Михайлова, сопровождающая перевод на русский язык [Михайлов, 1993], а И.В.Лукьянец обращает внимание на то, что один из эпизодов этого произведения оказал влияние на «Капитанскую дочку» А.С.Пушкина [Лукьянец, 1997]. Более глубокого интереса отечественные авторы к данным произведениям не проявляли.

Анализ творений Куртиля де Сандра и Гамильтона позволяет лучше понять, каким образом происходит переход от документальности к художественности, как изменение фокуса зрения и увеличение доли «воображаемых конфигураций» [Рикер, 2000: 302] приводят к изменению жанровой принадлежности.

Третья часть работы посвящена собственно роману-мемуарам. Несмотря на то, что французскому роману ХУШ века посвящено много трудов , однако, специального исследования одного из самых распространенных в литературе

1 Так, Dictionnaire des lettres françaises. XVII siècle. P., 1996 называет это творение одним из лучших образцов мемуарной прозы (Р,840), Dictionnaire des lettres française. XVIII siècle. P.,1995 помещает это произведение в статье «Мемуары» и относит его к разделу «Мнимые мемуары» (Р.884) , но им же открывается двухтомник издания Плеяды Romanciers du XVIII siècle. P.,1987. ' См.библиографию эпохи Просвещения типа романа, не существует, хотя некоторые авторы затрагивают эту тему в рамках более крупных исследований. Так, Ж.Руссе в своем глубоком исследовании, посвященном использованию первого лица в романе «Нарцисс - романист» [Ыош8е1:, 1986] затрагивает проблемы мемуарного повествования на примере двух романистов ХУШ в. - Мариво и Прево. Однако специфика романа-мемуаров, равно как его связь с подлинными воспоминаниями, отношения автора, рассказчика и героя, проблемы психологизма, разнообразие внутри одного типа повествования изучены не достаточно, да автор и не ставит перед собой таких задач, обращаясь не только к ХУШ, но и к XX веку, стремясь показать общее и отличное; к тому же в круг его интересов входит не только роман в форме воспоминаний, но и другие типы повествования от первого лица, как то эпистолярный роман и дневник.

Р.Демори [Бётопз, 1975] также обращается к роману от первого лица, но его исследование, напротив, имеет скорее исторический и генеалогический характер. Автор уделяет большое внимание роли плутовского романа, традиции утопических произведений в формировании повествования от первого лица. Вторая часть его монографии посвящена историческим мемуарам и отношениям между подлинными воспоминаниями и вымыслом. В основном автора интересует проблематика, он отмечает, что большинство мемуаров относится к периоду Фронды, замечая, что документальная литература привлекает, прежде всего, достоверностью, но и в ней уже присутствуют некоторые «романические эпизоды». Однако структура и художественные особенности мемуарного повествования изучены не глубоко и на недостаточном материале: к анализу привлечены лишь воспоминания Понтиса, сестер Манчини и д'Асуси, что дает явно неполную картину мемуарной продукции этого времени. Изучению отношений между историей, романом и мемуарами посвящена третья часть работы Р.Демори, охватывающая период с 1680 до 1728 гг., где важное место отводится мемуарам и псевдомемуарам, в частности, опыту Куртиля де Сандра. Уделив внимание женским и мужским мемуарам, автор вновь возвращается к влиянию пикарески (на примере «Жиль Блаза» Лесажа), равно как и к утопическим произведениям и путешествиям. Последняя часть посвящена опыту двух романистов - Мариво и Прево, традиционно привлекающих внимание исследователей повествования от первого лица. Широта охваченного материала (мемуары, утопия, плутовской роман) приводит к неизбежному строгому ограничению исследуемых произведений и излишней лаконичности: в работе, представляющей несомненный научный интерес, дается лишь достаточно беглое и поверхностное представление о мемуарной продукции и романе, не учитываются ни различные виды подлинных воспоминаний, ни разные типы романа-мемуаров. К тому же Р.Демори ограничивает рамки исследования второй половиной ХУП - первой третью ХУШ века, что не дает возможности проследить развитие повествования от первого лица.

В работе ставится задача определить жанровые черты романа-мемуаров, что позволит лучше осознать специфику романа как жанра в целом, а также показать, какое влияние оказали подлинные мемуары на развитие романа этого времени, в какой степени документальность способствовала повороту от рассказа о фантастических приключениях и невероятных чувствах, характерного для прециозного романа второй половины ХУП в., к правдоподобному изображению нравов и характеров, к глубокому проникновению в алхимию чувств.

Для анализа выбраны произведения, в которых можно было бы проследить развитие жанра от начала до конца ХУШ века: романы аббата Прево «История Кливленда» (1731-1739), Мариво «Жизнь Марианны» (1731-1741), «Мемуары графа де Комминжа» (1735) г-жи де Тансен, Кребийона-сына «Заблуждения сердца и ума» (1736), Дюкло «Исповедь графа де***» (1741), «Тереза философствует» (1748) маркиза д'Аржанса (1748) и «Любовные приключения Фобласа» (1786-1789) Луве де Куврэ.

Если в начале века романы еще очень близки к мемуарам, то постепенно они приобретают большую свободу, в них появляются новые черты, необходимые для дальнейшего развития романного жанра в целом, черты, которые будут с успехом развиты в романе XX века (игра с читателем, аллюзии, множественность точек зрения и т.п.). Исповедальная форма романа, возникнув в ХУШ в., получит широкое распространение в эпоху романтизма, а повествование от первого лица вернет себе популярность в литературе постмодернизма, когда «когорта книг с наслаждением крутит в калейдоскопе разные грани самого себя» [Мопйгету, 2002: 63].

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые делается попытка проследить генетическое развитие повествования от первого лица, утвердившегося и развившегося в мемуарной литературе ХУП века и получившего широкое распространение в художественной практике ХУШ столетия. Именно документальная проза закладывает основы для развития психологизма в литературе, для переноса центра внимания с объекта на субъект, для осознания экзистенциального значения полученного жизненного опыта. В научный обиход вводятся произведения, не привлекавшие ранее к себе внимание исследователей, либо рассмотренные с новой, неожиданной стороны. Так, комплексное исследование мемуарной прозы ХУП века проводится впервые, равно как и последовательное изучение развития жанра романа-мемуаров во французской литературе ХУШ века.

Актуальность исследования обусловлена неугасающим интересом к автобиографической литературе, что проявляется как в стойком развитии и популярности документальных произведений (от «Моей жизни» Б.де Констана до «Антимемуаров» А.Мальро), так и в использовании автобиографического материала в художественных целях (классическими примерами во французской литературе являются М.Пруст и М.Дюрас), равно как и в дальнейшем использовании приемов мемуаров в художественной прозе XX столетия.

Методология исследования основана на теоретических принципах историко-литературного, структурного, интертекстуального и семиотического анализа. Используются также нарратологические принципы, разработанные в трудах Ж.Женетта, и принципы нового историзма. Кроме трудов классиков теории и истории литературы (Ю.Тынянов, В.Жирмунский, Б.Томашевский, М.Бахтин, Л.Гинзбург и др.) в качестве теоретической базы работы используются также произведения современных исследователей: П.Рикер, Ж.Женетт, Ф. Лежен, Ж.Гусдорф, Ц.Тодоров и др.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты позволяют утверждать, что автобиографические тексты возникают еще во второй половине ХУП века, почти за сто лет до появления произведения, традиционно считающегося точкой отсчета в истории автобиографии - «Исповеди» Руссо. Исследование доказывает существование тесной связи и преемственности между документальной и художественной литературой, а также позволяет уточнить представление о такой разновидности романного жанра, как роман-мемуары, что в целом способствует расширению представлений о романе. Хронологический подход позволяет проследить развитие и определить специфику различных типов романа в форме воспоминаний.

Практическая значимость работы определяется тем, что ее результаты могут быть использованы в вузовских курсах истории и теории западноевропейских литератур, занятиях по аналитическому чтению, а также при разработке спецкурсов, учебных и учебно-методических пособий, комментировании и издании текстов. В работе дается новое представление о развитии повествования от первого лица во французской литературе.

25

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были изложены в докладах на межвузовских и международных конференциях, в том числе на одиннадцатом международном конгрессе по проблемам Просвещения, проходившем в Лос-Анджелесе в августе 2003 года, на международной конференции, посвященной трехсотлетию аббата Прево в Англии (1997), на научных конференциях по проблемам литературы и культуры ХУШ века в Москве (2002, 2004,2006), на Герценовских чтениях, ежегодно проводящихся кафедрой зарубежной литературы РГПУ им. А.И.Герцена (1998-2006), на конференциях в Санкт-Петербургском государственном университете и др. По теме работы опубликована монография «Поэзия и правда мемуаров (Франция ХУП-ХУШ вв.)» (2005), а также ряд статей и тезисов. Результаты исследования используются в курсе лекций по истории зарубежной литературы в РГПУ им. А.И.Герцена.

ЧАСТЬ I. МЕМУАРЫ: ГЕНЕЗИС, ПРОБЛЕМАТИКА И ПОЭТИКА

В последнее время документальная литература привлекает все большее и большее внимание, свидетельством чего является не только публикация воспоминаний о недавнем прошлом, но и интерес к событиям давно минувших дней. Оказывается, что личные воспоминания могут быть не менее интересны, чем захватывающий детектив. А может быть, и более - благдаря духу подлинности, невыдуманности событий. Чем же привлекают мемуары современного читателя? Достоверностью фактов? Личностью рассказчика? Выражением авторского мировоззрения? Увлекательностью содержания? Художественностью формы? Несомненно, что лучшие образцы жанра вызывают интерес всей совокупностью указанных особенностей. К тому же, именно из множества субъективных точек зрения можно составить объективную картину мира.

Мемуарный жанр имеет долгую историю, все этапы его становления и развития по-своему интересны, как для историков, так и для литературоведов. Данная работа посвящена одной из наиболее богатых «мемуарных эпох» -рубежу ХУП-ХУШ веков во Франции, когда кризис романа заставляет читателей и авторов искать иные формы художественного творчества, более достоверно отражающие жизнь и соответствующие духу своего времени. Сама насыщенная событиями история ХУП века, послужившая в дальнейшем источником для множества увлекательных исторических и любовно-приключенческих романов, давала богатейший материал для размышления и отражения. События Фронды, борьба партий и дворцовые интриги, любовные истории королей и их приближенных, войны и перемирия являются основным объектом внимания мемуаристов этого времени, которые, стремясь запечатлеть факты, приходят к их осмыслению, выражают свой субъективный взгляд на мир, в результате чего в фокусе оказывается не только история, но и

27 личность автора. Именно в мемуарной литературе зарождается и утверждается повествование от первого лица с присущим ему психологизмом, глубоким анализом внутреннего мира рассказчика, ставшее в дальнейшем столь продуктивным для развития жанра романа.

Исследователи полагают, что роман от первого лица возникает на основании утопических произведений, плутовского романа и мемуаров. Действительно, именно для утопии и пикарески характерно повествование от имени героя - рассказчика, который вспоминает об определнных этапах своей жизни. Однако в утопическом произведении акцент ставится на конструировании идеальных общественных отношений, а герой плут занят своим продвижением по социальной лестнице. Психологический портрет героя - расскзчика, таким образом, не является основным, читатель не погружается в его внутренний мир, не переживает вместе с ним. К тому же, главная задача писателей эпохи Просвещения - «сочетать приятное с полезным» - здесь не реализуется в полной мере: утопия остается лишь моделью идеала, а плут не может ни показать пример, ни, напротив, послужить антипримером, ибо читатель не ассоциирует себя с таким героем.

На наш взгляд, именно мемуары сыграли наиболее важную роль в появлении и развитии жанра, поскольку именно в них содержались все необходимые предпосылки для развития повествования от первого лица, поэтому наблюдения над эволюцией мемуарного типа повествования чрезвычайно важны для постижения интереснейшего этапа литературного процесса - формирования романа нового типа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роман-мемуары во французской литературе XVIII века"

ВЫВОДЫ

Попытка расположить романы по мере их все большего отдаления от документального источника и по мере увеличения доли вымысла, привела парадоксальным образом к почти хронологическому порядку, за исключением романа маркиза д'Аржанса.

Роман аббата Прево еще очень близок к подлинному мемуарному произведению и по своей структуре, и по использованию в качестве имен героев подлинных исторических персонажей, и по включенности личной жизни в исторические события эпохи, и по заявке на достоверность воспоминаний в предисловии к роману. Однако, несмотря на строгое следование сложившемуся канону, писателю удается создать новаторское произведение - один из первых философских романов во французской литературе, в котором используются оригинальные и новые художественные приемы, широко востребованные последующей литературой.

Хотя «Жизнь Марианны» Мариво и не претендует на историческую точность и документальность, и мы не найдем ни подлинных имен, ни точных географических или исторических сведений, но сам стиль произведения со свойственной Марианне болтливостью, страстью к отступлениям и размышлениям, внимание к мелким деталям быта и одежды вполне соответствует женскому менталитету, ярко выраженному в воспоминаниях Великой мадемуазель.

Произведения Прево и Мариво представляют собой развитие в художественной литературе двух основных типов подлинных мемуаров, представленных, кстати сказать, и в мемуаристике ХУШ века: произведение Прево использует структуру с насыщенным сюжетом и широким охватом действительности, как, например, у Реца или д'Аржанса; Мариво же в своем романе создает произведение камерное, с явным доминированием частного, с усилением роли рассказчика со свойственным ему стремлением к анализу и рассуждению, как это было представлено в произведениях мадемуазель де Монпансье или Дюкло.

Оба писателя используют разные пути для достижения достоверности: если у Прево правдивость подкрепляется историей и географией, то Мариво рассчитывает на убедительность психологического портрета Марианны, стремясь использовать для этого как специфику памяти, так и особенности женской болтливости. «Со времен царствования Людовика ХШ до революции французское общество выработало искусство жить, основной составляющей которого был разговор», а в нем особо преуспели женщины, «диктовавшие правила игры, возглавившие обмен мнений между светскими людьми и литераторами, в большой мере содействуя, таким образом, формированию современного французского языка, развитию новых литературных форм, утончению вкуса» [Craveri, 2001 : couverture]. Не случайно именно женщины - от маркизы де Рамбуйе до госпожи де Тансен -привлекают внимание Б.Кравери, посвятившей свою монографию искусству разговора.

Маркиз д'Аржанс, заставляя свою героиню философствовать, продолжает и развивает линию Марианны в литературе, а, обратившись к реальной истории отца Диррага в своем произведении о Терезе, придает реальную основу своему творению, стремясь завлечь читателя нашумевшей историей, чтобы сделать тем убедительнее рассуждения Терезы. Несмотря на все различие данных произведений и позиций их авторов, у Марианны и Терезы много общего: их обеих можно отнести к типу «естественного человека», они обе, подобно Простодушному, попадают в чуждый им мир, в котором они многого не понимают, но постепенно познают его законы.

В романах о Марианне и Терезе авторы отходят от традиционного для мемуарной традиции повествования о длительном периоде жизни. Тенденция рассказывать лишь о важном для формирования личности этапе поддерживается и в дальнейшем, в романах г-жи де Тансен, Кребийона и Луве де Кувре. Однако и в этом мы видим преемственность по отношению к мемуарам ХУП века: ведь для Ларошфуко, Реца или Бюсси не было более важного периода, чем их политическая карьера.

Еще более сокращается временной отрезок в романе Кребийона, счет в котором идет не на годы и даже не на месяцы, но на дни. Однако для Мелькура эти две недели его жизни - почти как Фронда для Реца: из неопытного героя он превращается в рассказчика - либертена. События юности служат лишь материалом для глубокого психологического анализа, который касается не только Мелькура, но и других персонажей - г-жи де Люрсе, Версака. Таким образом, рассказчик в романе, несмотря на использование первого лица, претендует на всеведение, характерное для повествования от третьего лица. Сочетание в романе субъективной и объективной точек зрения дают автору возможность делать общие выводы на основе частного случая. По такому пути пойдет развитие французского психологического романа XIX века, где синтез личного и общего будет достигаться, в основном, при помощи несобственно-прямой речи.

Обратный процесс - превращение либертена в порядочного человека -мы видим в романе Дюкло, герой которого, как и сам автор, склонен к наблюдениям. В романе большее место занимают описания нравов и рассуждения рассказчика, нежели анализ внутренних переживаний героя. Несмотря на явную близость автора и героя (судить об этом можно на основании мемуаров Дюкло), предшествовавшую тому «непрямому самонаблюдения», которое характерно для романтической литературы, этот роман открывает путь для всестороннего социального анализа, в отличие от произведения Кребийона, с героем которого нередко сравнивают графа Дюкло.

Роман г-жи де Тансен, занимающий около тридцати страниц и роман Луве де Кувре, растянувшийся на несколько сотен, представляют два крайних варианта, характеризующих разные манеры повествования. В романе о Комминже рассказ превалирует над показом, в то время как Фоблас описывает три года своей жизни, как бы проигрывая их на сцене, в режиме реального времени. Если г-жа де Тансен унаследовала лаконизм г-жи де Лафайет, проявившийся как в ее романах, так и в мемуарных творениях, то Луве де Кувре открывает путь многотомным романам А.Дюма с их обилием авантюр, быстрой сменой событий, преимущественным использование диалога. В романе о Фобласе автор использует смешение жанров (романы психологический и нравоописательный, трагедия, комедия, фарс и т.д.) и даже родов литературы (эпос, лирика, драма), обращается к юмору, иронии и сатире. Многочисленные аллюзии, скрытые или явные цитаты делают его произведение интертекстуальным и отсылают нас к известным героям и ситуациям французского романа ХУШ века.

Постепенно подлинные события и имена уходят из романа-мемуаров, которому уже не нужно привлекать интерес достоверностью внешней, поскольку главным становится убедительный показ внутренней жизни, психологический анализ, который в ранних произведениях еще нуждался в прочной опоре на реальность, проявившейся и в названиях и в предисловиях. За вымышленными именами и событиями скрывается правдивое изображение внутреннего мира персонажей и нравов эпохи, ирония приходит на помощь серьезности, остроумная игра тонко сочетается с назидательностью - новаторство наряду с возрождением лучших традиций мемуаристов ХУП века, стремившихся передать многообразие и живое биение жизни.

Форма романа в виде воспоминаний дает возможность как для изображения внутреннего мира (психологический роман), так и для характеристики различных социумов (нравоописательный роман). Герой романа-мемуаров - молодой человек, который проходит путь становления (воспитательный роман), преодолевает преграды (приключенческий роман),

500 приобретает жизненный опыт, которым он делится с читателем, (нравоучительный роман) и, в итоге, приходит к определенному мирвовоззрению (философский роман).

Роман-мемуары во французской литературе ХУШ века предлагает разные вариации одной и той же жанровой формы и отличается широким «жанровым содержанием».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы пытались показать, что роман-мемуары сформировался во многом под влиянием документального жанра, ибо, стараясь реабилитировать художественную продукцию, утратившую интерес и доверие читателей к началу ХУШ в., писатели стремились выдать свои произведения за подлинные, и потому ориентировались на мемуары и письма. Каким же образом произошла трансформация жанра документального в художественный? Кэндел Волтон в статье «Категории искусства» [Walton, 1992: 83-129], говоря о живописи и музыке, но не исключая того, что его принципы могут быть применены, с некоторыми изменениями, к литературе, выделяет такие свойства художественного творения, как стандартные, вариативные и внестандартные. Наличие стандартных свойств свидетельствует о принадлежности произведения искусства к той или иной категории. Вариативные составляют его своеобразие, но не влияют на принадлежность к категории. И, наконец, свойства внестандартные ставят произведение на границе различных категорий, а если они доминируют над стандартными, то произведение переходит из одного разряда (жанра) в другой. Попробуем применить выделенные категории для анализа перехода от мемуаров к роману.

Для исследования выбраны следующие семь образцов мемуарной прозы,

7Q написанные в конце XVII в. и рассмотренные ранее : «История Генриетты Английской» (опубликована в 1720) и «Мемуары о французском дворе 1688 и 1689 гг. » г-жи де Лафайет; «Мемуары, рассказывающие историю Анны Австрийской» г-жи де Моттвиль; мемуары трех видных политических деятелей эпохи Фронды: Франсуа де Ларошфуко,

79 Мемуары д'Аржанса и Дюкло в данном случае являются не релевантными, поскольку не могли служить моделью для подражания романистов. Однако при анализе учитывались также се Мемуары » (1755) Шарля Перро (1628-1703); « История матери и сына (Марии Медичи и ЛюдовикаXIII)» (опубликованы 1730) историка Франсуа Мезере (1610-1683), первоначально приписываемая кардиналу Ришелье, как абсолютно соответствующие критериям жанра и подкрепляющие все стандартные качества.

Бюсси - Рабютена и кардинала де Рец; и, наконец, «Мемуары» мадемуазель де Монпансье. Результаты проведенного исследования представлены в таблице № 1. Свойства считаются стандартными, если они обнаружены в подавляющем большинстве произведений (6 из 7) и внестандартными, если присутствуют в одном - двух случаях.

Абсолютно все мемуары написаны от 1-го лица, в прошедшем времени, автор следует хронологическому порядку в изложении событий, рассказывает о том, что лично сам видел и пережил или чему был свидетелем. В центре мемуаров находится реальное историческое лицо или сама история. Мемуары пестрят подлинными датами, именами и фактами.

Исследования психологов доказали, что чем больше человек вовлечен в исторические и политические события, тем лучше он помнит прошлое и тем проще ему восстановить порядок воспоминаний, ориентируясь на хронологию истории. Кроме того, такие воспоминания предстают в памяти как яркие, эмоционально насыщенные и наполненные деталями.

Автор мемуаров выполняет функции рассказчика, но не обязательно совпадает с героем. Что касается манеры повествования, то доминируют рассказ и краткое изложение. Характерным является наличие портретов (жанра, популярного в литературе ХУП в.), а также использование почти во всех произведениях прямой и косвенной речи, правда, в разных пропорциях.

В качестве вариативных свойств можно отметить следующие: наличие различного рода рассуждений и отступлений (5 произведений), вставных историй и галантных любовных приключений (5), проспекции и ретроспекции (3). Хронологические рамки повествования варьируются от нескольких лет (г-жа де Лафайет - 1688 и 1689 гг.) до всей жизни. Заканчиваются мемуары либо смертью героя (Генриетты Английской и Анны Австрийской), либо завершением насыщенного жизненного этапа (политической и общественной карьеры - Ларошфуко, Рец, Бюсси, Монпансье). В четырех случаях мемуары были составлены на основании предварительных записей, в трех случаях автор не является центральной фигурой повествования (оба произведения Лафайет и Моттвиль), т.е. автор совпадает с рассказчиком, но не с героем. Можно отметить также наличие подлинных документов (писем), служащих доказательством истинности описываемого (4), некоторые авторы, стремясь разнообразить повествование, сделать его более занимательным, вставляют забавные яркие сцены (4).

Желание сделать рассказ более живым и интересным, не наскучить читателю приводит к чередованию личного и общественного в повествовании у Реца, Бюсси и Великой мадемуазель. Некоторые авторы используют воображаемые конфигурации (4), двойной регистр, позволяющий увидеть не только героя, но и рассказчика, рефлексирующего, оценивающего события прошлого (3). Исторические (Фронда у Реца, заключение в Бастилию у бюсси-Рабютена) или личные (неудавшееся замужество у Великой мадемуазель) события становятся переломными в жизни некоторых повествователей, которые, кроме того, вопреки сложившейся традиции останавливаются более или менее подробно на своей юности. К тому же писательский талант проявляет себя в художественности стиля (риторические фигуры, умение нарисовать захватывающую сцену или яркий характер).

К внестандартным качествам, отмеченным в основном у трех авторов -Бюсси, Рец, Монпансье - относятся: помещение личной жизни на первый план, уверения в собственной искренности и правдивости у Реца и Бюсси. По-видимому, именно желание показать события непредвзято приводит Ларошфуко к использованию третьего лица вместо первого в некоторой части мемуаров. Можно констатировать и разные отношения между автором, рассказчиком и героем: первый совпадает со вторым, но не с третьим («История Генриетты Английской» г-жи де Лафайет и «Мемуары» г-жи де Моттвиль).

К тому же, Рец пишет по просьбе знакомой дамы (вероятно, госпожи де Севинье), к которой он часто обращается в своих мемуарах, предугадывая ее реакцию на то или иное событие, принимая во внимание ее вкусы и запросы. В его мемуарах встречается ирония и «острое словцо». Основной целью мемуаров Бюсси и Реца является не просто восстановление костяка прошлого, но стремление лучше понять события и свою в них роль.

Любопытно отметить, что большинство вариативных и все внестандартные свойства присутствуют в произведениях, художественные достоинства которых не вызывают сомнений, в которых исторические события представлены через собственное восприятие, подчас деформирующее истину.

Прежде чем приступить к анализу романов в форме мемуаров, остановимся на двух произведениях, стоящих на «перекрестке» жанров и эпох - это апокрифические «Мемуары д 'Артанъяна» Куртиля де Сандра и «Мемуары графа де Грамона» Гамильтона (таблица № 2). Поскольку будут проанализированы лишь два романа, кажется невозможным выделить внестандартные свойства, поэтому ограничимся лишь двумя первыми категориями.

Мы отмечаем наличие девяти стандартных для мемуаров свойств (1-е лицо; прошедшее время; хронологический порядок; рассказ о событиях, пережитых героем; герой является лицом реальным; присутствие подлинных дат, названий, имен; яркие воспоминания; прямая и косвенная речь; портреты) и семи вариативных свойств, отмеченных нами в подлинных мемуарах (сцены; отступления; проспекция и ретроспекция; художественность стиля; воображаемые конфигурации; юность героя; вставные истории). Таким образом, среди стандартных свойств этих произведений нет ни одного, которое не присутствовало бы в подлинных мемуарах.

Шесть вариативных свойств мемуарной литературы сохраняют свои позиции в этих пограничных произведениях (отношения автор-рассказчик-герой; соотношения между частной и общественной жизнью; составление мемуаров по записям; хронологические границы - от нескольких лет до всей жизни; наличие переломного события), а одно внестандартное качество -преимущественное изображение личной жизни - попадает в разряд стандартных (если судить не по всему тексту целиком) или вариативных.

Появляются и абсолютно новые качества: отсутствие четкой логической и хронологической связи между эпизодами и присутствие «чужого голоса», который меняет точку зрения, придает повествованию большую объективность и разнообразит его. Автор уже не является ни рассказчиком, ни героем (что станет впоследствии стандартным для вымышленных мемуаров).

Полные названия произведений также привлекают внимание: «Мемуары г-на д 'Артанъяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетеров, содержащие множество частных и секретных сведений о событиях, которые произошли в царствование Людовика Великого» и «Мемуары о жизни графа де Грамона, содержащие, в частности, любовную историю английского двора в царствование Карла /7». На первый взгляд, они вполне в духе подлинных: название состоит из двух частей, первая из которых называет автора, рассказчика и героя произведения, а вторая - вписывает его жизнь в четко обозначенный исторический контекст (министерства или царствования); следовательно, читатель должен готовиться к чтению документального текста.

Лишь два слова отличают название произведений Куртиля и Гамильтона от подлинных мемуаров: речь идет о сведениях «секретных» - значит, их достоверность может оказаться под сомнением - и историях «любовных» -то есть о личной жизни придворных. Эти два маленьких слова предоставляют авторам большие возможности: они дают право на вымысел, хотя еще и умело вплетенный в канву исторических фактов и деятелей. Уже совсем не история, но частная жизнь оказывается в центре внимания, даже если героями являются реальные лица, как Грамон и Д'Артаньян.

Если Грамон - герой романа - еще очень похож на своего реального прототипа, поскольку Гамильтон рассказывает о своем друге и муже сестры и даже, как он утверждает, пишет под его диктовку, то Д'Артаньян Куртиля, за исключением основных фактов биографии, является героем, созданным воображением автора, а известное имя используется лишь с целью привлечь внимание недоверчивой публики.

Мы видим, что произведения Куртиля и Гамильтона еще очень близки к мемуарному жанру: не осмеливаясь проявить свою индивидуальность, начинающий писатель, подобно художнику, лишь копирует картины известных мастеров. Однако в них есть уже и некоторые черты художественной литературы, в частности желание показать внутреннюю жизнь, психологию героев.

Семь романов (таблица № 3), показательны для литературного процесса во Франции на протяжении всего XVIII в.: первый роман датируется 1731 г. (именно в эти годы роман во Франции получает заслуженное признание), последний — 1786-1789: «Английский философ, или История г-на Кливленда» аббата Прево; «Мемуары графа де Комминжа» г-жи де Тансен; «Жизнь Марианны» Мариво; «Заблуждения сердца и ума, или Мемуары г-на де Мелькура» Кребийона; «Исповедь графа де**'*» Дюкло; «Тереза-философ» маркиза д'Аржанса; и «Любовные приключения Фобласа» Лувэ де Кувре.

Приступая к анализу романов-мемуаров, можно предположить, что в них непременно должна присутствовать, по крайней мере, половина стандартных качеств мемуаров, иначе читатель не сможет соотнести произведение со знакомым и любимым жанром. Действительно, все романы написаны от 1-го лица (хотя их рассказчик не идентичен автору, как в мемуарах); в прошедшем времени; в них повествуется только о том, что сам рассказчик пережил, и соблюдается хронологический порядок событий.

Хотя, учитывая «вымышленность» произведения, говорить о специфике автобиографической памяти представляется несколько спорным, однако, ранние авторы еще пытаются следовать образцам документального жанра. К тому же яркость воспоминаний типа flushbulb, их включенность в «Я-схему» оказываются крайне созвучными самому типу романного повествования, зацикленному на ego главного героя.

Для художественного произведения в целом характерно использование прямой и косвенной речи, что было отмечено и в подлинных мемуарах. Сохраняют свои позиции и такие вариативные признаки, как рассуждения и отступления (6), широкие хронологические рамки, с явным тяготением к повествованию лишь о молодости (Комминж, Марианна, Мелькур, Тереза, Фоблас). Концовка всех романов совпадает с завершением периода страстей и приключений: изображение внутреннего мира приходит на смену бурным историческим событиям. Роман широко использует вставные истории, которые служат, как правило, параллелью к судьбе главного героя, представляя неотъемлемую черту романа-фуги (терминология И.В.Лукьянец).

Семь вариативных свойств мемуаров перешли в разряд стандартных, но поскольку они присутствовали почти в половине документальных произведений, они воспринимались как типичные для жанра. Юность героя отныне представляет преимущественный интерес в качестве важного этапа воспитания - одной из центральных проблем эпохи Просвещения. Двойной регистр предстает как средство психологического самоанализа и, к тому же, служит целям назидательности: герой на своем примере предостерегает читателя от заблуждений юности. В жизни почти всех персонажей есть переломное событие, которое позволяет провести грань между собой прежним и собой нынешним, даже если временной отрезок слишком мал, чтобы почувствовать это различие. Поскольку речь идет о произведениях художественной литературы, то стиль имеет огромное значение, ибо важно не только содержание, но и форма (хотя такие героини как Марианна и Тереза притворно жалуются на свое неумение писать). Все эти качества являются имманентными для художественного произведения от 1-го лица, равно как и внестандартные качества мемуаров (приоритет частной жизни, стремление понять события и самого себя, желание не наскучить), ставшие стандартными для романа.

Если целью мемуаров было запечатлеть с максимальной достоверностью важные события истории, чтобы они остались в памяти потомков, то роман обращается, прежде всего, к современникам, которых он хочет растрогать, научить правильно руководить своим поведением. Рассказчик принимается за мемуары для того, чтобы заново пережить свои страдания, ставшие для него столь дорогими, чтобы понять свое прошлое, оправдать или осудить свое поведение. Герой не стремится представить себя в более выгодном свете, он признается во всех своих заблуждениях и ошибках, хочет научить читателя на своем горьком опыте.

Таким образом, среди стандартных свойств романа-мемуаров есть шестнадцать качеств (6 стандартных, 7 вариативных и 3 внестандартных) подлинных мемуаров и тринадцать стандартных свойств, отмеченных в произведениях Куртиля и Гамильтона. Переход в новую категорию осуществляется за счет преимущества вариативных и внестандартных качеств, одержавших победу над стандартными (9 против 6). Чередование рассказа и показа становится стандартным свойством, которое позволяет сочетать живость повествования с максимально широким временным охватом.

Поскольку все стандартные признаки были отмечены в подавляющем большинстве исследуемых произведений, то именно их можно считать жанровообразующими. К тому же они в своей совокупности отвечают многоуровневому подходу большинства теоретиков, полагавших, что невозможно определить жанровые критерии на основании лишь формы или содержания. Так, Ж.Женетт предлагал руководствоваться тематическими, модальными и формальными признаками, которые мы и находим среди стандартных качеств романа-мемуаров. Так например, к тематическим характеристикам относится повествование о частной жизни, глубокое погружение во внутренний мир, психологию героя-рассказчика; в разряд формальных попадает повествование от первого лица в прошедшем времени и хронологическом порядке, а модальными качествами становятся использование двойного регистра, прямой и косвенной речи, чередование рассказа и показа.

Исторические имена и даты, равно как и портреты (для романа от 1 -го лица большую роль играют впечатления, нежели точные характеристики; к тому же портрет часто расценивается в это время как черта романа, от которого писатели всячески пытаются откреститься) перешли из категории стандартных в вариативные. Уверения в подлинности текста также становятся необязательными к концу века, когда роман уже завоевал утраченное доверие читателей. Напротив, обращения к адресату оказываются более частыми, что вызвано, как стремлением к правдоподобию (в 1730-х годах), так и чисто стилистическими задачами -чередование повествования и дискурса делает изложение более живым, непосредственным. К тому же читатель может принять эти обращения на свой счет и таким образом быть вовлеченным в повествование, как, например, в романе Луве, где адресат предстает в самых разных ипостасях. Ирония встречается довольно часто, но лишь в романе о Фобласе, в конце века, она выражена наиболее явно, ибо основная задача большинства романов - взволновать, заставить сопереживать, скорее плакать, чем смеяться.

Вариативные качества определяют широкий спектр романов-мемуаров ХУШ столетия: от объемной «Истории Кливленда» до камерных произведений Кребийона и г-жи де Тансен; от наполненной рассуждениями «Жизни Марианны» до стремительных «Любовных приключений Фоб л аса».

В разряд внестандартных попадет повествование обо всей жизни (более тридцати лет), которое встречается лишь в романе Прево. Кстати, именно в этом романе - самом раннем из анализируемых, равно как и в самом позднем - о Фобласе, встречается наибольшее количество тех качеств, которые были отмечены при анализе подлинных мемуаров.

Обращают на себе внимание следующие детали: стремление к объективности повествования вопреки явной субъективности формы приводит к появлению рассказов об одном и том же событии в интерпретации различных героев. Этот прием мы встречаем в «Кливленде» Прево, в «Заблуждениях сердца и ума» Кребийона, «Исповеди графа де***» Дюкло и в «Фобласе» Луве. Голос другого персонажа, разнообразящий повествование от одного лица, начинает звучать в нескольких произведениях, как будто свидетельствуя о том, что одного взгляда на мир автору оказывается явно недостаточно.

Любопытно, что именно в «Кливленде» Прево делает поразительную для своего времени догадку, высказав мысль о том, что хронологический порядок стесняет его, что он хотел бы рассказывать в порядке возникновения воспоминаний, но не может решиться на это, заботясь о четкости и ясности повествования. Аналогичную мысль высказывает и Гамильтон, заявив в самом начале своего произведения, что хронологический порядок его нисколько не интересует. Обе эти находки будут широко использоваться в XX веке. К тому же, можно говорить о характерном для романа-мемуаров внутреннем единстве между автором и героем-рассказчиком, что будет типично для эпохи романтизма.

Характерно, что наибольшее число внестандартных качеств отмечено в «Фобласе» - романе, который замыкает XVIII век, подводит итоги и предвещает новые пути развития романа. Здесь мы находим смешение жанров: части романа написаны как театральные пьесы, в виде диалогов действующих лиц с авторскими ремарками, а заканчивается он перепиской. Луве активно использует неожиданные театральные развязки - « coup de théâtre », двусмысленности, qui pro quo. Его роман строится на контрасте тональностей: чувствительные сцены соседствуют с комическими, драматизм - с бурлеском, сатира - с патетикой. Луве, для которого язык персонажа становится средством его характеристики, вводит в роман разговорную и фамильярную речь. Он играет с читателем, не только постоянно обращаясь к нему, предугадывая его реакции и ощущения, но и наполняя свой роман аллюзиями на всю предшествующую литературную традицию, заимствуя и обыгрывая образы и ситуации. В романе преимущественно используется показ, а не рассказ, что станет необходимым при создании романа-фельетона XIX в.

В двух произведениях мы видим интерес к нравам различных социальных слоев, что у Дюкло проявляется через представительниц разных классов в романе-списке, а у Луве имеет уже более серьезную смысловую нагрузку.

Все это воспринимается как отход от нормы XVIII в., но предвосхищает дальнейшее развитие литературы: близость автора, рассказчика и героя, почти непрямое самонаблюдение, широко будет подхвачено романтиками, а вставная история о любви Ловзинского и Лодойски в романе Луве вполне могла бы стать романтическим историческим романом. Такие черты романа о Фобласе, как живость и стремительность действия, обилие диалогов и острых сцен, будут востребованы романом-фельетоном - именно таким преобразованиям подвергнет А. Дюма «Мемуары д'Артаньяна» Куртиля.

Роман-мемуары сформировался на стыке двух жанров - мемуаров и романа, поэтому среди его стандартных качеств есть, с одной стороны, повествование от первого лица, в прошедшем времени, в хронологическом порядке о тех событиях, участником которых рассказчик был лично, а с другой - вымысел, художественность стиля, интерес к психологии и частной жизни. Роман-мемуары явился универсальной формой, позволившей реабилитировать роман как жанр и удовлетворить интерес к познанию природы человека, характерный для Просвещения в целом.

Роман-мемуары синтезирует стандартные качества мемуаров и качества внестандартные, которые выводят его за границы одного жанра и помещают в другой. Наличие внестандартных категорий говорит о потенциальном развитии: так и рождается новое произведение - на основании того, что уже есть, и предваряя то, что будет.

Роман-мемуары вобрал в себя все основные виды романного повествования, характерные для ХУШ в.: в нем развиваются традиции аналитического романа, отражаются нравы эпохи, происходит воспитание героя, на долю которого часто выпадают многочисленные приключения и путешествия, осмысляя которые он приходит к собственной философии. Форма романа в виде воспоминаний оказывается востребованной для создания психологического романа, нравоописательного, любовно-приключенческого, философского, романа воспитания. Среди героев романа-мемуаров можно отметить наличие таких устойчивых для литературы ХУШ века типов как философ, либертен, «порядочный человек», простолюдинка, найденыш, «естественный человек». К тому же в воспоминания часто вставляются письма, диалоги, размышления, что говорит об открытости данной формы и ее способности вбирать в себя все то, что получило развитие в век Просвещения. Роман-мемуары оказывается чрезвычайно емкой, подвижной, разносторонней формой, в которой как нельзя лучше отразились характерные черты эпохи.

Мемуары

Список научной литературыАлташина, Вероника Дмитриевна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Argens, marquis d'. Mémoires. Londres, aux dépens de la Compagnie, 1735. 300p.

2. Argens, marquis d'. Mémoires. P. : chez Buisson, 1807. 426p.

3. Brantôme. Mémoires de Messsire Pierre de Bourdeville, Seigneur de Brantôme, contenants Les Vies des Dames Galantes de son temps : In 21. Leyde : chez Jean de la Tourterelle, 1666.

4. Bussy de Rabutin. Les Mémoires de messire Roger de Rabutin, comte de Bussy, Lieutanant général des Armées du Roi et Maître de Camp Général de la Cavalerie légère : In 3 vol. Paris : chez Rigaud, rue de la Harpe, au dessus de Saint-Cosme, 1712.

5. Choisy, abbé de. Mémoires pour servir à l'histoire de Louis XIV. P. : Mercure de France, 1966. P. 19-286.

6. Choisy, abbé de. Mémoires de l'abbé de Choisy habillé en femme. P. : Mercure de France, 1966. P.287- 362.

7. Duclos Ch. Mémoires sur la vie de Duclos, écrits par lui-même. // Duclos Ch. Oeuvres complètes : In 101. P. : chez A.-A. Renouard, 1806. T. 10.

8. Florian. La jeunesse de Florian, ou Mémoires d'un jeune espagnol, ouvrage posthume. // Oeuvres complètes : In 241. Paris : Briand, 1810. T.24.

9. La Fayette, comtesse de. Histoire de Madame henriette d'Angleterre, Première femme de Philippe de France, Duc d'Orléans.// Oeuvres diverses :2t ; en 1 vol. Maestricht : chez Jean-Edme Dufour et Philippe Roux, Imprimeurs-libraires, 1779. Tl.

10. La Fayette, comtesse de. Mémoires de la Cour de France pour les années 1688 et 1689.// Ibid,. T2.

11. Mézeray François Eudes. Histoire de la mère et du fils. C'est-à-dire de Marie de Medicis, femme du Grand Henry' et Mère de Louis XIII, Roi de France et de Navarre. Contenant l'Etat des affaires politiques et ecclésiastiques, arrivées en

12. France depuis et compris l'an 1616 jusqu'à la fin 1619. Amsterdam : chez MichelCharles le Cene, 1730. In 2t.

13. Montpensier Mlle de. Mémoires:. // Collection des mémoires relatifs à l'histoire de France depuis l'avènement de Henri IV jusqu'à la paix de Paris conclue en 1763. Par M.Petitot. Paris : Foucault, 1824. T. XL -XLIII.

14. Motteville Mme de. Mémoires pour servire à l'Hostoire d'Anne Autriche, épouse de Louis XIII, roi de France. Par Mme de Motteville, une de ses favorites : In 6 vol. Maestricht : chez Jean-Edme Dufour et Phil. Roux, Imprimeurs-libraires associés, 1782.

15. Perrault Ch. Mémoires de Ch. Perrault, de l'Académie Française et premier commis des bâtiments du Roi. Contenat beaucoup de particularités et d'anecdotes intéressantes du ministère de M.Colbert. Avignon, 1759. 204p.

16. Rétif de la Bretonne N.-E. Monsieur Nicolas, ou le Coeur humain dévoilé: In 14T. P., 1883.

17. Retz. Mémoires du cardinal de Retz, contenat ce qui s'est passé de remarquable en France pendant les premières années du règne de Louis XIV . Nouvelle édition exactement revue et corrigée : In 4vol. Genève/ chez Fabry et Barillot, 1777.

18. Richelieu.Journal qu'il a fait durant le grand orage de la Cour, en l'année 1630 et 1631. / место издания не указано/ 1648. 255р.

19. Richelieu Armand du Plessis, cardinal duc de. Testament politique : 2 parts. Amsterdam, 1687-1696.

20. France depuis et compris l'an 1616 jusqu'à la fin 1619. Amsterdam : chez MichelCharles le Cene, 1730. In 2t.

21. Montpensier Mlle de. Mémoires:. // Collection des mémoires relatifs à l'histoire de France depuis l'avènement de Henri IV jusqu'à la paix de Paris conclue en 1763. Par M.Petitot. Paris : Foucault, 1824. T. XL-XLIII.

22. Motteville Mme de. Mémoires pour servire à l'Hostoire d'Anne Autriche, épouse de Louis XIII, roi de France. Par Mme de Motteville, une de ses favorites : In 6 vol. Maestricht : chez Jean-Edme Dufour et Phil. Roux, Imprimeurs-libraires associés, 1782.

23. Perrault Ch. Mémoires de Ch. Perrault, de l'Académie Française et premier commis des bâtiments du Roi. Contenat beaucoup de particularités et d'anecdotes intéressantes du ministère de M.Colbert. Avignon, 1759. 204p.

24. Rétif de la Bretonne N.-E. Monsieur Nicolas, ou le Coeur humain dévoilé: In 14T. P. , 1883.

25. Retz. Mémoires du cardinal de Retz, contenat ce qui s'est passé de remarquable en France pendant les premières années du règne de Louis XIV . Nouvelle édition exactement revue et corrigée : In 4vol. Genève/ chez Fabry et Barillot, 1777.

26. Richelieu.Journal qu'il a fait durant le grand orage de la Cour, en l'année 1630 et 1631. / место издания не указано/ 1648. 255р.

27. Richelieu Armand du Plessis, cardinal duc de. Testament politique : 2 parts. Amsterdam, 1687-1696.

28. Saint-Simon. Mémoires : In 21. Moscou :Ed. du Progrès, 1976.

29. Staal-Delaunay Mme de. Mémoires. P. ¡Mercure de France, 1970. 332p.

30. Брантом. Галантные дамы. M.: Республика, 1998. 463c.

31. Ларошфуко Ф. де Мемуары. Максимы. Л.:Наука, 1971. 278р.

32. Рец кардинал де. Мемуары. М.:Наука, 1997. 831с.

33. Мемуары и автобиографические произведения Х1Х-ХХ веков

34. Beigbeder F. L'égoïste romantique. P. :B.Grasset, 2005. 352p.

35. Chateaubriand. Vie de Rancé. P. : Delboyc 18.. 287p.

36. Chateaubriand. Mémoires d'outre tombe. P : Hachette : In IV t. 2000.

37. Dumas A. Mes mémoires. P.: R.Lafont, 1989. 1218p.

38. Gary R. La promesse de l'aube. P. : Gallimard, 1998. 391p.

39. Gide F. Si le grain ne meurt. . P. 1955. 268p. 33.Sarraute N. Enfance. P. : Gallimard, 1996.277p.

40. Sartre J.-P. Les mots. P. : Gallimard, 1983.213p.

41. Tournier M. Le vent Paraclet. P. : Gallimard, 1977. 312p.

42. Бегбедер Ф. Воспоминания необразумившегося молодого человека. СПб.: Symposium, 2005. 190с.

43. Казанова. История моей жизни. М.: Московский рабочий, 1991. 734с.

44. Мериме П. Полное собрание сочинений: В 6 т. М.: Огонек, Правда, 1963. Т.5.

45. Мориак Ф. Не покоряться ночи. М.: Прогресс, 1986. 432с.

46. Перек Ж. W, или Воспоминания детства. СПб.: Ювента, 2002.176с.

47. Пушкин А.С. Собрание сочинений: В10т. M-JL: «Правда», 1949. Т.10.

48. Стендаль. Воспоминания эготиста. //Собрание сочинений: В 15т.М.: Правда, 1959.Т.13. С. 331-430.

49. Стендаль. Жизнь АнриБрюлара. //Собрание сочинений: В 15т.М.: Изд-во «Правда», 1959. Т.13. С.5-330.

50. Толстой JT. Полное собрание сочинений, «Юбилейное». Т. 16. M.-JL, 1955.1. Псевдомемуары и романы

51. Andréa de Nerciat A.-R. Félicia, ou Mes frédaines. //Romans libertins du XVIII siècle. P. :Robert Laffont, 1993.P. 1064- 1288.

52. Boyer d'Argens ( ?). Thérèse philosophe ou Mémoires pour servir à l'histoire du père Dirrag et de Mademoiselle Eradice. // Romans libertins du XVIII siècle. P. .-Robert Laffont, 1993 JP.575- 658.

53. Courtilz de Sandras. La vie de Jean-Baptiste Colbert, Ministre d'Etat sous Louis XIV, Roi de France. Cologne :***, 1695. 333p.

54. Courtilz de Sandras. Le Prince infortuné ou l'Histoire du chevalier de Rohan. Amsterdam : chez Henry Schotten, près de la Bourse, 1713. 253p.

55. Courtilz de sandras. Mémoires de Mme marquise de Frêne. Amsretdam : chez J.Malherbe, 1701.402p.

56. Crébillon fils. Les égarements du coeur et de l'esprit. P. : Flammarion, 1985. 295 P

57. Crébillon fils. L'Ecumoire, ou Tanzaï et Néadarné, histoire japonaise.P.-A.G.Nizet, 1976. 414p.

58. Duclos Ch. Les Confessions du comte de ***. // Romanciers du XVIII siècle: In 2 t. P. : Pléiade, 1965. T. 2. P. 197-301.

59. Duclos Ch. Les Confessions du comte de ***. //Romans libertins du XVIII siècle.H. : Robert Laffont, 1993.179-264.

60. Fougeret de Monbrun L.-Ch. Margot la ravadeuse. // Romans libertins du XVIII siècle. P. :Robert Laffont, 1993.P.676- 737.

61. Godard d'Aucourt C. Thémidore ou Mon histoire et celle de ma maitresse. Romans libertins du XVIII siècle. P. :Robert Laffont, 1993.P.279- 354.

62. Hamilton. Mémoires du comte de Gramont.//Romanciers du XVIII siècle: In 2 t. P. : Pléiade, 1965. T.l. P. 31-251.

63. Lafayette Mme de. Romans et nouvelles. P. :G.F., 1970.433p.

64. Louvet de Couvray. Les amours du chevalier de Faublas. P. : Gallimard, 1996. 1172p.

65. Louvet de Couvray. Les amours du chevalier de Faublas. // Romanciers du XVIII siècle : In 2 t. P. : Pléiade, 1965. T.2. P.403-1222.

66. Marivaux P.C. La vie de Marianne ou les Aventures de Madame la comtesse de***.?. :GF, 1978. 654p.

67. Marivaux P.C. Le Paysan parvenu. P. :GF, 1965. 379p.

68. Mouhy, chevalier de. Paysanne parvenue, ou les Mémoires de Mme la Marquise de L.V. : In 2t. Amsterdam : aux dépens de la Compagnie, 1746.

69. Prévost A.-F. Oeuvres : In 8t. Grenoble : Presse Universitaire, 1978-1986.

70. Prévost A.-F. Histoire du chevalier des Grieux et de Manon Lescaut. P. : Garnier -Flammarion, 1967.18 8p.

71. Romanciers du XVIII siècle : In 2 t. P. : Pléiade, 1965.

72. Romans des femmes du XVIIIe siècle. P. :Robert Laffont,1996. 1085p.

73. Romans libertins du XVIII siècle.H. iRobert Laffont, 1993. 1329p.

74. Tencin Mme de. Mémoires du comte de Comminges. // Romans des femmes du XVIIIe siècle. P. :Robert Laffont, 1996. P.21- 56.

75. Thérèse philosophe. Genève-Paris : éd. Slatkine, 1980. 87p.

76. Брантом. Галантные дамы. M.¡Республика. 1998.

77. Гамильтон А. Мемуары графа де Грамона. М.: Моск. Рабочий, 1993,224с.

78. Дюма А. Три мушкетера. На франц. яз. Минск-Москва: Худ.лит.,1975. 520с.

79. Захер-Мазох Л.фон. Венера в мехах. СПб.: «Азбука-классика», 2004. 219с.

80. Кребийон-сын. Заблуждения сердца и ума, или Мемуары г-на де Мелькура. М.: «Наука», 1974. 343с.

81. Мариво. Жизнь Марианны, или Приключения графини де***. М.: Знание, 1992.424с.

82. Прево А.-Ф. История кавалера де Грие и Манон Леско.М.: «Худ.лит», 1978.220с.

83. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения: В Зт. М., 1961

84. Философские произведения писателей ХУП-ХХ вв.

85. Argens, marquis de. Lettres morales et critiques sur les différents états et les diverses occupations des hommes. Amsterdam : par la compagnie des Libraires, 1746. 224p .

86. Argens, marquis de . Mémoires pour servir à l'histoire de l'esprit et du coeur. La Haye : P.de Hondt, 1744. 223p.

87. Argens, marquis de. La Philosophie du bon-sens ou Reflexions philosophiques sur l'incertitude des connaissances humaines : In 21. Dresde, 1754.

88. Burnet G. Mémoires pour servir à l'histoire de la Grande Bretagne : In 6t. Londres, 1725

89. Duclos Ch . Considérations sur les moeurs de ce siècle. Londres, 1784. 370p.

90. Duclos Ch . Mémoires pour servir à l'histoire des moeurs du XVIII s . P.,1751. 294p.

91. Le Maître de Claville. Traité du vrai mérite de l'homme considéré dans tous les âges et dans toutes les conditions avec des principes d'éducation, propres à former les jeunes gens à la vertu. Paries, 1734. 518p.

92. Malebranche N. Traité de morale. P. : A.Colin,1882. 350p.

93. Malebranche N.De larecharche de la vérité ; In 3t.P. :Vrin,1946.

94. Marivaux. L'Indigent philosophe. P : Armand Colin, 1992. 64p.

95. Prévost A.- Fr. Le Pour et Contre, ouvrage périodique d'un goût nouveau. : In 20t. P.,1733-1740.

96. Rapin le père . Réflexions sur l'Histoire. // Oeuvres, 1725. Т.П.

97. Rapin-Thoyras P. Histoire d'Angleterre : In 4t. Basle, 1740.

98. Вовенарг Лю де Клапье де. Введение в познание человеческого разума. Фрагменты, критические замечания. Размышления, максимы. JL: Наука, 1988. 440с.

99. Ламетри Ж.Ж.О. Сочинения. М. Мысль, 1976Б 551 с.

100. Локк Дж. Сочинения: В 3 т. М.: Мысль, 1985-1988.

101. Мальбранш Н. Разыскания истины: В 2т. СПб.Л.Риккер, 1903-1906.

102. Фрейд 3. Экономическая проблема мазохизма. // Захер-Мазох Л.фон. Венера в мехах. М.: РИК Культура, 1992. 349-364с.1. Критическая литература

103. L'Abbé Prévost : Actes du colloque. Aix-en-Provence : Ophrys,1965. 270p.

104. L'Abbé Prévost au tournant du siècle. Oxford : Voltaire Foundation, 2000. 390p.

105. The Abbé Prévost. 1697-1763. Nottingham French Studies. Vol. 29. № 2. Autumn 1990. University of Nottingham. 1 Юр.

106. Adam A. L'Age classique. I. 1624-1660. P.: Artaud, 1968. 367p.

107. Atkinson G. The Sentimental Revolution. French writers of 1690-1740. University of Washington Press, Seatle and London, 1965. 188p.

108. The Art of Biography. An analysis of two contrasting views. Studia Germanica Gandensia, 10, 1986. 62p.

109. Autobiographie. Revue d'Histoire littéraire en France. Nov-dec,1975. N 6. P : Armand Colin .

110. Bahner W. Quelques observations sur le genre picaresque.//Roman et Lumières au XVIII siècle. P. :Editions sociales, 1970. P.64-72

111. Barguillet F. Le roman au XVIII siècle. P., 1981. 324p.

112. Barthes R. L'Effet de réel. //Littérature et réalité. P. : Seuils, 1982. P.81-90.

113. Bertière A. Le cardinal de Retz mémorialiste. Lille : Université de Lille111. 1981. 678p.

114. Biography as an art. Selected Criticism 1560-1960. NY ¡Oxford University press, 1962. 250p.

115. Buckley J .H. The Turning Key. Autobiography and the Subjective Impulse since 1800. Cambridge, Massachusetts, London :Harvard University Press, 1984. 191p.

116. Caboche Ch. Les Mémoires et l'Histoire en France :In 2t. P. ¡Charpentier, éditeur, 1862.

117. Cahiers Prévost d'Exilés : In 7t. Grenoble : Université Stendhal, 19841990.

118. Chammas J. Le clergé et l'inceste spirituel dans trois romans du XVIII siècle : Le Portier des Chartreux, Thérèse philosophe et Margot la ravadeuse. //Eighteenth-century fiction. Vol. 15. 2002-3. McMaster University. P.687-704.

119. Chapelle G . Histoire de mémoire. // Sciences humaines. Souvenirs et Mémoire. Dossier. № 107. Juillet 2000. P.22-23.

120. Clarac P. L'Age classique. II. 1660-1680. P.: Artaud, 1969. 324p.

121. Coirault Y. Autobiographie et Mémoires (XVII-XVIII siècles), ou existence et naissance de l'autobiographie.// Revue de l'Histoire littéraire en France. 1975. N 6.P.937-956.

122. Coulet H . Marivaux romancier. P. : A.Colin, 1975. 537p.

123. Coulet H. Le Roman jusqu'à la Révolution : In2t.P. : A.Colin,1967-1968.

124. Craveri B. L'âge de la conversation. P. :Gallimard,2001. 677p.

125. Dagen J. Notes.// Crébillon fils Les Egarements du coeur et de l'esprit. P. :Flammarion,1985. P.5-58.

126. Delon J. Le cardinal de Retz, orateur. P.: Aux amateurs de livres, 1989. 572p.

127. Delon M., Malandin P. La littérature française du XVIII siècle. P. :PUF , 1996.452p.

128. Delon M. Le savoir-vivre libertin. P. .-Hachette, 2000. 348p.

129. Delon M. Notice. // Louvet de Couvray. Les amours du chevalier de Faublas . P. : Gallimard, 1996. P. 1113-1121.

130. Delon M. Préface. // Louvet de Couvray. Les amours du chevalier de Faublas. P. : Gallimard, 1996. P.7-36.

131. Démoris R. Le Roman à la première personne : Du clacissisme aux Lumières. P. : A.Colin, 1975. 504p.

132. Duprilot J. Présentation.// Thérèse philosophe. Genève-Paris : Ed.Slatkine, 1980.P.I-XXXI

133. Ehrard J. L'Idée de la nature en France dans la première moitié su XVIII siècle. P. :S.V.P.E.N., 1963. 861p.

134. Ehrard J. Histoire des idées et histoire sociale en France au XVIII siècle. P. :P.U.F., 1965. 405p.

135. Ehrard J. Le XVIIIe siecle. I. 1720-1750. P.: Artaud, 1974. 337p.

136. Etienne S. Le Genre romanesque en France depuis l'apparition de la « Nouvelle Héloïse »jusqu'aux approches de la Révolution. Bruxelles : M.Lamartin, 1922.440p.

137. Francis R.A. The Abbé Prévost's first-person narrators. Oxford ¡Voltaire Foundation, 1993. 355p.

138. French literature and its background.3. The Eighteenth Century. Oxford:U.P. 223p.

139. Fumaroli M. Chateaubriand. Poésie et terreur. P. : Ed de Fallois, 2003.799p.

140. Fumaroli M. Les Mémoires du XVII siècle au carrefour des genres en prose. // XVII siècle. № 94-95. 1971. P.7-37.

141. Galeron Marasescu Ioanna. « Mémoires » des Gramont : enjeux personnels ou littéraires ? // Cahiers Saint-Simon. Société Saint-Simon. N 29 2001 P.5-13

142. Garapon J. L'autobiographie d'une princesse du sang // Cahiers de l'Association internationale des études françaises, mai 1988, N 40. P.39-49

143. Garapon J. Mademoiselle devant la Fronde d'après ses

144. Mémoires » .//La Fronde en questions. Actes du dix-huitième colloque du Centre méridional de rencontres sur le XVIIème siècle (Marseille 28-29, Cassis 30-31 Janvier 1988), 1989. 63-7lp.

145. Garapon J. Les Mémoires du XVIIe siècle, nébuleuse de genres. //Le genre des mémoires, essai de définition. Colloque international des 4-7 mai 1994. Paris : Klincksieck, 1995.

146. Garapon J. Mademoiselle à Saint-Fargeau : la découverte de l'écriture. //Papers on French Seventeenth Century Literature. Vol.XXII, 1995, N 42.

147. Gégou F. Lettre-traité de Pierre-Daniel Huet sur l'origine des romans. P.,1971

148. Genette G. Introduction à l'architexte.// Théorie des genres. P. : Seuil, 1986.P.89-160.

149. Genette G . Figures III. P. : Ed.du Seuil, 1972. 285p.

150. Genette G . Palimpsestes. La littérature au second degrés. P. : Ed.du Seuil, 1982. 574p.

151. Genette G. Seuils. P. : Ed. du Seuil, 1987. 388p.

152. Gilot M. Introduction.// Marivaux. La vie de Marianne. P. :GF, 1978. P.13-38.

153. Glowinski M. Sur le roman à la première personne. // Esthétique et Poétique. Paris, 1992. P.229-245.

154. Grimsley R. From Montesquieu to Laclos : Studies on the French Enlightenment. Genève: Drow, 1974. 159p.

155. Gusdorf G. Mémoire et personne : In 2 t. P. : PUF, 1951.

156. Gusdorf G. Conditions et limites de l'autobiographie. // Lejeune Ph. L'Autobiographie en France. P. :Armand Colin, 1971. P.217-234.

157. Gusdorf G. De l'autoboigraphie initiatique à l'autobiographie genre littéraire. // Revue d'Histoire littéraire en France. L'Autobiographie. Nov-déc., N 6. Paris : Armand Colin, 1975. P.973-981.

158. Harisse H . L'abbé Prévost, histoire de sa vie et de ses ouvragés. P. : Clman-Levy ,1896. 466p.

159. Hazard P. La Crise de la conscience européénne (1680-1715). P. :Boivin, 1935.474p.

160. Hazard P. Les origines philosophiques de l'homme de sentiment.//Romantic Review. 1937. V. 28. № 4. P. 318-341.

161. Hazard P. La Pensée européénne au XVIII siècle, de Montesquieu à Lessing : In 3t. P. rBoivin, 1946.

162. Hipp M.-T. Mythes et réalités. Enquête sur le roman et les mémoires (1660-1700). Paris : Klincksieck, 1976.585p.

163. Huet M.-H. Le Héros et son double : Essai sur le roman d'ascension sociale au XVIII siècle. P. : Corti, 1975. 171p.

164. Kirkinen H. Les Origines de la conception moderne de l'homme -machine. Le Problème de l'âme en France à la fin du règne de Louis XIV (16701715). Etudes sur l'histoire des idées. Helsinki : Acad.scientiarum fenicae , 1960. 518p.

165. Kory O.-A. Subjectivity and sensitivity in the Novels of the Abbé Prévost. P., Bruxelles, Montréal: Didier, 1972. 135p.

166. Krauss W. Quelques remarques sur le roman utopique au XVIII siècle.// Roman et Lumières au XVIII siècle. P. : Ed.sociales, 1970. P. 392-399.

167. La littérature narrative de l'imagination. Dès genres littéraires aux techniques d'expression.Actes du colloque. P. :P.U.F., 1961. 178p.

168. La Rochefoucauld. Un tableau synoptique de la vie et des oeuvres de La Rochefoucauld et des événements artistiques, littéraires et historiques de son époque. P. : Ed. Seghers, 1965. 191p.

169. Le Breton A. Le Roman au XVIII siècle. P. :Lecebe et Dudin, 1898. 397p.

170. Lecarme J., Lecarme-Tabone E. L'Autobiographie. P. : A.Colin, 2004. 315p.

171. Legrand M. Raconter son histoire.// Sciences humaines. Les récits de vie. № 102. Fevrier, 2000. P.22-27

172. Lejeune Ph. L'Autobiographie en France. P. -.Armand Colin, 1971. 270p.

173. Lejeune Ph. Le pacte autobiographique. P. : Seuil, 1975. 357p.

174. Lejeune Ph. Moi aussi. P : Ed. Du Seuil, 1986.346p.

175. Lejeune Ph. Les usages du journal intime. // Sciences humaines. Les récits de vie. № 102. Fevrier, 2000. P.30-33

176. Lepape Ph. Le pays de la littérature. Des « Serments de Strasbourg » à l'enterrement de Sartre. P. :Seuil, 2003. 725p.

177. Lombard J. Courtilz de Sandras ou l'Aventure littéraire sous le règne de Louis XIV. Thèse. Lille : Service de reproduction des thèses Université de Lille III, 1982. 668p.

178. Luminet O. Souvenirs flashes : le rôle des émotions. // Sciences humaines. Souvenirs et Mémoire. Dossier. № 107. Juillet 2000. P.34-37.

179. Magazine littéraire. Les écritures du moi : de l'autobiographie à l'autofiction № 409, Mai, 2002.

180. Mauzi R. L'Idée du bonheur dans la littérature et la pensée française au XVIII siècle. P. : Q.Colin, 1960. 725p.

181. Mauzi R., Menant S. Le XVIIIe siecle. II. 1750-1778. P.: Artaud, 1977. 289p.

182. May G. Le Dilemme du roman au XVIII siècle. Etude sur les rapports du roman et de la critique (1715-1761). P. :P.U.F., 1963. 294p.

183. May G. L'Histoire a-t-elle engender le roman? H Revue d'histoire littéraire de la France. 1955. LV. P. 155-176.

184. Mehlman J. A Sructural Study of Autobiography. Proust, Leiris, Sartre, Lévi-Strauss. Ithaca, London : Cornell University Press, 1974. 246p.

185. La Mémoire, l'histoire, l'oubli. P. : Le Seuil, 2000. HLes historiens et le travail de mémoire. Autour de la Mémoire, l'histoire, l'oubli de PaulRicoeur. //Esprit. Août-septembre, 2000. P.6-69.

186. Mercier R. La Réhabilitation de la nature humaine (1700-1750). Villemomble : Ed.de la balance, 1960. 491p.

187. Monglond A. Le Préromantisme français : In 2t. Grenoble : B.Arthaud, 1930.

188. Monnais E .Notice. // Mémoires de Mlle de Montpenseir.// Nouvelle collection des mémoires relatifs à l'histoire de France depuis le XIII siècle jusqu'à la fin du XVIII siècle. P., 1854. s/p

189. Montremy J.-M. de. L'aventure de l'autofiction. // Magazine littéraire. Les écritures du moi : de l'autobiographie à l'autofiction № 409, Mai, 2002. P.62-64

190. Monty J.R. Les romans de l'abbée Prévost. Genève : Inst. Et Musée Voltaire, 1970. 272p.

191. Mora E. La Rochefoucauld et son oeuvre. // La Rochefoucauld. Un tableau synoptique de la vie et des oeuvres de L. Et des événements artistiques, littéraires et historiques de son époque. P . :Ed.Seghers,1965. 191p.

192. Mylne V. The Eighteenth century French Novel : Techniques of Illusion. Manchester: U.P., 1965. 280p.

193. Mylne V. Sensitivity and the Novel. // French literature and its background/3. The Eighteenth Century. Oxford: U.P., 1968. P. 45-61.

194. Nosbaum N. Les romans-mémoires du XVIII siècle : entre mandanité et intimité. // Cahiers Saint-Simon. Société Saint-Simon. N 29. 2001. P.23-29.

195. Ormesson J. De. Une autre Histoire de la littérature française : In 2t. P. : Nil éditions, 1998.

196. Ostman M. Le Précepteurs muets : Etude sur l'utilité du romqn en Frqnce 1699-1742. Stocholm,1981. 157p.

197. Pomeau R. L'Age classique. III. 1680-1720. P.: Artaud, 1971. 288p.

198. Prévost J . L'art du portrait chez Bussy-Rabutin.// Revue d'histoire littéraire de la France. 1969. N 1. P.l-12.

199. Quérard J.-M. Les supercheries littéraires dévoilées : In 3t. P. :Paul Daffis, 1870.

200. Ramsden M. Literary Manifestations of the Self : The Forms and Function in Modem French Factual and Fictional Documentary Works. // Literary

201. Representations of the Self. Papers from the 5th Triental BCLA Conference (Forum for modern languages Studies, Vol.26, N 3, July 1990) Oxford,1990. P. 193-203.197.

202. Réécritures 1700-1820.FRENCHSTUDIES of the Eighteenth and Nineteenth Centuries. Vol. 4. Oxford, Bern, berlin, Bruxelles, Frankfurt, New York, Wien : Peter Lang, 2002. 298p.

203. Renaud J. La littérature française du XVIII siècle. P. : Armand Colin, 1994. 192p.

204. Ricoeur P. Histoire et vérité. P. : Seuil, 1964.

205. Ricoeur P. Temps et récit. I. La configuration dans le récit de fiction. P. :Seuil,1984.

206. Ricoeur P. Temps et récit. III. Le temps raconté P. :Seuil,1985. 533p.

207. Ricoeur P. Soi-même comme un autre. P. :Seuil, 1990

208. Ricoeur P. La Mémoire, l'histoire, l'oubli. P. : Seuil, 2003.705p.

209. Riffaterre M. L'Illusion référentielle. // Littérature et réalité. P. : Seuils, 1982. P.91-118.

210. Roddier H. L'abbé Prévost, l'homme et l'oeuvre. P. : Hatier-Boivin,1955. 200p.

211. Romans et Lumières au XVIII siècle. P. : Ed.sociales, 1970. 480p.

212. Rousset J. Forme et signification. P. :J.Corti,1962. 200p.

213. Rousset J. Naecisse romancier : Essai sur la première personne dans le roman. P. : J.Corti, 1973. 159p.

214. Rousset J. Un duo pour voix seul. // Crébillon fils. Lettres de la marquise de M*** au comte de R***». Lausanne , 1965 . P.9-23.

215. Rustin J. L'« Histoire véritable » dans la littérature romanesque du XVIII siècle français. //Cqhiers d'association internationale des Etudes françaises. P., 1966. №18. P. 89-102.

216. Rustin J. Le Vice à la mode : Etude sur le roman français du XVIII siècle de « Manon Lescaut » à l'apparition de la « Nouvelle Héloïse » ( 1731 -1761 ). P. : Ophrys, 1979. 320p.

217. Samaran Ch. D'Artagnan, capitaine des mousquetaires du roi. Histoire véridique d'un héros de roman. P. : Calman-Levy, 1912. 35 lp.

218. Schacter D.L. La reconstruction subjective du passé. // Sciences humaines. Souvenirs et Mémoire. Dossier. № 107. Juillet 2000. P.24-27.

219. Schaeffer J.-M. Du texte au genre.// Théorie des genres. 179-205.

220. Scholes R. Les Modes de la Fiction. //Théorie des genres. P.77-88.

221. Showalter E. The evolution of the French novel, 1641-1782. Princeton, 1972. 372p.

222. Sermain J.-P. Rhétorique et roman au XVIII siècle. L'exemple de Prévost et de Marivaux. Oxford. Voltaire Foundation, 1985. 163p.

223. Sermain J.-P. Métafictions (1670-1730) : La réflexivité dans la littérature d'imagination. P. : Honoré Champion, 2002. 464p.

224. Sgard J. Prévost romancier. P. : J.Corti, 1968. 692p.

225. Sigaux G. Préface. //Artagnan d'. Mémoires. P. : Mercure de France, 2001. P.7 27.

226. Sigaux G. Notes. //Artagnan d'. Mémoires. P. : Mercure de France, 2001. P.43. 480.223 . Sill G. The Cure of the Passions and the Origins of the English Novel. Cambridge, New York: Cambridge University Press, 2001. 261 p.

227. Singermain A.J. L'Abbée Prévost : l'amour et la morale. Histoire des idées et critique littéraire. V. 245. Genève : Libr.Droz, 1987. 306p.

228. Sollers Ph. L'écriture et l'expérience des limites.P. : Seil, 1971.101p.

229. Starobinski J. Le remède dans le mal. Critique et légitimation de l'artifice à l'âge des Lumières. Paris : Gallimard, 1991.289p.

230. Stempel W.D. Aspects génériques de la réception. //Théorie des genres.P.l 61-178.

231. Stewart PH. Imitation and Illusion in the French Memoir-Novel. 17001750: The art of make believe. New Haven, London,Paris: Jale U.P., 1969. 350p.

232. Stewart Ph. Le « Philosophe anglais » et les crépuscule de l'Edit de Nantes.//L'Abbé Prévost au tournant du siècle. Oxford : Voltaire Foundation, 2000. P.55-64.

233. Sturm E. Crébillon fils et le libertinage au dix- huitième siècle. P :Nizet,1970. 158p.

234. Théorie des genres. P.: Seuil, 1986. 215p.

235. Todorov Tz. Du bon et du mauvais usage de la mémoire. //Le Monde diplomatique, avril 2000.P. 10-11.

236. Trahard P. Les Maîtres de la sensibilité française au XVIII siècle (17151789) : In 4T. P. : Boivin, 1931-1933.

237. Trousson R. Introduction. // Boyer d'Argent ( ?). Thérèse philosophe, ou Mémoires pour servir à l'histoire du père Dirrag et de mademoiselle Eradice. In : Romans libertins du XVIII siècle. P. :R.Laffont, 1993. P.559-573.

238. Trousson R. Introduction. Notes. // Duclos Ch. Les Confessions du comte de ***. In : Romans libertins du XVIII e siècle. P. :RobertLaffont,1993. P.165-177.

239. Versini L. Introduction.// Duclos Ch. Les Confessions du comte de ***.P. :Marcel Didier,1969. P.VII-LIV

240. Viëtor K. L'Histoire des genres littéraires. // Théorie des genres. P. : Seuil,1986. P.9-36.

241. Walton K. Catégories de l'art. // Esthétique et Poétique. P. : Seuil, 1992. P.83-129.

242. Weerdt-Pilorge M.-P. Thérèse—philosophe de Boyer d'Aegens : romans et mémoires dévoyés. // Cahiers Saint-Simon. Société Saint-Simon. N 29. 2001. P. 15-22.

243. Willey B. The Eighteenth century background. Studies on the idea of Nature in the thougt of the period. London: Chatto and Windus, 1940. 302p.

244. Altachina Y. Texte littéraire : méthodes et techniques. СПб.: Изд-во РГПУ, 2000. 275c.

245. Алташина В.Д.Поэзия и правда мемуаров (Франция, ХУП-ХУШ вв.) СПб.: изд-во РГПУ, 2005. 174с.

246. Алташина В. Д. Правда и вымысел. К вопросу о роли истории в романе аббата Прево «История Кливленда, побочного сына Кромвеля. // Реализм в зарубежных литература X1Х-ХХ веков. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1992. С. 77-84.

247. Алташина В.Д. Проблема воспитания в романах аббата Прево. // Вестник СПбУ. 1992. Вып. 3. № 16. С.74-79.

248. Алташина В.Д.К воросу о хронологии повествования в романе-мемуарах (От эпохи Просвещения к XX столетию). //Философские и эстетические традиции в зарубежных литературах. Проблемы метода. Вып. 4. СПб.: СПбГУ, 1995. С.27-33.

249. Алташина В.Д. Роль вставной новеллы в романе-мемуарах. //Иностранные языки в высшей школе: лингвистические и методические аспекты. Мурманск: МГПИ, 1996. С.69-73.

250. Алташина В.Д. Куртиль де Сандра: от жизнеописаний к псевдомемуарам. //Материалы ХХУ11 Межвузовской научно-методической конференции. Вып. 5. Секция истории зарубежных литератур. СПБ.:СП6ГУ, 1998. С. 13-16.

251. Алташина В.Д. Философия чувствительности и концепция чувствительного героя в романах Мариво и Прево. // Литература в контексте культуры. СПб.:СПбГУ, 1998. С.81-91.

252. Алташина В.Д. Вставная новелла в романе Лесажа «Хромой бес». //Материалы ХХУ111 Межвузовской научно-методической конференции. Вып. 20. Часть 1. Секция истории-зарубежных литератур. СПБ.:СП6ГУ, 1999. С. 43-46.

253. Алташина В .Д. Мемуары, роман-мемуары во Франции и в России в конце ХУП начале ХУШ веков. // Взаимосвязи и взаимовлияние русской и европейских литератур. СПб.: СПбГУ, 1999. С. 24-28.

254. Алташина В.Д. Аббат Прево: писатель, журналист, географ и истории. // Человек эпохи Просвещения. М.:Наука, 1999. С.97-105.

255. Алташина В.Д. Монастырь топос французского романа мемуаров ХУШ века. //Материалы XXIX Межвузовской научно-методической конференции. Секция истории зарубежных литератур. СПБ.:СП6ГУ, 2000. С. 5-7.

256. Altachina V. L'oeuvre de l'abbé Prévost en Russie. Il L'Abbé Prévost au tournant du siècle. Oxford : Voltaire Foundation, 2000. P.355-360.

257. Altachina V. Le lendemain du roman de Vivant Denon Point de lendemain. Il Réécritures 1700- 820.FRENCHSTUDIES of the Eighteenth and Nineteenth Centuries. Vol. 4. Oxford, Bern, Berlin, Bruxelles, Frankfurt, New York, Wien : Peter Lang, 2002.P.223-227.

258. Алташина В.Д. «Естественный человек» Д.Дефо и М.Турнье. //Другой ХУШ век: Сб.научных трудов. М.:Экон-информ, 2002. С.60-68.

259. Алташина В.Д.Автор, расскачик и герой во французских мемуарах ХУП-ХУШ веков. // Новые технологии в филологическом образовании.1. М.:МГУ, 2002. С3-1.

260. Алташина В.Д.Опасный Париж ( в романе Шодерло де Лакло

261. Опасные связи » и трагифарсе Л. Филатова « Опасный, опасный, очень опасный. »). // Россия и Франция. Тема Города в литературе, истории, культуре. СПб.,2002. С.14-15

262. Алташина В.Д.Два д'Артаньяна: Куртиль де Сандра и А. Дюма. // Автор, рассказчик, герой. Межвузовский сборник. СПб.: Изд-во С-Петербургского Университета, 2003. С. 81-90.

263. Алташина В.Д.La narration dans les Mémoires du Cardinal Retz. //Acta Lingüistica Petropolitana. Труды института лингвистических исследований. Том 1, часть 2. СПб: Наука, 2003. С.135-143

264. Алташина В.Д. Жак и его два хозяина: Дидро и Кундера. //Литературные чтения. Сборник статей. СПб.:СПбГУКИ, 2003. С.231-236.

265. Алташина В.Д. Лилия миледи, или 150 лет спустя. // Россия и Франция. Культура в эпоху перемен. Материалы докладов УП международной конференции. СПБ.:СП6ГУ, 2004. С. 67-70.

266. Алташина В.Д. Взгляд и слово в романе Кребийона-сына «Заблуждения сердца и ума». //ХУШ век: Искусство жить и жизнь искусства. М.:Экон-информ, 2004. С.3-13.

267. Алташина В.Д. Приключения названий, или Роман-мемуары в царствование Людовика ХУ. //Материалы XXXIУ Международной филологической конференции. Вып. 8. История зарубежных литератур. Часть 1. СПБ.:СП6ГУ. 2005. С. 3-6.

268. Алташина В.Д. «Новая исповедь» Вильяма Бойда. // Литературные чтения. Вып. 3. СПб.: изд-во СПбГУКИ, 2005. С. 5-14

269. Алташина В.Д. От мемуаров к роману: эволюция жанра. // Зарубежная литература. Проблемы метода. Вып. 6. Художественный текст: структура и поэтика. СПб.: СПбГУ, 2005. С.77-88.

270. Алташина В.Д. «Любовные приключения Фобласа» Луве де Кувре: роман-театр? // ХУШ век: Театр и кулисы. Сб. научных трудов. М.:Экон-информ, 2006. С. 186-191.

271. Алташина В.Д. Аббат Прево: модернист эпохи Просвещения? // Диалектика модернизма. Сб. статей. СПб.: Изд. Дом МИР, 2006ГС.22-31.

272. Altachina V. Le Lys de milady, ou 150 ans après. // Le Porche. N 20. Janvier 2006.0rléans. P. 13-15.

273. Алташина В.Д. Жанровая специфика романа-мемуаров во французской литературе ХУШ века. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Филология. Востоковедение. Журналистика. Серия 9. Выпуск 2. Часть 2. СПБ.: Изд-во СПбГУ, 2007. С. 3-8.

274. Афасижев М.Н. Западные концепции художественного творчества. М.:Высшая школа, 1990. 176с.

275. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, Универс, Рея, 1994. 616с.

276. Бахмутский В. Проблема художественной иллюзии в эстетике французского Просвещения. // Художественная культура ХУШ века: Материалы научной конференции /1973/. М,: Сов. Художник, 1974. С.48-70.

277. Бахтин M. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963. 271с.

278. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.,1975. 342с.

279. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПБ.: Азбука, 2000. 304с.

280. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.:Искусство,1979. 445с.

281. Бахтин М.М. Автор и герой. К философским основам гуманитарных наук. СПБ.:Азбука, 2000. 336с.

282. Богданов В.А.Творческая природа художественного образа. М. : Прометей, 1989. 176с.

283. Век Просвещения. М., Париж: Наука, 1970. 332с.

284. Виппер Ю.Б. Два шедевра французской прозы ХУШ века. // Аббат Прево. Манон Леско. Шодерло де Лакло. Опасные связи. М.: Худ.лит., 1967. С.3-21.

285. Виппер Ю.Б. О преемственности и своеобразии реализма Ренессанса и Просвещения в мировой литературе. М,: Наука, 1970. С.37-82.

286. Виппер Ю.Б. «Мемуары» кардинала де Реца.// Рец кардинал де. Мемуары. М.: Наука, 1997. С. 651-680.

287. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. М.: Искусство, 1989. 253с.

288. Гинзбург Л. О литературном герое. Л.: Советский писатель, 1979. 221с.

289. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л: Худ.лит., 1971. 443с.

290. Гинзбург Л. Мемуары Сен-Симона. // Saint-Simon. Mémoires : In 2t. M. :Ed. du Progrès, 1976. T.l. P.5-36.

291. Гриб B.P. Аббат Прево и его роман «Манон Леско». // Избранные работы. М,: Гослитиздат, 1956. С.275-284.

292. Грифцов Б.А. Теория романа. М.: Гос. Акад. худож. наук, 1927. 150с.

293. Гучинская Н.О. Границы стилистики, поэтики и герменевтики при интерпретации художественного текста. //Междисциплинарная интерпретация художественного текста. Межвузовский сборник научных трудов. СПб.Юбразование, 1995. С.44-64.

294. Жирмунский В.А. Байрон и Пушкин. Л. :Academia, 1924.332с.

295. Забабурова Н.В. Творчество Мари де Лафайет. Ростов: Изд-во Ун-та, 1985. 175 с.

296. Забабурова Н.В. Французская философия и литература ХУШ века: философская полемика в романе Шодерло де Лакло «Опасные связи». // Влияние науки и философии на литературу. Ростов-на-Дону:Изд-во Ростовского университета, 1987. С.7-19.

297. Забабурова Н.В. Французский психологический роман (эпоха Просвещения и романтизм). Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1992. 223с.

298. Забабурова Н. В. Французский философский роман ХУШ века: самосознание жанра. // XVIII век: литература в контексте культуры. М.: УРАО, 1999.-С. 94-104

299. Златар А. Автобиография глазами исследователей средневековья. //Автоинтерпретация. СПБ.:СП6ГУ, 1998. С.33-54.

300. Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск:Водолей, 1998. 320с.

301. Кожевников В.А. Философия чувства и веры в ее отношениях к литературе и рационализму ХУШ века и к критической философии: В 2т. М.: К.Т.Солдатенков, 1897.

302. Кожинов В.В. Роман эпос нового времени. // Теория литературы: В Зт. М.,1964. Т.2. Роды и жанры литературы.

303. Кожинов В.В. Происхождение романа. М.: Сщв.писатель,1963. 439с.

304. Козлов С.А.Литературная судьба Кребийона сына: к историко-функциональному анализу французского романа ХУШ века. // Вестник МГУ, 1984. №3. С.23-32.

305. Лапп Д. Искусство помнить и забывать. СПб. Литер, 1995.216с.

306. Лотман Ю.М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994. 547с.

307. Луков В.А. Предромантизм. М.: Наука, 2006. 683 с.

308. ЛукьянецИ.В. Пруст и Кребийон-сын: о традиции психологического анализа (к постановке вопроса). //Философские и эстетические традиции в зарубежных литературах. Проблемы метода. Вып. 4. СПб.: СПбГУ, 1995. С. 19-27.

309. Лукьянец И.В. Французский роман второй половины ХУШ века (автор, герой, сюжет). СПб., 1999.228с.

310. Лукьянец И.В. Идиллия в романе Руссо «Юлия, или Новая Элоиза». Материалы ХХУ11 Межвузовской научно-методической конференции. Вып. 5. Секция истории зарубежных литератур. СПБ.:СП6ГУ, 1998. С. 17-20.

311. Лукьянец И.В. Понятие «порядочность» во французской моралистике ХУП-ХУШ веков. //Литература в контексте культуры. СПб.:СПбГУ, 1998. С.73-81.

312. Лукьянец И.В. Фоблас Луве де Кувре последний из либертенов. //Материалы ХХУ 111 Межвузовской научно-методической конференции. Вып. 20. Часть 1. Секция истории зарубежных литератур. СПБ.:СП6ГУ, 1999. С. 46-51.

313. Лукьянец И.В. О функционально-стилистическом сходстве французской художественной и научной прозы первой половины ХУШ века. // Анализ стилей зарубежной художественной и научной литературы. Л.: ЛГУ, 1985. С.30-38.

314. Лукьянец И.В .Отрицание и антитеза в романах Кребийона-младшего. // Анализ стилей зарубежной художественной и научной литературы. Л.: ЛГУ, 1987. С. 112-116.

315. Лукьянец И.В. Пародия в творчестве Кребийона-сына. // Вестник ЛГУ. 1987. №3. С.106-108.

316. Лукьянец И.В. О новеллистической структуре романа Кребийона-младшего «Софа». // Функционирование жанровых систем, (расска, новелла.) Сб.научных трудов. Якутск: ЯГУ, 1989. С.70-78.

317. Лукьянец И.В. Специфика взгляда на историю в романе Гамильтона «Записки о жизни графа де Граммона». // Реализм в зарубежных литературах Х1Х-ХХ веков. Саратов: Изд-во Ун-та, 1992. С.84-90.

318. Лукьянец И.В. Роман Дени Дидро «Жак-фаталист и его хозяин». К проблеме художественного метода. // Время. Личность. Культура. С. Научных трудов. Т. 148. СПб.:СПбГАК, 1997.С.17-37.

319. Лукьянец И.В. «Мечтатель» в творчестве Руссо и Дидро. //Другой ХУШ век: Сб.научных трудов. М.:Экон-информ, 2002. С.75-83

320. Лукьянец И.В. Ж.Ж.Руссо и Ф.Петрарка: ренессансная личность в этико-философских исканиях Просвещения. //ХУШ век: Искусство жить и жизнь искусства. М.:Экон-информ, 2004. С.181-189.

321. Лукьянец И.В. Ритм судьбы в идиллии Б.де Сен-Пьера. //Россия и Франция. Культура в эпоху перемен. Материалы докладов УП международной конференции. СПБ.:СП6ГУ, 2004. С. 65-67.

322. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб.: Алетейя, 200. 347с.

323. Медарич М. Автобиография / автобиографизм.//Автоинтерпретация. СПБ.-СП6ГУ, 1998. С.5-32

324. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М.: Наука, 1986. 319с.

325. Мелик-Гайказова H.H. Французские хронисты Х1У века как историки своего времени. М.: Наука, 1970. 214с.

326. Михайлов А.Д. Мариво и его роман «Жизнь Марианны». // Мариво. Жизнь Марианны, или Приключения графини де ***. М.: Худ.лит., 1968. С.З28.

327. Михайлов А.Д. Роман Кребийона-сына и литературные проблемы рококо. //Кребийон-сын. Заблуждения сердца и ума. М.:Наука, 1974. С.287-331.

328. Михайлов А.Д. Малая проза Прево. // Прево. А.-Ф. История кавалера де Грие и Манон Леско. М.:Правда, 1989. С.5-32.

329. Михайлов А.Д. Французская повесть Просвещения. // Французская повесть ХУШ века. М.:Правда, 1989. С.5-22.

330. Михайлов А.Д. Брантом автор «Галантных дам».// Брантом. Галантные дамы. М. .Республика. 1998. С. 3-20.

331. Михайлов А.Д. Три шедевра французской прозы ХУШ столетия.//Гамильтон А. Мемуары графа де Грамона. М.: Моск. Рабочий, 1993. С. 3-15

332. Михайлов А.Д.Романы Кребийона-сына и проблемы литературного барокко// Кребийон-сын. Заблуждения сердца и ума, или Мемуары г-на де Мелькура. М.:»Наука», 1974. С.287-331

333. Момджян Х.Н. Французское Просвещение ХУШ века: Очерки. М. Мысль, 1983. 447 с.

334. МосионжникЛ.А.Синергетика для гуманитариев. СПб., Кишинев:СпбИИРАН; Высшая антропологическая школа, 2003. 155с.

335. Нагибин Ю. Размышления о рассказе. М.: Сов. Россия,1964. 109с.

336. Нуркова В.В. Совершённое продолжается: Психология автобиографической памяти личности. М.:УРАО,2000. 315с.

337. Пахсарьян Н.Т. Генезис, поэтика и жанровая система французского романа 1690-1760-х годов. Днепропетровск: «Пороги», 1996. 269с.

338. Пахсарьян Н.Т. Своеобразие мироощущения и стиля рококо в романе Прево «История современной гречанки» // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология, № 6. С. 27-33

339. Пахсарьян Н.Т. Просветительский роман и роман эпохи Просвещения // XVIII век: литература в контексте культуры. М.: Издательство УРАО, 1999. С. 104- 112

340. Пахсарьян Н.Т. Жанровая трансформация французского романа на рубеже XVII XVIII вв. // «На границах»: Зарубежная литература от Средневековья до современности . М.: Экон, 2000. С. 44 - 56

341. Пахсарьян Н.Т. К проблеме изучения литературных эпох: понятия рубежа, перехода, перелома. // Литература в диалоге культур-2. Материалы международной научной конференции. Ростов-на-Дону. С. 12-17.

342. Пахсарьян Н.Т. Загадка «Кливленда» Прево: забвение одного «бестселлера» ХУШ века.

343. Пахсарьян Н.Т. Западноевропейский роман XVII века между классицизмом и барокко // Барокко и классицизм в истории мировой культуры: Материалы Международной научной конференции. Выпуск 17. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. С. 20 23.

344. Пахсарьян Н.Т. Вечное и актуальное в истории литературы: к проблеме взаимосвязи Просвещения и постмодернизма. //Другой ХУШ век: Сб.научных трудов. М.:Экон-информ, 2002. С.4-12

345. Пахсарьян Н.Т. Искусство жить рокайльно. //ХУШ век: Искусство жить и жизнь искусства. М.:Экон-информ, 2004. С.205-217.

346. Пахсарьян Н.Т. Загадка «Кливленда» Прево: забвение одного «бестселлера» ХУШ века. // http://natapa.msk.ru

347. Подгорский А. Английские мемуары ХУП в. Магнитогорск : Изд-во МГПИ, 1998. 308с.

348. Полубояринова Л.Н. «Венера в мехах» и ее автор. // Захер-Мазох Л.фон. Венера в мехах. СПб.: «Азбука-классика», 2004. С.5-26.

349. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высшая школа,1978. 351с.

350. Потемкина Л .Я. Из истории становления жанра социального романа во французской литературе 20-50-х годов ХУШ века. // Научнфе записки Днепропетровского ун-та. 1961. Т.74. Вып. 18. С.223-240.

351. Потемкина Л.Я., Орлик Н.П., Пахсарьян Н.Т., Никитина И.М. Актуальные аспекты изучения классического французского романа. Днепропетровск: ДГУ, 1987. 104с.

352. Потнищева Т.Н. Из истории жанра биографии в английской литературе (поэтика и стилистика). Днепропетровск:Изд-во ДГУ, 1991. 88с.

353. Проблемы Просвещения в мировой литературе. М.: Наука, 1970. 354с.

354. Психология памяти (хрестоматия). М.: ЧеРо, 2000. 816с.

355. Разумовская М.В. Ларошфуко, автор «Максим». Л:Изд-во ЛГУ, 1971.133с.

356. Разумовская М.В. Глазами феи Мусташ (страница полемики Мариво и Кребийона-сына). //Вестник ЛГУ. 1973. Вып. 3. № 20. С. 97-105.

357. Разумовская М.В. Аббат Прево и его роман «История одной гречанки». // Аббат Прево. История одной гречанки. М.: Наука, 1975. С.269-305.

358. Разумовская М.В. В поисках нравственного идеала («Естественный человек» в романах Мариво). // Литература. Вильнюс. 1977. XIX /3/. С. 21-35.

359. Разумовская М.В. «Почта духов» И.А.Крылова и романы маркиза д'Аржанса. // Русская литература. 1978. № 1. С. 103-115.

360. Разумовская М.В.Становление нового романа во Франции и запрет на роман 1730-х годов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1981.139 с.

361. Разумовская М.В. Роман и «Энциклопедия» Дидро и Даламбера. // Реализм в зарубежных литература Х1Х-ХХ веков. Саратов: Изд-во Саратовского университета. С. 70-77.

362. Разумовская М.В. Роман-утопия во Франции в первой половине ХУШ века. // Вестник ЛГУ. 1989. Вып. 4. № 23. С. 46-52.

363. Разумовская М.В. Бюффон писатель. СПБ: Изд-во СПб Университета, 1997.155с.

364. Разумовская M.B. О роли отчетов о путешествиях в развитии просветительского мировоззрения. // Время. Личность. Культура. С. Научных трудов. Т. 148. СПб.:СПбГАК, 1997. С. 17-37.

365. Разумовская М.В. Роман аббата Прево о капитане Лейде. //Литература в контексте культуры. СПб.:СПбГУ, 1998. С.91-102.

366. Реизов Б. Историко-литературная справка. // Стендаль. Собрание сочинений: В 15т.М.: Изд-во «Правда», 1959. Т.13. С. 431-434.

367. Рикер П. Время и рассказ. М., 2000.

368. Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. М.: Изд. Акажемии наук, 1959.354с.

369. Соколянский М.Г.Западно-европейский роман эпохи Просвещения (проблемы типологии). Киев, Одесса, 1983. 139с.

370. Соловьева H.A. Romance, history и novel как компоненты жанрового мышления в период формирования романа Нового времени. //Другой ХУШ век: Сб.научных трудов. М.:Экон-информ, 2002. С.39-52

371. Строев А.Ф. «О книгах, в просторечии именуемых романами.».//Вопросы литературы. № 10. 1982. С.261 -268.

372. Строев А.Ф. Роман антивоспитания во французской литературе ХУШ века. // Филологические науки. 1983. № 5. С. 29-35.

373. Строев А.Ф. Примечания. // Рец кардинал де. Мемуары. М.:Наука, 1997. С.708-788.3 73. Теория литературы: В 4 т. М. : ИМЛИ «Наследие», 2001.

374. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект-пресс, 1996. 333с.

375. Тураев C.B. От Просвещения к романтизму. М.: Наука, 1983. 256с.

376. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.,1977. 574с.

377. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Азбука,2000.348с.

378. Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978. 325с.

379. Федорова Е.В. Люди прекрасной Франции. Москва: изд-во МГУ, 2003. 96с.

380. Чернец Л.В. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики).М.: Изд-во МГУ, 1982. 191с.

381. Шайтанов И. О. "Непроявленный жанр" или литературные заметки о мемуарной форме. //Вопросы литературы. 1972. N2. С. 13-25.

382. Шайтанов И.О. как было и как вспомнилось. М.: Знание, 1981. 64с. 3 83. Эсалнек А .Я. Типология романа. М.:Изд-во МГУ, 1991. 156с.

383. Эсалнек А.Я. Внутрижанровая типология и пути ее изучения. М.:Изд-во МГУ,1985. 183с.

384. Авторефераты кандидатских и докторских диссертаций

385. Забабурова Н.В. Эволюция художественного психологизма во французском романе ХУП-Х1Х веков (от М.де Лафайет до Стендаля). АДД. М., 1989.

386. Лукьянец И.В. Творчество Кребийона -сына и развитие этической мысли во францусзком Просвещении (первая половина ХУШ века). АКД,. Л.,1987.

387. Лукьянец И.В. Французский роман второй половины ХУШ века (автор, герой, сюжет). АДД. СПб., 2000.

388. Пахсарьян Н.Т. Генезис, поэтика и жанровая система французского романа 1690-1760-х годов. М., 1992.

389. Разумовская М.В. Французский роман первой половины ХУШ века и формирование идеологии Просвещения (от «Персидских писем» до «Энциклопедии»), АДД. Л., 1986.

390. Строев А.Ф. Типология романических жанров и французский роман эпохи Просвещения» АКД. М.,1983

391. Словари и справочные издания

392. Burnet G. Mémoires pour servir à l'histoire de la Grande Bretagne : In 6t. Londres, 1725. T.I

393. Chaudenay R. de. Les plagiaires. Le nouveau dictionnaire. P.:Perrin, 2001.

394. Dictionnaire des lettres françaises. Le XVII siècle. P. : Fayard, 1996

395. Dictionnaire des lettres françaises. Le XVIII siècle. P. : Fayard, 1995

396. Dictionnaire encyclopédique de la littérature française. P. : Robert Laffont, 1997.

397. Dictionnaire européen des Lumières. P. :PUF, 1997.

398. Grandes oeuvres de la littérature française. Dictionnaire. P. : Larousse, 1998.

399. Rapin-Thoyras P. Histoire d'Angleterre : In 4t. Basle, 1740. T.III.

400. Vallaud D. Dictionnaire historique. P. 1995

401. Бореев Ю.Б. Эстетика. Теория литературы. Энциклопедический словарь терминов. М. : Астрель, Аст, 2003

402. Всемирная история: В Ют. М.: Госполитиздат, 1956-1963.

403. История всемирной литературы: В 9т. М.: Наука, 1983- 1988

404. История Франции: В Зт. М.: Наука, 1972-1973.

405. История французской литературы: В 4т. М.: Изд-во АН СССР, 19461963.

406. История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли: В 5т. М.: Искусство, 1964. Т. 2. Эстетические учения ХУП-ХУШ веков.

407. Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М: «Советская энциклопедия», 1962. Т.4.

408. Литературный энциклопедический словарь. М: «Советская энциклопедия», 1987.