автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Северо-Запад Восточной Европы в системе общеевропейских древностей III-VI вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Северо-Запад Восточной Европы в системе общеевропейских древностей III-VI вв."

САНКТ - ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ШВЕРСИТЕТ

Г Ь V.

На правах рукописи . УДК 930.26 /936.7/

КАРГАПМЬЦЕВ Сергей Юрьевич

СЕВЕРО - ЗАПАД ВОСТОЧНОЙ ЕВРСПЫ В СИСТЕМЕ ОБЩЕЕВРОПЕЙСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ III - И ГО.

специальность 07.00.06 - археология

АВТОРЕФЕРАТ Диссертации на соискание учёной стэпени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург 1994

Работа выполнена на кафедре археологии исторического факультета С.-Петербургского государственного университета

Научный руководитель -

кандидат исторических наук, доцент В.А.Булкин

Официальные оппоненты -

доктор исторических наук ¡/.В.Щукин

кандидат исторических наук А.Н.Еашенькин

Ведущая организация -

Институт истории материальной культуры РАН

Защита состоится ' ,. 1994 г. в " ___ов на

заседании специализированного совета К.063.57,40 по присуждению учёной стелет» кандидата наук в С.-Петербургском государственном университете /199034, СПб, В.О., Менделеевская линия, д.5, ауд,70/

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. А.М.Горького СПб государственного университета.

Автореферат разослан п'т" . .-fivtv... 1994 г.

Учёный секретарь специализированного совета, кандидат исторических наук, доцент

В.А.Козьмин

I, Общая характеристика работы

Актуальность теми. Северо-Запад Восточной Европы /в современных государственных границах - России/', как особый исто-рико-географический регион, ограниченный о запада Прибалтикой, с юга - Днепро-Двинским междуречьем, с востока - Верхним , Поволжьем и Юго-Западным Белозерьем, с севера - Карелией и Финляндией и включающий территории Ленинградской, Псковской, Новгородской, частично Тверской и Вологодской областей, всегда привлекал внимание исследователей, поскольку являясь контактной зоной Северной и Восточной Европы и как бы зажатый между Балтийско-Черноморской, Аландо-Камской и Днепро-Волжо кой диагоналями он связывал достаточно пёстрый, в этническом и культурном плане, мир древностей германцев, финно-угров, балтов и славян. За более чем двухвековой период изучения памятников Северо-Запада накоплен значительный материал, однако до сих пор не существует общепринятой концепции древностей -региона эпохи раннего средневековья. По-прежнему остро дискуссионными остаются такие вопросы, как кесто обитания славян /или их прямые предков/ до У1 в., время, характер и направления славянского расселения после "дунайского этапа" У1-У11 вв., роль субстратных древностей в процессе формирования древнерусской северной культуры /УШ-Х вв./, место и значение Северной Г^гси в развитии "балтийской цивилизации" и пр.

Одной кз причин сложившейся ситуации является, на наш взгляд, неисследованность целого пласта древностей материальной культуры этого региона в предшествующий период - Ш-УХ вв. Эта лакуна в современной историографии усугубляется отсутствием единой восточноевропейской хронологической системы и недостаточной разработанностью методики структурно-типологического анализа. "Белым пятном" оказались проблемы взаимоотношения местных древностей с провинциально-римской, германской, кельтской, сарматской и др. культурами, а также степень влияния первых на развитие северо-восточной периферии европейского Барбарикуиа. Не разработана и внутренняя этнокультурная стратиграфия региона. Полностью выпал из поля зрения исследователей целый ряд категорий вещевого инвентаря, весьма существенный для изучения не только северо-западных памятни-

ков, на и всего горизонта восточноевропейских древностей поз-днершского времени /далее - ПЕВ/ и эпохи великого переселения народов /далее - ВПН/. Такие важнейшие исторические события, как возникновение и гебель "державы Германариха", вторжение гуннов, падение Западно-Римской империи и образование на её обломках варварских королевств, славянские войны в По-дукавье и на Балканах и пр., оказали непосредственное влияние на этнический и социально-культурный портрет древнего населения лесной зоны Восточной Европы, в том числе и Северо-Запада.

Историко-археологическая реконструкция процессов этно- и Культурогенеза для ПРВ, основанная, с учетом последних данных, на синтезе различных видов источников, и разработка новой концепции северо-западных древностей периода "тёмных веков", -представляют собой цель работа, определяющей соответственно и конкретике задачи;

- выяснение степени достоверности европейской хронологической системы ПРВ применительно к северо-западному региону;

- разработка "новых" и ревизия "старых" хронологических индикаторов /далее - ХИ/, обнаруженных на памятниках Северо-Запада, в общеевропейском контекста древностей)

- уточнение абсолютной и относительной хронологии культур и групп памятников в регионе на основе разработанной системы ХИ, веделение типо-хронологических горизонтов;

- сравнительный анализ погребального обряда культур, как внутри региона, так и за его пределами;

- разработка периодизации и оценка динамики внешних влияний с территории европейского Еарбарикума и внутренних межкультурных импульсов в пределах лесной зоны Восточной Европы;

- постановка вопроса о их взаимосвязи с внутренними условиями и процессами, протекавшими на Северо-Западе;

- исследование вопросов этнической атрибуции археологического материала северо-западных памятников в рамках предварительной гипотезы.

Изучение северо-западных древностей ПРВ и эпохи ВПН заключает в себе несколько взаимосвязанных аспектов, в связи о чш необходимо также рассмотреть:

- историко-геогра$ичесние условия процесса провинциалиэации северо-восточного Барбарикума, го есть механизмы распространения элементов провинциально-римской культуры /"античная вуаль"/ в среде периферийных, в данном случав балто-праславянских и финно-угорских, древностей /локализация передаточных звеньев/;

- характер торговли и обмена, развитие схемы импорт - экспорт /анализ процесса взаимовлияния культур/}

- местный компонент "изнутри", в контексте широких геополитических изменений в Евразии /эволюция материальной культуры/.

Узловым моментом исследования должно стать рассмотрение датирущих возможностей вещевого инвентаря с самым широким привлечением материала в общеевропейском контексте. Начало такому подходу положено в работах Й.Зернера и М, Казанского.

Посильным вкладом в изучение столь сложного вопроса является и эта диссертация, научная новизна которой, по представлению автора, заключается в рассмотрении генезиса северо-западных древностей дославянского времени на сироком культурно-историческом фоне, в связи с чеы намечены основные■закономерности в развитии восточноевропейского Барбарикума эпохи разложения родо-племенных отношения и социальной дифференциации древнего населения. Ввделеннке периоды и горизонты относительной хронологии синхронизированы с европейской системой X. Эггерса - К.Годловского. Разработан и включён в орбиту северо-западной хронологии ряд новых ХИ. Предложена историко-ар-хеологкческая реконструкция этно-политической ситуации в регионе во взаимосвязи с сопредельными древностями, охватывающая промежуток времени с римской эпохи вплоть до периода славянского расселения УН1-1Х вв.

Структура работы определена в соответствии с задачами исследования. Диссертация состоит из введения, основной части, включаящей три главы, и заключения. Кроме того, имеются списки использованной литература и источников, сокращений и 60 иллюстраций.

Методика исследования обусловлена недостатком информации письменных источников о событиях и процессах, протекавших в

глубинах Барбарикуыа, что вынуждает находить комплексный подход к изучению вшеуказанной проблематики. Он основан на междисциплинарном синтезе данных археологии, нумизматики, лингвистики, этнограф« и пр., е использованием методики структурно-типологического анализе. В работе применяются методы узких датировок, сравнительно-типологический /метод горизонтов/, корреляционный, исторический и др.

Источниковедческая база диссертации достаточно широка: только в качестве дополнительного материала, необходимого для комплексного анализа, использованы данные более 1000 памятников евразийских древноогей. Эти данные большей частью опубликованы, некоторые получены в переписке с отечественными н зарубежными коллегами, аа что приношу им свою искреннюю благодарность, Северо-западные древности, как и памятники сопредельных регионов, представлены в большей части опубликованным материалом - всего около 500 комплексов. Для работы также использованы рукописные отчёты, полевая документация, фотодокументы из архивов ИА РАН, ИШС, ГИМ, ГЭ и целого ряда областных музейных фондов. Представлены танке немногочисленные сведения письменных источников 1-У1 вв. Лкцит, Плиний, Птолемей, Иордан, Кассиодор/, языковые материалы, данные естественных наук.

Практическая значимость работы определяется актуальностью исследуемой проблематики для современной археологической науки, Изучение соверо-западных памятников Ш-П вв. крайне важно именно о точки зрения генезиса "северной культуры" лесной зоны Восточной Европы, поскольку именно тогда, в ПИЗ и эпоху ВПН, "программировалась" та полиэтничность и культурная интеграция, что со всей полнотой проявила себя в период формирования государственности Северной феи. Результаты исследования могут быть использованы для последующего изучения восточноевропейских древностей, как справочное пособие при датировании ряда категорий вещей и составлении сводок. Материал может быть привлечен также для подготовки лекционных курсов, учебных пособий, музейных експозиций и пр.

Апробация исследования. Основные положения диссертации были изложена в ряде публикаций» а также послужили темой док-

ладов и сообщений на XII общеуниверситетской научной конференции "Финно-угры и славяне" /Сыктывкар, 1964 г./, Первой конференции молодых учёных университетов РС®СР /ЛГУ, 1986 г./, ХПП научном семинаре "Археология и история Пскова и Псковской земли" /Псков, 1986 г./, Межвузовской научной конференции "Северная 1^усь и её соседи" /Ленинград, 1986 г./, X и XI Конференциях по изучению скандинавских стран и Финляндии /Москва, 1986г.; Архангельск, 1989 г./, ЛУП научной сессии ЛГУ "Проблемы отечественной и всеобщей истории" /Ленинград, 1988 г./, Второй Школы молодых науковедов и историков науки "Источниковедение и история науки" /ИИ АН СССР, 1988 г./, Первых Тихансвских чтениях /ЛОИА АН СССР, 1988 г./, Третьей научной конференции "Новгород и Новгородская зеиля" /Новгород, 1990 г./, Первой научной конференции "Проблемы истории Крыма" /Симферополь, 1991 г./. Полный текст диссертации обсуждался на заседаниях кафедры археологии ПТбГУ и сектора славяно-финской археологии ИИМК РАН /1993-1994 гг./. Пользуюсь случаем выразить глубокую признательность всем исследователям, принявшим участие и проявившим живой интерес в обеун-дении работы на разных стадиях еэ готовности, и в особенности - В.А.Вулхину, М.Б.%кину и Г.С.Лебедеву, помогавшим находить пути решения наиболее сложных проблем и, собственно, вдохновивлих автора на этот труд.

2. Основное содержание диссертации.

Во введении дана общая характеристика рассматриваемой проблематики - её современное состояние, аргументирован выбор темы, определены цели и задачи исследования, изложена его логическая структура. Очерчена такав историко-геогра^и-ческая характеристика региона, раскрыты основные понятия и термины.

I глава "Северо-Запад Восточной Европы в позднеримское время и начале эпохи великого переселения народов: хронологический анализ" целиком посвящена хронологии провинциально-римских и варварских древностей и является ключевой в диссертации. В разделе I анализируется современное состояние европейской хроносистеиы римского времени. Е§ основы были зало-

. - б -

жена ещё Э.Елше, выделившем в своём двухтомнике /1912, 1915 гг./ раннюю и позднюю стадии римской эпохи и давшем определение "культурной группы" - как суммы одинаково распространившихся форм культуры /погребальный обряд, вещи, поселения и пр./, границы бытования которых соответствуют, как правило, отническим /языковым/ общностям, В 1955 г. Х.Эггерс на материалах римских имлортов горизонта "княжеских погребений" и находок из кастел римсхого лимеса, имевших довольно непродолжительный период существования, не только сопроводил абсолютными датами выделенные им £азы и ступени римского времени /Bj-Сд/, но и уточнил понятие "культурной группы", показав на конкретном материале частую расплывчатость культурных границ, наличие переходных зон, смешанных традиций и т.д., отказавшись от принципа обязательного соответствия культуры этносу. В дальнейшем эта схема была значительно усовершенствована, в чём прежде всего заслуга ¡{.Годлевского. В своих работах 1970-1992 гг., с помощью корреляционного метода исследования погребений центральноевропейских культур и гароких историко-археологиче-ских сопоставлений, он довёл периодизацию римского времени до её современного состояния. Отдельные уточнения производились такке Р.Волонгевичем, Е.Келлером, Я.Тейралом, У.Луед-Хансен и другими исследователями, В окончательном виде система индексов дат относительной хронологии выгладит следукгцим образом.' ступень В|а соответствует 5-19 гг. н.э., Bjb - 19-50 гг., Вт0

- 50-70/80 гг., В2 - 70/80-170/180 гг., Bg/Cj - 170/180-230/ 250 гг., С1а - 180-220/230 гг., Cj. - 210/220-250/260 гг., С1ь/С2 - 210/220-280/290 гг., С2 - 250/260-310/320 гг., С2/С3

- 260/290-310/320 гг., Сд - 290/310-350/370 гг., Cg/Dj - 350380 гг., Dr - 350-375/390 гг., D3 - 375/390-410/420 гг., Б - ' 390/420-450/525 гг. Частичное перекрывание ступеней отражает неравномерность перехода, и некоторое "запаздывание" римских традиций на различных территориях.

Хроносистема раннесредневековых древностей приводится по К.Еёнеру, разделившему в 1958 г. период с 400 по 600 гг. на пять ступеней. Учтены также поправки Б.Еккдта, исследовавшего на её основе средне германские памятники У-У1П вв. Обоснована возможность переноса вышеназванных систем на восточные терри-

тории вследствии общей близости социально-культурного облика варварской периферии европейского Еарбарикума. Параллельно делается несколько замечаний методического порядка; о принципиальном различии исторических и археологичесгах дат, об особенностях датирования по монетам и так далее. Подробно охарактеризованы разновидности методов современного хронологического исследования: аналогий /горизонтов/, корреляционного, планиграфм /горизонтальной стратиграфии/, радиоуглеродного и других, их достоинства и недостатки. Особо подчёркнута специфика северо-западных и сопредельных им древностей, острая ди-скуссионность проблематики. Содержится обширная историографическая часть.

Раздел 2 посвящен исследованию хронологии позднеримских и раннесредкевековых древностей. В преамбуле обосновывается приоритет хронологических аспектов исследования, раскрываются принципы структурно-типологического анализа /в основе построения обпрк структур хронологии должно лежать выявление обгцих культурно-хронологических горизонтов с опорой на замкнутые' между собой в комплексах типы вещей/, формулируются критерии отбора материала /вещь должна быть ХИ, относиться к интерре-гиональноыу типу, совсгречаться с другими ХИ в закрытых комплексах/. Основная часть содержит исследование Ж ступеней Вд/ СрЕ /180-525 гг./, ране® почти не привлекавшихся для хронологических построений северо-западных древностей; прямей с округлой, овальной, калачиковидноЯ, четырёхугольной, В- и ГУ-образной формами рамки, проволочные височные кольца и серьги со стеклянными бусинами, трёхрогие пельтовидные лунницы, цельнолитые браслеты с расширенными концами, ведёрковидные подвески, умбоны щитов, боевые узколеэвийные топоры, наконечники двушипных дротиков, составные кольчатые удила. По мере необходимости, истоки развития прослеживаются с периода В^-!^ /6180 гг./, и даже латена С^-Бд /200 г. до н.э.-6 г. н.э./. Подробно охарактеризованы традиции и стили вещей /Закшув, клуа-зонне, Сёсдал/, уточнены также типология и хронологические позиции ранее ввделенных ХИ: различных типов воинских и подвязных фибул, вещей с эмалями, гребней, бус, булавок, наконечников ремней, нагрудных украшений и прочее. В качестве наб-

лвдения повсеместно отмечена меньшая репрезентативность вещевого набора У-Л вв. по сравнению с предыдущим временем, что отражает, видимо, закат провинциально-римской культуры и "издержки" эпохи ВПН /снижение датирующих возможностей ХИ не означает, однако, сокращения самого вещевого комплекса/.

В разделе 3 исследуется взаимосвязь культур "провинциально-римской вуали" и северо-восточного ареала европейского Ба-рбарикума, включая территории Прибалтики и Северо-Запада. Раскрывается механизм распространения вещей, характер торговых и меновых отношений, различия пограничной и трансрегиональной торговли. На основании анализа схем "импорт-экспорт" делается вывод о сохранении прогрессивной роли провинциально-римской культуш в процессе влияния на нероыанизированные территории и после падения Западно-Римской империи /ступень Е/. Направления связей определяются следующим образом: 1-1И вв. - западное и юго-западное,/"янтарный путь"/, 1У в. - преимущественно ганое /Поднепровье, Причерноморье/, У-У1 вв. - преимущественно западное и северо-западное /Галлия, Порейнье, Скандинавия/. В конечной итоге, контакты с Империей посредством буферных зон /"пассивная провшщиализация"/ способствовали ускорению процесса распада родового первобытно-общинного уклада жизни "диких" варваров и формированию новых этно-полити-ческих социумов.

Во II главе "Археологические культуры Северо-Запада и сопредельные древности: проблемы соотношения и культурогене-за" рассматриваются материалы местных памятников и их связь с соседними культурами лесной зоны. Раздел I посвящён проблемам вццапения культур. Подробно анализируется методический аспект выбора культуроопределяицих критериев, его актуальность и дискуссионность. Отмечается, что существующее в историографии разделение древностей на культуры и этносы условно и малодоказательно. Общая синтезированноеть традиций, умноженная на ограниченность источниковедческой базы, делает вообще преждевременным .использование таких понятий, как "культура" и "этнос". Корректнее пока говорить о "памятниках типа" и "этно -племенных группах". Аргументируется необходимость отхода от традиционных схем объединения памятников в оуперкультуры или

дробления их на бесконечные микрояультуры,

В разделе 2 исследуются памятники типа Ливдора-Полибино /так называемые "длинные курганы"/, по мнению большинства исследователей /В.В.Седов, М.Э.Аун, Е.Н.Носов/, существовавшие на протяжении У1-1Х вв. Такая датировка явно устарела, так как заимствована ещё из работ А.Л.Спицына и Н.Н.Чернягина и основана на вещах, не имеющих вообще хронологической значимости /бляшки-скорлупки, блоковидше кварцитовые огнива, спиральки, цепочки, накладки и прочее/. Не выдерживает критики и объединение в рамках одной культура, выделяемой по внешней форме курганных насыпей, совершенно различных групп памятников, разделённых мелздг собой не только территориально и хронологически, но и самой погребальной традицией /например, псковско-эстонские и смоленские группы курганов/. Традиционной в исследованиях можно считать также подмену проблем происхождения и эволюции памятников вопросами их этнической атрибуции. Последние всегда решались по формуле "культура » этносу".

К принципиально новым положениям, привносимым в науку в этом раделе, можно отнести следующее!

- введение понятия "памятники типа Линдора-Полибино", данного по названиям эталона» могильников этих древностей и подразумевающее их структурную многокомпонентное«);

- выделение, на основе детального анализа XII, раннего горизонта памятников, относящегося к ступеням.Сд/1)^-Е /350525 гг./ и синхронизирующегося с горизонтами Сёсдал /Швеция/ - Унтерзибенбрунн /Австрия/ - Качин /Украина/, группами Винараице /Чехия/, Нимберг /Германия/, Мронгово-Су-валки /Польша/, Домбовар /Венгрия/, а также финальными стадиями любоиицкой, пшеворской и Черняховской культур, памятниками типа Таурапилйс-Вижяй /Литва/, рязанско-окс-кими могильниками, азаггинско-мазункнекшг и харинским горизонтами в Прикамье. Точных оснований для верхней даты пока не имеется, так как хронологических реперов, достоверно диагностирующих УН в., равно как и более позднее время, нам не известно)

- классификация погребального обряда по конструктивным оео-

бенностям насыпей и способу помещения в них остатков кремации /внешняя форма насыпи не является типообраэуюцим признаком/. На конкретном материале доказана хронологическая и локальная неразделимость пяти основных типов, сосуществовавших в рамках одной традиции, определяя лишь её многообразие;

- исследование взаимосвязи устойчивых сочетаний признаков погребального обряда по материалам наиболее изученных комплексов /39 могильников/. Сценка показателей наибольшего сходства невду каждой парой признаков позволила вычленить из них две компактные группы, образукщие мевду собой достаточно равномерное распределение; Группу I образуют круглые, сооружённые в один приём курганы, содержащие чаще всего от двух до восьми погребений, как основных, так и впускных, как правило безурновьвс. Сопроводительный инвентарём в них чаще всего являются украшения, элементы одежды и убора; Группа 2 - это длинные, сооружённые в два и более приёмов насыпи, содержащие, как основные, так и • впускные погребения в количестве от девяти до двадцати двух. Отмечается совместное нахоздение урновьос и безурно-вых погребений, которьи характерны все категории инвентаря;

- изучение внутренней структуры вещевого комплекса и показателей наибольшей встречаемости находок мезду собой /от 7 до 3/. Ввделенная группа включает бляшки-скорлупки, различных типов накладки, пряжки, бусины и спиральки. Сюда же относятся ножи и керамика. Наиболее частое попадание этих вещей в погребения может выть объяснено нахождением их на умершем в момент его сжигания. Детали и элементы убора относятся к традиционным финно-угорскому и балтоко-му типам! "шумящие" украшения, пронизки, трапециевидные подвески, ажурные бляхи, вайнаги и прочее /А.А.Александров, Й.ЗДун, А.И.Башенькик, С.К.Лаул, Г.С.Лебедев, М.Х. Шидехельм/. Частично на это указывает и керамический материал, в частности - образцы сосудов с текстильным орнаментом и наличие тушемдинских /тюльпановиднне/ форм. Раздел 3 посвящен проблемам соотношения северо-западных

памятников второй четверти - середины I тыс, н.э. с сопредельными /юг Финляндии и Карелии, Прибалтика, Днепро-Дшшское и Волго-Окское междуречья, Прикамье/, а также более отдалёнными /Среднее Поднепровье, Северное Причерноморье, Подунавьо, Центральная и Северная Европа/ древностями. В подробной археологической панораме анализируются хронологические реперы, состав вещевого набора и элементы погребального обряда, Вывод однозначен! на Северо-Западе, для ступеней Cj-E /Ш-У1 вв./, мы имеем хотя и неоднородную, но достаточно выраженную варварскую культуру общеевропейского облика, представленную грунтовыми могильниками и селищами типа Узмень-Съезжее-Усть-Белая, "домиками мёртвых" типа Пугано, памятниками типа Ливдора-Пот либино, сопковидными курганами типа Горско-Репьи-^уреваииха, курганами горизонта "княжеских" погребений типа Таурапилис-Вижяй-Доложское и другими древностями ПЙЗ и эпохи ВПН.

Внутренняя взаимосвязь их очевидна, х^тя и не ясны до конца все её детали и направления. Наибольший интерес представляет феномен быстрого, взрывоподобного перехода к погребальному обряду, представленному в памятниках типа 'Линдора-Поли-бино. Появление подобной традиции в 1У в. могло явиться результатом каких-то, пока еще не выясненных, этнокультурных процессов ПРВ. Возможно, 3TÖ как-то опосредовано связано о активизацией готских племенных союзов в период Cj^-Cg/Dj /220375 tv,/, вызвавшей существенные изменения на археологических картах Восточной Европы. Сильный германский фон даёт не только вещевой набор /близость черняхову, гаевору, Скандинавии/, но и злементы погребального обряда /каменные конструкции, перевёрнутые и накрытые урны, воинские погребения-кремации под щитом /умбоном/, обложенные камнями кострища, яости птиц и животных в погребениях/. Параллельно эта тенденция проявилась в Прибалтике /таранды, восточнолитовские курганы, саыбийско-мазурская группа/.

III глава "Северо-Запад Восточной Европы и зпоха великого переселения народов: историко-археологичес1ый анализ" посвящена историческим событиям и археологическим явлениям второй-третьей четверти I тыо. н.э. и содержи интерпретационную часть диссертации.

В разделе I в поисках "исходного пункта" распространения европейского влияния на Северо-Запад исследуется "мост взаимных связей" самого разного характера по диагонали мезду Балтикой и Причерноморьем, соединявший в период С2 - 1>2 /250 -400 гг./ северные /Скандинавия, Дания, Северная Германия, Польское Псморье, Прибалтика и Финляндия/ и южные /Верхнее Подунаяье, Поднестровье, Среднее и Нижнее Поднепровье, Юго-Эападннй Крым, Танаис, Боспор, Северный Кавказ/ социально-политические центры варварского мира /Б.Аррениус, И.Вернер, К.ГЪдловсккй, В.В.Кропоткин, Г.Рау, О.В.Шаров, М.Б.Щукин/.

Анализ ХИ /ведерковидвде подвески, трёхрогие лунницы-пельты, полусферические и конические умбоны гейтов, узколезвийные боевые топоры, Б-образные рифлёные пряжки и пр./ и погребальных традиций /15 признаков/, выполненный автором, показывает, что "мост" не утратил своего значения и после гуннского нашествия, по крайней мере, до середины У в. Относительную стабильность связей с Балтикой, составной частью которой является и нал Северо-Запад, исследователи объясняют стремлением формирующихся варварских протогосударств поста* вить под контроль торговлю янтарём и пушниной, а также обложить данью подвластные территории /Б.Вышомирска-Вербарт, М. Казанский, В.П.Яйленко/. На основании общих закономерностей в смене ритмов бытования вещзй и традиций в перечисленных регионах, появляется возможность для переноса /моделирования/ разработанных европейских типологий и дат на северо-западный материал, структурная многокомпонентное« которого в досла-вянский период обусловлена влиянием ыежкультурных импульсов со сторона северных, западных и южных центров.

Раздел 2 посвящен анализу общих геополитических изменений в Евразии в Л 1-Я вв. и их резонансу на Северо-Западе. Особое внимание уделяется поиску взаимосвязи между периодами резких перепадов в развитии культурных образований, фиксируемых араеологически, и определенными историческими событиями, от-ыеченнши в письменных источниках /например, известный пассая Йордана о походах готов под предводительством Горманариха в середине - третьей четверти 1У в./. Мнение о культурной обособленности северо-западного региона от общеевропейской циви-

лиэации т имеет под собой никаких оснований. Как уже отмечаг »ось, дая лесной зоны Восточной Европн основным генератором внешних импульсов с III в. становится территория от Скандинавии до Причерноморья, отличающаяся слоанда по составу населением, среди которого решающий этнический компонент и социально-активное начало принадлежит германским /готским/ объедике-ниям-протогосударствам. Их культурный облик определялся среднеевропейскими традициями, политической структурой многоплеменных союзов, тесными связями с римским миром /"пассивная провинциапизация"/. Чётких границ такие общества не имели, племенные конфедерации были противоречивы и недолгозечны, что конечно же отразилось и на археологическом материале - наделенные культуры, как правило, внутренне многокомпонентны и имеют широки» взаимоналожения /шлевор, вельбарк, черняхов/.

Если очаги римского влияния концентрируются в основном вдоль торговых направлений /"янтарный пут!'', Танаис, Боспор, Абхазия/, то восточногерманское ощущается повсеместно. Последнее распространялось несколькими путями! северные мигранты /готы, герулы, гепида/, поэднеримская варваряэовакная армия /федераты/, торговое посредничество /Среднее Подунавье - Их-ная Балтика/. Уже периодом Cjb/C.> /III в./ датируются первые "княжеские" погребения типа Хуненберг-Доброе /Самбия/ и Швейцария /Сувалки/, синхрон/-¡ируюциеся о могильниками горизонта воинских погребений Лёйна-Хасолебон и на примере конского снаряжения, оружия, украшений и пр. фиксирующие тесные связи Юго-Восточной Балтики с Германией, Дшией и Скандинавией /В.Я.Кулаков, Й.Окулич/. Время нэ воздействия первых импульсов на лесную зону со стороны Черняховской культуры приблизительно совпадает с периодом военных акций "дариавы Германари-ха" /ступень bj/. Помимо югннх, в 1У-У вв. /ступени I>j - Е/ продолжает ощущаться влияние залгдных - галло-рнмских и германских - центров, проявившееся в распространении эецей круга Сэсдал-4'ултофга /фибулы, пряжки, подвески, детали конского убора/, предметов с эмалями, оружия /умбоны и рукояти щитов, топоры, дротики/, различных типов фибул /"бугельннопф-", "рау-пен-", трёхпальчатые, типа Вокваряинг/, пряжек /овальные, ка-лачиковидные о длвнньм язычком, прогнутые прямоугольные, В- и

í-образные/ и др. Сюда же можно отнести и оо'ширный горизонт римских импортен /монетное серебро и золото, бронзовая посуда, стекло, украшения/ в кладах на ГОтлавде, Эланде, Борнхольме /У-У1 вв./ и традиционных северогерыанских святилищах, продолжавших функционировать вплоть до эпохи викингов /Вимо-зе, ТорсЯерг, Шдам, Иллеруп, Шеруп/. С У1 в. волна этнокультурных импульсов в восточном направлении со стороны носителей германских культур резко ослабевает. Возможно это как-то связано с определённой переориентацией их интересов на запад после окончательного развала Западно-Римской империи. Так или иначе, но германский круг древностей эпохи Меровингов на западе /4Р-6-ТО1 гг./ и тал называемого веедельского времени на севере /550-800 гг./ уг.е не оказывал на восточноевропейские культуры столь выраженного воздействия, как в III-У вв. В то время как на западе европейского континента, в эпоху варварских королевств /У-У1П вв./, отмечается некоторая стабилизация культурных границ и раздел "сфер влияния", на востоке имела место весьма неоднородная агломерация племён и народов, активное начало среди которых постепенно переходило к славянским объединениям. Впредь, до эпохи викингов /1Х-Х1 вв./, непосредственного присутствия германцев в Восточной Европе археологически не фиксируется. Веедельское влияние охватывало преимущественно северные территории не затрагивая основ славянского Культурно-хозяйственного комплекса /Г.С.Лебедев, Р.С.Минасян, В.В.Седов/.

Исследованию этнической к культурно-исторической проблематики северо-западных древностей посвящен раздел 3. Внутренней логикой контекста он неразрывно связан с предыдущими разделами диссертации и является замыкающим звеном концепций автора. Суть его, кратко, сводится к следующему:

С разгроиом гуннами в 575 г. готской конфедерации племён /черняховская культура/, послужившим отправной точкой эпохи БПН У-УТ вв., окончательно оформляется тевденция к распаду зоны археологической непрерывности, связывавшей некогда в единое целое прибалтийские и северо-западные древности. Наступило время культурной и, вероятно, этнической консолидации, затронувшей финно-угорские, балтские и праславянские общности,

приведшее, в конечном итоге, я формированию новых локальных групп местного населения и "дунай с ко-бал канс кому этапу" славянского этногенеза. Процесс' этот проходил в разных условиях и привёл к разным результатам. Огромные размеры территории, занятой к У в. /по Йордану/ эстнями, живущими от Балтики до полуосёдлых акациров, соседствовавших с ночующими в Приазовье гуннами, возможно, объясняются действительным усилением в лесной зоне балтов за счёт уходящих на юг и запад славян /Д.А.Мачинский/, Как следствие этих событий, в области соответствующей диалектной непрерывности балто-славянской языковой общности и территории обитания и передвижения венетов Тацита /северо-восточный ареал/ в период - Е, то есть в конце 1У - У ве., отмечается значительная трансформация облика древностей, проявившаяся в дискретном изменении занимаемой территории и "перемешивании" населения соседствующих культур /Г.С.Лебедев, М.В.Оукин/, Здесь, во-первых, продолжалось развитие родственных праславякских группировок, не прошедших фильтрации через пшеворско-черняховскую среду п не участвоваваих в движении славян на Д/паЯ, хотя и сместившихся несколько к югу /памятники типа Колочин, Туземля-Банцеров-щина, Пеньковка/. Во-вторых, на протяжении середины - третьей четверти I тыс. н.э. продолжалось движение балтекого или бал-то-славянского населения вглубь лесной зоны. Для бассейнов верховий Оки и Волги оно проявилось в развитии таких культур как мощинская /голядь/ и дьяковская /меря/t В обоих случаях подосновой являлось автохтонное финно-угорское население М. Казанский/. На Северо-Западе же, с участием носителей горизонта Чушемля-Ак&тово и местной прибалтийско-финской культуры, в бассейнах Великой и Ловати и сопредельных с Псковской обл. районах Прибалтики, формируются памятники типа Узмень-Жабино-Чёрная Гора, входившие в ареал распространения вещай о эмалями. Инвентарь типично "балтекий"} посоховидные булавки, трапециевидные подвески, трёхлопастные наконечники стрел, ножи с горбатой спинкой, тюльпановедная керамика и пр. /A.A. Александров, Р.С.Иинасян/, Последнее подтверждает и присутствие на указанной территории балтеккх гидронимов /P.A.Агеева, Д.Б.Брейдак, А.П.Ванагас/. По-видимому, с балто-славянским

/праслааянскш/ импульсом связано и происхождение на Северо-Западе архаичных славянских топо- и гидронимов с элементом -гост/-гоц, носители которых, по мнению А.Ы.Микляева, представляли особу», замкнутую этно-культурную общность, ассимилированную ''дунайскими" славянами лишь в древнерусскую эпоху.

Какие-то мощные, со смешанной етнической традицией, группировки примерно на этой же территории фиксировали также Д.А. Мачинский, анализируя письменные источники, и Г.С.Лебедев, гипотетически очерчивая "предкургаяную" культуру.

Параллельно, на обширной территории, отмечается относительно резкий /вторая половина 1У - начало У вв./ переход к курганное способу захоронений /памятники типа Линдора-Полибино и близкие им по структуре и вещевому комплексу "большие круглые" или "малке сопковидные" курганы типа Горско-РепьиЧфре-ваниха/, сосуществовавшему какое-то время с грунтовыми могильниками и "погребальны.«! площадками" /Узмень-Мартиново-Кон-цн, Оъезаее - Усть-Велая/, При этом следует учитывать, конечно, многообразие и культурную неоднородность курганных древностей Северо-Запада.

Подытоживая, мокко с достаточной степенью уверенности утверждать, что независимо от того, какой компонент ш сочтём главный б этнической характеристике северо-западных древностей Ш-У1 вв. - финно-угорский или балто-праславянский /"чудская" (ОДдиЗов) и "венедская" (тепе/тепс1«шей) альтернативные гипотезы/, присутствие "дунайских" или "эльбских" славян /по В.В.Седову - кривичей/ в это время здесь полностью исключается. йцё раз перечислил основные аргументы, послужившие основанием для такого вывода. Не считал второстепенных /погребальный обряд, анализ геополитической ситуацииг гидронимия, ландшафтная приуроченность и пр./, их три:

Во-первых, о многом говорит уже сам факт присутствия на Северо-Западе вещей ранне- и позднеримского времени. Так, например, в материалах памятников типа Ливдора-Полибино /так называемая "культура длинных курганов"/, при всей условности абсолютных дат, мы имеем целый ряд индикаторов ступеней 1>х-Е /1У-У вв./, что подтверждается в последнее время и археологами "на местах" /А.А.Александров, М.Э.Аун, А.Н.Башенькин/.

Во-вторых, только ко второй половике УГП-IX вв, можно отнести появление на Северо-Западе бесспорно славянского хозяйственно-бытового комплекса орудий, в основном и характеризующего материальную культуру колонистов "постдунайского периода" и не имеющего генетических корней э инвентаре местного населения /Р.С.Минасян/,

Наконец, в-третьих, сам этноним кривичи, происходящий от балтского krleral/fetievs - "чужаки", оказывается достаточно поздним и не может, по мнению лингвистов, относиться ко времени ранее УШ в. /Г.А.Хабургаев/.

В заключении суммируются выводы, полученные в раэндх частях диссертации, даётся резюме культурной стратиграфии региона, Подчёркнута общая дискуссионность проблематики, намечены перспективы её дальнейшего исследования.

По теме диссертации опубликованы следующие работы»

1. Об одном типе раннесредневековых пряжек.// Проблемы соци-

альной историк и культуры средних веков,- Л.г Изд. ЛГУ, I9B6.- С.I84-2S0 /0,37 а,л,, в соавторстве о И.А.Бажа-ном/

2. Северо-западные длиннее курганы в контексте севера- и цен-

тральноевропейских древностей эпохи великого переселения народов.// X Всесоюзная конференция по изучении скандинавских стран и Финляндии. Тез, докя,- И,г Изд. ИИ АН СССР, 1986.-4,1,- С,199-201 /0,12 а.л., в соавторстве о И.А.Бажаноы/

3. Хронология В-образннх рифлёных пряжек в Европе /к проблеме

нижней датировки длинных курганов/,// Финно-угрц и славяне. Проблемы историко-культурных контактов.- Сыктывкар, 1986,- С.129-138 /0,5 а.л., в соавторстве о И.А.Бажаном/

4. Об одной категории раннесредневековых древностей.// Архео-

логия и история Пскова и Псковской земли. Тез. докл. научн. конфер,- Псков, 1987,- С.58-59 /0,1 а.л., в ооав-торствв о И.А.Важаном/

5. З-образные рифлёные пряжки как хронологический индикатор

синхронизации.// КСЙА.-1989.-Зып. 198,- С.28-34 /0,7 а.л..

-:1Й -

в соавторстве с И.А.Баданом/

6. Об одной категории украшений-амулетов римского времени в

Восточной Европе.// СА.-1989.-К? 3.- C.I63-I70 /0,7 а.л., в соавторства с И.А.Базсаном/

7. Новые находки "каменных кругов" на севере Восточной Евро-

пы.// XI Всесоюзная конференция по изучению скандинавские стран и Финляндии, Тез. докл.- М.: Изд. ИИ АН СССР, 1989.-4.1.- С.178-180 /0,12 а.л./

8. Пельтовидные лунницы в Восточной Европе /к проблеме хро-

нологии Северо-Запада/.// Новгород и Новгородская земля. История и археология. Тез. науч. конфер.- Новгород, 1Р90.-ВЫП.З.- С.44-45 /0,12 а.л./

9. Умбоны щитов и боевые топоры как иедикаторы синхронизации

в контексте центральноевропейско-причерноморских связей римского времени.// Проблемы истории Крыма, Тез. докл. науч. конфер.- Симферополь, 1991.-Вып.1.- С.53-60 /0,18 а,л./

10. К вопросу о ранней дате могильников зарубинецкой культу-

ры.// Проблемы хронологии эпохи латена и римского времени.- СПб.j Ойум, 1992,- С,34-55 /1,3 а.л., в соавторстве с Г.Г.Абезгаузом, В.Е.Ерёненко, В.Г.Дуравлёвым/

11. Умбоны щитов и боевые топоры римского времени /к вопросу о

хронологии и исторической интерпретации/.// ПАВ.-1992.-К? 2,- C.II3-I26 /0,8 а.л., в соавторстве с К.А.Баканом/

12. К вопросу об эволюции трёхропк пельтовидных лунниц в Ев-

ропе /Ш-Л вв./.// ПАВ.-1993.-5" 7,- C.II3-.T22 /I а.л., в соавторстве с И.А.Бажаном/.