Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)

Трегубов, Андрей Николаевич

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)

Год: 2012
Автор научной работы: Трегубов, Андрей Николаевич
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Уфа
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)"

На правах рукописи

Трегубов Андрей Николаевич

СТРУКТУРНО ЭЛЕМЕНТАРНАЯ ЛЕКСИКА (СЕМАНТИЧЕСКИЙ И ЗВУКОИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТЫ)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

2 О ДЕК 2012

Уфа 2012

005047800

Диссертация выполнена на кафедре немецкой филологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный консультант доктор филологических наук, профессор

Гарипов Талмас Магсумович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор,

зав. кафедрой иностранных языков Танеев Булат Талгатович (Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы); доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой иностранных языков естественных факультетов Пешкова Наталья Петровна (Башкирский государственный университет);

доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой теории языка Питина Светлана Анатольевна (Челябинский государственный университет)

Ведущая организация Федеральное государственное бюджетное уч-

реждение науки Институт филологии Сибирского отделения Российской академии наук (г. Новосибирск)

Защита диссертации состоится 29 декабря 2012 года в 10.00 на заседании диссертационного совета ДМ 212.013.12 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, ауд. 31.

С диссертацией молено ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, ул. Заки Валиди, 32, с авторефератом - в научной библиотеке и на официальном сайте ВАК Министерства образования и науки РФ.

Автореферат разослан «__»_2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета '—' Чанышева 3.3.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Описание любого объекта требует его формализации, выделения абстрактных промежуточных этапов его развития, предполагающих более или менее очерченные контуры фактологического порядка. Считается очевидным, что подобный подход несколько упрощает картину, однако, с другой стороны, рассмотрение такого сложного и противоречивого процесса, каким является языковая эволюция, немыслимо без расчленения данного континуума на дискретные шаги, хотя бы и условные.

В любой области научного знания существует круг «вечных» проблем, имеющих многовековую историю, но тем не менее и в наше время так же далеких от своего разрешения, как и на начальных этапах их разработки. Одной из них является проблема глоггогенеза, вызвавшая к жизни большое количество разнообразных гипотез. Неудовлетворительность многих из них связана по крайней мере с двумя обстоятельствами: 1) определенной односторонностью, опорой на какой-либо один критерий; 2) поиском непосредственных подтверждений фактов звукоизобразительности в языковом материале без учета исторических процессов и, как правило, на материале одного языка.

В современной науке эти недостатки преодолеваются и наибольшую популярность приобретает фоносемантический подход, в рамках которого данная проблема рассматривается с двух сторон -синхронической и диахронической (C.B. Воронин, A.M. Газов-Гинз-берг, А.П. Журавлёв и др.).

Продуктивность подобного подхода определяется: 1) наличием собственных методов описания материала; 2) привлечением данных большого количества языков; 3) созданием собственного терминологического аппарата; 4) поиском подтверждений результатов современных психолингвистических исследований в истории языка. Опора на все приведенные факторы позволяет говорить о появлении нового раздела лингвистики, находящегося на стыке фонетики, психолингвисти-

ки, семасиологии, общего, а также сравнительно-исторического, сопоставительного языкознания и когнитивной лингвистики.

Другой проблемой, также относящейся к категории «вечных», является вопрос о семантической структуре слова, о причинах и механизме возникновения у слов новых лексико-семантических вариантов, то есть о полисемии. Этому явлению посвящено большое количество работ, и точки зрения лингвистов по многим его аспектам, за исключением некоторых деталей, сходятся. В то же время следует признать, что рассмотрение явления многозначности носит достаточно общий характер, не проясняющий пути и основания возникновения новых значений.

Таким образом, актуальность данного исследования связана с необходимостью систематизации явлений полисемии и звукоизо-бразительности с позиций когнитивной лингвистики.

Особенно пристальное внимание к проблеме полисемии четко обозначилось в конце Х1Х-ХХ веках и связано прежде всего с Московской семантической школой. В работах представителей МСШ рассматриваются вопросы, касающиеся, с одной стороны, путей смысловых изменений в пределах определенных лексико-граммати-ческих группировок, с другой стороны, на этой основе делаются общетеоретические обобщения. Значительный вклад в разрешение семантических проблем внесли также ученые Екатеринбурга, исследования которых способствовали прояснению многих «темных» мест в процессах семантической деривации.

Необходимо, наконец, рассмотреть вопрос о степени сохранности фоносемантических компонентов в значениях слов, а также пути их затемнения.

Исходя из этого нами ставятся следующие цели исследования:

1) системное рассмотрение механизмов развития полисемии;

2) выявление общих семантических моделей генезиса значений слов с опорой на предполагаемые звукоизобразительные истоки.

В связи с поставленными целями формулируются задачи исследования:

1) осуществить классификацию языкового материала на основе семантических признаков;

2) провести семантическую классификацию базовых и дифференцирующих семантических компонентов;

3) проанализировать типы соотношения лексико-семантичес-ких вариантов внутри полисемантичных слов;

4) рассмотреть исторические основы языка (прежде всего русского на фоне индоевропейских) с позиций фоносемантики;

5) определить смысловые переходы как в синхроническом, так и в диахроническом аспектах.

Поставленные задачи решаются двумя путями: 1) синхроническим анализом смысловых переходов внутри полисемантичных слов, а также между лексико-семантическими группами; 2) ретроспективным анализом семантических сдвигов.

Вопросы семантической эволюции слов продолжают занимать большое место в лингвистических исследованиях. Поиски значений протослов становятся все более актуальными.

В зависимости от характера ориентиров выделяются четыре основных этапа в истории типологических исследований: 1) ориентация на общее формальное подобие, на внешнюю схожесть при слабом учете семантики; 2) ориентация на фонетику, на отдельные звуки и их соответствие в сопоставляемых словах; 3) ориентация на более тонкую и сложную инфраструктуру, объединяющую различные языковые уровни, - на морфонологию и словообразование; 4) преимущественная ориентация на семантику, на результаты, достигнутые в области диахронической и синхронической семасиологии и формулируемые в виде фреквенталий. В настоящее время констатируется переход этимологии на пятый этап, для которого характерен поиск более глубоких смыслов. Поэтому этот этап предполагает выход за пределы семантики как преимущественной сферы поиска (В.Н. Топоров).

Значительную роль в исследовании значения слова начинает играть проведение параллелей в развитии семантики этимологических гнезд, исходные лексемы которых находятся в отношениях синонимии. При этом синонимия понимается не только как сходство значений лексических единиц в синхронной системе языка, но и в диахронии - историческая смена одной лексемы другой в определенном значении (Ж.Ж. Варбот).

В этом свете в качестве одного из выходов из существующего положения перспективным видится объединение лингвогенетичес-кого и типологического методов, связь между которыми заключается в использовании результатов типологических изысканий в диахроническом аспекте - выявлении сходных моментов в развитии родственных и неродственных языков. Наглядность такого объединения проявляется в том, что параллелизм в семантической эволюции слов в разных языках становится общепризнанным фактом, а следовательно, если семантическая история слова является раскрытой в одном языке, то можно экстраполировать полученные результаты на другой язык, что (в совокупности со сравнительно-историческими данными) будет способствовать созданию целостной картины смысловых переходов.

Таким образом, можно говорить о комплексном генетико-типологическом методе, направленном на моделирование процесса языкового развития.

Сущность данного подхода заключается в его разнонаправ-ленности: с одной стороны, ретроспективности, идущей от современного состояния в прошлое (что, собственно, и является предметом сравнительно-исторического языкознания), с другой - проспек-тивности, предполагающей какую-либо первоначальную точку отсчета, причем не хронологического, а фактологического порядка, то есть ту или иную гипотезу происхождения языка. В результате этого становится возможно объединение проблематики глоттогене-за и сравнительно-исторических, типологических и ареальных построений лингвистической теории.

Мы считаем возможным определить в качестве такой первоосновы языка звукоизобразительность, отталкиваясь от которой можно анализировать пути развития семантики слов (а в перспективе - словообразования), подкрепляя полученные результаты данными ретроспективного и типологического порядка.

В основу настоящего исследования положены две гипотезы.

1. Развитие многозначности в пределах тематических групп подчиняется определенным закономерностям, обусловленным сходством значений входящих в эти группы единиц.

2. Анлаут слова несет на себе большую смысловую нагрузку, чем инлаут и ауслаут. А следовательно, представляется целесообразным рассмотреть лексические единицы с точки зрения этимологически начальных компонентов корневых морфем. Поскольку часть языкового материала имеет ярко выраженную звукоизобрази-тельную природу, возникает возможность с этих позиций охарактеризовать и более обширный массив слов.

Объектом исследования являются слова со свободным корнем (далее - ССК). Этот выбор связан в первую очередь с тем, что подобные слова, корни которых обычно состоят из 3-5 фонем, в меньшей степени участвовали в исторических словообразовательных процессах, а следовательно, подверглись менее значительным морфонологическим и семантическим изменениям. Другим важным моментом является самодостаточность, самозаконченность семантики корневых морфем (в отличие от связанных корней). В данном случае мы имеем возможность рассматривать семантические изменения практически в «чистом» виде, не затемненном значениями деривационных аффиксов.

Таким образом, ССК представляют интерес именно как носители элементов более древнего значения, нежели производные образования. Вместе с тем следует заметить, что синхронически непроизводные слова очень часто являются производными в плане диахронии, включающими в свой состав ныне непродуктивные аффиксы (как правило, суффиксы). Поэтому говорить о полной ясно-

сти исходного значения здесь приходится гипотетически. В то же время они содержат большую долю первоначальной семантики.

Следует сделать оговорку, что ССК - не любое слово, в котором корень является свободным, а только то, в котором он функционирует в свободном виде.

Предметом исследования является лексическое значение слова в синхроническом и диахроническом аспектах, что предполагает анализ семантической структуры полисемантических слов, а также рассмотрение основных путей эволюции значений лексических единиц.

Принципы отбора материала. В качестве материала описания нами были избраны 1840 слов со свободным корнем, извлеченные путем сплошной выборки из «Словаря морфем русского языка» (А.И. Кузнецова, Т.Ф. Ефремова). При этом из состава словника была исключена заимствованная, ненормативная и диалектная лексика.

При описании материала использовались следующие методы и приемы.

1. Метод компонентного анализа, предполагающий расчленение лексического значения слова на более мелкие смысловые компоненты (семы).

2. Метод синхронических семантических полей, ориентированный на выявление общих и дифференцирующих сем в составе лексических группировок.

3. Метод диахронических морфосемантических полей; под последними понимаются поля, для элементов которых (слов), помимо семантической близости, характерно наличие общего корня или основы. Применительно к настоящему исследованию данный метод означает выявление в лексических единицах глубинных, этимологических значений и установление связи этих значений с определенными сегментами слов, которые в настоящее время не являются самостоятельными элементами (корнями), но, возможно, являлись таковыми в прошлом. Другая особенность нашей интерпретации этого метода, в отличие от традиционного понимания, заключается в установлении корреляции между выявленными фрагментами слов (-древними кор-

невыми морфемами) и их звукоизобразительным содержанием, что предполагает выделение звуковых отрезков, передающих то или иное звукоизобразительное значение. Анализ слов в подобном отношении представляет несомненный интерес потому, что позволяет выявить общие семантические элементы, хотя генетически данные языковые единицы не являются в некоторой своей части родственными (либо их общность современной этимологией не признается).

4. Приемы моделирования языкового материала, в результате использования которых выстраивались схемы смыслового преобразования слов.

5. Элементы количественного анализа.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в нем впервые:

- предлагается бинарный семантический анализ слова, нацеленный на выявление механизмов развития полисемии;

- со звукоизобразительных позиций рассматривается эволюция значений слов; при этом данная эволюция описывается как постепенное развертывание прототипических диффузных ситуаций во все более конкретные предметные области;

- предлагается новая область гуманитарного знания, находящаяся на стыке компаративистики, типологического языкознания, психолингвистики, - этнопсихолингвистическая реконструкция, предполагающая воссоздание идиоэтнической звукоизобразительной картины мира.

тельного отображения окружающей действительности и отражения их в этнических лексиконах. Обозрение конкретного лингвистического материала позволяет высказать предположение, что в разных группах языков существуют не только особые языковые картйны мира, но и различные звукоизобразительные картины мира, поскольку наблюдаются расхождения, например в звуковой передаче удара, в индоевропейских и иных языковых семьях.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его результатов в углубленной разработке вопросов глоттогенеза с учетом данных неограниченного количества языков, в создании спецкурсов, а также соответствующих разделов учебников по теории языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1) в основе возникновения языка лежала звукоизобразительностъ, имевшая в своих истоках определенные коммуникативные единицы;

2) данные единицы обладают формальными и семантическими характеристиками. К первым относится связь с типичными классами звуков, передающих то или иное фоносемантическое содержание; ко вторым - диффузность значения, внешне сходная с омонимией, однако фактически представляющая собой картину целостного, нерасчлененного восприятия мира;

3) исходя из постулируемого начального облика протоязыка можно в общих чертах смоделировать основные тенденции, направления развития семантики лексических единиц;

4) особенности синхронного описания значений слов связаны прежде всего с полисемией, поскольку семантическая структура многозначной лексемы позволяет представить пути возникновения новых лексико-семантических вариантов в «чистом» виде, без каких-либо формальных изменений, осложненных результатами деривационных процессов;

5) описание структуры полисемантичных лексических единиц производится с помощью бинарного семантического анализа, отчасти сходного с дериватологическим, который предполагает расчленение значения соответствующего слова на два компонента: ба-

зовую сему, объединяющую лексико-семантические варианты, и дифференцирующие семы, различающие их.

Апробация работы. Результаты исследований обсуждались на научно-практических и научно-теоретических конференциях (1995—2012 гг.) в гг. Самара, Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск, Махачкала, а также на ежегодных научно-теоретических и научно-практических конференциях, симпозиумах и семинарах в Уфимском научном центре Российской академии наук, Башкирском государственном университете, Башкирском государственном педагогическом университете им. М. Акмуллы, языковых подразделениях Уфимского государственного авиационного технического университета, Уфимского государственного нефтяного технического университета, Восточной экономико-юридической гуманитарной академии.

Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений языков и диалектов, списка использованной литературы и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность и новизна исследования, отмечается его теоретическая и практическая значимость, определяются объект и предмет, формулируются цели и задачи, методы и положения, выносимые на защиту.

Глава 1. «Сипхроническо-диахроническое моделирование преобразований семантики слов» состоит из шести параграфов.

Первый параграф «Общие вопросы моделирования семантических преобразований» посвящен рассмотрению понятия модели: приводятся трактовки этого понятия А.Ф. Лосевым, И.П. Распопо-вым, Ж.П. Соколовской, Ю.Д. Апресяном, A.A. Леонтьевым, С.К. Шаумяном и другими, констатируются их сходства и различия.

Процесс создания лингвистической модели в целом представляется следующим образом: 1) отбираются понятия, которые удобно назвать первичными; 2) фиксируются некоторые отношения между этими понятиями; 3) множество анализируемых элементов разбивается на подмножества, а для каждого элемента указывается, к какому множеству он принадлежит. При этом модель должна строиться так, чтобы в результате разбиения элементов получались непересекающиеся классы.

Исходя из сказанного, можно констатировать синонимичность понятий «лингвистическая модель» и «языковая теория»; актуализация первого - это больше дань моде, чем терминологическая потребность. Такое положение дел связано с тем, что лингвистическая теория строится на всех вышеотмеченных признаках: 1) выделяется круг элементарных единиц; 2) между ними устанавливаются определенные отношения; 3) производится разбиение единиц на различные классы (классификация); 4) выводятся закономерности, позволяющие объяснить механизмы функционирования и изменения языка. Единственным принципиальным отличием модели (в понимании А.Ф. Лосева) является перенесение структуры оригинала на новый субстрат.

Обязательным свойством любой модели должна быть экспла-наторность, то есть объяснительная сила. Считается, что модель обладает такой силой, если она:

1) объясняет факты или данные специально поставленных экспериментов, которые необъяснимы с точки зрения старой теории;

2) предсказывает неизвестное ранее, но принципиально возможное поведение объекта, которое позднее подтверждается данными наблюдения или новых экспериментов (Ю.Д. Апресян).

В более современной трактовке моделью называется любое искусственно созданное реальное или мысленное устройство, воспроизводящее, имитирующее своим поведением (обычно в упрощенном виде) поведение какого-либо другого («настоящего») устройства (оригинала) в лингвистических целях («Лингвистический энциклопедический словарь»).

Сфера моделирования в настоящее время расширяется: оно начинает использоваться в сравнительно-историческом языкознании. Начальные ступени данного процесса содержатся еще в исследованиях младограмматиков, отстаивавших концепцию фонетических законов. В последующем моделирование все шире внедряется в компаративистике. В связи с этим A.M. Мухин сделал выводы о природе метода реконструкций, заключающиеся в том, что последние:

1) обедняют многообразие явлений;

2) допускают многозначные решения вследствие диалектного дробления индоевропейского праязыка;

3) служат целям объяснения дальнейшей истории этих языков.

Таким образом, подчеркивается важная особенность моделирования - его объяснительная и прогностическая направленность.

Исходя из вышесказанного, можно провести следующую демаркационную линию между рассматриваемыми понятиями: «языковая теория» - это теоретическое построение, структурно-семантическая схема языка; «лингвистическая модель» - схема прогностическая, способная показать и предсказать пути развития объекта.

Во втором параграфе «Проблемы и перспективы семантического анализа лексики» проводится разграничение двух основных подходов к изучению структуры лексического значения - широкого (интегрального) и узкого (дифференциального).

В основе дифференциальной теории компонентного анализа лежит представление о лексическом значении как о комплексе дифференциальных семантических признаков, которые могут быть выделены на логической основе, в процессе парадигматических противопоставлений значений слов либо путем анализа словесных толкований.

В основе интегральной теории лежит представление о том, что семы, выявленные в результате анализа парадигматических связей и отражаемые в толковых словарях, составляют только ядро лексических значений, которые в реальных коммуникативных условиях могут обладать различной прагматической значимостью, в силу чего значение не имеет четких границ.

Дискуссионным продолжает оставаться вопрос о метаязыке описания лексических значений. Предпринимающиеся попытки создания искусственного семантического языка вряд ли способны увенчаться успехом, поскольку язык - это такой объект, который не может охватить ни одна искусственно созданная система. Можно только допустить использование в качестве технического приема некоторых искусственных метаязыковых компонентов, помогающих описывать отдельные участки языковой системы (Н.З. Котелова).

Описание смысловых изменений, как правило, предполагает применение метода компонентного анализа. В связи с этим встает вопрос о соотношении семемы и семы, классификации и стратификации сем в составе семемы.

Создание универсального алфавита семантических компонентов сталкивается с рядом трудностей:

1) продуктивность компонентного анализа ограничена рамками тематических групп;

2) несопоставимость объемов такого алфавита и концептуального богатства языков мира;

3) национальный характер целого ряда семантических компонентов (В.А. Звегинцев).

Применительно к анализу семантической структуры лексических единиц выделяются по меньшей мере два основных пути -внутрисловный и полевой. В первом случае подлежат рассмотрению полисемантичные единицы, компонентный состав лексико-семантических вариантов (JICB), а также их соотношение друг с другом; во втором - в сфере внимания оказываются те или иные группировки лексических единиц, их семный состав и соотношение друг с другом.

Внутрисловный путь традиционно разбивается на синхронический и диахронический. Однако этот разрыв представляется искусственным, поскольку отношения семантической производности, связывающие между собой различные значения одного слова на уровне синхронной полисемии, и отношения между значениями слова в разные моменты его истории представляют собой одно и то же явление - семантическую деривацию (A.A. Зализняк).

Семантический способ словообразования обычно представляется как постепенное распадение полисемии. В результате этого процесса происходит обособление одного из лексико-семантических вариантов. При этом граница между вариантом и словом-омонимом оказывается очень неопределенной. Такое положение дел связано прежде всего с контекстом, ситуацией, которые приводят к тому, что на определенном этапе развития омонимы начинают выступать как слова, соотнесенные с разными явлениями действительности. Иными словами, по мере употребления слова в различных условиях речи оно обогащается все большим количеством ассоциаций (признаки, степень и условия их проявления, отношение к ним и т. д.). В результате количественного накопления этих ассоциаций происходит качественное изменение - появление нового слова.

Роль ассоциативных признаков, их влияние на семантическое развитие слова закономерно приводит к постановке вопроса об их статусе в иерархии других сем в составе семемы.

В языкознании существует целый ряд классификаций семантических компонентов.

В зависимости от удельного веса в структуре значения слова различаются:

1) архисемы, которые отражают признаки, свойственные целым классам объектов;

2) дифференцирующие семы (описательные и относительные), образующие ядро значения слова;

3) потенциальные семы, связанные с отражением второстепенных признаков, различных ассоциаций и служащие основой для появления у слова переносных значений (В.Г. Гак).

В зависимости от роли в структуре семемы различаются следующие семы:

1) категориально-грамматические, которые характерны для слов одной и той же части речи;

2) лексико-грамматические, присущие определенной лексико-семантической группе той или иной части речи;

3) лексические семы разной степени абстрактности:

а) категориально-лексические, с помощью которых одно значение отличается от другого; особенностью таких сем является то, что именно они создают индивидуальность слова;

б) дифференциальные;

в) потенциальные, возникающие на основе ассоциаций;

г) эмоционально-оценочные;

д) стилистические (Р.В. Туркина).

Приведенные и некоторые другие классификации позволяют говорить о разном отношении к ассоциативным признакам. С одной стороны, широко распространено мнение о том, что ассоциативный ореол связан не с лексическим значением слова, а со свойствами обозначаемой им реалии, что ассоциативные признаки относятся к сфере неязыкового знания. С другой стороны, признается бесконечная глубина лексического значения, которое способно отразить неисчислимое множество признаков обозначаемого словом объекта. Однако при этом подчеркивается, что основой для вторичных значений способны стать три основные группы признаков: 1) категориально-лексические (идентифицирующие), 2) дифференциальные и 3) ассоциативные, причем вторичные значения, основанные на ассоциативных признаках, квалифицируются как нерегулярные, находящиеся вне рамок системного описания.

В то же время признается существование двух типов актуализации ассоциативных признаков в семантической структуре слов. В первом случае это касается количественных компонентов значения (степень проявления действия), во втором - качественных (оценка действия, отношение субъекта к действию, направленность на достижение результата) (С.Д. Томилова).

Мысль о том, что значения многозначного слова образуют определенную структуру, подчиняющуюся известным закономерностям, в последние десятилетия подчеркивается исследователями достаточно часто. При этом отмечается, что разные значения не просто связаны между собой, но и обычно повторяются, то есть тип многозначности слова в той или иной степени регулярен. Эта регулярность

проявляется в том, что аналогичная связь может быть обнаружена между значениями разных слов. Все это позволяет говорить, что регулярная многозначность - это результат действия той или иной модели семантической деривации, то есть одни значения многозначного слова трансформируются в другие по определенным правилам.

Системный характер изменений значений слов становится особенно наглядным, если анализу подвергаются не отдельные лексемы, а их классы (полевой подход). Поэтому классы слов с одинаковым значением подвержены одинаковым моделям деривации (Е.В. Па-дучева).

Исходя из всего вышесказанного, при описании структуры полисемантичного слова, а также соотнесения названной структуры с лексико-семантической классификацией мы считаем возможным принять следующую рубрикацию сем. Наиболее общими, на основании которых слова со свободным корнем делятся на разряды, являются архисемы первого порядка; членение разрядов на тематические группы осуществляется на основании архисем второго порядка; внутри конкретных семем выделяются семы базовые, лежащие в основании смысловых переносов, и дифференцирующие, те, которые отличают один лексико-семантический вариант от другого. Мы не используем термин «интегрирующая (идентифицирующая) сема» на том основании, что понятие базовой семы является подвижным: в ряде случаев по мере развития структуры семемы дифференцирующие семы становятся базовыми для появляющихся новых ЛСВ. В свою очередь, среди базовых сем можно различать реальные и потенциальные.

Второй важный аспект анализа лексики - полевой. Из всего многообразия семантических полей (синонимические, гипонимичес-кие, парциальные, тезаурусные и т. д.) для нас особый интерес представляют межчастеречные тематические поля. Тематическое поле (группа) - это объединение слов, которое основывается не на лекси-ко-семантических связях, а на классификации самих предметов и явлений. В иерархической структуре такого поля выделяются доминантная и дифференциальные семы. Дифференциальные значе-

ния всех единиц поля, кроме доминанты, могут быть выделены либо путем их противопоставления значению доминанты, либо посредством их семантического противопоставления друг другу, либо с помощью и того и другого методов. В результате этого получается компонентная структура поля.

Таким образом, внутрисловный и полевой подходы к анализу семантической структуры лексических единиц являются не изолированными, а взаимодополняющими. Если первый из них можно рассматривать как начальный этап, то назначением второго является ограничение, а следовательно, объективация компонентного состава семем: он, накладываясь на первый, позволяет выделить необходимый и достаточный семный состав и инвентаризировать базовые и дифференцирующие элементы.

Семантическая структура, соотношение между собой различных ЛСВ позволяют использовать элементы словообразовательного анализа в изучении семантических процессов. Так, в смысловой структуре лексических единиц можно выделить основную часть, общую для всех или (по крайней мере) большинства ЛСВ, - базовую : сему, а также те компоненты семантики, которыми вышеназванные варианты отличаются друг от друга, - дифференцирующие семы. Именно последние обеспечивают изменение значений слов, и, следовательно, количественный, а затем и качественный анализ соотношения тех и других семантических компонентов позволяет выявить тенденции (модели) развития значений лексических единиц.

В связи с этим встает ряд проблем методического порядка. Во-первых, необходимым условием является создание (или использование) той или иной классификации лексем, на основе которой можно проводить семантический анализ. На наш взгляд, наиболее приемлемым может стать тематическое разбиение лексического множества, поскольку предполагается, что тематически близкие слова обладают сходными потенциальными возможностями своего семантического развития. Во-вторых, определение реестра базовых сем, которые служат основой для создания модели смысловых переносов. В-третьих, не вызывает сомнений то обстоятельство, что пере-

носные значения (производные ЛСВ в семантической структуре многозначного слова) могут относиться к иным тематическим группам, нежели производящие, поэтому возникает необходимость установления корреляций между базовыми и дифференцирующими семами как в исходных, так и в производных значениях.

Третий параграф «Проблемы формальной структуры праин-доевропейского корня» посвящен рассмотрению вопросов, связанных с особенностями структуры праиндоевропейского корня.

В настоящее время можно констатировать множество точек зрения на модель индоевропейского пракорня, хотя в целом они сводятся к признанию наиболее вероятными фонетические структуры СГС, СГ, ГС, СГСС, ССГС. Типологическое подтверждение обнаруживается и в неиндоевропейских языках - алтайской, афразийской, картвельской. При этом отмечается преобладание моделей СГ и СГС. Таким образом, имеет место дискуссия о первоначальности одной из этих структур. Все же остальные (более сложные) рассматриваются в качестве производных.

На наш взгляд, основной единицей исследования в диахроническом аспекте можно считать протокорневую структуру СГ, на основе которой мы и предпримем попытку выяснить особенности семантики протослов. При этом следует учитывать, что в древности сонанты часто выполняли слогообразующую функцию, приравниваясь к гласным.

В то же время полемика о первичности какой-либо изначальной морфологической структуры представляется бессодержательной вне связи с вопросами о происхождении языка, о его сущности и отличии от других, внечеловеческих способов коммуникации и, наконец, вне моделирования общей тенденции языкового развития.

Вероятность возникновения предпосылок речевого поведения человека в животном мире находит подтверждение в исследованиях зоопсихологов. И логика подобного развития приводит к гипотезе о первоначальной нерасчлененности, диффузности первых звуковых комплексов, в которых определяющую роль играли протосоглас-ные, как более информативные и менее вариативные элементы речи, нежели гласные. Учитывая артикуляционную простоту одно-

сложных слов, можно предположить, что протокорень представлял собой сочетание согласного с гласным пазвуком (фоноидом), не имеющим фонологической значимости, - Сг.

Последующая эволюция связана, возможно, с корнесложени-ем и десемантизацией одного из компонентов (как правило, последнего), превращением его в аффикс, что обусловило образование корня структуры СГС.

В четвертом параграфе «Проблемы семантической структуры прагтдоевропейского корня» в качестве исходного положения принята гипотеза ряда лингвистов о синкретичности семантики первичных звуковых комплексов. Так, по мнению тюркологов, значение первых слов было достаточно широким: названия действий в древности включали в себя не только само действие, но и различные объектные и обстоятельственные характеристики (место, результат, орудие, предмет и т. д.). Это было связано с неспособностью прачеловека глубоко анализировать явления окружающего мира, оперировать абстрактными понятиями и представлениями. Отсюда возникает семантическая диф-фузность, синкретичностъ «первых слов» (Е.З. Кажибеков).

Несколько иная трактовка семантического синкретизма предложена в индоевропеистике: синкретизм - это лишь цепочка семантических трансформаций, из которой исследователю известно начальное и конечное звено (В.В. Левицкий).

Отсюда вытекает важный для методики семантической реконструкции вывод: определяющим является принцип выводимости значений, который предполагает воссоздание картины последовательной мотивированности одного значения другим (при этом большую ценность имеют данные родственных и неродственных языков, так как в них могут быть зафиксированы, во-первых, утраченные промежуточные звенья цепи смысловых переходов, а во-вторых, черты типологического характера, свидетельствующие об универсальности данных переходов).

В связи с этим можно говорить еще об одном принципе семантических преобразований - повторяемости семантических переходов в разных языках.

Учитывая все вышесказанное, применительно к индоевропейским и, уже, славянским языкам, рассматриваемым в плане консервации в них древнего значения, мы полагаем возможным членить семантику слов на два пласта - реальный и потенциальный. Под реальным мы понимаем тот семный набор слова, который закреплен в толковых словарях и осознается каждым современным носителем данного языкового сознания. Потенциальный пласт представляет собой затемненные (и порой довольно сильно) компоненты изначального или, по крайней мере, более древнего значения слова.

На необходимость подобного расчленения указывал В.Н. Топоров, отмечавший, что в семантической структуре слова в самом широком смысле предполагается, в частности, и выявление элементов, которые лежат уже как бы вне языка или, по крайней мере, не имеют видимой прямой связи с решением чисто лингвистических задач. При этом обнаруживается связь между этимологией данного слова и глубинными смыслами этого слова, которые не являются лексическим значением, а пребывают в латентном состоянии.

Благодаря потенциальному пласту мы имеем возможность объединить в определенные группировки слова, на современном уровне языка не связанные деривационными и/или семантическими связями, сгруппировать их на основе общей для них фоносемемы.

Фоносемема - это компонент лексического значения слова, отражающий потенциальный пласт, но вместе с тем не являющийся целиком этим пластом; это элемент семантики, связанный со зву-коизображением. Фоносемема связана с внутренней формой слова. Под последним понимается семантическая и структурная соотнесенность составляющих слово морфем с другими морфемами данного языка; признак, положенный в основу номинации при образовании нового лексического значения слова. Внутренняя форма мотивирует звуковой облик слова, указывает на причину, по которой данное значение оказалось выраженным именно данным сочетанием звуков.

Внутренняя форма может изменяться под влиянием трансформации семантики слов и отрываться от первичных корней, что

вызывает затемнение изначального значения, но в своих истоках она может быть отождествлена с фоносемемой. Кроме того, данные понятия объединяет общая основа, в пределах которой происходит развитие семантики слов. Внутренняя форма и фоносемема влияют друг на друга внутри потенциального пласта, это своего рода база для развития слова.

Фоносемема предполагает наличие материального субстрата -звукового комплекса, выражающего звукоизобразительное содержание, составляя вместе с ним этимон - первоначальное значение и форму слова.

С содержательной точки зрения фоносемема характеризуется тем, что она не имеет какого-либо конкретного значения. Это отображение определенного фрагмента действительности, выраженное в звуке. В фонетическом отрезке сливаются признаки смежных, сходных явлений, передается идея, образ явления.

По сути фоносемему можно трактовать как конструкт, так как в настоящее время нельзя утверждать факт ее существования.

В то же время введение данного понятия позволяет установить связь между языковым знаком и субъектом, познающим окружающий мир. Так как любое знание предполагает его выражение, то знак -это результат познавательной деятельности. По мнению Г.В. Кол-шанского, поскольку между знаком и предметом нет никакого прямого отношения, само явление номинации необходимо интерпретировать не в плане отношения слова и вещи, а в плане представления в знаке какого-либо абстрагированного свойства вещи, предметов. Идеальная сторона - не просто отображение предмета, а представляет собой закрепление преобразованного в сознании человека в процессе познания одного из бесчисленных свойств предмета.

В работе «Объективная картина мира в познании и языке» Г.В. Колшанский непосредственно связывает практическую деятельность человека и развитие процесса познания, а следовательно, закрепление результатов этого процесса.

Материальным субстратом идеального содержания не обязательно может быть слово (знак языка); более того - в онтогенезе

слово появляется только на определенной ступени, когда «предметное» или иное закрепление этого содержания оказывается недостаточным (А.А. Леонтьев).

Исходя из сказанного, можно установить связь с понятием «языковая картина мира». При этом хотелось бы обратить внимание на понимание названного явления Г.В. Колшаиским, согласно которому языковая картина мира не есть собственно языковая, а выражение познавательной деятельности различных групп людей - деятельности, обусловленной историческими, географическими, культурными и другими факторами в пределах единого объективного мира (но не языкового).

Таким образом, с позиций фоносемантики можно говорить о звукоизобразительной картине мира, имеющей определенную специфику в различных этнических группах, обусловленную в первую очередь особенностями фонемного представления экстралингвистической объективной реальности.

И в данном контексте вполне уместно говорить о более широком понимании значения как обобщенной идеальной модели объекта в сознании субъекта, в которой фиксированы существенные свойства объекта, выделенные в совокупной общественной деятельности (В.Ф. Петренко).

Применительно к истории языка становится возможным преломление методов психосемантики в диахроническом аспекте. Основной метод психосемантики - метод реконструкции субъективных семантических пространств. Семантическое пространство - это совокупность определенным образом организованных признаков, описывающих и дифференцирующих объекты (значения) некоторой содержательной области. По мнению В.Ф. Петренко, наиболее простым (глубинным) оказывается уровень обобщения на основе механизмов синестезии. Этот уровень категоризации является инвариантным, универсальным для всего человечества. Процесс актуального порождения значения можно представить как последовательную развертку плана содержания, осуществляемую в движении от эмоционально-образных форм отражения к опосредованным значениями

(культурой) уровням предметной (категориальной) расчлененности мира и включающую наполнение содержанием на каждом уровне порождения. На языке модельного представления с помощью семантических пространств этот процесс выступает как последовательная развертка - расщепление небольшого числа семантически расплывчатых коннотативных факторов в пучки семантически более узких, конкретных, отражающих предметный (денотативный) уровень характеристики факторов.

Таким образом, идея первоначальной диффузности значения получает свое обоснование и с диахронической, и с синхронической позиций.

Пятый параграф «Фоносемантические идеи глоттогенеза» посвящен рассмотрению вопроса о месте и роли звукоизобразитель-ности в лингвистических исследованиях.

Звукоизобразительная теория исходит из того, что первоначальная человеческая речь характеризовалась отображением окружающих человека звуков, связанных с ними признаков, действий. Звукоизобразительность является результатом сознательной звукозаписи, цель которой не фотография, а образ того или иного явления действительности.

Излагая теорию имитативов, Г.Е. Корнилов отмечает, что под-ражание-имитатив - это художественно-музыкальный образ предмета или явления действительности, создаваемый с целью вызвать те или иные ассоциации или психофизиологические реакции со стороны окружающих. Исследователь подчеркивает, что это не сам выкрик, а конкретное человеческое представление о выкрике, звуке.

Распространенная точка зрения о том, что звукоподражательные слова в разных языках передают одинаковое звучание объекта разными фонемами, вряд ли может рассматриваться с такой же категоричностью, как ее сторонниками, применительно к истории языка. Изменился фонемный состав языков, а следовательно, и фонемное представление, и фонемная передача имитируемого звучания. Поэтому более продуктивным было бы оперировать фонемо-

типами, чем их конкретными репрезентантами, очень часто претерпевшими изменения в ходе развития языка.

В этой связи весьма любопытно проведение параллели между древними корнями и существующими ныне звукоподражаниями: используются, как правило, одни и те же или сходные фонемотипы. Все это наводит на мысль, что способы передачи звуковых явлений путем комбинации различных фонем мало в чем изменились. Таким образом, если слова в разных языках, не сводимые к одному пра-коршо, имеют общие фонетические и семантические элементы, то, вполне возможно, это может свидетельствовать в пользу звукоизо-бразительной теории глоттогенеза.

Предпринимались и предпринимаются исследования в плане количественной характеристики фонетического значения. Для этого вводится понятие «фонетическое значение», отражающее содержательность звуковой формы (А.П. Журавлёв). Данное значение обладает спецификой по сравнению с лексическим значением, которая заключается в том, что фонетическое значение не имеет денотата и не осознается носителями языка. Оно существует на уровне подсознания и создает основу для суггестивного воздействия на слушателя (И.Ю. Черепанова).

Фонетическое значение образует признаковый аспект слова, на-кладываясь на понятийное ядро лексического значения, и тесно связано с коннотативной и экспрессивной выразительностью (А.П. Журавлёв).

Более широкое понимание звукоизобразительности характерно для работ C.B. Воронина: звукоизобразительными являются не только те слова, которые ощущаются носителями языка как обладающие фонетически мотивированной связью «между звучанием и значением», но и все те слова, в которых эта связь оказалась затемненной, ослабленной и даже на первый взгляд полностью утраченной, но в которых с помощью этимологического анализа эта связь выявляется, то есть звукоизобразительное слово - это слово, изобразительное в своей основе, по своему происхождению.

В шестом параграфе «Тематическая классификация слов со свободным корнем» весь массив лексических единиц разбивается на пять разрядов: «Бытие», «Человек», «Природа», «Растительный мир», «Животный мир» - в соответствии с основным логическим членением окружающего мира. В свою очередь, внутри каждого разряда выделяются группы, расположенные в следующей последовательности: общие понятия и частные проявления.

Глава 2 «Сипхронный семантический анализ» посвящена практическому применению метода бинарного семантического анализа к полисемантичной лексике.

В данном случае нет необходимости выделять весь набор смысловых компонентов. Задача заключается в том, чтобы вычленить общие и различительные признаки, позволяющие определить тенденции развития, а не описать структуру семемы.

Сущность данного подхода заключается не в выявлении непосредственной, наглядной мотивированности движений смысла, а в определении центральных тенденций. Названные тенденции (как и их аналоги в дериватологии) необходимо связывать с теми или иными обобщениями, которые касаются как базовых (в дериватологии - производящих), так и дифференцирующих (соответственно -формантных) компонентов. В то же время вряд ли можно проводить непосредственные параллели между семантической и собственной деривацией (хотя таковые в некотором смысле и прослеживаются). Различия между данными процессами проявляются по меньшей мере в двух моментах: 1) отсутствии материальных показателей производности; 2) большей степени зависимости от контекстного употребления собственно семантических дериватов.

Таким образом, предлагаемый бинарный семантический анализ слова позволяет под несколько иным углом зрения взглянуть на процесс смыслопроизводства и выделить сравнительно ограниченный круг моделей движения значений.

Богатство базовых сем, служащих основанием семантических переносов, может быть сведено к более ограниченному числу смы-

еловых компонентов. В связи с этим мы считаем целесообразным разграничивать обобщенные базовые семы (ОБС) и аллосемы (АБС).

Круг дифференцирующих сем, с помощью которых возникают новые ЛСВ, является еще более широким, но он также может быть обобщен. Поэтому мы предлагаем различать обобщенные дифференцирующие семы (ОДС) и аллосемы (АДС).

Рассмотрение языкового материала с точки зрения бинарного анализа семантических изменений показало следующее.

Данный анализ ориентирован на попарное разделение значений ЛСВ, причем в качестве базовых выступают семемы бисеман-тичных ССК, поскольку они наиболее распространенные и являются вполне достаточными для описания значительной части многозначных слов.

Семный состав лексических единиц при этом разбивается на ОБС, которые являются общим компонентом всех ЛСВ, и ОДС, подчеркивающие различия между ними.

Анализу были подвергнуты дву-, трех- и четырехзначные ССК.

1. ОБС «квантитативность», предполагающая множественность объектов, степень, размеры и т. д., представлена АБС «количество», «мелкое», «объем», «прибавление», «скорость» и др.: бодрить, брызги, буря и т. д. (66 единиц).

2. ОБС «звучание» характеризует ограниченный круг признаков звуков и представлена АБС «звук», «речь»: баламутить, бренчать, ворчать и т. д. (47 единиц).

3. ОБС «перемещение» представлена АБС «двигать», «направление»: бороздить, быстрый, плясать и т. д. (41 единица).

4. ОБС «воздействие» представлена АБС «давление», «останавливать», «соединение», «температура», «тяжесть»: варить, гиря, груз и т. д. (36 единиц).

5. ОБС «форма» характеризует различные пространственные параметры объекта и представлена АБС «изогнутое», «округлое», «острое», «плоское», «удлиненное» и др.: баранка, бугор, вить и т. д. (35 единиц).

6. ОБС «деструкция», предполагающая различные способы разрушения исходного материала, его уничтожения и т. д., представлена АБС «бить», «гореть», «резать», «рубить», «удалять» и др.: грабить, громить, губить и т. д. (34 единицы).

7. ОБС «негативность» связана с отрицательными характеристиками понятий: бес, вор, пакостить и т. д. (34 единицы).

8. ОБС «эмоциональность» связана с различными проявлениями чувств человека: веселый, милый, пряный и т. д. (29 единиц).

9. ОБС «персональность» представлена АБС «одежда», «питание», «пол», «тело», «человек»: борода, еда, муж и т. д. (28 единиц).

10. ОБС «локальность» предполагает обозначение различных пространственных параметров: положение в пространстве, удаленность - и связана с АБС «низ», «верх», «сторона», «локализация» и др.: бок, волость, высь и т. д. (26 единиц).

11. ОБС «флора» связана прежде всего с названиями растений: боб, вишня, репа и т. д. (21 единица).

12. ОБС «ментальность» связана с обозначением различных мыслительных процессов, особенностей восприятия, ощущений и представлена АБС «восприятие», «желание», «мысль», «нереальность»: бредить, греза, мудрый и т. д. (18 единиц).

13. ОБС «производство» характеризует различные аспекты названного процесса и связана с АБС «материал», «орудие», «трубка»: долото, дуда, топор и т. д. (17 единиц).

14. ОБС «защита» связана с лексическими единицами, обозначающими охраняемое или скрытое, находящееся внутри чего-либо; она представлена АБС «внутреннее», «укрытие», «хранить»: берлога, конура, недра и т. д. (17 единиц).

15. ОБС «квалитативность» связана с лексическими единицами, обозначающими качественные характеристики материальных объектов, и представлена АБС «бессистемность», «гибкость», «грубость», «мягкость» и др.: громоздить, гусеница, кремень и т. д. (15 единиц).

16. ОБС «отсутствие»: голь, лень, нагой и т. д. (14 единиц).

17. ОБС «темпоральность» характеризует ряд временных параметров действительности и соотносится с АБС «возраст», «время», «медлительность», «начало»: будни, весна, ночь и т. д. (13 единиц).

18. ОБС «свет» представлена АБС «блеск», «цвет»: брезжить, лоск, рыжий и т. д. (11 единиц).

19. ОБС «влага»: жижа, лужа, пот и т. д. (7 единиц).

20. ОБС «сооружение» связана с обозначением различного рода построек: гумно, кров, печь и т. д. (5 единиц).

Данные ОБС в целом ряде случаев устойчиво соотносятся с парами ОДС, то есть наблюдается достаточно ограниченный круг моделей семантических соотношений ЛСВ.

Например, пара ОДС «физическое - душевное» обобщает соотношение различных смысловых переносов, связанных с обозначением перехода от физического состояния человека, его материального благополучия или, напротив, неблагополучия к состоянию психическому, физиологическому, умственному. Данная пара связывается, в частности, с ОБС «квантитативность». Копить: 1) делать различные запасы, 2) сосредоточивать чувства, знания и т. д.; основание для переноса -собирать вещественное и интеллектуальное; сор: 1) мелкие сухие отбросы, 2) что-то ненужное; труха: 1) измельчившееся сено, 2) что-то не имеющее ценности - нечто мелкое и незначительное и др.

Такие модели в зависимости от количественной наполненности лексемами могут быть продуктивными и регулярными. При этом следует различать понятия «базовая пара ОДС» и «смысловой блок». Под первой понимаются две ОДС, различающие ЛСВ многозначного слова, а под вторым - соотношение «ОБС - пара ОДС».

Продуктивность семантической деривации - это связи пар ОДС с не менее чем тремя ОБС. Например, пара ОДС «физическое - душевное» связывается с ОБС «квантитативность», «перемещение», «воздействие» и др.

Регулярность семантической деривации - это количественная наполненность смыслового блока не менее чем тремя лексическими единицами. Например, ОБС «квантитативность» - пара ОДС «физическое - душевное»: копить, сор, труха, лакомый и т. д.

Особенностью трехзначных ССК, в отличие от двузначных, можно считать тот факт, что в последних между ЛСВ часто наблюдаются отношения своеобразного противопоставления (прежде всего человеческого и внечеловеческого миров), а в первых такая ан-титезность сглаживается. Это проявляется в том, что возникновение новых ЛСВ носит оттеночный, нюансный характер. В результате можно различать обобщающие семы и субсемы. Под последними понимаются смысловые компоненты, только уточняющие базовое соотношение ОДС, но не вносящие принципиальных различий. В четырех- и более значных ССК эта тенденция получает все большее распространение.

Обобщая результаты проведенного анализа, выделим наиболее типичные модели смысловых соотношений.

К продуктивным относятся семь базовых пар ОДС: «физическое -душевное», «животное - человек», «предмет - человек», «материальное - душевное», «растение - живое», «физическое - социальное», «душевное - социальное». Иными словами, данные пары связываются с большим количеством ОБС (от трех до девяти). При этом наиболее распространенными характеристиками названных пар, объединяющими ЛСВ, являются количественные, воздействующие и деструктивные, то есть связанные со степенью проявления различных качеств, а также процессуальностью, причем, как правило, негативного характера.

Наблюдаются определенные закономерности в образовании регулярных смысловых блоков. Так, пара ОДС «физическое - душевное» связывается наиболее часто с ОБС «воздействие» и «деструкция», когда обозначение физического существования человека переносится на душевное состояние, а также «эмоциональность» -связь на основе выражения чувств.

Пара ОДС «предмет - человек» предполагает связь обозначений различных предметов и людей на основе количественных характеристик и положений в пространстве, а также воздействий на предмет и человека.

Пара ОДС «животное - человек» прежде всего опирается на ОБС «звучание», когда проводится аналогия между звуками, издаваемыми животными и людьми, «персональность» - части тела и реалии, связанные с питанием, «негативность» - отрицательная характеристика животных и человека.

В паре ОДС «материальное - душевное» также преобладает негативная оценка чего-либо и чувств человека, а также эмоциональность.

Пара ОДС «растение - живое» связана с количественностью, разрушением и положением в пространстве.

Пара ОДС «физическое - социальное» в качестве основных имеет ОБС «воздействие» и «деструкция», то есть здесь представлены разные формы физического и морального воздействия на человека.

Наконец, продуктивная базовая пара ОДС «душевное - социальное» предполагает семантическую связь обозначений внутреннего состояния человека и его социального статуса. Эти явления могут оцениваться положительно (ОБС «эмоциональность») или отрицательно (ОБС «негативность»).

Таким образом, продуктивные базовые пары ОДС образуют регулярные смысловые блоки с ОБС, характеризующимися количественностью, воздействием, разрушением, негативностью, то есть выступают как предполагающие возможность количественных характеристик и результат процессуальности.

В целом же продуктивные пары связаны прежде всего с человеком, его состоянием. Человек здесь сопоставляется с живыми существами и различными предметами окружающего его мира.

Непродуктивные регулярные смысловые блоки более многочисленны - их 38. При этом более половины названных блоков так или иначе связаны с человеком. Это базовые пары ОДС типа «птица - человек» (сходство в звучании), «насекомое - человек» (негативная оценка), «шум - речь» (различные звуковые эффекты и особенности речи человека), «родство - человек» (степень родственных отношений и человек как элемент этой системы) и т. д.

С другой стороны, смысловые связи ЛСВ могут касаться и явлений, не связанных с человеком. Наиболее распространенными из них являются пары «плод - семейство» (названия растений и их плодов), «число - часть» (количество и часть этого количества), «движение - состояние» (движение множества чего-либо и состояние чего-либо).

В качестве оснований переноса выступают ОБС разной количественной наполненности. Наиболее частотными являются ОБС «квантитативность» (количественная характеристика), «звучание» (сходство в издаваемых звуках), «перемещение» (различные формы движения), «эмоциональность» (чувственная оценка), «деструкция» (разрушение чего-либо), «негативность» (отрицательная характеристика), «воздействие» (оказание давления на кого-либо) и т. д.

В компактном виде соотношение наиболее общих связей пар ОДС и ОБС представлено в приложении.

Таким образом, проведенный нами анализ позволяет прийти к выводам, что наиболее важной тенденцией смысловых соотношений является антропоморфизация явлений животного, растительного, предметного мира и погодных явлений, то есть всего того, что окружает человека. При этом используются количественные, звуковые, негативные, эмоциональные и процессуальные характеристики, что подтверждает деятельно-оценочную направленность семантических изменений.

Возможность семантической мотивированности заключается, как отмечал еще В. фон Гумбольдт, в том, что любой предмет или явление имеет бесконечное множество сторон, а в наименовании фиксируется только один-два признака. При этом по мере развития семантической структуры слова, расширения его многозначности могут актуализироваться ранее неявные, латентные компоненты, а следовательно, значительный интерес представляют, с одной стороны, двузначные лексические единицы (составляющие большую часть полисемантичных слов и, соответственно, представляющие наиболее типичные соотношения ЛСВ), а с другой - дву- и более значные единицы, раскрывающие все богатство семантических компонентов значе-

ния слова, поскольку в них фиксируются не только основные, но и второстепенные элементы.

Анализ языкового материала показал возможность определенной унификации процессов смыслопроизводства, хотя и в несколько ином ракурсе, чем это было принято ранее.

В главе 3 «Диахронический анализ слов со свободным корнем» ставится задача выделения фоносемем, служащих основой для развития значений ряда слов современного русского языка.

При анализе материала мы опирались не только на конкретные фонемы, но и на фонемотипы, поэтому считаем целесообразным ввести понятие квазифонемы, представляющей собой определенные группировки фонем на основе сходства большинства акустических характеристик и/или исторической преемственности; например, квазифонема <К> будет объединять конкретные фонемы <к> и <г>, коррелятивные по признаку глухости/звонкости, а также <ж>, <з>, <ч>, рассматриваемые как результат исторических фонетических процессов. Для обозначения фоносемем используется латиница, что обусловлено стремлением графически выделить системно-типовые данные единицы и отграничить их от конкретных репрезентантов.

Поскольку при анализе материала мы опирались в первую очередь на согласные фонемы, наиболее информативные и менее вариабельные, чем гласные, то прежде всего они нашли отражение в наших схемах. Для обозначения недифференцированной гласной фонемы введен знак «А» как обозначение единицы иррелевантной в данном описании.

Диахроническое описание языкового материала предполагает использование данных сравнительно-исторического языкознания, однако следует подчеркнуть, что привлечение индоевропейских и ностратических реконструкций преследует единственную цель: проиллюстрировать звукоизобразительную природу лексических единиц в тех случаях, когда современная семантика не позволяет говорить об их ономатопеическом происхождении. Подобные исторические экскурсы тем более интересны, что позволяют найти следы более

или менее прямой связи между звуком и смыслом, а отсюда представить возможные пути развития значений слов.

Анализ лексических единиц, включающих типичные сочетания звуков, позволил нам объединить в определенные группы слова на основе общих для них фоносемем. В результате такого объединения было выделено 17 групп, в состав которых вошли 749 ССК, и предложены модели семантических преобразований, позволяющие наглядно представить пути смысловых сдвигов в семантике слов. Следует отметить, что если на начальных этапах развития языка определяющим моментом являлась звукоизобразительная мотивация, то в дальнейшем в этот процесс включаются деривационные и синтаксические компоненты.

Согласно результатам проведенного анализа многообразие значений слов современного русского языка в ССК, включающих фоно-семемы, сводится к 13 исходным значениям, опирающимся на звуко-изобразительность. Наиболее частотными являются следующие значения: «бить» (216 слов), «резать, царапать» (135); к непосредственно звукоизобразительным относятся 118 ССК.

Следует отметить определенную связь исходных значений и классов звуков; так, значение «бить» преимущественно передается инициальными смычными согласными, значение «дуть» - губными, значение «давить» - носовыми, значения «резать, царапать» и «дрожать» - вибрантом (как правило, неначальным).

Исходные значения в подавляющем большинстве связаны с различными формами разрушения, преобразования: «изгибать, скручивать», «резать, царапать», «дергать», «бить», «давить» и т. д. Данное обстоятельство является вполне объяснимым, поскольку имеется в виду созидательно-преобразовательная деятельность человека. Приведенные значения с разных сторон характеризуют названный деструктивно-конструктивный процесс, то есть в своей основе являются сходными, поэтому достаточно часто появляется возможность множественности мотиваций значений слов, что можно считать типологической чертой древнего состояния языка.

Звукоизобразительная мотивация неодинакова в разных тематических группах. В разряде «Бытие» высокий процент мотивированности наблюдается в группах «Звуковые явления» (67 %), так как она непосредственно связана со звуком, и «Продукты естественных процессов» (63 %), так как ССК, входящие в нее, представляют собой результат физического воздействия. Напротив, группы «Бытие. Общие признаки» и «Время» имеют наиболее низкий процент (соответственно 20 % и 14 %), что объясняется высокой степенью абстрактности значений ССК. Следовательно, можно говорить об обратной пропорциональности степени звукоизобразитель-ной мотивированности от уровня конкретности/абстрактности значения лексической единицы.

В разряде «Человек» количество звукоизобразительно мотивированных слов достаточно высокое (46 %); исключение составляют группы «Торговля, финансы» (20 %) и «Государство, право» (19 %). Таким образом, можно говорить об антропологической направленности ономатопеи.

В разряде «Природа» большинство групп обладает высокой степенью звукоизобразительной мотивированности: «Рельеф» (76 %), «Грунт» (50 %). Эти группы связаны с исходным значением чего-либо изогнутого. Только группа «Металлы, минералы» имеет невысокий процент (15 %).

В разряде «Растительный мир» небольшое количество звукоизобразительно мотивированных слов наблюдается в группах «Зерновые растения» (20 %) и «Травянистые растения» (11 %). Наиболее мотивированными являются названия кустарников (55 %) и деревьев (55 %). Как правило, в их основе лежат качественные особенности растений (гибкость, мягкость или, напротив, твердость).

В разряде «Животный мир» самое большое количество звукоизобразительно мотивированных ССК наблюдается в группе «Птицы» (55 %), обычно это непосредственные звукоподражания. С другой стороны, группы «Рыбы» и «Дикие животные» мотивированы в меньшей степени (соответственно 17 % и 11 %), что может быть объ-

яснено, вероятно, иными, неономатопеическими основами наименований или очень большими семантическими преобразованиями.

В результате проведенного анализа можно выделить достаточно устойчивые направления изменений в значениях лексических единиц, причем общей тенденцией названных трансформаций является движение от обобщенных, неконкретных представлений древнего человека об окружающем мире к более конкретным, что связано, вероятно, во-первых, с начинающей развиваться способностью человека к расчлененному восприятию своего бытия, а во-вторых, с причинами уже семантико-деривационного порядка: уточнение, конкретизация семантики слов обусловлены в значительной части присоединением словообразовательных аффиксов, которые позже (в результате процесса опрощения) стали финальной частью корней, образовав структуру СГС.

Итак, можно утверждать, что древний пракорень передавал не какое-либо конкретное явление, а комплекс явлений в их совокупности, нерасчлененности: действие, орудие труда, предмет труда, результат труда, обстоятельства совершения действия. И здесь, на наш взгляд, происходит соединение результатов компаративистских и фоносемантических исследований. Какое-либо гипотетическое ба могло обозначать сам удар (то есть звук), действие, вызывающее этот звук, орудие, которым это действие было выполнено. В дальнейшем происходит расчленение данных значений, в результате чего специализация семантики начинает связываться с теми или иными аффиксами.

Язык возник как средство коммуникации и материал для себя черпал в окружающем мире. Установление возможности взаимопонимания между людьми можно объяснить тем, что изначально звуковой комплекс прачеловека был связан с окружающей ситуацией, а именно звуковой. Передать информацию своему собеседнику так, чтобы произошло ее более или менее адекватное восприятие и понимание, можно только уподобляя речевой поток тому явлению, о котором необходимо сообщить.

Учитывая тот спектр значений, который выявляется в результате этимологических изысканий, можно рассматривать приведенные фоносемемы как ядра определенных элементарных прототипи-ческих ситуаций, связанных с практической деятельностью людей.

Таким образом, анализ приведенных слов с позиций фоносе-мантики и транссемантики показал возможность объединения в пределах одного морфосемантического поля лексических единиц, традиционно считавшихся неродственными, на основе глубинных семантических связей и взаимоотношений. Учет названных связей помогает более широко взглянуть на исторические семантические процессы, обнаружить общее там, где существующие фонетические законы не позволяют этого сделать. Вместе с тем логика языкового материала подсказывает возможность такого решения, пусть даже в качестве альтернативного.

Подводя итоги, отметим следующее. Анализ языкового материала, в какой бы внешней форме он ни предпринимался, так или иначе связан с моделированием, в результате чего это понятие используется применительно не только к языковой системе в целом (общие модели), но и к отдельным ее уровням (частные модели). В то же время следует заметить, что практически во всех случаях негласно ставится знак равенства между понятиями «лингвистическая модель» и «языковая теория». В связи с этим существует настоятельная потребность в их разграничении. На наш взгляд, демаркационная линия должна быть связана с самой сутью модели, предполагающей имитацию исследуемого объекта на другом материале (субстрате), а также возможность прогнозирования поведения названного объекта в будущем. Иными словами, «языковая теория» - это схема языка, абстрактное построение, а «лингвистическая модель» - схема прогностическая, способная предсказать пути (тенденции) развития языка.

По-прежнему остается актуальным вопрос о семантической структуре слова, причем в синхронном плане расхождения в подходах лингвистов связаны с включением/невключением отдельных классов смысловых компонентов в состав семем. Мы полагаем, что подобные несовпадения не носят принципиального характера, по-

скольку в основу изменения значений могут быть положены самые разнообразные признаки - реальные и потенциальные.

С диахронической точки зрения корневая морфема рассматривается с позиций формы и содержания в самых разных частных лингвистиках Европы и Востока. При этом наиболее вероятной древнейшей структурой признается СГ, в которой гласный элемент определяется как фонологически незначимый.

С семантической точки зрения такой корень характеризуется как синкретичный; это предполагает опору на сущность (образ) явления без его детализации. В то же время отношение к семантическому синкретизму не является однородным. Этот феномен представляется убедительным прежде всего в контексте фоносемантики.

В настоящей работе мы ставили перед собой цель рассмотреть вопросы семантики в синхронии и диахронии, в связи с чем разграничиваются понятия смысловых соотношений и смысловых сдвигов.

В предпринятом нами описании мы не ставили задачу полного и исчерпывающего выделения ОБС и ОДС. В частности, речь не идет о производной лексике. Это связано с тем, что в семантической структуре дериватов тесно переплетаются элементы лексических и словообразовательных значений, а это уже другой уровень анализа.

Мы ограничили свой обзор дву-, трех- и четырехзначными ССК исходя из следующих соображений: во-первых, наличие в лек-

семе большого количества ЛСВ, как правило, не вносит ничего принципиально нового в базовое соотношение ЛСВ; во-вторых, нарастает число субсем, то есть минимальных конкретных семантических элементов, рассмотрение которых целесообразно в комплексном описании семантической структуры слова; в-третьих, нет необходимости загромождать текст многообразными значениями; в-четвертых, количество такого рода лексических единиц достаточно ограничено.

Поскольку в качестве основы семантических соотношений мы рассматриваем двузначные ССК, то наиболее типичные их случаи мы считаем возможным обозначить как базовые. Названные базовые семы могут быть продуктивными и регулярными. При этом под продуктивными понимаются базовые пары ОДС, связанные более чем с двумя ОБС, а под регулярными - смысловые блоки «базовая пара ОДС — ОБС», представленные более чем двумя лексическими единицами.

В ходе диахронического семантического анализа описывались фоносемантические истоки человеческой речи. При этом использовались понятия фоносемемы и квазиморфемы. Под фоносемемой понимается исходное звукоизобразительное значение, которое передается квазиморфемой - звуковым отрезком, с точки зрения современного языка не являющимся морфемой, но объединяющим лексемы на основе сходства звучания и этимологического значения. В результате было выделено 17 групп ССК, исходя из которых строились различные модели смысловых сдвигов на основе фоносемантической мотивации. Было выделено также 13 значений, мотивированных вышеозначенным образом. Исходные значения в большинстве случаев связаны с производственной деятельностью человека.

Основная сфера человеческого существования - трудовая деятельность, физическая и интеллектуальная; причем отрывать их друг от друга и превращать в самодовлеющие области вряд ли целесообразно. Отсюда и истоки человеческой речи следует искать в трудовых процессах, а именно - изготовлении орудий труда на самом примитивном уровне, способах добывания пищи (собиратель-

ство и охота, а следовательно - первоначальное «знакомство» с представителями животного мира) и огня. Названные первоначальные атрибуты человеческого бытия должны были закрепиться в соответствующих звукокомплексах, которые можно с одинаковым успехом называть и прапредикативными, и праноминативными единицами. Сущность же их, на наш взгляд, заключается не в этом. И слово, и предложение несут информацию об окружающем мире, о месте человека в этом мире, его деятельности и оценке предметов реальной действительности и самого себя.

Поэтому на таком фоне выглядят несколько наивными представления лингвистов прошлого, их попытки свести происхождение языка к какому-либо одному первоистоку: трудовым выкрикам, первым междометиям и т. д.

Мир многообразен, и человек оценивает его по-разному. Поэтому вряд ли стоит однозначно определять видение мира древними людьми. Известна точка зрения Б.А. Серебренникова, подвергавшего критике ностратическую теорию и отрицавшего многие соответствия на том лишь основании, что эти лексические единицы имеют звукоподражательный характер. С другой стороны, стала хрестоматийной критика звукоизобразительности, основывающаяся на том, что у разных народов подражания, например, звукам, издаваемым животными и птицами, различаются в фонемном отношении. На наш взгляд, на это обстоятельство следует обратить особое внимание и попытаться привести в систему такого рода факты. Как нам представляется, в данном случае можно вести речь об особенностях отражения звукового мира в языках разных народов с учетом, во-первых, особенностей фонемного состава их языков, во-вторых, особенностей их мировосприятия. Иными словами, мы предлагаем поставить вопрос не о исключительно лингвистической реконструкции (хотя и ее нельзя сбрасывать со счетов), а о реконструкции этнопсихолингвистической, в которой бы нашли отражение этнически специфические моменты познания мира и фиксации их в языке с синхронической и диахронической точек зрения.

Таким образом, речь идет о реконструкции древней звукоизо-бразительной картины мира, неодинаково проявляющейся у различных этносов и представляющей собой специфическое отображение звуковых явлений в национальных лексиконах.

В Заключении обобщаются результаты исследования.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях.

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

1. Трегубов А.Н. Смысловая корреляция между русским и башкирским языками с позиций семантической деривации // Вопросы филологии. - 2006. - № 6. - С. 90-93.

2. Трегубов А.Н. Полисемия: проблемы и пути возможного решения // Знание. Понимание. Умение. - 2011. - № 1. - С. 179-183.

3. Трегубов А.Н. Фоносемантика и диахрония // Вестник ВЭГУ. -2011.-№5(55).-С. 100-103.

4. Трегубов А.Н. Полисемия и фонетическое значение // Вестник ВЭГУ. -2011. - № 5 (56). - С. 163-165.

5. Трегубов А.Н. Мотивационные основы наименований реалий фауны // Знание. Понимание. Умение. - 2011. - № 4. - С. 161-165.

6. Трегубов А.Н. Некоторые аспекты развития полисемии // Вестник Дагестанского научного центра. - 2011. - № 42. - С. 97-99.

7. Трегубов А.Н. Диахронические аспекты фоносемантики // В мире научных открытий. Гуманитарные и общественные науки. -2011. -№ 11.7 (23). - С. 2068-2074.

8. Трегубов А.Н. Понятие фоносемемы в теории звукоизобра-зительности // Вестник ВЭГУ. - 2012. - № 5 (61). - С. 102-106 (в печати).

Монографии

8. Трегубов А.Н. Эволюция звукового состава русских корневых слов от праязыкового состояния до современного функционирования: Славянские языки Республики Башкортостан. - Уфа: Башк. пединститут, 1996. - 150 с.

9. Трегубов А.Н. Исторические изменения в значении слова. -Уфа: Восточный университет, 2005. - 180 с.

10. Трегубов А.Н. Бинарный семантический анализ слова. -Уфа: Вагант, 2006,- 112 с.

11. Трегубов А.Н. Исторические изменения в значении слова: фоносемантический аспект. - Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. - 270 с.

12. Трегубов А.Н. Полисемия русского языка: (опыт синхронического описания). - Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011.-174 с.

Статьи в научных журналах и сборниках

13. Трегубов А.Н., Нафиков Ш.В. О некотором изоморфизме между русским и китайским языками в диахронии с привлечением данных тюркских языков // Семантика и функционирование единиц языка и речи: Межвузовский сборник научных трудов. - Уфа: Башк. пединститут, 1996. - С. 5-15.

14. Трегубов А.Н. Глагольно-именная корреляция между лексемами со значением «действие - производитель действия» // Исследование языковых единиц и грамматических категорий в речи: Межвузовский сборник научных трудов. - Уфа: Башк. пединститут, 1998.-С. 26-30.

15. Трегубов А.Н. Проблема корня в диахроническом аспекте // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Сер. «Гуманитарные науки». - 2000. - № 1. - С. 49-62.

16. Трегубов А.Н. Группа лексем «Бытие, общие понятия» с точки зрения соотношения лексико-семантических вариантов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Сер. «Гуманитарные науки». - 2000. - № 2. - С. 110-127.

17. Трегубов А.Н. Группа лексем «бытие, общие признаки» с точки зрения соотношения лексико-семантических вариантов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Сер. «Гуманитарные науки». - 2001. - № 3. - С. 85-96.

18. Трегубов А.Н. О транссемантическом подходе к анализу языковых единиц // Функционирование языковых единиц и грамматических категорий в разных типах и стилях речи: Межвузовский сборник научных трудов - Уфа: Башк. пединститут, 1997. - Ч. I. - С. 5-10.

19. Трегубов А.Н. Диахронический подход к анализу лексики // Вестник ВЭГУ. Сер. «Филология». - 2003. - № 17/18. - С. 54-55.

20. Трегубов А.Н. Языковая теория и лингвистическая модель // Дагестанский лингвистический сборник. - М.: РАН Ин-т языкознания, 2004.-№ 13. - С. 107-112.

21. Трегубов А.Н. Общие вопросы моделирования семантических преобразований // Языки Евразии в этнокультурологическом освещении: Юбилейный сборник статей в честь 50-летия научно-исследовательской деятельности Т.М. Гарипова. - Уфа: Восточный университет, 2005. - С. 105-109.

22. Трегубов А.Н., Гарипов Т.М. Вопросы семантического анализа лексики // Вестник Башкирского государственного педагогического института. Сер. «Гуманитарные науки». - 2005. - № 1 (6). -С. 29^12.

23. Трегубов А.Н. Проблемы и перспективы семантического анализа лексики // Вестник ВЭГУ. Сер. «Филология». - 2005. -№ 25/26. - С. 50-56.

24. Трегубов А.Н. Вопросы формальной структуры праиндо-европейского корня // Этимологика: Сборник научных статей. -Уфа: Восточный университет, 2006. - С. 26-35.

25. Трегубов А.Н., Гарипов Т.М. Потенциальные возможности анализа феноменов семантической деривации языков западного и восточного типов // Вестник ВЭГУ. Специальный выпуск «Мир Востока». - Уфа, 2006. - Ч. 2. - С. 20-33.

26. Трегубов А.Н. Методология диахронического фоносеман-тического анализа // Вестник ВЭГУ. Сер. «Филология». - 2007. -№29/30.-С. 80-84.

27. Трегубов А.Н. Сопоставительный анализ русско-башкирских смысловых коррелятов // Язык, литература и культура на рубеже XX-XXI веков. - Уфа: Восточный университет, 2008. - С. 131-137.

28. Трегубов А.Н. О возможностях использования метода бинарного семантического анализа лексики // Вестник ВЭГУ. Сер. «Филология». - 2009. - № 3 (41). - С. 97-103.

Материалы и тезисы научных конференций

29. Трегубов А.Н. Семантический синкретизм корней // Человек. Язык. Культура: Тезисы докладов научно-теоретического семинара. - Уфа: РИО БашГУ, 1996. - С. 151-152.

30. Трегубов А.Н. Славянские языки Башкирии: История и функционирование // Культурное наследие славянских народов Башкортостана: Тезисы докладов научно-практической республиканской конференции. - Уфа: РИО БашГУ, 1996. - Т. II. - С. 3-4. (в соавторстве с Т.М. Гариповым).

31. Трегубов А.Н. О методе диахронического морфосеманти-ческого поля // Освоение семантического пространства русского языка иностранцами: Тезисы докладов Международной конференции. - Н. Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет им. H.A. Добролюбова, 1997. - С. 15.

народов Евразии: Материалы международной научной конференции. - Уфа: РИО БашГУ, 2002. - С. 172-174.

33. Трегубов А.Н. Семантический анализ структурно элементарной лексики // Историческая демография русских Башкортостана: Доклады научно-практической конференции. 28-29 ноября 2002 г. - Уфа: Уфимский полиграфкомбинат, 2002. - С. 101-103.

34. Трегубов А.Н. Моделирование как метод описания языкового материала // Языки Евразии. Этнокультурологический контекст: Материалы Всероссийской научно-теоретической конференции. 19-20 ноября 2003 г. - Уфа: Восточный университет, 2003. -С. 97-98.

35. Трегубов А.Н. Перспективы диахронно-синхронного моделирования семантики слов // Дагестанский лингвистический сборник. - М.: РАН Ин-т языкознания, 2003. - № 12. - С. 89-95.

36. Трегубов А.Н. Возможности анализа семантической про-изводности в многозначных лексических единицах // Русский язык в поликультурной среде: Лингводидактические и социокультурные проблемы высшего образования: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной Году русского языка и 450-летию добровольного присоединения Башкортостана к России. - Уфа: УГНТУ, 2007. - С. 322-337.

37. Трегубов А.Н. Динамика анализа явления полисемии (основные тенденции) // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: Материалы Международной научно-практической конференции. 13 ноября 2007 г. - Уфа: Башк. пединститут, 2007. - С. 262-266.

38. Трегубов А.Н., Трегубов O.A. Лексические единицы поля «Музыка» с точки зрения полисемии // Актуальные проблемы общего и регионального языкознания: Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием. 28 октября 2008 г. -Уфа: Башк. пединститут, 2008. - С. 265-267.

39. Трегубов А.Н. О генезисе речи и письма // Лингвистический семинар: Международная интернет-конференция. 14-16 октября 2008 г. - Уфа: УГНТУ, 2008. - С. 156-159.

40. Трегубов А.Н. Некоторые замечания о синхронно-диахроническом анализе лексики // Язык и литература в поликультурном пространстве: Материалы международной открытой заочной научно-практической конференции. - Уфа: Восточный университет, 2009.-С. 200-203.

41. Трегубов А.Н. Фоно-семантические аспекты русского, башкирского и китайского языков // Межкультурная коммуникация как фактор консолидации современного российского общества: проблемы и пути развития: Материалы международной научно-практической конференции (20-21 января 2010 г.). - Уфа, 2010. -С.140-144.

42. Трегубов А.Н. Звукосимволизм и алтайские языки // Урал -Алтай: через века в будущее: Материалы IV Всероссийской научной конференции, посвященной III Всемирному курултаю башкир. -Уфа, 2010.-С. 316-320.

43. Трегубов А.Н. Диахронно-синхронный анализ лексики // Лингвометодические и культурологические проблемы обучения иностранным языкам в вузе: Материалы Всероссийской научно-методической конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2010. - С. 231-232.

44. Трегубов А.Н. Звукосимволизм: перспективы сопоставления // Лингвометодические и культурологические проблемы обучения языковой коммуникации: Материалы Всероссийской научно-методической конференции. 20-21 апреля 2011 г. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2011. - С. 302-303.

45. Трегубов А.Н. Некоторые составляющие межкультурной коммуникации // Теория и практика языковой коммуникации: Материалы III Международной научно-методической конференции (21-22 июня 2011 г.). -Уфа: УГАТУ, 2011. - С. 427^29.

46. Трегубов А.Н. Полисемия и звукосимволизм: парадоксы //. Давид Кугультинов - поэт, философ, гражданин: Всероссийская науч. конф. (2012, Элиста). - Элиста: Калм. ун-т, 2012. - С. 233-234.

47. Трегубое А.Н. Многозначность и фонетическое значение слова // Теория и практика языковой коммуникации: Материалы IV Международной научно-практической конференции (20 июня 2012 г.). -Уфа: УГАТУ, 2012. - С. 340-342.

48. Трегубов А.Н. Фонетическая значимость слова // Урал -Алтай: через века в будущее: Материалы V Всероссийской тюркологической конференции, посвященной 80-летию Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. - Уфа, 2012.-С. 103-04.

Подписано в печать 19.10.2012 г. Формат 60x84 V|6 Уч.-изд. л. 3,1. Тираж 150 экз. Заказ 659. Цена договорная

Типография Восточной экономико-юридической гуманитарной академии (Академии ВЭГУ). 450105, г. Уфа, ул. М. Рыльского, 9/1

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Трегубов, Андрей Николаевич

Введение.

Глава 1. Синхроническо-диахроническое моделирование преобразований семантики слов.

§1.1. Общие вопросы моделирования семантических преобразований.

§ 1.2. Проблемы и перспективы семантического анализа лексики.

§1.3. Проблемы формальной структуры праиндоевропейского корня.

§ 1.4. Проблемы семантической структуры праиндоевропейского корня.

§ 1.5. Фоносемантические идеи глоттогенеза.

§ 1.6. Тематическая классификация слов со свободным корнем.

Выводы по главе 1.

Глава 2. Синхронический семантический анализ.

§ 2.1. Бинарный семантический анализ.

§ 2.2. Двузначные ССК.

§ 2.3. Трёхзначные ССК.

§ 2.4. Четырёхзначные ССК.

Выводы по главе 2.

Глава 3. Диахронический анализ слов со свободным корнем.

§3.1. Общие положения.

§ 3.2. Фоносемема фКг.

§ 3.3. Фоносемема (з)Тг.

§ 3.4. Фоносемема Ьг.

§ 3.5. Фоносемема уг.

§ 3.6. Фоносемема (з)К1.

§ 3.7. Фоносемема Р1.

§ 3.8. Фоносемема (з)1А.

§ 3.9. Фоносемема (з)ТА.

§3.10. Фоносемема ЬЛ.

§ 3.11. Фоносемема с1Л.

§3.12. Фоносемема рЛ.

§3.13. Фоносемема Кб.

§3.14. Фоносемема эЛ.

§ 3.15. Фоносемема уЛ.

§3.16. Фоносемема шА.

§3.17. Фоносемема (8)Кп/т.

§ 3.18. Фоносемема вЛ.

Выводы по главе 3.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Трегубов, Андрей Николаевич

В любой области научного знания существует круг проблем, относящихся к категории «вечных», - имеющих многовековую историю, но тем не менее и в наше время так же далёких от своего разрешения, как и на начальном этапе их разработки.

К числу таких вопросов можно отнести проблему глоттогенеза, первые упоминания о которой встречаются в работах древнегреческих философов. И, пожалуй, не было ни одного филолога или научной школы, которые в той или иной степени ни высказывались бы по поводу происхождения языка, о чём говорит огромное количество самых разнообразных гипотез по этому поводу.

Неудовлетворительность многих из существующих теорий, на наш взгляд, заключается, по крайней мере, в двух моментах: во-первых, в определённой односторонности, опоре на какой-либо один критерий; во-вторых, в попытке решить этот вопрос «в лоб», непосредственно и, как правило, на материале одного языка.

В современной науке эти недостатки преодолеваются, и наибольшую популярность приобретает фоносемантический подход. Учёные, работающие в этой области, подходят к данной проблеме с двух сторон - синхронической и диахронической [см., например, 63; 65; 68; 96, 98, 204 и др.].

Продуктивность подобного подхода определяется: 1) собственных методов описания материала, 2) привлечением данных большого количества языков,

3) созданием собственного терминологического аппарата, 4) поиском подтверждений результатов современных психолингвистических исследований в истории языка. Опора на все приведённые факторы позволяет говорить о появлении нового раздела лингвистики, находящегося на стыке фонетики, психолингвистики, семасиологии, общего, а также сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания.

Проблема глоттогенеза так или иначе затрагивалась в работах многих лингвистов, в результате чего процесс образования слова в общем виде представляется А.М.Газовым-Гинзбергом следующим образом: бесфонемная имитация объекта —> звукоподражательное слово —■> грамматическое слово [68]. Однако в настоящее время этот процесс может быть представлен в более детальном виде, как ряд фаз: нерасчленённая, аморфная, бесфонемная имитация объекта, процесса, в основу которой может быть положено понятие фоносеме-мы —> распад фоносемемы и появление фоносемантического слова, включающего фоносемему как компонент значения. На данном этапе происходит вычленение из речевого потока отдельных фонем, образование этимона и как следствие этого - высокий процент омонимии —> словосложение для обозначения более сложных понятий —► десемантизация и аффиксализация одного из корней сложного слова и образование аффиксальных слов —► закрепление за аффиксами определённого словообразовательного значения, возможно, вытекающего из значения лексического (бывшего), появление функциональной самостоятельности аффикса, а следовательно, возникновение способности образовывать новые слова, то есть участвовать в деривации. В результате указанных словообразовательных и семантических процессов происходит стирание фоносемантического компонента в значениях слов.

Сложной проблемой, не имеющей однозначного решения, является вопрос о семантической структуре слова, о причинах и механизме возникновения у слов новых лексико-семантических вариантов, то есть о полисемии. Этому явлению посвящено большое количество работ, и точки зрения лингвистов по данному поводу, за исключением некоторых деталей, сходятся. В то же время следует признать, что рассмотрение явления многозначности носит достаточно общий характер, не проясняющий пути и основания возникновения новых значений.

Таким образом, актуальность данного исследования связана с необходимостью систематизации явлений полисемии и звукоизобразительности с позиций когнитивной лингвистики.

Особенно пристальное внимание к проблеме полисемии чётко обозначилось в конце XIX - XX веках и связано прежде всего с Московской семантической школой. В работах представителей МСШ рассматриваются вопросы, связанные, с одной стороны, со смысловыми изменениями в пределах определённых лексико-семантических группировок, с другой - на этой основе делаются общетеоретические обобщения.

Нельзя также не отметить вклад в разрешение семантических проблем учёных Екатеринбурга. Исследования екатеринбуржцев, вне всякого сомнения, способствовали прояснению многих «тёмных» места в процессах семантической деривации.

Наконец, необходимо, на наш взгляд, рассмотреть вопрос о степени сохранности фоносемантических компонентов в значениях слов, а также пути их затемнения.

Исходя из этого нами ставятся следующие цели исследования:

1) системное рассмотрение механизмов развития полисемии;

2) выявление общих семантических моделей генезиса значений слов с опорой на их предполагаемые звукоизобразительные истоки.

В связи с поставленными целями формулируются задачи исследования:

1) осуществить классификацию слов со свободным корнем на основе семантических признаков;

2) провести семантическую классификацию базовых и дифференцирующих семантических компонентов;

3) проанализировать типы соотношения лексико-семантических вариантов внутри полисемантичных слов;

5) определить смысловые переходы как в синхроническом, так и в диахроническом аспектах.

Поставленные задачи решаются двумя путями: 1) синхроническим анализом смысловых переходов внутри полисемантических слов, а также между лек-сико-семантическими группами; 2) ретроспективным анализом семантических сдвигов.

Вопросы семантической эволюции слов продолжают занимать большое место в лингвистических исследованиях (начиная с А.А.Потебни, К.Бюлера и др.). Поиски значений протослов становятся всё более актуальными.

В зависимости от характера ориентиров В.Н.Топоров выделил четыре основные этапа в истории типологических исследований: 1) ориентация на общее формальное подобие, на внешнюю схожесть при слабом учёте семантики; 2) ориентация на фонетику, на отдельные звуки и их соответствие в сопоставляемых словах, 3) ориентация на более тонкую и сложную инфраструктуру, объединяющую различные языковые уровни, - на морфонологию и словообразование; 4) преимущественная ориентация на семантику, на «результаты, достигнутые в области диахронической и синхронической семасиологии и формулируемые в виде семантических «почти универсалий», фреквенталий и, шире, типовых схем «смыслопроизводства» и более или менее индивидуальных решений в области семантических мотивировок тех или иных смысловых концептов» [275, с. 126]. В настоящее время этимология, по мнению учёного, переходит на пятый этап, для которого характерен «поиск семантической мотивировки языкового обозначения данного сигнификата», а в конечном счёте «поиск более глубоких смыслов, вплоть до «крайних». Поэтому пятый этап предполагает выход за пределы (курсив наш. - А.Т.) семантики как преимущественной сферы поиска.» [275, с. 127].

На переориентацию целей и методики этимологического анализа указывал также Г.В.Колшанский. По мнению исследователя, традиционная этимология, ставившая своей целью обнаружение только формальной связи между исследуемым словом и его этимоном (при разумеющейся семантической зависимости слова и этимона), оказалась в некотором роде в тупике. Обзор этимологической литературы последних лет свидетельствует о том, что этимологическая наука проявляет растущий интерес к семантике [133, с. 15].

На многие неясности в существующей методике реконструкции, а особенно реконструкции семантической, указывается во многих академических работах [см., например, 216; 260 и др.].

Общей тенденцией современного языкознания, очевидно, можно считать семантическую направленность исследований. Из подчинённой, в общем-то второстепенной, области науки семантика выходит на передний край, начиная определять во многом характер и методику анализа лингвистических феноменов. Большое значение в связи с этим приобретает выявление параллелизма в развитии тех или иных явлений. Так, Ж.Ж.Варбот отмечает: «Продуктивным методом использования семантических параллелей является этимологический анализ лексики одного языка или группы родственных языков по семантическим полям; при этом предоставляются оптимальные возможности для вскрытия и использования семантических параллелей, причём наиболее доказательных, поскольку обеспечивается языковая и историко-культурная однородность материала» [47, с. 33 - 34].

В связи с этим важную роль играет проведение параллелей в развитии семантики разных этимологических гнёзд, исходные лексемы которых находились в отношениях синонимии. «При этом отношения синонимии понимаются не только как тождество значений лексем в синхронной системе языка, но и диахроническое тождество, то есть историческая смена одной лексемы другою в определённом значении» [47, с. 34].

В этом свете в качестве одного из выходов из существующего положения мы видим объединение лингвогенетического и типологического методов, тем более что попытки подобного рода уже предпринимались. Связь между названными методами усматривается нами в использовании результатов типологических изысканий в диахроническом аспекте - выявлении сходных моментов в развитии родственных и неродственных языков. Наглядность такого объединения проявляется в том, что параллелизм в семантической эволюции слов в разных языках становится общепризнанным фактом, а следовательно, если семантическая история слова является раскрытой в одном языке, то можно экстраполировать полученные результаты на другой язык, что (в совокупности со сравнительно-историческими данными) будет способствовать прояснению существующих «тёмных пятен».

Таким образом, можно говорить о комплексном генетико-типологическом методе, направленном на моделирование процесса языкового развития. Сущность данного подхода заключается в его разнонаправленности: с одной стороны, ретроспективности, идущей от современного состояния в прошлое (что, собственно, и является предметом сравнительно-исторического языкознания), с другой - проспективности, предполагающей какую-либо первоначальную точку отсчёта, причём не хронологического, а фактологического порядка, то есть ту или иную гипотезу происхождения языка. В результате этого становится возможно объединение проблематики глоттогенеза и сравнительно-исторических, типологических и ареальных построений лингвистической теории.

В основу настоящего исследования положены две гипотезы.

1. Развитие многозначности в пределах тематических групп подчиняется определённым закономерностям, обусловленным сходством значений входящих в эти группы единиц.

2. Анлаут слова несёт на себе большую смысловую нагрузку, чем инлаут и ауслаут. А следовательно, представляется целесообразным рассмотреть лексические единицы с точки зрения этимологически начальных компонентов корневых морфем. Поскольку часть языкового материала имеет ярко выраженную звукоизобразительную природу, возникает возможность с этих позиций охарактеризовать и более обширный массив слов.

Объектом анализа являются слова со свободным корнем. Этот выбор не случаен. Он связан в первую очередь с тем обстоятельством, что подобные слова, корни которых обычно состоят из 3 - 5 фонем, в меньшей степени участвовали в исторических словообразовательных процессах, а следовательно, подверглись менее значительным морфонологическим и семантическим изменениям. Не меньший интерес представляет и тот момент, на который обратила внимание К.А.Левковская: «Особенность слов с корневыми основами заключается в том, что значение в них монолитно, оно не членится на соответствующие компоненты, как у слов с производными (аффиксальными) или со сложными основами» [161, с. 248 - 249]. С точки зрения истории Э.Бенвенист предложил двухконсонантную структуру индоевропейского корня и высказал предположение о том, что в основе древнейших пластов языка лежала одноморфемная основа, равная корню [26]. В этой связи примечательно замечание Б.А.Ларина: «Односложные знаменательные слова редки и немногочисленны в славянских языках. Наличие словарного гнезда и примитивность (недифференцирован-ность) морфологической структуры исходного слова - наряду со сравнительно-историческими данными - служат достаточно убеждающими признаками их древности. Естественно приходит мысль и о древности семантической структуры таких слов. Если она сохранилась - пусть и не в первоначальном виде, а фрагментарно, в некоторых пережитках, - то такие односложные знаменательные слова могут послужить опорой для наших суждений о признаках архаической смысловой структуры слова» [155, с. 89].

Другое обстоятельство, связанное с отбором материала, заключается в самостоятельности, самозаконченности семантики корневых морфем (в отличие от связанных корней). В данном случае мы имеем возможность рассматривать семантические преобразования практически в «чистом» виде, не затемнённом значениями деривационных аффиксов.

Принципы отбора материала. В качестве материала описания нами были избраны 1840 слов со свободным корнем. Проанализированные лексические единицы извлечены путём сплошной выборки из «Словаря морфем русского языка» [148].

При этом были исключены все заимствованные лексические единицы, так как они, во-первых, несут определённые фонетические и семантические черты языка-источника, а во-вторых, некоторые признаки русского языка, поскольку частично (или полностью) были адаптированы заимствующим языковым коллективом. Следует также учитывать то обстоятельство, что в результате заимствования часто происходят существенные смысловые изменения, вследствие которых исконная семантика иноязычных лексем затемняется. Не вошли также в наш словник ненормативная и диалектная лексика (за исключением тех случаев, когда соответствующая семантика является не прямой, а переносной, вторичной).

При описании материала используются следующие методы и приёмы.

3. Метод диахронических морфосемантических полей; под последними понимаются «поля, для элементов которых (слов) помимо семантической близости характерно наличие общего аффикса или основы.» [166, с. 381]. Применительно к настоящему исследованию данный метод означает выявление в лексических единицах глубинных, этимологических значений и установление связи этих значений с определёнными сегментами слов, которые в настоящее время не являются самостоятельными элементами (корнями), но, возможно, являлись таковыми в прошлом. Другая особенность нашей интерпретации этого метода, в отличие от традиционного понимания, заключается в установлении корреляции между выявленными фрагментами слов древними корневыми морфемами) и их звукоизобразительным содержанием, что предполагает выделение звуковых отрезков, передающих то или иное звукоизобразительное значение. Анализ слов в подобном отношении представляет несомненный интерес потому, что позволяет выявить общие семантические элементы, хотя генетически данные языковые единицы не являются в некоторой своей части родственными (либо их общность современной этимологией не признаётся). Учёт генетического родства способствует большей убедительности выделения общих сем в составе морфосемантического поля, а экстраполяция выделенных данных на неродственные слова того же поля может прояснить два момента: 1) выделить сходные семы, 2) проследить пути семантического развития слов. (Следует заметить, что понятие «морфосемантическое поле» трактуется неодинаково в современном языкознании; оно используется и в морфологии, на что в своё время указывал Г.С.Щур [306]. На наш взгляд, подобная точка зрения не отрицает наше толкование данного термина, поскольку в настоящем исследовании учитываются два важнейших параметра: наличие общего формального компонента и общность элементов семантики).

4. Приёмы моделирования языкового материала, в результате использования которого выстраивались схемы смысловых преобразований слов.

5. Элементы количественного анализа.

На этом пути существует много неясностей, что связано прежде всего с неразработанностью семантических вопросов диахронии. Ещё сравнительно недавно авторы работы «Общее языкознание: Методы лингвистических исследований» отмечали, что общая методика установления наиболее архаичных слов является наименее разработанной отраслью сравнительно-исторического языкознания, и объясняли это тем, что исследователями меньше внимания уделялось семантике реконструированного слова или формы [216, с. 57]. В последние годы происходит пересмотр устоявшихся точек зрения и в центре внимания лингвистических исследований всё чаще оказываются семантические проблемы, рассматриваемые как в синхронии, так и в диахронии. Происходит переориентация интересов семасиологов, в результате чего актуальными становятся поиски первичных значений протослов: «Основной же целью лексической и семантической реконструкции является установление того первичного значения слова, к которому восходят все последующие значения, или выявление причин, как одно значение породило другое, разумеется с учётом установления первоначального облика слова» [260, с. 37]. При этом речь идёт не просто об этимологизировании отдельных значений, а предполагается комплексная характеристика протосемантики, что «требует определения прежде всего эпохи распада языковой общности, рода занятий, жизненного уклада, характера общественных отношений, образа мышления древних носителей исследуемого языка, их прародины, той географической среды, в которой они «жили»» [260, с. 47]. Таким образом, проблема переводится из плана чисто лингвистического в истори-ко-экономико-культурологическую плоскость, что, несомненно, будет способствовать большей надёжности выполненных реконструкций и снизит субъективизм в оценке путей семантических модификаций. В связи с этим при анализе семантики слов как в синхроническом, так и диахроническом аспектах требуется привлечение данных смежных наук, опора на исторические, культурологические, археологические материалы, а не только использование собственно лингвистических моделей реконструкции.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в нём впервые:

- предлагается бинарный семантический анализ слова, нацеленный на выявление механизмов развития полисемии;

- со звукоизобразительных позиций рассматривается эволюция значений слов; при этом данная эволюция описывается как постепенное развёртывание прототипических диффузных ситуаций во всё более конкретные предметные области;

- предлагается новая область гуманитарного знания, находящаяся на стыке компаративистики, типологического языкознания, психолингвистики, - эт-нопсихолингвистическая реконструкция, предполагающая воссоздание идиоэт-нической звукоизобразительной картины мира.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что предлагается новый подход к изучению семантических процессов как в синхронии (бинарный семантический анализ слова), так и в диахронии (фоносемантиче-ский анализ лексических единиц). Данный подход предполагает выход за пределы семантики, интеграцию собственно семантических, психолингвистических, когнитивных представлений о языке. Помимо этого, ряд положений может послужить основой для формирования новой научной дисциплины - эт-нопсихолингвистической реконструкции, целью которой стало бы вскрытие национальных особенностей звукоизобразительного отображения окружающей действительности и отражения их в этнических лексиконах. Обозрение конкретного лингвистического материала позволяет высказать предположение, что в разных группах языков существуют не только особые языковые картины мира, но и различные звукоизобразительные картины мира, поскольку наблюдаются расхождения, например в звуковой передаче удара, в индоевропейских и иных языковых семьях.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его результатов в углублённой разработке вопросов глоттогенеза с учётом данных неограниченного количества языков, в создании спецкурсов, а также соответствующих разделов учебников по теории языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1) в основе возникновения языка лежала звукоизобразительность, имевшая в своих истоках определённые коммуникативные единицы;

2) данные единицы обладают формальными и семантическими характеристиками; к первым относится связь с типичными классами звуков, передающих то или иное фоносемантическое содержание; ко вторым - диффузность значения, внешне сходная с омонимией, однако фактически представляющая собой картину целостного, нерасчленённого восприятия мира;

3) исходя из постулируемого начального облика протоязыка можно в общих чертах представить (смоделировать) основные тенденции, направления развития семантики лексических единиц;

4) особенности синхронного описания значений слов связаны прежде всего с полисемией, поскольку семантическая структура многозначной лексемы позволяет представить пути возникновения новых лексико-семантических вариантов в «чистом» виде, без каких-либо формальных изменений, осложнённых результатами деривационных процессов;

5) описание структуры полисемантичных лексических единиц производится с помощью бинарного семантического анализа, отчасти сходного с дери-ватологическим, который предполагает расчленение значения соответствующего слова на два компонента: базовую сему, объединяющую лексико-семантические варианты, и дифференцирующие семы, различающие их.

Апробация работы. Результаты исследований обсуждались на научных и научно-практических конференциях (2005 - 2012 гг.) в гг. Самара, Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск, Махачкала, а также на ежегодных научно-теоретических и научно-практических конференциях, симпозиумах и семинарах в Уфимском научном центре Российской академии наук, Башкирском государственном университете, Башкирском государственном педагогическом университете им. М.Акмуллы, языковых подразделениях Уфимского государственного авиационного технического университета, Уфимского государственного нефтяного технического университета, Восточной экономико-юридической гуманитарной академии и отражены в следующих публикациях.

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

2. Трегубов А.Н. Полисемия: проблемы и пути возможного решения // Знание. Понимание. Умение. - 2011. - № 1. - С. 179 - 183.

3. Трегубов А.Н. Фоносемантика и диахрония // Вестник ВЭГУ. - 2011. -№5 (55).-С. 100-103.

4. Трегубов А.Н. Полисемия и фонетическое значение // Вестник ВЭГУ. -2011.-№ 5 (56).-С. 163- 165.

5. Трегубов А.Н. Мотивационные основы наименований реалий фауны // Знание. Понимание. Умение. -2011. -№ 4. - С. 161-165.

Монографии:

9. Трегубов А.Н. Исторические изменения в значении слова. - Уфа: Восточный университет, 2005. - 180 с.

10. Трегубов А.Н. Бинарный семантический анализ слова. - Уфа: Вагант, 2006.-112 с.

11. Трегубов А.Н. Исторические изменения в значении слова: фоносеман-тический аспект. - Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. -270 с.

12. Трегубов А.Н. Полисемия русского языка: (опыт синхронического описания). - Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. - 174 с.

Статьи в научных журналах и сборниках:

15. Трегубов А.Н. Проблема корня в диахроническом аспекте // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Серия «Гуманитарные науки». № 1. 2000. - Уфа, 2000. - С. 49 - 62.

16. Трегубов А.Н. Группа лексем «Бытие, общие понятия» с точки зрения соотношения лексико-семантических вариантов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Серия «Гуманитарные науки». № 2. 2000. - Уфа, 2000. - С. 110 - 127.

17. Трегубов А.Н. Группа лексем «бытие, общие признаки» с точки зрения соотношения лексико-семантических вариантов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Серия «Гуманитарные науки». № 3. 2001. - Уфа, 2001. - С. 85 - 96.

18. Трегубов А.Н. О транссемантическом подходе к анализу языковых единиц // Функционирование языковых единиц и грамматических категорий в разных типах и стилях речи: Межвузовский сборник научных трудов. Ч. I. -Уфа: Башк. пединст., 1997. - С. 5 - 10.

19. Трегубов А.Н. Диахронический подход к анализу лексики // Вестник ВЭГУ. № 17/18. Филология. - Уфа: Восточный университет, 2003. - С. 54 - 55.

20. Трегубов А.Н. Языковая теория и лингвистическая модель // Дагестанский лингвистический сборник. № 13. - М.: РАН Ин-т языкознания, 2004. -С. 107-112.

21. Трегубов А.Н. Общие вопросы моделирования семантических преобразований // Языки Евразии в этнокультурологическом освещении: Юбилейный сборник статей в честь 50-летия научно-исследовательской деятельности Т.М.Гарипова. - Уфа: Восточный университет, 2005. - С. 105 - 109.

22. Трегубов А.Н., Гарипов Т.М. Вопросы семантического анализа лексики // Вестник БГГТУ. № 1(6). Серия «Гуманитарные науки». - Уфа, 2005. - С. 29 -42.

23. Трегубов А.Н. Проблемы и перспективы семантического анализа лексики // Вестник ВЭГУ. № 25/26. Филология. - Уфа, 2005. - С. 50 - 56.

24. Трегубов А.Н. Вопросы формальной структуры праиндоевропейского корня // Этимологика: Сборник научных статей. - Уфа: Восточный университет, 2006.-С. 26-35.

25. Трегубов А.Н., Гарипов Т.М. Потенциальные возможности анализа феноменов семантической деривации языков западного и восточного типов // Вестник ВЭГУ. Специальный выпуск. Мир Востока. Ч. 2. - Уфа, 2006. - С. 20 -33.

26. Трегубов А.Н. Методология диахронического фоносемантического анализа // Вестник ВЭГУ. № 29/30. Филология. - Уфа: Восточный университет, 2007. - С. 80 - 84.

27. Трегубов А.Н. Сопоставительный анализ русско-башкирских смысловых коррелятов // Язык, литература и культура на рубеже XX - XXI веков. -Уфа: Восточный университет, 2008. - С. 131 - 137.

28. Трегубов А.Н. О возможностях использования метода бинарного семантического анализа лексики // Вестник ВЭГУ. № 3 (41). Филология. - Уфа: Восточный университет, 2009. - С. 97 - 103.

Материалы и тезисы научных конференций:

29. Трегубов А.Н. Семантический синкретизм корней // Человек. Язык. Культура: Тезисы докладов научно-теоретического семинара. - Уфа: Изд-е Башк. ун-та, 1996. - С. 151-152.

30. Трегубов А.Н., Гарипов Т.М. Славянские языки Башкирии: История и функционирование // Культурное наследие славянских народов Башкортостана: Тезисы докладов научно-практической республиканской конференции. Т. II. -Уфа: Изд-е Башкирского университета, 1996. - С. 3 - 4.

31. Трегубов А.Н. О методе диахронического морфосемантического поля // Освоение семантического пространства русского языка иностранцами: Тезисы докладов Международной конференции. - Н.Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А.Добролюбова, 1997. - С. 15.

32. Трегубов А.Н. Фоносемантический подход к семантическому анализу лексики // Межкультурный диалог на евразийском пространстве. Язык и литература в межкультурной коммуникации народов Евразии: Материалы международной научной конференции. - Уфа: РИО БашГУ, 2002. - С. 172 - 174.

33. Трегубов А.Н. Семантический анализ структурно элементарной лексики // Историческая демография русских Башкортостана: Доклады научно-практической конференции 28 - 29 ноября 2002 года. - Уфа: ГУП «Уфимский полиграфкомбинат», 2002. - С. 101 - 103.

35. Трегубов А.Н. Перспективы диахронно-синхронного моделирования семантики слов // Дагестанский лингвистический сборник. № 12. - М.: РАН Инт языкознания, 2003. - С. 89-95.

36. Трегубов А.Н. Возможности анализа семантической производности в многозначных лексических единицах // Русский язык в поликультурной среде: Лингводидактические и социокультурные проблемы высшего образования: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной Году русского языка и 450-летию добровольного присоединения Башкортостана к России. - Уфа: Изд-во УГНТУ, 2007. - С. 322 - 337.

37. Трегубов А.Н. Динамика анализа явления полисемии (основные тенденции) // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: Материалы Международной научно-практической конференции 13 ноября 2007 г. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2007. - С. 262 - 266.

38. Трегубов А.Н., Трегубов O.A. Лексические единицы поля «Музыка» с точки зрения полисемии // Актуальные проблемы общего и регионального языкознания: Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием 28 октября 2008 года. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2008. - С. 265 - 267.

39. Трегубов А.Н. О генезисе речи и письма // Лингвистический семинар: Международная интернет-конференция 14-16 октября 2008 года. - Уфа: Изд-воУГНТУ, 2008.-С. 156- 159.

40. Трегубов А.Н. Некоторые замечания о синхронно-диахроническом анализе лексики // Язык и литература в поликультурном пространстве: Материалы международной открытой заочной научно-практической конференции. -Уфа: Восточный университет, 2009. - С. 200 - 203.

41. Трегубов А.Н. Фоно-семантические аспекты русского, башкирского и китайского языков // Межкультурная коммуникация как фактор консолидации современного российского общества: проблемы и пути развития: Материалы международной научно-практической конференции (20 - 21 января 2010 г.). -Уфа: Восточный университет, 2010. - С. 140 - 144.

42. Трегубов А.Н. Звукосимволизм и алтайские языки // Урал - Алтай: через века в будущее: Материалы IV Всероссийской научной конференции, посвященной III Всемирному курултаю башкир. - Уфа, 2010. - С. 316 - 320.

43. Трегубов А.Н. Диахронно-синхронный анализ лексики // Лингвомето-дические и культурологические проблемы обучения иностранным языкам в вузе: Материалы Всероссийской научно-методической конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2010.-С. 231 -232.

44. Трегубов А.Н. Звукосимволизм: перспективы сопоставления // Лин-гвометодические и культурологические проблемы обучения языковой коммуникации: Материалы Всероссийской научно-методической конференции 20-21 апреля 2011 г. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2011. - С. 302 - 303.

45. Трегубов А.Н. Некоторые составляющие межкультурной коммуникации // Теория и практика языковой коммуникации: Материалы III Международной научно-методической конференции (21 - 22 июня 2011 г.). - Уфа: УГА-ТУ, 2011.-С. 427-429.

46. Трегубов А.Н. Полисемия и звукосимволизм: парадоксы // Давид Ку-гультииов - поэт, философ, гражданин, Всероссийская науч. конф. (2012, Элиста). - Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2012. - С. 233 - 234.

47. Трегубов А.Н. Многозначность и фонетическое значение слова // Теория и практика языковой коммуникации: Материалы IV Международной научно-практической конференции (20 июня 2012 г.). - Уфа: УГАТУ, 2012. - С. 340 -342.

48. Трегубов А.Н. Фонетическая значимость слова // Урал - Алтай: через века в будущее: Материалы V Всероссийской тюркологической конференции, посвященной 80-летию Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. - Уфа, 2012. - С. 103 - 104.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3

Анализ лексических единиц, включающих типичные сочетания звуков, позволил нам объединить в определённые группировки слова на основе общих для них фоносемем. В результате такого объединения было выделено 17 групп, в состав которых вошли 749 ССК, и предложены модели семантических преобразований, позволяющие наглядно представить пути смысловых сдвигов в семантике слов. Следует отметить, что если на начальных этапах развития языка определяющим моментом являлась звукоизобразительная мотивация, то в дальнейшем в этот процесс включаются деривационные и синтаксические компоненты.

Согласно результатам проведённого анализа многообразие значений слов современного русского языка в ССК, включающих фоносемемы, сводится к 13 исходным значениям, опирающимся на звукоизобразительность. Наиболее частотными являются следующие значения: «бить» (216 слов), «резать, царапать» (135); к непосредственно звукоизобразительным относятся 118 ССК.

Следует отметить определённую связь исходных значений и классов звуков; так, значение «бить» преимущественно передаётся инициальными смычными согласными, значение «дуть» - губными, значение «давить» - носовыми, значения «резать, царапать» и «дрожать» - вибрантом (как правило, неначальным).

Исходные значения в подавляющем большинстве связаны с различными формами разрушения, преобразования: «изгибать, скручивать», «резать, царапать», «дёргать», «бить», «давить» и т.д. Данное обстоятельство является вполне объяснимым, поскольку имеется в виду созидательно-преобразовательная деятельность человека. Приведённые значения с разных сторон характерируют названный деструктивно-конструктивный процесс, то есть в своей основе являются сходными, поэтому достаточно часто появляется возможность множественности мотиваций значений слов, что можно считать типологической чертой древнего состояния языка.

Звукоизобразительная мотивация является неодинаковой в разных тематических группах. В разряде «Бытие» высокий процент мотивированности наблюдается в группах «Звуковые явления» (67%), так как она непосредственно связана со звуком, и «Продукты естественных процессов» (63%), так как ССК, входящие в неё, представляют собой результат физического воздействия. Напротив, группы «Бытие. Общие признаки» и «Время» имеют наиболее низкий процент (соответственно 20% и 14%), что объясняется высокой степенью абстрактности значений ССК. Следовательно, можно говорить об обратной пропорциональности степени звукоизобразительной мотивированности от уровня конкретности/абстрактности значения лексической единицы.

В разряде «Человек» количество звукоизобразительно мотивированных слов достаточно высокое (46%); исключение составляют группы «Торговля, финансы» (20%) и «Государство, право» (19%). Таким образом, можно говорить об антропологической направленности ономатопеи.

В разряде «Природа» большинство групп обладает высокой степенью звукоизобразительной мотивированности: «Рельеф» (76%), «Грунт» (50%). Эти группы связаны с исходным значением чего-либо изогнутого. Только группа «Металлы, минералы» имеет невысокий процент (15%).

В разряде «Растительный мир» небольшое количество звукоизобразительно мотивированных слов наблюдается в группах «Зерновые растения» (20%) и «Травянистые растения» (11%). Наиболее мотивированными являются названия кустарников (55%) и деревьев (55%). Как правило, в их основе лежат качественные особенности растений (гибкость, мягкость или, напротив, твёрдость).

Дикие животные» мотивированы в меньшей степени (соответственно 17% и 11%), что может быть объяснено, вероятно, иными, неономатопеическими основами наименований или очень большими семантическими преобразованиями.

В результате проведённого анализа можно выделить достаточно устойчивые направления изменений в значениях лексических единиц, причём общей тенденцией названных трансформаций является движение от обобщённых, неконкретных представлений древнего человека об окружающем мире к более конкретным, что связано, вероятно, во-первых, с начинающей развиваться способностью человека к расчленённому восприятию своего бытия, а во-вторых, с причинами уже семантико-деривационного порядка: уточнение, конкретизация семантики слов обусловлено в значительной части присоединением словообразовательных аффиксов, которые позже (в результате процесса опрощения) стали финальной частью корней, образовав структуру СГС.

Итак, можно утверждать, что древний пракорень передавал не какое-либо конкретное явление, а комплекс явлений в их совокупности, нерасчленённости: действие, орудие труда, предмет труда, результат труда, обстоятельства совершения действия. И здесь, на наш взгляд, происходит соединение результатов компаративистских и фоносемантических исследований. Какое-либо гипотетическое ба могло обозначать сам удар (то есть звук), действие, вызывающее этот звук, орудие, которым это действие было выполнено. В дальнейшем происходит расчленение данных значений, в результате чего специализация семантики начинает связываться с теми или иными аффиксами.

Язык возник как средство коммуникации и материал для себя черпал в окружающем мире. Установление возможности взаимопонимания между людьми можно объяснить тем, что изначально звуковой комплекс прачеловека был связан с окружающей ситуацией, а именно звуковой. Передать информацию своему собеседнику так, чтобы произошло её более или менее адекватное восприятие и понимание, можно только уподобляя речевой поток тому явлению, о котором необходимо сообщить.

Учитывая тот спектр значений, который выявляется в результате этимологических изысканий, можно рассматривать приведённые фоносемемы как ядра определённых элементарных прототипических ситуаций, связанных с практической деятельностью людей.

Таким образом, анализ приведённых слов с позиций фоносемантики и транссемантики показал возможность объединения в пределах одного морфо-семантического поля лексических единиц, традиционно считавшихся неродственными, на основе глубинных семантических связей и взаимоотношений. Учёт названных связей помогает более широко взглянуть на исторические семантические процессы, обнаружить общее там, где существующие фонетические законы не позволяют этого сделать. Вместе с тем логика языкового материала подсказывает возможность такого решения, пусть даже в качестве альтернативного.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ языкового материала, в какой бы внешней форме он ни предпринимался, так или иначе связан с моделированием, в результате чего это понятие используется применительно не только к языковой системе в целом (общие модели), но и к отдельным её уровням (частные модели). В то же время следует заметить, что практически во всех случаях негласно ставится знак равенства между понятиями «лингвистическая модель» и «языковая теория». В связи с этим существует настоятельная потребность в их разграничении. На наш взгляд, демаркационная линия должна быть связана с самой сутью модели, предполагающей имитацию исследуемого объекта на другом материале (субстрате), а также возможность прогнозирования поведения названного объекта в будущем. Иными словами, «языковая теория» - это схема языка, абстрактное построение, а «лингвистическая модель» - схема прогностическая, способная предсказать пути (тенденции) развития языка.

По-прежнему остаётся актуальным вопрос о семантической структуре слова, причём в синхронном плане расхождения в подходах лингвистов связаны с включением/невключением отдельных классов смысловых компонентов в состав семем. Мы полагаем, что подобные несовпадения не носят принципиального характера, поскольку в основу изменения значений могут быть положены самые разнообразные признаки - реальные и потенциальные.

С диахронической точки зрения корневая морфема рассматривается с позиций формы и содержания в самых разных частных лингвистиках Европы и Востока. При этом наиболее вероятной древнейшей структурой признаётся СГ, в которой гласный элемент определяется как фонологически незначимый.

С семантической точки зрения такой корень характеризуется как синкретичный; это предполагает опору на сущность (образ) явления без его детализации. В то же время отношение к семантическому синкретизмы не является однородным. Этот феномен представляется убедительным прежде всего в контексте фоносемантики.

Смысловые соотношения характерны для современного состояния языка. При их рассмотрении мы сочли возможным использовать бинарный семантический анализ, при котором прежде всего сопоставлялись ЛСВ двузначных лексем и выявлялся инвентарь обобщающих объединяющих сем (ОБС) и обобщающих различителей смысла (ОДС). Обобщающие семантические компоненты мы считаем более предпочтительными, так как они фиксируют тенденции развития слов, а именно тенденции, на наш взгляд, являются основной характеристикой динамики языка. Трёх- и более значные лексические единицы рассматриваются как последовательное развёртывание данного реестр&. предпринятом нами описании мы не ставили задачу полного и исчерпывающего выделения ОБС и ОДС. В частности, речь не идёт о производной лексике. Это связано с тем, что в семантической структуре дериватов тесно переплетаются элементы лексических и словообразовательных значений, а это уже другой уровень анализа.

Мы ограничили свой обзор дву-, трёх- и четырёхзначными ССК исходя из следующих соображений: во-первых, наличие в лексеме большого количества ЛСВ, как правило, не вносит ничего принципиально нового в базовое соотношение ЛСВ; во-вторых, нарастает число су беем, то есть минимальных конкретных семантических элементов, рассмотрение которых целесообразно в комплексном описании семантической структуры слова; в-третьих, нет необходимости загромождать текст многообразными значениями; в-четвёртых, количество такого рода лексических единиц достаточно ограничено.

Поскольку в качестве основы семантических соотношений мы рассматриваем двузначные ССК, то наиболее типичные их случаи мы считаем возможным обозначить как базовые. Названные базовые семы могут быть продуктивными и регулярными. При этом под продуктивными понимаются базовые пары ОДС, связанные более чем с двумя ОБС, а регулярными - смысловые блоки «базовая пара ОДС - ОБС», представленные более чем двумя лексическими единицами.

В ходе диахронического семантического анализа описывались фоносе-мантические истоки человеческой речи. При этом использовались понятия фо-носемемы и квазиморфемы. Под фоносемемой понимается исходное звукоизо-бразительное значение, которое передаётся квазиморфемой - звуковым отрезком, с точки зрения современного языка не являющимся морфемой, но объединяющим лексемы на основе сходства звучания и этимологического значения. В результате было выделено 17 групп ССК, исходя из которых строились различные модели смысловых сдвигов на основе фоносемантической мотивации. Было выделено также 13 значений, мотивированных вышеозначенным образом. Исходные значения в большинстве случаев связаны с производственной деятельностью человека.

Основная сфера человеческого существования - трудовая деятельность, физическая и интеллектуальная; причём отрывать их друг от друга и превращать в самодовлеющие области вряд ли целесообразно. Отсюда и истоки человеческой речи следует искать в трудовых процессах, а именно - изготовлении орудий труда на самом примитивном уровне, способах добывания пищи (собирательство и охота, а следовательно - первоначальное «знакомство» с представителями животного мира) и огня. Названные первоначальные атрибуты человеческого бытия должны были закрепиться в соответствующих звукокомплек-сах, которые можно с одинаковым успехом называть и прапредикативными, и праноминативными единицами. Сущность же их, на наш взгляд, заключается не в этом. И слово, и предложение несут информацию об окружающем мире, о месте человека в этом мире, его деятельности и оценке предметов реальной действительности и самого себя.

Поэтому на таком фоне выглядят несколько наивными представления лингвистов прошлого, из попытки свести происхождение языка к какому-либо одному первоистоку: трудовым выкрикам, первым междометиям и т.д.

Мир многообразен, и человек оценивает его по-разному. Поэтому вряд ли стоит однозначно определять видение мира древними людьми. Мы уже останавливались на точке зрения Б.А.Серебренникова, подвергавшего критике но-стратическую теорию и отрицавшего многие соответствия на том лишь основании, что эти лексические единицы имеют звукоподражательный характер. С другой стороны, стала хрестоматийной критика звукоизобразительности, основывающаяся на том, что у разных народов подражания, например, звукам, издаваемым животными и птицами, различаются в фонемном отношении. На наш взгляд, на это обстоятельство следует обратить особое внимание и попытаться привести в систему такого рода факты. Как нам представляется, в данном случае можно вести речь об особенностях отражения звукового мира в языках разных народов с учётом, во-первых, особенностей фонемного состава их языков, во-вторых, особенностей их мировосприятия. Иными словами, мы предлагаем поставить вопрос не об исключительно лингвистической реконструкции (хотя и её нельзя сбрасывать со счетов), а о реконструкции этнопсихолингвистической, в которой бы нашли отражение этнически специфические моменты познания мира и фиксации их в языке с синхронической и диахронической точек зрения.

Таким образом, речь идёт о реконструкции древней звукоизобразитель-ной картины мира, неодинаково проявляющейся у различных этносов и представляющей собой специфическое отображение звуковых явлений в национальных лексиконах.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ ЯЗЫКОВ И ДИАЛЕКТОВ авест. - авестийский язык алб. - албанский язык алт. - алтайский диалект англ. - английский язык англос. - англосаксонский язык арм. - армянский язык блр. - белорусский язык болг. - болгарский язык в.-луж. - верхнелужийский язык гот. - готский язык греч. - греческий язык др.-в.-нем. - древневерхненемецкий язык др.-греч. - древнегреческий язык др.-инд. - древнеиндийский язык др.-ирл. — древнеирландский язык др.-перс. - древнеперсидский язык др.-прусск. - древнепрусский язык др.-рус. - древнерусский язык др.-сакс. - древнесаксонский язык и.-е. - индоевропейский праязык лат. - латинский язык лит. — литовский язык лтш. - латышский язык макед. - македонский язык морд. - мордовский язык нем. - немецкий язык нов.-в.-нем. - нововерхненемецкий язык нов.-исл. - новоисландский язык ностр. - ностратический праязык осет. - осетинский язык перм. - пермский диалект петерб. - петербургский диалект польск. - польский язык праславянск. - праславянский язык сербохорв. - сербохорватский язык слвц. - словацкий язык словен. - словенский язык словин. - словинский язык ср.-в.-нем. - средневерхненемецкий язык ст.-польск. - старопольский ст.-слав. - старославянский язык ст.-чеш. - старочешский язык том. - томский диалект укр. - украинский язык чеш. - чешский язык шв. - шведский язык

Список научной литературыТрегубов, Андрей Николаевич, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абаев, В.И. Как можно улучшить этимологические словари Текст. / В.И. Абаев // Этимология: 1984. М.: Наука, 1986. - С. 7 - 27.

2. Абаев, В.И. Несколько замечаний к славянским этимологиям Текст. / В.И. Абаев // Проблемы истории и диалектологии славянских языков. М.: Наука, 1971.-С. 11-15.

3. Абаев, В.И. Понятие идеосемантики Текст. / В.И. Абаев // Язык и мышление. XI. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1967. - С. 13 - 49.

4. Аветян, Э.Г. Мера знаковости языка Текст. / Э.Г. Аветян // Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград: Изд-во КГУ, 1976. - С. 1119.

5. Аветян, Э.Г. Природа лингвистического знака Текст. / Э.Г. Аветян. -Ереван: Митк, 1968. 222 с.

6. Аветян, Э.Г. Смысл и значение Текст. / Э.Г. Аветян. Ереван: Изд-во Ерев. ун-та, 1979. - 412 с.

7. Ажеж, К. Человек говорящий: Вклад лингвистики в гуманитарные науки Текст. / К. Ажеж. М.: УРСС, 2003. - 408 с.

8. Акиева, А.Ш. Происхождение слов и языка. Единый язык человечества Текст. / А.Ш. Акиева, М.Л. Рамазанов. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2008. - 546 с.

9. Алексеев, В.П. Возникновение человека и общества Текст. / В.П. Алексеев // Первобытное общество: Основные проблемы развития. М.: Наука, 1975.-С. 5-48.

10. Андреев, Н.Д. Периодизация истории индоевропейского праязыка Текст. / Н.Д. Андреев // Вопросы языкознания. 1957. - № 2. - С. 3 - 18.

11. Андреев, Н.Д. Раннеиндоевропейские корни с велярными спирантами Текст. / Н.Д. Андреев // Вопросы языкознания. 1978. - № 5. - С. 46 - 54.

12. Андреева, Л.Д. Концепция языкового поля в свете доминантного анализа Текст. / Л.Д. Андреева // Социальное и системное на различных уровнях языка. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1986. - С. 3 - 10.

13. Анакин, А.Е. Некоторые теоретические аспекты этимологизации омонимов в связи с реконструкцией праславянского лексического фонда Текст. / А.Е. Анакин // Этимология: 1984. М.: Наука, 1986. - С. 27 - 33.

14. Апресян, Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Просвещение, 1966. - 302 с.

15. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика: (Синонимические средства языка) Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 367 с.

16. Апресян, Ю.Д. О московской семантической школе Текст. / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. 2005. - № 1. - С. 3 - 30.

17. Апресян, Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1967. - 251 с.

18. Арапов, М. Большой лингвистический взрыв? Текст. / М. Арапов // Знание сила. - 1988. - № 6. - С. 25 - 32.

19. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: «Языки русской культуры», 1999. - 896 с.

20. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка Текст. / А.П. Бабушкин. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1996.-103 с.

21. Багичева, Н.В. Лексическая и прагматическая семантика терминов родства Текст. / Н.В. Багичева // Функциональная семантика слова. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1993. - С. 77 - 84.

22. Базарова, Д.Х. Из наблюдений над этимологией названий мастей лошади жийрон и кунгир и названия овцы эвоч Текст. / Д.Х. Базарова, К.А. Ша-рипова // Проблемы этимологии тюркских языков. Алма-Ата: Гылым, 1990. -С. 71-74.

23. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. / Ш. Балли. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.

24. Баскаков, H.A. Введение в изучение тюркских языков Текст. / H.A. Баскаков. М.: Высшая школа, 1969. - 383 с.

25. Баскаков, H.A. Историко-типологическая морфология тюркских языков: Структура слова и механизм агглютинации Текст. / H.A. Баскаков. М.: Наука, 1979.-274 с.

26. Бенвенист, Э. Индоевропейское именное словообразование Текст. / Э. Бенвенист. М.: Издательство иностранной литературы, 1955. - 260 с.

27. Бенвенист, Э. Общая лингвистика Текст. / Э. Бенвенист. М.: «Прогресс», 1974. - 446 с.

28. Блумфилд, Л. Язык Текст. / JT. Блумфилд. М.: Прогресс, 1968. - 606с.

29. Богланов, В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения Текст. / В.В. Богданов. Л.: ЛГУ, 1977. - 204 с.

30. Богуславская, И.М. Сфера действия лексических единиц Текст. / И.М. Богуславская. М.: Языки русской культуры, 1996. - 464 с.

31. Болинджер, Д. Атомизация значения Текст. / Д. Болинджер // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М.: Прогресс, 1981. - С. 200 - 234.

32. Бондарко, A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики Текст. / A.B. Бондарко. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 736 с.

33. Бородина, М.А. К типологии и методике историко-семантических исследований Текст. / М.А. Бородина, В.Г. Гак. Л.: Наука, 1979. - 232 с.

34. Будагов, P.A. Сравнительно-семасиологические исследования: (Романские языки) Текст. / P.A. Будагов. М.: Изд-во МГУ, 1963. - 302 с.

35. Будагов, P.A. Сходства и несходства между родственными языками Текст. / P.A. Будагов. М.: Наука, 1985. - 272 с.

36. Будагов, P.A. Что такое развитие и совершенствование языка? Текст. / P.A. Будагов. М.: Добросвет-2000, 2004. - 304 с.

37. Булаховский, JI.А. Деэтимологизация в русском языке Текст. / Л.А. Булаховский // Труды института русского языка. М.-Л., 1949. - Т. 1. - С. 147 -209.

38. Булаховский, Л.А. Общеславянские названия птиц Текст. / Л.А. Булаховский // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка VII. М., 1948.-С. 97-124.

39. Бунак, В.В. Начальные этапы развития мышления и речи по данным антропологии Текст. / В.В. Бунак // Советская этнография. 1951. - № 3. - С. 41-53.

40. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелёв. М.: Языки славянских культур, 1997. - 576 с.

41. Бурлак, С.А. Введение в лингвистическую компаративистику Текст. / С.А. Бурлак, С.А. Старостин. M.: URSS, 2001. - 272 с.

42. Бэйтс, Е. Интенции, конвенции и символы Текст. / Е. Бейтс // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. - С. 50 - 102.

43. Бюлер, К. Теория языка. Репрезентативная функция языка Текст. / К. Бюлер. М.: Прогресс, 1993. - 501 с.

44. Вандриес, Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю Текст. / Ж. Вандриес. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 410 с.

45. Варбот, Ж.Ж. К реконструкции и этимологии некоторых праславян-ских глагольных основ и отглагольных имён. XV Текст. / Ж.Ж. Варбот // Этимология: 1974. М.: Наука, 1976. - С. 32 - 43.

46. Варбот, Ж.Ж. К реконструкции и этимологии некоторых праславян-ских глагольных основ и отглагольных имён. XIV / Ж.Ж. Варбот Текст. // Этимология: 1986 1987. - М.: Наука, 1989. - С. 55 - 63.

47. Варбот, Ж.Ж. О возможностях реконструкции этимологического гнезда на семантических основаниях Текст. / Ж.Ж. Варбот // Этимология: 1986. -М.: Наука, 1986. С. 33 - 40.

48. Варбот, Ж.Ж. Славянские этимологии: (*opoka; *nadovbSb и *nadovbsi>nb; *z?zel'b; *kobica, *zakobenb и др.; *xorosbjb и *xorxoriti s§) Текст. / Ж.Ж. Варбот // Этимология: 1979. М.: Наука, 1981. - С. 28 - 42.

49. Вардуль, И.Ф. Лингвистическая типология Текст. / И.Ф. Вардуль. -М.: Наука, 1985.-200 с.

50. Варина, В.Г. Лексическая семантика и внутренняя форма языковых единиц Текст. / В.Г. Варина // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. - С. 233 - 244.

51. Васильев, Л.М. Значение в его отношении к системе языка Текст. / Л.М. Васильев. Уфа: Башк. гос. ун-т, 1985. - 64 с.

52. Васильев, Л.М. Методы современной лингвистики Текст. / Л.М. Васильев. Уфа: Башк. гос. ун-т, 1997. - 180 с.

53. Васильев, Л.М. Отношения языковых значений в границах полисемантичного слова Текст. / Л.М. Васильев // Исследования по семантике: Семантика и функционирование лингвистических единиц. Уфа: Башк. гос. ун-т, 1989.-С. 7-15.

54. Васильев, Л.М. Семантический класс глаголов поведения в современном русском языке Текст. / Л.М. Васильев // Исследования по семантике. -Уфа: Башк. гос. ун-т, 1976. С. 41 - 64.

55. Васильев, Л.М. Современная лингвистическая семантика Текст. / Л.М. Васильев. М.: Высш. шк., 1990. - 176 с.

56. Васильев, Л.М. Современные способы формального описания семантики языковых единиц Текст. / Л.М. Васильев // Теория содержательной формы. Тамбов: Тамб. гос. пед. ин-т, 1981. - С. 3 - 20.

57. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов Текст. / А. Вежбицкая. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

58. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицкая. -М.: Русские словари, 1996. 412 с.

59. Вейсгербер, Й.Л. Родной язык и формирование духа Текст. / Й.Л. Вейсгербер. М.: Либроком, 2009. - 232 с.

60. Величковский, Б.М. Психология восприятия Текст. / Б.М. Величков-ский, В.П. Зинченко, А.Р. Лурия. М.: Издательство Московского университета, 1973.-247 с.

61. Вишняцкий, Л.Б. Происхождение языка: Современное состояние проблемы (Взгляд археолога) Текст. / Л.Б. Вишняцкий // Вопросы языкознания. -2002.-№2.-С. 48-63.

62. Воронин, C.B. Из инструментария фоносемасиолога: модель и фоне-мотип Текст. / C.B. Воронин // Контекстуально обусловленная вариативность единиц языка. Рига: Изд-во Латв. гос. ун-та, 1989. - С. 42 - 48.

63. Воронин, C.B. Основы фоносемантики Текст. / C.B. Воронин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. - 207 с.

64. Воронин, C.B. Принцип «произвольности» языкового знака в свете ленинской теории отражения. I. Языковой знак как отражательная категория Текст. /C.B. Воронин // Вестник Ленинградского университета. 1980. - № 8. -С. 89-92.

65. Воронин, C.B. Фоносемантические идеи в современном языкознании Текст. / C.B. Воронин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 200 с.

66. Воронин, C.B. Этимология и фоносемантика: (На материале тюркских и некоторых других языков) Текст. / C.B. Воронин // Проблемы этимологии тюркских языков. Алма-Ата: Гылым, 1990. - С. 62 - 70.

67. Воронин, C.B. Синестезия в языке: аналитический обзор подходов к проблеме Текст. / C.B. Воронин, М.Я. Сабанадзе // Социальное и системное на различных уровнях языка. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1986. - С. 69 - 75.

68. Газов-Гинзберг, A.M. Был ли язык изобразителен в своих истоках? Свидетельство прасемитского запаса корней Текст. / A.M. Газов-Гинзберг. -М.: Наука, 1965.-183 с.

69. Гак, В.Г. К диалектике семантических отношений в языке Текст. / В.Г. Гак // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976.- С. 73 92.

70. Гак, В.Г. Сопоставительная лексикология: На материале французского и русского языков Текст. / В.Г.Гак. М.: Международные отношения, 1977. -264 с.

71. Гак, В.Г. Языковые преобразования Текст. / В.Г. Гак. М.: Языки русской культуры, 1998. - 768 с.

72. Гамкрелидзе, Т.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры Текст. / Т.В. Гамкрелидзе, В.В. Иванов. Тбилиси: Издательство Тбилисского университета, 1984. - 1331 с.

73. Гарипова, Н.Д. Наблюдения над смысловой структурой многозначных слов разных частей речи Текст. / Н.Д. Гарипова // Исследования по семантике.- Уфа: Башк. гос. ун-т, 1976. С. 90 - 97.

74. Гаспаров, Г.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования Текст. / Г.М. Гаскаров. М.: Новое литературное обозрение, 1996. -352 с.

75. Георгиев, В.И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию: Родственные отношения индоевропейских языков Текст. / В.И. Георгиев. М.: Издательство иностранной литературы, 1958. - 318 с.

76. Гердт, A.C. Введение в этнолингвистику Текст. / A.C. Гердт. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2005. - 460 с.

77. Герценберг, Л.Г. Ближайшие перспективы индоевропеистики Текст. / Л.Г. Герценберг // Актуальные вопросы сравнительного языкознания. Л.: Наука, 1989.-С. 70-81.

78. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики Текст. / Г. Гийом. -М.: Прогресс, 1992. 224 с.

79. Головин, В. Слова, которым 20 миллионов лет? Текст. / В. Головин // Знание сила. - 1978. - № 9. - С. 42-43.

80. Горелов, И.Н. Вопросы теории речевой деятельности. Психолингвистические основы искусственного интеллекта Текст. / И.Н. Горелов. Таллин: Валгус, 1987.- 190 с.

81. Горелов, И.Н. Проблема функционального базиса речи в онтогенезе Текст. / И.Н. Горелов. Челябинск: Челяб. пед. ин-т, 1974. - 116 с.

82. Грамматика современного башкирского литературного языка Текст. / Ред. A.A. Юлдашев. М.: Наука, 1981.-495 с.

83. Гранде, Б.М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении Текст. / Б.М. Гранде. М.: Издательство Восточная литература,1961.-594 с.

84. Гринберг, Д. Предыстория индоевропейской системы гласных в сравнительной и типологической перспективе Текст. / Д. Гринберг // Вопросы языкознания. 1989. -№ 4. - С. 5 -31.

85. Гумбольдт, В. фон. Язык и философия культуры Текст. / В. фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1985. - 452 с.

86. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка Текст. /

87. B.И. Даль. М.: Терра - Terra, 1995.

88. Денисов, П.Н. Лексика русского языка и принципы её описания Текст. / П.Н. Денисов. М.: Русский язык, 1993. - 248 с.

89. Денисов, П.Н. Принципы моделирования языка Текст. / П.Н. Денисов. М.: Издательство Моск. ун-та, 1965. - 205 с.

90. Дмитриев, Н.К. К изучению турецкой мимологии Текст. / Н.К. Дмитриев // Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М.: Изд-во вост. лит., 1962.1. C. 59-84.

91. Дмитриев, Н.К. Очерк южнотюркской мимологии Текст. / Н.К. Дмитриев // Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М.: Изд-во вост. лит.,1962.-С. 85- 108.

92. Долгопольский, А.Б. В поисках далёкого родства Текст. / А.Б. Долго-польский // Русская речь. 1967. - № 6. - С. 95 - 109.

93. Долгопольский, А.Б. Гипотеза древнейшего родства языковых семей Северной Евразии с вероятностной точки зрения Текст. / А.Б. Долгопольский // Вопросы языкознания. 1964. - № 2. - С. 53 - 63.

94. Долгопольский, А.Б. Языки и проблема прародины Текст. / А.Б. Долгопольский // Знание сила. - 1975. - № 6. - С. 15 - 19.

95. Есперсен, О. Философия грамматики Текст. / О. Есперсен. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. - 400 с.

96. Жерновей, А.Н. Начальные сочетания фонем в немецком языке Текст. / А.Н. Жерновей, В.В. Левицкий // Психолингвистические исследования значения слова и понимания текста. Калинин: КГУ, 1988.-С. 124-132.

97. Журавлёв, А.П. Звук и смысл Текст. / А.П. Журавлёв. М.: Просвещение, 1981.- 160 с.

98. Журавлёв, А.П. Символическое значение языкового знака Текст. / А.П. Журавлёв // Речевое воздействие: Проблемы прикладной психолингвистики. -М.: Наука, 1972. С. 81 - 104.

99. Журавлёв, А.П. Фонетическое значение Текст. / А.П. Журавлёв. Л.: ЛГУ, 1974.-160 с.

100. Журавлёв, А.Ф. Слав. *jbskra. Искромётный Текст. / А.Ф. Журавлёв // Этимология: 1986. М.: Наука, 1989. - С. 79 - 83.

101. Журковский, Б.В. Типология идеофона в хауса Текст. / Б.В. Жур-ковский // Фонология и морфонология африканских языков. М.: Наука, 1972. -С. 157- 195.

102. Зайнуллина, JI.M. Лингвокогнитивное исследование адъективной лексики (на материале английского, русского, башкирского, французского и немецкого языков) Текст. / Л.М. Зайнуллина. Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 256 с.

103. Зайончковский, А.К. К вопросу о структуре корня в тюркских языках Текст. / А.К. Зайончковскмй // Вопросы языкознания. 1961. - № 2. - С. 28 -35.

104. Зализняк, A.A. Семантическая деривация в синхронии и диахронии: Проект «Каталога семантических переходов» Текст. / A.A. Зализняк // Вопросы языкознания. 2001. - № 2. - С. 13-25.

105. Звегинцев, В.А. Зарубежная лингвистическая семантика последних десятилетий Текст. / В.А. Звегинцев // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. Лингвистическая семантика. М.: Прогресс, 1981. - С. 5 - 32.

106. Звегинцев, В.А. Семасиология Текст. / В.А. Звегинцев. М.: МГУ, 1957.-323 с.

107. Звегинцев, В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика Текст. / В.А. Звегинцев. М.: Просвещение, 1968. - 336 с.

108. Зильберт, Б.А. Мотивированность языковых знаков: Опыт типологии Текст. / Б.А. Зильберт // Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград: Изд-во КГУ, 1976. - С. 26 - 34.

109. Иванов, В.В. История славянских и балканских названий металлов Текст. /В.В. Иванов. -М.: Наука, 1983. 100 с.

110. Иванов, В.В. Типология и сравнительно-историческое языкознание Текст. / В.В. Иванов // Вопросы языкознания. 1958. - № 5. - С 34 - 42.

111. Иллич-Свитыч, В.М. Опыт сравнения ностратических языков Текст. / В.М. Иллич-Свитыч. М.: Наука, 1971.

112. Кажибеков, Е.З. Глагольно-именная корреляция гомогенных корней в тюркских языках: Явление синкретизма Текст. / Е.З. Кажибеков. Алма-Ата: АН КазССР, 1985.-272 с.

113. Кажибеков, Е.З. Фоносемантическая характеристика пратюркского корня Текст. / Е.З. Кажибеков // Проблемы этимологии тюркских языков. -Алма-Ата: Гылым, 1990. С. 95 - 102.

114. Кайдаров, А.Т. Структура односложных корней и основ в казахском языке~Текст.~/~А:Т;~Кайдаров. Алма-Ата: Изд-во «Наука» Казахской ССР7 1986.-328 с.

115. Кайдаров, А.Т. Тюркская этимология: Проблемы и задачи Текст. / А.Т. Кайдаров // Проблемы этимологии тюркских языков. Алма-Ата: Гылым, 1990.-С. 5-25.

116. Каралюнас, С. Лит. POLYMAS «болотистое место» Текст. / С. Ка-ралюнас//Этимология: 1979. -М., 1981. -С. 110-111.

117. Караулов, Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка Текст. / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1981. - 367 с.

118. Кацнельсон, С.Д. К фонологической интерпретации протоиндоевропейской звуковой системы Текст. / С.Д. Кацнельсон // Актуальные вопросы сравнительного языкознания. Л.: Наука, 1989. - С. 131 - 149.

119. Кацнельсон, С.Д. Содержание слова, значение и обозначение Текст. / С.Д. Кацнельсон. М.: Едиториал УРСС, 2011. - 116 с.

120. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление Текст. / С.Д. Кацнельсон. М.: Наука, 1972. - 213 с.

121. Кибрик, А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания: (Универсальное, типовое и специфичное в языке) Текст. / А.Е. Кибрик. -М.: Изд-вл МГУ, 1992. 336 с.

122. Кларк, Е.В. Универсальные категории: о семантике слов-классификаторов и значениях первых слов, усваиваемых детьми Текст. / Е.В. Кларк // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. - С. 221 - 240.

123. Клике, Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта Текст. / Ф. Клике. М.: Прогресс, 1983. - 304 с.

124. Клычков, Г.С. Теория верификации в сравнительно-историческом языкознании Текст. / Г.С. Клычков // Теория и методология языкознания: Методы исследования языка. М.: Наука, 1989. - С. 94 - 189.

125. Клычков, Г.С. Типологическая гипотеза индоевропейского праязыка Текст.7Т;СгКлычков7/"Вопр0сы языкознания. 1"963~Ж~5~СГЗ~Г4~

126. Клычков, Г.С. Типологические изменения в развитии индоевропейских языков: К вопросу об универсалиях лингвистического развития Текст. / Г.С. Клычков // Лингвистическая типология и восточные языки. М.: Наука, 1965.-С. 239-255.

127. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика Текст. / И.М. Кобозева.- М.: Эдиториал УРСС, 2000. 352 с.

128. Колесов, В.В. Мир человека в слове Древней Руси Текст. / В.В. Ко-лесов. Л.: ЛГУ им. A.A. Жданова, 1986. - 311 с.

129. Колесов, В.В. Слово и дело: из истории слов Текст. / В.В. Колесов. -СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2004. 703 с.

130. Коломиец, В.Т. Названия дорог в индоевропейских языках Текст. / В.Т. Коломиец // Этимология: 1984. М.: Наука, 1986. - С. 95 - 102.

131. Коломиец, В.Т. Происхождение общеславянских названий рыб Текст. / В.Т. Коломиец. Киев: Наук, думка, 1983. - 159 с.

132. Колшанский, Г.В. Контекстная семантика Текст. /Г.В. Колшанский.- М.: УРСС Эдиториал, 2005. 152 с.

133. Колшанский, Г.В. Некоторые вопросы семантики языка в гносеологическом аспекте Текст. / Г.В. Колшанский // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. - С. 5 - 31.

134. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В. Колшанский. М.: Едиториал УРСС, 2005. - 128 с.

135. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке Текст. / Г.В. Колшанский. М.: КомКнига, 2005. - 232 с.

136. Кольцова, М.М. Развитие сигнальных систем действительности у детей Текст. / М.М. Кольцова. Л.: Наука, 1980. - 164 с.

137. Комлев, Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова Текст. / Н.Г. Комлев. М.: Наука, 1969. - 192 с.-13 87"Кондрашов7~Н7А7"РщгН^Ьашргес1Т1~ДТРгаБ10уапс1па: 1987~Текст.Т

138. H.A. Кондратов // Вопросы языкознания. 1989. - № 6. - С. 139 - 142.

139. Кондратов, H.A. Славянские языки Текст. / H.A. Кондратов. М.: Учпедгиз, 1962. - 142 с.

140. Копыленко, М.М. Основы этнолингвистики Текст. / М.М. Копылен-ко. Алматы: Евразия, 1995. - 178 с.

141. Корнилов, Г.Е. Имитативы в чувашском языке Текст. / Г.Е. Корнилов. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1984. - 184 с.

142. Корнилов, O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов Текст. / O.A. Корнилов. М.: ЧеРо, 2003. - 349 с.

143. Котелова, Н.З. Значение слова и его сочетаемость: (К формализации в языкознании) Текст. / Н.З. Котелова. Л.: Наука, 1975. - 164 с.

144. Кравченко, A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации Текст. / A.B. Кравченко. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та, 2004.-206 с.

145. Красных, В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология Текст. / В.В. Красных. М.: Гнозис, 2002. - 284 с.

146. Кубрякова, Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности Текст. / Е.С. Кубрякова. М.: Изд-во ЖИ, 2008. - 160 с.

147. Кубрякова, Е.С. Размышление об аналогии Текст. / Е.С. Кубрякова // Сущность, развитие и функции языка. М.: Наука, 1987. - С. 43 - 51.

148. Кузнецова, А.И. Словарь морфем русского языка Текст. / А.И. Кузнецова, Г.Ф. Ефремова. М.: Рус. яз., 1986. - 1136 с.

149. Куркина, JI.В. Из наблюдений над некоторыми названиями дорог и тропинок в славянских языках Текст. / Л.В. Куркина // Этимология: 1968. М.: Наука, 1971.-С. 92-105.

150. Куркина, Л.В. Этимологические заметки Текст. / Л.В. Куркина // Этимология: 1974Т^МТ"НаукаГ1976~СГ44^"59:

151. Кустова, Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений Текст. / Г.И. Кустова // Вопросы языкознания. -2000.-№4.-С. 85- 109.

152. Кустова, Г.И. О типах производных значений слов с экспериенци-альной семантикой Текст. / Г.И. Кустова // Вопросы языкознания. 2002. - № 2.-С. 16-34.

153. Лангаккер, Р.У. Когнитивная грамматика Текст. / Р.У. Лангаккер. -М.: ИНИОН РАН, 1992. 55 с.

154. Ларин, Б.А. Из русско-индийских сопоставлений Текст. / Б.А. Ларин // Вестник ЛГУ. 1958. - № 8. - С. 133 - 138.

155. Ларин, Б.А. Об архаике в семантической структуре слова Текст. / Б.А. Ларин // Ларин Б.А. История языка и общее языкознание. М.: Просвещение, 1977.-С. 89-100.

156. Лебедев, М.В. Стабильность языкового значения Текст. / М.В. Лебедев. -М.: УРСС, 1998. 168 с.

157. Левицкий, В.В. Звукосимволизм в лингвистике и психолингвистике Текст. / В.В. Левицкий // Филологические науки. 1975. - № 4. - С. 54-61.

158. Левицкий, В.В. Семантика и фонетика Текст. / В.В. Левицкий. -Черновцы: Изд. Черновицкого ун-та, 1973. 102 с.

159. Левицкий, В.В. Семантический синкретизм в индоевропейском и германском Текст. / В.В. Левицкий // Вопросы языкознания. 2001. - № 4. - С. 94- 106.

160. Левицкий, В.В. Фонетическая мотивированность слова Текст. /В.В. Левицкий // Вопросы языкознания. 1994. - № 1. - С. 26 - 37.

161. Левковская, К.А. Теория слова, принципы её построения и аспекты изучения лексического материала Текст. / К.А. Левковская. М.: Высшая школа, 1962. - 296 с.

162. Леонтьев, A.A. Проблема глоттогенеза в современной науке Текст. / А^АгЛеонтьев //"Энгельс и языкознание. МТНаука, 1972^С7135- Т5Т.

163. Леонтьев, A.A. Психолингвистический аспект языкового значения Текст. / A.A. Леонтьев // Принципы и методы семантических исследований. -М.: Наука, 1976. С. 46 - 73.

164. Леонтьев, А.Н. Слово в речевой деятельности Текст. / А.Н. Леонтьев. М.: Наука, 1965. - 245 с.

165. Лещёва, Л.М. Лексическая полисемия в когнитивном аспекте Текст. / Л.М. Лещёва. Минск: МГЛУ, 1996. - 247 с.

166. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

167. Лисицына, Т.А. Лексика с временным значением в современном русском языке: (Существительные, прилагательные, наречия) Текст. / Т.А. Лисицына // Исследования по семантике. Уфа: Башк. гос. ун-т, 1976. - С. 12 - 26.

168. Литвин, Ф.А. Многозначность слова в языке и речи Текст. / Ф.А. Литвин. М.: Едиториал УРСС, 2005. - 120 с.

169. Ломтев, Т.П. К вопросу о причинно-следственных отношениях в развитии структуры языка Текст. / Т.П. Ломтев // Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание: Избранные работы. М.: Наука, 1976. - С. 312 - 324.

170. Ломтев, Т.П. Принципы выделения дифференциальных семантических элементов Текст. / Т.П. Ломтев // Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание: Избранные работы. М.: Наука, 1976. - С. 272 - 289.

171. Лосев, А.Ф. Введение в общую теорию языковых моделей Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во МГПИ, 1968. - 294 с.

172. Лосев, А.Ф. Философия имени: Самое само: Сочинения Текст. / А.Ф. Лосев. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. - С. 29 - 204.

173. Лукашевич, E.B. Когнитивная семантика: эволюционно-прогностический аспект Текст. / Е.В. Лукашевич. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2002. - 234 с.

174. Лурия, А.Р. Язык и сознание Текст. / А.Р. Лурия. М.: Изд-во МГУ, 19987^336-0

175. Львов, A.C. Очерки по лексике памятников старославянской письменности Текст. / A.C. Львов. М.: Наука, 1966. - 321 с.

176. Макаев, Э.А. Структура слова в индоевропейских и германских языках Текст. / Э.А. Макаев. М.: Наука, 1970. - 287 с.

177. Маковский, М.М. Индоевропейский корень: Форма и значение Текст. / М.М. Маковский // Вопросы языкознания. 2002. - № 3. - С. 120 — 125.

178. Маковский, М.М. Системность и асистемность в языке: Опыт исследования антиномий в лексике и семантике Текст. / М.М. Маковский. М.: Наука, 1980.-216 с.

179. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов Текст. / М.М. Маковский. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996. - 416 с.

180. Маковский, М.М. Теория лексической аттракции (опыт функциональной типологии лексико-семантических систем) Текст. / М.М. Маковский. -М.: Наука, 1971.-252 с.

181. Маковский, М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике Текст. / М.М. Маковский. М.: Высшая школа, 1989.-200 с.

182. Марецкая, А.Ф. К истории слова говор Текст. / А.Ф. Марецкая // Диалектная лексика 1982. Л: Наука, 1985. - С. 155 - 164.

183. Марков, В.М. О семантическом способе словообразования в русском языке Текст. / В.М. Марков. Ижевск: УдГУ, 1981. - 29 с.

184. Мартынов, B.B. Анализ по семантическим микросистемам и реконструкция праславянской лексики Текст. / В.В. Мартынов // Этимология: 1968. -М.: Наука, 1971.-С. 11-23.

185. Мейе, А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских язы-ков"Текст.~/~Ат~Мейе. — МТЛТГГосударственное социально-экономическое издательство, 1938. 510 с.

186. Меликишвили, И.Г. Структура корня в общекартвельском и общеиндоевропейском Текст. / И.Г. Меликишвили // Вопросы языкознания. 1980. -№ 4. - С. 60 - 70.

187. Мельников, Г.П. Орфонимия и мотивированность знака Текст. / Г.П. Мельников // Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград: Изд-во КГУ, 1976. - С. 3 - 10.

188. Мельничук, A.C. О генезисе индоевропейского вокализма Текст. /

189. A.C. Мельничук // Вопросы языкознания. 1979. - № 5. - С. 3 - 16.

190. Мельничук, A.C. Проблематика реконструкции в сравнительно-историческом языкознании Текст. / A.C. Мельничук // Актуальные вопросы сравнительного языкознания. Л.: Наука, 1989. - С. 21 - 35.

191. Меркулова, В.А. Заметки по истории и этимологии слов Текст. /

192. B.А. Меркулова // Этимология: 1968. М.: Наука, 1971. - С. 89 - 91.

193. Меркулова, В.А. Очерки по русской народной номенклатуре растений Текст. / В.А. Меркулова. М.: Наука, 1967. - 259 с.

194. Михайлов, О.Т. Загадка человеческого «я» Текст. / О.Т. Михайлов. -М.: Политиздат, 1976. 287 с.

195. Михалёв, А.Б. Когнитивные аспекты фоносемантики Текст. / А.Б. Михалёв // Тезисы международной конференции «Когнитивная парадигма». Симпозиум 1 «Лингвистика, литературоведение». Пятигорск: ПГЛУ, 2000. -С. 115-117.

196. Михалёв, А.Б. Методический арсенал фоносемантики Текст. / А.Б. Михалёв // Методология современного языкознания. М.: АСОУ, 2010. - С. 122-141.

197. Михалёв, А.Б. О семантическом пространстве консонантного комплекса BR- в современном французском языке Текст. / А.Б. Михалёв // Психолингвистические проблемы фонетики и лексики. Калинин: КГУ, 1989. - С. 30 -38.

198. Михалёв, А.Б. Проблема звукоизобразительности во французской лингвистике Текст. / А.Б. Михалёв // Вестник ПГЛУ. 1997. - №№ 1 - 2. - С. 25-31.

199. Михалёв, А.Б. Проблема категоризации (фоносемантический ракурс) Текст. / А.Б. Михалёв // Problems of General, Germanic and Slavic Linguis-tics.Papers for 70-th anniversary of Professor V.Levickij. Chernivtsi: Books - XXI, 2008.-P. 163-170.

200. Михалёв, А.Б. Семантические прототипы Текст. / А.Б. Михалёв // Язык и действительность: Сборник научных трудов памяти В.Г.Гака. М.: ЛЕ-НАНД72007"СГЗ 83-388:-

201. Михалёв, А.Б. Современное состояние фоносемантики Текст. / А.Б. Михалёв // Новые идеи в лингвистике XXI века: Материалы 1 Международной научной конференции, посвящённой памяти профессора В.А.Хомякова. 4.1. -Пятигорск: ПГЛУ, 2009. С. 52 - 59.

202. Михалёв, А.Б. Теория фоносемантического поля Текст. / А.Б. Михалёв. Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 1995. - 213 с.

203. Михалёв, А.Б. Фоносемантические универсалии Текст. / А.Б. Михалёв // Университетские чтения 2006. Материалы научно-методических чтений ПГЛУ. - Ч. 1. - Пятигорск: ПГЛУ, 2006. - С. 42 - 46.

204. Михалёв, А.Б. Человеческий язык средство коммуникации особого рода? Текст. / А.Б. Михалёв // Университетские чтения-2010. 4.1. - Пятигорск: ПГЛУ, 2010.-С. 67-70.

205. Монич, Ю.В. Амбивалентные функции ритуала в эволюции языковых систем Текст. / Ю.В. Монич // Вопросы языкознания. 2000. - № 6. - С. 69 - 97.

206. Мухин, A.M. Лингвистический анализ: Теоретические и методологические проблемы Текст. / A.M. Мухин. Л.: Наука, 1976. - 282 с.

207. Нидерле, Л. Славянские древности Текст. / Л. Нидерле. М.: Наука, 2000. - 528 с.

208. Никитин, М.В. Курс лингвистической семантики Текст.7 М.В. Никитин. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. - 819 с.

209. Никитин, М.В. Лексическое значение слова. Структура и комбинаторика Текст. / М.В. Никитин. -М.: Высшая школа, 1983. 127 с.

210. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения Текст. / М.В. Никитин. — М.: Высшая школа, 1988. 168 с.

211. Новиков, Л.А. Семантика русского языка Текст. / Л.А. Новиков. -М.: Высшая школа, 1982. 272 с.

212. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований Текст. / Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1973. - 318 с.

213. Одри, Ж. Индоевропейский язык Текст. / Ж. Одри // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 21. М.: Прогресс, 1988. - С. 24 - 121.

214. Онтология языка как общественного явления Текст. / Отв. ред. Г.В. Степанов, В.З. Панфилов. М.: Наука, 1983. - 312 с.

215. Основы иранского языкознания: Древнеиранские языки Текст. / Коллектив авторов. М.: Наука, 1979. - 388 с.

216. Откупщиков, Ю.В. К истокам слова Текст. / Ю.В. Откупщиков. -СПб.: Азбука-классика, 2005. 352 с.

217. Откупщиков, Ю.В. Очерки по этимологии Текст. / Ю.В. Откупщиков. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2001. - 408 с.

218. Падучева, Е.В. Глаголы создания образа: Лексическое значение и семантическая деривация Текст. / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания. 2003. -№6.-С. 30-46.

219. Падучева, Е.В. Динамические модели в семантике лексики Текст. / Е.В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608 с.

220. Падучева, E.B. К структуре семантического поля «восприятие»: (На материале глаголов восприятия в русском языке) Текст. / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания. 2001. - № 4. - С. 23 - 44.

221. Панов, E.H. Знаки, символы, языки Текст. / E.H. Панов. М.: Знание, 1983.-248 с.

222. Пауль, Г. Принципы истории языка Текст. / Г. Пауль. М.: Издательство иностранной литературы, 1960. - 501 с.

223. Перцова, H.H. Формализация толкования слова Текст. / H.H. Перцо-ва. М.: Изд-во МГУ, 1988. - 83 с.

224. Петлева, И.П. Этимологические заметки по славянской лексике. IV Текст. / И.П. Петлева // Этимология: 1974. -М.: Наука, 1976. С. 16 - 31.

225. Петлева, И.П. Этимологические заметки по славянской лексике Текст. / И.П. Петлева // Этимология: 1979. М.: Наука, 1981. - С. 42 - 50.

226. Петлева, И.П. Этимологические заметки по славянской лексике. XVII Текст. / И.П. Петлева // Этимология: 1988 1990. - М.: Наука, 1993. - С. 52-57.

227. Петренко, В.Ф. Психосемантика сознания Текст. / И.В. Петренко. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. 208 с.

228. Пиаже, Ж. Генетический аспект языка и мышление Текст. / Ж. Пиаже // Психолингвистика. М.: Прогресс, 1984. - С.325-335.

229. Питина, С.А. Концепты мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира Текст. / С.А. Питина. -Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2002. 191 с.

230. Плотников, Б.А. О форме и содержании в языке Текст. / Б.А. Плотников. Минск: Вышэйш. школа, 1989. - 252 с.

231. Плунгян, В.А. Общая морфология. Введение в проблематику Текст. / В.А. Плунгян. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 384 с.

232. Покровский, М.М. О методах семасиологии Текст. / М.М. Покровский // Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1959.-С. 27-32.

233. Покровский, М.М. Соображения по поводу изменения значений слов Текст. / М.М. Покровский // Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - С. 36 - 60.

234. Поляков, И.В. Лингвистика и структурная семантика Текст. / И.В. Поляков. Новосибирск: Наука, 1987. - 191 с.

235. Попова, З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2001. - 191 с.

236. Потебня, A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1 2 Текст. / A.A. Потебня. - М.: Учпедгиз, 1958. - 536 с.

237. Потебня, A.A. Мысль и язык Текст. / A.A. Потебня. Киев: Синто, 1993.-192 с.

238. Преображенский, А.Г. Этимологический словарь русского языка Текст. / А.Г. Преображенский. М.: Г.Лисснер и Д.Совко, 1910-1914.

239. Принципы описания языков мира Текст. / Отв. ред. В.Н. Ярцева, Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1976. - 343 с.

240. Распопов, И.П. Методология и методика лингвистических исследований: (Методы синхронного изучения языка) Текст. / И.П. Распопов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1976. - 110 с.

241. Ревзин, И.И. Модели языка Текст. / И.И. Ревзин. М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 192 с.

242. Розина, Р.И. Категориальный сдвиг актантов в семантической деривации Текст. / Р.И. Розина // Вопросы языкознания. 2002. - № 2. - С. 3 - 15.

243. Романова, Г.Я. Наименование мер длины в русском языке Текст. / Г.Я. Романова. М.: Наука, 1975. - 175 с.

244. Рулен, М. Происхождение языка: Ретроспектива и перспектива Текст. / М. Рулен // Вопросы языкознания. 1991. - № 1. - С. 5 - 19.

245. Савченко, А.Н. Сравнительная грамматика индоевропейских языков Текст. / А.Н. Савченко. М.: Высш. шк., 1974. - 410 с.

246. Селиверстова, О.Н. Об объекте лингвистической семантики и адекватности её описания Текст. / О.Н. Селиверстова // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. - С. 119 - 146.

247. Семереньи, О. Введение в сравнительное языкознание Текст. / О. Семереньи. М.: Прогресс, 1980. - 408 с.

248. Семереньи, О. Славянская этимология на индоевропейском фоне Текст. / О. Семереньи // Вопросы языкознания. 1967. - № 4. - С. 3 - 25.

249. Серебренников, Б.А. Почему трудно верить сторонникам нострати-ческой гипотезы? Текст. / Б.А. Серебренников // Вопросы языкознания. 1986. -№ 3. - С. 26-37.

250. Серебренников, Б.А. Человеческий фактор в языке. Язык и мышление Текст. / Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - 242 с.

251. Словарь русского языка XI XVII вв. Текст. / Гл. ред. С.Г. Бархударов. -М.: Наука, 1975.

252. Смолина, К.П. Лексика имущественной сферы в русском языке XI -XVII вв. Текст. / К.П. Смолина. М.: Наука, 1990. - 207 с.

253. Соколовская, Ж.П. Проблемы системного описания лексической семантики Текст. / Ж.П. Соколовская. Киев: Наук думка, 1990. - 184 с.

254. Спиркин, А.Г. Происхождение языка и его роль в формировании мышления Текст. / А.Г. Спиркин // Мышление и язык. М.: Государственное издательство Политической литературы, 1957. - С. 3 - 73.

255. Сравнительно-историческое изучение языков разных семей: Лексическая реконструкция Текст. // Реконструкция исчезнувших языков / Мельни-чук A.C., Гиндин Л.А. и др. М.: Наука, 1991. - С. 6 - 14.

256. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1975. - 311 с.

257. Судаков, Г.В. Диалектная лексика в старорусском языке (названия корзин) Текст. / Г.В. Судаков // Диалектная лексика 1987. СПб.: Наука, 1991. С. 73 - 80.

258. Суник, О.П. О происхождении морфологической структуры слова Текст. / О.П. Суник // Вопросы языкознания. 1959. - № 5. - С. 43 - 51.

259. Супрун, А.Е. Славянские числительные (становление числительных как особой части речи) Текст. / А.Е. Супрун. Минск: Изд-во БГУ, 1969. - 232 с.

260. Супрун, А.Е. Исследование лексики и семантики Текст. / А.Е. Супрун, А.П. Клименко // Основы теории речевой деятельности. М.: Наука, 1974. -С. 188-219.

261. Такумбетова, Л.М. Номинативные потенции глагольной метафоры в современном английском языке Текст. / Л.М. Такумбетова // Вестник БГПУ. Серия Гуманитарные науки. 2000. - № 1. - С. 125 - 130.

262. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1986. - 141 с.

263. Телия, В.Н. О специфике отображения мира психики и знания в языке Текст. / В.Н. Телия // Сущность, развитие и функции языка. М.: Наука, 1987.-С. 65-74.

264. Телия, В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1981. - 269 с.

265. Тихонов, А.Н. Словообразовательный словарь русского языка Текст. / А.Н. Тихонов. -М.: Русский язык, 1985.

266. Толстой, Н.И. О славянских названиях деревьев: сосна-хвоя-бор Текст. / Н.И. Толстой // Восточно-славянское и общее языкознание. М.: Наука, 1978.-С. 115-127.

267. Томилова, С.Д. Периферийные семы глаголов как база для формирования вторичных значений Текст. / С.Д. Томилова // Функциональная семантика слова. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1993. - С. 40 - 47.

268. Тондл, J1. Проблемы семантики Текст. / JI. Тондл. М.: Прогресс, 1975.-484 с.г

269. Топоров, В.Н. Ведийское RTA: К отношению смысловой структуры и этимологии Текст. / В.Н. Топоров // Этимология: 1979. М.: Наука, 1981. -С. 139-156.

270. Топоров, В.Н. Из индоевропейской этимологии Текст. / В.Н. Топоров // Этимология: 1991 1993. - М.: Наука, 1994. - С. 126 - 158.

271. Топоров, В.Н. Из славянской языческой терминологии: Индоевропейские истоки и тенденции развития Текст. / В.Н. Топоров // Этимология: 1986 1987. - М.: Наука, 1989. - С. 3 - 50.

272. Трахтеров, A.JI. Основные вопросы теории слога и его определение Текст. / A.JI. Трахтеров // Вопросы языкознания. 1956. - № 6. - С. 15 - 32.

273. Трубачёв, О.Н. Из истории табуистических названий. Росомаха, болеть Текст. / О.Н. Трубачёв // Труды по этимологии. Слово История Культура. Т. 1. -М.: «Языки славянской культуры», 2004. С. 684 - 692.

274. Трубачёв, О.Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя Текст. / О.Н. Трубачёв. М.: Изд-во АН СССР, 1959.-215 с.

275. Трубачёв, О.Н. К этимологии некоторых славянских терминов родства: (и.-е. *gena-, слав, rodb, plemç, *obbtjo-) Текст. / О.Н. Трубачёв // Вопросы языкознания. 1957. - № 2. - С. 86-95.

276. Трубачёв, О.Н. Происхождение названий домашних животных в славянских языках. Этимологические исследования Текст. / О.Н. Трубачёв. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 115 с.

277. Трубачёв, О.Н. Ремесленная терминология в славянских языках (Этимология и опыт групповой реконструкции) Текст. / О.Н. Трубачёв. М.: Наука, 1966.-416 с.

278. Трубачёв, О.Н. Этногенез и культура древнейших славян: Лингвистические исследования Текст. / О.Н. Трубачёв. М.: Наука, 1991.-271 с.

279. Туркина, Р.В. Семантическая структура производного слова Текст. / Р.В. Туркина. Калинин: КГУ, 1984. - 200 с.

280. Улуханов, И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и способы её описания Текст. / И.С. Улуханов. М.: Наука, 1977. - 256 с.

281. Уфимцева, A.A. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики Текст. / A.A. Уфимцева. М.: Либроком, 2010. - 242 с.

282. Уфимцева, A.A. Семантический аспект языковых значений Текст. /

283. A.A. Уфимцева // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976.-С. 31 -46.

284. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка Текст. / М. Фасмер. М.: Прогресс, 1986 - 1987.

285. Филин, В.П. О лексико-семантических группах Текст. / Ф.П. Филин // Филин В.П. Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982. - С. 227 - 239.

286. Филин, В.П. Слово и его значения Текст. / Ф.П. Филин // Филин

287. B.П. Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982. - С. 218 - 227.

288. Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания Текст. / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988. - С. 52 -92.

289. Фортунатов, Ф.Ф. Избранные труды. Т. 1 Текст. / Ф.Ф. Фортунатов. М.: Учпедгиз, 1959. - 472 с.

290. Хачатурова, JI.А. Внутренняя форма зоонимов Текст. / Л.А. Хачату-рова // Функциональная семантика слова. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 1993. - С. 93 - 102.

291. Цейтлин, P.M. Сравнительная лексикология славянских языков X/XI-XIV/XV вв. Проблемы и методы Текст. / P.M. Цейтлин. М.: Наука, 1996.-232 с.

292. Церетели, К.Г. Сирийский язык Текст. / К.Г. Церетели. М.: Наука, 1979. - 160 с.

293. Черепанова, И.Ю. Дом колдуньи: Начала суггестивной лингвистики. Ч. I Текст. / И.Ю. Черепанова. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1995. - 213 с.

294. Чудинов, А.П. Регулярная многозначность в глагольной лексике Текст. / А.П. Чудинов. Свердловск: Изд-во Свердловского пед. ин-та, 1986. -80 с.

295. Шаймиев, В.А. Краткий лингвистический словарь-справочник в цитатах Текст. / В.А. Шаймиев. Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 164 с.

296. Шахнарович, A.M. О роли образа в онтогенезе речевой деятельности Текст. / A.M. Шахнарович // Общая и прикладная психолингвистика. М.: Изд-во АН СССР, 1973. - С. 81 - 87.

297. Шаумян, С.К. Структурная лингвистика Текст. / С.К. Шаумян. М.: Наука, 1965. - 396 с.

298. Шафиков, С.Г. Типология лексических систем и лексико-семантических универсалий Текст. / С.Г. Шафиков. Уфа: РИО БашГУ, 2004. -238 с.

299. Шкатова, Л.А. Развитие ономасиологических структур Текст. / Л.А. Шкатова. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1984. - 150 с.

300. Шмелёв, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка Текст. / Д.Н. Шмелёв. М.: Просвещение, 1964. - 244 с.

301. Шмелёв, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики Текст. / Д.Н. Шмелёв. М.: Издательство ЛКИ, 2008. - 280 с.

302. Шостьин, H.A. Очерки истории русской метрологии XI XIX века Текст. / H.A. Шостьин. - М.: Издательство стандартов, 1975. - 272 с.

303. Щур, Г.С. Теория поля в лингвистике Текст. / Г.С. Щур. М.: Наука, 1974.-255 с.

304. Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд Текст. / Под ред. О.Н. Трубачёва. М.: Наука, 1974 -.

305. Языки Азии и Африки: Языки Древней Передней Азии (несемитские), иберийско-кавказские языки, палеоазиатские языки Текст. / Под ред. Г.Д. Санжаева. М.: Наука, 1979. - 387 с.

306. Языки мира: Уральские языки Текст. / Ю.С. Елисеев, К.Е. Майтин-ская, О.И. Романова. М.: Наука, 1993. - 398 с.

307. Якушин, Б.В. Гипотезы о происхождении языка Текст. / Б.В. Якушин. -М.: Наука, 1984. 137 с.

308. Cassirer Е. Philosophie der symbolischen Formen: I: die Sprache Текст. / E. Cassirer. Berlin, 1923. - 320 p.

309. Hornbostel E.M. Laut und Sinn Текст. / E.M. Hornbostel // Festschrift Meinhof. Hamburg, 1927. - P. 329 - 342.

310. Marchand H. Studies in Syntax und Word-Formatin Текст. / H. Marchand. München, 1974.

311. Weisgerber I. Die sprachliche Gestaltung der Welt Текст. /1. Weisgerber. -Düsseldorf, 1962.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)"

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Трегубов, Андрей Николаевич

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Трегубов, Андрей Николаевич

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структурно элементарная лексика (семантический и звукоизобразительный аспекты)"

Список научной литературыТрегубов, Андрей Николаевич, диссертация по теме "Теория языка"

Похожие темы диссертаций