автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Текстообразующая роль модусных смыслов на фоне сферных различий

Полный текст автореферата диссертации по теме "Текстообразующая роль модусных смыслов на фоне сферных различий"

На правах рукописи

КОПЫТОВ Олег Николаевич

ТЕКСТООБРАЗУЮЩАЯ РОЛЬ МОДУСНЫХ СМЫСЛОВ НА ФОНЕ СФЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЫ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

2 4 АПР 2014

005547374

Великий Новгород 2014

005547374

Работа выполнена на кафедре журналистики Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого

доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры журналистики Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого Шмелева Татьяна Викторовна

доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры сопоставительного изучения языков Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Федосюк Михаил Юрьевич

доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры общего и славяно-русского языкознания Волгоградского социально-педагогического университета Шацкая Марина Фёдоровна доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и методики его преподавания Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского Мякшева Ольга Викторовна

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный университет

Защита состоится « » ^¿¿<2^? 2014 г. в ^ часов на заседании по защите диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук Д 212.168.09 в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого» по адресу: 173014, Великий Новгород, Антоново, ауд. 1208.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого, с авторефератом - на сайтах http://www.vak2.ed.gov.ru и http://www.novsu.ru

Автореферат разослан «¿2?» года.

Учёный секретарь

диссертационного совета,

кандидат филологических наук, доцент

Научный консультант:

Официальные оппоненты

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация посвящена исследованию модуса на пространстве текста. Текст и модусные смыслы в нем рассматриваются через призму сфер речи -художественной, публицистической и научной, и жанров - как речевых, так и литературных, но прежде всего последних.

Мы исходим из того, что модус - субъективная сторона высказывания, противопоставленная диктуму - его объективному содержанию, участвует в создании цельного, связного текста определенной сферы речи и определенного жанра. При этом сфера и жанр задают характер модуса.

Объект исследования — тексты на современном русском языке, принадлежащие трем сферам речи - публицистической, научной и художественной.

Предмет исследования - смыслы модуса и способы их выражения в его текстообразующей роли в различных сферах речи (текстов), прежде всего, — в публицистической, научной и художественной.

Для данного исследования важны следующие методологические основы.

Текст в современном гуманитарном знании - важнейший объект. Существуют как довольно авторитетные дефиниции текста, например, Лингвистического энциклопедического словаря, 1990 г., так и довольно авторитетные учения о его категориях, например, И.Р. Гальперина.

Текстовые категории - специфические признаки текста как речевого целого (коммуникативный подход), даны И.Р. Гальпериным в работе 1981 года следующим образом. Выделяются десять основополагающих категорий текста: информативности, членимости, когезии, континуума, автосемантичности отрезков текста, ретроспекции, проспекции, модальности, интеграции и завершенности. В других работах (например, труды Л.Г. Бабенко, Н.С. Болотновой, А.И. Горшкова, Г.В. Колшанского, H.A. Лукьяновой, М.Р. Львова, H.A. Николиной, М.М. Разумовской, Ю.А. Сорокина, Е.В. Сидорова, В.И. Шаховского и др.) встречаются такие же и иные текстовые категории: пред- и постинформации, инициальности/неинициальности, прогрессии и стагнации, образа автора, художественного пространства и времени, подтекста, пресуппозиции, персональное™, аспектуальности и др., причем списки категорий могут выходить за десять пунктов. «Неисчерпаемость» перечня текстовых категорий связывают с иерархической неупорядоченностью, сведением в один ряд облигаторных и факультативных признаков. Итак, в современной литературе текст не перестает вызывать научные дискуссии, во-первых, и не определен состав главных его категорий, единиц, механизмов, во-вторых.

А такая важная языковая категория, как модус - важная потому что речевые потоки состоят из суждений, а модус — это отношение говорящего к каждому суждению и о том, о чем в нем идет речь, - не может занять место широко обсуждаемого объекта отечественной лингвистики. Этому есть объективные причины. Во-первых, модус - это прежде всего качество

з

высказывания. Во-вторых, модус - один из самых трудноуловимых языковых феноменов, он часто имплицитен, часто не имеет прямых соответствий плана выражения плану содержания, главное в модусе - его смыслы, не формы, а лингвистическое исследование традиционно начинается с плана выражения.

Находясь внутри высказывания, модус может «работать» и на текст. С другой стороны, последовательности пропозиций, контекст и в целом текст позволяют точнее определить и качество каждого отдельного модусного смысла отдельного высказывания.

В реферируемом исследовании предложен ответ на вопрос, какие права имеет модус на то, чтобы называться текстовой категорией? Можно сказать иначе: на каких правах изучение модуса может войти в круг первоочередных проблем лингвистики, изучающей текст?

Таким образом, актуальность темы исследования определяется логикой развития лингвистики и других наук, изучающих текст, и состоит в том, что в нем представлены концепция механизмов распространения модусных смыслов с высказывания на текст и авторской интенции такого распространения.

Модус показывает интеллектуальные и эмоциональные доминанты текста, и исследование модуса на пространстве текста способно эти доминанты и выявлять и объяснять их выделение, тем самым внести вклад в изучение модуса как такового, текста как такового, а также текста как когнитивного результата взаимодействия адресанта и адресата.

Говоря о степени разработанности темы исследования, стоит заметить, что современная лингвистика довольно «робко», но задается вопросом, включать или нет модус в состав главных категорий текста, и для ответа надо определиться: есть два модуса - модус высказывания и модус текста? Наше исследование показало: есть только модус высказывания, но он часто «выходит» из пределов высказывания, определенным образом, заданным сферой и жанром, «работает» на пространстве текста. В реферируемом сочинении показано, как именно.

Таким образом, значимость постановки проблемы в практическом плане определяется потребностями современной науки о языке в четких ответах на вопросы, касающихся всех сторон модуса, выходящего из границ высказывания на пространство текста - и длины его распространения (радиуса действия), и целей выхода за пределы высказывания, и механизмов распространения, и тех результатов, которые уникальны именно в силу такого распространения, причем в каждом из жанров эти цели и эти результаты в чем-то схожи, а в чем-то весьма различны.

Мы полагаем, что модус сегодня должен и сам по себе оставаться объектом изучения лингвистики, и быть инструментом для изучения текста. И вообще текста, то есть текста, взятого на уровне высшей филологической абстракции, и конкретно понимаемого текста — определенной сферы речи (допустим, художественной) и определенного жанра (допустим, романа).

Возможности текстообразования модуса рассмотрены через гипотезу о том, что модус - одна из главных категорий вообще-текста, и мы

4

предпринимаем попытку кроссферного исследования. В диссертации рассмотрены три сферы - научная, публицистическая и художественная, с учетом того, какие системы жанров они внутри себя образуют. Выявлено, какую именно текстообразующую роль и как именно играет модус в определенной сфере, в определенном жанре, в определенном тексте, определенного автора. Другие гипотезы: 1) в современном состоянии все три указанные сферы, так же, как и жанры, - не статичные, не застывшие: они двигаются в сторону друг друга, наезжают краями друг на друга; 2) частично, элементами, некоторыми из механизмов сферы и жанры «делятся друг с другом», то есть элементы одних сфер и жанров используются для каких-то целей и в каких-то условиях, из-за каких-то факторов в других сферах, одним из таких факторов является автор; 3) если модус по своей сути - одно из главных средств выражения авторских интенций и рефлексий, следовательно, он играет немалую роль в видоизменении типологии текстов и способствует тому, что жанры разрастаются, как кораллы в морях сфер с «гуляющими» берегами; 4) общество меняет свои представления о том, какого типа тексты в данную пору ему нужнее для решения общественных задач, и несколько ослабляет свои требования к определенным сферам и жанрам, делая их более приспособленными к веяньям времени, но главным творцом текстов, вообще деятелем текстов всегда был и остается автор, именно автор - главный фактор сферо- и жанроизменения.

В создании текстов участвует много людей, на них влияет много факторов, а материалом текста является очень сложный, подвижный и в своих глубинах еще малоизученный язык, в нашем случае русский. Какие языковые факторы сохраняют центры, сущности сфер и жанров текстов? Еще одна гипотеза, доказанная в нашем исследовании: модус - с одной стороны, одно из языковых средств, при помощи которых автор способен в какой-то части проигнорировать или нарушить требования сферы и жанра; но, с другой стороны, он же, модус - одно из главных средств сохранить в главных границах, чертах и особенностях сферу и жанр.

Информационная эпоха развития человечества и высокий динамизм сегодняшней жизни должны способствовать тому, чтобы появилось не просто много специалистов, в том числе в отдельных областях словесного творчества. Есть уже ряд авторов-универсалов, которые на высоком уровне, профессионально и с достойными результатами работают одновременно в двух-трех из указанных сфер — научной, публицистической и художественной. Именно на материале их текстов можно выяснять текстоообразующие возможности модуса и предпринять попытки отвечать на связанные с этим вопросы. Для данного исследования избраны следующие авторы.

Ю.Н. Кабанков - выпускник Литературного института, кандидат филологических наук, доцент кафедры теологии и религиоведения Дальневосточного государственного университета, участник многих научных форумов по филологии, философии и теософии, постоянный автор и член редакционного совета ряда газет и журналов, член Правления Союза

5

писателей России и член Русского РЕИ-клуба Всемирной Ассоциации писателей, - поэт, эссеист, публицист, критик, автор исторических очерков.

С.М. Казначеев - также выпускник Литературного института, сегодня -доцент этого института, кандидат филологических наук, организатор научных конференций, немало публикующий научных текстов, а также давний постоянный автор «Литературной газеты» и других СМИ, поэт и прозаик, в чьем активе несколько книг художественной прозы и сборников стихов, литературный критик и публицист.

Их модусные лингвистические портреты и демонстрируют на конкретных примерах наши теоретические положения.

Мы посчитали возможным пойти и на такой эксперимент: дать модусный лингвистический автопортрет. Речевая практика автора данного исследования соответствует принципам кроссферного анализа: он кандидат филологических наук, автор многих научных текстов; с другой стороны -автор нескольких книг художественной прозы и литературной критики, постоянный автор нескольких «толстых» литературных журналов, член Международной Федерации русских писателей; с третьей стороны, -внештатный сотрудник общественно-политических изданий, имеющий определенный опыт работы в профессиональной журналистике. Важность самонаблюдений лингвистов и экспериментов с собственной речевой практикой высказывают авторитетные исследователи (А. Вежбицкая).

Материал исследования представлен двумя группами текстов.

Первую составляют прозаические произведения публицистической, научной и художественной сфер речи, от классиков жанров до современников, которые попали в поле внимания автора данной работы в последние 10 лет, и эти произведения или отрывки из них нашли фиксацию в специальной компьютерной базе данных. Здесь не менее 500 имен авторов и не менее 4000 п.л. текстов. Часть этого материала вошла в качестве примеров в первые две главы работы.

Вторую группу составляют научные, публицистические и художественные произведения Ю.Н. Кабанкова, С.М. Казначеева и автора данного исследования, взятые как материал для исследования. Выходные данные почти всех этих текстов даны в Приложениях, их объем - не менее 200 п.л. Эти тексты, с одной стороны, отмечены жанровым сходством, написаны примерно в одно время, примерно в одинаковых институциональных условиях, что обеспечивает их типологическую однородность, но, с другой стороны, этим текстам присуща и яркая индивидуализация. Типологичность и индивидуальность создают возможность для диалектических рассуждений и выводов. Те из текстов, что непосредственно использованы в качестве примеров, даны в разделе «Источники примеров» списка литературы.

Цель данной работы - выявить текстообразующие роли модуса вообще, сферообразующие и жанрообразующие роли модуса в частности.

Задачи данной работы вытекают из ее цели и заключаются в следующем.

1. Обосновать текстообразующую роль модуса как одну из главных его функций.

2. Найти в существующих научных подходах и проведенных исследованиях такие, которые бы служили основанием для кроссферного анализа текстостроительной роли модуса, в частности описывали бы текст, его сферы и жанры с позиций объективного и субъективного, «старого» и «нового», индивидуального и общего, интеллектуального и эмоционального, собственно авторского и типологического.

3. Доказать не только текстообразующую, сферо- и жанрообразующую роль модуса, но также и его роль в создании идиостиля автора.

4. Показать языковую технику экспликации модуса, создающего текст в его жанровом и сферном воплощении.

5. Определить методологию исследования в аспектах «текст — модель мира автора», «текст - сфера речи (сферные жанры)».

6. Выяснить мотивы выхода автора за границы сфер и жанров.

7. Увидеть место модуса в иерархии текстовых категорий.

8. Определить главные черты модуса в текстах публицистической, научной и художественной сфер, как в плане выражения, так и в плане содержания.

Положения, выносимые на защиту.

1. Одним из организующих начал любого текста является авторская стратегия его создания, отражающая интенции автора. Активным средством вербального воплощения и выражения этой стратегии является модус - как эксплицированный, так и имплицитный.

2. Рассмотренный на фоне сферных различий, модус дает основания утверждать, что любой автор, работающий в различных сферах и жанрах, прежде всего, в публицистической, научной и художественной сфере, с одной стороны, испытывает давление законов и традиций сферы и жанра, но, с другой стороны, стремится сохранить единство себя самого как создателя текста.

3. Один из главных текстообразующих механизмов модуса состоит в том, что он способен создавать сложные модусные перспективы - логические, эмоциональные и выразительные линии, по которым из отдельного высказывания распространяются определенные модусные смыслы на определенные дистанции текста, решая задачи воплощения авторских интенций: оценки предметов и явлений, их достоверности или не достоверности, чаще - именно с точки зрения того или иного источника информации, кроме того, вообще прочертание линий нескольких разных источников информации; изменения предметов и явлений во времени и пространстве, сравнения их действительных и/или возможных состояний; линии самокомментирования автором композиции и содержания своего текста (метатекст в тексте) и т.д.

4. Одна из текстообразующих ролей модуса - это создание автором сложных модуспых структур. Они представляют собой отношения между линиями сложных модусных перспектив.

7

5. Модус на пространстве текста имеет синтагматическую природу: он складывается в тексте в определенные перспективы как последовательности элементов модусов высказываний, по принципу соединения подобных качеств в синергетические комплексы и по принципу соединения - иногда похожих, иногда разных элементов, но ради некой единой цели, создания автором некоторого эффекта, который в процессе восприятия будет рационально или интуитивно зафиксирован адресатом.

6. Модус на пространстве текста может иметь полевую природу: например, в художественном тексте изначально задано поле Образа, куда модус, так же как диктум, вкладывает свои элементарные знаки и смыслы, чтобы уже на выходе создать Образ как цельную вещь. Так же в научном тексте — задается поле Концепции, или в публицистическом тексте - задается поле Позиции Автора по важной общественной проблеме. В публицистическом тексте могут работать имеющие природу поля рамки модуса - например, в первых же абзацах текста может быть задана рамка оценки - положительной или отрицательной - предмета речи, и отдельные модусы высказываний будут в этих рамках накапливаться, усиливая иллокутивную силу всего текста, и в конечном итоге привести к перлокутивному эффекту, то есть полному осознанию адресатом текста того, что эта оценка единственно правильная из возможных.

7. Текстообразующую роль может выполнять как один модусный смысл, например, авторизации, так и комплексы модусных смыслов, наиболее тесно взаимодействующий - авторизационно-персуазивный. Взаимодействуют на пространстве текста смыслы одной модусной категории, например, квалификативной, и разных модусных категорий, например, квалификативный смысл персуазивности - с временными, локальными и персональными смыслами актуализационной модусной категории.

8. Модусная составляющая текста оказывается важнейшим стилеобразующим моментом, опора на модус в тексте позволяет формировать портреты авторов, создающих тексты в разных сферах речи. Технология создания таких портретов аккумулирует все знания о модусе на пространстве текста и направлена в стилистику текста и авторскую стилистику.

Методика исследования включает традиционные методы исследования, но адаптированные и расширенные для решения задач данного исследования: метод дистрибутивного анализа, но в данном случае под «окружением лингвистических единиц» понимается не только вербальное, но и жанровое и сферное окружение; метод композиционного анализа, структурный метод, метод наблюдения, интертекстуальный анализ, методы семиотики. В настоящем исследовании применены и оригинальные методы: метод экспликации модусных смыслов в тексте, разработанный и примененный нами в кандидатском диссертационном сочинении и модернизированный для данного исследования. Для решения задач кроссферного анализа разработаны и применены методы модусного лингвистического портретирования, лингвистического автопортрета и

8

модусной экспликации многогранного автора; их цель - наблюдение над тем, как диктует сфера словесности - художественная, публицистическая, научная - определенному автору-универсалу изменения его изначальной, имманентной манеры (которую также исходя из этого метода нужно найти), - с одной стороны, и то, как определенный автор сопротивляется этому «диктату жанра», сохраняет свое «заветное творческое кредо», свое единство как творца, с другой стороны.

Научная новизна, прежде всего - в кроссферном подходе к изучению модуса текста. Модус на пространстве текста, авторское начало впервые исследуется на материале текстов авторов-универсалов, то есть тех, кто много лет профессионально, плодотворно и успешно создают тексты трех сфер речи, и входят в соответствующие цеха сфер деятельности - научной, публицистической (журналистской) и художественной (писательской, поэтической). Новыми являются методики, специально созданные для такого исследования. Новой является экспликация модусных смыслов текста, рассмотренная не только на фоне сферных различий, но и при вскрытии мотивов авторов - либо способом интервью с ними, либо методом лингвистического автопортрета, либо аналитически, либо одновременно двумя из способов. Это дало результаты, которые не могли быть получены при иных подходах к лингвистическому анализу.

Степень достоверности полученных результатов подтверждается большим объемом теоретического и экспериментального материала, обобщенного и проанализированного автором в работе; апробированными исходными положениями и методами, принятыми в теоретических исследованиях, а также хорошей сходимостью результатов, полученных теоретическим, эвристическим путем, с экспериментальными данными.

Теоретическая значимость определяется совокупностью введения нового подхода и методик и полученных результатов. В центре этой совокупности - концепция диалектического единства требований жанра и презумпции единства творца, которая раскрывается всем теоретическим рассуждением и всем анализом текстового материала, а также описанием творческого метода, интенций и мотивов конкретных авторов. Существенен также аспект отдельного рассмотрения текстообразующей роли модуса по трем линиям трех сфер речи - публицистической, научной и художественной, позволивший собрать новые данные о сферном и жанровом поведении автора на примере строительства им модусных линий текста.

Практическая значимость работы состоит в возможности применения и подобного подхода, методов и полученных результатов в вузовских курсах и разделах курсов: филологического анализа текста; семантического синтаксиса текста; стилистики; лингвистического анализа текстов разных типов; семиотики; литературного редактирования; отчасти -психолингвистики. Мы усматриваем важную дидактическую задачу применения полученных данных и вообще результатов этого исследования не только для того, чтобы учить текст анализировать, но и учить начинающих авторов свои тексты создавать.

9

Описание текстообразующей роли модуса на фоне сферных различий вольется в небольшой пока поток теоретических исследований текстостроительной роли модуса и пополнит его не только новыми данными, но и подходом и методиками. Кроме того, оно может быть полезным для дальнейшего исследования диалектического единства модусного и пропозиционального содержания текстов разных типов.

Апробация работы. Варианты работы обсуждались на заседании кафедры филологии, психологии и педагогики Хабаровского государственного института искусств и культуры 30 августа 2011 года; на заседании кафедры журналистики Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого 28 ноября 2012 года и 7 марта 2013 года.

Результаты исследования отражены в 51 публикации, вышедшей в России, странах СНГ и в дальнем зарубежье, общим объемом 51,25 п.л. По теме исследования опубликованы 2 монографии (8,2 п.л.; 11,5 п.л.), разделы в четырех учебных пособиях, статьи, в том числе - 10 (6,23 п.л.) в рецензируемых журналах (списка ВАК), материалы различных научных конференций. Основные положения и результаты работы представлены в докладах на 21 научной конференции - от внутривузовских до международных: Всерос. науч.-практ. конф. «Всеволод Иванов и культура России», Хабаровск, 1993 г.; Межрегион, конф. «Язык и человек», Краснодар-Сочи, 1995 г.; Всерос. науч. конф. «Русский язык: прошлое, настоящее, будущее», Сыктывкар, 1996 г.; Регион, науч. конф. «Русский литературный язык сегодня: проблемы и перспективы», Комсомольск-на-Амуре, 2004 г.; Междунар. науч. конф. «Проблемы функционирования русского языка в республике Армения», Ереван, 2006 г.; Междунар. науч. конф. «В.А. Богородицкий: научное наследие и современное языковедение», Казань, 2007 г.; Междунар. науч. конф. «Город-как-текст: литературные проекции», Бердянск, 2009 г.; Междунар. науч. конф. «О роли СМИ и коммуникации для развития взаимопонимания и кооперации между Республикой Корея и Российской Федерацией», Хабаровск, 2010 г.; Междунар. науч. конф. по актуальным проблемам теории языка и коммуникации «Языковые измерения: пространство, время, концепт», Москва, 2010 г.; VIII Междунар. науч. конф. «Семиозис и культура: от текста к реальности - от реальности к тексту», Сыктывкар, 2011 г.; X Ознобишинских чтениях, Инза; Ульяновск, 2012 г. И других.

Материалы исследования использовались в течение семи лет при чтении курса «Стилистика и литературное редактирование» и проведении практических занятий по нему в Хабаровской государственной академии экономики и права и при чтении курса «Семиотика и лингвистика» и проведении практических занятий по нему в Хабаровском государственном институте искусств и культуры.

Структура диссертации. Работа включает введение, 5 глав, заключение, список литературы и 15 приложений. Общий объем диссертации составляет 477 страниц, основной текст — 397 страниц, приложения - 80

ю

страниц. В списке литературы — 354 работы в разделе «Филологические источники», 17 - «Словари и справочники», 51 - «Источники примеров», всего - 422 работы.

В первых двух главах диссертации излагаются теоретические положения. В главах 3, 4, 5 рассматривается современная научная и публицистическая проза на материале текстов Ю.Н. Кабанкова, С.М. Казначеева и О.Н. Копытова — в основном в тактике лингвистического портретирования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении представлено обоснование актуальности темы диссертации, сформулированы цели и задачи исследования, дана характеристика работы.

В Главе 1 «Текст - его жанры и сферы» рассматриваются общие теоретические, методологические проблемы исследования текста, но сразу даны и эвристические результаты. Так, в разделе 1.1 дано авторское определение текста, даны и обоснованы фундаментальные категории текста.

Можно выделить три уровня лингвистического анализа текста: содержательный; структурно-композиционный, образно-языковой. При этом коммуникативность не выделится в особый уровень потому, что она есть база, основание для этих трех уровней анализа средств для главной коммуникативной цели - передачи всех видов и типов информации (коммуникации). В лингвистике не оставлены без внимания и способы семиотики (семиологии) описать и объяснить феномен вербального текста (Ю.С. Степанов, Б.А. Успенский и др.). Собственно, «три кита» в разделах лингвистики текста и уровнях его анализа соответствуют трем категориям его порождения (в широком смысле текстостроения или текстообразования). Опираясь на представления текста через метафору тканья, ткани (Т.В. Шмелева), мы считаем такими фундаментальными текстообразующими категориями две ясно, зримо выраженных гиперкатегории — тематическую основу и рематический уток (информативные острия, главные содержательные узлы текста, то, что обеспечивает динамику текста). Кроме них, существенно зримое или незримое присутствие автора в тексте — авторское начало: от интенций, мотивов автора до словесных проявлений автора в тексте.

На сегодняшний день традиционным взглядом на сущности текста является тот, который сложился к концу 1980 - началу 1990-х годов и репрезентировался в определения текста, вошедшие в словари и справочники. При этом в аспекте связности текста традиционно выступают на первый план проблемы правильности/неправильности построения текста, в художественном тексте — также принципы повествовательной (нарративной) грамматики в духе В.Я. Проппа (типологические сюжеты, различаемые разным предметным наполнением). В аспекте цельности на первый план выступают степени функциональной нагрузки элементов текста,

11

при этом цельность не предполагает обязательной законченности (то есть законченность - факультативный признак текста).

Видимым (выраженным), а чаще имплицитным средством текстообразования является и авторское начало, имеющее скорее модусную природу, нежели диктумную.

В данной работе объявлен закрытый список главных, фундаментальных категорий текста.

Категории текста в динамическом аспекте, рождающегося текста, «тканья текста» (текстообразование как со стороны порождения, так и со стороны восприятия): тематическая основа, рематический уток, авторское начало.

Фундаментальные лингвистические категории текста как уже порожденного объекта, категории текста в статическом гармоническом аспекте, это - 1. Адресант и Адресат; 2. Хронотоп; 3. Событие; 4. Актант; 5. Диктум и Модус.

Экстралингвистических, то есть не говорящих напрямую о языке как таковом, но в то же время релевантных лингвистическому представлению о тексте категорий текста можно собрать много. Важнейшая экстралингвистическая категория текста — жанр.

Дефиниция текста, как мы видим его исходя из нашего исследования.

Текст - это сложное сообщение, произведение вербальных элементов, устных или письменных, которое характеризуется многоуровневой связностью, триединством своих содержательных, композиционных и выразительных сторон, социальной целенаправленностью, прагматической установкой и отношением автора (авторов) к сообщаемому. Текст, в отличие от вообще речи, обязательно характеризуется обработанностью. а в отличие от любых элементов языка и отрезков речевого потока — невоспроизводимостью.

Раздел 1.2 посвящен жанру. Раздел 1.3 - авторскому началу.

Жанр — важнейшая экстралингвистическая категория текста, и для решения задач нашего исследования мы рассматриваем типологию как речевых жанров, так и жанров литературных.

Современное жанроведение в русистике исходит из издания в 1979 году книги М.М. Бахтина «Эстетика слова и язык писателя», хотя оказалась прочитанной статья Бахтина о жанрах и обсуждаться речевой жанр стал лишь в 1990-х. Теория речевых жанров М.М. Бахтина легла в основу практически всех сегодняшних классификаций речевых жанров. Речевые жанры, по Бахтину, гораздо гибче, пластичнее и свободнее языка, и в то же время так же, как язык, безличны, поскольку являются типической формой высказываний. Огромное значение для теории речевых жанров имеет противопоставление первичных и вторичных речевых жанров.

Основные направления исследований и типы классификаций речевых жанров сложились в русистике в 1990-е годы, в рамках наиболее продуктивных школ речеведения — в диссертации называются прежде всего Саратовская школа (О.Б. Сиротинина и др.) и Новгородская школа (Т.В.

12

Шмелева и др.); и в рамках работ отдельных исследователей (Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, В.Г. Гольдин, Л.Р. Дускаева, К.В. Кожевникова, М.Н. Кожина, Т.В. Матвеева, В.А. Салимовский, М.Ю. Федосюк и др.).

Классификации речевых жанров в русистике можно разделить на частичные и тотальные. Тотальные таковыми можно назвать довольно условно, но так или иначе - это попытки не просто дать закрытые списки видов речевых жанров, но и через выделение определенных принципов раскрыть природу явления «речевой жанр» и его роль в речевом общении. Тотальность исследований относительна и потому, что в них чаще врего обнаруживается ориентация на один из семиотических уровней - семантику, синтактику или прагматику.

В реферируемом сочинении художественные литературные жанры как объект лингвистики именуются жанровыми терминами теории литературы: лирическое стихотворение, ироническое стихотворение, ода, поэма, басня', очерк, эссе, рассказ, повесть, роман", пьеса, киносценарий и т.д. Это возможно, если только они рассмотрены именно как лингвистический объект. Примеры такого подхода существуют в рамках семиотики. Как пропозицию рассмотрели нарративный (повествовательный) художественный текст А.Ж. Греймас и Ж. Курте. В их концепции в нарративном романе: 1) две повествовательные перспективы — «субъекта и антисубъекта», «разворачиваются в двух противоположных направлениях, характеризующихся тем, что оба субъекта стремятся к одному и тому же объекту - носителю ценности»; 2) существует некий культурный договор Адресанта (творца) и Адресата (получателя) о проведении второго первым «через ряд испытаний» и вследствие этого «награждение» последнего; 3) «нарративный уровень соответствует тому, что можно назвать высказыванием-результатом».

Мы интерпретируем эти основные характеристики нарративных текстов по Греймасу, Курте таким образом:

1) поскольку Актант литературного художественного произведения, т.е. литературный герой, совершающий некое действие, связан определенными отношениями с другими актантами через некоторый сюжет и это можно интерпретировать как высшую филологическую абстракцию падежного отношения в концепции Ч. Филлмора, можно допустить, что повествовательные перспективы художественного текста есть диктумное (пропозициональное) отношение в тексте; 2) поскольку договор Адресанта и Адресата подобен акту речевого высказывания, где говорящий обязан не только высказать свою интеллектуальную модель сообщаемого события, но и выразить свое отношение к нему - безоговорочно-имплицитно или формализованно - эксплицитно, — можно допустить, что отношения между автором/повествователем и адресатом/получателем повествовательного текста есть модусное отношение в тексте указанного типа; 3) это модусное отношение в нарративном тексте обязательно будет высказано, поскольку между актантами в актантных перспективах (диктумная линия) существует напряжение («стремление к объекту-ценности, одному на всех») и договор

13

Адресанта и Адресата обязывает первого снимать это напряжение. Высказанное модусное отношение и есть авторское начало, в других терминах — авторский узор, образ автора.

Рассмотренные таким образом, например, жанры рассказа, повести и романа, литературоведчески различающиеся смутно, а практически — количественно, могут быть различены и качественно. Что в реферируемом исследовании и сделано.

Рассказ - двухместная пропозиция (Актант стремится к одному объекту-ценности), как правило, двуактантная (Актант - главный герой и актант-противопоставление: А, «но» а..., или актант-сопоставление: А, «а» а..., или актант-соединение: А, «и» а...), Актант в рассказе остается в кругу своих замкнутых сем-характеристик (в терминах литературоведения и критики: характер героя не развивается).

Повесть - несколькоместная пропозиция (Актант стремится к нескольким объектам-ценностям), несколькоактантная (А, «и/но/а» al, а2...), Актант в повести так же остается в кругу замкнутых своих сем-характеристик (характер героя сущностно не меняется или повесть заканчивается тем, что главный герой стоит на пороге своего внутреннего перелома).

Роман - многоместная пропозиция (Актант стремится ко многим, часто противоположным объектам-ценностям, Актантов больше 1), многоактантная с несколькими вариантами синтаксической связи (А/А1..., и/и1.../но/но1.../а/а1... al/a2/a3/...), Актант (Актанты) в романе находятся в кругу разомкнутых своих сем-характеристик: характер главного героя/героев обязательно в романе развивается, меняется.

Только в подлинном романе Актант, как одна из главных категорий текста, тесно смыкается с Модусом, как одной из ипостасей еще одной главной категории текста — Модусом и Диктумом, и только в романе обязательно есть как минимум два Актанта — главный герой (феномен вымышленного) и Актант-автор: образ автора, реконструируемый в процессе текстовосприятия, авторское начало, конструируемое в процессе текстопорождения, но сливающиеся в Актанта-автора как феномена реального.

Слово жанр употребляется в реферируемой диссертации на трех уровнях (в трех комплексах) значений. Первый комплекс значений назван «жанр как естественная типология» — здесь первичные и вторичные речевые жанры.

Второй комплекс значений обозначен как «искусственные жанры» -здесь жанры функциональных стилей", заявление, распоряжение, приказ, федеральный закон, решение суда, дипломатическая нота и т.д. для официально-делового; жанры от школьного сочинения и домашней работы до фшософского трактата и диссертации на соискание степени доктора наук для научного; жанры от новости до очерка и документальной повести для стиля публицистического; отдельно (в парадигме вообще жанров

искусства) - жанры художественной литературы от лирической миниатюры и короткой новеллы до романа и киносценария.

И третий слой значений «жанра» - глобальное деление жанров на художественные и нехудожественные. Для этого деления жанров важнейшими оказываются два принципа: художественные жанры опираются на центральное понятие эстетики - художественный образ; нехудожественные жанры опираются на тот или иной прямой (необразный) способ отражения объективной, реальной действительности; второй принцип - композиционный: так или иначе нехудожественные жанры опираются на трехчастную композицию — вступление, основная часть, заключение", художественные жанры опираются на свою особую пятичастную композицию, в повествовании это экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка-, в лирике, медитации, эссеистике «действие» заменяем «чувством» или «мыслью».

И, наконец, для всех речевых жанров - от реплики бытового диалога до романа - существует непреложный закон: чем дальше от простых (первичных) жанров к сложным, от информативно-фактических, моделирующих эпизод, к концептуальным, моделирующим картину мира, -тем полнее и выразительней модус, тем сложнее и ярче авторский узор текста, авторское начало высказывания (в широком смысле слова), тем сильнее роль как авторского узора, так и Модуса вообще в текстообразующем смысле.

Таким образом, наиболее сильно авторское начало в художественном тексте и в его самом сложном варианте - романе. И наиболее сложна роль Модуса именно в романе.

Должно показать и уровень более высокий, чем тот, где говорится о жанре. Это уровень сферы речи, о котором говорят, когда рассуждают о словесности. Об особенностях модуса в типологии словесности в реферируемом сочинении идет речь в разделе 1.4.

Словесность понимается с опорой на работы Ю.В Рождественского, его ученика и продолжателя A.A. Волкова, а также - работы Т.В. Шмелевой.

Первый из моментов, когда мы - именно в научных, художественных и публицистических текстах - найдем потенциал для модуса, простор для появления разнообразных модусных форм и разнообразных модусных смыслов, — задача самой культуры отделить «уже знаемое» от «еще незнаемого», «старое» от «нового», коллективное от подлинно авторского.

Это модусное напряжение задается самими сферами общения, самими общественными референтами - наукой, областью художественного творчества и публицистикой: научное сообщество требует от автора, с одной стороны, опираться на большой массив уже сделанных исследований по выбранной автором теме, но так же требовательно следит за тем, чтобы в его сочинении появилось новое, оригинальное и актуальное. Творческое писательское сообщество требует от автора, с одной стороны, придерживаться традиции, развивать достижения классической литературы, даже спорить с ней (например, в постмодернизме), с известными

15

классическими парадигмами, но, с другой стороны, - новых смыслов, приемов, идей и т.д.

Публицисту нужно держаться «своих» — партии, мнения страта или кластера общества, конфессии, группы некоего культурного типа, конформистов или нонконформистов, в общем - единомышленников, но приводить все новые аргументы и придумывать все новые виды пафоса этого «своего». Между этими требованиями «тем» и «рем» создается разность потенциалов, которая ведет к обязательному функционированию модуса -прямого, отчасти и опосредованно формализованного, но и имплицитного. Модус в этих сферах помогает, с одной стороны, просто отделить «известное» от «нового». Во-первых, он подчеркивает важность как «известного», так и «нового» - причем важность отдельно «нового взгляда на старые вещи», отдельно «новых вещей для старых взглядов», во-вторых, актуализует «старое», в-третьих, «традициализует» «новое», в-четвертых, отделяет «сверхновое» от, как выразился Ю.В. Рождественский, «небольшого приращения смысла», в-пятых, дает оценку (хорошо-плохо-безразлично) как старому, так и новому, в-шестых, говорит о вышеперечисленных отношениях интеллигентно, мягко, деликатно, неагрессивно, во всяком случае, соблюдая определенные речевые кодексы, то есть в рамках культуры, в-седьмых, помогает автору строить архитектуру текста, а читателю в этой архитектуре разбираться.

Все эти виды словесности объединяет также понятие литературного авторства. В художественной сфере полному перевоплощению автора в некую роль автора противоречит реальность и языковые факты, о некоторых из которых нами рассказано в разделе 2.2 «Модусная линия организации художественного текста», о некоторых - в Главах 3 и 4. В любом случае, страсть и мысль собственно автора, автора-во-плоти так или иначе заключены в его личном лексиконе, грамматиконе, прагматиконе, если предложить сравнение писателя с актером - в его фактуре и внутренних психологических возможностях «физических действий в предлагаемых обстоятельствах».

В качестве пространства, места, где публикуются произведения по самым различным вопросам, в основном политики, экономики и культуры, хотя и самым разным иным, адресованные широкой публике, не имеющей специальной подготовки, сфера СМИ и сфера публицистики совпадают. Но публицистика, особенно страстная, «горячая», в отличие от журналистики — дело глубоко индивидуальное. Именно в публицистике - большой простор для проявления в эксплицированном виде авторского начала, а следовательно - модуса, в том числе - модуса на пространстве текста.

Речь и словесность делятся на поэзию и прозу. В разделе 1.5 речь идет о месте модуса в прозе и в типах прозы. Для модусно-диктумного исследования релевантна, в силу своей меньшей, чем поэзия, цельности проза. Необходимо выбрать среди типологий прозы такую, где легче всего было бы увидеть текстостроительную роль модуса, а в этой типологии такой тип, где главное место отводилось бы не имплицированному и только

16

логически выводимому модусу, а наиболее естественному для задач текстообразования - эксплицированному, то есть прямому авторскому узору, формально выраженному и заключенному в определенные грамматикализованные формы. Во многих европейских языках, включая русский, периода окончательного становления их литературных письменных форм (в русской культуре это начало XVIII века), складывается такой тип прозы, который наиболее полно и конкретно передает мысль пишущего. В.М. Жирмунским такой тип прозы назван синтагматическим. Такая проза развивает как раз синтагматическую сторону синтаксической организации языка - в словосочетании, предложении и тексте: является цепочкой, оформляющей мысль, построенной на развитии подчинительных связей, которые выражены эксплицитно: при помощи флексий, предлогов, подчинительных союзов и т.п. При этом организация предложения — мы добавили: и фрагмента, а то и всего текста - представлена как иерархическая система, с определенной взаимозависимостью. Для данного исследования важна именно синтагматическая проза, потому что модус на пространстве текста имеет синтагматическую природу: он складывается в тексте в определенные перспективы - последовательности, по принципу соединения подобных качеств и по принципу соединения ради некой цели, создания автором некоего эффекта. Актуализующая проза не лишена экспликаций модуса, но такой тип прозы присущ только художественной сфере, а главный модус здесь - это «нулевая форма» высокой степени достоверности, поэтому для исследования модуса на пространстве текста такой тип прозы менее интересен.

В разделе 1.6 говорится о сближении сфер эстетической, публицистической и научной (в свете исследования модуса текста). Сближение научно-гуманитарного и публицистического стилей отмечено лингвистами давно, и написано на эту тему довольно много. Но не о модусе как о средстве, помогающем этому сближению.

В реферируемом исследовании говорится о модусе как о средстве, помогающем сближать сферы публицистическую (направленную на широкую публику), научную (направленную на узкие группы специалистов) и художественную (направленную на тех, кто хорошо воспринимает информацию интуитивно, конкретно-чувственно, посредством Образа).

Научная речь, в ее наиболее чистом, рафинированном виде, - похожа на аналитический тип прозы, чистый научный стиль предполагает парадигматические свойства терминов и собственных имен, высокую степень их коннотативности, логически расчлененный, сжатый синтаксис. Но не всегда, особенно в гуманитарных науках, научный текст сжат и похож на аналитическую прозу. В жанрах гуманитарного и других типов научного текста есть определенный простор для эксплицированного модуса, в особенности тогда, когда автор не претендует на то, чтобы «излагать истину в последней инстанции». Отсюда важны авторизационно-персуазивные модусные комплексы и актуализация. Наш материал показывает, что в научном тексте возможны и все другие модусные смыслы, в том числе и

17

оценка. А переходя в область научно-популярного изложения, семантические «лакуны», - отсылочные каналы чистого научного стиля максимально расширяются формально и наполняются густым содержанием, сжатые отголоски и намеки на сопоставления развертываются, атомарные понятия разжимаются, в том числе и путем противных существу чистой науки метафор и фигур, в том числе - методом подбора менее точных, но более понятных неспециалисту синонимов и описательных конструкций, то есть происходит увеличение объема текста при пропорциональном уменьшении тождественности предмету, - разницу отслеживает, озвучивает модус.

В диссертации заостренно обращено внимание еще на одно явление. В последние десятилетия далеко не исключением из правил становится такое явление, когда один человек очень ярко и плодотворно работает сразу в трех сферах — академической науке, причем является кандидатом или доктором наук, пишет и публикует художественную прозу, а также является заметным пишущим и/или телевизионным и/или радиопублицистом. В конце 1990-х гг., а особенно в первое десятилетие XXI века таких универсальных пишущих (универсальных авторов) мы наблюдаем довольно много. Ряд демонстрационных примеров в виде справок о таких людях приведен в Приложении №11.

Деление на жанры текстов авторов-универсалов часто подходит к границам условности. Зачастую трудно найти четкие формы, отличающие тексты авторов-универсалов, прежде всего работающих над гуманитарной тематикой, - на научные и публицистические (журналистские, литературно-журнальные), иногда и на «эстетические». Это заставляет с особой пристальностью вглядеться в вопрос: существует «модус определенного жанра»? Анализ, проведенный в прежних работах автора диссертации, а также в Главах 3 и 4 реферируемого труда — анализ произведений Ю.Н. Кабанкова, С.М. Казначеева и других авторов-универсалов, во-первых, говорит о том, что, скорее всего, нет какого-то «модуса конкретного жанра», есть то, что мы бы назвали общий репертуар модуса, то есть такие показатели и совокупности показателей модусных смыслов и формы модусно-диктумных отношений, которые строят любой текст; есть сферный репертуар модуса, то есть показатели и совокупности показателей модусных смыслов и формы модусно-диктумных отношений, которые строят текст определенной сферы речи - научной, публицистической и эстетической, можно сказать, оставляя здесь понятие «жанр» - модус, специфический для сферпой группы жанров; и есть модусный репертуар идиостиля, который помогает яснее выразиться чему-то индивидуальному, своему определенного автора.

В Главе 2 «Модус: от высказывания — к тексту» демонстрируются собственно результаты исследования модуса на пространстве текста.

Глава предваряется рассказом о генезисе термина в лингвистическом плане, исходящем из работ Шарля Балли — раздел 2.1.

После прояснения значения терминов в реферируемой работе конкретизируются задачи в этой части.

Текстовый анализ модуса текста требует:

а) определения радиуса действия модусного значения;

б) конкретизации значения в перспективе текста;

в) определения коммуникативно-функциональных взаимодействий модусных значений;

г) определения интенций автора, типических и индивидуальных (если возможно корректно выделить последние);

д) прогнозирования (определения) особенностей восприятия модусного значения адресатом.

Автор - в особенности современного прозаического текста - не всегда говорит и пишет только то, что исходит из его собственного мира мыслей и чувств. Очень часто он приводит в структуре своего текста иные мысли в виде прямых и косвенных цитат, пересказов мыслей и целых концепций, программ и сюжетов; иногда - в виде реминисценций, намеков, иногда сильно зашифрованных (отдельный вопрос - внутренняя полемика автора). При этом он либо соглашается с суждениями, исходящими из миров других авторов, либо не соглашается с ними, либо уточняет чьи-то мысли, суждения, либо находит сочувственную, либо несочувственную своему миру эмоцию. Мало кого-то процитировать, автору необходимо построить целую перспективу, линию других миров, других высказываний, но упорядочить их так, чтобы они выглядели, с одной стороны, достаточно автономными, самостоятельными. Сложнее всего в этом смысле не в публицистическом и не в научном тексте, а в художественном творчестве, а в нем — написать полифонический, по Бахтину, роман, с чем, впрочем, многие, например, -М.А. Шолохов, «Тихий Дон», блестяще справлялись. С другой стороны, на эту перспективу цитируемого (или художественно воссоздаваемого) наложить перспективу своего отношения к нему (персуазивную, оценочную, актуализационную — прежде всего). И, в-третьих (главных), все это поместить в ту перспективу своего текста, которая ведет к своей Идее (главной мысли научного сочинения, к Образу рассказа или романа, к выражению позиции, манифесту, призыву в публицистике, и под.). Это есть три (как минимум) сложные модусные перспективы в тексте, слагающиеся в сложную, но упорядоченную картину мира или его части, на которую обращает внимание автор. На целом ряде конкретных примеров такие перспективы рассматриваются в 3 и 4 главах диссертационного сочинения.

В качестве важнейшего теоретического положения диссертации сформулировано: сложные модусные перспективы - это не сам модус, это те логические, эмоциональные и выразительные линии, по которым из отдельного высказывания распространяются определенные модусные смыслы на определенные дистанции текста, решая задачи воплощения авторских интенций: оценки предметов и явлений, их достоверности или не достоверности с точки зрения того или иного источника информации,

19

изменения этих предметов и явлений во времени и пространстве, сравнения их действительных или возможных состояний; это то, как меняются высказанные особенности предмета речи в тексте, в зависимости от того, какое лицо - 1-е (автор); 2-е - предполагаемый адресат текста; или 3-е лицо произвело действие с этим предметом.

Одна из текстообразующих ролей модуса - это создание автором сложных модусных структур. Они представляют собой отношение между линиями сложных модусных перспектив. Между уже созданными или создающимися сложными модусными перспективами возникают свои смыслы (направленности), например, между положительной оценкой предмета речи и главными группами агенсов (активных деятелей текста). К финалу текста должно стать ясным, кто из агенсов придерживается (или может придерживаться) положительной оценки на главный предмет речи, кто

— нет, таким образом, происходит структуризация агенсов по этому признаку. Линии пространственно-временной актуализации тоже складываются в модусную структуру текста. В тексте важно учесть, что мнения об этом мире не застывают раз и навсегда: «там - тогда - у тех» они были одни, «здесь — сейчас - у этих» другие, у автора «Я - здесь - сейчас» могут сложиться третьи (показано на примерах текстов Ю.Н. Кабанкова в Главе 3).

Сам автор на сложные модусные перспективы способен влиять, но вряд ли в большом тексте, в крупных жанрах, таких как роман в художественном тексте, монография в научном, мемуары о себе и о времени в публицистическом, сам автор способен рационально-аналитически разобраться в том, какие смыслы возникли теперь уже в соотношении между целыми линиями, а то и пластами линий модусных смыслов, каждая из которых решает определенную задачу.

Здесь возникает особая ответственность читателя. Но ведь его главная задача - воспринять диктум, фактическое содержание текста, слежение за пропозициями и взаимоотношениями между ними. И диктуму часто нужен не просто читатель, а толкователь. И модусу нужен толкователь. Оттого так востребована во все времена интерпретация и интерпретаторы. Толкователи священных книг, литературные критики, эксперты по словесности, ученые-филологи. Мы утверждаем, что в задачи будущих интерпретаторов текстов обязательно нужно будет включить задачу выявления из текста простых (одна линия) и сложных (несколько линий) модусных перспектив, нахождение между этими линиями логических взаимоотношений и разъяснения всех дополнительных субъективных смыслов, образовавшихся в результате.

В последующих разделах — 2.2 и 2.3 - рассматриваются модусные линии организации художественного и двух нехудожественных типов текста

— научного и публицистического. Эти разделы могут быть рассмотрены не только как разделы глобального текста-исследования, но и как законченные мини-исследования.

В художественном тексте Смысл создается не социумом (текстом), а только самим человеком, индивидуумом, Смысл существует только в

20

субъективном внутреннем мире сознания, о природе которого не только лингвистика, но и в целом наука мало что может сказать. Предполагается, что каждому состоянию сознания соответствует определенное состояние мозга. Если это так, непосредственно мы воспринимаем только свои состояния - настроения, желания, а главное - идеи. Именно они обладают для человека смыслом. И мир этих смыслов глубоко индивидуален. Единственный способ поделиться своими идеями, допустим, для писателя, -превратить их в сигналы (слова, предложения, тексты), только надеясь, что они вызовут резонанс у читателя, то есть превратятся в информацию: найдут верное прочтение в чьем-то сознании, будут осмыслены верно (то есть так, как хотел автор). Особое значение такое прочтение информации и смысла приобретает для художественного текста, потому что, во-первых, именно художественный тип текста, в отличие от нехудожественного, строит в сознании автора (а потом - читателя) мир не действительный, а вымышленный, во всяком случае - виртуальный; во-вторых, автор себя самого, во плоти обязательно погружает в этот виртуальный мир и рассчитывать на читательский резонанс (корреляцию) ему приходится только тогда, когда он сам в этот мир поверил, «оживил» его. Мало того, информация, даже о себе самом - порциальна и кратковременна. Она быстро стирается и заменяется другой. По сути информация — это изменения, случившиеся в системе. А хранить изменения нельзя не только на долгое время, но и вообще хранить. Можно хранить только следы изменений в системе или цепочки, конструкции изменений. Для этой задачи и предназначен модус художественного текста. С одной стороны, он помогает самому автору хранить следы своих собственных изменений, а с другой стороны, помогает следить за этими изменениями читателю.

В этом русле мы говорим о «я» в художественном тексте только в двух смыслах: 1) это «я» автора, который одновременно «я» автора-во-плоти и «я» виртуального повествователя (даже если повествователь - собака, лошадь, гобелен или орган человеческого тела), - и «я» читателя (в котором только и могут рождаться смыслы); 2) «я» персонажа, — и «я» читателя, который оценивает этого персонажа так или иначе.

«Я» художественного текста - это всегда сотворенное «я», это «я» никогда не равное сумме тела, души и биографии сочинившего этот текст. В любых жанрах художественного текста, при любой степени сближения «литературы» и «жизни» мы без потерь не наложим друг на друга, мы точно не совместим друг с другом «я» автора из текста и «я» автора вне текста, в доказательство чего приведены аргументы и примеры в данной работе, прежде всего в её 4 главе. Нетождественность «я» автора текста из его художественного текста и «я» личности писателя вне его текста можно описать не только «философическим рассуждением», но и лингвистическим анализом в аспекте модуса текста.

Модус в художественном тексте помогает автору достроить свой виртуальный мир, а вслед за этим - достроить виртуальный мир читателя, причем результативным художественное высказывание может считаться

21

только тогда, когда эти два мира совпали в главных идеях (наверное, никогда полностью, поскольку у всех разный жизненный опыт, но могут быть совпадения в большей части, и вообще частично). Одна из главных функций модуса в тексте (в особенности поля модусного субъекта) - это функция переключения: сознания повествователя на сознание автора-во-плоти, сознания повествователя - на сознание персонажа N. сознание персонажа N -на сознание персонажа N1, и т.д.

Жанрообразующие роли модуса в художественном тексте, таким образом, простроены вокруг типологии автора (типологию читателя создать нельзя, поскольку она бесконечна по определению).

В каждую повествовательную модель помещается сообразованный именно этой модели инструментарий словесных проявлений авторского начала (имплицитный модус важен сугубо логически).

Этот инструментарий всего в трех «ящичках».

1. Смена роли повествователя основного типа, например, когда «невидимый» рассказчик-демиург «на миг» или несколько проявляет свою «я-фигуру», выступает с некими рассуждениями, иногда даже предлагает читателю варианты ходов повествования («Ярмарка тщеславия» Теккерея).

2. Хорошо известный «метатекст в тексте» Анны Вежбицкой. Та информация, которая говорит только об этом тексте, например, «В прошлой главе мы говорили о...».

3. Парадигма модуса высказывания-предложения, описанная Т.В. Шмелевой, но когда каждый модусный смысл, «играет» не на «поле» членимости, а «поле» связности текста.

Как при этом соотносятся авторское начало и модус? Первый во многом состоит из второго, но ему не равен. Авторское начало - некая цельная, собственно текстовая категория, языковая рефлексия автора в своем тексте и о своем тексте. У него есть центр - сам реальный автор, творец. Модус - явление дисперсное. Цельного, единого модуса текста быть не может, он лишь может распространяться по линиям определенных перспектив на какие-то части текста, иногда весь текст. И единого центра у него нет, это и реальный автор, и автор-повествователь в художественном тексте, и персонажи. Модус — это система дисперсных систем, которые в нескольких видах минисистем есть во всех средах (сферах).

Для того чтобы показать детали распространения модуса по нарративному типу художественного текста, в диссертации дан этому особый раздел 2.2.1 с примерами. Для того чтобы разграничить стратегию распространения диктумных и модусных линий в этом типе текста, мы проводим это разграничение на поле континуальности для диктума и дискретности - для модуса: раздел 2.2.2. Для того чтобы показать определенные грамматикализованные формы ключа персональное™, которым реальный автор открывает для себя особую роль автора, — показываем, как он делает это не только в форме 1-го, но и в форме 2-го лица, то есть в реферируемом сочинении описан «ключ персональное™» в

22

художественном тексте, прежде всего в романе - раздел 2.2.3. Для того чтобы представить множественную п-модель ролей автора, максимально или минимально приближенных к личности автора, даем демонстрационную схему, названную нами «квадрат авторизации в художественном повествовании»: раздел 2.2.4.

В отдельном разделе реферируемого исследования - 2.2.5 -доказывается, что модус на пространстве текста является одним из средств создания Образа. Многосложная природа Образа как ядра и главной сущности художественного произведения обязана своей многосложностью самым разнообразным отношениям. Между субъективным и объективным, реальным и идеальным, индивидуальным и социальным, формой и содержанием, типичным и индивидуальным и т.д. Среди этих «и т.д.» есть довольно тонкие отношения, например, между сознанием автора, оценивающим при помощи Образа какие-то части Бытия так, и сознанием читателя, оценивающим их иначе. Причем, человек, находящийся в позиции адресата, пользуется чужим Образом, но оценивает Бытие сам. В таких многосложных, многослойных и иногда довольно запутанных отношениях, из которых соткан Образ, переоценить значение модуса сложно.

Как реальный автор создает Образ при помощи тонкого инструмента модуса? Об этом рассказано на конкретных примерах - рассказов последних лет Сергея Казначеева - в Главе 4 данного сочинения. В Главе 2 сказано о главных механизмах.

Особенно часто для помощи себе и читателю в достижении художественного образа как в целом мира художественного произведения авторами используются модусные рамки в сильной и длинной перспективе, когда в первых же абзацах всего текста, главы (например, почти все главы первой части романа Булгакова «Мастер и Маргарита») или большого фрагмента задается сильное модусное поле перед появлением в произведении и для помещения в него События/события или особого состояния персонажа-Актанта. Это могут быть модальности возможности, часто - персуазивио-авторизациоииый комплекс, часто особая персональность-авторизация (я=мы; мы=я; мы=все или наоборот я-не-как-все, и т.д.), часто используется разного рода маркированная актуализация. Последняя одновременно и строит Хронотоп и как бы взламывает обычность Хронотопа и/или служит двум вышесказанным целям. Очень часто для целей создания образа используется оценка. Хотя оценка в художественном поле редко «работает» одна, чаще в паре, например, с персуазивностью.

Но есть и понятие образа персонажа (героя) художественного произведения. Здесь модус тоже может создавать рамку или перспективу, например, регулярно указывать в определенной длине текста простым глагольным способом на существенную разницу того, что герой говорит и то, о чем думает.

При создании образа персонажа модус может действовать и иначе: не выходить из пространства высказывания, но делать «накопительные вклады»

23

в образ, характер героя, то есть накапливать сумму данных для характеристики. Формы выражения модуса при этом - во всем их разнообразии.

Показано, что линия исследования модуса в художественном произведении будет продолжаться в связи с прямой зависимостью того, что называется пафосом художественного произведения, — от форм эксплицированного модуса. Пафос в художественном литературном произведении — это то и только то, то вкладывает реальный автор в идейную структуру своего текста. Это та эмоция, которая будет проявлена в экспликации модуса автора-повествователя от 1-го ли, от 2-го обобщенного лица, а иногда и от 3-го лица («он вдруг понял, что...»), то есть в ролях реального автора, но принадлежащая ему как личности. (Эта зависимость прямо пропорциональная, что показано на примере конкретных текстов в разделе 4.1.2.)

В разделе 2.3, где прослеживается модусная линия организации нехудожественного типа текста, ключевым рассуждением является то, что в нехудожественном типе текста - публицистическом, официально-деловом, научном (а также в разговорной речи), в отличие от художественного типа текста, одно из основных требований к автору — быть цельным, не допускать никаких раздвоений собственных мнений, установок и т.д. Здесь автор четко отделяет частное от общего: если он говорит о типическом явлении, то не через индивидуальное начало с собирательными чертами, а на конкретном индивидуальном примере. Здесь ни в авторе, ни в его тексте не должно быть амбивалентного. Если же таковое обнаруживается, говорят о противоречиях как о самой главной ошибке авторов публицистического, делового, законотворческого или научного текста. Наряду с тем, что нехудожественный тип текста не допускает вымысла, строительства «второй реальности» и под., требование к цельности автора, к четкости позиции автора — одно из главных. Отсюда и главные специфические черты модуса нехудожественного типа текста. Здесь не надо искать или «процеживать сквозь ментальные сита» подлинного автора, здесь любой автор — автор во плоти. Здесь модус помогает диктуму достроить позицию автора, наделить его высказывание иллокутивной (воздействующей) силой, а при взгляде с противоположной стороны, со стороны адресата — наделить восприятие перлокутивным эффектом. Здесь модус помогает автору отделить его диктум от диктума других субъектов речи или взять мнения иных субъектов в союзники собственному. Здесь модус является одним из инструментов шифровки подлинного сообщения, когда это необходимо в экстралингвистических целях (особенно важно в политических, дипломатических жанрах). Здесь - что особенно важно для данной темы - модус помогает автору продвинуться чуть дальше границ тех жанров, в которых он выступает, или максимально эффективно использовать возможности того или иного жанра, или обрести некоторую свободу внутри жанровой типизированности, не ломая жанровых границ.

В публицистическом тексте первым главным, тотально определяющим специфику публицистического текста признаком является его некая вторичность по отношению к некоторому первичному тексту (Ю.В. Рождественский). Глобальный признак публицистического текста позволяет говорить о его модусном напряжении. Зазор между «первичным» и «вторичным» текстами требует ответов на вопросы: кому принадлежит первичный текст? хорош он или плох? насколько достоверен? То есть требуется имплицитное или эксплицитное проявление всех «классических» модусных категорий, но прежде всего - авторизации, персуазивности, оценки.

Кроме того, мы находим определяющую роль воздействия на адресата (2), жанровую неустойчивость (3) и высокое требование оценки (4), а также пятый фактор, формирующий модусное устройство публицистического текста, - «громкое» или «тихое» проявление авторской позиции (5), которое взаимосвязано и определенным образом генерирует в себе все четыре предыдущие.

В модусе публицистического текста главным образом представлены три блока категорий модуса - метакатегории, актуализационные и квалификативные, причем в зависимости от жанра и от позиции в жанровой композиции одна из модусных категорий выступает в качестве регулярной и основной. Другими словами, в отличие от модуса художественного текста, наиболее сложного и непредсказуемого, в тексте СМИ, в публицистике модус чаще предопределен.

В научном тексте модус на пространстве текста имеет свою специфику. Научные тексты в идеале исключают сомнение автора в достоверности своей информации, но не исключают недоверие к чужой; на практике это далеко от идеала. Но при всём действует социокультурный фактор - неписаная обязанность ученого-автора как бы «не выступать в качестве истины в последней инстанции», что является для научного дискурса специфическим «правилом речевого поведения» (Т.В. Шмелева), т.е. социокультурная регламентация вынуждает автора-ученого подавать некоторые свои мысли в осторожной, мягкой форме, как бы оставляя место для оппонирования. И не только. Настоящий ученый всегда знает, что «истины в последней инстанции» в науке никогда не было, нет, и не будет. Научные парадигмы постоянно сменяются, от частных до фундаментальных. В этом - типологичность в отношении регулярной экспликации модуса текста в научных сочинениях.

Во временном плане научный текст соотнесен с широко понимаемым «настоящим временем», поскольку в нем всегда есть упоминание о том, что уже открыто, исследовано по данной проблематике, но чаще всего нет прогноза в собственном смысле слова (хотя нередко может содержаться план, программа дальнейших исследований). Это «настоящее» часто грамматикализовано формами настоящего времени метатекстовых глаголов (например: начнем с...: переходил< к следующей задаче; в заключение

отметим и т.п.). То есть для научного текста регулярен определенный метатекстовый (модусный) каркас.

В отличие от нарративных художественных текстов, где автор выступает от лица идеальной субстанции - повествователя, в научных текстах автор всегда выступает от своего имени (правда, он имеет право и возможность и даже обязанность цитировать других авторов или, в некоторых случаях, даже возможность что-то домысливать за других авторов, пользуясь их логикой). Таким образом, в научном тексте - простор для авторизационного модуса.

Адресат научного текста один - реальный читатель, заинтересованный, владеющий в достаточной мере терминологией изложения и знающий в общих чертах (идеально - в деталях) актуальную проблематику той или иной научной дисциплины. Отсюда - важная роль «нулевого» модуса и модуса ссылок и реминисценций (метааспект).

Содержательно-типологически научные тексты делятся на тексты естественнонаучного характера и гуманитарно-научного, в основе чего лежит различение точек зрения на мир - как однородное явление (естественное знание) и неоднородное (общественное знание) - откуда вытекают другие дифференцирующие признаки. Это разделение затрагивает аспект модусного потенциала только в частностях, которые и учитываются в модусной перспективе текста, то есть на тех направлениях и областях в смысле и структуре текста, на которые распространяется отдельно взятый модус высказывания, - это деление не учитывается.

Обычно, исследуя научный текст, лингвисты выделяют две линии субъекто-объектных отношений — «автор — читатель» и «автор - объект исследования». Но в модусном аспекте второе поглощается первым: к примеру, если появляется вводное слово «пожалуй» с персуазивным значением: «Пожалуй, первым о явлении Р заговорил ученый 8»; «Пожалуй, именно магнитное поле Земли управляет полетом журавлей», - это говорит о том, что автор «споткнулся» об объект, но главный смысл оператора модуса в данном случае показать читателю, что объективация предмета вообще трудна, да и этот предмет не является первостепенным, автор не настаивает на истинности своего суждения, которое в других случаях может быть оспорено другими авторами.

К научному изложению предъявляются следующие общие требования:

1. Должна быть определена область научного знания, к которой относится данный научный текст.

2. Научный текст должен содержать точные указания на предшествующие исследования по данному предмету (цитирование).

3. В научном изложении обязательно использование терминов и понятий той области научного знания, к которой оно относится.

4. В научном тексте обязательно использование научного аппарата (математического, химического и т.д.) и правил построения научного текста, принятых в данной области знания.

5. Термины и понятия должны употребляться в постоянном значении в рамках научного текста.

6. Научное изложение не должно выходить за пределы научных посылок данной области знания, если это не оговорено специально.

Если рассмотреть эти требования в проекции на модусное устройство научного текста, то получим следующее. Первое требование предопределяет актуализацию, оценку, модальность, номинативный модус, отчасти и императивный. Например: «Сегодня очень важно упомянуть гипотетический углеводород, условно названый нами «РНЗ», который обладает свойствами большей прочности, устойчивости и светопреломления, чем алмаз, - если он будет синтезирован, это будет большим достижением геофизики и техники». Второе выдвигает на первый план взаимодействие авторизации-персуазивности: «Как говорил Аристотель...». Третье выдвигает вперед актуализационные категории модуса. «Мы говорим о модусе в современной лингвистике, а не о модусе средневековых схоластов...». Четвертое задает особые правила метааспекта научного текста и его социальные правила кодекса речевого поведения, а также и социальные категории модуса. Пятое предполагает четкое эксплицирование имени источника авторитетного мнения как ипостаси персуазивного модуса: «Мы говорим о сфере речи в том значении, в котором определял ее академик Виноградов...». Шестое возвращает нас к актуализации, а главное - к метааспекту: «Не станем растекаться мыслью по древу...»-, «Впрочем, это уже проблема психологии, а не лингвистики...»-, «Статистическиемодели в такого типа исследовании не столь важны...».

Все шесть требований так или иначе создают условия для проявления самой тонкой категории модуса - оценки (хорошо-плохо-безразлично), реже - прямого: «...как справедливо заметил Ю.Д. Апресян...», чаще - тонкого, периферийного, имплицитного. Оценка в научном тексте может сигнализировать не только о солидарности с чужим мнением, но и отмечать векторы исследования как перспективные или неперспективные: «Надо задуматься о перспективности такого подхода...».

В центре или на периферии в научном тексте тотально присутствует комплекс авторизации-персуазивности.

Итак, модус, работая не только на свой дом - высказывание, но и на соседние территории - часть текста, или на всю страну текста, на весь текст, участвует в создании рамок или перспектив, которые призваны

• усилить достоверность сообщаемого - как в собственных, так и адресата глазах,

• точно распределить пространственные и временные границы сообщаемого, указать на направления его применения или развития, и, наоборот, предупредить о тупиковых ходах состоявшегося или возможного рассуждения (как правило - чужого),

• разделить общее и частное и в то же время показать их взаимосвязь («в целом... в частности...»-, «X вытекает из У, например, а)..., Ъ)..., с)...»), оградить реализованное от возможного,

• в некоторых случаях - дать авторскую оценку в параметрах «хорошо -плохо - безразлично».

Одна из главных ролей модуса научного типа текста - указать на ту часть сообщения, которая есть результат, выводы, оригинальные тезисы и формулы, - изобретательные идеи, открытия, последние данные анализа эмпирического материала, то есть, по сути - новое, добавленное знание.

Правда, вышесказанное полностью существует только в виде кодекса, в идеале. На практике случается и так, что модус только помогает автору научного текста (прием «маски») подать тривиальные сообщения как нетривиальные; или ошибочные как истинные. Вербальные формы модуса при этом практически неразличимы: можно написать подзаголовок «Заключение» или вставить в начале последнего абзаца вводное слово «Итак» и тогда, когда есть подлинные выводы, и тогда, когда их на самом деле и/или по большому счету нет. Отбор подлинно значимого и нового от мимикрирующего под таковые - за читателем-экспертом, историей, культурой.

В Главах 3, 4, 5 в соответствии с общей стратегией исследования на конкретных примерах конкретных авторов, все трое из которых -универсалы, то есть одинаково плодотворно, в соответствии с цеховыми кодексами, работают в трех областях - художественной, научной и публицистической, - подтверждаются все положения первых двух собственно поисковых, исследовательских, теоретических глав, прежде всего - их эвристических теоретических постулатов.

Тактика описания строится в этих главах следующим образом. В разделе 3.1 описаны метод и гносеологические воззрения Ю.Н. Кабанкова, которые признаны - пусть в русле доминирующей православной и историко-литературной тематики — не столько апологетикой православия, сколько апологетикой поиска истины. В разделе 3.2 описаны приемы модусного оформления идиостиля в прозаических текстах Ю.Н. Кабанкова (хотя упомянуты и поэтические), и подтверждены все теоретические положения первых двух глав и о многообразии форм модуса как в оформлении специфических границ сферы, так и многообразия форм модуса, призванных автором в качестве разрушающих эти границы инструмента. Отдельные наблюдения посвящены модусу как средству оформления идиостиля и кредо автора. В разделе 3.3 описан репертуар приемов модусного построения разных сфер, а в разделе 3.4 - модусные перспективы в определенных радиусах в публицистическом и научном тексте на примере текстов Ю.Н. Кабанкова. В разделе 4.1 описаны приемы модусной организации текста в художественной прозе, публицистике и научных текстах С.Н. Казначеева, а также его генеральная концепция (4.1.1) и, кроме подтверждения уже

упомянутых теоретических постулатов и гипотез, дано немало примеров модусных перспектив и модусных структур в текстах различных сфер и жанров. Модусные перспективы в художественной прозе, как специально подчеркнуто в разделе (4.1.2). могут быть как внутрисферными, так и сферобежными. Специально — в разделе 4.2 - показано в аспекте модуса, с одной стороны, раздвоение творческой личности автора как исполнителя и публицистических, и научных текстов, но с другой стороны, на этом же примере — его стремление к сохранению творческой цельности, пусть и главным методом нарушения требований жанров. В Главе 5, в очерке и опыте модусного автопортрета, методика которого описана во вводном разделе 1.5. утверждается особая, ничем не заменяемая роль модуса в плане строительства автором художественного текста своего и только своего художественного мира - раздел 5.2; и даны штрихи к автопортрету в нехудожественной сфере речи, вновь и с других сторон доказывающие правомерность главных гипотез исследования в части роли модуса в публицистической и научной сферах — раздел 5.3.

Но в этих же главах - немалый ряд и тех наблюдений, которые в силу своей дополнительности или вторичности выходят за рамки главной проблематики. Например, о том, какие именно модусные смыслы, в каких именно жанрах более всего склоны выходить за пределы высказывания и образовывать модусные перспективы второго, третьего и даже четвертого уровня. То есть иметь значение для текста на пространстве от абзаца до главы, и даже быть релевантными всему тексту. В Главе 3, посвященной текстам Ю.Н. Кабанкова, мы наблюдали, что таковым является модус актуализации, например, в часто употребляемом автором приеме «сближения времен» для верного суждения не только автора, но и адресата. Ю.Н. Кабанков часто как бы придвигает «я - здесь - сейчас» себя и своих коллег по публицистическому цеху к «я - здесь - сейчас» публицистов времен Гоголя и Белинского, например. Или даже (в других случаях) к «я - здесь -сейчас» тех, кто был рядом с Максимом Греком в его XVI столетии и там и тогда оппонировал ему.

Модусный репертуар текстов Ю.Н. Кабанкова вообще и его «модусные мелодии» - то есть конструирование модуса на текстовых пространствах -весьма разнообразны. И то и другое представлено в большом количестве.

В научных текстах Ю.Н. Кабанков настолько «модусно-публицистичен», что сложная контаминация его собственно научного модуса (стандартный для научного текста метааспект, минимизированная оценочность, научная авторизация-персуазивность и под.) и абсолютно нестандартные модусные формы (например, выражение «так называемая "наука"», употребленное в диссертации), что его тексты очень часто только неким модусным фрагментом «ломают стены жанра». Это позволяет говорить в некоторых случаях о целых «взрывах» текста путем смешения «невзрывоопасных» жанров, таких, скажем, как историческое исследование и жанр теософского размышления, но только тогда, когда «взрывателем» служит модус.

В Главе 4 рассмотрено, что другой автор - С.М. Казначеев - также очень часто прорывается сквозь «память жанра», сквозь законы жанра, сквозь «стены жанра», не только благодаря вообще своей риторической палитре, но именно благодаря тонкой работе с «длинными» модусными средствами', что зафиксировано, например, в статье «Прогнувшийся. (Против Макаревича)».

У рассмотренных в этих главах авторов «прорыв сквозь стены жанра», - прежде всего, в их художественной прозе и газетно-журнальной публицистике. Причем в каждой из сфер - собственные, то есть у каждого автора, наряду с общими приемами сферного модусного строительства, есть специфические, наиболее предпочитаемые данным автором приемы. На взгляд автора реферируемого сочинения - это всеобщая закономерность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В Заключении сформулированы общие выводы исследования.

1. Текст — это сложное сообщение, произведение вербальных элементов, устных или письменных, которое характеризуется многоуровневой связностью, триединством своих содержательных, композиционных и выразительных сторон, социальной целенаправленностью, прагматической установкой и отношением автора (авторов) к сообщаемому. Текст, в отличие от речи, обязательно характеризуется обработанностью, а в отличие от любых элементов языка и отрезков речевого потока — невоспроизводимостью.

При этом

2. основные категории текста - фундаментальные лингвистические категории т как уже порожденного объекта, категории текста в статическом гармоническом аспекте:

1. Адресант и Адресат;

2. Хронотоп;

3. Событие;

4. Актант;

5. Диктум/ Модус.

3. Одно из организующих начал любого текста - авторская стратегия его создания, отражающая интенции автора. Активным участником вербального воплощения и выражения этой стратегии является модус - как эксплицированный, так и имплицитный.

4. Модус является одним из главных организующих начал текста. Он играет разнообразные роли, одни из самых важных ролей в образовании текстов разных сфер и разных жанров. В круг сфер, где текстообразующая роль модуса очень важна и развита, входят художественная, публицистическая и научная сферы речи.

5. Рассмотрение модуса на фоне сферных различий дает основания утверждать, что любой автор, работающий в различных сферах и жанрах, прежде всего, в публицистической, научной и художественной сфере, с одной стороны, испытывает давление законов и традиций сферы и жанра, но,

зо

с другой стороны, стремится сохранить единство себя самого как творца текста.

6. Один из текстообразующих механизмов модуса в том, что он способен создавать сложные модусные перспективы — это те логические, эмоциональные и выразительные линии, по которым из отдельного высказывания распространяются модусные смыслы на определенные дистанции текста, способствуя решению задачи воплощения авторских интенций: оценки предметов и явлений, достоверности или не достоверности с точки зрения того или иного источника информации, кроме того, вообще прочертание линий нескольких разных источников информации, изменения предметов и явлений во времени и пространстве, сравнения их действительных или возможных состояний; и т.д.

7. Следующая текстообразующая роль модуса - создание автором сложных модусных структур. Они представляют собой отношение между линиями сложных модусных перспектив. Между этими линиями возникают свои смыслы (направленности), например, между положительной оценкой предмета речи и главными группами агенсов (активных деятелей текста).

8. Существует явление, которое можно назвать модус па пространстве текста. Модус на пространстве текста имеет синтагматическую природу: он складывается в тексте из модусов высказываний (элементарных модусов), из которых автор создает линии, перспективно ведущие к выражению авторской идеи (идей) о мире и об элементах мира. Последовательности элементарных модусов складываются по типу синергетических комплексов - иногда похожих, иногда — разных элементов, но ради некой единой цели, создания автором некоторого приема, способного привести к эффекту восприятия адресатом авторской идеи частично или целиком, в непосредственном чтении текста или его последующем рациональном или интуитивном обдумывании.

9. Иногда модус на пространстве текста имеет природу поля: например, в художественном тексте изначально задано поле Образа, куда модус, так же, как диктум, вкладывает свои элементарные знаки и смыслы, чтобы уже на выходе иметь Образ как нечто цельное. В научном тексте - задается поле Концепции, в публицистическом тексте - задается поле Позиции Автора по важной общественной проблеме. В публицистическом тексте могут работать имеющие природу поля рамки модуса - например, в первых же абзацах текста задается рамка оценки - положительной или отрицательной -предмета речи, и отдельные модусы высказываний будут в этих рамках накапливаться, усиливая иллокутивную силу всего текста, и в конечном итоге привести к перлокутивному эффекту, то есть полному принятию адресатом текста того, что эта оценка единственно правильная из возможных.

10. Текстообразующую роль может выполнять не только какой-то один модусный смысл, например, авторизации, чаще всего на пространстве текста работают комплексы модусных смыслов, наиболее тесно взаимодействующий - авторизационно-персуазивный. Взаимодействовать на

31

пространстве текста могут смыслы одной категории, а могут и разных модусных категорий, например, квалификативный смысл персуазивности может работать на пространстве текста совместно с временными, локальными и персональными смыслами актуализационной модусной категории.

11. В художественном тексте модус не простое вспомогательное, техническое средство для выполнения задачи связности текста. В художественном произведении модус имеющимися только у него средствами способен внести свой большой вклад в создание уникального явления человеческой культуры - Образа.

12. Эксплицированный модус формализует часть высказывания. Но его смысл может распространяться только на это высказывание, а может и дальше - на соседние высказывания, на фрагмент текста и весь текст. Имплицитный модус в качестве авторского приема чаще всего распространяется дальше собственного высказывания, в художественном тексте он участвует в создании Образа, в публицистическом — в ярком выражении позиции автора, в научном - помогает оформлять текст как строгую процедуру отчета о проведенном исследовании или текст как выражение теории, полученной на объективных данных.

13. Определение главных текстостроительных ролей модуса на фоне сферных различий помогает понять, что эти главные роли совпадают с такими же по смыслу ролями других языковых феноменов (диктума и его видов, темы и ремы, стилистики, а также композитивных), все они создают не просто текст, а всегда текст определенного типа и жанра. При этом жанры движутся, видоизменяются, умирают и рождаются новые жанры. И отдельные авторы переходят из одного жанра в другой, часто работают не в одной, а в нескольких сферах — например, научной, публицистической и художественной. Модус помогает этим авторам, с одной стороны, сохранять единство себя как творца, в том числе и прорывом сквозь границы и запреты жанра и даже сферы. Но модус диктует таким авторам и правила, которые они нарушать не должны, то есть одна из текстостроительных ролей модуса -это сохранение основ жанров и сфер.

14. Иногда тенденция к «прорыву автора сквозь стены жанра», тенденция к разрушению автором канонов группы сферных жанров очень сильна. Вплоть до того, что эта сила ухода от жанровых канонов не только оставляет свои следы, прежде всего в субъективном аспекте текста-высказывания, но следы неприятия автором форм существования и жанра и целой сферы как таковых («наука» в кавычках в научных текстах Ю.Н. Кабанкова). Но так или иначе автор в целом подчиняется канонам сферы и жанра по причинам не только экстралингвистическим (из опасения, что текст не примет цех, не будет опубликован и под.), но и по лингвистическим и филологическим. Каждая из трех сфер - художественная, публицистическая и научная - и каждый их традиционный жанр содержат в себе мощную архаическую цель высказаться об истине, причем так, как ее понимает автор текста.

15. В художественном произведении модус работает на создание Образа дискретно - частями, порциями, вкладами, большими, малыми или маленькими, - накапливает его энергию, объем и глубину. В некоторых отрывках (фрагментах, контекстах, скрепленных одной темой, событием) текста современной художественной прозы сумма эксплицированного и маркированного каким-то способом имплицитного модуса может превышать половину от всего объема данного отрывка. Это говорит о высоком удельном весе авторского начала в них.

16. Модус в художественном тексте помогает автору достроить свой виртуальный мир, а вслед за этим - достроить виртуальный мир читателя, причем результативным (с достаточным перлокутивным эффектом) художественное высказывание может считаться только тогда, когда эти два мира совпали в главных идеях. Одна из главных функций модуса в тексте (в особенности поля модусного субъекта) - это функция переключения: «сознания» повествователя на сознание автора-во-плоти, «сознания» повествователя - на «сознание» персонажа N. «сознания» персонажа N - на «сознание» персонажа N1, и т.д.

17. В публицистическом произведении модус помогает выразить публицистическую позицию автора, но и дискретно накапливаться и образовывать её объем, глубину, а еще и иллокутивную, воздействующую на адресата силу. Парциальные, а не одномоментные удары, постепенное внедрение Своего в сознание Другого сегодня в публицистике в частности и в медиатексте вообще наиболее эффективны.

18. В научном тексте модус, «работая» не только на свой дом высказывания, но и на соседние территории, а также на весь текст, участвует в создании рамок или перспектив, которые призваны усилить достоверность сообщаемого, как в собственных, так и адресата глазах, точно распределить пространственные и временные границы сообщаемого, указать на направления его применения или развития, и, наоборот, предупредить о тупиковых ходах состоявшегося или возможного рассуждения (как правило -чужого), разделить общее и частное и в то же время показать их взаимосвязь, оградить реализованное от возможного, в некоторых случаях, в очень редких случаях и небольшом количестве - дать авторскую оценку в параметрах «хорошо - плохо - безразлично». Одна из главных ролей модуса научного типа текста - указать на ту часть сообщения, которая есть результат, выводы, оригинальные тезисы и формулы, - изобретательные идеи, открытия, последние данные анализа эмпирического материала, то есть, по сути -новое, добавленное знание.

19. В целом в нехудожественном типе текста главные роли модуса в том, чтобы совместно с диктумом достроить позицию автора, наделить его высказывание иллокутивной (воздействующей) силой, а при взгляде с противоположной стороны, со стороны адресата - довести восприятие до перлокутивного эффекта. Здесь модус также является средством создания композиции.

20. В любом из типов текстов - художественном, научном, публицистическом - встречаются элементы других типов текстов, не разрушающие общей сферной и жанровой системы. В том числе и элементы модусной организации текста, присущие другой сфере речи. Например, в публицистическом тексте обнаруживаются элементы художественного, в том числе и модуса, иногда еще более широко представлены какие-то элементы публицистического, и модуса в том числе, в художественном тексте. Менее всего вставка автором (профессиональным) иносферных элементов может происходить в научной сфере, но случается и там тоже. В некоторых пограничных между наукой и публицистикой жанрах, - чаще их называют одним термином научно-популярные, - могут быть и элементы художественного, но в таком случае иносферные элементы, наоборот, играют продуктивную роль, например, сегодня существуют целые жанры, отражающие эту особенность, вроде «исторического детектива». Обычное явление в научно-популярных жанрах - цитирование текстов классической художественной литературы.

21. Только в одном жанре художественного типа текста — романе -Актант, как одна из главных категорий вообще текста, тесно смыкается с Модусом, как одной из ипостасей еще одной главной категории текста -Модусом и Диктумом, и только в романе обязательно есть как минимум два Актанта - главный герой (феномен вымышленного) и Актант - автор (феномен реального). Ни в рассказе, ни в повести, а тем более в пьесе реальный автор не может так полно выразить свое индивидуальное присутствие в тексте. Во всех других художественных жанрах автор вынужден только играть чьи-то роли, в том числе самого себя.

22. Модус на пространстве текста тесным образом связан с авторским началом. Авторское начало во многом и состоит из модуса, но ему не равно. Авторское начало - некая цельная, собственно текстовая категория, языковое проявление автора в своем тексте, языковая рефлексия автора о своем тексте в своем тексте. У авторского начала есть центр - сам реальный автор, творец. Модус сам по себе, модус высказывания - явление цельное. Но модус входит в главные категории текста только как один из членов неразрывной пары Модус и Диктум, представляющую собой абстракцию высшего филологического порядка, диалектическое единство. Одиночно взятый модус, рассмотренный в аспекте текста, - явление дисперсное. Модус в пространстве текста - это система дисперсных систем. Но они могут распространяться по тексту в одном направлении, исходя из одних задач — автора. Хотя в абстрактно-логическом плане он не является центром модуса, работающего на текст (в этом плане центром является Идея), но в практике порождения текста - это единственное активное начало, способное распространить смыслы отдельно взятых элементарных модусов (модус высказывания) на весь текст. Автор распространяет комплексный модус как прием по линиям определенных перспектив на какие-то части текста, иногда весь текст. Модус в тексте всегда исходит от автора, но не всегда относится к автору. Часто модус относится к другим субъектам речи, выраженным в

34

тексте, как реальным, так и идеальным, которых может быть много: это и реальный автор, и автор-повествователь в художественном тексте, и персонажи, и оппоненты в публицистическом и научном тексте, а также субъекты солидарных мнений в нехудожественного типа тексте. Модус, состоящий из множества модусов, строит не свою собственную цельность, а помогает строить цельность высшего порядка - дом текста.

Исследование модуса на пространстве текста, безусловно, может и должно продолжаться на тех сферах речи, что представлены в реферируемом исследовании - публицистической, научной и художественной. Это даст и новые данные теории текста, и новые данные теории модуса, и новые данные жанристики. Представленный в диссертации подход, в основном направленный на материал современной прозы, можно направить на тексты прозы недавнопрошедших и давнопрошедших времен, и это позволит по-новому взглянуть на многие явления.

Данный подход может быть использован при анализе и других типов текстов: юридических, дипломатических, деловых и распорядительно-бюрократических, религиозных, эпистолярных.

В целом модус, который рассматривается на пространстве текста, представляется чрезвычайно перспективным инструментом филологического исследования.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

Монографии

1. Копытов О.Н. Модус на пространстве текста: монография. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. ин-та искусств и культуры, 2012. 248 с. (11.45 П.Л.).

2. Копытов О.Н. Модус и текст (к проблеме описания модуса текста): монография. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. ин-та искусств и культуры, 2011. 100 с. (8,2 п.л.).

Учебные пособия

3. Копытов О.Н. Теория и практика массовой информации: курс лекций. Хабаровск: Изд-во Дальневосточ. ин-та международ, отношений, 2013. 56 с. (2,3 п.л.).

4. Копытов О.Н. Литературное редактирование: конспект лекций. Владивосток: Изд-во Мор. гос. ун-та им. адмирала Г.И. Невельского, 2009. 38 с. (1,5 пл.).

5. Копытов О.Н. Семиотика и лингвистика: учебное пособие. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. ин-та искусств и культуры, 2008. 72 с. (3,4 пл.).

6. Копытов О.Н. Русский язык и культура речи: курс лекций. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. ин-та искусств и культуры, 2007. 56 с. (3,1 п.л.).

Научные статьи, опубликованные в ведущих российских изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений докторских диссертаций

7. Копытов О.Н. О сложных модусных перспективах // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2012. № 5. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2012. С. 174 - 182 (0,52 п.л.).

8. Копытов О.Н. «Квадрат авторизации» в художественном повествовании // Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева. 2012. № 1 (19). Красноярск: Изд-во Краснояр. гос. пед. ун-та им. В.П. Астафьева, 2012. С. 268 - 273 (0,44 п.л.).

9. Копытов О.Н. Замечания об общефилологических методах анализа текста как источниках построения модусно-пропозициональных моделей текста // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356. Томск: Изд-во Том. гос. ун-та, 2012. С. 23 - 29 (0,71).

10. Копытов О.Н. Авторское начало текста и типизированность коммуникации // Филология и человек. 2011, № 2. Барнаул: Изд-во Алтай, гос. ун-та, 2011. С. 48 - 58 (0,66 п.л.).

11. Копытов О.Н. Метод лингвистического автопортрета (на примере исследования модуса текста) // Вестник Военного университета. 2011. № 3 (27). М.: Изд-во Воен. ун-та, 2011. С. 89 - 93 (0,4 п.л.).

12. Копытов О.Н. О фундаментальных категориях текста // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. Серия Филология. 2011. № 3 (15). Иркутск: Изд-во Иркут. гос. лингвист, ун-та, 2011. С. 149- 157(1 п.л.).

13. Копытов О.Н. Модус публицистического текста // Политическая лингвистика. 2011, № 1 (35). Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. пед. ун-та, 2011. С. 224 - 230 (0,8 п.л.).

14. Копытов О.Н. Образ автора и авторское начало: разграничение и области применения понятий // Вестник Томского государственного университета. 2010. № 334. Томск: Изд-во Том. гос. ун-та, 2010. С. 11-14 (0,5 п.л.).

15. Копытов О.Н. Авторское начало текста и границы жанра // Вестник Новгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2009. № 52. Великий Новгород: Изд-во Новгород, гос. ун-та, 2009. С. 52 - 54 (0,5 п.л.).

16. Копытов О.Н. Модус - в школу // Русский язык в школе. 2008. № 8. М., 2008. С. 34 - 37 (0,7 п.л.).

Статьи и материалы конференций в прочих изданиях

17. Копытов О.Н. Образ лектора — образ автора // Акмеология профессионального образования: материалы 10-й научно-практической конференции. Екатеринбург: Изд-во Рос. гос. профессионально-педагогического ун-та, 2013. С. 78 - 81 (0,22 пл.).

18. Копытов О.Н. О модусе текста // Moderni vymozenosti vèdy - 2013: Materialy IX Mezinarodni vèdecko-prakticka konference. 27 ledna - 05 unora 2013 roku. Dil 43. Filologicke vëdy: Publishing House «Education and Science» s.r.o. Praha, 2013. C. 34 - 36 (0,2 пл.).

19. Копытов О.Н. Сложные модусные перспективы как инструмент анализа текста (на примере публицистического) // Вторые Ознобишинские чтения: сборник материалов. Инза; Самара, 2012. Т. 2. С. 56 - 61 (0,5 пл.).

20. Копытов О.Н. Глазами лингвиста // «...И ропщет мыслящий тростник». Слово как фрагмент религиозного самосознания. Апология искупления: выбранные статьи, трактаты, послания, эссе / Юрий Кабанков. -Владивосток: Изд-во Дальневосточ. федер. ун-та, 2012. Ч. 2. С. 648 - 658 (0,5 пл.).

21. Копытов О.Н. О способах лингвистического обоснования кредо автора (модусный аспект) // Язык и социальная действительность. 2011, № 2. Красноярск: Изд-во Сибир. федер. ун-та, 2011. С. 73 - 80 (0,6 пл.).

22. Копытов О.Н. Авторское «я» в публицистическом тексте: взгляд со стороны модуса // Семиозис и культура: от текста к реальности - от реальности к тексту: сборник научных статей. Выпуск 7. Сыктывкар: Изд-во Коми гос. пед. ин-та, 2011. С. 302 - 304 (0,23 пл.).

23. Копытов О.Н. Эмотивно-волюнтативный модус в газетном тексте (наблюдения над модусными словами конечно, естественно, разумеется, несомненно, безусловно, бесспорно) // Лингвистические идеи В. А. Белошапковой и их воплощение в современной русистике: коллективная монография / сост., отв. ред. Л.М. Байдуж. Тюмень: Мандр и Ка, 2010. С. 200 -210(0,7 пл.).

24. Копытов О.Н. Журналистское образование и обучение в России (на примере Хабаровского края) // Rôles of Communication for Better Understanding and Coopération between Russia and Korea (О роли СМИ и коммуникации для развития взаимопонимания и кооперации между Республикой Корея и Российской Федерацией): материалы Международной конференции 11 июня 2010 г. в ДВГУПС. Séoul, 2010. С. 13 - 27 (1 пл.).

25. Копытов О.Н. Еще раз о глобальных категориях и определении текста // Языковые измерения: пространство, время, концепт: материалы IV Международной научной конференции по актуальным проблемам теории языка и коммуникации / Военный ун-т Минобороны России, ф-т иностранных языков (Москва, 2 июля 2010 г.). М.: ЗАО «Книга и бизнес», 2010. Том И. С. 168 - 176 (0,5 пл.).

26. Копытов О.Н. Метод экспликации модусных смыслов в тексте // Актуальные задачи лингвистики, лингводидактики и межкультурной

37

коммуникации: сборник научных трудов / под ред. доцента Е.П. Сосниной. Ульяновск: Изд-во Ульянов, гос. техн. ун-та, 2010. С. 36 - 40 (0,3 п.л.).

27. Копытов О.Н. «Ключ персональное™» в художественной прозе // Современные наукоёмкие технологии. 2009. № 2. М., 2009. С. 25 - 29 (0,4 пл.).

28. Копытов О.Н. Смерть романа // Сихотэ-Алинь - 2008. Владивосток: Изд-во Мор. гос. ун-та им. Г.И. Невельского, 2009. С. 140- 143 (0,3 п.л.).

29. Ерофеев Е.А., Копытов О.Н. «Большая Сибирь» против Москвы: авторский модус литературной проекции // Актуальш проблеми слов'янсько! фшологп. Сср1я: Лшгвютика i лгтературознавство: М1жвуз. зб. наук. ст. 2009. Вип. XXII. Бердянськ: Изд-во БДПУ. С. 243 - 255 (1,2 / 1 п.л.).

30. Копытов О.Н. Образ автора и модусное авторское начало: перспективы развития понятий // Я и Другой в пространстве текста: сборник научных трудов / Перм. ун-т в Любляне. Пермь; Любляна, 2007. С. 149 - 154 (0,3 п.л.).

31. Копытов О.Н. Наблюдения над поворотом «ключа персональное™» в положение 2-го лица в художественной прозе // В.А. Богородицкий: научное наследие и современное языковедение: труды и материалы международной научной конференции (Казань, 4-7 мая 2007 г.). Казань: Изд-во Казан, гос. ун-та им. В. И. Ульянова-Ленина, 2007. Т. 1. С. 230 -232(0,3 п.л.).

32. Копытов О.Н. О категоризации авторского начала в художественном тексте // Художественно-эстетическое образование: опыт, проблемы, перспективы: материалы Межрегиональной научно-практической конференции 28 - 30 марта 2007 г. Хабаровск: Изд-во КНОТОК; ДВГНБ, 2007. Т. 3. С. 161 - 163 (0,3 п.л.).

33. Копытов О.Н. О модусно-диктумной дихотомии как разделе предмета «Русский язык» в школе» // Школьное филологическое образование в современных условиях: содержание, технологии, учебно-методическое обеспечение: материалы II Межрегиональной научно-практической конференции. Биробиджан: Изд-во Обл. ин-та упр. образованием, 2007. С. 39 -41 (0,3 п.л.).

34. Копытов О.Н. Основные особенности языка рекламы // Рекламодатель. 2006. № 58. М., 2006. С. 12 - 14 (0,3 п.л.).

35. Копытов О.Н. Авторское «ты» как лингвохудожественный прием // Проблемы функционирования русского языка в республике Армения: материалы Международной научной конференции 6-7 ноября 2006 г. Ереван: Лингва, 2006. С. 31 - 32 (0,1 п.л.).

36. Копытов О.Н. Концепт «терроризм» в свете модуса именования // Международный терроризм: внутренняя структура понятия и его роль в политическом дискурсе: сборник научных трудов. Хабаровск: Изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2005. С. 55 - 59 (0,3 п.л.).

37. Копытов О.Н. Взаимодействие модусных смыслов авторизации и персуазивности в научном тексте // Русский литературный язык сегодня: проблемы и перспективы: материалы региональной научной конференции 20

38

- 21 марта 2003 г. Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомол.-на-Амуре гос. пед. ун-та, 2004. С. 40 - 48 (0,6 пл.).

38. Копытов О.Н. Проблематическая дискурсивная функция некоторых русских частиц // Материалы 42 итоговой научной конференции. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. ун-та, 1996. С. 13 - 15 (0,1 пл.).

39. Копытов О.Н. Взаимодействие квалификативных модусных смыслов в публицистическом тексте // Русский язык: прошлое, настоящее, будущее: материалы Всеросийской научной конференции. Сыктывкар: Изд-во Коми гос. пед. ин-та, 1996. Ч 1. С. 90 - 95 (0,1 пл.).

40. Копытов О.Н. Рематическая минимализация как особенность речи в ситуации торговли на Центральном рынке г. Хабаровска // Русский язык: прошлое, настоящее, будущее: материалы Всероссийской научной конференции. Сыктывкар: Изд-во Коми гос. пед. ин-та, 1996. Ч 2. С. 64 - 65 (0,4 пл.).

41. Копытов О.Н..Черкес В.П. О структурах, представляющих «модус русской культуры» // Литература в контексте культуры: материалы научно-практической конференции 26 - 28 окт. 1994 г. Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсомол.-на-Амуре гос. пед. ун-та, 1995. С. 19-26 (0,4 / 0,3 пл.).

42. Копытов О.Н. Текстообразующий метод Льва Шестова // Русская идея: исторический смысл и современное значение: тезисы докладов Всероссийской научной конференции. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. унта, 1995. Ч. 2. С. 53 - 56 (0,1 пл.).

43. Копытов О.Н. Семантика астрологического прогноза // Язык -культура - личность: материалы межвузовской научной конференции 23 мая 1995 г. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. ун-та, 1995. С. 27 - 30 (0,1 пл.).

44. Копытов О.Н. О словоформе «люблю» // Материалы 41 итоговой научной конференции. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. ун-та, 1995. Ч. 3. С. 96-97(0,1 пл.).

45. Копытов О.Н. «Модус-агрегат» и «суперсмысл модуса» // Язык и человек: материалы межрегиональной конференции. Краснодар; Сочи: Изд-во Краснодар, гос. пед. ин-та, 1995. С. 73 - 74 (0,1 пл.).

46. Копытов О.Н. Речевая характеристика протопопа Аввакума в жанре коммуникативного описания // Вс. Н. Иванов и культура России: тезисы Всероссийской научно-практической конференции. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. ин-та, 1993. С.13 - 17 (0,3 пл.).

47. Копытов О.Н. К вопросу о понятии «актант» в системном описании // Материалы XXXIX научной конференции Хабаровского государственного педагогического института 3-5 февр. 1993 г.: тезисы докладов. Хабаровск: Изд-во Хабар, гос. пед. ин-та, 1993. С. 111 - 112 (0,1 пл.).

48. Копытов О.Н Конверсивы со значением «передачи» (описание с привлечением сопоставительного материала) // Языковые контакты и проблемы преподавания языков в условиях дву- и многоязычия: материалы научной конференции 4-5 ноября 1992 г. - Бишкек: Изд-во Бишкек, гос. пед. ин-та рус. языка и литературы, 1992. С. 15 - 16 (0,1 пл.).

49. Копытов О.Н. Двухместные конверсивы в полипропозитивных простых предложениях с причинными отношениями между пропозициями // материалы научной конференции профессорско-преподавательского состава Бишкекского педагогического института русского языка и литературы. 28 -29 апр. 1992 г. Бишкек: Изд-во Бишкек, гос. пед. ин-та рус. языка и литературы, 1992. С. 57 (0,1 п.л.).

Учебно-методические разработки

50. Копытов О.Н. Традиционное и новое в синтаксисе: программа и материалы спецкурса для преподавателей образовательных учреждений среднего профессионального образования. Хабаровск: Изд-во Хабар, краев, ин-та переподготовки и повышения квалификации в сфере профессионального образования, 2013. 68 с. (2,48 п.л.).

51. Копытов О.Н. Русский язык и культура речи: примерная тематика курсовых работ и методические указания по их выполнению для студентов 1 курса дневного отделения специальности «Связи с общественностью» (учебно-методическая разработка): Изд-во Хабар, гос. акад. экономики и права, 2006. 22 с. (0,7 п.л.).

Подписано в печать 05.02.2014 г. Объем 2,5 п.л. Тираж 120 экз. Заказ № 64 Центр научных, периодических учебно-методических изданий КГБОУ ДПО ХКИППКСПО

Текст диссертации на тему "Текстообразующая роль модусных смыслов на фоне сферных различий"

На правах рукописи

Копытов Олег Николаевич

ТЕКСТООБРАЗУЮЩАЯ РОЛЬ МОДУСНЫХ СМЫСЛОВ НА ФОНЕ СФЕРНЫХ РАЗЛИЧИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЫ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

Ю £

СО

О Я СМ £

ю

Великий Новгород 2014

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение........................................................................................................5

Глава 1. Текст - его жанры и сферы..........................................21

1.1. Текст как лингвистический объект, фундаментальные категории текста..........................................................................................21

1.2. Жанровая парадигма текста.................................................33

1.2.1. Типологии речевых жанров...............................................34

1.2.2. Литературные жанры как объект лингвистики.......................44

1.3. Замечания о понятиях «образ автора» и «авторское

начало».......................................................................................48

1.4. О сферах речи и типологии словесности.................................51

1.4.1. Истоки модуса в русской словесности и возможные пути его

развития......................................................................................74

1.5. Место модуса в типах прозы...............................................77

1.6. О сближении сфер эстетической, публицистической и научной (в свете исследования модуса текста).........................................................81

Глава 2. Модус: от высказывания - к тексту...........................100

2.1. Модус в свете высказывания и текста...................................100

2.2. Модусная линия организации художественного типа текста......126

2.2.1. Нарративный уровень....................................................132

2.2.2. Аспект дискретности-континуальности авторского начала......135

2.2.3. Ключ персональное™ в романе.......................................139

2.2.4. «Квадрат авторизации» в художественном повествовании......147

2.2.5. Модус как одно из средств создания Образа........................157

2.3. Модусная линия организации нехудожественного типа текста... 162

2.3.1. Модус публицистического текста.....................................164

2.3.2. Авторское «я» в публицистическом тексте в аспекте его модусного устройства...................................................................175

2.3.3. Модус как средство композиции в «горячих» жанрах журналистики..............................................................................179

2.3.4. Модус научного текста...................................................182

2.3.4.1. Радиусные дистанции модуса в научных текстах................188

2.4. Общие методы филологического анализа как источник построения модусно-диктумных моделей текст...................................................191

2.5. Метод экспликации модусных смыслов в тексте.....................210

2.6. Метод модусного лингвистического портретирования..............216

2.6.1. Метод лингвистического автопортрета...............................219

ГЛАВА 3. Модусные штрихи к лингвистическому портрету Ю.Н. Кабанкова.................................................................................222

3.1. Метод и гносеологические воззрения Ю.Н. Кабанкова..............222

3.2. Приемы модусного оформления идиостиля в прозаических текстах.......................................................................................231

3.3. Репертуар приемов модусного построения текстов разных сфер..247

3.4. Модусные перспективы в определенных радиусах в публицистическом и научном тексте................................................256

ГЛАВА 4. Модусные штрихи к лингвистическому портрету С.М.

Казначеева................................................................................271

4.1. Приемы модусной организации текста в художественной прозе, публицистике и научных работах С.М. Казначеева..............................271

4.1.1. Генеральная концепция..................................................271

4.1.2. Внутрисферные и сферобежные модусные перспективы в художественной прозе...................................................................274

4.2. С. Казначеев - публицист и литературовед: модусный аспект.....315

ГЛАВА 5. Опыт модусного автопортрета.................................337

5.1. Вводные замечания.........................................................337

3

5.2. Модусные штрихи к портрету автора и параллели к другим авторам в художественной прозе................................................................337

5.3. Некоторые модусные штрихи в нехудожественных сферах.......352

Заключение..............................................................................................360

Список литературы...........................................................369

Приложения......................................................................397

Приложения №№ 1-3. Справки об авторе, Краткая библиография,

Список научных трудов С.М. Казначеева.

Приложения №№ 4-6. Справки об авторе, Краткая библиография, Список научных трудов Ю.Н. Кабанкова.

Приложения №№ 7-9. Справки об авторе, Краткая библиография, Список научных трудов О.Н. Копытова.

Приложение № 10. Отрывок из рассказа Михаила Жванецкого «Испытание деньгами».

Приложение № 11. Справки о некоторых авторах-универсалах, писателях и одновременно ученых и публицистах.

Приложение № 12. Рассказ С. Казначеева «Вторая бутылочка».

Приложение № 13. Материал в «Литературной газете» С. Казначеева «Прогнувшийся (про Макаревича)».

Приложение № 14. Статья С. Казначеева «Это звонкое чудо -частушка».

Приложение № 15. Отрывок из романа О. Копытова «Дорога к зеркалу».

ВВЕДЕНИЕ

Текст в современном гуманитарном знании - важнейший объект. Еще в начале 1990-х гг. было подсчитано, что текст имеет 250 научных определений [Сорокин 1993, 132] и изучается семнадцатью науками [Левинтова, 1992, 34 -35]. Понятно, что это связано со сверхсложностью и многоаспектностью такого объекта исследования, как текст. Тем не менее объектом специального изучения лингвистики текст стал с только 1950-х гг. Понятно, что за столь короткое время (чуть больше полувека) все вопросы лингвистики, касающиеся текста, до конца не раскрыты и являются дискуссионными (от определения текста до состава его категорий и единиц).

Впрочем, существуют как довольно авторитетные дефиниции текста, например, из Лингвистического энциклопедического словаря, 1990, так и довольно авторитетные учения о его категориях, например, И.Р. Гальперина.

ЛЭС, в статье «Текст», написанной Т.М. Николаевой, определяет текст так: «Текст - (от лат. textus - ткань, сплетение, соединение) - объединенная смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность» [Николаева 1990, 507].

Текстовые категории - специфические признаки текста как речевого целого (коммуникативный подход), даются И.Р. Гальпериным в работе 1981 года следующим образом. Выделяются десять основополагающих категорий текста: информативности, членимости, когезии, континуума, автосемантичности отрезков текста, ретроспекции, проспекции, модальности, интеграции и завершенности [Гальперин 1981].

В других работах (например, труды Л.Г. Бабенко, Н.С. Болотновой,

А.И. Горшкова, Г.В. Колшанского, H.A. Лукьяновой, М.Р. Львова, H.A.

Николиной, М.М. Разумовской, Ю.А. Сорокина, Е.В. Сидорова, В.И.

Шаховского и др.) встречаются такие же и иные текстовые категории: пред- и

постинформации, инициальности/неинициальности, прогрессии и стагнации,

образа автора, художественного пространства и времени, подтекста,

5

пресуппозиции, персональности, аспектуальности и др., причем списки категорий могут выходить за десять пунктов. «Неисчерпаемость» перечня текстовых категорий связывают с иерархической неупорядоченностью, сведением в один ряд облигаторных и факультативных признаков [Мороховский 1989, 3 - 8]. Расширение набора категорий текста объясняется передачей тексту признаков речи (например, информативность), нарушением принципа соотнесенности части и целого (например, проспекция и ретроспекция отражают частные случаи связности), ориентацией на экстралингвистические факторы (например, пресуппозиция) [Ильенко 1988, 12].

Итак, в современной литературе вокруг текста ведутся жаркие дискуссии, во-первых, и не определен состав главных его категорий, единиц, механизмов, во-вторых.

А такая важная языковая категория, как модус - важная потому что речевые потоки состоят из суждений, а модус - это отношение говорящего к каждому суждению, - долго не может занять место широко обсуждаемого объекта отечественной лингвистики. Этому есть объективные причины. Во-первых, модус - это прежде всего качество высказывания, а как мы только что сказали, в центре парадигмы современной лингвистики - текст. Во-вторых, мы это еще будем подчеркивать, модус - один из самых трудноуловимых языковых феноменов, он часто имплицитен, часто не имеет прямых соответствий плана выражения плану содержания, главное в модусе - его смыслы, а не формы, а лингвистическое исследование традиционно начинается с плана выражения.

Но, находясь внутри высказывания, модус может работать и на текст. С другой стороны, последовательности пропозиций, контекст и в целом текст позволяют точнее определить и качество каждого отдельного модусного смысла отдельного высказывания.

В данной работе будет предложен ответ на вопрос, какие права имеет

модус на то, чтобы называться текстовой категорией. Можно сказать

6

иначе: на каких правах может модус войти в круг первоочередных проблем лингвистики, изучающих текст?

С конца 1980-х гг. до сего дня активно предпринимаются попытки обрисовать круг глобальных, самых значительных категорий текста, на данный момент этот круг получается уже довольно сжатым.

Согласно одним представлениям, «ведущими текстовыми свойствами являются цельность, членимость и модальность. Именно они и могут быть названы основными категориями текста, подчиняющими себе более частные его признаки» [Ильенко 2003, 366]. Здесь сталкиваемся еще с одной не решенной, и, надо полагать, в ближайшие десятилетия и не могущей быть решенной проблемой: модус и модальность - это разные вещи, или между ними есть нечто общее, или это вообще полные синонимы одного языкового явления? Но всё же, при всей терминологической разнице и плюрализме научных взглядов модальность лингвистическая (в отличие от логико-философской) и модус лингвистический (в отличие от логико-философского) скорее имеют между собой определенное общее, чем являются чем-то совсем разным. Поэтому, находя в исследованиях текста модальность, тем исследователям, среди научной проблематики которых находится категория модуса, можно в эту модальность пристально вглядываться и, в том числе, искать в ней модусные текстовые возможности. Тогда одна из дорог сложной задачи, выше очерченной нами, станет виднее.

В проблематике исследования текста важно его внутреннее разграничение на художественные и нехудожественные. С начала широкого изучения лингвистами текста лидерство как объекта исследования у художественного текста.

Для поэтических (художественных) текстов предлагаются четыре глобальных категории - «времени, пространства, героя, события» [Чернухина 1987, 7]. Более детален список из пяти текстовых сущностей:

1. Участники коммуникативного акта;

2. События, процессы, факты;

3. Время (реальное художественное - объективное, цикличное, субъективное, психологическое, и ирреальное - астральное, инфернальное, фантастическое, Зазеркалья, мира сказок);

4. Пространство и Место объектов;

5. Категория оценки (аксиологическая: качественная и количественная; а также — рациональная, утилитарная, нормативная, теологическая; а также логическая: эпистемическая, деонтическая) [Папина 2002].

Есть и другие списки.

Ни в одном из них мы не увидели модуса.

К сожалению, исследования начавшегося XXI века проходят с преобладанием взгляда на модус (рядом добавим текстовую модальность, авторскую модальность) только лишь «периферийным зрением» исследователей или вообще выведением ими этого аспекта «за скобки». Мы знаем этому главную причину: модус часто имплицитен, неуловим, к тому же «исследовательски ненадежен»: может одной формой выражать разные значения в зависимости от окружения, а целый ряд совершенно разнородных грамматически форм может четко выражать один смысл.

Но все же есть определения текста, дающие перспективу модусу быть признанным текстообразующим средством. Причем одним из главных. Среди них нам весьма близки такие определения и одновременно установки на исследование текста, какие, например, содержатся в широко известной и часто цитируемой книге Н.С. Валгиной «Теория текста»: текст это «функционально, содержательно и структурно завершенное речевое единство, скрепленное авторской модальностью» [Валгина 2003, 26 - 27]. Нам думается, что в авторской модальности в представлении Н.С. Валгиной содержится какая-то часть модуса в нашем представлении.

Когда мы зададимся вопросом, включать или нет модус в состав

главных категорий текста, для ответа нам сразу надо определиться: есть два

модуса - модус высказывания и модус текста? Или нет? Или есть только

модус высказывания? Или есть только модус высказывания, но он каким-то

8

(странным) образом «выходит» из пределов высказывания, как-то работает на пространстве текста? Если работает, то как? Как далеко и главное - зачем -многочисленные смыслы модуса могут выходить из предложения, распространяться по тексту? И еще вопрос, по какому именно тексту «гуляют» смыслы модуса? Только по художественным или по нехудожественным тоже? По каким нехудожественным? •

Вопросы о текстообразующей роли модуса становятся всё более сложными и трудными для разрешения.

Но нужно за них браться. Потому что есть от чего оттолкнуться. Модус (на материале высказывания) уже имеет свою теорию, и только в отечественной науке о нем довольно разносторонне и полно высказались ученые, например, В.Г. Гак, Т.А. Колосова, Т.В. Шмелева.

Мы полагаем, что модус, как он описан Шарлем Балли и изучен за полвека, сегодня должен и сам по себе оставаться объектом изучения лингвистики, и быть инструментом для изучения текста. И вообще текста, то есть текста, взятого на уровне высшей филологической абстракции, и конкретно понимаемого текста. То есть текста определенной сферы речи (допустим, художественной) и определенного жанра (допустим, романа).

Мы смотрим на возможности текстообразования модуса и через нашу гипотезу, что модус - одна из главных категорий вообще-текста, и мы предпринимаем попытку кроссферного исследования. Мы смотрим не на все, а на три сферы — научную, публицистическую и художественную, и с учетом того, какие системы жанров они внутри себя образуют.

Мы рассматриваем текстообразующий модус в каждой из сфер по отдельности, выбирая наиболее репрезентативный для данной сферы материал для анализа. Мы смотрим на то, какую текстообразующую роль и как играет модус в определенной сфере, в определенном жанре, в определенном тексте, определенного автора.

Еще одна из главных наших гипотез - в современном состоянии все три указанные сферы, так же, как и жанры, - не статичные, не застывшие: они двигаются в сторону друг друга, наезжают краями друг на друга. Такое их состояние рождает еще одну гипотезу - частично, элементами, некоторыми из механизмов в современности сферы и жанры делятся друг с другом, то есть элементы одних сфер и жанров используются для каких-то целей и в каких-то условиях, из-за каких-то факторов в других сферах. Одним из таких факторов является автор.

Трудно вообще предположить человека, который бы писал всегда тексты только одной сферы речи, а тем более всегда одного жанра. Сами авторы и есть главный фактор подвижности сфер и жанров. Если модус по своей сути - одно главных средств выражения авторских интенций и рефлексий, наверное, он играет немалую роль в видоизменении типологии текстов. Модус как-то способствует тому, что жанры разрастаются, как кораллы в морях сфер с «гуляющими» берегами.

Видимо, и само общество как-то меняет свои представления о том, какого типа тексты в данную пору ему нужнее для решения общественных задач и как-то ослабляет свои требования к определенным сферам и жанрам, делая их более приспособленными к веяньям времени. Но главным творцом текстов, вообще деятелем текстов всегда был и остается автор. Именно он -главный фактор сферо- и жанроизменения.

Но тогда возникает вопрос из противоположной стороны: а что и/или кто является гарантом сохранения, цельности сфер и жанров?

Один из ответов на поверхности - сама сверхзадача, сама общественно-

историческая цель типологии текстов. Одни предназначены для того, чтобы

создавать, распространять и хранить информацию научного характера,

другие - описывать общественные события, делать гласными цели, интересы

и поступки общественных слоев и групп, пытаться воздействовать на

события и отношение к ним масс, третьи для того, чтобы при помощи

специфического феномена - Образа, создавать картины мира, поэтическим

10

путем искать истины. Но в создании текстов участвует очень много людей, на них влияет много факторов, а материалом текста является очень сложный, подвижный и в своих глубинах еще малоизученный язык, в том числе русский. Какие языковые факторы сохраняют центры, сущности сфер и жанров текстов? Нет ли среди них модуса?

Еще одна наша гипотеза: модус — с одной стороны, одно из языковых средств, при помощи которых автор способен в какой-то части проигнорировать или нарушить требования сферы и жанра; но, с другой стороны, он же, модус - одно из главных средст�