автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Структурные и функционально-семантические особенности мифологической лексики в языках различных систем

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структурные и функционально-семантические особенности мифологической лексики в языках различных систем"

На правах рукописи

Шарапов Комилжон Каримович

СТРУКТУРНЫЕ И ФУНКЦИОНАЛЬНО -СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ В ЯЗЫКАХ РАЗЛИЧНЫХ СИСТЕМ

Специальность-10.02.20.-Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Душанбе -2006

Работа выполнена на кафедре иностранных языков Худжандского

государственного университета имени академика Б.Гафурова

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Расулова Махфуза Инамовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Карамшоев Додхудо кандидат филологических наук, доцент Саидмамадов Айдмамад Айдмамадович

Ведущая организация: Таджикский государственный педагогический

университет имени К. Джураева

Защита состоится «13»апреля 2006г. в 13: 00 часов на заседании диссертационного совета К 737.011.01 по защите диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук в Российско-Таджикском (славянском) университете (734025, г. Душанбе, ул. Мирзо Турсуа-заде, 30).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российско-Таджикского (славянского) университета.

Автореферат разослан « у> g 2006 г.

Учёный секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент /Ш \ '¡^ / Шамбезода Х.Д.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. В ходе развития современной лингвистической теории изучение системных отношений и функциональных свойств языковых единиц различных уровней, их семантической корреляции вообще и сопоставление этих единиц, в частности, относится к наиболее актуальным проблемам современной науки о языке. Большинство исследований по сопоставительному изучению двух и более языков до недавнего времени посвящались, главным образом, рассмотрению явлений морфологических и синтаксических, а лексические сопоставления носили частный и случайный характер. Учитывая роль человеческого фактора в языке, а также антропоцентричность науки о языке в целом, нам представляется, что на современном этапе развития лингвистики самым актуальным является вопрос исследования лексического уровня, в целом, и мифологической лексики, в частности, ибо последние обозначают существенные в жизни человеческого общества понятия. Исследованию природы мифа были посвящены работы учёных-исследователей различных направлений: культурологов, антропологов, социологов и философов. Более глубокому изучению данного вопроса /мифа/ были посвящены труды таких ввдных учёных, как: А.Ф. Лосев, Я.Э.Голосовкер, В.В. Иванов, М.А. Ливщиц, М.Н. Стеблин-Каменский, О.Фрейденберг, Ф.Х.Кессиди, Л.Я.Штейнберг, Е.М.Мелетинский, Д.Е.Хайтун, М.Дрезден, Норман Браун, С.Н.Крамер, М.Г. Джеймс, С.А Токарев и др. Возросший интерес к подобным исследованиям не случаен для современной лингвистики, поскольку он позволяет исследователю более чётко вскрыть сущность исследуемого явления, уточнить специфику смысловой структуры каждого из сопоставляемых языков, определить ряд изоморфных и алломорфных свойств, характерных для систем сравниваемых языков, что бесспорно подчёркивает актуальность избранной нами темы для исследования.

Цель работы - выявить изоморфные и алломорфные свойства выражения мифологической лексики в английском и узбекском языках путём исследования её структурно-семантических и функциональных характеристик с учётом коммуникативного и когнитивного подходов.

Цель исследования определила решение следующих задач:

установить критерии выделения мифологической лексики в исследуемых языках;

уточнить категориальный статус понятия ирреальности; выявить арсенал многочисленных средств выражения мифологической лексики в плане межъязыкового изоморфизма и алломорфизма;

охарактеризовать межъязыковую общность исследуемого пласта

лексики;

установить роль системных семантических отношений в формировании структуры категории ирреальности; _

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ 6ИБЛИОТЕКА /V С.Петербург 209>/РК

раскрыть принципы семантической организации этих средств в английском и узбекском языках;

осуществить семантическую классификацию мифологической лексики с позиции её полевой организации как структурно-семантического образования;

определить основные формы проявления семантических отношений между лексическими единицами, включёнными в разряд исследуемой категории, в процессе их текстовой реализации;

- выявить частотность употребления мифологической лексики посредством системы статистических подсчетов.

Методы исследования. Ведущим в настоящем исследовании явился сравнительно-типологический метод, применение которого помогло определить сходные и отличительные особенности структуры исследуемых языков. При необходимости наложения и многоступенчатого развертывания словарных дефиниций применялся метод компонентного анализа. При определении статуса ФЕ использован метод фразеологической идентификации. Для моделирования лексических единиц широко были использованы элементы трансформационного анализа. Интерпретация языкового материала осуществлялась посредством таких классических методов исследования, как метод наблюдения и метод эксперимента. И, наконец, при обработке и оценке данных использованы также приемы статистического метода анализа языкового материала.

В качестве технического приема-описания избран ономасиологческий подход к исследованию, а именно «от семантических категорий к формальным средствам их выражения» поскольку только в этом случае тип функциональной грамматики, по мнению A.B. Бондарко выступает во всей полноте её признаков [Бондарко, 1971.-С.8-10.].

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые:

- выявлен и обоснован категориальный статус мифологической лексики в исследуемых языках;

- осуществлён комплексный (системный, структурный и функционально-семантический) анализ исследуемой категории в плане её внутриязыковой и межъязыковой реализации системой разноуровневых средств, объединённых на основе единой категории;

- определены особенности взаимосвязей лексических и грамматических единиц в рамках исследуемой категории;

- описано и проанализировано воплощение в лексическом значении ирреальности различных лексико-грамматических разрядов слов, таких, как: существительные, прилагательные, глаголы;

- предложена лексико-семантическая классификация мифологической лексики с позиции её полевой организации как структурно-семантического образования;

- осуществлён текстовой анализ мифологической лексики с целью чааиовлсния специфики функционально-семантического взаимодействия данных средств с цементами контекста.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования состоит в дальнейшей разработке общей теории и методики сопоставительно-типологического изучения разносистемных языков. Значимость исследования заключается также в дальнейшем углублении нашего представления о системном характере языка, в целом, и о системности лексического уровня, в особенности, об органической связи лексических и грамматических явлений. Результаты исследования способствуют дальнейшему углублению представлений о категории ирреальности в системах обоих сравниваемых языков, а также позволят внести определённый вклад в решение общих проблем лингвистической семантики и функциональной лексикологии. Теоретические положения, результаты и материалы исследования могут быть использованы при ведении научных изысканий в области общего и сравнительно-типологического языкознания, германистики и тюркологии, в вузовских курсах «Сравнительная типология английского и тюркских языков», «Лексикология английского языка», «Лексикология узбекского языка», «Лингвистический анализ художественного текста», в спецкурсах и спецсеминарах по сопоставительной лексикологии английского и узбекского языков.

Материалом исследования послужили лексические единицы, полученные методом сплошной выборки из лексикографических источников и художественных произведений современных английских, американских и узбекских авторов. Использовались в основном толковые, энциклопедические, фразеологические, двуязычные и другие словари. Проверка языковой реализации осуществлялась селекцией примеров из художественной литературы английских, американских и узбекских авторов преимущественно XX столетия.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 8 статьях автора, опубликованных в ряде журналов и научных сборников.

Диссертация была предметом обсуждения и прошла апробацию на » заседании кафедры иностранных языков Худжандского Государственного

Университета (ХГУ) имени академика Б.Гафурова, на объединённом заседании кафедр общего языкознания и кафедры английской филологии при факультете магистратуры Узбекского государственного университета « мировых языков (УзГУМЯ) и рекомендована к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы.

Содержание работы.

Во введении излагаются основные цели и задачи диссертационного исследования, обосновываются его актуальность, новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту, сообщаются источники анализируемого материала и перечисляются методы его интерпретации.

В первой главе, названной «Миф - его влияние на человеческое сознание», мы попытались изучить и теоретически осмыслить настоящий феномен, в особенности с точки зрения особенностей лексической организации мифов и отражения в своей содержательной структуре категориального значения ирреальности. Лингвистическая теория мифа получила широкое распространение еще в XIX в. и была связана с трудами М.Мюллера, А.Потебни и А.Куна. Огромный вклад в исследование структуры и природы мифа, соотношения мифа и других духовных образований первобытного общества внесли представители эволюционистской школы Л.Леви-Брюль, Дж. Фрэзер и КЛеви-Строс, сравнительной этнологии Э.Б. Тайлор. Основываясь на теоретическом обобщении полученной информации, мы посчитали возможным обобщённо отобразить, наше восприятие вопроса о возникновении мифического сознания следующим образом: первобытный человек /первобытное сознание и страх-перед неизвестностью/ +- природа /природные явления- и- катаклизмы, окружающие первобытного человека / = своеобразное оружие против страха и собственного бессилия перед природой, — ирреальный мир или воображаемый мир, в котором, в понимании первобытного человека, существуют боги и божества, созданные им по своему подобию, понятные только ему. Таким образом, появлению мифа- и мифического сознания способствует влияние природных катаклизмов- на-еоэнание людей. Слиянием этих двух понятий в сознании человека образуется ирреальный мир, или другими словами, воображаемый мир, в котором существуют боги и божества, созданные только им и потому понятные только ему. Подобным образом и. возникает лексика, которую мы обобщили в категорию ирреальности, обосновав её категориальный-, статус. При этом категория ирреальности отнесена к лексическим категориям, ибо лексическая структура любого языка образует иерархию лексических категорий, отражающие мир человека. Совершенно очевидно, что полную картину функционирования региональных подсистем может дать только тщательное изучение связей и взаимодействия в речи грамматического уровня с лексическим уровнем, потому как данная связь составляет основной отличительный признак лексико-семантического уровня.

На основе исследования ряда категориальных П9НЯТИЙ в языкознании были выделены понятийные категории, при выражении которых принимают участие единицы различных уровней языка. Начало такому подходу было положено в русском языкознании И.И.Мещаниновым, а в зарубежном - О. Есперсеным. Плодом новых исканий учёных явилось появление таких понятий, как функционально-семантические категории,

грамматико - лексические поля, типологические категории, лексические категории [Бондарко, 1971.-С.8-10.].

Изучение грамматики и лексики во взаимной связи и обусловленности при выражении того или иного категориального понятия, когда грамматические и лексические средства используются в синтезе, дополняя, усиливая, или заменяя друг друга, привело Е.В.Гулыгу и Е.И.Шендельс [Гулыга, Шендельс, 1969.-C.9J к обоснованию грамматико-лексических полей. В целях типологического обоснования системных категориальных отношений в межъязыковом соотношении понятийных категорий Дж.Б.Бурановым предложены типологические категории[Буранов, 1983. -267с.]. В работе, основываясь на критериях: обусловленности категории ирреальности в качестве ядра лексических единиц; наличия средств выражения на различных уровнях языковой иерархии; тесной взаимосвязи и взаимопроникновения языковых уровней (лексического и грамматического) в реальной речевой деятельности; вхождения в основные лексико-грамматические разряды слов, выделяются лексические категории как особые единицы лексико-грамматической системы и полевой иерархической организации структуры языка. Таким образом, руководствуясь вышеизложенными теоретическими предпосылками при определении категориального статуса мифологической лексики, мы относим исследуемый нами пласт лексикона к лексическим категориям. При этом мы основываемся на следующих критериях: 1) в качестве ядра у категории ирреальности выступают лексические единицы; 2) данное категориальное понятие получает свои средства выражения на различных уровнях языковой иерархии; 3) в исследуемой категории ирреальности прослеживается тесная взаимосвязь и взаимопроникновение языковых уровней (лексического и грамматического) в реальной речевой деятельности; 4) значение ирреальности входит в основные лексико-грамматические разряды слов.

Во второй главе, «Структурный анализ мифологической лексики в исследуемых языках» выявляются и описываются способы выражения мифологической лексики на различных уровнях языковой иерархии, а именно, лексическом, фразеологическом и синтаксическом. На уровне структурной организации категория ирреальности выражается языковыми средствами, относящимися к различным уровням языковой иерархии. Наиболее значимыми из них являются лексический, синтаксический, а также фразеологический, вследствие чего ирреальность модифицируется как межъязыковая и межуровневая категория.

На лексическом уровне она репрезентируется аффиксальными и корневыми морфемами, сложными и сложнопроизводными словами. Все эти единицы принадлежат к различным лексико-грамматическим разрядам слов. На этой основе ирреальность признаётся также и межразрядной категорией.

Степень распределения ирреальной лексики по частям речи различна. Статистическая обработка языкового материала показывает, что в системах обоих языков на первом месте оказались имена существительные, далее, на втором месте - имена прилагательные. В английском языке третье

место занимают глаголы, последнее, четвёртое место - наречия. В узбекском же языке на третьем месте оказались наречия, а на последнем - глаголы.

Каждый лексико-грамматический разряд распределяется по следующим структурным типам: корневые слова, производные слова, сложные и сложнопроизводные слова.

Корневые слова не имеют специальных маркеров ирреальности, так как это значение передаётся имплицитно. При изучении исследуемой категории этот способ представил большую трудность. Поэтому, подвергнув полной инвентаризации весь материал английского и узбекского языков, мы произвели билингвистическую селекцию единиц, обозначающих ирреальную лексику. К основным средствам выражения категории ирреальности на лексическом уровне относятся: а) корневые морфемы получают довольно широкую степень распространённости в системах обоих сравниваемых языков. В составе мифологической лексики, обнаруженной в английском языке, значительное место занимают лексические единицы, принадлежащие к греческой мифологии, это 220 языковых номинаций, что составило больше половины всего состава, включённого в исследуемый разряд (57,8%). Далее следуют единицы из римской мифологии (80 единиц или 21,4%). Христианская, скандинавская, египетская, индийская мифологии представлена примерно одинаковым количеством лексических единиц - по 20 языковых номинаций, что занимает всего лишь по 5,2% (общ.20,8%), от всего массива проанализированных корневых морфем.

Примерно подобное распределение получают лексические единицы узбекского языка. Наибольшую степень распространения в тюркской или мусульманской мифологии получает арабская лексика 68% (130 единиц), и это вполне справедливо. Далее следуют лексические единицы, персидско-таджикской мифологии (40 единиц или 21%). Общеиранская мифология представлена 20 языковыми номинациями (11%).

Результаты анализа показали, что наибольшее количество корневых морфем в сравниваемых языках связано с греческой и мусульманской мифологиями.

Словообразовательные морфемы. Последовательное применение теории членимости слов позволило выделить 15 суффиксов со значением ирреальности в английском языке: -us-Morpheus- Морфей-божество сна; Notus - Нот (бог южного ветра); -es- Hercules - Геркулес (силач); Hermes -Гермес; -cr(or)- Balder - Бальдур; Castor - Кастор; Alastor - Аластор, мститель; a(-ia)- Thalia - Талия (муза комедии); Urania - Урания (муза -покровительница астрономии; -ene(-ine,-one,-yne)- Persephone - Персефона; Hippocrene - Гиппокрин (источник вдохновения); Euphrosyne - Евфросина, Радость (одна из харит); Halcyone - Алкиона, дочь Эола; -ie(-y, -еу)- Feminie

- Амазонки и их страна; Odyssey - Одиссей; harpy - гарпия (хищник, жестокий, алчный человек); molv - моли (волшебный корень); Valkyrie -валькирия; -es- pythoness - пифия, прорицательница; Titaness - Титанида; -ion (-on)- Poseidon - Посейдон; -ist- baalist - идолопоклонник; -ire- sature-сажр: -art- iumart - полубык - полукобыла: -asy- theocrasv - теокразия; -ium

- titanhi"! i if i an; -ant- corybant - корибант, спутник богини Кибелы; -el-

angel (demon. devilV- ангел, (демон, дьявол). В узбекском языке в образовании мифологической лексики участвуют б суфиксов: нгар -афс\нгар -волшебник; -кор- девгсор-трудяга: -вор- аФсонавор- сказочно; -чи - аФсунчи- сказочник; -лик парилик- красота женская; -ат -шайтанат-шабаш. Суффиксальные средства исследовались нами в рамках словообразовательных моделей и словообразовательных типов, уделяя основное внимание анализу их происхождения, выяснению продуктивности//непродуктивности и трансформационных возможностей.

Префиксация характерна для системы английского языка, агглютинативность обуславливает ограниченность этого способа словообразования для узбекского языка. В английском языковом материале префиксальное образование мифологической лексики связано только с mis- и demi-. Префикс mis- - исконный, он встречается во всех германских языках, бывший наиболее продуктивным в ранненовоанглийский период. Хотя и в современном английском языке mis- является продуктивным префиксом глаголов, однако в нашем случае модель mis-+N—>N встречается только в существительном misfortune —» неудача, сохраняя традиционное значение «нечто противоположное значению основы». Misfortune употребляется как имя существительное, как и глагол, образованный, по всей вероятности, от существительного misfortune путём конверсии: to misfortune —» to happen unlucky or unfortunately, to suffer misfortune - быть несчастным, к сожалению (Каращук 1977,с.169), что получает подтверждение и в нашем фактологическом материале.

Префиксальный элемент demi- в заимствованных словах образует лексические единицы со значением « половинная часть или небольшой размер того, что обозначено основой»: demigod—* полубог.

Выражение значения ирреальности слоэюными словами характеризуется как факт межъязыкового изоморфизма. Внутри сложных слов английского языка выявлено 9 моделей лексических единиц со значением ирреальности, в то время как в узбекском языке представлено 7 моделей1.

Синтаксические средства, т.е. передача значения ирреальности синтаксическими конструкциями и сочетаниями, обладают своеобразной универсальностью по сравнению с другими способами и являются характерными для многих разноструктурных языков, в том числе для систем сравниваемых нами языков.

На синтаксическом уровне категория ирреальности репрезентируется различными по структуре и объёму словосочетаниями, подразделяющиеся на двукомпонентные и многокомпонентные. В английском языке выделяются 6 моделей: AN-Sisvphean task- Сизифов труд (бесполезный, трудоёмкий); N1N2-Hebe bloom- Расцвет юности; prep.N -by Jupiter!—Кл я н у с ь богом; Niconj.N2 -Damon and Pythias - Дамон и Пифиас; Niprep.Nî - the heel of Achilles-

1 Г]рн описании моделей структуры слоза в диссертации принимаются следующие условные обозначения Т* словообразовательный тип. S* суффикс ирреальности. Nd.npoiucaiHoe существительное, Nt* субстантивная производящая основа. Vt- вербальная проюводящая осноза, At- адъективная производящая осиоаа, Advt- адвербиальная производящая основа. Numcralr производящая основа числительного ¿Y, V„ А• Adva Numcratt+S-ï Nt

Ахиллесова пята; Niprep.ANj- a man of Herculean build- человек мощного телосложения; двусоставных и многосоставных словосочетаний, а в узбекском - 4 - AN - афсонавий шахе- легендарная личность; MiNi -Аибар она —покровительница крупного рогатого скота; NA - Одами Од — человек построивший корабль для пророка (ср. Ноев ковчег); Niconj.Ni -Хизр вп Ильёс — духи помогающие путникам. Из выделенных моделей только три являются общими для исследуемых языков AN, Ni№, Niconj.Nî.

Сложные слова в обоих сравниваемых языках строятся по моделям: 1) собственно сложные слова (соединение двух корневых основ): anni.:Ni+N2 -fire - drake —* чудовище; N+A- godlike —► божественный, бесподобный, красивый; узб.: Ni+M2 - шайтонкоса-бот.лист. : N+V-шайтонкелмас- безвредный.; N+A- жаннатсимон —»райский и др. 2) общими для обоих языков оказались модели Nj+N2 и N+A. Сложнопроизводные слова, производные от собственно сложных слов: aHHi.:iNi+N?)+suf.- yanus - faced —> чудовище; (N+V) suf.- evildoer —> человек, наносящий вред другому. Структуре узбекского языка данная модель сложных слов не типична.

Различные лексико-грамматические разряды слов со значением ирреальности могут присутствовать в составе фразеологических единиц, пословиц и поговорок, различающихся по логико-грамматическим моделям, образуясь сочетанием двух или более полнозначных или полнозначного и служебных слов. Первый тип одинаково распространен в системах обоих языков, последний не представлен в системе узбекского языка.

Все указанные средства выступают как межуровневые синонимы категории ирреальности внутри одного языка и в качестве межъязыковых корреспондентов в пределах двух сравниваемых языков. Основываясь на вышеперечисленные критерии выделения, массив ФЕ был распределён на: 1) фразеологические сочетания: англ. Make a God of smb- боготворить кого-либо; the Son of God- сын божий, Иисус Христос; узб. Худо хайр берсин- дай вам бог; Хуло урли-кетпи- бог наказал. 2) фразеологические единства: англ: not to know a man from Adam -не иметь ни малейшего представления о ком- либо; не знать кого-либо в лицо; Fortunatus' сар-шапка, выполняющая все желания владельца; узб: жтт суймяИпн - не понравился; Оппм Атопан колган мерос- наследие Адама; 3) фразеологические сращения - англ: Hercules knot- трудная проблема; between Scvla and Charvbdis-между двух огней (в безвыходном положении); узб: Сулаймон улли левлпр кутулии- Соломон умер дивам -воля; Хнарни йукласа булпр акпи- предчувствие.

По признаку лексико-грамматического значения и выполнения синтаксической функции выделяемые в работе номинативные ФЕ подразделяются на субстантивные, адъективные и адвербиальные.

Среди 9 моделей субстантивных ФЕ английского языка (Ni+N2, A+N, Ni+prep+Nî, Comp.w.+N, one's+A+N, A+Ni+N2, N,+ Conj+N2, Num+N, prep+Ni+prep.+N2) и 5 моделей узбекского языка (Nj+N2, Ni+V+N2, Ni+Vi+N2+V2, Ni+N2+Vj+V2, Ni+prn.+N2) общей является только 1 модель

-Ni+N2, что свидетельствует о существенных расхождениях в структуре субстантивных ФЕ в сравниваемых языках.

Метафорическое переосмысление является одним из важнейших источников обогащения фразеологии сравниваемых языков, прежде всего основанных на различных видах сходства, реальных или воображаемых и допускающих обозначения лица. В разряде субстантивных ФЕ английского языка выделена модель, где оппозиция женского и мужского пола в именах богов и богинь может свидетельствовать о функционировании грамматической категории рода. Она связана с формальным выражением оппозиции - суффиксом феминизации -es для обозначения женского пола. Данный разряд ФЕ образован по модели Ni+prep.+N2 например: the god of war - the goddess of war (бог войны - Apec, Марс; богиня войны - Беллона); the god of heaven - the goddess of heaven ( властелин неба Зевс, Юпитер; богиня неба Гера, Юнона). Оппозиция по полу может отсутствовать: The god of marriage - бог брака, Гименей; The god of wine -бог вина, Вакх, Дионис, Бахус; - The goddess of wisdom - богиня мудрости, Афина, Минерва; The goddess of corn- богиня покровительница земледелия, Деметра, Цецера и др. Для обозначения богинь допустимы и корневые слова, в лексическом значении которого присутствует значение женского пола: the queen of heaven —»богиня неба; the queen of Love —► богиня любви; или the jolly god—> бог веселья и вина.

Адвербиальные ФЕ в сравниваемых языках представлены в моделях: англ.: A+prep.+N, as+N, Adv.+N, Ni+prep.+N2; узб.: N+A, не проявляющих общность, что свидетельствует о значительном структурном расхождении в их системах. В работе подробно анализируются представленные в сравниваемых, языках компаративные и некомпаративные модели Adv+N, as+N, Ni+prep-fNî, проявляющие явные отличия. Английский язык отличается также.наличием ФЕ предложной подчинительной структуры (between, at. by. under, since: Since Adam was a bov: Between Scvlla and Chary bdis). Адвербиальная модель узбекского языка с агглютинативным оформлением имени выражает значение усиления: N+A: жинидан баттар (хуже всего). -

Среди номинативно-коммуникативных ФЕ широко распространены глагольные ФЕ. Относясь к человеку, к действиям, совершаемым человеком, или к состоянию, в котором он находится, ФЕ данного структурного типа могут быть полностью или частично переосмысленными оборотами. При этом глагольные ФЕ в обоих языках относятся к некомпаративным. В английском языке обнаружено десять моделей: V+N, N+V, prep.+N, V+prep.+N, V+prep.+Ni+prep.+N2, V+Ni+prep.+N2, V+N+prep., V+prep.+A+N, not+V+ N1+ prep.+N2, V+pron.+N, и в узбекском - пять: N+V, N|+V+N2, A+N+V, N+V,+V2, N+pron.+V. При этом общей для систем сравниваемых языков является только одна модель N+V: god knows -> одному богу известно, бог его знает; хуяога топишрмок -> оставить на волю бога, что подтверждает большие расхождения исследуемых языков в структурном плане.

Отличия между языками обусловлены также различными способами выражения подчинительной связи компонентов ФЕ, в английском языке в силу его аналитизма чаще встречаются предложные ФЕ: V+prep.+N: depart to god-> эвф. скончался; V+prep.+N+prep.+N : send smb. to the devil across lots -> послать кого-либо к черту. Узбекский язык характеризуется моделями: N+V: жинига тсгмок (действовать на нервы), жиниин кузгатмок (действовать на нервы); N+pron.+V: оллохнннг упи псрпсии (боже сохрани); N+V1+V2 : хизип нпяар солгпн ( счастливчик^. С семантической точки зрения глаголы в этих оборотах могут иметь как отрицательную, так и положительную оценку, или иметь нейтральное значение.

В силу разной линейной направленности в структуре ФЕ глагол в английских фраземах стоит в препозиции, в узбекском языке - в постпозиции к другим компонентам. Препозиция глагола («Э хупо! Э айлапаи xvnol Шу зитрдай гудшзда пимп цасдииг бор эдп, о яратган эгпм!» (Х.Султонов, Бир оцтом эртаги. 51 б.).- О боже! Боже мой! Создатель наш, ну за что ты так наказал это дитя?) - допускается в авторском употреблении.

Характерной особенностью ФЕ английского языка является использование в качестве первого конституента преимущественно англосаксонских глаголов, как правило, односложных, обозначающих обычные действия, например: V+N+prep.: to go through hell -> переносить адские мучения; N+V : God knows. I don't -> разг. шутл. Богу может быть известно, а мне нет.

Сходным в системах сравниваемых языков является факт выявления в составе глагольных фразеологизмов лексических единиц с отрицательным значением: not+V+Ni+prep.+N2 : not to know a man from Adam -> не иметь ни малейшего представления о ком-либо; узб.: N+V : худо курсятмасин — боже упаси; жини суймпйлн- не нравиться ( варианты: жини ссвмайди и синоним жинига ёкмаслик). По составу глагольные ФЕ в обоих языках представлены как двухкомпонентными, так и трех- и многокомпонентными фраземами (наиболее распространенные), англ.: V+pm.+N : so help me God ->да поможет мне бог; V+N+prep.: make a God of smb. -> боготворить кого-либо; V+prep.+A+N : place on the Procrustean bed -> уложить в прокрустово ложе, втиснуть в узкие рамки; узб.: N+Vj+Va : хиар назар килган -счастливчик; A+N+V : фариштплек покпза килиб куроатмок -показаться опрятным.

В составе глагольных ФЕ английского и узбекского языков встречаются языковые единицы, приравненные к предложениям, англ.: God send you a good deliverance —> Да ниспошлет вам бог легкую смерть; When hell freezes over —> амер. когда рак свистнет; после дождичка в четверг; there will hell to pay —» хлопот, неприятностей не оберёшься; узб: Сулаимон ул;т лешшр кутулли —* Избавление от нежелательных людей: кари билганни. пари бил мае—»опыт лучший учитель; Олям атолан колгпн мерос —> древний обычай, привычки, присущие людям.

Междометные ФЕ выделяются в английском языке, в языковом материале узбекского языка они не обнаружены. Они являются

принадлежностью эмоциональной сферы языка и принадлежат к разговорной речи. В их составе принимает участие мифологическая лексика, употребляющаяся для выражения эмоциональных и эмоционально-волевых реакций человека на окружающую действительность.

Междометные ФЕ представлены в следующих модчых: Ni+N2, N+V+prn., Ni+and+A+N2, prcp.+Ni+N2, N+V, V+N, N+Adv., prep.+N, A+N«+prn.+N2.

N+V+prn.: God bless vou! (God bless me! God bless my life! God bless my soul!) -> разг. Да хранит вас бог! (Боже сохрани меня! Спаси и сохрани! Боже храни мою душу!) ; Ni+and+A+N2: Ye Gods, and little fisher! -> Боже мой! Вот так так!; prep.+N]+N2 : for God's sake! For hand's sake! -> разг. амер. Ради бога! Господи боже! Ради всего святого! Скажите на милость!; N+V : God be thanked! (V+N: Thank God! Thank Heaven!-> Слава богу!); N+Adv. : God damn! -> разг. Черт возьми! Проклятие! Тьфу, пропасть!; prep.+N : by God! -> ей богу! Клянусь богом! Честное слово!: A+N : Good God!: pron.+N -> mv God! -> разг. Боже мой! Вот те на! Честное слово!; N+V: God forbid! -> разг. Боже упаси! - Боже сохрани!

Особый раздел работы посвящен анализу коммуникативных ФЕ, к которым относятся пословицы и поговорки. Пословицы и поговорки в обоих сравниваемых языках, разнообразны по своему содержанию и охватывают все стороны жизни человеческого общества.

Привлечённые к анализу пословицы исследуемых языков относятся к различным типам предложений: Hell is paved with good intentions-»Благими намерениями вымощен ад; The devil lurks behind the cross—» В тихом омуте черти водятся; Жаннат оналар оет oi-rmia —» Рай находится под ногами матери. Основная масса пословиц отнесена по структуре к типам сложных предложений: а) сложносочинённые предложения: God sends meat and the devil sends cooks —»Бог послал людям пищу, а дьявол-поваров; б) сложноподчинённые предложения: Fortune is good to him, who knows to make good use of her —» Счастье улыбается тому, кто умеет им хорошо воспользоваться; в) бессоюзные предложения, обозначающие причинно-следственную связь:\УЬот the Gods love die young —»Кого любят боги, тот рано умирает; узб.:Хуло cviircm банштши жт олалк. След} ет отметить, что функционально-выраженных восклицательных предложений в составе пословиц не обнаружено.

Значение пословиц может быть как полностью, так и частично переосмысленным: The devil knows many things because he is old —» Старый волк знает толк; или старый конь борозды не портит; God defend me from my friends, from mv enemies I will defend myself! —»Избавь меня, боже, от друзей, а от врагов я сам избавлюсь; Хпзр инзяр килгян - счастливчик.

Пословицы могут содержать сравнительные конструкции: Better to reign in hell, than serve in heaven —»Лучше царствовать в аду, чем быть рабом в раю; Bacchus has drawned more man than Neptune.—»Вакх у юпил больше людей чем Нептун (т.е. вино погубило больше людей, чем море).

Поговорок в обеих языках значительно больше, чеч пословиц. В своём большинстве поговорки - это оценочные обороты, выражающие как

положительную, так и отрицательную оценку: англ: Serve the devil for God's sake —* служить дьяволу, прикрываясь именем бога двурушничать, вести двойную игру; The devil rides on a fiddlestick —» шум из- за пустяков = много шума из ничего. В целом, поговорки с мифологической семантикой носят оценочный характер и для них характерна однозначность.

Таким образом, мифологическая лексика достаточно широко употребительна во фразеологизмах, она характеризуется разнообразием по своим семантическим и структурным свойствам.

Производные прилагательные, имеющие семы ирреальности, составляют основной массив единиц мифологической лексики. Простых по структуре прилагательных в исследуемых языках не обнаружено. Кроме этого, в сравниваемых языках, также отсутствуют композиты со значением ирреальности.

Суффиксальный способ - является основным в прилагательных, имплицирующих мифологическое содержание слова, присоединяясь к основам слов, мифологической лексики. В английском языке выделены следующие суффиксы: -ian, -ean,-ic, -tic, -ish, -iac, -al f-иаП. Saturnian —► римская мифология, Сатурнов, относящийся к Сатурну; Vulcanian —» римская мифология —> относящийся к Вулкану: Herculean —> геркулесов, исполинский = очень сильный; очень трудный; Achillean —* подобный Ахиллу = непобедимый; Titanic ■ —» титанический, колоссальный (от Titan1): Orphic —> орфический, чарующий как музыка Орфея; Devilish —* дьявольский, относящийся к дьяволу; Dionvciac —* относящийся к Дионису; Demoniac —> относящийся к демону; Bacchanal —* вакхический, разгульный. Суффиксы прилагательных узбекского языка представлены в следующем составе: -ий, -вор, -кор, -дек, -намо: щпйтончй —► дьявольский, чертовский; жЬсонпвор —»похожий на сказку, легенду = легендарный, мифический, сказочный; пепонавор- похожий на дурака; ажииавор- безумный; жахоинамо зеркало мира, волшебное зеркало, показывающее, отражающее мир. В силу агглютинации в структуре узбекского языка встречается наслаивание суффиксов к основе имени существительного, а в нашем случае, это дев+кор+она —> гигантский, подобный гиганту.

Б третьей главе, «Функционально-семантический анализ мифологической лексики в языках различных систем», осуществляется семантическая классификация ирреальной лексики в контекстной актуализации. В настоящей главе определены лексико-семантические группы, выражающие значение ирреальности в английском и узбекском языках. Будучи единицей семантического уровня, ирреальность характерна для систем обоих сравниваемых языков. Данная глубинная общность сопровождается общностью структурных типов, каждый из которых состоит из нескольких структурных микротипов и микрогрупп. Основное расхождение характеризуется в двух планах: а) не все микрогруппы существуют в обоих сравниваемых языках в одинаковой степени; б) поверхностные единицы, выражающие значение ирреальности, субстанционально не совпадают, т.е. единицы, принадлежащие к различным

ярусам языка и к различным лексико - грамматическим разрядам слов, внешне или этически не идентичны.

Мифологическая лексика разбита на две большие группы согласно теории дуализма. К первой отнесены имена богов, полубогов, божеств, героев, которые являются положительными образами, ко второй, которая в какой-то степени состоит в оппозиции к первой, мы отнесли имена демонов, дьяволов, духов. Последние выполняют отрицательную функцию и поэтому являются отрицательными образами. Таким образом, в соответствии с принимаемой нами классификацией, предпринятой на основе иерархической организации мифологической лексики, в настоящей главе подвергнуты анализу следующие семантические поля:

1. ЛСП, объединённое под общим значением «положительные образы»: а) Мжрополе лексических единиц, обозначающих имена богов, полубогов и божеств: Eros - Эрот, бог любви (греч. м.), Amur - Амур, бог любви (рим. м.); Ra - бог солнца в древнем Египте; Saturn - бог посевов и земледелия (рим. м.); Sol - бог солнца (рим. м.); Митра - божество солнца и света; Миррих - божество войны и победы; Нохит - бог посевов и земледелия; Арштат - божество честности и правдивости в мыслях, словах и делах; Ахурпмазпа - божество добра, света, процветания и добрых сил; Хумо - птица счастья, благополучия и богатства; Ахриман - божество, олицетворяющее злое начало2 и др. Прослеживается четкое разграничение божественных существ по полу Ногае - Гора-богиня времен года (греч.м.); Lucina- Лючия - богиня деторождения; Nemesis - Немесис - богиня возмездия (греч.м.); Nike- Ника - богиня победы (греч.м.); Манат - богиня судьбы и возмездия, в древнеарабской мифологии, почиталась как дочь Аллаха; Ума - богиня планеты Венера, в древнеарабской мифологии, в пантеонах арабов Сирийской пустыни Уззп - дочь Аллаха и Аллат. сестра Манат. У арабов центральной Аравии (в частности в Мекке) она наряду с Аллат и Манат входила в триаду богинь почитавшихся как дочери Аллаха и считалась младшей из них.

Анализируя наименования пророков относительно мусульманской мифологии, мы обнаружили, что все лексические единицы, включённые в данный разряд, оказались преимущественно мужского пола. В качестве иллюстративного материала, прежде всего, следует привести следующие имена посланников бога: Myco. Солих. Хул. Щуайб. Иброхим. И со. Пух. Мухпммпд был последним из пророков. Лексикографические источники констатируют тот факт, что подобных посланников бога было 313. Помимо выделенных лексических единиц следует отметить дополнительно следующие, которые имеют соответствия библейским именам: Закария = библ. Захария; Айюб = библ. Иов; Харуп = библ. Аарот. Йахья = библ. Иоан. Дут = библ. Лот и др.

Статистически словосочетаний, в составе которых употребляются лексические единицы, объединённые под общим значением «боги», в английском языке представлено больше, чем в узбекском. б)Микрополе

2 Приведенные названия составляют общность для всех Центрально-азиатских народов, а в основе своеП продолжают древне-иранскую традицию.

лексических единиц, обозначающих имена мифологических героев'. Mars -Марс (великий воин), Atlas - Атлас (титан); Alviss - всезнайка (в скандинавской мифологии это слово обозначает мудрого карлика, сватающегося к дочери Тора); узб.: Али, (один из четырёх правоверных халифов, зять пророка Мухамеда); Сиёвущ. Рустам. Жамшид (образы героев); Вали (рел. святой); Алпомиш (герой-богатырь); Мажнун и др., так и женского пола: англ.: Circe - Цирцея (обольстительница, роковая женщина); Penelope - Пенелопа (верная жена); Niobe - Ниобея (скорбящая мать); Juno -Юнона (величественная красавица); Hecate - Гекате (ведьма, колдунья); узб.: Хаво - жена Адама; Ширин (правительница государства); Лаили (дочь богатых родителей); Зулаихо (в мус. миф. царица); Зухро (персонаж сказочно-эпического произведения тюрков - дева-богатырь, также является синонимом - Венеры, богини красоты); Ой-Барчин - героиня узбекского эпоса«Алпомиш».

Имена многих мифологических героев- на современном этапе либо воплотились в собственные имена, которыми^ называют своих детей современные родители, либо этими именами стали называть и современных женщин, которые заслужили эти имена своим внешним видом, поведением и т.д., например: Juno —* Юнона, этим именем называют сейчас величественно красивых, обаятельных женщин, или героиня обнаруженная в греческой мифологии «Penelope»- «Пенелопа» это имя стало символом женской верности.

В лексико-семантическом поле, обозначающем мифологических героев, обнаружены целый ряд производных единиц, образованных посредством различных суффиксов, в том числе суффиксов феминизации -ess, например: Titaness -Титанида. Pythoness- Пифия. Наряду с этим выделен суффикс деятеля, обозначающий героев мужского пола: -or: Alastor -Аластор (мститель), Hector - Гектор (отважный воин), Castor. Balder: слова, заимствованные преимущественно из греческого языка с суффиксом -us: Narcissus - Нарцисс (самовлюбленный, любующийся собой человек), Proteus -Протей (человек, быстро меняющий облик, взгляд), Prometheus - Прометей, Phadamanthus - Падамант (праведный судья), Parnassus - Парнас (поэт); -ist: baalist -идолопоклонник.

Из языкового материала узбекского языка сюда можно отнести производные единицы с суффиксом -хон: Азайимхон - заклинатель, знахарь.

2. ЛСП, объединённое под общим значением «отрицательные образы»: а) Микрополе лексических единиц, обозначающих имена демонов, дьявола. В сопоставляемых языках встретились лексические единицы, обозначающие представительниц-демонологии женского пола: англ. Furies-Фурии-ведьмы, Gorgone-Горгона. Fatgs-Фаты-повелительницы судьбы; узб.: алвасти - в мифологии турок обычно представляется в облике уродливой женщины с длинными светлыми волосами.; оджуз. оджиз - тадж.м. - старуха - мороз, оджу (турец.) - демон. «Дев» в иранской мифологии, откуда он заимствован, примерно соответствует демонам. В целом, это мифологический персонаж, который именуется порождением злой силы, лжи

и высокомерия. Как распространенный мифологический образ, он имеет аналоги в языковом материале других народов: Анаоша - в иранской мифологии - дев (демон) засухи; Адау - в абхазской мифологии - исполин (эпитет дэва, людоед) и т.д.

В разряде производных английского языка выделяются лексические единицы, образованные суффиксальным способом - ment (devilment), -try (deviltry), прилагательных -ist (devilist). глаголов -ize (demonetize, gorgonize).

Наряду с этим, встречаются лексические единицы, заимствованные из других языков, например: - us: Argus. В языковом материале узбекского языка производные слова образованы посредством присоединения суффикса - лик: шайтонлик. -ат: шайтанат. - ий: шайтоний. - дек: ажинадек. алвастидек. которые также являются компонентами анализируемого микрополя.

В микрополе, обозначающем имена демонов, включены композиты, которые образованы соединением двух основ. Встретилась следующая общая модель. N1+N2, например: англ. fire - drake ->огнедышащий дракон; узб.: шайтонвачча. шайтонкоса. шайтонковуш. Акван - дев - в иранской мифологии один из наиболее могущественных девов.

б) Микрополе лексических единиц, обозначающих имена духов. Сравнительный анализ и статистическая обработка убедительно показала, что в узбекском языке данный структурный тип получает большее распространение, чем в английском языке. Более того, на материале узбекского языка встретились лексические единицы, которые получают дифференциацию по естественному полу и соответственно являются именами собственными. Например, в разряде наименований духов мужского пола выделены следующие имена 4-х верховных ангелов: Исрофил. Джаброил. Микал. Азроил (ангел смерти) - Якшанбадан бошка кунда бу ерга хатго Азроил jçaM киритилмасди-ку [Т.Малик, Шайтанат, 166]- кроме воскресного дня сюда никого и никогда не впускали. Рашну - дух праведности (иранская миф.); Ридван - ангел, который сторожит рай (иранская миф.); Харут и Марут -падшие ангелы, которые обучали людей колдовству и магии, их имена стали у мусульман символами волшебства и колдовства; арвох-дух предков; фраваши (фравати. Авест.зап.-иран.) -олицетворение души; Малик - (древнеарабская миф.) древнеарабское божество, «добрый и благодетельный бог» в мусульманской традиции выступает как языческий бог- владыка царской власти, дающий и отбирающий её по своей воле [Мифологический словарь, 1990.-С.330]. Лексемы, включенные в разряд женского пола, следующие: момо -наименование женских духов (тадж. миф.), момо-хаво - прабабушка; гул - в мусульманской мифологии джины женского пола, особенно враждебные к людям.

В английском языке в данный структурный разряд отнесена одна лексема: evil - злой дух, зло. В качестве иллюстративного материала можно привести пример из художественной литературы: Mrs. Flanagan, I mean in their incarnate spirits, the evil one knew there was no one we would arrest sooner

[F.Cooper, The Spy, p.226] Миссис Флеиегэи, если бы они знали, то нам некого было бы арестовывать. Анализ современного состояния изучаемых языков выявил целый ряд перевоплощений наименований богов на различные сферы жизни. Прежде всего, имена античных богов используются в современной науке: а) для называния планет солнечной системы: Меркурий. Венера. Марс. Юпитер. Сатурн. Нептун. Уран. Плутон: б) для называния химических элементов: уран, гелий, фосфор, плутоний и др. На звездной карте видны созвездия, названия которых восходят к греческим мифам - созвездия Овна. Пегаса. Дракона. Кассиопеи. Близнецов и многих других. Помимо этого, можно выделить целый ряд имён собственных: Eirene - Ирена; Victoria -богиня победы; Aphrodite - греческая красавица; Diana -рим. женщина-охотница. И, наконец, названия некоторых месяцев напоминают нам о римских богах: Янусе (январь), Марсе (март), Майе (май), Юноне (июнь) и т.д. Или названием (именем) богини цветов Flora - Флора, сейчас именуют весь растительный мир.

В узбекском языке очень распространено имя собственное Жаббор. означающее - могущественный, всемогущий (один из эпитетов, которым называют бога), а также имена, производные от корневых, к примеру: Пари: 1 1аризои - 1.красавица (букв, с лицом пери), 2.имя собственное, женское; Пари-1. красивая подобно пери, 2. имя собств. женское; Паричехра - 1. красавица (букв, с лицом пери), 2.имя собственное женское; Парируй -букв, с лицом пери, красавица. Следует привести также и отвлечённое производное существительное от пари - парилик: «Пари эдим, парилигим билдирдим» (фольклор)- Я была пери и дала знать о том, что я пери. Парияола - 1.от Паризоп: 2.имя собств. женское; Ппривпт - 1. похожая на пери; 2.имя собств. женское; 11пригул - 1. цветок среди пери, несравненная красавица; 2.имя собств. женское ; Пприжахон - 1. самая красивая в мире; 2. имя собств. женское ; Паринисо - 1. пери среди женщин, красивейшая; 2.имя собств. женское ; 1 Iapiipvx - 1. красивая как пери; светлый дух; красавица; 2.имя собств. женское; Парикуш - 1. прекрасна как райская птица; 2.имя собств. женское.

Заключение.

I. Будучи межъязыковой категорией, значение ирреальности характерно для систем сравниваемых английского и узбекского языков как особая категория, она обладает определёнными изоморфными средствами на уровне структуры. Основные способы выражения значения ирреальности структурно определяются на различных уровнях иерархии языка и их отношения с различными лексико-грамматическими разрядами слов. В связи с тем, что основной инвентарь разноуровневых средств ирреальности выражается одновременно несколькими разрядами слов, мы рассматриваем исследуемую категорию как межразрядную.

II. 1.Будучи единицей плана содержания, категория ирреальности характерна для систем обоих сравниваемых языков, а поверхностные единицы, передающие это общее категориальное понятие, оказались различными в сравниваемых языках. Формально ирреальность имеет отношение ко всем уровням иерархии языка, однако к основным уровням, на которых выражается данное значение, относятся лексический и синтаксический. На лексическом уровне выделяются аффиксальные и корневые морфемы, и сложные слова.

2. Формализация синтаксических единиц осуществляется при помощи синтаксических моделей, состоящих из специальных конструкций и других видов сочетаний слов.

III. Формальные способы и типы лексических и синтаксических моделей в целом в сравниваемых языках совпадают.

В качестве формального метаязыка сравнения служили лексические и синтаксические модели значения ирреальности. Общность моделей относится к общности типовых признаков сравниваемых языков, а субстанциональные расхождения модифицируются как алломорфность единиц структуры английского и узбекского языков.

1. К словообразующим морфемам относятся суффиксация и префиксация. Префиксация в целом характерна только для системы английского языка, в то время как суффиксация присуща обоим исследуемым языкам в равной степени.

2. При изучении суффиксальной системы обоих исследуемых языков было обнаружено, что корпус слов, выявленных из лексикографических источников, включен в основном в разряд имплицитных, т.е. не явно выраженных средств. При исследовании производных лексических единиц ирреальной лексики исследуемых языков большое внимание было уделено анализу происхождения суффиксов, выяснению продуктивности //непродуктивности этих суффиксов, а также выявлению их трансформационных моделей.

3. Выявленные модели сложных слов были разбиты на собственно сложные и сложнопроизводные. На основе совпадения и несовпадения моделей, собственно сложных и сложнопроизводных моделей определялась развитость и неразвитость того или иного словообразовательного типа а) внутри одного языка, б) в системах сравниваемых языков.

о 20

4. На синтаксическом уровне были выделены различные виды словосочетаний, а также фразеологические единицы, пословицы и поговорки. Синтаксические средства выражения категории ирреальности обладают своеобразной универсальностью по сравнению с другими способами и являются характерными для многих языков мира, в том числе и для английского и узбекского. Выделенные словосочетания обоих исследуемых языков разделены на двухкомпонентные и многокомпонентные.

5. Проанализированные фразеологические единицы разнообразны по своим логико-грамматическим особенностям. Они образованы: а) сочетанием нескольких слов, которые по своей структуре оформлены как предложение. Такие фразеологические единицы получают одинаковое распространение в обоих исследуемых языках; б) сочетанием двух или более полнозначных слов. Эти фразеологические единицы получают также одинаковое распространение в обоих исследуемых языках; в) из полнозначного- слова и служебных частей речи. Эти модели фразеологических единиц в языковом материале узбекского языка ,

отсутствуют.

IV. 1. Другой стороной изучения категории ирреальности является участие различных лексико-грамматических разрядов слов при выражении заданного значения, ибо в процессе анализа обнаружено, что исследуемые языки обладают значительным количеством межразрядных синонимических единиц, которые, имея общую глубину, соотносятся с различными разрядами слов. В работе даны сравнительные таблицы степени распространённости различных лексико-грамматических разрадов слов. Категория ирреальности характерна не только именам существительным, но она характерна также именам прилагательным, глаголам и др. Но, как показали результаты исследования, способы- выражения категории ирреальности по-разному распределяются между различными лексико-грамматическими разрядами слов. В исследуемых языках значение ирреальности, чаще всего выражено именами существительными. Определённую роль также играют и другие части речи.

2. При исследовании имён прилагательных- и глаголов, подобно именам существительным, главное внимание было уделено анализу их «

структурных особенностей, а именно были выделены простые производные, сложные по структуре слова, которые в дальнейшем были подвергнуты моделированию, а также выявлению сходных и отличительных черт в составе ирреальной лексики английского и узбекского языков. 1

V. Будучи категориальным понятием, значение ирреальности характерно для систем обоих сравниваемых языков. Но так как, эти языки являются представителями разных генетических групп, в их системе отсутствует субстанциональная общность модификаторов ирреальности. Тем не менее, в типологическом отношении для систем английского и узбекского языков характерен ряд общих черт, свидетельствующих о наличии некоторого типологического сходства, наряду с генетическими и типологическими расхождениями.

Список использованной литературы:

1. Martinet, A. A Functional View of Language.- Oxford.: 1962.

2. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление.- Л.: 1972.С. 118.

3. Бондарко, А.В. Аспекты системного анализа грамматических единств. [Русистика: лингвистическая парадигма конца XX века. Сб. статей в честь проф. С.Г.Ильенко.] -С.-Петербург, 2001.-С. 95- 106.

4. Бондарко, А.В. Грамматическая категория и контекст. - Л.: Наука,1971.-С.8-10.

5. Буранов, Дж. Сравнительная типология английского и тюркских языков. - М.: Высшая школа. 1983.-2б7с.

6. Гулыга, Е.В., Шендельс, Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. -М.: Изд. Просвещение, 1969. С. 9.

7. Мифологический словарь,[Гл. ред. Мелетинский, Е.М.] М.: Совет. Энциклопедия, 1990.- С.ЗЗО.

8. Каращук, П.М. Словообразование английского языка. -М.: Высш.школа.1977.-18бс.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1.Миф-ирреальная реальность в сознании человека. [Эхёи Ачам, №4(8)] Худжанд, 2000, С.24-26.

2.Структура мифологической лексики. [Преподавание языка и литературы], № 6 Ташкент, 2000 С.40-43.

3.Ирреал (нореал) лексика турлари. [Тил ва адабиёт таълими], №2 Ташкент, 2001 С.40-44.

4.$збек тшшда ирреил лексика. [Узбек тили ва адабиёти], №5, Ташкент, 2001 С.82-84.

5.Ирреал лексикасининг структуравий тахлилига дойр. [В сборнике , посвящённом 10-ти летию независимости Узбекистана], Бухоро, 2001

С.37-38.

6.Миф-источник ирреальной лексики. [В сборнике посвящённом 10-ти летию независимости Таджикистана], ТГУК Худжанд, 2001, С.63-67

' 7.Ирреапьная лексика в английской фразеологии. [В сбонике статей

молодых учёных ТГУПБП], Худжанд, 2002, С.72-77.

© Издательство РТСУ. 2006г. Зак.№5 Объем 1,4п.л. Тираж ЮОэкз. Отпечатано в типографии РТСУ.

РНБ Русский фонд

2007-4 8479

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шарипов, Комилжон Каримович

ВВЕДЕНИЕ.4-

Глава I. Миф - его влияние на человеческое сознание.14

1.1. Теоретические предпосылки исследования.14

1.2. Миф и Религия, общность и различие.17

1.3. Миф - источник ирреальной лексики.21

1.4. Категориальность и основные критерии выделения мифологической лексики в языках различных систем.23

Выводы по первой главе.29

Глава II. Структурный анализ мифологической лексики в исследуемых языках.31

2.1. Лексический уровень.37

2.1.1 Корневые слова.37

2.1.2. Производные слова.41а) суффиксация.41б) префиксация.51

2.1.3. Сложные слова.52

2.2. Синтаксический уровень.55

2.2.1.Двусоставные словосочетания.56

2.2.2. Многосоставные словосочетания.59

2.3. Фразеологический уровень.60

2.3.1. Фразеологические единицы.61а) Номинативные ФЕ.63б) Номинативно- коммуникативные ФЕ. 68в) Коммуникативные ФЕ.73

2.4. Анализ мифологической лексики по лексикограмматическим разрядам слов.75

2.4.1 .Имена прилагательные.77

2.4.2. Глаголы.82

Выводы по второй главе.84

Глава III. Функционально-семантический анализ 87-126 мифологической лексики в языках различных систем.

3.1. Возможные направления сопоставительных лексических исследований.87

3.2.0полевой организации мифологической лексики 90

3.3. ЛСП, объединённое под общим значением «положительные образы». 96

3.3.1 Микрополе лексических единиц, обозначающих имена богов, полубогов и божеств.96

3.3.2.Микрополе лексических единиц, обозначающих имена мифологических героев.106

3.4. ЛСП, объединённое под общим значением отрицательные образы».114

3.4.1 .Микрополе лексических единиц, обозначающих имена демонов и дьявола.114

3.4.2 Микрополе лексических единиц, обозначающих имена духов.119

Выводы по третьей главе.125

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Шарипов, Комилжон Каримович

В ходе развития современной лингвистической теории изучение системных отношений и функциональных свойств языковых единиц различных уровней, их семантической корреляции вообще и сопоставление этих единиц, в частности, относится к наиболее актуальным проблемам современной науки о языке.

Большинство исследований по сопоставительному изучению двух и более языков до недавнего времени посвящались главным образом рассмотрению явлений морфологических и синтаксических, а лексические сопоставления носили частный и случайный характер.

Совсем недавно лингвисты еще отрицали типологический подход к исследованию лексики, связывая этот факт с тесной зависимостью словаря того или иного языка от нелингвистической реальности, а также, констатируя тот факт, что лексика - это как раз тот остаток, который получается после вычленения и рассмотрения явно структурированных уровней языка, это «область непрочно связанных между собой единиц, целостная характеристика которых представляется весьма затруднительной» [Martinet, 1962, С.87].

На современном этапе в силу признания системности самой лексики прежде всего, а также благодаря развитию типологической теории в целом, который произошёл благодаря накопленному опыту выявления так называемых «скрытых» категорий и интенсивному вовлечению в орбиту исследования широкого круга разнотипных языков позволили исследователям увидеть такие структуры, в которых определённые принципы организации лексической системы представляются весьма прозрачными, что позволяет подвергнуть лексический уровень типологическому анализу. Кроме этого, общетеоретическое положение о первичности в слове лексического и вторичности грамматического значения, вытекающего из того обстоятельства, что только лексика более или менее непосредственным образом связана с передаваемым в языке содержанием. Естественно предположить, что именно в плане лексики лежат фундаментальные черты языковой структуры, обусловливающие собой максимально широкую совокупность более частных признаков - координат других уровней [Кацнельсон, 1972,С.118 и далее].

В этой связи особенно важным и плодотворным для дальнейшего развития лексической семантики является скрупулезное сравнительное изучение крупных категориальных явлений, присущих разным пластам лексики с тщательным выявлением черт сходства и различия, охватывающих основные уровни структуры языка при особом внимании к характеру пересечения отдельных микросистем и в их взаимодействии.

Возросший интерес к подобным исследованиям не случаен для современной лингвистики, поскольку он позволяет исследователю более чётко вскрыть сущность исследуемого явления, уточнить специфику смысловой структуры каждого из сопоставляемых языков, определить ряд изоморфных и алломорфных свойств, характерных для систем сравниваемых языков.

Учитывая роль человеческого фактора в языке, а также антропоцентричность науки о языке в целом, нам представляется, что на современном этапе развития лингвистики самым актуальным является вопрос исследования лексического уровня, в целом, и мифологической лексики, в частности, ибо последние обозначают существенные в жизни человеческого общества понятия.

Настоящая диссертация посвящена исследованию языковых единиц, выражающих значение ирреальности в рамках одной микросистемы языка -категории ирреальности, а также анализу взаимоотношений и закономерностей функционирования разноуровневых языковых единиц на материале языков различных структур, а именно - английского и узбекского.

Выбор темы исследования определяется следующими факторами: все возрастающим интересом к вопросам когнитивной семантики языковых единиц вообще и функциональной лексикологии в особенности;

- изучением языков с учетом целостности их системных признаков;

- пристальным вниманием к проблемам интеграции языковых уровней;

- постоянным обогащением словарного состава любого языка за счет перехода чисто терминологической лексики в общеупотребительскую.

Мифы, составляющие основу ирреальной лексики, известны в науке давно. Об этом свидетельствует обзор целого ряда произведений известных авторов, которые занимались историей возникновения мифов, собирали легенды, сказки и т.д.

Что касается мифологической лексики, то следует отметить, что данный пласт лексики по сей день ускользает от внимания лингвистов, хотя категория ирреальности в нашем понимании представляет собой конструктивное объединение разноуровневых языковых единиц. В исследуемых языках значение ирреальности лишь в немногих случаях может быть выражено морфологически. В преобладающем большинстве случаев это значение находит свое выражение в разноуровневых единицах языка. Многообразие языковых форм, актуализирующих значение ирреальности, обусловлено их различной номинацией.

Специфическим универсальным средством выражения значения ирреальности в исследуемых языках является лексическая единица, лексема. Будучи наиболее универсальной формой выражения понятия ирреальности, эта маркированная структура может служить исходной языковой единицей для выделения и последующего анализа всех других языковых единиц.

Следует отметить, что анализ теоретического и практического материала показал, что, несмотря на довольно высокую представленность исследуемого пласта лексики в языке, своеобразие их семантики и употребления в текстах не получило до сих пор достаточного теоретического осмысления и глубокого анализа.

Таким образом, недостаточная разработанность проблем, связанных с таким сложным и мало изученным явлением, как категория ирреальности и её репрезентация в системах сравниваемых языков обусловила выбор темы диссертации.

Из вышеизложенного вытекает обоснование актуальности настоящего диссертационного исследования.

Цель исследования - выявить изоморфные и алломорфные свойства выражения мифологической лексики в английском и узбекском языках путём исследования её структурно-семантических и функциональных характеристик мифологической лексики с учётом коммуникативного и когнитивного подходов.

Цель исследования определила решение следующих задач:

- установить критерии выделения мифологической лексики в исследуемых языках;

- уточнить категориальный статус понятия ирреальности;

- выявить арсенал многочисленных средств выражения мифологической лексики в плане межъязыкового изоморфизма и алломорфизма;

- охарактеризовать межъязыковую общность исследуемого пласта лексики;

- установить роль системных и семантических отношений в формировании структуры категории ирреальности;

- раскрыть принципы семантической организации этих средств в английском и узбекском языках;

- осуществить семантическую классификацию мифологической лексики с позиции её полевой организации как структурно-семантического образования;

- определить основные формы проявления семантических отношений между лексическими единицами, включёнными в разряд исследуемой категории, в процессе их текстовой реализации;

- выявить частотность употребления мифологической лексики посредством системы статистических подсчетов.

Объектом диссертационного исследования в настоящей работе являются лексические единицы со значением ирреальности с учетом их дифференторов на различных уровнях языковой иерархии.

Предмет исследования - структурно-семантическая и функциональная характеристика мифологической лексики в английском и узбекском языках.

Для достижения цели и решения, поставленных в работе задач, по изучению семантики и функциональной характеристики мифологической лексики, используется целый комплекс методов и приёмов анализа, выработанных в современном языкознании.

Ведущим в настоящем исследовании явился сравнительно-типологический метод, применение которого помогло определить сходные и отличительные особенности структуры исследуемых языков. При необходимости наложения и многоступенчатого развертывания словарных дефиниций применялся метод компонентного анализа. При определении статуса ФЕ использован метод фразеологической идентификации. Для моделирования лексических единиц широко были использованы элементы трансформационного анализа. Интерпретация языкового материала осуществлялась посредством таких классических методов исследования, как метод наблюдения и метод эксперимента. И, наконец, при обработке и оценке данных использованы также приемы статистического метода анализа языкового материала.

В качестве технического приема-описания избран ономасиологический подход к исследованию, а именно «от семантических категорий к формальным средствам их выражения» поскольку только в этом случае тип функциональной грамматики, по мнению А.В. Бондарко выступает во всей полноте её признаков [ Бондарко, 2001,С.95-106].

Достоверность полученных результатов диссертационного исследования обеспечивается научной базой, методологией и методикой исследования, использованием современных методов лингвистического исследования, соответствием полученных результатов теоретической концепции работы, решением поставленных задач и постановкой новых проблем.

Методологической базой диссертационного исследования послужили фундаментальные исследования в области теории языкознания, в целом, германистики и тюркологии, в частности.

Материалом для исследования послужили лексические единицы, полученные методом сплошной выборки из лексикографических источников и художественных произведений современных английских, американских и узбекских авторов. Использовались в основном толковые, энциклопедические, фразеологические, двуязычные и другие словари. Проверка языковой реализации осуществлялась селекцией примеров из художественной литературы английских, американских и узбекских авторов преимущественно XX столетия.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые:

- выявлен и обоснован категориальный статус мифологической лексики в исследуемых языках;

- осуществлён комплексный (системный, структурный и функционально-семантический) анализ исследуемой категории в плане её внутриязыковой и межъязыковой реализации системой разноуровневых средств, объединённых на основе единой категории;

- определены особенности взаимосвязей лексических и грамматических единиц в рамках исследуемой категории;

- описано и проанализировано воплощение в лексическом значении ирреальности различных лексико-грамматических разрядов слов, таких, как: существительные, прилагательные, глаголы;

- предложена лексико-семантическая классификация мифологической лексики с позиции её полевой организации как структурно-семантического образования;

- осуществлён текстовой анализ мифологической лексики с целью установления специфики функционально-семантического взаимодействия данных средств с элементами контекста.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в дальнейшей разработке общей теории и методики сопоставительно-типологического изучения разносистемных языков. Значимость исследования заключается также в дальнейшем углублении нашего представления о системном характере языка, в целом, и о системности лексического уровня, в особенности, об органической связи лексических и грамматических явлений. Результаты исследования способствуют дальнейшему углублению представлений о категории ирреальности в системах обоих сравниваемых языков, а также позволят внести определённый вклад в решение общих проблем лингвистической семантики и функциональной лексикологии.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности использования материалов, теоретических положений и результатов исследования при ведении научных изысканий в области общего и сравнительно-типологического языкознания, германистики и тюркологии, в вузовских курсах «Сравнительная типология английского и тюркских языков», «Лексикология английского языка», «Лексикология узбекского языка», «Лингвистический анализ художественного текста», в спецкурсах и спецсеминарах по сопоставительной лексикологии английского и узбекского языков.

На защиту выносятся следующие положения, отражающие научную новизну и отличительные особенности диссертации:

1. Категория ирреальности является лексической категорией и как универсалия, она входит в состав семантических полей любого языка мира.

2. Парадигматический и синтагматический анализ лексических единиц ирреальной лексики в английском и узбекском языках выявил как черты изоморфизма, так и существенные черты алломорфизма.

3. Категория ирреальности в исследуемых языках представляет собой конструктивное объединение языковых единиц разных уровней, которые образованы средствами прямой, косвенной и фразеологизированной номинации.

4. Конституенты категории ирреальности находятся в отношениях комплементарной дистрибуции, они не дублируют друг друга, а способствуют более полной реализации данного значения.

5. Категория ирреальности может входить в состав основных лексико-грамматических разрядов слов.

6. Особой мобильностью характеризуются имена существительные, которые представлены во всех лексико-семантических группах слов, обозначающих мифологическую лексику.

Рабочая гипотеза исследования основана на том, что функциональная лексикология разносистемных языков как раздел лингвистики будет глубоко раскрыта, если исследование лексикона будет осуществляться на основе комплексного системно-уровневого подхода к анализу языковых единиц с учетом их структуры, семантики и функционирования в тексте.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 7 статьях автора, опубликованных в ряде журналов и научных сборников.

Диссертация была предметом обсуждения и прошла апробацию на объединённом заседании кафедр узбекского и иностранных языков (ХГУ) Худжандского государственного университета имени академика Б.Гафурова (протокол №9 от 21.04.04), на объединённом заседании кафедр общего языкознания и кафедры английской филологии при факультете магистратуры (УзГУМЯ) Узбекского государственного университета мировых языков (протокол №2 от 3.09.04), на заседании кафедры английского языка и типологического языкознания (РТСУ) Российско-Таджикского (славянского) университета (протокол №6 от 16.02.06) и рекомендована к защите.

Результаты исследования освещались в докладах на международной научной конференции «Проблемы билингвизма и интерференции» [Ташкент, 2001], а также на межвузовских, региональных и республиканских конференциях: «Маънавият ва маърифатни ривожлантиришда тил ва адабиётнинг инсонпарварлик роли» [Бухара,2001], научно-теоретической конференции профессорско-преподавательского состава филиала Таджикского государственного университета коммерции в городе Худжанде [Худжанд, 2002], на ежегодных научно-методических конференциях профессорско-преподавательского состава Худжандского государственного университета (ХГУ) имени академика Б.Гафурова [Худжанд, 1997-2003], на научно-методических конференциях профессорско-преподавательского состава Узбекского государственного университета мировых языков (УзГУМЯ) [Ташкент, 1998-2003].

Основные положения диссертации апробированы в ходе проведения теоретических и практических занятий на факультете иностранных языков ХГУ имени академика Б.Гафурова.

Структура и объем диссертации предопределены поставленными перед ней задачами. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структурные и функционально-семантические особенности мифологической лексики в языках различных систем"

Выводы по третьей главе.

В настоящей главе определены лексико - семантические группы, выражающие значение ирреальности в двух разносистемных языках.

Будучи единицей семантического уровня, ирреальность характерна для систем обоих сравниваемых языков. Данная глубинная общность сопровождается общностью структурных типов, каждый из которых состоит из нескольких структурных микротипов и микрогрупп. Основное расхождение характеризуется в двух планах: а) не все микрогруппы существуют в обоих сравниваемых языках в одинаковой степени; б) поверхностные единицы, выражающие значение ирреальности, субстанционально не совпадают, т.е. единицы, принадлежащие к различным ярусам языка и к различным лексико - грамматическим разрядам слов, внешне или этически не идентичны.

В настоящей диссертации лексические единицы со. значением ирреальности разбиты на два больших ЛСП. К первой отнесены имена богов, полубогов, божеств, которые в целом являются положительными образами, ко второй, которая в определённой степени противостоит в оппозиции к первой, мы отнесли имена демонов, дьявола, духов.

В соответствии с этим, в каждом семантическом поле анализу подвергнуты по два микрополя. В первом ЛСП это микрополе лексических единиц, обозначающих имена богов, полубогов и божеств, а также микрополе лексических единиц, обозначающих имена мифологических героев; во втором ЛСП, которое объединено под общим значением « отрицательные образы», получили освещение лексические единицы, обозначающие имена демонов, дьяволов, а также духов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Будучи межъязыковой категорией, значение ирреальности характерно для систем, сравниваемых английского и узбекского языков. Категория ирреальности является межъязыковой и обладает определёнными изоморфными средствами на уровне структуры, т.к. несмотря на субстанционально-этические расхождения, основные модификаторы ирреальности остаются в пределах лексического и синтаксического уровней иерархии языка. Отсутствие субстанционального изоморфизма определяется генетической гетерогенностью систем английского и узбекского языков, двух представителей языковых семей - индоевропейской и алтайской.

Сравнительное изучение проводилось как на уровне структуры, так и на уровне семантики. На этой основе определены глубинная и поверхностная общность избранной категории в системах сопоставляемых языков.

На уровне структуры определены основные способы выражения значения ирреальности на различных уровнях иерархии языка и их отношения с различными лексико-грамматическими разрядами слов. В связи с тем, что основной инвентарь разноуровневых средств ирреальности выражается одновременно несколькими разрядами слов, мы рассматриваем исследуемую категорию как межразрядную.

Межуровневая и межразрядная инвентаризация исследуемой категории, как во внутриязыковом, так и в межязыковом плане, осуществлялась впервые, хотя по другим категориям такой подход был применён.

Будучи единицей плана содержания, категория ирреальности характерна для систем обоих сравниваемых языков, а поверхностные единицы, передающие это общее категориальное понятие, оказались различными в сравниваемых языках.

Однако установленные расхождения модифицируются с точки зрения субстанциональной гетерогенности, ибо формальные модели словообразовательных типов имеют много общего и в общей сложности они совпадают, хотя это кажется несколько необычным.

Формально ирреальность имеет отношение ко всем уровням иерархии языка, к основным уровням, на которых выражается данное значение, относятся лексический и синтаксический.

На лексическом уровне выделяются аффиксальные и корневые морфемы, и сложные слова.

На синтаксическом уровне значение ирреальности выражается единицами синтаксиса. Формализация этих единиц осуществлялась при помощи синтаксических моделей, состоящих из специальных конструкций и других видов словосочетаний.

Формальные способы и типы лексических и синтаксических моделей в целом совпадают.

В качестве формального метаязыка сравнения служили лексические и синтаксические модели значения ирреальности. Общность моделей относится к общности типовых признаков сравниваемых языков, а субстанциональные расхождения модифицируются как алломорфность единиц структуры английского и узбекского языков.

К словообразующим морфемам относятся суффиксация и префиксация. Префиксация в целом характерна только для системы английского языка, в то время как суффиксация присуща обоим исследуемым языкам в равной степени.

При изучении суффиксальной системы обоих исследуемых языков было обнаружено, что корпус слов, выявленных из лексикографических источников, включен в основном в разряд имплицитных, т.е. не явно выраженных средств.

При исследовании производных лексических единиц ирреальной лексики исследуемых языков большое внимание было уделено анализу происхождения суффиксов, выяснению продуктивности- непродуктивности этих суффиксов, а также выявлению их трансформационных моделей.

Префиксация, как уже было выше отмечено, характерна для системы английского языка. Были выделены и проанализированы наиболее употребительные префиксы: mis-, demi-.

К корневым морфемам были отнесены слова, которые выражают значение ирреальности без внешних показателей т.е. без специальных маркеров и поэтому связаны с понятием имплицитности. В данный способ включаются отдельные группы имён существительных, имён прилагательных, глаголов, что свидетельствует о межразрядности данного способа.

В лингвистической литературе вопрос об ирреальном значении в сложных словах ставится впервые. Сказанное относится и к типологическим исследованиям.

Выявленные модели сложных слов были разбиты на - собственно сложные и сложнопроизводные.

В английском языке было обнаружено 2 модели собственно сложных слов и 2 модели сложнопроизводных слов.

В узбекском языке собственно сложные слова представлены 3-мя моделями. Модели сложнопроизводных слов в структуре узбекского языка не типичны. Из выделенных моделей, общей является только одна модель.

На основе совпадения и несовпадения моделей, собственно сложных и сложнопроизводных моделей определялась развитость и неразвитость того или иного словообразовательного типа а) внутри одного языка, б) в системах сравниваемых языков.

На синтаксическом уровне были выделены различные виды словосочетаний, а также фразеологические единицы, пословицы и поговорки. Синтаксические средства выражения категории ирреальности обладают своеобразной универсальностью по сравнению с другими способами и являются характерными для многих языков мира, в том числе и для английского и узбекского.

Выделенные словосочетания обоих исследуемых языков разделены на -двусоставные и многосоставные.

В английском языке из выявленных 6 моделей словосочетаний 3 модели относятся к двусоставным, ибо они состоят из двух конституентов и 3 модели относится к многосоставным словосочетаниям, т.к. они состоят более чем из двух конституентов.

В узбекском языковом материале из выделенных 4 моделей 3 относятся к двусоставным, а остальные к многосоставным моделям словосочетаний.

Из выделенных моделей четыре являются общими для исследуемых языков. Это показывает, что расхождения в синтаксической системе исследуемых языков значительные.

Анализируя языковой материал, наше внимание привлекло участие различных лексико-грамматических разрядов слов мифологической лексики в составе фразеологических единиц, пословиц и поговорок.

Проанализированные фразеологические единицы разнообразны по своим логико-грамматическим особенностям. Они образованы: а) сочетанием нескольких слов, которые по своей структуре оформлены как предложение. Такие фразеологические единицы получают одинаковое распространение в обоих исследуемых языках; б) сочетанием двух или более полнозначных слов. Эти фразеологические единицы получают также одинаковое распространение в обоих исследуемых языках; в) из полнозначного слова и служебных частей речи. Эти модели фразеологических единиц в языковом материале узбекского языка отсутствуют.

Другой стороной изучения категории ирреальности является участие различных лексико-грамматических разрядов слов при выражении заданного значения, ибо в процессе анализа обнаружено, что исследуемые языки обладают значительным количеством межразрядных синонимических единиц, которые, имея общую глубину, соотносятся с различными разрядами слов. В работе даны сравнительные таблицы степени распространённости различных лексико-грамматических разрядов слов. Категория ирреальности характерна не только именам существительным, но она характерна также именам прилагательным, глаголам и др. Но, как показали результаты исследования, способы выражения категории ирреальности по-разному распределяются между различными лексико-грамматическими разрядами слов.

В исследуемых языках значение ирреальности чаще всего выражено именами существительными. Определённую роль также играют и другие части речи.

При исследовании имён прилагательных и глаголов, подобно именам существительным, главное внимание было уделено анализу их структурных особенностей, а именно, были выделены простые производные, сложные по структуре слова, которые в дальнейшем были подвергнуты моделированию, а также выявлению сходных и отличительных черт в составе ирреальной лексики английского и узбекского языков.

Таким образом, в третьей главе диссертации ирреальная лексика подвергнута анализу с точки зрения их семантических и функциональных особенностей.

Исходя из семантики всего корпуса проанализированного лексического материала на первом этапе анализа, представилась возможность выделить два больших семантических поля. Первое семантическое поле - это лексические единицы, обозначающие имена богов, полубогов и божеств, которые в целом являются положительными образами и второе семантическое поле, состоящее в оппозиции к первому, ибо включенные сюда лексемы, обозначающие имена демонов, дьявола и духов составляют отрицательные образы. В соответствии с этим произведенный образно выражаясь, анализ антогонических групп показал, что каждую из оппозиционных групп представляют специфические им микрополя. Так, к положительным образам отнесены микрополя лексических единиц, обозначающих имена богов, полубогов и божеств, а также микрополе лексических единиц, обозначающих мифологических героев. В разряде отрицательных образов получили освещение лексические единицы, обозначающие имена демонов, дьявола, а также имена духов.

Таким образом, будучи категориальным понятием, значение ирреальности характерно для систем обоих сравниваемых языков. Но так как, эти языки являются представителями разных генетических групп, в их системе отсутствует субстанциональная общность модификаторов ирреальности. Тем не менее, в типологическом отношении для систем английского и узбекского языков характерен ряд общих черт, свидетельствующих о наличии некоторого типологического сходства, наряду с генетическими и типологическими расхождениями.

Список научной литературыШарипов, Комилжон Каримович, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абдуразаков, М.А. Очерки по сопоставительному изучению разносистемных языков. Ташкент.: ФАН. 1973.- 167 с.

2. Абдусаматова, Г.М. Типологическая категория инструментальности в языках различных систем Автореф. дисс.канд. филол. наук.. -Ташкент, 1997.- 24с.

3. Акрамов, Г. Мифология в узбекском народном творчестве.Автореф. дисс. канд. филол.наук.. -Ташкент, 1980. 22с.

4. Аллендорф, К.А. Теория описания семантических полей. Вопросы описания лексико-семантической системы языка. Ч. 1. М., 1971.-С. 2425.

5. Амирова,Т.А., Ольховиков,Б.А., Рождественский, Ю.В. Очерки по истории лингвистики.- М.: Наука,1975.- 559 с.

6. Амфитеатров, А. Дьявол. М.:1993. -С.5-9.

7. Асмус, В.Ф. Античная философия Учебное пособие для студентов. -М.:Высш. школа, 1976.- 543 с.

8. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка.-М.: Наука, 1974.-С.251,367.

9. Аракин, В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков.-Л.: Просвещение, 1989.-259 с.

10. Ю.Арнольд, И.В. Лексикология современного английского языка. -М.: Изд-во. лит. на иностр. языках, 1959.-СЛ 10.

11. П.Афанасьев, А. Н. Живая вода и вещее слово. 1) Мифология, Фольклор. Сб. статей. М.: Сов. Россия,1988.-С.ЗЗ- 46.

12. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов. -М.: Изд-во "Советская энциклопедия", 1966.-С.334.

13. Березиков, Е. Легенды и тайны Узбекистана. -Ташкент.: Матбуот,1991.-272 с.

14. М.Большой англо-русский словарь Под ред. И.Р. Гальперина.-М.:Рус. яз.,1987.-1455с.

15. Бондарко, А.В. Теория морфологических категорий,- Л., 1976 .-С. 208 и далее.

16. Бондарко, А.В. К функциональному анализу элементов разных языковых уровней. Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие.- М., 1969.-С.246-256.

17. Бондарко, А.В. Аспекты системного анализа грамматических единств. Русистика: лингвистическая парадигма конца XX века. Сб. статей в честь проф. С.Г.Ильенко. -С.-Петербург, 2000.-С. 96- 97.

18. Бондарко, А.В. Аспекты системного анализа грамматических единств. Русистика: лингвистическая парадигма конца XX века. Сб. статей в честь проф. С.Г.Ильенко. С.-Петербург, 2001.-С. 95- 106.

19. Бондарко, А.В. Грамматическая категория и контекст. Л.: Наука, 1971.-С.8-10.

20. Буранов, Дж. Сравнительная типология английского и тюркских языков. -М.: Высшая школа. 1983.-267с.

21. Буранов, Дж.Б. Об одном способе категоризации в лингвистической типологии. Иностранные языки в ВУЗах Узбекистана (сб. научных трудов. Ташкент.: 1979. -С.33-41.

22. Бушуй, A.M. Библиографический справочник по паремиологии Паре миология Узбекистана. Самарканд.: 1983.- 73 с.

23. Виноградов, В.А. Категориальная типология и языковой тип Тезисы научных докладов д-ра филол. наук. М.: 1993. - 173с.

24. Виноградов, В.В. Основные типы лексических значений слов. Лексикология и лексикография. Изб. пр. М.: Наука, 1977.-С. 166.

25. Гак, В.Г. Сопоставительная лексикология.- М.: Изд. Международные отношения, 1977. -264с.

26. Гальперин, И.Р. Текст как объект исследования.- М.:Наука, 1988.-287 с.

27. Голосовкер, Я. Э. Логика мифа.1)Мифы. М.: Наука, 1987.-218 с.

28. Гречко, В.К. Поле пассивности в функциональном стиле. Проблемы теории грамматического залога. Л.: 1978. - С.74-82 .

29. Глушак,Т.С., Семенова, С.К. К проблеме обоснования статуса функционально-семантической категории в языке. Вопр. языкозн. 1980. №2. -С. 54-63.

30. Гулыга, Е.В., Шендельс, Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. М .: Изд. Просвещение, 1969. С. 9 .

31. Джалалов, Г.А. Узбекский народный сказочный эпос. -Ташкент.: ФАН, 1980.-271 с.

32. Женщина в мифах и легендах. Энциклопедический Словарь. -Ташкент.: Главная редакция энциклопедий, 1992.-С.5,6,57.

33. Жеребков, В.А. О грамматической категории времени. НДВШ. ФН. -1977,- №2.-С.42-53.

34. Кадыров, Р.К. Обрядовой фольклор таджиков Южного Узбекистана, долина реки Кашка-Дарья.- М.: Наука. 1964. 10 с.

35. Каращук, П.М. Словообразование английского языка. -М.: Высш. школа. 1977.- 186 с.

36. Карпов, В.А. Язык как система. Автореф. дисс.д-ра.филол.наук. -Минск.: 1992.-38с.

37. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление.- Л.: 1972.С. 118 и далее.

38. Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу Становление греческой философии. -М.: Мысль. 1972.-С.50.

39. Кондаков, Н.И. Логический словарь. Справочник. - М.:Наука,1975.-720 с.

40. Кононов, А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. М.-Л., 1960 С.259.

41. Кошевая, И.Г., Дубовский, Ю.А. Сравнительная типология английского и русского языков.- Минск.: 1980. 270с.

42. Кубрякова, Е.С. О типах морфологической членимости слов, квази -морфах и маркерах. Вопр. языкозн.- 1970.- №2.-С.78-90.

43. Кубрякова, Е.С. Основы морфологического анализа.- М.: Наука, 1974.-С.318.

44. Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь М.: Госиздат "Сов. энциклопедия", 1967.- 1264 с.

45. Литература и мифология. Сборник научных трудов. Л.: ЛГПИ, 1975. -143с.

46. Лосев, А.Ф. Античная философия истории.- М.: Наука. 1977.-207с.

47. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М. Политиздат, 1991.-525с.

48. Маслов, Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высш. школа, 1975. -278с.

49. Мэтякубов, Д. Характеристика человека зоонимами в разносистемных языках. На мат. англ. и узб. яз. Автореф. дисс.канд.филол.наук.-Ташкент.:1996.-22с.

50. Медведева, Л.М. О функционально-семантическом восполнении категории пассива в современном английском языке. Вестник Киевского ун-та. Романо-германская филология. -1978, Вып.12.С.32.

51. Медведева, Н.Г. Миф как форма художественной условности. Автореф. дисс.канд. филол. наук.-М.:1984.-24с.

52. Мелетинский, Е. М. Палеоазиатский мифологический эпос. М.: Наука, 1979.-229с.

53. Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа М.: Наука, 1976.- 407с.

54. Мещанинов, И.И. Понятийные категории. Труды Воен. ин-та иностр.яз. -№1. -М.: 1945.-С. 7,14-15.

55. Мещанинов, И.И.Члены предложения и части речи. Л.: Наука, 1978-387с.

56. Мещанинов, И.И. Эргативная конструкция в языках различных типов. -Л.: Наука, 1967.-248 с.

57. Миф Фольклор - Литература. Сборник статей АН СССР.- Л.: Наука, 1978.-250с.

58. Мифологический словарь. Словарь. Гл. ред. Мелетинский, Е.М. М.:Совет. Энциклопедия, 1990.-С.3,330,461,547-548.

59. Мифология древнего мира Сб. статей.- М., Наука, 1977. 455 с.

60. Мифы народов мира Энциклопедия. В 2.т. Гл. ред. Токарев С.А.- М.: "Сов. энциклопедия" 1987 .-719с. С.З.

61. Никитин, М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. -Владимир.-1974.-222 с.

62. Паре миологические исследования.Сб. статей АН СССР исследования по мифологии и фольклору Востока.- М.: Наука, 1984.- 320 с.

63. Померанцева, Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре.-М.: Наука, 1975,- 191с.

64. Потиха, З.А. Современное русское словообразование. -М.: Просвещение, 1970.- 384 с.

65. Пулатов, Х.Р., Зокиров, М.Д «Религии народов мира» Энциклопедия в 2-х т. Худжанд.: Изд-во "Рахим Джалил", 2002.-С.228

66. Раевская, Н.Н. Очерки по стилистической грамматике современного английского языка. Киев.: 1973.- 144с.

67. Рассказова, О.А. К вопросу о функционально-семантической категории. Вестник Харьков, ун-та.- 1979.- №185.- Иностранные языки.- Вып. 12.-С. 48.

68. Расторгуева, Т.А. О некоторых исторических изменениях в структуре поля. Сб. науч. трудов: МГПИИЯ., 1979.-Вып. 25.-С.65-73.

69. Расторгуева, Т.А. Варьирование и исторические изменения морфологической системы английского языка.Автореф. дисс. д-ра. филол. наук.- М.: МГУ. 1980.- 40 с.

70. Расулова, М.И. Проблемы лексической категоризации в лингвистике. Автореф. дисс. д-ра. филол. наук. Ташкент.: УзГУМЯ, 1998.- 47 с.

71. Рахимов, И. Язгулямская этнографическая лексика в историческом освещении. Автореф. дисс.д-ра.филол.наук.:Душанбе,-1992.-34с.

72. Реформатский, А.А. Введение в языкознание. -М.: Просвещение, 1967. -542 с.

73. Рождественский, Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.:Высш.школа. 1990.- 380 с.

74. Розенталь, Д. Э., Теленкова, М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов.- М.: Просвещение, 1985.-399 с.

75. Садридцинова, М.З. Лексика узбекских пословиц и поговорок.: Автореф. дисс. канд. филол. наук.-Ташкент, 1985.- 20 с.

76. Саидов, Ю.- Личные формы глагола выражающие нереальность в современном узбекском и английском языках. Дисс. канд филол. наук.-Ташкент, 1971.-221 с.

77. Самиев, А.Х. Историческое сознание и развитие духовного мира человека.- Душанбе.: Дониш,1994. -188 с.

78. Саримсаков, Б.И. Узбекские народные пословицы. Ташкент, Фан, 1983.232 с.

79. Сафаров, П. Формирование зоонимической лексики современного узбекского языка по данным исторической грамматики. Автореф.дисс.канд.филол.наук. М.: РАН Ин-т языкознания, -1992. 19с.

80. Сахарова, Е.Б. Миф в истории культуры. Автореф. дисс. канд.фил. наук. -Душанбе.: АН Респ. Таджикистан, 1995.-21 с.

81. Семенова, С.К. Система средств выражения функционально-семантической категории результативного состояния в современном немецком языке. Автореф. дисс.канд. филол. наук.- Минск, 1977, 24с.

82. Селиверстова, О.Н. Некоторые типы семантических гипотез и их верификация. Гипотеза в современной лингвистике.- М.:1980. -С.278.

83. Смирницкий, А.И. Некоторые замечания о принципах морфологического анализа основ. Докл. и сообщ. филол. ф-та.- Изд. МГУ, 1948.-Вып. 5.-С. 21-26.

84. Смирницкий, А.И. К вопросу о слове (проблема тождества слова) Науч. труды ин-та языкознания АН СССР, т.4.- 1954.С.6.

85. Смирницкий, А.И. Лексикология английского языка.-М.:-1956,- Изд. Лит-ра на ин. языке.- 260с.

86. Снесарев, Г. П. Хорезмские легенды как источник по истории религиозных культов Средней Азии. -М.: Наука, 1983.- 212 с.

87. Старикова, Е.Н. Имплицитная предикативность в современном английском языке. Киев.: Вища школа. 1974.- С.3,25.

88. Стеблин-Каменский, М. И. Миф. Л.: Наука, 1976,-104 с.

89. Степанов, Ю.С. Основы языкознания.- М.: Просвещение, 1966. -271 с.

90. Степанова, М.Д. Вопросы моделирования в словообразовании и условия реализации моделей. Вопросы языкознания.- 1975, -№ 4.-С 53-58.

91. Тайлор, Э.Б. Первобытная культура.- М.: Изд-во полит, лит-ры, 1989.-С.129,139.

92. Тарасова, Е.В. Грамматико-лексическое поле как единица сопоставительного ареального анализа. Вестник Харьков, ун-та. 1978.-Вып. 170.-С. 71-75.

93. Типологические исследования по фольклору. Сб. статей памяти В.Я.Проппа. М.: Наука, 1975.-320с.

94. Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР. Поэтика и стилистика. Сб. статей. М.: Наука, 1980. -343с.

95. Типология и взаимосвязь литератур древнего мира.Сб. статей П.Н.Гринцер и др.- М.: Наука, 1971.- 311с.

96. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического.- М.: Прогресс, 1995.-621с.

97. Турдимов, Ш. Поэтические символы в узбекских народных лирических песнях. Автореф.дисс. канд.филол. наук.- Ташкент.: -1987 . -21 с.

98. Уфимцева, А.А. Опыт изучения лексики как системы,- М.: Изд. АН СССР, 1962.-С.44.

99. Фёдоров, А.В. Основы общей теории перевода.- М.:Высш.школа, 1983.- 303 с.

100. Философская энциклопедия.Т. II.,- М.: Изд-во. Сов. Энциклопедия, 1962.-С.472.

101. Шахнович, М.И. Первобытная мифология и философия. -JL: Наука. 1971.-С. 19.

102. Щур, Г.С. Теории поля в лингвистике. М.: Наука, 1974. С.202-213.

103. Юсупов, У.К. Проблемы сопоставительной лингвистики. -Ташкент.: Фан, 1980.- 135 с.

104. Ярцева, В.Н. Соотношение общего и частного языкознания и проблема двуязычия. Изв. АН СССР Серия лит-ра и яз. М.: 1989. - Т. 48,-№5.-С.390.

105. ЛИТЕРАТУРА НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

106. Duchachek, О. Le Champ Conceptuel de la beaute en Francais Moderne. -Praha.: Statni pedagogicke nakl, 1960.

107. Duchachek, O. Le Champ Conceptuel de la beaute en Francais Moderne. -Praha.: Statni pedagogicke nakl, 1960. -216 c.

108. Joseph Compbell, Oriental Mythology. The masks of God.- Penguin Group, 1976, USA.

109. Ipsen, Y/ Der alte Orient und Indogermanen. Stadt und Aufgaben der Sprachwissenschaft. Festaschrifit fur W.S. Streitberg. - Heidelberg, 1924.

110. Lehrer, A. Semantic Fields and Lexical Structure. N.Y.: North - Holland Publishing Company, 1987. - 110 c.

111. Martinet ,A. A Functional View of Language.- Oxford.: 1962.

112. Marchand, H. The Categories and Types of Present Day Word Formation, p. 274.

113. Nida, E.A. Morphology. The Descriptive Analysis of Words.- University of Michigan Press, 1946.C.82.

114. Partridge,E. Usage and abusage.- London.: 1963. C.98.

115. Porzig, W. Wesenhasfte Bedeutungs-bezeihungen. Beitruge zur geschich(te) der Deutschen Sprache und Literatur.- Bd.58. 1934.

116. Seiffert, L. Wortfeldtheorie und Strukturalismus. Studien Zum Sprachgebrauch freidarks. Stuttgart.: 1968.-C.217,242.

117. Something to Crow About English Idioms for Everyday Use Shelley Vance Latin.- Washington.: 1996.-622 p.

118. Trier, J. Der Deutsche Wortschatz im Sinnbezirk des Verstandes. Die Geschichte eines Sprachlichen Felds. Heidelberg. Karl Winters Universitats - buchhandlung, 1931.

119. Weisgerber, L Von der Kraften der Deutschen Sprache. Weltbuld der Deutschen Sprache Dusseldorf.- Pedagogischer Verlag Schann, 1950.-257 c.

120. ЛИТЕРАТУРА НА УЗБЕКСКОМ ЯЗЫКЕ:

121. Жураев, М. Узбек халц эртакларида рацамларининг магник хусусияти. Дис. канд. филол. наук.-Ташкент.:ФАН, 1987.-160с.

122. Жураев, М. Узбек х,алц самовий а(})соналари. -Тошкент.: Фан,1995. 108с.

123. Ииак йули афсоналари. Под ред. М. Жураева .- Ташкент.: Фан, 1994.-128 с.

124. Рахматуллаев, Ш. Фразеологии бирликларнинг асосий маъно турлари. Хозирги замон узбек тили курсидан материаллар.-Тошкент.: ФАН, 1955.- 28 с.

125. Рахматуллаев, Ш. Узбек тилининг фразеологик лурати. Ун-тлар ва пед ин-тларшшг студентлари учун цулланма.-Тошкент. :Уцитувчи, 1978. -406 с.

126. Рахматуллаев, Ш. Узбек тилининг цискача фразеологик лурати. Жамоачилик асосида фил фан номзоди А.Хожиев тах.рир цилган.-Тошкент.: Фан, 1964.- 212 с.

127. Рахматуллаев, Ш. Узбек тилининг фразеологик лурати — Тошкент.: Цомуслар Бош тах.ририяти, 1992.- 380 с.

128. Узбек ^алц орзаки поэтик ижоди.-Тошкент.:Укитувчи, 1990. С. 174

129. Узбек халц эртаклари. 2-том.-Тошкент.:Шарц, 1997.- 175 с.

130. Усмон, О. Кор аффикси х;ацида.Узбек тили ва адабиёти.- 1979 -№1.-С.38-45.

131. Хожиев, А. Узбек тилида суз ясалиши. Ташкент. 1989.- 234с.

132. Хожиев, А. Совет даврида узбек адабий тилининг таракиёти. Лексика.- Ташкент.: ФАН, 1991.-167с.