автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Русские биографии второй половины XVIII - первой половины XIX века. Генеалогия. Структура. Практика

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русские биографии второй половины XVIII - первой половины XIX века. Генеалогия. Структура. Практика"

На правах рукописи

Калугин Дмитрий Яковлевич

Русские биографии второй половины XVIII - первой половины XIX века. Генеалогия. Структура. Практика

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

□034В1532

Москва - 2009

003481592

Работа выполнена

в Институте высших гуманитарных исследований им. Е.М. Мелетинского Российского государственного гуманитарного университета

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор

Зорин Андрей Леонидович

доктор филологических наук, профессор

Маркович Владимир Маркович

кандидат филологических наук Розенблюм Ольга Михайловна

Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена

Защита состоится «26» ноября 2009 года в часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.198.04 при Российском государственном гуманитарном университете по адресу: ГСП-3, 125993, Москва, Миусская пл., д. 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета.

Автореферат разослан » оиХ2009 года

Ученый секретарь ✓

диссертационного совета, ^

кандидат филологических наук, доцент I В. Я. Малкина

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Тексты биографического характера -жизнеописания, биографические мемуары и т. д., — которые традиционно относятся к жанрам «документальной прозы», составляют важную часть литературного процесса и являются неотъемлемой частью культуры. Однако по целому ряду причин эта область оказалась малоисследованной.

Прежде всего следует отметить, что в русской литературоведческой традиции изучение документальных жанров сосредоточено главным образом на мемуарно-автобиографической литературе, что связано в первую очередь с интересом к внутренней жизни человека, формированию «личностного начала» и способам конструирования идентичности. Эта парадигма во многом сложилась благодаря исследованиям ЛЛ. Гинзбург. Под воздействием ее работ возникли статьи и монографии, посвященные изучению жанров документальной прозы (Г.Г. Елизаветина), способов изображения личности в мемуарно-автобиографической прозе (Г.Е. Гюбиева), исповедального начала (Н.Д. Кочеткова, P.M. Лазарчук), а в 90-е годы началось изучение тендерных аспектов дневниковой прозы (И. Савкина). Биография, с этой точки зрения, оказывается объектом чрезмерно «идеологизированным», связанным с текущим моментом, где собственно литературная составляющая слишком размыта и трудноуловима. В то же время биографические тексты, написанные отдельными авторами (Н.И. Новиковым, А.Н. Радищевым, Д.И. Фонвизиным, П.А. Вяземским и т. д.), рассматривались главным образом в контексте их творчества и не составляли, как правило, предмета анализа в качестве текстов определенного жанра.

Такое отношение к биографии со стороны литературоведов во многом определяется природой самого биографического жанра, который находится на пересечении различных дискурсов (история, литература, педагогика, психология, мораль). Именно поэтому он может составлять предмет интереса различных дисциплин, каждая из которых будет подходить к нему по-своему. Для истории и социологии биография - это в первую очередь возможность исследовать процессы, которые происходят в обществе, для психологии - изучение человеческой личности.

Актуальность настоящего исследования связана с выработкой такого взгляда на бшнрафию, который бы позволил рассматривать ее не как источник сведений, использующихся для изучения социально-исторических процессов, не как один из эпизодов творчества того или иного автора, а как определенным образом конституированную словесную практику, где социальное, заявляющее о себе при помощи формул и понятий, заимствованных из разных областей (официальные дискурсы, педагогика, мораль), является одновременно и предметом изображения и формой репрезентации. Речь, таким образом, идет о герменевтическом подходе к тексту или, если быть более точным, о социально ориентированной герменевтике. Анализировать биографический текст - значит проделать ту же самую работу по производству значений, которую когда-то (осознанно или нет) проделал его автор, а именно - эксплицировать основания, делающие данное высказывание легитимным, то есть, не противоречащим социальному, институциональному и политическому опыту.

Подобный взгляд на природу биографического текста находится в рамках того подхода к биографии, который постепенно складывался в русской литературной теории начиная с 20-х годов прошлого века и связан с идеями Г.О. Винокура, М.М. Бахтина, Л.Я. Гинзбург, Ю.М. Лотмана и А.Г. Тартаковского. Подобный подход, предполагающий преодоление дихотомии «литература -культура», открывает возможность синтеза социологических методов изучения социальных процессов и современных приемов дискурсивного анализа.

В настоящей работе исследование биографии будет идти в двух направлениях: с одной стороны, предполагается выработка методологических оснований анализа биографического текста, с другой - изучение конкретных текстов, рассматриваемых как в своих структурных аспектах, так и в качестве своеобразной практики.

Соответственно, делью данной работы является изучение структуры и функционирования биографических текстов второй половины XVIII - первой половины XIX века, исходящее из методологических установок, сочетающих в себе социологические и литературоведческие подходы к пониманию и анализу текста. Это позволит выявить специфические особенности биографических жа1фов, которые не схватываются имманентным анализом.

Для достижения заявленной цели должны быть решены следующие задачи:

• разработать подходы к анализу биографического текста, используя разные исследовательские парадигмы;

• рассмотреть структуру биографического текста как конфигурацию различных социальных практик, представленных специализированными «языками» (риторическими формулами, морально-этическими понятиями, официальными дискурсами);

• рассмотреть авторские стратегии в качестве важного элемента текста, направленного на обоснование права биографического персонажа на биографию;

• проанализировать отклики и полемики в качестве основного показателя функционирования текста.

Объектом исследования являются биографические повествования второй половины XVIII - первой половины XIX века в их соотнесенности с историческим и социальным контекстом. В диссертационной работе анализируются наиболее значимые биографические жанры: биографическая серия, некролог, а также различные типы биографических повествований, обозначенных как «житие», «жизнь»/ «жизнеописание». В работе рассматриваются только опубликованные биографии, где хронологический разрыв между смертью героя и публикацией рассказа о его жизни минимален. Таким образом, биографии исторических деятелей прошлого («историческая биография») остаются за рамками настоящей работы.

Предметом исследования является структура и функционирование русских биографических текстов в указанный период.

Источники. В первой части будут проанализированы биографические тексты, вошедшие в «Опыт исторического словаря о российских писателях» Н.И. Новикова (1772), «Жизнь графа Никиты Ивановича Панина» Д.И. Фонвизина (1784), а также «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева (1789). Вторая часть работы включает в себя изучение текстов биографического характера, опубликованных на страницах газет («Северная пчела», «Санкт-Петербургские

ведомости», «Московские ведомости»), а также основных толстых журналов («Москвитянин», «Современник», «Русская беседа»). Основным текстом, который будет проанализирован во второй части исследования, является биография Н.В. Станкевича, написанная П.В. Анненковым (1857) в качестве предисловия к публикации его писем (П.В. Анненков. Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография).

Выбор текстов определяется в первую очередь их значимостью для русской биографической традиции, репрезентативностью в жанровом отношении и в том, что касается авторских стратегий. В той мере, в какой одной из задач исследования является изучение функционирования биографических текстов, их выбор также связан с наличием критических откликов (например, на тексты Радищева и Анненкова).

Хронологические рамки исследования. Работа охватывает период начиная со второй половины XVIII века, времени, когда стали появляться наиболее значимые биографические тексты, и до второй половины 50-х годов XIX века, когда биографическая традиция претерпела кардинальные изменения. Конкретизируя данные хронологические рамки, мы можем выделить приоритетные периоды: 70-80-е годы XVIII века и 50-60-е годы XIX века. Оба этих временных отрезка характеризуются изменением состояния прессы и книжного рынка, либерализацией общества, оживлением публичной дискуссии и, как возможное следствие, активизацией биографического творчества. Атмосферу этих десятилетий во многом определили вполне конкретные события, одно из которых (развитие прессы для XVIII века) в меньшем масштабе, а второе (смерть Николая I для XIX века) - в большем, знаменовали важные этапы истории общества.

Тексты А.Н. Радищева и П.В. Анненкова, связывая две различные эпохи, демонстрируют, как нам представляется, существование особой разновидности биографического творчества, появление которой становится возможной только при определенных социально-исторических условиях.

Научная новизна исследования состоит в выработке методологии анализа биографических текстов и попытке описания с этой точки зрения ключевых текстов русской биографической традиции XVIII-XIX века. Изучение русской

6

биографии позволит по-другому посмотреть на некоторые особенности историко-литературного процесса в его соотношении с теми изменениями, которые происходят в русском обществе второй половины XVIII - первой половины XIX века.

Перспективы исследования связаны с возможностью дальнейшего изучения русской биографической традиции, предполагающего расширение хронологических рамок (вторая половина XIX века - первая треть XX века) и включение нового материала. Можно выделить такие приоритетные направления работы, как описание различных биографических жанров (прозаическое похвальное слово, историческая биография, академическая элога), анализ биографических текстов, созданных представителями славянофильского направления, и русской историографической биографики второй половины XIX века.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В работе предлагается ряд методологических процедур, при помощи которых задаются рамки анализа биографического текста.

2. В результате исследования выявлена связь биографического текста с теми возможностями и ограничениями, которые определяются социальным полем.

3. Выявлены некоторые основополагающие черты русской биографической традиции, тип героя и стратегии автора, направленные на приписывание значимости каждой персональной истории.

Научно-теоретическая и практическая значимость исследования обусловлена в первую очередь слабостью существующих методологических подходов, недостаточно отрефлексированной природой самого объекта и способов анализа, которые позволили бы увидеть специфические особенности биографии как текстовой практики, выполняющей определенные функции. Изучение маргинальных жанров, соотнесение друг с другом фикциональных и нефикциональных текстов позволяют скорректировать представления о поле литературы и тех процессах, которые в нем происходят. Выработка методологии анализа биографических текстов может оказаться важным инструментом не только

для специалистов по литературе, но также для историков, социологов и культурологов.

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов при чтении лекций по истории русской литературы ХУШ-ХХХ века. Содержание диссертации может также служить основой для разработки специальных курсов, посвященных изучению документальной прозы.

Апробация работы. Исследование дважды представлялось в рамках аспирантского семинара 2002-2003 годов в Европейском университете в Санкт-Петербурге. В декабре 2004 года на XII Лотмановских чтениях был сделан доклад «Проблема репрезентации в русских биографиях Х\ЛП-Х1Х вв.: от риторики к социальному воображаемому». 31 марта 2007 года на XV Банных чтениях был сделан доклад «Биография как оправдание: исторические корни жизнеописания современника». В 2007 году на международных научных чтениях «Проблемы нарратологии и опыт формализма/структурализма» был сделан доклад «Жизнь Н.В. Станкевича, описанная П.В.Анненковым: опыт построения биографического нарратива». В 2009 году на филологическом факультете Санкт-Петербургского университета в весеннем семестре был прочитан спецкурс (32 часа) по теме диссертации «Авто-био-графия. Человеческий документ. Поэтика. Политика».

Структура диссертадии. Настоящая диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Во «Введении» обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи исследования. В соответствии с замыслом данной работы, требующей выработки методологических оснований анализа биографических текстов, обзор литературы и решение методологических проблем, кратко обозначенных во введении, подробно представлены в первой главе работы.

В главе I («Проблемы методологии») дается обзор литературы и формулируются методологические принципы исследования. Глава II («Русская биография XVIII века») состоит из пяти разделов. В разделе «Биография XVIII века и публичная сфера» определяется исторический контекст возникновения биографии, описываются функции биографии как текста. В разделе

«Биографическая серия: «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772) Н.И. Новикова» анализируются риторические составляющие биографических текстов, входящих в «Словарь» Н.И. Новикова. В разделе «Биография и история: случай Н.И. Панина» на примере текста Д.И. Фонвизина анализируются различные модусы биографии (история и панегирик). В разделе «Новые веяния: «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева» объектом анализа выступает новый тип героя и способы обоснования его жизненной истории. В разделе «Биография и житие» анализируется соотношение биографии и житийной литературы, а также ставится проблема генеалогии биографических нарративов. Глава Ш («Русская биография XIX века») состоит из пяти разделов. В разделе «Человек, общество, биография» описываются трансформации биографических текстов и социально-исторического контекста на протяжении первой половины XIX века. В разделе «Нормативные биографии: «De mortibus aut bene, aut nihil» описывается некрологическая традиция на примере текстов, опубликованных в «Северной пчеле». В разделе «Биография в чувствительном ключе: И.И. Мартынов» рассматриваются основные особенности биографического текста, реализующего установки массового сентиментализма 30-40-х годов XIX века. В разделе «Проблема личности» описывается объем и содержание новой биографической категории - понятия «личность». В разделе «Жизнь Н.В. Станкевича, описанная П.В. Анненковым» анализируется биография Станкевича и полемика вокруг нее. В «Заключении» делаются выводы из работы.

Основное содержание работы

Во введении к диссертации обосновывается актуальность темы, характеризуется степень разработанности проблемы, формулируются цели и задачи исследования, раскрываются методологические предпосылки.

Первая глава диссертации «Проблемы методологии» посвящена обзору существующих теоретических работ и эволюции подходов к проблеме биографического повествования на протяжении XX века.

Изучение биографических текстов вплоть до последнего времени оставалось на периферии науки о литературе. Это обусловлено некоторыми особенностями формалистской теории (Б.В. Томашевский, Ю.Н. Тынянов, В.Б. Шкловский), стремившейся к автономизации поля литературы и интересовавшейся только одним видом биографии - биографией писателя. Однако в целом можно сказать, что аналитический импульс, заданный литературной теорией формалистов, коснулся, пусть опосредованно, как документальной прозы, так и биографии. В дальнейшем проблемы биографического жанра рассматривались в работах Г.О. Винокура, М.М. Бахтина, ЛЯ. Гинзбург, Ю.М. Лотмана, А.Г. Тартаковского, которые способствуют выработке целостного подхода к изучению этого феномена.

В первую очередь это касается наблюдений Г.О. Винокура, связанных со структурой биографического текста, где происходит перенос акцента с изображения личности на повествование. М.М. Бахтин вводит важный момент интерсубъективности, рассматривая биографию как текст, предъявляемый другим, как определенную словесную форму, посредством которой осуществляется медиация между миром и человеком. Подход к биографиям Ю.М. Лотмана вводит культурно-аксиологический аспект, где биография рассматривается через ее соотнесенность с определенными позициями в культурном пространстве. Большое значение имеют теоретические размышления Л.Я. Гинзбург о природе и особенностях документальной прозы, ее стремление осмыслить природу эстетического в нехудожественной литературе при помощи пошггий, заимствованных у социологии и социальной психологии. Принципиальным моментом стал анализ социальных функций мемуарного текста, предложенный А.Г. Тартаковским. В статье Б.В. Дубина намечена возможность синтеза нарратологических и социологических аспектов биографического текста. На основании этих идей в исследовании формулируются основные подходы к пониманию и интерпретации биографических текстов.

Одной из самых важных особенностей биографического нарратива является доминанта нефикциональности. В настоящей работе мы, вслед за Л.Я. Гинзбург, исходим из установки читателя, воспринимающего все, о чем рассказывается в тексте, как имевшее место на самом деле. Исходя из этого, можно сказать, что в биографии актуализируется вся совокупность допущений, символических значений и практик, которые управляют реальной жизнью человека.

Другим важным аспектом биографического текста является существование определенного типа связи между событиями. Поль Рикер выделяет два типа связи: эпизодическую и универсальнуюгде эпизодическая связь - это «линейная» последовательность свершающихся друг за другом событий, тогда как универсальная имеет логический характер («одно после другого - одно вследствие другого»). Возникновение биографии как нарратива о человеческой жизни может быть рассмотрено как постепенный переход от эпизодического вида связи (как в летописи или послужном списке) к универсальному (то есть биографии). Организация событий, которая осуществляется по принципу «одно вследствие другого», и составляет «идею жизни» биографического текста. Биографическая «идея жизни» представляет собой репрезентацию опыта проживания жизни совместно с другими людьми, которая имеет форму нарратива, где жизнь мыслится в плане достижения определенных целей или блага, возникающего за счет универсальной связи эпизодов. Понятие блага создает одну из принципиальных особенностей биографии: описываемая жизнь всегда оценивается с точки зрения того, как в ней заявляют о себе эксплицитные или скрытые предпочтения сообщества.

Биографический нарратив предполагает существование некоторых опорных точек, благодаря которым «разворачивается» история жизни. Это, например, социальное происхождение, образование, институт патронажа, служба, способы выстраивания карьеры, отношения с властью, окончание службы, отставка, жизнь после отставки, занятия, благотворительность и смерть. Здесь о себе заявляет институциональный аспект, поскольку жизнь можно представить как ряд возможностей и ограничений, с которыми сталкивается человек и благодаря которым формируется траектория жизни. Если говорить по-другому, траектория -это способ формализации человеческой жизни при помощи схем, укорененных в социальных институтах; она предшествует нарративу, составляет его каркас и задает нормативные аспекты человеческого существования.

В тексте нормативный аспект заявляет о себе при помощи особых языковых средств, благодаря которым собственно и происходит формализация человеческой жизни и о которых можно говорить как о своеобразной социальной практике,

1 Рикер П. Время и рассказ: В 2 т. М.; СПб., 2000. Т. I. С. 53.

И

представляющей собой не только постоянно воспроизводимое и значимое действие, но и являющейся определенной словесной конструкцией, легко опознаваемой читателем. Это формулы, заимствованные из официального дискурса (фрагменты из указов, рескриптов, включение в текст послужного списка и т. д.), при помощи которых выражается признание заслуг или, иначе говоря, точка зрения власти. Схожие функции выполняет перечисление «добродетелей» - «честь», «дружба», «справедливость»; использование формул, при помощи которых выражается социабельносгь (дружелюбие, отзывчивость, умение вести разговор). Представляется, что это не просто риторические элементы текста, а существенный функциональный момент. Если в литературных произведениях функция таких формул собственно стилистическая, то в биографии они являются механизмами, при помощи которых происходит «подключение» персонажа к определенному ценностному миру. В этом случае задействовать определенный язык - это один из способов произвести оценивающее суждение.

Подобные элементы биографического текста мы будем называть «специализированными языками», при помощи которых конструируется субъект биографического повествования. Можно сказать, что субъект биографии представляет собой пересечение этих метаязыков, ведь, по сути дела в тексте он может существовать только как определенного рода дескрипция. Некоторые разновидности биографических текстов выглядят как подчиненное хронологической схеме нанизывание формул, цитат из документов, перебиваемых авторскими высказываниями, где единственным объединяющим началом выступает хронологический порядок и имя персонажа.

Итак, если биография связана с тем, как человек действует в особым образом структурированном мире, и описывается при помощи специализированных языков, то можно сказать, что социальное в биографии является не только предметом, но и формой изображения, где используемые средства будут легко опознаваемы читателями как в плане значимости, так и в плане их происхождения. Метауровнем в данном случае будут прямые авторские комментарии, которые проясняют ценность описываемой истории в ее соотношении с нормой.

Подобные биографические тексты исходят из соответствия конкретной жизненной истории тем формам блага, которые являются расхожими и общепризнанными. Однако биография может рассказывать и о человеческой

жизни, ориентируемой на такие блага и цели, которые нарушают установившиеся представления. Можно предположить, что биография стремится в наибольшей степени прояснить именно символические аспекты описываемых действий, поскольку ее функции как текстовой практики, претендующей на выявление скрытых значений, состоят в том, чтобы либо поддерживать существующие символические порядки, либо стремиться их трансформировать. С этой точки зрения любой герменевтический опыт, любая интерпретация, в конечном счете носит политический характер и представляет собой производство знания, осуществляемое различными группами, которые стремятся «создавать для данного общества интерпретацию мира»2. Многообразие типов мышления и задач, которые стоят перед различными участниками социальной жизни, приводят к тому, что создается целый ряд интерпретаций одних и тех же феноменов, каждая из которых претендует на репрезентативность и вступает в противоречие с другой.

Именно это определяет функции биографического текста, из которых наиболее традиционная состоит в том, чтобы являть образец для подражания или, говоря иначе, воспроизводить узаконенные «здравым смыслом» формы блага. При этом следует подчеркнуть, что биографический текст может воспроизводить либо освященные традицией, либо инновативные формы блага. Но в том и другом случае при помощи биографического текста очерчиваются и конкретизируются границы новой для XVIII-XIX века практики - жить в обществе. И в этом случае биография становится знанием об обществе, при помощи которого человек может выстроить собственную историю. Биографические повествования должны заставить своих читателей «мыслить нарративно», научить их «воображать себя в качестве действующих лиц или персонажей некоторых типов идеальных историй или вымышленных сюжетов, схватывать значение социальных связей скорее в нарративных, нежели в аналитических понятиях»3.

В том случае если жизненная история порывает с привычными жизненными проектами, биографический текст создается в модусе оправдания, который позволяет представить описываемый опыт как имеющий право на существование. Под оправданием мы будем понимать общую установку автора биографии, в

2 МанхеймК. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 15.

3 White Я The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Représentation. Baltimore, 1987. P. 155-156.

соответствии с которой рассказанная жизнь заслуживает упоминания и обладает значимостью.

Стратегии оправдания, предполагающие отказ от одних форм обоснований и использование других, обращение к новым концепциям человеческой жизни, стремление перетолковать основные понятия специализированных языков составляют существенную часть подобных биографий. Их публикация провоцирует спор, полемику, в ходе которой высвечиваются различные позиции и открывается возможность множественных точек зрения на одну и ту же жизненную историю. Пространство, где действуют биографические тексты, где они обретают свое значение в качестве текстовой практики, мы будем вслед за Юргеном Хабермасом называть «публичной сферой», главным модусом существования которой является обмен мнениями и высказывание критических суждений.

Анализ дискуссий, которые ведутся по поводу биографических текстов, позволит прояснить коммуникативный аспект биографического жанра, связанный с установками как читателя, так и самого текста, основная задача которого представить убедительные аргументы в пользу рассказываемой истории. Спор, столкновение противоположных мнений является исключительно важным проявлением работы биографии, поскольку в этом случае она стремится приписывать (или выявлять) ценность данной конкретной жизни - процесс, который всегда остается открытым для обсуждения.

Вторая глава «Биография XVIII века». В разделе «Биография и публичная сфера» развитие биографической традиции связывается с формированием общества, появлением новых форм коммуникации и структур, которые ее обеспечивают. Такие институции публичной сферы, как кафе, кофейные дома, клубы, служат сокращению социальной дистанции, когда сила критического аргумента торжествует над властью социального статуса. Рационально-критическую публичную сферу характеризует еще и то, что «важнейшим ее признаком было печатное слово»4. Циркуляция печатных изданий,

4 Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society. Trans, by T. Burger. Cambridge, 1989. P. 16.

чтение книг поддерживают общность публики, которая создает новый взгляд на оценку человеческой жизни и человеческих деяний.

В России увеличение количества печатных изданий (как книг, так и периодики), пришедшееся на 70-80-е годы XVIII века, открыло возможность авторам публично провозглашать свои идеи, адресуясь к потенциально заинтересованным читателям. Цели, которые ставили перед собой журналы, состояли в том, чтобы воспитывать своих читателей в определенном ключе, и содержали в себе как теоретическое знание о жизни, так и соответствующие примеры, что выразилось в публикации текстов биографического характера, которые стали одним из инструментов формирования общественного мнения.

Создание образцов для подражания, приписывание ценности тому или иному имени, представляет собой процесс «перехватывания» права у власти создавать легитимные представления о человеческой жизни и о том, кто заслуживает рассказа о своей жизни, основанием чего становится значимость данной персональной истории для общества. Эти процессы оформляются через новое понимание истории, отвоевывающей себе возможность интересоваться настоящим, а также через биографические повествования о современниках, которые воспроизводят новую концепцию человека и создают сообщество мыслящих и чутких к веяниям времени читателей.

В разделе «Биографическая серия: «Опыт исторического Словаря о российских писателях» (1772) Н.И. Новикова» анализируются наиболее кодифицированные формы биографических текстов, которые имеют различные источники. В первую очередь это использование схем, заимствованных из риторической традиции (эпидейктического красноречия) и включающих указания на род, отечество, родителей, воспитание, упоминание личных дарований -телесных, душевных, зависящих от судьбы и т. д. С другой стороны, это «бюрократические жанры» (например послужной список, служебная характеристика), представляющие собой схему, разметку, каталог рубрик, при помощи которых определяется место человека в рамках конкретной социальной топо1рафии.

Фигура писателя в данном случае обретает значимость благодаря тому, что писательский труд неотделим от его потребителей - «читателей», «публики» и «общества», которые обеспечивают признание и известность. При этом следует

отметить, что специфика новиковского словаря состоит в том, что в него вошли сведения не только о литераторах в собственном смысле слова, то есть о создателях беллетристических произведений, но и о переводчиках, проповедниках, ученых -всех тех, кто издал хотя бы один текст, указав свое имя. Общность здесь возникает не столько благодаря причастности к профессиональной группе, которая еще не сложилась, сколько благодаря определенным качествам - образованности, просвещенности, знанию иностранных языков и «острому уму».

В текстах новиковского словаря воспроизводится в наиболее общем виде тот нововременный субъект, формирование которого дает импульс для развития светских биографических жанров в противоположность агиографической традиции. Важной особенностью этих биографических текстов является то, что используемые понятия и схемы открывают возможность для постоянных реинтерпретаций и семантических смещений, за которыми стоит стремление устанавливать ценность конкретного имени и создавать репутации, противоречащие официальным представлениям. Помимо просвещенности, без чего нельзя «быть писателем», в характеристиках подчеркивается важность обладания социальными качествами - дружелюбием, умением вести разговор и т. д., -необходимыми для жизни в обществе. Все это позволяет сделать вывод об особой социальной роли писателя как воплощения человека общественного. Широта критериев для отбора авторов вкупе с алфавитным порядком словарных статей, нивелирующим социальные конвенции, позволяла предложить такой порядок классификации, который не зависел бы от социальной иерархии.

В разделе «Биография и история: Случай Н.И. Панина» анализируется соотношение различных повествовательных модусов - истории и похвалы. Задача историка состоит в том, чтобы, основываясь на анализе фактов, восстановить истинную картину событий, не допуская пристрастности и вымысла. Цель панегириста - создать идеализированный образ человека, превосходящего окружающих, героя, чьи добродетели противостоят порочным нравами других. С этой точки зрения история жизни Н.И. Панина - известного дипломата и придворного, воспитателя цесаревича Павла I, проигравшего борьбу за влияние на него, впавшего в немилость и фактически исключенного из придворной жизни -была сложным объектом для биографа, вынужденного балансировать на

достаточно тонкой грани, отделявшей то, что может быть сказано о Панине, от того, что должно быть предано молчанию.

Стремясь обосновать право своего героя на биографию, Фонвизин смещает акценты и устанавливает принципиально новое соотношение между Паниным и тем полюсом, который формирует жизненную траекторию придворного и министра, полюсом власти, воплощенным в фигуре императрицы. В фонвизинском повествовании ее образ оказывается оттесненным на второй план: Панин заключает мирные соглашения, словно действуя сам по себе, а его слава такова, что «вся Европа признала его за великого государственного мужа»5. Если отношения Панина и Екатерины по сути не конкретизируются, а представляются скорее как формальные, то отношения Панина с будущим императором Павлом строятся по модели «наставник-подопечный»: их основным модусом является дружба, в определенном смысле уравнивающая позиции. Можно сказать, что в тексте, где существуют две властные инстанции - Екатерина (настоящая власть) и Павел (власть будущая), - Фонвизин вполне предсказуемым образом акцентирует отношения Панина и Павла, делает их более значимыми для раскрытия образа главного героя - мудрого наставника, друга и советника будущего царя. Здесь получает свое значение имя ПАВЕЛ, стоящее в конце журнальной публикации текста и относящееся как будто ко всему произведению.

С другой стороны, Н.И. Панин наделяется чертами, превращающими его в человека общества, «публичную персону». Его достоинства признаются как близким окружением, так и всеми гражданами вообще. Панин в полной мере наделен качествами, которые можно было бы обозначить словом «социабельность»: владение определенными навыками общения, манерами, умением вести светский разговор и располагать к себе окружающих, сострадание ближним и стремление им помочь. Наличие таких качеств вполне могло бы стать характеристикой обычного человека, «частного лица». Случай с Н.И. Паниным совершенно иной: речь идет в первую очередь о «государственном муже», обладающем такими качествами (не предполагаемыми его положением), которые включают его в мир повседневных человеческих отношений, а его персональную историю делают частью этого общего мира.

5 Фонвизин Д. И. Собр. соч.: В 2 т. М.;. Л., 1959. Т. 2. С. 283.

17

В разделе «Новые веяния: «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева» анализируется другой тип биографического повествования, который стал возможным благодаря воздействию сентиментализма. Распространение сентименталистской концепции социального имело важные следствия. В первую очередь, благодаря универсалистскому взгляду на человеческую природу, сентиментализм способствовал появлению текстов, героями которых становятся люди незнатного происхождения. С другой стороны, утверждая необходимость постоянного контроля над своими чувствами, сентиментализм предложил ряд техник (дружба, самонаблюдение, «работа над собой»), позволявших рационализировать сложный и хаотический мир чувств. При этом, текст А.Н. Радищева не является «сентименталистской биографией»: его политические интенции гораздо более радикальны.

Основным модусом существования Федора Ушакова в тексте Радищева становится отказ от обычных форм жизни (Ушаков уходит со службы и отправляется на учебу). Постоянное самосовершенствование героя должно привести его к обретению самостоятельности (умения «управлять собой»), которое становится возможным только при достижении равновесия между разумом и чувствами, открывающего «внутреннюю стройность всех наклонностей и хотений». Самостоятельности героя соответствует формирование независимого сообщества, где реализуются коллективные представления об истинной добродетели. «Сообщество друзей», описываемое в «Житии», возникает в результате установления тождества волеизъявлений всех участников, объединившихся вокруг Федора Ушакова, воплощающего новый авторитет. Таким образом, Радищев отказывается от концепции несовершенства человеческой природы, которую разделяли сторонники мистического масонства, и переносит акцент на несовершенство общества. «Сообщество друзей» в тексте Радищева является идеальной моделью для всего общества в целом.

История жизни Ушакова, умершего от дурной болезни, отказавшегося от службы, причастного «к студенческому бунту», требовала серьезных усилий автора, который должен был убедить читателей, что герой обладает правом на биографию (известны негативные отклики на этот текст Дашковой и Воронцова). Не имея возможности использовать существующие способы обоснования рассказываемой истории, Радищев должен был создать их сам.

Сентименталистские установки выступают здесь в качестве фона, а сентименталистская риторика используется для оправдания жизни героя. Этой цели служат дружеские интонации, позволяющие установить такой модус восприятия текста, где официальные формы признания теряют свое значение и на первый план выходят чисто человеческие аспекты, позволяющие изменить масштаб описываемых событий, представить как значимое то, что, казалось бы, никакой значимостью не обладает. Другим способом обоснования рассказываемой истории может быть создание метатекста, где проблемы, затронутые в жизнеописании, ставились бы на абстрактном уровне. В этом плане особое значение приобретает «Беседа о том, что есть сын отечества», напечатанная в том же году, что и «Житие Ушакова», где вопрос о настоящем герое ставится теоретически.

Сложная система обоснования права героя на персональную историю, а также биографический сюжет, который выстраивает Радищев, делает этот текст одной из наиболее радикальных и новаторских русских биографий XVIII века.

В разделе «Биография и житие» второй главы рассматривается проблема генеалогии русской биографии, ее соотношение с житийной традицией, а также дается общая характеристика проанализированных текстов.

В русской традиции биография в качестве самостоятельного жанра возникает в XVIII веке и ее появление связано с формированием публичной сферы, развитием книжного рынка и просветительской педагогики, ставившей своей целью воспитание нового человека и воспитание общества. С этой точки зрения, биографический субъект вырастает из риторики, педагогических трактатов и тех способов формализации, которые предлагают бюрократические институты. Особую роль здесь приобретает житийная традиция. Не отрицая ее актуальность как для осмысления жизненного опыта, так и для его репрезентации, необходимо отметить, что элементы, связанные с религиозной сферой (как, например, в «Житии Федора Васильевича Ушакова»), выступают в качестве одного из повествовательных модусов, а не в качестве источника актуальной концепции человека, живущего мирской жизнью и вовлеченного в различные социальные сферы.

В данном случае религиозные ассоциации служат совершенно конкретной цели: когда невозможно использовать официальные механизмы приписывания

ценности имени и рассказываемой истории, религиозная риторика является таким ресурсом, который репрезентирует высший и неоспоримый авторитет и позволяет придать значимость конкретной жизненной истории. Использование религиозной риторики также свидетельствует о сакрализации общества и тех, кто им выдвигается в качестве образцовых деятелей, - процесс, характеризующий вторую половину XVIII столетия. В этом плане общей чертой биографических текстов XVIII века является очевидный недостаток легитимности права на биографию, существующую в поле, где основное напряжение создается властью, стремящейся сохранить за собой право предлагать образцы для подражания и определять те формы человеческой жизни, которые являются наиболее приемлемыми.

Третья глава: «Русские биографии первой половины XIX века». В разделе «Вступление» дается общая характеристика русской биографической традиции, а также обозначается верхняя граница исследуемого периода - до конца 50-х годов, когда после смерти Николая I началась активизация общественной жизни, выразившаяся, помимо всего прочего, в повышенном интересе как к истории вообще, так и к истории современников. Уже в следующее десятилетие с изменением политического курса и с отказом от реформ происходит стабилизация жизни общества и биографии приобретают более историографический (и нейтральный) характер, что обусловливается усилением цензуры и ограничением количества вопросов, подлежащих публичному обсуждению.

В 40-50-е годы под сильным влиянием романтизма (для «людей сороковых годов» это в первую очередь «немецкий романтизм» и немецкая философия), а также английской и французской романтической историографии (Мишле, Карлейль, Макколей) формируется новый тип биографического героя. Романтизирующее видение жизни проблематизировало в целом возможность позитивного участия человека в жизни на том основании, что ценности и приоритеты автономной личности принципиально расходятся с теми, которые разделяют остальные люди. Центральный конфликт романтической литературы, основанный на противопоставлении человека и общества, ставит вопрос о деятеле, герое, для которого неприемлемы предлагаемые ему формы существования. Этот конфликт разрабатывает литература, но также он заявляет о себе и в

биографическом творчестве, где перед биографом стоит новая задача: изобразить личность человека необыкновенного.

В разделе «Человек, общество, биография» описываются социально-исторические изменения, произошедшие в жизни общества, а также анализируется само понятие «общество».

В XIX столетии понятие «общество» постепенно перестает ассоциироваться с аристократическим «хорошим обществом» и салонной культурой и выступает в своем абстрактном качестве, обозначая различные сословия и социальные группы, что приводит к умножению различных концепций жизненного пути и столкновению между ними. Новым биографическим типом становится великий человек, представляемый в романтическом ключе как «вождь человечества», а подобные биографии создают разрыв в повседневности и оказываются противопоставлены тем биографическим повествованиям, которые видят своего героя в обычном, ординарном человеке, реализующем себя при помощи готовых социальных форм. Отрываясь от интересов «среднего сословия», биографический текст может восполнить то, чего недостает в обычной жизни.

Усложнение социальной сферы, где заявляют о себе различные силы и концепции жизни, привело к усложнению функций самого биографического текста. Если отклики на «Житие Федора Ушакова» Радищева имели в основном характер частных замечаний, то теперь реакция на биографический текст будет иметь вид полемики, где будут артикулироваться позиции не только конкретного человека, но и отдельных сегментов общества, которые готовы ее разделить или оспорить. Так, прогрессивная часть общества будет противопоставлять биографиям людей, получивших официальное признание, истории тех, кто нарушает расхожие представления о жизни.

В разделе «Нормативные биографии: "De mortibus aut bene, aut nihil"» рассматривается наиболее схематизированный тип изображения человека, который дает некрологическая традиция. В качестве материала используются некрологи, опубликованные главным образом в «Северной пчеле».

Основой характеристики представляемого лица здесь является описание его карьеры, исполнение им служебных обязанностей, душевных и социальных качеств. Исследуя данные тексты, можно легко реконструировать ту схему, которую они воспроизводят: это исполнительный чиновник (жертвующий ради

службы своими литературными или интеллектуальными пристрастиями), делающий более или менее успешную карьеру, отмеченный разного рода наградами, обладающий определенным набором добродетелей и навыков социального поведения, сострадающий несчастным и в тайне благотворящий им. Такие качества, как честность, простодушие и особенно скромность, позволяют сгладить различия между социальными группами.

Некрологи, публикующиеся как в «Северной пчеле», так и в других газетах и журналах, демонстрируют наиболее привычные формы репрезентации человека и моделируют представления о жизни, основанные на нейтрализации аристократической этики.

В разделе «Биография в чувствительном ключе: И.И. Мартынов» анализируется текст очеркиста ЕЛ. Колбасина «Иван Иванович Мартынов, переводчик древних классиков» (Современник, 1856, №№ 3-4).

Исполнение долга, скромность, незаметность существования, покорность обстоятельствам, сочувствие и сострадание другим составляет то, что обозначается как «сентименталистский» этос. Носителем всех этих качеств (по крайней мере, на уровне биографических повествований) в 30-40-е годы становится чиновничья среда, представители которой (часто уже независимо от своего ранга) получают право на биографический рассказ о своей жизни. В этот период мы можем говорить только о реанимировании некоторых форм сентименталистского мироощущения в том виде, в каком оно сложилось в России в конце XVIII века.

Текст Колбасина о Мартынове показателен во многих отношениях. Несмотря на то что Мартынов представлен в разных качествах - чиновник министерства просвещения, преподаватель, литератор, благотворитель, - корреляция между этими сферами осуществляется чисто механически, главным образом за счет хронологии. Дискретность образа Мартынова определяется разъединенностью тех миров, куда он вовлечен: на службе он исполнительный чиновник (воспоминания представляют его как чиновника жесткого и требовательного), дома - литератор и ученый, а его домашняя сфера определяется как место «трудов и отдохновений», «приют», разрушенный наводнением 1824 года («жестоким роком»). Его благотворительность мотивируется состраданием - качеством, которое заявляет о себе исключительно в рамках «тайного благотворения» отошедшего от дел чиновника и литератора, не вовлеченного ни в какие дополнительные отношения и

способного благодаря этому встать на «человеческую» (универсалистскую) позицию по отношению к другому.

Биографический очерк Колбасина, который можно рассматривать отчасти как стилизацию (благодаря чему особенности этой биографической традиции становятся наиболее очевидными), по сути воспроизводит биографические схемы, сложившиеся в первой трети XIX века. Возникновение концепции личности, в основе которой лежит неповторимый индивидуальный опыт, требовал кардинального пересмотра тех задач, стоящих перед биографом.

В разделе «Проблема личности» рассматривается объем и содержание понятия «личность» и его значение для биографии. Наиболее существенны здесь два аспекта: с одной стороны, личность представляет собой уникальную констелляцию качеств, с другой - определенный способ их воплощения. Личностное единство, таким образом, неотделимо от того типа поведения, который может быть с ним соотнесен. За счет этого личность, «оставаясь имманентной миру», всегда представляет собой загадку, разрешить которую можно только в том случае, если «рассматривать непосредственную видимость как проявление внутреннего чувства»6. Если характеризовать русскую ситуацию, то следует отметить, что для нее характерно недоверие к тем знакам, которые человек производит, живя в обществе. Разрешение дихотомии «быть - казаться», возникшей как следствие овладения унифицированными навыками поведения, возможно теперь только при истолковании внешнего поведения в его связи с внутренней сущностью, или «душой». Другой, с этой точки зрения, всегда подозрителен, поскольку можно легко научиться имитировать необходимые качества.

Таким образом, понятие личности, с одной стороны, включает в себя недоверие к социальному, связанному с формальностями, необходимыми для жизни в обществе, с другой - предполагает герменевтические процедуры, которые должны ответить на вопрос об истинных качествах конкретного человека, проделать аналитическую работу, которая бы позволила устранить разрыв между латентными и очевидными значениями.

6 Сеннет Р. Падение публичного человека. М., 2002. С. 170.

23

В разделе «Жизнь Н.В. Станкевича описанная П.В. Анненковым»

анализируется история жизни Н.В. Станкевича, которая служит вступлением к первой публикации его писем (П.В. Анненков. Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография (1857). Текст Анненкова оказался чрезвычайно значимым для русской биографической традиции и объясняется это тем, что он находится в русле общего осмысления важнейшей эпохи в истории русского общества - эпохи сороковых годов, когда основные ее деятели (Н. В. Станкевич, В. Г. Белинский, Н. Т. Грановский) уже сошли со сцены.

Очерк Анненкова и тот образ Станкевича, который в нем создается, сама история Станкевича, который «не совершил ничего положительного» (нигде не служил, ничего не сделал), являет собой сложную для биографа задачу: жизнь Станкевича настолько не соответствует тем представлениям о человеке, которые сложились в обществе, что биографу необходимо задействовать самые изощренные способы обоснования своей собственной позиции, чтобы убедить читателя в значимости рассказываемой истории. В этом случае биографический текст несет в себе одновременно критический взгляд и необходимость «оправдания» для героя, поскольку разрушает существующие стереотипы.

Ключевым понятием анализируемого текста выступает понятие личность, которая раскрывается через отличие, через отталкивание от расхожих представлений о человеке. Это' предполагает выстраивание такой жизненной траектории, где традиционные способы проживания жизни уступают место идее внутреннего становления. Таким образом, основным сюжетом жизни Станкевича является «воспитание собственной личности», «работа над собой», предполагающая поиск новых источников самоопределения (таким источником становится для Станкевича немецкая философия). Конечные цели этой работы были неясны, и можно сказать, что в этом случае результат был менее значим, чем сама работа, благодаря которой производится постоянная проблематизация связей с миром. Главная особенность формирующегося субъекта состоит в том, что он фактически не имеет никаких внешних подпорок, которые бы ему помогали существовать. Институты теряют свою формирующую значимость, и вся ответственность за свою жизнь возлагается на человека, которому предстоит выстраивать ее на принципиально иных основаниях.

Текст Анненкова вызвал полемику, в ходе которой были высказаны диаметрально противоположенные точки зрения как на ценность истории Станкевича, так и на человеческую жизнь в частности. Спор разгорелся в первую очередь по поводу права Станкевича на биографию и, что еще более важно, его места в истории. Так, рассуждая о значении жизни своего героя, Анненков ставит вопрос о том, кто именно может занять место в еще не написанной, но уже необходимой истории общества, истории, которая была бы интересна и полезна. Здесь биография современника вовлекается в историзацию настоящего - процесс, составляющий основное содержание эпохи современности. Острую полемику также вызвала проблема «деятеля» и того, каким образом человек должен реализовываться в жизни.

В Заключении дается характеристика подхода, в соответствии с которым биографический текст рассматривается как, с одной стороны, укорененный в мире социальных практик, а с другой - как функционирующий в качестве своеобразной практики. Рассматривая разные уровни повествования - формулы и клише, траекторию жизни, формируемую институтами, уровень эксплицитных авторских высказываний, - мы продемонстрировали, что с их помощью не просто рассказывается история человеческой жизни, а формируются различные типы социального субъекта. Таким образом удалось избежать редукции повествования до породивших его социальных условий, где оно бы рассматривалось как отражение тех или иных процессов. Биография была показана как такая конфигурация, где социальное выступает в качестве предмета изображения и одновременно является формой репрезентации.

Сделанные в ходе этой работы наблюдения показывают то напряжение, которое создает биография, попадая в публичное пространство. Каждый из проанализированных текстов создает это напряжение по-своему. В «Опыте исторического словаря о русских писателях» Н.И. Новикова оно производится стремлением создавать авторские репутации и устанавливать такой порядок репрезентации, который нивелирует статусные различия; в «Жизни графа Н.И. Панина» оно исходит от самого героя биографии, полуопального царедворца, и тех ограничений, которые не дают биографу «сказать все» о своем герое; в «Житии Федора Васильевича Ушакова» - оно задается очевидными политическими импликациями и самой попыткой представить такую модель общества, где могли

бы существовать истинные добродетели; в биографии Н.В. Станкевича - это отказ от расхожих форм осуществления жизненного проекта и идея самовоспитания как главного дела жизни.

Для появления таких текстов необходимы определенные условия, и связаны они с либерализацией общества, ослаблением цензуры и оживлением публичных дискуссий, которые свидетельствуют о кризисе старых моральных концепций. Такой вид жизнеописаний становится актуальным в эпохи, когда возникает необходимость рефлексии над собственным опытом, а жизнь утрачивает однозначность и предзаданность. Создавая новые представления о социальном авторитете, биография одновременно выступает как форма самопознания общества, границы и природа которого еще до конца не определены и схватываются каждый раз в моменте рефлексии и обсуждения, в моменте поиска истины о человеке и его жизни.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

В изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Искусство биографии: изображение личности и ее оправдание в русских жизенописаниях середины XIX века // Новое литературное обозрение. М., 2008. №91. С. 84-113.-2,5 авт. л.

В других изданиях:

2. Русские биографические нарративы XIX века: от биографии частного лица к истории общества // История и повествование. Сборник статей / Под ред. Г. Обатнина, П. Песонена. М., 2006. С. 178-196. - 1,1 авт. л.

3. Жизнь Н.В. Станкевича, описанная П.В.Анненковым: опыт построения биографического нарратива // Проблемы нарратологии и опыт формализма/структурализма. Сборник статей / Отв. ред. В.М. Маркович, В. Шмид. СПб, 2008. С. 258-278. - 1 авт. л.

4. Герой и его автор (некоторые наблюдения над поэтикой русской биографии второй половины XVIII века)// Пермяковский сборник. М., 2009. С. 93-111. -1,1 авт. л.

Заказ № 287. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г. Москва, ул. Палиха-2а, тел. 250-92-06 www.postator.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Калугин, Дмитрий Яковлевич

0. ВВЕДЕНИЕ

1. ГЛАВА I. ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ

2. ГЛАВА II. БИОГРАФИЯ XVIII ВЕКА

2.1 Биография XVIII века и публичная сфера

2.2 Биографическая серия: «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772) Н.И. Новикова

2.3. Биография и история: случай Н.И. Панина.

2.4. Право на биографию: граф Никита Иванович Панин

2.4.1. Между историей и похвалой

2.4.2. Автор - Герой - Общество

2.5.Новые веяния: «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева

2.5.1.Герой

2.5.2. Сообщество друзей

2.5.3. Конфликт

2.5.4. Две концепции политического

2.5.5. Формы обоснования

2.6. Биография и житие

3. ГЛАВА III. БИОГРАФИЯ XIX ВЕКА 116 ЗЛ.Человек, общество, биография

3.2. Нормативные биографии: «De mortibus aut bene, aut nihil».

3.3. Биография в чувствительном ключе: И.И. Мартынов

3.4. Проблема личности

3.5. Жизнь Н.В. Станкевича, описанная П.В. Анненковым

3.5.1. Самовоспитание

3.5.2. Разрыв с семьей

3.5.3. Деятельность

3.5.4. Телеология субъекта

3.5.5. Споры вокруг биографии Н.В. Станкевича

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Калугин, Дмитрий Яковлевич

Тексты биографического характера — жизнеописания, биографические мемуары и т. д., - которые традиционно относятся к жанрам «документальной прозы», составляют важную часть литературного процесса и являются неотъемлемой частью культуры. Однако по целому ряду причин эта область оказалась малоисследованной.

Прежде всего следует отметить, что в русской литературоведческой традиции изучение документальных жанров сосредоточено главным образом на мемуарно-автобиографической литературе, что связано в первую очередь с интересом к внутренней жизни человека, формированию «личностного начала» и способам конструирования идентичности. Эта парадигма во многом сложилась благодаря исследованиям Л.Я. Гинзбург. Под воздействием ее работ возникли статьи и монографии, посвященные изучению жанров документальной прозы (Г.Г. Елизаветина), способов изображения личности в мемуарно-автобиографической прозе (Г.Е. Гюбиева), исповедального начала (Н.Д. Кочет-кова, P.M. Лазарчук), а в 90-е годы началось изучение тендерных аспектов дневниковой прозы (И. Савкина)1. Биография, с этой точки зрения, оказывается объектом чрезмерно «идеологизированным», связанным с текущим моментом, где собственно литературная составляющая слишком размыта и трудноуловима. В то же время биографические тексты, написанные отдельными авторами (Н.И. Новиковым, А.Н. Радищевым, Д.И. Фонвизиным, П.А. Вяземским и т. д.), рассматривались главным образом в контексте их творчества и не составляли, как правило, предмета анализа в качестве текстов определенного жанра.

1 Елизаветина Г.Г. «Последняя грань в области романа» (Русская мемуаристика как предмет литературоведческого анализа) // Вопросы литературы. 1982. № 10. С. 235-263; Гюбиева Г.Е. Проблематичности и индивидуальности в мемуарно-автобиографической литературе последних десятилетий // Учен. зап. Труды кафедры русской литературы МОПИ им. Н.К. Крупской. М., 1969. Вып. 13; Кочеткова Н.Д. «Исповедь» в русской литературе конца XVIII века // На путях к романтизму. JI.: Наука, 1984 С. 71-100; Лазарчук Р. М. Проза Радищева и традиция эпистолярного жанра // XVIII век. Сб. 12; А.И. Радищев и литература его времени. JL: АН СССР, 1977 С. 72 - 82; Савкина И. Разговоры с зеркалом и зазеркальем М. 2007. С. 416.

Такое отношение к биографии со стороны литературоведов во многом определяется природой самого биографического жанра, который находится на пересечении различных дискурсов (история, литература, педагогика, психология, мораль). Именно поэтому он может составлять предмет интереса различных дисциплин, каждая из которых будет подходить к нему по-своему. Для истории и социологии биография — это в первую очередь возможность исследовать процессы, которые происходят в обществе, для психологии — изучение человеческой личности.

Актуальность настоящего исследования связана с выработкой такого взгляда на биографию, который бы позволил рассматривать ее не как источник сведений, использующихся для изучения социально-исторических процессов, не как один из эпизодов творчества того или иного автора, а как определенным образом конституированную словесную практику, где социальное, заявляющее о себе при помощи формул и понятий, заимствованных из разных областей (официальные дискурсы, педагогика, мораль), является одновременно и предметом изображения и формой репрезентации. Речь, таким образом, идет о герменевтическом подходе к тексту или, если быть более точным, о социально ориентированной герменевтике. Анализировать биографический текст — значит проделать ту же самую работу по производству значений, которую когда-то (осознанно или нет) проделал его автор, а именно — эксплицировать основания, делающие данное высказывание легитимным, то есть не противоречащим социальному, институциональному и политическому опыту.

Подобный взгляд на природу биографического текста находится в рамках того подхода к биографии, который постепенно складывался в русской литературной теории начиная с 20-х годов.прошлого века и связан с идеями Г.О. Винокура, М.М. Бахтина, Л .Я. Гинзбург, Ю.М. Лотмана и А.Г. Тартаковского. Такой подход, предполагающий преодоление дихотомии «литература — культура», открывает возможность синтеза социологических методов и современных приемов дискурсивного анализа.

В настоящей работе исследование биографии будет идти в двух направлениях: с одной стороны, предполагается выработка методологических оснований анализа биографического текста, с другой — изучение конкретных текстов, рассматриваемых как в своих структурных аспектах, так и в качестве своеобразной практики.

Соответственно, целью данной работы является изучение структуры и функционирования биографических текстов второй половины XVIII — первой половины XIX века, исходящее из методологических установок, сочетающих в себе социологические и литературоведческие подходы к пониманию и анализу текста. Это позволит выявить специфические особенности биографических жанров, которые не схватываются имманентным анализом.

Для достижения заявленной цели должны быть решены следующие задачи:

• разработать подходы к анализу биографического текста, используя разные исследовательские парадигмы;

• рассмотреть структуру биографического текста как конфигурацию различных социальных практик, представленных специализированными «языками» (риторическими формулами, морально-этическими понятиями, официальными дискурсами);

• рассмотреть авторские стратегии в качестве важного элемента текста, направленного на обоснование права биографического персонажа на биографию;

• проанализировать отклики и полемики в качестве основного показателя функционирования текста.

Объектом исследования являются биографические повествования второй половины XVIII — первой половины XIX века в их соотнесенности с историческим и социальным контекстом. В диссертационной работе анализируются наиболее значимые биографические жанры: биографическая серия, некрологи, а также различные типы биографических повествований, обозначенных как «житие», «жизнь», «жизнеописание». В работе рассматриваются только опубликованные биографии, где хронологический разрыв между смертью героя и публикацией рассказа о его жизни минимален. Таким образом, биографии исторических деятелей прошлого («историческая биография») остаются за рамками исследования.

Предметом исследования является структура и функционирование русских биографических текстов в указанный период.

Источники. В первой части работы будут проанализированы биографические тексты, вошедшие в «Опыт исторического словаря о российских писателях» Н.И. Новикова (1772), «Жизнь графа Никиты Ивановича Панина» Д.И. Фонвизина (1784), а также «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева (1789). Вторая часть работы включает в себя изучение текстов биографического характера, опубликованных на страницах газет («Северная пчела», «Санкт-Петербургские ведомости», «Московские ведомости»), а также основных толстых журналов («Москвитянин», «Современник», «Русская беседа»). Основным текстом, который будет проанализирован во второй части исследования, является биография Н.В. Станкевича, написанная П.В. Анненковым (1857) в качестве предисловия к публикации его писем (П.В. Анненков. Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография).

Выбор текстов определяется в первую очередь их значимостью для русской биографической традиции, репрезентативностью в жанровом отношении и в том, что касается авторских стратегий. Поскольку задачей исследования является изучение функционирования биографических текстов, их.выбор также связан с наличием критических откликов (например, на тексты Радищева и Анненкова).

Хронологические рамки исследования. Работа охватывает период начиная со второй половины XVIII века, времени, когда стали появляться первые тексты биографического характера, и до второй половины 50-х годов XIX века, когда биографическая традиция претерпела кардинальные изменения. Конкретизируя данные хронологические рамки, мы можем выделить приоритетные периоды: 70-80-е годы XVIII века и 50-60-е годы XIX века. Оба этих временных отрезка характеризуются изменением состояния прессы и книжного рынка, либерализацией общества, оживлением публичной дискуссии и, как возможное следствие, активизацией биографического творчества. Атмосферу этих десятилетий во многом определили вполне конкретные события, одно из которых (развитие прессы для XVIII века) в меньшем масштабе, а второе (смерть Николая I для XIX века) - в большем, знаменовали важные этапы истории общества.

Тексты А.Н. Радищева и П.В. Анненкова, связывая две различные эпохи, демонстрируют, как нам представляется, существование особой разновидности биографического творчества, появление которой становится возможной только при определенных социально-исторических условиях.

Структура диссертации. Настоящая диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русские биографии второй половины XVIII - первой половины XIX века. Генеалогия. Структура. Практика"

4. Заключение

В настоящей работе был предложен подход, в соответствии с которым биографический текст рассматривается как, с одной стороны, укорененный в мире социальных практик и как функционирующий в качестве своеобразной практики, с другой. Рассматривая разные уровни повествования - формулы и клише, траекторию жизни, формируемую институтами, уровень эксплицитных авторских высказываний — мы стремились продемонстрировать, что с их помощью не просто рассказывается история человеческой жизни, а формируются различные типы социального субъекта. Таким образом, речь идет не об имманентном изучении текста, цель которого выявление и классификация повествовательных элементов, и не о редукции повествования до породивших его социальных условий, где он бы рассматривался как отражение тех или иных процессов. Биография мыслится здесь как такая конфигурация, где социальное выступает в качестве предмета изображения и, одновременно, является формой репрезентации.

Основным элементом конструирования биографического текста выступает социальная практика, которая представляет собой не только постоянно воспроизводимое и значимое действие, при помощи которого структурируется человеческое поведение, но и определенную словесную конструкцию, легко опознаваемую читателем. Сюда относятся различные специализированные языки и ситуации, также имеющие характер общих мест. И если в фикциональных текстах функция таких формул собственно стилистическая, то в биографии они являются механизмами, при помощи которых происходит «подключение» персонажа к тому ценностному миру, который является для него значимым. Эти элементы не являются нейтральными посредниками, именно через них проходит напряжение, которое возникает за счет умножения форм блага, составляющих цель человеческой жизни, и различных сил, которые заявляют о себе в публичном пространстве и борются за право создавать интерпретации социальных процессов.

Место, где раскрывается интенция биографического текста — публичная сфера, появление которой связано с формированием нового типа взаимодействия людей, где теряют свою значимость статусные позиции и возникает среда, единство которой обеспечивается и поддерживается различными практиками, как поведенческими (кодом «цивилизованного» поведения), так и культурными — чтением, возможностью высказывать собственное мнение в беседе и на страницах журнала. Биография, рассказ о жизни занимает свое место среди этих практик, представляя собой один из способов сокращения дистанции между различными стратами, создание интереса к другому в качестве составляющей жизни общества. Изменение представлений о человеке, сопровождающее эти социальные процессы, возникновение такого масштаба, который позволяет увидеть то, что раньше казалось незначимым, создает биографическую традицию, задача которой способствовать «самовоспитанию общества», создавать новые образцы и образы социального авторитета. С этой точки зрения биографический текст представляет собой один из способов (и это составляет одну из его задач, заявляющую о себе на уровне структуры текста) производить смещения внутри специализированных языков, переинтерпретировать расхожие понятия и устанавливать новые соотношения элементов внутри целого.

Сделанные в ходе этой работы наблюдения, показывают то напряжение, которое производит биография, попадая в публичное пространство. Каждый из проанализированных текстов делает это по своему. В «Опыте исторического словаря о русских писателях» Н.И. Новикова оно производится стремлением создавать авторские репутации и устанавливать такой порядок репрезентации, который нивелирует статусные различия, в «Жизни графа Н.И. Панина» оно исходит от самого героя биографии, полуопального царедворца, и тех ограничений, которые не дают биографу «сказать все» о своем герое. В «Житии Федора Васильевича Ушакова» — это герой, не обладающий- легитимным правом на биографию, очевидные политические импликации и сама попытка представить такую модель общества, где могли бы существовать истинные добродетели. В биографии Н.В. Станкевича - это отказ от расхожих форм осуществления жизненного проекта и идея воспитания собственной личности как главного дела жизни.

Для появления таких текстов необходимы определенные условия, и связаны они с либерализацией общества, ослаблением цензуры и оживлением публичных дискуссий, которая свидетельствует о кризисе старых моральных концепций. Подобный вид жизнеописаний становится актуальным в эпохи, когда возникает необходимость рефлексии над собственным опытом, а жизнь утрачивает однозначность и предзаданность.

С этой точки зрения не случайно, что именно в 80-е годы XVIII века и 50-е годы XIX века появляются «Житие Федора Васильевича Ушакова» А.Н. Радищева и «Н. В. Станкевич. Переписка и его биография» П.В. Анненкова, где заявляет о себе стремление говорить о персональной истории тех, кто нарушает расхожие представления о человеческой жизни. Между этими текстами существует неожиданное сходство. И в том, и в другом случае мы видим человека, отказывающегося от обычных форм жизни (Ушаков уходит со службы, Станкевич не служит), ориентированного в своем развитии на узкий дружеский круг, а все дело жизни сводится к работе над собой, и смерть настигает героя тогда, когда эта работа должна подойти к концу. Именно поэтому и возникает вопрос о том, какой смысл несет в себе эта рассказанная история.

На фоне панегирической биографии XVIII века с ее риторичностью и схематизмом, исторических биографий XIX века, продолжавших писаться по старым схемам, и жизнеописаний в духе «сентиментальной школы» — биографии, рассказывающие о таких людях как Ушаков и Станкевич выглядели, разумеется, вопиющей аномалией. Тем не менее, появление их весьма симптоматично: оно демонстрирует разрыв между приватной и публичной сферами, слабость общества, дискредитированность тех способов реализации себя, которые предлагаются, в качестве наиболее приемлемых. И' можно сказать, что их прагматика состоит в «демонстрации» того, что благо может быть достигнуто не столько за счет следования нормам и правилам, сколько посредством преодоления социальных стереотипов. Все это направлено на выработку новых оснований и возможности достижения согласия в обществе, которое уже не принимает на веру заданные нормы. Общество, которое стремится очертить свои границы и ответить на вопрос: кто мы? Создавая новые представления о жизни, биография, одновременно, выступает как форма самопознания общества, границы и природа которого еще до конца не определены, которое схватывается каждый раз в рефлексии и обсуждении, в поиске истины о человеке и его жизни.

Список научной литературыКалугин, Дмитрий Яковлевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аддиссон Д. Совет мудрого о препровождении времени / Д. Адиссон; изд. П.Богданович. - Изд. 2-е. - СПб.: Тип. Гека, 1787. - 35 с.

2. Аксаков И.С. Доктрина и органическая жизнь // Аксаков И.С. Собр. соч. В 7 т. Т. 2. Славянофильство и западничество. 1860-1886 / И.С. Аксаков. — М.: Тип. М.Г. Волчанинова, 1886. 846 с.

3. Аксаков И.С. О преувеличенном значении, придаваемом у нас действию литературы // Собр. соч. В 7 т. Т. 4 / Аксаков И.С. М.: Тип. М.Г. Волчанинова, 1886.-С. 378-384.

4. Анненков П.В. Литературные воспоминания / П.В. Анненков; предис. Н. Пиксанова, вступ. ст., ред. и прим. Б. М. Эйхенбаума. — Л.: «Academia», 2-я тип. Транспечати НКПС, 1928. — 661 с.

5. Анненков П.В. Н.В. Гоголь в Риме летом 1841 года // Литературные воспоминания / П.В. Анненков; вступит, статья, подгот. текста и примеч. В.П. Дорофеева. — М.: Гослитиздат, 1960. — С.47-135.

6. Анненков П.В. Николай Владимирович Станкевич: Биографический очерк //Русский вестник. — 1857. — Февраль, кн. I. — С. 441-490; Февраль, кн. II. — С. 695-738; Апрель, кн. I. С. 357-398.

7. Анненков П.В. Критические очерки / П.В. Анненков; под ред. И.Н. Сухих. -СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. 414 с.

8. Архангельский М.Ф. Руководстве к изучению словесности и к практическому упражнению в сочинениях / М.Ф. Архангельский. — СПб.: Тип. Деп. внеш. торг., 1857.-318 с.

9. Барское Я. JI. Переписка московских масонов XVIII века. 1780-1792 гг. / Я.Л. Барсков. Петроград : Отделение рус. яз. и словесности Имп. Акад. наук, 1915.-335 с.

10. Белинский В.Г. Собр. соч. В 13 т. T. IX. / В.Г. Белинский; под. ред. Н.Ф. Бельчикова и др., АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский дом). М.: Изд-во АН СССР, 1953.-804 с.

11. ХА.Бем К.Е. О воспитании // Морской сборник. — 1856 T. XX, №1, Разд. 3. — С. 1-69.

12. Борн И. Краткое руководство к российской словесности / И. Борн. — СПб.: Типография Ф. Дрехслера, 1808. — 162 с.1Булгарин Ф. В. Жизнь // Соч.: в 12. т. Т. 7 / Ф.В. Булгарин. СПб.: Тип. А. Смирдина, 1844-С. 198-201.

13. Булгарин Ф. В. О цензуре в России и книгопечатании вообще // Видок Фиг-лярин : Письма и агентурные записки Ф.В. Булгарина в III отд-ние / Фаддей

14. Булгарин; подгот., предисл. и коммент. А.И. Рейтблата. — М. : Новое литературное обозрение, 1998. — С.45-53.

15. Булгарин Ф.В. Публика // Сочинения. В 3 ч. Ч. 2 / Ф. В. Булгарин. СПб., Гуттенбергова типография, 1836. — С. 389-400.

16. Булгарин Ф.В. Семен Федорович Гаевский: Биографический очерк / Ф.В. Булгарин. СПб.: Тип. Н.И. Греча, 1850. - 10 с.

17. Вольтер Ф.М. Письма г. Волтера к графу Шувалову и некоторым другим российским вельможам. 1757-1773 / Ф.М. Вольтер; пер. с франц. Н. Левицкого. -М.: Типография С. Селивановского, 1808. 153 с.

18. Вяземский П. А. Фон-Визии / кн. Петр Вяземский. СПб.: Тип. Деп. внеш. торг., 1848.-468 с.

19. Галахов А. Д. Записки человека / А.Д. Галахов; вступит, ст., сост., подгот. текста и комментарии В. М. Боковой. — М.: Новое литературное обозрение, 1999.-448 с.

20. П.Галахов А.Д. Русская литература в 1847 году // Отечественные записки: -1848. -№1, отдел V. С. 1-30.

21. Гейнихен. Чтение книг, или Указание, каким образом, какие книги и для чего читать должно / Соч. д-ра Гейнихена; пер. с прибавлениями Осипа Лепило-ва. Санкт-Петербург: тип. А. Плюшара, 1832. -176 с.

22. Геллерт Х.Ф. Истинное и ложное счастие / Х.Ф. Геллерт; пер. с нем. П.В.Победоносцева. — М.: Унив. тип., у Ридигера и Клаудия, 1799. — 58 с.

23. Герцен А. И. Собр. соч. В 30 т. T. X. / А.И. Герцен; под. ред. В.П. Волгина и др., АН СССР, ИМЛИ им. A.M. Горького. М.: Изд-во АН СССР, 1956. -536 с.

24. Ъ\.Грановский Т. Н. Сочинения: в 2 т. T. I / Т.Н. Грановский. — М.: Тип. Готье, 1856.-С. 395-479.

25. Ъ2.Григоръев А. О публичных чтениях г-на Грановского. Письмо 2-ое. // Москвитянин. 1844. - № 7. - С. 7-14.

26. ЪЪ.Григорьев В.В. Т. Н. Грановский до его профессорства в Москве // Русская беседа. 1856. - Т. III. - С. 17-47; T. IV. - С. 1-58.

27. ЪА.Грот Я. Об идеалах в воспитании // Журнал для воспитания. — 1858. — Т. 2. — С.207-210.

28. ЪЪ.Дашкова Е.Р. Записки. Письма сестер М. и К. Вильмот из России / Е.Р. Дашкова; сост. Г.А. Веселая; под общ. ред. С.С. Дмитриева; вступ. ст. С.С. Дмитриева и Г.А. Веселая. — М.: Издательство МГУ, 1987. — 493 с. — (Университетская библиотека).

29. Ъб.Державин Г. Р. Записки, 1743-1812: полн. текст. / Г.Р.Державин. [Федер. программа книгоизд. России]. — М. : Мысль, 2000. — 334 с.

30. Додели Р. Изображение добродетельного человека // Учитель, или Всеобщая система воспитания. В 3 ч. 4.1 / [Р. Додели]. — М.: Тип. Новикова, 1789. С.62-64.

31. Долгорукое Ю.В. Некролог. // Северная пчела. — 1830. — № 143 ноябрь.

32. Дружинин AB. «Ив. Ив. Мартынов», соч. Е. Колбасина // Собр. соч. В 8 т. Т. 7 / A.B. Дружинин. СПб.: Тип. Импер. Акад. Наук, 1867. - С. 140-153.

33. Дружинин A.B. Александр Иванович Степанов, автор «Постоялого двора» // Собр. соч. В 8 т. Т. 7 / A.B. Дружинин. СПб.: Тип. Импер. Акад. Наук, 1867.-С. 713-766.

34. Дымман Е. Наука жизни, или Как молодому человеку жить на свете / Е. Дымман. СПб.: тип. Э. Праца, 1859. - 348 с.

35. Елагин Н.В. Очерк жизни князя Платона Александровича Ширинского-Шихматова / Н. В. Елагин. — СПб.: Тип II отд. Соб. е.и.в. канцелярии, 1855. — 162 с.

36. AI.Ермолаев А.И. Некролог. // Северная пчела. 1828. — № 88, июль.

37. Кайсаров М. С. Некролог. // Северная пчела. — 1825. — №36, март.

38. Карамзин Н.М. Некролог.// Северная пчела. — 1826. — № 64, май.

39. Карамзин Н.М. Историческое похвальное слово Екатерине Второй /Н.М. Карамзин. СПб.: Университетская типография у Любия, Гария и Попова, 1802.- 187 с.

40. Картина жизни и военных деяний российско-императорского генералисси-ма князя Александра Даниловича Меньшикова, фаворита Петра Великого. — Изд. 2-е. М.: Университетская типография, 1809. - 304 с.

41. Киреевский И.В. Полн. собр. соч. В 2 т. Т. I / И.В. Киреевский. — М.: А.И. Кошелев, 1861.-200 с.

42. Ключевский В. О. Воспоминание о Н. И. Новикове и его времени // Ключевский В. О. Очерки и речи. Второй сборник статей / В.О. Ключевский. — М., тип. П.П. Рябушинского, 1913.-514. с.

43. Козлов И. В. Некролог. // Северная пчела. — 1825. — №59, май.

44. Колбасин Е.Я. Литературные деятели прежнего времени / Е.А. Колбасин. — СПб., А.И. Давыдов, 1859. 292 с.61 .Корф М.А. Жизнь графа Сперанского: в 2 т. / М. А. Корф. СПб.: Имп. Публ. б-ка, 1861. -2 т.

45. Кохановский С. Похвала истории // Литература и история: (Исторический процесс в русском сознании русских писателей ХУШ-ХХ вв.): Сб.ст. /

46. Кудрявцев П.Н. Детство и юность Т.Н. Грановского // Русский вестник. — 1858. — № 11.-С. 5-51.

47. Кузмичев Ф. Путь к счастию, или Нравоучительныя беседы об образовании ума и сердца / Ф. Кузмичев. — Изд. 3-е. — М.: Тип. П.И. Шарапова, 1857. — 53 с.

48. Кутузов A.M. Рассуждение о нарушении порядка, которое происходит от неисполнения законов // Магазин Свободно-Каменыцической. — 1784. — Т. 1, Ч. И.-С. 3-31.

49. Лабзин А.Ф. О чтении книг // Сионский вестник. 1818. Ч. 7. С. 220-221.

50. А.Левшин В.А. Некролог. // Северная пчела. — 1826. — № 105, сентябрь.

51. Льховский И.И. Н.В Станкевич. Переписка его и биография, написанная П.В. Анненковым // Библиотека для чтения. — 1858. №3, отдел V. С. 1-44.

52. Майков В. Н. Литературная критика: Статьи. Рецензии / В.Н. Майков; сост., подгот. текста, вступ. статья и примечания Ю.С. Сорокина. — Л.: Худож. лит., Ленингр. отделение, 1985. — 407 с. (РЛК. Русс. лит. критика).

53. Материалы для истории русской литературы : Сборник. / Изд. и предисл. П.А. Ефремова. — Санкт-Петербург : тип. И.И. Глазунова, 1867. — 216 с.

54. ЪЪ.Муравъев Н.М. Сочинения. В 2 т. Т. II / Н.М.Муравьев. СПб.: А.Смирдин, 1847.-445 с.

55. А.Наставление отца сыну, которого он отправляет в Академию Статья.// Московское ежемесячное издание. 1781. Ч. И. С. 259-294.

56. Начертание жизни Иосифа II, императора Римского / Пер. Ивана Стрелев-ского. СПб.: Тип Сытина, 1792. - 236 с.8в.Никитенко A.B. Михаил Павлович Вроченко (Биографический очерк) / A.B. Никитенко. СПб.: Печатня Головина, 1867. — 58 с.

57. Новиков H.A. Избранные сочинения / Н.А.Новиков; подготовка текста, вступит. ст. и коммент. Г.П. Макогоненко. — M.;JI.: Гослитиздат, 1951. — 744 с.

58. Павлов Н. Биограф-ориенталист // Русский вестник. — 1857. — Т. 3, март, кн. II.-С. 211-254.9Ъ.Пирогов НИ. Быть и казаться // Сочинения. В 2 т. Т.2. / Н.И. Пирогов. — СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1887. С.66-76.

59. Плаксин В. Краткий курс словесности, приспособленный к прозаическим сочинениям / Соч. Василия Плаксина. — Санкт-Петербург : тип. X. Гинце, 1832:- 197 с.

60. Пнин И. П. Сочинения / И.П. Пнин; вступит, статья и редакция И. К. Луппо-ла; подготовка к печати и комментарии Б.Н.Орлова. — М.: Издательство Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1934. 312 с.

61. Погодин М.П. К юноше // Москвитянин. 1846. - Т. 2. - С. 1-24.

62. Порошин С. Записки служащие к истории его императорского высочества благоверного государя цесаревича и великого князя Павла Петровича наследника престолу Российского / Семен Порошин. 2-е изд. - СПб.: тип. B.C. Балашева, 1881. - 636 стлб.

63. Пример благотворения Статья. // Зеркало Света. — Ч. II. — С. 139-152.

64. Прокопович Ф. Слово на погребение генерала адмирала Феодора Матвеевича Апраксина// Слова и речи поучительные, похвальные и поздравительные. В 4 ч. Ч. 3. / Феофан Прокопович. СПб.: типография при Сухопутном шляхетском корпусе, 1765. — С. 29-33.

65. Прокопович Ф. Сочинения / Феофан Прокопович; под ред. И.П. Еремина. М.;Л.: Изд-во АН СССР, Ленинградское отделение, 1961. 502 с.

66. Пыпин А.Н. Белинский, его жизнь и переписка. В 2 т. Т. 1 / А.Н. Пыпин. — СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1876. 314 с.

67. Радищев А.Н. Полн. собр. соч. В 3-х т. Т. 1 / А.Н. Радищев; под. ред. И.К. Луппола, Г.А. Гуковского, В. А. Десницкого; АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский дом) М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1938. - 506 с.

68. Разговор отца с сыном о свойствах великих людей Статья.// Друг Юношества. 1807. - Февраль. — С. 13-22.

69. Редкий 77. Что такое воспитание? (Статья 2) // Журнал для воспитания. — 1857. -№ 1.-С. 137-155.

70. Ржевуский. A.C. Некролог. // Северная пчела. — 1825. — №24, февраль.

71. Рижский И. Опыт риторики, сочиненный и ныне вновь исправленный и пополненный / Иван Рижский. — Изд. 3-е. — М., Университетская типография, 1809.-318 с.

72. Салтыков-Щедрин М. Е. Один из деятелей русской мысли // Собр. соч. В 20 т. Т. 9. / М.Е. Салтыков-Щедрин; глав. ред. С. А. Макашин, АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский дом). — М.: Художественная литература, 1965. — С. 145-170.

73. Сивере Е. К. Некролог. // Северная пчела. — 1827. — № 79, июль.

74. Сипягин Н.М. Некролог. // Северная пчела. — 1828. № 148, декабрь.

75. Скабичевский A.M. Сочинения: Критические этюды, публицистические очерки, литературные характеристики. В 2 т. Т. I / A.M. Скабичевский. — СПб.: Ф. Павленков, 1890. 880 стлб.

76. Словарь Академии Российской. В 6 т. Т.4 / Сост. при участии Д.И.Фонвизина и др. СПб.: типография при Императорской Академии наук, 1789-1794.-620 с.

77. Сокращенное описание жизни бывшаго Российскаго Генерала-Фельдмаршала и Кавалера князя Александра Даниловича Меньшикова» // Зеркало света. 1786. - № 31 - С. 237-248; № 32. - С. 255-264.

78. Сокращенное описание жизни Российскаго Генерала и Генерала-Адмирала Франца Яковлевича Лефорта // Зеркало света. 1786. - №15. — С. 328-340.

79. Татищев В.Н. Разговор о пользе наук и училищ / В.Н.Татищев; предисловие и указатели Нила Попова. М.: Университетская типография, 1887. -171 с.

80. Тацит Жизнеописание Юлия Агриколы // Сочинения. В 2 т. Т. 1 / Тацит; отв. ред. C.J1. Утченко; Рос. акад. наук. — М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 1993. — С.327-352. (Литературные памятники).

81. Тимаев М. Начертании курса изящной словесности /М.Тимаев. — СПб.: Тип. А. Плюшара, 1832. — 228 с.

82. Тома A.JI. Опыт о похвальных словах, или История их словесности и красноречия: в 2 ч. / Антуан Леонард Тома; пер. с фр. Д.Воронова. СПб.: Тип. Медицинского департамента Министерства внутренних дел, 1824. — 2 ч.

83. Траншам де Лаверн Л.-М.-Ф. Жизнь генерал-фельдмаршала князя Г.А. Потемкина-Таврического: в 2 ч. / Л.-М.-Ф Траншан де Лаверн; пер. В. Лев-шина. СПб., 1811.-2 ч.

84. Тургенев И.П. Кто может быть добрым гражданином и верным подданным? / И.П. Тургенев; пер. с франц. В. Протопопова. М.: Университетская типография, у Ридигера и Клаудия, 1796. — 39 с.

85. Федоров Н.И. Некролог // Северная пчела. 1825. — № 37, март.

86. Фонвизнн Д.И. Собрание сочинений в 2 т. Т. 2 / Сост., подгот. текста и вступит, статья и комментарии Г.П. Макогоненко. — M.;JI., Гослитиздат, Ленинградское отделение., 1959. — 742 с.

87. Фонвизин Д.И. Поли. собр. соч.: В 4-х частях. Ч. 4 / Д.И. Фон Визин. -М.:Салаев., 1830.- 128 с.

88. Фонвизин Д.И.J Сокращенное описание жития графа Никиты Ивановича Панина// Зеркало света. 1786. Ч. 1. № 4. С.73-89.

89. Фонвизин Д.И.'. Précis historique de la vie du compte Nikita Iwanowitsch de Panine / [Д.И. Фонвизин]. Londres, 1784. - 28 p.

90. Фридрих A. (герцог Брауншвейг-Люнебург-Эльс) Разсуждение о великих людях / Август Фридрих (герцог Брауншвейг-Люнебург-Эльс); пер. с фр. Ивана Чашникова. СПб.: Печ. у Гека, 1786. — 83 с.

91. Цицерон. Об ораторе // Эстетика: Трактаты, речи. Письма: Перевод. / Цицерон; сост. и вступит, ст. Г.С. Кнабе, коммент. Н.А. Кулькова, Е.П. Оре-ханова. М.: Искусство, 1994. — 539 с. — (История эстетики в памятниках и документах).

92. Честы Статья. // Утренние часы. 1789. - Ч. 4. - С.51-63.

93. Шаховской Я. П. Записки князя Якова Петровича Шаховского, полиций-мейстера* при Бироне, обер-прокурора Св. синода, генерал-прокурора и кон-ференц-министра при Елисавете, сенатора при Екатерине II. 1705-1777 / Я.П.

94. Шаховской; от издателя: Михаил Семевский. — Санкт-Петербург : Рус. старина, 1872. 325 с.

95. Шевырев С. Отношение семейнаго воспитания к государственному // Москвитянин. 1842. - Т. 7-8. - С. 36-124.

96. Шилъдер Н. К. Император Павел Первый. Историко-биографический очерк/Н.К. Шильдер. СПб.: изд-во A.C. Суворина, 1901. 606 с. 34 л. илл.

97. Шрекк И.М. Краткая всеобщая история для употребления учащегося юношества. 4.1. / И.М. Шрек; пер. с нем. — М.: типография Компании типографической, 1787. 240 с.

98. Щербатов М.М. Сочинения князя М.М. Щербатова. В 2 т. Т. 2 / М.М. Щербатов. СПб., князь Б.С. Щербатов, 1898. — 630 стлб.

99. Эмин Ф. Письма Ернеста и Доравры. В 4 ч. Ч. III. / Федор Эмин. -СПб., 1766.-219 с.

100. Ястребцов И.М. О системе наук, приличных в наше время детям, назначаемым к образованнейшему классу общества / И.М. Ястребцов. — Изд. 2-е. М.: Университетская типография, 1833. — 247 с.1. Статьи и монографии

101. Аверинцев С. С. Плутарх и античная биография. К вопросу о месте классика жанра в истории жанра / С.С. Аверинцев; АН СССР, Ин-т мировой литературы им. А. М. Горького. М.: Наука, 1973. - 278 с.

102. Алъмодавар Ж.-П. Рассказ о жизни и индивидуальная траектория // Вопросы социологии. 1992. - Т. 1, № 2. - С. 98-106.

103. Арендт X. Vita Activa, или О деятельной жизни / X. Арендт ; пер. с нем. и англ. В .В. Бибихина. СПб. : Алетейя, 2000. - 437 с.

104. Аристотель. Риторика. Поэтика / Пер. с древнегреч. О.П. Цыбенко под ред. O.A. Сычева и И.В. Пешкова; В.Г. Аппельрота под ред. Ф.А. Петровского; сопровожд. ст. В. Н. Марова. М.: Лабиринт, 2000. - 224 с. - (Классическая библиотека).

105. Архангельский К.П. По поводу первой биографии Н.В.Станкевича /К.П. Архангельский. — Воронеж: Тип. газ. «Воронежская коммуна», 1926. — 16 с.

106. Афанасьев А. Русские сатирические журналы 1769-1774: Эпизод из истории рус. лит. прошлого века / Соч.А. Афанасьева. М. : тип. Э. Барфкнехта и К°, 1859.-282 с.

107. Бахтин М.М Эстетика словесного творчества / М. Бахтин; примеч. С. С.Аверинцева, С. Г. Бочарова. 2-е изд. — М.: Искусство, 1986. - 444 с.

108. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1975. 502 с.

109. Беленький И.Л. Проблемы биографического жанра в советской исторической науке. Науч.-аналит. обзор / И.Л. Беленький. АН СССР, ИНИОН. М., 1988. — (Серия «Методологические проблемы истории»).

110. Билинкис М.Я. Русская проза XVIII века. Документальные жанры. Повесть. Роман / M .Я. Билинкис. СПб.: СПбГУ, 1995.- 103 с.

111. Бургос М. История жизни. Рассказывание и поиск себя // Вопросы социологии. 1992. - Т. 2, №2. -С. 123-131.

112. БурдъеП. Биографическая иллюзия // Интер. — 2002. — № 01. — С. 75-81.

113. Бурдье П. Политическая онтология Мартина Хайдеггера / П. Бурдье; пер. с фр. А.Т. Бикбов, Т.В.Анисимова; послесл. А.Т.Бикбов. М.: Праксис, 2003. - 268 с. - (Идеологии).

114. Бурдье П. Социология политики / П. Бурдье; пер. с франц.; сост., общ. ред. и предисл. Н.А. Шматко. M.: Socio-Logos, 1993. - 333 с.

115. Валевский А.Л. Биографика как дисциплина гуманитарного цикла //Лица: Биографический альманах. Вып. 6. М.;СПб., Издательство: Atheneum -Феникс, 1995. - С. 32-69.

116. Валевский А.Л. Основания биографики /А.Л. Валевский. — Киев: Наукова думка, 1993. 110 с.

117. Вебер М. Избранное: Образ общества / М. Вебер; пер. с нем под ред. Е. Н. Балашова. М. : Юрист, 1994. — 704 с. - (Лики культуры).

118. Веселитский В.В. Развитие отвлеченной лексики в русском литературном языке XVIII- начала. XIX века / В.В. Веселитский; АН СССР Институт русс, яз. М.: Наука, 1972. - 176 с.

119. Веселовой И.С. Событие жизни — событие текста // Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика: проект на сайте ruthenia.ru — Режим доступа: http://vvwvv.ruthenia.ru/folklore/veselova5,htm, свободный.

120. Виноградов В.В. История слов : ок. 1500 слов и выражений и более 5000 слов, с ними связанных /В.В. Виноградов ; Рос. акад. наук. Отд-ние лит. и яз. науч. совет "Рус. яз.", Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. — М. : ИРЯ, 2000.- 1138 с.

121. Винокур Г.О. Биография и культура. Русское сценическое произношение /Т.О. Винокур; отв. ред. H.H. Розанова. М.: Русские словари, 1997. — 186 с.

122. Волков В. Формы общественной жизни: Публичная сфера и понятие общества в Российской Империи. — Гарвард. 1995. (неопубликованния диссертация)

123. Гаспаров М.Л. Античная риторика как система // Античная поэтика: риторическая теория и литературная практика: Сборник. / АН СССР, Ин-тмировой литературы им. A.M. Горького; отв. ред. M.JL Гаспаров. ML: Наука, 1991. - С.27-60.

124. Гиллелъсон М.И. П.А. Вяземский. Жизнь и творчество /М. И. Гиллельсон; АН СССР, Отделение литературы и яз. Пушкинская комиссия. М.: Ыаука, Ленинградское отделение, 1969. - 391 с.

125. Гинзбург Л.Я. О литературном герое / Л.Я. Гинзбург. Л.: Сов. писатель, Ленинградское отделение, 1979. — 222 с.

126. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. Л.: Сов. писатель, Ленинградское отделение, 1971. - 464 с.

127. Гордин Я. Индивидуальная судьба и система биографий // Известия: АН СССР. Сер. лит. и яз. 1978. - Т. 37, № 5. - С. 553-559.

128. Грачева Е. Н. Представления о детстве поэта на материале жизнеописаний конца XVIII начала XIX вв. //Лотмановский сборник. Вып. 1 / Составление Е.В. Пермякова. — М.: Издательство ИЗД-Гарант. 1995. — С. 323-334.

129. Гросул В.Я. Русское общество XVIII-XIX! веков: Традиции и новации / В.Я. Гросул ; Рос. акад. наук, Ин-т рос. истории. — М. : Наука, 2003. — 5 1 6 с.

130. Гуковский Г. А. Радищев // История русской литературы. В 10 т. Т. IV- Ч. 2 / Гл. ред. П.М.Лебедев-Полянский и др.; АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский Дом). М.;Л.: Изд-во АН СССР, 2-я тип. в Москве, 1947. - С. 507-570.

131. Гуковский Г.А. Денис Иванович Фонвизин // История русской литературы. В 10 т. Т. IV. Ч. 2 / Гл. ред. П.М.Лебедев-Полянский и др.; АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский Дом) М.;Л.: Изд-во АН СССР, 2-я тип. в Москве, 1947.-С. 152-200.

132. Долгих Е.В. К проблеме менталитета российской административной элиты первой половины XIX века: М.А. Корф, Д.Н. Блудов / Е.В. Долгих. — Москва : Индрик, 2006. 340 с.

133. Дробоеа Н.П. Биографические предания о русских писателях XVIII века как культурно-историческое явление // XVIII век. Сб. 15 / АН СССР. ИР ЛИ. (Пушкинский дом). — Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1981. С. 275283.

134. Егоров Б. Ф. П. В. Анненков — литератор и критик 1840-х -1850-х гг. // Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 209. Труды по русской и славянской филологии-XL Литературоведение. — Тарту, 1968.-С. 51-108.

135. Елеонская A.C. Русская ораторская проза в литературном процессе XVIII века / A.C. Елеонская; отв.ред. А.Н. Робинсон; АН СССР, Ин-т. мировой лит. им. А.М. Горького. М.: Наука, 1990. - 222 с.

136. Елизаветина Г.Г. «Последняя грань в области романа» (Русская мемуаристика как предмет литературоведческого анализа) // Вопросы литературы. -1982.-№ 10.-С. 235-263.

137. Женетт Ж. Фикциональное и фактуальное повествование: fictio narra-tionis, facti паггайоп//Женетт Ж. Фигуры: В 2 т. Т. 2 / Ж.Женетт; пер. с фр. под общ. ред С. Зенкина. М.: Изд. им. Сабашниковых, 1998. — С. 385-407.

138. Живов В.М. Первые русские литературные биографии как социальное явление: Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков // Новое литературное обозрение. 1997. - № 25. - С. 24-84.

139. Живов В.М. Чувствительный национализм: Карамзин, Ростопчин, национальный суверенитет и поиски национальной идентичности // Новое литературное обозрение. 2008. - № 91. - 114-141 с.

140. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века / В.М. Живов. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 590 с. (Язык. Семиотика. Культура).

141. Жуков Д. А. Биография биографии : Размышление о жанре/Д.А. Жуков. — М.: Сов. Россия, 1980. -135 с. (Писатели о творчестве).

142. Жуков Д. А. Проблемы биографического жанра // Заветное. Литературно-критические статьи / Д.А.Жуков. М.: Современник, 1981. — С.262-304.

143. Залдкин А. И. И. И. Мартынов, деятель просвещения в начале XIX в. // Циркуляр по управлению Кавказским учебным округом. — 1902. — № 12. Прил. С. 1-71

144. Знанецкий Ф. Мемуары как объект исследования // Социологические исследования. 1989. - № 1.- С. 101-106.

145. Зорин А. Проза Л.Я. Гинзбург и гуманитарная мысль XX века // Новое литературное обозрение. 2005. - № 76. - С. 45- 68.

146. Калугин Д.Я. Русские биографические нарративы XIX века: от биографии частного лица к истории общества // История и повествование: сборник статей /Под ред. Г. Обатнина, П. Песонена. М., 2006. — С. 178-196. — (Научное приложение. Вып. LVI).

147. Кассен Б. Эффект софистики / Барбара Кассен ; пер. с фр. А. Россиуса; Междунар. филос. колледж (Париж), Ин-т философии РАН. М. : Моск. фи-лос. фонд; СПб.: Унив. кн.: Культ, инициатива, 2000. — 238 с. - (Библиотека современной французской

148. Клейн И. Пути культурного импорта: труды по рус. лит. XVIII в. / Иоахим Клейн. М.: Языки славянской культуры: издатель А. Кошелев, 2005. — 576 с.

149. Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник / В. О. Ключевский. — Москва: К. Солдатенков, 1871. — 483 с.

150. Ключкин К Сентиментальная коммерция: «Письма русского, путешественника» Н.М. Карамзина // Новое литературное обозрение. — 1997. — № 25. С.84-99.

151. Козлова К. ff. Крестьянский сын: Опыт биографического исследования // Социологические исследования. 1994. — № 6. — С. 112-123.

152. Кочеткова ff.Д. «Исповедь» в русской литературе конца XVIII века // На путях к романтизму: Сб. науч. трудов /АН СССР, ИР ЛИ (Пушкинский дом); отв. ред. Ф.Я. Прийма. Л.: Наука. Ленинградское отд-ние, 1984. — С. 71100.

153. Кочеткова ff.Д. Литература русского сентиментализма (Эстетические и художественные искания) / Н.Д.Кочеткова; РАН, ИР ЛИ (Пушкинский дом). СПб.: Наука, 1994. - 279 с.

154. Кочеткова ff Д. Литературные посвящения в русских изданиях XVIII века. Статья 2. Посвящения государю // XVIII век. Сб. 23 / АН СССР. ИР ЛИ. (Пушкинский дом). СПб.: Наука, С-Петерб. отделение, 2004. - С. 20-46.

155. Кочеткова ff Д. Литературные посвящения в русских изданиях XVIII века (Посвящения екатерининским вельможам) // XVIII век. Сб. 24 / АН СССР. ИР ЛИ. (Пушкинский дом). СПб., 2006. С. 96-124.

156. Кочеткова ff Д. Литературные посвящения в русских изданиях XVIII— начала XIX века. Статья 1. Особенности жанра // XVIII век. Сб. 22 / АН СССР. ИРЛИ. (Пушкинский дом). — СПб.: Наука, С-Петерб. отделение, 2002. С. 66-84.

157. Кузовкина Т. Феномен Булгарина: проблема литературной тактики / Т. Кузовкина. Тарту: Tartu Ulikooli Kirjastus, 2007. — 151 с.

158. Лазарчук Р. М. Проза Радищева и традиция эпистолярного жанра // XVIII век. Сб. 12. А.И. Радищев и литература его времени / АН СССР, ИРЛИ (Пушкинский дом). Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1977. — С. 72 - 82.

159. Лаппо-Даншевский А. С. Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II / A.C. Лаппо-Данилевскии. СПб.: Типография B.C. Балашева и К., 1897. — 144 с.

160. Лахманн Р. Демонтаж красноречия : Риторическая, традиция и понятие поэтического / Р. Лахманн ; пер. с нем.Е. Аккерман и Ф. Полякова. — СПб. : Академический проект, 2001. 366 с. - (Современная западная русистика).

161. Лотман Ю.М. Биография живое лицо // Новый мир. — 1985. - №2. — С.228-236.

162. Лотман Ю.М. «Езда в остров любви Тредиаковского» и функции // Избранные статьи. В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн: Александра, 1992. - Т.2.-С. 22-29.

163. Лотман Ю.М. Из истории литературно-общественной борьбы 80-х годов XVIII века (А.Н. Радищев и A.M. Кутузов) // Радищев. Статьи и материалы / Ответ, ред. М.П. Алексеев. — Л.: Издательство ЛГУ им. A.A. Жданова, 1950. -С. 81-129.

164. Лотман Ю.М. Литературная биография в историко-культурном контексте: (К типологическому соотношению текста и личности автора) // Избранные статьи. В 3 т. / Ю.М. Лотман. — Таллинн: Александра, 1992. Т.1.-С.365-377.

165. Лотман Ю.М. Об оппозиции «честь» — «слава» в светских текстах Киевского периода» // Избранные статьи. В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн: Александра, 1992. -Т.З.-С.111-121.

166. Лотман Ю.М. Отражение этики и тактики революционной борьбы в русской литературе конца ХУШвека // Избранные статьи. В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн: Александра, 1992. — Т.П.—С. 134-159.

167. Лотман Ю.М. Поэзия 1790—1810-х годов: вступит, ст. //Поэты 1790— 1810-х гг./ Составление Ю. М. Лотмана, подготовка текста М. Г. Альтшул-лера. Л.: Советский писатель, Ленинградское отделение, 1971. С. 5-67. -(Библиотека поэта; Большая серия).

168. Мазур H.H. К ранней биографии А.С.Хомякова (1810-1920) // Лотманов-ский сборник. Вып.2 / Составление Е.В. Пермякова. — М.:ОГИ Издательство РГГУ, 1997.-С. 195-223.

169. Майнеке Ф. Возникновение историзма / Ф. Майнеке; пер. с нем. В.А. Брун-Цеховой; отв. ред. Л.Т. Мильская. М., 2004. 480 с. (Серия «Книга света»).

170. Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали /А. Ма-кинтайр; пер. с англ. В.В. Целищева. М.: Акад. проект; Екатеринбург: Деловая кн., 2000. - 382 с.

171. Макогоненко Г.П. Денис Фонвизин. Творческий путь / Г.П. Макогоненко. — М.;Л.: Гослитиздат, Ленинградское отделение. 1961. 443 с.

172. Макогоненко Г.П. Радищев и его время / Г.П. Макогоненко. — М.: Гослитиздат, 1956. 774 с.

173. Манн Ю. В. Философия и поэтика натуральной школы // Проблемы типологии русского реализма: Сб. ст. / Под ред. П.Л. Степанова, У.Р. Фохта; АН СССР, ИМЛИ им. A.M. Горького. М.: Наука, 1969. - С. 241-305.

174. Манн Ю. Мемуары как эстетический документ // Диалектика художественного образа / Ю.Манн. М.: Сов. писатель, 1987. - С. 317.

175. Манхейм К. Диагноз нашего времени: сборник / К. Манхейм; пер. с нем. и англ.; отв. ред. и сост. Я.М. Бергер, П.С. Гуревич, С.Я. Левит, Л.Т. Мильская. М.: Юрист, 1994. - 700 с. — (Лики культуры).

176. Марасинова E.H. Власть и личность : очерки русской истории XVIII века / E.H. Марасинова; Рос. акад. наук, Науч. совет «История мировой культуры», Ин-т рос.истории. Москва: Наука, 2008. — 458 с.

177. Маркович В.М. Человек в романах И.С. Тургенева / В.М. Маркович. — Л.: Издательство Ленинградского университета, 1975. — 152 с.

178. Мещеркина Е. В. Введение // Биографический метод в социологии: история, методология и практика: сб. ст. / Редкол. Мещеркина Е.Ю., Семенова В.В. М.: Ин-т социологии, 1993. - С. 5-11.

179. Мордовченко Н. И. Русская критика первой четверти XIX в. / Н. И. Мор-довченко; предисл. H.JI. Степанова. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1959. — С. 431 с.

180. Осповат К. «Sublime misanthrope»: Ломоносов в 1760—1761 годах//Новое литературное обозрение. — 2004. — №69 — С. 144-179.

181. Панин C.B. Жанр биографии в русской литературе XVIII-первой трети XIX века. Система. Эволюция / С. В.Панин — М.:Компания "Спутник+", 2000. 206 с.

182. Панченко A.M. О смене писательского типа в Петровскую эпоху // XVIII век. Сб. 9 / АН СССР. ИР ЛИ. (Пушкинский дом). Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1974. - С. 112-129.

183. Паперно И. «Если бы можно было рассказать себя.»: дневники Л.Н. Толстого // Новое литературное обозрение. — 2003. — №61. — С. 296-318.

184. Паперно И. Советский опыт, автобиографическое письмо и историческое сознание: Гинзбург, Герцен, Гегель // Новое литературное обозрение. 2004. -№68.-С. 102-126.

185. Паперно И. Самоубийство как культурный институт / И. Паперно. — М.: Новое литературное обозрение, 1999 — 256 с.

186. Печерская Н.В. Метаморфозы справедливости: историко-этимологический анализ понятия справедливости в русской культуре // Полис. 2001. -№ 2. - С. 132-147.

187. Пигарев К.В. Творчество Фонвизина / К.В. Пигарев; АН СССР, ИМЛИ им. A.M. Горького. М.: Изд-во АН СССР, 1954. - 316 с.

188. Плотников Н. От «индивидуальности» к «идентичности» (история понятий персональности в русской культуре) // Новое литературное обозрение. — 2008. — № 91. С. 64-83.

189. Померанцева Г.Е. Биография в потоке времени. ЖЗЛ: замыслы и воплощения серии / Г.Е. Померанцева. — М.: Книга, 1987. — 335 с.

190. Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первой четверти XIX в. / А.Н. Пыпин; ред. и прим. Г.В. Вернадского. — Пг.: Огни, 1916. — С. 571.

191. Резанов В. И. Из розысканий о сочинениях В.А. Жуковского. Вып. I / В.И. Резанов. — СПб.: Сенатск. тип., 1906. — 362 с.

192. Рейтблат А.И. Ф.В. Булгарин и его читатели // Как Пушкин вышел в гении / А.И. Рейтблат. — М. Новое литературное обозрение, 2001. — С. 98-108.

193. Рикер П. Время и.рассказ. В 2 т. T.I. Интрига и исторический рассказ / П. Рикер; пер. Т. В. Славко; науч. ред. И.И. Блауберг М.; СПб.: ЦГНИИ

194. ИНИОН РАН: Культурная инициатива: Университетская книга, 2000. — 313 с. (Книга света).

195. Рикер П. Я-сам как другой / П. Рикер; пер. с франц. Б.М. Скуратова; под общ. ред. И.С. Вдовина. М.: Издательство гуманитарной литературы, 2008. - 416 с. - (Французская философия XX века).

196. Селигмен А. Проблема доверия / Адам Селигмен ; пер. с англ. И. И. Мюр-берг, Л. В. Соболевой. М.: Идея-пресс, 2002. - 254 с. - (Исследования по аналитической философии).

197. Сеннет Р. Падение публичного человека / Ричард Сеннет; пер. с англ. О. Исаевой и др.. М.: Логос, 2002. — 423 с. — (Серия «Сигма»).

198. Сёрлъ Д. Логический статус художественного дискурса //Логос. — 1999. — № 3 (13). — С.34-47.

199. Смит Д. Работа над диким камнем: Масонский орден и русское общество в XVIII веке /Дуглас Смит; авторизованный пер. с англ. К. Осповата и Д.

200. Хитровой. Москва: Новое литературное обозрение, 2006. — 222 с. -(Historia Rossica).

201. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30 90-е годы XIX в. / Ю.С. Сорокин; АН СССР, Ин-т. русс. яз. - М.; Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1965. — 565 с.

202. Сперанский М.М. Обозрение исторических сведений о своде законов. Составлено из актов, хранящихся во 2-м Отделении собственной Его и.в. канцелярии / М.М. Сперанский. — СПб.: Типография 2-го отделения собственной Его и.в. канцелярии, 1833. — 200 с.

203. Старцев А. И. Университетские годы Радищева / А.И. Старцев. — М., Сов. писатель, 1956. 190 с.

204. Степанов В.П. Повесть Карамзина «Фрол Силин» // XVIII век. Сборник 8. Державин и Карамзин в литературном движении XVIII начала XIX века / АН СССР, ИР ЛИ (Пушкин, дом). - Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1969.-С. 229-244.

205. Стратий Я.М., Литвинов В.Д., Андрушко В.А. Описание философии и риторики профессоров Киево-Могилянской академии / Я.М. Стратий, В.Д. Литвинов, В.А. Андрушко. Киев: Наукова думка, 1982. - 347 с.

206. Стричек А. Денис Фонвизин. Россия эпохи просвещения / А. Стричек; пер. с франц. Е. Демьяновой, А. Каменского. М.: Прометей, 1994. — 512 с.

207. Суходаев 77. Б. Светская жизнь / П.Б. Суходаев. — М.: Тип. Лазаревского института, 1865. — 24 с.

208. Сухомлинов М.И. А.Н. Радищев, автор «Путешествия из Петербурга в Москву»// Сборник ИОРЯС. СПб., 1883. Т. 32. №6. С. 1-143

209. Сухомлинов М.И. История Российской Академии. В 8 вып. Вып. 2 / М.И. Сухомлинов. СПб.: Тип. Академии Наук, 1875-1887. - 584 с.

210. Сухомлинов М.И. Н.И. Новиков, автор исторического словаря о русских писателях / Исследования и статьи о русской литературе и просвещении: В 2 т. Т. 2. /М.И. Сухомлинов. СПб.: A.C. Суворин, 1889. - С. 3-30.

211. Тартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика: Опыт источниковедческого изучения / А.Г. Тартаковский; АН СССР, Ин-т истории СССР. -М.: Наука, 1980.-312 с.

212. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика XVIII-первой половины XIX века. От рукописи к книге / А.Г. Тартаковский; АН СССР, Ин-т истории СССР. -М.: Наука, 1991.-286 с.

213. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX века / А.Г. Тартаковский. М.: Археографический центр, 1997. — 357 с.

214. Тартаковский А.Г. Социальные функции источников как методологическая проблема источниковедения // История СССР. —1983. — №3. С. 112130.

215. Теплова В. А. Общественно-политические взгляды и литературно-публицистическая деятельность И. И. Мартынова (из предыстории декабристской идеологии) // Освободительное движение в России: Межвузовский сборник. Саратов, 1971. Т. 2. С. 63-72.

216. Теплова В. А. Пропаганда конституционных идей в «Северном вестнике» И. И. Мартынова // Учен. зап. Горьковского ун-та. Серия историко-филологическая. 1964. Вып. 65. С. 366-383.

217. Тернер Р. Сравнительный контент-анализ биографий // Вопросы социологии. 1992. - Т. 1, № 1. — С. 121-135.

218. Томашевский Б. В. Литература и биография //Книга и революция. — 1923. № 4 (28). - С.6-9.

219. Томпсон П. Гуманистическая традиция и жизненные истории в Польше //Биографический метод в социологии: история, методология и практика: сб. ст. / Редкол. Мещеркина Е.Ю., Семенова В.В. М.: Ин-т социологии, 1993. -С. 51-62.

220. Тумина JI.E. Русская риторика XVII XX веков: учение о повествовании. Научное издание / Л. Е. Тумина; отв. ред. Т. А. Ладыженская. — М.: Едито-риал УРСС, 2002.- 131 с.

221. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов; пре-дисл. В. Каверина; АН СССР, Отд-ние литературы и яз., Комис. по истории филол. наук, Науч. совет по истории мировой культуры. М., 1977. - 574 с.

222. Уайт X Метаистория : Историческое воображение в Европе XIX в. / Хейден Уайт; пер. с англ. под ред. Е.Г.Трубиной и В.В. Харитонова. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2002. - 527 с. — (Studia humanitatis; 8).

223. Уортман Р. С. Властители и судии : Развитие правового сознания в императорской России / Ричард С. Уортман; авториз. пер. с англ. М.Д. Долби-лова при участии Ф.Л. Севастьянова. — М.: Новое литературное обозрение, 2004. 515 с. - (Historia Rossica).

224. Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы / Пер. с англ.; вступ. ст. A.A. Аникста. — М.: Прогресс, 1978. 325 с.

225. Фукс-Хайнритц В. Биографический метод // Биографический метод в социологии: история, методология и практика: сб. ст. / Редкол. Мещеркина Е.Ю., Семенова В.В.-М.:Ин-т социологии, 1993.-С. 11-41.

226. Шортье Р. Культурные истоки французской революции/Р. Шартье; пер. с фр. О.Э. Гринберг. М.: Искусство, 2001. - 253 с.

227. Шмид В. Нарратология / В. Шмид. — М. : Языки славянской культуры, 2003. 311 с. - (Studia philologica).

228. Шпет Г.Г. Философское мировоззрение Герцена / Г. Г. Шпет. Пг.: Колос, 1921.-100 с.

229. Эйхенбаум Б. М. Наследие Белинского и Лев Толстой (1857-1858) // О прозе Сб. статей. /Б.М. Эйхенбаум; сост. и подгот. текста И. Ямпольского; вступ. ст. Г. Бялого. — Л.: Художественная литература, Ленингр. отд-ние, 1969.-С. 125-167.

230. Auty Ph., Friedson M.A. and others. New directions in biography: essays / Phyllis Auty, Anthony M. Friedson [and others]. Honolulu, Hawaii: Published for the Biographical Research Center by the University Press of Hawaii, 1981. — 103 pp.

231. Biography as an Art. Selected Criticism 1560-1960 / Ed. James L. Clifford. -New-York: Oxford University, 1962. 256 pp.

232. Boltanski L. Distant Suffering: Morality, Media and Politics / L. Boltanski. -Cambridge: Cambridge University Press, 1999. -268 pp.

233. Brown E.J. Stankevich and His Moscow Circle 1830-1840 / Edward J. Brown. Stanford: Stanford University Press, 1966. - 149 pp.

234. Clifford J.L. From Puzzles to Portraits: Problems of a Literary Biographer / J.L. Clifford. Chapel. Hill: University of North Carolina Press, 1970. - 151 pp.

235. Cockshut A. O. Truth to life: Truth to life Texte imprimé. : the art of biography in the 19th century / A.OJ. Cockshut. London: Collins, 1974. 220 p.

236. Contesting the Subject: Essays in the Postmodern Theory and Practice of Biography and Biographical Criticism / Ed. W. H. Epstein. — West Lafayette, Ind.: Purdue University Press, 1991. 251 pp.

237. Edel L. The poetics of Biography // Contemporary Approaches to English Studies / Ed. Hilda Shiff. London: Heinemann Educational for the English Association, 1977. - 131 pp.

238. Eisenstadt S.N. European Civilization in a Comparative Perspective. A Study in the Relation Between Cultural and Social Structure / S.N. Eisenstadt. — Oslo: Norwegian University Press, 1987. 168 pp.

239. Epstein W. H. Recognizing biography / William H. Epstein. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1987. - 231pp.

240. Fleishman A. Figures of Autobiography. The language of Self-writing in Victorian and Modem England / A. Fleishman. Berkeley: University of California Press, 1983.-512 pp.

241. Frye N. Anatomy of Criticism: Four essays / Northrop Frye. Princeton; New Jersey: Princeton University Press, 1957. - 383 pp.

242. Gleason W.J. Moral Idealists, Bureaucracy and Catherine the Great, New Brunswic, New Jersey: Rutger University Press, 1981. — 252 pp.

243. Gusdorf G. Lignes de vie. 2 volumes. Vol. 2. Auto-bio-graphie / G. Gusdorf. — Paris: Édition Odile Jacob, 1990. 501 pp.

244. Habermas and The Public Sphere / Ed. C.Calhoun. London: MIT Press, 1992. - 516 pp. - (Studies in contemporary German social thought).

245. Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society / J. Habermas; trans, by T. Burger. Cambridge, MA: MIT Press, 1991.-328 pp.

246. Heffernan Th. J. Sacred Biography. Saints and Their Biographer in the Middle Age / Thomas. J. Heffernan. New York: Oxford University Press, 1988. — 333 pp.

247. Kahn A. Self and Sensibility in Radishchev's Journey from St. Petersburg to Moscow:Dialogism, Relativism, and the Moral Spectator // Self and Story in Russian History. Ithaca &London: Cornell University Press, 2000. P. 280-305.

248. Koselleck R. Historia Magistra Vitae // Futures past: on the semantics of historical time / R. Koselleck. Cambridge; London: The MIT Press, 1985. P. 23-37.

249. Momigliano A. The Development Of Greek Biography / Arnaldo Momigliano. Expanded ed. - Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1993. - 143 pp.

250. Nadel I. B. Biography: Fiction, Facts and Form / I. B. Nadel. New-York: St. Martin's Press 1984. - 431pp.

251. Novarr D. The Lines of life. Theories of Biography, 1880-1970 / D. Novarr. -West Lafayette: Purdue University Press, 1986. — 202 pp.

252. Prokopovic F. De arte rhetorica libri X, Kijoviae 1706 / Feofan Prokopovic, ed. by Renate Lachmann. Köln: Böhlau, 1982. - 515 p. (Slawistische Forschungen, 27,2; Rhetorica Slavica, 2).

253. Rader R.W. Literary Form in Factual Narrative: The example of Boswell's Johnson // Essays in Eighteenth century biography / Ralph.W. Rader; ed. Philip B. Daghlian. — Bloomington: Indiana University Press, 1968. — pp. 25-52.

254. Rewa M. P. Reborn as Meaning: panegyrical biography from Isocrates to Walton / Michael P. Rewa. Washington: University Press of America, 1983. -140 pp.

255. Schlaeger J. Biography: Cult as Culture // The art of literary biography / Ed. by John Batchelor. — Oxford: Clarendon Press, 1995. — pp. 57-71.

256. Stauffer D. The Art of Biography in the Nineteenth Century England / D. Stauffer. Princeton: Princeton University Press, 1972. — 572 pp.

257. Studies in biography / Ed. Daniel Aaron. Cambridge; London: Harvard University Press, 1978. — 200 pp. — (Harvard English studies; 8).

258. Telling Lives. The biographer's Art / Ed. Marc Pachter. Washington, D.C.: New Republic Books, 1979. - 151 pp.

259. The art of literary biography / Ed. J. Batchelor. New-York: Oxford University Press, 1995. -289 pp.

260. White H. The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Representation / H. White. Baltimore: Johns Hopkins UP, 1987. - 240 pp.

261. Wins low D.J. Life-writing: A Glossary of Terms in Biography, Autobiography, and Related Forms / Donald J. Winslow. — Honolulu, Hawaii: University of Hawaii Press, 1995. 76 pp.