автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Становление социальной субъектности российской молодежи в условиях общества риска

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Арженовский, Борис Михайлович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ФОРМИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ В ОБЩЕСТВЕ РИСКА.

1.1. Общество риска как социокультурная среда становления современной российской молодежи.

1.2. Социально-демографический и социально-профессиональный потенциал молодежи в обществе риска.

ГЛАВА 2. СУБЪЕКТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ.

2.1. Понимание «социального субъекта» в современных социологических концепциях.

2.2. Формы проявления социальной субъектности молодежи в современном российском обществе.

ГЛАВА 3. АКТИВИЗАЦИЯ МОЛОДЕЖНОЙ ИНИЦИАТИВЫ КАК ГЛАВНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ЮВЕНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА.

3.1. Политические ориентации как установки социальной активности молодежи.

3.2. Концептуализация стратегии государственной молодежной политики в условиях рыночного общества.

Введение диссертации2006 год, автореферат по социологии, Арженовский, Борис Михайлович

Актуальность темы. В современном мире молодежные проблемы с особой остротой начали проявляться с 60-х гг. XX в., когда в различных промышленно развитых странах Европы и в США прошла волна протестного движения, в котором обнажилось отчуждение молодежи от «взрослого» общества. Молодежь послевоенного поколения стала активно заявлять о собственных ценностях, отличных от всех остальных социальных групп, формировать собственные стандарты поведения. Ее социальная активность дала возможность теоретикам увидеть динамичный и процессуальный характер общества. Как отмечает П. Штомка: «Было признано, что общество (группа, общность, организация, национальное государство) может быть определено как существующее лишь постольку и до тех пор, пока внутри него что-то происходит (случается), предпринимаются какие-то действия, протекают какие-то процессы, что-то меняется»1. И молодежь выступила активной силой - субъектом, вызывающим социальные изменения. Осмысление этой инновационно-динамической функции молодежи привело к развитию деятельности, направленной на регулирование процесса интеграции молодежи в общество.

С 1985 г. под эгидой ЮНЕСКО начинает функционировать Всемирный конгресс по вопросам молодежи. К исследованию и разрешению молодежных проблем в 90-е гг. подключаются Международная организация труда (МОТ), Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ). На протяжении последних трех десятилетий наблюдается нарастающая активизация государства в сфере молодежной политики2. Инвестирование в социокультурный потенциал молодежи рассматривается не только как наращивание культурного и социально-экономического ресурса общества, но и как формирование достойного участника (даже в

1 Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996. С. 112.

2 Ювенология и ювенальная политика в XXI веке. СПб., 2004. С. 135-145. 3 латентной форме) политического диалога, от которого в значительной степени зависят производство социальных отношений и трансформация общества. Такое внимание государства к молодежи эксперты ООН, учитывая социальные исследования последних десятилетий3, объясняют вступлением развитых стран в период социальных рисков.

В России наблюдается скорее обратная тенденция: при значительном омоложении субъектов социально-политических отношений молодежь как социальная группа остается на периферии социальной жизни. Системные реформы 90-х гг. вызвали не только территориальный распад СССР, но и разрушение институциональной структуры советского государства, в том числе и организаций, обеспечивавших социальную преемственность поколений (например, ВЖСМ, пионерская организация) и их естественную интеграцию в общество. Рыночная трансформация социально-экономической системы России существенно изменила базовые условия жизни именно молодежи, которая в большинстве своем оказалась в ситуации «исключения» из общества в периоды разрешения смысложизненных проблем - выбора профессии (15-19 лет), вхождения в профессиональную среду (20-21 год), конституирования собственной семьи (21-29 лет). Однако вместо активного протестного движения эта ситуация вызвала другие тенденции - социальную апатию, политическое отчуждение, уход в криминальные структуры и осознание того факта, что «.не все структуры и отношения могут и должны быть воспроизведены молодым поколением»4.

Следовательно, в условиях рискованной социальной транзиции не гарантированным оказывается автоматический процесс интеграции молодежи в общество и участие ее в расширенном типе социального воспроизводства. Эта функция традиционно рассматривается учеными как субъектная характеристика молодежи5. Реализация этой функции в

3 Большое влияние в этом отношении оказали исследование У. Бека, Э. Гидденса. (См., например, Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000).

4 Чупров В.И., Зубок Ю.А., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. М., 2001. С. 71.

5 Там же. С. 72. значительной степени определяется способностью молодежи интегрироваться в систему социально-политических институтов. Как замечает' выдающийся отечественный социолог В.А. Ядов: «Чтобы осуществить свою роль обновленцев, молодые должны войти в состав властвующей.элиты, а это процесс постепенный.»6. Можно добавить также, что он требует целенаправленной организации и заинтересованности управленческих структур, обеспечивающих функционирование общества, что в условиях российского общества рисков оказывается до сих пор невыполнимой задачей.

Изложенная позиция объясняет актуальность проблемы исследования социальной активности современной российской молодежи, в которой проявляется ее социальная субъектность. В современной отечественной социологии молодежь рассматривается чаще всего в ключе «моральных п паник» и «угроз национальной безопасности», что актуализирует необходимость теоретического обоснования перспектив субъектного подхода к анализу современной российской молодежи.

Но в большей степени важна практическая сторона этой проблемы, поскольку стремление реализовать демократическое требование освобождения молодежи от государственного влияния и в настоящее время препятствует нейтральному обсуждению проблемы участия государства в регулировании процесса социализации молодежи, определению его социальных смыслов. Сам факт разработки в 1999 г. законопроекта о молодежи Комитетом по делам женщин, семьи и молодежи Государственной Думы РФ свидетельствует о восприятии ее как социально незащищенного слоя, а не как субъекта, способного влиять на производство социальных отношений. Разработка долгосрочной и гибкой государственной молодежной политики предполагает осмысление наличных ресурсов молодежи, обоснование стратегии наращивания ее социокультурного потенциала и

6 Ядов В:А. К вопросу об исторической миссии молодого поколения // Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России. М., 2005. С. 255.

7 Омельченко Е. Молодежная культура и субкультура. М., 2000. С. 15-21. 5 выбора механизма включения широких слоев молодежи в активное производство социальных отношений. Этим кругом теоретических и практических проблем объясняется актуальность темы диссертационного исследования.

Степень научной разработанности проблемы. В отечественном социологическом дискурсе проблема молодежи была поставлена в ранней работе П.Сорокина* где впервые осмысливается явление разрыва традиционных связей внутри российской семьи.8 В ней рассматривается переход от рассмотрения молодежи как объекта воздействия в семье к ее анализу как особой общности, требующей специального направления образовательной политики государства. В социально-политическом дискурсе проблема социальной субъектности молодежи возникла в период социалистических революционных преобразований. Уже тогда была сформулирована историческая миссия этой группы населения - выступить творцом коммунистического общества. Такой классовый и активистский подход на многие десятилетия определил обсуждение проблемы молодежи в отечественном обществознании и разработку молодежной политики со стороны советского государства. Только в 60-е гг. происходит переориентация анализа на специфические проблемы и интересы. Данный подход связан с работами В. Васильева, А. Кулагина, В. Шубкина, В. Чупрова, которые исследовали социальное самочувствие и объективное положение молодежи и заложили основы отечественной социологии молодежи - теории среднего уровня9.

В 80-х гг. доминирующим направлением в молодежной проблематике стало изучение социализации, реализованное С.Н. Иконниковой, И.М. Ильинским, В.Т. Лисовским, И.С. Коном, М.Х. Титмой, В.И. Чупровым10.

8 Сорокин . П. Кризис современной российской семьи // Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни. 1916. № 1.

9 См. об этом: Чупров В. Социология молодежи на рубеже своего тридцатилетия // Социол. исслед.1994. № 6.

10 Ильинский И.М. "Молодежь СССР: достижения, проблемы, решения // Социализм и молодежь. М., 1988; Ефимов Н.Н., Дерюгин Ю.Н. Пути повышения эффективности 6

Социализация трактуется как формирование молодежи в духе морально-нравственных и социально одобряемых норм, но молодежь при этом постепенно теряет характеристики субъекта социальных процессов, выступает объектом направленного воздействия со стороны государства.

В первой половине 90-х гг. в исследованиях можно выделить, с одной стороны, резкую критику мировоззренческой неустойчивости определенной части молодежи, изменения ее трудовых ценностей, рост гедонистских настроений (И.М. Ильинский, И. Лаумянскайте, Ю. Филинов)11, с другой - разработку проблемы молодежной субкультуры, неформальных молодежных объединений (Т.Г. Исламшина, А.С. Кичигин, В.Ф. Левичева, В.А. Печенев, В.А. Писарев, В. Семенова, З.В. Сикевич и

19 ' др.) • В этих работах предлагались различные типологии неформальных объединений, но почти все они создавались по политико-мировоззренческому основанию. Так, в неявной форме субкультурные (неформальные) объединения молодежи рассматривались с точки зрения их субъектных характеристик. Системно-структурный подход к анализу молодежи дополнялся социокультурным. Но трактовка субъектности молодежи приобретала размыто-абстрактное выражение: «Молодежь -специфическая, незавершенная форма бытия целостного субъекта военно-патриотического воспитания молодежи // Социол. исслед. 1980. № 1; Иконникова С.Н. Диалог о культуре. Л., 1987; Кон И.С. Социология личности. М., 1967; Титма М.Х. Жизненный путь поколения: его выбор и утверждение. Таллинн, 1985; Титма М.Х., Саар Э.А. Молодое поколение. М., 1986.

11 Ильинский И.М. Социализм и молодежь. М., 1988; Лаумянскайте И. Проблема формирования субъектности молодежи // Молодежь: актуальные проблемы социального развития: Сб. науч. тр. советских и чехословацких социологов. М., 1988.

12 Исламшина Т.Г. Молодежные субкультуры. Казань, 1997; Левичева В.Ф. Молодежный Вавилон: размышления о неформальном движении. М., 1988; Лейн Д. Поколенческие изменения // Молодежь России на рубеже 1990-х гг. М., 1992; Молодежь России: социальное развитие / Отв. ред. В.И. Чупров. М., 1992; Неформалы: кто они? Куда зовут? / Под ред. В.А. Печенева. М., 1990; Писарев В.А. Агрессивно-конформистская субкультура молодежи России // Молодежь России на рубеже 1990-х гг. М., 1992; По неписанным законам улицы. (О неформальных молодежных объединениях). М., 1991; Семенова В. Традиционность и новаторство в социальном развитии молодежи // Молодежь: актуальные проблемы социального развития.; Сикевич З.В. Молодежная культура: «за» и «против»: Заметки социолога. Л., 1990. общественного производства, где и когда субъект наличиствует, но еще не сложился как целостный и развитой»13.

Во второй половине 90-х гг. в исследованиях молодежной темы начинает преобладать критически-страдательный акцент: основное внимание уделяется проблемам девиантного и делинквентного поведения, безработицы, проблеме жилья для молодых, низкого уровня заработной платы. Рассматривались структурные изменения в данной социальной группе: неравномерный характер социализации, сокращение численности, растущая инфантильность и зависимость от родителей, возникшие «ножницы» между уровнем образования молодежи и характером ее труда, удлинение сроков образования, растущее разочарование в социально-политической активности и пр.

В последнее десятилетие наблюдается некоторая подвижка в осмыслении проблемы социальной позиции и роли молодежи в обществе. Так, И.Б. Ильинский говорит о взаимном долженствовании молодежи перед обществом, а общества - перед молодежью14. Но постепенно позиция долженствования вытесняется стремлением к объективному анализу многообразия форм проявлений социальной субъектности современной молодежи, даже если само понятие «субъектность» авторами не используется. К группе исследований такого рода можно отнести работы известных отечественных социологов: Д.Л. Константиновского, В.Т. Лисовского, Ф.И. Шереги, В.Н. Шубкина, сохраняющих приверженность методологии структурно-функционального анализа. Но эта позиция свойственна также и социокультурному подходу, позволяющему описать культурное самовыражение различных молодежных групп (Н.Б. Гончарова,

13 Качанов Ю. Молодежь как предмет исследования общесоциологической теории // Молодежь: актуальные проблемы социального развития. С. 58.

14 Ильинский И.М. Молодежь СССР: достижения, проблемы, решения // Социализм и молодежь. М., 1988; Ильинский И.М., Бабочкин П.И. Основы концепции воспитания жизнеспособных поколений // Молодежь России: воспитание жизнеспособных поколений: Доклад Комитета РФ по делам молодежи. М., 1995.

В.А. Луков, Е. Омельченко, Т. Щепаньская)15. Е. Омельченко, описывая на большом статистическом материале молодежные субкультуры, доказывает, что разрешение нынешнего молодежного вопроса сопряжено с культурной нормализацией молодежных практик и легитимацией многообразия молодежных субъективностей16. В комплексных исследованиях последних лет, представленных коллективами академических институтов17, прослеживается стремление объединить исследования данных направлений. Эти работы выполнены на основе масштабных эмпирических исследований. В них не только подробно анализируются современное состояние и самочувствие российской молодежи, но и рассматривается проблема оптимизации молодежной политики современного государства.

Кроме того, в современной социологии представлена и другая позиция. В работах Ю. Зубок представлен противоположный аспект проблемы социальной субъектности молодежи - ее исключение. Показывается производность этой позиции от статусных ресурсов групп, к которым принадлежат представители молодежи, определяющая внутреннюю дифференциацию последней. Более развернуто и системно такой подход реализован в коллективной монографии В. Чупрова, Ю. Зубок и К. Уильямса18, где анализируется особенности социального облика молодых поколений России и Запада, а также обосновывается идея конфликта молодежи и общества в целом в условиях социальной неопределенности.

15 Константиновский К.Д. Молодежь 90-х: самоопределение в новой реальности. М., 2000; Лисовский В.Т. Духовный мир и ценностные ориентации молодежи России. СПб., 2000; Раковская О.А. Социальные ориентиры молодежи: тенденции, проблемы, перспективы. М., 1994; Щепаньская Т. Система: тексты и традиции субкультуры. М., 2004.

16 Гончарова Н.Б. Специфика социализации подростков современного крупного города: вхождение в рок-культуру: Автореф. дис. . канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001; Василенко Н.Н. Социализация молодежи в условиях социокультурного кризиса: Автореф. дис. . канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2004; Омельченко Е. Указ. соч.; Она же. Герои нашего времени: Социологические очерки. Ульяновск, 2000; Она же. Молодежь: открытый вопрос. Ульяновск, 2004; Другое поле / Под ред. E.JI. Омельченко, С.А. Первильева. Ульяновск, 2000 и др.

1 Ковалева А.И., Луков В.А. Социология молодежи: теоретические вопросы. М., 1999; Российская молодежь: проблемы и решения. М., 2005.

18 Чупров В., Зубок Ю., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. М., 2001.

Доказывая, что сегодня молодежь превращается «из особой социальной в обычную демографическую группу»19, авторы проблематизируют возможность молодежи выступить субъектом социальных процессов. В работах названных авторов наиболее полно осуществлена теоретическая и эмпирическая разработка рискологического подхода к исследованию молодежи, разработана концепция риска как фактора ее социального развития20.

Гипотеза исследования. Сегодня происходит трансформация субъектных качеств молодежи в условиях современного изменяющегося общества, которое в последнее десятилетие характеризуется как общество

Л | риска . Исходя из этого необходимо осмысление стратегии молодежной политики, позволяющей реализовать инновационный потенциал молодежи. Такой подход отвечает потребности современной ювенологии в поисках новых концептуальных моделей анализа. Как отмечал известный специалист в этой области, А. Толстых: «. у нас не только существует дефицит соответствующих исследований, но и по сути нет методологии изучения молодежных проблем» .

Целью исследования выступает выявление и обоснование культурной специфики становления социальной субъектности российской молодежи в условиях экспансии социальных рисков.

19 Чупров В., Зубок Ю., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. М., 2001. С. 72.

20 См. Чупров В.И., Зубок Ю.А., Мамедов Р.А. Противоречия социального развития молодежи в ситуациях риска // Россия на пути к возрождению / Под ред. Г.В.Осипова,

B.Н.Кузнецова, В.В. Локосова. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2004; Зубок Ю.А. Проблема риска в социологии молодежи. М., 2003; Она же. Риск в социальном развитии молодежи // Социально-Гуманитарное знание. 2003. № 1; Она же. Методологические проблемы социального развития молодежи в условиях риска // Социол. исслед. 2003. № 4; Она же. Теоретические и прикладные проблемы социального развития молодежи в обществе риска // Безопасность Евразии. - 2003 и др.

21 Зубок Ю.А. Проблема риска в социологии молодежи. М.: Изд-во МГСА, 2003; Риск в социальном пространстве. М., 2001; Шляпентох В.Э., Шубкин В.Н., Ядов В.А. Катастрофическое сознание в современном мире в конце XX века (по материалам международных исследований). М., 1999; Яницкий О.Н. Социология риска. М., 2003; Он же. Модернизация в России в свете концепции «общества риска» // Куда идет Россия? Общее и особенное в современном развитии / Ред. Т. Заславская. М., 1997.

22 Толстых А. Опыт конкретно-исторической психологии личности. СПб., 2000.

C. 214.

Достижение поставленной цели предполагает реализацию комплекса более частных исследовательских задач:

1) выявить тенденцию развития макросоциапьных процессов, определяющую социокультурные условия становления современной российской молодежи;

2) определить перспективы формирования ее субъектных качеств в условиях общества риска;

3) выделить критерии формирования идентичности как современной основы формирования типов социальной субъектности в молодежной среде;

4) типологизировать формы проявления социальной субъектности современной российской молодежи;

5) выявить связь типов социальной субъектности молодежи проявлений ее политической активности;

6) обосновать перспективное направление целенаправленной активизации молодежи в контексте оптимизации государственной функции управления человеческим капиталом.

Объектом исследования являются социальные позиции молодежи как социально-демографической группы в условиях трансформации российского общества, обострившей риски системного функционирования.

Предметом исследования выступают динамическое изменение форм проявления субъектных характеристик молодежи и социокультурные факторы, определяющие способы активизации ее инновационного потенциала.

Теоретико-методологические основания исследования наряду с общенаучными принципами (системности, историзма) составили ключевые положения ряда социологических теорий. В частности, интерпретация У .Беком современного общества как общества риска. Его идеи о росте отчуждения в современном обществе, об индивидуализации как процессе, сопряженном с утратой индивидом опоры и поддержки в социальных институтах; о нарастании рисков лежат в основе диссертационного исследования. Работа опирается также на идею идентификационного основания социальной субъектности в постиндустриальном обществе, разработанную А. Туреном, и принципы типологии социальной адаптации Р. Мертона. В качестве методологической основы выступает рискологический подход к исследованию молодежи В. Чупрова и Ю. Зубок.

Эмпирической базой исследования послужили статистические материалы, фиксирующие объективное положение российской молодежи; результаты вторичного анализа эмпирических исследований, которые проводились по всероссийским выборкам Институтом социологии РАН и были опубликованы в коллективной монографии «Российская молодежь: проблемы и решения» (М., 2005); а также результаты социологического опроса, который проводился при личном участии автора в 2005 г. среди молодежи Ростовской области. Методом стандартизированного интервью было опрошено 266 человек: 120 респондентов из сельских и 146 - из городских поселений различных типов.

Научная новизна исследования в содержательном плане заключается в следующем: выделена главная тенденция экспансии рисков в условиях российского варианта модернизации - их распространения на механизм социально-демографического воспроизводства; показано значительное снижение субъектного потенциала молодежи, обеспечивающего воспроизводство социально-профессиональной структуры общества, а именно: тренд истончения слоя занятых в аграрном и промышленном секторах экономики; выделен главный индикатор формирования групповой идентичности молодежи - выбор стратегии вхождения в общество, которая определяет тип социальной субъектности; типологизированы формы социальной субъектности молодежи ло степени и характеру активности: активистски-интегрирующая, активистски-дифференцирующая, пассивно-конформистская; выявлена непосредственная связь стратегий интеграции молодежи в общество и степени ее политической лояльности по отношению к курсу рыночных реформ; показана необходимость переориентации ювенальной политики российского государства на рост и консолидацию социальной активности молодежи (что позволит преодолеть разрыв ее структурного и культурного позиционирования) и разработан пакет рекомендаций в адрес управленческих структур, позволяющих реализовать эту стратегию.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Социализация основных когорт современной российской молодежи проходит в период сознательного выбора правительством рискованного курса, направленного на становление общества современного типа, важнейшей характеристикой которого является процесс индивидуализации, т.е. перевод ответственности за организацию жизнеобеспечения с социальных институтов на индивида. В российских условиях латентная сторона этого процесса заключается в утрате правительством функции управления человеческим потенциалом страны, что определяет специфику российского варианта модернизации - расширение экспансии рисков: они захватывают не только экономику и культуру, но и трансформируют механизм социально-демографического воспроизводства. При этом главному риску подвергается молодежь как основной субъект воспроизводства общества.

2. Высокий уровень социально-экономической поляризации населения России вызвал дифференциацию молодежи на социально неравные группы по критерию доступа к высшему профессиональному образованию и высокооплачиваемым сферам занятости. Сужение социальных перспектив затрагивает в первую очередь молодежь провинциальных городов и сельских поселений, средй которой отчетливо проявляется тенденция социальной деградации: алкоголизм, суицидальность, агрессия. Адаптивная часть молодежи не ориентирована на производительный сектор экономики, рассматривает трудовую деятельность преимущественно в прагматических целях и легко переходит к теневым практикам, обеспечивающим более эысокий уровень доходов. Эти тенденции свидетельствует о неготовности молодежи к роли субъекта воспроизводства социокультурного потенциала и социально-профессиональной компетентности современного типа общества.

3. Нарастание в обществе риска тенденции индивидуализации вызвало проявление социальной субъектности не только как организованной социально-политической деятельности, но и в виде кристаллизации социальных идентичностей, которые побуждают к социальной активности структурно неорганизованные социальные движения. Базовым индикатором групповой идентичности в молодежной среде выступают выбор стратегии интеграции или обособления (дифференциации) при вхождении в общество. Характерными чертами обеих стратегий в настоящее время являются вынужденность интеграции, ее локальный, узкогрупповой и альтернативный диапазон, а также дистанцированность от мобилизационных технологий преобразовательной деятельности.

4. Эмпирические исследования показывают дифференциацию российской молодежи на три количественно неравные группы, отличающиеся субъектностью по степени и характеру активности: активистски-интегрирующую, где молодежь выступает актором поддерживающим и воспроизводящим сложившиеся социокультурные ценности; активистски-дифференцирующую, в которой молодежь выступает актором, стремящимся конструировать свой собственный мир, существующий параллельно с обществом «взрослых» (хип-культура), или вступающим с ним в конфликтные отношения (постпанковская субкультура); и наиболее многочисленную пассивно-конформистскую группу, ритуально воспроизводящую сложившуюся систему социальных отношений; активизация жизненной позиции которой требует целенаправленного социализирующего воздействия извне.

5. Ориентиры социальной субъектности разного типа демонстрируют политическую пассивность подавляющего большинства молодежи, а эмпирическое изучение политических представлений этой социально-демографической группы свидетельствует о фрагментарности и не структурированности политического сознания. Молодежи в целом свойственно противоречивое совмещение демократических и традиционно-патерналистских ценностей; разочарованность активистов в собственном опыте участия в политической деятельности; высокий уровень лояльности к традиционным ценностям порядка, законности, безопасности, с которыми сопрягается у большинства молодежи установки на перспективу долгосрочных жизненных стратегий в рыночном обществе; наличие сегмента (15%), поддерживающего радикальные ориентации, связанные с узостью каналов социальной мобильности для бедных слоев общества. Эти характеристики свидетельствуют о перспективности целенаправленного вовлечения молодежи в рыночные преобразования и новые формы социально-экономической деятельности.

6. Укрепление позиции России в системе международного сообщества требует ориентации ювенальной политики на рост и консолидацию социальной активности молодежи. Эффективным механизмом реализации этой цели выступает возрождение механизма тесного взаимодействия государства и молодежных организаций. Главными задачами государственной молодежной политики в этом направлении выступают: а) создание правовых и экономических условий социально-преобразовательной деятельности молодежи; б) переориентация молодежных организаций с манифестных политических действий на менеджерские социально-экономические функции, обеспечивающие компетентное разрешение молодежных проблем ресурсами самой молодежи; в) дифференцированый подход к работе с молодежью разных возрастов и инстйтуционализация в школе массовых юношеских организаций для формирования практических навыков социальной деятельности; г) поддержка молодежных лидеров и их интеграция в органы местного самоуправления.

Практическая значимость работы определяется потребностью осмысления социокультурных факторов, влияющих на активизацию преобразовательной деятельности • молодежи в сфере социально-политических процессов. Результаты анализа могут быть использованы административными органами при разработке долгосрочной концепции работы с молодежными и студенческими организациями, а инструментарий социологического опроса - для мониторинговых исследований по проблемам молодежи.

Содержание и выводы работы могут применяться при разработке и чтении курсов лекций по социологии молодежи, а также при подготовке специалистов по работе с молодежью.

Результаты диссертационного исследования внедрены в практическую деятельность Комитета по молодежной политике Администрации Ростовской области

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на совместном заседании кафедры социальных коммуникаций и технологий и кафедры социологии и политологии РГПУ, а также на Всероссийском социологическом конгрессе «Глобализация и социологические проблемы в современной России». Результаты исследования опубликованы в научных работах, общим объемом в 7,25 п.л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 6 параграфов, заключения, списка литературы и приложения, в котором представлены линейные распределения результатов эмпирических исследований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Становление социальной субъектности российской молодежи в условиях общества риска"

Выводы

1. Эмпирическое изучение политических ориентаций свидетельствует о фрагментарности, не структурированности политического сознания молодежи. Терминальные демократические ценности в сознании молодежи не сопрягаются с представлениями о социально-экономических и политических механизмах, обеспечивающих их реализацию. Сопоставление ценностных ориентаций по возрастным подгруппам молодежи свидетельствует о нарастании по мере взросления политической апатии и разочарованности в эффективности политических институтов и демократических процедурах.

2. Осознание незащищенности ключевых для молодежи социально-экономических прав - права на труд и его достойную оплату, права на жилье, права на предпринимательство, прав на социальную защиту и охрану здоровья, права на альтернативную службу, - определяет недоверие основного большинства молодежи политическим и правовым институтам государства и расширения аполитичных установок и представлений.

3. Региональные эмпирические исследования показывают, что примерно половина благополучной по уровню материального обеспечения и семейному положению молодежи не удовлетворены своим социальным статусом и местом в жизни, что формируют определенный фон социальной напряженности в обществе.

4. Около половины молодежи средней доходной группы с интересом относятся к политике и охотно обсуждают политические темы. Большую заинтересованность при этом проявляет городская молодежь. Однако этот интерес поверхностен, не подкреплен практической общественной деятельностью, не увязывается с реализацией конкретных жизненных проблем самой молодежи и не опирается на какие-либо политические знания. Наличие такого интереса к политике позволяет при необходимости манипулировать сознанием молодежи.

5. Подгруппа молодежи, проявляющая интерес к политике, демонстрирует предпочтение проправительственной партии «Единая Россия» и наибольшие симпатии ее молодежной организации - «Молодая Гвардия Единой России». Наряду с этим фиксируется достаточно высокая осведомленность молодежи о различных радикальных молодежных организациях и о популярности их идей. Устойчивой потенциальной поддержкой пользуются скинхэды, им симпатизирует около 15% молодежи, независимо от типа поселения респондентов.

6. Эмпирические исследования социально-политических ориентаций молодежи различных регионов России, которые подтверждаются, в частности, в Ростовской области, показывают существующий потенциал политической активности молодежи, который проявляется в ее интересе к политике, устойчивом поддержании патриотических ценностей, интересе к реальной социальной деятельности.

Вместе с тем, юридически оформленные молодежные организации, такие как молодежные отделения СПС, «Яблоко», Российский Союз Молодежи и др. крайне слабо используют этот потенциал для организации реальной работы с молодежью. Эта ситуация формируют тенденцию ухода социально активной молодежи из политических движений, разочарованности в политике, или переориентации на радикальные неформальные политические организации.

7. Социальная энергия молодежи, которая позволяет обществу* рассматривать данную группу как динамическую силу, находится в потенциальном состоянии и требует специальных внешних усилий для активизации и мобилизации молодежи

8. Современный процесс международной интеграции демонстрирует в качестве одного из важных направлений - международное сотрудничество в области формирования государственной молодежной политики. В настоящее время в различных странах мира сложилась сеть региональных социальных служб, работающих с молодежью по общим программам. Интеграция России в международное сообщество требует разработки эффективной молодежной политики.

9. Базовым индикатором построения стратегий государственной молодежной политики, по которым отличаются различные страны мира, является степень вмешательства государства в организационную работу с молодежью. На протяжении XX в. в России (в СССР) сформировалась культурная традиция патернализма в организации работы с молодежью. Можно выделить 4 этапа в трансформации государственной молодежной политики России, которые отличаются видением ее социальной роли и характером взаимодействия со старшими поколениями. На первом этапе молодежь рассматривалась в качестве главного актора созидания коммунистического общества, новатора, разрывающего традицию заимствования исторического опыта предшествующих поколений. На втором этапе молодежь рассматривалась в качестве объекта воспитания и носителя новой социалистической традиции, «продолжателя» опыта старшего * поколения. На третьем этапе молодежь рассматривается в качестве страдающего, «потерянного» поколения, дезориентированного в социальном пространстве, переставшего выступать в качестве объекта политики государства. На четвертом этапе формируются новые подходы к активизации молодежи, которая рассматривается как потенциальная социальная сила.

10. Современное состояние доминирования социальной апатии и политического отчуждения молодежи предполагает реанимацию важного элемента культурной традиции в организации работы с молодежью - тесного взаимодействия государства и молодежных организаций. При этом государственная молодежная политика должна включать в себя два уровня в зависимости от возрастных групп молодежи. На первом уровне средствами государственной поддержки должны быть институционализированы массовые юношеские организации в общеобразовательные учреждения, задача которых формирование социальных ориентиров и практических навыков социальной деятельности. На втором уровне требуется государственная поддержка в расширении социальной компетенции молодежных лидеров, обеспечения гибкого и конкурсного финансирования молодежных проектов, направленных на решение актуальных молодежных проблем.

11. Важной задачей государственной молодежной политики выступает переориентация молодежных организаций с манифестных политических действий на менеджерские социально-экономические функции, обеспечивающие компетентное разрешение молодежных проблем ресурсами самой молодежи, а также создание правовых и экономических условий для реализации этих функций.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Просматривая множество современных отечественных учебников и учебных пособий по социологии, политологии и государственному праву, можно обратить внимание на то, что в перечне функций государства отсутствует специальная функция организации и консолидации молодежи. Это не случайно. Государство, основывающееся на принципах рыночной экономики и представительской демократии, обеспечивает равные социально-экономические условия всем своим гражданам, не выделяя юношество как группу, с которой связываются какие-либо особые надежды.

Разработка молодежной политики - эта историко-культурная особенность советской государственности, которая рождалась как устремленная в будущее и мобилизовывала общество на достижение масштабных задач. Переход России на принципы рынка, тотальная коммерциализация всех сфер деятельности, и стремление к заимствованию западных социальных технологий привели в 90-е годы к отказу государства от активного вовлечения молодежи в практику социально-политических отношений. Этому способствовал также рост инфантильности самой молодежи, который обнаружилась уже в 80-х годов. К молодежи все больше стали относится как к социально незащищенной, плохо адаптированной, страдающей части общества. Это своеобразное общественное умонастроение отразилось в литературе, искусстве, публицистики. В 90-е годы стало модным жалеть молодежь и оплакивать ее как «потерянное поколение».

Настоящее время, которое характеризуется определенной стабилизацией социально-экономической и политической ситуации, настоятельно требует привлечения молодежи к активному участию в социально-экономических и политических процесса. Сегодня Россия вновь устремлена в будущее. Реализация масштабной цели, которая выдвинута сегодня правительством - достижение Россией достойного места в кругу развитых экономически и сильных политически государств, - невозможно без широкой инициативной деятельности молодежи. Этот тезис не вызывает сомнений. Они возникают при обсуждении механизма реализации этой задачи. В частности, в настоящее время, в силу кардинального изменения социальных условий в ограниченном объеме возможно использование .эффективных элементов советского опыты организации работы с молодежью.

Переход на рыночные принципы и развитие тенденции индивидуализации жизни означают отказ государства от разработки масштабных социальных проектов и использования мобилизационных технологий для их достижений. В этих условиях молодежь как социально и культурно неоднородная группа, которая в силу этого не может выдвинуть единого лидера и сформулировать общую для всех подгрупп молодежи программу социальных действий, оказывается неорганизованной, разобщенной и социально индифферентной.

Эта ситуация может иметь различные интерпретации, которые определяются исходной методологической парадигмой рассмотрения общества и социальных позиций, которые занимает в нем молодежь. В парадигме структурно-функционального анализа ей отводится функция воспроизводства социально-професиональной структуры общества и носителя инновационной деятельности. При этом подходе молодежь рассматривается как некая организованная и консолидированная социальная сила (субъект), устремленная и способная к социально-преобразовательной деятельности. Утрата организованности и консолидированности в масштабах всего общества трактуется как утрата субъектности молодежи, ее способности активно влиять на динамику социально-политических процессов.

Однако переход к процессуальному пониманию общества и выявление тенденции нарастания неопределенности и риска, которые все больше становятся фактором социальной динамики, требуют иного понимания социальной субъектности в целом и субъектных характеристик молодежи в частности. Общество в этой парадигме не воспроизводится как устойчивая монолитная структура, а производится, творится в процессе постоянного взаимодействия различных социальных групп и слоев, не обладающих консолидированной силой и какими-либо проектами организованных и последовательных социальных проектов. Действия этих субъектов проявляется в различных формах, включая ценностные ориентации в области конфликтных отношений. В этой логике отказ от активных действий, неучастие или исключение - это тоже действие, но с отрицательным, тормозящим эффектом. Неучастие молодежи в процессе социальной реорганизации общества реально тормозит этот процесс. Включение же молодежи в повседневные теневые практики, восприятие их как норм социальных взаимодействий в перспективе вызовет институционализацию этих моделей поведения.

Обе эти вида массового поведения оказывают влияние на социальную динамику и уже поэтому молодежь выступает носителем качеств социального субъекта. Но в основе формирования субъекта такого типа лежит не групповая консолидация, а индивидуальный поиск собственной идентичности и выбор соответствующего стиля жизни и моделей поведения.

Эмпирические исследования показывают дифференциацию российской молодежи на численно неравные группы, отличающиеся субъектностью по степени и характеру активности. При этом ориентиры социальной субъектности разного типа демонстрируют политическую пассивность основного большинства молодежи, а эмпирическое изучение политических представлений этой социально-демографической группы свидетельствует о фрагментарности и не структурированности ее политического сознания.

Эта ситуация убеждает в правоте замечания А.Турена о том, что следует ориентироваться «.не столько на его [субъекта] способность господствовать над миром и трансформировать его, сколько учитывая дистанцию, которую он занимает по отношению к самой этой способности и к приводящим ее в действие аппаратам и дискурсам. Субъект в таком случае предстает по ту сторону своих действий и в оппозиции к ним, как молчание, чуждость в отношении мира, называемого социальным, и одновременно как желание встречи с другим, признанным в качестве субъекта»193.

Однако пассивность и отчужденность молодежи позволяет властвующему субъекту реализовывать узкогрупповые конъюнктурные интересы, но объективно препятствует позитивной социальной динамики, выступает фактором торможения. Перелом этого соотношения социальных сил требует поворота государства («другого, признанного в качестве субъекта») в сторону ожиданий молодежи: создание социально-экономических условий для динамичного роста ее культурного и инновационного потенциала, а также возрождение и передача молодежи культурного опыта технологий самоорганизации. Эти направления деятельности актуальны не с позиции возвращения к задачам воспитания молодежи, а с позиции купирования негативной или отчужденной социальной энергии молодежи и формирование конструктивного партнера, во взаимодействии с которым производится прочная ткань социальных отношений.

Список научной литературыАрженовский, Борис Михайлович, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

1. Алмазов Б.Н. Психическая средовая дезадаптация несовершеннолетних. Свердловск, 1986.

2. Анализ этой проблематики см.: Панарин А.С. Политология. М.,1997.

3. Арженовский Б.М. Активизация молодежной инициативы: проблемы, поиски, решения. Ростов /Д., 2005.

4. Ахиезер А.С., Давыдов А.П., Шуровский М.А., Яковенко И.Г., Яркова Е.Н. Социокультурные основания и смысл большевизма. Новосибирск., 2002.

5. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.

6. Бергер П.Л. Культурная динамика глобализации // Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. М., 2004.

7. Бойков B.C. «Серая» экономика: масштабы развития и влияния на массовое сознание // Социол. исслед. 2001. №11.

8. Бойков В.Э. Россия: десять лет реформирования // Социол. исслед. 2001. № 7.

9. Василенко Н.Н. Социализация молодежи в условиях социокультурного кризиса: Автореф. дис. . канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2004.

10. Ю.Генисаретский О.И., Носов Н.А., Юдин Б.И. Концепция человеческого потенциала: основные положения // Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода. М., 1999.

11. Гидденс Э. Социология. М., 1999.

12. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М., 2004.

13. В.Гончарова Н.Б. Специфика социализации подростков современного крупного города: вхождение в рок-культуру: Автореф. дис. . канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001.

14. Гордон JI.A., Клопов Э.В. Потери и обретения России девяностых: В 2-х т. М., 2000.

15. Громов А.В., Кузин О.С. «Неформалы»: кто есть кто? М., 1990.

16. Данные Управления ФГСЗН по Ростовской области// www/rostdepzan.ru

17. Доклад «Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года» 21.05.2004 // сайт Федеральной службы государственной статистики www.gks.ru.

18. Доклад Главе Администрации (Губернатору) «О положении молодежи в Ростовской области». Ростов н/Д, 2005.

19. Допускался выбор нескольких вариантов ответов, поэтому общая сумма ответов превышает количество респондентов по каждой из подгрупп.

20. Другое поле / Под ред. Е.Л. Омельченко, С.А. Первильева. Ульяновск, 2000 и др.

21. Дугин Е. Создание смыслов в электронную эру. М., 2005.

22. Ельчанинов П.М. Проблемы трудовой занятости сельской молодежи // Социол. исслед., 2004. № 2.

23. Ефимов Н.Н., Дерюгин Ю.Н. Пути повышения эффективности военно-патриотического воспитания молодежи // Социол. исслед. 1980. № 1.24.3аславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. М., 2004.

24. Зубок Ю.А. Методологические проблемы социального развития молодежи в условиях риска // Социол. исслед. 2003. № 4.

25. Зубок Ю.А. Проблема риска в социологии молодежи. М.: Изд-во МГСА, 2003.

26. Зубок Ю.А. Риск в социальном развитии молодежи // Социально-Гуманитарное знание. 2003. № 1.

27. Зубок Ю.А. Теоретические и прикладные проблемы социального развития молодежи в обществе риска // Безопасность Евразии. 2003 и др.

28. Иконникова С.Н. Диалог о культуре. Л., 1987.

29. Ильинский И.М. Молодежь СССР: достижения, проблемы, решения // Социализм и молодежь. М., 1988.

30. Ильинский И.М. Социализм и молодежь. М., 1988.

31. Ильинский И.М., Бабочкин П.И. Основы концепции воспитания жизнеспособных поколений // Молодежь России: воспитание жизнеспособных поколений: Доклад Комитета РФ по делам молодежи. М., 1995.

32. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 2004.

33. ИсламшинаТ.Г. Молодежные субкультуры. Казань, 1997.

34. Качанов Ю. Молодежь как предмет исследования общесоциологической теории // Молодежь: актуальные проблемы социального развития.

35. Кашин О. Всем спасибо все свободны // Эксперт. 2006/ № 23-25 января.

36. Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000. С. 24.

37. Ковалева А.И., Луков В.А. Социология молодежи: теоретические вопросы. М., 1999.

38. Кон И.С. Психология ранней юности. М., 1989.

39. Кон И.С. Социология личности. М., 1967.

40. Константиновский К.Д. Молодежь 90-х: самоопределение в новой реальности. М., 2000.

41. Косолапов Н.А. Политико-психологический анализ социально-территориальных систем. М., 1994.

42. Косолапое Н.А. Политико-психологический анализ социально-территориальных систем. М., 1994.

43. Лапин Н.И. Общая социология. М., 2006.

44. Лаумянскайте И. Проблема формирования субъектности молодежи // Молодежь: актуальные проблемы социального развития: Сб. науч. тр. советских и чехословацких социологов. М., 1988.

45. Левикова С.И. Молодежные субкультуры и объединения // Российская молодежь: проблемы и решения. М., 2005. С.466.

46. Левичева В.Ф. Молодежный Вавилон: размышления о неформальном движении. М., 1988.

47. Лейн Д. Поколенческие изменения // Молодежь России на рубеже 1990-х гг. М., 1992.

48. Ленин В.И. Задачи союза молодежи: Речь на Ш всероссийском съезде Российского Коммунистического союза молодежи 2 октября 1920 г. // Ленин В.И.ПСС Т.41.

49. Лисовский В.Т. Духовный мир и ценностные ориентации молодежи России. СПб., 2000.

50. Лубский А.В. В чем особенность развития России как мобилизацонного общества? // История России в вопросах и ответах. Ростов н/Д, 1990.52. Многоликая глобализация.

51. Молодежь России: социальное развитие / Отв. ред. В.И. Чупров. М.,1992.

52. Немцов А.В. Алкогольная суицидальность в регионах России // Население и общество. Информационный бюллетень. ЦДЭЧ ИНХП РАН. 2003.№ 78.

53. Неформалы: кто они? Куда зовут? / Под ред. В.А. Печенева. М.,1990.

54. Неформальная Россия: О «неформальных» политизированных движениях и группах в РСФСР (Опыт справочника). М., 1990.

55. Опыт российских модернизаций XVIII-XX вв. / Отв. ред. В.В. Алексеев, М., 2000. С. 3-4.

56. Панарин А.С. Политология. М., 1997.

57. Писарев В.А. Агрессивно-конформистская субкультура молодежи России // Молодежь России на рубеже 1990-х гг. М., 1992.

58. По неписанным законам улицы. (О неформальных молодежных объединениях). М., 1991.

59. Подробно о проблемах финансирования различных аспектов молодежной политики, которые стали камнем преткновения для принятия закона о молодежи см.: Ювенология и ювенальная политика в XXI веке. СПб., 2004.

60. Психологический словарь. М., 1983.

61. Раковская О.А. Социальные ориентиры молодежи: тенденции, проблемы, перспективы. М., 1994.

62. Результаты исследований приводятся по: Российская молодежь.

63. Риск в социальном пространстве. М., 2001.

64. Российская молодежь: проблемы и решения. М., 2005.

65. Российская социологическая энциклопедия, Норма-Инфра, М., 1999. С. 297.

66. Рыбаковский Л.Л. Демографическое будущее России и миграционные процессы // Социол. исслед. 2005. № 3. С. 75.

67. Сарно А.А. Типы трудовой миграции, динамика // Социол. исслед. 1999. № 5.

68. Семенова В. Традиционность и новаторство в социальном развитии молодежи // Молодежь: актуальные проблемы социального развития.

69. Сикевич З.В. Молодежная культура: «за» и «против»: Заметки социолога. Л., 1990.

70. Сорокин П. Кризис современной российской семьи // Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни. 1916. № 1.

71. Социологический опрос был проведен совместно с Центромприкладных социологических исследований РГПУ (Научный рук. -проф. Г.Денисова) по инструментарию исследовательской группы «Циркон» (г.Москва, директор Центра И.Задорин).

72. Стратегия государственной молодежной политики в Российской Федерации. М., 2005.

73. Стрелкова И. Русское образование и русская- культура // Наш современник. 2003. № 4: С.215.

74. Сусоколов А.А. Русский этнос в XX в.: этапы кризиса экстенсивной культуры (гипотезы этноэкологической модели // Мир России. 1994, № 2.

75. Телевизионный документальный филь «Палачи», показанный по телеканалу НТВ.июля 2006.

76. Титма М.Х. Жизненный путь поколения: его выбор и утверждение. Таллинн, 1985.

77. Титма М.Х., Саар Э.А. Молодое поколение. М., 1986.

78. Толстых А. Опыт конкретно-исторической психологии личности. СПб., 2000.

79. Турен А. Возвращение человека действующего. Социологический очерк. М., 1998. С. 69.

80. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.

81. Фонотов А.Г. Россия: от мобилизационного общества к инновационному. М., 1993.

82. Хохряков Г.Ф. Криминология. М., 2000.

83. Чупров В. Социология молодежи на рубеже своего тридцатилетия // Социол. исслед. 1994. № 6.

84. Чупров В.И., Зубок Ю.А., Мамедов Р.А. Противоречия социального развития молодежи в ситуациях риска // Россия на пути к возрождению / Под ред. Г.В.Осипова, В.Н.Кузнецова, В.В. Локосова. М.: РЩ ИСПИ РАН, 2004.

85. Чупров В., Зубок Ю., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. М.,2001.

86. Шабанова М.А. Социология свободы: Трансформирующееся общество. М., 2000.

87. Шаргунов С. Ура! // Новый мир. 2002. № 6. С.ЗЗ.

88. Шереги Ф. Правовое воспитание молодежи // Российская молодежь. С.2001.

89. Шляпентох В.Э., Шубкин В.Н., Ядов В.А. Катастрофическое сознание в современном мире в конце XX века (по материалам международных исследований). М., 1999.

90. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

91. Щепанская Т. Система: тексты и традиции субкультуры. М., 2004.

92. Ювенология и ювенальная политика в XXI в. СПб., 2004.

93. Ядов В.А. К вопросу об исторической миссии молодого поколения // Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России. М., 2005.

94. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества риска» // Куда идет Россия? Общее и особенное в современном развитии / Ред. Т. Заславская. М., 1997.

95. Яницкий О.Н. Социология риска. М., 2003.