автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Терроризм на Северном Кавказе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Терроризм на Северном Кавказе"

На правах рукописи

САВЕНКО ГРИГОРИЙ ПЕТРОВИЧ

ТЕРРОРИЗМ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ: ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ И РЕГИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА

Специальность 07 00 02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

ии^445102

Ставрополь - 2008

003445102

Диссертация выполнена в Ставропольском государственном университете

Научный руководитель. доктор исторических наук, профессор

Кудрявцев Александр Абакарович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент

Плохотшок Татьяна Николаевна

доктор исторических наук, профессор Клычников Юрий Юрьевич

Ведущая организация Кабардино-Балкарский

государственный университет

Защита состоится «4» июля 2008 г в 12 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212 256 03 по историческим наукам в Ставропольском государственном университете по адресу 355009, г Ставрополь, ул Пушкина 1

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета

Автореферат разослан «3 » июня 2008 г

Ученый секретарь совета

доктор исторических наук, / А /?

профессор —^ И А Краснова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что терроризм в последние десятилетия превратился в одну из крупнейших проблем, дестабилизирующих обстановку на Северном Кавказе Историческая преемственность террористической практики, постоянное деструктивное влияние международных террористических центров на военно-политическую ситуацию делают Северный Кавказ одним из ключевых регионов в плане организованного противостояния разрушительным действиям террористов, что, в свою очередь, обусловливает насущную необходимость изучения исторических особенностей генезиса терроризма в регионе

Характерная особенность современного терроризма - значительный рост числа преступлений на фоне всё большей жестокости их исполнения Последствием этого является обесценивание человеческой жизни в сознании людей, участвующих в войнах и вооруженных конфликтах Опасным симптомом повышения уровня угрозы терроризма стало использование нетрадиционных средств насильственного воздействия с целью появления массовых жертв Распространяется тенденция изменения ключевых установок террористов - совершение террористических актов, не сопровождаемых выдвижением политических требований и ответственности за совершенные преступления Задача террористов - нанести максимальный ущерб, не считаясь с человеческими жертвами, посеять панику в обществе, вызвать у людей неверие в способность властей контролировать ситуацию, нарушить спокойную и безопасную жизнь граждан Акции террористических организаций направляются не только на обострение и дестабилизацию обстановки в конкретном регионе, но и на захват власти, территориальный передел, насильственное изменение конституционного строя В последнее время терроризм угрожает национальной безопасности России, ее территориальной целостности

В связи с изложенным, исследование исторических корней, генезиса и этнорегиональных особенностей северокавказского терроризма становится необходимым как в историческом и социально-политическом плане, так и с позиции потребностей современной социальной практики

Объектом исследования выступает терроризм на Северном Кавказе как региональный феномен, имеющий общие и особенные черты, позволяющие выделить его специфические особенности в рамках генезиса мирового терроризма

Предметом исследования являются исторические предпосылки, региональная специфика, формы проявления терроризма на Северном Кавказе

Хронологические рамки исследования - 20-е годы XIX- начало XXI вв Выбор начальной точки отсчета определен тем, что после очередного преобразования Кавказской губернии по проекту Ермолова ситуация в регионе усложнилась набеги горцев активизировались, формировались новые конфликтогенные факторы, обусловленные разгорающейся Кавказской войной Конечной датой является начало XXI в -современный период истории, наиболее полно характеризующий такой феномен, как терроризм Длительность временного периода объяснима спецификой выбора объекта и целями исследования генезис социокультурного явления и его развития всегда растянуты во времени

Территориальные границы исследования совпадают с границами северокавказского географического региона, охватывая Северо-Восточный и Северо-Западный Кавказ

Степень научной разработанности темы исследования Так как из-за своей глобальности и многомерности явление терроризма, как объект изучения, включено в исследовательское поле многих научных дисциплин, то для определения степени научной разработанности заявленной темы понадобилось выявление работ не только по истории, но и философии, политологии, социологии, культурологии, психологии Поэтому результаты проведенного анализа литературы систематизированы в отдельных группах в соответствии с проблемами, рассматриваемыми авторами

В первую группу вошли работы, открывающие широкие возможности для определения методологической основы изучения терроризма Здесь проанализированы исследования, представляющие разнообразие концептуальных подходов к природе и сущности политического насилия, имеющихся в философии, политологии, культурологи, социологии, психологии и других дисциплинах

Усилия философов, культурологов, психологов, антропологов, социологов, политологов направлены на осмысление социокультурной природы терроризма В рамках философского и общесоциологического познания такие авторы, как Локк, Т Гоббс, Г Гроций, Ф Бэкон, И Кант, Г Гегель, К Маркс, Ф Энгельс, Ф Ницше, М Вебер, X Ортеги-и-Гассет рассматривали насилие как социально-политический феномен и констатировали положе-

ние, что насилие сопровождает человечество на всех этапах его исторического развития1

Проблемы особенностей фанатичного сознания, видов фанатизма (идейного, религиозного, политического, патриотического), интолерантных установок как его коне гитуентов была изучены М Вебером, И А Ильиным, Л Шестовым, Э Фроммом, В Ольшанским, Л Скворцовым и др2 Внятная постановка проблемы террора и попытки ее разрешения имела место в исследованиях, посвященных именно феномену терроризма Они не многочисленны Это социально-философские труды М Н Шахова, Н Б Шулевского, диссертационные работы С Н Борисова, С И Краснова, В И Шулова и др3 Все они считают насилие отличительным признаком терроризма, но отметили существенные признаки терроризма, отличающие его от других форм насилия Первым отличительным признаком терроризма является насилие, под которым понимается применение физического и/или психологического принуждения по отношению к личностям с целью причинения им ущерба или осуществления собственной воли относительно них,

1 Бэкон Ф Опыты или наставления нравственные и политические//Соч в 2-хт -Т2 -М, 1978, Вебср M Протестантская этика и дух капитализма Протестантские секты и дух капитализма // Избранные произведения - M , 1978, Гоббс Т Левиафан - М, 1981, Гегель Г Философия истории - СПб, 1993, Гроций Г О праве войны и мира - М, 1995, Кант И К вечному миру //Соч в 6 т-Тб- М, 1966, Макиавелли H Государь -М, 1990,, 1975, Ленин В И Война и революция / Пот собр соч - Т 38, Маркс К Гражданская война во Франции / Маркс К, Энгельс Ф Соч — 2-е изд -Т 17, Маркс К Капитал / Там же - Т 25 , Руссо Ж Ж Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми // Литология мировой философии - M, 1969, Энгельс Ф Анти-Дюринг / Маркс К, Энгельс Ф Соч - 2-е изд - Т 20, Энгельс Ф Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека Соч — 2-е изд - Т 21, Энгельс Ф Роль насилия в истории / Там же

2 Ильин А И О сопротивлении злу силой Т 1 — M , 1993, Камю А Бушующий человек -М, 1990, Ненасилие философия,этика, политика -М, 1993,НицшеФ Воля к власти - М, 1998, Очьшанский ДВ Психология террора - Екатеринбург-M , 2002, Политическая психология - M , 2001, Скворцов Л В Общество и насилие// Октябрь 1997 № I,

3 Шахов M H Теоретические проблемы современного терроризма / M H Ша-

хов - M ИБПИТ, 2003, Шулевский H Б Метафизика России и терроризм /

H Б Шулевский - M ТЕИС, 2004, Краснов С И Социально-духовные основы

современного терроризма автореф дис канд филос наук 09 00 11 /СИ Крас-

нов, Моек гос ун-т им M В Ломоносова - M , 2005, Борисов С H Философс-

ко-культурологический анализ феномена терроризма в мире традиционализма и современности Дис канд филос наук 09 00 13 Белгород, 2005 , Шулов В И Терроризм Социально-философский анализ автореф дис канд филос наук

09 00 11 / В И Шулов, Перм гос ун-т - Пермь, 2005, и др

в особенности для подчинения других своему господству и для того, чтобы самому избавиться от такого рода притязаний со стороны других

Результатом философско-культурного осмысления проблемы терроризма стало определение этого явления как нелегитимного и антисистемного насилия, обусловленного природно-антропологическими и социокультурными факторами, «отпечатанными» в устойчивых культурных формах - архетипах Отечественный философ С Н Борисов выделил два основных мифологических архетипа насилия жертвоприношение и война4 Проблема архетипа была осмыслена в работе северокавказского исследователя РГ Ханаху «Традиционная культура народов Северного Кавказа вызовы времени (социально-философский анализ)»5

При обобщении опыт интерпретации феномена терроризма, учеными была предпринята попытка концептуализации терроризма, основанную на междисциплинарном синтезе Автором концепции, построенной на признании неизбежности и непримиримости цивилизационных противоречий является С Хантингтон М В Розин обосновал концепцию технократического подхода к феномену терроризма, В В Никитаев в рамках своей концепции представил терроризм как месть отставшей часш мира, ГГ Копылов -как следствие осознания того, что единство человечества, его сущностная одинаковость недостижимы6 Философ В Г Федотова представила терроризм как интегральную форму архаической политизации Федотова В Г дискутирует с теми, кто определяет терроризм как реванш и последний бой традиционализма Она не согласна с тем, что терроризм не следует определять политическим действием, поскольку вся жизнь традиционных обществ не знает политики в современном смысле слова По ее мнению, интегральная характеристика терроризма может быть именно политической Потому как « главная мотивация исламистов - не религия, а политика»7 Ее позицию разделяет ряд современных исследователей, которые определяют терроризм как «форму политической борьбы» и утверждают,

4 Борисов С Н Философско-культурологический анализ феномена терроризма в мире традиционализма и современности Дис канд филос наук 09 00 13 Белгород, 2005 С 43

5 Ханаху РА Традиционная культура Северного Кавказа вызовы времени Майкоп, 1997

6 Розип В М Терроризм как выразительный симптом кризиса нашей цивилиза-ции'У/Философские науки 2002, № 1 С 126 - 135, Пики гаев В В 1еррофания// Там же С 135 - 140, Копылов Г Г Люди ли люди'Шам же С 141 - 144

7 Уткин Л И Елинст венная сверхдержава М Алгоршм, 2002 С 345

б

что главным в терроризме является его политическое начало, доминирующее над остальными составляющими8 В частности, вопросам политического насилия и войны в таком аспекте, как психология террора, посвящены работы Алиева УС, Арухова 3 С , Закрах Дж, Киршина Ю Я , Китаева Н И , Кондраткова Т Р, Кривенко А М, Липатова И М, Мизер А А, Нейбург X , Першина А А , Проектор Д М , Рыбкина Е И , Рыжова О А и других9 Значение их исследований обусловлено тем, что современные процессы развития международного терроризма ассоциируются с новыми средствами ведения мировых войн

Попытки интерпретации дефиниции понятия «терроризм» предпринята в трудах В В Витюка, С А Эфирова10, работах В Замкового и М Ильчикова",, американского исследователя Дж Хардмана12, Т Арнольда и М Кеннеди13, Х-П Гессера14, Р Клайна и Й Александера15

8 Гаврилин Ю В , Смирнов Л В Современный терроризм сущность, типология, проблемы противодействия М , 2003 С 4, Jenkins РН Images of terror what we can and what we can't know about terrorism N Y Gruyter, 2003 P 58, Laqheur W No end to war terrorism in the XXI ccntury N Y Continuum, 2003

® См Алиев УС Социальная роль вооруженного насилия в современную эпоху М , 1988, Арухов 3 С Экстремизм в современном исламе Очерки теории и практики Махачкача, 1999, Киришин 10 А , Попов В Н , Савушкин РА Политическое содержание современной войны М , 1987, Китаев Н И , Рыбкин Г И , Противоборство прогресса и реакции в современном мире Минск, 1986, Конд-ратковТР Кардинальная проблема современности идеологическое противоборство по вопросам войны и мира М , 1985, Кривенко А М Вооруженное насилие в современном политическом процессе философско-политологическнй анализ М , 1998, Региональные и локальные конфликты история и современность М, 1989, Рыжов О А Новое политическое мышление и проблемы вооруженного насилия в современном историческом процессе Дис канд филос наук М, 1991, Серебрянников В В Основы марксистско-ленинского учения о войне и мире М , 1979, Nieburg Н Political Violence and the Behavioral Process N Y, 1969 VI, Schwartz D Political Alienation and Political Behavior Chicago, 1973 XVI, Schmidt A P Toch H Violent Men An Inquiry into the Psychology of Violence Harmondsworth, 1972 и др

10 Винок В В , Эфиров С А "Левый" терроризм на Западе история и современность М, 1987

" Замковой В, Илышков М Терроризм - глобальная проблема современности М, 1996

12 Hardman J В S Terrorism A Summing Up in the 1930s // The Terrorism Reader A Historical Anthology Ed by Walter Laqueur London, 1979

13 Arnold T, Kennedy M Think About Terrorism, The New Warfare New York, 1988

и Гессер X -П Запреты на акты террора в международном гуманитарном праве/Международный Комитет Красного Креста, 1994

15 См Jenkins В М International Terrorism the World War//International Terrorism Characteristics, Causes, Controls University of South Carolina, 1990

Что касается попыток систематизировать явление и выявить формы его бытования, то здесь следует, прежде всего, обратить внимание на классификацию разновидностей терроризма, предложенную британским ученым П Уилкинсоном'6, американского ученого Дж Белла", англо-американскими исследователями Дж Беллом и Б Крозье18

Качественно новый этап в исследовании феномена терроризма наступил тогда, когда он стал рассматриваться как глобальная проблема современности Подобный подход характерен, прежде всего, для таких ученых, как Дж Адаме, А Бартон, 3 Бжезинский, У Бек, К Боулдинг, Г Вардлоу, Л Гумплович, Р Дарендорф, М Дюверже, Г Зиммель, О Клеинберг, Л Козер, ДЛ Мидоус иДХ Мидоус, Г Моек, И Рандерс, А Печчей, Дж Сорос, С Хантингтон и др , которые изучают это явление в русле глобальной проблемы выживания всего человечества, формирования системы международной безопасности, через призму перехода многих стран к информационному обществу, развития глобальных социальных и экономических сетевых структур, ТНК, виртуализации, глобального финансового устройства и миропорядка10

Во вторую группу вошли работы историков по проблемам присоединения северокавказской территории к России, проблемам взаимоотношения автохтонных и переселившихся народов, проблемам положения горцев в империи и в советском государстве История Кавказской войны привлекает многие поколения ученых Этот сюжет нашел отражение в работах дореволюционных историков Н Дубровина, В Потто, С Головчанского и других Ими был собран богатый фактический материал и сделан ряд ценных наблюдений, каса-

16 См Wilkinson Р Trends in international terronsm and the American response // Terrorism and international order / edited by L Fieedman London, 1986 P 37-55

17 Cm Bell J В Transnational terroi Washington, 1975

18 Croziei В Terionsm activity international teriorism Washington, 1975

19 См Ьек У Чю такое глобализация9 Ошибки глобализма - triuciы на глобализацию M, 2001 Бжезинский 3 Великая шахматгоя доска Господство Америки и его геострагегические императивы M, 1998, Доклад Всемирного банка о мировом развитии 1999-2000п , Римский клуб История созидания, избранные доклады и выступления, официальные материалы М, 1997, Сорос Дж Кризис мирово! о капитализма Открытое общество в опасности М, 1999, ШуманнХ Западня глобализации Атака на процветание и демократию M , 2001, Хантингтон С Столкновение цивилизаций//Полис 1994 №2, Adams J The financing of Terronsm NY, 1986, Alienation and Violcnce/Ed By S J Shoham Northwood, 1998, Bell J В Transnational Terror Washington, 1975, Blackwcll Encyclopedia of Political Institutions NY, 1987, Klembcrg О Tension Affection N Y, 1950, May R Power and Innocence L, 1976, Meadows D H , Meadows D L , Randeis Y Beyond the Limits Global of Sustainable Future L, 1992, Wardlaw G Political Tarons Theoiy, tactics, and counter measures N Y, 1986

ющихся русско-кавказских взаимоотношений Все они уделяли основное внимание политическим событиям на Кавказе, и особенно утверждению на Северном Кавказе русской администрации20 Долгое время отечественная (дореволюционная, советская и постсоветская) и зарубежная историография в значительной степени определялась идеологическими парадигмами К такому выводу пришли отечественные историографы Дегоев В В и Черноус В В21 С конца 80-х гг XX в в отечественной историографии начинается поляризация концептуальных подходов к истории Кавказской войны Импульсом для этого послужила дискуссия по статье М М Блиева «Кавказская война социальные истоки, сущность» (1983)22 В фундаментальной монографии М М Блиева и В В Дегоева в развернутом виде обосновывается позиция авторов по экономическому и общественному строю горцев, методам политики России на Кавказе и, соответственно, характеризуется военно-административная структура имамата и Черкессии в период Кавказской войны21 Роль казачества в Кавказской войне, история линейного казачества глубоко изучается последователями В Б Виноградова его учениками С А Козловым, О В Матвеевым, А В Захаровичем 24 Ю.Ю Клычников, тоже представляющий школу В Б Виноградова, показал военные события в более широком контексте российской политики на Северном Кавказе через призму геополитических факторов и противоречий интеграции народов Северного Кавказа25

Новый интересный подход - осмысление Кавказской войны через проблему личности и власти в условиях глубокой трансформации общества и обострения альтернатив развития предпринял В Дегоев26 ММ Блиев задался

211 Погго В А Кавказская Война 5 т Ставрополь, 1994, Дубровин НФ История войны и впадычества русских па Кавказе 1 1, кп 1 СПб, 1871, Головчанский СФ Первая военная экспедиция против чеченцев в 1758 г //Записки Терского общества любителей казачьей старины - Владикавказ, 1914 - С 113-120, Лапипскии Т Горские народы Кавказа и их освободи 1слыгая борьба против России/ЗИРГО, СПб, 1863

21 См Дегоев 13 В «Большая игра» па Кавказе история и современность М 2002, Черноус В В Отечес1веиная историография народно-освободительных движений на Северном Кавказе в 20-50 юдах XIX в наука в кошексге политического процесса// Научная мысль Кавказа 2003 №1

22 Блиев М М «Кавказская воина социальные истоки, сущность» (1983)[

23 Блиев М М Дегоев В В Кавказская война М , 1994 (2001)

24 Козлов С А Кавказ в судьбах казачества СПб 1996 Великая Н Н Казаки Предкавказья в XVIII - XIX в Р н/Д 2001, сборники «Из истории культуры линейною казачества Ссперного Кавказа» Вып 1-3 Армавир 1999-2002 гг и др

25 См Клычников 1010 Деятельность АП Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827) Ессешуки 1999, Клычников 10 Ю Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840) Пятигорск 2002

26 Дегоев В В Имам Шамиль пророк, властитель, воин М, 2001

целью максимально полно Реконструируя в целостности ход событий на СевероВосточном и Северо-Западном Кавказе в годы Кавказской войны, Блиев М М подтвердил, что непримиримое противоборство России и горцев Кавказа «основывалось главным образом на принадлежности воюющих сторон к слишком отдаленным друг от друга, исторически мало совместимым эпохам»27

В рамках историографии советского периода наибольший интерес представляли работы, реконструирующие сюжет насильственных выселений северокавказских народов До конца 80-х гг XX в в СССР эта проблема входила в «закрытую зону» для исторического исследования. Поэтому лервыми открыли эту тему западный историк Р Конквест, который рассматривал депортации как естественное продолжение колониальной политики царской России, 28и бывший советский гражданин А Некрич, издавший в США книгу «Наказанные народы»29 Первые отечественные публикации по этой проблематике появились только в конце 80-х гг во время перестройки, как следствие провозглашенной тогда гласности Дискуссия сводилась к вопросу что означают все эти репрессии, включая депортации и спецпоселенческую систему, - или деформации социализма или же нечто, органически присущее социализму30 Тема была продолжена в исследованиях А А Германа, А М, Гонова, В Убушаева, Д В. Шабаева, П Поляна и др.31

27 Блисв М М «Россия и горцы Большого Кавказа. IIa пути к цивилизации» (М 2004)

28 Conquest, Robert The Soviet Deportation of Nationalities London, I960 Conquest R W The Nation Killers-Soviet Deportation of Nationalities London, I960

29 Nekrich A M Punisched peoples New York, 1978

3,1 Вормсбехер ГГ Немцы в СССР // Знамя 1989 № И, Бугай Н Ф К вопросу о депортации народов в 30-40-е годы // История СССР 1989 № 6, Курашвили Б Н Политическая доктрина С1алина // История СССР 1989 № 5, Репрессированные народы Советского Союза Наследие сталинских депортаций Отчет Хельсинкской группы по правам человека Сентябрь, 1991 , Бугаи НФ, Броев ТМ, Броев РМ Советские курды Время перемен М, 1993, Чомаев К Наказанный народ Черкесск, 1993

31 Герман А А Немецкая автономия на Волге 1918-1941 Автономная республика, 1924-1941 Саратов, 1994, Его же Депортация немцев из Саратова, Саратовской и Сталинградской областей Саратов, 1996, Гросул ВЯ, Бугай II Ф Очерки истории Тамани М , 1996, Бугай Н Ф JI Берия - И Сталину "Согласно Вашему указанию " М, 1995, Малиновский А Немцы в России и на Алтае Барнаул, 1995, Бугай Н Ф, Гонов А М Кавказ Народы в эшелонах 20-60-с годы М, 1998, Бугай НФ Казачество России Отторжение, признание, возрождение 1917-1941 гг М, 1999, Репрессии против этнических немцев Наказанный народ М, 1999, Полян П М География принудительных миграций в СССР М , 1998, Бруль В Сравнительный анализ причин и последствий депортаций российских немцев, поляков, калмыков, литовцев, эстонцев, латышей в Сибирь (1935-1965гг) //Немцы России в контексте Отечественной истории общие проблемы и региональные особенности М , 1999, Бугай Н Ф, Гонов А М Северный Кавказ новые ориентиры национальной политики (90-е годы XX века) - М Новый хронограф, 2004,

В следующей группе проанализированы немногочисленные работы по истории терроризма в России Отдельно необходимо выделить исследования, посвященные изучению такого явления в истории Северного Кавказа как абречество В отечественной литературе советского времени существование абречества объяснялось, преимущественно, особенностями «горского феодализма», основанного на «экономике набега»", а Кавказская война была естественной защитной реакцией централизованного российского государства на эту экспансию" Другим направлением развития историографии абречества было определение его как разновидности партизанской национально-освободительной борьбы Его сторонники полагали, что «колониальные захваты царизма на Кавказе» вынудили горцев прибегнуть к ответным набегам Фиксировалась определенная дифференциация в оценках, если набеги абреков, происходивших из низов, были для советских исследователей подобием социальной борьбы крестьян, то набеги, организованные адыгскими князьями или ханами Дагестана, определялись как «хищничество»34 По мнению крупного исследователя адыгских народов В К Гарданова, «в хищничестве были повинны только феодальные верхи, а не народные массы»35

Современный отечественный исследователь В Бобровников выделяет несколько основных этапов в истории абречества36 становление в эпоху Кавказской войны и антироссийских восстаний, завершившуюся к 1870-м гг, период между двумя русскими революциями начала XX века, время гражданской войны -40-е гг, характеризуемая масштабным кризисом российской государственности постсоветская эпоха. Формы и значение абречества на разных этапах также были различны, хотя такие черты как наличие профессиональных банд, живших разбоем, члены которых уже не

32 Ба1иров А Мюридизм и Шамиль // Большевик, 1950, XIII С 21-37, Смирнов II А Реакционная сущность движения мюридизма и Шамиля на Кавказе М, 1952, Фадеев ABO внутренней социальной базе мюридского движения на Кавказе XIX в // Вопросы истории, 1955 № 6 С 67-77

33 Блиев M M Кавказская война, социальные истоки, сущность // История СССР, 1983 №2, Блиев M M , Дегоев В Кавказская война М, 1994 С 37-109

34 Покровский H И Обзор источников по истории имамата М, 1939 С 188

35 Гарданов В К Общественный строй адыгских народов (XVIII - первая половина XIX в ) M , 1967 С 56

36 Бобровников В О Абреки и государство культура насилия на Кавказе // Россия и мусульманский мир Бюллетень реф- аналит информации / РАН ИПИОН, Ин-т восюковедения, Гл ред А Бельскии M , 2000 5 (95) С 63

возвращались к мирной крестьянской жизни и хорошо сознавали свое изгойство", являлись общими

Интересная концепция выработалась и у европейских исследователей А Беннигсена и его дочери M Беннигсен-Броксап38 Основываясь на идеях ранней советской историографии и развив их в дальнейшем, они предложили рассматривать кавказское абречество как «прогрессивное антиколониальное движение, поддержанное всеми слоями горского общества» Периодическое возобновление его на рубеже XIX-XX вв и в 1920-40-е гг для сторонников такого взгляда свидетельствовало о живучести национально-освободительных традиций горцев Причем сама деятельность абреков рассматривалась не как сущность, а как одна из внешних форм проявлений такого движения

Тема терроризма в истории России была раскрыта в работах О В Будниц-кого Он одним из первых в отечественной историографии предпринял попытку выработать концепцию истории терроризма в российском освободительном движении Терроризм рассматривается как специфическое явление, свойственное российскому революционному движению на протяжении полувека В работе исследуется генезис террористических идей, рассматриваются взаимовлияние идеологии и практики терроризма, этические и психологические основы различных его направлений, идейная борьба по вопросам применения террористической тактики между различными течениями в российском революционном движении, прослеживается воздействие терроризма на российское общество и власть39 Продолжая тему исследований О В Будницкого, такие авторы как Нечипоренко О M, Суворов А И, Мозохин О Б в своих работах проанализировали истоки и специфику российского политического терроризма Историк права Мозохин О Б интерпретировал выступления российского крестьянства как «крестьянский терроризм»40

37 Бобровников В О Суд по адату в дореволюционном Дагестане // Этнографическое обозрение, 1999 С 31-45

18 См , например Bennigsen А, Lemercicr-Quelquejay Ch Le soufi et le commissaire Les confréries musulmanes en URSS Paris, 1986, Bennigsen Broxup M Caucasian Muridism in Soviet historiography // Jemaleddin of Kazikumukh Naqshbandi treaty Oxford, 1986 P 5-6, 14, The North Caucasus Barrier The Russian advance towards the Muslim world Ed by M Bennigsen Broxup London, 1992 P 112-117

39 Будницкий О В Терроризм в российском освободительном движении идеология, этика, психология (вторая половина XIX - начала XX в ) M "Российская политическая энциклопедия" (РОССГ1ЭН), 2000 , Будницкий О В Терроризм глазами историка Идеология терроризма// Вопросы философии, № 5, 2004

40 См Нечипоренко О M Истоки и специфика российского политического терроризма//Актуальные проблемы Европы 1997 №4 С 165-172, Суворов Л И Политический терроризм в России Истоки, структура, особенности Закон и право -2002 - № 8 - С 71-77 Мозохин О Б Крестьянский терроризм (20-е начало 30-х тдов XX в ) // Закон и право - 2002 - № 5 - С 63-66

Несомненно, особый интерес в рамках заявленной темы представляет работа Н Д Литвинова и Ш М Нурадинова, которые проанализировав террор как революционное насилие, уделили пристальное внимание созданию армянской и грузинской революционных партий, назвав их эгно-иациональными В конце XIX - начале XX века па Кавказ обрушились идеи панисламизма - создания всетюркского государства на основе ислама (союз «Дфай» и партии «Гумет», «Мудафе», «Иттифаг», «Эшемс», действовавшие на Кавказе) Основным фактором распространения терроризма на Кавказе авторы назвали активное вмешательство из-за рубежа в кавказские социальные процессы, прежде всего Польши, Турции, Персии41

Вполне уместным в рамках заявленной темы показалось оформление группы, объединившей результаты систематизации работ по проблемам ислама, его трансформации и распространении на современном Северном Кавказе Сюда вошли работы Ланды РГ, Авторханова А , Добаева И П , Силантьева Р, Асадуллина Ф А , Мухаметшина РМ , Юнусовой А42

Эти исследователи предприняли попытку оспорить точку зрения исламского духовенства, которые заявляют, что «разных» исламов не существует, есть только один-единственный, «правильный», «правоверный» ислам, который, что естественно, для духовенства того или иного направления в исламе, представлен тем направлением в исламе, к которому принадлежит данная группа духовенства

Но с точки зрения исламоведения, ислам бытует в форме различных течений и направлений, которые сформировались исторически и, различаясь между собой, порой очень существенно, вплоть до взаимного физического уничтожения сторонников (примером, далеко не единственным, подобной борьбы является кровавая шиитско-суннитская рознь в Ираке, Пакистане, Ливане), представляются равноценными, одинаково исламскими43

В это же блок вошли работы, обсуждающие проблему ислама и власти Это прежде всего работа дагестанского социолога Энвера Кисриева «Ислам и власть в Дагестане», а также работа Зураба Тодуа, который изучил

41 Ли типов II Д , Нурадинов Ш М Кавказский террор в Российской империи М , 1999

42 См Силантьев Р Новейшая история ислама в России М «Ачюршм», 2007, Асадуллии Ф А Ислам в Москве М Логос, 2007, Мухаметшин РМ Ислам в Татарстане М Логос, 2007, Юиусова А Ислам в Башкортостане М Логос, 2007, Ланда РГ Ислам в истории России М , 1995, Авторханов А Империя Кремля М ,1991, с 58, Из истории ислама в Чечено-Ингушетии Грозный, 1992

" Малашенко А Исламское возрождение в современной России М Моек Центр Карнеги, 1998

«политический ислам» в «исламских» регионах бывшего СССР44 Жизнь мусульман одного из российских регионов - Северного Кавказа под этнографическим углом зрения рассматривается в книге Владимира Бобров-никова «Мусульмане Северного Кавказа обычай, право, насилие Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана»45

В целом, проведенный анализ позволил сформулировать проблему и определить цели исследования

Основной целыо исследования следует обозначить исторический анализ возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе Исходя из поставленной цели, определяются основные задачи исследования

Расширить, конкретизировать и обобщить представления об источниках и определяющих факторах возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе, выяснить методологические основы анализа терроризма подходы, содержание, классификация, проследить этапы развития терроризма на Северном Кавказе и формы его генезиса, определить общие и особенные черты данного явления в региональных и общемировых рамках, выделить исторические предпосылки возникновения терроризма на Северном Кавказе, выявить региональную специфику развития терроризма, проанализировать современное состояние терроризма на Северном Кавказе в контексте исторического развития данного явления

Источниковая база исследования представлена такими группами документов, как

- нормативно-правовые акты - это международные конвенции, соглашения, декларации, государственные законы и подзаконные акты России, стран СНГ, других государств мира,

- ведомственная делопроизводственная документация - это циркуляры Министерства внутренних дел и Департамента полиции, материалы, содержащие сведения о количестве и роде преступлений, такие как ведомости о происшествиях, отчеты начальника сыскного отделения, рапорты приставов о происшествиях и тд , аналитические и информационные материалы, ведомственная и межведомственная переписка,

- периодические издания - это центральная и региональная периодика

- мемуары - это мемуары-«современные истории», мемуары-автобиографии,

44 Кисриев Э «Ислам и власть в Дагестане», М ОГИ, 2004, 'Годуа 3 Экспансия исламистов на Кавказе и в Центральной Азии М 2006

45 Бобровников В Мусульмане Северною Кавказа обычай, право, насилие Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана М «Восточная литература», 2002

- Интернет-ресурсы - это информационные порталы и сайты правительственных и общественных структур

Эти группы включают опубликованные документы и впервые вводимые в научный оборот архивные материалами Основной пласт документов представлен материалами, выявленными в центральных и региональных архивах - Государственном архиве Российской Федерации (ГЛРФ, Москва), Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ, Москва), Российском Государственном военно-историческом архиве (РГВИА, Москва), Российском Государственном военном архиве (РГВА, Москва), Центральном Государственном архиве Республики Дагестан (ЦГА РД, Махачкала), Государственном архиве Ставропольского края (ГАСК, Ставрополь), Текущего архива Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества (Ставрополь)

Базовым источником для выявления состояния конфликтности на Северном Кавказе послужили так называемые «Ведомости о происшествиях», составлявшиеся на основе рапортов, подаваемых с мест, и местных ведомостей для информирования представителей власти на местах, а также императора и нескольких верховных сановников о положении дел в стране Эти материалы свидетельствуют о том, что Кавказ на протяжении всего XIX века входил в число зон хронической конфликтности

О сохранении напряженности в регионе свидетельствуют материалы фондов как дореволюционного периода в РГВИА, ГАСК, ЦГА РД, так и последующих в ГАРФ, РГВА, РГАСПИ, вплоть до современного в Текущем архиве Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачеству В результате такой аналитической обработки материалов становится возможной выявление современной региональной специфики терроризма, оформление его вполне исчерпывающей характеристики

Комплекс архивных документов был дополнен нормативно-правовыми актами, среди которых международные конвенции, соглашения, декларации, государственные законы и подзаконные акты России, стран СНГ, других государств мира, которые, с одной стороны, позволяют уточнить дефиницию понятия «терроризм», а с другой - показывают, как развивается система противодействия терроризма, как совершенствуются механизмы компенсации материального ущерба от террористических актов через институты мировой финансовой системы Следующей группой источников являются официальные сборники документов Среди дореволюционных изданий такого рода необходимо отметить «Акты, собранные Кавказской археографической комиссиею» (далее - АКАК), вышедшие в свет в 1886-1904 гг в 12 томах Эта публикация является официальным изданием

документов, в первую очередь обосновывающих правомерность действий имперского правительства, и в силу тенденциозности и отрывочности их подбора дает лишь поверхностное представление о событиях на Северном Кавказе в исследуемый период.

Указы, доклады по вопросам политики России в регионе по характеру своему представляют самостоятельный единый комплекс материалов, позволяющий проследить процесс разработки планов русского правительства на Северном Кавказе и условий их реализации

Говоря о таком виде источников, как центральная и региональная периодика, следует особенно подчеркнуть, насколько огромны возможности активного воздействия СМИ на политическое сознание и поведение граждан Подчас «медиократы» не столько отражают и интерпретируют действительность, сколько конструируют ее по своим правилам и усмотрению В рамках данного исследования материалы СМИ рассматривались как источник, раскрывающий уровень бытового сознания

В круг источников проведенного исследования были включены и мемуары, как особый вид источников личного происхождения Среди них воспоминания военных - генералов Ермолова, Торнау, Мусы-Паши Кундухо-ва, Трошева, государственных служащих Абубакарова, Хасбулатова и др

Видное место в списке источников занимают Интернет-ресурсы информационные порталы и сайты правительственных и общественных структур Научная новизна исследования заключается в том, что выявлены и систематизированы основные исторические предпосылки возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе, определена роль религиозного обоснования террористической деятельности на Северном Кавказе, раскрыт генезис основ террористической практики на Северном Кавказе в XIX в , выявлено место абречества в процессе развития террористической практики, исследован феномен политического бандитизма на Северном Кавказе в 1920-40-е гг как основной формы террористической практики в регионе в первой половине XX в , предложена авторская периодизация процесса развития современного терроризма на Северном Кавказе на рубеже ХХ-ХХ1 вв

Методологическая основа диссертации базируется на принципах историзма и системного подхода Следование принципу историзма позволило рассмотреть явление терроризма в конкретно-исторической обусловленности В рамках системного подхода стало возможным воспринять северокавказскую историческую действительность как совокупность взаимосвязанных, взаимодействующих объектов

Примененные историко-типологический и историко-генетический методы позволили определить общее и особенное в культуре насилия северокавказс-

кого общества и определить причины ее сохранения и трансформации В ходе исследования были применены универсальные методы дедукции, описания, синтеза В соответствии с междисциплинарным характером объекта исследования были привлечены методы политологии и социологии - институциональный метод, который предполагает, что в центре исследования должны находиться политические структуры, их свойства и взаимосвязи, а также фиксированные нормы, на основе которых функционируют эти институты, метод контент-анализа материалов периодических изданий Положения, выносимые па защиту.

Следует разделять понятия «терроризм» и «террористическая практика», которая сохраняет все черты, формы и способы совершения террористических действий, но не имеет последовательных политических целей и располагается на весьма зыбкой идеологической основе, не позволяющей эти цели более четко определить

Терроризм на Северном Кавказе в своей основе имеет неразрешенные территориальные и политические проблемы, проявившиеся со времен Кавказской войны и получившие новый импульс в советское время при множественных административно-территориальных переделах региона и массовых депортациях целых этнических групп В результате неоднократных административно-территориальных преобразований границы между отдельными административными единицами и внешние границы Северного Кавказа существенно изменялись

Усиление террористической активности на Северном Кавказе совпадает с политической нестабильностью в России, а также с периодами внешних (В горая мировая) и внутренних (борьба чеченских сепаратистов) войн и вооруженных конфликтов В этом аспекте терроризм воспринимался самими участниками как бескомпромиссный способ ведения войны

Применительно к Северному Кавказу необоснованно говорить о терроризме как таковом ранее конца XX в , когда террористические организации и 1руппировки определили цели и утвердились практически на единой идеологической платформе, став частью международной террористической сети И в период Кавказской войны, и на этапе активизации абре-чества в начале XX в , и в период политического бандитизма, по сути, доминировала террористическая практика как способ действия вооружённых групп населения и элиты, противостоящих тем или иным действиям российских военно-политических структур

Одной из причин терроризма в указанном регионе является то, что соци-культурное поле Северного Кавказа постоянно испытывает мощное влияние со стороны религиозного фактора, особенно в те периоды, когда ислам стремится

занять лидирующее место Как показывает практика, ислам часто используется с одной целью - прикрыть истинные цели экстремистских поступков и операций религиозным флагом Попытки террористических акций со стороны радикалов сопровождаются массовой информационно-пропагандистской пропагандой, целью которой является широкая интернационализация конфликта с привлечением внимания исламской общественности других стран

Методы насилия, применявшиеся сторонами в ходе Кавказской войны, воспринимались, скорее, как формы ведения боевых действий, используемые, исходя из имеющихся обстоятельств и ресурсов, но не как особая, самостоятельная форма конфронтационной активности Абречество, наоборот, становилось способом существования, не имеющим под собой серьёзных и последовательных политических целей, но являющимся одной из манифестаций традиционной культуры насилия в северокавказском социуме В то же время, между современным терроризмом и историческими формами разбоя на Северном Кавказе, квинтэссенция которых выражена в абречестве, есть определенная преемственность, особенно в методах, которые вписываются в канву террористической практики

Постоянные территориально-административные переделы на Северном Кавказе, характерные для советского периода истории, стимулировали активность наиболее динамичной части горских обществ, в том числе, абре-чества и суфийских братств, создавали новые наборы взаимных претензий этнических общностей друг к другу и к государству Советская идеология в сочетании с новыми территориальными размежеваниями, пусть даже на основе национальной автономии, не вызывала значительного интереса со стороны северокавказских этносов, лишавшихся не только привычной среды обитания вследствие постоянных переселений, но и испытывающих определенную деформацию этнокультурной идентичности Такого рода противоречия естественным образом стимулировали использование террористических способов противодействия властям на Северном Кавказе

Становление методов террористической практики протекало в условиях вхождения Северного Кавказа в состав России В современных исследованиях выделяются следующие этапы первый (XVI - 70-е гг XVIII в), когда подданство России приняли некоторые народы и владетели Северного Кавказа Он характеризовался дальнейшим продвижением России в сторону Черного и Азовского морей, усилением ее влияния в регионе Второй период (70-е гг XVIII - 20-е гг XIX в) включал в себя освоение Россией Предкавказья, заселение его казаками и крестьянами, поражение Османской империи и Ирана, взятие под протекторат Грузии, распространение на территории Северного Кавказа военно-административной власти Российской империи

Политический бандитизм первой половины XX в во многом генерировал те методы борьбы, которые были взяты на вооружение сепаратистскими организациями и террористическими группами на рубеже веков, становясь организационном и отчасти идеологической предпосылкой для последующей борьбы части северокавказской элиты против Российского государства

Период последнего десятилетия XX в - начала XXI в занимает особое место в процессе генезиса терроризма на Северном Кавказе, прошедшего несколько стадий Период 1988-1994 гг характеризовался доминированием националистической идеологии и сепаратистских движений, использующих терроризм в качестве основного инструмента Вторая стадия 1995 - 2002 гг характеризовалась активным проникновением в регион международных террористических организаций, институциональным оформление террористических структур на территории Чечни, Дагестана, КБР, Ингушетии, созданием территориальных террористических анклавов на российском Северном Кавказе Третий этап (2002 - по настоящее время) характеризуется инкорпорированием северокавказских террористических организаций в международную террористическую сеть, значительной утратой ими стратегической самостоятельности и ограничением оперативной активности Одна из основных целей текущего этапа является расширение социальной базы северокавказского терроризма через широкую исламнзацию населения, основанную на салафитских учениях, привнесенных извне

Практическая значимость работы Положения и выводы, изложенные в диссертации, могут представлять методологическую основу для продолжения исследования терроризма на Северном Кавказе в современном историческом процессе, быть использованы для создания целостной концепции развития данного явления в регионе, прогнозирования возникновения его новых видов и форм, а также возможностей адекватного противодействия терроризму, как на региональном, так и на международном уровне Практическая значимость исследования состоит и в том, что его основные положения могут быть использованы при выработке внутренней и внешней политики государства по проблемам обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, практическим действиям по борьбе с терроризмом как в Северо-Кавказском регионе, так и в целом в Российской Федерации, а также использоваться органами местного самоуправления субъектов Южного Федерального округа, сотрудниками правоохранительных структур, работниками СМИ ЮФО

Апробация результатов исследования Основные положения и выводы диссертации обсуждались на кафедре археологии и региональной истории Ставропольского государственного университета, получили практическую

апробацию на ряде научных и научно-практических конференций Они изложены в 6 публикациях автора общим объемом 2,2 п л

Исследование по своей структуре состоит из введения, трех глав, включающих по два параграфа, заключения, списка источников и литературы, приложения

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении работы обосновывается актуальность темы, дается анализ источниковой базы и степени изученности проблемы, разрабатываются методологические принципы исследования, ставятся цели и задачи, определяются хронологические и территориальные рамки работы, раскрываются теоретическая и практическая значимость диссертации, и ее апробация

В первой главе диссертации «Концептуальные н методологические основы изучения феномена терроризма», состоящей из двух параграфов, показаны основные этапы и концептуальные подходы к его изучению

В настоящее время научная традиция насчитывает более сотни различных определений терроризма Это связано с тем, что терроризм - комплексное явление, включающее в себя элементы экстремистской идеологии, актов насилия и психологического воздействия на общеегвенное сознание Общий анализ исторических работ показывает их ограниченность в теоретико-методологическом плане, поэтому для представления дефиниции «террор» и рассмотрения особенностей террористической практики необходимо широкое изучение лингвистической, политологической, философской и другой научной литературы

Теоретическое осмысление релевантных терроризму понятий открывает широкие возможности для определения методологической основы исследования феномена терроризма Так, например, в рамках философского и общесоциологического познания анализируется соотносящееся с терроризмом понятие насилия Мыслители не только определили сущность насилия и его функции, но и, размышляя о значении собственно термина «насилие», интерпретировали его через категории этики Результатом философско-культурного осмысления проблемы терроризма стало определение этого явления как нелегитимного и антисистемного насилия, обусловленного природно-антропологическими и социокультурными факторами, «отпечатанными» в устойчивых культурных формах - архетипах

В соответствии с социально-психологическим подходом в формировании психологии террора особую роль играют неоправданные ожидания, порождающие несчастья и бедность, а также резкая смена идентичности, которые и

становятся условием появления типа «истинно верующего», те глубоко убежденного и деструктивно настроенного человека Этому типу присуще желание перемен В определенной мере факторами такой эволюции становятся и личностные качества, такие как непомерный эгоизм и амбициозность, фанатизм, стремление к лидерству Определяющим качеством этого субъекта является склонность к эскалации насилия и ответу насилием на насилие

Идеологию терроризма, как правило, составляют радикальные или нигилистические социально-утопические концепции применения насилия и экстремизма в разрешении общественных противоречий и осуществлении социальных преобразований При этом сложная диалектика общественного развития подменяется упрощенными схемами социальной динамики- признанием скачкообразности и прерывности развития вместо постепенных и умеренных эволюционных изменений, попытками искусственно подтолкнуть естественный процесс общественного развития в нужном направлении, предпочтением экстремальных ситуаций, требующих решительных мер выхода из них

В главе второй «Исторические предпосылки террористической практики на Северном Кавказе» рассматриваются причины конфликтности на северокавказской территории и социально-политические катаклизмы XX в В ней доказывается, что уже в период присоединения Северного Кавказа к России закладывались некоторые предпосылки дальнейшего применения террористической практики как со стороны институциализирован-ных сепаратистских структур, так и разрозненных групп инсургентов и индивидуальных борцов, чаще всего относимых к понятию «абреки» Дается характеристика таким важным составляющим менталитета горцев, как солидаризм, «культура стыда», традиции всенародного ополчения, мужских союзов и набегов, культ «добычи», обычаи кровной мести

В главе отмечается роль деформирующего влияния не всегда продуманного вмешательства российских властей в традиционные отношения горцев суровые наказания за помощь абрекам, запрет атапычества, введение «билетной системы» вопреки обычаям гостеприимства Вместе с тем, официальная политика долгое время не могла препятствовать набегам и вооруженным нападениям, в ходе которых совершалась своего рода «героизация» абречества, как выражения этноидентификации и религиозной идентификации горцев (канонизация абреков, как шейхов) В ходе кавказской войны имел место генезис террористической практики, проявившийся в феномене абречества, формировавшего питательную среду для распространения террористической активности на Северном Кавказе На рубеже XIX- XX в конфликтность сохранялась в столкновениях горцев с казаками и возобновлении абречества Вместе с тем, влияние мощного цен-

трализованного государства снижало накал межродовой и межплеменной борьбы в регионе, способствовало подавлению вооруженных выступлений Между современным терроризмом и историческими формами разбоя на Северном Кавказе, квинтэссенция которых выражена в абречестве, есть определенная преемственность, особенно в методах, которые вписываются в канву террористической практики Государство, боровшееся с горским разбоем военными методами, не сумело существенно подорвать его социальную базу, поэтому абречество возрождалось в периоды ослабления централизованной государственной машины

Во втором параграфе показано, как активизировались насильственные действия населения северокавказской территории в годы Первой мировой войны и Гражданской войны, когда в аулы вернулись вооруженные горцы, получившие военный опыт Затем исследуется не всегда удачная политика территориально-административного размежевания на Северном Кавказе, ставшая одной из причин политического бандитизма 20-40 гг В условиях Северного Кавказа определение границ национальных терри горий без ущемления интересов тех или иных этносов было объективно невозможным В результате иногда нарушалась устойчивость жизненного уклада, что приводило к усилению маргинализации населения, часть которого, в свою очередь, утратив прежний статус и возможность приобрести его заново, становилась питательной средой для формирования политических банд, поддержки абречества и, соответственно, распространения террористической практики в регионе

Постоянные территориальные переделы стимулировали активность наиболее динамичной части горских обществ, способствовали возврату к абре-честву, усиливали взаимные претензии этнических общностей друг к другу и к государству Они лишали местное население привычной среды обитания вследствие постоянных переселений, а государственная идеология не всегда соответствовала интересам отдельных групп, порой способствовала деформации их этнокультурной идентичности Создавались противоречия, способствующие использованию террористических способов противодействия властям, таким как джихад, объявленный шейхом Али Мигаевым в 1923 г, в котором участвовали 12000 мюридов, активизация горского политического бандитизма, направленного против коллективизации, в 1930 и 1932 гг, повлекшая крупные войсковые операции по подавлению, наконец, подпольная антисоветская борьба Абречество и другие формы насильственных действий синтезировались до определённой степени в политическом бандитизме 20-40-х гг XX в , став основой для дальнейшего развития терроризма на Северном Кавказе с вполне определенной идеологической детерминантой

Начало Великой отечественной войны стало фактором обострения отношений между государством и горцами на Кавказе чеченцы и ингуши

сорвали планы мобилизации в сентябре 1941-го и в марте 1942 гг в результате агитации, которую развернули многие муллы и другие тейповые авторитеты Осенью 1941 г в ряде горных районов были созданы чекистско-войсковые опергруппы и спецотряд из местных чеченцев с целью подавления вспыхнувших восстаний, поднятым Хасаном Исраиловым и Маир-беком Шериповым В начале 1942 г их лидеры объединились, создав «Временное народно-революционное правительство Чечено-Ингушетии»

При приближении в 1942 г линии фронта к границе Чечено-Ингушетии в республике активизировались антисоветские силы В августе-сентябре 1942 г практически во всех горных районах Чечни колхозы были фактически распущены, продолжилось восстание Исраилова—Шерипова, к которому примкнули и многие «кадровые политбанды», действовавшие в Чечне и в предыдущие годы, - Бадаева, Магаданова, Хамзаева, Исмаилова, Сан-гириева, Дибзелигова, Махмудова, а также дагестанца Магомеда Гаджиева Судя по меморандуму правительства повстанцев, они действительно рассматривали Гитлера как союзника в борьбе со своим врагом Сталиным

Депортация 1943-1944 гг как своеобразная акция «возмездия» со стороны государства, коснулась карачаевцев, чеченцев, ингушей и балкарцев Сама акция выселения и последовавшие затем переименования местностей стали угрозой для сохранения этничности Породив кризисное состояние, они способствовали вызреванию нового конфликта, отодвинутого во времени под воздействием испытанного страха После реабилитации и возвращения горских народов при сохранении конфликтности террористические акции происходили очень редко Но пережитый страх разрушения этничности, пребывание в иноэтничной среде способствовали сохранению и усилению традиционной культуры горских народов вместе с ее элементами насилия

Значительное место в генезисе террористической практики и терроризма занимали социокультурная и этноконфессиональная специфика региона, а также мощное влияние со стороны религии Однако, начиная с XIX в, ислам являлся не побудительной причиной подобных акций, а всего лишь внешним прикрытием террористической практики, зачастую он экспортировался в крайних формах благодаря поддержке иностранных государств и различных организаций

Усиление террористической активности на Северном Кавказе каждый раз совпадало с внутренней политической нестабильностью в России, а также войнами и вооруженными конфликтами (против чеченских сепаратистов) В этом ключе терроризм рассматривался его субъектами как способ ведения войны, исходя из имеющихся в их распоряжении средств, а сами террористы рассматривали себя как одну из воюющих сторон

Третья глава «Современные региональные особенности феномена терроризма на Северном Кавказе» состоит из двух параграфов, в которых

исследуются влияние постсоветских политических процессов на северокавказское общество, а также этапы эскалации террористической деятельности Радикальная трансформация 90-х годов XX в, сопровождающаяся децентрализацией и «парадом суверенитетов», создала у политических элит региона представление о том, что федеральный центр не станет утверждать свои порядки насильственным путем, и вызвала активизацию этнических, клановых, родственных социальных связей Выразителями этих новых связей становились представители бывшей партийной номенклатуры, бывшие советские военнослужащие (генералы Д Дудаев, Р Аушев, С Беппаев, М Кахриманов, А Масхадов), и лидеры национальных организаций (Г Махачев, X-А Нухаев и др ) Вокруг них формировались группировки на основе преобладания кла-новости и клиентизма (кланы Яндарбиева, Хасбулатова, Хачилаевых и другие), традиции которых не изжиты в этнокультуре этих народов

Эти клановые сети с их мини-армиями остаются за рамками конституционных от ношений, но через их посредство осуществляется передел сфер влияния и собственности Даже федеральный центр вынужден пока искать опоры в региональных кланах, опасаясь коренной дестабилизации ситуации на Кавказе Такая политика содержит в себе опасную тенденцию к фрагментации власти, что особенно заметно в Чечне (между тейповыми группами) и Дагестане (между этническими союзами), с такими явлениями, как «кровнородственная» дипломатия, обновление и сочетание принципов адата и шариата

Ситуация усугубляется религиозными противоречиями между традиционным суфийским исламом и мусульманским фундаментализмом (вах-хабитство), особенно, его радикальным крылом (Б Кебедов), представленным организацией «Джамаат» с идеями джихада и «Талибана» - особой военной подготовки В годы Первой чеченской войны (1994-1996) у радикальных фундамешалистов сложились военные силы, руководителями которых стали Ш Басаев и Хаттаб из Саудовской Аравии В настоящее время радикальному фундаментализму придается смысл революционно-повстанческой идеологии Она привлекает к себе молодежь при отсутствии широких социально-экономических перспектив в северокавказских республиках и недоверии к коррумпированным структурам местной власти

Процесс наращивания эскалации терроризма следует отнести к 1991 г, когда произошла попытка отделения Чечни от России в ходе так называемой Ичкерийской революции, и начался процесс выдавливания русскоязычного населения Далее в главе исследуются случаи террористических актов за пределами Чечни, в частности, рейд Ш Басаева на Буденновск в июне 1995 г., взрыв электропоездов в 2003 г, захват СОШ № 1 г Беслана в 2004 г Рассматриваются также такие явления, как «второе издание рабов-

ладельчества» в Ичкерии 90-х годов и захват заложников Сепаратистские тенденции в Чечне характеризуются в главе, как восточноевропейский сепаратизм стремление к полной независимости и попытки создания непризнанных государств с собственными вооруженными силами Но с 1999 г возникает цель образования «исламского государства» на Кавказе, когда националистические лозунги заменяются радикальными исламистскими Таким образом, после военного разгрома сепаратистов в Чечне, трансформировалась идеологическая основа террористических организаций, в которой национализм отошёл на второй план, уступив место исламскому радикализму и религиозному экстремизму, причем в резком противопоставлении с традиционными формами исповедования ислама в регионе Сепаратистские элементы в общем идеологическом фундаменте северокавказского терроризма оставались сильными, хотя и не доминировали, как на предыдущем этапе Основными объектами террора на этой стадии стали военнослужащие Российской армии и правоохранительных органов, представители проросснйских региональных и федеральных властей, мирное славянское население субъектов РФ на Юге России, а также материальные объекты РФ Целями террористов, помимо прочего, стало привлечение внимания международной общественности и максимально широкого распространения информации о совершаемых терактах с целью оказания давления на федеральные и региональные элитные группы Учитывая создание и укрепление внешнего канала финансирования террористических группировок, одной из целей террора стало оправдание вложенных международными террористическими центрами финансовых средств Эти новые цели террористической активности обусловили генезис новой стадии, начало которой можно условно отнести к 2002 году, а длится она по нынешнее время Этой характеристикой является инкорпорирование северокавказских террористических организаций в международную террористическую сеть, значительная утрата ими стратегической самостоятельности и ограничение оперативной активности Раздробленность террористических структур на Северном Кавказе обусловлена как эффективностью действий российских специальных служб, сумевших ликвидировать основную часть лидеров терроризма в регионе, так и изменением тактики террористов

Одна из основных целей текущего этапа - расширение социальной базы северокавказского терроризма, нагнетание религиозного экстремизма через широкую исламизацию населения, основанную на салафитских учениях, привнесенных извне Объекты террора на этом этапе существенно не изменяются В качестве новых целей также следует выделить дискредитацию власти перед населением, утверждение в общественном мнении

образа самоорганизации в виде салафитских ячеек как альтернативы существующей социальной вертикали, считающейся несправедливой, пропаганду способности религиозных общин держать под контролем коррумпированную элиту, обеспечивая приемлемый уровень социальной справедливости Утратив известную долю самостоятельности, террористические организации Северного Кавказа в значительной степени оказались зависимы от целей и идеологии международного терроризма

Дальнейшая эволюция террористических структур в регионе, во многом, зависит оттого, сумеет ли Российское государство лишить террористов социальной базы и добиться доминирования на Северном Кавказе правопорядка, религиозной толерантности и эффективной модели экономических отношений

В заключении делаются основные выводы по материалам диссертационного исследования

По теме диссертации опубликованы следующие работы-

1 Савенко ГП Религиозный фактор и его роль в религиозном обосновании террористической деятельности на Северном Кавказе исторический опыт и современная практика // Научные ведомости БелГУ Сер История, политология, экономика -Вып4 - Белгород, 2007 -С 108-113 (0,5 пл)

2 Савенко Г П Исторические корни терроризма в России (на примере Северного Кавказа)//Из истории народов Северного Кавказа Сб науч ст -Вып 7 - Ставрополь СГУ,2006 -С 91-94 (0,3 пл)

3 Савенко ГПК проблеме определения понятий «терроризм» и «международный терроризм» // Социально-политические и культурно-исторические проблемы современности философская рефлексия и научный анализ Матер межрег науч -практ конф - Вып 3 - Ставрополь, 2006 - С 85-87 (0,2 п л)

4 Савенко ГП Политический бандитизм на Северном Кавказе в 19201940-е годы как предтеча современного терроризма в регионе // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета - Вып 17 - Ставрополь, 2008 - С 14 -19 (0,5 п л )

5 Савенко Г П Место криминального терроризма в террористической практике Северного Кавказа в конце XX века // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета -Вып 17 - Ставрополь, 2008 - С 113 -116 (0,4 п л )

6 Савенко ГП Террористическая практика в условиях социально-политических катаклизмов (на материалах Северного Кавказа 1920-1940-х годов) // Из истории народов Северного Кавказа- Сб науч ст - Вып 8 -Ставрополь- СГУ, 2008 -С 121-128 (0,3 п л)

Подписано в печать 02 06 2008 Формат 60x84 1/16 Уел печ л 1,51 Уч -изд л 1,31 Бумага офсетная_Тираж 100 экз_Заказ 113

Ошсчагамо в Издательско-полнтрафпческом комтексе Ставропольского государственного университета 355009, Ставрополь, ул Пушкина, 1

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Савенко, Григорий Петрович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I Концептуальные и методологические основы изучения феномена терроризма.

§ 1 Теоретико-методологические подходы к изучению терроризма.

§ 2 Систематизация дефиниций понятия «терроризм» как условие организации его исторического исследования.

ГЛАВА II Исторические предпосылки террористической практики на

Северном Кавказе.

§ 1 Причины конфликтности как перманентного состояния северокавказской территории в XIX — начале XX вв.

§ 2. Социально-политические катаклизмы XX века как фактор сохранения культуры «насилия» в северокавказском обществе.

ГЛАВА III Современные региональные особенности феномена терроризма на Северном Кавказе.

§ 1 Влияние постсоветских политических процессов 90-х годов XX века на северокавказское общество.

§ 2 Эскалация террористической деятельности в регионе в конце XX - начале

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Савенко, Григорий Петрович

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что терроризм в последние десятилетия превратился в одну из крупнейших проблем, дестабилизирующих обстановку на Северном Кавказе. Историческая преемственность террористической практики, постоянное деструктивное влияние международных террористических центров на военно-политическую ситуацию делают Северный Кавказ одним из ключевых регионов в плане организованного противостояния разрушительным действиям террористов, что, в свою очередь, обусловливает насущную необходимость изучения исторических особенностей генезиса терроризма в регионе.

Характерная особенность современного терроризма - значительный рост числа преступлений на фоне всё большей жестокости их исполнения. Последствием этого является обесценивание человеческой жизни в сознании людей, участвующих в войнах и вооруженных конфликтах. Опасным симптомом повышения уровня угрозы терроризма стало использование нетрадиционных средств насильственного воздействия с целью появления массовых жертв. Распространяется тенденция изменения ключевых установок террористов - совершение террористических актов, не сопровождаемых выдвижением политических требований и ответственности за совершенные преступления. Задача террористов - нанести максимальный ущерб, не считаясь с человеческими жертвами, посеять панику в обществе, вызвать у людей неверие в способность властей контролировать ситуацию, нарушить спокойную и безопасную жизнь граждан. Акции террористических организаций направляются не только на обострение и дестабилизацию обстановки в конкретном регионе, но и на захват власти, территориальный передел, насильственное изменение конституционного строя. В'последнее время терроризм угрожает национальной безопасности России, ее территориальной целостности.

В связи с изложенным, исследование исторических корней, генезиса и этнорегиональных особенностей северокавказского терроризма становится необходимым как в историческом и социально-политическом плане, так и с позиции потребностей современной социальной практики.

Объектом исследования выступает терроризм на Северном Кавказе как региональный феномен, имеющий общие и особенные черты, позволяющие выделить его специфические особенности в рамках генезиса мирового терроризма.

Предметом исследования являются исторические предпосылки, региональная специфика, формы проявления терроризма на Северном Кавказе.

Хронологические рамки исследования - 20-е годы XIX - начало XXI вв. Выбор начальной точки отсчета определен тем, что после очередного преобразования Кавказской губернии по проекту Ермолова ситуация в регионе усложнилась: набеги горцев активизировались, формировались новые конфликтогенные факторы, обусловленные разгорающейся Кавказской войной. Конечной датой является начало XXI в. — современный период истории, наиболее полно характеризующий такой феномен, как терроризм. Длительность временного периода объяснима спецификой выбора объекта- и целями исследования: генезис социокультурного явления и его развития всегда растянуты во времени.

Территориальные границы исследования совпадают с границами северокавказского географического региона, охватывая Северо-Восточный и Северо-Западный Кавказ.

Степень научной разработанности темы исследования Так как из-за своей глобальности и многомерности явление терроризма, как объект изучения, включено в исследовательское поле многих научных дисциплин, то для определения степени научной' разработанности заявленной темы понадобилось выявление работ не только по истории, но и философии, политологии, социологии, культурологии, психологии. Поэтому результаты проведенного анализа литературы систематизированы в отдельных группах в соответствии с проблемами, рассматриваемыми авторами.

В первую группу вошли работы, открывающие широкие возможности для определения методологической основы изучения терроризма. Здесь проанализированы исследования, представляющие разнообразие концептуальных подходов к природе и сущности политического насилия, имеющихся в философии, политологии, культурологи, социологии, психологии и других дисциплинах.

Усилия философов, культурологов, психологов, антропологов, социологов, политологов направлены на осмысление социокультурной природы терроризма. В рамках философского и общесоциологического познания такие авторы, как Д. Локк, Т. Гоббс, Г. Гроций, Ф. Бэкон, И. Кант, Г. Гегель, К. Маркс, Ф. Энгельс, М.Вебер, X. Ортега-и-Гассет рассматривали насилие как социально-политический феномен и констатировали положение, что насилие сопровождает человечество на всех этапах его исторического развития1.

В общесоциологическом знании существует устойчивая традиция отнесения к насилию различных форм социально-политических противоречий — между государствами и внутри них. Начиная с античности до новейшего времени можно назвать ряд мыслителей, воспринимавших как равнозначные понятия «насилие», «мятеж» и «война». Среди них были Сократ, П.А. Кропоткин, В.Ф. Малиновский, А. Швейцер и др2. Немало было и тех, кто рассматривал военное насилие как «естественное состояние» человечества, дви

1 См.: Локк Дж. Сочинения в трех томах: Т. 3.- М., 1990; Бэкон Ф. Опыты или наставления нравственные и политические // Соч. в 2-х т. - Т.2. - М., 1978; Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. М., 1990; Гоббс Т. Левиафан.- М, 1981; Гегель Г. Ф. Философия права.: М.: Мысль, 1990; Гроций Г. О праве войны и мира. - М., 1995; Кант И. Сочинения в шести томах. - Mi, 1966; Маркс К. Гражданская война во Франции / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. -Т. 17; Маркс К. Капитал / Там же. - Т. 25.; Энгельс Ф. Анти-Дюринг / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 20; Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека. Соч. — 2-е изд. - Т. 21; Энгельс Ф. Роль насилия в истории / Там же; Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. М., 2001.

2 См. Платон. Собр. соч. в 4-х томах. / Общая ред. А.Ф. Лосева, В.А. Асмуса, А.А. Тахо-Годи; Автор вступительной статьи в примеч. А.Ф. Лосев. Примеч. А.А. Тахо-Годи. — М.: Мысль, 1994; Кропоткин П.А. Собрание сочинений, т. 1-7, СПб., 1906-07; Малиновский В.Ф. Рассуждение о мире и войне. СПб., 1803. См. Вебер М. Указ. соч.; Швейцер А. Культура и этика. М., 1973 и др. гатель или регулятор социальной жизни (Гераклит Эфесский, Аврелий Августин, Ницше, А. Бергсон3).

Большое значение для понимания сущности терроризма имели концепции социального конфликта Р. Дарендорфа и JI. Козера; концепция деструк-тивности человека Э. Фромма4. Положение о конфликтной природе терроризма выдвинули и аргументировали такие исследователи как М. Вебер, Н.А. Мелентьева, Б.Г. Чурков и др5.

Проблемы особенностей фанатичного сознания, видов фанатизма (идейного, религиозного, политического, патриотического), интолерантных установок как его конституентов была изучены И.А. Ильиным, А. Камю, Ф. Ницше, В. Ольшанским, JI. Скворцовым и др6.

Внятная постановка проблемы террора и попытки ее разрешения имела место в исследованиях, посвященных именно феномену терроризма. Они не многочисленны. Это социально-философские труды М.Н. Шахова, Н.Б. Шу-левского, диссертационные работы С.Н. Борисова, С.И. Краснова, В.И. Шуп лова и др . Все они считают насилие отличительным признаком терроризма,

3 См.: Кессиди. Ф.Х. От мифа к логосу (Становление греческой философии). М., 1972; Ницше. Ф. Поли. собр. соч. Т. 9.М., 1990; Бергсон А. Два источника религии и морали. М., 1994.

4 См.: Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта (PDF) // Социологические исследования), 1994, № 5; Козер JI. Функции социального конфликта. - М.: Изд-во «Идея-пресс», 2000; Фромм.Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1973.

5 См.: Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс., 1990; Мелентьева Н. Размышления о терроре. // Элементы, 1996, №7; Чурков Б.Г. Мотивационные и идейные основы современного терроризма. //Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технология разрешения. Москва, 1993, № 4.

6 Ильин А.И. О сопротивлении злу силой. Т. 1. — М., 1993; Камю А. Бунтующий человек. -М., 1990; Ненасилие: философия, этика, политика. - М., 1993; Ницше Ф. Воля к власти. - М., 1998; Ольшанский Д.В. Психология террора. - Екатеринбург - М., 2002; Политическая психология. -М., 2001; Скворцов JI. В. Общество и насилие // Октябрь. 1997. № 1;

7 Шахов М.Н. Теоретические проблемы современного терроризма / М.Н. Шахов. - М.: ИБПИТ, 2003; Шулевский Н.Б. Метафизика России и терроризм / Н.Б. Шулевский. - М.: ТЕИС, 2004; Краснов С.И. Социально-духовные основы современного терроризма: авто-реф. дис. .канд. филос. наук: 09.00.11 / С.И. Краснов; Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова. - М., 2005; Борисов С.Н. Философско-культурологический анализ феномена терроризма в мире традиционализма и современности: Дис. . канд. филос. наук : 09.00.13 Белно отметили существенные признаки терроризма, отличающие его от других форм насилия. Первым отличительным признаком терроризма является насилие, под которым понимается применение физического и/или психологического принуждения по отношению к личностям с целью причинения им ущерба или осуществления собственной воли относительно них, в особенности для подчинения других своему господству и для того, чтобы самому избавиться от такого рода притязаний со стороны других.

Результатом философско-культурного осмысления проблемы терроризма стало определение этого явления как нелегитимного и антисистемного насилия, обусловленного природно-антропологическими и социокультурными факторами, «отпечатанными» в устойчивых культурных формах - архетипах. Отечественный философ С.Н. Борисов выделил два основных мифологических архетипа насилия: жертвоприношение и война8. Проблема архетипа была осмыслена в работе северокавказского исследователя Р.Г. Ханаху «Традиционная культура народов Северного Кавказа: вызовы времени (социально-философский анализ)»9

При обобщении опыт интерпретации феномена терроризма, учеными была предпринята попытка концептуализации терроризма, основанную на междисциплинарном синтезе. Автором концепции, построенной на признании неизбежности и непримиримости цивилизационных противоречий является С.Хантингтон. М.В. Розин обосновал концепцию технократического подхода к феномену терроризма, В.В. Никитаев в рамках своей концепции представил терроризм как месть отставшей части мира, Г.Г. Копылов - как следствие осознания того, что единство человечества, его сущностная одинаковость недостижимы10. Философ В.Г. Федотова представила терроризм как город, 2005.; Шулов В.И. Терроризм. Социально-философский анализ: автореф. дис. .канд. филос. наук: 09.00.11 / В.И. Шулов; Перм. гос. ун-т. - Пермь, 2005; и др

8 Борисов С.Н. Философско-культурологический анализ феномена терроризма в мире традиционализма и современности: Дис. канд. филос. наук: 09.00.13 Белгород, 2005. С. 43.

9 Ханаху Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени. Майкоп, 1997.

10 Розин В.М. Терроризм как выразительный симптом кризиса нашей цивилиза-ции?//Философские науки. 2002, № 1. С. 126 - 135; Никитаев В.В.Террофания//Там же. С. 135 интегральную форму архаической политизации. Федотова В.Г. дискутирует с теми, кто определяет терроризм как реванш и последний бой традиционализма. Она не согласна с тем, что терроризм не следует определять политическим действием, поскольку вся жизнь традиционных обществ не знает политики в современном смысле слова. По ее мнению, интегральная характеристика терроризма может быть именно политической. Потому как «.главная мотивация исламистов - не религия, а политика»11. Ее позицию разделяет ряд современных исследователей, которые определяют терроризм как «форму политической борьбы» и утверждают, что главным в терроризме является его политическое начало, доминирующее над остальными составляющими.12 В частности, вопросам политического насилия и войны в таком аспекте, как психология террора, посвящены работы Алиева У.С, Арухова З.С., Закрах Дж., Киршина Ю.Я., Китаева Н.И., Кондраткова Т.Р., Кривенко A.M., Липатова И.М., Мизер, А.А., Нейбург X., Першина А.А., Проектор Д.М., Рыбкина Е.И.,

1 7

Рыжова О.А. и других . Значение их исследований обусловлено тем, что современные процессы развития международного терроризма ассоциируются с новыми средствами ведения мировых войн.

140; Копылов Г.Г. Люди ли люди?/Лам же. С. 141 - 144.

11 Уткин А.И. Единственная сверхдержава. М.: Алгоритм, 2002. С.345.

12 Гаврилин Ю.В., Смирнов J1.B. Современный терроризм: сущность, типология, проблемы противодействия. М., 2003. С. 4; Jenkins Р.Н. Images of terror: what we can and what we can't know about terrorism. N.Y.: Gruyter, 2003. P. 58; Laqheur W. No end to war: terrorism in the XXI century. N.Y.: Continuum, 2003.

13 См.: Алиев У.С. Социальная роль вооружённого насилия в современную эпоху. М., 1988; Арухов З.С. Экстремизм в современном исламе. Очерки теории и практики. Махачкала, 1999; Киришин Ю.А., Попов В.Н., Савушкин Р.А. Политическое содержание современной войны. М., 1987; Китаев Н.И., Рыбкин Е.И., Противоборство прогресса и реакции в современном мире. Минск, 1986; Кондратков Т.Р. Кардинальная проблема современности: идеологическое противоборство по вопросам войны и мира. М., 1985; Кривенко A.M. Вооружённое насилие в современном политическом процессе: философско-политологический анализ. М., 1998; Региональные и локальные конфликты: история и современность.'М., 1989; Рыжов О.А. Новое политическое мышление и проблемы вооружённого насилия в современном историческом процессе: Дис.канд.филос.наук. М., 1991; Серебрянников В.В. Основы марксистско-ленинского учения о войне и мире. М., 1979; Nieburg Н. Political Violence and the Behavioral Process. N.Y., 1969. VI.; Schwartz D. Political Alienation and Political Behavior. Chicago, 1973. XVI; Schmidt A.P. Toch H. Violent Men: An Inquiry into the Psychology of Violence. Harmondsworth, 1972 и др.

Попытки интерпретации дефиниции понятия «терроризм» предпринята в трудах В.В. Витюка, С.А. Эфирова( «терроризм - это политическая тактика, связанная с использованием и выдвижением на первый план тех форм вооруженной борьбы, которые определяются как террористические акты»)14, работах В. Замкового и М. Ильчикова (противопоставление понятий «террор» и «терроризм»)15, В.А. Эпштейна (терроризм - это насильственный метод или угроза его использования, применяемый неправительственными законспирированными индивидами, группами или организациями в мирное время; осуществляемый с помощью дискретных действий, направленных на различные объекты с определенными целями и/или эффектом)16, американского исследователя Дж. Хардмана («терроризм — это термин, используемый для описания способа или теории, обосновывающей метод, посредством которого организованная группа или партия стремится достичь провозглашенных ею целей пре-' имущественно через систематическое использование насилия. Террористические акты направляются против людей, которые как личности, агенты или представи

17 тели власти мешают достижению целей такой группы») , Т. Арнольда и М.

1 Я

Кеннеди (определить понятие «терроризм» вообще нельзя) , Х-П. Гессера ( «терроризм - это социальное явление, слишком сложное, чтобы подлежать простому и практическому определению»)19, Р. Клайна и Й. Александе-ра(«терроризм - поддерживаемая государством тайная война»)20.

Что касается попыток систематизировать явление и выявить формы его бытования, то здесь следует, прежде всего, обратить внимание на классификацию разновидностей терроризма, предложенную британским учёным П.

14 Витюк В.В., Эфиров С.А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. М., 1987.

15 Замковой В., Ильчиков М. Терроризм - глобальная проблема современности. М., 1996.

16 Там же. С. 57.

17 Hardman J.B.S. Terrorism: A Summing Up in the 1930s // The Terrorism Reader: A Historical Anthology. Ed. by Walter Laqueur. London, 1979.

18 Arnold Т., Kennedy M. Think About Terrorism, The New Warfare. New York., 1988.

19 Гессер Х.-П. Запреты на акты террора в международном гуманитарном праве/Международный Комитет Красного Креста, 1994.

20 См.: Jenkins В.М. International Terrorism: the World War It International Terrorism. Characteristics, Causes, Controls. University of South Carolina, 1990. P. 27.

Уилкинсоном (уголовный или преступный терроризм, политический терроризм и терроризм, поддерживаемый государством)21, американского ученого Дж. Белла (криминальный, эндемический или «местный», терроризм «надзора», психопатический, санкционированный властями и революционный)22, англо-американскими исследователями Дж. Белл ом и Б. Крозье (учитываются социально-политические факторы генезиса терроризма) 23.

Качественно новый этап в исследовании феномена терроризма наступил тогда, когда он стал рассматриваться как глобальная- проблема современности. Подобный подход характерен, прежде всего, для таких ученых, как Дж. Адаме, А. Бартон, 3. Бжезинский, У. Бек, К. Боулдйнг, Г. Вардлоу, Л. Гумплович, Р. Дарендорф, М. Дюверже, Г. Зиммель, О. Клеинберг, JI. Козер, Д.Л. Мидоус и Д.Х. Мидоус, Г. Моек, И. Рандерс, А. Печчей, Дж. Сорос, С. Хантингтон и др., которые изучают это явление в русле глобальной проблемы выживания всего человечества, формирования системы международной безопасности, через призму перехода многих стран к информационному обществу, развития глобальных социальных и экономических сетевых структур, ТНК, виртуализации, глобального финансового устройства и миропорядка24.

21 См.:Wilkinson P. Trends in international terrorism and the American response // Terrorism and international order / edited by L. Freedman. London, 1986. P. 37-55.

22 Cm. Bell J.B. Transnational terror. Washington, 1975.

23 Crozier B. Terrorism activity: international terrorism. Washington, 1975.

24 См.: Бек У. Что такое глобализация?: Ошибки глобализма - ответы на глобализацию. М., 2001. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М., 1998; Доклад Всемирного банка о мировом развитии 1999-2000г.г.; Римский клуб. История созидания, избранные доклады и выступления, официальные материалы. М., 1997; Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. М., 1999; Шуманн X. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. М., 2001; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций // Полис. 1994. №2; Adams J. The financing of Terrorism. N.Y., 1986; Alienation and Violence/Ed. By S. J. Shoham. Northwood, 1998; Bell J.B. Transnational Terror. Washington, 1975; Blackwell. Encyclopedia of Political Institutions. N.Y., 1987; Kleinberg O. Tension Affection. N.Y., 1950; May R. Power and Innocence. L., 1976; Meadows D.H., Meadows D.L., Randers Y. Beyond the Limits: Global of Sustainable Future. L., 1992; Wardlaw G. Political Terroris: Theory, tactics, and counter measures. N. Y., 1986.

Во вторую группу вошли работы историков по проблемам присоединения северокавказской территории к России, проблемам взаимоотношения автохтонных и переселившихся народов, проблемам положения горцев в империи и в советском государстве. История Кавказской войны привлекает многие поколения ученых. Этот сюжет нашел отражение в работах дореволюционных историков Hv Дубровина, В"; Потто, С. Головчанского и других. Ими был собран богатый фактический материал и сделан ряд ценных наблюдений, касающихся русско-кавказских, взаимоотношений. Все они уделяли основное внимание политическим событиям на Кавказе, и особенно утверждению на Северном Кавказе русской администрации . Долгое время отечественная (дореволюционная, советская и постсоветская) и зарубежная историография в значительной степени определялась идеологическими^ парадигмами. К такому выводу пришли отечественные историографы Дегоев В.В; и Черноус В.В. . G конца 80-х гг. XX в. в отечественной: историографии начинается поляризация концептуальных подходов к истории Кавказской войны. Импульсом для этого послужила дискуссия: по статье М.М. Блиева «Кавказская война: социальные истоки, сущность» (1983) . В фундаментальной монографии М.М. Блиева и В.В. Дегоева в развернутом виде обосновывается позиция авторов по экономическому и общественному строю горцев, методам политики России на Кавказе и, соответственно, характеризуется; военно-административная структура имамата и Черкесии в период Кавказской войны28. Роль казачества в Кавказской войне, история линейного казачества глубоко» изучаетсяшоследователями В.Б. Виноградова его учениками G.A. Коз

25 Потто В.А. Кавказская Война. 5 т. Ставрополь, 1994; Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских.на .Кавказе. Т. 1, кн.1. СПб, 1871; Головчанский С.Ф. Первая, военная экспедиция против чеченцев в 1758 г. // Записки Терского общества любителей казачьей старины. - Владикавказ, 1914. - С. 113-120; Лапинский Т. Горские.народы Кавказа и их освободительная борьба против России./ЗИРГО, СПб, 1863.

26 См.: Дегоев В.В. «Большая игра» на Кавказе: история и современность. М. 2002; Черноус В.В. Отечественная историография народно-освободительных движений на Северном Кавказе в 2050 годах XIX в.: наука в контексте политического процесса // Научная мысль Кавказа. 2003. №1

27 Блиев М.М. «Кавказская война: социальные истоки, сущность» (1983)[

28 Блиев М.М. Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994 (2001) ловым, О.В. Матвеевым, А.В. Захаревичем 29. Ю.Ю. Клычников, тоже представляющий школу В.Б. Виноградова, показал военные события в более широком контексте российской политики на Северном Кавказе через призму геополитических факторов и противоречий .интеграции народов Северного Кавказа30.

Новый интересный подход - осмысление Кавказской войны через проблему личности и власти в условиях глубокой трансформации общества и обострения альтернатив развития предпринял В. Дегоев31. М.М. Блиев задался целью максимально полно Реконструируя в целостности ход событий на Северо-Восточном и Северо-Западном Кавказе в годы Кавказской войны, Блиев М.М. подтвердил, что непримиримое противоборство России и горцев Кавказа «основывалось главным образом на принадлежности воюющих сторон к слишком отдаленным друг от друга, исторически мало совместимым эпохам»32.

В рамках историографии советского периода наибольший интерес представляли работы, реконструирующие сюжет насильственных выселений северокавказских народов. До конца 80-х гг. XX века в СССР эта проблема входила в «закрытую зону» для исторического исследования. Первым открыл эту тему американский историк Р. Конквест. В работе «Советские депортации народов», автор, несмотря на скудость источников (помимо воспоминаний очевидцев - перемещенных лиц, использованы также показания репатриированных из Казахстана австрийских военнопленных, где они сталкивались со спецпоселенцами, признания одного советского офицера - перебежчика, участвовавшего в ряде операций по депортациям, и другие весьма шат

29 Козлов С.А. Кавказ в судьбах казачества. СПб. 1996. Великая Н.Н. Казаки Предкавказья в XVIII - ХГХ в. Р н/Д 2001, сборники «Из истории культуры линейного казачества Северного Кавказа». Вып. 1-3. Армавир. 1999-2002 гг. и др

30 См.: Клычников Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). Ессентуки 1999, Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840). Пятигорск 2002

31 Дегоев В.В. Имам Шамиль: пророк, властитель, воин. М., 2001.

32 Блиев М.М. «Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации» (М. 2004) кие и разрозненные источники), сумел дать близкую к реалистической хронологию и статистику депортаций, а также не совсем точную их географию. Все эти депортации Р. Конквест рассматривал как естественное продолжение колониальной политики.царской России33.

Из работ, выходивших на Западе, следует назвать изданную в 1978 г. на русском языке (в 1979 г. - на английском языке) книгу бывшего советского гражданина А. Некрича «Наказанные народы». Рукопись книги была написана еще раньше, когда автор жил в СССР и, в отличие от Р. Конквеста, имел возможность личного общения и сбора устных и письменных свидетельств у участников событий, побывавших на спецпоселении от начала и до конца - с момента поступления на спецпоселение в 1943-1944 гг. и до освобождения в 1956-1957 гг. Отдельные главы книги посвящены депортациям из Крыма, Калмыкии и Северного Кавказа, пребывания «наказанных» народов на спецпоселении и процессу их возвращения (или невозвращения) на свою родину после освобождения. С точки зрения наличия фактического материала работа А. Некрича заметно содержательней книги Р. Конквеста, но острейший дефицит документальных источников давал о себе знать. А. Некрич обозначил проблему депортаций в СССР (включая вопрос о жизни депортированных на спецпоселении) как целостную научную проблему34.

Первые отечественные публикации по этой проблематике появились только в конце 80-х гг. XX века во время перестройки, как следствие провозглашенной тогда гласности. Дискуссия сводилась к вопросу: что означают все эти репрессии, включая депортации и спецпоселенческую систему, - или деформации социализма или же нечто, органически присущее социализму35.

33 Conquest, Robert. The Soviet Deportation of Nationalities. London, I960. Conquest R. W. The Nation Killers-Soviet Deportation of Nationalities. London, I960.

34 Nekrich A. M. Punisched peoples. New York, 1978.

35 Вормсбехер Г.Г. Немцы в СССР // Знамя. 1989. № И; Бугай Н.Ф. К вопросу о депортации народов в 30-40-е годы // История СССР. 1989. № 6; Курашвили Б.Н. Политическая доктрина Сталина // История СССР. 1989. № 5; Репрессированные народы Советского Союза: Наследие сталинских депортаций: Отчет Хельсинкской группы по правам человека. Сентябрь, 1991.; Бугай Н.Ф., Броев Т.М., Броев P.M. Советские курды: Время перемен. М., 1993; Чомаев К. Наказанный народ. Черкесск, 1993.

Тема была продолжена в исследованиях А.А. Германа, A.M. Гонова, В. Убу

36 шаева, Д.В. Шабаева, П. Поляна и др.

В следующей группе проанализированы немногочисленные работы по истории терроризма в России. Отдельно необходимо выделить исследования, посвященные изучению такого явления в истории Северного Кавказа как аб-речество. В- отечественной литературе советского времени существование абречества объяснялось, преимущественно, особенностями «горского феодализма», основанного на «экономике набега»37, а Кавказская война была естественной защитной реакцией централизованного российского государства на эту экспансию38. Другим направлением развития историографии абречества было определение его как разновидности партизанской национально-освободительной борьбы. Его сторонники полагали, что «колониальные захваты царизма на Кавказе» вынудили горцев прибегнуть к ответным набегам. Фиксировалась определённая дифференциация в оценках: если набеги абреков, происходивших из низов, были для советских исследователей подобием социальной борьбы крестьян, то набеги, организованные адыгскими князьями или ханами Дагестана, определялись как «хищничество»39. По мнению

Зб; Герман А.А. Немецкая автономия на Волге. 1918-1941. Автономная республика, 19241941. Саратов, 1994; Его же. Депортация немцев из Саратова, Саратовской и Сталинградской областей. Саратов, 1996; Гросул В.Я., Бугай Н.Ф. Очерки истории Тамани. М., 1996; Бугай Н.Ф. JL Берия - И. Сталину: "Согласно Вашему указанию.". М., 1995; Малиновский А. Немцы в России и на Алтае. Барнаул, 1995; Бугай Н.Ф., Гонов A.M. Кавказ: Народы в эшелонах: 20-60-е годы. М., 1998; Бугай Н.Ф. Казачество России: Отторжение, признание, возрождение. 1917-1941 гг. М., 1999; Репрессии против этнических немцев: Наказанный народ. М., 1999;. Полян П. М. География принудительных миграций в СССР. М., 1998; Бруль В. Сравнительный анализ причин и последствий депортаций российских немцев, поляков, калмыков, литовцев, эстонцев, латышей в Сибирь. (1935-1965гг.) //Немцы России в контексте Отечественной истории: общие проблемы и региональные особенности. М., 1999;Бугай Н.Ф., Гонов A.M. Северный Кавказ: новые ориентиры национальной политики (90-е годы XX века). - М.: Новый хронограф, 2004;

37 Багиров А. Мюридизм и Шамиль // Большевик, 1950, XIII. С. 21-37; Смирнов Н. А. Реакционная сущность движения мюридизма и Шамиля на Кавказе. М., 1952; Фадеев А. В. О внутренней социальной базе мюридского движения на Кавказе XIX в. // Вопросы истории, 1955. № 6. С. 67-77.

Блиев М. М. Кавказская война, социальные истоки, сущность // История СССР, 1983. №2; Блиев М. М., Дегоев В. Кавказская война. М., 1994. С. 37-109.

39 Покровский Н. И. Обзор источников по истории имамата. М., 1939. С. 188. крупного исследователя адыгских народов В. К. Гарданова, «в хищничестве были повинны только феодальные верхи, а не народные массы»40.

Современный отечественный исследователь В. Бобровников выделяет несколько основных этапов в истории абречества41: становление в эпоху Кавказской войны и антироссийских восстаний, завершившуюся к 1870-м гг.; период между двумя русскими революциями начала XX века; время гражданской войны - 40-е гг.; характеризуемая масштабным кризисом российской государственности постсоветская эпоха. Формы и значение абречества на разных этапах также были различны, хотя такие черты как наличие профессиональных банд, живших разбоем, члены которых уже не возвращались

42 к мирнои крестьянской жизни и хорошо сознавали свое изгоиство , являлись общими.

Интересная концепция выработалась и у европейских исследователей А. Беннигсена и его дочери М. Беннигсен-Броксап43. Основываясь на идеях ранней советской историографии и развив их в дальнейшем, они предложили рассматривать кавказское абречество как «прогрессивное антиколониальное движение, поддержанное всеми слоями горского общества». Периодическое возобновление его на рубеже XIX-XX вв. и в 1920-40-е гг. для сторонников такого взгляда свидетельствовало о живучести национально-свободительных традиций горцев. Причем сама деятельность абреков рассматривалась не как сущность, а как одна из внешних форм проявлений такого движения.

40 Гарданов В. К. Общественный строй адыгских народов (XVIII - первая половина XIX в.). М., 1967. С. 56.

41 Бобровников В. О. Абреки и государство: культура насилия на Кавказе // Россия и мусульманский мир: Бюллетень реф.- аналит. информации / РАН. ИНИОН, Ин-т востоковедения; Гл. ред. А. Вельский. М., 2000. 5 (95). С. 63.

42 Бобровников В.О. Суд по адату в дореволюционном Дагестане // Этнографическое обозрение, 1999. С. 31-45.

См., например: Bennigsen A., Lemercier-Quelquejay Ch. Le soufi et le commissaire. Les confreries musulmanes en URSS. Paris, 1986; Bennigsen Broxup M. Caucasian Muridism in Soviet historiography // Jemaleddin of Kazikumukh. Naqshbandi treaty. Oxford, 1986. P. 5-6, 14; The North Caucasus Barrier. The Russian advance towards the Muslim world. Ed. by M. Bennigsen Broxup. London, 1992. P. 112-117.

Тема терроризма в истории России была раскрыта в работах О.В. Буд-ницкого. Он одним из первых в отечественной историографии предпринял попытку выработать концепцию истории терроризма в российском освободительном движении. Терроризм рассматривается как специфическое явление, свойственное российскому революционному движению на протяжении полувека. В работе исследуется генезис террористических идей, рассматриваются взаимовлияние идеологии и практики терроризма, этические и психологические основы различных его направлений, идейная борьба по вопросам применения террористической тактики между различными течениями в российском революционном движении; прослеживается воздействие терроризма на российское общество и власть44. Продолжая тему исследований О.В. Будниц-кого, такие авторы как Нечипоренко О.М., Суворов А.И., Мозохин О.Б. в своих работах проанализировали истоки и специфику российского политического терроризма. Историк права Мозохин О.Б. интерпретировал выступления российского крестьянства как «крестьянский терроризм»45.

Несомненно, особый интерес в рамках заявленной темы представляет работа Н. Д.Литвинова и Ш. М Нурадинова, которые проанализировав террор как революционное насилие, уделили пристальное внимание созданию армянской и грузинской революционных партий, назвав их этнонациональ-ными. В конце XIX — начале XX века на Кавказ обрушились идеи панисламизма - создания всетюркского государства на основе ислама (союз «Дфай» и партии «Гумет», «Мудафе», «Иттифаг», «Эшемс», действовавшие на Кавказе). Основным фактором распространения терроризма на Кавказе авторы

44 Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX - начала XX в.) М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2000.; Будницкий О.В. Терроризм глазами историка. Идеология терроризма// Вопросы философии, № 5,2004.

4 См.: Нечипоренко О.М. Истоки и специфика российского политического терроризма // Актуальные проблемы Европы. 1997. №4. С. 165-172; Суворов А.И. Политический терроризм в России. Истоки, структура, особенности Закон и право. - 2002. - № 8. - С. 71-77. Мозохин О.Б. Крестьянский терроризм (20-е начало 30-х годов XX в.) // Закон и право. -2002.-№5.-С. 63-66. назвали активное вмешательство из-за рубежа в кавказские социальные процессы, прежде всего Польши, Турции, Персии46.

Вполне уместным в рамках заявленной темы показалось оформление группы, объединившей результаты систематизации работ по проблемам ислама, его трансформации и распространении на современном Северном Кавказе. Сюда вошли работы-Ланды Р:Г., Авторханова А., Добаева И.П., Силантьева Р., Асадуллина Ф.А., Мухаметшина P.M., Юнусовой А47.

Эти исследователи предприняли попытку оспорить точку зрения исламского духовенства, которые заявляют, что «разных» исламов не существует, есть только один-единственный, «правильный», «правоверный» ислам, который, что естественно, для духовенства того или иного направления в исламе, представлен тем направлением в исламе, к которому принадлежит данная группа духовенства.

Но с точки зрения исламоведения, ислам бытует в форме различных течений и направлений, которые сформировались исторически и, различаясь между собой, порой очень существенно, вплоть до взаимного физического уничтожения сторонников (примером, далеко не единственным, подобной борьбы является кровавая шиитско-суннитская рознь в Ираке, Пакистане,

48

Ливане), представляются равноценными, одинаково исламскими .

В это же блок вошли работы, обсуждающие проблему ислама и власти. Это, прежде всего, работа дагестанского социолога Энвера Кисриева «Ислам и власть в Дагестане», а также работа Зураба Тодуа, который изучил «политический ислам» в «исламских» регионах бывшего СССР.49 Жизнь мусульман одного из российских регионов - Северного Кавказа под этнографиче

46 Литвинов Н. Д., Нурадинов Ш. М. Кавказский террор в Российской империи. М., 1999

47 См.:Силантьев Р. Новейшая история ислама в России. М.: «Алгоритм», 2007; Асадуллин Ф.А. Ислам в Москве. М.: Логос, 2007; Мухаметшин P.M. Ислам в Татарстане. М.: Логос, 2007; Юнусова А. Ислам в Башкортостане. М.: Логос, 2007; Ланда Р.Г. Ислам в истории России. М 1995; Авторханов А. Империя Кремля. М.,1991, с. 58; Из истории ислама в Чечено-Ингушетии. Грозный, 1992.

48 Малашенко А. Исламское возрождение в современной России. М.: Моск.Центр Карнеги, 1998

49 Кисриев Э. «Ислам и власть в Дагестане», М.ЮГИ, 2004; Тодуа 3. Экспансия исламистов на Кавказе и в Центральной Азии. М.: 2006. ским углом зрения рассматривается в книге Владимира Бобровникова «Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие. Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана»50.

В целом, проведенный анализ позволил сформулировать проблему и определить цели исследования.

Основной целью исследования следует обозначить исторический анализ возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе. Исходя из поставленной цели, определяются основные задачи исследования:

Расширить, конкретизировать и обобщить представления об источниках и определяющих факторах возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе; выяснить методологические основы анализа терроризма: подходы, содержание, классификация; проследить этапы развития терроризма на Северном Кавказе и формы его генезиса; определить общие и особенные черты данного явления в региональных и общемировых рамках; выделить исторические предпосылки возникновения терроризма на Северном Кавказе; выявить региональную специфику развития терроризма; проанализировать современное состояние терроризма на Северном Кавказе в контексте исторического развития данного явления.

Источники. Источниковую базу диссертации составляет комплекс опубликованных и впервые вводимых в научный оборот архивных документов. Анализ и систематизация выявленных в ходе исследования материалов позволили классифицировать их следующим образом:

- нормативно-правовые акты - это международные конвенции, соглашения, декларации; государственные законы и подзаконные акты России, стран СНГ, других государств мира;

- ведомственная делопроизводственная документация - циркуляры Министерства внутренних дел и Департамента полиции; материалы, содер

50 Бобровников В. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие. Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. М.: «Восточная литература», 2002 жащие сведения о количестве и роде преступлений- - ведомости о происшествиях, отчеты начальника сыскного отделения, рапорты приставов о происшествиях и т.д.; аналитические и информационные материалы, ведомственная и межведомственная переписка;

- периодические издания - центральная и региональная периодика

- мемуары - мемуары-«современные истории», мемуары-автобиографии;

- Интернет-ресурсы - информационные порталы и сайты правительственных и общественных структур.

Основной пласт документов представлен материалами, выявленными в центральных и региональных архивах. В ходе исследования выявлены и введены в научный оборот материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ, Москва), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ, Москва), Российского Государственного военно-исторического архива (РГВИА, Москва), Российского Государственного военного архива (РГВА, Москва), Центрального Государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД, Махачкала), Государственного архива- Ставропольского края (ГАСК, Ставрополь), Текущего архива Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества (Ставрополь)

Базовым источником для выявления состояния конфликтности на Северном Кавказе послужили так называемые «Ведомости о происшествиях», составлявшихся в канцелярии Ш-го Отделения, а также в регионе в канцелярии Гражданского Губернатора Кавказской области, Командующего войсками на Кавказской линии и в Черномории, при управляющем гражданской частью Ставропольской губернии, Общем управлении Кавказской области и других два.раза в месяц. В них обобщались данные рапортов, подаваемых с мест. Таким образом, это была форма отчетности, фиксировавшая все происшествия на местах. Ведомость, составлявшаяся в канцелярии Ш-го Отделения предназначалась для информирования императора и нескольких верховных сановников о положении дел в стране. Эти материалы свидетельствуют о том, что Кавказ на протяжении всего XIX века входил в число зон хронической конфликтности.

О сохранении напряженности в регионе свидетельствуют материалы фондов как дореволюционного периода в РГВИА, ГАСК, .ЦГА РД, так и последующих в ГАРФ, РГВА, РРАСПИ, вплоть до современного в Текущем архиве Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачеству51.

Документы, хранящиеся, в последнем из выше упомянутых архивов, представляют исключительную значимость для данного исследования. Систематизация, и анализ материалов Межведомственной комиссии по противодействию терроризму, политическому, национальному и религиозному экстремизму Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края и о работе органов исполнительной власти Ставропольского края действующих в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений,, по принятию воспитательных, пропагандистских мер; направленных на предупреждение экстремистской деятельности региональных общественных организаций позволяют интерпретировать феномен современного терроризма. В результате такой аналитической обработки материалов становится возможной выявление современной региональной специфики терроризма, оформление его вполне исчерпывающей характеристики. На основе этих материалов были определены современные методы, цели, объекты, субъекты террористической деятельности не только на Ставрополье, но и на Северном Кавказе в целом.

51 ГАРФ. Ф. Р-9478 - Главное управление по борьбе с бандитизмом (ГУББ) Министерства внутренних дел СССР (1938-1950); РГАСПИ Ф. 17 Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) (1898, 1903-1991); Ф. 274 - Центральный комитет Партии социалистов-революционеров (эсеров) (1901-1923); РГВИА. Ф. 38 Департамент Генерального штаба; Ф. 400 Главный штаб; РГВА. Ф. 25896 Управление Северо-Кавказского военного округа; ЦГА РД. Ф. 2 Кизлярского коменданта; ГАСК. Ф. 70 — Канцелярия управляющего гражданской частью в Ставропольской губернии (1833,1836,1842-1858,1872 гг.); Ф. 71 - Общее управление Ставропольского округа (1827-1850 it.); Ф. 79 - Общее управление Кавказской области (1822-1847 гг.); Ф. 87 - Канцелярия гражданского губернатора Кавказской губернии, г. Георгиевск (1801- 1822гг.); Ф. 101 - Канцелярия Ставропольского губернатора (1848-1919 гг.); Ф. 444 - Канцелярия гражданского губернатора Кавказской области (1822-1847 гг.)

Информационные материалы по плану борьбы с терроризмом, материалы к докладам Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края, организационные документы Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества, постановления и сопроводительные выписки из протоколов заседаний Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края позволили оценить роль государства в борьбе с «чумой 21 века».

Желание достичь адекватности в интерпретации многомерного феномена терроризма обусловило привлечение значительного и разнообразного опубликованного материала. В силу этого комплекс архивных документов был дополнен опубликованными нормативно-правовыми актами. Часть этих документов опубликованы в «Актах, собранных Кавказской археографической комиссиею» (далее - АКАК), вышедшие в свет в 1886-1904 гг. в 12 томах. Эта публикация является официальным изданием документов, в первую очередь обосновывающих правомерность действий имперского правительства, и в силу тенденциозности и отрывочности их подбора дает лишь поверхностное представление о событиях на Северном Кавказе в исследуемый период. f

Об отношениях России с чеченцами свидетельствуют источники того времени - опубликованные документы Архива внешней политики России: «Постановление, заключенное с чеченцами о вступлении их в подданство России», «Клятвенное обещание чеченских старшин при вступлении в подданство России», «Пункты, на которых чеченский народ обязывается быть в верноподданичестве Всероссийской империи» (1807 г.).52

Указы, доклады по вопросам политики России в регионе по характеру своему представляют самостоятельный единый комплекс материалов, позволяющий проследить процесс разработки планов русского правительства на Северном Кавказе и условий их реализации. Значительное количество доку

52 Документальная история образования многонационального государства Российского. Книга первая. Россия и Северный Кавказ в XVI-XIX вв. М., 1998. ментальных материалов по данной проблеме содержится в иных сборниках документов. В частности: Адаты Дагестанской области и Закатальского округа (Тифлис, 1849); документы из Полного собрания законов Российской Империи (ПСЗРИ); Декреты ВЦИК от 1921 года и Постановления ВЦИК РСФСР (Декреты Советской власти. М., 1957 г.); Конституция и конституционные акты РСФСР 1918-1937 гг. (М., 1940 г.).

В' комплекс опубликованных документов вошли и международные конвенции, соглашения, декларации; государственные законы и подзаконные акты России, стран СНГ, других государств мира, которые, с одной стороны, позволяют уточнить дефиницию понятия «терроризм», а с другой — показывают, как развивается система противодействия терроризма, как совершенствуются механизмы компенсации материального ущерба от террористических актов через институты мировой финансовой системы.

Говоря о таком виде источников, как центральная и региональная периодика, следует особенно подчеркнуть, насколько огромны возможности активного воздействия СМИ на политическое сознание и поведение" граждан. Это свидетельствует о важнейшей роли «четвертой власти» в современном обществе. Подчас «медиократы» не столько отражают и интерпретируют действительность, сколько конструируют ее по своим правилам и усмотрению.

СМИ в процессе возникновения и активизации экстремистских устремлений, а также в плане перерастании экстремизма в терроризм можно сравнивать с мощным оружием. Печатные периодические издания, особенно негосударственные, позволяют себе открыто сотрудничать с экстремистами и регулярно предоставляют место для статей политических экстремистов. СМИ сеются провокационные слухи и распускаются небылицы о политических противниках и подвергаемых остракизму партиях, учениях, организациях или инициативах, нагнетается атмосфера массового психоза и социальной истерии, чреватая взрывами как не спровоцированного, спонтанного, так и организованного, управляемого и официально поощряемого социального насилия, часто проявляющего себя террористическими актами. Но возможности средств массовой информации можно использовать и в противодействии терроризму. В рамках данного исследования материалы СМИ рассматривались как источник, раскрывающий уровень бытового сознания.

С этой точки зрения столь же ценными являются Интернет-ресурсы. Анализ материалов портала «Абреклэнд», объединившего сайты правительства ЧР, Агентства «Нохчи ву», ГИА «Грозный-Информ», выполненный в рамках данного исследования, дал возможность познакомиться с отношением к такому явлению как абречество, с оценкой политической резистентности как особой черты ментальности чеченцев, аварцев и других горских народов.

Сайты Интернет-СМИ «Кавказский узел», независимого электронного средства массовой информации, учрежденного Международным обществом "Мемориал" и функционирующего под эгидой информационного агентства "МЕМО.РУ", и электронного общественно-политического издания «Спецназ России» региональной общественной организации «Ассоциация ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» представляют позиции противников терроризма. Названные Интернет-СМИ отличает правозащитная направленность, энциклопедичность и представление различных точек зрения. Здесь публикуются актуальные материалы о современной жизни Кавказа, о событиях и процессах, происходящих в регионе, включая материалы местных СМИ, документы и законодательные акты, справочную информацию об истории, этносах, религиозных и культурных традициях региона, научную литературу, аналитические обзоры и комментарии, сведения о неправительственных организациях, политических и общественных деятелях, региональных средствах массовой информации.

В' круг источников проведенного исследования были включены и мемуары. Мемуары - особый вид источников личного происхождения. В зависимости от цели, которую преследуют авторы мемуаров, их можно подразделить на несколько видов. В работе использованы мемуары-«современные истории» — это мемуары, целью которых является индивидуальная фиксация значимых событий для передачи их в эволюционном целом. Среди них воспоминания военных - генералов Ермолова, Торнау, Мусы-Паши Кундухова, Трошева, государственных служащих Абубакарова, Хасбулатова и др.

В целом, комплекс документов позволил адекватно раскрытьтему.

Методологическая основа диссертации, базируется на принципах историзма и системного подхода. Следование принципу историзма позволило рассмотреть явление терроризма в конкретно-исторической обусловленности. В рамках системного подхода стало возможным воспринять северокавказскую историческую действительность как совокупность взаимосвязанных, взаимодействующих объектов.

Примененные историко-типологический и историко-генетический методы позволили определить общее и особенное в культуре насилия северокавказского общества и определить причины ее сохранения и трансформации. В ходе исследования были применены универсальные методы дедукции, описания, синтеза. В соответствии с междисциплинарным характером объекта исследования были привлечены методы политологии и социологии - институциональный метод, который предполагает, что в центре исследования должны находиться политические структуры, их свойства и взаимосвязи, а также фиксированные нормы, на основе которых функционируют эти институты; метод контент-анализа материалов периодических изданий.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- выявлены и систематизированы основные исторические предпосылки возникновения и развития терроризма на Северном Кавказе;

- определена роль религиозного обоснования террористической деятельности на, Северном Кавказе;

- раскрыт генезис основ террористической практики на Северном Кавказе в XIX веке;

- определены место и роль абречества в процессе развития террористической практики на Северном Кавказе;

- исследован феномен политического бандитизма на Северном Кавказе в 1920-40-е годы как основной формы террористической практики в регионе в первой половине XX века;

- предложена авторская периодизация процесса развития современного терроризма на Северном Кавказе на рубеже XX-XXI веков.

Практическая значимость работы. Положения и выводы, изложенные в диссертации, могут представлять методологическую основу для продолжения исследования терроризма на Северном Кавказе в современном историческом процессе. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для создания целостной концепции развития данного явления в регионе, прогнозирования возникновения его новых видов- и форм, а также возможностей адекватного противодействия терроризму, как на региональном, так и на международном уровне.

Основные положения работы также могут быть использованы при выработке внутренней и внешней политики государства пс проблемам обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, практическим действиям по противодействию терроризму как в Северо-Кавказском регионе, так и в целом в Российской Федерации; фактологический материал исследования и его теоретические обоснования может использоваться органами местного самоуправления субъектов Южного Федерального округа, сотрудниками правоохранительных структур, работниками СМИ ЮФО, представителями общественно-политических и культурно-просветительских организаций. Результаты исследования могут быть внедрены в учебный процесс в ВУЗах при изучении курсов «Отечественная история», «Новейшая история-России» и инновационных курсах по выбору, посвященных проблемам терроризма и безопасности на Северном Кавказе.

Апробация результатов исследования Основные положения и выводы диссертации, полученные на различных стадиях исследования, обсуждались на кафедре археологии и региональной истории Ставропольского государственного университета, получили практическую апробацию на следующих научных и научно-практических конференциях: «Университетская наука - региону» и «Социально-политические и культурно-исторические проблемы современности: философская рефлексия и научный анализ». Также они изложены в публикациях автора: «Проблемы определения понятий «терроризма» и «между народного терроризма», «Исторические корни терроризма в России», «Религиозный фактор и его роль в религиозном обосновании террористической деятельности на Северном Кавказе: исторический опыт и современная практика», «Политический бандитизм на Северном Кавказе в 1920-1940-е годы как предтеча современного терроризма в регионе», «Место криминального терроризма в террористической практике Северного Кавказа в конце XX века», «Террористическая практика в условиях социально-политических катаклизмов (на материалах Северного Кавказа 1920-1940-х годов)» общим объемом 2,2 п.л.

Структура диссертации. В соответствии с особенностями научной литературы и источников по изучаемой проблеме структура диссертации выглядит следующим образом: введение, основная часть, состоящая из трех глав, включающая каждая по два параграфа, заключение, список источников и литературы, приложения.

27

Заключение научной работыдиссертация на тему "Терроризм на Северном Кавказе"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Трансформации, происходящие во всех сферах российского общества, стали причиной глубокого общего кризиса и, как следствие, роста проявлений терроризма. Эксцессивное по характеру это явления, как в количественном, так и в качественном плане, угрожает устойчивому развитию всего общества. Отмечая в целом в масштабах всей российской территории проявление архаического синдрома, следует отметить особую регенерацию комплекса архаических явлений, представлений, стереотипов и норм поведения на Северном Кавказе. Оказалось, что в условиях северокавказского «этнического» и «религиозного» ренессанса формирование либеральных и демократических ценностей исключительно мирным путем невозможно. В последние десятилетия здесь наблюдался традиционалистский взрыв, сопровождающийся всплеском насилия.

Столь широкая и устойчивая эскалация терроризма на Северном Кавказе имеет свое объяснение. Она обусловлена комплексом не только внутренних, но и внешних факторов. Объединяющей особенностью первой и второй группы факторов является их историческая предопределенность. На протяжении всей истории Северного Кавказа в составе России его общество оставалось приверженным традиционализму, а территория являлась важной с геостратегических позиций.

Единая природная среда обитания, в условиях которой происходило формирование кавказских народов, предопределяла их жизненные ресурсы, технологию жизнеобеспечения и весьма существенным образом влияла на формирование структурной организации социальной системы. В силу этого на Кавказе сложился по существу общий тип социального уклада жизни, хозяйственной деятельности, единое социокультурное пространство. В рамках этого пространства можно говорить об общем мировоззрении, системе ценностной ориентации, менталитете и ментальности, традициях, обычаях, верованиях, формах и нормах социальных отношений. Именно в рамках этого пространства сложился общий социокультурный кавказский архетип предметного действия человека, определивший цели, которые преследует коллективный социальный субъект, и смысл, который обретает действие этого субъекта в условиях кавказской культуры.

Общими фундаментальными ценностями для северокавказского традиционного общества были солидаристские (коммунитаристские), обусловленные индивидуальным подчинением единому целому. Солидаризм (коммуни-таризм) оформляется в силу того, что коллективный субъект (общность) может удовлетворить свои потребности в потреблении и воспроизводстве только путем «солидарных», согласованных усилий всех членов традиционной общности. Индивидуальная же, не подчиненная единому целому активность в условиях неразвитых технологий или отсутствия таковых обречена на провал.

В условиях воздействия солидаризма на массовое сознание и психологию сформировалась так называемая «культура стыда», суть которой состоит в том, что индивид традиционного общества в высшей степени озабочен тем, чтобы не допустить морального осуждения своих действий со стороны общины. «Культура стыда» имела локальное значение, поскольку была важна оценка поступков индивида «своей», а не «чужой» общиной. Антитезой «стыда» служили «гордость», «достоинство». Человек, не совершивший «постыдных поступков» имел право на них. На Северном Кавказе демонстрация «достоинства», «гордости» укоренилась и стала одной из очевидных социально-антропологических характеристик. Ярче всех эти качества позволяли демонстрировать культ наездничества и воинской доблести.

Неукорененность христианства привело, в частности, к тому, что на Северном Кавказе никак не пустило корни христианское всепрощение, а широко распространился обычай кровной мести. Изменения в ментальности, произошедшие в результате исламизации, не были чрезмерно глубокими. Хотя ислам дополнил традиционную мотивацию воинственности тем, что можно назвать религиозной легитимацией. Действие религии в этом смысле было менее заметным, чем традиционное стремление к свободе и независимости. Ислам выступил скорее не как альтернатива, а как дополнение, сакра-лизующее народную этику и мораль, т.е. он не стал главным и единственным регулятором отношений.

Традиционная ментальность горцев испытала влияние Кавказской войны. Несомненно, что столь значительное событие должно было оказать воздействие на культуру. Но любая ментальность инерционна, «протяженна» во времени. Даже уничтожение источника традиционной ментальности не приводит к автоматическому уничтожению самой ментальности. Скорее можно говорить об угасании ментальных особенностей или об их интеграции в другую ментальную систему. Вернее было бы говорить, что не Кавказская война, а ее последствия в виде создания ситуации взаимодействия кавказской горской, исламской и русской культур, а также модернизационных процессов XX века стали причиной изменений в ментальности. Но они не были ни значительными, ни стремительными.

Сохраняя приверженность традиционализму и в XX веке, коренное население было занято в сельском хозяйстве, что способствовало консервации архаичных элементов социального устройства. Столкновение архаики и современности порождало социальную напряженность на протяжении всего времени и особенно усилило на протяжении последних десятилетий. Адаптация Северного Кавказа к новым социально-экономическим условиям происходила за счет активизации разного рода неформальных социальных механизмов, которые понимались как «традиционные», например, за счет родственных связей. Особенную значимость родственные связи имеют у чеченцев. В условиях, когда у чеченцев отсутствовало собственное государство, которое у других народов выступало основным фактором формирования идентичности, принадлежность к тейпу для чеченцев оставалась важнее принадлежности к такой общности как «чеченский народ».

Естественно, тейповая структура и многие другие северокавказские институты претерпели некоторую эволюцию в результате и, царской, и большевистской модернизаций. Но сталинская депортация, которая предложила депортированным народам «общего врага», способствовала консервации традиционной культуры. А последовавшее после репатриации административно-территориальное переустройство стало новым фактором осложнения отношений в регионе, усиливая конфликтогенный потенциал.

Из-за слабости в первое десятилетие постсоветского периода российская государственность утратила на Северном Кавказе монополию на насилие, которое со стороны российского государства было легитимным. Сохранившиеся традиционные институты, прежде всего, кланово-родственные, присвоили ее себе, возрождая и легализуя многие обычая, позволяющие удерживать власть и обеспечивать жизнедеятельность. Таким образом, приверженность укорененной традиционалистской культуре предопределяет региональную специфику терроризма на Северном Кавказе: этот феномен в северокавказских условиях становится трудноискоренимым и особенно разнообразным.

Специфические черты данный феномен приобретает и в силу геополитической ситуации на Кавказе. Исторически Северный Кавказ не являлся для Российской империи и СССР самостоятельным объектом политики. Его ценность определялась тем, что он обеспечивал доступ в Закавказье,, позволяя империи осуществлять свою власть в этом регионе. Только включив Грузию в свой состав и сформировав собственные границы в Закавказье, Россия стала активно продвигаться в Дагестане, Чечне, Черкессию. Новая современная геополитическая ситуация на Кавказе создала некоторые возможности для российской внешней политики. Например, наличие своего рода «буфера» в лице независимых государств Закавказья способствует снижению конфликтного потенциала в отношениях Москвы и Анкары. Возникновение независимых государств в Закавказье качественно изменило ситуацию на Северном Кавказе. В нынешних условиях Северный Кавказ становиться своеобразной «визитной карточкой» России. Если в XIX и XX веках он находился, говоря образно, «в тылу» страны, то теперь превратился в ее «аванпост». Теперь на этот регион ложится геополитическая «нагрузка», которую Российская империя и Советский Союз распределяли между Северным Кавказом и Закавказьем.

В современной ситуации резко усложняется решение такой задачи российской политики на Северном Кавказе как обеспечение безопасности. Грузинские границы остаются открытыми для сепаратистов и террористов. Если в ходе Кавказской войны в XIX веке сопротивление империи оказывали замкнутые с юга и севера горные анклавы, то сейчас речь идет о горном анклаве, с юга фактически открытом. Трудность усугубляется невнятной позицией, которую грузинские власти занимают по отношению к чеченским сепаратистам. Кроме того, ситуация усложняется в результате геополитических устремлений других государств (или негосударственных организаций, имеющих свои национальные, религиозные, интернациональные, клановые, профессиональные и иные геополитические цели) и тайных механизмов международной политики, как отражения этих устремлений.

Геополитическую агрессию можно осуществлять разными методами. Против России в разное время в качестве основного «традиционного» инструмента использовалась война. Но после создания ядерного оружия, когда прямая военная агрессия стала практически невозможной, то широко применяются другие способы агрессии, среди которых не последнее место занимают религиозная экспансия и этнопоглощение. Так тенденцией последнего десятилетия является расползание политизированного ислама за пределы его традиционного бытования. Радикальный исламизм пустил прочные корни в Дагестане и Чечне еще в начале 1990-х годов. В какой-то мере это можно объяснить тем обстоятельством, что эти республики всегда были наиболее исламизированными на Северном Кавказе и традиции политических движений под зеленым знаменем имеют там давнюю историю. Распространение аналогичной идеологии среди карачаевцев, черкесов, балкарцев, кабардинцев, ингушей представляет собой принципиально новое явление. Степень ис-ламизации этих народов традиционно была ниже, и ислам здесь никогда не оказывал существенного влияния на политику.

Следует подчеркнуть, что современное исламское движение в регионе неоднородно, в своей совокупности состоит из целого ряда конкурирующих общественно-политических субъектов. Главным, действующим актором на исламском поле выступает традиционный ислам, представленный большинством традиционно верующих мусульман, тарикатскими структурами, так называемыми вирдовыми (мюридскими) братствами во главе с суфийскими шейхами и устазами, а также институализированными исламскими организациями - духовными управлениями мусульман.

В связи с временной слабостью традиционного ислама его зону воздействия попытались занять иные субъекты, как правило, политизированные, можно сказать околоисламские или квазиисламские, поскольку большинство из них, строго говоря, мусульманскими не являются. Среди них - институа-лизированные «исламские», а также национальные партии и движения. Зачастую они исповедовали радикальные идеологии, не отвергая возможности осуществления радикальной практики для достижения политических целей. В ходе противостояния и борьбы с ними политизировался традиционный, прежде всего, официальный ислам.

Однако главным и наиболее опасным противником, антагонистом и одновременно оппонентом традиционализма в регионе выступает неоваххабизм, который после событий в Дагестане в августе 1999 г. приобрел преимущественно ультрарадикальный (экстремистский) характер, активно используя для достижения политических целей террористическую практику.

Итак, следует подчеркнуть, что исторически сложившиеся на Северном Кавказе набеговая система, похищения людей с целью продажи или получения выкупа, призывы к джихаду, детерминированные как исторический региональный опыт, трансформировались в современных условиях в эндогенные и экзогенные факторы, стали условием для эскалации этнорелигиозного терроризма на Северном Кавказе. Выступая, по существу, отрядом международного терроризма, он в качестве внесистемного геополитического игрока стремится расширить зону своего влияния, превратить регион в исламистский анклав, прибежище международных террористов, торговцев оружием и наркотиками.

Сегодня террористические организации Северного Кавказа в значительной степени оказались зависимы от целей и идеологии международного терроризма. Потеряв возможность активного вооружённого сопротивления, террористическое северокавказское подполье вынуждено, получая финансирование из-за рубежа, проводить редкие, но крайне жестокие террористические атаки, в основном, против мирного населения. Дальнейшая эволюция террористических структур в регионе, во многом, зависит от того, сумеет ли Российское государство лишить террористов социальной базы и добиться доминирования на Северном Кавказе российских правовых и политических императивов.

Список научной литературыСавенко, Григорий Петрович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Ф. 17 Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) (1898, 1903-1991) Оп.11 Д.287, Оп.13 Д.281, Д.384,

2. Ф. 25896 Управление Северо-Кавказского военного округа Оп. 9 Д. 285, Д. 346, Д. 349, Д. 376

3. Центральный Государственный архив Республики Дагестан (ЦГА РД)

4. Ф. 2 Кизлярскош коменданта Оп.4 Д.5 Государственный архив Ставропольского края (ГАСК).

5. Ф. 70 Канцелярия управляющего гражданской частью в Ставропольской губернии (1833, 1836, 1842-1858, 1872 гг.) Оп.1 Д. 887, Д. 898, Д. 1012, Д. 1108, Оп. 2 Д. 258, Д. 299, Д. 400, Д. 602

6. Ф. 71 Общее управление Ставропольского округа (1827-1850 гг.) Оп.1 Д. 233, Д. 382, Д. 480, Д. 492, Д. 540

7. Ф. 1008. Помощник начальника Терского областного жандармского управления в городах Ставрополе и Пятигорске (1880-1919 гг.) . On. 1. Ф. 1036

8. Текущий архив Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества

9. Аналитические материалы Межведомственной комиссии по противодействию терроризму, политическому, национальному и религиозному экстремизму Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края

10. Информационные материалы по плану борьбы с терроризмом

11. Материалы к докладам Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края

12. Организационные документы Комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества

13. Постановления и сопроводительные выписки из протоколов заседаний Совета по экономической и общественной безопасности Ставропольского края1.. Сборники документов

14. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа. Тифлис, 1899.

15. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК), Тифлис, 1866-1904,12 т. T.V 4.2, Т.VI 4.2, Т.Х.

16. Всеподданнейший отчет за восемь лет управления Кавказом Генерал-Адъютанта Графа Воронцова-Дашкова. СПб. 1913

17. Документальная история образования многонационального государства Российского. Книга первая. Россия и Северный Кавказ в XVI-XIX вв. М.,1998.

18. Криминальный режим. Чечня, 1991-1995. Факты, документы, свидетельства. М., 1995.

19. Российское законодательство XIX-XX веков. Т. 5 // Законодательство периода расцвета абсолютизма. М., 1988.

20. Русско-осетинские отношения в XVIII веке (Составитель М.М.Блиев). Т.П. Орджоникидзе, 1984.

21. Полное собрание законов Российской Империи (ПСЗРИ). СПб., 1830. T.XXII.

22. Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. III. Тифлис, 1870.

23. Юзефович Т.П. Договоры России с Востоком, политические и торговые. СПб., 1869.

24. Декреты ВЦИК от 1921 г. и Постановления ВЦИК РСФСР (Декреты Советской власти). М., 1957.

25. Декреты Советской власти. Т. I. М., 1957.

26. История дипломатии. Т.1. М., 1941.

27. Конституция и конституционные акты РСФСР. 1918-1937 гг. М., 1940.

28. Пакт о гражданских и политических правах 16 декабря 1966 года, принятый резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеей ООН // http://www.un.org/russian/documen/convents/pactpol.htm

29. Зарубежное законодательство в борьбе с терроризмом/ Под ред. Власова

30. И.С. М, 2002. III. Мемуары и воспоминания

31. Абубакаров Т. Режим Джохара Дудаева: правда и вымысел. Записки дудаевского министра экономики и финансов. М., 1998.

32. Арсеньев К.К. Из недавнего прошлого // РГАСПИ. Ф.274. Оп.1. Ед. хр.39. JI.21.

33. Гаджи-Али. Сказание очевидца о Шамиле. Махачкала, 1990.

34. Гамаюнов С.В. «Буденновск — 1995. Как это было. Портреты. Очерки расследования уголовного дела». Ставрополь, 2005.

35. Дневник полковника Руновского, состоявшего приставом при Шамиле во время пребывания его в г. Калуге с 1859 по 1862 год / Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК). Тифлис, 1866-1883. Т. XII.

36. Ермолов А. П. Записки 1798 1826 гг. М., 1991.

37. Мемуары ген. Муса-Паши Кундухова (1837-1865) // Кавказ, Париж, 1937, №10(46). j

38. Торнау Ф.Ф. Секретная миссия в Черкесию русского разведчика барона Ф.Ф. Торнау. Нальчик, 1999.

39. Вопросы философии, 2004- 2005

40. Журнал российского права 2004

41. Известия, 1999, 14 августа11. Кавказ (1847)

42. Кавказ и глобализация 2006

43. Красный землероб, 1925,1 апреля

44. Мировая экономика и международные отношения, 2000-2007

45. Общественные науки и современность, 200216. Полис, 2000-200717. Радуга, (1861).

46. Российская газета 1999-200719. Русское слово (1859)20. РФ сегодня 2004-200521. Философские науки, 2002

47. Центральная Азия и Кавказ 2000-200523. Эхо планеты 2003

48. V. Нормативно-правовые документы Российской Федерации и стран СНГ

49. Закон Российской Федерации «О борьбе с терроризмом» // Российская газета. 2006. 6 марта.

50. Указ Президента Российской Федерации «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики» от 30 ноября 1994 года № 2137;

51. Указ Президента Российской Федерации «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта» от 9 декабря 1994 года №2166;

52. VI. Официальные документы иностранных государств

53. Акт патриота США 2001 года (Patriot Act of 2001), 25 октября 2001// http://csis.org/

54. Доклад Госдепартамента США о глобальном терроризме за 1999 г. // http://www.nbuv.ua

55. Patterns of International Terrorism: 1980 // Central Intelligence Agency, PA 8110 163 U. 1981.

56. VII. Международные нормативно-правовые документы

57. Декларация Генеральной Ассамблеи ООН «О мерах по ликвидации международного терроризма» (1994 г.)// Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/declarat/1990-1999.htm

58. Декларация совещания министров «восьмерки» в Оттаве по борьбе с терроризмом (1995) // Официальный сайт ООН: http://www.un.0rg/russian/d0cumen/declarat/l 990-1999.htm

59. Декларация, дополняющую Декларацию о мерах по ликвидации международного терроризма (1997) // Официальный сайт ООН: http://www.un.Org/russian/documen/declarat/l 990-1999.htm

60. Декларация солидарности стран ЕС в борьбе с терроризмом 2004// http://studies.agentura.ru/tr/presscoverage/compare/

61. Доклад Госдепартамента о терроризме: обзор по Европе и Евразии за 2004 //http://www.state.gOv/s/ct/rls/c 14813 .htm

62. Доклад Международной Хельсинкской Федерации «Права человека в регионе ОБСЕ: Европа, Центральная Азия и Северная Америка» 2007 год // http://studies.agentura.ru/tr/presscoverage/compare

63. Доклад Пятого Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Нью-Йорк, 1976.

64. Дополнительные Протоколы к Женевским конвенциям 1949 года(1977)// Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/declarat/1970-1979.htm

65. Доклад «Радикализация мусульманской молодежи в Европе: действительность и масштаб угрозы» на Слушаниях Комитета по международным делам, Подкомитет по Европе и растущим угрозам Конгресса США / 27 апреля 2005 г. / www.esisc.org

66. Европейская конвенция о борьбе с терроризмом (1977) // Официальный сайт ООН: http://www.un.Org/russian/documen/conven/l 970-1979.htm

67. Итоговое коммюнике встречи «восьмерки» в Денвере (1997) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/dhl/rus/resosees/terror

68. Кодекс поведения арабских стран-членов Совета министров внутренних дел по борьбе с терроризмом (ЛАГ, 1996) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/terrorism

69. Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (1970) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/conven/1970-1979.htm

70. Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (1971) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/conven/1970-1979.htm

71. Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства (1988) // Официальный сайт ООН: http://www.un.Org/russian/documen/conven/l 980-1989.htm

72. Конвенция о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения (1991) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/conven/1990-1999.htm

73. Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (1973) // Официальный сайт ООН: http://www.un.Org/russian/documen/conven/l 970-1979.htm

74. Конвенция о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов (1963) // Официальный сайт ООН: http://www.un.Org/russian/documen/conven/l 960-1969.htm

75. Конвенция о физической защите ядерного материала (1979) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/conven/1970-1979.htm

76. Лимская декларация ОАГ о предотвращении и ликвидации терроризма и борьбе с ним (1996) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/terrorism

77. Международная конвенция о борьбе с захватом заложников (1973) // Официальный сайт ООН: http://www.un.org/russian/documen/conven/1970-1979.htm

78. Общая Женевская конвенция о защите жертв войны, 1949 г. // Официальный сайт OOH:http://www.un.org.htm