автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Российско-американский диалог как проблема политической культуры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Российско-американский диалог как проблема политической культуры"

На правах рукописи

□03056205

Крашенинникова Вероника Юрьевна

РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЙ ДИАЛОГ КАК ПРОБЛЕМА ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры (исторические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва - 2007

003056205

Работа выполнена на кафедре культурологи факультета социологии, экономии и права Московского педагогического государственного университета

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Кузнецова Татьяна Федоровна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Уткин Анатолий Иванович

кандидат культурологии Лисицкий Андрей Викторович

Ведущая организация:

Институт философии РАН

Защита состоится « 16 » апреля 2007 года в _15°° часов на заседании Диссертационного совета Д 212.154.14 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119571, Москва, проспект Вернадского, д.88, ауд. 826а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГПУ по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д.1.

Автореферат разослан « » MCLp/YiCL 2007 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В последние годы, по мере утверждения Россией собственных позиций в мире, ее взаимоотношения с Соединенными Штатами последовательно усложнялись. Вместо идеологического конфликта, структурировавшего отношения между СССР и США на протяжении большей части XX века и снятого распадом СССР, противоречия сегодня разворачиваются в плоскости ценностей политической культуры.

Восприятие России в США основывается на системе либерально-демократических ценностей, формирование которых осуществлялось в ходе уникального исторического пути Америки. Убежденность и настойчивость, с которой Россия и Америка защищают свою систему ценностей, предполагают продолжение противоречий в будущем и потенциальную возможность кризисов в российско-американских отношениях.

В этой связи и в контексте общего усиления влияния цивилизационных и культурных факторов в мире, концепция политической культуры становится чрезвычайно информативным инструментом анализа российско-американских отношений. Помимо характеристики убеждений, ориентации и моделей поведения, политико-культурные ценности передают также образ мышления и действия нации, формулируют ее самоидентификацию, определяют осознанные и подсознательные верования, опасения и стереотипы относительно себя и «других». Во внешнеполитической сфере политическая культура создает призму, через которую воспринимается реальность другого государства, диктует видение «другого», определяет союзников и противников, формулирует национальные интересы, дает интерпретацию событий и оценку намерений другой стороны, обуславливает стиль коммуникаций и методы международного взаимодействия.

Степень разработанности проблемы.

Тема влияния политической культуры на российско-американские отношения лежит на пересечении нескольких обширных научных областей: теоретических в сфере собственно политической культуры, прикладных исследований в области американской и российской политико-культурной идентичности, теории международных отношений и истории российско-американских отношений. Эти научные области в целом и множество входящих в них частных тем, рассматриваются с позиций различных гуманитарных дисциплин и междисциплинарного синтеза.

Однако работ, непосредственно посвященных анализу влияния политической культуры на российско-американские отношения, крайне мало, что свидетельствует о довольно низкой степени разработанности темы. Вместе с тем, имеется значительный материал более общего характера, дающий возможность продуктивного изучения данной проблемы.

Феномен политической культуры получил категориальный статус в 1950-ые годы благодаря работам Г. Олмонда и С. Вербы, показавших ее несводимость к культуре общественного участия и выделивших ее различные уровни. Труды Г. Олмонда и С. Вербы разрушают радикальные концепции

понимания демократии, показывая, что даже в США присутствуют приходская и подданническая типы политической культуры, не меняющие демократического характера американской системы. В этой взвешенной научной оценке демократической политической культуры содержится потенциал сближения с российской политической культурой, которому в США противостоят как радиальные либералы, так и радикальные неоконсерваторы.

Современные социологические и политологические подходы к изучению политической культуры представлены работами политологов Л. Пая, Д. Каванаха, Д. Элазара, Р. Уилсона, У. Розенбаума, антрополога М. Дуглас, историка культуры К. Гиртца, специализирующегося на изучении традиций. В российской науке теоретические подходы и прикладные исследования политической культуры предлагают А. Ахиезер, Г. Ашин, А. Мельвиль, Е. Плимак, А. Панарин, В. Пантин, В. Хорос, А. Воронин, Э.Баталов, Л.Арутюнян, А.Шатилов, Б.Капустин, Н.Бирюков, В.Сергеев, А. Уткин, В. Федотова. Исследования российской политической культуры обладают необходимой глубиной проблематизации и дают описание исторических условий формирования и функционирования российской политической культуры.

Для обеспечения необходимого уровня проблематизации, внимание данной работы сосредоточено на культурно-политических ценностях США, и среди них на характеристиках, релевантных российско-американским отношениям.

Многообразие и противоречия культурно-политических ценностей США является предметом исследований Р. Эллиса, М. Каммена, А. Ливена. Политико-философский подход С. Хантингтона и Р. Хофстедтера характеризуют американскую культурную идентичность в историческом контексте и в глобальном масштабе. Актуальным по сей день остается изданный в 1839 году труд А. де Токвиля «Демократия в Америке», который многие считают лучшей историей США, обратившей особое внимание на ценности политической культуры страны. Работы влиятельных историков Г. Коммаджера, Д. Бурстина, С. Хоффмана, Дж. Эллиса, Г. Вуда, Д. Гринстоуна, С. Берковича, А. Шлезингера предоставляют ценнейшие факты и комментарии для культурно-политического исследования Америки.

Отдельные важнейшие характеристики культурно-политической идентичности США описывают Л. Хартц, давший анализ либерализма, Дж. Дьюи, изучавший соотношение свободы и культуры, равенство, индивидуализм. С. Верба и Г. Оррен исследовали равноправие и справедливость. Р. Белла посвятил свои работы индивидуализму и общинной традиции, Д. Финнис - правовой традиции. Влияние протестантской религии на формирование американской идентичности исследовал М. Вебер, а среди современных авторов Н. Фелдман.

Необходимыми и чрезвычайно информативными источниками американской политической культуры служат оригинальные тексты -Декларация независимости, Конституция США, Билль о правах, Федералистские документы, и выступления президентов США от отцов-

основателей - Т. Джефферсона, Дж. Вашингтона, Дж. Адамса, Дж. Мэдисона, Б. Франклина - до президентов XX века. Современные особенности американской ценностной системы отслеживают А.Ливен, Дж. Миклтвейт и А. Вулдридж, X. Аллман, К. Филлинс, Т. Мэллок и С. Мэйси и другие, а также влиятельные комментаторы центральных газет, среди которых необходимо отметить Д, Брукса, Т. Фридмана («New York Times»), Дж. Хогланда, Ч. Краутхаммера («Washington Post»).

Российское видение культурно-политических ценностей США представляется работами американистов Г. Арбатова, Н. Иноземцева, А. Бовина, В. Кременюка, Э. Иваняна, Н. Шмелёва, С. Рогова, А.Уткина, Э. Баталова, А. Кокошина, А. Арбатова, Д. Богатурова и др..

Внешнеполитические ценности и подходы США на высоком уровне теоретизации разрабатывали Р. Хофстедтер, Г. Моргентау, А. Уолферс, Р. Нибёр, П. Нитце, С. Хантингтон, С. Хоффман. Радикальные право-консервативные позиции излагают Д. Фрам, Р. Пёрл, Дж. Муравчик, 3. Бжезинский, У. Кристол, более умеренные правые взгляды - Ф. Фукуйяма, Р. Кэйган, Дж. Голдгейер, М. Макфол и другие. Центром политического спектра являются Г. Киссинджер, Р. Хаас, Дж. Гадцис, Ч. Капчан, У. Рассел Мид и многие другие. Ближе к левому флангу находятся взгляды проповедника «мягкой силы» Дж. Найя. Крайние левые позиции в современной Америке не востребованы и остаются пустующими.

Общие законы восприятия в социальной и политической сфере разрабатывали Дж. Мид, Ч. Осгуд, Г. и М. Спраут, А. Каплан, Г. Ичхейзер, Э. Джонс и Р. Несбит, А. Роуз и другие. Основы теории массовых коммуникаций и феномена общественного мнения в начале XX века заложили известный политолог Г. Лэссуэл и политический комментатор У. Липпман. Наиболее близкие к теме политико-культурного восприятия во внешней политике и ценные для данной диссертации исследования провели Р. Джервис, Р. Уилсон, Ш. Розенберг, Дж.де Ривера, О. Холсти, Г. Гиман и П. Шитсли. Проблема социального стереотипа, имеющая непосредственное отношение к теме настоящего исследования, разработана У. Липпманом.

Собственно культурологические понятия «другого», «иного» и проблемы «друга» и «врага» в контексте российско-американских отношений описывают многие российские и американские исследователи. Специфика восприятия СССР в США обнаруживается в работах американских советологов. Среди глубоко идеологизированной литературы центральное место занимают многочисленные труды Р. Пайпса и 3. Бжезинского. К известным попыткам понимания советской действительности можно отнести работы А. Улама, Г. Фэйса, Р. Сервиса, Дж. Кеннана, М. Малия. Цивилизационные и культурные ценности СССР/России удачно описаны в книгах Дж. Биллинггона, К. Ламонт, Д. Хоскингса, С. Коэна, Р. Такера и других.

Окончание холодной войны и неопределенность будущего обусловили новую волну исследований России в США. В дополнение к вышеупомянутым исследователям, перспективы новой России рассматривали эксперты американских исследовательских центров М. Голдман, М. Мандельбаум, Д.

Сайме, Э. Качинс, Д. Тренин, Л. Шевцова, А. Ослунд, М. Макфол, С. Сестанович и многие другие.

Таким образом, при слабой разработанности непосредственной темы диссертации, наличие богатейшего материала в областях исследований, составляющих ее, дает возможность предложить новую точку зрения на проблемы российско-американского диалога как проблемы политической культуры.

Ключевой для диссертации является тема диалога, которая в данном случае применяется к российско-американским отношениям с целью смягчения конфронтации их политических культур. В российской литературе вера в способность диалога как средства преодоления противоречий имеет много серьезных сторонников, начиная с B.C. Библера, A.C. Ахиезера, А.И. Уткина и других.

Основная цель исследования состоит в анализе влияния ценностей политической культуры США на восприятие американцами России и, следовательно, на российско-американский диалог. Для достижения поставленной цели в диссертации решается ряд задач:

- провести анализ ценностей политической культуры США и определить истоки их формирования;

- описать пути влияния ценностей американской политической культуры на формирование идей и установок в международных отношениях;

- проанализировать влияние политической культуры США на отношения с СССР в рамках идеологического противостояния холодной войны;

- проанализировать влияние политической культуры США на отношения с Россией в 1990-ые годы и в настоящее время;

- описать трудности и перспективы российско-американского диалога как проблемы политической культуры.

Объект исследования: особенности восприятия России в США и их влияние на формирование отношений с Россией.

Предмет исследования: ценности политической культуры США как ключевой фактор восприятия российской реальности и формирования отношений с Россией, трудностей и перспектив российско-американского диалога.

Методология исследования. Широта поля исследования предполагает комплексный системный подход и использование междисциплинарных методов и методик. Общими для ряда научных областей, в которых рассматриваются вопросы, относящиеся к проблеме диссертации, являются компаративистские подходы. При сравнительном подходе политическая культура исследуется как фактор объяснения различий в социально-политических процессах разных стран. Культурно-исторический подход оперирует культурными ценностями, сложившимися в ходе исторического опыта страны. Социокультурный анализ заключается в выявлении определенных закономерностей между ценностями системы и характером социальных процессов в ней. При анализе политической культуры, продуктивны бихевиористский и герменевтический подходы. Бихевиоризм предполагает использование количественных методов и делает

акцент на анализе неформального политического поведения, в то время как интерпретативистские, герменевтические подходы в исследовании политической культуры состоят в поиске и анализе «смыслов» политической жизни.

В основу работы, как уже отмечалось, положены междисциплинарные исследования в областях культурологии, политологии, социологии, политической и социальной философии, индивидуальной психологии и психологии масс, политической и социальной психологии, истории, изучения общественного мнения. Исследование проводится согласно принципам научной объективности, системно-структурного анализа, дедукции, выявления особенностей исторических трансформаций культурного семиозиса изучаемых стран. Помимо описательного метода к характеристикам политической культуры прилагается объяснительный аналитический подход, оказывающий существенное влияние на диалог между Россией и Америкой.

Источниковедческая база включает обширный массив данных культурологических, исторических, философских, политологических, социальных, психологических и других исследований, среди которых монографии, материалы периодических публикаций и исторические документы. Используются, прежде всего, американские источники, не переведенные на русский язык. Источники с высокой степенью теоретизации совмещаются с прикладными исследованиями и эмпирическими данными, в частности, с результатами опросов общественного мнения.

Хронологические рамки исследования. Влияние политико-культурных ценностей США на американо-российские отношения рассматриваются на протяжении XX века и до наших дней. Объяснение истоков формирования ценностей политической культуры США требует обращения к началам американского государства в XVII веке и ключевым этапам его формирования на протяжении последующих веков.

Научная новизна исследования заключается в прогнозировании новой, культурно-политической перспективы развития российско-американских отношений, которая помогает прояснить противоречия между двумя странами с позиций их социокультурных ценностей. В данном исследовании впервые:

- демонстрируется релевантность концепции политической культуры анализу российско-американских отношений;

- выявляются культурно-политические особенности США, имеющие кардинальное влияние на восприятие России в этой стране и формирование политики по отношению к ней;

- описываются механизмы восприятия в сфере внешнеполитических отношений, в частности, преломления российской реальности через призму культурно-политических ценностей Америки;

- анализируется восприятие в прошлом Советского Союза и современной России в США как производное от культурно-политических ценностей Америки;

- выявляются взаимные материальные интересы России и США, которые могли бы способствовать диалогу и сближению нематериальных ценностей политической культуры обеих стран.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. В глобальном контексте современных цивилизационных противоречий и в частном контексте утверждения Россией своего нового места в мире анализ российско-американских отношений с точки зрения ценностей политической культуры, сложившихся в результате уникального исторического пути каждой нации, открывает новые методологические возможности. Сближающей восприятие американской и российской политической культур мы считаем ее трактовку американскими исследователями Г. Олмонд и С. Верба и рядом российских ученых, которые связывают демократическую политическую культуру России с ее историческим опытом и ценностями.

2. Особенности политической культуры США и России на протяжении большей части их исторического пути глубоко отличались набором основополагающих ценностей. Переход России на демократический путь развития выявил различия в понимании и функционировании либерально-демократических ценностей политической культуры - демократии, свободы, прав человека, верховенства закона, частной собственности и принципов рыночной экономики.

3. Культурно-политические особенности США в проекции на внешнюю политику приводят к доходящей до абсолютизации универсализации собственных ценностей, к утверждению своей избранности, морального превосходства, мессианства, воинственности в риторике и действиях. С момента создания, американская демократия предназначалась не только для самой Америки, но и для всего остального мира. В институциональном смысле это утверждение верно, но оно теряет свой смысл при отказе от анализа культурной и политической среды стран, переходящих к демократии.

4. Механизмы искажения восприятия политической культуры друг друга играют существенную роль в формировании двусторонних отношений между Россией и США. Национальное восприятие отличается не только статическим содержанием, но и динамическими процессами изменения образа мышления и рациональности. Устойчивые убеждения, верования, стереотипы, теории и идеологии структурируют и формируют реальность в жесткую систему утверждений, диктуют видение своей нации, «других», интерпретации событий и явлений.

5. Политическое восприятие Советского Союза Америкой происходило в рамках жесткого идеологического конфликта, однако в обществе и среди специалистов существовал широкий спектр мнений об СССР. Политика США в отношении СССР являлась результирующим вектором существовавших внутри администрации идеологического консенсуса, различных тактических подходов и значимости общественного мнения.

6. В настоящее время, в условиях утверждения Россией нового места в мире, противоречия с США разворачиваются в трех сферах: природа

политического строя России, степень влияния России на постсоветском пространстве и концепция мировой архитектоники. Восприятие новой России происходит в согласии с уже имеющимися знаниями (т.е. знаниями об СССР) в рамках американской системы ценностей политической культуры, теорий, парадигм и идеологии.

7. Российско-американские отношения в силу противоположности политических культур подвергают проблему диалога своего рода испытанию. Так, 10. Хабермас показал на Всемирном философском конгрессе в Стамбуле (2003), что «вечный мир» И. Канта не реализовался, так как Кант исходил из идеи европейского христианского человечества, где общий культурный фон и общая рациональность делала диалог возможным. При наличии противоречий типа означенного (Россия - США) диалог затруднен и требует выяснения самих его возможностей диалога.

8. Условия конструктивного диалога лежат за пределами политических культур и заключаются в наличии общего противника (фашизм в годы Второй мировой войны, терроризм сегодня), возможности общих проектов, где американские финансы и технологии соединятся с российскими ресурсами и образованной рабочей силой, в росте международного признания легитимности национальных интересов суверенных стран, в культурном, образовательном и научном обменах, в международных экологических, медицинских, образовательных проектах. Все эти факторы могут способствовать сближению политических культур и началу подлинного диалога США - Россия, в котором заинтересованы, но который пока не могут начать обе страны.

Практическая значимость. Данная работа освещает политико-культурную реальность США, разъясняет объективные и субъективные причины американских позиций и действий в отношении России. Результаты исследования могут быть использованы для полимания механизмов формирования американского восприятия России и воздействия на это восприятие.

Апробация диссертации. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии Московского педагогического государственного университета. Различные положения диссертации были опубликованы в шести научных статьях, в том числе в одной статье в журнале «Вопросы культурологии», рекомендованном ВАК РФ, выносились на обсуждение российских американистов и американских экспертов по России, докладывались на I Всероссийском конгрессе культурологов (Санкт-Петербург, август 2006), общероссийской научной конференции по культурологии (Москва, РАГС, ноябрь 2006), озвучивались на американских телевизионных каналах (PBS, CNBC).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых имеет по три параграфа, заключения и списка использованной литературы.

И. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ.

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, степень ее разработанности, ставятся основные цели и задачи, определяется объект и предмет анализа, устанавливаются хронологические рамки исследования, оценивается научная новизна исследования и практическая значимость его результатов, формулируются методология и основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Ценности политической культуры США» состоит из трех параграфов.

Основная задача первого параграфа «Феномен политической культуры как инструмент анализа двусторонних отношений» состоит в демонстрации актуальности политической культуры как инструмента анализа российско-американских отношений.

Здесь обосновывается и утверждается, что политическая культура создает политический климат нации, в котором разворачиваются политические процессы. Она задает границы политической легитимности и горизонты политических возможностей. Основой ее служат культурные и цивилизационные ценности общества. Помимо качественного и количественного описания ценностей, ориентаций и моделей поведения, политическая культура также передает образ мышления и действия нации. Устойчивая преемственность и сопровождающая ее динамичная изменяемость характеристик политической культуры обуславливается наличием в ней нескольких слоев ценностей: 1) сверхисторические ценности, составляющие их «ядро», 2) ценностные ориентации, присущие отдельным эпохам и 3) операциональный опыт, изменяющийся с политическими процедурами и практиками.

В диссертации показано, что политическая культура участвует в формировании отношений между Россией и Америкой и через внутреннюю жизнь страны, и через внешнеполитический диалог. Внутри государства, политическая культура и политический строй с соответствующей системой ценностей взаимно определяют и формируют друг друга. Общественно-политические ценности и национальные традиции формулируют самоидентификацию нации и усиливают ее контрастом с «другими» нациями. Политическая культура участвует в определении союзников и соперников, в формулировке национальных интересов и внешней политики. В ходе диалога, государства оперируют терминами, наполнение которых обеспечивает система политико-культурных ценностей их нации. Объединяя множество субъективных факторов, политическая культура распространяет внутри страны и вне ее осознанные, а еще чаще подсознательные верования, убеждения, опасения и стереотипы о себе и о «других». Политическая культура определяет интерпретацию событий и оценку намерений другой стороны. Анализ американской политической культуры позволит выявить особенности ценностной системы США для последующего их приложения к анализу вопроса о восприятии России в США.

В глобальном контексте современных цивилизационных противоречий и в эпоху утверждения Россией собственного места в мире, концепция политической культуры позволяет более верно постичь политико-культурную реальность США, их позиции и действия в отношении России.

Во втором параграфе «Истоки и традиции политической культуры США» выявляются политико-культурные особенности Америки, существенно отличающиеся от российской политической культуры. Для объяснения этих особенностей прослеживаются истоки формирования политико-культурных черт США, начиная с периода основания поселений в начале XVII века и с учетом европейского наследия, служившего точкой отсчета, чаще негативной, для обитателей Нового мира.

Фундаментальное различие между политико-культурной сущностью США и России заключается в системе ценностей. Американская политическая система зиждется на либерально-демократических принципах, включающих демократию, свободу, права человека, верховенство закона, частную собственность и принципы рыночной экономики. Это кредо задает все аспекты американской идентичности: систему ценностей и идеалов, структуру государственности, функционирование институтов, взаимодействие между властью и обществом. Либерально-демократическое кредо незыблемо: его постулаты были заложены 230 лет назад и никогда не подвергались сомнениям - дискуссии ведутся лишь о том, как эффективнее обеспечить реализацию его принципов. Демократы, так же, как республиканцы, либералы, равно как консерваторы, в том числе сегодняшние неоконсерваторы формально им привержены, хотя и различаются в истолковании. В России же системные ценности изменялись вместе с политической системой трижды в течение одного только XX века: на смену царской триаде «православие, самодержавие, народность» пришли кардинально противоположные советские ориентиры «веры в коммунизм, преданности делу коммунистической партии, советского патриотизма», а ценности текущего периода все еще не получили единой национальной формулировки. От радикально либеральной она изменилась сегодня на систему демократических принципов, соединенных с российской спецификой, вылившись сегодня в идею суверенной демократии и восстановление ряда традиционных ценностей культуры.

Основополагающие принципы либерально-демократического кредо имеют различное наполнение в США и России. В России «демократия» имела столько интерпретаций, сколько было эпох: «социалистическая», «пролетарская» демократия В.И.Ленина, «сталинской улыбкою согретая» советская демократия, народовластие при Хрущеве, тавтологическая «народная» демократия при Брежневе^ близкая к хаосу демократия 1990-ых годов, и, наконец, «управляемая», «суверенная» и другие типы демократии, предлагаемые в последние пять лет.

В Америке, понимание термина демократии отличается неизменным с момента основания и всеобщим согласием по основным его параметрам. Важнейшая черта американской демократии состоит в постоянстве ее цели и движущей силы - стремлении поставить государственную систему на службу

человеку во имя его благополучия - в то время как в России, при любом политической строе, человек был призван служить системе. Демократия в Америке основывается на признании фундаментального достоинства, свободы и прав человека. Государственный строй базируется на вере в человека, на уважении к нему как разумному существу: человек его основной объект и субъект, получатель всех благ и актор. Такое убеждение было заложено революционным учением Джона Локка и отрицанием абсолютистских режимов Европы XVII века, от гонений которых поселенцы бежали в Новый мир. Джон Локк, а вслед за ним и отцы-основатели Америки, провозгласили, что свобода и права были даны человеку Богом, и это утверждение вошло в первую строку Конституции США в 1776 году. Факт написания конституции государства со ссылкой на Творца в первой строке, блестящая находка отцов-основателей, уникален в истории человечества. Если в России большевики стремились разрушить религиозную веру, поскольку она конкурировала с «верой в коммунизм», то в Америке политическая система использует веру как фундамент. Божественный, трансцендентный характер источника свободы и прав цементирует устойчивость и неизменность системы: если человек создан Богом, то только Бог имеет власть над ним - но не другой человек, не группа людей и не правительство. Уважение к личности, признание ценности человеческой жизни и бережное отношение к ней - в высокой степени несвойственные России - характеризуют большую долю внутренней политики в Америке.

Практическое функционирование демократии в США вовлекает человека не только в процесс выбора своих представителей и правителей, но и, что гораздо более важно, в осуществление надзора и контроля над ними. Американская система контроля над правителями построена на стремлении ограничить «темную сторону» человеческой натуры, о которой предупреждал Томас Гоббс: своекорыстие, эгоизм и жадность существуют в человеке параллельно с добродетелью. Как показывают социологические исследования, американцы и россияне сходятся во мнении о корыстолюбивой сущности власти и в высокой степени недоверия к ней. Однако, в то время как американское общество практикует неусыпный контроль над руководством государства и требует от него регулярной отчетности, российское общество за редкими исключениями ограничивается своими избирательскими обязанностями. Непоколебимая устойчивость основных принципов американской системы сопровождается гибкостью составляющих ее элементов, что позволяет системе автоматически адаптироваться к новым обстоятельствам и тем самым сохраняет ее во времени, снимая необходимость смены строя.

В диссертации отмечается, что построение государственной системы на фундаменте интересов человека - к жизни, благополучию, материальному процветанию - обеспечивает согласие с ней людей и их естественное сотрудничество с системой: работая на себя, человек укрепляет систему, а, работая на систему, человек укрепляет свое положение. Этот венный для Америки, построившей себя на новом месте из энергичных свободолюбивых людей, покинувших свои страны, не является столь же очевидным для других

политических культур. Страна без продолжительной истории, страна-эксперимент схожа в чем-то с экспериментальной площадкой социализма, но тысячелетняя история России пробивается своими ценностями и привычками и при социалистическом, и при буржуазном способе ведения хозяйства и правления.

В силу различия политических культур России и США диалог между двумя странами затруднен, несмотря на то, что между ними нет радикальных противоречий. В диссертации разрабатывается концепция взаимодействия между США и Россией по ряду взаимоинтересующих проблем, которые делают возможным изменение и сближение самих политических культур.

Третий параграф «Влияние политической культуры США на внешнюю политику страны» рассматривает характер воздействия ценностей политической культуры Америки на внешнеполитические отношения. Внешняя политика Соединенных Штатов определяется динамичной проекцией внутренних ценностей и идеалов на международное сообщество. Либерально-демократическое кредо служит призмой, через которую американское руководство и общество видят мир и реагируют на него.

В американской политической культуре считается, что универсализм понятий свободы, достоинства и прав человека диктует их применимость к народам и обществам в любой точке пространства и времени и обязывает Америку к распространению ценностей на весь мир, ибо ограниченность их американской территорией поставила бы под вопрос истинность фундаментальной предпосылки американской демократии о происхождении всех людей от Бога.

Ощущение исключительности и избранности, продиктованное «заключенным» первыми поселенцами «особым соглашением с Богом», определяет видение себя Америкой как «всемирной нации», сочетающей в себе все лучшее и достойное всеобщего применения. По словам С. Хантингтона, Америка строилась как «новый рай и новая земля, приют справедливости, Божья обитель». Это убеждение укрепляется моральной категоричностью, происходящей из протестантской страстности, прозелитизма и веры в совершенствование человека. Моральный абсолютизм в Америке регулярно изливается негодованием по поводу расхождений между идеалами и реальностью, осуждением внутренних и внешних «нарушителей», и принуждает к преобразованиям и реформированию на всех уровнях, от индивидуального до внутриполитического и международного. Манихейское видение реальности только в двух цветах - белом и черном - дает картину мира как противоборства между добром и злом, правотой и неправотой. Как отмечает социолог С. М. Липсет, чтобы пойти на войну, американцы должны видеть конфликт как противостояние Добра и Зла, и себя в нем на стороне Бога сражающимися против Дьявола.

Созвучная российской традиция мессианизма, эта позиция наделяет Америку «особой судьбой» и предопределяет ей быть следующим Римом. Во внешнеполитическом приложении мессианство Америки выражается в назначении служить примером для других народов и предназначенности к

и

великим свершениям, в частности освобождению других народов от тирании и деспотизма. Сочетание этих категоричных идеалистических посылов с материальными национальными интересами регулярно толкали Соединенные Штаты на экспансивную имперскую политику. Тем не менее, как и все другие черты, идеализм и вовлеченность в мировые дела компенсировались типичным американским реализмом и тенденцией к изоляции от мира. Универсализм ценностей, мессианизм и агрессивное продвижение материальных интересов в сочетании с политическими идеалами, которые СССР/Россия разделяет с Америкой, ставили обе страны на один уровень и обязывали их к конкуренции.

В диссертации отмечается, что универсализм американских ценностей, категоричность в их применении, ощущение исключительности и избранности, моральный абсолютизм, мессианство привели к тому, что с момента зарождения, демократия предназначалась не только для самой Америки, но и для всего остального мира. Американская теория и практика предлагала две противоположные традиции в отношении методов продвижения демократии в мире. Изоляционистский подход рекомендовал быть ориентиром, «маяком» демократии для других наций, в то время как активная вовлеченность в мировые дела предписывала обязанность вести крестовый поход во имя распространения демократии в мире.

Администрация Дж. Буша сделала категоричный выбор в пользу последнего. Отличительной чертой американского стиля внешней политики, ярко проявляющейся сегодня, является склонность к применению силы. Воинственность, агрессивность и милитаризм отражаются в ультимативной риторике международных коммуникаций, характере доктрин и непосредственном использовании вооруженных сил для решении конфликтов. Внешнеполитический дискурс США состоит в основном из угроз, санкций и ультиматумов. Доктрина упреждающего удара, объявленная администрацией президента Буша в 2002 году, «похожа на совершение самоубийства из-за страха смерти» (слова Бисмарка о превентивной войне) и может способствовать превращению потенциального противника в реального врага. Понятие «войны» является константой американской реальности: война, реальная или ее перспектива всегда присутствует в жизни государства и риторике его руководителей. Большая часть американского общества достаточно комфортно воспринимает войну, ибо американские войны чаще всего проходили на чужой территории и велись профессиональными военными - Америка не знала опустошительных народных войн, как Россия и Европа. Прозелитирующая протестантская уверенность в возможности изменить мир - вместо принятия его таким, какой он есть, свойственного другим религиям - регулярно толкает на силовую «смену режима» в других государствах.

Одновременно с высокой агрессивностью, Соединенные Штаты постоянно ощущают себя уязвимыми и, будучи глубоко убежденными в доброте своих намерений, подозревают во вражеских намерениях любого не похожего или не согласного актора. Обладая гигантской военной мощью, Америка, тем не менее, допускает только очень низкий уровень угрозы своей

безопасности и стремится к абсолютной безопасности - которой не существует.

В диссертации показано, что особенности культурно-политических ценностей США в проекции на международные отношения способствуют поддержанию трений и противоречий с Россией.

Вторая глава «Роль ценностей и традиций политической культуры США в российско-американских отношениях», состоящая из трех параграфов, рассматривает действие эксплицированных в первой главе культурно-политических особенностей США в отношениях между Россией и Америкой.

В первом параграфе «Механизмы формирования массового восприятия на основе ценностей политической культуры США»

разрабатываются методологические рамки для оценки роли системы ценностей в формировании восприятия России в США и американской политики по отношению к России.

Некоторые исследователи утверждают, что советско-американские разногласия явились следствием неверно истолкованных сигналов и намерений друг друга. Фундаментальные и прикладные исследования многочисленных наук приводят к выводу, что механизмы искажения политико-культурного восприятия действительно сыграли в этом существенную роль. Механизмы человеческого восприятия в международных вопросах, описанные в данном параграфе, диктуют определенные закономерности, релевантные российско-американским отношениям.

Восприятие наций отличается не только статическим содержанием (убеждения, стереотипы и т.д.), но и динамическими процессами изменения мышления. Единого типа мышления и рациональности не существует, мыслительный процесс произведен от социально-политической и культурно-цивилизационной среды.

Задачи восприятия человека состоят в приведении реальности к виду, пригодному для принятия решений, для сохранения интеллектуального и душевного комфорта и, в итоге, для улучшения условий существования в своей среде. Опасение потерять «точки опоры» в понимании мира и себя в мире, защита существующих групповых ценностей и своей национальной специфичности, в совмещении с принципами экономии мыслительной энергии и автоматизма реакций, заставляют людей придерживаться своих убеждений и избегать их изменений.

Человек «не видит» того, чего он не знает. Люди неспособны увидеть и назвать явление, прежде чем для него создан контекст и терминология. Если в памяти не существует образца или прецедента, то человек не заметит новую информацию. В приложении к политическим системам, это означает, что люди одной системы могут «не видеть» и «не понимать» особенности функционирования другой системы. Специфика «своей» политической системы настолько глубоко и тонко укоренена в сознание человека, что часто он не сможет представить себе даже возможность существования альтернатив. Именно на основе и в сравнение с собственной политической системой

руководители и народы воспринимают политические системы других государств.

Интерпретирование новых данных происходит за счет их адаптации к уже существующим убеждениям и ожиданиям, т.е. восприятие обусловливается прошлым и проецируется на будущее. Воспринимаемая человеком новая информация чаще всего не только не ставит под сомнение его существующие убеждения, но, скорее, используется в их подтверждение. В том случае, когда конфликт между существующей и поступающей информацией неразрешим, человек изменит наименее важные периферийные убеждения. «Персептивная готовность» помогает видеть в новой информации только то, что знакомо и ожидаемо.

Профессиональные знание, задачи и обеспокоенность активно участвуют в определении рамок и характера восприятия. Профессиональная подготовка «настраивает» мышление человека «на частоту» занимающей его проблематики и позволяет тонко улавливать и часто преувеличивать характеристики, угрозы и последствия ситуаций, с которыми и в которых он работает. Одновременно, она дает одностороннее видение всех вопросов и заставляет пропускать информацию, не относящуюся непосредственно к профессиональным задачам.

Теории, парадигмы и идеологии структурируют и формируют реальность в жесткую систему утверждений, и диктуют мировоззрение и восприятие. Идеология предоставляет теоретический фундамент социально-политической системы государства. Образ идеологического врага помогает самоидентификации нации.

Руководители и нация имеет тенденцию наделять себя добродетелью; это убеждение призвано защищать чувство собственного достоинства. Другие акторы часто видятся более враждебными и консолидированными в своей враждебности, и наделяются более негативными и спланированными намерениями, чем они на самом деле есть. В действительности, любое государство представляет собой массу групп интересов, преследующих часто противоречащие цели. Мнительность, подозрительность и недоверие стремятся найти закономерности в беспорядочном наборе данных и приписать случайные события чьей-либо воле.

Политическая риторика кристаллизует восприятие и образы, которые в результате обретают свою жизнь. Политический дискурс, следуя законам восприятия, выдает частичную правду за полную правду, оперирует насыщенными идеологией понятиями, преломляет реальность под требуемым углом, акцентирует добродетель нации и демонизирует врагов.

Раскрытие механизма проникновения ценностей американской политической культуры в массы посредством рутинизации, стереотипизации, обеспечения психологического комфорта, на основе патриотизма американцев и их доверия собственной системе делает политическую культуру США и ее ценности массово распространенными и распространяемыми через воспитание, образование, СМИ. Другой политической культуре нелегко пробиться к сознанию американцев, проникнутых глубоким убеждением в правоте и превосходстве, справедливости и эффективности своей страны.

Второй параграф «Политико-культурное восприятие СССР в США в рамках идеологического противостояния, 1917-1991 и современность»

рассматривает политико-культурное восприятие Америкой Советского Союза в рамках идеологического противостояния систем, структурировавшего отношения между государствами в период с 1917 года и особенно явным образом - посредством «холодной войны», начиная с послевоенного периода вплоть до краха коммунизма и распада СССР.

Особенности внешнеполитической культуры США, сформулированные в параграфе 1.3, сочетаются с теоретическими принципами восприятия в международных отношениях, обозначенных в параграфе 2.1. Цель данного параграфа состоит в том, чтобы установить влияние образов холодной войны на постсоветскую эпоху, которая будет рассмотрена в следующем параграфе.

Идеологическое восприятие Советского Союза в США обуславливалось двумя противоположно направленными векторами. С одной стороны, либерально-демократические ценности и основанное на них идеологическое противостояние навязывало жесткую систему оценок и отношений. С другой стороны, присущий этим же ценностям свобода и плюрализм мнений диктовал многообразие интерпретаций советской системы и радикальные расхождения в оценках ее жизнеспособности и степени угрозы. Американские дебаты того времени характеризует яркая формулировка историка М. Малия: «Была ли советская зебра белой в черную полоску или черной в белую полоску - а может быть, это и вовсе была троянская зебра?» - метафора, к которой прибегает исследователь по аналогии с троянским конем.

На индивидуальном уровне, оценка советской системы и степень категоричности ее выражения зависела от личных убеждений наблюдателей, их принадлежности какой-либо организации, характера их профессиональной деятельности и задач. Доминирующие правые взгляды, согласно которым Советский Союз представал как «царство тоталитаризма» и «империя зла» в некоторой степени компенсировались левыми взглядами элиты и профсоюзов и умеренными взглядами информированного меньшинства и менее идеологизированной части масс, стремившейся к улучшению отношений с СССР во имя собственного выживания. При этом, единичные - отрицательные или положительные - характеристики Советского Союза возводились оппонентами в ранг целого. Ненамеренное принятие частичной правды за полную правду создает неверное восприятие. Намеренное возведение частичной правды в универсальную истину создает пропаганду.

Если с позиций идеологии с Советским Союзом было все достаточно ясно, то сама страна и ее народ для Запада представляли собой, по выражению У. Черчилля, «загадку, завернутую в секрет и окутанную тайной». Это самая часто цитируемая на Западе фраза о России соответствует российскому высказыванию о том, что «умом Россию не понять». Обе они описывают, с одной стороны, противоречивость советских/российских реалий и объективную сложность их восприятия, а с другой стороны, предоставляют удобное оправдание для непонимания и отговорку от приложения усилий к пониманию.

В плане профессиональной деятельности, видение СССР варьировалось в зависимости от принадлежности наблюдателей к политическому руководству страны, научно-исследовательскому сообществу, прессе или широким массам. Политики, в силу своих функций и подотчетности избирателям, придерживались наиболее идеологизированных, непримиримых взглядов. Согласно Дж. Кеннану, в США «существует значительная, политически влиятельная агрессивная масса американского мнения, для которого наличие сильного и устрашающего врага, заклясть которого можно только массированными военными приготовлениями и воинственным позированием, стала политической и психологической потребностью»1. Экспертное сообщество и элиты, наиболее информированная часть общества, совмещали две часто противоположные роли. С одной стороны, научный подход и стремление раскрыть истину обязывает исследователей к объективности. С другой стороны, роль генератора идей и потребность поставлять экспертный анализ для разработки политики государства погружают экспертов и интеллектуалов в идеологию. Степень объективности работ часто зависела от их темы и от близости советологов к исполнительной власти: теоретические и культурологические труды обладали наиболее высокой степенью объективности, в то время как прикладные политические разработки ориентировались на потребности политики момента.

В плане профессиональных задач, видение СССР варьировалось в зависимости от ведомственной принадлежности чиновников. Агрессивные инициативы военных и ЦРУ пресекались влиятельными юридическими отделами этих же ведомств, Государственным департаментом, партией демократов, Конгрессом США, многочисленными гражданскими организациями, прессой и либеральной частью общества. Значительные противоречия по поводу политики в отношении СССР существовали также внутри каждого ведомства, ожесточаемые борьбой за бюрократическое влияние и бюджет.

Американское видение СССР формировалось системой ценностей политической культуры и внутренней эволюцией и проблематикой самих США. Через призму либерально-демократических ценностей США, усиленную идеологией, Советский Союз представлялся олицетворением всего негативного с американской точки зрения, резервуаром для всех противоположных черт. Восприятие говорит больше о воспринимающем, чем о воспринимаемом -американское мнение об СССР ярче отражало сущность Америки, чем сущность СССР. Официальная убежденность в антагонизме и враждебности советской системы являлась константной, изменялась лишь степень этой убежденности и категоричность ее выражения. Эти изменения часто происходили в зависимости от внутренних социальных противоречий, экономических спадов и подъемов и выборных циклов самих США. М. Малия отмечает что, Россия была идеализирована или демонизирована не столько в

1 Kerman GF. The Gorbachev Prospect: Review of Perestroika. New York: Harper and Row, 1987. In: The New York Review 1988; 34:3 and 6-7.

ответ на свои действия, сколько исходя из внутренних проблем, страхов, разочарований, надежд и стремлений самого западного общества2.

Холодная война стала наиболее удобным форматом для выражения политико-культурных идиосинкразии американской нации. Совпадение идеалистической мотивации с материальными преимуществами, согласно американской традиции, создает наиболее эффективную движущую силу. Советофобия в Америке была одновременно спонтанной, самопроизвольной -поскольку отвечала глубинным политико-культурным убеждениям, и рукотворной, поддерживаемой - поскольку служила материальным интересам государства и людей.

Определяющая роль внутренних культурно-политических ценностей, их устойчивость и неизменность во времени, инертность человеческого восприятия и его сопротивляемость изменениям, интерпретация новой информации через призму существующих убеждений обуславливают устойчивость образов Советского Союза и их настойчивое присутствие в восприятии современной России.

Последний, третий параграф «Политико-культурное восприятие современной России в США» рассматривает отношение в США к российским реалиям сегодняшнего дня и вытекающие из этого проблемы в диалоге между двумя странами. Для этой цели используются результаты, относящиеся к особенностям внешнеполитической культуры США (1.3), принципы международных отношений США (2.1) и сложившиеся стереотипы холодной войны (2.2).

Образы и восприятие эпохи идеологического противостояния, запечатленные в памяти подавляющего большинства россиян и американцев, служат опорным ориентиром, исходной точкой для оценки происходящего сегодня. Более того, образы холодной войны являются единственно вошозкмъш базовым ориентиром, поскольку живущие сегодня поколения не знают до-коммунистической России. «Тирания прошлого над воображением» постоянно отбрасывает восприятие России в минувшие времена и не дает шанса увидеть и сформулировать новые характеристики. Особенно эффективно и быстро из прошлого в настоящее переносятся наиболее яркие образы и оценки - «империя», «спецслужбы», «КГБ». Процесс диссоциации советской и российской реальности усложняется тем, что в годы холодной войны СССР часто именовался «Россией», а советские люди - «русскими».

Период демократических преобразований в России 1990-х годов, под влиянием вполне объяснимого энтузиазма, создал в Америке эйфорию и более оптимистичное видение демократических преобразований, чем они давали на то оснований в реальности. Несмотря на сложности и множество ошибок, на месте до основания разрушенного советского «мира насилья» удалось построить «первую очередь» современного российского демократического государства. Парадокс же заключается в том, свидетельствуют американские

2 Malia M. Russia under Western Eyes: From the Brot)2e Horseman to the Lenin Mausoleum. Cambridge, MA: The Belknap Press of Harvard University Press, 2000. P.8.

участники процессов, что возрождение России не привело к углублению партнерства, на которое рассчитывал Запад, и на которое рассчитывала Россия. Распад биполярной системы привел к гегемонии США и показе приоритета геополитических интересов над провозглашаемыми демократическими идеалами. Доктрина «превентивных ударов» поставила под вопрос принцип суверенности как главный принцип Вестфальской системы, а экспорт демократии оказался не более успешным, чем экспорт революций. Россия, не поддержанная США за помощь в Афганистане, обвиняет американскую политику в двойных стандартах. «Неоконсерваторы» предъявляют России свой стандарт качества демократии.

В дополнение к образам холодной войны и обманутым ожиданиям эпохи 1990-х годов, российская реальность в настоящее время формирует в США особое мировосприятия американских элит, сложившегося после террористических атак 11 сентября 2001 года. Террористические атаки повлекли смену парадигм в США. «Война с терроризмом», определяемая как битва за идеалы, за образ жизни, за демократию, возвела сущность политического строя в основной критерий для оценки государств и для деления мира на «друзей», которые «с нами» и «врагов», которые «против нас». Вместо материальных национальных интересов, политику Соединенных Штатов, согласно президенту Бушу, стал определять характер политического строя других государств и тип отношений между правителями и гражданами в них.

Основные противоречия между США и Россией сегодня разворачиваются в плане 1) ценностей политической культуры и внутренней эволюции России; 2) политики России на пространстве СНГ; 3) внешней политики России по вопросам, важным для администрации США; 4) энергетической политике. Как и в предыдущий период идеологического противостояния, но с меньшей амплитудой, мнения о России в США различаются в зависимости от степени информированности людей, их профессиональных занятий и задач, личных политических убеждений.

Важность эволюции политического строя России для США диктуется традиционной системой ценностей политической культуры и сегодня усиливается идеалистическим порывом американской администрации и общества. Согласие по фундаментальным ценностям политических культур является ключевым и обязательным условием для установления устойчивого, а не временного партнерства между Россией и США. Пока это условие не воплотится, Россия для США останется среди тех стран, которые становятся партнерами или союзниками по необходимости или из-за выгоды. Отношения США с такими государствами зависят от конъюнктуры, интересов и требований момента - как с Саудовской Аравией, Китаем, Пакистаном и другими.

Усиление влияния России на пространстве СНГ неизбежно вызывает в памяти США образ Советского Союза и воспринимается как попытка восстановить «империю», что США категорически не приемлют, несмотря на -или, может быть, в силу - собственных активных усилий по расширению своей сферы влияния. Это создает очевидный и, при продолжении обеими сторонами

текущей политики, что наиболее вероятно, неизбежный конфликт интересов. Управление этим конфликтом потребует от России представления международному сообществу приемлемой для него концепции сближения со странами СНГ и систематических коммуникативных усилий по распространению этой концепции.

Третья группа разногласий разворачивается в плоскости видения мировой архитектоники и методов международного взаимодействия. Она содержит концептуальные и практические противоречия. Концептуальные противоречия состоят в различном видении количества «полюсов» в мире, методов решения конфликтов (силовые/дипломатические, односторонние/многосторонние), роли надгосударственных организаций (ООН, Международного уголовного суда) и международных договоров (Киотский протокол). Практические противоречия на внешнеполитическом поле появляются при решении конкретных вопросов, важных для национальных интересов США: политики в отношении Ирана и Северной Кореи, ближневосточной политики, поставок вооружений Сирии и Венесуэле.

Дополнительной темой разногласий в последние годы стала энергетическая политика России. Высокие цены на нефть, интересы американских нефтяных компаний в России, нестабильность на Ближнем Востоке, острые для США проблемы энергетической безопасности значительно усилили актуальность этого вопроса для Соединенных Штатов. Энергетические противоречия имеют существенную экономическую составляющую; экономические конфликты являются штатными в международных отношениях. Однако, политическая составляющая энергетических конфликтов делает их управление достаточно сложным.

Мнения о России в США по-прежнему разнообразны, хотя и колеблются с меньшей амплитудой, чем в годы холодной войны. Наиболее идеологизированные позиции по отношению к России занимают средства массовой информации, в силу своей традиционной роли, и политическое руководство в силу своих государственных функций и подотчетности избирателям. «Четвертая власть», пресса призвана не столько информировать, сколько именно критиковать и контролировать другие ветви власти и людей, наделенных властью. Предметом критики прессы является не только Россия как таковая, но, часто, политика администрации по отношению к России и несоответствие этой политики фундаментальным ценностям политической культуры Америки. Критика России нужна, прежде всего, самой Америке, чтобы сохранить чистоту идеалов. Она воспринимается обществом как должное и обязательное. Действия собственной администрации в США подвергаются еще более жесткой критике (Ирак, внутренняя политика).

Американское общество не разделяет опасений своей политической и интеллектуальной элиты во враждебных намерениях России и тем самым лишает их электоральных настроений, на которые они могли бы опереться для ужесточения политики в ее отношении. Помимо особенностей восприятия, зависящих от профессиональных функций и задач наблюдателей, видение

России в Америке подчиняется общим политико-культурным преломлениям и законам человеческого восприятия.

В Заключении подводятся итоги исследования, делаются выводы и разрабатываются некоторые рекомендации для повышения эффективности внешнеполитических коммуникаций России в направлении позитивного диалога «США - Россия». В плане сближения политических культур значимо культурное сотрудничество, привлечение русскоязычной диаспоры к российским проектам, и, самое важное, формулирование привлекательной для остального мира российской национальной идеи. Учитывая, что Америка -самая верующая страна мира и учитывая наличие сегодня экуменистических позиций в русской православной церкви, полезным представляется церковное общение: диалог с Американской православной церковью, контакты с протестантами в США. Российские граждане должны больше знать те страницы истории, когда США помогали России. Г. Гувер получил грамоту советского правительства за спасение 18 миллионов русских в Поволжье во время голода 1921. Правительство США трижды выступало в пользу неотъемлемости Сибири и дальнего Востока от остальной России (1905,1919, 1933). Обе страны были членами антигерманской коалиции в Первую мировую войну и членами антигитлеровской коалиции, а недавно - антитеррористичекой коалиции. Россия была в числе тех, кто создал Лигу Северного нейтралитета, помогая Америке обрести независимость. В годы гражданской войны в США Россия стояла на стороне американского Севера. Россия дала США нескольких гениев первоклассной величины. Россия помогла освободить мир от фашизма. В характере и менталитете русских и американцев, в отличие от их политических культур, много общего - открытость, сострадательность, искренность, оптимизм, фатализм, способность к продолжительным усилиям, трудолюбие, освоение континентов. Таким образом, политическая культура как инструмент отношений связана с другими видами культуры и может быть подвержена влиянию общекультурных факторов. Как показал Дж. Най, американцы владеют не только «жесткой мощью», т.е. материальными и военными ресурсами, но и «мягкой мощью», т.е. привлекательными идеями, достижениями. То же можно сказать и о России. В этом контексте политические культуры не являются застывшими и меняются от других форм взаимодействия России и США.

Дается список литературы, включающий 174 наименования. Основное содержание диссертации В.Ю. Крашенииниковой изложено в следующих публикациях:

1. Крашенинникова В.Ю. Истоки и традиции формирования культурно-политических ценностей США. // Вопросы культурологии. - 2007. - № 1. - С. 34 - 37 (0,75 п.л.). Статья.

2. Крашенинникова В.Ю. Российско-американский диалог как проблема политической культуры. // Социум: проблемы, анализ, интерпретации (Сборник научных трудов). Выпуск III. М.: МПГУ, 2004. - С. 283-290 (0,8 п.л.). Статья.

3. Крашенинникова В.Ю. Блеск и нищета неоконсерватизма. // Россия в глобальной политике. 2005. Том 3, №5 сентябрь - октябрь. - С. 30-58 (1,1 п.л.). Статья.

4. Крашенинникова В.Ю., Уллман X. Армия США: модели, задачи и мотивация. // Главная тема. 2005. №8, ноябрь. - С. 18-34 (1,7 п.л,, авторский вклад - 70%). Статья.

5. Крашенинникова В.Ю. Война XXI века: вид из Америки. П Отечественные записки. 2006. №2, Том 29. - С. 35-48 (1 п.л.). Статья.

6. Крашенинникова В.Ю., Уллман X. США и Индия: стратегическое партнерство или альянс на злобу дня? // Экспорт вооружений. 2006. Сентябрь - октябрь. - С. 44-59 (1,2 п.л., авторский вклад - 80%). Статья.

Подл, к печ. 12.03.2007 Объем 1.25 п.л. Заказ №. 71 Тир 100 экз.

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Крашенинникова, Вероника Юрьевна

Введение

Глава 1. Ценности политической культуры США

§ 1.1. Феномен политической культуры как инструмент анализа двусторонних отношений

§ 1.2. Истоки и традиции политической культуры США

§ 1.3. Влияние политической культуры США на внешнюю политику страны

Глава 2. Роль ценностей и традиций политической культуры США в российско-американских отношениях

§2.1. Механизмы формирования массового восприятия на основе ценностей политической культуры США

§ 2.2. Политико-культурное восприятие СССР в США в рамках идеологического противостояния, 1917-1991.

Введение диссертации2007 год, автореферат по культурологии, Крашенинникова, Вероника Юрьевна

Актуальность темы исследования. В последние годы, по мере утверждения Россией собственных позиций в мире, ее взаимоотношения с Соединенными Штатами последовательно усложнялись. Вместо идеологического конфликта, структурировавшего отношения между СССР и США на протяжении большей части XX века и снятого распадом СССР, противоречия сегодня разворачиваются в плоскости ценностей политической культуры.

Восприятие России в США основывается на системе либерально-демократических ценностей, формирование которых осуществлялось в ходе уникального исторического пути Америки. Убежденность и настойчивость, с которой Россия и Америка защищают свою систему ценностей, предполагают продолжение противоречий в будущем и потенциальную возможность кризисов в российско-американских отношениях.

В этой связи и в контексте общего усиления влияния цивилизационных и культурных факторов в мире, концепция политической культуры становится чрезвычайно информативным инструментом анализа российско-американских отношений. Помимо характеристики убеждений, ориентаций и моделей поведения, политико-культурные ценности передают также образ мышления и действия нации, формулируют ее самоидентификацию, определяют осознанные и подсознательные верования, опасения и стереотипы относительно себя и «других». Во внешнеполитической сфере политическая культура создает призму, через которую воспринимается реальность другого государства, диктует видение «другого», определяет союзников и противников, формулирует национальные интересы, дает интерпретацию событий и оценку намерений другой стороны, обуславливает стиль коммуникаций и методы международного взаимодействия.

Степень разработанности проблемы.

Тема влияния политической культуры на российско-американские отношения лежит на пересечении нескольких обширных научных областей: теоретических в сфере собственно политической культуры, прикладных исследований в области американской и российской политико-культурной идентичности, теории международных отношений и истории российско-американских отношений. Эти научные области в целом и множество входящих в них частных тем, рассматриваются с позиций различных гуманитарных дисциплин и междисциплинарного синтеза.

Однако работ, непосредственно посвященных анализу влияния политической культуры на российско-американские отношения, крайне мало, что свидетельствует о довольно низкой степени разработанности темы. Вместе с тем, имеется значительный материал более общего характера, дающий возможность продуктивного изучения данной проблемы.

Феномен политической культуры получил категориальный статус в 1950-ые годы благодаря работам Г. Олмонда и С. Вербы, показавших ее несводимость к культуре общественного участия и выделивших ее различные уровни. Труды Г. Олмонда и С. Вербы разрушают радикальные концепции понимания демократии, показывая, что даже в США присутствуют приходская и подданническая типы политической культуры, не меняющие демократического характера американской системы. В этой взвешенной научной оценке демократической политической культуры содержится потенциал сближения с российской политической культурой, которому в США противостоят как радиальные либералы, так и радикальные неоконсерваторы.

Современные социологические и политологические подходы к изучению политической культуры представлены работами политологов Л. Пая, Д.

Каванаха, Д. Элазара, Р. Уилсона, У. Розенбаума, антрополога М. Дуглас, историка культуры К. Гиртца, специализирующегося на изучении традиций. В российской науке теоретические подходы и прикладные исследования политической культуры предлагают А. Ахиезер, Г. Ашин, А. Мельвиль, Е.

Плимак, А. Панарин, В. Пантин, В. Хорос, А. Воронин, Э.Баталов, 4

Л.Арутюнян, А.Шатилов, Б.Капустин, Н.Бирюков, В.Сергеев, А. Уткин, В. Федотова. Исследования российской политической культуры обладают необходимой глубиной проблематизации и дают описание исторических условий формирования и функционирования российской политической культуры.

Для обеспечения необходимого уровня проблематизации, внимание данной работы сосредоточено на культурно-политических ценностях США, и среди них на характеристиках, релевантных российско-американским отношениям.

Многообразие и противоречия культурно-политических ценностей США является предметом исследований Р. Эллиса, М. Каммена, А. Ливена. Политико-философский подход С. Хантингтона и Р. Хофстедтера характеризуют американскую культурную идентичность в историческом контексте и в глобальном масштабе. Актуальным по сей день остается изданный в 1839 году труд А. де Токвиля «Демократия в Америке», который многие считают лучшей историей США, обратившей особое внимание на ценности политической культуры страны. Работы влиятельных историков Г. Коммаджера, Д. Бурстина, С. Хоффмана, Дж. Эллиса, Г. Вуда, Д. Гринстоуна, С. Берковича, А. Шлезингера предоставляют ценнейшие факты и комментарии для культурно-политического исследования Америки.

Отдельные важнейшие характеристики культурно-политической идентичности США описывают Л. Хартц, давший анализ либерализма, Дж. Дьюи, изучавший соотношение свободы и культуры, равенство, индивидуализм. С. Верба и Г. Оррен исследовали равноправие и справедливость. Р. Белла посвятил свои работы индивидуализму и общинной традиции. Д. Финнис - правовой традиции. Влияние протестантской религии на формирование американской идентичности исследовал М. Вебер, а среди современных авторов Н. Фелдман.

Необходимыми и чрезвычайно информативными источниками американской политической культуры служат оригинальные тексты

Декларация независимости, Конституция США, Билль о правах, 5

Федералистские документы, и выступления президентов США от отцов-основателей - Т. Джефферсона, Дж. Вашингтона, Дж. Адамса, Дж. Мэдисона, Б. Франклина - до президентов XX века. Современные особенности американской ценностной системы отслеживают А.Ливен, Дж. Миклтвейт и А. Вулдридж, X. Аллман, К. Филлипс, Т. Мэллок и С. Мэйси и другие, а также влиятельные комментаторы центральных газет, среди которых необходимо отметить Д. Брукса, Т. Фридмана («New York Times»), Дж. Хогланда, Ч. Краутхаммера («Washington Post»).

Российское видение культурно-политических ценностей США представляется работами американистов Г. Арбатова, Н. Иноземцева, А. Бовина, В. Кременюка, Э. Иваняна, Н. Шмелёва, С. Рогова, А.Уткина, Э. Баталова, А. Кокошина, А. Арбатова, Д. Богатурова и др.

Внешнеполитические ценности и подходы США на высоком уровне теоретизации разрабатывали Р. Хофстедтер, Г. Моргентау, А. Уолферс, Р. Нибёр, П. Нитце, С. Хантингтон, С. Хоффман. Радикальные право-консервативные позиции излагают Д. Фрам, Р. Пёрл, Дж. Муравчик, 3. Бжезинский, У. Кристол, более умеренные правые взгляды - Ф. Фукуйяма, Р. Кэйган, Дж. Голдгейер, М. Макфол и другие. Центром политического спектра являются Г. Киссинджер, Р. Хаас, Дж. Гадцис, Ч. Капчан, У. Рассел Мид и многие другие. Ближе к левому флангу находятся взгляды проповедника «мягкой силы» Дж. Найя. Крайние левые позиции в современной Америке не востребованы и остаются пустующими.

Общие законы восприятия в социальной и политической сфере разрабатывали Дж. Мид, Ч. Осгуд, Г. и М. Спраут, А. Каплан, Г. Ичхейзер, Э. Джонс и Р. Несбит, А. Роуз и другие. Основы теории массовых коммуникаций и феномена общественного мнения в начале XX века заложили известный политолог Г. Лэссуэл и политический комментатор У. Липпман. Наиболее близкие к теме политико-культурного восприятия во внешней политике и ценные для данной диссертации исследования провели Р. Джервис, Р. Уилсон, Ш. Розенберг, Дж.де Ривера, О. Холсти, Г. Гиман и П. Шитсли. Проблема социального стереотипа, имеющая непосредственное отношение к теме настоящего исследования, разработана У. Липпманом.

Собственно культурологические понятия «другого», «иного», и проблемы «друга» и «врага» в контексте российско-американских отношений, описывают многие российские и американские исследователи. Специфика восприятия СССР в США обнаруживается в работах американских советологов. Среди глубоко идеологизированной литературы центральное место занимают многочисленные труды Р. Пайпса и 3. Бжезинского. К известным попыткам понимания советской действительности можно отнести работы А. Улама, Г. Фэйса, Р. Сервиса, Дж. Кеннана, М. Малия. Цивилизационные и культурные ценности СССР/России удачно описаны в книгах Дж. Биллингтона, К. Ламонт, Д. Хоскингса, С. Коэна, Р. Такера и других.

Окончание холодной войны и неопределенность будущего обусловили новую волну исследований России в США. В дополнение к вышеупомянутым исследователям, перспективы новой России рассматривали эксперты американских исследовательских центров М. Голдман, М. Мандельбаум, Д. Сайме, Э. Качинс, Д. Тренин, Л. Шевцова, А. Ослунд, М. Макфол, С. Сестанович и многие другие.

Таким образом, при слабой разработанности непосредственной темы диссертации, наличие богатейшего материала в областях исследований, составляющих ее, дает возможность предложить новую точку зрения на проблемы российско-американского диалога как проблемы политической культуры.

Ключевой для диссертации является тема диалога, которая в данном случае применяется к российско-американским отношениям с целью смягчения конфронтации их политических культур. В российской литературе вера в способность диалога как средства преодоления противоречий имеет много серьезных сторонников, начиная с B.C. Библера, A.C. Ахиезера, Т.Ф. Кузнецовой и многих других.

Основная цель исследования состоит в анализе влияния ценностей политической культуры США на восприятие американцами России и, 7 следовательно, на российско-американский диалог. Для достижения поставленной цели в диссертации решается ряд задач:

- провести анализ ценностей политической культуры США и определить истоки их формирования;

- описать пути влияния ценностей американской политической культуры на формирование идей и установок в международных отношениях;

- проанализировать влияние политической культуры США на отношения с СССР в рамках идеологического противостояния холодной войны;

- проанализировать влияние политической культуры США на отношения с Россией в 1990-ые годы и в настоящее время;

- описать трудности и перспективы российско-американского диалога как проблемы политической культуры.

Объект исследования: особенности восприятия России в США и их влияние на формирование отношений с Россией.

Предмет исследования: ценности политической культуры США как ключевой фактор восприятия российской реальности и формирования отношений с Россией, трудностей и перспектив российско-американского диалога.

Методология исследования. Широта поля исследования предполагает комплексный системный подход и использование междисциплинарных методов и методик. Общими для ряда научных областей, в которых рассматриваются вопросы, относящиеся к проблеме диссертации, являются компаративистские подходы. Культурно-исторический подход оперирует культурными ценностями, сложившимися в ходе исторического опыта страны.

Социокультурный анализ заключается в выявлении определенных закономерностей между ценностями системы и характером социальных процессов в ней. При сравнительном подходе политическая культура исследуется как фактор объяснения различий в социально-политических процессах разных стран. При анализе политической культуры, могут быть полезны бихевиористский и герменевтический подходы. Бихевиоризм предполагает использование количественных методов и делает акцент на 8 анализе неформального политического поведения, в то время как интерпретативистские, герменевтические подходы в исследовании политической культуры состоят в поиске и анализе «смыслов» политической жизни.

В основу работы, как уже отмечалось, положены междисциплинарные исследования в областях культурологии, политологии, социологии, политической и социальной философии, индивидуальной психологии и психологии масс, политической и социальной психологии, истории, изучения общественного мнения. Исследование проводится согласно принципам научной объективности, системно-структурного анализа, дедукции, выявления особенностей исторических трансформаций культурного семиозиса изучаемых стран. Помимо описательного метода, к характеристикам политической культуры прилагается объяснительный аналитический подход, оказывающий существенное влияние на диалог между Россией и Америкой.

Источниковедческая база включает обширный массив данных культурологических, исторических, философских, политологических, социальных, психологических и других исследований, среди которых монографии, материалы периодических публикаций и исторические документы. Используются, прежде всего, американские источники, не переведенные на русский язык. Источники с высокой степенью теоретизации совмещаются с прикладными исследованиями и эмпирическими данными, в частности с результатами опросов общественного мнения.

Хронологические рамки исследования. Влияние политико-культурных ценностей США на американо-российские отношения рассматривает на протяжении XX века и до наших дней. Объяснение истоков ценностей политической культуры США требует обращения к началам американского государства в XVII веке и ключевым этапам его формирования на протяжении последующих веков.

Научная новизна исследования заключается в прогнозировании новой, культурно-политической перспективы развития российско-американских отношений, которая помогает прояснить противоречия между двумя странами с позиций их социокультурных ценностей. В данном исследовании впервые:

- демонстрируется релевантность концепции политической культуры анализу российско-американских отношений;

- выявляются культурно-политические особенности США, имеющие кардинальное влияние на восприятие России в этой стране и формирование политики по отношению к ней;

- описываются механизмы восприятия в сфере внешнеполитических отношений, в частности, преломления российской реальности через призму культурно-политических ценностей Америки;

- анализируется восприятие в прошлом Советского Союза и современной России в США как производная от культурно-политических ценностей Америки;

- выявляются взаимные материальные интересы России и США, которые могли бы способствовать диалогу и сближению нематериальных ценностей политической культуры обеих стран.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. В глобальном контексте современных цивилизационных противоречий и в частном контексте утверждения Россией своего нового места в мире анализ российско-американских отношений с точки зрения ценностей политической культуры, сложившихся в результате уникального исторического пути каждой нации, открывает новые методологические возможности. Сближающей восприятие американской и российской политической культур мы считаем ее трактовку американскими исследователями Г. Олмонд и С. Верба и рядом российских ученых, которые связывают демократическую политическую культуру России с ее историческим опытом и ценностями.

2. Особенности политической культуры США и России на протяжении большей части их исторического пути глубоко отличались набором основополагающих ценностей. Переход России на демократический путь развития выявил различия в понимании и функционировании либеральнодемократических ценностей политической культуры - демократии, свободы,

10 прав человека, верховенства закона, частной собственности и принципов рыночной экономики.

3. Культурно-политические особенности США в проекции на внешнюю политику приводят к доходящей до абсолютизации универсализации собственных ценностей, к утверждению своей избранности, морального превосходства, мессианства, воинственности в риторике и действиях. С момента создания, американская демократия предназначалась не только для самой Америки, но и для всего остального мира. В институциональном смысле это утверждение верно, но оно теряет свой смысл при отказе от анализа культурной и политической среды стран, переходящих к демократии.

4. Механизмы искажения восприятия политической культуры друг друга играют существенную роль в формировании двусторонних отношений между Россией и США. Национальное восприятие отличается не только статическим содержанием, но и динамическими процессами изменения образа мышления и рациональности. Устойчивые убеждения, верования, стереотипы, теории и идеологии структурируют и формируют реальность в жесткую систему утверждений, диктуют видение своей нации, «других», интерпретации событий и явлений.

5. Политическое восприятие Советского Союза Америкой происходило в рамках жесткого идеологического конфликта; однако, в обществе и среди специалистов существовал широкий спектр мнений об СССР. Политика США в отношении СССР являлась результирующим вектором существовавших внутри администрации идеологического консенсуса и различных тактических подходов, и веса общественного мнения.

6. В настоящее время, в условиях утверждения Россией нового места в мире, противоречия с США разворачиваются в трех сферах: природа политического строя России, степень влияния России на постсоветском пространстве и концепция мировой архитектоники. Восприятие новой России происходит в согласии с уже имеющимися знаниями (т.е. знаниями об СССР), в рамках американской системы ценностей политической культуры, теорий, парадигм и идеологии.

7. Российско-американские отношения в силу противоположности политических культур подвергают проблему диалога своего рода испытанию. Так, Ю. Хабермас показал на Всемирном философском конгрессе в Стамбуле (2003), что «вечный мир» И. Канта не реализовался, так как Кант исходил из идеи европейского христианского человечества, где общий культурный фон и общая рациональность делала диалог возможным. При наличии противоречий типа означенного (Россия - США) диалог затруднен и требует выяснения самих возможностей диалога.

8. Условия конструктивного диалога лежат за пределами политических культур и заключаются в наличии общего противника (фашизм в годы Второй мировой войны, терроризм сегодня), возможности общих проектов, где американские финансы и технологии соединятся с российскими ресурсами и образованной рабочей силой, в росте международного признания легитимности национальных интересов суверенных стран, в культурном, образовательном и научном обменах, в международных экологических, медицинских, образовательных проектах. Все эти факторы могут способствовать сближению политических культур и началу подлинного диалога США - Россия, в котором заинтересованы, но который пока не могут начать обе страны.

Практическая значимость. Данная работа освещает политико-культурную реальность США, разъясняет объективные и субъективные причины американских позиций и действий в отношении России. Результаты исследования могут быть использованы для понимания механизмов формирования американского восприятия России и воздействия на это восприятие.

Апробация диссертации. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии Московского педагогического государственного университета. Различные положения диссертации были опубликованы в шести научных статьях, в том числе в одной статье в журнале

12

Вопросы культурологии», рекомендованном ВАК РФ, выносились на обсуждение российских американистов и американских экспертов по России, докладывались на I Всероссийском конгрессе культурологов, озвучивались на американских телевизионных каналах (PBS, CNBC) и общероссийской научной конференции по культурологии (Москва, РАГС, ноябрь 2006).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых имеет по три параграфа, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Российско-американский диалог как проблема политической культуры"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В глобальном контексте современных культурно-цивилизационных противоречий и в частном контексте утверждения Россией своего нового места в мире, концепция политической культуры является полезным научным инструментом анализа российско-американских отношений. Политико-культурные ценности, формулируя идентичность нации, задают призму, через которую нация видит и оценивает остальной мир. Система политико-культурных ценностей задает и задается политическим строем государства, формулирует самоидентификацию нации и усиливает ее образ контрастом с «другими» нациями. Система ценностей участвует в определении союзников и противников государства, в формулировке национальных интересов и внешней политики, распространяет внутри страны и вне ее осознанные, а еще чаще подсознательные верования, убеждения, опасения и стереотипы о себе и о «других». Политическая культура диктует интерпретацию событий и оценку намерений другой стороны, с трудом замечая расхождение в восприятии, логике, рациональности, сложившихся по-разному в ходе уникального исторического пути каждой страны. В ходе диалога, государства оперируют терминами, наполнение которых обеспечивает система ценностей их нации, и пользуются коммуникативными методами, имеющимися в их распоряжении.

Американская система культурно-политических ценностей представляет собой либерально-демократическое кредо, наполненное специфическими смыслами, сложившимися в ходе уникального исторического пути нации.

Основополагающая черта американского кредо состоит в том, что система поставлена на службу человеку во имя его благополучия. Фундаментальное достоинство и права человека основываются на неоспоримом источнике - воле

Бога и Природы. Над человеком стоит только Бог, и только Бог имеет власть над ним - но не другой человек, не группа людей и не правительство. Общество базируется на вере в человека, на уважении к человеку как разумному

159 существу, а не на презрении к нему. Во-вторых, за избранием представителей следует неусыпный контроль народа над качеством исполняемой ими работы, диктуемой априорным скептицизмом. В-третьих, американскую систему отличает исключительная устойчивость основных принципов, совмещенная с гибкостью составляющих ее элементов. Гибкость структуры институтов и законодательного процесса позволяет системе автоматически адаптироваться к новым обстоятельствам, тем самым снимая возможность и необходимость смены систем. Американская система основана на фундаментальной природе и стремлениях человека - к жизни и благополучию, что обеспечивает согласие с ней народа, ее легитимность и фундаментальную прочность.

Свобода является всепроникающей характеристикой, действительной для всех сфер жизнедеятельности. «Самая мощная сила в мире сегодня, это не коммунизм или капитализм, не водородная бомба или управляемая ракета - это вечное человеческое стремление быть свободным и независимым»180 - эти слова президента Джон Кеннеди формулируют инкрустированное в национальную идентичность верование. Происхождение свобод «от Бога», закрепленное государственными законами, делает свободу и права человека неопровержимыми и недосягаемыми для попыток власти их ограничить, причем априори ожидается, что сама сущность власть подталкивает ее к таким попыткам. Свобода, согласно американскому видению, требует постоянной, активной борьбы в свою защиту, и общество незамедлительно и энергично реагирует на действительную или потенциальную угрозу свободе со стороны правительства. Доктрина прав человека выходит за рамки законодательства и предстает как трансцендентальный принцип, гуманитарная очевидность, действительная для всего человечества. При проецировании на внешнюю политику, свобода и права человека дают моральный фундамент для регулирования геополитического порядка во всем мире.

Законность в американской системе ценностей отличается своей направленность на власть, и, в особенности, на ограничение ее стремлений

1801оЬп Р. Кеппеёу, эреесЬ ¡п \№азЫп$оп, Ли1у 2,1957. узурпировать как можно большее влияние и полномочия. Положение закона над государством и его высшими лицами, неприкосновенность Конституции, сочетаемая с гибкостью и оперативностью законодательного процесса, неподкупность судей и институтов, обеспечивающих применение законов, и тяжебный характер общества составляют основные различия с российским пониманием законности.

Внешняя политика Соединенных Штатов определяется динамичной проекцией внутренних ценностей и идеалов на международное сообщество.

Либерально-демократическое кредо служит призмой, через которую американское руководство и общество видят мир и реагируют на него. С момента зарождения демократии в Америке, демократический строй предназначался для всего остального мира: в качестве примера при изоляционистской внешней политике, в качестве налагаемого силой обязательства при активной внешней политике. Универсализм понятий свободы, достоинства и прав человека диктует их применимость к народам и обществам в любой точке пространства и времени, и приводит к абсолютизму ценностей. Универсализм также обязывает Америку к распространению ценностей на весь мир, ибо ограниченность их американской территорией поставила бы под вопрос истинность фундаментальной предпосылки о происхождении всех людей от Бога. Американское ощущение исключительности и избранности, продиктованное «особым соглашением с

Богом», налагает на американцев видение Америки как «всемирной нации», сочетающей в себе все лучшее и достойные всеобщего применения ценности.

Эти особенности усугубляются моральной категоричностью, питаемой протестантской страстностью, прозелитизмом и верой в возможность совершенствования человека и жизни. Моральный абсолютизм, в свою очередь, питает личное, общественное и международное реформирование, регулярные приступы морального негодования по поводу противоречий между идеалами и реальностью, и морализаторские осуждения внутренних и внешних нарушителей». Манихейское видение реальности только в двух цветах - белом и черном - дает картину мира как противоборства между добром и злом,

161 правотой и неправотой. Созвучная с российской традиция мессианизма наделяет Америку «особой судьбой» и предопределяет ей быть следующим Римом. Во внешнеполитическом приложении мессианство выражается в назначении служить примером для других народов и предназначенности к великим свершениям, выражаемым в терминах несения свободы другим народам. Сочетание этих категоричных идеалистических посылов с материальными национальными интересами, регулярно толкали Соединенные Штаты на экспансивные имперские движения. Тем не менее, как и все другие черты, идеализм и вовлеченность в мировые дела компенсировались типичным американским реализмом и тенденцией к изоляции от мира. Универсализм ценностей, мессианизм и агрессивное продвижение материальных интересов, которые Россия разделяет с Америкой, ставили обе страны на один уровень и обязывали их к конкуренции.

С самого начала Америка задумывалась как пример для всего остального мира, светоч и маяк, эталон свободы и уважения человека. В продвижении свободы и демократии в мире состоит ее исключительность, особая миссия, великое предназначение и национальная идея. Прозелитизм, свойственный протестантским деноминациям, требует больше, чем служение примером - он требует активных действий по претворению идеалов в жизнь, в собственной стране, которая регулярно подвергается моральным чисткам, но также и в мире.

Американская теории и практика предлагала две противоположные традиции в отношении методов продвижения демократии в мире.

Изоляционистский подход рекомендовал быть ориентиром, «маяком» демократии для других наций, в то время как активная вовлеченность в мировые дела предписывала обязанность вести крестовый поход во имя демократии в мире. Администрация Дж.Буша сделала категоричный выбор в пользу последнего. Выступающей чертой американского стиля внешней политики является склонность к применению силы. Воинственность, агрессивность и милитаризм отражаются в ультимативной риторике международных коммуникаций, доктринах и непосредственном использовании вооруженных сил. Внешнеполитический дискурс США состоит в основном из

162 угроз, санкций и ультиматумов. Понятие «войны» является константой американской реальности: война, реальная или ее перспектива всегда присутствует в жизни государства. Доктрина упреждающего удара, объявленная администрацией президента Буша в 2002 году, «похожа на совершение самоубийства из-за страха смерти»181 и способствует превращению потенциального противника в реального врага. Соединенные Штаты допускают только очень низкий уровень угрозы своей безопасности, в силу особенностей своего исторического пути и отсутствия опыта жизни в системе баланса сил европейского образца.

Видение внешнего мира в целом, и России в частности, диктуется преломлением американских ценностей через механизмы человеческого восприятия. В приложении к двусторонним отношениям, релевантны следующие закономерности:

Восприятие наций отличается не только статическим содержанием (убеждения, стереотипы и т.д.), но и динамическими процессами образа мышления и рациональности. Единого типа мышления и рациональности не существует - в результате, люди по разному обрабатывают поступающую информацию и по разному мыслят.

Опасение потерять «точки опоры» в понимании мира и себя в мире, защита существующих групповых ценностей и тем самым своей идентичности, в совмещении с принципами экономии мыслительной энергии и автоматизма реакций, заставляют людей придерживаться своих убеждений и избегать их изменений.

Специфика «своей» политической системы настолько глубоко и тонко инкрустирована в сознание человека, что часто он не сможет представить себе даже возможность существования альтернатив. Именно на основе и в сравнение с собственной политической системой руководители и народы воспринимают политические системы других государств.

181 Слова Бисмарка о превентивной войне.

Интерпретирование новых данных происходит за счет их адаптации к уже существующим убеждениям и ожиданиям, т.е. восприятие обусловливается прошлым, проецируемым на будущее. Новая информация чаще всего не только не ставит под сомнение существующие убеждения, но, более того, используется в их подтверждение.

Профессиональные знание, задачи и обеспокоенность определяют рамки и характер восприятия. Профессиональная подготовка «настраивает» мышление человека «на частоту» занимающей его проблематики и позволяет тонко улавливать характеристики, возможности, угрозы и последствия ситуаций, с которыми и в которых он действует.

Теории, парадигмы и идеологии структурируют и формируют реальность в жесткую систему утверждений, и диктуют мировоззрение и восприятие. Идеология предоставляет теоретический фундамент социально-политической системы государства. Образ внешнего врага помогает самоидентификации нации.

Нация имеет тенденцию наделять себя добродетелью; это убеждение призвано защищать чувство собственного достоинства. Другие акторы часто видятся более враждебными и консолидированными в своей враждебности, и наделяются более негативными и структурированными намерениями, чем они на самом деле есть.

Политическая риторика кристаллизует восприятие и образы, которые в результате обретают свою жизнь. Политический дискурс, следуя законам восприятия, выдает частичную правду за всю правду, оперирует насыщенными идеологией понятиями, преломляет реальность под требуемым углом, акцентирует добродетель нации и демонизирует врагов.

Восприятие Советского Союза и результирующая политика в его отношении складывались в результате жесткой идеологии и свободной игры многочисленных нематериальных факторов и материальных интересов.

Несмотря на множество противоречивых мнений, преобладающим был идеологический консенсус об СССР как об антагонисте и враге. Устойчивость и постоянство этого консенсуса объясняется тем, что диктовался он

164 фундаментальными политико-культурными убеждениями, составляющими ядро онтологических ценностей, неизменных во времени.

На системные политико-культурные ценности накладывались индивидуальные мнения лиц, принимающих решения, чаще всего убежденных идеологов. Внутренние прерогативы и общественное мнение США диктовали восприятие советских реалий часто в независимости от природы и сущности последних. Межведомственная и внутриведомственная борьба, генерируемая системой сдержек и противовесов, потребляла значительные ресурсы и часто производила политику, оторванную от советской реальности. Просчеты функционеров США в отношении СССР характерны для функционирования американской администрации вообще, и часто совершались в отношении других стран.

Идеологическое противостояние между СССР и США и наиболее острый его период, холодная война, стали естественным результатом культурно-политических ценностей двух систем. Схожие черты - ощущение исключительности, мессианство, экспансионизм во имя распространения своих идеалов и «освобождения мира», ощущение уязвимости и стремление обезопасить себя любой ценой - делали две крупнейшие страны прямыми конкурентами и вели к неизбежному столкновению. Потребность обеих стран в наличии врага, возможно более мощного и коварного, далее углубляла противостояние между СССР и США. Страх перед СССР частично был объективным, частично стимулировался, сознательно и неосознанно, внутренними материальными потребностями и эмоциональными особенностями американской индивидуальности.

Кардинальная роль внутренних культурно-политических ценностей, их устойчивость и неизменность во времени, инертность человеческого восприятия и его сопротивляемость изменениям, интерпретация новой информации через призму существующих убеждений обуславливают устойчивость образов Советского Союза и их присутствие в восприятии современной России.

Видение современной России в США подчиняется типичным законам человеческого восприятия и базируется на фундаменте политико-культурной идентичности обеих наций, на архиве образов и опасений холодной войны, и обманутых ожиданиях, взросших на почве эйфории демократических преобразований 1990-х годов в России. Единственные имеющиеся в наличии, предубеждения холодной регулярно отбрасывают восприятие современной России в минувшие времена идеологического противостояния, тем самым не позволяя увидеть и сформулировать новые характеристики. Процесс диссоциации советской и российской реальности усложняется тем, что в годы холодной войны СССР часто именовался «Россией», а советские люди -«русскими». Эйфория, связанная с окончанием холодной войны, породила на Западе чрезмерный оптимизм и тенденцию принимать желаемое за действительное, интерпретируя события 1990-х годов как «успехи демократии», тем самым вводя в заблуждении и россиян, и себя.

Основные претензии США к России сегодня разворачиваются в плане 1) культурно-политических ценностей и внутренней эволюции России; 2) политики России на пространстве СНГ; 3) внешней политики России по вопросам, важным для администрации США; 4) энергетической политике. Важность эволюции политического строя России для США диктуется традиционной системой политико-культурных ценностей и сегодня усиливается идеалистическим порывом американской администрации, вдохновленным «войной с терроризмом» - «битвой за идеалы», за «свободу и демократию». В таком контексте, истинное партнерство видится США возможным только при полном принятии Россией западных ценностей. Усиление влияния России на пространстве СНГ неизбежно вызывает в памяти США образ Советского Союза и воспринимается как попытка восстановить «империю», что создает неизбежный и неразрешимый конфликт интересов. Различия в видении мироустройства и трения по конкретным вопросам внешней и энергетической политики относятся к штатным столкновениям национальных интересов, часто с экономической подоплекой, и подлежат управлению.

Мнения о России в США по-прежнему разнообразны, хотя и колеблются с меньшей амплитудой, чем в годы холодной войны. Наиболее идеологизированные позиции по отношению к России занимают средства массовой информации, в силу своей традиционной роли критика власти и блюстителя идеалов, и политическое руководство в силу своих государственных функций и подотчетности избирателям. Американское общество на данный момент не разделяет опасений своей политической и интеллектуальной элиты и тем самым лишает их электоральных настроений, на которые они могли бы опереться для ужесточения политики в отношении Москвы. Однако, предстоящие в ноябре 2008 года президентские выборы или необходимость увеличения военного бюджета могут потребовать нового «врага», и общественное мнение США, высоко чувствительное к убеждению, может быть использовано для политических целей.

В плане сближения политических культур значимо культурное сотрудничество, привлечение русскоязычной диаспоры к российским проектам, и, самое важное, формулирование привлекательной для остального мира российской национальной идеи. Учитывая, что Америка - самая верующая страна мира и учитывая наличие сегодня экуменистических позиций в русской православной церкви, полезным представляется церковное общение: диалог с

Американской православной церковью, контакты с протестантами в США.

Российские граждане должны больше знать те страницы истории, когда США помогали России. Г. Гувер получил грамоту советского правительства за спасение 18 миллионов русских в Поволжье во время голода 1921.

Правительство США трижды выступало в пользу неотъемлемости Сибири и дальнего Востока от остальной России (1905, 1919, 1933). Обе страны были членами антигерманской коалиции в Первую мировую войну и членами антигитлеровской коалиции, а недавно - антитеррористичекой коалиции.

Россия была в числе тех, кто создал Лигу Северного нейтралитета, помогая

Америке обрести независимость. В годы гражданской войны в США Россия стояла на стороне американского Севера. Россия дала США нескольких гениев первоклассной величины. Россия помогла освободить мир от фашизма. В

167 характере и менталитете русских и американцев, в отличие от их политических культур, много общего - открытость, сострадательность, искренность, оптимизм, фатализм, способность к продолжительным усилиям, трудолюбие, освоение континентов. Таким образом, политическая культура как инструмент отношений связана с другими видами культуры и может быть подвержена влиянию общекультурных факторов. Как показал Дж. Най, американцы владеют не только «жесткой мощью», т.е. материальными и военными ресурсами, но и «мягкой мощью», т.е. привлекательными идеями, достижениями. То же можно сказать и о России. В этом контексте политические культуры не являются застывшими и меняются от других форм взаимодействия России и США.

Список научной литературыКрашенинникова, Вероника Юрьевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. «A Test of the News» // New Republic. 1920. August.

2. Allen R. Russia Looks at America. The View to 1917. Washington, DC: Library of Congress, 1988.

3. Almond G., Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Newbury Park, CA: Sage Publications, 1989.

4. Baker J. The Politics of Diplomacy: Revolution, War and Peace, 1989-1992. New York: J.P.Putnam's Sons, 1995.

5. Bellah R., Madsen R., Sullivan W., Swidler A., Tipton S. Habits of the Heart: Individualism and Commitment in American Life. CA: University of California Press; Updated edition, 1996.

6. Berlin I., Hardy H., Talbott S. The Soviet Mind: Russian Culture under Communism. Washington, DC: Brookings Institution Press, 2004.

7. Bialer S. Stalin's Successors: Leadership, Stability and Change in the Soviet Union. New York: Cambridge University Press, New edition, 1982.

8. Billington J. Russia in Search of Itself. Washington, DC: Woodrow Wilson Center Press, 2004.

9. Billington J. The Icon and the Axe: An Interpretive History of Russian Culture. New York: Vintage Books, 1970.

10. Bronfenbrenner U. The Mirror Image in Soviet-American relations: A social psychologist's report// Journal of Social Issues. 1961. #17.

11. Bruner J. On Perceptual Readiness // Psychological Review. 1957. # 64.

12. Cohen S. Sovieticus: American Perceptions and Soviet Realities. New York: W. W. Norton & Co Inc, Revised edition, 1986.

13. Commager H. The American Mind: An Interpretation of American Thought and Character. New Haven, CT: Yale University Press, 1959.

14. De Rivera, J. The psychological dimension of foreign policy. Columbus, Ohio: Charles E.Merill Publishing Company, 1968.

15. Dewey J. Freedom and Culture. Amherst, NY: Prometheus Books, 1989.lö.Dewey J. Individualism Old and New. Amherst, NY: Prometheus Books, 1999.

16. Dewey J. Liberalism and Social Action. Amherst, NY: Prometheus Books, 1999.

17. Editorial. Mr. Putin's History // Washington Post. 2005. May 7.

18. Editorial. This Is a Different Kind of War // Los Angeles Times. 2001. October 12.

19. Elazar D. American Federalism. New York: Thomas Crowell, 1972.

20. Ellis J. Founding Brothers: The Revolutionary Generation. Vancouver, WA: Vintage Books, 2002.

21. Ellis R. American Political Cultures. New York: Oxford University Press, 1993.

22. Feis H. From Trust to Terror. New York: W.W. Norton & Company, 1970.

23. Figes O. Natasha's Dance: A Cultural History of Russia. New York: Picador; Reprint edition, 2003.

24. Friedman T. The Really Cold War // The New York Times. October 25,2006.

25. Fukuyama F. America at the Crossroads: Democracy, Power, and the Neoconservative Legacy. New Haven, CT: Yale University Press, 2006.

26. Fukuyama F. State-Building: Governance and World Order in the 21st Century. Ithaca, New York: Cornell University Press, 2004.

27. Fukuyama F. The End of History and the Last Man. New York: Perennial, 2002

28. Gay W., Alekseeva T. Democracy and the Quest for Justice: Russian and American Perspectives. Kenilworth, NJ: Rodopi, 2004.

29. Goldgeier J., McFaul M. Power and Purpose: U.S. Policy Toward Russian After the Cold War. Washington, DC: The Brookings Institution, 2003.

30. Goldman M. The Piratization of Russia: Russian Reform Goes Awry. New York: Routledge, 2003.

31. Haas E., Whiting A. Dynamics of International Relations. New York: McGraw-Hill Book Company, 1956.

32. Hartz L. The Liberal Tradition in America. New York: Harcourt, 1991.

33. Hawkins D. Power vs. Force: The Hidden determinants of Human Behavior. Carlsbad, CA: Hay House, Inc., 2002.

34. Hiatt F. Silent on Putin's Slide: Bush Ignores Russia's Fading Freedom // The Washington Post. 2005. October 3.

35. Hoffman S., Kirkpatrick J. Right vs. Might. New York: Council on Foreign Relations Press, 1989.

36. Holsti 0. Perceptions of Time, Perceptions of Alternatives, and Patterns of Communications as Factors in Crisis Diplomacy // Stanford Studies in Conflict and Integration. 1964. October.

37. Holsti O. The Belief System and National Images: a Case Study // Conflict Resolution. 1962. # 6.

38. Hosking G. Rulers and Victims: The Russians in the Soviet Union. Cambridge, MA: The Belknap Press of Harvard University Press, 2006.

39. Hoskings G. Russia and The Russians, A History. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2001.

40. Huntington S. The Clash of Civilization and the Remaking of World Order. New York: Simon & Shuster, 1996.

41. Huntington S. Who Are We: The Challenges to America's National Identity. New York: Simon & Shuster, 2004.

42. Hyman H., Sheatsley P. Some Reasons Why Information Campaign Fail // Public Opinion Quarterly. 1947. #11.

43. Janis I. Victims of Groupthink: A Psychological Study of Foreign Policy Decisions and Fiascos. Boston: Houghton Mifflin Company, 1972.

44. Jelavich B. A Century of Russian Foreign Policy, 1814-1914. Philadelphia, PA: J.B.Lippincott Company, 1964.

45. Jervis R. Perception and Misperception in International Politics. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1976.

46. Johnson P. The History of the American People. New York: Harper Perennial, 1997.

47. Kagan R. Of Paradise and Power: America and Europe in the New World Order. New York: Alfred Knopf, 2003.

48. Kammen M. People of Paradox: An Inquiiy Concerning the Origins of American Civilization. Ithaca, New York: Cornell University Press, Reissue edition, 1990.

49. Kennan G. American Diplomacy. Chicago, IL: The University of Press, 1951.

50. Kennan G. Russia and the West under Lenin and Stalin. Boston, MA: Little Brown and Company, 1960.

51. Kennan G. The Decision to Intervene: Soviet-American Relations 1917-1920, Vol. 2. Princeton NJ: Princeton University Press. Reprint edition, 1989;

52. Kennan G. The Sources of Soviet Conduct. www.empereur.com/Kennan/index.

53. Kerman GF. The Gorbachev Prospect: Review of Perestroika. New York: Harper and Row, 1987.

54. Kissinger H. Diplomacy. New York: Simon & Shuster, 1994.

55. Kuchins A. Europe's Last Geopolitician? // Profil. 2005. May 9.

56. Lamont C. Soviet Civilization. New York: Philosophical Library, 2nd edition, 1955.

57. Lee Myers S. Putin Uses Soft Power to Restore the Russian Empire // The New York Times. 2004. November 14.

58. Lee Myers S. Putin's Assertive Diplomacy Is Seldom Challenged // The New York Times. 2006. December 27.

59. Leshuk L. Us Intelligence Perceptions of Soviet Power 1921-1946. Portland, OR: Frank Cass Publishers, 2002.

60. Lieven A. America Right or Wrong. An Anatomy of American Nationalism. New York: Oxford University Press, 2004.

61. Lieven A. Taming American Power: Not Bad Nation // The New York Times. 2005. September 4.

62. Lieven A. Is Khodorkovsky Really the Victim? // The International Herald Tribune. 2005. June 10.

63. Lipset S.M. American Exceptionalism: A Double-Edged Sword by Seymour Martin. New York: W. W. Norton & Company, New Edition, 1997.

64. Macmillan H. Remarks on Communism I I New York Herald Tribune, Oct. 15, 1961.

65. Malia M. Russia under Western Eyes: From the Bronze Horseman to the Lenin Mausoleum. Cambridge, MA: The Belknap Press of Harvard University Press, 2000.

66. Malia M. Soviet Tragedy: A History of Socialism in Russia. New York: Free Press, 1995.

67. Mallaby S. Rice's Blind Spot // Washington Post. 2006. January 23.

68. Malloch T.R., Massey S.T. Renewing American Culture: The Pursuit of Happiness. Salem, MA: M & M Scrivener Press, 2006.

69. Mandelbaum M. The Rise of Nations in the Soviet Union: American Foreign Policy & the Disintegration of the USSR. New York: Council on Foreign Relations, 1991.

70. Mandelbaum M. The New Russian Foreign Policy Washington, DC: The Brookings Institution, 1998.

71. Mannheim K. Ideology and Utopia. Fort Washington, PA: Harvest Books, 1955.

72. Marsh Ch. Wayward Christian Soldiers // The New York Times. 2006. Jan. 20.

73. McCalla R. Uncertain Perceptions: U.S. Cold War Crisis Decision Making. Ann Arbor, MI: University of Michigan Press, 1992.

74. Mead M. Soviet Attitudes Toward Authority: An Interdisciplinary Approach to Problems of Soviet Character. Westport, CT: Greenwood Press, 1979.

75. Mead W.R. The Jacksonian Tradition // The National Interest. 1999/2000. # 58, Winter.

76. Micklethwait J., Wooldridge A. The Right Nation: Conservative Power in America. New York: The Penguin Press, 2004.

77. Miller P. The American Puritans. New York: Columbia University Press, Morningside edition, 1982.

78. Osgood C. Cognitive Dynamics in the Conduct of Human Affairs // Public Opinion Quarterly. 1960. #24, Summer.

79. Parrington V.L. Main Currents in American Thought: The Colonial Mind. New York: Harcourt, Brace & World, 1954.

80. Pew Research Center for the People & the Press. Americans Struggle with Religion's Role at Home and Abroad. Released March 20, 2002.

81. Pew Research Center for the People & the Press. Public Sours on Government and Business. Released October 25,2005.

82. Phillips K. American Theocracy: The Peril and Politics of Radical Religion, Oil, and Borrowed Money in the 21st Century. New York: Viking, The Penguin Group, 2006.

83. Pipes R. Communism: A History. New York: Modern Library Edition, 2001.

84. Pipes R. Russian Conservatism and Its Critics: A Study in Political Culture. New Haven, CT: Yale University Press, 2006.

85. Pipes R. Vixi: Memoirs of a Non-Belonger. New Haven, CT: Yale University Press, 2003.

86. Post J.M. Leaders and Their Followers in a Dangerous World: The Psychology of Political Behavior. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2004.

87. Public Opinion Quarterly, Summer 1983 issue.

88. Purdum T. A Face Only a President Could Love // Vanity Fair. 2006. June.

89. Pye L. Political culture // Encyclopedia of Social Science, New York., 1961. Vol.12.

90. Rapoport A. The Big Two: Soviet-American Perceptions of Foreign Policy. Indianapolis, IN: Bobbs-Merrill Co, 1971.

91. Richmond Y. Cultural Exchanges and the Cold War. University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 2004.

92. Richmond Y. From Nyet to Da: Understanding the Russians. Yarmouth, ME: Intercultural Press; 3rd edition, 2003.

93. Rosenbaum W. Political Culture. New York: Praeger Publishers, 1975.

94. Rosenberg Shawn W. Reason, Ideology, and Politics, Princeton, NJ: Princeton University Press, 1988

95. Rosenberg Shawn W. The Not So Common Sense: Differences in How People

96. Judge Social and Political Life, New Haven, CT: Yale University Press, 2002.173

97. Schlesinger A. The Cycles of American History. New York: Mariner Books, Houghton Mifflin Company, 1999.

98. Schlesinger A. The Imperial Presidency. New York: Mariner Books, Houghton Mifflin Company, Reprint edition, 2004.

99. Schwartz M. Soviet Perceptions of the United States. Berkeley, CA: University of California Press, 1980.

100. Service R. A History of 20th century Russia. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2003 (seventh printing).

101. Sherry M. In the Shadow of War: The United States since 1930. New Haven, CT: Yale University Press, 1995.

102. Ed. Shils E. The Intellectuals and the Powers and Other Essays, Chicago, IL: University of Chicago Press, 1972.

103. Shimko K. Images and Arms Control: Perceptions of the Soviet Union in the Reagan administration. Ann Arbor, MI: University of Michigan Press, 1992.

104. Stein, H.F. Adversary symbiosis and complimentary group dissociation: an analysis of the U.S.-U.S.S.R. conflict // International Journal of Intercultural Relations. 1982. #6:55.

105. Steinbeck J. A Russian Journal. New York: Penguin, 1948.

106. Stinson J. Russia tightens grip on gas, threatens to cut supply // USA Today. 2006. December 29.

107. Talbott S. The Russia Hand. New York: Random House, 2002.

108. Talbott S. The Russians and Reagan. New York: Council on Foreign Relation & Vintage Books, 1984.

109. Tannenhaus S. Deputy Secretary Wolfowitz Interview // Vanity Fair. 2003. May 9, 2003. Source: Defense Link News.

110. Tocqueville A. Democracy in America. Chicago, IL: University of Chicago Press, 2002 edition

111. Tucker R. Political Culture and Leadership in Soviet Russia: From Lenin to Gorbachev. New York: W. W. Norton & Company, 1987.

112. Ulam A. The Russian Political System. New York: Random House, 1974.

113. Ullman H. America's Promise Restored: Preventing Culture, Crusade, and Partisanship from Wrecking Our Nation. New York: Carroll & Graf, 2006.

114. University of Virginia. The State of Disunion: 1996 Survey of American Political Culture.

115. Urban M. et al. The Rebirth of Politics in Russia. New York: Cambridge University Press, 1997.

116. Verba S., Orren G. Equality in America: The View from the Top. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1985.

117. Volkan V. The Need to Have Enemies and Allies From Clinical Practice to International Relationships. Nothvale, NJ: Jason Aronson Inc., 1998.

118. Warth R. Soviet Russia in World Politics. New York: Twayne Publishers, 1963.

119. Watson P. Ideas: A History of Thought and Invention, from Fire to Freud. New York: HarperCollins, 2005.

120. Weber M. The Protestant Ethic and the Spirit of Capitalism. New York: Routledge, 2nd edition, 2001.

121. Wilentz S. The Rise of American Democracy. New York: W.W.Norton & Company, 2005.

122. Wilson, R. Compliance Ideologies: Rethinking Political Culture. New York: Cambridge University Press, 1992.

123. Wolfe T. The Doctrine That Never Died // The New York Times. 2005. Jan. 30.

124. English R. Russia and the Idea of the West. New York: Columbia University Press, 2000.

125. Выступления руководителей США и исторические документы

126. Averell Harriman, Encounter. Nov. 1981.

127. Dwight Eisenhower, News conference, sept.3,1957.

128. Franklin Roosevelt, Speech to the Pan-American Union, Washington DC, April 15,1937.

129. George Bush, Inaugural speech. January 20,2005.

130. John Adams, Massachusetts Constitution, Part The First, art. XXX, 1780.

131. John Adams, Proclamation to the Massachusetts Bay Council, 1774.

132. John Adams, Speech in Braintree, Massachusetts, 1772.

133. John F. Kennedy, Speech in Washington, July 2, 1957.

134. Lyndon B. Johnson, Commencement address, National Cathedral School, Washington DC, June 1, 1965.

135. O.Richard Nixon, The Wall Street Journal, March 12,1976.

136. Ronald Reagan, Farewell Address to the Nation Oval Office, January 11,1989.

137. Ronald Reagan, Farewell address, Jan.l 1,1989.

138. Theodore Roosevelt, Annual message as governor, Albany, New York, Jan.3, 1900.

139. Theodore Roosevelt, Speech, Jan. 1904.

140. Thomas Jefferson, Letter to Abbe Arnond, May 27, 1789.

141. Thomas Jefferson, Letter to Dr. Benjamin Rush, Sept. 23,1800.

142. Thomas Jefferson, Letter to Dr. James Currie, January 28,1786.

143. Thomas Jefferson, Letter to James Madison, Dec.20,1787.

144. Thomas Jefferson, Letter to William Stephens Smith, Nov. 13,1787.

145. Thomas Jefferson, Notes on the State of Virginia, 1782.

146. Thomas Paine, The America Crisis, Dec.23, 1776.

147. Woodrow Wilson, Interview, Nov.5,1916.

148. Woodrow Wilson, Speech at the New York Press Club, Sep.9,1912.

149. Woodrow Wilson, Speech, Sept.25, 1912.25.«Liberty is always unfinished business», American Civil Liberties Union (ACLU), annual report, 1955-56.

150. Declaration of Independence, 1776.

151. Federalist Papers, 1787-1788.

152. The Bill of Rights, (completed in 1789, ratified in 1791).

153. United States Constitution, 1787.1. Русскоязычные издания

154. Арбатов Г. Человек системы. М.: Вагриус, 2002.

155. Арон JI. США и Россия: отношения сквозь призму идеологий // Россия в глобальной политике. 2006. №3, май-июнь.

156. Ахиезер А. Специфика российской политической культуры // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура». М., том 7, 2002.

157. Ашин Г.К., Кравченко С.А., Лозанский Э.Д. Социология политики: сравнительный анализ российских и американских политических реалии. М: Экзамен, 2001.

158. Баталов Э. Политическая культура России сквозь призму civic culture // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура». М, том 7,2002.

159. Бляхер Л. «Презумпция виновности. Метаморфозы политических институтов в России // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура», М., том 7,2002.

160. Богатуров А.Д. Истоки американского поведения // Россия в глобальной политике. 2004. №6.

161. Доклад Трехсторонней комиссии «Поиск общего языка с Россией: следующая стадия». Июнь 2006 г.

162. Загорский А. Экспертное сообщество и внешнеполитический истеблишмент // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура». М., том 8, №2, весна 2003.

163. Ю.Ирхин Ю.В., Зотов В.Д., Зотова Л.В. Политология: Учебник. Глава 11. Политическая культура и политическая социализация. М.: Юристь, 2002.

164. П.Качинс Э. Россия и США: Партнеры по необходимости // Ведомости. 2006. 20 ноября. №218.

165. Колесников А., Привалов А. Новая русская идеология. М.: ГУ-ВШЭ, 2001.

166. Кто кого не любит? // Коммерсант. 2006.12 июля.

167. Лайн Р., Тэлботт С, Ватанабэ К. Проблемы становления или сдвиг парадигмы? // Россия в глобальной политике. 2006. № 5, сентябрь-октябрь.

168. Легволд Р. Между партнерством и разладом // Россия в глобальной политике. 2006. №5, сентябрь-октябрь.

169. Мотрошилова Н.В., Руткевич A.M. История философии: Запад Россия -Восток (книга 3: Философия XIX-XX в.). М.: Греко-латинский кабинет, 1998.

170. Пивоваров Ю. Русская политическая культура и political culture // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура», М., том 7, 2002.

171. Сикевич 3., Крокинская О., Поссель Ю. Социальное бессознательное. СПб: Питер, 2005.

172. Уткин А. Американская империя. М.: ЭКСМО, 2003.

173. Уткин А.И. Доктрина Буша: концепция, разделившая Америку // Россия в глобальной политике. 2005. № 4, Июль Август.

174. Шатилов А. Постсоветские подходы к изучению политической культуры // Pro et Contra, выпуск «Политическая культура», М., том 7, 2002.