Социоантропные константы в религиозной культуре Китая

Чэ Тунбо

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.14
диссертация на тему: Социоантропные константы в религиозной культуре Китая

Год: 2011
Автор научной работы: Чэ Тунбо
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Чита
Код cпециальности ВАК: 09.00.14

450 руб.

Диссертация по философии на тему 'Социоантропные константы в религиозной культуре Китая'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социоантропные константы в религиозной культуре Китая"

ЧЭТУНБО

На правах рукописи

СОЦИОАНТРОПНЫЕ КОНСТАНТЫ В РЕЛИГИОЗНОЙ КУЛЬТУРЕ КИТАЯ

Специальность 09.00.14 - философия религии и религиоведение

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

1 9 МАЙ 2011

Чита-2011

4846703

Работа выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г. Чернышевского»

Научный руководитель

кандидат философских наук, доцент Бернюкевич Татьяна Владимировна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, доцент Манзанов Георгий Евгеньевич

кандидат философских наук, доцент Ярёмкина Татьяна Анатольевна

_ ФГОУ ВПО «Московский государственный

едущая организация институт международных отношений

(университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации»

Защита состоится «2» июня 2010 г. в 12 ч. 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.299.04 при ГОУ ВПО «Читинский государственный университет» по адресу: 672039, Чита, ул. Александро-Заводская, д. 30

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Читинского государственного университета.

Автореферат разослан « 30 » апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,^

д. пед. наук, профессор ЧХ; К.Г. Эрдынеева

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что, несмотря на значительные изменения в современном мировоззрении, эволюцию общественного сознания, произошедшие в том числе и под влиянием глобализации, религиозность и мифологические представления продолжают занимать важное место в жизни человека, часто непосредственно определяя его мировосприятие, особенности поведения и социальные отношения. Мифо-религиозные представления всегда занимали важное место в китайской культуре. Их анализ в историческом и современном аспектах способствует более глубокому пониманию культуры Китая, особенностей ментальности китайцев, специфики их отношений к природе, человеку и социуму в целом.

В исследовательской литературе особо отмечается синкретично сть религиозных представлений китайцев, основанная на сочетании концептов конфуцианства, буддизма, даосизма и, так называемых, народных суеверий. Всестороннее изучение названного феномена позволяет выявить не только роль синкретизма в религиозном пространстве, но и определить место религиозного синкретизма в развитии религии и традиционной культуры в целом.

Сравнительный анализ сосуществования в повседневной культуре китайцев представлений, элементов обрядности и ритуалов, касающихся разных аспектов человеческого бытия: рождения, определенных периодов жизни, почитания предков и воспроизводства потомков, смерти - позволяет увидеть не только внешнюю сторону этих событий, но и определить их антропологическую сущность и социальную направленность. Особенностью религиозной культуры Китая является наличие особых образований, включающих антропологические идеи и регулятивы социальной практики. Эти образования можно назвать социоантропными константами. Именно эти, целостные по своей сути образования, заложенные в повседневной религиозности, в религиозных традициях Китая, во многом определяют ментальность и поведение китайцев, служат основанием китайских социокультурных стереотипов.

Сказанное позволяет заключить, что исследование антропологического и

социально-регламентирующего ракурсов религиозной культуры, нашедших сущностное выражение в социоантропных константах китайской религиозной культуры, актуально и с точки зрения истории культуры и истории религии, и с точки зрения изучения и понимания специфики современных социокультурных процессов в Китае.

Степень научной разработанности проблемы.

Существенное значение для изучения социоантропных констант в китайской религиозной культуре имели труды известных российских и европейских синологов.

Большое внимание религиозным взглядам китайцев и основным религиозным системам Китая уделялось в самых ранних работах таких миссионеров-ученых, как О. Иакинф (Н.Я. Бичурин), о. Палладий (ГШ. Кафаров)1. Исследования культуры Китая получили своё продолжение и развитие в российском «университетском китаеведении» второй половины XIX - начале XX в., в работах В.П. Васильева, С.М. Георгиевского, А.О. Ивановского, Д.А. Пещурова, П.С. Попова2.

Значительную роль в исследовании мировоззрения и религиозных представлений китайцев сыграли труды В.М. Алексеева и представителей его школы, работы таких известных советских китаеведов, как Н.И. Конрад, Л.С. Васильев, М.В. Крюков, М.В. Софронов3. Особо следует отметить современные труцы, посвященные философии и религиозной культуре Китая, это работы Н.В. Абаева, Н.А Абрамовой, М.Е. Ермакова, М.Е. Кравцовой, А.Е. Лукьянова, АЛ. Кобзева, ЕЛ. Торчинова, Л.Е. Янгугова, и др4.

Для изучения религиозной культуры Китая не потеряли значение и

' Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. М.: Восточный дом, 2002; Кафаров П.И. Исторический очерк древнего буддизма // Труды пекинской духовной миссии, том II, СПб, 1853. ! Васильев В.П. Современное положение Азии - китайский прогресс. СПб., 1833; Георгиевский С.М. О

корневом составе китайского языка. В связи с вопросом происхождении китайцев. -М.: КомКнига, 2006; Ивановский А.О. Маньчжурская хрестоматия. СПб., 1893; Пещуров Д.А. Землетрясения, бывшие в Китае во время Минской династии // Вестник Императорского Географического Общества, 1860; Попов П.С. Реформационное движение в Китае //Вестник Европы, 1897.

'Алексеев В.М. Китайская народная картина. М.: Изд-во «Наука», 1966; Конрад Н.И. Сунь-щы. Трактат о военном искусстве. М. - Л., 1950; Васильев Л.С. Культы, религии. Традиции в Китае. М., Наука. 1970; Крюков М.В.; Софронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М.: ГРВЛ. 1987

4 Кобзев А.И. Философия китайского неоконфуцианства. М. 2002; Торчинов Е.В. Пути обретения бессмертия: Даосизм в исследованиях и переводах H.A. Торчинова. СПб. 2007; Лукьянов A.B. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия). М. 1992; Абаев Н.В.Чань-Буддизм и культура психической деятельности в средневековом Китае. Новосибирск, 1983; Абрамова H.A. Традиционная культура Китая и межкулиурное взаимодействие (социально-философский аспект). - Чита: ЧитГУ, 1998; Ермаков М.Е. Магия Китая. Введение в традиционные науки и практики. СПб., 2003; Янгутов Л.Е. Оилософское учение школы хуаяиь. Новосибирск. 1982; Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб. 1999.

исследования академического западного китаеведения, труды ведущих западных синологов XIX - начала XX века. В этом аспекте важное значение имеют труды Я. де Грота, М. Гране, работы о даосизме А. Масперо, буддологические труды П. Демьевиль, работы представителей аншоамериканской школы (Д. Бодде, А. Грэма, Г. Дабса, Г.Х. Крила, С.П. Фивджеральда, А. Уэйли), В. Эберхарда, исследования китайской философии представителей немецкой синологии (Р. Вильгельм, А. Форке,)3.

Несомненную актуальность для изучения мифорелигиозных особенностей китайской культуры имеют западные синологические исследования второй половины XX в. Прежде всего, следует отметить фундаментальный труд Дж. Нидэма «Наука и цивилизация в Китае». Значительное влияние на развитие китаеведения оказали работы А. Зайделя, Н.Ж. Жирардо, М. Кальтенмарка, К.М. Скиппера, , М. Стрикмэна,6. Актуальными являются работы Л. Кона, Дж. Р. Кирклэнда, Р.Т. Эймса, труды французских исследователей Ф. Бора и Ф. Жульена7.

В повседневной жизни китайцев особую роль играют три события, в которых в полной мере выражаются мифо-религиозные представления этого народа. Это похороны, свадьба и храмовые празднества. В каждом из них в полноте своей воплотились три идеологических учения Китая - конфуцианство, буддизм и даосизм. Проблематика этих трех сфер религиозной жизни состоит не только в самих обрядах, но и в их системах, в целом, а также в происхождении. Этими проблемами в Китае занимались представители таких наук, как история, фольклористика, этнология и социология.

5 Гране М.Китайская мысль от Конфуция до Лаошы. М. 2008; Масперо А. Даосизм. М.: Наука, 2007; Demieville P. Anthology of Classical Chinese Poetry, Paris, Gallimard. 1962; Waley A. The analects of confucius, 1938; Creel G What is Taoism and other Chinese Worldview, London, 1929.; Дабе Г. Военное соприкосновение между римлянами и китайцами в античное время // Вестник древней истории. 1948. №2.; Bodde D. Further Remarks on the identiflcfication of Lao tzu. A last Reply to Professor Dubs. - Journal of American Oriental Society, 1944, vol. 64. №1.; Фивджеральд С.П. Китай: Краткая история культуры. СПб.: Евразия, 1998. - 456с.; Эберхард В. Китайские праздники. М.: Наука,1977; Forke А. Geschichte der neueren chinesischen Philosophie, Hamb., 1938 и др.

6 Needham J. Science and civilization in China, vol. 1-5, Cambridge, 1954-1983; Kaltenmark M. The ideology of the

Tai-ping ching - Facets of Taoism. New Haven and London, 1979; Skipper K.M.Le corps taoiste. Corps physique-corps sociale .Paris, 1982; Zajdel A. Taoist Immortal of the Ming Dinasty: Chang San-feng. - Self and Society in Ming Thought. N. Y. and London, 1970; Strickmann M. The Longest Taoist Scripture / History of Religions, 1978, vol. 17, No. 3-4; Girardot N.J. Myth and Meaning in Early-Taoism: the Theme of Chaos (hun-tun). Berrley, 1983;

Ames R.T. Chinese Rationality: an Oxymoron? // Рационалистическая традиция и современность. Китай. - М.: Наука. 1993; Kohn L. The Taoist Experience. An Anthology. State University of New York Press. 1993; Kirkland J.R.. Noteworthy Tang Taoist? // Tan Studies, 1984, No.2; Бор ф, Жульен Ф. Трактат об эффективности. М.; СПб.: Моск. филос.фовд, универ. Книга, 1999

Наиболее сложным является анализ обряда похорон, особенность его состоит в том, что похороны для китайцев - это не просто обряд, а особая система взглядов, в которой конфуцианские догматы играют наиважнейшую роль. Этой темой занимались такие ученые, как Ли Юйхуа, Дин Шуаншуан, Дун Сяохуа, У Кунцзюнь, Сун Чжаоминь, Дин Линхуа, Ю Шицзе, Ло Юн, Ван Лиъин, У Вэй8.

Вторым важнейшим событием китайской повседневной жизни является брак и рождение детей. В своих трудах такие исследователи, как Хуан Хао, Цюй Яньбинь, Ван Пин, Лю Чанъань, Фэй Сяотун, Чжан Юнцзянь, Ли Иньхэ, Цзи Госю, Ли Цянь, Фань Вэньбинь, Ясень Пушакэ, Сун Сюйцзин, Ян Цзюн, Лю Давэй, Фань Цин, Сунь Юнчи9 обращают свое внимание на особую роль свадьбы и брака в укреплении родственных отношений. Феномен «загробной свадьбы» рассматривается в трудах Хуан Ши, Цзян Линь, Хуан Цзинчунь, Яо Пин, Лю Хуэйпин, Дэн Синлян, Чжоу Ли, Сун Вэньтао, Хун Лумэй, Ян Цзюнь, Лю Чухуа, Яо Дунцин, Юй Чуньбо, Чжао Яхун, Гао Гофань, Чэнь Циньцзянь и др10.

В китайской религиозной культуре ученые особенно выделяют культ богинь-чадоподательниц, в основном рассматривается их влияние на основы китайских пантеистических представлений. Исследования этой проблематики связаны с именами таких авторов, как Дин Шань, Гун Вэйъи, Ян Лихуэй, Е Шусянь, Ло Яньин, Ху Сянцинь, Лю Цинъ, Сунь Минь, Чжан Цуйлини, Сюй Фан.Чжу Кэсянь, ГаоЮпэниидр.11

* Ли Юйхуа, Фоцзяо дуй чжунго биньцзан вэньхуа дэ инсянь = Влияние буддизма на похоронную культуру Китая //Миньчжэн луньтань (Форум гражданской администрации), - 2001. - №3. - С. 45 - 46; Дин Шуаншуан, Вэй Цзыжэнь, Лунь тансун шичи санцзанчжун дэ фоши сяофэй сису -Рассуждение о обычаях потребления молитвенной службы в похоронах в период Тан и Сун) // Хэбэй сюекань (Хэбэйский научный журнал). - 2003. -№б. - С. 151 - 155; Дун Сяохуа, Цици сансу юй фоцзяо = Похоронные обычаи «изоци» и буддизма II Дачжун вэньи (Массовая литература и искусство). - 2008. - № 10. - С. 132. и др.

'Хуан Хао. Хуньли чиюанъ каобянь \ Разыскание по происхождению свадьбы) // Лиши яньцзю (Исследование истории), 1996; Цюй Яньбинь. Чжунго хуньли иши шитое (Краткий исторический очерк китайских свадебных обрядов) // Миньсу яньцзю (Фольклорное исследование). - 2000. - №2 и др.

10 Хуан Ши. Минхунь (Загробная свадьба) II Хуан ши миньсусюе луньвэнь цзи (Сборник о фольклористике Хуан Ши). Шанхай: Шанхай вэньи чубаньшэ. - 1999. - С. 150-159; Цзян Линь. Минхунь каошу [Исследование и рецензия загробной свадьбы] // Хунань дасюе сюебао [Вестник Хунаньского университета]. - 2000. - ДМ. - С. 38

- 42; Хуан Цзинчунь. Лунь вого микхуньдэ лиши сяньчжуань цзи гэньюань [Об истории, существующем положении и источнике загробной свадьбы в Китае] // Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. - 2008. - №1.

- С. 71 - 83; Яо Пин. Лунь такоай минхунь шичи сичэн дэ юанышь [Обсуждение о загробной свадьбе и ее причины образования в период династии Тан] II Сюешу юекань [Научный ежемесячный журнал]. - 2003. - №7. - С. 68 - 74 и др. " Ди Шань. Исседование по китайским древним мифам и религиям. - Шанхай; Лунмэнь ляньхэ шуцзюй. - 1961. -602с; Гун Вэйъинь. Проваливание богинь. - Чжэнчжоу. Хэнань дасюе чубаньшэ. -1993. - 431с; Ян Лихуэй. Мифы и верования о Нюйва. - Пекин; Чжунго шэхуэй кэсюе чубаньшэ.- 1997; Е Шусянь. Багиня Гаотан и Венера. - Сиань: Шэньси жэньминь чубаньшэ. - 2005. - 599с.; Ло Яньин. Перерастание мифологической богини в даосскую

Значительный интерес у ученых вызывает такой яркий феномен китайской религиозной жизни, как храмовые празднества. Разными аспектами исследования храмовых ярмарок занимались ученые Гао Чжаньсян, Сун Мэнъинь, Ма Чэнь, Чжоу Цянь, Юань Айго, Го Сунчжэнь, Гао Юъпэн, Чжань Юй, Чжан Цуйлин, Ян Лихуэй, Лю Телян, Ло Миньчэн, Дан Дэминь и др.12.

Обзор состояния изученности проблемы позволяет отметить, что в целом комплексные исследования антропологического содержания и социально-регулятивных идей китайской религиозной культуры, определенным образом влияющих на мировоззрение и социальную практику китайцев, представлены в синологической и религиоведческой литературе недостаточно

Объектом исследования являются религиозная культура Китая как пространство формирования антропологических идей и норм социальной практики.

Предмет исследования - социоантропные константы в мифо-религиозных представлениях и системе религиозной обрядности китайцев.

Гипотезу исследования составляет предположение о том, что анализ ряда феноменов китайской религиозной культуры позволяет сделать вывод о закреплении в китайской повседневной религиозности определённых социоантропных констант, регламентирующих нормы социальной практики и отражающих понимание сущности человека в китайской культуре.

Цель • работы заключается в выявлении и анализе особенностей социоантропных констант, включающих антропологические идеи и нормы социальной практики, в религиозной культуре Китая.

Цель исследования реализуется в постановке и решении следующих задач: 1) определить специфику связи антропологических идей и идей социального регулирования в религиозной культуре Китая, которые образуют особую целостность - социоантропные константы.

бессмертную. Развитие образа Сиванму // Научный журнал аспирантов Чжуншаньского университета. - 2007. - №2 и

Гао Чжаньсян. Лунь мяохуэй вэньхуа [Обсуждение о культуре храмовой ярмарки]. - Пекин: Вэнхуа иьшу чубаныш, 1992. - 241с; Сун Мэнъинь. Мяохуэй вэньхуа яньцзю луньвэнь дай (Сборник исследований культуры храмового торжества). - Ланьчжоу: Ганьсу жэньминь чубаныш. 1994; Ма Чэнь. Хэнань мяохуэй вэньхуа цзи сису [Культура храмовой ярмарки Хэнань и оперные нравы] // Чжунчуань миньсу [Народные нравы Чжуньчуаии]. - 1988. -№4 и др.

2) выявить особенности даосской похоронной обрядности с точки зрения роли магических представлений в индивидуальной и социальной жизни китайцев;

3) определить антропологическое содержание буддийских похоронных обрядов;

4) выявить социальные функции конфуцианских похоронных обрядов;

5) установить специфику феномена «загробная свадьба» как синтеза антропологического и социорегулирующего содержания;

6) выявить особенности связи принципа сыновней почтительности и специфики китайской родильной обрядности в контексте культа предков;

7) определить содержание и социокультурную роль культа богинь-чадоподательниц в китайской религиозной культуре;

8) выявить социокультурные функции храмовых ярмарок. Теоретическая основа и методы исследования. В качестве теоретико-

методологической основы диссертационного исследования использовались идеи, изложенные в работах классиков российской и западноевропейской синологии, в которых определены основные черты религиозной культуры Китая.

Основополагающими подходами в данном научном исследовании являются: системный, необходимый для исследования роли мифо-религиозных представлений в культуре Китая, рассмотрения генезиса и факторов развития определенных религиозных феноменов в контексте социокультурного процесса; диалектический, позволяющий увидеть религиозные процессы в Китае и их роль в китайской повседневной культуре в развитии и взаимосвязи с другими культурными явлениями; компаративистский, способствующий выявлению общего и специфического в мифо-религиозных представлениях китайцев в контексте эволюции религии в мире.

Кроме того, использовались такие методы, как историко-культурная реконструкция, герменевтический метод, религиоведческий анализ произведений литературы и т.д.

Источниковая база исследования.

В качестве источников исследования использовались прежде всего исторические, этнографические труды китайских авторов, российские, западноевропейские и китайские исследования, посвященные генезису и эволюции

религии, особенностям китайской религиозной культуры.

Научная новизна результатов диссертационного исследования состоит в том, что на основе анализа различных феноменов китайской религиозной культуры выявлены антропологические идеи и особенности решения вопросов социального регулирования в китайском мифо-религиозном сознании, которые в своей совокупности задают социоантропные константы культуры Китая. В частности:

1. выявлена специфика связи антропологических идей и идей социального регулирования в религиозной культуре Китая, заключающаяся в том, что они составляют определенные социоантропные константы, которые закреплены в повседневной религиозности, содержат нормы социальной практики и отражают понимание сущности человека в китайской культуре;

2. определены особенности даосской похоронной обрядности с точки зрения роли магических представлений в индивидуальной и социальной жизни китайцев, которые состоят в том, что данные традиции позволяли «гармонизировать» отношения между жизнью человека и потусторонним миром, сформировать отношение к смерти как возможности перехода к бессмертию;

3. выявлено антропологическое содержание буддийских похоронных обрядов;

4. рассмотрено содержание и представлен анализ социальных функций конфуцианских похоронных обрядов;

5. Определена специфика феномена «загробной свадьбы» как синтеза антропологического и социорегулирующего содержания;

6. выявлены особенности взаимосвязи принципа сыновней почтительности и содержания китайской родильной обрядности в контексте культа предков;

7. представлен анализ содержания и определена социокультурная роль культа «богинь-чадоподательниц» в китайской религиозной культуре;

8. выявлены и проанализированы социокультурные функции храмовых ярмарок.

Основные положения, выносимые на защиту. 1. Анализ ряда феноменов (похоронной обрядности, в том числе и такого специфического обряда, как загробная свадьба; обычаев и обрядов, связанных с деторождением; храмовой ярмарки), позволяет говорить о религиозном закреплении таких социоантропных констант, как сохранение родовой

идентичности; социоцентризме как особом способе закрепления и выражения антропологических качеств, квинтэссенцией которого является, прежде всего, культ предков. В то же время, китайская религиозная культура создаёт возможности для выражения экзистенциальной сущности человека, гармонизации его связей с природным миром, помогает преодолевать страх смерти и способствует определению места индивидуальной человеческой жизни в рамках отношений «прошлое-будущее».

2. Активное функционирование даосизма в повседневной китайской культуре основано на том, что он допускает мистическое толкование взаимоперехода жизни и смерти, соответствующее глубинным архетипическим структурам мировоззрения. Представлению о неуничтожимости души, широко распространенному среди народных масс, соответствуют даосские заупокойные службы с характерными чертами «вхождения» в сакральный мир.

3. Распространение буддизма способствовало укреплению значимости «священных текстов» и соответствовало отношению к «эффективности» письменной речи в даосской традиции. Особенности освоения буддизма в китайской традиционной культуре и восприятие буддийских способов захоронения связаны с их адаптацией к идее сохранения тела как возможности бессмертия (в даосской традиции) и уважения предков, давших это тело (в конфуцианстве). Во многом изменив китайские представления о похоронах и похоронных обычаях, наряду, а порой и тесно переплетаясь с конфуцианскими представлениями о сыновней почтительности и даосской идеей обретения бессмертия, буддизм стал неотъемлемой частью китайских народных похоронных традиций.

4. Факт смерти конфуцианство считает общественным событием. В соответствии с социальным положением умершего организовывается целый ряд погребальных и траурных действий, в этих действиях находит отражения система китайского жизнеустроения и социальные ценности, признаваемые и формируемые конфуцианством. Сложная структура похорон является ярким проявлением всей церемониальной системы конфуцианства, реализацией принципа сыновней почтительности и рафинированной формы культа предков. Конфуцианские похоронные и траурные ритуалы и обряды выступали как

эффективный способ родовой консолидации.

5. «Загробный брачный союз» - традиция, нашядно свидетельствующая об идее взаимосвязи мира живых с миром мертвых в Китае. Генезис и развитие китайского традиционного обряда загробной свадьбы обусловлены особенностями мировоззрения, бессознательно-психологическими и социокультурными факторами. В ряде случаев он воспринимается как единственный способ обязательного в жизни каждого человека перехода «рождение - женитьба (замужество) - смерть».

6. Популярность обрядов, связанных с магией плодородия, и сохранение ритуализированности погребальных церемоний являются отражением особых отношений, в основе которых лежит принцип сыновней потгательности, а именно: китайцы стремятся обрести потомство, чтобы отдать дань уважения своим предкам (продолжить род) и одновременно получить такое же признание и почтение со стороны своих потомков. Принцип сыновней почтительности отражает прагматический характер религиозности китайцев, во многом определяет значимость и содержание ритуалов и обрядов, связанных с рождением, и в совокупности с этими обрядами является важной составляющей культа предков.

7. Исключительное положение богинь-чадоподательниц в Китае, обусловленное общественно-исторической ситуацией и соматической способностью женщин к деторождению, которое считалось специфической сакральной функцией и решающим фактором поддержки существования рода, способствовало становлению культа материнства и обретению женщинами особого социального статуса.

8. Храмовую ярмарку можно определить как комплексное социокультурное, социально-экономическое и собственно религиозное явление, центром которого является храм. Она включает в себя: обряды, посвященные божествам, торговлю товарами и праздничные развлечения. Многофункциональность храмовых ярмарок способствует удовлетворению духовных и материальных потребностей человека и является главной причиной их длительного существования. В ряде храмовых ярмарок (храмовая ярмарка г. Нюйва) реализуется также тендерный принцип.

Научно-теоретическая и практическая значимость полученных

результатов. Материалы диссертационного исследования расширяют аспекты изучения особенностей развития мифо-религиозных представлений в китайской культуре, акцентируют внимание на социоантропном содержании религиозной культуры Китая, позволяют содержательно рассмотреть вопросы эволюции религии, комплексного определения социокультурной роли религии, в целом способствуют развитию востоковедения как отрасли гуманитарного знания.

Результаты исследования будут иметь практическое значение для современной социокультурной практики, включающей и решение проблем межкультурного взаимодействия. Материалы исследования могут использоваться в преподавании философских, религиоведческих и культурологических дисциплин и подготовке соответствующих учебно-методических пособий.

Апробация результатов исследования.

Основные положения диссертации прошли апробацию в ряде докладов и научных сообщений автора на различных конференциях: XI, XIII Международной молодежной научно-практической конференции «Молодежь Забайкалья» (г. Чита, 2007, 2009), IV Международной конференции «Человек в современных философских концепциях» (г. Волгоград, 2007), Международной научной конференции «Мир кочевых цивилизаций: история и современность» (г. Чита -Агинское, 2007), I и II Международных научно-практических конференций «Лингвистика и межкультурная коммуникация в современном мире» (г. Чита, 2007, 2008), Международной научно-практической конференции «Русский язык в современном Китае» (г. Хайлар, КНР, 2009), V Российском философском конгрессе «Наука. Философия. Общество» (г. Новосибирск, 2009).

По теме диссертации исследования опубликовано 11 научных работ, из них в изданиях, рекомендованных ВАК -1.

Структура работы: диссертация состоит из трех глав, включающих 8 параграфов, Введения и Заключения.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность исследуемой проблемы, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, формулируются гипотеза и положения, выносимые на защиту, излагаются теоретико-

методологические основы и характеризуются источники исследования, определяется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, приводятся сведения об апробации.

В первой главе «Похоронная обрядность как отражение особенностей онтологического и социального статусов человека в китайской культуре» рассматриваются специфические черты похоронной обрядности и обычаев в Китае в контексте определения отношений человека с природой, социумом и миром трансцендентного.

В параграфе 1.1 «Магическое содержание даосских похоронных обрядов как способ установления особых отношений человека с миром» представлен анализ особенностей даосской похоронной обрядности с точки зрения роли магических представлений в индивидуальной и социальной жизни китайцев.

С начала своего развития даосизм оказывал большое влияние на похоронные обряды, причем как на их мировоззренческие основы, так и на их церемониальную составляющую. Истоки религиозной практики даосизма восходят к народной магии. Ранний даосизм сохранял традиционное поклонение демонам и божествам, веру в бессмертие и магию древних шаманов

Место и способ захоронения в даосской культуре связаны с тем, что в ней существует понятие «земной рай, обетованная земля» (обиталища бессмертных и святых). Пещеры в скалах считались местом, где можно найти правильный путь для вознесения на небо. Многие из тех, кого в даосизме считали обретшими бессмертия (включая Чжуань-цзы (Р/-Ш вв. до н.э.)), согласно легендам были похоронены в скалистой могиле13.

В похоронных обрядах роль даосов заключалась в умиротворении души, устранении нечистой силы, изгнании злых духов, устранении последствий дурных поступков усопшего при жизни, облегчении страданий усопших в загробном мире путем магических обрядов. Распространенным был обычай присутствия даосских монахов при погребальном обряде, это актуально в некоторых провинциях Китая и сегодня. Традиции похоронных обрядов также подтверждают собой неизменную

13 См.: Ло Кайюй, Санцан юй чжунго вэньхуа [Похороны и китайская культура]. Хайкоу: Санъхуань чубаньшэ, 1990.-С. 32

приверженность китайского народа принципу сыновней почтительности. Даосские , талисманы с «магическими письменами» также имели большое значение, благодаря вере китайцев в сверхъестественную силу письменности.

Магическое содержание похоронных традиций даосизма позволяло «гармонизировать» отношения между жизнью человека и потусторонним миром, определить нормы и правила отношения с этим миром и более того сформировать отношение к смерти как возможности перехода к бессмертию. Интересным в этом плане представляется малоизученное в западной науке использование яшмы в погребальных обрядах (в том числе в качестве элемента «китайской алхимии»). Ярким выражением существования в религиозном мировоззрении китайцев идеи связи «этого» мира с загробным и, как следствие, возможности их взаимовлияния является наличие представлений о «загробной жалобе» и религиозной практики, связанной с её «удовлетворением».

Одной из причин активного функционирования даосизма в повседневной жизни китайцев бьшо то, что сам по себе даосизм допускает мистическое толкование взаимоперехода жизни и смерти, соответствующее глубинным архетипическим структурам мировоззрения. Представлению о неуничтожимое™ души, широко распространенному среди народных масс, соответствуют даосские заупокойные службы с характерными чертами «вхождения» в сакральный мир.

В параграфе 1.2. «Антропологическое содержание буддийских традиций похоронной обрядности китайцев» выявляется антропологическая сущность буддийских похоронных обрядов.

В китайской науке интерес к исследованию проблемы смерти не был активно выражен. Исследования в области онтологии смерти начались примерно в 20-е гг. XX века. В данном диссертационном исследовании в центре внимания находятся погребальные обряды, характерные для китайской повседневной (народной) культуры.

До распространения буддизма для китайских верований не были характерны представления о рае или аде, этической обусловленности посмертного существования. Своеобразие восприятия буддийского учения о карме и сансаре китайцами проявилось, прежде всего, в том, что перерождение рассматривалось

как переселение из тела в тело некоей неизменной духовной субстанции. Необходимость вырваться из круга перерождений была заменена оптимистическим пониманием перерождений как новой формы бессмертия. Вера в перерождение привела к некоторым интересным традициям и обычаям, например, обряды «цзоци», праздник «Юйланьпэнь» («праздник голодных духов») и др. Религиозные заупокойные службы существенно обогатили представления народа о потустороннем мире. Синкретизм буддизма и даосизма в китайском мировоззрении привел к «разделению» потустороннего мира между Буддой и даосской богиней Сиваньму.

Распространение буддизма повлияло на китайский традиционный способ погребения. Несмотря на то, что традиционный в буддизме способ кремации противоречил и конфуцианской идеологии, и народным представлениям о необходимости сохранения тела, этот способ всё же получил некоторое распространение в Китае. Однако более типичной буд дийской формой захоронения в Китае являлось захоронение в пагоде как праха (что соответствует назначению буддийских ступ как реликвария), так и тела умершего. В ряде случаев наблюдаются попытки сохранения этого тела в «нетленном состоянии», что соответствовало не только религиозным канонам и кулыу предков, но и более древним представлениям о «воспроизведении» тела в ином мире (Тайлор).

Буддийские представления о карме и метемпсихозе и кремация сильно повлияли на психологию и традиции китайцев со времени династии Восточного Хани (25 - 220 гг.) и во многом способствовали как внесению «нововведений» в похоронную обрядность, так и некоторым изменениям в представлении о жизни, смерти и посмертном воздаянии. Так, поскольку, согласно буд дийским воззрениям, каждый человек сам отвечает за свои дела, а отвечать за дела других - невозможно и ответственность и результат поведения принадлежат субъекту поведения, то это в определённой мере индивидуализировало восприятие собственных поступков и их посмертных последствий, а также актуализировало личный путь спасения.

Таким образом, влияя на китайские представления о похоронах и похоронных обычаях, наряду, а порой и тесно переплетаясь с конфуцианскими представлениями о сыновней почтительности и даосскими представлениями о

бессмертии, буддизм с его ритуальной практикой стал неотъемлемой частью китайских народных похоронных традиций.

В параграфе 1.3. «Социальные функции конфуцианской похоронной обрядности» представлен анализ социальных функций конфуцианских похоронных обрядов.

Как известно, конфуцианство признавало то, что жизнь и смерть являются естественными явлениями, в которые человек не может вмешаться. В раннем конфуцианстве больше внимания уделялось вопросам этики и политики и почти не рассматривались метафизические вопросы. Регламентированные конфуцианством похоронные обычаи и обрядность в значительной степени связаны с выявлением и отражением социального статуса человека, его ролью в соответствии с социальной стратификацией, поддержанием социального порядка. В то же время социальный статус человека с точки зрения конфуцианской идеологии есть выражение его антропологической сущности.

Путь и форму «вечной жизни» конфуцианцы связывали с достойной жизнью в соответствии с ритуалом, наличием потомков и продолжением рода. Многие китайцы рассматривают рождение потомков как продолжение своей личной жизни. Конфуцианство отрицает учение о бессмертии духа, который существует, вне тела человека, акцентируя внимание на его реальной жизни. Китайские традиционные похоронные обряды выражали уважение к усопшему и скорбь, в то же время, в значительной степени реализовывали экономические и политические интересы живых, особенно наследника усопшего.

Детальное рассмотрение известных конфуцианских источников «Лицзи» и «И-ли», анализ работ китайских ученых, позволили сделать вывод о том, что система похорон и культов, связанных со смертью, в полной мере отражают стратегию конфуцианства «служить мертвым как служить живым» и раскрывают характерную черту правил «благовоспитанности» конфуцианства, отражающих содержание социальных отношений. Эта система направлена на выражение сыновней почтительности и укрепление престижа и общественной роли рода. Сам факт смерти с точки зрения конфуцианства - прежде всего общественное событие. В соответствии с социальным положением умершего организовывается целый ряд

погребальных и траурных действий.

Траурная система в Китае являлась формой проявления патриархального строя, в то же время, она помогала этому строю быть более антропологически содержательным. Анализ конфуцианской похоронной обрядности позволяет сделать вывод о том, что человек в конфуцианской идеологии - это социоантропное существо, в котором социальность, понимаемая в конфуцианстве, прежде всего, как отражение социального порядка, выполняет не только функцию формообразования человеческого, задавая параметры его проявления в социуме, но является его сущностью. Отсюда, вероятно, стремление к строгому социальному регламентированию проявлений таких интимных чувств, как любовь и скорбь по умершему, которые находят выражение и в ритуале похорон и траура.

В параграфе 1.4. «Феномен "загробная свадьба" как отражение синтеза антропологического и социорегулирующего мифо-религиозного содержания» определена специфика обычая загробной свадьбы как явления, сочетающего в себе попытку решения религиозно-антропологических и социально-ценностных задач.

Загробный брачный союз - эта традиция, наглядно свидетельствующая в Китае о взаимосвязи мира живых с миром мертвых. Данный обычай имеет древнюю историю, на протяжении многих веков он впитывал даосское и конфуцианское учения, имея своим основанием культ предков. Китайцы считают, что души умерших уходят в мир теней, где предки защищают своих потомков. Но, чтобы эта защита была надежной, должно соблюдаться единство мужского и женского начала, ин и янь.

Обряд загробной свадьбы получил достаточно широкое распространение в Китае, однако его распространение не затрагивает центральную равнину, на которой селилась главным образом национальность Хань и отдаленные районы юга и севера, где проживают национальные меньшинства. Основные места распространения - Шаньси, Хэбэй, Шэньси, Шандун и Внутренняя Монголия.

Хотя сам феномен имеет различные китайские названия - «иньхунь», «иньцинь», «минпэй» и «иньпэй» и формы, сущность загробной свадьбы все-таки одна: восполнение недополученного при жизни важного звена человеческой жизни - семейно-брачных отношений как условия целостности жизни, как в реальном,

так и в потустороннем мире, как социально-значимого компонента полноценного бытия.

В китайских народных представлениях смерть в детстве и смерть без детей относятся к ненормальной смерти. Причина - в отсутствии деторождения: жизнь без реализации функции деторождения не совершенна, аномальна, после смерти человек, не имевший детей, не станет «нормальным» духом. Это и является причиной совершения обряда загробной свадьбы для преждевременно умершего.

Загробная свадьба представляет собой способ исправления общественного статуса умерших (особенно незамужних женщин) и выражения сострадания родных. Источник этого обряда - прежде всею желание родителей изменить общественный (в том числе и посмертный) статус ребёнка. Осмысление важности посмертного существования являлось своего рода психологической основой распространения феномена загробной свадьбы как своеобразной помощи (пожелании обретения счастья) в нелегком посмертном существовании умершего. Загробная свадьба как средство для установления выгодных отношений для представителей различных кланов могла применяться и для демонстрации богатства и социального положения, в том числе и как политический инструмент.

Во второй главе «Сакрализация роиздения и родильная обрядность в китайской культуре в контексте отношений «прошлое-будущее» рассматривается место и роль рождения и родильной обрядности в религиозной культуре Китая с точки зрения таких её оснований, как культ предков и родовая сущность социоантропного бытия, реализации социоприродной и социокультурной значимости человеческой жизни.

В параграфе 2.1. «Связь концепции сыновней почтительности и родильной обрядности как отражение культа предков» представлен анализ связи принципа сыновней почтительности и особенностей китайской родильной обрядности в контексте культа предков.

предках и идею их жизненного продолжения. Так, ритуал почитания предков был превращен в универсальную норму человеческого поведения.

Культ предков в Китае фактически стал основанием и главной составной частью религиозных верований и обрядов. Обряды культа предков совершаются в определенное время года или в случае каких-нибудь семейных или родовых событий: свадеб, смерти кого-нибудь из членов семьи, рождения ребенка, отъезда шавы семьи и пр. Принцип сыновней почтительности - сяо - берет начало из родового культа предков и одновременно становится его средоточием.

Конфуцианский принцип сыновней почтительности, который генетически связан с культом предков, сохраняется в Китае уже более двух тысяч лет. Конфуцианство, выступавшее в древнем Китае в роли государственной идеологии, в современности как морально-этическое учение оказывало и продолжает оказывать глубокое влияние на цели, структуру и содержание народных ритуалов. В этом проявляется и влияние так называемой элитарной культуры на народную культуру.

С культом предков и принципом сыновней почтительности связаны и отношение к рождению детей, и свадебно-родильная обрядность. Брак является переломным моментом социализации в жизненном процессе. В традиционной брачной культуре деторождение выступало основной целью и мотивом соблюдения брака. Что касается самого свадебного обряда, можно сказать, что почти все его процедуры концентрировались вокруг мотива деторождения. Свадьба в целом представляет собой, прежде всего, развернутую церемонию молебна о благополучном продолжении рода.

Таким образом, обнаруживается особая сакрально-прагматическая направленность: китайцы стремятся обрести потомство, чтобы отдать долг уважения своим предкам (продолжить род), и одновременно тем самым они достигают стабильного позитивного социального статуса в настоящем и получают возможность в будущем иметь такое же признание и почтение со стороны своих потомков.

В параграфе 2.2. «Антропологическая и социокультурная роль культа богинь-чадопадательниц в китайской религиозной культуре» выявляется

содержание и определяется социокультурная роль культа богинь-чадоподательниц в китайской религиозной культуре.

В условиях патриархата роль женщины воспринималась исключительно в контексте деторождения, поэтому в случае бесплодия виновной в этом, как правило, считалась женщина. Это была одна из важных причин широкого распространения среди женщин практики моления о потомстве. В культуре древнего Китая с этой практикой связано появление богинь-чадоподательниц, пользующихся огромным почитанием у женщин.

Несмотря на пренебрежительное отношение к женщинам в феодальном обществе, в народных верованиях отразились мифы о сверхъестественной силе женщин. Прежде всего, значительный слой раннеанимистических образов обнаруживается в связи с женскими божествами, именуемыми часто «матерями», «женщинами», «богинями». Вероятно, с этим связано убеждение, что обращение к женским божествам имеет непосредственное влияние на способность деторождения. Религиозная связь между женщинами и богинями была такой же естественной и приемлемой, как передача знаний от матери к дочери в традиционном обществе о браке, отношениях между полами и деторождении. В китайских народных верованиях существует масштабный пантеон женских божеств. Большинство из них призвано оберегать рождение и здоровье детей. Следует отметить, что в просторечье все эти богини обрели общее имя «няннян» (матушка) или «Сунцзы-няннян» (чадоподательница-матушка). Храм, посвященный культу отдельной богини, часто назывался храмом «нянняна». Богиня могла принадлежать буддийской, даосской или народной религиозной системе.

В третьей главе «Социокультурные функции храмовой ярмарки в Китае»

определяется содержание и направленность социокультурных функций храмовых ярмарок.

В параграфе 3.1. «Храмовые ярмарки: история изучения, сущность и формы» рассматриваются вопросы истории исследования, религиозной специфики и социокультурной сущности, форм функционирования храмовых ярмарок в Китае.

Существование храмовой ярмарки определено двумя социокультурными условиями. Первое связано с развитием религии, увеличением количества монастырей и храмов, расширением сферы религиозной деятельности; второе заключается в том, что развитие экономики, товарных отношений, свободное распространение валюты интенсифицировало торговую деятельность и, в свою очередь, также увеличило количество рынков и ярмарок.

В храмовой ярмарке особое значение имеют зрелищные мероприятия -оперные постановки и процессии с изображением божеств первоначально являлись способом представления содержания религиозного учения и лишь впоследствии трансформировалось в почти обычную досуговую деятельность. Торговля также была одной из функций храмовой ярмарки. В городах и поселениях разных масштабов храмовые ярмарки имеют различное экономическое значение. Сельские поселения с неразвитой экономикой зависели преимущественно от храмовой ярмарки, от найма торговцев для организации торговли. Храмовая ярмарка выступала единственным торговым каналом. В волостях и посёлках уровень зависимости людей от храмовой ярмарки не так высок, она существовала зачастую в форме торговой улицы, имела тенденцию к специализации. В больших городах храмовая ярмарка предоставляла, кроме товаров потребления, различную духовную продукцию и развлечения, а специализации храмовой ярмарки предоставляли разнообразный выбор товаров и развлечений.

Главной причиной существования храмовых ярмарок большинство китайских исследователей считает её комплексный (собственно-религиозный, социально-экономический, празднично-досуговый) характер и, как следствие, возможность удовлетворения основных потребностей человека. Говоря об оценочной классификации храмовой ярмарки, различают позитивную и негативную, в самом функционировании храмовой ярмарки выделяют скрытую и явную функции, которые в реальности не изолированы друг от друга.

В параграфе 3.2 «Храмовая ярмарка в честь богини Нюйвы в местности городка Нюйвы как явление религиозной культуры Китая» на примере конкретного религиозного явления рассматриваются общие и частные черты

храмовых ярмарок в Китае, особое внимание обращается на тендерную специфику храмовой ярмарки в г. Нюйва.

Исследования храмовой ярмарки г. Нюйва, которые проводились этнографами, фольклористами, специалистами по народному искусству, отражают её многофункциональность. История существования храмового праздника в честь Нюйвы длится от периода весен и осеней (771-475 гг. до н.э.) до настоящего времени, о чем свидетельствуют краеведческие записи и материалы археологических исследований.

Характерная черта этого храмового праздника - доминирующая роль женщины, что отражает интенции поклонения прародительнице и культ размножения. В храмовом празднике демонстрируются различные таланты: пение и танцы, дар перевоплощения и разносторонние способности женщин: умение организовать и управлять праздником. Главной частью храмового праздника г. Нюйва является культ прародительницы, включающий почитание плодородия и размножения. Цветные подношения из теста, произнесение культовых фраз во время обряда посыпания земли на могилу, мольбы о ниспослании детей, способность женщин «караулить» - всё это относится к важнейшей составляющей храмового праздника. Табу для посещения зала Нюйвы мужчинами явилось следствием полового табу, в пляске Данцзинътяо символически выражено женское предназначение к деторождению.

Ряд запретов для мужчин во время проведения данной храмовой ярмарки явились следствием полового табу. Ярким отражением мотива женского предназначения к деторождению является пляска Данцзинътяо. Различные элементы в содержании храмовой ярмарки отражают божественные функции богини Нюйвы как прародительницы, сотворившей людей, как божества Хоуту -хлебных злаков, божества Гаомэй - покровительницы брачных отношений. Дискуссионным остается вопрос о феномене «перевоплощения в божество Нюйва».

В Заключении изложены основные результаты и выводы исследования.

Таким образом, в культуре Китая представлен особый синтез антропологических идей с идеями социального регулирования - социоантропные

константы, получающие в религиозной сфере соответствующее сакральное обоснование и статус.

Основные положения диссертационного исследования отражены в 11 публикациях общим объемом 5,38 п. л:

1. Чэ Тунбо. Принцип сыновней почтительности в родильной обрядности и погребальных церемониях и его особенности в Китае // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена.- СПб., 2009. -№117. - С. 145-149 (из перечня ВАК ведущих рецензируемых научных журналов и изданий).

2. Чэ Тунбо. Особенности религиозности китайцев // Молодежь Забайкалья: эффективная экономика - благополучное развитие края: материалы междунар. конф. - Чита. 2007. - С. 231-234.

3. Чэ Тунбо. Особенности религиозности в современном Китае // Человек в современных философских концепциях: материалы междунар. конф. - Волгоград. 2007. Том 3. - С. 561-566.

4. Чэ Тунбо. Влияние религий на китайскую жизнь // Мир кочевых цивилизаций: история и современность: материалы междунар. конф. - Чита-Агинское. 2007. - С. 263-266.

5. Чэ Тунбо. Влияние китайской традиционной культуры на быт // Лингвистика и межкультурная коммуникация в современном мире: материалы междунар. конф. -Чита. 2007. Том 2. - С. 238-241.

6. Чэ Тунбо. Влияние конфуцианства в праздничной культуре // Молодая наука Забайкалья: аспирантский сборник, Часть 1, г. Чита. 2008. - С. 128-131.

7. Чэ Тунбо. Религиозные факторы в похоронном обряде и панихиде китайцев // Лингвистика и межкультурная коммуникация в современном мире: материалы междунар. конф. - Чита. 2008. - С. 313-318.

8. Чэ Тунбо. Концепция сыновней почтительности и обряды-просьбы о рождении сына в китайской культуре // Молодежь Забайкалья: мир человека и человек мира: материалы междунар. конф. - Чита, 2009. С. 125-127.

9. Чэ Тунбо. Происхождение имитативных магических обрядов в свадебных ритуалах в Китае // Русский язык в современном Китае: материалы междунар.

конф. - Хайлар(КНР), 2009. - С. 132-135.

10. Чэ Тунбо. Культ «Богань-чадопочитательниц» в Китае // Наука. Философия. Общество: материалы междунар. конф. - Новосибирск, 2009. - С. 180-181.

11. Чэ Тунбо. Социальное наполнение естественных потребностей и естественных отношений человека // Проблема соотношения естественною и социального в обществе и человеке: материалы междунар. конф. - Чита, 2010. - С. 76-91.

Подписано в печать 29.04.11. Формат 60x90/16. Бумага офсетная. Способ печати оперативный. Усл. печ. л. 1,4. Уч.-изд. л. 1,4. Заказ 04511. Тираж 100 экз.

Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н. Г. Чернышевского 672007, г. Чита, ул. Бабушкина, 129

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Чэ Тунбо

Введение. 3

Глава 1. Похоронная обрядность как отражение особенностей онтологического и социального статусов человека в китайской культуре 14

1.1. Магическое содержание даосских похоронных обрядов как способ установления особых отношений человека с миром.

1.2 Антропологическое содержание буддийских традиций похоронной обрядности китайцев

1.3. Социальные функции конфуцианской похоронной обрядности.

1.4. Феномен «загробная свадьба» как синтез антропологического и социорегулирующего мифо-религиозного содержания.

Глава 2. Сакрализация рождения и родильная обрядность в китайской культуре в контексте отношений прошлое-будущее» 96

2.1 Связь концепции сыновней почтительности и родильной обрядности как отражение культа предков.

2.2 Антропологическая и социокультурная роль культа богинь-чадоподательниц в китайской религиозной культуре.

Глава 3. Социокультурные функции храмовой ярмарки в Китае

3.1. Храмовые ярмарки: история изучения, сущность и формы.

3.2. Храмовая ярмарка в честь богини Нюйвы в местности городка

Нюйвы как явление религиозной культуры Китая.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Чэ Тунбо

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что, несмотря на значительные изменения, в современном мировоззрении, эволюцию общественного сознания, произошедшие в том числе и под влиянием глобализации, религиозность и мифологические^ представления продолжают занимать важное место в жизни человека, часто непосредственно определяя его мировосприятие, особенности поведения и социальные отношения Мифо-религиозные представления всегда занимали важное место в китайской культуре. Их анализ, в историческом и современном аспектах способствует более глубокому пониманию культуры Китая, особенностей ментальности китайцев, специфики их отношений к природе, человеку и социуму в целом.

В исследовательской литературе особо отмечается* синкретичность религиозных представлений китайцев, основанная на сочетании концептов конфуцианства, буддизма, даосизма и, так называемых, народных суеверий Всестороннее изучение названного феномена позволяет выявить не только роль синкретизма в религиозном пространстве, но и определить место религиозного синкретизма в развитии религии и традиционной культуры в целом.

Сравнительный анализ сосуществования в повседневной культуре китайцев представлений, элементов обрядности и ритуалов, касающихся разных аспектов человеческого бытия: рождения, определенных периодов жизни, почитания предков и воспроизводства потомков, смерти — позволяет увидеть не только внешнюю сторону этих событий, но и определить их антропологическую сущность и социальную направленность. Особенностью религиозной культуры Китая является наличие особых образований включающих антропологические идеи и регулятивы социальной практики Эти образования можно назвать социоантропными константами. Именно эти целостные по своей сути образования, заложенные в повседневной религиозности, в религиозных традициях Китая, во многом определяют ментальность и поведение китайцев, служат основанием Китайских социокультурных стереотипов.

Сказанное позволяет заключить, что исследование антропологического и социально-регламентирующего ракурсов религиозной культуры, нашедших сущностное выражение в социоантропных константах китайской религиозной' культуры, актуально и с точки зрения истории культуры и истории религии, и с, точки зрения изучения и понимания специфики современных социокультурных процессов в Китае.

Степень научной разработанности проблемы:

Существенное значение для изучения- социоантропных констант в китайской религиозной, культуре имели труды известных российских и, европейских синологов.

Большое внимание религиозным взглядам китайцев и основным религиозным системам Китая уделялось в самых ранних работах таких миссионеров-ученых, как О. Иакинф (Н.Я. Бичурин), о. Палладий (П.И. Кафаров)1. Исследования культуры Китая получили своё продолжение и развитие в российском «университетском китаеведении» второй половины XIX - начале XX в., в работах В.П. Васильева, С.М. Георгиевского, А.О. Ивановского, Д.А. Пещурова, П.С. Попова2.

Значительную роль в исследовании мировоззрения и. религиозных представлений китайцев сыграли труды В.М. Алексеева и представителей его школы, работы таких известных советских китаеведов, как Н.И. Конрад, Л.С. о

Васильев, М.В. Крюков, М.В. Софронов . Особо следует отметить современные труды, посвященные философии и религиозной культуре Китая, это работы Н.В. Абаева, Н.А Абрамовой, М.Е. Ермакова, М.Е. Кравцовой, А.Е. Лукьянова, А.И.

1 Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. М.: Восточный дом, 2002; Кафаров П.И. Исторический очерк древнего буддизма // Труды пекинской духовной миссии, том И, СПб, 1853.

2 Васильев В.П. Современное положение Азии - китайский прогресс. СПб., 1833; Георгиевский С.М. О корневом составе китайского языка. В связи с вопросом происхождении китайцев. -М.: КомКнига, 2006; Ивановский А.О. Маньчжурская хрестоматия. СПб., 1893; Пещуров Д.А. Землетрясения, бывшие в Китае во время Минской династии // Вестник Императорского Географического Общества, 1860; Попов П.С. Реформационное движение в Китае И Вестник Европы, 1897.

3Алексеев В.М. Китайская народная картина. М.: Изд-во «Наука», 1966; Конрад Н.И. Сунь-цзы. Трактат о военном искусстве. M. - Л., 1950; Васильев Л.С. Культы, религии. Традиции в Китае. M., Наука. 1970; Крюков M.B.; Софронов M.B. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. M.: ГРВЛ. 1987 4

Кобзева, Е.А. Торчинова, JI.E. Янгутова, и др1.

Для изучения религиозной культуры Китая не потеряли значение и исследования академического западного китаеведения, труды ведущих западных синологов, XIX - начала XX века. В этом, аспекте важное значение имеют труды Я. де Грота, М. Гране, работы о даосизме А. Масперо, буддологические труды П. Демьевиль, работы представителей англоамериканской школы (Д. Бодде, А. Грэма, Г. Дабса, Г.Х. Крила, С.П: Фицджеральда, А. Уэйли), В. Эберхарда, исследования китайской философии представителей немецкой синологии (Р. Вильгельм, А. Форке,) .

Несомненную актуальность для изучения мифорелигиозных особенностей китайской культуры имеют западные синологические исследования второй половины XX в. Прежде всего, следует отметить фундаментальный труд Дж. Нидэма «Наука и цивилизация в- Китае». Значительное влияние на развитие китаеведения оказали работы А. Зайделя, Н.Ж. Жирардо, М. Кальтенмарка, K.M. Скиппера, , М. Стрикмэна, 3 . Актуальными являются работы JI. Кона, Дж. Р. Кирклэнда, Р.Т. Эймса, труды

1 Кобзев А.И. Философия китайского неоконфуцианства. М. 2002; Торчинов Е.В. Пути обретения бессмертия: Даосизм в исследованиях и переводах Е.А. Торчинова. СПб. 2007; Лукьянов А.Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия). М. 1992; Абаев Н.В.Чань-Буддизм и культура психической деятельности в средневековом Китае. Новосибирск, 1983; Абрамова Н.А. Традиционная культура Китая и межкультурное взаимодействие (социально-философский аспект). - Чита: ЧитГУ, 1998; Ермаков М.Е. Магия Китая. Введение в традиционные науки и практики. СПб., 2003; Янгутов J1.E. Философское учение школы хуаянь. Новосибирск. 1982; Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб. 1999.

2 Гране М.Китайская мысль от Конфуция до Лаоцзы. М. 2008; Масперо А. Даосизм. М.: Наука, 2007; Demieville P. Anthology of Classical Chinese Poetry, Paris, Gallimard. 1962; Waley A. The analects of confucius, 1938; Creel G. What is Taoism and other Chinese Worldview, London, 1929.; Дабе Г. Военное соприкосновение между римлянами и китайцами в античное время II Вестник древней истории. 1948. №2.; Bodde D. Further Remarks on the identificfication of Lao tzu. A last Reply to Professor Dubs. - Journal of American Oriental Society, 1944, vol. 64. №1.; Фицджеральд С.П. Китай: Краткая история культуры. СПб.: Евразия, 1998. - 456с.; Эберхард В. Китайские праздники. M.: Наука, 1977; Forke A. Geschichte der neueren chinesischen Philosophie, Hamb., 1938 и др.

3 Needham J. Science and civilization in China, vol. 1-5, Cambridge, 1954-1983; Kaltenmark M. The ideology of the Tai-ping ching - Facets of Taoism. New Haven and London, 1979; Skipper K.M.Le corps taoiste. Corps physique-corps sociale .Paris, 1982; Zajdel A. Taoist Immortal of the Ming Dinasty: Chang San-feng. - Self and Society in Ming Thought. N. Y. and London, 1970; Strickmann M. The Longest Taoist Scripture / History of Religions, 1978, vol. 17, No. 3-4; Girardot N.J. Myth and Meaning in Early-Taoism: the Theme of Chaos (hun-tun). Berrley, 1983; французских исследователей Ф. Бора и Ф. Жульена1.

В повседневной жизни китайцев особую роль играют три события, в которых в полной мере выражаются мифо-религиозные представления этого народа. Это похороны, свадьба и храмовые празднества.' В каждом из них в полноте своей воплотились три идеологических учения Китая — конфуцианство, буддизм и даосизм. Проблематика этих трех сфер религиозной жизни- состоит не только в самих обрядах, но и в их системах, в целом, а также в происхождении. Этими проблемами в Китае занимались представители таких наук, как история, фольклористика, этнология и социология.

Вторым важнейшим событием китайской повседневной жизни является брак и рождение детей. В своих трудах такие исследователи, как Хуан Хао, Цюй Яньбинь, Ван Пин, Лю Чанъань, Фэй Сяотун, Чжан Юнцзянь, Ли Иньхэ, Цзи Госю, Ли Цянь, Фань Вэньбинь, Ясень Пушакэ, Сун Сюйцзин, Ян Цзюн, Лю Давэй, Фань Цин, Сунь Юнчи3 обращают свое внимание на особую роль свадьбы и брака в укреплении родственных отношений. Феномен «загробной свадьбы» рассматривается в трудах Хуан Ши, Цзян Линь, Хуан Цзинчунь, Яо Пин, Лю Хуэйпин, Дэн Синлян, Чжоу Ли, Сун Вэньтао, Хун Лумэй, Ян Цзюнь, Лю Чухуа, Яо Дунцин, Юй Чуньбо, Чжао Яхун, Гао Гофань, Чэнь Циньцзянь и

1 Ames R.T. Chinese Rationality: an Oxymoron? // Рационалистическая традиция и современность. Китай. - М.: Наука. 1993; Kohn L. The Taoist Experience. An Anthology. State University of New York Press. 1993; Kirkland J.R. Noteworthy Tang Taoist? // Tan Studies, 1984, No.2; Бор Ф, Жульен Ф. Трактат об эффективности. М.; СПб.: Моск. филос.фонд, унпвер. Книга, 1999

2 Ли Юйхуа, Фоцзяо дуй чжунго биньцзан вэньхуа дэ инсянь = Влияние буддизма на похоронную культуру Китая //Миньчжэн луньтань (Форум гражданской администрации), - 2001. - №3. - С. 45 - 46; Дин Шуаншуан, Вэй Цзыжэнь, Лунь тансун шичи санцзанчжун дэ фоши сяофэй сису =Рассуждение о обычаях потребления молитвенной службы в похоронах в период Тан и Сун) // Хэбэй сюекань (Хэбэйский научный журнал). - 2003. -№6. - С. 151 - 155; Дун Сяохуа, Цици сансу юй фоцзяо = Похоронные обычаи «цзоци» и буддизма // Дачжун вэньи (Массовая литература и искусство). - 2008. - №10. - С. 132. и др.

3Хуан Хао. Хуньли чиюань каобянь \ Разыскание по происхождению свадьбы) // Лиши яньцзю (Исследование истории), 1996; Цюй Яньбинь. Чжунго хуньли иши шилюе (Краткий исторический очерк китайских свадебных обрядов) // Миньсу яньцзю (Фольклорное исследование). - 2000. - №2 и др.

В китайской религиозной культуре ученые особенно выделяют культ богинь-чадоподательниц, в основном рассматривается их влияние на основы китайских пантеистических представлений. Исследования этой проблематики* связаны с именами таких авторов, как Дин Шань, Гун Вэйъи; Ян Лихуэй, Е Шусянь, Ло Яньин, Ху Сянцинь, Лю Цинь, Сунь Минь, Чжан Цуйлини, Сюй Фан,Чжу Кэсянь, Гао Юпэни и др.2

Значительный интерес у ученых вызывает такой яркий феномен-китайской религиозной жизни, как храмовые празднества. Разными аспектами исследования храмовых ярмарок занимались ученые Гао Чжаньсян, Сун Мэнъинь, Ма Чэнь, Чжоу Цянь, Юань Айго, Го Сунчжэнь, Гао Юъпэн, Чжань Юй, Чжан Цуйлин, Ян Лихуэй, Лю Телян, Ло Миньчэн, Дан Дэминь и др.3.

Предмет исследования — социоантропные константы в мифо-религиозных представлениях и системе религиозной обрядности

1 Хуан Ulli. Минхунь (Загробная свадьба) // Хуан ши миньсусюе луньвэнь цзи (Сборник о фольклористике Хуан Ши). Шанхай: Шанхай вэньи чубаньшэ. - 1999. - С. 150-159; Цзян Линь. Минхунь каошу [Исследование и рецензия загробной свадьбы] // Хунань дасюе сюебао [Вестник Хунаньского университета]. - 2000. - №1. - С. 38

- 42; Хуан Цзинчунь. Лунь вого минхуньдэ лиши сяньчжуань цзи гэныоань [Об истории, существующем положении и источнике загробной свадьбы в Китае] // Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. - 2008. - №1.

- С. 71 - 83; Яо Пия Лунь тандай минхунь шичи сичэн дэ юаньинь [Обсуждение о загробной свадьбе и ее причины образования в период династии Тан] // Сюешу юекань [Научный ежемесячный журнал]. - 2003. - №7. - С. 68 - 74 и др.

2 Ди Шань. Исседование по китайским древним мифам и религиям. - Шанхай: Лунмэнь ляньхэ шуцзюй. - 1961. -602с; Гун Вэйъинь. Проваливание богинь. - Чжэнчжоу: Хэнань дасюе чубаньшэ. - 1993. -431с; Ян Лихуэй. Мифы и верования о Нюйва. - Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюе чубаньшэ,- 1997; Е Шусянь. Багиня Гаотан и Венера. - Сиань: Шэньси жэньминь чубаньшэ. - 2005. - 599с.; Ло Яньин. Перерастание мифологической богини в даосскую бессмертную. Развитие образа Сиванму // Научный журнал аспирантов Чжуншаньского университета. - 2007. - №2 и др.

3Гао Чжаньсян. Лунь мяохуэй вэньхуа [Обсуждение о культуре храмовой ярмарки]. - Пекин: Вэнхуа иъшу чубаньшэ, 1992.-241с; Сун Мэнъинь. Мяохуэй вэньхуа яньцзю луньвэнь цзи (Сборник исследований культуры храмового торжества). - Ланьчжоу: Ганьсу жэньминь чубаньшэ. 1994; Ма Чэнь. Хэнань мяохуэй вэньхуа цзи сису [Культура храмовой ярмарки Хэнань и оперные нравы] // Чжунчуань миньсу [Народные нравы Чжуньчуани]. - 1988. - №4 и др. китайцев.

Цель работы заключается в выявлении и анализе особенностей социоантропных констант, включающих антропологические идеи и нормы социальной практики, в религиозной культуре Китая.

Цель исследования реализуется в постановке ц решении следующих задач:

1) определить специфику связи антропологических идей и идей социального регулирования в религиозной культуре Китая; которые образуют особую целостность - социоантроиные константы.

3) определить антропологическое содержание буддийских похоронных обрядов;

4) выявить социальные функции конфуцианских похоронных обрядов;

8) выявить социокультурные функции храмовых ярмарок. Теоретическая основа и методы исследования. В качестве теоретико-методологической основы диссертационного исследования использовались идеи, изложенные в работах классиков российской и западноевропейской синологии, в которых определены основные черты религиозной культуры Китая.

Основополагающими подходами в данном научном исследовании' являются: системный, необходимый для исследования роли мифо-религиозных представлений в культуре Китая, рассмотрения генезиса и факторов развития определенных религиозных феноменов в контексте социокультурного процесса; диалектический, позволяющий увидеть религиозные процессы в Китае и их роль в китайской повседневной культуре в развитии и взаимосвязи, с другими культурными явлениями; компаративистский, способствующий выявлению общего и специфического в мифо-религиозных представлениях китайцев в контексте эволюции религии в мире.

Источниковая база исследования.

В качестве источников исследования использовались прежде всего исторические, этнографические труды китайских авторов, российские, западно-европейские и китайские исследования, посвященные генезису и эволюции религии, особенностям китайской религиозной культуры.

2. определены особенности даосской похоронной обрядности с точки зрения роли магических представлений в индивидуальной и социальной жизни китайцев, которые' состоят в том, что данные традиции позволяли гармонизировать» отношения между жизнью человека и потусторонним миром, сформировать отношение к смерти как возможности перехода к бессмертию;

3. выявлено антропологическое содержание буддийских похоронных обрядов;

4. рассмотрено содержание и представлен анализ социальных функций конфуцианских похоронных обрядов;

8. выявлены и проанализированы социокультурные функции храмовых ярмарок.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Анализ ряда феноменов (похоронной обрядности, в том числе и такого специфического обряда, как загробная свадьба; обычаев и обрядов, связанных с деторождением; храмовой ярмарки), позволяет говорить о религиозном закреплении таких социоантропных констант, как сохранение родовой идентичности; социоцентризме как особом способе закрепления и выражения антропологических качеств, квинтэссенцией которого является, прежде всего, культ предков. В то же время, китайская религиозная культура создаёт возможности для выражения экзистенциальной сущности человека, гармонизации его связей с природным миром, помогает преодолевать страх смерти и способствует определению места индивидуальной человеческой жизни в рамках отношений «прошлое-будущее».

2. Активное функционирование даосизма в повседневной китайской культуре основано на том, что он допускает мистическое толкование взаимоперехода жизни и смерти, соответствующее глубинным архетипическим структурам мировоззрения. Представлению о неуничтожимости души, широко распространенному среди народных: масс, соответствуют даосские заупокойные службы с характерными: чертами «вхождения» в сакральный мир.

3. Распространение буддизма способствовало» укреплению значимости «священных текстов» и соответствовало отношению к «эффективности» письменной речи в даосской традиции. Особенности освоения буддизма ь китайской традиционной культуре и восприятие буддийских способов захоронения связаны с их адаптацией к идее сохранения тела каьс возможности бессмертия (в даосской традиции) и уважения предков., давших это тело (в конфуцианстве). Во многом изменив китайские представления о похоронах и похоронных обычаях, наряду, а порой ^ тесно переплетаясь с конфуцианскими представлениями о сыновнезЗ; почтительности и даосской идеей обретения бессмертия, буддизм стал неотъемлемой частью китайских народных похоронных традиций.

4. Факт смерти конфуцианство считает общественным событием. ^ соответствии с социальным положением умершего организовывается целый ряд погребальных и траурных действий, в этих действиях находит отражения система китайского жизнеустроения и социальные ценно с/щ, признаваемые и формируемые конфуцианством. Сложная структура похорон является ярким проявлением всей церемониальной систезугы конфуцианства, реализацией принципа сыновней почтительности и рафинированной формы культа предков. Конфуцианские похоронные й траурные ритуалы и обряды выступали как эффективный способ родовой консолидации.

5. «Загробный брачный союз» - традиция, наглядно свидетельствующая: об идее взаимосвязи мира живых с миром мертвых в Китае. Генезис ц развитие китайского традиционного обряда загробной свадьбы обусловлены особенностями мировоззрения бессознательно-психологическими и социокультурными факторами, в ряде случаев он воспринимается как единственный способ обязательного в жизни каждого человека перехода «рождение — женитьба (замужество)

- смерть».

6. Популярность обрядов, связанных с магией плодородия, и сохранение ритуализированности погребальных церемоний являются отражением особых отношений, в основе которых лежит принцип сыновней почтительности, а именно: китайцы стремятся обрести потомство, чтобы отдать дань уважения своим предкам (продолжить род) и одновременно получить такое же признание и почтение со стороны своих потомков. Принцип сыновней почтительности отражает прагматический характер религиозности китайцев, во многом определяет значимость и содержание ритуалов и обрядов, связанных с рождением, и в совокупности с этими обрядами является важной составляющей культа предков.

8. Храмовую ярмарку можно определить как комплексное социокультурное, социально-экономическое и собственно религиозное явление, центром, которого является храм. Она включает в себя: обряды, посвященные божествам, торговлю товарами и праздничные развлечения. Многофункциональность храмовых ярмарок способствует удовлетворению духовных и материальных потребностей человека и является главной причиной их длительного существования. В ряде храмовых ярмарок (храмовая ярмарка г. Нюйва) реализуется также тендерный принцип.

Научно-теоретическая и практическая значимость полученных результатов. Материалы диссертационного исследования расширяют аспекты изучения особенностей развития мифо-религиозных представлений в китайской культуре, акцентируют внимание на социоантропном содержании религиозной культуры Китая, позволяют содержательно рассмотреть вопросы эволюции религии, комплексного определения социокультурной роли религии, в целом

12 способствуют развитию востоковедения как отрасли гуманитарного знания.

Апробация результатов исследования.

Основные положения диссертации прошли апробацию в ряде докладов и научных сообщений автора на различных конференциях: XI, XIII Международной молодежной научно-практической конференции «Молодежь Забайкалья» (г. Чита, 2007, 2009), IV Международной конференции «Человек в современных философских концепциях» (г. Волгоград, 2007), Международной научной конференции «Мир кочевых цивилизаций: история и современность» (г. Чита - Агинское, 2007), I и II Международных научно-практических конференций «Лингвистика и межкультурная коммуникация в современном мире» (г. Чита, 2007 ,2008), Международной научно-практической конференции «Русский язык в современном Китае» (г. Хайлар, КНР, 2009), V Российском философском конгрессе «Наука. Философия. Общество» (г. Новосибирск, 2009).

По теме диссертации исследования опубликовано 11 научных работ, из них в изданиях, рекомендованных ВАК -1.

Структура работы: диссертация состоит из трех глав, включающих 8 параграфов, Введения и Заключения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социоантропные константы в религиозной культуре Китая"

Заключение

Анализ различных феноменов китайской религиозной культуры, таких, как похоронная обрядность (включающая специфический обряд «загробной свадьбы»), обычаи и обряды, связанные с деторождением, храмовая ярмарка, позволяет выявить антропологические идеи и особенности решения-вопросов социального регулирования в китайском мифо-религиозном сознании, которые в своей совокупности задают социоантропные константы культуры Китая

Рассмотрение специфических черт похоронной обрядности и обычаев в Китае в контексте определения отношений человека с природой, социумом и миром трансцендентного, позволяет прийти к ряду обобщений.

Следует отметить, что в китайской науке интерес к исследованию проблемы смерти не был активно выражен. Исследования в области онтологии смерти начались примерно в 20-ые годы XX века. Можно констатировать недостаточный уровень изучения связей похоронной культуры и мировоззрения китайцев, концептуальных исследований роли похоронной культуры в китайского традиционном и современном обществах. В данном диссертационном исследовании в центре внимания находятся погребальные обряды, характерные для китайской повседневной (народной) культуры.

С начала своего развития даосизм оказывал большое влияние на похоронные обряды, как на их мировоззренческие основы, так и на их церемониальную составляющую. Истоки религиозной практики даосизма восходят к народной магии. Магия направлена на применение сверхъестественных сил для управления человеком, изменения как чувственно воспринимаемых объектов, так и потустороннего мира демонов и божеств. Так, панихида по умершему человеку выступает магическим действием, направленным на изменение его предполагаемого состояния* в. потустороннем мире. Живым магия необходима для достижения1 обычных человеческих целей - избежать беды и обрести счастье. Ранний даосизм сохранял традиционное поклонение демонам и божествам, веру в бессмертие и магию древних шаманов

Место и способ захоронения в даосской культуре связано с тем, что в ней существует понятие «земной рай, обетованная земля» (обиталища бессмертных и святых). Пещеры на скалах считались местом, где можно найти правильный путь для вознесения на небо. Многие из тех людей, кто в даосизме считались обретшими бессмертия (включая Чжуань-цзы (IV-III вв. до« н.э.)), согласно легендам были похоронены в скалистой могиле1.

В похоронных обрядах роль даосов заключалась в. умиротворении души усопшего, устранении нечистой силы, изгнании злых духов, устранении последствий дурных поступков усопшего, совершенных им при' жизни, облегчении страданий усопших в загробном мире путем магией. Очень распространенным был обычай присутствия даосских монахов при погребальном отряде, это актуально в некоторых провинциях Китая и сегодня. Традиции похоронных обрядов также подтверждают собой неизменную! приверженность китайского народа принципу сыновней почтительности. В традиционном Китае люди считали, что такие церемонии смогут успокоить душу мертвого и отвести беду от живых. Даосские талисманы с «магическими письменами» также имели очень большое значение, благодаря вере китайцев в сверхъестественную силу письменности. Считалось, что талисманы могли исцелять, оберегать людей и управлять духами.

Важным фактором существования и активного функционирования даосских погребальных обрядов и обычаев является их магическая основа, позволяющая устанавливать особый (пусть и иллюзорный с точки зрения науки) тип связи человека с миром. В даосской обрядности можно совершенно четко определить элементы гомеопатической и имитативной магии. Магическое

1 См.: Ло Кайюй, Санцан юй чжунго вэньхуа [Похороны и китайская культура]. Хайкоу: Саньхуань чубаныиэ, 1990.-С. 32 содержание похоронных традиций даосизма позволяло; «гармонизировать» отношения между жизнью человека и потусторонним миром, определить нормы и правила отношения с этим миром и сформировать отношение к смерти как возможности перехода к бессмертию. \

Интересным; в этом: плане: представляется малоизученное- в западной« науке использование яшмы в погребальных обрядах (в том; числе в качестве элемента «китайской алхимии»). Яшма употреблялась; в качестве ритуальных музыкальных инструментов для защиты от «нечистой* силы»,, как эликсир бессмертия?(или в качестве компонента эликсира бессмертия^ присутствовала в: погребениях.

Ярким выражением существования в. религиозном мировоззрении: китайцев идеи связи «этого» мира с загробном и, как следствия, возможности: их взаимовлияния* является наличие представлений о «загробной жалобе» и религиозной практики; .связанной с её «удовлетворением».

Одной; из причин активного функционирования даосизма в <повседневной жизни китайцев : было, то, что сам по себе даосизм: допускает мистическое толкование взаимоперехода жизни и смерти, соответствующее глубинным архетипическим структурам мировоззрения;. Представлению' о неуничтожимое™ души, широко распространенному среди народных масс, соответствуют даосские заупокойные службы с характерными чертами1 «вхождения» в сакральный мир.

До распространения буддизма для китайских верований не были характерны представления о рае или аде, этической; обусловленности посмертного существования. Своеобразие восприятия буддийского учения о карме и сансаре китайцами проявилось, прежде всего, в том, что перерождение рассматривалось как переселение из тела к тело некоей неизменной духовной субстанции. После того, как буддизм адаптировался: к традиционному китайскому обществу и стал органической составляющей китайской культуры, утверждается взгляд на смерть как на событие, определяемое кармой человека; вслед за смертью следует новое рождение

Вера в перерождение привела к некоторым интересным традициям и обычаям, например обряды «цзоци», праздник «Юйланьпэнь» («праздник

176 голодных духов») и др. Религиозные заупокойные службы существенно обогатили представления народа о потустороннем мире. Синкретизм буддизма и даосизма в китайском мировоззрении привел к «разделению» потустороннего мира между Буддой и даосской богиней Сиваньму.

Следует отметить, что в Китае почти все народные верования тесно связаны или проистекают из реальных прагматических потребностей и задач. Большинство представителей так называемых «народных масс» не акцентирует внимания на религиозные доктрины и стремление к духовному спасению, а, прежде всего, обращает внимание на пользу, которую религия приносит ему.

Распространение буддизма повлияло на китайский традиционный способ погребения. Несмотря на то, что традиционный в буддизме способ кремации противоречил и конфуцианской идеологии, и народным представлениям о необходимости сохранения тела, этот способ всё же получил некоторое распространение в Китае, однако более типичной буддийской формой захоронения в Китае являлось захоронение в пагоде как праха (что соответствует назначению буддийских ступ как реликвария), так и тела умершего, в ряде случаев наблюдаются попытки сохранения этого тела в «нетленном состоянии», что соответствовало не только религиозным канонам, и культу предков, но и более древним представлениям о «воспроизведении» тела в ином мире (Тайлор).

Можно сделать вывод о том, что буддийские представления о карме и метемпсихозе и кремация сильно повлияли на психологию и традиции китайцев со времени династии Восточного Хани (25 - 220 гг.) и во многом способствовали как внесению «нововведений» в похоронную обрядность, так и некоторым изменениям в представлении о жизни, смерти и посмертном воздаянии. Поскольку, согласно буддийским воззрениям, каждый человек сам отвечает за свои дела, а отвечать за дела других — невозможно и ответственность и результат поведения принадлежат субъекту поведения (а, к примеру, в конфуцианстве, где родственные отношения занимают центральное место, считается, что именно от действий всех членов семьи зависит благополучие всего рода), то это в определённой мере индивидуализировало восприятие собственных поступков и их посмертных последствий, а также

177 актуализировало личный путь спасения.

Таким образом, во многом изменив китайские представления о похоронах и похоронных обычаях, наряду, а порой и тесно переплетаясь с конфуцианскими представлениями о сыновней почтительности и даосскими представлениями о бессмертии, буддизм с его ритуальной) практикой стал неотъемлемой частью китайских народных похоронных традиций.

В конфуцианских похоронных обрядах наиболее ярко проявляются социальные функции. Как известно, конфуцианство признавало то, что жизнь и смерть являются естественными явлениями, в которые человек не может вмешаться. По словам конфуцианского философа IV в. до н.э. Мэн-цзы, «те, кто соответствует Небу, будут жить; те, кто противился Небу, умрут»1. В раннем конфуцианстве больше внимания уделялось вопросам этики и политики и почти не рассматривались метафизические вопросы. Так, Конфуций говорил, что« не зная, что такое жизнь, можно ли знать смерть?»2

Регламентированные конфуцианством похоронные обычаи и обрядность В; значительной степени связаны с выявлением и отражением социального статуса человека, его ролью в соответствии с социальной стратификацией, поддержанием социального порядка. В то же время социальный статус человека с точки зрения конфуцианской идеологии есть квинтэссенция' его антропологической сущности.

Путь и форму «вечной жизни» конфуцианцы связывали с достойной жизнью в соответствии с ритуалом, наличием потомков и продолжением рода. Многие китайцы рассматривают рождение потомков как продолжение своей личной жизни. Конфуцианство отрицает учение о бессмертии духа, который существует, вне тела человека, акцентируя внимание на реальной жизни человека. Эта ориентация ценностей на реальную жизнь оказала влияние на особенности похоронных обрядов. Китайские традиционные похоронные обряды выражали уважение к усопшему и скорбь, в то же время, в значительной степени реализовывали экономические и политические интересы живых. В древнем Китае конфуцианские принципы «ритуала» и «сяо» регулировали

1 Религиозные традиции мира. Том 2. Ьир.//Чу\\'\у.кНко\'о.ги/дЬ/Ьоок/ш5^8608

2 Переломов Л.С. Конфуций: «Лунь юй»: пер. с кит. - М.: Востлит., 2001. - С. 75 формы китайских похоронных обрядов в течение несколько тысяч лет.

Детальное рассмотрение известных конфуцианских источников «Лицзи» и «И-ли», анализ работ китайских ученых, позволяет сделать г вывод о том, что система похорон и культов, связанных со смертью, в полной' мере отражает стратегию' конфуцианства «служить мертвым, как служить живым» и раскрывает характерную черту правил «благовоспитанности»- конфуцианства* отражающих содержание социальных отношений. Эта система направлена на-выражение сыновней почтительности и укрепление престижа и общественной роли рода. Сам факт смерти с точки зрения конфуцианства - прежде всего общественное событие. В* соответствии с социальным положением умершего и организовывается целый ряд погребальных и траурных действий.

Траурная система в Китае являлась формой проявления патриархального строя, с другой стороны, она помогала этому строю быть более антропологически содержательным. Анализ конфуцианской похоронной обрядности позволяет сделать вывод о том, что человек в конфуцианской идеологии - это социоантропное существо, в котором социальность, понимаемая в конфуцианстве, прежде всего, как отражение социального порядка, выполняет не только функцию формообразования1 человеческого, задавая параметры его проявления в социуме, но является его сущностью. Отсюда, вероятно, стремление к строгому социальному регламентированию проявлений таких интимных чувств, как любовь и скорбь по умершему, которое находит выражение и в ритуале похорон и траура.

Как отражение синтеза антропологического и социорегулирующего мифо-религиозного содержания особый религиоведческий интерес представляет феномен «загробной свадьбы», который сочетает в себе попытку решения религиозно-антропологических и социально-ценностных задач.

Загробный брачный союз - эта традиция, наглядно свидетельствующая об идее взаимосвязи мира живых с миром мертвых в Китае. Данный обычай имеет очень древнюю историю, на протяжении многих веков он впитывал в себя даосское и конфуцианское учения, имея своим основанием культ предков. Китайцы считают, что души умерших уходят в мир теней, где предки защищают своих потомков. Но, чтобы эта защита была надежной, должно соблюдаться

179 единство мужского и женского начала, ин и янь.

Обряд загробной свадьбы получил достаточно широкое распространение в Китае, однако его распространение не затрагивает центральную равнину, на которой селилась, главным образом национальность Хань и отдаленные районы юга и севера, где проживают национальные меньшинства. Основные' места распространения - Шаньси, Хэбэй, Шэньси, Шандун и Внутренняя Монголия: В «Хронике области Хочжоу Чжили», «Хронкике уезда Фушань» и «Хронике области Сичжоу» описано проведение обряда загробной свадьбы в местности Линьфэнь провинции Шаньси.

Хотя сам феномен имеет различные китайские названия - «иньхунь», «иньцинь», «минпэй» и «иньпэй» и формы, все-таки сущность у загробной свадьбы одна: восполнения «недополученного» при жизни важного звена человеческой жизни — семейно-брачных отношений, как условия целостности жизни (как в этом, так и в потустороннем мире) как социально-значимого компонента полноценного бытия.

При анализе феномена загробной свадьбы важнейшее значение имеет изучение исторической ретроспективы, которая отражена в различного рода письменных источниках. Любовь человека и духа умершего длительное время является темой китайской литературы. Эти рассказы о любви прямо исходят из старой традиции загробной свадьбы, которая являются формой вступления в брак человека и духа. В китайских народных представлениях смерть в детстве и смерть без детей относятся к ненормальной смерти. Причина находится в отсутствии деторождения. Жизнь без реализации функции деторождения не совершена, противоестественна. После смерти человек без детей не станет и «нормальным» духом. Это и является причиной совершения обряда загробной свадьбы для преждевременно умершего.

После династии Хань, главным идеологическим основанием которой выступало конфуцианство, загробная свадьба подвергалась критике и попыткам запрета, так как относилась к разряду мистических действий изгнания духов и нечистой силы. Кроме того, излияние чрезмерной скорби противоречило конфуцианским канонам срединности и умеренности

Загробная свадьба представляет собой способ исправления

180 общественного статуса умерших (особенно незамужних женщин) и выражения сострадания родных. Источник этого обряда - прежде'всего желание родителей изменить общественный (в том числе и посмертный) статус ребёнка. «Китайцы больше- всего ценят популяционную жизнь, и не признают возможность, существования: изолированной индивидуальности, а только- признают существование: индивидуальности с определенным1: статусом в. роду»1., Осмысление, важности посмертного существования« являлось своего рода психологической основой распространения феномена! загробной« свадьбы: как своеобразной помощи (пожелании обретения счастья): в нелегком посмертном существовании; умершего. Загробная« свадьба как средство длят установления, выгодных отношений для представителей различных кланов,, могла применяться как для: демонстрации богатства и социального положения, в том числе и как политический инструмент.

Несомненный научный интерес вызывает рассмотрение: места и роли проблемы рождения и родильной обрядности в религиозной культуре Китая, с: точки зрения таких сё оснований, как культ предков и родовая сущность социоантропного бытия, реализации социоприродной и социкультурной значимости человеческой жизни. В связи с этим необходим анализ связи принципа сыновней почтительности и особенностей китайской: родильной обрядности в контексте культа предков.

В древнем китайском обществе ритуал почитания умерших предков получил весьма широкое распространение. Ранние источники сохранили много материалов о формах культа предков и церемониале обряда почитания предков; Согласно взглядам Конфуция и Мэн-цзы, культ предков включает в себя память потомства о предках и идею их жизненного продолжения. Так ритуал почитания предков был превращен в универсальную норму человеческого поведения. Корни культа предков уходят в древний культ мертвых. Некоторые исследователи - Г. Спенсер, В. Вундт, Ю. Липперт, Н. Харузин - пришли к выводу о том, что культ предков был одной из древнейших и распространенных форм религии, характерной уже для периода матриархата.

Фактически культ предков является основанием и главной составной

1 Ли Иъюань. Чжунгожэнь дэ сингэ [Характер китайцев]. - Тайбэй: Гуйгуань тушу гунсы, 1988. - С. 188.

частью китайских религиозных верований и обрядов. Сущностным выражениме культа предков становится принцип «сыновней почтительности» -сяо. Культ сыновней почтительности с течением времени достиг в-Китае всеобщего признания, стал нормой жизни. Воспитание и обучение детей основывалось на тщательном изучении сложнейших правил и церемонии* конфуцианства.

Брак является переломным моментом социализации в жизненном процессе. В традиционной брачной культуре деторождение выступало основной целью и мотивом соблюдения брака. Что касается самого свадебного обряда, можно сказать, что почти все его «процедуры» концентрировались вокруг мотива деторождения. Свадьба представляет собой общую и целенаправленную церемонию молебна для благополучного продолжения рода.

В связи с культом предков и принципа сыновней^ почтительности с отношением к рождению детей и свадебно-родильной обрядностью обнаруживается особая сакрально-прагматическая направленность: китайцы стремятся обрести потомство, чтобы отдать долг уважения своим предкам (продолжить род) и в будущем (после смерти) получить такое же признание и почтение со стороны своих потомков, а в соответствии с этим укрепить свой настоящий социальный статус.

Особую роль в данном контексте играет культ богинь-чадоподательниц. В традиционном обществе одним из самых важных элементов брака являлось рождение детей. Рождение и воспитание детей считалось естественной функцией женщины. В условиях патриархального общества роль женщины воспринималась исключительно в контексте деторождения, поэтому, к примеру, в случае бесплодия виновной в этом, как правило, считалась женщина. Очевидно, что проблема деторождения для женщин была очень значимой. Это была одна из важных причин широкого распространения практики моления о потомстве. В культуре древнего Китая с этим связано появление богинь-чадоподательниц, пользующихся огромным почитанием женщин.

Значительный слой раннеанимистических образов обнаруживается в связи с женскими божествами, именуемыми часто «матерями», «женщинами», «богинями». Хотя молиться о потомстве было возможно и в храмах для мужчин,

182 все же большинство людей считало, что только обращение к женским божествам имеет непосредственное влияние на способность деторождения. Религиозная связь между женщинами и богинями была такой-же естественной и приемлемой, как передача знаний об отношениях между полами и. деторождении от матери к дочери в традиционном обществе о браке. В» китайских народных верованиях существует масштабный, пантеон женских божеств. Большинство из них призвано оберегать рождение и здоровье детей. Нужно отметить, что в просторечье все эти богини обрели общее имя «няннян» (матушка) или «Сунцзы-няннян» (чадоподательница-матушка). Храм, посвященный культу отдельной богини, часто назывался храмом «нянняна». Богиня могла принадлежать буддийской, даосской или народной религиозной системе.

Особое место в китайской религиозной культуре принадлежит феномену «храмовой ярмарки». Социальная значимость храмовой ярмарки состоит в «проявлении способностей организации и управлением народными массами1.Относительно изучения современного состояния культуры храмовой ярмарки следует отметить, что исследователи-фольклористы и историки отмечают упадок этой традиции в новую эпоху и, в то же время, можно говорить об элементах возрождения этого феномена в конце XX - начале XXI века.

Существование храмовой ярмарки определено двумя наиболее важными условиями. Первое связано с развитием религии, увеличением количества монастырей и храмов, расширением сферы религиозной деятельности; второе заключается в том, что развитие экономики, товарных отношений, свободное распространение валюты интенсифицировало торговую деятельность и, в свою очередь, также увеличило количество рынков и ярмарок.

В храмовой ярмарке имеют особое значение зрелищные мероприятия — оперные постановки и процессии с изображением божеств первоначально являлись способом представления сущности религиозного учения и лишь впоследствии трансформировалось в почти обычную досуговую деятельность.

См. Ло Минчэн. Мяофэншань сянхуэй дэ шису цзячжи [Мирское значение обществ богомольцев горы Мяофэншань] //Миньсу яньцзю [Исследование фольклора], 1996, №2

Торговля также была одной из функций храмовой ярмарки. В городах и поселениях разных масштабов храмовые ярмарки имеют различное экономическое значение. Сельские поселения с неразвитой экономикой* зависели преимущественно от храмовой ярмарки от найма торговцев для организации торговли, храмовая ярмарка выступала единственным торговым каналом. В* волостях и посёлках уровень зависимости людей от храмовой1 ярмарки не так высок, она существовала зачастую в форме торговой улицы, имела тенденцию к специализации. В больших городах храмовая ярмарка предоставляла, кроме товаров потребления, различную духовную продукцию и развлечения, а специализации храмовой ярмарки предоставляли разнообразный выбор товаров и развлечений.

Центральной причиной существования храмовых ярмарок большинство китайских исследователей считает её комплексный (собственно-религиозный, социально-экономический, празднично-досуговый) характер и, как следствие этогй многофункциональности, возможность удовлетворения основных потребностей человека.

Общие и частные черты храмовых ярмарок выявляются путем анализа конкретных существующих и ныне храмовых ярмарок. Так, в храмовой ярмарке в честь богини Нюйвы в местности городка Нюйвы наиболее четко просматривается тендерную специфика.

Исследования храмовой ярмарки г. Нюйва проводились этнографами, фольклористами, специалистами по народному искусству, что также свидетельствует о многообразии элементов и функций этого религиозного феномена.

184 мольбы о ниспослании детей, способность женщин «караулить» - это все важнейшие составляющие храмового праздника. Табу для посещения зала. Нюйвы мужчинами явилось следствием полового? табу, в пляске Данцзинътяо. символически выражено женское предназначение к деторождению.

Различные- элементы в содержании храмовом ярмарке отражают божественные функции богини Нюйва как прародительницы, сотворившей людей, как божества Хоуту - хлебных злаков, божества Гаомэй' — покровительницы брачных отношений.

Много дискуссий вызывает феномен «перевоплощения в божество Нюйва». С одной стороны, это фактор глубокой веры в Нюйву, которая консолидирует население, выполняет функцию социальной регуляции, с другой, недостаточно изучены исцеляющие способности человека, который «перевоплощается» в Нюйва.

Таким образом, в культуре Китая представлен особый синтез антропологических идей с идеями социального регулирования, получающий в религиозной сфере соответствующее сакральное обоснование и статус. На основе анализа ряда феноменов (похоронной обрядности, в том числе' и такого специфического обряда, как загробная свадьба, обычаев и обрядов, связанных с деторождением, храмовой ярмарки), можно говорить о религиозном закреплении, квинтэссенцией которого является, прежде всего, культ предков, таких социоантропных констант, как сохранение родовой идентичности, социоцентризме как особом способе сохранения и выражения антропологических качеств, В то же время, китайская религиозная культура создаёт возможности для выражения экзистенциальной сущности человека, гармонизации его отношений с социоприродным миром, помогает преодолевать страх смерти и способствует определению места индивидуальной человеческой жизни в рамках отношений «прошлое-будущее».

Список научной литературыЧэ Тунбо, диссертация по теме "Философия религии и религиоведение. Искусствоведение и культурология"

1. Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. - Новосибирск: Наука. Сиб. Отд-ние, 1989. — 272с.

2. Абрамов В:А., Абрамова H.A. История философии Китая (истоки, основные185этапы развития, современность). Чита : ЧитГУ, 1997. - 205с.

3. Абрамова Н.А. Беляева Е.В., Ерёмкина Т.А. Китайский этнос: от традиции к современности: учебное пособие по курсу «Этнология Китая». Чита: ЧитГУ, 2006.-111с.

4. Абрамова Ht А. Традиционная культура Китая и межкультурное-взаимодействие. Чита: ЧитГУ, 1998. - 258с.

5. Алексеев.В.М. Китайская народная^ картина. М.: Изд-во «Наука», 1966. -141с.

6. Ашепков Е.А. Архитектура Китая. М.: Гос. изд-во литературы по строительству, архитектуре и строительным материалам; 1959. - 364с.

7. Бай Хуавэнь. Ханьхуа фоцзяо юй фосы Китаизационный буддизм и монастырь. Пекин: Бэйцзин чубаныиэ, 2003. - 283с.

8. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб.: Наука, 1993. - 240с.9î Барулин В. С. Социально-философская антропология. — М.: Онега; 1994. -252с.

9. Бертронг Д и Э. Конфуцианство / пер. с. англ. О Перфильва. М.: Фаир-пресс, 2004, - 304с.

10. Беседы и суждения Конфуция / под ред. Р. В. Грищенкова. СПб.: Кристалл, 2001.-188с.

11. Биррел А. Китайские мифы / Пер. с англ. М. Звонарева. — М.: Фаир-Пресс, 2005. 128с.

12. Бичурин H .Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. М.: Восточный дом, 2002. - 432с.

13. Ван Бинлин. Чжунго миньсу вэньхуа дагуань Грандиозное1 зрелище китайской фольклорной культуры. — Чанчунь: Цзилинь жэньминь чубаньшэ, 1999.-239с.

14. Ван Ичан. Бэйпин мяохуэй дяоча баогао Доклад обследований храмовой ярмарки города Пепина. Пепин: Миньго сюеюань, 1937. - 72с.

15. Ван Лиъинь. Линьнаньжэнь шэнсы гуаньнянь чжундэ даоцзяо сэцай Даосский оттенок в воззрении жизни и смерти среди людей южного перевала./Чжунго даоцзяо [Китайский даосизм]. 2005. -№ 3*. - С. 36

16. Ван Сюетай. Чуаньтун юй сяо чуаньтун Традиция и малая традиция. // Шэхуэй кэсюе луньтань [Форум общественных наук]. — 2000. №8. — С. 28 — 30

17. Ван Сяокунь, Го Сунчжэнь, Хэнань мяохуэй гэу чутань Начальное исследование пений' и плясок на храмовых праздниках в Хэнане. / Чжунго! иньюесюе [Китайское музыковедение]. — 1996. Добавочный номер. С. 9-16

18. Ван Фучжи, Биньцзан вэньхуасюе Культурология похорон. Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюеюань чубанынэ, 1998. 664с.

19. Ван Цзишэн. Шисы жу шишэн:биньцзан луньли юй чжунго вэньхуа (Служить смертным как служить живым: похоронная этика и китайская культура). Шанхай: Байцзя чубаныпэ. - 2002. - 343с.

20. Ван Чжаосян, Лю Вэньчжи. Чжунго гудай дэ мяохуэй Китайские древние храмовые ярмарки. Пекин: Шаньу иныиугуань. - 1997.

21. Василий М.А. Китайская народная картина. — М.: Наука, 1965. 259с.

22. Васильев К.В. Истоки китайской цивилизации. М.: «Восточная литература» РАН, 1998. - 319с.

23. Васильев Л. С. Проблема генезиса китайской цивилизации. М.: Наука, 1976.-368с.

24. Васильев Л.С. История религий Востока (религиозно-культурные традиции и общество). М.: Высш. шк., 1983. - 368с.

25. Васильев Л.С. Культы, религии, традиция в Китае. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. - 488с.

26. Вернер Э. Мифы и легенды Китая / пер. с англ. С. Федорова. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2005. 365с.

27. Вонг Е. Даосизм / пер. с англ. Ю. Бушуевой. М.: Фаир-пресс, 2001. - 352с.

28. Гавров С.Н. Социокультурная традиция- и модернизация российского общества. М.: МГУКИ, 2002. 146 с.

29. Гао Пэт Чжунсун дэ нэйхань цзичи любянь Содержание загробного-иска и его трансформация. □ Вэньхуа ичань [Культурное.наследие]. 2008. - №4. -С.129-137

30. Гао Чжаньсян. Лунь мяохуэй вэньхуа Обсуждение о культуре храмовой»' ярмарки. — Пекин: Вэньхуа иъшу чубаныпэ, 1992. 241с.

31. Гао Юъпэн. Цзяныдо чжунъюань мяохуэй вэньхуа' Краткое повествование о культуре храмовой ярмарки на центральной равнине. // Миньцзянь.вэньсюе луньтань [Трибуна народного творчества]. 1996: - №2'

32. Гао Юъпэн. Чжунго мяохуэй вэньхуа Китайская культура храмовых ярмарок. — Шанхай: Шанхай вэньи чубаныпэ. — 1999.

33. ГараджаВ. И. Религиоведение. М.: Аспект-Пресс, 1995. - 350с.

34. Го Вэньин. Луньханьму хуэйхуачжун фу си нюйва1 шэньхуа Рассуждение мифов о Фуси и Нюйве на рисунках могил, в период династии Хань. Док. дисс. Китайской классической филологии. -Ханчжоу, 2007.

35. Го Сунчжэнь. Юйвэй мяохуэй гэу дэ диаоча баогао Доклад обследований пения и пляски храмовых ярмарок северного места пров. Хэнань. // Миньцзянь вэньсюе луньтань [Форум народного творчества]. 1991. - №1. -С. 78-84

36. Го Цзяньжун. Цзян Шаоюань юй мисинь яньцзю Цзян Шаоюань и исследование суеверия. // Вэныни цзинхуа [Квинтэссенция литературы и истории]. 2000. - №4. - С. 24 - 28

37. Григорьева Т.П. Дао и логос (встреча культур). М.: Наука, 1992. — 424с.

38. Гэ Чжаогуан. Чжунго гудай шэхуэй вэньхуа шицзян Десять-лекций о древнем китайском обществе и культуре. — Пекин: Цинхуа дасюе чубаншэ,1882002. 208с.42: Дао Дэ Цзин/ под ред. Е.А. Васильева. СПб.: Аврора; 2005. - 63с.

39. Дао и даосизм в Китае/под ред. Л.С. Васильев. М.: Наука, 1982'. - 285с.

40. Даосские- похороны* Электронный ресурс. = Даоцзяо цзанли. .- Режим, доступа: 1шр://гШс1ао.Ьа1ёи.сот/диез1{оп/34588409:К1т1?51=4и Загл. с экрана. — Яз. кит. (дата обращения-23.11. 2007).

41. Джиле Б. Китайская, астрология / Пер. с англ. И.А. Мищенко: М.: Астрель, 2005.-256с.

42. Дэн Синлян. Тандай минхунь люекао Короткое исследование загробной свадьбы в династии Тан. // Паньчжихуа сюеъюань сюебао [Вестник Паньчжихуаского института]. 2005. - №6. - С. 53 - 58

43. Дэн Хунлэй. Даоцзяо юй туцзяцзу вэньхуа Даосизм и культура народности Туцзя. Пекин: Миньцзу чубаныпэ, 2000. — 282с.

44. Е Го, Дэн Люшэн, Цюйли лиюнь шичжу Комментарий на Цюйли и Лиюнь. Гуанчжоу: Гуанчжоу чубаныпэ, 2001. - 282с.

45. Е Го, Дэн Люшэн. Цюйли-Лиюнь. Гуанчжоу: Гуанчжоу чубаныпэ, 2001. — 189с.

46. Е Шижун устроил загробную свадьбу Электронный ресурс. = Е Шижун цзюйсин минхунь. Режим доступа:http://stars.zaobao.com/foreignstar/pages2/beyond251002.html. Загл. с экрана. -Яз. кит. (дата обращения: 11.09.2008).

47. Ежов В. Мифы древнего Китая. М.: Астрель, ACT. 2004. - 496с.

48. Ерасов Б. С. Культура; религия и цивилизация на Востоке. Mi: Наука, 1990; - 465с.

49. Жэнь Лисинь. Лунь чжунго миньцзяныдэнь дэ шисусин Рассуждение о секуляризации китайских народных божеств. // Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. 2005. - №3. - С. 245 - 254.

50. Забылин М. Русский народ: Его обычаи, предания, обряды. — М.: Эксмо, 2003.-608с.61.3ограф И. Т. Классическое конфуцианство: Мэн-цзы, Сюнь-цзы. СПб.: Нева; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. -208с.

51. И Чжунтянь. Сяньхуа чжуньгожэнь Слова о китайцах. — Шаньхай: Шаньхай вэньи чубанынэ, 2000. 298с.

52. Ильин В.В., Кармин A.C., Носович Н.В. Религиоведение. СПб.: Питер, 2008. - 240 с.

53. Инь Фу. Чжунго дицзан синьян яньцзю Исследование китайской веры в Ди Цзан (Ksitigarbha).: диссертация док. литературной наук. Чэнду. — 2005. -323с.

54. История Китая: Учебник /под ред. A.B. Меликсетова. М.: Изд-во МГУ; Изд. Дом «ОНИКС 21 век», 2004. - 752с.

55. Иши юй шэхуэй бяньцзянь Обряды и общественные изменения./ под ред. Го Юйхуа. — Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюе вэньсянь чубанынэ, 2000. — 394с.190

56. Кан Чжунхуэй. Жэньлэйсюе шиъе сядэ фэншуй вэньхуа Культура фэншуй в кругозоре антропологии. // Цинхай миньцзу яньцзю [Исследование национальностей в Цинхае]. 2006. - Том 17.- №4. - С. 6 - 91

57. Китайская мифология: Энциклопедия / под ред. К." Королева. М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2007. - 416с.

58. Китайские социальные утопии. М.: Наука, 1987. - 312с.

59. Кобзев. А.И. Учение о символах и числах в* китайской классической философии. — М.: Наука. Восточная литература, 1993. — 432с.

60. Конфуцианский1 трактат «Чжун юн»: Переводы.и исследования / Сост. А.Е. Лукьянов; Отв. Ред. М.Л. Титаренко. -М.: Вост. Лит., 2003. -247с.

61. Конфуций. Суждения и беседы / Пер. с кит. П.С. Попова. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. -224 с.

62. Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб.: Издательство «Лань», 1999: -416с.

63. Крюгер Р. Китай. Полная история Поднебесной/пер. с англ. Д. Воронина, Ю. Гольдберга. М.: Эксмо, 2006. - 448с.

64. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М.: Наука, 1987. — 312с.

65. Кузнецов В. Под сенью древних храмов (заметки о современной духовной, жизни китайцев) // Проблемы дальнего востока. — 2007. №2. — С. 159 - 168

66. Кычанов Е.И. История тангутского государства. — СПб.: Факультет филологии и искусств СПБГУ, 2008. 767с.

67. Леве М. Китай династии Хань: Быт; Религия; Культура / Пер. с англ. С. Федорова. М.: Центрполиграф, 2005. - 224с.

68. Лейкин С.Ф., Лучкин К.В., Ульяненко В.В. Китайская цивилизация как она есть: Путеводитель по современному Китаю. — М.: Восток-Запад, 2005. — 496с.

69. Лем Кем Чун. Фэн-шуй: Как гармонизировать свою личность / Пер. с англ. Н. Бровчука. -М.: Астрель, 2004. 160с.

70. Ли Иъюань, Ян Гошу. Чжонгожэнь дэ сингэ Характер китайцев. Нанкин: Цзянсу цзяоюй чубаныпэ, 2006. - 408с.

71. Ли Иъюань. Чжунгожэнь дэ сингэ Характер китайцев. Тайбэй: Гуйгуань тушу гунсы, 1988. — 498с.

72. Ли Минбинь. Элосы вэньсюеши История русской литературы. Чжэнчжоу: Дасян чубаныпэ, 2008'. - 276с.

73. Ли Суцзюй, Лю Чифэй. Чинънянь юй цзунцзяо жэ Молодежь и подъем религии.1. — Пекин: Чжунго цинънянь чубаныпэ, 2000. 245с.

74. Ли Цзе. Цзицзу дэ юаныпи ису ваньцю у уПримитивный пережиток культа предков - шаманская пляска места Ваньцю. // Чжунчжоу цзиньгу [Все времена чжуньчжоу. - 1995. - №2

75. Ли Цзяньцзун. Иньюань лянъюань - неъюань: Чжунго миньцзянь хуньлянь сису О брачных узах, счастливом браке и злом браке: китайская народная брачная традиция. — Чэнду: Сычуань жэньминь чубаныпэ, 2003. — 237с.

76. Ли Цюсян. Мяохуэй вэньхуа яньцзю луньлюе Очерк исследований культуры храмовой ярмарки. // Сунляо сюебао [Научный журнал Сунляо]. — гуманитарное и общественно-научное издание. 2002. - №2. - С. 71-74

77. Ли Чжаожун. Ханьминьцзу цзунцзяо синьяндэ цзибэнь тэчжэн Основная характерная черта религиозной веры национальности Хань. // Шицзе цзунцзяо яньцзю [Исследование мировых религий]. 2002. - №4. — С. 95-104.

78. Ли Шэнь. Чжунцзяо лунь Рассуждение о религии. Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюе чубаныпэ, 2006. — 399с.

79. Ли Юнцзюйн.Мяохуэй вэньхуа гунънэн фэньси Анализ, культурной функции храмовой ярмарки. //Хубэй шэхуэй чжуи сюеюань сюебао192

80. Вестник социалистического института провинции Хубэй.; 2003. №6

81. Ли Юньхуа. Миньцзяньсиньян юй цзунцзяо Народные веры и религия. // Луньтань [Форум]. 2004. - №9. - G. 50 - 53

82. ЛиЯнь. Даоцзяо фашу юй сицзюй Даосская магия и спектакль. // Даоцзяо луньтань [Даосский форум]. 2005. - №2. — С. 23'- 25

83. Лин Шуцзюнь. Луньюй дэ чжихуай Мудрость в Луньюй.: Пекин: Чжунго сицзюй чубаныпэ, 2008. - 268с.

84. Линь Сяньтин, Хоу Цзянье. Шаньдун мупинсянь бэйтоу муцюнь циньли хэ яньцзю Разбор и исследование группы кладбища Бэйтоу уезда Мупинпров. Шаньдуна.ЕЖаогу [Археология]. 1997. - №3. - С.50

85. Линь Юнчжун, Чжан Суншоу. Доклад исследования' храмовой ярмарки Старого храма Дунъюе / Фольклор. . — Хэфай: Анхуэй цзяоюй чубаныпэ. 2002.

86. Линь Яохуа, Исследовани кровных родов* в Июе. С. 139-150. 2000, Санышнынудянь

87. Ло Кэйюй. Санцзан »юй чжунго вэньхуа Похороны и китайская культура. — Хайкоу: Саньхуань чубаныпэ, 1990. 176с.

88. Ло Минчэн. Мяофэншань сянхуэй дэ шису цзячжи Мирское значение обществ богомольцев горы Мяофэншань. // Миньсу яньцзю [Исследование фольклора], 1996, №2

89. Ло Чэнле. Кунсюе яньцзю Исследование конфуцианства. Цзинань: Чилу шушэ чубаныпэ, 2002. - 330с.

90. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. -322 с.

91. Луконина Л.А. Фэн-шуй китайских императоров: Овладение энергией удачи. СПб.: Астрель, 2007. - 191с.

92. Лукьянов А. Е., Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. — М.: «Восточная литература» РАН, 2000. -384с.

93. Лун Цзыминь. Дучань сюе гуаньли Обучение управления в чань-буддизме. Пекин: Чжунго чанъань чубаныпэ, 2005. - 258с.

94. Лю Дэлун. Миньцзянь суюй кэсюе юй вэньхуа Народные поговорки, наука и культура. Цзинань: Шандун цзяоюй чубаныпэ, 2002. - 232с.

95. Лю Дэлун. Мисинь хэ миньцзянь вэньхуа Народное суеверие и народная культура. — Цзинань: Шандун цзяоюй чубаныпэ, 2002. 215с.,

96. Лю Сюечжоу. Цао Цзебао хэ мяохуэй Цао цзебао и храмовая ярмарка. □Миньцзянь вэньсюе луньтань [Форум народного творчества]. 1990. -№12.-С. 49-51

97. Лю Чжунъюй. Даоцзяо фашу Даосская магия. Шанхай: Шанхай вэньхуа чубаныпэ, 2002. - 215с.

98. Люй Телян. Маохуэй лэйсин юй миньсу цзунцзяо дэ шицзянь моши Типы-храмового торжества и практические образцы. // Миньцзянь вэньхуа луньтань [Форум народной культуры]. 2005. - №6. — С. 12 — 18

99. Люй Шучунь. Суньцзы дачжихуэй чуаньцзи Полное собрание о мудрости Суньцзы. Пекин: Чжунго яныни чубаныпэ, 2006. - 298с.

100. Люй Яху. Мавандуй ханьму цзыляо соцзянь чюйцзы ушу цяньси Поверхностный анализ магий молить о ниспослании сына в данных гробницы Ханьской династии в Мавандуе. // Лиши цзяосюе [Обучение истории]. 2008. - №2. - С. 15 - 19.

101. Ma Чэнь. Хэнань мяохуэй вэньхуа цзи сису Культура храмовой ярмарки Хэнань и оперные нравы. // Чжунчуань миньсу [Народные нравы Чжуньчуанир. 1988. - №4

102. Малявин В. В. Китайская цивилизация. — М.: ИПЦ «Дизайн. Информация. Картография», — 20031 — 627с.

103. Малявин В.В. Конфуций. М:: Молодая гвардия, 2001. - 357с.

104. Малявин В.В. Сумерки Дао: Культура Китая на пороге Нового времени. -М.: «Дизайн. Информация. Картография», «Издательство- Астрель», «Издательство ACT», 2000: 448с.

105. Малявина В.В. Боевые искусства: Китай, Япония. М.: Астрель, 2002. — 416с.

106. Мао Цзяньхуа. Уша лунпао — датан: Чжунго гудай гуаньчань сису О* чёрном шёлковом- головном уборе, парадном платье императора и судебный зал: традиция китайских древних официальных кругов. - Чэнду: Сычуань жэньминь чубаньшэ, 2003. - 216с.

107. Мариан И. Китайский народный лубок. — М.: Искусство, 1960. — 121с.

108. Мартынов A.C. Буддизм и двор в начале династии Тан / Сборник «Буддизм и государство на Дальнем Востоке». М.: Наука. 1987. - С. 106

109. Мартынова А. Зограф И. Классическое конфуцианство: переводы, статьи, комментарии. СПб.: Издательский дом «Нева»; М.: Олма-пресс, 2000. -208с.

110. Маслов А. А. Китай: колокольца в пыли. Странствия мага и интеллектуала. -М.: Алейтейа, 2003. 376 с.

111. Масперо А. Религия Китая. М.: Наука, 2004. - 375с.

112. Меликсетова А. В. История Китая. М.: Оникс, 2007. - 750 с.

113. Мечковская Н. Б. Язык и религия. М.:.Агентство «ФАИР», 1998. - 352с.

114. Милиновский. Магия, наука, религия и и миф. Пекин: Чжунго миньцзянь чубаньшэ, 1986.

115. Минь Чжитин. Даоцзяо ифань Правила ритуала даосизма. Пекин: Цзунцзяо вэньхуа чубаньшэ, 2004. - 305с.

116. Миркина З.А., Померанц Г.С. Великие религии мира. М.: РИПОЛ, 1995. -403с.

117. Мифологический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1991. 736с.

118. Моисеева Н.А. Культурология: История мировой культуры: Учебное пособие для вузов. — СПб.: Питер, 2007. — 256с.

119. Музафарова Н. И. История религий: Ростов-на-Дону: Феникс, 20041 —320 с.

120. Мяофэншань — шицзи чжицзяодэ чжунго миньсу любянь Мяофэншань -эволюция китайского фольклора на пороге веков. / под ред. Лю Сичэн; — Пекин: Чжунго чэнши чубаныпэ. 1996

121. Мяофэншань Гора Мяофэнынань. / сост.: Гу Цзеган: Гуаньчжоу: Чжуншаньдасюе. 1928.

122. Мяохуэй вэньхуа яньцзю луньвэньцзи Сборник исследований культуры храмовых ярмарок. / сост. Сун Мэнъинь. Сининь: Ганьсу жэньминь чубаныпэ. - 1994. - 332с.

123. Немировский А.И. Мифы и легенды древнего востока. — М.: Просвещение, 1994.-367с.

124. Ни Цзянь. Чжунси чуаньтун санцзан сису чаъидэ вэньхуа цзеси Культурный анализ разницы обычаев похорон между Китаем и Европой. □Чунцин чжиъе цзишу сюеюань сюебао [Вестник Чунцинского профессионально-технического института]. 2007. - №1. - С. 117-119

125. Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме (Опыт сопоставления структур). М.: Наука, 1984. - 304с.

126. Обычаи города Янчжоу Электронный ресурс. = Янчжоу фэнсу. Режим достпупа: http://wenvi.vztoday.com/vzfs/index.html. - Загл. с экрана. - Яз. кит. (дата обращения: 21.06.2009).

127. Пан Цяньхуа. Нюйсин юй нюйва Женщины и Нюйва.: дисс. . магистра фолыслоры. Чжэнчжоу, 2008.

128. Пан Цяньхуа. Нюйсин юй нюйва. Женщины и Нюйва. дисс. Магистра фольклора. Чжэнчжоу, 2008.

129. Переломов Л. С. Конфуций: «Лунь юй» : пер. с кит. / Переломов Л. С. М. : Вост. лит., 2001.-168 с.

130. Пэн Хунъянь. Чжунго чуаньтун шэнсыгуань таньси Анализ китайских традиционных представлений жизни и смерти. ПХубай гуанбо дянынидасюе сюебао Вестник Хубайского телевизионного университета. — 2007. -№4.-С. 71-72

131. Рабинович B.C. Алхимия как феномен средневековой культуры. М.: Наука, 1979. - 392с.1501 Религии* Китая. Хрестоматия?/ под ред. Е.А. Торчинов. — СПб.: Евразия, 2001.-512с.

132. Религиоведение: Учебное пособие и Учебный словарь-минимум по религиоведению. М.: Гардарика, 1998. — 404с.

133. Рождение ребенка в обычаях и обрядах: страны зарубежной Европы / отв. ред. Грацианская H.H. и Кожановский А.Н. -М.: Наука, 1997. 434с.

134. Рубин В.А. Идеология и культура древнего Китая. М.: Наука, 1970. -162с.

135. Рубин В.А. Личность и власть в, древнем Китае: собрание трудов. — М.: «Восточная литература» РАН, 1999. 384с.

136. Садовская И.Г. Мифология: Учебное пособие. М.: ИКЦ «МарТ», 2006. -246с.

137. Садохин А.П. Этнология. М.: Гардарики, 2004. - 224с.

138. Сборник «Переселение душ» / под ред. Г.И. Царева. — М.: Золотой Век, 1994.-426с.

139. Се Госянь. Шицзе шиъе чжундэ чюцзы сису Традиции молить о ниспослании сына в мировом кругозоре. // Юньнань миньцзу дасюе сюебао [Вестник Юньнаньского народного университета]. 2003. - Том 20. - №4. — С. 73-77.

140. Се Чунгуан. Тандайдэ мяоши Храмовый базар династии Тан.( //Вэныпи чжиши [Знание литературы и истории]. 1988. №4.

141. Северный Китай. / под ред. Дин Шилян. Пекин: Шуму вэньсянь чубанынэ, 1989.-С. 12

142. Седакова O.A. Поэтика обряда. Погребальная обрядность восточных и южных славян. М.: Индрик, 2004. - 320с.

143. Семотюк О.П. Буддизм: История и современность. Ростов-на-Дону: Феникс, 2005.-320с.

144. Серова С.А. Китайский театр и традиционное китайское общество (XVI197

145. XVII вв.). м.: Наука, 1990. - 278с.

146. Си Уи. Цзиньдай бэйцзин мяохуэй вэньхуа яньбяньдэ гуцзи (Следы развития пекинской культуры храмовой ярмарки в период новой истории) // Цзиньдайши яньцзю (Исследование новой истории). 1998. - №1

147. Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. — М.: Наука, 1987. 448с.

148. Синъюнь. Сюефо жумэнь силе Серия введения в буддизма. Цицикар: Цицикар фоцзяо сехуэй, 2005. - 223с.

149. Сорокин В.Ф. Китайская классическая драма. М.: Наука, 1979. - 334с. Стригин Е.М. Эра дракона. -М.: Алгоритм, 2008. - 480с.

150. Стужина Э.П. Китайский город. — М.: Наука, 1979. — 408с.

151. Сун Чжаолинь. У хэ миньцзянь синьян Колдун и народные верования. — Пекин: Чжунго хуацяо чубанынэ, 1990. 197с.

152. Сун Чжимин. Лунь жусюе юй цзунцзяо дэ итун Рассуждение о различии и сходстве конфуцианства и религии. // Цзяосюе юй яньцзю [Обучение и исследование]. 2007. - №2. - С. 37-41

153. Сышу уцзин цюань иши Четверокнижия и Пятикнижия: общий перевод с комментариями. / под ред. Сюй Хань. Том III. — Пекин: Сяньчжуань шуцзюй, 2006.

154. Сюе Ибин. Дуй иши сяньсян дэ жэньлэйсюе цзеши Антропологическая интерпретация феномена обряда. // Гуанси миньцзу яньцзю [Народное исследование в Гуанси]. 2003. - №2. - С. 26 - 33.

155. Сюй Фан. Миньцзянь синьян дэ хуэйфу юй чунцзянь Восстановление и перестройка народных вер. // Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. -2004. -№1. С. 82-96

156. Сюй Цзешунь. Ханьцзу миньцзянь фэнсу Народные обычаи национальности Хань. Пекин: Чжунъян миньцзу дасюе чубаныпэ, 2000. -618с.

157. Сюй Цзицзюнь. Чжунго санцзан ши История китайских похорон. -Наньчан: Цзянси гаосяо чубаныпэ, 1998. — 570с.

158. Сюй Юйлань. Чжунго шэнъюй фэнсу вэньхуа дехэлунь Рассуждение о сложении китайской культуры обычая рождения. // Гуанси юцзян миньцзу шичжуань сюебао[Вестник Юцзянского народного педагогического198техникума Гуанси. 2003. - №4. - С. 1 - 10

159. Сяо Тянь. Ежемесячник исторической науки. 2000. - №3. - С.103-109.

160. Сяо Тянь. Мяохуэй цзешо Определение храмовой ярмарки. // Шисюе юекань [Ежемесячник исторической науки]. 20002. №3. — С. 103-109*

161. Сяо Фан. Шуйши Годы и время. Пекин: Чжуихуа-шуцзюй. 2002. - 119с.180: Тайлор Э.Б. Первобытная культура*. М.: Политиздат, 19891 - 573Ъ.

162. Тан Наби. Даоцзяо дэ гуши Рассказы о даосизме. Пекин: Гуанмин жибао чубаныпэ, 2005. - 205с.

163. Терентьев-Катанскиий А.П. Материальная культура СиСя. М.: Наука, 1993.-235с.

164. Тертицкий K.M. Китайские синкретические религии в XX веке. М.: «Восточная литература» РАН, 2000. - 415с.184: Титаренко M. JI. Китайская философия. М.: Мысль, 1994. - 264 с.

165. Ткаченко F.A. Культура Китая. Mr. ИД «Муравей», 1999. - 384с.

166. Токарев С.А. Ранние'формы религии. — М.: Издательство политической литературы, 1990. 477с.

167. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. — М.: Издательство1 политической литературы, 1976. 146с.

168. Торчинов Е.А. Даосизм и «Дао-Дэ цзин». — СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. 288с.

169. Торчинов Е.А. Пути обретения бессмертия: Даосизм в исследованиях и переводах Е.А. Торчинова. СПб.: Петербургское Востоковедение; Азбука-классика, 2007. - 608с.

170. У Кунцзюнь. Нунцунь санцзан лиъи юй сяодао сысян дэ вэньхуа цзеси (Культурный анализ сельского похоронного обряда и мысли сыновней почтительности) // Тунлин сюеюань сюебао (Вестник Тунлинского института). 2007. №3

171. У Линчжи. Минхунь гуши юй чжунго сяньдандай сяошо Рассказы о загробной свадьбе и романы китайской современной эпохи. // Вэныни болань [Широкий кругозор литературы и истории]. 2008. - №11. - С. 11-12

172. У Сяоцюнь. Лэйдянь чоубэй хэ "чжунчунь чжихуэй "Поклонение молниии грому и, «собрание в средней луне весны». // Миньцзянь вэньсюе луньтань Форум народного творчества]. 1994. - №3

173. Фан Чжаохуэй. Чжунсюе юй сисюе Отрасли науки китайской школы и-европейской школы. — Баодин: Хэбэй дасюе чубаньшэ, 2004. — 411с.

174. Феоктистов В.Ф. Философские и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы. -М.: "Наука", 1976. -292 с.

175. Философия китайского буддизма / Пер. с кит. Е.А. Торчинова. СПб.: «Азбука-классика», 2007. - 256с.

176. Фишман О. JT. Китай в Европе: миф и реальность XIII XVIII вв. - СПб.: Мидгард, 2003. - 543с.

177. Фрейд 3. Тотем и табу / Пер. с нем. М.В. Вульфа. СПб.: «Азбука-классика», 2008. -256с.

178. Фрэзер Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. М.: Политиздат, 1980. - 831с.

179. Фэй Сяотун. Сянту чжонго Провинциальный Китай. Нанкин: Цзянсу вэньи чубаньшэ, 2007. - 104с.

180. Хоу Зей, Фан Личжу. Шису юй шэньшэн Мещанство и святость. -Тяньцзинь: Тяньцзинь жэньминь чубаньшэ, 2001.

181. Ху Фучэнь. Даоцзяо чжи Краеведение даосизма. Шанхай: Шанхай жэньминь чубаньшэ, 1998. - 376с.

182. Ху Яньмин. Пинфэнцунь дэ вэньху чжуаньсин Вращение культуры деревни Пинфэн. Пекин: Чжунъян миньцзу дасюе чубаньшэ, 2001. -206с.

183. Хуан Цзинлюе. Санцзан линму чжи Похороны и мавзолеи. Шанхай: Шанхай жэньминь чубаньшэ, 1998. - 402с

184. Хуан Цзинчунь. Лунь вого минхуньдэ лиши сяньчжуань цзи гэньюань О200истории, существующем положении и источнике загробной свадьбы в Китае. // Миньсу яньцзю Исследование фольклора]. 2008. - №1. - С. 71> -83.

185. Хэ Бинь. Цзянчжэ дицюй ханьцзу дэ санцзан вэньхуа Похоронная культура национальности Хань в.провинциях Цзянсу и Чжэцзян. Пекин: Чжунъян миньцзу дасюе чубаныпэ, 1995. — 183с.

186. Хэ Гуанху. Чжунго цзунцзяосюе байнянь Век китайского религиоведения. // Сюешуцзе [Научные круги]. 2003. - №3. - С. 234 - 253

187. Хэ Гуаньху. Чжунго цзуцзяосюе байнянь Сто лет, китайскому религиоведению. // Сюешу цзе [Научные круги]. — 2003. №3. - С. 234 -253

188. Хэ Цзя. Миньсу Гуаньинь Гуаньинь в фольклорах. // Миньцзянь вэньсюе луньтань [Форум народных творчеств]. 1996. - №3. — С. 36.

189. Хэ Цзя. Миньцзянь чуаныпо чжундэ Гуаньинь Гуаньинь в народных легендах. // Миньцзянь вэньсюе луньтань [Форум народных творчеств]. -1996. -№3.~ С. 42-44.

190. Цзи Найли. Саньган люцзи юй шэхуай чжэнхэ Три1 устоя и шесть отношений и общественная совместность. — Пекин: Чжунго жэньминь дасюе чубаныпэ, 2004. 306с.

191. Цзи Фэнлинь. Куйтань шэнсысянь: чжунго сыван вэньхуа яньцзю Подглядывание границы между жизнью и смертью: Исследование китайской смертной культуры. Пекин: Чжунъян миньцзу дасюе чубаныпэ, 1999. - 292с.

192. Цзин Чуаньда. Миньцзянь шиюн щ'оуцин вэньхуа туншу Народныйпрактический календарь. Пекин: Чисян чубаныпэ, 2007. — 394с.

193. Цзинь Чуньфэн. Фэн Юлань чжэсюе шэнмин личэн Процесс философской жизни ФэнЮланя. Пекин: Чжунго яньши чубаныпэ, 2004. - 255с.

194. Цзэн Зисинь, Лиши дэ даофэнь Лезвие ножа.истории. Пекин: Чжунго-юйъи чубань гунсы, 2006. - 251с.

195. Цзян, Гобао. Жусюе дэ шисухуа юй дачжунхуа (Секуляризация и популяризация конфуцианства) // Вэньчжай (Выборки). 2002. №2

196. Цзян Гобао.» Жусюе шисухуа дэ сяньдай иъи (Современное значение секуляризации конфуцианства) // Кунцзы яньцзю> (Исследование Конфуция). 2000. №1.

197. Цзян Синь. Южэньгуй хуньлянь гуши гуанькуй чжунси вэньхуачжун шэнсыгуань дэ чаи- Разница между Китаем и Европой с точкой зрения рассказов о браке и любви человека и духа. // Юйвэнь сюекань [Ннаучный журнал языка и литературы]. 2007. №3. - С. 144-145].

198. Цинь Юнчжоу. Чжунго шэхуэй фэнсу ши История нрав китайского общества. Цзинань: Шаньдун жэньминь чубаныпэ, 2000. — 411с.

199. Цюй Дахуа. Даоцзя юй чжунго вэньхуа цзиншэнь Даосская школа и китайский культурный дух. Чжэнчжоу: Хэнань жэньминь чубаныпэ, 2003.-651с.

200. Чан Жэньчунь. Вэй цзюйцзя гожицзы эршэ дэ вэйцзин мяохуай Пекинские храмовые ярмарки для быта и жития. // Вэныничжиши [Знание о культуре и истории].-2007. №8.-С. 125-131.

201. Чжан Дэшуй. Синыничи шидай дяньсин уши муцзан noy си Анализ типичных захоронений колдунов в неолитическую эпоху. // Чжунъюань вэньу [Памятники материальной культуры в центральной равнине]. 1998.

202. Чжан Инчао. Даоцзяо юй шэхуэй шэнхо Даосизм и общественная жизнь. //202

203. Жэньвэнь цзачжи Гуманитарный журнал. 2003. - №4. - С. 157-160.

204. Чжан Сюйтун. Хуанлао чжихуай Мудрости Хуанди и Лаоцзы. Пекин: Жэньминь чубаныиэ, 2005. - 359с.

205. Чжан Цуйлин, Нюйвачэн цзисы гэу яньцзю Исследование* культовых пений и плясок в городке Нюйвы.: дисс.магистра литературоведения.-Чжэнчжоу. 2002*. С. 13-16

206. Чжан* Цуйлин. Сихуа нюйвачэн мяохуэй дяоча баогао Доклад исследования^ храмовой ярмарки городка Нюйва в уезде Сихуа. □ Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. 1996. - №2. - С. 40 - 47.

207. Чжан Цуйлин. Сихуа нюйвачэн мяохуэй дяоча баогао Доклад исследования храмовой ярмарки городка Нюйва в уезде Сихуа. □ Миньсу яньцзю [Исследование фольклора]. — 1996. №3. - С. 45 - 53.

208. Чжан Шуцин, Чжан Ян. Жушидао дэ шэнъюйгуань бицзяо яньцзю Сравнительное изучение взглядов на рождение конфуцианства, буддизма и даосизма. // Цзилинь шифань дасюе сюебао [Вестник Цзилиньского педагогического университета]. 2008. - №2. - С. 5 - 7.

209. Чжан Шуцин. Люелун жушидао дэ шисыгуань Рассуждение представлений жизни и смерти конфуцианства, буддизма и даосизма. // Дунбэй шида сюебао [Вестник Северо-восточного педагогического университета]. 1998. - №3. - С. 74-78

210. Чжан Юй. Мяохуэй вэньхуа гайгуань Общий обзор культуры храмовой ярмарки. □ Миньцзянь вэньсюе луньтань [Форум народного творчества]. — 1994. -№1.- С. 36-39

211. Чжао Дунъюй. Чжунхуа чуаньтун цзечин вэньхуа яньцзюй Исследования культуры китайских традиционных праздников. Пекин: Жэньминь чубаныпэ, 2002. - 264с.

212. Чжао Лань. Тандай санфу чжиду яньцзю (Исследование системы траура в династию Тан): дис.докт. ист. Наук. Фуцзянь, 2008.

213. Чжао Шиъюй. Куанхуань юй жичан Карнавал и быт. Пекин: Саньлянынудянь чубаньшэ, 2002: - 485с.

214. Чжао Шиъюй. Минцин шичи хуабэй дицюй мяохуэй яньцзю Исследование храмовой ярмарки Северного Китая в периоды Мин и Цин. □ Шисюе яньцзю [Исторические;исследования]. 1992. - №5. - С. 59 - 67.

215. Чжу Юньин. Жэньлэй синшэнхо ши История^ человеческой: половой жизни. Шанхай: Шанхай шэхуэй кэсюеюань чубаньшэ, 1988. - 120с.

216. Чжун Нянь. У Цайся. Шэнъюй вэньхуа юй миньсу синьлисюе Культура рождения и. психология фольклора. // Хубай дасю сюебао [Вестник Хубайского университета]. 2005;. - №3. — С. 8 — 12.

217. Чэн Хэчэн. Общая' обстановка, храмовой ярмарки. Мавзолея Тайхао Чэньчжоу. Чисянь: Экспериментальньтй сектор; просвещения«уезда Личи204пров. Хэнань. 1934. 122с.

218. Чэнь Бин, Дэн Цзымэй. Эрши шицзи чжунго фоцзяо Китайский буддизм в 20 веке. Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 2001. - 342с.

219. Чэнь Бинъин. Сися учжи вэньхуа гуцзи яньцзю Исследования памятников' материальной культуры Сися. Иньчуань: Нинься жэньминь чубаньшэ, 1985.-204с.

220. Чэнь Минфан, Чжунго сюаньгуань цзан Захоронение вскалистых могилах в Китае., Чунцин: Чунцин чубаньшэ, 1992. - С. 110-112

221. Чэнь Хуавэнь. Санцзан ши История похорон. — Шанхай: Шанхай-вэньи чубаньшэ, 1999.-214с.

222. Чэнь Цзиньго. Каогу цайляо со цзилу дэ фуцзянь майдицюань сису Традиция о деловых бумагах на покупку земельного участка в провинции Фуцзянь, записанная в археологических материалах.' // Миньсу яньцзю [Исследования фольклора]. 2006. - № 1. - С. 165-184

223. Чэнь Цзяньсянь. Шэньчи хэ инсюн Божества и герои. — Пекин: Саньлянь шудянь чубаньшэ, 1994. 281с.

224. Шагинов И.Ю. Религии мира: Религии Дальнего Востока. — М.: Мир книги, 2007.-192с. .

225. Ши Сяоцзинь, Лю Джоньюй. Даоцзяо фэнсу тань Говор о даосских обычаях. Шанхай: Шанхай цыщу чубаньшэ, 2003. - 227с.

226. Шэ Ибин. Шилунь вого гудай дэ санцзан юй (Пробное рассуждение о205отечественных древних похоронных яшмах): диссертация магистра1 этнологии. Пекин. 2006.

227. Шэ Ибинь. Шилунь вого гудай дэ санцзан юй Испытание рассудить- о погребальнной яшме отечественной древности.: дисс. . магистра этнол. наук. Пекин, 2006. - 54с.

228. Энциклопедия'нового Китая /пер. с англ./ под ред. А.Н. Кузнецов; —«М*: Прогресс, 1989.*-509с.

229. Этика и ритуал в традиционном Китае: Сборник статьей. -М.: Наука; 1988. -329с.

230. Ю Шицзе. Даоцзяо дуй сучжоу миньсу дэ иньсян* Влияние даосизма на народные обычаи и нравы Сучжоу. // [Сучжоу кэцзи сюеъюань сюебао Вестник Сучжоуского научно-технического института]. — 2005. №4. - С. 71-74

231. Юань Кэ, Мифы древнего Китая/ пер. с кит. Е.И. Лубо-Лесниченко, Е.В1 Пузицкого. М.: Наука. - 495с.

232. Юй Жусун. Даоцзяо шэнъюй вэньхуа лунь Рассуждение о даосской культуре рождения. // Цзунцзяосюе яньцзю [Исследование религиоведения]. 2003. - №4. - С. 112 - 117

233. Юй Сюхун. Юаньсяоцзе дэ юаныпи вэньхуа иъи Первоначальное культурное значение праздника фонарей. // Вэньхуасюе яньцзю [Исследование культурологии]. 2007. - №3. — С. 184 — 186.

234. Юй Юй. Чжунши хуньли хань чжунго чжэсюе Китайская философия на китайской свадьбе. // Чжаошан чжоукань [Коммерческий еженедельник]. — 2005. -№10.-С. 59.

235. Ян Боцзюнь, Мэнцзы ичжи Построчный комментарий «Мэн-цзы».1 -Пекин: Чжунхуа шицзю, 1988. 483с.

236. Ян Лихуэй. Нюйва. дэ шэньхуа юй синьян Мифы о Нюйва и<верования. -Пекин: Чжунго шэхуэй кэсюеюань чубаныпэ, 1997.

237. Ян Лихуэй. Нюйва Суюань Воспоминание о источнике Нюйвы. Пекин: Бэйцзин шифань дасюе чубаныпэ, 1999. — 245с.

238. Ян' Лихуэй. Нюйва суюань Идти к истокам Нюйвы.,Пекин: Бэйцзин шифань дасюе чубаныпэ, 1999. 245с.

239. Ян Лихуэй. Нюйва шэнхуа яньцзю шюное История исследований мифа Нюйва. // Бэйцзин шифань дасюе сюебао [Вестник Пекинского педагогического университета]. — 1994. jYiiI. - С. 96 - 106 .

240. Ян Цзинь, Ма Цзиньчуань. Наньчаому бихуа шандэ- юйжэнь хэ шэньсянь синсян Образы отшельников и бессмертных на стенных росписях гробниц Южных династий. // Вэньу шицзе [Мир духовного наследия]. 2008; - №1:. -С. 21-25

241. Ян Цзэси. Чжунго минхунь сису люсин гэньюань чутань Начальное исследование источника популярности обычая загробной: свадьбы в Китае. □ Тяньфу синьлунь [Новое суждение в Тяньфу]; 2007. - №12. - €. 182-183

242. Ян Чжаося. Минхунь синши цзи юаньинь таньси Формы и причины образования загробной свадьбы. // Сибэй нунлинь кэцзи дасюе сюебао [Вестник Северо-западного научно-технического университета земледелия и лесоводства]; 2006. - №2. - С. 112 -116

243. Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии; -М.: Наука, 1984.-247с.

244. Г.Янь Хуачуань,Мацзу синьяндэ чиюань цзичи цзай; шаньдун дицюй чуаньбоши яньцюй Исследование Генезиса верований в Мацзу и историиих распространения в местности Шаньдун. докторская диссертация китайской древней истории, Цзинань, 2006

245. Янь Яочжун. Лунь чжаньбу юй суйтан фоцзяо дэ цзехэ Рассуждение о сочетании гадания и буддизма в династиях Суй и Тан. // Шицзе цзунцзяо яньцзю [Исследование мировых религий]. 2002. - №4. - С. 30 - 37

246. Яо Вэйцзюнь. Чжунго чуаньтун иныни миньцзянь личжи яньцзю Исследование народных обрядов китайского традиционного питания. -Ухань: Хуачжун шифаньдасюе чубаныпэ, 1999. 229с.

247. Яо Пин. Лунь тандай минхунь цзичи сичэн дэ юаньинь Обсуждение о загробной свадьбе и ее причины образования в период династии Тан. // Сюешу юекань [Научный ежемесячный журнал]. 2003. - №7. - С. 68 - 74

248. Яо Шичи, Чжунго юйвэньхуа Китайская культура яшмы. Нанькин: Фэнхуан чубаныпэ, 2004. - 452с.

249. Jessica Rawson. Ишу хэ чжунго гудай вэньхуа Искусство и культура китайской древности. / пер. с англ. Сунь Синьфэй. Пекин: Бэйцзин дасюе чубаныпэ, 2005. - 369с.i