Российская психофизиология в контексте мировоззренческих традиций

Савостьянов, Александр Николаевич

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Российская психофизиология в контексте мировоззренческих традиций

Год: 2005
Автор научной работы: Савостьянов, Александр Николаевич
Ученая cтепень: доктора философских наук
Место защиты диссертации: Омск
Код cпециальности ВАК: 09.00.08

Диссертация по философии на тему 'Российская психофизиология в контексте мировоззренческих традиций'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Российская психофизиология в контексте мировоззренческих традиций"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

РОССИЙСКАЯ ПСИХОФИЗИОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИХ ТРАДИЦИЙ

Специальность 09.00.08 — философия науки и техники

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

На правах рукописи

САВОСТЬЯНОВ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ

Санкт-Петербург

2006

Работа выполнена на кафедре философии Омского государственного университета

Официальные оппоненты — доктор философских наук, профессор

Костарев Сергей Владимирович

доктор философских наук, профессор Стрельченко Василий Иванович

доктор философских наук, профессор Шилков Юрий Михайлович

Ведущая организация -

Алтайский государственный университет

Защита состоится «2-3 » ¿лХЦРУУШ^2006_ года в часов на засе-

дании диссертационного совета Д.212.232.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д. 5, философский факультет, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан « ? » _200 С г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, Кандидат философских наук, доцент

Г.П. Любимов

Введение

Актуальность темы исследования

На современном историческом этапе научное мышление является одной из ведущих форм духовной деятельности. Поэтому построение философской концепции науки и выявление социальных механизмов ее исторического развития чрезвычайно актуальны. Однако при создании такой концепции нельзя рассматривать науку как феномен, независимый от других типов духовной деятельности. Привычное для гносеологии выделение в познании его научной, философской, религиозной и других форм, может быть принято лишь в виде необходимой, но не достаточной абстракции, применимой только на определенном этапе исследования в контексте поставленных задач. Развитие духовных традиций многие исследователи представляют как цельный исторический процесс, в ходе которого различные мировоззренческие концепции тесно переплетаются, образуя единый поток общественного сознания. Поэтому следует признать необходимость построения единой истории духа. В этом случае история науки должна рассматриваться как история одной из форм сознания, развертывающаяся в контексте общего развития духовной культуры, а также находящаяся под влиянием других общественных процессов, т.е. наука должна быть описана как социальный феномен, включенный в единый общественно-исторический процесс.

При построении философской концепции исторического развития науки невозможно также ограничиться абстрактно-теоретическим уровнем исследования. Любая философская модель науки приобретает практическое значение только тогда, когда на ее основании строится описание конкретных научных дисциплин. С другой стороны, эмпирический материал по истории той или иной науки не может оставаться просто совокупностью фактических данных, а должен быть проанализирован в рамках философской теоретической концепции. При построении общей модели развития науки следует использовать материалы конкретных эмпирических исследований. Таким образом, изучение методологических и социокультурных особенностей развития конкретной науки оказывается значимым для построения общей философской концепции истории духовности.

С практической точки зрения социально-философское исследование конкретных наук может помочь в преодолении так называемого кризиса оснований научного знания, т.е. дает возможность выявить закономерности формирования недоказываемых в рамках данной науки, но существенных для ее развития положений, образующих ядро научной концепции. Кроме того, социально-философское исследование науки оказывается полезным для построения методологии новых научных исследований,. по-

скольку позволяет сопоставить различные, казалось бы не связанные между собой воззрения.

Настоящая работа' посвящена изучению социокультурных аспектов формирования и развития основных направлений российской психофизиологии. Психофизиология исследует зависимость поведения и мышления человека и животных от физиологических процессов. Очевидно, что эта наука занимает особое место в системе естествознания. С одной стороны, в ней применяются методы исследования, характерные для остальной биологии, но, с другой стороны, она претендует на решение общефилософской проблемы зависимости души от тела, т.е. имеет точки соприкосновения с гуманитарными науками, философией и богословием. Поэтому описание развития психофизиологии имеет фундаментальное значение для построения исторической концепции формирования различных решений психофизиологической проблемы, т.е. психофизиология как научная дисциплина включена в более широкое обсуждение вопроса о зависимости души от тела, и исследование закономерностей ее становления и развития является существенным для понимания истории этого вопроса в целом.

В последнее время большую актуальность приобретает методологический анализ основных теоретических представлений психофизиологии. Становится очевидным, что дальнейшее развитие этой науки невозможно без выяснения философского содержания базовых понятий и без установления взаимосвязи между ними, а также без выявления структуры и оснований самих концепций. Однако здесь наблюдается существенная трудность, связанная с многозначностью и неоднородностью определений. В психофизиологии нередки принципиальные расхождения при определении одного и того же понятия у представителей различных научных школ. Кроме того, ряд базовых понятий психофизиологии просто не определяются исследователями и стихийно используются как самоочевидные. Это приводит к нечеткости теоретических положений даже внутри одного научного направления.

Одним из основополагающих понятий любой научной концепции является категория «закон». Действительно, любая наука изучает мир как совокупность закономерных (подчиняющихся законам) явлений. В этом случае цель ученого состоит именно в выявлении и описании законов, управляющих конкретными событиями. В то же время само понятие закона определяется в психофизиологии крайне неоднозначно, а чаще всего совсем не определяется в форме рациональных категорий. В большинстве теоретических построений психофизиологов категория закона применяется как самоочевидное понятие. Это приводит к расхождениям в определении основных методологических принципов науки, что, в свою очередь, ведет к несовместимости экспериментальных и теоретических результатов.

Кроме того, важнейшей частью любой естественно-научной концепции являются представления об эмпирической проверке выдвигаемых положений. В психофизиологии в отношении этой части методологии у различных авторов также наблюдаются существенные расхождения. Само понятие «экспериментальный факт» трактуется принципиально по-разному, что приводит к невозможности переноса эмпирических данных из одной теории в другую. Причиной такой ситуации является принципиально различное понимание базовых категорий науки. Однако поскольку такое различие, как правило, не осознается учеными как допустимое методологическое разногласие, оно часто приводит к острым внутринаучным конфликтам. Поэтому необходимо провести философское сопоставление различных определений одних и тех же понятий, применяемых в концептуальных построениях различных авторов.

Общепризнанно, что психофизиология является одной из главных наук, на которых "основываются фундаментальные медицинские теории. Слабая фундаментальная проработанность методологических оснований психофизиологии приводит к затруднениям при построении теоретической медицины. Быстрое развитие медицинской техники и фармакологии, наблюдаемое в последние десятилетия, требует создания концепций, позволяющих обосновать применение этих достижений в конкретной клинической практике. Однако внутренние методологические расхождения в психофизиологии приводят к возникновению противоречивых объяснений одного и того же явления, что негативно воспринимается врачами-практиками. В клиниках врачи нередко пытаются совсем отказаться от теоретического обоснования своей работы и превратить медицинское знание в простой набор методик, не связанных друг с другом в теоретико-логической форме. Очевидная тупиковость такого пути развития медицины требует вмешательства со стороны методологов науки, с тем чтобы создать философскую концепцию, адекватно объясняющую все теоретические расхождения внутри психофизиологии при помощи сопоставления различных ее направлений.

Благодаря особому положению психофизиологии в системе современных наук актуальность ее философского исследования выходит за пределы естествознания. Поскольку психофизиология связана с разработкой фундаментальной мировоззренческой проблемы соотношения сознания и тела, методологический анализ развития этой науки может оказать существенное влияние на построение общественного мировоззрения. В частности, большое значение имеет проблема соотношения научного и религиозного знания. В большинстве философских исследований научная психофизиология описывается как антирелигиозное учение, которое принципиально отрицает теологические решения психофизиологической проблемы. В то же время, появляются работы, в которых делаются попытки показать не-

противоречивость научных и религиозных представлений о душе. Таким образом, вопрос о соотношении научной и религиозной психофизиологии оказывается нерешенным в современной философии, несмотря на то что эта проблема обсуждается уже на протяжении нескольких веков. Исходя из этого можно говорить об актуальности методологического и историко-культурного сопоставления научных и теологических представлений, направленных на решение психофизиологических вопросов.

Выяснение механизмов мировоззренческой преемственности познавательных традиций и зависимости их от культурно-исторической обстановки необходимо при философском исследовании любой научной концепции. Поскольку при развитии естествознания имеет место зависимость между всеми научными дисциплинами, можно говорить об общих мировоззренческих основаниях для большинства из них. В связи с этим описание таких оснований и механизмов их традиционной преемственности, сделанное для психофизиологии, может быть перенесено в область анализа других наук. Поэтому данные, полученные в ходе исследования, проведенного на материале психофизиологии, в дальнейшем могут быть использованы для построения общей концепции развития естествознания.

Таким образом, данная работа имеет актуальность как для решения внутренних методологических проблем, стоящих перед современными психофизиологией и медициной, так и для построения общей философской концепции развития научного знания. Кроме того, некоторые результаты могут быть использованы для понимания истории идеологии и общей духовной культуры.

Степень разработанности проблемы

Настоящая работа посвящена изучению методологических и культурно-исторических аспектов формирования и развития российской психофизиологии. Сегодня существует множество концепций, отражающих различные взгляды на данную проблему. Также большое внимание исследователей уделено методологическому анализу понятийного аппарата психофизиологии. В эту работу большой вклад внесли как философы, так и представители научной психофизиологии. Однако практически все методологические исследования связаны с выяснением принципов, общих для всей психофизиологии, в то время как выяснению фундаментальных расхождений между разными концепциями посвящены лишь единичные работы. С другой стороны, исследования по истории психофизиологии часто трактуют несовпадение теоретических позиций как результат конфликта отдельных личностей, упуская из внимания мировоззренческое содержание конфликта либо сводя его исключительно к политическим причинам. В то же время проблемы взаимосвязи методологии науки и исторического

контекста ее формирования были и остаются объектом пристального внимания ученых. При этом можно выделить несколько относительно самостоятельных направлений исследований: ;

• анализ основных категорий психофизиологии (Ф.Адамс, В.Алстон, Д.Армстронг, П.К.Анохин, Н.Э.Асратян, Д.А.Бирюков, К.М.Быков, Н.В.Видинеев, И.Р.Крутиков, Л.В.Крушинский, Н.В.Медведев, А.Р.Меле, В.В.Орлов, С.А.Петрушевский, Ю.И.Соловьев,

A.К.Федорова-Грант, В.Н.Черниговский, Г.Х.Шингаров и др.);

• описание методологических приемов, характерных для концепций и экспериментальных подходов различных авторов (Дж.Аткинсон, И.А.Артавский, П.Г.Костюк, Р.И.Кругликов, Л.В.Крушинский,

B.А.Окладной, А.Ф.Семиохина, А.Н.Ткаченко, Д.Тодес, О.И.Тутунджян, И.М.Фейгенберг и др.); '

A.РЛурия, Я.А.Пономарев, П.В.Симонов, А.А.Смирнов, Л.В.Соколова, В.П.Тугаринов, Д.Г.Элькин, М.Г.Ярошевский и др.);

• сравнение методологии психофизиологии с другими естественнонаучными дисциплинами (А.А.Волохов, О.Г.Газенко, С.И.Давиденков,

B.А.Дмитриенко, О.А.Донских, Б.М.Кедров, Е.А.Коваленко, Е.Т.Олсон, Л.А.Орбели, А.В.Петровский, Дж.Робинсон, М.Н.Руткевич, Ю.В.Сачков, П.Ф.Сноудон, Ю.И.Соловьев, А.М.Уголев, Дж.З.Юнг, М.Г.Ярошевский и др.);

A.C. Никифоров, В.А.Окладной, Д.Тодес, А.М.Уголев, В.М.Хаютин, М.Г.Ярошевский и др.);

• составление биографий лидеров психофизиологической науки (П.К.Анохин, Н.Э.Асратян, Н.М.Артемов, Д.А.Бирюков, А.М.Брагин, К.М.Быков, В.С.Володин, Д.Я.Гусаров, Д.Г.Квасов, Е.М.Крепс, К.А.Ланге, Л.Г.Лейбсон, С.Р.Микулинский, A.C. Никифоров, О.А.Студицкий, П.Н.Федосеев, М.Г.Ярошевский и др.);

• постановка вопроса о взаимосвязи между политической ситуацией в стране и проблематикой психофизиологии (А.С.Георгиевский, Н.В.Голиков, Н.Г.Григорьян, Л.Р.Грэхем, К.А.Ланге, В.А.Макаров,

B.А.Окладной, В.О.Самойлов, Ф.Н.Серков, Д.Тодес, С.А.Чесноков и

др.).

Однако большая часть этих работ носит либо чисто методологический, либо чисто историко-научный характер и не затрагивает социальных проблем формирования научной методологии. Для моего же исследования особый интерес представляют работы, авторы которых освещают особенности развития психофизиологии с позиций социального подхода. Так, Л.Р.Грэхем рассматривает формирование советской науки и философии как составную часть культуры общества. Он полагает, что в ходе дискуссии 50-х годов по проблемам учения И.П.Павлова спор шел в основном между сторонниками механицизма (школа И.П.Павлова), и кибернетического подхода (школы П.К.Анохина и В.М.Бехтерева). Л.Р.Грэхем считает, что наиболее прогрессивной является позиция П.К.Анохина, а сторонники И.П.Павлова представляли консервативное направление. Л.Р.Грэхем использует социокультурный подход для описания политического взаимодействия различных групп ученых. Он также полагает, что социальная обстановка в стране обусловила определенные особенности научной методологии.

В.А.Окладной также применяет понятие культуры для описания развития науки. Хотя его концепцию нельзя назвать собственно культурологической, в ней используется социальный материал для объяснения процессов формирования науки. Так же как и Л.Р.Грэхем, В.А.Окладной считает, что в основе спора 50-х годов лежало противоречие между механицизмом и киберпетизмом. Кроме того, он полагает, что разные физиологические позиции базируются на различных онтологических представлениях. Причем смена различных парадигм представляется как результат конструктивно-критического преобразования онтологии. Помимо этого В.А. Окладной пытается исследовать социальные механизмы возникновения и соперничества научных теорий.

В то же время, если рассматривать развитие науки только как последовательную смену концепций, останется необъясненным феномен длительного сосуществования позиций, сформулированных в рамках павловской школы, направления В.М. Бехтерева и школы П.К.Анохина, после, и (что показано в настоящей работе), задолго до дискуссии 50-х годов. Также не совсем оправдана редукция этих научных течений к механицизму и кибернетическому подходу, так как в 60-е и 70-е годы сторонники павловской школы стали активно применять кибернетические модели для построения собственных концепций. Поэтому можно утверждать, что несмотря на наличие большого количества исследований, посвященных методологии и истории российской психофизиологии, задача построения философской модели развития этой науки остается нерешенной. Для ее решения необходимо рассмотреть науку как социальное явления, а развитие научной методологии - как исторический процесс. Такое рассмотрение науки характерно для социально-философского подхода к проблеме развития зна-

ния. При этом в рамках указанного подхода можно выделить несколько направлений:

• в современной философии уделяется внимание общей постановке проблемы социальных механизмов развития науки (Г.Н.Волков, Г.М.Добров, М.С.Каган, В.Н.Карпович, М.С.Кветной, Б.М.Кедров, Ф.Китчер, И.ИЛейман, И.А.Майзель, Е.З.Мирская, А.П.Огурцов, Я.А.Пономарев, А.И.Ракитов, В.С.Салмон, Л.И.Седов, В.В.Целищев, В.С.Швырев, М.М.Шульман и др.);

• проведены исследования особенностей генезиса науки и философии в различных социально-исторических условиях (П.П.Гайденко, В.П.Горан, М.Джеммер, П.С.Дышлевый, Дж.Коген, Б.Копенгауэр,

A.Н.Кочергин, Н.И.Кузнецова, И.Н.Лосева, М.Малкей, Ю.В.Сачков,

B.С.Степин, Н.В.Шелищ, А.З.Фахрутдинова и др.). На большом эмпирическом материале показано влияние различных социально-исторических условий на особенности формирования, развития и гибели научных традиций;

• значительное количество работ посвящено изучению взаимодействия научного мышления с другими формами сознания, рассмотрению науки как элемента культуры и выяснению места науки в структуре общественного сознания и духовного производства (А.И.Анищенко, А.С.Богомолов, Э.В.Ильенков, М.К.Мамардашвили, Э.С.Маркарян, Т.И.Ойзерман, М.К.Петров, В.С.Степин, В.И.Толстых, А.К.Уледов и др.).

В настоящей работе проводится анализ российской психофизиологии в контексте общих мировоззренческих традиций, что, в свою очередь, требует разработки и применения соответствующей методологии. Такая методология основывается на использовании понятия «мировоззренческая традиция», применяемого для анализа научного знания. Проблема традиционности вообще и познавательных традиций в частности исследуется в философии со времен античности. Она поднималась также в работах средневековых философов и гуманистов. В трудах просветителей проводилась идея отрицания традиций, тогда как романтики, наоборот, призывали к их сохранению и к отказу от прогресса. Начиная с работ Г.Гегеля, традиционность стала рассматриваться как необходимый элемент всякого развития. В современной западной философии идеи традиционности знания присутствуют в работах позитивистов и постпозитивистов (И.Лакатос, М.Полани, С.Тулмин, П.Фейерабенд, Дж.Холтон и др.) и в рамках философской герменевтики (Х.Г.Гадамер), где, в противовес философам эпохи Просвещения, которые стремились освободить свой разум от влияний тра-

диционного мировоззрения и предрассудков, показывается необходимость такого влияния для осуществления процесса познания.

В отечественной философии понятие традиционности рассматривалось с позиций исторического материализма. С этой точки зрения феномен традиционности исследовался в аспекте преемственности социального и духовного развития. Так, преемственность изучалась на материале сознания и идеологии (В.В.Журавлев, В.Ж.Келле, Э.Х.Степанян и др.), философии и науки (И.Т.Касавин, Г.Г.Майоров, И.С.Нарский), а также искусства (И.Маца). В этих исследованиях был сделан вывод, что всякое развитие знания происходит в рамках той или иной традиции и преемственность является необходимой составляющей любой новации.

Можно говорить о том, что к настоящему времени сложился социально-философский подход к описанию становления и развития науки, который существует наряду с историко-научным и гносеологическим подходами и предлагает собственные модели для описания эволюции научного знания в системе изменяющегося общества. Одно из направлений, сложившихся в рамках такого подхода, основывается на применении понятия традиционности к анализу методологии науки. Однако в русле этого направления никогда не рассматривались история и методология российской психофизиологии. Исходя из вышесказанного можно говорить об актуальности проведения методологического и историко-культурного исследования этой науки с помощью категориального аппарата, предлагаемого в рамках социально-философских представлений о познавательных традициях. '

Объект и предмет исследования

Научно-теоретическая актуальность проблемы формирования и развития российской психофизиологии обусловила предмет, объект, цель и основные задачи диссертационного исследования.

Объект исследования — познавательные сообщества России, занимающиеся изучением психофизиологических проблем; конкретные психофизиологические учения; понятийный аппарат теорий, связанных с научным и философским анализом психофизиологической проблемы; фундаментальные принципы, лежащие в основе построения теоретических конструкций и экспериментальных методик психофизиологической науки.

Предметом исследования являются методологические и социально-философские аспекты взаимодействия мировоззренческих традиций в процессе формирования и исторического развития российской психофизиологии.

Цель и задачи исследования

Цель данного исследования — построение модели исторического развития научной психофизиологии в России на основе филоссфско-методологического анализа ее мировоззренческих традиций.

Задачами исследования являются:

1) разработка понятия мировоззренческой традиции; •

2) выявление зависимости между конкретными научными концепциями и мировоззренческими традициями;

3) описание научной психофизиологии как системы познавательной деятельности;

4) методологический анализ основных направлений российской психофизиологии;

5) определение мировоззренческой специфики основных направлений российской психофизиологии;

6) введение философского понятия «познавательное сообщество»;

7) определение основных характеристик познавательного сообщества, существенных для выявления его мировоззренческих особенностей;

8) описание познавательной деятельности как системы взаимодействия мировоззренческих традиций;

• 9) выделение познавательных сообществ - социокультурных носителей основных направлений российской психофизиологии;

10) описание развития психофизиологических традиций в нашей стране как результата взаимодействия между познавательными сообществами;

11) выяснение зависимости между особенностями социальных процессов, и изменениями в содержательной стороне научного знания.

Методологическая и теоретическая основы исследования

Методологической основой диссертационного исследования является система философско-методологических принципов, имеющих преимущественно социально-философский или философско-методологический базис, разработанных в трудах философов, методологов, историков науки и естествоиспытателей.

Решение поставленных задач осуществляется за счет применения в работе таких основополагающих принципов, как принцип социального взаимодействия, принцип историзма и др.

Принцип социального взаимодействия предполагает, что развитие науки всегда происходит в результате взаимодействия сторонников противоположных воззрений. Каждая теория развивается в условиях непрерывной конкуренции с воззрениями, ее отрицающими. В этом случае имеет место

сложный исторический цикл взаимной рефлексии сообществ, являющихся носителями противоположных воззрений. В зависимости от конкретной исторической обстановки взаимодействие сообществ может быть направленно как на объединение, так и на размежевание с соперником. Особым типом социального взаимодействия можно считать попытки взаимного уничтожения противоборствующих сторон. В любом случае методология научного исследования оказывается под влиянием процесса социального взаимодействия, и, таким образом, этот принцип может быть использован при проведении методологического философского исследования.

Из принципа социального взаимодействия следует рассмотрение научного знания как совокупности нескольких противоборствующих концепций. Методологические принципы принятые сторонниками каждой из таких концепций существенно отличаются от методологических принципов ее оппонентов. Эти концепции кардинально различаются по содержанию базовых понятий, по заданию критериев экспериментальной проверки гипотез, по отношению к теоретическим построениям и т.д. В то же время противоположные воззрения оказываются в состоянии взаимообусловливания, когда постоянное наличие оппонента оказывается необходимым условием существования познавательного сообщества.

Большое значение имеет принцип историзма, требующий изучения психофизиологических теорий на различных этапах их становления и развития. В соответствии с этим принципом необходимо рассматривать научную методологию как результат развития конкретных фундаментальных идей, происходившего в рамках исторического движения всего общества. Благодаря применению этого принципа возможно рассмотрение несколько достаточно отдаленных по времени своего формирования психофизиологических воззрений как некого единого исторически развивающегося воззрения. Кроме того, принцип историзма позволяет исследовать преемственность между воззрениями, относящимися к различным формам познавательной деятельности.

Методологической основой настоящего исследования являются также принципы, характерные для западной постпозитивистской философии. В частности, в диссертации использовано положение о наличии в структуре научного знания недоказываемого в рамках самой науки понятийно-концептуального ядра, передача которого осуществляется некритическим способом и может не осознаваться самими учеными. Представления о существовании в структуре научного знания недоказываемых положений необходимы для обоснования понятия «мировоззренческая традиция». Поскольку феномен традиционности познания предполагает наличие стабильной, не изменяемой в результате рациональной критики части знания, постольку наличие некритически принятой части воззрений является необходимой составляющей любой традиции. На основании этого утвержде-

ния строится вся методология данного исследования, направленная на выявление и сопоставление недоказываемых частей конфликтующих научных воззрений. Кроме того, в исследовании применялись характерные для постпозитивизма модели исторического взаимодействия теоретически несовместимых систем знания.

Теоретической основой диссертационной работы являются результаты исследований философов, методологов, историков и естествоиспытателей, работавших и работающих сегодня в области теории, методологии и истории познания, в частности в области теории и методологии научной психофизиологии. Кроме того, в работе использован материал по истории ненаучных психофизиологических воззрений, в частности философских и богословских представлений о душе.

Исследование истории развития науки показало, что на протяжении последних трех веков в российской психофизиологии существует постоянный набор мировоззренческих традиций, изменяющихся в своих внешних проявлениях, но сохраняющих стабильное философско-мировоззренческое ядро. Взаимодействие этих традиций в большой степени зависит от конкретной исторической обстановки в стране, но в то же время имеет определенные инвариантные черты. Для объяснения этого феномена были использованы представления о существовании единых историко-культурных традиций, выходящих за рамки естествознания.

При проведении исторического сопоставления различных традиций в качестве основы был использован подход, предложенный А.Ф. Лосевым, дополненный некоторыми представлениями А.Л. Доброхотова. Были взяты представления А.Ф. Лосева о роли понятия «эйдос» в античной философии и положения А.Л. Доброхотова о категории «бытие» в европейской философской традиции. В диссертации рассмотренные методы анализа философских воззрений были применены для описания научных и религиозных концепций.

Основные положения, обладающие новизной и выносимые на защиту:

1. В работе вводится понятие «мировоззренческая традиция». Мировоззренческая традиция есть исторически сложившийся, комплекс знаний различного типа, определяющий особенности культуры познавательного сообщества. Мировоззренческая традиция выделяется на основании наличия исторически стабильных представлений о мире, человеке и способах их познания (философско-мировоззренческое ядро), которые не изменяются за время существования познавательного сообщества и передаются из поколения в поколение благодаря механизму преемственности культуры.

2. Философско-мировоззренческое ядро в значительной степени определяется представлениями об отношениях между идеальными и реальными объектами познания. В современной науке одним из идеальных объектов познания является закон, а реальным - непосредственно наблюдаемый объект (явление). Преставления о законах служат основой для формирования у исследователей рациональных знаний о мире, которые могут быть переданы последующим поколениям ученых. Однако непосредственно наблюдаемые явления лишь частично соответствуют идеальным представлениям о законах. Отсюда возникает проблема объяснения несоответствия между свойствами идеальных и реальных объектов. Эта проблема не может быть решена внутри научной теории. В то же время, имеется несколько вариантов решения проблемы, сделанных на основе философских концепций. Принятие того или иного варианта решения проблемы о соотношении идеальных и реальных объектов познания определяет структуру базовых представлений о мире и способах его исследования, которые составляют недоказы-ваемую часть научной теории.

3. В истории европейской рациональной культуры существуют три базовые мировоззренческие традиции, опирающиеся на то или иное решение проблемы о соотношении явления и закона, который управляет этим явлением. Эти традиции обозначены терминами «традиция мировоззренческого редукционизма», «экстраэссенциализм» и «интроэс-сенциализм». В рамках первой традиции представления о законах редуцируются до описания свойств стабильных частей эмпирически наблюдаемых объектов. В основе второй традиции лежит идея о том, что закон задает тип взаимосвязи между объектом и внешними для него условиями существования. Третья традиция базируется на представлении о том, что закон определяет внутренние свойства целостного объекта. Однако в случае интроэссенциализма понятие закона не используется для описания «частей» наблюдаемого объекта, а представляется как выразитель некоторых его интегральных свойств.

4. Каждая конкретная научная теория формируется на основе той или иной мировоззренческой традиции. Научное сообщество, создающее и развивающее конкретную теорию, одновременно с этим является ча-

- стью более общего сообщества - носителя мировоззренческой традиции. Средством определения мировоззренческой принадлежности научной теории служат выявление и сравнение недоказуемых положений, лежащих в основании противоборствующих теорий.

личных мировоззренческих школ кардинально отличались друг от друга. Причиной этого является качественное различие в недоказы-ваемых основаниях сопоставляемых воззрений. Вследствие этого, в психофизиологии возникают конфликты между сторонниками альтернативных взглядов. Противоречия между носителями различных мировоззренческих традиций не могут быть разрешены методами научной дискуссии. Разрешение конфликта происходит в ходе социального взаимодействия противоборствующих сторон.

6. В отечественной психофизиологии существуют три ведущих научных школы: школа рефлексов И.М. Сеченова и И.П. Павлова, рефлексологическая школа В.М. Бехтерева и направление, развиваемое сторонниками П.К. Анохина. Для них характерны различные подходы к описанию организма и психики в рамках не совпадающих друг с другом мировоззренческих схем. Методологические принципы, на основе которых представители различных школ строят свои научные теории, качественно различаются друг от друга.

7. В диссертации проведен анализ мировоззренческих оснований различных психофизиологических теорий. Показано, что в основе теории рефлексов И.П. Павлова лежат представления о единстве методологических принципов всех естественных наук, стремление к достижению строго воспроизводимого результата эксперимента, стремление к упрощению исследовательской обстановки, последовательное (линейное) мышление. Согласно воззрениям, изложенным в рамках теории рефлексов, неживое, живое и психика подчиняются качественно одинаковым законам. Целостность организма возникает как результат приспособления организма к воздействиям внешней среды. Для описания соподчинения органов в организме применяется модель вертикальной пирамиды с четким разделением различных уровней управления. По И.П. Павлову отражение внешних воздействий органами чувств происходит благодаря механизму рефлекса. Сознание человека есть совокупность незавершенных рефлексов второй сигнальной системы. И.П. Павлов являлся сторонником жесткого детерминизма всех психофизиологических процессов. Согласно его воззрениям, все реакции человека могут быть предсказаны при помощи научного метода. Невротические болезни в организме возникают вследствие нарушения баланса процессов активации и торможения в нервной системе. Целью жизни ученого является служение науке.

силу индивидуальных особенностей строения головного мозга. Для школы В.М. Бехтерева характерны использование анатомо-гистологических приемов изучения нервной системы, стремление к сочетанию методик психологического и физиологического экспериментов с морфологическими наблюдениями. Согласно В.М. Бехтереву, неживое и живое подчиняются принципиально различным законам. Причиной различия в законах являются особенности внутреннего строения живой протоплазмы. Законы психики на уровне работы мозга принципиально не отличаются от законов, управляющих биологическими процессами. Однако мы можем воспринимать психические феномены как отличные от физиологических в силу специфичности наших самоощущений. Целостность организма возникает как результат анатомического единства нервной системы. Для описания соподчинения органов в организме В.М. Бехтерев применял модель вертикальной пирамиды без четкого разделения различных уровней управления. Рефлекс, по В.М. Бехтереву, есть механизм изменения внутренней структуры нервной ткани под воздействием внешней энергии. Сознание человека есть совокупность реакций мозга, направленных на самовосприятие. В.М. Бехтерев, так же как и И.П. Павлов, являлся сторонником жесткого детерминизма в отношении всех психофизиологических процессов. Психические болезни, считал он, возникают вследствие нарушения структуры нервной системы под воздействием неблагоприятных внешних воздействий. Целью жизни ученого является выполнение определенной социальной роли — нахождение полезных знаний, необходимых для улучшения условий общественной жизни.

9. Для направления, развиваемого сторонниками П.К. Анохина, характерны представления о том, что различным наукам свойственны качественно различные методы изучения объекта, живой объект должен изучаться во всей полноте его внутренних и внешних связей в условиях естественной среды обитания, ученый должен владеть многофакторным (симультанным) мышлением. Неживое, живое и психика подчиняются качественно различным законам. Целостность организма есть результат реализации внутренней цели. В организме имеется иерархия уровней организации материи. Отражение внешних воздействий органами чувств происходит активно, т.е. с учетом внутренних целей организма. Сознание человека есть идеальная форма отражения, возникающая на субстрате нервной системы. П.К. Анохин принципиально отрицает жесткий детерминизм, характерный для И.П. Павлова и В.М. Бехтерева. Он считает, что благодаря механизмам дублирования функций один и тот же результат может быть достигнут различным» путями. Болезни организма возникают вследствие нарушения

непротиворечивой системы целей. Целью жизни ученого является самореализация в качестве субъекта духовной деятельности.

10. В основе теории П.К. Анохина и воззрений его предшественника П.Д. Юркевича лежит мировоззренческая традиция интроэссенциализма, в основе теории В.М. Бехтерева и методологии его предшественника Ф.В. Овсянникова — традиция мировоззренческого редукционизма, а теория И.М.Сеченова и И.П. Павлова базируется на традиции экстра-эссенциализма, что выражается в выборе одной из трех мировоззренческих посылок: «закон вещи лежит внутри вещи», «закон вещи есть проявление свойств стабильных частей объектов», «закон вещи находится вне вещи».

11. При определении понятия «субъекта познавательной деятельности» характерное для современной науки понятие «научное сообщество» было преобразовано в более широкое по содержанию понятие «познавательное сообщество». Этим термином обозначается группа людей, которая рассматривается в единстве с условиями их существования и целью деятельности которой является получение знаний. Предполагается, что знания могут относиться к различным формам познавательной деятельности и включать в себя как научные, так и ненаучные воззрения.

12. Одной из важнейших характеристик познавательного сообщества является его принадлежность к той или иной мировоззренческой традиции, что определяет положение субъекта в системе познавательной деятельности. Принадлежность к мировоззренческой традиции задает отношения этого сообщества с другими познавательными сообществами.

13. Познавательные сообщества — носители различных мировоззренческих традиций - постоянно взаимодействуют между собой. Социальное взаимодействие сообществ оказывает существенное влияние на изменение в методах построения научного знания и на содержательную часть теории. Одной из форм взаимодействия между сообществами может быть рефлексия в социальной системе, во время которой воззрения различных субъектов строятся как взаимоотображения. Специфическим типом взаимодействия между такими сообществами является интерпарадигмальный спор - стремление сообществ к «взаи-м оуничтожению».

14. Социокультурным носителем мировоззренческой традиции интроэссенциализма в российской психофизиологии было юго-западное познавательное сообщество, центр которого находился в Киеве, носителем традиции мировоззренческого редукционизма — казанско-петербургское познавательное сообщество, центр которого находился

в Казани, экстраэссенциальной традиции - московско-петербургское познавательное сообщество с центром в Москве.

15. В ходе развития социального взаимодействия между юго-западным, казанско-петербургским и московско-петребургским познавательными сообществами осуществился цикл рефлексии мировоззренческих традиций, что привело к смене средневековой интроэссенциальной традиции современным интроэссенциализмом через новоевропейский экстраэссенциализм и традицию мировоззренческого редукционизма.

16. В течение последних трех веков истории российской психофизиологии в основе интерпарадигмальных конфликтов лежал сходный набор мировоззренческих традиций. Однако способ реализации и результаты конфликтов в существенной мере зависели от социальной обстановки.

Теоретическое и научно-прикладное значение работы

Работа посвящена актуальной и слабо изученной проблеме мировоззренческого анализа научной психофизиологии. Исследование выполнено на стыке методологии науки, истории науки и социальной философии познания. Фундаментальное значение работы состоит в построении новой социально-философской модели развития знания и разработке методов ее применения на конкретно-историческом материале российской науки. Использование этой модели позволяет по-новому, подойти к проблеме влияния социальных процессов на изменение теоретического знания. В частности, возможно выявление воздействий, оказываемых вненаучными формами знания на развитие научных концепций. Это позволяет переосмыслить проблему взаимодействия научного и религиозного, а также научного и обыденного знаний. Кроме того, показана роль социального взаимодействия различных сообществ в ходе обсуждения теоретических проблем в развитии самого знания. Выявлено, что взаимодействие различных воззрений происходит не только на концептуально-теоретическом уровне, но и посредством социальных процессов, напрямую не относящихся к теоретическим дискуссиям.

Выявление преемственности между религиозным и научно-философским знанием, а также определение историко-географических особенностей российской культуры позволяют по-новому подойти к проблеме ее формирования. В работе показано, что особенностью познавательной культуры в нашей стране была ее «полицентричность», т.е. наличие в ней нескольких познавательных сообществ, взаимодействие которых определяло специфику"теоретического знания в целом. Такой результат требует учета внутренней неоднородности отечественной культуры при

дальнейшем проведении любого исторического исследования, направленного на выяснение механизмов развития знания.

Работа имеет значение для проведения методологического анализа альтернативных подходов к построению психофизиологической теории. Сопоставление различных фундаментальных принципов, определяющих структуру воззрений, развиваемых в рамках конфликтующих научных направлений, и сравнение нескольких исторических этапов развития одного и того же учения дают более глубокое понимание теоретических и экспериментальных подходов к проблеме взаимодействия сознания и тела, что помогает разработке современных методов научного исследования в биологии и медицине.

Материалы диссертации использовались и используются в учебном процессе при проведении лекционных и семинарских занятий по курсам «Социальная философия», «Основы социально-политической теории», «Концепции человека в европейской традиции», «История медицины», «Концепции современного естествознания», «Философия», «Когнитивная психология», «Методологические основы психологии», «Физиология высшей нервной деятельности» и «Введение в философию» для студентов НГУ, по курсу «Психофизиология» на факультете психологии НГПУ, по курсам «История психологии» и «Электрические процессы в нервной системе» в СУНЦ при НГУ, по курсу «Физиология» в ВБШ при НГУ.

Апробация результатов работы

Основные положения и выводы диссертации представлялись на Международной студенческой конференции «Студент и. научно-технический прогресс» (Новосибирск, 1996, 1997, 1998); на региональной научной конференции «Интеграция науки, образования и культуры» (Новосибирск, 1997); на международной конференции «Философское пространство Евразии» (Новосибирск, 1999); на конференциях молодых ученых СО РАМН «Фундаментальные и прикладные вопросы современной медицины» (Новосибирск, 2000, 2001, 2002, 2004); на Всероссийской теоретической конференции «Научная философия в XXI веке: итоги и перспективы» (Пермь,

2000); на Региональной конференции «Философия и наука» (Новосибирск,

2001); на летних философских школах «Голубое озеро» (Новосибирск, 2001, 2002, 2003, 2004); на Всероссийском съезде физиологов (Казань, 2001); на Всероссийской конференции «Философская антропология: предмет, содержание и функциональная направленность» (Казань, 2001); на региональной конференции «Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в третьем тысячелетии» (Красноярск, 2001); на Съезде физиологов Сибири и Дальнего Востока (Новосибирск, 2002); на всероссийской конференции «Соииально-

психологические проблемы развития личности» (Тамбов, 2001); на конференции «Научное и вненаучное знание: сотрудничество или конфронтация?» (Санкт-Петербург, 2001); ка конференции «Универсум платоновской мысли» (Санкт-Петербург, 2001); на Международных конференциях «Стресс и поведение» (Санкт-Петербург, 2002, 2004); на всероссийской конференции «Бехтеревские чтения» (Киров, 2003); на международном межуниверситетском съезде исследователей Севера (Тромсё, Норвегия,

2001); на Финско-российской школе по нейронаукам (Хельсинки, Финляндия, 2003), на региональной научной конференции «Образ гуманитарных и социальных исследований в XIX в.» (Новосибирск, 2004), на всероссийской школе-семинаре «Образование, наука, общество: траектории взаимодействия» (Новосибирск, 2004).

2002); на семинаре кафедры высшей нервной деятельности МГУ (Москва, 2002), на семинаре психологов муниципального Центра занятости населения (Турку, Финляндия, 2003), на научном семинаре Школы Жизни университета «Aston» (Бирмингем, Великобритания, 2004), на семинаре кафедры философии ОмГУ (Омск, 2005).

Результаты работы опубликованы в 32 печатных трудах, из них тезисов - 14, статей - 16 (из них в международных изданиях - 2, в центральных изданиях - 7, в местных изданиях - 7), монографии - 2.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка. Первая вторая и третья главы состоят из трех параграфов каждая, четвертая - из одного параграфа.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность диссертационного исследования, рассматривается степень разработанности проблематики, определяются объект и предмет исследования, формулируются его цель и задачи, методологические и теоретические основания. Кроме того, излагаются

основные положения, выносимые на защиту, определены новизна и научная значимость результатов работы.

Основная проблема, которая рассматривается в данной диссертации, состоит в установлении взаимосвязи между теоретическим содержанием различных психофизиологических концепций, разработанных российскими исследователями, и теми социокультурными процессами, которые оказали влияние на формирование и развитие науки. Социокультурные процессы, определяющие развитие научных концепций, анализируются при помощи философской модели, основанной на представлениях о роли мировоззренческих традиций в общей структуре теоретического знания.

Глава I - Идеальные объекты науки в структуре мировоззренческой традиции — посвящена созданию философской модели, позволяющей анализировать историческую динамику развития научного знания, основанного на различных мировоззренческих традициях. В рамках данной главы показана актуальность социально-философского исследования научного знания; введены основные категории, необходимые для проведения философского анализа мировоззренческих традиций и их влияния на содержание теоретического знания; предложена философско-методологическая модель «идеального объекта познания», позволяющая провести анализ общей структуры мировоззренческой традиции; предложена социально-философская модель, объясняющая механизм развития научного знания, на основе представлений о взаимодействии познавательных сообществ в контексте духовной культуры целого общества.

В §1 «Мировоззренческие традиции в системе социальной деятельности» определяется понятия «мировоззренческая традиция», на основе которого строится теоретическая модель, позволяющая применить социально-философский подход к изучению структуры и истории знания для решения современных методологических проблем науки.

Одним из ключевых понятий данной диссертации является понятие «культура». В данной работе наука и научное знание рассмотрены как культурные феномены. Поэтому все остальные категории, применяемые в этом исследовании, связаны с понятием культуры. В первом параграфе Главы I рассмотрены основные философские подходы к определению значения этого понятия. Наиболее подробно анализируются аксиологический, семиотический и системно-деятельностный подход. На основе синтеза различных представлений о культуре предлагается авторская трактовка этого понятия. В диссертации под культурой подразумевается вся совокупность средств, необходимых для самоопределения субъекта социальной деятельности в рамках системы социальной деятельности. Из этого определения следует несколько свойств понятия «культура». В данной работе культура рассматривается как средство для установления, обоснования, сохранения и развития специфичного для данного общества набора

ценностных установок. Кроме того, культура есть средство для отделения одной системы ценностей от другой. Культура может быть рассмотрена как основа для исторической самоидентификации общества. Она задает определенный набор исторически неизменных правил поведения, характерный для большинства членов общества.

Культура может являться средством, обеспечивающим развитие общества. Поскольку общественная система состоит из элементов, различающихся по своей культуре, постольку противоречия между такими культурами являются внутренним источником движения общества. Можно различать понятие «культура» применительно для описания общества в целом (системный уровень) и понятие «культура» применительно к отдельному элементу данного общества (внутрисистемный уровень). При описании культуры на внутрисистемном уровне культура отдельного социального субъекта определяется через свою противоположность - контркультуру, т.е. культуру его антагониста. Это предполагает не просто сопоставление различных систем ценностей, но и указание на способы их взаимодействия между собой и на исторические пути формирования данного противоречия.

На основе предложенных в диссертации представлений о культуре строится философская модель, позволяющая рассмотреть научное знание, как результат деятельности нескольких специализированных субъектов, находящихся в непрерывном взаимодействии друг с другом. В качестве субъекта деятельности рассматривается познавательное сообщество. Под познавательным сообществом понимается коллектив людей, основной целью существования которого являются специфическая деятельность, направленная на выработку определенных представлений о мире, получение, хранение и распространение знаний, а также разработка способов практического применения этих знаний. Познавательное сообщество осуществляет свою деятельность на основе единой для всех его участников системы ценностей, а также при помощи принятых всеми членами этого сообщества методов получения и использования знаний.

Термин «познавательное сообщество» является расширением введенного Т. Куном понятия «научное сообщество». Если для Т. Куна научное сообщество занимается получением, передачей и использованием исключительно научного знания, то в данной диссертации подчеркивается, что наука не является единственной формой познания. Любое познавательное сообщество осуществляет свою деятельность на основе нескольких форм знания. Помимо науки, такими формами могут являться философское, религиозное, оккультно-магическое, эстетическое или обыденно-практическое знание. Хотя в любом сообществе преобладает одна из форм познания, остальные формы также присутствуют в виде дополнительных конструкций. Использование понятия «познавательное сообщество», по-

зволяет расширить наши представления о науке и включить научную деятельность в общий контекст развития духовной культуры.

Деятельность познавательного сообщества предполагает наличие определенной системы ценностей, на основе которой объясняются цели и методы получения, передачи и применения знания. Для этого в данном сообществе формируется совокупность представлений о правилах, регламентирующих процесс получения знания и отношения между участниками такого процесса. Ценности познавательной деятельности и основанные на них нормативные правила образуют культуру познавательного сообщества.

Познавательная культура является частью культуры целого общества, в которое включено сообщество исследователей. Вследствие этого, познавательная культура оказывается зависимой от исторических изменений, происходящих в целостном обществе. Однако поскольку любое целое общество является сложным и неоднородным по своему составу, в нем возникает несколько познавательных сообществ, которые являются носителями различных ценностей. В частности," возможно появление сообществ-антагонистов, находящихся в состоянии острого конфликта, возникающего вследствие несовпадения между характерными для них ценностями научного познания. В ходе исторического развития знания подобные конфликты могут как обострятся, так и затухать, но они никогда не исчезают полностью. Применительно к науке, примерами таких противоречий являются научные школы, учения которых отрицают одно другое. Совокупность всех познавательных сообществ, действующих внутри одного социума и находящихся в сложных, а иногда и антагонистических, отношениях друг с другом обозначается термином «система познавательной деятельности».

Для представленной диссертации важное значение имеет критерий, по которому проводится разделение системы познавательной деятельности на несколько взаимодействующих субъектов. Такой критерий вводится при помощи категории «мировоззренческая традиция». В свою очередь, категория «мировоззренческая традиция» складывается из понятий «познавательная традиция», «познавательное ядро» и «мировоззрение», и их необходимо ввести для дальнейшего построения предмета исследования.

В настоящей работе термин «познавательная традиция» обозначает процесс накопления знания при помощи каких-либо неизменных методов исследования и способов мировосприятия, передающихся от одного поколения к другому. Такая трактовка термина «познавательная традиция» предполагает, что развитие знания всегда осуществляется в рамках той или иной познавательной традиции. Традиция объединяет отдельные высказывания в некоторое целое, где каждый фрагмент оказывается во взаимосвязи и взаимозависимости со всеми другими частями. Познавательную традицию невозможно отнести к какой-либо отдельной личности или не-

большому изолированному коллективу. В структуре знания можно выделить его содержательную сторону, которая находится в процессе постоянного изменения, и принципиальную методологическую основу, стабильную в рамках традиции. Любая познавательная традиция содержит определенные представления, которые внутри нее не обосновываются и не доказываются. Каждая конкретная познавательная традиция основана на каком-либо специфичном познавательном ядре. Под познавательным ядром будет пониматься набор недоказываемых положений, лежащих в основе теоретической концепции, который задает структуру теории и особенности познавательного процесса. Познавательное ядро не может служить для характеристики отдельного исследователя, а является свойством познавательного сообщества в целом. Оно определяет как структуру учения, так и отношения исследователей внутри коллектива, между различными познавательными коллективами и вне познавательной системы.

Для отражения взаимосвязи между познанием и практикой часто применяется категория «мировоззрение». Под мировоззрением понимается система взглядов на мир и место человека в нем, на отношение человека к окружающей его действительности и самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей. Мировоззрение одновременно является основой как для познавательной, так и для практической деятельности. В то же время мировоззрение возникает в результате получения и применения знания. Это позволяет использовать категорию «мировоззрение» для соотнесения познавательных традиций с традициями практической деятельности.

Для мировоззрения характерно наличие исторически стабильных традиций. В данной работе под мировоззренческой традицией понимается парадигмально организованный комплекс мировоззренческих ориентации различной природы, т.е. такая совокупность мировоззрений, которая основана на некоторых общих для всей традиции и не доказываемых внутри нее предпосылках, образующих философско-мировоззренческое ядро. Вместе с познавательной традицией в состав мировоззренческой традиции включены практические и морально-этические императивы, целью использования которых является организация деятельности по изменению реальности.

Понятие «мировоззренческая традиция» может быть использовано как средство, позволяющее разделить познавательные сообщества на совокупность противоборствующих субъектов. В этом случае под субъектом познавательной деятельности понимается познавательное сообщество, которое является носителем одного из познавательных ядер, а под его антагонистом — носитель иного ядра, построенного как отрицание предыдущего. Познавательное ядро является базовой характеристикой сообщества, поскольку его особенности задают все остальные теоретические показатели

тех воззрений, носителем которых является сообщество. Философско-мировоззренческое ядро является той частью мировоззренческой традиции, которая, во-первых, существенно не меняется во времени, а во-вторых, оказывается общей у мировоззренческих ориентации различной природы.

Использование понятия «мировоззренческая традиция» позволяет построить модель, описывающую социальный механизм развития науки, т.е. решить поставленную в настоящей работе задачу.

В § 2 «Понятие "идеальный объект науки" и проблема соотношения явления и закона в структуре мировоззренческой традиции» проводится анализ общей структуры мировоззренческой традиции. Для этого вводятся категории, позволяющие провести анализ структуры философско-мировоззренческого ядра, составляющего основу мировоззренческой традиции. Основным понятием, определяемым и применяемым в данной части исследования является понятие «идеальный объект науки». Под идеальным объектом познания понимается такой объект исследования, который обладает свойствами неизменности, полной рациональной познаваемости и все свойства которого могут быть описаны при помощи средств человеческого языка. Познание идеальных объектов могло бы дать точное и неискаженное знание о мире. Однако идеальные объекты не встречаются в эмпирически данной реальности. Они существуют только как абстрактные теоретические объекты. В этом случае возникает необходимость согласовать знание о «реальных» и «идеальных» объектах. В современной науке эта проблема осознается как вопрос о взаимосвязи между явлением и законом, который определяет это явление.

Проблема взаимосвязи явления и закона имеет три возможных решения. В первом случае представление о законах редуцируется к представлениям о некоторых базовых свойствах материи. Любой эмпирически наблюдаемый объект рассматривается как состоящий из неизменных и неделимых частей. Каждая из таких частей полностью соответствует всем характеристикам идеального объекта, но поскольку эти части могут быть связаны между собой случайным образом, постольку свойства их совокупности отклоняются от идеальных. Для обозначения такого мировоззрения в диссертации вводится термин «традиция мировоззренческого редуцио-низма». Для обозначения другого пути решения названной выше проблемы применяется термин «экстраэссенциализм». Экстраэссенциализм использует понятие «закон» для описания причинно-следственных связей между непосредственно наблюдаемым объектом и внешними по отношению к нему условиями существования. Источником закономерных свойств эмпирического объекта представляется некоторая сущность, лежащая вне этого объекта. В наиболее радикальном случае эстраэссенциализм направлен на то, чтобы вывести все свойства каждого эмпирически данного объ-

екта из свойств макросистемы, в которую этот объект включен. Причем сама эта макросистема мыслиться как отборажение внешнего по отношению к ней источника закономерностей. Однако поскольку все связи между реальным объектом и внешними для него условиями исследовать невозможно, то известные нам свойства реального объекта отклоняются от идеально предсказанных. Третье логически возможное решение проблемы о соотношении явления и закона, управляющего этим явлением, можно обозначить термином «интроэссенциализм». В противоположность экстраэс-сенциализму, интроэссенциализм применяет понятие «закон» для описания внутренних свойств самого наблюдаемого объекта. Однако в отличие от традиции мировоззренческого редукционизма, интроэссенциализм не редуцирует представления о законах к рассмотрению совокупности стабильных свойств частей явления. В интроэссенциализме подчеркивается принципиальное различие между свойствами частей и свойствами целого. Причем понятие «закон» применяется именно на уровне исследования целого объекта.

Ни одно из этих решений не может быть доказано или опровергнуто на основе эмпирической проверки или теоретических рассуждений. Решение проблемы соотношения идеального и реального объектов осуществляется в области человеческой практики, т.е. знание, полученное на базе одной из идеальных схем,- проверяется в ходе практической деятельности людей, направленной на оперирование с чувственно данными объектами. Если такая деятельность успешна, то знание принимается как очевидное и не требующее дальнейших проверок, а идеальный объект начинает рассматриваться как соответствующий реальному миру.

В §3. «Модель исторической динамики мировоззренческих традиций при развитии социального взаимодействия познавательных сообществ» предлагается модель, позволяющая представить развитие традиции как целостного образования без разделения его на отдельные теории или воззрения и дающая возможность описать изменение знания как социальный процесс.

Под развитием мировоззренческой традиции понимается принципиальное изменение трактовок представлений об идеальном объекте. В этом случае сами представления о соотношении идеального и реального объектов не изменяются, что ведет к сохранению наиболее фундаментальных структур познавательной традиции, но изменяется гносеологическая, морально-этическая и утилитарная интерпретации этих базовых представлений. При этом возможно возникновение новых форм знания, появление новых теорий внутри старых форм, необычное применение ранее полученного знания и т.д. Причина такого исторического явления заключается в столкновении мировоззрений, сформированных внутри различных традиций. Подобное столкновение ведет к возникновению циклов рефлексии,

направленной на выявление оснований собственного знания посредством сравнения его со знанием оппонента. Рефлексия может осуществляться двумя разными способами. Во-первых, может произойти рефлексия себя как не иного, т.е. выявление и развитие в структуре собственного знания таких представлений, которые отличают данного субъекта от его соперников. Во-вторых, рефлексия себя как иного, т.е. поиск тех представлений, которые позволяют объединить различные позиции.

Крайней формой разрешения противоречий между познавательными сообществами является интерпарадигмальный конфликт, т.е. ситуация, когда различные стороны стремятся к исключению взглядов соперника из числа позиций, принятых в науке. Кроме того, сообщества могут стремиться к полному разрушению тех организационных структур, которые позволяют действовать оппонентам. Интерпарадигмальный конфликт не может проходить в форме рациональной научной дискуссии. Он разрешается при помощи средств эмоционального убеждения, Материального или административного давления на противников, и, в особенно острых случаях, посредством силового решения спора. Форма, методы и результаты проведения интерпарадигмального конфликта определяются социально-политической и экономической'обстановкой, в которой возникает такой конфликт.

Глава II - Сравнительно-методологический анализ основных направлений отечественной психофизиологии — посвящена методологическому анализу основных направлений отечественной психофизиологии XX в. В § 1. «Взаимоотношения советских научно-философских сообществ при обсуждении психофизиологической проблемы» выявляются направления, которые могут быть обозначены как основные, проводится анализ их социальной структуры, а также определяется тип взаимодействия между социальными сообществами, являющимися носителями различных идей.

При изучении истории российской психофизиологии можно обнаружить период, когда противоречия между различными научно-философскими сообществами проявлялись особенно отчетливо. В 50-е годы XX в. проходила острая полемика между представителями различных направлений в физиологии. Известно, что 28 июня - 4 июля 1950 г. состоялась научная сессия, посвященная проблемам физиологического учения академика И.П. Павлова. На сессии проявилось резкое противостояние между академиком Л.А. Орбели, академиком И.С. Бериташвили, профессором П.К. Анохиным и учениками академика В.М. Бехтерева, с одной стороны, и академиком K.M. Быковым, чл.-корр. АН СССР Э.А. Асратяном и А.Г. Ивановым-Смоленским, - с другой. K.M. Быков, Э.А. Асратян и А.Г. Иванов-Смоленский образовали так называемую павловскую школу. Анализ полемики, происходившей в ходе дискуссии, показал, что данный конфликт носил явно интерпарадигмальный характер, т.е. не

являлся рациональной научной дискуссией, а представлял собой результат столкновения воззрений, построенных на принципиально различных методологических принципах.

В результате исследования историко-научных документов, относящихся как к конфликту 50-х годов, так и к другим дискуссиям между советскими учеными, показано, что ведущими направлениями отечественной психофизиологии XX в. были сторонники концепции условных рефлексов И.П. Павлова, последователи рефлексологической школы В.М. Бехтерева и сторонники теории функциональных систем П.К. Анохина. Эти три направления включают в себя взгляды большинства отечественных психофизиологов. Кроме того, показано, что сообщества сторонников той или иной системы воззрений не ограничивались только профессиональными учеными. Во время прохождения конфликтных дискуссий в них принимали участие медики-практики, педагоги, философы, партийные идеологи и т.д. Таким образом, противостояние сторонников различных школ нельзя отнести исключительно к проблемам внутринаучных отношений. Анализ этих событий нуждается в применении более общих философских моделей.

Анализ философских работ, посвященных исследованию отношений между различными школами советской психофизиологии, показал, что большинство авторов этих работ допускает несколько серьезных упущений, вследствие которых им не всегда удается адекватно описать происходившие события. Методология различных психофизиологических школ чаще всего рассматривается по отдельности, т.е. без сопоставления с воззрениями оппонентов, что не позволяет выявить причины конфликтов. Методологический анализ отдельно рассмотренных воззрений не учитывает всей полноты психофизиологических взглядов, существовавших в течение XX в., что в значительной степени ухудшает понимание концепций отдельных исследователей. Другие авторы (Л. Грэхем, В.А. Окладной) ограничиваются сопоставлением только кратковременных периодов развития научных школ, не учитывая длительности взаимодействий, имевших место в этой науке. Кроме того, в качестве единственной причины конфликта часто называется напряженная политическая обстановка конца 40-х годов XX в. (Л.Г. Лейбсон), но совершенной не учитываются внутренние причины, послужившие основанием для столкновения сторонников различных воззрений. Таким образом, к настоящему времени проблема анализа психофизиологических взглядов советских исследователей и построения философской модели, объясняющей специфику развития этих представлений в ходе социального взаимодействия познавательных сообществ, еще не решена.

В §2. «Сравнение фундаментальных методологических принципов научных теорий И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П.К. Анохина» проводятся

методологический анализ и сопоставление трех концептуальных систем отечественной психофизиологии: теории условных рефлексов И.П. Павлова, рефлексологии В.М. Бехтерева и теории функциональных систем П.К. Анохина. Такое сопоставление проводится на базе анализа текстов, написанных создателями этих учений.

В данном параграфе показано, что воззрения сопоставляемых авторов различались по своим методологическим, онтологическим и этическим принципам. Можно заметить, что теории И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П.К. Анохина по ряду позиций являются взаимно несовместимыми, т.е. принятие одного набора положений полностью исключает признание другого. В тех случаях, когда явных противоречий между теориями не наблюдается, можно, тем не менее, обнаружить существенное смещение мировоззренческих акцентов, характерное для каждого автора. Поэтому даже в случае отсутствия противоречия в фрагментах рассматриваемых теорий в них имеются явные несовпадения в выборе объектов исследования или средств их наблюдения. Все это говорит о том, что в случае рассматриваемых теорий мы имеем дело с проявлением трех различных мировоззренческих традиций.

Воззрения И.П. Павлова можно описать как опирающиеся на представления о «внешнем» характере законов, управляющих деятельностью психики, т.е. в основании его теории лежит тезис о том, что источник закономерных свойств эмпирически данного объекта находится вне этого объекта. Поскольку любое событие мыслится как отражение внешнего воздействия, постольку все новеденческие реакции описываются как отражение (рефлексы). По мнению В.М. Бехтерева, закономерное в организме является следствием стабильности анатомической структуры нервной системы. Поэтому воззрения В.М. Бехтерева можно отнести к направлению, в основе которого лежит установка на отождествление закона с определенной стабильной структурой внутри объекта. В основании психофизиологической теории П.К. Анохина лежит установка «закон явления содержится внутри явления». Источником закономерных свойств психики являются внутренне присущией ей «цели» или «мотивации», служащие основой для интегративных процессов в нервной системе. Поскольку закон явления находится внутри явления, постольку любой процесс управляется собственными, присущими только ему закономерностями.

Можно заметить, что ни И.П. Павлов, ни В.М. Бехтерев, ни П.К. Анохин никогда в явном виде не использовали вышеприведенного положения о соотношении явления и закона, т.е. это утверждение не было изложено ими в виде собственной концептуальной позиции. Рассуждения о роли представлений о законах и соотношении этих законов с явлениями, которыми они управляют, - результат схематизации, применяемой в настоя-

щем диссертационном исследовании с целью объяснения различий, наблюдаемых в работах психофизиологов.

Кроме того, можно отметить, что фундаментальные мировоззренческие тезисы, лежащие в основе всех трех рассматриваемых теорий, являются недоказуемыми и неопровержимыми в рамках эмпирической науки. Это позволяет сделать вывод о том, что три мировоззренческие посылки: «закон явления лежит вне явления», «закон определяется свойствам стабильной структуры» и «закон явления содержится в самом явлении» — определяют принимаемую без доказательств часть методологии и онтологии рассматриваемых теорий, т.е., если использовать ранее введенные термины, задают философско-мировоззренческое ядро. Воспользовавшись определениями, введенными в первой главе настоящей работы, научную теорию И.П. Павлова можно отнести к мировоззренческой традиции экстраэссен-циализма, теорию В.М. Бехтерева - к традиции мировоззренческого редукционизма, а теорию П.К. Анохина - к мировоззренческой традиции интроэссенциализма.

В § 3. «Развитие концепций И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П. К. Анохина в работах их последователей во второй половине XX века» рассматриваются этапы развития психофизиологических концепций, имевшие место со второй половины 50-х годов XX в. до настоящего времени. В этот период не наблюдается острых конфликтов между сторонниками различных воззрений. Однако школы И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П. К. Анохина в целом сохраняют свое методологическое своеобразие. Мировоззренческие установки, характерные для лидеров психофизиологии первой половины XX в., сохраняются в качестве базовых положений в воззрениях их современных последователей. Представители всех школ использовали одинаковые технические приемы и экспериментальные методики. Однако различия в методологии и целях исследования приводят к тому, что представители этих направлений получают и анализируют различные наборы фактов. В рамках павловской психофизиологии в 70-х годах произошло «оборачивание» психофизиологической проблемы и превращение ее в психосоматическую. Начиная с 70-х годов наблюдаются попытки «поглощения» методологии оппонентов на базе собственных фундаментальных представлений. В основе такого синтеза со стороны павловской школы лежит использование понятие «памяти».

Глава III — Познавательные сообщества, участвовавшие в развитии отечественной психофизиологии: социально-исторический анализ — посвящена выявлению социально-исторических механизмов развития отечественной психофизиологии. Это предполагает, во-первых, описание тех исторических процессов, которые обусловили современное состояние научного знания в данной предметной области, а во-вторых, объяснение этих процессов при помощи философской модели, предложенной в первой главе

диссертации. Описание исторических процессов развития науки, в свою очередь, предполагает как выявление социально-исторических событий, имевших место в сфере отношений между различными социальными субъектами, так и исследование тех изменений в содержательной и методологической частях научного знания, которые произошли вследствие этих событий.

В §1. «Исторические предшественники современной российской психофизиологии: методологический аспект» исследован начальный этап формирования российской научной психофизиологии. Целью параграфа является анализ работ теоретических предшественников советской психофизиологии для выяснения специфики первоначального этапа развития научных воззрений.

Широко известно, что основным теоретическим предшественником И.П. Павлова был И.М. Сеченов. Сочинения И.М. Сеченова, посвященные разработке методов научного описания психических явлений, послужили основой для создания концепции условных рефлексов. Проведенный в настоящей работе методологический анализ позволяет, утверждать, что мировоззренческое содержание и методологические принципы учений И.П. Павлова и И.М. Сеченова во многом совпадали. На основании результатов, полученных в данном параграфе, можно сделать вывод о том, что эти теории разработаны в рамках единой мировоззренческой традиции - экстраэссенциализма.

Ранний теоретический предшественник П.К. Анохина неочевиден. Сам этот автор никогда не называл исследователей XIX в. в качестве источника собственных научных взглядов. Однако известно, что позиция, высказываемая И.М. Сеченовым и его сторонниками, активно критиковались такими русскими исследователями как П.Д. Юркевич и К.Д. Кавелин. В 6070-е годы XIX в. между сторонниками различных взглядов происходил «спор о природе человека». Этот конфликт проходил не столь остро, как это было в середине XX столетия. Однако он также имел все черты интер-парадигмального столкновения, такие как эмоциональное давление на собеседника, вынесение спора за рамки научного сообщества, апелляция конфликтующих сторон к решению правительства и т.д.

Методологическое сопоставление воззрений П.К. Анохина со взглядами П.Д. Юркевича позволяет утверждать, что и та и другая система взглядов разрабатывалась в рамках единой мировоззренческой традиции. Поскольку основной мировоззренческой посылкой, обуславливающей сходство позиций П.К. Анохина и П.Д. Юркевича оказывается тезис о «внутреннем» источнике законов жизнедеятельности организма и психики, эти воззрения могут быть отнесены к мировоззренческой традиции интроэс-сенциализма. На основе проведенного исследования можно утверждать, что фундаментальная структура интерпарадигмального спора о природе

человека (60-70-е годы XIX в.) напоминает структуру конфликта между сторонниками И.П. Павлова и П.К. Анохина (50-60-е годы XX в.).

Также известно, что теоретические взгляды В.М. Бехтерева сформировались в рамках гистологической школы Ф.В. Овсянникова. Хотя Ф.В. Овсянников не может рассматриваться как предшественник В.М. Бехтерева в области его представлений о психике, взгляды данной школы оказали существенное влияние на формирование общеметодологических и мировоззренческих представлений бехтеревского направления психофизиологии. Анализ воззрений Ф.В. Овсянникова и В.М. Бехтерева позволяет отнести их к традиции мировоззренческого редукционизма.

Теоретические взгляды Ф.В. Овсянникова никогда не вступали в противоречие ни с взглядами предшественников И.П. Павлова, ни с позицией предшественников П.К. Анохина. Однако в 70-е годы XIX в. имел место получивший широкую огласку достаточно острый конфликт между Ф.В. Овсянниковым и учителем И.П. Павлова И.Ф. Ционом. В этом конфликте приняли участие В.М. Бехтерев и И.П. Павлов, что послужило в дальнейшем одной из причин возникновения личного неприятия между этими людьми. Таким образом, основания для интерпарадигмального конфликта, возникшего в советской психофизиологии XX в., появились еще во второй половине ХГХ в.

Для дальнейшего уточнения мировоззренческой принадлежности концепций российских ученых в параграфе выявлены философские корни их воззрений. Проведение более глубокого исторического анализа показало, что каждая из рассмотренных научных традиций в момент своего возникновения апеллирует к одной из античных философских традиций. Причем исследователи ХУШ-Х1Х вв. рассматривают античных философов как основателей собственных научных воззрений. В качестве отдаленного мировоззренческого предшественника И.П. Павлова и И.М. Сеченова чаще всего называется Платон, учение которого относится к мировоззренческой традиции экстраэссенциализма. Отдаленным предшественником П.К. Анохина и П.Д. Юркевича можно считать Аристотеля. Учения этого философа относится к традиции интроэссенциализма. В качестве отдаленного предшественника В.М. Бехтерева и школы Ф.В. Овсянникова можно рассматривать Демокрита. Его учение относится к традиции мировоззренческого редукционизма.

В §2. «Роль киевского, казанско-петербургского и московско-петербургского познавательных сообществ в формировании и развитии отечественной науки» описывается динамика развития российских познавательных сообществ, которые были носителями различных мировоззренческих традиций. В рамках данного параграфа рассматривается история формирования и развития отечественных познавательных сообществ с точки зрения динамики их мировоззрения. На основании историко-

методологического анализа выявляются познавательные сообщества, выступающие социальными носителями мировоззренческих традиций экст-раэссенциализма, интроэссенциализма и традиции мировоззренческого редукционизма. Проводится анализ механизмов политического, культурного и теоретического взаимодействия различных сообществ и определяется, какую роль сыграло это взаимодействие в развитии мировоззрения. Также выявляется роль социо-географического фактора в развитии российской науки.

На основании проведенных исследований в параграфе сделан вывод, что в нашей стране существовало три культурно-исторических центра, которые являлись носителями различных мировоззрений: познавательное сообщество Москвы и Петербурга, киевское познавательное сообщество и познавательное сообщество Казани и Петербурга. Первые два сообщества сформировались в период преобладания религиозной формы знания, тогда как последнее сообщество изначально возникало как научное.

В диссертации показано, что московско-петербургское познавательное сообщество было социокультурным носителем мировоззренческой линии экстраэссенциализма в форме религиозно-философского платонизма, киевское сообщество было носителем интроэссенциализма в форме религиозного аристотелизма, а казанско-петербургское сообщество было носителем традиции мировоззренческого редукционизма в форме новоевропейского научно-философского атомизма.

Анализ биографических данных, относящихся к описанию жизни основателей и лидеров различных психофизиологических учений показал, что усвоение отечественными физиологами тех или иных мировоззренческих традиций произошло при получении раннего образования в культурно-географических областях, в которых доминировали соответствующие мировоззрения.

В §3. «Развитие отечественных психофизиологических и медицинских воззрений в результате взаимодействия познавательных сообществ» изменения в структуре научного знания описывается как результат взаимодействия сообществ.

В ХУП-ХГХ вв. между представителями киевского и московско-петербургского сообществ возникали сложные социальные отношения, которые на определенных стадиях характеризовались взаимной поддержкой, а в другое время приводили к явному конфликту. Социальное взаимодействие познавательных сообществ имело циклический характер, что привело к последовательной смене доминирующих традиций: интроэссен-циализм сменился экстраэссенциализмом, а затем наоборот. Возникшее в начале XIX в. казанско-петербургское сообщество стремилось не вступать в.явное противоречие с другими познавательными сообществами. Традиция мировоззренческого редукционизма никогда не становилась домини-

рующей. В кризисных ситуациях ее носители стремились к разрешению конфликта путем «разделения территорий».

В первой половине XX в. научные сообщества уже не были жестко связаны с определенным культурно-географическим регионом. Однако именно в это время произошло максимальное обострение конфликтных отношений между носителями различных воззрений. Сложный цикл рефлексии, проходивший в условиях острой политико-идеологической борьбы, привел к серии познавательных революций и контрреволюций, в ходе которых научное сообщество приблизилось к современному этапу своего развития. В настоящее время невозможно выявить существенных изменений в развертывании такого цикла. Интроэссенциализм, экстраэссенциа-лизм и традиция мировоззренческого редукционизма, снятые в форме психофизиологических учений, находятся в состоянии паритета, достигнутого в начале 70-х годов: интроэссенциализм несколько преобладает, но экстра-эссенциализм и традиция мировоззренческого редукционизма по-прежнему имеют сильные позиции.

На основании данных, приведенных в этом параграфе можно заключить, что социальное взаимодействие познавательных сообществ в контексте отечественной культуры привело к трем одновременным процессам в развитии психофизиологии:

1) циклической смене доминирующего философско-мировоззренческого ядра;

2) переходу в обосновании своих взглядов от религиозного способа через общественно-политический и философский к научному;

3) циклической поляризации или сближению концепций.

Глава IV - Экстраэссенциализм, интроэссенциализм и традиция мировоззренческого редукционизма как базовые мировоззренческие традиции европейской культуры — рассматривает общую историческую динамику трех мировоззренческих традиций — экстраэссенциализма, интроэссенциа-лизма и традиции мировоззренческого редукционизма в контексте европейской цивилизации.

Необходимо отметить, что в исследовании не ставится цель описания всех мировоззренческих традиций. Поскольку основной целью диссертации является методологический и социально-культурный анализ ведущих набавлений отечественной психофизиологии, то в этом разделе подробно рассматриваются только те мировоззренческие традиции, которые в предыдущих разделах использовались для соотнесения с отечественными научными теориями. Кроме того, при анализе мировоззренческих традиций особое внимание уделено их гносеологическим, антропологическим и психофизическим компонентам, а остальные части традиций исследуются лишь в связи с вышеперечисленными проблемами.

В качестве отправной точки для анализа мировоззренческих традиций в диссертации рассмотрены воззрения классических античных авторов -Платона, Аристотеля и Демокрита. Для того чтобы обосновать отнесение концепции трех античных авторов к той или иной мировоззренческой традиции необходимо выделить то философско-мировоззренческое основание, по которому можно противопоставить данные направления. Историко-философское исследование, проведенное в этой главе диссертации, опирается на представления, предложенные А.Л. Доброхотовым и А.Ф. Лосевым. Сопоставление античных философов проведено в диссертации на основе анализа специфики понимания категории «бытие» и понятия «эйдос» в различных философско-мировоззренческих системах.

Если принять трактовку античной философии, предложенную А.Ф. Лосева на основе анализа понятия «эйдос» (или «идея»), то после рассмотрения и сопоставления концепций Платона, Аристотеля и Демокрита можно сделать выводы:

1. Принятие одной из фундаментальных посылок («идея вещи лежит вне вещи», «идея вещи находится в самой вещи», «атом есть основа закономерных свойств любой вещи») приводит к возникновению воззрений, принципиально отличных по своему мировоззренческому содержанию. Можно заметить, что ни одна из этих посылок не может быть доказана ни эмпирически ни теоретически, т.е. данные утверждения составляют ту часть теории, которая обозначена в первой главе диссертации термином «философско-мировоззренческое ядро».

2. Для соответствующего обозначения мировоззренческих линий, основанных на этих философско-мировоззренческих ядрах можно использовать введенные в первой главе диссертации термины юкстраэссенциа-лизм» (соответственно, «экстраэссенциальное философско-мировоззренческое ядро»), интроэссенциализм («интроэссенциальное философско-мировоззренческое ядро») и «традиция мировоззренческого редукционизма» («мировоззренческое основание редукционизма»). Все мировоззренческие традиции используют понятие «сущности» явления. Причем под сущностью понимается нечто, что делает вещь такой, какая она есть. Сущность мыслится как нечто объективно существующее, т.е. независимое от каждого конкретного исследователя. Достаточно часто в этих традициях сущность мыслится как познаваемая человеческим разумом, причем познание сущности не является простым чувственным восприятием явления (познание сущности либо совсем не зависит от чувственности, либо использует эмпирический опыт лишь как начальную стадию в понимании сущности).

3. Во многих концепциях (хотя и далеко не во всех) понятие «сущности» тесно связано с понятием «закона». Под законом понимается принцип, на основе которого объясняется существующее с необходимостью, сущест-

венное, устойчивое и повторяющееся отношение между явлениями. Понятие «закон» выражает взаимосвязь между предметами, составными частями какого-либо конкретного предмета, между свойствами вещей или между свойствами внутри вещи. Также можно отметить, что понятие закона (или сущности) не исключает эволюционных идей, поскольку возможно допущение неизменных «законов эволюции», которые остаются стабильными, в то время как мир, подчиняющийся этим законам, изменяется. Экс-траэссенциализм использует представление о законах, как о принципах, определяющих причинно-следственные связи между вещами и внешними условиями их существования, интроэссенциализм, наоборот, применяет понятие закона для описания внутренних свойств вещи (процесса), а традиция мировоззренческого редукционизма сводит представления о законах к представлениям о свойствах материи.

4. При таком подходе в философии Платона можно обнаружить сильное влияние экстраэссенциализма, в концепции Аристотеля — интроэссенциа-лизма, а в учении атомистов — традиции мировоззренческого редукционизма. Необходимо отметить, что ни одна из теоретических концепций (в том числе и концепции Платона, Аристотеля и Демокрита) не являются абсолютно детерминированными собственным ■ философско-мировоззренческим основанием. В любой концепции можно обнаружить влияние нескольких, в том числе и противоположных друг другу, фило-софско-мировоззренческих оснований. Можно говорить лишь о преобладании (иногда об очень существенном преобладании) одного из яде^.

5. Три рассмотренных традиции проходят через все этапы европейкой рациональной культуры и, несмотря на наличие сильных исторических трансформаций, сохраняют в своем составе стабильное философско-мировоззренческое ядро. Исходя из этого, историческую ситуацию, сложившуюся в российской психофизиологии Х1Х-ХХ веков можно трактовать как один из исторических этапов взаимодействия экстраэссенциализма, интроэссенциализма и традиции мировоззренческого редукционизма.

В «Заключении» подводятся основные итоги и делаются конечные выводы из проведенной работы. Суть проведенного исследования состоит в сопоставлении влияния трех мировоззренческих традиций — экстраэссенциализма, интроэссенциализма и традиции мировоззренческого редукционизма — на становление и развитие российской психофизиологии. В диссертации показано, что в рамках российской науки различные традиции были связаны с собственными социокультурными носителями, взаимодействие которых обусловило специфику отношений между сторонниками психофизиологических школ и оказало определяющее влияние на структуру и содержание научного знания.

Содержание диссертации изложено в следующих основных работах:

1. Савостьянов А.Н. Психофизиологическая проблема в русской науке. / Новосибирск: Изд-во Ин-та дискрет, математики МО РФ, 2000. 126 с.

2. Савостьянов А.Н. Идеальные объекты в структуре мировоззренческой традиции. / Новосибирск, Изд-во СО РАМН, 2003. 146 с.

3. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в структуре европейской культуры И Вестник НГУ. Новосибирск, 2004. Т. 2. Вып. 1. С. 1825.

4. Савостьянов А.Н., Савостьянова Д. А. Изменение электрической активности мозга во время привыкания к вербальному стимулу у людей с высоким и низким уровнем тревожности // Журнал Высшей нервной Деятельности им. И.П. Павлова, 2003. Т. 53. № 3. С. 351-360.

5. Савостьянов А.Н. Понятие идеального объекта науки и проблема соотношения явления и закона в современной психофизиологии // Философия науки, 2002, 3(14). С. 95-111.

6. Савостьянов А.Н. Развитие идей И.П. Павлова в работах отечественных физиологов с конца 50-х до 80-х годов XX века // Философия науки, Новосибирск, 2000. № 2. Вып. 8. С. 32-39.

7. Савостьянов А.Н. Анализ фундаментальной теоретической структуры и экспериментальной методологии психофизиологических представлений о мотивациях и эмоциях в российской науке второй половины XX века // Философия науки, Новосибирск, 2000. Кг 1. Вып. 7. С. 3642.

8. Савостьянов А.Н., Ильюченок Р.Ю. Спектрально-корреляционные отношения электрической активности мозга человека (ЭЭГ) в диапазоне альфа-ритма, возникающие при проведении латентного торможения // Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова, 1999. Т. 49. Вып. 4. С. 610-619.

9. Савостьянов А.Н. Сравнительный анализ методологических подходов различных направлений российской психофизиологии // Философия науки, Новосибирск, 1999. № 1. Вып. 6. С. 74-79.

10. Савостьянов А.Н. Социально-философское исследование научного знания: актуальность и методология // Образ гуманитарных и социальных исследований в XXI в. Новосибирск, 2004. С. 49—55.

11. Савостьянов А.Н. Сопоставление методологических подходов И.П. Павлова и В.М. Бехтерева И Философия: История и современность. Новосибирск, 2003. С. 33-52.

12. Савостьянов А.Н. Методология социокультурного анализа развития мировоззренческих традиций на примере российской науки II Философия: История и современность. Новосибирск, 2001-2002. С. 106-124.

13. Савостьянов А.Н. Мировоззренческая преемственность в российской психофизиологи // Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в третьем тысячелетии. Красноярск, 2001. С. 112-117.

14. Савостьянов А.Н. Спор о человеке в русской науке: психофизиологическая проблема в экономике и медицине // Новосибирск, Изд-во НГУ, 1997 Социо-культурные исследования 1997. С. 131-141.

15. Савостьянов А.Н. Критерии научности при обсуждении психофизиологической проблемы в отечественной науке и философии // В сб. Новые идеи в философии, Пермь, Изд-во Пермский университет, 2000. С. 67-72.

16. Попков Ю.В., Тюгашев Е.А., Савостьянов А.Н., Черкашина М.В. С позиций Крайнего Севера: в «тундрах» современного глобализма // Новосибирск, Институт философии и права СО РАН, 1997. С. 35-41.

17. Савостьянов А.Н. Естественнонаучные представления о человеке // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1996. с. 94-96.

18. Савостьянов А.Н. Применение социо-культурно го подхода к описанию основных направлений российской психофизиологии // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1997. С. 81-83.

19. Савостьянов А.Н. Обсуждение психофизиологической проблемы в советской науке и философии 60-70-х годов (социально-философские аспекты) // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1998. С. 82-83.

20. Савостьянов А.Н. Мифологические основы групповой самоидентификации университетского сообщества // Материалы конференции «Интеграция науки, образования и культуры». Новосибирск, 1997. С. 84,

21. Савостьянов А.Н. Естествознание как объект исследования гуманитарных наук // Образ философии в XXI в. Новосибирск, 2001. С. 98100.

22. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в философии и науке // Образ философии в XXI в. Новосибирск, 2001. С. 125-127.

23. Савостьянов А.Н. Методологический анализ творческих конфликтов в российской антропологии ХУШ-ХХ веков // Материалы конференции «Философская антропология: предмет, содержание и функциональная направленность». Казань, 2001. С.93-94.

24. Савостьянов А.Н. Понятие «психического закона» при описании развития личности // Материалы конференции «Социально-психологические проблемы развития личности». Тамбов, 2001. С. 21.

25. Савостьянов А.Н. Взаимоотношение православного богословия и науки при обсуждении психофизиологической проблемы // Материалы

конференции «Научное и вненаучное знание: сотрудничество или конфронтация?». СПб., 2001. С. 74-76.

26. Савостьянов А.Н. Религиозно-образовательная реформа 1772 г. и ее влияние на развитие рационализма в России // Материалы конференции «Универсум платоновской мысли». СПб., 2001. С. 107-110.

27. Савостьянов А.Н. Сопоставление аксиоматических оснований психофизиологических концепций В.М. Бехтерева, И.П. Павлова и П.К. Анохина в рамках представлений об «идеальных объектах науки» // Бехтеревские чтения, Санкт-Петербург - Киров, 2003. С. 377.

28. Савостьянов А.Н. Сопоставление методологии основных школ российской психофизиологии при помощи представлений об «идеальных объектах науки» // Трансляция философского знания: наука, образование, культура. Новосибирск, 2003. С. 96-98.

29. Савостьянов А.Н. Проблема аксиоматизации психофизиологической теории // Фундаментальные и прикладные проблемы современной медицины: материалы V молодежной научной конференции СО РАМН. Новосибирск, 2004. С. 82.

30. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в структуре научного знания: социально-философский подход //Материалы школы-семинара: «Образование, наука, общество: траектории взаимодействия». Санкт-Петербург, 2004. С. 24-26.

31. Savostyanov A.N., llljutchenok R.Ju. and Savostyanova D.A. Dynamics of acoustical evoked potentials on a background of habituation to verbal stimulus in persons with different individual anxiety levels //Acta Biologica Hungarica, 2002. V. 53(4), pp. 575-587.

32. Knyazev G.G., Savostyanov A.N., Levin E.A. Alpha oscillations as a correlate of trait anxiety //International Journal of Psychophysiology, 2004. V. 53. pp. 147-160.

Подписано в печать 23.06.2005 г. Формат 60*84 1/16. Офсетная печать. Уч.-изд. л. 2. Тираж 100 экз. Заказ № 446

Лицензия ЛР № 021285 от 6 мая 1998 г. Редакционно-издательский центр НГУ 630090, Новосибирск-90, ул. Пирогова, 2

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Савостьянов, Александр Николаевич

Введение.

Глава I Идеальные объекты науки вктуре мировоззренческой традиции.

§ 1. Мировоззренческие традиции в системе социальной деятельности.

§ 2. Понятие «идеальный объект науки» и проблема соотношения явления и закона в структуре мировоззренческой традиции.

§3. Модель исторической динамики мировоззренческих традиций при развитии социального взаимодействия познавательных сообществ.

Глава II Сравнительно-методологический анализ основных направлений отечественной психофизиологии.

§ 1. Взаимоотношения советских научно-философских сообществ при обсуждении психофизиологической проблемы.

§2. Сравнение фундаментальных методологических принципов научных теорий

Й.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П.К. Анохина.

§ 3. Развитие воззрений И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П. К. Анохина в работах их последователей во второй половине XX века.

Глава III Познавательные сообщества, участвовавшие в развитии отечественной психофизиологии: социально-исторический анализ.

§1. Исторические предшественники современной российской психофизиологии: методологический аспект.

§2. Роль киевского, казанско-петербургского и московско-петербургского познавательных сообществ в формировании и развитии отечественной науки.

§3. Развитие отечественных психофизиологических и медицинских воззрений в результате взаимодействия познавательных сообществ.

Глава IV Экстраэссенциализм, интроэссенциализм и традиция мировоззренческого редукционизма как базовые мировоззренческие традиции европейской культуры.

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Савостьянов, Александр Николаевич

Актуальность темы исследования. На современном историческом этапе научное мышление является одной из ведущих форм духовной деятельности. Поэтому построение философской концепции науки и выявление социальных механизмов ее исторического развития чрезвычайно актуальны. Однако при создании такой концепции нельзя рассматривать наук)' как феномен, независимый от других типов духовной деятельности. Привычное для гносеологии выделение в познании его научной, философской, религиозной и других форм, может быть принято лишь в виде необходимой, но не достаточной абстракции, применимой только на определенном этапе исследования в контексте поставленных задач. Развитие духовных традиций многие исследователи представляют как цельный исторический процесс, в ходе которого различные мировоззренческие концепции тесно переплетаются, образуя единый поток общественного сознания. Поэтому следует признать необходимость построения единой истории духа (эту идею, в частности, высказывает Р.Рорти1). В этом случае история науки должна рассматриваться как история одной из форм сознания, развертывающаяся в контексте общего развития духовной культуры, а также находящаяся под влиянием других общественных процессов, т.е. наука должна быть описана как социальный феномен, включенный в единый общественно-исторический процесс2.

1 См.: Рорти Р. Историография философии: четыре жанра // Рассел Б. История западной философии. - Новосибирск: Изд-во Новосибирск, ун-та, 1994. Т. 2. С. 305-331. См.: История науки в контексте культуры. М.: Изд-во АН СССР, 1991). кретной науки оказывается значимым для построения общей философской концепции истории духовности1.

С практической точки зрения социально-философское исследование конкретных наук может помочь в преодолении так называемого кризиса оснований научного знания, т.е. дает возможность выявить закономерности формирования недоказуемых в рамках данной науки, но существенных для ее развития положений, образующих ядро научной концепции. Кроме того, социально-философское исследование науки оказывается полезным для построения методологии новых научных исследований, поскольку позволяет сопоставить различные, казалось бы не связанные между собой воззрения.

Настоящая работа посвящена изучению социокультурных аспектов формирования и развития основных направлений российской психофизиологии. Психофизиология исследует зависимость поведения и мышления человека и животных от физиологических процессов. Очевидно, что эта наука занимает особое место в системе естествознания. С одной стороны, в ней применяются методы исследования, характерные для остальной биологии, но, с другой стороны, она претендует на решение общефилософской проблемы зависимости души от тела, т.е. имеет точки соприкосновения с гуманитарными науками, философией и богословием. Поэтому описание развития психофизиологии имеет фундаментальное значение для построения исторической концепции формирования различных решений психофизиологической проблемы, т.е. психофизиология как научная дисциплина включена в более широкое обсуждение вопроса о зависимости души от тела, и исследование закономерностей ее становления и развития является существенным для понимания истории этого вопроса в целом.

1 См.: Бернал/[ Наука в истории общества. М.: Иностр. лит., 1956. ного и того же понятия у представителей различных научных школ1. Кроме того, ряд базовых понятий психофизиологии просто не определяются исследователями и стихийно используются как самоочевидные. Это приводит к нечеткости теоретических положений даже внутри одного научного направления.

Общепризнанно, что психофизиология является одной из главных наук, на которых основываются фундаментальные медицинские теории. Слабая фундаментальная проработанность методологических оснований психофизиологии приводит к затруднени

1 Подробнее см.: Савостьянов А.Н. Сравнительный анализ методологических подходов различных направлений российской психофизиологии // Философия науки. 1999. Л» 2 (6); Холодная М.А. Когнитивные стили. М.: ПЕР СЭ, 2002. С. 13-20.

2 См.: Савостьянов А.Н. Понятие идеального объекта науки и проблема соотношения явления и закона в современной психофизиологии // Философия науки. 2002. 3(14). С. 95-111. ям при построении теоретической медицины. Быстрое развитие медицинской техники и фармакологии, наблюдаемое в последние десятилетия, требует создания концепций, позволяющих обосновать применение этих достижений в конкретной клинической практике. Однако внутренние методологические расхождения в психофизиологии приводят к возникновению противоречивых объяснений одного и того же явления, что негативно воспринимается врачами-практиками. В клиниках врачи нередко пытаются совсем отказаться от теоретического обоснования своей работы и превратить медицинское знание в простой набор методик, не связанных друг с другом в теоретико-логической форме. Очевидная тупиковость такого пути развития медицины требует вмешательства со стороны методологов науки, с тем чтобы создать философскую концепцию, адекватно объясняющую все теоретические расхождения внутри психофизиологии при помощи сопоставления различных ее направлений.

Благодаря особому положению психофизиологии в системе современных наук актуальность моего исследования выходит за пределы естествознания. Поскольку психофизиология связана с разработкой фундаментальной мировоззренческой проблемы соотношения сознания и тела, методологический анализ развития этой науки может оказать существенное влияние на построение общественного мировоззрения. В частности, большое значение имеет проблема соотношения научного и религиозного знания1. В большинстве философских исследований научная психофизиология описывается как антирелигиозное учение, которое принципиально отрицает теологические решения психофизиологической проблемы. В то же время, появляются работы, в которых делаются попытки показать непротиворечивость научных и религиозных представлений о душе. Таким образом, вопрос о соотношении научной и религиозной психофизиологии оказывается нерешенным в современной философии, несмотря на то что эта проблема обсуждается уже на протяжении нескольких веков. Исходя из этого можно говорить об актуальности методологического и историко-культурного сопоставления научных и теологических представлений, направленных на решение психофизиологических вопросов.

1 Савостьянов А.Н. Взаимоотношение православного богословия и науки при обсуждении психофизиологической проблемы // На)чное и впепаучпос знание: сотрудничество или конфронтация?: Мат. конф. СПб., 2001. С. 74-76.

Выяснение механизмов мировоззренческой преемственности познавательных традиций и зависимости их от культурно-исторической обстановки необходимо при философском исследовании любой научной концепции. Поскольку при развитии естествознания имеет место зависимость между всеми научными дисциплинами, можно говорить об общих мировоззренческих основаниях для большинства из них. В связи с этим описание таких оснований и механизмов их традиционной преемственности, сделанное для психофизиологии, может быть перенесено в область анализа других наук. Поэтому данные, полученные в ходе моего исследования на материале психофизиологии, в дальнейшем могут быть использованы для построения общей концепции развития естествознания.

Степень разработанности проблемы. Настоящая работа посвящена изучению методологических и культурно-исторических аспектов формирования и развития российской психофизиологии. Сегодня существует множество концепций, отражающих различные взгляды на данную проблему. Также большое внимание исследователей уделено методологическому анализу понятийного аппарата психофизиологии. В эту работу большой вклад внесли как философы, так и представители научной психофизиологии. Однако практически все методологические исследования связаны с выяснением принципов, общих для всей психофизиологии, в то время как выяснению фундаментальных расхождений между разными концепциями посвящены лишь единичные работы. С другой стороны, исследования по истории психофизиологии часто трактуют несовпадение теоретических позиций как результат конфликта отдельных личностей, упуская из внимания мировоззренческое содержание конфликта либо сводя его исключительно к политическим причинам. В то же время проблемы взаимосвязи методологии науки и исторического контекста ее формирования были и остаются объектом пристального внимания ученых. При этом можно выделить несколько относительно самостоятельных; направлений исследований:

• анализ основных категорий психофизиологии (Ф.Адамс, В.Алстон, Д.Армстронг, П.К.Анохин, Н.Э.Асратян, Д.А.Бирюков, К.М.Быков, Н.В.Видинеев, И. Р. Крутиков, Л.В.Крушинский, Н.В.Медведев, А. Р. Меле, В.В.Орлов, С.А.Петрушевский, Ю.И.Соловьев, А.К.Федорова-Грант, В.Н.Черниговский, Г.Х.Шингаров и др.);

• описание методологических приемов, характерных для концепций и экспериментальных подходов различных авторов (Дж.Аткинсон, И.А.Артавский, П.Г.Костюк, Р.И.Крутиков, Л.В. Крушинский, В.А.Окладной, А.Ф.Семиохина, А.Н.Ткаченко, Д. Тодес, О.И.Тутунджян, И.М.Фейгенберг и др.);

• сопоставление научной психофизиологии с психологией и физиологией (Н.П.Антонов, С.С.Батенин, А.С.Батуев, Е.А.Будилова, Л.С.Выготский, Д.И.Дубровский, Д.Г.Квасов, А.Н.Кочергин, А.Р.Лурия, Я.А.Пономарев, Дж.Робинсон, П.В.Симонов, А.А.Смирнов, П.Ф.Сноудон, Л.В.Соколова,

B.П.Тугаринов, Д.Г.Элькин, М.ГЛрошевский и др.);

• сравнение методологии психофизиологии с другими естественно-научными дисциплинами (А.А.Волохов, О.Г.Газенко, С.И.Давиденков, В.А.Дмитриенко, О.А.Донских, Б.М.Кедров, Е.А.Коваленко, Е.Т.Олсон, Л.А.Орбели, А.В.Петровский, М.Н.Руткевич, Ю.В.Сачков, Ю.И.Соловьев, А.М.Уголев, Дж.З.Юнг, М.Г.Ярошевский и др.);

• анализ основных этапов развития учения о рефлексе (П.К.Анохин, Н.Э.Асратян, Д.А.Бирюков, К.М.Быков, Л.Р.Грэхем, Л.Г.Воронин, З.А.Каменский, Д.Г.Квасов, П.Г.Костюк, Б.В.Логинов, Ф.П.Майоров, A.C. Никифоров, В.А.Окладной, Д.Тодес, А.М.Уголев, В.М.Хаютин, М.Г.Ярошевский и др.);

C.А.Чесноков и др.).

Однако большая часть этих работ носит либо чисто методологический, либо чисто историко-научный характер и не затрагивает социальных проблем формирования научной методологии. Для моего же исследования особый интерес представляют работы, авторы которых освещают особенности развития психофизиологии с позиций социального подхода. Так, Л.Р.Грэхем рассматривает формирование советской науки и философии как составную часть культуры общества. Он полагает, что в ходе дискуссии 50-х годов по проблемам учения И.П.Павлова спор шел в основном между сторонниками механицизма (школа И.П.Павлова), и кибернетического подхода (школы П.К.Анохина и В.М. Бехтерева). Л.Р.Грэхем считает, что наиболее прогрессивной является позиция П.К.Анохина, а сторонники И.П.Павлова представляли консервативное направление. Л.Р.Грэхем использует социокультурный подход для описания политического взаимодействия различных групп ученых. Он также полагает, что социальная обстановка в стране обусловила определенные особешюсти научной методологии.

В.А.Окладной также применяет понятие культуры для описания развития науки. Хотя его концепцию нельзя назвать собственно культурологической, в ней используется социальный материал для объяснения процессов формирования науки. Так же как и Л.Р.Грэхем, В.А.Окладной считает, что в основе спора 50-х годов лежало противоречие между механицизмом и кибернетизмом. Кроме того, он полагает, что разные физиологические позиции базируются на различных онтологических представлениях. Причем смена различных парадигм представляется как результат конструктивно-критического преобразования онтологии. Помимо этого В.А. Окладной пытается исследовать социальные механизмы возникновения и соперничества научных теорий.

В то же время, если рассматривать развитие науки только как последовательную смену концепций, останется необьясненным феномен длительного сосуществования позиций, сформулированных в рамках павловской школы, направления В.М. Бехтерева и школы П.К.Анохина, после, и (что показано в настоящей работе), задолго до дискуссии 50-х годов. Также не совсем оправдана редукция этих научных течений к механицизму и кибернетическому подходу, так как в 60-е и 70-е годы сторонники павловской школы стали активно применять кибернетические модели для построения собствишых концепций. Поэтому можно утверждать, что несмотря на наличие большого количества исследований, посвященных методологии и истории российской психофизиологии, задача построения философской модели развития этой науки остается нерешенной. Для ее решения необходимо рассмотреть науку как социальное явления, а развитие научной методологии - как исторический процесс. Такое рассмотрение науки характерно для социально-философского подхода к проблеме развития знания. При этом в рамках указанного подхода можно выделить несколько направлений:

• в современной философии уделяется внимание общей постановке проблемы социальных механизмов развития науки (Д.Бернал, Г.Н.Волков, Г.М.Добров, М.С.Каган, В.Н. Карпович, М.С.Кветной, Б.М.Кедров, Ф.Китчер, Р. Коллинз, И.С. Ладенко, И.И.Лейман, И.А.Майзель, Е.З.Мирская, А.П.Огурцов, М.К.Петров, Я.А.Пономарев, А.И.Ракитов, В.С.Салмон, Л.И.Седов, В.С.Степин, В.В. Целищев, В.С.Швырев, М.М.Шульман и др.);

• проведены исследования особенностей генезиса науки и философии в различных социально-исторических условиях (П.П.Гайденко, В.П.Горан, А.Я.Гуревич, М.Джеммер, П.С.Дышлевый, Дж.Коген, Б.Копенгауэр, А.Н.Кочергин, Н.И.Кузнецова, И.Н.Лосева, М.Малкей, Ю.В.Сачков, В.С.Степин, Н.В.Шелищ,

A.З.Фахрутдинова и др.). На большом эмпирическом материале показано влияние различных социально-исторических условий на особенности формирования, развития и гибели научных традиций;

• значительное количество работ посвящено изучению взаимодействия научного мышления с другими формами сознания, рассмотрению науки как элемента культуры и выяснению места науки в структуре общественного сознания и духовного производства (А.И.Анищенко, А.С.Богомолов, А.Я. Ермолов, Э.В.Ильенков, М.К.Мамардашвили, Э.С.Маркарян, Т.И.Ойзерман, М.К.Петров, В.И. Разумов,

B.С.Степин, В.И.Толстых, А.К.Уледов и др.).

В отечествешюй философии понятие традиционности рассматривалось с позиций исторического материализма. С этой точки зрения феномен традициошюсти исследовался в аспекте преемственности социального и духовного развития. Так, преемственность изучалась на материале сознания и идеологии (В.В.Журавлев, В.Ж.Келле, Э.Х.Степанян и др.), философии и науки (И.Т.Касавин, Г.Г.Майоров, И.С.Нарский), а также искусства (И.Маца). В этих исследованиях был сделан вывод, что всякое развитие знания происходит в рамках той или иной традиции и преемственность является необходимой составляющей любой новации.

Объект и предмет исследования. Научно-теоретическая актуальность проблемы формирования и развития российской психофизиологии обусловила предмет, объект, цель и основные задачи диссертационного исследования.

Объект исследования - познавательные сообщества России, занимающиеся изучением психофизиологических проблем; конкретные психофизиологические учения; понятийный аппарат теорий, связанных с научным и философским анализом психофизиологической проблемы; фундаментальные принципы, лежащие в основе построения теоретических конструкций и экспериментальных методик психофизиологической науки.

Цель и задачи исследования. Цель данного исследования - построение модели исторического развития научной психофизиологии в России на основе философско-методологического анализа ее мировоззренческих традиций.

Задачами исследования являются:

1) разработка понятия мировоззренческой традиции;

2) выявление зависимости между конкретными научными концепциями и мировоззренческими традициями;

3) описание научной психофизиологии как системы познавательной деятельности;

4) методологический анализ основных направлений российской психофизиологии;

5) определение мировоззренческой специфики основных направлений российской психофизиологии;

6) введение философского понятия «познавательное сообщество»;

7) анализ основных характеристик познавательного сообщества, существенных для выявления его мировоззренческих особенностей;

8) описание познавательной деятельности как системы взаимодействия мировоззренческих традиций;

9) выделение познавательных сообществ - социокультурных носителей основных направлений российской психофизиологии;

Методологическая и теоретическая основы исследования. Методологической основой диссертационного исследования является система философско-методологических принципов, имеющих преимущественно социально-философский или философско-методологический базис, разработанных в трудах философов, методологов, историков науки и естествоиспытателей.

Принцип социального взаимодействия предполагает, что развитие науки всегда происходит в результате взаимодействия противоположных воззрений. Каждая теория развивается в условиях непрерывной конкуренции с воззрениями, ее отрицающими. В этом случае имеет место сложный исторический цикл взаимной рефлексии сообществ, являющихся носителями противоположных воззрений. В зависимости от конкретной исторической обстановки взаимодействие сообществ может быть направленно как на объединение, так и на размежевание с соперником. Особым типом социального взаимодействия можно считать попытки взаимного уничтожения противоборствующих сторон. В любом случае методология научного исследования оказывается под влиянием процесса социального взаимодействия, и, таким образом, этот принцип может быть использован при проведении методологического философского исследования.

Из принципа социального взаимодействия следует рассмотрение научного знания как совокупности нескольких противоборствующих концепций. Методологические принципы каждой из таких концепций существенно отличаются от методологических принципов ее оппонентов. Эти концепции кардинально различаются по содержанию базовых понятий, по заданию критериев экспериментальной проверки гипотез, по отношению к теоретическим построениям и т.д. В то же время противоположные воззрения оказываются в состоянии взаимообусловливания, когда постоянное наличие оппонента оказывается необходимым условием существования познавательного сообщества.

Большое значение имеет принцип историзма, требующий изучения психофизиологических теорий на различных этапах их становления и развития. В соответствии с этим принципом необходимо рассматривать научную методологию как результат развития конкретных фундаментальных идей, происходившего в рамках исторического движения всего общества. Благодаря применению этого принципа возможно рассмотрение достаточно отдаленных по времени своего формирования психофизиологических воззрений как некого единого исторически развивающегося воззрения. Кроме того, принцип историзма позволяет исследовать преемственность между воззрениями, относящимися к различным формам познавательной деятельности.

Методологической основой настоящего исследования являются также принципы, характерные для западной постпозитивистской философии. В частности, в диссертации использовано положение о наличии в структуре научного знания недоказываемо-го в рамках самой науки понятийно-концептуального ядра, передача которого осуществляется некритическим способом и может не осознаваться самими учеными. Представления о существовании в структуре научного знания недоказываемых положений необходимы для обоснования понятия «мировоззренческая традиция». Поскольку феномен традиционности познания предполагает наличие стабильной, не изменяемой в результате рациональной критики части знания, постольку наличие некритически принятой части воззрений является необходимой частью любой традиции. На основании этого утверждения строится вся методология моего исследования, направленная на выявление и сопоставление недоказываемых частей конфликтующих научных воззрений. Кроме того, в исследовании применялись характерные для постпозитивизма модели исторического взаимодействия теоретически несовместимых систем знания.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. В работе вводится понятие «мировоззренческая традиция». При помощи этого понятия может быть проведен анализ влияния социально-культурных процессов на развитие научного знания. Мировоззренческая традиция есть исторически сложившийся комплекс знаний различного типа, определяющий особенности культуры познавательного сообщества. Мировоззренческая традиция выделяется на основании наличия исторически стабильных представлений о мире, человеке и способах их познания (философски-мировоззренческое ядро), которые не изменяются за время существования познавательного сообщества и передаются из поколения в поколение благодаря механизму преемственности культуры.

2. В диссертации показано, что философско-мировоззренческое ядро в значительной степени определяется представлениями об отношениях между идеальными и реальными объектами познания. В современной науке одним из идеальных объектов познания является закол, а реальным - непосредственно наблюдаемый объект (явление). Различные интерпретации понятия «закон» оказываются причиной, определяющей расхождение научных взглядов. Преставления о законах служат основой для формирования у исследователей рациональных знаний о мире, которые могут быть переданы последующим поколениям ученых. Однако непосредственно наблюдаемые явления лишь частично соответствуют идеальным представлениям о законах. Отсюда возникает проблема объяснения несоответствия между свойствами идеальных и реальных объектов. Эта проблема не может быть решена внутри научной теории. В то же время, имеется несколько вариантов решения проблемы, сделанных на основе философских концепций. Принятие того или иного варианта решения проблемы о соотношении идеальных и реальных объектов познания определяет структуру базовых представлений о мире и способах его исследования, которые составляют недоказы-ваемую часть научной теории.

3. В диссертации показано, что в истории европейской рациональной кул муры существуют три базовые мировоззренческие традиции, опирающиеся на то или иное решение проблемы о соотношении явления и закона, который управляет этим явлением. Эти традиции обозначены терминами «традиция мировоззренческого редукционизма», «экстраэссенциализм» и «интроэссенциализм». В рамках первой традиции представления о законах редуцируются до описания свойств стабильных частей эмпирически наблюдаемых объектов. В основе второй традиции лежит идея о том, что закон задает тип взаимосвязи между объектом и внешними для него условиями существования. Третья традиция базируется на представлении о том, что закон определяет внутренние свойства целостного объекта. Однако в случае интроэссенциализма понятие закона не используется для описания «частей» наблюдаемого объекта, а представляется как выразитель некоторых его интегральных свойств.

4. Каждая конкретная научная теория формируется на основе той или иной мировоззренческой традиции. Идеи, обоснованные в рамках решения общемировоззренческой проблематики, формируют теоретическую основу для развития научного знания. Научное сообщество, создающее и развивающее конкретную теорию, одновременно с этим является частью более общего сообщества - носителя мировоззренческой традиции. Средством определения мировоззренческой принадлежности научной теории служат выявление и сравнение недоказуемых положений, лежащих в основании противоборствующих теорий.

5. Отечественная психофизиология представляет собой систему познавательной деятельности, состоящую из нескольких познавательных сообществ, которые являются носителями различных мировоззренческих традиций. В диссертации показано, что взгляды представителей различных мировоззренческих школ кардинально отличались друг от друга. Причиной этого является качественное различие в недоказываемых основаниях сопоставляемых воззрений. Вследствие этого, в психофизиологии возникают конфликты между сторонниками альтернативных взглядов. Противоречия между носителями различных мировоззренческих традиций не могут быть разрешены методами научной дискуссии. Разрешение конфликта происходит в ходе социального взаимодействия противоборствующих сторон.

6. В отечественной психофизиологии существуют три ведущих научных школы: школа рефлексов И.М. Сеченова и И.П. Павлова, рефлексологическая школа В.М. Бехтерева и направление, развиваемое сторонниками П.К. Анохина. Для них характерны различные подходы к описанию организма и психики в рамках не совпадающих друг с другом мировоззренческих схем. Методологические принципы, на основе которых представители различных школ строят свои научные представления, качественно различаются друг от друга.

8. В рамках школы В.М. Бехтерева развиваются представления о возможности параллельного использования объективного физиологического и субъективного психологического описаний одних и тех же процессов. Согласно воззрениям представителей этой школы, однозначное воспроизведение экспериментальных данных затруднено в силу индивидуальных особенностей строения головного мозга. Для школы В.М. Бехтерева характерны использование анатомо-гистологических приемов изучения нервной системы, стремление к сочетанию методик психологического и физиологического экспериментов с морфологическими наблюдениями. Согласно В.М. Бехтереву, неживое и живое подчиняются принципиально различным законам. Причиной различия в законах являются особенности внутреннего строения живой протоплазмы. Законы психики на уровне работы мозга принципиально не отличаются от законов, управляющих биологическими процессами. Однако мы можем воспринимать психические феномены как отличные от физиологических в силу специфичности наших самоощущений. Целостность организма возникает как результат анатомического единства нервной системы. Для описания соподчинения органов в организме В.М. Бехтерев применял модель вертикальной пирамиды без четкого разделения различных уровней управления. Рефлекс, по В.М. Бехтереву, есть механизм изменения внутренней структуры нервной ткани под воздействием внешней энергии. Сознание человека есть совокупность реакций мозга, направленных на самовосприятие. В.М. Бехтерев, так же как и И.П. Павлов, являлся сторонником жесткого детерминизма в отношении всех психофизиологических процессов. Психические болезни, считал он, возникают вследствие нарушения структуры нервной системы под воздействием неблагоприятных внешних воздействий. Целью жизни ученого является выполнение определенной социальной роли - нахождение полезных знаний, необходимых для улучшения условий общественной жизни.

9. Для направления, развиваемого сторонниками П.К. Анохина, характерны представления о том, что различным наукам свойственны качественно различные методы изучения объекта, живой объект должен изучаться во всей полноте его внутренних и внешних связей в условиях естественной среды обитания, ученый должен владеть многофакторным (симультанным) мышлением. Неживое, живое и психика подчиняются качественно различным законам. Целостность организма есть результат реализации внутренней цели. В организме имеется иерархия уровней организации материи. Отражение внешних воздействий органами чувств происходит активно, т.е. с учетом внутренних целей организма. Сознание человека есть идеальная форма отражения, возникающая на субстрате нервной системы. П.К. Анохин принципиально отрицает жесткий детерминизм, характерный для И.П. Павлова и В.М. Бехтерева. Он считает, что благодаря механизмам дублирования функций один и тот же результат может быть достигнут различными путями. Болезни организма возникают вследствие нару шения непротиворечивой системы целей. Целью жизни ученого является самореализация в качестве субъекта духовной деятельности.

10. В основе теории П.К. Анохина и воззрений его предшественника П.Д. Юркеви-ча лежит мировоззренческая традиция интроэссенциализма, в основе теории В.М. Бехтерева и методологии его предшественника Ф.В. Овсянникова - традиция мировоззренческого редукционизма, а теория И.М.Сеченова и И.П. Павлова базируется на традиции экстраэссенциализма, что выражается в выборе одной из трех мировоззренческих посылок: «закон вещи лежит внутри вещи», «закон вещи есть проявление свойств стабильных частей объектов», «закон вещи находится вне вещи».

13. Познавательные сообщества - носители различных мировоззренческих традиций - постоянно взаимодействуют между собой. Социальное взаимодействие сообществ оказывает существенное влияние на изменение в методах построения научного знания и на содержательную часть теории. Одной из форм взаимодействия между сообществами может быть рефлексия в социальной системе, во время которой воззрения различных субъектов строятся как взаимоотображения. Специфическим типом взаимодействия между такими сообществами является интерпарадигмальный спор -стремление сообществ к «взаимоуничтожению».

14. Социокультурным носителем мировоззренческой традиции интроэссенциализма в российской психофизиологии было юго-западное познавательное сообщество, центр которого находился в Киеве, носителем традиции мировоззренческого редукционизма - казанско-петербургское познавательное сообщество, центр которого находился в Казани, экстраэссенциальной традиции - московско-петребургское познавательное сообщество с центром в Москве.

15. В ходе развития социального взаимодействия между юго-западным, казанско-петербургским и московско-петребургским познавательными сообществами осуществился цикл рефлексии мировоззренческих традиций, что привело к смене средневековой интроэссенциалыюй традиции современным интроэссенциализмом через новоевропейский экстраэссенциализм и традицию мировоззренческого редукционизма.

16. В течение последних трех веков истории российской психофизиологии в основе интерпарадигмальных конфликтов лежал одинаковый набор мировоззренческих традиций. Однако способ реализации и результаты конфликтов в существенной мере зависели от социальной обстановки.

Научная новизна исследования.

1. В диссертации обсуждается одна из важнейших мировоззренческих проблем - проблема соотношения человеческого мышления и физиологических процессов, происходящих в головном мозге. Спецификой диссертационного исследования является сопоставление нескольких решений данной проблемы, сделанных в рамках научного мировоззрения Х1Х-ХХ вв. Диссертация выполнена в мировоззренческой метапози-ции, т.е. она не претендует на доказательство или опровержение какой-либо из существующих систем взглядов, а направлена на выявление мировоззренческих и социокультурных оснований имеющихся психофизиологических воззрений. В рамках настоящего исследования российская психофизиология впервые представлена как результат социального взаимодействия трех научных школ - школы рефлексов И.П. Павлова, рефлексологической школы В.М. Бехтерева, сторонников школы П.К. Анохина.

2. В диссертации впервые показано наличие кардинальных мировоззренческих различий в научных воззрениях представителей ведущих школ российской психофизиологии. Проведен анализ понятийно-категориального аппарата, а также гносеологических, онтологических и этических принципов, на базе которых развиваются альтернативные психофизиологические учения. Впервые было показано, что воззрения различных школ российской психофизиологии не следуют одно из другого, а развиваются как самостоятельные направления.

3. Рассмотрение психофизиологической проблематики в науке впервые выведено на номологический уровень. В диссертации показано, что основу расхождения взглядов ученых составляют их представления о соотношении явлений и законов, управляющих данными явлениями. Это позволяет перейти от анализа конкретных научных воззрений к рассмотрению их мировоззренческих оснований. Кроме того, обсуждение роли помологических представлений в структуре науки позволяет соотнести между собой взгляды, развиваемые при решении психофизиологической проблемы в науке, религии и философии.

4. Анализ номологической структуры психофизиологических воззрений позволил показать тесную зависимость взглядов ученых от философских, политических и религиозных идей, обсуждавшихся в российском обществе. В диссертации показан переход идей из одной формы познания в другую. На основании этого обоснован тезис, согласно которому научная психофизиология не может рассматриваться в отрыве от того духовного контекста, в котором она развивается.

5. Анализ мировоззренческих оснований познания позволяет принципиально по-новому взглянуть на соотношение различных традиций, существующих в европейской рациональной культуре. В диссертации показано существенное влияние традиции Платона на научные воззрения И.П. Павлова, традиции Демокрита на воззрения В.М. Бехтерева и традиции Аристотеля на воззрения П.К. Анохина. Наличие подобного влияния позволяет обосновать авторскую трактовку вопроса о соотношении мышления и физиологических процессов. В диссертации обосновывается утверждение, что основное расхождение в воззрениях исследователей происходит не по линии материализм-идеализм, а на основе их понимания проблемы происхождения законов.

6. Проведенное в диссертации историко-научное исследование позволило выявить социальный механизм развития российской психофизиологии. В диссертации обосновывается утверждение, что система российской науки состояла из нескольких сообществ, которые периодически конфликтовали между собой. Показано, что существенное влияние на содержание психофизиологических теорий оказывало взаимодействие трех познавательных сообществ (Московско-Петербургского, Киевского и Казанско-Петербургского). Это позволяет выявить влияние политических событий на изменение структуры научного знания.

Теоретическое и научно-прикладное значение работы. Работа посвящена актуальной и слабо изученной проблеме мировоззренческого анализа научной психофизиологии. Исследование выполнено на стыке методологии науки, истории науки и социальной философии познания. Фундаментальное значение работы состоит в построении новой социально-философской модели развития знания и разработке методов ее применения на конкретно-историческом материале российской науки. Использование этой модели позволяет по-новому подойти к проблеме влияния социальных процессов на изменение теоретического знания. В частности, возможно выявление воздействий, оказываемых вненаучными формами знания на развитие научных концепций. Это позволяет переосмыслить проблему взаимодействия научного и религиозного, а также научного и обыденного знаний. Кроме того, показана роль социального взаимодействия различных сообществ в ходе обсуждения теоретических проблем в развитии самого знания. Выявлено, что взаимодействие различных воззрений происходит не только на концептуально-теоретическом уровне, но и посредством социальных процессов, напрямую не относящихся к теоретическим дискуссиям.

Выявление преемственности между религиозным и научно-философским знанием, а также определение историко-географических особенностей российской культуры позволяют по-новому подойти к проблеме ее формирования. В работе показано, что особенностью познавательной культуры в нашей стране была ее «полицентричность», т.е. наличие в ней нескольких познавательных сообществ, взаимодействие которых определяло специфику теоретического знания в целом. Такой результат требует учета внутренней неоднородности отечественной культуры при дальнейшем проведении любого исторического исследования, направленного на выяснение механизмов развития знания.

Материалы диссертации используются в учебном процессе при проведении лекционных и семинарских занятий по курсам «Социальная философия», «Основы социально-политической теории», «Концепции человека в европейской традиции», «История медицины», «Концепции современного естествознания», «Философия», «Когнитивная психология», «Физиология высшей нервной деятельности» и «Введение в философию» для студентов НГУ, по курсу «Психофизиология» на факультете психологии НГПУ, по курсам «История психологии» и «Электрические процессы в нервной системе» в СУНЦ при НГУ, по курсу «Физиология» в ВБШ при НГУ.

Апробация результатов работы. Основные положения и выводы диссертации представлялись на Международной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 1996, 1997, 1998); на региональной научной конференции «Интеграция науки, образования и культуры» (Новосибирск, 1997); на международной конференции «Философское пространство Евразии» (Новосибирск, 1999); на конференциях молодых ученых СО РАМН «Фундаментальные и прикладные вопросы современной медицины» (Новосибирск, 2000, 2001, 2002, 2004); на Всероссийской теоретической конференции «Научная философия в XXI веке: итоги и перспективы» (Пермь, 2000); на Региональной конференции «Философия и наука» (Новосибирск, 2001); на летних философских школах «Голубое озеро» (Новосибирск, 2001, 2002, 2003, 2004); на Всероссийском съезде физиологов (Казань, 2001); на Всероссийской конференции «Философская антропология: предмет, содержание и функциональная направленность» (Казань, 2001); на региональной конференции «Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в третьем тысячелетии» (Красноярск, 2001); на Съезде физиологов Сибири и Дальнего Востока (Новосибирск, 2002); на всероссийской конференции «Социально-психологические проблемы развития личности» (Тамбов, 2001); на конференции «Научное и вненауч-ное знание: сотрудничество или конфронтация?» (Санкт-Петербург, 2001); на конференции «Универсум платоновской мысли» (Санкт-Петербург, 2001); на Международных конференциях «Стресс и поведение» (Санкт-Петербург, 2002, 2004); на всероссийской конференции «Бехтеревские чтения» (Киров, 2003); на международном межуниверситетском съезде исследователей Севера (Тромсё, Норвегия, 2001); на Фин-ско-российской школе по нейронаукам (Хельсинки, Финляндия, 2003), на региональной научной конференции «Образ гуманитарных и социальных исследований в XIX в.» (Новосибирск, 2004), на всероссийской школе-семинаре «Образование, наука, общество: траектории взаимодействия» (Новосибирск, 2004).

Результаты диссертации апробированы на научных семинарах сектора философии науки Института философии и права СО РАН (Новосибирск); на межлабораторном семинаре в Институте математики СО РАН (Новосибирск); на семинарах философского факультета НГУ (Новосибирск); на семинаре в Санкт-Петербургском филиале Института истории естествознания и техники (Санкт-Петербург, 2002); на семинаре в лаборатории функциональной диагностики биологического факультета МГУ (Москва, 2002); на семинаре кафедры высшей нервной деятельности МГУ (Москва, 2002), на семинаре психологов муниципального Центра занятости населения (Турку, Финляндия, 2003), на научном семинаре Школы Жизни университета «Aston» (Бирмингем, Великобритания, 2004), на семинаре кафедры философии ОмГУ (Омск, 2005).

Структу ра работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка. Первая вторая и третья главы состоят из трех параграфов каждая, четвертая - из одного параграфа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Российская психофизиология в контексте мировоззренческих традиций"

Заключение

В диссертации вводится понятие «мировоззренческая традиция» - совокупность взглядов на Мир и методов его познания, основанных на исторически стабильном основании (философско-мировоззренческом ядре). В качестве такого основания выступают представления об «идеальных объектах», т.е. о таких объектах, познание которых могло бы дать точное и неискаженное знание о Мире. Однако идеальные объекты не встречаются в эмпирически данной реальности. Они существуют только как абстрактные теоретические объекты. В этом случае возникает необходимость согласовать знание о «реальных» и «идеальных» объектах. В современной науке эта проблема осознается как вопрос о соотношении между явлением и законом, который управляет этим явлением. Данная проблема имеет три возможных решения. Ни одно из этих решений не может быть рационально доказано или опровергнуто. На основании этих решений возникают три мировоззренческие традиции, обозначенные в диссертации терминами «традиция мировоззренческого редукционизма», «экстраэссенционализм» и «интроэссенциализм». Традиция мировоззренческого редукционизма базируется на идеи о возможности редукции понятия закона к представлениям о свойствах некоторых стабильных частей наблюдаемого объекта. Экстраэссенциализм использует представления о законах для объяснения взаимосвязей между явлением и внешними условиями его существования, а интроэссенциализм применяет понятие «закон» для описания внутренних характеристик целостного объекта. Каждая из традиций предлагает множество частных вариантов описания мира, человека, общества и законов познания. Различные традиции были сформированы на самых ранних этапах развития европейской цивилизации. Их взаимодействие сказывается на протяжении всего времени развития европейской духовной культуры, начиная с эпохи античности и до нашего времени. Эти традиции породили широкий спектр философских, религиозных, научных, эстетических и социально-этических воззрений, которые достаточно часто вступают в столкновении друг с другом. Современное научное мировоззрение также возникает в результате реализации этих традиций в форме теоретических концепций.

В диссертации показано, что взаимодействие социальных носителей различных мировоззренческих традиций приводит к возникновению «познавательной культуры» - совокупности методов получения и использования знаний, имеющих отчетливо выраженную ценностную окраску. На определенных исторических этапах развития знания некоторые мировоззренческие традиции образуют антагонистические пары, учения которых строятся как противоположные друг другу. В то же время, каждую из традиций, составляющих антагонистическую пару, можно рассматривать как «предельный случай» ее оппонента, т.е. воззрения представителей одной из традиций являются результатом предельного смещения некоторых смысловых акцентов, предлагаемых в рамках воззрений противоположной стороны и наоборот. В таком случае традиция и контртрадиция составляют диалектическое единство, в котором каждая из сторон не только отрицает, но и обуславливает противоположную сторону. В зависимости от конкретной социальной обстановки столкновения между противоборствующими традициями проходят принципиально по-разному и приводят к различным итогам. Однако мировоззренческое содержание таких конфликтов принципиально не меняется.

Психофизиологическая проблема является актуальной для построения любой мировоззренческой концепции, на какой бы основе она не создавалась. Исходя из того или иного варианта решения этого вопроса, строятся различные этические, социально-политические или гносеологические воззрения. В свою очередь достаточно часто построение онтологических концепций в явном или неявном виде нацелено на обоснование одного из решений психофизиологической проблемы. Различные мифологические, религиозные, научные и философские доктрины предлагают свои варианты решения этого вопроса. Причем, можно заметить определенную преемственность между мировоззренческими системами разных типов. Одни и те же способы решения психофизиологической проблемы могут переходить из мифологии в религию, из религии в науку или в философию и т. д. При решении психофизиологической проблемы наблюдается несколько исторических неизменных вариантов ее рассмотрения, которые существуют на всем протяжении времени от античной философ™ до современной науки. Объяснением для такой стабильности может служить отнесение конкретных решений психофизиологической проблемы к одной из мировоззренческих традиций, существующих в рамках европейской культуры. Поскольку мировоззренческие традиции всегда существуют в виде антагонистических связок, то такая же ситуация постоянного противоборства наблюдается и при решении психофизиологической проблемы.

В российской психофизиологии существует несколько направлений, основанных на различных философско-мировоззренческих ядрах. В настоящей работе рассмотрены направления И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и школы П.К. Анохина. Противоречия между этими школами проявились особенно отчетливо во время дискуссии 1950 года. В это время наблюдается четкая поляризация учений, когда каждый из исследователей однозначно относит себя к одной из конфликтующих сторон. В то же время наблюдается возникновение неформальных союзов, объединяющих представителей различных научных и философских дисциплин. Можно говорить о том, что носители воззрений, относящихся к разным формам знания, но построенных на едином мировоззренческом основании, начинают объединяться с целью борьбы с оппонентами. В более поздние периоды развития науки установка на борьбу с противником сменяется идеей сосуществования. Это приводит к попыткам методологического синтеза противоположных учений.

В данном исследовании проведен методологический анализ учений, принадлежащих лидерам противоборствующих направлений психофизиологии. В результате этого выявлены фундаментальные посылки трех различных концепций. Показано, что для школы И.П. Павлова были характерны представления о единстве методологических принципов всех естественных наук, стремление к достижению строго воспроизводимого результата эксперимента, стремление к упрощению исследовательской обстановки, последовательное (линейное) мышление. Согласно его воззрениям неживое, живое и психика подчиняются качественно одинаковым законам. Целостность организма возникает как результат приспособления организма к воздействиям внешней среды. Для описания иерархии соподчинения органов в организме применяется модель вертикальной пирамиды с четким разделением различных уровней управления. Отражение внешних воздействий органами чувств происходит благодаря механизму рефлекса. Сознание человека есть совокупность незавершенных рефлексов второй сигнальной системы. И.П. Павлов являлся сторонником жесткого детерминизма всех психофизиологических процессов. Согласно его воззрениям все реакции человека могут быть предсказаны при помощи научного метода. Невротические болезни в организме возникают вследствие нарушения баланса процессов активации и торможения в нервной системе. Целью жизни ученого является служение науке.

Для школы В.М. Бехтерева свойственны представления о возможности параллельного использования объективного физиологического и субъективного психологического описания одних и тех же процессов. Воззрения, согласно которым однозначность воспроизведения экспериментальных данных затруднена с силу индивидуальных особенностей в строении головного мозга. Использование анатомо-гистологических приемов изучения нервной системы, стремление к сочетанию методик психологического и физиологического экспериментов с морфологическими наблюдениями. Согласно его воззрениям неживое и живое подчиняются принципиально различным законам. Причина различия в законах лежит в особенностях внутрешгего строения живой протоплазмы. Законы психики на уровне работы мозга принципиально не отличаются от законов, управляющих биологическими процессами. Однако мы можем воспринимать психические феномены как отличные от физиологических в силу специфичности наших самоощущений. Целостность организма возникает как результат анатомического единства нервной системы. Для описания иерархии соподчинения органов в организме В.М. Бехтерев применял модель вертикальной пирамиды без четкого разделением различных уровней управления. Рефлекс есть механизм изменения внутренней структуры нервной ткани под воздействием внешней энергии. Сознание человека есть совокупность реакций мозга, направленных на самовосприятие. В.М. Бехтерев, также как и И.П. Павлов, являлся сторонником жесткого детерминизма всех психофизиологических процессов. Психические болезни возникают вследствие нарушения струиуры нервной системы под воздействием неблагоприятных внешних воздействий. Целью жизни ученого является выполнение определенной социальной роли - нахождение полезных знаний, необходимых для улучшения условий общественной жизни.

Для направления П.К. Анохина характерны представления о том, что различным наукам свойственны качественно различные методы изучения объекта, исследование должно изучать живой объект во всей полноте его внутренних и внешних связей в условиях естественной среды обитания, ученый должен владеть многофакторным (симультанным) мышлением. Неживое, живое и психика подчиняются качественно различным законам. Целостность организма возникает как результат реализации внутренней цели. В организме имеется иерархия уровней организации материи. Отражение внешних воздействий органами чувств происходит активно, т.е. с учетом внутренних целей организма. Сознание человека есть идеальная форма отражения, возникающая на субстрате нервной системы. П.К. Анохин принципиально отрицает жесткий детерминизм, характерный для И.П. Павлова и В.М. Бехтерева. Он считает, что благодаря механизмам дублирования функций один и тот же результат может быть достигнут различными путями. Болезни организма есть результат нарушения непротиворечивой системы целей. Целью жизни ученого является самореализация себя как субъекта духовной деятельности.

В диссертации показано, что причина фундаментальных различий между концепциями И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и П. К. Анохина состоит в выборе одной из трех мировоззренческих посылок - «закон вещи лежит вне вещи», «закон вещи определяется свойствами стабильных частей объектов», «закон вещи находится внутри вещи», что приводит к возникновению всего спектра вышеперечисленных отличий.

Причем принятие одного из трех положений часто не осознается авторами концепций и осуществляется бездоказательно как самоочевидный факт. Это приводит к тому, что воззрения оппонента начинают восприниматься как нелепость, противоречащая элементарным очевидным фактам. Теоретические конструкции оппонентов рассматриваются как бездоказательные, а наблюдаемые факты, как несоответсвующие правилам проведения экспериментов. Такая ситуация обостряется в случае социальных условий ограниченности средств для развития науки, что может привести к острому конфликту.

Анализ предыстории спора между школами И.П. Павлова и П. К. Анохина показал, что он во многом повторяет более раннюю дискуссию между сторонниками И.М. Сеченова и П.Ю. Юркевича, проходившую во второй половине XIX века. Позиция И.П. Павлова во многом повторяет позицию И.М. Сеченова, а концепция П.К. Анохина имеет общие черты с точкой зрения П.Д. Юркевича. Таким образом, наряду с очевидной преемственностью учений И.П. Павлова и И.М. Сеченова показана ранее не известное сходство воззрений П.К. Анохина и П.Д. Юркевича. Однако здесь возникает вопрос о механизмах такой преемственности. Если в первом случае наследуемость идей осуществляется вполне осознанно и рационально, то во втором случае этого сказать нельзя. П.К. Анохин не был напрямую знаком с учением П.Д. Юркевича и поэтому, невозможно говорить о прямой преемственности. Для объяснения этого феномена мною использовано отнесение всех противоборствующих учений к одной из двух мировоззренческих традиций. В этом случае сходство теорий П.К. Анохина и П.Д. Юркевича объясняются не прямым усвоением знания, а единством философско-мировоззренческого ядра, передаваемым при помощи механизма культурного наследования.

При рассмотрении предыстории отношений павловского и бехтеревского направления обнаружено, что воззрения В.М. Бехтерева были сформированы в рамках ана-томо-гистологической школы Ф.В. Овсянникова. Между учителем И.П. Павлова И.Ф.

Циоиом и Ф.В. Овсянниковым возникал острый конфликт, который, однако, не носил концептуального характера, а проявлялся в виде личного столкновения этих людей. Этот конфликт в последствии оказал большое влияние на отношения между И.П. Павловым и В.М. Бехтеревым, а также на отношения между представителями их научных школ.

При помощи методологического и историко-культурного сопоставления различных учений мною показано, что позиция И.М. Сеченова и И.П. Павлова относится к мировоззренческой традиции экстраэссенциализма, направление Ф.В. Овсянникова и В.М. Бехтерева - к мировоззренческой традиции редукционизма, а теория П.К. Анохина и взгляды П.Д. Юркевича к традиции интроэссенциализма.

Также показано, что большая часть теоретических предшественников И.М. Сеченова и И.П. Павлова в качестве основателя своих воззрений рассматривали античного философа Платона. П.Д. Юркевич в качестве основателя своих воззрений выделял Аристотеля. Анатомо-гистологическая школа Ф.В. Овсянникова строила свою методологию на основании мировоззрения, характерного для химической науки XIX века, что позволяет рассматривать в качестве их отдаленных предшественников античных атомистов.

Таким образом, взгляды И.М. Сеченова и И.П. Павлова можно сопоставить с российской и новоевропейской платоновской традицией, воззрения В.М. Бехтерева и Ф.В. Овсянникова со взглядами новоевропейских атомистов, а концепции П.К. Анохина и П.Д. Юркевича с аристотелевской философской традицией, которая, как известно, доминировала в Европе в период средневековья. Это позволяет провести методологические сопоставления между воззрениями физиологов и таким, казалось бы не относящимися к науке учениями, как теологические и философско-религиозные концепции, предлагаемые в рамках церковного образования. Такой подход дает возможность вклю1шть научные психофизические воззрения в широкий контекст развития духовной культуры и показать преемственность знаний, относящихся к различным мировоззренческим формам.

Многие историки науки отмечают, что как дискуссии между сторонниками И.М. Сеченова, П.Д. Юркевича, В.Ф. Овсянникова и И.Ф. Циона, так и полемика 50-х годов XX века имели не столько научный, сколько социально-политический или общемировоззренческий характер. В известном смысле, наблюдалось столкновение не столько между концепциями или научными школами, сколько между тремя разными сообществами, которые основывали свое мировоззрение на различных историко-культурных традициях.

Известно также, что в Российской Империи существовало несколько крупных культурных центров, в которых развивались самостоятельные мировоззренческие традиции. В качестве трех таких сообществ можно рассматривать богословские, религиозно-философские и научные школы, сложившиеся в Киеве (и в западной части Империи вообще), в Казани (и в юго-восточной части Империи) и в Москве и Санкт-Петербурге (т.е. в центральном регионе России). Формирование особых юго-западной и юго-восточной культурных традиций объясняется своеобразием исторического развития этих регионов, и, в частности, особым влиянием на эти территорию религиозных мировоззренческих систем1.

Московской познавательное сообщество первоначально формируется как копия киевского и в течение первого столетия своего существования их развитие осуществляется в одном направлении. Расхождения в структуре учений Киева и Москвы наблюдается со второй половины XVIII века, что происходит вследствие социально-политических процессов происходящих в стране. В результате этого формируются полярные религиозно-философские системы, противопоставляемые друг другу. На этом этапе развития научное знание является компонентом общей системы религиозных представлений, и преподается как вспомогательная часть при подготовке священников. Во время обострения религиозно-философского конфликта в 1772 г, происходит расхождение двух центров не только по богословским, но и по научным вопросам.

Казанское сообщество возникает в начале XIX века, когда научное мировоззрение в достаточно сильной степени отделено от религиозных представлений. Первоначально казанское сообщество развивается как независимое от центрального, но потом начинается процесс проникновения его представителей в структуры некоторых ВУЗов Петербурга. К концу позапрошлого столетия возникает специфичное казанско-петербургское сообщество, отличное по своему мировоззрению от московско-петербургского.

1 Спецификой казанского сообщества было почти полное отсутствие религиозного влияния на парное сообщество.

Рассматривая особенности философской ситуации, сложившейся в Киеве, Казани, Москве и Санкт-Петербурге, можно отметить, что большинство киевских философов стояли на позициях религиозного аристотелизма, а среди философов Москвы и Петербурга преобладал платонизм. В Казани не существовало собственных философских школ. В качестве базового мировоззрения ученых использовались представле-1шя, характерные для новоевропейского научного атомизма.

Также известно, что П.Д. Юркевич и П.К. Анохин получили свое образовать в юго-западных областях Империи (П.Д. Юркевич в Полтавской семинарии и Киевской Духовной Академии, а П.К. Анохин в Новочеркасске), В.М. Бехтерев и Ф.В. Овсянников начали свое образование в Казанском учебном округе, а И.М. Сеченов и И.П. Павлов получили свое образование в Москве и Петербурге (кроме того, И.М. Сеченов учился в Германии у Г. Гельмгольца, а И.П. Павлов у Гендейгайна). Можно заметить, что часть лидеров противоборствующих учений имела в качестве базового религиозное образование, а все остальные получали достаточно хорошую теоретическую подготовку по богословию.

Отсюда можно говорить об одном из механизмов мировоззренческой преемственности между религиозным и научным знанием - философско-мировоззренческое ядро, характерное для религиозных учений переходит в научное мировоззрение в виде неосознавемых представлений о самоочевидном. Исходя из вышеперечисленного, можно говорить о том, что появление трех традиций в психофизиологии, одна из которых основана на ннторэссенциальной, другая на экстраэссенциальной, а третья на «редукционистской» традиции, является результатом развития трех социокультурных линий, существующих внутри российской цивилизации. Наличие таких линий в случае первых двух традиций привело к возникновению мировоззренческой преемственности, которая передавалась от богословия и религиозной философии в научное сознание через систему образования.

Во время многократного циклического взаимодействия трех традиций в психофизиологии происходит переход от средневекового аристотелевского интроэссенциа-лизма к современному интроэссенциализму через новоевропейский платоновский экстраэссенциализм и атомистическую традицию редукционизма. Как следствие такого цикла может быть объяснен феномен «обращения» психофизиологической проблемы, т.е. превращение проблемы зависимости души от тела, в проблему зависимости тела от души. Острота конфликта между сообществами, имевшая место в XX веке, объясняется ценностным конфликтом между дореволюционным, послереволюционным и послевоенным поколениями.

Во время социального развития психофизиологии происходит не только циклическая смена доминирующей парадигмы, но и линейная смена обоснования воззрений от религиозной через общественно-политическую к научной. Кроме того, в зависимости от социальной обстановки, представители различных течений либо поляризуются, т.е. начинают осознавать свои взгляды как не-иное, либо сближаются, т.е. идет процесс возникновения своего-иного.

Разработанный в данном исследовании метод может быть использован для дальнейшего развития психофизиологической науки. Одним из следствий проведенной работы является наличие нескольких сосуществующих психофизиологических концепций, построенных на различных методологических принципах. Из этого следует, что для построения научных теорий, современный ученый должен осознавать то мировоззренческое основание, которое он использует. В современной науке такие основания часто не осознаются, что приводит к построению методологически некорректных теорий и, как следствие, препятствует возникновению и развитию теоретической психофизиологии. На основании проведенной работы можно провести разделение различных теоретических концепций по критерию принадлежности к мировоззренческим традициям и отделить качественно различные течения в науке друг от друга. Предполагается, что такое методологическое отделение различных альтернативных теорий окажется более эффективным, чем те попытки необоснованного концептуального синтеза, которые имели место в нашей науке. Кроме того, проведенное философское исследование может оказаться полезным и для других наук, поскольку наличие альтернативных мировоззренческих систем, заданных социокультурными осо-бешостями тех познавательных сообществ, которые являются их носителями, очевидно прослеживается для большинства современных научных дисциплин. В этом случае, метод редукции научной теории к ее социокультурному основанию и, в частности, отнесение научного сообщества к той или иной мировоззренческой традиции может стать основой для анализа познавательной ситуации, существующей в любой современной дисциплине.

Данная работа может оказать влияние на построение более общей концепции социальной философии познания. В настоящее время, существует большое количество работ, посвященных исследованию научных традиций1. Однако большинство из них ограничивается исследованием только научного познания не рассматривая другие виды знания. Разработанный в данном исследовании метод позволяет анализировать и ненаучные типы познавательной деятельности. Поскольку, научное знание не отделимо от общемировоззренческих установок познавательного сообщества, а они в свою очередь во многом определяются ненаучными типами знания, можно говорить о существовании единого комплекса знаний, в который входят мифологические, религиозные, научные, философские и другие компоненты. Следовательно, метод редукции знания к его мировоззренческому основанию и описание социокультурных особенностей формирования такого основания может быть применен и для анализа религиозного, мифологического, эстетического и иных форм познания.

Одной из проблем современной философии является осознание социального основания собственного существования. Поскольку в единый мировоззренческий комплекс входят также и философские знания, можно говорить о том, что любая философская система (в том числе и разработанная в данном исследовании) относится к одной из мировоззренческих традиций. Различные сообщества философов, также как и познавательные сообщества других типов, изменяются в процессе социального взаимодействия. Таким образом, возможно рассмотрение самой философии как формы социальной деятельности проходящей в системе взаимодействующих мировоззренческих традиций, что позволяет решить задачу осознания социального основания этого типа знания. Из этого следует, что проведенное исследование может оказаться полезным для решения очень широкого ряда научно-методологических и философских проблем.

1 См.: Ту.гшн С.Э. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984; Сшепин B.C. Становление научной теории. Минск: Изд-во БГУ, 1976; Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (становление и развитие первых научных программ). М.: Наука, 1980.

Список научной литературыСавостьянов, Александр Николаевич, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Айрапетьянц Э.Ш., Батуев A.C. Принцип конвергенции анализаторных систем. Л.: Наука, 1969. 84 с.

2. Аиохип П.К. Иван Петрович Павлов: жизнь, деятельность, научная школа. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949. 403 с.

3. Анохин П.К. Механизмы целого мозга. М.: Изд-во иностр. лит., 1963. 263 с.

4. Анохин П.К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М.: Наука, 1968. 547 с.

5. Анохин П.К. Принципы системной организации функций. М.: Наука, 1973. 315 с.

6. Анохин П.К. Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978.400 с.

7. Анищенко А.И. Структура общественного сознания. М.: Высшая школа, 1973. 86 с.

8. Антология исследования культуры. Т. 1. Интерпретации культуры. СПБ., 1997.

9. Антонов Н.П. Происхождение и сущность сознания. Иваново: Изд-во пед. ин-та, 1959.372 с.

10. Ю.Аристотель. Метафизика. М.-Л.: Соцэкиз, 1934. 347 с.

11. Аристотель. О душе. М.: Соцэкгиз, 1937. 123 с.

12. Аристотель. Этика (К Никомаху). Минск: Литература, 1998. С. 139-405.

13. Артемьева Т.В. История метафизики в России XVIII века. СПб.: Алетейя, 1996. 317с.

14. Асмус В.Ф. Декарт. М.: Госполитиздат, 1956. 321 с.

15. Асратян Н.Э. Иван Петрович Павлов. 1849-1936. М.: Наука, 1974. 456 с.

16. Асратян Н.Э. Иван Петрович Павлов. Жизнь творчество, современное состояние учения. М.: Наука, 1981.438 с.

17. Баллер Э.А. Преемственность в развитии культуры. М.: Наука, 1969. 294 с.

18. Батенин С.С. Факторы развития человеческой субъективности. Л.: Изд-во Ленинград. пед. ин-та. им. А. И. Герцена, 1989. 144 с.

19. Белин М.А. Записки по истории медицины. М., 1889. 150 С.

20. Бердяев H.A. Философия свободного духа. М.: Республика, 1994.

21. Берпал Д. Наука в истории общества. М.: Иностр. лит., 1956. 735 с.

22. Бехтерев В.М. Общие основания рефлексологии // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.2.

23. Бехтерев В.М. Мозг и его деятельность // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.1.

24. Бехтерев В.М. Психика и жизнь // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.1.

25. Бехтерев В.М. Объективная психология // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М., Поматур, 1994. Т. 2.

26. Бирюков Д.А. Жизнь и деятельность великого русского ученого И.П. Павлова. М.: Правда, 1949. 32 с.

27. Боголюбова Е.В. Культура и общество: вопросы истории и теории. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. 238 с.

28. Большая медицинская энциклопедия. Т. 4. М.: Советская Энциклопедия, 1980. с. 576.

29. Большая медицинская энциклопедия. Т. 14. М.: Советская Энциклопедия, 1980. с.496.

30. Брентано Ф. Психология с эмпирической точки зрения. М., 1995.

31. Быков K.M. Учение Павлова и современное естествознание. М.: Медгиз, 1952. 36 с.

32. Быков K.M. Кора головного мозга и внутренние органы. М.: Медгиз, 1954. 416 с.

33. Быков K.M. Вопросы кортико-висцералыюй физиологии и патологии нейро-гуморальной регуляции. Физиология и патология пищеварения. М.: Медгиз, 1958. 280 с.

34. Быков K.M., Курицмп И.Т. Кортико-висцеральная патология. Л.: Медгиз, 1960. 575 с.

35. Быков K.M., Слоним А.Д. Исследования сложнорефлекторной деятельности животных и человека в естественных условиях. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 203 с.

36. Бэкон Ф. Сочинения в 2 т. М.: Мысль, 1972. 2 издание. Т. 2. 582 с.

37. Васильев Л.Л. Теория и практика лечения ионизированным воздухом. Л.: Изд-во ЛГУ, 1953. 191 с.

38. Велланский Д.М. Животный магнетизм представленный в историческом, практическом и теоретическом содержании. / СПб., В типографии Императорского воспитательного дома, 1818. с. 404.

39. Видинеев Н.В. Природа интеллектуальных способностей человека. М.: Мысль, 1989. 174 с.

40. Волков Г.Н. Социология науки. М.: Политиздат, 1968. 328 с.

41. Волохов A.A. Закономерности онтогенеза нервной деятельности в свете эволюционного учения. М.-Л.: Наука, 1951. 210 с.

42. Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон // Под. ред. Т.Н. Ониани. Тбилиси: Мециерба, 1974.

43. Вопросы психологии памяти. М. Изд-во АПН РСФСР, 1958. 215 с.

44. Гадамер X. Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 700 с.

45. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: становление и развитие первых научных программ. М.: Наука, 1980. 565 с.

46. Гак Г.М. Учение об общественном сознании в свете теории познания. М.: Изд-во ВПШ и АОН, 1960. 496 с.

47. Гегель Г. Наука логики. // Гегель Г. Сочинения. М.: Соцэкгиз, 1937. Т.5. 715 с.

48. Голенищев-Кутузов И.Н. Гуманизм у восточных славян (Украина и Белоруссия). М.: Изд-во АН СССР, 1963. 94 с.

49. Гольбах П. Система природы. М.: Соцэкгиз, 1940. 456 с.

50. Грэхем JI.P. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М.: Политиздат, 1991. 480 с.

51. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 318 с.

52. Гусаров Д.Я. Три повести из жизни Петра Анохина. Петрозаводск: Карелия, 1974. 382 с.

53. Давиденков СЛ. Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии. Л.: АН СССР, 1947. 103 с.

54. Декарт Р. Сочинения. Т. 1. М.: Мысль, 1989. 656 с.

55. Декарт Р. Избранные произведения. М.: Мысль, 1950.

56. Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Изд-во полит, литер., 1990. 365 с.

57. Дидро Д. Избранные философские сочинения. М.: Госполитиздат, 1941. 278 с.

58. Дмитриенко В.А. Вопросы общей теории науковедения. Томск: Изд-во Том. унта, 1974. 222 с.

59. Дмитриенко В.А. Методологические проблемы науковедения. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1977. 175 с.

60. Доброе Г.М. Наука о науке. Киев: Наукова думка, 1966. 271 с.

61. Доброхотов A.JI. Категория бытия в классической западно-европейской философии. М.: Изд-во моек, ун-та, 1986. 348 с.

62. Досократикн: Фрагменты. // Философия от античности до современности. М.: Директмедия Паблишинг, 2003.

63. Дрыгни В.И. Научное мировоззрение, его предмет и функция. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1981.53 с.

64. Дубровский Д.И. Психические явления и мозг. М.: Наука, 1971. 385 с.

65. Дубровский Д.И. Информация, сознание, мозг. М.: Высшая школа, 1980. 286 с.

66. Дубровский Д.If. Информация, сознание, мозг. М.: Наука, 1994. 175 с.

67. Духовное производство: Социально-философские аспекты проблемы духовной деятельности. М.: Наука, 1981. 352 с.

68. Дышлевый П.С., Надыш В.М. Материалистическая диалектика и проблема научных революций. Киев: Наукова думка, 1981. 236 с.

69. Ермолов А.Я. Роль философии в формировании мировоззрения. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1964. 17 с.

70. Иваницкпй A.M., Стрелец В.Б., Корсаков И.А. Информационные процессы мозга и психическая деятельность. М.: Наука, 1984. 200 с.

71. Ильенков Э.В. Об идолах и идеалах. М.: Политиздат, 1968. 319 с.

72. Ильенков Э.В. Диалектическая логика: Очерки истории и теории. М.: Политиздат, 1974. 320 с.

73. Ильенков Э.В. Философия и культура. М.: Политиздат, 1991. 464 с.

74. Ильенков Э.В. Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении. М.: РОССПЭН, 1997. 464 с.

75. Илыоченок Р.Ю. Фармакология поведения и памяти. Новосибирск: Наука, 1972. 223 с.

76. Илыоченок Р.Ю. Память и адаптация. Новосибирск: Наука, 1979. 192 с.

77. Ильюченок Р.Ю., Винницкий И.М., Лоскутова Л.В. и др. Нейрохимические механизмы мозга и память. Новосибирск: Наука, 1977. 230 с.

78. Илыоченок Р.Ю., Гнлннскнй М.А., Лоскутова Л.В., Дубровнна Н.И., Вольф Н.В. Миндалевидный комплекс (связи, поведение, память). Новосибирск: Наука, 1981.231 с.

79. Исследовательские программы в современной науке. Новосибирск: Наука, 1987. 318 с.

80. История диалектики X1V-XV1II веков. М.: Мысль, 1974. 357 с.

81. История науки в контексте культуры. М.: Изд-во АН СССР, 1990. 150 с.

82. Каган М.С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа). М.: Политиздат, 1974. 328 с.

83. Каменский З.А. Русская философия начала XIX века и Шеллинг. М.: Наука, 1980. 325 с.

84. Карпов Г.Г. О советской культуре и культурной революции в СССР. М.: Гос-культпросветиздат, 1954. 244 с.

85. Карнап Р. Философские основания физики. М.: Прогресс, 1971. 390 с.

86. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М.: Наука, 1990. 206 с.

87. Кассирер Э. Познание и действительность. Понятие о субстанции и понятие о функции. СПб.: Шиповник, 1912. 454 с.

88. Кашуба М.В. Георгий Конисский. М.: Мысль, 1979. 171 с.

89. Квасов Д.Г., Федорова-Грант А.К. Физиологическая школа И.П. Павлова. Портреты и характеристики сотрудников и учеников. Л.: Наука, 1967. 299 с.

90. Кветпой М.С. Человеческая деятельность: сущность, структура, типы (социологический аспект). Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1974. 224 с.

91. Кедров Б.М., Огурцов А.П. Марксистская концепция истории естествознания. Первая четверть XX века. М.: Наука, 1985. 808 с.

92. Келле В.Ж. Наука как компонент социальной системы. М.: Наука, 1988. 200 с.

93. Келле В.Ж., Мирская Е.З., Кугель С. А. Социальная динамика современной науки. М.: Наука, 1995.319 с.

94. Ковнер С. История древней медицины. Киев: Изд-во киевского ун-та им. св. Владимира, 1888, Вып.З. С. 547-1000.

95. Ковнер С. История средневековой медицины. Киев: Изд-во киевского ун-та им. св. Владимира, 1893. 602 с.

96. Коган JI.II., Вишневский IO.P. Очерки социалистической теории культуры. Свердловск: Средне-Уральск. кн. изд-во, 1972. 169 с.

97. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. М.: Наука, 1980.485 с.

98. Костандов Э.А. Функциональная асимметрия полушарий мозга и неосознаваемое восприятие. М.: Наука, 1983. 171 с.

99. Кочергнн A.I1., Братко A.A. Информация и психика. Новосибирск: Наука, 1977. 988 с.

100. Кочергнн А.Н., Семенов Е.В., Семенова H.H. Наука как вид духовного производства. Новосибирск: Наука, 1981. 136 с.

101. Крепе Е.М. Неопубликованные и малоизвестные материалы И.П. Павлова. М.: Наука, 1975. 135 с.

102. Крутиков Р.И. Принцип детерминизма и деятельность мозга. М.: Наука, 1988. 224 с.

103. Кузнецова Н.И. Социокультурные проблемы формирования науки в России (XVIII середина XIX вв.). М.: УРСС, 1997. 264 с.

104. Культура: теории и проблемы. М.: Наука, 1995. 278 с.

105. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1975. 300 с.

106. Купарашвилп М.Д. Сумма трансценденталий. Часть 1. Онтология разума. Москва-Омск: Изд-во Омского гос. ун-та, 2002. 397 с.

107. Кэмпбелл Д. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях. М.: Прогресс, 1980. 392 с.

108. Ладенко И.С. Шггеллектуальные системы и логика. Новосибирск: Наука, 1973. 172 с.

109. Ладенко U.C., Поляков В.Г. Проблемы и методы включения специалистов в интеллектуальные системы управления. Новосибирск: Изд-во Ин-та истории, филологии и философии СО АН СССР, 1988. 52 с.

110. Ладенко И.С. Интеллектуальные системы и обучение. Новосибирск, 1993. 150 с.

111. Лакатос И. Доказательства и опровержения. М.: Наука, 1967. 152 с.

112. Ланге К.А. Очерк истории института физиологии им. И.П.Павлова. Л.: Наука, 1968. 103 с.

113. Ланге К.А. Организация управления научными исследованиями. По материалам развития физиологической науки в СССР. Л.: Наука, 1971. 248 с.

114. Лахтнн М.Ю. Этюды по истории медицины. / М.: Изд-во Импер. Мое. Ун-та, 1902. 191 с.

115. Лейбсон Л.Г. Академик Л. А. Орбели. Неопубликованные главы биографии. Л.: Наука, 1990. 190 с.

116. Ленман И.И. Наука как социальный институт. Л.: Наука, 1971. 179 с.

117. Ливанов М.Н. Электроэнцефалографическое исследование высшей нервной деятельности. М.: Изд-во АН СССР, 1962. 174 с.

118. Ливанов М.Н. Пространственная организация процессов головного мозга. М.: Наука, 1972. 182 с.

119. Ливанов М.Н. Пространствешю-временная организация потенциалов и системная деятельность головного мозга: Избранные труды. М.: Наука, 1989. 400 с.

120. Лооне Э.Н. Современная философия истории. Таллин: Изд-во Ээсти раамат, 1980. 293 с.

121. Лосев А.Ф. История античной эстетики (ранняя классика). М.: Высшая школа, 1963. 583 с.

122. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1978. 623 с.

123. Лосев А.Ф. История античной философии. М.: ЧеРо, 1998. 191 с.

124. Лосев А.Ф., Тахо-Годи A.A. Платон. Аристотель. М.: Молодая гвардия, 1993. 383 с.

125. Лосева И.Н. Проблемы генезиса науки. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1979. 103 с.

126. Лотман 10.М. Статьи по типологии культуры. Тарту: Изд-во Тарт. ун-та, 1970. 106 с.

127. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек-текст-семиосфера-история. М., 1999. 447 с.

128. Лурня А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд-во МГУ, 1973. 374 с.

129. Ляткер Я.А. Декарт. М.: Мысль, 1975. 198 с.

130. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии: латинская патристика. М.: Мысль, 1979.431 с.

131. Майоров Ф.П. История учения об условных рефлексах. М.: Изд-во АМН СССР, 1948 375 с.

132. Малкей М. Наука и социология знания. М.: Прогресс, 1983. 253 с.

133. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М.: Мысль, 1983. 285 с.

134. Маркс К., Энгельс Ф. //М.: Госполитиздат, 1961. Соч. Т.20. 827 с.

135. Маца И. Творческий метод и художественное наследие. М.: Изогиз, 1933. 336 с.

136. Медведев Н.В. Теория отражения и ее естественнонаучное обоснование. М.: Соцэкгиз, 1963. 286 с.

137. Межуев В.М. Культура и история: проблема культуры в философско-исторической теории марксизма. М.: Политиздат, 1977. 199 с.

138. Мысли о душе. Русская метафизика XVIII века. СПб.: Наука, 1996. 310 с.

139. Нарский И.С. Диалектическое противоречие и логика познания. М.: Наука, 1969. 246 с.

140. Научная Сессия, посвященная проблемам физиологического учения академика И.П. Павлова. 28 июня 4 июля 1950 г / Стенографический отчет. - М.: Изд-во АН СССР, 1950. 736 с.

141. Нейрохимические основы обучения и памяти / под ред. Р.И. Кругликова. М.: Наука, 1989. 158 с.

142. Никифоров А.С. Бехтерев. М.: Молодая гвардия, 1986. 287 с.

143. Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: ее генезис и обоснование. М.: Наука, 1988. 256 с.

144. Окладной В.А. Возникновение и соперничество научных теорий. Свердловск: Изд-во Уральск, ун-та, 1990. 240 с.

145. Ольнянская Р.П. Очерки по регуляции обмена веществ. М.-Л.: Наука, 1964. 234 с.

146. Омороков Л.И. Введение в клиническую невропатологию. Томск: Изд-во ТГУ, 1961.270 с.

147. Основы марксистско-ленинской теории культуры. М.: Высш. школа, 1976. 303 с.

148. Орлов В.В. Психофизиологическая проблема. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1966. 474 с.

149. Орлов Е.В. Кафолическое в теоретической философии Аристотеля. Новосибирск: Наука, 1996. 220 с.

150. Осуги С., Саэки Ю. Приобретение знаний. М.: Мир, 1990. 209 с.

151. Павлов И.П. Лекции о работе больших полушарий головного мозга. М.: Изд-во АН СССР, 1949. 474 с.

152. Павлов И.П. Избранные труды. М.: Изд-во Мин. Просвещения РСФСР, 1950. 264 с.

153. Павлов И.П. Полное собрание сочинений. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1951. Т. 3.392 с.

154. Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности /поведения/ животных условные рефлексы // Полное собрание сочинений-М.: Изд-во АН СССР, 1951. 607 с.

155. Петр Кузьмич Анохин. Воспоминания современников, публицистика. М.: Наука, 1990. 284 с.

156. Петров М.К. Социально-культурные основания современной науки. М.: Наука, 1992. 233 с.

157. Петрушевский С.А. Философские основы учения И.П. Павлова. М.-Л.: АН СССР, 1949. 127 с.

158. Платон. Государство // Собрание сочинений в четырех томах. Т.З. М.: Мысль, 1994. С. 79-421.

159. Платон. Тимей // Собрание сочинений в четырех томах. Т.З. М.: Мысль, 1994. С. 421-501.

160. Православно-догматическое богословие. Т. 1. М.: Изд-во Свято-Троицкого монастыря, 1993. 604 с.

161. Православно-догматическое богословие. Т.2. М.: Изд-во Свято-Троицкого монастыря, 1993. 520 с.

162. Подошкин С.А. Реформация и общественная мысль Белоруссии и Литвы. Минск: Изд-во БГУ, 1970. 222 с.

163. Полами М. Личностное знание. На пути к построению критической философии. М.: Иностр. лит., 1985. 344 с.

164. Пономарев Я.А. Психология творчества. М.: Наука, 1976. 303 с.

165. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.

166. Проблемы теории культуры. М.: НИИК, 1977. 259 с.

167. Разумов В.И. Категориально-системная методология в подготовке ученых. Омск: Изд-во ОмГУ, 2004. 275 с.

168. Ракптов А.И. Философские проблемы науки. М.: Мысль, 1977. 270 с.

169. Рнккль А.В. Нервная регуляция взаимодействия вегетативных функций. Л.: Медгиз, 1961. 200 с.

170. Розов М.А. Научная абстракция и ее виды. Новосибирск: Наука, 1965. 137 с.

171. Розов М.А. Проблема эмпирического анализа научных знаний. Новосибирск: Наука, 1977. 222 с.

172. Розов Н.С. Философия и теория истории. Книга первая. /Москва: Логос, 2002. 655 с.

173. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1997. 297 с.

174. Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М.: Наука, 1995. 624 с.

175. Руссо Ж.-Ж. Сочинения. // Калининград: Янтарная сказка, 2001. 416 с.

176. Савостьянов А.Н. Психофизиологическая проблема в русской науке. Новосибирск: Изд-во Ин-та дискрет, математики МО РФ, 2000. 126 с.

177. Савостьянов А.Н. Идеальные объекты в структуре мировоззренческой традиции. Новосибирск, Изд-во СО РАМН, 2003. 146 с.

178. Седов Л.И. Размышление о науке и об ученых. М.: Изд-во АН СССР, 1980. 440 с.

179. Сеченов И.М. Психология поведения. Избранные психологические труды. Москва-Воронеж: Изд-во АПСН, 1995. 318 с.

180. Симонов П.В. Теория отражения и психофизиология эмоций. М.: Наука, 1970. 141 с.

181. Снмонов П.В. Высшая нервная деятельность человека. Мотивационно-эмоциональные аспекты. М.: Наука, 1975. 173 с.

182. Симонов П.В. Эмоциональный мозг. М.: Наука, 1981. 213 с.

183. Симонов П.В. Мотивированный мозг. М.: Наука, 1987. 269 с.

184. Симонов П.В. Созидающий мозг. М.: Наука, 1993. 111 с.

185. Слоним А.Д. Основы общей экологической физиологии млекопитающих. М,-Л.: Изд-во АН СССР, 1961.432 с.

186. Смирнов С.К. История Московской Духовной Академии до ее преобразования. М.: Изд-во Московский Университет (в унив. тип. Каткова), 1879. 632 с.

187. Смирнов С.К. История Московской славяно-греко-латинской академии. М.: тип. Готье, 1855. 428 с.

188. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. М.: Высшая школа, 1984.448 с.

189. Соколов Э.В. Культура и личность. Л.: Наука, 1972. 228 с.

190. Спенсер Г. Происхождение науки. СПб.: Пантелеев, 1898. 288 с.

191. Степнн B.C. Становление научной теории. Минск: Изд-во Белорус, гос. ун-та, 1976.319 с.

192. Студицкий O.A. О великом ученом и атеисте. М.: Знание, 1964. 56 с.

193. Судаков К.В. Биологические мотивации. М.: Медицина, 1971. 304 с.

194. Судаков К.В. Системные механизмы эмоционального стресса. М.: Медицина, 1981.232 с.

195. Судаков К.В. Общая теория функциональных систем. М.: Медицина, 1984. 224 с.

196. Судаков К.В. Теория функциональных систем. М., 1996. 95 с.

197. Судаков К.В. Рефлекс и функциональная система. Новгород: Изд-во Новг. унта, 1997. 400 с.

198. Судаков К.В. Информационный феномен жизнедеятельности. М.: Московская медицинская академия последипломного образования, 1999. 380 с.

199. Тиббитс Э.Т. Мода в медицине XIX века / СПб., типография Рябненко, 1906. 109 С.

200. Триумфов A.B. Руководство по военной невропатологии./ под ред. М.И. Аст-вацатурва. Л., 1935.

201. Триумфов A.B. Топическая диагностика заболеваний центральной нервной системы, 7-е издание, Киров, 1943.

202. Триумфов A.B. Топическая диагностика нервной системы. М.: МЕДпресс-информ, 2001. 298 с.

203. Триумфов A.B. Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. М., 1949. Т. 26.

204. Тэйлор Э. Первобытная культура. М.: Мысль, 1939. 324 с.

205. Тугаринов В.П. Философия сознания. М.: Мысль, 1971. 199 с.

206. Тулмин С.Э. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. 327 с.

207. Тюхтин B.C. О природе образа. М.: Высшая школа, 1963. 123 с.

208. Уледов А.К. Структура общественного сознания. М.: Мысль, 1968. 324 с.

209. Уледов А.К. Духовная жизнь общества. М.: Мысль, 1980. 270 с.

210. Ухтомский A.A. Доминанта. JL: Наука, 1966. 273 с.

211. Ухтомский A.A. Избранные труды. JI.: Наука, 1978. 358 с.

212. Ухтомский A.A. Доминанта души. Рыбинск: Рыбинское подворье, 2000.

213. Уэно X., Исидзука М. Представление и использование знаний. М.: Мир, 1989. 209 с.

214. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1987. 544 с.

215. Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М.: Политиздат, 1989. 270 с.

216. Философские вопросы медицины. М.: Медгиз, 1962. 304 с.

217. Философские вопросы физиологии высшей нервной деятельности и психологии/ Материалы совещания. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 771 с.

218. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. с.840.

219. Флоровский Г.В. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. 431 с.

220. Фофанов В.П. Социальная деятельность как система. Новосибирск: Наука, 1981.304 с.

221. Фофанов В.П. Социальная деятельность и теоретическое отражение. Новосибирск: Наука, 1986. 189 с.

222. Хижняк З.И. Киево-Могилянская Академия. Киев: Выща Школа, 1988. 264 с.

223. Холодная М.А. Когнитивные стили: о природе индивидуального ума. М. ПЕР СЭ, 2002. 304 с.

224. Холтон Дж. Тематический анализ науки. М.: Прогресс, 1981. 383 с.

225. Циолковский КЗ. Монизм Вселенной // Русский космизм: Антология философской мысли. М.: Педагогика-Пресс, 1993. 367 с.

226. Черниговский В.Н. Нейрофизиологический анализ кортико-висцеральной рефлекторной дуги (представительство внутренних органов в коре головного мозга). Л.: Наука, 1967. 110 с.

227. Чесноков Д.И. Исторический материализм. М.: Мысль, 1964. 496 с.

228. Чесноков Д.И. Исторический материализм. М.: Мысль, 1965. 528 с.

229. Чхиквишвпли Д.И. Народ и культура. Тбилиси: Изд-во Тблис. ун-та, 1974. 209 с.

230. Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М.: Политиздат, 1989. 232 с.

231. Шевченко В.Н. Социально-философский анализ развития общества. М.: Высшая школа, 1984. 128 с.

232. Шелищ Н.В. Динамика науки. Л.: Наука, 1981. 142 с.

233. Шингаров Г.Х. Условный рефлекс и проблема знака и значения. М.: Наука, 1978. 198 с.

234. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. Методологические проблемы современной науки. М.: Наука, 1978. 391 с.

235. Юркевич П.Д. Философские произведения. М.: Правда, 1990. 670 с.

236. Ярошевский М.Г. И.М.Сеченов. 1829-1905. Л.: Наука, 1968. 423 с.

237. Ярошевский М.Г. Сеченов и мировая психологическая мысль. М.: Наука, 1982. 392 с.

238. Armstrong, D. The Nature of Mind. / Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1980.

239. Ausubel D.P. Educational psychology: A cognitive review. N.Y., Chicago, 1968.

240. Aune, B. Metaphysics: The elements. / Minneapolis: University of Minnesota Press, 1985.

241. Berry J.W. Human ecology and cognitive style. N.Y.: Halstead Press, 1976.

242. Carruthers, P. Introducing persons: Theories and arguments in the philosophy of mind. / London: Croom Helm, 1986.

243. Cohen J. Revolution in science. Cambridge; London, 1989.

244. Colli ngwood R. The idea of nature. Oxford, 1964.

245. Curry L. Integrating concepts of cognitive and learning style: A review with attention to psychometric standards. Ottawa, ON: Canadian College of HSE, 1987.

246. Dunn R., Dunn K., Price G.E. Learning style inventory. Lawrence, KS: Price Systems, 1989.

247. Encyclopedia of psychology / Corsini, Raymond, ed. New York: Wiley, 1994.

248. Flanagan, Owen J., Jr. The science of the mind /Cambridge, MA: MIT Press., 1984. 221 p.

249. Fuller S. Social epistemology. Bloomington: Indiana Univ. Press, 1988.

250. Gilson E. The history of christian philosophy in the Middle Ages. N.Y., 1955.

251. Jammer M. Concepts of Space. Cambridge, 1954.

252. Kitcher Ph. The Advancement of Science. Oxford: Oxford University Press, 1995.

253. Kuhn Th. The Copernican revolution. Planetary astronomy in the development of western thought. Cambridge, 1957.

254. Margolis, J. Persons and minds: The prospects of nonreductive materialism. Dordrecht: Reidel., 1978.

255. Mele, A.R. Motivation and Agency / Florida State University Press, 2003. 259 P.

256. Merton R. The Sociology of Science. N.Y., 1973. 270 p.

257. Price, H.H. Essays in the philosophy of religion. London: Oxford University Press, 1972.

258. Olson, E.T. The Human Animal Personal Identity Without Psychology / Churchill College, Cambridge, 1999. 189 P.

259. Salmon, W.C. Causality and Explanation / University of Pittsburgh, 1998.

260. Salmon, W.C. Foundations of Scientific Inference / Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 1967.

261. Todes D. Pavlov's physiology factory: experiment, interpretation, laboratory enterprise. NY.: Jone Hopkins University Press, 2002.

262. Young, J.Z. An introduction to the study of man. / New York: Oxford University Press, 1971.2. Статьи

263. Акчурнн И.А. Эволюция современной естественно-научной парадигмы // Философия науки. Вып. 1: Проблемы рациональности. М.: 1995. С. 147-163.

264. Аламбер Д. Очерк происхождения и развития науки // Родоначальники позитивизма. СПб., 1910. С. 146.

265. Анохин П.К. Опережающее отражение действительности // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С.7-26.

266. Анохин П.К. Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С. 49-106.

267. Анохин П.К. Системогенез как общая закономерность эволюционного процесса // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С. 125-151.

268. Анохин П.К. Методологический анализ узловых проблем условного рефлекса // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С. 152-206.

269. Анохин П.К. Рефлекс цели как объект физиологического анализа // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С. 292-310.

270. Анохин П.К. Психическая форма отражения действительности // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. С. 336-366.

271. Анохин П.К. Идеи, ради которых я живу // Петр Кузьмич Анохин. Воспоминания современников, публицистика. М.: Наука, 1990. С. 216-221.

272. Анохин П.К. Верю таланту // Петр Кузьмич Анохин. Воспоминания современников, публицистика. М.: Наука, 1990. С. 221-226.

273. П.Артемов П.М. Сеченов и народное просвещение // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.74-90.

274. Аршавский И.А. И.М.Сеченов и Н.Е.Введенский // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.497-511.

275. Баженов Л.Б. Строение и функции естественнонаучной теории // Синтез современного научного знания. М.: Наука, 1973. С.390-420.

276. Батуев A.C., Соколова Л.В. К учению Сеченова о механизмах восприятия пространства // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.254-266.

277. Бекая Г.Л., Немсадзе Н.Д. Взаимоотношение мозжечка с лимбической системой // Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон. Тбилиси, Мец-ниереба, 1974. С. 177-186.

278. Берталанфи Л.фон. Общая теория систем обзор проблем и результатов // Системные исследования (Ежегодник). М.: Наука, 1969. С.30-55.

279. П.Бехтерев В.М. Одаренность, гениальность и мозг // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг. Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.1.

280. Бехтерев В.М. Социальное бессмертие человеческой личности // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.2.

281. Бехтерев В.М. Сознание и его границы // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т. 2.

282. Бехтерев В.М. Личность и условия ее развития и здоровья // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М., Поматур, 1994. Т. 2

283. Бехтерев В.М. Автобиография // в Сб. В.М. Бехтерев Мозг: Структура, функция, патология, психика. М.: Поматур, 1994, Т.1. С. 21-45.

284. Боголепов Н.К. О проблеме причинности в невропатологии // Философские вопросы медицины. М.: Медгиз, 1962. С. 78-89.

285. Богомолов A.C. Наука и иные формы рациональности // Вопросы философии, 1979. №4. С. 106-116.

286. Борзенков В.Г., Юдин Б.Г. Человек как объект комплексного, междисциплинарного исследования: методологические аспекты // Личность. Культура. Общество. М„ 2002. Т. IV. Вып. 3-4. С. 10-37.

287. Брапш A.M. Сеченов и общественное движение в России // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.31-74.

288. Брапш A.M. Краткая летопись жизни и деятельности И.М.Сеченова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.535-561.

289. Брушлинский A.B. Деятелыюстный подход и психологическая наука // Вопросы философии, 2001. № 2. С. 89-96.

290. Будилова Е.А. Сеченов и советская психология // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.448-460.

291. Быков K.M. Новые пути в изучении деятельности внутренних органов // Физиол. жури. СССР, 1946, Т. 32. № 1. С. 14-27.

292. Быков K.M. Развитие идей советской теоретической медицины // Достижения советской медицинской науки за 30 лет. М.: Изд-во АН СССР, 1947. С. 17-30.

293. Быков K.M. Учение И.П. Павлова о высшей нервной деятельности // Павлов И.П. Лекции о работе больших полушарий головного мозга. М.: Изд-во АН СССР, 1949. С. 454-471.

294. Вахтомин Н.К. Учение И.П.Павлова о высшей нервной деятельности и некоторые вопросы теории познания // Русские ученые в борьбе против идеалистических и метафизических воззрений в естествознании. М.: Изд-во АН СССР, 1961. С. 195228.

295. Визгин В.П. Герметизм, эксперимент, чудо: три аспекта генезиса науки Нового времени // Философско-религиозные истоки Науки. М.: Мартис, 1997. С. 88-142.

296. Володин Б.В. Счастливые дебюты студента Павлова. // Пути в незнаемое. М.: Советский писатель, 1983. С. 293-340.

297. Воробьева Т.М., Лещенко А.Г. Некоторые закономерности системной церебральной организации эмоций // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С. 251-257.

298. Воронин Л.Г. Сеченов, его идеи и их современное развитие в школе И.П.Павлова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.491-496.

299. Газенко О.Г., Коваленко Е.А. Развитие научных идей Сеченова в авиационной и космической медицине // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 185-193.

300. Гайденко П.П. Христианство и генезис новоевропейского естествознания // Философско-религиозные истоки Науки. М.: Мартис, 1997. С. 44-88.

301. Георгиев Ф.И. Принцип отражения и рефлекторная теория // Философские науки, J963. №5. С. 52-58.

302. Георгиевский A.C. У истоков реорганизации военно-медицинской академии им. С.М.Кирова // Л.А. Орбели в воспоминаниях современников. Л.: Наука, 1983. С.69-81.

303. Голиков Н.В. Сеченов в петербургском университете // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 143-148.

304. Горан В.П. Философия. Что это такое? // Философия науки. Новосибирск, 1996. № 1(2).

305. Грнгорьян Н.Г. Противостояние системе. К оценке социально-политической позиции И.П. Павлова // Философские исследования, 1993, №4. С. 15-27.

306. Громыко Ю.В. Деятельностный подход: новые линии исследований // Вопросы философии, 2001. № 2. С. 116-121.

307. Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Вопросы философии, 2000. № 10. С. 37-42.

308. Гусев П.Г. Исследование структуры науки // На теневой стороне. Вып. 2. Новосибирск: Изд-во НГОНБ, 1997. С.229-247.

309. Дротянко Л.Г. Социокультурная детерминация фундаментальных и прикладных наук // Вопросы философии, 2000. № 1. С. 91-102.

310. Дубровский Д.И. Проблема духа и тела: возможные решения // Вопросы философии, 2002. № 10. С. 92-108.

311. Дубровский Д.И. Новое открытие сознания? (По поводу книги Дж. Серла). // Вопросы философии, 2003. № 7. С. 92-112.

312. Захаров В.Д. Метафизика в науках о природе // Вопросы философии, 1999. № 3. С. 97-112.

313. Зворыкин В.П. Нейроморфологические основы смены механизмов поведения в свете теории функциональных систем // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С. 71-80.

314. Иванпцкий A.M. Мозговая основа субъективных переживаний: гипотеза информационного синтеза // Журн. высш. нерв, деят., 1996. Т.46. № 2. С. 241-252.

315. Ишимова Л.М. Философские категории сущность и явление в медицине // Философские вопросы медицины. М.: Медгиз, 1962. С. 89-101.

316. Калюжный Л.В. Эмоции как составной компонент функциональной системы поведенческого акта // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С. 232-240.

317. Кантор В.К. Русское православие в имперском контексте: конфликты и противоречия // Вопросы философии, 2003. № 7. С. 3-22.

318. Карлович В.Н. Демократия и истина: может ли научное сообщество быть идеалом демократического общества? // Философия: история и современность. Новосибирск, 2001-2002. С. 13-23.

319. Карпович В.Н. Социальная эпистемология и принятие решений в демократическом научном сообществе // Философия: история и современность. Новосибирск, 2003. С. 13-22.

320. Квасов Д.Г. "Рефлексы головного мозга" И. М. Сеченова и русская физиологическая наука XVIII и первой половины XIX столетия // Сознание и рефлекс. M.-JL: Наука, 1966. С. 3-16.

321. Киссель М.А. Христианская метафизика как фактор становления и прогресса науки Нового времени // Философско-религиозные истоки Науки. М.: Мартис, 1997. С. 154-210.

322. Колеватов В.А. Картография знания // На теневой стороне. Вып. 2. Новосибирск: Изд-во НГОНБ, 1997. С.247-263.

323. Костаидов Э.А. Роль когнитивных факторов в эмоциональной ассиметрии полушарий головного мозга человека // Журн. высш. нерв, деят., 1990. Т. 40. № 4. С.611-620.

324. Костаидов Э.А. Установка как физиологическая детерминанта поведения // Журн. высшей нервной деят., 1995, № 6. С. 3-12.

325. Костгок ТТ.Г. Сеченов и современная нейрофизиология // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 166-173.

326. Крепе Е.М. О приспособительной роли клеточных липидов // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.303-316.

327. Крутиков Р.И. Развитие идей Сеченова о детерминации поведения в творчестве А.А.Ухтомского // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.512-526.

328. Крушинский Л.В. Наследуются ли условные рефлексы? // Природа, 1968, №1. С. 120-123.

329. Крушинскнй Л.В., Семиохмна А.Ф. Развитие идей И.М.Сеченова в физиологических исследованиях рассудочной деятельности животных // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.209-219.

330. Ладенко U.C. Проблемы логического анализа систем знания // Проблемы исследования систем и структур: Мат. конф. М., 1965. С.187-191.

331. Ладенко U.C. Системный подход и математические модели в междисциплинарных исследованиях // Системный метод и современная наука. Новосибирск: Наука, 1971. Вып. 1. С.84-92.

332. Лазарев B.C. Кризис «деятельностного подхода» в психологии и возможные пути его преодоления // Вопросы философии, 2001. № 3. С. 33^18.

333. Лапин Н.И. Проблема социокультурной трансформации // Вопросы философии, 2000. № 6. С. 3-48.

334. Ливанов М.Н., Ефремова Т.М. Некоторые механизмы внутреннего торможения // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 194-208.

335. Логннов Б.В. Сеченов и развитие представлений о функциях зрительных центров // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.239-253.

336. Лосев А.Ф. Комментарии к диалогам // В кн.: Платон. Тимей, 1994.

337. Лосев А.Ф. Имяславие и платонизм // Вопросы философии, 2002. № 9. С. 105-130.

338. Манзель И.А. Научная деятельность как предмет исследования // Проблемы методологии науки и научного творчества. Л.: Изд-во Леншпр. ун-та, 1977. С. 8-19.

339. Макаров В.А. Деятельность Сеченова в период профессорства в московском университете // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 149-165.

340. Мамардашвили М.К. Наука и культура // Методологические проблемы историко-научных исследований. М.: Наука, 1982.

341. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // М.: Политиздат, 1968. Соч. Т. 3.

342. Меницкий Д.Н. Принципы саморегуляции функциональных систем// Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С.81-90.

343. Мгалоблишвили М.М. Роль миндалевидного комплекса в регуляции оборонительного и пищевого поведения кошек. // Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон. Тбилиси, Мецниереба, 1974. С.64-85.

344. Межуев В.М. О понятии «культура». М.: Знание, 1968. 16 с.

345. Межуев В.М., Толстых В.К. Социалистическая цивилизация. // Журналист, 1971, № 6. С. 26-40.

346. Микулинский С.Р., Ярошевский М.Г. Сеченов великий русский естетествоис-пытатель и мыслитель // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.5-21.

347. Мирская Е.З., Шульман М.М. О характере социальной детерминации научного знания. // Социология науки в СССР: Вопросы теории и практики. М.: В надзаг. АН СССР, 1982. С. 39-52.

348. Мочалов И.И. Репрессированная наука: становление феномена (1917-1922) // Философские исследования, 1993. №3. С. 107-131.

349. Нагель Т. Мыслимость невозможного и проблема духа и тела // Вопросы философии, 2001. №8. С. 101-113.

350. Никифоров АЛ. Научный факт и научная теория // Творческая природа научного познания/Отв. ред. Д.П.Горский. М.: Наука, 1984. С. 150-172.

351. Ойзерман Т.И. Рациональное и иррациональное // Вопросы философии, 1977. №2. С. 82-96.

352. Онианп Т.Н. Характеристика некоторых информационных процессов в мозге при различных фазах сна // Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон. Тбилиси, Мецниереба, 1974. С. 160-176.

353. Онпанп Т.Н., Бадрпдзе Я.К. О поведенческих коррелятах гиппокампальнош те-та-ритма // Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон. Тбилиси, Мецниереба, 1974. С.7-25.

354. Оннани Т.Н., Корндзе М.Г., Кавкасидзе М.Г. Динамика электрической активности нео- и архипалеокортекса во время различных фаз цикла бодрствование-сон // Вопросы нейрофизиологии эмоций и цикла бодрствование-сон. Тбилиси, Мецниереба, 1974. С.85-120.

355. Орбелн JI.A. Об эволюционном принципе в физиологии // Избранные труды. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 19616. Т.1. С.¡22-132.

356. Орлов В.В. Проблема научности в философии // В сб. Новые идеи в философии, Пермь, «Изд-во Пермский университет», 2000. С. 3-12.

357. Павлов И.П. Памяти Гейденгайна // Полное собрание сочинений. М.: Изд-во АН СССР, 1968.

358. Палкин Б.Н. Медико-хирургические училища // Большая медицинская энциклопедия. Т. 13. М.: Советская Энциклопедия, 1980. С. 550-551.

359. Петровский A.B. Сеченов и естественно-научное направление в русской психологии начала XX века // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.438-447.

360. Попков Ю.В., Тюгашев Е.А., Савостьянов А.Н., Черкашппа М.В. С позиций Крайнего Севера: в «тундрах» современного глобализма // Новосибирск, Институт философии и права СО РАН, 1997. С. 35^41.

361. Попович М.В., Садовский В.Н. Теория // Философская энциклопедия: В 5 т. М.: Советская энциклопедия, 1970. Т.5. С.205-207.

362. Пружшнша A.A., Пружинпн Б.И. Психоанализ в России между прошлым и будущим // Вопросы философии, 2000. № 10. С. 20-27.

363. Решетников М.М. Современное состояние российской психотерапии и психоанализ // Вопросы философии, 2000. № 10. С. 42-48.

364. Ройтбак А.И. Вклад Сеченова в электрофизиологию // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.174-184.

365. Розов М.А. Об изучении познания как системы с рефлексией // Системный подход и современная наука. Новосибирск, 1971, Вып.1. С.214-220.

366. Розов М.А. Философия без сообщества? // Вопросы философии, 1988, №8. С. 23-36.

367. Розов М. А. О понятиях деятельности и активности при анализе познания // На теневой стороне. Новосибирск: Изд-во НГОНБ, 1996. С. 182-194.

368. Розов М.А., Розова С.С. О закономерностях формирования науки // На теневой стороне. Вып.1. Новосибирск: Изд-во НГОНБ, 1996. С. 194-215.

369. Рорти Р. Историография философии: четыре жанра // Рассел Б. История западной философии. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1994, Т2. С. 305-331.

370. Руткевич М.Н. Основные вопросы дискуссии о соотношении мышления и бытия // Философские науки, 1969. № 6. С. 128-135.

371. Савостьянов А.II. Естественнонаучные представления о человеке // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1996. с. 94-96.

372. Савостьянов А.Н. Применение социо-культурного подхода к описанию основных направлений российской психофизиологии // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1997. С. 81-83.

373. Савостьянов А.Н. Обсуждение психофизиологической проблемы в советской науке и философии 60-70-х годов (социально-философские аспекты) // Материалы конференции «Студент и научно-технический прогресс». Секция «Философия». Новосибирск, 1998. С. 82-83.

374. Савостьянов А.Н. Спор о человеке в русской науке: психофизиологическая проблема в экономике и медицине // Новосибирск, Изд-во НГУ, 1997 Социокультурные исследования 1997. С. 131-141.

375. Савостьянов А.Н. Мифологические основы групповой самоидентификации университетского сообщества // Материалы конференции «Интеграция науки, образования и культуры». Новосибирск, 1997. С. 84.

376. Савостьянов А.Н. Сравнительный анализ методологических подходов различных направлений российской психофизиологии // Философия науки, Новосибирск, 1999. № 1. Вып. 6. С. 74-79.

377. Савостьянов А.Н. Развитие идей И.П. Павлова в работах отечественных физиологов с конца 50-х до 80-х годов XX века // Философия науки, Новосибирск,2000. № 2. Вып. 8. С. 32-39.

378. Савостьянов А.Н. Критерии научности при обсуждении психофизиологической проблемы в отечественной науке и философии // В сб. Новые идеи в философии, Пермь, Изд-во Пермский университет, 2000. С. 67-72.

379. Савостьянов А.Н. Естествознание как объект исследования гуманитарных наук // Образ философии в XXI в. Новосибирск, 2001. С. 98-100.

380. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в философии и науке // Образ философии в XIX в. Новосибирск, 2001. С. 125-127.

381. Савостьянов А.Н. Мировоззренческая преемственность в российской психофизиологи // Проблемы развития и интеграции науки, профессионального образования и права в третьем тысячелетии. Красноярск, 2001. С. 112- 117.

382. Савостьянов А.Н. Методологический анализ творческих конфликтов в российской антропологии XVIII-XX веков // Материалы конференции «Философская антропология: предмет, содержание и функциональная направленность». Казань,2001. С.93-94.

383. Савостьянов А.Н. Понятие «психического закона» при описании развития личности // Материалы конференции «Социально-психологические проблемы развития личности». Тамбов, 2001. С. 21.

384. Савостьянов А.Н. Взаимоотношение православного богословия и науки при обсуждении психофизиологической проблемы // Материалы конференции «Научное и вненаучное знание: сотрудничество или конфронтация?». СПб., 2001. С. 7476.

385. Савостьянов А.Н. Религиозно-образовательная реформа 1772 г. и ее влияние на развитие рационализма в России // Материалы конференции «Универсум платоновской мысли». СПб., 2001. С. 107-110.

386. Савостьянов А.Н. Понятие идеального объекта науки и проблема соотношения явления и закона в современной психофизиологии // Философия науки, 2002, 3(14). С. 95-111.

387. Савостьянов А.Н. Методология социокультурного анализа развития мировоззренческих традиций на примере российской науки // Философия: История и современность. Новосибирск, 2001-2002. С. 106-124.

388. Савостьянов А.Н. Сопоставление аксиоматических оснований психофизиологических концепций В.М. Бехтерева, И.П. Павлова и П.К. Анохина в рамках представлений об «идеальных объектах науки» // Бехтеревские чтения, Санкт-Петербург Киров, 2003. С. 377.

389. Савостьянов А.Н. Сопоставление методологии основных школ российской психофизиологии при помощи представлений об «идеальных объектах науки» // Трансляция философского знания: наука, образование, культура. Новосибирск, 2003. С. 96-98.

390. Савостьянов А.Н. Сопоставление методологических подходов И.П. Павлова и В.М. Бехтерева // Философия: История и современность. Новосибирск, 2003. С. 33-52.

391. Савостьянов А.Н., Савостьянова Д.А. Изменение электрической активности мозга во время привыкания к вербальному стимулу у людей с высоким и низким уровнем тревожности // Журнал Высшей нервной Деятельности им. И.П. Павлова, 2003. Т. 53. №3. С. 351-360.

392. Савостьянов А.Н. Проблема аксиоматизации психофизиологической теории // Фундаментальные и прикладные проблемы современной медицины: материалы V молодежной научной конференции СО РАМН. Новосибирск, 2004. С. 82.

393. Савостьянов А.Н. Социально-философское исследование научного знания: актуальность и методология // Образ гуманитарных и социальных исследований в XXI в. Новосибирск, 2004. С. 49-55.

394. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в структуре научного знания: социально-философский подход // Материалы школы-семинара: «Образование, наука, общество: траектории взаимодействия». Санкт-Петербург, 2004. С. 24-26.

395. Савостьянов А.Н. Мировоззренческие традиции в структуре европейской культуры // Вестник НГУ. Новосибирск, 2004. Т. 2. Вып. 1. С. 18-25.

396. Самоплов В.О. Сеченов в медико-хирургической академии // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 103-133.

397. Самсонова В.Г. Сеченов и физиология сенсорных систем // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 231-238.

398. Сачков Ю.В. Эволюция стиля мышления в естествознании // Вопросы философии, 1968. №4. С. 70-81.

399. Серков Ф.Н. Одесский период научной и общественной деятельности Сеченова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 134-142.

400. Симонов IT.B. Сеченов и проблема психофизиологии воли // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 220-230.

401. Смирнов A.A. Психологические воззрения Сеченова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 413^137.

402. Слободчиков В.И. Деятельность как онтологическая категория (о различении онтологического и гносеологического статуса деятельности) // Вопросы философии, 2001. № 3. С. 48-58.

403. Соловьев Ю.П. О физико-химических исследованиях Сеченова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 325-335.

404. Стацинскип В.М., Разумов В.И. Моделирование информационных потоков для интеллектуальных систем // Человек в мире интеллектуальных систем. Новосибирск: Изд-во ИФиПр СО РАН, 1991. С. 48-66.

405. Степин B.C. Идеалы и нормы в динамике научного поиска // Идеалы и нормы научного исследования. Минск: Изд-во БГУ, 1981. С. 10-64.

406. Степин B.C. Культура // Вопросы философии, 1999. № 8. С. 61-71.

407. Судаков К.В. Теория функциональной системы как новый этап изучения целенаправленного поведения животных и человека // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С. 3-22.

408. Судаков К.В. Информационный принцип в физиологии: анализ с позиций общей теории функциональных систем // Успехи физиол. наук, 1995. Т.26. № 4. С. 327.

409. Суждения Дионисия Галикарнасского о Платоне, Геродоте, Фукидиде, Ксено-фонте, Филисте и Феопомпе //Журн. министр, народ, просвещ., 1838. №9. С. 587614.

410. Ткачепко A.II. И.М. Сеченов и Л.С. Выгодский // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.461-470.

411. Тодес Д. Стиль мышления И.П. Павлова как экспериментатора в исследованиях по физиологии пищеварения // Российский физиологический журнал, 1999. № 9-10. С. 1290-1302;

412. Тодес Д. Физиологический завод Павлова // На переломе: Отечественная наука в первой половине XX века. Санкт-Петербург, 1999. Вып. И. С. 26-59.

413. Тодес Д. Павлов и большевики // Павлов Pro I Contra. Санкт-Петербург: Изд-во Российского христианского гуманитарного института, 1999. С.686-735.

414. Триумфов A.B. Метастатические абсцессы мозга при гнойных осложнениях ранений легких. // Труды воешго-морской медицинской академии. JI., 1946. Т. 5., Ч. 2.

415. Тутунджян О.М. Оценка сеченовского учения в зарубежной науке // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 478-490.

416. Уголев A.M. К развитию традиций Сеченова и Павлова в физиологии питания и пищеварения // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 277-286.

417. Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки // Экспериментальные исследования по психологии установки. Тбилиси: Изд. АН ГССР, 1958. С. 5.

418. Хаютин В.М. Ствол мозга, наркоз и вазомоторные рефлексы: решение одной столетней загадки // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.287-302.

419. Фахрутдинова А.З. «Абсолютные предпосылки» Р. Дж. Коллингвуда как фактор формирования программ научного исследования // Проблемы методологии науки. Новосибирск, 1982. С. 61-68.

420. Фахрутдинова А.З. Коммуникативный подход к исследованию проблемы роста научного знания // На теневой стороне. Вып. 2. Новосибирск: Изд-во НГОНБ, 1997. С. 201-228.

421. Федосеев П.Н. Сеченов и философское учение русских революционных демократов // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 21-30.

422. Фейгенберг И.М. Сеченов и физиология активности H.A. Бернштейна // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 527-534.

423. Филатов В.П. Об истоках лысеиковской «агробиологии» // Вопросы философии, 1988, №8. с. 3-22.

424. Фофанов В.П. Категория «отдельное» и статус гуманитарных наук // Проблемы гуманитарного познания. Новосибирск: Наука, 1986.

425. Царегородцев Г.И. Диалектический материализм и медицина // Философские вопросы медицины. М.: Медгиз, 1962. С. 7-57.

426. Целищев В.В. Наука в демократическом обществе // Философия: история и современность. Новосибирск, 2001-2002. С. 3-12.

427. Целищев В.В. Наука и социальные ценности: социальная и концептуальная структура научного дискурса // Философия: история и современность. Новосибирск, 2003. С. 3-13.

428. Цыганков В.Д. Полезный результат, его роль в детерминации поведения и возможная биофизическая интерпретация // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С.57-62.

429. Черниговский В.Н. К характеристике современного этапа в развитии концепции о кортико-висцеральных взаимоотношениях // Физиол. журн. СССР, 1969. Т. 55. №8. С. 904-911.

430. Черниговский В.Н. Проблема физиологии сенсорных систем в трудах Сеченова // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.267-276.

431. Чеснокова С.А. Работа Сеченова в физиологических лабораториях Германии // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.90-102.

432. Шестов Л.И. На весах Иова // Сочинения в 2-х томах. Т. 2. Ростов н/Д: Феникс, 1998

433. Шмидт Е.В., Басин Ф.В. Об отражении идей Сеченова в некоторых направления развития современной неврологии // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.317-324.

434. Шульгина Г.И. О системных изменениях биоэлектрической активности при выработке условных рефлексов и внутреннего торможения // Системный анализ механизмов поведения. М.: Наука, 1979. С.298-307.

435. Элькин Д.Г. Сеченов и проблемы психологии восприятия времени // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С. 471-477.

436. Элез II., Давыдова Г.А. К вопросу о принципе тождества бытия и мышления // Философские науки, 1967. №4. С. 99-108.

437. Ярошевский М.Г. Сеченов и развитие научных знаний о поведении // Иван Михайлович Сеченов. М.: Наука, 1980. С.336-412.

438. Adams, F. Cognitive Trying. // In G. Holmstróm-Hintikka and R. Tuomela, eds., Contemporary Action Theory. Dordrecht: Kluwer., 1997.

439. Adams, F. Intention and Intentional Action: The Simple View. // Mind and Language, 1986. 1: 281-301.

440. Alston, VV. Motives and Motivation // In P. Edwards, ed., The Encyclopedia of Philosophy. New York: Macmillan, 1967.

441. Atkinson, J. Old and New Conceptions of How Expected Consequences Influence Actions. // In N. Feather, ed., Expectations and Actions. Hillsdale, N.J.: Lawrence Erlbaum., 1982.

442. Bandler R.J. Flynn Jr., John P. Control of somatosensory fields for striking during hypothalamically elicited attack // Brain Research, 1972, V. 38. P. 197-210.

443. Campbell D.T. Evolutionary epistemology // The philosophy of Karl Popper. La Salle, II1. The Open Court Publishing Co., 1974. v.14. P. 413-463.

444. Campbell D.T. Variation and selective retention in socio-cultural evolution // Social change in developing areas: a reinterpretation of evolutionary theory. Cambridge: Mass., Schenkman, 1965. P. 19-49.

445. Collins R. The sociology of philosophies: a global theory of intellectual change. // Cambridge et. al.: The Belknap Press of Harvard University Press, 1998. P. 19-54.

446. Copenhaver B.R. Jewish theologies of space in the scientific revolution // Annals of Science, 1980, № 37. P. 489-548.

447. DeVietti T. L., Bauste R.L., Nutt G., Barrett O.V., Daly K., Petree A.D. Latent inhibition: A trace conditioning phenomenon? // Learning and Motivation, 1987. V.18. №2. P. 185-201.

448. Globus G. Toward a noncomputational cognitive neuroscience 11 J. Cogn. Neurosci., 1992. V.4. P. 299-310.

449. Goldman A. Precis of "Knowledge in a Social World" // Philosophy and Phenome-nological Research, 2002. V. LXIV. N.l.

450. Gray J.A. Neural system, emotion and personality // J. Madden (Ed.), Neurobiology of Learning, Emotion and Affect. N.Y.; Raven Press, 1991. P. 273-306.

451. Groves P.M., Thompson R.F. Habituation: A dual-process theory // Psychological Review, 1970. v. 77. P. 419-450.

452. Hauston S.P. Relation between motivating and rewarding stimulation of the lateral hypothalamus // Physiol. andBehav., 1971. v. 6. P. 711-723.

453. Heath R.G., Mickle W. Evaluation of seven years experience with deph electrode studies in human patiens // Electrical studies on the unanesthetized brain. N.Y., 1960. P. 237-265.

454. Jasper H., Shagass C. Conditioning the occipital alpha rhythm in man // J. Exptl. Psychol., 1941. V. 28. № 5. P. 373.

455. John E.R. Switchboard versus statistical theories of learning and memory // Science, 1972, V. 177, N4052. P. 850.

456. Klimesch W., Schimke H., Pfurtscheller G. Alpha frequency, cognitive load and memory performance // Brain Topogr., 1993. № 5. P. 241-251.

457. Knyazev G.G., Savostyanov A.N., Levin E.A. Alpha oscillations as a correlate of trait anxiety // International Journal of Psychophysiology, 2004. V. 53. pp. 147-160.

458. Lakatos J. Falsification and metodology of Scientific Research programms // Criticism and Growth of Knowledge. Cambridge, 1970. P. 84-123.

459. Lipp O.V., Vaitl D. Latent inhibition in human Pavlovian differential conditioning: Effect of additional stimulation after preexposure and relation to schizotypal traits // Personality and Individual Differences, 1992. V. 13. P. 1003-1012.

460. Mackintosh N.J. A theory of attention: Variations in the associability of stimuli with reinforcement // Psychol. Rev., 1975. V. 82. P. 276-298.

461. Maltzman I. Orienting in classical conditioning and generalization of the galvanic skin response to words: An overview // Journal of Experimental Psychology: General, 1977. V. 106.-P. 111-119.

462. McGuire J.E. Neoplatonisin and active principles: Newton and the Corpus Hermeti-cum // Hermeticism and the Scientific Revolution. Los Angeles, 1977. P. 96.

463. Meaning and Necessity. // A Study in Semantics and Modal Logic, enlarged edition (University of Chicago Press, 1956).

464. Pearce J.M., Hall G. A model of Pavlovian learning: Variations in the effectiveness of conditioned but not unconditioned stimuli // Psychol. Rev., 1980. V. 87. P. 532-552.

465. Peters S. Organic fanners celebrate organic research: A sociology of popular science // Dorfrecht, 1979. P. 251-275.

466. Randich A., LoLordo V.M. Associative and nonassociative theories of the UCS preexposure phenomenon: Implications for Pavlovian conditioning // Psychological Bulletin, 1979. V. 86. №3. P. 523-548.

467. Ray W.J., Cole H.W. EEG alpha activity reflects attentional demands and betta activity reflects emotional and cognitive processes // Science, 1985. V. 228. № 4700. p. 750.

468. Rescorla R.A. Evidence for the "unique stimulus" account of configural conditioning // Journal of Comparative and Physiologycal Psychology, 1973. V. 85. P. 331-338.

469. Robinson, J. Personal identity and survival. // Journal of Philosophy, 1988. 85: 319328.

470. Snowdon, P.F. Personal identity and brain transplants. // In Human beings, ed. D. Cockbum. Cambridge: Cambridge University Press, 1991.

471. Solomon, M. Scientific Rationality and Human Reasoning // Philosophy of Science (forthcoming), 1992.

472. Thompson R.F., Spenser W.A. Habituation: A model phenomenon for the study of neurolonal substrates of behaviour// Psychol. Rev., 1966. V. 73. №1. P. 16-43.

473. Thompson R.F., Groves P.M., Teyler T.J., Roemer R.A. A dual-process theory of habituation: Theory and behavior // Habituation behavioral studies and physiological substrates. New York, 1973. V.l. P.239-271.

474. Westfall R.S. The role of alchemy in Newton's career // Reason, Experiment and Mysticism in the Scientific Revolution. N.Y., 1975. P. 234-235.

475. Woodward, J. The Causal-Mechanical Model of Explanation // in (Kitcher and Salmon, 1989), p. 357-383.

476. Диссертации и авторефераты

477. Лозинский А.А. К истории некоторых важнейших медицинских систем 18 и 19 веков. / Диссертация. СПб., 1905. 283 С.

478. Кузнецова Н.И. Философия науки и история науки: проблемы синтеза. // Ав-тореф. дисс. д-ра филос. наук. М., 1998. 47 С.

479. Межу ев В.М. Теория культуры в историческом материализме // Автореф. дис. д-ра филос. наук. М.: Изд-во Ин-та филос. АН СССР, 1983. 39 с.