автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Ставропольские крестьяне во второй половине XIX - начале XX вв.: опыт социокультурной трансформации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ставропольские крестьяне во второй половине XIX - начале XX вв.: опыт социокультурной трансформации"

/

Направахрукописи

Хачатурян Игорь Владимирович

СТАВРОПОЛЬСКИЕ КРЕСТЬЯНЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX -НАЧАЛЕ XX ВВ.: ОПЫТ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ, ( НА ПРИМЕРЕ ПРИМАНЫЧЬЯ)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Пятигорск 2005

Работа выполнена на кафедре социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Якушев Александр Николаевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Маловичко Сергей Иванович

Защита состоится «21» января 2005 г. в 4 0 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.194.01 по историческим наукам при Пятигорском государственном технологическом университете по адресу: 357500, Ставропольский край, г. Пятигорск, пр. 40 лет Октября, 56.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ПГТУ: г. Пятигорск, пр. 40 лет Октября, 56.

Автореферат разослан «¿¿» декабря 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент Состин Дмитрий Игоревич

Ведущая организация: Пятигорский государственный

лингвистический университет

кандидат исторических наук, доцент

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Современная глобализация социальных и культурных процессов поставила перед профессиональными историками несопоставимые с прежними вопросы, выходящие за рамки привычных национальных и евроцентристских практик. Московские и ставропольские историки подчеркивают, что предлагавшиеся в XVIII - XX вв. «концепции прошлого осмысливали исторический процесс как целое, исходя из тех или иных историко-теоретических постулатов и конструкций. В этих конструкциях составляющие исторического процесса неизменно представлялись как омертвленный «объективно данный» материал». В отличие от социокультурных конструкций традиционной универсальной историографии следует осмыслить локальные сообщества в качестве субъектов исторического процесса1.

Гуманистическая устремленность и постклассические тенденции в общественных науках второй половины XX столетия обозначили приоритет антропологического подхода и социокультурного дискурса. Прежний интерес к человеку эпохи индивидуалистических и либеральных исканий (отмеченный господством частно-правовой и экономической проблематики) сменился вполне отчетливым «поворотом к Человеку».

Современная эпоха ознаменована отходом от прежде господствовавшей в исторических исследованиях политологической и социально-экономической проблематики и проникновением в историческую науку теоретических установок и методов социальной психологии и культурологии, филологии (в частности, структурной лингвистики, семиологии) и философской антропологии. Развертывается широкий методологический синтез гуманитарных дисциплин. Выдвижение на первый план темы Человека объединило различные отрасли гуманитарного знания вокруг когнитивной проблематики.

В новой историографической культуре характерным явлением в области методологии стало перенесение исследовательских моделей и методов на некогда считавшиеся «маргинальными» области исследования. Ими являются локальная история, история пограничных областей, история повседневности, микроистория и т.д. Социально-психологические изыскания в области изучения малых социальных групп и локальных общностей оказали влияние на исследования традиционных культур и внесли огромный вклад в изучение истории аграрных обществ, базирующихся на социально-экономической основе локальных сельских общин. Объектами исследований в таких случаях явля-

1 Концепция межвузовской научно-образовательной программы «Локальная история компаративные подходы и методы изучения» // Региональный научно-образовательный центр «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета http //Mh stavsu ra/work/koncepcia asp

ются социальные аспекты различных проявлений бытия человека в его историческом развитии.

Локальная история позволяет составить коллективную биографию локальной общности любого уровня от семьи до страны. Методы реализации таких проектов - «история снизу» и полидисциплинарность, когда сочетаются демографический, социокультурный, экономико-статистический, правовой, политический, историко-географический аспекты. При этом «история снизр подходит к изучению локального сообщества через историю отдельных личностей его составляющих. Речь идёт о социальной роли индивидуума, стереотипах поведения в социокультурном, бытовом, природно-географическом и геополитическом контекстах обживаемого им пространства. В то же время важной стороной исследования новой локальной истории является изучение истории изменения форм, структур и функций самого локального пространства в единстве вышеуказанных контекстов. Нам представляется, что при таком подходе необходимо комплексное изучение местных источников как целостного корпуса источников локальной истории.

Подобные исторические исследования составляют элементы при создании национальных историй. Истории отдельных стран, написанные на основе методов новой локальной истории, позволяют преодолеть унификаторство, опирающееся на типичность. Исследования в рамках новой локальной истории признают многообразие региональной специфики, которое и составляет национальное целое. В таком случае построение макросоциального историо-писания государственной общности определяется микроподходами к иерархии локальности2.

«Наиболее перспективный путь к осуществлению проекта социоисто-рии, - подчеркивает Л.П. Репина, - включавшей в свой предмет социальные аспекты всех сторон исторического бытия человека, открылся в «новой локальной истории». Исследователи отталкиваются от раскрытия внутренней организации и функционирования социальной среды в самом широком смысле слова: включая исторический ландшафт, отражающий физическую реальность локального мира, социальную экологию человека, микрокосм общины, многообразие человеческих общностей, неформальных и формальных групп и т.д.»3.

Исследование теоретико-историографических проблем появления и истории пограничных областей Северного Кавказа, влияния колонизации на хозяйственную деятельность русских и украинских крестьян, их повседневной жизни на осваиваемой территории Приманычья является актуальным, поскольку эти вопросы еще недостаточно изучены. Людей конкретных эпох

2 Маловичко СИ., Булыгина Т.А. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып.1. Новая локальная история: методы, источники, столичная и провинциальная историография: Материалы первой Всероссийской Интернет-конферешщи. Ставрополь, 23 мая 2003 г. - Ставро-поль2ООЗ.

3 РепинаЛ П. «Новая локальная история» и микроистория // Репина Л П., Зверева В В., Парамонова М.Ю. История исторического знания. - М., 2004. С.239.

объединяет массовое, обыденное сознание с похожими переживаниями и стереотипами, что особенно проявляется в переломное время социальных потрясений. Ярким примером этого является Первая мировая война, когда население Приманычья, как и всей России, пыталось адаптироваться к ее условиям. Кроме того, повседневная жизнь населения этого уголка Северного Кавказа еще не рассматривалась в отечественной историографии.

Объектом исследования выступает экономическая, социальная и частная повседневность крестьянства Приманычья во второй половине XIX -начале XX вв.

Предметом исследования являются процессы формирования, эволюции, трансформации хозяйственного быта, социальных институтов и морально-этических норм крестьян Приманычья.

Степень изученности проблемы. Отечественная историография, посвященная российским селам и деревням, обширна и многопланова.

Интерес к крестьянскому миру, сельскому укладу жизни оказал влияние на активизацию исследований российских историков. Так, в работах П. Ефименко, Е. Якушкина, П. Соколовского, В. Трирогова, А. Постникова, А. Васильчикова, В. Орлова и др. анализировались проблемы социально-экономической жизни общины, высказывалась точка зрения об однородности крестьянского хозяйства. Заметный след в историографии проблемы оставили труды Н.П. Огановского, А.Ф. Фортунатова, H.H. Суханова, A.A. Кауфмана, в которых авторы показали эволюцию дореволюционного крестьянского хозяйства, вскрыли его социально-экономические проблемы.

На региональном уровне информационно-справочные материалы (статистические, исторические, географические, этнографические сведения) о населенных пунктах Ставропольской губернии, и в том числе о селе Константинов-ском, собрали, систематизировали и опубликовали ученые-краеведы И.В. Ровинский, И.В. Бентковский, Д. И. Твалчрелидзе, Н.Т. Михайлов, Г.Н. Про-зрителев и др.4 Структура их работ достаточно однотипна. Авторы указывали местоположение населенного пункта и давали краткую историческую справку. В их книгах имелись подробные сведения о жителях села, их составе, вероисповедании, роде занятий, а также о сборах урожая, наличии инвентаря, состоянии торговли, промыслах, организации образования и медицинского обслуживания.

Исследование прошлого и настоящего отдельных селений в начале XX в. приобрело характер самостоятельного направления в социальных науках.

4 Ровинский И В. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естественному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству. - СПб, 1809, Бентковский И В. Стати-стико-географический путеводитель по Ставропольской губернии. - Ставрополь, 1883; i валчрелилзе АЛ. Ставропольская губерния в статистическом, географическом, историческом и сельскохозяйственном отношениях. Ставрополь, 1897; Михайлов Н.Т. Справочник по Ставропольской епархии. - Екатеринодар, 1910; Прозрителев Г.Н. Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии. - Ставрополь, 1912, Белоградский В. Село Благодарное // Сб. статистических сведений о Ставропольской губернии. -Ставрополь, 1868 Вып.1; Благовещенский М, Линтварев П. Ессентукская станица // Сборник сведений о Кавказе. Т.4. - Тифлис, 1878.

Среди книг, оказавших серьезное влияние на общественное сознание Рос-ми, была книга А.И. Шингарева «Вымирающая деревня»5. Она рассеяла многие иллюзии о «прогрессе сельской жизни», показала реалии крестьянского ;уществования. Развитие крестьянского хозяйства в период с 1860 по 1917 т. подробно анализировалось в работах А.М. Анфимова,1 С.М Дубровного, Н.М. Дружинина, И.Д. Ковальчснко, Л.В. Милова, П.Г. Рынд-

1ЮНСКОГО6.

Общественный и научный интерес к сельской жизни в огромной степени возрос после революции, которая в основе своей носила крестьянский характер. Крестьяне получили все сельскохозяйственные земли; произошло полное окрестьянивание села, возрождалась община, и одновременно возникли сложнейшие проблемы, связанные с отношениями с властью и перспективами социального развития.

«Золотым» периодом в истории изучения российских сел и деревень по праву считаются двадцатые годы XX в. Так, к началу 1928 года по результатам полномасштабных исследований было выпущено более 500 книг и статей, около 300 подготовлено к печати. Познание родного края, осуществляемое на базе микро (город, село) и макро (губерния) регионов, выступало как средство овладения культурным наследием прошлого. С 1917 по 1929 гг. число краеведческих, организаций увеличилось с 246 до 2000. У 240 из них были свои периодические и непериодические издания7. Причем в них достаточно отчетливо стала проявляться черта взаимопроникновения местной (региональной) и более широкой (общероссийской) проблематики.

В 20-е годы XX в. появилась серия историко-социологических и публицистических очерков (авторы М. Феноменов, А. Большаков А Яковлев, Ф. Крестов, А. Гагарин, Г. Дементьев, М. Голубых, Н. Росницкий, С. Глотов)8 о состоянии и жизни крестьянских селений, об организации и функционировании органов власти — советов и мирского самоуправления, о землепользовании и труде, культуре и быте, общественном сознании и политических настроениях. В работах этих авторов содержались реальные факты деревенского бытия революционного и послереволюционного времени.

Заметный след в региональной историографии оставили вышедшие в 20-е годы работы С. Кузницкого, А. Овчинникова, И. Клушанцева, А. Орлова,

5 Шингарев А.И. Вымирающая деревня. - СПб.,1907.

6 Сальный А.М. Ставропольское село: опыт историко-аграрного исследования (XIX - XX вв.) // Автореф. дисс... канд. ист. наук. - Ставрополь, 2003. С.7.

7 ШмидтСО«Золотое десятилетие» советского краеведения // Отечество. Краеведческий альманах. - М, 1990 Т 1; Юрченков В.А Региональная историография: российский опыт//Регионология —1993. - № 1.

8 Феноменов М. Современная деревни. Опыт краеведческого обследования одной деревни. 4.1,2. - Л.-М., 1925; Большаков1 А.М. Деревня после Октября. - М., 1925; Он же. Очерки деревни СССР, 1917-1926.- М, 1928; Яковлев А. Наша деревня. Новое в старом и старое в новом (Знаменская волость Тамбовской губернии).

- М.,1924; Крестов Ф. Деревня после Октября. - М., 1925; Гагарин А. Хозяйство, жизнь и настроения деревни. По итогам обследования Починковской волости Смоленской губернии. - М.- Л., 1925; Дементьев Г. Деревня Пальцево. Экономический и социально-бытовой очерк. - Л., 1926; Голубых М. Очерки глухой деревни.

- М.- Л., 1926; Росницкий Н. Лицо деревни. - М.- Л.,1926; Глотов С. Сергачевская деревня. - Нижний Новгород, 1929.

Ф. Ищенко, С. Леденева9, посвященные характеристике крестьянского хозяйства и аграрного сектора экономики Ставропольской губернии Этим авторам, как правило высококвалифицированным специалистам, бывшим работникам земских статистических комитетов, удалось обобщить статистические показатели, характеризующие динамику развития сельскохозяйственного производства в губернии с 1913 до 1924 г., охарактеризовать социально-экономические сдвиги, происходившие в крестьянских хозяйствах Ставрополья в период голодного бедствия. Ими был дан критический анализ процессов расслоения села, возрождения кооперации, землеустройства.

В конце 20-х гг., в условиях начавшейся унификации исторической науки, в региональной историографии исследователи продолжали говорить о своеобразии местной истории, что в конечном счете привело к репрессиям властей против краеведов. Многих обвинили в связях с академиками — историками С.Ф. Платоновым, Е.В. Тарле, М.К. Любавским, экономистами A.B. Чаяновым, Н.Ф. Кондратьевым. Появились термины «кулацкое, меныневистско-эсеровское краеведение». Региональная историография в форме краеведения была фактически разгромлена.

Историография 30-50-х годов находилась в жестко ограниченных идеологических рамках. Так, в 30-е годы историко-экономическая наука практически перестала заниматься осмыслением социально-экономического развития деревни. Изучение проблем российского села в 90-е годы вышло на качественно новый уровень. Дело здесь не только и не столько в количественном «приращении» новой литературы, сколько в ее содержательной новизне, появлении новых идей и представлений о российском селе и крестьянстве. В данный период появились публикации (авторы: А.Г. Рыбков, Т.В. Еферина, Ю.Г, Еферин, В.В. Кондрашин, В.А. Ильиных, Г.А. Ноздрин, В.А. Саблин, A.B. Камкин, М.А. Безнин, В.Н. Ратушняк, О.В. Ратушняк), представляющие значительный научный интерес10.

9 Кузницкий С. Аграрный вопрос в Ставропольской губернии (Статистико-экономическое исследование). -Ставрополь, 1920; Овчинников А. Сельское хозяйство Ставропольской губернии в его прошлом и настоящем. -Ставрополь, 1922; Клушанцев И. Голод УЛ-1922 гг. и его влияние на сельское хозяйство Ставропольской губернии. - Ставрополь, 1923; Орлов А. Экономические перспективы в области сельскою хозяйства Ставрополья // Ставрополье, 1923, № 5; Пути восстановления сельского хозяйства губернии и сельскохозяйственный кредит (под общей редакцией Ф. Ищенко). - Ставрополь, 1924; Леденев С. Экономический обзор Ставропольской губернии. - Ставрополь, 1924.

10 Рыбков А Г. Судьба Саратовской деревни (Исторический очерк села Тепловки). - Саратов, 1994; Еферина Т В., Еферин Ю Г. История села Старое Синдорово // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1996, - М., 1996; Кондрашин В В. Очерк истории села Лох Новобурасского района Саратовской области // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997, - М., 1997; Ильиных В.А., Нозлрин Г.А Очерк истории села Плотниково Новосибирского района Новосибирской области // Очерки истории сибирских деревень. - Новосибирск, 1995; Ильиных ВА, Ноздрин Г.А Очерк истории села Шабаново Ленинск-Кузнецкого райрна Кемеровский области // Очерки истории сибирских деревень. - Новосибирск, 1995, Ильиных В А, Ноздрин ГА Очерк истории поселка Александровка Завьяловского района Алтайского края // Очерки истории сибирских деревень. - Новосибирск, 1995; Саблин В А. История деревни Леонтьевщина Нижне-Енагского сельсовета Кичменгско-Городецкого района Вологодской области // Вологда, Краеведческий альманах. Вып. 2, - Вологда, 1997, Камкин А В История деревни Алекино Биряковского сельсовета Сокольского района Вологодской области /7 Вологда. Краеведческий альманах. Вып.2, - Вологда, 1997; Безнин МА История деревни Уткино Пудегского сельсовета Вологодского района Вологодской области // Вологда. Краеведческий альманах. Вып. 2, - Вологда, 1997; Ратушняк ВН., Ратушняк О.В. Исторический очерк станицы Старотитаров-ской//Крестьяноведение. Теория. История Современность Ученые записки. - М., 1999.

Важной для исследования стала публикация Б.М. Джимова и В.Н. Ра-тушняка «Крестьянство Северного Кавказа в годы Первой мировой войны». Исследование ТА Невской и СА Чекменева «Ставропольские крестьяне» дает представление о социально-бытовых, культурных процессах и традиционной для крестьянской среды системе ценностей.

Сложный и многообразный процесс становления и развития ставропольских сел привлекал и привлекает многих исследователей. В региональной историографии значительный вклад в изучение истории и культуры сельских населенных пунктов Ставрополья внесли ученые и краеведы A.A. Аникеев, Г.Н. Бондаренко, А.Е. Богачкова, П.И. Воронин, В.Б. Гриценко, Ф.Н. Долженко, В.М. Забелин, Н.Г. Завгородний, Э.В. Кем-пинский, А.И. Кругов, И.В. Крючков, М.С. Мамонтов, Л.А. Польская, Н.Д. Судавцов, П.С. Федосов, В.Р. Ясинов".

Лаборатория по истории городов и сел края, созданная на историческом факультете СГУ, провела сбор и обработку материалов, которые позволили издать уникальный коллективный труд «История городов и сел Ставрополья; .краткие очерки» (науч. ред. Д.В.Кочура, A.A. Кудрявцев). Ранее вышла фундаментальная работа «Край наш Ставрополье: очерки истории (науч. ред. Д.В. Кочура, В.П. Невская).

Условия и основные результаты развития степных уездов Ставропольской губернии во второй половине XIX - начале XX вв., их влияние на становление капиталистических форм сельскохозяйственного производства Ставрополья во взаимосвязи с анализом воздействия экономической политики российского правительства на характер и содержание этих форм раскрыл в своей диссертации Г.Г. Ягудаев12.

Важно отметить, что исследователи, работающие в области сельской истории, начинают «спускаться» с макроуровня на микроисторические уровни. Так, диссертационное исследование A.M. Сального было посвящено истории одного ставропольского села Константиновского. Автор провел комплексное изучение села со времени его основания до наших

13

дней .

Материалы научных конференций и симпозиумов по аграрной истории России представляют собой источник, незаменимый при рассмотрении динамики крестьяноведческих исследований, эволюции научной мысли в постперестроечный период и изучении проблем российского крестьянства14. Среди

11 Аникеев A.A. Моя малая родина. История села Тугулук. - Ставрополь, 1994; Богачкова А.Е. История Изо-бильненского района. - Изобильный, 1994; Воронин П И. За крепостным валом. • Александровское, 1999; Гриценко В Б. История земли минераловодской. - Минеральны? Воды, 1998; Долженко Ф.Н. Летопись села Донского. - Донское, 1990; Жерлинын Н.В. Изгибы судьбы (из истории- села Николо-Александровского). - М., 2001; Колесников ВА, Федосов ПС. Два века станины Расшеватской (1801-2001). К 200-летию со дня основания.- Ставрополь, 2001; Ясинов В Р. Повесть оЛевокумье.- Ставрополь, 1997.

12 Ягудаев Г.Г. Степные уезды Ставропольской губернии во второй половине XIX - начала XX вв.: социально-экономические и хозяйственные аспекты развития // Автореф. дисс... канд. ист. наук. - Пятигорск, 2003.

13 Сальный A.M. Ставропольское село: опыт историко-аграрного исследования (XlX - XX вв) // Автореф

дисс... канд. ист. наук - Ставрополь, 2003.

международных, всероссийских и региональных конференций наиболее значимыми были следующие: «Крестьянское хозяйство: история и современность» (Вологда, 1992), «Деревня Центральной России: история и современность» (Калуга, 1993), «Казачество в истории России» (Анапа, 1993), «Менталитет и аграрное развитие России» (Москва, 1994), «Крестьяне и власть» (Тамбов, 1995).

Новая историографическая парадигма (историческая реальность представлена и социально, и культурно) сейчас закладывается как микроисториками, так и представителями «новой исторической науки». Как указывают московские и ставропольские историки, работающие в рамках межвузовской научно-образовательной программы «Локальная история: компаративные подходы и методы изучения» Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного и Ставропольского государственного уни9 верситетов, она подрывает традиционное различие между тем, что представлялось «главным» (национальная история) в исторических исследованиях и тем, что считалось «периферийным» (локальная история). По мнению со-' трудников научно-образовательного центра «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета, одним из путей, который позволяет уйти от макроистории является путь изучения культурного разно-' образия; отказ от евроцентризма (до сих пор укоренённого в российской историографии) даёт возможность задуматься над концептами «микромодерно сти», «альтернативные модерности», «множественные модерности» и т.д. и начать изучение обществ не по «единой модели», а в рамках локальной истории15. Именно рефлексия о современном состоянии исторического знания и перспективах изучения национальной и местной историй позволила московским и ставропольским историкам начать процесс институциализации направления «новая локальная история» и создать одноименный научно-образовательный центр (НОЦ) на базе СГУ.

Местные историки редко, если когда-либо вообще, вникали в много-' численные детали когнитивных импликаций своих предложений о том, как следует изучать прошлое. Однако осознание недостаточности традиционной критики источников, эрудизма, фактографического транслирования материала поставили современных историков перед методологической и эпистемологической проблемами. Им приходится решать вопросы соотнесения исследовательских тем и/или проблем с включаемыми в исторический дискурс эмпирическими и теоретическими конструктами. Возникла потребность находить логическую достаточность аргументации, нарративизации и/или литературного оформления знания, критериев и нормативов, позволяющих «впи-

4 Крестьянское хозяйство: история и современность: Материалы Всероссийской научной конференции. Ч 1-2 -Вологда, 1992; Деревня Центральной России: история и современность: Тезисы докладов и сообщений научно-практической конференции. - М., 1993; Формы сельскохозяйственного производства и государственное регулирование XXIV сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы- Тезисы докладов и сообщений. - М , 1994; Крестьяне и власть: Тезисы докладов • Тамбов, 1995.

15 Булыгина Т.А, Маловичко СИ. Культура берегов и некоторые тенденции современной историографической культуры // Новая локальная история Вып 2. - Ставрополь, 2004. С.10-19.

саться» в современное информационно-коммуникативное поле ещё более профессионализирующейся историографии

Историографическая практика новой локальной истории покоится на рефлексии над собственными профессиональными проблемами. В отличие от традиционного подхода к изучению местной истории, новая локальная история сама определяет объект своего изучения, он не задан ей заранее территориальными рамками. Такое утверждение покоится не только на рефлексии о новой локальной истории, не имеющей твёрдо установленных образцов, примеров или аналогий, на которые можно было бы опереться в отсутствии моделей, с помощью которых мы могли бы переформулировать свои проблемы.

Современная историографическая культура ориентирует нас на изучение социокультурного контекста ставропольской и северокавказской историй, и такое изучение осуществляется, в первую очередь, через дошедшие до нас тексты, через признание присущего им принципа самодостаточности ис-

17

торического источника .

Одной из ведущих кросс-исторических областей в исследовательской деятельности Центра становится история пограничньх областей (borderlands history), которая изучает историю зон культурного обмена между коренными жителями Северного Кавказа, а также прибывавшими представителями восточнославянских и других этносов. Исследование структуры границ и «швов» этнических областей, их демографическое, культурное, экономическое и т.д. развитие предполагает изучение не только «колониальных» источников, но и источников новейшего времени преимущественно в поле

18

междисциплинарной методологии .

Таким образом, из историографического состояния проблемы вытекает необходимость специального исследования теоретико-историографических проблем появления и истории пограничных областей Северного Кавказа, влияния колонизации на хозяйственную деятельность русских и украинских крестьян, их повседневной жизни на осваиваемой территории Приманычья.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является изучение международного и отечественного опыта локальной истории, исследований

16 Маловичко СИ., Булыгина ТА. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. - Ставрополь, 2003. С10.

17 Маловичко СИ., Казаков Р.Б. Ставропольская старина взглядом «новой исторической науки» ft Ставрополь - врата Кавказа: история, экономика, культура, политика. - Ставрополь, 2002. С17-28. .

18 Маловичко СИ. Полидисщшлинарный статус «истории пограничных областей» («Borderlands history» и изучение локальной истории Северного Кавказа // Запад-Россия-Кавказ: Межвузовский научно-теоретический альманах. Вып/2. - Ставрополь-М., 2003. С. 400-415; Булыгина ТА. Региональная история: поиски новых исследовательских подходов // Там же. С. 415 - 422; Маловичко С И., Узденова Э Б. Операционные возможности исследовательского поля «истории пограничных областей» и изучение контактных социокультурных зон Северного Кавказа // Кавказ между Западом и Востоком. - Карачаевск, 2003. С.35-44; Маловичко СИ. Зоны этнокультурных контактов земледельцев Ставрополья в конце XVIII - XIX в. как объект истории пограничных областей Северного Кавказа // Народ и власть: Исторические источники и методы исследования: Материалы XVI науч. конф. Москва, 30-31 янв. 2004 г. - М, 2004. С. 256-259; Шумакова Е В. Крестьяне и кочевники Предкавказья в социокультурных зонах степного Ставрополья: опыт взаимодействия //Там же. С. 378-381.

истории земель, подвергшихся колонизации, анализ экономической, социальной и частной повседневности крестьян Приманычья во второй половине XIX - начале XX вв.

В рамках данной цели поставлены следующие задачи:

1) исследовать теоретико-историографический опыт изучения истории локального объекта в условиях колонизации и становления нового крестьянского типа;

2) проанализировать историю заселения Приманычья колонистами из России и Украины;

3) показать особенности хозяйственной деятельности крестьян Приманычья;

4) исследовать социальные контакты и частную жизнь крестьянства Приманычья;

5) проследить влияние российской модернизации на повседневность при-манычского крестьянства;

6) раскрыть влияние Первой мировой войны на экономическую, социальную и частную повседневность.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 50-х гг. XIX в. до 1917 г. Начальная дата связана с приходом в Приманычье первых переселенцев из России и Украины. Конечная дата связана с Февральской революцией 1917 г., положившей начало принципиально иной исторической эпохе в развитии России.

Источниковая база диссертации. В процессе работы над темой был использован широкий круг источников, которые по своей функциональной значимости можно разделить на 5 групп.

Первую группу составили документы и материалы из фондов Государственного архива Ставропольского края: ф. 58 - Ставропольское губернское по крестьянским делам присутствие; ф. 61 - Ставропольский губернский распорядительный комитет по земским повинностям; ф. 68 - Ставропольское губернское правление; ф. 80 - Ставропольский губернский статистический комитет; ф. 101 - Канцелярия Ставропольского гражданского губернатора; ф. 311 - Ставропольская губернская земская управа; ф. 806 - Волостные правления; ф. 1008 - Помощник начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе.

Фонд 58 содержит разнообразную информацию, касающуюся истории заселения региона, взаимоотношений переселенцев с губернскими властями и особенностей становления их хозяйства. Особый интерес вызывают материалы, характеризующие политику государства по стимулированию колонизации Приманычья.

Фонд 61 включает материалы, затрагивающие фискальные отношения волостей Приманычья с органами местного самоуправления, губернскими и общеимперскими структурами. Они позволяют исследовать сущность государственных повинностей крестьян, фискальную функцию общины и некоторые черты экономического развития региона.

Фонды 68 и 101 состоят из материалов переписки губернских органов власти с волостными правлениями и местными чиновниками. Они затрагивают самые разнообразные аспекты жизни крестьян - экономику, образование, медицину и др. С их помощью можно проследить динамику изменений политики местных властей по отношению к крестьянству, реакцию властей на наиболее злободневные проблемы региона. "

Фонд 311 основан на материалах Ставропольского губернского земского управления, которые отражают все направления и специфику деятельности земства на Ставрополье. Они показывают трудности передачи земствам ряда сфер общественно-политической и культурной жизни, включая образование и'медицину. Особого внимания заслуживают документы о планах Бла-годарненского земства по развитию Приманычья.

Объединенный архивный фонд 806 содержит делопроизводство волостных правлений. Анализ данного типа источников позволяет исследовать разнообразный пласт работы волостных правлений, источники их доходов и расходов, проблемы с которыми приходилось сталкиваться волостным правлениям в работе и т.д.

Фонд 1008 включает статистику и материалы, касающиеся правонарушений среди крестьян Прчманычья. Особый интерес представляют материалы периода Первой мировой войны, отражающие девиантное поведение крестьян в экстремальной обстановке.

' Вторую группу составили статистические материалы. Они представлены следующими изданиями: «Обзорами Ставропольской губернии», «Памятными книжками Ставропольской губернии», «Сборниками статистических сведений о Ставропольской губернии» и рядом других изданий.

Данная группа источников содержит уникальные статистические и аналитические материалы о развитии экономики, социальной сферы, культуры Приманычья. Они дают информацию об административном делении региона, территориальных рамках волостей, о численности населения и его землепользовании. Большую ценность представляет статистика, характеризующая религиозную жизнь в регионе, включая численность сект, церковное землепользование, затраты крестьян на "строительство церквей и на исполнение религиозных обрядов. Как это ни парадоксально, статистические материалы персонифицируют историю региона. Именно они сохранили для нас фамилии местных предпринимателей, священнослужителей, врачей, учителей, чиновников т.д.

Третья группа источников представлена материалами периодической печати, такими как «Голос Ставрополья»; «Северный Кавказ»; «Северокавказская газета»; «Северокавказский край»; «Ставропольские губернские ведомости». На страницах периодической печати отражены основные вехи и проблемы истории Приманычья конца XIX - начала XX вв. Кроме конкретных фактов и событий периодическая печать передает особенности интеллектуальной жизни Ставрополья в данное время.

Всесторонняя реконструкция исторического развития Ставрополья, как и России в целом, на рубеже XIX - XX вв. невозможна без анализа проблема-

тики, которую выдвигала на повестку дня пресса В России пресса в XIX -начале XX в, в условиях отсутствия других общедоступных средств массовой информации, являлась, с одной стороны, важнейшим инструментом формирования общественного мнения, а другой стороны, впитала в себя идеи и настроечия доминировавшие в коллективном сознании Особенно это было характерно для российской провинции где периодика играла главенствующую роль в общественно-политической и интеллектуальной жизни региона.

Четвертая группа источников включает в себя воспоминания. Особое место здесь занимает устная история, представленная воспоминаниями жителей региона - очевидцев исследуемой эпохи.

Устная история имеет огромное значение для новейших историков. Это свидетельские показания рядовых участников исторического процесса, на памяти которых происходили события не только их личной жизни, но и большой истории. Как человек воспринимает события, современником или участником которых он был, как он их оценивает, каким образом хранит информацию - все это представляет огромный интерес. Устная история имеет большой потенциал и привлекает внимание исследователей современности, хотя охватываемый ею временной промежуток ограничен памятью человека (не обязательно индивидуальной, а например, памятью его старших современников). Однако устные рассказы требуют внимательной и всесторонней критики. Это не означает, что очевидцы всегда искажают то, о чем они дают свидетельские показания. Реальность преломляется их сознанием, а ее искаженный, односторонний или расплывчатый образ запечатлевается в памяти как истинный рассказ о происшествии. И все же, с учетом механизма переработки первичной информации в сознании свидетеля, это не может быть непреодолимым препятствием в работе историка

Важное место в данно группе источников занимают путевые очерки известного земского деятеля СИ. Васюкова, не раз бывавшего на Ставрополье19 . По своим политическим воззрениям он принадлежал к числу либералов, поэтому его воспоминания были весьма нелицеприятными для местных властей. Одновременно это был взгляд человека со стороны, который подмечал те важные детали и факты, на которые не обращали внимание местные жители

Пятая группа источников представлена работами российских экономистов XIX - XX вв. Б.Д. Бруцкуса, ЛВ. Чаянова, Н Я. Данилевского20. Исследование проблем развития российсАго крестьянства на рубеже XIX-XX вв. невозможно без анализа теоретически проработки данной проблема" Васюков СИВ степях Северного Кавказа. Очерки // Вестник Европы -1908 - № 6

21 Бруцкус Б Д Обобществление земли и аграрная реформа - 1917, Бруцкус Б Д Что такое аграрный вопрос? - Пг, 1917, Данилевский Н Я Несколько мыслей и поводу низкого курса наших бумажных денег и некоторых экономических явлений и вопросов//Русский вестник 1882 № 9, Крестьянское хозяйство Сборник трудов А В Чаянова. - М, 1989, Чаянов А В Изданные произведения - М, 1989

тики учеными - современниками событий, чье теоретико-методологическое наследие не потеряло своей актуальности до сих пор. Оно позволяет понять многие процессы в российском селе, противоречащие канонам классической политэкономии. В частности, концепция А.В.Чаянова о семейно-трудовом хозяйстве позволяет проанализировать характер аренды земли крестьянами, абсолютно бесполезный с точки зрения классической политэкономии. Центральное место в этой концепции занимает проблема мотивации хозяйственной деятельности и организационно-производственного плана крестьянской семьи. Это дает возможность разобраться в специфике российского крестьянского хозяйства и его отличии от капиталистических хозяйств.

Оппонентом A.B. Чаянова являлся Б.Д. Бруцкус. Он не идеализировал ситуацию в российском селе, видя основную проблему его развития в аграрном перенаселении, которое создавала крестьянская община. Поэтому ученый поддержал столыпинскую аграрную реформу и проекты либерального переустройства российской деревни.

Немаловажными являются работы Н.Я.Данилевского - автора оригинальной цивилизационной теории. Н.Я.Данилевский посетил Приманычье, которое произвело на него положительное впечатление. В освоении Прима-нычья и Северного Кавказа в целом он видел путь для экономического рывка России.

Методологическая база исследования заключается в опоре на принцип историзма, который уделяет особое внимание историческому контексту, различиям между прошлым и настоящим.

В реализации основополагающего для историзма принципа последовательности существенное значение приобретает историко-генетический метод, который позволяет в динамике рассмотреть изменения, происходившие в жизни крестьян Приманычья.

Историко-сравнительный метод использовался при сравнении экономического положения, особенностей образа жизни, моделей поведения, характерных для различных географических зон, для различных социальных прослоек крестьянства.

Диссертационное исследование основано на антропологическом подходе к историческим процессам. Концептуальные основы данного подхода предполагают: 1) особое внимание к сфере народной культуры - области действительности, где мышление сливается с поведением; 2) убеждение в том, что поведение людей определяется общепринятыми для данного общества нормами, образцами и ценностями; 3) расширение исторического контекста, в котором рассматривается изучаемое явление; 4) отказ от постулата о решающей роли материально-экономических факторов в историческом развитии.

Характерной чертой исследования является междисциплинарный синтез, использование опыта смежных социальных и гуманитарных наук - социальной и исторической психологии, социологии, философии, экономики. Контакты с социальными и гуманитарными науками не только расширяют возможности исторического исследования, но и модифицируют сам облик

истории, дают ей возможность проникать в закрытые для нее зоны знания, использовать новые методы.

Научную новизну диссертации автор видит в следующем:

- в самой постановке проблемы, так как работа является одним из первых 'исследований, специально посвященных проблемам повседневной жизни крестьян Приманычья;

- в диссертации'исследуется''не рассматриваемая ранее проблема взаимовлияния русской, украинской и кочевой культур в приграничной зоне Приманычья;

- в работе показано влияние особенностей заселения региона, климатических условий на жизнь и быт крестьян Приманычья;

- в исследовании рассматривается влияние Первой мировой войны на трансформацию социальных структур Приманычья;

- впервые в научный оборот вводятся новые архивные источники, выявленные в фондах Государственного архива Ставропольского края.

Географические границы исследования охватывают степные районы северо-восточного Приманычья, которые по хронологии заселения, климатическим условиям и этническому составу колонистов значительно отличались от других регионов Ставропольской губернии. Этот район является типичным примером «пограничья», предполагающего соседство различных народов и различных культур.

Практическая значимость результатов исследования. Содержащийся в диссертации фактологический материал и научные обобщения могут быть использованы в учебном процессе вузов при ведении курсов по истории России, Ставрополья, при подготовке спецкурсов по истории крестьянства XIX-XX вв., обобщающих научных трудов. Материал диссертации может использоваться для преподавания дисциплин в рамках национально-регионального компонента в средней школе, а также может представлять интерес для административных работников и краеведов, занимающихся проблемами воспитания молодежи и развития культуры.

Апробация исследования. Осиные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры социаль0_ГуШнитарных наук Пятигорского государственного технологического униьрСИтета. Отдельные положения работы излагались на ежегодных научно-зр^ических конференциях в Пятигорском государственном технологически университете, в Ставропольском государственном университете. Результат исследования апробированы в выступлении на IV Международном конг,.ссе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру», состс,шемСя 21-24 сентября в Пятигорском государственном лингвистическом Учверситете.

Структура диссертации. Исходя из и задач диссертационного исследования, работа состоит из введения, трех 1аВ) заКлючения, списка использованных источников и литературы.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность, показаны территориальные и хронологические рамки исследования, определяются его объект и предмет, методологическая основа. Формулируются цели и задачи диссертации, характеризуется литература и источники по теме, ее научная новизна и практическая значимость.

В первой главе «Теоретико-историографический опыт изучения истории локального объекта в условиях колонизации и становления нового крестьянского типа» рассматриваются теоретико-методологические проблемы локальной истории, прошлого полиэтничных контактных зон и истории пограничных областей. Сейчас в мировой исторической науке происходят большие изменения в изучении местной истории. Историки всё больше интереса проявляют к формированию современных регионов и к региональным процессам. Отмечается движение в сторону междисциплинарного изучения процессов региональной интеграции с концентрацией на культурных барьерах, культурном разнообразии, идентичности и этничности. Сегодня в странах Западной Европы и в США при университетах и колледжах работают многие десятки научных центров, занимающихся как проблемами локальной истории вообще, так и конкретными направлениями локалистйки, например, городская и сельская истории.

Особое внимание как зарубежных, так и отечественных исследователей привлекают проблемы теории локальной истории. Представители исследовательского направления «Новая локальная история» (Москва, Ставрополь) указывают, что локальная история существенно дополняет историю национальную, обращает внимание не на узко политическую историю и не на главные события национальной исторической драмы, а на историю социокультурных сообществ. Отказ от многих универсальных исторических теорий эпохи модерна (исторический материализм (марксизм), теория модернизаций, история цивилизаций и т.д.) заставляет исследователей обращать внимание на множественность культур, микромодерности и т.д.

Контактные зоны между отдельными социокультурными областями, в том числе пограничные и межгосударственные области, имеют важные функции в истории и современном развитии обществ. Социальное пространство, как правило, неоднородно и «слоисто». Историки - сотрудники научно-образовательного центра «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета сейчас институализируют направление, которое получило известность в американской историографии как «история пограничных областей» («Borderlands history»). Такая процедура представляется важной, потому, что принципы, приёмы и исследовательский инструментарий, выработанный в рамках названного направления, вполне применимы для изучения нашей локальной истории Северного Кавказа. Колонизационные процессы восточноевропейских этносов, искусственная политика интернационализма и т.д. не привели к смешению коренных и пришлых народов, а

скорее к «сколачиванию» отдельных этнических и социокультурных миров в зону пограничных областей.

В данном случае в качестве объекта изучения выступают зоны культурного обмена и контактов между коренными жителями Северного Кавказа и мигрировавшими представителями восточнославянских и других этносов. Таким образом, изучаются социокультурные области, и обращается особое внимание на «швы» национальных областей, на многослойные зоны контактов, на различия и континуитет во внешности и привычках людей, в их воззрениях и отношении к историиформирования пограничных областей.

Заселение Степного Предкавказья и обоснование на его территории русского и украинского населения сыграло большую роль в хозяйственной и культурной жизни кочевых народов Северного Кавказа. Укрепление экономических и культурных связей, рост взаимных заимствований в конечном счете привели к созданию единой экономической системы Степного Предкавказья, культурному сближению народов Северного Кавказа. В этом контексте важность изучения зон контактов самих восточнославянских этносов, в первую очередь русских и украинских земледельцев на Северном Кавказе, возрастает.

Русские и украинские переселенцы, расселяясь на новых землях, всту-пади в тесные экономические,_торговые и культурные связи со степными народами - калмыками, ногайцами и туркменами, а также с горскими этносами. Образовывались контактные зоны, в которых перечисленные народы заимствовали друг у друга способы ведения полевых работ, скотоводства, пчеловодства, элементы материальной культуры и языка. Однако наиболее интенсивные социальные, экономические, культурные и родственные связи имели место между самими восточнославянскими этносами.

Во второй главе «История заселения и экономического освоения украинскими и русскими крестьянами территории Приманычья» обращается внимание на то, что Приманычье, как и другие восточные регионы Ставрополья, подверглось заселению переселенцами с Украины и'из1 России значительно позже по сравнению с западными и центральными районами. Здесь сказалось несколько причин: 1) относительная географическая удаленность; 2) сложность климатических условий; 3) расположение на'данной территории кочевий калмыков и 'туркмен. Особенностью Приманычья стало доминирование в численном отношении украинцев над русскими, что наложило особый отпечаток на развитие региона.

Правительство России было заинтересовано в колонизации Северного Кавказа, без чего оно не могло себя чувствовать уверенно в регионе. Власти создают благоприятные условия для переселения крестьян на Северный Кавказ. В экстремальных ситуациях они приходили на помощь переселенцам, о чем свидетельствует опыт Приманычья. На первых порах крестьяне Прима-нычья особенно страдали от столкновений с кочевниками и сложных климатических условий.

Приманычье становится уникальным пограничным регионом в географическом и социокультурном отношениях. Славянские поселения с востока и

юга окружали кочевья калмыков туркмен. Взаимодействие различных культур приводит к существенной трансформации образа жизни переселенцев. Переселенцы из губерний Центральной России и Украины вместе с собой несли на Северный Кавказ устоявшееся формы социальной организации, хозяйственной деятельности. Однако под воздействием природно-климатических и социально-экономических условий некоторые привнесенные формы исчезают, другие существенно видоизменяются.

Крестьянская община, будучи единственным хорошо знакомым крестьянам способом социальной организации, утверждается в Приманычье в третьей четверти XIX в. При этом она постепенно превращается в замкнутую корпоративную структуру, огражденную от «чужаков», что приводит к формированию значительного слоя иногородних крестьян, лишенного многих прав и привилегий. Одновременно на рубеже XIX - XX в. ослабевает хозяйственное значение общины. Включенность Ставрополья в мировой аграрный рынок и, развитие товарно-денежных отношений подрывают общинные традиции. В данной связи в Приманычье проявляется и своя региональная особенность в виде развития животноводства, которое могло спокойно функционировать без оглядки на общинные традиции. Отчасти можно утверждать, что животноводство в значительной мере способствовало утверждению духа индивидуализма у крестьян Приманычья.

Кардинальные изменения в течение второй половины XIX - начале XX вв. происходят в экономике Приманычья. Первоначально переселенцы делали ставку в своей хозяйственной деятельности на земледелие. Это было им знакомо по предыдущему месту жительства; занятию земледелием способствовало большое количество пригодных для этого целинных земель, на первых порах дававших значительный урожай. Но по мере истощения почв, исчерпания возможностей.для экстенсивного развития земледелия крестьяне все больше внимания начинают уделять животноводству. Причем многие приемы они заимствуют у соседних кочевых народов: породы скота, строительство гуртов, хранение молочной продукции, маршруты прогона скота на зимовье. Животноводство было связано с меньшими рисками, к тому же оно давало неплохие доходы.

Необходимость интенсификации сельского хозяйства заставляла крестьян Приманычья искать источники для кредитования, что привело к развитию кредитной кооперации. Тем более, местные крестьяне, имея высокие доходы, были способны вкладывать крупные суммы в уставной капитал кредитных товариществ. Широкое использование передовой сельскохозяйственной техники и кредитов в больших размерах по сравнению с другими регионами России стало особенностью Приманычья и Ставрополья в целом. Оно во многом было порождено местной спецификой.

В третьей главе «Повседневная жизнь крестьян Приманычья: социальные и культурные аспекты» автор анализирует формирование жизненного уклада крестьянства на территории Приманычья, которое происходило на основе синтеза культурных начал русского и украинского населения с вое-

приятием отдельных элементов культуры кочевых народов, особенно в экономической деятельности. Все это нашло свое отражение и в повседневности крестьян, на которую, .кроме вышеотмеченного, наложили отпечаток местные природно;климатические условия и набирающая силу модернизация России. Процесс модернизации страны, наряду с ростом доходов населения, привел к существенным изменениям в повседневной жизни крестьян. Промышленные товары и предметы роскоши активно проникают в быт крестьян, меняя их вековые устои.

Наличие больших наделов земли и значительное количество скота в условиях трудностей освоения новых территорий привели в последней трети XIX в. к укреплению в регионе традиционной семьи. Традиционная семья являлась главным хозяйствующим субъектом в Приманычье и оплотом консервативных морально-этических норм. Укрепление позиций традиционной семьи и ее доминирование в жизни дсрестьян, стадо особенностью Приманы-чья и Ставрополья в целом. Во многих губерниях России и особенно Украины, откуда приходили переселенцы на Северный Кавказ, традиционная семья уже переживала кризис. Однако в начале XX в. процесс модернизации и сопутствующий ему дух индивидуализма начинают подтачивать устои патриархальной семьи и в Приманычье.

Важную роль в жизни крестьян Приманычья играла религия. Она во многом определяла их морально-этические устои и ритм повседневной жизни. В то же время многие крестьяне следовали только внешней, обрядовой стороне религиозности. Нельзя утверждать, что православная религиозная догматика прочно укоренилась в их сознании, о чем свидетельствует весьма вольное обращение крестьян со священнослужителями. Они могли и отобрать у них землю, и снять с довольствия.

Значительные подвижки на рубеже XIX - XX вв. в Приманычье происходят в сфере образования и медицины. Расширяется сеть образовательных и медицинских учреждений, улучшается качество оказываемых услуг. Но до идеальной ситуации было еще очень далеко. И здесь сказалась не только ограниченность государственного финансирования но и невнимание самих крестьян к данным проблемам. Правда, в начале XX в. эта ситуация изменилась в лучшую сторону.

Первая мировая война существенно изменила ритм жизни крестьян Приманычья. В годы войны они столкнулись с проблемами, ранее им неведомыми: нехватка рабочих рук, перебои со, снабжением промышленными товарами, трудности со сбытом урожая. Война укрепила социальную роль общины, которая взяла на себя ранее не свойственные ей функции. Данная тенденция объясняется стремлением людей к объединению в условиях социальных катаклизмов. Но даже война не ликвидировала полностью импульс столыпинской реформы в' Приманычье, о чем свидетельствует переселенческое движение.

После первой эйфории и положительного эффекта от введения сухого закона в Приманычье с 1916 г. начинают проявляться очень тревожные тенденции. Вновь развивается преступность и другие формы девиантного пове-

дения. Этому во многом способствовал отток из сел на фронт наиболее активной части населения, которая могла бы контролировать молодежь. В то же время у людей, прошедших войну, рушились традиционные морально-этические нормы и представления о сакральности власти императора, что в экстремальной ситуации могло привести к большим социальным потрясениям.

В заключении подводятся общие итоги исследования. Приход в Степное Предкавказье русских и украинских крестьян отразился на хозяйственном и культурном укладах жизни проживавших там кочевых народов. Развитие связей, рост взаимных заимствований позволил сформировать особую экономическую систему Степного Предкавказья. Эти процессы приводили к культурному сближению народов Северного Кавказа, что обусловливает необходимость исследования зон контактов славянского населения на Северном Кавказе.

В третьей четверти XIX века Приманычье становится объектом заселения украинскими и русскими крестьянами. Кроме удобных сельскохозяйственных угодий данному обстоятельству способствовала целенаправленная политика правительства Российской империи, направленная на освоение Северного Кавказа.

На территории Приманычья сталкиваются две волны переселенцев: украинцы и русские, с доминированием первых, в отличие от других районов Ставрополья. Это привело к созданию социокультурных контактных зон, сформировавших благоприятные условия для культурного и экономического взаимодействия. Наблюдается уникальный синтез двух культурных начал и формирование новой социальной общности, впитавшей в себя эти два социокультурных фактора и воспринявшей некоторые черты бытовой и хозяйственной культуры соседних кочевых народов. Русские и украинские переселенцы, расселяясь на новых землях, вступали в тесные экономические, торговые и культурные связи со степными народами - калмыками, ногайцами и туркменами.

Переселенцы принесли с собой свои традиционные устои в повседневной жизни, социальной организации общества, морально-этические нормы. В конце XIX - начале XX вв. эти устои постепенно трансформировались под воздействием новой социокультурной и природно-климатической среды.

Данная тенденция проявилась и в экономике региона, что выразилось в постепенной переориентации крестьян Приманычья с земледелия на животноводство. Высокий уровень доходов и влияние экономической конъюнктуры привели к постепенному переходу крестьян региона от экстенсивного к интенсивному хозяйству. Причем, в Приманычье данный процесс шел интенсивнее, чем в целом по России. Это нашло свое отражение в применении новых технологий, сельскохозяйственной техники, развитии кооперации.

Местная специфика наложила отпечаток на социальную организацию крестьянства региона. Община заняла в Приманычье прочные позиции. Однако ее экономическая деятельность под воздействием модернизации страны и включенности Ставрополья в мировой аграрный рынок постепенно ослаб-

ла, причем более быстрыми темпами, чем в других частях Российской империи. В то же время социальная составляющая в деятельности общины оставалась устойчивой. Одновременно специфика Приманычья привела в последней трети XIX века к укреплению позиций традиционной, патриархальной семьи, которая под воздействием модернизации российского общества начала разваливаться в ряде регионов империи и особенно на Украине.

Модернизация приводит к существенным изменениям в повседневной жизни крестьян Приманычья, что выразилось в росте их спроса на промышленные товары, изменении отношения к образованию и медицине, трансформации семейно-брачных отношений и морально-этических норм.

Первая мировая война привела к всплеску патриотических настроений в регионе и улучшению морально-психологического климата в селах региона, чему в значительной мере способствовала антиалкогольная компания. Однако затягивание войны привело к развитию негативных тенденций в жизни крестьянского сообщества Приманычья: дезорганизации снабжения промышленными товарами, проблемам со сбытом урожая, росту проявлений девиантного поведения у молодежи и фронтовиков. Все это вело к кризису традиционных устоев жизни крестьян.

Следовательно, вплоть до 1917 г. крестьянство Приманычья по своему социокультурному типу принадлежало к некой промежуточной форме развития общества в условиях перехода от аграрного общества к индустриальной (модернистской) цивилизации. Исторический излом 1917 г. и последующие политические события прервали естественную эволюцию крестьянского мира Приманычья и России в целом.

Таким образом, сельские этнокультурные контактные зоны Степного Ставрополья стали социоэкологическим ландшафтом, на котором возник особый земледельческий тип - ставропольский крестьянин. Он соединил в себе элементы родственных, но отличных групп русских и украинских земледельцев (немало заимствуя и от местных народов), но его не существовало ни в России, ни на Украине.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. Хачатурян И.В. Газета «Северокавказский край» за 1914 г. как исторический источник при изучении жизни и быта крестьян Северо-восточных волостей Ставрополья в годы Первой мировой войны // История Северного Кавказа: социально-экономические, национальные и политические процессы. Симпозиум X: Материалы IV Международного конгресса «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». 21-24 сентября 2004. - Пятигорск, 2004. С. 45-47.

2. Хачатурян И.В. К истории заселения русскими колонистами Приманы-чья в XIX - начале XX вв. // Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Вып.4. - Ставрополь, 2004. С. 188-198.

3. Хачатурян И.В. Ставропольское Приманычье как зона этнокультурных контактов // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. Вып.6 (специальный). - Ставрополь, 2004. С. 211-215.

357502, г. Пятигорск, пр. 40 лет Октября 56. Изд. Лиц. №_от «_»_200_ г.

Сдано в набор г. Подписано к печати г. Формат 60/84 1/16. Объем 1,2 п.л. Тираж 100 экз. Заказ

Отпечатано в типографии Пятигорского государственного Технологического университета: 357502, г. Пятигорск, пр. 40 лет Октября, 56.

. 2594

î 6 tpfß 20C5

3 ; '

* a » £

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Хачатурян, Игорь Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОПЫТ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИИ ЛОКАЛЬНОГО ОБЪЕКТА В УСЛОВИЯХ КОЛОНИЗАЦИИ И СТАНОВЛЕНИЯ НОВОГО КРЕСТЬЯНСКОГО ТИПА.

1.1. Поворот современной исторической науки от национальных историй к локальным объектам изучения.

1.2. Междисциплинарные подходы к изучению контактных зон и истории пограничных областей.

1.3. Пограничные области степного Предкавказья XIX -начала XX вв. как зоны восточнославянского культурного влияния и складывания ставропольского крестьянского типа.

ГЛАВА II. ИСТОРИЯ ЗАСЕЛЕНИЯ И ЭКОНОМИЧЕСКОГО ОСВОЕНИЯ УКРАИНСКИМИ И РУССКИМИ КРЕСТЬЯНАМИ ТЕРРИТОРИИ ПРИМАНЫЧЬЯ.

2.1. Расселение славянских переселенцев на территории северо-восточных районов Ставропольской губернии.

2.2. Изменения хозяйственного быта славянского населения

Приманычья.

ГЛАВА III. ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ КРЕСТЬЯН ПРИМАНЫЧЬЯ:

СОЦИАЛЬНЫЕ И КУЛЬТУРНЫЕ АСПЕКТЫ.

3.1 .Образ жизни приманыческих крестьян во второй половине

XIX - начале XX в.112.

3.2. Влияние Первой мировой войны на повседневную жизнь крестьян

Приманычья.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Хачатурян, Игорь Владимирович

Актуальность темы исследования. Современная глобализация социальных и культурных процессов поставила перед профессиональными историками несопоставимые с прежними вопросы, выходящие за рамки привычных национальных и евроцентристских практик. Московские и ставропольские историки, подчеркивают, что предлагавшиеся в XVIII - XX вв. «концепции прошлого осмысливали исторический процесс как целое, исходя из тех или иных историко-теоретических постулатов и конструкций. В этих конструкциях составляющие исторического процесса неизменно представлялись как омертвленный «объективно данный» материал». В отличие от социокультурных конструкций традиционной универсальной историографии следует осмыслить локальные сообщества в качестве субъектов исторического процесса [1].

Гуманистическая устремленность и постклассические тенденции в общественных науках второй половины XX столетия обозначили приоритет антропологического подхода и социокультурного дискурса. Прежний интерес к человеку эпохи индивидуалистических и либеральных исканий (отмеченный господством частно-правовой и экономической проблематики) сменился вполне отчетливым «поворотом к Человеку».

Современная эпоха ознаменована отходом от прежде господствовавшей в исторических исследованиях политологической и социально-экономической проблематики и проникновением в историческую науку теоретических установок и методов социальной психологии и культурологии, филологии (в частности, структурной лингвистики, семиологии) и философской антропологии. Развертывается широкий методологический синтез гуманитарных дисциплин. Выдвижение на первый план темы Человека объединило различные отрасли гуманитарного знания вокруг когнитивной проблематики.

В новой историографической культуре характерным явлением в области методологии стало перенесение исследовательских моделей и методов на некогда считавшиеся «маргинальными» области исследования. Ими являются локальная история, история пограничных областей, история повседневности, микроистория и т.д. Социально-психологические изыскания в области изучения малых социальных групп и локальных общностей оказали влияние на исследования традиционных культур и внесли огромный вклад в изучение истории аграрных обществ, базирующихся на социально-экономической основе локальных сельских общин. Объектами исследований в таких случаях являются социальные аспекты различных проявлений бытия человека в его историческом развитии.

Локальная история позволяет составить коллективную биографию локальной общности любого уровня от семьи до страны. Методы реализации таких проектов - «история снизу» и полидисциплинарность, когда сочетаются демографический, социокультурный, экономико-статистический, правовой, политический, историко-географический аспекты. При этом «история снизу» подходит к изучению локального сообщества через историю отдельных личностей его составляющих. Речь идёт о социальной роли индивидуума, стереотипах поведения в социокультурном, бытовом, природно-географическом и геополитическом контекстах обживаемого им пространства. В то же время важной стороной исследования новой локальной истории является изучение истории изменения форм, структур и функций самого локального пространства в единстве вышеуказанных контекстов. Нам представляется, что при таком подходе необходимо комплексное изучение местных источников как целостного корпуса источников локальной истории.

Подобные исторические исследования составляют элементы при создании национальных историй. Истории отдельных стран, написанные на основе методов новой локальной истории, позволяют преодолеть унификаторство, опирающееся на типичность. Исследования в рамках новой локальной истории признают многообразие региональной специфики, которое и составляет национальное целое. В таком случае построение макросоциального историописания государственной общности определяется микроподходами к иерархии локальности [2].

Наиболее перспективный путь к осуществлению проекта социоистории, - подчеркивает Л.П. Репина, - включавшей в свой предмет социальные аспекты всех сторон исторического бытия человека, открылся в «новой локальной истории». Исследователи отталкиваются от раскрытия внутренней организации и функционирования социальной среды в самом широком смысле слова: включая исторический ландшафт, отражающий физическую реальность локального мира, социальную экологию человека, микрокосм общины, многообразие человеческих общностей, неформальных и формальных групп» и т.д.» [3].

Исследование теоретико-историографических проблем появления и истории пограничных областей Северного Кавказа, влияния колонизации на хозяйственную деятельность русских и украинских крестьян их повседневной жизни на осваиваемой территории Приманычья является актуальным, поскольку эти вопросы еще недостаточно изучены. Людей конкретных эпох объединяет массовое, обыденное сознание с похожими переживаниями и стереотипами, что особенно проявляется в переломное время социальных потрясений. Ярким примером такого является Первая мировая война, когда население Приманычья, как и всей России пыталось адаптироваться к ее условиям. Повседневная жизнь населения этого уголка Северного Кавказа также еще не рассматривалась в отечественной историографии.

Объектом исследования выступает экономическая, социальная и частная повседневность крестьянства Приманычья во второй половине XIX - начале XX вв.

Предметом исследования являются процессы формирования, эволюции, трансформация хозяйственного быта, социальных институтов и морально-этических норм крестьян Приманычья.

Степень изученности проблемы. Отечественная историография, посвященная российским селам и деревням, обширна и многопланова.

Социально-этический интерес к крестьянскому миру, сельскому укладу жизни оказал влияние на активизацию исследований российских историков. Так, в работах П. Ефименко, Е. Якушкина, П. Соколовского, В. Трирогова, А. Постникова, А. Васильчикова, В. Орлова и др. анализировались проблемы социально-экономической жизни общины, высказывалась точка зрения об однородности крестьянского хозяйства. Заметный след в историографии проблемы оставили труды Н.П. Огановского, А.Ф. Фортунатова, Н.Н. Суханова, А.А. Кауфмана, в которых авторы показали эволюцию дореволюционного крестьянского хозяйства, вскрыли его социально-экономические проблемы.

На региональном уровне информационно-справочные материалы (статистические, исторические, географические, этнографические сведения) о населенных пунктах Ставропольской губернии, и в том числе о селе Константиновском, собрали, систематизировали и опубликовали ученые-краеведы И.В. Ровинский, И.В. Бентковский, Д. И. Твалчрелидзе, Н.Т. Михайлов, Г.Н. Прозрителев [4] и др. Структура работ, посвященных селениям, достаточно однотипна. Авторы указывали местоположение населенного пункта и давали краткую историческую справку. В их книгах имелись подробные сведения о жителях села, их составе, вероисповедании, роде занятий, а также о сборах урожая, наличии инвентаря, состоянии торговли, промыслах, организации образования и медицинского обслуживания.

Исследование прошлого и настоящего отдельных селений в начале XX в. приобрело характер самостоятельного направления в социальных науках. Среди книг, оказавших серьезное влияние на общественное сознание России, была книга А.И. Шингарева «Вымирающая деревня» (1907). Она рассеяла многие иллюзии о «прогрессе сельской жизни», показала реалии крестьянского существования. Развитие крестьянского хозяйства в период с 1860 по 1917 гг. подробно анализировалось в работах A.M. Анфимова, С.М. Дубровского, Н.М. Дружинина, И.Д. Ковальченко, Л. В. Милова, П. Г. Рындзюнского.

Общественный и научный интерес к сельской жизни в огромной степени возрос после революции, которая в основе своей носила крестьянский характер. Крестьяне получили все сельскохозяйственные земли; произошло полное окрестьянивание села, возрождалась община, и одновременно возникли сложнейшие проблемы связанные с отношениями с властью и перспективами социального развития.

Золотым» периодом в истории изучения российских сел и деревень по праву считаются двадцатые годы XX в. Так, к началу 1928 года по результатам полномасштабных исследований было выпущено более 500 книг и статей, около 300 подготовлено к печати. Познание родного края, осуществляемое на базе микро (город, село) и макро (губерния) регионов, выступало как средство овладения культурным наследием прошлого. С 1917 по 1929 гг. число краеведческих организаций увеличилось с 246 до 2000. У 240 из них были свои периодические и непериодические издания [5]. Причем в них достаточно отчетливо стала проявляться черта взаимопроникновения местной (региональной) и более широкой (общероссийской) проблематики.

В 20-е годы XX в. появилась серия историко-социологических и публицистических очерков (авторы: М. Феноменов, А. Большаков А. Яковлев, Ф. Крестов, А. Гагарин, Г. Дементьев, М. Голубых, Н. Росницкий, С. Глотов [6]) о состоянии и жизни крестьянских селений, об организации и функционировании органов власти — советов и мирского самоуправления, о землепользовании и труде, культуре и быте, общественном сознании и политических настроениях. В работах этих авторов содержались реальные факты деревенского бытия революционного и послереволюционного времени.

Заметный след в региональной историографии оставили вышедшие в 20-е годы работы С. Кузницкош, А. Овчинникова, И. Клушанцева, А. Орлова, Ф. Ищенко, С. Леденева [7], посвященные характеристике крестьянского хозяйства и аграрного сектора экономики Ставропольской губернии Этим авторам, как правило высококвалифицированным специалистам, бывшим работникам земских статистических комитетов, удалось обобщить статистические показатели, характеризующие динамику развития сельскохозяйственного производства в губернии с 1913 до 1924 г., охарактеризовать социально-экономические сдвиги, происходившие в крестьянских хозяйствах Ставрополья в период голодного бедствия. Ими был дан критический анализ процессов расслоения села, возрождения кооперации, землеустройства.

В конце 20-х гг. в условиях начавшейся унификации исторической науки в региональной историографии исследователи продолжали говорить о своеобразии местной истории, что в конечном счете привело к репрессиям властей против краеведов. Многих обвинили в связях с академиками — историками С. Ф. Платоновым, Е.В. Тарле, М.К. Любавским, экономистами А.В. Чаяновым, Н. Ф. Кондратьевым. Появились термины «кулацкое, меныпевистско-эсеровское краеведение». Региональная историография в форме краеведения была фактически разгромлена.

Историография 30-50-х годов находилась в жестко ограниченных идеологических рамках. Так, в 30-е годы историко-экономическая наука практически перестала заниматься осмыслением социально-экономического развития деревни. Были опубликованы только две историко-социологические работы: К.М. Шуваев на материале деревень Березовского района Воронежской области сопоставил аграрное развитие до и после революции (1937 г.); А.Е. Арина, Г.Г. Котов, К.В. Лосев провели аналогичное исследование по данным Мелитопольского района Запорожской области (1939

Изучение проблем российского села в 90-е годы вышло на качественно новый уровень. Дело здесь не только и не столько в количественном «приращении» новой литературы, сколько в ее содержательной новизне, появлении новых идей и представлений о российском селе и крестьянстве. В данный период появились публикации (авторы: А.Г. Рыбков, Т.В. Еферина, Ю.Г. Еферин, В.В. Кондрашин, В.А. Ильиных, Г.А. Ноздрин, В.А. Саблин, А.В. Камкин, М.А. Безнин, В.Н. Ратушняк, О.В. Ратушняк), представляющие значительный научный интерес[8].

Важной для исследования стала публикация Б.М. Джимова и В.Н. Ратушняка «Крестьянство Северного Кавказа в годы Первой мировой войны». Исследование Т.А. Невской и С.А. Чекменева «Ставропольские крестьяне» дает представление о социально-бытовых, культурных процессах и традиционной для крестьянской среды системе ценностей.

Сложный и многообразный процесс становления и развития ставропольских сел привлекал и привлекает многих исследователей. В региональной историографии значительный вклад в изучение истории и культуры сельских населенных пунктов Ставрополья внесли ученые и краеведы А.А. Аникеев, Г.Н. Бондаренко, А.Е. Богачкова, П.И. Воронин, В.Б. Гриценко, Ф.Н. Долженко, В.М. Забелин, Н.Г. Завгородний, Э.В. Кемпинский, А.И. Кругов, И.В. Крючков, М.С. Мамонтов, JI. А. Польская, Н.Д. Судавцов, П.С. Федосов, В.Р. Ясинов[9].

Лаборатория по истории городов и сел края, созданная на историческом факультете СГУ, провела сбор и обработку материалов, которые позволили издать уникальный коллективный труд «История городов и сел Ставрополья: краткие очерки» (науч. ред. Д.В. Кочура, А.А. Кудрявцев). Ранее вышла фундаментальная работа «Край наш Ставрополье: очерки истории» (науч. ред. Д.В. Кочура, В.П. Невская).

Условия, обстоятельства и основные результаты развития степных уездов Ставропольской губернии во второй половине XIX начала XX вв., их влияние на становление капиталистических форм сельскохозяйственного производства Ставрополья во взаимосвязи с анализом воздействия экономической политики российского правительства на характер и содержание этих форм раскрыл в своей диссертации Г.Г. Ягудаев [10].

Важно отметить, что исследователи, работающие в области сельской истории, начинают «спускаться» с макроуровня на микроисторические уровни. Так, диссертационное исследование A.M. Сального было посвящено истории одного ставропольского села Константиновского. Автор провел комплексное изучение села со времени его основания до наших дней [11].

Материалы научных конференций и симпозиумов по аграрной истории России представляют собой источник, незаменимый при рассмотрении динамики крестьяноведческих исследований, эволюции научной мысли в постперестроечный период и изучении проблем российского крестьянства [12]. Среди международных, всероссийских и региональных конференций наиболее значимыми были следующие: «Крестьянское хозяйство: история и современность» (Вологда, 1992), «Деревня Центральной России: история и современность» (Калуга, 1993), «Казачество в истории России» (Анапа, 1993), «Менталитет и аграрное развитие России» (Москва, 1994), «Крестьяне и власть» (Тамбов, 1995).

Новая историографическая парадигма (историческая реальность представлена и социально, и культурно), сейчас закладывается как микроисториками, так и представителями «новой исторической науки». Как указывают московские и ставропольские историки, работающие в рамках межвузовской научно-образовательной программы «Локальная история: компаративные подходы и методы изучения» Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного и Ставропольского государственного университетов, она подрывает традиционное различие между тем, что представлялось «главным» (национальная история) в исторических исследованиях и тем, что считалось «периферийным» (локальная история). По мнению сотрудников научно-образовательного центра «Новая локальная история» Ставропольского государственного университета, одним из путей, который позволяет уйти от макроистории является путь изучения культурного разнообразия; отказ от евроцентрична (до сих пор укоренённого в российской историографии) даёт возможность задуматься над концептами «микромодерности», «альтернативные модерности», «множественные модерности» и т.д. и начать изучение обществ не по «единой модели», а в рамках локальной истории [13]. Именно рефлексия о современном состоянии исторического знания и перспективах изучения национальной и местной историй позволила московским и ставропольским историкам начать процесс институциализации направления «новая локальная история» и создать одноименный научно-образовательный центр (НОЦ) на базе СГУ.

Местные историки редко, если когда-либо вообще, вникали в многочисленные детали когнитивных импликаций своих предложений о том, как следует изучать прошлое. Однако осознание недостаточности традиционной критики источников, эрудизма, фактографического транслирования материала, поставили современных историков перед методологической и эпистемологической проблемами. Им приходится решать вопросы соотнесения исследовательских тем и/или проблем с включаемыми в исторический дискурс эмпирическими и теоретическими конструктами. Возникла потребность находить логическую достаточность аргументации, нарративизации и/или литературного оформления знания, критериев и нормативов, позволяющих «вписаться» в современное информационно-коммуникативное поле ещё более профессионализирующейся историографии [14].

Историографическая практика новой локальной истории покоится на рефлексии над собственными профессиональными проблемами. В отличие от традиционного подхода к изучению местной истории, новая локальная история сама определяет объект своего изучения, он не задан ей заранее территориальными рамками. Такое утверждение покоится не только на рефлексии о новой локальной истории, не имеющей твёрдо установленных образцов, примеров, или аналогий, на которые можно было бы опереться, отсутствие моделей, с помощью которых мы могли бы переформулировать свои проблемы.

Современная историографическая культура ориентирует нас на изучение социокультурного контекста ставропольской и северокавказской историй, и такое изучение осуществляется, в первую очередь, через дошедшие до нас тексты, через признание присущего им принципа самодостаточности исторического источника [15].

Одной из ведущих кросс-исторических областей в исследовательской деятельности Центра становится история пограничных областей (borderlands history), которая изучает историю зон культурного обмена между коренными жителями Северного Кавказа, а также прибывавшими представителями восточнославянских и других этносов. Исследование структуры границ и «швов» этнических областей, их демографическое, культурное, экономическое и т.д. развитие предполагает изучение не только «колониальных» источников, но и источников новейшего времени преимущественно в поле междисциплинарной методологии [16].

Таким образом, из историографического состояния проблемы вытекает необходимость специального исследования теоретико-историографических проблем появления и истории пограничных областей Северного Кавказа, влияния колонизации на хозяйственную деятельность русских и украинских крестьян, их повседневной жизни на осваиваемой территории Приманычья.

Цель и задачи исследования. Целью диссертации является изучение международного и отечественного опыта локальной истории, исследований истории земель, подвергшихся колонизации, анализ экономической, социальной и частной повседневности крестьян Приманычья во второй половине XIX - начале XX вв.

В рамках данной цели поставлены следующие задачи:

1. исследовать теоретико-историографический опыт изучения истории локального объекта в условиях колонизации и становления нового крестьянского типа;

2. проанализировать историю заселения Приманычья колонистами из России и Украины;

3. показать особенности хозяйственной деятельности крестьян Приманычья;

4. исследовать социальные контакты и частную жизнь крестьянства Приманычья;

5. проследить влияние российской модернизации на повседневность приманычского крестьянства;

6. раскрыть влияние Первой мировой войны на экономическую, социальную и частную повседневность.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 50-х гг. XIX в. до 1917 г. Начальная дата связана с приходом в Приманычье первых переселенцев из России и Украины. Конечная дата связана с Февральской революцией 1917 г., положившей начало принципиально иной исторической эпохе в развитии России.

Источниковая база диссертации. В процессе работы над темой был использован широкий круг источников, которые по своей функциональной значимости можно разделить на 5 групп.

Первую группу составили документы и материалы из фондов Государственного архива Ставропольского края: ф. 58 - Ставропольское губернское по крестьянским делам присутствие; ф. 61 - Ставропольский губернский распорядительный комитет по земским повинностям; ф. 68 -Ставропольское губернское правление; ф. 80 - Ставропольский губернский статистический комитет; ф. 101 - Канцелярия Ставропольского гражданского губернатора; ф. 311 - Ставропольская губернская земская управа; ф. 806 - Волостные правления; ф. 1008 - Помощник начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе.

Фонд 58 содержит разнообразную информацию, касающуюся истории заселения региона, взаимоотношений переселенцев с губернскими властями и особенностей становления их хозяйства. Особый интерес вызывают материалы, характеризующие политику государства по стимулированию колонизации Приманычья.

Фонд 61 включает материалы, затрагивающие фискальные отношения волостей Приманычья с органами местного самоуправления, губернскими и общеимперскими структурами. Они позволяют исследовать сущность государственных повинностей крестьян, фискальную функцию общины и некоторые черты экономического развития региона.

Фонды 68 и 101 состоят из материалов переписки губернских органов власти с волостными правлениями и местными чиновниками. Они затрагивают самые разнообразные аспекты из жизни крестьян - экономику, образование, медицину и др. Здесь можно проследить динамику изменений политики местных властей по отношению к крестьянству, реакцию властей на наиболее злободневные проблемы региона.

Фонд 311 основан на материалах Ставропольского губернского земского управления, которые отражают все направления и специфику деятельности земства на Ставрополье. Они показывают трудности передачи земствам ряда сфер общественно-политической и культурной жизни, включая образование и медицину. Особого внимания заслуживают документы о планах Благодарненского земства по развитию Приманычья.

Объединенный архивный фонд 806 содержит делопроизводство волостных правлений. Анализ данного типа источников позволяет исследовать разнообразный пласт работы волостных правлений, источники их доходов и расходов, проблемы с которыми приходилось сталкиваться волостным правлениям в работе и т.д.

Фонд 1008 включает статистику и материалы, касающиеся правонарушений среди крестьян Приманычья. Особый интерес представляют материалы периода Первой мировой войны, отражающие девиантное поведение крестьян в экстремальной обстановке.

Вторую группу составили статистические материалы. Они представлены следующими изданиями: «Обзорами Ставропольской губернии», «Памятными книжками Ставропольской губернии», «Сборниками статистических сведений о Ставропольской губернии» и рядом других изданий.

Данная группа источников содержит уникальные статистические и аналитические материалы о развитии экономики, социальной сферы, культуры Приманычья. Они дают информацию об административном делении региона, территориальных рамках волостей, о численности населения и его землепользовании. Большую ценность представляет статистика, характеризующая религиозную жизнь в регионе, включая численность сект, церковное землепользование, затраты крестьян на строительство церквей и на исполнение религиозных обрядов. Как это ни парадоксально, статистические материалы персонифицируют историю региона. Именно они сохранили для нас фамилии местных предпринимателей, священнослужителей, врачей, учителей, чиновников т.д.

Третья группа источников представлена материалами периодической печати, такими как «Голос Ставрополья», «Северный Кавказ», «Северокавказская газета», «Северокавказский край», «Ставропольские губернские ведомости». На страницах периодической печати отражены основные вехи и проблемы истории Приманычья конца XIX - начала XX вв. Кроме конкретных фактов и событий, периодическая печать передает особенности интеллектуальной жизни Ставрополья в данное время.

Всесторонняя реконструкция исторического развития Ставрополья, как и России в целом, на рубеже XIX - XX вв. невозможна без анализа проблематики, которую выдвигала на повестку дня пресса. В России пресса в

XIX - начале XX в. в условиях отсутствия других общедоступных средств массовой информации являлась, с одной стороны, важнейшим инструментом формирования общественного мнения, а другой стороны, впитала в себя идеи и настроения, доминировавшие в коллективном сознании. Особенно это было характерно для российской провинции, где периодика играла главенствующую роль в общественно-политической и интеллектуальной жизни региона.

Четвертая группа источников включает в себя воспоминания, особое место здесь занимает устная история, представленная воспоминаниями жителей региона, очевидцев исследуемой эпохи.

Устная история имеет огромное значение для новейших историков. Это свидетельские показания рядовых участников исторического процесса, на памяти которых происходили события не только их личной жизни, но и большой истории. Как человек воспринимает события, современником или участником которых он был, как он их оценивает, каким образом хранит информацию - все это представляет огромный интерес. Устная история имеет большой потенциал и привлекает внимание исследователей современности, хотя охватываемый ею временной промежуток ограничен памятью человека (не обязательно индивидуальной, а например, памятью его старших современников). Однако устные рассказы требуют внимательной и всесторонней критики. Это не означает, что очевидцы всегда искажают то, о чем они дают свидетельские показания. Реальность преломляется их сознанием, а ее искаженный, односторонний или расплывчатый образ запечатлевается в памяти как истинный рассказ о происшествии. И все же, с учетом механизма переработки первичной информации в сознании свидетеля, это не может быть непреодолимым препятствием в работе историка.

Важное место в данной группе источников занимают путевые очерки известного земского деятеля С.И. Васюкова, не раз бывавшего на Ставрополье. По своим политическим воззрениям он принадлежал к числу либералов, поэтому его воспоминания носили весьма нелицеприятный характер для местных властей. Одновременно это был взгляд человека со стороны, который подмечал те важные детали и факты, на которые не обращали внимание местные жители.

Пятая группа источников представлена работами российских экономистов XIX - XX вв. Б. Бруцкуса, А.В. Чаянова, Н. Данилевского. Исследование проблем развития российского крестьянства на рубеже XIX-XX вв. невозможна без анализа теоретической проработки данной проблематики учеными - современниками событий, чье теоретико-методологическое наследие не потеряло своей актуальности до сих пор. Оно позволяет понять многие процессы в российском селе, противоречащие канонам классической политэкономии. В частности, концепция А.В.Чаянова о семейно-трудовом хозяйстве позволяет проанализировать характер аренды земли крестьянами, абсолютно бесполезный с точки зрения классической политэкономии. Центральное место в этой концепции занимает проблема мотивации хозяйственной деятельности и организационно-производственного плана крестьянской семьи. Это дает возможность разобраться в специфике российского крестьянского хозяйства и его отличии от капиталистических хозяйств.

Оппонентом А.В.Чаянова являлся Б.Бруцкус. Он не идеализировал ситуацию в российском селе, видя основную проблему его развития в аграрном перенаселении, которое создавала крестьянская община. Поэтому ученый поддержал столыпинскую аграрную реформу и проекты либерального переустройства российской деревни.

Немаловажными являются работы Н.Я.Данилевского - автора оригинальной цивилизационной теории. Н.Я.Данилевский посетил Приманычье, которое произвело на него положительное впечатление. В освоении Приманычья и Северного Кавказа в целом он видел путь для экономического рывка России.

Методологическая база исследования заключается в опоре на принцип историзма, который уделяет особое внимание историческому контексту, различиям между прошлым и настоящим.

В реализации основополагающего для историзма принципа последовательности существенное значение приобретает историко-генетический метод, который позволяет в динамике рассмотреть изменения, происходившие в жизни крестьян Приманычья.

Историко-сравнительный метод использовался при сравнении экономического положения, особенностей образа жизни, моделей поведения, характерных для различных географических зон, для различных социальных прослоек крестьянства.

Диссертационное исследование основано на антропологическом подходе к историческим процессам. Концептуальные основы данного подхода предполагают: 1) особое внимание к сфере народной культуры — области действительности, где мышление сливается с поведением; 2) убеждение в том, что поведение людей определяется общепринятыми для данного общества нормами, образцами и ценностями; 3) расширение исторического контекста, в котором рассматривается изучаемое явление; 4) отказ от постулата о решающей роли материально-экономических факторов в историческом развитии.

Характерной чертой исследования является междисциплинарный синтез, использование опыта смежных социальных и гуманитарных наук -социальной и исторической психологии, социологии, философии, экономики. Контакты с социальными и гуманитарными науками не только расширяют возможности исторического исследования, но и модифицируют сам облик истории, дают ей возможность проникать в закрытые для нее зоны знания, использовать новые методы.

Научную новизну диссертации автор видит в следующем:

1) в самой постановке проблемы, так как работа является одним из первых исследований, специально посвященных проблемам повседневной жизни крестьян Приманычья;

2) в диссертации исследуется не рассматриваемая ранее проблема взаимовлияния русской, украинской и кочевой культур в приграничной зоне Приманычья;

3) в работе показано влияние особенностей заселения региона, климатических условий на жизнь и быт крестьян Приманычья;

4) в исследовании рассматривается влияние Первой мировой войны на трансформацию социальных структур Приманычья;

5) впервые в научный оборот вводятся новые архивные источники, выявленные в фондах Государственного архива Ставропольского края.

Географические границы исследования охватывают степные районы северо-восточного Приманычья, которые по хронологии заселения, климатическим условиям и этническому составу колонистов значительно отличались от других регионов Ставропольской губернии. Этот район является типичным примером «пограничья», предполагающего соседство различных народов и различных культур.

Практическая значимость результатов исследования. Содержащийся в диссертации фактологический материал и научные обобщения могут быть использованы в учебном процессе вузов при ведении курсов по истории России, Ставрополья, при подготовке спецкурсов по истории крестьянства XIX-XX вв., обобщающих трудов. Материал диссертации может использоваться для преподавания дисциплин в рамках национально-регионального компонента в средней школе; а также может представлять интерес для административных работников и краеведов, занимающихся проблемами воспитания молодежи и развития культуры.

Апробация исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры социально-гуманитарных наук

Пятигорского государственного технологического университета. Отдельные положения работы излагались на ежегодных научно-практических конференциях в Пятигорском государственном технологическом университете, в Ставропольском государственном университете. Результаты исследования апробированы в выступлении на IV Международном конгрессе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру», состоявшемся 21-24 сентября в Пятигорском государственном лингвистическом университете.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Ставропольские крестьяне во второй половине XIX - начале XX вв.: опыт социокультурной трансформации"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Приход в Степное Предкавказье русских и украинских крестьян отразился на хозяйственном и культурном укладах жизни проживавших там кочевых народов. Развитие связей, рост взаимных заимствований позволил сформировать особую экономическую систему Степного Предкавказья. Эти процессы приводили к культурному сближению народов Северного Кавказа, что обусловливает необходимость исследования зон контактов славянского населения на Северном Кавказе.

В третьей четверти XIX века Приманычье становится объектом заселения украинскими и русскими крестьянами. Кроме удобных сельскохозяйственных угодий данному обстоятельству способствовала целенаправленная политика правительства Российской империи, направленная на освоение Северного Кавказа.

На территории Приманычья сталкиваются две волны переселенцев: украинцы и русские, с доминированием первых, в отличие от других районов Ставрополья. Это привело к созданию социокультурных контактных зон, сформировавших благоприятные условия для культурного и экономического взаимодействия. Наблюдается уникальный синтез двух культурных начал и формирование новой социальной общности, впитавшей в себя эти два социокультурных фактора и воспринявшей некоторые черты бытовой и хозяйственной культуры соседних кочевых народов. Русские и украинские переселенцы, расселяясь на новых землях, вступали в тесные экономические, торговые и культурные связи со степными народами - калмыками, ногайцами и туркменами.

Переселенцы принесли с собой свои традиционные устои в повседневной жизни, социальной организации общества, морально-этические нормы. В конце XIX - начале XX вв. эти устои постепенно трансформировались под воздействием новой социокультурной и природно-климатической среды.

Данная тенденция проявилась и в экономике региона, что выразилось в постепенной переориентации крестьян Приманычья с земледелия на животноводство. Высокий уровень доходов и влияние экономической конъюнктуры привели к постепенному переходу крестьян региона от экстенсивного к интенсивному хозяйству. Причем, в Приманычье данный процесс шел интенсивнее, чем в целом по России. Это нашло свое отражение в применении новых технологий, сельскохозяйственной техники, развитии кооперации.

Местная специфика наложила отпечаток на социальную организацию крестьянства региона. Община заняла в Приманычье прочные позиции. Однако ее экономическая деятельность под воздействием модернизации страны и включенности Ставрополья в мировой аграрный рынок постепенно ослабла, причем более быстрыми темпами, чем в других частях Российской империи. В то же время социальная составляющая в деятельности общины оставалась устойчивой. Одновременно специфика Приманычья привела в последней трети XIX века к укреплению позиций традиционной, патриархальной семьи, которая под воздействием модернизации российского общества начала разваливаться в ряде регионов империи и особенно на Украине.

Модернизация приводит к существенным изменениям в повседневной жизни крестьян Приманычья, что выразилось в росте их спроса на промышленные товары, изменении отношения к образованию и медицине, трансформации семейно-брачных отношений и морально-этических норм.

Первая мировая война привела к всплеску патриотических настроений в регионе и улучшению морально-психологического климата в селах региона, чему в значительной мере способствовала антиалкогольная компания. Однако затягивание войны привело к развитию негативных тенденций в жизни крестьянского сообщества Приманычья: дезорганизации снабжения промышленными товарами, проблемам со сбытом урожая, росту проявлений девиантного поведения у молодежи и фронтовиков. Все это вело к кризису традиционных устоев жизни крестьян.

Следовательно, вплоть до 1917 г. крестьянство Приманычья по своему социокультурному типу принадлежало к некой промежуточной форме развития общества в условиях перехода от аграрного общества к индустриальной (модернистской) цивилизации. Исторический излом 1917 г. и последующие политические события прервали естественную эволюцию крестьянского мира Приманычья и России в целом.

Таким образом, сельские этнокультурные контактные зоны Степного Ставрополья стали социоэкологическим ландшафтом, на котором возник особый земледельческий тип - ставропольский крестьянин. Он соединил в себе элементы родственных, но отличных групп русских и украинских земледельцев (немало заимствуя и от местных народов), но его не существовало ни в России, ни на Украине.

155

Список научной литературыХачатурян, Игорь Владимирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные материалы из фондов Государственного архива1. Ставропольского края

2. Фонд 58 Ставропольское губернское по крестьянским делам присутствие

3. Фонд 61 Ставропольский губернский распорядительный комитет по земским повинностям

4. Фонд 68 Ставропольское губернское правление

5. Фонд 80 — Ставропольский губернский статистический комитет

6. Фонд 101 Канцелярия Ставропольского гражданского губернатора

7. Фонд 311 Ставропольская губернская земская управа

8. ОАФ 806 Волостные правления

9. Фонд 1008 Помощник начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе1. Статистические материалы

10. Адрес-календарь: торгово-промышленная книга. Справочная книга Ставропольской губернии. Ставрополь, 1901.

11. Обзор Ставропольской губернии за 1884 г. Ставрополь, 1885.

12. Обзор Ставропольской губернии за 1906 г. Ставрополь, 1908.

13. Обзор Ставропольской губернии за 1914 г. Ставрополь, 1915.

14. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1883 г. Ставрополь, 1882.

15. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1893г. Ставрополь, 1894.

16. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1904 г. Ставрополь, 1903.

17. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1911 г. Ставрополь, 1910.

18. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1913 г. Ставрополь,1912.

19. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1914 г. Ставрополь,1913.

20. Памятная книжка Ставропольской губернии за 1916 г. Ставрополь, 1916.

21. Сборник сведений о Северном Кавказе / под ред. Г.Н.Прозрителева. Т.9. Ставрополь, 1914.

22. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. 1. Ставрополь, 1868.

23. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. III. Ставрополь, 1870.

24. Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. 4. Ставрополь, 1871.

25. Справочник населенных мест Северо-Кавказского края. Ростов-н/Д., 1925.

26. Справочник по Ставропольской губернии. Ставрополь, 1921.1.I Периодическая печать1. Голос Ставрополья. 1913.

27. Северный Кавказ. 1904-1905 гг.

28. Северокавказская газета. 1910 г.

29. Северокавказский край. 1906-1916 гг.

30. Ставропольские губернские ведомости. 1901-1902.1. Воспоминания

31. Воспоминания жителей Приманычья (Запара П.И., Иванникова Е.И., Сивоконь Е.Д.).

32. Васюков С.И. В степях Северного Кавказа. Очерки. // Вестник Европы. 1908. №6.

33. V Работы представителей российской экономической мысли XIX XX вв.

34. Бруцкус Б.Д. Обобществление земли и аграрная реформа. Пг., 1917.

35. Бруцкус Б.Д. Что такое аграрный вопрос? Пг., 1917.

36. Данилевский Н.Я. Несколько мыслей по поводу низкого курса наших бумажных денег и некоторых экономических явлений и вопросов // Русский вестник. 1882. № 9.

37. Крестьянское хозяйство. Сборник трудов А.В.Чаянова. М., 1989.

38. Чаянов А.В. Избранные произведения.- М., 1989.1. Литература

39. Актуальные проблемы российской и зарубежной истории. Ученые записки. Вып. 1.- Пятигорск, 2002.

40. Александров В.А. Обычное право крепостной деревни России (XVIII-начало XIX в.). М., 1983.

41. Аникеев А. А. Моя малая родина История села Тугулук. С ГПУ, 1994;

42. Анфимов A.M. Земельная аренда в России в начале XX века. М., 1961.

43. Анфимов A.M. Российская деревня в годы Первой мировой войны (1914-февраль 1917).-М., 1962.

44. Анфимов A.M., Зырянов П.К. Некоторые черты эволюции русской крестьянской общины в пореформенный период (1861-1904 гг.) // История СССР. 1980. № 4.

45. Бабашкин В.В. Крестьянская революция в России и концепции аграрного развития //Общественные науки и современность. 1998. № 2.

46. Бабурин С.Н. Территория государства. М., 1996;

47. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. -Л., 1983.

48. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточно-славянских обрядов. СПб., 1973.

49. Ю.Баранов А.В. Методы исследования контактных зон в политической географии // Новая локальная история. Вып.2. С.45.

50. П.Безнин М.А. История деревни Уткино Пудегского сельсовета Вологодского района Вологодской области // Вологда. Краеведческий альманах. Вологда, 1997. Вып.2;

51. Белоградский В. Село Благодарное // Сб. статистических сведений о Ставропольской губернии. Ставрополь, 1868. Вып.1; Благовещенский М., Линтварев П, Ессентукская станица // Сборник сведений о Кавказе. Т.4. Тифлис, 1878.

52. Бентковский И.В, Статистико-географический путеводитель по Ставропольской губернии. Ставрополь, 1883. - С. 170-172;

53. Бентковский И.В. Историко-статистическое описание инородцев-магометан, кочующих в Ставропольской губернии. 4.1: Ногайцы. -Ставрополь, 1883. С. 37-38.

54. Бентковский И.В. Ставропольская губерния. Список населенных мест по сведениям 1873 г. Ставрополь, 1874.

55. Биллингтон Дж X Икона и топор Опыт истолкования истории русской культуры. М., 2001.

56. Богачкова А. Е. История Изобильненского района Изобильный, 1994;

57. Большаков А М Деревня после Октября. М.,1925,

58. Болыпакова О.В. Специализированная тема 9: Регионы и регионализация (Обзор материалов) // XX век: Методологическиепроблемы исторического познания: Сб. обзоров и материалов: В 2 ч. 4.2. М.,2002. - С.284.

59. Бочанова А.Г. Промысловое освоение Сибири в конце 19Л начале 20 в.: // (Вопросы экологии) // Земледельческое освоение Сибири в конце 17 начале 20 в.: Трудовые традиции крестьянства. - Новосибирск, 1985.

60. Булыгина Т.А. Региональная история: поиски новых исследовательских подходов // Запад Россия - Кавказ. Вып. 2. М.; - Ставрополь, 2003. -С. 418-421.

61. Булыгина Т.А., Маловичко С.И. Культура берегов и некоторые тенденции современной историографической культуры // Новая локальная история. Вып.2. Ставрополь, 2004. - С. 10-19.

62. Бусыгин Е.П. Общественный и семейный быт русского сельского нАселения Среднего Поволжья (Х1Х-начало XX вв). Казань, 1973.

63. Великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире: Хрестоматия / Сост. Т. Шанин. М., 1992.

64. Вилков А.А. Менталитет крестьянства и российский политический процесс. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д.полит.н. Саратов, 1998.

65. Власова И.В. Община и обычное право у русских крестьян северного Приуралья (ХУП-Х1Х вв.) / Русские: семейный и общественный быт. -М., 1989.

66. Воронин П.И. За крепостным валом. Александровское, 1999,

67. Гагарин А. Хозяйство, жизнь и настроения деревни.По итогам обследования Починковской волости Смоленской губернии. М., - Л., 1925,

68. Герасименко Г.А. Противодействие крестьян столыпинской аграрной политике // История СССР. 1984. № 3.

69. Глотов С. Сергачевская деревня. Нижний Новгород, 1929.

70. Голубых М Очерки глухой деревни. М., - Л., 1926,

71. Гордон А.В. Культура многообразия явление современного цивилизационного процесса // Межкультурный диалог в историческом контексте: Материалы научной конференции / Отв. ред. Л.П. Репина. -М.,2003. - С.З.

72. Гриценко В.Б. История земли минераловодской. Минеральные Воды, 1998;

73. Громыко М.М. Семья и община в традиционной духовной культуре русских крестьян ХУШ-Х1Х вв. / Русские: семейный и общественный быт. М., 1989.

74. Громыко М.М. Традиционные нормы поведения и формы общения у русских крестьян в 19 в. М.,1986.

75. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири. XVIII-первая половина XIX вв. Новосибирск, 1975.

76. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1991;

77. Данилова Л.В., Данилов В.П. Крестьянская ментальность и община. / Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.).: Материалы международной конференции. М., 1996.

78. Дементьев Г. Деревня Пальцево. Экономический и социально-бытовой очерк Л , 1926,

79. Деревня Центральной России: история и современность: Тезисы докладов и сообщений научно-практической конференции. М., 1993.

80. Джимов Б.М., Ратушняк В.Н. Крестьянство Северного Кавказа в годы Первой мировой войны II Проблемы социально-экономического развития Северного Кавказа в XIX начале XX вв. - Краснодар, 1985.

81. Домников С. Д. Мать Земля и Царь город Россия как традиционное аграрное общество. М., 2002.

82. Дон и Степное Предкавказье в XVIII первой половине XIX в. -Ростов н/Д., 1977.

83. Доронченков А.И., Мещеряков М.Т. История и национальная территория // Кентавр. 1994. №3. С. 21-72;

84. Дрогалина М. Ставрополье в конце XIX начале XX вв. // Ученые записки Пятигорского государственного педагогического института. -Т. 16.-Пятигорск, 1968.

85. Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. Т.1: Очерк Кавказа и народов его населяющих. Кн. I Кавказ. СПб., 1871. -С. 265.

86. Дьячков B.JL, Есиков С.А., Канищев В.В., Протасов Л.Г. Крестьяне и власть (опыт регионального изучения) / Менталитет и аграрное развитие России (ХЗХ-ХХ вв.). Материалы международной конференции. М., 1996.

87. Ерохин Н.Т. Земельная аренда в Ставропольской губернии в начале XX века / Некоторые вопросы социально-экономического развития Юго-Восточной России. Ставрополь, 1970.

88. Ерохин Н.Т. Сельское хозяйство и крестьянство Ставропольской губернии в конце XIX начале XX вв. Автореф. дисс. канд. ист. наук -Л., 1975.

89. Еферина Т.В., Еферин Ю.Г. История села Старое Синдорово // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1996,. -М, 1996,

90. Жерлицын Н.В. Изгибы судьбы (из истории села Николо-Александровского). М., 2001;

91. Журавлев А.Н. Развитие представлений о процессах взаимодействия географического пространства и нововведений // Известия Русского географического общества. СПб., 1992; Т. 124. Вып.З. - С. 282-288.

92. Забелин В.М. Российские политические партии и аграрно-крестьянский вопрос на Северном Кавказе в 1905-1907 гг. Ставрополь, 1996.54.3аичкин И.А., Почкаев И.Н. Русская история от Екатерины Великой до Александра И. М.,1994. - С.651.

93. Зырянов П.Н. Крестьянская община Европейской России, 1907-1914. Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1994.56.3ырянов П.Н. Обычное гражданское право в пореформенной общине. / Ежегодник по аграрной истории. Вып. 6. Вологда, 1976.

94. Из истории русской культуры. В 4-х тт. Т. 1-2. М., 1998-2001.

95. Ильин М.В. Геохронополитические членения (cleavage) культурно-политического пространства Европы и Евразии: сходство и различия // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. М., 1999. - С. 69-70;

96. Ильиных В.А., Ноздрин Г.А. Очерк истории поселка Александровка Завьяловского района Алтайского края // Очерки истории сибирских деревень. Новосибирск, 1995;

97. Ильиных В.А., Ноздрин Г.А. Очерк истории села Плотникове» Новосибирского района Новосибирской области // Очерки истории сибирских деревень. Новосибирск, 1995;

98. Ильиных В.А., Ноздрин Г.А. Очерк истории села Шабанове Ленинск-Кузнецкого района Кемеровской области// Очерки истории сибирских деревень. Новосибирск, 1995;

99. История городов и сел Ставрополья: Краткие очерки. Ставрополь, 2002.

100. История крестьянства России с древнейших времен до 1917 г. Т.З. Крестьянство периода позднего феодализма (середина 17 в. 1861 г.). -М., 1993.

101. История Ставропольского края от древнейших времен до 1917 года/ / под ред. В.П.Невской. Ставрополь, 1996.

102. Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России XX века. -М., 1997.

103. Кабанов В.В. Пути и бездорожье аграрного развития России в XX веке // Вопросы истории. 1993. № 2.

104. Кабытов П.С. Формирование антивоенных настроений в российской деревне в период Первой мировой войны (1914 февраль 1917 г.) /

105. Социально-экономическое положение и классовая борьба в поволжской деревне в период капитализма. Куйбышев, 1988.

106. Кабытов П.С., Козлов В.А., Литвак Б.Г. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М., 1988.

107. Камкин А.В. История деревни Апекино Биряковского сельсовета Сокольского района Вологодской области // Вологда. Краеведческий альманах. Вологда, 1997. Вып.2,

108. Капчелы В.М. Национальные традиции: сущность, генезис, перспективы развития. Кишинев, 1991.

109. Кирьянов Ю.И. Массовые выступления на почве дороговизна в России (1914 февраль 1917 г.) //Отечественная история. 1993. № 3.

110. Ковалевский М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Опыт в области сравнительной этнографии и истории права. Спб., 1905. Вып. 1-2. Спор о сельской общине // Вестник Европы, 1910. Кн. 1. С. 259-295. Кн. 3. - С. 259-273.

111. Колесников В.А., Федосов П.С. Два века станицы Расшеватской (18012001). К 200-летию со дня основания. Ставрополь, 2001;

112. Колосов В. А., Галкина Т. А., Криндач А. Д. Территориальная идентичность и межэтнические отношения: на примере восточных районов Ставропольского края // Полис. 2001. №2. С. 61-77.

113. Колосов В.А., Криндач А.Д. Россия и бывшие союзные республики: проблемы нового приграничья // Полис. 1994. №1. С. 37—48;

114. Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. -М., 2001;

115. Кондрашин В.В. Очерк истории села Лох Новобурасского района Саратовской области // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997, М., 1997,

116. Корниенко Т.А. Благотворительность населения Северного Кавказа в годы Первой мировой войны / История Северного Кавказа с древнейших времен по настоящее время. Материалы конференции. -Пятигорск, 2000.

117. Корниенко Т.А. Социальная повседневность населения Северного Кавказа в годы Первой мировой войны (август 1914 февраль 1917). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. к.и.н. - Армавир, 2002.

118. Костина Т.П. Столыпинская аграрная реформа в Ставропольской губернии. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. к.и.н. Томск, 1953.

119. Кочекаев Б.Б. Социально-экономическое и политическое развитие ногайского общества в XIX нач. XX в. - Алма-Ата, 1973. - С. 66;

120. Край наш Ставрополье: очерки истории. Ставрополь, 1999. Крестов Ф. Деревня после Октября. - М., 1925,

121. Крестьянское хозяйство: история и современность. Материалы всероссийской конференции. Ч. 1,2.- Вологда, 1992.

122. Крестьянство Северного Кавказа Дона в период капитализма. Ростов н/Д, 1990.

123. Кругов А.И. Ставропольский край в истории России (конец XVIII XX вв.). - Ставрополь, 2001.

124. Крючков И.В. Возникновение и развитие сел Апанасенковского района: история, экономика, экология. Дивное, 2000.

125. Кузницкий С. Аграрный вопрос в Ставропольской губернии (Статистико-экономическое исследование). Ставрополь, 1920.

126. Кузницкий С. Аграрный вопрос в Ставропольской губернии (Статистико-экономическое исследование). Ставрополь, 1920,

127. Кумыков Т.Х. Вовлечение Северного Кавказа во всероссийский рынок. -Нальчик, 1968.

128. Куренышев А.А. Крестьянство и его организации в первой трети XX века. М., 2000.

129. Ланщиков А.П., Салуцкий А.С. Крестьянский вопрос вчера и сегодня. -М., 1990.

130. Леденев С. Экономический обзор Ставропольской губернии. -Ставрополь, 1924.

131. Леонтьев А.А. Волостной суд и юридические обычаи крестьян. СПб., 1895.

132. Леонтьева Т.Г. Жизнь и переживания сельского священника (18611904) // Социальная история. Ежегодник. М., 1996.

133. Лещенко В.Ю. Семья и русское православие (XI-XIX вв.). СПб., 1999.

134. Личность. Культура. Этнос. Современная психологическая антропология.- М.,2001.

135. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1996. - С. 191-192.

136. Лучицкая С.И. Сравнительный метод в истории: взгляд из Германии (достижения и перспективы немецкой компаративистики) // Сравнительная история: методы, задачи, перспективы / Отв. ред. М.Ю. Парамонова. М.,2003. - С.З 15.

137. Любавский М.К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до начала XX века. М., 1996;

138. Лямин В.В. Аграрный вопрос в Ставропольской губернии в 1917 году. Ставрополь, 2004.

139. Маловичко С. И., Булыгина Т.А. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. Ставрополь, 2003. - С. 10.

140. Маловичко С.И. Диалог разных уровней историографических культур в отечественной исторической мысли XVIII века // Межкультурный диалог в историческом контексте: Материалы научной конференции / Отв. ред. Л.П. Репина. М.,2003. - С. 147-150

141. Маловичко С.И. Новая локальная история: историографический выход за границы провинциализма // Новая локальная история. Вып.2. -С.144.

142. Маловичко С.И. Новая локальная история: историографический опыт выхода за границы провинциализма // Новая локальная история. Вып.2. Ставрополь,2004. - С. 143.

143. Маловичко С.И. Полидисциплинарный статус «истории пограничных областей» («Borderlands history» и изучение локальной истории Северного Кавказа // Запад-Россия-Кавказ: Межвузовский научно-теоретический альманах. Вып. 2. Ставрополь-М., 2003. С. 400415;

144. Маловичко С.И., Булыгина T.A. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып.1. -Ставрополь,2003. С. 17.

145. Маловичко С.И., Казаков Р.Б. Ставропольская старина взглядом «новой исторической науки» // Ставрополь врата Кавказа: история, экономика, культура, политика. - Ставрополь,2002. - С. 17-28.

146. Маловичко С.И., Манаенко Г.Н. Предисловие // Ставропольский альманах Общества интеллектуальной истории. Вып. 1. Ставрополь,2001. С.4-5.

147. Маловичко С.И., Узденова Э.Б. Операционные возможности исследовательского поля «истории пограничных областей» и изучение контактных социокультурных зон Северного Кавказа // Кавказ между Западом и Востоком. Карачаевск, 2003. - С.35-44.

148. Матвеев О.В. Враги, союзники, соседи. Краснодар, 2002;

149. Материалы по кооперации Ставропольской губернии / Сост. П.А.Миролюбов. Ставрополь, 1917.

150. Мацузато К. Сельская хлебозапасная система в России. 1864-1917 гг. // Отечественная история. 1995. № 3.

151. Милов JI В Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. — М., 1998.

152. Милоголова И.Н. О праве собственности в пореформенной крестьянской семье. 1861-1900 // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 1995. №1.

153. Миронов Б.Н. Преступность в России в XIX начале XX веков. // Отечественная история. 1998. № 1.

154. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (18 -начало 19 в.). Генезис личности демократической семьи, гражданского общества и правового государства. В 2-х тт. СПб., 1999.

155. Михайлов Н.Т. Справочник по Ставропольской епархии. -Екатеринодар, 1910.

156. Невская Т.А. «Свои» и «чужие» в представлениях крестьян степного Предкавказья в XIX начале XX вв. / «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании. Материалы научной конференции. -СПб., 2001.

157. Невская Т. А. Обычно-правовое сознание и традиционное землепользование славянского крестьянства Северного Кавказа / Человек и право. М., 1999.

158. Невская Т.А. Особенности менталитета славянского населения Северного Кавказа в XIX XX вв. / Вторые Кубанские литературно-исторические чтения. - Краснодар, 2000.

159. Невская Т.А. Столыпинская реформа на Северном Кавказе. -СПб., 1997.

160. Невская Т.А., Чекменев С.А. Ставропольские крестьяне. -Пятигорск, 1994.

161. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища: конец XVIII начало XX в. - JL, 1988.

162. Никулин В.Н. Русская аграрная община второй половины XIX в. в советской историографии / Историография аграрной истории дореволюционной России. Калининград, 1982.

163. Новая локальная история. Вып. 1. Ставрополь, 2003.

164. Новая локальная история. Вып. 2. — Ставрополь, 2004.

165. Ованесов Б.Т., Судавцов Н.Д. Здравоохранение Ставрополья в конце XVIII начале XX вв. - Ставрополь, 2000.

166. Олейников Ю. В. Природный фактор бытия российского социума. М., 2003.

167. Орлов А. Экономические перспективы в области сельскою хозяйства Ставрополья // Ставрополье 1923, № 5.

168. Оршанский И.Г. Народный суд и обычное право. М., 1879.

169. Очерки истории Ставропольского края. Т. 1. Ставрополь, 1986.

170. Панарин С.А. Позиционно-исторические факторы кавказской политики // Полис. 2002. №2. С. 100-112;

171. Пеньков Е.М. Социальные нормы регуляторы поведения личности: Некоторые вопросы методологии и теории. - М., 1972.

172. Первая мировая война. Проблемы истории. Материалы международной конференции. Ставрополь, 1994.

173. Первая мировая война: пролог XX века. М., 1998.

174. Першиц А.И. Проблемы нормативной этнографии. / Исследования по общей этнографии. М., 1979.

175. Пиотух Н.В. Деревня, сельцо, село: типология сельских поселений / Россия в средние века и новое время. М., 1999.

176. Поршнева О.С. Менталитет и социальное поведение рабочих, крестьян и солдат в период Первой мировой войны (1914-1918 гг.). — Екатеринбург, 2000.

177. Поршнева О.С. Социальное поведение российского крестьянства в годы Первой мировой войны (1914 февраль 1917) // Социальная история. Ежегодник. - М., 1996.

178. Проблемы социально-экономического развития Северного Кавказа в XIX начале XX вв. - Краснодар, 1985.

179. Прозрителев Г.Н. Ставропольская губерния в историческом, хозяйственном и бытовом отношении. Ставрополь, 1925.

180. Прокофьева JI.С. Крестьянская община в России во второй половине XVIII- первой половине XIX вв.- Л., 1981.

181. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. М., 2000.

182. Пушкарева Н.Л. Частная жизнь и проблема повседневности глазами историка / Города Европейской России конца XV первой половины XIX века. Часть 1-2. - Тверь, 2002.

183. Ратушняк В.Н. Аграрные отношения на Северном Кавказе в конце XIX начале XX вв. - Краснодар, 1982.

184. Ратушняк В.Н. Аграрный рынок Северного Кавказа в конце XIX- начале XX века. Краснодар, 1988.

185. Ратушняк В.Н. Земельная аренда на Северном Кавказе в конце XIX начале XX вв. / Проблемы аграрного развития Северного Кавказа. - Краснодар, 1987.

186. Ратушняк В.Н. Рост средств производства и товарообмена в сельском хозяйстве Северного Кавказа в конце XIX и начале XX вв. / Проблемы социально-экономического и политического развития Северного Кавказа перед Октябрем. Ставрополь, 1990.

187. Ратушняк В.Н. Сельскохозяйственное производство Северного Кавказа в конце XIX начале XX века. - Ростов н/Д, 1989.

188. Ратушняк В.Н., Ратушняк О.В. Исторический очерк станицы Старотитаровской // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ученые записки. М., 1999. - С. 162-199.

189. Региональные проблемы исторической науки. Ставрополь, 1998.

190. Репина Л.П. «Новая локальная история» и микроистория // Репина Л.П., Зверева В.В., Парамонова М.Ю. История исторического знания -. М.,2004. С.239.

191. Репина Л.П. Новая локальная история // Горизонты локальной истории Восточной Европы в XIX XX веках / Под ред. И.В. Нарского.- Челябинск,2003. С. 10-11.

192. Ровинский И.В. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естественному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству. СПб, 1809. - С. 125;

193. Рогалина Н.Г. Реформаторство XX века и крестьянский менталитет / Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). Материалы международной конференции. М., 1996.

194. Росницкий Н. Лицо деревни -М., Л., 1926,

195. Российская история: проблемы, мнения, оценки (федеральных, региональных социально-экономических и политических процессов). Ученые записки. Вып. 3. / под ред. В.П.Ермакова. Пятигорск, 2004.

196. Румянцева М.Ф. От формационных и цивилизационных теорий к новой локальной истории, или к вопросу о «гельштальтах» исторического разума // Запад Россия - Кавказ. Вып.2. Ставрополь; -М.,2003. - С.399.

197. Русские. Семейный и общественный быт. М., 1989.

198. Рыбков А.Г. Судьба Саратовской деревни (Исторический очерк села Тепловки). Саратов, 1994;

199. Сабирова ЛМ. Культура и быт русского населения Приангарья.-Л., 1967.

200. Саблин В.А. История деревни Леонтьевщина Нижне-Енагского сельсовета Кичменгско-Городецкого района Вологодской области // Вологда, Краеведческий альманах. Вологда, 1997. Вып.2;

201. Савва М.В., Савва Е.В. Пресса, власть и этнический конфликт. -Краснодар, 2002.

202. Сальный A.M. Ставропольское село: опыт историко-аграрного исследования (XIX XX вв.): Автореф. дис. канд. ист. наук. -Ставрополь,2003.

203. Семенов С.А. Происхождение земледелия. Л., 1974.

204. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Основы психологической антропологии. Психология человека. Введение в психологию субъективности. М., 1995.

205. Смирнов М. Очерк хозяйственной деятельности Ставропольской губернии в конце XIX в. Ставрополь, 1913.

206. Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI XIX вв. - М., 1958.

207. Современные концепции аграрного развития (теоретический семинар) // Отечественная история. 1995. № 4.

208. Спиркин А.Г. Человек, культура, традиции. / Традиции в истории культуры. М., 1978.

209. Стащук Н.И. Заселение Ставрополья в конце XVIII в. ив первой половине XIX в. Ставрополь, 1952.

210. Степун Ф. Бывшее и несбывшееся. СПб., 1994.

211. Судавцов Н.Д. Создание и деятельность отдела Союза Русского Народа на Ставрополье / Из истории земли Ставропольской. Вып. 3. -Ставрополь, 1996.

212. Твалчрелидзе А. И. Ставропольская губерния в статистическом, географическом, историческом и сельскохозяйственном отношениях. -Ставрополь, 1897. С. 673-677.;

213. Тихомиров М.Ф. Земельный вопрос и партии. Ставрополь, 1917.

214. Трехбратов Б.А. Наемный труд в сельском хозяйстве юга России в период капитализма. Краснодар, 1980.

215. Туровский Р.Ф. Культурные ландшафты России. М., 1998; Он же. Политическая география. М.; Смоленск, 1999;

216. Тюкавкин В.Г., Шагин Э.М. Крестьянство России в период трех революций. М., 1987.

217. Тюпа В.И. Историческая реальность и проблемы современной компаративистики. Изд-во РГТУ. М.,2002. - С.7.

218. Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. -М., 1996.

219. Фадеев А.В. Очерки экономического развития Степного Предкавказья в дореформенный период. М., 1957.

220. Фарфоровский С.В. Народное образование у ногайцев Северного Кавказа в связи с их современным бытом // Журнал Министерства народного Просвещения 1909. Кн. X. С. 196 - 197.

221. Фарфоровский С.В. Ногайцы Ставропольской губернии: Историко-этнографический очерк. Тифлис, 1909. С. 17.

222. Феноменов М. Современная деревня Опыт краеведческого обследования одной деревни. 4.1,2. JI.,M., 1925.

223. Формы сельскохозяйственного производства и государственное регулирование. XXIV сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы: Тезисы докладов и сообщений. М., 1994;

224. Фурсова Е.Ф. Семицко-троицкие обычаи и обряды славян Приобья второй половины 1930-е гг. XX в. // Этнографическое обозрение, 1998. № 3.

225. Харузин Н.Н. К вопросу об ассимиляционной способности русского народа // Этнографическое обозрение. 1894. № 4.

226. Чекменев С.А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце XVIII первой половине XIX века. - Пятигорск, 1967.

227. Чистов К. В. Народные традиции и фольклор. Л., 1986.

228. Чистов К. В. Русские народные социально-утопические легенды XVTI-XIX вв. М., 1967.

229. Шатковская Т.В. Правовой быт российских крестьян второй половины XIX в. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов н/Д, 2000.

230. Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990.

231. Шацкий П.А. Рост капиталистического зернового хозяйства в Ставропольской губернии в конце XIX начале XX вв. / Материалы по изучению Ставропольского края. Вып. 8. - Ставрополь, 1956.

232. Шмидт С.О. «Золотое десятилетие» советского краеведения // Отечество Краеведческий альманах. М, 1990 Т 1. - С 16,

233. Шнирельман В. Происхождение скотоводства. М., 1972.

234. Шумакова Е.В. Пограничные области степного Предкавказья XIX начала XX вв. как зоны русского культурного влияния // Новая локальная история. Вьгп.2. - Ставрополь, 2004. - С.342.

235. Шушарин А.С., Шушарина О.П. Диалектика традиций и новаций // Советская этнография. 1981. № 3.

236. Щеглов И.А. Трухмены и ногайцы. Ставропольской губернии: сведения о хозяйстве. Ставрополь, 1910. Т. 1. - С. 41.

237. Эксле, Отто Герхард. Культура, наука о культуре, историческая наука о культуре: Размышления о повороте в сторону наук о культуре // Одиссей. Человек в истории / Гл. ред. А.Я. Гуревич. М.,2003. - С.394.

238. Энциклопедический словарь русского библиографического института Гранат. 8-е изд-е. Т.41. 4.4. М., б.г.

239. Юрганов A.JI. Категории русской средневековой культуры. М., 1998.

240. Юрченков В А Региональная историография российский опыт // Регионология 1993 № 1 С. 103

241. Ягудаев Г.Г. Степные уезды Ставропольской губернии во второй половине XIX начала XX вв.: социально-экономические ихозяйственные аспекты развития: Дис. канд. ист. наук. Пятигорск,2003.

242. Яковенко И.Г. Прошлое и настоящее России: имперский идеал и национальный интерес. // Полис. 1997. № 4.

243. Яковлев А Наша деревня Новое в старом и старое в новом (Знаменская волость Тамбовской губернии). М., 1924,

244. Ясинов В.Р. Повесть о Левокумье. Ставрополь, 1997.

245. Alsvik, Ola. The Norwegian Institute of Local History and Local History in Norway. Oslo: NLI, 1993. P. 1-2.

246. Amato, Joseph A. Rethinking Home: A Case for Writing Local History. Berkeley: University of California Press, 2002. P. 29.

247. Bales, Rebecca. Her Act and Deed: Women's Lives in a Rural Southern County, 1837 1873. By Angela Boswell // The Western Historical Quarterly. 2003. Vol.34. No.l. Spring. - P.l 10.

248. Bannon, John F. Bolton and Spanish Borderlands. Norman: University of Oklahoma Press, 1964. P. 3.

249. Behar, Ruth. Sexual Witchcraft, Colonialism, and Women's Power: Views from the Mexican Inquisition // Sexuality and Marriage in Colonial Latin America /Ed. by Asunciyn Lavrin. Lincoln and London: University of Nebraska Press, 1989. P. 178-206.

250. Bolton, Herbert. The Spanish Borderlands: A Chronicle of Old Florida and the Southwest. New Haven: Yale University Press, 1921. P. VIII.

251. Bonney, Margaret. Editorial // The Local Historian. 2002. Vol.32. No. 1. February // <http://www.balh.co.uk/publications/tlhvolume3 2copy( 1 ).htm>

252. Boswell, Angela. Her Act and Deed: Women's Lives in a Rural Southern County, 1837 1873. College Station: Texas A&M University Press, 2001.

253. Brantlinger, Patrick. A Response to Beyond the Cultural Turn // The American Historical Review. 2002. Vol.107. No.5. December. P. 15001512.

254. Brooks, James F. Captives & Cousins: Slavery, Kinship, and Community in the Southwest Borderlands. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2002. P. 31.

255. Burke, Peter. Overture: the New History, its Past and its Future // New Perspectives on Historical Writing / Ed. by Peter Burke. 2nd edition. University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 2001. P.2-3.

256. Continental Crossroads: Remapping U.S.-Mexico Borderlands History. 21 September 2002. <http://www.smu.edu/swcenter/crossroads.htm>

257. Cummins, Light Т., Cummins, Victoria H. Spanish Borderlands History: A Sourcebook and Interviews with Scholarshttp://artemis.austincollege.edu/acad/history/vcummins/SPANBORD.html

258. Сперанский H. Очерк деятельности Ставропольского распорядительного комитета.- Ставрополь, 1913.

259. Driscol, Barbara A. La Frontera and its people: the early development of Border and Mexican American Studies. Working Paper No. 17. December 1993. Universidad Nacional Autonoma de Mexico, 1993. P. 12.

260. Emmerich, Lisa E. Women and the Conquest of California, 1542— 1840: Codes of Silence. By Virginia Marie Bouvier // Ibid. 2002. Vol.33. No.4. Winter. P.507.

261. Fletcher, David. The Parish Boundary: A Social Phenomenon In Hanoverian England // Ibid.2003. Vol.14. No.2. P.177-196;

262. Foucher M. Fronts et Frontiers: un Tour du Monde Geopolitique. Paris, 1988; Preskott J.R.V. Political Frontiers and Boundaries. L., 1987;

263. Halecki, Oscar. Borderlands of Western Civilization: A History of East Central Europe. Simon Publications Inc.,2000.

264. Handler, Richard. Cultural Theory in History Today // The American Historical Review. 2002. Vol.107. No.5. December. P. 1513.

265. Helland, Janice. Rural Women and Urban Extravagance in Late Nineteenth-Century Britain // Rural History: Economy, Society, Culture. 2002. Vol.13. No.2. P. 179-197.

266. Herman, Daniel J. Native American Representation. By Bataille, Gretchen M. The Western Historical Quarterly. 2003. Vol.34. No.l. Spring. -P.81.

267. House J.W. Frontier on the Rio Grande: A Political Geography of Development and Social Deprivation. Oxford, 1982;

268. Hurtado, Albert L. The Spanish Borderlands // OAH Magazine of History. 2000. No. 14. Summer. <http://www.oah.org/pubs/magazine/Latinos/hurtado.html>

269. McGrath, John T. Florida's Frontiers. By Hoffman, Paul E // The Journal of American History. 2003. Vol.89. No.4. March. P.1522.

270. Mignolo, Walter D. Local Histories / Global Designs: Coloniality, Subaltern Knowledges, and Border Thinking. Princeton: Princeton University Press,2000. P.337-338.

271. Parker G. The Geopolitics of Domination. L.; N.Y., 1988.

272. Pounds N.J.G. Political Geography. N.Y., 1963;

273. Pred, Allan. Lost Words and Lost Worlds: Modernity and the Language of Everyday Life in Late Nineteenth-Century Stockholm. Cambridge: Cambridge University Press, 1990;

274. Sayre, Nathan F. Ranching, Endangered Species, and Urbanization in the Southwest. Tucson: University of Arizona Press,2002.

275. Suri, Jeremi. The Significance of the Wider World in American History // Reviews in American History. 2003. Vol.31. No. 1. P.3.

276. Taylor P.J. Political Geography: World Economy, Nation - State and Locality. L., 1989;

277. The British Association for Local History // <www.balh.co.uk>

278. Trouillot, Michel-Rolph. The Otherwise Modern: Caribbean Lessons from the Savage // Critically Modern: Alternatives, Alterities, Anthropologies / Ed. by Bruce M. Knauft. Bloomington: Indiana University Press, 2002.-P.220-221.

279. Turner F.J. The Frontier in American History. N.Y., 1920;

280. Tyrrell, Ian. Making Nations/Making States: American Historians in the Context of Empire // The Journal of American History. 1999. Vol.86. No.3. December. P.1015-1016.

281. Van Valkenburg S. Fragments of Political Geography. N.Y., 1939;

282. Walden, Keith. Becoming Modern in Toronto: The Industrial Exhibition and the Shaping of a Late Victorian Culture. Themes in Canadian Social History. Toronto: University of Toronto Press, 1997.

283. Ward, Evan R. Border Oasis: Water and the Political Ecology of the Colorado River Delta, 1940-1975. Tucson: University of Arizona Press,2003.

284. Weber, David J. The Spanish Frontier in North America. New Haven: Yale University Press, 1992. P.358.

285. Wilson, Gregory. Thinking About Regions // Northeast Ohio Journal of History. 2003. Vol.2. No.l. Fall. P.40.