автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Русские свадебные песни Воронежской области

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русские свадебные песни Воронежской области"

- 9 Ш Ш7

На правах рукописи

ЧАРИНА ОЛЬГА ИОСИФОВНА

РУССКИЕ СВАДЕБНЫЕ ПЕСНИ ВОРОНЕЖСКОЙ ОБЛАСТИ

10.01.09 - фольклористика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Улан-Удэ - 1997

Работа выполнена на кафедре теории литературы и фольклора Воронежского государственного университета.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор С.ГЛАЗУТИН Официальные оппоненты: доктор филологических наук Н.В.СОБОЛЕВА кандидат филологических наук Р.П.ПОТАНИНА

!

Ведущая организация - Бурятский государственный университет.

Защита состоится" _1997 г. в

на заседании диссертационного совета по защите докторских диссертаций Д 003.26.02 при Бурятском Институте общественных наук Сибирского отделения Российской Академии наук (670042, г. Улан-Удэ, ул. М.Сахьяновой, 6)

Автореферат разослан

_1997 г

Ученый секретарь диссертационного совета л / ^

канд. филол. наук ¿¿¿¿-ш^^ Б.-Х.Б. Цыбикова

Актуальность темы. В последнее время в русской фольклористике большое значение приобрело детальное изучение региональных особенностей устного народного творчества. Сейчас, когда идет работа над "Сводом русского фольклора", важны задачи, которые ставил в свое время Ю.М.Соколов. Он, в частности, придавал большое значение изучению "свадебного обряда какого-нибудь строго отграниченного района, даже одной деревни, если это исследование затрагивает промежуток времени хотя бы в несколько десятилетий"1.

Свадебный обряд Воронежской области и его лирика несут на себе следы определенной локальной специфики, которая обусловлена географическим расположением области и историей ее заселения. По этому поводу И.М.Колесницкая пишет, что "главной задачей" ей представляется "изучение репертуара свадебных песен и причетов отдельных районов с целью установления в нем круга сюжетов общерусских, а, может быть, общих для восточных славян или локальных, характерных для репертуара только отдельных местностей и районов"2.

Учитывая эти научные предпосылки, мы считаем, что исследование свадебного обряда и его поэзии в современной фольклористике является актуальным, поскольку определяются конкретные региональные особенности обрядовых жанров в непосредственной связи с исторической поэтикой.

Методика исследования. В работе используются методы синхронного (одновременного) анализа текстов и диахронного (ретроспективного) сопоставления вариантов песен. Сравнение песен проводится на уровне сюжета, композиции и стиля. В основу нашего исследования положены принципы, вытекающие из работ теоретиков по вопросам литературы и фольклора. Мы опирались на наиболее значительные труды в области теории и истории обрядов и обрядовой поэзии.

Цели и задачи работы. Основной целью работы является изучение особенностей свадебной лирики Воронежской области за период с 40-х гг. XIX в. по 80-е гг. XX столетия. Для уяснения специфики региональных функций свадебных песен рассматривается сам свадебный обряд Воронежской губернии.

1 Соколов Ю.М. Очередные задачи изучения русского фольклора // Художественный фольклор.- М„ 1926,-Т. 1.-С. 15.

- Колесницкая И.М. Простейшие типы русских народных свадебных песен//Русский народный свадебный обряд,- Л.. 1978,- С. 106.

Отсюда вытекают следующие задачи:

а) изучение динамики свадебного обряда Воронежской губернии от первых его фиксаций, относящихся к периоду активного бытования - с середины XIX в. и до записей "по памяти" в наши дни;

б) определение условий исполнения, функций, специфических особенностей свадебной лирики, а именно: причитаний, величаний, корильных, ритуальных, собственно лирических песен;

в) исследование исторических изменений указанных жанров свадебных песен.

Для решения данных вопросов использовались многочисленные источники: рукописи песен, хранящиеся в архиве кафедры теории литературы и фольклора Воронежского госуниверситета, архивные материа-лы РГО России, публикации по свадьбе Воронежской губернии в местных изданиях, произведения фольклора, собранные автором, что составляет 324 текста песен и причитаний. Для сравнения привлекались записи песен и обрядов, находящиеся в Рукописном отделе ИРЛИ (Пушкинский Дом), на кафедре устного народного творчества МГУ,на кафедре русской литературы Киевского госуниверситета, а также тексты важнейших публикаций свадебных обрядов и песен (в первую очередь - сборники П.В.Киреевского, П.В.Шейна, "Лирика русской свадьбы" под редакцией

Н.П.Колпаковой).

Научная новизна. В диссертации впервые изучается цельно, в полном составе весь свадебный обряд Воронежской области. В ходе исследования выявляются локальные особенности как свадебного обряда, так и песен и причитаний, его сопровождавших, прослеживается историческая судьба воронежской свадьбы и ее обрядовой лирики от первых записей, относящихся к середине XIX в., до последних - 80-х гг. XX столетия.

Актуальным представляется определение характера бытования южнорусского свадебного обряда и его фольклора, а также особенностей влияния севернорусской обрядности и поэзии на южнорусскую и украинской свадьбы и ее лирики на воронежскую свадьбу и ее фольклор.

Практическая значимость работы. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в практике вузовского и школьного образования, в разработке научных основ современной художественной самодеятельности, в краеведческих, этнографических дисциплинах, в музейной работе.

Апробация работы. По теме диссертации были сделаны доклады на научных конференциях молодых ученых Воронежской области (1982, 1983, 1984 гг.), республиканских конференциях молодых уче-

ных Якутии (1984, 1986, 1987, 1989, 1991 гг.), Всесоюзной научно-практической конференции по фольклору Сибири и Дальнего Востока (1988 г.), Межрегиональной научно-практической конференции по русскому фольклору в Тамбове (1991 г.).

Структура "работы. Диссертация состоит из предисловия, Введения, трех глав, Заключения, списка использованной литературы и источников, Приложения с указанием сюжетов песен.

Во Введении дан краткий обзор собирания и изучения русского свадебного обряда и сопровождающего его фольклора. В нем очерчен круг исследуемых проблем, обосновывается актуальность их разработки, освещена источниковая база, сформулированы цели и задачи работы, определена ее практическая значимость.

Планомерное и последовательное изучение русского свадебного обряда началось с середины XIX века, чему способствовали публикации текстов песен и описания свадебных мероприятий, которые осуществляло Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии. В журналах "Живая старина", "Живописная Россия", "Этнографическое обозрение" встречаются в основном описания свадьбы и тексты песен северных губерний России: Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Пермской. -

Важнейшим для нас является утверждение Н.Ф.Сумцова, который в 1885 году писал, что "в научном отношении следует строго отличать свадьбу среднерусскую от севернорусской"3.

После 1917 года продолжается изучение местного фольклора, чему способствуют сборники "Свадебные песни и обряды г. Мезени", "Фольклор Воронежской области", изданные В.А.Тонковым, другие публикации.

Важными исследованиями по свадьбе и свадебному фольклору являются работы В.И.Чичерова, Н.П.Колпаковой, В.П.Аникина, К.В.Чистова, И.М.Колесницкой, Ю.Г.Круглова, В.И.Жекулиной, З.И.Власовой, В.А.Поздеева, В.И.Харитоновой и др. В.И.Чичеров видит различия южного и северного типов свадьбы, которые выражаются в наличии или отсутствии обрядовых моментов, роли чинов, определенной жанровой специфике, особенном настрое.

Мы в свою очередь считаем, что существует прежде всего два основных типа русской свадьбы: севернорусский и южнорусский. Дело в том, что при таком делении русской свадьбы наглядно видны характерные обрядовые моменты: наличие или отсутствие, например, обряда бани; роль свадебных чинов; репертуарные различия свадебной лирики.

3 Сумцов Н.Ф. О свадебных обрядах, преимущественно русских,- Харьков, 1881.-С. 1.

Ученые в разной степени изучали свадьбу и свадебную лирику Воронежской области. А.Путинцев интересовался свадьбой преимущественно старожилов местности, как их называют, "талагаев". В.А.Тонков описал состояние свадебной обрядности и фольклора Воронежской области к концу активного бытования - в тридцатые годы, С.Г.Лазутин и И.Л.Лазарев исследуют репертуарный состав и поэтический строй не только свадебной, но также и необрядовой лирики.

Свадебный обряд и свадебная лирика Воронежской области за долгие годы бытования, забваения и возрождения модифицировались. Изменения связаны с местоположением, историей заселения, развитием области.

В первой главе "Свадебный обряд в Воронежской области" использованы и приводятся все известные описания русского свадебного обряда области, начиная с 40-х годов XIX века по 80-е годы XX столетия.

Особенности и отличия Воронежского края от других объясняются его исторически своеобразным заселением и освоением. Русские массово расселяются здесь в связи с основанием города Воронежа в 1586 году. Первыми пришли на эти земли "талагаи" - это однодворцы и беглые люди из центральных областей России, украинцы, казаки Острогожского полка. К середине XIX века в Воронежской губернии прослеживается следующая картина: ближе к югу, Украине, в Бирюченском, Валуйском уездах (отошедших к Белгородской области), Богучарском, Павловском, а также в районах смешанного заселения - Острогожском, Хохольском, Задонском (отошеджегм к Липецкой области) селились талагаи, эти районы условно названы "южнорусского типа". Отсюда и южнорусская традиция "играть свадьбу". Иные этнографичееские особенности и жанровые предпочтения наблюдаются в уездах с преимущественно русским населениее-м: Бобровском, Воронежском, Землянском, Ни-жнедевицком. Новохоперском,- куда были переведены крестьяне, их называют "цуканы", (в одном селе по 226-334 двора) из Костромской, Московской, Рязанской и других центральных губерний. Эти районы, их свадьба называются в работе "севернорусской ориентации (направленности)".

К концу 60-х гг. XIX столетия интерес собирателей, этнографов к свадебному обряду ослабевает. Следующие записи произведены А.Путинцевым, Ф.Поликарповым в начале XX века. Планомерная фиксация "по памяти" началась в 1960-м году.

№ I. Свадебный обряд в Воронежской губернии по записям конца 40-х - начала 60-х гг. XIX века.

Свадебный обряд описан в диссертации по этапам с учетом южнорусской и севернорусской ориентации. Выявлены основные этнографические особенности. Они, в частности, выражаются в том, что в районах южнорусской ориентации - Бирюченском, Валуйском и Коротоякском уездах - сватали обычно женщины-свахи; девушка в знак несогласия выходить замуж возвращала принесенный ими хлеб, выносила пустой горшок. Подруги невесты гуляли по селу с острыми предметами и пели, например, песню "Бел заюшка". В районах севернорусской ориентации - Бобровском, Нижнедевицком и др. уездах - свата сажали у печи, "на загнетку ("заулок, ямка на перед-печье")",- это означа-ло, что свадьба состоится. Девушка в этом случае, закрыв лицо "грязной полотняной косынкою", начинала причитать. Сговор имел сходные черты в обоих типах свадьбы. Традиции накануне основного дня свадьбы разнились: в цуканс-ких селах помимо девишника проводился обряд бани, а в талагайс-ких обязателен был каравайный обряд: пекли ритуальные караваи и у жениха, и у невесты.

В день венчания свадебный пир по южнорусским обычаям мог проводиться в доме невесты. Для севернорусского типа свадьбы характерно то, что невеста (или специальная исполнительница) причитала, а свадебный пир проводился в доме жениха.Свадьбы того и другого типа сопровождались песнями. На следующий день в тала-гайских и цуканских селах угощались блинами,дарили молодым подарки,родственники также в свою очередь получали подарки от молодых;участники свадьбы гуляли по селу.

№ 2. Свадебный обряд в записях XX века.

а) Свадебный обряд в записях с 1906 по 1914 гг.

Следующие записи, сделанные А.Путинцевым, Ф.Поликарповым, показывают некоторые подвижки в оформлении ритуала: во-первых, с изменением социальной жизни очень важная часть обряда "сговор" носит название "спивалки", "пропивушки"; во-вторых, заметно некоторое взаимовлияние в обрядовых действиях обоих типов свадьбы. Например, выясняется, что в южнорусском типе свадьбы невеста могла причитать. Присущие югу ритуальные моменты попадали в свадьбу северной-русской ориентации, например, обряд печения каравая, исполнение ритуальных песен. Возрастает роль молодежи в организации некоторых обрядовых моментов, так, стал проводиться мальчишник.

б) Свадебный обряд в записях с 1920-го по 1980-е гг.

Как показывают современные записи свадебного обряда в Воронежской области, а они опираются прежде всего на материалы эт-

нографов и собраний студентов ВГУ, в десятые-тридцатые годы XX века все также фиксируется общая южная направленность русской свадьбы.

В Воронежской области сосуществовали два вида свадебной обрядности, которые не слились воедино. Это видно из сравнительной таблицы.

Свадьба

этапы южнорусская традиция севернорусская традиция

сватовство согласие

целование усаживание на "загнетку"

несогласие

возврат хлеба "Наша дочь еще молода" вынос тыквы

просватание

покрывало на голову

сговор рукобитье

гуляние по селу жених и невеста впервые с косами видели друг друга

пение песен

девишник "сборный день"

печение каравая баня конкурок причеты

свадьба благословение

венчание пир у невесты пир у жениха

В Нижнедевицком, Репьевском, Острогожском, Павловском районах свадьба отличается наличием украинской одежды у жениха и невесты, в обряде обязательно печение каравая, "конкурок" (булочек с яичной начинкой). В некоторых русских селах Петропавловского, Репьевского районов, соседствующих с украинскими, пели песни: "Выйди, маты, из .хаты", "Хмель ты мой, ярый". В Аннинском, Бобровском районах, как показывают экспедиционные материалы, невеста причитала и плакала, проводился обряд бани.

Первая, южнорусская, традиция характеризуется обязательным исполнением ритуальных, величальных, собственно лиричес-

ких, корильных песен. Вторая, севернорусская,- причитаниями невесты, собственно лирическими, величальными, ритуальными песнями.

Стечением времени воронежский свадебный обряд разрушался и модифицировался'. Современные попытки возродить его традиционные черты связаны в первую очередь с насыщением свадьбы обрядовой песенностью.

Во второй главе "Основные песенные жанры воронежской свадьбы" характеризуются главнейшие жанры свадебного фольклора: ритуальные, лирические,величальные,корильные песни, причитания невесты определяется их региональная специфика.Здесь мы также стремились отметить случаи влияния украинской фольклорной традиции и украинского языка на жанры русского свадебного фольклора Воронежской области.

Учитывая все известные классификации (В.Я.Проппа, Н.П.Колпаковой, Н.М.Элиаш, В.П.Аникина, И.М.Колесницкой, Ю.Г.Круглова), мы пришли к выводу, что причитания невесты, ритуальные, величальные, собственно лирические, корильные песни -свадебная лирика, поскольку эти жанры выражают мысли и чувства невесты,ее рода, жениха, его родных.Анализ проводится в рамках всего произведения, поскольку мы считаем, что так нагляднее видны те особенности, которые свойственны всей песне, а не только отдельным мотивам, композиционным частям, приемам и средствам. Для сравнения текстов песен приводятся различные их записи, поэтому определяется значение "варианта",под которым принято понимать односюжетные песенные разновидности, имеющие расхождение в лексике,синтаксических конструкциях, отдельных мотивах.

Первыми рассматриваются ритуальные песни. В Воронежской области ритуальные песни записывались в районах севернорусской ориентации: Аннинском, Бобровском, Верхнемамонском, Нижне-девицком, Новоусманском; а также в районах южнорусской направленности: Острогожском, Павловском, Репьевском,- то есть почти во всех местах сбора фольклора.

Как показывают записи, воронежские ритуальные песни звучали в следующие обрядовые моменты: печение каравая, невеста собирается к венцу, жених приезжает к дому невесты, проводы их к венцу, встреча молодых после венчания. Каравайные песни отличаются малым объемом, характерным императивом: "Вали, вали каравай!" (Бирюченский уезд). Главными героями ритуальных песен являются жених и невеста, пространственно песни связаны с горницей, домом, двором, например: "К нам бояре на двор взошли" (ФА ВГУ, 1979, п. 16, л. 60, Аннинский р-н). В этих песнях героев не называют терминологически и по именам, что было обусловлено

различными запретами,поэтому используют^-ся образы-символы: "ягодка", "утушка", "кукушечка", "бабочка", "зверынька" - невеста, "вишенка", "сокол" - жених. Композиционные построения ритуальных песен - "символическая часть плюс реальная" ("Плыла утушка с тростнячка" - ФА ВГУ, 1964', п. 19, л. 40, Новоусманский р-н), "описательно-повествовательная часть плюс монолог" ("Ехала Марьюшка со двора", Нижнедевицкий уезд). В доме жениха молодых встречали песней "Ой, матка-соколка": "сын-сокол со-колушку" везет (ФА ВГУ, 1974, п. 3, л. 66, Верхнемамонский р-н).

По окончании свадьбы звучала песня: "Пора гостям со двора" (ФА ВГУ, 1978, п. 15, л. 162, Бобровский р-н).

Помимо данных песен могли в рамках русского свадебного обряда звучать украинские песни: "Отчини, батичку, новы дверь", "Сыночек с молодой женой", "Выйди, маты, из хаты деточек встре-чаты" (ФА ВГУ, 1960, п. 3, т. 14, N 13, 14, Острогожский р-н).

Несомненно, воронежские ритуальные песни не только организовывали весь свадебный обряд, поэтапно показывая изменения в положении сначала жениха и невесты, а потом - молодоженов, но и украшали саму свадьбу.

Вкрапление в обряд украинских ритуальных песен, как и собственно русских, придавало воронежской свадьбе особенное своеобразие.

Следующими рассматриваются величальные, песни. Воронежские величания в свадебном репертуаре занимают второе место после собственно лирических песен, известно около восьмидесяти сюжетов в разном количестве вариантов. Наиболее популярными были: "Что во садике сокатилися два яблочка" (ФА ВГУ, 1971, п. 7, л. 129, Верхнемамонский р-н), "Кто у нас холост?" (ФА ВГУ, 1961, п. 1, л. 40, Новоусманский р-н), "Не по сеням, по сеничкам" (ФА ВГУ, 1978, п. 6, л. 49, Эртильский р-н). Крайне редко встречаются песни, посвященные девушке-гостье, тысяцкому, свахе, дружке, вдовцам. Совершенно не удалось записать величание священнику.

Главная композиционная форма воронежских величаний - идеализированное описание, они сюжетны: герой ходит по рынкам, идет по лугу, гуляет по саду, ходит по сеням, наряжается в светлице. Как показывают исследования, из тридцати семи сюжетов величаний двадцать пять связаны с образами флоры, остальные двенадцать могут иметь наряду с образами "хмеля", "винограда" упоминания о "золоте", "серебре", других символах материального богатства. Воронежские величания вообще широко используют растительную символику богатства и благополучия: "виноград", "хмель", "вьюн", "яблочко", "ягодку", "вишенку".

Другой важной особенностью величальных песен воронежской свадьбы является проникновение сюжетов, образов, лексики украинского фольклора. В Острогожском районе величаемой обещают "райскую жизнь":

Кабы это у меня ' Така барыня была, Я б до хатки помазурочку нанял, Я б до печки куховарочку нанял, Я б до люлечки колыхалочку нанял, А с тобою токмо гулять ходил!

(ФАВГУ, 1960, п. 6, л. 17).

Упомянутые украинские образы не встретились в иных публикациях этой песни в других областях. Известна русская песня "По лугу, лугу ходят голуби" (ФА ВГУ, 1960, п. 6, л. 17, Острогожский р-н), в другой песне, исполняемой купцом, возвеличивается красота молодой женщины:

Кабы это моя душа-жена, Я бы летом, я бы летом Во колясочке возил.

(Киреевский, N 681, Бобровский уезд).

В некоторых русских величальных песнях также используется украинская лексика: "черевички", "нехай". Помимо украинизмов встречаются местные и близкие географические названия: Воронеж, Бобров.

Воронежские величания, являясь общерусским свадебным жанром, имеют свои особенности, которые выражаются в использовании символов и образов, когда сочетаются идеальное и реальное. Основными героями воронежских воспеваний чаще являются молодожены, холостой гость, а не невеста, как в севернорусской традиции. Эти песни популярны и сейчас, они звучат не только на свадьбах.

Далее изучаются корильные песни. По имеющимся у нас материалам трудно дать серьезный анализ этих песен, поскольку известно всего девять сюжетов, в которых высмеиваются жених, дружка, тысяцкий, сваха. Шуточные песни записаны в Острогожском, Павловском, Подгоренском, Репьевском, Хохольском районах - южнорусской направленности. Им свойственна сниженно-бытовая лексика: "коробеньки", "завалинка", "заслон". Корильные песни строятся либо на цитировании величальных: "Хорош-пригож на Петрею-шке уборчик, хорош-пригож - не его" (ФА ВГУ, 1976, п. 6, л. 19, Ре-пьевский р-н), либо это коротенькие песенки, в которых дружку ругают за медлительность, забывчивость, например: "Дружка с полуд-

п

ружьем запил, загулялся" (ФА ВГУ, 1964, п.24, л.86, Подгоренский р-н).

Используется диалектная лексика: "дружка лыком протерзался (подпоясался)". Встречаются украинизмы: "У нашего свата горилки трохи?" (ФА ВГУ, 1978, п. 6, л. 81, Павловский р-н).

Озорные песенки Воронежской области имеют ярко выраженную южнорусскую направленность: южнорусский говор, казачья тема - местный колорит воронежских корильных песен.

Обязательными и любимыми в воронежском свадебном обряде были собственно лирические песни. Мы назвали их именно так в отличие от всей другой свадебной лирики.

Свадебные лирические песни по их связям с обрядом, по определению С.Г.Лазутина, делятся на "сопровождающие обряд" и "общебрачного содержания". В песнях общебрачного содержания говорится о свадьбе вообще, художественное время и пространство в них выходит за рамки совершаемой обрядности. Это песни типа: "Из-за лесу, лесу темного" (ФА ВГУ, 1965, п. 3, л. 13, Эртильский р-н), "Ой, плывет стадо" (ФА ВГУ, 1960, п. 6, т. 1, N 10, Острогожский р-н). Сюда же относятся песни о желании девушки (юноши) создать семью: "По-за лугам зеленешеньким" (ФА ВГУ, 1960, п. 3, т. 21, N 7, Острогожский р-н), "Нося Марьюшка холодную воду" (ФА ВГУ, 1981, п. 11, л. 34, Новохоперский р-н). Песни, сопровождающие обряд, исполнялись только в определенное время, в этих песнях четко очерчено пространство: улица, ворота, двор, дом (светлица). Во время сватовства звучала песня "У ворот трава растет" (ФА ВГУ, 1972, п. 5, л. 173, Аннинский р-н), на девишнике пели "Сборный день суббота" (ФА ВГУ, 1965, п. 23, л. 161, Эртильский р-н), "Затрубили трубушки рано по заре" (Бирюченский уезд); невесте-сироте исполняли "Сосна моя, сосеночка" (ФА ВГУ, 1974, п. 7, л. 208, Верхнемамонский р-н). Девушка-уезжала из родного дома под пение "Повозник кудреватый" (ФА ВГУ, 1960, п. 3,т. 21, N 11, Острогожский р-н). К концу дня пели "Вьюн над рекой" (ФА ВГУ, 1969, п. 5, л. 99, Грибановский р-н).

Всего известно более ста шестидесяти сюжетов, из них тридцать девять - общебрачного содержания.

Воронежские собственно лирические песни, на наш взгляд, испытали влияние прежде всего самой природы южной полосы. В исследуемых песнях широко представлены красочные эпитеты: "зеленые луга", "сизокрыленький голубь", "краснопера перепелка", "алая лента", "красны ткани". В воронежских лирических песнях еще меньше, чем в величаниях, обращений к "золоту", "серебру", зато растительная и животная символика также популярны: "хмель", "виноград", "вьюн" и т.д.

Зачин "Хмель, хмелюшко, хмель яровой" может начинать песню "СборныМ день суббота", где невеста рассуждает о своем положении в новой семье, об обращении к свекрови-свекру (ФА ВГУ, 1974, п. 16, л. 105, Хохольский р-н). Этот же зачин с "хмелем" связан с другой песней, где: "Жених у ворот" просит свое суженое (ФА ВГУ, 2969, п. 5, л. 99, Грибановский р-н).

В песне "Затрубили трубушки рано по заре" основным мотивом становится факт переплетения косы, а не плач-прощание девушки (ФА ВГУ, 1980, п. 7, л. 87, Репьевский р-н).

На русской свадьбе исполнялась песня "Месяц дорогу осветил": брат просит сестру "быть здороврй, як вода", "богатой, як земля", "красивой, як весна" (ФА ВГУ, 1960, п. 3, т. 14, N 9, Острогожский р-н). Встречаются и другие украинские образы и картины, например, в песне "Выйду я в каморку": печалится мать, что "дочки нет, тилько след" (ФА ВГУ, 1960, п. 3, т. 14, N 12, Острогожский р-н).

В Воронежской области также звучат казачьи песни, например: "За горами ехали казаки" (21, 1971, п.1, л. 88, Верхнемамонский р-н). Воронежские собственно лирические песни некоторыми чертами напоминают величания, прежде всего тем, что широко используют животную и растительную символику, особенно это заметно в тала-гайских вариантах, то есть - южнорусской направленности.

Завершают 2 главу причитания невесты. В Воронежской области зафиксировано около сорока сюжетов причитаний в следующих районах: Аннинском, Бобровском, Бутурлиновском, Верхнемамон-ском, Грибановском, Новохоперском, Новоусманском, Лискинском, Павловском, Рамонском, Репьевском, Хохольском. Зафиксировано всего 40 причетов: отец дочь сговорил (ФА ВГУ, 1979, п. 4, л. 11-12, Аннинский р-н), причеты по косе, воле (ФА ВГУ, 1964, п. 11, л. 9, Хохольский р-н; 1969, п. 3, л. 56, Грибановский р-н), баенные причитания (ФАВГУ, 1963, п. 3, л. 111, Аннинский р-н), бужение подруг (ФА ВГУ, 1979, п. 4, л. 14, Грибановский р-н), причеты сироты (ФА ВГУ, 1976, п. 8, л. 90, Репьевский р-н), просьба загородить дорогу (ФА ВГУ, 1979, п. 4, л. 14, Аннинский р-н), просьба благословить (ФА ВГУ, 1964, п. 19, л. 54, Хохольский р-н).

Количество стихов колеблется от четырех до двадцати. В поэтическом оформлении воронежские причитания избегают эпических эпитетов типа "удалая голова", сложных, например, "сыроборна", "водоплавна".

В них широко используется отрицательное сравнение, например: Да уж не яблонька к земле клонится, Да уж не с яблоньки и яблоки котются, Уж клонится моя буйная голова, И котится моя горючая слеза.

(ФА ВГУ, 1962, п. 66, л. 193, Бобровский р-н). В песне при последовательном изложении синонимические повторы охватывают две-три строки, а не более, как это может быть в северном причете (от пяти до девяти). Крайне редко в воронежских причитаниях встречается глагольная рифма: на сорок сюжетов (девяносто четыре варианта) приходится только пятнадцать случаев указанной рифмы типа: "занимаются/собираются".

Так же, как в собственно лирической песне "Затрубили трубуш-ки", в причитаниях девушка сосредоточивает внимание на процессе заплетания косы: "Заплетите мне косу русую" (ФА ВГУ, 1969, п. 3, л. 48, Грибановский р-н).

Даже в причитаниях не обошлось без украинского влияния, встретился причет следующего содержания: Отдаешь ты меня, батинько, Отдаешь, сам бачишь... Ты по мне заплачешь.

(ФА ВГУ, 1968, п. 4, л. 186, Павловский р-н). В южных Павловском, Бутурлиновском, Хохольском районах сильнее украинские влияния в языке, причеты короче, носят чисто констатирующий характер.

Все песенные жанры свадебной лирики испытали влияние песенной традиции, характерной для юга России. Местный колорит проявляется в исполнении казачьих песен, использовании украинских образов и лексики, а также - диалектных слов (например, в песне "Ай ли, в саду", девушка плачет: "Кому косу трепать, кому мохор носить?" - шнурок для волос (ФА ВГУ, 1974, п. 15, л. 204, Хо-хольский р-н).

Количественный анализ текстов воронежской свадебной лирики показывает, что на 40 текстов причитаний приходится 284 текста песен. Подробнее в цифрах и процентном соотношении предстает следующая картина:

9 текстов корильных песен - 2,8%

26 ритуальных песен - 8%

80 величальных песен - 24,3%

169 собственно лирических песен - 52,2% 40 причитаний - 12,3%

Свадебные жанры имеют следующие особенности в пределах двух разновидностей воронежского обряда: причитания фиксировались в тех местах, где свадьба имеет черты севернорусского типа; ритуальные песни, как величальные и собственно лирические, были распространены по всей Воронежской области; корильные песни были больше известны в талагайских селах южнорусской направленности традиции.

В третьей главе "Исторические изменения воронежских свадебных песен" прослеживается судьба исследуемых свадебных жанров, при этом мы пытались установить причины забвения отдельных песен, причитаний и факторы, способствующие сохранению и развитию других свадебных песен.

Рассмотрев известные работы об изменяемости песен во времени (Н.П.Колпаковой, С.Г.Лазутина, В.И.Жекулиной, И.Л.Лазарева, И.Е.Карпухина), мы остановились на следующей классификации в этом плане свадебных песен: песня считается "хорошей сохранности", если она фиксировалась в большом количестве вариантов от разных исполнителей, видоизменения имеют развернутый сюжет, стройную композицию, систему образов, соответствующий стиль.Песня предстает в степени "слабой сохранности", если она записывалась в большом или малом количестве вариантов, но имеет небольшие композиционные перестройки: замену зачинов, мотивов, разнобой стиля. "Плохая сохранность" песни обусловлена малым количеством вариантов, композиционными нарушениями, конта-минациями, порой - неоправданными, выходом песни за пределы ее функций в обряде и жанровой принадлежности.

Жанр бытует, если он имеет достаточное количество живых песен- жанр остается в "пассивной памяти" исполнителя, если песня воспроизводится по принуждению; он (жанр) утратился, так как нет условий для его нормального функционирования: связи с обрядом, наблюдается несоответствие идей новым требованиям жизни.

В первом параграфе рассматриваются изменения величальных песен. Эти песни имеют наиболее удачную судьбу в наши дни, их и сейчас можно услышать от исполнителей не старше тридцати лет на свадьбах, гуляньях. Чаще всего встречаются следующие сюжеты: "Совивалися две веточки на стол", "У голубя золотая голова", "Кто у нас холост, не женатый", "Березничек листоватый", "На дубчике два голубчика", "По сеням, по сеничкам". Обычно наблюдаются лексические изменения, например, в песне "Березничек листоватый" молодец раздает "кольца", "узелочек с мармеладом" или "деньги". Могут происходить изменения в сюжете, когда отбрасывается концовка песни, например, песня "По сеням, по сеничкам" исполняется в ряде случаев до слов: конь "поломал в саду вишенья". Контаминации возможны в основном внутри жанра, когда песня "Во саду ли, во садике" продолжается песней "Вдоль по улице метелица метет" (ФА ВГУ, 1976, п. 16, л. 182-184, Богучарский р-н). Крайне редки случаи выхода песни за пределы жанра, так, всего три варианта сюжета "Кто у нас холост?", где мать ждала сына "двадцать пять годочков" (ФА ВГУ, 1960, п. 4, т. 10, N 26, Осрогожский р-н), здесь песня приобрела характер необрядовой солдатской. Зачи-

мы величальных песен контаминируются с собственно лирическими, например, "По сеням, по сеничкам" продолжается сюжетом о том, что"Василиса воду черпала", спрашивала милого: "Хороша ль твоя сторонушка?" (ФА ВГУ, 1961, п. 1, л. 27, Лискинский р-н).

Жанр находится в состоянии "хорошей" сохранности, хотя возможны лексические замены, некоторые композиционные изменения.

Иная судьба собственно лирических песен. Как показывают сравнения, почти без изменений исполняются сейчас песни:"У ворот трава росла", "Поднимались ветры буйные", "Затрубили трубуш-кп рано по заре", "Сборный день суббота", "Много на сыром дубу", "Алая ленточка к стенке льнет", "Вьюн над рекой". В этих песнях возможны лексические замены, некоторая путаница в сюжете, например, в старину "Вечор косу девушки плели" (запись А.Кремера, 1852 г.), а в XX веке: "Вечор ее свашенька немилостиво плела" (ФА ВГУ, 1963, п. 6, л. 61,Аннинский р-н).Эта же песня может контами-нироваться с ритуальной "Снарядили кукушечку" (ФА ВГУ, 1961, п. 6, л. 61, Лискинский р-н). То есть, данные песни находятся в состоянии "слабой" и "хорошей" сохранности.

Об утрате отдельных эпизодов свидетельствует песня "На море ластушка купалася", исполнявшаяся перед приходом жениха, когда девушку вызывают по очереди три брата (ФА ВГУ, 1967, п. 10, л. 100, Хохольский р-н), то есть забываются песни, связанные с неосновными эпизодами свадьбы.

В лучшем состоянии находятся песни "По утру раным-рано", "По-за лугам зеленешеньким" (ФА ВГУ, 1967, п. 1, л. 23, Аннинский р-н; ФА ВГУ, 1960, п. 3, т. 21, л. 71, Острогожский р-н) также общебрачного содержания.Они не утратили образов, нет изменений в мотивах.

К сожалению, нельзя утверждать, что собственно лирические песни, подобно величальным, живут и развиваются. Они находятся на уровне "хорошей" и "слабой" степеней сохранности, лучшие песни этого жанра переходят в необрядовую лирику. На свадьбах исполняются песни, связанные с образом невесты, имеющие стройную композицию, яркие образы, которые понятны современным слушателям.

Совершенно утратились причитания, ритуальные, корильные песни. Все они были привязаны к обряду и поэтому не могут активно существовать без него. Однако, сохранение их в "пассивной памяти" исполнителей показывает, что эти жанры забылись "не вдруг", разрушения шли, но долго еще удерживались в памяти отдельные эпизоды, образы.

Из причитаний более всего сохранились в народной памяти причеты-просьбы благословения, когда девушка просит прощения у

всех родных и близких. Нередко к плачу добавляется иной мотив или сюжет, например, причет-просьба благословения: "(Ж благословите меня. Ой, кому моя красота достанется?" заканчивайся песней "Доставалась я старому старику. Он на улицу нг.ходит" (ФА ВГУ, 1961, п. 1,л. 73, Лискинский р-н). Подобная судьба постигла и дру- -гие причитания.

Ритуальные песни также воспроизводятся при восстановлении всей картины свадебного обряда. Особенно запомнились песни, связанные с образом невесты, например, "Ехала Марьюшка со двора" (ФА ВГУ, 1974, п. 7, л. 76, Верхнемамонский р-н), караванные песни, причем, без изменений в образах и мотивах. Хуже обстоит дело с прощальными песнями, типа: "Пора гостям со двора", которые также контаминируются с иными, даже несвадебными, как: "Запрягай, милой, карету" (ФА ВГУ, 1981, п. 11, л. 77, Новохоперский р-н). Эти состыковки понятны: в конце свадебного дня помимо обрядовых звучали и необрядовые песни, частушки, поэтому к ритуальным песням порой примыкают иные произведения.

Корильные песни жениху имеют при воспроизведении довольно стройный сюжет, но этих песен всего две; шуточные песни дружке, тысяцкому и свахе полностью разрушены. И это показывает, что к началу XX века, еще во время бытования обряда, корильные песни не часто исполнялись.

Еще раз подчеркиваем, по привязанности песен к обрядовым типам видно, что величания и собственно лирические песни бытуют по всей области, ритуальные - воспроизводятся во всех районах Воронежской земли, причитания, преимущественно их остатки, фиксируются в цуканских селах, корильные песни - в талагайских деревнях.

При кажущемся преобладании так называемого "севернорусского типа" свадьбы, конечно же, в Воронежской области доминирует южнорусская обрядовая направленность, так как первопоселенцами губернии являются талагаи, а сам край находится в тесном окружении родственных Центрально-Черноземных областей, станиц казаков Дона, также унаследовавших южный тип свадебной обрядности. Сказывается близость Украины, этногенетические и культурные связи с нею.

Таким образом, мы попытались определить региональную специфику воронежской свадьбы и ее лирики в историческом срезе.

В Заключении подводятся итоги и делаются выводы, предлагаются новые аспекты в рассмотрении проблемы бытования свадьбы и свадебной поэзии на современном этапе, когда вновь повысился интерес к народной культуре.

Общие выводы могут быть применимы не только к Воронежской области, но и к другим русскоязычным территориям.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Жанры свадебных песен / Методическая разработка.- Якутск, 1983,- 20 с.

2. Исторические изменения свадебной песни (по материалам воронежских записей) // Тезисы докладов У республиканской конф.

молодых ученых и специалистов. Общественные науки,- Якутск, 1984,- Ч. 1.-С. 56.

3. Свадебные песни Русского Устья // Полярная звезда.-Якутск, 1984.- N 6,- С. 122-124.

4. Функции и региональные особенности свадебных песен // Тезисы докладов У1 научно-практической конф. молодых ученых и

специалистов.- Якутск, 1986,- Ч. 1.- С. 54.

5. Историческая судьба русских свадебных лирических песен (на материале воронежской свадьбы) // Тезисы докладов Ш конф. молодых обществоведов г. Якутска,- Якутск, 1987.- С. 198-199.

6. Воронежские свадебные песни//Вопросы теории и истории лирики. Межвуз. сб. науч. тр.-Воронеж, 1988,-С. 134-140.

7. Изменения свадебных ритуальных песен II Русский фольклор: Проблемы изучения и преподавания. Мат-лы межрегион, науч.-

практ. конф.-Тамбов, 1991.-С. 61-63.