Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте

Серебряков, Анатолий Алексеевич

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте

Год: 2010
Автор научной работы: Серебряков, Анатолий Алексеевич
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте"

На правах рукописи

СЕРЕБРЯКОВ Анатолий Алексеевич

РОМАНТИЧЕСКИЙ ТЕКСТ В ЛИНГШПОЭТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ (на материале художественной прозы и метапоэтик Г. фон Клейста)

Специальности

10 02 19 - теория языка 10 02 04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Ростов-на-Дону - 2010

004600660

Работа выполнена на кафедре теории и практики английского языка Педагогического института ФГОУ ВПО «ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Научный консультант доктор филологических наук, профессор

Агапова София Григорьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Блох Марк Яковлевич

доктор филологических наук, профессор Буянова Людмила Юрьевна

' , , доктор филологических наук, доцент

Николаев Сергей Георгиевич

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Таганрогский государственный

педагогический институт»

Защита состоится «23» апреля 2010 года в 10 00 на заседании диссертационного совета Д 212 208 17 по филологическим наукам при ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу 344082, Ростов-на-Дону, ул Б Садовая, 33, ауд 202

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Педагогического института ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу 344082, Ростов-на-Дону, ул Б Садовая, 33, ауд 209

Автореферат разослан «23» марта 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Н О Григорьева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В парадигме современного филологического знания текст как языковой знак высшей сложности, как многоаспектное, полифункцдональное системное образование и как продукт языковой личности закономерно выступает объектом междисциплинарных исследований. Повышенный исследовательский интерес к языку и тексту обозначился в первой половине XX века Интенсивно разрабатываемые современной филологической наукой функционально-коммуникативный и когнитивно-прагматический подходы опираются на понятия язык, речь, дискурс, текст. Совершенно очевидно, что в условиях антропоцентрической парадигмы текст не может быть адекватно описан с позиций одного подхода

В В Виноградов уже в 1927 году отмечал важный эпистемологический сдвиг в лингвистике, вызвавший «подъем брожения» и поиски новых путей «отчасти через канонизацию, видоизменение и развитие побочных языковедческих течений , отчасти при посредстве прививки к лингвистике новых систем из других наук, даже несмежных» (Виноградов, В В К построению теории поэтического языка [Текст] / В В Виноградов // Русская словесность - М.: Academia, 1997. - С 163) По твердому убеждению Э. Бенвени-ста, «именно в языке и благодаря языку человек конституируется как субъект, ибо только язык придает реальность, свою реальность, которая есть свойство «быть», — понятию «Ego» - мое я» (Бенвенист, Э Общая лингвистика [Текст] / Э. Бенвенист - М Прогресс, 1974 - С 293)

Актуальность настоящего исследования определяется следующими факторами

1) необходимостью определения основных направлений метаязыковой рефлексии в антропоцентрической парадигме,

2) потребностью создания модели лингвопоэтического исследования метапоэтических текстов,

3) важностью моделирования рецепции художественных произведений в координатах полипарадигмальной системы современного гуманитарного знания,

4) необходимостью изучения лингвопоэтики прецедентных для немецкой лингвокультуры романтических текстов, оказавших влияние на формирование всей последующей текстовой культуры и вызывающих повышенный интерес современной отечественной филологии;

5) высокой эпистемологической и эстетической значимостью текстов переходного периода от Просвещения к романтизму, нуждающихся в «новом» прочтении

Объектом диссертационного исследования выступают языковые средства разных уровней, формирующие романтический текст и реализующие

совокупность авторских интенций по генерированию, хранению и трансляции коллективного и индивидуального культурно-эстетического опыта в интертекстуальном пространстве немецкой лингвокультуры

Предметом исследования является лингвопоэтика романтического текста как особого типа дискурса, по-особому реализующего функцию воздействия на адресата, организующего и формирующего специфику читательской рецепции, ориентированной на исторически детерминированные коммуникативные модели и вовлеченной в процесс генерирования новых аксиологических представлений.

В качестве материала в процесс лингвопоэтического анализа были вовлечены не исследовавшиеся до настоящего времени в отечественной филологии художественные, прежде всего новеллистические, и метапоэти-ческие тексты Г фон Клейста (1777-1811), в которых отразился высокий уровень метаязыковой рефлексии, то есть тексты, в которых автор в эксплицитной или имплицитной форме выражал свое отношение к проблемам языка как инструментария и материала словесного творчества Отметим, что многие из этих текстов на русский язык не переведены, что заставило нас предложить собственный вариант перевода (переводы, которые не снабжены ссылками, выполнены автором диссертации) Иллюстративный материал приводится в основном по двухтомному изданию X Зембднера «Kleist Н von Saemtliche Werke und Briefe Hrsg von Helmut Sembdner Sechste, ergaenzte und revidierte Aufl - Muenchen, 1977 Zwei Baende» с указанием римскими цифрами номера тома и арабскими — номера страницы Наряду с текстами Клейста, в качестве материала использовались тексты немецких грамматик XVIII века, лингвофилософских и публицистических работ Г В Лейбница, X Вольфа, Ю Мезера, Я Ленца, И. Канта, И К Аделунга, художественные и метапоэтические тексты И В. Гете

Содержательной гипотезой исследования служит следующее положение В XVIII веке в Европе возникают абстрактные философские системы, в которых язык оценивается как логическая константа мышления, однако, наряду с этим, постепенно формируется исторический подход к языку как коммуникативной системе Г. фон Клейст, будучи элитарной языковой личностью, интерпретировал язык как универсальную знаковую систему, а романтический текст - процесс и результат языковой деятельности — рассматривал как ориентированное на «фактор адресата» иерархическое системное образование, предполагающее множественность интерпретаций

Цель диссертационного исследования — определить специфику элитарной языковой личности с учетом лингвокультурной преемственности и индивидуального осмысления модели художественной коммуникации «адресант - текст - адресат», исследовав лингвопоэтические аспекты языкотворческой деятельности Г фон Клейста, выявить основные направления

метаязыковой рефлексии в условиях изменяющейся научно-социокультурной парадигмы перехода от Просвещения к романтизму

Выдвинутая гипотеза и цель исследования обусловили круг более конкретных задач.

1) выявить своеобразие сложившихся в немецкой линГВОкультуре взглядов на проблему взаимоотношения слова как языкового знака'и генерируемых им смыслов, установить корреляции между узуальными употреблениями и языковой системой,

2) установить специфику нормализационных процессов в синтаксисе немецкого языка XVIII века с учетом языкового узуса не "только средней, но и элитарной языковой личности в аспекте формирования системы порядка слов в придаточном предложении с опорой на тексты немецких грамматик и языковедческих работ,

3) исследовать своеобразие метаязыковой рефлексии Г фон Клеиста в контексте творчества И В. Гете как элитарной языковой личности, оказавшей влияние на формирование всей романтической эстетики и немецкой текстовой культуры,

4) обосновать специфичность индивидуальн'О-художественной системы Клейста как «множественности языков», проанализировать семантико-син-таксические особенности его дискурсивных практик,

5) охарактеризовать лингвопоэтическую специфику художественного дискурса, языковых средств реализации пространственно-временного континуума, разнонаправленного движения как смыслообразующего принципа в романтических новеллах Г фон Клейста,

6) систематизировать и описать языковые средства эмоционально-эстетического воздействия на реципиента, определить функционально-коммуникативную значимость невербальных средств коммуникации в текстах Клейста,

7) установить функции игрового преломления философской иронии И Канга в семантическом пространстве текстов Клейста

Методологической основой диссертационного исследования является система фундаментальных принципов диалектики, отражающих всеобщую взаимосвязь языка, мышления, познания, человеческой'культуры и их взаимную обусловленность, принцип историзма

Общелингвистическую основу исследования образуют принцип антропоцентризма, положение об асимметричном дуализме языкового знака, представление о системно-структурной организации языка, когнитивно-коммуникативный и функционально-системный подходы, положение о диалектической взаимообусловленности формы и содержания в произведениях словесно-речевого творчества, всесторонне обоснованные в трупах Н Д Арутюновой, ММ Бахтина, Э Бенвениста, МЯ Блоха, Л Витгенштейна, Г-Г Гадамера, В фон Гумбольдта, В 3 Демьянкова, В А Звегинцева, Вяч Вс Иванова,

Ю H Караулова, С О Карцевского, Э Кассирера, А Е. Кибрика, А Ф Лосева, А А Потебни, Э Сепира, Ф де Соссюра, Ю С Степанова и др

Частнтингвистические основания диссертации составили концепции текста как многомерного, иерархически организованного образования, предполагающего связь с социокультурным контекстом, диалогизм (С Г Агапова, О В Александрова, H Ф Алефиренко, Р Барт, И Р Гальперин, Б M Гаспаров, МЛ Дымарский, В И Караси к, И M Кобозева, В Г Костомаров, Ю Кристева, Е С Кубрякова, Ю M Лотман, В.А Лукин, M В Никитин, Е В Падучева, Г В Степанов, Н.Е Сулименко, З.Я Тураева, Б А Успенский, К Э Штайн, У Эко, РО Якобсон, W Iser, M Schmitz-Emans и др ), концепции становления немецкого литературного языка, формирования и функционирования языковых структур (В Г Адмони, В M Алпатов, А Бах, M M Гухман, В M Жирмунский, Н.А Красавскии, В А Митягина, О И Москапьская, Л А Ноздрина, Г Пауль, M Д Степанова, H И. Филичева, Е И Шендельс, О Behaghel, H. Eggers, L M Eichinger, W Fleischer, G Heibig, W Schmidt, G Zifonun и др ), концепции лингвопоэтического и лингвокультурологичес-кого анализа (Л.Ю Буянова, Е А Гончарова, И В Гюббенет, В.Я Задорнова, Г.А Золотова, А А Липгарт, В M Шаклеин, M А Шелякин, И А Щирова, С Brors, H Holz, H J Kreutzer, R Reuss, A Stephens и др )

Современной филологической науке свойственно интенсивное взаимодействие интегральных и дифференциальных явлений, «объединение разных областей знания, связанных с изучением языка, что является отражением всех основных категорий человеческого знания об окружающем мире» (Александрова, О В Когнитивно-дискурсивная парадигма в изучении языка [Текст] / О В Александрова // Филология как средоточие знаний о мире - M ; Краснодар Просвещение - Юг, 2008 - С 117), проявление «универсальной тенденции к общеметодологической, общеконцептуальной и общеметаязыковой интеграции в границах единого гносеологического пространства» (Буянова, Л Ю Термин как единица логоса [Текст] / Л.Ю. Буянова - Краснодар, Кубанский гос ун-т, 2002 - С 79)

Одним из важнейших гносеологических принципов в современной филологии является антропоцентрический (антропологический) принцип, детерминирующий основные направления исследовательского поиска (С Г Агапова, H Д Арутюнова, H Ф. Алефиренко, МЛ Блох, Л Ю Буянова, С Г Воркачев, В Г. Гак; В А Звегинцев, ГА Золотова, О Йоюяма, А Е Кибрик, H А Красав-ский, В И Карасик, В А. Маслова, Е В Падучева, В И Постовалова, Б А Серебренников, Ю С Степанов, З.Я Тураева, В M Шаклеин, ИА Щирова, Л В Щерба). Показателен в этом отношении факт публикации в 1988 году фундаментальной коллективной монографии «Роль человеческого фактора в языке Язык и картина мира», свидетельствующей «о важнейшем методологическом сдвиге, наметившемся в современной лингвистике, - о

смене ее базисной парадигматики и переходе от лингвистики «имманентной» с ее установкой рассматривать язык «в самом себе и для себя» к лингвистике антропологической, предполагающей изучать язык в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью» (Постовалова, В И. Картина мира в жизнедеятельности человека [Текст] / В И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке Язык и картина мира - M Наука, 1988 - С. 8) Антропоцентризм явился методологической основой для новых научных направлений в филологическом знании, таких, как социолингвистика, лингвокультурология, линг-вопоэтика, психолингвистика, психосемантика, лингвогносеология, этнолингвистика, лингвопалеонтология

Смена базисной парадигмы получила плодотворное практическое воплощение в появившихся интегративных подходах к изучению и преподаванию филологических дисциплин Эпистемологические проблемы научного изучения текстов как эстетической реальности опираются на инновационный инструментарий, который инкорпорирует в себя многие ранее противопоставлявшиеся понятия и методы, связанные с традиционными сферами научного знания (H H Михайлов, Е В Падучева)

Этим, однако, не исчерпывается гносеологический потенциал полипарадиг-мального подхода к языку По справедливому утверждению ГА Залоговой, «в центре коммуникативной концепции языка — человек как субъект речевой деятельности, социального общения, как лицо, воспринимающее и осмысляющее мир» (Золотова, ГА, Онипенко, H К, Сидорова, M Ю Коммуникативная грамматика русского языка [Текст] / ГА Золотова, H К Онипенко, МЮ Сидорова-M Филол ф-т МГУ им MB Ломоносова, 1998 -С 20) Современные исследования коммуникативных процессов показывают, что «доминирующий принцип лингвистического анализа - антропоцентрический — дополняется в настоящее время новым подходом - субъектоцентрическим, когда в центр лингвистической дескрипции ставится не абстрактная языковая личность, а конкретный субъект конкретной коммуникации, текста, дискурса» (Буянова, JI Ю, Нечай, Ю П Эмотивность и эмоциогенность языка механизмы экспликации и концептуализации [Текст] / J1 Ю Буянова, Ю П Нечай - Краснодар Кубанский гос ун-т, 2006 - С. 3)

о коммуникативной значимости естественного языка как корреспондирующей с эволюционными механизмами социума системы. Методологическое основание для постановки проблемы именно в данном ракурсе содержится, на наш взгляд, в обобщающем наблюдении И Канта относительно перспектив и направлений развития научного поиска Как известно из истории науки, И Кант осознавал значимость антропологического принципа в качестве методологии научного знания и полагал, что сформулированные им основные философские вопросы сводятся « к антропологии, ибо три первых вопроса относятся к последнему» (Кант, И Собрание сочинений Юбил изд, 1794 -1994. В 8-ми т Т. 8 [Текст] / И Кант - М . ЧОРО, 1994 - С 280)

В фон Гумбольдт, разрабатывая научные основы теоретического языкознания, выдвинул ряд фундаментальных принципов, раскрывающих основные социо- и психолингвистические параметры функционирования языка « языки, помимо своеобразия внешнего организма, должны иметь . какой-то самобытный характер», который «язык развивает преимущественно в литературные эпохи и в предшествующие им подготовительные периоды», «гений отдельных великих людей снова может пробудить языки и нации и вырвать их из спячки» (Гумбольдт, В. фон Избранные труды по языкознанию [Текст] / В фон Гумболвдт - М Прогресс, 2000. - С 164-165) Появление в переломные эпохи качественно новых выразительных средств в искусстве (а литературу можно рассматривать как социально обусловленную дискурсивную практику с историческими моделями коммуникации) может даже разрывать коммуникацию между творческим субъектом и социумом до тех пор, пока реципиент не освоит предлагаемый новый художественный код

Национально-исторические условия в Германии рубежа веков обусловили социально-культурную ситуацию, в которой литературное произведение «уже не рассчитывает на понимание читателя, то есть на идеальный, беспроблемный контакт, а, напротив, провоцирует реакцию удивления и даже шока » (Карельский, А В Драма немецкого романтизма [Текст] / А В Карельский — М Медиум, 1992 - С 9) Романтизм как качественно иная эпистемологическая парадигма утвердил принципиально новое восприятие человека. « . в деятельном человеке сумели разглядеть не «вспомогательный инструмент» для материализации внеположных ему онтологических эйдосов, но свободную, самостоятельную силу, именно творящего субъекта, формирующего предметы по своей собственной мерке, воплощающего в них собственную субъективность» (Косиков, Г К Зарубежное литературоведение и теоретические проблемы науки о литературе [Текст] / Г К Косиков / Зарубежная эстетика и теория литературы XIX - XX вв Трактаты, статьи, эссе - М • Изд-во Моск. ун-та, 1987 - С 9)

Для реферируемой работы важное значение имеет обоснованная Ю С Степановым теоретическая посылка о первичности появления ново-

го не в теоретическом дискурсе, а в искусстве Истоки характерного для эпистемы Нового времени расслоения «"Я" говорящего на "Я" как подлежащее предложения, "Я" как субъект речи, наконец, на "Я" как внутреннее "Эго", которое контролирует самого субъекта», ученый видел в европейской литературе (Степанов, ЮС В трехмерном пространстве языка Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства [Текст] / ЮС Степанов -М Наука, 1985 - С 218).

В процессе исследования были использованы следующие методы и приемы: описательный метод, текстологический, метод лингвопоэтичес-кого анализа, сопоставительный метод и метод сплошной выборки (в рамках антропоцентрического, культурологического, герменевтического подходов), приемы этимологической реконструкции, контекстологического анализа, стилистического комментирования

Ведущим исследовательским методом в диссертации является лингвопо-этический анализ С нашей точки зрения, метод лингвопоэтического анализа, интенсивно разрабатываемый московскими учеными А А Липгартом, В Я Задорновой в продолжение научных традиций Л В Щербы, О С Ахмано-вой, В В Виноградова, Б В Томашевского, В М Жирмунского, ГО Винокура, обладает значительным гносеологическим и объяснительным потенциалом Лингвогюэтический анализ, являясь междисциплинарным, по сути, «берет за основу категории лингвостилистического анализа и учитывает также данные литературоведческих работ» (Липгарт, А А Методы лингвопоэтического исследования [Текст] / А А Липгарт - М: Московский лицей, 1997 - С 25) Он оказывается особенно эффективным при анализе текстов, обнаруживающих сложные виды взаимодействия формы и содержания Лингвопоэтический анализ предполагает уровневую структуру — от лингвостилистического к метасемантическому и к метаметасемиотическому

На защиту выносятся следующие положения:

1 В гносеологическом контексте рубежа ХУШ-Х1Х веков лингвистика и этнология ориентировались на представление о непрерывном и прогрессивном развитии языка Выявление взаимосвязей между узуальными употреблениями и языковой системой позволило установить экстралингвистическую обусловленность функционирования вариативных речевых конструкций В этот период в письменном языке совершается специфицированная грамматикализация, которая в ее основных чертах присутствует в языке и сегодня Языковыми факторами, определившими своеобразие концептуализации и категоризации мира в диахронии культуры, следует признать асимметрию языкового знака, увеличение форм человеческой коммуникации, степень интенсивности заимствований, развитие функциональных стилей

2 Элитарные языковые личности — Г фон Клейст, И В Гете - уделяют особое внимание проблемам языковой объективации картины мира и

аспектам «невыразимости» сущностных отношений В отличие от Гете, который принимает как данность непостижимость природы и видит в этом жизненную основу первичных феноменов, Клейст воспринимает невыра-жаемость внутреннего состояния как вызов креативным потенциям личности. Своеобразие структурно-семантической организации художественных текстов этих писателей отражает тот факт, что Гете в большей мере ориентируется на семантику, в то время как для Клейста приоритетной оказывается прагматика высказывания

3 Главная лингвистическая тенденция гуманитарной деятельности романтиков - не просто внимание к языку, а интерес к глубинным проблемам философии языка. В теории и в художественной практике романтизма текст осознается как динамический конструкт, как стимул для творческого интерпретирования, а не для одномерного декодирования, как многослойная когнитивно-семантическая структура Рассматривая текст как пространство взаимодействия смыслов автора, читателя и стилистической традиции, Клейст экспериментирует с семантическим пространством текста. Акцентирование особенностей графического представления текста, интертекстуальных связей как средств генерирования имплицитных смыслов и реализации интенциональных установок автора направлено на вовлечение читателя-реципиента в процесс сотворчества, на активизацию его когнитивно-эмотивных возможностей

4 В романтическом тексте (произведениях Клейста) принципы категоризации семантического пространства текста основываются не на приоритете причинно-следственных отношений, а на признании приоритета вероятностных отношений между индивидуумом, социумом и природой. Для семантического пространства такого текста характерно разрушение иллюзии определенности, смысловой однозначности, что означает акцентуацию идеи относительности, множественности интерпретаций Творческая практика Клейста фиксирует переход от просветительско-классической, органичной формы к разорванно-фрагментарным формам общественного сознания, предваряя и подготавливая модернистское мировосприятие Яп-с1е-31ес1е.

5 Выбор фундаментальных координат времени и пространства как многоаспектного тексто- и циклоорганизующего начала базируется на интен-ционально заданных в романтических текстах гносеологических и аксиологических позициях автора Вербализация (или экспликация) событийного ряда в таких (или подобных) текстах не существенна, она выступает лишь тематическим поводом для возможных интерпретаций текста реципиентом

6 Ценностно-смысловые компоненты романтического текста актуализируются посредством языковой деятельности Рассматривая текст как органическую составляющую культуры, следует отметить, что выявление смысла романтического словесно-художественного произведения обусловлено

диалектической связью с эпистемологическим и художественным континуумом, с необходимостью опирающимся на специфику культурно значимых экстралингвистических факторов - увеличение и усложнение видов духовно-практической деятельности человека, изменение форм его социализации, формирование, развитие и дифференциацию гуманитарного знания, культурные традиции социального страта или всего социума

7 В художественном пространстве романтических текстов Клейста функционально релевантны антропонимы, которые наделены способностью изменять смысловую перспективу, отражая утрату акторами индивидуальных качеств Антропонимы не просто соотносятся с определенным персонажем, но и формируют некую ассоциативно-Вербальную сеть, в которой характерное свойство имени собственного обозначать определенное лицо редуцируется именно в той степени, в какой усиливается общий безличный фон Функция именования отступает на задний план, уступая место языковой игре, а также демонстрации функциональной заменяемости персонажей Реализуемая преимущественно посредством синтаксических, лексических, словообразовательных повторов избыточность, а также обусловленный коммуникативными интенциями автора акт выбора языковых единиц являются системными лингвопоэтическими признаками идиостиля Клейста, обусловившими вербально-семиотическую и смысло-прагматическую специфику его романтического текста

Теоретическая значимость представленной диссертации заключается в развитии концептуальных основ лингвопоэтики как особого раздела филологического знания, ориентированного на изучение языковых средств, реализующих функции эстетического воздействия на адресата, в выявлении художественной специфики романтического текста, включая особенности его потенциального функционирования в индивидуальной художественной системе и в системе художественной коммуникации «автор -текст — читатель», в конструировании типологически релевантной модели романтического текста в координатах лингвопоэтики, главным маркером которой является интенционально заданная «множественность языков», формирующих индивидуально-авторскую специфику его семиотического кода, определяемую в значительной степени эпистемологическим пространством Лингвопоэтика как методология филологического анализа, реализуя через совокупность используемых ею исследовательских методов синтетический характер эвристических подходов, позволила предложить инновационную интерпретацию романтического текста

Методологические подходы к литературному материалу и осуществленные исследовательские процедуры могут использоваться в лекционных и семинарских курсах по теории языка, лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, теории и практике перевода, истории немецкого языка, истории и теории литературы, а также в процессе преподавания таких интегративных филологических дисциплин, как теория текста, филологический анализ текста, в курсах по выбору, посвященных общим и частным проблемам европейского и немецкого романтизма

Научная новизна диссертации заключается в определении специфики процессов концептуализации и категоризации в словесном искусстве как социально и дискурсивно организованной практике, в установлении принципов языковой объективации эпистемологического пространства «Дискурсивный фокус» интерпретации текста как сверхсложного смыслового образования, воспроизведенного, осознанного и оцененного «здесь и сейчас», в условиях новой эпистемы, с учетом лингвокультурных традиций, позволил получить новую релевантную информацию относительно аксиологической системы индивидуально-авторской картины мира, имеющую существенное значение для развития теории языка в целом

Исследование является первым в отечественной теории языка и германистике опытом комплексного лингвопоэтичесюэго исследования столь различных композиционно-речевых произведений, как творения И.В Гете и художественная проза Г фон Клейста. При этом лингвопоэтическое сопоставление проводилось по основанию лингвофилософской и метаязыковдй рефлексии, представленной в текстах, ставших прецедентными для немецкой и европейской лингво-культуры Результаты исследования позволили верифицировать динамику и сущностные различия между просветительским и романтическим типами художественного дискурса, выявить их органическую обусловленность отношением названных авторов к языку как функционально-коммуникативной системе и, как следствие, к качественно иным принципам и способам организации семантического пространства текста и читательской рецепции

Язык и межкультурная коммуникация - СПб, 2004, Язык, культура, этнос в глобализованном мире на стыке цивилизаций и времен. - Элиста, 2005, III Международная нгучная конференция «Язык и культура». - Москва, 2005, Язык как система и деятельность - Ростов-на-Дону, 2005, Художественный текст и текст в массовых коммуникациях - Смоленск, 2006, Изменяющаяся Россия, новые парадигмы и новые решения в лингвистике - Кемерово, 2006, Восток-Запад пространство русской литературы и фольклора - Волгоград, 2006, Эпический текст проблемы и перспективы изучения — Пятигорск, 2006, Пушкинские чтения - СПб, 2007,2008,2009, Языковая система и речевая деятельность лингвокулыурологический и прагматический аспекты - Ростов-на-Дону, 2007, III Международная научная конференция «Концепт и культура» - Кемерово, 2008, Личность, речь и юридическая практика. - Ростов-на-Дону, 2008, IX Ки-рилло-Мефодиевские чтения «Славянская культура истоки, традиции, взаимодействие» - Москва, 2008, Лингвистическое образование как реализация социального заказа общества - Ставрополь 2008, Поэтика художественного текста. - Борисоглебск, 2008, X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские 'тения «Славянская культура истоки, традиции, взаимодействие» - М, 2009, Изменяющаяся Россия и славянский мир новые парадигмы и новые решения в когнитивной лингвистике — Кемерово, 2009 Содержание диссертации отражено в 60 публикациях общим объемом 61,64 пл, в том числе в двух монографиях (31,92 пл ) и 12 статьях (5,95 пл) в изданиях из перечня ВАК.

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, четырех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 656 наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается обоснование актуальности темы, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, материал, методологическая основа, подчеркивается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, сформулированы выносимые на защиту положения, приводятся сведения об апробации основных результатов

Первая глава - «Нормализаторские тенденции языковой рефлексии в XVIII — начале XIX веков, вариативность языкового узуса» — посвящена рассмотрению различных аспектов формирования языковой рефлексии в немецкой лингвокультуре XVIII века, получившей свое целостное выражение в лингвофилософских трудах В фон Гумбольдта

Ю Н. Караулов, выделив в истории языкознания четыре парадигмы -историческую, психологическую, системно-структурную и социальную (Караулов, Ю Н Русский язык и языковая личность [Текст] /ЮН Караулов -М Едиториал УРСС, 2002 - С 14), охарактеризовал XVIII век как «преднаучный» в истории лингвистической мысли

В гносеологической парадигме рубежа веков лингвистика и этнология получили существенные импульсы из научных трудов философа-просветителя И Г Гердера. Исходным тезисом стало положение о непрерывном и прогрессивном развитии языка и его носителей Размышления И Г Гердера о своеобразии исторического пути каждого отдельно взятого народа способствовали утверждению в дальнейшем культурологического подхода к истории Содержательным ядром историко-культурологически воззрений И Г Гердера стало его убеждение, что каждый народ, каждая нация имеет собственный, отличный от других национальный характер Культурные различия он объяснял изменяющимися условиями окружающего мира, которые актуализируются вследствие ступенчатой модели культурного развития народов Национальный характер И Г Гердер связывал с национальным языком, так как они в равной степени детерминированы естественными и социальными условиями

Исследование работ современников И Г Гердера - И Г Зульцера (1720 -1779), И В Майнера (1723 - 1789), К Майнерса (1747 - 1810) - показало, что общие проблемы отношения между языком и мышлением, вопросы о роли языка как средства репрезентации концептуальной картины мира целого народа находились в центре внимания философов, теологов, антропологов В данном контексте примечательной представляется оценка уровня развития языка и литературы в трудах Иоганна Аделунга (1732-1806), видевшего в немецкой литературе 1740 - 1760 гг расцвет немецкой письменности, а после 1760-го года - только нарушения языкового единства и вкуса Представителями этого порицаемого Аделунгом нового поколения являлись ГЭ Лессинг (1729-1781), КМ Виланд (1733-1813), ФГ Клопшток (1724-1803), искавшие и утверждавшие в литературе новые жанровые формы и новые языковые средства выражения Так, Виланд иначе, более глубоко, трактовал содержание распространенного терминологического обозначения для немецкого литературного языка «Hochdeutsch», выделяя в нем четыре формирующихся функциональных стиля: 1) высокий ораторский и поэтический язык, 2) комический язык, 3) язык искусств и наук, 4) повседневный язык высших классов

Но еще более опасными представлялись Аделунгу молодые поэты-штюрмеры В их языковой практике Аделунг усматривал немалую угрозу единству немецкого литературного языка, так как они отдавали предпочтение народным выражениям, разговорному языку.

Аделунг является одним из первых ученых-лингвистов, применивших определенные морфологические принципы для создания классификации языков и их лексикографического описания, что обеспечивало переход от нормативно-предписывающей к описательной грамматике Позднее германисты увидели заслугу Аделунга в том, что через систему словарных помет ему удалось разработать «довольно разнообразную и тонко градуированную

шкалу, отражающую стилистическое и социальное расслоение языка и дающую вместе с тем известное представление о разных формах существования немецкого языка данного периода» (Гухман, М М., Семенюк, Н Н , Бабенко, Н С История немецкого литературного языка XVI-XV1II вв [Текст] / ММ Гухман,НН Семенюк,НС Бабенко -М. Наука, 1984.-С 228) Приверженец эволюционистского подхода, Аделунг связывает начальную стадию развития языка с явлением односложности, рассматривая многосложность как прогрессивную стадию эволюции

Представляется важным подчеркнуть выраженную Аделунгом в сочинении 1782 г оценку языка как важнейшего этнонационального признака «Язык есть важнейший отличительный признак народа Народ может менять нравы, обычаи, даже религию, но при этом оставаться тем же самым народом; но если ему дать иной язык, то все станет совершенно иным» (Adelung, J Chr Umstaendliches Lehrgebaeude der Deutschen Sprache Bd I [Текст] / J Chr Adelung - Leipzig, 1782 - S 5) Сопоставляя лингвофилософ-ские взгляды таких грамматистов, как Готшед и Аделунг, можно заметить, что они по-разному воспринимают соотношение между мышлением и языком. Для Готшеда первичным было мышление, Аделунг не разделял этого убеждения, полагая, что язык и мышление равноправно взаимодействуют Существенно, что многими языковедами XVIII век рассматривается как эпоха становления синтаксических норм немецкого литературного языка (В Г Адмони, Н И Филичева) В этом аспекте оправданным представляется допущение, что нормализационные процессы в XVIII веке специфично протекали в сфере синтаксиса немецкого языка, когда признавалось синхронное функционирование вариантов одной и той же синтаксической структуры в языковом узусе не только средней, но и элитарной языковой личности

Характерным явлением представляется соотнесенность синтаксических вариантов с синонимичной парной структурой, когда говорящий/пишущий пользователь языка не уверен и колеблется в выборе, по меньшей мере, между двумя синтаксическими вариантами Так, В Г Адмони, описывая трудности и непоследовательность внедрения принципа рамочности в грамматическую структуру предложения, установил, что «даже вторая половина XVII в и первая половина XVIII в , которые обычно рассматриваются как период безусловного, абсолютного соблюдения рамочной конструкции в письменных формах речи, также характеризуются известными различиями в этом отношении у разных авторов и в разных жанрах» (Адмони, В Г. Развитие структуры предложения в период формирования немецкого литературного языка [Текст] / В Г Адмони - J1. Наука, 1966 - С. 138) В первой главе прослеживается специфика употребления синтаксических вариантов в текстах немецких грамматик и других языковедческих работ, посвященных проблемам происхождения, функционирования и взаимодействия

языков и созданных до 1780 года. Авторы этих трудов (С Fr Aichmger, J В Basedow, J Boediker, A Dornblueth, J H. Faber, H Goldhagen, J Chr Gottsched, J Hemmer, J. Lenz, F Chr Oetinger, J Simon) не акцентируют внимание на собственных языковых колебаниях относительно употребления грамматических конструкций, что вполне объяснимо преимущественно нормализаторскими тенденциями языковой рефлексии XVIII века. Однако при сопоставлении самих текстов грамматик нетрудно заметить, что грамматисты ощущали себя в ситуации выбора, когда им приходилось критически оценивать употребление языковых единиц, нормализационные критерии друг друга

Важно иметь в виду, что вопросы языкового употребления рассматривались в контекрге острейших религиозных и политических дискуссий Чрезвычайно дискуссионными - и не только в Германии, но и во Франции -оставались вопросы порядка слов Отметим, что анализируя развитие структуры немецкого предложения в диахроническом аспекте, В Г Адмони сосредоточил внимание на вопросе «о наличии или отсутствии рамки» и не рассматривал проблему «соотносительного расположения в подчиненном предложении именной и спрягаемой формы глагола» (Адмони, В Г Указ соч — С 138) Мы же, наоборот,-сделали акцент на положении спрягаемой и имсцной формы глагола по отношению друг к другу, специфике порядка слов в подчиненном предложении, так как именно эти параметры определяют своеобразие развития грамматического строя немецкого предложения Нами были,выделены четыре сферы языкового узуса с однозначно выраженными синтаксическими оппозициями, которые могут быть представлены схематично следующим образом. 1) последовательность глаголов в двучленном глагольном комплексе в придаточном предложении Vfin vs (X) Vmf, 2) последовательность шаголов в трехчленном глагольном комплексе в придаточном предложении. VKmf Vfin vs Vfin (X) VKtnf, 3) положение непгагольных и неконстшуирующих предложение.компонентов в интер- или постпозиции X [V, Verbpraefix] vs [V, Verbpraefix] X, 4) положение придаточных в пост- или препозиции [V, Verbpraefix] NS.vs NS (X) [V, Verbpraefix].

Исследованный текстовый материал позволил заключить, что порядок слов, представленный схемой 1, можно отнести к числу более ранних языковых явлений,,которые в течение XVIII века постепенно исчезают из письменно-литературного языка образованных.слоев

Так, в изданных в 1690 году И.,Бедикером, ректором Берлинского университета, «Grundsaeze der Teutschen .Sprache» («Основы немецкого языка») для сложных периодов предлагалось следующее правило. «Завершенное высказывание, период, целесообразнее всего завершать глаголом То есть по обыкновению вспомогательные слова ich bin, ich, habe, ich werde, а также воспринимаемые как вспомогательные Ich mag, kann, will, muss, darf, soll располагаются впереди» «Der beste Sieg ist, wenn man seinen Feind

kann zur Reue, und nicht zur Misgunst bringen» (Boediker J Johann Boedikers Grundsaeze der Teutschen Sprache Durch neue Zusaeze vermehret von Johann Jacob Wippel [Текст] - Berlin Nachdruck Leipzig, 1977 - S 405 ) Однако И Внппель, выпустивший в 1746 году расширенное и снабженное новым комментарием издание «Основ» Бедикера, решительно критиковал этот пример, усмотрев в нем нарушение «правильного порядка слов», и предложил собственный трансформированный вариант со спрягаемой формой глагола в конце подчиненного предложения' «Лучше, когда говорят Der beste Sieg ueber seine Feinde ist, wenn man sie durch Wolthaten zur Erkenntnis bringen kann» (ebd 405)

Варианты 2, 3, 4, наоборот, представлены значительно более частотно, в том числе и в современном немецком языке

Для большинства грамматистов-нормализаторов правильным признавался один какой-либо вариант, а существующие в узусе иные варианты отвергались как неправильные или не рассматривались. Однако при таком подходе к употреблению языковых единиц не учитывались и игнорировались важные внутриязыковые и прагматические факторы Речевой статус таких вариантов не всегда был понятен, что приводило к определенным затруднениям в письменной практике даже известных грамматистов-нормализаторов

Во второй главе - «Лингвопоэтические аспекты языкотворческой деятельности И В Гете и Г фон Клейста как элитарных языковых личностей» -мы исходим из гипотезы, что активная языкотворческая деятельность Гете и Клейста опиралась на интенсивную языковую рефлексию, не прекращавшуюся на протяжении всего XVIII-ro века.

Вторая половина XVIII-ro века ознаменовалась в Германии бурными изменениями в лингвокультурной сфере, сопровождавшимися оживленной полемикой по поводу возникновения, развития и роли естественного языка в истории нации и культуры Пристальное внимание к теоретико-прикладным проблемам функционирования языка как семиотической системы составляло, наряду с теологией и философией, одно из основных направлений в истории немецкого гуманитарного знания, начиная с эпохи М Лютера, Т Мюнцера, М Опица, Ю Шоттеля. Мы рассматриваем в данном контексте редко упоминаемое в отечественной германистике сочинение Юстуса Мезера (1720 - 1794) «Ueber die deutsche Sprache und Literatur» («О немецком языке и литературе»), написанное в 1781 году, то есть на завершающей стадии эпохи Просвещения, и фиксирующее определенные итоги лингвокультурного развития

Опираясь на выработанные Г,В Лейбницем лингвофилософские позиции, Мезер определяет собственный социолингвистический подход к основным проблемам развития и функционирования языка и выделяет в письменном языке несколько функциональных стилей Volkssprache (народный язык),

Dichtersprache (поэтический язык), Kunstsprache (язык искусства), Rednersprache (язык публичных выступлений), die philosophische Sprache (философский язык), historischer Stil (исторический стиль) Он отмечает возросшую качественную роль именно немецкого языка как средства научной типологии и терминологизации, в противопоставлении с традиционной латынью

Новые воззрения на природу и функционирование языка были проиллюстрированы нами посредством сопоставления аутентичных для своей эпохи текстов двух авторов Христиан Вольф (1679 - 1754), авторитетный популяризатор философии Лейбница, настаивал на неизменной и однозначной связи каждого слова с определенным понятием Известно, что слово вне контекста обладает некоторым самостоятельным значением, но, чтобы понять порождаемые словом множественные смыслы, необходимо знать его синтаксическую дистрибуцию, по крайней мере, минимальную - словосочетание. Невозможность одномерного соответствия между языковым знаком и означиваемой вещью объясняется тем, «что предложение не «отражает ситуацию», т е не устанавливает взаимооднозначного соответствия своих компонентов компонентам ситуации: имен — объектам, предикатов — отношениям объектов» (Степанов, Ю С Имена, предикаты, предложения (семиологическая грамматика) [Текст]/ ЮС. Степанов Изд 2-е, стереот -М . Едиториал УРСС, 2002 -С 24-25). И В. Гете (1749-1832), напротив, допускал непонимание между людьми, обусловленное различиями индивидуально-когнитивных систем

Исследованные нами языковые принципы Гете как элитарной языковой личности и эмпирический материал (малоизученные в отечественной германистике «Maximen und Reflexionen» («Максимы и рефлексии»), «Farbenlehre» («Учение о цвете»), статьи разных лет, трагедия «Фауст», эпистолярий) позволяют заключить, что у поэта возникали серьезные сомнения относительно эффективности когнитивно-коммуникативных возможностей языка С этого утверждения он начинает концептуальную статью «О Лаокооне»: «Подлинное произведение искусства, подобно произведению природы, всегда остается для нашего разума чем-то бесконечным Мы на него смотрим, мы его воспринимаем, оно на нас воздействует, но не может быть познано, те и более не могут быть выражены словами его сущность, его достоинства» (Выделено нами. - A.C.) (Гете, И В Собрание сочинений В 10-ти тт Т 10 [Текст] /ИВ Гете - М: Худож лит, 1980 - С 48) Мы полагаем, что данная оценка коммуникативных возможностей естественного языка как семиотической системы сформировалась под влиянием опубликованной в 1765 году работы Г В Лейбница «Новые опыты о человеческом разумении»

Гете выделяет две функции языка — информативную и творческую, доминирующую в искусстве. Такой подход во многих существенных чертах предвосхищает суть полемических выступлений РО Якобсона против Ф де Соссюра, возникших из-за различий во взглядах на функции языка.

Представляется правомерным допущение, что осознание Гете коммуникативных пределов языка имело характер этического действия Несмотря на временами подчеркнутое экспрессивное акцентирование молчания или «безмолвного созерцания», вера Гете в потенциал выразительных возможностей языка принципиально никогда не иссякала, о чем свидетельствует, например, содержание его письма к В фон Гумбольдту от 24 декабря 1821 года

Анализ текстов трех максим (№№ 388, 389, 390) позволил уточнить направление метаязыковой рефлексии Гете от семантической однозначности к смысловой многомерности. По сути Гете высказал мысль о признании смысловых различий между единицами языковой системы и их речевыми реализациями в художественном тексте Для выявления качественного уровня языковой рефлексии Гете в трагедии «Фауст» были использованы «Максимы и рефлексии», эпистолярий как аутентичный метапоэтический текст В современных исследованиях по метапоэтике постулируется, «что любая поэтическая система включает в себя текст художника о поэзии и творчестве вообще. Это или «текст в тексте», который следует выделить, или самостоятельные произведения о поэзии, о творчестве, а также маргиналии - заметки на полях, письма и др » (Штайн, К Э , Петренко, Д И Русская метапоэтика [Текст] / К Э Штайн, Д И Петренко — Ставрополь Изд-во Ставропольского гос ун-та, 2006 - С 10) Показательна в этом отношении сцена «Сатира на университет», в которой школяр, опираясь на свое обыденное представление о языке, приводит Мефистофелю контраргумент «Doch ein Begriff muss bei dem Worte sein» (Goethe, J W Faust-Dichtungen [Текст] / J W Goethe - Stuttgart, 1992 - V 1993) - «Да, но словам / Ведь соответствуют понятья» (Гете, HJB Собрание сочинений В 10-ти тг Т 2 [Текст] /ИВ Гете - M • Худож. лит, 1976 - С. 70) Против «пустых», безденотатных слов выступал и Лейбниц, полагая, что они несвойственны немецкому языку «aber leere Worte, da nichts hinter, und gleichsam nur ein leichter Schaum muessiger Gedancken, nehme die reine Teutsche Sprache nicht an» (Leibniz, G W Un vorgreift! iche Gedancken / Pietsch P Leibniz und die deutsche Sprache // Wissenschaftliche Beihefte zur Zeitschrift des Allgemeinen Deutschen Sprachvereins, Vierte Reihe, Heft 30 (1908) - S 331) Мефистофель, однако, не отступает и предлагает как будто бесспорное решение проблемы относительно закрепления понятий за словами, произвольной заменяемости означающего при любом означаемом «Denn eben wo Begriffe fehlen, / Da stellt ein Wort zur rechten Zeit sich ein» - «Бессодержательную речь / Всегда легко в слова облечь»

Л. Витгенштейн высказался очень иронически по поводу такого понимания характера связи между означающим и означаемым. «Говорят речь идет не о слове, а о его значении; и при этом представляют себе значение как предмет того же порядка, что и слово, хоть и отличный от него» (Витгенштейн, Л Философские исследования [Текст] / Л Витгенштейн // Языки как образ мира - M • ACT; СПб : Terra Fantastica, 2003. - С 290)

Мефистофель, «софист и лжец», по определению Фауста, совершенно осознанно использует язык с учетом эгоцентрической прагматики, акцентируя внимание на аспектах языковой манипуляции Анализ текста показал, что критические замечания Гете в отношении семантических и прагматических цодхрдов к языку в полной мере распространяются и на его протагониста Фауста со всей очевидностью встает вопрос о возможности соотнесения слов с понятиями и явлениями

Все тщетные попытки Фауста свидетельствуют об одном - он стремится к действию, что обнаруживается в известной сцене перевода Фаустом Священного Писания «как следует», в которой демонстрируется конвенциональный характер связи означающего «Im Anfang war das Wort» («В начале было слово») с означаемым. Фауст, пытаясь определить денотат высказывания, старается выявить наиболее сущностные признаки, что в итоге влечет за собой изменения в означающем, разбивая процесс перевода на демонстрируемые читателю этапы Важной представляется констатация того факта, что Фауст, отталкиваясь от текста Писания, высказывает собственное отношение к слову «Ich kann das Wort so hoch unmoeglich schaetzen» - «Ведь я так высоко не ставлю слова», за словом наступает черед мысли. «Im Anfang war der Sinn», затем следует ста «Im Anfang war die Kraft» и, наконец, — дело «Im Anfang war die Tat» Итак, в последовательности das Wort - der Sinn - die Kraft - die Tat слово для Фауста, как мы выяснили, наиболее доступный и удобный инструмент, создающий видимость познания бесконечной природы

В ходе исследования установлено, что природа во всем ее многообразии может быть воспроизведена, по мнению Гете, только живым языкам искусства Если то или иное явление природы воспринимается как первичный феномен, как не подлежащее однозначному пониманию и означиванию воплощение всеобщего, то на помощь приходит язык искусства с присущей ему образностью и символикой, ибо «язык в сущности только сим-воличен, только образен и никогда не выражает предметы непосредственно, а только в отражении (im Wiederschein)» (Гете, И В Избранные философские произведения [Текст] / И.В, Гете. - М Наука, 1964 - С. 141)

Символика является для Гете центральным понятием в его теоретических воззрениях В максиме № 749 Гете называет специфические качества символики как когнитивного механизма «Символика превращает явление в идею, идею в образ и притом так, что идея всегда остается в образе бесконечно действенной и недостижимой Даже выраженная на всех языках, она остаюсь бы все-таки невыразимой» (Выделено нами -АС) (Там же 141) На основе такого понимания функционирования языка становится понятным выдвинутое Гете в «Учении о цвете» требование « как трудно не ставить знак на место вещи (Выделено нами -АС), все время

иметь пред собой живую сущность и не убивать ее словами» (Там же 141), хотя ближе к смыслу оригинала и точнее был бы перевод с использованием формы единственного числа « и не убивать ее словам-» Гете преодолевает собственное недоверие к языку посредством введения концептуального понятия символики, которое соответствует его пониманию функций языка и искусства как когнитивно-аксиологических систем и которое способствует восполнению взаимосвязей при одновременном участии рассудка и воображения с учетом семантических и прагматических параметров знака «Живое мгновенное откровение непознаваемого» соответствует представлению об искусстве как живом посреднике между человеком и природой и пониманию поэзии как «Vermittlerin des Unaussprechlichen» («выразительницы неизречимого») Гете исходит из аналогии между особенным (включая и язык) и всеобщим, рассматривая символику как «откровение непознаваемого», отсюда вытекают такие важные качества его творения, как синтетичность и адресация Художественная специфика «Фауста» как культурного артефакта проявляется в том, что текст актуализирует проспективную функцию, прямо или опосредованно формирует читательские ожидания относительно динамики смыслового содержания, заранее и постоянно информирует зрителя-читателя о предстоящих перипетиях Поэтому «Фауст» обоснованно называют «поэтическим творением о поэтическом творчестве» («Faust ist zunaechst Dichtung ueber Dichtungen») (Goethe, J W Faust-Dichtungen [Текст] / J W Goethe -Stuttgart, 1992 - S 596), поскольку в трагедии реализуются самые разнообразные интеркультурные и интертекстуальные отношения

Композиционно-речевая организация трагедии «Фауст», представляющей собой уникальный синтез трех родов литературы, опирается на свой метатекст Таковым являются предваряющие трагедию три пролога, которые в особой поэтической форме дают адресату ориентир на символическую трактовку универсума

В соответствии с авторскими интенциями детерминируемая символикой картина мира, представленная в прологах, ориентирует (посредством активизации когнитивных процессов) читателя-реципиента не только на восприятие содержания линейно развертывающегося основного текста, но и на необходимость оценки способа выражения содержания автором и протагонистом Иными словами, прологи, выдвигая в качестве условия адекватного отражения природы единство понятийного и чувственного, эмоционального и рационального, ориентируют читателя на обязательность оценки способа языкового выражения, поскольку «при сложных операциях смыслопорождения язык неотделим от выражаемого им содержания В этом случае мы имеем уже не только сообщение на языке, но и сообщение о языке, сообщение, в котором интерес перемещается на его

язык» (Лотман, Ю M Внутри мыслящих миров [Текст] /ЮМ Лотман -M Языки русской культуры, 1996 - С 17) Таким образом, после прологов у читателя в основном сформированы представления относительно языковой специфики и способов выражения содержания Концовка «Фауста» обеспечивает столь важное для концептосферы Гете поэтическое акцентирование символики невыразимого, так как, по Гете, «истинное, совпадая с божественным, никогда не допускает непосредственного познания» (Гете, И В Избранные философские произведения [Текст] / ИВ, Гете - M • Наука, 1964 - С 354) На фоне языковой рефлексии Гете рассматривается специфика языкотворческой деятельности Г. фон Кпейста Эмпирический материал составляют тексты статей и писем, в большинстве своем не переведенных на русский язык и впервые вводимых в научную сферу отечественной германистики Нами установлено, что язык в его коммуникативной функции воспринимается Клейстом амбивалентно от сомнений и полного недоверия (Sprachskepsis) до возможного принятия Мы разделяем точку зрения Т. Гросса, заметившего, «что языковой скепсис имеет для него значение не сам по себе, а только в процессе его преодоления» (Gross, Th « grade wie im Gespraech . ». Die Selbstreferentialitaet der Texte Heinrich von Kleists [Текст] / Th Gross - Wuerzburg, 1995. - S. 88)

Нами замечено, что о характерном для Кпейста совмещении в одном тексте скептического и нескептического отношения к языку свидетельствует уже его ранняя работа «Aufsatz, den sichern Weg des Gluecks zu finden» («Сочинение о пути обретения счастья») Клейст столкнулся с трудностью выработки вербальной дефиниции для понятия Tugend (добродетель) Отметим, что такая постановка проблемы свидетельствует о пристальном интересе Клейста к номинативной и коммуникативной функциям языка На наш взгляд, приведенные рассуждения Клейста указывают на осознание им языкового знака как материально-идеальной сущности (А Ф Лосев, И M Кобозева, И Т Касавин) В терминах современной лингвистики описанные эмоционально-интеллектуальные усилия Клейста соответствуют процессу концептуализации и категоризации с одной стороны, он стремится выявить «чистое» содержание человеческого опыта, а с другой - классифицировать и обобщить выявленные единицы на конвенционально признанном основании с целью получения релевантной для лингвокультурного сообщества дефиниции

По утверждению H Д Арутюновой, «человек воспринимает больше, чем может выразить язык. За его пределами остается несказанное, невыразимое, непередаваемое, ненареченное, неизреченное» (Арутюнова, НД Феномен молчания [Текст] / H Д. Арутюнова // Язык о языке - M Языки русской культуры, 2000 - С. 433) Поэтому Клейст, ищущий соответствующую явлению форму выражения, рассматривает перспективу найти какой-либо иной способ означивания и обойтись без языка подлежащее

означиванию явление предлагается дефинировать через именование его рассеянных в эмпирическом опыте признаков

Чувства, считает Клейст, могут быть названы, но не могут быть постигнуты в их полноте В рамках современного лингвокогнитивного подхода высказанные Клейстом мысли актуализируют идею проблемности концептуализации эмоционально-оценочных сущностей в отличие от предметно-понятийных (В И Карасик, Л О Чернейко) Трудности языкового выражения он обобщенно отчеканивает в известном высказывании «Ich weiss nicht, was ich Dir ueber mich unaussprechlichen Menschen sagen soll» (II 729) - «Не знаю, что я могу сказать тебе о себе, невыражаемом человеке» Особенно наглядно языковой скепсис Клейста проявляется в письме к сестре Ульрике от 5 февраля 1801 года « у нас нет средства для общения Даже то единственное, чем мы владеем, язык, не пригоден для этого, он не может живописать нашу душу и что он нам дает, так это только разорванные фрагменты» (II 626) Кажущееся парадоксальным высказывание Клейста относительно коммуникативных возможностей языка, однако, не является единичным в контексте современной ему немецкой литературы Принципиально не разделявший, более того, отвергавший эстетические взгляды Клейста высший литературный авторитет эпохи Гете высказывал сходные мысли. «Литература есть только фрагмент фрагмента, записывается ничтожная доля того, что произошло и было сказано, сохраняется ничтожная доля записанного» (Гете, И В Собрание сочинений В 10-титг Т 8 [Текст]/ИВ Гете -М Хуцож лит, 1980 - С 257)

В XX в Г Гадамер, анализируя герменевтические аспекты вербальной коммуникации и понимания, отметил безусловный приоритет романтиков в этой сфере и в обобщенном виде почти повторил смысл высказывания Клейста «"Языковость" (обремененность языком, ^погруженность в язык) события понимания, которое разыгрывается между людьми, означает прямо-таки непреодолимую преграду, на которую впервые обратили внимание опять же немецкие романтики и оценили ее поначалу позитивно Можно сформулировать ее одним предложением- «Individuum est ineffabile» (индивид неизрекаем)», а «для романтического же сознания это означает язык никогда не достигнет последних, неискоренимых тайн индивидуальности человека» (Гадамер X -Г Текст и интерпретация [Текст] / X -Г Гадамер Ч Герменевтика и деконструкция - СПб • Б С К, 1999 - С. 203) По существу, Клейст в парадоксальной форме заострил вопрос о соотношении действительности, языка и мышления Обозначенная Клейстом проблема не утратила своей актуальности и в XX веке (Л Витгенштейн, А Ф Лосев)

Исследованный метапоэтический материал позволяет заключил., что в отличие от Гете в оценках Клейстом коммуникативных возможностей языка на первый план выдвигаются не семантические, а прежде всего прагматические

аспекты, которые представлены в текстовых фрагментах, выражающих признаки и состояния внутреннего мира субъекта переживания, что характерно для писем, статей, новелл и драматических произведений Обращение к эпистолярию и статьям Клейста позволяет прийти к выводу, что он, опираясь на современное ему философское, естественнонаучное и гуманитарное знание, выработал определенные приемы актуализации невыразимого, базирующиеся на индивидуально-авторском осмыслении модели художественной коммуникации «адресант - текст - адресат»

На наш взгляд, при рассмотрении релевантной для семантического пространства словесно-художественных произведений Клейста проблематики невыразимого целесообразно оперировать понятиями «полые места» и «инверсия» Понятие «полое место» («Leerstelle», «gap») активно использовалось В Изером в системе рецептивной эстетики Автор исходил из положения, что процесс рецепции художественного текста не является произвольным, а в значительной степени зависит от воспринимающей инстанции и автора Поэтому в текст вводятся различные маркеры, сигнализирующие о наличии авторской оценки (прямой или косвенной) какого-либо компонента текста и постоянно стимулирующие реципиента к выявлению «тематического ядра», а идея завершенности уступает место идее дальнейшего комбинирования смыслов читателем Тем самым, благодаря активизации эстетического реагирования реципиента создается смысловая множественность текста, предполагающая многообразие оценок, принципиальную возможность выбора интерпретирующих стратегий, использование различных наборов кодов и субкодов. Обращение к инверсии Кпейсту необходимо для введения в содержание текста нового знания или новой точки зрения на известное

Анализ показал, что романтический текст интерпретировался Клейстом как многослойная когнитивно-семантическая структура, предполагающая не одномерное декодирование, а множественность интерпретаций, обусловленных динамично изменяющимися социокультурными обстоятельствами, контекстом, знаниями, опытом знаковой деятельности интерпретатора

Важным представляется обращение Клейста к проблеме действия и проблеме знания В статье «О том, как постепенно формируется мысль, когда говоришь» (1805), затрагивающей проблему соотношения языка и мышления, Клейст дает одну из немногих точных формулировок «Denn nicht wir wissen, es ist allererst ein gewisser Zustand unsrer, welcher weiss» (II- 323) - «Ибо знаем не мы, знает прежде всего некое наше состояние» (Клейст, Г Избранное. Драмы Новеллы Статьи [Текст] / Генрих Клейст -М Хуцож. лит, 1977 - С 507) Заметим, что для немецкой литературы рассматриваемого периода понятия знать и знание обозначают не количество, но качество, хотя и количество, и качество были включены Кантом

в таблицу категорий Показательно, что содержательное противопоставление количества и качества находим в первом же монологе Фауста, в котором он перечисляет изученные им разделы знания - богословие, философия, юриспруденция, медицина - и делает вывод «Da steh ich nun, ich armer Tor'» - «Был и остался дураком» Далее Фауст делает признание «Und sehe, dass wir nichts wissen koennen'» - «И вижу, что знать мы ничего не можем» (Перевод наш — АС), которое было почти повторено Клейстом Сформулированная Клейстом посылка может быть спроецирована на языковую практику персонажей и подвергнуть ее сомнению если «знает некое наше состояние», логично допустить, что оно и вербализует имеющееся знание

Лингвопоэтический анализ позволил выявить актуальность лингвофи-лософских подходов Клейста к проблемам текстопорождения В романтическом тексте Клейста, с одной стороны, повествователь представал наивным участником и свидетелем формирования действия и развития конфликта, с другой - повествователь, прерывая ход действия, разрушая иллюзию аутентичности, отсылает читателя к предшествующему состоянию, как, например, в «Поединке» «Man muss naemhch wissen, dass der Graf schon lange, ehe seine Begierde » (II 256) - «Дело в том, что граф уже давно, раньше, чем его вожделение . » (Немецкая романтическая повесть В 2-х т Т 2 [Текст]-M - Л Academia, 1935 -С 341) Это внезапно оказавшееся необходимым знание указывает на то, что читателю не был предоставлен семиотический код для декодирования данной информации, что в свою очередь ориентирует читателя на проблему невыразимости мира в совокупности его разнообразных проявлений Для Клейста в искусстве содержится призыв к реципиенту постичь и дополнить то, что сам писатель может выразить только фрагментарно

Исследованный в заданном ракурсе текстовый материал позволяет заключить, что оба писателя - И В Гете, Г фон Клейст - как элитарные языковые личности целенаправленно уделяли внимание проблемам языкового выражения картины мира и аспектам «невыразимости» множественности сущностных отношений Свойственные Гете сомнения относительно адекватного отражения природы в искусстве касаются, прежде всего, ее понятийного постижения Клейст сосредоточен на прагматических аспектах проблемы невыразимости внутреннего мира индивида В отличие от Гете, который принимает как данность непостижимость природы, Клейст воспринимает невыразимость внутреннего состояния как вызов креативным потенциям личности. Имеющийся языковой скепсис относительно выражения невыразимого, по Гете, может быть преодолен через выражение конкретного, особенного, вместо категориально всеобщего, посредством естественного языка Преодоление языкового сопротивления, по Клей-сту, возможно при смысловом заполнении имеющихся в тексте «пустых

мест» и определенных прагматических обстоятельствах - со-участии в когнитивном процессе реципиента Тексты Гете с их стремлении к завершенности принадлежат эпохе немецкой классики Тексты Клейста, характеризующиеся фрагментарностью мировосприятия и смысловыми инверсиями, относятся к эпохе романтизма

Структурно-семантическая организация текстов обоих авторов свидетельствует о том, что Гете предпочитает в большей мере призывать читателя к совершению действий Клейст же почти повсюду использует подтекст, ставя читателя в положение выбора интерпретирующих стратегий

В третьей главе - «Индивидуально-художественная система Клейста как «множественность языков» - обосновывается специфика индивидуально-художественной системы Клейста, анализируются семантико-синтак-сические особенности его художественного дискурса, выявляются языковые средства эмоционально-эстетического воздействия на реципиента Термин «лингвопоэтика» трактуется в аспекте использования отдельного художественного приема

В ходе исследования было выявлено, что в романтическом тексте Клейста акцентируется коммуникативная недостаточность устной диалогической речи и, наоборот, фиксируется ^коммуникативная значимость письменных (посредством документов) форм общения Рассматривая отношение между мыслью (Gedanke) и речью (Rede), Клейст эксплицитно выражает сомнения в значимости последней для художественной коммуникации «Лишь потому, что мысль, «гербы предстать, нам, должна, как летучие, неизобразимые химические вещества, соединиться с,чем-то более грубым, телесным, - лишь поэтому я пользуюсь речью » (Клейст, Генрих Избранное Драмы Новеллы Статьи [Текст] / Генрих Клейст - М Худож лит, 1977. - С 519)

Это наблюдение подтверждается выводами Ь С Кубряковой, по мнению которой «мысль, чтобы стать достоянием другого, должна объективироваться, получить некую овеществленную форму» (Роль человеческого фактора в языке Язык и картина мира [Текст] - М Наука, 1988. - С 142) И хотя язык характеризуется как «. не что иное, как истинное, хотя естественное неудобство» (Клейст, Г Указ соч - С 520), тем не менее это все же не окончательный вывод Клейста относительно языка как средства коммуникации Отметим очевидную близость взглядов Клейста и выраженной в 389-й максиме Гете оценки коммуникативных возможностей естественного языка- «., denn leider sind dem Menschen die Worte gewoehnheh Surrogate;,er denkt und weiss es meistenteils besser, als er sich ausspricht» - «...так как,, к ¡сожалению, для человека слова обычно суррогаты, то он мыслит и осознает большей частью лучше, чем выражает» На наш взгляд, высказанная Клейстом мысль получила последовательное развитие в лингвофилософских воззрениях Гадамера, полагавшего, что «язы-

ковая форма выражения не просто неточна и не просто нуждается в улучшении — она, как бы удачна ни была, никогда не поспевает за тем, что пробуждается ею к жизни» (Гадамер, Г-Г Актуальность прекрасного [Текст] / Г-Г Гадамер -М Искусство, 1991 -С 65)

Такое восприятие языка Клейстом тесно связано с представлением о формализованном языке как средстве реализации социального насилия В привлеченных к анализу текстах формализованный язык представлен, прежде всего, в форме многочисленных письменных свидетельств, написанных или полученных персонажами Элиминация спонтанной речи, таинственная и неумолимая сила письменного документа, «указа», в полной мере соответствуют руссоистской оценке конвенциональных форм коммуникации В этой связи целесообразно вспомнить высказывание Ж Деррида применительно к «Опыту о происхождении языков» Ж -Ж Руссо «В «Опыте» голос противопоставляется письму, как свобода - рабству устный язык - это собственность всего народа, а письмо уже свидетельствует о рассеивании народа и тем самым - о превращении его в раба» (Деррида, Жак. О грамматологии [Текст] / Жак Деррида - М . Лс1 Магцтеш, 2000 - С 323) Сходную точку зрения легко обнаружить в фундаментальном труде И Г Гердера (1784) «Рассудок связан буквой, и вот он уже не идет, а робко пробирается, плетется через силу, лучшие наши мысли умолкают, погребенные в мертвых черточках письма» (Гердер, И Г Идеи к философии истории человечества [Текст] /ИГ Гердер - М Наука, 1977. - С. 241) Такой подход актуализируется и в современных исследованиях, отмечающих ограничение реализации эмотивной функции при графическом представлен™ высказывания (В В Наумов)

В современной лингвоконцептологии обосновано, что возможны коммуникативные ситуации, в которых отсутствие означающего вовсе не исключает бытования означаемого в концептуальной системе лингвокуль-турного сообщества (И А Щирова, Н Г Комлев), а сложные коммуникативные интенции могут быть выражены посредством невербальных знаков (Н А Красавский, УЭко) Это напряжение еще более усиливается при контрастном сопоставлении в высказывании или сегменте текста невербального (бессловесного) жеста с риторически оформленной речью или письменными способами ее выражения В романтическом тексте Клейста такие контрасты доведены до предельной степени экспрессивности В качестве иллюстрации приведем интродуктивное предложение текста новеллы «Маркиза д'О », в котором публичность газетного объявления подчеркнуто диссонирует с этической и конвенциональной интимностью содержания «.. вдовствующая маркиза д'О , женщина, пользовавшаяся превосходной репутацией, и мать нескольких прекрасно воспитанных детей напечатала в газетах, что она, сама того не подозревая, оказалась в положении и просит отца ожидаемого ею ребенка явиться»

В приведенном контексте создаваемое повествователем эмоциональное напряжение между акцентированным молчанием и профанным, публичным языком газетного объявления маркирует трагический потенциал полого лин-гвоментального пространства между безмолвием и многословным текстом Исследование показало, что. вопреки существующему в отечественной германистике мнению (Н С. Павлова), для текстов Клейста характерно вовлечение читателя в сам процесс толкования текста, а это уже имеет значимые последствия для дальнейшего смыслопорождения, так как нарушает последовательность передачи невербализованных мыслей персонажа читателю, как, например, в новелле «Обручение на Сан-Доминго» «Что произошло дальше, нам нет надобности сообщать читателям, ибо каждый, кто дойдет до этого места, сам легко догадается» (Клейст, Г фон Драмы Новеллы [Текст] / Г фон Клейст - М Худож литература, 1969 - С 576) Почему, в силу каких лингвистических факторов читатель может прийти к заключению, чтобы под воздействием рассказанной Густавом истории квалифицировать реакцию Тони как «ein menschliches Gefuehl» («непосредственное человеческое чувство»)? Для нас представляется важным констатировать новацию Клейста - акцентирование в романтическом тексте эстетической значимости «фактора адресата» как одного из смыслопорож-дающих и текстопорождающих факторов Клейст стимулирует множественность прочтений и, следовательно, интерпретаций текста

Лингвопоэтический анализ текстов Клейста показывает, что применительно к структурной организации новелл можно говорить об эстетической функции приема провоцирования читателя Клейст осознанно ставит читателя в ситуацию интерпретационного выбора О мотиве «провоцирования» оправданно говорить в ситуации, которая стимулирует двойственность в отношении «текст - читатель» в том смысле, что сам процесс организации читательской рецепции осознается в качестве эстетической проблемы Для восприятия акта провоцирования читателя необходимы дифференциация, контраст. Сознательно допускаемый пробел в линейном развертывании текста, «дикгемный разлом» (М Я Блох), оправдывается определенным конвенциональным жестом немецкой лингвокультуры К факторам, детерминирующим выбор языковых средств, принято относить смысловые потребности, пространственно-временную позицию говорящего по отношению к сообщаемому, способы восприятия, отношение к адресату речи, коммуникативные намерения В повествовании с линейно организованной повествовательной перспективой и одномерным отношением адресанта к адресату мотив провоцирования не приведет к продуцированию множественности смыслов Провоцирование читателя как теоретическая проблема раскрывается в контрапунктном сопоставлении очевидной манипуляции читательским вниманием и возникающими при этом культурно-психологическими проблемами

Проведенный лингвопоэтический анализ романтических текстов Клей-ста позволил заключить, что эмоционально-эстетическое воздействие на воспринимающее сознание реализуется на семантико-синтаксическом уровне, поскольку «как содержательные, так и формальные свойства синтаксиса в значительной степени предопределены семантическим уровнем» (Кибрик, А Е Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфичное в языке) [Текст] / А Е Кибрик 2-е изд -М Эдиториал УРСС, 2001 -С 21) Если рассматривать текст как семиотическое пространство взаимодействия смыслов автора, читателя и письменной традиции, то Клейст, воспринимая множественность жизненных перипетий как вербально невыразимую сущность, считал, что достиг пределов выразительных возможностей языка Клейст использует чрезвычайно усложненные синтаксические структуры (издатели не понимали значения его запятых и нередко вносили собственные правки) Однако, как известно, нерегламентированные знаки препинания тоже характеризуют стиль писателя и способствуют выявлению имплицитных смыслов художественного текста Языковая экспрессивность художественно-коммуникативного события генерирует образное воздействие такого уровня, что читатель мог бы одновременно с Клейстом воскликнуть «Mir wars, als geschaehe das Unglueck indem ich es las » (II 711) - «Мне казалось, что несчастье свершается одновременно с процессом чтения» Нами было выявлено, что в текстах Клейста на семантическом уровне доминирует понятие «насилие», дробящее смысл на части и целенаправленно реализуемое Клейстом на разных языковых уровнях и, прежде всего, на лексическом, а также на визуально-графическом На наш взгляд, отмечаемое в текстах Клейста насилие реализуется в воспринимающем сознании посредством акцентируемой автором связи субъектов с конкретными, обусловленными авторским выбором предикатами

Германистика, начиная с фундаментального труда Г Минде-Пует (1897), подвергала острой критике отклоняющиеся от традиционных норм стилистические нововведения, вместо того чтобы признать в них художественное выражение определенных антропологических качеств. Так, Г Минде-Пует трактует «необычное сцепление слов» в текстах Клейста крайне отрицательно, буквально как «насилование языка» («Vergewaltigung der Sprache»)

Разорванная структура предложения - характерная и доминирующая грамматико-синтаксическая структура в текстах Клейста Такое синтаксическое построение создает ощущение прерываемого протекания каждого изображаемого временного момента. Решительные вставки придаточных предложений позволяют Клейсту воспроизвести на синтаксическом уровне одновременность и устранить или минимизировать связанную с линейным развертыванием текста последовательность изображаемых действий

Нами установлено, что усложнение синтаксиса вплоть до изменения употребления глагольного времени и инверсивных перестановок частей предложения в наибольшей степени характерно для самой короткой новеллы Клейста «Das Bettelweib von Locarno» («Локарнская нищенка») В тексте доминируют сложноподчиненные предложения, в которых подлежащее в такой степени отделяется от сказуемого посредством цепочечного введения придаточных предложений или распространенных причастных оборотов, что уже с трудом осознается адресатом-читателем в качестве грамматического субъекта Так, в предложении «Das Ehepaar, zwei Lichter auf dem Tisch, die Marquise unausgezogen, der Márchese Degen und Pistolen, die er aus dem Schrank genommen, neben sich, setzen sich gegen elf Uhr jeder auf sein Bett» (II. 198) подлежащее das Ehepaar занимает позицию в начале предложения, в то время как предикат setzen sich, который при обычном порядке слов занимает в структуре немецкого предложения второе место, отделяется от грамматического субъекта двумя аккузативными конструкциями «zwei Lichter auf dem Tisch», «der Márchese Degen und Pistolen neben sich», причем последняя включает придаточное определительное в интерпозиции «die er aus dem Schrank genommen», и причастным оборотом «die Marquise unausgezogen» Кроме того, выделенные в составе предложения конструкции имплицитно содержат собственные логические субъекты

Характерным для романтического текста Клейста является постановка на второе место после подлежащего какой-либо конструкции с достаточно неконкретной семантикой «общего места» «Der Kommandant, nach einer langen Pause, rewiderte, dass .. » (II. 111), «Veit Gotthelf, der Tuchhaendler, der sich inzwischen verheiratet, mehrere Kinder erzeugt, und die betraechtliche Handlung seines Vaters uebernommen hatte, empfing die Fremde » (IP 221) В целом для текстов Клейста характерна такая синтаксическая структура предложений, при которой находящийся в начале предложения грамматический субъект отделяется от личной формы глагола одной или несколькими языковыми единицами В качестве таких единиц могут выступать самостоятельное предложение с предикатом речи, относительное придаточное предложение, причастный или инфинитивный оборот,' различные союзные придаточные, приложения, дополнения

В следующем примере вводный колон как ритмико-интонационная единица отделяется не -только формально, через препозитивное положение, но и семантически посредством нагромождения синтаксических конструкций- «Er fiel auch; mit diesem kleinen Haufen, schon, beim Einbruch der dritten Nacht, den Zollwaerter und Torwaechter, die im Gespraech unter dem Tor standen, niederreitend, in die Burg, und waehrend, unter ploetzhcher Aufprasselung aller Baracken im Schlossraum, die sie mit Feuer bewarfen, Herse, ueber die Windeltreppe, in den Turm der Vogtei eilte, und den Schlossvogt

und Verwalter, die, halb entkleidet, beim Spiel sassen, mit Hieben und Stichen ueberfiel, stuerzte Kohlhaas zum Junker Wenzel ins Schloss» (II. 31 -32) - «Уже на третью ночь с кучкой своих людей Кольхаас ворвался в замок, копытами коней растоптав сборщика пошлин и привратника, мирно беседовавших у ворот Покуда с треском разваливались надворные постройки, которые они закидали горящими головнями, Херзе взбежал по винтовой лестнице в канцелярию, где управитель с кастеляном, полуодетые, играли в карты, и заколол, зарубил их, сам же Кольхаас кинулся в замок к юнкеру Венцелю» Отметим, что приведенное сложное синтаксическое целое, связанное с семантическим развертыванием текста (Er fiel auch - Он и напал ), в существующем русском переводе передано тремя, Пунктуационно отделенными самостоятельными предложениями, что, естественно, не вполне адекватно воспроизводит семантико-синтаксичес-кую структуру идиостиля Клейста

Нами замечено, что психология авторского Я, творческие интенции Клейста, передача многомерности смысла реализуются в тексте часто графически, посредством анаграмм, пунктуационных знаков, поскольку «в художественном тексте происходит семантизация внесемантических (синтаксических) элементов естественного языка» (Лотаан, ЮМ Сгруюура художественного текста [Текст] / Ю М Лотман / Об искусстве - СПб Искусство - СПБ, 1998 - С 34) Авторские знаки препинания в такой степени буквально разрезают структуру художественных текстов Клейста, что даже на уровне визуального восприятия возникает ощущение семантической раздробленности

Некодифицированное употребление знаков препинания может быть использовано автором как составная часть*писательского кода для индуцирования визуально-графическими средствами, то есть индексально, ин-тенционально обусловленных коннотаций Убедительный пример употребления тире в такой функции представлен в тексте новеллы «Маркиза д'О » « [Graf F ] bot dann der Dame den Arm, und fuehrte sie, die von allen solchen Auftritten sprachlos war, in den anderen, von der Flamme noch nicht ergriffenen, Fluegel des Palastes, wo sie auch voellig bewusstlos niedersank Hier - traf er, da bald darauf ihre erschrockenen Frauen erschienen, Anstalten, einen Arzt zu rufen» (II 106) - « он [граф Ф ] предложил ей руку и провел ее, утратившую от всего пережитого способность говорить, в другое, не охваченное огнем крыло замка, где она упала, потеряв сознание Здесь, куда вновь сбежались ее перепуганные служанки, он распорядился вызвать врача» (Клейст, Г фон Драмы Новеллы [Текст] / Г фон Клейст — М. Худож литература, 1969 - С 515) Отметим, что тире, с одной стороны, осуществляет дискретизацию высказывания, задавая иной ритм, а с другой — выступает в качестве субститута определенного содержания, которое в силу различных причин (этических, конфессиональных, эстетических) не может быть

эксплицировано именно в данном контексте В приведенном выше контексте Клейст, неконвенционально разбивая предложение на синтагмы, динамически передает имплицитные смыслы, подтверждающие его собственное, основывающееся на категориально-семантических доминантах романтической 'эпохи представление о мире как о разорванном, дисгармоничном и враждебном человеку Г Бенн назвал использование тире в этом контексте «самым брутальным» во всей немецкой литературе В русском переводе это «выдающееся» тире, однако, отсутствует, что, безусловно, противоречит интенциональной установке автора

Можно утверждать, что акцентирование особенностей графического представления текста как средства генерирования имплицитных смыслов и реализации интенционапьных установок автора направлено на вовлечение читателя-реципиента в процесс сотворчества, активизацию его когнитивно-эмотивных возможностей Такие же средства эстетического воздействия на адресата обнаруживаются в текстах Г Флобера, В В Набокова, Ф Кафки (А В Леденев)

Проведенное исследование позволило также выявить лингвопоэтичес-кие функции номинаций человеческого тела в художественной прозе Клей-ста как релевантной составляющей языковой картины мира, как определенной моделирующей системы

Известно, что в разных культурах и на разных этапах развития культур человеческое тело, рассматриваемое как сложный семиотический знак, изображается и Оценивается неодинаково - от абсолютного запрета на изображение до полного воспроизведения В произведениях Клейста человеческое тело представляет собой некий текст, который реализует свою коммуникативную функцию только в том случае, если подвергается внешним воздействиям вплоть до уничтожения В посвященных творчеству Клейста научных исследованиях отмечалось внимание писателя к способам речевой репрезентации в тексте темы насилия, в этой связи назовем концептуальную работу А Стефенса с «говорящим» названием «Kleist -Sprache und Gewalb) Изображения насилия у Клейста представляют собой картины воспоминаний, которые столь болезненны, что буквально врезаются в душу или в тело Такую ситуацию позднее описал Ф Ницше в «Генеалогии морали» Модус автонимизации языкового знака особенно отчетливо проявляется в эмоциональных жестах В текстах Клейста часто называются жесты Arme zum Himmel strecken (воздеть руки к небу), Augen zum Himmel erheben (обратить взор к небу), Arm anbieten (протянуть руку) (И 146,154,155;156, 157), многозначные по своему семантическому содержанию от угрозы до просьбы о защите Утрата веры в просветительские обещания мировой гармонии, в «единое, гомогенное, позитивное» (Ю ' Кристева) и принципиальное признание субъекта лишенным духовной и телесной целостности приводят Клейста к необходимости создания

нового поэтического языка, в котором доминирует как бесконечное рассеивание, так и потенциальное смещение значений

Рассмотренный материал позволяет заключить, что Клейст осознанно через жест и язык человеческого тела рассматривает проблему художественной коммуникации в конкретной социокультурной ситуации, что язык романтика-Клейста эпистемологически противопоставлен языку предшествующей, рационалистически мыслящей эпохи Просвещения

В четвертой главе — «Лингвопоэтическая специфика художественного дискурса Г фон Клейста» - на материале текстов новелл второго тома анализируются языковые средства реализации пространственно-временного континуума, выявляются функционально-коммуникативная значимость невербальных средств коммуникации, языковые средства реализации разнонаправленного движении как смыслообразующего принципа романтического текста, определяются функции игрового преломления философской иронии И Канта в семантическом пространстве новеллы

В августе 1811 года вышел составленный самим Г. фон Клейстом второй том новелл, включавший пять текстов, частично уже известных немецкому читателю по более ранним газетным вариантам Эти тексты представляют собой важный этап в эволюции романтического мировосприятия и стилистического самосознания, основывающихся на качественно иных принципах категоризации и моделирования мира В реферируемой главе впервые в отечественной науке второй том новелл рассматривается как единый текст, как этико-эстетическое единство, а термин «лингвопоэтика» используется здесь в значении «исследование отдельного художественного текста, направленное на выявление роли формальных языковых элементов в передаче некоего идейно-художественного содержания и в создании определенного эстетического эффекта» (Липгарт, А А. Основы лингвопоэтики [Текст] / А А Липгарт Изд 2-е, стереот - М КомКнига, 2006 - С. 8)

На наш взгляд, значимыми являются лингвокультурные понятия, вокруг которых группируются тексты клейстовских новелл, обнаруживающих несомненную лингвокультурную и предметно-понятийную соотнесенность не только друг с другом, но и с аутентичными эпистемологическими критериями рубежа ХУШ-Х1Х вв. Рассматривая второй том «Новелл» как единый текст, мы признаем, что в нем композиционное строение и связность коррелируют с цельностью, а совокупное содержание целого не равно сумме составляющих его частей Признание сложности языкового процесса именования в «Обручении», предшествует противоречивому процессу отражения в «Святой Цецилии» Роль художественного центра сохраняется за новеллой «Найденыш», поскольку именно в ней оба выявленных процесса сводятся к продуктивному сомнению в когнитивно-коммуникативной функциональности языка И в соответствии с названными

взаимосвязями новелла «Поединок» логично занимает место в конце тома, так как в ней снова тематизируется проблема эффективности вербальной коммуникации Выбор фундаментальных координат времени и пространства как многоаспектного организующего начала базируется на целостно представленных в новеллах гносеологических, аксиологических позициях автора С точки зрения понятийной систематики, организующим центром которой являются категории пространства и времени, издание новелл могло быть названо «Трансцендентальная эстетика Клейста»

Второй том открывается новеллой «Обручение на Сан-Доминго», содержащей такое множество несоответствий и противоречивых деталей, что многие исследователи воспринимали ее как эстетически незрелое произведение Клейста Однако в художественном тексте «нет ничего случайного» (МЛО Лотман)

На наш взгляд, имеющиеся в тексте многочисленные пространствен-но-временны9е противоречия по замыслу Клейста обусловлены «воздействием на означающее» (Ж Женетт), смещением, в результате возникают дополнительные смысловые отношения, эстетически воздействующие на реципиента и формирующие читательскую рецепцию

Можно утверждать, что многочисленные подробности и разрозненные замечания эксплицируются автором исключительно для того, чтобы путем столкновений противоречащих друг другу деталей создать в повествовании семантическую напряженность и, как следствие, смысловую многомерность путем разрушения линейного развертывания смысла Тем самым Клейст «включает» и поддерживает механизм вариативной, многомерной интерпретации действительности Временный несоответствия приобретают в повествовании дополнительную остроту вследствие прямых или косвенных упоминаний реальных хронологических дат «im Jahr 1795», «und noch im Jahr 1807», «zu Anfange dieses Jahrhunderts»

Настойчивое фиксирование временны'х подробностей производит впечатление нереального, схематичного мира Клейст достигает аналогичного эффекта и с помощью последовательного противопоставления основному месту действия новеллы, дому, целого ряда культурных пространств - городов, мировых столиц, стран, национальностей как носителей различных лингвоментальных традиций.

Обобщая результаты сплошной выборки, отметим, что в тексте новеллы лексемы с корневой морфемой fuehr- с общим значении передвижения дают 28 словоупотреблений, с частеречной точки зрения это в основном глаголы, актуализирующие признак действия- fuehren, anfuehren, fortfuehren, einfuehren, verfuehren и др , однако встречаются и отглагольные существительные Fuehrer, Ausfuehrung Этот совершенно очевидный в языке оригинала морфемный повтор, обеспечивающий в тексте реали-

зацию таких языковых функций, как экспрессивная, конативная, металингвистическая, а также категорий когезии и когерентности, крайне слабо представлен в языке транслята, что в итоге искажает восприятие и читательскую оценку перевода по сравнению с оригиналом

В ходе лингвопоэтического анализа установлено, что в текстах Клейста важным средством моделирования внешнего мира являются номинации соматического поля, в частности, лексемы Hand, Kopf /Haupt, Brust / Busen, Fuss / Fuesse, Blick, Auge / Augen Частотное употребление этих лексем приводит к интенционально обусловленным повторам, функциональная специфика которых в переводе передается нерегулярно Эксплицированная в тексте «телесность» обеспечивает возможность чувственного восприятия действительности и пронизывает весь текст В первую очередь, в этой связи следует выделить зрение и слух, что отражается в частотном употреблении в тексте языковых единиц, обозначающих визуальные и ауди-альные виды восприятия, которые играют важную роль в формировании когнитивно-ментальной рефлексии персонажей и эксплицируются в тексте в виде номинаций множества видов звуков, шумов или тишины

Исследование выявило лингвопоэтическую специфику употребления антропонимов, которые не просто референциально соотносятся с определенным носителем, но и генерируют определенную ассоциативно-вербальную сеть Так, имена Марианна Коигрев, Бабекан и Тони отсыпают читателя-реципиента к идее заменимости полов Француженка Марианна совершенно очевидно наделена фамилией английского драматурга Уильяма Кон-грива (1670 - 1729), причем с учетом трагических обстоятельств ее жизни, как и к Тони, к ней в полной мере применимо название одной из пьес У Конгрива «The mourning bride» (1697) - «Невеста в трауре» В этой связи отметим, что используемые Клейстом в тексте новеллы имена собственные Seppy, Nanky, Kelly, Conally никак не связаны с ареалом обитания персонажей - Карибскими островами Общий для них фонетический и графический признак - один и тот же конечный гласный звук - вводит их скорее в фикциональный мир другого англоязычного писателя - Л Стерна (L Sterne), герои которого носят имена дядюшка Тоби (Toby), братец Бобби (Bobby), таинственная Дженни (Jenny), а главного героя зовут Тристрам Шенди (Tristram Shandy) Небезынтересно отметить, что форма множественного числа существительного Stem / Sterne, омонимичная антропониму Sterne, во всей художественной прозе Клейста встречается единственный раз именно в новелле «Обручение на Сан-Доминго» Антропоним Бабекан - имя восточной принцессы га поэмы К.М Виланда (1733 -1813) «Оберон» (1780), известно также, что Тони является одновременно мужским и женским именем

Этой же функции служит и используемый Клейстом прием анаграмм-ной игры с именами персонажей Раздробленное на элементарные части

имя у Клейста становится шифром дискретно воспринимающегося действия. Имена Mariane / Тот являются анаграммами исторического имени, полученного при крещении будущей королевой Франции Marie Antonie, на что указывают упомянутые в тексте «французские» реалии — Конвент, революция, революционный трибунал Номинация орудия казни Guillotine, в свою очередь, тоже может быть прочитана как анаграмма, образованная из фрагментов имен протагонистов новеллы Guillaume, Gustav, Тот

Лингвопоэтический анализ текста позволил сделать вывод, что интерпре-тативная вариативность действительности может поддерживаться синтаксической многозначностью языковых конструкций. «Doch wirst du die Wanderung eher nicht, als um Mitternacht antreten, aber dann dieselbe auch so beschleunigen, dass du vor der Daemmerung des Tages hier eintriffst» В данном контексте указательному местоимению «dieselbe» предшествуют два существительных женского рода «Wanderung» и «Mitternacht», поэтому соотнесение местоимения с ближайшим к нему в сегменте текста существительным, «Mitternacht» (полночь), грамматически корректно, однако возникающий смысл явно противоречит всем реальным причинно-следственным отношениям «.ускорить полночь» Смысловые неопределенности, лингвистически обусловленные потенциальным взаимодействием местоимения с несколькими референтами, используются Клейстом на протяжении всего текста

В стремлении избежать однозначных номинаций проявляется, на наш взгляд, характерное свойство идиостиля Клейста, коренящееся в восприятии мира как системы вероятностных, а не рационалистически одномерных причинно-следственных отношений. Так, для обозначения отнятых у Кольхааса коней Клейст вводит в текст шесть - Hirsche, Schweine, Gaense, Kuh, Schaf, Rappen — номинаций домашних животных, что индуцирует в сознании реципиента представление неопределенности и размывает денотативное пространство текста

Нами установлено, что неопределенность, вероятностный и необлига-торный характер отношений представлен в новелле «Обручение на Сан-Доминго» и на уровне обозначений семейного родства Так, господин Штремли и Густав приходятся друг другу дядей и племянником С этой точки зрения можно было бы использовать номинацию «кузен» в контексте, когда юные Готфрид и Адельберт называют Густава «Vetter»: «Aber Vetter Gustav, halb im Bette aufgerichtet » (II 191) — «Однако, кузен Густав, приподнявшись на постели » (Клейст, Г фон Драмы Новеллы [Текст] / Г фон Клейст - M. Худож литература, 1969 - С 590) Отметим, что в русскоязычном переводе употребляется лексема «кузен» («Cousin»), хотя в тексте Клейста она, вопреки ожиданиям читателя, не встречается ни разу Показательно, что Клейст для обозначения родства выбирает менее конкретное слово «Oheim» вместо более распространенного и конкретно-

го «Onkel», именно так, «Oheim», называет старшего Штремли Густав « ein ehnvuerdiger alter Greis, mein Oheim, mit seiner Gemahlin und fuenf Kindern» (II 164) - « почтенный старик, мой дядя, с супругой и пятью детьми . » (Кпейст, Г фон Указ соч - С 567) По нашему мнению, выбор именно данной лексемы «Oheim» (три словоупотребления в тексте) с ослабленной семантикой родства объясняется целеустановкой автора эксплицитно поддержать и сохранить отмеченную выше неопределенность читательской ориентации Старший Штремли,' как и его сыновья, тоже называет Густава «Vetter» (двоюродный брат) вместо ожидаемого «Neffe» (племянник) Такое «неточное» именование повторяется Клейстом многократно, что подтверждает и акцентирует значимость авторской интенции Эта особенность языка новеллы «исправлена» в переводе благодаря выбору переводчиком лексемы с однозначно определенной и конкретной степенью родства - «племянник»

Можно утверждать, что акцентированные автором несоответствия между нарастающим трагизмом событий и их обыденным восприятием, демонстрируемый автором скепсис в возможностях их адекватного языкового означивания нивелируют любую специфику событийного ряда

Анализ национально-специфических языковых средств концептуализации пространства в новелле «Локарнская нищенка» подтверждает вывод о виртуозном владении автором всем сложным репертуаром композиционно-речевых форм, проявляющимся в скрупулезной работе над языковыми и речевыми средствами различных уровней — текстового, синтаксического, лексического, морфологического В качестве характерной для идиолекта Клейста семантико-синтаксической структуры приведем завершающее интродуктивную часть новеллы предложение

«Die Frau, da sie sich erhob, glitschte mit der Kruecke auf dem glatten Boden aus, und beschaedigte sich, auf eine gefaehrliche Weise, das Kreuz, dergestalt, dass sie zwar noch mit unsaeglicher Muehe aufstand und quer, wie es ihr vorgeschrieben war, ueber das Zimmer ging, hmter dem Ofen aber, unter Stoehnen und Aechzen, niedersank und verschied» (II 196) - «Женщина, в то время как она подымалась, поскользнулась клюкою на гладком полу и опасно повредила себе крестец, настолько, что хотя она еще встала с несказанным трудом и, как ей было приказано, наискось пересекла комнату, но со стоном и оханьем опустилась за печкой и скончалась» (Клейст, Генрих Избранное Драмы Новеллы Статьи [Текст] / Генрих Клейст - М Худож лит, 1977 - С 498)

Механизм вариативной интерпретации действительности в данном фрагменте поддерживается многозначностью союза da, вводящего придаточные разных типов С этой точки зрения придаточное «da sie sich erhob» играет важную роль для понимания смысла всего сложноподчиненного предложения В исторической перспективе подчинительный союз da семантически

совпадал с темпоральным als, хотя с ранневерхненемецкого периода сфера его употребления заметно сужалась Помимо этого семантического наложения обнаруживается совпадение с наречием пространственно-дистанционной семантики wo, в XVII] веке союз da употреблялся также в значении современного модального indem, противительного waehrend и причинного weil

Таким образом, в выделенном нами придаточном «da sie sich erhob» при доминирующей роли значения причины реализуются все его пять лексико-семантических вариантов, образуя соотнесенные друг с другом смысловые оппозиции В пространственно-временных параметрах определяется положение замка, противительный характер имеет отношение хозяина замка к нищенке и жене, доминирующее причинное, а не темпоральное, как в переводе, значение союза da указывает на причину, побудившую нищенку подняться с отведенного ей места. В данном контексте нами выявлено комплексное проявление двух видов обоснованной А А Зализняк неоднозначности (языковой и речевой), поэтому адресату - переводчику, читателю - в процессе интерпретации высказывания необходимо, учитывая семантику союза da, проделать сложные мыслительные операции, чтобы прийти к обусловленным интенциями адресанта выводам. Итак, придаточное «da sie sich erhob» в данном контексте следует понимать как придаточное причины, поэтому существующий перевод «женщина, в то время как она подымалась .» нельзя признать адекватным, так как свойственная тексту Клейста множественность смысловых отношений сведена к одному - темпоральному

Проведенный лингвопоэтический анализ позволил установить структуро-и смыслообразующую функцию символа Kreuz (крест) и его центра, которая поддерживается автором и на композиционно-речевом уровне На это указывают пять значений подчинительного союза da, реализуемых в интродук-тивной части, текст объемно-прагматически членится автором на четыре абзаца, четырежды в тексте упоминаются непонятный шорох («Geraeusch») и полночный час («Mitternacht» «Geisterstunde»), маркиз «с четырех сторон поджег замок» («an allen vier Ecken»), собака ложится именно «посреди комнаты» («in der Mitte des Zimmers»), акцентируя идею центра, а старая нищенка пересекает комнату наискось («quer»), иными словами, Клейст имплицирует в тексте признаки креста как смыслообразующего символа

Таким образом, образно-понятийный центр повествования конституируется не действующим лицом (маркиз), а фактическим отсутствием субъекта как языковой личности

В ходе исследования выявлено, что специфической чертой идиостиля Клейста является акцентуация пространственных перемещений и их эксплицирование посредством частотного употребления префиксов и предлогов, этимология которых восходит к утраченным в современном языковом

сознании пространственным отношениям В девятом предложении новеллы, например, использованы префиксы auf-, ab-, nieder-, unter- В морфеме unter совместились значения двух первоначально различных слов zwischen (где9) с указанием местонахождения под чем-либо и unterhalb (куда9) с указанием на направление действия Nieder, будучи в древневерхненемецком союзом и наречием, содержит сему «движения вниз» - «nach unten», auf также содержит сему месторасположения в пространстве и направленности на что-то снизу вверх «von unten an etwas heran oder hinauf», ab как отделяемый префикс глагола содержит сему «направленность действия» и указывает на движение сверху вниз

В ходе лингвопоэтического анализа новеллы «Найденыш» нами выявлено, что семантическое пространство новеллы воспроизводит восходящую к мифологической архаике бинарную модель мира, которая, в свою очередь, обусловлена конкретным аксиологическим, философским и художественным контекстом социально-культурной традиции Анализ содержательно-композиционных средств новеллы «Найденыш» позволил сделать обобщающие выводы относительно корреляции общеромантических и индивидуальных признаков в стиле, которые можно считать свидетельством окончания господства риторического «готового слова» Романтический автор пользуется словом как индивидуальным орудием анализа, субъективно-оценочного познания и художественного воспроизведения действительности Основывающиеся на результатах лингвопоэтического анализа выводы убеждают, что Клейст полемизирует с опирающимся на причинно-следственные отношения немецким просветительским романом воспитания и противопоставляет ему процесс социализации персонажа

Исследование показало, что в тексте новеллы «Святая Цецилия, или власть музыки Легенда» имеются речевые маркеры, указывающие на целенаправленное использование Клейстом принципов музыкальной организации целого; когерентность текста новеллы во многом опирается на канонизированную структуру сонатной формы. Данные маркеры отчетливо проявляются при сопоставительном рассмотрении текста новеллы с текстом эссе Клейста «Чувства при виде морского пейзажа Фридриха», выполняющим в этом случае метапоэтическую функцию Семантическая корреляция данных текстов позволила выявить в смысловом пространстве новеллы авторскую идею, касающуюся отношения изображающего и изображаемого, означающего и означаемого. Применительно к тексту Клейста можно говорить о его музыкальной структурной форме, воспроизводящей образно-тематическое членение - экспозиция, разработка, реприза, кода - сонатной формы как развитой циклической формы.

В трудах В В. Виноградова, Ю.М Лстмана, Е С Кубряковой убедительно обоснована идея взаимодействия текстов, текст как сложный или сверхсложный знак

имеет свою интерпретанту - текст, разъясняющий данный текст, поэтому выход за пределы языковых форм, содержащихся в самом тексте, обязателен (Е С Кубрякова) Нами установлено, что текст новеллы Клейста композиционно и содержательно соотносится с небольшим сочинением Канта, в свою очередь апеллирующим к тексту Апокалипсиса речь идет о написанной в 1794 году статье «Das Ende aller Dinge» («Конец всего сущего») Выдвинутая посылка о введении Клейстом в текст кантовской идеи конца (Ende) времени подтверждается лексическим наполнением интро-дуктивного предложения «Um das Ende des sechzehnten Jahrhunderts, als die Bilderstuermerei in den Niederlanden wuetete. »

На фоне выявленных межтекстовых корреляций проступают аспекты, которые в других случаях остаются незамеченными Целесообразно рассмотреть два из них Кант в пространном отступлении приводит рассуждения относительно того, что во все времена мнящие себя мудрецами (или философами) старались представить земной мир очень неприглядно, например, в виде постоялого двора, исправительной тюрьмы, сумасшедшего дома или, наконец, в виде клоаки, куда сплавляются все нечистоты друшх миров -«cm Kloak, wo aller Unrat aus anderen Welten hmgebannt worden» (Kant, I Werke in zwoelf Baenden Bd. 11 [Текст]/I Kant/Hrsg von W Weischedel -Frankfurt, 1968 - S 505) Отметим в этой связи, что в существующем русском переводе - «Во все времена мудрецы (или философы), не желавшие удостоить вниманием добрые задатки в человеческой натуре. .» (Кант, И Трактаты и письма [Текст] / И Кант- М Наука, 1980. - С 283) - не учтено ключевое словосочетание «sich duenkende Weise (oder Philosophen)», то есть мнящие себя мудрецами, которое реализует оценочное авторское отношение к номинируемым объектам и обеспечивает именно ироническое, а не серьезное, как в русском переводе, восприятие текста реципиентом Кроме монастыря Святой Цецилии, два заведения из перечня Канта являются местом действия в новелле Клейста - постоялый двор и дом для умалишенных На наш взгляд, введение в текст новеллы мотива арестов, противоречащего исходной фабульной ситуации, способствует опосредованному включению в текст и мотива тюрьмы, а частое употребление Клейстом лексемы «Stuhl», имеющей и медицинское значение, ассоциируется в восприятии реципиента с наличием в тексте упомянутой Кантом клоаки с нечистотами Этот вывод можно подтвердить материалом словарной статьи «Stuhl» из авторитетнейшего словаря Аделунга «Figuerlich ist der Stuhl in der anstaendigen Sprechart theils der Stuhlgang, die Entladung des Leibes durch den After , theils auch die Exkremente selbst» (Adelung, J Chr Grammatisch-kntisches Woerterbuch der Hochdeutschen Mundart [Текст]/J Chr Adelung - Leipzig, 1793-1801 -Sp 473)

Далее Кант ставит вопрос о том, почему люди вообще ждут конца света « wenn dieser aber nicht erreicht werden sollte, die Schoepfung selbst

ihnen zwecklos zu sein scheint wie ein Schauspiel, das gar keinen Ausgang hat, und keine vernuenftige Absicht zu erkennen gibt» (Kant, I Werke in zwoelf Baenden Bd 11 [Текст] /1 Kant /Hrsg von W Weischedel - Frankfurt, 1968 -S 504) Используемое Кантом восходящее к античности и распространенное в мистериальных пьесах испанского барокко концептуальное представление мир как театр находит отражение и в тексте Клейста Значение слова «театр» (Schauspiel) актуализируется Кантом в примечании, то есть в особом контексте, семантическая значимость которого заключается в том, что он содержит метатекстовые объяснения исследовательского метода и семантического содержания статьи в целом Приходится отмечать, что русский вариант данного контекста, как и всей статьи в целом, не передает, несмотря на наличие лексемы игра, именно игровой, иронической тональности текста

Нами установлено, что иронически-игровой характер текста реализуется и в самом акте выбора Кантом лексических единиц, словоформ, в частотности словоупотреблений определенных лексем или корневых морфем, лежащих в основе номинаций философских понятий и категорий Так, иронию репрезентирует способ употребления лексемы Weisheit (мудрость) и родственных или близких ей по фонемному составу сдов - Weise, beweisen Соответственно, в тексте Канта называются мудрые правители (weise Weltregierer), тщетная мудрость (verfehlte Weisheit), высшая мудрость (hoechste Weisheit), мудрость Лексико-семантическая группа Weisheit дополнительно актуализируется за счет частотного повторения в тексте фразеологических оборотов, сложных слов и составных наречий с базовым словом weise, повторяющим фонемный состав корневой морфемы лексемы Weisheit и выполняющим функцию обстоятельства образа действия «glueckhcher weise», «vernuenfliger weise», «auf wundersame Weise», «Erfahrungsbeweisen» На этом фоне становится более понятной причина выбора Кантом в уже цитированном отступлении оборота «sich duenkende Weise (oder Philosophen)», а не просто «философы», как й переводе

Проведенный анализ показал, что Клейст в речевой партии персонажа целенаправленно нарушает темпоральную перспективу изложения, используя претерит вместо ожидаемого читателем исторического презенса « da einige Frevler von einer Wache aufgegriffen und abgefuehrt winden (претерит вместо презенс werden), so bleibt der elenden Schar nichts uebrig, als sich schleunigst zu entfernen Am Abend, da ich in dem Gasthof vergebens mehrere Mal nach Euren Soehnen gefragt hatte (претерит вместо презенс habe), gehe ich wieder nach dem Kloster hinaus» Отметим, что данная стилистическая черта, релевантная для смыслообразования и усиления экспрессивности в клейстовском тексте, не всегда адекватно осознана в существующем русскоязычном переводе, что проявляется в безусловном предпочтении презентных форм.

Рассмотренный на фоне сочинения Канта текст новеллы Клейста позволяет не только увидеть тонкую, придающую смысловую многомерность всему тексту игру слов, но и выявить глубокую эпистемологическую соотнесенность содержания новеллы со всем национально-культурным контекстом

Основной темой новеллы «Поединок», как показал лингвопоэтический анализ, является «событие самого рассказывания», анализируемое с точки зрения развертывания пространственно-временного континуума Автор постоянно использует прием нарушения темпоральных отношений в изображении событийного ряда, с одной стороны, и акцентирования многоаспектных функций художественного пространства, с другой В итоге категория «движение» наделяется тексто- и смыслообразующей функцией и является доминантным средством выражения дисгармоничности авторского мировосприятия. Эта аксиологическая установка реализуется в тексте, например, посредством актуализации противоположных смыслов лексемы wanken, когда Кпейст употребляет фонетически соотнесенные друг с другом два слова с противопоставленной семантикой - stuerzen (повергать, ввергать, свалиться, падать, устремиться) и stuetzen (поддерживать, подкреплять, укреплять, обосновывать, опираться) - и их производные В романтическом тексте Клейста художественная ситуация моделируется так, что одна и та же пропозиция в различных сегментах текста представляется читателю истинной или ложной, причинно-следственные отношения вытесняются вероятностными, что создает неопределенность решения / завершения конфликта или сюжетной ситуации Авторские интенции Клейста исключают возможность конструирования читателем некоей «правильной» и однозначной вариации, и в этом проявляется специфика идиостиля Клейста-хуцожника

В Заключении обобщаются результаты и намечаются дальнейшие исследовательские перспективы Проведенный лингвопоэтический анализ подтвердил выдвинутую содержательную гипотезу Исследование показало, что в романтическом тексте Клейста очень наглядно и последовательно фиксируются контуры проблематики художественной (языковой) коммуникации именно с учетом «фактора адресата»

В аспекте проведенного лингвопоэтического анализа романтический текст предстает как многомерное, иерархически организованное лингво-ментальное образование, предполагает множественность исследовательских подходов и методов, базирующихся на различных эпистемологических принципах, допускает множественность интерпретаций, обусловленных заменой облигаторных для эпохи Просвещения причинно-следственных отношений на вероятностные Поэтому правомерным представляется вывод о последующем развитии этой проблематики - в теоретическом и художественном аспектах — в трудах Ф. Ницше, поэтов fin-de-siecle и не в последнюю очередь - в произведениях Ф Кафки

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монографии:

1 Серебряков А А Художественная система Генриха фон Клейста как «множественность языков» лингвопоэтический аспект монография [Текст] / А А. Серебряков - Ставрополь Изд-во СГУ, 2007 - 180 с (11, 72 п л )

2 Серебряков, А А. Композиционно-речевая организация нов&ы Г фон Клейста в шш вопоэтическом аспекте монография [Текст] / А А Серебряков — Ставрополь Изд-во СГУ, 2008 - 340 с (20,2 л л )

В ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ:

3 Серебряков, АА Некоторые проблемы изучения творчества К Иммермана [Текст]/АА Серебряков//Вестник МГУ Серия 9 Филология, 1981 -№ 5 — С 22-28 (0,5 п л )

4 Серебряков, Л. А. Реализация авторских интенций в художественном пространстве текста, этнокультурный аспект [Текст] / АА Серебряков // Экологический вестник научных центров черноморского экономическою сотрудничества (ЧЭС) Экодо-гия языка как прагматическая сущность - Краснодар, 2004 - С 218 - 222 (0,4 п л )

5 Серебряков, А.А. Способы моделирования рецепции в художественном тексте (на материале немецкой романтической прозы) [Текст] / АА Серебряков // Вестник Сгавро-потьского roc ун-та Вып 47 - Ставрополь Изя-во СГУ, 2006 - С 12-17 (0,5 п л)

6 Серебряков, АА Коммуникативно-прагматический потенциал парадоксальности в организации семантического пространства новеллы [Текст] / А А Серебряков // Экологический вестник научных центров черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС) Дискурсивное пространство эволюция и интерпретации - Краснодар, 2006 - С 95-99 (0,4 п л )

7 Серебряное АЛ. Аигротценгри-м романтического дискурса [Текст]/АА Серебряков // Экологический вестник научных центров черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС) Экология языка как прагматическая сущность - Краснодар, 2006 -С 134-136 (0,4 пл)

8 Серебряков, АА Синтаксическая вариативность придаточного предложения в немецком узусе XVIII века [Текст] / А_А Серебряков // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - 2008 - № 3 - С 86-92 (0,75 п л )

9 Серебряков. АА Языковая манифестация движения как смыслообразугогцей доминанты в новелле Г фон Клейста «Поединок» [Текст] / А А Серебряков // Вестник Челябинского roc ун-та-2008 -№ 26 (127). Вып 25 - С 112-118 (0,65 п л)

10 Серебряков, А А Специфика семантики и функционирования антропонимов в романтическом дискурсе (На материале новеллы Г фон Клейста «Обручение на Сан-Доминго») [Текст] / А А Серебряков // Известия Волгоградского государственного педагогического университета Серия «Филологические науки». -2008 - № 7 (31) - С 52-55 (0,4 п л )

11 Серебряков, АА Языковые средства выражения многомерности чувственного восприятия чира в фикцлоналыгом пространстве романтической новеллы / А А Серебряков // Вестник Ставропольского roc ун-та. Вып 58(5) -2008 -С 11-17 (0,6 пл.)

12 Серебряков, A.A. Философская ирония И Канта в семантическом пространстве романтической новеллы [Текст] / А А Серебряков // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки» -2008 -№2(26) - С 152-156 (0,4 п л)

13 Серебряков, А А Языковой скепсис Г фон Клейста в немецкой лингво-культурной традиции [Текст] / АА Серебряков // Вестник Ставропольского гос ун-та Вып 62 (3) -2009 - С 21-26 (0,42 пл)

14 Серебряков, А А Смыслообразующий потенциал конструктивного приема контраста как маркер бинарной модели мира Г фон Клейста [Текст] / А А Серебряков // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета - 2009 - № 3 - С 146-150 (0,53 п л )

В научных изданиях и сборниках материалов международных и всероссийских научных конференций:

15 Серебряков, А А Т Бурк Нарушение стиля как стилистическое средство [Текст] / А А Серебряков // РЖ Общественные науки за рубежом Серия 7 Литературоведение №2, 1982 - С 36-40 (0,3 пл)

16 Серебряков, A A Zur Funktion der Einschubteile in Immermanns «Muenchhausen» [Текст] / А А Серебряков // Abhandlungen und Essays zur deutschen Literatur, Sprache und Landeskunde - Rurhr-Universitat Bochum Institut fur Deutschlandforschung, 1998 - S 110-124 (1,0 п л )

17 Серебряков, А А Проблема многомерности художественной структуры в рассказе ЭТА Гофмана «Песочный человек» [Текст] / A.A. Серебряков // Актуальные проблемы социогуманитарного знания Выпуск X Часть III - M Прометей, 2002 -С 252-261 (1,0 п л)

18 Серебряков, А А Подходы к изучению текста как метаинформации о вне-языковой действительности [Текст] / A.A. Серебряков // Образование — Наука -Творчество Журнал АМАН № 3 (4), 2004 - С 122-125 (0,4 п л )

19 Серебряков. АА Субьекгно-обьекгные отношения в повествовательной структуре новеллы Э ТА Гофмана «Песочный человек» [Текст] / À.A Серебряков // Язык и межкультурная коммуникация Материалы 1-й Межвузовской научно-практической конференции. - СПб Изд-во СПбГУП, 2004 - С 200-203 (0,4 п л )

20 Серебряков, А А Средства выражения эстетической природы конфликта в музыкальных новеллах ЭТА Гофмана [Текст] / А А Серебряков // Актуальные проблемы социогуманитарного знания Сборник научных трудов Выпуск XI - M «Век книги - 3», 2004 - С 295 - 300 (0,5 п л )

21 Серебряков, А А Номинационно-коннотагивная функциональность синонимических процессов [Текст] / А А Серебряков // Синергетика образования Межвузовский сборник (выпуск второй) Научное издание - M , Ростов н/Д Изд-во Ростовск гос пед ун-та, 2004 - С 155-168 (0,55 п л)

22 Серебряков, АА Дихотомия художественного текста смыслосодержательныи и смыслообразующий аспекты [Текст] / А А Серебряков // Социальные и гуманитарные науки Межвузовский сборник № 5 - M МГОУ, 2004 - С 39-45 (0,4 п. л )

23 Серебряков, А А Специфика реализаций авторских интенций в немецкой романтической прозе [Текст] / А А Серебряков // Германистика состояние и перспективы развития Материалы Международной конференции — M МГЛУ, 2005 -С 183- 189 (0,4 ил)

24 Серебряков. АА. Языковые реализации семантических доминант в художественном тексте [Текст] / А А. Серебряков// Язык как система и деятельность Материалы Всероссийской научной конференции Ростов н/Д 2005 -С 170-173 (0,3 п л )

25 Серебряков, А А Динамика семантических процессов в аспекте экспликации модальных отношений [Текст] / А А Серебряков // Синергетика образования Межвузовский сборник (выпуск третий) Научное издание - M , Ростов н/Д Изд-во Ростовск гос пед ун-та, 2005 - С 167-176 (0,45 ni)

26 Серебряков, А А. Контрастность как смыслообразующий принцип реализации авторской модальности [Текст] / А А Серебряков // Образование - Наука — Творчество Журнал АМАН № 1, 2005 - С 29-38 (0,9 п л )

27 Серебряков, А А. Модель адресата как маркер художественного познания действительности [Текст] / А А Серебряков // Личность в пространстве языка и культуры Юбилейный сборник - M, Краснодар Кубанский гос университет, 2005 -С 100-107 (0,4 п л )

28 Серебряков, А А Языковые средства концептуализации пространства в идиолекте Г фон Клейста [Текст] / А А Серебряков // Образование - Наука — Творчество Журнал АМАН № 6, 2005 - С 86-92 (0,7 п л ),

29 Серебряков, АЛ. Поэтика лексико-граммтических категорий пространственно-временной семантики [Текст] / А А. Серебряков // Новое в когнитивной лингвистике Материалы 1 Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия новые парадигмы и новые решения в лингвистике» - Кемерово КемГУ (Серия «Концептуальные исследования») Вып 8 2006 - С 431 - 440 (0,8 п л )

30 Серебряков, А А Темпоральный и пространственный дейксис в художественной прозе Г фон Клейста [Текст] / А А. Серебряков // Этнокультурная концепголо-гия Сб науч тр / Калм гос ун-т. - Вып. 1 - Элиста, 2006 - С 307-318 (0,8 п л )

31 Серебряков, А. А Специфика выражения пространственных отношений как лингвостилистический маркер в немецкой романтической новелле XIX века [Текст] / А А Серебряков // Актуальные проблемы социогуманитарнош знания Сборник научных трудов Выпуск XV —M «Век книги - 3», 2006 -С 186-189 (0,5 пл)

32 Серебряков, А А Этнонациональная специфика категоризации мира в романтической новелле Клейста «Найденыш» [Текст] / А А Серебряков // Проблемы духовности в русской литературе и публицистике XVIII-XXI веков' Материалы международной научной конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2006 — С 97-105 (0,55 п л)

33 Серебряков, А А Эпистолярное наследие Г фон Клейста как документ эпохи [Текст] / А А Серебряков // Литература в движении эпох межвузов сб науч тр -Эчисга Изд-во КГУ, 2006, - С 149-159 (0,65 п.л )

34 Серебряков, А А Архаика мифа и композиционно-речевые структуры в немецкой романтической новелле [Текст] / А А Серебряков // Эпический текст

проблемы и перспективы изучения Материалы I Международной научной конференции Ч II - Пятигорск ПГЛУ, 2006 - С 137-142 (0,35 п л )

35 Серебряков, А. А. Лингвопоэтика повтора в немецком романтическом дискурсе [Текст] / А.А Серебряков // Языковая система и речевая деятельность линтво-кулиуротогический и прагматический аспекты Выпуск II Материалы международной научной конференции - Ростов н/Д НМЦ «Логос», 2007 - С 253-257 (0,3 пл)

36 Серебряков, А А Дискурсивные стратегии в новелле Генриха фон Клей-ста «Михаэль Кольхаас» [Текст] / А А. Серебряков // Материалы XII международной научной конференции «Пушкинские чтения» — СПб ЛГУ им А С Пушкина, 2007 - С С 371-378 (0,5 п л )

37 Серебряков, А А Г фон Клейст и Ф Кафка поэтика художественного диалога [Текст] / А А. Серебряков // Литература в диалоге культур - 5 Материалы международной научной конференции - Ростов н/Д НМЦ «Логос», 2007 -С 133-139 (0,3 пл)

38 Серебряков, А.А. Прагмалингвисгические средства идентификации личности в немецком романтическом дискурсе [Текст] / АЛ. Серебряков // Личность, речь и юридическая практика. Межвузовский сборник научных трудов Выпуск 10 Часть 2 -Ростов н/Д ДЮИ, 2007 - С 140-144 (0,3 пл)

39 Серебряков, А.А. Поэтика тела как способ категоризации мира [Текст] / А А Серебряков // Вестник МГОУ - М, 2007 - № 4 (29) - С 158-163 (0,5 п л )

40 Серебряков, А А Авторская речь как лингвопоэтический стратум в новелле Г фон Клейста «Михаэль Кольхаас» [Текст] / А А. Серебряков // Альманах современной науки и образования Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии В 3 ч Ч 1 Межвуз сборник науч трудов - Тамбов Изд-во «Грамота», 2007 - С 257-259 (0,3 п л )

41. Серебряков, А А Речевые средства моделирования языковой личности персонажа в новелле Г фон Клейста «Святая Цецилия, или власть музыки» [Текст] / А А. Серебряюэв // Аюуальные проблемы социогуманитарнош знания Сборник научных трудоа Выпуск XVI Часть 2 - М «Век книги - 3», 2007 - С 174-178 (0,6 п л)

42 Серебряков, А А Дискурсивные стратегии в новелле Генриха фон Клейста «Михаэль Кольхаас» [Текст] / А А Серебряков // Пушкинские чтения - 2007 Материалы XII международной научной конференции «Пушкинские чтения» -СПб ЛГУ им АС Пушкина, 2007 - С 371-378 (0,5 пл)

43 Серебряков, А.А Семиотический код художественного пространства романтической новеллы [Текст] / А А Серебряков // Концепт и культура материалы III Международной научной конференции — Кемерово Кузбассвузиздат, 2008 -С 525-532 (0,5 п л)

44 Серебряков, А А Некоторые лингвофилософские аспекты функционирования языка в немецком художественном и публицистическом дискурсах XVIII века [Текст] / А А Серебряков // Вопросы языка и литературы в современных исследованиях Материалы Международной научно-практической конференции «Славянская культура истоки, традиции, взаимодействие» IX Кирилло-Мефодиевс-ких чтений - М , Ярославль Ремдер, 2008 - С. 46-52 (0,5 п л )

45 Серебряков, АЛ Фушщионалыю-юммушкагивная специфика шпродуктивной части в новелле Г фон Клейсга «Das Bettelweib von 1лсато» [Текст] / A.A. Серебряков // Метаноэтика. Сборник статей нгучно-методичсского семинара «Textos» — Ставрополь Изд-по Ставропольем гос >н-та, 2008 ßi.m 1 -С 202-218 (1,5 пл.)

46 Серебряков, А А. Интерпретирующий потенциал иптертскстуалы гости Г фон Клейст vs И В Гете [ Текст] / A.A. Серебряков // Литература в диалоге культур - 6 Материалы международной научной конференции - Ростов н/Д НМЦ «Логос», 2008 - С 208-210 (0,4 пл)

47 Серебряков, А А. Литературный анекдот языковые и текстовые формы полемичности [Текст] / А А. Серебряков // Пушкинские чтения - 2008 Малая проза жанры, авторы, стили Материалы XIII Международной научной конференции «Пушкинские чтения» - СПб ЛГУ им А С. Пушкина, 2008 С 174-180 (0,4пл)

48 Серебряков, АЛ Линпюфилософские воззрения И В Гете [Текст] /АЛ Серебряков // Альманах современной науки и образования Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературы В 3 ч Ч 2 -№2(9) - Тамбов «Грамота», 2008 - С 181-184 (0,4 пл)

49 Серебряков, А А. Специфика нормализационных процессов в немецком языке XVIII века [Текст] / A.A. Серебряков // Лингвистическое образование как реализация социального заказа общества Материалы межрегиональной конференции - Ставрополь Изд-во СГУ, 2008 - С 333-340 (0,4 п л )

50 Серебряков, A.A. Лингвопрагматические и структурно-ссмшггические аспекты интродукгивных частей в новеллах Г фон Клейста [Текст] / A.A. Серебряков // Синергетика образования Межвузовский сборник Научное издание Вып 13 -Москва, Ростов н/Д Изд-во Ростовск гос пед ун-та, 2008 - С 108 - 119. (0,55 пл )

51 Серебряков, А А. Экстериоризация как способ лингвопоэтического моделирования внутреннего мира персонажа [Текст] / АЛ Серебряков // Наследие В В Кожинова и актуальные проблемы критики, литературоведения, истории, фиюсофии Материалы 6 Междунар научно-пракг конф в2ч -Ч II - Армавир Изд-во АГПУ, 2008 - С 101-105 (0,55 п л )

52 Серебряков, А А Вариативность грамматической последовательности па-гольных форм как маркер синтаксического узуса XVIII века [Текст] / А А Серебряков // Филология как средоточие знаний о мире Сборник научных трудов -M , Краснодар Просвещение-Юг, 2008 - С 89-94 (0,4 п т )

53 Серебряков, А А К проблеме композиционно-речевой организации второго тома «Новелл» Г фон Клейста [Текст] / A.A. Серебряков // Поэтика художественного текста Материалы Международной заочной научной конференции В 2 г Т 1 Язык Текст Культура - Борисоглебск Изд-во БГТ1У, 2008 - С 165-172 (0.6 пл)

54 Серебряков, /VA. Слово в художественной системе Г фон Клейста [Текст] / А А Серебряков // Литература в диалоге культур — 7 Материалы международной научной конференции - Ростов н/Д НМЦ «Логос», 2009 - С 162-164 (0,32 пл)

55 Серебряков, А А О множественности художественных языков в семантическом пространстве новеллы Г фон Клейста «Святая Цецилия» [Текст] / А А Серебряков // Пушкинские чтения-2009 Материалы XIV международной

научной конференции «Пушкинские чтения» - СПб ЛГУ им А С Пушкина, 2009 - С 91-98 (0,45 п л)

56 Серебряков, А А Семантико-синтаксические противоречия как реализация авторских интенций в новеллистике Г фон Клейста [Текст] / А А Серебряков // XI Виноградовские чтения / Текст и контекст лингвистический, литературоведческий и методический аспекты ТIII Зарубежная филология восприятие, анализ и интерпретация художественного текста / Межвузовский сборник научных статей -М, Ярославль МГПУ, 2009 - С 9-13 (0,3 пл)

57 Серебряков, А А. О лингвокультурологических взглядах И К Аделунга [ Текст] / А А Серебряков // Междисциплинарные аспекты лингвистических исследований Сб науч тр Книга 1 - Ставрополь Альфа Принт, 2009 - С 234-241 (0,35 п л)

58 Серебряков, А А К вопросу о формировании лингвофилософских представлений в немецкой лингвокультуре конца XVIII начала XIX века [Текст] / А А Серебряков // Вопросы языка и литературы в современных исследованиях Материалы Международной научно-практической конференции «Славянская культура истоки, традиции, взаимодействие X Юбилейные Кирилло-Мефодиев-ские чтения» - М • Ремдер, 2009 - С 43-49 (0,4 п л )

59 Серебряков, А.А. Интертекстуальность как форма художественного диалога И В Гете - Г фон Клейст - Ф Кафка [Текст] / А А. Серебряков // Изменяющийся славянский мир новое в лингвистике Сборник статей - Санкт-Петербург-Севастополь Рибэст, 2009 (Серия «Славянский мир» Вьш 3) — С 425-433 (0,5 п л )

60 Серебряков, А.А К вопросу о соотношении языка и мышления в мстапо-этических текстах Г фон Клейста [Текст] / А А Серебряков // Изменяющийся славянский мир новое в лингвистике Сборник статей - Севастополь Рибэст, 2009 (Серия «Славянский мир» Вып 2) - С 51-58 (0,6 п л )

Подписано в печать 15 03 2010 Формат60x84 1/16 Уел печ л 2,5 Уч-издл2,37

Бумага офсетная Тираж 150 экз Заказ 73

Отпечатано в Издательско-полиграфическом комплексе Ставропольского государственного университета 355009, Ставрополь, ул Пушкина, 1

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Серебряков, Анатолий Алексеевич

Введение.

Глава 1. Нормализаторские тенденции языковой рефлексии в XVIII

- начале XIX веков: вариативность языкового узуса.

1.1. Гносеологический контекст рубежа XVIII-XIX веков

1.2. Формирование представлений о взаимосвязи языковой и культурной эволюции

1.3. Взаимосвязь языка и мышления

1.4. Специфика нормализационных процессов в XVIII веке

1.4.1. Общие замечания относительно вариативности языкового выражения

1.4.2. Последовательность компонентов двучленного глагольного комплекса в придаточном предложении

1.4.3. Последовательность глагольных форм в трехчленном глагольном комплексе придаточного предложения

1.4.4. Структурно-семантическая неоднозначность зарамочной позиции

1.4.5. Вариативность позиции подчиненного предложения. 57 Выводы.

Глава 2. Лингвопоэтические аспекты языкотворческой деятельности И.В. Гете и Г. фон Клейста как элитарных языковых личностей.67 ;

2.1. Социокультурная атмосфера немецкого Просвещения: j Ю. Мезер.

2.2. Языковые принципы Гете как элитарной языковой личности

2.2.1. Аспекты вербальной и невербальной коммуникации в «Максимах и рефлексиях»

2.2.2. Языковая рефлексия Гете в трагедии «Фауст»

2.2.3. Поэтическое акцентирование символики невыразимого: гносеологические и аксиологические принципы

2.3. Лингвокультурные аспекты языкотворческой деятельности Г. фон Клейста

2.3.1. «Невыразимость внутреннего»: проявления языкового скепсиса в письмах и малой прозе

2.3.2. Индивидуально-авторское осмысление модели адресант - текст — адресат

2.4. Языковая рефлексия Гете и Клейста: возможность отражения мира и ментальности

Выводы.

Глава 3. Индивидуально-художественная система Клейста как множественность языков»

3.1. Асимметрия коммуникативных возможностей устной и письменной речи как маркер амбивалентности * повествовательных перспектив

3.2. Языковые маркеры двойственности отношения между читателем и текстом: прием провоцирования читателя.

3.3. Семантико-синтаксические особенности художественного дискурса Клейста

3.3.1. Художественные приемы автономизации языкового знака и высказывания

3.3.2. Языковые маркеры содержательного | дробления семантического пространства текста

3.3.3. Соматический код как отражение авторского мировидения.

3.3.4. Коммуникативная неоднозначность жестовых и телесных знаков

Выводы.

Глава 4. Лингвопоэтическая специфика художественного дискурса

Г. фонКлейста

4.1. Категориальные основы организации семантического пространства новелл.

4.2. Языковые реализации поэтики противоречий в новелле «Обручение на Сан-Доминго»

4.2.1. Дискретность пространственно-временных отношений как маркер ирреальности изображаемого мира

4.2.2. Языковые средства выражения многомерности чувственного восприятия мира

4.2.3. Специфика семантики и функций антропонимов в тексте

4.2.4. Функция семантико-синтаксических противоречий в тексте «Обручение на Сан-Доминго»

4.3. Поэтика лексико-грамматических категорий пространственно-временной семантики в тексте новеллы «Локарнская нищенка»

4.3.1. Функционально-коммуникативная специфика интродуктивной части

4.3.2. Лингвопоэтика пространственно-временного континуума.

4.4. Специфика содержательно-композиционных средств новеллы «Найденыш» как маркер идиостиля Клейста

4.4.1. Сопряжение логически противопоставленных признаков как принцип организации семантического пространства новеллы

4.4.2. Алогичность временных и пространственных корреляций как смыслоформирующий фактор

4.4.3. Функционально-коммуникативная значимость невербализованных средств коммуникации в тексте

4.4.4. Мифологическая архаика как структурообразующий фактор текста

4.5. «Внетекстовые ассоциации» разных уровней как принцип организации текстового целого:

Святая Цецилия»

4.5.1. «Святая Цецилия» как художественно-теоретический эксперимент

4.5.1.1. Текст новеллы как синтез различных семиотических кодов

4.5.1.2. Музыкальный код как семиотико-композиционная основа романтического текста

4.5.2. Картографический крест как маркер символического характера «движения по вертикали»

4.5.3. Речевая партия персонажа в аспекте пространственной и темпоральной организации текста.

4.5.4. Игровое преломление философской иронии И. Канта в семантическом пространстве новеллы

4.5.5. Лексические и морфологические повторы как прием авторской редукции коммуникативного содержания ^^ речи

4.5.6. Лексические номинации ирреально-таинственного: соединение текста и метатекстовой рефлексии

4.6. Языковые средства манифестации разнонаправленного движения в новелле «Поединок»

4.6.1. Пространственно-временная обусловленность художественного воплощения принципа движение.

4.6.2. Смыслообразующая функция движения в 434 семантическом пространстве текста

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Серебряков, Анатолий Алексеевич

В парадигме современного филологического знания текст как языковой знак высшей сложности, как многоаспектное, полифункциональное системное образование и как продукт языковой личности закономерно выступает объектом междисциплинарных исследований. В условиях антропоцентрической парадигмы науки с позиций современной картины мира текст, в том числе и вербальный, не может быть адекватно описан с позиций одного подхода. Повышенный исследовательский интерес к языку и тексту обозначился в первой половине XX века. Интенсивно разрабатываемые современной филологической наукой функционально-коммуникативный и когнитивно-прагматический подходы опираются на понятия язык, речь, дискурс, текст.

В.В. Виноградов уже в 1927 году отмечал важный эпистемологический сдвиг в лингвистике, вызвавший «подъем брожения» и поиски новых путей «отчасти через канонизацию, видоизменение и развитие побочных языковедческих течений., отчасти при посредстве прививки к лингвистике новых систем из других наук, даже несмежных» (Виноградов 1997: 163). По твердому убеждению Э. Бенвениста, «именно в языке и благодаря языку человек конституируется как субъект, ибо только язык придает реальность, свою реальность, которая есть свойство «быть», — понятию «Ego» - мое я» (Бенвенист 1974: 293). JL Ельмслев в 1943 году в программной работе «Пролегомены к теории языка», характеризуя роль и значение языка в развитии человеческой культуры, констатировал: «Язык, рассматриваемый как знаковая система и как устойчивое образование, используется как ключ к системе человеческой мысли, к природе человеческой психики. Рассматриваемый как надындивидуальное социальное учреждение, язык служит для характеристики нации» (Ельмслев 2002: 132).

Актуальность настоящего исследования определяется следующими факторами:

1) необходимостью определения основных направлений метаязыковой рефлексии в антропоцентрической парадигме;

2) потребностью создания модели лингвопоэтического исследования метапоэтических текстов;

3) важностью моделирования рецепции художественных произведений в координатах полипарадигмальной системы современного гуманитарного знания;

5) высокой эпистемологической и эстетической значимостью текстов переходного периода от Просвещения к романтизму, нуждающихся в «новом» прочтении.

Объектом диссертационного исследования выступают языковые средства разных уровней, формирующие романтический текст и реализующие* совокупность авторских интенций по генерированию, хранению и трансляции коллективного и индивидуального культурно-эстетического опыта в интертекстуальном пространстве немецкой лингвокультуры.

В качестве материала в процесс лингвопоэтического анализа были вовлечены не исследовавшиеся до настоящего времени в отечественной филологии художественные, прежде всего новеллистические, и метапоэтические тексты Г. фон Клейста (1777-1811), в которых отразился высокий уровень метаязыковой рефлексии, то есть тексты, в которых автор в эксплицитной или имплицитной форме выражал свое отношение к проблемам языка как инструментария и материала словесного творчества. Отметим, что многие из этих текстов на русский язык не переведены, что заставило нас предложить собственный вариант перевода (переводы, которые не снабжены ссылками, выполнены автором диссертации). Иллюстративный материал приводится в основном по двухтомному изданию X. Зембднера «Kleist Н. von. Saemtliche Werke und Briefe. Hrsg. von Helmut Sembdner. Sechste, ergaenzte und revidierte Aufl. - Muenchen, 1977. Zwei Baende» с указанием римскими цифрами номера тома и арабскими - номера страницы. Наряду с текстами Клейста, в качестве материала использовались тексты немецких грамматик ХУШ века, лингвофи-лософских и публицистических работ Г.В. Лейбница, X. Вольфа, Ю. Мёзера, Я. Ленца, И. Канта, И.К. Аделунга, художественные и метапоэтические тексты И.В. Гете.

Содержательной гипотезой исследования служит следующее положение. В XVIII веке в Европе возникают абстрактные философские системы, в которых язык оценивается как логическая константа мышления, однако, наряду с этим, постепенно формируется исторический подход к языку как коммуникативной системе. Г. фон Клейст, будучи- элитарной языковой* личностью, интерпретировал язык как универсальную знаковую систему, а романтический текст - процесс и результат языковой деятельности - рассматривал как ориентированное на «фактор адресата» иерархическое системное образование, предполагающее множественность интерпретаций.

Цель диссертационного исследования — определить специфику элитарной языковой личности с учетом лингвокультурной преемственности и индивидуального осмысления модели художественной коммуникации «адресант - текст — адресат», исследовав лингвопоэтические аспекты языкотворческой деятельности Г. фон Клейста; выявить основные направления метаязы-ковой рефлексии в условиях изменяющейся научно-социокультурной парадигмы перехода от Просвещения к романтизму.

Выдвинутая гипотеза и цель исследования обусловили круг более конкретных задач:

1) выявить своеобразие сложившихся в немецкой лингвокультуре взглядов на проблему взаимоотношения слова как языкового знака и генерируемых им смыслов; установить корреляции между узуальными употреблениями и языковой системой;

2) установить специфику нормализационных процессов в синтаксисе немецкого языка XVIII века с учетом языкового узуса не только средней, но и элитарной языковой личности в аспекте формирования системы порядка слов в придаточном предложении с опорой на тексты немецких грамматик и языковедческих работ;

3) исследовать своеобразие метаязыковой рефлексии Г. фон Клейста в контексте творчества И.В. Гете как элитарной языковой личности, оказавшей влияние на формирование всей романтической эстетики и немецкой текстовой культуры;

4) обосновать специфичность индивидуально-художественной системы Клейста как «множественности языков», проанализировать семантико-синтаксические особенности его дискурсивных практик;

7) установить функции игрового преломления философской иронии И. Канта в семантическом пространстве текстов Клейста.

Методологической основой диссертационного исследования является система фундаментальных принципов диалектики, отражающих всеобщую взаимосвязь языка, мышления, познания, человеческой культуры и их взаимную обусловленность, принцип историзма.

Общелингвистическую основу исследования образуют принцип антропоцентризма, положение об асимметричном дуализме языкового знака, представление о системно-структурной организации языка, когнитивно-коммуникативный и функционально-системный подходы, положение о диалектической взаимообусловленности формы и содержания в произведениях словесно-речевого творчества, всесторонне обоснованные в трудах Н.Д. Арутюновой, М.М. Бахтина, Э. Бенвениста, М.Я. Блоха, JL Витгенштейна, Г.-Г. Гадамера, В. фон Гумбольдта, В.З. Демьянкова, В.А. Звегинцева, Вяч.Вс. Иванова; Ю.Н. Караулова, С.О. Карцевского, Э. Кассирера, А.Е. Кибрика, А.Ф. Лосева, A.A. Потебни, Э. Сепира, Ф. де Соссюра, Ю.С. Степанова и др.

Частнолингвастические основания диссертации составили: концепции текста как многомерного, иерархически организованного образования, предполагающего связь с социокультурным контекстом, диалогизм (С.Г. Агапова, О.В. Александрова, Н.Ф. Алефиренко, Р. Барт, И.Р. Гальперин, Б.М. Гас-паров, М.Я. Дымарский, В.И. Карасик, И.М. Кобозева, В.Г. Костомаров, Ю. Кри-стева, Е.С. Кубрякова, Ю.М. Лотман, В.А. Лукин, М.В. Никитин, Е.В. Падучева, Г.В. Степанов, Н.Е. Сулименко, З.Я. Тураева, Б.А. Успенский, К.Э. Штайн, У. Эко, P.O. Якобсон, W. Iser, М. Schmitz-Emans и др.); концепции становления немецкого литературного языка, формирования и функционирования языковых структур (В.Г. Адмони, В.М. Алпатов, А. Бах, М.М. Гухман, В.М. Жирмунский, H.A. Красавский, В.А. Митягина, О.И. Москальская, Л.А. Ноздри-на, Г. Пауль, М.Д. Степанова, Н.И. Филичева, Е.И. Шендельс, О. Behaghel, Н. Eggers, L.M. Eichinger, W. Fleischer, G. Heibig, W. Schmidt, G. Zifonun и др.); концепции лингвопоэтического и лингвокультурологического анализа (Л.Ю. Буянова, Е.А. Гончарова, И.В. Гюббенет, В.Я. Задорнова, Г.А. Золото-ва, A.A. Липгарт, В.М. Шаклеин, М.А. Шелякин, И.А. Щирова, С. Brors, Н. Holz, HJ. Kreutzer, R. Reuss, A. Stephens и др.).

Для современной научной парадигмы характерен интегративный, междисциплинарный подход к исследуемым явлениям, ориентированный, по словам Ю.Н. Караулова, на главную задачу — «расширение нашего опыта, наших знаний и представлений» (Караулов 2002: 11). О.В. Александрова указывает на характерное для современной лингвистики «объединение разных областей знания, связанных с изучением языка, что является отражением всех основных категорий человеческого знания об окружающем мире» (Александрова 2008: 117; см. также: Степанов 1995: 35; Воркачев 2001: 64; Агапова 2002: 10), поскольку «содержанием деятельности общения с помощью языка в конечном счете всегда является опыт» (Звегинцев 2001: 131). Л.Ю. Буянова подчеркивает значимость «универсальной тенденции к общеметодологической, общеконцептуальной и общеметаязыковой интеграции в границах единого гносеологического пространства» (Буянова 2002: 79). Современной филологической науке свойственно интенсивное взаимодействие интегральных и дифференциальных явлений, в результате которого «возникают новые дисциплины «на стыке» наук, объединяются естественные и гуманитарные знания, и всюду проступает так называемый «человеческий фактор»» (Формановская 2007: 5; см. также: Сепир 1993: 261; Звегинцев 2001: 132; Золотова 2001: 108; Агапова 2002: 11-12).

Одним из важнейших гносеологических принципов.в современной филологии является антропоцентрический (антропологический) принцип, детерминирующий многообразие направлений современного исследовательского поиска (Агапова 2002; Арутюнова 1999; Ажеж 2003; Алефиренко 2002; Блох 2002; Буянова 2002; Буянова, Нечай 2006; Воркачев 2005; Гак 1997; Гальперин 2004; Звегинцев 2001; Золотова 2001; Йокояма 2005; Карасик 2002; Кибрик 2001; Красавский 2001; Малащенко 2003; Маслова 2005; Нозд-рина2004; Падучева 1996; Постовалова 1988; Серебренников 1988; Степанов 1981; Степанов 2007; Тураева 1994; Шаклеин 1997; Щерба 1957; Щирова, Гончарова 2007). Антропологический подход демонстрирует плодотворность многостороннего изучения явлений, процессов и состояний внеязыкового мира, а также текстов с позиций лингвистики, лингвопоэтики, социолингвистики, прагмалингвистики, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики (Кибрик 2001:20).

Утверждение антропоцентризма в современном филологическом знании происходило постепенно и отнюдь не беспроблемно, что во многом объясняется сущностью и спецификой функционирования знака. Так, известный социолог культуры М.К. Петров, исследуя виды общения, выявил методологическое основание неприятия антропоцентризма понятийно-категориальным аппаратом гуманитарного знания: «Знак для нас — сущность инертная, пассивная, к надеждам, нуждам и стремлениям человека явно безразличная. Знак прекрасно справляется с задачей фиксации и неопределенно долгого хранения знания, позволяет менять и «переписывать» знание, но . знак начисто лишен инициативы, воли, стремления, направленных на изменение знания» (Петров 2004: 36). В 1987 году Ю.Н. Караулов полемически подчеркивал: «В силу общей бесчеловечности современной лингвистической парадигмы место подлинно антропного фактора в ней, место антропно-го характера создаваемого ею образа языка занимает антропоморфический, человекоподобный, порождаемый стремлением уподобить - одушевить, оживить, очеловечить - мертвый образ. Это стремление, естественно, приводит к фетишизации языка-механизма, языка-схемы и языка-способности.» (Караулов 2002: 20). С другой стороны, по мнению ученого, «введение человеческого фактора, обращение к феномену человека, к языковой личности вовсе не означает выхода за рамки привычного круга идей и ломки сложившейся в науке о языке парадигмы» (Там же: 22).

Показателен в этом отношении факт публикации в 1988 году фундаментальной коллективной монографии под редакцией Б.А. Серебренникова «Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира», свидетельствующей об углублении содержательности языковедческой парадигмы, «о важнейшем методологическом сдвиге, наметившемся в современной лингвистике, - о смене ее базисной парадигматики и переходе от лингвистики «имманентной» с ее установкой рассматривать язык «в самом себе и для себя» к лингвистике антропологической, предполагающей изучать язык в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью» (Постовалова 1988: 8; см. также: Кибрик 2001: 17; Агапова 2002: 11; Ма-лащенко 2003: 10). Антропоцентризм явился методологической основой для новых научных направлений в филологическом знании, таких, как лингвосо-циология (социолингвистика), лингвокультурология, лингвопсихология (психолингвистика), лингвогносеология, лингвоэтнология (этнолингвистика), лингво-палеонтология (Агапова 2002; Никитина 1987; Шаклеин 1997; Щирова, Гончарова 2007).

Помимо чисто теоретического значения, смена базисной парадигмы получила плодотворное практическое воплощение в возникновении новых -интегрирующих - подходов к изучению и преподаванию филологических дисциплин, в ряду которых в первую очередь следует назвать интегративные курсы «Филологический анализ текста», «Лингвистический анализ художественного текста», «Теория художественного текста», опирающиеся на данные лингвистических и литературоведческих исследований и актуализирующие интердисциплинарные связи. Эпистемологические проблемы научного изучения текстов как эстетической реальности опираются на инновационный инструментарий, который инкорпорирует в себя многие ранее противопоставлявшиеся понятия и методы, традиционно связанные с конкретными сферами научного знания (Михайлов 2006; Вепрева 2005; Николина 2003).

Е.В. Падучева подчеркивала органическую связь методов литературоведческого и лингвистического анализа для достижения верифицируемых исследовательских результатов: «Теория литературы и литературная критика не могут обходиться без лингвистического анализа текста - литературоведческий анализ не полон, если ему не предшествует более «примитивный», но в то же время и более основательный (объективный) лингвистический. Толкуя текст, следует, прежде всего, найти в нём те.смыслы, которые в нём заложены в силу того только, что он написан на данном языке. Лишь после этого и на основе этого можно «вчитывать» в него те смыслы, которые порождаются многочисленными контекстами — социальными, историческими, литературными и проч.» (Падучева 1996: 198). На важность для литературоведения анализа языковых средств выражения художественного произведения указывал Г.В. Степанов, особо подчеркивая субъективность и произвольность извлечения из художественного текста «темы, «тематического ядра», то есть концентрированной абстракции общего содержания текста» (Степанов 1988: 134).

Этим, однако, не исчерпывается гносеологический потенциал полипа-радигмального подхода к языку. По справедливому утверждению Г.А. Золо-товой, «в центре коммуникативной концепции языка — человек как субъект речевой деятельности, социального общения, как лицо, воспринимающее и осмысляющее мир» (Золотова и др. 1998: 20). Современные исследования коммуникативных процессов показывают, что «доминирующий принцип лингвистического анализа — антропоцентрический — дополняется в настоящее время новым подходом - субъектоцентрическим, когда в центр лингвистической дескрипции ставится не абстрактная языковая личность, а конкретный субъект конкретной коммуникации, текста, дискурса» (Буя-нова, Нечай 2006: 3). Сходной точки зрения придерживается и Н.С. Болот-нова, по мнению которой «текстоцентризм и антропоцентризм современной научной парадигмы стимулируют развитие разных подходов к тексту», объединяют «лингвистический и литературоведческий аспекты его рассмотрения» (Болотнова 2007: 6).

Признавая плодотворность полипарадигмального подхода к языку, тексту, языковой личности, мы, однако, полагаем необходимым конкретизировать хронологические рамки освоения антропоцентрического принципа в эпистеме рубежа XVIII — XIX веков на примере немецкого культурного пространства с целью выявления степени интенсивности и направленности вектора языковой рефлексии в немецкой лингвокультуре «преднаучного» (Ю.Н. Караулов) XVIII века, проследить динамику освоения литературно-критическим дискурсом начала XIX века изменяющихся представлений о коммуникативной значимости естественного языка как корреспондирующей с эволюционными механизмами социума системы. Методологическое основание для постановки проблемы именно в данном ракурсе содержится, на наш взгляд, в обобщающем наблюдении И. Канта относительно перспектив и направлений развития научного поиска. Как известно из истории науки, И. Кант осознавал значимость антропологического принципа в качестве методологии научного знания и полагал, что сформулированные им ранее три основных философских вопроса сводятся к одному: «. в сущности, все это можно было бы свести к антропологии, ибо три первых вопроса относятся к последнему» (Кант 1994, 8: 280).

В. Гумбольдт, разрабатывая научные основы теоретического языкознания, выдвинул ряд фундаментальных принципов, раскрывающих основные социо- и психолингвистические параметры функционирования языка: «. языки, помимо своеобразия внешнего организма, должны иметь . какой-то самобытный характер», который «язык развивает преимущественно в литературные эпохи и в предшествующие им подготовительные периоды», «гений отдельных великих людей снова может пробудить языки и нации и вырвать их из спячки» (Гумбольдт 2000: 164-165).

Появление в переломные эпохи качественно новых выразительных средств в искусстве (а литературу можно рассматривать как социально обусловленную дискурсивную практику с историческими моделями коммуникации (Саморукова 2002: 4)) может даже разрывать коммуникацию между творческим субъектом и социумом до тех пор, «пока аудитория не научится соотносить знак с явлением» (Общее языкознание 1970: 171).

Национально-исторические условия в Германии рубежа веков обусловили социально-культурную ситуацию, в которой литературное произведение «уже не рассчитывает на понимание читателя, то есть на идеальный, беспроблемный контакт, а, напротив, провоцирует реакцию удивления и даже шока.» (Карельский 1992: 9; см. также: Иванов 2004: 100). Романтизм как качественно иная эпистемологическая парадигма утвердил принципиально новое восприятие человека: «. в деятельном человеке сумели разглядеть не «вспомогательный инструмент» для материализации внеположных ему онтологических эйдосов, но свободную, самостоятельную силу, именно творящего субъекта, формирующего предметы по своей собственной мерке, воплощающего в них собственную субъективность» (Косиков 1987: 9).

Исследуя закономерности смены парадигм (философия имени, философия предиката, философия эгоцентрических слов), Ю.С. Степанов подчеркнул, что «к точке соединения двух понятий субъекта семиологи шли двумя путями: от художественной литературы, с одной стороны, и от лингвистического анализа высказывания - с другой». Для нас важна посылка ученого о первичности появления нового не в теоретическом дискурсе, а в искусстве: «.в семиологии искусства новое течение начинается не с новой теории и даже не с нового анализа старых фактов, а с появления нового в самом искусстве» (Степанов 1985: 217; см. также: Гумбольдт 2000: 325; Гуреев 2004; Штайн 2006а). Истоки характерного для эпистемы Нового времени расслоения ««Я» говорящего на «Я» как подлежащее предложения, «Я» как субъект речи, наконец, на «Я» как внутреннее «Эго», которое контролирует самого субъекта», ученый видел в европейской литературе, в которой отчетливо воплотилось расслоение «авторского «Я» на героя, на рассказчика о герое, на автора — повествователя о рассказчике и иногда ещё далее» (Степанов 1985: 218; см. также: Буянова, Нечай 2006: 87).

В процессе исследования были использованы следующие методы и приёмы: описательный метод; текстологический; метод лингвопоэтического анализа; сопоставительный метод и метод сплошной выборки (в рамках антропоцентрического, культурологического, герменевтического подходов); приемы этимологической реконструкции, контекстологического анализа, стилистического комментирования.

Ведущим исследовательским методом в диссертации является лингво-поэтический анализ. С нашей точки зрения, метод лингвопоэтического анализа, интенсивно разрабатываемый московскими учеными A.A. Липгартом, В.Я. Задорновой в продолжение научных традиций JI.B. Щербы, О.С. Ахма-новой, В.В. Виноградова, Б.В. Томашевского, В.М. Жирмунского, Г.О. Винокура, обладает значительным гносеологическим и объяснительным потенциалом. Лингвопоэтический анализ, являясь междисциплинарным, по сути, «берет за основу категории лингвостилистического анализа и учитывает также данные литературоведческих работ» (Липгарт 1997: 25; см. также: Лип-гарт 1994; Липгарт 2006; Задорнова 1992). Он оказывается особенно эффективным при анализе текстов, обнаруживающих сложные виды взаимодействия формы и содержания. Лингвопоэтический анализ предполагает уровне-вую структуру — от лингвостилистического к метасемантическому и к мета-метасемиотическому, «на котором происходит понимание, ради чего эти приемы использовались» (Михайлов 2006: 200).

На защиту выносятся следующие положения:

1. В гносеологическом контексте рубежа ХУШ-ХГХ веков лингвистика и этнология ориентировались на представление о непрерывном и прогрессивном развитии языка. Выявление взаимосвязей между узуальными употреблениями и языковой системой позволило установить экстралингвистическую обусловленность функционирования вариативных речевых конструкций. В этот период в письменном языке совершается специфицированная грамматикализация, которая в её основных чертах присутствует в языке и сегодня. Языковыми факторами, определившими своеобразие концептуализации и категоризации мира в диахронии культуры, следует признать асимметрию языкового знака, увеличение форм человеческой коммуникации, степень интенсивности заимствований, развитие функциональных стилей.

2. Элитарные языковые личности — Г. фон Клейст, И.В. Гете — уделяют особое внимание проблемам языковой объективации картины мира и аспектам «невыразимости» сущностных отношений. В отличие от Гете, который принимает как данность непостижимость природы и видит в этом жизненную основу первичных феноменов, Клейст воспринимает невыражаемость внутреннего состояния как вызов креативным потенциям личности. Своеобразие структурно-семантической организации художественных текстов этих писателей отражает тот факт, что Гете в большей мере ориентируется на семантику, в то время как для Клейста приоритетной оказывается прагматика высказывания.

3. Главная лингвистическая тенденция гуманитарной деятельности романтиков - не просто внимание к языку, а интерес к глубинным проблемам философии языка. В теории и в художественной практике романтизма текст осознается как динамический конструкт, как стимул для творческого интерпретирования, а не для одномерного декодирования, как многослойная когнитивно-семантическая структура. Рассматривая текст как пространство взаимодействия смыслов автора, читателя и стилистической традиции, Клейст экспериментирует с семантическим пространством текста. Акцентирование особенностей графического представления текста, интертекстуальных связей как средств генерирования имплицитных смыслов и реализации интенциональных установок автора направлено на вовлечение читателя-реципиента в процесс сотворчества, на активизацию его когнитивно-эмотивных возможностей.

4. В романтическом тексте (произведениях Клейста) принципы категоризации семантического пространства текста основываются не на приоритете причинно-следственных отношений, а на признании приоритета вероятностных отношений между индивидуумом, социумом и природой. Для семантического пространства такого текста характерно разрушение иллюзии определённости, смысловой однозначности, что означает акцентуацию идеи относительности, множественности интерпретаций. Творческая практика Клейста фиксирует переход от просветительско-классической, органичной -формы к разорванно-фрагментарным формам общественного сознания, предваряя и подготавливая модернистское мировосприятие Йп-с1е-51ес1е.

5. Выбор фундаментальных координат времени и пространства как многоаспектного тексто- и циклоорганизующего начала базируется на ин-тенционально заданных в романтических текстах гносеологических и аксиологических позициях автора. Вербализация (или экспликация) событийного ряда в таких (или подобных) текстах не существенна, она выступает лишь тематическим поводом для возможных интерпретаций текста реципиентом.

6. Ценностно-смысловые компоненты романтического текста актуализируются посредством языковой деятельности. Рассматривая текст как органическую составляющую культуры, следует отметить, что выявление смысла романтического словесно-художественного произведения обусловлено диалектической связью с эпистемологическим и художественным континуумом, с необходимостью опирающимся на специфику культурно значимых экстралингвистических факторов — увеличение и усложнение видов духовно-практической деятельности человека, изменение форм его социализации, формирование, развитие и дифференциацию гуманитарного знания, культурные традиции социального страта или всего социума.

7. В художественном пространстве романтических текстов Клейста функционально релевантны антропонимы, которые наделены способностью изменять смысловую перспективу, отражая утрату акторами индивидуальных качеств. Антропонимы не просто соотносятся с определенным персонажем, но и формируют некую ассоциативно-вербальную сеть, в которой характерное свойство имени собственного обозначать определенное лицо редуцируется именно в той степени, в какой усиливается общий безличный фон. Функция именования отступает на задний план, уступая место языковой игре, а также демонстрации функциональной заменяемости персонажей. Реализуемая преимущественно посредством синтаксических, лексических, словообразовательных повторов избыточность, а также обусловленный коммуникативными интенциями автора акт выбора языковых единиц являются системными лингвопоэтическими признаками идиостиля Клейста, обусловившими вербально-семиотическую и смысло-прагматическую специфику его романтического текста.

Теоретическая значимость представленной диссертации заключается в развитии концептуальных основ лингвопоэтики как особого раздела филологического знания, ориентированного на изучение языковых средств, реализующих функции эстетического воздействия на адресата; в выявлении художественной специфики романтического текста, включая особенности его потенциального функционирования в индивидуальной художественной системе и в системе художественной коммуникации «автор — текст — читатель»; в конструировании типологически релевантной модели романтического текста в координатах лингвопоэтики, главным маркером которой является интен-ционально заданная «множественность языков», формирующих индивидуально-авторскую специфику его семиотического кода, определяемую в значительной степени эпистемологическим пространством. Лингвопоэтика как методология филологического анализа, реализуя через совокупность используемых ею исследовательских методов синтетический характер эвристических подходов, позволила предложить инновационную интерпретацию романтического текста.

Практическая ценность исследования определяется тем, что полученные результаты обнаруживают новые аспекты взаимоотношения языка и культуры, формирования и рецепции эстетической информации,. интертекстуального взаимодействия национальных литературных традиций. Методологические подходы к литературному материалу и осуществленные исследовательские процедуры могут использоваться в лекционных и семинарских курсах по теории языка, лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, теории и практике перевода, истории немецкого языка, истории и теории литературы, а также в процессе преподавания таких интегративных филологических дисциплин, как теория текста, филологический анализ текста, в курсах по выбору, посвященных общим и частным проблемам европейского и немецкого романтизма.

Научная новизна диссертации заключается в определении специфики процессов концептуализации и категоризации в словесном искусстве как социально и дискурсивно организованной практике, в установлении принципов языковой объективации эпистемологического пространства. «Дискурсивный фокус» интерпретации текста как сверхсложного смыслового образования, воспроизведенного, осознанного и оцененного «здесь и сейчас», в условиях новой эпистемы, с учетом лингвокультурных традиций, позволил получить новую релевантную информацию относительно аксиологической системы индивидуально-авторской картины мира, имеющую существенное значение для развития теории языка в целом.

Исследование является первым в отечественной теории языка и германистике опытом комплексного лингвопоэтического исследования столь различных композиционно-речевых произведений, как творения И.В. Гете и художественная проза Г. фон Клейста. При этом лингвопоэтическое сопоставление проводилось по основанию лингвофилософской и метаязыковой рефлексии, представленной в текстах, ставших прецедентными для немецкой и европейской лингвокультуры. Результаты исследования позволили верифицировать динамику и сущностные различия между просветительским и романтическим типами художественного дискурса, выявить их органическую обусловленность отношением названных авторов к языку как функционально-коммуникативной системе и, как следствие, к качественно-иным принципам и способам организации семантического пространства текста и читательской рецепции.

Апробация исследования. Основные теоретические положения и практические результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры теории и практики английского языка Педагогического института Южного федерального университета, на заседаниях научно-методического семинара «ТехШБ» в Ставропольском государственном университете; были представлены в докладах и выступлениях на международных, всероссийских научных и научно-практических конференциях, в том числе: История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания. — Ростов-на-Дону, 2003; Антропоцентрическая парадигма в филологии. — Ставрополь, 2003; Германистика: состояние и перспективы развития. - М., 2004; Язык и межкультурная коммуникация. — СПб., 2004; Язык, культура, этнос в глобализованном мире: на стыке цивилизаций и времен. - Элиста, 2005; III Международная научная конференция «Язык и культура». - Москва, 2005; Язык как система и деятельность. - Ростов-на-Дону, 2005; Художественный текст и текст в массовых коммуникациях. - Смоленск, 2006; Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике. - Кемерово, 2006; Восток—Запад: пространство русской литературы и фольклора. - Волгоград, 2006; Эпический текст: проблемы и перспективы изучения. - Пятигорск, 2006; Пушкинские чтения. - СПб., 2007, 2008, 2009; Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологический и прагматический аспекты. — Ростов-на-Дону, 2007; III Международная научная конференция «Концепт и культура». - Кемерово, 2008; Личность, речь и юридическая практика. — Ростов-на-Дону, 2008; IX Кирилло-Мефодиевские чтения «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие». — Москва, 2008; Лингвистическое образование как реализация социального заказа общества. - Ставрополь 2008; Поэтика художественного текста. - Борисоглебск, 2008; X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские чтения «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие». - М., 2009; Изменяющаяся Россия и славянский мир: новые парадигмы и новые решения в когнитивной лингвистике. - Кемерово, 2009. Содержание диссертации отражено в 60 публикациях общим объемом 61,64 п.л., в том числе в двух монографиях (31,92 п.л.) и 12 статьях (5,95 п.л.) в изданиях из перечня ВАК.

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, четырёх глав, Заключения, Библиографического списка, включающего 656 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте"

Выводы

Проведенный лингвопоэтический анализ текстов новелл второго тома позволил выявить их лингвокультурную » и предметно-понятийную соотнесенность не только друг с другом, но и с аутентичными эпистемологическими представлениями рубежа XVIII-XIX вв., так как культура и язык неразрывно связаны. Опираясь на результаты исследования, можно констатировать, что выбор фундаментальных координат времени и пространства как многоаспектного организующего начала базируется на целостных гносеологических, аксиологических позициях автора. В новеллах второго тома Клейста, на наш взгляд, в большей мере интересует проблема композиционно-речевой организации текста, демонстрация потенциальных возможностей автора как повествовательной инстанции,4 отход от доминирующей роли причинно-следственных отношений и, как показал анализ новеллы «Обручение на Сан-Доминго», намеренно демонстрируемый читателю/реципиенту отказ от сюжетной достоверности. Наличие сюжетных, пространственно-временных противоречий в тексте позволяет заключить, что для Клейста-художника истинностное значение художественного высказвания не представляется релевантным. В завершающей том, как эстетическую целостность, новелле

Поединок» снова акцентируется факт языкового непонимания между протагонистами и сомнения в эффективности вербальной коммуникации.

По нашим наблюдениям, имеющиеся в тексте «Обручения» очевидные несоответствия между трагизмом событий и их обыденным представлением, дискурсивной практикой и демонстрируемым автором скепсисом относительно возможностей их адекватного языкового означивания нивелируют любую этнокультурную специфику описываемых событий и состояний. Реализуемая прежде всего посредством синтаксических, лексических, словообразовательных повторов избыточность формирует характерное для этого концептуально задуманного текста ключевое понятие преувеличение, которое было проиллюстрировано на примере лексико-семантической группы оружие. г

Пространственные и временные несоответствия, схематичность персонажей и коммуникативных ситуаций, в которые вовлечены и повествователь, и читатель, представляют собой разновидности одного и того же комплекса и реализуются аналогичными языковыми средствами. С композиционно-изобразительной, языковой точки зрения текст новеллы «Обручение на Сан-Доминго», открывающей второй том новелл Г. фон'Клейста, обнаруживает удивительную гомогенность. Проведенный по заданным параметрам лингвопоэтический анализ произведений Клейста как единого текстового пространства показал, в какой степени этот текст, нарушающий все существовавшие представления о способах и возможностях повествования, имел программное значение для остальных новелл.

Рассмотрение национально-специфических языковых средств концептуализации семантического пространства в новелле «Локарнская нищенка» подтверждает вывод о виртуозном владении автором всем сложным репертуаром композиционно-речевых форм, проявляющемся в скрупулезной работе с языковыми и речевыми средствами различных уровней — текстового, синтаксического, лексического, морфологического.

Анализ содержательно-композиционных средств новеллы «Найденыш» позволяет сделать обобщающие выводы относительно корреляции общеромантических и индивидуальных признаков в стиле, которые можно считать свидетельством окончания господства риторического «готового слова» и заранее заданных форм, жанров, стилистических средств. Романтический автор пользуется словом как индивидуальным орудием анализа, оценочного познания и художественного воспроизведения действительности.

Так, в тексте новеллы «Святая Цецилия, или власть музыки. Легенда» выявлены речевые маркеры, указывающие на целенаправленное использование Клейстом принципов музыкальной организации целого; когерентность текста новеллы во многом опирается на канонизированную структуру сонатной формы. Данные маркеры отчетливо проявляются при сопоставительном рассмотрении текста новеллы с текстом эссе «Чувства при виде морского пейзажа Фридриха», выполняющим в этом случае метапоэтическую функцию. Семантическая корреляция данных текстов позволила выявить в смысловом пространстве новеллы авторскую идею, касающуюся отношения изображающего и изображаемого, означающего и означаемого; применительно к тексту новеллы можно говорить о его структурной форме, воспроизводящей образно-тематическое членение — экспозиция, разработка, реприза, кода 'сонатной формы, как развитой циклической формы. Обращает на себя внимание воспроизведение в тексте многих языковых единиц и открытых ассоциативных связей, указывающих на тексты Апокалипсиса и на сочинение И. Канта «Конец всего сущего» как на прецедентные тексты. При этом пространственно-временные параметры обусловливают глубину семантического пространства текста новеллы. То, что Кант использует восходящее к античности и распространенное в мистериальных пьесах испанского барокко концептуальное представление мир как театр, находит отражение и в тексте Клейста. Рассмотренный во взаимодействии с кантовским текстом текст новеллы позволяет по-иному оценить сложную композиционно-речевую организацию новеллы, более отчетливо установить направленность авторских интенций, понять сложную иерархию повествовательных уровней, принципы отбора Клейстом лексико-грамматических конструкций.

467

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты проведенного междисциплинарного исследования, опирающегося на лингвопоэтические, лингвостилистические, лингвофилософ-ские, литературоведческие методы, позволяют сделать следующие обобщающие выводы.

XVIII век, характеризующийся возрастающим вниманием к языковой проблематике в системе гуманитарного знания, можно считать показательным в отношении формирования и развития языковой рефлексии и метареф-лексии. В гносеологическом контексте рубежа веков лингвистика и этнология получили существенные импульсы из научных трудов Э. Кондильяка, Ж.-Ж. Руссо, философа-просветителя И.Г. Гердера. Отправным тезисом было положение о непрерывном и прогрессивном развитии языка и его носителей. Главная лингвистическая тенденция деятельности романтиков — не просто внимание к языку, а интерес к глубинным проблемам философии языка, к организации и функционированию художественного текста, проблемам коммуникации, взаимодействию различных семиотических кодов.

Уже в конце XVIII века осознавались две существенные лингвофило-софские проблемы: взаимосвязи языковой и культурной эволюции и проблема соотношения языка и мышления. Язык воспринимался как развивающаяся параллельно с обществом система.

Обращение к текстам грамматик, языковедческих работ, публицистике показало, что нормализационные процессы в XVIII веке особенно интенсивно и специфично протекали в сфере синтаксиса немецкого языка, допуская синхронное функционирование вариантов одной и той же синтаксической структуры в речевом узусе не только средней, но и элитарной языковой личности. Выявление взаимосвязей между узуальными употреблениями и языковой системой позволило установить экстралингвистическую обусловленность функционирования вариативных синтаксических конструкций.

Синтаксические варианты были рассмотрены в контексте обозначившихся в письменном литературном языке XVIII века тенденций, две из которых имели особое значение: во-первых, тенденция к постановке глаголов в придаточном и, соответственно, инфинитивных и именных глагольных форм в главном предложениях в конечную позицию; во-вторых, тенденция к постановке управляющего глагола в глагольных комплексах подчиненных предложений в постпозицию.

Пристальное внимание к теоретико-прикладным проблемам функционирования языка как семиотической системы составляло, наряду с теологией и философией, одно из основных направлений в истории немецкого гуманитарного знания. Изучение языковой ситуации в Германии с опорой на аутентичные для той эпохи тексты (Г.В. Лейбниц, X. Вольф, И.Х. Готшед, Ю. Мезер, Я. Ленц, И. Кант, И.К. Аделунг, И.В. Гете) подтверждает высокий уровень и неослабевающую интенсивность языковой метарефлексии. И.В. Гете, будучи элитарной языковой личностью, оказал непреходящее воздействие на формирование и все последующее развитие немецкого национального литературного языка. Как и у многих представителей немецкой лингвокультуры, у него возникали серьезные сомнения и даже определенный скепсис относительно эффективности когнитивно-коммуникативных возможностей естественного языка. Гете осознает и выделяет две функции языка - информативную и творческую, доминирующую в искусстве как сложной семиотической системе.

Исследование показало, что качественный уровень языковой метарефлексии Гете по-особому эксплицирован в трагедии «Фауст», в «Максимах и рефлексиях», в эпистолярии писателя. Гете акцентирует внимание на семантике наглядного, на означивании и понимании, которые не замыкаются и не отделяются от первичных феноменов и представляют «неизречимое» в виде воображения и вымысла. Признавая знаковый характер языка, Гете преодолевает собственное недоверие к языку посредством введения концептуального понятия символики, которое соответствует его пониманию функции языка и искусства как когнитивно-аксиологических систем и которое способствует восполнению взаимосвязей при одновременном участии рассудка и воображения с учетом семантических параметров знака. Гете во многом предвосхищает характерную для литературы XIX века модель взаимоотношений «автор - читатель», поставив между адресантом и адресатом собственно текст, содержащий - эксплицитно и имплицитно - воззрения автора.

Как и Гете, Клейст задумывается над проблемами коммуникативных пределов естественного языка, но в отличие от Гете в оценках языковых возможностей Клейст на первый план выдвигает не семантические, а прагматические аспекты. Язык в его коммуникативной функции воспринимается Клейстом амбивалентно. В текстах Клейста было выявлено присутствие различных, вплоть до противоположных, аспектов языковой рефлексии — скептического и нескептического отношения к языку. Обращение к эпистолярию и статьям писателя позволило прийти к выводу, что Клейст выработал определенные художественные приемы актуализации невыразимого в своих произведениях, а именно, посредством таких текстовых явлений, как «полые места» (Leerstellen) и «инверсия». Клейст с его фрагментарностью мировосприятия и смысловыми инверсиями однозначно принадлежит эпохе романтизма.

Для художественной прозы Клейста характерны проявление недоверия к диалогу и усиление коммуникативной эффективности невербальных или письменных (посредством документов) форм общения. Такое восприятие языка Клейстом тесно связано с представлением о языке как средстве реализации социального насилия. В привлеченных к анализу текстах Клейста формальный язык представлен, прежде всего, в форме многочисленных письменных свидетельств, которые написаны или получены персонажами. Элиминация спонтанной речи, таинственная и неумолимая сила письменного документа, «указа», в полной мере соответствуют руссоистской оценке конвенциональных форм коммуникации.

Наличие в текстах эмоционально-окрашенных авторских оценок, которые призваны формировать в сознании адресата параметры определенной, близкой к авторской, модели мира, составляет специфику идиостиля Клейста. Однако апелляция к читателю, как к интерпретирующей инстанции, призванной восполнить невысказанное в тексте содержание, представляется при этом достаточно условной, поскольку вовлечение читателя в процесс интерпретации текста обнаруживает только видимость читательской независимости от текста.

Проведенный анализ показал, что распад и разорванность идентичности индивида в текстовом пространстве Клейста особенно отчетливо обнаруживаются в автономизации языкового знака на семантико-синтаксическом уровне. Если рассматривать текст как семиотическое пространство взаимодействия смыслов автора, читателя и письменной традиции, то Клейст, воспринимая множественность жизненных перипетий как вербально невыразимую сущность, приближается к выразительным границам языка.

Разорванная структура предложения — характерная и доминирующая грамматико-синтаксическая структура в текстах Клейста. Такое синтаксическое построение создает ощущение прерываемого протекания каждого изображаемого временного момента. Многочисленные вставки придаточных предложений позволяют воспроизвести на синтаксическом уровне одновременность и устранить или минимизировать связанную с линейным развертыванием текста последовательность изображаемых действий. Клейст совершенно очевидно экспериментирует с семантическим пространством текста, в котором категория внезапности, актуализируя свои текстообразующие свойства, оказывается эстетически значимой.

Можно констатировать, что через нагромождение множества деталей, описаний, упоминаемых признаков, отступлений Клейст насильственно удлиняет грамматическую структуру и создает семантическое напряжение в художественном высказывании. Его прозу можно охарактеризовать как нагромождение, уплотнение и разрывание синтаксических конструкций при одновременном ослаблении грамматической когезии. Разорванность языка, стиля и, как следствие, смысловых единиц приводит к неустойчивой синтаксической структуре предложений, осложняемой многочисленными вставными конструкциями и дополнениями.

Психология авторского Я, творческие интенции Клейста, отмеченная автономизация языкового знака часто реализуются в тексте также графически, посредством неконвенционального использования пунктуационных знаков. Авторские знаки препинания как графически фиксированные смыс-лообразующие сигналы буквально разрезают структуру художественных текстов так, что даже на уровне визуального восприятия возникает ощущение семантической раздробленности. Акцентирование особенностей графического, словесно-буквенного представления текста как средства генерирования имплицитных смыслов и реализации интенциональных установок автора направлено на активизацию когнитивно-эмоциональных возможностей читателя-реципиента.

Эмоциональные жесты, будучи коммуникативными знаками, также служат для выражения прерывности, дискретности значения, поскольку жест может быть неверно интерпретирован реципиентом. Рассмотренный материал позволяет заключить, что Клейст осознанно, через жест и язык человеческого тела, рассматривает проблему успешной / неуспешной коммуникации в конкретной социокультурной ситуации.

Можно утверждать, что язык Клейста как литературный язык эписте-мологически противопоставлен языку рассудка эпохи Просвещения. Утрата веры в просветительские обещания мировой гармонии и принципиальное признание субъекта лишенным духовной и телесной целостности приводят Клейста к необходимости создания нового поэтического языка. Лингвопо-этический анализ языковых средств обозначения эмоциональных состояний персонажей позволил квалифицировать эти состояния как стереотипные, клишированные, подчеркнуто функциональные, опирающиеся исключительно на внешние симптомы, признаки или действия.

Для художественного мира Клейста характерна глубокая парадоксальность, являющаяся тексто- и смыслообразующим принципом, реализующимся через систему лексических, словообразовательных, синтаксических и композиционных повторов.

Проведенный анализ показал, что второй том «Новелл» Клейста следует рассматривать как единый текст, в котором композиционное строение и связность коррелируют с цельностью, а совокупное содержание целого не равно сумме составляющих частей. Событийный ряд в текстах новелл не существенен, он, со всеми сопровождающими его перипетиями, является только тематическим поводом для выражения лингвофилософских, лингвокуль-турных воззрений автора.

Развернутая сеть темпоральных показателей, представляющих собой органическую часть текста, наряду с пространственными векторами, является внутренним регулятором линейного и смыслового развертывания текста. Постоянное столкновение в тексте новеллы «Обручение на Сан-Доминго» противоречащих друг другу возрастных, временных данных приводит к созданию семантической напряженности и, как следствие, к смысловой многомерности, разрушающей линейное развертывание смысла. Принципиальное несоответствие и неопределенность отдельных временных и топографических координат обусловливают ирреальность восприятия и всех остальных пространственных и темпоральных реалий.

Семантика имен персонажей также свидетельствует об утрате индивидуальных качеств: имена не просто соотносятся в тексте с определенным носителем, но и формируют некую ассоциативно-вербальную сеть, в которой характерное свойство имени собственного означать определенное лицо редуцируется в той степени, в какой увеличивается безличный общий фон. Функция именования отступает на задний план, уступая место языковой игре с заменяемостью персонажей.

Введение в художественный текст приема анаграммирования как художественной техники раскрывает авторское отношение к созданным персонажам как к необходимым функциям. Анаграммы обладают свойством усиливать центробежные тенденции внутри некоего текстового целого: анаграмма, эксплицируя раздробление личностной идентичности, становится у Клейста шифром дискретно воспринимающегося действия. Клейст осознанно затрудняет референциальные отношения, подчеркивая относительность и произвольность отношения языкового знака к референту.

Для семантического пространства текстов Клейста, по праву считающегося одним из создателей немецкой новеллы, характерно разрушение иллюзии определенности, однозначности смысла высказывания и акцентуация идеи относительности, множественности интерпретаций. В качестве семантической доминанты художественного мира писателя выступает парадоксальность, проявляющаяся в сопряжении предметно-материального мира и мира призрачного. Многоаспектная функция фактора случайности является специфическим маркером его идиостиля, свидетельствующим о явной незаинтересованности автора в соблюдении ожидаемого читателем правдоподобия и эмпирической убедительности.

Алогичность временных и пространственных корреляций выступает смыслоформирующим фактором в текстах его новелл. В трактовке временных и пространственных отношений Клейст опирается на собственно языковую рефлексию пространства и времени, то есть он рассматривает их не только как физические, но и как языковые категории, что свидетельствует о сосредоточенности на самом процессе творчества, метапоэтической рефлексии относительно средств выражения.

Пространство в новеллах не является нейтральным, безучастным к описываемым драматическим событиям, напротив, оно действенно формирует отношение персонажей и читателей к происходящему. Выявление языковой манифестации пространственных отношений позволяет с большой степенью адекватности оценить функции выразительных средств и интенции автора. Так, семантическое пространство новеллы «Найденыш» совершенно очевидно воспроизводит восходящую к мифологической архаике бинарную модель мира, которая, в свою очередь, обусловлена конкретным аксиологическим, философским и художественным контекстом социально-культурной традиции. Двойничество представляет собой значимый элемент художественной системы произведения, проявляющийся на его различных уровнях, включая субъектную, композиционно-речевую организацию текста, совокупность дискурсивных практик, восходящих к системе бинарных оппозиций как способу категоризации мира человеком. Рассмотренный с такой точки зрения текст доказывает наличие конструктивного взаимодействия архаических мифологических структур с романтической мифологией в художественной системе и поэтическом языке Г. фон Клейста.

Лингвопоэтический анализ новеллы «Святая Цецилия, или власть музыки» позволил установить экспериментаторский характер текстовой деятельности автора, опирающегося на принципы музыкальной организации (сонатная форма) семантического пространства текста. Смысловой интерпре-тантой данного художественного текста является текст эссе «Чувства при виде морского пейзажа Фридриха», выполняющий в этом случае метапоэтиче-скую функцию и выдвигающий проблему транслирования возвышенного, а также тексты Апокалипсиса и сочинения И. Канта «Конец всего сущего». Установлено, что используемое Кантом концептуальное представление мир как театр имеет соответствие и в тексте Клейста. Рассмотренный во взаимодействии с кантовским текстом текст новеллы позволил по-иному оценить ее сложную композиционно-речевую организацию, отчетливее определить направленность авторских интенций, мотивировать усложненную иерархию повествовательных уровней, принципы отбора Клейстом лексико-грамматических конструкций с целью оказания эстетического воздействия на адресата. Философско-эстетическая значимость проведенного Клейстом в новелле художественного эксперимента может быть постигнута только в целостном контексте его разножанрового творчества.

Отличительным признаком языка новеллы «Поединок» является авторская трактовка феномена «движение», объединяющего обе текстовые универсалии - пространство и время. Целенаправленно актуализируемое движение есть не просто специфическая форма пространственных изменений во времени или гомогенное качество определенных выделенных частей текста, но «движение», как правило, связанное с событиями, которое можно квалифицировать как тексто- и смыслообразующий фактор, проявляющийся многоаспектно в самых разнообразных видах.

Релевантным стилистическим признаком новеллы «Поединок» является реализуемое на разных языковых уровнях стремление автора к преодолению отмеченной одномерности «верх - низ», к художественному освоению глубины и широты пространственных отношений, которое эксплицируется посредством разнообразных грамматических маркеров, репрезентирующих различные аспекты пространственных отношений и обеспечивающих коге-зию и когерентность данного текста.

Движение по вертикали неразрывно связано и дополняется множественными отношениями глубины и широты пространственной перспективы, реализуемыми с помощью лексических, грамматических и синтаксических средств. Клейст психологически расчетливо достигает приращения новых смыслов путем актуализации периферийных и ассоциативных сем движения.

Нами установлено, что в русском переводе клейстовская вербально-ассоциативная сеть ключевого понятия движение не осознается в полной мере и переводчик заменяет релевантные для смыслового содержания текста лексемы на нейтральные, не имеющие в данном тексте дополнительных смыслов.

В целом можно констатировать, что тексты пяти клейстовских новелл, включенных во 2-ой том прижизненного издания, обнаруживают несомненную лингвокультурную и предметно-понятийную соотнесенность не только друг с другом, но и с новыми эпистемологическими критериями рубежа ХУ1П-Х1Х вв.

Проведенное исследование прецедентных для немецкой лингвокульту-ры разножанровых текстов позволило установить специфику взаимодействия концептульного и языкового мира человека в синхронии и диахронии, своеобразие возникновения и бытования различных форм метаязыковой рефлексии как проявления реализованных в речемыслительной деятельности коммуникативно-когнитивных процессов. В аспекте проведенного лингвопо-этического анализа романтический текст предстает как многомерное, иерархически организованное лингвоментальное образование, предполагает множественность исследовательских подходов и методов, базирующихся на различных эпистемологических принципах, допускает множественность интерпретаций, обусловленных заменой облигаторных для эпохи Просвещения причинно-следственных отношений на вероятностные. Поэтому правомерным представляется вывод о последующем развитии этой проблематики — в теоретическом и художественном аспектах — в трудах Ф. Ницше, поэтов йп-ёе-з1ес1е и не в последнюю очередь - в произведениях Ф. Кафки. В итоге, полагаем, представленная работа может служить иллюстрацией возможностей интегративного филологического инструментария, позволяющего выявить уникальность и одновременно универсальность художественного текста и его эстетического воздействия на адресата.

Список научной литературыСеребряков, Анатолий Алексеевич, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов Б.А. Теоретическая грамматика немецкого языка. Сопоставительная типология немецкого и русского языков. М.: Владос, 1999. -285 с.

2. Абрамов В.П. Семантические поля русского языка. М., Краснодар: Академ, пед. и соц. наук РФ: Кубанский гос. ун-т, 2003. - 338 с.

3. Абрамова Н. Т. Являются ли несловесные акты мышлением? // Вопросы философии. — 2001. — № 6. — С. 68-82.

4. Аверинцев С. С., Андреев М. Л., Гаспаров М. Л., Гринцер П. А., Михайлов А. В. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания: Сб. статей. -М.: Наследие, 1994. С. 3-38.

5. Агапова С.Г. Прагматические особенности английской диалогической речи. Ростов н/Д: АПСН, 2002. - 235 с.

6. Адмони В. Г. Исторический синтаксис немецкого языка. — М.: Высшая школа, 1963. 335 с.

7. Адмони В.Г. Развитие структуры предложения в период формирования немецкого литературного языка. — Л.: Наука, 1966. 214 с.

8. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. — Л.: Наука, 1988. — 240 с.

9. Ажеж К. Человек говорящий: Вклад лингвистики в гуманитарные науки. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 304 с.

10. Аймермахер К. Знак. Текст. Культура. — М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2001.-394 с.

11. Александрова О.В. Когнитивно-дискурсивная парадигма в изучении языка // Филология как средоточие знаний о мире: Сборник научных трудов. М.; Краснодар: Просвещение - Юг, 2008а. - С. 117-120.

12. Александрова О.В. Концептуальное пространство языка и социокультурная картина мира // Язык. Культура. Общение: Сборник научн. трудов. М.: Гнозис, 20086. - С. 107-116.

13. Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. — М.: Academia, 2002. — 394 с.

14. Алефиренко Н.Ф. Синергетика культурного концепта и знака в системе языка и тексте // Культурные концепты в языке и тексте: Сб. науч. тр. -Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. С. 8-21.

15. Алпатов В.М. История лингвистических учений. 4-е изд., испр. и доп. - М.: Языки славянской культуры, 2005. - 368 с.

16. Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. История языкознания. М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 672 с.

17. Андреюшкина Т.Н. Взаимоотношение искусств в романтической эстетике Вакенродера // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. М.: Наука, 1984. - Т. 43. № 6. - С. 513-521.

18. Аникст A.A. Творческий путь Гете. М.: Худож. лит., 1986. - 544 с.

19. Анкерсмит Ф. Р. История и тропология: взлет и падение метафоры / пер. с англ. М. Кукарцева, Е. Коломоец, В. Катаева. — М.: Прогресс-Традиция, 2003. 496 с.

20. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. — М., 1986. Вып. 28. — С. 5-32.

21. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания, 1997, № 2. С. 6-32.

22. Арнольд И.В. Основы исследований в лингвистике. М.: Высшая школа, 1991.- 139 с.

23. Аролович A.B. Идеи Г.В. Лейбница об универсальном языке // Вестник МГУ. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2003. №4.-С. 68-77.

24. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. — М.: Наука, 1976.-383 с.

25. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 356-367.

26. Арутюнова Н.Д. От редактора // Логический анализ языка: Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 5-16.

27. Арутюнова Н.Д. О новом, первом и последнем // Логический анализ языка: Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 170-200.

28. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М.: «Языки русской культуры», 1999. -1 XV, 896 с.

29. Арутюнова Н.Д. Феномен молчания // Язык о языке: Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. — М.: Языки русской культуры, 2000.- С. 417-436.

30. Архипкина Г.Д. Когнитивные основания и антропоцентрические параметры грамматической категории числа: Монография. Ростов н/Д: ЗАО «Ростиздат», 2005. - 267 с.

31. Атарова К.Н., Лесскис Г.А. Семантика и структура повествования от первого лица в художественной прозе // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1976. - Т. 35. - № 4. - С. 343-356.

32. Атарова К.Н., Лесскис Г.А. Семантика и структура повествования от третьего лица в художественной прозе // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1980. - Т. 39. - № 1. - С. 33-46.

33. Баак И. ван. О поэтике тела как локуса в мире (на материале произведений Бунина) // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 54. Muenchen, 2004. -S. 273-289.

34. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. — Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2000.- 534 с.

35. Баевский B.C. «Фауст» Гете в переводе Пастернака // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1990. - Т. 49. - № 4. - С. 341-352.

36. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ред., вступит, ст. и примеч. P.A. Будагова. — М.: Изд-во иностр. лит., 1955.-413 с.

37. Баранов А.Г. Семиотические разновидности дискурсии // Филология как средоточие знаний о мире: Сборник научных трудов. — М.; Краснодар: Просвещение Юг, 2008а. - С. 301-307.

38. Баранов А.Г. Прагматика как методологическая перспектива языка. -Краснодар: Просвещение-Юг, 20086. — 188 с.

39. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику: Учебное пособие. Изд. 2-е, испр. -М.: Едиториал УРСС, 2003. 360 с.

40. Барт Р. Лингвистика текста / Текст: аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики: Сборник статей. —М.: Эдиториал УРСС, 2001. С. 168-175.

41. Бах А. История немецкого языка / Пер. с нем. H.H. Семенюк. — М., Изд-во Иностранной литературы, 1956. 344 с.

42. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования .разных лет. М.: Художественная литература, 1975. - 504 с.

43. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979.-424 с.

44. Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев: «Next», 1994. - 384 с.

45. Белянин В.П. Основы психолингвистической диагностики: Модели мира в литературе. — М.: Тривола, 2000. — 248 с. .

46. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - 448 с.

47. Бент М. И. Немецкая романтическая новелла: Генезис, эволюция, типология. Иркутск; Изд-во Иркут, ун-та, 1987. - 120 с.

48. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. Л., 1973. - 568 с.

49. Блох М.Я. Диктемная теория текста и лингвистическая практика // Научные труды Mill У, Сер. Гуманитарные науки. М., 1999. - С.48-69

50. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики: Учебник. — 3-е изд., испр. М.: Высшая школа, 2002. - 160 с.

51. Блумфилд JI. Язык. Под ред. М.М. Гухман. М.: Прогресс, 1968. -607 с.

52. Богин Г.И. Субстанциальная сторона понимания текста. — Тверь: ТГУ, 1993.- 137 с.

53. Богин Г.И. Методологическое пособие по интерпретации художественного текста (для занимающихся иностранной филологией) (рукопись) электронный ресурс. Режим доступа: http:/Avindow.edu.ru/windowcatalog/files/r42096/boginglava4.htm#

54. Болотнова Н.С. Филологический анализ текста: учеб. пособие. — 3-е изд., испр. и доп. М.: Флинта: Наука, 2007. - 520 с.

55. Бондарко A.B. Лингвистика текста в системе функциональной грамматики // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М., 2001. - С. 4-13.

56. Борботько В.Г. Синергетика контекста и коммуникативного метаба-зиса // Известия Южного федерального университета. Филологические науки.-2007, № 1-2.-С. 162-171.

57. Борев Ю.Б. Художественное общение и его язык. Теоретико-коммуникативные и семиотические проблемы художественной культуры // Теории, школы, концепции (критические анализы). Художественная коммуникация и семиотика. — М.: Наука, 1986. — С. 5-43.

58. Борисова Е.Г. О способах извлечения имплицитной информации // Скрытые смыслы в языке и коммуникации: Сб. науч. ст. / Ред.-сост. И.А. Шаронов. -М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. — С. 113-123.

59. Бочегова H.H. Этнос. Культура. Язык. Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 2005. - 160 с.

60. Брюханова Е.А. Когнитивно-историческая обусловленность иронии и её выражение в языке английской художественной литературы (на материале произведений О. Уайльда, У.С. Моэма, Дж. Барнса): Дис. . канд. фи-лол. наук: 10.02.04. Москва, 2004. - 170 с.

61. Будагов Р.А. Несколько замечаний о «ключевых словах» в истории культуры // Искусство слова: Сб. статей / Отв. ред. К.В. Пигарев. М.: Наука, 1973.-С. 392-394.

62. Буянова Л.Ю. Термин как единица логоса: Монография. Краснодар, Кубанский гос. ун-т, 2002. - 185 с.

63. Буянова Л.Ю., Нечай Ю.П. Эмотивность и эмоциогенность языка: механизмы экспликации и концептуализации: Монография. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2006. — 277 с.

64. Буянова О.Н. О тексте как филологическом понятии и явлении // Семантические реалии метаязыковых субстанций: Междунар. сб. научн. тр. — Карлсруэ, Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2001. С. 190-192.

65. Вайнштейн О. Язык романтической мысли. О философском стиле Новалиса и Фридриха Шлегеля. М.: РГГУ, 1994. - 80 с.

66. Васильева Н.В. Собственное имя в мире текста. — М.: Академ, гума-нитр. исслед., 2005. — 224 с.

67. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — 272 с.

68. Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. — М.: Олма$Пресс, 2005. — 384 с.

69. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Три лингвостра-новедческие концепции: лексического фона, рече-поведенческих тактик и сапиентемы / Под ред. и с послесл. академика Ю.С. Степанова. — М.: Индрик, 2005.- 1040 с.

70. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М.: Гослитиздат, 1959.-654 с.

71. Виноградов B.B. О языке художественной прозы: Избранные труды. М.: Наука, 1980. - 360 с.

72. Виноградов В.В. К построению теории поэтического языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.П. Нерознака. -М.: Academia, 1997. С. 163-177.

73. Виноградов В.В. О теории художественной речи: Учеб. пособие. 2-е изд., испр. -М.: Высшая школа, 2005. 287 с.

74. Виноградов B.C. Перевод: Общие и лексические вопросы. 2-е изд., перераб. М.: КДУ, 2004. - 240 с.

75. Витгенштейн Л. Философские работы. Часть I. / Составл., вступ. статья, примеч. М.С. Козловой. -М.: Гнозис, 1994. 612 с.

76. Витгенштейн Л. Философские исследования // Языки как образ мира. -М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. С. 220-546.

77. Воркачёв С.Г. Лингвокульторология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2005. № 4. С. 76-83.

78. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. -М.: Искусство, 1991. 367 с.

79. Гадамер X. Г. Текст и интерпретация // Герменевтика и деконструкция / Под ред. Штегмайера В. и др. - СПб.: Б.С.К., 1999. - С. 202-242.

80. Гак В.Г. Пространство времени // Логический анализ языка: Язык и время. -М.: Индрик, 1997. С. 122-130.

81. Гак В.Г. Языковые преобразования. — М.: Языки русской культуры, 1998.-768 с.

82. Гак В.Г. Пространство вне пространства // Логический анализ языка. Языки пространств. -М.: Языки русской культуры, 2000. С. 127-134.

83. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. Изд. 2-е. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 144 с.

84. Гаспаров Б.М. Структура текста и культурный контекст // Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века. — М.: Наука: Восточная литература, 1993. С. 274-303.

85. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

86. Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х тт. Т.1. М.: Искусство, 1968 - 1971. -318 с.

87. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избранные работы. СПб.: Академический проект, 1996. - 224 с.

88. Гиршман М.М. Специфика художественной литературы и событийность произведения // Литературный текст: Проблемы и методы исследования / Аспекты теоретической поэтики: Сборник научных трудов. М.; Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. - Вып. VI - С. 3-8.

89. Гончарова Е.А. Пути лингвостилистического выражения категории автор — персонаж в художественном тексте. — Томск: Изд-во Томского ун-та, 1984.- 149 с.

90. Григорьев В.П. От текста к языку и снова к тексту // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М.: Наука, 1977. - Т. 36. № 3. - С. 264-269.

91. Григорьева B.C. Дискурс как элемент коммуникативного процесса: прагматический и когнитивный аспекты: монография / B.C. Григорьева. — Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2007. 288 с.

92. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. — М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. 288 с.

93. Гулыга A.B. Немецкая классическая философия. — 2-е изд., испр. и доп. М.: Рольф, 2001. - 416 с.

94. Гулыга A.B. Кант. 2-е изд. - М., 1981. - 303 с.

95. Гулыга Е.В. Автосемантия и синсемантия как признаки смысловой структуры слова // Филол. науки. М., 1967. - № 2. - С. 62-72.

96. Гулыга Е.В., Натанзон М.Д. Грамматика немецкого языка. Учебник. М.: Менеджер, 2004. - 400 с.

97. Гулыга Е.В., Розен Е.В. Новое и старое в лексике и грамматике немецкого языка. — Л.: Просвещение, 1977. — 160 с.

98. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию / Общ. ред Г.В. Рамишвили. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. - 400 с.

99. Гуреев В.А. Языковой эгоцентризм в новых парадигмах знания // Вопросы языкознания. 2004. № 2. С. 57-67.

100. Гухман М.М., Семенюк H.H., Бабенко Н.С. История немецкого литературного языка XVI-XVIII вв. М.: Наука, 1984. - 248 с.

101. Гюббенет И.В. Основы филологической интерпретации литературно-художественных текстов. М.: Изд-во Московск. ун-та, 1991. — 204 с.

102. Данилова Н.К. Семантические и прагматические стратегии текста // Когнитивные аспекты изучения явлений в германских языках: Межвузовский сборник научных статей / Под ред. A.A. Харьковской. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2000. - С. 31-36.

103. Данилова Н.К. «Знаки субъекта» в дискурсе. — Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001. — 228 с.

104. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989.

105. Дейк Т.А. ван. Вопросы прагматики текста / Текст: аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики: Сборник статей. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.-С. 90-167.

106. Дейк Т. А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. - М.: Прогресс, 1988. — С. 153-211.

107. Демьянков В.З. Понимание как интерпретирующая деятельность // Вопросы языкознания. — М., 1983. — N 6. С. 58-67.

108. Демьянков В.З. Лингвистическая интерпретация текста: Универсальные и национальные (идиоэтнические) стратегии // Язык и культура: Факты и ценности. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 309-323.

109. Деррида Жак. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. - 511 с.

110. Диалектика текста: В 2 т. Т. 2 / A.B. Зеленщиков, О.В. Емельянова, Л.П. Чахоян и др.; Отв. ред. проф. А.И. Варшавская. СПб.: Изд-во С. - Пе-терб. ун-та, 2003. - 220 с.

111. Диброва Е.И. Пространство текста в композитном членении // Структура и семантика художественного текста: Доклады VII Международной конференции. -М.: СпортАкадемПресс, 1999. С. 91-138.

112. Долинин К.А. Знаковость в степени N как отличительное свойство художественного текста // Принципы изучения художественного текста. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1992. — С. 22—24.

113. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.). 2-е изд. испр. и доп. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. 328 с.

114. Елина Е.А. Вербальные интерпретации произведений изобразительного искусства (номинативно-коммуникативный аспект): Дисс. . докт. филол. наук. — Волгоград, 2003. — 352 с.

115. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Зарубежная лингвистика. I. М.: Издательская группа «Прогресс», 2002. — С. 131-256.

116. Женетт Жерар. Фигуры. В 2-х томах. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. - Т. 1. - 472 е.; Т. 2 - 472 с.

117. Жильцова В. Знаки препинания в организации монтажной композиции лирики Марины Цветаевой // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 35. -Muenchen, 1995.-S. 133-144.

118. Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи // Вопросы языкознания — 1964. — № 6. — С. 26-38.

119. Жиркова Е.А. Актуализация семантики текстовых структур, имеющих доминантное значение для адекватной интерпретации художественного текста: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. Краснодар, 2006. - 38 с.

120. Жирмунский В.М. Общее и германское языкознание. — Л.: Наука, 1976.-696 с.

121. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — Л.: Наука, 1977. 408 с.

122. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Избр. труды. Л.: Наука, 1981. - 304 с.

123. Жирмунский В.М. История немецкого языка. Изд. 3-е, испр. и доп.- М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1948. 300 с.

124. Жирмунский В.М. Национальный язык и социальные диалекты. -Л.: ГИХЛ, 1936.-299 с.

125. Задорнова В.Я. Восприятие и интерпретация художественного текста. М.: Высшая школа, 1984. — 152 с.

126. Задорнова В.Я. Словесно-художественное произведение на разных языках как предмет лингвопоэтического исследования. Дисс. . докт. фи-лол. наук. -М., 1992. - 479 с.

127. Задорнова В. Я. Слово в художественном тексте // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей / Отв. ред. В. В. Красных, А. И. Изотов. М.: МАКС Пресс, 2005. - Вып. 29. - С. 115-125.

128. Залевская A.A. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М.: Гнозис, 2005. - 543 с.

129. Зализняк A.A. Многозначность в языке и способы её представления. М.: Языки славянских культур, 2006. — 672 с.

130. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. 2-е изд. М.: Эди-ториал УРСС, 2001. - 248 с.

131. Звегинцев В.А. О цельнооформленности единиц текста // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1980. - Т.39. -№1. - С. 13-21.

132. Зеленецкий А.Л., Новожилова О.В. Теория немецкого языкознания.- М.: Академия, 2003. 400 с.

133. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М.: Филол ф-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 1998.-528 с.

134. Золотова Г.А. Грамматика как наука о человеке // Русский язык в научном освещении. №1.-2001. - С. 107- 113.

135. Золотова Г.А. Слово, предложение и текст // Слово и предложение: исследования по русскому языку и методике преподавания: Сб. науч. ст. вчесть 70-летия проф. В.П. Проиичева. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2007. - С. 119-126.

136. Иванов В.В. Наука о человеке: Введение в современную антропологию: Курс лекций. М.: РГГУ, 2004а. - 195 с.

137. Иванов В.В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 3: Сравнительное литературоведение. Всемирная литература. Стиховедение. -М.: Языки славянской культуры, 20046. 816 с.

138. Иванов В.В., Топоров В.Н. Структурно-типологический подход к семантической интерпретации произведений изобразительного искусства в диахроническом аспекте // Труды по знаковым системам 8. — Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1977. Вып. 411. - С. 102-108.

139. Иванова В.Ф. История и принципы русской пунктуации. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1962. - 64 с.

140. Ивашкин М.П. Синхронно-диахронический анализ переходных процессов в английском языке. -М.: Прометей, 1988. 172 с.

141. Избранная проза немецких романтиков. В 2-х томах. Т. 1. — М.: Художественная литература, 1979. 397 с.

142. Имя: Семантическая аура / Ин-т славяноведения РАН; Отв. ред. Т.М. Николаева. М.: Языки славянских культур, 2007. - 360 с.

143. Изер В. Акты вымысла, или что фиктивно в фикциональном тексте // Немецкое философское литературоведение наших дней: Антология. СПб.: Изд-во С. Петерб. ун-та, 2001. - С. 186-216.

144. Ингарден Р. Исследования по эстетике. — М.: Изд-во иностр. лит., 1962.-572 с.

145. Исаева Л.А. Виды скрытых смыслов и способы их представления в художественном тексте: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. Краснодар, 1996. -38 с.

146. Исаева Л.А. Смысловые возможности нерегламентированной пунктуации в художественном тексте // Филология как средоточие знаний омире: Сборник научных трудов. — М.; Краснодар: Просвещение Юг, 2008. -С. 223-229.

147. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Изд. 4-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2006. — 288 с.

148. История немецкой литературы в 5 томах. Т. 3. М.: Наука, 1966. -587 с.

149. Ищенко E.H. Современная эпистемология и гуманитарное познание. Воронеж: ВГУ, 2003. - 144 с.

150. Йокояма О.Б. Когнитивная модель дискурса и русский порядок слов. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 424 с.

151. Кабакова Г. Тело молчащее тело звучащее: две стратегии контроля над телом // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 54. - Muenchen, 2004. — S. 31-40.

152. Казакова T.A. Коммуникативно-прагматические основы художественного перевода: Автореферат дис. . д-ра филол. наук. -М., 1989. 47 с.

153. Камчатнов A.M., Николина H.A. Введение в языкознание. 3-е изд. -М.: Флинта: Наука, 2001. 232 с.

154. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

155. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 264 с.

156. Караулов Ю.Н., Гинзбург E.JI. Модели лексического строя языковой личности мастера слова // http://language.psu.ru/bin/view.cgi7m

157. Карельский A.B. Драма немецкого романтизма. М.: Медиум, 1992. -336 с.

158. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // Введение в языковедение. — М.: Аспект Пресс, 2000. С. 76-81.

159. Касавин И.Т. Текст. Дискурс. Контекст. Введение в социальную эпистемологию языка. — М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2008. 544 с.

160. Кассирер Э. Философия символических форм. Том 1. Язык. М.; СПб.: Университетская книга, 2001. — 271 с.

161. Категоризация мира: пространство и время: Матер, научн. конф. / Под ред. О. В. Александровой и Е. С. Кубряковой. -М.: Диалог-МГУ, 1997.-237 с.

162. Кацнельсон С.Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 864 с.

163. Кашкин В. Б. Подходы к сходствам и различиям языков в истории языкознания (часть 2) // Теоретическая и прикладная лингвистика. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 2. Язык и социальная среда. — Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. — С. 136-151.

164. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфичное в языке). 2-е изд. — М.: Эдитори-алУРСС, 2001.-336 с.

165. Князев Ю.П. Настоящее время: семантика и прагматика // Логический анализ языка: Язык и время. — М.: Индрик, 1997. С. 131-138.

166. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учебное пособие. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 352 с.

167. Кобозева И.М., Сунь Шуфан. Иллокутивная функция высказывания и модальность предлжения // Вестник Московского университета, №5, 2004. -С. 129-140.

168. Кожевникова H.A. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. — М.: Институт русского языка РАН, 1994. 336 с.

169. Колшанский В.Г. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990.-108 с.

170. Колшанский В.Г. Контекстная семантика. Изд. 2-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2005. 152 с.

171. Комлев Н.Г. Слово в речи. Денотативные аспекты. Изд 2-е, стереот. М: Едиториал УРСС, 2003. - 216 с.

172. Конрад Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. — М.: Радуга, 1985. — С. 350-398.

173. Корнилов O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. 2-е изд., испр. и доп. М.: ЧеРо, 2003. — 349 с.

174. Корнилова E.H. Мифологическое сознание и мифопоэтика западноевропейского романтизма. — М.: ИМЛИ РАН, «Наследие», 2001. — 448 с.

175. Косидовский 3. Библейские сказания.-М.: Политиздат, 1987. 462 с.

176. Косиков Г.К. Зарубежное литературоведение и теоретические проблемы науки о литературе / Зарубежная эстетика и теория литературы XIX — XX вв. Трактаты, статьи, эссе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. - С. 5-38.

177. Костомаров В.Г. Наш язык в действии: Очерки современной русской стилистики. М.: Гардарики, 2005. - 287 с.

178. Котов A.A. Угадывание эмоциональных состояний за семантическими смещениями // Скрытые смыслы в языке и коммуникации: Сб. науч. ст. / Ред,-сост. И.А. Шаронов. — М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. — С. 157-192.

179. Кравченко A.B. Знак, значение, знание. — Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2001.-261 с.

180. Красавский H.A. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. — Волгоград: Перемена 2001а. — 495 с.

181. Красавский H.A. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Волгоград, 20016.-38 с.

182. Кристева Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики / Пер. с франц. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2004. - 656 с.

183. Кронгауз М.А. Семантическая типология: время и пространство // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Ю. С. Степанова. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — С. 325-333.

184. Кубрякова Е. С. Язык пространства и пространство языка: (К постановке проблемы) // Известия АН. Серия литературы и языка. — М.: Наука, 1997. —Т. 56. №3.-С. 22-31.

185. Кубрякова Е.С. Категоризация мира: пространство и время // Категоризация мира: пространство и время. — М.: Изд-во МГУ, 1997. — С. 3-8.

186. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М.: Институт языкознания РАН, 1997. - 327 с.

187. Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М., 2001. — С. 72-81.

188. Кубрякова Е.С., Александрова О.В. О контурах новой парадигмы знания в лингвистике // Структура и семантика художественного текста: Доклады VII Международной конференции. М.: СпортАкадемПресс, 1999. -С. 186-197.

189. Кудашова H.H.Антропоцентрическая парадигма заглавий немецких прозаических текстов // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. № 2, 2004. с. 61-69.

190. Кузьмина H.A. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. Изд. 2-е, стереот. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 272 с.

191. Кухаренко B.Ä. Интерпретация текста. 2-е изд., перераб. - М.: Просвещение, 1988. - 192 с.

192. Лагутина И. Символическая реальность Гете. Поэтика художественной прозы. М.: Наследие, 2000. - 280 с.

193. Лазуткина Е.М. Дискурсные параметры фразеологизмов (на материале соматических речений) // Язык и мы. Мы и язык: Сб. статей памяти Б.С. Шварцкопфа. М.: РГТУ, 2006. - С. 126-137.

194. Лайонз Джон. Язык и лингвистика. Вводный курс: Пер. с англ. -М.: Едиториал УРСС, 2004. 320 с.

195. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении. — М.: Языки славянской культуры, 2004. 792 с.

196. Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры / Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990.-С. 387-415.

197. Левченко М.Н. Лингвистическое описание художественных текстов на основе их грамматического моделирования // Вестник МГЛУ. Выпуск 482. Серия лингвистика. М.: МГЛУ, 2004. - С. 87-97.

198. Леденев A.B. Поэтика и стилистика В.В. Набокова в контексте художественных исканий конца XIX первой половины XX века: Дисс. . докт. филол. наук. -М., 2005. - 338 с.

199. Леонтьев A.A. Психолингвистический аспект языкового значения // Принципы и методы семантических исследований. — М.: Наука, 1976. — С. 46-73.

200. Липгарт A.A. Лингвопоэтическое сопоставление: теория и метод. — М.: Московский лицей, 1994. — 276 с.

201. Липгарт A.A. Лингвопоэтика и теория литературы // Филологические науки. 1995. - № 4. - С. 56-62.

202. Липгарт A.A. Лингвопоэтическое исследование художественного текста: теория и практика, на материале английской литературы 16 20 вв.: Диссертация . докт. филол. наук. -М., 1996. - 377 с.

203. Липгарт A.A. Методы лингвопоэтического исследования. М.: Московский лицей, 1997. — 220 с.

204. Липгарт A.A. Основы лингвопоэтики. Изд. 2-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2006. - 168 с.

205. Литературная теория немецкого романтизма. — Л.: Изд-во писателей в Ленинграде, 1934. — 336 с.

206. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 633 с.

207. Лосев А.Ф. Специфика языкового знака в связи с пониманием языка как непосредственной действительности мысли // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М.: Наука, 1976. — Т. 35. № 5. — С. 395-407.

208. Лосев А.Ф. Введение в общую теорию языковых моделей. Изд. 2-е, стереотип. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 296 с.

209. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек — текст — семи-осфера — история. М.: Языки русской культуры, 1996. — 464 с.

210. Лотман Ю.М. Структура художественного текста // Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб.: Искусство - СПБ, 1998. - С. 14-285.

211. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. — С.Петербург: «Искусство — СПБ», 2002. 768 с.

212. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М.: Изд-во «Ось - 89», 1999. - 192 с.

213. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство «Ось-89», 2005.-560 с.

214. Малащенко М.В. Имя в парадигмах лингвопрагматики. Ростов н/Д: Ростовский государственный университет, 2003. - 312 с.

215. Маляр Т.Н. О метафоризации пространственных отношений // Лингвистика на рубеже эпох. Идеи и топосы. Сборник статей. М.: РГТУ, 2001. - С. 75-88.

216. Манн Т. Генрих фон Клейст и его повести // Иностранная литература 2003, №9.-С. 234-245.

217. Маркштайн Э. Стилистический потенциал знаков препинания и/или непостановки их // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 35. Muenchen, 1995. -S. 145-164.

218. Маслов Ю.С. Избранные труды: Аспектология. Общее языкознание. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 840 с.

219. Матезиус В. Язык и стиль // Пражский лингвистический кружок. — М.: Прогресс, 1967. С. 444-523.

220. Махов А.Е. Система понятий и терминов в истории европейской поэтики: Автореф. дис. докт. филол. наук. Москва, 2007. — 49 с.

221. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. 2-е изд. репринтное. М: «Восточная литература» РАН, 1995. - 408 с.

222. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. -М.: РГГУ, 1994. 136 с.

223. Мельникова A.A. Язык и национальный характер. Взаимосвязь структуры языка и ментальности. СПб.: Речь, 2003. - 320 с.

224. Методы сопоставительного изучения языков / Отв. ред. В.Н. Ярцева. М.: Наука, 1988. - 95 с.

225. Милевская Т.В. Грамматика дискурса. — Ростов н/Д: Изд-во Ростовского университета, 2003. — 312 с.

226. Миллер JI. В. Лингвокогнитивные механизмы формирования художественной картины мира (на материале русской литературы): Дисс. докт. филол. наук. Санкт-Петербург, 2004. - 302 с.

227. Митягина В.А. Социокультурные характеристики коммуникативного действия (на материале немецкого и русского языков): Автореф. дисс. . д-ра филол. наук: 10.02.19. Волгоград, 2008. - 40 с.

228. Михайлов H.H. Теория художественного текста. М.: Академия, 2006. - 224 с.

229. Молчанов В.В. Авторский замысел и читательское восприятие // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М.: Наука, 1970. - Т. 29. № З.-С. 228-235.

230. Монич Ю.В. К истокам человеческой коммуникации: ритуализо-ванное поведение и язык. М.: Акад. гуманит. исслед., 2005. - 443 с.

231. Москалев Е.И. Автопоэзис коммуникаций научного знания // Гуманитарная наука сегодня. Конференция. М.: Институт языкознания РАН, 2006.- С. 108-119.

232. Москальская О.И. История немецкого языка. 2-е изд., испр. - М.: Высш. школа, 1985. — на нем. языке. - 280 с.

233. Мостепаненко A.M. Пространство и время в макро-, мега- и микромире. М.: Политиздат, 1974. - 240 с.

234. Мукаржовский Я. Литературный язык и поэтический язык // Пражский лингвистический кружок. -М.: Прогресс, 1967. С. 406-431.

235. Мурзин Л.Н. Язык, текст и культура // Человек. Текст. Культура. — Екатеринбург: Департамент образов. Свердловской обл., 1994. — С. 160-169.

236. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам. М.: Языки славянской культуры, 2006.-512 с.

237. Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе. М.: Изд-во Независимая Газета, 1998. — 512 с.

238. Наумов В.В. Лингвистическая идентификация личности. Изд. 2-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2007. - 240 с.

239. Немец Г.П. Метаязыковые инновации в лингвистике: Монография.- Ростов н/Д; Краснодар: Изд-во Ростовского гос. педагогического университета, 2006. 192 с.

240. Нериус Д. К становлению национальной нормы немецкого литературного языка в XVIII веке // Актуальные проблемы языкознания ГДР. — М.: Прогресс, 1979. С. 243-257.

241. Неустроев В.П. Литературные очерки и портреты. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. 264 с.

242. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики: Учебное пособие.- СПб.: Научный центр проблем диалога, 1996. — 760 с.

243. Никитин М.В. Знак значение - язык. - Спб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2001. - 226 с.

244. Никитина И.П. Художественное пространство как предмет философско-эстетического анализа: Дис. . докт. философ, наук: 09.00.04. -М., 2003.-289 с.

245. Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки: На материале лингвистики. М.: Наука, 1987. — 144 с.

246. Николаева Т.М. Лингвистика текста и проблемы общей лингвистики // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1977. - Т. 36. — № 4. -С. 304-313.

247. Николина H.A. Филологический анализ текста. М.: «Академия», 2003.-256 с.

248. Новиков JL А. Контраст // Энциклопедия. Русский язык. / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. -М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. С. 198-211.

249. Ноздрина JI.A. Грамматика и поэтика // Филологические науки. -1994.-№5-6.-С. 59-69.

250. Ноздрина JT.A. Поэтика грамматических категорий: Курс лекций по интерпретации художественного текста. — М.: Тезаурус, 2004. 212 с.

251. Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб.: Изд-во СПб. университета, 1994. - 227 с.

252. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М.: Наука, 1970. - 602 с.

253. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований. / Отв. ред. Б.А. Серебренников. — М.: Наука, 1973. 318 с.

254. Онипенко Н.К. Теория коммуникативной грамматики и проблема системного описания русского синтаксиса // Русский язык в научном освещении. -№ 2.-М., 2001. С. 107-121.

255. Ору С. История. Эпистемология. Язык: Пер. с фр. / Общ. ред. Н.Ю. Бокадоровой. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. - 408 с.

256. Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. — JL: Ленинградский университет, 1982. 103 с.

257. Павлова Н.С. Совмещение разных точек зрения в стиле // Типология стилевого развития XIX века. -М.: Наука, 1977. С. 308-339.

258. Падучева Е.В. Семантические исследования: Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

259. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса: Материалы к трансформационной грамматике русского языка. Изд. 2-е, испр. и доп. — М.: КомКнига, 2007.-296 с.

260. Пауль Г. Принципы истории языка. — М.: Изд-во иностр. лит., 1960. 500 с.

261. Петров М.К. Язык, знак, культура. Изд. 2-е, стереотипное. — М.: Едиториал УРСС, 2004. 328 с.

262. Линкер Стивен. Язык как инстинкт: Пер. с англ. / Общ. ред. В.Д. Мазо. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 456 с.

263. Пирс Ч.С. Элементы логики. Grammatica speculativa / Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - С. 165-226.

264. Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику: Учебное пособие. Изд. 2-е, исправленное. М.: Едиториал УРСС. 2003. - 384 с.

265. Полубиченко JI. В. К обоснованию и развитию понятия вертикального филологического контекста: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М.: МГУ, 1979.-23 с.

266. Постовалова В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта / АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1982. -222 с.

267. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. — М.: Наука, 1988. С. 8-69.

268. Постовалова В.И. Начало и конец в православном миросозерцании / Логический анализ языка. Семантика начала и конца / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: «Индрик», 2002. - С. 608-632.

269. Потапова Р.К., Потапов В.В. Язык, речь, личность. М.: Языки славянской культуры, 2006. - 496 с.

270. Потебня A.A. Полное собрание трудов: Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999. - 300 с.

271. Потебня A.A. Теоретическая поэтика. 2-е изд., испр. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Издательский центр «Академия», 2003. — 384 с.

272. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности: Пер. с фр. / Общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Косикова. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. - 240 с.

273. Ревзина О.Г. Лингвистика XXI века: на путях к целостности теории языка // Критика и семиотика. Вып. 7. — Новосибирск, 2004. — С. 11-20.

274. Ревзина О. Хронотоп в современном романе // Художественный текст как динамическая система. Материалы международной научной конференции / Отв. ред. Н. А. Фатеева. -М.: Управление технологиями, 2006. С. 265-279.

275. Рейман П. Основные течения в немецкой литературе 1750 1848 гг.— М.: Изд-во иностранной литературы, 1959. - 524 с.

276. Реформатский A.A. О перекодировании и трансформации коммуникативных систем // Исследования по структурной типологии. — М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 208-215.

277. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира // Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С., Постовалова В.И., Телия В.Н., Уфимцева A.A. — М.: Наука, 1988.-216 с.

278. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. М.: Аграф, 2000. - 432 с.

279. Русская грамматика: научные труды / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. Репринтное издание. - М., 2005, Т. 1.-784 с.

280. Русская грамматика: научные труды / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. Репринтное издание. - М., 2005, Т. 2.-712 с.

281. Саморукова И.В. Дискурс — художественное высказывание литературное произведение: Типология и структура эстетической деятельности. -Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002. — 204 с.

282. Санников В.З. Русский синтаксис в семантико-прагматическом пространстве. М.: Языки славянских культур, 2008. - 624 с.

283. Селиверстова О.Н. Труды по семантике. — М.: Языки славянской культуры, 2004. 960 с.

284. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии: Пер. с англ. / Под ред. и с предисл. А.Е. Кибрика. М.: Прогресс. Универс, 1993. -655 с.

285. Серебряков A.A. Подходы к изучению текста как метаинформации о внеязыковой действительности // Образование — Наука — Творчество. Журнал АМАН. № 3 (4), 2004а. С. 122-125.

286. Серебряков A.A. Номинационно-коннотативная функциональность синонимических процессов // Синергетика образования: Межвузовский сборник (выпуск второй). Научное издание. Москва, Ростов н/Д: Изд-во Ростовск. гос. пед. ун-та, 20046. - С. 155-168.

287. Серебряков A.A. Специфика реализаций авторских интенций в немецкой романтической прозе // Германистика: состояние и перспективы развития: Материалы Международной конференции. М.: МГЛУ, 2005а. - С. 183- 189.

288. Серебряков A.A. Языковые реализации семантических доминант в художественном тексте // Язык как система и деятельность: Материалы Всероссийской научной конференции. Ростов н/Д, 20056. — С.170-173.

289. Серебряков A.A. Языковые средства концептуализации пространства в идиолекте Г. фон Клейста // Образование — Наука — Творчество. Журнал АМАН. 2005в. № 6. С. 86-92.

290. Серебряков A.A. Темпоральный и пространственный дейксис в художественной прозе Г. фон Клейста // Этнокультурная концептология: Сб. науч. тр./ Калм. гос. ун-т. Вып. 1. - Элиста, 20066. - С. 307-318.

291. Серебряков A.A. Способы моделирования рецепции в художественном тексте (на материале немецкой романтической прозы) // Вестник Ставропольского гос. ун-та. Вып. 47. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006в. - С. 12-17.

292. Серебряков A.A. Антропоцентризм романтического дискурса // Экологический вестник научных центров черноморского экономического сотрудничества (ЧЭС): Экология языка как прагматическая сущность. — Краснодар, 2006г. С. 134-136.

293. Серебряков A.A. Художественная система Генриха фон Клейста как «множественность языков»: лингвопоэтический аспект. — Ставрополь: Изд-во СГУ, 2007а.- 180 с.

294. Серебряков A.A. Прагмалингвистические средства идентификации личности в немецком романтическом дискурсе // Личность, речь и юридическая практика: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 10. Часть 2. -Ростов н/Д: ДЮИ, 20076. С. 140-144.

295. Серебряков A.A. Литературный анекдот: языковые и текстовые формы полемичности // Пушкинские чтения — 2008. Материалы XIII международной научной конференции «Пушкинские чтения». СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2008а. - С. 174-180.

296. Серебряков A.A. Композиционно-речевая организация новелл Г. фон Клейста в лингвопоэтическом аспекте. Ставрополь: Изд-во СГУ, 20086.-340 с.

297. Серебряков A.A. Философская ирония И.Канта в семантическом пространстве романтической новеллы // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». — 2008в. № 2 (26). - С. 152-156.

298. Серебряков A.A. Языковые средства выражения многомерности чувственного восприятия мира в фикциональном пространстве романтической новеллы // Вестник Ставропольского гос. ун-та. Вып. 58 (5) 2008г. — С. 11-17.

299. Серебряков A.A. Языковая манифестация движения как смыслооб-разующей доминанты в новелле Г. фон Клейста «Поединок» // Вестник Челябинского гос. ун-та. — 2008е. — № 26 (127). Вып. 25. С. 112-118.

300. Серебряков A.A. Синтаксическая вариативность придаточного предложения в немецком узусе XVIII века // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. — 2008ж. — № 3. С. 86-92.

301. Серебряков A.A. Функционально-коммуникативная специфика ин-тродуктивной части в новелле Г. фон Клейста «Das Bettelweib von Locarno» //

302. Метапоэтика: Сборник статей научно-методического семинара «Textus». — Ставрополь: Изд-во Ставропольского гос. ун-та, 2008з. Вып.1- С. 202-218.

303. Серебряков A.A. Семиотический код художественного пространства романтической новеллы // Концепт и культура: Материалы III Международной научной конференции. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 2008и. — С. 525532.

304. Серебряков, A.A. Смыслообразующий потенциал конструктивного приема контраста как маркер бинарной модели мира Г. фон Клейста // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. — 20096.-№3.-С.146-150.

305. Серебряков, A.A. К вопросу о соотношении языка и мышления в метапоэтических текстах Г. фон Клейста // Изменяющийся славянский мир: новое в лингвистике: Сборник статей. — Севастополь: Рибэст, 2009в. (Серия «Славянский мир». Вып. 2). — С. 51-58.

306. Сёрл Дж.Р. Что такое речевой акт? / Философия языка / Ред.-сост. Дж.Р. Сёрл: Пер. с англ. М., 2004. - 208 с.

307. Склярова Н.Г. Альтернативность как языковая универсалия: Авто-реф. дисс. . д-ра филол. наук. Ростов н/Д, 2006. - 36 с.

308. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М.: Интрада - ИНИОН, 1999. - 320 с.

309. Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация / Рос. Академия наук. — М.: Языки славянской культуры, 2003. -568 с.

310. Сорокин Ю.А. Антропоцентризм vs антропофилия: доводы в пользу второго понятия // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. — М.: «Филология», 1998. С. 34-44.

311. Сорокин Ю.А. О чем прошумела «Гроза» А.Н. Островского? // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей. М.: МАКС Пресс, 2001. - С. 7780.

312. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики / Редакция Ш. Балли и А. Сеше. Пер. с франц. А. Сухотина. Под общ. ред. М. Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. - 432 с.

313. Сребрянская H.A. Дейксис и его проекции в художественном тексте. Воронеж: ВГПУ, 2005. - 270 с.

314. Степанов Г.В. О границах лингвистического и литературоведческого анализа художественного текста // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1980. - Т. 39. - № 3. - С. 195-205.

315. Степанов Г.В. Язык. Литература. Поэтика. М.: Наука, 1988. - 382с.

316. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (Проблема субъекта) // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 325332.

317. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. -М.: Наука, 1985. 336 с.

318. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности // Язык и наука конца XX века. Сб. статей. — М.: РГГУ, 1995. — С. 35-73.

319. Степанов Ю.С. Язык и Метод. К современной философии языка. -М.: Языки русской культуры, 1998. 784 с.

320. Степанов Ю.С. Семиотика: Антология. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. — 702 с.

321. Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (семиологическая грамматика). Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 360 с.

322. Степанов Ю.С. Концепты. Тонкая пленка цивилизации. — М.: Языки славянских культур, 2007. 248 с.

323. Степанова М.Д. Словообразование современного немецкого языка. М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1953. — 376 с.

324. Степанова Н.Н. Романтизм как культурно-исторический тип: опыт междисциплинарного исследования // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. Вып. №12. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. - С. 232-242.

325. Степанская С.П. Анализ лексической сочетаемости и связь контекстуальных и узуальных значений существительных категории чувств // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1990. - Т. 49. - № 2. - С. 161166.

326. Стернин И.А. Введение в речевое воздействие. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 2001. - 227 с.

327. Сулименко Н.Е. Информационное пространство текста и его элементов // Слово и предложение: исследования по русскому языку и методике преподавания. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2007а. - С. 241252.

328. Сулименко Н.Е. Текст и аспекты его лексического анализа: Учебное пособие. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та., 20076. - 212 с.

329. Су сов И.П. Введение в языкознание: учебник для студентов лингвистических и филологических специальностей. — М.: ACT: Восток — Запад, 2007. -379 с.

330. Телия В.Н. Семантический аспект сочетаемости слов и фразеологическая сочетаемость // Принципы и методы семантических исследований. — М.: Наука, 1976. С. 244-267.

331. Теория функциональной грамматики: Введение, аспектуальность, временная локализованность, таксис. Изд. 3-е, стереотипное. — М.: Эдиториал УРСС, 2003. -352 с.

332. Тодоров Ц. Грамматика повествовательного текста // Текст: аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики: Сборник статей. — М.: Эдито-риал УРСС, 2001а. С. 176-188.

333. Тодоров Ц. Семиотика литературы // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. Изд.2-е, испр. и доп. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 20016. — С. 371 -375.

334. Тодоров Ц. Понятие литературы // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. Изд.2-е, испр. и доп. — М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001в. — С. 376 391.

335. Толстой Н.И. О природе связей бинарных противопоставлений типа правый — левый, мужской — женский / Языки культуры и проблемы перево-димости. -М.: Наука, 1987. С. 169 - 183.

336. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. 1994. № 3. - С. 105-114.

337. Тураева З.Я. Лингвистика текста. Текст: Структура и семантика: Учебное пособие. Изд. 2-е, доп. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. - 144 с.

338. Тхорик В.И. Языковая личность в аспекте лингвокультурологиче-ских характеристик. — Краснодар: Кубанский гос. университет, 2000. — 196 с.

339. Тюпа В.И. Аналитика художественного (введение в литературоведческий анализ). -М.: Лабиринт, РГГУ, 2001а. 192 с.

340. Тюпа В.И. Нарратология как аналитика повествовательного дискурса («Архиерей» А.П. Чехова). Тверь: Твер. гос. ун-т, 20016. - 58 с.

341. Уорф Б.Л. Наука и языкознание / Зарубежная лингвистика. I: Пер. с англ. / Общ. ред. В.А. Звегинцева и Н.С. Чемоданова. — М.: Издательская группа «Прогресс», 2002. С. 92-105.

342. Успенский Б.А. Семиотика искусства. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. 360 с.

343. Успенский Б.А. Крест и круг: Из истории христианской символики. М.: Языки славянских культур, 2006. - 488 с.

344. Успенский Б.А. Ego Loquens: Язык и коммуникационное пространство. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. - 320 с.

345. Устин А. К. Дейктическая концепция текста, мышления и культуры: Автореферат дис. . докт. культурологии, наук. СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 1998.-49 с.

346. Уфимцева A.A. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики / Под ред. Ю.С. Степанова. Изд. 2-е, стереотипное. — М.: Едиториал УРСС, 2002. 240 с.

347. Фарино Е. Введение в литературоведение. СПб.: Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, 2004. - 639 с.

348. Фатеева H.A. Интертекст в мире текстов: Контрапункт интертекстуальности. Изд. 2-е, испр. — М.: КоиКнига, 2006. — 280 с.

349. Фатеева H.A. Лингвистическая поэтика // Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий / Гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко. М.: Изд-во Кулагиной; Intrada, 2008. - С. 108-109.

350. Федоров Ф.П. Система событий в новеллах Г. Клейста («Землетрясение в Чили»). О ритме прозы Г. Клейста // Вопросы сюжетосложения: Сб. статей, 5. Рига: Зинатне, 1978. - С. 79-106.

351. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. — Рига: Зинатне, 1988. — 456 с.

352. Филичева Н.И. Синтаксическое поле ориентации действия в немецком литературном языке XVIII XIX вв. // Проблемы общего и германского языкознания. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. - С. 126-138.

353. Филичева Н.И. Немецкий литературный язык. — М.: Высшая школа, 1992. 176 с.

354. Филичева Н.И. Основные линии развития структуры простого предложения в немецком языке // Язык: теория, история, типология. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 310-319.

355. Философский энциклопедический словарь. — 2-е изд. — М.: Сов. энциклопедия, 1989. 814 с.

356. Фоллесдаль Д. Понимание и рациональность // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка: Пер. с англ. / -М.: Прогресс, 1986.-С. 139-159.

357. Фоменко Е.Г. Лингвотипологическое в идиостиле Джеймса Джойса. Автореферат дис. докт. филол. наук. Белгород, 2006. - 42 с.

358. Фоменко И.В. Введение в практическую поэтику: Учебное пособие. -Тверь: ТГУ, 2003.- 151 с.

359. Формановская Н.И. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М.: Издательство «ИКАР», 2007. — 480 с.

360. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. - 445 с.

361. Фрумкина P.M. Соотношение точных методов и гуманитарного подхода: лингвистика, психология, психолингвистика // Известия АН СССР. Серия литературы и языка, 1978. Т. 37. — № 4. - С. 318-332.

362. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1994. - 488 с.

363. Хализев В.Е. Теория литературы. — М.: Высшая школа, 1999. 398с.

364. Хельбиг Г. Проблемы теории речевого акта // ИЯШ. 1978. - № 5.— С. 11-21.

365. Чернейко Л.О. Абстрактное имя в семантическом и прагматическом аспектах: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. Москва, 1997. - 48 с.

366. Черненко И.А. Бес забавляющийся, или Игры, в которые играет Мефистофель // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2007, № 1-2. - С. 66-79.

367. Чумак-Жунь И.И. Концептуальное пространство интертекста // Культурные концепты в языке и тексте: Сб. науч. тр. — Белгород: Изд-во Бел-ГУ, 2005.-С. 117-127.

368. Шаклеин В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. -М.: Общество любителей российской словесности, 1997. — 184 с.

369. Шатин Ю.В. Роман как риторический жанр: преодоление контраверсы // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. М.; Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. — Вып. VI — С. 107-117.

370. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когни-тивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэколо-гия). Волгоград: Перемена, 1998. - 149 с.

371. Шведова Н.Ю. О принципах построения и о проблематике «Русской грамматики» // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1977. — Т. 36.-№4.-С. 291-303.

372. Шведова Н.Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарем» // ВЯ, 1999. № 1. - С. 3-16.

373. Шелякин М.А. Язык и человек: К проблеме мотивированности языковой системы: учеб. пособие. — М.: Флинта: Наука, 2005. 296 с.

374. Шендельс Е.И. Грамматика текста и грамматика предложения // Иностранные языки в школе. 1985. — № 4. - С. 16-21.3 86. Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Миф и сказка. -М.: КомКнига, 2005. 208 с.

375. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. Изд. 2-е, стер. -М.: УРСС, 2003.-334 с.

376. Шопенгауэр А. Введение в философию; Новые паралипомены; Об интересном: Сборник / Пер. с нем. Мн.: ООО «Попурри», 2000. - 416 с.

377. Штайн К.Э. Метапоэтика: «размытая» парадигма // «ТехШэ»: Избранное, 1994 2004: Сборник статей научно-методического семинара «ТехШБ». — Вып. 11. Ч. 1 / Под ред. проф. К.Э. Штайн. — Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. — С. 143-153.

378. Штайн К.Э. Гармония поэтического текста. Монография / Под ред. проф. В.В. Бабайцевой. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006 а. — 646 с.

379. Штайн К.Э. Системный подход к изучению динамических явлений на синхронном срезе языка. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006 б. - 292 с.

380. Щепкина И.Г. Категория интеррогативности в немецком и русском языках (сопоставительный аспект): Монография. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2001. - 235 с.

381. Щерба JT.B. Избранные работы по русскому языку. М.: Государственное учебно-педагогическое изд-во, 1957. - 188 с.

382. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. Изд. 3-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2007. — 432 с.

383. Щирова И.А. Художественное моделирование когнитивных процессов в англоязычной психологической прозе XX века. СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2000. - 210 с.

384. Щирова И.А. Психологический текст: деталь и образ. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2003. - 120 с.

385. Щирова И.А., Тураева З.Я. Текст и интерпретация: взгляды, концепции, школы: Учебное пособие. — СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2005.-156 с.

386. Щирова И.А., Гончарова Е.А. Многомерность текста: понимание и интерпретация. СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007. - 472 с.

387. Эко У. Открытое произведение. СПб.: Академический проект, 2004.-384 с.

388. Эко У. Заметки на полях «Имени розы». СПб.: Симпозиум, 2005а. -92 с.

389. Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста / Перев. с анг. и итал. С.Д. Серебряного. СПб: Симпозиум, 20056. - 502 с.

390. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / Пер. с итал. В.Г. Резник и А.Г. Погоняйло. СПб.: Симпозиум, 2006. - 544 с.

391. Эпштейн М.Н. Слово и молчание: Метафизика русской литературы: Учеб. пособие для вузов. — М.: Высшая школа, 2006. 559 с.

392. Якобсон P.O. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 193-230.

393. Якобсон P.O. О лингвистических аспектах перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. — М.: Междунар. отношения, 1978. С. 16-24.

394. Якобсон Р. Афазия как лингвистическая проблема / Афазия и восстановительное обучение: Тексты. -М.: Изд-во МГУ, 1983. С. 138-142.

395. Якобсон Р. Язык и бессознательное. М.: Гнозис, 1996. - 247 с.

396. Якобсон Р. В поисках сущности языка // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. Изд.2-е, испр. и доп. -М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. — С. 111-126.

397. Якобсон Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии // Семиотика: Антология / Сост. Ю.С. Степанов. Изд.2-е, испр. и доп. — М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. С. 525-546.

398. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). — М.: Гнозис, 1994. — 344 с.

399. Adelung J. Chr. Ueber die Geschichte der deutschen Sprache, ueber deutsche Mundarten und deutsche Sprachlehre. Leipzig, 1781.

400. Adelung J. Chr. Umstaendliches Lehrgebaeude der Deutschen Sprache. Bd.I. Leipzig, 1782.

401. Adelung J. Chr. Mithridates oder allgemeine Sprachenkunde mit dem Vater Unser als Sprachprobe in bey nahe fuenfhundert Sprachen und Mundarten. Bd. 1. Nachdr. Hildesheim und New York, 1970.

402. Agricola E. Vom Text zum Thema // Studia grammatical. Berlin, 1976. -Bd. XI.-S. 13-37.

403. Aretz Heinrich. Heinrich von Kleist als Journalist. Untersuchungen zum «Phoebus», zur «Germania» und den «Berliner Abendblaettern». Stuttgart, 1983.

404. Aust Hugo. Novelle. Stuttgart, 1995.

405. Baensch H.-D. Semiologische Paradoxien in Goethes Sprach- und Dichtungsverstaendnis. Essen, 1986.

406. Baum M. Fremdheit als kulturtheorretisches Problem. Hermeneutik, semiotische Kulturtheorie und Dekonstruktion im Vergleich // Филология как средоточие знаний о мире: Сборник научных трудов. М.; Краснодар: Просвещение - Юг, 2008. - С. 260-270.

407. Behaghel О. Die deutsche Sprache. 14. Aufl. Halle (Saale): Max Niemeyer, 1968. -316 S.

408. Behaghel 0. Deutsche Syntax. Bde. I IV. - heidelberg, 1923 - 1932.

409. Beissner Friedrich. Unvorgreifliche Gedanken ueber den Sprachrythmus / Festschrift fuer Paul Kluckhohn und Hermann Schneuder gewidmet zu ihrem 60. Geburtstag. Tuebingen, 1948.

410. Bies Ann. NP Postposition in Early New High German: VO Word Order as Focus Movement / Bosch P./van der Sandt R. (eds.). Focus & Natural Language Processing. Volume 1: Intonation and Syntax. Heidelberg, 1994. - S. 29-38.

411. Blamberger Guenter. Die Novelle als Antibildungsgeschichte. Anmerkungen zu Kleists «Der Findling» / Praegnanter Moment. Studien zur deutschen Literatur der Aufklaerung und Klassik. Hg. von Peter-André Alt u.a. -Wuerzburg, 2002. S. 479-494.

412. Blanke G. Einfuehrung in die semantische Analyse. Muenchen: Max Hueber, 1987.-215 S.

413. Bonvillain N. Language, Culture and Communication: The Meaning of Messages. Upper Saddle River (NJ), 1997. - 374 p.

414. Bopp F. Vergleichende Grammatik des Sanskrit, Zend, Griechischen, Lateinischen, Litauischen, Altslavischen, Gothischen und Deutschen. 2. Ausg. -Berlin, 1852-1860.

415. Braun Peter. Matthaei am Letzten: Feste Wendungen aus dem Matthaeusevangelium / Muttersprache 4, 2006. S. 60-65.

416. Braun L., Ruch K. Das Wuerfeln mit den Woertern. Geschichte und Bedeutung des Anagramms // Merkur, 42,1 (1988). S. 225-236.

417. Brinker K. Linguistische Textanalyse. Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1985.-163 s.

418. Brors Claudia. Anspruch und Abbruch. Untersuchungen zu Heinrich von Kleists Aesthetik des Raetselhaften. Wuerzburg, 2002.

419. Burkhart M.G. Dekonstruktive Autopoiesis paradoxe Strukturen in Kleists «Penthesilea». — Frankfurt am Main, 2000.

420. Carrière Mathieu. Fuer eine Literatur des Krieges. Kleist. — Basel, Frankfurt a. M., 1984.

421. Cassirer E. Heinrich von Kleist und die Kantische Philosophie // Idee und Gestalt. Goethe, Schiller, Hoelderlin, Kleist. Nachdruck der 2. Auflage. -Darmstadt, 1989.-S. 157-202.

422. Cassirer E. Rousseau, Kant, Goethe. Hg. von Rainer A. Bast. 3. Aufl. -Hamburg, 1991.

423. Davidson M. The Hand in the Works of Heinrich von Kleist / Colloquia Germanica 19 (1986). S. 228-241.

424. Davidts H. Die novellistische Kunst Heinrichs von Kleist. Schriften der literarhistorischen Gesellschaft. Bonn, Neue Folge 5, Berlin, 1913.

425. Denneler I. «Denn nie ist der Mensch besser, als wenn er es recht innig fuehlt, wie schlecht er ist». Kleists Bankrotterklaerung des Erhabenen. / Études Germaniques, 50 (1995). S. 713-732.

426. Denneler I. Die Kehrseite der Vernunft. Zur Widergesetzlichkeit der Literatur der Spaetaufklaerung und Romantik. Muenchen, 1996.

427. Deutsche Wortgeschichte. Hrsg. Von F. Maurer und H. Rupp. 3. Aufl. -Berlin, New York, 1974. Bde. I - II.

428. Dressler W. Einfuehrung in die Textlinguistik. Tuebingen: Max Niemeyer Verlag, 1973.

429. Ebert Robert Peter. Verbstellungswandel bei Jugendlichen, Frauen und Maennern im 16. Jahrhundert. Tuebingen, 1998.

430. Eggers H. Deutsche Sprachgeschichte. Bd. IV. Das neuhochdeutsche. — Hamburg, 1977.

431. Ellis John M. Kleist's «Der Zweikampf» // Monatshefte 65 (1973). S. 48-60.

432. Emrich W. Kleist und die moderne Literatur / Heinrich von Kleist: Vier Reden zu seinem Gedaechtnis. Hg. von Walter Mueller-Seidel. Berlin 1962. -S. 9-27.

433. Engel U. Deutsche Grammatik. Heidelberg: J. Groos, 1996. - 888 S.

434. Faulseit D., Kuehn G. Stilistische Mittel und Moeglichkeiten der deutschen Sprache. 4. Aufl. Leipzig: Bibliographisches Institut, 1969. - 294 S.

435. Fiedler Horst (Hg.). Georg Forsters Werke. Saemtliche Schriften, Tagebuecher, Briefe: Rezensionen. Bd. 11. Berlin: Akademie Verlag, 1977.

436. Fleischer W. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. Leipzig: Enzyklopaedie, 1971.-243 S.

437. Foeldenyi L. F. Heinrich von Kleist. Im Netz der Woerter. aus d. Ungar. Von A. Dorna. Muenchen, 1999.

438. Frey D. Daemonie des Blicks. Wiesbaden, 1953.

439. Gendolla P. Erdbeben und Feuer. Der Zufall in den Novellen von Goethe, Kleist, Frank und Camus / Diagonal, 1 (1994). S. 33-52.

440. Gessinger J. AUGE & OHR. Studien zur Erforschung der Sprache am Menschen 1700-1850. Berlin, New York: de Gruyter. - 1994.

441. Glaeser R. Fachtextsorten im Englischen. Tuebingen, 1990. - 331 S.

442. Goldhammer P. (Hrsg.). Schriftsteller ueber Kleist. Eine Dokumentation. -Berlin/Weimar, 1976.

443. Graham I. Heinrich von Kleist. Word into Flesh: A Poet's Quest for the Symbol. Berlin / New York, 1977.

444. Gross Th. «. grade wie im Gespraech .». Die Selbstreferentialitaet der Texte Heinrich von Kleists. Wuerzburg, 1995.

445. Grosse E. Semantik und Lexikographie. — Berlin: Akademie-Verlag, 1972. 63 s.

446. Guenther K. «Der Findling» die frueheste der Kleistschen Erzaehlungen // Euphorion 8. Ergaenzungsheft, 1909. — S. 119-153.

447. Guenther K. Die Konzeption von Kleists «Verlobung in St. Domingo». Eine literarische Analyse //Euphorion 17 (1910). S. 68-95, S. 313-331.

448. Haerd John Evert. Studien zur Struktur mehrgliedriger deutscher Nebensatzpraedikate. Diachronie und Synchronie. Goeteborg, 1981.

449. Harms I. Wortbruch. Niedergetraeumt. Kleists Anagramme. / MLN, 110 (1995).-S. 518- 539.

450. Hassler G. Die These von der Sprachrelativitaet des Denkens in der Aufklaerung und bei Wilhelm von Humboldt. Welke Klaus (Hg.). Sprache -Bewusstsein Taetigkeit. Zur Sprachkonzeption Wilhelm von Humboldts. -Berlin: Akademie Verlag, 1986. - S. 154-177.

451. Haverkamp A. Anagramm // Aesthetische Grundbegriffe. Historisches Woerterbuch in sieben Baenden. Bd. 1. Stuttgart, 2000. - S. 133-153.

452. Heinritz R. Kleists Erzaehltexte. Interpretation nach formalistischen Theorieansaetzen. Erlangen, 1983.

453. Heibig G. Geschichte der neueren Sprachwissenschaft. Unter dem besonderen Aspekt der Grammatik-Theorie. 2. Aufl. — Leipzig: VEB Bibliographisches Institut. — 392 S.

454. Heibig G., Buscha J. Deutsche Grammatik. Leipzig: Enzyklopaedie, 1974.

455. Herrmann H.P. Zufall und Ich. Zum Begriff der Situation in den Novellen Heinrich von Kleists / Heinrich von Kleist. Aufsaetze und Essays. Hg. von Walter Mueller-Seidel. 1. Aufl. — Darmstadt, 1967. 4. unveraend. Aufl., Darmstadt 1987. S. 367-411.

456. Heselhaus Cl. Das Kleistsche Paradox / Kleists Aufsatz ueber das Marionettentheater. Studien und Interpretationen. Hg. von H. Sembdner. — Berlin, 1967.-S. 112-131.

457. Heutger U.St. Gewalt in ausgewaehlten Erzaehlungen Heinrich von Kleists. Ihre Funktion und Darstellung. — Stuttgart, 2003.

458. Hoffmeister W. Heinrich von Kleists «Der Findling» // Monatshefte 58, 1966.-S. 49-63.

459. Holz H. H. Macht und Ohnmacht der Sprache. Untersuchungen zum Sprachverstaendnis und Stil Heinrich von Kleists. Frankfurt a. M., Bonn, 1962.

460. Horn P. Heinrich von Kleists Erzaehlungen. Eine Einfuehrung. — Koenigstein, 1978.

461. Huang-So T.- M. Untersuchungen zur Prosa Heinrich von Kleists unter besonderer Beruecksichtigung der Briefe und Novellen. Dissertation. New York, 1976.

462. Ingold F. «Du findest den Sinn». Zur Poetik des Anagramms // Merkur, 36,2 (1982). S. 721-726.

463. Iser W. Die Appellstruktur der Texte / Warning R. (Hrsg.). Rezeptionsaesthetik: Theorie und Praxis. — Muenchen: Fink, 1975. — S. 228-252.

464. Iser W. Der Akt des Lesens. Theorie aesthetischer Wirkung. 2. Aufl. -Muenchen: Fink, 1984. 320 S.

465. Kayser W. Kleist als Erzaehler / Die Vortragsreise. Studien zur Literatur. -Bern, 1958.

466. Klotz V. Aug um Zunge — Zunge um Aug. Kleists extremes Theater // Kleist-Jahrbuch, 1985. S. 128-142.

467. Koch F. Heinrich von Kleist. Bewusstsein und Wirklichkeit. — Stuttgart, 1958.

468. Konersmann R. Lebendige Spiegel. Die Metapher des Subjekts. -Frankfurt am Main, 1991.

469. Korff H.A. Geist der Goethezeit. IV. Teil. Hochromantik. 7., unver. Aufl. Leipzig, 1966. - 752 S.

470. Kreutzer HJ. Die dichterische Entwicklung Heinrichs von Kleist. Untersuchungen zu seinen Briefen und zu Chronologie und Aufbau seiner Werke. -Berlin, 1968.

471. Kronoasser H. Handbuch der Semasiologie. Heidelberg: Karl Winter Univ. Verlag, 1972. - 204 S.

472. Laemmert E. Bauformen des Erzaehlens. — Stuttgart, 1967.

473. Langacker R. W. Foundations of Cognitive Grammar. Vol. I. Stanford: St. Univ. Press, 1987.

474. Lange V. Die Sprache als Erzaehlform in Goethes «Werther» // Goethes «Werther», Kritik und Forschung. S. 193-205.

475. Langen A. Der Wortschatz des 18. Jahrhunderts. Bd. II. DW, 1974.

476. Linke A., Nussbaumer M., Portmann P. Studienbuch Linguistik. -Tuebingen: Niemeyer, 1991.

477. Lyubimova I., Lux F. Verstaendnismodelle eines Detektivtextes als wichtiger Bestandteil des Detektivdiskurses // Филология как средоточие знаний о мире: Сборник научных трудов. М.; Краснодар: Просвещение — Юг, 2008. -С. 343-346.

478. Man Paul de. Allegorien des Lesens. Frankfurt am Main, 1988.

479. Mecke Jochen. Kritik narrativer Vernunft. Implosionen der Zeit im nouveau roman / Tholen G. Ch./Scholl M. (Hrsg.). Zeit-Zeichen. Aufschuebe und Interferenzen zwischen Endzeit und Echtzeit. — Weinheim: VCH Acta Humaniora, 1990.-S. 157-176.

480. Meyer Heinrich. Kleists Novelle «Der Zweikampf» // Jahrbuch der Kleistgesellschaft 1933-37. S. 136-169.

481. Meyer Holt. Das Kreuz als Figur und Grenzfall der «poetischen Funktion der Sprache» // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 50. — Muenchen, 2002. S. 261-290.

482. Minde-Pouet Georg. Heinrich von Kleist. Seine Sprache und sein Stil. -Weimar, 1897.

483. Moysich Helmut. Die Selbst-Bildung und der Exzess des Blicks. Zum Werk Heinrichs von Kleist. Frankfurt am Main, 1988.

484. Mueller G. Morphologische Poetik. Gesammelte Aufsaetze. -Darmstadt, 1968.

485. Mueller, Joachim. Goethe und Kleist // Schaefer, Albert (Hrsg.). Goethe und seine grossen Zeitgenossen. Muenchen, 1968. - S. 140-165.

486. Mueller Klaus E. Geschichte der Ethnologie. Fischer H. (Hg.). Ethnologie. Einfuehrung und Ueberblick. 4. Aufl. Berlin und Hamburg: Reimer, 1998. - S. 21-52.

487. Mueller-Salget Klaus. August und die Mestize. Zu einigen Kontroversen in Kleists «Verlobung in St. Domingo» / Euphorion, 92 (1998). S. 103-113.

488. Mueller-Seidel, Walter. Verstehen und Erkennen. Eine Studie ueber Heinrich von Kleist. 3. Aufl. Koeln, Wien, 1971.

489. Mueller-Seidel, Walter. Die Vermischung des Komischen mit dem Tragischen in Kleists Lustspiel „Amphitryon". — Jahrbuch der deutschen Schillergesellschaft 5 (1961). S. 118-135.

490. Nerius Dieter. Untersuchungen zur Herausbildung einer nationalen Norm der deutschen Literatursprache im 18. Jahrhundert. — Halle, 1967.

491. Neubert A. Semantik und Uebersetzungswissenschaft // Probleme der strukturellen Grammatik und Semantik. — Leipzig: Karl-Marx-Univ., 1988. — S. 199-207.

492. Neumann G. Das Stocken der Sprache und das Straucheln des Koerpers. Umrisse von Kleists kultureller Anthropologie. / Heinrich von Kleist. Kriegsfall -Rechtsfall Suendenfall. Hg. von G. Neumann. - Freiburg im Breisgau, 1994. - S. 13-29.

493. Obermeier S. Lago Maggiore, Luganer See, Corner See. 3. Aufl. -Muenchen, 1985.

494. Pfeiffer J. Wege zur Erzaehlkunst. UEber den Umgang mit dichterischer Prosa. Hamburg, 1953.

495. Pfeiffer J. Die zerbrochenen Bilder. Gestoerte Ordnungen im Werk Heinrich von Kleists. Wuerzburg, 1989.

496. Petersen J.H. Erzaehlsysteme. Eine Poetik epischer Texte. — Stuttgart, 1993.

497. Philippowich E.V. Elfenbein. Braunschweig, 1961.

498. Porzig W. Das Wunder der Sprache: Probleme, Methoden und Ergebnisse der modernen Sprachwissenschaft Bern: Francke, 1987.- 417 S.

499. Rath Wolfgang. Die Novelle: Konzept und Geschichte. Goettingen, 2000.

500. Reuss Roland. Die Verlobung in St. Domingo eine Einfuehrung in Kleists Erzaehlen // Berliner Kleist-Blaetter, 1 (1988). - S. 3-45.

501. Reuss Roland. «Im Freien?» Kleists «Erdbeben in Chili». Zwischenbetrachtung «nach der ersten Haupterschuetterung» // Brandenburger Kleist-Blaetter, 6 (1993). S. 3-24.

502. Reuss Roland. «Mit gebrochenen Worten». Zu Kleists Erzaehlung «Der Zweikampf» // Brandenburger Kleist-Blaetter, 7 (1994). S. 3-41.

503. Reuss Roland, «sagt ihm!» Zur Kritik der Kommentierungspraxis poetischer Texte Kleists am Beispiel der Erzaehlung «Die Verlobung in St. Domingo» // Brandenburger Kleist-Blaetter, 9 (1996). S. 33-43.

504. Riesel E. Theorie und Praxis der linguostilistischen Textinterpretation. -M.: Hochschule, 1974. 184 S.

505. Ritter J.W. Fragmente aus dem Nachlass eines jungen Physikers. 2 Bd. -Heidelberg, 1810.

506. Sandig B. Stilistik der deutschen Sprache. Berlin: W. de Gryer, 1986.

507. Schippan Th. Einfuhrung in die Semasiologie. Leipzig: Bibliogr. Institut, 1992.-246 S.

508. Schmidt Erich. Einleitung zur kritischen Kleist-Ausgabe / Heinrich von Kleist saemtliche Werke in acht Baenden. Bd. 6. 2. Aufl. Neu durchges. und erw. vonG. Minde-Pouet.-Leipzig, 1938.

509. Schmidt Jochen. Heinrich von Kleist. Studien zu seiner poetischen Verfahrensweise. Tuebingen, 1974.

510. Schmidt Jochen. Identitaet als aporetisches Projekt. Kleists Erzaehlung Der Findling. Tuebingen, 2003.

511. Schmidt S.J. Texttheorie: Probleme einer Linguistik der Kommunikation. 2. Aufl. - Muenchen: Fink, 1976.

512. Schmidt W. Grundfragen der deutschen Grammatik. Eine Einfuehrung in die funktionale Sprachlehre. Berlin: Volk und Wissen, 1967.

513. Schmidt W. Lexikalische und aktuelle Bedeutung. Berlin: Akademie-Verlag, 1987. - 128 S.

514. Schmitz-Emans M. Einfuehrung in die Literatur der Romantik. -Darmstadt, 2004.

515. Schneider HJ. Dekonstruktion des hermeneutischen Koerpers. Kleists Aufsatz ueber das Marionettentheater und der Diskurs der klassischen Aesthetik. -Kleist-Jahrbuch, 1998. S. 125-155.

516. Schneider K.L. Heinrich von Kleist. Ueber ein Ausdrucksprinzip seines Stils / Heinrich von Kleist. Vier Reden zu seinem Gedaechtnis. Hg. von Walter Mueller-Seidel. 2. Aufl. Berlin, 1965. - S. 27-43.

517. Schoene A. (Hg.). Johann Wolfgang Goethe. Faust. Kommentare. Band VII/2 der 40-baendigen Ausgabe von Goethes Saemtlichen Werken. -Frankfurt am Main, 1994.

518. Schroeder J. Kleists Novelle Der Findling. Ein Plaedoyer fuer Nicolo. -Kleist-Jahrbuch, 1985.

519. Schuller Marianne. Pfeil und Asche. Zu Kleists Erzaehlung «Der Zweikampf» / Kleist-Jahrbuch (1990). S. 194-2002.

520. Schulte B. Unmittelbarkeit und Vermittlung im Werk Heinrich von Kleists. Goettingen, Zuerich, 1988.

521. Seibicke Wilfried. Vornamen. Wiesbaden, 1977.

522. Sembdner Helmut. Kleists Interpunktiuon / Heinrich von Kleist. Aufsaetze und Essays. Hg. von Walter Mueller-Seidel. 4. unveraenderte Aufl. -Darmstadt, 1987. S. 605-634.

523. Sembdner Helmut. Anmerkungen zu den Erzaehlungen und Anekdoten / Heinrich von Kleist. Saemtliche Werke und Briefe. Bd. 2. Hg. von H. Sembdner. 9., verm. und rev. Aufl. Muenchen 1993. - S. 895-920.

524. Soboczynski Adam. Das Arcanum der «Marquise von O.». Kleists preussische Novelle zwischen Verstellungskunst und Gottesbegehren. KleistJahrbuch, 2004. - S. 62-87.

525. Spaelti J. Interpretationen zu Heinrich von Kleists Verhaeltnis zur Sprache. Bern, Frankfurt am Main, 1975.

526. Stephens Anthony. Kleist Sprache und Gewalt. 1. Aufl. - Freiburg im Brtisgau: Rombach, 1999.-489 S.

527. Stiehl U. Einfuehrung in die allgemeine Semantik. — Bern: Francke, 1980.-136 S.

528. Strolz W. Goethes versteckte Sprachphilosophie. — Jahrbuch des freien deutschen Hochstifts, 1981.-S. 1-86.

529. Szondi Peter. Friedrich Schlegel und die romantische Ironie / Schanze H. Hrsg. Friedrich Schlegel und die Kunsttheorie seiner Zeit. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1985.

530. Thorwart W. Heinrich von Kleists Kritik der gesellschaftlichen Ordnungsprinzipien. Zu H.v. Kleists Leben und Werk unter besonderer beruecksichtigung der theologisch-rationalen Jugendwerke. — Wuerzburg, 2004.

531. Türk H. Dramensprache als gesprochene Sprache. Untersuchungen zu Kleists «Penthesilea». Bonn, 1968.

532. Voerster E. Maerchen und Novellen im klassisch-romantischen Roman. -Bonn, 1964.-415 S.

533. Weigand Hermann J. Faehrten und Funde. Bern, 1967. - S. 85-119.

534. Wiegand H.E. Einige Grundbegriffe der lexikalischen Semantik // Semantik und Pragmatik. Tuebingen: Niemeyer, 1974. - S. 654-679.

535. Wintermeyer I. Von der Zersplitterung der Tektonik // Kleist in Spruengen. Hg. von Klaus Jeziorskowski. Muenchen, 1998. - S. 97-113.

536. Wittgenstein L. Tractatus logico-philosophicus. Philosophische Untersuchungen / Werke in acht Baenden. 9. Aufl. Neu durchges. von Joachim Schulte. Band I. Frankfurt а. M.: Suhrkamp, 1993.

537. Wittkowski Wolfgang. Die heilige Caecilie und Der Zweikampf. Kleists Legenden und die romantische Ironie // Colloquia Germanica 6 (1972). S. 17-58.

538. Zifonun G.; Hoffmann L.; Strecker B. Grammatik der deutschen Sprache. Bde. 1-3. Berlin, New York: de Gruyter, 1997.1. Филологические словари

539. Ахманова O.C. Словарь лингвистических терминов. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 576 с.

540. Большой немецко-русский словарь: В 2-х т. / Сост. Е.И. Лепинг, Н.П. Страхова, Н.И. Филичева и др. — 2-е изд., стереотип. — М.: Русский язык, 1980. Т. 1. А К. 700 е.; Т. 2. L - Z. 635 с.

541. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. — М.: МГУ им. М.В. Ломоносова 1996. — 245 с.

542. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

543. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

544. Матвеева Т. В. Учебный словарь: русский словарь, культура речи, стилистика, риторика. — М.: Флинта: Наука, 2003. — 432 с.

545. Немецко-русский фразеологический словарь. Под ред. М. Клаппен-бах и К. Агрикола. Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Русский язык, 1975.

546. Никитина С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов. Принципы составления и избранные словарные статьи. М.: Наука, 1996. — 172 с.

547. Павловский И.Я. Немецко-русский словарь. Изд. 3-е, испр. и до-полн. Riga, Leipzig 1902.

548. Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий / гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко. М.: Изд-во Кулагиной; Intrada, 2008. - 358 с.

549. Скворцов Л.И. Большой толковый словарь правильной русской речи. СПб.: «Диля», 2006. - 1136 с.

550. Современное зарубежное литературоведение: концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М.: Интрада-ИНИОН, 1999. - 320 с.

551. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический Проект, 2001. - 990 с.

552. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов / РАН. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. Отв. ред. Н.Ю. Шведова. -М.: Азбуковник, 2007. 1175 с.

553. Штайн К.Э., Петренко Д.И. Русская метапоэтика. Учебный словарь. Ставрополь, Изд-во Ставропольского гос. ун-та, 2006. - 602 с.

554. Эффективная коммуникация: история, теория, практика: Словарь-справочник. — М., 2005. 960 с.

555. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. -М.: Флинта: Наука, 2003. — 696 с.

556. Adelung J. Chr. Grammatisch-kritisches Woerterbuch der Hochdeutschen Mundart, mit bestaendiger Vergleichung der uebrigen Mundarten, besonders aber der Oberdeutschen. — Leipzig, 1793-1801.

557. Deutsches Woerterbuch von Jacob Grimm und Wilhelm Grimm. 16 Bde. in 32 Teilbaenden. Leipzig: S. Hirzel, 1854-1960.

558. Duden. Deutsches Universalwoerterbuch. 5., ueberarb. Aufl. -Mannheim, Leipzig, Wien, Zuerich: Dudenverlag, 2003. 1892 S.

559. Duden. Etymologie. Herkunftswoerterbuch der deutschen Sprache. -Mannheim / Zuerich, 1963.

560. Langenscheidts Grosswoerterbuch. Hrsg. D. Goetz, G. Haensch, H. Wellmann. Berlin - Muenchen: Langenscheidt, 1998.

561. Meyers Konversations-Lexicon. 5. Aufl. Leipzig, Wien, 1897.

562. Pfaelzisches Woerterbuch. Begruendet von Ernst Christmann, fortgefuehrt von Julius Kraemer, bearbeitet von Rudolf Post unter Mitarbeit von Josef Schwing und Sigrid Bingenheimer. 6 Baende. Wiesbaden/Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 1965-1997.

563. Schroeder Jochen. Lexikon deutscher Praepositionen. 2., unveraend. Aufl. - Leipzig: Verlag Enzyklopaedie, 1999. - 268 S.

564. Synonymwoerterbuch: Sinnverwandte Ausdruecke der deutschen Sprache. Hrsg. H. Goerner, G. Kempcke. Leipzig: Bibliogr. Institut, 1975.

565. Vollstaendiges Heiligen-Lexikon. Hrsg. von Joh. Evang. Stadler, Franz Joseph Heim und J. N. Ginal. Fuenf Baende. Augsburg, 1858-1883.

566. Wahrig G. Deutsches Woerterbuch. Guetersloh - Muenchen: Bertelsmann, 1992.

567. Wander Karl. Deutsches Sprichwoerter-Lexikon. Leipzig, 1876.

568. Wilpert G. von. Sachwoerterbuch der Literatur. 7., verbesserte u. erweiterte Auflage. - Stuttgart: Kroener, 1989.

569. Woerter und Wendungen: Woerterbuch der deutschen Gegenwartssprache. Hrsg. von E. Agricola. - Leipzig: Bibliogr. Institut, 1975.

570. Woerterbuch der deutschen Gegenwartssprache. Hrsg. R. Klappenbach, W. Steinitz. Bd. I-VI. Berlin: Akademie-Verlag, 1962-1978.

571. Woerterbuch der elsaessischen Mundarten. Bearbeitet von Ernst Martin und Hans Lienhart. 2 Baende. — Strassburg, 1899-1907. Nachdruck Berlin/New York 1974.

572. Zedier Johann Heinrich. Grosses vollstaendiges Universal-Lexicon Aller Wissenschaften und Kuenste, Welche bisshero durch menschlichen Verstand und Witz erfunden und verbessert worden. Bd. 1-64. Noethige Supplemente. Bd. 1-4. Halle, Leipzig, 1732-1754.

573. Список используемых источников

574. Библия. Книги Священного писания Ветхого и Нового завета. — М.: Издание Московской патриархии, 1992. 1372 с.

575. Вергилий. Собр. сочинений. СПб.: «Студиа Биографика», 1994. -479 с.

576. Гердер И.Г. Избранные сочинения. М.: JL: Гослитиздат, 1959. -392 с.

577. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. — М.: Наука, 1977. 704 с.

578. Гете И.В. Собрание сочинений в 13 т. Под общ. ред. A.B. Луначарского и М.Н. Розанова. М.: ГИХЛ, 1949.

579. Гете И.В. Собрание сочинений. В 10-ти томах. Под общ. ред. А. Аникста и В. Вильмонта. — М.: Худож. лит., 1975 1980.

580. Гете И.В. Избранные философские произведения. М.: Наука, 1964.-520 с.

581. Гете И.В. Избранные сочинения по естествознанию. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957. - 553 с.

582. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. — М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. 400 с.

583. Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики / Вступ. статья, сост., пер. и коммент. Ал. В. Михайлова. М.: Искусство, 1981. - 448 с.

584. Избранная проза немецких романтиков. В 2-х томах. М.: Художественная литература, 1979.

585. Кант И. Сочинения в 6-ти т. М.: Мысль, 1963 - 1966. - Т. 6, 1965. -748 с.

586. Кант И. Трактаты и письма М.: Наука, 1980. — 709 с.

587. Кант И. Собрание сочинений: Юбил. изд., 1794 1994: В 8-ми т. / Под общ. ред. A.B. Гулыги. - М.: ЧОРО, 1994 - 414 с.

588. Клейст Г. фон. Драмы. Новеллы. М.: Худож. литература, 1969. -623 с.

589. Клейст Генрих. Избранное. Драмы. Новеллы. Статьи. — М.: Художественная литература, 1977. 542 с.

590. Лейбниц Г. В. Сочинения в 4-х т. Т. 2 / Ред., авт. вступ. статьи и примеч. И. С. Нарский. — М.: Мысль, 1983. 686 с.

591. Лессинг Г.Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии. М.: ГИХЛ, 1957.-520 с.

592. Манн Т. Генрих фон Клейст и его повести // Иностранная литература 2003, № 9. С. 234-245.

593. Немецкая романтическая повесть. В 2-х т. / Под общ. ред. Мих. Лифшица; М. - Л.: Academia, 1935.

594. Ницше Ф. Сочинения в 2 т. / Сост., ред. изд., вступ. ст. и примеч. К.А. Свасьяна. -М.: Мысль, 1990.

595. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения в трех томах. Т.1. — М.: ГИХЛ, 1961.-852 с.

596. Руссо Ж.-Ж. Трактаты. -М.: Наука, 1969. 704 с.

597. Свифт Дж. Сказка бочки. Путешествия Гулливера. М.: Художественная литература, 1976. —431 с.

598. Шопенгауэр А. Полное собр. соч. Артура Шопенгауэра. В пер., с предисл. и под ред. Ю.А. Айхенвальда. Т. 1-4. М.: Книжное дело, 19011910. - Т.1. О четверояком корне закона основания. Мир как воля и представление. 1901 обл. 1900.-721 с.

599. Basedow Johann Bernhard. Neue Lehrart und Uebung in der Regelmaessigkeit der Teutschen Sprache . Kopenhagen, 1759.

600. Berliner Abendblaetter. Hrsg. von Heinrich von Kleist. Fotomechanischer Nachdruck der Faksimileausgabe v. G. Minde- Pouet (1925). -Darmst., 1959.

601. Boediker Johann. Johann Boedikers Grundsaeze der Teutschen Sprache mit Dessen eigenen und Johann Leonhard Frischens vollstaendigen Anmerkungen. Durch neue Zusaeze vennehret von Johann Jacob Wippel .. Berlin. Nachdruck. Leipzig, 1977.

602. Braun Heinrich. Anleitung zur deutschen Sprachkunst, Zum Gebrauche der Schulen in den Churlanden zu Baiern. Mit Genehmhaltung der Churbairischen Akademie der Wissenschaften . Muenchen, 1765.

603. Die Bibel oder die ganze Heilige Schrift des Alten und Neuen Testaments. Nach der deutschen Uebersetzung Martin Luthers. Luzern: Kunstkreis Buchverlag, 1964.

604. Dornblueth Augustinus. Observationes oder Gruendliche Anmerckungen ueber die Art und Weise eine gute Ubersetzung besonders in die teutsche Sprach zu machen.- Augsburg, 1755.

605. Faber Johann Heinrich. Erste Grundsaetze der Deutschen Sprachkunst als ein Auszug aus Dessen Anfangsgründen der schoenen Wissenschaften Zu dem Gebrauche Seiner akademischen Vorlesungen. Mainz, 1768.

606. Goethe J. W. von. Werke. Hamburger Ausgabe in 14 Baenden. Textkritisch durchges. und komment. von E. Trunz u.a. Muenchen 1988. (= HA).

607. Goethes Briefe und Briefe an Goethe. Hamburger Ausgabe in sechs Baenden. Hg. von Karl R. Mandelkow. Muenchen 3. Aufl. 1988. (= B).

608. Goethe J. W. Gedenkausgabe der Werke, Briefe und Gespraeche. Hg. von Ernst Beutler. 24 Baende. Zuerich. 1948-1960. (= GA).

609. Goethe J.W. Faust-Dichtungen. Nachwort von Ulrich Gaier. — Stuttgart, 1992.-614 S.

610. Goldhagen Herrman. Noethiger Unterricht in den Religionsgruenden gegen die Gefahren der heutigen Freydenkerey . Mannheim, 1769. - S. 8-43.

611. Hemmer Jakob. Abhandlung ueber die deutsche Sprache zum Nutzen der Pfalz. Mannheim, 1769.

612. Hemmer Jakob. Deutsche Sprachlehre zum Gebrauche der kuhrpfaelzischen Lande. — Mannheim, 1775.

613. Herder Johann Gottfried. Abhandlung ueber den Ursprung der Sprache / Herder J.G. Saemtliche Werke. Suphan B. (Hg.). Bd. 5. Nachdruck. — Hildesheim, 1967.-S. 1-154.

614. Heynatz Johann Friedrich. Briefe, die deutsche Sprache betreffend. 6 Baende. — Berlin, 1771-76.

615. Job Eduard. Anfangsgruende der gesamten Weltweisheit zum Gebrauche der Vorlesungen in der Kaiserl. Koenigl. Theresianischen Militärakademie zu Neustadt. Wien, 1769. - S. 37-89.

616. Kant Immanuel. Werke in zwoelf Baenden. Herausgegeben von Wilhelm Weischedel. Bd. 11. Frankfurt, 1968.

617. Heinrich von Kleists Lebensspuren. Dokumente und Berichte seiner Zeitgenossen. Hg. von H. Sembdner. 7., erw. Neuaufl. — Muenchen, 1996. (= Lebensspuren).

618. H. v. Kleists Werke. Im Verein mit Georg Minde-Pouet und Reinhold Steig herausgegeben von Erich Schmidt, Leipzig und Wien 1904-19.05. Fuenf Baende.

619. Kleist Heinrich von. Saemtliche Werke und Briefe. Herausgegeben von Helmut Sembdner. Sechste, ergaenzte und revidierte Aufl. — Muenchen, 1977. Zwei Baende.

620. Kleist Heinrich von. dtv-Gesamtausgabe. 7 Bd. Hrg. von H. Sembdner. -Muenchen, 1976.

621. Kleist H. von. Michael Kohlhaas. Aus einer alten Chronik. Stuttgart, Reclam, 1993. - 143 S.

622. Lenz J. M. R. Ueber die Bearbeitung der deutschen Sprache im Elsasss, Breisgau und den benachbarten Gegenden // Fluechtige Aufsaetze von J. M. R. Lenz. Zuerich, 1776. - S. 55-69.

623. Mann Th. Heinrich von Kleist und seine Erzaehlungen / Mann Th. Nachlese. Prosa 1951 1955. - Berlin / Frankfurt am Main, 1956.

624. Meiner J. W. Versuch einer an der menschlichen Sprache abgebildeten Vernunftlehre oder Philosophische und allgemeine Sprachlehre. Nachdr. -Stuttgart: Frommann, 1971.

625. Meiners Chr. Geschichte des Verfalls der Sitten, der Wissenschaften, und Sprache der Roemer in den letzten Jahrhunderten nach Christi Geburt. Wien und Leipzig: Stabel, 1791.

626. Moeser J. Anwalt des Vaterlands. Leipzig und Weimar: Gustav Kiepenheuer Verlag, 1978.

627. Nietzsche F. Kritische Studienausgabe in 15 Baenden (KSA). Bd. 12: Nachgelassene Fragmente 1885-1887. Hg. von Giorgio Colli und Mazzino Montinari. Muenchen, 1988.

628. Ruediger J. Chr. Neuester Zuwachs der teutschen, fremden und allgemeinen Sprachkunde in einigen Aufsaetzen, Buecheranzeigen und Nachrichten. — Leipzig — Halle, 1782-93.

629. Shakespeare W. The Riverside Shakespeare, edited by G. Blakemore Evans. Boston: Houghton Mifflin, 1974.

630. Simon J. Urtheil ueber die Seelen=Lehre einiger Aerzte oder die Selbstzernichtung des heutigen Gott und die Seele laeugnenden Materialismus. Erster Theil. Augsburg, 1761.- S. 314-345.

631. Sulzer J. G. Allgemeine Theorie der Schoenen Kuenste in einzeln, nach alphabetischer Ordnung der Kunstwoerter auf einander folgenden, Artikeln. Bd. 2. Leipzig: Weidmanns Erben und Reich, 1774. - 1148 S.

632. Wolff Chr. Gesammelte Werke. Hg. von J. École, J. E. Hofmann. Bd. 1. -Hildesheim, New York, 1962 ff.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19 диссертация на тему: Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте"

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Серебряков, Анатолий Алексеевич

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Серебряков, Анатолий Алексеевич

Заключение научной работыдиссертация на тему "Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте"

Список научной литературыСеребряков, Анатолий Алексеевич, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте