автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Российское городское население в 1897-1926 гг.: брак и семья

Полный текст автореферата диссертации по теме "Российское городское население в 1897-1926 гг.: брак и семья"

ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

На правах рукописи

Араловец Наталья Аркадьевна

РОССИЙСКОЕ ГОРОДСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ В 1897-1926 ГГ.: БРАК И СЕМЬЯ

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва — 2004

Работа выполнена в Центре изучения истории территории и населения России Института российской истории Российской академии наук

Официальные доктор исторических наук, профессор

оппоненты: Багдасарян Вардан Эрнестович

доктор исторических наук Лавров Владимир Михайлович

доктор исторических наук Репинецкий Александр Иванович

Ведущая организация: Институт истории и археологии

Уральского отделения РАН

Защита состоится «_» 2004 г. в часоВ

на заседании Диссертационного совета Д.002.018.02 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора наук при Институте российской истории Российской академии наук по адресу: 117036, Москва,ул. Дмитрия Ульянова, 19.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории Российской академии наук

Автореферат разослан «_ 2004 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат исторических наук

Смирнова Т.М.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Семья - основная ячейка воспроизводства населения. В семье, как правило, совершаются рождения, браки, смерти, происходит становление, развитие и смена поколений, осуществляется первичная социализация детей.

Важно изучать семью в исторической ретроспективе. Познание исторических и демографических закономерностей эволюции семьи имеет большое значение для разработки научно-обоснованной демографической и семейной политики. - Естественно, что в настоящее время историко-демографическое изучение семьи стало одним из ведущих направлений в мировой исторической науке. Это изучение становится особенно актуальным в условиях социального и демографического кризиса, наблюдающегося в России в конце XX в.

Особое значение принадлежит исследованию городской семьи. В городах- промышленных, административных, культурных центрах быстрее, чем в селах происходят важнейшие изменения в демографическом поведении населения. Все это определило выбор темы настоящего исследования.

Хронологические и территориальные рамки. Диссертация охватывает период с 1897 по 1926 гг. Это - переломный период в истории России. Он был связан с рядом крупных для России исторических событий и, прежде всего таких как, Первая мировая и гражданская войны, революции, особенно Октябрьская революция. Затяжной характер военных событий обусловил территориальные изменения, огромные людские потери, сокращение численности населения страны, деформацию возрастно-половой пирамиды, изменения семейного состава населения. Начальный и конечный рубежи этого периода совпадают с датами важнейших событий демографической истории: первой Всеобщей переписью населения Российской империи 1897 г. и Всесоюзной переписью населения 1926 г. Кроме того, в 1926 г. был принят новый Кодекс о браке, семье и опеке, отразивший существующую нормативно-правовую практику брачно-семейных отношений и вводивший институт фактического брака. Это усилило трансформацию традиционной городской семьи. Избранные хронологические рамки дают возможность показать основные изменения брака и семьи российского городского населения за межпереписной период.

В диссертации за основу взята территория Российской Федерации в границах 1921 г.1

Предмет и объект исследования. Предметом изучения явились брак и семья городского населения России в 1897-1926 гг. Объектом исследования стала демографическая история российской городской семьи: формирование, изменение состава, типа, величины, функций и в целом института семьи в России.

Научная разработанность темы. В отечественной научной литературе семья определяется как исторически обусловленное социальное объединение людей, основанное на браке или кровном родстве. Семья не отождествляется с браком. Семья как устойчивое социальное объединение исторически возникла позднее брака в условиях разложения родового строя и появления частной собственности. Она объединяла не только супругов, но и детей, родителей, родственников и т.д.

Брак рассматривается как исторически обусловленная, социально-регулируемая обществом форма отношений между мужчиной и женщиной, устанавливающая их права и обязанности по отношению друг к другу и к детям.

Однако исследователи не отрицают общности брака и семьи. Брак в большинстве случаев составляет ядро семьи. Такое определение семьи (логическое) важно для изучения отношений между супругами, родителями и детьми, т.е. сущности семьи.

Проведенные в 1920-е гг. переписи населения способствовали выявлению статистических показателей семьи. Так, в семейной городской переписи, проведенной в рамках Всесоюзной переписи населения 1926 г., были введены следующие признаки: родственные связи членов семьи, общий бюджет, совместное проживание. Это определение семьи (фактологическое) давало возможность выделить типы семьи2.

В отечественной историографии семьи можно выделить исследования, основным объектом изучения которых была семья, а также работы, рассматривающие демографические процессы в России и влияющие на них факторы.

1 Подробно об этом, см.: Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны: территория и население. М, 1986. С. 50-65.

2 Всесоюзная перепись населения 1926 года. М.; Л., 1931. Т. 56; Харчев А.Г. Брак в СССР: Опыт социологического исследования. М., 1964; Харчев А.Г., Мац-ковский М.С. Современная семья и ее проблемы: социально-экономическое исследование. М., 1978; Народонаселение: Энциклопедический словарь. М., 1994; Голод СЯ-Семья и брак: историко-соииологический анализ. СПб., 1998.

Начало изучения семьи в России относится к XIX в. Исторический подход к исследованию семьи впервые был осуществлен М.М. Ковалевским3. Ученые рассматривали религиозные ценности

4

семьи , положение женщин в семье и взаимоотношения супругов, родителей и детей и т.д.3 Оригинальной работой было исследование С.А Новосельского о влиянии жизни в браке на уровень смертности мужчин и женщин6. В начале XX в. П.А. Сорокин поставил вопрос о

7

кризисе семьи .

Уже в условиях гражданской войны были созданы: Центральное статистическое управление (1918 г.) и Институт демографии АН Украины (1919 г.). Это способствовало развитию демографической науки. Напряжение военных лет обострило интерес ученых к социальным проблемам городов8, т.е. вопросов, косвенно относящихся к изучению семьи. Ими был собран огромный статистический материал о тяжелейших условиях жизни горожан.

В 1920-е гг. исследователи переосмысливали многие аспекты брачно-семейных отношений. Активное изучение проблем семьи продолжалось вплоть до начала 1930-х гг., когда политическая ситуация изменилась, а в обществе стали нарастать негативные тенденции.

В 1920-е гг. были проведены переписи населения 1920 г., 1923 г. и 1926 г. В 1920- начале 1930-х гг. были опубликованы их материалы, существенно преобразована система и органы учета населения. В обществе прошли острейшие дискуссии, особенно в среде молодежи, о свободе в любви, о признании фактического брака9. Все это способствовало научной разработке проблем городской семьи.

3 См.: Ковалевский М.М. Очерки происхождения и развития семьи и собственности. СПб., 1895.

См.: Машанов М.А. Мухамеданский брак в сравнении с христианским браком в отношении их влияния на семейную и общественную жизнь человека. Казань, 1876; Страхов Н. Христианское учение о браке и противники этого учения. Харьков, 1895.

5 См., например, Лухманова H.A. О положении незамужней дочери в семье. СПб., 1896; Золотарев J1.A. Семья и женский вопрос. 2-е изд. М., 1897. См.: Новосельский С.А. Смертность и семейное состояния населения // Вестник

общественной гигиены, судебной и практической медицины. 1912. Август. См.: Сорокин П. Кризис современной семьи // Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни. 1916. J61-2.

См.: Давидович М. Петербургский текстильный рабочий. М., 1919. Ч. 1; Кабо Р.

Потребление городского населения России (по данным бюджетных и выборочных обследований). М., 1928.

9 См.: Брак и семья: Сб. статей и материалов. М.; Л., 1926.

Известные статистики НЛ. Воробьев, ОЛ. Квиткин, Г. Полляк на основе данных проведенных переписей населения 1923 г. и 1926 г. рассмотрели важнейшие вопросы состава городских семей10. А. П. Хоменко осветил изменение в 1920-е гг. положения женщин в семье11.

В этот период изучалась проблема потерь населения в результате мировой и гражданской войн (С.А. Новосельский, Л.И. Лубны-Герцык и др.)12. Ученые рассмотрели отдельные аспекты рождаемости, смертности, естественного прироста в городах Европейской России в 1920-е гг. (П.И. Куркин, В.В. Паевский и др.)13.

С середины 1930-х гг. и практически до конца 1950-х гг. исследования демографических проблем в отечественной историографии сокращались.

В 1930-е гг. в условиях нарастания негативных процессов в общественно-политической жизни страны постепенно прекращалась публикация в открытой печати статистических сведений о населении; сокращалось издание научной демографической литературы. Постепенно сворачивались исследования демографических; проблем: в 1934 г. был закрыт Демографический институт АН СССР, а 1938 г. Институт демографии.АН Украины14. Научные кадры подвергались, репрессиям. Негативное влияние на демографические исследования оказывала распространенная в эти годы точка зрения о постоянном

10 См.: Воробьев НЯ. Семья в Нерехте: К вопросу об анализе семьи // Вестник статистики. 1925. Кн. 20. № 1-3; Квиткин O.A. Основные линии разработки переписей семей 1926 года // Всесоюзная перепись населения 1926 года.М.; Л., 1931. Т. 56. Вып. 1; ПоялякГ. Семья и бюджет//Экономическое обозрение. 1930. № 3.

11 См.: Хоменко А.П. Семья в процессе перестройки. Харьков, 1930.

12 См.: Куркин П.И. Потери населения Московской губернии в мировую войну // Общественный врач. 1922. № 2; Сорокин П.А. Влияние войны на состав населения, его свойства и общественную организацию // Экономист. 1922. №1; Новосельский CA Влияние войны на естественное движение населения // Труды Комиссии по обследованию санитарных последствий войн 1914-1920 гг. М.; Я, 1923; Лубны-ГерцыкЛЛ Движение населения на территории СССР: За время мировой войны и революции. М., 1926; Волков Е.З. Динамика народонаселения СССР за 80 лет. М; JI, 1930.

13 См.: Новосельский С.А., Паевский В.В. Естественное движение населения в Ленинграде в 1924 г. // Бюллетень Ленинградского губотдела статистики. 1925. № 12; Куркин П., Чертов А. Естественное движение населения г. Москвы и Московской губернии. М., 1927; Лубны-Герцык Л.И. Естественное движение населения за 1926 г. // Статистическое обозрение. 1928. № 8; Каминский Л.С. Смертность и семейное состояние населения // Гигиена и эпидемиология. 1931. Ха 8-9; Птуха М.В. Смертность в России и на Украине. Харьков; Киев, 1928; Корчак-Чепурковский Ю.А. Смертность в 4-х наибольших местах УССР в 19231929 гг. Киев, 1930. Вып. 1 и др.

14 См.: Народонаселение. С. 108, 152.

возрастании в советском обществе численности населения, а также снижении заболеваемости и смертности людей. Ученые в этот период исследовали отдельные демографические явления. Так, например, Ю.А. Корчак-Чепурковский на статистических материалах Украины разработал методы построения таблиц рождаемости и плодовитости, смертности и продолжительности жизни. Однако многие из написанных работ были Опубликованы только в 1960-1970-е гг.

Изучение смертности населения было продолжено в годы Великой Отечественной войны. С.А Новосельский на данных статистики 1920-х гг. показал, что совпадение высокой рождаемости и высокой младенческой и детской смертности, в том числе в городах, связано с влиянием совокупности демографических и социальных факторов. Этот вывод стимулировал изучение семьи как ячейки воспроизводства населения.

Огромные потери населения в годы Отечественной войны, значительная деформация возрастнополового состава населения определили основные научные направления в области демографии в послевоенные годы. АЛ. Боярский предложил методы расчета рождаемости, смертности, естественного прироста населения применительно к России и СССР в 1915-1923 гг.15

В 1950-е гг. выросло число публикаций в открытой печати по отдельным проблемам демографии16. Впервые А.Г. Рашиным было опубликовано статистическое исследование о населении России за 100 лет с 1811 по 1913 гг.17 В 1954 г. Ю.А. Корчак-Чепурковский завершил работу «О влиянии отдельных причин смерти на смертность в рабочем возрасте», где на основе данных за 1924-1927 гг. по городам Европейской части СССР, городам и селам Украины, рассчитал повозрастные коэффициенты мужской и женской смертности в рабочих возрастах18.

В новых политических условиях конца 1950- начала 1960-х гг. проблематика демографических работ расширилась. Это было связано, прежде всего, с проведением в 1959 г. Всесоюзной переписи на-

13 Ученые записки Московского экономико-статистического института. 1948. Т. 1.

16 См., например: Семенова A.C. Демографические потери в Первой мировой войне //

Ученые записки Московского экономико-статистического института. 1955. Т. 4; Урланис Б.Ц. Динамика населения России накануне Октября II Ученые записки

кафедр Всесоюзного заочного экономического института. 1957. Вып. 2.

17 См.: Рашим А.Г. Население России за 100 лет (1811-1913 гг.): Статистические очерки. М., 1956.

18 Это исследование было опубликовано в 1970 г., см.: Корчак-Чепурковский Ю.А. Избранные демографические исследования. М., 1970.

селения. В эти годы создавались новые научные центры по изучению проблем населения. В 1963 г. был организован Координационный совет по проблемам народонаселения при Минвузе СССР, а в 1965 г. Проблемная лаборатория народонаселения - в МГУ им. В.М. Ломоносова. Все это углубляло изучение демографических проблем.

В начале 1960-х гг. отечественные демографы опубликовали научное наследие демографов и статистиков прошлых лет19.

Заметным явлением в демографической науке стали монографии Б.Ц. Урланиса «Войны и народонаселения Европы: людские потери в вооруженных силах в войнах XVП-ХХвв.» (М., 1960) и «Рождаемость и продолжительность жизни населения в СССР» (М., 1963).

Усилился научный интерес исследователей к проблемам семьи, и после длительного перерыва была опубликована монография А.Г. Харчева «Брак и семья в СССР: Опыт социологического исследования» (М., 1964).

Со второй половины 1960-х гг. интерес к проблемам демографии стал возрастать. Это наблюдалось вплоть до конца 1980-х гг. В этот период активно создавались научные подразделения демографического профиля. В 1968 г. были; созданы- Научный Совет по, социально-экономическим проблемам народонаселения при Отделении экономики АН СССР, а также Центр по изучению проблем народонаселения в МГУ. В 1980 г. был организован отдел социально-демографических проблем в Институте социально-политических исследований РАН. В 1984г.- Научный Совет РАН по исторической демографии и исторической географии при Отделении истории РАН. Созданные подразделения имели большое значение для дальнейшего углубленного и специализированного изучения демографических проблем.

Проводились научные конференции, симпозиумы, совещания по проблемам демографии, что стимулировало изучение проблем населения, в том числе и семьи.

В 1960-1980-е гг. демографы изучали закономерности демографического перехода от традиционного типа воспроизводства населения к современному, от сложной патриархальной семьи к нуклеарной, состоящей в основном из родителей и детей. Это стало важным теоретическим направлением в отечественной демографической науке. Однако АЛ. Кваша, АЛ. Боярский, А.Г. Вишневский и др. ученые не вырабо-

19 См.: Новосельский С.А. Вопросы демографической и санитарной статистики: Избранные произведения. М., 1958; Чупров А.А. Вопросы статистики: Избранные статьи. М., 1960; Куркин П.И. Вопросы санитарной статистики: Избранные произведения. М., 1961. .

тали единую точку зрения на характер, причинно-следственные связи, продолжительность демографического перехода в России20.

Значительно обогатила работу демографов осуществленная в эти годы публикация полного научного наследия выдающихся ученых: С.А. Новосельского, Л.С. Каминского, Ю.А. Корчак-Чепурковского, С.А. Томилина21.

Разрабатывались проблемы исторической демографии как нового направления в отечественной историографии, определялось ее место в системе исторических знаний, вырабатывался понятийный аппа-рат22. Одновременно изучались конкретные историко-демографичес-

23

кие вопросы .

Историки усилили изучения проблем российской городской семьи. В.Ю. Крупянская и Н.С. Полищук осуществили фундаментальное исследование рабочих семей Нижнего Тагила с конца XIX до начала XX вв. Г.В. Жирнова показала особенности добрачных и брачных отношений городских жителей России в XX в. Были рассмотрены также новые ценностные установки городских и сельских жителей на брачно-семейные отношения в 1920-е гг.24

Демографы предложили новые подходы к исследованию семьи. А.Г. Волков впервые рассмотрел семью как самостоятельный объект демографической науки. Однако ученый проследил эволюцию состава, типа и величины семьи, показал особенности ее демографического развития применительно ко второй половине XX в. Кроме того, семья

20 См.: Кваша АЛ. Проблемы экономико-демографического развитая СССР. М., 1974; Боярский А.Я. Население и методы его изучения. М., 1975; Вишневский А.Г. Демографическая революция. М., 1976; он же. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М., 1982 и др.

21 См.: Корчак-Чепурковский Ю.А. Указ. соч.; Томилин С.А. Демография и социальная гигиена. М., 1973; Каминский Л.С. Медицинская и демографическая статистика: Избранные произведения. М., 1974; Новосельский С.А. Демография и статистика: Избранные произведения. М., 1978.

22 См.: Шелестов ДК Демография: История и современность. М., 1983; Дробижев В.З. У истоков советской демографии. М., 1987; Историческая демография: проблемы, суждения, задачи / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. М., 1989 и др.

23 См.: Город и деревня Сибири в досоветский период: Сб. статей. Новосибирск, 1984; Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны; Жиромская В.Б. Советский город в 1921-1925 гг.: проблемы социальной структуры. М., 1988 и др.

24 См.: Роговин В.З. Проблемы семьи и бытовой морали в советской социологии 20-х годов // Социальные исследования. М., 1970. Вып. 4; Крупянская В.Ю.. Полищук Н.С. Культура и быт рабочих горнозаводского Урала (конец XIX - начало XX вв.). М., 1977; Жирнова Г.В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем: по материалам городов средней полосы РСФСР. М., 1980 и др.

в основном изучалась на союзном материале. Демографические проблемы российской городской семьи раскрывались фрагментарно23.

В этот период исследователи обратились к изучению мусульманского брака, прежде всего, к положению женщин в семьях, испове-

26

дующих ислам .

Вырос интерес ученых к демографическим проблемам семьи, в

27

частности к регулированию ее величины .

Однако в этот исторический период источниковая база демографических и историко-демографических исследований оставалась ограниченной из-за засекреченных материалов ЦСУ. Идеологизация общественной жизни страны препятствовала изучению многих вопросов. Неслучайно, что проблемы брачно-семейных отношений российского городского населения рассматривались в исторической ретроспективе обычно с целью изучения эволюции демографической ситуации.

С конца 1980-х гг. в российском обществе началось переосмысление многих общественных проблем, что затронуло не только отечественную историю, но и демографию. В этот период стали рассматриваться наиболее сложные, трагические и ранее не изучавшиеся историками события. Новый импульс демографическим исследованиям дало открытие ранее засекреченных архивных материалов и снятие запрета с многих тем.

В этих условиях менялись организационные формы историко-демографической науки. В Институте российской истории РАН под руководством академика Ю.А. Полякова был создан Центр изучения истории территории и населения России (1992 г.); Научный Совет РАН «Человек в повседневности: прошлое и настоящее» (2002 г.). Все это позволило расширить изучение историко-демографической проблематики.

Активно проводились многочисленные научные, в том числе международные конференции, симпозиумы и конгрессы, где обсуждались наиболее острые и дискуссионные проблемы прошлого: потери населения в России и в СССР в войнах и социальных катаклизмах XX в. Рассматривались также проблемы брака и семьи.

Институт российской истории РАН впервые опубликовал материалы Всесоюзных переписей населения 1937 г. и 1939 г.28 Это рас-

25 См.: Волков Л.Г. Семья- объект демографии. М., 1986.

26 См.: Вагабов М.В. Ислам и женщина М., 1968; он оке. Ислам и семья. М., 1980 и др.

27 См.: Садвокасоеа Е.А. Социально-демографические аспекты регулирования размеров семьи. М, 1969; сб. статей: Демографические проблемы семьи. М., 1976; Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР. М., 1977; Демографическое развитие семьи. М., 1979.

ширило изучение малоизученных проблем численности, состава, а также рождаемости и смертности населения в России и СССР в XX в. Переосмысливались многие исторические события29.

Рассекречивание архивных материалов оказало позитивное влияние на исследование семьи. Так, в коллективной монографии «Население России в XX в.» (М., 2000. Т. 1) историки изучали городскую и сельскую семью в комплексе с брачностью, рождаемостью, смертностью населения России в 1897-1939 гг.

Проблемы семьи рассматривались историками в обобщающих трудах по социальной истории России; сборниках, специально посвященных истории семьи. Осуществилось также комплексное исто-рико-демографическое исследование городской семьи в России, охватывающее 1897-1926 гг.30 Исследователи поставили новые для отечественной историографии проблемы семьи и сексуальной культуры населения России31.

Закономерности и особенности в развитии городской и сельской семьи раскрывались в обобщенных трудах о населении Урала и Сибири. Были опубликованы индивидуальные монографии о семье в отдельных регионах Российской Федерации32. Обширный материал

28 Всесоюзная перепись населения 1937 г.: краткие итоги / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. М., 1991; Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги: [СССР] / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. М., 1992; Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги: [Россия] / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. СПб., 1999.

29 См.: Население СССР за 70 лет [коллективная монография]. М, 1988; Семья и семейная политика. М, 1991; АндреевЕ.М., ДарскийЛ.Е., Харькова Т.Л. Население Советского Союза, 1922-1991. М, 1993; Население России в 1920-1950-е гг.: численность, потери, миграция: Сб. научных трудов. М., 1994; ЖиромскаяВ.Б. После революционных бурь: население России в первой половине 20-х годов. М, 1996; Гаврипова И.Н. Демографическая история Москвы. М., 1997; Город и деревня в Европейской России: сто лет перемен. М, 2001; Сенявскип А.С. Урбанизация России в XX веке: Роль в историческом процессе. М., 2003 и др.

30 См.: Голод СИ. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб., 1998; Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). СПб., 2000. Т. 1-2; Семья в ракурсе социального знания. Барнаул, 2001; Россия в начале XX в. М., 2002; Араловец Н.А. Городская семья в России, 1897-1926 гг.: историко-демографический аспект. М, 2003 и др.

См.: Кон И.С Сексуальная культура в России. М., 1997 и др.

32 См.: Мокеров И.П., КузьминА.И. Экономико-демографическое развитие семьи. М., 1990; Семейный быт народов СССР. М., 1990; Кузьмин А.И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути). Екатеринбург, 1993; Население Урала, XX век: История демографического развития. Екатеринбург, 1996; Население Западной Сибири в XX в. Новосибирск, 1997; Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX в. - начала XX в. (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Западной Сибири). М., 1999.

был собран и проанализирован этнографами по семейному быту народов СССР в XIX-XX вв.

Таким образом, отечественные исследователи осветили основные закономерности развития городской семьи в России в XX в. и показали ее специфику. Были изучены отдельные аспекты демографических процессов, присущие российскому городскому населению. Постановка этих вопросов, косвенно относящихся к изучаемой проблеме, углубляла исследования демографического развития городской семьи. Однако все же значительный интерес демографов был связан с исследованием современной городской семьи. Причем в большинстве случаев оно строилось на основе общесоюзных, а не российских материалах.

Зарубежные исследователи последовательно изучали проблемы семьи в России в XIX - XX вв.33 Особый интерес вызывали вопросы, связанные с положением женщин в обществе и семье, а также с влиянием Октябрьской революции и политики Советского государства на брачно-семейные отношения и репродуктивное поведение населения. Эти проблемы рассматривались в связи с изменениями социальных и политических условий жизни в России..

Итак, историко-демографические проблемы семьи вызывали огромный интерес у российских и у зарубежных ученых. Это направление стало одним из ведущих в мировой науке. Однако ученые изучали лишь отдельные стороны брачно-семейных отношений. В современных условиях остро ощущается отсутствие комплексных, историко-демографических исследований о российской особенно городской семье в наиболее сложные периоды ее истории.

Цели и задачи исследования. Целью настоящей работы является комплексное историческое изучение брака и семьи российского городского населения в 1897-1926 гг., выявление основных тенденций и специфических явлений. Тема исследования, ее хронологические и территориальные рамки определили основные конкретно-исторические задачи:

33 Sm.: EInelt E. Historic origin and social development of family lify in Russia. N-Y, 1926; Lews A.R., Rowland H.R. Population redistribution in the USSR. It's impact of Society, 1897-1977. N.-Y.; Washington, 1979; Anderson B.A. Family and fertility in Russian and Soviet censuses // The conference in Russian and Soviet censuses / Washington, may 27, 1983. Michigan, 1984; Wheatcroft S.G. Population movements, 19081926. Birmingham, 1987.Goldmen W. Women, the State and Revolution. Soviet Family Policy and Social Life, 1917-1936. Cambridge, 1993; Engel B.A. Between the fields and city: Women, work and family in Russia, 1861-1914. Cambridge, 1994.

— показать изменение в брачности городского населения России с 1897 по 1926 гг. Для этого изучить динамику численности, возрас-тнополового, национально-этнического и конфессионального состава городских жителей; брачно-семейное законодательство; трансформацию ценностных установок населения на брак и семью; особенности добрачного и брачного поведения; создания этнически смешанных семей;

— проследить изменения в типе, величине городских семей; особенности рождаемости и смертности, факторы, их определяющие;

— рассмотреть трансформацию структуры, ролевых взаимодействий в семье; раскрыть влияние форм собственности на характер семейных отношений.

Реализация. поставленных задач послужит научной разработке одной из малоизученных проблем в отечественной историко-демографической науке.

Методология и методика исследования. Диссертационное исследование основывается на принципах системности и историзма. В диссертации, которая имеет, прежде всего, исторический характер, наряду с проблемно-хронологическим, сравнительно-историческим и статистическим анализом, применяется также демографический анализ. В работе были использованы достижения из смежных научных дисциплин: демографии, этнологии, юриспруденции, экономики, медицины и других.

Научная новизна диссертации заключается в том, что рассматривается весь комплекс проблем брака и семьи городского населения России: брачное законодательство, имущественные отношения, ценностные установки горожан на брачно-семейные отношения, добрачное и брачное поведение, демографические показатели семьи и влияющие на них факторы, внутрисемейные отношения. Автор показывает эволюцию брачно-семейных отношений городских жителей России практически за 30 лет, насыщенных важными для страны событиями. Эта проблематика в таких хронологических и территориальных рамках недостаточно изучена в отечественной и зарубежной историографии. Новизна работы заключается также в том, что в научный оборот вводится значительный массив новых, прежде всего, архивных, а также опубликованных, но малоиспользуемых в исторических и демографических исследованиях источников.

Источниковая база исследования. В работе использованы неопубликованные данные переписей населения, текущего учета, медицинской и санитарной статистики (фонды архивов ГАРФ. Ф. 1788,

А-374 и РГАЭ. Ф. 1562). Особую ценность представляют материалы о семейном составе дворян, крупной буржуазии, мещан Москвы конца XIX - начала XX в. (Мосгорархив. Ф. 5, 1102). Интерес представляют сведения начала XX в. об условиях жизни и труда рабочих и их семей. (ГАРФ. Ф. 543, 6787, 6868).

Архивный материал был дополнен опубликованными источниками. Для изучения поставленных проблем привлекались нормативные материалы о браке и семье (Гражданское уложение, Свод законов Российской империи). Рассматривался Устав духовных консисторий. Значительные изменения брачного и семейного права после Октябрьской революции 1917 г. были зафиксированы в «Собрании Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства» (СУ).

Особую группу источников составили статистические материалы: переписи населения и текущий учет.

В диссертации использованы данные Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., а также переписей населения Москвы- 1902 г., Санкт-Петербурга 1900 г. и 1910 г. о численности, составе,' брачном состоянии, грамотности и образовании городского населения.

В 1920, 1923 и 1926 гг. были проведены переписи населения, где фиксировались аналогичные сведения. Однако методика проведения переписей была различной. В данных о брачном состоянии в категорию «состоящие в браке» и «разведенные» в переписях населения 1897 г., 1900 г. и 1910 г. (Санкт-Петербург), 1902 г. (Москва), а также 1920 г. и 1923 г. включались юридически оформленные браки и разводы, а фактические браки или неоформленные разводы не учитывались. Это делало картину брачности городского населения менее достоверной. Всесоюзная перепись населения 1926 г. фиксировала зарегистрированные и фактические браки, а также юридически оформленные разводы. В отличие от переписей населения конца XIX - начала XX вв. переписи населения 1923 г. и 1926 г. учитывали типы и величину городских семей. Данные о городской семье были зафиксированы также в семейной переписи, проведенной в рамках Всесоюзной переписи населения 1926 г. Перепись семьи охватывала Москву, Ленинград, а также городские поселения всех типов и всех районов РСФСР (всего - 453 города). Семьи были сгруппированы по характеру родственных отношений с выделением брачной пары или одного из супругов с детьми и без детей. Однако данные о семье, зафиксированные в переписях населения, были в целом недостаточны для ее изучения. Это восполнялось материалами текущего учета населения.

Статистика естественного движения населения в дореволюционной России основывалась на церковной регистрации актов гражданского состояния (метрические записи духовенства). Эти записи в виде сводок, сделанных по установленной Центральным статистическим комитетом (ЦСК) форме, подавались в местные статистические губернские и областные комитеты, а затем пересылались в ЦСК, для проверки и сводки полученного материала. Собранные сведения о рождаемости, брачности, смертности городского и сельского населения охватывали Европейскую часть России. Эти данные ежегодно публиковали в издании «Движение населения Европейской России» за 1896-1910 годы. (СПб. (Пг.), 1899-1916).

С декабря 1917 г. существовала новая система гражданской регистрации браков, рождений и смертей. Местные отделы записей актов гражданского состояния начали работать с 1918 г. Регистрация браков и разводов в СССР была осложнена принятием в 1926 г. нового Кодекса о браке, семье и опеке, где признавался фактический брак наравне с зарегистрированным браком в органах ЗАГС. Данные о естественном движении населения в СССР и РСФСР были опубликованы ЦСУ в 1928-1930 гг.

Важным источником были данные медицинской статистики. Управление главного врачебного инспектора также собирало сведения о рождаемости, брачности, смертности населения России. Кроме того, ЦСК и Управление главного врачебного инспектора публиковали предварительные и не отличающиеся полнотой и точностью сведения о естественном движении населения России: «Статистический ежегодник России» за 1914-1916 годы (СПб. (Пг.), 1905-1918), «Отчет Управления главного врачебного инспектора о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи в Россию) за 19021914 годы (СПб. (Пг.), 1904-1916).

После Октябрьской революции 1917 г. функции Управления главного врачебного инспектора были переданы Народному Комиссариату Здравоохранения. В новых условиях были осуществлены издания материалов составленных на отчетах местных органов здравоохранения и присланных в Наркомздрав РСФСР для проверки и обобщения: «Статистические материалы Наркомздрава РСФСР по состоянию народного здравия и организации медицинской помощи в СССР» за 1913-1925 гг. (М., 1926-1927), «Статистический обзор здравоохранения и заболеваемости заразными болезнями в РСФСР» за 1926 г. (М., 1928) и за 1927 г. (М., 1931).

В диссертации использовались данные ЦСУ о населения России и отдельных городов, опубликованные в 1920-е гг. в Трудах ЦСУ, статистических ежегодниках, сборниках и бюллетенях. Для анализа изменений в характере рождаемости и смертности населения России большое значение имели публикации таблиц смертности, статистики абортов, самоубийств.

В работе привлечены современные публикации демографической статистики, содержащие основные итоги переписей населения и данные текущего учета населения.

Кроме того, автор учитывал данные о жилищных и санитарных условиях жизни, медицинском обслуживании городского населения, опубликованные в сборниках: «Города России в 1904 г.», «Города России в 1910 г.», «Города СССР в 1927 г.». Ценные сведения о жилищных условиях вошли в отчеты строительных обществ и товариществ.

Важными источниками были духовные книги христианства, ислама, иудаизма, а также труды философов Н.А. Бердяева, Н.Ф. Федорова и т.д.

В диссертации использована мемуарная литература.

Привлекаются и сведения периодики, например: «Русская старина», «Статистическое обозрение», «Проблемы экономики», «Экономист», «Вестник статистики», «Семья в России».

Таким образом, в диссертации использовался широкий круг источников, позволяющих, по мнению автора, раскрыть содержание изучаемой темы.

Практическая значимость исследования. Научные результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы при написании обобщающих трудов по истории России XX в., учебников и учебных пособий для средней и высшей школы. Возможно также их применение в разработке государственных программ по демографической и семейной политики.

Апробация работы. Автор диссертации неоднократно выступал с докладами на всероссийских научных конференциях. Опубликовал монографию по теме диссертации, а также около 30 статей и глав в коллективных трудах по истории населения России в XX в.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура работы. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, списка использованной литературы и источников и приложения.

Во введении обоснована научная и общественная актуальность темы, хронологические и территориальные рамки, цели и задачи, методологические подходы и методы исследования, дана характеристика изученности проблемы, проанализирована источниковая база работы, показана ее научная значимость и новизна.

Первая глава «Брачность городского населения в 18971913 гг.» посвящена изучению демографического состава городского населения, брачного законодательства, традиционных ценностей брака, добрачного и брачного поведения горожан, специфики заключения межнациональных браков.

В конце XIX - начале XX в. в России в связи с развитием промышленности и ростом городов значительно усилилась миграция в индустриально развитые городские центры га сел и небольших провинциальных городов. Мигранты в основном состояли из молодых трудоспособных мужчин. Из данных переписи населения 1897 г. видно, что в городах России численно преобладали мужчины 20-29 и 3039 лет. С начала XX в. в результате усиления спроса на женский труд происходило увеличение численности женщин рабочих возрастов особенно в городах Европейской России. Это сказывалось на брачном состоянии и в целом на демографическом поведении городского населения.

Сосредоточение в городах наиболее трудоспособных мужчин и женщин, наличие военнослужащих определило значительное число холостых мужчин и незамужних женщин (девиц). Такое положение в начале века существовало в Лондоне, Париже и Берлине. Группы вдовых и разведенных горожан были малочисленными. Вдовы и разведенные женщины численно преобладали над вдовцами и разведенными мужчинами. Однако вдовых и разведенных мужчин в российских городах было численно меньше, чем в европейских столицах, а вдов и разведенных женщин - больше.

По российским законам мужчины могли вступать в брак с 18 лет, женщины - с 16 лет; в Средней Азии и на Кавказе: юноши - с 15 лет, а девушки - с 12 лет (по шариату с 9 лет).

Социально-сословная структура российского общества, наличие различных вероисповеданий, многонациональный состав населения

обусловили существование многочисленных социальных, сословных, религиозных, национальных ограничений при вступлении в брак.

Численное преобладание сельских жителей в составе населения России способствовало устойчивому сохранению в обществе традиционных взглядов на ценности брака и семьи. Это в значительной степени определялось религиозными мотивами. Для России были характерны разные вероисповедания. Наиболее распространенными из них были христианство, особенно православие, ислам и иудаизм. В России сохранялись также язычники. Фиксировались и религиозные секты. Религии, исповедуемые населением России, имели разные ценностные установки на брак, семью, детей, роль женщины в семье и обществе. Различный подход в христианстве, исламе и иудаизме к ценностям семьи оказывал самое непосредственное влияние на особенности формирования семьи, ее демографические параметры, внутрисемейные отношения. Автор прослеживает влияние религиозных догм на семейно-брачные отношения у разных народов.

По законам Российской империи брак у христиан мог быть только моногамным; у мусульман разрешались полигамные браки; у иудеев полигамия и левиратный брак (обычай жениться на вдове умершего брата) не запрещались. Повторные браки для христиан разрешались, но четвертый брак церковь не признавала. Мусульмане (мужчины) не имели этих ограничений. У мусульман- шиитов допускались временные брачные союзы.

По российскому брачному законодательству не разрешались браки между кровными родственниками по прямой линии, включая и внебрачное родство; между лицом, состоящим в браке, и родственником бывшего супруга по прямой линии; между усыновителем и усыновленным. Однако браки между двоюродными братьями и сестрами по отцовской линии были приняты среди азербайджанцев, туркмен, таджиков и узбеков. Расторжение брака допускалось за исключением католиков, но было затруднено. Женщина занимала в обществе и семье неравноправное положение. Дети подчинялись родителям.

Автор показывает, что среди просвещенной части населения наблюдалась неудовлетворенность исторически выработанными религиозно-этическими нормами христианского учения о браке. В философских учениях нового времени появилась критика традиционных ценностей христианского брака. Происходил сложный поиск другой нравственной основы в брачно-семейных отношениях. Н.А. Бердяев, В.В. Розанов, Н.Ф. Федоров признавали естественность сексуальной жизни человека. Такие взгляды были характерны и для европейских

стран. Ортодоксально-богословские философы: П.П. Флоренский, И.А. Ильин, С.Н. Булгаков в целом отрицательно относились к проявлениям плотской любви. Представители марксистского направления считали, что свободный выбор в браке по любви мог быть реализован только при устранении частной собственности. Это, по их мнению, могло сделать возможным вступление в брак по взаимной склонности, а брак - свободным, основанным на равенстве супругов и на возможности его расторжения. Новые ценностные установки под--тачивали традиционные взгляды населения на брачно-семейные отношения.

В начале века усиливалось стремление горожан к свободному от лицемерия и расчета брачному выбору. В российском обществе стали активно обсуждаться проблемы женского равноправия. Наиболее радикально настроенная часть общества видела в этом путь для свободного и основанного на взаимных чувствах брачного союза. Все это влияло на специфику добрачного и брачного поведения городских жителей.

Добрачное поведение молодых людей было связано с многочисленными социально-сословными, религиозными, национальными ограничениями. При вступлении в брак практически повсеместно соблюдалась очередность браков старших и младших братьев и сестер. В семьях христиан добрачные отношения были свободнее, чем в семьях мусульман. Однако у мусульман также существовали обычаи, разрешающие в установленном месте и в определенное время встречаться юношам и девушкам под наблюдением старших. В начале века в добрачных отношениях между юношами и девушками сокращались существующие ранее запреты; росли сексуальные контакты. Однако в семьях юношей и девушек воспитывали в строгих нравах. Основной целью добрачных контактов молодежи было вступление в брак.

В рассматриваемый период был распространен принудительный брак. Решающим фактором для родителей при выборе кандидатов будущего мужа или жены было социальное и сословное положение в обществе, материальные интересы, обширные связи и знакомства жениха. Тем не менее и в таких условиях возникали ситуации, когда устремления родителей совпадали с желаниями и интересами детей.

В условиях социально-сословной замкнутости жизни семей огромную роль в знакомстве и заключении брака играли свахи. В основном профессиональные свахи сватали в привилегированных кругах российского общества. В среде поденщиков, ремесленников, мелких торговцев сватали обычно родственники жениха по мужской ли-

нии. В бедных семьях мещан - отец жениха. Если сватовство проходило удачно, то молодых через определенное время обручали и справляли свадьбу. У азербайджанцев, узбеков, таджиков браки заключались преимущественно по сговору, в основе которого лежала уплата женихом выкупа за невесту. Обручение было распространено у аварцев, осетин, абхазов и т.д. Существовали и другие формы заключения брака: похищение девушек, убег или самокрутка. Это было связано с тем, что молодые люди в знак протеста против авторитарной воли родителей или при отсутствии в семье денег на венчание и свадьбу убегали из дома для вступления в брак по собственному выбору.

В конце XIX - начале XX в. в России наблюдалось сокращение, особенно в городах раннего вступления в брак. В Европейской России мужчины вступали в брак обычно в возрасте 24 лет, женщины -21 года; в Сибири- соответственно 24 и 21 года; на Кавказе- 25 и 19 лет; в Средней Азии- 27 и 18 лет. В западноевропейских странах было позднее вступление в брак - 28 — 30 и 24-28 лет. В целом молодой возраст вступления в брак способствовал сохранению в городах высокого уровня рождаемости. Брачный возраст у отдельных народов России определялся исторически выработанными традициями и обычаями. Существовал обычай жениться на вдове брата (левират) или младшей сестре умершей жены (сорорат), например, у башкир, народов Севера и др. Такие браки часто были связаны с большой разницей в возрасте между мужем и женой. Это наблюдалась при полигамном браке, когда девушку выдавали замуж в качестве, второй, третьей или четвертой жены.

Брачный возраст был экономически, социально и сословно обусловлен. Для создания семьи мужчина должен был иметь необходимую материальную основу. Возраст вступления в брак у женщин меньше, чем у мужчин зависел от социальной, сословной принадлежности и даже материальных возможностей. При вступлении в брак поощрялись первые браки: брачные союзы между холостыми мужчинами и незамужними женщинами (девицами). При этом мужчина мог жениться на девице дважды, третий раз - на вдове.

В конце XIX в. брачность населения в России была всеобщей. Это было связано с молодым возрастом вступления в брак, низким уровнем безбрачия, распространением особенно в условиях высокого уровня смертности населения повторных браков. Определенную роль также играло существование полигамных браков.

В рассматриваемый период уровень брачности населения определялся брачностью сельских жителей. Скопление в промышленно раз-

витых городах России не состоящих в браке молодых мужчин и женщин трудоспособных возрастов понижало в целом уровень брачно-сти: коэффициент брачности населения в возрасте старше 15 лет в селах - 44,9%о, а в городах- 21,9%о. В городах России численно доминировали однонациональные браки. Межнациональные браки встречались в рамках одного вероисповедания. Ценностные установки населения на брачно-семейные отношения, существующие в российском обществе, практически исключали возможность вступления в брак и создания семьи с человеком другого вероисповедания.

В новых социально-экономических условиях начала XX в. в России усилилась роль брака как источника приумножения капитала. Одновременно возросла его роль в получении престижного дворянского титула особенно в кругах предпринимателей. Это расширило прежнюю социальную и сословную замкнутость брака. В городах появились смешанные браки между сословиями с близкими социально-экономическими, политическими и культурными интересами. В мотивации брака усилилось тяготение к свободному выбору по взаимным чувствам. Кроме того, расширились места, где юноши и девушки могли познакомиться друг с другом: работа, занятия в воскресных школах, вечеринки, народные гулянья.

Убедительно показано, что уровень брачности населения, особенно в промышленно развитых городах понижался. В городах Европейской России коэффициент брачности в 1906 г. составил 9,3%о, в 1910 г.- 7,6%о; В городах Сибири- в 1911-1912 гг.- 7,1%о, а в 1913 г. - 3,2%о. Снижение уровня брачности городских жителей, сокращение раннего вступления в брак в условиях слитности брачного и сексуального поведения способствовало изменению репродуктивного поведения горожан. Всё это свидетельствовало о трансформации норм демографического и, прежде всего, брачного поведения городского населения.

Вторая глава «Состав городской семьи, 1897-1913 гг.» посвящена изучению типа, величины, детности семьи; репродуктивного поведения; специфики разводов; смертности городского населения; материально-бытовым условиям жизни городских семей.

Изучение демографических показателей семьи показало зависимость между типом семьи и формой брака. Так, наряду с моногамией (единобрачие), существовала полигамия (многобрачие) и полигиния (многоженство). Тип семьи также определялся структурой родственных связей. В зависимости от них выделялись типы семей: расширенная или сложная, простая или нуклеарная. Сложная семья состояла из

нескольких простых полных или неполных семей, а также родственников супругов по прямой или боковой линиям. Простая семья - из супружеской пары с детьми (полная семья) или только из супружеской пары, или одного из родителей с детьми, не состоящими в браке (неполная семья).

В конце XIX - начале XX в. в условиях развития монополий, роста наёмной армии труда в городах России усилилось включение членов семьи в общественное производство. Изменялись традиционные функции семьи. Возрастали внесемейные интересы и потребности горожан.

Увеличивалось число простых семей, и сокращались большие патриархальные «неразделенные» семьи. Миграция населения способствовала ослаблению семейных уз и дроблению семей.

В городах России большие патриархальные семьи состояли из родителей, семей 2-3 взрослых сыновей и родственников. Экономической основой таких семей были занятия, требующие сосредоточения в руках главы семьи собственности, финансовых и организационных рычагов. Большие патриархальные семьи встречались среди купечества, ремесленников, имеющих свое дело, извозчиков, крупных подрядчиков, рабочих (при отсутствии необходимых материальных средств для отделения взрослых детей и их семей); у староверов; традиционно были у отдельных народов, например башкир, чувашей, грузин и т.д. Сложные семьи у народов Северного Кавказа, а также у таджиков, узбеков, особенно живущих в Бухарском и Хивинском ханствах, часто имели полигамную основу. Однако большие патриархальные семьи были более характерны для сел, чем для городов.

В этот период в городах широкое распространение получили простые семьи. Одним из факторов этого стало наличие в городах мигрантов, в основном молодых мужчин и женщин. Условия существования простых семей в городах меняли сложившуюся ранее традицию формирования семьи из родственников по мужской линии, когда сыновья и их жены оставались в родительской семье, а дочери уходили в дом мужа. Такой механизм содействовал созданию и сохранению сложных семей. Жители, особенно небольших городов, обычно руководствовались старыми традициями близкими к семейным устоям села. Простые семьи также были зафиксированы в городах Северного Кавказа, Средней Азии и т.д. Большинство народов наряду с простыми семьями имели расширенные простые семьи, куда входили вдовы и разведенные женщины.

Сложные семьи с несколькими семейными парами, а также родственниками иногда достигали больших размеров - 20-30 чел. Однако такие семьи были малочисленны. Величина простой семьи была тесно связана с региональными и национальными особенностями. Так, например, семьи в Петербурге не были многочисленными. В городах Сибири семьи в основном состояли из 4 чел. В городах Европейской части СССР средний размер семьи кадрового рабочего- 4 чел., в Нижнем Тагиле— 8 чел. Величина простой семьи у чувашей, татар насчитывала до 5 чел., а у марийцев - от 3 до 12 чел. В селах простые семьи были многочисленнее, чем в городах. Размер семьи определялся числом детей, живущих в ней.

В конце XIX в. семьи в России в основном имели 5-7 детей всех возрастов. Число детей в семье было обусловлено взаимодействием различных социально-экономических, демографических, национальных и психологических факторов. Существовала зависимость между числом детей в семье и социальным положением семьи. Большое значение также имел уровень экономического развития региона. В конце XIX - начале XX в. семьи промышленных рабочих в столичных городах имели 1-2 детей. В семьях рабочих региональных промышленных центров число детей было больше. В Нижнем Тагиле, например, более половины семей рабочих-горняков имели от 3 до 5 детей. Национальная принадлежность семьи также определяла число детей. Так, в татарской семье в среднем было 4 ребенка, а в азербайджанской - 8-10 детей. Многодетные семьи были широко распространены в Средней Азии. Величина семьи зависела от традиций и типа репродуктивного поведения населения.

Всеобщий характер брачности, молодой возрастной состав населения России, слитность брачного, сексуального и репродуктивного поведения населения наряду с другими факторами в изучаемый период определяли высокий уровень рождаемости, в том числе в среде городских жителей. В начале века в российских городах наметилась тенденция снижения уровня рождаемости, связанная с распространением, хотя еще и слабым, практики регулирования рождаемости. Общий коэффициент рождаемости в городах Европейской России в 1896-1897 гг. составлял 37,9%о, в 1913 г. - 31,7%о; в городах Сибири в 1902-1905 гг.-48,696о, в 1911-1914 гг. - 38,7%о. Однако рождаемость сохраняла высокий уровень. В России, как и в других странах, аборт был запрещен. Церкви имеющихся в России вероисповеданий, считали аборты величайшим грехом и выступали против регулирования рождаемости. Протестантская церковь в отличие от других христиан-

ских церквей допускала контроль над рождаемостью. Запрещение абортов способствовало сохранению традиционного репродуктивного поведения с высоким уровнем рождаемости.

Автору удалось показать, что высокий уровень рождаемости и многодетность также стимулировались в России широким использованием детского труда не только в домашнем хозяйстве, но и на производстве. Дети, обычно младшие помогали родителям в старости и болезни. В российском обществе был высоким престиж и авторитет родителей. Женщина по существу могла реализоваться только в замужестве, семейных заботах и материнстве. Важную роль в этом играла существующая в России практика разводов. По законодательству Российской империи расторжение брака было разрешено, но максимально затруднено. Расторжение брака рассматривалось духовным судом соответствующего вероисповедания и подтверждалось Святейшим Синодом. Разводы допускались в ограниченных случаях: безвестного отсутствия супруга; лишения супруга всех прав состояния и ссылки на каторжные работы или на поселение, или на выдворение; посягательства одного супруга на жизнь другого; жестокого для жизни и здоровья обращения одного супруга с другим; нарушения супружеской верности прелюбодеянием; неспособности к супружескому сожитию. Виновный в расторжении брака супруг осуждался на безбрачие. В брачном законодательстве не допускались разводы по взаимному согласию супругов.

Разводы в отдельных случаях: исчезновения супруга в течение 5 лет, преступления против государства, потеря всех гражданских прав, смена конфессии производились в гражданских судах и не подтверждались в Синоде. Кроме того, вопросы имущественных отношений супругов, а также судьба детей после развода родителей регулировались гражданским правом. Наряду с разводами, разрешенными духовными судами, существовало разлучение супругов.

Отношение к разводам в российском обществе в целом было негативное. Важно отметить, что в православии разводы не поддерживались, в католичестве не допускались, в протестантстве разводы разрешались. В исламе в отличие от христианства разводы были широко распространены, но, как отмечалось, признавались в основном для мужчин. В иудаизме развод разрешался в случаях семейных конфликтов и ссор. В еврейском семейном праве для развода требовалось согласие не только мужа, но и жены. При расторжении брака муж должен был уплатить жене алименты, что специально оговаривалось в свадебном договоре.

В начале XX в. в практике расторжения брака наметились определенные изменения. В марте 1914 г. женщины получили право на отдельное жительство. Росло число разводов и разлучений супругов, особенно в крупных городах. В Европейской России- на 1000 населения православного вероисповедания разводы составляли в 1897 г. — 0,06, в 1913 г. - 0,15. В европейских странах число разводов и разлучений супругов также возрастало. При этом инициаторами развода часто выступали женщины. Разводы в России в силу их малочисленности не имели большого влияния на демографическое развитие семьи. Существенное воздействие на тип и величину семьи оказывала высокая смертность населения.

Горожане в большинстве случаев жили в неблагоустроенных и перенаселенных, жилищах,, антисанитарных условиях, плохо питались. Нездоровые условия жизни, низкий уровень медицинского обслуживания способствовали высокому уровню смертности городского населения.

В 1896-1897 гг. смертность в российских городах с населением свыше 100000 жителей была 36,6%о, менее .100000 жителей- 33,2%о. В начале XX в. в городах Европейской России смертность населения сокращалась, но оставалась высокой. Общий коэффициент смертности населения (число смертей за год на 1000 населения) был равен (в %о): в 1902 г. - 25,7, в 1913 г. - 23,6. Смертность в городах Сибири, особенно Западной Сибири, была более высокой, чем в городах Европейской России. В значительном числе городов смертность была выше рождаемости. Для сравнения отметим, что в Нью-Йорке общий коэффициент смертности населения был равен 16,2%о, в Лондоне - 14,0%о.

В городах России также наблюдался высокий уровень детской и особенно.младенческой смертности- на 1000 новорожденных в Москве умерло в возрасте до 1 года в 1903 г.- 316, в 1912 г. - 288; в С.-Петербурге— соответственно 253, 248. В эти годы в Берлине -76,7,142, а в Париже - 104,103.

. Высокий уровень смертности горожан влиял на изменение типа и величины семьи. В результате смерти одного из супругов семья становилась неполной. Смерть кого-либо из членов семьи, включая детей, меняла ее величину. Однако при повторном браке вдовы молодых и средних возрастов восстанавливали полный тип семьи, величина которой часто, увеличивалась из-за вхождения детей со стороны мужа. Повторное замужество женщины могло поменять тип ее прежней семьи, например, если она с детьми попадала из простой семьи в большую патриархальную семью. Сокращение в российских городах

числа повторных браков в начале XX в. увеличивало число неполных семей и уменьшало их величину, способствовало численному росту вдовцов и особенно вдов.

В главе третьей «Семейные отношения горожан на рубеже веков» исследуются проблемы: собственность и семейные отношения; традиционный уклад жизни семьи; семейные отношения в начале XX в.

В конце XIX - начале XX в. отношение в семье в значительной степени определялись наличием частной собственности у супругов, которой они располагали до вступления в брак, приобретали в браке совместно и отдельно. Особую роль в рассматриваемый период играла крупная движимая и недвижимая частная собственность, капитал. В российском обществе были выработаны правовые механизмы владения, пользования и распоряжения собственностью семьи ее членами. Это имело строгий социально-сословный характер.

Российские законы защищали имущественные интересы рода, т.е. всех членов семьи, происходящих от одного предка. При вступлении в брак предусматривалась. имущественная автономность супругов. Отдельной собственностью признавалось приданое жены. Каждый из супругов мог иметь отдельную собственность и приобретать ее. В наследовании собственности семьи участвовали все члены рода. Семьи неимущих групп населения в большинстве случаев располагали имуществом, предметами личной собственности: мебелью, одеждой, обувью, предметами санитарии и гигиены и т.д. В таких семьях отношение к правам наследования не имели столь существенного значения.

Семейные отношения в основном были патриархально-авторитарными. Для городских семей, как и сельских, была характерна сложная иерархия семейных отношений с полной подчиненностью всех членов семьи ее главе, как правило, мужчине. Огромное влияние на это оказывало численное преобладание сельского населения с патриархальными устоями брачно-семейных отношений. Немалую роль играла миграция крестьян в индустриально-развитые центры. Сельские жители, оседая в городах, вступали в брак и создавали семьи на понятной им традиционной основе. Кроме того, большинство из них сохраняло с сельским миром прочные связи. Значительное влияние на традиционный характер семейных отношений оказывала религия.

В христианстве считалось, что отношение в семье должны основываться на взаимном уважении и любви мужа и жены. Однако этическое содержание христианства не определяло в полной мере повседневную жизнь семьи, особенно в условиях накопления капитала, развития предпринимательства, возрастание в российском обществе

ценностей материального порядка. В этих условиях стабильность семьи в основном поддерживалась внешними, а не внутренними факторами. Отношения между супругами могли существовать без духовной и эмоциональной близости. Огромную роль в этом играло правовое неравноправие женщин. Наиболее авторитарные семьи с полным и беспрекословным подчинением всех членов семьи ее главе-мужчине были распространены в старообрядческой среде. Отношения между членами семьи носили менее деспотичный характер у рабочих. В таких семьях при сохранении традиционных правил поведения был высок авторитет матери-хозяйки и воспитательницы детей. Однако отношения в семье осложняли пьянство мужей, ссоры супругов, избиение жен и детей, также огромные физические нагрузки, лежащие на всех ее членах. В малообеспеченных семьях широко использовался детский труд. Это было одним из факторов высокой детской смертности в России. Традиционное распределение ролей в семье, при котором замужние женщины не работали, а занимались домом, было характерно, например, для семей чиновников и приказчиков. Женщины из состоятельных семей высших категорий чиновничества, предпринимателей не занимались домашними делами и нередко даже воспитанием детей. Эти функции выполнял специальный штат слуг.

В семьях, исповедующих ислам, наблюдалась повышенная авторитарность. В исламе провозглашалось равенство мужа и жены перед Аллахом. Однако в повседневной жизни семьи жена являлась фактически бесправной. Наиболее обезличены жены были в высших слоях общества, где в основном и распространялось затворничество, многоженство, существовали гаремы. Отношение к матерям в мусульманских семьях со стороны детей было уважительное и почитаемое. У народов России, исповедующих ислам, в семейных отношениях существовали многочисленные этнические различия. Однако базовые положения ислама, регулирующие в семье отношения между супругами, родителями и детьми сохранялись.

Специфика отношений в семьях, исповедующих иудаизм, определялась неразрывной связью с общиной и крепкой сплоченностью всех ее членов. Требования семьи и общины преобладали над личными интересами членов семьи. Евреи высоко ценили ровные спокойные и внимательные отношения в семье при сохранении главенства мужа и отца.

В начале XX в. традиционный уклад семейной жизни разрушался. Огромную роль в этом играло приобщение женщин к некоторым видам профессионального труда. Они становились сестрами милосердия, телефонистками, учителями и т.д., что увеличивало материаль-

ную и психологическую самостоятельность женщин. Отношения между молодыми супругами становились равноправнее. В семьях росли конфликты между поколениями, что часто завершалось отделением молодых супружеских пар от родителей и как следствие этого дроблением больших патриархальных семей. Менялась форма авторитарности родительской воли. Так, например, при решении вопроса о вступлении детей в брак распространение получало психологическое принуждение. В семьях старообрядцев сокращались наиболее деспотические проявления между родителями и детьми. Существенным ударом по авторитарным семейным порядкам, деспотизму родителей стало появление в российском обществе новых взглядов на воспитание детей в семье, основывающихся на уважении к личности ребенка. В семье росла внутренняя потребность в эмоциональной близости между ее членами. Это также подрывало авторитарные основы семьи. Однако в начале XX в. новые черты развивались все еще в рамках традиционных семейных отношений: зависимости жен от мужей, детей от родителей.

В четвертой главе «Брак и семья в условиях войн и революций» рассматриваются брачность городского населения, типы и параметры семьи в годы Первой мировой и гражданской войн, революций.

Первая мировая война оказала огромное влияние на трансформацию брачной структуры населения России. По данным историков около 20 млн чел. были мобилизованы на войну и оборонные работы, из них 17,6 млн в вооруженные силы. В большинстве случаев это были мужчины в активных брачных возрастах. Из-за оттока мужчин на фронт многие браки были отложены до окончания войны.

Высокой была смертность мужчин трудоспособных возрастов на фронтах мировой войны. В отечественной научной литературе существуют разные оценки безвозвратных потерь русской армии в годы войны: от 1,5 (Л. С. Каминский, С. А. Новосельский) - 2 (ЮА. Поляков) до 3,3 млн чел. (В.Д. Кайсаров). В целом безвозвратные потери населения России в Первой мировой войне по минимальным и максимальным оценкам были от 2,7 до 4,4 млн чел. Отметим, что Великобритания потеряла 0,7 млн чел., Франция - 1,4, Германия - 2,0 млн чел.

* Убитые в бою, умершие от рай, пропавшие без вести, умершие в плену, не вернувшиеся из плена.

** Убитые в бою, умершие от ран, отравляющих газов, пропавшие без вести, не вернувшиеся из плена, а также граждансхие лица убитые в бою, в результате карательных операций, террора, умершие от эпидемий и голода, эмигрировавшие.

Уровень смертности населения в городах тыловых районов был выше, чем в сёлах. Это объяснялось значительным ухудшением в городах социальных условий жизни и питания населения, ростом заболеваемости инфекционными болезнями. Огромные потери мужчин в годы мировой войны численно увеличили в брачном состоянии населения незамужних женщин и вдов. Численность разведенных горожан оставалась небольшой за исключением пожилых возрастов. Все это способствовало дальнейшему снижению брачности населения, особенно в столичных городах. В Москве- на 1000 жителей приходилось браков в 1914 г. - 5,5, в 1916 г. - 3,9; в Петрограде - соответственно 6,0, и 4,7. Однако в целом снижение брачности в городах было не так ощутимо, как в селах из-за более значительной мобилизации на фронт мужчин. Увеличение уровня смертности населения в условиях военного времени повлияло на рост числа повторных браков при традиционном преобладающ первых брачных союзов. В таких условиях усилилось дробление больших патриархальных семей, увеличилось число простых и часто неполных семей во главе с женщинами, наблюдалось сокращение величины семей.

Отток мужчин на фронт, длительное ухудшение условий жизни людей, неуверенность в завтрашнем дне, откладывание браков обусловили сокращение рождаемости. В Москве- на 1000 населения рождаемость составляла в 1913 г. - 32,6, в 1916 г. - 22,9; в Петрограде- соответственно 26,4 и 19,1; в городах Череповецкой губернии в 1914 г. - 30,4, в 1915 г. - 26,4. Однако рождаемость в городах была выше, чем в селах.

В военные годы детская и особенно младенческая смертность была высокой. Так, например, в Пермской губернии в 1915 г. умерло 48,2% родившихся младенцев (в среднем умирало около 40% родившихся младенцев). Высокий уровень смертности детей в возрасте до 1 года фиксировался в Петрограде (с пригородами)- на 100 родившихся умерло младенцев в 1914 г. - 24,9, в 1917 г. - 29,0. Однако из-за низкой рождаемости в отдельных губерниях России наблюдалось сокращение младенческой смертности при сохранении ее высокого уровня. Снижение уровня рождаемости в годы войны, высокая младенческая смертность сокращали число детей в семье. Это уменьшало величину семьи, способствовало численному росту простых и мало-детных семей.

В условиях военного времени возрастала самостоятельность женщин. Они часто становились главами семей и занимались всеми проблемами жизнедеятельности семьи. Дети активнее, чем в мирное

время, работали на производстве, в госпиталях, занимались домашним хозяйством и т.д. Это было характерно практически для всех социальных групп городского населения. Растущая самостоятельность членов семьи ограничивала наиболее авторитарные семейные традиции и в целом влияла на демократизацию семейных отношений.

Изменения властных структур в стране, а также форм собственности, происшедшие в ходе революционных событий в феврале и, особенно в октябре 1917 г., развернувшаяся затем гражданская война оказали значительное влияние на трансформацию брачности городского населения. Это было, прежде всего, связано с принятием революционной властью в декабре 1917 г. новых законов, устраняющих прежнюю правовую основу семьи: «О расторжении брака» и «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния». В сентябре 1918 г. был принят Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачности, семейном и опекунском праве РСФСР. В принятых декретах признавалась юридическая сила только за гражданским браком. Все социальные, сословные, религиозные, национальные ограничения, связанные с вступлением и расторжением брака снимались. В новых законах закреплялось равноправное положение супругов в обществе, браке и семье. Женщина становилась юридически свободной. Вступать в брак, как и до революции, разрешалось для мужчин по достижению 18 лет, а для женщин - 16 лет, в Закавказье — мужчинам с 16 лет, женщинам - с 13 лет. Признавалось добровольное вступление в брак. Допускалось только единобрачие. Значительно упрощался бракоразводный процесс. Брачные и внебрачные дети были уравнены в правах. В районах, исповедующих ислам, вводилась обязательная регистрация брака и его расторжение. Запрещались калым, многоженство, а также принудительные и ранние браки. Действие принятого закона распространялось на всех граждан Советской России, вне зависимости от принадлежности их к тому или иному вероисповеданию. Это меняло традиционные взгляды населения на ценности брачно-семейных отношений.

Введенные в действие новые законы имели важные демографические последствия. Одним из них стало увеличение числа браков и разводов. Возникшая ситуация в 1917 г. также была связана сначала с самовольной, а затем с легальной демобилизацией мужчин из армии. Многие из вернувшихся домой мужчин вступали в отложенные ранее браки. Число браков заметно выросло после окончания Первой мировой войны и особенно усилилось в конце гражданской войны. Увели-

чение численности браков в послевоенные годы было характерно и для европейских стран - участниц Первой мировой войны.

Огромные потери мужчин на фронтах мировой войны и рост числа вдов, отток мужского населения на гражданскую войну и длительное откладывание браков оказали значительное влияние на повышение численности незамужних женщин. В результате численного преобладания женщин в активных брачных возрастах усилилось сокращение первых браков и увеличение повторных брачных союзов. Выросли брачные союзы с разведенными группами населения, а также браки между вдовыми и разведенными горожанами.

В годы гражданской войны у горожан снизилось число ранних браков и повысился возраст вступления в брак до 26-30 лет. Это было связано с сокращением числа мужчин и увеличением женщин в активных брачных возрастах. В годы мировой и гражданской войн значительно пострадали возрастные группы 20-29 и 30-39 лет. Однако постарение населения в эти годы не произошло из-за высокой смертности городского населения в пожилых и старческих возрастах.

В годы гражданской войны усилился рост числа неполных семей, во главе которых стояли женщины. Это было обусловлено большими потерями мужчин на фронтах гражданской войны: общие потери вооруженных сил, т.е. убитые, умершие от ран и болезней составляли от 2,5 до 3,3 млн чел. В работе показано, что эта ситуация усугублялась высоким уровнем смертности гражданского населения городов, особенно мужчин. Мужская смертность преобладала над женской во всех возрастных группах за исключением возраста 60 лет и старше. Наиболее высокими ее показатели были в трудоспособных возрастах.

Нездоровые санитарно-гигиенические и жилищные условия жизни, плохое питание способствовали в военные годы особенно быстрому распространению инфекционных болезней и заболеваний органов дыхания, что определяло значительный рост смертности городского населения.

В годы революции и гражданской войны в среде горожан выросло число разводов. Брачные союзы'распадались намного быстрее, чем создавалась семья. Высокая смертность' горожан, а также возможность быстрого расторжения брака способствовали дальнейшему увеличению числа неполных семей и уменьшению величины семьи. Это также было связано с сокращением брачной и внебрачной рождаемости. Значительное снижение уровня рождаемости наблюдалось, например, в Петрограде: в 1918г.- 15,5%о, а в 1919г.- 13,7%о. Оно

происходило в условиях высокой младенческой смертности. Все это значительно уменьшало число детей в семье.

Пятая глава «Новые явления в брачности городского населения, 1921-1926 гг.» посвящена изучению влияния последствий мировой и гражданской войн на демографический состав городского населения; изменения традиционных ценностей брачно-семейных отношений; особенностей добрачного поведения горожан; этнически-смешанных браков; трансформации брачности городских жителей в середине 1920-х гг.

В мирные годы численность городского населения в РСФСР выросла с 15, 4 млн чел. в 1923 г. (в границах на 15 марта 1923 г.) до 17,4 млн чел. в 1926 г. (в границах на 17 дек. 1926 г.), т.е. на 2,0 млн чел. Однако в стране численно преобладало сельское население.

Сопоставление данных переписей населения 1923 г. и 1926 г. показало, что к середине 1920-х гг. в возрастнополовом составе городских жителей численно выросли трудоспособные возрастные группы 20-29 лет (с 20,3% до 22,5%) и 30-49 лет (с 24,4% до 25,2%). Из-за низкой рождаемости и высокой смертности населения в военные годы сократились возрасты 10-19 лет (с 22,9% до 20,7%) и 50 лет и старше (с 12,9% до 12,0%). Младенческие и детские возрасты (0-9 лет) практически не изменились.

Численное увеличение мужчин в послевоенные годы не привело к середине 1920-х гг. к нормальному балансу в соотношении мужчин и женщин. В городах Российской Федерации численно преобладало женское население, в том числе в активных брачных возрастах. Однако возрастной состав городских жителей оставался молодым и трудоспособным. Это оказало влияние на изменение ценностный установок горожан на брак и семью и на демографическое поведение в целом.

Наиболее ярко новые ценности брачно-семейных отношений были выражены в работах партийных и государственный деятелей. Широкое распространение в обществе получили взгляды A.M. Коллон-тай. Она рассматривала брак как союз равноправных и свободных людей, выступала за признание всех форм брачных отношений, поддерживала идею о неизбежности развода, отрицала возможность социального контроля над брачным союзом. Однако полагала, что отношения между мужчиной и женщиной должны подчиняться интересам коллектива. Близкие взгляды отстаивал, например, лидер немецкого и международного рабочего движения А. Бебель. Он считал, что единственным проявлением общественного контроля над браком должно быть деторождение. Эта точка зрения ярко проявилась в

1925 г. в ходе обсуждения проекта брачного законодательства о возможности признания государством фактического брака и значительно способствовала его принятию в конце 1926 г.

В 1920-е гг. в обществе существовали разные точки зрения на ценности брака и семьи. Среди молодежи, были распространены взгляды, рассматривающие человека как часть природы и абсолютизирующие биологические проявления человеческого организма. Опасность такой позиции отмечалась В.И. Лениным, Н.И. Бухариным, С.Н. Смидович. Прямо противоположные взгляды выдвигал врач-психиатр А.Б. Залкинд. Он полагал, что в основе отношений мужчины и женщины, в том числе и брачных, должны лежать общественные интересы. При этом духовный мир человека, его личные интересы и привязанности не учитывались. Широкое распространение получила точка зрения о превалировании в жизни человека общественных интересов над личными. При позитивности коллективистских идей это в целом увеличило в обществе противоречия между личными и общественными интересами, что нередко приводило к. распаду семей. Однако в российском обществе в середине 1920-х гг. преобладали взгляды на брачные отношения как на свободные, независимые от социального положения людей, вступающих в брак, а. также национальной и религиозной принадлежности, равноправные, связанные взаимным чувством и не подлежащие социальному и государственному контролю. Старые ценности брака и семьи в обществе оставались востребованными. Нравственная основа брака и семьи строилась на выработанных ранее морально-этических принципах. Это оказывало непосредственное влияние на брачное поведение городских жителей.

В новых политических и социально-экономических условиях 1920-х гг. значительно расширился круг общения молодежи в учебе, работе, общественной жизни. Обследования добрачных отношений, молодежи, проведенные в Москве и Казани (1922 г.), а также в Одессе и Минске (1927 г.) показали увеличение требований морально-психологического характера к брачному выбору: отсутствие взаимной любви у большинства студентов могло быть причиной отказа от вступления в брак. Широкое распространение в молодежной среде получили сексуальные добрачные контакты. Это обусловило возрастание кратковременных и случайных связей, снижение уровня брачности горожан, изменение традиционного репродуктивного поведения. Однако такое поведение не стало у молодёжи преобладающим.

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ |

У юношей и девушек возрастало стремление к полной реализации своих потенциальных возможностей, что нередко формировало у молодежи отрицательное отношение к замужним и неработающим женщинам, а также в целом к вступлению в брак и созданию семьи.

Брачный выбор в российском обществе освобождался от экономического расчета и определялся взаимными чувствами. В этих условиях роль психологической и духовной близости людей, вступающих в брак, значительно возрастала. Это эмоционально усложняло брачный выбор. Однако брак по расчету сохранялся, прежде всего, в среде нэпманов.

Авторитарные проявления воли родителей при решении вопроса о брачном выборе детей были существенно ограничены в 1920-е гг. Традиция обязательного особенно для женщин вступления в брак ослабевала, что влияло на уровень брачности.

В таких условиях деятельность свах была значительно ограничена. К их услугам прибегали в основном в кругах нэпманской буржуазии, мещан. В большинстве случаев юноши и девушки знакомились самостоятельно, без вмешательства родителей или родственников.

В городах РСФСР большинство мужчин вступали в брак в возрастах 25-44 лет. Женщины выходили замуж в основном возрасте 2024 лет и чаще мужчин вступали в брак в возрасте 18-19 лет. В небольших городах брачный возраст приближался к сельской традиции, когда мужчины и женщины вступали в брак в возрасте 20-24 лет. Мужчины, вступая в брак, в основном выбирали женщин моложе своего возраста. Такое возрастное соотношение при вступлении в брак поддерживало высокий уровень брачности населения в условиях послевоенной диспропорции полов.

В условиях расширения социальных и национальных рамок брачного выбора в городах РСФСР численно выросли социально смешанные и межнациональные браки. Это усилило трансформацию брачных традиций и обычаев. Однако в 1920-е гг. в среде горожан преобладали социально и национально однородные браки.

В середине 1920-х гг. уровень брачности городского населения сокращался- на 1000 населения брачность составляла в Москве в 1920-1921 гг.-20,1, в 1926 г.- 12,7; в Ростове-на Дону-23,5 и 15,5; в городах Сибири - в 1925 г. -12,3, в 1926 г. - 11,7.

Первая мировая и гражданская войны оказали значительное влияние на изменения брачного состояния городских жителей. Из сведений переписей населения 1923 г. и 1926 г. видно, что женатых мужчин было численно больше, чем замужних женщин. Исключение

составили восточные регионы РСФСР, где традиционно в группе «состоящие в браке» численно превалировали женщины, а не мужчины. Число вдов и разведённых женщин значительно преобладало над вдовцами и разведёнными мужчинами.

Среди самодеятельного мужского населения были в основном состоящие в браке, а среди несамодеятельного - преобладали холостые, росло число вдовцов и сокращалось женатых и разведенных мужчин. Важно отметить, что среди несамодеятельных женщин возрастало число замужних женщин и сокращалось девиц, вдов и разведенных. Это свидетельствовало о сохранении в 1920-е гг. фактического неравенства женщин. Из данных переписей населения 1923 г. и 1926 г. видно, что женщины, как правило, работали до вступления в брак или после развода, или в результате смерти кормильца семьи. Они имели низкий профессиональный уровень и были заняты на малоквалифицированных работах.

В брачном состоянии вступающих в брак горожан было зафиксировано новое явление: повторные браки разведенных численно преобладали над браками вдовых. Значительное число вдовцов и разведенных мужчин вступали в брак с вдовами и разведенными женщинами.

Переоценка в обществе традиционных ценностей брака и семьи обусловила принятия нового Кодекса законов о браке, семье и опеке. Он был принят в 1926 г. на сессии ВЦИК и введен в действие с 1 января 1927 г. Кодекс основывался на принципах, выработанных в первых декретах о браке и семье: единобрачие, добровольность, равноправие супругов, охрана материнства и детства. Однако было сформулировано и принципиально новое положение о признании государством юридической силы за незарегистрированными (фактическими) браками. Это означало, что лица, состоящие в незарегистрированном в органах ЗАГС браке, получали такие же права, как и в зарегистрированном браке: на имущество, получение содержания от супруга в случае нетрудоспособности по состоянию здоровья, безработицы, беременности и послеродового периода, а также выплату алиментов на ребенка. В то же время регистрация брака в органах записи актов гражданского состояния была бесспорным доказательством наличия брака.

Законодательное освобождение супругов от обязательной регистрации брака способствовало сокращению числа зарегистрированных браков и разводов в органах статистики. Это снижало репрезентативность информации о продолжительности и стабильности брачно-

семейных отношений. Однако гражданская форма заключения брака оставалась в российском обществе преобладающей.

В главе шестой «Городская семья в 1921-1926 гг.» рассматриваются тип, величина, детность семьи; специфика репродуктивного поведения городских жителей; воздействие разводов на стабильность семьи; изменение материально-бытовых условий жизни семьи; семейные отношения.

В российских городах в 1920-е гг. численно преобладали простые семьи. Об этом свидетельствовали данные, полученные в 1926 г. в ходе проведения семейной переписи. Группировка городских семей осуществлялась по составу в зависимости от характера родства их членов. Ее анализ выявил преобладание семей с брачной парой и детьми главы семьи, т.е. полных семей. В городах РСФСР удельный вес таких семей составлял 75,3%. В случае смерти одного из супругов или развода семья переходила в другой тип: неполную семью, без брачной пары и с детьми ее главы. Это были семьи в основном вдовых и разведенных горожан. Их удельный вес в российских городах был- соответственно 11,7%. Выбывание из семьи второго супруга или утрата им положения главного кормильца приводило к появлению семьи, где ее главой был один из детей. Семья переходила в иной тип: без брачной пары и без детей главы семьи. Такой тип семьи составлял в городах РСФСР - 11,6%. Удельный вес сложных семей (две и более простые семьи и семья главы, не состоящей в браке) был низким - соответственно 1,3%. Таким образом, семья проходила определенные этапы: образование, развитие и прекращение существования. Это составляло жизненный цикл семьи и отражалось в изменении ее типа и величины.

Главами семей, как и до революции, в основном были мужчины. Напомним, что по переписи 1926 г. главой семьи считалось лицо, дающее семье основные средства существования. Численное доминирование мужчин, возглавляющих семьи, объяснялось сохранением в обществе традиционных взглядов на роль мужчины, как основного кормильца семьи. Неслучайно, что семьи с главой женщиной встречались в среде рабочих текстильщиков, поденщиков, низших служащих, прислуги, где широко применялся женский труд. Именно в этих социальных группах было численно много вдов и разведенных женщин, преобладали семьи без брачной пары с детьми главы семьи и без брачной пары и без детей главы семьи.

В молодом возрасте главы семьи (до 20 лет) преобладал тип семьи без брачной пары и без детей главы семьи; в средних возрастах

(главе мужчине- 30-50 лет, главе женщине - 25-29 лет) - с брачной парой и детьми; в пожилом возрасте- без брачной пары с детьми главы семьи и сложные семьи.

В городах РСФСР были распространены полные семьи с брачной парой и детьми, во главе которых стояли мужчины. Существовали также семьи переходные к простому типу семьи. В большинстве случаев в таких семьях наряду с брачной парой и детьми проживал кто-то из родственников супругов. Однако из-за огромных потерь особенно мужского населения в военные годы наблюдался рост числа неполных семей во главе с женщинами. Возрастала также численность женщин во главе полных семей.

Перепись населения 1926 г. зафиксировала существование в российском обществе одиноких мужчин и женщин. К одиночкам были отнесены собственно одиночки, а также члены семьи, проживающие отдельно от семьи и не связанные с ней общим бюджетом. В их составе численно преобладали женщины особенно в средних и пожилых возрастах. Вместе с тем важно отметить, что большинство горожан имело семьи.

Значительные людские потери в годы войн и революционных событий способствовали, сокращению величины семьи. В городах РСФСР семьи с брачной парой и детьми в основном состояли из: 3-4 чел. В этих семьях мог проживать родственник кого-нибудь из супругов. Однако в большинстве случаев это были двухпоколенные семьи. Такие семьи были наиболее распространены в российских городах. В семьях без брачной пары с детьми главы семьи было также 3-4 чел.: глава семьи, дети, родственник. Семьи такого типа могли состоять из 2 чел.: отца, но чаще матери и ребенка. Для семей без брачной пары и детей главы семьи было обычно 3 чел.: глава семьи и. 2 родственника. В семье с двумя и более брачными парами (сложная семья) в среднем было 6-7 чел.: глава семьи, не состоящей в браке, взрослые дети с семьями, родственники.

Величина городской семьи зависела не только от типа семьи, но и от уровня самодеятельности ее членов, занятия и возраста главы семьи. Численно больше по размеру были семьи «хозяев с наемными рабочими», «хозяев, работающих с членами семьи и члены артели». Такие семьи достигали до 8 чел. Отмирание производственной функции семьи способствовало снижению потребности в рабочих руках и сокращению величины семьи.

В 1920-е гг. наблюдалось дальнейшее сокращение числа детей в городских семьях. Расчеты российского демографа Р.И. Сифман по-

казали, что в среднем при продолжительности брака 13-17 лет в семьях Москвы и Ленинграда было двое детей, а в семьях прочих городов - трое детей. Семья становилась не только малочисленной, но и малодетной. Распространенность в городах семей с двумя детьми и небольшое в целом число многодетных семей свидетельствовало о развитии внутрисемейного регулирования рождаемости. Многодетные семьи традиционно были у народов Северного Кавказа, азербайджанцев, армян, узбеков, таджиков, а малодетные - среди марийцев, удмуртов и т.д. Число детей в семье зависело от уровня рождаемости, а также младенческой и детской смертности в обществе.

В середине 1920-х гг. в городах и городских поселках Российской Федерации* наблюдалось снижение рождаемости при сохранении ее высокого уровня: в 1925 г. - 36,1%о, в 1927 г. - 33,0%о; в селах была выше - соответственно 47,6%о и 47,2%о.

Высокий уровень рождаемости населения определялся совокупностью взаимосвязанных социально-экономических, демографических, культурных, морально-психологических факторов. Специально проведенные в 1920-е гг. обследования показали зависимость уровня рождаемости в городах от степени их индустриализации. Это определялось важными изменениями в традиционном сознании и поведении женщин, переоценкой своей роли в браке, семье, обществе. Некоторые представители молодежи вступление в брак не связывали с деторождением, как это было ранее. Следствием этого стало дальнейшее распространение внутрисемейного регулирования рождаемости. Важно отметить, что в подавляющем большинстве случаев оно проявлялось в распространении абортов. Огромную роль в этом играла их легализация в 1920 г.

Однако из данных переписи городской семьи 1926 г. видно, что занятость женщин не была всеобщей и вследствие этого не могла определять уровень рождаемости в городах. В таких условиях огромную роль играла принадлежность женщин к определенной социальной группе, их занятость могла оказывать влияние на рождаемость только в данных социальных рамках. В семьях служащих в большинстве случаев фиксировалось двое детей, а рабочих - трое.

Сознательное регулирование рождаемости влияло на разъединение ранее слитных брачных, сексуальных и репродуктивных процессов: на каждую замужнюю женщину, родившуюся в конце XIX в., в

* Без городов Иваново-Вознесенской губернии, Северного Кавказа, Башкирской и Дагестанской АССР.

среднем приходилось 5 рождений, в начале XX в. - 4 рождения, а в последующих поколениях - ниже 3 рождений. Внутрисемейное регулирование рождаемости снижало зависимость между брачностью и рождаемостью. Это сокращало число детей в семье и тем самым ее величину. Однако в 1920-е гг. рождаемость еще в значительной степени определялась уровнем брачности населения.

Значительное влияние на изменения демографических параметров семьи оказывали разводы. Это было связано с новыми законами, принятыми в 1917 г. и 1918 г. о браке и семье, заложившими правовую основу для расторжения брака в Российской Федерации. В городах браки были менее устойчивы, чем в селах. Удаленность от центра влияла на сокращение показателей разводимости, что было связано с более консервативными взглядами населения провинциальных городов и сел по сравнению с жителями индустриальных центров. В городах европейской части РСФСР- на 1000 браков было разводов в 1925 г. - 125,в 1926 г.-242 (в селах- 187).

Анализ мотивов разводов свидетельствовал об изменении положения женщин в брачно-семейных отношениях. Городские женщины, имеющие самостоятельные источники дохода чаще, чем • мужчины ставили вопрос о разводе. Однако в 1920-е гг. женщин, занятых в общественном производстве, имеющих семью и детей, было численно немного. В большинстве случаев инициаторами развода выступали мужчины. Этим отчасти объяснялось численное преобладание разведенных женщин над мужчинами. В разводах возрастали такие мотивы, как несходство характеров супругов, чувства к другой женщине или мужчине, различные политические пристрастия супругов. Отсутствие детей или наличие одного ребенка в семье повышало возможность расторжения брака. Однако число разводов сокращалось в многодетных семьях.

Распространение разводов в среде городских жителей в 1920-е гг. снижало в целом уровень рождаемости: не все разведенные женщины могли повторно выйти замуж, особенно в условиях послевоенной возрастнополовой диспропорции. В то же время сокращение рождаемости и, тем самым, числа детей в семье объективно увеличивало разводимость населения и уменьшало продолжительность жизни в браке, что, прежде всего, затрагивало женщин. Это трансформировало репродуктивное поведение населения. В отличие от конца XIX -начала XX в. демографические показатели семьи в 1920-е гг. больше зависели от уровня разводимости населения, чем от смертности.

В начале 1920-х гг. уровень смертности городского населения оставался высоким. Это было связано с последствиями войн, а также с неурожаем и голодом 1921 г. В последующие годы уровень смертности населения сокращался. В 1926 г. в городах РСФСР с населением свыше 50000 человек- на 1000 населения смертность составляла 17,5, в прочих городах и городских поселках- 19,2. В городах СССР - соответственно 16,4 и 17,7. Уровень смертности населения в Российской Федерации оставался высоким. Это особенно видно по сравнению с европейскими странами: - на 1000 населения в 1926 г. смертность составляла в РСФСР (европейская часть)- 21,5; в Германии- 11,7; в Англии- 11,6; во Франции-17,5.

В российских городах высокий уровень смертности населения наблюдался в возрастах 20-29 лет и после 60 лет. Смертность населения в городах была выше, чем в селах, кроме возрастов 60 лет и старше.

Мужская смертность в российских городах традиционно была выше женской. Наиболее высокие ее показатели наблюдались в возрасте 50-59 лет.

Удалось обосновать, что в 1920-е гг. в городах наблюдалось снижение уровня смертности мужского и женского населения. В 36 крупных городов европейской части РСФСР коэффициенты смертности в 1896-1897 гг. у мужчин составляли 36,2%о, у женщин-31,0%о в 1926-1927 гг.-24,1 %о и 20,4%о. То же видно в селах: соответственно 33,7%о и 31,6%о, 24,4%о и 21,8%о. В 1920-е гг. сокращение уровня смертности городских жителей шло за счет снижения женской смертности. Следствием этого стало возрастание числа вдов, особенно в средних и пожилых возрастах, неполных семей во главе с женщинами, уменьшение величины семьи. Росла продолжительность жизни горожан: в 36 крупных городах европейской части РСФСР в 1896-1897 гг. средняя продолжительность жизни мужчин составляла 28 лет, женщин - 32 года, а в 1926-1927 гг. - 41 и 49 лет. Это удлиняло жизнь в браке, особенно у мужчин.

В городах практически всех регионов Российской Федерации оставался высоким уровень детской и особенно младенческой смертности. В городах европейской части РСФСР смертность детей в возрасте до 1 года имела показатели более высокие, чем в возрастах 1-4 и 5-9 лет. В городах Сибири смертность младенцев, а также детей в возрасте от 1 до 4 лет была выше, чем в городах европейской части РСФСР.

Следует отметить, что показатели младенческой и детской смертности в городах были значительно ниже, чем в селах. Одним из факторов этого был традиционно высокий уровень рождаемости в селах по сравнению с городами. Однако в городах было лучше организовано медицинское, медикаментозное и профилактическое обслуживание детей, эффективнее работали учреждения охраны материнства и детства.

Тем не менее уровень младенческой смертности в городах понижался. В РСФСР - на 100 родившихся умерло в 1924 г. (47 губерний, области, автономные республики) в возрасте до 1 года-22,3, в городах- 17,9, в селах- 22,9, а в 1926 г. (43 губернии, области, автономные республики)- соответственно 18,7, 17,2, 19,0. Снижение уровня смертности населения, включая младенческой и детской, трансформация репродуктивного поведения горожан сокращало число детей в семьях. Распространение малодетности в 1920-е гг. в целом совпадало с процессом нуклеаризации городских семей.

Сокращение уровня смертности городского населения наряду с другими факторами было связано с позитивными изменениями в жилищных* санитарно-гигиенических условиях, питании, медицинском обслуживании горожан. в 1920-е гг. Одновременно переосмысливалось отношение населения к продолжительности жизни. Однако в городах еще сохранялась скученность проживания, антисанитария, недостаточно эффективная медицинская помощь. Это содействовало сохранению высокого уровня заболеваемости и смертности.

Удалось обосновать, что демографические показатели семьи определялись особенностями внутрисемейных отношений. В 1920-е гг. в семьях рабочих и служащих отношения были демократичнее, чем в семьях буржуазии. Наличие в обществе в период нэпа средней и крупной форм собственности сохраняли традиционные отношения в семье. Однако они изменялись в качественно новых политических и социально-экономических условиях. Существенным фактором этого стали коренные изменения в сфере форм собственности. Революционные преобразования в стране, гражданская война и политика «военного коммунизма» привели к численному сокращению буржуазии, включая и буржуазные группы интеллигенции. Однако сохранялся многочисленный слой мелких собственников. В условиях нэпа предпринимательская деятельность буржуазии оживилась. Главы этих семей вновь сосредоточили в своих руках крупную и мелкую собственность. В семьях, особенно мелкой буржуазии, сохранялась производственная функция. Однако собственность, прежде всего, крупная была значительно ограничена в связи с тем, что государство

концентрировало в своих руках основные экономические рычаги управления. Семьи средней и крупной буржуазии располагали благоустроенным жильем, имели дорогую мебель, обстановку, предметы роскоши и т.д.

Рабочие и служащие в основном имели крайне скудную личную собственность: мебель, домашние инструменты, предметы быта, одежда, обувь и т.д.

Законодательное уравнение женщин в правах с мужчинами меняло ее роль в обществе и семье. В 1920-е гг. возросла доля женского труда в таких отраслях производства, как обработка хлопка, шерсти, дерева, металла и в некоторых других отраслях. Женщины обычно молодых возрастов включались в учебную, трудовую и общественную жизнь. Растущая самостоятельность женщин увеличивала их авторитет в семье, как хозяйки дома, воспитателя детей. Все это ограничивало в семье власть главы семьи мужчины.

Изменение традиционных ценностей брачно-семейных отношений, признание юридического равенства женщин с мужчинами в российском обществе меняло отношения между мужем и женой. В супружеской жизни возрастала роль эмоциональных и чувственных проявлений, не связанных с деторождением. Это углубляло разъединение ранее слитного брачного, сексуального и репродуктивного поведения; способствовало распространению внутрисемейного регулирования рождаемости и как следствие этого наблюдалось понижение ее уров» ня и сокращение величины семьи.

В семье менялось отношение к детям. По новым законам внебрачные дети были уравнены во всех в правах с детьми, чьи родители находились в зарегистрированном браке. Права родителей на детей были ограничены возрастными рамками: на мальчиков до возраста 18 лет, а на девочек - до 16 лет. Родители в равной мере обязаны были заботиться о воспитании несовершеннолетних детей, доставлять им пропитание и содержание, готовить к полезной деятельности, защищать их личные и имущественные интересы. Дети также были обязаны содержать своих лишившихся трудоспособности и нуждающихся родителей.

В семьях, особенно проживающих в крупных городах европейской части РСФСР, отношения между родителями и детьми становились менее авторитарными и более уважительными к индивидуальности ребенка. Важно также отметить, что после Октябрьской революции было запрещено использовать детский труд для увеличения материального благосостояния семьи. Это снизило экономическую цен-

ность детей и стало одним из факторов сокращения уровня рождаемости в городах Российской Федерации.

Повышение в жизни городской семьи роли социального обслуживания, увеличение коллективистских ценностей в обществе, расширение внесемейных установок горожан изменяли традиционные функции семьи. В семье возросла роль хозяйственно-экономической функции. Городская семья стала ячейкой организации быта и потребления. В то же время усилились изменения в репродуктивной и воспитательной функциях семьи. Выросла роль семьи во взаимопомощи и поддержки ее членов (рекреативная функция). Менялся механизм осуществления первичного социального контроля и реализации власти и авторитета в семье (коммуникативная и регулятивная функции). Возросла автономность семьи. Все это свидетельствовало о изменении существовавших ранее взаимосвязях между обществом, семьей и личностью.

Трансформация семейных отношений пока еще не изменила в корне их традиционного характера. В городской семье преобладали традиционные установки с четким разграничением роли мужа и жены, сохранялись авторитарные отношения между родителями и детьми. Ценность детей в семье оставалась высокой как помощников в хозяйственных делах, а также имело важнейший морально-психологический смысл в жизни родителей. Это сохраняло в городах традиционный тип воспроизводства населения, с характерным для него высоким уровнем рождаемости и смертности. Однако распространение в городской среде новых ценностных ориентации на брач-но-семейные отношения дестабилизировало традиционную семью.

В заключении подведены основные итоги проведенного исследования. В конце XIX - начале XX в. брак в городах России был всеобщим, ранним и практически пожизненным из-за трудности развода. Это обусловило численное преобладание в брачном состоянии состоящих в браке горожан и малочисленность вдовых и особенно разведенных групп. Наряду с моногамными браками существовали полигамные брачные союзы. Ценностные установки населения на брачно-семейные отношения, как правило, основывались на религиозных взглядах. Брачный выбор отличался социальной, сословной, религиозной, национальной замкнутостью, а вступление в брак было связано с множеством запретов. Брачный союз часто возникал как результат материальных интересов родителей и родственников и реже чувств будущих супругов.

В российских городах были как большие патриархальные, так и простые семьи. В условиях слитности брачного, сексуального и репродуктивного поведения сохранялся высокий уровень рождаемости. Наряду с ранним вступлением в брак, неравноправием женщин, сложностью расторжения брака у христиан, широким использованием труда детей и др. факторами это объясняло существование многодетных семей, несмотря на высокий уровень младенческой и детской смертности. В семье доминировали патриархально-авторитарные порядки.

В начале XX в. в условиях развития производства и капитала стали появляться элементы, разрушающие традиционные устои семьи. Замкнутый мир семьи расширился: женщины вовлекались в профессиональный труд; воспитание детей усложнилось; внесемейная деятельность членов семьи возросла; рамки брачного выбора расширились. В условиях усиления миграции в крупные города наметилась тенденция сокращения брачности. Было также зафиксировано снижение числа ранних браков, увеличение горожан, не вступивших в брак, вдовцов и вдов, разведенных мужчин и особенно женщин. В обществе возрастала неудовлетворенность исторически выработанными религиозно-этическими нормами брачно-семейных отношений.

Преобладающим типом становилась простая в основном двухпо-коленная семья. Величина семьи уменьшалась. В городах нарастали изменения в традиционном типе репродуктивного поведения населения. Одновременно усилилась неудовлетворенность, особенно у молодежи, авторитарными устоями семьи. Все это свидетельствовали о начале демографического перехода. Однако в начале века брак оставался всеобщим, ранним, не расторжимым, не свободным, с преобладанием в мотивации материальных интересов. Это соответствовало преобладанию в России традиционного типа воспроизводства населения со свойственным ему типом рождаемости и смертности.

Затяжной период мировой и гражданской войн, события Октябрьской революции 1917 г. и последовавшие радикальные изменения всей системы российского общества, форм собственности оказали глубокое влияние на брачно-семейные отношения.

В 1920-е гг. в результате устранения всех существовавших до революции запретов при вступлении брак, он стал равноправным, свободным, расторжимым, основанным на чувствах вступающих в брак. Это создало условия для развития реального взаимоуважения супругов в брачно-семейных отношениях. Однако в российском обществе наблюдалось отрицательное отношение у определенной части моло-

дежи к браку, духовным и морально-психологическим сторонам брачно-семейных отношений. Широкое распространение в обществе получили взгляды о примате общественных интересов над личными и семейными устремлениями. Новые установки значительно занижали ценности семьи и не способствовали ее укреплению.

Прежняя всеобщность брака значительно сократилась особенно в условиях послевоенной возрастнополовой деформации. Это отразилось в увеличении числа вдовых, разведенных и одиноких женщин. Снижались случаи раннего вступления в брак, что изменяло репродуктивное поведение населения. Наметился рост социально-смешанных и межнациональных браков, расширялась характерная в прошлом замкнутость брачного выбора.

Женщина получила равные права с мужчиной. Освобождение женщин от авторитарного гнета в семье, вовлечение в трудовую и общественную жизнь привело на практике к возрастанию физических и морально-психологических нагрузок у молодых работающих женщин, затрудняло исполнение ими семейных обязанностей, снижало, ценности, связанные с материнством, воспитанием детей. Возникли1 новые противоречия между юридическим и фактическим равенством • мужчин и женщин в обществе и семье. Это порождало в семье конфликтные ситуации. Однако в 1920-е гг. традиционные ценности семьи в российских городах были еще сильны. Большинство замужних женщин не работало, а занималось домом и детьми. В брачно-семейных отношениях часто возникали столкновения между старыми устоями и новыми правилами поведения, что усиливало их внутреннюю нестабильность.

Улучшение социальных, санитарно-гигиенических условий жизни, а также питания, медицинского обслуживания в городах способствовало снижению уровня смертности, особенно по сравнению с военным периодом. Это порождало новое явление: разводы начали определять продолжительность брачной жизни и сильнее смертности населения влиять на демографические параметры семьи. Одновременно снижалась характерная в прошлом стабильность брачно-семейных отношений.

Основным типом семьи в российских городах стала простая семья (супружеская пара с детьми или без детей). Большие патриархальные семьи были малочисленны. Наблюдался также численный рост неполных семей с женщинами во главе. Городская семья становилась малочисленной. Это было связано с высоким уровнем разво-димости городских жителей, смертностью, а также дроблением

ших патриархальных семей. Важным фактором стало ослабление в семьях горожан норм многодетности. Особую роль в этом играло распространение, хотя и довольно медленное, внутрисемейного регулирования рождаемости, что разъединяло ранее слитное брачное, сексуальное и репродуктивное- поведение. Снижение в городах уровня младенческой и детской смертности, запрещение использования детского труда, удлинение периода зависимости детей от родителей также способствовало распространению малодетной семьи. Однако уровень рождаемости в городах в 1920-е гг. оставался все-таки высоким. Этому соответствовало сохранение в целом традиционного репродуктивного поведения городского населения с высокой морально-психологической ценностью детей.

Семейные отношения менялись. В семье наряду с патриархально-авторитарными устоями формировались новые правила поведения: росла самостоятельность и авторитет в семье женщин; демократизировались внутрисемейные отношения; увеличилось стремление членов семьи к улучшению морально-психологических условий жизни. В семейных отношениях формировались новые ценности: уважение к личности, ее взглядам, интересам, принятым решениям.

Расширялись и разнообразились связи между обществом, семьей, личностью. Многие из функций семьи как, например, производственная, воспитательная, культурно-образовательная полностью или частично передавались специально созданным институтам, организациям и предприятиям. Семья развивалась как потребительская ячейка общества. Это усиливало внесемейные установки членов семьи, что особенно ярко проявлялось в жизни молодых поколений.

Итак, если в начале XX в. появились отдельные признаки кризиса традиционной семьи, то в первой половине 1920-х гг. произошли существенные изменения в ее формировании и развитии. Это обусловило дальнейшее развитие в городском российском населении демографического перехода, выражающемся в сокращении уровня рождаемости и смертности населения. Однако семья, где воспроизводство население осуществляется непосредственно, оставалась в целом традиционной: не были утрачены прежние семейные ценности; отсутствовало фактическое равенство женщин; сохранялись авторитарные отношения между супругами, родителями и детьми; наблюдался высокий уровень рождаемости и смертности городского населения. Все это соответствовало трдиционному типу воспроизводства населения.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

\.Араловец НА. Городская семья в России, 1897-1926 гг.: историко-демографический аспект. М.: ИРИ РАН, 2003.235 с. (15 п.л.).

2. Араловец Н.А. Городская семья в конце XIX - начале XX века; Городская

семья, 1914-1930-е гг.; Демографические последствия сплошной коллективизации и голода 1932-1933 гг. (совместно с И.Е Зелениным, авторский вклад 0,9) II Население России в XX веке: ист. очерки. М.: РОССПЭН, 2000. Т. 1. Гл. 1, 8, 12. С. 31-46, 166-190, 265-276, 412-413. 429-431,437-439). (8,0 п. л.).

3. Араловец Н.А. Особенности смертности городского и сельского населения

в тылу в 1941-1945 гг. {совместно с ОМ. Вербицкой, авторский вклад 2,6п.л.); Городская семья в России, 1940-1950-е гг.; После войны: демографическое эхо людских потерь (совместно с В.Б. Жиромской, авторский вклад 0,6 п.л.) II Население России в XX веке: ист. очерки. М.: РОССПЭН, 2001. Т. 2. Гл. 7, 12, 17. С. 106-127,218-242,341-352,379-381, 388-391, 397-398. (7,1 п. л.).

4. Араловец Н.А. Социально-демографическая характеристика рабочих сов-

хозов Центральной России в 1920-е годы // Историческое краеведение. Пенза: Пензенская правда, 1993. С. 122-127. (0,5 п. л.).

5. Араловец НА. Изучение людских потерь советского общества в 1930-е

годы // Население России и СССР: новые источники и методы исследования. Екатеринбург: УКЦ, 1993. С. 45-51. (0,6п. л.).

6. Араловец НА. Потери населения России и СССР в конце 20-х-30-е годы в

историографии // Население России в 1920-1950-е годы: численность, потери, миграции. М.: ИРИ РАН, 1994. С. 68-81. (1,4 п. л.).

7. Араловец Н.А. Брачность и разводимость населения тыловых районов Рос-

сии в 1941-1945 гг. // Летопись уральских деревень. Екатеринбург: Ур ГСХА, 1995. С. 97-100. (0,3 п. л.).

8. Араловец НА. Потери населения советского общества в 1930-е годы: про-

блемы, источники, методы изучения в отечественной историографии // Отечественная история. 1995. № 1. С. 135-146. (1,5 п. л.).

9. Араловец Н.А. Смертность городского населения в тыловых районах Рос-

сии, 1941-1945 гг. //Людские потери СССР в период второй мировой войны: СПб.: БЛИЦ, 1995. С. 154-159. (0,6 п. л.).

10. Араловец Н.А. Людские потери во Второй мировой войне // Отечественная история. 1996. № 3. С. 193-197. (0,6 п. л.).

11. Араловец Н.А. Население России в XX веке // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1996. № 2. С.83-88 (совместно с Ю.А. Поляковым, В.Б. Жиромской, авторский вклад 0,3 п.л.).

12. Араловец НА. Брачность городского населения Европейской России в

1946-1950-е годы // Проблемы региональной истории России. Липецк: ИРИ РАН, 1997. Ч. 3. С. 3-10. (0,7 п. л.).

13. Араловец Н.А. Заболеваемость и смертность городского населения России, конец XIX в. - 1920-е годы // Народонаселение: современное состояние и перспективы развития научного знания. М: Диалог МГУ, 1997. С. 57-66. (1,2 п. л.).

14. Араловец Н.А. Население и экология: исторический аспект // Отечественная история. 1997. № 6. С. 198-208 (совместно с В.Б. Жиромской, авторский вклад 0,4 п. л).

15. Араловец НА. Семейная структура горожан России, 1950-е годы // Каменный пояс на пороге III тысячелетия. Екатеринбург: Банк культуры и информации, 1997. С. 151-154. (0,4 п. л.).

16Араловец Н.А. Городская семья в России, конец XIX века- начало XX века: тип, размер, особенности смертности // Дискуссионные проблемы российской истории. Арзамас: АГПИ, 1998. С. 144-147. (0,4 п. л.).

\7. Араловец Н.А. Межнациональные браки в России в 1920-е гг. // Россия в XX веке: Проблемы национальных отношений. М: Наука, 1999. С. 366376. (1,3 п. л.).

18. Араловец Н.А. Разводимость городского населения РСФСР в 1920-е гг. // Аграрное и демографическое развитие Сибири в контексте российской и мировой истории, XVII - XX вв. Новосибирск, СО ИИ РАН, 1999. С. 162164. (0,3 п. л.).

19. Араловец Н.А. Основные тенденции развития городской семьи в России в конце XIX- начале XX века // Этот противоречивый XX век. М.: РОССПЭН, 2001. С. 317-330. (1,3 п. л.).

20. Араловец Н.А. Семейные отношения городских жителей России в контексте повседневности (90-е гг. XIX в.- 20-е гг. XX вв.) // Семья в ракурсе социального знания. Барнаул: Азбука, 2001. С. 97-108. (1,2. п. л.).

21. Араловец НА. Семейные отношения у горожан России в первое двадцатилетие XX в. // Человек в российской повседневности. М.: МГУ С, 2001. С. 85-92. (0,8 п. л.).

22. Араловец НА. Семейные отношения городского населения Российской Федерации в 1927-1959 гг. // Вестник Российского университета дружбы народов. 2003. № 2. С. 144-152. (1,5 п. л.).

23. Араловец НА. Смертность городского населения России в 90-е годы Х1Хв.-20-е годы XX в.: Социально-экологический аспект // Историческая экология и историческая демография. М.: РОССПЭН, 2003. С. 115125. (1,4 п. л.).

24. Араловец НА. Экологические аспекты онкологической опасности в повседневной жизни горожан России (первая половина XX в.) // Духовность. Сергиев-Посад: СПГИ, 2003. Кн. 4. С. 159-170. (1,4 п. л.).

25. Араловец НА. Здоровье российского студенчества в 1920-е годы // Российское студенчество: условия жизни и быта (XVIII-XXI века). М.: МГОУ, 2004. С. 129-139. (1 п.л.).

26. Поляков Ю.А, Жиромская В.Б., Араловец Н.А. «Демографическое эхо» войны // Война и общество, 1941-1945. М.: Наука, 2004. Кн. 2. С. 375-385 (авторский вклад 0,4 п.л.).

Для заметок:

Подписано в печать 08.07.04. Формат 60х84Лб. Тираж 100 экз. Заказ № ££_

Издательский центр Института российской истории РАН 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, 19

Í13479

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Араловец, Наталья Аркадьевна

Введение

Глава I. Брачность городского населения в 1897-1913 гг.

1. Демографический состав городских жителей

2. Брачное законодательство

3. Традиционные ценности брака и их трансформация в начале XX в.

4. Добрачное и брачное поведение горожан

5. Межнациональные браки

Глава II. Состав городской семьи, 1897-1913 гг.

1. Тип, величина, детность

2. Репродуктивное поведение городского населения

3. Специфика разводов

4. Смертность городского населения как фактор изменения типа и величины семьи

5. Материально-бытовые условия жизни городских семей

Глава III. Семейные отношения горожан на рубеже веков

1. Собственность и семейные отношения

2. Традиционный уклад жизни семьи

3. Семейных отношений в начале XX в.

Глава IV. Брак и семья в условиях войн и революций

1. Брачность городского населения в годы Первой мировой войны. Изменения в составе семьи

2. Брачность горожан в условиях гражданской войны. Тип, величина, детность семьи

Глава V. Новые явления в брачности городского населения,

1921-1926 гг.

1. Влияние Первой мировой и гражданской войн на демографический состав городского населения

2. Новации в традиционных ценностях брачно-семейных отношений

3. Добрачное поведение горожан. Вступление в брак

4. Распространение этнически смешанных браков

5. Трансформация брачности горожан. Кодекс законов о браке, семье и опеке 1926 г.

Глава VI. Городская семья в 1921-1926 гг.

1 Тип, величина, детность

2. Специфика репродуктивного поведения городских жителей

3. Воздействие разводов на стабильность семьи

4. Особенности смертности городских жителей и состав семьи

5. Изменение материально-бытовых условий жизни семьи

6. Внутрисемейные отношения 285 Заключение 297 Примечания 303 Источники и литература

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Араловец, Наталья Аркадьевна

Актуальность темы. Семья - основная ячейка воспроизводства населения. В семье, как правило, совершаются основные демографические события - рождения, браки, смерти, происходит становление, развитие и смена поколений, осуществляется воспитания личности, передача накопленных знаний, нравственных ценностей, традиций и обычаев следующим поколениям.

Важно изучать семью в исторической ретроспективе. Познание основных исторических и демографических закономерностей развития семьи имеет большое значение для разработки научно-обоснованной демографической и семейной политики. Естественно, что в настоящее время историко-демографическое изучение семьи стало одним из ведущих направлений в мировой исторической науке. Это становится особенно актуальным в условиях социального кризиса, наблюдающегося в России в конце XX века.

Особое значение принадлежит исследованию городской семьи. В городах - промышленных, административных, культурных центрах быстрее, чем в селах происходят важнейшие изменения в демографическом поведении населения. Все это определило выбор темы настоящего исследования.

Хронологические и территориальные рамки. Диссертация охватывает период с 1897 по 1926 гг. Это - переломный период в истории России. Он был связан с рядом крупных для России исторических событий и, прежде всего таких как, русско-японская, Первая мировая и гражданская войны, революции, особенно Октябрьская революция. Затяжной характер военных событий обусловил территориальные изменения, огромные людские потери, сокращение численности населения страны, деформацию возрастно-половой пирамиды, изменения семейного состава населения.

Начальный и конечный рубежи этого периода совпадают с датами важнейших событий демографической истории: первой Всеобщей переписью населения Российской империи 1897 г. и Всесоюзной переписью населения 1926 г.

Кроме того, в 1926 г. был принят новый Кодекс о браке, семье и опеке, отразивший существующую нормативно-правовую практику брачно-семейных отношений и вводивший институт фактического брака. Это усилило трансформацию традиционной городской семьи. Избранные хронологические рамки дают возможность показать основные изменения брака и семьи российского городского населения за межпереписной период.

В диссертации за основу взята территория Российской Федерации в границах 1921 г*.

Предмет и объект исследования. Предметом изучения явились брак и семья городского населения России в 1897-1926 гг. Объектом исследования стала демографическая история российской городской семьи: формирование, изменение состава, типа, величины, функций и в целом института семьи в России.

Научная разработанность темы. В отечественной научной литературе семья определяется как исторически обусловленное социальное объединение людей, основанное на браке или кровном родстве. Социальная необходимость семьи обусловлена объективной потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве населения. Семья как устойчивое социальное объединение исторически возникла позднее Подробно об этом, см.: Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны: территория и население. М., 1986. С. 30-65. брака в условиях разложения родового строя и появления частной собственности. Она объединяла не только супругов, но и детей, родителей, родственников и т. д.

Семья не отождествляется с браком. Брак рассматривается как исторически обусловленная, социально-регулируемая обществом форма отношений между мужчиной и женщиной, связанная с продолжением рода. В браке устанавливаются их права и обязанности по отношению друг к другу и к детям.

Однако исследователи не отрицают общности брака и семьи. Брак в большинстве случаев составляет ядро семьи. Такое определение семьи (логическое) важно для изучения отношений между супругами, родителями и детьми, т. е. сущности семьи.

Организация и проведение переписей населения в 1920-е гг. способствовала выявлению статистических показателей семьи. При проведении городской переписи населения в 1923 г. были включены такие признаки как кровное родство группы лиц и общность хозяйства. При проведении семейной городской переписи (осуществлена в рамках Всесоюзной переписи населения 1926 г.) основные статистические показатели семьи были расширены и включали: родственные связи членов семьи, общий бюджет, совместное проживание. Родственники, проживающие отдельно от семьи, но находящиеся на полном иждивении кого-либо из ее членов также входили в состав семьи. Это фактологическое определение семьи давало возможность выделить типы семьи1.

В отечественной историографии семьи можно выделить исследования, основным объектом изучения которых была семья, а также работы, рассматривающие демографические процессы в России и влияющие на них факторы.

Начало изучения семьи в России относится к XIX в. Это было связано с возрастанием интереса Российских ученых к проблемам социально-экономической истории, численности и размещения населения. Исторический подход к изучению семьи впервые был осуществлен М.М. Ковалевским2. Ученые рассматривали религиозные ценности семьи3. Обсуждение в Российском обществе проблем женского равноправия способствовало обращению исследователей к изучению положения женщин в семье, взаимоотношений между супругами, родителями и взрослыми незамужними дочерями и т. д4. Оригинальной работой было исследование С.А. Новосельского о влиянии жизни в браке на уровень смертности мужчин и женщин5. Одновременно изучалось воздействие жилищных и санитарных условий, качества питания и медицинского обслуживания на смертность городского населения6. В начале XX в. П. Сорокин поставил вопрос о кризисе современной семьи7. Все это расширяло представления о семье и открывало научные перспективы в ее изучении.

Первая мировая и гражданская войны, Октябрьская революция усилили интерес исследователей к проблемам демографии. Уже в условиях гражданской войны было создано Центральное статистическое управление (1918 г.) и Институт демографии АН Украины (1919 г.). Это способствовало развитию демографической науки. Напряжение военных лет обострило интерес исследователей к социальным проблемам городов8, т. е. вопросов, лишь косвенно относящихся к семье. Ими был собран огромный статистический материал о тяжелейших условиях жизни горожан.

В 1920-е гг. ученые переосмысливали многие аспекты брачно-семейных отношений. В значительной степени этому способствовало коренное изменение нормативно-правовой основы семьи, а также численное увеличение в стране вдов, разведенных и одиноких женщин, неполных семей и беспризорных детей. Общество нуждалось в исследовании состояния семьи. Активное изучение проблем семьи продолжалось вплоть до начала 1930-х гг., когда политическая ситуация изменилась и в обществе стали нарастать негативные тенденции.

В 1920-е гг. были проведены переписи населения 1920 г., 1923 г. и 1926 г. В 1920 - начале 1930-х гг. были опубликованы их материалы, существенно преобразована система и органы учета населения. В обществе прошли острейшие дискуссии, особенно в среде молодежи, о свободе в любви, о признании фактического брака9. Все это стимулировало исследования проблем городской семьи.

Известные статистики Н.Я. Воробьев, О.А. Квиткин, Г. Полляк на основе данных проведенных переписей населения 1923 г. и 1926 г. рассмотрели важнейшие вопросы состава городских семей10. А.П. Хоменко осветил изменение положения женщин в семье в 1920-е гг."

В этот период изучалась проблема потерь населения в результате мировой и гражданской войн (С.А. Новосельский, Л.И. Лубны-Герцык и др.)12. Ученые рассмотрели отдельные аспекты рождаемости, смертности, естественного прироста населения в городах Европейской России в 1920-е гг. (П.И. Куркин, В.В. Паевский и др.)13. Ученые на основе, прежде всего, данных переписей и текущего учета населения показали основные изменения в брачно-семейных отношениях в новых исторических условиях 1920-х гг. Они обратили внимание на увеличение числа разводов и неполных семей во главе с женщинами. Исследователи отметили снижение уровня рождаемости и смертности городского населения Европейской России. Важную роль в этом, по их мнению, играло улучшение в 1920-е гг. социальных и санитарно-гигиенических условий жизни в городах.

С середины 1930-х гг. и практически до конца 1950-х гг. изучение демографических проблем в отечественной историографии сокращались.

В 1930-е гг. в условиях нарастания негативных процессов в общественно-политической жизни страны постепенно прекращалась публикация в открытой печати статистических сведений о населении; сокращалось издание научной демографической литературы. Постепенно сворачивались исследования демографических проблем: в 1934 г. был закрыт Демографический институт АН СССР, а в 1938 г. - Институт демографии АН Украины14. Научные кадры подвергались репрессиям. Негативное влияние на демографические исследования оказывала распространенная в эти годы точка зрения о постоянном возрастании в советском обществе численности населения, а также снижении заболеваемости и смертности людей.

Ученые в этот период изучали отдельные демографические явления. Так, например, Ю.А. Корчак-Чепурковский на статистических материалах Украины разработал методы построения таблиц рождаемости и плодовитости15, смертности и продолжительности жизни16. Однако мно--гие из написанных работ были опубликованы только в 1960-1970-е гг.

Изучение смертности населения было продолжено в годы Великой Отечественной войны. С.А. Новосельский на данных статистики. 1920-х гг. показал, что совпадение высокой рождаемости и высокой младенческой и детской смертности, в том числе в городах, связано с влиянием совокупности демографических и социальных факторов17. Этот вывод стимулировал изучение семьи как ячейки воспроизводства населения.

Огромные потери населения в годы Отечественной войны, значительная деформация возрастнополового состава населения определили основные научные направления в области демографии в послевоенные годы. А.Я. Боярский предложил методы расчета рождаемости, смертности, естественного прироста населения применительно к России и СССР в 1915-1923 гг18. Продолжилось изучение проблем детской смертности19. Проведенные исследования имели большое значение для последующего анализа демографических показателей семьи.

В 1950-е гг. выросло число публикаций в открытой печати по отдельным проблемам демографии . Впервые А.Г. Рашиным было опубликовано статистическое исследование о населении России за 100 лет с 21

1811 по 1913 гг . Исследователь выявил динамику численности и состава населения Российской империи (с выделением городского и сельского); рассмотрел естественное движение населения; показал особенности брачности городских и сельских жителей. В 1954 г. Ю.А. Корчак-Чепурковский завершил работу «О влиянии отдельных причин смерти на смертность в рабочем возрасте», где на основе данных за 19241927 гг. по городам Европейской части СССР, городам и селам Украины, рассчитал повозрастные коэффициенты мужской и женской смертности в рабочих возрастах . Однако в эти годы исследовательская работа в стране в целом была существенно ограничена недоступностью многих архивных материалов, а также излишней идеологизацией общественной жизни.

В новых политических условиях конца 1950 - начала 1960-х гг. проблематика демографических работ расширилась. Это было связано, прежде всего, с проведением в 1959 г. Всесоюзной переписи населения. В эти годы создавались новые научные центры по изучению проблем населения. В 1963 г. был организован Координационный совет по проблемам народонаселения при Минвузе СССР, а в 1965 г. Проблемная лаборатория народонаселения - в МГУ им. В.М. Ломоносова. Все это углубляло изучения демографических проблем.

В начале 1960-х гг. отечественные демографы опубликовали научЛ ное наследие демографов и статистиков прошлых лет . Ю.А. Корчак-Чепурковский разрабатывал методики расчетов населения24.

Заметным явлением в научной жизни страны стало исследование Б.Ц. Урланиса «Войны и народонаселения Европы: людские потери в вооруженных силах в войнах XVII - XX вв.» (М., 1960) и «Рождаемость и продолжительность жизни населения в СССР» (М., 1963).

Усилился научный интерес исследователей к изучению проблем семьи, и после длительного перерыва была опубликована монография А.Г. Харчева «Брак и семья в СССР: Опыт социологического исследования» (М., 1964).

Исследователи расширили хронологические рамки изучения естественного движения населения и рассчитали коэффициенты рождаемости, смертности, естественного прироста населения в Москве с 1897 г. л с по 1943 г. с данными по Воспитательному дому и без них (Е.О. Кабо) . Это позволяло выявить влияние естественного движения населения на изменение брачного состояния, типа, размера и детности семьи в столичном городе.

Со второй половины 1960-х гг. интерес к проблемам демографии стал возрастать. Это наблюдалось до конца 1980-х гг. В этот период ак-. тивно создавались научные подразделения демографического профиля. В 1968 г. были созданы Научный Совет по социально-экономическим проблемам народонаселения при Отделении экономики АН СССР, а также Центр по изучению проблем народонаселения в МГУ. В 1980 г. был организован отдел социально-демографических проблем в Институте социально-политических исследований РАН. В 1984 г. - Научный Совет РАН по исторической демографии и исторической географии при Отделении истории РАН. Созданные подразделения имели большое значение для дальнейшего углубленного и специализированного изучения демографических проблем. Осуществлялась подготовка научных кадров. Разнообразней становилась проблематика демографических исследований.

Проводились научные конференции, симпозиумы, совещания по проблемам демографии. Большое значение имело проведение семинаров по исторической демографии. Первый семинар был поведен в Таллинне (1974 г.), затем в Риге (1977 г.), Омске (1979 г. Научный Совет по исторической демографии и исторической географии организовал и провел научные конференции в Кишиневе (1983 г.), Львове (1985 г.), Таллинне (1988 г.). Материалы работы семинаров и научных конференций были опубликованы в сборниках статей: «Проблемы исторической демографии СССР» (Таллинн, 1977), «Численность и классовый состав населения России и СССР (XVI - XX вв.)» (Таллинн, 1979), «Проблемы взаимодействия социальной структуры и воспроизводства населения в России и СССР» (М., 1988), «Проблемы исторической демографии СССР» (Киев, 1988)*. Все это стимулировало изучение проблем населения, в том числе и семьи.

В 1960-1980-е гг. демографы изучали закономерности демографического перехода от традиционного типа воспроизводства населения к. современному, от сложной патриархальной семьи к нуклеарной, состоящей в основном из родителей и детей. Это стало важным теоретическим направлением в отечественной демографической науке. Однако А.Я. Кваша, А.Я. Боярский, А.Г. Вишневский и др. ученые не выработали единую точку зрения на характер, причинно-следственные связи, продолжительность демографического перехода в России . Ответственный редактор этих изданий - Ю.А. Поляков.

Значительно обогатила работу демографов осуществленная в эти годы публикация полного научного наследия выдающихся ученых: С.А. Новосельского, JI.C. Каминского, Ю.А. Корчак-Чепурковского, С.А. Томилина27.

Разрабатывались проблемы исторической демографии как нового направления в отечественной историографии, определялось ее место в системе исторических знаний, вырабатывался понятийный аппарат28. Одновременно изучались конкретные историко-демографические вопро

29

СЫ .

Историки усилили изучения проблем российской городской семьи. В.Ю. Крупянская и Н.С. Полищук осуществили фундаментальное исследование рабочих семей Нижнего Тагила с конца XIX до начала XX вв. Г.В. Жирнова показала особенности добрачных и брачных отношений городских жителей России в XX в. Были рассмотрены также новые ценностные установки городских и сельских жителей на брачно-семейные отношения в 1920-е гг30.

Демографы предложили новые подходы к исследованию семьи. А.Г. Волков впервые рассмотрел семью как самостоятельный объект демографической науки. Однако ученый проследил эволюцию состава, типа, величины семьи применительно ко второй половине XX в. Кроме того, семья в основном изучалась на союзном материале. Демографические проблемы российской городской семьи раскрывались фрагментар-но31.

В этот период исследователи обратились к изучению мусульманского брака, прежде всего, к положению женщин в семьях, исповедующих ислам32.

Вырос интерес ученых к демографическим проблемам семьи, в частности к регулированию ее величины33.

Таким образом, со второй половины 1960-х гг. и практически до конца 1980-х гг. наблюдалось постоянное расширение круга исследуемых общетеоретических, методологических и конкретных демографических и историко-демографических проблем. Ученые изучали отдельные аспекты демографического развития российской городской семьи. Тем не менее в этот исторический период материалы ЦСУ все еще были засекречены. Идеологизация общественной жизни страны препятствовала изучению многих демографических и историко-демографических вопросов. Неслучайно, что проблемы брачно-семейных отношений российского городского населения рассматривались в исторической ретроспективе обычно с целью изучения эволюции демографической ситуации.

С конца 1980-х гг. в обществе началось переосмысление многих общественных проблем, что затронуло не только отечественную историю, но и демографию. В этот период стали рассматриваться наиболее сложные, трагические и ранее не изучавшиеся историками события. Новый импульс демографическим исследованиям дало открытие ранее засекреченных архивных материалов и снятие запрета с многих тем.

В этих условиях менялись организационные формы историко-демографической науки. В Институте Российской истории РАН под ру-. ководством академика Ю.А. Полякова был создан Центр изучения истории территории и населения России (1992 г.); Научный Совет РАН «Человек в повседневности: прошлое и настоящее» (2002 г.). Все это позволило расширить изучение историко-демографической проблематики.

Активно проводились многочисленные научные, в том числе международные конференции, симпозиумы и конгрессы, где обсуждались наиболее острые и дискуссионные проблемы прошлого: потери населения в России и в СССР в войнах и социальных катаклизмах XX в. Рассматривались также проблемы брака и семьи.

Институт российской истории РАН впервые опубликовал материалы Всесоюзных переписей населения 1937 г. и 1939 г34. Это расширило изучения малоизученных проблем численности, состава, а также рождаемости и смертности населения в России и в СССР в XX в. Пере

К ^ осмысливались многие исторические события .

Рассекречивание архивных материалов оказало позитивное влияние на исследование семьи. Так, в коллективной монографии «Население России в XX в.» (М., 2000. Т.1) историки изучали городскую и сельскую семью в комплексе с брачностью, рождаемостью, смертностью населения России в 1897-1939 гг.

Проблемы семьи рассматривались историками в обобщающих трудах по социальной истории России; сборниках, специально посвященных истории семьи. Осуществилось также комплексное историко-демографическое исследование городской семьи в России, охватывающее 1897-1926 гг36. Исследователи поставили новые для отечественной историографии проблемы семьи и сексуальной культуры населения России37.

Закономерности и особенности в развитии городской и сельской семьи раскрывались в обобщенных трудах о населении Урала и Сибири. Были опубликованы индивидуальные монографии о семье в отдельных регионах Российской Федерации. Обширный материал был собран и проанализирован этнографами по семейному быту народов СССР в XIX-XX вв38.

Таким образом, отечественные исследователи осветили основные закономерности развития городской семьи в России в XX в. и показали ее специфику. Были изучены отдельные аспекты демографических процессов, присущие российскому городскому населению. Постановка этих вопросов, косвенно относящихся к изучаемой проблеме, углубляла исследования демографического развития городской семьи. Однако все же значительный интерес демографов был связан с исследованием современной городской семьи. Причем в большинстве случаев оно строилось на основе общесоюзных, а не российских материалах.

Начало изучения семьи в зарубежной историографии, как и в отечественной, относится примерно к середине XIX в., когда в европейских странах возросла потребность в углубленных знаниях о населении. Уже в XVII-XVIII вв. немецкие философы И. Кант и И. Фихте в теории естественного права поставили проблемы брака и семьи. Они рассматривали брак как нравственно-правовой институт. Защищали превосходство мужчин и неравноправное положение женщин в обществе и семье. При этом И. Фихте отмечал равенство мужчин и женщин в нравственном отношении.

Ученые стремились исторически обосновать процесс образования семей. Г. Гегель первым отметил историческую обусловленность возникновения и развития институтов брака и семьи. Исторический подход в изучении семьи был характерен для работ американского этнографа и историка первобытного общества JI. Моргана «Система родства и свойства человеческой семьи» (1870 г.), «Древнее общество» (1877 г.). Попытку научно объяснить происхождение семьи в связи с социально-экономическим развитием общества сделали К. Маркс в конспекте книги «Древнее общество» (1880-1881 гг.) и Ф. Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884 г.). Однако до сих пор многие вопросы происхождения семьи остаются дискуссионными.

В начале XX в. европейские ученые исследовали психологию, сексуальное поведение мужчин и женщин. Это имело большое значение для изучения брачно-семейных отношений.

Зарубежные исследователи накопили и проанализировали огромный фактический материал по проблемам европейской семьи. Они показали в исторической динамике состав, основные типы, величину семей. Разработали методы изучения семьи39.

Значительное увеличение историко-демографических работ о семье было связано с организацией в 1945 г. Национального института демографических исследований в Париже и основанием французской школы исторической демографии JI. Анри и П. Губером. В 1957 г. был основан институт демографии Римского университета. Под руководством П. Ласлетта активно работала Кембриджская группа по истории населения и социальной культуры40. Это позволило провести многочисленные исследования, ввести в научный оборот новые исторические источники, разработать историко-демографические методы анализа се

41 мьи .

Разнообразнее становилась проблематика историко-демографических работ. Важно отметить, что зарубежные ученые рассматривали исторические и демографические проблемы семьи как часть социальной истории. Они изучали европейский тип брачности42. Дж. Хаджнал показал отличие европейского типа брачности (позднее вступление в брак, низкий уровень рождаемости) от традиционного ее типа (ранее вступление в брак, высокий уровень рождаемости). Ученый выявил тесную зависимость типа брачности от социально-экономического развития западноевропейских стран. Таким образом, были поставлены и исследованы фундаментальные проблемы исторической демографии.

Были рассмотрены типы семей. П. Ласлетт, изучая семейные группы на основе поименных списков, в которых имена жителей были распределены по домохозяйствам, пришел к выводу о том, что нуклеар-ная семья с супружеским ядром преобладала во всех изученных европейских общинах в XIX в. Исследователь показал также процесс постепенного усложнения структуры домохозяйств в условиях индустриализации европейских стран43. Он доказал, что широкое распространение нуклеарных семей в европейских странах было характерно до их вступления в фазу капиталистического развития44.

Фундаментальные проблемы социальной истории семьи в Западной и Центральной Европе в XVIII - XX вв. были раскрыты сотрудником Института экономической и социальной истории в Вене, исследователем семьи Р. Зидером. Он показал основные закономерности развития европейской семьи в этот исторический период - включение членов семьи в общественное производство, расширение автономии семьи, изменение в семейных отношениях45.

Зарубежные исследователи последовательно изучали проблемы семьи в России в XIX в.-ХХ в. Особый интерес вызывали вопросы, связанные с положением женщин в обществе и семье, с влиянием Октябрьской революции и политики Советского государства на брачнот семейные отношения и репродуктивное поведение населения. Эти проблемы ученые рассматривали в связи с изменениями социальных и политических условий жизни в России.

Изучая структуру семьи, профессор социологии Б. Андерсон обратила особое внимание на значение дефиниций семья, глава семьи, домовладения, принятых при проведении переписей населения. Так, в докладе на конференции в Институте им. Кеннана (Вашингтон, 1983 г.) она отметила, что значение дефиниций определяло характер данных о демографических показателях городских семей в переписях населения.

Ученые показали особенности естественного движения населения в России и в СССР с конца XIX до конца XX в. Американские исследователи А. Люис и Н. Роулэнд в монографии «Движение населения в СССР и его влияние на общество, 1897-1977 гг.» (Нью-Йорк; Вашингтон, 1979) выявили не только специфику рождаемости и смертности населения в России и в СССР, но и рассмотрели влияющие на это факторы. Авторы пришли к выводу о значительном влиянии на естественное движение населения в первой четверти XX в. мировой и гражданской войн, революций, голода, эпидемий, катастрофического ухудшения экономики страны. Эти важнейшие события российской истории XX в. определили рост уровня смертности, снижение рождаемости, увеличение миграций населения.

С.Г. Уиткрофт в докладе о естественном движении населения в России в 1908-1926 гг., сделанном на 4-ой конференции международной рабочей группы по экономической истории СССР (Бирмингем, 1987 г.) проанализировал переход России к «новой модели демографического развития». Он считал, что демографический кризис 1914-1923 гг. оказал на это значительное влияние. Ученый также пришел к выводу о том, что демографический переход совпал с переходом России к другой общественно-экономической формации. В то же время С.Г. Уиткрофт отметил преемственность Российской и советской демографической истории46.

Научный интерес к проблемам семьи ярко проявился в работе международных исторических конгрессов. Доклады историков на Всемирных конгрессах в Монреале (1995 г.) и в Осло (2000 г.) были посвящены изучению разнообразных аспектов жизни семьи: добрачному поведению, выбору супруга, сексу до брака и в браке, разводам, воспитанию детей, отношению к пожилым членам семьи, взаимоотношению поколений в семье47.

Таким образом, за рубежом семья - одна из актуальнейших проблем в науке. Зарубежные исследователи рассматривали проблемы семьи в связи с изучением социальной истории европейских стран. Они широко использовали данные из смежных научных дисциплин - этнографии, медицины, психологии, сексологии и т. д. Это дало им возможность показать основные закономерности развития семьи. Однако многие историко-демографические проблемы семьи оставались спорными -происхождение семьи; брачное поведение населения; типы брачности и семьи; факторы, воздействующие на их изменение; влияние государства на брак и семью и т.д.

Итак, историко-демографические проблемы семьи, в том числе и городской семьи в России в XIX - XX в. вызывают огромный интерес у Российских и зарубежных ученых и являются одними из ведущих направлений в мировой науке. Однако они освещали лишь ее отдельные стороны. В современных условиях остро ощущается отсутствие комплексных, историко-демографических исследований о российской особенно городской семье в наиболее сложные периоды ее истории.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является комплексное историческое изучение брака и семьи российского городского населения в 1897-1926 гг., выявление основных тенденций и специфических явлений. Тема исследования, ее хронологические и территориальные рамки определили основные конкретно-исторические задачи:

- показать изменение в брачности городского населения России с 1897 по 1926 гг. Для этого изучить динамику численности, возрастнопо-лового, национально-этнического и конфессионального состава городских жителей; брачно-семейное законодательство; трансформацию ценностных установок населения на брак и семью; особенности добрачного и брачного поведения; создания этнически смешанных семей;

- проследить изменения в типе, величине городских семей; особенности рождаемости и смертности, факторы, их определяющие;

- рассмотреть трансформацию структуры, ролевых взаимодействий в семье; раскрыть влияние форм собственности на характер семейных отношений.

Реализация поставленных задач послужит научной разработке одной из малоизученных проблем в отечественной историко-демографической науке.

Методология и методика исследования. Диссертационное исследование основывается на принципах системности и историзма. В диссертации, которая имеет, прежде всего, исторический характер, наряду с проблемно-хронологическим, сравнительно-историческим и статистическим анализом, применяется также демографический анализ. В работе были использованы достижения из смежных научных дисциплин: демографии, этнографии, юриспруденции, экономики, медицины и других.

Источниковая база исследования. Исследование базируется на широком круге опубликованных и впервые вводимых в научный оборот архивных источниках. В фондах Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), содержатся наиболее полные материалы переписей населения, текущего учета населения, медицинской статистики (ГАРФ. Ф. А-374, 1788; РГАЭ. Ф. 1562). Особую ценность представляют материалы о семейном составе дворян, крупной буржуазии, мещан Москвы конца XIX -начала XX в. (Мосгорархив. Ф. 5, 1102). Интерес представляют сведения начала XX в. об условиях жизни и труда рабочих и их семей (ГАРФ. Ф. 543, 6787, 6868). Всего было просмотрено автором 22 фонда.

Архивный материал был дополнен опубликованными источниками. Для изучения поставленных проблем привлекались материалы нормативного характера о вступлении и о расторжении брака. Рассматривался Устав духовных консисторий48. Значительные изменения в брачном и семейном праве после Октябрьской революции 1917 г. были зафиксированы в «Собрании Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства» (СУ)49.

Особую группу источников составили статистические материалы: переписи населения и текущий учет.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. содержала данные о численности, возрастнополовом составе, брачном состоянии, грамотности, вероисповеданиях городского и сельского населения по России в целом и ее регионам50. При проведении переписи в число жителей городов и уездов были включены расквартированные войска51. Это отразилось на специфике брачного состояния городского населения России в этот период.

В начале XX в. переписи населения были проведены в крупных городах. Наиболее масштабными из них были переписи населения Москвы и Санкт-Петербурга52. Переписи населения также были проведены в 1920 г., 1923 г. и 1926 г. В диссертации широко использованы данные этих переписей о численности, составе, брачном состоянии, грамотности и образовании городского населения.

Однако методика проведения переписей была различной. В переписях населения выделялись группы городских жителей по отношению их к браку: «не состоящие в браке», «состоящие в браке», «вдовые» и «разведенные». В категорию «состоящие в браке» и «разведенные» в переписях населения 1897 г., 1900 г. и 1910 г. (Санкт-Петербург), 1902 г. (Москва), а также 1920 г. и 1923 г. включались юридически оформленные браки и разводы, а фактические браки или неоформленные разводы не учитывались. Это делало картину брачности городского населения менее достоверной. Всесоюзная перепись населения 1926 г. фиксировала зарегистрированные и фактические браки, а также юридически оформленные разводы. Такой подход был более точен в отражении состояния населения в браке и менее - в регистрации остальных групп брачного состояния. Это приводило к определенным несоответствиям. Так, например, в материалах Всесоюзной переписи населения 1926 г. численность девиц (незамужних женщин), замужних и разведенных женщин, а также вдов была меньше, чем холостых, женатых, разведенных мужчин и вдовцов53.

В отличие от переписей населения, проведенных в конце XIX -начале XX в., в переписях населения 1923 г. и 1926 г. учитывались типы и размеры городских семей. Данные Всесоюзной городской переписи населения 1923 г. о семье были сгруппированы по трем признакам: по социальному положению главы семьи, т. е. члена семьи, дающего основной источник средств существования; по полу главы семьи и по числу членов семьи. Собранные и обработанные сведения охватывали города Российской Федерации в целом, а также Европейской России, Сибири, Киргизии, Юго-Востока, Дальнего Востока, Крыма54.

Наиболее полные данные о семейном составе городского населения были зафиксированы в общей и специальной разработке семейной переписи, проведенной в рамках Всесоюзной переписи населения 1926 г. Перепись семьи охватывала Москву, Ленинград, а также городские поселения всех типов и всех районов РСФСР (всего - 453 города)55. Семьи были сгруппированы по характеру родственных отношений с выделением брачной пары или одного из супругов с детьми и без детей, а также различных подтипов семей в зависимости от наличия детей, родственников, самодеятельных членов семьи, пола и возраста главы семьи. Это давало возможность показать жизненный цикл семьи, ее формирование, развитие и распад, выделить типы и величину семей.

Семейная перепись включала также сведения о главе (пол, занятие) и величине семьи, самодеятельности ее членов, наличии связей городских семей с землей, что позволило автору изучить влияние социально-экономического положения семьи на ее демографический состав56. Таким образом, перепись 1926 г. давала наиболее полную демографическую и социальную характеристику городской семье.

В переписи населения Петрограда (1918 г.) сведения о семье не были окончательно разработаны. Сохранившийся материал переписи свидетельствовал о том, что группировка семей осуществлялась по признаку родства членов семьи. В качестве основного типа семьи выделялась простая семья: родители и дети57.

Однако данные о семье, зафиксированные в переписях населения, были в целом недостаточны для ее изучения. Это восполнялось материалами текущего учета населения.

Статистика естественного движения населения в дореволюционной России основывалась на церковной регистрации актов гражданского состояния (метрические записи духовенства). Это имело обязательный характер для всех вероисповеданий. Напомним, что для православных такая регистрация была установлена в первой четверти XVIII в., лютеран - во второй половине XVIII в., а для населения других вероисповеданий - в начале XIX в. Метрические записи в виде сводок, сделанных по установленной Центральным статистическим комитетом (ЦСК) форме, подавались в местные статистические губернские и областные комитеты для проверки, сводки, а затем и пересылки в ЦСК, где осуществлялась проверка и сводка полученного материала. Собранные сведения о рождаемости, брачности, смертности городского и сельского населения в основном охватывали Европейскую часть России. В остальных регионах России, особенно на национальных окраинах, регистрация естественного движения населения отсутствовала. Эти данные ежегодно публиковались в издании «Движение населения Европейской России за 1896-1910 годы» (СПб. (Пг.), 1899-191 б)58.

С декабря 1917 г. стала вводиться новая система гражданской регистрации браков, рождений и смертей. Сначала она осуществлялась в нотариальных отделах районных Советов, а затем перешла в юридические отделы. В 1918 г. гражданская регистрация была передана в местные отделы записей актов гражданского состояния59. В Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве РСФСР отмечалось, что местные отделы записей актов гражданского состояния, учреждаемые при волостных и городских Советах Депутатов (в крупных городах при районных Советах Депутатов), должны вести книги записей - рождений, смертей, браков, разводов и т. д. В Окружных отделах на основании этих материалов составлялись реестры в пределах соответствующей губернии или области. В Центральном отделе, созданном при отделе местного самоуправления Народного Комиссариата по внутренним делам, на собранном материале сводился общий реестр, охватывающий лиц, зарегистрированных в пределах Российской республики, а также русских граждан, зарегистрированных за грани-цеи .

Регистрация браков и разводов в Советском Союзе была осложнена принятием в 1926 г. нового Кодекса о браке, семье и опеке, где признавался фактический брак наравне с зарегистрированным браком в органах ЗАГС. Данные о естественном движении населения в СССР и РСФСР были опубликованы ЦСУ в 1928 - 1930 гг61.

Важным источником были данные медицинской статистики. Управление главного врачебного инспектора также собирало сведения о рождаемости, брачности, смертности населения России. Кроме того, ЦСК и Управление главного врачебного инспектора публиковали предварительные сведения о естественном движении населения России. К сожалению, они имели предварительный характер и не отличались пол

62 нотой и точностью .

После Октябрьской революции 1917 г. функции Управления главного врачебного инспектора были переданы Народному Комиссариату Здравоохранения. Материалы за 1915 г. и 1916 г., бывшие в распоряжении Управления главного врачебного инспектора, перешли в организованный статистический отдел Народного Комиссариата Здравоохранения. После пополнения, недостающими сведениями по отдельным губерниям, они вошли в издание «Статистические материалы Наркомздра-ва РСФСР по состоянию народного здравия и организации медицинской помощи в СССР за 1913-1925 гг.» (М., 1926-1927). Были опубликованы также данные о заболеваемости населения и состоянии здравоохранения: «Статистический обзор здравоохранения и заболеваемости зараз-, ными болезнями в РСФСР» за 1926 г. (М., 1928) и за 1927 г. (М.,1931). Материал, собранный в этих статистических сборниках, основывался на отчетах, составлявшихся местными органами здравоохранения по определенной форме, и пересылавшихся в Наркомздрав РСФСР для проверки и обобщения.

В работе использовались сведения о рождаемости, брачности, смертности населения России, опубликованные в статистических сборниках ЦСУ в 1920-е гг63. Важно отметить, что демографические данные за отдельные годы, в частности за 1918 г. и 1919 г., не отличались полнотой и точностью из-за огромных трудностей с регистрацией и хранением статистической информации, обусловленных войной, а также разрушением старой и организацией новой системы статистики. Однако они отражали основные тенденции демографического развития страны в эти годы.

Этот материал был дополнен сведениями о численности, а также о рождаемости, брачности, смертности населения в отдельных городах и губерниях64. Их изучение показало, что наиболее полными были данные о браках и разводах населения, так как только гражданская регистрация порождала права и обязанности супругов или освобождала от них. Однако фиксация рожденных, мертворожденных и умерших младенцев (в возрасте до 1 года) была неудовлетворительной.

Большое значение для анализа изменений в смертности городских жителей России имели публикации таблиц смертности и статистики самоубийств65.

В работе привлечены современные публикации демографической статистики, содержащие основные итоги переписей населения, а также бб данные текущего учета населения .

Кроме того, в диссертации учитывались данные о жилищных и санитарных условиях жизни, медицинском обслуживании населения, опубликованные в сборниках о городах России67. Ценные сведения о жилищах публиковались также в отчетах строительных обществ и товариществ68. Важные материалы о состоянии питания населения были изданы ЦСУ СССР69.

Для анализа изменений в репродуктивном поведении женщин большое значение имели публикации статистики абортов70.

Неоценимыми источниками для изучения нравственно-этических взглядов населения на брак и семью стали духовные книги ведущих для России вероисповеданий: христианства, ислама, иудаизма (Библия, Коран, Тора).

Важны также были произведения Н.А. Бердяева, Н.Ф. Федорова, С.Н. Булгакова и т. д. В трудах философов нашло отражение критическое осмысление основ христианского брака, положения женщин в обществе и семье, обосновывались новые ценностные установки на брач-но-семейные отношения71.

В работе использована мемуарная литература72.

Привлекаются и сведения периодики, например: «Русская старина», «Статистическое обозрение», «Проблемы экономики», «Экономист», «Вестник статистики», «Семья в России» и др.

Таким образом, в диссертации использовался широкий круг источников, позволяющих, по мнению автора, раскрыть содержание изучаемой темы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Российское городское население в 1897-1926 гг.: брак и семья"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационном исследовании на основе широкого привлечения многочисленных архивных и опубликованных данных показана эволюция брачно-семейных отношений российского городского населения с 1897 по 1926 гг.

В конце XIX - начале XX в. брак у городских жителей России был всеобщим, ранним и практически пожизненным из-за трудности развода (у христиан и особенно католиков). Вне брака оставалось небольшое число горожан. Это обусловило численное преобладание в брачном состоянии городского населения состоящих в браке и малочисленность вдовых и особенно разведенных групп. Наряду с моногамными браками существовали полигамные брачные союзы. Широкое распространение получили повторные браки. Ценностные установки населения на брачно-семейные отношения, как правило, основывались на религиозных взглядах.

Брачный выбор отличался социальной, сословной, религиозной и национальной замкнутостью. Вступление в брак было связано с множеством запретов. Брачный союз часто возникал как результат, прежде всего, материальных интересов родителей и родственников и реже чувств супругов.

В российских городах были как большие патриархальные, так и простые семьи. В условиях слитности брачного, сексуального и репродуктивного поведения сохранялся высокий уровень рождаемости. Наряду с ранним вступлением в брак, неравноправием женщин, сложностью расторжения брака у христиан, широким использованием труда детей и другими факторами это объясняло существование многодетных семей, несмотря на высокий уровень младенческой и детской смертности.

Автор показал, что в семье доминировали патриархально-авторитарные порядки. Все члены семьи неукоснительно подчинялись ее главе, обычно мужчине: жена - мужу, дети - родителям. Распределение ролей в семье строилось по половому признаку. Наиболее неравноправное положение в семье занимали женщины. Их деятельность ограничивалась исключительно рамками домашнего хозяйства, деторождением и воспитанием детей. Особенно неравноправное положение женщин было в семьях, исповедующих ислам.

В начале XX в. в условиях развития производства и капитала стали появляться элементы, разрушающие традиционные устои семьи. Замкнутый мир семьи расширился: женщины вовлекались в профессиональный труд; воспитание детей усложнилось; внесемейная деятельность членов семьи возросла; рамки брачного выбора расширились. В условиях усиления миграции в крупные города наметилась тенденция сокращения брачности. Было зафиксировано также снижение числа ранних браков, увеличение горожан, не вступивших в брак, вдовцов и вдов, разведенных мужчин и особенно женщин.

В российском обществе появилась неудовлетворенность исторически выработанными религиозно-этическими нормами. Они вошли в противоречие со многими процессами и явлениями, происходившими в обществе и семье. Шел сложный поиск другой нравственной основы во взаимоотношениях между супругами, родителями и детьми. Появлялись идеи, отрицающие существующие традиционные брачно-семейные отношения.

Изменялись демографические параметры городской семьи. Это выражалось в сокращении числа больших патриархальных семей.

Преобладающим типом становилась простая семья - однопоколенная или двухпоколенная; существовал также переходный тип семьи от сложной к простой. Величина семьи уменьшалась за счет дробления больших семей и отделения молодых супружеских пар. В сокращении величины семьи огромную роль играла высокая смертность, особенно мужского населения. В городах нарастали изменения в традиционном типе репродуктивного поведения. Вместе с тем, усилилась неудовлетворенность, особенно у молодежи, авторитарными устоями семьи. Все это свидетельствовало о начале демографического перехода.

Однако в начале века брак у горожан в этот период оставался всеобщим, ранним, не расторжимым, не свободным, с преобладанием материальных интересов, а отношения в семье -авторитарными. Это соответствовало преобладанию в России традиционного типа воспроизводства населения со свойственным ему типом рождаемости и смертности.

Затяжной период мировой и гражданской войн, события Октябрьской революции 1917 г. и последовавшие радикальные изменения всей системы российского общества, а также форм собственности оказали глубокое влияние на семью.

Автору удалось обосновать, что в 1920-е гг. в результате устранения всех запретов, существовавших до революции, брак стал равноправным, свободным, расторжимым, основанным на чувствах вступающих в брачный союз. Юридическое признание равноправного положения женщин в обществе создало условия для развития реального взаимоуважения супругов в брачно-семейных отношениях.

Однако в российском обществе наблюдалось отрицательное отношение у определенной части молодежи к брачным союзам, духовным и морально-психологическим сторонам брачно-семейных отношений.

Широкое распространение в обществе получили взгляды о примате общественных интересов над личными и семейными устремлениями. Новые установки значительно занижали ценности семьи и не способствовали ее укреплению. Все это определило нестабильность брачно-семейных отношений, увеличение разводов, а также фактически существующих браков и семей.

В работе показано, что прежняя всеобщность брака значительно сократилась особенно в условиях послевоенной возрастнополовой деформации. Это отразилось в увеличении числа вдовых, разведенных и одиноких женщин. Снижались случаи раннего вступления в брак, что изменяло репродуктивное поведение населения. Наметился рост социально-смешанных и межнациональных браков, расширялась характерная в прошлом замкнутость брачного выбора.

Женщина получила равные права с мужчиной. Освобождение женщин от авторитарного гнета в семье, вовлечение в трудовую и общественную жизнь привело на практике к возрастанию физических и морально-психологических нагрузок у молодых работающих женщин, затрудняло исполнение ими семейных обязанностей, снижало ценности, связанные с материнством, воспитанием детей. Возникли новые противоречия между юридическим и фактическим равенством мужчин и женщин в обществе и семье. Это порождало в семье конфликтные ситуации.

Однако в 1920-е гг. традиционные ценности семьи в российских городах были еще сильны. Большинство замужних женщин не работало, а занималось домом и детьми. В брачно-семейных отношениях часто возникали столкновения между старыми устоями и новыми правилами поведения, что усиливало их внутреннюю нестабильность.

Улучшение социальных, санитарно-гигиенических условий жизни, а также питания, медицинского обслуживания в городах способствовало снижению уровня смертности, особенно по сравнению с военным периодом. Это порождало новое явление: разводы начали определять продолжительность брачной жизни и сильнее смертности населения влиять на демографические параметры семьи. Одновременно снижалась характерная в прошлом стабильность брачно-семейных отношений.

Основным типом семьи в российских городах стала простая семья (супружеская пара с детьми или без детей). Большие патриархальные семьи были малочисленны. Наблюдался также численный рост неполных семей с женщинами во главе.

Величина городской семьи сокращалась. Это было связано с высоким уровнем разводимости городских жителей, смертностью, а также дроблением больших патриархальных семей. Важным фактором стало ослабление в семьях горожан норм многодетности. Особую роль в этом играло распространение, хотя и довольно медленное, внутрисемейного регулирования рождаемости, что разъединяло ранее слитное брачное, сексуальное и репродуктивное поведение. Снижение в городах уровня младенческой и детской смертности, запрещение использования детского труда, удлинение периода зависимости детей от родителей также способствовало распространению малодетной семьи.

Однако уровень рождаемости в городах в 1920-е гг. оставался все-таки высоким. Этому соответствовало сохранение в целом традиционного репродуктивного поведения городского населения с высокой морально-психологической ценностью детей.

Семейные отношения менялись. В семье наряду с патриархально-авторитарными устоями формировались новые правила поведения: росла самостоятельность и авторитет в семье женщин; демократизировались внутрисемейные отношения; увеличилось стремление членов семьи к улучшению морально-психологических условий жизни. В семейных отношениях формировались новые ценности: уважение к личности, ее взглядам, интересам, принятым решениям.

Расширялись и разнообразились связи между обществом, семьей, личностью. Многие из функций семьи как, например, производственная, воспитательная, культурно-образовательная полностью или частично передавались специально созданным институтам, организациям и предприятиям. Семья развивалась как потребительская ячейка общества. Это усиливало внесемейные установки членов семьи, что особенно ярко проявлялось в жизни молодых поколений.

Итак, если в начале XX в. появились отдельные признаки кризиса традиционной семьи, то в первой половине 1920-х гг. произошли существенные изменения в ее формировании и развитии. Это обусловило дальнейшее развитие в городском российском населении демографического перехода, выражающемся в сокращении уровня рождаемости и смертности населения.

Однако семья, где воспроизводство население осуществляется непосредственно, оставалась в целом традиционной: не были утрачены прежние семейные ценности; отсутствовало фактическое равенство женщин; сохранялись авторитарные отношения между супругами, родителями и детьми; наблюдался высокий уровень рождаемости и смертности городского населения. Все это соответствовало традиционному типу воспроизводства населения.

Список научной литературыАраловец, Наталья Аркадьевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 1562: ЦСУ*.

2. Оп. 20: Учёт естественного движения населения Д. 1,2, 4.; Оп. 329: Естественное движение населения РСФСР. Д. 256; Оп. 33: Данные ЦСУ СССР о рождаемости, смертности, продолжительности жизни населения СССР, в дореволюционной России. Д. 2632.

3. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ).

4. Ф. 516: Союз равноправных женщин. On. 1: 1905-1916 гг. Д. 1, 7, 8, 10, 13, 15, 17.

5. Ф. 543: Коллекция рукописей Царскосельского дворца. On. 1: 1897 г. -1900-е гг. Д. 444, 447,466-468, 475. Ф. А-374: ЦСУ. Оп. 20: 1920 г. Д. 70; Оп. 23: 1925-1926 гг. Д. 69, 353. Ф. 1235: ВЦИК. On. 119: 1924-1925. Д. 40. 4.1-2.

6. С 25 июля 1918 г. по 17 июля 1923 г. ЦСУ. С 17 июля 1923 г. по 19 марта 1926 г. - ЦСУ при СНК СССР. С 19 марта 1926 г. по 23 января 1930 г. - ЦСУ СССР.

7. On. 120: 1925-1929 гг. Д. 7, 8. Ч. 2.

8. Ф. 1251: Центральный комитет по улучшению быта. On. 1: 1921-1922 гг. Д. 11,53.

9. Ф. 1783: Министерство продовольствия Временного правительства. Оп. 2: 1917 г. Д. 11, 14.

10. Ф. 1788: Министерство Внутренних дел Временного правительства. Оп. 4: Национальный отдел. Д. 5.

11. Оп. 9: Управление Главного врачебного инспектора, 1917 г. Д. 1, 5-7, 15.

12. Ф. 6787: Министерство государственного призрения Временного правительства. On. 1: 1917 г. Д. 44, 47, 48, 50, 51, 64, 66.

13. Ф. 6868: Комиссия по истории профессионального движения в России. On. 1: 1905 г. Д. 141.

14. Ф. 6935: Комиссия по изучению истории профессионального движения при ВЦСПС.

15. Оп. 2: август сентябрь 1917 г. Д. 11;

16. Оп. 5: 1912-1916 гг. Д. 45, 46, 50, 52, 137, 138а.1. Ф. 393: НКВД РСФСР.

17. Оп. 30: 1921-1922 гг. Д. 4, 17;

18. Оп. 34: 1922-1923 гг. Д. 33.

19. Ф. 1235: ВЦИК. Отдел национальностей. Оп. 119: 1924-1925 гг. Д. 40,83.

20. Оп. 120: 1925-1927 гг. Д. 7, 8, 17, 35-38, 41.1. Оп. 86: 1917 г. Д. 1.

21. Ф. 1251: Центральный комитет по улучшению быта. On. 1: 19211922 гг. Д. 1,2, 11,45,53.

22. Ф. 4041: Главное Управление коммунального хозяйства НКВД РСФСР.

23. On. 2: Отдел благоустройства. Д. 4, 5, 573;

24. On. 3: Отдел коммунальных предприятий. Д. 2, 621, 623;

25. Оп. 4: Жилищный отдел. Д. 5, 34, 42.

26. Ф. 5515: Женская инспекция. Оп. 13: 1924-1929 гг. Д. 3, 4.

27. Московский государственный архив (Мосгорархив).

28. Ф. 2: Купеческое отделение. Дома Московского городского общества. Оп. 2: Вторая половина XIX в. Д. 2775-2779, 2792, 2810-2812, 2904-2909, 2923-2954, 6198.

29. Ф. 3: Московская купеческая управа. Оп. 2: Вторая половина XIX в. Д. 15, 575, 1342, 1402, 1954-1971.

30. Ф. 5: Московская мещанская управа. Оп. 2: 1857-1917 гг. Д. 11.

31. Ф. 6: Московская ремесленная управа. Оп: 1: 1857-1917 гг. Д. 8, 16, 17.

32. Ф. 142: П.И. Губонин. Оп. 16: Конец XIX в. Д. 2303.

33. Ф. 380: Канцелярия Московского губернского предводителя дворянства. Оп. 3: Вторая половина XIX начала XX в. Д. 358.

34. Ф. 573: Крупная буржуазия. Оп. 29: 1914 г. Д. 1516.

35. Ф. 673: Крупная буржуазия. Оп. 8: Начало XX в. Д. 3. 2. Опубликованные источники 2.1. Законодательные материалы

36. Гражданское уложение: Проект. СПб.: Гос. тип., 1902-1903. Кн. 1. 118 с., Кн. 2. 500 е., Кн. 4. 451 с.

37. Гражданское уложение. СПб.: Гос. Тип., 1905. Кн. 1-5. 508 с.

38. Свод законов Российской империи. СПб.; Пг.: Тип. гос., 18991914. Т. 9. 412 е., Т. 10. Ч. 1.497 с.

39. Декларация прав народов России, 2(15) ноября 1917 г.// Собрание Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства

40. Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (далее-СУ РСФСР). 1917. Ст. 18.

41. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа, 12(25) января 1918 г.//Там же. 1918. Ст. 215.

42. Декрет о гражданском браке, о детях и о введении книг актов состояния, 18 декабря 1917 г.//Там же. 1917. Ст. 160.

43. Декрет о запрещении сделок с недвижимостью, 14 декабря 1917 г. //Там же. Ст. 154.

44. Декрет о национализации банков, 17 декабря 1917 г. // Там же. Ст. 150.

45. То же. М.: Юридическое издательство Н.К.Ю. РСФСР, 1927. 32 с. Положение о городских и сельских поселениях и посёлках, 15 сент.1924 г. // СУ. 1924. Ст. 726.

46. Собрание кодексов. М.: Наркомюст, 1923. 325 с.

47. Переписи населения Общий свод по Империи результатов разработки данных первой всеобщей переписи населения, произведённой 28 января 1897 года. СПб.: Центральная типолит. М.Я. Минкова и Паровая типолит. H.JI. Ныркина, 1905. Т. 1-2.

48. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. СПб.: ЦСК, 1901-1905. Т. 24-26, Т. 37. Тетр. 1-2

49. Главнейшие предварительные данные переписи г. Москвы 31 января 1902 г. М.: Гор. тип. Тверская, 1902-1907. Вып. 1-7.

50. Перепись Москвы 1902 года. М.: Гор. тип. Тверская, 1904-1906. 4.1. Вып. 1-3.

51. С-Петербург по переписи 15 декабря 1900 года. СПб.: Тип. Шредера, 1903. Вып. 1-2.

52. Петроград по переписи 15 декабря 1910 г. Пг.: Гор. тип., 1915.4.1-2.

53. Бляхер Я.В. Итоги однодневной переписи населения г. Оренбурга и нормы потребления продовольствия, продуктов и топлива по данным выборочного исследования, 14-18 февраля 1916 г. Оренбург: Тип. Турайского Областного Правления, 1916. Вып. 1. 82 с.

54. Кокшайский И.И. Город Саратов в жилищном отношении (по данным переписи 1916 г.). Саратов: Губполиграф, 1922. 2, VIII, 126, 187 с.

55. Кокшайский И.И. Предварительные данные переписи населения и его пригородов, произведённой в 1916 г. Саратов: Тип. Губ. земства, 1916. 112 с.

56. Мультановский П.М. Население г. Томска по переписи 2 декабря 1912 г. Томск: Типо-лит. Сиб. тов. печ. дела, 1915. 17 с.

57. Студенческий квартирный вопрос в Москве: (Студенческая квартирная перепись в Москве в 1907 г.). М.: Общество взаимопомощи студентов-юристов Моск. ун-та, 1908. 78 с.

58. Профессиональная перепись 1918 года // Труды ЦСУ. М., 1926. Т. 26. Вып. 2. 199 с.

59. Предварительные итоги переписи населения 28 августа 1920 г.: Население 58 губерний Европейской и Азиатской России // Труды ЦСУ. М., 1921. Т. 1. Вып. 3. 190 с.

60. Итоги переписи населения 1920 г. М.: ЦСУ СССР, 1928. 188 с.

61. Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Труды ЦСУ. М., 1924-1927. Т. 17. Вып. 1-3; Т. 20. Ч. 1-4.

62. Всесоюзная городская перепись 1923 года: Итоги промышленной переписи // Труды ЦСУ. М., 1926. Т. 27. Вып. 1-2.

63. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М.: ЦСУ, 1928; М.; JI.: Соцэкгиз,1933. Т. 9, Т. 26, Т. 35, Т. 36, Т. 37, Т. 38, Т. 39, Т. 40, Т. 41, Т. 43, Т. 54, Т. 55, Т. 56. Вып. 1-3.

64. Статистические ежегодники, обзоры, материалы, труды. Движение населения в Европейской России за 1896-1910 годы. СПб.; Пг.: ЦСК, 1899-1916.

65. Естественное движение населения РСФСР за 1926 год. М.: ЦСУ,1928. 131 с.

66. Естественное движение населения Союза ССР, 1923-1925. М.: ЦСУ, 1926. 112 с.

67. Естественное движение населения Союза ССР в 1926 г. М.: ЦСУ,1929. 179 с.

68. Естественное движение населения в Сибкрае за 1925-1927 гг. Новосибирск: Сибирский краевой исполком, 1930. 95 с.

69. Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губернии. Л.: ЦСУ РСФСР, 1925. Вып. 6. 276 с.

70. Материалы по статистике Петрограда. Пг.: Госиздат, 1920. Вып. 1. 142 с.

71. Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Пг.: ЦСУ Петроградского губ. отделения статистики, 1920-1921. Вып. 1-6.

72. Материалы по статистике Череповецкой губернии. Череповец: Б. и., 1923.50 с.

73. Петроград: Стат. данные, относящиеся к городу Петрограду и Петроградскому городскому хозяйству. Пг.: Б. и., 1916. 56 с. 11 11

74. Самоубийства в СССР, 1922-1925 // Труды ЦСУ. М., 1927. Т. 35. Вып. 1. 77 с.

75. Санитарное состояние населения г. Москвы и Московской губернии в 1925-1928 гг.: Стат. обзор движения населения. М.: Мосполиграф, 1930. 204 с.

76. Сборник статистических сведений по Союзу ССР, 1918-1923: За пять лет работы ЦСУ // Труды ЦСУ. М., 1924. Т. 18.481с.

77. Смертность и продолжительность жизни населения СССР, 19261927: Табл. смертности. М.; Д.: Планхозгиз, 1930. 139 с.

78. Смертность и продолжительность жизни населения Уральской области: Табл. смертности по области и округам области. Свердловск: Уральский обл. стат. отдел, 1929. 106 с.

79. Состояние питания городского населения СССР (по данным периодических обследований питания населения, производимых отделом статистики потребления ЦСУ) // Труды ЦСУ. М., 1926. Т. 30. Вып. 1-3, 5.

80. Статистические материалы Наркомздрава РСФСР по состоянию народного здравия и организации медицинской помощи в СССР за 1913-1923 гг. М.: Наркомздрав РСФСР, 1926. 372 с.

81. Статистические материалы Наркомздрава РСФСР по состоянию народного здравия и организации медицинской помощи в СССР за 19241925 гг. М.: Наркомздрв РСФСР, 1927. 274 с.

82. Статистические материалы по Петрограду и Петроградской губернии, 1922. Пг.: Б. и., 1922. 344 с.

83. Статистический ежегодник, 1918-1920 гг. // Труды ЦСУ. М., 19211922. Т. 8. Вып. 1-2.

84. Статистический ежегодник, 1921 г. // Труды ЦСУ. М., 1923. Т. 8. Вып. 4. 425 с.

85. Статистический ежегодник, 1922 и 1923 г. //Труды ЦСУ. М., 1924. Т. 8. Вып. 5. 355 с.

86. Статистический ежегодник по г. Москве и Московской губернии. М.: Тип. М.К.Х. им. В.Ф. Лаврова, 1927. Вып. 2. 279 с.

87. Статистический сборник по Петрограду и Петроградской губернии, 1922 г. Пг.: Б. и., 344 с.

88. Статистический ежегодник по Татарской Социалистической Советской Республики: Статистика и население. Казань: Б. и., 1928. 59 с.

89. Статистический ежегодник России за 1904-1916 годы. СПб.; Пг.: ЦСК, 1905-1918.

90. Статистический обзор состояния здравоохранения и заболеваемости заразными болезнями в РСФСР в 1926 году. М.: Гос. мед. изд-во, 1928. 170 с.

91. Статистический обзор состояния здравоохранения и заболеваемости заразными болезнями в РСФСР в 1927 году. М.; Л.: Гос. мед. изд-во, 1931. 579 с.

92. Статистический сборник за 1913-1917 гг. М., 1921. Т. 7. Вып. 1-2. (Труды ЦСУ).

93. Города России в 1910 году. СПб.: Типолит. H.JI. Нарышкина, 1914. 1158 с.

94. Города СССР. М.: НКВД РСФСР, 1927. 159 с.

95. Долговечность и смертность населения Севера Европейской части РСФСР в 1926-27 году по сравнению с 1896-97 годом. Вологда: Северный печатник, 1931. 213 с.

96. Красная Москва, 1917-1920. М.: Моск. Совет Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов (Р., К и Кр. Д), 1920. 743 с.

97. Пространство и население России в 1905 году. СПб.: Тип. H.JI. Нарышкина, 1906. 141 с.

98. Материалы Министерств, различных обществ, товариществ (отчёты, протоколы заседаний, проекты, доклады, сообщения).

99. Блюменталь Ф.М. Петербург и Москва перед лицом холеры: Доклад, читанный 3 ноября 1908 г. СПб.: Б. и., 1908. 25 с.

100. Борьба с жилищной нуждой: Отчёт Товарищества борьбы с жилищной нуждой за время с 17 ноябр. по 20 апр. 1903 г. СПб.: Сенатская тип., 1903. 26 с.

101. Иструкция для участковых санитарных врачей г. Москвы // Труды 18-го Московского губернского съезда членов земских врачебно-санитарных организаций. М., 1913. Вып. 1. Ч. 3. С. 1086-1087.

102. Кедров П. Влияние жилищ на заболеваемость, продолжительность жизни и нравственность рабочего населения: Сообщение, читанное в заседании санитарной группы 19 марта 1898 г. М.: Типолит. т-ва И.Н. Кушнерёва и К., 1898. 71 с.

103. Любович О .Я. Материалы по вопросу о расширении больничной помощи населению г. Москвы: Доклад Врачебного Совета для Городской Управы. М.: Гор. тип., Б. г. 137 с.

104. О мерах поощрения строительства дешёвых и здоровых жилищ: Проект М-ва торговли и промышленности. СПб.: Б. и., Б. г. 4 с.

105. Отчёт врачебно-санитарной организации г. Москвы // Труды 18-го московского губернского съезда членов земских врачебно-санитарных организаций. М., 1913. Вып. 1. Ч. 3. С. 1053-1086.

106. Отчёт инспекции придворной медицинской части Министерства Императорского Двора в 1906 и 1907 гг. СПб.: Тип. Главного Управления Уделов, 1909. 318с.

107. Отчёт о деятельности Общества доставления дешёвых квартир и других пособий нуждающимся жителям С-Петербурга за 1899 год. СПб.: Губ. тип., 1900. 84 с.

108. Отчёт Управления главного врачебного инспектора о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи в России за 19021914 годы. СПб., Пг.: Тип. Министерства Внутренних Дел, 1904-1916.

109. Соколов Д.А., Гребенщиков В.И. Смертность в России и борьба с нею: Доклад. СПб.: Б. и., 1901. 76 с.

110. Устав Товарищества борьбы с жилищной нуждой, Высочайше утверждённый 20 июня 1902 г. СПб.: Тип. журн. «Строитель», 10 с.26. Мемуары

111. Белоусов И. Ушедшая Москва: Записки по личным воспоминаниям с начала 1870 годов. М.: Товарищество писателей, 1927. 130 с.

112. Бурышкин П.А. Москва купеческая: Записки. М.: Современник, 1991.301 с.

113. Вербов С. На врачебном посту в земстве: Из воспоминаний. Париж: Б. и., 1961. 330 с.

114. Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. М.: Политиздат, 1970. Т. 5. 558 с.

115. Кибардин Л.М. Полвека: Воспоминания старого врача. Ярославль: Верхне-Волжское кн. изд., 1967. 160 с.

116. Милюков П.Н. Воспоминания (1859-1917). М.: Современник, 1990. Т.1-2.

117. Рамазанова А.Н. Из жизни художественной Москвы // Встречи с прошлым. М.: Сов. Россия, 1983. Вып. 1. С. 41-43.

118. Борис Садовский. Записки (1881-1916) // Русский архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. М.: Студия "ТРИТЭ"-"Русский Архив", 1991. С. 106-183.

119. Цеткин К. О Ленине: Воспоминания и встречи. М.: Моск. рабочий, 1925.72 с.

120. Источники теоретического, философского, общественно-политического характера.

121. Арманд И. Маркс К. и Энгельс Ф. по вопросу семьи и брака // Статьи, речи, письма. М., 1975. С. 83-105.

122. Арманд И. Из письма Арманд к дочери, И.А. Арманд, осень 1916 г.//Там же. С. 247-250.

123. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 607с.

124. Бухарин Н.И. Атака: Сб. теоретических статей. М.: Гос. изд-во, 1924. 303 с.

125. Ленин В.И. Письмо к. И.Ф. Арманд, 17 января 1915 г. // ПСС. Т. 49. С.51-52.

126. Ленин В.И. Письмо к. И.Ф. Арманд, 24 января 1915 г. // Там же. С. 54-57.

127. Маркс К. Письмо. Женни Маркс, 21 июня 1856 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 29. С. 432-437.

128. Маркс К. Проект закона о разводе, 18 дек. 1842 г. // Там же. Т. 1. С. 161-164.

129. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года: Третья рукопись. // Там же. Т. 42. С. 108-174.

130. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Там же. Т. 3. С. 7-544. Русский эрос, или философия любви в России / Сост. и авт. вступ ст. Шестаков В.П. М.: Прогресс, 1991. 448 с.

131. Фёдоров Н.Ф. Философия общего дела // Сочинение. М., 1982. С. 446-448.

132. Философия любви / Сост. Ивин А.А. С.: Политиздат, 1990. Вып. 2.605 с.

133. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 376-377.

134. Энгельс Ф. Проект коммунистического символа веры, 1847 г. // Там же. Т. 42. С. 354-360.

135. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Там же. Т. 21. С. 72-85.

136. Источники религиозного происхождения Библия: Книги священного писания Ветхого и Нового завета канонические. М.: Российское Библейское Общество, 1992. 292 с.

137. Коран / Пер. и коммент. Крачковского И.Ю.; АН СССР Институт востоковедения. 2-е изд. М.: Наука, 1986. 726 с.

138. Тора: (Пятикнижие Моисеево) / Под общ. Ред.: Г. Брановера. М.: Арт-Бизнес-центр; Иерусалим «Шамир», 1993. 1136 с.

139. Справочные издания. Брук С.И. Население мира: Этнодемографический справочник. М.: Наука, 1981. 880 с.

140. Календарь справочник городского жителя на 1917 г. Пг.: Тип. Б.Д. Брукера, 1917. 359 с.

141. Народное хозяйство Союза ССР в цифрах: Краткий справочник. М.: Тип. М. К. X., 1924. 350 с.

142. Народонаселение: Энциклопедический словарь / Глав, ред.: Г.Г. Меликьян. М.: Большая российская энциклопедия, 1994. 640 с.

143. Народонаселение стран мира: Справочник. 2-е изд. / Под ред.: Б.Ц. УрланисаМ.: Статистика, 1978. 527 с.

144. Население России за 100 лет (1897-1997): Статистический справочник / Председатель редкол.: Ю.А. Юрков. М.: Госкомстат РФ, 1998. 222 с.

145. Россия в мировой войне, 1914-1918 года (в цифрах). М.: ЦСУ, 1925. 103 с.

146. Семья: Социально-психологические и этические проблемы: Справочник / Рук. В.И. Зацепин. Киев: Политиздат Украины, 1989. 255 с.

147. Энциклопедический словарь Русского библиографического Института Гранат. 14-е стереотип, изд. М.: Т-во «Бр. А. Г. Гранат и К.», Б.г. Т. 11.738 с.

148. Энциклопедия местного управления и хозяйства. М.; JI: Госиздат, 1927.661 с.

149. Эрлихман В.В. Потери народонаселения в XX веке: Справочник. М.: Русская панорама, 2004. 176 с.210. Периодика 2.10.1. Газеты

150. Известия: Газ. / Всерос. Центр. Исполн. Ком. Советов рабочих, крестьян., казчьих и красноарм. Депутатов; Моск. Совет рабочих и красноарм. Депутатов. М.: Тип. МГСНХ, 1920-1930.

151. Известия Московской городской думы. М.: Московская городская дума, 1905.

152. Правда: Газ. / ЦК РКП(б). М.: Тип. «Красный Маяк», 1920-1930.

153. Экономическая жизнь: Газ. / ВСНХ; Нар. Комиссариаты финансов, продовольствия, торговли и промышленности. М.: Б. и., 1918.210.2. Журналы

154. Вестник общественной гигиены, судебной и практической медицины. Пг.: Управление главного врачебного инспектора, 1904. №9-10.

155. Вестник статистики: Журн. Стат.методологии и стат. практики / ЦСУ. М.: Планхозгиз, 1919-1929.

156. Здравоохранение Российской Федерации / Глав. ред.: И.Д. Богатырев. М.: Медицина, 1967.

157. История СССР / Институт истории СССР АН СССР. М.: Наука, 1980. (С 1992 г. Отечественная история).

158. Народное хозяйство: Ежемесячный экон. журн. / ВСНХ, Наркомзем. М.: ВСНХ, 1920. № !/2-18.

159. Общественный врач: Журн. М.: Общество русских врачей, 1919- 1922.

160. Отечественная история / Институт российской истории РАН. М.: Наука, 1992-2002.

161. Проблемы экономики. М.: Соцэкгиз, 1929.

162. Русская старина: Ежемес. ист. журн. СПб.: Издатель С. Зыков, 1900. Т. 104. Январь-декабрь.

163. Семья в России: Научный общественно-полит, журн. М.: М-во социальной защиты, 1900-2002.

164. Советское здравоохранение: Журн. / Наркомздрав СССР. М.: Медгиз, 1942.

165. Статистический бюллетень Киевского губстатбюро. Киев, 1922.

166. Статистическое обозрение: Ежемес. журн. / ЦСУ СССР. М.: ЦСУ СССР, 1927-1930.

167. Экономист: Вестник XI отделения Русского технического общества. Пг.: Русское техническое общество, 1922.

168. Этнографическое обозрение: Журн. М.: Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН, 1992-2000.1.. ЛИТЕРАТУРА.3. 1. Монографические издания. Сборники статей.

169. А.К. Семья и женщина. СПб.: Тип. Товарищества «Общественная польза», 1906. 20 с.

170. Авшалумова Л.Х. Иудаизм и женщина. Махачкала: Дагестанское кн. изд., 1977. 64 с.

171. Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Население Советского. Союза, 1922-1991. М.: Наука, 1993. 142 с.

172. Анри Л.Б Блюм А. Методика анализа в исторической демографии. 2-е изд. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1997. 207 с.

173. Антонов А.И. Социология рождаемости: (Теоретические и методологические проблемы). М.: Статистика, 1980. 271 с.

174. Антонов А.Н. Смертность грудных и малых детей, её причины и меры борьбы. Л.; М.: Гос. мед. изд.,1931. 253 с.

175. Бартольд В.В. Мусульманский мир. Пб.: Наука и школа, 1922.93 с.

176. Бебель А. Женщина и социализм. М.: Госполитиздат, 1959. 592 с. Биншток В.И., Каминский JI.C. Народное питание и народное здравие. М.; JL: Гос. изд-во Отдел воен. лит., 1929. 91 с.

177. Богданов И.М. Грамотность и образование в дореволюционной России и в СССР. М.: Статистика, 1964. 194 с.

178. Бойко В.В. Малодетная семья: (Социально-психологическое исследование). М.: Статистика, 1980. 231 с.

179. Борисов В.А. Перспективы рождаемости. М.: Статистика, 1976.176 с.

180. Боханов А.Н. Крупная буржуазия России, конец XIX в. 1914 г. М.: Наука, 1992. 262 с.

181. Брак и семья: Сб. статей и материалов. М.; JL: Молодая гвардия, 1926. 176 с.

182. Брачность, рождаемость, семья за три века: Сб. статей / Под ред.: А.Г. Вишневского, И.С. Кона. М.: Статистика, 1979. 183 с.

183. Вейнингер О. Пол и характер. М.: Латард, 1997. 357 с. Верт Н. История советского государства, 1900-1991. М.: Прогресс: Прогресс-Академия, 1992. 480 с.

184. Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М.: Финансы и статистика, 1982. 287 с.

185. Вишневский А.Г. Демографическая революция. М.: Статистика, 1976. 240 с.

186. Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998. 432 с.

187. Водарский Я. Е. Население России за 400 лет (XIX начало XX вв.) М.: Просвещение, 1973. 159 с.

188. Волков А.Г. Семья объект демографии. М.: Мысль, 1986. 271 с. Волков Е.З. Динамика народонаселения СССР за восемьдесят лет. М.; Л.: Гос. изд-во, 1930. 272 с.

189. Вольфсон С.Я. Социология брака и семьи: (Опыт введения в марксистскую генеалогию). Минск: Белорусский гос. ун-т, 1929. 474 с.

190. Вопросы теории и практики народонаселения / Под ред.: Д.И. Валентея, Э.И. Бурнашева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1970. 163 с.

191. Гаврилов К.П. Ранняя детская смертность и меры борьбы с ней. Свердловск: Медгиз, Свердловское отд-е, 1947. 64 с.

192. Гаврилова И.Н. Историко-демографический очерк Москвы (19171927 гг.). М.: ИП РАН, 1993. 260 с.

193. Гаврилова И.Н. Демографическая история Москвы. М.: Б. и., 1997.299 с.

194. Георгиевский А.С., Гаврилов O.K. Социально-гигиенические проблемы и последствия войн. М.: Медицина, 1975. 256 с.

195. Герасимова И.А. Структура семьи. М.: Статистика, 1976. 168 с. Голод С.И. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. 272 с.

196. Голод С.И., Клёцин А.А. Состояние и перспективы развития семьи: Теоретико-типологический анализ: Эмпирическое обоснование. СПб.: Санкт-Петербургский филиал института социологии РАН, 1994. 43 с.

197. Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX начала XX вв. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, Координационно-методический центр, 1999. 240 с.

198. Город и деревня: Новый быт рабочей молодежи: Сб. М.: Молодая гвардия, 1925, 1925. 86 с.

199. Город и деревня в Европейской России: Сто лет перемен / Ред.-сост.: Т. Нефедова и др. М.: ОГИ, 2001. 558 с.

200. Гриф секретности снят: Потери Вооружённых Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование // Под общ. Ред. Г.Ф. Кривошеева. М.: Воениздат, 1993. 415 с.

201. Гурский В.Н. Квартиранты и домовладельцы: Права и обязанности их по новому закону 27 августа 1916 г. М.: Б. и., 1917. 69 с.

202. Давидович М. Петербургский текстильный рабочий. М.: Ред. Изд. отд. ВСНХ, 1919. 4.1.90 с.

203. Данилов Ф.А. Водопроводы русских городов. М.: Б. и., 1911.214с.

204. Демографические проблемы семьи / Отв. ред.: Т.В. Рябушкин. М.: Наука, 1978. 208 с.

205. Демографические процессы в СССР, 20-80-е гг.: (Современная зарубежная историография) / Отв. ред.: В.З. Дробижев. М.: ИНИОН, 1991. 126 с.

206. Демографическое развитие семьи / Отв. ред.: А.Г. Волков. М.: Статистика, 1979. 191 с.

207. Диканский М.Г. Жилищная нужда и строительные товарищества. Харьков: Комитет Харьковского общества грамотности, 1908. 78 с.

208. Диканский М.Г. Жилищный вопрос. 3-е изд. Харьков: Т-во потребительских обществ юга России, 1919. 258 с.

209. Диканский М.Г. Квартирный вопрос и социальные опыты его решения. СПб.: Б. и., 1908. 251 с.

210. Добровольский Ю.А. Здоровье населения мира в XX в. М.: Медицина, 1968. 416 с.

211. Дробижев В.З. У истоков советской демографической науки. М.: Мысль, 1987. 222 с.

212. Жирнова Г.В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем: (По материалам городов средней полосы РСФСР). М.: Наука, 1980. 150 с.

213. Жиромская В.Б. После революционных бурь: Население России в середине 20-х годов. М.: Наука, 1996. 158 с.

214. Жиромская В.Б. Советский город в 1921-1925 гг.: Проблемы социальной структуры. М.: Наука, 1988. 168 с.

215. Засосов Д.А., Пызин В.И. Повседневная жизнь Петербурга на рубеже веков: Записки очевидцев. М.: Молодая гвардия, 2003. 467 с.

216. Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII XX вв.). М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1997.302 с.

217. Золотарёв Л.А. Мимолётные связи и брак. 2-е изд. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев К, 1898. 76 с.

218. Золотарёв Л.А. Семья и женский труд. 2-е изд. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев К, 1897. 59 с.

219. Золотарёв Л.А. Супружеские измены, их значение и причины. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев К, 1897. 78 с.

220. Золотарёв JI.A. Этика брака. Этические задачи брака. Нравственность супружеских отношений. Ответственность родителей перед детьми. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев К, 1900. 70 с.

221. Иванов В.В. Война, народное здравие и венерические болезни. Пг.: Практическая медицина, 1916. 20 с.

222. Изменение положения женщин и семья / Отв. ред.: А.Г. Харчев. М.: Наука, 1977.214 с.

223. Историческая демография: проблемы, суждения, задачи / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. М.: Наука, 1989. 288 с.

224. Исупов А.А. Национальный состав населения СССР (по итогам переписи 1959 г.). М.: Статистика, 1961. 60 с.

225. Кабо Е. Питание русского рабочего до и после войны: По статистическим материалам 1908-1924 гг. М.: Вопросы труда, 1926. 184 с.

226. Кабо Р. Потребление городского населения России (по данным бюджетных и выборочных обследований). М.: Моск. Совет рабочих и красноармейских депутатов, 1918. 69 с.

227. Каминский Л.С. Медицинская и демографическая статистика: (Избранные произведения). М.: Статистика, 1974. 351 с.

228. Каминский Л.С., Новосельский С.А. Потери в прошлых войнах (1756-1918): Справочная книга. М.: Медгиз, 1947. 211 с.

229. Канель В.Я. Городское хозяйство и самоуправление. М.: Обновление, 1917. 27 с.

230. Катаев В. Новая жилищная политика. М.: Красная новь, 1922. 28 с.

231. Кваша А.Я. Демографическая политика в СССР. М.: Финансы и статистика, 1981. 200 с.

232. Кваша А.Я. Проблемы экономико-демографического развития СССР. М.: Статистика, 1974. 180 с.

233. Кваша Б.Ф., Спицнадель В.Б., Минко Н.И. Ценностные основы семьи: Монография. СПб.: Юрид. ин-т МВД России, 1997. 167 с.

234. Кедров П. Санитарные условия квартир для бедных в Москве. Воронеж: Типолит. В.В. Юркевича, 1899. 13 с.

235. Ковалевский М.М. Очерки происхождения и развития семьи и собственности. СПб.: Павленко, 1895. 152 с.

236. Ковалевский М.М. Очерки происхождения и развития семьи и собственности. М.: Соцэкгиз, 1939. 188 с.

237. Ковалёв К.Н. Историческое развитие быта женщин, брака и семьи. М.: Прометей, 1931. 184 с.

238. Козеренко Н.П. Коммунальное и жилищное хозяйство в Советском Союзе. М.: Власть Советов, 1931. 84 с.

239. Козлов В.И. Динамика численности народов: Методология исследования и основные факторы. М.: Наука, 1969. 407 с.

240. Козлов В.И. Этническая демография. М.: Статистика, 1977.240 с.

241. Кокшайский Н.Н. Город Саратов в жилищном строительстве (по данным переписи 1916 г.). Саратов: Б. и., 1922. 176 с.

242. Коллонтай A.M. Новая мораль и рабочий класс. М.: Всерос. центр, испол. ком. сов., 1918. 61 с.

243. Кон И. С. Сексуальная культура в России: клубничка на берёзке. М.: ОГИ, 1997. 464 с.

244. Корчак-Чепурковский Ю. Избранные демографические исследования. М.: Статистика, 1970. 387 с.

245. Корчак-Чепурковский Ю. Смертность в 4-х наибольших местах УСРР в 1923-1929 гг. Киев: Всеукр. акад. наук, 1930. Вып. 1. 155 с.

246. Краткие исторические очерки деятельности Московского общества домовладельцев-арендаторов г. Москвы и её окрестностей. М.: Моск. общество, 1912. 70 с.

247. Крупянская В.Ю., Полищук Н.С. Культура и быт рабочих горнозаводского Урала (конец XIX начало XX в.). М.: Наука, 1977. 288 с.

248. Крупянская В.Ю. и др. Культура и быт горняков и металлургов Нижнего Тагила (1917-1970). М.: Наука, 1974. 319 с.

249. Кузьмин А.И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути). Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993. 237 с.

250. Куркин П.И. Вопросы санитарной статистики: Избранные произведения. М.: Госстатиздат, 1961. 423 с.

251. Куркин П., Чертов А. Естественное движение населения г. Москвы и Московской губернии. М.: Мосздравотдел, 1927. 175 с.

252. Куркин П.И. Смертность и рождаемость в капиталистических государствах Европы. М.: Союзоргучёт, 1938. 88 с.

253. Курсаков Н.К., Бояршинова Н.П. Здоровье населения города Свердловска. Свердловск: Средне-Уральское кн. издательство, 1978. 138 с.

254. Лавёрычев В.Я. Крупная буржуазия в пореформенной России (1861-1900 гг.). М.: Наука, 1974. 252 с

255. Ландшевский Н.А. О смертности населения г. С-Петербурга в зависимости от рода занятий. СПб.: Б. и., 1898. 125 с.

256. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии, 1920-1930 годы. СПб.: «Нева»: Летний Сад, 1999. 317 с.

257. Лебина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы: Картины повседневной жизни горожан в оды нэпа и хрущевского десятилетия. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. 340 с.

258. Лещенко В.Ю. Семья и русское православие (XI-XIX вв.). СПб.: Изд-во Фроловой Т.В., 1999. 394 с.

259. Лубны-Герцык Л.И. Движение населения на территории СССР: За время мировой войны и революции. М.,: Плановое хозяйство, 1926. 124 с.

260. Лухманова Н.А. Недочёты жизни современной женщины: Влияние новейшей литературы на современную молодёжь. М.: Ефимов, 1904. 160 с.

261. Лухманова Н.А. О положении незамужней дочери в семье. СПб.: Б. и., 1896. 16 с.

262. Малый город: Социально-демографическое исследование небольшого города / Отв. ред.: Б.С. Хорев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972. 247 с.

263. Мальков А.В. Жилище и жилищный вопрос. М.: Тип. товарищества «Кооперативное издательство», 1919. 32 с.

264. Марков Б.В. Разум и сердце: история и теория менталитета. СПб.: С-Петербургский ун-т, 1993. 231 с.

265. Марку зе М. Девушки-матери: К вопросу о внебрачном материнстве. М.: Брейтигам, 1909. 75 с.

266. Машанов М.А. Мухамеданский брак в сравнении с христианским браком в отношении их влияния на семейную и общественную жизнь человека. Казань: Типолит. К.А. К.А. Тилли, 1876. 236 с.

267. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII начало XX в.): Генезис личности, демократизация семьи, гражданского общества и правового государства. 2-е изд. СПб.: Дмитрий Берланин, 2000. Т. 1-2.

268. Мокеров И.П., Кузьмин А.И. Экономико-демографическое развитие семьи. М.: Наука, 1990. 102 с.

269. Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации. 2-е изд. Л.: Изд-во Ин-та народов Севера ЦИК СССР, 1935. 350 с.

270. Морозов С.Д. Население Поволжья на рубеже XIX XX веков. М.: Пензенский государственный архитектурно-строительный институт, 1996. 175 с.

271. Морозов С.Д. Центральная Россия в 1897-1917 гг.: Проблемы демографического развития. Пенза: Пензенская государственная архитектурно-строительная академия, 2001. 227 с.

272. Московская Мариинская больница для бедных, 1806-1906: Ист. очерк. М.: Печатня С.П. Яковлева, 1906. 160 с.

273. Московское общество домавладельцев-арендаторов г. Москвы и её окрестностей: крат. ист. очерки. М.: Б. и., 1912. 70 с.

274. Мухамедьяров Ф.Г. К вопросу об изучении переживаемости взрослого татарского населения. Казань: Татполиграф, 1930. 15 с.

275. Народонаселение: современное состояние и перспективы развития научного знания: Сб. докладов / Редкол.: Н.В. Зверева и др. М.: Диалог-МГУ, 1997. 199 с.

276. Народы Европейской части СССР. М.: Наука, 1964. Т. 1. 984 с.

277. Население Западной Сибири в XX в. / Отв. ред.: Н.Я. Гущин, В.А. Исупов. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 1997. 170 с.

278. Население и кризисы: Сб. статей / Отв. ред.: М.Б. Денисенко. М.: Ассоциация «Гуманитарное знание», 1995. Вып. 1. 87 с.

279. Население и народное благосостояние: Сб. статей / Под общ. ред.: Д.Л. Бронера. М.: Высш. шк., 1968. 187 с.

280. Население России в XX веке: Ист. очерки. В 3-х т. / Отв. ред.: Ю.А. Поляков М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. Т.1: 1900-1939 гг. / Отв. ред.: В.Б. Жиромская. 463 с.

281. Население СССР за 70 лет / Отв. ред.: JI.JI. Рыбаковский. М.: Наука, 1988.216 с.

282. Население Урала, XX век: История демографического развития / Отв. ред.: В.В. Алексеев. Екатеринбург: Изд-во «Екатеринбург», 1996. 212с.

283. Нехорошков М.Ф. Семья и религия. Йошкар-Ола: Марийское кн. издательство, 1967. 60 с.

284. Нисский Г. Точное изъяснение Песни песней Соломона. М.: Б. и., 1999. 478 с.

285. Новосельский С.А. Вопросы демографической и санитарной статистики: Избранные произведения. М.: Медгиз, 1958. 216 с.

286. Новосельский С.А. Демография и статистика: Избранные произведения. М.: Статистика, 1978. 269 с.

287. Новосельский С.А. Очерк статистики населения, заболеваемости и медицинской помощи в России. СПб.: Тип. «Сельский Вестник», 1912. 40 с.

288. Новосельский С.А. Смертность и продолжительность жизни в России. Пг.: Тип. МВД, 1916. 207 с.

289. О значении дешёвых квартир в общественной благотворительности: Исследование. СПб.: Общество дешёвых квартир, 1883.52 с.

290. Озеров И.Х. Большие города, их задачи и средства управления. 2-е изд., знач. Доп. М.: Т-во И.Д. Сытина, 1906. 135 с.

291. Орлов А.Н. Материнская смертность и борьба с ней. Вологда: Тип. «Сев. печатник», 1937. 144 с.

292. Паевский В.В. Вопросы демографической и медицинской статистики. М.: Статистика, 1970. 467 с.

293. Петри Б.Э. Брачные нормы у северных бурят. Иркутск: Б.и., 1924.32 с.

294. Петроград на переломе эпох: Город и его жители в годы революции и Гражданской войны / Отв. ред.: В.А. Шишкин. СПб., Буланин, 2000. 349 с.

295. Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны: территория и население. М.: Наука, 1986. 272 с.

296. Поплавский И.А. О влиянии жилищ на заболеваемость и смертность рабочих: Опыт статистического исследования. М.: Общество для разработки общественных наук им. А.И. Чупрова, 1914.23 с.

297. Проблемы демографической статистики: Сб. / Отв. ред.: B.C. Немчинова, А.Г. Волков. М.: Наука, 1966. 354 с.

298. Прокопович С.Н. Бюджеты петербургских рабочих. СПб.: Б. и., 1909. 43 с.

299. Просьбин С.А. Новый закон и сдаче и найме квартир: Постановление Временного правительства 5 августа 1917 г. Пг.: Новое законодательство, 1917. 48 с.

300. Птуха М.В. Смертность в России и на Украине. Харьков; Киев: ЦСУ УСРР, 1928. 196 с.

301. Птуха М.В. Смертность 11 народностей Европейской России в конце века. Киев: ЦСУ Украины, 1928. 58 с.

302. Пузис Г. Коммунальное и жилищное хозяйство СССР за 15 лет. М.: Гос. социально-экономическое издательство, 1932. 84 с.

303. Пыжов Н. Советский город. М.: Работник просвещения, 1927. 72 с.

304. Рашин А.Г. Женский труд в СССР. М.: Вопр. труда, 1928. 64 с.

305. Рашин А.Г Население России за 100 лет (1811-1913 гг.): Статистические очерки. М.: Госиздат, 1956. 352 с.

306. Россия в XX веке: Проблемы национальных отношений / Под общ. Ред.: А.Н. Сахарова, В.А. Михайлова. М.: Наука, 1999. 451 с.

307. Россия в начале XX в. / Под общ. ред.: А.Н. Яковлева. М.: Новый хронограф, 2002. 744 с.

308. Рыбальченко JI.B. К вопросу оздоровления г. Самары. Самара: Типолит. А.И. Хорош, 1899. 96 с.

309. Савинов Л.И. Семья и общество: история, современность и взгляд в будущее. Саранск: Изд-во Мордовского ун-та., 1992. 144 с.

310. Садвокасова Е.А. Социально-гигиенические аспекты регулирования размеров семьи. М.: Медицина, 1969. 191 с.

311. Сборник по общественно-санитарным и врачебно-бытовым вопросам. М.: Типолит. В. Рихтера, 1909. 187 с.

312. Сборник статей по вопросам городской жизни в России и за границей. М.: Моск. гор. общественное управление, 1901. Вып. 1-3.

313. Святловский В.В. Квартирный вопрос. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1898. 278 с.

314. Святлвский В.В. Жилищный вопрос с экономической точки зрения. СПб.: Б. и., 1902-1904. Вып. 1-2, 4.

315. Семейный быт народов СССР / Отв. ред.: Н.А. Жданко. М.: Наука, 1990.520 с.

316. Семья: Традиции и современность. М.: Ин-т этнологии и антропологии АН СССР, 1990. 256 с.

317. Семья в ракурсе социального знания: Сб. научных статей / Отв ред.: Ю.М. Гончаров. Барнаул: Изд-во НП «Азбука», 2001. 272 с.

318. Семья и семейная политика / Отв. ред.: А.Г. Вишневский. М.: Институт социально-экономических проблем народонаселения АН СССР и Госкомтруда СССР, 1991. 218 с.

319. Сенявский А.С. Урбанизация в России в XX веке: Роль в историческом процессе. М.: Наука, 286 с.

320. Синельников А.В. Брачность и рождаемость в СССР. М.: Наука, 1989. 103 с.

321. Система знаний о народонаселении / Отв. ред.: Д.И. Валентей. М.: Высш. шк., 1991. 256 с.

322. Смертность населения и социальные условия. Пг.: Музей труда, 1916.8 с.

323. Смулевич Б.Я. Заболеваемость и смертность населения городов и местечек БССР. Минск: ЦСУ и НКЗ БССР, 1928. 532 с.

324. Смулевич Б.Я. Проблемы социального и биологического в исследованиях социологических проблем здоровья и воспроизводства населения. М.: Б. и., 1970. 20 с.

325. Степанов А.И. Россия в первой мировой войне: геополитический статус и революционная смена власти. М.: Пробел, 220 с.

326. Страхов Н. Христианское учение о браке и противники этого учения. Харьков: Тип. Губ. Правления, 1895. 326 с.

327. Страшун И.Д. Русская общественная медицина в период между двумя революциями, 1907-1917. М.: Медицина, 1964. 206 с.

328. Струмилин С.Г. Проблемы экономики труда. М.: Вопросы труда, 1925. 222 с.

329. Струмилин С.Г. Проблемы экономики труда. Доп. изд. М.: Политиздат, 1957. 733 с.

330. Суворин А. Новые дома: Кооперативные дома с небольшими квартирами (от 1 до 5 комнат). Пг.: Новый человек 1915. 38 с.

331. Телушкин Р.Й. Еврейский мир: Важнейшие знания о еврейск. народе, его истории и религии. М.: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 1999. 574 с.

332. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. М.: Политиздат, 1964. 559 с.

333. Томилин С.А. Демография и социальная гигиена. М.: Статистика, 1973.311 с.

334. Уиппль Дж. Ч., Новосельский А.С. Основы демографической и санитарной статистики. М.: Мосполиграф,, 1929. 683 с.

335. Урланис Б.Ц. Войны и народонаселения Европы: Людские потери вооружённых сил европейских стран в войнах XVII-XX вв.: (Историко-статистическое исследование). М.: Социально-экономическая лит., 1960. 567 с.

336. Урланис Б.Ц. Народонаселение: исследование, публицистика. М.: Статистика, 1976. 359 с.

337. Урланис Б.Ц. Рост населения в Европе: (Опыт исследования). М.: Госполитиздат, 1941. 436 с.

338. Френкель З.Г. Петроград периода войны и революции: Санитарные условия и коммунальное благоустройство. Пг.: Петроградский губ. откомхоз, 1923. 126 с.

339. Фукс Э. Иллюстрированная история нравов: Буржуазный век. М.: ТЕРРА; Республика, 1996. 448 с.

340. Харчев А.Г. Брак и семья в СССР: Опыт социологического исследования. М.: Мысль, 1964. 325 с.

341. Харчев А.Г. Брак и семья в СССР. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Мысль, 1979. 367 с.

342. Харчев А.Г., Мацковский М.С. Современная семья и её проблемы: (Социально-экономическое исследование). М.: Статистика, 1978. 224 с.

343. Хоменко А.П. Семья и воспроизводство населения: (Избранные произведения). М.: Статистика, 1980. 223 с.

344. Человек в российской повседневности: Сб. научных статей / Отв. ред.: Ю.А. Поляков. М.: СТИ МГУ сервиса, 2001. 259 с.

345. Чирков П.М. Решение женского вопроса в СССР, 1917-1937. М.: Мысль, 1978.255 с.

346. Чупров А.А. Вопросы статистики: Избранные статьи. М.: Госстатиздат ЦСУ СССР, 1960. 448 с.

347. Шаховской М.Н. Жилища бедного люда: Их настоящее состояние, необходимость и возможность их улучшения и удешевления. СПб.: Б. и., 1880.71 с.

348. Шелестов Д.К. Демография: история и современность. М.: Статистика, 1983. 277 с.

349. Эволюция семьи и семейная политика в СССР / Отв. ред.: А.Г. Вишневский. М.: Наука, 1992. 140 с.

350. Этнические стереотипы поведения. JL: Наука, 1985. 325 с.

351. Этот противоречивый XX век: К 80-летию со дня рождения академика РАН Ю.А. Полякова / Отв ред.: Г.Н. Севостьянов. М.: «Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН)», 2001. 336 с.

352. Abbot Ph. The family on trial: Spec, relationships in mod, polite, thought. University Park; L.: Pennsylvania state univ. press, 1981. 230 p.

353. Advances in family intervention, assessment and theory: A research annu / Ed. J.P. Vincent. L.: JAI press, 1987. Vol. 4. 33 p.

354. Anderson M. Family Structure in 19-th Century. Lancashire; Cambridge: Univ. press, 1971. 230 p.

355. Alpern B. Between the fields and city: Women, Work and family in Russia, 1861-1914. Cambridge: Univ. press, 1994. 254 p.

356. Baber R. E. Marriage and the family. N-Y; L.: MC Graw-Hill publ. in sociology, 1939. 656 p.

357. Bell R. Marriage and family interaction, 3-ed. Homewood (ill), 1971.573 p.

358. Blood R.O. The family. N-Y: Free press, 1972. 58 p.

359. Blood R.O. Marriage. 2 nd-ed. N-Y: Free press; L.: Collier macmillan, 1969.535 р.

360. Bongaarts J., Burch N., Wachter K. Family demography: Methods and their application. Oxford: Clarendon press, 1987. 365 p.

361. Elnett E. Historic Origin and Social Development of family life in Russia. N-Y: Columbia university press, 1926. 151 p.

362. Ember M, Ember C.K. Marriage, family and kinship: Corparative studies of social organization. N-Y.: HRAF press, 1983. 409 p.

363. Engel B.A. Between the fields and city: Women, work and family in Russia, 1861-1914. Cambridge: Univ. press, 1994. 254 p.

364. Eversley D.E., Laslett P., Wrigley E.A. An Introduction to English Historical Demography: From the Sixteenth to the Nineteenth Century. L.: Macmillan, 1960. 279 p.

365. Goldmen W. Women, the State and Revolution: Soviet Family Policy and Social Life, 1917-1936. Cambridge: Univ. press, 1993. 250 p.

366. Nimkoff M.N. Marriage and the family. Boston: Houghton Mifflin со, 1947. 767 p.

367. Russell B. Marriage and morals. L.: Allen Unwin, 1961. 158 p. Russia' s Women: Accommodation, Resistance, Transformation. California: Univ. press, 1991. 210 p.

368. The child and its family / Ed. by M. Lewis, L.A. Rosenblum. N-Y; L: Plenum press, 1979. 304 p.

369. Saloman S. The red war on the family. Washington: Salomon, 1922.178 p.

370. Westermarck E. The future of marriage in western civilisation. L.: Macmillan, 1936. 281 p.

371. Научные статьи Аврамов В. Жертвы империалистической войны в России // Известия Народного Комиссариата здравоохранения. 1920. № 1-2.

372. Андреев Е.М. Продолжительность жизни и причины смерти в СССР //Демографические процессы в СССР. М., 1990. С. 90-116.

373. Антонов А.И. Эволюция норм детности и типов демографического поведения // Детность семьи: вчера, сегодня, завтра. М., 1986. С. 10-25.

374. Антонов А.И. Эволюция рождаемости и репродуктивного поведения населения в СССР // Демографическое развитие СССР в послевоенный период. М., 1984. С. 48-66.

375. Баталина Т.С. Динамика возрастно-полового состава населения Петербурга-Ленинграда // Доклады по географии населения. 1966. Вып. 5. С. 14-25.

376. Бедный М.С. Демографические процессы и здоровье население // Экономика. Демография. Статистика. М., 1990. С. 102-171.

377. Бекунова С., Каплун М. Различие мужской и женской смертности в РСФСР // Статистическое обозрение. 1929. № 3. С. 101-103.

378. Биншток В.И. Дома и квартиры Ленинграда и Ленинградской губернии по переписи 15 марта 1923 г. // Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губернии. Л., 1925. Вып. 6. С. 90-116.

379. Биншток В.И. Душевно-больные в петроградских больницах в 1917-1919 гг. // Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Пг., 1921. Вып. 5. С. 59-67.

380. Биншток В.И. К жилищному вопросу в Петрограде // Материалы по статистике Петрограда. Пг., 1920. Вып. 1. С. 63-65.

381. Биншток В.И. Сыпной и возвратный тифы в Петрограде // Там же. С. 37-42.

382. Бондарская Г.А. Рождаемость у народов СССР // Сто наций и народностей. М., 1985. С. 19-39.

383. Боярский А.Я. К вопросу о естественном движении населения в России и в СССР в 1915-1923 гг. // Население и методы его изучения. М., 1975. С. 225-238.

384. Брук С.И., Кабузан В.М. Динамика и этнический состав населения России в эпоху империализма (конец 19 в.-1917 г.) // Вопросы истории. 1989. №3. С. 74-93.

385. Бруннеман Ю. Краткий обзор цифровых данных по Москве // Первая всеобщая перепись Российской империи, 1897. М., 1903. Тетр. 2. С. VII-XXXVIII.

386. Бузин Д. Жилищные условия рабочего класса в дореволюционной России и в СССР // Проблемы экономики. 1938. № 4. С. 89-105.

387. Бурилин А. Жилищно-коммунальный вопрос в дореволюционной России // Там же. 1936. № 6. С. 92-108.

388. Бухало А. Домовладельцы-арендатры: (Необходимость улучшения их правового и экономического положения) // Труды по муниципальной жилищной политике. М., 1917. Вып. 1. С. 68-75.

389. Васильева О.В. Русская православная церковь и советская власть в 1917-1927 годах // Вопросы истории. 1993. № 8. С. 40-50.

390. Вишневский А.Г. Страсть и супружество // Социологические исследования. 1986. № 2. С. 108-121.

391. Воробьёв Н.И. Семья в г. Нерехте: (К вопросу об анализе семьи) // Вестник статистики. 1925. Кн. 20. № 1-3. С. 81-102.

392. Гогохия Ш.Д. Из истории развития здравоохранения в Абхазии // Советское здравоохранение. 1965. № 1. С. 58-62.

393. Гозулов А.И. Местные переписи населения до революции // Учёные записки финансово-экономического института. Ростов н/Д, 1941. Т. 1.С. 249-307.

394. Гребенщиков В.И. Плодовитость женщин в 26 губерниях Европейской России по сравнению с плодовитостью в западноевропейских государствах // Вестник общественной гигиены. 1904. №9-10.

395. Гуревич А.Я. Некоторые аспекты изучения социальной истории (общественно-историческая психология) // Вопросы истории. 1964. № 10. С. 51-68.

396. Дмитровский В. Разводы на Украине // Статистическое обозрение. 1929. №3. С. 104-111.

397. Дорохина О.В. Отношение к семье и браку студенческой молодёжи в 20-е годы // Семья в России. 1996. № 1. С. 122-128.

398. Думова Н. Идеологи московской буржуазии и дворянство // Крупные аграрии и промышленная буржуазия России и Германии в конце XIX начале XX века. М., 1988. С. 85-99.

399. Елисеева И.И. Статистическое отражение российской повседневности, 1921-1941 гг. // Российская повседневность, 1921-1941 гг.: новые подходы. СПб., 1995. С. 134-139.

400. Журавлёв С.В., Соколов А.К. Повседневная жизнь советских людей в 1920-е годы // Социология истории: Ежегодник, 1997. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1998. С. 287-332.

401. Зверев В.А. Особенности естественного движения городского и сельского населения Сибири (конец XIX — начало XX века) // Город и деревня Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1984. С. 103-113.

402. Кабо Е.О. К вопросу о естественном движении населения в пореформенной Москве // Проблемы демографической статистики. М., 1966. С. 323-333.

403. Кабузан В.М. Демографическая ситуация в России в годы первой мировой войны // Население России в 1920-1950-е годы: численность, потери, миграции. М., 1994. С. 5-26.

404. Кавашкина О.Д. Семейное воспитание в России (развитие идей от древней Руси до начала XX века) // Семья в России. 1994. № 12. С. 69-80.

405. Кваша А .Я. Динамика численности населения РСФСР за 50 лет // Здравоохранение Российской Федерации. 1967. № 12. С. 10-12.

406. Квиткин О.А. Основные линии разработки переписи семей 1926 года // Всесоюзная перепись населения 1926 года. М.; Л., 1931. Т. 56. Вып. 1. С. VI-XVI.

407. Козлова Л.Л. Закономерности естественного движения населения Москвы за 50 лет Советской власти (сборник статей) // К 50-летию советской статистики. М., 1969. С. 332-340.

408. Кон И.С. Национальный характер миф или реальность? // Иностранная лит. 1968. № 9. С. 215-229.

409. Кон И.С. Психология предрассудка: (О социально-психологических корнях этических предубеждений) // Новый мир. 1966. №9. С. 187-205.

410. Краваль И. Всесоюзная перепись населения 1937 г. // Плановое хозяйство. 1936. № 12. С. 15-35.

411. Кувшинников П.А. Естественное движение в РСФСР в 1920-1922 гг. // Вестник статистики. 1925. № 4-6.

412. Кузнецов А.Т. Климатические условия Петрограда в 1919 году // Материалы по статистике Петрограда. Пг., 1920. Вып. 1. С. 63-65.

413. Куркин П.И. Потери населения Московской губернии в мировую войну // Общественный врач. 1922. № 2. С. 5-9.

414. Лубны-Герцык Л.И. Естественное движение населения СССР за 1926 г. // Статистическое обозрение. 1928. № 8. С. 85-90.

415. Лубны-Герцык Л., Овчинский Б. Сокращённые таблицы смертности европейской части СССР за 1926 г. // Статистическое обозрение. 1929. № 1. С. 90-97.

416. Новосельский С.А. Влияние войны на естественное движение населения // Труды Комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914-1920 гг. М.; Пг., 1923. С. 47-120.

417. Новосельский С.А. Естественное движение населения в Петрограде // Материалы по статистике Петрограда. Пг., 1920. Вып. 1. С. 6-37.

418. Новосельский С.А. Естественное движение населения в Петрограде в 1920 г. // Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Пг., 1921. Вып. 5. С. 18-45.

419. Новоселький С.А. О различиях в смертности городского и сельского населения Европейской России // Общественный врач. 1911. № 4. С. 40-62.

420. Новосельский С.А. О тесной связи между рождаемостью и детской смертностью // Вестник статистики. 1925. № 4-6.

421. Новосельский С.А. Профессиональная смертность в Ленинграде // Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губернии. Л., 1925. Вып. 6. С. 117-133.

422. Новосельский СЛ. Смертность и семейное состояние населения С-Петербурга // Вестник общественной гигиены, судебной и практической медицины. СПб., 1912. Август. С. 1142-1148.

423. Новосельский С. А., Паевский В.В. Естественное движение населения в Ленинграде в 1924 г. // Бюллетень Ленинградского губернского отдела статистики. 1925. № 12. С. 5-7.

424. Новосельский С.А., Паевский В.В. Смертность и продолжительность жизни населения СССР, 1926-1927 гг. // Смертность и продолжительность жизни населения СССР: Таблицы смертности. М.; Л., 1930. С. X-XLIII.

425. Новосельский С.А., Паевский В.В. Таблицы смертности населения Ленинграда за 1910-1911, 1920 и 1923 гг. // Материалы по статистике Ленинграда и Ленинградской губернии. Л., 1925. Вып. 6. С. 134-178.

426. Песчанский В., Каплун М. Детская смертность // Статистическое обозрение. 1929. № 2. С. 101-103.

427. Полляк Г. Бюджет и семья // Экономическое обозрение. 1930. № 3. С. 71-103.

428. Поляков Ю.А. Человек в повседневности (исторические аспекты) // Отечественная история. 2000. № 3. С. 125-132.

429. Поляков Ю.А. Как отразить многомерность истории // Новая и новейшая история. 2003. № 4. С. 3-10.

430. Поляков Ю.А., Киселёв И.Н. Численность и национальный состав населения России в 1917 г. // Вопросы истории. 1980. № 6. С. 39-49.

431. Поляков Ю.А., Киселёв И.Н., Устинов В.А. К вопросу о методике определения численности и национального состава населения СССР в 1917-1926 годах//История СССР. 1981. №2. С. 99-109.

432. Пушкарёва Н.Л. Семья, женщина, сексуальная этика в православии и католицизме: перспективы сравнительного подхода // Этнографическое обозрение. 1995. № 3. С. 55-69.

433. Роговин В.З. Проблемы семьи и бытовой морали в советской социологии 20-х годов // Социальные исследования. М., 1970. Вып. 4. С. 88-114.

434. Розова Н.В. Население Петроградской губернии, его возраст и грамотность по переписи 28 августа 1920 г. (с двумя диаграммами) //

435. Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Пг., 1921. Вып. 5. С. 1-17.

436. Свавицкий Н.А. Питание московских рабочих во время войны // Вестник статистики. 1920. № 9-12; 1921. № 1-4.

437. Семёнова А.С. Демографические потери в первой мировой войне // Учёные записки Московского экономико-статистического института, 1955. Т. 6. С. 87-124.

438. Соловьёв Н. Развод, его факторы, причины, поводы // Проблемы быта, брака и семьи. Вильнюс, 1970. С. 110-127.

439. Сорокин П.А. Влияние войны на состав населения, его свойства и общественную организацию // Экономист. 1922. № 1. С. 77-107.

440. Струмилин С.Г. Трудовые потери России в войне // Народное хозяйство. 1920. № 18. С. 104-106.

441. Урланис Б.Ц. Динамика населения России накануне Октября // Учёные записки кафедр Всесоюзного заочного экономического института. 1957. Вып. 2. С. 25-32.

442. Урланис Б.Ц. Советская демографическая наука за 50 лет // К 50-летию советской статистики С. 301-318.

443. Яголим Б. Рождаемость в Москве (по районам) в связи с социальным составом населения // Статистическое обозрение. 1928. № 10. С. 85-88.

444. Яцунский В.К. Изменения в размещении населения Европейской России в 1724-1916 гг. //История СССР. 1957. № 1. С. 192-224.

445. Яцунский В.К. Историческая демография в России // Историческая география России. М., 1970. Сб. 83. С. 63-68.

446. Anderson В.A. Family and fertility in Russian and Soviet censuses // The conference in Russian and Soviet censuses / Washington, The Kennan institute for advanced Russian studies, may 27, 1983. Michigan, 1984. P. 1-38.

447. Hajnal J. Age at marriage and proportions marrying // Population Studies. L., 1953. Vol. 7. N 2. P. 256-260.

448. Hajnal J. European marriage patterns in perspective // Population in History. L., 1960. P. 16-20.

449. Hareven T. The Family is Process: The Historical Study of the Family Circle//Journal of Social History. L., 1974. № 7. P. 95-97.

450. Westermarck E. The history of human marriage // Fifth edition. L., 1925. Vol. l.P. 34-41.33. Авторефераты

451. Гончаров Ю.М. Городская семья Сибири второй половины XIX -начала XX вв.: Автореф. дис. д-ра ист. наук. Томск: АГУ, 2003. 51 с.

452. Гридяева М.В. Демографические процессы, административное развитие и становление социальной сферы на острове Сахалин в середине XIX начале XX века: Автореф. дис. канд. ист. наук. Южно-Сахалинск: Сахалинская обл. тип., 27 с.

453. Михайлова М.В. Семья и быт в представлениях населения Европейской части России в 1920-е годы: Автореф. дис. канд. ист. наук. М.: МПГУ, 2003. 16 с.

454. Морозов С.Д. Население Центральной России в 1897-1917 гг.: Автореф. дис. д-ра ист. наук. М., ПГАСА, 2002. 47 с.