Система жанров лирики Генриха Сапгира

Двойнишникова, Мария Павловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Система жанров лирики Генриха Сапгира

Год: 2011
Автор научной работы: Двойнишникова, Мария Павловна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Челябинск
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

Диссертация по филологии на тему 'Система жанров лирики Генриха Сапгира'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Система жанров лирики Генриха Сапгира"

На правах рукописи

г\ ми. №

иО5001082 (У

Двойнншникова Мария Павловна

СИСТЕМА ЖАНРОВ ЛИРИКИ ГЕНРИХА СЛОГИ РА: СПЕЦИФИКА И ПОЭТИКА

10.01.01 —Русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 7 НОЯ 2011

Самара — 2011

005001082

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Южно-Уральский государственный университет» (национальный исследовательский университет)

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Семьян Татьяна Федоровна

Официальные оппопснты: доктор филологических наук, профессор

Орлицкий Юрий Борисович

кандидат филологических наук, доцент Перепелкин Михаил Анатольевич

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Пермский государственный

национальный исследовательский университет»

Защита состоится «08» декабря 2011 года в 14.00 часов на заседании

диссертационного совета Д 212.218.07 при Самарском государственном

университете по адресу: 443011, г.Самара, ул. Академика Павлова, д. 1, зал заседаний.

Автореферат разослан ноября 2011 года.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Самарского государственного университета.

Ученый секретарь ^

диссертационного совета V ^^ Карпенко Г.Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Значительной фигурой русского поэтического авангарда конца XX века, наравне с И. Бродским, Вс. Некрасовым и Г. Лиги, считается Генрих Вениаминович Сапгир, основная часть наследия которого (так называемые «взрослые» произведения) до недавнего времени оставалась мало исследованной. Первая публикация «взрослой» поэзии Г. Сапгира в СССР была осуществлена только 1989 году. Серьезное изучение поэтического наследия Г. Сапгира начато относительно недавно, некоторые аспекты его творчества до настоящего времени не подвергались целостному и системному изучению, что и обусловило актуальность нашего исследования. Кроме того, на данный момент не существует ни одного диссертационного исследования, полностью посвященного творчеству Г. Сапгира.

Известные на настоящий момент литературоведческие работы о Г. Сапгаре касаются конкретных аспектов его лирики или представляют собой анализ отдельных стихотворений и циклов, еще реже— прозы, а также раскрывают вопросы биографии поэта.

Важно отметить, что в значительной мере способствуют пониманию специфики поэтического творчества Г. Сапгира сохранившиеся интервью с самим автором и свидетельства современников — Ю. Алешковского, Л. Аннинского, В. Кривулина, В. Лена, В. Лсмазова, Ю. Орлицкого, Я. Сатурновского, К. Сапгир и др. Творчество Г. Сапгира как представителя «лианозовской школы» и московского концептуализма рассмагривается в работах Т. В. Казарганой, В. Казака, В. Г. Кулакова, М. Н. Лшювецкого, М. Маурицио, Вс. Некрасова, А. М. Ранчина и др. Исследователи обращаются к таким различным аспектам изучения творчества Г. Сапгира, как: мотив дробления и пустоты, поэтика анафразы (Л. В. Зубова); роль кавычек (О. И. Северская); телесность и визуальный облик текстов, поэтика полуслова (Т. Ф. Семьян, Д. А. Суховей); аналогии с русским поэтическим авангардом, интертекст (А. А. Анисова, С. Бирюков, Д. М. Давыдов, Т. В. Казарина, М. Г. Павловец, М. В. Строганов); исследование «московского текста», музыкальность в циклах, вокальное воплощение текстов (10. Евграфов, М. Маурицио); проза поэта (А Ю. Сорочан); особенности жанровых форм (А. А. Житенев, О. В. Зырянов, Ю. Б. Орлицкий); анализ единичных стихотворений (Н. Черных); роль заглавий (Ю. Б. Орлицкий, Н. А. Фатеева, О. Д. Филатова); процесс неологизации в поэзии (Д. О. Морозов) и т. д.

Следует отметить важность единственной на настоящий момент монографии Д. П. Шраера-Петрова и М. Д. Шраера «Генрих Сапгир — классик авангарда», опубликованной в 2004 году, и ими же подготовленного сборника стихотворений и поэм Генриха Сапгира со вступительной статьей — сокращенным вариантом этой монографии.

современника. Материалы о Г. Сагтгире обобщены в монографии Ю. Б. Орлидкого «Динамика стиха и прозы в русской словесности», вышедшей в 2008 году. В рамках анализа стиха и прозы конца XX века творчеству Г. Сапгира отводится целый раздел, где исследователь отмечает уникальность и широту экспериментов, опирающихся на «достижения русской и мировой поэтической классики», а также выделяет наиболее важные для творчества Г. Сапгира структурные оппозиции и прослеживает их реализацию как в поэзии, так и в прозе. Концептуально важной для нашего исследования является мысль, выдвинутая Ю. Б. Орлицким, о такой отличительной черте творческого мира Г. Сапгира, как жанровые и жанроподобные именования книг, или авторские жанрообозначения.

До недавнего времени трудности исследования творчества Г. Сапгира были связаны с малодоступностью стихотворных текстов поэта и сложностью определения авторской редакции. Решению этой проблемы в значительной степени способствовало открытие ряда компетентных Интернет-источников: официальный сайт Г. Сапгира, содержащий тексты произведений поэта, биографические сведения, интервью и воспоминания современников, статьи и рецензии и др.; персональные страницы на сайтах «Вавилон», «Неофициальная поэзия», «Журнальный зал».

Однако несмотря на активизацию интереса к поэтике и художественному стилю Г. Сапгира, исследование его творчества далеко от завершения, и остается ряд перспективных направлений для дальнейшего анализа.

Творчество Г. Сапгира представляет собой уникальный синтез поэтических принципов «лианозовской школы» и собственно индивидуальных черт. Основу этого синтеза составляет поиск самых разнообразных способов художественного воплощения. Творческий метод Г. Сапгира состоит в использовании разнообразных экспериментов с классическими литературными жанрами и формами, тематикой и композицией произведений, визуальным обликом и языковой структурой стихотворений. Будучи поэтом-эксперимоггатором, Г. Сапгир внес огромный вклад в развитие современной поэзии — в разработку как системы жанров, так и системы образов и приемов поэтики. Опираясь на исторически сложившиеся литературные каноны, Г. Сапгир разрабатывает новаторские приемы, способствуя динамике жанров' их дальнейшей эволюции. Эксперименты с традиционными жанрами в творчестве Г. Сапгира представлены в лирических книгах, имеющих жанровые названия («Элегии», «Псалмы», «Жития», «Сонеты на рубашках» и др) Несмотря на отдельные замечания некоторых исследователей (Ю. Б. Орлицкого, О. Д. Филатовой и др.), касающихся жанровой специфики лирики Г. Сапгира, целостного и последовательного анализа системы лирических жанров поэта в современном литературоведении не представлено, хотя этот аспект является концептуально значимым для его творчества.

Целью данной работы является изучение специфики и поэтики системы жанров и жанровых форм в лирике Г. Сапшра, Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) исследовать функционирование архаичных жанровых элементов в лирике Г. Сангира на материале ранних книг «Голоса. Гротески» и «Московские мифы»;

2) проанализировать трансформацию классических жанров и жанровых форм в лирике Г. Сапгира в книгах «Псалмы», «Элегии», «Этюды в манере Огарева и Полонского», «Сонеты на рубашках» и «Стихи для перстня»;

3) проанализировать специфику строфических твердых форм в лирике Г. Сапгира на материале книг «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы»;

4) исследовать поэтику абсурда в жанровых книгах Г. Сапгира;

5) охарактеризовать визуальные особенности стихотворных текстов Г. Сапгира и определить своеобразие авторской визуальной коммуникативной стратегии в лирике Г. Сапгира.

Материалом исследования являются книги и циклы Г. Сапгира, имеющие в заглавии авторское жанровое определение, а именно — «Голоса. Гротески» (1958—1962), «Псалмы» (1964—1966), «Элегии» (1967—1970), «Московские мифы» и цикл «Жития» (1970—1974), «Сонеты на рубашках» (1975—1989), «Стихи для перстня» (1981), «Терцихи Генриха Буфарева» (1984, 1987), «Этюды в манере Огарева и Полонского» (1987), «Лубок» (1990), «Двойная луна. Октавы» (1996).

В связи с существованием этих книг и циклов в разных редакциях, различающихся по составу входящих текстов, в качестве компетентных изданий нами выбраны два основных источника: собрание сочинений («Сапгир, Г. Собрание сочинений в четырех томах (том 1 и том 2)»), изданное в 1999 году, в составлении которого принимал участие автор, и сборник лирики Г. Сапгира «Складень», опубликованный в 2008 году по авторскому компьютерному архиву.

Объект исследования — поэтическое творчество Г. Сапгира, а именно книги и циклы с авторским жанровым названием.

Предмет исследования — авторская жанровая стратегия, являющаяся неотъемлемой составляющей художественного стиля Г. Сапгира, а также специфика и поэтика системы лирических жанров и жанровых форм поэта.

Методологической основой диссертации стали работы по теории жанра (М. М. Бахтин, С. Н. Бройтман, М. Л. Гаспаров, В. М. Жирмунский, А. А. Кораблев, В. В. Кожинов, Ю. М. Лотман, Д. С. Лихачев, Н. Л. Лейдерман, С. А. Матяш, Е. М. Медетинский, Г. Н. Поспелов, Н. Т. Рымарь, Н. Д. Тамарченко, Б. В. Томашевский, Л. В. Чернец, О. М. Фрейденберг и др.), по теории «твердых» жанровых форм (М. Л. Гаспаров, Н. Д. Тамарченко и др.), по теории сонета (О. В. Зырянов, А. П. Квятковский, В. Е. Хализев и др.), по традиции стихотворных переложений псалмов (Д.М.Давыдов, В.М.Живов, Л. Ф. Луцевич и др.), по творчеству Г. В. Сапгира (В. Казак, 10. Б. Орлицкий, Д. А. Суховей, Т. Ф. Семьян, О. Д. Филатова и др.), по поэтике абсурда (О. Д. Буренина, Е. В. Клюев, Д. В. Токарев, О. Л. Чернорицкая и др.) и т. д.

В диссертационном исследовании были использованы следующие методы: 1) структурно-описательный; 2) структурно-типологический; 3) историко-типологический; 4) аналитический; 5) жанровый;

6) контекстуальный и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том,

что:

— впервые представлено системное изучение жанровых особенностей лирики Г. Сапгира;

— впервые проведен анализ жанровых книг Г. Сапгира как целостной системы жанров, жанровых форм и строф, реализующейся на протяжении всего творчества;

— исследованы специфика и поэтика системы жанровых книг и циклов Г. Сапгира;

— выявлены особенности авторской жанровой стратегии, составляющей неотъемлемую часть художественного метода Г, Сапгира.

Теоретическая значимость работы заключается в:

1) осмыслении феномена книги стихов в поэтическом творчестве Г. Сапгира и определении его влияния на формирование исторически развивающейся системы жанровых трансформаций в русской литературе;

2) определении места индивидуально-авторского жанрового опыта Г. Сапгира в динамичной системе литературных лирических жанров;

3) разработке методики жанрового анализа творчества конкретного автора и ее применении при изучении лирики Г. Сат ира;

4) раскрытии и уточнении общей картины историко-литературного периода России конца XX века, в частности современной авангардной поэзии;

5) конкретизации ряда вопросов теории жанра, в частности разграничении терминов «твердая жанровая форма» и «твердая строфическая форма», уточнении понятия «авторская жанровая модификация» и др.

Практическая значимость работы состоит в возможности:

1) применения результатов исследования при подготовке общих и специальных курсов по истории и теории литературы;

2) использования материалов для дальнейшего изучения творчества Г. Сапгира и поэтов «лианозовской школы».

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Жанровые книги Г. Сапгира представляют собой целостную систему, формировавшуюся по мере развития художественного метода поэта.

2. В ранних книгах Г. Сапгира ведущей тенденцией становится обращение к архаическим дожанровым формам мифа и гротеска, а также актуализация генетических признаков жанра.

3. Значительная часть жанровых книг Г. Сапгира представляет собой эксперименты с традиционными жанровыми канонами и состоит как из классических образцов, соответствующих данному жанру /форме, так и образцов, представляющих собой разнообразные отклонения от канона и жанровые трансформации.

4. Экспериментальный характер лирики Г. Сапгира отражается и в уникальных авторских интерпретациях твердых строфических форм в книгах «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы».

5. Такие составляющие художественной системы лирики Г. Сапгира, как поэтика абсурда и визуальный облик текста, становятся не только стилевыми маркерами, но и жанрообразующими признаками.

6. Система жанровых книг Г. Сапгира реализует определенную авторскую жанровую стратегию, являющуюся неотъемлемой составляющей художественного метода автора и развивающуюся согласно этапам развития его жанрового мышления и профессионального мастерства. В рамках этой стратегии следует говорить о «мышлении книгами», создавшем «сверхжанровый феномен книги стихов», которому свойственны художественная целостность, цикличность и формирование стихотворного единства книга вокруг одного доминирующего приема.

Апробация работы. Результаты исследования были представлены на конференциях различного уровня: в рамках международной научной конференции «Творчество Г. Сапгира и русская поэзия конца XX века» (Москва, РГГУ, 2006, 2007, 2008, 2010); международной научно-практической конференции студентов и аспирантов «Язык. Культура. Коммуникация» (Челябинск, Южно-Уральский государственный университет, 2006, 2007, 2008, 2009,2011); научной конференции «Наука ЮУрГУ» (Челябинск, ЮУрГУ, 2008, 2009, 2010, 2011); международной научной конференции «Литературный текст XX века: проблемы поэтики» (Челябинск, ЮУрГУ, 2009, 2010, 2011); международной научно-практической конференции «Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания» (Пермь, ПермГПУ, 2007); научно-практической конференции словесников «Взаимодействие национальных художественных культур: литература и лингвистика (проблемы изучения и обучения)» (Екатеринбург, 2007); международной научно-практической конференции «Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества» (Оренбург, ОГПУ, 2Ó07); всероссийской с международным участием научной конференции «Трансформация и функционирование культурных моделей в русской литературе» (Томск, ТГПУ, 2008); международной научной конференции «Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе. Проблемы теоретической и исторической поэтики» (Беларусия, Гродно, ГрГУ, 2008); международной научно-практической конференции «Поэтика пародирования: смешное/ серьезное» (Самара, СГУ, 2010); международной научной конференции молодых ученых (Казахстан, Караганда, 2011) и др.

Основные положения диссертации отражены в 22 работах (20 статьях и двух тезисах), 3 из них опубликованы в рецензируемых научных изданиях, включенных в перечень ВАК (Горно-Алтайск, Горно-Алтайский государственный университет, «Мир науки, культуры, образования», 2008; Челябинск, ЮУрГУ, Вестник Южно-Уральского государственного

университета. Серия «Лингвистика», 2009; Томск, ТГПУ, Вестник Томского государственного педагогического университета, 2009).

Материалы исследования были применены в курсах «История русской литературы», «История зарубежной литературы», «Теория литературы», «Национальные литературы» по специальностям и направлениям «Филология» и «Журналистика» ФГБОУ ВДО «Южно-Уральский государственный университет» (национальный исследовательский университет) г. Челябинска.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников (204 наименования), пяти приложений. Общий объем исследования —199 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении формулируется научная проблематика, определяющая тему диссертационного исследования, представлена степень изученности проблемы, обоснована актуальность, предмет и объект, цель и задачи, методологическая база исследования, раскрыта его научная новизна, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, определены теоретическая и практическая значимость работы, уровень апробации.

Глава 1 «Архаичные жанровые элементы в лирике Г. Сапгира» предваряется параграфом /./. «Вводные замечания по теории жанра», в котором внимание сосредоточено на раскрытии основных составляющих категории жанра, являющихся, по мнению Н. Л. Лейдермана, вместе с категориями стиля и метода, необходимыми и вместе с тем достаточными характеристиками любой историко-литературной системы, как синхронной (направления, течения, стилевой тенденции, литературной школы), так и диахрошюй (эпохи, этапа, периода литературного развития).

Исследователи (С. Н. Бройтман, Н. Л. Лейдсрман, М. Н. Липовецкий, Е. М. Мелетинский и др.) отмечают, что теоретическое осмысление неканонических жанров в XX веке только начинается. Таким образом, категория жанра становится маркером, определяющим специфику как' определенного литературного периода, так и творчества конкретного автора.

Обращаясь к проблеме жанра, прежде всего нужно отметить изменяющуюся природу свойств жанра, и вслед за учёными рассматривать первобытный синкретизм как основу для возникновения жанров и жанровых форм. К вопросам жанровой генетики обращались М. М. Бахтин, А. Н. Веселовский, Е. М. Мелетинский, В. Я. Пропп, Н. Фрай и др., в работах которых отмечен ряд концептуально важных архаичных жанровых элементов, проявляющихся в литературных произведениях: амбивалентность; «мироподобие», архаичные элементы в системе образов; неотделимость сакральной функции от эстетической; архаическая нерасчлененность композиции, неотделимость жанров друг от друга и т. д.

Архаическое мышление имеет непосредственную связь с гротесковым типом художественной образности. «Ремифологизация» сознания, возрождение интереса к мифу в литературе XX пека непосредственно связано с

модернистским гротеском и его спецификой. Гротеск становится формой для выражения субъективного, индивидуального мироощущения, создания индивидуального творческого мифа. М.М.Бахтин также утверждал, что основой гротескного образа является «мифологическое сознание». Исследователи гротеска (А. Е. Пинский, Ю. В. Манн, В. Кайзер, М. М. Бахтин, В. И. Тюпа, Н. Д. Тамарченко, В. В. Химич, Е. В. Пономарева, Т. В. Казарина и др.) выделяют ряд обобщенных черт гротесковой образности (виды гротескного обобщения), во многом совпадающие с вышеуказанными архаичными жанровыми признаками.

В параграфе 1.2. «Архаичные жанрообразования в книгах Г. Сатира „Голоса. Гротески" и „Московские мифы"» исследуется проявление архаичных жанровых элементов в ранних книгах Г. Сапгира «Голоса. Гротески» и «Московские мифы». Обращение к генетической основе жанра, к архаическим жанровым элементам, их переосмысление и обновление становится ведущей тенденцией в ранних книгах Г. Сапгира с жанроподобными названиями «Голоса. Гротески» и «Московские мифы». Поэт в ранних книгах с помощью элементов, свойственных архаическому жанровому сознанию, а также признаков гротесковой образности и черт, присущих мифу как синкретичной форме познания мира, намечает конститутивные признаки архаичных жапровых структур (жанрообразований) мифа и гротеска, указывая на их жанровую природу уже в заглавии.

В качестве жанровых маркеров гротеска и мифа в «Голосах. Гротесках» и «Московских мифах» Г. Сапгира выступают такие чергы гротесковой образности, как: 1) определенные гротескные мотивы (маски, марионетки, безумия, сна, бреда, страха, одиночества, равнодушия и др.) и образы (сниженные, материально-телесные, зооморфические и фантастические и др.), создающие ассоциативный и интеллектуально-эмоциональный фон книги при помощи интертекстуальных отсылок к традициям гротеска и мифа; 2) амбивалентность, свойственная архаическому карнавальному мироощущению; 3) категория телесности (гротескная концепция тела) как маркер архаического мифологического мышления с присущей ему гротесковой образностью; 4) прием снижения (тематики, пафоса, образа) как составляющий элемент поэтики пародийности; 5) карнавальность и т. д.

Жанровым маркером в ранних книгах Г. Сапгира становится и ритмико-интонационная организация стихотворений. Большая часть стихотворений ранних книг Г. Сапгира «Голоса. Гротески» и «Московские мифы», в силу их ориентированности на фольклорную культуру, представляют собой голиметрические конструкции, объединяющие силлабо-тонические размеры со стилизованными формами народного стиха, с дольником, с акцентным стихом и т. д. Особенностью творческой манеры Г. Сапгира можно назвать появление в рамках жанровых книг вставных циклов с использованием в них других доминирующих приемов, поэтому в книгу «Московские мифы» включен иножанровый цикл «Жития», представляющий собой авторскую интерпретацию житийной литературы.

Параграф 1.3. «Поэтика абсурда в жанровых книгах Г. Сатира» посвящен поэтике абсурда в ранних книгах Г. Сапгира как неотъемлемого жанрового элемента народно-смеховой культуры и вместе с ней гротескового типа изображения действительности. Параграф предваряется пунктом 1.3.1. «Вводные замечания по теории абсурда», в котором прослеживается преемственная связь между авангардной экспериментальной поэзией начала XX века (футуристы, обэриуты) и представителями «лианозовской школы», сложившейся в конце пятидесятых годов XX в., в числе которых находился и Г. Сапгир.

В пункте 1.3.2. «Поэтика абсурда в ранних книгах Г. Сапгира „Голоса. Гротески" и „Московскиемифы"» раскрывается специфика поэтики абсурда в поэтическом творчестве Г. Сапгира. На содержательном уровне абсурд проявляется в мотиве абсурдного сна, в построении стихотворений по принципу абсурдной ситуации, в использовании алогизма и его разновидностей (несоответствие синтаксической и смысловой структуры речи; логический разрыв между речевыми оборотами, фразами, репликами, отдельными частями диалога; противопоставление предметов и свойств, не заключающих в себе ничего противоположного, или сопоставление предметов и свойств, лишённых всякого сходства; мнимое абсурдное умозаключение; разрушение причинных связей; движение речи по случайным ассоциациям; бессодержательное или бессмысленное высказывание); в «автосемантичности текста» (наслоении микросюжетов), в использовании элементов сюрреалистической эстетики, в игровой поэтике (перформансный характер стихотворения, коллажная техника, прием монтажа и лингвистического каламбура) и др.

На языковом (формальном) уровне поэтика абсурда реализуется в нарушении коммуникативных постулатов и различных языковых отклонениях от нормы. В результате минимализации текста нарушаются орфографические и орфоэпические правила, большую роль начинают играть междометия и звукоподражательные слова, лишь выражающие эмоции и чувства, не называющие их, что придает звучанию, смыслу и графическому оформлению стихотворения абсурдный, странный вид. Абсурдность, стремление к новизне проявляется и на лексическом уровне, в окказиональном характере словотворчества Г. Сапгира. Окказионализмы создаются различными способами путем минимализации и сокращения компонентов слов, объединения нескольких слов в одно, усечения аффиксов «длинных» слов и т. д.

Опираясь на практику абсурда футуристов и обэриутов, Г. Сапгир не только переосмысляет систему мотивов и образов абсурдисткой поэтики, но и экспериментирует с языковой составляющей, роднящей его окказиональные новобразования с «заумным языком» В. Хлебникова, «сдвигологией» А. Крученых и «бессмыслицей» ОБЭРИУ.

Глава 2 «Развитие классических жанров и жанровых форм в лирике Г. Сапгира» посвящена экспериментам Г. Сапгира в русле традиционной системы жанров, которым отводится значительное место в авторской системе

жанровых книг. В параграфе 2.1. «Трансформация классических жанров в лирике Г. Сатира» уточняется, что к интерпретации классических жанров Г. Сапгир обращается в более поздних книгах, имеющих жанровые названия. В них автор не только продолжает реализовывать идеи ранних книг, но и намечает те приемы, которые в последующем творчестве закладываются в основу эксперимента и становятся отличительными маркерами художественного стиля поэта: совмещение разностилевых «фрагментов» текста; использование средств, визуализирующих текст, а также «пустот» и пропусков строк; наличие драматургических приемов (включение ремарок) и замена чтения стихотворного текста процессом чтения — комплексом действий, совершаемых читателем и т. д. Данные жанровые книги Г. Сапгира представляют собой эксперименты с традиционными жанровыми канонами и состоят как из классических образцов, соответствующих данному жанру/форме, так и модифицированных стихотворений, представляющих собой разнообразные отклонения от канона и жанровые трансформации.

Пункт 2.1.1. «Жанр стихотворного переложения псалма в книге Г. Сапгира „Псалмы"» содержит анализ книги «Псалмы» как обращение Г. Сапгира к традиции «библейского текста» русской литературы и невостребованному в советской литературе жанру стихотворного переложения псалма (парафразу). В «Псалмах» Г. Сапгир продолжает тематику ранних книг «Голоса. Гротески» и «Московские мифы», искусно вплетая в имитацию сакральных священных текстов бытовые зарисовки л реалии советского московского общества, тем самым активизируя такой доминантный жанровый признак стихотворных переложений псалмов, как двойственная природа, заключающаяся в совмещении эстетического, светского с духовностью и сакральностью. Обращение Г. Сапгира к стихотворному переложению псалмов можно рассматривать, с одной стороны, как снижение и разрушение канона жанра, а с другой — как его обновление и возрождение в современном виде (актуализация содержания, постмодернистская техника исполнения, экспериментальное языковое оформление и т. д.). Кроме этого, книга отражает поиск духовности и выражение авторского отношения к религии и понимания религиозного в условиях официального отрицания Бога.

Исследование интерпретаций классических жанров элегии и этюда в книгах «Элегиях» и «Этюдах в манере Огарева и Полонского», до сих пор остающихся, несмотря на богатую литературную традицию и классичность, размытыми в жанровом плане, представлено в пункте 2.1.2. «Жанры элегии и этюда в лирике 1'. Сапгира». Направлением авторской жанровой стратегии становится расширение жанровых возможностей элегии посредством экспериментов с жанровым каноном как в семантическом плане (переосмысление и дополнение традиционной системы элегических мотивов), так и в менее четко определенном формальном (использование свободного стиха, совмещение прозаических и ритмически урегулированными фрагментов).

Существенное значение в лирике Г. Сапгира имеет категория телесности, которая также становится жанровым маркером и стилеобразующим фактором. Это вписывает творчество поэта в общую тенденцию искусства конца XX— начала XXI века, состоящую во всепоглощающем нарастании телесности. От книги к книге репрезентация категории телесности у Г. Сапгира видоизменяется, наполняется новым смыслом. Если в ранних книгах Г. Сапгир обращается к гротескной концепции телесного, где тело описывается гротескно безобразно, гиперболизировано физиологически, представляет собой зооморфические, фантастические гибриды, трансформации страшного и т. д., то в более поздних произведениях (к примеру, в «Элегиях», «Тактильных инструментах») поэт переходит к почти эпикурейскому воплощению телесного как наслаждения жизнью и «самоценности деталей», где основное место отводится физическим удовольствиям, тактильным ощущениям, зрительным образам, запахам, вкусам, воспоминаниям, эмоциям и т. д.

Пункт 2.1.3. «Традиции лубочной литературы в книге Г. Сапгира „Лубок"» посвящен анализу авторской поэтической модификации лубка как симбиотического жанра на стыке двух видов искусств — живописи и литературы. В книге «Лубок» Г. Сапгир изменяет спектр традиционного тематического содержания лубка: отходит от канонического духовного и морально-дидактического содержания и создает не только зарисовки советской действительности («Современный лубок»), но и касается общечеловеческих философских тем (например, любовь в «Стоящей постели»).

Стилеобразующим и жанрообразующим признаком книг Г. Сапгира становятся также визуальные особенности (пункт 2.1.3.1. «Визуальные особенности жанровых книг Г. Сапгира»), отражающие как своеобразие поэтического творчества Г. Сапгира, так и общие визуально-стилевые тенденции эпохи.

Г. Сапгир, следуя традициям вышеперечисленных классических жанров, экспериментирует с жанровым каноном как в семантическом плане (расширяя традиционную систему мотивов), так и в формальном (совмещая различные, размеры, способы рифмовки и т. д.), что способствует не только появлению новых авторских жанровых интерпретаций, но и обновлению жанров в целом.

— в изменении традиционного идейно-тематического плана (включение в стихотворения современных поэту реалий, «осовременивание» тематики и т. д.);

— в расширении системы мотивов и образов, использовании элементов гротескового типа изображения (приемы и формы народно-смеховой карнавальной культуры, сниженная лексика, телесность, мотивы тела, страсти, плоти и т. д.);

— в использовании поэтики пародирования и приема снижения как основной ее составляющей, а также иронии и сарказма;

— в реализации поэтики абсурда на уровне образов и мотивов, системы символов, языковой игры и создания языковых аномалий;

— в наследовании традиций экспериментальной поэзии начала XX века и реализации поэтики фугуристов и обэриутов в рамках авторских стихотворений.

Не менее важным становится трансформации формальных признаков жанров, жанровых форм и строф, которые сводятся к таким основным, как:

— эксперименты с метрической и строфической организацией стихотворений (использование свободного и гетероморфного стиха, элементов народного стиха, разнообразных способов рифмовки и т. д.);

— игра с формальным каноном (совмещение строф разных видов сонетов, «удвоение» октав и т. д.);

— актуализация вторичных элементов текста (ремарок, эпиграфов, сносок, примечаний и др.), часто выступающих в роли основного стихотворного текста;

— визуализация и лерформансность стихотворного текста;

— совмещение стихотворных и прозаических фрагментов в рамках одного лирического текста и т. д.

— симбиотические стихотворные эксперименты на стыке искусств («Лубок» как живописный и литературный жанр и т. д.).

Одним из направлений авторской жанровой стратегии лирики Г. Сапгира, наряду с интерпретацией традиционных литературных жанров, является трансформация так называемых «твердых» форм. В параграфе 2.2. «Эксперименты Г. Сапгира с твердыми жанровыми формами» разграничиваются понятия «твердой жанровой формы» и «твердой строфической формы»: к первой мы относим сонеты и рубай (опираясь на то, что эти формы имеют не только формальные константы, такие, как определенная схема рифмовки, количество строк и т. д., но и ряд условных, но вместе с тем достаточно устойчивых признаков семантической структуры: определенная направленность содержания, композиционное построение и т. д.); а ко второй — окгаву и такую авторскую форму терцета, как терцих (так как они лишены содержательно-композиционных признаков и имеют только четкие формальные).

Пункт 2.2.1 «Специфика сонета в книге Г. Сапгира „Сонеты на рубашках"» посвящен анализу твердой жанровой формы сонета, экспериментам с ее каноническими формальными, графическими и семантическими признаками, в результате которых, наряду с классическими образцами, в рамках книга Г. Саптира оказываются представленными совершенно новые виды сонетов (с точки зрения формы — двойной, «рваный», пустой сонеты, с точки зрения содержания — алогичный, лингвистический и др.), что свидетельствует одновременно и о нарушении, и о продолжении жанровой традиции.

В пункте 2.2.2. «Традиции рубай О. Хайяма в „Смихах для перстня"» Г. Сапгира» исследованию подвергается классическая твердая форма восточной поэзии — рубай — в книге Г. Сапгира «Стихи для перстня». Г. Сапгир, продолжая традиции восточной литературы и русских поэтических переложений, модифицирует канон жанра рубай и стихотворного перевода рубай, изменяя его метрический рисунок, рифму, композиционную структуру и семантическое наполнение, тем самым способствуя развитию и актуализации этой формы в рамках современной русской литературы.

Многоаспектность жанровых экспериментов в лирических книгах Г. Сапгира оказывает влияние на новаторское взаимодействие с твердыми строфическими формами. Их исследованию в лирике Г. Сапгира посвящена Глава 3 «Специфика твердых строфических форм в лирике Г. Сатира». Модификации твердых жанровых форм представлены в нескольких книгах Г. Сапгира: форма сонета детально проработана в книге «Сонеты на рубашках», одна из классических форм восточной поэзии — в «Стихах для перстня», строфические виды трехстиший и восьмистиший — в книгах «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы». Обращение к твердым строфическим формам становится логичной линией дальнейшего развития художественного метода Г. Сапгира и реализации авторской стратегии построения жанровых книг.

В параграфе 3.1. «Трехстишия в книге Г. Сапгира „Терцихи Генриха Буфарева"» анализируется специфика авторской трансформации строфы терцета (терцины), продолжающей традицию «трилистников» И. Анненского (именно он впервые использовал эту форму в русской поэзии) и «триолетов» Е. Кропивницкого. В книге Г. Сапгира «Терцихи Генриха Буфарева» представлена своеобразная интерпретация проблемы субъектной организации лирических произведений, чему посвящен пункт 3.1.2. «Формы присутствия поэта во внутритекстовом пространстве книг Г. Сапгира». В лирике Г. Сапгира посредством включения в стихотворения биографических вставок, авторских комментариев, посвящений, упоминаний имен современников, складывается индивидуальный авторский образ поэта, дающий представление о субъективной авторской интерпретации определенных проблем, а также о его жизни, о круге знакомых и друзей, о поэтах-современниках. Кроме этого, можно выделить такую специфическую форму реализации авторского «я» как авторская мистификация (например, поэт Генрих Буфарев). В более позднем творчестве Г. Сапгир выступает как исполнитель поэтического текста-перформанса («Тактильные инструменты»),

В параграфе 3.2. «Особенности строфической организации в книге Г. Сапгира „Двойная луна. Октавы"» исследуется специфика твердой строфической формы октавы в книге Г. Сапгира. Поэт демонстрирует новые возможности канонической формы, разнообразив ее строфическое оформление, способы рифмовки, традиционное количество строк в строфе, наполнив семантически не обусловленную строфическую форму тематическим содержанием (интертекстуальпым, диалогичным и осовремененным), что

может условно рассматриваться как некое жанроподобное образование на основе регламентированной строфы.

Экспериментальный характер лирики Г. Сапгира появляется как на формальном уровне в виде модификаций строф терцета и октавы (схемы рифмовки, размера и т.д.), так и на содержательном — в использовании коллажной техники (лингвистический коллаж в «Терцихах Генриха Буфарева», совмещение тематически разных восьмистиший в рамках книги «Двойная луна. Октавы»); в создании разнообразных форм авторскою присутствия в стихотворениях (от персонификации поэта до создания авторской мистификации); в реализации языковых аномалий и образовании окказионализмов, свойственных поэтике абсурда, в рамках которой поэты «лианозовской школы» (в том числе и Г. Сапгир) наследуют традиции экспериментальной поэзии начала XX века и т. д. Создание подобия архитектонического единства (жанра, жанровой формы) терцета и двойной октавы на основе формальных признаков твердых строфических форм в книгах Г. Сапгира «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы» влияет на обогащение и разнообразие традиционной системы лирических жанров и форм современной литературы.

Культура жанрового мышления является неотъемлемым свойством художественного мастерства писателя. Г. Сапгир организует систему жанров (жанровых кодов), располагая книги и циклы с жанровыми названиями согласно этапам развития культуры жанрового мышления и профессионального мастерства, следуя от архаического, мифологического восприятия на образном уровне (через миф, фольклор, гротеск, карнавальную поэтику в ранних книгах «Голоса. Гротески», «Московские мифы» и цикл «Жития»), более зрелых экспериментов с классическими жанровыми формами и строфами на уровне жанровых моделей («Сонеты», «Псалмы», «Терцихи Г. Буфарева», «Стихи для перстня», «Двойная луна. Октавы», «Элегии» и др.) к сложным симбиотическим жанровым образованиям на стыке искусств («Лубок», «Этюды в манере Огарева и Полонского» и т. д.).

Система жанровых книг Г. Сапгира реализует определенную авторскую жанровую стратегию, являющуюся неотъемлемой составляющей художественного метода автора. В рамках этой жанровой стратегии Г. Сапгира следует говорить о его «мышлении книгами» (появлении сверхжанрового феномена книги стихов), которым свойственны художественная целостность, цикличность и формирование стихотворного единства лирической книги вокруг одного доминирующего приема. Многообразные эксперименты с жанрами и жанровыми формами в книгах Г. Сапгира представляют собой попытку выстроить диалог с предшествующими традициями, осмыслить и обновить их в своем творчестве, а также показать дальнейшие пути развития, что вписывает индивидуально-авторский опыт осмысления действительности в общий историко-литературный контекст.

В Заключении подводятся итоги исследования, излагаются основные выводы и намечаются перспективы дальнейшего, более масштабного изучения творчества Г. Сапгира.

Основные положения диссертапионпого исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в ведугцих рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК РФ:

1. Двойнишникова М. П. Миф и карнавал в поэтике абсурда (на материале лирической книги «Московские мифы» Г. Сапгира) // «Мир науки, культуры, образования». № 4 (11), октябрь—декабрь 2008. Горно-Алтайск: Горно-Алтайский государственный университет, 2008. С. 52—54.0,36 п. л.

2. Двойнишникова М. П. Поэтика абсурда в русской литературной традиции XX века (на материале лирики Г. Сапгира) // Вестник ЮжноУральского государственного упивсрситета. Серия «Лингвистика» №25 (158), 2009, Вып. 9. Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. С. 91—93.0,36п.л.

3. Водолеева (Двойнишникова) М. П. Традиции рубай О.Хайяма в «Стихах для перстня» Г. Сапгира // Вестник Томского государственного педагогического университета. Вып.9 (87). Томск, 2009. С. 167—171.0,6 п. л.

Статьи:

4. Двойнишникова М. П. Категория абсурда в сборнике Г. Сапгира «Сонеты на рубашках» // Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания: сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции 28 февраля—1 марта 2007 г. Пермь. В 2 ч. Часть II. Пермь: Перм. гос. лед. ун-т, 2007. С. 36—40. 0,3 п. л.

5. Двойнишникова М. П. Трансформация жанра сонета в лирике Генриха Сапгира // Взаимодействие национальных художественных культур: литература и лингвистика (проблемы изучения и обучения): материалы Х111 научно-практической конференции словесников, Екатеринбург, 23—24 октября 2007 г. / УрО РАО; РОПРЯЛ; ГОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т», ИФИОС «Словесник»; УрМИОН УрГУ; МНиц «Европейский проект» БГПУ. Екатеринбург, 2007. С.68—72. 0,3 п. л.

6. Двойнишникова М. П. Авторская концепции организации стихотворных текстов Г. Сапгира // Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества: материалы международной научно-практической конференции. Оренбург, 6—7 ноября 2007 г.: в 2 т. Т. 2. Оренбург: Изд-во ОПТУ, 2007. С. 33—40.0,48 п. л.

7. Двойнишникова М. П. Традиции ОБЭРИУ в лирике Генриха Сапгира // Материалы международной научной конференции «Творчество Г. Сапгира и русская поэзия конца XX века». URL: http://polylogue.polutona.ru/.

8. Двойнишникова М. П. Поэтика лирической книги Г. Сапгира «Терцихи Г. Буфарсва» // Полилог. 2008. № 1. С. 20—23. URL:http://polyIogue.polutona.ru/.

9. Двойнишникова М П. Культурная модель русской экспериментальной поэзии начала XX века в творчестве Г. Сапгира // Трансформация и функционирование культурных моделей в русской литературе: Материалы XIII Всероссийской с международным участием научной конференции (7—8 февраля 2008 г.). Томск: Издательство Томского государственного педагогического университета, 2008. С. 281—288.0,48 п. л.

10. Двойнишникова М. П. Экспериментальная поэзия конца XX века: творчество Г. Сапгира // Наука ЮУрГУ: материалы 60-й юбилейной научной конференции. Секция естественно-научных и гуманитарных наук. Т.1. Челябинск: Издательство ЮУрГУ, 2008. С. 21—25.0,24 п. л.

11. Двойнишникова М. П. Реализация авторского «я» в лирике Г. Сапгира // Автор как проблема теоретической и исторической поэтики: сб. науч. ст. в 2 ч. Ч. 1. Гродно: ГрГУ, 2008. С. 321—328. 0,48 п. л.

12. Двойнишникова М. II. Специфика жанровой организации лирики Генриха Сапгира // Полилог. 2009. №2. С. 82—87. URL: http://polyIogue.polutona.ru/.

13. Двойнишникова М. П. Поэтика абсурда в русской литературной традиции XX века (на материале лирики Г. Сапгира) // Полилог. 2009. Л» 2. С. 82—87. URL: http://polylogue.polutona.ru/.

14. Двойнишникова М. П. Жанровое своеобразие лирики Г. Сапгира // Литературный текст XX века. Коллективная монография. Челябинск: Цицеро, 2009. С. 101—113. 0,78 п. л.

15. Двойнишникова М. П. Трансформация жанра парафраза в лирической книге Генриха Сапгира «Псалмы» // Наука ЮУрГУ: материалы 61-й научной конференции. Секции естественно-научных и гуманитарных наук. Т.1. Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. С. 74—77.0,24 п. л.

16. Водолеева (Двойнишникова) М. П. Рубай О. Хайяма и «Стихи для перстня» Г. Сапгира: традиции и трансформации // Наука ЮУрГУ: материалы 62-й научной конференции. Секции естественно-научных и гуманитарных наук. Том 2. Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2010. С.19—23. 0,24 п. л.

17. Водолеева (Двойнишникова) М. П. Эстетика гротеска в книге Г. Сапгира «Голоса. Гротески» // Литературный текст XX века: проблемы поэтики: материалы 111 международной научно-практической конференции. Челябинск: Цицеро, 2010. С. 62—68. 0,42 п. л.

18. Водолеева (Двойнишникова) М. П. Особенности поэтики пародирования в лирике Г. В. Сапгира // Проблемы литературного пародирования: материалы международной научно-практической конференции «Поэтика пародирования: серьезное / смешное», посвященной памяти профессора В. П. Скобелева (Самара, 23—24 апреля 2010 года). Вып. 2. Самара: Издательство «Самарский университет», 2011. С. 158—163.0,36 п. л.

19. Двойнишникова М. П., Семьян Т. Ф. Особенности визуального облика текста как авторская коммуникативная стратегия в творчестве Генриха Сапгира // Актуальные проблемы культурологии и педагогики // Материалы международ, науч.-практ. конф. науч. сессии «XIII Невские чтения» (20—22

апреля 2011 г.). СПб.: Изд-во Невского ин-та языка и культуры, 2011. С. 121—128.0,48 п. л.

20. Двойнишникова М. П. Особенности ритмико-интонационной организации в ранних книгах Г. Сапгира // Парадигмы современной науки: Материалы III междунар. науч. конф. молодых ученых (Караганда 30 мая 2011). Караганда: Центр гуманитарных исследований «Тезис», 2011. С.41—45. 0,24 п. л.

Подписано в печать 27.10.2011 г. Формат 844108/32. Отпечатано на ризографе. Усл.-печ. л. 1,1. Заказ № 316. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии ФГБОУ ВПО «ЧГПУ» 454080, г. Челябинск, пр-т им. В.И. Ленина, 69.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Двойнишникова, Мария Павловна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. АРХАИЧНЫЕ ЖАНРОВЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ В ЛИРИКЕ Г. САПГИРА.

1.1. Вводные замечания по теории жанра.

1.2. Архаичные жанрообразования в книгах Г. Сапгира

Голоса. Гротески» и «Московские мифы».

1.3. Поэтика абсурда в жанровых книгах Г. Сапгира.

1.3.1. Вводные замечания по теории абсурда.

1.3.2. Поэтика абсурда в ранних книгах Г. Сапгира

Голоса. Гротески» и «Московские мифы».

1.4. Выводы по главе.

ГЛАВА 2. РАЗВИТИЕ КЛАССИЧЕСКИХ ЖАНРОВ

И ЖАНРОВЫХ ФОРМ В ЛИРИКЕ Г. САПГИРА.

2.1. Трансформация классических жанров в лирике Г. Сапгира.

2.1.1. Жанр стихотворного переложения псалма в книге Г. Сапгира «Псалмы».

2.1.2. Жанры элегии и этюда в лирике Г. Сапгира.90 i

2.1.3. Традиции лубочной литературы в книге

Г. Сапгира «Лубок».

2.1.3.1. Визуальные особенности жанровых книг Г. Сапгира.

2.2. Эксперименты Г. Сапгира с твердыми жанровыми формами.

2.2.1 Специфика сонета в книге Г. Сапгира

Сонеты на рубашках».

2.2.2. Традиции рубай О.Хайяма в «Стихах для перстня»

Г. Сапгира.

2.3 Выводы по главе.

ГЛАВА 3. СПЕЦИФИКА ТВЕРДЫХ СТРОФИЧЕСКИХ ФОРМ В ЛИРИКЕ Г. САПГИРА.

3.1. Трехстишия в книге Г. Сапгира «Терцихи Генриха Буфарева». 146 3.1.2. Формы присутствия поэта во внутритекстовом пространстве книг Г. Сапгира.

3.2. Особенности строфической организации в книге Г. Сапгира «Двойная луна. Октавы».

3.3. Выводы по главе.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Двойнишникова, Мария Павловна

Значительной фигурой русского поэтического авангарда конца XX века, наравне с И. Бродским, Вс. Некрасовым и Г. Айги, считается Генрих Вениаминович Сапгир, основная часть наследия которого до недавнего времени оставалась в тени.

Г. Сапгир родился в Бийске (Алтайский край), но всю жизнь прожил в Москве, где познакомился с поэтом Е. Л. Кропивницким и вошел в творческую группу литераторов и художников московского андеграунда, позже получившую наименование «лианозовская школа» (Н. Вечтомов, Е. Кропивницкий, Л. Кропивницкий, Вс. Некрасов, О. Рабин, Я. Сатурновский, И. Холин, В. Юрпалов и др.). Это объединение, называемое еще и группой «Конкрет» (термин Э. Лимонова), сложившееся к концу 1950-х годов, положило начало московскому концептуализму. Основателем «лианозовской школы» считается поэт и художник Е. Л. Кропивницкий, творческая индивидуальность и особенности художественного стиля которого оказали влияние на ряд крупных фигур русской авангардной поэзии конца XX века — учеников и последователей поэта: Вс. Некрасова, Г. Сапгира, И. Холина и др. Ключевые принципы поэтики Е. Л. Кропивницкого лежат в основе художественного мира поэтов-«лианозовцев»: обращение к «барачной» поэзии, «нарочитый традиционализм, сопровождаемый постмодернистской плотностью интертекстуального и цитатного поля, стремление работать в первую очередь с прямым значением слова, осознанный примитивизм формы в сочетании с философичностью и даже нравоучительностью» [Орлицкий, 2004, с. 6], «подчеркнутая официальность, укорененность в культурном пространстве, ироничность, домашность» [Орлицкий, 2004, с. 15], «поэзия конкретных вещей, обойденных вниманием идеологии, „ирреализующей советский мир"» [Казарина, 2004, с. 438], «произведение привязывается к моментам создания и восприятия, когда оно существует актуально» [Казарина, 2004, с. 439] и т. д.

Творчество Г. Сапгира представляет собой уникальный синтез как поэтических принципов «лианозовской школы», так и собственно индивидуальных черт. Основу этого синтеза составляет поиск самых разнообразных способов художественного воплощения: «Сапгир видел смысл своей работы в расширении поля художественных возможностей, в создании новых языков» [Казарина, 2004, с. 471]. Ю. Б. Орлицкий пишет об этом: «<•••> все, написанное поэтом, занимает поистине золотую середину между радикальными формами модернизма и <•••> постмодернизмом <•••>», «для творчества Сапгира характерно снятие этого принципиально неразрешимого противоречия: с одной стороны он апеллирует к национальной традиции <•••>, с другой стороны, эта же самая традиция последовательно трактуется им как своего рода протоавангард» [Орлицкий, 2008, с. 702—703]. Далее в нашей работе мы обратимся к более подробному анализу проявления поэтики «лианозовцев» в книгах Г. Сапгира.

Произведения Г. Сапгира, начиная с 1960-х годов, публиковались в основном на Западе, в советской России он был более известен как автор детских книг («Паровозик из Ромашково», «Лошарик» и др.), переводчик стихов известного поэта О. Дриза и сценарист таких популярных мультипликационных фильмов, как «Серебряное копытце», «Мой зеленый крокодил», «Мороз Иванович», «Принцесса и Людоед» и др. Детские стихи Г. Сапгира до сих пор входят в программу букварей, им созданы обучающие и развивающие книги для детей дошкольного возраста («Приключения зеленого колпачка. Томатик и Кубарик: математика для малышей», «Моя самая первая книжка по русскому языку. Новый букварь» и др.). Определиться с выбором детского направления в сочинении стихов Г. Сапгиру помог поэт Б. Слуцкий, отметив, что Г. Сапгир — «формалист, а формалисты должны отлично писать детские стихи» [Сапгир, 1999].

Первая публикация «взрослой» поэзии Г. Сапгира в СССР была осуществлена только 1989 году, хотя к этому времени уже были написаны такие книги, как «Путы», «Сонеты на рубашках», «Стихи для перстня», «Встреча», «Дети в саду» и др.

Серьезное изучение поэтического наследия Г. Сапгира начато относительно недавно, его творчество до настоящего времени не подвергалось целостному и системному изучению, что и обусловило актуальность нашего исследования. На данный момент не существует ни одного диссертационного исследования, полностью посвященного творчеству Г. Сапгира.

Основные литературоведческие работы, касающиеся исследования творчества Г. Сапгира, чаще всего затрагивают конкретные аспекты его лирики или представляют собой анализ отдельных стихотворений и циклов, еще реже — прозы, а также раскрывают вопросы биографии поэта.

Важно отметить, что в значительной мере способствуют пониманию специфики поэтического творчества Г. Сапгира сохранившиеся интервью с самим автором и свидетельства современников — Ю. Алешковского [Алешковский, 1999, с. 9], Л. Аннинского [Аннинский, 1997, с. 254—256], « Г. Балла [Балл, 2000, с. 226—228], К. Кедрова [Кедров, 1999], В. Кривулина [Кривулин, 2000], В. Лена, Э. Лимонова, В. Ломазова [Ломазов, 1992, с. 154—161], Ю. Б. Орлицкого [Орлицкий, 1992,1993,2002,2004, 2005, 2008], Я. Сатурновского [Сатурновский, 1993, с. 236—246], К. А. Сапгир [Сапгир, 2000, с. 24—25], В. Тучкова и др.

Творчество Г. Сапгира как представителя «лианозовской школы» и московского концептуализма рассматривается в работах Т. В. Казариной [Казарина, 2004], В. Казака [Казак, 1988, с. 668—670], В. Г. Кулакова [Кулаков, 1999], М. Н. Липовецкого [Липовецкий, 2005, с. 355—393], М. Маурицио [Маурицио, 2009], Вс. Некрасова [Некрасов, 1988,2003], А. М. Ранчина [Ранчин, 1999,2000] и др. Исследователи обращаются к таким различным аспектам изучения творчества Г. Сапгира, как: мотив дробления и пустоты, поэтика анафразы (Л. В. Зубова); роль кавычек (О. И. Северская); телесность и визуальный облик текстов, поэтика полуслова (Т. Ф. Семьян, Д. А. Суховей); аналогии с русским поэтическим авангардом, интертекст (А. А. Анисова, С. Бирюков, Д. М. Давыдов, Т. В. Казарина, М. Г. Павловец, М. В. Строганов); исследование «московского текста», музыкальность в циклах, вокальное воплощение текстов (Ю. Евграфов, М. Маурицио); проза поэта (А. Ю. Сорочан); особенности жанровых форм (А. А. Житенев, О. В. Зырянов, Ю. Б. Орлицкий); анализ единичных стихотворений (Н. Черных); роль заглавий (Ю. Б. Орлицкий, Н. А. Фатеева, О. Д. Филатова); процесс неологизации в поэзии (Д. О. Морозов) и т. д.

При изучении творчества Г. Сапгира особое внимание необходимо уделить сборнику статей «Великий Генрих: Сапгир и о Сапгире», составителем которого является Т.Г.Михайловская. Этот сборник ценен тем, что содержит ряд впервые опубликованных лирических произведений из авторского компьютерного архива. Кроме этого, значительную часть книги составляют статьи А. А. Альчук, Д. М. Давыдова, В. Казака, И. В. Кукулина, Вс. Некрасова, Ю. Б. Орлицкого, Я. Э. Пробштейна, О. Д. Филатовой, А. Цуканова и др., в основном рассматривающие поэтику отдельных стихотворений и прозаических произведений Г. Сапгира, а также касающиеся биографии поэта. В этой книге представлен составленный Ю. Б. Орлицким и О. Д. Филатовой список материалов к библиографии Г. Сапгира, куда входят интервью с поэтом, воспоминания современников, научные рецензии, статьи и исследования.

Следует отметить важность единственной на настоящий момент монографии Д. П. Шраера-Петрова и М. Д. Шраера «Генрих Сапгир — классик авангарда» [Шраер-Петров, 2004], опубликованной в 2004 году, и ими же подготовленного сборника стихотворений и поэм Генриха Сапгира со вступительной статьей — сокращенным вариантом этой монографии.

Со стороны современной критики высказано неоднозначное мнение относительно этой работы. Так, Д. М. Давыдов, подробно рассматривая достоинства и недостатки этого исследования, выделяет в качестве минусов чрезмерное необоснованное сокращение текстов книг и циклов, их выборку, несоответствующую авторской стратегии, полное отсутствие детских стихов и переводов Г. Сапгира, не вполне корректные комментарии, недостаточное внимание к исследованию прозы и др. Наряду с этим выделяется и ряд таких положительных моментов, как, тщательный просмотр и цитация всей доступной литературы о Г. Сапгире, исследование особенностей стиха и разделение микрополиметрии и гетероморфного стиха, функционирование поэтики абсурда в творчестве поэта, схематизация стилевых и языковых особенностей и др. [Давыдов, 2004].

В современном литературоведении значительный вклад в изучение творчества Г. Сапгира внес Ю. Б. Орлицкий. Ему принадлежит свыше двадцати научных статей, касающихся различных аспектов поэзии и прозы его современника. Материалы о Г. Сапгире обобщены в монографии ' Ю. Б. Орлицкого «Динамика стиха и прозы в русской словесности», вышедшей в 2008 году [Орлицкий, 2008]. В рамках исследования стиха и прозы конца XX века творчеству Г. Сапгира отводится целый раздел, где исследователь отмечает уникальность и широту экспериментов, опирающихся на «достижения русской и мировой поэтической классики», а также выделяет наиболее важные для творчества Г. Сапгира структурные оппозиции и прослеживает их реализацию как в поэзии, так и в прозе [Орлицкий, 2008, с. 702—731]. Концептуально важной для нашего исследования является мысль, выдвинутая Ю. Б. Орлицким, о такой отличительной черте творческого мира Г. Сапгира, как жанровые и жанроподобные именования книг, или авторские жанрообозначения [Орлицкий, 2008, с 707].

До недавнего времени трудности изучения творчества Г. Сапгира были связаны с малодоступностью стихотворных текстов поэта и сложностью определения авторской редакции. Решению этой проблемы в значительной степени способствовало открытие ряда компетентных интернет-источников: официальный сайт Г. Сапгира (http://sapgir.narod.ru), содержащий тексты произведений поэта, биографические сведения, интервью и воспоминания современников, статьи и рецензии и др.; страница на сайте «Вавилон» (http://www.vavilon.ru/texts/sapgirO.html), страница на сайте «Неофициальная поэзия» (http://www.rvb.ru/np/publication/ 02comпl/05/03sapgir.html), страница в Журнальном зале (http://magazines.russ.ru/ authors/s/sapgir/).

Особое место в изучении произведений Г. Сапгира занимает ежегодно проводимая (с 2004 года) научная конференция под руководством Ю. Б. Орлицкого «Творчество Г. Сапгира и русская поэзия конца XX века» (Москва, РГГУ), материалы по итогам которой публикуются на сайте РГТУ (http://science.rggu.ru) и в электронном журнале «Полил ог» (http://polylogue.polutona.ru).

Основу творческого метода Г. Сапгира составляют разнообразные эксперименты с классическими литературными жанрами и формами, тематикой и композицией произведений, визуальным обликом и языковой структурой стихотворений. Являясь по своей сущности поэтом-экспериментатором, Г. Сапгир внес огромный вклад в развитие современной поэзии — в разработку как системы жанров, так и системы образов и приемов поэтики. Опираясь на исторически сложившиеся литературные каноны, Г. Сапгир разрабатывает новаторские приемы, способствуя динамике жанров, их дальнейшей эволюции. Эксперименты с традиционными жанрами в творчестве Г. Сапгира представлены в книгах, имеющих жанровые названия («Элегии», «Псалмы», «Жития», «Сонеты на рубашках» и др.). Проблема заглавий в творчестве Г. Сапгира (в частности, названий книг) уже была предметом исследования в современном литературоведении (Ю. Б. Орлицкий, О. Д. Филатова). Ю. Б. Орлицкий пишет: «Генрих Сапгир всегда уделял озаглавливанию большое внимание. С самого начала своего творчества он мыслил и писал книгами, которые до самого недавнего времени не издавались <—> для Сапгира характерно подчеркнуто важное отношение к заглавиям как отдельных стихотворений, так и книг, которые поэт создавал, не надеясь на их реальную публикацию» [Орлицкий, 2005]. Несмотря на замечания отдельных исследователей по поводу жанровой специфики лирики Г. Сапгира, целостного и последовательного анализа системы лирических жанров поэта в современном литературоведении не представлено, хотя этот аспект является концептуально значимым для его творчества. Это еще одно обстоятельство, обусловившее актуальность диссертационной работы.

Целью данной работы является изучение специфики и поэтики системы жанров и жанровых форм в лирике Г. Сапгира. Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) исследовать функционирование архаичных жанровых элементов в лирике Г. Сапгира на материале ранних книг «Голоса. Гротески» и «Московские мифы»;

4) исследовать поэтику абсурда в жанровых книгах Г. Сапгира;

В связи с существованием этих книг и циклов в разных публикациях, различающихся по составу входящих текстов, в качестве компетентных изданий нами выбраны два основных источника: собрание сочинений («Сапгир Г. Собрание сочинений в четырех томах (том 1 и том 2)»), изданное в 1999 году, в составлении которого участвовал автор, и сборник лирики Г. Сапгира «Складень», опубликованный в 2008 году по авторскому компьютерному архиву.

Методологической основой диссертации послужили работы по теории жанра: М. М. Бахтина, С. Н. Бройтмана, М. Л. Гаспарова, В. М. Жирмунского, А. А. Кораблева, В. В. Кожинова, Ю. М. Лотмана, Д. С. Лихачева, Н. Л. Лейдермана, Е. М. Мелетинского, Г. Н. Поспелова, Н. Т. Рымаря, С. А. Матяш, Н. Д. Тамарченко, Б. В. Томашевского, Л. В. Чернец, О. М. Фрейденберг и др.; по теории «твердых» жанровых форм: М. Л. Гаспарова, Н. Д. Тамарченко и др.; по теории сонета:

О. В. Зырянова, А. П. Квятковского, В. Е. Хализева и др.; по традиции стихотворных переложений псалмов: Д. М. Давыдова, В. М. Живова, А. А. Козловой, Л. Ф. Луцевич и др.; по творчеству Г. В. Сатира: В. Казака, Ю. Б. Орлицкого, Д. А. Суховей, Т. Ф. Семьян, О. Д. Филатовой и др.; по поэтике абсурда: О. Д. Бурениной, Е. В. Клюева, А. А. Кобринского, Д. В. Токарева, О. Л. Чернорицкой и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что: впервые представлено системное изучение жанровых особенностей лирики Г. Сапгира; впервые проведен анализ жанровых книг Г. Сапгира как целостной системы жанров, жанровых форм и строф, реализующейся на протяжении всего творчества; исследованы специфика и поэтика системы жанровых книг и циклов Г. Сапгира; выявлены особенности авторской жанровой стратегии, составляющей неотъемлемую часть художественного метода Г. Сапгира.

Теоретическая значимость работы заключается в:

3) разработке методики жанрового анализа творчества конкретного автора и ее применении при изучении лирики Г. Сапгира;

Практическая значимость работы состоит в возможности:

2) использования материалов для дальнейшего изучения творчества Г. Сапгира и поэтов «лианозовской школы».

Основные положения, выносимые на защиту:

3. Значительная часть жанровых книг Г. Сапгира представляет собой эксперименты с традиционными жанровыми канонами и состоит как из классических образцов, соответствующих данному жанру / форме, так и образцов, представляющих собой разнообразные отклонения от канона и жанровые трансформации.

6. Система жанровых книг Г. Сапгира реализует определенную авторскую жанровую стратегию, являющуюся неотъемлемой составляющей художественного метода автора и развивающуюся согласно этапам развития его жанрового мышления и профессионального мастерства. В рамках этой стратегии следует говорить о «мышлении книгами», создавшем «сверхжанровый феномен книги стихов», которому свойственны художественная целостность, цикличность и формирование стихотворного единства книги вокруг одного доминирующего приема.

Апробация работы.

Результаты исследования были представлены на конференциях различного уровня: в рамках международной научной конференции «Творчество Г. Сапгира и русская поэзия конца XX века» (Москва, РГТУ, 2006, 2007, 2008, 2010); международной научно-практической конференции студентов и аспирантов «Язык. Культура. Коммуникация» (Челябинск, Южно-Уральский государственный университет, 2006, 2007, 2008, 2009, 2011); научной конференции «Наука ЮУрГУ» (Челябинск, ЮУрГУ, 2008, 2009, 2010, 2011); международной научной конференции «Литературный текст XX века: проблемы поэтики» (Челябинск, ЮУрГУ, 2009, 2010, 2011); международной научно-практической конференции «Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания» (Пермь, ПермГПУ, 2007); научно-практической конференции словесников «Взаимодействие национальных художественных культур: литература и лингвистика (проблемы изучения и обучения)» (Екатеринбург, 2007); международной научно-практической конференции «Русский язык как средство межкультурной коммуникации и консолидации современного общества» (Оренбург, ОПТУ, 2007); всероссийской с международным участием научной конференции «Трансформация и функционирование культурных моделей в русской литературе» (Томск, ТГПУ, 2008); международной научной конференции «Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе.

Проблемы теоретической и исторической поэтики» (Беларусия, Гродно, ГрГУ, 2008); международной научно-практической конференции «Поэтика пародирования: смешное / серьезное» (Самара, СГУ, 2010); международной научной конференции молодых ученых (Казахстан, Караганда, 2011) и др.

Основные положения диссертации отражены в 22 работах (20 статьях и двух тезисах), 3 из них опубликованы в рецензируемых научных изданиях, включенных в перечень ВАК (Горно-Алтайск, ГорноАлтайский государственный университет, «Мир науки, культуры, образования», 2008; Челябинск, ЮУрГУ, Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия «Лингвистика», 2009; Томск, ТГПУ, Вестник Томского государственного педагогического университета, 2009).

Материалы исследования были применены в курсах «История русской литературы», «История зарубежной литературы», «Теория литературы», «Национальные литературы» по специальностям и направлениям «Филология» и «Журналистика» ФГБОУ ВПО «Южно-Уральский государственный университет» (национальный исследовательский университет) г. Челябинска.

Характер материала, поставленные цели и задачи определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы (204 наименования), пяти приложений. Общий объем диссертации — 199 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Система жанров лирики Генриха Сапгира"

3.3. Выводы по главе

Обращение к твердым строфическим формам становится логичной линией дальнейшего развития художественного метода Г. Сапгира и реализации авторской стратегии построения жанровых книг. Экспериментальность проявляется как на формальном уровне в виде модификаций строф терцета и октавы (схемы рифмовки, размера и т. д.), так и на содержательном — в применении коллажной техники (лингвистический коллаж в «Терцихах Генриха Буфарева», совмещение тематически разных восьмистиший в рамках книги «Двойная луна. Октавы»); в использовании разнообразных форм авторского присутствия в стихотворениях (от персонификации поэта до создания авторской мистификации); в репрезентации языковых аномалий и образовании окказионализмов, свойственных поэтике абсурда, в рамках которой поэты «лианозовской школы» (в том числе и Г. Сапгир) наследуют традиции экспериментальной поэзии начала XX века и т. д.

В книге «Двойная луна. Октавы» Г. Сапгир продемонстрировал новые возможности твердой строфической формы октавы, разнообразив ее строфическое оформление, способы рифмовки, традиционное количество строк в строфе, наполнив семантически не обусловленную строфическую форму тематическим содержанием (интертекстуальным, диалогичным и осовремененным), что может условно рассматриваться как некое жанроподобное образование на основе регламентированной строфы.

Художественный принцип лингвистического коллажа, использование языковых аномалий, своеобразная интерпретация проблемы соотношения автора и лирического героя, а также авторские модификации классической стихотворной строфы терцета в лирической книге Г. Сапгира «Терцихи» Генриха Буфарева» привели к образованию новаторской стихотворной формы (жанрового образования) — терциха, обладающего своими формальными и семантическими признаками.

Создание подобия архитектонического единства (жанра, жанровой формы) на основе формальных признаков твердой строфической формы в книгах Г. Сапгира «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы» обогащает систему жанровых книг Г. Сапгира.

163

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жанровый принцип исследования представляется нам ключевым и наиболее объективным при изучении поэзии Г. Сапгира, в особенности его книг с жанровыми и жанроподобными названиями, так как категория жанра в литературоведении позиционируется как одна из доминирующих категорий в развитии и выявлении специфики как индивидуально-авторского творчества, так и литературы любого периода.

Экспериментальный характер поэзии Г. Сапгира вписывается в общий контекст литературы конца XX века, отражает такую ее специфическую черту, как модифицикация и обновление жанровых форм, и характеризует через творчество конкретного автора специфику жанровой системы данного периода развития литературы.

В лирике Г. Сапгира по мере развития художественного метода поэта формируется система жанровых книг, имеющих жанровые и жанроподобные названия (содержащие в заглавии компонент, кажущийся жанровым на фоне остальных «нежанровых» названий). % 8

В ранних книгах Г. Сапгира ведущей тенденцией становится обращение к архаическим дожанровым формам (мифу и гротеску), переосмысление и актуализация генетических признаков жанра. Кроме использования гротеска и мифа в более широком и традиционном значении определенных типов художественной образности, Г. Сапгир намечает конститутивные признаки архаичных жанровых структур (жанрообразований) мифа и гротеска (тематика, гротескные, карнавальные, античные образы и мотивы, прием снижения, пародия, концепция телесного, приемы и формы народно-смеховой культуры и т. д.) и воплощает их в книгах «Голоса. Гротески» и «Московские мифы». Стилеобразующими и жанровыми маркерами в ранних книгах Г. Сапгира (а затем и в более позднем поэтическом творчестве) становятся также ритмико-интонационная организация стихотворений, поэтика абсурда, появление в рамках жанровых книг вставных циклов с использованием в них иных доминирующих приемов и др.

Таким образом, Г. Сапгир в ранних книгах «Голоса. Гротески» и «Московские мифы» предпринимает попытку перенести опыт мифологического миромоделирования, как средства раскрытия художественного замысла преимущественно в прозаических произведениях, в сферу поэтического творчества.

В последующих книгах поэт не использует гротеск и миф как жанровые образования, его эксперименты продолжались в русле традиционной системы жанров, которым отводится значительное место в авторской системе жанровых книг.

К интерпретации классических жанров Г. Сапгир обращается в более поздних книгах, имеющих жанровые названия. В них автор не только продолжает реализовывать идеи ранних книг, но и намечает те приемы, которые в последующем творчестве закладываются в основу эксперимента и становятся отличительными маркерами художественного стиля поэта: совмещение разностилевых «фрагментов» текста; использование средств, визуализирующих текст, а также «пустот» и пропусков строк; наличие драматургических приемов (включение ремарок) и замена чтения стихотворного текста процессом чтения — комплексом действий, совершаемых читателем и т. д. Стилеобразующим и жанрообразующим признаком книг Г. Сапгира становятся также визуальные особенности, отражающие как своеобразие поэтического творчества Г. Сапгира, так и общие визуально-стилевые тенденции эпохи.

Обращение к традиции «библейского текста» русской литературы и жанру стихотворного переложения псалмов (парафразу) представлено в книге «Псалмы». В «Псалмах» Г. Сапгир продолжает тематику ранних книг «Голоса. Гротески» и «Московские мифы», искусно вплетая в имитацию сакральных священных текстов бытовые зарисовки и реалии советского московского общества, тем самым активизируя такой доминантный жанровый признак стихотворных переложений псалмов, как двойственная природа, заключающаяся в совмещении эстетического, светского с духовностью и сакральностью. Обращение Г. Сапгира к стихотворному переложению псалмов можно рассматривать, с одной стороны, как снижение и разрушение канона жанра, а с другой — как его обновление и возрождение в современном виде (актуализация содержания, постмодернистская техника исполнения, экспериментальное языковое оформление и т. д.). Кроме этого, книга отражает поиск духовности и выражение авторского отношения к религии и понимания религиозного в условиях официального отрицания Бога.

Интерпретации классических жанров элегии и этюда, до сих пор остающихся, несмотря на богатую литературную традицию и классичность, размытыми в жанровом плане, представлены в «Элегиях» и «Этюдах в манере Огарева и Полонского». Так, Г. Сапгир расширяет жанровые возможности элегии, экспериментируя с жанровым каноном как в семантическом плане (переосмысливая и дополняя традиционную систему элегических мотивов), так и в менее четко определенном формальном (используя свободный стих, прозаические фрагменты с ритмически урегулированными фрагментами).

В «Лубке» создается новаторская поэтическая модификация лубка как симбиотического жанра на стыке двух видов искусств — живописи и литературы. Г. Сапгир изменяет спектр традиционного тематического содержания лубка: отходит от канонического духовного и морально-дидактического содержания и создает не только зарисовки советской действительности («Современный лубок»), но и касается общечеловеческих философских тем (например, любовь в «Стоящей постели»).

Выше перечисленные жанровые книги Г. Сапгира представляют собой эксперименты с традиционными жанровыми канонами и состоят как из классических образцов, соответствующих данному жанру / форме, так и модифицированных стихотворений, представляющих собой разнообразные отклонения от канона и жанровые трансформации.

Существенное значение в лирике Г. Сапгира имеет категория телесности, которая также становится жанровым маркером и стилеобразующим фактором. Это вписывает творчество поэта в общую тенденцию искусства конца XX—начала XXI века, состоящую во всепоглощающем нарастании телесности. Примечательно, что от книги к книге репрезентация категории телесности у Г. Сапгира видоизменяется, наполняется новым смыслом. Если в ранних книгах Г. Сапгир обращается к гротескной концепции телесного, где тело описывается гротескно безобразно, гиперболизировано физиологически, представляет собой зооморфические, фантастические гибриды, трансформации страшного и т. д., то в более поздних произведениях (к примеру, в «Элегиях», «Тактильных инструментах») поэт переходит практически к эпикурейскому воплощению телесного как наслаждения жизнью и «самоценности деталей», где основное место отводится физическим удовольствиям, тактильным ощущениям, зрительным образам, запахам, вкусам, воспоминаниям, эмоциям и т. д.

Разграничивая понятия «твердой жанровой формы» и «твердой строфической формы», мы относим к первой сонеты и рубай (опираясь на то, что эти формы имеют не только формальные константы, такие, как определенная схема рифмовки, количество строк и т. д., но и ряд условных, но вместе с тем достаточно устойчивых признаков семантической структуры: определенная направленность содержания, композиционное построение и т. д.); а ко второй — октаву и такую модифицированную форму терцета, как терцих (так как они лишены содержательно-композиционных признаков и имеют только четкие формальные).

В книге Г. Сапгира «Сонеты на рубашках» доминирующим приемом являются эксперименты с твердой жанровой формой сонета, с его каноническими формальными, графическими и семантическими признаками, в результате которых, наряду с классическими образцами, в рамках книги оказываются представленными совершенно новые виды сонетов, что свидетельствует о динамике строго регламентированной твердой жанровой формы сонета. В «Стихах для перстня» Г. Сапгир, продолжая традиции восточной литературы и русских поэтических переложений, модифицирует канон жанра рубай и стихотворного перевода рубай, изменяя его метрический рисунок, рифму, композиционную структуру и семантическое наполнение, тем самым способствуя развитию и актуализации этой формы в рамках современной русской литературы.

Многоаспектность жанровых экспериментов в лирических книгах Г. Сапгира оказывает влияние на новаторское взаимодействие с твердыми строфическими формами в книгах «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы». Обращение к твердым строфическим формам становится логичной линией дальнейшего развития художественного метода Г. Сапгира и реализации авторской стратегии построения жанровых книг. Экспериментальность появляется как на формальном уровне в виде модификаций строф терцета и октавы (схемы рифмовки, размера и т. д.), так и на содержательном — в использовании коллажной техники (лингвистический коллаж в «Терцихах Генриха Буфарева», совмещение тематически разных восьмистиший в рамках книги «Двойная луна. Октавы»); в создании разнообразных форм авторского присутствия в стихотворениях (от персонификации поэта до создания авторской мистификации); в репрезентации языковых аномалий и образовании окказионализмов, свойственных поэтике абсурда, в рамках которой поэты «лианозовской школы» (в том числе и Г. Сапгир) наследуют традиции экспериментальной поэзии начала XX века и т. д. Создание подобия архитектонического единства (жанра, жанровой формы) терцета и двойной октавы на основе формальных признаков твердых строфических форм в книгах Г. Сапгира «Терцихи Генриха Буфарева» и «Двойная луна. Октавы» влияет на обогащение и разнообразие традиционной системы лирических жанров и форм современной литературы.

Экспериментальный характер поэзии Г. Сапгира более маркирован на фоне присутствия в рамках лирических книг классических образцов традиционных жанров, жанровых форм и строф. Как правило, автор избирает несколько стратегий отхода от традиции и канона выбранного жанра. Трансформации содержательного наполнения жанрового канона реализуются: в изменении традиционного идейно-тематического плана (включение в стихотворения современных поэту реалий, «осовременивание» тематики и т. д.); в расширении системы мотивов и образов, использовании элементов гротескового типа изображения (приемы и формы народно-смеховой карнавальной культуры, сниженная лексика, категория телесности и т. д.); в использовании элементов поэтики пародирования и приема снижения как основной ее составляющей, а также иронии и сарказма; в реализации поэтики абсурда на уровне образов и мотивов, системы символов, языковой игры и создания языковых аномалий; в наследовании традиций экспериментальной поэзии начала XX века и реализации поэтики футуристов и обэриутов в рамках авторских стихотворений.

Не менее важным становится трансформации формальных признаков жанров, жанровых форм и строф, которые сводятся к таким основным, как: эксперименты с метрической и строфической организацией стихотворений (использование свободного и гетероморфного стиха, элементов народного стиха, разнообразных способов рифмовки и т. д.); игра с формальным каноном (совмещение строф разных видов сонетов, «удвоение» октав и т. д.); актуализация вторичных элементов текста (ремарок, эпиграфов, сносок, примечаний и др.), часто выступающих в роли основного стихотворного текста; визуализация и перформансность стихотворного текста; совмещение стихотворных и прозаических фрагментов в рамках одного лирического текста и т. д. симбиотические стихотворные эксперименты на стыке искусств («Лубок» как живописный и литературный жанр и т. д.).

Диалогичность, обращение к культурному прошлому различных эпох является стилевым маркером поэтического творчества Г. Сапгира. Многообразные эксперименты с жанрами и жанровыми формами в лирических книгах Г. Сапгира представляют собой попытку выстроить диалог с предшествующими традициями, осмыслить и обновить их в своем творчестве, а также показать дальнейшие пути развития, что вписывает индивидуально-авторский опыт осмысления действительности в общий историко-литературный контекст.

Дальнейшее изучение творчества Генриха Сапгира может идти как в более узком индивидуально-авторском направлении, так и в контексте историко-литературной общности (московские концептуалисты, «лианозовская школа», литература конца XX века). Отметим несколько перспективных направлений:

1) своеобразие художественного мира лирики Г. Сапгира на материале книг и циклов без жанровых названий;

2) Г. Сапгир как представитель «барачной» поэзии (сопоставительный аспект с творчеством Е. Л. Кропивницкого и И. Холина);

3) особенности «детской» поэзии Г. Сапгира (наследование традиций русской детской поэзии начала XX века и актуализация «детского» аспекта в творчестве поэтов «лианозовской школы»);

4) развитие художественного метода Г. Сапгира в прозаических произведениях (реализация художественных принципов лирики Г. Сапгира в его прозаических произведениях) и др.

Список научной литературыДвойнишникова, Мария Павловна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Материалы исследования

2. Введенский А. И. Всё. М.: ОГИ, 2010. 736 с.

3. В Политехническом «Вечер новой поэзии»: Стихи участников поэтических вечеров в Политехническом. 1917—1923. Статьи. Манифесты. Воспоминания / Сост. Вл. Муравьев. М.: Московский рабочий, 1987. 415 с.

4. Дали С. Дневник одного гения. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000.464 с.

5. Кропивницкий Е. Избранное: 736 стихотворений + другие материалы. М., 2004. 672 с.

6. Новый завет и Псалтирь. 662 с.

7. Петрарка Ф. Сама Любовь: стихи и проза. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. 320 с.

8. Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. М.: Правда, 1981. 560 с.

9. Сапгир Г. В. Складень. М.: Время, 2008. 928 с.

10. Сапгир Г. В. Собрание сочинений : в 4-х томах. Т. 1. М.: Третья волна, 1999.320 с.

11. Ю.СапгирГ. В. Собрание сочинений : в 4-х томах. Т. 2. М.: Третья волна, 1999.320 с.

12. И.Сонеты русских поэтов XVIII — нач. XIX в. / сост. Б.Романов. М.: Сов. Россия, 1983. 512 с.

13. Хайям О. Рубайят. М.: Изд-во Эксмо, 1999. 480 с.

14. ХармсД. Полет в небеса: Стихи. Проза. Драма. Письма. Л.: Сов. писатель, 1991. 560 с.

15. ХармсД. Лирика Электронный ресурс. // URL: http://Hb.ru/HARMS/xarmspoetry.txt (дата обращения: 03.04.2011).

16. Хлебников В. Стихотворения. Поэмы. Драмы. Проза. М.: Сов. Россия, 1986. 368 с.

17. Хлебников В. Лирика Электронный ресурс. URL: http://www.hlebnikov.ru/works/index.htm (дата обращения: 03.04.2011).

18. Холин И. С. Избранное. Стихи и поэмы. М. : НЛО, 1999. 320 с.

19. Генрих Вениаминович Сапгир Электронный ресурс. // Журнальный зал в РЖ. URL: http://magazines.mss.rU/authors/s/sapgir/ (дата обращения: 20.10.2009).

20. Генрих Сапгир — творчество поэта Электронный ресурс. URL: http: //sapgir.narod.ru/ (дата обращения: 01.08.2009).

21. Неофициальная поэзия. Антология самиздата века Электронный ресурс. // Русская виртуальная библиотека. URL: http://www.rvb.ru/np/ publication/ 02comm/05/03sapgir.html (дата обращения: 01.08.2009).

22. Генрих Сапгир Электронный ресурс. // Вавилон: тексты и авторы. URL: http://www.vavilon.ru/texts/sapgirO.html (дата обращения: 10.06.2009).

23. Цитируемая и упоминаемая литература

24. Абсурд и вокруг: сборник статей / Отв. ред. О.Буренина. М.: Языки славянской культуры, 2004.448 с.

25. Александров А. Даниил Хармс // День поэзии. М., 1965. С. 290—291.

26. Алешковский, Ю. Памяти Учителя // Литературная газета. 1999. С. 9.

27. Анисимова Л. Г. Художественная концепция личности в сонетах русских модернистов : дис. к. филол. н. Ставрополь, 2005. 174 с.

28. Аннинский Л. Русский человек на rendez-vous // Стрелец. 1997. № 1 (79). С. 254—256.

29. Аннинский Л. Тени ангелов // Сапгир Г. Собрание сочинений : в 4 т. Т.1: Стихи и поэмы 1958—1974. М. ; Париж, Нью-Йорк: Третья волна, 1999. С. 5—14.

30. Балл Г. Генрих // Стрелец. 2000. № 2 (82). С.226—228.

31. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс: Универс, 1994.285 с.

32. О.Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965. 468 с.

33. Бек Т. «Рисовать надо уметь, или В искусстве всегда есть что делать». Беседа с Г. Сапгиром Электронный ресурс. // Вопр. лит. 1999. Июль-август. С. 136—150. URL: http://sapgir.narod.ru/talks/with/with01.htm (дата обращения: 24.04.2011).

34. Бердников JI. И. Счастливый Феникс: Очерки о русском сонете и книжной культуре XVIII — нач. XIX вв. Спб.: Академический проект (Серия «Современная западная русистика»), 1997.206 с.

35. Беседа с Анатолием Кудрявицким о Генрихе Сапгире. Не здесь и не сейчас. Электронный ресурс. Санкт-Петербург. 2000. Октябрь. URL:// http://kudryavitsky.narod.ru/interview.html (дата обращения: 24.04.2011).

36. Бетаки В. Мифы, рубашки, стихи // Бетаки В. Русская поэзия за тридцать лет (1956—1986). Orange: «Antiquariat», 1987. С.132—135.

37. Бирюков С. Е. РОКУ УКОР: Поэтические начала. М.: РГГУ, 2003.510 с.

38. Битов А. Г. Истина и стена // Сапгир, Г. Избранные стихи. М., Париж.,< *

39. Нью-Йорк : Издательство «Третья волна», 1993. 256 с.

40. Бройтман С. Н. Поэтика русской классической и неклассической лирики. М.: РГГУ, 2008.485 с.

41. Брусиловский А. Генрих Сапгир. Путы. М.: УЛИСС, 2005.253 с.

42. Буренина О. Д. Символистский абсурд и его традиции в русской литературе и культуре первой половины XX в. Спб.: Алетейя, 2005. 332 с.

43. Буренина О. Д. Что такое абсурд, или По следам Мартина Эсслина // Абсурд и вокруг: сб. статей / отв. ред. О. Буренина. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 7—72.

44. Буслаев Ф. И. О русских народных книгах и лубочных изданиях // Ф.И. Буслаев. Сочинения. Т.1. Спб., 1908. С. 303—366.

45. Варзаева М. А. «Смешанные ощущения» как основа элегического жанра: первые шаги в освоении понятия в творчестве поэтов-классицистов и ранней лирике А. С. Пушкина Электронный ресурс.

46. URL: http://yspu.org/images/ß'f5/Bap3aeBacTaTbfl.doc (дата обращения: 22.03.2011).43 .Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: учебное пособие / Л. В. Чернец, В. Е. Хализев, С. Н. Бройтман. М., 2000. 556 с.

47. Великий Генрих: Сапгир и о Сапгире / сост. Т. Г. Михайловская. М.: РГГУ, 2003. 370 с.

48. Вертянкина Н. Н. Категория жанра как теоретико-литературная проблема : учебно-методическое пособие. Самара: Изд-во Clll У, 2003. 162 с.

49. Ворожейкина 3. Н. Омар Хайям в русской переводной поэзии // Хайям О. Рубай. / Сост. и примеч. А. Ш. Шахвердова. Л., 1986. С. 4—13.

50. Воронина Т. А. Русский лубок 20-х—60-х гг. XIX в.: производство, бытование, тематика : автореф. дис. к. ист. н. М., 1990. 25 с.

51. Гаспаров М. Л. Русский стих начала XX века в комментариях. М., 2001.288 с.

52. ГлезерА. Интервью с Генрихом Сапгиром // Сапгир Г. В. Собрание сочинений: в 4 томах. Т. 2. М.: Третья волна, 1999. С. 5—14.

53. Гиршман М. М. Автор—род—жанр—стиль: их отношения и взаимосвязь в индивидуально-авторскую эпоху // Литературное произведение: Теория художественной целостности. М. :«Языки славянских культур», 2002. С. 432—450

54. Горшков Ю. А. Превращения русского лубка // В мире книг. 1982. №11. С. 54—55.

55. Граматчикова Н. Б. Игровые стратегии в литературе Серебряного века (М. Волошин, Н. Гумилев, М. Кузьмин): автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004. 24 с.

56. Давыдов Д. М. Русская наивная и примитивистская поэзия: генезис, эволюция, поэтика: дис. . канд. филол. наук : 10.01.01, 10.01.08. Самара, 2004. 188 с.

57. Давыдов Д. «Псалмы» Генриха Сапгира и современное состояние традиции стихотворного переложения псалмов // «Великий Генрих»: Сапгир и о Сапгире. М.: РГТУ, 2003. С. 204—215.

58. Давыдов Д. М. Генрих Сапгир. Стихотворения и поэмы Электронный ресурс. // Критическая Масса. 2004. №3. URL: http://magazines. russ.ru/km/2004/3/dav35-pr.html (дата обращения: 18.04.2011).

59. Делез Ж. Платон и симулякр // Нов. лит. обозрение. 1993. № 5. С. 49—88.

60. Дормидонова Т. Ю. Гротеск как тип художественной образности (от Ренессанса к эпохе авангарда) : дис. канд. филол. наук. Тверь, 2008. 157 с.

61. Ермоленко С. И. К теории лирического жанра: основные проблемы изучения // Семантическая поэтика русской литературы: сб. науч. трудов. Екатеринбург: Изд-во УрГПУ, 2008. С. 30—44.

62. Дубинская A. JI. Лирическая книга И. Ф. Анненского «Тихие песни»: архитектоника и жанровые коды: автореф. дис. . канд. филол. наук. Омск, 2011.18 с.

63. Жанры в историко-литературном процессе: сб. научных статей. Вып. 2. СПб.: ЛГОУ им. А. С. Пушкина, 2003. 157 с.

64. ЖитеневА. Заметки о метафизике Г. Сапгира: «Элегии» Электронный ресурс. // Полилог. 2009. №2. С. 109—112. URL: http://polylogue.polutona.ru/ upload/private/ Polylogue22009.pdf (дата обращения: 15.02.2009).

65. ЖуковаИ. «Дать детям все, что составляет жизнь». К 70-летию поэта Генриха Сапгира Электронный ресурс. URL: http://sapgir.narod.ru/ talks/with/with03.htm (дата обращения: 30.02.2010).

66. Иванов Н. Н. Мифотворчество русских писателей (М. Горький,

67. A. Н. Толстой): учебное пособие. Ярославль: ЯЛТУ им. К. Д. Ушинского, 1997. 145 с.

68. Иткина Е. И. Русский рисованный лубок конца XVIII — нач. XX в. М.: Русская книга, 1992. 256 с.

69. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 263 с.

70. КазакВ. Сапгир // Энциклопедический словарь русской литературы с 1917 г. London : Overseas Publications, 1988. С. 668—670.

71. Казарина Т. В. Три эпохи русского литературного авангарда. Самара: Изд-во «Самарский гос. университет», 2004. 620 с.

72. Кайзер В. Гротескное в живописи и в литературе / Kayser Wolfgang. Das Groteske in Malerei und Dichtung, 1957. c. 137.

73. Квятковский А. П. Поэтический словарь. М., 1966. 376 с.

74. Кедров К. Век прощается с поэтом // Новые известия. 1999.

75. Керимов Т. X. Симулакрум // Современный философский словарь. М.; Бишкек; Екатеринбург : Одиссей, 1991. С. 241—246.

76. Климакова Е. В. Образы низшей языческой мифологии в поэзии

77. Клингсен-Лерой К. Сюрреализм. М. : Арт-Родник, 2005. 95 с.

78. Клюев Е. В. Теория литературы абсурда. М. : Изд-во УРАО, 2000. 104 с.

79. Кобринский А. А. Поэтика «ОБЭРИУ». Т. 1. М. :МКЛ № 1310, 2000. 192 с.

80. Кобринский А. А. Поэтика «ОБЭРИУ». Т. 2. М. : МКЛ № шо, 2000.144 с.

81. Коваленко А. Г. Литература и постмодернизм. М. : Изд-во РУДЫ, 2004. 142 с.

82. Кожин Н. А. Народный лубок второй половины XIX в. и современный. Л., 1929.38 с.

83. Кожинов В. В. К проблеме литературных родов и жанров // Теория литературы. Основные проблемы в теоретическом освещении. Роды и жанры литературы. М., 1964.

84. Козлова А. А. Жанр стихотворного переложения псалмов в русской поэзии первой половины XIX в. : дис. . канд. филол. наук. М. : ПРОСофт-М, 2005.150 с.

85. Константинова С. Л. «Свое» и «чужое» в цикле Г. Сапгира «Этюды в манере Огарева и Полонского»: к проблеме романтизации лирического высказывания Электронный ресурс. URL: http://magazines.russ.ru/ nlo/2009/95/su33.html (дата обращения: 27.03.2011).

86. Конявская Е. А. Границы древнерусской литературы и проблема жанров // Жанры и формы в письменной культуре средневековья. М. : ИМЛИ РАН, 2005. С. 248—260.

87. Кораблев А. А. Теоретические вопросы жанрологии // Эволюция жанров в литературе Урала XVII—XX вв. в контексте общероссийский процессов. Екатеринбург: УрО РАН, 2010. С. 13—29.

88. Корепова К. Е. Русская лубочная сказка. Н. Новгород : ООО Издательство «КиТиздат», 1999.244 с.

89. Корман Б. О. Избранные труды по теории и истории литературы. Ижевск, 1992. 380 с.

90. Кривулин В. Голос и пауза Г. Сапгира // Сапгир Г. Лето с ангелами. М.: НЛО, 2000. С. 4—15.

91. Кузьмина В. Ю. Рукописная книга и лубок во второй половине XVIII в // История русской литературы. Т. 4: Литература XVII в. Часть 2. М.; Л., 1947. С. 39—51.

92. Кулаков В. Взгляд в упор (Генрих Сапгир) // Поэзия как факт. М. :НЛО. С. 12—13.

93. Кучеровская В. В. Искусство рисованного лубка в русской культуре XVIII — нач. XXвека: автореф. дис. канд. искусствоведения. СПб., 2005. 24 с.

94. Лаврентьева Е. А. Экспрессия букв // Русский авангард 1910—1920-х гг. и проблема экспрессионизма; отв. ред. Г. Ф. Коваленко; Гос. ин-т искусствознания М-ва культуры РФ. М.: Наука, 2003. С. 419—437.

95. Лейдерман Н. Л. Движение времени и законы жанра: монография. Свердловск : Сред.-Урал. кн. изд-во, 1982. 256 с.

96. Лейдерман, Н. Л. Теория жанра: научное издание. Екатеринбург, 2010. 904 с.

97. Леухина А. В. Литературный примитивизм: эстетика и поэтика : дисс. . канд. филол. наук. Самара, 2010. 151 с.

98. Лимонов, Э. Генрих Сапгир // The Blue Lagoon Antology of moden russian poetry. Newtonville, 1980. P. 283—284.

99. Лирическая книга в современной научной рецепции: коллективная монография / Отв. ред. О. В. Мирошникова. Омск, 2008. 260 с.

100. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред.

101. A. Н. Николюкина. М.: Интелвак, 2001. 1600 стб.

102. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред.

103. B. М. Кожевникова, П. А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. 752 с.

104. ЛомазовВ. Московские мифы Г. Сапгира // Стрелец. 1992 №2(69). С.154—161.

105. Луцевич Л. Ф. Русская псалтырная поэзия (стихотворные переложения псалмов XVIII в.): дис. д-ра филол. наук. Кишинев, 2002.428 с.

106. Малыгина И. Ю. Художественная репрезентация абсурда в поэзии Д. Хармса: антропологический аспект : дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2008.189 с.

107. Манн Ю. В. О гротеске в литературе. М.: Сов. писатель, 1966. 348 с.

108. Манн Ю. В. Поэтика Гоголя. 2-е изд., доп. М.: Худо, лит., 1988. 413 с.

109. Матяш С. А. Русский и немецкий вольный ямб XVIII — начала XIX века и вольные ямбы Жуковского // Исследования по теории стиха. Л.: Наука, 1978. С.92—103.

110. Матяш С. А. Метр, синтаксис и рифма в композиции вольного стиха // Вестник Ленинградского университета. История; Язык; Литература. 1984. № 8, Вып. 2. С. 46—52.

111. Матяш С. А. О сочетаниях смежных стихов в вольных ямбах // Проблемы теории стиха. JL, 1984. С. 67—80.

112. Матяш С. А. Вольный ямб русской поэзии XVIII—XIX вв.: жанр, стиль, стих. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2011. 494 с.

113. Масленкова Н. А. Поэтика Даниила Хармса (лирика и эпос) : дис. . канд. филол. наук. Самара, 2000. 197 с.

114. Массимо М. Некоторые воображения о музыкальности и образности в ранних циклах Генриха Сапгира Электронный ресурс. // Полилог. 2009. №2. URL: http://polylogue.polutona.ru/polilog--2-mart-2009 (дата обращения: 24.04.2011).

115. МахлинВ.JI. Наследие М.М.Бахтина в современном зарубежном литературоведении // Известия АН СССР, Серия языка и литературы. 1986. Т. 45. С. 116—145.

116. Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении. Критическое введение в социологическую поэтику (Серия «Бахтин под маской»). М.: Лабиринт, 2003.192 с.

117. МейландВ. Л. В пространстве Сысоева Электронный ресурс. // Сайт В. Сысоева. URL: http://www.syssoev.de/articles02.htm (дата обращения: 20.09.2011).

118. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1997.248 с.

119. Мелетинский Е. М. Избранные статьи. Воспоминания / отв. ред. Е. С. Новик. 2-е изд., доп. М.: РГГУ, 2008. 570 с.

120. Мельник Т. В. Эволюция жанра жития в русской литературе : учебное пособие. М.: МИИТ, 2006. 39 с.

121. Мещерякова М. Литература в таблицах и схемах. М.: Рольф, 2000.224 с.

122. МильковД. Э. Русский литературный авангард: поэтика жеста (символизм—футуризм—ОБЭРИУ): автореферат на соискание степени канд. филол. наук. СПб.: С.-Петер. Гум. ун-т профсоюзов, 200.20 с.

123. Набоков В. В. Лекции по зарубежной литературе: Остен, Диккенс, Флобер, Джойс, Кафка, Пруст, Стивенсон. М.: Независимая газета, 1998. С. 465—476.

124. Некрасов В. Лианозово. М.,1988 С. 37—39; 72—77.

125. Некрасов В. Сапгир // Великий Генрих. Сапгир и о Сапгире. М., 2003.372 с.

126. Новикова В. Ю. Семантика абсурда. Краснодар: Кубанькино, 2005.149 с.

127. Новикова В. Ю. Языковой абсурд, его семантика и таксономические характеристики : автореф. дис. канд. филол. наук. Краснодар, 2001. 17 с.

128. Орлицкий, Ю. Б. Стих и проза в русской литературе. М.: РГГУ, 2002. 685 с.

129. Орлицкий Ю. Б. Г. В. Сапгир // Динамика стиха и прозы в русской словесности. М.: РГГУ, 2008. С. 702—730.

130. Орлицкий Ю. Б. Книга Г. Сапгира «Черновики Пушкина» как образцовый постмодернистский текст // Русская культура и Восток. Симферополь, 1993. С.44.

131. Орлицкий Ю. Б. Открыватель новых миров // Сапгир Г. В. Складень. М.: Время, 2008. С. 5—12.

132. Орлицкий 10. Б. Пустота с золотыми подмышками (о прозе Г. Сапгира) // Октябрь. 1992. № 10. С. 57—59.

133. Орлицкий Ю. Б. Холин и Сапгир — пионеры русского авангарда второй половины XX в. // Russian Literature LVII Elsevier. 2005. С. 391—403.

134. Орлицкий Ю. Б. Динамика стиха и прозы в русской словесности. М.: РГТУ, 2008. 845 с.

135. Орлицкий 10. Б. Стратегии выживания литературы: Евгений Кропивницкий // Кропивницкий, Е. Избранное: 736 стихотворений + другие материалы. М., 2004. С. 5—16.

136. Орлицкий Ю. Б. Стих и проза в русской литературе. М.: РГГУ, 2002. 685 с.

137. Охотникова С. Р. Судьбы элегии в русской поэзии конца XX века (40-е годы). Йошкар-Ола: Марийский гос. ун-т, 1997.124 с.

138. Пестрищева Н. Ю. Русская народная лубочная литература XIX— нач. XX вв.: культурологический аспект: дис. . канд. культурологии. М., 2006.173 с.

139. Петриашвили О. M. Гротеск в русской литературе XX века. Тбилиси : Универсал, 2005. 247 с.

140. Пинковский В. Э. Поэзия французского сюрреализма: проблема жанра. Магадан : Кордис, 2007. 344 с.

141. Пономарева Е. В. Стратегия художественного синтеза в русской новеллистике 1920-х годов. Челябинск : Библиотека А. Миллера, 2006. 452 с.

142. Пробштейн Я. Э. Московские мифы // Великий Генрих: Сапгир и о Сапгире; сост. Т. Г. Михайловская. М. : РГГУ, 2003. С. 182—193.

143. Райкова И. Н. Русские предания, легенды, сказки, лубок и массовая литература о «справедливом царе»: традиции, сюжеты, мотивы, поэтика : дисканд. филол. наук. М., 1995.135 с.

144. Ранчин А. «Вирши» Генриха Сапгира Электронный ресурс. // НЛО. 2000. №41. URL: http://magazines.russ.ru/nlo/2000/41/ranchin-pr.html (дата обращения: 14.03.2011).

145. Ранчин А. «Мой удел — слово»: Поэтический мир Г. Сапгира // Лианозовская группа. М., 1999. С. 161—170.

146. Ревзин И. Семиотический эксперимент на сцене: нарушение постулата нормального общения как драматический прием // Труды по знаковым системам. Тарту, 1971. С. 232—254.

147. Рогожникова Р. П. Жития «Макариевского цикла»: жанр—стиль— язык. СПб. : Изд-во С.-Петер. ун-та, 2003. 200 с.

148. Руднев В. П. Словарь культуры XX века. М. : Аграф, 1997. 384 с.

149. Рукавишников И. Твердые формы // Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов : в 2-х т. Т. 2. М.; Л., 1925. Стб. 907—910.

150. Русский сонет : Сонеты русских поэтов начала XX века и советских поэтов / Сост. Б. Романов. М. : Сов. Россия, 1987. 608 с.

151. Русская проза конца XX века : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В. В. Агеносов, Т. М. Колядич, Л. А. Трубина и др. ; под ред. Т. М. Колядич. М. : Издательский центр «Академия», 2005. 424 с.

152. РымарьН. Т. Современный западный роман. Проблемы эпической и лирической формы. Воронеж : Изд-во Воронежского университета, 1978.128 с.

153. РябковаО. В. Искусство отчуждения в поэзии Д. Хармса и И. Бродского : дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 239 с.

154. СапгирГ. Автобиография (18.05.1999) Электронный ресурс. URL: http://sapgir.narod.ru/album/bio/bio01.htm (дата обращения: 29.04.2011).

155. Сапгир К. Памяти учителя // Стрелец. 2000. № 2. С. 2А—25.

156. Сатурновский Я. Поэт Генрих Сапгир и его поэма «Старики» // НЛО. 1993. №5. С. 236—246.

157. Сахно И. М. О формах экспрессии и экпрессионизме в поэзии русского авангарда // Русский авангард 1910—1920-х гг. и проблема экспрессионизма; отв. ред. Г.Ф. Коваленко; Гос. ин-т искусствознания М-ва культуры РФ. М. : Наука, 2003. 575 с. С. 137—147.

158. СемицветовИ. Беседа с Генрихом Сапгиром // Лит. Новости. 1993. № 4. С. 2.

159. Семьян Т. Ф. Визуальный облик прозаического текста. Челябинск : Библиотека А. Миллера, 2006. 215 с.

160. Семьян Т. Ф. Телесность в книге Генриха Сапгира «Тактильные инструменты» Электронный ресурс. // «Полилог». 2009. № 2. С. 8—13. URL: http://polylogue.polutona.ru/ (дата обращения: 24.04.2011).

161. Синельников М. Мысль, острый луч // Хайям О. Рубайят. М., 2001. С. 5—15.

162. Скоринов С. Н. Знакомьтесь — миф. Миф и мифотворчество в западноевропейской художественной культуре XVII—XVIII вв.: монография. Хабаровск, СПб ИВЭСЭП, Хабаровский филиал. Комсомольск-на-Амуре : КГПИ, 1998. 92 с.

163. СкоропановаИ. С. Русская постмодернистская литература: учеб. пособие для вузов. М.: Флинта : Наука, 1999. 608 с.

164. Смирнов И. П. О древнерусской культуре, русской национальной специфике и логике истории. М.: 1991. С. 108—115.

165. Соколов Б. М. Художественный язык русского лубка. М: РГТУ, 1999. 264 с.

166. Суховей Д. А. Графика современной русской поэзии: дис. . канд. филол. наук. СПб, 2008. 220 с.

167. Теория литературы : учеб. пособие: в 2 т. / под ред. Н. Д. Тамарченко. Т. 2.: Бройтман, С. Н. Историческая поэтика М.: Издательский центр «Академия», 2004. 321 с.

168. Теория литературы : учеб. пособие : в 2 т. / под ред. Н. Д. Тамарченко. Т. 1. Н. Д. Тамарченко, В. И. Тюпа, С. Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. М.: Издательский центр «Академия», 2004. 512 с.

169. Титаренко С. Д. Сонет в поэзии Серебряного века: художественный канон и проблема стилевого развития: учебное пособие по спецкурсу. Кемерово : Кемеровский гос. ун-т, 1998.106 с.

170. Токарев Д. В. Курс на худшее: Абсурд как категория текста у Даниила Хармса и Сэмюэля Беккета. М.: Новое литературное обозрение, 2002.336 с.

171. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика: учеб. пособие. М. : Аспект Пресс, 1996. 334 с.

172. Фатеева H.A. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе // Известия АН. Серия литературы и языка. 1997. Т. 56. № 5. с. 25—38.

173. Федотов О. И. Основы русского стихосложения. Метрика и ритмика. М. : Флинта, 1997. 336 с.

174. Федотова Ю. В. Проза С. Довлатова: экзистенциальное сознание, поэтика абсурда : дис. . канд. филол. наук. Череповец, 2006. 178 с.

175. Филатова О. Д. «Строфилус»: лирический автопортрет Генриха Сапгира // Великий Генрих: Сапгир и о Сапгире / сост. Т. Г. Михайловская. М. : РГГУ, 2003. С. 173—181.

176. Филатова О. Д. Г. Сапгир: «самокритика» текста // Вопросы онтологической поэтики. Потаенная литература. Иваново, 1998. С. 190—195.

177. Филология в XXI в.: проблемы и методы исследования. Материалы научной конференции «Пушкинские чтения». СПб.: САГА, 2004. С. 221—224.

178. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра: Период античной литературы : дис. д-ра филол. наук. JI. : Гослитиздат, 1936.

179. Хализев В. Е. Теория литературы : учебник. Изд. 3-е, испр. и доп. М. : Высш. шк., 2002.437 с.

180. Химич В. В. В мире Михаила Булгакова. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2003. 336 с.

181. Циглер Р. Элегия «Архангельское» Генриха Сапгира как текст русского неоавангардизма // Russian lyrik. Heute, Mainz, 1983.

182. Чернец JI. В. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики). М., 1982.356 с.

183. Чернорицкая О. Л. Поэтика абсурда. Т. 1. Вологда, 2001. 298 с.

184. Чернорицкая О. Л. Карнавал и декарнавализация Электронный ресурс. URL: http://stihi.ru/2006/01/18-07 (дата обращения: 24.04.2011).

185. Шапир М. И. На подступах к общей теории стиха (методы и понятия) // Universum verses: Язык—стих—смысл в русской поэзии конца XVIII— XX веков. М., 2000., Кн. 1 536 с.

186. Шраер-Петров Д. П., Генрих Сапгир — классик авангарда. Спб. : Дмитрий Буланин, 2004.263 с.

187. Эволюция жанров в литературе Урала XVII—XX вв. в контексте общероссийских процессов / О. В. Зырянов, Т. А. Снигирева, Е. К. Созина и др. Екатеринбург: УрО РАН, 2010. 552 с.

188. Якимович А. Пародия в искусстве дадаизма (о текстах и перфомансах дадаистов) // Феноменология смеха: карикатура, пародия, гротеск в современной культуре : сб. статей / Мин-во культуры РФ, Рос. Ин-т культурологии. М., 2002.272 с.

189. Ямпольский М. Беспамятство как исток: Читая Хармса. М. : Новое литературное обозрение, 1998.184 с.

190. Carlisle О. Poets on street Comers. Portrets of Fifteen Russian poets. Random house, New York. 89 p.

191. Lianozovo: Gedichte u. Bilder aus Moskau: Die Ausst. «Lianozovo — Moskau. Bilder u Gedichte» wird an folgenden Orten gezeigt staatl.1.teraturmuseum Moskau (27.03—26.04.1991) / Gunter Hirt u. Sasche Wonders-Munchen: S-Press, 1992. 218 c.

192. Roberts Graham. The last Soviet avant-garde: OBERIU — fact, fiction, metafiction / Graham Poberts. Cambridge etc.: Cambridge univ. press, 1997. XII. 274 c.

193. Smith A. Genrikh Sapgir: klassik avangarda. — The Siavonic and East European Review. Volume 83, Number 4, 1 October 2005. pp. 746—747.

194. Полилог. Теория и практика современной литературы Электронный ресурс. URL: http://polylogue.polutona.ru/ (дата обращения: 10.01.2008).

195. Авторский сайт В. Сысоева Электронный ресурс. URL: http://www.syssoev.de (дата обращения: 20.09.2011).