автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Современная социальная ситуация на Юге России: факторы этнополитической мобилизации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Современная социальная ситуация на Юге России: факторы этнополитической мобилизации"

На правах рукописи

Алла Юрьевна ЦОПАНОВА

СОВРЕМЕННАЯ СОЦИАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ НА ЮГЕ РОССИИ: ФАКТОРЫ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОЙ МОБИЛИЗАЦИИ

Специальность 22.00.04 -социальная структура, социальные институты и процессы

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

- 7 К ЮН 2012

Владикавказ 2012

005045471

Диссертация выполнена в Северо-Осетинском центре социальных исследований ИСПИ РАН

Научный руководитель: доктор социологических наук,

профессор Х.В.Дзуцев

Официальные оппоненты:

доктор социологических наук, О.В.Остроухов

кандидат философских наук, доцент Л.П.Верёвкин

Ведущая организация - кафедра фундаментальной социологии

Северо-Осетинского государственного университета им.К.Л.Хетагурова.

Защита состоится «_»_в_часов на заседании

Диссертационного совета Д.202.088.03 при Институте социально-политических исследований Российской академии наук (г.Москва, Ленинский проспект, 32а).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИСПИ РАН.

Автореферат разослан «_»_года.

Ученый секретарь Диссертационного совета Д.202.088.03

доктор социологических наук

С.С. Новикова

Актуальность исследования

Социально-экономические „ политические изменения, процессы социальной трансформации, происходившие в Российской Федерации и ближнем зарубежье на стыке веков, во многом способствовали возникновению на этом пространстве нестабильности, противоречивой социальной обстановки.

К числу таких изменений относится складывание новых социально-экономических отношении, политической системы и социальной структуры, форм и методов социального управления и регулирования, взаимодействия между государственными и общественными институтами. Качественно иные черты приобретают хозяйственная деятельность, мировоззренческие ориеЕггации, жизненные ценности. Социальные преобразования затронули все сферы общественного бытия, коснулись разных сторон жизнедеятельное™ людей, образа жизни, их социального самочувствия, многих аспектов в национальном безопасности, социальной защите, этнополитической мобилизации

В постсоветское время регионы Северного Кавказа сделались источником социальной и этнической напряженности, которая угрожает разрушить политическую стабильность как в отдельных регионах, так и за их пределами. Общероссийские проблемы порождештые общественными трансформациями, проецируются на все субъекты Федерации, в том числе и на Северо-Кавказский регион, обретая специфические очертания, вызванные историческими и культурными особенностями разных регионов

Актуальность исследования обусловлена в первую очередь остротой этой напряженности в регионе и крайней ограниченностью научных знаний о ее подлинных причинах. Отсюда вытекает необходимость существенного увеличения объема научных знании об этносоциальных установках народов Северного Кавказа, о степени готовности в настоящее время изучаемых этносоциальных групп или ее отдельных представителен к действию, ориентированному на социально значимый объект, т е на решение социально-экономических и политических проблем республик СКФО РФ а также о том, в какую сторону и под влиянием каких факторов они видоизменяются. Понимание природы факторов этнополитической мобилизации создаст предпосылки для конструктивного воздействия на процесс изменения названных установок в позитивном направлении. Такое воздействие может осуществляться как со стороны государственной власти (всех уровней), так и со стороны субъектов гражданского общества

Этносоциальные установки в той форме, в которой они сформировались на сегодняшний день у народов Северного Кавказа, являются источником многих этнических и социальных конфликтов, частично явных и частично латентных До сих пор государству, несмотря на все усилия по стабилизации обстановки, не удалось преодолеть на Юге России эти деструктивные установки и остановить тенденцию разрастания конфликтов.

Причины неудач видятся в недостаточном понимании властями ментальных источников этих установок, а также в том, что на Кавказе до сих пор отсутствуют гражданские организации, способные работать на урегулирование обстановки путем формирования новых установок, преодолевающих накопленную межэтническую и социальную рознь. Как правило, национальные установки актуализируются в ситуации межгруппового контакта, т.е. когда контактирующие субъекты воспринимают друг друга ис^ючительно как представителей своих трупп, в ситуации межличностного контакта более актуальной становится информация о личностях контактирующих

Россия переживает крупнейший трансформационный период в своем развитии, во всех сферах общественной жизни происходят коренные преобразования, в процессе которых приходится решать сложные нестандартные задачи, идти новым инновационным путем, сталкиваться с множеством вариантов, способов и путей решения возникающих проблем. В этих условиях существенно возрастает роль изучения этносоциальных установок, доминирующих в исследуемом социуме. Этносоцио-логический анализ социально-политических и экономических проблем, межнациональных отношений в республиках Северо-Кавказского федерального округа РФ, изучение факторов этнополитической мобилизации, а также возможных путей преодоления этнического и социального напряжения составляют актуальную научную проблему, подлежащую изучению в рамках настоящей диссертации.

Степень научной разработанности проблемы

Проблемам изучения национальных установок посвящены широкий круг трудов отечественных и зарубежных авторов, научные конференции и симпозиумы российского и европейского масштабов. Эти проблемы находят отражение в социологической литературе, исследуются в многочисленных монографиях, в журнальных статьях и других материалах. Особое внимание в этом плане привлекают труды Г. В. Осипо-ва В Н. Иванова, А. Г. Здравомыслова, Л.М. Дробижевой, В.Н. Кузнецова, Ж. Т. То-щенко, В.А. Тишкова, Ю.В. Арутюнян, В.Н. Акаева, А.Н. Леонтьев, П.Н. Шихи-рев, В.А. Ядов, A.B. Асмолов, Г.М. Андреева, H.H. Богомолова, Э.Ф. Кисриева, М.М. Юсупова, Ю.В. Бромлей, A.A. Сусоколов, М.Н. Губогло, С.А. Арутюнов, В. П. Алексеев, Л.Н. Гумилев, Г. У. Солдатова, В. А. Авксентьев, X. В. Дзуцев.

Анализ места, роли и перспектив населения национальных республик в сегодняшних российских трансформациях представлен в современной социологической науке недостаточно. Несмотря на имеющуюся обширную научную литературу об этносоциальных установках, многие вопросы, связанные с современной социальной ситуацией, урегулированием национальных отношений, остаются либо вообще за пределами исследовательского внимания, либо затрагиваются вскользь, освещаются односторонне. В целом ряде случаев изложение этих вопросов ведется в описательной манере, без должного уровня систематизации и обобщения. При этом в социологических литературных источниках недостаточно разрабатываются основополагающие темы социальной реконструкции, направленности динамики этнических процессов (интеграция -дезинтеграция), тенденции изменения и развития этносоциальной структуры, оптимизации национальных отношений, социального обеспечения и защиты населения.

Это объясняется и сложностью предмета исследования, и сменой научных парадигм в нашей стране. Сегодня в отечественной науке складывается противоречивая ситуация в изучении общества, его структуры, институтов и процессов, в каком бы контексте это соотношение ни рассматривалось. С одной стороны, изучая региональные особенности социальных процессов, исследователями редко принимается во внимание влияние на них глобальных процессов. С другой, россияне с их особой ментальностью, как свидетели и участники этих процессов, порой «выпадают» из поля зрения авторов, исследующих социумы в макромасштабе.

Данная работа строится на синтезе системного и социологического подходов, что и определяет логику анализа научной литературы по изучаемой проблеме. Так, выво-

ды автора о специфичности российской социальной системы на Юге России базируются на представлениях об основных принципах общей теории систем, отраженных в работах А. И. Пригожина, Н. И. Лапина, H. Н. Руткевич, Г. И. Осадчей, Э. Гидденса, С.Г. Кирдина, E.H. Князева, С.П. Курдюмов, И.Ф. Девятко, Э. Ласло, Н. Лумана, М. Месаровича, В. П. Милованова, В. И. Мухина, А. М. Немчинова и др.

В свете идей вышеназванных авторов, диссертационное исследование было сфокусировано на анализе проблематики социально-экономических и политических процессов в современном российском обществе, а также этнополитической мобилизации различных социальных групп. Данный блок работ отличается не только объемом, но и многоплановостью. В связи с этим его можно разделить на тематические подгруппы.

Например, наиболее продуктивными для настоящей работы стали идеи О. А. Арина, A.C. Ахиезера, A.C. Белоусова, Б.В. Беляева, Л.А. Беляевой, М.К. Горшкова, М. С. Ельчанинова, Т. И. Заславской, А. Г. Здравомыслова, Н. Л. Захарова, В. В. Ильина, Н.И. Лапина, Ю.А. Левады, К. И. Микульского, Л. В. Милова, А. И. Уткина,

A.B. Фадина, В. С. Хорос, В. А. Ядова и др.

Не менее интересна и серьезная аналитика российских преобразований и мироощущения представителей различных социальных групп предлагаемая Г. В. Осиповым,

B.Э. Войковым, Л.М. Дробижевой, Ю.В. Аругонян, Л. А. Гордоном, E.H. Даниловой' Добрыниной В.И., М.А. Калашниковым, С.Г. Кара-Мурзой, В.Н. Иванов, Т.Н. Кухте-вич, В. Лисичкиным, Г.И. Осадчей, В.А. Тишковым, Ж.Т. Тощенко, A.A. Сусоколов, A.C. Панариным, В. П. Пугачевым, Г. А. Сингатуллиной, Е.П. Тавокиным, C.B. Тумановым, Б.Ф. Усмановым, И. Р. Шафаревичем и др. Их выводы заставляют задуматься над важностью сохранения образа жизни автохтонной части населения республик СКФО РФ, этнокультурной идентичности России и объединяющей ее национальной идеи.

Таким образом, общий обзор научных исследований по диссертационной проблематике позволил сформировать целостное представление о степени ее изученности и выявить слабо освещенные вопросы. Анализ приведенных выше работ показал,^что большинство названных авторов рассматривают социальные процессы в российском обществе либо слишком широко и абстрагировано, либо углубляясь в узкую, конкретную тематику. Все это позволяет нам выделить отличающиеся научной новизной аспекты исследования и сформулировать цель работы.

Цели исследования

Основная цель исследования - выявление факторов этнополитической мобилизации в современных глобализационных процессах на Юге России с учетом наиболее важных характеристик этносоциальных установок в сознании социума.

Задачи исследования

Для достижения поставленной цели предполагается решение ряда исследовательских задач:

- рассмотрение этносоциальных установок как смыслообразующего ядра северокавказского общества и ментальности населения;

- выявление специфики ценностных оснований современного северокавказского общества, как самоорганизующейся системы в этнополитической мобилизации в социальном пространстве;

- определение комплекса факторов, обеспечивающих готовность общественных движений к организации и проведению массовых действий, привлечению к непосредственному участию в них широких слоев населения, различных социальных групп;

- рассмотрение межнациональных отношений в республиках СКФО РФ во взаимосвязи объективных и субъективных факторов;

- анализ восприятия проблем региона и отношение социума к региональным властям с учетом этнических особенностей социальных групп;

- определение ценностных ориентаций активных слоев населения в республиках СКФО РФ и взаимосвязи их этносоциальных перспектив с политической ситуацией в современных условиях;

- определение возможных перспектив социально-экономических и политических изменений на Юге России, обусловленных активной исламизацией и размыванием исторически сложившейся этнической палитры.

Объект и предмет исследования

1. Объект исследования - республики Северо-Кавказского федерального округа РФ как часть национального пространства России (Республика Адыгея', Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Республика Кабардино-Балкария, Республика Карачаево-Черкесия, Республика Северная Осетия - Алания, Чеченская Республика).

Предмет исследования - характеристики факторов этнополитической мобилизации в социальном пространстве и менталитете населения республик Юга России.

Теоретико-методологическая база исследования

Тема предлагаемого исследования находится на стыке научных дисциплин: социальной философии, социологии, этнологии, демографии, политологии, социальной психологии, экономической социологии. Междисциплинарность ее исследования обусловлена необходимостью комплексного подхода к изучаемой многогранной проблеме.

Теоретической основой диссертационного исследования являются научные разработки отечественной этносоциологии, этнопсихологии, политологии, конфликтологии, осуществленные на базе обширного эмпирического материала, полученного в ходе широкомасштабных исследований в ряде регионов страны, в том числе и на Юге России (Г.В.Осипов, Л.М.Дробижева, А.Г.Здравомыслов, В.Н.Иванов, Г.У. Сол-дагова, Л.М.Дробижева, Ю.В.Арутюнян, Л.А. Гордон, Г.И. Осадчая, В.А.Тишков, Ж.Т.Тощенко, А.А.Сусоколов, Х.В.Дзуцев, C.B. Тумановым, Б.Ф. Усмановым и др.)

Важными отправными методологическими принципами исследования явились конкретно-исторический, сравнительный, комплексный подходы, идеи классиков социологии, а также ключевые положения социологии социальных процессов и кон-

* В представленном исследовании дан анализ ситуации в Республике Адыгея, так как в период проведения исследования (2008-2009 гг.) наряду с северокавказскими республиками она входила в состав ЮФО РФ. В настоящее время (на основании Указа Президента РФ №82 от 19 января 2010 года) создан Северо-Кавказский федеральный округ, в состав которого Республика Адыгея не вошла. Но полученные результаты по Республике Адыгея в данной работе автором были включены для получения более полной картины, и далее РА будет упоминаться наряду с республиками СКФО.

фликтологии. Сложность процесса формирования и функционирования социальной политики предполагает акцептированное использование системного подхода к изучению данной проблемы.

В процессе исследования применялись общенаучные методы познания - теоретический анализ социологической и этнополитической литературы по проблеме. Важным исследовательским приемом стали вторичный анализ банка эмпирических данных и группировка статистических данных, сопоставление фактических данных с полученными показателями.

Специфика работы обусловила также применение исторического, логического методов исследования, метода многофакторности и дополнительности. Кроме того, использовались и конкретно-социологические методы: анкетирование, анализ статистических данных, вторичный социологический анализ, метод социальной самоидентификации, метод включенного наблюдения, интервьюирования, экспертных оценок.

Диссертация опирается на фундаментальные труды отечественных и зарубежных исследователей социальных изменений, представляющих социологическое, философское, культурологическое знание.

Применительно к поставленной проблематике работы, были осмыслены и результаты ряда эмпирических исследований, проведенных при непосредственном участии автора или под его руководством.

Эмпирическая база исследований

Эмпирической базой исследований явились материалы Госкомстата РФ и республик СКФО РФ, результаты анализа данных социологических исследований, проводившихся СОЦСИ ИСПИ РАН в январе-феврале 2009 года. Выборочная совокупность включает в себя 3500 респондентов, различающихся по следующим значимым социально-демографическим признакам: пол, возраст, образование, национальность, сфера деятельности, район проживания. В рамках исследования были проведены 14 фокус-групп (в каждой республике по 2 фокус-группы), а также экспертный опрос (35 чел.). В качестве экспертов в работе приняли участие ведущие экономисты, представители управленческого аппарата, ученые, политологи, писатели, журналисты, предприниматели и др. В указанных исследованиях диссертант принимал непосредственное участие. Также автором была проведена серия полуструктурированных интервью с целью дополнения результатов, полученных количественным методом исследований, и использована информация, содержащаяся в периодических изданиях, материалах правительственных структур, архивных данных.

Кроме того, эмпирическую базу диссертации составили законодательные и нормативные акты, другие документы (включая аналитические отчеты) органов государственной власти Российской Федерации, официальные статистические данные о соцально-экономическом состоянии республик, входящих в СКФО РФ.

В процессе исследования использовались данные отечественной и зарубежной периодики, материалы российских и международных научных конференций, семинаров, «круглых столов», конгрессов. Ценные данные были почерпнуты автором методом включенного наблюдения в исследуемую ситуацию и из интервью с жителями некоторых республик СКФО РФ. Данные экспертных опросов, проводимых автором в 2009 году, также были частично включены в диссертационную эмпирику.

Научная новизна исследования

- рассмотрены этносоциальные установки как смыслообразующее ядро северокавказского общества и ментальности населения с учетом специфики ценностных оснований современного северокавказского общества, как самоорганизующейся системы в этнополитической мобилизации в социальном пространстве;

- определен комплекс факторов, обеспечивающих готовность общественных движений к организации и проведению массовых действий, привлечению к непосредственному участию в них широких слоев населения, различных социальных групп на основе рассмотрения межнациональных отношений в республиках СКФО РФ во взаимосвязи объективных и субъективных факторов;

- на основе анализа восприятия проблем региона и отношения социума к региональным властям с учетом этнических особенностей социальных групп, рассмотрены социально-экономические факторы этнополитической мобилизации, которые определяют динамику и векторы развития этнических процессов в национальных республиках ЮФО РФ;

- обозначены приоритетные ценностные ориентации активных слоев населения в республиках СКФО РФ и взаимосвязи их этносоциальных перспектив с политической ситуацией в современных условиях, а также возможные перспективы социально-экономических и политических изменений на Юге России, обусловленных активной исламизацией и размыванием исторически сложившейся этнической палитры.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Политическая обстановка в республиках СКФО РФ на современном этапе находится на грани кризиса вследствие экономической нестабильности. В этих условиях современные социально-экономические и политические проблемы республик СКФО РФ, вопросы этнополитической мобилизации приобретают особую значимость.

2. Народы Кавказа на себе ощущают всю драматичность напряженности межнациональных отношений. Непростые межнациональные отношения коренных народов осложняются и геополитическими интересами других могущественных стран, ведущих борьбу за сырьевые рынки и господство в Северо-Кавказском регионе и отличаются исключительной сложностью и напряженностью, требуя для своего решения всесторонних усилий всех социальных слоев и групп, политических партий и общественных движений, согласованных действий и всемерного сотрудничества государственных органов и общественных организаций.

3. В основе существенной напряженной обстановки на Кавказе, лежит экономическая отсталость республик СКФО РФ, для которых характерна архаичная система управления обществом, ведущая к экономической деградации.

4. Указанные положения, имеющие региональный смысл и значение, в полной мере проецируются и на общефедеральный масштаб с учетом специфики региона, социально-исторических, геополитических, культурно-национальных особенностей.

Практическая значимость результатов исследования

Основные положения и выводы диссертации, подходы к этнополитической мобилизации и к стабилизации социальной ситуации могут быть использованы при разработке властными структурами социальной политики на региональном уровне,

программ стабилизации социальной ситуации, мероприятий, нацеленных на становление новой социальной структуры, укрепление сотрудничества основных классов, этнических общин, утверждение обстановки гражданского мира и согласия.

На основе представленного обширного эмпирического материала есть возможность повторного анализа и прогнозирования различных аспектов социально-экономического и политического развития северокавказских республик, не освещенных в данной работе с учетом цели и задач диссертационного исследования. Помимо этхэго, материал диссертационного исследования может быть применим в практике учебно-педагогической работы при разработке программ, учебных пособий и спецкурсов. Отдельные обобщения, касающиеся направленности динамики этнических процессов (интеграция-дезинтеграция), могут быть использованы в лекциях по политической социологии, в других учебных курсах. По проблематике этнической социологии, межэтнических отношений, этнополитологии на основе материалов исследования можно подготовить циклы лекций для различных категорий государственных служащих, на курсах повышения квалификации кадров работников управления и социальной сферы.

Апробация результатов исследования

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите в Северо-Осетинском Центре социальных исследований Института социально-политических исследований Российской академии наук. Основные идеи и положения диссертации нашли отражение в ряде публикаций и научных докладах, обсуждались на всероссийских, региональных, республиканских научных конференциях, «круглых столах», научно-методических заседаниях Северо-Осетинского центра социальных исследований ИСПИ РАН, Северо-Осетинского государственного университета. Основное содержание работы отражено в публикациях общим объемом 5,3 п.л., три из которых опубликованы в изданиях, включенных в список ВАК РФ.

Структура диссертационной работы

Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованной литературы.

Основное содержание диссертации

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, показана степень ее разработанности в научной литературе, определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, формируются положения, выносимые на защиту, раскрываются научная новизна и практическая значимость работы.

Первый раздел «ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В РЕСПУБЛИКАХ СКФО РФ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ» посвящен социологическому анализу современного состояния этнополитической ситуации в республиках СКФО РФ, общей оценке современной обстановки в российском обществе, выявлению отношения населения национальных республик к местным органам власти, сложившейся вертикали властных структур.

В этой связи анализируются ряд важных факторов, влияющих на процессы этнополитической мобилизации, уровень социальной безопасности, который во многом зависит от форм взаимодействия общества и государства, деятельности политических партий, общественных движений, становления институтов гражданского общества.

Социальный комфорт, благосостояние и самочувствие граждан любого государства- это производная от стабильности политической ситуации, уровня экономического развития, характера и качества управления общественным органом, эффективности действий и дееспособности политических институтов, их авторитета и степени доверия к ним, престижа в общественном мнении.

Система государственного управления в России, с одной стороны, испытывает сильное давление прежних, достаточно сложных этносоциальных установок, которые ей достались от прошлого, а с другой - порожденных современными социальными преобразованиями рыночной направленности.

На таком сложном социальном фоне особый смысл приобретает оценка населением республик СКФО РФ деятельности как федеральных, так и местных органов власти. Это отношение в современных условиях во многом остается неоднозначным, противоречивым, острокритическим.

Сложившееся положение объясняется, прежде всего, тем, что принимаемые на самом высоком уровне решения соответствуют политическим и стратегическим реалиям, а вот формы их реализации зачастую выглядят далекими от совершенства, слабо учитывающими специфику этнополитических процессов на Юге России в условиях трансформирующегося общества. Здесь вполне можно разделить точку зрения этносоциолога Л.М. Дробижевой, отмечающей, что в российском социуме давно назрела потребность в оздоровлении социально-политического климата, четкого согласования позиции всех ветвей государственной власти: «Государство, не способное гарантировать защиту прав меньшинств и социальный порядок в целом, не воспринимается как справедливая, надэтническая сила, пользующаяся доверием граждан»

В целом более половины опрошенных недовольны положением дел в республике проживания независимо от национальной принадлежности. Анализ переменных с учетом таких факторов, как этническая и гендерная принадлежность, возраст, образование, место проживания, указанных в нашей диссертации, позволяет сделать следующий вывод: ситуация в республиках СКФО населением оценивается в основном отрицательно, что имеет определенную обусловленность факторами объективного и субъективного характеров.

Экономика северокавказских республик на 70 - 90% дотационна, и наряду с па-разитированием на федеральном бюджете местные кланы обеспечивают себе фактически бесконтрольность в отношениях с центром и полную безответственность перед собственным народом. Основными проблемами, наиболее негативно влияющие на процессы этнополитической мобилизации в республиках СКФО, являются: высокий уровень коррупции; безработица, в частности, среди молодежи; низкий уровень жизни значительной части населения региона (в республиках СКФО по сравнению с общероссийским уровнем заработная плата продолжает оставаться на очень низком уровне и составляет порядка 50-53% от общероссийского показателя); стремительное увеличение численности бюрократического аппарата. Увеличивая численность федеральных структур управления в республиках Северного Кавказа, Центр старается навести порядок. В результате местные власти упрекают федеральных чиновников, а те в свою очередь - местных. Как показывает опыт, создание восьми округов

1 Л.М. Дробижева. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России II Москва, 2003

в РФ для более оперативной системы управления страной привело к тому, что число рабочих мест не увеличилось, зато открыты новые министерства и ведомства, что привело к росту армии чиновников, и соответственно к росту коррупции, которая за последние 3 года выросла на 40%-50%. Отсутствие деятельной власти привело общество к анархическому состоянию, и как показывают материалы опроса, это вызывает весомое недовольство в социуме.

Политическая ситуация в республиках Северного Кавказа не может не отразиться на поведении населения, которое обретает рефлексивный характер. Это связано с отсутствием государственной социальной политики развития народов Кавказа, где помимо экономического блока, актуальным является сохранение языков и культур народов, проживающих в этом регионе, традиционного образа жизни.

В целом, мнение большинства опрошенных свидетельствует о том, что жизнь в республиках СКФО мало чем отличается от жизни в других регионах Российской Федерации, и все же среди респондентов было и такое мнение, как: «в республике живется гораздо легче, чем в остальных регионах». Больше всего респондентов, придерживающихся мнения, что в их республике жить «безусловно, легче», чем в других регионах страны, преимущественно карачаевцы и черкесы КЧР (9,6%), а также русские и русскоязычные респонденты КБР (9,4%), адыгейцы РА (8,2%). Ни один ингуш в РИ не выбрал этот вариант ответа. Следует отметить, что русскоязычное население КБР и РИ при ответе на рассматриваемый вопрос чаще, чем представители автохтонных национальностей, выбирало вариант «безусловно, легче». В остальных республиках СКФО соотношение обратное. Вариант ответа «безусловно, тяжелее», отмеченный в большей степени 20,8% народов Дагестана, 18,8% чеченцев 4P, 17,9% ингушей РИ, 17,2% русских и русскоязычных РД, предназначался для выражения крайне критичного мнения тех респондентов, кто уверен в относительной отсталости своей республики.

Характеристики переменных показывают, что большинство респондентов характеризуют уровень жизни в республиках СКФО как низкий даже по сравнению с другими регионами России. Для граждан национальных республик наиболее приоритетной ценностью является «качество жизни». Эта проблема приобрела более объемный и сложный характер, оттеснив на второй план даже личную безопасность (теракты, межнациональные конфликты). Практически во всех республиках СКФО произошли снижение производства, сокращение внутреннего потребления, падение заработной платы, снижение материального положения подавляющей части граждан СКФО. И все это - следствие малоэффективной деятельности тав республик. По материалам опроса, деятельность тав республик СКФО оценили «безусловно, эффективной» всего 2,0% опрошенных, тем самым выразив прежней партийно-комсомольской номенклатуре свое недоверие за неумение управлять, но делающей все, чтобы удержаться у власти любой ценой, используя ради этого сомнительные политические и идеологические средства.

Неудовлетворенность качеством жизни основной части населения региона заставляет задуматься о причинах низкого уровня жизни и тех, и о тех, на ком лежит ответственность. Как правило, основная ответственность возлагается на власть. Так, положение дел в республике зависит «безусловно, от республиканской власти» по мнению следующих групп респондентов: 34,4% русских и русскоязычных РА, 33,8% карачаевцев и черкесов КЧР, 33,3 % русских и русскоязычных РИ, 32,6% КЧР, 27,9%

PCO-А, 25,9% 4P, 25,9% адыгейцев PA, 24,8% осетин РСО-А, 23,4% ингушей РИ, 22,3% народов РД, 19,8% кабардинцев и балкарцев КБР, 19,5% русских и русскоязычных РД, 14,2% КБР, 13,1% чеченцев 4P.

Очень низок процент ответивших, что положение дел в республике «безусловно, зависит от федеральной власти»: 14,1% чеченцев 4P, 12,8% русских и русскоязычных РСО-А, 12,6% ингушей РИ, 11,1% русских и русскоязычных той же республики, 1,7% кабардинцев и балкарцев КБР.

Почти во всех республиках СКФО ответственность за происходящее в экономической, социальной, политической жизни респонденты возлагают на республиканские власти. Это особенно ярко проявляется в ответах опрошенных в КБР и КЧР -здесь доля респондентов, считающих наиболее ответственными республиканские власти, в 2-3 раза превышает долю респондентов, считающих, что в ответе за все происходящее в стране в целом и на Кавказе в частности - федеральные власти. И только чеченцы 4P и русскоязычные РИ в большинстве своем полагают, что республиканские органы власти есть лишь инструмент в руках федерального центра в реализации федеральной региональной политики.

Так, материалы опроса по данной проблеме позволяют сделать следующий вывод: местная власть на Северном Кавказе не занимается конкретными мерами по ослаблению социальной напряженности, направленной на улучшение положения дел основной массы населения, преодолению бедности и неустроенности, развитию социальной инфраструктуры, мер, обеспечивающих доступ к здравоохранению и качественному образованию, выплате пособий по безработице, достаточных пенсий по старости и т.п.

У подавляющей части опрошенных некоторых республик есть большая надежда на федеральную власть. Они уверены, что центральные органы власти могут им обеспечить социальную безопасность. Реальность же расходится с действительностью, тщательно скрытой от респондентов. Всего 12,0% экспертов-госслужащих оценили как высокий уровень исполнения. Сложилось мнение, и это подтверждают материалы наших опросов, что первые лица республик озвучивают какие-то проблемы социума только для того, чтобы создать видимость работы и наличия у нее реальной власти.

Взаимоотношения национальных субъектов Кавказа с федеральным центром всегда были неоднозначными. Так, самым распространенным среди жителей 4P (чеченцев 40,5%, русских и русскоязычных 36,3%) является мнение, что «республика должна иметь большую экономическую самостоятельность», а менее распространенным — «все должно остаться на нынешнем уровне».

Большинство опрошенных нынешним положением дел не довольны, им хочется перемен. Мало кто согласен с утверждением, что «все должно остаться на прежнем уровне»: самая большая группа в К4Р среди русских и русскоязычных (18,1 %). Очень высок процент затруднившихся ответить среди кабардинцев и балкарцев КБР (35,8%), народов Дагестана (35,2%), русских и русскоязычных КБР (32,5 %), карачаевцев и черкесов К4Р (32,4%), русских и русскоязычных РД (31,2%), РИ (27,8%), чеченцев 4P (20,5%), осетин РСО-А (19,5%), ингушей РИ (18,9%), адыгейцев РА (16,5%), русских и русскоязычных РСО-А (16,3%), К4Р (16,0%), РА (14,6%), 4P (8,8%).

По материалам эмпирических исследований, местные власти должны иметь больше полномочий. Внутри республики больше прав должно быть отдано муниципальным образованиям как органам, обладающим полной свободой действий в пределах

своей компетенции, обязанных решать проблемы жизнеобеспечения соответствующих территорий, решения назревших социальных, экологических, политических и иных проблем. Государству незачем сосредоточивать все эти полномочия в своих руках. Во всем мире есть богатый опыт, иногда все эти полномочия передаются непосредственно в низовые звенья, а дело государства - сохранять правопорядок. Республиканские власти непосредственно отвечают за социально-экономическое положение в республиках. Характер их взаимоотношений с населением непосредственный, поэтому совершенно оправдано, что население республик реагирует на изменение экономической или политической ситуации изменением отношения, прежде всего к республиканским властям. «Несомненно, усиливается» недовольство республиканскими властями почти у четверти русских и русскоязычных жителей РСОА (24,4%), тогда как в ЧР доля русских и русскоязычных респондентов, согласных с данным мнением, составляет только 2,5%.

Анализ переменных, представленный в диссертационной работе, показывает, что сегодня произошел настолько большой отрыв власти от народа, что люди практически никак не связывают с деятельностью властей те или иные успехи, происходящие в республике. Они не видят их реальную работу. Произошло взаимное дистанцирование власти от населения, населения - от власти. Такого интереса, который раньше население испытывало к власти, сегодня уже нет.

Социальный опыт граждан РФ подсказывает, что основная забота власти - сохранение самой себя, что особенно прозрачно просматривается в республиках СКФО при их незначительных размерах и численности населения, где люди знают друг о друге все, включая властную элиту.

Наличие респондентов, выбравших в качестве вариантов ответа «имеется незначительная политическая напряженность», «налицо сильная политическая напряженность», «возможны конфликты» в республиках СКФО, во многом обусловлено тем, что респонденты обеспокоены медленными темпами упрочения государственности в РФ, болезненными процессами в развитии новых федеративных отношений и созданием адекватной нынешним условиям правовой и нормативной базы для регулирования межнациональных отношений на Северном Кавказе. В этих условиях необходимо совершенствовать механизм формирования законодательных и исполнительных органов власти всех уровней, обеспечить реальное участие этнических сообществ в принятии государственных решений, затрагивающих их интересы.

Во втором разделе «ОСНОВНЫЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РЕСПУБЛИК СКФО РФ» дается подробный анализ имеющихся проблем в сфере социально-экономического развития республик СКФО РФ.

Подъем крупного промышленного производства - задача наисложнейшая даже для плановой экономики. Для страны, находящейся на стадии построения рыночных отношений, решение проблемы развития крупных предприятий в масштабах, достаточных для экономического роста страны, региона - задача почти невыполнимая. Если для развития малого бизнеса надо только не мешать или создать благоприятные условия (налоговые, административные), то для развития крупной промышленности необходимы грамотное планирование, реальная финансовая и правовая поддержка. Самое главное - в условиях этнополитической мобилизации нужна гарантия стабильности в стране как экономической, так и политической, так как экономический эффект от вложения средств в создание крупного предприятия будет получен не сразу.

Итак, крупное промышленное производство - это совершенно другой уровень управления, планирования, использования технологий и кадров, финансирования и получения доходов. Это намного сложнее, чем организация малого предприятия. Но без крупного производства экономику в регионе не поднять и не удержать на уровне эффективного развития.

Учитывая сложность задачи, встает вопрос о том, кто ее будет решать - частный предприниматель или государство, которое в рамках исполнения сюей функции управления развитием экономики заинтересовано в становлении крупного производства.

Типичным для СКФО является малый объем валового регионального продукта. В сравнении с людскими ресурсами (16%) доля Юга в ВВП России выглядит особенно неубедительно (4,4%). На сегодняшний день для СКФО характерно крайне неравномерное развитие промышленности. По объему промышленного производства и объему отгруженных товаров собственного производства в промышленности (в расчете на одного занятого) Северо-Кавказский округ стабильно замыкает список федеральных округов России, а национальные республики - список субъектов СКФО. Вклад РИ в экономику СКФО составляет 0,3%, РА - 1%, КЧР и РСО-А - по 1,2%, КБР- 1,5%, 4P- 1,7%, РД-5,3%2.

Несмотря на благоприятные природные условия (климат, черноземные почвы), Юг России по объему сельхозпродукции находится лишь на третьем месте среди федеральных округов. Более того, почти четверть объема импорта в СКФО составляют продовольственные товары и сырье для их производства. Но даже эти показатели достигнуты усилиями областей и краев СКФО - совокупный вклад рассматриваемых семи национальных республик в валовое сельскохозяйственное производство составляют всего 26,2%3.

Следствием этого являются высокая дотационность северокавказских республик и диспропорция в уровне жизни населения регионов. Государство вынуждено содержать за счет бюджетных дотаций пять депрессивных республик. До последнего времени для СКФО были характерны низкая инвестиционная активность и ее неравномерное распределение по территориям.

Отток трудовых ресурсов - еще один негативный фактор развития республик СКФО. Наиболее квалифицированные и работоспособные граждане переезжают в более спокойные регионы с более высокой стоимостью труда. Те, кто остается, для обеспечения приемлемого уровня жизни вынуждены работать в нескольких местах, зачастую без официального оформления, что приводит к возможности нарушений работодателями норм Трудового кодекса в ущерб интересам наемного работника. Трудовой кодекс регулирует ту часть жизни наемных работников и работодателей, которая обеспечивает их средствами к существованию. Результаты опроса свидетельствуют о большем доверии государственным предприятиям, чем частным, в вопросе применения норм Трудового кодекса.

В целом во всех рассмотренных группах респондентов, кроме респондентов КБР старше 35 лет, доля отдающих в данном вопросе предпочтение государственному сектору во много раз превосходит долю опрошенных, отдавших голоса за частный

2 Г. Г. Матишов, Л. В. Батиев, Д. Г. Котеленко. Атлас социально-политических проблем, угроз и ри-

сков Юга России. Т. II. Ростов-на-Дону. Изд-во ЮНЦ РАН, 2007 г., с.9б. 5 Там же, с.96.

сектор. Собственником средств производства должен быть частник-работодатель по мнению респондентов кабардинцев и балкарцев КБР со средним специальным образованием (40,0%); ингушей РИ с неполным высшим и высшим образованием (36,4%); русских и русскоязычных КБР со средним специальным образованием (28,6%) и т.д.

Среди тех, кто считает, что средства производства должны принадлежать государству-работодателю, в основном русские и русскоязычные РА, живущие в селе (80,4%); русские и русскоязычные респонденты РА (72,3%), живущие в городе; русские и русскоязычные респонденты 4P, живущие в селе (71,9%); на последнем месте по удельному весу кабардинцы, балкарцы КБР, живущие в городе (31,0%).

Трудовой кодекс в первую очередь стоит на защите интересов работодателей, и в Государственной Думе был принят благодаря лоббированию крупного капитала, поэтому сейчас в него вносятся кое-какие поправки. Трудовой кодекс сейчас - далеко не советский КЗОТ. По мнению респондентов, любой нормативный документ, в том числе и ТК, может быть прочитан и использован в интересах сильной стороны правовых отношений. Такой сильной стороной в трудовых отношениях, конечно же, являются работодатели. Поэтому именно они диктуют, как интерпретировать статьи Трудового кодекса.

Отток рабочей силы из республик СКФО носит достаточно активный характер. Миграционное движение в постсоветский период складывалось из нескольких потоков. Это, во-первых, возвращение представителей многих этносов, в том числе русских, из республик бывшего СССР на историческую родину. Иммиграция на Северный Кавказ обеспечила заметный прирост населения (прежде всего титульных этносов) в республиках. Второй поток составили переселенцы из конфликтных зон (азербайджано-армянский, грузино-осетинский, грузино-абхазский и др. конфликты). Третий - экономические мигранты и приток населения пенсионного возраста.

Миграция в Северо-Кавказском федеральном округе устремлена в основном на юг и запад Краснодарского края и Ростовской области, второе направление миграции в СКФО - с юга и юго-востока на север и северо-запад.

Одним из главных препятствий развития бизнеса и экономики регионов и страны в целом общепризнана коррупция. Это явление настолько же презираемо, насколько распространено. Считается, что оно неискоренимо, так как борьбу с ней должны вести основные субъекты коррупционных отношений - чиновники. В условиях разрастания бюрократии до опасных в социальном плане размеров огромные средства государства уходят на содержание раздутого чиновничьего аппарата. Превращение бюрократии в особый закрытый социальный слой, обладающий властными полномочиями, привилегиями в традиционных обществах, каковыми до сих пор являются республики СКФО, ее коррумпированность создают ситуацию, когда при резком росте экономической и другой преступности власть не в состоянии обеспечить неотвратимость юридической ответственности за совершенные преступления.

В современной России у государства нет идеологии, где бы четко было обозначено, что в условиях рыночной конкуренции доступ к материальным благам должен быть равным для всех граждан РФ. Внедрение цивилизованных законов бизнеса в РФ должно стать главным приоритетом государства.

Чаще всего коррупция встречается в правоохранительных органах, милиции, на таможне - так считают большинство русских и русскоязычных респондентов PCO -

А (83,9%); респондентов-дагестанцев РД (73,6%), русских и русскоязычных респондентов РД (74,7%) и т.д.; наименьший процентный показатель по данному объекту у русских и русскоязычных РИ (38,9%). Тех, кто считает, что коррупции нет нигде, очень мало: 2,7% ингушей РИ; 2,4% респондентов всех национальностей РА и т.д. То есть почти все население уверено в существовании коррупции. Затруднились ответить на поставленный вопрос в основном русские и русскоязычные респонденты РИ (22,2%); ингуши РИ (17,1%) и т.д. Коррумпированность учреждений образования отмечают преимущественно русские и русскоязычные респонденты женского пола РИ (72,7%); карачаевцы, черкесы женского полаКЧР (65,0%); русские и русскоязычные РД (15,5%).

Коррупцию среди сотрудников высших федеральных органов власти отмечают почти треть русских и русскоязычных КБР со средним специальным образованием (30,6%); ингушей РИ с неполным высшим и высшим образованием (22,7%); респонденты-чеченцы ЧР с неполным высшим и высшим образованием (21,3%); самый низкий процентный показатель по данной строке у русских и русскоязычных РД со средним специальным образованием (1,8%).

С коррупцией среди сотрудников учреждений образования встречались русские и русскоязычные респонденты РИ с неполным высшим и высшим образованием (66,7%); карачаевцы, черкесы КЧР со средним специальным образованием (61,1%); русские и русскоязычные КЧР со средним специальным образованием (54,2%); русские и русскоязычные респонденты РД со средним специальным образованием (13,4%).

Коррупцию среди сотрудников жилищно-коммунальных служб и учреждений бытового обслуживания наблюдали кабардинцы, балкарцы КБР со средним специальным образованием (14,3%); русские и русскоязычные респонденты с неполным высшим и высшим образованием (13,2%); самый низкий процентный показатель по данной строке имеют карачаевцы, черкесы КЧР с неполным высшим и высшим образованием (1,8%).

Сельские жители чаще, чем городские сталкиваются с коррупцией в образовательных учреждениях, больницах, поликлиниках, правоохранительных органах и в органах власти.

Сегодняшняя атака политической власти на коррупцию в сфере государственного управления в обществе рассматривается как попытка власти укрепить доверие к ним со стороны общества. Но максимализация собственных интересов, решаемая гражданами через коррупционные сделки, на сегодняшний день стала приоритетной. На Кавказе таким образом решает свои вопросы каждый гражданин, независимо от финансового положения и политических заявлений первых лиц государства и руководителей политических партий и движений по борьбе с коррупцией, которые гражданами вообще не воспринимаются. Народ знает, что бюрократическая система в России продажна, как и то, что любой вопрос можно решить за деньги. Для того, чтобы борьба с коррупцией была действенной, необходимо ликвидировать правовой нигилизм, который заключается в том, что перед законом у нас не все равны. В обществе уверены, что закон исполняется в зависимости от имущественного положения граждан, поэтому положительное решение проблемы борьбы с коррупцией в РФ невозможно. Наши эксперты уверены в том, что те, кто поступает на работу в правоохранительные органы республик СКФО, уже изначально думают не о том, как понизить уровень преступности, а о том, как «заработать» на ней.

Во многих республиках СКФО предпочтение отдается федеральным властям: в 4P, PCO-А, РД, КЧР, КБР. Только в Адыгее большинство и адыгейцев, и русскоязычного населения считают, что республиканские власти могут справиться и самостоятельно. Существенные различия в ответах мужчин и женщин на рассматриваемый вопрос по материалам исследования не наблюдаются. Нет четкой и однозначной зависимости мнений респондентов и от возраста: в некоторых регионах СКФО старшее поколение рассчитывает в большей степени на федеральную власть (РА, КЧР), но в большинстве республик на центр полагается молодежь в возрасте до 35 лет.

Чем выше уровень образования респондентов, тем они отчетливее осознают, что без деятельного и активного участия федерального уровня власти с коррупцией не справиться, если с ней вообще можно справиться. При этом не умаляется и роль региональных властей. Они - не слепые исполнители или «жертвы» коррупционных сетей, а ее активные участники, и от их желания бороться с коррупционной гидрой зависит многое.

На помощь федеральных властей в решении проблемы коррупции в республиках СКФО рассчитывают в значительной мере и сельские, и городские жители, однако во мнении сельчан такая установка встречается чаще, чем во мнении горожан. Значимость проблемы коррупции и для сельских жителей можно проследить по числу сельских респондентов, «затруднившихся ответить». Доля респондентов из села по названной позиции почти во всех республиках меньше, чем доля аналогичных респондентов из города, а в РСО-А и РИ затруднившихся ответить вообще не было.

Проблема коррупции - одна из самых сложных социально-экономических проблем не только для СКФО, России в целом, но и для всего мира. Дело в том, что есть страны, загнавшие коррупцию в контролируемые рамки. Граждане этих стран почувствовали на себе положительный эффект от низкого уровня коррупции, не хотят больше «выпускать джинна из бутылки» и не позволяют этого делать своим властям.

Граждане СКФО, как видно из материалов опроса, предлагают свои варианты решений по искоренению системы неофициальных платежей. С одной стороны, необходимо совершенствовать юридическую подсистему, с другой - улучшать экономическую подсистему, потому что заработная плата тоже является одним из источников коррупции. Необходимо комплексно подходить к проблеме коррупции, поскольку это многофакторное явление. Очень важно совершенствовать социально-нравственные ценности, потому что, с одной стороны, коррупция возникает в странах с соответствующей культурой - там, где принято за оказываемую услугу благодарить, с другой - она возникает в первую очередь в тех странах, где несовершенно законодательство.

Хотя большинство респондентов и не опасаются последствий своих антикоррупционных настроений, достаточно велика доля тех, кто недооценивает собственные силы в соотношении с «коррупционной системой». Люди, которые контролируют в настоящее время и власть, и финансовые потоки, могут использовать в своих интересах самые жесткие меры. Дело еще и в том, что коррумпированность присуща самому населению, коррупционное поведение - широким слоям населения, оно уже притерпелось к этой системе взяток, поборов.

Социальный опыт подсказывает: если власть не в состоянии защитить граждан от физического насилия (терроризма), то она неспособна защитить их и социально. В условиях кризиса в подавляющей своей массе граждане будут решать свои проблемы

сами и в крайнем случае, предпочтут обратиться к родственникам. В итоге создается амбивалентное состояние личности: с одной стороны, есть понимание важности государственных структур в защите личных интересов граждан, с другой - социальный опыт подсказывает, что местным властям доверять нельзя. Общество не доверяет власти, и нет уверенности, что в кризисных ситуациях чиновники смогут им чем-то помочь. В нашем государстве так сложилось, что власть не столько защищает права рядовых граждан, сколько посягает на них. По представлениям общества, основная задача власти в лице силовых структур РФ - охрана власти от рядовых граждан. Весь силовой аппарат в государстве устроен так, что не позволяет гражданам влиять, давить, воздействовать на власть, чтобы она могла жить так, как ей хочется, на деньги граждан и государства. Многие эксперты убеждены: власть не способствует формированию гражданских институтов в РФ по примеру послевоенной Германии, понимавшей, что без сильных гражданских институтов в ней нет сильной экономики.

В третьем разделе «ОСОБЕННОСТИ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РЕСПУБЛИКАХ СКФО РФ» содержится подробное описание основной направленности динамики этнических процессов в республиках СКФО РФ на фоне этнопо-литической мобилизации.

В России, как среди политиков, так и среди различных неофициальных организаций наблюдаются проявления национализма. Особенно это сказывается на поведении молодых людей по отношению к мигрантам. Это - очевидное проявление политического национализма, в котором нет ничего нового. Политический национализм - всегда опасное орудие в руках политических лидеров, коренная нация превращается просто в партию большинства, проявляется оборотная сторона процесса - маргинализация меньшинств, люди чувствуют себя исключаемыми из национального сообщества. С другой стороны, реальную угрозу политический национализм сейчас национальным меньшинствам не несет. Государства трансформируются, они уже не те, что были, и идея этнической интеграции не фигурирует в политической дискуссии. Хотя в России и наблюдается рост низового политического и экономического национализма, государственной риторики, в долгосрочной перспективе всерьез опираться на этот национализм нельзя. И в этом смысле на следующем этапе более стабильной политической системы, более благополучной с экономической точки зрения жизни приходит время других лозунгов: терпимости, толерантности, разнообразия. И общество к этому придет, и довольно скоро.

Создание национально-государственных и национально-территориальных образований в 1920-1930-е годы (союзные, автономные республики и области) и многочисленные их реорганизации на протяжении всего советского периода истории привели к претензиям одних этнических групп к другим, часть из которых вылилась в затяжные этнотерриториальные конфликты. Пик этнотерриториальных противостояний пришелся на конец 1980-х - 1990-е гг. Большая часть этих конфликтов и напряжений к середине первого десятилетия XXI в. находится в скрытом или «замороженном» состоянии, вследствие чего сохраняются угрозы и риски стабильности как для всего региона, так и для его отдельных частей.

Ингушско-осетинский конфликт был первым в России вооруженным этнотерри-ториальным противостоянием, и в настоящее время большинство требований одной из сторон конфликта не снято и не получило разрешения (Ингушетия до сих пор не имеет законодательно определенных административных границ с Чечней).

Недоверие к этиоклановой власти, существующей во всех национальных республиках, возникает в стремлении к этническому обособлению. Абазины, ногайцы и другие немногочисленные этносы создали с согласия официальной власти свои органы управления, национальные муниципальные образования, что фактически означает дальнейшее дробление России по национально-территориальному признаку и культивацию очагов этнической напряженности.

Поводом к возникновению в Карачаево-Черкесии этнотерриториальных проблем на уровне республики послужило несправедливое, с точки зрения абазин, установление границ муниципальных образований. Образование в КЧР Ногайского административного района рассматривается лидерами ногайцев как первая победа на пути создания Ногайской Республики.

В Кабардино-Балкарии балкарцы протестуют против включения своих территорий в состав муниципалитетов с преимущественно кабардинским населением4. Аналогичные требования раздела административных районов на этнически однородные сохраняются и в других республиках. Национально-территориальные образования везде становятся источником перманентного конфликта.

На Юге России по-прежнему имеют место межэтнические конфликты между мигрантами и старожильческим населением переселенческих районов. Начинаясь на бытовом уровне, они нередко перерастают в митинги с политическими требованиями о выселении мигрантов. Структурные причины этих конфликтов - экономическая конкуренция мигрантов и старожильческого населения в сельских районах и утрата авторитета местной власти и правоохранительных органов в результате коррупции. В Астраханской области в конфликтах наиболее часто принимали участие представители малочисленных диаспор - дагестанской, чеченской, калмыцкой. Казахи - крупнейшая после русских этническая группа в области - фигурируют в конфликтах, скорее, как представители старожильческого населения5.

Количество терактов в СКФО составляет 84,0% от общего по России. За последние полтора года в Северо-Кавказском федеральном округе задержано 1736 лидеров и активных участников незаконных бандформирований и выявлен 61 факт организаций ОПТ, что составляет одну пятую выявленных по России6. Социально-политическая ситуация на Северном Кавказе демонстрирует явные признаки дестабилизации. Частотность актов терроризма в Восточном Предкавказье свидетельствует о сохраняющемся социальном, политическом и людском потенциале терроризма и возможности его распространения на сопредельные территории. Зоны интересов и ритмы террористической активности на Северном Кавказе расширяются, угрожая безопасности не только Чечни, но и Ингушетии, Дагестана, Северной Осетии, Карачаево-Черкесии, КяКяргтинп.Кптгярнн Ставропольского края7.

4 К примеру, в курортном Баксанском районе КБР, как в Усть-Джегуте (КЧР), это связано с переделом собственности объектов туристической инфраструктуры. В некогда спокойной Кабардино-Балкарии возможен новый виток адыго-тюркского противостояния.

5 Г. Г. Матишов, Л. В. Батиев, Д. Г. Котеленко. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России. Т. II. Ростов-на-Дону. Изд-во ЮНЦ РАН, 2007 г., с.134.

4 Из выступления полномочного представителя Президента РФ в ЮФО Г.А. Рапорты на координационном совещании руководителей правоохранительных органов ЮФО 26 октября 2007 г. 7 Г. Г. Матишов, Л. В. Батиев, Д. Г. Котеленко. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России. Т. II. Ростов-на-Дону. Изд-во ЮНЦ РАН, 2007 г., с.135.

Непростые межнациональные отношения коренных народов осложняются геополитическими интересами других могущественных стран, ведущих борьбу за сырьевые рынки и господство в Северо-Кавказском регионе. Государство укрепляет южные рубежи, учитывая риск возобновления войны Грузии с непризнанными республиками, партизанскую войну и организованное подполье на Северном Кавказе. Российская Федерация должна иметь силы быстрого реагирования, адекватные нарастающим угрозам. Однако расширение военного присутствия России сталкивается порой с серьезным противодействием местного населения (блокирование автодорог), недовольного изъятием земель сельскохозяйственного назначения (пастбища, сенокосы, индивидуальные строения) под военные нужды.

Народы Кавказа на себе ощущают всю драматичность напряженности межнациональных отношений. И если кто-то и оценивает обстановку как стабильно спокойную, то только в сопоставлении с еще более наряженными 1990-ми годами. При анализе данных массового опроса автор диссертационной работы пришел к выводу: среди тех, кто считает, что межнациональные отношения стабильны, большую долю составляют респонденты коренных национальностей республик СКФО, а среди тех, кто отмечает существенную национальную напряженность, преобладают русские и русскоязычные респонденты.

Среди тех, кто считает межнациональные отношения стабильными, больше всего чеченцев 4P (67,2% от числа опрошенных в 4P), на втором месте адыгейцы РА (47,6%), затем идут русские и русскоязычные КЧР (45,3%), на последнем месте по числу поддержавших рассматриваемое мнение осетины PCO — А (18,8%).

Оценивают ситуацию в своей республике как «имеется незначительная национальная напряженность» главным образом кабардинцы, балкарцы КБР (50,3%), русские и русскоязычные РД (43,9%). Ощущают сильную межнациональную напряженность с возможностью конфликтов главным образом респонденты РСО-А обеих национальных подгрупп (36,0% и 30,0%), атакже респонденты РИ коренной и некоренной национальностей (22,5% и 27,8% соответственно).

Анализ результатов исследования с учетом гендерного аспекта показал, что межнациональные отношения считают стабильными преимущественно респонденты мужского пола. Так, по мнению 70,0% чеченцев-мужчин и 64,7% чеченок, межнациональные отношения в 4P стабильны; так же считают большинство адыгейцев РА мужского пола (52,8%); самый низкий объемный показатель по данному варианту имеют осетинки РСО-А (11,8%). Среди тех, кто отметил незначительную национальную напряженность в республике, большинство кабардинок, балкарок КБР (53,8%), русских и русскоязычных женского пола 4P (52,3%), наименьший процентный показатель по данной строке имеют русские и русскоязычные женщины РИ (11,1%). Наблюдают межнациональную напряженность в основном русские и русскоязычные мужчины РСО-А (44,4%), осетинки РСО-А (35,3%), меньше всего таковых среди чеченок 4P (2,0%).

Анализ информации с учетом такой переменной, как возраст респондентов, привел к следующему заключению: стабильность межнациональных отношений чаще отмечали респонденты старше 35 лет, а респонденты в возрасте до 35 лет чаще всего затруднялись ответить на этот вопрос. Межнациональные отношения называют ста-

бильными три четверти чеченцев 4P старше 35 лет (75,8%); половина карачаевцев, черкесов КНР старше 35 лет (52,4%); чеченцев 4P до 35 лет (51,5%) и т.д.

В республиках имеется незначительная национальная напряженность в основном по мнению русских и русскоязычных респондентов КБР в возрасте до 35 лет (54,8%); кабардинцев, балкарцев КБР до 35 лет (53,5%); самый низкий процентный показатель по данной строке имеют чеченцы 4P старше 35 лет (13,7%). Сильную межнациональную напряженность отметили русские и русскоязычные РИ старше 35 лет (45,5%); русские и русскоязычные РСО-А старше 35 лет (37,5%); наименьший процентный показатель по данному варианту ответа имеют чеченцы 4P старше 35 лет (0,8%).

С помощью анализа эмпирической информации по вопросу о межнациональной напряженности через призму уровня образования с учетом респондентов не удалось выявить сильное влияние на мнение респондентов этого фактора. Межнациональные отношения в республике обозначены как стабильные респондентами-чеченцами 4P со средним специальным образованием (68,8%) и неполным высшим и высшим образованием (62,9%); наименьшую долю по данному варианту имеют осетины РСО-А со средним специальным образованием (10,1%).

Незначительная национальная напряженность в основном отмечена русскими и русскоязычными респондентами РА с неполным высшим и высшим образованием (56,6%); кабардинцами, балкарцами КБР с неполным высшим и высшим образованием (49,0%); наименьшую долю по данному варианту имеют русские и русскоязычные РИ со средним специальным образованием (12,5%). Сильная межнациональная напряженность в первую очередь отмечена русскими и русскоязычными респондентами РСО-А со средним специальным образованием (37,5%) и неполным высшим и высшим образованием (35,2%); наименьший процент у чеченцев 4P со средним специальным образованием (1,6%).

Результаты исследования показали, что стабильными межнациональные отношения считают большей частью респонденты, живущие в городе, и, напротив, напряженными - сельские жители. Среди тех, кто считает межнациональные отношения в республике стабильными, чеченцы 4P, живущие в селе (69,2%) и городе (64,8%); адыгейцы РА, живущие в городе (52,9%); наименьший удельный вес имеют осетины-сельчане РСО-А (13,4%).

Незначительная национальная напряженность в основном отмечена русскими и русскоязычными респондентами РСО-А, живущими в селе (58,8%); горожанами-кабардинцами и балкарцами КБР (52,1%); наименьший процентный показатель имеют сельчане-чеченцы 4P (16,3%). Респонденты РИ, живущие в селе (50,0%); русские и русскоязычные РСО-А, живущие в городе (40,6%); ингуши-сельчане РИ (39,0%) и т.д. наблюдают сильную межнациональную напряженность.

В целом, межнациональную напряженность особенно сильно ощущают в РСО-А, РИ и РД, что во многом объясняется тем, что до сих пор, несмотря на обращение Парламента РСО-А к ГД и Президенту РФ, не произошла корректировка закона о реабилитированных народах в той ее части, где говорится о территориальной реабилитации, именно этот пункт способствовал появлению ингушско-осетинского конфликта (1992 год). Сегодня граждане находятся в состоянии ожидания вспышки нового конфликта. По мнению респондентов и экспертов, напряженность

межнациональных отношений в той или иной степени существует во всех республиках СКФО, питательной средой которой является низкий уровень жизни населения этих республик. Многие эксперты считают, что указанная напряженность находится в некотором латентном состоянии и при определенных условиях может проявиться реально.

Помимо всего прочего, после 1990 года общественная жизнь в республиках Северного Кавказа в историческом плане была отброшена далеко назад, и они опять вернулись к традиционным обществам, к характерному для них опыту общественной жизни. Руководители республик вписались в медленный ритм, забыв о развитии экономики, поддерживая национально-культурные движения и декларируя свою приверженность национальным ценностям. Лидеры национальных движений культивируют уникальность происхождения того или иного этноса - населения республик, и создается впечатление, что народы Кавказа не приняли общечеловеческие ценности, тем самым ставя свои этнические ценности выше общечеловеческих. Итог такой популяристической идеологии - мононациональные парламенты и правительства, круговая порука.

С потерей во властных структурах представителей русскоязычного населения русские начали чувствовать себя незащищенными, и произошла массовая миграция этой части населения за пределы республик Северного Кавказа. Все это происходит на фоне декларативных выступлений руководителей республик о толерантном отношении к русскоязычному населению. А управленческая элита фактически складывается из представителей коренных национальностей.

В заключении представлены обобщенные результаты исследования, излагаются основные теоретические выводы и обобщения, акцентируются главные задачи, выделяются ключевые направления динамики полиэтнических процессов в республиках СКФО РФ на современном этапе, определяются основные факторы этнополити-ческой мобилизации социума и предлагаются практические рекомендации.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы Публикации в изданиях по перечню ВАК:

1. Цопанова А.Ю. Экономические проблемы республик СКФО РФ // Вестник МАНЭБ. - Владикавказа: ИПО СОИГСИ, 2010. 1,25 п.л.

2. Цопанова А.Ю. Социально-политические проблемы Республик СКФО РФ // Вестник МАНЭБ. - Владикавказа: ИПО СОИГСИ, 2010. 1,19 п.л.

3. Цопанова А.Ю. Межнациональные отношения в республиках СКФО РФ // Вестник СОГУ. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2010. 1 п.л.

Научные статьи, опубликованные в журналах и сборниках материалов конференций:

4. Цопанова А.Ю. Общественное мнение о деятельности судебной системы Республики Северная Осетия-Алания Северо-Кавказского федерального округа Рос-

сийской Федерации / Соавтор Дзуцев Х.В. // Актуальные проблемы наукн в трудах молодых ученых. - Владикавказ: ИПО СОИГСИ, 2010.0.6 пл.

5. Цопанова А.Ю. Оценка населением уровня криминогенности в PCO - Алания ЮФО РФ / Соавтор Дзуцев Х.В. // Актуальные проблемы науки в трудах молодых ученых.-Владикавказ: ИПО СОИГСИ. 2010. 0,8 п.л.

6. Цопанова А.Ю. Социология и образование // Наука. Культура. Общество. - М.: Академия наук, 2010. №2. 0.5 п.л.

Объем 1,4 п.л. Тираж 100 экз.

Российская академия наук. Северо-Осетинскин центр социальных исследований ИСПИ РАН 362040, г.Владикавказ, пр.Мира,10 тел./факс (8672) 53-36-92