автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Социальные аномалии в повседневной жизнедеятельности населения Сибири в 1920-е гг.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Валиев, Габдрахман Хаматханович

Введение

Глава I. Массовые социальные болезни.

§ 1. Социально-экономические условия развития социальных аномалий.

§ 2. Незаконное производство алкоголя и массовое пьянство.

§ 3. Хулиганство.

Глава II. Изгои общества.

§ 1. Проституция.

§ 2. Беспризорность детей и меры по ее ликвидации.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Валиев, Габдрахман Хаматханович

История формирования современного индустриального общества отмечена не только крупными научными открытиями, расцветом духовной культуры и совершенствованием материальной жизни людей, но и возникновением или усугублением социальных болезней - нищенства, беспризорности детей, пьянства, преступности, проституции и хулиганства. По мнению одного из наиболее авторитетных исследователей социальных аномалий французского социолога Эмиля Дюркгейма их появление в обществе является неизбежным спутником роста, своеобразной расплатой за прогресс. Разрушение многовековых устоев и институтов аграрно-традиционного общества приводит к появлению в обществе пространства свободы личности, права на собственный выбор ею моделей поведения, системы ценностей. Положительный в целом этот процесс имеет своей негативной стороной возможность дезинтеграции общества и массовой дезориентации людей, распространения девиантных форм поведения. Выбитые из привычной колеи или неспособные вписаться в структуры нового общества люди оказываются на обочине жизни, образуют маргинальные группы, находящиеся в состоянии перехода либо к частичной интеграции в новую структуру общества, либо к полному выпадению из него.

Актуальность избранной темы определяется необходимостью изучения тех сторон исторического процесса развития российского общества, которые остаются недостаточно исследованными в исторической литературе.

Возникновение социальных аномалий, поведение людей, оказавшихся в положении маргиналов, в течение длительного времени изучается гуманитарными и социальными науками, прежде всего социологией. Не могли оставить эти явления без внимания и историки. Существует довольно прочная традиция изучения социальных аномалий в дореволюционной отечественной исторической науке, активно разрабатывается данное направление зарубежными историками.

Однако в историографии советской России эта тема оказалась невостребованной в результате идеологических ограничений, сковывающих творческий поиск ученых. В парадную картину успешного строительства нового социалистического общества, старательно создаваемую советскими историками, существование социальных болезней и судьба людей из маргинальных групп просто не могли вписаться. Таким образом, за пределами исторической науки остался очень важный аспект развития обще

61-6730004 (2298x3442x2 Щ) ства в советской России. В настоящее время появляется возможность заполнить этот пробел, показать историю России без идеологических искажений и официального глянца. Данное диссертационное исследование ориентировано на решение этой научной проблемы на материалах истории послереволюционной Сибири 1920-х годов.

Актуальность диссертационного исследования определяется также современными кризисными явлениями в развитии российского общества, вновь переживающего этап перехода к новой модели общественного устройства. Этот переход сопровождается распространением девиантности, углублением социальных болезней. Поэтому анализ исторического опыта развития социальных аномалий и способов их преодоления является остро необходимым.

История России (и Сибири, как ее части), все в большей степени рассматривается исследователями в контексте мировой истории, развития человеческой цивилизации в целом. В этом плане изучение как положительного, так и негативного исторического опыта развития Сибири является важной и необходимой частью обобщения исторического опыта человечества и может быть интересным и полезным для ученых других стран.

Рассматривая историографию избранной темы, мы вынуждены констатировать, что, несмотря на острую потребность в ее изучении, публикаций, имеющих научное значение, не так уж много. В современной литературе исторических трудов, посвященных комплексному рассмотрению социальных аномалий в период первых десятилетий существования советского государства, до сих пор не создано. Поэтому в историографическом обзоре мы будем рассматривать самую разнообразную литературу, в которой затрагивались хотя бы отдельные вопросы поставленной темы.

Наиболее интенсивно социальные болезни советского общества изучались в 20-х годах, когда еще не была утеряна дореволюционная традиция социальных исследований. При этом социальные болезни рассматривались в рамках различных общественных наук: истории, социологии, экономической теории, юриспруденции. В работах М.Н. Гернета, Е.О. Кабо, С.Г. Струмилина и других исследователей, посвященных изучению быта российского населения, неизбежно затрагивались сюжеты, связанные с негативными явлениями. Большое научное наследство оставил видный юрист М.Н. Гернет.1 В числе проблем, которые он изучал, проблемы беспризорности детей, преступности несовершеннолетних, причины и тенденции развития само

61-6730005 (2301x3444x2 Щ) убийств, проблемы пьянства, проституции и т.д. Многие его наблюдения и теоретические положения остаются актуальными и для современных исследователей.

В книге талантливой исследовательницы рабочего класса России Е.О. Кабо, посвященной изменениям быта рабочих, были исследованы и негативные стороны их образа жизни. Автор, работая на стыке социологии и истории, показала сохранение таких вредных обычаев и привычек в быту рабочих, как униженное положение женщины, массовое пьянство, сквернословие и т.п.2

Оригинальный подход к изучению быта и образа жизни российского населения мы видим в работах видного экономиста С.Г. Струмилина. В них представлены объективные характеристики образа жизни: бюджеты времени, потребительские бюджеты, наборы домашнего инвентаря и т.п. Разумеется, С.Г. Струмилин, как вдумчивый и глубокий исследователь, не мог обойти негативные характеристики образа жизни населения, в его работах имеются данные о затратах средств на алкогольные напитки, наблюдения и суждения о пьянстве, проституции, хулиганстве.

В 20-е годы было опубликовано также большое количество литературы, которая имела, скорее не научный, а публицистический характер. Тем не менее, некоторые фрагменты и данные из таких книг могут служить современным исследователям в качестве элементов источниковой и историографической базы. Характеризуя эту литературу, следует отметить, что авторы, рассматривавшие проблемы социальных аномалий, подходили к ним в рамках утверждавшегося в Советской России убеждения в том, что в новом социалистическом обществе не будет причин для социальных болезней. Поэтому негативные социальные явления, существовавшие в 20-е годы, расценивались либо как пережиток капиталистического прошлого, либо как порождение политики НЭПа, т.е. отступления от социалистических идеалов. Наиболее полно такой взгляд выразился в произведениях партийных публицистов, выступавших по вопросам быта и морали.4

Магистральным направлением борьбы с социальными болезнями общества объявлялось строительство социализма, поэтому как бы отпадала необходимость в разработке особой стратегии и способов борьбы с ними. Этот упрощенный и идеологизированный подход к серьезным социальным болезням общества способствовал в большей степени их игнорированию, чем преодолению.

61-6730006 (2301x3444x2 Щ)

Особенно много внимания во второй половине 20-х годов уделялось вопросам борьбы с пьянством и алкоголизмом, когда разрешение на государственное производство и продажу крепких алкогольных напитков вызвало резкий рост их потребления и породило множество негативных социальных последствий. Можно назвать в качестве примера книгу активного борца с алкоголизмом, видного партийного публициста Ю. Ларина. В ней автор попытался выявить корни пьянства, которые он, как объективный исследователь, увидел не только в прошлом, но и в тех негативных сторонах советского быта, которые были обусловлены низким материальным и культурным уровнем населения.5

Правда, выход из порочного круга Ю. Ларин, как и многие другие авторы, видит несколько упрощенно: успешное строительство социализма, развитие материальной базы и форм культурного времяпрепровождения, по его мнению, постепенно будут вытеснять привычку людей к пьянству и застольям. Сегодня уже можно с уверенностью и горьким разочарованием утверждать, что добиться радикального решения проблемы только повышением материального и культурного уровня населения невозможно.

В работе Д. Шепилова сделана попытка показать причинную связь преступности и потребления алкоголя, выявление которой важно для осознания необходимости борьбы с пьянством.6

В научной и публицистической литературе 1920-х - начала 1930-х годов видное место занимали проблемы хулиганства. Исследователи пытались выявить причины антиобщественного поведения, типы хулиганства, направления борьбы с ним. Наиболее активно обсуждался вопрос о необходимости организации общественного отпора хулиганству. В то же время постепенно осознавалось, что в данном случае только силового или морального противодействия хулиганству будет недостаточно. В ряде публикаций высказывалась мысль, что наряду с борьбой с хулиганами необходимо вести профилактику хулиганства как способа досуга, т.е. создавать определенную культурную среду, в которой проявления хулиганства вытеснялись бы альтернативными, точнее сказать, культурными формами поведения.7

Можно сказать, что, несмотря на относительную многочисленность публикаций, проблема хулиганства в литературе 20-х годов не получила серьезного анализа. Основная методологическая установка авторов сводилась к рассмотрению хулиганства

61-6730007 (2303x3445x2 Щ) как проявления несознательности со стороны рабоче-крестьянской молодежи; кроме того, часто хулиганство оценивалось через призму классовой борьбы как проявление антисоветских настроений кулацкой и мелкобуржуазной молодежи. Такие оценки не позволяли выявить истинные причины хулиганства, наметить действительно эффективные меры по его преодолению.

В 20-е годы социологами, юристами, представителями других общественных наук активно изучались такие аномалии как проституция и беспризорность. Но в изучении этих социальных болезней также начинал преобладать идеологизированный подход. В литературе утверждалось, что в Советской России ликвидированы социальные причины проституции. Поэтому достаточно основные усилия общественности направить на перевоспитание женщин, занимающихся проституцией, разъяснить им пагубность такого образа жизни, и проституция исчезнет.8

Довольно активно в эти годы изучались проблемы беспризорности детей и ее ликвидации. Беспризорность детей вызывалась крайней нуждой населения, распадом семей в ходе гражданской войны и последующей экономической разрухи, поэтому беспризорников, в отличии от проституток и хулиганов, вряд ли можно было бы обвинить в несознательности. Для большинства авторов, пишущих на эту тему, основными мерами ликвидации беспризорности представлялись государственная помощь и поддержка, создание сети детских учреждений. Однако недостаток серьезных научных разработок, и в то же время стремление быстрее помочь детям привело к преобладанию в литературе и в жизни упрощенного подхода, порождавшего неоправданные надежды решить проблему способом организации месячников, декад, т.е. в короткие сроки, буквально за несколько месяцев.9

Несколько публикаций, посвященных социальным аномалиям, было подготовлено в 1920-х гг. на сибирских материалах, что составило важный вклад в историографическую, но, более всего, в источниковую базу изучения данной проблемы. Из сибирских авторов следует особо отметить профессора Иркутского университета Г. Маннса, журналиста Г. Вяткина и статистика А. Локтина.

Уже в начале 1920-х гг. Г. Манне начал собирать и анализировать данные о преступности, пьянстве и развитии других социальных аномалий на территории Иркутска и Иркутской губернии. Его работам свойственна научная скрупулезность, стремление к объективному анализу.10

61-6730008 (2303x3445x2 Щ)

Г. Вяткин собирал и накапливал материал для своих публикаций в процессе журналистской работы. Его книги о пьянстве и проституции в Сибири в большей степени публицистичны, чем научны. Однако они интересны сейчас и как взгляд современника на проблему, и как источник, дающий некоторую статистику данных явле-~ и

НИИ.

Публикации А. Локтина в сибирских статистических журналах можно рассматривать в большей степени как источники. Сбор и обобщение собранных количественных показателей являлись для сибирского статистика главной задачей, что и отразилось в его публикациях. Вместе с тем А. Локтин высказал и ряд аналитических суждений, представляющих интерес в плане историографии проблемы.12

Таким образом, в литературе 20-х годов был сделан первый шаг по изучению социальных болезней общества, намечены некоторые меры их преодоления. Однако, по мере формирования тоталитарного режима в СССР возможности ученых для разработки данной проблематики начинали сокращаться.

Большевистская партия, взявшая под жесткий контроль все сферы общества, поставила перед наукой и пропагандой задачу создания такой картины жизни в СССР, в которой отражались бы только реальные (а еще более мнимые) успехи в строительстве нового общества. Очевидно, что таким мрачным явлениям как пьянство, проституция и другие социальные болезни не было места в этой парадной картине. Социальные болезни начинают замалчиваться, в начале 1930-х гг. запрещается публикация статистических данных о них, а затем постепенно и само их упоминание в печати. В ЦСУ СССР и в его учреждениях на местах ликвидируется отдел моральной статистки, собиравший и анализировавший данные о развитии социальных аномалий. Только в партийных документах и постановлениях иногда прорывались наружу реальные проблемы, связанные с социальными болезнями, однако их оценка, пути преодоления представали полностью идеологизированными, несоответствовавшими реальному положению.

Почти весь оставшийся период существования советского государства, исключая только годы горбачевской перестройки, историческая наука вслед за официальной пропагандой в основном воспевала и восхваляла жизнь в СССР, не уделяла необходимого внимания изучению социальных аномалий в обществе, их причин и источни

61-6730009 (2303x3445x2 tiff) ков. Изредка и вскользь лишь упоминалось об отдельных недостатках и пережитках капитализма, которые якобы успешно преодолеваются.

Изучение социальных болезней российского общества первых послереволюционных десятилетий стало вновь возможным с изменением общественно-политической ситуации в СССР. Политика гласности, объявленная М.С. Горбачевым, позволила историкам опубликовать работы, в которых показывались и анализировались негативные явления советской действительности.

Одну из первых попыток историографического анализа литературы, посвященной социальным аномалиям и общественной благотворительности, предприняла Г.Н. Ульянова.10 Она отмечает, что с середины 1930-х до середины 1980-х гг. существовал негласный запрет на изучение названных проблем. На наш взгляд, постепенное вытеснение данной проблематики из научной литературы начинается даже раньше, уже в начале 1930-х гг.

Не совсем правомерным представляется утверждение Г.Н. Ульяновой о том, что новый этап изучения социальных аномалий начинается только с середины 1990-х гг. и интерес к этой проблематике проявляют только "столичные" историки из Москвы и Санкт-Петербурга. На наш взгляд, в таком утверждении ярко проявляется синдром столичного высокомерия, который и является причиной того, что региональная литература просто как бы не замечается, а, возможно, действительно неизвестна нашим коллегам в центре. Между тем только в сибирской историографии можно назвать публикации нескольких авторов, начавших исследование названных Г.Н. Ульяновой проблем, уже во второй половине 1980-х- начале 1990-х гг.

Однако в целом статья Г.Н. Ульяновой, безусловно, заслуживает положительной оценки: в ней убедительно показана необходимость и важность изучения социальных аномалий, предложен ряд полезных в методологическом и методическом плане приемов и подходов.

Среди первых публикаций такого рода следует назвать статьи Г.А. Бордюгова и H.A. Лебиной в центральных исторических журналах.14 Оба автора используют открывшуюся возможность рассматривать негативные стороны жизни советского общества для их самой общей характеристики, глубокого анализа в данном случае было бы трудно ожидать. Вместе с тем Г.А. Бордюгов, а особенно H.A. Лебина, в своих статьях высказали ряд суждений, которые были полезны в методиче

61-6730010 (2306x3448x2 tiff) ском плане для других исследователей. Безусловно, заслугой первопроходцев этой тематики стало то, что они возродили интерес к ней, наметили направления анализа социальных болезней советского общества.

В связи с "ренессансом" проституции в российском кризисном обществе в 1990-е гг. возросло и внимание историков к этой проблеме. В совместной работе санкт-петербургских исследователей H.A. Лебиной и М.В. Шкаровского рассмотрено возникновение и распространение проституции во второй российской столице на протяжении века: с середины XIX в. до середины XX в.15 Авторы дали в своей книге характеристику проституции как социального явления, высказали интересные суждения о специфике проявления этой социальной болезни в условиях советского строя, что очень ценно для дальнейшей разработки данной проблемы.

Проблемы социальных аномалий в 1990-е гг. начинают затрагиваться в ходе научных симпозиумов, конференций, особенно в том случае, если сама их тематика ориентировала на новые подходы и изучение новых проблем. В этом плане многообещающим является обсуждение таких тем как история российской повседневности, формирование и особенности советского менталитета, становление новой советской семьи и положение женщины в обществе. На прошедших в середине 1990-х гг. научных конференциях "Революция и человек" (Москва, 1994-1996 гг.), "Российская повседневность" (Санкт-Петербург, 1993-1994 гг.), ряде конференций по изучению российского менталитета (Москва, 1994-1996) ставятся и обсуждаются проблемы социальных аномалий, прежде всего, преступности, проституции, хулиганства. Эта тенденция связана, с одной стороны, с влиянием западной историографии на российских историков: темы и подходы зарубежных коллег сейчас активно осваиваются, прежде всего, молодыми историками. С другой стороны, отсутствие идеологического контроля позволяет российским историкам посмотреть на традиционные темы в необычном ракурсе. Например, вряд ли в советское время было возможно на конференции, посвященной Октябрьской революции 1917 г., выступать с докладом "Революция и самогон".16

Активное освоение российскими историками новых приемов и подходов в изучении советской истории способствовало более объемному ее рассмотрению, включению в поле исследования все новых пластов и аспектов социальной действительности. В середине 1990-х гг. в Институте российской истории РАН состоялось несколь

61-6730011 (2310x3450x2 tiff) ко конференций по проблемам социальной истории. Материалы этих конференций и вообще разработка данного направления получили отражение в ежегоднике под названием "Социальная история".17 Содержание публикаций в данном ежегоднике позволяет утверждать, что в российской исторической науке складывается интересное направление, предполагающее изучать и описывать историю по-новому, в том числе, не обходить и социальные аномалии.

Интересные методологические и методические предложения содержатся в статьях А.К. Соколова, Л.П. Репиной и других авторов. В статье C.B. Журавлева и А.К.

Соколова "Повседневная жизнь советских людей в 1920-е гг." достаточно подробно

18 показаны масштабы проявления социальных аномалий. Авторы отмечают, что массовое пьянство и самогоноварение буквально стали социальной болезнью, с которой обществу приходилось яростно бороться. Показана в статье также проблема хулиганства, ставшая особенно острой во второй половине 1920-х гг.

В последние годы негативные социальные явления получают отражение в сборниках документов. Не в последнюю очередь это связано с тем, что историки при публикации источников переносят свое внимание от официальных документов или других источников, исходящих от каких-либо учреждений, организаций, к источникам личного происхождения: письмам, заявлениям, автобиографиям и т.п.

Наиболее полно отражены негативные явления советской повседневности в сборнике "Голос народа", составленном по письмам в "Крестьянскую газету" и другие органы печати.19 Сборник очень наглядно и убедительно отражает тяжелую жизнь населения России в первые послевоенные десятилетия. Публикуемые материалы, как и комментарии составителей сборника C.B. Журавлева и А.К. Соколова, рисуют картину широкого распространения в советском обществе пьянства и самогоноварения, разгула хулиганства.

Однако в настоящее время еще только начинается процесс постепенного освоения данной проблематики, накопления фактического материала и концептуальных наработок. Поэтому пока не появилось сколько-нибудь крупных и обобщающих трудов, по-видимому, их следует ожидать уже в новом тысячелетии.

Книга H.A. Лебиной, вышедшая совсем недавно, как бы открывает этот новый этап. В ней сделана удачная попытка показать повседневную жизнь советского города во всех ее аспектах.20 Безусловно, автор не могла обойти социальные аномалии фор

61-6730012 (2306x3448x2 tiff) мировавшегося в СССР советского образа жизни. В книге даны подробные характеристики таких социальных болезней, как пьянство, преступность, проституция, хулиганство. H.A. Лебина высказала целый ряд важных теоретических положений, позволяющих более глубоко исследовать проблемы социальных аномалий в Советской России. Книга H.A. Лебиной является на сегодняшний день наиболее удачной попыткой исторического рассмотрения социальных болезней советского общества в 19201930-е годы.

Проблемы девиантного поведения людей в истории и современности российского общества активно изучаются в последние годы отечественными социологами. Институт социологии РАН подготовил по данной проблеме несколько сборников статей, в которых рассмотрены разнообразные формы девиантности: проституция, преступность, алкоголизм, наркомания и другие отклонения.21 В плане нашего исследования особенный интерес представляют статьи о проституции, беспризорности, а также о потреблении алкоголя и связанных с этим негативных явлениях, которые дают возможность сопоставить ситуацию, существовавшую в 1920-х гг., с современным состоянием проблемы девиантного поведения.

Активно работают на данном направлении санкт-петербургские социологи, имеющие давнюю традицию исследования девиантности.22 Историко-социологический анализ феномена проституции дан в работе известных социологов

23

И.А. Голосенко и С.И. Голода. Авторы проследили развитие проституции за последние 150 лет, сопоставляя формы и структуры организации криминального промысла на ее основе. Особенно полезной для историков частью монографии является обзор подходов, приемов, результатов изучения проституции в отечественной науке.

Исследованием различных форм социальных отклонений и связанных с ними форм преступности в последние годы активно занимаются представители юридических наук, прежде всего криминологии.24 Публикации юристов по данной проблематике помогли диссертанту осознать всю сложность борьбы общества с социальными болезнями. Обращаются юристы и к истории проблемы социальных аномалий, в том числе к их проявлениям в 1920-е гг.

Особенно пристальное внимание юристы, как и социологи, уделяют проституции. Традиция исследования проституции в юридической науке была заложена еще в дореволюционный период и продолжалась в советское время.25

61-6730013 (2303x3445x2 tiff)

Современный переходный период в России вызвал бедственное положение значительных масс населения. Обнищание и разрушение семей привело к появлению на улицах российских городов беспризорных и безнадзорных детей, количество которых по некоторым оценкам приближается к двум миллионам человек.26

Актуальность борьбы с беспризорностью заставила представителей правоохранительных органов и юридической науки более внимательно отнестись к опыту 1920-х гг., когда при огромных масштабах беспризорности советскому государству удалось в течение относительно короткого времени снять остроту проблемы. Изучением данной проблемы совместно с юристами занимаются педагоги. Обзор литературы по данному вопросу, приведенной в автореферате М.Ф. Сморгуновой, также оказался чрезвычайно полезным для подготовки диссертационного исследования.27

Переходя к современной историографии Сибири советского периода, следует отметить, что к настоящему времени проделана большая работа по изучению условий жизнедеятельности сибирского населения. Здесь, прежде всего, следует назвать работы широко известных в России и за рубежом маститых историков старшего поколения, работавших в институте истории, филологии и философии СО РАН: В.В. Алексеева, Н.Я. Гущина, A.C. Московского, B.C. Познанского, B.JI. Соскина,28 а также работы их учеников - новосибирских историков следующего поколения: С.С. Букина, М.М. Ефимкина, Е.Э. Казакова, С. А Красильникова, И.С. Кузнецова, В.А. Исупова, В.И. Исаева, В.И. Шишкина, В.А. Ильиных и многих других.29 Также значительный вклад в разработку проблем историографии советской Сибири внесли представители вузовской науки в различных сибирских городах: Иркутске, Кемерово, Красноярске, Омске, Томске и других.

Благодаря всесторонней исследовательской деятельности сибирских историков была подготовлена база для создания фундаментальных многотомных трудов: "История Сибири", "История крестьянства Сибири", "История рабочего класса Сибири""'0, опубликовано большое количество книг и статей по истории культурного развития Сибири.

Подробный анализ всей этой литературы не входит в задачу данной диссертационной работы. С сожалением лишь отметим, что проблемы социальных аномалий не стали в ней предметом рассмотрения. Трудно было бы упрекать в этом историков, в то время действовали иные принципы и подходы к освещению исторического про

61-6730014 (2308x3449x2 Щ) цесса. Вместе с тем обширная сибирская историография создала фундамент для дальнейшего углубления и расширения исследовательской работы, в том числе, и для изучения негативных явлений повседневной жизни сибирского населения. Имеются в сибирской историографии и работы, затрагивающие непосредственно проблемы социальных аномалий. Одним из первых к изучению негативных сторон быта рабочих Сибири приступил В.И. Исаев. В его монографиях, ряде статей рассматриваются проблемы пьянства и хулиганства в сибирских городах в период 1920-1930-х гг., освещаются усилия общественности по их сокращению и преодолению.31

А.П. Угроватов в своей содержательной статье, опубликованной популярным научно-публицистическим журналом "ЭКО", рассмотрел вопросы развития проституции в Сибири в 20-х годах и меры по ее ликвидации. Наряду с интересной статистикой А.П. Угроватов привел некоторые сведения о социальном портрете явления, представив определенные типы женщин, вынужденных заниматься проституцией.32

В последние годы сибирские ученые приступили к активной разработке истории решения женского вопроса в советской России на примере такого своеобразного региона как Сибирь. В отличие от подходов авторов, занимавшихся ранее этой проблемой (в 1970-80-е гг.) в основном в плане партийного руководства, решением женского вопроса (здесь следует вспомнить работы Н.Е. Климанской, И.Н. Румянцевой и др.)"' современные историки затрагивают более широкий круг вопросов, в который отчасти попадает и проституция. В качестве положительного примера можно назвать

Л Л кандидатские диссертации и публикации М.В. Балахниной, И.А. Рябцевой/

Непосредственно проституции в Сибири посвящены статьи и кандидатская диссертация А.Г. Быковой.35 Правда, хронологически исследование А.Г. Быковой ограничивается дореволюционным периодом, тем не менее, сам факт подготовки диссертации по истории проституции показывает, что историография Сибири начинает изменяться в сторону освоения новых подходов и тем. Публикации А.Г. Быковой помогли в ходе написания данной диссертации более полно охарактеризовать типы женщин, занимавшихся проституцией в Сибири. Вместе с тем, многие аспекты данной темы еще требуют дальнейшего анализа.

А.Б. Таранин в небольшой, но обстоятельной статье исследовал исторический о с опыт борьбы с пьянством и самогоноварением в Сибири в 20-е годы. Эту проблему

61-6730015 (2305x3447x2 Щ) рассматривает также Д.А. Бугаев, Ф.П, Николаев и другие авторы сборников и книг о работе правоохранительных органов, опубликованных в ряде областей Сибири. ^

И. Крамаренко в своей работе осветил некоторые фрагменты борьбы милиции с аномальными явлениями в быту населения Сибири во второй половине 20-х годов, показал увязку кампаний по преодолению самогоноварения и пьянства с хлебозаготовками, мерами по повышению производительности труда в промышленности."8

Хотя эти издания не дают целенаправленного анализа социальных аномалий, они все-таки могут быть использованы для расширения историографической и источнико-вой базы исследования.

Таким образом, в российской и сибирской историографии к настоящему времени наметился поворот к более объемному рассмотрению исторического процесса, включающему в себя не только политические и экономические события и явления, но и повседневную жизнь людей со всеми ее светлыми и темными сторонами. В целом в имеющейся литературе сделаны лишь первые шаги к серьезному изучению социальных болезней российского общества в период его послереволюционной трансформации, намечены лишь некоторые приемы и направления их анализа. Этот вывод можно сделать по отношению к историографии советской России в целом, но еще более он правомерен по отношению к историографии Сибири. Сибирские историки по существу только еще начинают разработку данной проблематики.

Историографический обзор показывает, что назрела необходимость комплексного анализа социальных болезней российского общества в период его коренного переустройства после революции 1917 года. Целью настоящей диссертационной работы является исследование массовых социальных аномалий в повседневной жизнедеятельности сибирского населения в период 1921-1929 гг. Под термином "массовые социальные аномалии" в диссертации понимаются такие отклонения от социально принятых норм повседневной жизни как: а) неумеренное потребление спиртных напитков (обозначаемое как пьянство и алкоголизм) и, как правило, связанное с ним нелегальное производство в домашних условиях суррогатов спиртных напитков; б) хулиганское поведение в общественных местах и местах проживания; в) проституция;

61-6730016 (2312x3451x2 Щ) г) беспризорность детей, отсутствие у них постоянного места проживания, социального контроля за их воспитанием и поведением.

Разумеется, перечень девиантных форм поведения не исчерпывается приведенным здесь списком. Однако мы сосредоточили внимание именно на тех, которые в исследуемый период являлись наиболее массовыми и которые само общество обозначало как социальные болезни - аномалии.

Иногда можно встретить возражения против обозначения данных форм поведения, таких характеристик жизнедеятельности термином "социальные отклонения", которые основаны на том, что значительное число людей считает их вполне приемлемыми. Более того, например, пьянство и самогоноварение в 1920-е гг. настолько распространились, что стали скорее нормой, чем отклонением. Однако, на наш взгляд, болезнь не перестает быть болезнью, даже если ею болеет большинство.

В рамках поставленной цели намечается решить следующие задачи исследования:

- показать масштабы и характер перечисленных форм девиантного поведения среди населения Сибири;

- изучить основные причины социальных болезней и распространения девиантных форм поведения. С этой целью, в частности, рассмотреть социальные характеристики населения Сибири с точки зрения его предрасположенности к возникновению и развитию социальных болезней;

- осветить направления общественного противодействия социальным болезням, выявить их эффективность;

- обобщить исторический опыт возникновения и развития социальных болезней общества на материалах Сибири, высказать некоторые рекомендации по их предотвращению на современном этапе.

Объектом исследования является повседневная жизнедеятельность населения Сибири. В данном случае под этим термином понимается, прежде всего, частная жизнь человека в противовес его политической и экономической деятельности, организуемых обществом и находящихся под жестким общественным контролем. При этом мы рассматриваем, прежде всего, жизнь крестьян, составлявших в исследуемый период около 87% сибирского населения. Дифференциация крестьян на бедняков, середняков и кулаков, упорно проводившаяся в политике и внедрявшаяся в общест

61-6730017 (2301x3444x2 Щ) венное сознание, нами также учитывается, однако по отношению к девиантным формам поведения эти социальные различия не всегда проявлялись столь прямолинейно, как в политико-экономической сфере.

Другой составной частью объекта исследования является повседневная жизнедеятельность городского населения. В городском населении, прежде всего, выделяется социальная группа рабочих, чей образ жизни в этот период наиболее был отягощен негативными явлениями: пьянством, хулиганством и т.п. Однако следует отметить, что довольно часто источники дают сведения по городскому населению в целом, не дифференцируя его на социальные группы.

Политическая и идеологическая ангажированность работников статистических и других органов (советских, партийных и т.д.) вызывала намеренно негативную оценку повседневной жизнедеятельности зажиточных слоев села и города: кулаков, торговцев, нэпманов, старой интеллигенции, поэтому при рассмотрении характеристик повседневной жизни населения и описании социальных аномалий необходимо учитывать это искажающее влияние.

По отношению к объекту исследования необходимо учитывать также половозрастную дифференциацию населения: так, молодежь мужского пола, безусловно, была в большей степени подвержена девиантным формам поведения, чем их сверстники женского пола или же люди пожилого возраста.

Предметом исследования выступают названные выше девиантные формы поведения сибирского населения: пьянство и связанное с ним самогоноварение, хулиганство, проституция, беспризорность детей. В научной и публицистической литературе 1920-1930 гг. они обычно обозначались как массовые социальные аномалии. В современной социологической и исторической литературе использование данного термина определяется традицией, сложившейся в исследуемый период. В отличие от других форм девиантного поведения, которые включают в себя широкий спектр негативных социальных отклонений (от несоблюдения правил поведения в обществе до убийства людей), под массовыми социальными аномалиями принято понимать повседневные формы жизнедеятельности, которые оцениваются обществом негативно как пороки, слабости, проявления испорченности, но в то же время не полностью и не всегда отождествляются с преступностью.

61-6730018 (2303x3445x2 111!)

Говоря об истории использования данного термина, Г.Н. Ульянова отмечает, что он постепенно утверждался в повседневном словоупотреблении и в литературе в течение 1920-х гг., а уже в первом пятилетнем плане развития народного хозяйства СССР ставилась задача ликвидации социальных аномалий, под которыми как раз по

39 нимались перечисленные негативные явления.

Подчеркнем также, что особенностью массовых социальных аномалий является их промежуточный характер: они занимают место между безобидными или случайными нарушениями социальных норм и намеренными преступными действиями криминального характера. В этой связи в социологии выделяют просто девиантное и де-линквентное (деликт - преступление) поведение.

Отметим также, что хотя государство в исследуемый период ужесточало свой контроль за поведением людей, передвигая все дальше границу между просто деви-антным поведением и преступлением, в общественном мнении еще долго сохранялось отношение к пьянству, самогоноварению, проституции, хулиганству как неизбежным людским порокам, которые не отождествлялось с преступностью.

Особенность социальных аномалий заключается также в их массовости, укорененности в повседневном быту. Почти каждый человек в исследуемый период сталкивался с ними в той или иной мере или сам выступал в качестве их участника. Промежуточный характер социальных аномалий определял их близость к преступной сфере, способствовал криминализации повседневной жизни населения Сибири в исследуемый период.

К социальным аномалиям также относят не просто отдельные формы поведения, но и в целом образ жизни так называемых маргинальных групп: нищих, бездомных, проституток, беспризорных детей. Будучи сам по себе непреступным, такой образ жизни, тем не менее, рассматривался в исследуемый период обществом как отклонение от социальной нормы. Вместе с тем часто представители данных маргинальных групп в той или иной мере были связаны с преступным миром, или впоследствии сами становились преступниками.

Центральной научной задачей исследования является изучение причин возникновения и развития социальных аномалий на территории Сибири, при этом они рассматриваются как часть общероссийских явлений и процессов. В плане решения данной задачи последовательно рассматривается развитие социальных аномалий в Сиби

61-6730019 (2306x3448x2 111!) ри, их масштабы, тенденции роста или сокращения; изучаются характеристики тех людей, которые были наиболее склонны к девиантным формам поведения или же являлись представителями маргинальных групп, сам образ жизни которых рассматривался как отклонение от социальных норм.

Любое общество пытается бороться со своими болезнями. Поэтому предметом изучения в данном случае являются также формы и способы борьбы с социальными аномалиями, которые использовались в Советской России и, в частности, в Сибири в изучаемый период.

Итак, обобщая все сказанное, мы определяем предметом диссертационного исследования процесс развития и преодоления социальных аномалий на территории Сибири в 20-х годах.

Хронологические рамки работы определяются тем, что именно 20-е годы характеризуются расцветом социальных болезней, вызванных как последствиями мировой и гражданской войн, так и начатыми большевистской партией коренными преобразованиями общества. В историографии советского общества 1921-1929 годы выделяются как период НЭПа. Этот период был временем относительно свободного развития многих институтов и элементов российского общества, шло стихийное развитие и негативных процессов, в том числе, рассматриваемых нами социальных аномалий.

Постепенное свертывание НЭПа и начавшийся в конце 20-х - начале 30-х годов сталинский "великий перелом" резко изменили ход и обстоятельства развития общества. Характер социальных отношений, тенденции их развития в тоталитарном обществе, созданном большевистской партией во главе со Сталиным в 30-х годах, существенно отличались от первого послереволюционного десятилетия. Поэтому мы считаем возможным выделить 1921-1929 гг. в качестве самостоятельного периода для изучения; при этом в некоторых случаях мы будем использовать и материалы, относящиеся к началу 30-х годов, для более полной и завершенной характеристики изучаемых явлений и процессов.

Территориальные рамки исследования включают Сибирь в административном делении 20-х годов. С начала и до середины периода это 6 губерний, находившихся под управлением Сибревкома, а с 1925 года - Сибирский край, включающий обширную территорию от Урала до Байкала. Заметим, впрочем, что для данного исследования более важен социальный облик изучаемой территории, чем детальное выяснение

61-6730020 (2301x3444x2 Щ) ее географических границ. Особо отметим, что национальные районы, т.е. ареалы проживания коренных народов Сибири, затрагиваются в данном случае в малой степени, так как население этих территорий имело существенные отличия в образе жизни, обусловленные национальной спецификой.

Методологической основой исследования является цивилизационный и культурно-исторический подходы, в рамках которых исторические процессы, происходившие на территории Сибири в 20-х годах, рассматриваются как часть всеобъемлющей и длительной трансформации от традиционно-аграрного к индустриально-урбанистическому обществу, сопровождающейся формированием нового образа жизни, нового типа человеческой личности. При этом, безусловно, учитывается и важность политических изменений в России, попытка создания социалистического общества, влияние большевистской партии и созданного ею советского государства на условия и характер жизнедеятельности людей.

Определенные элементы методологии исследования заимствованы из смежной общественной науки - социологии. Так, историческое рассмотрение социальных болезней советского общества в значительной мере опирается на разработанную в социологии теорию девиантного поведения, используются подходы Э. Дюркгейма и Р. Мертона к изучению социальных аномалий, причин и форм девиантного поведения. В связи с этим представляется оправданным применение в данном историческом исследовании терминов, используемых чаще в социологии, чем в исторической литературе.

Для данного диссертационного исследования важным в методологическом плане является привлечение общей для социологии и истории категории "образ жизни". Правда, рассмотрение исторического процесса через призму образа жизни людей все еще не стало для историков привычным, хотя сама задача разработки такого подхода длительное время выдвигалась перед советской исторической наукой.40 В данном случае образ жизни определяется нами как совокупность типичных форм жизнедеятельности людей, взятых в контексте определяющих его условий.41 По нашему мнению, данная категория в большей степени, чем все другие понятия, ориентирует на конкретное рассмотрение условий и форм жизнедеятельности отдельного человека, в том числе и негативных явлений.

При систематизации и изложении материалов диссертационной работы использовались также проблемно-хронологический и сравнительно-исторический методы, а

61-6730021 (2308x3449x2 Щ) также общенаучные приемы и методы, среди которых важное место занимал системный подход.

Источниковой базой исследования является совокупность архивных и опубликованных материалов, которую можно систематизировать по следующим основаниям: а) документы государственных органов, как опубликованные, так и хранящиеся в архиве; б) опубликованные или находящиеся в архивах документы общественных организаций; в) периодическая печать; г) научная и публицистическая литература, опубликованная в изучаемый период.

Важнейшим источником для характеристики социальных аномалий являются собранные в государственных архивах документы правоохранительных и административных органов: прокуратуры, народных судов, милиции, исполнительных комитетов Советов различных уровней. Опубликованные официальные материалы дают статистические данные о распространении социальных болезней, показывают направления и способы борьбы с ними. Следует, однако, отметить, что в 20-е годы статистический учет еще не был налажен в должной степени, поэтому в документах встречаются противоречивые данные, во многих случаях трудно последовательно по годам проследить динамику процессов. Однако в целом данная группа источников содержит обширные сведения, важные для характеристики социальных аномалий в образе жизни населения Сибири.

Значительная часть материалов извлечена из архивных фондов общественно-политических организаций: партии, комсомола, профсоюзов. Эти организации в своей работе уделяли больше внимание борьбе с социальными болезнями. Поэтому в архивных, а также и в опубликованных документах партийных, комсомольских и профсоюзных органов содержатся статистические данные, качественные характеристики негативных явлений в жизни общества, а также подробно характеризуются методы и формы борьбы с ними.

Незаменимым источником при изучении массовых социальных болезней выступает периодическая печать. Газеты и журналы традиционно уделяют много внимания негативным явлениям общественной жизни. В них даются и важные для понимания

61-6730022 (2300x3443x2 111!) изучаемых явлений психологические характеристики людей, склонных к девиантным формам поведения. Встречаются в ряде публикаций и статистические данные. Наибольший интерес с нашей точки зрения представляет газета "Советская Сибирь", в которой отражалась жизнь всего региона, печатались официальные материалы государственных и общественно-политических организаций. Ценные сведения дают и другие сибирские газеты и журналы.

В качестве источников используются также публикации ученых и практических работников, изданные в исследуемый период. Составляя часть историографического наследия по данной теме, такие работы представляют для современного исследователя и большую источниковедческую ценность. Многие сведения, собранные и опубликованные авторами двадцатых годов, современные исследователи вынуждены использовать в качестве первоисточника, так как в других видах источников они не сохранились.

Особо следует выделить публицистическую литературу двадцатых годов, в которой поднимались проблемы борьбы с социальными аномалиями. Написанные партийными и государственными деятелями книги, статьи или их выступления в печати дают возможность представить общественную оценку социальных болезней, политику партии и государства в области их преодоления.

Рассматривая источниковую базу исследования, следует отметить ее фрагментарность и противоречивость. По проблемам борьбы с социальными аномалиями не велось постоянного статистического учета, поэтому часто приводятся сведения, собранные в ходе очередного месячника, декадника, которые неизбежно неполны, преувеличены или наоборот приуменьшены.

Искажения информации особенно стали существенными на рубеже 19201930-х гг. Наблюдалось стремление центральных и местных государственных и партийных органов продемонстрировать достижения нового социалистического строя. Например, в государственных и партийных документах, в официальной литературе заявлялось, что в РСФСР с 1926 по 1931 гг. удалось в два раза сократить распространение социальных аномалий, в то время как данные по отдельным городам, напрогг 42 тив, свидетельствовали об их росте.

Подводя итоги обзора источников, следует все же сделать вывод, что совокупность всех видов источников позволяет в целом изучить и показать процесс возник

61-6730023 (2275x3427x2 Щ новения и развития массовых социальных болезней на территории Сибири в 19211929 годах, осветить усилия общества по их преодолению. Несмотря на значительные трудности и существенные пробелы в источниковой базе, имеющиеся источники позволяют решить задачи, поставленные в диссертационном исследовании.

61-6730024 (2272x3425x2 Щ

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социальные аномалии в повседневной жизнедеятельности населения Сибири в 1920-е гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Пережив за первые два десятилетия XX века три революции, мировую и гражданскую войны, экономическую разруху и политический хаос, российское общество к началу исследуемого периода существенно деградировало. Были расстроены механизмы социального контроля и социальные институты в целом, уровень социальности в жизнедеятельности людей резко снизился: на первый план вышли проблемы физического выживания, удовлетворения элементарных потребностей, причем зачастую в борьбе с другими людьми.

Грандиозный перелом в историческом развитии России разрушил вместе с прежним социально-экономическим и политическим строем сложившуюся систему социальных норм поведения людей, вместо которой большевики предлагали обществу свою. В течение двадцатых годов продолжалась борьба не только между различными идеологиями и политическими направлениями, но и между старой и новой системами норм повседневной жизни.

Исследование повседневной жизни сибирского населения в 1920-е годы показало, что на территории Сибири в этот период широкое распространение получили девиантные формы поведения. Наиболее массовыми из них являлись пьянство и хулиганство, затем по степени распространенности следовали уголовная преступность, проституция и детская беспризорность.

Характер и массовость этих форм девиантности позволяет определить их как социальные болезни общества или социальные аномалии. Их возникновение и распространение было обусловлено той общественной ситуацией, которая в социологии обозначается как состояние аномии.

В этих условиях стало неизбежным массовое распространение девиантных форм поведения. В двадцатые годы на территории Сибири наиболее массовой формой девиантного поведения стало незаконное изготовление алкогольных напитков для собственного потребления или на продажу и связанное с этим пьянство. Непродуманные и неудачные решения большевистской партии и советского государства по вопросам алкогольной политики еще более усугубляли ситуацию.

Потребление алкоголя на территории Сибири в 20-е гг. возросло в несколько раз по сравнению с дореволюционным временем. Точно определить масштабы роста

61-6730143 (2274x3426x2 Щ потребления алкоголя не представляется возможным. Однако, исходя из расчетов некоторых авторов, можно сделать предположение, что это было почти десятикратное увеличение. Пьянство порождало хулиганство, преступность и другие формы деви-антного поведения.

Дезорганизация экономической и социально-политической жизни общества в результате распространения пьянства заставили государство прибегнуть к чрезвычайным мерам борьбы с этим социальным злом. Развернутая кампания позволила существенно сократить масштабы самогоноварения, снизить потребление спиртных напитков. К концу исследуемого периода острота этой социальной болезни несколько снизилась.

За это десятилетие сформировались определенные стандарты в потреблении спиртных напитков. Во-первых, оказалась нереалистичной и недостижимой идея полного отрезвления общества, высказывавшаяся В.И. Лениным и другими большевистскими лидерами. Во-вторых, в жестокой борьбе с самогоноварением утвердилась, хотя и не в полной мере, монополия государства на производство спиртных напитков и получение прибыли от их продажи. В-третьих, в определенной степени удалось загнать безбрежное пьянство начала 20-х гг. в формирующиеся советские стандарты умеренного "культурного" потребления; по крайней мере, вывести их на уровень общепризнанного ориентира. Однако в целом пьянство, как социальная болезнь, в исследуемый период не было ликвидировано, до сих пор оно подрывает здоровье социального организма российского общества.

На протяжении 20-х гг. на территории Сибири была широко распространена такая форма девиантности как хулиганство. Явление хулиганства отражало кризисное аномическое состояние общества, дезорганизацию повседневной жизнедеятельности людей, в том числе и в сфере свободного времени.

Переходный характер общества особенно негативно отразился на поведении молодежи, которая, не имея устоявшихся идеалов и норм, легко заражалась вирусом хулиганства. К середине 20-х гг. на территории Сибири наблюдался рост хулиганства в 4-6 раз. Правда, следует отметить, что в какой-то мере этот рост связан с более полным статистическим учетом в условиях развернувшейся кампании борьбы с хулиганством. Однако источники свидетельствуют, что хулиганство в городах и селах Сибири стало на

61-6730144 (2291x3437x2 Щ столько серьезной социальной опасностью, что грозило дезорганизовать не только сферу свободного времени, но и само нормальное существование общества. О социальной опасности хулиганства говорила его "героизация" в глазах сельской и городской молодежи, утверждение хулиганских форм поведения в качестве ориентира в молодежной среде. Об у грозе обществу свидетельствовал и тот факт, что в структуре преступности на территории Сибири хулиганство занимало ведущее место.

Потребовались значительные усилия государства и общества по сокращению и профилактике хулиганства. К концу рассматриваемого десятилетия были созданы определенные барьеры распространению хулиганства, формы общественного противодействия и государственного контроля.

Число хулиганских проявлений в Сибири к концу 20-х гг. резко снизилось. Однако ликвидировать хулиганство в тех условиях было невозможно. В тридцатые годы оно продолжало оставаться одной из серьезных социальных болезней российского общества.

Социальной болезнью российских и, в частности, сибирских городов в двадцатые годы являлась женская проституция. Являясь одной из наиболее осуждаемых форм девиантности, проституция были связана и с пьянством, и с преступностью, и с детской беспризорностью. Таким образом, социальные аномалии были взаимосвязанным комплексом, отражавшим социальное нездоровье общества в целом.

Советская мораль пыталась представить проституцию как наследие капиталистического прошлого. Поэтому основные усилия общества и государства были направлены на перевоспитание женщин, занимавшихся проституцией, что в условиях НЭПа не дало ощутимого результата.

Проституция в Сибири пошла на убыль в конце 20-х гг. в результате социально-экономических изменений, развернувшихся в годы "великого перелома". С одной стороны, индустриализация Сибири потребовала вовлечения женщин в производство, что ликвидировало массовую женскую безработицу. С другой стороны, произошедшая в результате "великого перелома" ликвидация имевшегося в годы НЭП имущественного и социального неравенства между различными слоями городского населения, установление принудительного "равенства в нищете" в условиях карточной системы, введенной в 1929 г., привели к снижению спроса на проституцию и к ее сокращению.

61-6730145 (2287x3435x2 Щ

Таким образом, в начале 30-х гг. проституция как массовая социальная аномалия была почти вытеснена из общественной жизни, хотя полностью проституция, конечно, не исчезла.

Сложно и противоречиво проходила борьба с детской беспризорностью в Сибири. Поставив задачу ее ликвидации к концу 20-х гг., государство и общество из-за недостатка средств не сумели ее выполнить. Тем не менее, за 20-е гг. в Сибири была создана широкая система детских учреждений и общественной помощи беспризорным, которая позволила все же существенно сократить масштабы данной социальной аномалии.

В начале двадцатых годов развитие социальных аномалий на территории Сибири во многом определялось тенденциями, берущими свое начало в эпоху "военного коммунизма". Переход к НЭПу, который большевики называли отступлением в борьбе за строительство социализма, для большинства населения означал возможность возращения к нормальной жизни, в том числе и надежду на восстановление прежней системы норм и ценностей повседневного существования.

Однако стремление правящей партии большевиков отменить всю дореволюционную систему норм морали и права, заменить ее в краткий срок коммунистической идеологией еще более усилила состояние аномии. Для значительных слоев населения, особенно для молодежи, разрушение прежней системы норм, сопровождавшееся часто непониманием и неприятием норм и ценностей коммунистической морали, становилось питательной основой девиантного поведения.

Можно утверждать, что выявленные в диссертационном исследовании основные тенденции развития социальных аномалий на территории Сибири отражали ситуацию в российском обществе в целом. Рассмотренные формы девиантного поведения были широко распространены и в других регионах России.

Вместе с тем в источниках встречаются данные о том, что специфика сибирских условий, по-видимому, определяла более серьезный и затяжной характер протекания социальных болезней. В документах и обзорах центральных органов РСФСР, освещающих развитие социальных аномалий в масштабе страны, Сибирь упоминается чаще и положение в регионе характеризуется более негативно.

61-6730146 (2274x3426x2 Щ

Можно предположить, что в Сибири социальные аномалии, прежде всего, пьянство и хулиганство, приобрели больший размах, отличались более глубоким негативным воздействием на повседневную жизнь населения. Это было вызвано, во-первых, общим отставанием Сибири по уровню социально-экономического и культурного развития; во-вторых, спецификой состава населения Сибири, в котором более значительную долю занимали криминальные и маргинальные элементы. Однако дать количественную оценку различий между Сибирью и другими регионами страны на данном этапе разработки темы не представляется возможным, это задача будущих исследований.

Изучение социальных аномалий на территории Сибири в 20-е гг. позволяет сделать выводы и некоторые рекомендации, полезные для современной практики социальной работы в России. В настоящее время российское общество переживает глубокий кризис, в результате которого вновь получили массовое распространение все рассмотренные девиантные формы поведения.

Из опыта работы с девиантностью в 20-е гг. на современном этапе возможно использование методов и форм организации общественности. В частности, следовало бы подумать об организации добровольных дружин для поддержания общественного порядка, уличных или квартальных комитетов жильцов. Особенно эффективными могли бы быть общественные формы заботы о беспризорных детях. Также различные формы воспитательного воздействия на женщин, вовлеченных в проституцию, сегодня могли бы, возможно, оказаться более эффективными, чем в 20-х гг.

61-6730147 (2275x3427x2 tiff)

Список научной литературыВалиев, Габдрахман Хаматханович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Бюджеты городского населения Сибири за 1928/29-1929/30 гг. Новосибирск. -1931.

2. Бюджеты рабочих и служащих. Выпуск 1: Бюджет рабочей семьи. 1923-1927 гг. -М,- 1929.

3. Бюллетень Алтайского губернского статистического бюро. 1923-1924.

4. Бюллетень статистики труда и промышленности. Новосибирск. - 1929.

5. Бюллетень ЦСУ СССР. М. - 1925. - № 107.

6. Вся Сибирь и Дальний Восток. Справочная книга на 1926 г. М. - Л. - 1928.

7. Голос народа. Сборник документов. М. - 1998.

8. Годовые итоги на хозяйственно-политическом фронте Сибири. Ново-Николаевск. - 1924.

9. Два года работы Сибирского краевого исполнительного комитета Советов (19271928). Новосибирск. - 1929.

10. Директивы ВКП(б) по хозяйственным вопросам. М. - Л. - 1931.

11. Естественное движение населения в Сибирском крае за 1925-1927 гг. -Новосибирск. 1930.

12. Итоги развития народного хозяйства и культурного строительства Западной Сибири за первое пятилетие (1928-1932 гг.). Новосибирск. - 1934.

13. Итоги работы профсоюзов Сибирского края в 1927-1929 гг. К III съезду. -Новосибирск. -1929.

14. Коммунальное хозяйство Союза ССР к концу первой пятилетки. М. - 1935.

15. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Издание 8.-М,- 1970.-Т. 2-4.

16. Краткий отчет Сибревкома первому Сибирскому краевому съезду Советов. -Ново-Николаевск. 1925.

17. Краткий отчет Томского окружного исполнительного комитета Советов за 1927/28 г. III окружному съезду Советов. Томск. - 1929.

18. Материалы Иркутского губстатбюро. Выпуск 10. - 1923.

19. Материалы к пятилетнему плану развития народного хозяйства Сибирского края.61.6730168 (2281x3431x2 Щ- Новосибирск. 1930.

20. Материалы к контрольным цифрам развития народного хозяйства и культуры. -Новосибирск. 1932.

21. Материалы по бюджетным обследованиям рабочих и служащих Сибири в 1923 г.- Ново-Николаевск. 1924.

22. Население СССР (численность, состав и движение населения). Статистический сборник. -М. 1975.

23. Народное хозяйство Томской губернии. Отчет Томскгубэкономсовещания Совнаркому и СТО. Томск. - 1923.

24. Народное хозяйство Сибирского края по контрольным цифрам на 1926-1927 гг. -Новосибирск. 1926.

25. Отчет Алтайского губернского исполнительного комитета VII очередному губернскому съезду Советов за 1923/1924 хозяйственный годы и I квартал 1924/1925 г. Барнаул. - 1925.

26. Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета Советов Совнаркому РСФСР. Новосибирск. - 1927.

27. Отчетные данные о деятельности финорганов Сибири за 1923/24 и 1924/25 гг. -Ново-Николаевск. 1925.

28. Отчет Сибирской краевой контрольной комиссии ВКП(б) III Сибирской краевой партийной конференции за время с ноября 1925 г. по март 1927 г. Новосибирск.- 1927.

29. Отчет о работе Сибирской краевой контрольной комиссии ВКП(б) V краевой конференции ВКП(б) (апрель 1929 г. май 1930 г.). - Новосибирск. - 1930.

30. Отчет президиума Красноярского городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов X созыва 1927-1928 гг. —Красноярск. 1928.

31. Отчет президиума Красноярского городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов XI созыва за 1928-1929 гг. Красноярск. - 1930.

32. Отчет о работе томского городского Совета рабочих и красноармейских депутатов II созыва с 1 марта 1926 г. по 1 января 1927 г.; Томск. - 1927.

33. Отчет о работе Томского городского Совета рабочих и красноармейских депутатов с 1 января по 1 июня 1927 г. Томск. - 1927.1

34. Отчет о работе Томского городского Совета рабочих и красноармейских депутатов61.6730169 (2281x3431x2 tiff)

35. VIII созыва за 1927-1928 гг. Томск. - 1929.

36. Отчет о работе Томского городского Совета VII созыва за 1929 г. Томск. - 1930.

37. Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета Советов Совнаркому РСФСР. Новосибирск. - 1927.

38. Отчет окружного профсоюзного Совета III окружному съезду профессиональных союзов Томского округа за 1927 г. Томск. - 1928.

39. Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов II Сибирскому краевому съезду Советов. Новосибирск. - 1927.

40. Отчет Новосибирского Совета рабочих и красноармейских депутатов VIII созыва за 1927-1928 гг. Новосибирск. - 1928.

41. Отчет Канского окружного исполнительного Комитета советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов III окружного съезду Советов. -Канск. 1929.

42. Отчет о работе Енисейского Губернского Комитета РКП(б) к VII Губернской конференции. Красноярск. - 1923.

43. Отчетный доклад Омского Губернского Комитета РКП(б) к VII Губернской партийной конференции. Омск. - 1924.

44. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 13 мая 1927 г. "О плане борьбы с детской беспризорностью. ГАНО; ф. 7, 61, оп. 1, д. 248, л. 4.

45. Рапорт рабоче-крестьянской милиции Западно-Сибирского края к 15-й годовщине. Новосибирск. - 1932.

46. Санитарное состояние, условия труда и быта, физическое развитие и заболеваемость промышленных рабочих Сибири. Т. II. - Анжеро-Судженский район Томского округа. - Новосибирск. - 1928.

47. Санитарное состояние, условия труда и быта, физическое развитие и заболеваемость промышленных рабочих Сибири. Т. IV. - Прокопьевский каменноугольный рудник в Кузнецком округе. - Омск. - 1929.

48. Санитарное состояние, условия труда и быта, физическое развитие и заболеваемость промышленных рабочих Сибири. Т. III. - Гурьевский металлургический завод в Кузнецком бассейне. - Новосибирск. - 1929.

49. Сборник протоколов Пленумов Сибирского краевого исполкома Советов.61.6730170 (2279x3430x2 tiff)1. Новосибирск. 1926.

50. Сборник постановлений и распоряжений Президиума Западно-Сибирского крайисполкома. 1932. - № 272.

51. Сибирский край. Статистический справочник. Новосибирск. - 1930.

52. Сибирь в 1923-1924 гг. Ново-Николаевск. - 1925.

53. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского Правительства РСФСР (СУ РСФСР). М. - 1918-1928.53. Собрание законов СССР.

54. Справочник по Иркутской губернии. Иркутск. - 1925.

55. Статистический бюллетень Сибкрайстатбюро. 1924-1925.

56. Статистический бюллетень Сибирского края. 1926.

57. Статистический бюллетень Сибирского краевого статистического отдела. -Новосибирск. 1929.

58. Статистический обзор деятельности местных административных органов НКВД. -Вып. 11.-М,- 1930.

59. Статистика Сибири. Новосибирск. - 1930.

60. Труд, быт, физическое развитие и состояние здоровья иркутских рабочих. -Иркутск. 1928.

61. Труд в СССР. Справочник. 1926-1930 гг. -М. 1930.

62. Труд в СССР. Экономико-статистический справочник. М. - 1932.

63. Финансы и народное хозяйство Сибирского края в 1925/26 и 1926/27 гг. -Новосибирск. 1928.

64. ЦСУ СССР. Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. XVII, Т. IX. - М. - 1929.

65. ЦСУ к III съезду Советов Союза ССР. Статистический справочник. М. - 1925.

66. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5451, оп. 12, д. 647.

67. Ф. 393, оп. 46, д. 2666; оп. 48, д. 76; оп. 83, д. 17; оп. 84, д. 37.

68. Российский государственный архив социально-политических исследований (РГАСПИ).1. Ф. 17, оп. 16, д. 1034.

69. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО).

70. Ф. 1, оп. 1, д. 1, 86, 135, 422, 647, 667; оп. 2, д. 24, 27, 35, 51, 114, 115, 153, 292, 371, 379; оп. 3, д. 34; оп. 7, д. 176, 588.

71. Ф. 2, оп. 1, д. 108, 144, 261, 303, 547, 1153, 1173, 1174, 1269, 1389, 1786; оп. 2, д. 23, 124, 153, 217, 294а; оп. 7, д. 34, 166, 176, 369, 588. Ф. 6, оп. 1, д. 101,547. Ф. 7, оп. 2, д. 307. Ф. 18, оп. 1, д. 11.

72. Ф. 20, оп. 1, д. 28, 105, 144, 147, 153, 157, 159, 178, 182, 242, 2050; оп. 2, д. 134, 141. Ф. 42, оп. 1, д. 93.

73. Ф. 47, оп. 1, д. 30,44, 144, 305,312,382, 422, 695; оп. 4, д. 240, 245; оп. 5, д. 114, 192.

74. Ф. 61, оп. 1, д. 44, 248, 251, 634, 644.

75. Ф. 369, оп. 1, д. 35, л. 135, 170.1. Ф. 505, оп. 1, д. 254.1. Ф. 510, оп. 1, д. 161—а.

76. Ф. 627, оп. 1, д. 143,346.

77. Ф. 895, оп. 1, д. 3, 5, 7; оп. 59, д. 192.1. Ф. 981, оп. 1, д. 55.

78. Ф. 998, оп. 1, д. 54, оп. 7, д. 45.1. Ф. 1027, оп. 6, д. 1.

79. Ф. 1128, оп. 1, д. 203,206, 695.1. Ф. 1133, оп. 1, д. 475.1. Ф. 1141, оп. 1, д. 4, 24.1. Ф. 1180, оп. 1, д. 709.61.6730173 (2277x3428x2 tiff)1. Ф. 1353, оп. 1, д. 5,36.

80. Государственный архив Омской области (ГАОО). Ф. 28, оп. 1, д. 95.

81. Ф. 235, оп. 1, д. 176. Ф. 1051, оп. 1, д. 5. Ф. 1326, оп. 1, д. 44.

82. Омский областной центр документов новейшей истории (ООЦДНИ). Ф. 7, оп. 2, д. 8.

83. Ф. 16, оп. 1, д. 384. Ф. 1199, оп. 1, д. 16.

84. Государственный архив Алтайского края (ГААК). Ф. 10, оп. 1, д. 267, 987; оп. 2, д. 57.

85. Ф. 30, оп. 2, д. 51. Ф. 100, оп. 1, д. 369. Ф. 110, оп. 1, д. 86. Ф. 1205, оп. 1, д. 175.

86. Рубцовский филиал государственного архива Алтайского края (РФ ГААК). Ф. 58, оп. 1, д. 1.

87. Государственный архив Томской области (ГATO). Ф. 195, оп. 1, д. 31-32.

88. Центр хранения документов новейшей истории Томской области (ЦХДНИТО). Ф. 76, оп. 1,д. 687.1. Ф. 173, оп. 1, д. 987.

89. Государственный архив Красноярского края (ГАКК). Ф. 267, оп. 1, д. 43.1. Ф. 1205, оп. 1, д. 175.

90. Минусинский филиал ГАКК (МФ ГАКК). Ф. 369, оп. 1, д. 10, 35.

91. Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф. 18, оп. 1, д. 25.1. Ф. 22, оп. 1, д. 92, 231.

92. Иркутский областной центр документов новейшей истории (ИОЦДНИ).61.6730174 (2298x3442x2 Щ1. Ф. 7, оп. 2, д. 8.1. Ф. 16, оп. 1, д. 384.1. ЛИТЕРАТУРА

93. Актуальные теоретические проблемы современной исторической науки//Вопросы истории. 1992. - №№ 8-9.

94. Актуальные проблемы социологии девиантного поведения. М. - 1992.

95. Актуальные проблемы девиантного поведения. М. - 1995.

96. Алексеев В.В. Электрификация советской Сибири. Ч. 1, 2. - Новосибирск. -1973.

97. Алкоголизм в современной деревне. М. - 1929.

98. Балахнина М.В. Социально-бытовое положение женщин-работниц Западной Сибири (1921-1929 гг.). Автореферат дисс. канд. ист. наук. Новосибирск. -1997.

99. Балахнина М.В. Государственное регулирование охраны материнства и младенчества в Западной Сибири в 20-е годы//Промышленное и транспортное освоение Сибири. Новосибирск. - 1992.

100. Бирюков О. Борьба за новый быт. М. - Л. - 1931.

101. Бордюгов Г.А. Социальный паразитизм или социальная аномалия. (Из истории борьбы с алкоголизмом, нищенством, проституцией и бродяжничеством в 20-30-е годы//История СССР. 1989.

102. Бордюгов Г.А. Проблемы борьбы с социальными аномалиями в первом пятилетнем плане/Юпыт культурного строительства в СССР. М. - 1988.

103. Борьба с преступностью и проблемы нейтрализации криминогенных факторов сферы семьи и быта. Л. - 1985.

104. Броннер В.М. Проституция и пути ее ликвидации. М. - Л. - 1931.

105. Броннер В.М., Елистратов А.И. Проституция в России. М. - 1927.

106. Быкова А.Г. Проституция в истории больших городов Западной Сибири. (18801914 гг.) Автореферат дисс. канд. ист. наук. Омск. - 1999.

107. Бугаев Д.А. На службе милицейской. Кн. 1. - 1917-1925 гг. - Красноярск. - 1993.

108. Букин С.С. Опыт социально-бытового развития городов Сибири. Вторая половина 1940-х 1950-е гг. - Новосибирск. - 1991.

109. Бутенко А.П. Социалистический образ жизни: проблемы и суждения. М. - 1978.61.6730175 (2298x3442x2 tiff)

110. Бутенко А.П. Социалистический образ жизни. М. - 1984.

111. Буторин В.П. Просвещение рабочих Западной Сибири 1928-1933 гг. -Новосибирск. 1977.

112. Вяткин Г. На борьбу с проституцией. Новосибирск. - 1931.

113. Вяткин Г. Пьянство и алкоголизм в Сибири. Новосибирск. - 1930.

114. Виноградский В.Г. Городской образ жизни при социализме. К методологии проблемы. Саратов. — 1977.

115. Вольфсон С .Я. Социология брака и семьи. Минск. - 1929.

116. Гальперин С.Е. Проституция в прошлом и настоящем. М. - 1928.

117. Гернет М.Н. Социально-правовая охрана детства за границей и в России. М. -1924.

118. Гернет М.Н. Избранные произведения . М. - 1974.

119. Голосенко И.А., Голод С.И. Социологические исследования проституции в России (история и современное состояние вопроса. СПб. - 1998.

120. Гордон JI.A., Клопов Э.В., Оников JI.A. Черты социалистического образа жизни: быт городских рабочих вчера, сегодня, завтра. М. - 1977.

121. Гуткин А.Я. Задачи современного общества в борьбе с проституцией. Оренбург. - 1924.

122. Гущин Н.Я. Сибирская деревня на пути к социализму (социально-экономическое развитие в деревне в годы социалистической реконструкции народного хозяйства. (1926-1937 гг.). Новосибирск. - 1973.

123. Гущин Н.Я. Основные этапы, закономерности и особенности преобразования социальной структуры сибирской деревни (1917 г. конец 70-х гг.). -Новосибирск. - 1982.

124. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М. - 1977.

125. Демидов И., Абрамович И. Культработа в бараках Кузбасса. Новосибирск. -1932.

126. Доклад тов. Заковского об обследовании ряда деревень Барабинского округа. -Новосибирск. 1927.

127. Дубровский Н.В. Опыт изучения быта ремонтных рабочих Омской железной дороги//Сибирский медицинский журнал. 1928. -№ 8.61.6730176 (2301x3444x2 tiff)

128. Елистратов А.И. Борьба с проституцией в Европе. Казань. - 1909.

129. Ермакова Э.В. Историография рабочего класса СССР (1917-1936). Владивосток.- 1983.

130. Ефимкин М.М. Социальное развитие рабочего класса Сибири. Т. 1, 2. -Новосибирск. - 1989.

131. Жига Н. Новые рабочие. М. - 1928.

132. Журавлев C.B., Соколов А.К. Повседневная жизнь советских людей в 1920-е гг.//Социальная история. Вып. 1. - М. - 1998.

133. Ильина JI.B. Развитие криминологических исследований в СССР (1920-1930 гг.). -М.- 1970.

134. Ильиных В.А., Ноздрин Г.А. Очерки истории сибирской деревни. Новосибирск.- 1995.

135. Ильиных В.А. Коммерция на хлебном фронте. Государственное регулирование хлебного рынка в условиях НЭПа. Новосибирск. - 1992.

136. Исаев В.И. Быт рабочих Сибири 1926-1937 гг. -Новосибирск. 1988.

137. Исаев В.И. Коммуна или коммуналка? Изменения быта рабочих Сибири в годы индустриализации. Новосибирск. - 1996.

138. Исаев В.И. Коммунисты во главе борьбы рабочих Сибири против пьянства и алкоголизма//Партийные организации Сибири в борьбе за строительство социализма. Новосибирск. - 1988.

139. Исаев В.И. Правоохранительные органы и общественность в борьбе с хулиганством в городах Сибири//Социальные и правовые исследования. -Новосибирск. 1991.

140. Историческая демография Сибири. Новосибирск. - 1992.

141. История рабочего класса Сибири. Рабочий класс Сибири в период строительства социализма (1917-1937). Новосибирск. - 1982.

142. История Сибири в 5-ти томах. J1. - 1968.

143. История крестьянства Сибири в 5-ти томах. Новосибирск. - 1981-1988.

144. История рабочего класса Сибири в 4-х томах. Новосибирск. - 1981-1988.

145. Исупов В.А., Кузнецов И.С. История России: с 1917 г. до наших дней. -Новосибирск. 1996.

146. Исупов В.А. Городское население Сибири: от катастрофы к возрождению (конец61.6730177 (2305x3447x2 tiff)1930-х начало 1950-х гг.) - Новосибирск. - 1991.

147. Кабо Е.О. Очерки рабочего быта. Опыт монографического исследования домашнего быта. Т. 1. - М. - 1928.

148. Кац Я. Труд и быт рабочих подростов Сибири. Новосибирск. - 1927.

149. Казаков Е.Э. "Школа коммунизма или опора административно-командной системы?" (ВКП(б) и профсоюзы Сибири 1926-1937 гг.). Новосибирск. - 1991.

150. Казаков Е.Э. Профсоюзы Сибири в 20-30-е годы. Новосибирск. - 1992.

151. Касьяненко В.И. Советский образ жизни: проблемы исследования. М. - 1982.

152. Касьяненко В.И. Советский образ жизни: история и современность. -М. 1985.

153. Климанская Н.Е. Женщины Сибири в социалистическом строительстве. Деятельность партийных организаций Сибири по вовлечению женщин в социалистическое строительство. (1920-1925). Томск. - 1976.

154. Коллонтай A.M. Проституция и меры борьбы с ней. М. - 1921.

155. Коган А.Г. Молодежь после гудка. М. - JI. - 1930.

156. Крамаренко И. Стоящие на посту. Из истории Алтайской милиции (1926-1972 гг.). -Барнаул. 1973.

157. Красильников С. А. На изломах социальной структуры. Маргиналы в послереволюционном российском обществе (1917 конец 1930-х гг.). -Новосибирск. - 1998.

158. Крупская Н.К. Педагогические сочинения в 10 томах. М. - 1958.

159. Кузнецкстрой в воспоминаниях. Новосибирск. - 1934.

160. Кузнецов И.С. Социальная психология сибирского крестьянства в 1920-е гг. -Новосибирск. 1992.

161. Культура и быт рабочих Сибири в период строительства социализма. -Новосибирск. 1980.

162. Лапицкая С. Быт рабочих Трехгорной мануфактуры. М. - 1935.

163. Ласс Д.И. Хулиганство и преступления. М. - 1927.

164. Ласс Д.И. По пути к ликвидации проституции. М. - 1931.

165. Ларин Ю. Алкоголизм промышленных рабочих и борьба с ним. М. - 1929.

166. Лебина H.A. Теневые стороны жизни советского города 20-30-х годов//Вопросы истории. 1994. - № 2.

167. Лебина H.A., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге (40-е гг. XIX в. 40-е61.6730178 (2308x3449x2 tiff)гг. XX в.).-М,- 1994.

168. Лебина H.A. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 20-30-е гг. СПб. - 1999.

169. Лебина H.A. От поколения к поколению. Историко-социологический портрет молодого рабочего. Л. - 1983.

170. Локтин A.A. Преступность в Сибирском крае//Статистический бюллетень Сибкрайстатбюро. 1925. - № 1.

171. Локтин A.A. Борьба с беспризорностью в Сибирском крае //Статистический бюллетень Сибкрайстатуправления. 1926. - № 5-6.

172. Луначарский А. О быте. М. - Л. - 1927.

173. Луначарский А. Воспитание нового человека. М. - 1928.

174. Манне Г.Ю. Преступность г. Иркутска в 1921 г.//Красные зори. Иркутск. - 1923.- № 4.

175. Манне Г.Ю. Алкогольная преступность и борьба с самогонокурением в Иркутской губернии. Иркутск. - 1925.

176. Манне Г.Ю. Борьба с беспризорностью и преступностью несовершеннолетних и ее очередные задачи в Сибирском крае//Труды Иркутского университета. Иркутск.- 1928.-Т. 28.

177. Маньковский А. О пролетарской морали. М. - 1928.

178. Маро. Беспризорные. -М. 1925.

179. Марченко Ю.Г. Очерки истории культурного развития рабочих Сибири 1920-1928 гг. Новосибирск. - 1977.

180. Миловитова Э.К. Женский вопрос и женское движение. М. - Л. - 1929.

181. Московский A.C. Формирование и развитие рабочего класса Сибири в период строительства социализма. Новосибирск. - 1968.

182. Московский A.C. Рост культурно-технического уровня рабочих Сибири 19201937. Новосибирск. - 1979.

183. Население Западной Сибири в XX веке. Новосибирск. - 1997.

184. Николаев Ф.П. Советская милиция Сибири (1917-1922). Омск. - 1967.

185. Общество и власть. М. - 1998.

186. Осокина Е.А. О жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935. М.- 1993.61.67Э0179 (2284x3433x2 tiff)

187. Павлюченков C.A. Веселие Руси: революция и самогон/УРеволюция и человек. Быт, нравы, поведение, мораль. М. - 1997.

188. Познышев C.B. Детская беспризорность и меры борьбы с ней. М. - 1926.

189. Полоскин Г. Оздоровляем быт//Профессиональное движение. 1928. -№ 12.

190. Поляков Ю.А., Писаренко Э.Ф. Исторические аспекты изучения советского образа жизни (к постановке проблемы)//Вопросы истории. 1978.

191. Проблемы борьбы с девиантным поведением. М. - 1989.

192. Проституция и преступность. M. - 1991.

193. Рафаил М. За нового человека. М. - 1928.

194. Рожков А.Ю. Беспризорные в России в первое советское десятилетие//Вопросы истории. 2000. - № 1.

195. Романов A.A. и др. Статистика социальных аномалий. М. - 1989.

196. Румянцева И.Н. Деятельность партийных организаций Западной Сибири по вовлечению женщин в социалистическое строительство в годы первой пятилетки. Автореферат дисс.канд. ист. наук. Томск. - 1968.

197. Рябцева И.А. Женщины Западной Сибири в 1920-1930 гг.: демографические и социальные проблемы. Автореферат дисс. канд. ист. наук. Новосибирск. -1996.

198. Самоубийства в СССР в 1925 и 1926 гг. М. - Л. - 1929.

199. Северьянова P.M. Крестьянские восстания в Сибири (осень 1920-1924 гг.). -Красноярск. 1995.

200. Семашко Н. О светлом и темном в рабочем быту. М. - 1928.

201. Славина С.Л. Миграция населения на территории Сибири в годы восстановления народного хозяйства.//Проблемы истории сибирской советской деревни. Новосибирск. - 1988.

202. Смелов Т.Е. Борьба с проституцией в пролетарском народном суде .//Психогигиенические и неврологические исследования. -М. 1928.

203. Сморгунова М.Ф. Предупреждение беспризорности среди детей и подростков в

204. России (20-90-е гг. XX в.). Автореферат дисс.канд. пед. наук. Владимир.1998.

205. Советы Западной Сибири (1919-1925 гг.) Новосибирск. - 1980.61.6730180 (2282x3432x2 tiff)

206. Советская культура в реконструктивный период. 1928 1941. - М. - 1988.

207. Советская история: проблемы и уроки. Новосибирск. - 1992.

208. Современные проблемы борьбы с отклоняющимся поведением. М. - 1987.

209. Соскина А.Н. История социальных обследований сибирской деревни в 20-е гг. Новосибирск. - 1976.

210. Соскин B.J1. Культурная жизнь Сибири в первые годы новой экономической политики (1921-1923 гг.). Новосибирск. - 1973.

211. Социальная история. Вып. 1, 2, 3. -М. - 1998, 1999, 2000.

212. Социальный контроль над девиантностью в современной России. Санкт-Петербург. - 1998.

213. Стоящие на посту. Барнаул. - 1967.

214. Струмилин С.Г. Избранные произведения: в 5-ти томах. Том 3, 4. - М. -1964.

215. Страницы истории советского общества. М. - 1989.

216. Таранин А.Б. Исторический опыт борьбы с пьянством и самогоноварением в Сибири в 1920-е годы // Социальные и правовые исследования. Новосибирск. -1991.

217. Труфанов И.П. Историография быта рабочего класса СССР (1924-1932 гг.)//Проблемы историографии и источниковедения истории КПСС. JI. - 1973. -Выпуск 2.

218. Труфанов И.П. Проблемы быта городского населения СССР. JI. - 1973.

219. Угроватов А.П. Красный бандитизм в Сибири. Новосибирск. - 1999.

220. Угроватов А.П. Проституция в Сибири в двадцатые годы//Эко. 1993. - № 4.

221. Ульянова Т.Н. Изучение социальных аномалий, благотворительности и общественного призрения в России//Исторические исследования в России: тенденции последних лет. М. - 1996.

222. Утевский Б.С. В борьбе с детской преступностью. М. - 1927.

223. Флекснер. Проституция в Европе. М. - 1926.

224. Формирование нового социального облика рабочего класса СССР в переходный период от капитализма к социализму. JI. - 1986.

225. Хулиганство и поножовщина. М. - 1927.

226. Хулиганство и хулиганы. М. - 1929.61.6730181 (2294x3440x2 tiff)Г

227. Шепилов Д. Алкоголизм и преступность. М. - 1930.

228. Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (1919— 1921 гг.). Новосибирск. - 1985.

229. Человек порядка. Красноярск. - 1968.

230. Четыркин В.М. Тайное винокурение/ЛТлановое хозяйство. М. - 1924. - № 2.

231. Ярославский Е. Мораль и быт пролетариата в переходный период. Л. - 1926.61.6730182 (2290x3437x2 Щ