автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Теоретическая модель феномена выбора: социальный идеал и реализация

Полный текст автореферата диссертации по теме "Теоретическая модель феномена выбора: социальный идеал и реализация"

На правах рукописи

ВАСИЛЬЕВА Нина Александровна

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ФЕНОМЕНА ВЫБОРА: СОЦИАЛЬНЫЙ ИДЕАЛ И РЕАЛИЗАЦИЯ (теоретико-методологический аспект)

Специальность 09.00.11 - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Иркутск 2004

Работа выполнена на кафедре философии, социологии и истории Иркутской государственной сельскохозяйственной академии.

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Бондаренко О.В.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Мальчуков В.А.

кандидат философских наук, доцент Бобков А.И.

Ведущая организация:

Иркутский государственный технический университет

Защита состоится 16 декабря 2004 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 212. 074. 02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Иркутском государственном университете по адресу: 664003 г. Иркутск, ул. Карла Маркса 1, ауд. 41й.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Иркутского государственного университета.

Автореферат разослан А7' ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Общеизвестно, что содержание идеалов исторически изменчиво: свобода, являясь непреходящей ценностью, идеалом и одной из сущностных характеристик человека, отождествлялась с необходимостью, зависимостью (независимостью), благодатью, роком, отчуждением, ответственностью, волей (выбором). Исходя из этого, выбор является смысловой интерпретацией содержания категории свободы.

Актуальность исследования определяется также и тем фактором, что в результате процессов либерализации и демократизации общества, в условиях общей дестабилизации прежних социальных, экономических, политических, идеологических структур, гетерогенности и неразвитости новых каждый вариант развития социума, и особенно России, имеет не более чем альтернативно-вероятностный характер. В связи с этим в сознании общества происходят позитивные изменения в оценке роли свободы и выбора.

Выбор занимает важное место в жизни человека и общества, он во многом зависит не только от внутренней мотивации, но и от внешних детерминант: у человека, живущего в унифицированном и гомогенном обществе, возможностей реализации выбора гораздо меньше, чем у человека, находящегося в открытом обществе, в условиях плюрализма; поэтому на сегодняшний день одну из основных задач в области социальной философии можно определить как разработку новой теоретической модели выбора как феномена.

Представляется, что одним из ключевых аспектов будет поиск идеальной модели выбора в современных условиях.

Решение данной задачи мы считаем возможным на основе разрешения противоречия между идеалом выбора человека и новыми социокультурными, экономическими, политическими процессами, происходящими обществе.

Представления о социальном идеале выбора в современных условиях сложились не сразу.

Если в классической философии свобода разумна; так, в философии Канта она представляет собой один из постулатов практического разума, то в постклассической философии происходит смена теоретических установок в решении проблемы выбора: во второй половине XIX века философская мысль (Ницше, Достоевский), а на рубеже XIX-XX столетий и психология (З.Фрейд и другие) приходит к пониманию несостоятельности рационалистических представлений о человеке и его свободе. Русская религиозная философия рубежа XIX-XX веков (Н.Бердяев, С.Булгаков, Н.Лосский, Б.Вышеславцев, Г.Федотов, СЛевицкий и другие) рассматривала проблему Божественной благодати со свободным самоопределением человека. Своего рода "идолатрию свободы"

представил экзистенциализм. В работах философов-экзистенциалистов XX века (Хайдеггер, Ясперс, Марсель. Камю, Сартр и другие) философское рассмотрение свободы было во многом психологизировано. Свобода предстала как тяжкое бремя, порой непереносимое, порождающее пустоту, экзистенциальную тревогу и стремление к бегству; последнее состояние было подробнейшим образом проанализировано Э.Фроммом. Остро встала проблема поиска механизмов действия свободы, позволяющих преодолеть подобные состояния. Начиная с 40-х годов XX века, в поле зрения философии и психологии личности стала входить проблема самодетерминации личности, которая рассматривалась несколько десятилетий преимущественно экзистенциально ориентированными авторами (Франкл, Фромм, Мэй и другие). Только в 80-е годы прошлого столетия проблемой самодетерминации (под разными названиями) стали серьезно заниматься на Западе; наиболее разработанными и известными в настоящее время являются теории Р.Харре, Э.Деси, Р.Райана, А.Бандуры и Дж.Ричлака.

В советской науке интерес к проблеме выбора и самодетерминации появляется только в 60-е годы XX века, однако эта тема не изучалась сколько-нибудь глубоко. Лишь в некоторых философских исследованиях была сделана попытка осмыслить сущность выбора (В.Е.Давидович, Б.М.Кедров, Б.П.Шубняков, К.А.Новиков). Выбор рассматривался в этическом аспекте (А.Ф.Шишкин).

В психологии данную проблему разрабатывал Б.М.Теплов; интересны исследования, сделанные Д.Н.Узнадзе.

Более широко велся поиск в области физиологической интерпретации выбора (П.К.Анохин, Н.В.Асманян, Г.А.Голицын).

Интересен социологический подход к проблеме выбора (В.Э.Шляпентох); были проведены также социально-педагогические исследования данной темы (В.И.Журавлев, К.К.Платов, Л.Н.Ланда).

Были предприняты попытки математического анализа проблемы выбора (Ю.М.Шейнин).

Многообразие используемых подходов для объяснения сущности этого понятия подчеркивает сложность проблемы.

Вместе с тем следует отметить, что сам по себе этот фактический материал не дал полного, целостного представления о выборе и не решил проблему самодетерминации. Сама трактовка данной проблемы в 60-70-е годы прошлого века в отечественной науке была во многом идеологизирована. Многие авторы, определяя выбор как феномен, обусловливаемый властью человека над обстоятельствами и его ответственностью за принятые решения, давая свое определение этого понятия, высказанное в самой общей форме, не ставили целью исследовать его детально, вследствие этого понятие выбора осталось недостаточно разработанным, однако именно в этот период были намечены

основные подходы к разрешению этого вопроса, получившие дальнейшее развитие в 80-90-е годы XX века.

В постсоветской философии и психологии появились оригинальные работы, где представлены разнообразные смысловые модели выбора (Е.И.Кузьмина, Е.Р.Калитеевская, Д.А.Леонтьев, Г.А.Балл, В.А.Петровский, Л.В.Бороздина, Ю.Козелецкий, О.И.Ларичев, Г.Н.Солнцева, Ф.Е.Василюк, Н.Ф.Наумова другие), что делает представление о его природе более полным. Однако сущность выбора такова, что предполагает его внешнюю определенность, поэтому структура этого понятия должна рассматриваться как содержательная определенность, конкретная направленность субъект-объектного и субъект-субъектного взаимодействия.

Вопрос о структуре выбора имеет важное теоретическое и практическое значение. Углубляя знания в области структуры выбора, мы начинаем лучше понимать его сущность. В философской литературе данный вопрос мало разработан, хотя некоторые исследователи как отечественные, так и зарубежные косвенно затрагивали его (В.Виндельбанд, К.А.Новиков, Э.Ф.Бирн).

Однако отдавая должное сторонникам диалектико-материалистической концепции, которые признают объективное существование и сущности, и явления, рассматривая их в тесной взаимосвязи друг с другом, нельзя не отметить, что явление предмета нетождественно его сущности. Это искажение обусловлено расхождением между сущностью и явлением, между сущностью и существованием. Явление богаче сущности, так как включает в себя не только обнаружение существенных связей, но и возможные случайные отношения, индивидуальные черты и прочее. В сравнении с сущностью оно более подвижно и динамично. Исходя из этого, для более полного раскрытия природы идеала выбора в современных условиях понятие "выбор", по мнению диссертанта, необходимо анализировать с позиций феноменологии, где стирается грань между явлением и сущностью предмета и обнаруживается слитность являющейся сущности с потоком сознания, "самополагание", "самоданность", "самопроявляемость" сущности через феномен.

Таким образом, актуальность выбранной нами темы исследования "Теоретическая модель феномена выбора: социальный идеал и реализация (теоретико-методологический аспект)" обуславливается необходимостью разрешения противоречия между значением идеала выбора в жизни человека, с одной стороны, и недостаточным уровнем решения теоретических и практических вопросов его содержания и реализации, с другой. При этом возможный путь решения проблемы заключается в обращении к новым методологическим установкам, позволяющим объяснить механизм действия выбора и строить эффективную модель нашего поведения, особенно в наиболее ответственные моменты жизни.

Объектом нашего исследования является свобода человека как условие его существования.

Предмет исследования - природа идеала выбора человека в структуре социальной теории и практики, возможности конвенциональной трактовки данного феномена.

Основная цель диссертации - анализ содержания выбора как феномена, выяснение внутренних "механизмов" его реализации.

Гипотеза нашего исследования состоит в предположении о том, что степень реализации идеала выбора зависит:

1) от совокупности внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант;

2) от поиска новых подходов к теоретическому обоснованию механизмов указанного выше взаимодействия.

В соответствии с поставленной автором целью исследования определены следующие задачи:

1) рассмотреть трансформацию исторического идеала свободы;

2) провести сравнительный анализ западной и восточной моделей свободы;

3) исследовать понятие "выбор", используя феноменологический подход,

4) проанализировать структуру понятия "выбор" с позиций социальной синергетики;

5) проанализировать основные детерминанты реализации идеала выбора индивидом и в социуме.

Для достижения поставленной цели настоящей работы методологическое значение имеет обращение к положениям диалектического метода, а также положения и принципы системного подхода и синергетики как его особого направления, раскрывающего единство процессов организации и самоорганизации с учетом описания эволюции и функционирования систем, начиная с неживой природы и заканчивая человеческим обществом. Особую роль для логико-методологического обоснования идеала свободы как одной из сущностных характеристик человека и феномена культуры имеют положения философского, культурологического подходов. Для анализа содержания выбора как феномена автор придерживается положений феноменологического подхода и деятельностного подхода (В.Ф.Асмус, Ф.Е.Василюк, Л.С.Выготский, А.Н.Леонтье'в, Д.А.Леонтьев, Н.В.Пилипко, К.А.Новиков и другие).

Следует заметить, что во всех случаях подобного обращения мы старались критически переосмыслить полученные в использованных работах результаты применительно к новым реалиям, дифференцируя материал в соответствующих им плоскостях, вытекающих из наличных условий бытия, с учетом специфики образа жизни, сложившегося в новых условиях.

Научная новизна диссертации состоит прежде всего в целостном анализе трансформации исторического идеала свободы и выявлении основных детерминант выбора; концептуальной основой исследования явилась идея взаимосвязи понятий "свобода" и "самодетерминация" в контексте социальной

синергетики. Конкретно элементы научной новизны могут быть резюмированы следующим образом:

1) установлены основные составляющие теоретической модели феномена выбора с позиций социальной синергетики и феноменологии, раскрывающие внутренний "механизм" действия выбора;

2) специфика понимания идеала выбора в современных условиях;

3) комплекс условий, обеспечивающих степени возможностей реализации социального идеала выбора, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные, политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные детерминанты.

На защиту выносятся следующие положения:

1) на основе исследования исторической изменчивости представлений о сущностной характеристике человека - свободе - показано, что свободу можно интерпретировать как возможность инициации, изменения или прекращения субъектом своей деятельности в любой точке ее протекания, отказа от нее; в работе автором также предложено и обосновано положение о том, что понятие свободы описывает феноменологически переживаемый контроль человека над своим поведением, а понятие самодетерминации используется для рассмотрения собственно "механизмов" действия свободы; предполагается, что такой подход делает актуальным поиск новой модели феномена выбора, подразумеваемого как возможность преодоления всех форм и видов детерминации активности личности, внешних по отношению к действующему экзистенциальному "Я";

2) проанализированы основные элементы структурно-смысловой модели понятия "выбор", установленные автором с позиций социальной синергетики и феноменологии и раскрывающие внутренний "механизм" действия выбора, а именно: выбор определяется как сложноорганизованная деятельность, имеющая свою мотивацию, управление и операциональную структуру, обладающая внутренней динамикой, чувствительная к воздействиям внешних факторов и регулируемая со стороны субъекта, включающая в себя модели

• простого

• смыслового

• экзистенциального (личностного) выбора, как наиболее полно раскрывающих суть данного феномена и равновыборность его проявлений, а также позволяющая определить новые смысловые значения идеала выбора в целом;

3) уточнена специфика понимания идеала выбора в современных условиях, где свобода мыслится не как контроль, а как толерантность, коэволюция -установление равноправных, партнерских отношений с тем, что находится вне

человека: с природой, с другими людьми, с ценностями иной культуры, с социальными процессами; такой подход предполагает наличие нередуцируемого многообразия, плюрализма разных позиций, точек зрения, ценностных и культурных систем, вступающих друг с другом в отношение диалога и меняющихся в результате этого взаимодействия;

4) определён комплекс условий, обеспечивающих степени возможностей реализации социального идеала выбора, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные, политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные.

Первые (объективные) создают абстрактное поле доступных возможностей в ситуации; вторые (субъективные) определяют, какие из этих возможностей конкретный субъект, обладающий определенными физическими и умственными способностями и умениями, в состоянии использовать, а какие нет, их совокупность в целом устанавливает степень свободы конкретного субъекта в конкретной ситуации.

Кроме внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант свободы выбора, сушествуют еще две группы, занимающие промежуточное положение между ними: субъект-субъектные (социальная позиция, статус, привилегии и личные отношения) и материальные детерминанты (деньги), которые, однако, амбивалентны, поскольку, увеличивая степень свободы с одной стороны, с другой - они увеличивают и степень несвободы.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Результаты диссертации позволяют говорить о социальном идеале выбора как о действительной социально-философской категории. Методология анализа выбора представляет возможности и средства для исследования современной динамичной социальной реальности на качественно новых теоретических и эмпирических основаниях: уточнена взаимозависимость структурно-смысловой модели выбора и прогнозирования модели поведения субъекта, социальной группы, общества в кризисной ситуации, ситуации выбора.

Применение синергетики как особого направления в системном подходе и феноменологии позволяет, в свою очередь, создавать достаточно глубокие и протяженные когнитивные карты и пространства, исследовать социальные факты в их скрытой содержательной части и в динамике процессного, исторического развертывания, а также наглядно продемонстрировать усиление роли активности личности в экстремальной ситуации, возрастания ответственности за принятые решения с учетом комплекса сопутствующих детерминант и максимальной реализации поставленной цели.

Материалы и результаты диссертации расширяют область изучения бытийных оснований человека. Содержание и выводы исследования могут найти применение в общетеоретических и специальных курсах философии, в частности, в курсе философской антропологии.

Апробация работы.

Основные положения и выводы диссертации позволили методологически обосновать ряд осуществленных автором исследований, итоги которых были опубликованы в отечественных социально-научных журналах (Объединенный научный журнал 2002 № 12, 2003 № 6), изложены путем выступлений на региональных научно-методических, научно-практических, межвузовских конференциях (в частности, на межвузовской конференции "Актуальные вопросы философии, истории и образования" (1999), на региональной научно-практической конференции "Интеллектуальные и материальные ресурсы Сибири" (2001, 2002), на международном гуманитарном конгрессе "Построение гражданского общества" (2002, 2004), публикаций статей, тезисов; представленный в работе материал используется при чтении студентам лекционного курса по философии.

Структура диссертации.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы в отечественной и зарубежной литературе, формулируются цели и задачи исследования, раскрывается его теоретико-методологическая основа, научная новизна результатов и практическая значимость.

В первой главе "Формирование идеальной модели выбора" исследуется история идеала выбора в социальной философии, а также формирование его идеальной модели в современных условиях.

В параграфе 1 "Проблема идеала свободы, свободы воли в истории философии" осуществляется критический анализ основных подходов к интерпретации идеала свободы: свобода в истории философии выступает одной из универсальных характеристик проблематики человеческого бытия, а ее идеал -одним из важнейших в определении человеком своих позиций, ориентиров своей жизни и деятельности. В классической философии представления о свободе

находились под воздействием гносеологии и психологии, т.е. свобода в основном трактовалась как познание ("свобода есть осознанная необходимость") и как воля ("свобода воли").

Детерминизм, отрицая свободу, предполагает признание того, что и знание объективных условий, и понимание правильного и должного есть своеобразная форма предопределения решений и действий, что и ситуация выбора ограничена данным набором возможностей, а то, что проявляется в качестве самостоятельного воления, - это на самом деле результат предшествующего и не всегда осознаваемого опыта индивида. С позиций детерминизма, даже если признать, что человеческая воля свободна по отношению к каузальной зависимости природы, она несвободна по отношению к нравственному долженствованию; так что свобода - это иллюзия, как бы предоставляющая человеку возможность не руководствоваться никакими правилами. Наконец, если свободным считать субъекта, который при наличии всех условий, необходимых для совершения действия, якобы может не совершить это действие, - значит впадать в противоречие: либо условия некоего действия достаточны, и не нужно более ничего для его совершения, в том числе того, что называют "свободой", либо они недостаточны, но тогда необоснованно объяснять свободой субъекта то, что действие не осуществляется (Гоббс).

Если в классической философии свобода разумна (Кант), то в постклассической философии происходит смена теоретических установок в решении проблемы выбора: во второй половине XIX века философская мысль (Ницше, Достоевский), а на рубеже XIX-XX столетий и психология (З.Фрейд) приходит к пониманию несостоятельности рационалистических представлений о человеке и его свободе. Своего рода "идолатрию свободы" (С.Левицкий) представил экзистенциализм. В работах философов-экзистенциалистов XX века (А.Камю, Ж.-П.Сартр) философское рассмотрение свободы было во многом психологизировано. Свобода предстала как тяжкое бремя, порождающее пустоту, экзистенциальную тревогу и стремление к бегству (Фромм Э.). Остро встала проблема поиска механизмов действия свободы, позволяющих преодолеть подобные состояния, когда в психологии в начале XX века произошло размежевание проблемы свободы воли, понимаемой как произвольное управление поведением на основе сознательных решений, выбора, и проблемы собственно свободы. Время от времени она поднималась в общетеоретическом контексте, но уже не в виде оппозиции "свобода-детерминизм" (поскольку психологов, отрицающих ту или иную детерминированность поведения, в XX столетии не нашлось), а как противопоставление постулатов "жесткого детерминизма", предполагающего, что детерминация психических процессов и поведения носит всеобщий характер и не оставляет места для реальной свободы, и "мягкого детерминизма", имеющего в виду наличие средств детерминированных процессов некоторого пространства свободы (Саппингтон, Тагесон, Уильямс). Один из

примеров "жесткого детерминизма" - это позиция П.В.Симонова, который объявляет свободу иллюзией, возникающей благодаря тому, что мы не осознаем полностью всех влияющих на нас детерминант. С точки зрения же внешнего наблюдателя, человек полностью детерминирован в своем выборе. На наш взгляд, данное мнение находится в противоречии с закономерностью, известной в психологии как "фундаментальная ошибка атрибуции" (Росс): люди склонны переоценивать влияние внешних факторов на поведение, находясь в позиции "субъекта" этого поведения, и недооценивать его, оценивая чужое поведение с точки зрения внешнего наблюдателя. Крайними вариантами "жесткого детерминизма" считаются психоанализ З.Фрейда, рассматривающий человека как целиком обусловленного его прошлым, и необихевиоризм Б.Скиннера, утверждающий возможность и необходимость тотального контроля и управления всем человеческим поведением через специально организованную систему стимулов. Вместе с тем даже по поводу фрейдизма есть и иные мнения. Так, М.Итурате утверждает, что психоанализу присуща направленность на утверждение свободы. Человек обретает ее благодаря тому, что создает смыслы, которыми руководствуется в своем поведении, выходя тем самым из сферы влияния природных закономерностей. Близкую позицию занимает видный психоаналитик Р.Холт, по мнению которого свобода и детерминизм не противоречат друг другу. Бихевиористская позиция, на наш взгляд, также не обязательно предполагает "жесткий детерминизм" скиннеровского типа Именно в рамках необихевиоризма были сформулированы некоторые версии "мягкого детерминизма", связывающие присущую человеку определенную степень свободы с независимостью от текущей ситуации (Гебб) или с целями, спроецированными в будущее (Бандура). Эти аргументы, как и другие, например объясняющие свободу через опору на личные мотивы и ценности (Холт), ограничиваются, по мнению диссертанта, отдельными элементами свободы выбора в конкретной ситуации и не имеют отношения к свободе как базовой антропологической характеристике человека. Каждый исследователь излагает по сути свое видение свободы, не всегда уделяя должное внимание формулированию дефиниций. Для определения возможных путей теоретической конвергенции и создания идеальной модели свободы человека и была необходима критическая инвентаризация созданных к настоящему времени подходов.

В параграфе 2 "Свобода как высшая форма самодетерминации и самоорганизации личности" исследуется проблема содержания выбора и его структуры, а также связанная с ней проблема "механизмов" действия свободы. Начиная с 40-х годов XX века, в поле зрения философии и психологии личности стала входить проблема самодетерминации личности (Франкл, Фромм, Мэй и другие); в 80-е годы данной проблемой стали серьезно заниматься на Западе (Р.Харре, Э.Деси, Р.Райан, А.Бандура и Дж.Ричлак). Понятия "свобода" и "самодетерминация" очень близки. Но есть некоторые нюансы в их значениях.

Если понятие свободы описывает феноменологически переживаемый контроль человека над своим поведением, то, на наш взгляд, понятие самодетерминации используется для рассмотрения собственно "механизмов" действия свободы. Интерпретации свободы как позиции (В.Франкл), как осознания (Э.Фромм), как осознания возможностей в рамках судьбы (Р.Мэн) в той или иной форме подчеркивали роль осознания как основы свободы. Безусловно, что осознание факторов, влияющих на поведение человека, является решающим в освобождении от их влияния. Однако речь идет об осознании не только того, что есть, но и того, чего пока еще нет, - осознании имеющихся возможностей, а также предвосхищении вариантов будущего. Вообще категория возможности, только начинающая входить в лексикон психологов (X. Хекхаузен), обладает, по мнению диссертанта, чрезвычайно высоким объяснительным потенциалом, и ее разработка может существенно продвинуть исследования самодетерминации личности. Но осознание свободы - только первый шаг в ее постижении, не менее важным является анализ собственно "механизмов" действия свободы. Как правило, эта проблематика носит название автономии, самодетерминации. Одно из терминологических обличий проблемы свободы представляет собой понятие "эйдженси" (agency), точный перевод которого соответствует понятию "субъектность", то есть речь идет о способности выступать субъектом, действующим лицом, движущей силой действия. Одной из наиболее признанных является теория субъектности (Р.Харре). В социально-когнитивной теории личности и регуляции поведения нет более существенного механизма субъективности, чем убеждения в собственной эффективности (А.Бандура). С одной стороны, самоэффективность является универсальным мотивационным механизмом, действующим практически во всех сферах жизнедеятельности, с другой - содержание убеждений самоэффективности специфично для разных сфер. В теории самодетерминации Э.Деси и Р.Райана самодетерминация означает ощущение свободы по отношению как к силам внешнего окружения, так и к силам внутри личности. По мнению авторов, гипотеза о существовании внутренней потребности в самодетерминации "помогает предсказать и объяснить развитие поведения от простой реактивности к интегрированным ценностям; от гетерономии к автономии по отношению к тем видам поведения, которые изначально лишены внутренней мотивации". В последних работах этих авторов на первый план выходит понятие автономии. Быть автономным означает быть самоинициируемым и саморегулируемым, в отличие от ситуаций принуждения и соблазнения, когда действия не вытекают из глубинного Я. Количественной мерой автономии является то, в какой степени люди живут в согласии со своим истинным Я. Понятие автономии относится как к процессу личностного развития, так и к его результату; первое отражается в эффекте организмической интеграции, а второе - в интеграции Я и самодетерминации поведения. В свою очередь, автономное поведение ведет к большей ассимиляции опыта и повышению

связности и структурированности Я. Авторы выделяют три основные личностные ориентации, следуя доминирующим у людей механизмам регуляции их действий:

1) автономную ориентацию, основанную на убеждении о связи осознанного поведения с его результатами; источником поведения выступает при этом осознание своих потребностей и чувств;

2) подконтрольную ориентацию, также основанную на ощущении связи поведения с его результатом, однако источником поведения выступают внешние требования;

3) безличную ориентацию, основанную на убеждении, что результат не может быть достигнут целенаправленно и предсказуемо.

Хотя эти ориентации представляют собой устойчивые характеристики личности, проявляющиеся в индивидуальных различиях, Деси и Райан обосновывают модель постепенного формирования личностной автономиии через интернализацию мотивации и соответствующего переживания контроля над поведением: от чисто внешней мотивации через этапы интроекции, идентификации и интеграции к внутренней мотивации и автономии. Автономия предстает не просто как одна из тенденций личности, но как универсальный критерий и механизм нормального развития, нарушение которого приводит к различным видам патологии развития. Дж.Ричлак также выдвигает на первый план проблему самодетерминации. Он видит основание свободы в способности самого субъекта, исходя из своих желаний и формируемых на их основе осмысленных целей, детерминировать собственные действия, включаться в систему детерминации своей активности и ее переструктурировать, дополняя каузальную детерминацию поведения целевой. Основой того, что обычно называют "свобода воли", является, по его мнению, диалектическая способность саморефлексии и трансценденции, позволяющая субъекту ставить под вопрос и изменять те предпосылки, на которых строится его-поведение. На основе анализа данных концепций можно выделить такие "механизмы" действия свободы, как автономию (Деси, Райан), самоэффективность (Бандура), "целеагирование" (Ричлак), которое предполагает, что действия субъекта всегда имеют в своей основе систему посылок, делающих его действия последовательными, интеллигибельными и предсказуемыми; однако такая система не задана заранее, а выбирается самим индивидом и может быть изменена. При всей их специфике общим, на наш взгляд, для них является проблема ситуации выбора, с которой сталкивается субъект.

Отечественная философия и психология рубежа XIX-XX столетий (Н.Бердяев, С.Булгаков, Н.Лосский, Б.Вышеславцев, Г.Федотов, С.Левицкий и другие) связывала проблему Божественной благодати со свободным самоопределением человека.

В советской науке интерес к проблеме выбора и самодетерминации появляется только в 60-е годы XX века. Исследователи используют

разнообразные подходы для объяснения сущности понятия выбора, что подчеркивает сложность проблемы. Вместе с тем следует отметить, что сам по себе этот фактический материал не дал полного, целостного представления о выборе и не решил проблему самодетерминации. Сама трактовка данной проблемы в 60-70-е годы прошлого века в отечественной науке была во многом идеологизирована. Однако именно в этот период были намечены основные подходы к разрешению этого вопроса, получившие дальнейшее развитие в 80-90-е годы XX века.

Наиболее полно понятие свободы раскрыто в многоуровневой модели личностной саморегуляции Е.Р.Калитеевской и Д.А.Леонтьева, и автор диссертации со многими положениями данной трактовки согласна. Эти исследователи рассматривают свободу как форму активности, которая характеризуется тремя признаками: осознанностью, опосредованностью ценностным "для чего" и управляемостью в любой точке. Соответственно дефицит свободы может быть связан с непониманием воздействующих на субъекта сил, с отсутствием четких ценностных ориентиров и с нерешительностью, неспособностью вмешиваться в ход собственной жизни. Свобода формируется в онтогенезе в процессе обретения личностью внутреннего права на активность и ценностных ориентиров. Критическим периодом для трансформации детской спонтанности в свободу как осознанную активность является подростковый возраст, когда при благоприятных обстоятельствах осуществляется интеграция свободы (формы активности) и ответственности (формы регуляции) в единый механизм автономной самодетерминации зрелой личности. Психологически неблагоприятные условия развития личности в онтогенезе, связанные с нестабильным самоотношением и отсутствием права на собственную активность, напротив, приводят к переживанию жизни как всецело обусловленной внешними обстоятельствами. Степень развития индивидуальной свободы проявляется в основаниях личностных выборов. В приведенной модели делается попытка представить свободу как форму самодетерминации, реализующуюся в личностном выборе, но не рассматривается сам "механизм" выбора, его структура, что является, на наш взгляд, немаловажным моментом в понимании как сущности свободы в целом, так и выбора в частности. Как видим, проблема свободы актуальна; история попыток рассмотреть этот феномен как ключевой для изучения мотивации и личности достаточна солидна. Наиболее оптимальным будет взять за основу определение свободы, предложенное Д.Леонтьевым. Свободу можно интерпретировать как возможность инициации, изменения или прекращения субъектом своей деятельности в любой точке ее протекания, а также отказа от нее, а выбор подразумевает возможность преодоления всех форм и видов детерминации активности личности, внешних по отношению к действующему экзистенциальному "Я". В данном определении свободы категория выбора играет важную роль. Каково содержание этого

явления? Часто понятие "выбор" употребляется в значении объяснительного конструкта, чем реальности, подлежащей изучению и объяснению. Причина этого состоит как в сложности соответствующей реальности, так и в трудности определения выбора как такового. Из представленных в литературе классификаций выбора (К.Новиков, Д.Леонтьев, Н.Пилипко, Ж.Гурвич и другие), заслуживающей внимания, по мнению диссертанта, является классификация Д.Леонтьева и Н.Пилипко, как наиболее полно раскрывающая суть феномена выбора. Исследователи выделяют:

• простой выбор (Л.Бороздина, Ю.Козелецкий, О.Ларичев, Г.Солнцева);

• смысловой выбор (Ф.Е.Василюк);

• личностный (экзистенциальный) выбор (Н.Ф.Наумовой).

Как видно, выбор - это не одномоментный акт, а развернутый во времени процесс, имеющий сложную структуру. Мы разделяем позицию, где выбор определяется как сложноорганизованная деятельность, имеющая свою мотивацию, управление и операциональную структуру, обладающая внутренней динамикой, чувствительная к воздействиям внешних факторов и регулируемая со стороны субъекта. Речь идет о деятельностном подходе в интерпретации А.Н.Леонтьева и его последователей (Д.Леонтьев, Н.Пилипко, Ф.Василюк, К.Новиков), согласно которому "внутренние" психологические процессы генетически производны от деятельности, изначально протекавшей во внешнем плане, и сохраняют в себе ее структуру, хотя и в свернутом, редуцированном виде. Применение деятельностной трактовки к внутренним процессам выбора позволяет уже с самого начала связать воедино три его разновидности, что делает представление о природе выбора более полным (В.Ф.Асмус, Ф.Василюк, Л.С.Выготский). Сущность выбора такова, что предполагает его внешнюю определенность. Поэтому структура этого понятия должна рассматриваться как конкретная направленность субъект-объектного и субъект-субъектного взаимодействия. Вопрос о структуре выбора имеет важное теоретическое и практическое значение. Углубляя знания в области структуры выбора, мы лучше понимаем его сущность. С другой стороны, выяснив механизм действия выбора, функциональную роль каждого из составляющих его компонентов, получаем возможность, особенно в наиболее ответственные моменты жизни, строить эффективную модель нашего поведения. Кроме того, результаты, полученные при изучении его структуры, приобретают важное методологическое значение. В философской литературе данный вопрос мало разработан, хотя некоторые исследователи как отечественные, так и зарубежные косвенно затрагивали его (В.Виндельбанд, К.А.Новиков, Э.Ф.Бирн). Так, по мнению К.Новикова, выбор, являясь по своей направленности деятельностью субъекта в альтернативной ситуации в плане ее рационального разрешения, состоит из гносеологической и прагматической фаз, "каждая из которых заключает в себе массу других подразделений...". На наш взгляд, это объясняет структуру и механизм действия

выбора только с позиции однозначной логической связи между рациональной мотивацией и практическими действиями. Но обыденная жизнь, практика управленческой, идеологической, воспитательной работы, научно-техническое и художественное творчество показывают, что человек постоянно живет и действует в условиях острого дефицита знаний, информации и времени на их приобретения, и выбор совершается в ситуации неполноты и дефицита информации, недостаток которой, однако, не освобождает человека от ответственности за принятые решения. В силу необратимости совершенного человеческий выбор является ситуацией неполноты знания и неполноты ответственности. Принимая решение, человек создает новые реальности, которые необратимо воздействуют на дальнейший ход событий, на него самого, хотя до их совершения подобные факторы предусмотреть было невозможно. Отсутствие жестких и однозначных связей означает не только неопределенность, но и, в известной степени, необъяснимость произвольных человеческих решений. Способность человека к рационально-логическому представлению мотивации сомнений не вызывает. Проблематичной является возможность однозначной логической связи между рациональной мотивацией и практическими действиями. Как объяснить непредсказуемость выбора?

Обращение к методологической установке синергетики и феноменологии для более полного раскрытия содержания понятия "выбор" в современных условиях является наиболее перспективным. Отдавая должное сторонникам диалектико-материалистической концепции, которые признают объективное существование и сущности, и явления, рассматривая их в тесной взаимосвязи друг с другом, нельзя не отметить, что явление предмета нетождественно его сущности. Это искажение обусловлено расхождением между сущностью и явлением, между сущностью и существованием. Явление богаче сущности, так как включает в себя не только обнаружение существенных связей, но и возможные случайные отношения, индивидуальные черты и прочее. В сравнении с сущностью оно более подвижно и динамично. Исходя из этого, по мнению диссертанта, выбор необходимо анализировать с позиций феноменологии, где стирается грань между явлением и сущностью предмета и обнаруживается слитность являющейся сущности с потоком сознания , "самополагание", "самоданность", "самопроявляемость" сущности через феномен. Суть же синергетического подхода можно определить как исследование закономерностей становления простого сложным, сложного сверхсложным, иными словами, как познание процессов усложнения способов самоорганизации и, соответственно, дезорганизации открытых систем. В концептуальном плане основой решения проблемы механизма действия выбора является синергетическая парадигма, характеризующаяся нелинейностью, необратимостью, нестабильностью, неравновесностью. Вместе с бифуркационным механизмом эти четыре категории образуют по существу новую базовую модель процессов самоорганизации,

которая должна объяснить выбор как действие необратимое и ответственное в одно и то же время. Чем показательна синергетика применительно к осмыслению сущности и структуры выбора, так это подчеркиванием роли положительных обратных связей между явлениями. Идеи синергетики позволяют отделить механистический детерминизм от рационализма, обогатить последний за счет анализа детерминируемых, но непредсказуемых процессов, какими во многом являются человеческие действия, решения. Положительная обратная связь традиционно объяснялась как разрушительная. Синергетика же подчеркивает ее созидательную и конструктивную роль. Труднообъяснимые на первый взгляд проявления спонтанности в действиях отдельных людей и социальном поведении в целом обусловливаются не генетической заданностью, а взаимодействием системы - человека - со средой в неравновесных условиях. Это свойственно и "психологии толпы", и проявлениям личной индивидуальности. Нелинейность, когда-то означавшая наличие нескольких качественно различных решений математического уравнения, сегодня приобрела фундаментальный смысл и, более того, на наш взгляд, стала методологическим принципом описания механизма действия категории выбора, исследование которого невозможно без построения иерархии упрощенных моделей.

Математически поиск возможного и выбор начального из путей эволюции описывается как набор начальных данных, приводящих к возникновению областей притяжения различных аттракторов (планируемых результатов развития, выбора). Особенно важно отметить в математической модели то обстоятельство, что структуры социально-природной системы предстают не как застывшие образования, а как локализованные динамичные процессы. Важной особенностью социальных систем являются переходы в локальный хаос, множественность аттракторов при одних и тех же макропараметрах. В связи с этим долгосрочные и точные прогнозы невозможны: можно говорить лишь о прогнозах на короткий период, о наличии или отсутствии устойчивых состояний, помня, что устойчивых состояний, как правило, бывает несколько. Поэтому стратегия прогнозирования -"сценарного" моделирования может быть следующей - выясняем, какие параметры и в каком сочетании (в нашем случае - мотивы, цели, потребности) нужно менять для того, чтобы попасть в нужное нам предельное состояние (стратегия "русел и джокеров"). Используя данную стратегию при построении иерархии упрощенных моделей социальных явлений, анализе механизма действия понятия выбора, нельзя обойтись без понятия бифуркации. Этим термином сейчас обозначают поворотные пункты развития, подчеркивая ситуацию выбора, возможность нескольких вариантов дальнейшего хода событий, потерю устойчивости предшествующего состояния. Понятие бифуркации сейчас используют политологи, социологи, психологи, философы. Мировоззренческий смысл принципа бифуркаций заключается в открытии новой связи целого и части: своеобразном "перемешивании" частей и целого, выражающих системность, в

нашем случае, свободы воли и выбора и операциональный генезис их внутреннего развития. Чтобы придать конкретный смысл математическому проявлению "историзма" социально-природных систем, надо ввести отличия состояния "до" и "после" бифуркации. При исследовании сложных систем это делается с помощью математическою понятия структурной устойчивости, где в точке бифуркации осуществляется потеря устойчивости и переход через хаотическую стадию в другое устойчивое состояние; иными словами, возникает ситуация выбора, из нескольких альтернатив выбирается наиболее приемлемая и наступает стабилизирующая фаза принятия решения. В настоящее время вряд ли можно вывести строгую "формулу", раскрывающую механизм действия свободы выбора. Тем не менее, современный инструментарий математического моделирования и проведения вычислительных экспериментов позволяет определить контуры стратегии и тактики развития сложных систем на основе составления различных сценариев синхронизации управления и самоорганизующихся структур, а также исследовать в формализованном виде узловые моменты процессов их развития на базе стандартных моделей переходов "хаос-порядок".

Сложнее обстоит дело с проблемой описания структуры кризиса (выбора), где можно выделить три этапа:

• погружение в хаос (возникновение ситуации выбора);

• бытие в хаосе (момент, когда из множества альтернатив выбирается необходимая, то есть момент собственно выбора);

• выход из хаоса (момент, когда выбор совершен, но еще не реализован, а только намечаются пути его осуществления) (самоорганизация). При таком подходе мы неизбежно сталкиваемся с актуализацией бесконечного числа иерархических уровней и онтологических планов становления в силу наличия нелинейных обратных связей - факторов самовоздействия процессов, которые протекают на микроуровне на эволюцию структур на макроуровне; а также с бесконечной чувствительностью нестабильной системы к внешним воздействиям.

Сегодня наиболее изучена стадия перехода к хаосу, то есть такая стадия эволюции системы, когда даже малые флуктуации приволят к рассогласованию темпа развития внутри различных подструктур сложной системы, в результате чего она подвергается реальной угрозе распада. Иначе говоря, возникает ситуация выбора.

Таким в общих теоретико-математических чертах предстает процесс развития сложных диссипативных систем, в том числе и человека, его выбора, с позиций феноменологии и синергетики, что актуально для современной западной философии, где понятие "свободы" связывается с волей. Напротив, для современной восточной мысли характерно то, что свобода определяется не волей, а сознанием при соответствующем акценте на универсальность причинности в большей степени, чем на ее номинальную однородность. По мнению ведущих

философов (Д.Чаттопадхяя, С.Х Наср), свобода редко достигается, ибо требует реализации качественно иной модели сознания: предлагается найти некую "золотую середину" по вопросу об универсалиях, в частности в разрешении проблемы понимания свободы, сохранив при этом контекстуальный подход при толковании данного понятия. Одна деталь, которая может примирить позиции в понимании свободы в западном и восточном мировоззрении, говорит о том, что свободу допустимо рассмагривать как внутреннее качество, присущее личности и ее действию, а не просто как возможное условие для определенного вида (морально-ответственного) действия. Действовать свободно, как нам думается, -значит действовать спонтанно умело, чтобы данное действие было достаточно ответственным с учетом характера и особых условий для действующего индивида. Человек свободен тогда и постольку, поскольку учитывает реальность, прислушивается к ее жизненному ритму и воплощает это в конкретных формах организованного действия. Таким образом, анализ взглядов представителей как западной, так и восточной философской мысли, а также синергетический и феноменологический подходы позволяют конкретизировать понятия "свобода" и "выбор": свободу можно интерпретировать как возможность инициации, изменения или прекращения субъектом своей деятельности в любой точке ее протекания, отказа от нее; выбор же подразумевает возможносгь преодоления всех форм и видов детерминации активности личности, внешних по отношению к действующему экзистенциальному "Я". Анализ выбора с позиций синергетики позволяет не просто раскрыть особенности структуры и "механизмы" его действия, но и отражает смысловое многообразие значений выбора как явления. Уже древние понимали, что самодостаточное развитие человека и общества не может осуществляться само по себе, что эти процессы должны контролироваться людьми. Для этого социальные субъекты должны создавать и встраивать в социально-природную систему такие нормативные - механизмы, которые направляли бы совместную деятельность к согласованному взаимодействию как между ними самими, так и между ними и окружающей действительностью для обеспечения устойчивого стабильного развития. Важную роль в этом процессе играют общечеловеческие идеалы, одним из которых является идеал выбора.

В параграфе 3 "Идеал выбора в современных условиях" анализируется содержание идеала выбора в современных условиях. Новое его понимание связано с отказом от идеи овладения, подавления и господства; ему соответствует идея коэволюции, что может быть истолковано как отношение равноправных партнеров, собеседников в незапрограммированном диалоге. С этой идеей хорошо коррелируют многие представления "философии нестабильности", развиваемой И.Пригожиным и И.Стенгерс: закон дифференциации и интеграции идеалов, "который, подобно некой злобной химере, увлекает общество в бездну, -он же помогает этому обществу и выбраться из нее. Именно потребность в преодолении экономического кризиса стимулирует разработку нового

синтетического экономического идеала, который, в свою очередь, вызывает цепную реакцию формирования синтетических идеалов на более высоких этажах социального здания...Эта интегративная система...ведет, в конце концов, к рождению нового доминирующего социального идеала, а тем самым - к формированию новой духовности и установлению нового идеологического порядка" (В.П Бранский, С.Д.Пожарский). На первый взгляд, этот факт может показаться неким социальным "чудом", однако с точки зрения общего закона самоорганизации культуры, здесь нет ничего удивительного: речь идет о естественной зашитной реакции социальной системы. В этом проявляется нелинейный характер действия таких диссипативных систем, какими являются общество и человек. Таким образом, представляется, что идеал выбора в новых условиях будет мыслиться не как выражение проективно-конструктивного отношения к миру, не как создание такого предметного мира, который контролируется и управляется, а как толерантность. Такой подход предполагает наличие нередуцируемого плюрализма разных позиций ценностных и культурных систем, вступающих друг с другом в отношение диалога и меняющихся в результате этого взаимодействия. И как неистребима вера человека в идеал, а тем более идеал выбора, так велико и его желание видеть этот идеал осуществленным.

Во второй главе "Проблема реализации социального идеала выбора" исследуются детерминанты и возможности реализации идеала выбора как отдельным индивидом, так и в социуме.

В параграфе 1 "Детерминанты и возможности реализации феномена выбора индивидом" анализируется противоречивый характер достижимости идеала выбора, который обусловлен тем, что в нем присутствуют два процесса: первый - зависимый от ряда детерминант внешнего (ситуационного) характера; другой - определяемый внутренними (личностными) условиями, которые задаются инструментальной оснащенностью субъекта. Первые создают абстрактное поле доступных возможностей в ситуации; вторые определяют, какие из этих возможностей конкретный субъект, обладающий определенными физическими и умственными способностями и умениями, в состоянии использовать, а какие нет. Совокупность внутренних и внешних детерминант определяет степень свободы конкретного субъекта в конкретной ситуации. С учетом предмета нашего исследования мы должны выделить детерминанты его реализации, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные (рок-судьба, мораль, право), политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные.

Объективные детерминанты играют роль внешнего воздействия (флуктуации), создавая ситуацию кризиса (выбора), результатом которого будет создание новой реальности и новой мотивации. Успех его реализации зависит от субъективных определяющих, от ценностных установок личности. Помимо внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант свободы выбора есть еще две их группы, которые занимают промежуточное положение между ними: субъект-субъектные ресурсы (социальная позиция, статус, привилегии и личные отношения) и материальные детерминанты (деньги, материальные ценности), которые по существу амбивалентны, поскольку, увеличивая степень свободы с одной стороны, с другой - они увеличивают и степень несвободы, накладывая дополнительные обязательства и вводя дополнительные "правила игры".

Но несмотря на все сложности реализации идеала выбора, человечество вряд ли откажется от него, потому как именно он способен придать оптимистические очертания будущему людей, определить выбор перспективы развития человеческого сообщества.

В параграфе 2 "Проблема осуществимости идеала выбора в социуме" рассматриваются возможности реализации идеала выбора в обществе, в частности в нашей стране в настоящее время и связанные с этим процессом трудности. Сегодня в России все еще отсутствует подлинное уважение к человеку, его свободе и праву выбирать. Эта ситуация - закономерный результат и ее предшествующего исторического опыта, и тех ошибок и просчетов, что были допущены в последние годы. Тем не менее, по мнению автора, динамика образа жизни в России 90-х годов XX столетия и сегодня является ярчайшим примером реализации выбора, а точнее механизма действия выбора как такового, рассмотренного с позиций синергетики.

Перестройка и связанная с ней гласность стали теми "песчинками" (флуктуациями), что спровоцировали "лавину" - распад замкнутой системы под названием СССР. Общество, возникшее на базе распада предыдущей системы, является остропроблемным (рост цен, безработица, расслоение общества, рост преступности и прочее). Это своеобразный этап погружения в хаос (возникновение ситуации выбора), выразившийся в трудностях первичной адаптации, которые стимулировали поиск новых механизмов приспособления, из которых далеко не все были легитимными, но большинство новых моделей поведения разрушали традиционный морально-правовой порядок. Отсюда невиданные масштабы социальных болезней, явившихся реакцией общества на резкое ухудшение условий жизни, утрату привычных ценностей, резкую дезадаптацию.

Следующий этап - бытие в хаосе (момент, когда из множества альтернатив выбирается необходимая, т.е. момент собственно выбора) - проявился в

невиданной ранее пестроте моделей поведения. В образе жизни отчетливо проявляются три слоя:

• "пережитки социализма", т.е. черты поведения, унаследованные от эпохи СССР;

• "пережитки российского капитализма", вернувшиеся из прошлого черты дореволюционного образа жизни;

• новые модели поведения, не наблюдавшиеся ни в советской, ни в дореволюционной России, которые можно классифицировать, как возникшие в результате:

а) адаптации населения к новым политическим, экономическим, этическим отношениям, которые сформировались в России в 90-е годы XX века;

б) заимствования тех или иных черт образа жизни у населения других стран;

в) возникновения дисфункций и отклонений в поведении, связанных с резким переходом от советского к постсоветскому режиму.

Такая разнородность заставляет предполагать, что в перспективе образ жизни может развиваться в разных направлениях, а поэтому сегодня он является переходным. Несомненно, что самый острый период кризиса миновал. Страна вступила или вступает в стационарный режим. Социальные проблемы не исчезли, но люди адаптировались к ним. Поэтому сейчас можно говорить о том, что в стране начал складываться новый образ жизни, наиболее характерная черта которого - самодетерминация поведения граждан. Иными словами, мы условно находимся на этапе выхода из хаоса, когда выбор сделан, но еще не реализован, а только намечаются пути его осуществления - самоорганизации.

В реальности это выглядит так: позади десятилетний период перехода России к рынку. Для экономических процессов - это время нормального воспроизводственного цикла, когда экономика и отдельные производители и потребители адаптируются к изменяющимся условиям, обновляются основные фонды, технологии, формируются новые требования к персоналу, утверждается новая структура экономики, отвечающая времени. Переходный период по своей природе кардинально отличается от нормального воспроизводственного цикла. Его "аномалия" в том, что это - изменение не внутри устоявшейся системы, а переход от одной системы организации хозяйства к другой. Поэтому здесь не может присутствовать воспроизводственный цикл в чистом виде, а варианты трансформации, во-первых, должны максимально учитывать особенности национальной экономики и страны в целом, и, во-вторых, что связано и с первым обстоятельством, предполагать выбор пути с наименьшими издержками для общества и минимизацией потерь для страны. Естественно, что, живя в условиях рыночных отношений, избежать включенности в систему их ценностей невозможно. Однако именно здесь мы сталкиваемся с парадоксом: гетерогенность, лежащая в основе выбора, но лишенная ценностных ориентиров, порождает уже не подлинный выбор, а квазивыбор. Псевдовыбор ведет к

дегуманизации общества, лишая его членов перспективы. Поэтому главным для России рубежа ХХ-ХХ1 веков является сделать правильный выбор своего будущего.

Этот этап содержит в себе возможность перехода к неизвестным еще моделям образа жизни. Такая модель может оказаться синтезом всех предшествующих, а может быть не похожей ни на одну из них, т.е. не быть ни "прозападным", ни "просоветским", ни "прорусским" образом жизни. Ясно одно: образ жизни населения нынешней России - это уже не "социалистический" образ жизни, но и не "западный" - не "европейский" или "американский", от которых нас отделяют целые исторические эпохи. К тому же проблема не сводится к альтернативе - возврат к "советскому" или освоение "западного" образа жизни. Проблема сложнее: в недрах российского общества вызревает "третий" тип образа жизни. Новая российская модель должна быть разработана и экономически обоснована исходя из реальных условий и возможностей развития российского материального и духовного потенциала с учетом мировых цивилизационных тенденций. Россия является носителем особой специфической цивилизационной модели развития и ей необходима собственная идентичность, определяющая возможности органического взаимодействия современных социальных процессов со специфическими структурами ее социокультурной жизни, менталитетом и традициями российского народа; свобода в России, к сожалению, не является одной из главных фундаментальных ценностей - вместо прав и свобод человека, установленных законом, правом, чаще всего мы апеллируем к политико-этическому понятию "справедливость". Поэтому одной из насущных задач должно стать формирование иного представления о свободе в нашем сознании в новой социокультурной ситуации, новой теоретической модели феномена выбора как социального идеала. Исходя из этого в условиях российской действительности рынок не может рассматриваться в качестве идеала общественного развития. Он необходим не для первоначального накопления капитала и превращения частного бизнеса в самодавлеющую сферу, а для формирования цивилизованного общества.

Существующий в настоящее время огромный социальный опыт человечества отражает многообразие путей преобразования современного общества. Различные страны и народы осуществляют их на основе универсального принципа социальной справедливости, свободы, выбора, но в специфически-национальных и исторически-конкретных формах. Основным содержанием современной эпохи является становление общечеловеческой цивилизации на основе интеграционных процессов всех социально-экономических систем. Но этот процесс не осуществляется автоматически. Современная эпоха характеризуется исключительной сложностью, нелинейным характером развития процессов. Она открывает широкие возможности дальнейшего прогресса человечества, однако она одновременно и опасна

непредсказуемостью и нестабильностью, поэтому знание механизма действия выбора и умение практически использовать это знание поможет человечеству выходить из кризисных ситуаций с минимальными потерями.

В заключении диссертационного исследования подводятся общие итоги, формулируются основные выводы и определяются перспективные направления дальнейших исследований.

Основные идеи и положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Васильева НА. Проблема реализации свободы выбора в России / Н.А. Васильева // Построение гражданского общества: материалы Международного гуманитарного конгресса (14-17 сент. 2004 г., г.Иркутск). - Иркутск, 2004. - 0,1 п. л.

2. Васильева Н.А. Идея гуманизма в истории философии / Н.А. Васильева // Качество высшего аграрного образования: проблемы планирования, управления, контроля, оценки: материалы региональной науч.-методич. конф. (7-8 июля 2003 г., г.Иркутск). - Иркутск, 2003. - 0,1 п. л.

3. Васильева Н.А. Человек и "очеловеченный" мир в японской средневековой лирике / Н.А. Васильева // Объединенный научный журнал. - 2003. -№ 6.-0,3 п.л.

4. Васильева Н.А. Преодоление "страха свободы" С.Кьеркегором / Н.А. Васильева // Объединенный научный журнал. - 2002. - № 12. - 0,16 п. л.

5. Васильева Н.А. Страсти человека как энергетика свободы / Н.А. Васильева // Актуальные проблемы АПК: материалы региональной науч.-практ. конф. (25 февр.- 1 марта 2002 г., г.Иркутск). - Ч.1. - Иркутск, 2002. - 0,08 п. л.

6. Васильева Н.А. Роль свободы в процессе построения гражданского общества / Н.А. Васильева // Построение гражданского общества: материалы Международного гуманитарного конгресса (16-19 сент. 2002 г., г.Иркутск). - Ч.2. -Иркутск, 2002. - 0,1 п. л.

7. Васильева Н.А. Природа человека: соотношение сущности и существования / Н.А. Васильева // Интеллектуальные и материальные ресурсы Сибири: сб. науч. тр. - Ч.1. - Иркутск: Изд-во ИГЭА, 2002. - 0,2 п. л.

8. Васильева Н.А. Личностная свобода как ценность и условие самореализации человека / Н.А. Васильева // Вестник / Иркутск, гос. с.-х. акад. -2001.-Вып. 21.-0,4 п. л.

9. Васильева Н.А. Пушкинский образ свободы / Н.А. Васильева // Актуальные проблемы АПК: материалы региональной науч.-практ. конф. - Ч.4. -Иркутск, 2001.-0,1 п. л.

10. Васильева Н.А. Проблема свободы в миросозерцании Достоевского / Н.А. Васильева // Актуальные вопросы философии, истории и образования: материалы межвуз. конф. - Иркутск, 1999. - 0,1 п. л.

Подписано в печать 01.10.04 г. Сдано в печать 10.11.04 г. Бумага офисная, формат 60x84. Тираж -100 экз. Отпечатано в минитипографии ИрГСХА 664038 г. Иркутск, пос. Молодежный.

р2 28 В 8

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Васильева, Нина Александровна

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА 1. Формирование идеальной модели выбора

1.1. Проблема идеала свободы, свободы воли в истории философии. 13

1.2. Свобода как высшая форма самодетерминации и самоорганизации личности.32

1.3. Идеал выбора в современных условиях.68

ГЛАВА 2. Проблема реализации социального идеала выбора

2.1. Детерминанты и возможности реализации феномена выбора индивидом.82

2.2. Проблема осуществимости идеала выбора в социуме.119

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Васильева, Нина Александровна

Актуальность исследования. Общеизвестно, что содержание идеалов исторически изменчиво: свобода, являясь, непреходящей ценностью, идеалом и одной из сущностных характеристик человека, отождествлялась с необходимостью, зависимостью (независимостью), благодатью, роком, отчуждением, ответственностью, волей (выбором). Исходя из этого, выбор является смысловой интерпретацией содержания категории свободы.

Актуальность исследования определяется также и тем фактором, что в результате процессов либерализации и демократизации общества, в условиях общей дестабилизации прежних социальных, экономических, политических, идеологических структур, гетерогенности и неразвитости новых каждый вариант развития социума, и особенно России, имеет не более чем альтернативно-вероятностный характер. В связи с этим в сознании общества происходят позитивные изменения в оценке роли свободы и выбора.

Выбор занимает важное место в жизни человека и общества, он во многом зависит не только от внутренней мотивации, но и от внешних детерминант: у человека, живущего в унифицированном и гомогенном обществе, возможностей реализации выбора гораздо меньше, чем у человека, находящегося в открытом обществе, в условиях плюрализма; поэтому на сегодняшний день одну из основных задач в области социальной философии можно определить как разработку новой теоретической модели выбора как феномена.

Представляется, что одним из ключевых аспектов будет поиск идеальной модели выбора в современных условиях.

Решение данной задачи мы считаем возможным на основе разрешения противоречия между идеалом выбора человека и новыми социокультурными, экономическими, политическими процессами, происходящими обществе.

Представления о социальном идеале выбора в современных условиях сложились не сразу.

Если в классической философии свобода разумна; так, в философии Канта она представляет собой один из постулатов практического разума, то в постклассической философии происходит смена теоретических установок в решении проблемы выбора: во второй половине XIX века философская мысль (Ницше, Достоевский), а на рубеже Х1Х-ХХ столетий и психология (3. Фрейд и другие) приходит к пониманию несостоятельности рационалистических представлений о человеке и его свободе. Русская религиозная философия рубежа Х1Х-ХХ веков (Н. Бердяев, С. Булгаков, Н. Лосский, Б. Вышеславцев, Г. Федотов, С. Левицкий и другие) рассматривала проблему Божественной благодати со свободным самоопределением человека. Своего рода "идолатрию свободы" представил экзистенциализм. В работах философов-экзистенциалистов XX века (Хайдеггер, Ясперс, Марсель, Камю, Сартр и другие) философское рассмотрение свободы было во многом психологизировано. Свобода предстала как тяжкое бремя, порой непереносимое, порождающее пустоту, экзистенциальную тревогу и стремление к бегству; последнее состояние было подробнейшим образом проанализировано Э. Фроммом. Остро встала проблема поиска механизмов действия свободы, позволяющих преодолеть подобные состояния. Начиная с 40-х годов XX века, в поле зрения философии и психологии личности стала входить проблема самодетерминации личности, которая рассматривалась несколько десятилетий преимущественно экзистенциально ориентированными авторами (Франкл, Фромм, Мэй и другие). Только в 80-е годы прошлого столетия проблемой самодетерминации (под разными названиями) стали серьезно заниматься на Западе; наиболее разработанными и известными в настоящее время являются теории Р. Харре, Э. Деси, Р. Рай-ана, А. Бандуры и Дж. Ричлака.

В советской науке интерес к проблеме выбора и самодетерминации появляется только в 60-е годы XX века, однако эта тема не изучалась сколько-нибудь глубоко. Лишь в некоторых философских исследованиях была сделана попытка осмыслить сущность выбора (В.Е. Давидович, Б.М. Кедров, Б.П. Шубняков, К.А. Новиков). Выбор рассматривался в этическом аспекте (А.Ф. Шишкин).

В психологии данную проблему разрабатывал Б.М. Теплов; интересны исследования, сделанные Д.Н. Узнадзе.

Более широко велся поиск в области физиологической интерпретации выбора (П.К. Анохин, Н.В. Асманян, Г.А. Голицын).

Интересен социологический подход к проблеме выбора (В.Э. Шляпентох); были проведены также социально-педагогические исследования данной темы (В.И. Журавлев, К.К. Платов, Л.Н. Ланда).

Были предприняты попытки математического анализа проблемы выбора (Ю.М. Шейнин).

Многообразие используемых подходов для объяснения сущности этого понятия подчеркивает сложность проблемы.

Вместе с тем следует отметить, что сам по себе этот фактический материал не дал полного, целостного представления о выборе и не решил проблему самодетерминации. Сама трактовка данной проблемы в 60-70-е годы прошлого века в отечественной науке была во многом идеологизирована. Многие авторы, определяя выбор как феномен, обусловливаемый властью человека над обстоятельствами и его ответственностью за принятые решения, давая свое определение этого понятия, высказанное в самой общей форме, не ставили целью исследовать его детально, вследствие этого понятие выбора осталось недостаточно разработанным, однако именно в этот период были намечены основные подходы к разрешению этого вопроса, получившие дальнейшее развитие в 80-90-е годы XX века.

В постсоветской философии и психологии появились оригинальные работы, где представлены разнообразные смысловые модели выбора (Е.И. Кузьмина, Е.Р. Калитеевская, Д.А. Леонтьев, Г.А. Балл, В.А. Петровский, Л.В. Бороздина, Ю. Ко-зелецкий, О.И. Ларичев, Г.Н. Солнцева, Ф.Е. Василюк, Н.Ф. Наумова другие), что делает представление о его природе более полным. Однако сущность выбора такова, что предполагает его внешнюю определенность, поэтому структура этого понятия должна рассматриваться как содержательная определенность, конкретная направленность субъект-объектного и субъект-субъектного взаимодействия.

Вопрос о структуре выбора имеет важное теоретическое и практическое значение. Углубляя знания в области структуры выбора, мы начинаем лучше понимать его сущность. В философской литературе данный вопрос мало разработан, хотя некоторые исследователи как отечественные, так и зарубежные косвенно затрагивали его (В. Виндельбанд, К.А. Новиков, Э.Ф. Бирн).

Однако, отдавая должное сторонникам диалектико-материалистической концепции, которые признают объективное существование и сущности, и явления, рассматривая их в тесной взаимосвязи друг с другом, нельзя не отметить, что явление предмета нетождественно его сущности. Это искажение обусловлено расхождением между сущностью и явлением, между сущностью и существованием. Явление богаче сущности, так как включает в себя не только обнаружение существенных связей, но и возможные случайные отношения, индивидуальные черты и прочее. В сравнении с сущностью оно более подвижно и динамично. Исходя из этого, для более полного раскрытия природы идеала выбора в современных условиях понятие "выбор", по мнению диссертанта, необходимо анализировать с позиций феноменологии, где стирается грань между явлением и сущностью предмета и обнаруживается слитность являющейся сущности с потоком сознания , "самополагание", "самоданность", "самопроявляемость" сущности через феномен.

Таким образом, актуальность выбранной нами темы исследования "Теоретическая модель феномена выбора: социальный идеал и реализация (теоретико-методологический аспект)" обуславливается необходимостью разрешения противоречия между значением идеала выбора в жизни человека, с одной стороны, и недостаточным уровнем решения теоретических и практических вопросов его содержания* и реализации, с другой. При этом возможный путь решения проблемы заключается в обращении к новым методологическим установкам, позволяющим объяснить механизм действия выбора и строить эффективную модель нашего поведения, особенно в наиболее ответственные моменты жизни.

Объектом нашего исследования является свобода человека как условие его существования.

Предмет исследования - природа идеала выбора человека в структуре социальной теории и практики, возможности конвенциональной трактовки данного феномена.

Основная цель диссертации - анализ содержания выбора как феномена, выяснение внутренних "механизмов" его реализации.

Гипотеза нашего исследования состоит в предположении о том, что степень реализации идеала выбора зависит:

1) от совокупности внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант;

2) от поиска новых подходов к теоретическому обоснованию механизмов указанного выше взаимодействия.

В соответствии с поставленной автором целью исследования определены следующие задачи:

1) рассмотреть трансформацию исторического идеала свободы;

2) провести сравнительный анализ западной и восточной моделей свободы;

3) исследовать понятие "выбор", используя феноменологический подход;

4) проанализировать структуру понятия "выбор" с позиций социальной синергетики;

5) проанализировать основные детерминанты реализации идеала выбора индивидом и в социуме.

Для достижения поставленной цели настоящей работы методологическое значение имеет обращение к положениям диалектического метода, а также положения и принципы системного подхода и синергетики как его особого направления, раскрывающего единство процессов организации и самоорганизации с учетом описания эволюции и функционирования систем, начиная с неживой природы и заканчивая человеческим обществом. Особую роль для логико-методологического обоснования идеала свободы как одной из сущностных характеристик человека и феномена культуры1 имеют положения философского, культурологического подходов. Для анализа содержания выбора как феномена автор придерживается положений феноменологического подхода и деятельностного подхода (В.Ф. Асмус, Ф.Е. Василюк, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, Д.А. Леонтьев, Н.В. Пилипко, К.А. Новиков и другие).

Следует заметить, что во всех случаях подобного обращения мы старались критически переосмыслить полученные в использованных работах результаты применительно к новым реалиям, дифференцируя материал в соответствующих им плоскостях, вытекающих из наличных условий бытия, с учетом специфики образа жизни, сложившегося в новых условиях.

Научная новизна диссертации состоит, прежде всего, в целостном анализе трансформации исторического идеала свободы и выявлении основных детерминант выбора; концептуальной основой исследования явилась идея взаимосвязи понятий "свобода" и "самодетерминация" в контексте социальной синергетики. Конкретно элементы научной новизны могут быть резюмированы следующим образом:

1) установлены основные составляющие теоретической модели феномена выбора с позиций социальной синергетики и феноменологии, раскрывающие внутренний "механизм" действия выбора;

2) специфика понимания идеала выбора в современных условиях;

3) комплекс условий, обеспечивающих степени возможностей реализации социального идеала выбора, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные, политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные детерминанты.

На защиту выносятся следующие положения:

1) на основе исследования исторической изменчивости представлений о сущностной характеристике человека - свободе - показано, что свободу можно интерпретировать как возможность инициации, изменения или; прекращения субъектом своей деятельности в любой точке ее протекания, отказа от нее; в работе автором также предложено и обосновано положение о том, что понятие свободы описывает феноменологически переживаемый контроль человека над своим поведением, а понятие самодетерминации используется для рассмотрения собственно "механизмов" действия свободы; предполагается, что такой подход делает актуальным поиск новой модели феномена выбора, подразумеваемого как возможность преодоления всех форм и видов детерминации активности личности, внешних по отношению к действующему экзистенциальному "Я";

2) проанализированы основные элементы структурно-смысловой модели понятия "выбор", установленные автором с позиций социальной синергетики и феноменологии и раскрывающие внутренний "механизм" действия выбора, а именно: выбор определяется как сложноорганизованная деятельность, имеющая свою мотивацию, управление и операциональную структуру, обладающая внутренней динамикой, чувствительная к воздействиям внешних факторов и регулируемая со стороны субъекта, включающая в себя модели

• простого

• смыслового

• экзистенциального (личностного) выбора, как наиболее полно раскрывающих суть данного феномена и равновыборность его проявлений, а также позволяющая определить новые смысловые значения идеала выбора в целом;

3) уточнена специфика понимания идеала выбора в современных условиях, где свобода мыслится не как контроль, а как толерантность, коэволюция - установление равноправных, партнерских отношений с тем, что находится вне человека: с природой, с другими людьми, с ценностями иной культуры, с социальными процессами; такой подход предполагает наличие нередуцируемого многообразия, плюрализма разных позиций, точек зрения, ценностных и культурных систем, вступающих друг с другом в отношение диалога и меняющихся в результате этого взаимодействия;

4) определен комплекс условий, обеспечивающих степени возможностей реализации социального идеала выбора, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные, политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные.

Первые (объективные) создают абстрактное поле доступных возможностей в ситуации; вторые (субъективные) определяют, какие из этих возможностей конкретный субъект, обладающий определенными физическими и умственными способностями и умениями, в состоянии использовать, а какие нет, их совокупность в целом устанавливает степень свободы конкретного субъекта в конкретной ситуации.

Кроме внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант выбора, существуют еще две группы, занимающие промежуточное положение между ними: субъект-субъектные (социальная позиция, статус, привилегии и личные отношения) и материальные детерминанты (деньги), которые, однако, амбивалентны, поскольку, увеличивая степень свободы с одной стороны, с другой -они увеличивают и степень несвободы.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Результаты диссертации позволяют говорить о социальном идеале выбора как о действительной социально-философской категории. Методология анализа выбора представляет возможности и средства для исследования современной динамичной социальной реальности на качественно новых теоретических и эмпирических основаниях: уточнена взаимозависимость структурно-смысловой модели выбора и прогнозирования модели поведения субъекта, социальной группы, общества в кризисной ситуации, ситуации выбора.

Применение синергетики как особого направления в системном подходе и феноменологии позволяет, в свою очередь, создавать достаточно глубокие и протяженные когнитивные карты и пространства, исследовать социальные факты в их скрытой содержательной части и в динамике процессного, исторического развертывания, а также наглядно продемонстрировать усиление роли активности личности в экстремальной ситуации, возрастания ответственности за принятые решения с учетом комплекса сопутствующих детерминант и максимальной реализации поставленной цели.

Материалы и результаты диссертации расширяют область изучения бытийных оснований человека. Содержание и выводы исследования могут найти применение в общетеоретических и специальных курсах философии, в частности, в курсе философской антропологии.

Апробация работы.

Основные положения и выводы диссертации позволили методологически обосновать ряд осуществленных автором исследований, итоги которых были опубликованы в отечественных социально-научных журналах (Объединенный научный журнал 2002 № 12, 2003 № 6), изложены путем выступлений на региональных научно-методических, научно-практических, межвузовских конференциях (в частности, на межвузовской конференции "Актуальные вопросы философии, истории и образования" (1999), на региональной научно-практической конференции "Интеллектуальные и материальные ресурсы Сибири" (2001, 2002), на международном гуманитарном конгрессе "Построение гражданского общества" (2002, 2004), публикаций статей, тезисов; представленный в работе материал используется при чтении студентам лекционного курса по философии.

Структура диссертации.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Теоретическая модель феномена выбора: социальный идеал и реализация"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении отметим, что проблема реализации идеала выбора в современном мире актуальна как никогда - ведь сама жизнь предлагает сегодня человеку множество альтернатив дальнейшего развития. Поэтому проблема выбора имеет решающее значение для понимания смысла дальнейшего существования каждого индивида; ведь смысл жизни, каким бы он ни был по своему содержанию, -это мой смысл жизни, моей жизни, и таковым он может быть при условии, что он свободно мной избран, свободно мной определен.

На основании проведенных в диссертации исследований можно сделать следующие выводы:

В истории философии свобода, свобода воли трактовалась по-разному - если детерминизм, отрицая свободу, предполагает признание того, что и знание объективных условий, и понимание правильного и должного есть своеобразная форма предопределения решений и действий, что и ситуация выбора ограничена данным набором возможностей, а то, что проявляется в качестве самостоятельного воления, - это на самом деле результат предшествующего и не всегда осознаваемого опыта индивида; человеческая воля свободна по отношению к каузальной зависимости природы, она несвободна по отношению к нравственному долженствованию; так что свобода - это иллюзия, как бы предоставляющая человеку возможность не руководствоваться никакими правилами, то в постклассической философии происходит смена теоретических установок в решении данной проблемы: философское рассмотрение свободы было во многом психологизировано. Свобода предстала как тяжкое бремя, порой непереносимое, порождающее пустоту, экзистенциальную тревогу и стремление к бегству. Остро встала проблема поиска механизмов действия свободы, позволяющих преодолеть подобные состояния.

Если для современной западной философии понятие "свободы" ассоциируется с волей (выбором), то для современной восточной философской мысли (особенно индийской) характерно то, что свобода определяется не волей, а сознанием при соответствующем акценте на универсальность причинности в большей степени, чем на ее номинальную однородность: то есть свобода редко достигается, ибо требует реализации качественно иной модели сознания, свобода трансцендентна обычному чувственно-ментальному сознанию. Одна деталь, примиряющая различные точки зрения в понимании свободы в западном и восточном мировоззрении, указывает на то, свободу допустимо рассматривать как внутреннее качество, присущее личности и ее действию, а не просто как возможное условие для определенного вида действия.

Действовать свободно - значит действовать спонтанно умело, чтобы действие было ответственным с учетом характера и особых условий для действующего индивида. Человек свободен тогда и постольку, поскольку учитывает реальность, прислушивается к ее жизненному ритму и воплощает это в конкретных формах организованного действия. Свободу в таком случае можно интерпретировать как возможность инициации, изменения или прекращения субъектом своей деятельности в любой точке ее протекания, а также отказа от нее. Выбор подразумевает возможность преодоления всех форм и видов детерминации активности личности, внешних по отношению к действующему экзистенциальному "Я"; выбор - это сложно организованная деятельность, имеющая свою мотивацию и операциональную структуру, обладающая внутренней динамикой, чувствительная к воздействиям внешних факторов и регулируемая со стороны субъекта. Сущность выбора такова, что предполагает его внешнюю определенность. Поэтому структура этого понятия должна рассматриваться как содержательная определенность, конкретная направленность субъективно-объективного взаимодействия.

Выяснив механизм действия выбора, функциональную роль каждого из составляющих его компонентов, получаем возможность, особенно в наиболее ответственные моменты жизни, строить эффективную модель нашего поведения. Кроме того, результаты, полученные при изучении его структуры, приобретают важное методологическое значение. Проблематичной является возможность однозначной логической связи между рациональной мотивацией и практическими действиями. Как объяснить непредсказуемость выбора? Обращение к методологии синергетики и феноменологии в данной ситуации является наиболее перспективным.

В настоящее время вряд ли можно вывести строгую "формулу", раскрывающую механизм действия выбора. Тем не менее, современный инструментарий математического моделирования и проведения вычислительных экспериментов позволяет определить контуры стратегии и тактики развития сложных систем на основе составления различных сценариев синхронизации управления и самоорганизующихся структур, а также исследовать в формализованном виде узловые моменты процессов их развития на базе стандартных моделей переходов "хаос-порядок" (теория катастроф, теория самоорганизованной критичности и другие).

Сложнее обстоит дело с проблемой описания такой тонкой структуры кризиса (выбора), где можно выделить три этапа: погружение в хаос (возникновение ситуации выбора), бытие в хаосе (момент, когда из множества альтернатив выбирается необходимая, то есть момент собственно выбора) и выход из хаоса (момент, когда выбор совершен, но еще не реализован, а только намечаются пути его осуществления) (самоорганизация). При таком подходе мы неизбежно сталкиваемся с актуализацией бесконечного числа иерархических уровней и онтологических планов становления в силу наличия нелинейных обратных связей - факторов самовоздействия процессов, которые протекают на микроуровне на эволюцию структур на макроуровне; а также с бесконечной чувствительностью нестабильной системы к внешним воздействиям.

Сегодня наиболее изучена стадия перехода к хаосу, то есть такая стадия эволюции системы, когда даже малые флуктуации приводят к рассогласованию темпа развития внутри различных подструктур сложной системы, в результате чего она подвергается реальной угрозе распада. Иначе говоря, возникает ситуация выбора.

На следующем этапе - бытия в хаосе - наступает стадия динамического хаоса, несущая в себе как богатство возможных структур, так и невозможность их полного постижения, по-видимому, это и есть точки бифуркации, где нет иного детерминизма, кроме детерминирующей силы сознательного выбора человека. Но после того, как выбор сделан, в силу вступает жесткая и однозначная линейная детерминация, действующая вплоть до следующей точки бифуркации. Тем самым необходимость и случайность образуют диалектическое единство, взаимообу-словливая друг друга. Эта диалектика гораздо богаче традиционных рационалистических схем, где случайность утрачивает свое значение, растворяясь в необходимости, играет по отношению к ней вспомогательную роль.

Нелинейность прохождения точки бифуркации сближает синергетические процессы с актом выбора не только отсутствием жесткой и однозначной детерминации, но и необратимостью. Результатом каждого такого прохождения является создание новой реальности и новых реалий, возможность существования которых просто не могла предвидеться до прохождения точки бифуркации.

И, наконец, наступает завершающая фаза - "процесс перехода "хаос-порядок" - рождение параметра порядка, выбор среди альтернатив и потенций и есть "мистический" момент рождения новой структуры. То, что часто принято называть самоорганизацией, есть ее завершение, просто наблюдаемый хаос-порядок - процесс выхода на аттрактор с границы области ее притяжения. Но дело в том, что в стадии хаоса еще нет развитого аттрактора, он должен еще родиться", то есть еще предстоит реализация сделанного выбора.

Типичный пример таких процессов - последствия определенных политических действий, которые привели к распаду СССР, возникновению стран СНГ.

Все такие "цепочки" можно рассматривать как последовательности изменения мотивации, потому что каждая из новых реалий создает и новый мотиваци-оннный механизм, обусловливая возникновение новых направлений и возможностей для новых действий, открывая новые перспективы развития. Поэтому бифур-кационность и необратимость выбора носят позитивный, конструктивный характер. Более того, они определяют не только непрерывную динамику и развитие мо-тивационной системы действий, но и динамику их объяснений. Появление "новых реалий" заставляет субъекта переосмысливать совершенное, что делает объективный нелинейный поступок субъективно линейным. После прохождения точки бифуркации - выбора - действие становится необратимо детерминированным. Поэтому в последующем осознании принятого решения все альтернативы, имеющие равные возможности до точки бифуркации и в ней самой, отсекаются. Благодаря такой осмысляющей рационализации человек стремится понять самого себя. В этом плане мотивация есть проявление самодетерминации личности. Такая способность к рационализации действий дает человеку как существу социальному немало. Она способствует приобретению опыта действий, осмысленных как рациональные. Человек обретает возможность влиять на нелинейные бифуркационные процессы, пусть не устраняя их полностью, но существенно сокращая поле спонтанности в действиях. И она же дает человеку представление об его ответственности за совершаемые поступки.

Таким в общих теоретико-математических чертах предстает процесс развития сложных диссипативных систем, в том числе и человека, его выбора с позиций синергетики и феноменологии. Вопросы самодетерминации и самоорганизации человеческого поведения и общественного бытия актуальны как в западной, так и в восточной философии. Еще в древности мыслители понимали, что самодостаточное развитие человека и общества не может осуществляться само по себе, что эти процессы должны контролироваться. Для этого человек должен создавать и встраивать в социально-природную систему такие механизмы, которые направляли бы совместную деятельность к согласованному взаимодействию между людьми, между человеком и окружающим миром для обеспечения устойчивого стабильного развития. Важнейшую роль в этом процессе играют общечеловеческие идеалы, одним из которых является идеал выбора.

Идеал - это решающее условие освоения природного и социального мира, способное стимулировать творческое начало, энергию людей на достижение действительно разумной, эстетически прекрасной и нравственно достойной цели, а не на истощение этой энергии в погоне за иллюзиями. Этот процесс основан на законе дифференциации и интеграции идеалов. Принимая во внимание этот закон, можно увидеть "тенденцию к выделению общечеловеческого начала, содержащегося в идеале, и вхождению этого идеала в абсолютный идеал. Эта идея получает свое научное обоснование в синергетическом понятии глобального аттрактора (суператтрактора). Смена идеалов с синергетической точки зрения принимает форму вечного круговорота идеалов, абсолютизирующих порядок (тоталитарные идеалы), и идеалов, абсолютизирующих хаос (анархистские идеалы)" (Бранский). Закон дифференциации и интеграции идеалов лежит в основе духовного развития человечества. Вечные и универсальные общечеловеческие идеалы, по-разному осознаваемые и выражаемые в разных культурах, открываются лишь свободному человеку.

Встает вопрос, существует ли тот идеал выбора, что будет воспринят представителями различных культур? В современном мире идеал выбора наполняется новым содержанием и связан с отказом от идеи овладения, подавления и господства. Новое его понимание соотносится с идеей о коэволюции.

Идеал выбора не как выражение проективно-конструктивного отношения к миру, не как создание такого предметного мира, который контролируется и управляется, а как толерантность.

Такой подход предполагает наличие нередуцируемого многообразия, плюрализма разных позиций, точек зрения, ценностных и культурных систем, вступающих друг с другом в диалога и меняющихся в результате этого взаимодействия. И как неистребима вера человека в идеал, а тем более идеал выбора, так велико и его желание видеть этот идеал осуществленным.

Противоречивый характер реализации идеала выбора обусловлен тем, что в нем присутствуют два процесса: первый - обусловленный рядом детерминант внешнего (ситуационного) характера, которые задаются объективной ситуацией; другой - определяемый внутренними (личностными) условиями, которые задаются инструментальной оснащенностью субъекта. Первые создают абстрактное поле доступных возможностей в ситуации; вторые определяют, какие из этих возможностей конкретный субъект, обладающий определенными физическими и умственными способностями и умениями, в состоянии использовать, а какие нет. Совокупность внутренних и внешних детерминант определяет степень свободы конкретного субъекта в конкретной ситуации. С учетом предмета нашего исследования мы должны выделить детерминанты его реализации, к которым могут быть отнесены:

• объективные (ситуационные): нормативные (судьба-рок, мораль, право), политические, экономические, культурные;

• субъективные (личностные);

• субъект-субъектные;

• материальные.

Анализ объективных (ситуационных) нормативных детерминант позволяет сделать следующий вывод: человек, преодолев понимание свободы как судьбы, испытав ситуацию выбора, поняв, что случайность побеждается его волей, делает естественный шаг к возможности управлять своей судьбой, а значит стать свободнее; ситуация морального выбора расширяет границы внутренней свободы, формируя тем самым представление о нравственной автономии и ответственности личности. Что касается реализации идеала выбора вовне, то в этом случае свобода имеет свои границы, очерченные экономическими, политическими, культурными детерминантами: значимость прав человека проявляется в их постоянном расширении и развитии, учитывая при этом социокультурные особенности того или иного этноса.

Объективные детерминанты не детализируются, рассматриваются как не-расчлененное воздействие, конкретизирующееся в личностной ситуации. Выбор индивида определяется не только объективными условиями, но и личностной ситуацией (субъективными детерминантами).

Кроме, внешних (ситуационных) и внутренних (личностных) детерминант выбора, можно выделить еще две их группы, которые занимают промежуточное положение. Это субъект-субъектные (социальная позиция, статус, привилегии и личные отношения) и материальные (деньги, материальные ценности) детерминанты, которые абмивалентны по сути, поскольку, увеличивая степень свободы с одной стороны, с другой - они увеличивают и степень несвободы.

Таким образом, реализация идеала выбора - процесс трудный, противоречивый и долгий. Как видим, объективные детерминанты играют роль внешнего воздействия (флуктуации), создавая ситуацию кризиса (выбора), результатом которого будет создание новой реальности и новой мотивации. Успех его реализации зависит от субъективных определяющих, от ценностных установок личности, а также от утверждения начал либеральной цивилизации, становления основных институтов социально ориентированного государства, демократизации всей общественной жизни, развития культуры - и общей, и правовой, состояния правопорядка и законности в стране. Как показывают события последнего времени, даже демократические страны с достаточно высокой правовой культурой (Великобритания, Франция, США, Дания и другие) с немалым трудом достигают более высоких показателей в своем правовом развитии. Но, несмотря на все сложности реализации этого идеала, человечество вряд ли откажется от него, потому что именно идеал выбора способен придать оптимистические очертания будущему людей, определить оптимальный вариант, выбор перспективы развития человеческого сообщества, стать для каждой страны, в том числе и для России, общечеловеческой и одновременно национальной идеей.

Правовое, социально ориентированное государство - это, по мнению диссертанта, тот тип государственного устройства, где пусть не в полной мере, но осуществим идеал выбора.

У каждого государства свой путь к построению такого общества, свой опыт. Естественным будет и обмен опытом, попытка его использования. 'Россия в этом плане - не исключение.

По мнению автора, динамика образа жизни в России 90-х годов XX столетия является ярчайшим примером реализации свободы выбора, а точнее механизма действия выбора как такового, рассмотренного с позиций социальной синергетики.

Перестройка, связанная с ней гласность стали теми "песчинками", малыми отклонениями, что спровоцировали "лавину" - распад замкнутой системы под названием СССР. Общество, возникшее на базе распада предыдущей системы, является остропроблемным (рост цен, безработица, расслоение общества, рост преступности и прочее). Это своеобразный этап погружения в хаос (возникновение ситуации выбора), выразившийся в трудностях первичной адаптации, которые стимулировали поиск новых механизмов приспособления, из которых далеко не все были легитимными, но большинство новых моделей поведения разрушали традиционный морально-правовой порядок. Отсюда невиданные масштабы социальных болезней, явившихся реакцией общества на резкое ухудшение условий жизни, утрату привычных ценностей, резкую дезадаптацию.

Следующий этап - бытие в хаосе (момент, когда из множества альтернатив выбирается приемлемая, т.е. момент собственно выбора) - проявился в невиданной ранее пестроте моделей поведения. В образе жизни отчетливо проявляются три слоя:

• "пережитки социализма", т.е. черты поведения, унаследованные от эпохи СССР;

• "пережитки российского капитализма", вернувшиеся из прошлого черты дореволюционного образа жизни;

• новые модели поведения, не наблюдавшиеся ни в советской, ни в дореволюционной России, которые можно классифицировать, как возникшие в результате: а) адаптации населения к новым политическим, экономическим, этическим отношениям, которые сформировались в России в 90-е годы XX века; б) заимствования тех или иных черт образа жизни у населения других стран; в) возникновения дисфункций и отклонений в поведении, связанных с резким переходом от советского к постсоветскому режиму.

Такая разнородность заставляет предполагать, что в перспективе образ жизни может развиваться в разных направлениях, а поэтому сегодня он является переходным. Несомненно, что самый острый период кризиса миновал. Страна вступила или вступает в стационарный режим. Социальные проблемы не исчезли, но люди адаптировались к ним. Поэтому сегодня можно говорить о том, что в стране начал складываться новый образ жизни, наиболее характерная черта которого -самодетерминация поведения. Иными словами, мы условно находимся на этапе выхода из хаоса, когда выбор сделан, но еще не реализован, а только намечаются пути его осуществления - самоорганизации.

Переходный период от тоталитарного общества к гражданскому, от административно-командной системы экономики к рыночной в нашей стране длится более 15 лет. Годы реформ изменили образ жизни россиян, трансформировали сознание. Однако трагизм ситуации состоит в том, что, заимствуя чужой опыт, политики не учитывают специфики российского менталитета; это, в свою очередь, ведет к росту социальных "болезней": к резкому расслоению населения по уровню материального благосостояния, криминализации экономики, падению нравственности, отсутствию защиты со стороны государства социально уязвимых слоев населения и другим.

Новая российская модель должна быть разработана и экономически обоснована исходя из реальных условий и возможностей развития российского материального и духовного потенциала с учетом мировых цивилизационных тенденций. Россия является носителем особой специфической цивилизационной модели развития и ей необходима собственная идентичность, определяющая возможности органического взаимодействия современных социальных процессов со специфическими структурами ее социокультурной жизни, менталитетом и традициями российского народа; свобода в России, к сожалению, не является одной из главных фундаментальных ценностей - вместо прав и свобод человека, установленных законом, правом, чаще всего мы апеллируем к политико-этическому понятию "справедливость". Поэтому одной из насущных задач должно стать формирование иного представления о свободе в нашем сознании в новой социокультурной ситуации, новой теоретической модели феномена выбора как социального идеала. Исходя из этого, в условиях российской действительности, рынок не может рассматриваться в качестве идеала общественного развития. Он необходим не для первоначального накопления капитала и превращения частного бизнеса в само-давлеющую сферу, а для формирования цивилизованного общества.

Существующий в настоящее время огромный социальный опыт человечества отражает многообразие путей преобразования современного общества. Различные страны и народы осуществляют их на основе универсального принципа социальной справедливости, свободы, выбора, но в специфически-национальных и исторически-конкретных формах. Основным содержанием современной эпохи является становление общечеловеческой цивилизации на основе интеграционных процессов всех социально-экономических систем. Но этот процесс не осуществляется автоматически. Современный мир характеризуется исключительной сложностью, нелинейным характером развития процессов. Он открывает широкие возможности дальнейшего прогресса человечества, однако одновременно и опасен непредсказуемостью и нестабильностью, поэтому знание механизма действия выбора и умение практически использовать это знание поможет человечеству выходить из кризисных ситуаций с минимальными потерями.

Список научной литературыВасильева, Нина Александровна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Абрахмов, Ю.Ф. Синерго-гомеостатический подход к проблеме безопасного устойчивого развития региона Текст.: теоретико-методологический очерк / Ю.Ф. Абрамов, О.В. Бондаренко; Иркут. гос. ун-т. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2002. -56 с.

2. Аристотель. Этика Текст. / Аристотель // Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск: Литература, 1998. - С. 61-408. - (Классическая философская мысль).

3. Арон, Р. Демократия или тоталитаризм Текст.: пер. с фр. / Р. Арон. М.: Текст: "РИФ", 1993.-301 с.

4. Аршинов, В.И. Синергетика наблюдения как познавательный процесс Текст. / В.И. Аршинов, В.Г. Буданов // Философия, наука, цивилизация / под ред. В.В. Казютинского. М., 1999. - С. 231-255.

5. Асмус, В.Ф. Чтение как труд и творчество Текст. / В.Ф. Асмус // Вопросы литературы. 1961. - № 2. - С. 36-46.

6. АххМатова, А. Бег времени Текст.: стихотворения / А. Ахматова. Минск: Мает, шт, 1983.-255 с.

7. Балл, Г.А. Психологическое содержание личностной свободы: сущность и составляющие Текст. / Г.А. Балл // Психол. журн. 1997. - Т. 18, № 5. - С. 3-18.

8. Бердяев, H.A. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности Текст. / H.A. Бердяев; предисл. Л. Полякова. Репринт, воспроизведение изд. 1918. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - 240 с.

9. Бердяев, H.A. Философия свободы. Смысл творчества Текст. / H.A. Бердяев; H.A. Потебня; вступ. ст., сост., подгот. текста, примеч. JI.B. Полякова; журн. "Вопр. философии" и др. М.: Правда, 1989. - 607 с. - (Из истории отечественной философской мысли).

10. Бирн, Э.Ф. Фома Аквинский о реальности ситуации и вероятности Текст. / Э.Ф. Бирн // Философское обозрение. 1966. - Т. 64, ч. 3, № 84. - С. 529549 (на фр.).

11. Бондарев, Ю. Выбор Текст.: роман / Ю. Бондарев; послесл. В. Кардина. М.: Известия, 1981. - 600 с. - (Библиотека Дружбы народов).

12. Бороздина, JI.B. Исследование уровня притязаний Текст.: учеб. пособие / Л.В. Бороздина. М.: Изд-во МГУ, 1985. - 103 с.

13. Бороноев, А.О. Россия и русские: Характер народа и судьба страны Текст. / А.О. Бороноев, П.И. Смирнов. СПб.: Лениздат, 1992. - 142 с.

14. Бранский, В.П. Социальная синергетика и акмеология: Теория самоорганизации индивидуума и социума Текст. / В.П. Бранский, С.Д. Пожарский. -СПб.: Политехника, 2001.- 158 с.

15. Василенко, И.А. Диалог цивилизаций: социокультурные проблемы политического партнерства Текст. / И.А. Василенко; Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова, Филос. фак. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 269 с.

16. Василюк, Ф.Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций) Текст. / Ф.Е. Василюк / предисл. В.П. Зинченко. М.: Изд-во МГУ, 1984. - 200 с.

17. Виндельбанд, В. О свободе воли Текст. / В. Виндельбанд; пер. с нем. М.Я. Фитермана. М., Д.П. Ефимов, 1905. - 131 с.

18. Винер, Н. Кибернетика, или Управление и связь в животном и машине: Текст.: пер. с англ. / Н. Винер / под ред. и с предисл., с. 5-28, Г.Н. Поварова. 2-е изд. - М.: Наука, 1983. - 343 с.

19. Выготский, JI.C. Педагогическая психология Текст. / JI.C. Выготский; послесл. В.В. Давыдова; примеч. В.В. Давыдова и др. М.: Педагогика-пресс, 1996. - 534 с. - (Психология: классические труды).

20. Гегель, Г.В.Ф. Философия истории Текст. / Г.В.Ф. Гегель // Соч.: в 14 т. / под ред. А. Деборина, Д. Рязанова. М.; JL, 1935. - Т. 8. - 470 с.

21. Гольбах, П.А. Избранные произведения Текст.: в 2 т. / П.А. Гольбах / пер. с фр., под общ. ред. и со вступ. ст., с. 5-50, Х.Н. Момджяна. М.: Соцэкгиз, 1963.-Т.2.-563 с.

22. Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры Текст. / А.Я. Гуре-вич. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Искусство, 1984. - 350 с.

23. Декарт, Р. Сочинения Текст.: в 2 т.: пер. / Р. Декарт; сост., ред., вступ. ст. В.В. Соколова, с. 3-76; примеч. М.А. Гарнцева, В.В. Соколова; АН СССР, Ин-т философии. М.: Мысль, 1989. - Т. 1. - 656 е.; Т. 2. - 640 с.

24. Динамика ценностей населения реформируемой России Текст. / [Н.И. Лапин, [ и др.]; отв. ред. Н.И. Лапин, Л.А. Беляева; Рос. акад. наук, Ин-т философии. М.: Эдиториал УРСС, 1996. - 224 с.

25. Ерасов, Б.С. Культура, религия и цивилизация на Востоке Текст.: (очерки общ. теории) / Б.С. Ерасов. М.: Наука, 1990. - 207 с.

26. Ерасов, Б.С. Принципы и возможности цивилизационной компаративистики Текст. / Б.С. Ерасов // Сравнительное изучение цивилизиций мира: хрестоматия: учеб. пособие для студ. вузов / Сост. Б.С. Ерасов. М., 1999. - С. 30-150.

27. Зеньковский, B.B. История русской философии Текст.: в 2 т. / В.В. Зеньковский. JL: Эго и др., 1991. - Т. 1., ч. 2. - 280 с.

28. Камю, А. Бунтующий человек: Философия. Политика. Искусство: Текст.: сборник: пер. с фр. / А. Камю. М.: Политиздат, 1990. - 414 с. - (Мыслители XX в.).

29. Кант, И. Критика чистого разума Текст. / И. Кант // Собр. соч.: в 8 т.: пер. / под общ. ред. A.B. Гулыги. Юбил. изд., 1794-1994. - М„ 1994. - Т. 3. - С. 3741.

30. Кант, И. Сочинения Текст.: в 6 т. / И. Кант; [под общ. ред. В.Ф. Асмуса и др.; вст. ст. Т.И. Ойзермана, с. 7-49]. М.: Мысль, 1963-1964. - Т. 3. - 510 с.

31. Кант, И. Трактаты и письма Текст. / И. Кант; вступ. ст. A.B. Гулыги, с. 5-42. М.: Наука, 1980. - 709 с. - (Памятники философской мысли).

32. Карпухин, О.И. Молодежь России: особенности социализации и самоопределения Текст. / О.И. Карпухин // Социол. исслед. 2000. - № 3. - С. 124-128.

33. Кистяковский, Б.А. В защиту права (Интеллигенция и правосознание) Текст. / Б.А. Кистяковский // Вестник Моск. ун-та. Сер. 7, Философия. 1990. - № З.-С. 34-59.

34. Кистяковский, Б.А. Государство правовое и социалистическое Текст. / Б.А. Кистяковский // Вопр. философии. 1990. - № 6. - С. 133-145.

35. Климова, С.Г. Изменение ценностных оснований идентификации (80-90-е годы) Текст. / С.Г. Климова // Социол. исслед. 1995. - № 1. - С. 68-75.

36. Князева, E.H. Синергетическое расширение антропного принципа Текст. / E.H. Князева, С.П. Курдюмов // Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов: сб. ст. / отв. ред. В.И. Аршинов и др. М., 2000. - С. 25107.

37. Козелецкий, Ю. Психологическая теория решений Текст. / Ю. Козелец-кий; пер. с пол. Г.Е. Минца, В.Н. Поруса; под ред. Б.В. Бирюкова; послесл. Б.В. Бирюкова, O.K. Тихомирова [с. 464-500]. М.: Прогресс, 1979. - 504 с.

38. Конституционное (государственное) право зарубежных стран Текст.: учеб. для студ. юрид. вузов и фак. / отв. ред. Б.А. Страшун. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Бек, 1996. - Т. 1-2: Общая часть. - 763 с.

39. Коркунов, Н.М. Русское государственное право Текст.: в 2 т. / Н.М. Коркунов. 2-е изд. - СПб.: тип. М.М. Стасюлевича, 1893. - Т. 1: Введение и общая часть. - 415 с.

40. Кузнецов, В.И. Естествознание Текст. / В.И. Кузнецов, Г.М. Идлис, В.Н. Гутина; Рос. акад. наук, Ин-т истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова, Междунар. акад. наук пед. образования. М.: Агар, 1996. - 383 с.

41. Кузьмина, Е.И. Психология свободы Текст. / Е.И. Кузьмина. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 105 с.

42. Ларичев, О.И. Наука и искусство принятия решения Текст. / О.И. Ларичев. М.: Наука, 1979. - 200 с.

43. Ласло, Э. Век бифуркации Текст. / Э. Ласло. М.: Мысль, 1991. - 256 с.

44. Левицкий, С.А. Трагедия свободы Текст. / С.А. Левицкий // Соч.: в 2 т. / [редкол.: Н.Д. Саркитов (пред.) и др.]. М., 1995. - Т. 1.-512 с.

45. Леонтьев, А.Н. Избранные психологические произведения Текст.: в 2 т. / А.Н. Леонтьев; под ред. В.В. Давыдова и др. М.: Педагогика, 1983. - Т. 1.-391 с.

46. Леонтьев, Д.А. Очерк психологии личности Текст. / Д.А. Леонтьев. -М.: Смысл, 1993. 44 с.

47. Леонтьев, Д.А. Выбор как деятельность: личностные детерминанты и возможности формирования Текст. / Д.А. Леонтьев, Н.В. Пилипко // Вопр. психологии. 1995. - № 1. - С. 97-110.

48. Ленин, В.И. Полное собрание сочинений Текст.: в 46 т. 5-е изд. - М.: Политиздат, 1979. - Т. 1. - 662 с.

49. Ленин, В.И. Полное собрание сочинений Текст.: в 46 т. 5-е изд. - М.: Политиздат, 1981. - Т. 33. - 433 с.

50. Ленин, В.И. Полное собрание сочинений Текст.: в 46 т. 5-е изд. - М.: Политиздат, 1981. - Т. 36. - 741 с.

51. Ленин, В.И. Полное собрание сочинений Текст.: в 46 т. 5-е изд. - М.: Политиздат, 1981. - Т. 41. - 695 с.

52. Лосский, И.О. Свобода воли Текст. / И.О. Лосский // Избранное. М.: Правда, 1991. - 622 с. - (Из истории отечественной философской мысли).

53. Малинецкий, Г.Г. Нелинейная динамика и проблемы прогноза Текст. / Г.Г. Малинецкий, С.П. Курдюмов // Вестн. Рос. акад. наук. 2001. - Т. 71, № 3. - С. 215-307.

54. Малинецкий, Г.Г. Джокеры, русла, или Поиски третьей парадигмы Текст. / Г.Г. Малинецкий, А.Б. Потапов // Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов: [сб. ст.] / отв. ред. В.И. Аршинов и др.]. М., 2000. - С. 131-144.

55. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1954. - Т. 1. - 699 с.

56. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1955. - Т. 3. - 630 с.

57. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1955. - Т. 4. - 615 с.

58. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1960. - Т. 16. - 839 с.

59. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс,Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1961. - Т. 18. - 807 с.

60. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1961. - Т. 19. - 670 с.

61. Маркс, К. Сочинения Текст.: в 30 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. 2-е изд. -М.: Госполитиздат, 1974. - Т. 46, ч. 1. - 659 с.

62. Маркузе, Г. Одномерный человек: Исслед. идеологии Развитого Ин-дустр. Общества Текст.: пер. с англ. / Г. Маркузе. М.: REFL. - book, 1994. - 342 с.

63. Моисеев, H.H. Расставание с простотой Текст. / H.H. Моисеев. М.: Аграф, 1998.-480 с.

64. Моисеев, H.H. Судьба цивилизации. Путь разума Текст. / H.H. Моисеев. М.: Изд-во МНЭПУ, 1998. - 228 с.

65. Наумова, Н.Ф. Социологические и психологические аспекты целенаправленного поведения Текст. / Н.Ф. Наумова; отв. ред. В.Н. Садовский; АН СССР, ВНИИ систем, исслед. М.: Наука, 1988. - 199 с.

66. Ницше, Ф. Сочинения Текст.: в 2 т.: пер. с нем. / Ф. Ницше. М.: Мысль, 1990.-Т. 2.-829 с.

67. Новгородцев, П.И. Об общественном идеале Текст. / П.И. Новгородцев. -М.: Пресса, 1991.-639 с.

68. Новиков, К.А. Свобода выбора Текст. / К.А. Новиков // Проблема свободного выбора и активности личности: сб. ст. Краснодар, 1972. - С. 3-64.

69. Новое в синергетике. Загадки мира неравновесных структур Текст.: сб. ст. / отв. ред. И.М. Макаров; Рос. акад. наук. М.: Наука, 1996. - 263 с. - (Кибернетика: неограниченные возможности и возможные ограничения).

70. Переходный период: анализ и уроки первого десятилетия для стран Восточной Европы и бывшего Советского Союза: Исследования Всемирного банка Текст.: пер. с англ. М.: Весь Мир, 2002. - 275 с.

71. Першиц, А.И. История первобытного общества Текст.: учеб. для студ. вузов, обуч. по напр. и спец. "История" / А.И. Першиц, В.П.Алексеев. 5-е изд., испр. - М.: Высш. шк., 2001. - 320 с.

72. Петровский, В.А. Личность в психологии: парадигма субъективности: Текст.: учеб. пособие для студ. вузов / В.А. Петровский. Ростов-н/Д.: Феникс, 1996.-512 с.

73. Полуэхтова, И.А. Эволюция кинопоказа в эпоху коммерциализации телевидения Текст. / И.А. Полуэхтова // Телерекламный бизнес: Инф.-аналит. обеспечение / В.П. Коломиец [и др.]. М., 2001. - С. 132-150.

74. Поппер, K.P. Открытое общество и его враги Текст.: в 2 т.: пер. с англ. / K.P. Поппер. М.: Междунар. фонд "Культ, инициатива": Soros foundation: Открытое о-во: Феникс, 1992. - Т.1: Чары Платона. - 446 с.

75. Поршнев, Б.В. Социальная психология и история Текст. / Б.В. Поршнев. 2-е изд., доп. и испр. - М.: Наука, 1979. - 232 с.

76. Природа и дух: Мир философских проблем Текст.: учеб.-науч. пособие: в 2 т. / В.М. Бурень [и др.]; под ред. В.Л. Обухова. СПб.: Изд-во СПГАУ, 1995. -Т. 2: Виды и формы освоения бытия. - 178 с.

77. После "холодной войны": (Совмест. исслед.) Текст.: пер. с яп. / Я. Нака-сонэ [и др.]. М.: Прогресс: Универс, 1993. - 318 с.

78. Путин, В.В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации Текст. / В.В. Путин // Российская газета. 2004. - 27 мая. - С. 4.

79. Разгон, Л.Э. Непридуманное Текст.: Повесть в рассказах / Лев Разгон. -М.: Книга, 1989. 287 с. - (Время и судьбы).

80. Рулан, Н. Юридическая антропология Текст.: учеб. для вузов: [пер. с фр.] / Н. Рулан / отв. ред. и авт. предисл. B.C. Нерсесянц. М.: Норма, 1999. - 301 с.

81. Самоорганизованная критичность как универсальный механизм катастроф Текст. // Управление риском: Риск. Устойчивое развитие. Синергетика / [В.А. Владимиров [и др.]; редкол.: И.М. Макаров (пред.) и др.]; Рос. акад.наук. -М., 2000. С. 227-275.

82. Сартр, Ж.-П. Тошнота Текст.: избр. произведения: пер. с фр. / Ж.-П. Сартр. М.: Республика, 1994. - 496 с.

83. Семенов, В.Е. Искусство как межличностная коммуникация: (Социал.-психол. концепция) Текст. / В.Е. Семенов; Санкт-Петерб. гос. ун-т. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. - 200 с.

84. Симонов, П.В. Темперамент. Характер. Личность Текст. / П.В. Симонов, П.М. Ершов. М.: Наука, 1984. - 161 с.

85. Солженицын, А.И. Раскаяние и самоограничение Текст. / А.И. Солженицын // Новый мир. 1991. - № 5. - С. 10-30.

86. Солнцева, Г.Н. Психологический анализ проблемы принятия решения Текст.: учеб. пособие / Г.Н. Солнцева. М.: Изд-во МГУ, 1985. - 78 с.

87. Социально-экономические отношения и соционормативная культура Текст. / АН СССР, Ин-т этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая, Акад.наук ГДР, Центр, ин-т истории, Отд. этнографии и истории культуры; отв. ред. А.И.Першиц, Д.Трайде. М.: Наука, 1986. - 237 с.

88. Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (ХУ в) Текст.: сборник / сост., общ. ред., вступ. ст., с. 5-36, коммент. Л.М. Брагиной. М.: Изд-во МГУ, 1985.-383 с.

89. Степун, Ф.А. Россия между Европой и Азией Текст. / Ф.А. Степун // Россия между Европой и Азией: евразийский соблазн: антология / Ин-т философии. М.: Наука, 1993. - С. 130-320.

90. Титаренко, М.Л. Китай: цивилизация и реформы Текст.: сборник / М.Л. Титаренко; Рос. акад. наук, Ин-т Дал. Востока. М.: Республика, 1999. - 239 с.

91. Тихонова, Н.Е. Российский средний класс: особенности мировоззрения и факторы социальной мобильности Текст. / Н.Е. Тихонова // Социол. исслед. -2000.-№3.-С. 13-23.

92. Тойнби, А.Д. Цивилизация перед судом истории Текст.: сборник / А.Д. Тойнби; пер. с англ. И.Е. Киселевой, М.Ф. Носовой. М.: Прогресс: Культура; СПб.: Ювента, 1995. - 478 с.

93. Токарев, С.А. Ранние формы религии Текст. / С.А. Токарев; предисловие В.П.Алексеев. М.: Политиздат, 1990. - 621 с.

94. Толковый словарь живого великорусского языка Текст.: в 4 т. / под ред. В. Даля. М.: Рус. яз., 1981. - Т. 2: И - О. - 779 с.

95. Франкл, В. Человек в поисках смысла Текст.: сборник; пер. с англ. и нем. / В. Франкл. М.: Прогресс, 1990. - 366 с. - (Библиотека зарубежной психологии).

96. Фромм, Э. Бегство от свободы Текст. / Э. Фромм; пер. с англ. Г.Ф. Швейника. 2-е изд. - М.: Прогресс: Универс, 1995. - 251 с. - (Библиотека зарубежной психологии).

97. Фромм, Э. Душа человека Текст.: сборник: пер. / Э. Фромм. М.: Республика, 1992. - 429 с. - (Мыслители XX века).

98. Хайруллина, Ю.Р. Ценности в сфере труда: особенности и факторы (на материалах Республики Татарстан) Текст. / Ю.Р. Хайруллина // Социол. исслед. -2003. № 5. - С. 84-88.

99. Хейзинга, Й. Homo Ludens; В тени завтрашнего дня Текст. / Й. Хей-зинга; пер. с нидерл. и примеч. В.В. Ошиса; общ. ред. и послесл. [с. 405-439] Г. М. Тавризян. М.: Прогресс: Прогресс-Академия, 1992. - 458 с.

100. Хекхаузен, X. Мотивация и деятельность Текст.: в 2 т: пер. с нем. / X. Хекхаузен. М.: Педагогика, 1986. - Т.1. - 407 с.

101. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии: Древний мир эпоха Просвещения Текст.: сб. статей / Сост. П.С. Гуревич. - М.: Политиздат, 1991. - 463 с.

102. Шеллинг, Ф.В. Философские исследования о сущности человеческой свободы и связанных с ней предметах Текст. / Ф.В. Шеллинг // Соч.: в 2 т. М.: Мысль, 1998. - Т. 2. - С. 938-1032.

103. Шиллер, Г. Манипуляторы сознанием Текст.: пер. с англ. / Г. Шиллер; предисл. Я. Засурского. М.: Мысль, 1980. - 326 с.

104. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность Текст.: пер. / А. Шопенгауэр; общ. ред., сост., вступит, ст. А.А. Гусейнова и А.П. Скрипника. М.: Республика, 1992. - 447 с. - (Библиотека эстетической мысли).

105. ИЗ. Энгельгардт, А.Н. Из деревни. 12 писем 1872-1887 гг. Текст. / А.Н. Энгельгардт. 3-е изд. - СПб.: А.С. Суворин, 1897. - 693 с.

106. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом Текст. / Ф. Энгельс. М.: Политиздат, 1966. - 484 с.

107. Элиас Н. Общество индивидов Текст.: пер. с нем. / Н. Элиас. М.: Праксис, 2001.-331 с.

108. Bandura A. Human agency in social cognitive theory // American Psychologist. 1989. - V. 44. - № 6. - P. 1175-1183.

109. Bandura A. Self-efficacy: the exercise of control. N.Y.: W.H.Freeman & Co, 1997.

110. Berlin I. Two Concepts of Liberty / Berlin I. Four Essays on Liberty. Oxford, 1969.

111. Bouandel Y. Human Rights and Comparative Politics. Dartmouth, 1997.1. P. 90.

112. Chattopadhyaya D.P. Environment, Evolution and Values. Studies in Man and Science. New Delhi-Madras, 1992. - P. 271.

113. Chattopadhyaya D.P. Interdisciplinary Studies in Science, Technology, Philosophy and Culture. New Delhi, 1996. - P. 286.

114. Deci E., Ryan R. A motivational approach to self: Integration in personality // Perspectives on motivation / Ed. R. Dienstbier. Lincoln: University of Nebraska Press, 1991. - V. 38. - № 3. - P. 237-288.

115. Deci E., Ryan R. Intrinsic motivation and self-determination in human behavior. N.Y.: Plenum, 1995.

116. Deci E., Ryan R. The dynamics of self-determination in personality and development // Self-related cognitions in anxiety and motivation/ Ed. R. Schwarzer. -Hillsdale: Lawrence Erlbaum, 1996. P. 171-194.

117. Globalization, Growth, and Poverty: Building an Inclusive World Economy. Washington, N.Y., World Bank, Oxford University Press, 2002.

118. Gurvitsh G. Determinismes sociaux et Liberte Humaine. Paris, 1963.

119. Harre R. Personal being. Oxford: Blackwell, 1993.

120. Harre R. Socifl being. Oxford: Blackwell, 1989.

121. Hayek F. Fatal Conceit: Errors of Socialism. L., 1989. - P. 43.

122. Hebb D. What psychology is about // American Psychologist. 1994. - V. 29.-№ 1.-P. 71-79.

123. Holt R. Freud, the free will controversy, and prediction in personology // Personality and the prediction of behavior. N.Y.: Academic Press, 1994. - P. 179-208.

124. Iturate M. Man's freedom: Freud's therapeutic goal // Readings in Existential Psychology and Psychiatry / Ed.K.Hoeller. 1990. - P. 119-133.

125. Kusum and Bakshi. Customary Law and Justice in the Tribal Areas of Meghalaya. Bombey, 1992. - P. 63-64.

126. May R. Freedom and destiny. N.Y.: Norton, 1991.

127. May R. Man's search for himself. N.Y.: Signet book, 1993.

128. Nasr S.H. Knowledge and the Sacred. The Gifford Lectures, 1981. New York, 1981.

129. Pascal B. Pensees. Les Provinciales. Bookking International, Paris, 1995.

130. Ross L. The intuitive psychologist and his shortcomings: distortions in the attribution process // Advances in Experimental Social Psychology / Ed.L.Bercowitz. -N.Y.: Academic Press, 1997.

131. Ryan R., Deci E., Grolnick W. Autonomy, relatedness, and the self: Their relation to development and psychopathology // Developmental psychopathology / Eds. D. Cicchetti, D.Cohen. N.Y.: Wiley, 1995. - V. 1. - № 5. - P. 618-655.

132. Rychlak J. Discovering free will and personal responsibility. N.Y.: Oxford University Press, 1989.

133. Rychlak J. Introduction to personality and psychothrapy. Boston: Houghton Mifflin, 1991.

134. Rychlak J. The nature and challenge of teleological psychological theory // Annis of theoretical psychology / Eds. J.R.Royce, L.P.Mos. N.Y.: Plenum Press, 1994. -V. 2.-№8.-P. 115-150.

135. Sappington A. Recent psychological approachts to the free will versus determinism issue // Psychological Bulletin. 1990. - V. 108. - № 1. - P. 19-29.

136. Tageson W. Humanistic psychology: a synthesis. Homewood (III.): The Dorsey Press, 1992.

137. Thom R. Stability structure in morphogenese. New York, London, 1985. -P. 132.

138. Thompson J.B. The Media and Modernity. A Social Theory of the Media. -Stanford, 1995.-P. 171.

139. Williams R. The human context of agency // American Psychologist. 1992. - V. 47. - № 6. - P. 752-760.