автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Социально-экономическое преобразование российской деревни в 1928-1937 годах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социально-экономическое преобразование российской деревни в 1928-1937 годах"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М.В. ЛОМОНОСОВА

На правах рукописи

КИРЬЯНОВА ЕЛЕНА АНАТОЛЬЕВНА

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ РОССИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ В 1928-1937 ГОДАХ (НА МАТЕРИАЛАХ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ)

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва - 2006

Работа выполнена на кафедре истории Института переподготовки и повышения квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Официальные оппоненты доктор исторических наук

НАУМОВ Николай Васильевич

доктор исторических наук НИКОНОВ Александр Васильевич

доктор исторических наук, профессор РЕСНЯНСКИЙ Сергей Иванович

Ведущая организация - Российская экономическая академия

им. Г.В. Плеханова

Защита состоится « 2006 г. в 15.00

часов на заседании дис-

сертационного совета Д 501.001.75 при Московском Государственном Университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 119992, Москва, ЛенинскиеГоры, МГУ, 2-й корпус гуманитарных факультетов, ИППК, аудитория№825.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (2-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослан « октября 2006 г.

Ученый секретарь Диссертационного совет0 кандидат исторических наук, доцент

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Крестьянский вопрос являлся и является одним из важнейших в истории России. В течение XX века осуществилось превращение традиционного аграрного общества в индустриально-аграрное, а крестьянской страны в страну бывших крестьян. Весьма тревожны и наблюдаемые сегодня тенденции кризиса сельского хозяйства и деревенской жизни. Реальности сегодняшнего дня своими корнями связаны с прошлым, особенно там, где речь идет о социально-экономической трансформации, общественных отношениях и социальном облике российской деревни, что требует более вдумчивого осмысления исторического опыта. Ретроспективный анализ факторов, воздействовавших на сельское хозяйство, население деревни, характер взаимоотношений государства и села, помогает понять причины современных проблем сельской России.

Осуществленная в конце 1920-х— 1930-е годы реконструкция народного хозяйства привела к превращению СССР в индустриально-аграрную державу; Деревня в этом качественном превращении сыграла важную роль. Все то, что пережила российская деревня в этот период, осязаемо проявлялось в ее социально-экономической эволюции и до сих пор является предметом изучения, обсуждения и бурных дискуссий историков, экономистов, публицистов.

Особую актуальность приобретает исследование проблем социально-экономического преобразования деревни довольно обширного на рубеже 1920-1930-х годов Московского региона. Этот регион нередко становился «полигоном» для социально-экономических экспериментов власти, что обусловливало исключительную динамику происходивших здесь перемен и быструю реакцию крестьянства на преобразования. Однако проблема социально-экономического преобразования деревни данного региона не явилась предметом детального научного исследования. Осуществление коллективизации сельского хозяйства и органически связанного с ней раскулачивания крестьянства, трансформация государственной политики в отношении деревни на протяжении 1928-1937 годов и реакция населения на коренное изменение уклада сельской жизни не получили еще достаточно полного освещения. Трудность представляет неполнота информационной базы, что требует дополнительных усилий по поиску и введению в научный оборот новых источников.

Анализ обозначенных проблем имеет высокую практическую значимость для современной России в реформировании деревни, которая является одним из приоритетных национальных проектов на грядущие годы.

Объектом исследования являются процессы преобразования сельского уклада жизни и проблемы российского крестьянства в социально-экономической сфере. Состояние советской деревни рассматривается в различных контекстах: как объект государственной идеологии, политики и практики, как развивающаяся система, испытывавшая в изучаемый период

сильное внешнее воздействие, как функционирование особых крестьянских объединений, во многом навязанных им сверху.

Предметом исследования является социально-экономическая трансформация деревни и сельского населения в 1928-1937 годах. Под трансформацией мы понимаем кардинальные изменения традиционного крестьянского хозяйства, произошедшие в результате коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания крестьянства на рубеже 1920-1930-х годов, и создание совершенно нового социально-экономического уклада в деревне, основанного на принципе коллективного хозяйства.

Территориальные рамки исследования включают изучение социально-экономических процессов в Московском регионе, который на рубеже 1920-х-1930-х годов объединял территории бывших пяти губерний Центра России — Московской, Тверской, Тульской, Рязанской, Калужской. В этот период Московская область являлась крупнейшей промышленной областью в СССР - здесь проживало 25% индустриальных рабочих, она производила 30% всей валовой продукции страны1. В то же время сельское население в области составляло почти 68%, что было ниже среднесоюзных цифр (82%)г.

Выбор региона обусловлен тремя главными факторами:

• во-первых, своеобразием региона и его важной ролью в социально-экономическом развитии России;

• во-вторых, степенью изученности основных аграрных проблем и социально-экономических результатов преобразования деревни данного района в изучаемый период;

• в-третьих, спецификой административно-территориального деления, в соответствии с которым с конца 1920-х годов до сентября 1937 года существовала единая Московская область, в состав которой входила территория современных Московской, Рязанской, Тульской, Калужской и части Тверской областей. В январе 1935 года из состава Московской области была выделена Калининская область. Существование на протяжении практически всего изучаемого периода единой Московской области, с одной стороны, упрощало отдельные моменты исследования, например, при выделении особенностей исследуемого региона в сравнении с Центральным промышленным районом (Далее - ЦПР) или Россией в целом. С другой стороны, и в гораздо большей степени, осложняло работу, так как основные статистические данные характеризуют состояние сельского хозяйства в Московской области в границах 1928-1937 годов, и лишь в некоторых источниках дается пересчет для каждой из областей. Поэтому для выделения специфики социально-экономического развития отдельных территорий в составе Московской области требуется дополнительное исследование разнообразных по своему характеру источников.

1 Центральный архив общественных движений Москвы (Далее — ЦАОДМ). Ф.З. Оп.44. Д. 1416. Л.4.

Материалы по районированию Московской области. М.: Московский статистический отдел, 1929. С.5.

В силу сложившихся исторических традиций и сходных природно-географических признаков Московская, Рязанская, Калужская, Тверская и Тульская области входили в Центральный промышленный район, в котором социально-экономическая политика государства выражалась наиболее ярко, а деформации аграрного сектора проявлялись отчетливее, чем в, других регионах страны. Сам Центральный промышленный район занимал в 1927 году 2,0% территории СССР; однако там проживало 13,2% всего населения страны и 19,0% городского Л Посевные площади ЦПР составляли 9,6% всех посевных площадей Союза ССР, что свидетельствует его значительной роли в сельскохозяйственном производстве.-,: . , ..

Изучаемые территории отличались от других районов ЦПР сравнительно высокой плотностью населения, наличием густой сети населённых пунктов (25-30 дворов со 150-160 жителями), и, как следствие, существовавшей проблемой малоземелья. Исследуемые .области, являясь составной частью нечерноземной, индустриальной зо^ы России, были взаимосвязаны общностью хозяйственно-экономической;деятельности, что позволяет более точно выделить и проанализировать, общие тенденции их развития. Отличительными особенностями этих регионов.являются, непосредственное воздействие промышленности на развитие сельского; хозяйств^,, проявившееся в развитии местных и отхожих промыслов; большая удельная масса посевов технических культур, развитое животноводство мясомолочного направления; ориентация сельскохозяйственного производства на рынок. Важное значение имело влияние Москвы. Близость к столице обусловила то, что эти территории в первую очередь попадали в сферу многочисленных социально-экономических экспериментов, ' становились исто«щикрдо.материальных и людских ресурсов, испытательным полигоном для «совершенствования» аграрной политики правящей партии. В дальнейшем «удачные .результаты» распространялись на территорию всей страны., ч ....... .. ,. . ,

В то же время каждая из исследуемых,областей имела свои отличительные особенности4. Так, Московская ^область являлась регионом производства огородных культур и характеризовалась, высокой степенью товарности продуктов животноводства, а главным общим .направлением сельского хозяйства было выращивание овощей и производство мясо-молочной продукции. Сельское хозяйство Тульского региону ориентировалось на развитие молочного животноводства. Особое внимание сельскохозяйственные производители уделяли возделыванию сахарной свеюш и маслоделию, широко были распространены отход на промыслы, сахарные заводы и каменноугольные шахты. Рязанский регион, примыкавший к черноземному центру России, имел значительное количество плодородных земель. Население Рязанщины успешно производило зерно, картофель, занималось мясомолочным животноводством и огородничеством. Для этого района также быда характерна вы-

3 Статистический справочник г. Москвы и Московской губериии. 1927. М., 1928.С. VII.

4 Андреев В.М., Жиркова Т.М. На перекрестках лет и событий. Деревня 1917-1930. Коломна, 2003.

сокая степень развития неземледельческих занятий. По иному складывалась ситуация в Калужском и Тверском регионах. В первом из них отмечалась отсталость промышленности и относительно развитое сельское хозяйство, которое, тем не менее, не имело ярко выраженной специализации, и при низкой продуктивности земледелия и слабом развитии животноводства не давало возможности получать стабильный доход в аграрной сфере. Отсюда — большое количество бедноты, которая при значительном избытке рабочих рук в регионе создавала дополнительные проблемы. Для деревни Тверского региона были характерны слабая техническая оснащенность сельского хозяйства, низкая урожайность зерновых культур, но большое значение имело молочное животноводство и производство технических культур (льна).

Хронологические рамки исследования определяются периодом 1928 — 1937 годов. Выбор временных рамок обусловлен тем, что уже со второй половины 1920-х годов в социально-экономической сфере Советского государства проявляются кризисные явления, приведшие к изменению политики в деревне, обусловившие серьезные перемены на рубеже 1920-1930-х годов. Период первой и второй пятилеток ознаменован важнейшими переменами, полностью трансформировавшими облик российской деревни. Если летом 1929 года в рамках недавно созданной Московской области в колхозах состояло всего лишь 1,8% крестьянских хозяйств, то к концу 1937 года — 96,5%5, что позволяет говорить об определенной завершенности аграрных реформ, складывании социалистического сектора.

Историография проблемы и источники исследования подробно освещены в первой главе диссертации.

Целью настоящего исследования является комплексный анализ проблемы социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах (на материалах Московской области). Исходя из поставленной цели и принимая во внимание многоплановость темы диссертант ограничивается постановкой следующих задач:

• определить степень изученности проблемы и основные направления ее дальнейшего исследования;

• рассмотреть социально-экономическое состояние деревни Московского региона к концу 1920-х годов, проанализировать причины кризисных явлений в сельском хозяйстве и возможные пути их преодоления;

• проанализировать идеологическую основу государственной аграрной политики в изучаемый период, осветить различные точки зрения по вопросам преобразования деревни в советском и партийном руководстве;

• раскрыть основное содержание аграрной политики центральных и местных властей в ходе осуществления коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания крестьянства в конце 1920 - начале 1930-х годов, ее методы, средства и приемы, определить динамику преобразований и их результаты,

5 Merridale C. Moscow Politics and the Rise of Stalin. New York. 1990. P.73, 271; PrA3. 7486. On.3. fl.4703. JI.175a; fl.4704. JIji.I 1-15; #.4706. J1.3.

выяснить причины непоследовательности этой политики и ее региональную специфику;

• проследить реакцию крестьянства на аграрную политику Советской власти, классифицировать формы и методы его сопротивления, а также причины поддержки этой политики со стороны части сельчан;

• выявить отличительные черты единоличного хозяйства на завершающем этапе коллективизации, его особенности и перспективы развития;

• охарактеризовать материально-техническое состояние колхозного производства, издержки организации и оплаты труда колхозников, а также результаты их трудовых усилий;

• раскрыть роль государства и специфику взаимоотношений деревни и города, в экономико-производственной и общественно-политической сфере, в области заготовок сельскохозяйственной продукции, в отношениях с машинно-тракторными станциями;

• рассмотреть положение крестьянства на завершающем этапе аграрных реформ, проанализировать изменение социального облика и социального поведения сельских жителей.

Методологической основой работы являются принципы диалектики и историзма, научности и объективности как главные принципы исторического познания. Принцип диалектики и историзма позволил рассмотреть социально-экономические преобразования деревни в динамике, во взаимосвязи и взаимообусловленности с другими явлениями общественной жизни, с учетом конкретно-исторических условий и в хронологической последовательности. Принцип научности и объективности дал возможность раскрыть прошлое с позиций исторической правды, выявить условия и факторы, обусловившие темп, ход и содержание переустройства всего уклада жизни сельчан, оценить его результаты. Принцип объективности выразился также в привлечении всей совокупности фактов и позволил осуществить целостное, непредвзятое изучение предмета исследования. В диссертации введены в научный оборот новые документы и переосмыслена уже существовавшая историография проблемы.

Модернизационная концепция, использованная диссертантом, позволяет с достаточной полнотой представить социально-экономическую основу процессов, происходивших в аграрном секторе страны, в менталитете крестьянства в исследуемый период. Модернизация, лежавшая в основе многих явлений, происходивших в России, дает возможность учесть основные факторы, оказывавшие влияние на ситуацию в деревне, на экономические отношения, складывавшиеся между государством и крестьянством, государством и колхозной системой, традиционными и новаторскими явлениями в экономике, индивидуальным и обобществленным крестьянским хозяйством, между различными общественными организациями.

Модернизация рассматривается как многосторонний процесс, системное явление, суть которого в развитии различных компонентов: экономических, социальных, правовых, культурных. Модернизация в аграрном

секторе предполагает внедрение прогрессивных сельскохозяйственных технологий, разработку новых и усовершенствование старых сельскохозяйственных орудий и машин, повышение культурно-технического уровня крестьянства, изменение представлений о характере и способе крестьянского труда. Кроме того, использование теории модернизации позволило совместить формационный и цивилизационный подходы при проведении исследования. Необходимо учитывать, что в отечественной исторической науке уже с начала 1990-х годов утвердилось рассмотрение коллективизации «как варианта модернизации социально-экономической структуры и накопления капиталов для индустриализации путем катастрофического разорения и эксплуатации деревни», приведшей к «созданию системы мер по выкачке сельскохозяйственной продукции на нужды промышленного развития, причем системы, подчиненной жестокому государственному диктату»6.

Интерес к изучению социальных аспектов аграрных преобразований на рубеже 1920-1930-х годов проявился также в использовании теоретико-методологической концепции крестьяноведения. Эта концепция позволяет объединить самые разнообразные области в изучении крестьянства (экономика, социология, политология, культурология и другие), преодолеть узкоэкономические или политические интерпретации, не отказываясь при этом от экономических или политических ракурсов исследования.

Изучение проблем социально-экономического преобразования деревни (1928-1937 годов) также носит междисциплинарный характер и сопряжено с привлечением материалов и методов социальной истории, социологии, политологии, философии, экономики и правоведения.

Осмысление конкретных исторических фактов и явлений возможно при применении не только основополагающих научных методов (научность, историзм, объективность), но и специальных исторических методов. Проблемно-хронологический метод способствовал рассмотрению основных тенденций социально-экономического преобразования деревни на протяжении длительного этапа от периода нэпа и начала новой аграрной политики до ее завершения и трансформации единоличного крестьянского хозяйства в хозяйство обобществленное, колхозное. Сравнительно-исторический метод использовался при выявлении особенностей существования крестьянства в различных политических и экономических условиях, а также определения специфических черт, присущих социально-экономическому развитию как Московского региона в целом, так и отдельным его территорий. Системно-структурный метод использован при выявлении основных проблем темы на уровне взаимосвязей и взаимозависимости различных государственных структур и крестьянства. Этот метод дал

6 Козлов С.А., Шпейковская E.H. Проблемы социально-экономической истории в работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958-2003 гг.) // Отечественная история. 2003. №6. С.166. Авторы статьи делают ссылку на выступление В.П. Данилова на XXIV сессии симпозиума, состоявшейся в 1994 году.

возможность рассмотреть в динамике развитие социально-экономического уклада села с учетом его внутреннего развития. В работе использован также метод исторического синтеза, который позволил при анализе сущности социально-экономических преобразований учитывать не только материальные факторы, но и нравственно-духовный аспект крестьянской жизни в период важнейших перемен.

Статистический анализ был использовандля оценки количественных показателей. Использование материалов статистических обзоров и бюджетных обследований, переписей позволило систематизировать и обобщить в таблицах основные показатели количественной характеристики положения крестьянства и колхозного движения. Логический метод позволил раскрыть причинно-следственные связи, возникшие в ходе трансформирования аграрного сектора.

Таким образом, исследование опиралось на сочетание разнообразных методов обработки источников, которые позволили в целом с разной степенью полноты отразить сущность, характерные черты, причины и последствия изучаемого диссертантом процесса.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Социально-экономическое преобразование сельского хозяйства на основе коренной технической реконструкции, подъема общей культуры деревни было исторической необходимостью. Перевод сельского хозяйства на путь крупного обобществленного производства стал рассматриваться властью как средство в самые короткие сроки решения хлебной проблемы и одновременно ликвидации кулачества как главного врага Советской власти.

2. Практика реализации намеченных планов по социально-экономическому преобразованию деревни Московского региона в данный период показала, что при решении поставленных задач государственные, партийные и хозяйственные структуры столкнулись с рядом трудностей, масштабы и характер которых не были учтены руководством страны и региона. Так, этот процесс был осложнен противоречивостью правовой базы, нестабильностью организационно-функциональной структуры управленческих органов, дефицитом материальных и финансовых ресурсов, недостатком профессионализма в работе кадров (особенно на низовом уровне), невысоким культурным уровнем сельского населения, недостаточным вниманием со стороны государства к специфике крестьянской психологии.

3. Проводившаяся политика социально-экономического преобразования деревни вызывала противоречивую и многоаспектную реакцию крестьянства. Сопротивляясь государственной политике разрушения крестьянского индивидуального хозяйства, деревня прибегала к разнообразным формам и методам борьбы, в то же время осуществление преобразований было бы не возможно без поддержки определенной части сельчан. Однако протест был преобладающей формой крестьянской реакции, и под его воздействием в начале 1930-х годов высшее государственное руководство, а также местные партийные и советские работники вынуждены были дать крестьянству небольшую передышку, в ходе которой была усилена пропагандистская и разъяснитель-

ная работа, оказана помощь колхозам, обращено внимание на их организационно-хозяйственное состояние.

4. Проведенные аграрные преобразования способствовали тому, что коллективное производство сельскохозяйственной продукции в определенной мере удовлетворяло потребности растущей индустрии и армии в продовольствии и сырье, и при этом не обеспечивало жизненных потребностей крестьянства. Продовольственные трудности в рассматриваемом регионе ощущались на всем протяжении 1930-х годов, а важным источником реальных доходов крестьян было их личное подсобное хозяйство.

Научная новизна исследования состоит в системном подходе к анализу истории социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах на примере Московской области, выявлении особенностей взаимодействий и взаимовлияния государства, крестьянства и формировавшейся колхозной системы. Работа опирается на концептуальный подход, рассматривающий происходившие в деревне процессы как своеобразный путь модернизации, заданный потребностями индустриального развития страны. В исследовании проанализированы результаты современного состояния изученности заявленной темы, выявлены дискуссионные и поставлены новые проблемы. Новизна диссертации заключается также в вовлечении в научный оборот нового опубликованного и, главным образом, архивного материала, позволяющего раскрыть наименее изученные аспекты жизни крестьянства в 1920-е и 1930-е годы.

Впервые комплексно исследуется осуществление агарных преобразований в деревне Московского региона: государственная политика коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания крестьянства, реакция сельчан на преобразования. В диссертации проанализирована и оценена эффективность проведенных в деревне преобразований — социально-экономическое состояние колхозов к концу 1930-х годов, результаты сельскохозяйственного производства, материальное положение и социальный облик крестьянства. Показано полное подчинение колхозной системы и сельчан интересам государства, а также возможные стратегии крестьянского поведения в изменившихся социально-экономических условиях.

Научно-практическая значимость исследования состоит в возможности оценить сложность проблемы преобразования сельского хозяйства и избежать ошибок на современном этапе реформирования российского общества. Выводы и материалы исследования могут способствовать осмыслению проблем социально-экономического преобразования деревни в России, углублению представлений о развитии Центрального региона в 1928-1937 годах, в условиях модернизации аграрного сектора экономики.

Результаты исследования могут представлять интерес для специалистов в области отечественной истории, экономики, правоведения, политологии и социологии и могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по отечественной истории XX века, обобщающих трудов по истории региона, разработке элективных курсов по вопросам агарного развития, музейно-экскурсионной работе, а также послужить основой для дальнейшего изуче-

ния проблем, касающихся теории, истории и практики социально-экономического преобразования деревни.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова.

Основные выводы и положения исследования изложены в выступлениях автора на 27 международных, всероссийских и региональных конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Костроме, Тюмени, Смоленске, Арзамасе, Ставрополе, Липецке, Туле, Рязани в 1991-2006 годах. По теме диссертационного исследования изданы 2 монографии, 1 учебное пособие, 50 статей и тезисов докладов общим объемом более 65 пл.

Материалы диссертации использовались автором при подготовке коллективной монографии «История одной губернии: Очерки истории Рязанского края 1778-2000 гг.», «Рязанской энциклопедии», разработке и чтении вузовских курсов по отечественной истории, элективных курсов по новейшей отечественной истории и проблемам аграрной модернизации в России в 1920-1930 годы.

Структура диссертации соответствует целям и задачам исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, двух приложений, списка сокращений, списка источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность, научное значение темы, сформулированы цели и задачи исследования, определен его предмет", показана новизна, теоретическая и практическая значимость работы, охарактеризована ее методологическая основа.

Первая глава диссертации — «Историография проблемы и источники ее изучения». В первом параграфе рассмотрен историографический аспект проблемы социально-экономического преобразования деревни, отмечено, что проблемы модернизации села Московского региона представляют собой актуальную для исследователей-историков проблему. Между тем на сегодняшний день отсутствуют специальные исследования, посвященные данной проблематике. Степень ее научной разработки определяется существованием ряда работ по отдельным аспектам этой проблемы и частичным освещением некоторых сюжетов этой темы в общих трудах по аграрной истории России. В исследовании проблемы социально-экономического преобразования деревни в конце 1920-х — 1930-е годы можно выделить два основных этапа: 1) с конца 1920-х — 1980-е годы; 2) с конца 1980-х годов — по настоящее время.

Рассмотрение аграрной истории 1920-х — 1930-х годов невозможно без учета такого направления аграрных исследований, возникшего в первые десятилетия XX века, как организационно-производственная школа, деятели которой (Н.П. Макаров, А.Н. Минин, С.А. Первушин, Г.А.

Студенский, A.B. Чаянов, А,Н. Челинцев7) активно изучали, прежде всего, крестьянское хозяйство изнутри. В то же время они поддерживали и идею кооперации крестьянских хозяйств, а коллективизация была логическим завершением этой идеи, которой они посвятили множество работ.

Но предлагаемая этими учеными аграрно-индустриальная макроконцепция противоречила государственно-монополистической структуре советской экономики и административно-командным установкам сталинского руководства Форсируя строительство социализма, И.В. Сталин стремился «в максимально короткие сроки ликвидировать какие бы то ни было предпосылки к рыночно-товарной трансформации советской экономики и сплотить партийные ряды ... в очередном штурме капитализма»8. Кроме того, в понятие «коллективное хозяйство» ученые-аграрники и большевистское руководство вкладывали различный смысл, при этом первые считали нереальными и экономически необоснованными намеченные властями сверхвысокие темпы коллективизации. Именно эти, а также некоторые другие обстоятельства (идеи о свободе частного предпринимательства, многообразии форм собственности, землеустройства и землепользования, сбалансированном развитии аграрного производства и индустрии, индивидуально-товарном крестьянском хозяйстве и т.д.) обусловили разгоом аграрно-экономической оппозиции в конце 1920-х-начале 1930-х годов .

Что же касается исследования проблем аграрной истории Центрального региона на рубеже 1920-х — 1930-х годов, то наиболее активно и плодотворно оно осуществлялось современниками. Столь значительный интерес объяснялся, прежде всего, практическим значением преследуемых ими целей. Публикации 1920-х годов отличали разнообразие подходов, широта рассматриваемых проблем и полемичность оценок^ В то же время для большинства работ был характерен прикладной характер исследования, что обусловило внимание авторов к проблемам сельскохозяйственного районирования10,

7 Подробный перечень работ этих ученых см.; Кондратьев Н.Д., Макаров Н.П., Чаянов

A.B., Челинцев А.Н. Указатель литературы. Под. Ред. В.П. Данилова. М., 1988. С.28^5. * Галас М,Л. Разгром аграрно-экономической оппозиции в начале 1930-х годов: дело ЦК Трудовой крестьянской партии (по материалам следствия) // Отечественная история. 2002. №5. С.90.

® См.:: Галас. М.Л. Указ. соч.; Никонов A.A. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII - XX вв.). М., 1995. 452 е.; Чаянов В.А., Петриков A.B. A.B. Чаянов в следствии ОГПУ по делу Трудовой крестьянской партии (1930-1932 гг). И Сельский мир. Альманах. М., 1988. С.4-12.

10 Никитин П.Н.; Сельскохозяйственное районирование Московской губернии. М., 1921. (Оценка этого труда дана Д.В. Ковалевым в монографии «Аграрные преобразования и крестьянство столичного региона в первой четверти XX века». М , 2004. С.9); Шольц C.B. Сельскохозяйственные районы Московской губернии. М., 1929.

уровня доходности и товарности крестьянских хозяйств", особенностей социальной дифференциации внутри населения подмосковной деревни12,

В рамках деятельности Общества изучения Московской губернии во второй половине 1920-х годов увидели свет интересные очерки по отдельным волостям и селам Московской губернии13. Несмотря на известную опи-сательность, во многих случаях они содержали ценный для научного исследования материал, характеризующий быт, традиции и хозяйственный уклад подмосковной деревни. Хотя в целом вопросам сельской истории в краеведческих изысканиях, как правило, отводилась второстепенная роль, и серьезных обобщающих научных работ по данной тематике опубликовано не было. Разгром краеведческой школы в конце 1920-х — 1930-ё годы во многом предрешил дальнейшую судьбу изучения истории российской деревни14.

.. Материалы краеведов 1920-х годов о состоянии деревни дополняют исследования, осуществленные санитарными органами15, которые дают представление о жилище сельчан, их образе жизни16. Другую сферу сельского бытия освещают работы, являющиеся своеобразным аналогом «социологического исследования» 1920-х годов17, где сквозь хор одобрения политики в деревне пока еще пробивается незначительное осуждение и размышления о дальнейшей судьбе села и путях грядущих преобразований.

Идеологизация исторической науки, наметившаяся уже в 1920-е годы, чрезвычайно усилилась в условиях окончательного утверждения командно-административного строя в Советском государстве. Региональные аспекты рассмотрения проблемы социально-экономического преобразования деревни полностью нивелировались на фоне основной задачи конца 1920-х — начала 1930-х годов — коллективизации. Появлявшиеся в этот период публикации информировали население о сути происходивших преобразований 8 и ориен-

11 Магницкий 1I.K. Подмосковное крестьянское хозяйство, его доходность, и перспективы. М.. 1927. м:. , -л -и

1г Шольц C.B. Классовая структура крестьянства Московской губернии. М., 1929; Аниси-мов Я. Производственная характеристика крестьянских хозяйств различных социальных групп. Таблицы счетоводного анализа 60 крестьянских хозяйств льняного района Волоколамского уезда Московской губернии. М.-Л., 1927.

13 Новая деревня. Опыт изучения Бухоловской волости Волоколамского уезда Московской губернии. М., 1929; Радченко È.C. Село Бужарово Воскресенского района Московского округа. М., 1930; Соловьев К.А. Жилище крестьян Дмитровского края. Труды музея Дмитровского края. Вьш.6. Дмитров, 1930. ; ;

14 Рюмина Т.Д. История краеведения Москвы в конце XIX - XX веках. M., 1998. С. И 6.

15 Сельское жилище. По данным работ санитарных органов РСФСР. М., .1928; Планировка и застройка селений. По данным обследований санитарных органов РСФСР. М.-Л., 1930.

16 См. также: Алексеев И.И., Шимаков В.А. Кулацкие окопы (Религия и водка в деревенском быту). М., 1930;,Петров В.В. Быт деревни в сочинениях школьников. М., 1927; Марков В.Д. Красная свадьба в деревне. M., 1927.—

17 Крестьяне о Советской власти. (Сост. Я. Селих и И. Гриневский). М.-Л. 1929; Большаков А.М. Деревня после Октября. Л., 1925; Большаков А.М. Деревня. 1917-1927. М., 1927.

18 Абросимов М.А. Формы колхозного строительства и организация колхозов. М., 1931; Симонов Н. Реорганизация колхозно-кооперативной системы (по Московской области).

тировали, прежде всего, сельчан, на правильный выбор пути — выбор в пользу коллективного хозяйства19. Значительное количество работ начала 1930-х годов было посвящено проблеме раскулачивания и, соответственно, сопротивления крестьянства политике аграрных преобразований20.

В последующие годы внимание уделялось вопросам организации производства в колхозах и повышения производительности труда, роли МТС в переустройстве деревни, роста благосостояния сельского населения21. Рубеж 1-й и 2-ой пятилеток, а затем и конец 1930-х годов стали периодом, когда подводились первые итоги коллективизации и социально-экономического переустройства деревни, как в определенных территориях Центра России22, так и в целом по стране23. В концептуальном плане эти работы не выходили за рамки «Краткого курса» истории ВКП(б), а своим содержанием лишь подтверждали его основные положения.

Первые монографии и диссертации появляются в конце 1940-х — первой половине 1950-х годов. В большинстве своем эти исследования носили обобщающий характер24. Некоторые ученые фактически впервые обращают внимание на гшоблемы социально-экоиомических преобразований в Московском регионе2 .

М.-Л., 1931; Большаков В.И. Задачи колхозного строительства в незерновых районах. М.-Л., 1931; Фаворина Ю. Колхозы Рязанского округа. Рязань, 1930.

19 Симонов II.B. Колхозы и единоличники. М, 1930; Пушкин И.В. Середняк в колхозе. М., 1931; Евдокимов A.M. К вопросу о социалистическом перевоспитании колхозника. М., 1932.

20 Шевяков Ф. Классовая борьба в современной деревне. М., 1930; Елизаров Н.В. Ликвидация кулачества как класса. М.-Л., 1930; Дворцов А.Т. Классы и классовая борьба в переходный период. М., 1931; Евдокимов А.М. Колхозы в классовых боях. Л., 1930.

21 Прудникова Е.А. Труд и быт в колхозах. М., 1930; Самойлов Л.С. Постоянная бригада в колхозе. М., 1933; Он же. Управление в колхозах. Новосибирск, 1931; Лигин М. Осенний сев и коллективизация в Московской области. М., 1931; Козырев М.Я. Трудовая дисциплина и повышение производительности труда » колхозах. М.-Л., 1931; Кубанин М.И. Производственные типы колхозов: Процесс роста производительности труда в коллективном земледелии. М.-Л., 1936 и др.

" Каминский Г.Н. Колхозное строительство в Московской области. М.-Л., 1931; Маркович Г.С., Абельсон В.А. Успехи социалистического строительства в Калининской области. Калинин, 1939.

23 Никулихин Я. Социалистическая реконструкция сельского хозяйства в 1-ой пятилетке. М., 1934; Лурье Д., Никулихин Я. Политика партии в деревне. М.-Л., 1934; Мануильский Д.З. Итоги социалистического строительства в СССР. М., 1935; Арина А.Е., Котов Г.Г., Лосева К.В. Социально-экономические изменения в деревне. М., 1939; Лаптев И. Советское крестьянство. М., 1939.

24 Анисимов 11. Советское крестьянство. М., 1947; Он же. Победа социалистического сельского хозяйства. М., 1947; Абрамов Б.А. Организаторская работа партии по осуществлению ленинского кооперативного плана. М., 1956; Партия - организатор колхозного строя. М., 1958.

25 Овсянников Г.М. Московские большевики в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства. М., 1949; Волченков Г.И. Политические отделы МТС и их роль в организационно-хозяйственном укреплении колхозов в 1933-1934 гг. (по материалам политотделов Московской области): дис. канд. ист. наук. М., 1955; Михайлов П.Д. Московская областная

Первой наиболее серьезной"монографией по проблемам коллективизации была работа М.А. Краева26. В этом исследовании автор затрагивает широкий круг вопросов, но, как и все предшествующие исследования, работа Краева завершает коллективизацию 1934 годом. Именно эта дата определена была «Кратким курсом» истории ВКП(б), на что обратили внимание исследователей М.Л. Богденко и И.Е. Зеленин на научной сессии по проблемам аграрной истории в Москве в 1961 году. Они же предложили рассматривать определенными рубежами в истории коллективизации 1932 и 1937 годы".

Интересным направлением изучения проблем социально-экономического развития деревни стали работы этнографов, которые в определенной мере продолжали традиции краеведческих исследований конца 1920-х годов 8. Но их труды носили во многом эмпирический характер, хотя и содержали ценный для научного исследования материал, характеризующий быт, традиции и уклад деревни в ходе и результате осуществленных в 1930-е годы преобразований.

В целом же, говоря о работах историков, вышедших до конца 1950-х годов, необходимо отметить ограниченность их проблематики, невысокий уровень обобщений, слабость научной аргументации, сравнительно небольшой круг конкретно-исторических и статистических источников, элементы схематизма и иллюстративности. Указанные недостатки стали преодолеваться в первой половине 1960-х годов, когда значительно возросло число исследований, расширилась их проблематика, появилась возможность более широкого использования документов и материалов архивных фондов. Более того, в этот период предпринимались некоторые попытки переосмыслить историю колхозного крестьянства и социалистических преобразований в деревне29.

партийная организация КПСС в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства Московской области (2-я половина 1929 -декабрь 1934 гг.): автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1954.

26 Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954.

27 История советского крестьянства и колхозного строительства в СССР. М., 1963.

28 Маслова Г.С. Культура и быт одного колхоза Подмосковья // Советская этнография. 1951. №1; Рязанское село Кораблино // Ученые записки РГПИ. Рязань, 1958. Т. 18; Село Вирятино в прошлом и настоящем. Опыт этнографического изучения русской колхозной деревни. М., 1958; Маслова Г.С., Сабурова Л.М. Этнографическое изучение русского колхозного крестьянства Восточной Сибири в 1957-1959 годах // Советская этнография. 1960. №5; Пушкарева Л.А., Шмелева М.Н. Предварительные итоги изучения культуры и быта колхозного крестьянства в Калининской области (1956-1958 гг.) // Советская этнография. 1958. №4. Эта работа была продолжена этнографами и в последующие годы (см.: Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Культура и быт колхозников Калининской области. М., 1964). Наиболее обобщающий труд был создан в первой половине 1960-х годов: Народы европейской части СССР. М„ 1964. 4.1 - II.

29 Данилов В.П. Изучение истории советского крестьянства // Советская историческая наука от XX к ХХП съезду КПСС. История СССР. Сб. статей. М., 1962; Ивницкий H.A. О критическом анализе источников по истории начального этапа сплошной коллективизации (осень 1929 - весна 1930 г.) Н Исторический архив. 1962. № 2; Немаков Н И. Коммунистическая партия - организатор массового колхозного движения (1929-1932 гг.). М.,

Можно говорить о том, что в этот период происходят серьезные изменения в методологическом походе к изучению истории коллективизации. Историки -аграрники существенно изменили историческое видение причин, процесса осуществления и социально-экономических и политических последствий коллективизации. Их работы были отмечены углубленным исследованием социально-экономических и культурных процессов, которые происходили в советской доколхозной деревне. При этом повышенное внимание уделялось тем сторонам этих процессов, которые делали кооперирование крестьян не только возможным, но и объективно необходимым. В итоге, как отмечал уже в начале XXI века Н.В. Наумов, «результатом интенсивной работы историков-аграрников стала разработка целостной концепции коллективизации, которую с известной долей условности можно назвать альтернативной официальной. Ее методологическая и источниковая основа и степень научной доказательности были таковы, что опровергнуть ее положения и выводы сторонники официальной концепции были не в состоянии. Игнорировать их они также не могли, поскольку работы, в которых излагалась альтернативная концепция, стали историографическим фактом»30. К сожалению, тенденция критического осмысления истории крестьянства и колхозного движения, начиная с середины 1960-х годов, не получила дальнейшего развития.

Вышедшие в 1970-е - начале 1980-х годов обобщающие труды историков, наряду с проблемами теоретического плана31, содержали большой фактический материал, освещая проблемы социальной структуры деревни накануне и в ходе коллективизации, ее осуществление и формы сопротивления крестьянства политике аграрных преобразований, материально-технической базы сельского хозяйства, социальных изменений в крестьянстве и т.д.32

В соответствии с основными направлениями общих исследований велась разработка проблемы социально-экономического развития деревни в региональном плане, в частности, появляются работы, посвященные аграрным

1966; Данилов В.П., Ивницкий H.A. Ленинский кооперативный план и его осуществление в СССР // Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М., 1963.

30 Наумов Н.В. Социально-экономические и культурные преобразования в СССР в годы довоенных пятилеток (1928-1941 гг.) (Проблемы отечественной историографии): дис. л-раист. наук. М., 2004. С. 191. Курсив автора.

Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. В 2-х т. М., 1983.

32 Советское крестьянство. Краткий очерк истории (1917-1969) / Под ред. В.П. Данилова и др. М., 1970; Волков И М., Данилов В.П., Шерстобитов В.П. Проблемы истории советского крестьянства / История СССР. 1977. № 3; Ивницкий H.A. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932 гг.) М., 1972; Данилов В.П. Советская до-колхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977; Он же. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979; Митяева О.И. Коммунистическая партия — организатор культурного преобразования деревни в годы социалистической реконструкции сельского хозяйства (1927-1937 гг.): автореф. дис. д-ра ист. наук. М., 1979; Вылцан M.Ä., Данилов В.П., Кабанов В.В., Мошков Ю.А. Коллективизация сельского хозяйства в СССР: пути, формы, достижения. М., 1982 и др.

преобразованиям в областях Центрального промышленного района33. Их авторы, Л.А. Козлова, А.К. Шустов, Г.С. Сергеев, опираясь на большое количество архивных материалов, создают картину состояния деревни Центра России в годы первой й второй пятилеток, конкретизируют рассмотрение проблем социально-экономического преобразования российского села в региональном аспекте. Однако общее количество работ по проблемам социально-экономического развития деревни Центра России, вышедших в этот период, невелико, что во многом объясняется отношением к Нечерноземному Центру как типично «некрестьянскому» региону. Кроме того, динамика социально-экономических и политических процессов здесь часто не укладывалась в рамки официальных концепций советской историографии, что не соответствовало статусу столичного региона. В целом научное осмысление особенностей социально-экономического развития деревни Центральной России осуществлялось, главным образом, в контексте трудов по проблемам общероссийской истории.

Итогом огромной исследовательской работы по изучению истории крестьянства к середине 1980-х годов стала коллективная монография «История крестьянства СССР, История советского крестьянства»3,1.

Таким образом, история советской деревни и ее основного производящего класса — колхозного крестьянства в рамках существовавшего до конца 1980-х годов исследовательского подхода была изучена весьма фундаментально. Авторы-специалисты в области общественных наук в своих трудах, как необходимую дань в духе времени, воздавали показу руководящей роли партии в деревне, преемственности и эффективности ее аграрной политики. Вынужденно обходя «острые углы», почти все они пытались максимально наполнить свои работы новым конкретным материалом, реальными фактами, которые говорили бы сами за себя.

С конца 1980-х годов изучение проблем социально-экономического и политического развития деревни в 1920 — 1930-е годы поднимается на качественно новый уровень. Особенностью современного этапа аграрной истории является дальнейшее осмысление основных научных концепций истории крестьянства. Новые концептуальные подходы к изучению истории коллек-

33 Козлова Л.А. К победе колхозного строя. Борьба Московской партийной организации за подготовку и проведение коллективизации. М., 1971; Шустов А.К. Колхозное производство в Центральном промышленном районе в годы коллективизации (1929-1937 гг.) Н Проблемы социально-экономического развития советской деревни. ВологДа,' 1975. С.61-72; Победа колхозного строя на Рязанской земле. Рязань, 1976; Шустов А.К. Повышение материального уровня жизни колхозного крестьянства в 1932-1937 гг. (по материалам Центрального промышленного района РСФСР) // Проблемы истории советского крестьянства. М., 1981; Сергеев Г.С. Социально-экономические проблемы развития деревни и ее социалистического переустройства (1921-1937 гг.). Калинин, 1974-1975. Ч.1-П . и др.

34 История крестьянства СССР. История советского крестьянства. Т.2. Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927-1937. М., 1986.

тивизации и крестьянства получили развитие в работах В.П. Данилова, П.Л. Ивницкого, Ю. Борисова и других35.

От исследований общего характера ученые переходят к анализу более конкретных проблем в русле нового концептуального подхода36. В поле зрения исследователей попадают ранее мало изучаемые проблемы, например, голод 1932-1933 годов37, специфика проведения коллективизации в отдельных регионах страны38.

1990-е годы и начало XXI века стали временем всплеска интереса исследователей к аграрной истории советского периода. В центральных и местных изданиях были опубликованы десятки статей, появились монографии и сборники документов, посвященные данной теме. На местном материале защищены десятки диссертаций39, в том числе и по материалам Центральной России40. Предприняты первые попытки проанализировать и обобщить со-

33 Данилов В. Октябрь и аграрная политика партии // Коммунист. 1987. № 16; Ивницкий

Н. Даешь коллективизацию! Революционное переустройство векового уклада на селе. Приобретения и потери // Молодой коммунист. 1988, № 4; Коллективизация: истоки, сущность, последствия. Беседа за «круглым столом» Н История СССР. 1989. № 3; Данилов

В.П. Аграрная политика РКП (б) - ВКП (б) в 20-30-х годах // Коммунист. 1990. №6; Борисов IO. Зигзаги и тупики аграрной политики послеоктябрьского десятилетия // Коммунист. 1991. № 2; Кабытов П.С. и др. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М., 1988; Кабанов В.В. Пути и бездорожье аграрного развития России в XX веке // Вопросы истории. 1993. № 2.

36 Рогалина П.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. М., 1989; Зеленин И.Е. Осуществление политики «ликвидации кулачества как класса» (осень 1930-1932 гг.) // История СССР. 1990. № 6; Он же. Коллективизация и единоличник (1933-первая половина 1935 г.) Ч Отечественная история. 1993. № 3 и др.

37 Кондрашин В.В. Голод 1932-1933 годов в деревнях Поволжья // Вопросы истории. 1991. № 6; Он же. Голод 1932-1933 годов в деревне Поволжья. Автореф. дисс... канд. ист. наук. М., 1991; Осколков E.H. Голод 1932/1933. Хлебозаготовки и голод 1932/1933 года в Северо-Кавказском крае. Ростов/н/Д 1991 и др.

Зеленин И.Е. О некоторых «белых пятнах» завершающего этапа сплошной коллективизации И История СССР. 1989. № 2; Бадаев И.Д. Некоторые аспекты коллективизации сельского хозяйства Северо-востока (1929-1937 гг.) // Краеведческие записки. Вып. 17. Магадан, 1991; Соколов Н.Г. Из истории коллективизации сельского хозяйства Рязанской области // Рязанский край. История. Природа. Хозяйство. Рязань, 1991; Плотников И.Е. Как ликвидировали кулачество на Урале // Отечественная история. 1993. №4 и др.

39 Вещева O.I1. Аграрная полигика Советского государства в 1917-1927 гг. (на материалах Самарской, Симбирской губерний): дис. канд. ист. наук. Самара, 2000; Доброноженко Г.Ф. Проведение сплошной коллективизации в Северном крае. 1929-1932 гг.: дис. канд. ист. наук. Петрозаводск, 1993; Загоровский П.В. Социально-политическое развитие сельского населения Центрального Черноземного региона России во второй половине 1920-х-первой половине 1930-х гг.: дис. д-ра ист.наук. Воронеж, 1999; Изюмова Л.В. Повинности колхозного крестьянства на Европейском Севере России в конце 1930-х-1950-е гг.: дис. канд. ист. наук. Вологда, 2001; Савельев С.И. Социальная политика Советского государства в деревне 1917- начала 1930-х гт. (на материалах Нижнего Поволжья): дис. д-ра ист. наук. Саратов, 2005; Сафонов Д.А. Крестьянство и власть в эпоху реформ и революций, 1855-1922 (на материалах Южного Урала): дис. д-ра ист. наук. М., 1999 и др.

40 Лозбенев И.Н. Взаимодействие экономических и социально-политических процессов в Подмосковье в годы нэпа, 1921-1929 г.: дис. канд. ист. наук. М., 2001; ЖирковаТ.М. Де-

временную историографическую' ситуацию по проблеме социально-экономических преобразований 1920-1930-х годов41 и в крестьянском вопросе42. Все эти обстоятельства свидетельствуют о принципиально новом этапе в исследовании русского крестьянства.

Потребности осмыслить феномен русского крестьянства отвечало появление на страницах журнала «Отечественная история» материалов теоретического семинара «Современные концепции аграрного развития»43. Безусловно, неслучайным был факт совпадения начала функционирования семинара и выхода в свет составленной Теодором Шаниным антологии «Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире»44. Тем самым в современной историографии утвердился термин «крестьяноведение», позволяющий объединить самые разнообразные области в изучении крестьянства (экономика, социология, политология, правоведение, культурология и др.), преодолеть узко-экономические или политические интерпретации, не отказываясь при этом от экономических или политических ракурсов исследования. Развертыванию крестьянских исследований служит издание ежегодника «Крестьяноведение. Теория. История. Современность», первый выпуск которого относится к 1996 году45.

Принципиально важным для отечественной историографии являлось продолжение функционирования симпозиума по аграрной истории Восточ-

формации аграрной сферы в предколхозное время (по материалам Московской, Тверской и Тульской губерний): дис. канд. ист. наук. Коломна, 2002; Ковалев Д.В. Государственные аграрные преобразования и крестьянское хозяйство Подмосковья (Первая четверть XX века): дис. д-ра ист. наук. М., 2004; Козлов С.А. Аграрные традиции и новации в дореформенной России (Центрально-Нечерноземные губернии. 1765-1861 гг.): дис. д-ра ист.наук. М., 2004; Петкжова О.Н. Русская православная церковь в российской деревне в 1920-е годы (по материалам губерний Центральной России): дис. канд. ист. наук. М., 1997.

41 Наумов Н.В, Социально-экономические и культурные преобразования в СССР в годы довоенных пятилеток (1928-1941 гг.) (Проблемы отечественной историографии): дис. д-ра ист. наук. М., 2004; Он же. Социально-экономические и культурные преобразования в СССР в 1928-1941 гг.: проблемы отечественной историографии. М., 2004.

42 Кознова И.Е. Социальная память русского крестьянства в XX веке II Исторические исследования в России: тенденции последних лет. М., 1996. С.З 86-404; Самосудов В.М. Современная отечественная историография коллективизации (1980-е - середина 90-х годов). Омск, 1998; Кондрашин В.В. Современный этап в развитии историографии аграрных преобразований в России в XX в. II Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII - XX вв. Тамбов, 2002. С.380-395; Люкшин Д. Крестьяноведение в исследовательском поле аграрной истории // Исторические исследования в России-П: Семь лет спустя. М., 2003. С. 268-281.

43 Отечественная история. 1992. №5; 1993. № 2, 6; 1994. №2,4-6; 1995. №2,4,6; 1997. №2; 1998. №1,6.

44 Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире. Пер с англ. / Сост. Т. Шанин; Под ред. А.В. Гордона. М., 1992.

45 Сборники «Крестьяноведение. Теория. История. Современность» выпускались в 1996, 1997, 1999 годах. Итоги этой работы были подведены в: Рефлексивное крестьяноведение. Десятилетие исследований сельской России. Под ред. Т. Шанина, А. Никулина, В. Данилова. М., 2002. Материалы Центра крестьяноведения и аграрных реформ можно найти на Интернет странице www.ruralwords.msses.ru

ной Европы46. В Москве в 1990-е годы сложилось несколько центров изучения русского крестьянства, каждому из которых присущ свой подход к изучению крестьянских проблем: Институт российской истории РАН (сектор В.П. Данилова) и Междисциплинарный исследовательский центр (Интерцентр) под руководством академика Т.И. Заславской и профессора Т. Шанина; Центр гуманитарных исследований и Институт философии РАН (С.А. Никольский, П.И. Симуш, H.H. Козлова47); Институт этнологии и антропологии РАН (М.М. Громыко48, И.В. Власова, C.B. Кузнецов); Аграрный институт РАСХН, Научное и культурно-просветительное общество «Энциклопедия российских деревень» (A.A. Никонов49, A.B. Петриков, Э.Н. Крылатых).

Исследователи обращаются к новым сюжетам: проблемам повседневной истории и быта деревни, социальной психологии и социальной памяти крестьянства, взаимоотношений деревни и государства50. Значительное количество работ по истории социально-экономического преобразования деревни в 1920-1930-е годы было создано И.Е. Зелениным51 и М.А. Вылцаном52. Осо-

46 См.: Козлов С.А., Швейковская E.H. Проблемы социально-экономической истории в

работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958-2003 гг.) // Отечественная история. 2003. №6; Особенности российского земледелия и проблемы расселения. Материалы XXVI сессии симпозиума по агарной истории Восточной Европы. Тамбов, 2000;

Зажиточное крестьянство России в исторической ретроспективе. Материалы XXV11 сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Вологда, 2001; Землевладение и землепользование в России (социально-правовые аспекты): материалы XXVIII сессии Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Калуга, 2003; Динамика и темпы аграрного развития России: инфраструктура и рынок. XXIX Сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы: тезисы докладов и сообщений. М., 2004. " Никольский С.А. Административно-бюрократическая система и коллективизация // Вопросы философии. 1988. №2; Симуш П.И. Облик хозяина земли: новейшие и традиционные черты. М., 1987; Он же. Мир таинственный... Размышления о крестьянстве. М., 1991; Козлова H.H. Горизонты повседневности советской эпохи. Голоса из хора. М., 1996. 4* Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991.

49 Никонов A.A. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII -XX вв.). М., 1995.

50 Токарев С В. Повседневная жизнь провинции в период обсуждения, принятия и реализации Конституции 1936 г. Курск, 2002; Привалова Т.В. Быт российской деревни (60-е годы XIX в. - 20-е гг. XX в.). М.: 2000; Белов В.И. Повседневная жизнь русского Севера. М., 2000; Кононов Н.Г. Ни хлебом единым (общественно-политическая и культурная жизнь курского села. 1921-1927 гг.). Курск, 2000; Кознова И.Е. XX век в социальной памяти российского крестьянства. М., 2000; Берлинских В.А. Крестьянская цивилизация в России. М., 2001; Кузнецов И.С. На пути к «великому перелому». Люди и нравы сибирской деревни. Новосибирск, 2001; Безнин М.А. и др. Повинности российского крестьянства в 19301960-х годах. Вологда, 2001.

11 Зеленин И.Е. Был ли «колхозный неонэп»? // Отечественная история. 1994. №2. С.105-121; Он же. «Закон о пяти колосках»: разработка и осуществление // Вопросы истории. 1998. №1. С.114-123; Он же. Коллективизация и единоличник (1933-й - первая половина 1935 г.) И Отечественная история. 1993. № 3. С.35-55; Он же. Кульминация «большого террора» в деревне: зигзаги аграрной политики (1937-1938 гг.) // Отечественная история. 2004. №1. С.175-180; Он же. «Революция сверху»: завершение и трагические последствия // Вопросы истории. 1994. №10. С.28-42; Он же. Аграрная политика и сельское хозяйство

бо хотелось бы отметить очень плодотворную работу Н.А. Ивницкого, опубликовавшего в течение десяти лет (с 1994 по 2004 год) три серьезных монографии (одна из которых к тому же была переиздана в дополненном и переработанном виде) по проблемам социально-экономического переустройства деревни в конце 1920-х-начале 1930-х годов53.

Уже более полутора десятков лет у ученых-аграрников используется термин «раскрестьянивание» деревни, под которым имеется ввиду не только количественное убывание колхозного и единоличного крестьянства из состава сельских жителей России, но и существенные трансформации в его жизненном укладе54. «Внутреннее раскрестьянивание» происходит за счет «перерождения натуры крестьянства, постепенной утраты им своей исконной любви к сельскохозяйственному труду на земле, к домашней скотине, саду, огороду, нежелание больше заботиться о них»55.

Одной из центральных тем современной историографии остается региональный аспект истории коллективизации сельского хозяйства и социально-экономического преобразования деревни56, однако осуществление аграрных преобразований в Центре России (территория современных Московской, Рязанской, Калужской, Тульской и Тверской областей) в 1928-1937 годах практически не исследовано. Изучение проблем крестьянского хозяйства, его модернизации, государственной политики и аграрных преобразований в дан-

в СССР после «революции сверху» (1930-е годы) // Экономическая история России XIX -XX вв.: современный взгляд. М., 2001. С.105-121 и др.

52 Вылцан М.А. Индивидуализм и коллективизм крестьян // Менталитет и аграрное развитие России (XIX -XX вв.). М., 1996. С.334-347; Он же. Репрессии против крестьян. 30-е годы // Власть и общество в СССР: политика репрессий (20-40-е годы). М.. 1999. С.236-265; Он же. Сталинский продуктообмен и товарное производство «особого рода» в 1930-е годы // Экономическая история России XIX — XX вв.: современный взгляд. М., 2001. C.122-13I.

33 Ивницкий H.A. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М., 1994; Он же. Указ. соч. Изд.2-е, дополненное и переработанное. М., 1996; Он же. Репрессивная политика советской власти в деревне (1928-1933 гг.). М., 2000; Он же. Судьба раскулаченных в СССР. М., 2004.

54 Безнин М.А. Крестьянский двор в Российском Нечерноземье. 1950-1965. Вологда, 1991. С.225т230; Вербицкая О.М. Российское крестьянство: от Сталина к Хрущеву. Середина 40-х - начало 60-х гг. М., 1992. C.U, 87, 177 и др.; Крестьановедение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1996. С.18; Политика раскрестьянивания в Сибири. Вып.1. Хроник. Док. Сб-к. Новосибирск, 2000 и др.

55 Безнин М.А. Крестьянский двор в Российском Нечерноземье. 1950-1965. Вологда, 1991. С.225-230; Он же. Раскрестьянивание России // крестьянское хозяйство: история и современность. Вологда, 1992. 4.1. С. 103-110; Вербицкая О.М. Население российской деревни в 1939-1959 гг. Проблемы демографического развитая. М., 2002. С.16-17.

56 Никитина O.A. Коллективизация и раскулачивание в Карелии (1929-1932 годы). Петрозаводск, 1997; Доброноженко Г.Ф. Коллективизация на Севере 1929-1932 гг. Сыктывкар, 1994. Региональный аспект освещен и в более поздних работах: Надькнн Т.Д. Деревня Мордовии в начале 1930-х годов: коллективизация, репрессии, голод. Саранск, 2004; Сенников Б.В. Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 г. М., 2004; Есиков С.А. Коллективизация в Центральном Черноземье: предпосылки и осуществление (1929-1933 гг.). Тамбов, 2005 и др.

ном регионе в более ранний период (первая треть XX века) достаточно обстоятельно осуществлено Д.В. Ковалевым37, И.Н. Лозбеневым58, некоторыми другими исследователями59. Однако ход коллективизации сельского хозяйства, сопровождавшие ее процессы эволюции крестьянства, переход от индивидуального хозяйства к крупному обобществленному производству, осуществленный в конце 1920-х— 1930-е годы, в данном регионе не изучен, что и обусловило наш интерес к данной проблеме.

Социально-экономическое преобразование деревни интересовало и россиян, оказавшихся в эмиграции , и зарубежных исследователей61. В этих работах содержатся интересные, хотя и не бесспорные концепции. Дополненные более конкретными исследованиями (о коллективизации62, формировании сталинского режима63, голоде в деревне в 1932-1933 годах64, духовном развитии65 и др.), они показывают глубочайший интерес их авторов к истории крестьянства России66. Опубликованные в последние годы в нашей стране работы зарубежных авторов свидетельствуют о неугасающем внима-

57 Ковалев Д.В. Подмосковное крестьянство в переломное десятилетие. 1917 -1927. Монография. М., 2000; Он же. Из истории модернизациошшх процессов в крестьянском хо-

зяйстве России в конце XIX - первой четверти XX вв. (на материалах Подмосковья) // Отечественная история. 2002. №5. С.177-187; Он же. Аграрные преобразования и крестьянство столичного региона в' первой четверти XX века (По материалам Московской губернии). Монография. М., 2004; Он же. Государственные агарные преобразования и крестьянское хозяйство Подмосковья (Первая четверть XX века): дис. д-ра ист. наук. М., 2004. " Лозбенев И.Н.Крестьянская община в годы нэпа // Вопросы истории. 2005, №4. С.112-118;. Он же. Экономика и политика в Подмосковье в 20-е и 90-е годы XX века: Монография. М., 2003.

Андреев В.М., ЖирковаТ.М. IIa перекрестках лет и событий. Деревня 1917-1930. Коломна, 2003; Жиркова Т.М. Деформации аграрной сферы в предколхозное время (по материалам Московской, Тверской и Тульской губерний): дис. канд. ист. наук. Коломна, 2002, См. также: Страницы истории Подмосковья. Учебн. пособие. Вып. 3 / Отв. ред. Н.С. Ватник. Коломна, 2001. Очерк девятый. Реалии «советской демократии» в нэповской деревне. Очерк десятый. В преддверии коллективизации; Жиркова Т.М. Процессы «самораскулачивания» и миграция в подмосковной деревне накануне коллективизации И История и культура Подмосковья: проблемы изучения и преподавания. Сборник материалов Второй областной научно-практической конференции (Коломна, 19 мая 2005 г.). Коломна, 2005. С.76-80 и др.

г,л Прокопович С.Н. Народное хозяйство СССР. Т.1. Нью-Йорк, 1952; Маслов С.С. Колхозная Россия. Прага: Крестьянская Россия, 1937.

" Холмс Л. Социальная история России. 1917-1941. Ростов/н/Д, 1994; Малиа М. Советская трагедия: История социализма в России. 1917-1991. М., 2002. Обобщающие характеристики содержатся также и в оригинальных работах. См.: Moon David. The Russian Peas-antry.1600-1930. The World the Peasants Made. L„ NY: Longman,1999.

62 Грегори П. Еще раз о коллективизации // Экономические науки. 1990. №12.

63 Такер Р. Сталин: путь к власти. 1879-1929. История и личность. М., 1991.

64 Конквесг Р. Жатва скорби // Вопросы истории. 1990. №1.

63 Куросия X. Сталинская революция "сверху" и народ И Свободная мысль. 1992. №2.

Lewin M. Russian Peasants and Soviet Power. A Study of Collectivization. N.Y., 1975; Nove A. Was Stalin Really Necessary? Some Problems of Soviet Political Economy. London, 1964; Nove A. A Soviet Economic System. London, 1977; Nove A. Stalinism and After. London, 1979.

нии к проблемам российского крестьянства67. Работы западных исследователей выходили в условиях достаточно свободного обмена мнениями, что в определенные годы было непозволительно нашим историкам. Наряду с этим, работы зарубежных историков не всегда опираются на архивный материал, что снижает их историографическую значимость.

Подводя итог историографическому обзору по исследуемой проблеме, можно сделать вывод, что проблема социально-экономического преобразования деревни в 1928-1937 годах изучалась историками на протяжении многих лет. За эти годы авторы изучили различные аспекты осуществления коллективизации в деревне, проанализировали политику раскулачивания, охарактеризовали некоторые направления сопротивления крестьянства политике аграрных преобразований, выявили результативность осуществленных перемен и охарактеризовали социально-экономическое состояние деревни к концу 1930-х годов. Однако региональное рассмотрение данных проблем, выявление специфики протекавших в деревне Центра России в конце 1920-х 1930-е годы процессов остается актуальным. Учитывая, что комплексного исследования проблем социально-экономической жизни крестьянства этого региона до сих пор предпринято не было, это обстоятельство и обусловило необходимость и важность данной диссертации.

Второй параграф первой главы посвящен рассмотрению источнико-вой базы исследования. Круг источников, в которых нашли отражение различные стороны социально-экономической эволюции деревни в 1928-1937 годах, достаточно обширен, хотя их полноту и информативность не всегда можно признать вполне удовлетворительными.

Среди опубликованных источников необходимо в первую очередь выделить документы органов государственной власти и. управления. Систематизированный свод таких материалов представлен в двух официальных изданиях: «Собрании законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства Союза ССР» и «Собрании Узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР». Именно эти документы являлись основанием для постановлений и действий местных органов власти, определяли юридические рамки их деятельности. На региональном уровне к данной группе источников относятся решения губернских, областных, окружных съездов Советов. С помощью этих документов возможно изучить местную

" Градиози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917 -1933. М., 2001; Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история советской России в 1930-е годы; Деревня. М., 2001. Однако, работы Фицпатрик были знакомы автору и ранее: еще во второй половине 1990-х годов удалось познакомиться с ними в оригинале (Sh. Fitzpatrick. The Russian Revolution. Second Ed. Oxford: Oxford University Press, 1994; Sh. Fitzpatrick. Stalin's Peasants. Resistance & Survival in the Russian Village After Collectivization. Oxford: Oxford University Press, 1994; Sh. Fitzpatrick. Ascribing Class: The Construction of Social Identity in Soviet Russia U The Journal of Modern History. Vol. 65. 1993, №4. P.745-770.).

нормативную базу аграрной политики, определить степень ее подчиненности центральному законодательству и выявить региональные особенности68.

Классовый характер Советского государства, при котором все важнейшие решения государственных органов являлись реализацией соответствующих установок правящей партии, делает необходимым использование программных и директивных документов ВКП(б). Они могут быть подразделены на документы высших органов партии, документы большевистских лидеров, местные партийные документы. В первую из этих подгрупп входит документация по вопросам аграрной политики, которая разрабатывалась и принималась на XV, XVI, XVII, XVIII партийных съездах69, партийных конференциях этих лет и пленумах ЦК70, а постановляющая часть в систематизированном виде представлена в многотомном издании «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК». Необходимо отметить, что партийные решения в советской исторической науке также были отнесены к законодательным актам71.

Особую группу советских источников составляли совместные постановления партии и правительства. Как тип подзаконных нормативных актов они появились в 1930-е годы в связи с тенденцией сращивания государственного и партийного аппаратов и «призваны были подкрепить партийные директивы государственными решениями»72. Эти документы дают наиболее общее представление о формировании партийно-государственной политики по отношению к крестьянству, определяют методы и формы работы в деревне, организации сельскохозяйственного производства и т.д.73

Вторую подгруппу составляют публикации лидеров большевизма, суждения которых по принципиальным вопросам доктрины и практики носили для партийного аппарата и партийных масс директивный или разъясняющий характер. Это касается в первую очередь работ В.И. Ленина74 и И.В. Сталина . Использовались также работы других руководителей, в которых затрагивалась аграрная проблематика76, в том числе и руководителей Московского

68 За большевистское проведение прополки, уборки и заготовок в Московской области. М., 1933; О распределении колхозных доходов. М., 1933

69 XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М.-Л., 1927; XVI съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М.-Л., 1930; XVII съезд ВКП(б): Стенографический отчет. М., 1934; XVIII съезд ВКП(б): Стенографический отчет. М., 1939; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т.5-6. М., 1984-1985

70 Как ломали нэп. Стенограмма пленумов ЦК ВКП(б). 1928-1929. В 5 т. М.: Межд. Фонд «Демократия», 2000.

71 Борщевский В.Я. Источниковедение истории СССР: Советский период. Киев, 1985. С.5.

72 Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика /Под общ. Ред. А.К. Соколова. М., 2004. С.81-82.

" Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства (1927-1935 тт.). М.: Политиздат, 1957 и др. '4 Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т.36,39,42,44,45.

"Сталин КВ. Сочинения. Т. И- 13. М., 1949-1952

111 Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988; Он же. Проблемы теории и практики

социализма. М., 1989; Он же. Путь к социализму. Избранные произведения. Новосибирск,

региона77. Наибольший интерес представляют работы Н.И. Бухарина и И.В. Сталина, рассмотрение которых дает возможность определить реальность существовавших в конце 1920-х годов альтернатив в решении аграрного вопроса. •

Важнейшей составной частью источниковой базы явилась опубликованная делопроизводственная документация исполкомов Советов разных уровней Центрального региона, а также партийных органов, дающая представление о конкретных намерениях местных властей 78. Различные отчеты и материалы к отчетам имеют особую ценность, которая заключается в подробных сведениях о практической деятельности в аграрной сфере, включая богатый статистический материал, не всегда представленный в стенограммах и протоколах местных советских и партийных форумов.

Особую группу опубликованных источников, имеющих большую ценность, составляют сборники из серии «История коллективизации сельского хозяйства СССР. Документы и материалы»79. Эти сборники архивных материалов являются тематическими, отражающими такую крупную историческую проблему, какой являлась проблема коллективизации и преобразования деревни. Сборники этой серии содержат документы директивного характера, отчетно-информационные материалы, документы личного происхождения.

Важнейшим достижением современной историографии и источниковедения стало введение в научный оборот огромного, ранее недоступного комплекса источников по аграрной истории России XX века80. Отличительной

1990; Ворошилов К.Е. Статьи и речи. От XVI до XVII съезда ВКП(б). М., 1934; Калинин М.И. Статьи и речи. От VII к VIII съезду Советов СССР. М., 1936; Он же. Статьи и речи.

,1936-1937. М., 1938; Куйбышев В.В. Статьи и речи. 1930-1935. М., 1935; Он же. Избранные статьи и речи. 1931-1934. М., 1944; Мануильский Д.З. Итоги социалистического строительства в СССР. М., 1935; Молотов В.М. Статьи и речи. 1935-1936. М., 1937; Он же. В борьбе за социализм. Речи и статьи. М., 1935; Рыков А.И. Избранные произведения. М., 1990; Яковлев Я.А. Вопросы организации социалистического сельского хозяйства. М., 1935; Ярославский Е. Партия большевиков в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства 1930-1934. М., 1945.

17 Бауман К .Я. Уроки хлебозаготовок // Большевик. 1928. №13-14. С.38-48; Каминский Г.Н. Колхозное строительство в Московской области. M.-JI., 1931.

78 Сборник важнейших постановлений МК и МГК ВКП(б). Материалы к IV областной и Ш городской конференциям ВКП(б). М., 1934.

79 Коллективизация сельского хозяйства в Северном районе (1927-1937) / Под ред. A.A. Сталь и др. Вологда, 1964; Коллективизация сельского хозяйства в Западном районе РСФСР (1927-1937 гг.) / Под ред. Д.И. Будаева и др. Смоленск, 1968; Коллективизация сельского хозяйства в Среднем Поволжье (1927-1937 гг.) / Под ред. H.H. Панова, Ф.Ф. Ка-ревского. Куйбышев, 1970; Из истории коллективизации сельского хозяйства Рязанской области (1927-1935 гг.) Рязань, 1962; Коллективизация сельского хозяйства Центрального промышленного района (1927-1937) /Под ред. П.П. Кирьянова и др. Рязань, 1971 и др.

80 Документы свидетельствуют. Из истории деревни .накануне и в ходе коллективизации (1927-1932 гт) / Под ред. В.П. Данилова и H.A. Ивницкого. М., 1989; Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: В 4 т. / Под ред.А. Бе-реловича, В. Данилова. Т.1-3. М., 1998-2003; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: В 5 т. / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. Т. 1-5. М., 1999-2004. _ /

особенностью современных публикаций документов стало включение в их состав объемного и основанного на новых источниках научно-справочного аппарата. В издании «Трагедия советской деревни» особенно ценными оказались извлеченные из Центрального архива ФСБ директивные документы, сводки и аналитические справки органов ОГПУ по Московской области, свидетельствующие о протекании социально-экономических процессов в деревне, реакции крестьянства на осуществляемые преобразования.

Особое место среди опубликованных источников занимают различные статистические сборники, выпущенные в большом количестве в 1920-1930-е годы81 и позже82. Отдельные справочники конкретизируют содержание социально-экономических процессов в конкретном месте (районе, округе) Московского региона83. Данные источники содержат большое количество цифрового материала по различным аспектам, главным образом социально-экономического положения крестьянства в конце 1920-х годов, а в 1930-е годы — состояния колхозов, колхозников и единоличников. Из изданных в конце 1920-х годов статистических сборников особо необходимо отметить ценность изданий, содержащих историко-ретроспективные данные, таких, как, например, «Итоги десятилетия советской власти в цифрах. 1917-1927» (М., 1927), на что указывают и современные источниковедческие исследования84.

Что же касается качества статистической информации, собранной и обобщенной в 1930-е годы, необходимо учитывать, что некоторые данные (сведения о посевных площадях, технической оснащенности, развитии животноводства и некоторые другие) достаточно достоверны и подтверждаются другими источниками. Другие же показатели (сведения о развитии зёмледё-лия и его результативности — валовые сборы, урожайность и т.д.) нуждаются в уточнении, ибо были рассчитаны на основе так называемого «биологического» урожая, урожайности «на корню», т.е. того урожая, что вырос, а не того, что убран в закрома. Эти сведения сопоставляются с другими, более

*' Московская область в 1931-1934 гг. М., 1935; Сельское хозяйство от VI к VII съезду Советов. М., 1935; Итоги работы МТС за 1933 и 1934 гг. М., 1936; Колхозы во второй пятилетке. М„ 1939; МТС во II пятилетке. М.-Л., 1939; Животноводство СССР. М.-Л., 1940 Итоги выполнения плана народного хозяйства Московской области за 1931 г. М., 1932; Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917-1927. М.,1927; Посевные площади СССР. Статистич. справочник. М.-Л., 1939; Производительность и использование труда в колхозах во второй пятилетке. Статистич. сб-к. М.-Л., 1939; Сдвиги в сельском хозяйстве СССР между XV и XVI партийными съездами. М., 1930 и др.

"2 Сельское хозяйство СССР. М., 1960; Народное хозяйство РСФСР за 60 лет. Статистич. ежегодник. М., 1977; Народное хозяйство СССР за 70 лет. М., 1987 и др. u Итоги весеннего опроса крестьянских хозяйств Рязанской губернии в 1928 году. Рязань,

1928; Калининская область. 9 месяцев 1935 г. Калинин, 1935; Калининская область. Статистич. сб-к. М., 1935; Калининская область за 1936. Калинин, 1937; Контрольные цифры народного хозяйства Тульской губернии на 1928/29 г. Тула, 1928;. Сгатистико-экономический обзор. Апексинский район. Тула, 1929; Статистический справочник по Рязанскому округу за 1927-28-29 гг. Рязань, 1930; Статистический справочник по Тверской губернии. Тверь, 1929; Статистический справочник по Тульскому округу. Тула, 1929.

Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика /Под общ. ред. А.К. Соколова. М., 2004. С.457.

точными данными, полученными из архивов, на основании годовых отчетов колхозов.

Статистические публикации второй половины 1930-х годов во многих случаях были призваны свидетельствовать только о «выдающихся достижениях СССР на фронте социалистического строительства». Особенно характерной в этом отношении была публикация «Социалистическое строительство Союза ССР. 1933-1938», которая содержала даже не цифры, а набор пропагандистских штампов85.

Значительную часть источников составили архивные материалы, многие из которых исследователями не использовались. В общей сложности были изучены около 3000 документов более 130 фондов из 12 центральных и местных архивохранилищ. Взятые в совокупности и исследуемые во взаимосвязи с позиций принципа историзма, эти документы позволяют получить нужную информацию по всем аспектам избранной темы.

В Российском государственном архиве экономики (РГАЭ) были изучены документы фондов Народного комиссариата земледелия СССР (Ф.7486), Центрального статистического управления (Ф.1562), Госплана (Ф.4372), редакции «Крестьянской газеты» (Ф.396), Народного комиссариата финансов СССР (Ф. 7733). Проанализированы протоколы заседаний НКЗ, постановления по вопросам развития сельскохозяйственного производства, колхозной отчетности и организации труда, отчеты и сводки о ходе коллективизации, а также докладные записки о фактах выхода крестьян из колхозов и засоренности колхозов кулацкими элементами, письма крестьян, единоличников и колхозников Московской области, о бесхозяйственности в руководстве и т.д. Ценность представляют годовые отчеты колхозов и их разработки, содержащиеся в фонде НКЗ. Для воссоздания реальной картины происходивших событий потребовалось обращение к материалам динамических и бюджетных переписей крестьянских хозяйств конца 1920-х годов, а также динамическим обследованиям колхозов начала 1930-х годов (фонд ЦСУ СССР - РГАЭ, ф.1562). Сложность использования этого вида источников, применительно к истории деревни 1930-х годов уже отмечалась в литературе86.

Большой интерес для исследователей представляют материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ): фонд ВЦИК РСФСР (ф.1235), фонд ЦИК СССР (ф.3316), фонд Совнаркома СССР (ф.5446). В этих фондах были проанализированы протоколы и стенограммы заседаний ЦИК и СНК СССР по вопросам сельского хозяйства, материалы съездов Советов, информационные сводки об обсуждении и поправках к Конституции СССР 1936 года.

В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) были изучены материалы нескольких фондов: фонда ЦК

85 Подробнее об этом см.: Источниковедение новейшей истории России. С.458-160.

86 Глумная М.Н. Материалы сельхозналоговых кампаний как источник по истории единоличника первой половины 30-х годов // Материальное положение, быт и культура северного крестьянства. Вологда, 1992. С,35-38.

ВКП(б) (ф.17), личных фондов И.В. Сталина (ф.558), В.М. Молотова (Ф.82), Л.М. Кагановича (Ф.81) и некоторых других. В фонде ЦК ВКП(б) особое внимание обращено на протоколы и стенограммы Пленумов ЦК, а также разнообразные материалы Московского областного комитета ВКП(б). Использование материалов личного фонда Л.М. Кагановича позволило ввести в научный оборот некоторые документы, относящиеся к периоду его деятельности на посту руководителя Московской областной партийной организации, а также связанные с его участием в деятельности комиссии по отбору кадров для политотделов МТС. В фонде сохранились письма Кагановичу крестьян, рабочих, свидетельствующие об их отношении к проводимым аграрным преобразованиям. Извлеченные из этого фонда материалы свидетельствуют о достаточно жестком подходе Кагановича к решению многих вопросов социально-экономического преобразования деревни Московского региона. В личном фонде В.М. Молотова особый интерес представляют подготовительные документы к докладу Молотова на XV съезде партии «О работе в деревне», а также материалы дневников поездок Молотова во второй половине 1920-х годов по центральным районам России. Также в данном фонде отложились материалы середины 1930-х годов, связанные с обсуждением вопроса об исчислении урожайности зерновых культур.

Фонды Центрального государственного архива Московской области (ЦГАМО) дают представление о деятельности областных организаций (ф.2157 — Московский областной исполнительный комитет, ф.2287 — Мос-облплан), а также райисполкомов по осуществлению аграрных преобразований на селе.

Обилием документов по теме исследования характеризуются фонды Центрального государственного архива общественных движений г. Москвы (ЦАОДМ), откуда были извлечены материалы партийных органов - Московского областного (ф.З) и районных комитетов партии Московской области. Отложившиеся в фондах данного архива документы свидетельствуют не только об основных направлениях выработки и осуществления аграрной политики в изучаемом регионе, но и о реакции населения на проводимые мероприятия. Кроме того, в фонде областного комитета ВКП(б) сохранились докладные записки районных партийных руководителей, что позволяет проанализировать восприятие проблем социально-экономического преобразования деревни на уровне местного партийного руководства.

В региональных архивах отложился весь комплекс документов, позволяющих с максимальной полнотой проанализировать ход и результаты конкретной реализации на местах тех общих решений по аграрному вопросу, которые принимались в центре. На местном уровне информация, хотя и подвергалась определенной коррекции (учитывала партийные установки и политическую конъюнктуру, отражала интеллектуальный уровень поставщиков и потребителей информации, стереотипы их мышления и психологию), уровень этой коррекции, и тем более искажения, был гораздо ниже, чем при передаче сведений по властной вертикали вверх, в Москву. Источники регионального происхождения отличались фактологической объемностью и де-

тальностью. Таким образом, ввод в научный оборот материалов местных архивов должен содействовать решению актуальной историографической задачи — развитию исследований «вширь».

Основной массив документов и материалов, освещающих различные аспекты аграрной политики, сосредоточен в фондах советских органов и может быть отнесен к делопроизводственной документации. Сюда входят:

1. стенограммы, протоколы, резолюции, решения губернских, окружных, областных, уездных, районных и волостных советских органов;

2. различная распорядительная документация этих органов;

3. их текущая переписка с вышестоящими и нижестоящими органами;

4. документация тех отделов местных советских органов, которые непосредственно занимались социально-экономическим преобразованием деревни (районные земельные отделы и управления, финансовые и статистические отделы и т.д.)

К числу таких фондов относятся:

в Государственном архиве Рязанской области (ГАРО) - фонды Р-22, Р-25, Р-26, Р-27, Р-2297, Р-3251.Р-361, Р-362, Р-441, Р-442, Р-444 и др.;

в Государственном архиве Тульской области (TATO) — фонды Р-95, Р-608, Р-1060, Р-2248 и др.;

в Государственном архиве Тверской области (ГАТвО) — фонды Р-291, Р-1109, Р-1469, Р-2043 и др.;

в Государственном архиве Калужской области (ГАКО) — фонды Р-26, Р-202, Р-1410.

Документы этих фондов ценны тем, что в них содержатся не только отчетно-информационные и директивные материалы, но и материалы личного характера (письма, заявления крестьян, их выступления на различных совещаниях и конференциях и т.д.). Это своего рода «живой голос» народа, выражение его радостей и горестей, надежд и желаний.

Вторая группа фондов региональных архивов содержит документацию партийных органов и также носит делопроизводственный характер: стенограммы и протоколы местных партийных конференций, пленумов и заседаний партийных бюро, их распорядительная документация, текущая переписка, отчеты и т.д. Эти документы были извлечены из фондов местных архивохранилищ — Центра новейшей истории Тульской области (ЦНГ1ТО)"7, Государственного архива документации новейшей истории Калужской области (ГАДНИКО)88, Тверского центра документации новейшей истории (ТЦЦНИГ, отдела ГАРО по работе с документами партийных и молодежных организаций (бывший партийный архив Рязанского обкома КПСС)90. В фондах этих архивов (фонды областных, окружных и районных комитетов партии, политотделов) ценными являются не только привлекавшиеся ранее

87 ЦНИТО. Ф.1, Ф.2, Ф.177.

88 ГАДНИКО. Ф.П-1, П-3.

85 ТЦДНИ. Ф. 1, Ф. 12, Ф. 147.

90 ГАРО. Ф.П-3, П-14, П-42, П-43 и др.

исследователями протоколы, стенограммы совещаний, сводки и отчеты партийных органов, но и впервые вводимые в научный оборот сводки ОГПУ о взглядах и настроениях крестьян, их отношении к проводимой партийно-правительственной политике в деревне.

Существенным дополнением статистических и фактических материалов, извлеченных из архивов, служат мемуары крестьян, которые как вид исторического источника появились совсем недавно91. Несмотря на известный субъективизм, мемуарная литература порой более адекватно передает обстоятельства происходящего, нежели официальная документация.

В работе проанализированы материалы центральных и местных газет: «Правда», «Известия», «Крестьянская газета», «Социалистическое земледелие», «Рабочая Москва» (все газеты за 1928- 1937 годы), газеты политотделов МТС (1933-1934 годы). Изучены также публикации различных журналов за этот же период: «Большевик», «Партийное строительство», «Власть Советов», «Советское строительство», «Колхозный активист», «Колхозник» и др. При анализе материалов периодической печати следовало учитывать, что советская пресса 1920-х годов гораздо полнее, чем в последующие годы отражала реально происходившие в обществе процессы. В условиях сформировавшегося тоталитарного режима, в 1930-е годы, газеты и журналы выражали официальную точку зрения, пропагандировали и навязывали ее своим читателям, часто пресса становилась средством манипулирования общественным сознанием, поэтому многие опубликованные в ней материалы нуждаются в дополнительном комментарии и уточнении.

Несмотря на высокую степень изученности отдельных групп источников, большинство материалов, составляющих источниковую базу данного исследования, требуют дальнейшей разработки и вовлечения в научный оборот. Обозначенный комплекс источников позволил полно и всесторонне проанализировать вопросы социально-экономического преобразования деревни Московского региона в 1928-1937 годах.

Вторая глава диссертации «Крутой поворот в аграрной политике Советского государства на рубеже 1920-1930-х годов и его реализация в Московской области» посвящена, прежде всего, рассмотрению социально-экономического состояния Московского региона к концу 1920-х годов. Определяя специфику каждой из вошедших в состав Московской области в 1929 году территорий, подчеркиваются и общие тенденции развития деревни: восстановление сельского хозяйства в рамках нэпа, сложность социальных процессов, динамичное развитие кооперации. В целом по изучаемому региону, несмотря на отдельные отличия, мы можем говорить об относительно невысоком удельном весе как бедноты (она составляла 28,2% населения региона), так и зажиточного населения (3,3%). В то же время в изучаемом регионе

51 Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996; Вино-градский В. Российский крестьянский двор: эволюция повседневного существования // Волга. 1995. № 2,3,4; Крестьянские истории: российская деревня 1920-х годов в письмах и документах. М., 2001.

сильны были позиции среднего крестьянства (68,5% населения, при этом, доля середняков в производстве валовой и товарной продукции была выше, чем их доля в числе хозяйств: они владели 81,6% основных средств производства, 80,9% посева, свыше 81% коров и 86% рабочего скота)92. Однако объектами пристального внимания партийно-государственных структур во второй половине 1920-х годов стали полярные группы сельского населения - зажиточные крестьяне и беднота. В кулацких хозяйствах за период 1927-1929 годов сократились почти все основные социально-экономические показатели. Наступление на кулачество, ограничение и вытеснение его вынуждало последнее приспосабливаться к новым условиям. В отношении бедняцких хозяйств осуществлялось оказание им материальной, организационно-производственной помощи, идеологической поддержки.

В результате проведенного исследования, автор приходит к выводу, что средством воздействия на сельское население в конце 1920-х годов стала налоговая политики и хлебозаготовки, а также прямой нажим на крестьянство, применение чрезвычайных мер. Особенно это стало очевидно в 1929 году, когда партийно-государственным руководством страны был осуществлен выбор курса социально-экономических преобразований.

Преобразование сельского хозяйства на основе коренной технической реконструкции, подъема общей культуры деревни, которое было бы равноценно подлинной культурной революции, явилось исторической необходимостью. К концу 1920 - началу 1930-х годов объективный ход социально-экономического развития поставил эти вопросы в повестку дня. Хозяйствование на мелких клочках земли с помощью примитивных орудий обрекало крестьян на тяжелый ручной труд, обеспечивая им всего-навсего поддержание существования, бесконечное воспроизводство все тех же отсталых условий труда и быта. Низкий уровень сельскохозяйственного производства сдерживал общее экономическое развитие страны, ставил серьезные преграды начинавшейся индустриализации, строительству социализма в целом, Положение страны в мире диктовало ускорение развития всех отраслей народного хозяйства, в особенности индустрии. В этой ситуации предложения Н.И. Бухарина, А.И. Рыкова и их сторонников о выходе из кризиса хлебозаготовок на путях нэпа (отказ от «чрезвычайных» мер, сохранение курса на подъем крестьянского хозяйства и развитие торгово-кредитных форм кооперации, повышение цен на хлеб и др.) были отвергнуты как уступка кулаку и проявление правого оппортунизма93. Перевод сельского хозяйства на путь крупно-

92 ТЦДНИ. Ф.12. Оп.1. Д. 154. Л.12; Сельское хозяйство СССР. 1925-1928: Сборник статистических сведений к XVI Всероссийской конференции. М., 1929. С.24-27.

93 Подробнее об этом см.: Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина// Вопросы, истории КПСС. 1988. №8; Данилов В.П. «Бухаринская альтернатива» I/ Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990; Коэн Стивен. Бухарин. Политическая биография. М., 1988; Кун Миклош. Бухарин, его друзья и враги. М., 1992; Кущетеров P.M. Насильственный метод аграрных преобразований в советской деревне: автореф. дис. д-ра ист. наук. СПб., 1995; Милосердое В.В. Крестьянский вопрос в России: прошлое, настоящее, будущее. В 2 ч. М., 1998-1999.

го обобществленного производства стал рассматриваться как средство решения хлебной проблемы в самые короткие сроки и одновременно ликвидации кулачества как главного врага Советской власти. Выбор пути совершился в конце 1929 года и нашел свое выражение, прежде всего в осуждении группы Бухарина как якобы правооппортунистической и в отстранении ее от участия в политическом руководстве, что завершилось на ноябрьском Пленуме ЦК партии.

Одновременно резко возрастают масштабы государственной помощи колхозам — кредитование и снабжение машинами и орудиями, передача лучших земель, налоговые льготы. Партийные, советские, кооперативные организации развертывают активную пропаганду коллективного земледелия, работу по практической организации колхозов. Летом 1929 года провозглашается лозунг «сплошной коллективизации» крестьянских хозяйств целых округов (первым среди них стал Хоперский округ Нижневолжского края).

В диссертации обоснован вывод, что тенденция к форсированию коллективизации отражала позицию Сталина и его окружения. В основе этой позиции лежало пренебрежение к настроениям крестьянства, игнорирование его нежелания отказаться от собственного мелкого хозяйства. Игнорировались и ленинские принципы, партийные решения о недопустимости и пагубности торопливости и насилия при кооперировании деревни. «Теоретическим» обоснованием форсирования коллективизации явилась статья Сталина «Год великого перелома», опубликованная 7 ноября 1929 года. В ней утверждалось, что в колхозы якобы пошли основные, середняцкие массы крестьянства, что в социалистическом преобразовании сельского хозяйства уже одержана «решающая победа» (на самом деле в колхозах тогда состояло 6 — 7% крестьянских хозяйств, при том, что свыше третьей части деревни составляла беднота).

В диссертационном исследовании рассматриваются результаты ноябрьского Пленуме ЦК ВКП(б) 1929 года, где задача «сплошной коллективизации» была поставлена уже «перед отдельными областями». Сообщения членов ЦК, сигналы с мест о спешке и принуждении при организации колхозов не были учтены.

Анализируя специфику Московского региона, автор отмечает, что летом 1929 года Московская область по уровню коллективизации занимала 21-е место в СССР94, колхозы здесь были мелкими, экономически слабыми, среди них преобладали товарищества по совместной обработке земли95. Однако со второй половины года областное руководство, желая соответствовать статусу столичного региона, фактически сделало деревню Московской области заложником непродуманной политики, вынеся решение завершить коллективизацию «в течение весенней посевной кампании 1930 года»9®. Разъяснительная и организационная работа в массах подменялась грубым

94 Merridale C. Moscow Politics and the Rise of Stalin. New York. 1990. P.73,271.

95 PrA3. 0.7486. On.3. £.4985. Jl.2, 111, 142, 157.

96 UAOflM. ft). 1674. On.l. fl.18. JI.105.

нажимом, угрозами, демагогическими обещаниями. Особенно драматично ситуация развивалась в Рязанском; и Бежецком округах97, а в целом по области к марту 1930 года уровень коллективизации составлял 73%. Среди созданных колхозов было немало «дутых», значившихся лишь на бумаге. Грубейшие извращения допускались при обобществлении средств производства. Товарищества по обработке земли (тозы) в административном порядке переводились на уставы артелей и коммун. В артелях добивались максимального обобществления — включая единственную корову, мелкий скот и птицу.

В диссертации показано, что неверно было бы отрицать наличие в деревне этого времени сторонников коллективизации, ее подлинных энтузиастов, борцов за колхозы. Они были представлены беднотой и частью середнячества. Без их активной поддержки ни коллективизация, ни ликвидация кулачества были бы просто невозможны. Но и самый убежденный сторонник коллективного земледелия не мог понять и принять того разгула административного нажима и насилия, который был характерен для преобразования деревни зимой 1929/30 годов.

В условиях роста крестьянского недовольства по решению Политбюро был срочно отредактирован и опубликован 2 марта 1930 года в «Правде» примерный Устав сельхозартели. Устав вносил ясность по ряду принципиальных вопросов организации колхозов, в том числе по вопросу о степени обобществления средств производства. Опубликованная в этом же номере статья И.В. Сталина «Головокружение от успехов» всю вину за перегибы возлагала на местных работников, но прямого указания ЦК на необходимость борьбы с ними не содержала. В итоге прилив в колхозы сменился массовым отливом, и к концу лета 1930 года в колхозах Московской области состояло около 7% крестьян98.

Выход крестьян из колхозов привел к сумятице и растерянности партийных, советских и хозяйственных органов области. В апреле 1930 года был смещен со своего поста секретарь Московского обкома партии К.Я. Бауман, обвиненный в «грубом нарушении основ партийной политики по отношению к среднему крестьянству», «право-оппортунистической недооценке значения работы с батрачеством и беднотой», «головотяпски-пренебрежительном отношении к нуждам индивидуального бедняцко-середняцкого хозяйства»99. Местные организации, активисты колхозного строительства были поставле-

97 События в Рязанском округе освещены в документальном сборнике: Рязанская деревня в 1929-1930 гг.: Хроника головокружения. Документы и материалы. М., 1998. Развитие ситуации в Бежецком округе удалось реконструировать по: ГАКО. Ф.Р-202. Оп.З. Д.9, Д.39.

" Динамика коллективизации сельского хозяйства Московской области в 1930 году отражена в документах: РГАЭ. Ф.7486. Оп.З. Д.5016. Л. 5, 22, 42, 60,67, 73, 88, 97, 115, 127, 152, 160, 198,225.

99 ЦАОДМ. Ф.З. Оп.12. Д.42. Л.1, 6, 8; Ф.З. Оп.13. ДЗ. Л.113, 117, 118. См. также: Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: В 5 т. / Под ред. В. Данилова, Маннинг, Л. Виолы. М„ 1999-2002. Т.2. С.385-387.

ны в крайне тяжелое положение. На многих из них обрушились суровые наказания, вплоть до судебных репрессий.

Сделан вывод, что в результате кризиса аграрной политики Советского руководства в 1930 году (падение уровня коллективизации, массовые выступления крестьян и т.д.) под угрозой оказалась одобренная XVI съездом партии программа форсированного развития тяжелой промышленности. Эти обстоятельства подталкивали партийных и государственных лидеров к установлению новых рубежей в деле коллективизации. Но события 1930 года показали партийному руководству, что одного принуждения и насилия недостаточно для того, чтобы осуществить намеченное. Необходимы меры, в той или иной степени стимулирующие вступление крестьян в колхозы. К их числу относились: программа строительства новых МТС, обещания упорядочить организацию и оплату труда в колхозах, гарантировать колхознику ведение в определенных размерах личного подсобного хозяйства и т.д. Кроме того, была сделана ставка на массовую работу среди крестьянства, не отказываясь в то же время и от мер принуждения, главным образом, экономического.

Уже в декабре 1930 года установка Московского областного партийного руководства ориентировала районы на осуществление коллективизации «без перегибов», но при постоянном устойчивом .росте этого процесса. Решение об объединении в колхозах в течение 1931 года в целом по области 25% крестьянских хозяйств одобрил февральский пленум МК ВКП(б) (1931 г.). Особая роль в деле коллективизации области отводилась машинно-тракторным станциям. Партийное руководство планировало добиться в районах деятельности МТС уже к весне 1931 года более высокого уровня коллективизации — 40-50%10°.

Для осуществления поставленных задач на местах стали создаваться инициативные группы, вербовочные бригады. Одновременно с массовой работой по созданию новых и укреплению старых колхозов проводилось раскулачивание. Все эти меры привели к росту темпов создания коллективных хозяйств: за 1931 год уровень коллективизации поднялся в 8 до 50%,ш. В 1932 году темп коллективизации замедлился, и рост составил всего лишь 3,3%.

Провозглашенный партийными органами «мощный прилив в колхозы», как и прежде, предполагал использование методов принуждения, о чем убедительно свидетельствуют письма крестьян, сообщения селькоров, поступавшие в редакции газет весной 1931 года и не удостоившиеся публикации (часть из этих документов помещена в «Документальном приложении» к диссертации). Крестьяне расценивали складывавшуюся в деревне ситуацию как «момент скрытой гражданской войны». Основным методом работы по созданию колхозов по-прежнему были угрозы и насилия по отношению к единоличникам, не желавшим вступать в колхозы: «в колхозы гонят прину-

100 Коллективизация сельского хозяйства Центрального Промышленного района (19271937 гг.). Документы и материалы. Рязань, 1971. С.477-479.

101 Динамика коллективизации сельского хозяйства Московской области в 1931 году отражена в документах: РГАЭ. Ф.7486. Оп.З. Д.5020а. Л.20, 53, 92, 105; Д.50206. Л.1, 8, 17, 30,33,44, 59, 75, 125; ЦАОДМ. Ф.З. Оп.11. Д.900. Л.47.

дительно», «землю насильно отбирают, самообложения и разных налогов без

отказа». Крестьяне сравнивали свое положение с «гибелью», «кабалой»,

102

«гнетом, хуже проклятого самодержавия» .

Одновременно с принуждением, использовались и экономические меры воздействия на крестьян-единоличников. Были повышены единый сельскохозяйственный налог и другие налоги: самообложение, обязательное страхование и т.д. Размер самообложения с крестьянина-единоличника (середняка) составлял от 50 до 100% суммы сельхозналога, а крестьяне, отнесенные к группе кулаков, должны были уплачивать 100% сельхозналога. Высокие ставки сельскохозяйственного налога и самообложения для единоличников подталкивали последних к вступлению в колхозы, поскольку колхозники пользовались льготами. Партийное руководство области настаивало также на достаточно жестких мерах по отношению к крестьянству при проведении хлебозаготовок. Областной партийный руководитель Л.М. Каганович называл это «комплексным нажимом, комбинированным нажимом»103.

Однако параллельно с ростом коллективизации наблюдался процесс выходов из колхозов, что было особенно заметно зимой 1931 года и в начале весны 1932 года. Одной из причин развала колхозов был низкий организационно-хозяйственный уровень созданных коллективных хозяйств. Это очень беспокоило местных руководителей, которые лучше, чем руководство областного уровня, представляло проблемы крестьянства. Их вывод был неутешителен и звучал так: «бесконтрольность, разгул безобразий, беззаконий, злоупотреблений, растраты»104.

Жесткие меры в отношении отдельных крестьян и целых селений применяли и в дальнейшем, причем пример здесь показывали областные руководители, в частности, Л.М. Каганович10 . Недовольство крестьян ситуацией в деревне выливалось в массовые выступления, но их количество в октябре 1931 — весной 1932 года в изучаемом регионе было гораздо меньше, чем в предшествующий период.

В итоге в 1932 году власти встали перед проблемой, как остановить бегство из колхозов. Для этого необходимо было принять решения, отвечающие интересам крестьянства, а также обратить внимание на организационно-хозяйственное укрепление сельскохозяйственных артелей. Были приняты: постановления ЦК ВКП(б) «Об очередных мероприятиях по организационно-хозяйственному укреплению колхозов» (февраль 1932 года), «О принудительном обобществлении скота» (март 1932 года), «нсопэповские» поста-

102 ЦНИТО. Ф.2. Оп.1. Д.324. Л.11. ЦАОДМ. Ф.З. Оп.Ю. Д.166. Л.87. РГАСПИ. Ф.631. Оп.5. Д.53. Л.75-76, 78, 99-100 и др.

103 РГАСПИ. Ф.81. Оп.З. Д.212. Л.86об.

104 ЦАОДМ. Ф.З. Оп.49. Д.21. Л.12; Д.20. Л.17-22. Часть документов о состоянии колхозов в начале 1930-х годов извлечена из: РГАСПИ. Ф.81. Оп.З. Д.174. Л.75-77; ЦАОДМ. Ф.З.Оп.49. Д.20. Л.46-48. Документы впервые вводятся в научный оборот и приведены в «Документальном приложении» к диссертации.

105 Материалы поездки Л.М. Кагановича по районам Московской области осенью 1932 года см.: РГАСПИ. Ф.81. Оп.З. Д. 175. Л.26-28.

новления СНК СССР и ЦК ВКП(б) об уменьшении государственных планов хлебозаготовок и скотозаготовок на 1932 год (май 1932 года). Таким образом,; разрешалась свободная колхозная торговля на льготных условиях, пусть и сопровождавшаяся целым рядом ограничений.

Автор диссертации обращает внимание на проблемы организационно-хозяйственного укрепления колхозов Московской области, которые стали в центре внимания регионального руководства. Последних беспокоила проблема мелких колхозов, преобладавших в регионе. Для обобществленного сельского хозяйства области нерешенной и актуальной проблемой оставалась техническая оснащенность: наличие машин и механизмов было незначительным. В начале 1930-х годов насыщения сельского хозяйства области сложными современными машинами не произошло: на конец 1932 года в деревнях и селах использовались около 1200 тракторов, чуть больше 200 тракторных сеялок, 87 дисковых борон. Ни комбайнов, ни культиваторов, ни других сложных машин в колхозах, совхозах и МТС области еще не было106. Преобладал ручной труд крестьян.

Посевные площади за период 1929-1932 годов в изучаемом регионе выросли почти на 20%, но сельское хозяйство, по сути, пребывало в застое: урожайность основных сельскохозяйственных .культур не росла, валовые сборы практически не увеличивались107. Между тем, государственные заготовки за этот же период значительно выросли: в 1932 году колхозы сдавали государству около трети валового сбора зерновых культур и картофеля. Поэтому на рубеже первой и второй пятилеток деревня влачила полуголодное существование.

Отмечено, что в Московской области существовал также ряд проблем, которые могут бьггь отнесены к чисто «внутренним», областным. Прежде всего, Московская область была самой крупной в Союзе. В ее состав входило (на начало 1933 г.) 146 сельскохозяйственных районов. Вопрос руководства колхозами в области был также сложен из-за их раздробленности. В среднем на каждый район приходилось более 150 колхозов, но были и такие районы, которые охватывали до 400-500 колхозов. В ходе индустриализации, стремясь превратить область из аграрной в индустриальную, руководство МК ВКП (б), МОИК уделяло больше внимания промышленным районам, что в определенной степени отвечало потребностям того периода.

В главе делается вывод о том, что проводившаяся с конца 1929 года политика «сплошной коллективизации» сопровождалась беспощадным раскулачиванием, переселением из деревень большого количества работящих, умелых сельчан, массовым бегством крестьян и политическим террором. Широкое сочетание добровольности и принуждения (при явном преобладании последнего) в осуществлении коллективизации дало возможность поставленные по переустройству деревни задачи решить в целом по стране к

106 Сельское хозяйство Московской области в 1937 году. Вып. I. М., 1937. С.9.

107 Подробнее об этом см.: Кирьянова Е.А. Деревня Центра России в 1933-1937 годах: социально-экономическое и политическое развитие. Рязань, 2004. С.162-167.

концу 1932 года. Именно так считал Сталин, объявив в начале 1933 года об «окончательной и бесповоротной» победе колхозов108. К тому моменту уровень коллективизации сельского хозяйства СССР составлял 61,8%. В то же время в Московском регионе только чуть более половины крестьянских хозяйств (53,4%) были объздинены в колхозы109. Здесь еще предстояла большая работа как по коллективизации, так и по организационно-хозяйственному укреплению коллективных хозяйств.

Третья глава диссертации «Советская власть и колхозное крестьянство Московской области в 1930-е годы».

Исходным моментом рассмотрения проблем в данной главе является утверждение, что коллективизация затрагивала интересы и судьбы всего крестьянства. Но, естественно, различные социальные слои деревни по-разному воспринимали переход к коллективным формам хозяйствования. Обстановку в деревне и весь ход событий резко обострило принятое летом 1929 года решение о запрещении принимать в колхозы кулацкие семьи. Это сразу и полностью отделило и противопоставило их всему крестьянству, вызвало крайнее озлобление, до предела ожесточило сопротивление кулачества. Раскулачивание захватило и значительную часть середняков.

В диссертации исследована специфика и хронология осуществления раскулачивания крестьянства в Московской области. 23 января 1930 года, за неделю до утверждения постановления ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», бюро Московского обкома ВКП(б) приняло постановление «о решительном раскулачивании кулаков в области». Постановления президиума Московского областного суда от 15 и 25 января, 7 февраля 1930 года ориентировали судебные инстанции на вынесение суровых решений в отношении зажиточной части деревни110. 31 января 1930 года Московский обком ВКП(б) принял постановление о мероприятиях по ликвидации кулачества как класса. 4 февраля постановление МК ВКП(б) от 31 января было отменено ЦК ВКП(б)111. Но меры, им намечавшиеся, на практике начали осуществляться раньше, а постановление лишь закрепляло то, что уже делалось на местах. При осуществлении раскулачивания широко практиковали насилие, часто нарушался закон. Многие местные работники были твердо убеждены, что «предварительное раскулачивание способствует росту коллективизации», поэтому их установку в области раскулачивания можно было сформулировать так: «Раньше раскулачить, а потом организовать колхоз»112.

В итоге раскулачивание затронуло разные слои крестьянства — не только зажиточную верхушку деревни, но также и часть середняков. По данным

108 Сталин И.В. Итоги первой пятилетки. Доклад 7 января 1933 г.: Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП (б) 7-12 января 1933 г.//Соч. Т.13. С.191, 195.

Зеленин U.E. Колхозы и совхозы СССР в 1933-1935 гг. // История СССР. 1964. №5. С.26.

110 ЦНИТО. Ф.2. Оп.1. Д.291. Л.78-79.

111 Трагедия советской деревни. Т.2. С.137-138; Ивницкий H.A. Репрессивная политика Советской власти в деревне (1928-1933 гг.). М., 200. С.139-141.

112 ЦНИТО. Ф.2. Оп.1. Д.291. Л.89; Рязанская деревня в 1929-1930 гг. С.161-169.

Секретариата ВЦИК, массовые случаи раскулачивания середняков и бедняков были выявлены в 1930 году в Московской области в количестве 74% от общего числа раскулаченных" . В целом количество раскулаченных в 1930 году хозяйств по Московской области составляло 3655 (после восстановления в правах всех неправомерно раскулаченных)"4. Область «заняла» пятое место в СССР по количеству лиц, осужденных тройками ОГПУ, - 11245 человек, а первоначально намечавшиеся цифры в 4000 осужденных были увеличены почти в 3 раза"5. Аресты оказались лучшим средством агитации к вступлению в колхозы. Так достигались высокие показатели коллективизации.

Конфискованное у раскулаченных крестьян имущество передавали в неделимые фонды колхозов. На основании рапортов к XVI съезду партии можно сделать вывод о том, что 70,1% колхозов Московской области получили имущество раскулаченных хозяйств"6.

Сделан вывод, что, несмотря на сокращение числа зажиточных крестьянских хозяйств в течение 1930 года, количество выселенных и переселенных внутри области крестьянских семей в 1931 году было гораздо больше — 10 813 семей (52 868 человек). Одновременно осуществлялось ужесточение налогового гнета, административного нажима при проведении хлебозаготовок, что также являлось средством агитации к вступлению в колхоз.

В диссертационном исследовании проанализированы взаимоотношения власти и крестьянства. Классифицированы формы реакции сельчан на проводившуюся аграрную политику. Сопротивляясь государственной политике разрушения крестьянского индивидуального хозяйства, деревня прибегала к самым разнообразным формам и методам борьбы. В предколхозный период одной из форм сопротивления деревни являлись внешняя лояльность к советской власти и фиктивное проявление советской активности со стороны зажиточной части деревни, дискредитация общественных работников, использование партячеек и отдельных коммунистов в своих целях, например, для принятия решений о снижении сельхозналога или восстановления в избирательных правах отдельных крестьян.

С началом сплошной коллективизации рассмотренные формы пассивного сопротивления крестьянства продолжали существовать, но появлялись и новые. Реакцией населения на политику властей было большое количество слухов, которые будоражили крестьянскую среду. Росту отрицательных настроений способствовала активная антиколхозная агитация, проводившаяся зажиточными крестьянами. Очень частым явлением при организации колхозов был срыв собраний. Одной из наиболее тяжелых последствиям'форм протеста против насилия в коллективизации явилось сознательное уничтожение своего скота перед вступлением в колхоз. Сокращение численности животных в сельском хозяйстве изучаемого региона было весьма серьезным (на-

113 ГАРФ. Ф.1235. Оп.2. Д.548. Л.47.

114 Трагедия советской деревни. Т.2. С.745-746.

115 Там же. С.809.

116 Колхозы в 1930 году. М„ 1931. С.206-209.

. пример, по лошадям — более 30%, крупного рогатого скота — на 20%, почти наполовину сократилось поголовье овец и коз)ш, и не таким безобидным, как это представляли первоначально партийные руководители области.

Другой формой пассивного протеста крестьян против насильственной коллективизации было бегство крестьян в города и промышленные центры. За 1932-1934 годы численность хозяйств в Московской области сократилась на 160 тыс."8, одновременно здесь происходил рост городского населения.

Наиболее острой формой протеста сельчан были массовые крестьянские выступления и террористические акты против колхозных, партийных и советских активистов. Всего в Московской области в 1930 году произошло 676 выступлений, в которых участвовало более 117 тыс. человек" . Не случайно поэтому в закрытом письме от 2 апреля 1930 года ЦК ВКП(б) признавал, что массовые выступления крестьян в ЦЧО, на Украине, в Казахстане, Сибири, Московской области «вскрыли положение, которое нельзя назвать иначе как угрожающим»: большое количество антиколхозных массовых выступлений в этих районах «перерастает под воздействием кулачества в антисоветское движение»120. В 1930 году в Московской области было зарегистрировано 707 террористических актов, основная их часть произошла в Московском и Рязанском округах121.

В диссертации делается вывод, что выступления крестьянства Московского региона в 1929-1930 годах были, по большей части, спонтанными, неорганизованными, не имели руководства, а поэтому заканчивались также стихийно, как и начинались. Они не могли коренным образом изменить политику ВКП(б), отменить замысла коллективизации и раскулачивания, а в некоторых случаях даже усиливали их. Но под воздействием таких многочисленных проявлений крестьянского протеста И.В. Сталин и его окружение, а также местные партийные и советские работники вынуждены были дать крестьянству небольшую передышку, в ходе которой была усилена пропагандистская и разъяснительная работа, оказана помощь колхозам, обращено внимание па их организационно-хозяйственное состояние.

Расплата за непродуманную политику на начальном этапе преобразования деревни была тяжелой: уровень коллективизации на начало 1933 года в Московской области был ниже, чем по Союзу ССР (соответственно 53,5% и 61,8%). Для многих колхозов региона были характерны: общая хозяйственная отсталость, а также низкая доходность коллективных хозяйств и хозяйств колхозников (из-за недостатка тягла, рабочих рук, машин, неустроенности земельной территории, плохой организации труда и производства, плохого освоения земли и низких урожаев).

117РГЛЭ. Ф. 1562. Оп.82. Д.295. Л.1, 13, 15, 32,34.

"" Подсчитано по: РГАЭ. Ф.7486. Оп.З. Д.1782. Оп.З. Д.1782. Л.97-99, 100; Д.1783. Л.225;

Д. 1784. Л. 111; Д.2279. Л. 160; Д.4702. Л. 173.

115 Трагедия советской деревни. Т.2. С.801, 803.

130 Там же. С.368.

121 Там же. С.327.

В этой ситуации наблюдалось также отставание целого ряда районов Московской области в уровне коллективизации крестьянских хозяйств. В этих районах издавна были сильны подсобные промыслы, широко развито отходничество, а в земледелии большое место занимало выращивание овощных культур. Это давало единоличникам достаточно стабильный доход, а экономическая слабость колхозов делала их малопривлекательными для крестьян.

В диссертации отмечается, что оставшийся без должного присмотра единоличник выходил из подчинения партийно-хозяйственных руководителей на местах, демонстрировал свои преимущества перед колхозами и колхозниками в развитии сельского хозяйства и повышении своего благосостояния. Часть колхозников начала открыто выражать недовольство своими низкими -доходами, более высокими нормами сдачи продукции государству и

большими налогами. По указанию Сталина 2 июля 1934 года в Кремле было

122

созвано совещание по вопросу коллективизации , после чего наступление на единоличника было развернуто по всем направлениям. Усилено налогообложение единоличных хозяйств, разрешено применение штрафов," а также мер судебного взыскания в ходе зернопоставок123.

В 1935 году были повышены нормы сдачи единоличниками зерна и картофеля государству и одновременно сокращены сроки поставок. В подавляющем большинстве случаев руководители на местах, выполняя поступавшие «сверху» директивы, были неумолимы при взыскании денежных платежей с единоличников, следствием чего были массовые нарушения налоговой политики по отношению к единоличным середняцким хозяйствам. И только 11: апреля 1937 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об отмене административного порядка и установлении судебного порядка изъятия имущества в покрытие недоимок по государственным и местным налогам, обязательному окладному страхованию, обязательным натуральным поставками штрафам с колхозов, кустарно-промысловых артелей и отдельных граждан»1*1, что хоть как-то упорядочило эту работу.

Таким образом, диссертант приходит к выводу, что при помощи политических, административных и экономических рычагов единоличник был направлен на «столбовую дорогу» колхозов. В 1935 году в Московской области в колхозы вступило 100 тысяч единоличников125. Уровень коллективизации поднялся с 81 до 94%, что свидетельствует, в основном, о ее завершении. Экономическое состояние единоличных хозяйств в течение 1935-1936 годах было серьезно подорвано.

Исследование раскрывает тот факт, что преодоление глубокого кризиса в сельском хозяйстве страны и изучаемого региона в начале второй пятилетки связано с курсом на организационно-хозяйственное укрепление колхо-

122 РГАСПИ. Ф.558. ОпЛ. Д.5324. Л.1-2, 5, 7, 9, 11-12,17-21.

123 СЗ СССР. 1934. №48. Ст.370.

124 ГАРФ. Ф.3316. Оп.ЗО. Д.76. Л.1-2.

,и РГАСПИ. Ф.17. Оп.21. Д.3007. Л.6.

зов. Большую роль в этом укреплении сыграли политические отделы МТС, созданные по решению январского (1933 года) пленума ЦК ВКП(б). Помимо организационного укрепления колхозов; политотделы решали задачи очищения их от «вредительских элементов»: треть председателей колхозов, почти треть завхозов, четверть кладовщиков, почти пятая часть бухгалтеров в колхозах Московской области были отстранены от работы в 1933 году126. В то же время, главное внимание политотдельцы старались уделить массово-политической работе, тесно увязывая ее с выполнением колхозниками и работниками МТС своих производственных заданий. Немало сил и времени они тратили на организацию социалистического соревнования: разрабатывали условия договоров, проверяли их выполнение, устраивали слеты по обмену опытом между соревнующимися, пропагандировали достижения передовиков127. Политотделы Московской области много сделали для безусловного выполнения планов хлебозаготовок. В то же время к концу 1934 года серьезно обострились взаимоотношения между райкомами партии и политотделами МТС, что в определенной степени и обусловило решение о ликвидации последних (ноябрь 1934 года).

Политотделы не смогли. добиться подлинного перелома в развитии сельского хозяйства. Пытаясь в той или иной мере внедрить элементы материальной заинтересованности, товарно-денежных отношений (путем улучшения организации и оплаты труда, поощрения развития личного подсобного хозяйства и т.д.), политотделы, как правило, вынуждены были отдавать предпочтение административно-командным подходам и методам, а поэтому не могли добиться подлинного перелома в развитии производства, заложить прочные основы для его подъема. И все-таки политотделы смогли продвинуться по пути организационно-хозяйственного укрепления колхозов, улучшения жизни колхозников.

Определенное равновесие политических сил было зафиксировано в 1934 году на XVII съезде партии и ноябрьском Пленуме ЦК ВКП(б). Провозглашенная на Пленуме экономическая программа и сопутствовавшие ей некоторые мероприятия в исторической литературе получили название «не-

128

онэп» , но развернутое определение его сущности дать трудно, т.к. с отме-

126 Материалы о работе политотделов МТС за 1933 г, М., 1934, С.8.

127 История советского крестьянства. Т.2. С.288-289. См. также; ГАРО. Ф.П-601. Оп.1. Д.4. JI.11; П-610. Оп.1. Д.5. Л.49-52; За большевистские колхозы. Орган политотдела Сапож-ковской МТС. 1934. 21, 25 июля; Политотдельская правда Орган политотдела Рязанской МТС-И. 1934. 21 июля; Колхозный строй. Орган политотдела Ряжской МТС. 1934. 14 июля и др.

118 См.: Горинов М.М., Дощенко E.H. 30-е годы // История Отечества: люди, идеи, свершения. М., 1991. С.165,208-210; Горинов М.М. Советская страна в конце 20-х - начале 30-х годов // Вопросы истории. 1990. №11. С.45; Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М., 1992. С.219-221; Зеленин И.Е. Политотделы МТС - продолжение политики "чрезвычайщины" (19331934 гг.) // Отечественная история: 1992. № б. С.59-61; Он же. Был ли «колхозный ке-онэп»? //Отечественная история. 1994. №2. C.105-12I. и др.

ной карточной системы суть экономических отношений в стране принципиально не изменилась, товарно-денежные отношения не заработали.

Исследуется состояние такого источника экономического стимулирования крестьянства и рыночных отношений, как личное подсобное хозяйство крестьянина-колхозника. Особое внимание этому вопросу было уделено на II съезде колхозников-ударников в феврале 1935 года, где был принят новый Примерный устав сельскохозяйственной артели. В соответствии с Уставом крестьяне получали право на ведение личного подсобного хозяйства, размеры которого четко определялись и закреплялись129. Им разрешалась продажа своей продукции на рынке, была предоставлена некоторая свобода в управлении колхозом, при решении вопроса об исключении из него и т.д.130 Между государством, с одной стороны, и колхозниками — с другой, был достигнут известный компромисс, установлены определенные правила взаимоотношений на основе принципов своеобразного «колхозного неонэпа». В то же время, Устав имел целый ряд недостатков, которые ограничивали рамки его действия пределом, установленным Сталиным и его окружением. Крестьяне почувствовали это сразу и неоднократно высказывались за доработку Устава, внесение в него положений о бригадном хозрасчете, возможности иметь лошадь в личном хозяйстве колхозника и т.д. Завершающим звеном процесса перехода колхозов на новый Устав являлась выдача колхозам государственных актов на бессрочное пользование землей.

В результате проведенного исследования автор приходит к выводу, что на протяжении 1930-х годов проводимая государством аграрная политика была неоднозначной. Несмотря на отдельные компромиссные акты 19321935 годов, в целом она была ориентирована на дальнейшее подчинение деревни и крестьянства государственной системе. Составной частью этого подчинения было директивное планирование.

Организация производства колхозов от начальных процессов всего цикла сельскохозяйственных работ вплоть до завершающих операций по сдаче продукции государству была строго регламентирована и централизована. Одним из основных элементов системы управления сельским хозяйством был институт уполномоченных, посылаемых в хозяйства из районов. Ситуация, когда партийные органы и руководители подменяли хозяйственные организации, решали хозяйственные вопросы, была достаточно типичной для всей вертикали управления - снизу доверху. Органам власти приходилось рассматривать мелкие, незначительные вопросы, во всяком случае, именно они доминировали. На местах живая, непосредственная работа с людьми все более заменялась борьбой за проведение определенных кампаний и составление отчетов по их итогам.

129 Материалы обсуждения Примерного Устава сельскохозяйственной артели отложились в: РГАСПИ. Ф.558. Оп.1. Д.3169.

130 Коллективизация сельского хозяйства: Важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства (1927-1935 гг.). М., 1957. С.531-532.

В диссертации показано, что помимо директивной экономики и административного стиля руководства колхозами существовали и другие направления усиления централизма и сужения демократических начал в жизни страны. Участие населения Московского региона в обсуждении Конституции СССР 1936 года свидетельствует о неравнодушии крестьян к проблеме своих прав и обязанностей. Сельчане, опираясь иа статьи-декларации Основного закона, предлагали, просили и требовали расширить их права на деле, предоставить им возможность свободного выбора формы хозяйствования, возвратить отобранное имущество и т.д.131 Но их не услышали.

В диссертации предпринята попытка выделить основные этапы проведения репрессий в деревне Московского региона в 1930-е годы. Первым эпизодом массовых репрессий стало раскулачивание, затем — чистка колхозов 1933-1935 годов. Новый виток репрессивной политики связан с убийством С.М. Кирова 1 декабря 1934 года. И, наконец, —«большой террор» 1937-1938 годов, связанный, в том числе, с реализацией разработанного НКВД СССР оперативного приказа №00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов» (июль 1937 года).

В диссертации отмечается, что в рамках осуществления репрессивной политики, в августе 1937 года было снято с работы все руководство Мособл-исполкома, в т.ч. его председатель H.A. Филатов, все его заместители, заведующие отделами исполкома (зав. отделом народного образования H.A. Андреев, заведующий Московским областным земельным управлением А.Б. Ковалев и др.), другие начальники областных управлений13 . Во второй половине 1937 года были арестованы районные руководители (секретари и другие работники райкомов партии, сотрудники и руководители райисполкомов, земельных отделов, МТС, райкомов ВКП(б), райпотребсоюзов, отделов народного образования и др.) практически во всех районах Московской области133. К середине 1939 года из 136 секретарей райкомов партии Москвы и Московской области (в границах начала 1937 г.) только 7 остались на своих прежних постах, подавляющая часть остальных была арестована и расстреляна. В то же время, по свидетельству судебных органов, из проверенных дел 26 тыс. осуждений в Московском регионе за период 1934-1937 годов большинство были осуждены неправомерно134.

В исследовании делается вывод, что к концу 1938 года были достигнуты основные политические результаты репрессий: в руководстве партии произошло полное перераспределение власти из рук старой гвардии в руки партийной молодежи, выдвинутой непосредственно Сталиным; уничтожены

131 ТЦДНИ. Ф.147. Оп.1. Д.633. Л.11; Д.340. Л.4; ГАРО. Ф.Р-22. Оп.1. Д.ЗЗ. Л.10; Там же. Ф.Р-25. Оп.5. Д. 1а. Лл.29-30; Там же. Ф.Р-26. Оп.1. Д.240. Лл.20-21; Там же. Ф.Р-30. Оп.1. Д.633. Л. 11; Там же. Ф.Р-48. Оп.4. Д.2. Л. 12; Там же. Ф.Р-26. Оп.1. Д.240. Л.20-21; ГАРФ. Ф.ЗЗ 16. Оп.41. Д. 130. Л.22-24; 0п.40. Д. 14. Л.69-70.

132 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 3023. Лл. 120, 128, 327; Д. 3026. Лл. 13, 99—100; ЦГАМО. Ф.2157. Оп.1. Д. 1562. Л л .2-4,12, 14,26, 41, 46, 48, 52, 56; Д.1563. Л.116; Д. 1564. Л. 141 и др.

133 ЦАОДМ. Ф.З. Оп.19. Д.2.

134 ЦАОДМ. Ф.З. 0п.20. Д.2. Л.59.

многие инакомыслящие и сомневающиеся, запугано общество в целом. Многие сотни тысяч новых работников получили объекты ГУЛАГа.

Четвертая глава «Проблемы экономической жизни крестьянства в рамках колхозной системы» посвящена анализу вопросов материально-технического состояния, организации и оплаты труда крестьян в колхозах, кадрового обеспечения сельскохозяйственного производства.

Анализ экономического положения дает возможность сделать вывод о широкомасштабном огосударствлении колхозов в 1930-е годы. Одним из элементов этого процесса была концентрация крупной сельскохозяйственной техники в государственных предприятиях — МТС. Отмечается, что на протяжении 1930-х годов количество МТС в Московском регионе выросло почти в 4 раза, а число обслуживаемых ими колхозов увеличилось с 11 до 60%135. В то же время отношения между колхозами и МТС были достаточно сложными. Партийные руководители всех рангов однозначно рассматривали МТС как форпосты партии и государства в деревне, и при этом, зачастую качество работы МТС в колхозах было низким, себестоимость их работ - высока, и вследствие этого сами машинно-тракторные станции были малорентабельны. Механизация основных сельскохозяйственных работ к 1937 году выросла незначительно.

Трудности в экономическом развитии колхозов возникали из-за плохого обеспечения колхозного производства кадрами специалистов сельского хозяйства, недостаток которых ощущался на всем протяжении 1930-х годов. Попытки решения этой проблемы (подготовка специалистов через различные каналы обучения) были не совсем удачными, а проводившиеся чистки колхозов и земельных органов еще более ее обостряли.

В диссертации делается вывод о том, что, несмотря проведение работы по совершенствованию организации и оплаты труда колхозников, движения ударников в сельском хозяйстве, эти мероприятия не давали результатов. На этом фоне достижения действительно передовых колхозов еще раз подтверждали, что не бывает правил без исключений.

. В главе также рассмотрены проблемы аграрного производства и повышения его эффективности, рентабельности, роста производительности труда в колхозах. В Московском регионе в рамках решения этой проблемы б;ыла проведена сельскохозяйственная специализация районов, немало сделано для введения правильных севооборотов и повышения культуры земледелия в колхозах (улучшение семян зерновых и овощных культур, применение удобрений, пропаганда передового опыта и т.д.). Однако, как показывают архивные данные, фактического улучшения дел в сельском хозяйстве рассматриваемого региона не произошло, более того, полученные в эти годы урожаи зерновых культур лишь немного превышали аналогичные показатели 19091913 годов. Незначительными были сдвиги в животноводстве. В качестве объективных причин такого положения дел следует назвать скромные госу-

135 Сельское хозяйство СССР. Ежегодник. 1935. М., 1936. С.676; ЦГАМО. Ф.2287. Оп.З. Д.589. Л.1.

дарственные инвестиции в сельское хозяйство, все еще низкий уровень механизации сельскохозяйственного производства, преобладание ручного труда крестьян. К этому необходимо добавить отсутствие материальных, а зачастую и моральных стимулов сельчан к труду, потерю ими «многих элементов квалификации, хозяйственной ответственности, трудовой морали, необходимых для работы на земле»136.

При этом непрерывно возрастала доля продукции земледелия и животноводства, изымавшаяся государством. Введение в 1933 году обязательных поставок сельскохозяйственной продукции было еще одним элементом подчинения деревни административно-командной системе. В исследовании детально разбираются характер, содержание и соотношение основных видов заготовок сельскохозяйственной продукции в колхозах Московского региона (обязательные поставки, натуроплата за работы МТС, контрактация технических культур, государственные закупки и т.д.). Низкие заготовительные цены, с одной стороны, препятствовали дальнейшему расширению сельскохозяйственного производства, тормозили развитие колхозов, а с другой, способствовали осуществлению главной цели обязательных поставок — обеспечению роста чистого дохода государства, служили инструментом «перераспределения национального дохода в пользу промышленности»'37. В итоге Продукция не продавалась по эквивалентным ценам, а силою власти перекачивалась в государственные закрома. Размеры поставок устанавливались на базе так называемого биологического урожая, что означало «более высокую оплату за работу МТС..., искусственное повыше-

138

ние товарности» .

В таких условиях коллективное производство сельскохозяйственной продукции, в определенной мере удовлетворяя потребности растущей индустрии и армии в продовольствии и сырье, в малой степени обеспечивало сытую жизнь крестьян. Продовольственные трудности в рассматриваемом регионе ощущались на всем протяжении 1930-х годов, а важным источником реальных доходов крестьян было их личное подсобное хозяйство. Тем не менее, денежный годовой заработок колхозной семьи в изучаемом регионе вырос с 108 руб. в 1932 году до 376 руб. в 1936 году, тогда как средний годовой заработок городского трудящегося превышал 3000 руб.139 Но средние цифры мало о чем говорят, так как были и такие хозяйства, где на трудодень не выдавали ни копейки, ни килограмма зерна или картофеля. В целом крестьяне из колхоза получали в основном хлеб и корма животным; деньги и другие продукты - мало и не всегда.

В работе делается вывод, что в конце второй пятилетки личные подсобные хозяйства значительно опережали общественное хозяйство колхозов по производительности .труда в животноводстве и давали более половины картофеля, овощей и плодов, что шло в основном на личное потребление, но частично продавалось на рынке (в изучаемом регионе - примерно пятая часть живот-

136 Гордон Л.А., Клопов Э.В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М., 1989. С.71-72.

137 История СССР с древнейших времен до наших дней. Сер.2. Т.9. С.180-181.

138 Правда. 1936, 15 июня.

139 ЦГЛМО. Ф.2157. Оп.1. Д. 1209. Л. 190.

новодческой продукции, немного картофеля - до 7%). В итоге, и в натуральных поступлениях колхозного двора (за исключением зерновой продукции), и в денежных доходах доминировало личное хозяйство. Хотя в исторической литературе неоднократно подчеркивалась его подсобная роль140, ЛПХ не являлось в 1930-е годы подсобным, а играло в жизни колхозников не менее важную роль, чем общественное хозяйство.

В главе обоснован вывод о том, что мизерная оплата труда в колхозах, ухудшение питания и жилищ, дефицит промышленных товаров стали элемен-. тами снижения материального уровня жизни крестьян региона.

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы выводы. Отмечено, что колхозный строй 1930-х годов складывался как зависимая от государства система, характерными чертами которой были лишение крестьян земли и средств производства (последние были сосредоточены в государственных предприятиях — МТС), низкий уровень оплаты колхозного труда и зависимость крестьянского хозяйства от наличия, размеров и состояния личного подсобного хозяйства сельчан. Одновременно с этим происходил процесс раскрестьянивания деревни, включающий как внешнюю (миграция, сокращение воспроизводства), так и внутреннюю (перерождение сельчан, потеря ими своих исконных качеств) составляющие.

Нельзя не воздать должное колхозному крестьянству, которое много сделало для укрепления экономической и оборонной мощи страны, что особенно проявилось в годы Великой Отечественной войны. И наш, и зарубежный опыт показал, что крупное коллективное хозяйство открывает широкие возможности экономического и социального прогресса. Но эти возможности реализуются в полной мере, когда трудовой коллектив на деле является хозяином — самостоятельным, инициативным, когда отношения строятся на демократических началах. Долгое время эти принципы нарушались. Самодеятельность колхозов с самого начала была резко ограничена, что тормозило их инициативу, хозяйственный рост. Из колхозной деревни шла постоянная мобилизация человеческих и материальных ресурсов на различные государственные нужды.

Обстоятельное изучение как позитивных, так и негативных процессов, характеризовавших социально-экономическое развитие деревни Московского региона в 1928-1937 годах, во всей их исторической совокупности будет способствовать взвешенному, реалистическому подходу к современным социально-экономическим проблемам, научно обоснованной разработке теории и практики нынешних аграрных преобразований. Изучение и применение отечественного опыта хозяйствования на селе свидетельствует о большой ответственности государства, определяющего пути развития сельского хозяйства, учитывая при этом настроения сельчан.

140 См., например: Сорокоумов А.Н. Личное подсобное хозяйство и его роль в повышении жизненного уровня колхозного крестьянства Западной Сибири в годы 2 пятилетки // Проблемы социального развития деревни советской Сибири. Новосибирск, 1979. С.94.

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях:

Работы, опубликованные в периодических изданиях, рекомендованных перечнем ВАК Министерства образования и науки РФ

1. Кирьянова Е.А. Раскулачивание крестьянства Центра России в начале 1930-х годов И Вопросы истории. 2006. №5. С.146-153.

2. Кирьянова Е.А. Коллективизация Центра России (1929-1937 годы) // Отечественная история. 2006. №5. С.74-85.

Монографии

3. Кирьянова Е.А. Деревня Центра России в 1933-1937 годах: социально-экономическое и политическое развитие. Рязань: РГПУ, 2004. - 276 с. Тираж 500 экз.

4. Кирьянова Е.А. Коллективизация деревни Центра России (1929-1932 годы). Рязань: РГУ, 2006. - 260 с. Тираж 500 экз.

5. Кирьянова Е.А. История одной губернии: очерки истории Рязанского края 1778-2000 гг. Рязань: Пресса, 2000. — 478 с. (в соавторстве с Авдони-ниным B.C., Акульшиным П.В., Гераськиным Ю.В., Соколовым E.H. Авторский вклад-раздел «Революция сверху», 36 е.). Тираж 1000 экз.

Учебное пособие

6. Кирьянова Е.А. Аграрная модернизация в СССР в 1920-1930 годы (учебное пособие к спецкурсу). Рязань: РГПУ, 2005. - 116 с. Тираж 150 экз.

Статьи, тезисы докладов, выступления

7. Кирьянова Е.А. Из истории завершающего этапа коллективизации Рязанского края // Тезисы докладов и сообщений на научной конференции по аграрной истории Российского Нечерноземья. 17-19 ноября 1992 г. Смоленск: СГПИ им. К .Маркса, 1992. С.68-72.

8. Кирьянова Е.А. Административно-командная система и колхозное крестьянство в 30-е годы // Тезисы докладов второй республиканской научной конференции «История Советской России: новые идеи, суждения». В 2-х ч. 4.2. Тюмень: ТГУ, 1993. С.53-55.

9. Кирьянова Е.А. Система заготовок колхозной продукции в 19331937 годах: достижения и противоречия (по материалам ряда областей Центрального промышленного района) // Из истории России: идеи, суждения, опыт. Рязань: РГПУ, 1993. С.117-128.

10. Кирьянова Е.А. Авторитарная политическая система и колхозное крестьянство в 30-е годы // Российская государственность: этапы становления и развития. Тезисы и материалы научной конференции. В 3-х частях. Ч. III. Кострома: КГПИ им. H.A. Некрасова, 1993. С.67-72.

11. Кирьянова Е.А. Из истории завершающего этапа коллективизации ряда областей Центрально-Промышленного района (1933-1937). Рязань, 1993. Деп. в ИНИОН РАН №47843 от 31.01.93. 30 с.

12. Кирьянова Е.А. Центральная власть и провинция: административное управление сельским хозяйством в 30-е годы // Российская провинция и ее роль в истории государства, общества и развитии культуры народа. В 2-х частях. Ч. II. Кострома: КГПУ им. H.A. Некрасова, 1994. С.41-44.

13. Кирьянова Е.А. Единоличники: их положение в Рязанском крае в 1934-35 гг. II Историко-культурное наследие. Памятники археологии Центральной России: охранное изучение и музеефикация (Материалы научной конференции). Рязань, 1994. C.183-i86.

14. Кирьянова Е.А. Политический режим в 30-е годы и колхозное крестьянство: права, настроения, репрессии // Из прошлого и настоящего Рязанского края. Рязань: РГПУ, 1995. С. 120-131.

15. Кирьянова Е.А. Состояние сельской школы Рязанской губернии в 1921-1925 годах // Педагогическое краеведение (к 900-летию г. Рязани). Тезисы докладов 2-й научно-практической конференции, 2 сентября 1995 года. Рязань: РГПУ, 1995. С.115-119.

16. Кирьянова Е.А. Колхозная деревня в середине 30-х годов: материальное положение и быт крестьян. Рязань, 1996. Деп. в ИНИОН РАН 9.12.96 №50987.32 с.

17.' Кирьянова Е.А. К вопросу о культурном развитии Рязанской деревни в середине 30-х годов XX века // Культура и наука в жизни российской провинции. Методика преподавания вопросов культуры и науки в высшей и средней школе (материалы региональной научно-методической конференции). Апрель. 1996.4.1. Рязань: РИРО, 1996. С.91-94.

18. Кирьянова Е.А. И.В. Сталин и единоличное крестьянство в 30-е годы (из истории одного совещания в Кремле) Н Общественная мысль и политические деятели России XIX — XX веков. Материалы научной конференции. Смоленск: СГПИ, 1996. С.149-153.

19. Кирьянова Е.А. К вопросу о духовности крестьянства в 30-е годы XX века (по материалам Рязанского края) // Педагогическое наследие в контексте духовной культуры. Рязань: РГПУ, 1997. С.130-133.

20. Кирьянова Е.А. Репрессии 30-х годов в Рязанском крае // Отечественная история: Люди. События. Мысль. Сб. науч. тр. Рязань, 1998. С.176-203.

21. Кирьянова Е.А. Трудовые ресурсы сельского хозяйства Рязанской и Тульской областей в 30 годы XX века: некоторые аспекты изучения // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Материалы VI научной конференции, 21-22 апреля 1998 г. Липецк: ЛГПИ, 1998. С.141-143.

22. Кирьянова Е.А. К вопросу об аграрной политике белогвардейского правительства A.B. Колчака И Гражданская война в России. Материалы Десятой Всероссийской заочно-научной конференции. СПб., 1998. С.145-148.

23. Кирьянова Е.А. К вопросу о выработке основ аграрной политики советского государства в 1934 году // Дискуссионные вопросы российской истории. Материалы межвузовской научно-практической конференции. Арзамас: АГПИ, 1998. С.345-347.

24. Кирьянова Е.А. К вопросу о взаимоотношениях крестьянства и государства в середине 30-х годов // Россия в XX веке: проблемы изучения и преподавания. Материалы научной конференции Москва, 2 декабря 1998 года. М.: РГГУ, 1999. С.117-120.

25. Кирьянова Е.А. Отечественная историография аграрной истории России 30-х годов XX в<?ка (региональный аспект) // Региональная история в российской и зарубежной историографии. Материалы международной научной конференции. Рязань: РГПУ, 1999. С.6-12.

26. Кирьянова Е.А. Некоторые вопросы духовной жизни крестьянства 30-х годов (по материалам Рязанского края) // Краеведение в духовно-нравственном развитии личности. Тезисы докладов научно-методической конференции 25 марта 1999 года. Рязань: РГПУ, 1999. С.41-43.

27. Кирьянова Е.А. К вопросу о взаимоотношениях крестьянства и государства в середине 1930-х годов (съезды колхозников-ударников и Примерный устав сельскохозяйственной артели) // Российская государственность: традиции, преемственность, перспективы. Материалы II Чтений памяти профессора Т.П. Коржихиной 26-27 мая 1999 года. М.: РГГУ, 1999. С.156-159.

28. Кирьянова Е.А. Материальное положение и быт крестьянства Московской области в 30-е годы И История российского быта. Материалы Четырнадцатой Всероссийской научной конференции. СПб.: Нестор, 1999. С.119-121.

29. Кирьянова Е.А. Изучение проблемы коллективизации сельского хозяйства в зарубежной историографии // Проблемы аграрной истории Северного Кавказа. Материалы межрегиональной научной конференции. Ставрополь: СГУ, 1999. С.72-74.

30. Кирьянова Е.А. Из истории кампании 1939 г. против «разбазаривания общественных земель колхозов» (по материалам рязанских архивов) // Сельская Россия: прошлое и настоящее. Доклады и сообщения седьмой Российской научно-практической конференции (Тула, ноябрь, 1999). М.: «Энциклопедия российских деревень, 1999. С.13-15.

31. Кирьянова Е.А. Социокультурные проблемы изучения аграрной истории России XX века // Профессионально-педагогическая специальная подготовка студентов как социокультурная деятельность. Тезисы докладов межвузовской научно-методической конференции «VII Рязанские педагогические чтения», 1 февраля 2000 года. Рязань: РГПУ, 2000. С.49-51.

32. Кирьянова Е.А. К вопросу о духовном развитии советской деревни в 30-е годы // История российской духовности. Материалы Двадцать второй Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: Нестор, 2001. С.256-260.

33. Кирьянова Е.А. Разработка основ аграрной политики советского государства в 30-е годы: проблемы, противоречия, исторический опыт // Взгляд в историю. Сборник научных трудов по истории России. Рязань: RATL ltd, 2001. С.161-176.

34. Кирьянова Е.А. Политика партии в деревне в 1933-1934 гг. // Актуальные проблемы новой и новейшей истории России XIX - XX веков. Сборник научных трудов. Рязань: РГПУ, 2002. С.109-123.

35. Кирьянова Е.А. «Полная и окончательная победа» над единоличником в Рязанской области в 30-е годы XX века. // Материалы и исследования по рязанскому краеведению. Т.З. Рязань: РИРО, 2002. С. 197-203.

36. Кирьянова Е.А. Сельское хозяйство Центра России в 1933-34 гг.: кризис, поиски путей преодоления // Вестник РГПУ. 2002. №1 (7). C.96-I03.

37. Кирьянова Е.А. Зерновая проблема в СССР в 1930-е гг.: состояние, пути решения // Россия, Запад, Восток во всемирной истории. Сборник научных трудов. Рязань, 2003. С.238-250.

38. Кирьянова Е.А. К вопросу о материально-технической базе колхозного строя в 30-е годы XX века (по материалам Московской области) // Рязанский историк. 2003. №1. С.12-21.

39. Кирьянова Е.А. «Съезд победителей»: итоги и уроки XVII съезда ВКП (б) // История России сквозь призму борьбы за власть. Материалы 34 Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: Нестор, 2004. С.209-212.

40. Кирьянова Е.А. Материальное положение и быт крестьянства Центра России: реалии 1930-х годов // Новая и новейшая история России в оценках современников. Сборник научных трудов. Рязань: Академия права и управления PCB ОВД и ВВ РФ, РГПУ, 2004. С.166-179.

41. Кирьянова Е.А. Воспоминания крестьян — важный источник по истории России XX века // Россия глазами мемуаристов: анализ неизвестных и малоизвестных воспоминаний. СПб.: Нестор, 2004. С.177-180.

42. Кирьянова Е.А. Региональная аграрная история 1920-1930-х годов в современной отечественной историографии // Тенденции развития отечественной философской мысли в XXI веке и перспективы регионального обществоведения. Труды 2-й Российской научно-практической конференции. 28-29 сентября 2004 года. Рязань: РГПУ, 2004. С.253-258.

43. Кирьянова Е.А. Информационные технологии в изучении и преподавании истории России 30-х годов XX века // Ломоносовские чтения -2004: Современные технологии профессиональной переподготовки кадров в России и за рубежом: Научная конференция, Москва, апрель 2004 г.: Сборник докладов / Под общ. ред. Панковой Л.Н. — М.: МАКС Пресс, 2004. С.321-325.

44. Кирьянова Е.А. Коллективизация сельского хозяйства в Рязанском крае в 1929-1930 годах: социальный протест и социальная поддержка // Материалы и исследования по Рязанскому краеведению. Сборник научных работ. Рязань: РИРО, 2005. С.86-97. (в соавторстве с И.Н. Зубковой, авторский вклад - 60%).

45. Кирьянова Е.А. Из истории начального периода коллективизации деревни: новые находки в региональных архивах // Архивные документы как источник формирования представлений об истории Отечества. Материалы 37-й Всероссийской заочной научной конференции. СПб: Нестор, 2005. С.205-208.

46. Кирьянова Е.А. Новые находки в тульских архивах по истории начального периода коллективизации деревни // Третьи яхонтовские чтения, посвященные 150-летию С.Д. Яхонтова и 120-летию Рязанского музея-заповедника. Материалы научно-практической конференции. Рязань, 12-15 октября 2004 года. Рязань: Изд-во РИАМЗ, 2005. С.522-525.

47. Кирьянова Е.А. Коллективизация сельского хозяйства рязанского края в 1929-1930 гг.: проблемы и достижения начального периода // Роль ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова в профессиональной подготовке и повышении квалификации кадров в России и странах СНГ. Научная конференция, ноябрь 2004. Сборник докладов. Под общей редакцией профессора Л.Н. Пан-ковой. М.: ТЕИС, 2005. С.245-249.

48. Кирьянова Е.А. Власть и крестьянство Центра России накануне коллективизации: проблема поддержки аграрной политики // Власть и общество в России: традиции и современность (к 100-летию учреждения парламентаризма в России). Материалы второй межрегиональной научной конференции. Рязань: Узорочье, 2006. С.199-206.

49. Кирьянова Е.А. Из истории Рязанского округа (краткое историко-экономическое обозрение) // Материалы и исследования по рязанскому краеведению. Сб. научных работ. Т.П. Рязань: РОИРО, 2006. С.51-56.

50. Кирьянова Е.А. Коллективизация и единоличник в 1933-1937 годах (по материалам Московского региона) // Цивилизации народов Поволжья и При-уралья: Сборник науч. статей по материалам меджунар. науч. конф. Т.П. Часть 1. Чебоксары: Чувашгоспедуниверситет им. И_Я. Яковлева, 2006. С. 116-127.

51. Кирьянова Е.А. Деревня Центра России в конце 1930-х годов: в преддверии войны // Ломоносовские чтения 2005: Стратегии развития гуманитарных технологий в постдипломном образовании в России и за рубежом / Научная конференция. Сборник докладов / Под общей ред. проф. Л.Н. Пан-ковой. - М.: ТЕИС, 2006. С.337-341.

52. Кирьянова Е.А. Коллективизация сельского хозяйства Рязанского края // Материалы и исследования по рязанскому краеведению. Т.7. Сб-к справочных сведений по краеведению для учителей (Дополнительные материалы к «Рязанской энциклопедии) / Под ред., сост. и предисл. Б.В Горбунова / РОИРО. - Рязань: Старт, 2006. 0,3 п.л. (в соавторстве с П.В. Акульши-ным, авторский вклад— 50%).

Подписано в печать 5.10.06. Бумага офсетная. Формат60х84'/]Л Гарнитура Times New Roman. Печать трафаретная. Усл. печ. л. 3.02 Уч.-пзд. л. 3.4. Тираж 110 экз. Заказ № 195

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Рязанский государственный университет имени С. А. Есенина» 390000, г. Рязань, ул. Свободы, 46

Редакцнонно-мздательскнн центр РГУ 390023, г. Рязань, ул. Урицкого, 22

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Кирьянова, Елена Анатольевна

Введение.С.3

Глава I. Историография проблемы и источники ее изучения

§ 1. Историография проблемы социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах.С.13

§ 2. Источники изучения проблемы социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах.С.38

Глава II. Крутой поворот в аграрной политике Советского государства на рубеже 1920-1930-х годов и его реализация в Московской области

§ 1. Социально-экономическое состояние Московского региона к концу 1920х годов.С.48

§ 2. Противоречия в большевистском руководстве и внутрипартийные дискуссии по вопросам преобразования деревни в конце 1920-х годов.С.80

§ 3. Коллективизация сельского хозяйства и притеснение единоличников в

1929-1930 годах.С.96

§ 4. Осуществление коллективизации в 1931-1932 годах.С.137

Глава III. Советская власть и колхозное крестьянство Московской области в 1930-е годы

§ 1. Раскулачивание крестьянства Московского региона и его социальноэкономические последствия.С Л 62

§ 2. Раскол деревни в условиях слома традиционного уклада жизни .С. 184

§ 3. Завершение «революции сверху» в Московской области.С.211

§ 4. Эволюция отношений власти и крестьянства в 1930-е годы: репрессии и поиски компромисса.С.261

Глава IV. Проблемы экономической жизни крестьянства в рамках колхозной системы

§ 1. Колхозная деревня в середине 1930-х годов: производственные отношения, оплата труда, кадры сельского хозяйства.С.291

§ 2. Развитие аграрного производства Московского региона в условиях колхозного строя.С.319

§ 3. Экономическое состояние крестьянских хозяйств в рамках колхозной системы.С.342

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Кирьянова, Елена Анатольевна

Актуальность темы исследования. Крестьянский вопрос являлся и является важнейшим в истории России. В течение XX века осуществилось превращение традиционного аграрного общества в индустриальное, а крестьянской страны в страну бывших крестьян. Весьма тревожны и наблюдаемые сегодня тенденции кризиса современного сельского хозяйства и деревенской жизни. Но реальности сегодняшнего дня своими корнями связаны с прошлым, особенно там, где речь идет о социально-экономической трансформации, социальных отношениях и социальном облике российской деревни, что требует более вдумчивого осмысления исторического опыта. Ретроспективный анализ факторов, воздействовавших на сельское хозяйство, население деревни, характер взаимоотношений государства и села, помогает понять причины современных проблем сельской России.

Большой интерес ученых, политиков и общественных деятелей вызывает «период построения социализма в СССР» - радикальные социально-экономические и культурные преобразования в годы довоенных пятилеток. Многие из них стремятся найти в этих преобразованиях истоки процессов, которые продолжают оказывать влияние на нынешнее состояние российского общества.

В советской историографии годы довоенных пятилеток рассматривались как важнейший период в становлении и развитии советского общества. В кратчайшие исторические сроки в СССР были осуществлены радикальные изменения в различных сферах общественной жизни, в том числе и в сельском хозяйстве. Советскому обществу был дан импульс, который на десятилетия определил его быстрое и эффективное развитие. Все эти преобразования по глубине и масштабности не имели аналогов в истории нашей страны. Осуществленная в конце 1920-х - 1930-е годы реконструкция народного хозяйства привела к превращению СССР в индустриальную державу. Деревня в этом качественном превращении сыграла важную роль. Все то, что пережила российская деревня в этот период, осязаемо проявлялось в ее социально-экономической эволюции и до сих пор является предметом изучения, обсуждения и бурных дискуссий историков, экономистов, публицистов.

Особую актуальность в подобных условиях приобретает исследование проблем социально-экономического преобразования деревни довольно обширного на рубеже 1920-х-193 0-х годов Московского региона, включавшего в себя территорию современных Московской, Калужской, Рязанской. Тверской и Тульской областей. Этот регион нередко становился «полигоном» для социально-экономических экспериментов власти, что обусловливало исключительную динамику происходивших здесь перемен и быструю реакцию крестьянства на преобразования. Однако проблема социально-экономического преобразования деревни данного региона не явилась предметом детального научного исследования. Осуществление коллективизации сельского хозяйства и органически связанного с ней раскулачивания крестьянства, трансформация государственной политики в отношении деревни на протяжении 1928-1937 г.г. и реакция крестьянства на коренное изменение уклада сельской жизни не получили еще достаточно полного освещения. При этом немалую трудность представляет неполнота информационной базы, что требует дополнительных усилий по поиску и введению в научный оборот новых источников.

Анализ обозначенных проблем имеет высокую практическую значимость для современной России, ищущей адекватные современности пути реформирования деревни, сделавшей это одним из приоритетных национальных проектов на грядущие годы.

Объектом исследования являются процессы преобразования сельского уклада жизни и проблемы российского крестьянства в экономике и социальной сфере. С учетом комплексного характера исследования социально-экономическое состояние деревни рассматривается в различных контекстах: как объект государственной теории, политики и практики, как развивающаяся система, испытывавшая в изучаемый период сильное внешнее воздействие, как функционирование особых крестьянских объединений, во многом навязанных им сверху.

Предметом исследования является социально-экономическая трансформация деревни и сельского населения в 1928-1937 годах. Под трансформацией мы понимаем кардинальные изменения традиционного крестьянского хозяйства, произошедшие в результате коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания крестьянства на рубеже 1920-х-1930-х годов, и создание совершенно нового социально-экономического уклада в деревне, основанного на принципе коллективного хозяйства.

Территориальные рамки исследования включают изучение социально-экономических процессов в Московском регионе, который на рубеже 1920-х-1930-х годов объединял территории бывших пяти губерний Центра России - Московской, Тверской, Тульской, Рязанской, Калужской. В этот период Московская область являлась крупнейшей промышленной областью в СССР - здесь проживало 25% индустриальных рабочих страны, она производила 30% всей валовой продукции Союза1. В то же время сельское население в области составляло почти 68%, что было ниже сред-несоюзных цифр (82%)2.

Выбор региона обусловлен тремя главными факторами: • во-первых, своеобразием региона и его ролью в социально-экономическом развитии России в переломный период аграрных преобразований;

1 Центральный архив общественных движений Москвы (Далее - ЦАОДМ). Ф.З. Оп.44. Д.1416. Л.4.

2 Материалы по районированию Московской области. М.: Моск. статистич. отдел, 1929. С.5.

• во-вторых, степенью изученности основных аграрных проблем и социально-экономических результатов преобразования деревни данного района в изучаемый период;

• в-третьих, в соответствии с административно-территориальным делением с конца 20-х годов до сентября 1937 года существовала единая Московская область, в состав которой входила территория современных Московской, Рязанской, Тульской, Калужской и части Тверской областей. В январе 1935 года из состава Московской области была выделена Калининская область. Существование на протяжении практически всего изучаемого периода единой Московской области, с одной стороны, упрощало отдельные моменты исследования, например, при выделении особенностей исследуемого региона в сравнении с Центральным промышленным районом (Далее - ЦПР) или Россией в целом. С другой стороны, и в гораздо большей степени, осложняло работу, так как основные статистические данные характеризуют состояние сельского хозяйства в Московской области в границах 1928-37 годов, и лишь в некоторых источниках дается пересчет для каждой из областей. Поэтому для выделения специфики социально-экономического развития областей требуется дополнительное исследование разнообразных по своему характеру источников.

В силу сложившихся исторических традиций и сходных природно-географических признаков Московская, Рязанская, Калужская, Тверская и Тульская области входили в Центральный промышленный район, в котором социально-экономическая политика государства выражалась наиболее ярко, а деформации аграрного сектора проявлялись отчетливее, чем в других регионах страны. Сам Центральный промышленный район занимал в 1927 году 2,0 % территории СССР, однако там проживало 13,2 % всего населения страны и 19,0 % городского населения1. Посевные площади ЦПР составляли 9,6 % всех посевных площадей Союза ССР, что свидетельствует о том, что данный регион играл значительную роль в сельскохозяйственном производстве.

Изучаемые территории отличались от других районов ЦПР сравнительно высокой плотностью населения, наличием густой сети населенных пунктов (25-30 дворов со 150-160 жителями), и, как следствие, существовавшей проблемой малоземелья. Исследуемые области, являясь составной частью нечерноземной, индустриальной зоны России, были взаимосвязаны общностью хозяйственно-экономической деятельности, что позволяет более точно выделить и проанализировать общие тенденции их развития. Отличительными особенностями этих регионов являются непосредственное воздействие промышленности на развитие сельского хозяйства, проявившееся в развитии местных и отхожих промыслов; большая удельная масса посевов технических культур, развитое животноводство мясомолочного направления; ориентация сельскохозяйственного производства на рынок. Важное значение имело влияние такого конгломерата, как Москва.

1 Статистический справочник г. Москвы и Московской губернии. 1927. М., 1928.С. VII. 5

Расположенные вблизи столицы, эти территории в первую очередь попадали в сферу многочисленных социально-экономических экспериментов, становясь источником материальных и людских ресурсов, испытательным полигоном для «совершенствования» аграрной политики правящей партии. В дальнейшем «удачные результаты» распространялись на территорию всей страны.

Для социальной структуры сельского населения Московской области (в границах конца 1920-х - начала 1930-х гг.) характерна особая стратификация. Сами сельчане отличались повышенной социальной мобильностью, миграционной активностью, более высоким уровнем предприимчивости и общей культуры1. Социально-экономические процессы в регионе характеризовались повышенным динамизмом, а реакция крестьянства на те или иные изменения аграрной политики была более быстрой и радикальной.

В то же время каждая из исследуемых областей имела свои отличительные особенности2. Так, Московская область входила в пояс производства огородных культур и характеризовалась высокой степенью товарности продуктов животноводства, а главным общим направлением сельского хозяйства являлось травопольно-молочно-огородное. Сельское хозяйство Тульского региона ориентировалось на развитие молочного животноводства. Особое внимание сельскохозяйственные производители уделяли возделыванию сахарной свеклы и маслоделию, широко был распространен отход на промыслы, сахарные заводы и каменноугольные шахты. Рязанский регион, примыкавший к черноземному центру России, имел значительное количество плодородных земель. Население Рязанщины успешно производило зерно, картофель, занималось мясомолочным животноводством и огородничеством. Для этого района также была характерна высокая степень развития неземледельческих занятий. По иному складывалась ситуация в Калужском и Тверском регионах. В первом из них отмечалось незначительное развитие промышленности и относительно развитое сельское хозяйство, которое, тем не менее, не имело ярко выраженной специализации, и при низкой продуктивности земледелия и слабом развитии животноводства не давало возможности получать стабильный доход в аграрной сфере. Отсюда - большое количество бедноты, которое при значительном избытке рабочих рук в регионе создавало дополнительные проблемы. Для деревни Тверского региона были характерны слабая техническая оснащенность сельского хозяйства, низкая урожайность зерновых культур, но большое значение имело молочное животноводство и производство технических культур (льна).

Хронологические рамки исследования определяются периодом 1928 - 1937 годов. Выбор временных рамок обусловлен тем, что уже с

1 Ковалев Д.В. Подмосковное крестьянство в переломное десятилетие. 1917-1927. М., 2000. С.7.

2 Андреев В.М., Жиркова Т.М. На перекрестках лет и событий. Деревня 1917-1930. Коломна, 2003.

1928 года в социально-экономической сфере Советского государства проявляются кризисные явления, приведшие к изменению политики в деревне, обусловившие серьезные перемены на рубеже 1920-x-l930-х годов. Период первой и второй пятилеток ознаменован важнейшими переменами, полностью трансформировавшими облик российской деревни. Если летом

1929 года в рамках недавно созданной Московской области в колхозах состояло всего лишь 1,8 % крестьянских хозяйств, то к концу 1937 года -96,5 %, что позволяет говорить об определенной завершенности аграрных реформ, складывании социалистического сектора.

Историография проблемы и источники исследования подробно освещены в первой главе диссертации.

Цели и задачи исследования. Целью настоящего исследования является комплексный анализ проблемы социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах (на материалах Московской области). Исходя из поставленной цели и принимая во внимание многоплановость темы и невозможность раскрытия в рамках работы всех аспектов проблемы, диссертант ограничивается постановкой следующих задач:

• Определить степень изученности проблемы и основные направления ее дальнейшего исследования;

• Рассмотреть социально-экономическое состояние деревни Московского региона к концу 1920-х годов, проанализировать причины кризисных явлений в сельском хозяйстве и возможные пути их преодоления;

• Осветить различные точки зрения по вопросам преобразования деревни в большевистском руководстве, уделив особое внимание малоизученным аспектам этой проблемы;

• Проанализировать аграрную политику центрального и местного руководства в ходе осуществления коллективизации и раскулачивания в конце 1920-х - начале 1930-х годов, ее методы, средства и приемы, определить динамику преобразований и их результаты, их региональную специфику;

• Дать характеристику реакции крестьянства на аграрную политику властей, классифицировать формы и методы сопротивления и поддержки этой политики со стороны сельчан;

• Выявить отличительные черты единоличного хозяйства на завершающем этапе коллективизации, его особенности и перспективы развития; раскрыть ход коллективизации в годы второй пятилетки, показав при этом методы и средства воздействия на единоличную часть деревни;

• Охарактеризовать материально-техническое состояние колхозного производства, особенности использования, организации и оплаты труда колхозников, а также результативность их трудовых усилий;

• Раскрыть основные черты и специфику взаимоотношений деревни и государства в различных сферах: общественно-политической, в области заготовок сельскохозяйственной продукции, в отношениях с машинно-тракторными станциями;

• Рассмотреть положение крестьянства на завершающем этапе аграрных реформ, проанализировать изменение социального облика и социального поведения сельских жителей.

Методология исследования. Методологической основой работы являются принципы диалектики и историзма, научности и объективности как главные принципы исторического познания. Принцип диалектики и историзма позволил рассмотреть социально-экономическое преобразование деревни в динамике, во взаимосвязи и взаимообусловленности с другими явлениями общественной жизни, с учетом конкретно-исторических условий и в хронологической последовательности. Принцип научности и объективности дал возможность раскрыть прошлое с позиций исторической правды, выявить условия и факторы, обусловившие темп, ход и содержание переустройства всего социально-экономического уклада жизни сельчан. Принцип объективности выразился также в привлечении всей совокупности выявленных фактов и стремлении отойти от политической конъюнктуры, партийного предпочтения в отборе и анализе фактов, событий, явлений, целостное, непредвзятое изучение предмета исследования. В работе не только введены новые научные факты, но и переосмыслена уже введенная в научный оборот информация.

В качестве теоретической модели была использована теория модернизации, которая позволяет представить отечественную модернизацию как переход российского общества, начатый реформами 1860-х годов и продолжившийся в первой трети XX века, от традиционной к индустриальной фазе развития.

Модернизационная концепция не противоречит цивилизационному подходу, допускает вероятность различных вариантов развития исторического процесса. Алгоритм модернизации, ее скорость и формы, глубина явлений и процессов в значительной степени зависят от уровня цивилизованности общества, реального состояния и степени развития цивили-зационных традиций. Она позволяет с достаточной полнотой представить социально-экономическую основу процессов, происходивших в аграрном секторе страны, в менталитете крестьянства в исследуемый период. Модернизация, лежащая в основе многих явлений, происходивших в России, позволяет учесть все объективные и субъективные факторы, оказывающие влияние на ситуацию в деревне, на экономические отношения, складывающиеся между государством и крестьянством, государством и колхозной системой, традиционными и новаторскими явлениями в экономике, индивидуальном и обобществленном крестьянском хозяйстве, общественных организациях.

Концепцию модернизации мы рассматриваем как многосторонний процесс, системное явление, суть которого в развитии различных компонентов: экономических, социальных, правовых, культурных. Неразвитость какого-либо компонента, нарушение системных связей и взаимозависимости приводит к торможению модернизацинных явлений, незавершенности цикла, либо свертыванию модернизации. Модернизация в аграрном секторе предполагает внедрение прогрессивных сельскохозяйственных технологий, разработку новых и усовершенствование старых сельскохозяйственных орудий и машин, изменение представлений о характере и способе крестьянского труда. Кроме того, использование теории модернизации позволило совместить формационный и цивилизаци-онный подходы при поведении исследования. Необходимо учитывать, что в отечественной исторической науке уже с начала 1990-х годов утвердилось рассмотрение коллективизации «как варианта модернизации социально-экономической структуры и накопления капиталов для индустриализации путем катастрофического разорения и эксплуатации деревни», приведшей к «созданию системы мер по выкачке сельскохозяйственной продукции на нужды промышленного развития, причем системы, подчиненной жестокому государственному диктату»1.

Интерес к изучению социальных аспектов аграрных преобразований на рубеже 1920-x-l 930-х годов проявился также в использовании теоретико-методологической концепции сравнительно новой отрасли знания - крестьяноведения. Этот термин позволяет объединить самые разнообразные области в изучении крестьянства (экономика, социология, политология, культурология и др.), преодолеть узко-экономические или политические интерпретации, не отказываясь при этом от экономических или политических ракурсов исследования.

Изучение социально-экономического преобразования деревни (19281937 гг.) находится на стыке социальной истории, социологии, политологии, философии.

В разработке методологии исследования социальных процессов неоценимый вклад внесли представители школы «Анналов». Французские историки М. Блок и JI. Февр совершили поистине «коперниканский переворот» в процессе исторического познания»2. Новые подходы к истории и профессии историка включали установку на исторический синтез, преодоление разрыва между исследованием социальной, экономической и духовной сфер жизни общества путем изучения фундаментальных структур сознания людей минувших эпох, определявших их картину мира, мировосприятие и социальное поведение. В центр исторических исследований был поставлен человек, его представления, страхи, надежды, стереотипы восприятия и модели поведения. Базовым понятием социальной истории является менталитет. Под менталитетом понимается «совокупность базовых психологических и ценностных установок, стереотипов восприятия действительности и представлений, мыслительных при

1 Козлов С.А., Швейковская Е.Н. Проблемы социально-экономической истории в работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958-2003 гг.) // Отечественная история. 2003. №6. С.166. Авторы статьи делают ссылку на выступление В.П. Данилова на XXIV сессии симпозиума, состоявшейся в 1994 году.

2 Гуревич А. О кризисе современной исторической науки // Вопросы истории. 1991. №2-3. С.35. вычек индивидов и групп, определяющих их социальное поведение». Менталитет проявляется в поведении, в образах, мнениях, чувствах, эмоциях людей. Одним из базовых подходов социальной истории является социокультурный подход, который предусматривает наличие незаданной априори сложной диалектической взаимосвязи различных объективных и субъективных факторов исторического процесса, определяющих социальную жизнь, условия существования и деятельность человека. Историку необходимо на конкретном исследовательском поле установить характер выявленных связей, конфигурацию переплетения и взаимодействия этих факторов, а также те смыслы, которыми люди наполняли свои действия. Социальная история должна изучаться в широком историческом контексте, на базе анализа структур, процессов и явлений социальной жизни, посредством реконструкции социального поведения, массового сознания и психологии исследуемых групп.

Важную роль в исследовании призван сыграть социологический подход. Взаимоотношения истории и социологии - это взаимоотношения конкретного и абстрактного, исторического и логического. Без усвоения некоторых социологических понятий, категорий, методов моделирования историку трудно изучать структуры и процессы. Социология помогает преодолеть предубеждение историка против гипотезы, системного анализа, формализации программы научного поиска.

Привлечение знаний политологии помогает раскрыть закономерности функционирования крестьянства в различных политических режимах, особенности взаимоотношения власти и сельского населения, выявить истоки одобрения действий властей со стороны деревни или ее оппозиционности и даже протеста.

Осмысление конкретных исторических фактов и явлений возможно при применении не только основополагающих научных методов (научность, историзм, объективность), но и специальных исторических методов. Проблемно-хронологический метод способствовал рассмотрению основных тенденций социально-экономического преобразования деревни на протяжении длительного периода от окончания нэпа и начала новой аграрной реформы до ее завершения и окончательной трансформации единоличного крестьянского хозяйства в хозяйство обобществленное, колхозное.

Сравнительно-исторический метод использовался при выявлении особенностей существования крестьянства в различных политических и экономических условиях, а также определения специфических черт, присущих социально-экономическому развитию как Московского региона в целом, так и отдельным его территориям. Системно-структурный метод использован при выявлении основных проблем темы на уровне взаимосвязей и взаимозависимости различных государственных структур и крестьянства. Этот метод дал возможность рассмотреть в динамике развитие социально-экономического уклада села с учетом его внутреннего развития и подсистем, включенных в него. В работе использован также метод исторического синтеза, который позволил при анализе сущности социально-экономических преобразований учитывать не только материальные факторы, но и нравственно-духовный аспект крестьянской жизни в период важнейших перемен.

Статистический анализ был использован для оценки количественных показателей. Использование материалов статистических обзоров и бюджетных обследований, переписей позволило систематизировать и обобщить в таблицах основные показатели количественной характеристики положения крестьянства и колхозного движения. Логический метод позволил раскрыть причинно-следственные связи, возникшие в ходе трансформирования социально-экономической системы аграрного сектора.

Таким образом, исследование опиралось на сочетание разнообразных методов обработки источников, которые позволили в целом с разной степенью полноты отразить сущность, характерные черты, причины и последствия изучаемого в диссертации процесса.

Научная новизна исследования состоит в системном подходе к анализу истории социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах на примере Московской области, выявлении особенностей взаимодействий и взаимовлияния государства, крестьянства и формирующейся колхозной системы в различных экономических и политических условиях и формах государственной власти. Работа опирается на концептуальный подход, рассматривающий происходившие в.деревне процессы как своеобразный путь модернизации, заданный потребностями индустриального развития страны. В исследовании подведены итоги современного состояния изученности темы диссертации и выявлены дискуссионные и не поставленные проблемы. В источниковедческом плане новизна диссертации заключается в вовлечении в научный оборот нового опубликованного и, главным образом, архивного материала.

Впервые комплексно исследуется осуществление агарных преобразований в деревне Московского региона: государственная политика коллективизации и раскулачивания, реакция крестьянства на реформы. Проанализирована и оценена эффективность проведенных в деревне преобразований - социально-экономическое состояние колхозов к концу 1930-х годов, результаты сельскохозяйственного производства, материальное положение и социальный облик крестьянства. Показано полное подчинение колхозной системы и сельчан государству, а также возможные стратегии крестьянского поведения в изменившихся социально-экономических условиях. Осуществленное комплексное изучение истории социально-экономического преобразования российской деревни в 1928-1937 годах (на материале Московской области) не имеет аналогов в исторической литературе.

Научно-практическая значимость исследования состоит в возможности учесть изученный опыт и применить его на современном этапе реформирования российского общества. Выводы и материалы исследования могут способствовать осмыслению проблем социально-экономического преобразования деревни в России, формированию новых представлений о развитии Центрального региона в 1928-1937 годах, ходе и условиях модернизации аграрного сектора экономики.

Результаты исследования представляют интерес для специалистов в области отечественной истории, экономики, политологии и социологии и могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по Отечественной истории XX века, обобщающих трудов по истории региона, разработке элективных курсов по вопросам агарного развития, музейно-экскурсионной работе, а также послужить основой для дальнейшего изучения проблем, касающихся теории, истории и практики социально-экономического преобразования деревни.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории ИППК МГУ.

Основные выводы и положения исследования изложены в выступлениях автора на 27 международных, всероссийских и региональных конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Костроме, Тюмени, Смоленске, Арзамасе, Ставрополе, Липецке, Туле, Рязани в 1991-2006 годах. По теме диссертационного исследования изданы 2 монографии, 1 учебное пособие, 46 статей и тезисов общим объемом более 65 п.л.

Материалы диссертации использовались автором при подготовке коллективной монографии «История одной губернии: Очерки истории Рязанского края 1778-2000 гг.», «Рязанской энциклопедии», разработке и чтении вузовских курсов по отечественной истории, элективных курсов новейшей отечественной истории и проблемам аграрной модернизации в России в 1920-1930 годы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социально-экономическое преобразование российской деревни в 1928-1937 годах"

Делая выводы об ухудшении питания населения в 1930-е годы, надо отметить, что, во-первых, изучаемый регион не был исключением, аналогичной была ситуация и в других областях страны. Во-вторых, в работах некоторых исследователей 1990-х годов отмечалось, что произошло резкое ухудшение питания именно крестьянства. «Когда индустриализация привела к быстрому переходу многих миллионов людей из деревни в город и когда колхозная организация жестко подчинила сельское хозяйство необходимости любой ценой обеспечить нужды промышленности и армии, тогда именно крестьянство сильнее всего ощутило растущую напряженность продовольственной проблемы»1. Приведенные JI. А. Гордоном и Э. В. Клоповым данные свидетельствуют о том, что худшее питание (сравнительно с рабочими и служащими) определяло положение большей части крестьянства на протяжении практически всего этапа форсированной индустриализации.

При этом нельзя согласиться с выводами других исследователей -М.М. Горинова и Е.Н. Дощенко, которые заявляют о том, что «потребление важнейших продуктов питания увеличилось в среднем на душу населения, по данным бюджетов колхозников, в 1937 году более чем в 2 раза по сравнению с 1933 годом»2. Сведения таблицы 40 иллюстрируют положение с питанием сельского населения в Московской области, но данные других источников показывают, что средние данные по стране были приблизительно такими же3.

Неудовлетворительное положение с питанием населения не было секретом для руководства страны. Так, в январе 1935 года на III съезде Советов Московской области М. И. Калинин говорил: «.Хлеба много едим. Почему много хлеба едим? Потому что у нас мало еще лучших, более питательных продуктов.»4 Но такие откровения были редкостью для первых лиц в государстве. Гораздо чаще они заявляли о решении продовольственной проблемы, о сытой, зажиточной жизни колхозников, не подкрепляя выводы фактами. Более того, им не были нужны факты, ибо последние противоречили выводам. В противном случае у всех здравомыслящих людей возникал бы закономерный вопрос: зачем необходимы колхозы, если

1 Гордон Л.А., Клопов Э.В. Указ.соч. С. 105,107.

2 Горинов М.М., Дощенко Е.Н. 30-е годы // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991. С.211.

3 См. также: РГАЭ. Ф.1562. Оп.82. Д.1. Лл.181,183, 391, 393, 399,401.

4 ЦГАМО. Ф.2157. Оп.1. Д. 1210. Л.76. жизнь крестьян в них не улучшилась, а стала постоянной борьбой за выживание?

Ситуация с продовольствием складывалась таким образом, что крестьяне чаще голодали, чем полноценно питались. В этот период резко возрастает значение так называемого «подножного корма»: крестьяне стали систематически, а не от случая к случаю, как прежде, «выжимать» из окрестной природы ее продукцию1. Кстати, именно этот период положил начало пищевому оскудению местных экосистем. Естественное воспроизводство ягодников, грибниц, орешников год от года уступало постоянному давлению людей, стремящихся прокормиться.

В этот же период крестьяне начинают активно «промышлять» не только в лесах и речках. Колхозные склады, посеянные поля, зернохранилища, пекарни - все становится для крестьян дополнительным нелегальным источником прокорма. Так зарождается систематическое малое воровство, которое будет с годами входить в привычку и расти.

Одним из показателей, характеризующих материальное положение населения, является жилище. Еще в конце 1920-х годов исследование крестьянского жилища Центрального промышленного района, осуществленное санитарными органами, показало, что 1/5 всех изб была старыми, около 2/5 - средней изношенности и почти такое же количество построено в 1921-1927 годах2. Нормальное освещение имелось лишь в 1/10 изб, остальные 9/10 имели освещение недостаточное. Это обстоятельство было обусловлено, с одной стороны, бедностью сельских жителей, а с другой -дороговизной стекла. В 97% крестьянских домов не было форточек, вытяжки в печах имелись только у 12,7% домохозяев, что позволяло санитарным врачам сделать вывод об отсутствии вентиляции в крестьянских жио лищах . Особую роль в таком положении вещей играло то, что крестьяне имели неправильное представление о роли вентиляции и стремились «сохранить тепло». Для половины изб характерны были сырость и промерзание стен. Обследование крестьянских жилищ, проведенное в конце 1920-х годов в Тульской губернии показало следующие недостатки строительства домов: отсутствие правильно устроенного фундамента, неправильное устройство подполья, отсутствие уборной, несовершенная русская печь, малый размер окон и близость жилья к скотному двору4. Понимание хозяйственного удобства заставляло крестьянина строиться так: скотный двор, где находилось самое ценное для крестьянина - лошадь, корова, сельскохозяйственный инвентарь, - должен быть, по мнению сельчанина, близко от избы и в целях наблюдения, и ухода (это удобно во время зимы и ненастья),

1 Сведения об этом имеются в крестьянских воспоминаниях 1990-х годов. См.: Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996. С.53; Вино-градский В. Российский крестьянский двор // Волга. 1995. №2-3. С.136.

2 Сельское жилище. По данным работ санитарных органов РСФСР. М., 1928. С.42-44.

3 Там же. С.77-78.

4 Балашев В.П., Коников А.П. Обследование сельского жилища / Сельское жилище. По данным работ санитарных органов РСФСР. М., 1928. С. 162. и некоторой гарантии от краж. Поэтому мода и обычай заставляли крестьянина, не обращая внимание на навоз и грязь вокруг жилища, придерживаться нерациональной планировки избы.

В то же время в 1920-е годы улучшается внутренняя планировка дома. Если раньше преобладали избы из 1 комнаты, являвшейся и кухней, и столовой, и спальней, то теперь все чаще кухня отделяется от жилого помещения, которое, в свою очередь, начинает разделяться на комнаты. Одновременно обследования конца 1920-х годов отмечают ухудшение качества строительного материала и уменьшение площади жилья по сравнению с застройкой предыдущих лет1.

Что же касается внутренней обстановки, то санитарные врачи отмечали, что она очень проста. Обычно в доме имелись лавка вокруг стен, около нее - ничем не покрытый стол, табуретки, изредка - стул. Для хранения посуды служили, как правило, полки, иногда - шкафы. У крестьян отмечалась потребность удовлетворить отчасти эстетические чувства, размещая на стенах изб картины. По большей части это были фотографии родственников, близких знакомых или самих хозяев; иногда - вырезки из журналов с картинами природы или изображениями вождей революции. В некоторых избах пытались создать известный комфорт, размещая занавески на окнах или цветы. В этнографическом исследовании конца 1920-х годов читаем: «Во всех избах Бужарова неизменно имеется «передний угол». Здесь прежде всего помещаются иконы. Под иконами стены переднего угла увешаны, вернее, улеплены картинками самого разнообразного содержания. Здесь можно встретить все: от портрета Ленина и других революционных вождей до царского портрета, от яркого плаката, «подобранного» где-нибудь в избе-читальне до Сытинской стенки календаря с изображением и текстом на какую-нибудь сентиментальную тему» . При этом этнографы отмечали, что оставление царских портретов вовсе не являлось демонстративным подчеркиванием реакционных настроений сельчан - эти портреты, в большинстве своем, остались в семьях, где «взрослые пассивны, а дети еще малы».

Рассмотрим, как изменилась ситуация с крестьянским жилищем с конца 1920-х до середины 1930-х годов. Проведенное в конце 1934 года обследование жилища колхозников Московской области показало, что все крестьянские хозяйства имели свои дома, причем 4/5 домов были деревянными и бревенчатыми, 1/5 - каменными и кирпичными. Пятая часть домов была крыта железом или черепицей; 2/5 домов - тесом или деревом, а оставшиеся 2/5 - соломой. В домах в основном стояли русские печи (66%), были деревянные полы (93%), однако 7%> крестьянских домов имели земляной пол. Освещались дома в подавляющем большинстве керосином

1 Привалова Т.В. Указ. соч. С.32-33.

2 Радченко Е.С. Село Бужарово. С.79.

94,9%), лишь в 5%) домов было проведено электричество1. Несмотря на рост образованности, подавляющая часть деревни продолжала обитать в жилищах, лишенных простейших коммунальных удобств. Почти в 77%> семей зимой содержали приплод скота (телят, ягнят) в жилом доме, всего лишь 23%) семей - в специальном помещении. Зимой только 21% взрослых обследованных семей посещали баню, остальные мылись дома. Только 53%) взрослых и 37% детей спали (зимой) на кровати, на печи - 18 и 19% соответственно, на палатях - 19 и 29%; 10% взрослых и 15% детей спали зимой на полу.

Очень незначительное количество домов имели радио (8,02%), совсем мало семей - патефоны и граммофоны (1,26%>). В деревне были распространены музыкальные инструменты - гармоники (3,81%>) и гитары и балалайки (9,39%). Очень интересным является тот факт, что почти в половине крестьянских домов (49,17%) были швейные машинки2.

В течение 1935-1937 годов ситуация с жилищем в деревне не улучшилась: деревенские дома постепенно ветшали, средств на возведение новых у крестьян не было. За исключением радио и электрификации ничего в крестьянских домах не менялось.

Материальное положение и уровень потребления населения можно проследить и на основе такого показателя, как приобретение промышленных товаров (таблица 41 в приложении 1). На основе сопоставления приобретения товаров крестьянами-единоличниками в доколхозной деревне и колхозниками Московской области в 1933-1936 годах видно, что сократилось приобретение крестьянами качественных товаров (кожаная обувь, шерстяная и полушерстяная одежда и ткани). Больше, чем в 1928/29 году, почти десятилетие спустя было куплено только резиновой обуви и хлопчатобумажной одежды и белья. Тяготы коллективизации тяжелым бременем ложились на плечи крестьян. Покупка одежды и обуви стала роскошью, а покупка промышленных товаров первой необходимости (туалетное и хозяйственное мыло, керосин) уменьшилась в 1,5-2 раза. Такие показатели не удивительны в тех условиях, когда произошло ухудшение питания крестьян. Средств на приобретение промтоваров просто не хватало.

В конечном счете, отставание заработков от цен, мизерная оплата труда в колхозах, ухудшение питания и жилищ, дефицит промышленных товаров стали элементом общего падения материального уровня жизни. Материальные нехватки ухудшали физическое здоровье народа, причем в столь значительной степени, что их негативное влияние оказалось более или менее равнозначным позитивному влиянию приобщения масс ко всеобщему медицинскому обслуживанию. В деревне медицинское обслуживание было развито хуже, чем в городе. В 1937 году в Московской, Рязанской и Тульской областях в колхозах не было ни одной больницы, послед

1 РГАЭ. Ф.1562. Оп.78. Д.188. JI.12. См. об этом также: Рязанское село Кораблино / Ученые записки РГПИ. T.XVIII. Рязань, 1957.С.191-195.

2 РГАЭ. Ф.1562. Оп.78. Д.188. Л.12,12об. ние концентрировались в районных центрах; только в 15% колхозов были медицинские пункты или амбулатории1. С середины 1920-х годов до конца 1930-х средняя ожидаемая продолжительность жизни в нашей стране (т.е. показатель, в известном смысле обобщающий уровень благосостояния и социального обслуживания) почти не изменилась. Она увеличилась всего на 3 года - с 44 лет в 1926-1927 годах до 47 лет в 1938-1939 годах. За предшествующие три десятилетия, в течение которых Россия пережила мировую войну, революцию, гражданскую войну и интервенцию, соответствующая цифра поднялась на 12 лет (в 1896-1897 годах продолжительность жизни равнялась 32 годам). В течение последующих двух десятилетий, включавших Великую Отечественную войну и послевоенную разруху, этот показатель вырос на 22 года (достигнув в 1958-1969 годах 69 лет).

Колхозное крестьянство получало не только худшее медицинское обслуживание, но и социальное обеспечение. Не имея гарантированной оплаты своего труда, крестьяне не получали и пенсий. В 1935 году газета «Правда» в статье «Контрасты» рассказала о бывшем колхознике из Мытищинского района Московской области И.С. Любушкине, который по решению собрания колхозников получал ежемесячно 25 рублей в виде пенсии и обеспечивался продуктами по определенной норме3. Этот пример был скорее исключением, а не правилом. В данном случае название статьи, по замыслу автора, должно было свидетельствовать о том, что положение престарелых колхозников в России лучше и обеспеченнее, чем в странах Запада. Однако, соотнеся этот пример с реальным положением дел в деревне, можно сказать, что положение И.С. Любушкина действительно сильно отличалось, в первую очередь, от жизни подавляющего большинства пожилых людей в других колхозах и селениях.

Мизерная оплата труда в колхозах, ухудшение питания и жилищ, дефицит промышленных товаров стали элементом общего падения материального уровня жизни. Сами крестьяне уже в 1990-е гг. XX века в рамках социологического исследования, проведенного под руководством Т. Шанина, вспоминали, что после коллективизации «даже небогатые семьи стали жить еще бедней»4, а к 1940 году «деревни выглядели как «доходяги» -дома покосились, окна заколочены до половины фанерой»5. «Народные» пословицы о счастливой колхозной жизни («В колхозе сила, без колхоза могила», «На колхозном поле всего вволю», «В колхоз войдем - богато заживем», «Один жил - в лаптях ходил, в колхоз вошел - сапоги нашел», «В колхозе что ни год, то большой доход» и т.д.) безусловно, отражали желаемое положение дел, а не действительное.

1 РГАЭ. Ф.1562. Оп.78. Д.211. Л.10.

2 Вестник статистики. 1987. №3. С.57.

3 Правда. 1935. 13 сентября.

4Виноградский В. Российский крестьянский двор// Волга. 1995. №2-3. С.133.

5 Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996. С. 19.

Итак, коллективное производство сельскохозяйственной продукции, в определенной мере удовлетворяя потребности растущей индустрии и армии в продовольствии и сырье, в малой степени обеспечивало сытую жизнь крестьян. Продовольственные трудности в рассматриваемом регионе ощущались на всем протяжении 1930-х годов, а важным источником реальных доходов крестьян было их личное подсобное хозяйство. Тем не менее, денежный годовой заработок колхозной семьи в изучаемом регионе вырос более чем в 3 раза, с 108 руб. в 1932 году до 376 руб. в 1936 году, тогда как средний годовой заработок городского трудящегося превышал 3000 руб. Но средние цифры мало о чем говорят, так как были и такие хозяйства, где на трудодень не выдавали ни копейки, ни килограмма зерна или картофеля. В целом же крестьяне были поставлены в такое положение, что из колхоза они получали в основном хлеб и корма животным; деньги же и другие продукты получали мало и не всегда.

В итоге к концу второй пятилетки личные подсобные хозяйства значительно опережали общественное хозяйство колхозов в производстве животноводческой продукции и давали более половины картофеля, овощей и плодов, что шло в основном на личное потребление, но частично и продавалось на рынке (в изучаемом регионе - примерно пятая часть животноводческой продукции, немного картофеля - до 7%). Таким образом, и в натуральных поступлениях колхозного двора (за исключением зерновой продукции), и в денежных доходах доминировало личное хозяйство, играя в доходах колхозников не менее важную роль, чем общественное хозяйство.

В 1930-е годы в рассматриваемом регионе, да и в целом по стране, противоречиво сочетались различные процессы: уничтожение остатков капиталистической эксплуатации, увеличение равенства в отношении труда и получения минимальных жизненных благ, с одной стороны, а с другой -падение или стагнация жизненного уровня, ухудшение питания, отсутствие зримых улучшений в медицинском обслуживании, в жилищной проблеме.

Заключение

Исходным моментом данного исследования является период конца 1920-х годов, когда стало ясно, что в рамках нэпа произошло восстановление сельского хозяйства Центральной России, причем в нем преобладали товарные направления. Единоличное крестьянское хозяйство подверглось серьезным модернизационным изменениям, широко развивалась кооперация, однако одновременно произошло усиление партийного контроля над кооперативным сектором. В особенности это касалось сельскохозяйственной кооперации, так как именно с ней связывали будущее советской социалистической деревни.

Рассматриваемый регион - Московская область - включала в свой состав в изучаемый период территорию различных по структуре хозяйства губерний, но все они, войдя в состав Московской области, составили единый народнохозяйственный комплекс. Являясь составной частью нечерноземной, индустриальной полосы России, Московская область была отнесена к потребляющей зоне, в силу чего она оказалась в «третьем эшелоне» коллективизации. Однако это обстоятельство не помешало руководству области в 1930 году взять курс на ускорение темпов социально-экономических преобразований. Для изучаемого региона были характерна более сложная, чем в основных зерновых районах, структура крестьянского хозяйства, широкие масштабы отходничества, аграрное перенаселение, значительное распространение несельскохозяйственных занятий.

Социальная структура сельского населения изучаемого региона отличалась неоднородностью, и в пределах Московской области картина складывалась по-разному. В конце 1920-х годов внимание партийно-государственного руководства региона было приковано к двум полярным группам - батракам и бедноте, которым предстояло стать опорой в проведении политики коллективизации, и зажиточному крестьянству, которое следовало экспроприировать. Возобладал сугубо политический взгляд на кулака как классового врага, который подлежит ликвидации, что явилось логическим продолжением традиционного постулата марксистско-ленинской теории о крестьянстве как «последнем капиталистическом классе». Между тем, за период 1927-1929 годов все основные показатели социально-экономического развития кулацких хозяйств (посевные площади, стоимость основных средств производства, количество рабочего и продуктивного скота в личном пользовании и т.д.) сократились, что было своеобразной реакцией на аграрную политику властей. Ослабление экономической мощи кулачества и лишение его избирательных прав привело к ослаблению и его политического влияния в деревне.

Среди преобладающих методов воздействия на крестьянство в период, предшествующий коллективизации, были административно-экономические: хлебозаготовки, «налоговый пресс». В конце 1920-х годов власть предпринимает конкретные шаги по реформированию налоговой системы, максимально наращивая размеры прямого и косвенного обложения деревни. Значительные права в сфере хлебозаготовок и налогообложения были предоставлены местным партийным, советским и хозяйственным органам, что создавало почву для произвола и злоупотреблений, прежде всего, в отношении верхних слоев деревни. Эти тенденции в последующие месяцы и годы не только сохранятся, но и усилятся.

К концу 1929 года был осуществлен выбор пути аграрного развития страны, приоритетами которого стали крупные социалистические хозяйства в деревне - колхозы, ликвидация кулачества как класса, осуществление преобразований под жестким административным контролем. Этому выбору способствовал разгром бухаринской оппозиции, а также репрессии в отношении ведущих экономистов-аграрников, предлагавших несколько иной вариант развития деревни.

Летом 1929 года, не имея ни четкой программы осуществления коллективизации, ни поддержки населения (до 70% крестьян, по результатам некоторых исследований и опросов, поддерживали существование единоличных крестьянских хозяйств), ни материальных ресурсов, партийное руководство Московской области, желая соответствовать статусу столичного региона, широко используя первоначально экономические рычаги (налогообложение), а затем политические и административные, начинает осуществление коллективизации. Несмотря на то, что колхозы региона были мелкими, экономически слабыми, среди них преобладали товарищества по совместной обработке земли, возобладал жесткий курс на создание сельскохозяйственных артелей и коммун. Деятельность партийных, советских и хозяйственных организаций и учреждений деревни, политическая работа среди крестьянства все в большей мере подчинялись этой задаче. Изо дня в день усиливалась пропаганда в печати. Возрастала, хотя и в недостаточной мере, материально-техническая и организационная помощь колхозам.

Эта работа усилилась с начала 1930 года, и в результате к началу марта в целом по области было коллективизировано 73 %> хозяйств. По этому показателю область занимала 6-ое место в РСФСР, пропустив вперед такие регионы как ЦЧО, Северо-Кавказский край и др. После опубликования документов об исправлении перегибов, прежде всего, статьи Сталина «Головокружение от успехов», начинается падение уровня коллективизации. Большинство «липовых», «бумажных» колхозов в этот период распадается. К концу 1930 года уровень коллективизации приблизительно равнялся показателям начала года. Таким образом, итоговый прирост оказался совершенно незначительным. Но именно этот показатель коллективизации, судя по всему, отражал реальную картину - в колхозах остались те, по-преимуществу бедняки и середняки, которые вступали в колхозы с желанием и в основном добровольно. В колхозах они надеялись улучшить свое материальное положение, а для некоторых из них это был единственный шанс выжить. Именно они зачастую были инициаторами колхозного строительства и организаторами колхозного производства. Но, к сожалению, не эта тенденция стала главной в аграрной политике в 1930 году.

Трудности социалистического преобразования деревни были усугублены перегибами и ошибками, которые допускались на всех этапах выработки и осуществления политики в деревне, на всех «этажах» власти, начиная с высшего руководства ВКП (б) и Советского государства и до самых низов. Московские руководители областного и окружного уровней также в значительной степени ответственны за безудержное «головокружение». Администрирование, насилие, произвол, повсеместное игнорирование принципов добровольности стали преобладающими при организации колхозов в январе-феврале 1930 года. Эти ошибки были частично признаны, о чем свидетельствовала смена областного партийного руководства - секретарем МК ВКП(б) вместо К.Я. Баумана становится не менее бескомпромиссный сторонник жесткого курса в социально-экономическом преобразовании деревни J1.M. Каганович.

Падение уровня коллективизации весной и в начале лета 1930 года в определенной степени отрезвило региональное руководство. Провозглашение принципа добровольности при создании колхозов, указания на необходимость преодоления ошибок и перегибов привели местных руководителей в состояние растерянности, с которым они не смогли справиться и во второй половине 1930 года, несмотря на все усилия.

Одновременно с коллективизацией осуществлялось и раскулачивание зажиточных крестьянских хозяйств, по отношению к которым также была взята достаточно жесткая установка. Ошибки и перегибы, допускаемые бригадами по раскулачиванию, дискредитировали саму политику «ликвидации кулачества как класса». Тяжесть данной ситуации усугублялась тем, что при осуществлении раскулачивания обязательные задания и «разверстки» центра касательно общего процента хозяйств, подлежащих раскулачиванию, сочетались с произволом местных властей, на откуп которым было дано право решать, кто именно должен считаться кулаком. Такие решения нередко имели произвольный характер, немалую роль при их принятии играли случайные моменты, сведение счетов, соседские отношения, личная приязнь или неприязнь. В итоге раскулачивание затронуло разные слои крестьянства - не только зажиточную верхушку деревни, но также и часть середняков. В итоге в 1930 году массовые случаи раскулачивания середняков и бедняков были выявлены в Московской области в количестве 74% от общего числа раскулаченных.

Можно говорить о том, что в определенные периоды (начало 1930 г., первая половина 1931 года) не раскулачивание осуществлялось на базе коллективизации, а коллективизация «стимулировалась» раскулачиванием. Раскулачивание продолжалось и в последующие годы, являясь важным средством при решении различных хозяйственно-политических задач (проведение сева и уборки, взыскание налоговых платежей и т.д.). Оно было основным, но не единственным средством проведения сплошной коллективизации сельского хозяйства. Другие формы репрессий (аресты и внесудебное рассмотрение дел арестованных) также получили широкое распространение.

Ответом на проводимую центральным и местным руководством аграрную политику были различные формы борьбы: сопротивление крестьянства политике форсированной коллективизации, противодействие кулачества политике раскулачивания и борьба бедняков и батраков против кулачества. Определяющим фактором политической ситуации в деревне являлась государственная политика по отношению к крестьянству - коллективизация и раскулачивание. Тем не менее, нельзя не учитывать и социальную противоречия внутри крестьянства - между бедняцко-батрацкой частью деревенского населения и его эксплуататорской верхушкой.

Высшей формой сопротивления крестьянства стали массовые восстания в феврале-марте 1930 года. Эти выступления были, по большей части, спонтанными, неорганизованными, не имели руководства, а поэтому заканчивались также стихийно, как и начинались. Они не могли коренным образом изменить политику, не могли отменить замысла коллективизации и раскулачивания, а в некоторых случаях даже усиливали их. Но под воздействием таких многочисленных проявлений крестьянского протеста Сталин и его окружение, а также местные партийные и советские работники вынуждены были дать крестьянству небольшую передышку, в ходе которой была усилена пропагандистская и разъяснительная работа, оказана помощь колхозам, обращено внимание на их организационно-хозяйственное состояние. В то же время осуществление государственной политики в деревне опиралось на поддержку бедняков и батраков, а также определенной части середнячества.

В конечном итоге, урон, понесенный сельским хозяйством страны в результате ломки индивидуального крестьянского хозяйства и формирования артельной формы хозяйства, в Московской области, как и в ЦПР в целом, был менее заметным, не сопровождался резким сокращением производства зерновых культур и картофеля, да и сокращение поголовья скота было меньше, чем в среднем по стране. Однако и в Московской области кризисные явления в сельском хозяйстве были очевидны.

Для преодоления кризиса и его последствий сталинское руководство создало чрезвычайные органы партии в деревне - политические отделы МТС и совхозов, которые должны были способствовать организационному укреплению колхозов и их очищению от «вредительских элементов». Одновременно, с 1933 года, исходя из соответствующей установки И.В. Сталина, классовая борьба была перенесена в сами колхозы, где было предложено искать кулаков среди «кладовщиков, завхозов, счетоводов, секретарей и т.д.»

Двухгодичный период существования политотделов показал сталинскому руководству, что проблемы сельского хозяйства, регулирования взаимоотношений с крестьянством нельзя решать только чрезвычайными методами. Руководство партии и государства вынуждено было пойти на компромисс.

Политика поиска компромисса с крестьянством прошла в своем развитии три этапа: весна 1932 года, начало 1933-1934 годов; 1935 год. Ноябрьский (1934 г.) Пленум ЦК ВКП(б) даже заявил о проведении экономической реформы, основное содержание которой состояло в развитии товарно-денежного хозяйства. Но суть экономических отношений в стране принципиально не изменилась, товарно-денежные отношения не заработали. Более того, все принимавшиеся компромиссные решения выполнялись медленно и непоследовательно, на практике подверглись серьезной деформации. И, прежде всего потому, что осуществлялись одновременно с усилением репрессивных мер в адрес крестьянства, связанных с реализацией на практике Закона от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» и фактическим ограничением прав сельчан в получении паспортов.

Наиболее продуктивным компромиссным решением было принятие Примерного устава сельскохозяйственной артели в феврале 1935 года, который почти в течение 35 лет оставался чем-то вроде основного закона советской деревни. Примерный устав определял основные направления деятельности сельскохозяйственных артелей, регламентировал вопросы управления их делами на основе демократических принципов, характеризовал взаимоотношения колхозов и государства. Самым важным положительным моментом было определение размеров и принципов функционирования личного подсобного хозяйства колхозников, которому на долгие годы, вплоть до сегодняшнего дня, отведена отнюдь не подсобная, а решающая роль в формировании доходов сельчан. Но введение новых уставов в жизнь шло сложно.

Достигнутый в 1934-1935 годах компромисс между сталинским руководством и колхозной деревней был незначительным достижением и не мог решить кардинальных проблем улучшения жизни крестьян. Выдача в 1935-1936 годах колхозам государственных актов на вечное пользование землей способствовала не только завершению важного этапа создания устойчивого колхозного землепользования, но и окончательному отделению непосредственных производителей (крестьян) от средств производства (в данном случае, земли).

Завершение коллективизации в изучаемом регионе пришлось на период 1933-1937 годов. Особенно пристальное внимание этой проблеме было уделено после объявленной Сталиным в июле 1934 года на совещании в Кремле политики «наступления» на единоличника. В итоге при помощи политических, административных и экономических рычагов коллективизация к концу 1937 года в изучаемом регионе была в основном завершена. Победа над единоличником была «полная и окончательная». Но значительная их часть (более 200 тысяч хозяйств в Московской области) за этот же период «раскрестьянилась» - порвала связь с крестьянским хозяйством, перешла в город или же была репрессирована.

Из анализа экономического состояния коллективного сельского хозяйства в 1930-е годы следует вывод о широкомасштабном огосударствлении колхозов. Одним из элементов этого огосударствления была концентрация крупной сельскохозяйственной техники в государственных предприятиях - МТС. В изучаемый период количество МТС и концентрировавшейся в них техники в Московской области значительно выросло, но в целом уровень механизации основных сельскохозяйственных работ оставался невысоким. Качество работы МТС в колхозах было низким, а сами машинно-тракторные станции - малорентабельны. Существовали серьезные проблемы в отношениях МТС и колхозов, с одной стороны, и МТС и государства - с другой.

Определенные трудности в экономическом развитии колхозов возникали в связи со сложным положением в обеспечении колхозного производства кадрами специалистов сельского хозяйства, недостаток которых ощущался на всем протяжении рассматриваемого периода. Попытки решения этой проблемы (подготовка специалистов через различные каналы обучения) не решили эту проблему, а проводившиеся в годы второй пятилетки чистки колхозов и земельных органов еще более ее обострили.

В середине 1930-х годов в изучаемом регионе была осуществлена работа по сельскохозяйственной специализации районов, немало сделано для введения правильных севооборотов в колхозах и повышения культуры земледелия (улучшение семян зерновых и овощных культур, применение удобрений, пропаганда передового опыта и т.д.). Однако фактического улучшения дел в сельском хозяйстве региона в 1930-е годы не произошло, более того полученные в эти годы урожаи зерновых культур лишь немного превышали аналогичные показатели 1909-1913 годов. Незначительными были сдвиги в животноводстве.

Однако, непрерывно возрастала доля продукции земледелия и животноводства, изымавшаяся государством. Введение в 1933 году обязательных поставок сельскохозяйственной продукции государству было еще одним элементом подчинения деревни административно-командной системе. Произведенная колхозниками продукция не продавалась по эквивалентным ценам, а скорее силою власти перекачивалась в государственные закрома.

В таких условиях коллективное производство сельскохозяйственной продукции, в определенной мере удовлетворяя потребности растущей индустрии и армии в продовольствии и сырье, в малой степени обеспечивало сытую жизнь крестьян. Продовольственные трудности в рассматриваемом регионе ощущались на всем протяжении 1930-х годов, а важным источником реальных доходов крестьян было их личное подсобное хозяйство.

Политический режим 1930-х годов нуждался в прочной экономической основе в деревне. Такой основой стали колхозы. Усиление централизма и сужение демократических начал в жизни страны осуществлялось по различным направлениям. Директивное планирование, административный стиль руководства колхозами, ограничение политических свобод граждан (фактически декларируемых, но практически не осуществляемых) были наиболее важными направлениями этого процесса. Принятая в 1936 году Конституция по своему содержанию в области политических прав, свобод, избирательной системы, была достаточно демократичной, но в действительности введение этих конституционных норм носило номинальный, во многом иллюзорный характер.

Социально-экономическое преобразование российской деревни в конце 1920-х - 1930-е годы было своеобразной попыткой проведения аграрного переворота, который является необходимой предпосылкой успеха индустриализации. Однако на деле коллективизация стала «антипереворотом», «вернув Россию. ко временам крепостничества, хотя и государственного»1. По мнению ряда историков, осуществление преобразований такого рода дало возможность архаизировать «типичное аграрное общество», которое на рубеже 1950-1960-х годов трансформируется в капитализированное, индустриальное общество2.

Колхозный строй 1930-х годов складывался как зависимая от государства система, характерными чертами которой были лишение крестьян земли и средств производства (последние были сосредоточены в государственных предприятиях - МТС), низкий уровень оплаты колхозного труда и зависимость крестьянского хозяйства от наличия, размеров и состояния личного подсобного хозяйства сельчан. Одновременно с этим происходил процесс раскрестьянивания деревни, характеризующийся как внешним (миграция, сокращение воспроизводства), так и внутренним (перерождение сельчан, потеря ими своих исконных качеств) раскрестьяниванием.

В то же время, нельзя не воздать должное колхозному крестьянству, которое столько сделало для страны, для укрепления ее экономической и оборонной мощи, что особенно проявилось в годы Великой Отечественной войны. И наш, и зарубежный опыт показал, что крупное коллективное хозяйство открывает широкие возможности экономического и социального прогресса. Но эти возможности реализуются в полной мере, когда трудовой коллектив на деле является хозяином - самостоятельным, инициативным, когда отношения строятся на демократических началах. Долгое время эти принципы нарушались. Самодеятельность колхозов с самого начала была резко ограничена, что тормозило их инициативу, хозяйственный рост. Из колхозной деревни шла постоянная мобилизация человеческих и материальных ресурсов на различные государственные нужды.

Обстоятельное изучение как позитивных, так и негативных процессов, протекавших в социально-экономическом развитии российской деревни в 1928-1937 годах, во всей их исторической совокупности будет способствовать взвешенному, реалистическому подходу к современным социально-экономическим процессам, научно обоснованной разработке теории и практики нынешних аграрных преобразований.

1 Бабинцева Н.С., Литвяков М.М., Савкевич О.С. Индустриализация: содержание и основные черты// Индустриализация: исторический опыт и современность. Сб. статей/ Под ред. Н.С.Бабинцевой и др. СПб., 1998. С. 20-23.

2 Подробнее об этом см.: Безнин М.А., Димони Т.М. Аграрный строй России в 19301980-х годах (новый подход) // Вопросы истории. 2005. №7. С.23-44.

Список научной литературыКирьянова, Елена Анатольевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Российский государственный архив экономики (РГАЭ).

2. Фонд 396 Редакция «Крестьянской газеты». Оп.Ю. Д.95.

3. Оп.11. Д.34, 35,48,49, 56.

4. Оп. 81. Д. 3, 4, 5, 6, 42, 43а, 45, 46, 47, 48, 56, 57, 58, 262, 263, 276, 276а, 2766, 277, 278,289, 303, 309.

5. Оп. 82. Д.1, 1а, 270,271, 272, 280,283, 284, 294,295,296. Оп.83. Д.241.

6. Оп.323. Д.80, 81, 216а, 394.

7. Фонд 4372 Государственная Плановая комиссия при СНК СССР. Оп.31. Д. 1039, 1211, 1427, 1428, 1429, 2889. Оп.32. Д.646.

8. Оп.Ю. Д. 269,270,282,583,588.

9. Оп. 19. Д. 23, 24, 96,173, 213, 214, 229, 255, 259.

10. Государственный архив Российской Федерации.

11. Фонд 1235 ВЦИК РСФСР. Оп.2. Д.548.

12. Оп.76. Д.57, 58, 85,96, 99, 124, 128, 129, 147, 148, 149.1. Оп.1 И. Д.1, 5, 6.1. Оп.112. Д.2, 6, 10,22.

13. Оп.114. Д,1, 2, 5, 8, 9, 13, 16, 17, 18, 47.1. Фонд 3316-ЦИКСССР.

14. Оп.6. Д.136, 137, 138, 139, 140, 141, 142, 143, 171, 172, 201, 209, 210, 211, 212,213,214.

15. Оп.7. Д.1, 7, 8,44, 97, 98, 159, 160, 161, 193, 194. Оп.8. Д.1. 134, 135,136, 137, 138, 139.

16. Оп.26. Д.55, 60, 61,62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 85, 86, 100, 153, 636.

17. Оп.27. Д.1. 81, 84, 85, 97, 110, 112, 122, 182.

18. Оп.28. Д.134, 256,624, 625, 626.

19. Оп.29. Д. 176, 194, 195, 196, 205, 658, 775.

20. Оп.ЗО. Д.63, 70, 73. 75, 76, 78, 87, 775.0п.40. Д. 14, 15, 16, 17, 18.

21. Оп.41. Д.130. Оп.42. Д.132, 133, 352.1. Фонд 5446-СНК СССР.1. Оп.27. Д.9,10, 19.1. Оп.28. Д.6,7.1. Оп.ЗО. Д. 14, 15, 17, 19.1. Оп.ЗЗ. Д.1, 2, 6,7.

22. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ).1. Фонд 17 -ЦК ВКП (б).

23. Оп.2. Д.431, 433, 437, 462, 474, 501, 514, 525, 526, 536, 537, 538, 547, 562, 572, 573,574,618, 620.

24. Оп.21. Д.3005, 3006, 3007, 3008, ЗОН, 3012, 3013, 3014, 3015, 3016, 3017, 3018, 3019, 3020, 3021, 3022, 3023, 3024, 3025, 3026, 3027, 3028, 3055, 3056, 3057, 3058, 3059, 3060, 3061, 3062, 3063, 3064, 3065, 3066.

25. Оп.32. Д.99, 116, 117, 125, 126, 127, 141, 157, 168, 176, 184, 186, 187. Оп. 85с. Д.ЗЗЗ, 334,335, 336, 337, 338, 340, 355. Фонд 81. Личный фонд Л.М. Кагановича.

26. Оп. 3. Д. 37, 44, 49, 74, 77, 79, 138, 139, 145, 150, 154, 162, 163, 166, 174, 175, 176,212.

27. Фонд 82. Личный фонд В.М. Молотова.

28. Оп.2. Д. 14, 15, 16, 17, 135, 647, 652, 653, 656, 657, 658, 659, 660. 661, 666,

29. Фонд 558 Личный фонд И.В. Сталина. Оп.1. Д.З 132, 3169, 3459,4966, 5324.

30. Фонд 631. Фракция ВКП (б) Всесоюзного Союза сельскохозяйственных коллективов СССР РСФСР (Колхозцентр).

31. Оп. 5. Д. 4,29, 30, 34, 35,44,45, 52, 53, 54, 61.

32. Центральный государственный архив Московской области (ЦГАМО).

33. Фонд 733 Мособком профсоюза рабочих и служащих машинно-тракторных станций и земельных органов. Оп.1. Д.254, 284, 289. Фонд 2157- Мособлисполком.

34. Фонд 2287 Московская областная плановая комиссия.

35. Оп.1. Д.369, 370, 374, 375.

36. Оп.З. Д.116, 117,118, 368, 369, 588, 589, 590.

37. Фонд 3730 Звенигородский райисполком (РИК).1. Оп.1. Д.63, 67, 69.1. Фонд 5538 Зарайский РИК

38. Оп.1. Д.83, 102, 119,126, 136, 137, 145, 151.

39. Фонд 5635 -Дмитровский РИК.1. Оп.1. Д.15, 19,41.

40. Фонд 5701 Орехово-Зуевский РИК.1. Оп.1. Д.7, 9, 13,25.1. Фонд 5740 Подольский РИК.

41. Оп.1. Д.77, 84, 101, 115, 116, 117.

42. Фонд 5765 Егорьевский РИК.

43. Оп.1. Д.54,58, 67, 69, 70.1. Фонд 6382 Ухтомский РИК.1. Оп.1. Д.48,57, 63,64, 65.1. Фонд 6893 Реутовский РИК.

44. Оп.1. Д.17, 19,25,28, 34,43,49.1. Фонд 7121 Ленинский РИК1. Оп.1. Д.11.

45. Фонд 7160 Коломенский РИК. Оп.1. Д.5,6, 7, 8, 9, 11, 12, 13, 16, 17. Фонд 7170 - Михневский РИК Оп.1. Д.24, 25,28, 32,35. Фонд 7479 - Павлово-Посадский РИК Оп.1. Д.11, 13, 17,18,30.

46. Государственный архив Рязанской области (ГАРО).

47. Фонд Р-22 Белъковский РИК. Фонд Р-25 - Елатомский РИК. Фонд Р-26 - Ерахтурский РИК. Фонд Р-27 - Ермишинский РИК. Фонд Р-28 - Захаровский РИК.

48. Фонд Р-2297 Управление сельского хозяйства Рязанского облисполкома.1. Оп.4. Д.З,4.1. Оп.6. Д.2, 6.1. Оп.7. Д.1, 3,4, 18.1. Оп.9. Д.1,2,4, 22.1. Оп.12. Д.1.1. Оп.15. Д.1,2.

49. Фонд Р-3251 Рязанский облисполком.

50. Оп.4. Д.1,4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 10а, 11, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20,31,32, 33. Оп.5. Д.1,2. Оп.16. Д.218.

51. Фонд Р-361 Бельковский райземотдел (РайЗО).

52. Фонд Р-362 Елатомский райЗО.

53. Фонд Р-363 Ерахтурский райЗО.

54. Фонд Р-364 ЕрмишинскийрайЗО.

55. Фонд Р-365 Ижевский райЗО.

56. Фонд Р-369 Рязанский райЗО.

57. Фонд Р-370 Спасский райЗО.

58. Фонд Р-440 Елатомская районная инспектура народнохозяйственного учёта (РИНХУ).

59. Фонды сельсоветов Рязанской области: Р-1358, Р-1360, Р-1419, Р-1427, Р-1499, Р-1601, Р-1629.

60. Фонды сельскохозяйственных артелей Рязанской области:

61. Р-1679, Р-1705, Р-1737, Р-1739, Р-1778, Р-1791, Р-1793, Р-1794, Р-1831, Р-1832, Р-1842, Р-1866, Р-4877, Р-5973.

62. Отдел ГАРО по работе с документами партийных и молодёжных организаций (бывший партийный архив Рязанского обкома КПСС).

63. Фонд П-3 Рязанский обком ВКП (б).

64. Оп.1. Д.101, 104, 105, 106, 107, 108, 109, 115, 116, 117, 118, 119, 121, 123, 124, 125, 175, 188.

65. Фонд П-14 Ермишинский райком ВКП (б) (РКВКП(б).

66. Фонд П-42 Елатомский РК ВКП (б).

67. Фонд П-43 Ерахтурский РКВКП(б).

68. Фонд П-46 Ижевский РК ВКП (б).

69. Фонд П-47 Клепиковский РК ВКП (б).

70. Фонд П-53 Касимовский РК ВКП (б).

71. Фонд П-120 Пронский РКВКП(б).

72. Фонд П-123 Ряжский РК ВКП(б).

73. Фонд П-212 Рыбновский РКВКП(б).

74. Фонд П-222 Рязанский РКВКП(б).

75. Фонд П-374 Старожиловский РК ВКП (б).

76. Фонд П-380 Ухоловский РК ВКП (б).

77. Фонд П-1388 Михайловский РКВКП(б).

78. Фонд П-1437 Скопинский РКВКП(б).

79. Фонд П-594 политотдел Чучковской МТС.

80. Фонд П-601 политотдел I Рязанской МТС.

81. Фонд П-603 политотдел Спасской МТС.

82. Фонд П-604 политотдел Ряжской МТС.

83. Фонд П-610 политотдел II Рязанской МТС.

84. Государственный архив Тульской области (ГАТО).

85. Фонд Р-608. Земельное управление Тульского окружного исполнительного комитета.

86. On. 1. Д. 14,15,40, 80, 89, 11, 142.

87. Оп.З. Д. 2,3,5,6,10, 13, 14,15, 17. Оп. 6. Д. 5, 6, 96.

88. Фонд Р-2248. Земельный отдел исполкома Тульского областного Совета. Оп. 6. Д. 3, 4, 5, 9,22, 23,24,25.

89. Фонд Р-3024. Окружной комитет президиума Верховного Совета РСФСР по Тульской области.

90. On. 1. Д. 36,48, 154,155, 160, 177, 194, 235. Оп. 2. Д. 1, 2.

91. Центр новейшей истории Тульской области. (ЦНИТО).

92. Фонд 1. Тульский губернский комитет ВКП(б). Оп. 4. Д. 264, 265,266,473, 591, 592.

93. Оп.5. Д. 45, 119,145, 169, 220, 224, 225, 227, 228, 229, 456, 458, 460. Фонд 2. Тульский окружной комитет ВКП(б).

94. On. 1. Д. 52, 53, 54, 65, 66, 68, 70, 71, 84, 165, 260, 282, 283, 291, 324, 338, 339, 340, 352, 353, 358,417, 418,420.

95. Фонд 177. Тульский областной комитет КПСС.1. On. 1. Д. 18, 27,28, 30.1. Оп. 2. Д. 25, 27, 35.

96. Оп.З. Д. 1,37,39,46, 48, 67, 129.

97. Государственный архив Калужской области. (ГАКО).

98. Фонд Р-26. Губернский исполнительный комитет Калужского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. On. 1. Д. 945, 946, 953, 958, 959, 978, 985, 998. Оп.2. Д. 16,57, 78.

99. Фонд Р-202. Калужский окружной исполнительный комитет. On. 1. Д. 2,4, 19,30,38,58, 62, 94. Оп.З. Д. 1,4, 6, 9, 10.

100. Фонд Р-1410. Калужское окружное земельное управление.1. On. 1. Д.2.1. Оп. 2. Д. 6, 8, 12, 84.

101. Государственный архив документов новейшей истории Калужской области. (ГАДНИКО).

102. Фонд П-1. Калужский губернский комитет ВКП(б). Оп. №11. Д. 18, 23, 51, 54, 72, 73, 125, 126, 132, 133, 134. Оп. 12. Д. 1, 15,25,26, 34.

103. Фонд П-3. Калужский окружной комитет ВКП(б).

104. On. 1. Д. 29а, 35, 50, 53,67.1. Оп.2. Д. 5,25.1. Оп. 3. Д. 7.1. Оп. 4. Д. 4, 5, 6, 17.1. Оп. 5. Д. 5.

105. Государственный архив Тверской области

106. Фонд Р-291. Тверской губернский исполнительный комитет Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Тверской губернии. Оп. И. Д. 50,51,55,121,153, 193. Оп. 12. Д. 34, 54,126, 138, 144, 237, 255.

107. Фонд Р-1109. Тверской окружной исполнительный комитет. On. 1. Д. 69, 79, 95,97, 123, 165, 175, 176, 296, 344, 349. Опись 2. Д. 56. Опись 4. Д. 3, 5, 7. Оп.5. Д.5.

108. Фонд Р-1469. Земельное управление Тверского окрисполкома.1. Оп. 1.Д.47, 76, 77, 79.

109. Фонд Р-2043 Калининский облисполком.1. Оп.1. Д. 10, 18, 68.

110. Тверской центр документации новейшей истории.

111. Фонд 1. Тверской губернский комитет ВКП(б).

112. Оп.З. Д.1124, 1128,1129, 1178.

113. Фонд 12. Тверской окружной комитет ВКП(б).

114. On. 1. Д.1, 21, 51, 52, 53, 61, 62, 63, 66, 83, 144, 145, 146, 147, 149, 150, 153, 154, 157, 160, 185, 186,196,248, 252, 253, 304. Фонд 147. Калининский обком ВКП(б). Оп.1. Д. 21, 24, 78,340, 394.

115. Центральный архив общественных движений Москвы.

116. Фонд 3. Московский комитет ВКП(б). Оп.9. Д.2, 3, 8, 9,71,70, 73,81,82. Оп.Ю, Д.8,12,39, 166.

117. Оп.11. Д. 717, 732,737, 738, 740, 741, 770, 777, 900, 901, 904, 907.

118. Оп.12. Д.14, 42,43,137, 138, 156.1. Оп.13. Д.З.1. Оп.15. Д.82, 83.1. Оп.19. Д.1,2, 3. 90.0п.20. Д.1,2,3.

119. Оп.44. Д.1142, 1153, 1310, 1416, 1419, 1425, 1657. Оп.49. Д.4, 6, 7, 10, 20, 21, 36, 37, 41, 42, 43, 47, 54, 55, 67, 68, 69, 76, 77, 126, 136, 138.

120. Фонд 1674. Орехово-Зуевский окружком ВКП (б). Оп.1. Д.1,2,3, 18,19, 20, 25. Фонд 1592. Коломенский окружком ВКП(б). Оп.1. Д.1, 36, 37.

121. Фонд 93. Верейский районный комитет ВКП(б). Оп.1. Д.З, 6, 9, 11,14, 15, 18, 32, 33, 41,42,47, 57. Фонд 144. Рузский районный комитет ВКП(б). Оп.1. Д.Ю, 17, 20,61,70.

122. Фонд 119. Луховицкий районный комитет ВКП (б). Оп.1. Д. 4, 9, 17.

123. Публикации официальных документов

124. Всесоюзное совещание налоговых работников 25 ноября 2 декабря 1926 года. - М.: Изд. НКФ СССР, 1927. - 121 с.

125. Всесоюзное совещание по единому сельскохозяйственному налогу при Наркомфине Союза ССР 1-8 февраля 1927 года. М.: Изд. НКФ СССР, 1927. -110 с.

126. Всесоюзное совещание по единому сельскохозяйственному налогу при Наркомфине Союза ССР 2-8 февраля 1928 года. -М.: Изд. НКФ СССР, 1928. 91 с.

127. ХУШ съезд ВКП (б). Стенографический отчет. М.: ОГИЗ, 1939. 742 с.

128. Второй Всесоюзный съезд колхозников-ударников. Стенографич. отчет. М.: Сельхозгиз, 1935. 302 с.

129. Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996.-413 с.

130. Государственная кредитная помощь колхозам и колхозникам за период от VI до VII съезда Советов СССР. М.: Сельхозгиз, 1935. 40 с.

131. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Сборник документов. В 2-х тт. Т.1. М.: Госполитиздат, 1957. - 888 е.; Т.2. - М.: Госполитиздат, 1957. - 887 с.

132. Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг. / Под ред. В.П. Данилова и Н.А. Ивницкого. М.: Наука. 1989.

133. За большевистские колхозы. Памятка работника политотдела МТС. М.: Сельхозгиз, 1933. 25 с.

134. За большевистское проведение прополки, уборки и заготовок в Московской области. М.: Моспартиздат, 1933. 102 с.

135. Из истории коллективизации сельского хозяйства Дальнего Востока (19271937 гг.): Документы и материалы. Хабаровск: Ун. изд-во, 1979. 238 с.

136. Из истории коллективизации сельского хозяйства Рязанской области (1927-1935 гг.) Сб-к документов. Рязань: Книжное изд-во, 1962.-296 с.

137. История коллективизации сельского хозяйства в Восточной Сибири (19271937 гг.): Документы и материалы. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1979. 319 с.

138. История коллективизации сельского хозяйства Урала (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Пермь: Кн. изд-во, 1983. 222 с.

139. Как ломали нэп. Т.З. Пленум ЦК ВКП (б) 16-24 ноября 1928 г / Редкол. Изд.: В.П. Данилов и др. М., 2000. 662 с.

140. Как ломали нэп. Т.4. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП (б) 16-23 апреля 1929.-М., 200.-766 с.

141. Как ломали нэп. Т.5. Пленум ЦК ВКП (б) 10-17 ноября 1929 г. М., 200.702 с.

142. Крестьянские истории: российская деревня 1920-х годов в письмах и документах. М.: РОССПЭН, 2001. 232 с.

143. Крестьянская жизнь на страницах местной советской прессы периода коллективизации // Живая старина. 1997. №1. С.38-39.

144. Коллективизация сельского хозяйства в Западном районе РСФСР (19271937 гг.): Документы и материалы. Смоленск: Московский рабочий, 1968. 680 с.

145. Коллективизация сельского хозяйства в Нижегородско-Горьковском крае (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Киров: Волго-Вятское кн. изд-во, Кировское отделение, 1985. 350 с.

146. Коллективизация сельского хозяйства в Северном районе (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Вологда: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1964. 696 с.

147. Коллективизация сельского хозяйства в Северо-Западном районе (19271937 гг.): Документы и материалы. Л., 1970. 424 с.

148. Коллективизация сельского хозяйства в Среднем Поволжье (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Куйбышев: Кн. изд-во, 1970. 672 с.

149. Коллективизация сельского хозяйства в Центрально-Черноземной области (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Воронеж: Центрально-Черноземное кн. изд-во, 1978.- 320 с.

150. Коллективизация сельского хозяйства Западной Сибири (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Томск: Зап.-Сиб. кн. иэд-во, 1972. 332 с.

151. Коллективизация сельского хозяйства Центрального Промышленного района (1927-1937 гг.): Документы и материалы. Рязань: Московский рабочий, 1971. 902 с.

152. Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства (1927-1935 гг.). М.: Политиздат, 1957.

153. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 9-е изд. М.: Политиздат, 1984-1985. Тт. 3-6.

154. Материалы I Всесоюзного съезда колхозников-ударников. М.: Партиздат, 1933.- 160 с.

155. Межрайонные слеты колхозников-ударников Московской области товарищу Сталину. М.: Московский рабочий, 1934. - 15 с.

156. Наша социалистическая Родина. Сборник к Чрезвычайному VIII съезду Советов. Л.: Леноблиздат, 1936. 271 с.

157. О мерах улучшения работы МТС. Проект НКЗ СССР. Йошкар-Ола, 1937. 5 с.

158. О распределении колхозных доходов. М.: Мособлпартиздат, 1933. 44 с.

159. Первый Всесоюзный съезд колхозников-ударников передовых колхозов. Бюллетени. М.-Л.: Изд-во ЦК ВКП (б) "Крестьянская газета", 1933.

160. XV съезд ВКП (б). Стенографический отчет. М.-Л.: Государственное издательство, 1927.-1029 с.

161. XVII съезд ВКП (б). Стенографический отчёт. М.: Партиздат, 1934. 716 с.

162. Сборник важнейших постановлений МК и МГК ВКП (б). Материалы к IV областной и Ш городской конференциям ВКП (б). М.: Мособлпартиздат, 1934. -115с.

163. Собрание законов и распоряжений правительства СССР. 1927-1938 гг.

164. Советская деревня глазами ВЧК ОГПУ - НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: В 4 т. / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. Т.1-3. М., 1998-2003.

165. Спецпереселенцы в Западной Сибири, весна 1931 начало 1933: Сб. документов. Сост.: С.А. Красильников и др. Отв. Ред. В.П. Данилов, С.А. Красиль-ников. Новосибирск: ЭКОР, 1993.-341 с.

166. Спецпереселенцы в Западной Сибири, 1930 весна 1931: Сб. документов. Отв. ред. В.П. Данилов, С.А. Красильников. Новосибирск: Наука, 1992. - 285 с.

167. Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 / Сост. О.В. Хлевнюк. М.: Рос-спэн, 2001.-797 с.

168. Рязанская деревня в 1929-1930 гг.: Хроника головокружения. Документы и материалы. М.: РОССПЭН, 1998. 704 с.

169. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 19271939. Документы и материалы: В 5 т. / Под ред. В. Данилова, Маннинг, Л. Виолы. Т.1-5.М., 1999-2004.

170. Статьи и речи государственных и политических деятелей

171. Бауман К.Я. Уроки хлебозаготовок // Большевик. 1928. №13-14. С.38-48.

172. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1988. 499 с.

173. Бухарин Н.И. Проблемы теории и практики социализма. М.: Политиздат, 1989.- 512 с.

174. Бухарин Н.И. Путь к социализму. Избранные произведения. Новосибирск: Наука, 1990. XXVI, 494 с.

175. Ворошилов К.Е. Статьи и речи. От XVI до XVII съезда ВКП (б). М.: Парт-издат, 1934. 207 с.

176. Калинин М.И. Статьи и речи. От УП к VIII съезду Советов СССР. М.: Партиздат, 1936. 147 с.

177. Калинин М.И. Статьи и речи. 1936-1937. М.: Партиздат, 1938. 179 с.

178. Калинин М.И. Избранные произведения. Т. 3. 1933-1941 гг. М., Политиздат, 1962. 494 с.

179. Каминский Г.Н. Колхозное строительство в Московской области. M.-JL: Партиздат, 1931. 74 с.

180. Куйбышев В.В. Статьи и речи. 1930-1935. М.: Партиздат, 1935. 356 с.

181. Куйбышев В.В. Избранные статьи и речи. 1931-1934. М.: Политиздат, 1944. 206 с.

182. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.36, 39, 42,44,45.

183. Мануильский Д.З. Итоги социалистического строительства в СССР. М.: Партиздат, 1935. 62 с.

184. Молотов В.М. Статьи и речи. 1935-1936. М.: Партиздат, 1937. 271 с.

185. Молотов В.М. В борьбе за социализм. Речи и статьи. М.: Партиздат, 1935. 587 с.

186. Молотов В.М. Выборы в Советы и задачи рабочего класса. Л., 1927. 148 с.

187. Рыков А.И. Избранные произведения. М.: Экономика, 1990.- 478 с.

188. Сталин И.В. Сочинения. Т. И- 13. Т.П. М.: Политиздат, 1949. с. Т.12. М.: Политиздат, 1949. - с. Т. 13. М.: Политиздат, 1952. - 424 с.

189. Яковлев Я.А. Вопросы организации социалистического сельского хозяйства. М.: Сельхозгиз, 1935. 540 с.

190. Ярославский Е. Партия большевиков в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства. 1930-1934. М.: Политиздат, 1945. 96 с.

191. Статистические справочники и сборники

192. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 года. Предварительные итоги. Вып.1. Городское и сельское население по уездам и округам. М.: Изд. ЦСУ СССР, 1927.-40 с.

193. Всесоюзная перепись населения 1939 года: основные итоги. М.: Наука, 1992.-256 с.

194. Выполнение плана по сельскому хозяйству на 1 марта 1937 года. М.: Сельхозгиз, 1937. 168 с.

195. Животноводство СССР. М.-Л.: Госпланиздат, 1940. 220 с.

196. Итоги весеннего опроса крестьянских хозяйств Рязанской губернии в 1928 году. Рязань: Изд. Рязанского губ. Стат.отд., 1928. 49 с.

197. Итоги выполнения второго пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР. М.: Госпланиздат, 1939. 158 с.

198. Итоги выполнения плана народного хозяйства Московской области за 1931 г. М.: МОЗУ, 1932.- 170 с.

199. Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917-1927. М.: ЦСУ, 1927. -514 с.

200. Контрольные цифры народного хозяйства Тульской губернии на 1928/29 г. Тула: Изд. Тульской губ. плановой комиссии, 1928. - 28 с.

201. Краткий статистический справочник. 1935. М.: Изд-во УНХУ РСФСР, 1935.- 160 с.

202. Краткий статистический справочник. 1936. М.: ЦУНХУ, 1936. 256 с. Материалы о работе политотделов МТС за 1933 г. М.: Партиздат, 1934,452 с.

203. Народное хозяйство СССР за 70 лет. М.: Финансы и статистика, 1987.766 с.

204. Посевные площади СССР. Статистич. справочник. M.-JL: Госпланиздат, 1939.-332 с.

205. Производительность и использование труда в колхозах во второй пятилетке. Статистич. сб-к. M.-JL: Госпланиздат, 1939. -140 с.

206. Сдвиги в сельском хозяйстве СССР между XV и XVI партийными съездами. М.: Планхозгиз, 1930. 204 с.

207. Сельское хозяйство Московской области в 1936 г. Вып. 1-2. М.: МОЗУ, 1936-1937.

208. Сельское хозяйство Московской области в 1937 г. Вып.1. М.: МОЗУ, 1937. -268 с.

209. Сельское хозяйство от VI к VII съезду Советов. М.: Сельхозгиз, 1935. 350 с. Сельское хозяйство Союза ССР в 1927-28 году по данным налоговых сводок по единому сельскохозяйственному налогу. М.: Финансовое изд-во, 1930. -766 с.

210. Сельское хозяйство Союза ССР в 1928-29 году по данным налоговых сводок по единому сельскохозяйственному налогу. М.: Финансовое изд-во, 1931. -184 с.

211. Сельское хозяйство Союза ССР в 1925-26 году по данным налоговых сводок по единому сельскохозяйственному налогу. М.: Финансовое изд-во, 1927. -280 с.

212. Сельское хозяйство СССР. Ежегодник. 1935. М.: Сельхозгиз, 1936. 1465 с.

213. Сельское хозяйство СССР. 1925-1928. Сб-к статист, сведений к XVI Всесоюзной партконференции^.: ЦСУ СССР, 1929. 510 с.

214. Сельское хозяйство СССР. Статистич. сб-к. М.: Статистика, 1960. 348 с.

215. Состояние питания сельского населения СССР. 1920-1924. Труды ЦСУ. Вып.2. М.: ЦСУ, 1928. 176 с.

216. Статистико-экономический обзор. Алексинский район. Тула: Окружной статистический отдел, 1929. 42 с.

217. Статистический ежегодник г. Москвы и Московской губернии за 1926 г. Вып.1. Сельскохозяйственный обзор Московской губернии. М.: Статистический отдел Московского Совета, 1928. 264 с.

218. Статистический справочник г. Москвы и Московской губернии. 1927. М.: Московский статистический отдел, 1928. 284 с.

219. Статистический справочник по районам Московской области. М.: МОИК, 1931.-418с.

220. Статистический справочник по Владимирской губернии. Владимир: Владимирская губернская плановая комиссия, 1928. 160 с.

221. Статистический справочник по Рязанскому округу за 1927-28-29 гг. Рязань: Рязанский окружной статотдел, 1930. 360 с.

222. Статистический справочник по Тверской губернии. Тверь: Издание статистического отдела Тверского губисполкома, 1929. 572 с.

223. Статистический справочник по Тульскому округу. Тула: Тульский окружной статистический отдел, 1929. 204 с.

224. Статистический справочник СССР за 1928 год. М.: ЦСУ, 1929.- 870 с.

225. Социалистическое строительство СССР. М.: Союзторгучет, 1936. 719 с.

226. Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938 гг.). Статистич. сб-к. M.-JI.: Госпланиздат, 1939. 207 с.

227. Монографические исследования и статьи

228. Абрамов Б.А. К изучению истории коллективизации сельского хозяйства // Вопросы истории КПСС. 1982. № 8.

229. Абрамов Б.А. Коллективизация сельского хозяйства великая революция в социально-экономических отношениях и во всём укладе жизни крестьянства. М.: Высшая школа, 1967. - 95 с.

230. Абрамов Б.А. Ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации сельского хозяйства // Исторические записки. Т. 38. М.: Изд-во АН СССР, 1951.-С. 3-46.

231. Абрамов Б.А. Организаторская работа партии по осуществлению ленинского кооперативного плана. М.: Госполитиздат, 1956. -164 с.

232. Абрамов Б.А. Коллективизация сельского хозяйства в СССР // Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М.: Политиздат, 1963.

233. Абрамов Б. Партия большевиков — организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952.

234. Абросимов М.А. Формы колхозного строительства и организация колхозов. М.: Издательство «Крестьянской газеты», 1931. 79 с.

235. Азизян А.К. Аренда земли и борьба с кулаком. М.-Л.: Госиздат, 1929. 118 с.

236. Азизян А., Великевич И. Арендные отношения в советской деревне. M.-JL: Госиздат, 1928. 204 с.

237. Алаторцева А.И. Советская историческая наука на переломе 20-30-х годов // История и сталинизм / Сост. Мерцалов А.Н. М, 1991. С. 248-283.

238. Александров П. Ленинско-сталинская теория коллективизации сельского хозяйства и борьба партии за ее осуществление. М.: Госиздат, 1951. 186 с.

239. Алексеев В.В. Россия в контексте теории модернизации // Российская модернизация XIX-XX вв.: институциональные, социальные, экономические перемены. Уфа: ВЭГУ, 1997. С. 265-274.

240. Алексеев Г.А., Лельчук B.C. Некоторые вопросы социалистической индустриализации СССР // Советская, историческая наука от XX к XXII съезду КПСС. История СССР: Сб. статей. М., 1962. С. 395-428.

241. Алексеев И., Шишаков В. Кулацкие окопы. (Религия и водка в деревенском быту). М., 1930.-58 с.

242. Алексеева Г.Д. Историческая наука России в поисках новых концепций // Россия в XX веке. Историки мира спорят / Отв. ред. И.Д. Ковальченко. М., 1994. С. 635-643.

243. Алтайский И.П. Доходы, накопление и финансовое хозяйство в колхозах. М.: Московский рабочий, 1937.- 122 с.

244. Альфиш С.Д. Победа колхозного строя. Саратов: Кн. изд-во, 1939. 88 с.

245. Ананьев А. Деревня колхозная (Очерки культурного строительства в колхозах). Новосибирск: Зап.-Сиб. краевое изд-во, 1935. 116 с.

246. Андреев В.М., Жиркова Т.М. На перекрестках лет и событий. Деревня 1917-1930. Коломна, 2003.-242 с.

247. Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Население Советского Союза. 1922-1991. М.: Наука, 1993. 142 с.

248. Андреева И.В., Баско И.В. Русская деревня. XX век. Культурологический словарь. М., 2003.-304 с.

249. Андрианова К.И., Каюрова Л.В., Кладчиков С.М. и др. Постоянная колхозная бригада и внутрибригадная организация труда. М.: Сельхозгиз, 1934. 195 с.

250. Аникин В. МТС в борьбе за укрепление колхозов. М.-Л.: Сельхозгиз, 1933.-38 с.

251. Анисимов Н.И. Победа социалистического сельского хозяйства. М.: Молодая гвардия, 1947. 182 с.

252. Анисимов Н. Советское крестьянство. М.: Сельхозгиз, 1947. 128 с.

253. Антонов-Овсеенко А.В. Сталин и его время // Вопросы истории. 1989. №№ 1 -3.

254. Антонов-Овсеенко А.В. Портрет тирана. М.: Грегори-пейдж, 1994. 478 с.

255. Анохин И.В. Развитие сельскохозяйственной кооперации Московской губернии в 1926-1929 гг.: Уч. зап. Вып.2./ Рыбинский государственный педагогический институт. Рыбинск, 1958.

256. Анохин И.В. Развитие сельскохозяйственной кооперации Московской губернии в 1928/29 гг. // Труды Московского историко-архивного института. Т.14. М., 1960.

257. Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Культура и быт колхозников Калининской области. М.: Наука, 1964. 354 с.

258. Араловец Н.А. Потери населения советского общества в 1930-е годы: проблемы, источники, методы изучения в отечественной историографии // Отечественная история . 1995. №1. С.135-146.

259. Арина А.Е., Котов Г.Г., Лосева К.В. Социально-экономические изменения в деревне. М.: Сельхозгиз, 1939. 407 с.

260. Арутюнян Ю.В. Механизаторы сельского хозяйства СССР в 1929-1957 годах. М.: Высшая школа, I960. 298 с.

261. Арутюнян Ю.В. Коллективизация сельского хозяйства и высвобождение рабочей силы для промышленности // Формирование и развитие советского рабочего класса (1917-1961 гг.). М., 1964.

262. Афанасьев Ю.Н. Феномен советской историографии // Советская историография / Под общ. ред. Ю.Н. Афанасьева. М, 1996. С. 7-41.

263. Бадаев И.Д. Некоторые аспекты коллективизации сельского хозяйства Северо-Востока (1929-1937 гг.) //Краеведческие записки. Вып. 17. Магадан: Кн. изд-во, 1991.- С. 3-13.

264. Барнз Р. Общественная психология в США и СССР 20-30-х годов в свете теории потребления // Вопросы истории. 1995. №2. С.133-138.

265. Бахтинские чтения. Философские и методологические проблемы гуманитарного познания. Вып.1. Орёл, 1994. 312 с.

266. Баулин В. Колхозное движение Московской губернии. М.: Московский рабочий, 1928.-46 с.

267. Безнин М.А., Димони Т.М., Изюмова Л.В. Повинности российского крестьянства в 1930-1960-х годах. Вологда, 2001. 141 с.

268. Безнин М.А., Димони Т.М. Аграрный строй России в 1930-1980-х годах (новый подход) // Вопросы истории. 2005. №7. С.30-31.

269. Безнин М.А. Крестьянский двор в Российском Нечерноземье. 1950-1965. Вологда, 1991.

270. Белковец Л.П. «Большой террор» и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 1920-х 1930-е гг.). М.: IVDK, Лит. Агентство «Варяг», 1995. - 317 с.

271. Белов В.И. Повседневная жизнь русского Севера. М., 2000. 391 с.

272. Берлинских В.А. Крестьянская цивилизация в России. М., 2001.-432 с.

273. Бестужев-Лада И. Была ли альтернатива сталинизму? О диалектике объективного и субъективного в истории советского общества // Политическое образование. 1989. №3.

274. Блинов Н.В. Советская историография // Вопросы истории. 1998. № 2. С. 156-159.

275. Блок М. Апология истории или Ремесло историка. М., 1973.

276. Богденко М.Л. Совхозы СССР: Краткий исторический очерк (1917-1975 гг.) М.: Политиздат, 1976. 279 с.

277. Бокарев Ю.П. Бюджетные обследования крестьянских хозяйств 20-х годов как исторический источник. М.: Наука, 1981. 308 с.

278. Большаков A.M. Деревня после Октября. Л.: Прибой, 1925. 402 с.

279. Большаков A.M. Деревня 1917-1927. М.: Работник просвещения, 1927.472 с.

280. Большаков В.И. Задачи колхозного строительства в незерновых районах. М.-Л.: Сельхозгиз, 1931. 144 с.

281. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Время трудных вопросов: История 20-30-х годов и современная общественная мысль//Правда. 1988, 30 сентября, 3 октября.

282. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. 352 с.

283. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Николай Бухарин: Эпизоды политической биографии // Коммунист. 1988. № 3.

284. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8.

285. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Революция сверху и трагедия "чрезвычайщины" // Литературная газета. 1988, 12 октября.

286. Борисов Ю.С. Зигзаги и тупики аграрной политики послеоктябрьского десятилетия // Коммунист. 1991. № 2.

287. Борисов Ю.С. Подготовка производственных кадров сельского хозяйства СССР в реконструктивный период. М.: Наука, I960. 365 с.

288. Борисов М.А. Подготовка партией наступления социализма по всему фронту (1926-1929 гг.). М, 1961.

289. Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы // Страницы истории советского общества: Факты, проблемы, люди. М., 1989. С. 121-156.

290. Борисов Ю.С, Голубев А.В. Тоталитаризм и отечественная история // Свободная мысль. 1992. № 14. С. 61-71.

291. Борьба партии за завершение социалистической реконструкции народного хозяйства. Победа социализма в СССР (1933-1937 гг.). М.: Госполитиздат, 1961. -552 с.

292. Боффа Дж. История Советского Союза. Т. 1-2. М.: Международные отношения, 1990.

293. Бурджалов Э.Н. Советский Союз в борьбе за завершение строительства социалистического общества и проведение Сталинской Конституции (1935-1937 гг.). М.: ВПШ, 1951.- 80 с.

294. Бутенко А.П. К вопросу об узурпации власти // Вопросы истории КПСС. 1988. №7.

295. Бутенко А.П. Как подойти к научному пониманию истории советского общества // Наука и жизнь. 1988. № 4.

296. Бутенко А.П. О социально-классовой природе сталинской власти // Вопросы философии. 1989. № 3.

297. Бутенко А.П. Откуда и куда идем: Взгляд философа на историю советского общества. Л.: Лениздат, 1990. 288 с.

298. Бутенко А.П. Политическая власть и борьба за нее при социализме // Советское государство и право. 1989. № 3.

299. Ватлин А.Ю. Террор районного масштаба: «массовые операции» НКВД в Кунцевском районе Московской области, 1937-1938 гг. М.: Росспэн, 2004. 254 с.

300. Великий незнакомец: Крестьяне и фермеры в современном мире: Пер. с англ./ Сост. Т. Шанин. Под ред. А.В. Гордона. М.: Прогресс, 1992. 432 с.

301. Вербицкая О.М. Российское крестьянство: от Сталина к Хрущёву. М.: Наука, 1992. 224 с.

302. Вербицкая О.М. Население российской деревни в 1939-1959 гг. Проблемы демографического развития. М., 2002. 318 с.

303. Верт Н. История советского государства. М.: Прогресс-Академия, 1992.480 с.

304. Виноградский В. Российский крестьянский двор: эволюция повседневного существования // Волга. 1995. № 2,3,4.

305. Власть и общество в СССР: политика репрессий (20-40-е гг.). Сб-к статей. М., 1999.-360 с.

306. Вокруг раскрестьянивания. Материалы «Круглого стола» // В человеческом измерении / Под ред. А.Г. Вишневского. М., 1989. С. 129-146.

307. Волков И.М., Вылцан М.А., Зеленин И.Е. Вопросы продовольственного обеспечения населения СССР (I9I7-I982 гг.) // История СССР. 1983. № 2.

308. Волков И.М., Данилов В.П., Шерстобитов В.П. Проблемы истории советского крестьянства // История СССР. 1977. № 3.

309. Волков И.М., Дмитренко В.П., Зеленин И.Е., Кабанов В.В. Аграрная история советского общества // Изучение отечественной истории в СССР между XXV и XXVI съездами КПСС. М., 1982. С. 140-171.

310. Волкогонов Д.А. Сталинизм: сущность, генезис, эволюция // Вопросы истории. 1990. № 3.

311. Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. И.В. Сталин. Политический портрет. М.: Изд-во АПН, 1989.

312. Волобуев О.В., Кулешов С.В. Очищение. История и перестройка. Публицистические заметки. М.: Изд-во АПН, 1989. 288 с.

313. Волченков Г.И. Политотделы МГС Московской области и их роль в организационно-хозяйственном укреплении колхозов в 1933-1934 rr.V. Исторические записки. Т. 58. М., 1956. С. 306-327.

314. Вопросы колхозного строительства в СССР. М.: Госполитиздат, 1951. 488 с.

315. Всесоюзная перепись населения 1939 года: основные итоги / Под ред. Ю.А. Полякова. М.: Наука, 1992.-256 с.

316. Вылцан М.А. Борьба за хлеб накануне войны // Вопросы истории. 1968. № 3.

317. Вылцан М.А. Бюджеты семей колхозников в 1933-1940 гг. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1966. Таллин, 1971. С. 596-605.

318. Вылцан М.А. Историческая роль МТС в создании и развитии колхозного строя // История СССР. 1978. № 2.

319. Вылцан М.А. Завершающий этап создания колхозного строя. М.: Наука, 1978.-263 с.

320. Вылцан М.А. Колхозный строй накануне Великой Отечественной войны // История СССР. 1962. №1.

321. Вылцан М.А. Материальное положение колхозного крестьянства в довоенные годы // Вопросы истории. 1963. № 9.

322. Вылцан М.А. Методы исчисления производства зерна в 1933-1940 гг. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы, 1965. М.: 1970.

323. Вылцан М.А. Общественно-экономический строй колхозной деревни в 1933-1940 гг. // История СССР. 1966. № 2.

324. Вылцан М.А. Победа колхозного строя и мероприятия партии и государства по улучшению жизни советского крестьянства (1933-1940 гг.) // Вопросы истории КПСС. 1968. №6.

325. Вылцан М.А. Подъём колхозного производства во второй пятилетке (19331937 гг.) // Вопросы истории. 1958. № 9.

326. Вылцан М.А. Сталинский продуктообмен и товарное производство «особого рода» в 1930-е годы // Экономическая история России XIX XX вв.: современный взгляд. Отв. Ред. В.А. Виноградов. М.: РОССПЭН, 2001. 624 с. - С.122-131.

327. Вылцан М.А. Техническая реконструкция сельского хозяйства в годы второй пятилетки // Вопросы истории. 1955. № 9. С. 13-25.

328. Вылцан М.А. Трудовые ресурсы колхозов в довоенные годы (1935-1940 гг.) // Вопросы истории. 1973. № 2.

329. Вылцан М.А. Укрепление материально-технической базы колхозного строя во второй пятилетке. М.: Изд-во АН СССР, 1959. -143 с.

330. Вылцан М.А., Данилов В.П., Кабанов В.В., Мошков Ю.А. Коллективизация сельского хозяйства в СССР: пути, формы, достижения. М.: Колос, 1982. -400 с.

331. Вылцан М.А., Ивницкий Н.А., Поляков Ю.А. Некоторые проблемы истории коллективизации в СССР // Вопросы истории. 1965. № 3.

332. Вылцан М.А., Ким М.П. Культурное строительство в советской деревне (1933-1940 гг.) // Вопросы истории. 1966. № 5.

333. Гайстер А. Расслоение советской деревни. М.: Изд-во Ком. Академии, 1928.- 141 с.

334. Галаганов З.П. Индустриализация и коллективизация: национальный аспект. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2002. 253 с.

335. Гапонова JI.B. Исторические аспекты решения крестьянского вопроса в нашей стране. Кисловодск, 2001. 160 с.

336. Гефтер М.Я. "Сталин умер вчера." // Рабочий класс и современный мир. 1988. № 1.

337. Гинцберг Л.И. Массовые депортации крестьян в 1930-1931 годах и условия их существования в северных краях (по материалам «особых папок» политбюро ЦК ВКП (б) и «комиссии Андреева») // Отечественная история. 1998. № 2. С. 190-196.

338. Голанд Ю. Как свернули НЭП // Знамя. 1988. Кн. 10.

339. Голиков В. Ленинская дорога советского крестьянства // Коммунист. 1967. №11. С. 70-80.

340. Голиков В., Мурашов С, Чхиквишвили И., Шаталин Н., Шаумян С. За ленинскую партийность в освещении истории КПСС // Коммунист. 1969. № 3. С. 67-82.

341. Голод 1932-1933 гг.: Сб-к статей / Под ред. Ю.Н. Афанасьева. М.: РГГУ,1995.-96 с.

342. Гордон Л., Клопов Э. Сталинизм и постсталинизм: необходимость преодоления // Осмыслить культ Сталина: Сб. ст. / Сост. X. Кобо. М., 1989. С. 460-496.

343. Гордон Л.А., Клопов Э.В. Форсированный рывок конца 20-х и 30-х годов: исторические корни и результаты // Страницы истории советского общества: Факты, проблемы, люди. М., 1989. С. 157-172.

344. Гордон Л.А., Клопов Э.В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М.: Политиздат, 1989. 319 с.

345. Горинов М.М. НЭП: поиски путей развития. М.: Знание, 1990. 64 с.

346. Горинов М.М. Советская страна в конце 20-х начале 30-х годов // Вопросы истории. 1990. №11.

347. Горький М. Если враг не сдаётся его уничтожают. М.: Худож. лит-ра, 1938.-342 с.

348. Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933. М., 2001.

349. Грегори П. (США) Еще раз о коллективизации // Экономические науки. 1990. № 12.

350. Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991.

351. Гулыга А. Эстетика истории. М.: Наука, 1974. 128 с.

352. Гущин Н.Я. и др. Крестьянство Западной Сибири в довоенные годы (19351941 гг.). Новосибирск: Наука, Сиб. отд-е, 1975. -286 с.

353. Гущин Н.Я. Сибирская деревня на пути к социализму. Новосибирск: Наука, Сиб. огд-е, 1973.- 518 с.

354. Гущин Н.Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928-1934 гг.): методы, этапы, социально-экономические и политические последствия. Новосибирск: ЭКОР,1996.- 160 с.

355. Давлетшин Р.А. «Великий перелом» и трагедия крестьянства Башкортостана. Уфа: КИТАП, 1993. 160 с.

356. Данилов В.П. Аграрная политика РКП (б) ВКП (б) в 20-30-х годах // Коммунист. 1990. № 16.

357. Данилов В.П. Дискуссия в западной прессе о голоде 1932-1933 годов и "демографической катастрофе" 30-40-х годов в СССР // Вопросы истории. 1988. № 3.

358. Данилов В.П. Земельные отношения в советской доколхозной деревне // История СССР. 1958. № 3. С. 90-128.

359. Данилов В.П. Изучение аграрной истории советского общества // Очерки истории исторической науки в СССР. Т. V. М., 1985. С. 491-520.

360. Данилов В.П. Изучение истории советского крестьянства // Советская историческая наука от XX к XXII съезду КПСС. История СССР: Сб. статей. М., 1962. С. 449-492.

361. Данилов В.П. Использование переходных форм хозяйства в процессе социалистического преобразования экономики // Экономическая политика Советского государства в переходный период от капитализма к социализму. М.: Наука, 1986.-255 с.

362. Данилов В.П. К истории становления сталинизма // Куда идет Россия? Власть, общество, личность. М., 2000. С. 56-68.

363. Данилов В.П. Коллективизация // СИЭ. Т. 7. М., 1965.

364. Данилов В.П. Коллективизация: как это было // Страницы истории советского общества: Факты, проблемы, люди. М., 1989. С. 228-253.

365. Данилов В.П. Коллективизация сельского хозяйства в СССР // История СССР. 1990. №5. С. 7-30.

366. Данилов В.П. Крестьянский отход на промыслы в 1920-х годах // Исторические записки. Т. 94. М, 1974.

367. Данилов В.П. Основные итоги и направления изучения советского крестьянства // Проблемы аграрной истории советского общества. Материалы научной конференции 9-12 июня 1969 г. М., 1971.

368. Данилов В. Октябрь и аграрная политика партии // Коммунист. 1987. № 16.

369. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М.: Наука, 1977. 317 с.

370. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: Социальная структура, социальные отношения. М.: Наука, 1979. 358 с.

371. Данилов В.П. Сталинизм и крестьянство // Сталинизм в российской провинции. Смоленские архивы в прочтении зарубежных и российских историков. Смоленск, 1999. С. 153-168.

372. Данилов В.П. Феномен первых пятилеток // Горизонт. 1988. № 5.

373. Данилов В.П., Дмитренко В.П., Лельчук B.C. Нэп и его судьба // Историки спорят. 13 бесед. М., 1988. С. 122-190.

374. Данилов В.П., Ивницкий Н.А. Ленинский кооперативный план и его осуществление в СССР // Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М., 1963. С. 3-20.

375. Данилов В.П. Третья волна // Вопросы истории. 1988. № 3. Историческая наука в условиях перестройки: "круглый стол".

376. Двадцатый век: альтернативы развития. Материалы "круглого стола" // Рабочий класс и современный мир. 1989. № 1-2.

377. Дворцов А.Т. Классы и классовая борьба в переходный период. М.: Молодая гвардия, 1931.48 с.

378. Девятнадцать лет борьбы и побед. Сталинград: Краев, изд-во, 1936. 56 с.

379. Деятельность КПСС по преобразованию сельского хозяйства Нечерноземья РСФСР. М.: Высшая школа, 1985. 190 с.

380. Динамика и темпы аграрного развития России: инфраструктура и рынок. XXIX. Сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы: тезисы докладов и сообщений. М.: ИРИ РАН, 2004.

381. Дихтяр Г.А. Советская торговля в период построения социализма. М.: Высшая школа, 1961. 278 с.

382. Доброноженко Г.Ф. Коллективизация на Севере 1929-1932 гг. Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т, 1994. 194 с.

383. Донгарова Т.С. Чрезвычайные органы партии. М.: Политиздат, 1976. 120 с.

384. Дэвис Р. Данилов В.: Диалог историков // История СССР. 1990. № 2.

385. Дэвис Р., Хлевнюк О.В. Вторая пятилетка: механизм смены экономической политики // Отечественная история. 1994. № 3. С. 92-108.

386. Дэвис Р.У., Хлевнюк О.В. Отмена карточной системы в СССР. 1934-1935 годы // Отечественная история. 1999. №5. С. 87-108.

387. Евдокимов A.M. К вопросу о социалистическом перевоспитании колхозника. М.: Сельхозгиз, 1932. -35 с.

388. Евдокимов А. Колхозы в классовых боях. JL: Прибой, 1930. 78 с.

389. Евдокимов A.M. Организация труда в колхозах в уборочную кампанию. М.-Л.: Сельхозгиз, 1931. 72 с.

390. Елизаров Н.В. Ликвидация кулачества как класса. М.-Л.: Госиздат, 1930. 96 с.

391. Есиков С.А. Коллективизация в Центральном Черноземье: предпосылки и осуществление (1929-1933 гг.). Тамбов: ТГТУ, 2005. 122 с.

392. Ефременков Н.В. Некоторые вопросы завершения коллективизации сельского хозяйства Урала в годы второй пятилетки // Строительство Советского государства. М.: Наука, 1972. С. 139-151.

393. Ефременков Н.В., Сергеев Г.С., Серегина И.Г. Историография советского крестьянства Нечерноземного района РСФСР Калинин: КГУ, 1984. 86 с.

394. Жиркова Т.М. В преддверии коллективизации // Страницы истории Подмосковья. Учебн. пособие. Вып.З / Отв. Ред. Н.С. Ватник. Коломна: КГПИ, 2001. -С.78-85.

395. Жиркова Т.М. О некоторых изменениях в менталитете крестьянства центральной России в конце 1920-х годов // Третьи Яхонтовские чтения. Материалы научно-практической конференции. Рязань, 12-15 октября 2004 года. Рязань, 2005.- С.519-522.

396. Загоровский П.В. Социально-политическая история Центрально-Черноземной области. 1928-1934. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1995. -148 с.

397. Зак Л.М., Лельчук B.C., Погудин В.И. Строительство социализма в СССР. Историографический очерк. М., 1971.

398. Залесский М.Я. Налоговая политика Советского государства в деревне. М.: Госфиниздат, 1940. 120 с.

399. Зажиточное крестьянство России в исторической ретроспективе. Материалы XXVII сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Вологда, 2001.

400. Записная книжка корреспондента Тверского губстатотдела на 1927 г. Тверь: Губстатотдел, 1927. 73 с.

401. Звавич В.И. Годовые отчеты колхозов за 1932-1940 гг. и их разработка как исторический источник // Проблемы истории СССР. М.: Изд-во МГУ, 1973. С. 51-64.

402. Зевелев А.И. Истоки сталинизма. Лекция к курсу "Политическая история XX века". М.: Высшая школа, 1990. 110 с.

403. Зеленин И.Е. Аграрная политика и сельское хозяйство в СССР после «революции сверху» (1930-е годы) // Экономическая история России XIX XX вв.: современный взгляд. Отв. Ред. В.А. Виноградов. М.: РОССПЭН, 2001. 624 с. -С.105-121.

404. Зеленин И.Е. Был ли «колхозный неонэп»? // Отечественная история. 1994. №2. С.105-121.

405. Зеленин И.Е. Динамические обследования колхозов за 1933-1934 гг. // Источниковедение истории советского общества. Вып. П. М.: Наука, 1968. С. 339355.

406. Зеленин И.Е. «Закон о пяти колосках»: разработка и осуществление // Вопросы истории. 1998. №1. С.114-123.

407. Зеленин И.Е. Коллективизация и единоличник (1933-й -первая половина 1935 г.) // Отечественная история. 1993. № 3. С.35-55.

408. Зеленин И.Е. Колхозы и совхозы СССР в 1933-1935 гг. // История СССР. 1964. №5.

409. Зеленин И.Е. Колхозное строительство в СССР в 1931-1932 гг. (к итогам сплошной коллективизации сельского хозяйства) // История СССР. 1960. № 6.

410. Зеленин И.Е. Кульминация «большого террора» в деревне: зигзаги аграрной политики (1937-1938 гг.) // Отечественная история. 2004. №1. С.175-180.

411. Зеленин И.Е. О некоторых «белых пятнах» завершающего этапа сплошной коллективизации // История СССР. 1989. № 2.

412. Зеленин И.Е. Основные показатели сельскохозяйственного производства в 1928-1935 гг. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1965. М.: Изд-во МГУ, 1970. С. 464-473.

413. Зеленин И.Е. Осуществление политики "ликвидации кулачества как класса" (осень 1930-1932 гг.) // История СССР. 1990. № 6.

414. Зеленин И.Е. Подготовка и проведение сплошной коллективизации сельского хозяйства в СССР // Преподавание истории в школе. 1963. № 2.

415. Зеленин И.Е. Политотделы МТС (1933-1934 гг.) // Исторические записки. Т. 76. М.: 1965.-С.42-62.

416. Зеленин И.Е. Политотделы МТС продолжение политики «чрезвычайщины» (1933-1934 гг.) // Отечественная история. 1992. № 6. С. 42-61.

417. Зеленин И.Е. «Революция сверху»: завершение и трагические последствия // Вопросы истории. 1994. №10. С.28-42.

418. Зеленин И.Е. Роль райкомов партии и сельских советов в организационно-хозяйственном укреплении колхозов в 1933-1934 гг. // История СССР. 1977. № 4.

419. Зеленин И.Е., Шустов А.К. Колхозы и сельское хозяйство Центрального промышленного района РСФСР в годы социалистического строительства (19271937 гг.) // История СССР. 1979. № 4.

420. Землевладение и землепользование в России (социально-правовые аспекты): материалы XXVIII сессии Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Калуга: КГПУ им. К.Э. Циолковского, 2003.

421. Земсков В.Н. Судьба «кулацкой ссылки» (1930-1954 гг.) // Отечественная история. 1994. № 1. с. 118-147.

422. Иванов Е.П. Коллективизация крестьянских хозяйств и ликвидация кулачества как класса на Северо-западе РСФСР (1927-1937 гг.). Л.: ЛГПИ, 1983. 92 с.

423. Ивницкий Н.А. Голод 1932-1933 гг.: кто виноват? // Судьбы российского крестьянства. М., 1996. С. 333-363.

424. Ивницкий Н.А. "Даёшь коллективизацию!" Революционное переустройство векового уклада на селе. Приобретения и потери // Молодой коммунист. 1988. №4.

425. Ивницкий Н.А. История подготовки постановления ЦК ВКП (б) о темпах коллективизации сельского хозяйства от 5 января 1930 г. // Источниковедение истории советского общества. Вып. 1. М., 1964.

426. Ивницкий Н.А. Классовая борьба в деревне в период подготовки и проведения коллективизации сельского хозяйства // Проблемы аграрной истории. Ч. 2. Минск, 1978.

427. Ивницкий Н.А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932 гг.). М.: Наука, 1972. 360 с.

428. Ивницкий Н.А. Коллективизация сельского хозяйства: опыт, уроки, выводы. М.: Наука, 1988. 97 с.

429. Ивницкий Н.А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М.: Интерпракс, 1994.

430. Ивницкий Н.А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). Изд. 2-е, дополненное и переработанное. М.: Интерпракс, 1996.

431. Ивницкий Н.А. О критическом анализе источников по истории начального этапа сплошной коллективизации (осень 1929 весна 1930 г.) // Исторический архив. 1962. №2. С. 191-202.

432. Ивницкий Н.А. От Бюро коммун до Колхозцентра (Организация руководства колхозами) // Октябрь и советское крестьянство. М., 1977.

433. Ивницкий Н.А. Репрессивная политика Советской власти в деревне (19281933 гг.). М.: ИРИ РАН, 2000. 350 с.

434. Ивницкий Н.А. Фонд Колхозцентра СССР и РСФСР и его значение для изучения истории колхозного движения в СССР (1927-1932 гг.) // Проблемы источниковедения. Вып. 4. М., 1955.

435. Ивницкий Н.А.Судьба раскулаченных в СССР. М.: Собрание, 2004. 294 с.

436. Игнатовский П.А. Крестьянство и экономическая политика партии в деревне. М., 1971.-290 с.

437. Из истории Калининской области: Статьи и документы. Калинин: Калининское книжное издательство, 1964. 202 с.

438. Из истории тамбовской деревни начала 30-х годов // Советские архивы. 1991. №6.

439. Из хроники "великого перелома" // Наука и жизнь. 1989. № 6.

440. Изменения социальной структуры советского общества. 1921- середина 30-х годов. М.: Мысль, 1979. 323 с.

441. Индустриализация: исторический опыт и современность. Сб. статей/ Под ред. Н.С. Бабинцевой, Н.П. Кузнецовой, К. Рихтера. СПб: Изд-во С-Петербургского ун-та, 1998. 324 с.

442. Историки отвечают на вопросы: Сборник // Сост. А.Н. Свалов. М.: Моск. рабочий, 1988. 240 с.

443. Историки спорят: 13 бесед // Под общ. ред. B.C. Лельчука. М.: Политиздат, 1989.-510 с.

444. Исторические исследования в России: Тенденции последних лет / Под ред. Г.А. Бордюгова. М.: «АИРО-ХХ», 1996. - 464 с.

445. Исторические исследования в России-П: Семь лет спустя / Под ред. Г.А. Бордюгова. М.: «АИРО-ХХ», 2003. - 560 с.

446. История и сталинизм. Сб. ст.М.: Политиздат, 1991. 448 с.

447. История крестьянства СССР. История советского крестьянства. Т. 1-2. М.: Наука, 1986.

448. История Отечества: люди, идеи, свершения. Очерки истории Советского государства. М.: Политиздат, 1991. 366 с.

449. История России: диалог российских и американских историков. Саратов, 1994.-256 с.

450. История советского общества. Краткий очерк (1917-1945 гг.) // История СССР. 1990. № 5. Гл. 5: Данилов В.П. Коллективизация сельского хозяйства в СССР.

451. История советского общества. Краткий очерк (1917-1945 гг.) // История СССР. 1990. № 4. Гл. 4: Лельчук B.C. 1926-1940 гг.: Завершенная индустриализация или промышленный рывок?

452. История СССР с древнейших времён до наших дней. Сер. 2. Т. IX. М.: Наука, 1971.

453. История советского крестьянства и колхозного строительства в СССР. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 448 с.

454. История социалистической экономики СССР. Т. 4. М.: Наука, 1978. 523 с.

455. Итоги первой пятилетки Московской области. М.: МОИК, 1933. 134 с.

456. К сплошной коллективизации. Рязань: Кн. изд-во, 1930. 46 с.

457. Кабанов В.В. Документы по истории коллективизации сельского хозяйства // История СССР. 1978. № 5.

458. Кабанов В.В. Пути и бездорожье аграрного развития России в XX веке // Вопросы истории. 1993. № 2.

459. Кабанов В.В., Привалова Т.В. Проблемы сближения города и деревни. Всесоюзная научная конференция в Москве // История СССР. 1984. № 6.

460. Кабытов П.С. и др. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М.: Мысль, 1988.-237 с.

461. Каревский Ф.А. Ликвидация кулачества как класса в Среднем Поволжье // Исторические записки. 1967. Т. 80.

462. Карр Э. История Советской России. Кн. I. М.: 1990.

463. Карр Э.Х. Русская революция от Ленина до Сталина (1917-2929 гг.). М.: Интер-Версо, 1990. -208 с.

464. Клямкин И. Какая улица ведёт к храму? // Новый мир. 1987. №11.

465. Клямкин И. Была ли альтернатива Административной системе? // Политическое образование. 1988. № 10.

466. Кирьянова Е.А. Деревня Центра России в 1933-1937 годах: социально-экономическое и политическое развитие. Рязань: РГПУ, 2004. 276 с.

467. Кирьянова Е.А. Коллективизация деревни Центра России (1929-1932 гг.) Рязань: РГУ, 2006. 260 с.

468. Киселев В. Сколько моделей социализма было в СССР? // Иного не дано / Под общ. ред. Ю.Н.Афанасьева. М„ 1988. С. 354-369.

469. Киселев В. Социализм: катастрофа или возрождение? // Через тернии / Сост. А.А. Протащик. М., 1990. С. 204-228.

470. Ковалев Д.В. Подмосковное крестьянство в переломное десятилетие. 19171927. М.: Прометей, 2000. 154 с.

471. Ковалев Д.В. Из истории модернизационных процессов в крестьянском хозяйстве России в конце XIX первой четверти XX вв. (на материалах Подмосковья) // Отечественная история. 2002. №5. С.177-187.

472. Ковалев Д.В. Аграрные преобразования и крестьянство столичного региона в первой четверти XX века (По материалам Московской губернии). Монография. М.: МПГУ, 2004.-312 с.

473. Ковалев Д.В. Реалии «советской демократии» в нэповской деревне // Страницы истории Подмосковья. Учебн. пособие. Вып.З / Отв. Ред. Н.С. Ватник. Коломна: КГПИ, 2001. С.68-77.

474. Ковальченко И.Д. Возможное и действительное и проблемы альтернативности исторического развития //История СССР. 1986. № 4. С. 83-103.

475. Ковальченко И.Д. Историческое познание: индивидуальное, социальное и общечеловеческое // Свободная мысль. 1995. № 2. С. 111-123.

476. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.

477. Ковальченко И.Д. Некоторые вопросы методологии истории // Новая и новейшая история. 1991. № 5. С. 3-9.

478. Ковальченко И.Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований. Заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. 1995. № 1.С. 3-33.

479. Козлов А.И. Сталин: борьба за власть. Ростов/н/Д: Изд-во Рост.ун-та, 1991. -416 с.

480. Козлов В.А., Хлевнюк О.В. Начинается с человека. Человеческий фактор в социалистическом строительстве: итоги и уроки 30-х годов. М.: Политиздат, 1988.-253 с.

481. Козлов С.А., Швейковская Е.Н. Проблемы социально-экономической истории в работе симпозиума по аграрной истории Восточной Европы (1958-2003 гг.) // Отечественная история. 2003. №6.

482. Козлова JI.A. К победе колхозного строя. Борьба Московской партийной организации за подготовку и проведение коллективизации. М.: Моск. рабочий, 1971.-362 с.

483. Козлова JI.A. Московские коммунисты в борьбе за победу колхозного строя (1927-1933 гг.). М., 1960.

484. Козлова JI.A. Политотделы. М.: Моск. рабочий, 1984. 95 с.

485. Козлова Н.Н. Горизонты повседневности советской эпохи. Голоса из хора. М.: РАН, 1996.-216 с.

486. Кознова И.Е. XX век в социальной памяти российского крестьянства. М., 2000.-236 с.

487. Кознова И.Е. Память и идентичность: из крестьян в москвичи // История и культура Подмосковья: проблемы изучения и преподавания. Сб-к материалов

488. Второй областной научно-практической конференции (Коломна, 19 мая 2005 г.) Коломна: КГПИ, 2005. С. 121-125.

489. Козырев М.Я. Трудовая дисциплина и повышение производительности труда в колхозах. M.-JL: Сельхозгиз, 1931. 48 с.

490. Козырев М., Кремлев-Свэн И. Что теряет вышедший из колхоза крестьянин. M.-JL: Сельхозгиз, 1930. 32 с.

491. Коллективизация: истоки, сущность, последствия. Беседа за "круглым столом" // История СССР. 1989. № 3.

492. Коломенский округ. Состояние и перспективы развития народного хозяйства. Коломна: тип. Коломенского окр. продторга, 1929. 44 с.

493. Колхозы Рязанского округа. Рязань, 1930. 57 с.

494. Кондратьев Н.Д. Избранные сочинения. М.: Экономика, 1993. 496 с.

495. Кондрашин В.В. Голод 1932-1933 годов в деревнях Поволжья // Вопросы истории. 1991. № 6.

496. Конквест Р. (США). Жатва скорби // Вопросы истории. 1990. № 4.

497. Конквест Р. Большой террор / Пер. с англ. Рига: Ракстниекс, 1991. Т. 1-2.

498. Кононов Н.Г. Ни хлебом единым, (общественно-политическая и культурная жизнь курского села: 1921-1927 гг.). Курск, 2000. 230 с.

499. Коэн С. Бухарин. Политическая биография. 1888-1938 гг. М.: Прогресс, 1988.-570 с.

500. Косачев В.Г. Накануне коллективизации. Поездка И.В. Сталина в Сибирь //Вопросы истории. 1998. № 5. С. 101-105.

501. Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М.: Политиздат, 1954. 720с.

502. Крестьяне и власть. Материалы конференции. М.-Тамбов, 1996. 184 с.

503. Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1996 / Т. Шанин, В.П. Данилов, Дж. Скотт и др. Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М.: Аспект Пресс, 1996.

504. Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997 / Т. Шанин, Г. Алави, В.П. Данилов и др. Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М.: Аспект Пресс, 1997.-380 с.

505. Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1999 / А.В. Гордон, Т. Шанин, Н.Е. Хитрина и др. Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М.: Аспект Пресс, 1999. 323 с.

506. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1922. Вып. 1. 120 с.

507. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1923. Вып. 2-3. 256 с.

508. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1923. Вып. 4. 204 с.

509. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1923. Вып. 5-6. 250 с.

510. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1924. Вып. 7. -214 с.

511. Крестьянская Россия. Сб-к статей по вопросам общественно-политическим и экономическим. Прага: «Крестьянская Россия», 1924. Вып. 8-9. 270 с.

512. Крестьянское хозяйство: история и современность. Вологда: ВГПИ, 1992. 4.1.-184 с.

513. Крестьянство в исторической судьбе России. М.: МСХА, 2001. 674 с.

514. Крестьянство Зауралья в XX веке: уроки истории и современность. Курган, 2001.-56 с.

515. Крестьянство Центрального Промышленного района: Сб-к научных трудов. Калинин: КГУ, 1984. 131 с.

516. Круглый стол»: Советский Союз в 20-е годы // Вопросы истории. 1988. № 9. С. 3-58.

517. Круглый стол»: Советский Союз в 30-е годы // Вопросы истории. 1988. № 12. С. 3-30.

518. Кузнецов И.С. Генезис тоталитаризма в России: социально-политический аспект. Новосибирск, 1993.

519. Кузнецов И.С. «Проклятьем заклейменный?» Социально-политические предпосылки российского тоталитаризма. Новосибирск, 1994.

520. Кузнецов И.С. Советский тоталитаризм: очерк психоистории. Новосибирск, 1995.

521. Кузнецов И.С. На пути к «великому перелому». Люди и нравы сибирской деревни. Новосибирск, 2001.

522. Кудюкина М. «Мужик вам наплюет на вашу политику.»: отношение крестьян к власти во второй половине 20-х годов // Россия XXI. 1997. №3-4. С. 160180.

523. Кульчицкий G.B. Некоторые проблемы истории сплошной коллективизации на Украине // История СССР. 1989. № 5.

524. Куманев В.А. Судьбы советской интеллигенции (30-е годы) // История СССР. 1990. № 1.С. 23-29.

525. Куренышев А.А. Крестьянство и его организации в первой трети XX века. М, 2000. 224 с.

526. Курочкин Ю.П. Роль системы государственных заготовок сельскохозяйственной продукции в обеспечении крутого подъема колхозного производства. Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.-294 с.

527. Курицын В.М. 1937 год в истории Советского государства // Советское государство и право. 1988. № 2.

528. Куромия X. Сталинская «революция сверху» и народ // Свободней мысль. 1992. № 2.

529. Ланщиков А.П., Салуцкий А.С. Крестьянский вопрос вчера и сегодня. М.: Современник, 1990,- 398 с.

530. Лаптев И. Советское крестьянство. М.: Сельхозгиз, 1939. 172 с.

531. Ларин Ю. Сельскохозяйственный пролетариат СССР. М.-Л., 1927. 63 с.

532. Ларин Ю. Советская деревня. М.: Экономическая жизнь, 1925. 384 с.

533. Лацис О.Р. Перелом. Опыт прочтения несекретных документов. М.: Политиздат, 1990.- 399 с.

534. Лацис О. Проблема темпов в социалистическом строительстве // Коммунист. 1987. № 18.

535. Лацис О.Р. Термидор считать брюмером // Знамя. 1989. № 5.

536. Левин М. Бюрократия и сталинизм // Вопросы истории. 1995. №3. С. 16-28.

537. Левыкин К.Г. КПСС организатор колхозного производства в годы второй пятилетки (1933-1937 гг.). М.: Изд-во МГУ, 1969. - 143 с.

538. Лельчук B.C. 1926-1940 годы: завершенная индустриализация или промышленный рывок? // История СССР. 1990. № 4. С. 3-25.

539. Ленинский кооперативный план и борьба партии за его осуществление. М.: Политиздат, 1969.- 310 с.

540. Леонов Ф.Г. За колхозы против перегибов! М.: Московский рабочий, 1930.-40 с.

541. Лисин М. Осенний сев и коллективизация в Московской области. М.: ОГИЗ, 1931.-32 с.

542. Липендин П.Ф., Рубан В.И. Организация труда в полеводческой бригаде колхоза. М.-Л.: Сельхозгиз, 1935. 80 с.

543. Лозбенев И.Н. Экономика и политика в Подмосковье в 20-е и 90-е годы XX века. М.: ГУУ, 2003. 68 с.

544. Лозбенев И.Н. Крестьянская община в годы нэпа // Вопросы истории. 2005. №4. С. 112-118.

545. Лурье Д, Никулихин Я. Политика партии в деревне. М.-Л.: Сельхозгиз, 1934. 420 с.

546. Майер Р. О чудесах и чудовищах. Стахановское движение и сталинизм // Отечественная история. 1993. № 3. С.56-66.

547. Макаренко В.П. Бюрократия и сталинизм. Ростов /н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1989. 360 с.

548. Максакова А.Д. Критика современной французской буржуазной историографии по вопросу ликвидации кулачества как класса в СССР // Из истории борьбы КПСС за победу социалистической революции и построение коммунистического общества. Вып. 6. М., 1976.

549. Малафеев А.Н. История ценообразования в СССР (1917-1963 гг.). М.: Мысль, 1964. 440 с.

550. Малафеев А.Н. Прошлое и настоящее теории товарного производства при социализме. М.: Мысль, 1975. 363 с.

551. Малиа М. В поисках истины (Размышления о советской истории, западной социологии и новой книге Ричарда Пайпса) // Отечественная история. 1992. № 4. С. 178-186.

552. Малиа М. Из-под глыб, но что? Очерк истории западной советологии // Отечественная история. 1997. № 5. С. 93-109.

553. Малиа М. Советская история // Отечественная история. 1999. № 3. С. 134—141.

554. Малиа М. Советская трагедия: История социализма в России. 1917-1991. М.: Росспэн, 2002.-584 с.

555. Маневич В.Е. Экономические дискуссии.20-х годов. М.: Экономика, 1989. -140 с.

556. Маслов Н.Н. «Краткий курс истории ВКП (б)» энциклопедия и идеология сталинизма и неосталинизма: 1938-1988 // Советская историография. М., 1996. С. 240-273.

557. Маслов С. Колхозная Россия. Прага: Крестьянская Россия, 1937. 254 с.

558. Маслова Г.С., Сабурова JI.M. Этнографическое изучение русского колхозного крестьянства Восточной Сибири в 1957-1959 годах // Советская этнография. 1960. №5.

559. Маслова Г.С. Культура и быт одного колхоза Подмосковья (колхоз им. Сталина Луховицкого района Московской области) // Советская этнография.1951. №1.

560. Мастера высокого урожая. М.: Крест, газета, 1936. 422 с.

561. Материалы «круглого стола»: Советский Союз в 20-е годы // Вопросы истории. 1988. № 9.

562. Материальное положение, быт и культура северного крестьянства (советский период). Межвузовский сб-к научн. трудов. Вологда, 1992. 142 с.

563. May В. Реформы и догмы 1914-1929. Очерки истории становления хозяйственной системы советского тоталитаризма. М., 1993.

564. Медведев Р.А. О Сталине и сталинизме // Знамя. 1989. № 1-4.

565. Медведев Р.А. Они окружали Сталина. М.: Политиздат, 1990. 351 с.

566. Менталитет и аграрное развитие России. XIX-XX вв. М., 1996.

567. Мерль Ш. Голод 1932-1933 годов геноцид украинцев для осуществления политики русификации? // Отечественная история. 1995. №1. С.49-61.

568. Мерцалов В. Закрепощенное хозяйство. Мюнхен: ЦОПЭ, 1958. 62 с.

569. Мерцалов B.C. Советское колхозное сельское хозяйство. Bad Homburg,1952.- 44 с.

570. Мерцалов B.C. Трагедия российского крестьянства (анализ колхозной системы). Frankfurt: Посев, 1948. 116 с.

571. Милосердое В.В. Крестьянский вопрос в России: прошлое, настоящее, будущее. М.: Агропрогресс, 1998-1999. Ч. I-II.

572. Минц И.И. Завершение строительства социалистического общества и проведение сталинской Конституции (1935-1940 гг.). М.: ВПШ, 1940. 52 с.

573. Митяева О.И. Коммунистическая партия руководитель культурного роста крестьянства в годы коллективизации. М., 1978.

574. Михайлов Н., Тепцов Н. Чрезвычайщина // Родина. 1989. №8. 173.

575. Могильницкий Б.Г. Альтернативность в истории советского общества // Вопросы истории. 1989. № 11.

576. Моисеев М.И. Экономические основы заготовок сельскохозяйственных продуктов. М.: Наука, 1955. 174 с.

577. Морозов Л.Ф. Ленинская концепция кооперации и альтернативы развития // Вопросы истории КПСС. 1988. № 6.

578. Московская область. Сер.1. Естественные производительные силы области. Вып.1. Агропочвенное районирование Московской области. М.: Мособлплан, 1932.- 166 с.

579. Московская область. Сер.1. Естественные производительные силы области. Вып.2. Запасы минерального сырья. М.: Мособлплан, 1931. 88 с.

580. Московская область. Сер.2. Экономическое описание районов. Талдомский район. М.: Мособлплан, 1932. 128 с.

581. Московская область. Сер.З. Проблемы социалистической реконструкции. Вып.2. Размещение производительных сил во II пятилетке. М.: Мособлплан, 1932.-272 с.

582. Московская область. Сер.З. Проблемы социалистической реконструкции. Вып.4. Перспективы картофелеводства в Московской области. М.: Мособлплан, 1931.-120 с.

583. Московская область. Сер.З. Проблемы социалистической реконструкции. Вып.5. Перспективы развития зерновых культур в Московской области. М.: Мособлплан, 1932. 140 с.

584. Московская область к III областному съезду Советов. М.: Московский рабочий, 1934.-64 с.

585. Московская область награждена орденом Ленина. М.: Моспартиздат, 1934.-24 с.

586. Московская орденоносная область. Политико-экономический очерк. М.: Московский рабочий, 1939. 129 с.

587. Московский округ Московской области. Краткое описание округа и его районов. М.: Орг. комиссия Московской области, 1929. 87 с.

588. Московско-промышленная область и Тульский округ. Тула: АППО ГК ВКП (б), 1929. 104 с.

589. Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяйства СССР (1929-1932 гг.). М.: Изд-во МГУ, 1966. 230 с.

590. МТС и её политотдел. М.-Л.: Партиздат, 1934. 72 с.

591. Мунчаев Ш.М., Устинов В.М. История России. 3-е изд. М., 2002.

592. Мусихин В.Е. Вятская деревня: история и современность. Учебно-методическое пособие для учителей и студентов. Киров, 1996. 86 с.

593. Мэтьюз М. Ограничения свободы проживания и передвижения в России (до 1932 года) // Вопросы истории. 1994. №4. С.22-34.

594. Мяло К. Оборванная нить: крестьянская культура и культурная революция //Новый мир. 1988. №8.

595. Надькин Т.Д. Деревня Мордовии в начале 1930-х годов: коллективизация, репрессии, голод. Саранск: МГПИ им. М.Е. Евсевьева, 2004. 77 с.

596. Народное хозяйство СССР. 4.1. Сельское хозяйство СССР / Под ред. Н.Ф. Кондратьева. М.: НКФ СССР, 1928. 80 с.

597. Народы европейской части СССР. М.: Наука, 1964. Ч. I-II.

598. Население России в 1920-1950-е годы: численность, потери, миграции. М.: РАН, 1994.-224 с.

599. Наумов Н.В. Социально-экономические и культурные преобразования в СССР в 1928-1941 гг.: проблемы отечественной историографии. М.: МГУ, 2004. -384 с.

600. Наше Отечество. Опыт политической истории. Ч. П. М.,1991.

601. Немаков Н.И. Коммунистическая партия организатор массового колхозного движения. М.: Политиздат, 1966. - 278 с.

602. Немаков Н.И. Ленинский кооперативный план план социалистической переделки сельского хозяйства // Вестник Московского университета. 1951. №1. С.3-18.

603. Никитина О.А. Коллективизация и раскулачивание в Карелии (1929-1932 годы). Петрозаводск: КНЦ РАН, 1997. 131 с.

604. Никольский С.А. Административно-бюрократическая система и коллективизация // Вопросы философии. 1988. №2.

605. Никольский С. Сознание крестьянства и аграрные модернизации России // Свободная мысль. 1993. №9. С.3-14.

606. Никонов А.А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII-XX вв.). М., 1995.-452 с.

607. Никулихин Я.П. Борьба за рентабельность колхозов. М.: ОГИЗ Сельхозгиз, 1934. - 182 с.

608. Никулихин Я.П. Производственные типы МТС во второй пятилетке. М.: Сельколхозгиз, 1932. 294 с.

609. Никулихин Я. Социалистическая реконструкция сельского хозяйства в левой пятилетке. М.: Партиздат, 1934. 144 с.

610. Носова Н.П. Управлять или командовать? Государство и крестьянство Советской России (1917 -1929). М.: Изд-во МГУ, 1993. 346 с.

611. Об организации труда и распределении доходов и урожая в колхозе. Тверь: Тверской райисполком, 1931. 36 с.

612. Овсянников Г.М. Московские большевики в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства. М.: Моск. рабочий, 1949. 158 с.

613. Они не молчали / Сост. А.В. Афанасьев. М.: Политиздат, 1991. 448 с.

614. Орехово-Зуевский округ. Орехово-Зуево: Пролетарский печатник, 1929.60 с.

615. Осколков Е.Н. Голод 1932-1933 гг. Хлебозаготовки и голод 1932-1933 гг. в Северо-Кавказском крае. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1991. 96 с.

616. Осмыслить культ Сталина. М.: Прогресс, 1989. 656 с.

617. Основные этапы развития советского общества: «Круглый стол» журнала «Коммунист»//Коммунист, 1987. № 12.

618. Особенности российского земледелия и проблемы расселения. Материалы XXVI сессии симпозиума по агарной истории Восточной Европы. Тамбов, 2000.

619. Осокина Е.А. Жертвы голода 1933 года: сколько их? / Анализ демографической статистики ЦГАНХ СССР // История СССР. 1991. № 5.

620. Осокина Е.А. СССР в конце 20-х первой половине 30-х годов. Торговля? - Распределение! // Отечественная история. 1992. № 5.

621. Осокина Е.А. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935. М.: МГОУ, 1993. 144 с.

622. Осокина Е.А. Люди и власть в условиях кризиса снабжения 1939-1941 гг.// Отечественная история. 1995. №3.

623. Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М.: Политиздат, 1963. 560 с.

624. Павлова И.В. Понимание сталинской эпохи и позиция историка // Вопросы истории. 2002. № 10. С. 3-18.

625. Павлова И.В. Современные западные историки о сталинской России 30-х гг. (Критика «ревизионистского» подхода) // Отечественная история. 1998. № 5. С. 107-121.

626. Папков С.А. Сталинский террор в Сибири. 1928-1941. Новосибирск: Изд-во Сиб. отделения РАН, 1997. 271 с.

627. Партия организатор колхозного строя. М.: Политиздат, 1958. - 207 с.

628. Песцов С.К. Коллективизация: замыслы и результаты // Вопросы истории КПСС. 1989. № 8.

629. Петров В.В. Быт деревни в сочинениях школьников. М., 1927. 48 с.

630. Пешехонова М.И. и др. Вместе с великим Сталиным. Отчеты делегатов П Всесоюзного съезда колхозников-ударников на общих собраниях колхозов. М.: Моск. рабочий, 1935. 68 с.

631. План коллективизации в весеннюю сельскохозяйственную кампанию. 1930. М.-Л.: Сельхозгиз, 1930. 68 с.

632. Платонов О.А. Русский труд. М.: Современник, 1991. 331 с.

633. Плеханова О.В. Усиление прогрессивно-подоходного обложения и налоговые перегибы в рязанской деревне в конце 20-х годов // Из прошлого и настоящего Рязанского края (К 900-летию г. Рязани). Сб-к научных трудов. Рязань: Сервис, 1995.-С.111-119.

634. Плотников И.Е. Как ликвидировали кулачество на Урале // Отечественная история. 1993. № 4. С. 159-167.

635. Плотников И.Е. Крестьянские волнения и выступления на Урале в конце 20-х начале 30-х годов // Отечественная история. 1998. № 2. С. 74-92.

636. Плотников И.Е. О темпах и формах коллективизации на Урале // Отечественная история. 1994. № 3. С. 77-91.

637. Победа колхозного строя на Рязанской земле. Рязань: РГПИ, 1976. 220 с.

638. Поднять урожай социалистических полей. Агротехнические указания по повышению урожайности в Московской области на 1932 г. М.: МОИК, 1932. -42 с.

639. Поликашин А.И. Соревнование и ударничество на колхозных полях. М.: Сельхозгиз, 1931. 54 с.

640. Политика «большого скачка» (1928-1941 гг.) // Наше Отечество. Опыт политической истории: В 2 ч. / Сост. Кулешов СВ., Волобуев О.В., Пивовар Е.И. и др. М., 1991. Ч. 2. С. 211-280.

641. Политика раскрестьянивания в Сибири. Вып.2. Формы и методы централизованных хлебозаготовок. 1930-1941. Новосибирск, 2002.-254 с.

642. Поляков Ю.А. Воздействие государства на демографические процессы в СССР (1920-1930-е годы)//Вопросы истории. 1995. №3. С. 122-128.

643. Поляков Ю.А. Переход к нэпу и советское крестьянство. М.: Наука, 1967.510 с.

644. Поляков Ю.А., Дмитренко В.П., Щербань Н.В. Новая экономическая политика. М.: Политиздат, 1982.-240 с.

645. Попов В., Шмелев Н. Анатомия дефицита // Знамя. 1988. Кн. 5.

646. Попов В.П. Паспортная система в СССР (1932-1976 гг.) // Социологические исследования. 1995. №8,9.

647. Привалова Т.В. Быт российской деревни (60-е годы XIX в. 20-е гг. XX в.). М., 2000.

648. Проблемы аграрной истории советского общества. М.: Наука, 1971. 368с.

649. Проблемы истории советского крестьянства. Сб-к статей. М.: Наука, 1981. -350 с.

650. Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения: Сб-к материалов межрегионального научного семинара. Ставрополь, 2001.-254 с.

651. Проблемы системного изучения деревни. Сб-к научных трудов. Новосибирск, 1975.-288 с.

652. Проклятия крестьян падут на вашу голову.»// Новый мир. 1993. №4. Прокопович С.Н. Идея планирования и итоги пятилетки. Париж, 1934.116с.

653. Пушкин И.В. Середняк в колхозе. М.: Сельколхозгиз, 1931. 40 с.

654. Разин И.М. Переплавка людей. Курск: Кн. изд-во, 1935. 53 с. Режим личной власти Сталина: К истории формирования / Под ред. Ю.С. Кукушкина. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 160 с.

655. Рефлексивное крестьяноведение: десятилетие исследования сел России. М.: МВШСЭН Росспэн, 2002. - 592 с.

656. Реформаторские идеи в социальном развитии России. М., 1998. 255 с. Рогалина Н.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. М.: Изд-во МГУ, 1989.- 224 с.

657. Рогалина Л.Н. Социальная динамика советского доколхозного крестьянства: классовой расслоение, социальные перемещения. (1921-1929). М., 1986. Деп. В ИНИОН РАН 10.02.87. №28206.

658. Рогалина Н.Л. Эксплуататорская сущность кулацкого хозяйства и его производственная основа (По материалам Российской деревни второй половины 20-х годов) / Проблемы социально-экономического развития советской деревни. Вологда: ВПИ, 1975.-C.33-37.

659. Роговин В.З. Сталинский неонэп. М.: 1994. 382 с. Российская ментальность: методы и проблемы изучения. Мировосприятие и самосознание русского общества. Вып.З. М., 1999. - 250 с.

660. Россия в XX веке: Люди, идеи власть / Отв. Ред. А.К. Соколов, В.М. Козь-менко. М.: Росспэн, 2002. 236 с.

661. Россия и внешний мир: диалог культур. Сб-к статей. М., 1997. 168 с. Рубинштейн Р.А. Развитие внутренней торговли в СССР. Л.: Изд-во ЛГУ, 1964.- 330 с.

662. Свирина М.Ю. А был ли раб? ( Об общественных настроениях колхозного крестьянства в предвоенные годы) // Проблемы отечественной истории. Вып.2. М., 1993.-С. 58-82.

663. Свищев М.А. Источники по социальной истории СССР в 30-е годы. Справочник для исследований. Под ред. Ш. Фицпатрик и JI. Виолы. Нью-Йорк. 1990 // Отечественная история. 1993. № 2.

664. Северная деревня в XX веке: актуальные проблемы истории. Вып.1. Вологда, 2000. 120 с.

665. Северная деревня в XX веке: актуальные проблемы истории. Вып.2. Вологда: Легия, 2001.- 140 с.

666. Северная деревня в XX веке: актуальные проблемы истории. Вып.З. Вологда: Легия, 2002. 136 с.

667. Село Вирятино в прошлом и настоящем. Опыт этнографического изучения русской колхозной деревни. Труды института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Т.41.М.: АН СССР, 1958.-278 с.

668. Селунская В.М. Изменение социальной структуры советской деревни. М.: Знание, 1979.-63 с.

669. Селунская В.М. Борьба КПСС за социалистическое преобразование сельского хозяйства. М., 1961. 245 с.

670. Селунская В.М. Коммунистическая партия в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства в СССР // Вопросы истории КПСС. 1987. № 9. С. 32-53.

671. Селунская В.М. Разработка В.И. Лениным кооперативного плана // Вопросы истории КПСС. 1960. № 2. С. 99-119.

672. Селунская В.М. Разработка некоторых вопросов классовой структуры советского общества в новейшей историографии // История СССР. 1971. № 6. С. 322.

673. Селюнин В., Ханин Г. Лукавая цифра // Новый мир. 1987. № 2.

674. Сельская Россия: прошлое и настоящее. Доклады и сообщения VII российской научно-практической конференции (Тула, ноябрь 1999). М.: Энциклопедия российских деревень, 1999.-261 с.

675. Сельское хозяйство, кооперация и торговля в Московской губернии. М.: Моссовет, 1927.-32 с.

676. Семенникова Л.И. В поисках новой научной парадигмы // Отечественная и всеобщая история. Брянск, 1993.

677. Сенников Б.В. Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 г. М.: Посев, 2004. 175 с.

678. Сергеев Г.С. К вопросу о единоличнике, его месте в социальной структуре и системе производства в деревне сер. 30-х годов (по материалам областей Нечерноземного центра РСФСР) // Проблемы истории советского крестьянства. М., 1981. С. 132-138.

679. Сергеев Г.С. Местные организации КПСС в борьбе за победу социалистической революции и построение социализма. Тверь, 1990. 184 с.

680. Сергеев Г.С. Социально-экономические проблемы развития деревни и ее социалистического переустройства (1921-1937 гг.). Калинин: КГУ, 1974-1975. 4.1. 128 с. 4.II. 100 с.

681. Сергеев Г.С. Партийные организации Нечерноземья во главе трудовой и политической активности масс в годы строительства социализма. Калинин, 1989. -148 с.

682. Серпуховской округ в цифрах и его перспективы в разрезе пятилетия. Серпухов: тип. Промторга, 1929. 11 с.

683. Симонов Н.С. Термидор, брюмер или фрюктидор? Эволюция сталинского режима власти: прогнозы и реальность // Отечественная история. 1993, № 4.

684. Симонов Н.В. Колхозы и единоличники. М.: Московский рабочий, 1930. 60с.

685. Симонов Н. Реорганизация колхозно-кооперативной системы (по Московской области). М.: ОГИЗ «Московский рабочий», 19031. 56 С.

686. Симуш П.И. Мир таинственный. Размышления о крестьянстве. М., 1991. -255 с.

687. Симуш П.И. Облик хозяина земли: новейшие и традиционные черты. М., 1987.-204 с.

688. Смышляев В.А. Торжество ленинского кооперативного плана. Историографический очерк. JL: Лениздат, 1972. 309 с.

689. Советская повседневность и массовое сознание. 1939-1945. Сост. А.Я. Лившин, И.Б. Орлов. М.: Росспэн, 2003.-472 с.

690. Советская Историческая Энциклопедия. Т. 6. М., 1965.

691. Советская социалистическая экономика 1917-1957 гг. М., 1957.

692. Советское крестьянство. Краткий очерк истории (1917-1969 гг.) / Под ред. Данилов В.П. и др. М.: Политиздат, 1970.

693. Современные концепции аграрного развития (теоретический семинар) // Отечественная история. 1992. № 5; 1993. № 1; 1995. № 3; 1995. № 6.

694. Соколов Н.Г. Из истории коллективизации сельского хозяйства Рязанской области//Рязанский край. История. Природа. Хозяйство. Рязань: РГПИ, 1991.

695. Солопов Н.Г. Кого считали кулаком в 1924-1925 годах? // Трудные вопросы истории. М.: Политиздат, 1991. С.83-100.

696. Сорокоумов А.Н. Личное подсобное хозяйство и его роль в повышении жизненного уровня колхозного крестьянства Западной Сибири в годы 2 пятилетки // Проблемы социального развития деревни Советской Сибири. Новосибирск, 1979.- С. 92-105.

697. Социализм это рай на земле». Крестьянские представления о социализме 20-х гг. // Неизвестная Россия. XX век. Кн. 3. М., 1993.

698. Социалистическое народное хозяйство СССР в 1933-1940 гг. М., 1963.

699. Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII XX вв. Тамбов: ТГУ, 2002. - 532 с.

700. Социально-политические проблемы развитого социалистического общества. Межвузовский тематич. сб-к. Калинин, 1980. 168 с.

701. Социально-экономические проблемы развития северной деревни. Сыктывкар: Коми НУ УО РАН, 2002. 336 с.

702. Социальный облик колхозной молодёжи по материалам социологических обследований 1938 и 1969 годов. М.: Мысль, 1976. 294 с.

703. Социалистическое народное хозяйство в 1933-1940 гг. М.: 1963. 666 с.

704. Социологическое изучение села: культура, быт, расселение. Вып. 1-Й. М.: Социологическая ассоциация СССР, 1968.

705. Социологическое изучение села: социальная структура, труд, управление. М.: Социологическая ассоциация СССР, 1968. 224 с.

706. Сталинская модель социализма»: становление, развитие, крах (20-80-е годы) («круглый стол») // Вопросы истории КПСС. 1990. № 12. С. 37-48.

707. Станис В.Ф. Социалистические преобразования сельского хозяйства (Теория и практика). М., 1971.

708. Страницы истории советского общества: Факты, проблемы, люди / Под общ. ред. А.Т. Кинкулькина; Сост.: Г.В. Клокова и др. М., 1989.

709. Струмилин С.Г. Проблемы экономики труда. М.: Госполитиздат, 1957.736 с.

710. Судьбы российского крестьянства / Под общ. ред. Ю.Н. Афанасьева. М.,1996.

711. Суровая драма народа. Ученые и публицисты о природе сталинизма. М.: Политиздат, 1989. 512 с.

712. Такер Р. Сталин: путь к власти. 1879-1929 гг. История и личность. М.: Прогресс, 1991.- 480 с.

713. Такер Р. Сталин у власти: История и личность. 1928-1941 / Пер с англ. М.: Весь мир, 1997.-644 с.

714. Танков В.Е. Санитарное описание Владимирской деревни (Предварительные итоги). Владимир, 1927. 56 с.

715. Тепцов Н.В. Аграрная политика: на крутых поворотах 20-30-х годов. М.,1990. / Новое в жизни, науке, технике. Сер. «История и политика КПСС», № 7. Тепцов Н. Хлебный кризис. Коллективизация. Колхозы // Коммунист.1991. №2.

716. Тетюшев В.И. Социалистическое преобразование экономики СССР и буржуазные «критики». М.: Политиздат, 1978. 248 с.

717. Тетюшев В.И. Становление и развитие экономики СССР и буржуазные критики. М.: Политиздат, 1987. 272 с.

718. Токарев С.В. Повседневная жизнь провинции в период обсуждения, принятия и реализации Конституции СССР 1936 года. Курск, 2002. 60 с.

719. Трапезников С.П. Исторический опыт КПСС в социалистическом преобразовании сельского хозяйства. М.: Мысль, 1965. 614 с.

720. Трапезников С.П. Борьба партии большевиков за коллективизацию сельского хозяйства в годы первой сталинской пятилетки. М.: 1951. 318 с.

721. Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. Т. 1-2. М.: Мысль, 1983.30.е годы: взгляд из сегодня. М.: Наука, 1990. 168 С.

722. Трифонов И.Я. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М., 1975.178 с.

723. Труд и производство в колхозах: из опыта Тверского округа. Тверь: Ок-рколхозсоюз, 1930. 83 с.

724. Трудные вопросы истории: Поиски. Размышления. Новый взгляд на события и факты. / Под ред. В.В. Журавлёва. М.: Политиздат, 1991. 272 с.

725. Тулупников А.И. Общественное хозяйство основа зажиточности колхозников (бюджеты колхозников). М.: Сельхозгиз, 1941. - 144 с. Урок дает история. М.: Политиздат, 1989. - 414 с.

726. Федоров М.И. Укрепление общественного хозяйства колхозов и изменения политики заготовок сельскохозяйственных продуктов в мирные годы третьей пятилетки. М., 1960. 188 с.

727. Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня. М.: Росспэн, 2001. 422 с.

728. Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е года: город. М.: Росспэн, 2001. 334 с.

729. Ханин Г.И. Почему и когда погиб нэп. Размышления экономиста // ЭКО. 1989. № Ю. С. 66-83.

730. Хлевнюк О. Принудительный труд в экономике СССР 1929-1941 гг. // Свободная мысль. 1992. № 13. С. 73-85.

731. Хлевнюк ОБ. 1937-й: Сталин, НКВД и советское общество. М.: Республика, 1992. 270 с.

732. Хлевнюк О.В. Политбюро. Механизмы политической власти в 1930-е годы. М., 1996.-286 с.

733. Хлевнюк О.В. 1937 год: противостояние. М.: Знание, 1991. 64 с.

734. Холмс JI. Социальная история России: 1917-1941 гг. Ростов/н/Д, 1994.142 с.

735. Ципко А.С. Истоки сталинизма // Наука и жизнь. 1988. № 11. С. 45-55; № 12. С. 4-18; 1989. № 1. С. 46-57; № 2. С. 53-62.

736. Ципко А. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. М., 1990. 180 с.

737. Ципко А. О зонах, закрытых для мысли // Суровая драма народа. Ученые и публицисты о природе сталинизма. М., 1989. С. 175-257.

738. Ципко А. Противоречия учения Карла Маркса // Через тернии / Сост. А.А. Протащик. М., 1990. С. 60-83.

739. Шарова П.Н. Коллективизация сельского хозяйства и создание социалистических производственных отношений в деревне // Исторические записки. Т. 48. М.: 1954.-С. 81-121.

740. Шарова П.Н. Сплошная коллективизация сельского хозяйства решающий этап ликвидации противоположности между городом и деревней // Вопросы истории. 1953. № 10.

741. Шашков В.Я. Репрессии в СССР против крестьян и судьбы спецпереселенцев Карело-Мурманского края. Мурманск: МГПИ, 2000. 343 с.

742. Шашков В.Я. Спецпереселенцы в истории Мурманской области. Мурманск: Максимум, 2004. 317 с.

743. Шашков В.Я., Козлов С.С. Спецпереселенцы на защите Отечества // Вопросы истории. 2005. №5. С. 158-163.

744. Шевяков Ф. Классовая борьба в современной деревне. М.: Московский рабочий, 1930.-76 с.

745. Шольц С.В. Классовая структура крестьянства Московской губернии. М.: Московский областной статистический отдел, 1929. 128 с.

746. Шмелев Н., Попов Г. На переломе. Экономическая перестройка в СССР. М.: Изд-во АПН, 1989. 400 с.

747. Шмелев Н.И. «Не сметь командовать!» // Октябрь. 1988. №2.

748. Шустов А.К. Колхозное производство в Центральном промышленном районе в годы коллективизации (1929-1937 гг.) // Проблемы социально-экономического развития советской деревни. Вологда, 1975. С. 61-72.

749. Шустов А.К. Повышение материального уровня жизни колхозного крестьянства в 1932-1937 гг. (по материалам Центрального промышленного района РСФСР) // Проблемы истории советского крестьянства. М., 1981. С. 145-150.

750. Шустов А.К. Победа колхозного строя в Верхнем Поволжье (1927-1937). Ярославль, 1984.

751. Чаянов А.В. Крестьянское хозяйство. М.: Экономика, 1989. 492 с.

752. Чаянов А.В. Как организовать крестьянское хозяйство в нечерноземной полосе. М.: Госиздат, 1925. 46 с.

753. Челинцев А.Н. Сельскохозяйственные районы, порайонные перспективы сельского хозяйства и мероприятий сельскохозяйственной политики. М.: Новая деревня, 1928.-52 с.

754. Чернов М.А. Выполним обязательства перед государством. М.: Партиздат, 1933.- 45 с.

755. Чижеский М.Г. Введение и освоение правильных севооборотов в колхозах. М.: Сельхозгиз, 1948. 112 с.

756. Чмыга А.Ф. Создание психологических предпосылок сплошной коллективизации сельского хозяйств в СССР // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. 1980. №1.

757. Экономическая история России XIX XX вв.: современный взгляд. Отв. Ред. В.А. Виноградов. М.: РОССПЭН, 2001. 624 с.

758. Экономическая политика Советского государства в переходный период от капитализма к социализму. М.: Наука, 1986. 255 с.

759. Экономика и политика в уроках «великого перелома»: «Круглый стол» журнала «Коммунист» // Коммунист. 1989. № 5.

760. Юдачев С.А. Борьба КПСС за организационно-хозяйственное укрепление колхозов. М.: Политиздат, 1962, 265 с.

761. Юдельсон А.Методологический поиск советских историков в 1960-е гг.: к вопросу об «оттаявшем» во время «историографической оттепели» // Образы историографии. М., 2001. С. 147-172.

762. Юнге М., Биннер Р. Как террор стал «большим»: Секретный приказ №00447 и технология его исполнения. М.: АИРО-ХХ, 2003. 352 с.

763. Юркин Т.А. О колхозном строительстве и МТС. М.: Сельхозгиз, 1931. 36с.

764. Яковецкий В.Н. Два исследования по истории советской торговли // История СССР. 1966. №3.

765. Янчук В.З. Ответственность колхозников за нарушение трудовой дисциплины. М., 1962.-44 с.

766. A Reserche's guide to Sources on Soviet Social History in the 1930s / Ed. by Sh. Fitzpatrick and L. Viola. N.Y., 1990.

767. Andres E. The New economic policy. Its origin and goal. London: 1963. 64 p.

768. Davies K.U. The Industrialization of Soviet Russia. The socialist offensive. The collectivization of Soviet agriculture. Cambridge: 1980. - 491 p.

769. Hindus Maurice. Red Bread: Collectivization in a Russian Village. Bloomington, Indianapolis, Indian univ. press, 1988. -XIX, 372 p.

770. Moon David. The Russian Peasantry 1600-1930. The World the Peasants Made. L., NY: Longman, 1999. 396 p.

771. Shanin T. The awkward class. Political Sociology of Peasantry in a developing society: Russia 1910-1925. Oxford, 1972. 362 p.

772. Jasny N. The socialized agriculture of the USSR. Plans and performance. N.Y., 1949.-284 p.6. Периодические издания

773. Большевик. Орган ЦК ВКП (б). 1927-1938.

774. Власть Советов. 1933-1937.

775. Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1927-1937.

776. Историк-марксист. Орган института истории АН СССР. 1933-1937 гг. Колхозный бригадир. Орган НКЗ СССР и политуправления МТС. 19341936.

777. Колхозник. М.: Изд-во ЦК ВКП (б) "Крестьянская газета". 1934-1938. Крестьянская газета. Орган ЦК ВКП (б). 1933-1937. Правда. Орган ЦК и Московского комитета ВКП (б). 1927-1937. Социалистическое земледелие. 1933-1937.

778. Социалистическая реконструкция сельского хозяйства. М.: Орган ВАСХ-НИЛ. 1933-1937.

779. Диссертации и авторефераты диссертаций

780. Анохин И.В. Сельскохозяйственная кооперация Московской губернии в 1926-1929 гг. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. СПб., 1995.

781. Бондырев В.Е. Причины и последствия развала рыночной экономики в СССР, 1927-1930 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Курск, 2000.

782. Варфоломеева М.И. Репрессивная политика Советского государства в 1930-е годы и политические настроения населения (на материалах Белгородской области). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Курск, 2002.

783. Вещева О.Н. Аграрная политика Советского государства в 1917-1927 гг (на материалах Самарской, Симбирской губерний). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Самара, 2000.

784. Воложанина Е.Е. Социокультурный облик западно-сибирской деревни в 1921-1927 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Омск, 1998.

785. Галимуллин И.И. Коллективизация сельского хозяйства в Татарской АССР, 1929-1932 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Казань, 2000.

786. Давлетшин Р.А. История крестьянства Башкортостана. 1917-1940. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Уфа, 2000.

787. Доброноженко Г.Ф. Проведение сплошной коллективизации в Северном крае. 1929-1932 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Петрозаводск, 1993.

788. Жиркова Т.М. Деформации аграрной сферы в предколхозное время (по материалам Московской, Тверской и Тульской губерний). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Коломна, 2002.

789. Жулаева А.С. Образ жизни крестьян Восточной Сибири, 1920-1926 гг. (к проблеме соотношения традиций и новаций). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Красноярск, 1999.

790. Загоровский П.В. Социально-политическое развитие сельского населения Центрального Черноземного региона России во второй половине 1920-х- первой половине 1930-х гг. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Воронеж, 1999.

791. Захаровский JI.B. Политика «ликвидации кулачества как класса» и её проведение в Уральской области, 1929-1933. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Екатеринбург, 2000.

792. Иванов А.А. Доколхозная деревня Марийской автономной области, 19211929 (социально-экономические аспекты проблемы). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Йошкар-Ола, 1999.

793. Изюмова JI.B. Повинности колхозного крестьянства на Европейском Севере России в конце 1930-х-1950-е гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Вологда, 2001.

794. Ильин Ю.А. Советская власть и крестьянство, октябрь 1917- начало 1921. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Иваново, 1999.

795. Ковалев Д.В. Государственные аграрные преобразования и крестьянское хозяйство Подмосковья (Первая четверть XX века). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 2004.

796. Козлов А.П. Социально-экономические преобразования в сельском хозяйстве Северного Казахстана (вторая половина 1920-х первая половина 1930-х годов). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. СПб., 1992.

797. Козлов С.А. Аграрные традиции и новации в дореформенной России (Центрально-Нечерноземные губернии. 1765-1861 гг.). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 2004.

798. Козлова JI.A. Московская партийная организация в борьбе за победу колхозного строя (1927-1937 гг.). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1972.

799. Кущетеров P.M. Насильственный метод аграрных преобразований в советской деревне. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. СПб., 1995.

800. Лазарев С.В. Общественно-политическое развитие российской деревни 1920-х гг.: социально-психологические аспекты (на материалах губерний Верхней Волги). Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Ярославль, 1999.

801. Лозбенев И.Н. Взаимодействие экономических и социально-политических процессов в Подмосковье в годы нэпа, 1921-1929 г. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. М., 2001.

802. Митяева О.И. Коммунистическая партия организатор культурного преобразования деревни в годы социалистической реконструкции сельского хозяйства (1927-1937 гг). Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1979.

803. Наумов Н.В. Социально-экономические и культурные преобразования в СССР в годы довоенных пятилеток (1928-1941 гг.) (Проблемы отечественной историографии). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 2004.

804. Павлова И.В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Новосибирск, 2002.

805. Папков С.А. Репрессивная политика Советского государства в Сибири, 1928- июнь 1941. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Новосибирск, 2000.

806. Петюкова О.Н. Русская православная церковь в российской деревне в 1920-е годы (по материалам губерний Центральной России). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1997.

807. Плеханова О.В. Налоговая политика Советского государства в деревне в 1925-1929 гг. и ее осуществление в Московской, Рязанской и Тульской губерниях. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Рязань, 1996.

808. Попов М.В. Культура и быт крестьян Урала в 1921-1940 гг. Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Екатеринбург, 1997.

809. Савельев С.И. Социальная политика Советского государства в деревне. 1917- начала 1930-х гг. (на материалах Нижнего Поволжья). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. Саратов, 2005.

810. Сафонов Д.А. Крестьянство и власть в эпоху реформ и революций, 18551922 (на материалах Южного Урала). Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. М., 1999.

811. Сергеев Г.С. Социально-экономическое развитие деревни Нечерноземного Центра РСФСР в годы социалистической реконструкции народного хозяйства (1926-1937 гг.). Диссертация на соискание учёной степени доктора исторических наук. Калинин, 1982.

812. Шашкова О.Л. Репрессивная политика государства в 1928-1939 гг и её последствия. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Курск, 2000.

813. Шацмухаметов P.P. Деятельность сельских культурно-просветительских учреждений Башкотростана в 1917-1941 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Уфа, 1999.

814. Шипилова Е.Е. Культурное строительство в областях Центрального Черноземья, 1928-1941. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Воронеж, 2000.

815. Ялтаев И.Ф. Коллективизация сельского хозяйства в Марийской автономной области в 1929-1936 гг. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Йошкар-Ола, 1999.

816. Центр крестьяноведения и аграрных реформ. Интернет страница www.ruralwords.msses.ru