автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Структурно-семантические модели аналитических единиц с цветообозначениями "белый", "черный", "красный"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структурно-семантические модели аналитических единиц с цветообозначениями "белый", "черный", "красный""

На правах рукописи

ЦАГОЛОВА ТАТЬЯНА ТАМБИЕВНА

Структурно-семантические модели аналитических единиц с цветообозначеннямн «белый», «чёрный», «красный» (на материале французского, русского и осетинского языков)

Специальность: 10.02.20 — Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание.

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Владикавказ 2006

Работа выполнена на кафедре французского языка СевероОсетинского государственного университета им. К.Л. Хетагурова.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Щербакова Тамара Давидовна.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Шомахова Татьяна Массовна

кандидат филологических наук, доцент Калабекона Людмила Тазретовна

Ведущая организация: Пятигорский государственный

лингвистический университет

Защита диссертации состоится « 13 л декабря 2006г. в II часов на заседании диссертационного совета Д 212.248.02 в Северо-Осе-тинском государственном университете им. К Л .Хетагурова (362025, г.Владикавказ, ул. Ватутина, 46).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Северо-Осетинс-кого государственного университета им. КЛ. Хетагурова.

Автореферат разослан « 6» ноября 2006г.

Учёный секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент

Т5.Д. Бичегкуева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Наименее изученной частью синтаксиса даже таких языков, как французский и русский, остаются аналитические структуры, воспринимаемые большинством исследователей либо как обычные (точнее — свободные) словосочетания, либо как элементы фразеологии. Между тем, трудно было бы, исходя из целого ряда параметров (структурной организации, характера внутренних синтаксических связей, смыслового наполнения, прагматической интенции и культурологической составляющей), видеть в данных структурах бесспорные тождества.

Реферируемая работа, выполненная в сопоставительном аспекте, посвящена описанию аналитических структур французского, русского и осетинского языков, построенных на универсальной первичной триаде цветообозначений: белый, чёрный, красный. Выбор языков обусловлен необходимостью интенсифицировать преподавание французского языка в осеггиноязычной аудитории, когда языком-посредником в обучающем процессе выступает русский язык.

Объектом исследования являются аналитические конструкции с цветообозначениями белый, чёрный, красный, изучаемые в трёх языках в контексте межкультурной коммуникации, влияния языка на познавательную деятельность его носителей, отражения в аналитизмах этнического лингвокреагивного мышления, взаимосвязи цветообозначений как части общей семасиологии с этнической культурой.

Аюуальность темы исследования определяется тем, что впервые подвергается сопоставительному описанию наименее изученная синтаксическая модель трёх языков (французского, русского, осетинского), отмеченная существенными различиями как языковой, так и культурно-исторической природы: в частности, делается попытка а) уточнить границы между свободными словосочетаниями и аналитическими единицами и б) установить более точные параметры внутренней классификации аналитизмов, достаточно неоднородных и позволяющих развести их по двум условным группам: элементарные аналитические построения дофразеологического уровня и аналитические единицы фразеологической природы.

Предлагаемый подход к изучению аналитизмов обретает ещё большую остроту в условиях соотнесения французского языка (ана-

литического) не только с русским (синтетическим языком), но и с осетинским, шагнувшим в своём синтетизме гораздо дальше русского и строящим словосочетания несколько иначе; чем два других сопоставляемых языка.

Новизна диссертационного исследования состоит в том, что а) впервые предлагаются основы для разграничения терминологических концептов смысл — значение — употребление и sens - signification - acception, формирующих концептосферу общей и сравнительной семасиологии; б) выявляется роль междисциплинарных связей (в частности, грамматики и семасиологии) в изучении семантики прилагательных первичной триады цветообозначений и построенных на их основе аналитических структур.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что осуществляемое в ней изучение аналитических структур, во-первых, в семантическом аспекте (многозначность, формирование отношений синонимии, вариантности и синонимического подобия; стремление к калькированию как результат межэтнических и культурологических связей) и, во-вторых, в структурном плане (уточнение объёма и содержания терминологических понятий, составляющих концептосферу «преобразования», определение их видов как полных, частичных или нулевых в процессах межъязыковых контактов, дифференциация окказиональных и узуальных аналитизмов) будет способствовать разысканиям в области сопоставительной семантики, когнитивистики, этно- и лингвокул ьтурологии.

Цель проводимого исследования заключается в выявлении характера структурно-семантических процессов, протекающих в рамках двух основных видов словосочетаний. На левом полюсе находятся элементарные аналитические единицы дофразеологического типа, тяготеющие по смысловой и синтаксической сути к свободным сочетаниям с переменными составляющими, на правом — аналитические структуры фразеологической природы с переменно-постоянными компонентами.

Задачи исследования сосредоточены на необходимости: 1) выявить сходства и различия (структурные, лексические, семантические) в формировании и узуальном воплощении тремя языками аналитических единиц, построенных на первичной и универсальной триаде цветонаименований; обосновать причины этих различий;

2) описать межъязыковые параллели и несовпадения в смысловом облике аналитизмов; 3) определить роль контекста в актуализации смыслового содержания аналитических структур; 4) установить внутренний и межъязыковой реестр аналитизмов по ряду структурно-семантических признаков (соответствия, подобия, аналоги, адек-ваггы, параллели), служащих удобным инструментарием в изучении данных моделей.

Методологической основой исследования выступает диалектический принцип единства формы и содержания в его двух наиболее существенных воплощениях: семасиологическом (от формы к значению) и ономасиологическом (от значения к форме).

Конкретная методика, применяемая в анализе фактологического материала, — комплексная, сочетающая в себе элементы наиболее рациональных методов: в частности, описательно-сопоставительного и контраста вно го.

Установление прагматических и концептуальных параметров исследования (актуальность, цели, задачи, методологический аспект и совокупность конкретно используемых методов) позволяет сформулировать основные положения, выносимые на защиту.

I. Аналитические структуры французского, русского и осетинского языков в своём подавляющем большинстве построены по единым семасиологическим и грамматическим законам языков активного строя:

1) семасиологическое единство проявляется а) в тождестве принципов лексикографических толкований составных элементов первичной триады цветообозначений трёх изучаемых языков и в заметном влиянии лексического смысла ключевого слова аналитической единицы на формирование её семантического конструкта; б) в интенсивной тенденции к калькированию; в) в доминирующей роли глаголов широкой семантики в построении глагольных аналитизмов; г) в смыслоразличнтельной функции, выполняемой ключевым словом в составе аналитизма;

2) грамматическое единство аналитических структур принимает вид а) существенного преобладания в них именных построений по отношению к глагольным и б) неоднозначной роли структурной организации аналитизмов в их дифференциации по признаку «мо-носемия / полисемия», неизбежно связанными с выходом в область синонимии и её вариантных проявлений.

II. Количественный аспект аналитизмов трёх языковых систем отмечен регрессивной тенденцией, обусловленной в известной мере противопоставлением французского языка, аналитического по грамматическому устройству, двум синтетическим — русскому и осетинскому.

III. В актуализации аналитизмов обеих разновидностей доминирующую роль приобретает контекст (расширенный или минимальный) и те структурные условия, в которых эти контексты задействованы.

Практическая значимость работы состоит в том, что изложенный в ней материал может быть использован в прикладной и теоретической лексикографии, в преподавании общей и сравнительной семасиологии. Выполняемое исследование может оказать помощь учителю-словеснику в преподавании французского языка осети-ноязычной аудитории и учащимся средних школ и вузов, учебные программы которых предполагают обязательное включение в них курсов культурологии и межкультурной коммуникации. Результаты проведённого исследования могут быть полезны при написании курсовых и дипломных работ студентами филологических факультетов.

Апробация диссертации осуществлена на заседаниях кафедры французского языка, кафедры осетинского и общего языкознания СОГУ и подтверждается серией докладов, прочитанных на заседаниях кафедры иностранных языков Горского ГАУ. Содержание исследования изложено в ряде республиканских и российских изданий.

Композиция работы, состоящей из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы, распадается (фактологически и теоретически) на две взаимосвязанные части. Первая из них ориентирована на выявление сходств и различий (ментальных, культурологических, лексико-семантических и синтаксических) аналитических структур дофразеологической природы, бытующих в трёх сопоставляемых языках, в процессе противопоставления аналитизмов свободным словосочетаниям и установления их дифференциальных признаков. Во второй части работы изучаются фразеологические единицы как вариантное проявление общего класса аналитических конструкций.

Материалом исследования послужили наиболее авторитетные лексикографические труды трёх сопоставляемых языков и литера-

турные примеры, извлечённые из произведений французских, русских и осетинских авторов.

Содержание работы

Во введении определяется тема исследования, обоснован её выбор, актуальность и новизна, сформулированы цели и задачи работы, определены методы исследования, раскрывается его теоретическая и практическая значимость.

В первой главе («Струюурно-семантические характеристики аналитической единицы и её отношение к свободным и несвободным сочетаниям слов») а) излагается история осмысления категориальных отличий аналитических структур от свободных словосочетаний; б) проводится внутренняя дифференциация аналитизмов на структуры дофразеологического и фразеологического уровней; в) пересматривается традиционный взгляд на роль строевого элемента аналитической единицы как десемантизированного компонента; г) определяются условия принятия знаменательным словом служебной функции при сохранении им пексико-семантического содержания в процессах означивания окружающей действительности и построения дискурса

В комплексе аналитических структур допустимо выделить два основных вида: глагольные и именные. Первые являют собой такие образования, в которых функция означивания совершается в пределах смыслового и грамматического фокуса, сосредоточенного в двух неоднородных по частеречной отнесённости элементах — существительном и глаголе. Именной член берёт на себя выражение смыслового содержания аналитизма, а глагол, подвергаясь десеман-тизации, выполняет лишь строевую функцию, становясь носителем категориальных признаков ключевого слова и, следовательно, всего словосочетания.

В именных аналитизмах оба компонента смыслового и грамматического фокуса, сохраняя своё полнозначное лексическое содержание, способны выполнить номинативную функцию лишь в их взаимодействии.

Основным признаком аналитической единицы, содержащей какой-либо целостный смысловой конструкт, выступают её синтаксические показатели. В одних словосочетаниях целостность смысла передаётся комбинацией таких слов, которые полностью сохраняют

свои прямые значения и, следовательно, отчётливые синтаксические отношения. Смысл и синтаксическая структура таких соединений слов членимы и индивидуально конкретны. В других же сочетаниях слов смысловая индивидуальность и независимость нарушаются. Информативная связь составных элементов в таких соединениях слов становится взаимообусловленной, а их синтаксическая члени-мость затемняется. При этом характер внутренних синтаксических отношений становится гораздо менее важным, чем целостность информативного содержания. Приобретение единого смысла на фоне распада синтаксических связей слов, когда эти связи становятся несущественными для восприятия смыслового содержания какого-либо сочетания, и делает это последнее аналитической единицей.

Итак, исходной единицей в нашем построении становится слово, за которым следуют свободные словосочетания, характеризующиеся переменными составляющими (un visage blanc, un tableau noir, белое платье, белое лицо, урс кселмеерзсен, сырх дидинеег), и завершают эту цепочку аналитические образования в их двух основных вариантах:

а) аналитические структуры, отмеченные первичным импульсом лексической устойчивости и ослабления синтаксических отношений: fromages blancs / белые сыры, perès blancs / букв, белые отцы — миссионерская организация в Африке, perles noires / чёрный жемчуг, drapeau noir de pirates / чёрный пиратский флаг, feu rouge I красный огонь, poissons rouges / красная рыба, белый хлеб, белые ночи, чёрный жемчуг, чёрная мантия, красная гвоздика, красная девица, урс доныхъаз / белый лебедь, урс дз<внхъа / хрусталь, cay чылауи I чёрная слива, cay хох I чёрная гора, сырх тырыса / красное знамя, сырх ксенын / краснеть;

б) аналитические структуры, условно определяемые как завершившие разрушение внутренних синтаксических отношений и, следовательно, достигшие в лексической консолидации высшего предела: mariage blanc / фиктивный брак, bile noire i чёрная меланхолия, plaine rouge / гильотина, белая кость, белые мухи, красный петух, красный террор, чёрный ворон, чёрная кость, cay гуыбын; cay сфоелдахын, cay бон, урс халон, сырх: нее ксенын.

Инвариантным принципом, дистанцирующим в трёх сопоставляемых языках аналитические структуры и свободные словосочетания, является перераспределение рблевой и функциональной значимости

между двумя конструктами; смысловым содержанием словосочетания и его синтаксическим обликом в пользу преимущественно первой из упомянутых величин.

Во втором разделе первой главы («Критерий определения опорного слова и его роль в формировании аналитической единицы») исследуется назначение ключевого элемента, выполняющего смысло-изменительнуго (точнее - смыслообразующую) функцию в процессе

перерождения свободного сочетания слов в аналитическую единицу.

Выделение опорного слова в аналитической струюуре основывается на совокупности её лексических, семантических и структурных характеристик при обязательном учёте таких её индивидуальных признаков, как содержащийся в ней смысл и формируемый образ. В сущности, любое свободное словосочетание имеет потенциальные перспективы стать аналитической конструкцией. Основным условием подобного превращения является, прежде всего, семантический характер опорного слова: оно должно наполняться таким содержанием, для восприятия которого требуется а) сформировавшаяся языковая компетенция его носителей и б) усвоение этими последними правил лексической сочетаемости всех элементов языковой системы в полном объёме их допустимых расширений или же ограничений. Сочетаемостные манипуляции завершаются лексическими переосмыслениями. Таким образом, сформированные на их основе словосочетания становятся одним из источников пополнения аналитических единиц языка. Переосмысленное слово, превращаясь в смысловой и образный фокус словосочетания, воспринимается как его опорный элемент: four noir I полнейший провал, colère blanche / сильная ярость, чёрная смерть, белая смерть, cay тогпп, урсы кьури.

Определение опорного слова как «связующей» силы непосредственно соотнесено со структурным типом аналитической модели. В глагольных аналитизмах оно будет идентифицироваться с грамматическим стержнем словосочетания. В других структурных типах стержневое слово будет совпадать, напротив, с грамматически подчинённой составляющей словосочетания: такое положение вещей слагается при тех обстоятельствах, когда господствующее слово лексически ослаблено, и в нём доминирует грамматическое значение. Подобные коллизии слагаются в аналитических структурах, пост-

роенных на переходном глаголе, отмеченном, как и любая транзитивная лексема, семантической недостаточностью. Грамматическим центром таких аналитизмов и одновременно их опорной составляющей выступает целостная синтагма, слагающаяся из сказуемого н прямого дополнения: ne connaître ni ¡e blanc, ni le noir, не отличать чёрного от белого; cayypcœtt нее хщсен ксенын. Наиболее стереотипным элементом в выборе опорного слова аналитическим сочетанием глагольного типа будет то существительное, которое сочетается с глагольной лексемой в её вторичной номинативной функции. Следовательно, аналитизация таких словосочетаний становится результатом взаимодействия двух сил одновременно: синтаксической и смысловой. Те глаголы, которые обретают облик и функциональное подобие формального элемента, должны быть даны в любом лексикографическом издании в совокупности со всеми существительными как непосредственными реализациями их возможных сочетаемостей. В свою очередь, каждое существительное, несущее в аналитическом сочетании основную смысловую нагрузку, должно сопровождаться толкованиями всех его значений. Это тем более необходимо, что от того конкретного значения, которое существительное реализует в каких-либо аналитических словосочетаниях, эти последние, строясь даже с одним и тем же глаголом, могут получать разные смыслы: dire blanc et noir (колебаться в принятии решения); dire tantôt Ыапс, tantôt noir (говорить то одно, то другое).

В именных аналитизмах вычленение опорного слова становится, как правило, контаминирующей процедурой, предполагающей, что в составе словосочетания обе его структурные составляющие семантически несвободны в силу ограничения их сочетаемостных возможностей рядом факторов (например, анимизмом, лексической антиномией и т.д.). В таких аналитизмах оба контаминирующих элемента выступают его смысловым фокусом: mélancolie noire, чёрная меланхолия, cay мает. Причём, компоненты информативного и грамматического ядра именных аналитизмов выполняют функцию означивания лишь в их совместном восприятии, хотя и сохраняют при этом своё автономное лексическое наполнение.

Глагольные аналитические структуры являют собой такой вид образований, в которых смысловая и грамматическая ось формируется в двух неоднородных по функциональному назначению элементах: в

ключевом слове, фокусирующем в себе смысловое и образное содержание аналитической единицы, и в глаголе, подвергающемся десе-мантизации и выполняющем вследствие этого строевую функцию.

Конкретной задачей второй главы («Сопоставительное изучение аналитических единиц дофразеологической природы французского языка в зеркале их русских и осетинских аналогов») является параллельное описание смыслового и структурного содержания французских аналитизмов до фразеологического уровня в их наложении на русские и осетинские аналоги.

Разбор информативного содержания аналитических структур требует уточнения наиболее существенных концептов метаязыка семасиологии. Во французском языке это - sens, signification, acception. Проецируя данную цепочку на соответствующую концептосферу русского языка, легко находим адекваты двум её первым элементам: sens — signification / смысл -значение, но полное соответствие для третьей составляющей отсутствует в русской терминологии. В качестве рабочего допущения будем считать, что термин acception можно передать на русский язык целым рядом сочетаний: «частное, конкретное, контекстуальное значение» или «частное, контекстуальное употребление». Исчисление суммы всех частных употреблений слова начинается в любом лексикографическом труде с фиксирования его ближайшего значения, за которое принимается стержневая сема, всплывающая в языковом сознании тотчас же, как только слово воспринимается в его звуковой или графической форме. Все другие значения оказываются периферийными, иерархическое распределение которых и составляет смысловую структуру слова.

Описание информативного содержания аналитических структур, построенных в трёх сопоставляемых языках на первичной триаде цветообозначений, опирается на изложенные особенности метаязыка семасиологии, принятого в двух лингвокультурах.

Элементарная лексикографическая справка сообщает, что в своих ближайших значениях изучаемая цветовая триада (белый, чёрный, красный) совпадает в общих чертах во французском, русском и осетинском языках. Вместе с тем, сопоставляемый материал выявляет самые различные коллизии (от полного совпадения до существенных различий) в смысловом, образном и, следовательно, коннота-тивном содержании лексемы цветообозначения, провоцирующей те

же идентифицирующие или дифференцирующие процессы во всей аналитической единице, независимо оттого, к какому структурному типу (именному или глагольному) она относится.

Содержательный облик цветовой триады «белый - чёрный - красный», выступающей смысловым фокусом в формируемых ею аналитических структурах, позволяет распределить обработанную картотеку (всего 986 аналитических единиц, из них 446 французских, 231 русских и 219 осетинских) потрём условным классам: 1 )тождества (porter le noir /носить чёрное / cay дарын), 2) аналоги (quitter le noir / снять траур/саутсЕ исын) и 3) нейтральные структуры, не обладающие признаками ни тождеств, ни аналогов, межъязыковое восприятие которых допустимо определять по типу элементарного подобия и параллелизма (blanc comme un lis / белый как лебедь / ссады хуызсен урс). Дифференцирующей основой предлагаемой классификации выступают параметры, касающиеся а) лексического состава аналитической единицы, б) её формальных признаков, в) смыслового содержания, включающего в качестве непременной составляющей тот элементарный образ, который отражает первичную степень переосмысления, присущего любому аналитизму. Межъязыковые совпадения в полном объёме перечисленных признаков аналитических структур дают основание включить их в группу тождеств (âme noire / чёрная душа/cay уд).

Своеобразный сбой хотя бы в одном звене цепочки признаков, обеспечивающих отношения тождества в межъязыковых сопоставлениях, уводит аналитические структуры в более многочисленный класс аналогов: (papillons noirs / чёрные мысли / cay феендтсе), а несовпадения двух или более дифференцирующих параметров диктует необходимость определить эти структуры как нейтральные (cracher blanc / изнывать от жажды / дойныйсе фселмсецын).

Общие процессы лексического, образно-коннотэтивного и структурного порядка, протекающие в аналитизмах трёх языковых систем, укладываются в несколько закономерностей.

1. Все три лингвокультуры отдают явное предпочтение именным аналитизмам.

2. Дифференцирующей силой французского, русского и осетинского языков выступают глагольные аналитизмы. В частности, французский и осетинский языки сближаются по признаку той до-

минирующей роли, которую играют в них глаголы широкой семантики и прежде всего faire и кхнын при построении аналитических структур (faire noir (ilfait noir), faire du noir, cqy ксенын, урс ксенын). Это явление дистанцирует французский и осетинский языки от русского, в котором глаголы широкой семантики играют значительно меньшую роль в формировании глагольных словосочетаний.

3. Удельный вес компонентов изучаемой триады цветообозначений неравен в сопоставляемых системах: во французском языке самым частотным оказывается прилагательное blanc, а в русском и осетинском — чёрный / cay, отягощенное во всех трёх этно- и лин-гвокультурах добавочной функцией интенсификатора признака или действия: heure noire — а) глухая ночь и б) очень тёмная ночь; пить по-чёрному, саутых.

4. Межъязыковые параллели вскрывают существенные различия в ментальном восприятии тремя этносами окружающего мира, когда одна и та же ситуация реальной действительности может передаваться неодинаковыми реалиями, а подчас и несовпадающими по форме структурами: чёрная лестница / escalier de service I фсесте бацаусен', чёрный двор / arrière-cour / фосдон (хъсмдон)\ с чёрного хода (в иносказательном употреблении — украдкой, незаконно) /par la petite porte, à la dérobée /cycœzœtt.

Во втором разделе («Структурные модификации (полные или частичные) в аналитических единицах французского языка в их наложении на русскую и осетинскую языковые системы») доказывается, что сопоставление неоднородных синтаксических систем, обретающих, в нашем случае, вид аналитических конструкций, становится методически и дидактически неизбежным не только в сравнительно-исторических и типологических разысканиях, но и в практике преподавания иностранного языка (в частности, французского) в этнически смешанной аудитории, представленной в подавляющем большинстве носителями русского и осетинского языков. Как показывает опыт, наиболее рациональным приёмом в экспликации и затем усвоении сущности аналитического облика неродной лин-гвокультуры допустимо считать выявление межъязыковых воплощений какой-либо ситуации или явления действительности на трёх уровнях: на уровне формы, её значения и конкретного функционирования в речи. Анализ фактологического материала показывает, что

взаимная ориентация аналитических единиц на иную систему завершается либо их заметными лексико-смысловыми, структурными и образными преобразованиями, либо оставляет их в исконно присущей им языковой целостности.

Понятие преобразование толкуется лексикографической литературой (Лингв, энц. сл., 371; Larousse, 740; Ожегов, 528; Сл. ин. сл., 590) неоднозначно и недифференцированно, воспринимаясь как синоним трансформаций, модификаций или же любых элементарных изменений. Причём, нет также единого мнения о том, сопровождаются ли эти процессы приобретением изменяющейся субстанцией новых свойств. Синкретизм лексикографических описаний упомянутых терминологических концептов (преобразование, модификация, трансформация, изменение) нашёл отражение во многих теоретических разысканиях, авторы которых (Щетинкин, Назарян, Долинин) воспринимают их как взаимозаменяемые синонимы.

В создавшейся ситуации терминологического синкретизма и теоретической неоднозначности в осмыслении этих понятий считаем целесообразным сократить до минимума количество компонентов, участвующих в описании межъязыкового моделирования аналитических структур. С известной долей условности будем считать, что межъязыковые процессы, протекающие в пределах аналитических образований, укладываются в два типа: лексическое перифразирование и грамматические трансформации.

Первый тип задействован на изменении лексического состава аналитической единицы (заметим при этом, что лингвистические концепты модификация и преобразование логически сопряжены с понятием перифразы — Larousse, 740). Трансформации как второй вид преобразований основаны на структурных изменениях аналитизма, завершающихся модификацией его грамматической модели.

Межъязыковые коллизии аналитизмов в лексико-структурном выражении соответствуют трём основным вариантам.

Первый вариант характеризуется сохранением структурной целостности и лексического состава аналитической конструкции в её наложении на русскую и осетинскую языковые системы, обнаруживая, таким образом, стремление избежать каких бы то ни было структурных и лексических модификаций: vin blanc / белое вино /урс ссен; viande blanche / белое мясо /урс дзидза; croix rouge / красный крест

/ сырх дзуар; se faire des idées noires / вынашивать чёрные мысли / cay <fiœndmœ мысын; noir comme du charbon / чёрный как уголь / cay севзалы хуызсен, В построениях подобного вида семантически ключевые слова, указывая на отнесённость обозначаемого к классу имён предметного, абстрактного и событийного значения, не в состоянии выполнить функцию автономного номинагора. Значимостные элементы представлены здесь не как элементарная опредмеченная сущность, а как некая реалия, обладающая каким-то существенным и постоянным признаком, фиксируемым в прилагательном. Если сравним сочетания vin blanc / белое вино /урс ссен, vin rouge /красное вино / сырх ссен, vin sec / сухое вино /хус ссен с таким рядом: вкусное вино, охлаждённое вино, подогретое вино, разбавленное вино и т.д., то убедимся, что в словосочетаниях второго ряда речь идёт о преходящих признаках предмета, обеспечивая, таким образом, всему построению статус свободной синтаксической единицы, гае каждый структурный элемент грамматически автономен и лексически нагружен.

Второй вариант межъязыковых коллизий отмечен существенными изменениями лексического состава французских аналитических структур при отыскании коррелирующих с ними несвободных словосочетаний русского и осетинского языков: voix blanche / тусклый голос / кьуырмое хъселсес; être noir / быть пьяным /расыг уын; voir tout en noir/видеть всё в чёрном свете/cay хуыз бафтын; nuit noire /глухая ночь / талынг сехссев.

Особого упоминания требуют те французские аналитизмы, которые в их проекции на русскую и осетинскую лингвосистемы соотносятся уже не е полноценным словосочетанием, а с отдельным словом: blanc bec/молокосос / дзидзидай, gelée blanche/иней/халас, film noir / чернуха. При этом может произойти своеобразное снижение стилевого регистра французского сочетания, так как его русский аналог оказывается включённым в результате этих процессов чаще всего в фамильярно-просторечное пространство языковой материи.

Третий вариант межъязыковых преобразований протекает на уровне структурной организации аналитизма и получает, таким образом, облик грамматических трансформаций: voir rouge / впасть в неистовый гнев/туджы зилын.

К своеобразному варианту грамматических трансформаций допустимо отнести также корреляты французских и русских аналитиз-

мов, сопоставляемых в ином ракурсе, — в частности, при условии, если за точку отсчёта принимается русский материал. Например, русские аналитизмы красное дерево, красная строка соотносятся во французской лингвокулиуре уже не со словосочетаниями, а с отдельным словом: acajou, allinêa. Именное словосочетание русского языка красная цена имеет во французском языке в качестве своего коррелята полную предикативную синтагму: ça vaut tout au plus. Причём, в качестве смыслового эквивалента может выступить не только грамматически иная структура, но подчас такая синтаксическая единица, в которой не содержится даже соответствующей лексемы цвета: средь бела дня / en plein jour. Следует упомянуть также возможную утрату аналитическим словосочетанием типичных для него отношений аналитизма и переход всей конструкции в разряд свободных сочетаний слов: être d'une humeur noire / быть в плохом настроении; regarder qn d'un œil noir / смотреть на кого-то с раздражением. Вместе с тем, межъязыковой анализ аналитизмов показал их преимущественные совпадения по грамматическому оформлению при существенных расхождениях лексического состава: délire alcoolique f белая горянка; bolet comestible / белый гриб; sang bleu / белая кость; écrire à la ligne / писать с красной строки; pour le plaisir de dire un bon mot / для красного словца. Процессы, протекающие в пределах калькированных аналитизмов, остаются достаточно простыми. Как правило, их лексическое выражение и грамматическое оформление адекватны: Place Rouge / Красная площадь / Сырх фсезуат; coin rouge / красный уголок / сырх къуым; tableau rouge (d'honneur) / доска почёта / сырх фсейнтг (коды фсейнсег). Межъязыковая адекватность этих словосочетаний обусловлена именно тем, что они кальки, определяемые как «заимствования путём буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота речи» [Ах-манова, 2004, 188]. Стремление французского и русского языков к обоюдному калькированию - это одна из основных семантических тенденций, обусловленная языковым и культурным взаимовлиянием двух этносов. Наиболее интенсивным процессом является переход французских к^шек в структурное и смысловое пространство русской языковой системы. Те кальки, которые фиксируются лексикографическими источниками осетинского языка, сформированы в своём подавляющем большинстве на основе русских аналитизмов.

Изучение процессов калькирования в пределах аналитических образований даёт прочные основания для определения общесистемных универсалий сопоставляемых языков.

Итак, аналитические структуры дофразеологической природы в их межъязыковом восприятии склоняются преимущественно к лексическому перифразированию, отодвигая на периферию тот вид преобразований, который именуется грамматическими трансформациями. Лексическое перифразирование достигает подчас того предела, за которым аналитическую структуру настигает либо утрата лексемы цветообозначения, либо разрушение её синтаксической организации.

В третьей главе («Белое», «чёрное» и «красное» в составе аналитических единиц фразеологического уровня в межъязыковом аспекте») рассматриваются следующие вопросы: моносемия / полисемия фразеологии; её внутренняя и внешняя синонимия; её роль в отражении этно- и лингвокультуры в процессах моделирования языковым творческим сознанием концептуальной картины мира.

В первом разделе («Потенциальная многозначность как семантическая характеристика фразеологической единицы и роль контекста в актуализации её смыслового содержания») речь идёт о том, что полисемия в области фразеологии - это вполне реальное явление, отличающееся от многозначности автономного слова по двум признакам: во-первых, фразеологическая многозначность не столь интенсивна; во-вторых, она нередко обретает облик своеобразной семантической тавтологии, когда даже несколько периферийных значений привносят информативное дополнение в ближайший смысл какого-либо конкретного фразеологического оборота. Например, два основных значения русского аналитизма не видеть белого света (1. не знать покоя, страдать, мучиться от непосильной работы, забот и т.д.; 2. мучительно страдать от невыносимой боли) настолько близки, что их допустимо свести к единому инвариантному смыслу страдать. Аналогичный комментарий приложим и к осетинскому фразеологизму: зсердсе рат-тын (1. полюбить; 2. отдаться какому-либо делу), два основных значения которого также сводимы к единому смыслу - любить. Синкретизм логических переходов от одного вариантного смысла к другому в пределах какого-либо инвариантного значения устраняется контекстом. Объём контекста как актуализатора фразеологической конструк-

ции варьируется от минимального, состоящего из нескольких слов, до целой предикативной синтагмы (простой или сложной). Элементарно простые синтаксические конструкции требуют максимально широкого контекста, простирающегося на несколько структурно законченных единиц. Напротив актуализация структурно более сложных фразеологизмов опирается на минимальный контекст.

Во втором разделе («Коннотативный аспект аналитических единиц фразеологической природы и его отражение в синонимических отношениях») иллюстрируется тезис о том, что в своём подавляющем большинстве фразеологизмы, обладая образностью и, следовательно, экспрессивностью, находят широкое применение в стилистических целях, выступая, таким образом, не только в номинативной, но и в коннотаггивной функции.

Оценочная характеристика - вот основное условие для появления в аналитической структуре фразеологического уровня коннотатив-ного значения: noire geline pond blanc œuf; чёрная корова, да белое молочко; саухьуджы 'хсыр дсерурсу.

Область фразеологии - это противопоставление единой дня какого-либо языкового коллектива картины мира в аспекте двух психологических восприятий: объективно-нейтральном, помещающемся на нулевой отметке в оценочной шкале, и индивидуально-субъективном, занимающем в этой шкале одну из её планок: être ivre / быть пьяным / расыг уын - avoir une ivresse blanche I быть в доску пьяным I cay расыг уын. Способы переосмысления нейтралыю-абьек-тивной ситуации, обеспечивающие формирование в словосочетании образности как одной из первооснов фразеологической синонимии, достаточно разнообразны. Определение образности — сложный процесс, и эта сложность обусловлена тем, что, во-первых, многозначный фразеологизм не может иметь, как это присуще автономной лексеме, обобщённого смыслового содержания. Поэтому, вступая в синонимические отношения, фразеологическая единица приводит в действие не весь спектр значений, а лишь одно из них - ближайшее или периферийное. Во-вторых, учитывая производность образности от лексического состава аналитизма, следует заключить, что ролевая нагружен н ость лексического фактора оказывается, в сущности, доминирующей в формировании фразеологической синонимии и в отграничении этой последней от синонимической вариантности и

синонимического подобия. В сферу синонимического подобия включаются те фразеологизмы, которые, располагаясь в промежуточной зоне между подлинной синонимией и вариантностью, будут больше тяготеть к отношениям синонимии до тех пор, пока в них сохраняется единство денотативного содержания на фойе различной образности. Разрушение этого конструкта сигнализирует распад даже синонимического подобия. Причиной разрушительных процессов, нивелирующих денотативное и образное содержание фразеологизмов и, как неизбежное следствие, отношения даже синонимического подобия, выступают факторы грамматического порядка. Эта функция падает, в частности, на а) артикль (1. tirer à blanc — стрелять холостыми патронами; 2. tirer au blanc - стрелять в мишень; 1. blanc comme neige — белый, как снег; 2. blanc comme la neige — быть невиновным, иметь незапятнанную репутацию); 6) предлог (1, coup à blanc—холостой выстрел; 2. coup blanc — безрезультатное действие); в) категорию рода (1. traite des blancs - набор рекрутов обманом; 2, traite des blanches - торговля женщинами). Все виды семантических отношений (синонимии, вариантности и синонимического подобия) символизируют собой фактор системности как фразеологии, так и лексической системы в целом.

В третьем разделе последней главы («Фразеологические единицы и их роль в национально-специфическом отражении окружающего мира)>) выявляется национальный характер фразеологии, её неповторимость в каждом языке, не исключающей, однако же, и многочисленных сходств.

Межсистемные коллизии аналитических структур фразеологического уровня трёх сопоставляемых языков отражаются в двух типах отношений. Первые порождают структуры тождеств и аналогов, обладающих прозрачной образностью и однозначным восприятием их информативного содержания. Отношения второго типа - синкретичные, опирающиеся лишь на признаки подобия и параллелизма.

В области фразеообразования между русским и осетинским языками устанавливаются отношения, условно вводимые в русло смыслового, образного и структурного подобия.

Между русским и французским языками - это отношения адекватности, а между осетинской и французской фразеологией просматриваются прежде всего отношения подобия и параллелизма.

Количество адекватных фразеологизмов французского, русского и осетинского языков, построенных на триаде белый, чёрный, красный, сравнительно невелико: они составляют 25% от общего числа зафиксированных в собранной картотеке единиц. Относительно многочисленными представляются аналоги (62%), за которые принимаются образования, отмеченные частичным несовпадением структуры, лексического состава, незначительными расхождениями в образности и в отнесённости к стилевому регистру: la boule noire lui tombe toujours / на него все шишки валятся. Осетинское выражение дур ууыл хсердмсе тулы, передающее смысл, аналогичный информативному содержанию только что приведённых речений французского и русского языков, и несущее ту же стилевую окраску, являет собой образ совершенно иного процесса в восприятии реального положения вещей описываемой ситуации. Различия коснулись здесь существительного boule, переводимого как шар, но ставшего в русском варианте шишкой, а в осетинском - камнем, и нейтрального по речевому регистру глагола tomber, окрашенного в русском и осетинском переводе просторечно-фамильярным оттенком валиться и тулын. Несовпадение стилистической отнесённости французских фразеологизмов и их русских и осетинских аналогов - достаточно распространённое явление, ещё раз свидетельствующее о том, что три этноса различно членят и воспринимают мир в аспекте оценочных ориентиров в процессе его моделирования коллективным языковым сознанием. В целом же сопоставление совокупности фразеологических образований, структурированных на словах-но-мин агорах первичной триады цветообозначений, показывает, что три лингвокультуры являют собой картину как явных сходств, так и столь же очевидных различий (структурных, содержательных, образно* кон нотативных); 1) в способах вербализации окружающего мира; 2) в творческом мышлении этноса, усилиями которого достигается языковая концептуализация действительности в процессах установления причинно-следственных связей между совокупностью вещей, их свойств и отношений; 3) в культурно-национальном мировоззрении, моделирующем языковым инвентарём выразительных ресурсов внеязыковую ситуацию.

В заключении подводятся итоги проведённого исследования и даются обобщающие выводы в виде тезисных суждений. Особого

внимания требуют выводы, касающиеся семасиологического облика изучаемых структур.

1. Аналитизмы французского, русского и осетинского языков являют многообразную картину семасиологических подобий, проявляющихся 1) в способах лексикографических дефиниций номинаторов первичной триады цветообозначений (наиболее частотным приёмом их толкований выступают ассоциативные представления носителей языка); 2) в многозначности, вполне реальной (хотя и не столь продуктивной, как моносемия) для структур обоих типов: дофразеоло-гической и фразеологической природы,

2. Аналитизмы фразеологического уровня склоняются к многозначности более интенсивно, чем простые аналитические структуры. Сказанное относится преимущественно к фразеологии французского языка, поскольку в русском и осетинском языках аналитические сочетания даже фразеологической природы отмечены более низкой степенью многозначности. Многозначность общего класса аналитизмов и прежде всего аналитических сочетаний фразеологической природы завершается формированием синонимии, синонимических вариантов и отношений синонимического подобия.

3. Актуализация многозначных аналитизмов обеспечивается контекстом и подчиняется единому для всех естественных языков принципу обратной пропорциональной зависимости между структурной организацией словосочетания (от элементарно простой до предикативно сформированной синтагмы) и размером контекста.

4. Сопоставление аналитических структур в трёх лингвокульту-рах обнаруживает многообразную картину преобладания в них черт общности и подобия, обусловленных рядом причин, среди которых следует прежде всего назвать 1) единство принципов человеческого мышления; 2) взаимодействие этно- и лингвокультур, обеспечивающее обоюдные заимствования; 3) существование единых для человека реалий его быта, трудовой и творческой активности, психологических и поведенческих реакций; 4) наличие в историко-культурном и ментальном наследии трёх этносов общих источников, из которых они черпают культурологические ценности.

Библиография включает в себя в общей сложности 350 наименований на французском, русском и осетинском языках.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Русская фразеология в ахроматическом цвете И Вестник научных трудов молодых ученых Горского ГАУ, Выпуск I, Владикавказ, 2003.-С. 128-130.

2. Метафорическое переосмысление как источник обогащения фразеологии с цветообозначениями русского и французского языков // Известия ФГОУ ВПО «Горского ГАУ», т. 41, Владикавказ, 2004. -С. 148-149.

3. Содержательный облик цветовой гаммы «чёрный - красный» на примере аналитических структур французского и русского языков // Актуальные проблемы фразеологии и педагогической лингвистики. Выпуск VII. Сборник научных трудов, Владикавказ, Изд-во СОГУ, 2005. - С. 121-124.

4. «Чёрный» и его интенсифицирующая роль в составе аналитических структур французского, русского и осетинского языков // Традиции, реформы и революции в развитии государства и права. Материалы Всероссийской заочной научно-практической конференции, Волгоград, Изд-во ВГ^ 2005. - С. 191-192.

Подписано в печать 00.00.06. Формат бумаги 60x84 '/1«. Бум.офс. Усл. п, л. 1,6. Тираж 100 экз.

Полиграфический центр Северо-Осетииского государственного университета им, КЛ.Хетагурова, 362025, г.Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Цаголова, Татьяна Тамбиевна

СОДЕРЖАНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. СТРУКТУРНО - СЕМАНТИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ АНАЛИТИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ И ЕЁ ОТНОШЕНИЕ К СВОБОДНЫМ И НЕСВОБОДНЫМ СОЧЕТАНИЯМ СЛОВ.

1.1. Дифференциальные признаки аналитической единицы дофразеологического и фразеологического уровней.

1.2. Критерий определения опорного слова и его роль в формировании аналитической единицы.

Выводы к главе.

ГЛАВА 2. СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ АНАЛИТИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ ДОФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПРИРОДЫ ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА В ЗЕРКАЛЕ ИХ РУССКИХ И ОСЕТИНСКИХ АНАЛОГОВ.

2.1. Параллели и контроверзы в смысловом облике аналитических единиц французского, русского и осетинского языков.

2.2. Структурные модификации (полные или частичные) в аналитических единицах французского языка в их наложении на русскую и осетинскую языковые системы.

Выводы к главе.

ГЛАВА 3. «БЕЛОЕ», «ЧЁРНОЕ» И «КРАСНОЕ» В СОСТАВЕ АНАЛИТИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОГО УРОВНЯ В МЕЖЪЯЗЫКОВОМ АСПЕКТЕ.

3.1. Потенциальная многозначность как семантическая характеристика ФЕ и роль контекста в актуализации её смыслового содержания.

3.2. Коннотатмвный аспект аналитических единиц фразеологической природы и его отражение в синонимических о!ношениях.

3. 3. Фразеологические единицы и их роль в национально-специфическом отражении окружающего .мира.

Выводы к главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Цаголова, Татьяна Тамбиевна

Красочный мир, окружающий человека, вызывал его неподдельный интерес ещё со времён античности, однако систематическое и строго научное изучение колористики начинается лишь в минувшем веке. Опубликование трудов Сепира и Уорфа, Берлина и Кея, сформировавших последовательно два направления (гипотеза лингвистической относительности и теория об универсальном характере эволюции цветонаименований) знаменовало возросший интерес учёных к данному разделу семасиологии. Особое внимание исследователи обращают на выявление символики цветовой гаммы и тех различий, которые несут в себе отпечаток неодинакового восприятия окружающего мира в процессах его вербализации.

На фоне обилия разысканий, изучающих семасиологическую природу колористики, отсутствие специальных разысканий, предлагающих сколько-нибудь завершённый анализ синтаксических возможностей данного пласта лексики. Заметим сразу же, что наименее изученной частью синтаксиса даже таких языков, как французский и русский, остаются аналитические структуры. Как справедливо отмечает В.Г. Гак, синтаксисты редко включают эту модель языка в круг своих интересов, видя в аналитизмах либо обычные словосочетания, либо элементы фразеологии, а между тем их частотность в языке высока, их роль значительна, так как составляет одну из языковых типологических характеристик [61. С. 53].

Выполняемая работа посвящена структурно-семантическому изучению аналитических единиц, ключевым элементом которых выступают прилагательные цветовой триады: белое, чёрное, красное во французском, русском и осетинском языках. Отбор данных слов из всего множества лексем, входящих в состав колористики, в качестве объекта изучения обусловлен тем, что данная триада единодушно воспринимается в системе цветообозначений как универсальная и первичная [193; 39].

Исследование проводится в синхронно-сопоставительном плане на материале аналитических словосочетаний французского, русского и осетинского языков, отмеченных существенными различиями как собственно языковой, так и культурно-исторической природы. Вместе с тем, если опираться на знание того, что в любом языке запечатлевается во всей совокупности его системных составляющих мировоззренческое, историко-культурное и ментальное наследие говорящего на этом языке этноса, тогда уже a priori можно констатировать наличие в трёх сопоставляемых языках определённого количества аналитизмов, отражающих общечеловеческие ценности и единство поведенческих и психологических реакций человека.

Актуальность выполняемого исследования определяется тем, что впервые подвергается сопоставительному описанию наименее изученная синтаксическая модель трёх языков (французского, русского, осетинского), отмеченная существенными различиями как языковой, так и культурно-исторической природы: в частности, делается попытка а) уточнить границы между свободными словосочетаниями и аналитическими единицами и б) установить более точные параметры внутренней классификации аналитизмов, достаточно неоднородных и позволяющих развести их по двум условным группам: элементарные аналитические построения дофразеологического уровня и аналитические единицы фразеологической природы.

Предлагаемый подход к изучению аналитизмов обретает ещё большую остроту в условиях соотнесения французского языка (аналитического) не только с русским (синтетическим языком), но и с осетинским, шагнувшим в своём синтетизме гораздо дальше русского и строящим словосочетания существенно иначе, чем два других сопоставляемых языка.

Объектом исследования выступают аналитические конструкции, изучаемые в трёх языках в контексте межкультурной коммуникации, влияния языка на познавательную деятельность его носителей, отражения в аналитизмах этнического лингвокреативного мышления, взаимосвязи цветообозначений как части общей семасиологии с этнической культурой.

Цель проводимого исследования заключается в выявлении характера лексико-синтаксических процессов, структурирующих два основных вида словосочетаний: на левом полюсе находятся элементарные аналитические единицы дофразеологического типа, тяготеющие по смысловой и синтаксической сути к свободным сочетаниям с переменными составляющими, на правом - аналитические единицы фразеологической природы с переменно-постоянными компонентами (по мере необходимости в анализ будут включены те фразеологизмы, которые построены по типу полной предикативной синтагмы).

Задачи исследования сосредоточены на необходимости, во-первых, выявить сходства и различия (структурные, лексические, семантические) в формировании и узуальном воплощении тремя языками аналитических единиц, построенных на первичной и универсальной триаде цветонаименований; обосновать причины этих различий; во-вторых, описать межъязыковые параллели и несовпадения в смысловом облике аналитизмов: в-третьих, определить роль контекста в актуализации смыслового содержания аналитических структур; в-четвёртых, установить внутренний и межъязыковой реестр аналитизмов по ряду структурно-семантических признаков (соответствия, подобия, аналоги, адекваты, параллели), служащих удобным инструментарием в изучении данных моделей.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем: а) впервые предлагаются основы для разграничения терминологических концептов «смысл - значение - употребление» и «sens - signification -acception», формирующих концептосферу общей и сравнительной семасиологии; б) выявляется роль междисциплинарных связей (в частности грамматики и семасиологии) в изучении семантики прилагательных первичной триады цветообозначений и построенных на их основе аналитических структур.

Семантический аспект выполняемой работы предполагает изучение аналитических структур в плане их многозначности и присущих им семантических тенденций, основной из которых можно считать калькирование как результат межэтнических и культурологических контактов и, следовательно, языковых заимствований.

Структурное изучение аналитических единиц в аспекте их взаимного наложения на три сопоставляемые системы (французского, русского и осетинского языков) требует 1) уточнить объём и содержание терминологических понятий «преобразования / модификации», «трансформации», «обыгрывание»; 2) дифференцировать окказиональные и узуальные аналитизмы; 3) определить виды преобразований (полные, частичные, нулевые) в процессах межъязыковых сопоставлений.

Материалом исследования послужили наиболее авторитетные словари и литературные примеры, извлечённые из произведений французских, русских и осетинских авторов.

Методологической основой исследования выступает диалектический принцип единства формы и содержания в его двух наиболее существенных воплощениях: семасиологическом (от формы к значению) и ономасиологическом (от значения к форме).

Конкретная методика, применяемая в анализе языкового материала, -комплексная, сочетающая в себе элементы описательно-сопоставительного и контрастивного методов.

Практическая значимость работы состоит в том, что изложенный в ней материал может быть использован в практической и теоретической лексикографии, в преподавании общей и сравнительной семасиологии. Выполняемое исследование может оказать помощь учителю-словеснику в преподавании французского языка осетиноязычной аудитории и учащимся средних школ и вузов, учебные программы которых предполагают обязательное включение в них курсов культурологии и межкультурной коммуникации. Результаты проведённого исследования могут быть полезны при написании курсовых и дипломных работ студентами филологических факультетов.

Апробация работы осуществлена на заседаниях кафедры французского языка, кафедры осетинского и общего языкознания СОГУ и подтверждается серией докладов, прочитанных на заседаниях кафедры иностранных языков Горского ГАУ. Содержание исследования изложено в ряде республиканских и российских изданий.

Установление прагматических и концептуальных параметров исследования (актуальность, цели, задачи, методологический аспект и комплекс конкретно применяемого методов) позволяет сформулировать основные положения, выносимые на защиту.

I. Аналитические структуры французского, русского и осетинского языков в своём подавляющем большинстве построены по единым семасиологическим и грамматическим законам языков активного строя.

1) Семасиологическое единство проявляется а) в тождестве принципов лексикографических толкований составных элементов первичной триады цветообозначений трёх изучаемых языков и в категориальном влиянии лексического смысла ключевого слова аналитической единицы на формирование её семантического конструкта; б) в интенсивной тенденции к калькированию; в) в доминирующей роли глаголов широкой семантики в построении глагольных аналитизмов; г) в смыслоразличительной функции, выполняемой ключевым словом в составе аналитизма.

2) Грамматическое единство аналитических структур принимает вид а) существенного преобладания в них именных построений по отношению к глагольным и б) неоднозначной роли структурной организации аналитизмов в их дифференциации по признаку «моносемия / полисемия», неизбежно связанному с выходом в область синонимии и её вариантных проявлений.

II. Количественный аспект аналитизмов трёх языковых систем проявляется в регрессивной градации, обусловленной в известной мере оппозитивным противопоставлением французского языка (аналитического по грамматическому устройству) и двух синтетических языков - русского и осетинского.

III. Роль контекста в актуализации аналитизмов (дофразеологической и фразеологической природы); понятие расширенного / минимального контекста и те структурные условия, в которых эти контексты задействованы.

Композиция работы, состоящей из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы, распадается (фактологически и теоретически) на две взаимосвязанные части. Первая из них ориентирована на выявление сходств и различий (ментальных, культурологических, лексико-семантических и синтаксических) аналитических структур дофразеологической природы, бытующих в трёх сопоставляемых языках, в процессе противопоставления аналитизмов свободным словосочетаниям и установления их дифференциальных признаков. Во второй части работы изучаются фразеологические единицы как вариантное проявление общего класса аналитических конструкций.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структурно-семантические модели аналитических единиц с цветообозначениями "белый", "черный", "красный""

Выводы к главе

1.В процессах моделирования языковым творческим сознанием концептуальной картины мира особая роль принадлежит аналитическим структурам фразеологического уровня и возможной полисемии, порождающей их коннотативно-экспрессивную функцию.

2. Основным условием для формирования в аналитической структуре фразеологической природы коннотативного значения является наличие в её информативном содержании оценочной характеристики, так как область фразеологии - это противопоставление в какой-либо лингвокультуре объективно-нейтрального и индивидуально-субъективного восприятия единой для всего говорящего коллектива картины мира.

3. Переосмысление нейтрально-объективной ситуации в индивидуально-субъективную завершается формированием образности как одной из первооснов фразеологической синонимии.

4. Производность образности от лексического состава аналитизма обеспечивает доминирующую роль лексического фактора в отграничении фразеологической синонимии от синонимической вариантности и синонимического подобия.

5. В сферу синонимического подобия включаются те аналитические фразеологизмы, которые, располагаясь в промежуточной зоне между подлинной синонимией и вариантностью, будут тяготеть к отношениям синонимии до тех пор, пока будет сохраняться в них целостность их денотативного содержания на фоне различной образности, поскольку разрушение этого конструкта сигнализирует распад даже синонимического подобия.

6. Причиной разрушительных процессов, нивелирующих денотативное подобие двух или нескольких фразеологизмов и формирующих в них новое смысловое и, следовательно, образное содержание выступают факторы грамматического порядка: артикль, предлог, категория рода.

7. Межсистемные коллизии аналитических фразеологизмов французского, русского и осетинского языков отражаются в двух типах отношений: первые порождают структуры тождеств и аналогов, обладающих прозрачной образностью и однозначным восприятием их информативного содержания. Отношения второго типа - синкретичные, основанные лишь на признаках подобия и параллелизма.

8. В области фразеобразования между русским и осетинским языками устанавливаются отношения, условно вводимые в русло образного, смыслового и структурного подобия. Между русским и французским языками - отношения адекватности, а между осетинской и французской фразеологией просматриваются, прежде всего, отношения подобия и параллелизма.

9. Количество адекватных фразеологизмов, построенных во французском, русском и осетинском языках на триаде белый, чёрный, красный, составляет 25% от общего числа зафиксированных в собранной картотеке единиц.

10. Относительно многочисленными представляются аналогии (60%), за которые принимаются образования, отмеченные частичным несовпадением структуры, лексического состава, незначительными расхождениями в образности и в отнесённости к стилевому регистру. Последний из упомянутых параметров ещё раз свидетельствует о том, что три этноса воспринимают существенно различно окружающий мир в аспекте оценочных ориентиров в процессе его моделирования коллективным языковым сознанием.

11. Сопоставление совокупности фразеологических образований, структурированных на словах-номинаторах первичной триады цветообозначений, показывает, что три лингвокультуры являют собой картину как явных сходств, так и столь же очевидных различий: 1) в способах вербализации окружающего мира, 2) в творческом мышлении этноса, усилиями которого достигается языковая концептуализация действительности в процессах установления причинно-следственных связей между совокупностью вещей, их свойств и отношений, 3) в культурно-национальном мировоззрении, моделирующим языковым инвентарём его выразительных ресурсов внеязыковую ситуацию.

156

Заключение

Учитывая, что каждый раздел работы завершается краткими выводами, считаем допустимым изложить результаты проведённого исследования в виде ряда тезисных формулировок обобщающего характера. Проведённый синхронно-сопоставительный анализ аналитических единиц, структурированных на словах-номинаторах первичной триады цветообозначений во французском, русском и осетинском языках, позволяет сделать ряд выводов.

1. В трёх сопоставляемых языках насчитывается определённое множество аналитических структур (глагольных и именных), построенных на компонентах первичной триады цветообозначений.

2. Основной структурной особенностью аналитической единицы, в отличие от свободного сочетания слов, является:

1) целостность смысла формирующегося в результате ослабления прямых лексических и синтаксических отношений её материальных составляющих.

2) устойчивость смыслового наполнения, исключающего возможность восприятия их составных компонентов как переменных составляющих;

3) заметное ослабление внутренних синтаксических отношений;

4) перераспределение роли и функциональной значимости между смысловым содержанием и его синтаксическим характером в пользу преимущественно первого из упомянутых факторов;

3. В комплексе аналитических структур трёх изучаемых языков допустимо вычленить два основных вида: глагольные и именные:

1) глагольные аналитические конструкции являют собой такой вид синтаксических единиц, в которых смысловой и грамматический фокус сосредоточен в двух неоднородных элементах: один из них (глагол), подвергаясь десемантизации, выполняет строевую функцию, становясь носителем категориальных признаков ключевого слова и, таким образом, всего словосочетания; 2) оба компонента смыслового и грамматического фокуса именных аналитизмов, сохраняя своё полнозначное лексическое содержание, способны выполнить номинативную функцию лишь в их совместном взаимодействии и, следовательно, восприятии говорящим социумом.

4. Основным условием превращения свободного словосочетания в аналитическую единицу является семантический характер слова: оно должно наполняться таким значением, которое актуализирует информативное содержание данного сочетания лишь в соответствии с определёнными, строго ограниченными требованиями «духа» и узуса языка.

5. В выделении опорного слова в аналитической единице следует исходить из совокупности её лексических, семантических и структурных характеристик при обязательном учёте таких её индивидуальных признаков, как индивидуальный смысл и формируемый образ.

6. Французский, русский и осетинский языки являют собой и картину собственно семасиологических подобий, проявляющихся уже в способе представления дефиниций изучаемой триады цветообозначений в толковых словарях. Наиболее частотным приёмом толкования слов белый - чёрный -красный выступают ассоциативные представления носителей языка: белый сопоставляется с молоком, снегом; чёрный воспринимается как цвет земли или сажи; красный - это цвет крови, символизирующей жизнь.

Важным аспектом семасиологического плана в выполняемом исследовании является определение семантической нагрузки прилагательных цвета в формировании информативного содержания аналитической единицы. Было установлено, что в процессах смыслообразования данных элементов существенную функцию выполняет прагматический фактор, исторически значимые для носителей языка культурные ценности и их мировоззренческий опыт.

7. Аналитические конструкции трёх сопоставляемых языков, запечатлевающие во всей совокупности их составляющих историко-культурное и ментальное наследие трёх этносов, обнаруживают наличие:

1) тождеств и аналогов как структурного, так и содержательного порядка;

2) тех аналитизмов, которые являют собой отражение дифференцирующих процессов собственно языковой и культурно-исторической природы.

Причины подобия и общности между сопоставляемыми языками заложены в ряде факторов, среди которых следует назвать, прежде всего:

1) взаимодействие культур, обеспечивающее обоюдные заимствования;

2) существование единого источника, из которого различные этносы черпают культурологические ценности;

3) единство принципов человеческого мышления;

4) существование единых для человека реалий его быта, трудовой и творческой активности, психологических и поведенческих реакций.

8. Многозначность фразеологических единиц во французском языке вполне реальна и достаточно продуктивна, хотя в своём подавляющем большинстве эти образования тяготеют к моносемии гораздо более охотно, чем к полисемии. Напротив, фразеологические сочетания изучаемой триады цветообозначений русского и осетинского языков отмечены самой низкой степенью многозначности.

9. Французский, русский и осетинский языки обладают значительным фондом параллельной фразеологии.

Основной семантической тенденцией фразеологии французского и русского языков является стремление к обоюдному калькированию, обусловленному языковым и культурным взаимовлиянием. Наиболее интенсивным процессом является переход французских фразеологических оборотов в структурное пространство русской языковой системы. Те кальки, которые фиксируются лексикографическими источниками осетинского языка, сформированы в своём подавляющем большинстве на материале русских аналитизмов.

Судьба калек в языке - реципиенте определяется как ассимиляция -полная, частичная или нулевая.

Изучение процессов калькирования на уровне фразеологии даёт прочные основания для определения общесистемных универсалий сопоставляемых языков, в том числе и калек.

10. Актуализация фразеологических единиц протекает на фоне контекста. Реализация структурно усложнённых фразеологических конструкций требует минимального контекста. Напротив, элементарно простые структуры актуализируют своё содержание максимально широким контекстом, простирающимся на две или более предикативные синтагмы текстового окружения.

Принципы актуализации наиболее зримо проявляются в устойчивых компаративах, в которых троичная формула классического сравнения служит не только смысловой, но и формальной основой актуализации.

11. Фразеологизмы французского языка обладают в своём подавляющем большинстве каким-либо экспрессивно-коннотативным значением. Фразеологии присущи два основных типа коннотаций: 1) собственно экспрессивная и 2) характерологическая.

На экспрессивно-коннотативное значение фразеологизма нередко налагается оценочная характеристика (со знаком плюс или минус). Оба вида коннотаций взаимосвязаны и, в известной мере, взаимообусловлены.

12. Многозначный и коннотативный аспекты фразеологии неизбежно требуют вторжения в область её синонимии.

Фразеологические единицы изучаемой триады цветообозначений склоняются к формированию синонимов, вариантов и отношений синонимического и информативного подобия.

Количество фразеологических синонимов, как правило, ограничено. Французский язык охотнее склоняется к формированию вариантов.

Все виды семантических отношений (синонимии, вариантности, синонимического и информативного подобия) символизируют собой фактор системности как фразеологии, так и лексического пространства языка в целом.

Три языка являют собой убедительную картину как явных сходств, так и столь же очевидных различий:

1) в способах вербализации окружающего мира;

2) в творческом мышлении, усилиями которого этнос постигает причинно-следственные связи между элементами окружающего мира;

3) в культурно-национальном мировоззрении, моделирующего картину окружающей действительности языковым инвентарём своих выразительных ресурсов.

161

Список научной литературыЦаголова, Татьяна Тамбиевна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. - М., Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1949.-594 с.

2. Абаев В.И. Избранные труды = Selected writings: в 4 т. / отв. ред. и сост. В.М. Гусалов; Сев.-Осет. НИИ истории, филологии и экономики. -Владикавказ: Ир, 1990. 638 с.

3. Алборов Б.А. Некоторые вопросы осетинской филологии: Статьи и исследования об осетинском языке и фольклоре. Орджоникидзе: Ир, 1979. -311 с.

4. Алимпиева Р.В. Семантическая значимость слова и структура лексико-семантической группы: На материале прилагательпых-цветообозначений русского языка. Л.: ЛГУ, 1986. - 182 с.

5. Алисова. Очерки синтаксиса современного итальянского языка: Семантическая и грамматическая структура простого предложения. М.: Наука, 1971.-293 с.

6. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. Л.: ЛГУ, 1963. - 208 с.

7. Аналитические конструкции в языках различных типов: Сборник статей / Отв. ред. В.М. Жирмунский и О.П. Суник. -М., Л.: Наука, 1965.

8. Андреева Р.Ф. Семантико-стилистическое исследование французских фразеологизмов: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л.: ЛГУ, 1985. 20 с.

9. Апресян Ю.Д. Избранные труды. 2-е изд. М.: Изд. фирма «Восточная литература», 1995.-Т. 1.-472 с.

10. Арнольд И.В. Основы научных исследований в лингвистике. М.: Высшая школа, 1991.- 139 с.

11. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976. - 383 с.

12. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. Логика и лингвистика. М.: Прогресс, 1982. - Вып.13.-432 с.

13. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.-338 с.

14. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки родной культуры, 1999.-896 с.

15. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. -Ростов на Дону: Изд-во РГУ, 1964. 315 с.

16. Архангельский В.Л. Методы фразеологического исследования в современном языкознании // Вопросы лексики и фразеологии современного русского языка. Сб. науч. тр. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1968. - С. 75-95.

17. Бабкин А.М. Русская фразеология, её развитие и источники. Л.: Наука, 1970.-263 с.

18. Багаев Н.К. Современный осетинский язык: В 2-х ч. Орджоникидзе: Ир, 1982.-493 е., 487 с.

19. Базиев А.Т., Исаев М.И. Язык и нация. М.: Наука, 1973. - 247 с.

20. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Иностранная литература, 1961. -339 с.

21. Балли Ш. Язык и жизнь. М.: Урсс, 2003. - 228 с.

22. Бархударов Л.С. Язык и перевод: Вопросы общей и частной теории перевода. М.: Междунар. отношения, 1979. - 259 с.

23. Бахилина Н.Б. История цветообозначений в русском языке. М.: Наука, 1975.-288 с.

24. Башарина А.К. Семантика цветообозначений в фольклорных текстах (опыт сопоставительного анализа на материале якутских олонхо и русских былин): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2000. - 20 с.

25. Бедоидзе Л.Г. Фразеологические единицы с компонентами цвета в немецком, русском и осетинском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1997.-20 с.

26. Белов А.И. Цветовые этноэйдемы как объект этнопсихолингвистики / Этнопсихолипгвистика-М.: Наука, 1988. 190 с.

27. Бенвенист Э. Очерки по осетинскому языку. -М.: Наука, 1965. 168 с.

28. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 448 с.

29. Бендикс Э.Г. Эмпирическая база семантического описания (Пер. с англ.) // Новое в зарубежной лингвистике. № 14. Проблемы и методы лексикографии. -М., 1983.-С. 75-107.

30. Березин Ф.М. История лингвистических учений. М.: Высшая школа, 1984. - 319 с.

31. Бесолова Е.Б. О стилистическом колорите антонимической пары «cay -урс» в поэзии Нигера // Проблемы осетинского языкознания. Орджоникидзе, 1984.-С. 120-125.

32. Благова Г.Ф. Пословица и жизнь. М.: Изд. фирма «Восточная л-ра» РАН, 2000. - 222 с.

33. Богачева Г.Ф. О возможностях групповой интерпретации абсолютной ценности слов в толковом словаре // Теория и практика учебной лексикографии. М., 1988. - С. 89-103.

34. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. J1.: ЛГУ, 1977.-204 с.

35. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т. -М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963.-Т. 1,Т. 2.-384 е., 391 с.

36. Бойченко В.В. Индивидуально-авторские преобразования фразеологических единиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб.: РГПУ, 1994.-20 с.

37. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. Л.: Наука, 1978. - 175 с.

38. Бородина М.А. Синтез и анализ в современной и исторической грамматике французского языка // Аналитические конструкции в языках различных типов: Сборник статей / Отв. ред. В.М. Жирмунский и О.П. Суник. М., Л.: Наука, 1965.-С. 152-166.

39. Бородина М.А., Гак В.Г. К типологии и методике историко-семантических исследований. JI.: Наука, 1979. - 232 с.

40. Будагов P.A. Литературные языки и языковые стили. М.: Высшая школа, 1967.-376 с.

41. Будагов P.A. История слов и история общества. М.: Просвещение, 1971. -270 с.

42. Будагов P.A. Что такое развитие и совершенствование языка? М.: Наука, 1977.-263 с.

43. Будагов P.A. Филология и культура. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 301 с.

44. Будагов P.A. Язык реальность - язык. - М.: Наука, 1983. - 262 с.

45. Будагов P.A. Сходства и несходства между родственными языками. М.: Наука, 1985.-272 с.

46. Будагов P.A. Язык и речь в кругозоре человека. М.: Добросвет, 2000. -304 с.

47. Будагов P.A. Сравнительно-семасеологические исследования: Романские языки. -М.: Добросвет, 2004.-415 с.

48. Бурова Э.А. Лексические галлицизмы в современном русском языке: прагмалингвистический аспект: Авгореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону.: РГУ, 2004.-26 с.

49. Василевич А.П., Скокан Ю.Н. К методике сопоставительного исследования (На примере лексики цветообозначений) // Вопр. языкознания. -1986. №3.-С. 103-110.

50. Василевич А.П. Исследование лексики в психолингвистическом эксперименте: На материале цветообозначения в языках разных систем. М.: Наука, 1987.- 148 с.

51. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. / Отв. ред. М.А. Кронгауз М.: Русские словари, 1997. - 416 с.

52. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

53. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 272 с.

54. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М.: Русский язык, 1990.-246 с.

55. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М.: Просвещение, 1972.-614 с.

56. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография. Избр. труды / В.В. Виноградов. М.: Наука, 1977. - 306 с.

57. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Высшая школа, 1986. - 416 с.

58. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки / Отв. ред. Г.В. Степанов. -М: Наука, 1985.-232 с.

59. Вопросы осетинского языкознания / НИИ при Совмин СОАССР. Т. 32. -Орджоникидзе, 1977.- 121 с.

60. Гаглойты 10. Скифо-осетинские фразеологизмы: О проблемах истории формирования осетинского этноса. // Дарьял. 2003. №1. - С. 208-229.

61. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Международные отношения, 1977.-264 с.

62. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М.: Просвещение, 1989.-288 с.

63. Гак В.Г. Беседы о французском слове: Из сравнительной лексикологии французского и русского языков. Изд. 2-е, исправленное. М.: УРСС, 2004. -334 с.

64. Гак В.Г. Русский язык в сопоставлении с французским. Изд. 3-е, исправленное. М.: УРСС, 2004. - 263 с.

65. Гвоздарёв Ю.А. Рассказы о русской фразеологии. М.: Просвещение, 1988.- 190 с.

66. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики: перевод с французского. -М.: Прогресс, 1992.-217 с.

67. Гогичаев Ч.Г. Особенности идиоматизации в осетинском, русском и немецком языках / В сб.: В.И. Абаеву 100 лет. -М.: 2001.-311 с.

68. Годер Н.М. О логической структуре понятия, выраженного словосочетанием // Логико-грамматические очерки. М.: Высшая школа, 1961. -259 с.

69. Грамматика осетинского языка под ред. Г.С. Ахвледиани. -Орджоникидзе: НИИ при Совмин СОАССР, 1963. 368 с.

70. Гришаева З.В. Сравнительные конструкции в чувашском и русском языках: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Чебоксары: Чуваш. ГУ, 1996. -17с.

71. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. -397 с.

72. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985. - 451 с.

73. Гуриев Т.А. Влияние русского языка на развитие осетинской лексики. -Орджоникидзе: Сев.- Осет. кн. изд., 1962. 116 с.

74. Дзодзикова З.Б., Бесолова Е.Б. Осетинские фразеологизмы в русских переводах / В кн.: Проблемы осетинского языкознания. Орджоникидзе, 1984. -С. 135-143.

75. Дзодзикова З.Б., Каражаев Ю.Д. Основные типы экспрессивов осетинского языка и средства их образования // Проблемы осетинского языкознания. -Орджоникидзе, 1987.-Вып. 2.-С. 128-134.

76. Диброва Е.И. Вариантность фразеологических единиц в современном русском языке. Ростов-на-Дону: РГУ, 1979. - 192 с.

77. Дмитриева Н.С. Процесс десемантизации глагола в составе субстантивных описаний // Очерки по семантике русского глагола. Уфа, 1971. -37 с.

78. Добровольский Д.О. Сопоставительная фразеология. Владимир: ВГПИ, 1990.-79 с.

79. Добровольский Д.О. Образная составляющая в семантике идиом // Вопросы языкознания. 1996. №1.-С. 71-93.

80. Долинин К.А. Стилистика французского языка. JL: Просвещение, 1987. -302 с.

81. Долотова Г.В. Фразеологические кальки с французского на русский язык: Автореф. дис. канд. филол. наук.-М., 1989.- 18 с.

82. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М.: Наука, 1976. - 275 с.

83. Ерченко П.Г. Инвариантное значение слова и смысл фразеологической единицы: Автореф. дис. . канд. филол. наук-Львов: ЛГУ, 1990. 16 с.

84. Ефимов А.И. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1969. - 264 с.

85. Жуков В.П. Русская фразеология. М.: Высшая школа, 1986. - 309 с.

86. Залевская A.A. Слово в лексиконе человека // Психолингвист, исслед. -Воронеж: ВГУ, 1990.-204 с. С. 120-135.

87. Залевская A.A. Введение в психолингвистику. М.: РГГУ, 1999. - 382 с.

88. Звегинцев В.А. Теоретико-лингвистические предпосылки гипотезы Сепира Уорфа // Новое в лингвистике. № 1. - М.: Изд-во иностр. лит., 1960. - С. 111134.

89. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.: МГУ, 1973. - 248 с.

90. Зеленин A.B. Из истории политического лексикона XX века. «Красный» в русской эмигрантской публицистике // Русская речь. 1995. №5. - С. 91-96.

91. Зеленин A.B. «Белый» в русской эмигрантской публицистике // Русская речь.- 1999. №4.-С. 76-80.

92. Зеленин A.B. Белогвардейцы, золотопогонники. // Русская речь. 1999. №6. - С. 80-92.

93. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Просвещение, 1973.-352 с.

94. Ильченко Н.М. Чёрная женщина Н.И. Греча // Русская речь. 2004. №2. -С. 6-12.

95. Исаев М.И. Очерки по фразеологии осетинского языка. Орджоникидзе: ИР, 1964.-104 с.

96. Исаев М.И. Очерки по истории изучения осетинского языка. -Орджоникидзе: Ир, 1974. 139 с.

97. Исаев М.И., Токазов Х.А. Осетинское языкознание: становление и задачи. Вопросы языкознания. - 1985. №6. - С. 111-122.

98. Камболов Т.Т. Осетинский язык в контексте этноязыковых процессов // Дарьял. 2002. №2. - С. 142-175.

99. Караев С.М. Фразеологизм или сложное слово // Проблемы осетинского языкознания. Орджоникидзе: СОНИИ при Совмин СОАССР, 1984. - 160 с. -С. 66-70.

100. Каика Н.Е. Межъязыковые фразеологические соответсвия: Автореф. дис. . канд.филол. наук.-Киев, 1989.-20 с.

101. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -261 с.

102. Каргина Т.Д. Трансформация фразеологических единиц как авторский приём выражения прагматической направленности в художественной коммуникации: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1994. 17 с.

103. Карсанова Е.В. Сравнительно-соспоставительные анализ лексем «белый» / «чёрный» (на материале английского, немецкого, французского, осетинского и русского языков): Дис. канд. филол. наук. Нальчик, 2002. 180 с.

104. Колодочкипа Е.В. Продуктивные фразеологические модели французского языка и их использование при создании переводческих аналогов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1996. 20 с.

105. Комиссаров В.Н. Слово о переводе (очерки лингвистического учения о переводе).-М.: МО, 1973.-215 с.

106. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. М.: ЭТС, 2004. - 424 с.

107. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость: К формализации в языкознании. JL: Наука, 1975. - 164 с.

108. Коткова Н.С. Кумач // Русская речь. 1975. №5. - С. 117-121.

109. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М., 2002. -283 с.

110. Критская O.B. Словосочетания французского языка. Л.: Просвещение, 1971.-263 с.

111. Кругликова JI.E. Фразеологические сочетания с «цветовыми» прилагательными // РЯШ. 1976. №3. - С. 71 - 73.

112. Кульпина В.Г. Теоретические аспекты лингвистики цвета как научного направления сопоставительного языкознания: Автореф. дис. . док. филол. наук.-М, 2002.-30 с.

113. Кунин A.B. Фразеологическая единица и контекст // Иностр. яз. в школе. -М., 1971. №1.- С. 8-21.

114. Кунин A.B. Фразеология современного английского языка: Опыт систематизированного описания. М.: МО, 1972. - 287 с.

115. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высшая школа, 1996.-381 с.

116. Ладыгин Ю.А. Информативная роль коннотативных значений в прозаическом художественном тексте // Филологические науки. 2000. №2. -С. 75-83.

117. Лаенко Л.В. От семантики цвета к социальной семантике языка (на материале русских и английских прилагательных, обозначающих цвет): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1998. - 18 с.

118. Лебедев М.В. Стабильность языкового значения. М.: Эдиториал УРСС, 1998.- 168 с.

119. Левит З.Н. Лексикология французского языка. М.: Высшая школа, 1979. - 160 с.

120. Левицкий В.В., Стернин И.А. Экспериментальные методы в семасиологии. -Воронеж: ВГУ, 1989.- 191 с.

121. Лексико-фразеологические единицы и контекст. Алма-Ата: КГУ, 1990. -96 с.

122. Липшицене-Зибуцайте Э.И. Фразеологические синонимы французского языка.-Л.: Просвещение, 1971.-296 с.

123. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М.: Высшая школа, 1989. - 199 с.

124. Маковский М.М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов // Вопросы языкознания. - 1997. №1. - С. 73-95.

125. Максимов В.И. Фразеологизмы и сопредельные с ними конструкции // Русская речь. 2003. №4. - С. 31-38.

126. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Академия, 2004. - 208 с.

127. Матвеев Б.И. Цветопись в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» //РЯШ.- 2003. №1.-С. 67-72.

128. Мейер Т. Чёрный человек // Русская речь. 1998. №3. - С. 31-33.

129. Мельничук A.C. О всеобщем родстве языков мира // Вопросы языкознания. 1991. №2. - С. 27-42. №3. - С. 46-65.

130. Мерзук Я. Устойчивые сочетания, включающие цветообозначения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1997.- 18 с.

131. Методы сопоставительного изучения языков / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Наука, 1988.-95 с.

132. Михайлова Т.А. Красный в ирландском языке // Вопросы языкознания. -1994. №6.-С. 118-129.

133. Михайлова Т.А. Понятие цвета как лексико-семантического квалификатора // Вестник МГУ. Серия 9 фил. 2003. №5. - С. 43-52.

134. Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Своё и чужое. Т. 2. - М.: ТЕРРА, 1994.-832 с.

135. Мокиенко В.М. В глубь поговорки.-М.: Просвещение, 1975.- 143 с.

136. Мокиенко В.М. Загадки русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1990. -159 с.

137. Мокиенко В.М. Образы русской речи: историко-этимологические очерки по фразеологии. СПб: Фолио-Пресс, 1999.-464 с.

138. Мягкова ЕЛО. Эмоциональная нагрузка слова: Опыт психолингвистического исследования. Воронеж: ВГУ, 1997. - 106 с.

139. Назарян А.Г. История развития французской фразеологии. М.: Высшая школа, 1981.- 189 с.

140. Назарян А.Г. Фразеология современного французского языка. М.: Высшая школа, 1987. - 287 с.

141. Налбандян А.Т. Некоторые особенности фразеологических единиц с компонентами цвета // Семантические аспекты синтаксиса. М., 1989. - С. 143151.

142. Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. -Владимир: ВГПИ, 1974.-222 с.

143. Никитин М.В. О семантике метафоры // Вопросы языкознания. 1979. №1. - С. 91-102.

144. Никитин М.В. Лексическое значение слова. М.: Высшая школа, 1983. -127 с.

145. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988.- 165 с.

146. О материалистическом подходе к явлениям языка. М.: Наука, 1983. - 319 с.-С. 115-120.

147. Осетинская филология: Межвуз. сб. статей. Вып. 3. Орджоникидзе, 1984 - 144 с.

148. Панфилов В.З. Отражение действительности в языке и проблема языкового знака // Вопросы языкознания. 1975. №3. - С. 27-39.

149. Персикова Т.Н. Межкультурная коммуникация и корпоративная культура. -М.: Логос, 2004.-223 с.

150. Петров М.К. Язык, знак, культура. М.: Наука, 1991. - 328 с.

151. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 544 с.

152. Плотников Б.А. Основы семасиологии. Минск: Высшая школа, 1984. -223 с.

153. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике: об изменении значения и заменах существительного. М.: Просвещение, 1968. - т. 3 - 551 с.

154. Потебня A.A. Теоретическая поэтика (классика литературной науки). М.: Высшая школа, 1990. 342 с.

155. Потебня A.A. Полное собрание трудов. Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999.-300 с.

156. Проблемы осетинского языкознания = Ирон эгвзагзонынады фарстатае / Ред. кол.: А.Г. Кучиев, Т.А. Гуриев, Х.А. Таказов и др. Орджоникидзе, 1984. Вып. 2,- 1987.- 178 с.

157. Прокопович H.H. Об устойчивых сочетаниях аналитической структуры в русском языке советской эпохи // Мысли о современном русском языке. М.: Просвещение, 1969,- 215 с. С. 47-51.

158. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имён: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000. - 416 с.

159. Реформатский A.A. Введение в языковедение. М.: Аспект-Пресс, 1996. -536 с.

160. Семиотика, лингвистика, поэтика: к столетию со дня рождения A.A. Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 768 с.

161. Серебренников Б.А. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований. М.: Наука, 1973. - 320 с.

162. Серебренников Б.А. Язык отражает действительность или выражает её знаковым способом? // Роль человеческого фактора в языке. М.: Наука, 1988. -244 с. С. 70-86.

163. Смирницкий А.И. Синтаксис английского языка. М.: Изд. лит-ры на иностр. яз., 1957. -286 с.

164. Соколова Г.Г. Тенденции образования ФЕ: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1987.- 18 с.

165. Соколова Г.Г. Фразеобразование во французском языке. М.: Высшая школа, 1988.- 144 с.

166. Солганик Г.Я. Стилистика текста М.: Наука, 2000. - С. 212-235.

167. Сологуб Ю.П. К вопросу о совпадении фразеологических оборотов в различных языках // Вопросы языкознания. 1982. №2. - С. 106-114.

168. Сологуб Ю.П. Фразеологическая образность и способы её параметризации // Фразеография в Машинном фонде русского языка. М.: Наука, 1990. - 205 с.

169. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения,- Казань: КГУ, 1989.- 294 с.

170. Соссюр, Ф. де. Заметки по общей лингвистике (Пер. с франц.) М.: Прогресс, 2000. - 280 с.

171. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М.: Высшая школа, 1965. - 356 с.

172. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М.: Наука, 1985. - 334 с.

173. Суровцева М.А. Этимологические исследования по русскому языку. Вып.8. — МГУ, 1976.-212 с.

174. Таказов Х.А. Закон аналогии в языке и вузовском курсе // Лингвистические этюды / Сб. науч. тр. Владикавказ, 1991. - С. 140-142.

175. Тамерьян Т.Ю. Модель мира в языке: проблемы двуязычного пространства: Монография / Т.Ю. Тамерьян; СОГУ; Под ред. Ю.Д. Каражаева.- Владикавказ: СОГУ, 2004. 217 с.

176. Тедеев Г.З. Семантическая структура осетинского глагола / АН ГССР, Юго-Осет. НИИ. Тбилиси: Мецниереба, 1989. - 117 с.

177. Телия В.Н. О типах и способах фразообразования // Проблемы русского фразообразования. Тула: ТГПИ, 1973. - 58 с.

178. Телия В.Н. Семантический аспект сочетаемости слов и фразеологическая сочетаемость // Принципы и методы семантических исследований. М., 1976. -С. 244-267.

179. Телия В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке. -М.: Наука, 1981.-269 с.

180. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц,- М., Наука, 1986.-141 с.

181. Телия В.Н. Метафора в языке и в тексте. -М.: Наука, 1988. 298 с.

182. Телия В.H. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-284 с.

183. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. М., 1999 - С. 13-24.

184. Тер-Минасова С.Г. Словосочетание в научно-лингвистическом и дидактическом аспектах. М.: Высшая школа, 1981. - 144 с.

185. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000.-624 с.

186. Тменов В.Х., Бесолова Е.Б., Гонобоблев E.H. Религиозные воззрения осетин. Владикавказ, 2000. - 503 с.

187. Тугушева Ф.А. Семантика цветообозначений в разносистемных языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Нальчик, 2003. 18 с.

188. Уёмов A.A. Вещи, свойства и отношения. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963.- 184 с.

189. Уорф Б.Л. Наука и языкознание // Новое в лингвистике. М., ИЛ, 1960. -Вып. №1. - С. 169-182.

190. Уфимцева A.A. Семантика слова // Аспекты семантических исследований. -М.: Наука, 1980.-С. 5-80.

191. Уфимцева A.A. Лексическое значение. М.: Наука, 1986. - 239 с.

192. Фирсова Н.М. Грамматическая стилистика современного испанского языка: Имя существительное. Глагол. М.: Высшая школа, 1984. - 272 с.

193. Фрумкина P.M. Цвет, смысл, сходство: Аспекты психолингвистического анализа. М.: Наука, 1984. - 175 с.

194. Харитонова И.В. Тенденции образования глагольных фразеологических единиц в современном французском языке (на примере фразеоструктуры v + en + N): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1994. 16 с.

195. Хованская З.И., Дмитриева Л.Л. Стилистика французского языка. М.: Просвещение, 1991.-395 с.

196. Цоллер В.Н. Эмоционально-оценочная энантиосемия фразеологизмов // Филологические науки. 2000. №4 - С. 56-64.

197. Чейф У.Л. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

198. Чекалина Е.М. Язык современной французской прессы. Л.: ЛГУ, 1991. -168 с.

199. Черданцева Т.З. Язык и его образы. М: Международные отношения, 1977.- 167 с.

200. Черданцева Т.З. Мотивационный макрокомпонент идиомы и параметр денотации // Фразеография в Машинном фонде русского языка. М.: Наука, 1990.-205 с.

201. Чередниченко А.И. Прагматические аспекты варьирования французской образной фразеологии // Романские языки: семантика, прагматика, социолингвистика. Древняя и новая Романия. Вып. 4, Л.: ЛГУ, 1990. 216 с.

202. Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. М.: Высшая школа, 1970. - 200 с.

203. Чернышева И.И. Актуальные проблемы фразеологии // Вопросы языкознания. 1977. № 5. - С. 34-42.

204. Шанский Н.М. В мире слов. М.: Просвещение, 1971.-255 с.

205. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. М.: Высшая школа, 1985.- 160 с. С. 134-135.

206. Шёгрен А.К. Осетинская грамматика с кратким словарём осетино-российским и российско-осетинским. Санкпетербург, 1844. - 4.1 - 560 е., ч.2 -297 с.

207. Шёгрен А.К. Осетинские исследования (Сост. и пер. Камболов Т.Т.): Монография / Под ред. A.A. Магометова. Владикавказ, 1998. - 172 с.

208. Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М.: Наука, 1988.-215 с.

209. Шмелёв Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Прсвещение, 1964.-244 с.

210. Шмелёв Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка). М.: Наука, 1973. - 280 с.

211. Шрайбер В.И. Научные труды МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 167 (107), М.: Наука, 1980.

212. Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л.: Изд-воЛГУ, 1979.-с. 134. С. 97-108.

213. Шубина Л.В. Цветовая гамма в культуре разных народов // Культура и литература в контексте XX века. Пятигорск.: ПГПИИЯ, 1994. - С. 75-79.

214. Шустов А.Н. Почему ночь белая? //РЯШ- 2002. №1.- С. 79-81.

215. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974. -428 с.

216. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии словообразованию // История советского языкознания: Некоторые аспекты общей теории языка. -М., 1988.-С. 288-305.

217. Щетинкин В.Е. Пособие по переводу с французского языка на русский. -М.: Просвещение, 1987. 156 с.

218. Гуыриаты Т., Гаебаераты Н., Исаты М. Нырыккон ирон аевзаджы лексикологи. Орджоникидзе, 1989. - 144 с.

219. Дзодзыккаты 3. Фразеологизмты национ хуыз // Мах дуг. 2004. №3. - Ф. 140-142.

220. Ирон ныхасы культурам Орджоникидзе: Ир, 1989. - 176 ф.

221. Ирон ныхасы культурае аемсе стилистиксе / Аразаег Т.А. Гуыриаты -Дзаеуджыхъаеу, 2001. 158 ф.

222. Медойты Боболка. Ирон аевзаджы лексикае аемэг фразеологи. Цхинвал: Ирыстон, 1988.- 127 ф.

223. Хубецты 3. Фразеологийы бастдзинад иуаей-иу аегъдаеуттимсе. Мах дуг. -1978. №7. -Ф. 85-88.

224. Bréal M. Essai de sémantique: Science des significations. Paris: Hachette, 1924.-372 p.

225. Christol A. Les couleurs dans l'épopée des Nartes // D'Ossétie et d'Alentour. № 10, août septembre 2001. - P. 6-16.

226. Абаев В.И. Русско-осетинский словарь. М.: Наука, 2001. - 584 с.

227. Абаева З.В. Осетинские пословицы и поговорки. Цхинвали: Госиздат ЮО, 1962.- 140 с.

228. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: УРСС, 2004. -571 с.

229. Ашукин Н.С., Ашукина М.Т. Крылатые слова: Литературные цитаты, образные выражения. -М.: Современник, 1996. 560 с.

230. Бабкин А.М. Словарь иноязычных выражений и слов. Л.: Наука, 1987. -654 с.

231. Багаев Г.С. Русско-осетинский терминологический словарь: 14000 слов. -Владикавказ: Проект-Пресс, 2002. 200 с.

232. Бардоши В., Эттингер Ш. и др. Фразеологизмы французского языка. Словарь-практикум. Екатеринбург: Уральское издательство, 2002.

233. Большой иллюстрированный словарь иностранных слов. М.: «Русские словари» «Астрель» «АСТ», 2002. - 957 с.

234. Гак В.Г. Французско-русский фразеологический словарь. М.: Изд-во иностранных и нацинальных словарей, 1963. - 1112 с.

235. Гак В.Г., Ганшина К.А. Новый французско-русский словарь = Nouveau Dictionnaire Fransçais-Russe. M.: Русский язык, 1995. - 1195 с.

236. Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка. Л.: Наука, 1979. - 576 с.

237. Даль В. Толковый словарь русского языка (современная версия). М.: Эксмо, 2003.-736 с.

238. Даль В. Пословицы русского народа. М.: Эксмо, 2003. - 616 с.

239. Елистратов B.C. Словарь русского арго. М.: Русские словари. - 2000. -694 с.

240. Жуков В.П. Словарь фразеологических синонимов русского языка. М.: Русский язык, 1987.-440 с.

241. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М.: Русский язык, 2000. - 544 с.

242. Занимательный французско-русский фразеологический словарь / Н.С. Смирнова. М.: «Муравей», 2003. - 435 с.

243. Клоков В.Т. Словарь французского языка за пределами Франции. -Саратов, 2000. 456 с.

244. Критская О.В. Французские пословицы и поговорки. М.: Высшая школа, 1963.-95 с.

245. Крылатые слова: Литературные цитаты, образные выражения. / Авторы-составители И.А. Елисеев, Л.Г. Полякова. Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. -352 с.

246. Крылатые фразы наших дней. М.: «Рипол Классик», 1999. - 576 с.

247. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.-685 с.

248. Логический словарь-справочник / Н.И. Кондаков. М.: Наука, 1975. - 717 с.

249. Мелерович A.M., Мокиенко В.М. Фразеологизмы в русской речи. М.: Русские словари, Астрель, 2001. - 864 с.

250. Мокиенко В.М., Никитина Т.Т. Большой словарь русского жаргона. -СПб: Норинт, 2000. 720 с.

251. Мокиенко В.М. Словарь сравнений русского языка. СПб.: Норинт, 2003. -608 с.

252. Мокиенко В.М. Почему так говорят? От Авося до Ятя. Историко-этимологический справочник по русской фразеологии. СПб: Норинт, 2004. -512 с.

253. Назарян А.Г. Почему так говорят по-французски. М.: Наука, 1968. - 349 с.

254. Назарян А.Г. Словарь устойчивых сравнений французского языка. М.: Издательство РУДН, 2002. - 334 с.

255. Новейший словарь иностранных слов и выражений. Минск: Современный литератор, 2003. - 975 с.

256. Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе фразеологии. JL: ЛГУ, 1978.- 159 с.

257. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: «АЗЪ», 1993.-960 с.

258. Осетинские пословицы: со сходными по смыслу пословицами народов мира / Сост. Ю.С. Петросов. Владикавказ: ГПП Рухс, 1998. - 112 с.

259. Осетинские (дигорские) народные изречения. -М.: Наука, 1980. 355 с.

260. Осетинско-русский словарь / Науч. ред. Т.А. Гуриев. Владикавказ: Алания, 2004. - 540 с.

261. Осетинско-русский словарь = Ирон-уырыссаг дзырдуат / Под ред. A.M. Касаева. Владикавказ: СОИГИ, 1993. - 384 с.

262. Осетинские пословицы и поговорки / Сост. К.Ц. Гутиев. Орджоникидзе: Ир, 1976.- 160 с.

263. Осетинские пословицы и поговорки. Цхинвали: Госиздат Ю-О, 1962. -140 с.

264. Русско-осетинский словарь / Под. ред. М.И. Исаева М.: Наука, 2000. -583 с.

265. Словарь образных выражений русского языка / Под ред. докт. филол. наук В.Н. Телия. М.: «Отечество», 1995. - 368 с.

266. Словарь ресторанной лексики (немецкий, французский, английский, русский). М.: Руссо, 2003. - 528 с.

267. Словарь современного жаргона российских полтиков и журналистов. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. - 256 с.

268. Словарь сочетаемости слов русского языка / Под ред. П.Н. Денисова, В.В. Морковкина. М.: Русский язык, 1983. - 686 с.

269. Словарь этнолингвистических понятий и терминов / Исаев М.И. М.: Флинта, Наука, 2001. - 200 с.

270. Солганик Г.Я. Толковый словарь: Язык газеты, радио, телевидения. М.: АСТ: Астрель, 2002. - 752 с.

271. Сырейщикова А.А. Сборник французских идиоматических выражений, фразеологических оборотов и поговорок. М.: Госиздат, 1952. - 99 с.

272. Тимескова И.И. Крылатые слова, их значение и происхождение = Les Citations Françaices. Л.: Наука, 1974.-231 с.

273. Толковый словарь русского языка / Ушаков Д.Н. М.: ОГИЗ, 1935-39. -1т.- 1560 е., 4т.- 1496 с.

274. Толковый словарь русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / Под ред. Г.Н. Скляревской. М.: Астрель. АСТ, 2001. - 944 с.

275. Универсальный фразеологический словарь русского языка. М.: Вече, 2001.-469 с.

276. Учебный фразеологический словарь русского языка / А.Н. Тихонов, Н.А. Ковалёва. М.: Астрель, 2001. - 528 с.

277. Философский энциклопедический словарь. М.: Инфра-М, 1998. - 575 с.

278. Фразеологизмы русского языка: Что такое фразеологизм? Фразеологический словарь. Пословицы и поговорки. Крылатые слова. -Екатеринбург: Уральское изд-во, 1999. 208 с.

279. Фразеологизмы французского языка. Словарь практикум. -Екатеринбург: Уральское издательство, 2002. - 248 с.

280. Фразеологический словарь русского языка. / Под ред. А.И. Молоткова. -М.: Русский язык, 1986. 544 с.

281. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII-XX в. В 2 т. Под ред. А.И. Фёдорова. Новосибирск: Наука, 1991. т. 2. - 271 с.

282. Фразеологический словарь русского языка. М.: «Диалог», 1998. - 540 с.

283. Фразеологический словарь русского языка для школьников / Автор-составитель JI.A. Субботина. Екатеринбург: У-Фактория, 2002. - 412с.

284. Французско-русский фразеологический словарь / Под ред. Я.И. Рецкера. -М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1963. 1112 с.

285. Щерба Л.В., Матусевич М.И. Большой русско-французский словарь. М.: Русский язык, 2000. - 852 с.

286. Языкознание: БЭС. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - 685 с.

287. Гуыриаты Т. А. Цыбыр уырыссаг-ирон дзырдуат. Дзазуджыхъагу: Ирыстон, 2003.-260 ф.

288. Дзабиты З.Т. Ирон аевзаджы цыбыр фразеологион дзырдуат. Цхинвал: 1999.-446 ф.

289. Chevalier J., Cheerbrant A. Dictionnaire des symboles Edition Robert Laffont et Edition Jupiter. Paris, 1982. - 1060 p.

290. Dictionaire alphabétique analogique de la langue française par Paul Robert. -Paris (1 1), 1978.-2172 p.

291. Dictionaire du français contemporain. Larousse. Paris (6), 1980. - 1263 p.

292. Dictionaire du français moderne par Maorice Remi. Paris (6), 1969. - 832 p.

293. Dictionaire de la langue française Le petit Robert. Paris, 1978. - 2158 p.

294. Le Petit Robert 1 / Robert P. Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue Française. Paris, 1984.

295. Le Robert méthodique dictionaires édités par Le Robert. Paris (II), 1983. -1617p.

296. Micro Robert Dictionnaire du Français primordial. S.N.L. Le Robert Paris (II), 1971.

297. Nouveau Petit Larousse illustré. Paris: Librairie Larousse, 1935. - 1760 p.

298. Ripert P. Dictionnaire des synonymes de la langue française. Paris: MaxiLivres, 2001.-309 p.

299. Список литературных источников.

300. Антонов С.П. Небольшие повести. М.: Детская литература, 1989. - 254 с. (184)

301. Блок A.A. Стихотворения и поэмы. М.: Художественная литература, 1976.- 189 с.

302. Бунин H.A. Тёмные аллеи. -М: Советская Россия, 1986. 207 с.

303. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. Санкт-Петербург: Азбука, 1997. -414 с.

304. Гончаров H.A. Сочинения: В 4-х т. Т. 2. Обломов: роман. М.: Правда, 1981.-526 с.

305. Горький М. Детство; В людях; Мои университеты; Пьесы. М.: Художественная литература, 1984. - 700 с.

306. Грау Ш.Э. Кондор улетает. М.: Прогресс, 1980. - 252 с.

307. Достоевский Ф.М. Бесы. JL: Художественная литература, 1989.-420 с.

308. Есенин С.А. Стихотворения. Поэмы. М.: Художественная литература, 1985.-479 с.

309. Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев. Золотой телёнок. М.: «Правда», 1987.-689 с.

310. Киреев Р.Т. Ровно в семь у метро: Рассказы и короткие повести. М.: Московский рабочий, 1985. - 254 с.

311. Лондон Дж. Собрание сочинений. Т. 12. М.: Правда, 1961.- 104 с.

312. Манн Т. Иосиф и его братья. -М.: Правда, 1991. 719 с.

313. Миллер В.Ф. В горах Осетии. Владикавказ: Алания, 1998.-517 с.

314. Пушкин A.C. Сочинения в трёх томах. Т. 2. М.: Художественная литература, 1986. - 527 с.

315. Радугина Т.Н. Пособие по аналитическому чтению для V курса. М.: Высшая школа, 1977.- 176 с.

316. Ремизов A.M. Повести и рассказы. М.: Художественная литература, 1990.-461 с.

317. Сказания о нартах. Владикавказ: Республиканское издательско-полиграфическое предприятие им. В.А. Гассиева, 2000. - 604 с.

318. Толстой А.Н. Пётр Первый. -М.: Советская Россия, 1986. 720 с.

319. Триоле Э. Розы в кредит: Роман. на фр. яз. М.: Высшая школа, 1979. -127 с.

320. Труайя А. Семья Эглетьер. 3 ч. Распад. На фр. яз. М.: Высшая школа, 1981.-181 с.

321. Тэффи H.A. Юмористические рассказы. М.: Художественная литература, 1990.-415 с.

322. Хейли А. На высотах твоих. М.: «ACT», 1998. - 524 с.

323. Хетагуров К. Осетинская лира. Владикавказ: Ир, 1994. - 272 с.

324. Цветаева М.И. Избранное. (Библиотека поэзии). Смоленск: Русич, 1999.- 592 с.

325. Джыккайты Ш. Саст дзаенгаераег: уЕмдзазвгатае. Дзаеуджыхъаеу: Ир, 2000. -448 ф.

326. Дзаехты И. Рухсаив изаертае. Дзаеуджыхъаеу: Ир, 1995. - 125 ф.

327. Кокайты Т. Арвон райсомтаз. Орджоникидзе, 1990: Ир. - 133 ф.

328. Кокайты Т. Мае дзуар. Дзаеуджыхъаеу: Ир, 1994. - 376 ф.

329. Къоста. Уацмысты аеххаест гембырдгонд. Фыддзаг том. Можайск: Менеджер, 1999.-750 ф.

330. Нарты кадджытае. Дзаеуджыхъаеу: Гасситы Викторы номыл рауагъдадон- полиграфион куыстуат, 1995. 408 ф.

331. Тедеты Е. Хазхты дзаенгаераег. Орджоникидзе: Ир, 1989. - 151 ф.

332. Хостыхъоты 3. Уарзондзинады монолог. Орджоникидзе: Ир, 1975. - 98 ф.

333. Хуыгаты С., Ходы К., Джыккайты Ш. Бонваернон. Орджоникидзе: Цаегат Ирыстоны чингуыты рауагъдад, 1962. - 70 ф.

334. Хъайтыхъты А. Зынаргъ дур. Таураегътае. Орджоникидзе: Ир, 1984. - 149 ф.

335. Хъамбердиаты M. Л:мдзэгвгагтаг агмаг каджытаз. Орджоникидзе, 1962. -189 ф.

336. Colette. La vagabonde. M.: Radouga, 1983. - 485 p.

337. Exbrayat Ch. La honte de la famille. M., Tsitadel, 2001. - 118 p.

338. Hériat. Les enfants g8tés. Paris: Librairie Gallimard, 1939. - 245 p.

339. Mauriac F. Le sagouin. Moscou: Édition du progrès, 1975. - 447 p.

340. Mérimé P. Nouvelles. Moscou: Éditions du progrès, 1977. - 534 p.

341. Roger Martin du Gard. Les Thibaut. Moscou: Édition en langues étrangères, 1960.-1.1.-687 p. (198)

342. Rolland R. Choisis (La foire sur la place). Moscou: Édition du progrès, 1979. - 378 p. P. 47-56.

343. Zola E. Germinal. Paris: Fasquelle, 1973. - 503 p.