автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК Р Г б ОД ИНСТИТУТ АФРИКИ

2 7 ЯН В ту

На правах рукописи

КРЫЛОВА Наталия Леонидовна

РУССКИЕ ЖЕНЩИНЫ В АФРИКЕ. ПРОБЛЕМЫ АДАПТАЦИИ

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Москва - 1997 г1.

Работа выполнена в Институте Африки РАН

Официальные оппоненты - доктор исторических наук,

профессор Р.Г.ЛА1ЩА

- доктор исторических наук, профессор Б.М.МЕРИН

- доктор юридических наук Л.М.ЭНТИН

Ведущая организация - Институт этнологии и

антропологии РАН

Защита состоится " "__1997 г. на

заседании Диссертационного Совета Д 003.13.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте Африки РАН

по адресу: 103001 Москва, ул. Спиридоновка, д. 30/1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института Африки РАН.

Автореферат разослан

У "* иг^вау^

1997

Ученый секретарь Диссертационного совета Д 003.13.02

Н.Д.Косухин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы

Цивилизационные процессы, составляющие глобальный фол нашей эпохе, характеризуются прежде всего общечеловеческим содержанием. Во главу угла все настойчивее ставится утверждение самоценности человеческой личности, признания за ней неотъемлемых политических, экономических, духовных прав и свобод.

Одновременно это цивилизация, демонстрирующая способность воспринимать, объединять и усваивать ценности исторически сложившихся регионапьных культур, сохранял их самобытность и своеобразие, и открывающая тем самим реальный путь к формированию планетарного общества в рамках единой мировой цивилизации. Создается оно мужчинами и женщинами - непосредственными участниками единого процесса развития и обновления цивилизации в рамках социальной дифференциации, в том числе и по признакам пола.

Несмотря на разнообразие общественных процессов, отличающих современный мир, непросто отыскать такие, по отношению к которым семья как феномен, сплавляющий в себе черты одновременно и социального института, и малой группы, оставалась бы полностью нейтральной. Общая

этнодемографическая композиция общества; формирование трудовых ресурсов; образование и занятость; миграционные процессы и урбанизация; уровень доходов и культура; социализация подрастающего поколения; общественно-политическая деятельность - все эти стороны общественного бытия во многом обусловлены типом, характером семьи, ее

структурой, культурно-бытоъыми нормами внутрисемейного поведения.

Условия современного развития поставили под вопрос существование многих традиционных форм социокультурной жизни населения планеты, различных ее регионов. Усложняется внутренний облик человека, трансформируется семья, все более разнообразны ее формы. Однако изменения семейных структур в пределах различных культурных зон происходят по-разному, отражая тем самым неоднородность стадиального и исторического развития народов. Не пытаясь ответить на все вопросы, так или иначе связанные с эволюцией современной семьи, автор касается в своем исследовании тенденций развития и роли семьи, создаваемой на базе национально- или расово-смешанных браков как "частного" случая глобального процесса модернизации семейных отношений в современном мире.

Будучи одним из проявлений межэтнического, межрасового сближения народов, этот тип брака все больше заявляет о себе. Что касается России, то история русско-африканских смешанных брачных союзов весьма молода и непосредственно связана с характером и ритмом взаимоотношений России с африканскими странами. Основным же фактором, способствующим этому процессу, была и остается система подготовки в нашей стране кадров квалифицированных специалистов для зарубежных стран, в том числе и для Африки. В результате этой многолетней, крупномасштабной акции, начавшейся примерно с середины пятидесятых годов, к середине восьмидесятых число подготовленных для Африканского континента в вузах, университетах и техникумах бывшего Советского Союза квалифицированных специалистов составило около 25 тысяч человек. Одновременно в тот же период в 67 городах страны получало высшее и среднее специальное образование еще более 20 тысяч студентов из 52 африканских стран.

Нет необходимости пояснять, что за этими цифрами стоит значительный массив людей в возрасте высокой

матримониальной активности, оказавшихся в силу

обстоятельств на несколько лет оторванными от привычных жизненных стереотипов, в совершенно новых климатических, социально-культурных, психологических и иных условиях, и пытающихся приспособиться к новой среде различными путями, в том числе посредством брака. Тем более, что для представителей других рас и народов в данной среде они оказывались в целом социально приемлемыми.

В результате к настоящему времени в странах Африканского континента постоянно проживает более шести тысяч русскоговорящих женщин-уроженок территорий бывшего Советского Союза, в разное время вышедших замуж за африканских гаждан, а также их несовершеннолетние дети.

Количество таких браков не имеет тенденции к сокращению, даже несмотря на заметное уменьшение числа студентов-африканцев, получающих сегодня образование в России. Такие объективные причины, как расширение масштабов миграционных процессов, распространение деловых,

коммерческих интересов между нашими регионами, неизбежно влекут за собой новую волну национально- и расово-смешанных браков.

С недавних пор стал проявляться заметный академически!! интерес к изучению русской диаспоры и различных ее групп за дальними рубежами Родины. Однако никто еще не касался ее столь дифференцированно - через исследование жизнедеятельности общин русских женщин, связавших свою судьбу с африканскими гражданами и перебравшихся на постоянное место жительства в страны Африки, а кроме того, их детей, к чьим профессиональным и гражданским судьбам отечественный исследователь также не может быть безразличен. Ибо поколению детей, ныне рождающихся от расово- и национально-смешанных русско-африканских браков, предстоит жить в новом тысячелетии, привнося в человеческое сообщество свою этнокультурную оригинальность и неповторимость, демонстрируя свою способность к социальной

и психологической совместимости, взаимной адаптации. В быстро меняющемся мире этот контингент становится все более привлекательным и с исследовательской, и с практической точек зрения, как элемент, генетически способствующий интеграционным процессам в мировом сообществе.

Поднимаемый в диссертационном исследовании вопрос приобретает, таким образом, все большее значение в усложняющейся социальной действительности, становясь проблемой международной. Перед отечественной наукой эта тема выстраивается еще и как проблема нравственного порядка, ибо многие годы она считалась запретной для исследователя, в то время как сам объект остро нуждался в консультативной и моральной помощи. Не будучи серьезно и непредвзято изученным, этот контингент публично отмечался печатью отверженности, аморальности (что, кстати, характеризует особенную устойчивость, укорененность общественного мнения о рассматриваемом явлении: еще не вполне отчетливо представляя, что такое "черно-белый" брак, люди уже не просто наслышаны, а нисколько не сомневаются, что это безнравственно, дурно, а женщины, вступающие в такой брак, достойны лишь презрения и общественного осуждения).

Сегодня наше отношение к соотечественникам, постоянно проживающим за рубежом, меняется, и русская диаспора в любой своей ипостаси становится все более привлекательной и в познавательном аспекте, и в плане сотрудничества. Что, в свою очередь, делает очевидной необходимость всестороннего и фундаментального осмысления проблем русского зарубежья, возможно более объективного анализа этих своеобразных групп нашего сообщества, в том числе колоний русских женщин, рассосредоточенных сегодня практически по всему Африканскому континенту. Со своей стороны, как наши соотечественники, как этнокультурная часть нас самих, эти люди вправе ожидать от Родины и населяющих ее людей большех^о внимания, сохранения и укрепления неформальных

связей, нашего участия, проявляемого в самых разнообразных формах, в том числе в подготовке и проведении подобных исследований.

Объектом данного исследования явились группы русскоговорящих женщин-уроженок территорий бившего Советского Союза, в разные годы вышедших замуж за граждан африканских стран и перебравшихся на постоянное место жительства в различные государства Африки, а также их несовершеннолетние дети.

Предметом исследования стал процесс социокультурной и бытовой адаптации групп русских женщин в условиях африканской среды.

Цели и задачи исследования

Целью данного исследования явилась попытка автора выявить закономерности и тенденции социально-культурной адаптации наших соотечественниц к жизни в расово-смешанном браке на собственной исторической родине и родине мужа-африканца как одного из вариантов общего процесса модернизации брачно-семейных отношений на планете в канун нового тысячелетия.

В более же широком плане автором руководило стремление описать, проанализировать и по возможности спрогнозировать общественный потенциал человеческого типа, поставленного перед необходимостью соединить в себе две культуры, синтезировать две цивилизации. Ибо социальный образ индивида, способного, не отказываясь от своих изначальных культурных ориентаций, овладевать альтернативным набором новых культурных ценностей и по возможности эффективно связывать две культуры воедино, находится в центре процессов межэтнического, межрасового взаимодействия народов.

Реализация поставленной цели предполагала решение ряда конкретных научных задач, которые автор разрабатывал в следующем порядке:

анализ основных черт данной категории лиц как специфической социально-демографической группы;

выявление тенденций и закономерностей процесса социальной, культурой и бытовой адаптации русских женщин в условиях Африки; описание историко-культурного фона, составляющего в совокупности африканскую действительность, на котором происходят указанные адаптационные процессы; - рассмотрение специфики социально-правового статуса женщин из России как иностранных граждан, постоянно проживающих в конкретных африканских государствах;

исследование некоторых особенностей их группового сознания с учетом влияния микро- (семья, род) и макро-(исходное и благоприобретенное общества) систем, динамику ценностных и ролевых представлений, характер социальных ориентации, форм сознания и поведения;

изучение процессов интитуционализации в среде наших соотечественниц, прибывших на постоянное место жительства в страны Африканского континента;

выявление формальных и неформальных связей в этих группах, как внутри них, так и с внешним миром.

Степень разработанности темы

Сформулированные выше и выносимые на защиту задачи исследования убеждают, что более или менее полное раскрытие существа названной проблемы возможно лишь с помощью кросс-культурного анализа, проводимого на стыке различных общественных дисциплин.

Однако сразу следует отметить, что предметом комплексного исследования конкретная проблематика пока не стала. И этому есть ряд объяснений как объективного, так и субъктивного характера.

Прежде всего процесс гуманизации социальной жизни лишь с недавних пор (хотя и последовательно) направляет исследовательский интерес от глобальных процессов и больших систем, где отдельная личность абстрактна и

второстепенна, в сторону изучения индивида, небольших групп населения, тем самым "очеловечивая" общественные науки и одновременно решая проблему культурного единства.

Далее, специфичен сам предмет исследования. И если как таковая проблема бытия наших соотечественниц в русско-африканских смешанных браках существовала буквально с первого же момента возникновения этого явления (то есть почти сорок лет назад), то как самостоятельная тема научного анализа, взятая во всей совокупности составных частей и элементов, она была попросту закрыта для знакомства с ней и изучения, а тем более для дальнейшей публикации. Сказывался груз заидеологизированности подхода к этой проблеме, а в более широком плане - и в целом общественных наук, во многом зависевших от текущей политической и идеологической коньюнктуры.

Исследовательскому беспристрастию мешали не только идейно-политические, но и морально-этические трудности, которые переживали (и зачастую продолжают переживать) российские гуманитарные дисциплины, когда речь идет об исследовании подобных "полулегальных" групп нашего общества.

С другой стороны, отношения отечественных практических организаций и загранучреждений с этими контингентами долгое время строились на осторожно-формальной основе. Ими занимались прежде всего в рамках совершенствования законодательных и нормативных актов, регламентирующих правовое положение соотечественников в странах их нынешнего пребывания. В то же время сложившаяся практика этих отношений по существу не затрагивала собственно проблем этих женщин и их детей в новых социокультурных условиях на личностном уровне, трудностей, возникающих на пути усвоения ими элементов бытовой материальной и духовной культуры стран Африки. В результате этот контингент и поныне остается малодоступным для свободного общения и сотрудничества с ним на неформальной уровне, "трудным" участком в деятельности практических организаций на местах,

и одновременно "бельм пятном" на научно-исследовательской карте.

Таким образом, принимаясь за разработку данной темы, автор тем самым настаивает на признании существования проблемы, которой раньше старались не замечать; кроме того, открывает доступ к доселе закрытым материалам и документам, позволяющим пролить свет на существо этой проблемы.

Теоретическая и методологическая основа исследования

Методологическую основу диссертации представляют активно ныне разрабатываемые в отечественной общественной науке (в том числе в африканистике) положения цивилизационного подхода и его приложения для понимания таких феноменов, как "межкультурный диалог", "синтез и взаимодействие культур", "культурное единство", соотношение понятий "традиционное" и "современное", "родное" и "чужое" и др., в совокупности составляющих культурное пространство новой - африканской - фазы жизненного цикла современной русской женщины, вступившей в расово-смешанный брак.

В мировой социологической науке и конкретном ее -тендерном (то есть исследующем проблемы пола и

непосредственно женскую проблематику) - ответвлении существует несколько методологических подходов к анализу социальной роли женщин в обществе. Такое внимание ученых, разнообразие их позиций и точек зрения по этому вопросу отнюдь не случайно, ибо личность женщины представительницы самой большой и влиятельной группы населения на планете - все более становится основой культурного и духовно-нравственного развития, стержневым вопросом современной цивилизации. Один из этих подходов рассматривает женщин как социально-демографическую группу; другой - как уникальное социальное образование, крупную общность, отличающуюся специфическими характеристиками, импульсами, функциями, социальным статусом (СОЦИС, 1992, N6) .

Принимая во внимание круг вопросов, избранных для изучения, данную работу можно, скорее всего, отнести именно к категории тендерных исследований. При этом автор разделяет точку зрения социологов (СОЦИС, 1992, N5), считающих, что последние занимаются изучением положения женщин прежде всего сквозь призму социопсихологических, социокультурных особенностей пола (политико-экономические аспекты, несомненно, также учитываются, но уже в качестве второстепенных, не решающих обстоятельств). Такой подход позволяет последовательно применять принцип социального детерминизма в исследовании взаимодействия женщин и общества и одновременно учитывать влияние женской психологии на поступки, поведение, ориентацию и ценностные установки женских групп населения.

Рассмотрение диссертантом своего исследования как междисциплинарного заставило его отказаться от решения поставленных проблем с помощью традиционных методов одной из общественных наук и осуществить комплексный социокультурный, исторический, правовой, социологический анализ, учитывающий как социально-политические, экономические условия и правовые нормы, так и социально-психологические, культурологические факторы, воздействующие на процессы адаптации русских женщин к условиям африканской действительности.

Не умаляя важности и эффективности для данного исследования названных выше подходов, автор хотел бы более подробно остановиться на социологическом методе, использованном в работе, ибо основные эмпирические данные для нее были получены путем опроса, проведенного в колониях русских женщин в Африке, с помощью специально для этого случая разработанной Анкеты. В опросе приняло участие 235 русских женщин в возрастном диапазоне 18-41 год и выше, проживавших в первой половине 90-х годов в 19 - африканских странах. Это социологическое обследование проведено автором

при поддержке Консульского Управления Министерства иностранных дел Российской Федерации.

Структура Анкеты предусматривала Введение-обращение к женщинам (составленное в неформальном дружеском тоне и доступным языком объясняющее цель данного опроса), а также последовательно расположенные Блоки с набором демографических данных для анализа и статистического контроля, вопросами общего и частного характера, направленными на выявление путей, форм и темпов адаптации, местных условий для ее осуществления.

При формулировании вопросов Анкеты была учтена возможность использования внешних контрольных данных в виде статистических материалов КУ МИД РФ, обеспечивающих дополнительную надежность и достоверность оригинальных ответов "с мест" по ряду Блоков (демографическому, репродуктивного поведения, процессов институционализации в среде русских женщин, постоянно проживающих в Африке, и ДР -)

Используя уникальную возможность проведения подобного анкетирования, а также учитывая организационную сложность регулярного сбора такого рода социологической информации, диссертант включил в Анкету дополнительный Блок по методу контент-анализа. Таким образом, респонденткам была предоставлена возможность в более раскованной, непринужденной форме выразить свои эмоции, поделиться размышениями и предложениями на текстовом уровне. Исследователю этот метод позволил, в свою очередь, получить от респонденток более доверительную информацию, нежели собственно ответы на вопросы Анкеты.

Дополнительные данные .автор, кроме того, получил с помощью метода индивидуального интервью с группой русских женщин, состоящих в браке с африканскими гражданами и готовящихся к выезду на родину мужа (или находящихся по тем или иным причинам в России), а также с 30 студентами-африканцами, обучающимися в вузах Москвы и Ростова-на-Дону

(в основном из числа активистов или президентами землячеств африканских стран в РФ).

Наконец, в процессе работы над диссертацией у автора завязались прямые личные контакты и переписка с некоторыми из соотечественниц, ныне проживающих в Африке, активистками землячеств русских женщин в Африке, родителями и детьми этих женщин, живущих в России и странах СНГ. При этом автор стремился по мере сил сохранить объективность и непредвзятость в изложении оценок и точек зрения, представленных этим контингентом, их информации с мест, разного рода .мнений и реакций женщин, зафиксированных автором в процессе работы. Менее всего автор пытался быть их судьей, учитывая почти оскорбительный примитивизм официальной позиции на этот счет, а также помятуя высказывание русского мыслителя Н.С.Трубецкого, как нельзя более подходящее к данной ситуации: "Момент оценки должен быть раз и навсегда изгнан из этнологии и теории культур .., ибо оценка всегда основана на эгоцентризме. Нет высших и низших. Есть только похожие и непохожие" (Н.С.Трубецкой. Европа и человечество. София, 1920, с.42-43).

Источники информации

Специфика исследуемых групп, своеобразие и

оригинальность их этно-культурного состояния, а также географический, цивилизационный разброс границ исследования потребовали от автора одновременно с постановкой теоретических проблем обращения к существующим в современных - отечественных и зарубежных - обществоведных науках разработкам. Учитывая сказанное выше, а также междисциплинарный характер данного исследования, автор счел возможным разделить использованные здесь труды российских и зарубежных исследователей, другие информационные источники на несколько условных групп.

Как известно, в России пока накоплен небольшой опыт "черно-белых" смешанных браков, хотя есть богатая практика

иных разнорасовых брачных союзов (например, русских женщин с мужчинами азиатского происхождения из Средней Азии, а также разного рода межэтнические браки, которые составляли одну из отличительных особенностей социально-демографической картины жизни населения на территориях бывшего Советского Союза). В связи с чем по собственно объявленной в диссертации теме научных разработок практически нет, если не считать нескольких трудов смежного характера по проблемам расово-смешанных браков из афроамериканского в США и североамериканского в России опыта (Э.Л.Нитобург, П.Гарб).

Что же касается исследования проблем национально-смешанной брачности, то в отечественной научной литературе они разработаны весьма обстоятельно, как на теоретическом, так и на прикладном уровнях. Это прежде всего исследования, связанные с развитием теории этноса (Ю.В.Бромлей, В.И.Козлов, Л.Н.Гумилев, С.А.Арутюнов) и помогающие объяснить особенности развития межэтнической брачности в различных культурных средах. Существенно обогатили представления диссертанта по вопросах межнациональных браков и семей разработки О.А.Ганцкой, Л.М.Дробишевой, Ю.И.Першица, A.A.Сусоколова, М.Я.Устиновой, Н.Л.Пушкаревой, А.П.Новицкой, А.В.Козенко, А.Г.Трофимовой,

Г.В.Старовойтовой, непосредственно или опосредованно посвященные этносоциологическому изучению национально-смешанных семей, типологии межнациональных браков, географии их размещения, а также исследованию факторов, определяющих психологию и культуру (прежде всего нормы поведения, межличностного и межгруппового общения, эстетические принципы) тех этнических общностей, из которых формируется описываемая в диссертации группа женщин.

К этой группе разработок непосредственно примыкают труды отечественных этнологов, историков-востоковедов и африканистов, посвятивших свои исследования этническим, историко-культурным и этно-конфессиональным процессам,

происходящим в различных регионах Африканского континента и составляющим в совокупности мир африканской ментальности и одновременно тот цивилизационный фон, на котором происходят адаптационные процессы в исследуемой диссертантом среде. Это работы Р.Н.Исмагиловой, К. II.Калиновской,

И.В.Следзевского, В.А.Субботина, А.В.Летнева,

Ю.М.Кобшцанова, А.В.Малашенко, Н.Б.Кочаковой, Б.С.Ерасова, В.И.Максименко, А.Н.Мосейко, Д.М.Бондаренко,

В.Б.Иорданского, Н.П.Космарской, Н.А.Ксенофонтовой,

Л.К.Тумановой, Н.Д.Косухина, Ю.В.Савицкого, Т.Ф.Сиверцевой, М.Ю.Френкеля, А.В.Дэвидсона.

Большую пользу для формирования авторской позиции принесли работы национальных африканских исследователей А.Бухдибы, Д.Кайонго-Мале и Ф.Оньянго, Дж.МСити, М.Бекомбо, Е.Нжаки, Дж.Омари, А.Ислами, Н.эль-Саадави, Т.Тележана, Л.Тембо, Ж.Оканзы, Ж.Матиама и др., которые содержат обширный и уникальный в своем роде фактологический материал, касающийся ментальности африканцев, культурно-психологического мира человека современной Тропической Африки и северных регионов континента. Мсторико-социологические и этнологические разработки Х.Кнебел, К.Дейвиса, М.Фешбаха, П.Ерни, Ц.Турнбола, Дж.Менсэ, посвященные социализации современного подростка к различных культурных пространствах, автор счел необходимым использовать в своей работе как ценную и содержательную информацию, проливающую свет на некоторые проблемы становления нового поколения, производимого в расово-смешанных семьях.

Комплексный историко-социологический подход к проблемам адаптации иноплеменников в условиях современной африканской действительности дал автору возможность черпать информацию, помогающую знакомству с объектом его исследования, в широком массиве социологической литературы. Среди них особое место принадлежит работам ученых бывшего Советского Союза М.Х.Титмы, М.Н.Руткевича, Л.А.Гордона,

И.С.Кона, Т.И.Заславской, Г.У.Куоевой, А.А.Возьмителя, Б.П.Красовского, Ф.Н.Ильясова, Е.М.Ермолаевой и социологов "дальнего зарубежья" - Н.Верта, Дж.Стивенса/ И.Шефера, В.Сиддиги и И.Ривс, О.Кпинберга и М.Заваллоне, П.Л. ван ден Берге, Дж.Баркана, П. Беккета и Дж.О'Коннела, У. и Дж.Ханна и др. Результаты социологических исследований, проведенных этими социологами в различных группах населения (городских и сельских, молодежных, студенческих, женских и т.д.), стали для автора важным сравнительным материалом при изучении образа жизни африканской интеллигенции, русской диаспоры и различных ее групп в Африке, проблем взаимоотношений в национально- и расово-смешанных семьях.

Большую практическую и методическухэ помощь при составлении Анкеты для опроса русских женщин, постоянно проживающих в странах Африканского континента, автор получил из разработок И.А.Бутенко (социально-

психологическая специфика процедуры опроса населения) , Э.Ноэль (научные подходы и методика изучения общественного мнения, "зондаж" настроения населения в целом и определенных его групп и т.д.), а также из некоторых рекомендаций "Рабочей книги социолога", вышедшей в 1977 г. под редакцией Г.В.Осипова.

Женскому вопросу в новых социально-политических условиях, в идеологическом плане, институционализационным процессам в женской среде, особенностям национального русского характера и вариантам его проявления в тендерном срезе принадлежат работы "пионеров" этой еще молодой в России области гуманитарных знаний Г.Г.Силласте,

Р.Г.Яновского, Т.К.Савельевой, а также их зарубежным коллегам, давно и плодотворно занимающихся тендерной проблематикой в Австралии, США, на Европейском континенте (М.Чемберлен, С.Мэгэри, К.Лазарис, Х.Роуз). Многие подходы и положения из разработок этих авторов использованы диссертантом при анализе этно-демографических, социальных и социо-психологических характеристик исследуемой в

диссертации группы наших соотечественниц. Кроме того, автор широко использовал в своей работе исследование американского ученого Н.Дж.Смелзера "Социология", в частности, его разделы, посвященные таким проблемам, как женщины и бедность; социальное взаимодействие; теории межличностного взаимодействия; типы девиации; сексуальные роли и неравенство; тендерная идентичность и идеалы; сексуальные роли: место мужчины/место женщины и др.

Смежная группа вопросов, затронутых в диссертации и связанных с историей и типологией русской диаспоры в различных регионах планеты, в том числе на Африканском континенте, вызвала необходимость обратиться к существующим в отечественной исторической науке разработкам по проблемам русской эмиграции. Это работы Н.А.Омельченко,

Н-Л.Пушкаревой, С.А.Панарина, О.И.Брусиной, А.Г.Соколова, В.Т.Пашуто, Н.Е.Соничевой, Е.Б.Кудрявцевой, А.А.Хренкова. Значительную помощь в изучении консолидирующей роли церкви и православной общины в русских колониях за рубежом диссертанту оказало исследование американского гражданина русского происхождения В.П.Петрова, посвященное проблемам русского православия в Америке (Этнографическое обозрение. 1904, N2).

Круг проблем, так или иначе связанных с гражданско-правовым статусом исследуемой группы женщин потребовал обращения к законодательным и нормативным документам, имеющим отношение к правовому положению иностранных граждан к африканских странах. Здесь автору неоценимую помощь оказали также фундаментальные академические разработки правоведов-африканистов и востоковедов И.Е.Синицыний, Л.Р.Сюкияйнена, Л.М.Энтина, Ю.А.Юдина, посвященные системам обычного и современного права в странах Африки и Ближнего Востока. Вкупе с информацией о юридическом положении и условиях жизни русских женщин и их несовершеннолетних детей, о правовых нормах, регулирующих трудовые, Орлчно-семейные, гражданско-правовые отношения иностранных граждан

в странах Африки, полученной автором во время работы в Консульском Управлении МИД РФ, а также фрагментами Кодексов в семье и браке, труде, социальном страховании, гражданстве РФ и ряда африканских стран, они стали основательным фундаментом при анализе гражданско-правового статуса иностранок, обустраивающих свою семейную, трудовую, социальную жизнь в африканских государствах.

Наконец, в особую группу источников вошли материалы ЗАГС, статистические данные Консульского Управления МИД СССР/РФ по российским гражданам, проживающим в странах Африки, издания и документы Международной ассоциации по делам соотечественников за рубежом "Родина", Общесоюзного совета по делам иностранных студентов в Москве (до 1992 г.), Ростовского-на-Дону городского совета по делам иностраных учащихся, выборочные данные последней переписи населения Советского Союза, другие статистические материалы, призванные придать данной работе дополнительную фактологическую доказательность и аргументированность.

Научная новизна и практическое значение

Научная новизна диссертации содержится как в самой постановке проблем и задач диссертации, так и в методах и приемах их решения. Работа является первым комплексным междисциплинарным исследованием, находящимся на границе многих областей гуманитарного знания: социологии (в основу легли результаты проведенного автором социологического обследования более двухсот русских женщин, ныне проживающих в 19 африканских странах), истории, этнологии, социальной психологии, других дисциплин. Такой подход пре. г.де всего преследовал задачу придать работе максимально значительный исследовательский вес, научную доказательность.

Поднимая пласт проблем, связанных с разнорасовыми межконтинентальными браками и их потомством в самых различных аспектах, автор широко использовал большой массив ранее не доступных исследователю материалов,

сосредоточенных в архивах и отделах Министерства

иностранных дел РФ и непосредственно касающихся правового, экономического, организационного положения, а также социально-психологического состояния этих контингентов, их разнообразных взаимоотношений с исторической Родиной, ныне принимающей их страной, друг с другом. В этой связи автор выражает руководству и сотрудникам Консульского Управления МИД РФ большую признательность за помощь и поддержку в его исследовательской работе.

Определяя данную разработку как "частный" случай межэтнических, межрасовых отношений, автор в то же время предполагал, что подобное исследование внесет определенный вклад в изучение миграционных процессов между Россией и Африкой и в более широком контексте - межцивилизационного, межкультурного диалога между ними. Результаты проведенного исследования могуг послужить также основанием для модернизации весьма важного аспекта российской политики в области семьи и брака, в вопросах гражданства, укрепления связей с российским зарубежьем, расширения культурного и делового сотрудничества между данными регионами планеты.

Практика работы с контингентами русских женщин, постоянно проживающих в африканских странах, результаты, полученные и опубликованные диссертантом в этой области, уже заинтересовали ряд официальных государственных структур в продолжении аналитической разработки и изучения этого сложного участка взаимодействия российских консульских учреждений с нашими соотечественниками за рубежом. Министерство иностранных дел Российской Федерации, консульские и посольские службы России, аккредитованные в странах Африки, Ассоциация делового и культурного сотрудничества со странам;'! Африки и Ближнего Востока, Международная ассоциация по культурным связям с соотечественниками за рубежом "Родина" и др., выразили желание иметь оригинальные научные разработки по данной проблематике, которые могли бы стать своего рода банком

аналитических данных при принятии решений по этим вопросам на межгосударственном и внутригосударственном уровнях, а также в оказании практически-ситуационной и ориентационной, консультативной помощи при работе наших дипломатов с этими контингентами на местах, при организации ассоциаций, клубов, союзов, других объединений русских женщин и их детей в странах Африки.

Наконец, этот материал сможет быть использован (и уже используется) самим "объектом исследования" - российскими женщинами, состоящими в брачных союзах подобного типа, а также их детьми, как корректная, надежная и своевременная информация об их гражданско-правовых, социальных и иных возможностях, предоставляемых им обеими сторонами, ибо предшествующий опыт показал чрезвычайно низкий стартовый уровень владения ими информацией такого рода, что нередко приводило женщин и их детей к драматическим ситуациям, дополнительным сложностям в решении правовых и социальных вопросов.

Структура работы

В соответствии с исследовательскими задачами и в целях лучшего изложения ее содержания, автор счел целесообразным подготовить ее в виде монографического исследования, разбитого на главы - "Русские невесты для африканцев: социальные характеристики", "Мир мужа-африканца.

Социокультурный взгляд", "Африканское бытие русских женщин: гражданско-правовой и бытовой аспекты", "Проблемы объединения русских женщин в Африке и их связей с Родиной", - в которых исследует процесс последовательного внедрения русской женщины в мир африканского мужа, ее погружения в собственно африканский мир во всем его социокультурном многообразии, а также проблемы, встречающиеся на этом пути. В каждой главе, как правило, рассматривается какой-то важный аспект адаптации. Автору представлялось логичным проследить весь этот процесс, начиная с его истоков

момента знакомства россиянки с иноплеменником и принятия ею решения о вступлении с ним в супружеские отношения, вплоть до организации ее социальной и профессиональной жизни в условиях африканской действительности в качестве жены африканского гражданина или иностранной гражданки, постоянно и самостоятельно проживающей в конкретной африканской стране.

Специфика исследуемой проблемы потребовала от актора включения в структуру работы большого числа примечаний самого разнообразного характера. Это фрагменты авторской переписки с россиянками, проживающими в Африке; ссылки на факты, имевшие место в африканских странах; обращение к правовым и нормативным страновым документам, в которых расшифровывается или иллюстрируется тот или иной тезис, выдвинутый автором в основной части работы; исследовательские и авторские комментарии, важные для доказательной стороны исследования, но являющиеся второстепенными в его жанровой канве. Необходимость обращения в диссертации к документам - архивным и текущим -Министерства иностранных дел СССР/РФ, а также к материалам отечественных консульских служб и посольств,

аккредитованных в странах Африки, также потребовала их выделения в отдельный самостоятельный раздел Приложений.

Таким образом, работа представляет собой исследование, подготовленное в традиционной академической манере, состоящее из Введения, четырех Глав, Заключения, Примечаний и Приложений общим объемом 19,3 условных печатных листов. Издано в виде монографии при поддержке Российского Гуманитарного Научного Фонда в 199С году издательством "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭШ.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении под названием "Россиянки в Африке: пути вхождения в новый культурный мир" автор обосновывает

актуальность, своевременность и научное значение избранной темы, формулирует цели и задачи исследования. Здесь же определяется научная новизна проблемы, очерчивается предмет исследования, дается методологическая основа диссертации и описывается метод исследования.

Первая глава "Русские невесты для африканцев: социальные характеристики" посвящена описанию социального облика женщины, решившей связать свою судьбу с мужчиной-представителем другой расы.

Важность и своевременность подобного раздела в исследовании на данную тему автор видел прежде всего в том, чтобы с помощью аргументированных и разносторонних доказательств (а не случайных журналистских замечаний) внести серьезные коррективы в прочно укоренившийся в обыденном сознании соотечественников стереотип женщины, вступающей в расово-смешанный брак, как некоего общественного отклонения от принятой в страновой брачной практике нормы.

Для такого анализа автор привлекает значительный по объему статистико-демографический и социологический материал: отдельные результаты опроса, проведенного им среди русских женщин, постоянно проживающих в 19 африканских странах (в том числе их ответы на вопросы о своем возрасте, образовании, месте рождения и проживания к моменту знакомства с будущим мужем, а также о среде воспитания, социальном и семейном статусах до совершения брака с африканским мужчиной и пр.). Некоторые общие сведения, необходимые для изучения этой проблемы, получены из последней официальной переписи населения (хотя, здесь, к сожалению, не регистрируется данных о динамике численности межрасовых или национально-смешанных браков граждан, проживающих на территориях бывшего Советского Союза, с гражданами других стран, в том числе африканских) , а также из статистических сводок Консульского управления

Министерства иностранных дел России и городских советов ряда городов России на начало 90-х годов.

Проведенное исследование позволило автору прежде всего выявить, что основной массив вступающих в расово-смешанные русско-африканские браки женщин по национальности русские (или представительницы славянских русскоговорящих групп), в основном принадлежащие к возрастной группе от 20 до 25 .пет, хотя эта "вилка" корректируется довольно высоким процентом более взрослых женщин, для которых межрасовый брак, как правило, вторичный.

Беря за исходную точку ситуацию на брачном рынке в России, а также опираясь на общую социально-демографическую отечественную статистику по бывшим республикам Советского Союза, автор утверждает, что такие факторы, как общая тенденция к "омоложению" брака в России, осторожность мужчин при повторном вступлении в супружество и др., определенным образом осложняют ситуацию на отечественном "рынке невест", делая ее все более конкурентной и увеличивая таким образом вероятность исхода русской женщины не только в иноплеменные, но и в инорасовые браки. Общий же вывод, к которому на основании проведенного исследования приходит диссертант, в целом подтверждает: статистика вступающих в брачный союз с африканскими мужчинами не выходит за пределы допустимой отечественными нормами погрешности, и, следовательно, эта группа женщин по данным характеристикам на проявляет своей социо-демографической исключительности (стр.24).

Не меньший исследовательский интерес при знакомстве с конкретным "невестинским" контингентом представляет общий образовательный уровень последнего, а кроме этого, та роль, которую образование может играть при выборе брачного партнера. Данные, используемые автором в этом анализе, показали, что разброс в уровнях образования внутри исследуемой группы большой, но в целом его можно определить как довольно высокий. И тот факт, что значительное число

(более половины общего количества, а по отдельным странам даже выше) исследованных женщин имеют одинаковое с мужем среднее или высшее образование, а также совпадение в целом возрастных границ брачного возраста со

среднестатистическими по нашей стране, делают смешанные "черно-белые" браки более гомогенными в демографическом и образовательном аспектах, несмотря на расовые отличия супругов (стр.26). Даже отмеченная выше возможная широта возрастных полюсов партнеров, встушшщих в расово-смешанные или национально-смешанные русско-африканские браки, а также другие из упоминавшихся ранее особенностей, хорошо коррелируются отечественной брачной статистикой. Иными словами, статистические закономерности, присущие обоим типам браков, практически совпадают.

Определенную роль для понимания социальной природы изучаемой группы женщин играет, с точки зрения автора, география их происхождения, а кроме того, семейное положение и среда воспитания (наличие родителей, других родственников, социально-профессиональный состав кровной семьи и пр.). Так, общий анализ данных о местах рождения женщин, вступивших в брак с африканскими гражданами, довольно отчетливо показывает, что в большинстве своем они являются выходцами из провинции, тем или иным способом закрепившимися к моменту знакомства с будущим мужем в крупных административных и культурных центрах страны. И еще один весьма важный вывод, к которому на основании данного анализа приходит диссертант: у женщин, прошедших "городской" отбор, обязательно должны наличествовать необходимые социально-психологические данные для более или менее безболезненной адаптации к условиям новой среды. В определенном смысле это нужно для их социального выживания. И не случайно, что среди "новых горожанок" практически сразу проявляются признаки повышенной общественной активности и достаточный социальный потенциал, позволяющий им быстрее и энергичнее других групп городского женского

населения приобщаться к новым формам бытия и поведения, в том числе матримониального (стр.31).

Что касается социального положения кровных семей исследуемой, группы женщин (и соответственно, среды их воспитания), то и здесь преобладает довольно широкий, хотя и достаточно равномерный социально-профессиональный разброс, в целом отражающий социальную структуру системы занятости населения нашей страны в 70-8и-е годы. В то время довольно высок процент неполных семей, в которых воспитывались будущие невесты африканских граждан

Трудность поиска ответа на вопрос о мотивах вступления наших соотечественниц в разнорасовые браки с жителями Африки диссертант видит не в том, что не существует строго фиксированных критериев мотивации подобных браков или какой-либо статистики на этот счет. И даже не в том, что подобное исследование стало возможным лишь недавно, с преодолением формальных запретов па подобную проблематику и ее изучение. А в том, что и в этой группе вопросов, связанных с исследуемым контингентом, успела сложиться устойчивая официальная схема мотиваций, среди которых преобладает коньюнктурно-аморальный интерес и практически исключаются мотивы личной привязанности или взаимно!! склонности белой женщины к черному мужчине.

Привлекая для рассуждения на эту тему материалы, полученные в результате личных бесед, неформальных интервью с нашими соотечественницами, состоящими в браке с африканцами, фрагменты личной с ними переписки, информацию преподавательского корпуса, работающего с африканскими студенческими контингентами, а также мнения и точки зрения по этому вопросу психологов и психиатров, работавших с женщинами этой группы (стр.34-'11), автор приходит к выводу, что реальное разнообразие импульсов и мотиеов, побуждающих женщин к такому браку, несомненно и что оно весьма слабо коррелирует с официальными позициями на этот счет. Данное обстоятельство лишний раз подтверждает

нескорректированность действительного положения вещей и стереотипов массового сознания, столь присущую советскому и постсоветскому обществу при оценке всего непривычного (в том числе необычности подобных браков), когда зачастую происходит беззастенчивое и безапелляцонное обобщение с непременным отрицательным знаком.

Анализируя систему нынешних отношений с кровными родственниками, оставшимися на Родине, автор, ссылаясь главным образом на данные социологического опроса, утверждает, что почти все женщины в той или иной форме сохраняют их, не прерывают контактов и связей с исторической Родиной и родными, хотя и осуществляют их в различных формах: через переписку, навещая их дома или принимая родных в Африке, отдавая детей на воспитание родителям и пр.

В то же время автор предполагает, что своеобразие расово- или национально-смешанного союза россиянки и африканца не проходит бесследно для ближайшего родственного окружения женщины, сделавшей подобный брачный выбор. В большинстве случаев, по всей вероятности, требуется определенное время, чтобы к этому событию привыкли в кровной российской семье. Такая адаптация может выражаться в различных формах., в том числе в конфликтных, а также временном разрыве отношений. Хотя в конечном счете стороны почти всегда находят способы отрегулировать и сохранить одну из наиболее надежных форм человеческих отношений -связи по крови.

Упомянутая выше природа конфликтных реакций ближайшего окружения женщины на ее "черно-белый" русско-африканский брак во многом отягощается многослойным социально-психологическим воздействием среды, именуемым "бытовым расизмом". Отдавая отчет в важности такого утверждения, автор отводит этому вопросу особый раздел главы (стр.4151) .

Имея, очевидно, единую психологическую природу, расизм в разных регионах планеты, на различном историко-культурном фоне развивался по-разному, проявляясь в самых неожиданных и причудливых формах, но всегда сопровождаясь людским отчуждением и ненавистью. Не составило исключения и наше сообщество, воспитанное на интернационалистских декларациях дружбы между народами и расами и одновременно негативно встречающее внедрение в свой мир и быт чужака-

представителя иной расы. В данном контексте автору показалось необходимым и естественным коснуться этого смежного вопроса, остающегося пока "белым пятном" в обществоведных науках. В частности, диссертант указывает, что в исследовательских кругах - отечественных и зарубежных пока нет единой точки зрения на то, можно ли назвать чисто русским явлением то архаическое в жизни нашего социума, что находит сегодня свое воплощение в массовых суевериях, оккультизме и магии, "поиске образа врага", шпиономании, а также национально-расовой нетерпимости в ее подчас диких и абсурдных проявлениях. В то же время расизм "по-русски", и в более широком плане проблема взаимоотношений с иностранцами вообще, - явление, с точки зрения автора, весьма противоречивое и обнаруживает в себе устойчивые сочетания почти взаимоисключающих суждений и действий: открытая и публичная неприязнь, грубость и даже брезгливость соединяется у русских с непосредственным в своих формах любопытством и одновременно великодушием, самоотверженностью.

Конечно, обнаружить и доказать наличие подобных расистских и прорасистских реакций на уровне всего социума весьма непросто: в разных сферах общественной жизни они могут проявляться с различной степенью устойчивости, встречать мощное сопротивление среды. В свою очередь, женщине, принявшей решение вступить в межрасовый брак, требуется немалое мужество и воля, чтобы противостоять общественному порицанию. Так или иначе еще совсем недавно

несмотря на отсутствие каких-либо законодательных запретов разнорасово смешанных союзов у нас в стране, на долю таких врачующихся выпадало множество забот и испытаний бытового и морально-этического характера. И хотя случаев насильственного вмешательства в личную жизнь таких пар официальные органы почти не регистрировали, им, как правило, приходилось жить с оглядкой, многого остерегаться. Лишь совсем недавно начали происходить некоторые позитивные "подвижки" в таких консервативных сферах, как образовательная, а также связанных с ней административно-бюрократических структурах, ответственных за учебу и быт иностранных учащихся в России.

Иллюстрируя свой тезис богатым фактическим и социологическим материалом, автор приходит к выводу, что есть, по всей видимости, основание считать, что структура отношений к представителями других рас, в частности, негроидной, в целом в нашем обществе меняется, но чрезвычайно медленно. Даже несмотря на возрастающее воздействие на этот процесс внешних факторов: вступления в силу новых законов о гражданстве РФ, призванных упростить процедуру и расширить возможности для въезда и выезда соотечественников за пределы страны; роста деловых и коммерческих связей между государствами и регионами; информационного бума и расширения коммуникационных возможностей для знакомств с представителями других рас и народов и т.п. Признание общественным мнением действия демократических норм в определенных сферах социальной действительности вполне может сочетаться с нежеланием принимать эти же нормы на уровне брачных и семейных отношений. И хотя, в отличии от других регионов планеты, основа такого двойственного подхода заложена у нас исторически не столь давно, все же представляется сегодня весьма устойчивой и, вероятно, не претерпит существенных изменений в ближайшее время.

В центр Второй главы - "Мир мужа-африканца. Социокультурный взгляд" - помешена русская женщина, оказавшаяся благодаря своему вступлению в расово-смешанный брак в культурно-бытовом пространстве современной

африканской семьи. Все исследование, структурированное вокруг нее, направлено на попытку объяснения механизмов адаптации (или помех к таковой) в африканском сообществе.

Подходя к этой проблеме в ее этнокультурном аспекте, автор исходит из исследовательского тезиса о том, что дискомфорт, неизбежно возникающий в процессе инкорпорации иноплеменников, - одна из особенностей этнического феномена как такового. Одновременно сопротивление инкорпорации оказывает фактор, лежащий за пределами сознания, в области ощущений, которые, как известно, отражают явления природы, не всегда правильно интерпретируемые аппаратом сознания (Л.Н.Гумилев, 1990 г.).

Далее, предполагается, что существуют разные степени этнокультурной совместимости. При одних инкорпорация легка, при других - трудна, при третьих - невозможна. Действительно, практика показывает, что одни женщины способны прижиться в Африке, другим это не удается, даже несмотря на достигнутое материальное и социальное» благополучие. Следуя в русле дискуссии на эту тему (СОЦИС, 1994, N8-9), автор разделяет точку зрения о том, что во многих случаях создание условий, позволяющих человеку извлекать выгоды из новой ситуации и защищаться от ее проблем, действительно, может оказаться совершенно достаточным для адаптации. Однако зачастую нужна еще и адаптация социально-психологическая. Чувство

неудовлетворенности, неприспособленности к новой жизни может возникнуть не только из-за реальной недоступности материальных или социальных благ, но и вследствие психологического дискомфорта, непривычности новых форм жизни. Именно столь разнопланово и широко воспринимается в диссертационном контексте проблема адаптации, поскольку

включает в себя всю совокупность принципиально новых для русской женщины второй половины XX столетия элементов, объединяющихся понятиями "африканская действительность" и "мир африканского мужа".

Касаясь вопроса о ранних этапах адаптации женщины в этнокультурном поле будущего супруга из Африки, автор отмечает, что не последнюю роль здесь играет степень ее информированности о мире избранника, которой женщина владеет до отъезда на его родину, а также после нескольких лет пребывания там (стр.54).

Как показывает проведенное исследование, сложность и специфика положения женщин, вступающих в смешанные браки такого типа, во многом определяется их чрезвычайно слабым изначальным владением информацией об африканском обществе во всем многообразии его социально-политических структур, гражданско-правовых и этно-религиозных институтов, историко-культурных традиций. "Погружение" в африканский социум через смешаный брак обычно происходит драматично, часто сопровождается болезненной, а то и трагичной ломкой стереотипов, ценностей, установок, сложившихся на исторической родине и сформировавших в конечном счете личность женщины. Дефицит информации об обществе, с которым решено связать последующую жизнь, ее зачастую субъективный характер, нередко поступающий из сомнительных источников, способны заметно усложнить и без того непростую ситуацию для женщины, избравшей данный тип брака. Нельзя здесь игнорировать и тот не столь уж благополучный социально-информационный фон, на котором происходит процесс познания культур иных народов и этносов в ее исходном - советском и постсоветском - обществе. В результате будущая "среда обитания" как существенный социально-психологический фактор остается вне поля ее зрения, нередко превращаясь в бомбу замедленного действия.

Свою попытку рассмотреть данный вопрос под углом отношения к этносу, семье и браку, утверждаемых в

африканской студенческой среде, автор объясняет тем, что именно студенчество представляет своего рода слепок с социальной структуры общества (стр.58). Поэтому ценности этноса и брака, выявляемые в подобной "естественной среде", способны более или менее адекватно отражать африканскую действительность как таковую. Кроме того, смешанные русско-африканские брачные союзы формируются главным образом за счет этой группы молодежи. Внимание, уделяемое в данном контексте таким понятиям, как народность, племя, род, большая семья и пр., автор оправдывает тем, что все они и совокупности так или иначе составляют этнокультурное достояние и прочно заложены в базу менталитета современного африканца, которого русская женщина избирает своим брачным партнером. Поэтому было бы очевидным заблуждением не принимать их во внимание, хотя они до поры до времени и могут быть чужды слуху и сознанию россиянки.

Иллюстрируя высказанное выше соображение примерами из африканского студенческого бытия в заданных рамках "этнос -образование - семья", диссертант приходит к заключению, что исследовательская гипотеза, согласно которой большая доза образования неизбежно приведет к формированию групп индивидов с универсальным мышлением в отношении таких понятий, как "этно-племенная обособленность", "большая африканская семья", "кровно-родственная солидарность" и аналогичные, хотя и имеет право на существование, все же несколько преувеличивает роль фактора образования в воздействии на этнокультурные реальности (стр.69). В результате сложнейшего взаимодействия культурных потоков, определяемых соотношением традиционного и современного, и одинаково интенсивно воздействующих на бытие к сознание студента-африканца, рождается этнокультурный дуализм, быть может, не всегда конструктивный по своему характеру, чаще выражающийся в напряженном поиске новых фирм сосуществования традиций и инноваций, в том числе в систем^ родственных и семейно-брачных отношений.

Такие понятия, как "семья", "семейная солидарность", достаточно хорошо известны и русской женщине, особенно происходящей из российской провинции. Однако в африканском контексте они имеют свое особое прочтение, и задача женщины понять и по мере возможности приспособиться к этой специфике, если она намерена интегрироваться в общество мужа. Этому посвящен раздел главы под названием "В кругу семьи по-африкански".

Глубина отношения к семье, ее традициям проявляется у африканцев при решении многих жизненно важных проблем, в том числе вопросов брачного выбора. Эндогамный (в данном случае чисто африканский) брак в Африке - чрезвычайно важное для семьи явление, отражающееся в разных плоскостях: социально-экономическом, духовно-этическом (поскольку принадлежность африканца к родственной группе предполагает не только выполнение им конкретных обязательств по отношению к ее членам, но и является для него самого важным стабилизирующим морально-психологическим фактором в условиях социальной нестабильности), а также в мифологическом (брак - это центр человеческого существования, в котором встречаются все - живые, умершие, те, кому еще предстоит родиться). Неудивительно поэтому, что брак с иностранкой да еще другой расы, способен вызвать между родственными группами со стороны жениха нарушение установленного десятилетиями хозяственного и

социокультурнох'о равновесия, даже модернизированного временем, что раньше или позже может всплыть в расово-смешанной семье как нежелательный элемент.

Тем не менее такие браки совершаются, и мотивация выбора африканцем жены другой расы представляет естественный исследовательский интерес. Сведя мотивы выбора партнера другой национальности или расы в самом общем плане к двум основным категориям: не связанным и расовыми аспектами и так или иначе связанные с ними, автор в конечном счете приходит к выводу, что такая категория

мотивов, как "иметь белую жену в Африке престижно" сопровождает матримониальные действия большинства африканских юношей, оказавшихся в России. Нередко в композиции с эстетическими мотивами типа "русская женщина -символ женственности и покорности" и прагматическими вроде "обеспечить через брак бытовой комфорт в процессе обучения" или "желание иметь жену, подходящую по образованию и профессиональному статусу" (стр.79).

Задаваясь вопросом, почему русские женщины нередко страдают, попадая в Африку, диссертант обращается 'не только к факторам внешнего порядка, но и к внутренней стороне брачных отношений. При этом он подчеркивает, что попытка исследовать феномен интимной жизни двоих вне общего контекста человеческих отношений в конкретном обществе способна привести в ошибочным выводам и опасным заблуждениям, особенно если речь идет о таком своеобразном социуме, как африканский, и таком специфическом союзе, как расово-смешанный (стр.80).

Анализируя большой объем научной и публицистической литературы, освещающей различные аспекты истории и культуры континента, а также опираясь на некоторые данные опроса русских женщин в Африке, автор отмечает, что помимо таких стереотипов африканской семейной жизни, как сильная власть родителей, семейная забота о старших, близкие связи с родственниками, забота родных о ранней поре супружеской жизни молодоженов, есть еще одна характерная черта - в Африке до настоящего времени не существует равенства полов. Касаясь социокультурной стороны этой проблемы, диссертант анализирует многие аспекты этого феномена в разных конфессиональных зонах континента, начиная с

исламизированных районов Африки. Такой анализ дает повод утверждать, что африканский ислам имеет свои особенности и отличия от ислама классического, восточного. Архаичные традиционалистские отношения, характерные для большинства народов, населяющих Африканский континент, откладывали

своеобразный отпечаток на нормы ислама в отношении женщины, ее положения в семье и обществе. Автор разделяет точку зрения ученых, говорящих о различии в отношении к женщине у народов исламизированных районов Тропической Африки и Северной части континента (Дж.Менсэ, 1982; А.Бухдиба, 1992). В то же время действительная супружеская жизнь во многих странах Тропической Африки весьма далека от идеи интимности как западного типа супружеской семьи, так и мусульманского ее варианта.

Сохранению подчиненного положения женщины во многом способствует полигамия, также считающаяся одной из отличительных характеристик традиционной африканской

семьи. Каковы бы ни были реальные масштабы полигамии в современной Африке, в каких бы формах она не реализовывалась, коль скоро существует даже ничтожная вероятность того, что наши соотечественницы могут столкнуться с этим явлением, автор счел уместным коснуться в своем исследовании некоторых особенностей и

характеристик полигамии в ее социокультурном аспекте.

Институт полигамии имеет давнюю традицию на континенте. К числу основных причин распространения полигамии относятся стремление к укреплению общественного статуса и материального благополучия; вероятность иметь много сыновей - защитников и наследников имущества отца; добавочные рабочие руки; удовлетворение сексуальных потребностей при существующем табу на период беременности и родов и др.

Одновременно с этим полигамию, ныне убывающую . в ряде районов Африки, успешно заменяют внебрачные, неузаконенные связи, ставшие неизбежной производной мужских миграций. Тем более, что общественное сознание в рамках отдельных регионов в общем сравнительно легко принимает пеструю палитру временных брачных союзов, равно как и внебрачные сексуальные контакты, расставляя лишь свои специфические акценты, определяемые местной сексуально-брачной традицией,

Во многом эта особенность африканского отношения к половым контактам делает весьма подвижной границу между общественно нормированным сексуальным поведением и собственно проституцией. Последнее из указанных обстоятельств открыло автору возможность в заявленном контексте коснуться некоторых проблем, так или иначе связанных с моральным обликом наших соотечественниц, осевших в странах Африки, и шире - вопроса о предполагаемом "экспорте" проституции через такой канал, как белые женщины из России.

Приводя и комментируя некоторые из сюжетов на эту тему, всплывающие в африканских средствах массовой информации и документах, проходящих через дипломатические каналы (стр.101-103; пп.87 и 92 Примечаний к Главе 2), автор не оспаривает того факта, что определенная часть русских женщин, не сумевших приспособиться к условиям африканской действительности и сохранить семью, пытается выйти из создавшегося положения не самым достойным путем. Отнюдь не стремясь реабилитировать соотечественницу, оказавшуюся в отклоняющейся ситуации такого рода, автор в то же время замечает, что упомянутая выше смещенность границ общественно приемлемого сексуального поведения женщины и проституции как социального явления в представлениях европейца, способна лишь усложнить ориентацию иностранки на месте (стр.107). На его взгляд, это в значительно большей степени вопрос политики и дипломатии, чем сексуально-брачных реалий африканской жизни.

Если в предыдущей главе автор пытался осветить мир африканца и особенности проникновения в этот мир его русской жены на социокультурном уровне этой проблемы, то следующая, Третья глава "Африканское бытие русских женщин. Гражданско-правовой и бытовой аспекты" - посвящена в основном юридической стороне жизни иностранок из России и стран СНГ, постоянно проживающих в Африке.

Сложность правового положения исследуемого контингента на протяжении трех с лишним десятилетий состояла в том, что по преимуществу сохраняя советское гражданство, наши женщины на родине мужа почти неизбежно сталкивались с коллизией прав и законов, как иностранные граждане со статусом постоянно проживающих в данной стране. Это означало, что они были ограничены в правах собственности, наследования, опеки, трудоустройства, передвижения по стране, участия в общественно-политической жизни и т.д. В то же время пересекая Государственную границу своей Родины, российские граждане и их дети подпадали под юрисдикцию государства пребывания и на них распространялось - частично или полностью - уголовное, гражданское, административное, брачно-семейное законодательство.

Ситуация с вопросами гражданства по отношению к этой группе населения некоторым образом изменилась с принятием Россией■двойного гражданства. Теперь они могут официально сохранять российское гражданство, одновременно принимая (если это позволяет законодательство страны пребывания) местное гражданство.

Однако так формулирует закон. На практике же привилегиями двойного гражданства наша соотечественница может в полном объеме пользоваться лишь в том случае, если принимающее государство законодательно допускает бипатризм, и между ним и Российской Федерацией заключено сответствующее соглашение.

В Африке пока немного стран, разрешающих двойное гражданство (например, АРЕ, Нигер, Кабо-Верде, Габон или Ангола); еще меньше тех, с которыми у РФ имеются соответствующие соглашения. Кроме того, между официальным утверждением и внедрением в жизнь того или иного законодательного акта, как известно, проходит немало времени. Особенно если это касается такого специфического контингента, как русские женщины в странах Африки, и такого периода, как 90-е годы XX столетия в России, переживающей

коренную перестройку законодательной жизни внутри страны и вне ее. Наконец, юридические системы современных африканских государств также во многих случаях проходят сложный период реконструкции, приспособления к новым условиям. Здесь это зачастую выражается в том, что основные действующие законы ряда стран остаются по своему существу теми же, какими они были накануне обретения суверенитета, хотя за независимый период могло быть (как, скажем, в Нигерии, Верхней Вольте или Зимбабве) принято несколько конституций, выпущено множество различных кодексов и законов. Юридические системы многих африканских стран продолжают сохранять основные принципы и институты права, разработанные для '''заморских территорий" французскими, английскими, бельгийскими или португальскими законодателями и экспертами. В результате сегодня в стране могут одновременно действовать некодифицированное обычное право, основанное на издавна существующих собственных юридических традициях, и "современное право" (имеются в виду прежде всего англо-саксонская и романо-германская правовые системы), введенное колонизаторами в колониальную эпоху и основанное на праве метрополии, что, конечно, осложняет ситуацию с правовым статусом наших соотечественниц.

Все перечисленные выше обстоятельства повлияли на выбор структуры данного раздела, благодаря которой автор смог, обратившись к законодательной конкретике отдельных стран, показать сложную и многообразную картину правовых взаимоотношений в вопросах гражданства, семьи и брака, трудоустройства между нашей соотечественницей, ее

потомством и принимающей африканской страной. В то же время автор вынужден был ограничиться описанием лишь самых общих сведений о правах и обязанностях иностранцев, постоянно проживающих в африканских странах, поскольку работа не носит строго юридического характера, который потребовал Оы глубокого профессионального анализа каждого положения о правах и обязанностях лиц и их реализации на практике. Тем

не менее вопрос этот попрежнему остается малоизученным, хотя отечественные практические организации считают его наиболее сложным из всего комплекса проблем, встающих перед русской женой африканца.

К числу факторов, определяющих своевременность подобной разработки, следует отнести также вопрос о детях, родившихся от смешанных русско-африканских браков. Здесь был необходим учет особенностей юридического (а также исторического, сложившегося в культуре и традиции африканских народов) статуса детей от смешанных браков на этом континенте. Здесь, с точки зрения диссертанта, существенную роль играют такие особенности африканского бытия, как культ детей как основной ценности беднейших обществ; мусульманский и традиционный опыт воспитания детей (материнская и родственная по женской линии опека детей разного пола до определенного возраста) и др. В то же время решающее слово в отношении судьбы ребенка часто остается за отцом или авторитетом большой семьи. Сложность и многообразие подходов к вопросам гражданства и связанных с ними социальных и профессиональных судеб детей от смешанных браков порождает действующий во многих африканских странах (АНДР, Эфиопия и др.) принцип признания гражданства ребенка "по крови", т.е. ребенок, родившийся от отца-гражданина этой страны, автоматически является, согласно местному законодательству, гражданином данной страны. Одновременно рожденный от матери - российской гражданки, он может обладать еще и российским гражданством. Отсюда - частые коллизии в вопросах двойного гражданства, службы в национальной армии, учебы и устройства на работу в государственные и частные учреждения и пр.

Диссертант затрагивает здесь еще один аспект проблемы правового статуса русских женщин, постоянно проживающих за пределами Родины, и который сегодня просто невозможно обойти вниманием. Это - вопрос их собственного, родного, так сказать, гражданства (стр.130-137).

После распада . Союза ССР и образования новых независимых государств, принятия последними законодательных актов о гражданстве постоянно проживающие в странах Африки граждане-выходцы из СССР оказались в весьма непростой ситуации. И если для россиянок этот вопрос более или менее разрешился с утверждением Положения о порядке рассмотрения вопросов гражданства Российской Федерации, то чрезвычайно сложно (если не сказать, драматично) складываются отношения с возрожденной Отчизной у женщин - жительниц бывших республик СССР, превратившихся ныне в Содружество Независимых Государств.

Конечно, по закону нашего Отечества, все, имеющие паспорт бывшего СССР, могут претендовать на российское гражданство. И отменять его сегодня, как подчеркивает официальный МИД России, было бы политически ошибочно ("Российская газета". 18 февраля 1994 г.) В исследуемом случае женщин волнует - и не без основания - вопрос о дальнейшей судьбе межгосударственных отношений России и стран ближнего зарубежья, особенно в плане урегулиования проблем безвизового режима передвижения, защиты интересов российских граждан в этих странах и т.п. Естественную озабоченность вызывают и вопросы возможности двойного гражданства для своих детей от браков с африканскими гражданами. Кроме того, семьи многих граждан-выходцев из России также сменили место жительства и теперь оказались за границей. Женщин в связи с этим беспокоит, не явится ли их принадлежность к гражданству РФ обстоятельством, способным осложнить их поездки в другие страны-участницы СНГ.

Все эти правовые нюансы, подчас неразрешимые коллизии сильно осложняют жизнь соотечественниц и их детей, проживающих ныне в Африке. Ведь речь идет о людях, годами и даже десятилетиями оторванных от Родины. Поэтому решение о вступлении в российское гражданство для них, имеющих зачастую все кровно-родственные корни в другой теперь стране, очень ответственно и требует не только собственных

размышлений, но конкретных и компетентных юридических консультаций.

Решение вопросов гражданства в законодательствах практически всех африканских стран теснейшим образом связано с вопросами семейно-брачных отношений и зачастую составляют единый блок проблем в процессе правового устройства русской женщины в африканском государстве.

В свою очередь, законодательства в области семьи и брака на Африканском континенте отличаются поистине огромным разнообразием и формировались, с одной стороны, под влиянием местной историко-культурной традиции и связанной с ней системы обычного права; с другой, находились (а в ряде случаев продолжают оставаться) под воздействием норм континентального права, составляя, таким образом, тесное переплетение обычного права и действующего законодательства.

Основы нынешнего российского законодательства не предусматривают необходимости представления каких-либо специальных разрешений на вступление в брак с иностранцем. К числу важных элементов процедуры регистрации брака российского гражднина с гражданином другой страны в РФ диссертант относит то, что в соответствии с семейным законодательством не допускается заключения брака между лицами, из которых хотя бы один уже связан брачными узами. Это особенно актуально для случаев, когда русская женщина собирается выйти замуж за жителя региона Африки, где официально принята полигамия. Ибо подобное условие отечественного законодательства о семьи и браке в определенной степени страхует ее от возможности оказаться не единственной женой своего африканского избранника.

То обстоятельство, что применение семейного права в большинстве стран Африканского континента все еще характеризуется соединением обычаев и норм традиционной, религиозной и гражданской брачных систем, а нормы поведения и морали зачастую определяются у населения в целом

традиционной правовой системой, предполагает большие трудности для россиянки, вступившей в брак с африканским гражданином. Весьма рельефно это проявляется в североафриканском регионе, в странах с исламской традицией, где, как известно, основой взглядов на брак, семью и семейный быт является строгое соблюдение принципов мусульманской догматики, права и этики, предусмотренных в Коране и сформулированных в своде религиозных и правовых образцов поведения мусульман - шариате.

Что касается смешанных браков, то они занимают особое место в правовой системе ислама. В Коране, других фундаментальных исламских документах конкретно определено, при каких условиях допустимы браки с представителями других религий или атеистами. Но хотя в некоторых странах этого региона (например, в Тунисе) законодательное закрепление равноправия женщин в области брачно-семейных отношений и получает заметное развитие, процедуры заключения брака, бракоразводный процесс, вопросы усыновления, опеки, наследования и прочие составные семейного права здесь продолжают сохранять сильный "антифеминистский" элемент.

О том, насколько жизненно важно для русской женщины быть информированной об особенностях предстоящего брачного союза по-африкански свидетельствует такой пример. Три вида брака - гражданский, канонический (католический) и традиционный - признаются в Республике Экваториальная Гвинея (РЭГ). Это обстоятельство, а также тот факт, что в стране допускаются полигамные браки, весьма осложняет правовое регулирование брачно-семейных отношений. Может возникнуть ситуация, когда экватогвинеец, состоящий п законном браке с российской, например, гражданкой, вновь заключает брак (один или более), только теперь уже на основе обычаев. Вполне естественно, это порождает трудности в регулировании брачно-семейных отношений, основанных на гражданском браке. В РЭГ отсутствуют какие-либо нормативные акты, которые регулировали бы подобные отношения. А поэтому

судья при рассмотрении таких споров, нередко руководствуется не законом, и даже не имеющимися прецедентами, а личными соображениями справедливости, что предполагает, естественно, субъективную оценку разбираемого им дела.

Далее, в соответствии с Конституцией этой страны, иностранка, выходящая замуж за экватогвинейца, получает местное гражданство в силу самого факта брака, теряя при этом автоматически первоначальное гражданство. Иными словами, теперь она вынуждена подчиняться местным законам, господствующим здесь традициям и обычаям.

Кроме того, декларируемое Основным Законом РЭГ равенство женщины и мужчины в различных аспектах их гражданского бытия на практике не выдерживаются. В своих правах и обязанностях по отношению друг к другу муж и жена неравноправны ни в гражданском, ни в каноническом, ни тем более в традиционном браке, что закреплено законом и традицией. И муж главенствует в экономической, правовой, общественной и личной жизни жены. Без его разрешения жена не вправе распоряжаться имуществом и совершать другие гражданско-правовые сделки, выезжать за границу. Все ее действия такого рода признаются недействительными (стр.158160). Таким образом, российская женщина, принимающая решение постоянно обосноваться в этой стране, должна иметь в виду, что некоторые особенности законодательства и обычаев, принятые в РЭГ, могут неблагоприятно сказаться на организации ее новой жизни. В особенности это касается неодинаковых прав ее с мужчиной-экватогвинейцем, своего подчиненного положения в семье мужа, трудностей в вопросах расторжения брака, проблемой гражданского статуса и пр. Как сам раздел, так и примечания к нему иллюстрированы большим числом подобных примеров.

В то же время диссертант отмечает, что на Африканском континенте есть ряд государств, где иностранка, вышедшая замуж за местного гражданина, попадает в юридически

благоприятную обстановку. Так, не устанавливает органичений

на браки своих граждан с иностранцами законодательство

Республики Кабо Верде. Супруги равны во всех правах и

обязанностях. Одинаковы их имущественные и наследственные

права. В Республике Сейшельские Острова даже открыто \

поощряются смешанные браки. Причем вне зависимости от того, остаются ли иностранные граждане в этой стране или покидают ее вместе с семьей. Весьма благоприятной представляется и ситуация в Сан-Томе и Принсипи, где исторически проживает много смешанных супружеских пар (стр.178).

Задаваясь вопросом, что значит, "хорошо жить" в контексте русско-африканских семейных отношений, диссертант прежде всего отмечает широту этого понятия, охватывающего целый спектр условий - экономических, физических, духовно-нравственных, культурных и других - способных обеспечить индивиду достойное бытие. В то же время нет необходимости доказывать значимость материальной базы для существования семьи любого типа, в том числе рассматриваемой в данном исследовании, а также участия супругов в процессе ее создания.

Исследуя круг проблем, связанных с экономической стороной жизнедеятельности наших соотечественниц в Африке, автор обращает внимание на важное, с его точки зрения, обстоятельство: как правило, средняя российская женщина второй половины XX века воспитана в ценностях и условиях обязательного участия в трудовом процессе. Кроме того, среди выезжающих на постоянное место жительства в Африку много квалифицированных специалистов высшего и среднего образовательных звеньев, способных успешно конкурировать на местных рынках женской рабочей силы. Да и по возрасту практически все они находятся на пороге своей трудовой деятельности. Иными словами, налицо все показатели их психологической и профессиональной готовности к труду.

Практика показывает, что положения трудового законодательства большинства государств Африканского континента в более или менее полном объеме распространяются на иностранных граждан, постоянно проживающих в стране.

Как и вопросы гражданства, условия трудоустройства наших соотечественниц в странах Африки находятся в прямой зависимости от политической системы страны, характера ее отношений с Россией, а также от ситуации на национальном рынке рабочей силы данного государства, воздействия историко-культурной и религиозной традиции отношения к работающей женщине и многого другого.

Опираясь на типичные, так сказать, образцы взаимоотношений работодателей с иностранными гражданами, постоянно проживающими в конкретной стране, диссертант дополняет их собранными во время социологического опроса данными, а также иллюстрирует по мере возможности конкретными фрагментами Кодексов о труде, социальном страховании и другими законодательными документами, служащими юридической базой в системе отношений между работником и нанимателем. Это позволило подойти в изучению проблемы занятости русских женщин в странах Африки более широко и рассмотреть реальную, а не гипотетическую динамику условий труда на протяжении всего периода их трудовой активности.

Ссылаясь на ситуацию в таких странах, как Кот-д'Ивуар, Эфиопия, Мали, АНДР и др., автор отмечает любопытную и весьма отчетливую тенденцию: возможности трудоустройства иностранных, в том числе российских граждан в африканских странах были очевидно благоприятнее для тех, кто прибыл ь Африку в 60-70-е годы, то есть с первыми потоками русских жен африканцев (стр.207). Объясняется это, в первую очередь, положением, сложившимся на рынках

квалифицированной рабочей силы в период, непосредственно следовавший за завоеванием независимости: молодые суверенные государства Африки лишь закладывали национальные

системы образования и подготовки кадров; собственные будущие специалисты в массе своей еще находились в стадии подготовки, а иностранные специалисты активно покидали бывшие колонии.

Экономический кризис, охвативший большинство африканских стран в 80-е годы, не мог не сказаться на вопросах трудоустройства наших граждан, хотя целый ряд сфер экономики и хозяйства молодых независимых государств попрежнему испытывают дефицит в специалистах. Реальную ситуацию, кроме того, могут усложнить и такие обстоятельства, как отношение (далеко не во всей Африке благоприятное) к советским/российским вузовским дипломам; намечающаяся тенденция к безработице среди образованных африканцев и др. К тому же жизненные ситуации бесконечно разнообразны, и зачастую наша соотечественница, живущая ныне в Африке, может оказаться в самом критическом экономическом положении (чему в почти сорокалетней истории русско-африканских смешанных браков есть немало примеров).

В нашем сознании социально-экономический потенциал практически любой современной семьи прочно связан с участием в общественном производстве обоих супругов. Но не следует забывать, что подавляющее большинство российских женщин приезжают в африканские страны, в первую очередь, как жены дипломированных специалистов. В свою очередь, высшее (или среднее специальное) образование пока еще обеспечивает большинству из этой группы населения переход в более высокий, по сравнению с исходным, социальный статус и связанные с этим экономические и общественные привилегии, с помощью которых вполне можно обеспечить своей семье уровень жизни выше среднеафриканского.

Приводимые в исследовании материалы наглядно подтверждают, насколько разнообразны формы и способы включения женщины-иностранки в трудовую жизнь африканских стран. К тому же они во многом корректируются спецификой занятости рабочей силы в Африке. В целом же разброс

возможностей реализации своего потенциала у такой женщины весьма велик - от различных форм дискриминации ее участия в общественном производстве (Руанда, Эфиопия, Конго) до очевидных преимуществ, предоставляемых ей на местном рынке рабочей силы как иностранному специалисту, постоянно здесь проживающему (Сенегал, Кот-д'Ивуар, Заир).

Как и большинство женщин в мире, наши современницы и соотечественницы, живущие в странах Африки, неизбежно задаются вопросом: работа или семья? Обрисовав социально-юридический аспект проблемы их трудоустройства в Африке, автор затрагивает и культурно-бытовой опыт этой группы женщин, ибо социальные нормы и ожидания, регулирующие семейную жизнь в различных социумах, противоречивы и неоднозначны.

С одной стороны, в их исходном обществе уже не в первом поколении образ работающей женщины превращен в общепринятую норму. С другой, общественные системы

многих стран нынешнего их проживания организованы таким образом, что семья является ценностью более нравственного, нежели экономического порядка, где поощряют в большей мере хозяйственную деятельность женщины в пределах дома, осуществляющую труд в семье, где наиболее важной формой ее труда остается материнство, где, наконец, мужчина зачастую остается не просто полновластным распорядителем в семье, но и основным ее кормильцем. Ко всему этому женщине, воспитанной, как правило, в ценностях советского общества, уравнявшего в своих правах, а главное, в обязанностях мужчину и женщину, и предстоит адаптироваться.

Высказанные соображения автор соотносит с результатами социологического опроса более двухсот русских женщин, проживающих сегодня в 19 африканских странах (в том числе по таким показателям, как репродуктивные установки женщин, первоначальные ориентации представительниц этой х'руппы на трудовую деятельность и их корректировка такими факторами, как степень освоения языка страны проживания, уровень

конкуренции при устройстве на работу, география размещения семей и др.) Анализ совокупных данных показывает, что в ценностях русской женщины, вышедшей замуж за африканского гражданина, отчетливо прослеживается традиционная дифференциация ролевых позиций мужа и жены, где первый осуществляет деятельное начало с внедомашней ориентацией, а вторая в основном ориентирована на решение повседневных внутрисемейный проблем (стр.219).

Прикосновение диссертантом к проблеме русской, а затем советской и постсоветской диаспоры в Африке - Глава четвертая "Проблемы объединения русских женщин в Африке и их связей с Родиной" - логично и уместно в данном контексте, ибо наше отношение к соотечественникам, постоянно проживающим за рубежом, в последнее время активно меняется, и русское (советское) зарубежье в своем социально-культурном и историческом многообразии все шире открывается для знакомства, изучения и сотрудничества.

Анализ, проведенный диссертантом в этой главе, показывает, что в процессе формирования русской колонии в Африке наблюдалась определенная хронологическая аритмия, вызванная своеобразием социально-политического и идеологического развития российского государства, поэтому нарушено понятие "преемственность" со всеми его культурно-нравственными, духовными признаками. Отношения между колонией соотечественников, занесенных на Африканский континент революционными вихрями начала века, и группами соотечественниц, добровольно покидающих Родину и формирующих семьи в африканской среде в последние четыре декады XX столетия, практически не сложились.

Малочисленность русской эмиграции в Африке как особой социальной общности, специфика и различия правовых и социально-экономических взаимоотношений отдельных ее потоков с исторической Родиной и ныне принимающим государством, ограниченность информационной базы о жизнедеятельности диаспоры, наконец, слабая изученность

последней все же не помешали сформулировать некоторые соображения общего характера, ибо в этой среде, как в капле воды, отражаются главные процессы присущие

русской/советской/постсоветской эмигрантской культуре и целом.

Современная этнологическая наука утверждает, что этнокультурная адаптация любой социальной группы, вне зависимости от места, где обосновались прибывшие, от того, в какое время они прибыли и насколько они были изолированы друг от друга, может развиваться по двум главным каналам: межкультурная интеграция и этнокультурный изоляционизм (Ю.В.Бромлей, 1987, В.И.Козлов, 1987, Л.Н.Гумилев, 1990, П.Гарб, 1990).

Изучив имеющиеся в его распоряжении материалы (прежде всего архивные и текущие документы Министерства иностранных дел РФ), автор предполагает, что русская/советская эмиграция в Африке как группа в целом, вовлечена в оба эти процесса. Причем межкультурная интеграция, например, особенно отчетливо проявлялась в сообществе наших соотечественников, прибывших на Африканский континент с первой эмиграционной волной. Диссертанту представляется, что значительную роль в этом процессе и, соответственно, в формировании их гражданских судеб сыграли общий высокий культурно-образовательный уровень и религиозность этих людей как социально мобилизующие, консолидирующие, духов но укрепляющие факторы (стр.221).

Принимая тезис о том, что эмигрант на индивидуальном уровне способен реагировать на новую культурную среду различными способами - через стремление ассимилироваться; отторгать местную культуру, всеми доступными способами сохраняя и культивируя собственную; становиться бикультурным (П.Гарб, 1987, 1990) - автор приходит к заключению, что русской/советской эмиграцией в той или иной мере использовались все из упомянутых путей внедрения в новый социокультурный мир. В то же время опора на ценности

и навыки родной, кровной культуры (в особенности тех ее элементов, которые наиболее соответствуют условиям местного общества), их мобилизация в процессе адаптации к новой среде являлась наиболее типично реакцией русских на африканский мир во всей совокупности его историко-культурных, социальных, психологических и иных признаков. При этом из всех элементов, составляющих новую культуру, они избирали и продолжают избирать то, что наиболее легко совместить с их собственными социокультурными наработками, полученными на Родине. Многими из них использовался (и ныне, как показали результаты социологического опроса, продолжает использоваться) институт религии как защитное этнокультурное поле, в границах и атмосфере которого происходят - более или менее успешно - процессы консолидации соотечественников, сохранения национальной и культурной самобытности.

К сожалению, как уже отмечалось выше, опыт и навыки, полученные первыми эмигрантскими российскими группами в Африке в процессе адаптации и аккультурации, были отмечены печатью обреченности. Микроочаги русской культуры неизбежно утрачивали национальные традиции Родины, растворяясь в местном обществе или вовсе рассеиваясь по миру в поисках более комфортного существования. Неуклонно и невосполнимо исчезая, эта группа соотечественниов по существу не обрела своих наследников и последователей, историко-культурная связь-преемственность русской эмигрантской субкультуры в этой части планеты практически прервалась на переломе столетия.

Эстафету российской эмиграции в Африке с известными оговорками как правового, так и социокультурного порядка, приняла исследуемая группа соотечественниц. Поэтому ее появление нередко определяют как очередной этап русской эмиграции в Африку, представленный контингентом, по некоторым своим чертам и признакам сближающимся с

"зарубежьем" в принятом смысле слова, но вместе с тем и не тождественным последнему.

Автор отмечает, что организация земляческих союзов русских женщин, постоянно проживающих в странах континента в качестве жен африканских граждан, - явление сравнительно новое и обусловлено прежде всего возрастающим числом прибывающих сюда женщин из России и стран СНГ. В самих же организационных структурах эмиграции (если таковая имеет место в конкретной стране) эти объединения занимают самостоятельное место и отличаются своей спецификой, связанной прежде всего с особым социальным и правовым статусом иностранных гражданок-жен местных

жителей(стр.224).

Как указывает диссертант, процедура организационного оформления земляческих структур лишний раз подтверждает, в какой тесной связи находятся - и де юре, и де факто -русские' гражданки, постоянно проживающие в Африке, с Россией и ее дипломатическими эмиссарами в африканских странах. Этим исследуемая группа отличается от эмигрантов-соотечественников первых потоков, которые, уже давно став местными гражданами, гражданами западных государств или находясь в статусе апатридов, не имеют устойчивой правовой связи между собой и государством, представляющим их историческую Родину.

В то же время именно множественные связи самого разнообразного характера, отличающие взаимоотношения российских граждан, постоянно проживающих в африканских странах, с отечественными загранучреждениями в Африке, порождают весьма неоднозначные и довольно сложные взаимоотношения между обеими сторонами. Это же весьма ярко подтверждают результаты опроса, проведенного автором среди наших соотечественниц в странах Африки. Претензии часто носят взаимный характер. Приведем лишь один пример. В числе причин, способных усложнить конструктивный диалог представительниц исследуемой группы и работников

дипломатических служб России, аккредитованных в африканских странах, последние нередко называют "идеологическое и религиозное влияние местной среды, приводящее подчас к перерождению личности" или аналогичные этому (стр.233).

Принимая эти факторы как совершенно естественные и, действительно, способные сыграть в отношении чужеземца, постоянно здесь проживающего, определенную роль, все же трудно рассуждать об "идейном перерождении" женщины в новой для нее среде и более того - пытаться "преодолевать эти негативные моменты". Ибо было бы по меньшей мере странно, если женщина, став женой и матерью, продолжала бы вопреки здравому смыслу не интегрироваться в среду мужа, а сознательно сопротивляться ей, подрывая тем самым традиционный социальный порядок, его моральный фундамент и в конечном итоге собственное личное благополучие.

С другой стороны, анализ ответов наших соотечественниц на вопросы анкеты, связанные с проблемой их взаимоотношений с официальными представителями своей исторической Родины в Африке показывает, что многие из них остаются прежде всего потенциальными потребителями услуг со стороны наших загранучреждений, скорее, просительницами, нежели равноправными соучастницами процесса взаимодействия (стр.235).

Впрочем, по мнению диссертанта, действующая поныне система взаимоотношений между русскими гражданами, постоянно проживающими со своими семьями в странах Африки, и дипломатическими службами России, вряд ли способна в ближайшее время превратиться в систему равноправного партнерства. Скорее всего, это дело будущего. Остается лишь признать, что нынешнее состояние этих взаимоотношений предлагает для практических организаций и исследовательской работы больше вопросов, чем ответов, подтверждая тем самым необходимость специального изучения этой проблемы.

.Что же касается проявлений в исследуемой среде элементов общественной активности, то диссертацт особо

подчеркивает: женщины этой группы отличаются своеобразием гражданского и социального статусов, объективно ограничивающих и сужающих возможности борьбы за свои интересы, в том числе теми способами, которые приняты у современных женщин, решающих свои проблемы на Родине. Тем не менее формы их самоорганизации, несомненно, объединяющие своих членов общими интересами, общей идеей (как на длительных, так и на коротких временных дистанциях) дали автору основание использовать в данном контексте категорию "женское движение", предполагая тем самым наличие в этой среде определенного общественного потенциала (стр.236).

На проявление общественной активности наших соотечественниц, пытающихся строить свои объединения в странах Африки, воздействует ряд специфических факторов, смещающих центр тяжести в постановке вопроса о женском движении в исследуемой среде, "играющих" на снижение общественной активности данной общности. Среди них одно из первых мест занимает состояние взаимоотношений между их Родиной и страной нынешнего пребывания, а также отношение последней к образованию на своей территории подобных структур в среде иностранных граждан. Кроме того, целая группа обстоятельств социально-психологического порядка -изолированность (вынужденная или сознательная) внутри семьи; индивидуальные особенности, зависящие от темперамента и характера конкретной женщины и проявляемые в условиях чужой культуры; учет профессиональных интересов и личных склонностей мужа-африканца и многое другое определяют в конечном счете решение женщины участвовать или не участвовать в подобных объединениях. Наконец, автор указывает, что сами женщины не могут не осознавать: при известном ухудшении общего политического положения в стране, росте социальной конкуренции такое инородное сообщество вполне может превратиться в выпускной клапан недовольства местного населения, способного проявиться в любых, самых нежелательных формах.

Социологические исследования, проведенные среди этой группы женщин, показали также, что их собственное

отношение к процессам институционализации внутри сообщества отличается заметным разнообразием. И если большинство безотносительно разделяет идею создания союзов женщин-соотечественниц, постоянно проживающих за рубежом, то индифферентность в этом вопросе другой, также количественно значительной части респонденток дало автору основание считать общую ориентацию этих групп женщин на подобные объединения неустойчивой. Когда же речь идет о собственно формах проявления общественной активности в рамках действующих земляческих союзов, то практика показывает, что наши соотечественницы более оживленно участвуют в разовых мероприятиях, как правило, благотворительного характера, нежели в организованных видах деятельности на постоянной основе.

Касаясь оценок взаимоотношений с исторической Родиной, автор (также опираясь на результаты социологического обследования) утверждает, что женщины исследуемой группы не избегают оценивать происходящие здесь общественно-политические и экономические процессы, и определяет их как осторожно-консервативные, выраженные по преимуществу в таких эмоциональных категориях, как надежда и тревога.

Что касается преимуществ, ожидаемых от обновления их исходного общества, то здесь направленность женских оценок более позитивна и конструктивна: многие рассчитывают на возрастание внимания Отчизны к себе и своим проблемам; некоторые готовы использовать перемены для организации коммерческой деятельности для себя и своей семьи (стр.2-33).

И все же эти женщины не только наши соотечественницы, но и одновременно жены африканских граждан, постоянно проживающие на континенте со своими семьями. Демонстрируя степень и формы своей общественной активности на местах, они тем самым объективно подтверждают преобладание в своих установках семейных ценностей над внесемейными, что, в свою

очередь, указывает на имеющую место интеграцию наших соотечественниц в принимающее их общество. Многие выбирают (или вынуждены избирать) типично женские направления жизненного пути, своей деятельности, что однако отнюдь не нивелирует их: эти женщины также разнообразны в

осуществлении своих многочисленных социальных ролей, в своих психологических импульсах, как многообразно и их природное общество, и общество, принимающее их сегодня.

В Заключении подводятся основные итоги исследования. При этом диссертант считает целесообразным отметить, что поскольку многие из поставленных в исследовании проблем прежде не разрабатывались, то некоторые сделанные им выводы имеют предварительный или дискуссионный характер.

В то же время автор искренне рассчитывал привлечь с помощью этой работы исследовательский и практический интерес' к одной из специфический форм жизни наших соотечественников за рубежом, а также к проблемам смешанного межрасового брака как особой социокультурной общности, росту и распространению этой тенденции в условиях изменяющегося мира, сложности управления этими процессами. Ведь именно непредсказуемость путей и способов интеграции этих лиц в новые человеческие сообщества обязывает изучать процессы, происходящие в таких группах населения, наблюдать за их эволюцией, использовать международный и собственный накопленный опыт, контролировать социальную ситуацию, осуществляя возможную моральную и консультативную помощь.

Апробация основных положений работы была проведена в ряде публикаций, а также в докладах и выступлениях на:

- 1У Всесоюзной конференции африканистов "Африка в 80-е годы: итоги и перспективы развития" (Москва, Институт Африки АН СССР, октябрь 1984 г.);

Заседании "Круглого стола" "Пути эволюции и общественная роль современной африканской интеллигенции:

поиски, тенденции, перспективы" (Москва, Институт Африки АН СССР, октябрь 1987 г.);

- Сессии научного совета АН СССР по проблемам Африки "Актуальные проблемы современной Африки" (Тбилиси, Грузия, июнь 1987 г.);

- Всесоюзных социологических чтениях молодых ученых "Методологические проблемы развития социологических исследований" (Москва, Институт социологии АН СССР, февраль 1989 г.);

У Всесоюзной конференции африканистов "Новое мышление и Африка" (Москва, Институт Африки АН СССР, ноябрь 1989 г.);

Научном совещании "Африка: классы, неклассовые общности и общественный прогресс" (Москва, Институт Африки АН СССР, 1990 г. ) ;

Международной научно-практической конференции "Россия и Восток: проблемы взаимодействия" (Москва, РФ, декабрь 1992 г.);

- Международной конференции "Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен" (Москва, РФ, июнь 1993 г.) ;

Рабочем заседании Фракции "Женщины России" в Государственной Думе РФ (Москва, РФ, март-апрель 1993 г.);

- Ш Форуме российских и африканских предпринимателей (Москва, РФ, октябрь 1995 г.);

- Международной научной конференции "Свобода и права человека в исламе" (Баку, Азербайджан, октябрь 1996 г.).

Кроме того, некоторые аспекты и положения диссертации получили освещение в авторских интервью журналу "Тайм" (декабрь 1991 г.), агенству "Рейтер" (Великобритания, январь, февраль-март 1996 г.), газете "Москоу Трибюн" (США), а также в консультациях Российскому телевидению (ОРТ, "Новая студия", июнь-июль 1996 г.).

В общей сложности по теме диссертации опубликовано свыше 50-ти работ объемом около 75 п.л., среди них: Монографии:

"Средние городские слои в Тропической Африке". М., Наука, 1985 (в соавторстве с Л.К.Тумановой и В.Л.Чертковым). 2,5 п.л.;

"Студенты и общество в Тропической Африке". М-, Наука, 1992. 15 п.л.;

"Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации". М., РОССПЭН, 1996. 17 п.л.

Статьи, главы и разделы в коллективных и периодических изданиях:

"Африканское молодежное движение в советской историографии". - в: "Историография международного молодежного движения". М., ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1977. 1,0 п.л. (в соавторстве с Е.В.Смирновой); "Некоторые проблемы

образования и подготовки национальных кадров в Тропической Африке". - в: "Актуальные вопросы международного молодежного движения". М. , ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1977. 0,5 п.л. ;

"Сравнительный анализ результатов конкретных социологических исследований среди африканских землячеств РГМИ в 1971 и 1977 гг." - в: "Вопросы социологии в советской африканистике". Вып.5. М., Институт Африки АН СССР, 1979. Ротапринт. 2,0 п.л. (в соавторстве с В.И.Зацаренским, РГМИ);

"Аспекты политики африканских государств в отношении молодежи". - в: "Актуальные проблемы африканской молодежи на современном этапе". Сб.научных статей. М., Институт Африки АН СССР, 1980. Ротапринт. 0,5 п.л.;

"Студенчество и высшая школа в странах Тропической Африки". - в: "Студенчество в современном мире (проблемы высшего образования и положения студенчества". Сб.научных трудов. М., ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1980. 2,0 п.л. (в соавторстве с В.Л.Чертковым);

"Молодежь в системе политической организации африканского государства". - в: "ХХУ съезд КПСС и современный этап национально-освободительного движения в Африке". Сб.научных трудов. М., Институт Африки АН СССР, 1980. Ротапринт. 0,5 п.л.;

"Социальное происхождение и установки африканских студентов". - в: "Вопросы социологии в советской ариканистике". Вып.6. М., Институт Африки АН СССР, 1981. Ротапринт. 1,0 п.л. (в соавторстве с В.Л.Чертковым);

"Борьба студенческих организаций и союзов Тропической Африки в колониальный период". - в: "Проблемы истории стран Африки в конце XIX - XX вв.". М., Институт Африки АН СССР, 1982. Ротапринт. 1,0 п.л.;

"Роль высшей школы в общественной жизни стран Тропической Африки (на примере государств

капиталистического развития)". - в: "Студенчество Африки". Сб.научных трудов Института Африки АН СССР и ВКШ при ЦК ВЛКСМ. М., ВКШ при ЦК ВЛКСМ, 1983. 1, 5 п.л. (в соавторстве с В.Л.Чертковым);

"Общественно-политическая деятельность организаций студентов Тропической Африки". - в: там же. 2,5 п.л. (в соавторстве с К.А.Юстеньянцем) ;

"Студенчество стран Тропической Африки

капиталистического пути развития". - в: там же. 3,0 п.л. (в соавторстве с В.Л.Чертковым);

"Молодежное движение Африки"; "Всеафриканское движение молодежи"; "Всеафриканский союз студентов"; "Ассоциация африканских университетов". - в: "Африка".

Энциклопедический справочник в 2-х томах. М., Советская энциклопедия, 1996. 1,0 п.л.;

"Афро-азиатская молодежь во всемирном фестивальном движении". - в: "Азия и Африка сегодня". Иноиздание. 1985. N4 - на англ. и франц.яз.; N5 - на португ.яз. 0,5 п.л. (в соавторстве с И.Е.Хоменко);

"За мир и социальный прогресс". - в: "Это в наших силах". М., Молодая гвардия, 1986. 1,0 п.л. (в соавторстве с И.Е.Хоменко); "Молодежное движение - важный фактор антиимпериалистической борьбы в Африке". - в: "Актуальнфе проблемы межафриканских отношений". М., Наука, 1986. 0,5 п.л. (на англ.яз.);

"Афро-азиатская молодежь во всемирном фестивальном движении". - в: "Панорама". Прага, 1986, N1-2 (на испанск.яз.). 0,3 п.л. (в соавторстве с И.Е.Хоменко);

"Африканское студенчество и научный социализм". - в: "Распространение марксизма-ленинизма в Африке (вопросы истории, теории и практики)". М., Наука, 1987. 1,0 п.л.;

"Африканская молодежь: проблемы мира и развития". - в: "Всемирные студенческие новости". Прага, 1987, N8, 0,6 п.л. (на англ.яз.I;

"Африканское студенчество: современный этап эволюции", в: "Пути эволюции и общественная роль современной африканской интеллигенции: поиски, тенденции, перспективы" (материалы "Круглого стола"). М., Институт Африки АН СССР, 1988. Ротапринт. 0,3 п.л.;

"Подготовка кадров в. системе национального образования". - в: "Социальная политика государств Африки". М., Наука, 1988. 1,5 п.л. (в соавторстве с А.Л.Арефевым);

"Das Bildungswesen im subsaharischen Afrika: Tendenzen, Probleme und Perspektiven". - in: "Vergleichende Pädagogik". Berlin, 1988, N4. 1,2 п.л.;

"Этнические процессы в студенческой среде стран Тропической Африки". - в: "Этноконфессиональные процессы в современном мире". Баку, Элм, 1989. 1,0 п.л.;

"Африканская молодежь: проблемы мира и развития". - в: "Вестник КМО". М., 198 9, N1-2. 2,0 п.л.;

"Роль религиозного фактора в студенческой среде". -в: "Актуальные проблемы современного ислама". Баку, Институт Востоковедения АН АССР, 1990. Ротапринт. 2,0 п.л.;

"Африканское студенчество: некоторые особенности общественно-политического сознания". - в: "Идеология и культура" (серия "Современная Африка. Итоги и перспективы развития"), М., Наука, 1990. 1,0 п.л.;

"Африканское студенчество: этапы и особенности эволюции". - в: "Вестник КМО" . М., 1990, N4, 1,0 п.л.;

"Африканская молодежь: проблемы мира и развития". - в: "Социализм: теория и практика". Ежемесячный советский дайджест теоретической и политической прессы. М., 1990, февраль. 1,0 п.л.;

"Становление студенческого движения в колониальной Тропической Африке". - в: "Колониализм и антиколониализм в Африке". Краснодар, Кубанский Государственный Университет, 1992. Ротапринт. 2,0 п.л.;

"Студенты". - в: "Социальная структура и общественное развитие" (серия "Современная Африка. Итоги и перспективы развития"). М., Наука, 1993. 1,0 п.л.;

"Русское население республик Средней Азии: современное состояние и перспективы". - в: НИО "Информкультура". Вып. 1, Серия 1, 1У. М., 1993. Ротапринт, 1,0 п.л.;

Ответственный редактор НИБ Института Африки РАН: Рыбалкина И. Г. "Дети в Африке: социодемографический аспект". М., 1993. Ротапринт. 4,5 п.л.;

"Женщина и свобода пути выбора в мире традиций и перемен". - в: НИО "Информкультура. Панорама культурной жизни стран СНГ, Балтии и Закавказья". М., 1993. Ротапринт. 1,7 п.л.;

Ответственный редактор НИВ Института Африки РАН: Рыбалкина И.Г. "Женщина в социальной истории Африки". М.,

1994. Ротапринт. 6,7 п.л.;

"Русская диаспора в Африке: этапы и проблемы организационного становления". - в: "Русская культура вне границ". Информационно-аналитический сборник. Вып.2. М.,

1995. Ротапринт. 0,4 п.л.;

"Students and sociality in Tropical Africa". - in: "African studies in Russia. Yearbook 1993-1996". M., 1996. Ротапринт. 0,5 п.л.;

"Встреча деловых людей Африки и России как новая форма культурного взаимодействия". - в: "Русская культура вне границ". Информационно-аналитический сборник. Вып.2. М., 1996. 0,4 п.л.

По теме диссертации опубликован также ряд тезисов для международных, всесоюзных и межинститутских научных и научно-практических мероприятий общим объемом 1,5 - 2,0 п.л. Ряд материалов опубликован в изданиях АПН и зарубежной прессе ("Тайм", "Москоу Трибын" и др.)

Подготовлены или находятся в производстве следующие материалы по теме исследования:

"Русские женщины в Африке: проблемы адаптации". Статья для журнала "Азия и Африка сегодня" (предположительно для NN 7-8 в 1997 г.). 0,5 а.л.;

"Русские женщины в Северной Африке: жизнь в исламском мире". - для: "Свобода и права человека в исламе". Сборник научных трудов Института Востоковедения АН Азербайджана, Духовного Управления Мусульман Кавказа, Центра исламоведческих исследований "Иршад", Международного центра по изучению "Зеленой Книги" (Ливия). Баку, Азербайджан, 1997. 1,0 а.л.;

- "Русские соотечественники в Африке. Социокультурный аспект". - для журнала "Вопросы истории". 1,5 а.л.