автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.08
диссертация на тему: Типология художественного времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Типология художественного времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв."

На правах рукописи

ШУТАЯ Наталья Константиновна

ТИПОЛОГИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА В РУССКОМ РОМАНЕ XVIII - XIX вв.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук по специальности: 10.01.08 - Теория литературы. Текстология.

003064850

Москва - 2007

003064850

Работа выполнена на кафедре теории литературы филологического факультета Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова.

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор А.Я. Эсалнек

Официальные доктор филологических наук, профессор В.В.Курилов

оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Ю.И.Минералов доктор филологических наук, профессор Л.М. Крупчанов

Ведущая организация: Московский городской педагогический университет 1

Защита

заседании

состоится 4 октября 2007

г.

д

в 16 часов 501.001.32

00 минут Московском

на заседании диссертационного совета Д 5U1.UU1.J2 при государственном университете имени М. В, Ломоносова по адресу: 119992, Москва. ГСП-2, Ленинские горы, МГУ, гуманитарных факультетов, ауд. 11.

филологический факультет, 1-й корпус

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке государственного университета им. М.В.Ломоносова.

Автореферат разослан 1 2007 г.

Московского

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

М.М. Голубков

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы исследования

В анализе литературного произведения как художественного целого важнейшую роль играет выявление его отношения к так или иначе понимаемой действительности, реальному миру в целом либо тому или иному его фрагменту или аспекту. К наиболее фундаментальным объективным характеристикам реальной действительности, отображаемым в реалистической художественной литературе, относятся время и пространство. В зависимости от жанра произведения, литературного стиля, направления это отношение может быть реализовано различным образом и на разных уровнях художественной формы, что предполагает и различные способы исследования.

Необходимо отметить и тот немаловажный факт, что представления людей об объективных свойствах реального времени и пространства являются исторически изменчивыми, эволюционируют под влиянием развития общественного сознания и усложнения общей картины мира. Определенной системе господствующего в обществе мировоззрения соответствует система представлений о времени и пространстве. Так, современные представления о структуре времени и пространства значительно отличаются от представлений, господствовавших в социальных науках и общественном сознании в предшествующие эпохи. Эти представления значительно усложнились как под влиянием развития физики и других естественных наук, так и в силу усложнения социальной реальности. Мир в целом стал более взаимосвязанным, отдельные его части, разнесенные в географическом пространстве, пришли в тесное системное взаимодействие друг с другом, темпы социально-экономического развития существенно ускорились, мир стал представлять собой единую социальную систему. Вместе с тем восприятие времени и пространства человеком современной эпохи приобрело остро проблематичный, драматический характер, поскольку человечество стоит на грани глобального кризиса, исход которого пока неясен.

В связи с этим обострилось восприятие современным человеком пространственно-временных отношений, отображаемых в искусстве и, в первую очередь, в художественной литературе как наиболее концептуально насыщенном способе эстетического преломления социальных коллизий, развертывающихся в объективной реальности. Об этом, в частности, свидетельствует неослабевающий читательский интерес к произведениям реалистического направления, в том числе, далеко не в последнюю очередь, образцам романного жанра.

Одной из определяющих жанровых характеристик романа всегда являлась художественная сверхзадача, состоящая в правдивом отображении актуальных мировоззренческих и социальных проблем эпохи. Не случайно одной из вершин романного жанра является реалистический социально-психологический роман, сложившийся в XIX веке и представленный лучшими образцами русского классического романа. Однако предпосылки творческого метода русских романистов-классиков начали складываться еще раньше, в романе XVIII века.

Воспроизведение времени и пространства в романе не является зеркальным отображением реального времени и реального пространства, их точным аналогом. Объективные параметры пространственно-временного континуума реальной действительности получают специфическое преломление в структуре произведения, что и обосновывает существование таких категорий, как художественное время и

художественное пространство, прочно занявших подобающее им место в категориальной системе современного литературоведения.

Художественное время и пространство романа, и - шире - прозаического произведения, таят в себе огромные выразительные возможности, позволяя посредством богатой и сложноорганизованной, но вместе с тем легко доступной восприятию читателя системы предметных символов выразить разнообразные характеристики душевного строя, образа жизни и мысли героев. Как пишет В.Е. Хализев, «литературные произведения пронизаны временными и пространственными представлениями, бесконечно многообразными и глубоко значимыми. Здесь наличествуют образы биографического (детство, юность, зрелось, старость), исторического (характеристики смены эпох и поколений, крупных событий в жизни общества), космического (представление о вечности и вселенской истории), календарного (смена времен года, будней и праздников), суточного (день и ночь, утро и вечер), а также представления о движении и неподвижности, о соотнесенности прошлого, настоящего, будущего. <...> Не менее разноплановы присутствующие в литературе пространственные картины: образы пространства замкнутого и открытого, земного и космического, реально видимого и воображаемого, представления о предметности близкой и удаленной»1.

Изучение художественного времени и пространства, особенностей их использования в произведениях определенных литературных жанров, стилей, направлений, в творчестве отдельных авторов составляет одно из кардинальных направлений литературоведческой науки. Теория художественного времени и пространства в настоящее время находится в состоянии интенсивного развития. Возникают новые концепции, гипотезы; наблюдается значительный рост количества работ, прямо или косвенно связанных с разработкой проблем функционирования категорий времени и пространства в художественном тексте. И в целом разработка проблематики художественного пространства и времени, будучи одним из традиционных направлений литературоведческого анализа, в последние годы обретает новые импульсы. В частности, одним из продуктивных направлений современного литературоведения стало исследование пространственно-временных моделей, реализуемых на различных уровнях системности: в пределах творчества одного писателя, в рамках литературного направления, в пределах определенной эпохи - в рамках геоистории2. Еще одно перспективное направление исследований связано с изучением типов гипертекстов, объединенных общей семантической центрированностью на основе сложных пространственных концептов. К таким гипертекстам относятся, наряду с давно исследуемым «петербургским» текстом, сравнительно недавно выделенные «московский»3, «крымский»4, «итальянский»5,

1 Хализев В.Е. Теория литературы. 3-е изд., испр. и доп. М., 2002. С. 248.

2 См.: Гачев Т.Д. Национальные образы мира. М„ 1988; Замятин Д.Н. Феноменология географических образов // Новое литературное обозрение, 2000, № 46; Касавин И.Т.

«Человек мигрирующий»: онтология пути и местности // Вопросы философии, 1977, № 7; Новиков A.B. Культурная география как интерпретация территории II Вопросы экономической географии зарубежных стран. Вып. 13. Проблемы общественной географии. М., 1993; Нива Ж. Возвращение в Европу: Статьи о русской литературе. М., 1999 и др. ! «Московский» текст русской культуры // Лотмановский сборник. Вып. 2. Москва, 1997. С. 483-835.

4 Люсый А. П. Крымский текст в русской литературе. М., 2003.

5 Константинова С.Л. «Итальянский текст» В.Ф. Одоевского // Текст в гуманитарном сознании: Материалы межвузовской научной конференции 22-24 апреля 1997 г. М., 1997. С,113-127.

«венецианский»6, «лондонский»'; гипертексты, семантически центрированные вокруг таких концептов, как Германия, Франция8. Появилось значительное число исследований, посвященных рассмотрению «провинциальных текстов» русской культуры9.

Думается, что повышение внимания к категориям художественного пространства и времени связано с тем возросшим значением, которое они имеют для современного человека, его самоопределения в стремительно усложняющемся мире. Кроме того, данная тенденция соответствует направлению процессов, происходящих в литературе XX века. Основным источником новых теоретических идей в современном литературоведении является анализ конкретных художественных произведений, а модификации художественного времени и художественного пространства (их структурные особенности, способы экспликации в конкретных языковых средствах, функции, формы соответствия реальным пространству и времени) определяются поэтикой того или иного литературного направления, творческой индивидуальностью автора и замыслом этого произведения.

Материалы этих исследований требуют научной систематизации, а накопившиеся представления о типах реализации художественного времени и пространства в литературе достигли того уровня, который даст возможность выработать целостную концепцию. Вместе с тем в настоящее время пока отсутствуют обобщающие литературоведческие работы, специально посвященные решению этой задачи.

Как известно, пространственно-временные отношения воспроизводятся в художественном тексте любого жанра, направления и стиля и имеют свои корреляты в любой поэтической системе, однако система средств их отображения в классическом романе заслуживает особого внимания, являясь одним из основных инструментов создания художественных образов и выражения мировоззренческой позиции автора. Этим и обусловлена актуальность предпринимаемого исследования.

Итак, необходимость научно-теоретической разработки типологии художественного времени и пространства в романе на современном этапе развития теории литературы обусловлена противоречием между, с одной стороны, активно развивающимися исследованиями художественного времени и пространства, в том числе особенностей их реализации в литературных произведениях романного жанра, и, с другой стороны, необходимостью концептуально-теоретического обобщения результатов этих исследований.

Целесообразность выбора в качестве эмпирической базы такой типологизации русского романа XVIII - XIX вв. обусловлена следующими соображениями.

1. Художественное время и пространство русского романа XVIII - XIX вв. представляет собой знаковую систему, интерпретация которой предполагает обращение к системе смыслов, составляющей общую часть русской культурной парадигмы.

2. Значительный объем текстовой базы и разнообразие используемых в ней поэтических средств, связанных с актуализацией и использованием факторов

6 Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск, 1999.

7 Прохорова JI.C. Лондонский текст русской литературы первой трети XIX века. Автореф. дис.... к. ф. н. Томск, 2005.

8 См.: Лебедева O.E., Янушкевич A.C. Германия в зеркале русской словесной культуры XIX - начала XX века. Кельн; Вена, 2000; Спивак Д.Л. Метафизика Петербурга: Французская цивилизация. СПб., 2005.

9 См., напр., Абашеев В.В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре XX века. Пермь, 2000; Люсый А.П. Крымский текст в русской литературе. Спб., 2003.

художественного времени и пространства, дают достаточно обширный материал для типологизирующих обобщений.

3. Художественное время и художественное пространство романов русских писателей-классиков находятся в отношениях сложной корреляции с реальным историческим временем и реальным географическим пространством: в художественном мире этих произведений нередко трансформированы реальные исторические события и явления, их героям соответствуют конкретные или типологизированные прототипы. Эти сложные и опосредованные корреляции отношения заслуживают пристального научного исследования.

4. В связи с наблюдающимся в последние десятилетия усложнением поэтики литературного текста, использованием новых, нетрадиционных форм художественного времени и пространства перед теорией художественной литературы встает задача более глубокого изучения сущности этих феноменов проявляющейся в их классической форме, а также на этапе ее формирования.

Итак, актуальность темы настоящего исследования предопределяется следующими обстоятельствами:

1) высокой значимостью пространственно-временных характеристик в структуре объективной реальности;

2) важностью адекватного и полного их восприятия человеком для правильной ориентации в природном и социальном мире;

3) существенным усложнением системы пространственно-временных представлений современного человека, отражающим объективную сложность и внутреннюю взаимозависимость стремительно развивающегося современного мира;

4) высоким уровнем реалистического отображения пространственно-временных характеристик объективной реальности в лучших образцах художественной литературы романного жанра, представленных произведениями русских романистов-классиков XIX в.;

5) преемственной связью художественного стиля русского классического романа XIX в. с его литературными предшественниками - романами XVIII в.;

6) значительным объемом теоретических результатов, полученных в ходе изучения художественного пространства и художественного времени в современном литературоведении;

7) необходимостью обобщения и систематизации этих результатов путем разработки комплексной типологизирующей концепции художественного пространства и времени в художественной литературе прозаических жанров;

3) целесообразностью разработки такой концепции на материале русского классического романа XVIII - XIX вв.

Состояние научной разработанности проблемы исследования

Как уже сказано, целостная типологизирующая концепция использования художественного времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв., охватывающая все многообразие конкретных проявлений художественного времени и пространства и вместе с тем задающая научно-методологическое обоснование для разработки методов литературоведческого анализа, направленного на выявление пространственно-временных аспектов произведения, в настоящее время пока отсутствует. Тем не менее, имеется большое количество работ как отечественных, так и зарубежных специалистов, глубоко раскрывающих отдельные аспекты художественного времени и пространства в произведениях романного жанра.

Важное место в .теоретико-методологической базе исследования занимают общетеоретические работы, посвященные вопросам жанра, художественной формы и содержания литературного произведения, методологии литературоведческого

анализа романа, в том числе таких исследователей, как С.С. Аверинцев, Ю.И. Айхенвапьд, С.А. Аскольдов, Э. Ауэрбах, М.М. Бахтин, Д.Д. Благой, Н.К. Гей, И.П. Ильин, Г.К. Косиков, Д.С. Лихачев, Е.А. Маймин, Г.Н. Поспелов, В.И. Тюпа, О.М Фрейденберг., Г.М. Фридлендер, Н.К. Бонецкая, В.В. Савельева, Ю.С. Степанов, В.Е. Хализев, А.Я. Эсалнек и др.

В диссертации используются классические труды общеэстетической и философской направленности, принадлежащие таким мыслителям, как В.Ф. Асмус, Р. Барт, Л.М. Баткин, Г. Башляр, А. Бергсон, Ю.Б. Борев, В.И. Вернадский, Л.С. Выготский, Г.-П. Гадамер, Г Гачев, Г.Ф. Гегель, И. Гердер, И.В.фон Гете, А.-Ж. Греймас, А.Я. Гуревич, Н.И. Джохадзе, P.A. Зобов, A.M. Мостепаненко, М.С. Каган, Э. Кассирер, А.Ф Лосев, Л.В. Мочалов, М.Ф. Овсянников, Б.В. Раушенбах, В.И. Свидерский, А.Г. Спиркин, A.A. Ухтомский, П.А. Флоренский, М. Хайдеггер, И. Хейзинга, Дж. Мак'Таггарт, А. Прайор (Prior A.N.), Б. Рассел и др.

Автор диссертации опирается на труды общенаучной направленности, посвященные исследованию объективных свойств пространства и времени, а также объективных закономерностей их восприятия человеком и отражения в общественном сознании на различных этапах его исторического развития. К ним относятся труды таких авторов, как М.Д. Ахундов, А.Н.Афанасьев, Л.М Баткин, Ф. Бродель, М. Бунге, И. Валлерстайн, Дж. Вико, Р.Ю. Виппер, А.Н. Вяльцев, Д.М. Гвишиани, Я. Э. Голосовкер, М. Гюйо, В.М. Дианова, Б. Домбровский, В.П. Казарян В.П., Леви-Брюль Л., К. Леви-Стросс, A.M. Мостепаненко, Д.В. Никулин, И. Ньютон, Д.Н. Овсянико-Куликовский, А. Островский, Р. Пенроуз, В.К. Потемкин,

A.Л. Симанов, А.Н Прайор, И. Пригожин, В.В. Прозерский, А. Пуанкарэ, Г. Рейхенбах, В.Н. Садовский, Д. Симондс, П.А. Сорокин, С.А. Токарев, В.Н. Топоров, Д. Трунов, М. Элиаде, Е.С. Яковлева, Дж. Лайонз (Lyons J.) и др.

Вопросы художественного времени и пространства в литературных произведениях различных жанров и стилей, в том числе романе, рассматриваются в работах таких ученых, как Р.И.Альбеткова, Н.П. Анциферов, М.М. Бахтин, B.C. Белькинд, В. Бирон, М.Н. Бойко, Ю.В. Бореев, A.M. Буланов, А. Бурмистров, B.C. Вахрушев, Э.Ф. Володин, Г. Волошин, Н.К. Гей, Л.П. Гроссман, М.Л. Гаспаров, М.М. Гиршман, П. Гражис, В.Я. Гречнев, Ф.И. Евнин, A.A. Жук, В.Н. Захаров, В.Я. Кирпотин, В.Д.Днепров, Н.В. Драгомирецкая, Т,А. Касаткин, Р.Я. Клейман, М.Л. Ковсан, В.Н. Кожевников, H.A. Николаев, Ю.Г. Кудрявцев, Н.Л. Лейдерма, Н. Лейтес, Д.С. Лихачев, Л.М. Лотман, Г.Г. Макогоненко, Д.Н. Медриш, Б.С. Мейлах, З.Г. Минц, В.В. Молчанов, С.Ю. Неклюдов, H.A. Николина, Н.Ф. Ржевская, И.Б. Роднянская, О.Н. Савицкая, Л.И. Сараскина, И.В. Силантьев, Е.М. Таборисская, Н.Д. Тамарченко, З.Я. Тураева, Ю.Н. Тынянов, Б.А. Успенский, Ф.П. Федоров, А.Г. Цейтлин, Т.В. Цивьян, Л.М. Цилевич, В.Б. Шкловски, Е.Г. Эткинд, М.Н.Бойко и др.

В числе зарубежных ученых, занимающихся исследованием художественного времени и пространства в романе, - П.Рикер, Д.Фрэнк, М.Холквист (Holquist М.), Р.Гейл (Gale R.), А.Мендилов, Г.Мейергоф (Н. Meyerhoff), Л.Оуклендер (L.N.Oaklander), Дж. Пуле (G.Poulet), Е.Стейджер (E.Staiger) и др.

Целесообразно назвать ряд диссертационных исследований, посвященных как отдельным вопросам художественного пространства и времени в произведениях прозаических жанров и, в частности, романного жанра, так и целостному литературоведческому анализу образцов классического романа. Среди них работы таких авторов, как С.А. Бабушкин, В.И Бессуднова, И.В. Бибина, Ю.А. Богуславская, С.А. Борисова, Р.Н. Верхошаиская, А.Д. Воробьева, Е.В. Гневковская ,

B.З. Горная, М.О. Горячева, Н.В. Гриценко, О.В. Давыдова, Н.И. Демина, Р.И. Енукидзе, О.В. Забродина, A.C. Заморев, Д.Н. Замятин, Т.Н. Зотова, P.P. Измайлов,

Jl.B. Казанцева. С).П. Казимирова. Д.А. Катенин. К.А. Кедров. А.Ф. Киреева. Т.Н. Ковалева. СЛ. Ковши.чук, K.ß. Kouiuia, ЕВ. Коськина ЕВ.. М.А. Кочеткова. К.А. Кочнова, O.A. Краевская. М.Б. Красплышкова. МП. Куликова. М.А. Кунижев, Е.Б. Миронова, ü.M. Михайлова, Л.Н. Михеева, И.П. Никитина. А.Л. Посаль. Т.В. Пашковская. A.B. Подгуренко, П.В. Полякова, П.В. Пупынина. В.Б. Ремизов. О.М. Седых. К).И. Селезнев, Е.И. Сухина, С.А. Тетдоева, Л.А. Урукова, A.B. Хаткина, Л.А. Ходанен, В.И. Чередниченко, З.Л. Черниева, О.В. Шалыгина. Ю.П. Шардин, К.П. Шевцов. Д.А. Щукина и др.

Предмет и объект исследования. В качестве предмета исследования выступает система художественного времени и художественного пространства русского романа XVIII — XIX вв.. взятая в аспекте своих типологизирующих характеристик, подлежащих выявлению и явному представлению в виде типологии художественного пространства и времени.

Объектом исследования является совокупность типов, видов, форм и литературно-художественной реализации пространственно-временных отношений в классических произиедениях русской литературы XVIII - ХГХ вв., относящихся к романному жанру.

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в том. чтобы с учетом современных естественно-научных и философских концепций времени и пространства, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном отечественном и зарубежном литературоведении, на основе анализа классических образной романа русских писателей XVIII - XIX вв. разработать типологизнрующую концепцию и выработать систему принципов и методов типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного произведения романного жанра.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Рассмотреть основные культурно-исторические модели времени и пространства, R том числе:

а) мифологическое время и пространство как систему представлений, зародившихся в архаическую эпоху:

б) христианскую модель времени и пространства:

в) представления о времени и пространстве, характерные для нового времени;

г) современные концепции времени и пространства, отражающие уровень развития естественных наук и обществознапия XX - XXI вв.

2. Проследить основные вехи истории исследования проблем художественного времени и пространства в традиции мировой эстетической мысли и теории литературы, для чего:

а) изучить формирование и идейную эволюцию эстетических категорий времени и пространства от античной древности до современности;

б) рассмотреть основные результаты исследования романного времени и пространства в литературоведении XX ReK-a;

в) выявить основные подходы, понятия и принципы исследования художественного времени и пространства в повествовательном произведении, используемые в современном литературоведении.

3. Разработать концептуальную основу, а также систему принципов и методов типологизации художественного времени (на материале русского классического романа XVIII - XIX вв.). в связи с чем:

а) выработать общие принципы типологизации художественного времени романа;

б) выявить основные типы временных моделей героев, выраженных (представленных) в русском классическом романе, с точки зрения их отношения к настоящему, прошлому, будущему, характерных для них способов исчисления времени, ценностного отношения к текущему времени;

г) выявить основные типы временных факторов и средств, используемых при воссоздании среды и микросреды в романе.

4. На материале русского романа XVIII - XIX вв. выработать принципы и методы типологизации художественного пространства, с этой целью:

а) исследовать топологию художественного пространства русского классического романа XVIII - XIX вв., выявить основные способы, уровни и типы отображения в топологии романа реального географического пространства;

б) исследовать топографию художественного пространства как конкретный художественный способ представления топологического узла романа в виде множества разнотипных топосов в конкретном произведении романного жанра, выработать и апробировать метод топографического анализа;

в) исследовать особенности предметной среды, характер и способы использования пространственных символов в русском романе XVIII - XIX вв., выработать принципы типологизации этих символов.

Методологической основой решения поставленных задач являются принципы и методы теоретического литературоведения, в том числе принципы системно-целостного понимания литературного произведения, содержательности художественной формы, значимости преломления культурной реальности в художественном произведении, а также метод исторического анализа, метод сравнительного анализа, позволяющий адекватно отразить наиболее специфические черты объекта изучения; метод контекстуального анализа теоретических источников, формально-логический анализ отдельных аспектов исследуемой проблемы, логико-дедуктивный метод, методы дифференциации и интеграции, абстрагирования; общие принципы научности, объективности, единства логического и исторического подходов в исследовании явлений художественной литературы, принципы системного подхода.

Эмпирическую базу исследования составили произведения русской литературы XVIII - XIX вв., относимые к романному жанру. При отборе примеров, включаемых в текст диссертации, мы руководствовались не хронологическим, а логическим принципом, используя те из них, которые наилучшим образом иллюстрируют соответствующие теоретические положения работы.

Научная новизна исследования определяется в первую очередь выбором его темы. Впервые на диссертационном уровне предпринимается разработка такой научной проблемы, как создание типологизирующей концепции художественного времени и пространства, выработка системы принципов и методов типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы романа, ее апробация на материале классических образцов русского романа XVIII -XIX вв.

Новизна настоящей работы заключается в ряде научных результатов, полученных лично соискателем в ходе исследования.

Основные научные результаты, полученные соискателем, их научная новизна заключаются в следующем.

Решена крупная научная проблема по созданию типологизирующей концепции, выработаны принципы и методы типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного

произведения романного жанра. При этом в полном объеме учтено содержание основных современных естественно-научных и философских концепций времени и пространства, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном отечественном и зарубежном литературоведении.

Новым является комплексный подход к разработке типологии художественного времени и пространства, раскрывающий преимущественно субъектный характер категории художественного времени и преимущественно интерсубъектный характер художественного пространства в романе, их относительную взаимную независимость и вместе с тем тесную взаимосвязь в рамках художественного целого романа.

В ходе реализации принципов субъектного и интерсубъектного подходов к исследованию художественного времени и пространства романа единицами анализа становятся временная модель субъекта (героя, автора); топологический узел, топос, хронотоп, временные и пространственные символы и архетипы, уклады.

Введен ряд новых понятий, таких как временная модель, топология романа, топография романа, базисная топология, топологический ракурс, топологическая рамка и др.

При этом на обширном теоретическом и эмпирическом материале выявлены четыре основные типологические модели времени и пространства, представленные в истории человеческой культуры, а именно: мифологическое время и пространство, христианская модель времени и пространства, система представлений о времени и пространстве, характерная для нового времени, современная модель пространства и времени.

Показано, что эти четыре модели и их возможные комбинации охватывают все значимые проявления временного и пространственного мышления человека. В качестве определяющих признаков типологических моделей времени и пространства установлены такие характеристики, как ясность и определенность представлений о настоящем, прошлом и будущем, соотношение этих категорий; общая структура времени (цикличность, линейность, однонаправленность, ветвистость и т.д.) и пространства (существование выделенного сакрального пространства, соотношение центра, периферии, полупериферии; географическая, политическая, идеологическая обусловленность структуризации пространства); ценностная нагруженность временных и пространственных категорий; особенности символического представления времени и пространства в языке и культуре.

Осуществлен сравнительный анализ основных теоретических концепций художественного пространства и времени, представленных в развитии эстетической и философской мысли, традиции исследования романного времени и пространства в теоретическом литературоведении XX в.; на основе анализа и обобщения наиболее значчмых подходов отечественного литературоведения последних десятилетий разработаны теоретико-методологические принципы исследования художественного времени и пространства в романе.

Развит подход Ю.М.Лотмана к описанию механизма автокоммуникативной ситуации, выявлены дополнительные, не описанные Ю.М.Лотманом факторы, необходимые для включения автокоммуникации.

В ходе анализа художественного времени и пространства русского романа XVIII - XIX вв. выдвинут целый ряд положений, характеризующих особенности использования художественного пространства и времени в конкретных образцах этого жанра и у конкретных авторов.

и

Исследован и описан ранее не исследованный тип хронотопа, используемый в русской литературе XIX века, - хронотоп «присутственного места», продемонстрированы особенности его использования.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключена в решении проблемы типологизации художественного и времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв., а также в перечисленных выше научных результатах, вносящих вклад в развитие теории художественного пространства и времени в литературоведении

Надежность и достоверность исследования обеспечивалась опорой на апробированные методологические и теоретические положения, анализом научных публикаций по всему исследуемому кругу проблем, связанных с проблематикой художественного времени и пространства романа, а также параллельным применением ряда взаимодополняющих методов анализа художественных текстов, использованием большого массива текстов в качестве предмета анализа, сопоставительным анализом получаемых результатов, применением методов компьютерного анализа текстовых данных, что обеспечивает высокую надежность результатов.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования.

Результаты диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях роли художественного пространства и времени как в романе, включая произведения современной эпохи, так и в произведениях других жанров художественной прозы. Возможно также использование этих результатов в учебном процессе, при чтении ряда спецкурсов по теории литературы.

Структура диссертации и логика ее изложения определяются целью данного исследования и последовательностью поставленных исследовательских задач. Работа состоит из четырех глав, раскрывающих теоретико-методологические и теоретические основы исследования художественного времени и пространства в русском романе, а также посвященных разработке типологии романного времени и пространства. Предваряет работу введение, завершает - заключение и список использованной литературы и источников.

Первая глава посвящена сопоставительному анализу основных культурно-исторических моделей времени и пространства. Вторая глава носит историко-методологический характер, предваряя собственно анализ основного предмета исследования. В этой главе рассматривается широкая совокупность идейно-теоретических предпосылок исследования художественного времени и пространства в русском классическом романе XIX в., начиная от общеэстетических концепций художественного времени и пространства и включая аналитический обзор основных подходов к исследованию романного времени и пространства в литературоведении XX в., после чего формулируются основные понятия и принципы исследования художественного времени и пространства в романе. Третья глава посвящена выработке типологизирующей концепции и разработке принципов и методов типологизации художественного времени в русском романе XVIII - XIX в. В четвертой главе вырабатывается типологизирующая концепция и разрабатываются принципы и методы типологизации художественного пространства в русском классическом романе XIX в. В заключении делаются теоретические выводы и подводятся основные итоги исследования.

Текст диссертации изложен на 468 страницах, сопровождается таблицами, схемами. Список использованной литературы содержит 600 источников, в том числе 35 на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность проблемы исследования, анализируется состояние ее разработанности рассматриваемой темы, определяются предмет и объект исследования, его цель и задачи, указываются методологические принципы разработки поставленной темы, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования.

Глава I диссертации «Основные культурно-исторические модели времени и пространства» посвящена сопоставительному анализу основных, наиболее устойчивых, культурно и исторически обусловленных, закрепленных в культурных образцах исторически конкретных типов представления объективных пространственно-временных отношений в сознании человека. В ходе анализа выявлено четыре основных модели времени и пространства: мифологическая модель времени и пространства; христианская модель времени и пространства; система представлений о времени и пространстве, характерная для нового времени (условно названная «ньютонианской»); модель, построенная на основе обобщения наиболее характерных для современной эпохи представлений о времени и пространстве (условно названная обобщенно-современной моделью времени и пространства).

Это обобщенно-типичные способы представления реального времени и пространства человеком, выделенные в результате теоретического обобщения и типизации.

В параграфе 1 рассматривается мифологическая модель времени и пространства. Бе содержательными характеристиками являются преобладание пространственных отношений над временными в модели мира в целом; паргациггационная модель отношений субъекта с миром, глубокое органическое единение человека с предметной и природной средой, пространственным окружением в целом, невыделенность субъекта из среды; семантизированное (знаковое) отношение к явлениям, восприятие всех предметов как знаков чего-то другого, восприятие мира в целом как системы подобий и взаимоотражений («бриколаж»); преобладание во временной модели ориентации на прошлое, использование прошлого в качестве объяснительной модели для настоящего; циклическая модель развития, в рамках которой все происходящее воспринимается как повторение, воспроизведение чего-то уже бывшего в прошлом; доминирование в организации пространственной модели бинарных оппозиций, в том числе оппозиции Хаоса и Космоса, сакрального и профанного; восприятие пространства как дробного, разделенного множественными «перегородками».

Параграф 2 посвящен анализу христианской модели времени и пространства. В ходе анализа установлено, что этой пространственно-временной модели присущи следующие содержательные характеристики: доминирование в картине мира в целом временных отношений над пространственными; преобладание во временной модели ориентации на будущее, эсхатологизм; линейная модель времени, его необратимость; яркая ценностно-эмоциональная окрашенность восприятия времени; вера в чудо, в уникальность, беспрецедентность и неповторимость важнейших событий христианской истории, рассмотрение всего происходящего в свете этих чудесных и уникальных событий; отсутствие жесткой границы между сакральным и профанным, освящение, обожение материального мира, единство пространственно-временного универсума; сущностное включение субъекта в пространственно-временной континуум, вплоть до восприятия времени в целом как внешнего выражения внутренней психологической жизни субъекта. На основе христианской модели времени в эпоху ренессанса произошло открытие исторического времени.

В параграфе 3 исследуется система представлений о времени и пространстве, характерная для нового времени. Для этой системы представлений, которую автор обобщенно называет «ньютоннанской» моделью, характерны следующие черты: линейность и однородность времени, представление его в виде шкалы, разделенной на равные промежутки; развитие бережливого отношения ко времени, взгляд на время как на капитал, утверждение формулы «время - товар - деньги»; вера в возможность планомерной деятельности и предсказуемость всех событий; восприятие пространства как однородного во всех своих точках вместилища для тел; формирование современных представлений о географическом пространстве.

Параграф 4 посвящен выявлению характеристик современной модели времени и пространства. На основе анализа ряда научных и философских концепций XX - начала XXI вв. автор приходит к выводу, что современной модели времени и пространства присущи следующие содержательные характеристики:

• относительность времени и пространства, зависимость их свойств от наблюдателя-субъекта;

• возможность сосуществования множества различных типов времени и пространства, их тесной взаимосвязи и взаимозависимости, вплоть до существования единого четырехмерного континуума «пространства-времени»;

• высокий уровень историзма в познании времени и пространства,

• углубленное внимание к свойствам социального времени и пространства,

• признание историчности не только времени, но и пространства,

• зависимость фундаментальных пространственных концептов (например, «Север», «Юг», «Запад», «Восток») от исторически изменяющихся ценностных категорий, идеологической насыщенности этих концептов;

• интеллектуальная реабилитация циклических моделей времени,

• разработка сложной, комплексной модели времени, сочетающей в себе цикличность с однонаправленностью и необратимостью времени («стрелой времени»), равномерность и поступательность со спонтанностю.

Итак, современная модель времени носит сложный, синтетический характер, соединяя в себе идеи и понятия всех исторически предшествующих моделей времени и пространства. В этом смысле возникновение данной модели явилось закономерным и наиболее полным выражением и ранее многообразно проявлявшейся тенденции к синтезу элементов различных пространственных и временных концепций.

Необходимо подчеркнуть, что выделение перечисленных четырех моделей является во многом условным, это результат достаточно сильного абстрагирования и схематизации реального процесса эволюции представлений людей о времени и пространстве, которые в ходе исторического развития менялись непрерывно, а не скачками, так 'по в действительности невозможно точно указать моменты, когда одна модель устаревает, а другая вступает в силу. К тому же в сознании людей обычно присутствуют одновременно элементы представлений, относящихся к разным пространственно-временным моделям, что отражает сложную структуру реального времени и пространства. В целом, чем более зрелой является концепция времени и пространства, тем в большей степени для нее характерна синтетичность, сочетание элементов разных исторически предшествующих моделей времени.

Глава II работы «История исследования проблем художественного времени н пространства» посвящена анализу теоретических концепций художественного времени и пространства, опирающемуся на исторический и логический подходы.

В параграфе 1 преобладает исторический подход. Здесь прослеживается историческая эволюция общеэстетических концепций художественного времени и пространства, начиная с Аристотеля и включая концепции художественного времени и пространства, относящиеся к современной эпохе; рассматриваются основные подходы к исследованию романного времени и пространства в литературоведении XX в. Сделан вывод о том, ито отображение пространственно-временных характеристик реального мира и человеческой жизни в искусстве, преобразование реального времени и пространства в художественное время и пространство издавна были предметом пристального внимания философов, художников, искусствоведов. На этом пути был выявлен целый ряд общеэстетических закономерностей, присущих художественному времени и пространству, а также особенностей пространственно-временной организации разных видов искусств, что послужило теоретической основой исследований художественного времени и пространства в литературе.

Параграф 2 посвящен анализу литературоведческих подходов XX - XXI вв. к проблемам времени и пространства в романе. На материале работ А.Г.Цейтлина, Г.Волошина, Л.Гроссмана В.Ф. Переверзева показано, что на протяжении первой половины XX в. в русской филологии преимущественное внимание уделялось проблематике художественного времени. Этот общий вывод подтверждается и анализом работ представителей «формальной школы», в частности В.Б.Шкловского, Б.М.Эйхенбаума, Ю.Н.Тынянова, Б.В.Томашевского, а также В.В.Виноградова.

Новые подходы, соответствующие современному уровню осознания пространственно-временных отношений, связаны с трудами М.М.Бахтина, Д.С. Лихачева, научными исследованиями А.Н.Вяльцева, Б.В.Раушенбаха, Л.Грюнбаума, работами ученых тартуско-московской школы - Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского, С.Ю. Неклюдова, З.Г. Минц, В.Н.Топорова. В 70-е - 80-е гг. XX в. проблематика пространства и времени в искусстве активно обсуждается в формате регулярных научных форумов. В исследованиях последней четверти XX в. анализируются различные аспекты функционирования и проявления категорий времени и пространства в художественном произведении, разрабатывается категориальный аппарат исследований художественного времени и пространства.

Краткий обзор основных тенденций современного западного литературоведения позволяет прийти к заключению о разнонаправленном развитии исследований художественного времени и пространства. Так, в работах Ж.Пуллона, Г.Мюллера, А.Мендилова проявляется бергсонианский подход. В.Холдхайм исследует художественное пространство с позиций герменевтики. У представителей «новой критики» в 70-е гг. XX в. (Д.Фрэнк, Ш.Спенсер) возникло представление о «вневременном характере» искусства XX века, об утрате «временного измерения» как попытки уйти от историзма реальной действительности и замене времени сугубо пространственными связями в «архитектоническом» романе. Теория «разрушенного времени» А. Роб-Грийе абсолютизирует отказ некоторых писателей XX в. от таких традиционных понятий художественной литературы, как персонаж, сюжет, фабула. При этом в работе французского писателя тонко подмечена закономерная связь между выражением в романе личностного, индивидуального начала и особенностями его художественного пространства и времени: утрате героя, личности как главного объекта изображения неизбежно должна сопутствовать утрата другого не менее важного объекта изображения - мира во всей полноте его пространственно-временной определенности.

Весьма значимы работы А.-Ж. Грсймаса, К. Бремона, Ц.Тодорова, Р.Барта, Ж. Женетга и др.).

Систематизация концепций художественного времени и пространства делает возможным переход к разработке методологической основы собственной типологизирующей концепции и формулировке общеметодологических принципов анализа произведений в аспекте художественного времени и пространства. Так, методологически целесообразным представляется рассматривать художественное время и пространство дифференцированно, полагая, что такой подход позволит выявить специфику трансформации физического времени и физического пространства в художественные время и пространство, проследить механизм концептуализации реального пространства и реального времени с тем, чтобы выработать методику анализа художественного времени-пространства в повествовательном тексте.

В параграфе 3 с учетом результатов анализа теоретических подходов, предпринятого в предыдущем параграфе, сформулирован ряд общих принципов исследования художественного времени и пространства в романе, в том числе: принцип различения реального, перцептуального и концептуального времени и пространства; рассмотрение художественного времени и пространства как концептуального и R то же время как способа воссоздания реального времени и пространства, в тех или иных художественных модификациях; мобилизация не только интеллектуальных, но и чувственных способностей человека при создании и восприятии художественного времени и пространства, откуда вытекает признание того, что художественное время и пространство сочетают в себе свойства реального, перцептуального и концептуального времени и пространства; целесообразность различения фабульного и сюжетного времени; необходимость введения понятий фабульно значимого пространства и сюжетно значимого пространства; принцип единства художественного пространства и времени, их связи с движением; их тесной связи с субъектом и др.; связь художественного пространства с авторской оценкой персонажей и происходящего; более индивидуальный характер времени и общественный, интерсубъектный характер пространства как сферы для общения, взаимодействия субъектов, что, однако, не мешает существованию приватного пространства; возможность имплицитного проявления времени персонажа и обязательность эксплицитного проявления пространства персонажа; в то же время возможность имплицитного проявления пространства повествователя и автора; хронотопичность читательской точки зрения, определяющая принципиальную перцептуальность пространства-времени в повествовательном тексте; концептуальная и ценностная нагруженность основных пространственных концептов; принцип разнородности пространства и времени как объективных характеристик физического универсума, в то же время признание того, что параметры, применимые к одному из них, могут оказаться применимыми и к другому.

Данные принципы выполняют роль общей теоретико-методологической основы для разработки типологизирующей концепции художественного времени и художественного пространства в русском классическом романе XVIII - XIX вв.

Глава III «Тнпологнзацня художественного времени в русском романе XVIII - XIX вв.» посвящена разработке типологизирующей концепции художественного времени в романе и в литературоведческом анализе.

В параграфе 1 понятие художественного времени определяется как комплексное понятие, охватывающее целый спектр разноплановых и разноуровневых характеристик художественного произведения. Эти характеристики отражают как собственные временные параметры художественной формы произведения, так и особенности отображения в нем реального времени.

В разработке типологизирующей концепции художественного времени романа автор опирается на принципы системного подхода и используемые в нем категории формы и содержания. В разработке комплексной типологии романного времени автор исходит из жанровой специфики романа как особого типа художественной структуры. Эту специфику определяют два основополагающих фактора, выделяемые А.Я.Эсалнек: во-первых, особое отношение к личности «как ведущему звену романной ситуации»10, во-вторых, трехчленная структура самой романной ситуации, которая включает, помимо межличностного и внутриличностного конфликта героев, такие факторы, как среда и микросреда. Микросреда - это непосредственное окружение героев, а среда - все социальное окружение.

В аспекте субъективного восприятия героев время выступает как модус личностного бытия, характеризуя определенный субъект, определенную личность. В качестве такого субъекта, такой личности могут выступать персонаж, повествователь, автор. Это позволяет определить единицу исследования: в качестве первичной единицы анализа времени романа должно выступать не произведение в целом, а тот или иной субъект, характеризующийся определенным отношением ко времени и определенным типом реализации себя во времени. Нетрудно заметить, что разные герои романа по-разному относятся ко времени: в сознании одних доминирует настоящее, в сознании других - прошлое, третьи ориентированы преимущественно на будущее; в зависимости от типа и характера героя время для него может двигаться медленно или быстро, плавно или скачками; оно может занимать не одно и то же место в системе ценностей разных героев: один ценит каждую минуту, для другого время не представляет ценности. Герои могут иметь неодинаковое представление о структуре времени: одни живут в цикличном времени, их восприятие времени близко к мифологической модели; другие мыслят в рамках христианской временной модели с характерной для нее линейной устремленностью в будущее; третьи воспринимают время более механистично, в духе ньютоновской модели; временная модель четвертых может быть сложной, эклектичной или противоречивой, предвосхищающей современные представления о структуре времени.

Для полноты описания пространственно-временных характеристик романа наряду с указанными компонентами романной ситуации целесообразно выделить понятие «макросреда», под которым понимаются отношения, сложившиеся в обществе и мире без участия субъекта.

Кроме того, вводится понятие социально-вещественной микросреды героя, которая охватывает все непосредственное окружение конкретного героя, включая тех людей, вещи, ситуации, с которыми он находится в постоянном и двустороннем взаимодействии, на состояние которых может активно влиять. При этом принципиальную, жесткую границу между макросредой и социально-вещественной микросредой героя провести невозможно, эта граница относительна и подвижна. Воздействуя на свою микросреду, герой тем самым оказывает косвенное, опосредованное воздействие и на макросреду в целом, и наоборот, пытаясь воздействовать на макросреду, он, независимо от успешности этого воздействия, неизбежно оказывает воздействие на свою микросреду и свои отношения с ней.

Подходя к временным характеристикам макро- и микросреды героя романа с точки зрения современных представлений о времени, автор признает, что как та, так и другая находятся в постоянном изменении, развитии, причем развитие это не

10 Эсалнек А .Я. Типология романа (теоретический и нсторино-литературпыП аспекты). М., 1991. С. 20.

всегда является линейным, однонаправленным и равномерным. Различные части макро- и микросреды могут в своем движении реализовать разные временные модели, сочетая циклическое развитие с направленным движением из прошлого в будущее. При этом любому развитию свойственна необратимость.

В диссертационном исследовании особо подчеркивается историческая определенность макро- и микросреды, в связи с чем важным аспектом художественного времени романа является историзм, понимаемый как реалистическое отображение исторически конкретных характеристик макро- и микросреды.

Поскольку ведущим звеном романной ситуации является личность, субъект, в роли которого могут выступать персонаж, рассказчик или повествователь, автор, в качестве единицы анализа выделяется такой объект, как временная модель субъекта.

Выбор в качестве единицы исследования временной модели субъекта дает возможность анализировать временные модели отдельных персонажей, временную модель повествователя-рассказчика (если он имеется в образной структуре романа) и временную модель автора. При этом, рассматривая каждую конкретную временную модель, необходимо выделять в ней такие характеристики, как соотношение настоящего, прошлого и будущего, ценностное отношение субъекта ко времени, его представление о структуре времени.

Поскольку повествование в романе всегда субъектно ориентировано, в диссертации подчеркнуто, что выделению на временной шкале настоящего, прошлого и будущего всегда сопутствует высокая ценностная нагруженность этих смысловых концептов. Настоящее, прошлое и будущее в романе - это не абстрактные констатации линейного характера времени, с ними связаны мечты, надежды, планы, сожаления, раскаяние, радостные или горькие воспоминания, полнота или скудость восприятия жизни и т. д.

Совокупность всех субъектных временных моделей романа определяет специфику системы художественного времени конкретного произведения, однако не описывает ее полностью. Эта характеристика должна быть дополнена характеристикой временной организации повествования романа. В современном литературоведении художественный текст описывается не только с точки зрения производимого на читателя впечатления, но и структурных признаков текста, при помощи которых это впечатление достигается.

Так, впечатление быстрого, медленного или умеренного темпа повествования зависит от таких параметров, как размер разделов текста (глав, эпизодов), соотношение повествовательных и описательных фрагментов, скорость сюжетного развертывания (развития и смены самих описываемых событий), темп речи персонажей и рассказчика (который, в свою очередь, зависит от структуры фразы) и т.д. Ритм прозы проявляется в характере изображения событий и героев, образуя единство формы и содержания. Его исходными позициями являются интонационные и синтаксические формы, получающие развитие в структуре художественного образа.

С учетом сказанного выделяются два основных аспекта направления анализа художественного времени романа. Это, во-первых, исследование субъектных временных моделей, в составе которых выделяются такие аспекты, как ценностное отношение субъекта к настоящему, прошлому и будущему, соотношение этих временных категорий; представление субъекта о структуре времени; способы исчисления времени. Кроме того, субъектные временные модели могут различаться по преобладанию одной из четырех культурно-исторических моделей -мифологической, христианской, «ньютоновской» (характерной для нового времени),

плюралистичной (предвосхищающей современные концепции времени). Можно выделять также «гибридные» временные модели, соединяющие в себе признаки разных типов.

Во-вторых, это исследование временных характеристик макро- и микросреды героя романа, причем особое внимание следует в процессе анализа уделять проявлениям историзма в изображении макро- и микросреды.

Описанный подход открывает путь к типологизации временных моделей и выделению типов временных факторов, используемых при воссоздании макро- и микросреды романа.

В параграфе 2, посвященном анализу конкретных временных моделей, подчеркивается, что их типологизирующие признаки далеко не всегда бывают однозначно определенными, а кроме того, модели с формально одинаковыми типологизирующими признаками могут обнаруживать существенные различия.

Используя введенные типологические различия в качестве методологической основы анализа временных моделей, автор диссертационного исследования ориентировался в первую очередь на творчество Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского, сопоставив их авторские временные модели, в результате чего было установлено следующее.

Для темпоральной системы Толстого характерно сочетание элементов христианской и мифологической моделей времени, проявляющееся, в частности, в сближении и отождествлении божественных (христианских) и природных (языческих) символов. За этим отождествлением скрывается крестьянское в своей основе, а значит, не утратившее до конца первобытных, языческих корней сознание писателя и, как следствие, характерная для архаичного сознания модель времени, предполагающая цикличность развития и выделение сакральных, табуированных вех. Элементами христианской модели времени во временной модели Толстого являются эсхатологичность, высокая эмоционально-психологическая, субъективная нагруженность времени, опора на основные христианские концепты. Элементы мифологического времени — календарная цикличность, широкое использование образов природы в качестве временных символов.

В то же время в синтетизме толстовской модели времени, как и в самом обращении к циклическим моделям, тесном переплетении временных и пространственных отношений, высоком уровне историзма в отображении среды, свойственном романам Толстого, нетрудно усмотреть приметы современных представлений о времени.

Настоящее, прошлое и будущее во временной модели Толстого-романиста выполняют различные, взаимодополняющие функции: настоящее связано с наивысшей концентрацией действия и находится постоянно в фокусе внимания автор? и читателя; прошлое интересует Толстого-романиста не столько как источник причичных объяснений характеров, сколько как аккумулятор энергии для активных действий героев в настоящем и источник импульсов, нарушающих привычный ход событий и инерцию общественной морали и привычек, импульсов, приводящих к прорыву в трансцендентный план реальности. Именно в этом, трансцендентном, сакральном плане бытия ставит Толстой вопрос о будущем. На имманентном, материально-событийном, профанном уровне этот вопрос художником не ставится вовсе, а заменяется прорывом в трансцендентный план. Под углом зрения этого сакрализованного будущего переосмысливаются события имманентного плана повествования, раскрывая свой глубинный символизм. Профанное становится сакральным, низменное — возвышенным.

В целом временная модель Толстого-романиста воспроизводится, поддерживается временными моделями персонажей его романов.

Особенностью же временной модели Достоевского-романиста является то, что модели его персонажей могут существенно расходиться с авторской моделью, ориентировашшон на будущее, причем будущее выступает для писателя как принципиально неразрешимый вопрос, вечная проблема и предмет заботы, тревоги. В основе создаваемых им картин будущего лежит изображение тенденций настоящего в сравнении их с прошлыми уроками истории. Образ будущего для Достоевского не совпадает с идеалом, который воплощен в образе «Золотого века».

Прошлое для большинства героев Достоевского - это то, что имеет власть над ними, нередко это нечто тяжелое или постыдное, что невозможно забыть и что налагает неизгладимый отпечаток на восприятие настоящего и будущего.

Важной характеристикой временной модели Достоевского-романиста является его отношение к текущему времени, та высокая ценность, которую он придает каждой минуте. Для Достоевского не существенна разномасштабность хронологических промежутков, в его мире валентность мгновения приближена к валентности непрерывного и нескончаемого времени, для него характерно стремление уравнять ценность мига и вечности. Пафос Достоевского-художника и Достоевского-философа - в скрытой полемике с теми, кто разменивает «драгоценное время» на иные, недуховные ценности.

Параграф 3 посвящен типологизации временных факторов, используемых при воссоздании макро- и микросреды романа.

Среди временных факторов, используемых при воссоздании среды и микросреды романа, особое значение имеют проявления историзма. На основе рассмотрения эволюции методов воссоздания среды и микросреды в русском романе XVIII - XIX вв. выделено три основных типа историзма, следующих друг за другом.

Первый тип - это тип историзма, характерный для любовно-авантюрного и философского романа XVIII века. Здесь обращение к историческому прошлому служит элементом эзопова языка, способом сокрытия современных референций романа под покровом старинной или чужеземной экзотики. В качестве примеров данного типа историзма автор рассматривает любовно-авантюрные романы Ф.А.Эмина и политико-философские романы М.М.Хераскова, роман М.Д.Чулкова «Пригожая повариха» и В.Т.Нарежного «Российский Жилблаз».

М.М.Херасков в своих романах «Нума, или Процветающий Рим», «Кадм и Гармония», «Полиадор, сын Кадма и Гармонии» свободно обращается с историческим временем, используя обобщенные образы определенных исторических эпох в качестве метафор и аллегорий для выражения своих политических взглядов. Например, кульминационным моментом романа «Нума Помпилий» (1768) является изображение процветающего Рима. Это, по мысли художника, своеобразная аллегория будущей России. За вдохновенно нарисованными картинами прекрасной природы и процветающего земледелия легко прочитывается панегирическое изображение идеализированной Российской империи и, одновременно, наказ Екатерине II в момент работы Комиссии по составлению Нового Уложения. На прямое соответствие между Петербургом и Римом указывал сам Херасков, поместив в конце романа «Стихи от издателя», где утверждается тождественность России и Рима. С жанровой стороны в «Нуме Помпилии» явственно видны черты утопии.

Столь же свободно обращается Херасков с историческими эпохами в философском романе «Полиадор, сын Кадма и Гармонии». Хотя в основе сюжета этого романа лежит мотив странствия, по жанровым признакам его нельзя отнести к типу греческого романа, скорее это философская утопия. Особенно явственно на это

указывает третья часть, где описывается пребывание Полиадора на острове коварной и несправедливой правительницы Анафы. Герой не возвращается в свое отечество, а остается навсегда в фантастическом мире: с острова богини Теандры, подобно вольтеровскому Микромегасу, смотрит он на землю. Государства представляются ему ничтожными точками, но еще более ничтожны «великие события», происходящие в них: борьба за власть, войны.

В этом уничижительном образе всемирной истории, как и в других философских романах Хераскова, отразился духовный облик человека переходного времени, потрясенного зловещими образами Французской революции и пугачевшины и ожидающего новых, еще более грозных перемен. Трагическое восприятие исторического времени как губящего, разрушающего плоды человеческой культуры воплотилось в создании образов остановившегося времени в утопическом будущем, ради которого писатель призывает жить современные поколения людей. Слово Теандры, завершающее книгу, обращено к этому утопическому будущему, прообразу того «золотого века», о котором продолжали мечтать русские писатели XIX века, о котором говорит Версилов в романе Ф.С.Достоевского «Подросток». Теандра прославляет труд на благо всего человечества, зовет к миру, к освоению земных недр, исследованию вселенной. Она славит человека, но ему нет применения на земле, в царстве пока еще всесильной Анафы. В целом произведение Хераскова окрашено грустными размышлениями о времени; истории, назначении человека.

В целом к 70-м гг. XVIII в. общественное сознание России выработало представление о действительности как об изменяющейся субстанции, обусловленное историческими концепциями развития человека. Но художественное воплощение этого представления пока еще сталкивалось с определенными трудностями технического характера. Ярким подтверждением этому может служить роман М.Д.Чулкова «Пригожая повариха» (1770), в котором идея текучести жизни продекларирована в предисловии: «Все на свете коловратно...». События жизни героини развиваются по законам биографического времени, отличающегося от авантюрного и сказочного значительно большим соответствием действительности. Героиня нередко указывает на происходящие с ней внутренние изменении. Под влиянием превратностей судьбы, по мере все более глубокого познания жизни изменяется ее характер и моральные принципы. Это проявляется в том, что, описывая свои поступки, она нередко прилагает к ним оговорки, касающиеся ее прошлых мнений или заблуждений: «...тогда я не знала, что есть на свете благодарность, думала, что и без нее на свете прожить возможно».

Чулков делает попытку поместить события романа в исторический ряд (так, с самых первых страниц романа мы узнаем, что его героиня Мартона - вдова убитого под Полтавой солдата), но к соблюдению исторической достоверности на всем протяжении романа не стремится.

Серьезный шаг по направлению к подлинному историзму в плане использования художественного времени при реалистическом воссоздании мира романа сделал В.Т.Нарежный в своем романе «Российский Жилблаз». Он попытался в тесных рамках авантюрного времени достичь реалистической передачи психологических ощущений героев во время их скитаний и мытарств. В отличие от нестареющих, не унывающих и не изменяющихся героев греческого романа, герои Нарежного (князь Чистяков, Никандр) испытывают усталость и уныние, они взрослеют и стареют, время не проходит для них даром. Что же касается исторического времени, то в его передаче присутствует фрагментарность. Идея непрерывного и внутренне непротиворечивого исторического времени еще не была

осознана романистами допушкинского периода. Включая в свои произведения те или иные исторические метки, они мало заботятся как о взаимной согласованности этих меток, так и об их соответствии реальной истории.

Другой тип историзма в русском романе можно определить как «пушкинский», поскольку именно у А.С.Пушкина развилось убеждение, что художник, описывающий исторические события или размышляющий об истории, должен быть «беспристрастным, как судьба». При этом типе историзма обращение к историческому прошлому имеет целью более глубокое постижение причин современных явлений, извлечению из настоящего того, что может обнаружить себя в будущем.

На формирование пушкинского историзма большое влияние оказали памятники древнерусской литературы, и в первую очередь - «Слово о полку Игореве», а также труды западноевропейских историков и философов, среди которых особенно высоко Пушкин ценил Вольтера. Историзм «Бориса Годунова» и «Капитанской дочки» был подготовлен также трудами М.В.Ломоносова, В.Н.Татишева, М.М.Щербатова, И.Н.Болтина, И.И.Голикова, Ф.В. Туманского, А.Н. Радищева, Н.И.Новикова, Н.М.Карамзина, внесших существенный вклад в развитие исторической науки. Так, в многотомном труде Н.М.Карамзина «История государства Российского» (1804 - 1823) история России представлена как непрерывный поступательный процесс становления державы. При этом идея поступательности исторического развития, тесной взаимосвязи звеньев исторического процесса, как и представление о меняющемся из века в век созиании людей (то, что Карамзин обозначил понятием «дух времени»), была воспринята Карамзиным в немалой степени из русских летописей.

Таким образом, если для большинства романистов XVIII - начала XIX вв. обращение к историческому прошлому служило способом уйти от современного звучания своих произведений, скрыть их злободневное содержание под покровом старинной или чужеземной экзотики, то начиная с пушкинского периода в лучших произведениях критического реализма обращение к истории служит уже иной, в определенном смысле противоположной цели, а именно, более глубокому раскрытию тенденций современности, лучшему пониманию смысла современных событий и явлений.

Еще один тип историзма - это «притчевый» историзм, характеризующийся свободным использованием исторических материалов для воплощения философских, религиозных, социально-политических концепций автора, при максимально возможном соблюдении исторической достоверности. Этот тип историзма реализован Ф.М.Достоевским в «Поэме о Великом инквизиторе». Анализ культурно-исторического контекста создания романа «Братья Карамазовы» позволяет объяснить, почему действие «Поэмы о Великом инквизиторе» (V глава 5-й книги романа) Достоевский поместил в историческую рамку Испании XVI века.

В образе Великого Инквизитора Достоевский раскрыл одну из традиционных тем в истории русской мысли - тему антихриста. Черты антихриста заметны и в ряде других персонажей Достоевского: Расколышкове и Свидригайлове («Преступление и наказание), Ставрогине и Петре Верховенском («Бесы»), Описанный в «Бесах» проект будущего общества, где «все рабы и в рабстве равны», где, по замечанию Петра Верховенского, «желание и страдание для нас, а для рабов шигалевщина», перекликается с мечтой Великого Инквизитора об обществе, где «будет тысяча миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла».

Однако особенности реализации темы антихриста в «Поэме о Великом инквизиторе» связаны с современными писателю событиями. В декабря 1864 г. папа Пий IX выпустил энциклику «Quanta Cura» и приложение к ней - «Syllabus Errorum» («Полный перечень заблуждений нашего времени»). Этот документ осуждает, отрицает и проклинает науку, общественный прогресс, социализм, гуманизм, либерализм, свободомыслие, а также индифферентность, нейтралитет и попустительство государства в вопросах религии, в отношении к протестантской церкви и католическим объединениям либерального толка. Эти документы, проникнутые духом средневекового мракобесия, произвели мрачное впечатление на Достоевского, который посетил Флоренцию в 1868 году, когда борьба папства против итальянского национально-освободительного движения, находилась на пике своего развития. Вот почему именно в католицизме русский писатель увидел силу, противящуюся всяческой свободе, будь то свобода общественная, политическая или религиозная. Кроме того, для постановки данного вопроса Достоевский выбрал именно средневековую Испанию, что также не случайно, хотя писатель не только ни разу не бывал там, но и никогда не упоминал в своих резких нападках на Запад. Тем не менее, он был хорошо знаком с историческими фактами второй половины XVI века, когда Испания из страны, открытой для идей европейского гуманизма, стала страной контрреформации.

Таков внутренний механизм и путь выбора конкретно-исторической интерпретации глобальной идейной коллизии - выбора, позволяющего найти для этой коллизии единственно адекватную ей форму художественного воплощения, соединяющую в себе живые образы героев и органичную им пространственно-временную макро- и микросреду.

Переходя к исследованию выразительных возможностей временных средств воссоздания микросреды, необходимо прежде всего констатировать их многообразие. Механизм влияния этих средств на поведение героя рассмотрен на примере концепции Ю.М.Лотмана об атрибутивных свойствах автокоммуникации, широко используемой в реалистическом социально-психологическом романе. При этом концепция Лотмана была существенно развита и дополнена.

Выделяемые Лотманом в качестве «внешнего кода», служащего необходимым и достаточным условием автокоммуникации, временные факторы микросреды (а именно, звуки и движения, вызывающие у героя состояние скуки, бездействия, физической неподвижности или монотонного движения) являются хотя и необходимым, но недостаточным условием автокоммуникации. Наряду с ними обязательно должны присутствовать еще два фактора: наличие скрытого внутреннего конфликта, не осознаваемого героем, и инициирующее событие, воздействие которого тем выше, чем оно неожиданнее для героя. При этом значимость инициирующего события и временных факторов микросреды для автохоммуникативного процесса тем выше, чем выше степень внутренней конфликтности ценностно-смысловой интерпретации героем предмета автокоммуникации. Иными словами, чем сильнее вытеснение, чем упорнее сопротивляется психика героя осознанию конфликта, тем более мощный импульс должен получить герой, чтобы это осознание началось.

Так, например, в романе Толстого «Воскресение» инициирующим событием для автокоммуникативного внутреннего диалога Нехлюдова, составляющего важнейшую сюжетообразующую линию всего произведения, служит неожиданное для него появление Катерины Масловой в качестве обвиняемой в суде. При этом значительное внимание писатель уделяет описанию временных характеристик микросреды, способствующих протеканию автокоммуникации. Важно подчеркнуть,

что воспоминание об отношениях Нехлюдова к Катюше, описанные в главах XII -XVIII первой части романа, отчетливо всплывают п сознании Нехлюдова лишь после того, как он уже основательно подготовлен к этому всей обстановкой суда, описанию которой посвящены предшествующие главы: сидение в замкнутом пространстве, вынужденная длительная неподвижность, монотонность, рутинность и повторяемость производимых действий, канцелярский стиль зачитываемых документов - словом, все атрибуты присутственного места, подробно описываемые автором, выполняют роль внешнего «добавочного кода», включающего автокоммуникацию. В качестве источника скрытого внутреннего конфликта, не осознаваемого героем, выступает стародавний грех Нехлюдова, его предательство по отношению к Катюше Масловой, о котором он забыл.

Эта же схема «работает» в строфах XXXVI - XXXVIII восьмой главы романа А.С.Пушкина «Евгений Онегин». Здесь протеканию автокоммуникации способствуют «три внешних ритмообразующих кода», выделяемые Ю.М.Лотманом: печатный текст, мерное мерцанье огня и «мурлыкаемый» мотив". Однако действия этих факторов микросреды в данном случае недостаточно для начала автокоммуникативного внутреннего диалога Онегина. В качестве источника скрытого внутреннего конфликта выступает его давняя дуэль с Ленским и совершенное им убийство друга, а в качестве инициирующего события - его неожиданная встреча с Татьяной Лариной.

Немаловажной стороной воссоздания микросреды в аспекте времени является, по мнению диссертанта, использование романистом материальных символов со значением времени. Так, например, рассмотрение особенностей использования Достоевским такого символа, как часы, позволяет сделать вывод о том, что один и тот же символ может иметь различное и даже противоположное значение для героя и для автора, если типы их временных моделей различны, что характерно для стиля Достоевского. В целом же интерпретация временных символов всегда носит субъектный характер (т.е. она привязана к конкретному субъекту -автору, повествователю или персонажу) и проявляется в той или иной временной модели.

Глава IV Типологпзация художественного пространства в русском романе XVIII - XIX вв. посвящена разработке принципов типологии художественного пространства романа.

В параграфе 1 определяются понятия романного пространства, а также понятия топологии и топографии романа, формулируются основные методологические принципы исследования системы художественного пространства романа.

Под романным пространством понимается изображаемое в романе пространство, в котором разворачивается действие романа в целом или отдельной его части. Это пространство может быть реальным или вымышленным; его описание - реалистическим или фантастическим; оно может быть представлено в разных масштабах (географическом, городском, ландшафтном, масштабе поместья, дома, комнаты, пространства письменного стола, конторки и т.д.). При сопоставительном анализе ряда романов и повестей русских писателей XIX в., в том числе повести А.С.Пушкина «Выстрел» и его же романа «Дубровский», «Петербургских повестей» Н.В.Гоголя и его же отрывка «Рим», можно заметить, что множественность места

" Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров //Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2004. -

С. 165.

действия, его «разнесенность» по разным локациям составляют отличительный признак романа как литературного жанра.

Под топологией романа понимается явно или имплицитно выраженная в данном романе система представлений о строении географического пространства. Оно может характеризоваться следующими признаками.

1. Наличие определенного количества географически значимых пространственных локаций, в которых протекает действие романа или происходят события, важные для действия и упоминаемые в романе (например: Москва и Петербург; Петербург, губернский город и деревня; два разных города - город и «другой город», множество населенных пунктов, расположенных на пути следования героя). Особый случай составляют произведения, романное пространство которых формально охватывается одним городом, однако по своим реальным масштабам это пространство, соответствующее по своей структуре географическому пространству (город, по сути, вырастает до масштабов вселенной, и, соответственно, пространственные локации, расположенные в переделах города, могут выполнять функции локаций, разнесенных в географическом пространстве. В качестве такого «космизированного» города выступает, как правило, Петербург).

2. Наличие иерархии между этими локациями (локации могут быть либо равноправными по важности, либо основными и второстепенными). Иерархия локаций может задаваться различными критериями, как-то: важность происходящего в определенной локации для развития действия романа; связь с главными или второстепенными персонажами; связь с местонахождением повествователя; многократность возвращения героев в одну и ту же локацию; подробность или длительность описания одних локаций на фоне лишь беглого упоминания других и т.д.

3. Взаимное расположение локаций, задающее конфигурацию пространства романа (локации могут быть расположены в цепном порядке, могут быть центрированы относительно одной или нескольких главных локаций и т.д.).

4. Представленность в топологии романа реального географического пространства (города и иные населенные пункты, улицы, дома, части города, местности, выступающие в качестве локаций, могут быть реально существующими, неопределенными, вымышленными).

Под топографией романа понимается конкретный способ описания романного пространства в конкретном произведении. Одна и та же система пространственных отношений может быть описана в романе разными способами. Так, место, в котором разворачивается действие (город, местность, помещение, сад, бульвар и т.д.) в одном случае упоминается в романе под своим названием, но без детализации описания, в другом - косвенно, без именования, фигурируя тем самым только функционально, в той мере, в какой его параметры или детали существенны для действия; в третьем -выступает как более или менее четко прорисованный фон; в четвертом - является самостоятельным объектом описания (в последнем случае мы имеем дело с пейзажем или художественным описанием интерьера).

На основе сопоставления топологических и топографических характеристик романа выделяются два семантических плана, присущих пространственной системе произведения: с одной стороны, это топологическая, «внешняя» семантика, характеризующая топологию романа через ее соотнесение с реальным географическим пространством, с другой стороны - «внутренняя» (а точнее сказать, «внутрироманная») семантика, выявление которой позволяет, в конечном счете, установить, почему и для чего автор использовал в романе именно эти, а не другие локации, именно данную пространственную структуру.

Таким образом, между топологией и топографией романа существует тесная, органическая связь. Топография романа - это конкретный способ представления топологии, реализации ее в конкретных пространственных образах и их взаимодействии.

Параграф 2 посвящен более конкретному рассмотрению топологии романа. В соответствии с современными научными представлениями географические концепты имеют не столько физическую, сколько идеальную природу, и, таким образом, соотношение между топологией романа и реальным географическим пространством является опосредованным, между ними лежит идеальная модель географического пространства. При этом в романе не обязательно все локации должны иметь названия. Например, топология «Мертвых душ» Н.В. Гоголя является реалистической в своей основе (она коррелирует с российским географическим пространством в масштабах губернии), но при этом прямая референция между географическими локациями романа и реальной местностью отсутствует.

В качестве примера фантастической топологии, ничего общего не имеющей с реальным географическим пространством, рассматривается «Сказка о рождении тафтяной мушки» М.Д.Чулкова. Это произведение, являющееся частью сборника «Пересмешник, или Славенские сказки» (1766 - 1789), соединяет жанровые характеристики плутовского романа и сказки. Действие романа, отнесенное к условно далекой древности, развивается между двумя крупными городами -Новегородом и Винетой, которые никак не коррелируют с реальными Новгородом и Венецией. Используя в своем произведении «бродячие» сюжеты, автор романа не стремится вписать их в реальное географическое пространство. Место действия каждой из новелл «Пересмешника» является чисто условным. В этом смысле топология «Пересмешника» фантастична.

Намного ближе к географическому пространству топология романа М.Д.Чулкова «Пригожая повариха». Она соответствует реальной географии в таких двух точках, как Киев и Москва, что же касается пространства между Киевом и Москвой, то оно не соответствует реальному географическому пространству. С учетом сказанного топологию романа о пригожей поварихе автор в целом охарактеризует как топологию с частичной пространственной референцией. Что же касается «Сказки о рождении тафтяной мушки», то в этом произведении такая референция отсутствует.

Анализ классического русского романа XIX в. позволяет выделить следующие типы пространственной референции:

• прямая, при которой действие романа происходит в реально существующем городе, топография которого узнаваема и относительно точна (например, Москва и Петербург в топологии романов Толстого);

• косвенная, когда под вымышленным городом подразумевается конкретный, реально существующий город (как, например, под губернским городом, в котором развертывается действие романа Достоевского «Бесы», подразумевается Тверь);

• скрытая, если под конкретным, существующим в реальности подразумевается другой реальный город, который не может быть прямо назван в силу различных обстоятельств, например цензурных (например, Рим в романе Хераскова «Нума Помпилий» является аналогом Петербурга);

• обобщающая, когда под вымышленным названием места действия подразумеваются многие другие топосы, обладающие сходством (например, Скотопригоньевск в романе Достоевского).

При топологическом анализе русских романов XVIII - XIX вв. вводится понятие базисной топологии, отражающей систему представлений о географическом пространстве русского образованного человека XVIII - XIX вв. Базисная топология представляет собой часть картины мира и имеет когнитивную природу. Поскольку ее основные объекты поименованы, она может быть представлена в виде топонимической системы.

Базисная топология включает пять уровней.

Первый, «глобальный» уровень представлен устойчивой оппозицией «Россия - заграница» и отражает положение страны в мировом геополитическом и культурно-географическом пространстве. Текстовыми маркерами этого топологического уровня являются упоминания городов, стран, местностей, находящихся за пределами России; упоминание России как целого, в том числе в сопоставлении с другими странами; использование сюжетного мотива отъезда героя за границу или возвращения из-за границы; выбор заграницы в качестве места действия всего романа или его части, эпизода; упоминание не включенных в основной сюжет событий биографии героя, имевших место за границей. В большинстве классических русских романов под «заграницей» подразумевается западная Европа.

Одна из особенностей образа заграницы, характерная для русской культуры XVIII - XIX вв., состоит в том, что чужие страны зачастую воспринимаются как более спокойные, безопасные, комфортные, чем родина. Россия же, напротив, являет собой некий экзистенциальный эпицентр, в котором сконцентрированы страсти, тревоги, сомнения, борьба, опасности и беды, - все то, что позволяет человеку жить в полную силу, дает ощущение подлинности и полноты бытия. Если же герой не выдерживает испытания Россией, то он либо гибнет, либо покидает родину, чтобы найти хотя бы временное пристанище, успокоение и отдых за границей.

Второй топологический уровень представлен устойчивой оппозицией «Петербург - Москва». Текстовыми маркерами этого уровня являются упоминания Москг-ы и Петербурга, московских и петербургских улиц, зданий, учреждений; выбор в качестве места действия Москвы или Санкт-Петербурга; использование сюжетного мотива приезда героя из Москвы или Санкт-Петербурга в провинцию, либо его отъезда из провинции в Москву или Санкт-Петербург; упоминание не включенных в основной сюжет событий, имевших место в Москве или Санкт-Петербурге.

Говоря об этом топологическом уровне, необходимо учитывать, что важной особенностью культурно-географической модели России, начиная со времен Петра I, было наличие двух столиц - Санкт-Петербурга и Москвы. Санкт-Петербург, провозглашенный с самого момента своего основания официальной столицей, так и не в дтеснил окончательно Москву, которая по-прежнему воспринималась как «сердце» России. Оппозиция «Петербург - Москва» стала одной из культурных констант национального сознания. Петербург - это город, созданный волей одного человека - гения и тирана — на «гиблом» месте, среди болот; это средоточие государственной бюрократической власти, представленной многочисленными казенными учреждениями, город прекрасной архитектуры и изломанных судеб, город миллионеров и нищих, город причуд, изысков и извращенных преступлений, циничного расчета и романтического безумия, город дельцов, карьеристов, «мечтателей» и самоубийц. Москва же - это столица древняя, естественная, место «благое» и благодатное; город храмов и монастырей, традиций, русского хлебосольства; город, в котором равномерно и гармонично представлены все сословия, город, поддерживающий прочную связь с деревней, почвой, страной, город

стабильной и покойной жизни в соответствии с человеческой природой и естественными потребностями человека. Петербургской суете и деловитости противостоит размеренность и праздность московской жизни, а петербургской экзальтированности - сосредоточенность на обычном, естественном течении жизни с ее повседневными заботами и радостями. Оппозиция «Москва - Петербург» рельефно представлена в романах «Евгений Онегин» А.С.Пушкина, «Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение» Л.Н.Толстого, «Бесы» Ф.М.Достоевского.

Третий топологический уровень представлен губернскими городами. Текстовыми маркерами этого уровня является использование в тексте термина «губернский город» либо - реже - реальное название одного из губернских городов Российской империи; упоминание государственных учреждений и должностных лиц, находящихся в губернском городе (губернского суда, канцелярии губернатора и т.д.); выбор в качестве места действия губернского города. Губернский город - это достаточно крупный город (такой, как Нижний Новгород, Саратов, Курск, Орел и т.д.), имеющий прямые сношения со столицей и опосредованные - с заграницей. Среди персонажей русского романа, связанных с губернским городом, - чиновники высоких разрядов (среди них почти обязательно присутствует или хотя бы упоминается губернатор), богатые помещики, интеллигенты. На этом топологическом уровне концентрируется основное действие романа Достоевского «Бесы».

Четвертый топологический уровень представлен уездными городами. Текстовыми маркерами этого уровня является использование в тексте термина «уездный город», либо «город»,- «городок», «ближайший городок», если основным местом действия является деревня; выбор в качестве места действия уездного города. Названия уездных городов в романах, как правило, являются вымышленными.

Уездный город - маленький, чаще всего безымянный, с выраженными приметами провинциальности, заброшенности, периферийности. Для этого топологического уровня органичными персонажами являются мещане, купцы. Жизнь героя в уездном городе часто связывается с бедностью, невезением, жизненной неудачей. Характерным примером этого может служить жизнь одного из героев романа И.А.Гоичарова «Обрыв» - Леонтия Козлова.

Пятый топологический уровень представлен деревней. Текстовыми маркерами этого уровня является использование в тексте слов «деревня», «имение», «поместье». В русском классическом романе деревня - это место обитания помещичьей семьи, характеризующееся определенным укладом жизни, который отражает нравы обитателей. Примером идеализации деревенского уклада является описание патриархального уклада Малиновки в «Обрыве» И.А.Гончарова.

Наличие в романе четвертого и пятого топологических уровней может порождать оппозицию «столица - провинция».

Описанная топологическая система не обязательно должна воспроизводиться в романе целиком. Однако для большинства образцов классического русского романа XIX в. соответствие данной системе является нормой.

В диссертации вводятся и используются понятия топосов, топологических узлов, топологических уровней, топологической рамки, топологического ракурса.

Типологизирующее значение введенных топологических понятий заключается в следующем. Отношение топологии романа к базисной топологии, характеристики топологической рамки и топологического ракурса, с точки зрения автора диссертации, целесообразно использовать для характеристики одного, отдельно взятого романа в целом с точки зрения его художественного пространства, а также для типологизации романов по типу художественного пространства. Понятия

топологического уровня, центра и периферии, топологической рамки можно использовать для характеристики отдельных топологических пунктов и топосов в рамках анализа художественного пространства романа.

В параграф 3 предметом топографического анализа является конкретный топологический пункт, то есть единица топологического анализа. В контексте топологического анализа топологический пункт выступает как топографический пучок. Единицей топографического анализа является конкретная пространственная локация, рассматриваемая как топос, конкретное место, в котором происходит действие.

В рамках топографического анализа романа Достоевского «Преступление и наказание» можно выделить три типа топосов, используемых на топологическом уровне Петербурга: 1) официальное пространство, 2) открытое городское пространство (пространство «агоры») и 3) частное (жилое) пространство.

Посредством топосов первого типа реализуется оппозиция «человек - власть». Он представлен в романе тремя топосами присутственного места, два из которых (контора квартального надзирателя и кабинет Порфирия Петровича) представлены хронотопически, а третий (суд) - лишь номинально, без описания судебного процесса как взаимодействия конкретных людей в определенной пространственно-временной среде. В эпилоге романа лишь излагается содержание судебных прений, позиции и аргументы сторон.

Посредством топосов второго типа реализуется оппозиция «Я - другие». В указанном романе на улицах и площадях Петербурга происходят непредвиденные встречи и знакомства. Открытое пространство в данном романе выступает как метафора обобщенного человеческого сознания, взгляда на себя со стороны, глазами других. Заметим в скобках, что, в отличие от городского открытого пространства, пространство вне города (природное пространство) в «Преступлении и наказании» символизирует общение человека с Богом.

Посредством топосов третьего типа реализуется оппозиция «Я - Ты». Восприятие этого пространства зависит от отношения к нему героя: по-разному чувствуют себя герои па своем и чужом пространстве. В указанном романе проникновение в чужое жилое пространство всегда таит в себе опасность для входящего. Опасности подвергается Дуня, придя в квартиру Свидригайлова, опасность ждет Соню, когда они приходит по просьбе Лужина в квартиру Лебезятникова.

В целом топографический анализ служит типологизации топосов как основных элементов художественного пространства романа.

Проведенный анализ топоса «присутственное место» на материале русских романов XVIII - XIX вв. показал, что данный топос является устойчивым типом топоса, используемым разными писателями, причем в XIX в. он обретает хронотопическую полноту, что позволяет говорить о хронотопе «Присутственного места». Данный тип хронотопа не выделялся в литературоведческой литературе и не подвергался анализу. Такой анализ осуществлен нами на материале целого ряда произведений русской литературы, в том числе таких, как роман Пушкина «Дубровский», повесть Гоголя «Шинель», романы Достоевского «Бедные люди» и «Преступление и наказание», роман Толстого «Воскресение», роман Нарежного «Российский Жилблаз».

В первых двух из названных произведений описываемый тип хронотопа порождает развертывание одной и той же сюжетной схемы, представляющей собой реализацию функций сюжетного мотива, который можно назвать: «Гонители глумятся и торжествуют над жертвой в присутственном месте». Данный мотив с

необходимостью порождает следующую последовательность мотивов: «Глумление усиливается»; «Поведение жертвы под влиянием усилившегося глумления изменяется, жертва выражает протест» и «Один из гонителей испытывает огорчение (раскаяние, жалость) и отходит от других гонителей».

Данная сюжетная схема обнаруживается и в других произведениях. В «Бедных людях» Достоевского в роли жертвы места выступает Макар Девушкин, в роли одного из гонителей - Петр Петрович (а с ним, вероятно, и другие сослуживцы), в роли раскаявшегося, а точнее, смягчившегося гонителя - Емельян Иванович, обещавший Макару Девушкину рекомендовать его «одному человеку», который «дает на проценты». В «Преступлении и наказании» данная схема использована Достоевским дважды: в первой главе второй части романа описывается (визит Раскольникова в конторы квартального надзирателя, где в качестве смягчившегося гонителя выступает Никодим Фомич, которому «как-то стыдно стало») и в главе пятой части четвертой романа, где описан визит Раскольникова к Порфирию Петровичу, а затем явление к Раскольникову мещанина, обвинившего его в убийстве.

Возникает вопрос: почему последовательность одних и тех же мотивов реализуется в разных произведениях с такой предзаданной необходимостью, что позволяет говорить не о простой последовательности мотивов, а о наличии сюжетной схемы с достаточно жесткой внутренней взаимосвязанностью следующих друг за другом мотивов?

Ответ на этот вопрос находится в прямой связи со свойствами хронотопа «присутственное место». Именно хронотоп задает такие условия для развертывающихся в кем человеческих взаимоотношений, в которых у людей притупляется способность воспринимать страдание и боль другого человека, поэтому степень торжества гонителя становится несоразмерной степени страдания жертвы, и в результате первый не только не испытывает удовлетворения от своего торжества, но в конечном счете, после пробуждения у него способности к сочувствию, испытывает разочарование и раскаяние.

События, о которых повествуется в главах V - XXIV первой части романа Л.Н.Толстого «Воскресение», гоже развиваются по описанной выше сюжетной схеме. В качестве жертвы выступает Маслова, в качестве гонителей - присяжные и члены суда, в том числе Нехлюдов. Роль Нехлюдова в суде над Катериной Масловой пассивна, происходящее глумление над человеком совершается не по его воле. Мучение людей, глумление над ними - закон присутственного места, который действует без изъятий и исключений. Прозрение преследователя происходит в несколько этапов. Сначала, после того как Маслова называет свое имя, Нехлюдов узнает в ней ту самую девушку, в которую когда-то был влюблен и с которой поступил подло. После чтения обвинительного акта и показаний подсудимых Нехлюдов окончательно узнает ее и погружается в воспоминания, которым посвящены главы XII - XVIII. Но более глубокое прозрение Нехлюдова наступает после объявления приговора суда и спонтанного («вдруг») возгласа Катюши: «Не виновата я, не виновата!». Лишь этот крик Катюши вновь пробуждает совесть Нехлюдова.

Говоря об универсальности действия хронотопа присутственного места, а значит, и о внутренних, закономерных источниках незыблемой, самовоспоизводящейся логики этой схемы, прочности взаимной связи следующих друг за другом мотивов, необходимо обратить внимание на открытое Ю.М.Лотманом явление закономерной связи автокоммуникации с действием «добавочных кодов». Именно хронотоп присутственного места служит источником

всех трех необходимых для включения автокоммуникации кодов. Во-первых, длительная неподвижность, ожидание, как и монотонность, скука и рутинность повторяющихся действий, составляющие пространственно-временное содержание хронотопа присутственного места, вызывают у человека то состояние бездействия, скуки и задумчивости, способствующее развитию рефлексии. Во-вторых, для человека, выступающего в качестве одного из гонителей, сам факт взятия на себя этой роли выполняет функцию скрытого внутреннего конфликта, не осознаваемого героем, вытесняемого им из своего сознания. В-третьих, протест доведенной до отчаяния жертвы служит тем инициирующим автокоммуникацию событием, воздействие которого тем выше, чем оно неожиданнее для героя. И в самом деле, что может быть неожиданнее бунта, пусть даже и самого робкого, в присутственном месте, сама мертвенная атмосфера которого, казалось бы, исключает всякий протест, всякое живое движение?

Таким образом, хронотоп «присутственного места» содержит в себе механизм, диалектически порождающий сюжетное развертывание по определенной, предсказуемой схеме. Этот хронотоп имеет не только устойчивые пространственные и временные характеристики, но и столь же устойчивые сюжетные функции, которые воспроизводятся в разных романах на протяжении длительного исторического периода.

Параграф 4 посвящен типологии пространственных символов как компонента поэтики романа. При рассмотрении возможностей и принципов типологизации пространственных символов необходимо учитывать природу символизма, а также научные и философские подходы к исследованию этого явления.

Пространственные символы допускают различные принципы типологизации: по предметной смежности значений; по степени новизны использования (символы-архетипы и новаторские символы); по сложности формы (элементарные символы, концепты, сюжетные мотивы, топосы, хронотопы, уклады).

Кроме того, одним из оснований типологизации символов-хронотопов является соотношение объективных и субъективных факторов. Например, такие предметно смежные хронотопы, как дорога и путь, различаются именно по этому критерию: в хронотопе дорога доминируют объективные факторы среды, а в хронотопе пути - субъективно-волевые факторы героя.

В диссертации выделен и описан особый тип хронотопа - уклад, который, помимо пространственно-временных характеристик непосредственного окружения героев, включает систему воспроизводимых (многократно повторяющихся во времени) поведенческих стереотипов самих героев по отношению к самим себе, друг другу (домочадцам), гостям, посторонним и т.д. Самым распространенным типом уклада, широко представленным в русских романах XVIII - XIX вв., является домашний уклад. Это сложный образно-стилистический комплекс, включающий в себя описания внутреннего пространства дома и формирующих его предметов; нередко также описания наружного вида дома, сада, других частей усадьбы; привычных, повторяющихся процессов повседневной жизни; обычаев семьи, стиля взаимоотношений между членами семьи и домочадцами; формы гостеприимства.

Так, в «Обыкновенной истории» И.А. Гончарова одним из организующих повествование принципов служит противопоставление двух укладов - деревенского, с традиционной для него размеренностью, щедростью, широтой и хлебосольством, и петербургского - скупого, негостеприимного, представленного холостяцкой квартирой Петра Ивановича.

Примеры описаний домашнего уклада, несущие глубокую идейно-образную нагрузку, представлены в романе Л.Н.Толстого «Анна Каренина». Уже зачин романа, служащий тематическим ядром всего произведения, включает два смысловых элемента, находящихся между собой в отношении антитезы, противопоставления хаоса и космоса. Именно дом является высшим проявлением организованного, упорядоченного, обжитого и обустроенного пространства. Дом воплощает ближайшее пространственное и временное окружение человека, по сути дела, это продолжение его тела, с его естественными ритмами. При этом важнейшим атрибутом дома является то, что это не только место, где человек живет, ест, спит, но и родовое гнездо, оплот семьи. Как только ослабляются семейные узы, дом это чувствует и тоже начинает разрушаться, превращаясь в «постоялый двор». Живой иллюстрацией этой мысли служит описание дома Облонских во время ссоры Долли и Степана Аркадьича, все обитатели которого «чувствовали, что нет смысла в их сожительстве».

При этом хаос и космос (дом) не просто противопоставлены друг другу. Хаос проникает в самое сердце космоса - дом, подрывая его уклад. По убеждению Толстого, все самые важные и значимые общественные перемены начинаются и завершаются на уровне семьи, не просто в личном мире человека, но именно в семейном, домашнем мире. Основой же семьи служат взаимоотношения между мужем и женой. Эта простая мысль в романе и раскрывается в сопоставлении домашних укладов Облонских, Левиных, Карениных, Вронских.

Важнейшими характеристиками домашнего уклада служат, во-первых, отношения между мужем и женой; во-вторых, достаток, материальное благосостояние; в-третьих, забота о доме. Дом Карениных, несмотря на достаток, не был уютным, искренним. Можно предположить, что причиной этой фальши было отсутствие любви между супругами. Но ту же фальшь и тот же глубокий внутренний разлад, от которого не спасает страстная любовь, мы видим и в доме Вронского и Карениной в Воздвиженском, который посещает Долли. Любовь Анны к Вронскому не претворяется в заботу о доме, семейном гнезде, о детях. Видимо, Анна лишена той обязательной, по мнению Толстого, черты, которая должна быть присуща женщине, - домовитости, таланта и стремления к домостроительству, организации домашнего пространства и времени. Этим сполна наделена Кити Левина. В семье же Облонских инстинкт домостроительства поровну распределен между мужем и женой. Если Долли полностью взяла на себя заботу о детях, то прерогативой Стивы является парадное лицо дома, обращенное к гостям, друзьям. Возможно, именно за этот талант домостроительства Стиве Облонскому и прощаются его прегрешения перед женой, и дом Облонских сохраняет душу и тепло, несмотря на семейные противоречия.

В романе «Воскресение» Толстой создает потрясающий по силе образ тюремного уклада, который предстает как извращенное, вывернутое наизнанку отображение домашнего уклада. В целях подчеркивания контрастной соотнесенности нормального домашнего уклада и извращенного тюремного писатель помещает описание тюремной камеры непосредственно после описания комфортной обстановки дома Корчагиных. При этом автор романа сообщает, что «Маслова вернулась домой».

Таким образом, домашний уклад задает сложную устойчивую систему социальных отношений, основанную па распределении ролей. Кроме того, он предполагает определенные сценарии (например, вызов слуги, одевание, раздевание, обед, прием гостей, кабинетные занятия сон, чтение и т.д.), и таким образом может включать в себя другие хронотопы.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, формулируются основные выводы. Рассмотрение в диссертации целого ряда теоретических вопросов, связанных с исследованием художественного времени и пространства, приводит к следующим общим выводам.

Существуют определенные различия между семантическими функциями художественного пространства и художественного времени в образной системе русского классического романа XIX в. В целом художественное пространство, в отличие от художественного времени, более ярко проявляет тенденцию к «обобществлению». Если художественное время романа как целого «привязано» к автору и определяется как авторская временная модель, то художественное пространство романа как целого «привязано» скорее к сюжету, а не к автору, поскольку именно сюжет определяет местонахождение и перемещения героев, соотношение пейзажных и интерьерных зарисовок, как и общую топологию и топографию романа. Художественное пространство романа - это отнюдь не механический «фон», обладающий большим или меньшим сходством с реальным пространством, на котором развертывается действие, а весьма значимая часть общей идейной концепции автора и одновременно с этим - часть национальной системы общекультурных символов.

Художественное время, если говорить о нем как о совокупности временных моделей, более индивидуализированно и субъективированно: каждый персонаж имеет собственную концепцию времени, по-своему воспринимает его, между тем как представления персонажей о структуре пространства, по крайней мере, в общих чертах (на уровне географии) обычно совпадают. Благодаря этому именно художественное время используется в качестве одного из средств драматизации того идейного размежевания, которое имело место в русском обществе.

Что касается художественного пространства, то оно используется в двух основных функциях: на «макроуровне» (топологическом) - как средство осмысления той глобальной исторической коллизии, субъектом которой являются не отдельные люди или политические силы, а все общество в целом (Россия или даже человечество); и на «микроуровне» (уровне пейзажа и интерьера) - как форма авторского вердикта по отношению к описываемым характерам и событиям, как способ собственного незримого присутствия и тем самым - реализации художественного единства текста.

Результаты анализа художественного пространства и времени в русском классическом романе подтвердили методологическую плодотворность раздельного исследования художественного пространства и художественного времени как составляющих художественной формы произведения, каждая из которых обладает собственной спецификой. Данный подход не отрицает необходимости исследования хронотопов. Понятие хронотопа как ценностно значимой характеристики сохраняет свою актуальность по отношению к целому ряду конкретных художественных образов.

Общий вывод исследования состоит в том, что художественное время и художественное пространство в романе представляют собой две относительно независимые, но в то же время тесно взаимосвязанные системы организации микросреды и среды относительно героев романа с учетом системы взаимоотношений между ними.

Апробация и внедрение результатов исследования

Теоретико-методологические положения и выводы, полученные в ходе исследования, докладывались на ряде научных форумов, а также были представлены в ряде научных публикаций:

I. Монографин и пособии:

1. Типология художественного времени и пространства в русском романе. М.: МГУ, 2006. (8 п.л.) Монография.

2. Особенности художественного пространства в прозе русских писателей XIX века: учебно-методическое пособие. Ульяновск: УлГУ, 2001. (1,5 п.л.)

II, Статьи, тезисы н материалы конференций:

3. Сюжетные возможности хронотопа «Присутственное место» и их использование в произведениях классической русской литературе XIX в. (на примере прозаических произведений A.C. Пушкина, Н.В. Гоголя и Л.Н. Толстого) И Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2005. № 5. С. 64-75.

4. Топология и топография романного пространства // Филологические науки. 2006. № 6. С.16-24.

5. О топологии в русском романе // Социальная политика и социология: междисциплинарный практический журнал. 2007. №1 С. 150-160.

6. Настоящее, прошлое и будущее в романе Л.Н. Толстого «Воскресение» II Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2007. № 4. С. 69-76.

7. Категории пространства и времени в школьном изучении литературы И Проблемы преподавания литературы в школе. Ульяновск: ИПК ПРО, 1996. С. 59-67.

8. Художественные понятия времени и пространства в школьном преподавании литературы // Постигая прошлое и настоящее. Межвузовский сборник научных трудов. Саратов: Изд-во Саратовского гос. ун-та, 1997. С. 198- 202. (в соавторстве с Л.И. Бородаенко)

9. Мотив в литературном произведении (творчество Ф.М. Достоевского) // Литературоведение на пороге XXI века: Материалы международной конференции. М: Раидеву-АМ. 1998. С. 451- 455.

10. Понятие временной модели в художественном произведении // Рукопись деп. в ИНИОН РАН № 54096 от 7.12.98. 12 с.

11. Работа над теоретико-литературными понятиями в школе // Ученые записки Ульяновского государственного университета. Сер. «Образование». Вып. 1. Материалы Всероссийской научно-методической конференции «Гуманизация и гуманитаризация образования. Актуальные проблемы современного урока». Ульяновск: УлГУ, 1999. С. 53-54.

12. Антропоцентризм пространственной структуры романа Ф.М. Достоевского «Бесы» // Человек в культуре России. Материалы VI 1 Всероссийской научно-практической конференции, посвященной дню славянской письменности и культуры. Ульяновск: УлГУ, 1999. С. 73-74. (в соавторстве с А.Я. Эсалнек)

13. Временная организация повествования романа Ф.М. Достоевского «Бесы» // Прошлое и настоящее России: политика, экономика, культура. Межвузовский сборник научно-методических трудов. Саратов: СГУ, 1999. С. 243- 249.

14. К проблеме произвольности словоупотребления понятия «хронотоп» // A.C. Пушкин и российское историко-культурное сознание: II] международная конференция по истории психологии сознания. Самара: СГПУ. Т. 5. Вып. 1. 1999. С. 364-365.

15. Человек и Вселенная в художественном мире Пелевина // Человек в культуре России: Материалы X Всероссийской научно-практической конференции. Ульяновск: УлГУ, 2002. С. 37- 39.

16. Изучение особенностей времени и пространства на материале ранних рассказов А.М. Горького // Максим Горький: проблемы, итоги и перспективы изучения. Горьковские чтения - 2000: Материалы Международной конференции. Нижний Новгород: Изд-во Нлжегород. ун-та, 2002. С. 158-162.

17. Выявление субьектно-темпоральных моделей в художественном произведении // VIII Международные Виноградовские чтения: Проблемы истории и теории литературы и фольклора: Материалы научно-практической конференции. М.: МГПУ, 2004. С. 154-157.

18. Выявление субъектно-темпоральных моделей в романе И.А. Гончарова «Обрыв»: Материалы XII Всероссийская научно-практическая конференции. «Человек в культуре России». Ульяновск: ИПК, 2004. С. 74-77.

19. Время и пространство как атрибуты автокоммуникативных актов в романе Л.Н. Толстого «Воскресение» // Социальные процессы и социальные отношения в современной России: тезисы выступлений 25-26 ноября 2004 года (IV Международный социальный конгресс) в 2 т. Т.1. М.: РГСУ, 2004. С. 356-358.

20. Развитие читательского навыка постижения художественного времени и пространства на уроках литературы и внеклассного чтения // Проблемы славянской культуры и цивилизации: Материалы YII международной научно-методической конференции. Уссурийск: УсГПИ, 2005. С. 341- 344.

21. Любовь в сюжете русского романа XVIII-XIX вв. // Любовь как универсалия бытия: Материалы XIII Всероссийской научно-практической конференции «Человек в культуре России». Ульяновск: УИПКПРО, 2005. С.69- 70.

22. Хронотоп «Присутственное место» в произведениях A.C. Пушкина и Л.Н. Толстого // Гуманитарные науки в начале XXI века: Межвузовский сборник. Якутск, 2005. Вып.1 С. 75- 80.

2.3. Будущее в темпоральной системе романа Л.Толстого «Воскресение» // «Гуманитарная наука и православная культура». III Пасхальные чтения: Материалы научно-практической конференции. М.: МПГУ, 2005 г. С. 214-219

24. К проблеме мотива в творчестве Ф.М. Достоевского // Автографы истории: межрегиональный сборник научных статей. Вып. 1. Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2004. С.60- 66.

25. Пространственно-временные факторы автокоммуникативных актов в литературе // Истфил: исследования в гуманитарных науках. М.: Лабиринт, 2005. №3. С. 40-44.

26. Время и пространство в русском классическом романе XIX в. // Философия, наука, культура. Сб. ст. Вып. 3. М.: МГУ, 2006. С. 118 - 126.

27. Мифологическая модель времени и пространства // Философия, наука, культура. Сб. ст. Вып. 8. М.: МГУ, 2006. С. 207- 214.

28. Реализация идеи времени в программах по литературе и внеклассному чтению в общеобразовательной школе // Современная школа в условиях профильного образования: Межвузовский сборник научно-методических трудов. Ульяновск: УлГПУ, 2006. С.109-114.

29. Христианская модель времени и пространства // Философия, наука, культура. Сб. ст. Вып. 3. М.: МГУ, 2006. С. 215-223.

30. Развитие навыка организации читательского времени на уроках внеклассного чтения // Современная школа в условиях профильного образования»: Межвуз. сб. науч.-методич. тр. / Под общей ред. Л.И. Петриевой. Ульяновск: УлГПУ, 2006. С. 129-135.

31. Типы временных моделей как принцип типологизации художественного времени в романе // Вопросы филологических наук. 2006, № 5. С. 65-67.

32. Понятие «уклада» в литературе // Современные гуманитарные исследования. 2006. №4. С. 79-83.

33.0 базисной топологии в романе // Провинция в контексте истории и литературы: Материалы IV Межрегиональной научно-практической конференции 28-30 ноября 2006. Тула: Издательский дом «Ясная Поляна», 2006. С.158-162.

34. О топологии пространственных символов // Синтез в русской и мировой литературе: Материалы VII научно-практической конференции, посвященной памяти Алексея Федоровича Лосева. М: МПГУ, 2007. С.74-80.

35. Домашний уклад в романе Л.Н. Толстого « Анна Каренина» // Женщина в культуре России: Материалы XV Всероссийской научно-практической конференции «Человек в культуре России». Ульяновск: ИПКПРО, 2007.

С. 43-45.

36. Образ заграницы в русской литературе // Россия и мир: история, политика, культура: Сборник научных трудов. Ульяновск: УлГТУ, 2007. С. 184 - 188.

Подписано в печать 23.06.07. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 2,0. Тираж 100 экз. Заказ №73/53^

Отпечатано с оригинал-макета в типографии Ульяновского государственного университета 432970, г. Ульяновск, ул. Л. Толстого, 42

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Шутая, Наталья Константиновна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОСНОВНЫЕ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА.

§1. Мифологическое время и пространство.

§2. Христианская модель времени и пространства.

§3. Представления о времени и пространстве в новое время.

§4. Современные концепции времени и пространства.

ГЛАВА II. ИСТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОБЛЕМ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА.

§1. Категории времени и пространства в традиции эстетической мысли.

§2. Исследования романного времени и пространства в литературоведении XX века.

§3. Основные принципы исследования художественного времени и пространства в романе.

ГЛАВА III. ТИПОЛОГИЗАЦИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВРЕМЕНИ В РУССКОМ РОМАНЕ XVIII- XIX В.

§1. Разработка типологизирующей концепции и принципы типологизации художественного времени романа.

§2. Анализ временных моделей как основа типологизации романного времени.

§3. Типы временных факторов, используемых при воссоздании среды и микросреды романа.

ГЛАВА IV. ТИПОЛОГИЗАЦИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОСТРАНСТВА В РУССКОМ РОМАНЕ XVIII- XIX ВВ.

§1. Общие принципы типологизации художественного пространства романа.

§2. топология романа и географическое пространство.

63. Топография романа. романа.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Шутая, Наталья Константиновна

Актуальность проблемы исследования

В анализе литературного произведения как художественного целого важнейшую роль играет выявление его отношения к так или иначе понимаемой действительности, реальному миру в целом либо к тому или иному его фрагменту или аспекту. В зависимости от жанра произведения, литературного стиля, направления это отношение может быть реализовано различным образом и на разных уровнях художественной формы, что предполагает и различные способы исследования. Тем не менее, каково бы ни было эстетическое отношение искусства к действительности в рамках определенной эстетической парадигмы, которой придерживается автор, это отношение всегда имеет место. Другое дело, что оно может принимать различные формы, по-разному преломляя реальные явления и отношения в произведении искусства.

Особое значение приобретает это универсальное отношение в произведениях художественной литературы, относящихся к жанру романа, поскольку одной из определяющих жанровых характеристик романа всегда являлась художественная сверхзадача, состоящая в правдивом отображении актуальных мировоззренческих и социальных проблем эпохи. Не случайно одной из вершин романного жанра является реалистический социально-психологический роман, сложившийся в XIX веке и представленный, в частности, лучшими образцами русского классического романа. Однако предпосылки творческого метода русских романистов-классиков начали закладываться еще раньше, поэтому нецелесообразно рассматривать роман XIX в. в отрыве от его непосредственного исторического предшественника - романа XVIII века.

К наиболее фундаментальным объективным характеристикам реальной действительности, отображаемым в художественной литературе, относятся время и пространство. Пространственно-временные отношения так или иначе воспроизводятся в художественном тексте любого жанра, направления и стиля и имеют свои корреляты в любой поэтической системе, однако система средств их отображения в классическом романе заслуживает особого внимания, являясь одним из основных инструментов создания художественных образов и выражения мировоззренческой позиции автора.

Необходимо отметить и тот немаловажный факт, что представления людей об объективных свойствах реального времени и пространства являются исторически изменчивыми и претерпевают развитие в ходе усложнения научных представлений о структуре мира и общего развития общественного сознания, сопутствующего социальному прогрессу. Определенной системе господствующего в обществе мировоззрения соответствует система представлений о времени и пространстве. Так, современные представления о структуре времени и пространства значительно отличаются от представлений, господствовавших в социальных науках и общественном сознании в предшествующие эпохи. Эти представления значительно усложнились как под влиянием развития физики и других естественных наук, так и в силу усложнения социальной реальности. Мир в целом стал более взаимосвязанным, отдельные его части, разнесенные в географическом пространстве, пришли в тесное системное взаимодействие друг с другом, темпы социально-экономического развития существенно ускорились, мир стал представлять собой единую социальную систему. В экономике ведущих капиталистических стран наблюдаются признаки кризисного состояния, дальнейшее развитие этих стран допускает различные, подчас взаимоисключающие прогнозы. Человечество стоит на грани глобального кризиса, исход которого пока неясен, вот почему в современную эпоху восприятие времени и пространства человеком приобрело остро проблематичный, драматический характер.

В связи с этим обострилось восприятие современным человеком пространственно-временных отношений, отображаемых в искусстве и, в первую очередь, в художественной литературе как наиболее концептуально насыщенном способе эстетического преломления социальных коллизий, развертывающихся в объективной реальности. Об этом, в частности, свидетельствует неослабевающий читательский интерес к произведениям реалистического направления, в том числе, далеко не в последнюю очередь, образцам романного жанра.

Необходимо подчеркнуть, что воспроизведение времени и пространства в романе не является зеркальным отображением реального времени и реального пространства, их точным аналогом. Их объективные параметры получают специфическое преломление в структуре произведения, что и обосновывает существование таких категорий, как художественное время и художественное пространство, прочно занявших подобающее им место в категориальной системе современного литературоведения.

Художественное время и пространство романа и, шире, прозаического произведения, таят в себе огромные выразительные возможности, позволяя посредством богатой и сложноорганизованной, но вместе с тем легко доступной восприятию читателя системы предметных символов выразить разнообразные характеристики душевного строя, образа жизни и мысли героев. Как пишет В.Е.Хализев, «литературные произведения пронизаны временными и пространственными представлениями, бесконечно многообразными и глубоко значимыми. Здесь наличествуют образы биографического (детство, юность, зрелось, старость), исторического (характеристики смены эпох и поколений, крупных событий в жизни общества), космического (представление о вечности и вселенской истории), календарного (смена времен года, будней и праздников), суточного (день и ночь, утро и вечер), а также представления о движении и неподвижности, о соотнесенности прошлого, настоящего, будущего. <.> Не менее разноплановы присутствующие в литературе пространственные картины: образы пространства замкнутого и открытого, земного и космического, реально видимого и воображаемого, представления о предметности близкой и удаленной»1.

Изучение художественного времени и пространства, особенностей их использования в произведениях определенных литературных жанров, стилей, направлений, в творчестве отдельных авторов составляет одно из кардинальных направлений литературоведческой науки. Теория художественного времени и пространства в настоящее время находится в состоянии интенсивного развития. Возникают новые концепции, гипотезы; наблюдается значительный рост количества работ, прямо или косвенно связанных с разработкой проблем функционирования категорий времени и пространства в художественном тексте. И в целом разработка проблематики художественного пространства и времени, будучи одним из традиционных направлений литературоведческого анализа, в последние годы обретает новые импульсы. В частности, одним из продуктивных направлений современного литературоведения стало исследование пространственно-временных моделей, реализуемых на различных уровнях системности: в пределах творчества одного писателя, в рамках литературного направления, в пределах определенной эпохи - в рамках геоистории2. Еще одно перспективное направление

1 Хализев В.Е. Теория литературы. 3-е изд., испр. и доп. М., 2002. С. 248.

2 См.: Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., 1988; Замятин Д.Н. Феноменология географических образов // Новое литературное обозрение. 2000. №46; Касавин И.Т. «Человек мигрирующий»: онтология пути и местности // Вопросы философии. 1977. №7. исследований связано с выделением типов гипертекстов, объединенных общей семантической центрированностью на основе сложных пространственных концептов. К таким гипертекстам относятся, наряду с давно исследуемым «петербургским» текстом, сравнительно недавно выделенные «московский»3, «крымский»4, «итальянский»5, «венецианский»6, «лондонский»7 тексты, гипертексты, гипертексты, семантически центрированные вокруг таких концептов, как Германия, Франция8. Появилось значительное число исследований «провинциальных текстов» русской культуры9.

Думается, что повышение внимания к категориям художественного пространства и времени связано с тем возросшим значением, которое они имеют для современного человека, его самоопределения и определения своего места в стремительно усложняющемся мире. Кроме того, эта ориентация исследователей соответствует направлению процессов, происходящих в литературе XX века. Основным источником новых идей является анализ конкретных художественных произведений разных стилей, поскольку модификации художественного времени и художественного пространства (их структурные особенности, способы экспликации в конкретных языковых средствах, функции, формы соответствия реальным пространству и

С.74-84; Новиков A.B. Культурная география как интерпретация территории // Вопросы экономической географии зарубежных стран. Вып. 13. Проблемы общественной географии. М., 1993; Нива Ж. Возвращение в Европу: Статьи о русской литературе. М., 1999 и др.

3 «Московский» текст русской культуры // Лотмановский сборник. Вып. 2. М., 1997.

4 Люсый А. П. Крымский текст в русской литературе. СПб, 2003.

5 Константинова С.Л. «Итальянский текст» В.Ф. Одоевского // Текст в гуманитарном сознании: Материалы межвузовской научной конференции 22-24.04. 1997 г. М., 1997. С. 113127.

6 Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск, 1999.

7 Прохорова Л.С. Лондонский текст русской литературы первой трети XIX века. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 2005.

8 См.: Лебедева О.Б., Янушкевич A.C. Германия в зеркале русской словесной культуры XIX - начала XX века. Кельн; Вена, 2000; Спивак Д.Л. Метафизика Петербурга: Французская цивилизация. СПб., 2005.

9 См., напр., Абашеев В.В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре XX века. Пермь, 2000; Люсый А.П. Крымский текст в русской литературе. Спб., 2003. времени) определяются поэтикой того или иного литературного направления, творческой индивидуальностью автора и замыслом этого произведения.

Материалы этих исследований требуют принципиальной систематизации, а накопившиеся представления о типах реализации художественного времени и пространства в литературе достигли того уровня, когда сумма количественных измерений должна качественным образом претвориться в откристализованную типологию художественного времени и пространства. Наиболее актуальной эта задача представляется для произведений романного жанра.

В то же время приходится отметить, что в настоящее время отсутствуют обобщающие литературоведческие работы, специально посвященные решению этой задачи.

Этим в основном и обусловлена актуальность предпринимаемого исследования.

Итак, необходимость научно-теоретической разработки типологии художественного времени и пространства в романе на современном этапе развития теории литературы обусловлена противоречием, с одной стороны, между активно развивающимися исследованиями художественного времени и пространства, в том числе особенностей их реализации в литературных произведениях романного жанра, и, с другой стороны, необходимостью концептуально-теоретического обобщения результатов этих исследований.

Целесообразность выбора в качестве эмпирической базы такой типологизации образцов русского романа XVIII - XIX вв. обусловлена следующими соображениями.

Во-первых, художественное время и пространство русского романа XVIII - XIX вв. представляет собой знаковую систему, интерпретация которой предполагает обращение к системе смыслов, составляющей общую часть русской культурной парадигмы.

Во-вторых, значительный объем текстовой базы и разнообразие используемых в ней поэтических средств, связанных с актуализацией и использованием факторов художественного времени и пространства, дают достаточно обширный материал для типологизирующих обобщений.

В-третьих, художественное время и художественное пространство романов русских писателей-классиков находятся в отношениях сложной корреляции с реальным историческим временем и реальным географическим пространством: в художественном мире этих произведений нередко трансформированы реальные исторические события и явления, их героям соответствуют конкретные или типологизированные прототипы. Эти сложные и опосредованные корреляции отношения заслуживают пристального научного исследования.

В-четвертых, в связи с наблюдающимся в последние десятилетия усложнением поэтики литературного текста, использованием новых, нетрадиционных форм художественного времени и пространства, перед теорией художественной литературы встает задача более глубокого изучения сущности этих феноменов, проявляющейся в их классической форме, а также на этапе ее формирования.

Итак, актуальность темы настоящего исследования обусловлена следующими причинами:

1) высокой значимостью пространственно-временных характеристик в структуре объективной реальности;

2) важностью адекватного и полного их восприятия человеком для правильной ориентации в природном и социальном мире;

3) существенным усложнением системы пространственновременных представлений современного человека, отражающим объективную сложность и внутреннюю взаимозависимость стремительно развивающегося современного мира;

4) высоким уровнем реалистического отображения пространственно-временных характеристик объективной реальности в лучших образцах художественной литературы романного жанра, представленных произведениями русских романистов-классиков XIX в., заметно повысившимся в последнее время читательским интересом к этим произведениям;

5) непосредственной преемственной связью художественного стиля русского классического романа XIX в. с его литературными предшественниками - романами XVIII в.

6) значительным объемом теоретических результатов, полученных в ходе изучения художественного пространства и художественного временим в современном литературоведении;

7) необходимостью обобщения и систематизации этих результатов путем разработки комплексной типологизирующей концепции художественного пространства и времени в художественной литературе прозаических жанров;

8) целесообразностью разработки такой концепции на материале русского классического романа XVIII - XIX вв.

Состояние научной разработанности проблемы исследования.

Как уже сказано, целостная типологизирующая концепция использования художественного времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв., охватывающая все многообразие конкретных проявлений художественного времени и пространства и вместе с тем задающая научно-методологическое обоснование для разработки методов литературоведческого анализа, направленного на выявление пространственно-временных аспектов произведения, в настоящее время пока отсутствует. Тем не менее, имеется большое количество работ как отечественных, так и зарубежных специалистов, глубоко раскрывающих отдельные аспекты исследования художественного времени и пространства в произведениях романного жанра.

Среди отечественных исследований необходимо в первую очередь указать фундаментальные труды по теории литературы, в рамках которых выявляется основополагающие закономерности художественной формы литературного произведения, в том числе роль и значение художественного времени и пространства при построении этой формы и ее эстетического воздействия на читателя. Среди них, в первую очередь, необходимо назвать труды таких авторов, как Н.П. Анциферов, М.М. Бахтин, Ф.И. Буслаев, Б.И. Бурсов, В.В. Виноградов, Н.К. Гей, Л.П. Гроссман, A.C. Долинин, Ф.И. Евнин, A.A. Жук, В.Н. Захаров, В.Я. Кирпотин, А. Ковач, Ю.В. Манн, Е.М. Мелетинский, T.JI. Мотылева, Е.В. Падучева, В.Ф. Переверзев, Г.Н. Поспелов, A.A. Потебня, В.Я. Пропп, Н.С. Рымарь, Б.В. Томашевкий, В.Е. Хализев, Н.М. Чирков, В.Б. Шкловский, Б.М. Эйхенбаум и др.

Вопросы художественного времени и пространства в литературных произведениях различных жанров и стилей, в том числе романе, рассматриваются в работах таких авторов, как М.М. Бахтин, В. Бирон, М.Н. Бойко, A.M. Буланов, А. Бурмистров, B.C. Вахрушев, Э.Ф. Володин, Г. Волошин, M.JI. Гаспаров, М.М. Гиршман, П. Гражис, В.Я. Гречнев, Н.В. Гуреева, В.Днепров, Н.В. Драгомирецкая, Т.А. Касаткина, Р.Я. Клейман, M.JT. Ковсан, В.Н. Кожевников, Ю.Г. Кудрявцев, Н.Л. Лейдерман, Н. Лейтес, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман, Г.Г. Макогоненко, Д.Н. Медриш, Б.С. Мейлах, З.Г. Минц, В.В. Молчанов, С.Ю. Неклюдов, H.A. Николина, Н.Ф. Ржевская, И.Б. Роднянская, О.Н, Савицкая, Л.И. Сараскина, Е.М. Таборисская, В.Н. Топоров, З.Я. Тураева, Ю.Н. Тынянов, Б.А. Успенский, Ф.П. Федоров, А.Г. Цейтлин, Т.В. Цивьян,

JIM. Цилевич, А.И. Чинкова, В.Б. Шкловский, М.Н. Бойко, А .Я. Эсалнек и др.

Среди зарубежных авторов, занимающихся исследованиями художественного времени и пространства в романе, необходимо назвать таких специалистов, как А.Грюнбаум, П.Рикер, Д.Фрэнк., М. Холквист (Holquist M.), Р.Гейл (Gale R.), А.Мендилов, Г.Мейергоф (H. Meyerhoff), JI. Оуклендер (L.N.Oaklander), Дж. Пуле (G.Poulet), Е.Стейнджер (Е.Staiger) и др.

Важное место в теоретико-методологической базе исследования занимают общетеоретические работы, посвященные вопросам жанра, художественной формы и содержания литературного произведения, методологии литературоведческого анализа романа, в том числе таких авторов, как С.С. Аверинцев, Ю.И.Айхенвальд, С.А. Аскольдов, Э. Ауэрбах, Д.Д. Благой, И.П. Ильин, Е.А. Маймин, В.И. Тюпа, О.М. Фрейденберг, Г.М. Фридлендер, Holdheim W.W., Morson G.S., Emerson С., H.K. Бонецкая, B.B. Савельева, И.В. Силантьев, Ю.С. Степанов, А.Я. Эсалнек и др.

Необходимо особо выделить ряд диссертационных исследований, посвященных как отдельным вопросам художественного пространства и времени в произведениях прозаических жанров и, в частности, романного жанра, так и целостному литературоведческому анализу образцов классического романа. Среди них работы таких авторов, как С.А. Бабушкин, В.И. Бессуднова, И.В. Бибина, Ю.А. Богуславская, С.А. Борисова, Р.Н. Верхошанская, А.Д. Воробьева, Е.В. Гневковская, В.З. Горная, М.О. Горячева, Н.В. Гриценко, О.В. Давыдова, Н.И. Демина, Р.И. Енукидзе, О.В. Забродина, A.C. Заморев, Д.Н. Замятин, Т.Н. Зотова, P.P. Измайлов, JI.B. Казанцева, О.П. Казимирова, Д.А. Катунин, Т.Н. Ковалева, С.А. Ковальчук, Е.В. Ковина, Е.В. Коськина, М.А. Кочеткова, К.А. Кочнова, O.A. Краевская, М.Б. Красильникова, М.Е. Куликова,

М.А. Кунижев, Е.Б. Миронова, Е.М. Михайлова, J1.H. Михеева, И.П. Никитина, A.JI. Носаль, Т.В. Пашковская, A.B. Подгуренко, Н.В. Полякова, Е.В. Пупынина, В.Б. Ремизов, О.М. Седых, Ю.И. Селезнев, Е.И. Сухина, С.А. Тетдоева, JI.A. Урукова, A.B. Хаткина, JI.A. Ходанен, В.И. Чередниченко, 3.JI. Черниева, О.В. Шалыгина, Ю.П. Шардин, К.П. Шевцов, Д.А. Щукина, К.А. Кедров, А.Ф. Киреева и др.

Наряду с материалами исследований, объектом которых является художественное время и пространство в русском романе XVIII - XIX вв., в исследовании широко используются классические труды общеэстетической и философской направленности, в которых рассматриваются общие вопросы художественного времени и пространства. К ним относятся труды таких авторов В.Ф. Асмус, С.А. Бабушкин, Р. Барт, JIM. Баткин, Г. Башляр, А. Белый, А. Бергсон, Ю.Б. Борев, М. Вебер, В.И. Вернадский, JI.C. Выготский, Г.-П. Гадамер, Г. Гачев, Г.Ф. Гегель, И. Гердер, И.В.фон Гете, А.-Ж. Греймас, JI.H. Гумилев, А.Я. Гуревич, Н.И. Джохадзе., P.A. Зобов, A.M. Мостепаненко, В.В. Иванов, Р. Ингарден, М.С. Каган, Р. Казари, Ф. Капра, Г.У. Kapp, Э. Кассирер, К.А. Кедров, П. Корнель, Г.К. Косиков, А.Ф. Лосев, Н.О. Лосский, Э. Мах, Л.В. Мочалов, Ф. Ницше, М.Ф. Овсянников, Б.В. Раушенбах, В.И. Свидерский, А.Г. Спиркин, М.И. Стеблин-Каменский, H.H. Трубников, Дж. Дж.Уитроу, A.A. Ухтомский, П.А. Флоренский, М. Хайдеггер, Й. Хейзинга, Ф.В. Шеллинг, О. Шпенглер, В.Н. Ярская, Дж. Лукас (Lucas J.R.), Дж. Мак'Таггарт (McTaggart J.E.), Д. Меллор (Mellor D.H.), А.Прайор (Prior A.N.), Б.Рассел (Russell В.), Ш.Спенсер (Spencer Sh.) и др.

В исследовании также использованы труды общенаучной направленности, посвященные исследованию объективных свойств пространства и времени, а также объективных закономерностей их восприятия человеком и отражения в общественном сознании на различных этапах его исторического развития. К ним относятся труды таких авторов, как М.Д. Ахундов, А.Н. Афанасьев, JI.M. Баткин, Ф. Бродель, М. Бунге, И. Валлерстайн, Дж.Вико, Р.Ю. Виппер, А.Н. Вяльцев, Д.М. Гвишиани, Я.Э. Голосовкер, М. Гюйо, В.М. Дианова, Б. Домбровский, В.П. Казарян, JI. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Д.Н. Овсянико-Куликовский, Р. Пенроуз Р., В.К. Потемкин, А.Л. Симанов,

A.Н. Прайор, И. Пригожин, В.В. Прозерский, А. Пуанкарэ А., Г. Рейхенбах, В.Н. Садовский, Д. Симондс, П.А. Сорокин, С.А. Токарев,

B.Н. Топоров, Д. Трунов, М. Элиаде, Е.С. Яковлева, Дж. Лайонз (Lyons J.) и др.

Предмет и объект исследования. В качестве предмета исследования выступает система художественного времени и художественного пространства русского романа XVIII - XIX вв., взятая в аспекте своих типологизирующих характеристик, подлежащих выявлению и явному представлению в виде типологии художественного пространства и времени.

Объектом исследования является выявляемая совокупность типов, видов, форм и литературно-художественной реализации пространственно-временных отношений в классических произведениях русской литературы XVIII - XIX вв., относящихся к романному жанру.

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в том, чтобы с учетом современных естественно-научных и философских концепций времени и пространства, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном отечественном и зарубежном литературоведении, на основе анализа классических образцов романа русских писателей XVIII - XIX вв. разработать типологизирующую концепцию и выработать систему принципов и методов типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного произведения романного жанра.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть основные культурно-исторические модели времени и пространства, в том числе: а) мифологическое время и пространство как систему представлений, сформировавшуюся в архаическую эпоху; б) христианскую модель времени и пространства; в) представления о времени и пространстве, характерные для нового времени; г) современные концепции времени и пространства, отражающие уровень развития естественных наук и обществознания XX - XXI вв.;

- проследить основные вехи истории исследования проблем художественного времени и пространства в традиции мировой эстетической мысли и теории литературы, для чего: а) изучить формирование и идейную эволюцию категорий времени и пространства в традиции эстетической мысли от античной древности до современности; б) рассмотреть основные результаты исследования романного времени и пространства в литературоведении XX века; в) выявить основные подходы, понятия и принципы исследования художественного времени и пространства в повествовательном произведении, используемые в современном литературоведении.

- разработать концептуальную основу, а также систему принципов и методов типологизации художественного времени (на материале русского классического романа XVIII - XIX вв.), с этой целью: а) выработать общие принципы типологизации художественного времени романа; б) выявить основные типы временных моделей героев, выраженных в русском классическом романе, с точки зрения их отношения к настоящему, прошлому, будущему, характерных для них способов исчисления времени, ценностного отношения к текущему времени; г) выявить основные типы временных факторов и средств, используемых при воссоздании среды и микросреды в романе;

- на материале русского романа XVIII - XIX вв. выработать принципы и методы типологизации художественного пространства, с этой целью: а) исследовать топологию художественного пространства русского классического романа XVIII - XIX вв., выявить основные способы, уровни и типы отображения в топологии романа реального географического пространства; а) исследовать топографию художественного пространства как конкретный художественный способ представления топологического узла романа в виде множества разнотипных топосов в конкретном произведении романного жанра, выработать и апробировать метод топографического анализа; б) исследовать особенности предметной среды, характер и способы использования пространственных символов в русском романе XVIII -XIX вв., выработать принципы типологизации этих символов.

Методологической основой решения поставленных задач являются принципы и методы теоретического литературоведения, в том числе принципы системно-целостного понимания литературного произведения, содержательности художественной формы, значимости преломления культурной реальности в художественном произведении, а также метод исторического анализа, метод сравнительного анализа, позволяющий адекватно отразить наиболее специфические черты объекта изучения; метод контекстуального анализа теоретических источников, формально-логический анализ отдельных аспектов исследуемой проблемы, логико-дедуктивный метод, методы дифференциации и интеграции, абстрагирования; общие принципы научности, объективности, единства логического и исторического подходов в исследовании явлений художественной литературы, принципы системного подхода.

Диссертация опирается на теоретические положения, выработанные отечественным литературоведением и нашедшие отражение в трудах М.М.Бахтина, В.В.Виноградова, Н.К.Гея, Д.С.Лихачева, Л.М.Лотмана, Г.Н.Поспелова, А.А.Потебни, В.Я.Проппа, Б.В.Томашевкого, В.Е.Хализева, В.Б.Шкловского, А.Я. Эсалнек, Б.М.Эйхенбаума и др. В основу исследования и сравнения концепций пространства и времени положены принципы исторического подхода к изучению явлений культуры.

Эмпирическую базу исследования составили произведения русской литературы XVIII - XIX вв., относимые к романному жанру. При отборе примеров, включаемых в текст диссертации, мы руководствовались не хронологическим, а логическим принципом, используя те примеры из произведений, которые наилучшим образом иллюстрируют соответствующие теоретические положения работы.

Научная новизна исследования определяется в первую очередь выбором его темы. Впервые на диссертационном уровне ставится цель разработки решения такой научной проблемы, как разработка типологизирующей концепции художественного времени и пространства романа, выработка системы принципов и методов типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного произведения романного жанра, ее апробация на материале русских романов XVIII - XIX вв.

Кроме того, новизна настоящей работы заключается в ряде научных результатов, полученных лично соискателем в ходе исследования.

Основные научные результаты, полученные соискателем, их научная новизна заключаются в следующем.

Решена крупная научная проблема по созданию типологизирующей концепции, выработаны принципы и методы типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного произведения романного жанра. При этом были в полном объеме учтено содержание основных концепций времени и пространства, соответствующих современному уровню естественных наук и философии, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном отечественном и зарубежном литературоведении.

В концептуальном плане новым является указанный комплексный подход к разработке типологии художественного времени и пространства, раскрывающий преимущественно субъектный характер категории художественного времени и преимущественно интерсубъектный характер художественного пространства в романе, их относительную взаимонезависимость и вместе с тем тесную взаимосвязь в рамках художественного целого романа.

В научно-методическом ключе новым является реализация принципов субъектного и интерсубъектного подходов к исследованию художественного времени пространства романа, в соответствии с которыми основными единицами анализа становятся временная модель субъекта (героя, автора); топологический узел, топос, хронотоп, временные и пространственные символы и архетипы, уклады.

В целом разработанная автором концепция открывает широкие возможности для проведения дальнейших теоретических исследований художественного времени и пространства романа.

Соискателем также получены следующие новые научные результаты.

На обширном теоретическом и эмпирическом материале выявлены четыре основные типологические модели времени и пространства, представленные в истории человеческой культуры, а именно: мифологическое время и пространство, христианская модель времени и пространства, система представлений о времени и пространстве, характерная для нового времени, современная модель пространства и времени.

Показано, что эти четыре модели и их возможные комбинации охватывают все значимые проявления временного и пространственного мышления человека. В качестве определяющих признаков типологических моделей времени и пространства установлены такие характеристики, как ясность и определенность представлений о настоящем, прошлом и будущем, соотношение этих категорий; общая структура времени (цикличность, линейность, однонаправленность и т.д.) и пространства (существование выделенного сакрального пространства, соотношение центра, периферии, полупериферии, географическая, политическая, идеологическая обусловленность структуризации пространства; ценностная нагруженность временных и пространственных категорий; особенности символического представления времени и пространства в языке и культуре.

Осуществлен сравнительный анализ основных теоретических концепций художественного пространства и времени, представленных в развитии эстетической и философской мысли, традиции исследования романного времени и пространства в теоретическом литературоведении

XX в.; на основе анализа и обобщения наиболее значимых подходов отечественного литературоведения последних десятилетий выведены теоретико-методологические принципы исследования художественного времени и пространства в романе.

Выявлен ряд малоисследованных свойств художественного времени и пространства в произведениях романного жанра русских писателей-классиков XIX в. и их предшественников.

Введен ряд новых понятий и их определений, таких как временная модель; топология романа, топография романа, базисная топология, топологический ракурс, уклад и др.

Развит подход Ю.М. Лотмана к описанию механизма автокоммуникативной ситуации, выявлены дополнительные, не описанные Ю.М. Лотманом, факторы, необходимые для включения автокоммуникации.

В ходе анализа художественного времени и пространства русского романа XVIII - XIX вв. выдвинут целый ряд положений, характеризующих особенности использования художественного пространства и времени в конкретных образцах этого жанра и у конкретных авторов.

Исследован и описан ранее не исследованный тип хронотопа, используемый в русской литературе XIX века, - хронотоп присутственного места, на ряде примеров из произведений русских писателей продемонстрированы особенности его использования в тексте.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключена в решении проблемы типологизации художественного и времени и пространства в русском классическом романе XIX в., а также в других представленных в нем научных результатах, вносящих вклад в развитие теории художественного пространства и времени в литературоведении.

Надежность и достоверность исследования обеспечивалась опорой на апробированные методологические и теоретические положения, анализом научных публикаций по всему исследуемому кругу проблем, связанных с проблематикой художественного времени и пространства романа, а также параллельным применением ряда взаимодополняющих методов анализа художественных текстов, использованием большого массива текстов в качестве объекта анализа, сопоставительным анализом получаемых результатов, применением методов компьютерного анализа текстовых данных, что обеспечивает высокую надежность результатов.

Апробация и внедрение результатов исследования

Теоретико-методологические положения и выводы, полученные в ходе исследования, докладывались на ряде научных форумов, а также были представлены в ряде научных публикаций.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования.

Результаты диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях роли художественного пространства и времени как в романе, включая произведения современной эпохи, так и в других жанрах художественной прозы. Возможно также использование этих результатов в учебном процессе, при чтении ряда спецкурсов по теории литературы.

Структура диссертации и логика ее изложения определяются ее целью и последовательностью поставленных исследовательских задач. Работа состоит из четырех глав, раскрывающих теоретико-методологические и теоретические основы исследования художественного времени и пространства в русском романе, а также посвященных разработке типологии романного времени и пространства. Предваряет работу введение, завершает - заключение и список использованной литературы и источников.

Первая глава посвящена сопоставительному анализу основных культурно-исторических моделей времени и пространства. Вторая глава носит историко-методологический характер, предваряя собственно анализ основного предмета исследования. В этой главе рассматривается широкая совокупность идейно-теоретических предпосылок исследования художественного времени и пространства в русском классическом романе XIX в., начиная от общеэстетических концепций художественного времени и пространства и включая аналитический обзор основных подходов к исследованию романного времени и пространства в литературоведении XX в., после чего формулируются основные понятия и принципы исследования художественного времени и пространства в романе. Третья глава посвящена выработке типологизирующей концепции и разработке принципов и методов типологизации художественного времени в русском романе XVIII - XIX вв. В четвертой главе разрабатывается типологизирующая концепцияи и разрабатываются принципы, методы типологизации художественного пространства в русском романе ХУШ-Х1Х вв. В Заключении делаются теоретические выводы и подводятся основные итоги исследования.

Текст диссертации изложен на 468 страницах, сопровождается таблицами, схемами. Список использованной литературы содержит 600 источников, в том числе 35 на иностранных языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Типология художественного времени и пространства в русском романе XVIII - XIX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как сказано во введении, цель настоящего диссертационного исследования заключалась в том, чтобы с учетом концепций времени и пространства, соответствующих современному уровню науки и философии, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном отечественном и зарубежном литературоведении, на основе анализа классических образцов романа русских писателей XVIII - XIX вв. разработать типологизирующую концепцию и выработать систему принципов и методов типологизации форм художественного времени и пространства как компонентов образной системы литературного произведения романного жанра.

Для решения исследовательских задач, вытекающих из этой цели, необходимо было в первую очередь осуществить сопоставительный анализ основных культурно-исторических моделей времени и пространства. Всего нами были выделены четыре базовые культурно-исторические модели времени и пространства: архаическая модель времени и пространства (мифологическое время и пространство); христианская модель времени и пространства; система представлений о времени и пространстве, характерная для нового времени (условно говоря, «ньютонианская модель»); модель, построенная на основе обобщения наиболее характерных для современной эпохи представлений о времени и пространстве (условно названная обобщенно - современной моделью времени и пространства).

Это обобщенно-типичные способы представления реального времени и пространства человеком. Выделение именно этих четырех моделей условно, поскольку представления людей о времени и пространстве менялись непрерывно, а не скачками, и невозможно точно указать моменты, когда одна модель устаревает, а другая вступает в силу. И более того, как правило, одновременно в сознании людей присутствуют элементы представлений, относящихся к разным пространственно-временным моделям.

Для архаической (мифологической) модели времени и пространства характерны такие содержательные характеристики, как преобладание пространственных отношений над временными в модели мира в целом; партиципационная модель отношений субъекта с миром, глубокое органическое единение человека с предметной и природной средой, пространственным окружением в целом, невыделенность субъекта из среды; семантизированное (знаковое) отношение к явлениям, восприятие всех предметов как знаков чего-то другого, восприятие мира в целом как системы подобий и взаимоотражений («бриколаж»); преобладание во временной модели ориентации на прошлое, использование прошлого в качестве объяснительной модели для настоящего; циклическая модель развития, в рамках которой все происходящее воспринимается как повторение, воспроизведение чего-то, уже бывшего в прошлом; доминирование в организации пространственной модели бинарных оппозиций, главная из которых -оппозиция Хаоса и Космоса, сакрального и профанного; восприятие пространства как дробного, разделенного множественными «перегородками».

Для христианской модели времени и пространства характерны следующие содержательные характеристики: преобладание в картине мира в целом временных отношений над пространственными; преобладание во временной модели ориентации на будущее, эсхатологичность; линейная модель времени, его необратимость; яркая ценностно-эмоциональная окрашенность восприятия времени; вера в чудо, в уникальность, беспрецедентность и неповторимость важнейших событий христианской истории, рассмотрение всего происходящего в свете этих чудесных и уникальных событий; отсутствие жесткой границы между сакральным и профанным, освящение, обожение материального мира, единство пространственно-временного универсума; сущностное включение субъекта в пространственно-временной континуум, вплоть до восприятия времени в целом как внешнего выражения внутренней психологической жизни субъекта. Христианская модель времени стала основой, на которой в эпоху ренессанса произошло открытие исторического времени.

Для представлений о времени и пространстве нового времени, обобщенных в «ньютонианской» модели, характерны следующие содержательные характеристики: линейность и однородность времени, представление его в виде шкалы, разделенной на равные промежутки; развитие бережливого отношения ко времени, взгляд на время как на капитал, отождествление его с деньгами; вера в возможность планомерной деятельности и предсказуемость всех событий; восприятие пространства как однородного во всех своих точках вместилища для тел; формирование современных представлений о географическом пространстве.

Для современной модели времени и пространства характерны следующие содержательные характеристики: признание относительности времени и пространства в смысле существования множества различных их типов; признание тесной взаимосвязи и взаимозависимости времени и пространства, вплоть до существования единого четырехмерного континуума «пространства-времени»; признание относительности времени и пространства в смысле зависимости их свойств от наблюдателя-субъекта; достижение высокого уровня историзма в познании времени и пространства, углубленное внимание к свойствам социального времени и пространства, признание историчности не только времени, но и пространства, зависимости фундаментальных пространственных концептов (таких, как, к частности, «Север», «Юг», «Запад», «Восток») от исторически изменяющихся ценностных категорий, идеологической насыщенности этих концептов; интеллектуальная реабилитация циклических моделей времени, разработка сложной, комплексной модели времени, сочетающей в себе цикличность с однонаправленностью и необратимостью времени («стрелой времени»), равномерность и спонтанность развития. Идея циклического времени, изначально зародившись в недрах первобытного сознания, впоследствии была отвергнута, но позднее, а особенно в современную эпоху, вновь воспроизведена в наиболее перспективных концепциях времени.

В целом современная модель времени носит сложный, синтетический характер, соединяя в себе идеи и понятия всех исторически предшествующих моделей времени и пространства. В этом смысле возникновение данной модели явилось закономерным и наиболее полным выражение и ранее многообразно проявлявшейся тенденции к синтезу элементов различных пространственных и временных концепций.

Выделение перечисленных четырех моделей является во многом условным, это результат достаточно сильного абстрагирования и схематизации реального процесса эволюции представлений людей о времени и пространстве, которые в ходе исторического развития менялись непрерывно, а не скачками, так что в действительности невозможно точно указать моменты, когда одна модель устаревает, а другая вступает в силу. К тому же, как уже сказано, в сознании людей обычно присутствуют одновременно элементы представлений, относящихся к разным пространственно-временным моделям, что отражает сложную структуру реального времени и пространства

В целом, чем более зрелой является концепция времени и пространства, тем в большей степени для нее характерна синтетичность, сочетание элементов разных исторически предшествующих моделей времени.

Рассмотрев общеэстетические концепции художественного времени и пространства, начиная от Аристотеля и кончая эстетическими концепциями художественного времени и пространства, относящимися к современной эпохе, а также основные подходы к исследованию романного времени и пространства в литературоведении XX в., мы установили, что отображение пространственно-временных характеристик реального мира и человеческой жизни в искусстве, преобразование реального времени и пространства в художественное время и пространство издавна были предметом пристального внимания философов, художников, искусствоведов. На этом пути был выявлен целый ряд общеэстетических закономерностей, присущих художественному времени и пространству, а также особенности пространственно-временных аспектов разных видов искусств, что послужило идейно-теоретической основой специальных литературоведческих исследований художественного времени и пространства в романе.

В то же время единый подход к типологизации художественного времени и пространства пока не выработан. Между тем, обзор целого ряда подходов современного литературоведения позволил сформулировать ряд наиболее общих принципов исследования художественного времени и пространства романа, в том числе: принцип различения реального, перцептуального и концептуального времени и пространства; рассмотрение художественного времени и пространства как концептуального и в то же время как способа воссоздания реального времени и пространства, как их художественных модификаций; мобилизация не только интеллектуальных, но и чувственных способностей человека при создании и восприятии художественного времени и пространства, тем самым признание того, что художественное время и пространство сочетают в себе свойства реального, перцептуального и концептуального времени и пространства; целесообразность различения фабульного и сюжетного времени; целесообразность введения понятий фабульно значимого пространства и сюжетно значимого пространства; принцип единства художественного пространства и времени, их связи с движением; их тесной связи с субъектом и др.; связи художественного пространства с авторской оценкой персонажей и происходящего; более индивидуальный характер времени и общественный, интерсубъектный характер пространства как сферы для общения, взаимодействия субъектов, что, однако, не мешает существованию приватного пространства; возможность имплицитного проявления времени персонажа и обязательность экплицитного проявления пространства персонажа; в то же время возможность имплицитного проявления пространства повествователя и автора; хронотопичность читательской точки зрения, определяющая принципиальную перцептуальность пространства-времени в повествовательном тексте; концептуальная и ценностная нагруженность основных пространственных концептов; принцип разнородности пространства и времени как объективных характеристик физического универсума, в то же время признание того, что параметры, применимые к одному из них, могут оказаться применимыми и к другому.

На этой общетеоретической основе была осуществлена разработка типологизирующей концепции художественного времени и художественного пространства в русском классическом романе XVIII -XIX в.

В рамках типологизирующей концепции художественного времени романа понятие художественного времени определяется как комплексное понятие, охватывающее целый спектр разноплановых и разноуровневых характеристик художественного произведения. Эти характеристики отражают как собственные временные параметры художественной формы произведения, так и особенности отображения в нем реального времени.

При этом были использованы принципы системного подхода, позволяющие, наряду с элементами системы, рассматривать ее компоненты, то есть любые, произвольно выделяемые части, аспекты, свойства системы, значимые для исследователя в каком-либо отношении, например, с точки зрения включенности системы в более широкую систему. При исследовании художественного времени важен именно компонентный анализ, поскольку в категорию художественного времени объединяются разнородные явления.

В разработке комплексной типологии романного времени мы исходили из жанровой специфики романа как особого типа художественной прозы. Эту специфику определяют два основополагающих факта, выделяемые А.Я. Эсалнек: во-первых, особое отношение к личности «как ведущему звену романной ситуации», во-вторых, трехчленная структура самой романной ситуации, которая включает, помимо межличностного и внутриличностного конфликта героев, такие факторы, как среда и микросреда. Микросреда - это непосредственное окружение героев, а среда - все социальное окружение.

Таким образом, ведущим звеном романной ситуации является личность, субъект. В качестве такого субъекта может выступать персонаж, рассказчик, автор. С учетом этого в качестве единицы анализа выделена такой объект, как временная модель субъекта. В качестве субъекта временной модели может выступать автор романа, персонаж, повествователь, в зависимости от конкретных целей анализа.

Данный подход открывает путь к типологизации временных моделей. В качестве типологизирующих оснований целесообразно использовать такие субъектно значимые признаки временных моделей, как преимущественная ориентация субъекта на прошлое, настоящее ли будущее; его представление о структуре развития, отношение к текущему времени.

Помимо анализа временных моделей методом, другим направлением типологизации художественного времени романа может служить выявление типов временных проявлений воссоздаваемой в романе среды и микросреды.

В рамках абстрактной классификации субъектных временных моделей можно выделить модели, ориентированные преимущественно на будущее, модели, ориентированные преимущественно на прошлое, и модели, ориентированные преимущественно на настоящее. По другому основанию субъектные временные модели можно различаться по преобладанию одной из четырех культурно-исторических моделей -мифологической, христианской, «ньютоновской» (характерной для нового времени), плюралистичной (предвосхищающей современные концепции времени). Можно выделять также «гибридные» временные модели, соединяющие в себе признаки разных типов.

Однако при анализе конкретных временных моделей надо учитывать, что их типологизирующие признаки далеко не всегда бывают однозначно определенными, а кроме того, модели с формально одинаковыми типологизирующими признаками могут обнаруживать существенные различия.

Используя введенные типологические различия в качестве методологической основы анализа временных моделей, мы сопоставили временные модели Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского, в результате чего было установлено, что для временной модели Толстого характерно сочетание элементов христианской и мифологической моделей времени, проявляющееся, в частности, в сближении и отождествлениия божественных (христианских) природных (языческих) символов. За этим отождествлением скрывается крестьянское в своей основе, а значит, не утратившее до конца первобытных, языческих корней сознание писателя, и, как следствие, характерная для архаичного сознания модель времени, предполагающая цикличность развития и выделение сакральных, табуированных вех. Элементами христианской модели времени во временной модели Толстого являются эсхатологичность, высокая эмоционально-психологическая, субъективная нагруженность времени, опора на основные христианские концепты. Элементы мифологического времени - календарная цикличность, широкое использование образов природы в качестве временных символов.

В то же время в синтетизме толстовской модели времени, как и в самом обращении к циклическим моделям, тесном переплетении временных и пространственных отношений, высоком уровне историзма в отображении среды, свойственном романам Л.Н.Толстого, нетрудно усмотреть приметы современных представлений о времени.

Настоящее, прошлое и будущее во временной модели Л.Н.Толстого-романиста выполняют различные, взаимодополняющие функции: настоящее связано с наивысшей концентрацией действия и находится постоянно в фокусе внимания автора и читателя; прошлое интересует автора не столько как источник причинных объяснений характеров, сколько как аккумулятор энергии для активных действий героев в настоящем и источник импульсов, нарушающих привычный ход событий и инерцию общественной морали и привычек, приводящие к прорыву в трансцендентный план реальности. Именно и только в этом, трансцендентном, сакральном плане бытия ставит Л.Н.Толстой вопрос о будущем. На имманентном, материально-событийном, профанном уровне этот вопрос он не ставит вовсе, заменяя его прорывом в трансцендентный план. Под углом зрения этого сакрализованного будущего переосмысливаются события имманентного плана повествования, раскрывая свой глубинный символизм. Профанное становится сакральным, низменное - возвышенным.

Временная модель Толстого-романиста в целом воспроизводится, поддерживается, временными моделями персонажей его романов. В отличие от этого, одна из особенностей временной модели Достоевского-романиста состоит в том, что временные модели его персонажей могут существенно расходиться с авторской моделью времени.

Временная модель Достоевского ориентирована на будущее, причем будущее выступает для писателя как принципиально неразрешимый вопрос, вечная проблема и предмет заботы, тревоги. В основе создаваемых им картин будущего лежит изображение тенденций настоящего в сравнении их с прошлыми уроками истории. Образ будущего для Достоевского не совпадает с идеалом, который воплощен в образе «Золотого века».

Прошлое для большинства героев Ф.М. Достоевского - это то, что имеет власть над ними, нередко это нечто тяжелое или постыдное, что невозможно забыть и что налагает неизгладимый отпечаток на восприятие настоящего и будущего.

Важной характеристикой временной модели Достоевского-романиста является его отношение к текущему времени, та высокая ценность, которую он придает каждой минуте. Для Достоевского несущественна разномасштабность хронологических промежутков, в его мире валентность мгновения приближена к валентности непрерывного и нескончаемого времени, для него характерно стремление уравнять ценность мига и вечности. Пафос Достоевского-художника и Достоевского-философа - в скрытой полемике с теми, кто разменивает «драгоценное время» на иные, недуховные ценности.

Среди типов временных факторов, используемых при воссоздании среды и микросреды романа, значительное место занимают проявления историзма в русском романе. На основе рассмотрения эволюции методов воссоздания среды и микросреды в русском романе XVIII - XIX в. было выделено три основных типа историзма, исторически следующих друг за другом:

1) Любовно-авантюрный тип историзма, характерный для любовно-авантюрного и философского романа XVIII в. При этом типе историзма обращение к историческому прошлому служит элементом эзопова языка, способом сокрытия современных референций романа под покровом старинной или чужеземной экзотики.

2) «Пушкинский» тип историзма. При этом типе историзма обращение к историческому прошлому имеет цель более глубокого постижения причин современных явлений, раскрытию тенденций современности.

3) «Притчевый» историзм. При этом типе историзма имеет место свободное использование исторических материалов для воплощения философских, религиозных, социально-политических концепций автора, при максимально возможном соблюдении исторической достоверности. Этот тип историзма реализован Ф.М.Достоевским в «Поэме о Великом инквизиторе».

Что касается выразительных возможностей временных средств воссоздания микросреды, то они чрезвычайно разнообразны. Механизм влияния этих средств на поведение героя был рассмотрен на примере часто используемой в реалистическом социально-психологическом романе ситуации автокоммуникации, описанной Ю.М.Лотманом.

При этом концепция Ю.М.Лотмана была развита и дополнена. Ю.М.Лотман в качестве «внешнего кода», служащего необходимым и достаточным условием автокоммуникации, указывает наличие определенных временных факторов микросреды, а именно, таких звуков, движений, которые вызывают у героя состояние скуки, бездействия, физической неподвижности или монотонного движения, тем самым располагая к началу автокоммуникации.

На наш взгляд, эти факторы не всегда достаточны для начала автокоммуникации. Обязательно должны присутствовать еще два фактора. Один из них - это наличие скрытого внутреннего конфликта, не осознаваемого героем, второй - инициирующее событие, воздействие которого тем выше, чем оно неожиданнее для героя. При этом значимость инициирующего события и временных факторов микросреды для автокоммуникативного процесса тем выше, чем выше степень внутренней конфликтности ценностно-смысловой интерпретации предмета автокоммуникации героем. Иными словами, чем сильнее вытеснение, чем упорнее сопротивляется психика героя осознанию конфликта, тем более мощный импульс должен получить герой, чтобы это осознание началось.

Данная концепция была проиллюстрирована примерами из романа Л.Н. Толстого «Воскресение» и романа в стихах A.C. Пушкина «Евгений Онегин».

Немаловажной стороной воссоздания микросреды в аспекте времени является использование романистом материальных символов со значением времени. Рассмотрев особенности использования Ф.М. Достоевским такого символа, как часы, мы пришли к выводу, что один и тот же символ может иметь различное и даже противоположное значение для героя и для автора, если их типы их временных моделей различны, что характерно для стиля Ф.М. Достоевского. В целом же интерпретация временных символов всегда носит субъектный характер, в том смысле, что она привязана к конкретному субъекту (автору, повествователю или персонажу), и происходит в той или иной временной модели.

Подобно художественному времени романа, художественное пространство романа представляет собой комплексное, собирательное понятие, охватывающее весь спектр пространственных характеристик романа. Высокая значимость романного пространства как одного из компонентов образной системы романа вытекает из сущностных жанровых характеристик романа, к числу которых относится множественность места действия, служащая одним из отличительных жанровых гтизнаков романа. х 1 I

Для описания романного пространства были введены понятия топологии и топографии романа, в свете которых пространственная система романа предполагает два семантических плана, условно названные нами топологической и топографической семантикой. В художественной системе романа топология и топография существуют в неразрывном единстве, топография романа - это конкретный способ представления топологии, реализации ее в конкретных пространственных образах и их взаимодействии.

Также были введены и использованы понятия топосов, топологических узлов, топологических уровней, базисной топологии, топологической рамки, топологического ракурса.

Как показал топологический анализ русского романа XVIII - XIX вв., топология в романе может быть реалистической и нереалистической (сказочной, фантастической) - во втором случае отсутствует референция к реальному географическому пространству. При наличии такой референции она может быть прямой, косвенной, скрытой, обобщающей. Для классического русского романа XIX в. характерно наличие реалистической референции, причем на первых двух топологических уровнях («глобальном» и «столичном») она является, как правило, прямой. При этом базисная топология может воссоздаваться в романе с различной полнотой, в разных своих частях, в разных ракурсах. Эти различия могут служить типологизирующими признаками при построении типологии романного пространства.

Типологизирующее значение введенных топологических понятий заключается в следующем. Отношение топологии романа к базисной топологии, характеристики топологической рамки и топологического ракурса целесообразно использовать для характеристики одного, отдельно взятого романа в целом с точки зрения его художественного пространства и для типологизации романов по типу их художественного пространства. Понятия топологического уровня, центра и периферии топологической рамки можно использовать для характеристики отдельных топологических пунктов и топосов в рамках анализа художественного пространства романа.

Если предметом топологического анализа является топологическая система произведения в целом, описываемая при помощи категорий топологической рамки и топологического ракурса, в ее отношении к базисной топологии, в статике и динамике, то предметом топографического анализа является конкретный топологический пункт, то есть единица топологического анализа. В контексте топологического анализа топологический пункт выступает как топографический пучок.

Если единицами топологического анализа выступают топологические пункты, отношения между которыми составляют топологическую систему романа, то единицей топографического анализа является конкретная пространственная локация, рассматриваемая как топос, конкретное место, в котором происходит действие.

В ходе анализа топографии Петербурга в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» было выделено три типа топосов, используемых в романе на этом топологическом уровне: 1) официальное пространство, 2) открытое городской пространство (пространство «агоры») и 3) частное (жилое) пространство. Посредством топосов первого типа реализуется оппозиция «Человек - Власть»; посредством топосов второго типа реализуется оппозиция «Я - другие»; посредством топосов третьего типа реализуется оппозиция «Я - Ты»). Восприятие этого пространства зависит от отношения к нему героя - по-разному чувствуют себя герои на своем и чужом пространстве. В романе «Преступление и наказание» проникновение в чужое жилое пространство всегда таит в себе опасность для входящего.

В целом топографический анализ служит типологизации топосов как основных элементов художественного пространства романа.

Проведенный анализ топоса «Присутственное место» на большом количестве примеров из русских романов XVIII - XIX вв. показал, что данный топос является устойчивым типом топоса, используемым разными писателями, причем в XIX в. он обретает хронотопическую полноту, что позволяет говорить о хронотопе Присутственного места. Как показал анализ, данный хронотоп имеет не только устойчивые пространственные и временные характеристики, но устойчивые и сюжетные функции, которые воспроизводятся в разных романах на протяжении длительного исторического периода.

При рассмотрении возможностей и принципов типологизации пространственных символов мы исходили из представления о природе символизма, основанного не обобщении научных и философских подходов к исследованию этого явления.

Было установлено, что пространственные символы допускают различные принципы типологизации: по предметной смежности значений; по степени новизны использования (символы-архетипы и новаторские символы; по сложности формы выделяются (элементарные символы, концепты, сюжетные мотивы, топосы, хронотопы, уклады).

Одним из принципов типологизации символов-хронотопов является соотношение объективных и субъективных факторов. Например, такие предметно смежные хронотопы, как дорога и путь, различаются именно по этому критерию: в хронотопе дорога доминируют объективные факторы среды, а в хронотопе пути -субъективно-волевые факторы героя.

Был выделен и описан особый тип хронотопа - уклад. Помимо пространственно-временных характеристик непосредственного окружения героев, уклад включает воспроизводимые (многократно повторяющиеся во времени) поведенческие стереотипы самих героев по отношению к самим себе, друг другу (домочадцам), гостям, посторонним и т.д. Таким образом, домашний уклад задает сложную устойчивую систему социальных отношений, основанную на распределении ролей. Кроме того, он предполагает определенные сценарии (например, вызов слуги, одевание, раздевание, обед, прием гостей, кабинетные занятия сон, чтение и т.д.) и, таким образом, может включать в себя другие хронотопы.

На основе проведенного анализа можно сделать общий вывод о наличии определенных различий между семантическими функциями художественного пространства и художественного времени в образной системе русского классического романа XIX в. В целом художественное пространство, в отличие от художественного времени, более ярко проявляет тенденцию к «обобществлению». Если художественное время романа как целого «привязано» к автору и определяется как авторская временная модель, что художественное пространство романа как целого «привязано» скорее к сюжету, а не к автору, поскольку именно сюжет определяет местонахождение и перемещения героев, соотношение пейзажных и интерьерных зарисовок, как и общую топологию и топографию романа. Художественное пространство романа - это отнюдь не механический «фон», обладающий большим или меньшим сходством с реальным пространством, на котором развертывается действие, а весьма значимая часть общей идейной концепции автора, и одновременно с этим - часть национальной системы общекультурных символов.

Художественное время, если говорить о нем как о совокупности временных моделей, более индивидуализированно и субъективизированно: каждый персонаж имеет собственную концепцию времени, по своему воспринимает его, между тем как их представления о структуре пространства, по крайней мере, в общих чертах (на уровне географии) совпадают. Благодаря этому художественное время используется в качестве одного из средств драматизации того идейного размежевания, которое имело место в русском обществе.

Что касается художественного пространства, то оно используется в двух основных функциях: на «макроуровне» (топологическом) - как средство осмысления той глобальной исторической коллизии, субъектом которой являются не отдельные люди или политические силы, а все общество в целом (Россия или даже человечество), и на «микроуровне» (уровне пейзажа и интерьера) - как форма авторского вердикта по отношению к описываемым характерам и событиям, как способ собственного незримого присутствия и тем самым - реализации художественного единства текста.

Результаты анализа художественного пространства и времени русского классического романа позволяют также сделать некоторые

413 важные методологические обобщения, касающиеся литературоведческого анализа закономерностей использования художественного пространства и времени в художественной прозе.

Прежде всего, анализ подтвердил методологическую плодотворность раздельного исследования художественного пространства и художественного времени как составляющих художественной формы произведения, каждая из которых обладает собственной спецификой. Данный подход не отрицает необходимости исследования хронотопов. Понятие хронотопа как ценностно значимой характеристики сохраняет свою актуальность по отношению к большому ряду художественных образов.

Общий вывод исследования состоит в том, что художественное время и пространство в романе представляют собой две относительно независимые, но в то же время взаимосвязанные и взаимозависимые системы организации микросреды и среды относительно героев романа с учетом системы взаимоотношений между ними.

Список научной литературыШутая, Наталья Константиновна, диссертация по теме "Теория литературы, текстология"

1. Чулков М.Д. Пригожая повариха, или Похождение развратной женщины // Чулков М.Д. Пересмешник. М: Советская Россия, 1988.

2. Нарежный В.Т. Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова // Нарежный В.Т. Собрание сочинений в 2 томах. T.l. М.: Художественная литература, 1983.

3. Пушкин A.C. Полн. собр. соч.: В 10 т., JI. 1956—1958. Пушкин A.C. Собр. соч.: В 10 т. М., JI: Худож. лит., 1974- 1979.

4. Лермонтов М.Ю. Сочинения в двух томах. М.: Правда, 1988.

5. Гоголь Н.В. Полн. собр. соч.: В 14т., М.; Л. 1937—1952.

6. Гончаров И. А. Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. СПб.: Наука, 19977. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т., Л.: Наука. 1972—1990.

7. Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. (Юбилейное изд.), М.: Гослитиздат. 1928—1958.

8. Тургенев И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т., М. Л.: Наука. 1960—1968.1. Общетеоретические работы

9. Ю.Аверинцев С.С. Два рождения европейского рационализма и простейшие реальности литературы // Человек в системе наук. М.: Наука, 1989. С. 332-342. П.Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Наука, 1977. 320с.

10. Аверинцев С.С. Судьба // Философская энциклопедия. Т.5. М.: Советская энциклопедия, 1970. С.158-159.

11. Айхенвальд Ю.И. Достоевский // Силуэты русских писателей. М.: Республика, 1994. С. 242-255.

12. Альбеткова Р.И. Художественное время и художественное пространство в романе Лермонтова «Герой нашего времени» // Русская словесность. 1999. № 3. С. 42-47.

13. Альтман М.С. По вехам имен. Саратов: Изд-во Саратовского унта, 1975. 280с.

14. Альтман М.С. Топонимика Достоевского // Материалы и исследования. Т.2. Л., 1976. С.51-56.

15. Альтман М.С. У Льва Толстого. Тула: Приок. кн. изд-во, 1980.

16. Андерсон Р. О визуальной композиции «Преступления и наказания» // Достоевский: Материалы и исследования. Т.П. СПб.: Наука, 1994. С.89 95.

17. Анисов A.M. Время и компьютер. Негеометрический образ времени /Анисов A.M.; Ред. В.А.Смирнов. М.: Наука, 1991. 152с.

18. Анненский И.Ф. Книги отражений. М.: Наука, 1979. 680с.

19. Антонова Г.Н. Полемические аспекты образа Кириллова в романе Достоевского Бесы» // Скафтымовские чтения: Материалы научной конференции, поев, столетию со дня рождения А.П.Скафтымова. Саратов, 1993. С.39-45.

20. Анциферов Н.П. Петербург Достоевского. Пб.: Изд-во "Брокгауз-Ефрон", 1923. 106с.

21. Арбан Д. «Порог» у Достоевского (тема, мотив и понятие) // Достоевский: Материалы и исследования. Л.: Наука, 1976. С. 19-28.

22. Аристотель и античная литература. М.: Наука, 1978. 230с.

23. Аристотель. Об искусстве поэзии. М.: Худ. лит-ра, 1957. 183с.

24. Аскин Я.Ф. Категория будущего и принципы ее воплощения в искусстве // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С.67-72.

25. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. М.: Мысль, 1966. 200с.

26. Аскольдов С.А. Психология характеров у Достоевского // Ф.М.Достоевский: Статьи и материалы (Под ред. А.С.Долинина). Л., М, 1924. С6.2С.5-31.

27. Аскольдов С.А. Религиозно-этическое значение Достоевского // Ф.М.Достоевский: Статьи и материалы (Под ред. А.С.Долинина). Пг. 1922. Сб. 1.С. 1-32.

28. Асмус В.Ф. В защиту вымысла // Асмус В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики. М: Искусство , 1968. С. 11-36.

29. Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М: Высшая школа, 2005. 439 с.

30. Ауэрбах Э. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе / Пер. с нем. Михайлова A.B., Архипова Ю.И. М.: Университетская книга, 2000. 510 с.

31. Афанасьев А.Н. Просхождение мифа. Статьи по фольклору, этнографии и мифологии. М.: Индрик, 1996. С. 201.

32. Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. 222 с.

33. Бабаев Э. Заметки о поэтической структуре «Воскресения» // В мире Толстого. М.: Сов. писатель, 1978.

34. Бабушкин С.А. Пространство и время художественного образа // Проблемы этики и эстетики. Вып. 2. Л.: ЛГУ, 1975. С. 112 116.

35. Багдинова В.А. Пространство и время в художественном тексте // Проблемы вербальной коммуникации и представления знаний. Иркутск: ИГЛУ, 1998. С.18-19.

36. Багно В.Е. Самозванство «апостолов» новой веры (Новозавтные мотивы в «Бесах») // Пути и миражи русской культуры. СПб., 1994. С.241 245.

37. Бадаева Н.Э. Синтаксические приемы ритмизации авторской речи в рассказах А.П.Чехова // А.П.Чехов великий художник слова. Ростов-на-Дону, 1960. с. 25-58.

38. Баевский B.C. Время в «Евгении Онегине» // Пушкин, Исследования и материалы. Т. XI. Д.: Наука, 1983. С. 115-130.

39. Баевский B.C. Из наблюдений над художественным пространством «Евгения Онегина» // Проблемы художествененого пространства и времени в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. С. 32-33.

40. Баевский B.C. Художественное пространство в «Евгении Онегине» // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1985. Т. 44. № 3. С. 213224.

41. Баевский B.C. Структура художественного времени в «Евгении Онегине» // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1982. Т.41. №3. С. 207218.

42. Бакунина Т.А. Знаменитые русские масоны. Вольные каменщики. М.: Интербук, 1991.

43. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов / Пер.Г. Косикова // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв.: Трактаты, статьи, эссе. М.: МГУ, 1987. С. 387 422.

44. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989.616 с.

45. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996.

46. Баткин Л.М. Итальянское Возрождение: проблемы, люди. М.: Изд-во РГГУ, 1995. 446с.

47. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. М.: Художественная литература, 1975. 504 с.

48. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1979.318 с.

49. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М.: Худ. лит-ра, 1990. 542 с.

50. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. 304с.

51. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. Изд. 2-е. М.: Искусство, 1986. 445с.

52. Башляр О. Избранное: Поэтика пространства. М: Росспэн., 2004. 376.

53. Белкин A.A. Читая Достоевского и Чехова. М.: Художественная, литература, 1973. 300 с.

54. Белозерова H.H. Функционирование романного пространства (этнографические аспекты) // Язык и литература. Вып.№ 5. Тюмень, 2003. http://frgf.utmn.ru/joiimal/No5/journal.htm

55. Белов C.B. Петербург Достоевского // Нева. 1983. №11. С.195 -200.

56. Белый А. Символизм как миропонимание. Сост., вступ. ст. и прим. Л.А.Сугай. М.: Республика, 1994. 528 с.

57. Белый А. Формы искусства // Мир искусства. 1902. № 12. С.343 -361.

58. Белькинд B.C. Наблюдения над функцией художественноговремени в произведениях Толстого // Вопросы сюжетосложения. №2. Рига, 1972. С. 146-152.

59. Бельчиков Н.Ф. «Золотой век» в представлении Ф.М.Достоевского // Проблемы теории и истории литературы. М.: МГУ, 1971. С. 358389.

60. Бергер Л.Г. Пространственный образ мира (парадигмы познания) в структуре художественного стиля // Вопросы философии. 1994. № 4. С.115 117.

61. Бергсон А. Длительность и одновременность (по поводу теории Эйнштейна). СПб: Изд-во Academia, 1923. 160 с.

62. Бердяев H.A. Я и мир объектов (Опыт философии, одиночества и общения). Paris: YMCA Press, 1934. 178 с.

63. Березович Е. Л. Топонимия Русского Севера: Этнолингвистические исследования. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. 532 с.

64. Берков П.Н. Особенности русского литературного процесса XVIII века // Берков П.Н. Проблемы исторического развития литератур. Л.: Худ. лит-ра, 1981.

65. Билинкис Я. О творчестве Л.Н. Толстого. Л.: Сов. писатель, 1959. 413с.

66. Бирон В. Петербург Достоевского. Л.: Товарищество "Свеча", 1991.45с.

67. Бицилли П. К вопросу о внутренней форме романа Достоевского. София, 1946. 71с.

68. Благой Д.Д. Дж. Беньян, Пушкин и Л. Толстой // Благой Д.Д. От Кантемира до наших дней. М.: Худ. лит-ра., 1979.

69. Бойко М.Н. Авторские миры в русской культуре первой половины XIX века. Спб.: Дмитрий Буланин, 2005. 376с.

70. Бойко М.Н. Художественная «география» Достоевского // Художественные проблемы русской культуры П-й половины XIX века. М., 1994. С.5 59.

71. Бонецкая Н.К. «Образ автора» как эстетическая категория // Контекст-1985. М.: Наука, 1986. С. 241 272.

72. Борев Ю.Б. Искусство интерпретации и оценки: Опыт прочтения «Медного всадника». М.: Сов. писатель, 1981. 399с.

73. Борисова В.В., Шаулов С.М. Достоевский и барокко (типологический аспект проблемы мира и человека) // Концепция человека в русской литературе. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1982. С. 69-74.

74. Борщевский С.С. Новое лицо в «Бесах» // Слово о культуре. М.: Изд-е М.Гордон-Константиновой, 1918. С. 21 46.

75. Борщевский С.С. Щедрин и Достоевский: История их идейной борьбы. М.: Гослитиздат, 1956. 392с.

76. Бочаров С.Г. Кубок жизни и «клейкие листочки» // Бочаров С.Г. О художественных мирах. М.: Сов. Россия, 1985.

77. Бочаров С.Г. Переход от Гоголя к Достоевскому // Бочаров С.Г. О художественных мирах. М.: Сов. Россия, 1985. С.161 -209.

78. Бочаров С.Г. Праздники жизни и пути жизни. Сотый май и тридцать лет. // Русские пиры. Сб. ст. СПб: Фонд "Сервантес". 1998.

79. Бренер А.Д. Время и пространство в повестях Ф.М. Достоевского 1870-х гг. // Ритм, пространство и время в художественном произведении. Алма-Ата, 1984.

80. Бродель Ф. Динамика капитализма. Смоленск: Полиграмма, 1993. 124 с.

81. Буданова Н.Ф. О некоторых источниках нравственно-философской проблематики романа «Бесы» // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 8. JL: Наука, 1988. С.93 106.

82. Буланов A.M. Две бездны // «Обрыв» И.А.Гончарова и «Бесы» Ф.М.Достоевского // Гончаровские чтения. Ульяновск, 1995. С. 15 17.

83. Буланов A.M. Семантика художественного времени // Проблемы языка и стиля в литературе. Волгоград, 1978.С. 13-18.

84. Бунге М. Пространство и время в современной науке // Вопросы философии. 1970. № 7. С.81 83.

85. Бурмистров А. Петербург в романе «Преступление и наказание» // Прометей. №11. М., 1977. С.71-85.

86. Бурсов Б.И. Лев Толстой и русский роман. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 153 с.

87. Бурсов Б.И. Лев Толстой: идейные искания и творческий метод. 1847- 1862. М.: Наука, 1960. 152с.

88. Буслаев Ф.И. О значении современного романа и его задачах. М.: тип. Гатцука, 1877.

89. В.Днепров (В.Д.Резник) Изобразительная сила толстовской прозы // В мире Толстого. М.: Сов. писатель, 1978. С. 53.

90. Длугач Т.Б. Проблема времени в философии И.Канта и П.Флоренского // Кант и философия в России. М., 1994.

91. Валлерстайн И. Время и длительность: в поисках неисключенного среднего // Философские перипетии. Вестник Харьковского государственного университета. №409'98. Серия: Философия. Харьков: ХГУ, 1998. С. 186 197.

92. Валлерстайн И. Реалии открытого пространства-времени: к пониманию нашей исторической системы // http://history.tuad.nsk.ru/Author/Engl/W/WalersteinI/walspace-w.htm

93. Василий Великий. Творения иже во святых отца нашего Василия Великаго Архиепископа Кессарии Каппадокийския. В 4-х т. T.I. М.: Паломник, 1900. 286 с.

94. Вахрушев B.C. Время и пространство в «Тропике Рака» Г. Миллера (к проблеме хронотопа) // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1992. № 1. С.35-43.

95. Вебер М. Избранные произведения /Сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова; предисл. П.П. Гайденко. М.: Прогресс, 1990. 808 с. (Социологич. мысль Запада).

96. Вернадский В.И. Размышления натуралиста: Пространство и время в живой и неживой природе. М.: Наука, 1975. 174с.

97. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. М.-Киев: REFL-book; ИСА, 1994. XXVII, 656 с.

98. Викторович В.А. Достоевский и антинигилистический роман // Достоевский и современность: Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С.24-25.

99. Викторович В. А. Сюжет и повествование в романе Достоевского // Сюжет и художественная система. Даугавпилс, 1983. С. 56-63.

100. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980. 358с.

101. Виноградов В.В. Стиль «Пиковой дамы» // Пушкинский временник. Т. 2. М.-Л.: Изд-во гос. акад. театра драмы, 1936.

102. Виноградов В.В. Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский. Л.: Academia, 1929.

103. Виппер Р.Ю. Очерки теории исторического познания. М., 1911.

104. Виролайнен М.Н. Автор текста истории: Сюжетообразование в летописи // Автор и текст. Спб., 1996. С.33-53.

105. Волкова Е.В. Ритм как объект эстетического анализа // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С. 76 84.

106. Володин Э.Ф. Специфика художественного времени // Вопросы философии. 1978. № 8. С. 132 141.

107. Волошин Г. Пространство и время у Достоевского // Slavia, 1933, гос. XII, ses. 1-2. С. 162 172.

108. Воробьева И. А. Системные связи топонимов средней части бассейна реки Оби // Вопросы русского языка и его говоров. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1976. С. 3 11.

109. Воробьева И. А. Системный подход в топонимике и история // Языки и топонимия. Вып. 2. Томск : Изд-во Томского ун-та, 1976. С. 190- 199.

110. Вригт Г.Х. фон. Время, изменение и противоречие / Избр. тр. Сост., соред. и автор предисл. В.А.Смирнов // Вригт Г.Х. фон. Логико-философские исследования. Избр. тр.

111. Вундт В. Пространство и время /Вундт В.; Ред.

112. A.В.Васильев. // Новые идеи в физике. СПб., 1913. С. 1 58.

113. Выготский Л.С. Психология искусства / Предисл. А. Н. Леонтьева; коммент. Л.С.Выготского, В. В. Иванова; общ. ред. В.

114. B. Иванова. 3-е изд. М.: Искусство, 1986. 573 с.

115. Вяльцев А.Н. Дискретное пространство-время. М.: Наука, 1965. 400с.

116. Гадамер Г.-П. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. 356с.

117. Гайденко П.П. Время и вечность: парадоксы континуума //Вопросы философии, 2000. № 6. С. 110 136.

118. Гайденко П.П. Время. Длительность. Вечность. Проблема времни в европейской философии и науке. М.: Прогресс-Традиция, 2006. 464. 464с.

119. Галаган Г.Я. Сад Федора Павловича Карамазова // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 15. СПб.: Наука, 2000. С.327-333.

120. Галкин А. Пространство и время в произведениях Ф.М.Достоевского // Вопросы литературы. 1996, № 1. С. 316-323.

121. Гаспаров M.J1. Фет безглагольный: Композиция пространства, чувства и слова // Гаспаров M.JI. Избранные труды. В 2 тт. Т. II. О стихах. М.: С. 21 32.

122. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988.

123. Гачев Г. Содержательность художественной формы. Эпос. Лирика. Театр. М.: Просвещение, 1968. 302с.

124. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. Эпос. Лирика. Театр. М.: Просвещение, 1968. 303 с.

125. Гвишиани Д.М. Теоретико-методологические основания системных исследований и разработка проблем глобального развития // Системные исследования: Методологические проблемы: Ежегодник: 1982. М.: Наука, 1982. С. 7 25.

126. Гегель Г.Ф. Эстетика: В 4-х т. М.: Искусство, 1968 1969.

127. Гей Н.К. Время и пространство в структуре произведения // Контекст. 1974. Литературно-теоретические исследования. М.: Наука, 1975. С. 214-221.

128. Гей Н.К. Поэтика романов Л.Н.Толстого // Л. Н. Толстой и современность. М.; 1981. С. 105.

129. Гей Н.К. Проза Пушкина: Поэтика повествования. М., 1989. 265 с.

130. Гей Н.К. Художественность литературы. Поэтика. Стиль. М.: Наука, 1975. 471с.

131. Гердер И. Избранные сочинения. М,- Л.: ГИХЛ, 1959. 391с.

132. Гете и Шиллер. Переписка (1794 1805). В 2-х томах. Том 2 не вышел. Т. 1. М.-Л.: Academia, 1937. 412 с.

133. Гиршман М. М. Ритм художественной прозы. М: Сов. писатель, 1982. 367с.

134. Гиршман М.М. Совмещение противоположностей в стиле Ф.М.Достоевского // Гиршман М.М. Избранные статьи. Донецк, 1996. С.93- 110.

135. Глазычев В.Л. Образы пространства (проблемы изучения) // Творческий процесс и художественное восприятие. М Л.: Наука, 1978. С.159- 174.

136. Глинских Г. В. Топонимическая система и структурно-семантические признаки исходных апеллятивов // Формирование и развитие топонимии. Свердловск, 1987.

137. Голосовкер Я. Э. Логика мифа. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1987.

138. Гончаров Б.П. Принципы историзма и системный анализ произведения // Методология современного литературоведения. М.: Наука, 1978. С. 283 301.

139. Гражис П. Время в романах Достоевского и его современников. Вильнюс, 1982. 75с.

140. Гражис П. Своеобразие организации повествования в романах у Достоевского. Рига, 1988. 62с.

141. Греймас А.-Ж. Структурная семантика: Поиск метода. М.: Академический проект, 2004. 368 с.

142. Гречнев В.Я. Категория времени в литературном произведении // Анализ литературного произведения. JI.: Наука, 1976. С. 126- 144.

143. Гроссман Л.П. Город и люди // Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. М.: Гослитиздат, 1935. С.5 52.

144. Гроссман Л.П. Достоевский-художник // Творчество Достоевского. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С.ЗЗО 416.

145. Гроссман Л.П. Поэтика Достоевского. М.: Государственная Академия художественных наук, 1925. 192с.

146. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени / Пер. с англ. Ю.Б.Молчанова). М.: Прогресс, 1969. 568 с.

147. Гулыга А.Ф. Кант. М.: Молодая гвардия, 2005. 288 с. (Жизнь замечательных людей).

148. Гулыга А.Ф. «Философия есть тоже поэзия» (Достоеевский-мыслитель) // Культура как эстетическая проблема. М.: ИФАН, 1985. С.75- 90.

149. Гумилев Л.Н. Этнос и категория времени // Доклады Географического общества, вып. 15. Л., 1970. С. 155 156.

150. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. 350с.

151. Гуревич А.Я. Пространственно-временной континуум в «Песни о Нибелунгах» // Традиция в истории культуры. М.: Наука,1978. Cl 12- 127.

152. Гуревич А .Я. Что есть время? // Вопросы литературы, 1968. №11. С.151 174.

153. Гус М. Идеи и образы Ф.М.Достоевского. М.: Худ. лит-ра, 1971. 591с.

154. Гюйо М. Происхождение идеи времени. Психологический этюд // Гюйо М. Собр.соч. в 5-ти тт. Т.2. СПб., 1899. С. 24 106.

155. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991. Серия «Историко-литературный архив». 574 с.

156. Джохадзе Н.И. К методологии исследования проблемы времени в искусстве и эстетике // Вопросы философии. 1983. №1. С.129- 135.

157. Дмитриева Л. М. Русская топонимическая система: онтологическое и ментальное бытие // Известия Уральского университета. 2001. № 20. Гуманитарные науки. Выпуск 4.

158. Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. Л.: Сов. писатель, 1980. 598 с.

159. Долинин A.C. Достоевский и другие. Л.: Худож. лит. Ленингр. отд-ние, 1989. 480с.

160. Домбровский Б. Каким временем мы пользуемся? (Этическая концепция времени) // Логос # 2 2000 (23).

161. Доманский В.А. Литература и культура. Уч. пособие. М.:Флинта, 2002. 369с.

162. Достоевский в современном литературоведении США: Сб.научно-аналитических обзоров. М., 1980. 480с.

163. Достоевский-художник. Этюды и исследования М.: Сов. писатель, 1972. 320 с.

164. Драгомирецкая Н.В. Автор и герой в русской литературе XIX-XX вв. М.: Наука, 1991. 379с.

165. Драгомирецкая Н.В. Время в литературе // Тимофеев Л.И., Тураев C.B. Словарь литературоведческих терминов. М.: Просвещение, 1974. С.51-53.

166. Евнин Ф.И. «Бесы» // Творчество Достоевского. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С.128 172.

167. Евнин Ф. Достоевский и воинствующий католицизм 18601870-х годов. К вопросу о генезисе «Легенды о Великом инквизиторе» // Русская литература. 1967. № 1.

168. Евнин Ф.И. О некоторых вопросах стиля и поэтики Достоевского. // Изв-тия АН СССР. СЛЯ, 1965. T.XXIV. Вып.1. С.70 72.

169. Еремина Л.И. Рождение образа. О языке художественной прозы Льва Толстого. М., 1983.

170. Есаулов И.А. Литературная аксиология: опыт обоснования понятия // Евангелистский текст в русской литературе XVIII-XX веков. Петрозаводск, 1994. С.378-383.

171. Есаулов И.А. «Родное» и «вселенское» в романе «Идиот» // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 17. СПб, 2005. С.92-101.

172. Жан-Поль. Приготовительная школа эстетики. М.: Искусство, 1981.

173. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. 590с.

174. Жук A.A. Русская проза второй половины XIX века. М., 1987. 353с.

175. Журина О.В. «Религиозно-философские трактаты JI.H. Толстого и роман «Воскресение» // Яснополянский сборник, 1998. Тула: Приокское изд-во, 1998. С.84-91.

176. Замятин Д.Н. Феноменология географических образов // Новое литературное направление, 2000, №46.

177. Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX вв.: Трактаты, статьи, эссе. М.: МГУ, 1987. 512 с.

178. Захаров В.Н. Система жанров Достоевского: Типология и поэтика. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. 209с.

179. Зобов P.A., Мостепаненко A.M. О типологии пространственно-временных отношений в сфере искусства // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С.11 -25.

180. Зунделович Я.О. Памфлетный строй романа «Бесы» // Зунделович Я.О. Романы Достоевского. Ташкент, 1963. С.105-141.

181. Иванов В.В. Достоевский и Эйзенштейн // Творческий процесс и художественное восприятие. М Л.: Наука, 1978. С.236 -252.

182. Иванов В.В. Категория времени в искусстве и культуре 20 века // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. с. 39-67.

183. Иванов В.И. Л.Толстой и культура // Родное и вселенское. М.: Республика, 1994.

184. Иванчикова Е.А. Рассказчик в повествовательной структуре произведений Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т.П. СПб.: Наука, 1994. С.41 50.

185. Иванчич Т, Дуэль России и Европы в «Легенде о Великом Инквизиторе» Достоевского. Научный доклад // Вестник РГГУ. http://vestnik.rsuh.rU/40/st40.htm#40Dl

186. Измерение времени в русском языке: лингвокультурологический аспект // Филологические науки. 2004. № 2. С. 69-77.

187. Ильин И.П. Нарративная типология // Современное зарубежное литературоведение (страны Запдной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М.: Интрада-ИНИОН, 1996. С.63 81.

188. Илюшин A.A. Глаголы жеста у Ф.М.Достоевского // Русская речь. 1969. № 6. С.20-25.

189. Ингарден Р. Исследования по эстетике. М.: Изд-во иностр. лит., 1962. 572 с.

190. Искандер Ф. Дом-бездомье в русской литературе как два типа творчества// Академические тетради. 1995. № 1. С.6-10.

191. История зарубежной литературы XIX века: Ч. 2: Страны Европы и США / Под ред. А. С. Дмитриева. М.: Изд-во МГУ, 1983. 544 с.

192. История русского романа в 2-х т. М-Л: Изд-во АН СССР. 1962-1964.

193. Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. Сборник. Л.: Наука, 1989.

194. Каган М.С. Пространство и время в искусстве как проблема эстетической науки // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С. 26-39.

195. Казари Р. Купеческий дом: Историческая действительность и символ у Достоевского и Лескова. // Достоевский: Материалы и исследования. Т.8. Л.: Наука, 1988. С. 87 92.

196. Казарян В.П. Понятие времени в структуре научного знания. М.: МГУ, 1980. 176с.

197. Кайгородов В.И. Время и история в структуре романа Ф.М.Достоевского // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. С.43-46.

198. Капра Ф. Дао физики. СПб.: Орис; Яна Принт, 1994. 304с.

199. Карпенко A.C. Фатализм и случайность будущего: логический анализ. М.: Наука, 1990.

200. Kapp Г.У. Философия Бергсона в популярном изложении. М.: Творчество, 1913. 64с.

201. Карякин Ю.Ф. Достоевский и канун XXI века. М.: Сов. писатель, 1989. 652с.

202. Карякин Ю.Ф. Зачем Хроникер в «Бесах»? // Достоевский: материалы и исследования. Т.5. Л.: Наука, 1983. С. 113-132.

203. Касавин И.Т. «Человек мигрирующий»: онтология пути и местности // Вопросы философии. 1977. №7. С. 74-84.

204. Касаткина Т.А. Категория пространства в восприятии личности трагической мироориентации (Раскольников) // Достоевский: Материалы и исследования. СПб.: Наука, 1994. Т. 11. С.81 -88.

205. Касаткина Т.А. Об одном свойстве эпилогов пяти великих романов Достоевского // Достоевский и мировая литератруа. Альманах № 5. М., 1995. С. 18 36.

206. Кассирер Э. Философия символических форм. В 3-х т. Т.2. Мифологическое мышление. М.- СПб.: Университетская книга, 2002. 279 с.

207. Категоризация мира: пространство и время. Мат-лы. научн. конф. М.: Диалог-МГУ, 1997.

208. Катто Ж. Пространство и время в романах Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т.З. М-JL: Наука, 1978. С.41 -53.

209. Кашина Н. Человек в творчестве Достоевского. М.: Худож. лит., 1986. 318с.

210. Кедров К.А. «Уход» и «Воскресение» героев Толстого // В мире Толстого. М.: Сов. писатель, 1978.

211. Кедров К.А. Поэтический космос. М.: Сов. писатель, 1989. 480 с.

212. Кирай Д. Достоевский и некоторые вопросы эстетики романа // Достоевский. Материалы и исследования. Д.: Наука, 1974. Т.1. С.83-99.

213. Кирай Д. Художественная структура ранних романов Достоевского. «Studia Slavica Hury» (Budapest), т. XIV. 1968. C.221-241.

214. Киреева А.Ф. О некоторых особенностях романа Л.Толстого «Воскресение» // Толстовский сборник. Тула: ТПГИ, 1964. С.26-27.

215. Киреева А.Ф. О некоторых особенностях композиции романа Л.Толстого «Воскресение» // Толстовский сборник. Тула: Тульский госпедин-т, 1964. С. 26 39.

216. Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольникова. Книга о романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». 2-е изд. М.: Сов. писатель, 1974. 455с.

217. Клейман Р. Я. Лейтмотивная вариативность времени-пространства в поэтике Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 14. СПб.: Наука, 1997. С.71-76.

218. Клейман Р.Я. Сквозные мотивы творчества Достоевского в историко-культурной перспективе. Кишинев: Штиинца, 1985. 206с.

219. Кобзева P.M. Герой и действительность в фольклоре (эпическое состояние мира и человеческого сознания) // Литературное произведение. Человек и мир. Межвуз. Сб. научн. трудов. Липецк, 1996. С.З 13.

220. Ковач А. Роман-прозрение // Проблемы поэтики русского реализма XIX века. Л.: ЛГУ, 1984. С. 144-169.

221. Ковач А. Роман Достоевского: опыт поэтики жанра. Будапешт, 1985. 372с.

222. Ковсан М.Л. Время в литературе // Литературная учеба. 1979. № 5. 213-215.

223. Ковсан М.Л. Художественное время в романе Ф.М.Достоевского «Бесы» // Филологические науки. 1982 № 5. С.24-30.

224. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Едиториал УРСС , 2005. 128 с.

225. Комарович В. Л. «Бесы» и Бакунин // Былое. 1924. № 27. С. 28-49.

226. Комарович В. Л. Ненаписанная поэма Достоевского// Ф.М.Достоевский: Статьи и материалы. Под ред. Долинина A.C. М.: Гослитиздат, 1922. С.219 226.

227. Коноплев Н.С. Проблема времени в творчестве раннего Достоевского // Современные вопросы гносеологии. Иркутск, 1974. С. 91- 106.

228. Константинова С.JI. «Итальянский текст» В.Ф. Одоевкского // Текст в гуманитарном сознании: Материалы межвузовской научной конференции 22-24.04 1997 г. М., 1997. С.113-127.

229. Копыстянская Н.Ф. Понятие жанр в его устойчивости и изменчивости//Контекст. 1986. М.: Наука, 1987. с. 178-204.

230. Корнель П. Рассуждения о полезности и частях драматического произведения // Пьер Корнель. Пьесы. М.: Московский рабочий, 1984.

231. Косиков Г.К. К теории романа // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1993. № 1(2). С.213 -215.

232. Корман И.Б. Хронотопичное сознание // Проблема автора в художественной литературе. Ижевск, 1979. С. 109-111.

233. Краснощекова Е. И.А. Гончаров. Мир творчества. СПб., 1997. 491с.

234. Кривонос В.Ш. Время и вечность в «Риме» Гоголя // Пространство и время в языке. Мат-лы конференции 6-8 февраля 2001. Самара, 2001. С. 9-11.

235. Кудрявцев Ю.Г. Три круга Достоевского (Событийное. Временное. Вечное). М.: МГУ, 1991. 400с.

236. Кузина Л.Н. К новым способам психологического анализа // Роман Л.Н. Толстого «Воскресение»: историко-функциональное исследование. М.: Наука, 1991.

237. Кукучка Ч. Древнерусские принципы изображения пространства у Достоевского // Slavica. Debrecen, 1995. № 27. С.119- 128.

238. Кумпан К.А., Конечный A.M. Наблюдения над топографией «Преступления и наказания» // Изв. АН СССР. Отд. лит. и яз., 1976. №2. С.180-190.

239. Кунильский А.Е. «Жизнь» в структуре романа Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» // Жанр и композиция литературного произведения. Петрозаводск: Приокское книжное изд-во, 1981. С.55 66.

240. Куплевацкая Л. А. Символика хронотопа и духовное движение героев в романе «Братья Карамазовы» // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 9. Л., 1992. С. 90 -100.

241. Лапшин И.И. Эстетика Достоевского. Берлин, 1923. 102с.

242. Лебедева О.Б. История русской литературы XVIII века: Учебник. М.: Высшая школа, 2000. 415 с.

243. Лебедева О.Б., Янушкевич A.C. Германия в зеркале русской словесной культуры XIX начала XX века. Кельн; Вена, 2000.

244. Лебедько М.Г. Время как когнитивная доминанта культуры.: Сопоставление америк.и рус. темпоральных концептосфер. Монография. Владивосток: Изд-во Дальневост.ун-та, 2002. 240с.

245. Леви-Брюль Л. Сверхестественное в первобытном мышлении. М.: Педагогика-Пресс, 1994. 630с.

246. Левидов A.M. Автор-образ-читатель / Отв. редакторы: В. Н. Мясищев, В. Г. Иванов, И. И. Тихомиров. Предисл.: В. Г. Иванова и И. И. Тихомировой. Л.: ЛГУ, 1983. 360 с.

247. Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. 1970. №7. С. 162- 167.

248. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра: жанровые закономерности развития советской прозы в 60-70-е гг. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1982. 254 с.

249. Лейтес Н. О некоторых новых особенностях функции времени в композиции романа (на материале немецкой литературы) // Сб. матер, науч. сессии вузов Уральского экон.р-на. Т.7. Филол. науки. Свердловск., 1963. С.57-65.

250. Леонардо да Винчи. Книга о живописи мастера Леонардо да Винчи живописца и скульптора флорентийского. М.: ОГИЗ-ИЗОГИЗ, 1934.

251. Лессинг Г.Э. Лаокоон, или О границах живописи и поэзии. М, 1957.

252. Либан Н.И. Становление личности в русской литературе XVIII века: Лекции-очерки. М.: МГУ, 2003. 240с.

253. Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: МГУ, 1980. 638с.

254. Лихачев Д.С. «Предисловный рассказ» Достоевского // Поэтика и стилистика русской литературы. М Л.: Наука, 1971. С. 189- 194.

255. Лихачев Д.С. В поисках выражения реального // Достоевский: Материалы и исследования. Т.1. М Л.: Наука, 1974. С.5 - 13.

256. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. 1968. № 8. С. 74 87.

257. Лихачев Д.С. Литература Реальность - Литература. Л.- М.: Сов. писатель, 1984. 271с.

258. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Изд.З-е. доп. М.: Наука, 1979. 360с.

259. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии / Сост. А.А.Тахо-Годи; общ. ред. А.А.Тахо-Годи и И.И.Маханькова. М.: Мысль, 1993. 959 с.

260. Лосев А.Ф. Проблемы символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1976.

261. Лосский Н.О. Избранное. М.: Правда, 1991. 662 С.

262. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Сов. писатель, 1991. 380 с.

263. Лотман Л.М. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века (Истоки и эстетическое своеобразие). Л.: Наука, 1974. 350с.

264. Лотман Ю.Б. Художественное пространство в прозе Гоголя и др. ст.// Лотман Ю.Б. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. М.: Просвещение, 1988. 352с.

265. Лотман Ю.М. Динамическая модель семиотической системы // Труды по знаковым системам. Тарту, № 463, 1978. С. 18-33.

266. Лотман Ю.М. О двух моделях коммуникации в системе культуры // Труды по знаковым системам. №308. Тарту. 1973. С. 227-244.

267. Лотман Ю.М. О мифологическом коде сюжетных текстов // Труды по знаковым системам. №308. Тарту. 1973. С. 227-243.

268. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах // Труды по знаковым системам. Тарту, №181, 1965.С.210-216.

269. Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство-СПБ, 2002. С. 208-221.

270. Лотман Ю.М., Минц З.Г. Литература и мифология // Труды по знаковым системам. № 546. Тарту,1981. С.35-54.

271. Люсый А. П. Крымский текст в русской литературе. М.: Алетейя, 2003. 324 с.

272. Макогоиеико Г.Г. О художественном пространстве в реалистической литературе // Культурное наследие Древней Руси. М.: Искусство, 1976. С.237-245.

273. Макогоненко Г. Г. Тема Петербурга у Пушкина и Гоголя (Проблемы преемственности развития) // Нева. 1982. № 8. С. 150159.

274. Макогоненко Г.П. Русская проза в эпоху Просвещения. // Русская проза XVIII века. М.: Худ. лит-ра, 1971. 720 с.

275. Макогоненко Г.П. Пути становления русской литературы XVIII века и формирование её национального своеобразия. // Истории русской литературы. В 4-х т. Т.1. Л.: Наука, 1980. С.465-490.

276. Манн Ю.В. Автор и повествователь // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994. С. 73-94.

277. Манн Ю.В. У истоков русского романа // Нарежный В.Т. Собрание сочинений в 2-х т. Т.1. М.: Худ. Лит-ра, 1983. С. 5 44.

278. Маргвелашвили Г.Т. Сюжетное время и время экзистенции. Тбилиси, 1976. 73с.

279. Марков В. А. Пространство и время в литературе: структурно-типологический анализ // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1987. С.4-6.

280. Марова Н.Д. К вопросу о языковом выражении категории времени в художественной литературе. Уч. зап. МГПИИЯ. Т. 42. М„ 1968. С. 59-67.

281. Мах Э. Время и пространство // Новые идеи в физике. СПб.: Наука, 1913. С.59 73.

282. Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск: Изд-во Новосиб. Ун-та, 1999.

283. Меднис Н.Е. Трактир как вид пространства в романах Достоевского // Пространство и время в литературе и искусстве (Классическая литература). Даугавпилс, 1987. С.83-85.

284. Медриш Д.Н. Структура художественного времени // Уч. зап. Волгогр. пед. ин-та. Волгоград: Изд-во Волгогр. Ун-та, 1967. Вып. 21. С. 80-114.

285. Медриш Д.Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. С. 121-143.

286. Мейлах Б.С. Проблемы ритма, пространства и времени в комплексном изучении творчества // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С.3-25.

287. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М.: Наука, 1986. 319с.

288. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. 407с.

289. Микешина Л.А. Опыт постижения времени в логике и гуманитарном знании // Философия науки. Вып. 4 / Отв. ред. А.М.Анисов. М.: ИФРАН, 1998. С. 143 153.

290. Микоян A.C. Нарушение объективных свойств пространства и времени как литературно-художественный прием // Категоризация мира: пространство и время. М.: Диалог-МГУ, 1997. С.190-193.

291. Минералов Ю.И. Теория художественной словесности (поэтика и индивидуальность): Учебник для студ. филол. фак. высш. учеб. Заведений. М.: Гуманит. Изд. Центр ВЛАДОС, 1999. 360с.

292. Минц З.Г. Структура «художественного пространства» в лирике А.Блока // Труды по русской и славянской филологии. Вып. 251. Тарту, 1970.

293. Мир Достоевского. Статьи, исследования. 2-е изд., доп. М.: Сов. писатель, 1983. 471с.

294. Михайлов А.Д. Французский рыцарский роман и вопросы типологии жанра в средневековой литературе. М.: Наука, 1976. 351с.

295. Михайлова A.A. О художественной условности. М.: Мысль, 1970. 300с.

296. Михеева Л.Н. Время в русской языковой картине мира. Иваново: ИГУ, 2003. 252с.

297. Молнар А. Поэтика романов И.А. Гочарова. М.: Компания Спутник+. 2004. 157с.

298. Молчанов В.В. Время как прием мистификации читателя в современной западной литературе // Ритм, пространство и время вIлитературе и искусстве. Л., 1974. С. 200-208.

299. Молчанов В.В. Проблема времени в современной науке. М.: Наука, 1990. 132с.

300. Молчанов В.И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М.: Высшая школа, 1988. 144с.

301. Молчанов Ю.Б. Четыре концепции времени в философии и физике. М.: Наука, 1997. 192с.

302. Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем /Пер. с итал. В. П. Гайдука. М.: Прогресс, 1990.

303. Мостепаненко A.M. Пространство и время в макро-, мега- и микромире. М.: Полит.лит., 1974.240с.

304. Мотылева T.JI. Роман свободная форма: Статьи последних лет. М.: Сов. писатель, 1982. 398 с.

305. Мочалов JI.B. Пространство мира и пространство картины (очерки о языке живописи). М.: Сов. художник, 1983. 376 с.

306. Мухин В.В. Поэтика пространства в романе JT.H. Толстого «Война и мир» // Толстовский сборник. Тула: ТГПИ, 1992. С.30-44.

307. Назиров Р. Проблема читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие. JL: Наука, 1978. С.216 235.

308. Назиров Р. Равноправие автора и героя в творчестве Достоевского // Проблемы научного наследия М.М.Бахтина. Саранск, 1985. С.24 41.

309. Назиров Р. Творческие принципы Ф.М.Достоевского. -Саратов: изд-во СГУ, 1982. 160с.

310. Неклюдов С.Ю. Время и пространство в былине // Славянский фольклор. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1972. С.18 45.

311. Неклюдов С.Ю. Статичные и динамичные начала в пространственно-временной организации повествовательного фольклора // Типологические исследования по фольклору. М.: Наука, 1975. С.182-190.

312. Никитин Е.П. Время бытия и время его познания // Время и бытие человека. М.: АН СССР, 1991.С.87 101.

313. Николаева Е.В. Художественный мир Льва Николаевича Толстого. 1880-1900-е годы. М.: Флинта, 2000. С.151.

314. Николина H.A. Категория пространства и художественный текст // Анализ литературного произведения. Киров, 1995. С. 121 -135.

315. Николина H.A. Категория времени в художественной речи. М.: Прометей, 2004. 276с.

316. Николина H.A. Филологический анализ текста. М.: Академия, 2003.

317. Никулин Д.В. Пространство и время в метафизике XVII века / Ред. В.П.Горан; РАН.СО. Ин-т философии и права. Новосибирск: Наука, 1993. 258с.

318. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки // Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза: Пер. с нем. СПб.: Худ. лит-ра, 1993. 672 С.

319. Новиков A.B. Культурная география как интерпретация территории // Вопросы экономической географии зарубежных стран. Вып. 13. Проблемы общественной географии. М., 1993.

320. Ньютон И. Математические Начала Натуральной Философии, кн. 1. Пг., 1915. 276с.

321. Овсянико-Куликовский Д.Н. Идея бесконечного в положительной науке и в реальном искусстве // Теории и психологии творчества. Харьков, 1907. С. 50 78.

322. Овсянников М.Ф. История эстетической мысли в 2-х т. М.: Ин-т философии АН СССР, 1985.

323. Опульская Л.Д. Психологический анализ в романе «Воскресение» // Толстой-художник. Сборник статей. М.: АН СССР, 1961.

324. Опульская Л.Ф. Роман-эпопея Л.Н. Толстого «Война и мир». М.: Просвещение, 1987. 176 с.

325. Орлов П. А. История русскойлитературы XVIII века: Учеб. для ун-тов. М.: Высшая школа, 1991. 320 с.

326. Осипов А.И. Пространство и время как категории мировоззрения и регуляторы практической деятельности / Ред. Д.И.Широканов; АН Беларуси. М.: Наука и техника, 1989. 220с.

327. Основин В.В. Психологический анализ и структура сюжетного времени в романе JI.H. Толстого «Война и мир» // Толстовский сборник. Тула, 1970. С.20-33.

328. Островский А. Парадигма мифологического мышления. М.: Российский этнографический музей, 2004. 180 с.

329. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. 464 с.

330. Панченко A.M., Моисеева Г.Н. Новые идеологические и художественные явления литературной жизни первой четверти XVIII века // Истории русской литературы. В 4-х тт. T.I. JL: «Наука», 1980. С.408-445.

331. Пенроуз Р. Структура пространства-времени. М.: Мир, 1972. 183 с.

332. Переверзев В.Ф. У истоков русского реализма. М.: Современник, 1989. 752с.

333. Перлина Н.М. Хронотопы бахтинского хронотопа // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1996. № 3. 77 96.

334. Петров-Водкин К.С. Пространство Эвклида. СПб: Азбука, 2000. 766с.

335. Пигин A.B. Роман Ф.М.Достоевского «Бесы» и видение рая и ада. // Современные проблемы метода, жанра и поэтики русской литературы. Петрозаводск, 1991. С. 132 138.

336. Плетнев P.B. Время и пространство у Достоевского // Новый журнал, 1967, № 87. С.118 127.

337. Попов М. Хроникер // Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке. М.: Изд. Сытина, 1904. С.425.

338. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. М.: Наука, 1983. 336с.

339. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Просвещение, 1972. 272с.

340. Постникова Т. К вопросу о трансформации некоторых черт поэтики Ф.М.Достоевского в романе А.Белого «Петербург» // Из истории русского реализма конца XIX начала XX века. М., 1986. С.136-148.

341. Потебня A.A. Слово и миф. М.: Правда, 1989.

342. Потебня A.A. Эстетика и поэтика М.: Искусство, 1976. 614с.

343. Потемкин В.К. Симанов A.JI. Пространство в структуре мира. Новосибирск: Наука, 1990. 176с.

344. Прайор А.Н. Предтечи временной логики (фрагмент из книги «Прошлое, настоящее, будущее») // Логос # 2 2000 (23).

345. Пригожин И., Стенгерс И.-М. Время, хаос, квант: К решению парадокса времени: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1999. 266с.

346. Прозерский В.В. Смыслы мифа: мифология в истории и культуре // Сборник в честь 90-летия профессора М.И. Шахновича. Серия «Мыслители». Выпуск №8. СПб.: Изд.-во Санкт-Петербургского философского общества, 2001. С. 300.

347. Прокофьева А.Г., Прокофьева В.Ю. Анализ художественного произведения в аспекте его пространственных характеристик. Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2000. 159с.

348. Пропп В.Я. Морфология сказки. М.: Наука, 1969. 168с.

349. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Д.: Наука, 1976. 325с.

350. Пространство и время (под ред. М.А. Парнюка). Киев: Политиздат, 1984. 294с.

351. Пространство и время в литературе и искусстве. Теоретические проблемы. Классическая литература. Даугавпилс: Даугавпилский пед. ин-т им. Я. Э. Калнберзина, 1992.

352. Пространство и время в литературе и искусстве. Методические материалы по теории литературы. Даугавпилс: Даугавпилский пед. ин-т им. Я. Э. Калнберзина, 1984.

353. Пространство и время в литературе и искусстве: Дом в европейской картине мира. Даугавпилс, 2002. Вып. 11. Ч. 1,2.

354. Пространство и время в литературе и искусстве: Теоретические проблемы классической литературы: Метод, материалы по теории литературы. Даугавпилс: Даугавпилский пед. ин-т им. Я. Э. Калнберзина, 1987. 104 с.

355. Пространство, время, движение / Ред. И.В.Кузнецов; АН СССР.Ин-т философии. М.: Наука, 1971. 624с.

356. Пуанкарэ А. Пространство и время //Пуанкарэ А.; Ред. А.В.Васильев. Новые идеи в физике. СПб, 1913.С.74-90.

357. Пушкарев A.A. Система высказываний в поэтике романа Ф.М.Достоевского «Бесы» // Филологические науки. 1991. № 6. С.30-37.

358. Раушенбах Б.В. Геометрия картины и зрительное восприятие. М.: Интерпракс, 1994. 235 с.

359. Раушенбах Б.В. Пространственные построения в живописи: Очерк основных методов. М.: Наука, 1980. 288 с.

360. Рейнус Л.М. О пейзаже «Скотопригоньевска» // Достоевский: Материалы и исследования. СПб.: Наука, Т.9. С.258-266.

361. Рейхенбах Г. Направление времени. 2-е изд. Стереотипн. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

362. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. М.: Прогресс, 1985.

363. Ржевская Н.Ф. Изучение проблемы художественного времени в зарубежном литературоведении. Вестник МГУ. Серия X. Филологич. науки. 1969. №5. С. 45 54.

364. Ржевская Н.Ф. Концепция художественного времени в современном романе (функция «ретроспекций» в романе) // Филологические науки. 1970. № 4. С.28 40.

365. Рикер П. Время и рассказ. Т.1. Интрига и исторический рассказ. М.: Унив.кн., 2000. 312с. (Книга света).

366. Рикер П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике / Пер. И. С. В до виной. М.: Канон-Пресс-Ц Кучково Поле, 2002.

367. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. 299 с.

368. Ритм, пространство, время в художественном произведении. Тематический сборник научных трудов профессорско-преподавательского состава вузов Министерства просвещения. Алма-Ата: Казахск. изд-во, 1984.

369. Родина Т.М. Достоевский: Повествование и драма. М.: Наука, 1984. 243с.

370. Роднянская И.Б. Художественное время и пространство // Литературный энциклопедический словарь (под ред. П.А.Николаева). М.: Советская энциклопедия, 1987. С.487-489.

371. Роднянская И.Б. Художественное время и художественное пространство // Краткая литературная энциклопедия. Научное изд-во, 1978. Т.9. С.772 779.

372. Рубанович А.Л. Пейзаж в романе Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» // Труды Иркутск, гос.ун-та. Т.ХХУШ, Сер. Литературоведения и критики. Вып.1. 1959. С.91-105.

373. Рымарь Н.С. Введение в теорию романа. Воронеж: Изд-во Воронеж. Ун-та, 1989. 269с.

374. Рымарь Н.С. Превращение пространства во время и время в пространство // Рымарь Н.С. Поэтика романа. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1990. С.46 72.

375. Савельева В.В. Художественный текст и художественный мир: проблемы организации. Алматы, 1996.

376. Савицкая О.Н. Пространство литературное и пространство сценическое (на материале постановок Ф.Достоевского) // Взаимосвязи: театр в контексте культур. Л., 1991. С. 126 140.

377. Савченко Н.К. Проблемы художественного метода и стиля Достоевского. М., 1975. 94с.

378. Садовский В.Н. Основания общей теории систем. Логико-методологический анализ. М.: Наука, 1974. 279 с.

379. Сапаров М.А. Об организации пространственно-временного континуума художественного произведения // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. С. 98-103.

380. Сараскина Л.И. Время в «Бесах» // Контекст-88. М., 1989. С.69- 102.

381. Сараскина Л.И. «Бесы»: роман-предупреждение. М.: Сов. писатель, 1990. 480с.

382. Сараскина Л.И. «Противоречия вместе живут.» // Вопросы литературы. 1984. №11. С. 151 176.

383. Свидерский В.И. Пространство и время: Филос. очерк. М.: Госполитиздат, 1958. 200с.

384. Седов К.Ф. О некоторых особенностях повествовательной структуры романа «Бесы» // Научные доклады высш. шк. Филологические науки. 1989. № 6. С. 19-24.

385. Седых О.М. Философия времени в творчестве О.Э.Мандельштама. // Вопросы философии, 2001. № 5. С. 103 — 131.

386. Селезнев Ю.И. В мире Достоевского. М.: Сов. писатель, 1980.376 с.

387. Серман И.З. Нерешённые вопросы истории русской литературы XVIII века // Русская литература. 1973. № 1.

388. Силантьев И.В. Поэтика мотива. М.: Языки славянской культуры, 2004. 296 с.

389. Силард Л. От «Бесов» к «Петербургу»: между полюсами юродства и шутовства // Studies in 20th century Russian prose. -Stockholm, 1982. P.80 100.

390. Симондс Д. Данте. Его время, его произведения, его гений // Мир Данте. Антология. В 3 тт. Том 1. М.: Терра Книжный клуб; Литература, 2002.

391. Сиповский В. В. Очерки из истории русского романа. Т. 1. Вып. 1 и2Спб., 1909-1910.

392. Система. Симметрия. Гармония. Сборник ст. / Под ред. B.C. Тюхтина, Ю.А. Урманцева. М.: Мысль, 1988. 315 с.

393. Слепухов Г. Н. О некоторых аспектах художественного времени и пространства // Искусство и действительность. Методологические проблемы эстетического анализа. М.: Искусство, 1979. С. 11-32.

394. Сливицкая О.В. Об эффекте жизнеподобия в «Анне Карениной»: ритм композиции // Русская литература. 2002, № 2. С. 28-40.

395. Слонимский A.JI. «Вдруг» у Достоевского // Книга и революция, 1922, №8. С.9 16.

396. Смирнова В.В. Элементы общественного романа 1860-х годов в «Бесах» Ф.М. Достоевского // Проблемы литературных жанров. Томск: Изд-во Томск. Ун-та, 1979. С.66 67.

397. Смирнова О.Ю. Поэтика утопии Ф.М.Достоевского // Проблемы поэтики языка и литературы. Петрозаводск: КГПУ, 1996. С.123-126.

398. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник / Научные редакторы и составители И. П. Ильин, Е. А. Цурганова. М. «Интрада» ЮНИОН. 1996. 319 с.

399. Соколянский М.Г. Об историзме «Мертвых душ» // Изв. АН. Сер. лит. и языка. 1998. Т.57. № 6. С. 24-31.

400. Соловьев B.C. Пространство // Собр. Соч. Т. 10. СПб. 1914. С.268 272.

401. Соловьев С.М. Изобразительные средства в творчестве Ф.М.Достоевского. М.: Сов. писатель, 1979. 352с.

402. Сорокин П.А. Циклические концепции социально-исторического процесса // Россия и современный мир. Вып. 4 (21). 1998. С. 28-40.

403. Спивак Д. Л. Метафизика Петербурга: Французская цивилизация. СПб.: Алетейя, 2005. 435с.

404. Спиркин А.Г. Происхождение категории Пространство // Вопросы философии. 1956. № 2. С.91 104.

405. Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л.: Наука, 1976. 104с.

406. Степанов В. Об авторе «Пересмешника» // М.Д.Чулков. Пересмешник. М.: «Советская Россия», 1988. С. 326 350.

407. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М., 1985.

408. Стеценко Е.А. Ритмическая композиция художественного произведения // Контекст. 1988. М.: Наука,1989. С. 180 208.

409. Суровцев Ю.И. Время в композиции романа // Дружба народов. 1971. № 9. с.245 255.

410. Таборисская Е.М. О некоторых особенностях изображения пространства в романе «Преступление и наказание» // XXVI Герценовские чтения. Литературоведение. Л.: Наука, 1975. С.49 -55.

411. Таборисская Е.М. О понятии «пространство героя» (на материале романа И.А.Гончарова «Обломов») // Проблема автора в художественной литературе. Вып. IV. Воронеж, 1974.

412. Таборисская Е.М. Пространственно-временные отношения в романе «Обломов» // Метод и мастерство. Вып. 1. Вологда: Изд-во ВГПИ, 1970. С. 120-130.

413. Тамарченко Н.Д. Генезис форм «субъективного» времени в эпическом сюжете («Книга пророка Ионы») // Изв. Рос. АН. Сер. лит. и яз. 1995. Т.54. №5. С. 37 49.

414. Твардовская В.А. «Экономическое поветрие» в творчестве Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Д.- М.: Т.8. Наука,1988. С. 126 158.

415. Телетова Н.К. Историческая достоверность и художественная правда у Пушкина // Пушкин: Исследования и материалы. Т. XVI-XVII, 1998. С. 179-187.

416. Тихомиров Б.Н. Петербургский комментарий к роману «Преступление и наказание» (Пространство, время, реалии, реминисценции) // Достоевский. Дополнения к комментарию / РАН. ИМЛИ им. А. М. Горького. М.: Наука, 2005. С. 49-127.

417. Токарев С. А. Ранние формы религии. М.: Политиздат, 1990.

418. Томашевкий Б.В. «Бесы» // Ф.М.Достоевский: Материалы и исследования (под ред. A.C. Долинина). Д.: Academia, 1935. С. 397 -403.

419. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект Пресс, 1996. 334 с.

420. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. Избранное. М.: Изд. группа Прогресс-Культура, 1995. 624 с.

421. Топоров В.Н. Модель мира // Мифы народов мира. М.: Советская Энциклопедия, 1988. Т.2. С. 161 164.

422. Топоров В.Н. Петербургский текст русской литературы: Избранные труды. СПб.: Искусство-СПб, 2003.

423. Топоров В.Н. Поэтика Достоевского и архаичные схемы мифологического мышления («Преступление и наказание») // Проблемы поэтики и история литературы. Саранск: изд. Мордовского гос. ун-та, 1973. С.225- 302.

424. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: Семантика и структура. М.: Наука, 1983. С.227 284.

425. Топоров В.Н. Путь // Мифы народов мира. М.: Советская Энциклопедия, 1982. Т.2. С. 128-130.

426. Трубников H.H. Время человеческого бытия / Отв. ред. В.А.Лекторский. М.: Наука, 1987. 255 с.

427. Трунов Д. Экзистенциальные функции иносказания в контексте мифологического мышления // Уч. зап. гуманитарного факультета ПГТУ. Вып. III. Пермь: изд-во ПГТУ, 2001. С. 103 — 115.

428. Туниманов В.А. Рассказчик в «Бесах» // Исследования по поэтике и стилистике. Л., 1972. С.87 162.

429. Тураева З.Я. Категория времени. Время грамматическое и время художественное. М.: Высшая школа, 1979. 218 с.

430. Тынянов Ю.Н. Проблемы стихотворного языка. М.: Сов. писатель, 1965. 300 с.

431. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. Вопросы типологии. Красноярск: Красноярск, пед. ин-т, 1987. 217с.

432. Тюпа В.И. Эстетическая функция художественного пространства // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1990. С.9-10.

433. Уваров М. Город. Метапоэзия жизни и смерти в ландшафтах петербургской культуры // Дружба народов. 1996. № 6. С.122-136.

434. Уемов А.И. Системный подход и общая теория систем. М.: Мысль, 1978. 272 с.

435. Уитроу Дж. Дж. Естественная философия времени. М.: Прогресс, 1964. 431 с.

436. Успенский Б.А. История и семиотика (восприятие времени как семиотическая система) // Труды по знаковым системам. Зеркало. Семиотика зеркальности (вып.22). Тарту, 1988. Вып. 831. С. 66 84.

437. Успенский Б.А. Семиотика искусства: Поэтика композиции. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. 360 с.

438. Ухтомский A.A. Пути в незнаемое. Сб. 10. М.: Молодая гвардия, 1973. 418 с.

439. Фаликова Н.Э. Символическая топография романа Ф.М.Достоевского «Идиот»// Современные проблемы метода, жанра и поэтики русской литературы. Петрозаводск: ПГУ, 1991. С 34-45.

440. Фаликова Н.Э. Хронотоп как категория исторической поэтики // Проблемы исторической поэтики. Петрозаводск, 1992. Вып.2. С.45 57.

441. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига: Зинатне, 1988. 567 с.

442. Фишер В.М. Повесть и роман у Тургенева // Творчество Тургенева / Под ред. И.Н.Розанова и Ю. М.Соколова. М.: Кооп. книгоизд-во "Задруга", 1918.

443. Флоренский П. А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. М.: Прогресс, 1993.321с.

444. Флоренский П.А. Время и пространство человека /Флоренский П.А. // Экология и жизнь, 2003. N 6. С. 16 20.

445. Флоренский П.А. О символах бесконечности // Новый путь.1904. сентябрь. С. 191 192.451. Фортунатов Н.М. Ритмхудожественной прозы // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JI.: Наука, 1974. С. 173-185.

446. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Вост. Лит., 1998. 300 с.

447. Фридлендер Г.М. Поэтика русского реализма. М.: Наука, 1971. 293с.

448. Фрэнк. Д. Пространственная форма в художественной литературе // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX вв. Трактаты. Статьи. Эссе. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С.194 - 213.

449. Фуксон Л.Ю. Тип героя и хронотоп его изображения в романе Жан Поля Рихтера // Литературное произведение и литературный процесс в аспекте исторической поэтики. Кемерово: Гос. Ун-т Кемерово, 1988. С.133-141.

450. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: Пер.с нем. М.: Республика, 1993. 447 С. (Мыслители XX века).

451. Хайдеггер М. Искусство и пространство // Самосознание европейской культуры XX века. М.: Мир, 1991. С.96-97.

452. Хализев В.Е. Время и пространство // Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999. С.212 214.

453. Хализев В.Е., Кормилов С.И. Роман Л.Н. Толстого «Война и мир». М.: Высшая школа, 1983. 112 с.

454. Хейзинга Й. Homo Lundehs. Опыт исследования игрового элемента в культуре, гл.7. // Самосознание европейской культуры 20 века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. М.: Политиздат, 1991. с.69-92.

455. Хейзинга Й. Осень Средневековья. М.: Наука, 1988. 539с.

456. Холквист М. Хронотоп как категория повествования // Бахтинский сборник 2. М., 1991. С.275 - 278.

457. Хотинская Г.А. Художественное время как эстетический феномен. Саратов: Саратовский университет, 1992. 307с.

458. Хоц А.Н. Пределы авторской оценочной активности в полифоническом «самосознании» героя Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т.9. СПб.: Наука, 1991. С.22-38.

459. Хоц А.Н. Структурные особенности пространства в прозе Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т.П. СПб.: Наука, 1994.С.51-80.

460. Хрестоматия по русской литературе XVIII в. Сост. А.В.Кокорев. Л., 1965.

461. Цейтлин А.Г. Время // Литературная энциклопедия. М., 1928. С.11.

462. Цейтлин А.Г. Время в романах Достоевского (к социологии композиционного приема) // Родной язык в школе. 1927, Книга 5. С.3-17.

463. Цивьян Г.В О некоторых способах отражения в языке оппозиции внутренний / внешний // Структурно-типологические исследования по фольклору. Сб. ст. памяти В.Я.Проппа. М., 1975. С.191-213.

464. Цивьян Г.В. Дом в фольклорной модели мира // Труды по знаковым системам. Вып. 10 (463). Тарту, 1978. С.65-85.

465. Цивьян Г.В. К мифологеме сада // Текст: Семантика и структура. М., 1983. С. 140-151.

466. Цивьян Т.В. О структуре времени и пространства в романе Достоевского «Подросток» // Russian literature, 1976, № 3. P. 203 -247.

467. Цилевич JI.M. Пространственно-временные свойства художественного мира // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1990. С.7 -9.

468. Цилевич Л.М. Событие как пространственно-временная категория // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1984. С. 7 9.

469. Цилевич Л.М. Сюжетообразующая роль хронотопа // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавпилс, 1987. С.13- 15.

470. Чаадаев П.Я. Философические письма. Апология сумасшедшего // Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М.: Современник, 1989. С. 38-161.

471. Чайковская В.И. О двух пространственно-временных моделях в современном советском искусстве // Некоторые актуальные проблемы искусства и искусствознания. М., 1981. С.28 -50.

472. Чернец Л.В. Мир литературного произведения // Художественная литература в социокультурном контексте. М., 1997. С.32-42.

473. Чинкова А.И. О некоторых элементах художественной картины мира романов Ф.М.Достоевского: оппозиция «земля-небо» у Достоевского и Тютчева // Достоевский и современность. Материалы XII Международных Старорусских чтений. Старая Русса, 1998. С. 152- 157.

474. Чирков Н.М. О стиле Достоевского: Проблематика, идеи, образы. М., 1967. 303с.

475. Чичерин A.B. Ритм образа. М., 1973. 280 с.

476. Чудаков А.П. Поэтика Чехова. М., 1971. 291 с.

477. Чудаков А.П. Предметный мир Достоевского // Достоевский: Материалы и исследования. Т.4. Л., 1980. С.96 105.

478. Шапиро М. Некоторые проблемы семиотики визуального искусства. Пространство изображения и средства создания знака-образа // Семиотика и искусствометрия. М., 1972. С. 136 164.

479. Шелли П.Б. Защита поэзии // Шелли П.Б. Избранные произведения. Стихотворения. Поэмы. Драмы. Философские этюды. М., «Рипол Классик», 1998.

480. Шеллинг Ф.В. Философия искусства. М.: Мысль, 1999. 607с.

481. Шеншин В.К. Идеологический роман Ф.М.Достоевского и его место в типологии философских эпических жанров // Типология литературного процесса. Пермь, 1988.С.98-110.

482. Шкловский В.Б. Время в романе // Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и разборы. 2-е изд. М.: Советский писатель, 1961. С. 326 339.

483. Шкловский В.Б. Конвенция времени // Вопросы литературы. 1969. № 3. С.115 127.

484. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т.2. Всемирно-исторические перспективы / Пер. с нем. и примеч. И.И. Маханькова. М.: Мысль, 1998. 606 с.

485. Щеннников Г. К. Принципы типизации социальной психологии в романе Достоевского «Бесы» // Русская литература 1870-1880годов. Свердловск, 1980. С.50- 65.

486. Щукин В. Миф дворянского гнезда: геокультурологическое исследование по русской классической литературе. Кгакоу. \Ууё. 1Ы\у. Jagellonskiego, 1997. 315 с.

487. Эйхенбаум Б.М. О прозе. О поэзии: Сб. ст. Л.: Худож. лит., 1986. 455 с.

488. Элиаде М. Священное и мирское. М.: МГУ, 1994.

489. Энгельгард Б.М. Идеологический роман Достоевского // Ф.М.Достоевский. Статьи и материалы. Сб. 2-й. М.-Л., 1924. С.71-108.

490. Эпштейн М.Н. Хроника // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С.487.

491. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Высшая школа, 1990. 303с.

492. Эсалнек А.Я. Внутрижанровая типология и пути ее изучения. М.: МГУ, 1985. 184с.

493. Эсалнек А.Я. Основы литературоведения. Анализ романного текста: Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2004. 184с.

494. Эсалнек А.Я. Типология романа (теоретический и историко-литературный аспекты). М.: МГУ, 1991. 159 с.

495. Эткинд Е.Г. Ритм поэтического произведения как фактор содержания // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. 300 с.

496. Эткинд Е.Г. Ритм поэтического произведения как фактор содержания // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. 300 с.

497. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. 344 с.

498. Ярская В.Н. Развитие понятия времени // Вопросы философии. 1981. №3. С. 157 160.

499. Яскевич A.C. Ритмическая организация художественного текста. Минск: Наука и техника, 1991. 208 С.

500. Catteau L. Dostoevsky and the process of literary creation, 1989.

501. Eng J., Meijer J.M. The Brothere Karamazov by F.M.Dostoevsky. Moyton Nagne, Paris, 1971.

502. Gale R. The Language of Time. London, 1968.

503. Holdheim W.W. The hermeneutic mode Essay on in literature and literary theory, 1984.

504. Holquist M. Dialogism. Bakhtin and his world. L.;N.Y. 1990.

505. Holquist M. Dostoevky and the novel. Peincenton. 1977. 202p.512. jonson L. The experience of time in Crime and punishment. Columbus. 1983. 146 p.

506. Laszlo E. Systems Phylosophy: Towards a New Paradigm of Contemporary Thought. N.Y., L., 1972. P. 12.

507. Le Poidevin R. Change, Cause and Contradiction. New York, 1992.

508. Lucas J.R. The Future. Oxford, 1989.

509. Lyons J. Semantics. L. Ets.: Cambridge univ. Press, 1978. Vol.1, II.

510. McTaggart J.E. The Nature of Existence. Cambridge, 1927

511. McTaggart J.E. The Unreality of Time // Philosophy of Time. (Oxford, 1993. P. 23 -34).

512. McTaggart J.E. The Unreality of Time // The Philosophy of Time. Oxford, 1993.

513. Mellor D.H. Real Time II. London and New York, 1998.

514. Mendilow A. Time and the novele. London, 1952.

515. Meyerhoff Hans. Time in Literature. University of California Press, Berkeley Los Angeles, 1960.

516. Morson G.S., Emerson C. Mikhail Bakhtin. Creation of a Prosaics. Californ., 1990.

517. Muller G. Die Bedeutung der teit in der Errahlkunst. Bonn, 1947.

518. Nalbantian S. Seeds of decadence in the late nineteenth century novel: A crisis in values, 1983.

519. Oaklander L.N. Temporal Relations and Temporal Becoming. -Lanham, 1984.

520. Peace R. Dostoevsky and The Golden Age // Dostoevsky Studies. 1982.V.3.P. 61-78.

521. Pouillon Y. Gemp's et Roman. Paris, 1946

522. Poulet G. Etudes sur le temps humain. Edinburgh, 1949; 2-eed. Paris, 1950; 3-e ed. Paris, 1956.

523. Poulet G. La distance intérieure (Etudes sur le temps humain, 2-e serie). Paris, 1952; 2-e ed. Paris, 1958.

524. Prior A.N. Papers on Time and Tense. Oxford, 1968.

525. Prior A.N. Past, present and future. Oxford: Clarendon press, 1967.

526. Questions of Time and Tense. Oxford, 1998.

527. Russell B. On Experience of Time // Monist, 1915, 24. P. 212 -233.

528. Schlesinger G. Aspects of Time. Indianapolis, 1980.

529. Spencer Sh. Space, Time and Structure in the Modern Novel. New York, 1971.

530. Staiger E. Die Zeit als Einbildungskraft des Dichters, 1953; Lixacev D.S. Time in russian folklore // International Journal of Slavic linguistics and poetics. V. Hague, 1962.

531. The New Theory of Time. New Haven, 1994.

532. The Philosophy of Time. Oxford, 1993.

533. Time in Modern Intellectual Thought. Amsterdam and New York, Elsevier, 1999.

534. Vachon A. Le temps et l'espace dans l'oeuvre de Paul Claude). Experience chrétienne et imagination poetique. Paris, 1955.

535. Диссертации и авторефераты

536. Авдошин Г.В. Время человеческого бытия в социокультурном континууме (Социально-философский аспект). Дис. . канд. филос. наук. Казань, 2003. 154 с.

537. Андреева Т.А. Структура сюжетного времени (на материале рассказов Э.Хемингуэя). Автореф. дис. . канд. филол.наук. JL, 1976. 16с.

538. Бабушкин С.А. Пространство и время художественного образа. Дис. . канд. филол. наук. JI., 1971. 190 с.

539. Бессуднова В.И. Пространство в обиходно-бытовой речи. Дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2004. 241 с.

540. Бибина И.В. Пространство и время в автобиографических романах В. Набокова Дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2003. 187 с.

541. Богуславская Ю.А. Философско-антропологические концепты глубинной психологии. Дис. . канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2004. 142 с.

542. Борисова С.А. Онтологическая триада «пространство -человек текст» как специфическая коммуникативная система (Психолингвистическое исследование). Дис. . д-ра филол. наук. Ульяновск, 2004. 492 с.

543. Верхошанская Р.Н. Социальное время-пространство (Философско-методологический анализ). Дис. . канд. филос. наук. Казань, 2004. 155 с.

544. Воробьева А.Д. Художественное время и пространство в творчестве М.А. Шолохова на уроках литературы в 11 классе. Дис. . канд. пед. наук. М., 2004. 190 с.

545. Гневковская E.B. Проблемы поэтики дилогии П.И. Мельникова (Андрея Печерского) «В лесах» и «На горах»: характерология, художественное пространство и время. Дис. . канд. филол. наук. Н. Новгород, 2003. 207 с.

546. Горная В.З. О художественном мастерстве JI.H. Толстого в романе «Анна Каренина». Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1960. 21с.

547. Горячева М.О. Проблема пространства в художественном мире А. Чехова.: Дис. . канд. филолог, наук. М., 1992.

548. Гриценко Н.В. Историческое время в социально-философском контексте. Дис. . канд. филос. наук. Таганрог, 2004. 156 с.

549. Гуреева Н.В. Поэтика романа JI.H. Толстого «Анна Каренина»: бессознательное, художественное время, цветовая образность. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Нижний Новгород, 2006. 21с.

550. Демина Н.И. Проблема времени в философии Канта. Автореф. дис. . канд. филос. наук. М.,1978. 18с.

551. Енукидзе Р.И. Художественный хронотоп и его лингвистическая организаци. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тбилиси. 1984.

552. Забродина О.В. Восприятие пространства и времени: историко-культурный и аксиологический аспекты. Дис. . канд. культурологических наук. Красноярск, 2004. 154 с.

553. Заморев A.C. Время как проблема бытия и познания в немецкой классической философии. Дис. . канд. филос. наук. СПб., 2004. 170 с.

554. Замятин Д.Н. Культура и пространство: моделирование географических образов. Дис. . д-ра культурологических наук. М., 2005. 435 с.

555. Зотова Т.Н. Художественное время в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума». Дис. . канд. филол. наук. 10.01.01. Тамбов, 2004. 163 с.

556. Измайлов P.P. Время и пространство в поэзии И. Бродского. Дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2004. 196 с.

557. Казанцева JI.B. Категория хронотопа в структуре художественного произведения (лингвопрагматический и жанровый аспекты). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1991.

558. Казимирова О.П. Языковые средства в организации смысловой структуры художественного текста (мотивный анализ романа JI.H. Толстого «Воскресение» . Автореф. .канд. филол. наук. СПб, 1996.

559. Катунин Д.А. Время в зеркале русской языковой метафоры. Дис. . канд. филол. наук. Томск, 2005. 195 с.

560. Ковалева Т.Н. Художественное время-пространство романа И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева». Дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2004. 182 с.

561. Ковальчук С.А. Историческое время, спонтанность и порядок как гносеологические категории. Дис. . канд. филос. наук. Пермь, 2004. 112 с.

562. Ковина Е.В. Художественная картина мира в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»: время, пространство, человек. Дис. . канд. филол. наук. СПб., 2005. 266 с.

563. Коськина Е.В. Внутренний человек в русской языковой картине мира (Образно-ассоциативный и прагмастилистический потенциал семантических категорий «пространство», «субъект»,объект», «инструмент»): Дис. . канд. филол. наук. Омск, 2004. 200 с.

564. Кошечко А.Н. Художественное пространство романов Ф.М.Достоевского 1860-х гг. Дисс. . канд. филол. наук. Томск, 2003. 187с.

565. Кочнова К.А. Лексико-семантическое поле «Природное время» в языковой картине мира А. П. Чехова. Дис. . канд. филол. наук. Н.Новгород, 2005. 178 с.

566. Кошечко А.Н. Художественное пространство романов Ф.М.Достоевского 1860-х гг. Дис. . канд. филол. наук. Томск, 2003.

567. Краевская O.A. Онтологический статус времени (Способы тематизации времени в онтологии). Дис. . канд. филос. наук. Томск, 2003. 177с.

568. Кривец И.П. Концепт Дома в художественном мире A.C. Пушкина. Автореф. дис.канд. филол. наук. Влвдивосток, 2005. 27с.

569. Красильникова М.Б. Проблема соотношения времени и вечности в русской духовной культуре рубежа XIX-XX вв. Дис. . канд. филос. наук. Барнаул, 2004. 161 с.

570. Куликова М.Е. Священное пространство мифа (Философско-культурологический анализ): Дис. . канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2005. 156 с.

571. Кунижев М.А. Категория «пространство»: ее статус и средства вербализации (На материале современного английского языка). Дис. . канд. филол. наук. Пятигорск, 2005. 217 с.

572. Логутова Н.В. Поэтика пространства и времени романов И.С.Тургенева. Дис. . канд. филол. наук. Кострома, 2002.

573. Мамонова O.B. Семантика сюжетных мотивов Дома и Бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2004. 21 с.

574. Миронова Е.Б. Жизненное пространство человека (Социальные проблемы понимания). Дис. . канд. филос. наук. Саратов, 2003. 155 с.

575. Михайлова Е.М. Художественное время как категориятекста и способы его реализации. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1983.20 с.

576. Михеева Л.Н. Время в русской языковой картине мира: лингвокультурологический аспект. Дис. . д-ра филол. наук. М.,2004. 329 с.

577. Никитина И.П. Художественное пространство как предмет философско-эстетического анализа. Дис. . д-ра филос. наук. М., 2003. 286 с.

578. Носаль А.Л. Проблемы воспитания и развития личности в практико-теоретической деятельности А. С. Макаренко (Психологическое время личности). Дис. . канд. психол. наук. М., 1999. 140 с.

579. Пашковская Т.В. Фактор темпоральности в конструировании исторической реальности: Дис. . канд. филос. наук. Таганрог,2005. 154 с.

580. Подгуренко A.B. Пространство и время в творчестве Алехо Карпентьера. Автореф. дис. .филол. наук. М., 1996.

581. Полякова Н.В. Особенности вербализации концепта «пространство» в селькупском языке в сопоставлении с русским. Дис. . канд. филол. наук. Томск, 2004. 159 с.

582. Резниченко Л.И. Романы Ф.Э. Эмина.

583. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1972. 17с.

584. Ремизов В.Б. Роман JI.H. Толстого «Воскресение» (проблематика и принципы композиции). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1979. 21с.

585. Седых О.М. Пространство и время как категории культуры в учении П. А. Флоренского (На материале книги «Мнимости в геометрии»). Дис. . канд. филос. наук. М., 2003. 230 с.

586. Селезнев Ю.И. Поэтика художественного времени и пространства в творчестве Достоевского. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1975.

587. Тетдоева С.А. Петербург как пространство русско-итальянского диалога культур XVIII первой половины XIX вв. Дис. канд. культурологических наук. СПб., 2003. 148 с.

588. Урукова Л.А. Художественное пространство и время в произведениях П. А. Егорова и В. Н. Захарова. Дис. . канд. филол. наук. Чебоксары, 2003. 173 с.

589. Ходанен Л.А. Поэтика времени в русском философском романе конца 30-х начала 40-х гг. XIX в. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1977. 16с.

590. Чередниченко В.И. Реалистические формы изображения действительности. Дис. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1986. 186 с.

591. Черниева З.Л. Экзистенциальное время и культура. Дис. . канд. культурологических наук. Екатеринбург, 2004. 150 с.

592. Шалыгина О.В. Время в художественных системах А.П.Чехова и А.Белого. Дис. . канд. филол. наук. М., 1997. 176 с.

593. Шардин Ю.П. Время в европейской социальной философской традиции. Дис. . канд. филос. наук. Пермь, 2003. 204 с.467

594. Шевцов К.П. Темпоральность субъекта и природа памяти. Дис. . канд. фил ос. наук. СПб., 2003. 232 с.

595. Щукина Д. А. Пространство как лингвокогнитивная категория (На материале произведений М. А. Булгакова разных жанров). Дис. . д-ра филол. наук. СПб., 2004. 357 с.1. Электронные документы