автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Система символов оригинальных и переходных церковнославянских богородичных гомилий и акафистов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Система символов оригинальных и переходных церковнославянских богородичных гомилий и акафистов"

На правах рукописи

БОРИСОВА ТАТЬЯНА СТАНИСЛАВОВНА

СИСТЕМА СИМВОЛОВ ОРИГИНАЛЬНЫХ И ПЕРЕВОДНЫХ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКИХ БОГОРОДИЧНЫХ ГОМИЛИЙ И АКАФИСТОВ

Специальность 10. 02. 01 русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Новосибирск 1998

Работа выполнена на кафедре древних языков

Новосибирского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор Панин Л.Г. Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Федоров А.И., кандидат филологических наук, доцент Иванова А. И.

Ведущая организация: Новосибирский государственный

педагогический университет

Защита состоится

17

г. в

часов на засе-

дании диссертационного совета Д 064.45.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Алтайском государственном университете (656099, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан /3 • ОЛ -_ 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Кандидат филологических наук, доцент

Шелепова Л.И.

Актуальность темы определяется поставленной проблематикой и объектом исследования. Систематического филологического изучения переводных и оригинальных церковнославянских богородичных гомилий и акафистов в отечественной науке до сих пор не существует. Вместе с тем, данные произведения содержат богатый материал по ряду наиболее актуальных проблем современного исторического языкознания, в частности, по проблемам, касающимся истории и современного состояния церковнославянского языка. Церковнославянский язык рассматривается в современной филологической науке как живой язык, функционирующий до настоящего времени в качестве языка церковного культа, как язык особого рода, принципиально отличающийся по ряду характеристик от русского литературного языка. Особенностью церковнославянского языка Л.Г. Панин считает то, что в нем "узус определяет парадигматику" (1995, с. 4). Для подтверждения и уточнения данного подхода необходимо исследование, базирующееся на обширном фактическом материале, относящимся к различным периодам существования языка: с древнейшего до современного.

С другой стороны, в современном языкознании резко возрос интерес к образным средствам языка, которые изучаются и в рамках стилистики, и в рамках лексикологии. Однако практически все исследования, проведенные в этом направлении, посвящены одному образному средству - метафоре, проблема же символа в лингвистическом аспекте до сих пор не была поставлена. Вопрос этот стал в настоящее время особенно актуальным в связи с выделением в особый раздел так называемой исторической стилистики. В основе данной научной дисциплины лежит положение о том, что образные средства языка исторически изменчивы. Проблема символа - явления, характерного для определенных этапов развития языка - становится одной из центральных проблем этого раздела языкознания.

Разработка лингвистической концепции символа может способствовать решению многих проблем исторической лексикологии, в том числе и проблемы специфики лексического значения древнерусского

слова, поставленной в работах Н.Г. Михайловской (1974, 1980) и В.В. Колесова (1983, 1989).

Цели и задачи исследования. Основная цель исследования -определение системы богородичных символов церковнославянского языка. Мы стремимся показать данную систему в ее историческом развитии, установить основные этапы ее формирования и дальнейшего существования в рамках церковнославянского языка. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1) опираясь на существующие в современной филологии теории, обосновать правомерность изучения символа в рамках лингвистики, определить специфические черты символа как особой образной категории языка;

2) на материале одного византийского произведения выявить особенности перевода символов с древнегреческого языка на церковнославянский; проследить за изменениями, произошедшими при переносе системы символов из одного языка в другой;

3) проанализировать символы церковнославянских переводов византийских богородичных гомилий и Акафиста Богоматери, систематизировать полученный материал и выделить те символические единицы, которые наиболее часто встречаются в данных произведениях;

4) рассмотреть символы оригинальных церковнославянских богородичных произведений (Слов и акафистов), созданных в различные периоды существования церковнославянского языка, проследить за изменениями, произошедшими в системе символов на славянской почве, установить основные этапы существования данной системы в рамках церковнославянского языка.

Объектом исследования на первом этапе были церковнославянские переводы 19 наиболее популярных и авторитетных византийских богородичных гомилий, а также славянский перевод Акафиста Богоматери. Тексты этих произведений были рассмотрены в составе активно функционировавших на славянской почве рукописных и старопечатных сборников: Торжественников, Прологов, Постной Триоди. Византийский оригинал Слова на Рождество Богоматери Андрея Критского был в зят по изданию Мине.

На втором этапе работы анализировались тексты оригинальных славянских богородичных произведений. Мы ограничили наше исследование на данном этапе источниками, хранящимися в фондах ГПНТБ СО РАН. Всего было рассмотрено 20 произведений, как входивших в рукописные и старопечатные сборники, так и изданных отдельно. Кроме того, мы проанализировали тексты 22 русских акафистов XIX -начала XX века по современному изданию. Рассмотренные источники отражают различные этапы существования церковнославянского языка: от древнейшего (гомилия Климента Охридского датируется началом X века) до близкого к современному (начало XX века).

Методологической основой исследования является положение о языке как о развивающейся системе и об образных средствах языка как о неотъемлемой части этой системы, также подверженной историческим изменениям.

Методы исследования. Основным методом исследования был филологический метод, включающий в себя лингвостилистический анализ текста и компонентный анализ семантики слова. Использован также описательный метод и элементы статистического анализа (простейшие количественные подсчеты).

Научная новизна работы определяется двумя факторами. Во-первых, в работе символ был впервые исследован в лингвистическом аспекте, и впервые было проведено сравнительное изучение образных средств церковнославянского языка, относящихся к различным периодам его существования. Во-вторых, впервые были подробно проанализированы тексты церковнославянских переводов византийских богородичных гомилий и Акафиста, а также многие оригинальные славянские богородичные произведения, в том числе и богородичные акафисты XIX - начала XX века. В рамках данного исследования была разработана новая классификация символических единиц, выявлены и систематизированы богородичные символы рассмотренных текстов, определены причины большей или меньшей частоты их употребления, охарактеризовано изменение состава символов церковнославянского языка.

Практическая значимость работы. Материалы исследования существенно дополняют имеющиеся в современном языкознании сведения о специфике церковнославянского языка, о символе как об основном его образном средстве, а также о важнейших этапах формирования и последующей истории символа в системе данного языка. Результаты исследования могут найти применение в учебных курсах по истории русского литературного языка, в спецкурсах по исторической стилистике и исторической лексикологии, а также в историко-лексикологических исследованиях. Работа может быть использована при составлении учебного курса церковнославянского языка, а также словаря данного языка.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались в докладах на XXIX, XXXI, XXXIII и XXXIV Международных сгуденческих и аспирантских конференциях, проходивших в Новосибирском государственном университете (1991,1993,1995 и 1996 гг.), на спецсеминаре по истории церковнославянского языка, а также на заседаниях кафедры древних языков. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры древних языков Новосибирского университета.

Основные положения, выносимые па защиту.

1) Символ является особым образным средством церковнославянского языка, отличным от других его образных средств: метафоры, метонимии, аллегории. Символами являются те языковые единицы (слова, словосочетания, фрагменты текста), которые через соотнесение их с соответствующими им в плане выражения единицами метатекста приобретают вторичное символическое значение с обязательным сохранением семантической двуплановости и образности. Особый характер церковнославянского языка позволяет выделить у ряда лексем, тради-циошю употреблявшихся в символическом смысле, отдельное символическое значение. Символ, таким образом, становится предметом изучения не только исторической стилистики, но и исторической лексикологии.

2) Основным источником богородичных символов церковнославянского языка были византийские богородичные тексты: гомилии отцов церкви и Акафист Богоматери. Славянские переводчики хорошо пони-

мали специфику символической образности и достаточно точно перенесли ее в систему другого языка. Для авторов византийских текстов символ являлся продуктивной моделью языкового расширения, на основе которой можно было образовать символическую семантику у неограниченного количества лексических единиц. Образуемые символические единицы входили в одну из семантических групп символов, выделенных нами по их вторичному символическому значению.

3) В оригинальных церковнославянских произведениях символ испытывает сильное влияние со стороны метафоры и постепенно выходит из числа активно используемых образных средств. В XIX веке символ сохраняется в этом качестве в языке только в пределах отдельного жанра - жанра акафиста. В виде продуктивной модели образования новых значений символ использовался славянскими авторами только в XVII - начале XVIII века.

4) Все символические единицы, входившие в языковую традицию церковпославянского языка, были заимствованы из древнегреческого. Популярность того или иного византийского символа в оригинальных славянских текстах напрямую зависела от частоты его употребления в византийских произведениях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложений. В приложении № 1 дан список анализируемых в работе гомилий и акафистов. В приложении № 2 помещен список лексем, отмеченных в рассмотренных текстах в символической семантике. В приложении № 3 приводятся лексемы, у которых мы предлагаем выделить отдельное лексическое значение Богоматерь с пометой о том, что это значение является символическим, в словарях церковнославянского языка. В приложении № 4 даны таблицы, показывающие распределение символов в рассмотренных текстах.

Во введении раскрывается актуальность, научная новизна и практическая значимость работы, определяются цели, задачи и объект исследования, излагаются основные положения, выносимые на захщпу.

В первой главе дается общая характеристика символа как семиотического понятия путем сопоставления его с другими близкими ему

понятиями, излагается история изучения средневекового символа, разрабатывается концепция символа как особого образного средства языка, обосновывается правомерность изучения символа в лингвистическом аспекте. Основными признаками символа мы считаем семантическую дауплановость, образность, семантическую немотивированность вторичного значения, наличие метатекста.

По признакам семантической двуплановости и образности языковой символ противопоставлен языковому знаку. Символы возникают на основе знаков-слов, и иногда на основе символа в свою очередь могут образовываться новые знаки, т. е. слова с новым значением. Связано это с утратой словом-символом первичного плана значения, что ведет к разрушению символа. Основное отличие символа от метафоры и метонимии - семантическая немотивировашюсть его вторичного значения, которое, следовательно, мотивируется не через систему языка, а через метатекст. Аллегория и символ различаются по характеру первичного значения. Если в аллегории такое значение имеет подчиненный характер по отношению к вторичному и воспринимается как не имеющее самостоятельной значимости, как случайная "иллюстрация" вторичного смысла, то в символе, напротив, первичное значение в известной степени самостоятельно, реально. Именно поэтому в противоположность аллегории с ее единственно возможным вторичным значением, символ потенциально всегда многозначен.

В главе выделены основные характеристики средневекового символа, которые могут быть отнесены и к символу в церковнославянском языке. Особенности средневековых символов, прежде всего, связаны с тем, что в данную эпоху символ является основным образным средством языка, "стержнем" всей стилистической системы, важнейшим способом построения образа и (в гносеологическом плане) основным источником информации о высшей "горней" идее. Все остальные художественно-изобразительные средства языка дополнительны по отношению к символу и зависимы от него. Особый характер культуры и языка средневековья определял то, что в качестве символизируемых могли выступать исключительно сакральные референты. Высшая сакральная идея, с точки зрения средневекового человека,

внезнакова, однако ее ближайшим знаковым эквивалентом может считаться так называемая христианская доктрина, текст особого рода, который существует только в памяти верующих христиан. Имешю элементы этой христианской доктрины, а через них и сакральная вне-знаковая сущность, подвергаются символизации в средневековых текстах. Символизация эта происходит через единый для всей данной культуры метатекст, иначе говоря, "универсальный код", - Свящешгое Писание. Наличие единого метатекста определяет такие особенности средневекового символа как каноничность и традиционность. Для церковнославянского языка понятие традиционности является ключевым понятием. Именно оно, по мнению современных исследователей (Колесов, 1989; Михайловская, 1980; Панин, 1995), определяет вхождение того или иного языкового факта в парадигму языка. Таким образом, традиционность употребления определенных слов в символической семантике позволяет говорить о наличии у этих слов особого символического значения.

Вторая глава работы посвящена реконструкции системы символов Богоматери, заимствованных церковнославянским языком из древнегреческого. Глава состоит из двух параграфов. В первом параграфе перевод Слова на Рождество Богоматери Андрея Критского - произведения, содержащего наибольшее количество символов Богородицы -сопоставлен с древнегреческим оригиналом. В задачи этого параграфа входило выявить роль символов в стилистике текста, а также проследить за изменениями, произошедшими при переносе символов из одной языковой системы в другую. Анализ Слова подтвердил высказанное нами ранее теоретическое положение о центральном месте символа в средневековой поэтике. Мы выделили в произведении 87 различных символов Богородицы, которыми передается основной объем информации произведения. Принципиальная позиция Андрея Критского состоит в том, что любое наименование Богоматери может быть развернуто в символ, и лишь благодаря этому "получает право" ее называть. Таким образом, в число символов попадают и такие лексические единицы как мдтерь, мдрЦ, оБрЛеннад, которые могли обозначать Богоматерь и с помощью своего первичного значения.

Сопоставление греческого оригинала с церковнославянским переводом показало достаточную точность последнего. Однако имеются и некоторые различия между ними, самым существенным из которых можно считать появление в славянском тексте новых символов: Хранилище, долгъ хл^К4> К5ГЬ и камень. Особенно интересны случаи сознательного изменения переводчиком греческого оригинала, в результате чего, в частности, появился символ югь. Основная цель данных изменений состояла в том, чтобы церковнославянский текст давал четкую отсылку к соответствующим фрагментам славянской Библии. Мы отметили также ряд изменений, произошедших при переносе материала из одной языковой системы в другую. Так, символы т] кефсхАл? и о гоцо<; слились в церковнославянском языке в единый в плане выражения символ сбнтокт», в то время как из-за различных вариантов перевода в славянских текстах появились два варианта единого в древнегреческом языке символа т] ягЛл: дверь и врлтл. Анализ текстов показал, что славянский переводчик стремился наиболее точно передать специфику символического типа образа с помощью средств своего языка. Это позволило ему не только сделать перевод, но и вписать созданные им символы в систему церковнославянского языка и церковнославянских текстов.

В процессе исследования было установлено, что один и тот же символ мог иметь различные планы выражения. Варианты могли возникать как в оригинальном византийском тексте из-за использования автором синонимов, контекстуальных синонимов и функциональных вариантов, так и на этапе перевода текста, когда одно и тоже слово оригинала переводится несколькими синонимами. Наличие явления вариантности символов указывает на то, что как с точки зрения создателей византийских текстов, так и с точки зрения их переводчиков, символ не был связан исключительно с определенной лексемой. Единство символа обеспечивало в данную эпоху единство метатекста, через который он прочитывался. План выражения символа, таким образом, не должен был быть фиксированным, он мог меняться в достаточно широких пределах, но лишь до тех пор, пока это не мешало символу выпол-

пять свою основную функцию - указывать на определенный фрагмент метатекста.

Второй параграф главы посвящен реконструкции заимствованных богородичных символов не отдельного произведения, а системы языка в целом. Реконструкция проводилась на основе анализа текстов 19 церковнославянских переводов византийских богородичных произведений, которые сформировали традицию церковнославянского языка. Всего в рассмотренных текстах присутствовало 142 различных символа, многие из которых были представлены в нескольких вариантах. Выделенные символы были систематизированы с помощью двух классификаций, основанных на различных принципах. Основная классификация - семантическая. Однако, в отличие от предлагаемых ранее семантических классификаций символов (см., например, Адрианова-Перетц, 1947), символы разделяются на группы не по первичным, а по вторичным символическим значениям лексем, подвергающихся символизации. Именно эти системные отношения являются наиболее значимыми для исследованного символического материала, поскольку в их основе лежат те признаки, по которым идет образование новых символов. Преимуществом предлагаемой классификации является также то, чго с ее помощью можно охватить абсолютно все имеющиеся в языке символы Богородицы и объединить их в 7 групп, выделяемых по тому элементу христианской доктрины о Богоматери, который лежит в основе символизации. 6 семантических групп получили в соответствии с их символическим значением следующие названия: дева, чудесная родительница, вместилище Бога или его символа, связь земного и небесного, избранная Богом, начало спасения. В отдельную группу были выделены символы, чьи первичные значения также могли называть Богоматерь. Все символы византийских текстов мы рассмотрели в составе соответствующих семантических групп (каждой группе посвящен особый пункт параграфа) с указанием метатекстов и наиболее характерных контекстов и выявили связи символических едшшц внутри групп и между ними.

Одними из наиболее интересных отношений в системе символов языка являются отношения "омонимии" символов (термин из лексико-

логии современного языка здесь может быть употреблен условно). Эти отношения связывают между собой сходные в плане выражения лексические единицы, относящиеся к различным метатекстам и, следовательно, являющиеся различными символами. Исследование показало, чго достаточно редки случаи объединения данных лексических единиц в единый образ, как правило они рассматриваются авторами отдельно с обязательными указаниями в контекстах о том, о каком именно из "омонимичных" символов идет речь.

Вторая классификация строится на основе частотности употребления символов в проанализированных текстах. Этот критерий является особенно важным для исследователя церковнославянского языка, поскольку именно по нему мы можем "иерархизировать" все факты речи и выделить среди них те, которые входили в языковую традицию. По частоте употребления в рассмотренных произведениях все символы были разделены на три группы: 1) традиционные - употреблены в восьми или более текстах; 2) употребляемые - выделены более чем в одном, но менее чем в восьми текстах; 3) окказиональные - встретились только в одном тексте.

Традиционные символы присутствуют во всех семантических группах, за исключением группы начало спасения. В группе символов с первичным значением, способным называть Богоматерь, традиционными символами являются влджендА, еллгодатьнаа, д-Ьел, дферь, окрАдовАННдд; в группе дева - дверь, (затворенная), копима; в группе чудесная родительница - енногрАдт, - лозд, жезлт. (по Исайе); в группе вместилище Бога или его символа - горд (Божия), грддт, - ¡ер&ллилгь, долгь еожш - жилнфе, ковчегъ - юиггъ (Завета), оелакъ, престол-ъ, селеше - село - обитель, хрдл^ь - церковь, св-Ьфд - св'Ктильинкъ, р^чкд -стдмнд, трдпезд, ськровнфе, одеждл - ьдгрАннцд - червлАннцд - ризл; в группе связь земного и небесного - врлтд - дверь (небесная), л'кствицд; в группе избранная Богом - нев-Ьстл, цдрицд.

Употребляемые символы составляют основную массу символов рассмотренных текстов. О™ занимают промежуточное положение в нашей системе, находясь между традиционными и окказиональными символами.

Число окказиональных символов относительно невелико. Тем не менее, уже сам факт их наличия в проанализированных произведениях чрезвычайно интересен. Для византийских писателейсимвол был скорее не традиционным набором слов, а традиционной и вместе с тем продуктивной моделью, позволяющей постоянно образовывать новые символические единицы, число которых, в принципе, не ограничено.

Рассмотренную систему символов церковнославянский язык получил из греческого в качестве нормативной. Ее дальнейшему существованию и изменению в данном языке посвящена третья глава работы. Исследование на этом этапе проводилось на материале оригинальных славянских богородичных гомилий и акафистов, а также более крупных произведений, по стилю напоминающих гомилии.

Суммируя результаты проведенного исследования, мы можем констатировать факт существования символа в образной структуре проанализированных произведений и выделить ряд основных этапов его истории в церковнославянском языке.

Первый такой этап можно условно ограничить рамками IX - XVI веков. На этом этапе символ начинает утрачивать свою лидирующую позицию среди всех образных средств языка. Проявляется это как в сокращении количества символов, используемых авторами, так и в возрастающем влиянии на символ со стороны метафоры. Символ перестает восприниматься как продуктивная модель языкового расширения, состав символов произведений ограничен рядом традиционных в византийской литературе лексем с символической семантикой. Авторы уделяют больше внимания первичным значениям слов-символов, что также ведет к перерастанию символического образа в метафорический.

Второй условно выделяемый этап мы относим к XVII - началу XVIII века. Это этап возросшего интереса к символу, который отразился и в активном использовании всех уже существовавших ранее символических единиц, и в попытках создать новые символы по имеющимся в традиции моделям. Все новые символы, появившиеся па славянской почве, были созданы именно в данный период. Несомненным отличием произведений, написанных в это время, от византийских текстов явля-егся стремление книжггиков "преодолеть" традиционный символиче-

ский образ, который воспринимается уже как факт языка, как "мертвый" символ, не несущий на себе художественной нагрузки. Такое "переосмысление" символа, как правило, означало его метафоризацию. Новые символы также создавались с использованием не только символической, но и метафорической модели, причем в данный период эти два типа образа существуют синкретично. Эпоха "второго расцвета" символа стала, таким образом, одновременно и эпохой его вытеснения из языка более активным к тому времени образным средством - метафорой. Несколько по иному пути пошло развитие семантики группы символов с первичным значением, способным называть Богоматерь. Большинство символов этой группы в рассматриваемый период утрачивают семантическую двуплановость и становятся обычными знаками-наименованиями Богоматери. Среди других изменений, произошедших в данный период в системе символов, наиболее важным нам кажется выход на первый план семантической группы начало спасения, которая на славянской почве преобразуется в группу защитница христиан. Именно этот семантический признак начинает восприниматься как наиболее важный в образе Богоматери.

Третий этап истории символа хронологически ограничен нами рамками XVIII века. Это эпоха постепенного сокращения количества символов и уменьшения их роли в образной структуре произведения. Символ сохраняется в данную эпоху в церковнославянском языке в качестве символической семантики ограниченного числа лексем и только в силу традиции.

В последующий период - XIX - начало XX века - символ практически полностью исчезает из языка "наследников" гомилий - Слов-проповедей. Символ, однако, не исчезает полностью из церковнославянского языка, но сохраняется в нем в пределах одного жанра -жанра акафиста. Это происходит благодаря особенной традиционности данного жанра, проявившейся в сознательном обращении авторов, минуя последующие этапы развития языка, к языку, прежде всего, византийского Акафиста Богоматери, а также всего корпуса византийских богородичных гомилий.

По результатам исследования можно выделить рад византийских символов, оказавшихся особенно популярными на славянской почве. К таким символам мы можем отнести следующие лексемы: голЪ/енцд, грддт», дверь, зв'Ьздд, источники», ковчег, к^гшнд, кршъ, л^нл, л"йствицд, море, небо, покрокт», прнгкжище, престолъ, р^но, ск^фл, селена, солнце, сккровище, столпт., хрАл\*ь-церкокь, чертогт,. Мы сформулировали три фактора, определяющие частоту употребления символов в оригинальных славянских текстах:

1) частота употребления символа в "образцовых" византийских гомилиях: большинство из указанных выше символов относятся к разрядам традиционных или часто употребляемых символов в византийской литературе;

2) включение символической семантики определенных лексем в исходный семиотический субстрат принимающего языка, близость символа к определенным славянским языческим мифологемам и символам славянского фольклора;

3) возможность построить на основе того или иного символа метафорический образ; роль данного фактора возрастает по мере вытеснения символа из языка метафорой.

В заключении подводятся общие итоги исследования, касаю-пшеся истории символа в церковнославянском языке. На основании сопоставления результатов второй и третьей главы подчеркивается, что из древнегреческого языка было заимствовано не только абсолютное большинство символов, но и сама категория символа в том виде, в котором она существовала в церковнославянском языке. В определенные периоды существования церковнославянского языка символ из византийских текстов заимствовался:

а) в виде продуктивной модели языкового расширения;

б) в виде символического смысла ограниченного числа лексических единиц;

в) в виде только лексических единиц, бывших ранее символами, на основе которых строится новый - на этот раз метафорический - образ.

Обобщение полученных результатов позволяет уточнить механизм действия традиции как стабилизирующего фактора языка. Обра-

щение к византийской традиции в разные эпохи происходило на различных уровнях, конкретная традиция по-разному проявляется в языке в зависимости от состояния и потребностей языковой системы в данный период. Поэтому церковнославянский язык, несмотря на то, что он определяется традицией, тем не менее, является живой, развивающейся языковой системой. Мы также обосновываем правомерность выделения у ряда лексем церковнославянского языка особого символического значения Богоматерь с фиксацией сю в словарях данного языка с соответствующей пометой, формулируем параметры, по которым был произведен выбор данных лексем, полный список которых приводится в приложении № 3.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Формирование символической системы церковнославянского языка (на примере символов четырех переводов византийских богородичных гомилий) // Материалы XXXI международной студенческой конференции: Филология. -Новосибирск, 1993. - С. 55-60.

2. Символ в художественной структуре Слова на Рождество Богородицы Андрея Критского // Материалы ХХХШ международной студенческой конференции: Филология. - Новосибирск, 1995.

3. Формирование системы символов церковнославянского языка //Язык памятников церковнославянской письменности. - Новосибирск,

1995. - С. 38-57.

4. Символы Богоматери в переводных и оригинальных церковнославянских гомилиях // Материалы XXXIV международной студенческой конференции: Филология. - Новосибирск, 1996. - С. 26-28.

5. Формирование и развитие богородичной символики церковнославянского языка // Материалы международного съезда русистов в Красноярске (1-4.10. 1997). - Красноярск, 1997. - т. 1 - С. 40-42.ва

Подписано в печать 10.02.98 Формат 60x84/16 Печать офсетная Уч.-изд. л. 1

Заказ № 54 Тираж 100

Участок оперативной полиграфии НГУ; 630090, Новосибирск-90, ул. Пирогова, 2