автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Традиционная пища гагаузов XIX - начала XX вв.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Никогло, Диана Евгеньевна

Введение.

Глава I. Роль природно-географическпх н этнокультурных факторов в формировании традиционной системы питания гагаузов

§ 1. Влияние природно-географической среды на традиции народной пищи.

§ 2. Влияние этнических традиций на систему питания.

§ 3. Продукты питания, их хранение и обработка.

§ 4. Традиционная посуда и утварь.

Глава II. Основные виды традиционной пищи гагаузов.

§ 1. Виды пищи растительного происхождения.

§ 2. Виды пищи животного происхождения.

§ 3. Наиболее специфичные сложносоставные блюда гагаузкой кухни.

§ 4. Лакомства. Напитки. Пряности и приправы.

Глава III. Функции пищи в традиционно-бытовой культуре гагаузов.

§ 1. Традиционный рацион питания гагаузов.

§ 2. Традиционные виды трапезы гагаузов и их социально-культурные функции.

§ 3. Отражение в пище религиозно-магических представлений народа.

§ 4. Пищевые предписания и запреты.

Глава IV. Общее и особенное в системе питания гагаузов.

Введение диссертации2001 год, автореферат по истории, Никогло, Диана Евгеньевна

Республика Молдова полиэтнична по составу населения. Культура каждого этноса и этнической группы по-своему уникальна и, безусловно, нуждается в углубленном всестороннем исследовании.

Одним из народов, проживающих в южном регионе Молдовы, являются гагаузы - тюркоязычный малочисленный народ православного вероисповедания. По переписи 1989г., в СССР их насчитывалось около 200 тыс. чел. из них свыше 153 тыс. человек проживали на территории Республики Молдова. Расселены они также в Одесской области Украины, в Приазовье на северном Кавказе, в Казахстане, Узбекистане и ряде других регионов бывшего СССР. Кроме того гагаузы проживают в румынской Добрудже, в СевероВосточных районах Болгарии, в ряде областей Греции. 23 декабря 1994 года Парламент Республики Молдова принял решение о создании автономно-территориального образования «Гагаузия - Гагауз Ери». Проблема происхождения гагаузов вызывала интерес у многих поколений учёных в течение последних 150 лет. Существовало более 20 гипотез об их этногенезе и этническом наименовании. По сей день живучи гипотезы о болгарском, сельджукско-анатолийском и другом происхождении. Большинство российских и молдавских исследователей склонны считать, что гагаузы являются потомками северо - тюркских племен печенегов, узов и половцев, сыгравших определенную роль в истории Северного Причерноморья, Днестровско - Прутского междуречья и Балкан в период раннего средневековья. В результате синтеза этих племен и их взаимодействия с соседними этническими образованиями происходил сложный процесс формирования гагаузкой народности. Переход предков гагаузов к оседлости, замена кочевых форм хозяйства традициями пашенного земледелия и домашнего скотоводства, а также окончательное принятие ими христианства содействовали формированию самобытной культуры.

В период Османского господства гагаузы разделили общую судьбу народов Балкан. Неблагоприятные социально - экономические условия, гнет местных феодалов, разгул разбойничьих банд, многочисленные русско-турецкие войны способствовали активизации миграционных процессов - оттоку части населения Балканского полуострова (гагаузов, болгар, сербов, албанцев, валахов) в XVIII - середине XIX века в южную часть Днестровско -Прутского междуречья, именуемую Бессарабией или Буджаком.

С 1813 года Бессарабией было принято называть всю восточную часть Молдавского княжества - территорию между Прутом и Днестром, которую Оттоманская порта уступила России в результате русско - турецкого мирного договора 1812 года. С вхождением в состав России Бессарабия получила официальное название «Бессарабской области», хотя еще долгое время под Бессарабией подразумевалась ее южная часть, или Буджак

В процессе расселения на территории Буджака гагаузы контактировали с соседними народами. Первые поселенцы оседали на землях молдавских бояр, а также ногайцев, выселенных из Буджака в 1806- 1808 гг. В северной и юго -восточной части Южной Бессарабии наиболее тесными были контакты гагаузов с молдаванами, в центральной и южной - с болгарами, и в меньшей степени - с украинцами и немцами. Эти контакты в дальнейшем нашли отражение в развитии этнической культуры гагаузов.

Российские власти были заинтересованы в освоении Южной Бессарабии. Сенатским указом от 29 октября 1819 г. и особым Актом Министерства внутренних дел от12 марта 1820г. определялось социально-правовое положение задунайских переселенцев, получивших статус колонистов. Согласно этим документам, колонисты объявлялись свободными землевладельцами с правом вечного наследственного пользования землей. Кроме того, жители колоний имели право заниматься ремеслами, торговлей; освобождались от налогов на 7 лет, и на время от воинской повинности.

Все это создавало благоприятные предпосылки для социально-экономического развития сел переселенцев, развития их культуры, консолидации гагаузской этнической общности.

Дальнейшая история гагаузов в XIX - начале XX вв. связана с историей Российской империи, соседней Румынии, а затем - Советского Союза.

Гагаузы с их колоритной и самобытной культурой, сочетающей в себе тюркскую этническую принадлежность и нетрадиционное для большинства тюркских народов православное вероисповедание, всегда привлекали внимание путешественников и этнографов прошлого столетия, что нашло свое отражение в различных источниках литературного и статистического характера. На научной, профессиональной основе исследования традиционно-бытовой культуры гагаузского народа начались в конце XIX - нач. XX вв., продолжились советскими этнографами, лингвистами, социологами, и представителями других дисциплин, среди которых ведущее место постепенно стали занимать ученые гагаузского происхождения.

Объектом изучения в данной работе стали гагаузы Пруто-Днестровского междуречья, населяющие его южную часть - Буджакскую степь. С целью более глубокого анализа явлений культуры народа и проведения аналогий также привлекаются некоторые материалы о гагаузах Болгарии, Румынии и других мест их проживания.

Комплексное изучение быта и культуры гагаузов связано с созданием в 1987 году в Институте Этнографии и Фольклора АН Молдовы Отдела гагаузоведения, вошедшего в 1992 году в Институт Национальных Меньшинств (ныне Институт Межэтнических Исследований). В планы Отдела входит изучение истории, языка и культуры гагаузского народа, проведение полевых исследований. Силами сотрудников накоплен значительный фактологический материал по этнографии гагаузов Молдовы и Украины, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии. Накопленные сведения сосредоточены в соответствующих экспедиционных отчетах, хранящихся в архивах АН РМ. Кроме того, опубликованы отдельные монографии, статьи, сборники, посвященные гагаузской тематике. Однако специальных работ по теме традиционной пищи гагаузов не существует. Это во многом предопределило ориентацию автора в выборе темы.

Актуальность темы исследования обусловлена повсеместным повышением интереса к традиционно-бытовой культуре различных этносов.

Изучение одного из важнейших разделов этнографии народа гагаузов -традиционной системы питания - диктуется тем, что данная область традиционно- бытовой культуры гагаузов недостаточно изучена. Помимо этого, изучение традиционной пищи, как части культуры народа, расширяет горизонты поисков неисследованных страниц его этнической истории. Таким образом, углубленное исследование проблемы может оказаться плодотворным как в чисто этнографическом, так и в этногенетическом планах, поскольку известно, что в традициях народного питания, как одного из консервативных элементов материальной культуры, накапливаются напластования элементов различных эпох с рудиментами культуры отдаленных периодов истории народа. В этой связи, с целью выявления этногенетических и этнокультурных связей гагаузов с близкородственными тюркскими, а также другими соседними по региону народами привлекались труды ученых тюркологов и гагаузоведов (лингвистов, фольклористов, историков, этнографов): JI.A. Покровской (152; 153), М.Н. Губогло (56;57), Г.А. Гайдаржи (46, 7-32), Е.К. Колца (98), В.А. Сычевой (175; 176), Д.Н. Танасогло (187), С.С. Курогло (106-113), М.В. Маруневич (129; 130), И.В. Дрона (67, 68), М.А. Дурбайло (70), Л.С. Чимпоеш (188) и др., а также труды славянских, румынских, болгарских и турецких исследователей.

Хронологические рамки исследования охватывают XIX - начало XX вв. -период становления и формирования традиционной культуры гагаузов Бессарабии и развития в крае этнографии как науки и накопления сведений о народах края, в том числе по традиционно-бытовой культуре гагаузов (121, 8990).

Сведения по народной пище гагаузов, сосредоточены в источниках и в литературе статистического и описательного характера. Они существенно дополняют современные экспедиционные материалы по изучаемому периоду. Это позволяет рассматривать проблему в сравнительном плане и динамике ее развития.

При написании работы автор опирался на ряд источников.

Некоторые сведения по семейным обрядам гагаузов находятся в фондах архива Российского этнографического музея (РЭМ), (г. С.-Петербург), зафиксированные П.А. Шуманским, уполномоченным Русского Музея и собравшим этнографический материал в Буджаке в начале XX века. В них собраны данные по некоторым элементам традиционной пищи гагаузов, предметы посуды и кухонной утвари. Автор указывает, что красный перец является незаменимой приправой к гагаузским блюдам. Кроме того, в коллекции содержатся образцы свадебного хлеба (diitin kolaci) и поминального хлеба {ротапа ектаа), а также поминальное дерево (dal) (Ист. 1).

Ценным источником являются «Походные письма ополченца из Южной Бессарабии (1855 - 1856 гг.)», автором которых является А.В. Рачинский. В них можно обнаружить некоторые фрагментарные сообщения о повседневной пище гагаузов (Ист.4, стр.З-4;48-54). Аналогичные материалы, а также описание природно-географических условий и хозяйственных занятий задунайских переселенцев сосредоточены в труде П. Свиньина «Описание Бессарабской области» (1867г.) (Ист. 5, стр. 175-320)

Для проведения аналогий в обрядовой пище календарного цикла гагаузов и болгар автор использует материал, который содержится в статье священника Стефана Киранова, опубликованной в 1875 г. на страницах кишиневских "Епархиальных ведомостей" (Ист.З). Описание календарных и семейных обычаев и обрядов, отдельных видов обрядовой пищи гагаузов села Чок-Майдан встречаются в статье священнослужителя К. Малая (Ист. 2).

Хотя информация, содержащаяся в указанных источниках, носит фрагментарный характер, она представляет ценность с точки зрения фактологической значимости. Данные материалы позволяют наиболее точно восстановить наличие или отсутствие некоторых элементов в изучаемый период.

Некоторые сведения о повседневной и обрядовой пище гагаузов содержатся в архивах Института межэтнических исследований АН РМ за 19861988 гг.

В фондах государственного историко-этнографического музея села Бешалма Комратского района, в музеях Чадыр-Лунги, Вулканешт, Комрата, а также села Курчи Одесской области Украины представлены интересующие нас традиционные гагаузские предметы утвари и посуды.

Основным источником является этнографический материал, собранный автором в гагаузских селах юга Молдовы, Одесской области Украины в 19941996 гг. При выборе населенных пунктов диссертант руководствовался принципом районирования, то есть старался охватить гагаузские села, расположенные во всех трех районах Гагаузии - Гагауз Ери (Комратском, Чадыр - Лунгском и Вулканештском). Данный принцип помог в ходе исследования выявить отсутствие заметных региональных отличий в сфере типологии (технологии приготовления некоторых видов пищи) и различия в некоторых терминах. Особое внимание автор обращает на села Джолтай и Гайдар, которые наиболее удалены районных центров и поэтому считаются (в сравнении с другими населенными пунктами) наиболее архаичными. Кроме того, для проведения сравнительно-типологического анализа традиций питания гагаузов с культурой соседних по региону народов автор впервые использует материалы научной этнографической экспедиции 1998-1999 гг., организованной Одесским государственным университетом в болгарское село Огороднее (Чийшия). Впервые в научный оборот вводятся полевые материалы, собранные диссертантом в 2001 году в селах и городах Болгарии с гагаузским населением: Болгарево, Божурец, Генерал Кантарджиев, Кичево, Каварна, Варна (см. прилож. 1). Собранные сведения тщательно обработаны, составлена картотека с названиями продуктов, блюд, предметов утвари и посуды гагаузов, молдаван, а также некоторых тюркских и балканских народов.

ИСТОРИОГРАФИЯ ПРОБЛЕМЫ

Изучение традиционной пищи, одна из этнографических тем, чаще всего остающаяся вне внимания исследователей. Однако ряд трудов, прямо или косвенно, касающиеся данной тематики, представляют для нас несомненную ценность, прежде всего, с точки зрения историографии вопроса и методологии науки, связанной с исследованиями традиций народной кухни.

Изучение традиционных систем питания тех или иных народов развивалось одновременно с эволюцией самой этнографической науки: от работ фрагментарного, описательного характера до исследований, сочетающих в себе современные требования этнографической дисциплины и представляющих качественно новую ступень в научных подходах и методологии исследований в этой области народной культуры.

Думается, что рассмотрение и изложение историографического аспекта проблемы с привлечением общепринятого системно-исторического метода предполагает необходимость рассмотрения всей совокупности этнографической литературы и источников по теме в хронологической последовательности.

Однако отметим, что при этом, историография непосредственно по традиционной пище гагаузов будет рассматриваться отдельно, разумеется, с учетом общетеоретического и методологического фона в исследовании темы.

Опубликованные, на протяжении XIX в. в России исследования по пищевым традициям отдельных народов Юго-Восточной Европы носили эпизодический характер, что, однако, не умаляет их фактологической значимости. К таким работам относятся: труд В. Милорадовича "Обычаи, поверья, кухня и напитки малороссиян" (1860), Н.Ф.Сумцова (1885 г.) (174), А.А. Берса (1901 г.) (22), В.А. Мошкова (1900 - 1902 гг.) (138-140). Ценность этих исследований - в фиксировании архаичных элементов культуры (во многом изжитых с течением времени), что позволяет восстановить отдельные особенности пищевых традиций. Особую ценность для нас имеет сравнительный метод анализа, применяемый в некоторых работах наряду с конкретными описаниями. Так, в работе Н.Ф. Сумцова сравниваются обрядовые функции хлеба у русских, болгар, сербов, украинцев и других славянских народов. Это немаловажно для настоящего исследования, поскольку гагаузы относятся к народам балканского ареала, где славянский элемент во все времена являлся одним из доминирующих в развитии традиционно бытовой культуры народов Юго-Восточной Европы.

Наиболее целенаправленное изучение традиционной пищи отдельных народов началось лишь в середине 20-30-х XIX столетия. Так, в статье Ф.А. Фиельструпа «Молочные продукты турок-кочевников» (181) (1930 г.) приведены способы обработки и хранения молочных продуктов у тюрок кочевников. Ценность статьи - в наличии богатого фактологического материала j по скотоводческому быту, элементы которого присутствуют и в пищевых " традициях гагаузов. В это же время появляется работа Д.К.Зеленина "Russische (Ostslavische) Volckskunde" (80) ("Восточно-славянская этнография"), опубликованная на немецком языке. Данный труд примечателен тем, что автор, в отличие от своих предшественников, сумел привлечь большое количество сравнительного эмпирического материала. Это позволило представить достаточно полную картину культурных традиций (в том числе и пищевых) у восточно-славянских народов. Из исследований по этнографии европейских народов в этот период следует отметить монографию А.Манова , о которой речь пойдет ниже (125).

Заслуживает особого внимания монография румынского исследователя И. Клаудиана «Питание румынского народа» (208) (1939 г.). В ней автор довольно удачно представляет зависимость пищи от природно-географических условий и связанными с ними типами хозяйства от человеческого фактора, а также от / уровня социально-экономического развития общества. В работе определяются элементы традиционной системы питания румын, отмечаются архаичные элементы в системе питания и степень их сохранности на протяжении времени. Автор при этом проводит параллели с другими народами, проживающими на территории Европы, а также на территории России. Достоинство исследования И. Клаудиана состоит в освещении пищи в различные исторические периоды: о начиная с эпохи натурального хозяйства, (т.н. аграрного феодализма), включая периоды социальных катаклизмов, голодовок, эпидемий вплоть до первой половины XX века. Большое внимание автор уделяет исследованию пищи пастухов и ее роли в формировании типа питания румынского народа. Материалы, собранные в данной монографии позволяют сделать некоторые выводы относительно распространения типов питания на территории всей Европы в целом, в том числе и в Молдове.

Комплексный подход к изучению пищевых традиций начинается во второй половине XX века. Именно в этот период появляются исследования, в которых данная тема освещается более подробно и всесторонне. В основном это диссертации, монографии, статьи, посвященные непосредственно традиционной пище, а также в целом материальной культуре народов, населявших территорию бывшего СССР и сопредельных с ним стран.

Среди них можно назвать работы В. Маринова (126), И.П. Корзуна (100), Е.Н. Студенецкой (173), С.Ш. Гаджиевой (41-45), А.Е. Пахутова (150), Т.О. Гонтаря (50), С.Н. Шитовой (194), Л.Ф. Артюх (12), С.А. Арутюнова (17), М.Э .Маркаряна (12), Н.Г. Волковой (37), Л.Н. Минца (136), Н.Ж. Шахановой (192), В. Бутурэ (203-205) Н.И. Григулевич (54), Н.В. Пафовой (149), О. Вэдува (218), В. Ёгеля (215) и др. (см. библиографию). В ряду указанных исследований особый интерес представляют работы В.П. Курылева «Хозяйство и материальная культура турецкого крестьянства» (1976 г.), Н.Ж. Шахановой «Традиционная пища казахов как историко-этнографический источник»(1987 г.), М.С. Бердыева «Традиционная система питания туркмен» (1990 г.), В. Ёгеля «Культура питания тюрок» (1991 г.). Их ценность - в богатом материале по пищевым традициям народов тюркского мира, ознакомление с которым помогло нам в попытке историко-сравнительного исследования народной пищи гагаузов. Помимо того, авторы этих работ дают свою классификацию видов пищи, основываясь на особенностях хозяйственно-кльтурного типа и модели питания этноса (об этом смотри более подробно в первом параграфе второй главы настоящей диссертации) (114),(193),(21),(215).

Фундаментальным трудом является монография украинского этнографа Л.Ф. Артюх (1977 г.), посвященная традициям народной пищи украинцев. В ней представлены широкие аналогии с традициями других народов, в частности с румынами (молдаванами) (12).

В монографии румынского этнографа В. Бутурэ «Этнография румынского народа» (1987 г.) представлены некоторые сведения по традиционной пище румын. Данная работа интересна для сравнительного анализа и содержит материал, касающийся основных, хозяйственных занятий и модели питания румынского населения (205).

Одной из первых работ, написанных в этноэкологическом аспекте, является диссертация Н.И. Григулевич (1990 г.), где обстоятельно на примере системы питания, раскрывается механизм взаимодействия между окружающей средой и человеком (55).

Ценные сведения содержатся в статье Е.Н. Студенецкой «Пища и связанные с ней обычаи и обряды как показатель межнационального своеобразия и межнациональных связей» (1974 г.). Автор приводит интересные данные об архаичных способах приготовления пищи у кочевников-скотоводов, подчеркивая при этом относительную консервативность пищи в сравнении с другими элементами материальной культуры. В исследовании делается вывод о том, что модель питания народа не утрачивается с течением времени, а сохраняется в реликтовой или видоизмененной форме. Материалы данной статьи послужили базой для выявления архаичных элементов в пищевых традициях гагаузов как народа, прошлое которого связано с кочевым бытом тюрок Евразийских степей (173).

Наиболее ценными работами, имеющими теоретико-методологическое значение для нашего исследования, являются коллективные монографии. «Этнография питания народов стран зарубежной Азии» (1981 г.) (17) и "Культура жизнеобеспечения и этнос" (1983 г.) (123). Опираясь на теорию о хозяйственно-культурных типах, авторы определяют зависимость традиционной системы питания от ХКТ1, от природно-географических условий обитания этноса (17, 249),(185, 169-215). В работе изложены теоретические принципы выявления моделей питания, способы обработки и хранения продуктов. Традиционная пища рассматривается как адаптивный элемент человеческой культуры. Авторы определяют основные понятия и термины, имеющие отношение к системе питания. Одним из достоинств "Этнографии питания." является наличие в ней богатого материала, отражающего систему питания отдельных тюркских народов и других этносов с кочевым прошлым. Это дает возможность провести сравнительный анализ по некоторым аспектам системы питания и оптимизировать изучение этногенетических корней традиционно-бытовой культуры гагаузов и их далеких предков.

В последние два десятилетия в этнографической науке о пищевых традициях народов особое внимание уделяется символическим аспектам питания. В частности, эта идея получила удачную интерпретацию в сборнике

ХКТ здесь и далее - хозяйственно-культурным тип. Хозяйственно-культурными типами в типологии: этнокультурных традиций условно называются комплексные особенности хозяйства и культуры, которые складываются исторически у различных народов, находящихся на близких уровнях социально-экономического развития. статей "Культура жизнеобеспечения и этнос", где подробно рассматривается трапеза, ее символические аспекты и социальные функции (123).

Религиозно-магические функции пищи в различных обрядовых циклах рассматриваются в диссертации Н.Ж. Шахановой, посвященной пищевым традициям казахов. Наиболее полное освещение символической функции пищи, ее сакральных значений содержатся в монографии румынского этнографа О. Вэдува (218) (1987 г.). Основываясь на религиозно-магических представлениях румын, автор исследует сакральное значение пищи в семиотическом аспекте. При этом особое внимание уделяется дохристианским верованиям, отголоски которых отразились в архаичном пласте пищевых традиций народа. Особая ценность работы состоит в наличии обширного сравнительного материала по другим народам, населяющим Балкано-дунайский регион.

Этнографические изыскания на территории Бессарабии в период ее вхождения в состав Российской империи во многом зависели от процессов, характерных для развития этнографической науки в самой России (121).

Отмечая значительную роль источников и литературы XIX в. для воспроизводства традиций народного питания у жителей буджакских колоний, нельзя не упомянуть о том, что во многих источниках первой половины XIX в. авторы не выделяли гагаузов из среды этнических болгар. Учитывая это обстоятельство, при определении этнического состава жителей колоний автор критически подходит к оценке этих источников. В этом отношении контрольными считаются материалы конца XIX - начала XX вв., т.е. периода, когда в литературе, статистических и других источниках гагаузов уже стали выделять среди населения бывших «болгарских колоний» (129).

Определенную ценность для нашего исследования представляют такие издания как публикация П.Э. Задерацкого "Болгары, поселенцы Новороссийского края и Бессарабии", напечатанная в журнале "Московитянин" в 1845 г. (77); работа Ф.Ф. Вигеля "Замечание на нынешнее состояние

Бессарабии" (36), где содержится определенная информация по пище гагаузов и болгар Бессарабии в XIX века. В основном это отрывочные сведения о повседневной пище колонистов, их рационе питания, а так же данные о хозяйственных занятиях.

В статистическом описании Бессарабии.» составленном С.И. Корниловичем в 1820 году (101), в трудах А. Скальковского (167), А.И. Защука (79), вышедших в свет на протяжении XIX в., содержатся сведения преимущественно статистического характера. В них представлен ценный материал о природно-географических условиях Буджака, о хозяйственных занятиях задунайских переселенцев, в том числе и гагаузов, что позволяет определить особенности ХКТ региона, почерпнуть сведения о сырьевой базе системы народного питания гагаузов. Здесь же обнаруживаются фрагментарные сообщения о повседневной и обрядовой пище колонистов и их рационе питания.

В некоторых из названных источников даны сведения гораздо более раннего периода, хотя год их издания отностся к концу XIX в. Так, выход в свет «Статистического описания Бессарабии.» С.И. Корниловича датирован 1889 г., а материалы для книги собраны были с 1822 по 1828 г.г. Наблюдения Ф.Ф. Вигеля, сделанные в 1823 г., опубликованы лишь в 1892 г. (101);(36).

Ценность вышеперечисленных материалов неоспорима. Все они предоставляют возможность уловить тот исторический фон, на котором происходило дальнейшее формирование традиционно-бытовой культуры гагаузского этноса в условиях Бессарабии сразу после его переселения в Буджак в последующее время.

Началом целенаправленного этнографического исследования традиционно-бытовой культуры гагаузов справедливо считается труд В.А. Мошкова "Гагаузы Бендерского уезда", опубликованный в ряде номеров «Этнографического обозрения» в период с 1900г. по 1904г. (138), (139), (140). В нем представлен богатый материал по всему комплексу традиционно-бытовой культуры гагаузов, причем, традиционной пище и утвари отводятся отдельные главы (140, 31-36). Автором представлена лексика, относящаяся к гагаузской кухне, описана технология приготовления отдельных блюд, градация видов пищи (жидкие блюда, мучные блюда, мясные блюда, заготовки из овощей, лакомства), перечислены виды обрядовой пищи, рацион питания, частота потребления отдельных продуктов.

В.А. Мошков выделяет наиболее традиционные виды пищи у гагаузов, отыскивает параллели им у других тюркских народов и соседних этносов. Так, например, наиболее архаичный вид хлеба "ддгек", по словам автора, "роднит гагаузов с другими народами тюркской расы и указывает на связь гагаузов с тюрками-кочевниками" (140, 32). Здесь же содержатся сведения о консервировании и хранении творога и брынзы в мехах (tulum), об оригинальном способе приготовления кислого молока (yuurt) с применением серебряных монет (140, 29). В этой же работе В.А. Мошков описывает гагаузские обычаи и обряды семейного и календарного циклов, перечисляет основные виды обрядовой пищи и обрядовые блюда, а также определяет их значение и функции (138, 2-26),(140, 2-39).

Работу Н.С. Державина (1914 г.) отличает наличие богатого фактического материала по традиционно-бытовой культуре болгар и гагаузов (в том числе по традиционной пище), собранного в ряде болгарских сел бывшего Новороссийского края и позволяющего провести сравнительное исследование между традициями болгар и гагаузов (58).

В работе И.И. Мещерюка "Социально-экономическое развитие болгарских и гагаузских сел в южной Бессарабии (1808-1856 гг.)" приводятся отдельные сведения, имеющие отношение к теме. Автор исследует развитие животноводства, хлебопашества, ряда отраслей, составляющих сырьевую базу традиционной кухни народов края, в частности гагаузов: овощеводства, виноградарства, пчеловодства, огородничества. Он отмечает, что вплоть до середины XIX в. животноводство оставалось основной отраслью хозяйства населения Буджака. Эти материалы позволяют определить набор продуктов питания гагаузов и специфику традиционной народной кухни (135)

Более последовательное изучение темы традиционно-бытовой культуры гагаузов началось лишь в 50-е годы XX столетия, в результате чего в 50-60-е годы хоть и появился ряд работ, в той или иной степени изучающих этнографию народов края, однако непосредственная тема народной пищи оставалась вне внимания исследователей.

Статья известного казахского тюрколога А.С. Аманжолова (1963 г.) содержит информацию о влиянии мусульманской религиозной терминологии, например, курбан-байрам на некоторые названия обрядов гагаузов, переселившихся в начале века в Тургайские степи и в ряд областей, расположенных на территории современного Казахстана (8, 24-30).

Некоторые сведения о наиболее древних видах пищи гагаузов (gorek), а также о молдавских влияниях в пище гагаузов, представлены в работе B.C. Зеленчука (1979 г.) (81, 200).

Богатый фактический и лексический материал по обрядовой пище гагаузов содержится в работе современного гагаузского исследователя С.С. Курогло "Семейная обрядность гагаузов XIX - начала XX вв."(1980 г.) (109). Им выделены виды обрядовой пищи и блюда, предназначенные тому или иному семейному празднику, раскрыта обрядовая семантика отдельных видов пищи и блюд, выступающих в обрядах и обычаях, проводятся параллели с традициями народов Юго-Восточной Европы, тюркскими народами различных регионов мира. На основе этих исследований прослеживается их эволюция и трансформация. В работе впервые выделены 12 видов обрядового хлеба -непременного элемента семейных ритуалов гагаузов. С.С. Курогло приходит к справедливому выводу о том, что обрядовое употребление хлебов и верования, связанные с ними, были характерны для всех народов Балкано-Дунайского ареала, традиции которых связаны с земледельческим бытом.

Проблемы эволюции традиционной пищи гагаузов затронуты М.В. Маруневич, которой принадлежат главы по материальной культуре гагаузов в ее совместной с С.С. Курогло работе "Социалистические преобразования в быту и культуре гагаузского населения МССР" (1983 г.) (110). М.В. Маруневич указывает на эволюционные изменения в традиционной кухне гагаузов в современный период, перечисляет инновации, возникшие в процессе преобразований в быту гагаузов в результате этнокультурных взаимодействий, приводит процентное соотношение потребления некоторых традиционных видов пищи в современном домашнем рационе гагаузов.

В работе М.В. Маруневич «Материальная культура гагаузов XIX - начала XX вв.» (1988 г.) пище посвящена отдельная глава. Впервые в этнографической литературе по изучению края автор показывает зависимость традиционной пищи гагаузов от природно-географических условий Буджака, в которых этнические традиции народной кухни гагаузов получили новое развитие (130). Исследователь описывает технологию приготовления отдельных блюд, используя при этом богатую народную терминологию гагаузской кухни. В главе уделяется внимание обрядовой пище, наиболее архаичным блюдам "pita" и "pazlama", "gorba"kaurma"шина gorba", "рада", "pastfrma", "bulgur "gozlema" (130, 159-163). Особое внимание обращается на присутствие в системе питания гагаузов общебалканских традиций, и одновременно -аналогий с культурными навыками народов тюркского мира Передней Азии. Сравнительное изучение данных аналогий, как считает М.В. Маруневич, может оказать плодотворное влияние на решение вопросов, связанных с ранней этнической историей гагаузов (130, 159-163). Интересны некоторые наблюдения автора, касающиеся способов обработки и хранения продуктов и их аналогий с другими этносами (130. 154-155).

Исследованиям традиционной пищи гагаузов, посвящены отдельные публикации лингвистов и этнографов. Так, в статье В.И. Котенко и Г.А. Гайдаржи "Гагаузская кулинарная терминология"( 1993 г.) сделана попытка классификации продуктов и блюд гагаузской национальной кухни и терминов, их обозначающих. Ценность исследования состоит в попытке выявления специфических особенностей, присущих исключительно традиционной гагаузской кухне, как в терминологии, так и в способах приготовления отдельных блюд (214, 171-176).

В статье С.С. Курогло и Д.Е. Никогло "К проблеме этнокультурных взаимосвязей гагаузов с соседними народами" (1995 г.) (112) на лексическом, этнографическом и историческом материале прослеживается происхождение и эволюция традиционного гагаузского блюда "тапса" (манджа). Авторы исследуют аналогии, имеющие место в бытовании блюда у других народов, а также его терминологические и семантические соответствия. На основе этнолингвистического сравнительного анализа и исторических свидетельств об этнокультурных связях населения Северо-Восточной Болгарии с населением итальянских факторий в портовых городах в период средневековья, в статье высказывается предположение о распространении данного блюда и термина {тапса) среди болгарского и гагаузского населения Добруджи именно в результате таковых контактов (112).

Традиционная пища гагаузов исследовалась и зарубежными этнографами. Фрагментарные сведения о ней содержатся у болгарских, румынских, немецких, польских ученых. В основном это сообщения об обрядовой пище. В работе А. Манова (1938 г.) рассматривается функционирование отдельных видов пищи в обрядах календарного и семейного циклов. Например, автор описывает обряд "Kurban" во время праздника "Xederlez" (Георгиев день). Здесь же находим свидетельства о потреблении гагаузами Болгарии в отдаленном прошлом кумыса (125, 38).

Комплексное изучение традиционно-бытовой культуры гагаузов Болгарии предпринято болгарским этнографом В. Мариновым (1956 г.), в работе которого традиционной пище гагаузов отводится специальная глава (126).

В.Маринов описывает приготовление хлеба, способы обработки мяса, приготовление блюд, виды напитков, консервирование и хранение продуктов, утварь, режим питания. В книге содержится богатый сравнительный материал по гагаузской, турецкой и болгарской кухне. Например, В. Маринов отмечает употребление в пищу турками и гагаузами пирога (баница), "чевирме пиде", "кабаклы пиде". Интересно наблюдение о том, что болгарское, турецкое и гагаузское население Болгарии "предпочитает из напитков "хошаф" (ошаф) -компот, сваренный из различных сушеных плодов: слив, яблок" и т.д. (126, 284302). Терминологии хозяйственных занятий гагаузов, в том числе и кухонной, посвящена статья известного польского тюрколога В.Зайончковского (1979 г.) (220, 23-29). Отдельные сведения об обрядовой еде гагаузов и специфических терминов содержатся в статье Е. Хоппе (1957 г.) (213, 134).

Таким образом, в представленной литературе по традиционной пище гагаузов содержатся довольно важные сведения о сырьевой базе питания, повседневной и обрядовой пище, по терминологии народной кулинарии, архаичным видам пищи и т.д. Все это служит ценным источником для исследований по данной теме. * *

Основная цель работы состоит в исследовании традиционной системы питания гагаузов как важной части культуры жизнеобеспечения этноса и в выявлении ее этнодифференцирующеп роли в традиционно-бытовой культуре народа.

Задачи диссертации сводятся к следующему:

1. Выявить соответствие традиционной системы питания гагаузов особенностям естественно-географических условий с одной стороны, и этническим традициям - с другой.

2. Систематизировать основные виды пищи гагаузов.

3. Рассмотреть особенности обрядовой пищи.

4. Разработать механизм выявления специфических и общих черт и на основе этого определить, по возможности, общее и особенное в традициях питания гагаузов с соседними и другими народами.

5. Выделить наиболее архаичные элементы и более поздние наслоения в традиционной системе питания гагаузов; проследить происхождение, степень устойчивости и эволюцию этнических традиций, в соответствии с различными периодами этнической истории народа.

Все это вместе и определило как структуру исследования, так и методологические установки.

В исследовании автор опирается на концепцию, изложенную в теории о хозяйственно-культурных типах (ХКТ), а именно на то, что система питания этноса зависит от ХКТ и определяется им. Кроме того диссертант использует теоретические положения о системе и модели питания, выдвинутые авторами коллективных работ «Этнография питания стран народов зарубежной Азии» и «Культура жизнеобеспечения и этнос» (17), (123).

В этнографической литературе сложилось мнение о том, что в каждом отдельном случае характер традиций народной пищи (как отдельных этносов, так и целых регионов) определяется, как правило, диалектической связью двух основных реальностей, объединяющих в различных сочетаниях традиции, связанные с жизнеобеспечением: системой и моделью народного питания.

Общеизвестно, что систему питания какого-либо этноса или региона, населенного рядом близких по культуре этносов, составляют:

- определенный набор основных продуктов, употребляемых в пищу, а также типы блюд, приготовленных из них;

- многообразный набор дополнительных компонентов типа приправ и специй;

- характерные способы обработки продуктов и приготовление блюд;

- пищевые ограничения и предпочтения, правила поведения, связанные с приготовлением и приемом пищи; утварь, постройки, помещения, где происходит приготовление и прием пищи (123, 189).

Модель питания определяется соотношением крахмала и белка, составляющих основу жизнеобеспечения организма человека. Таким образом, основу модели питания составляет продукт или набор продуктов, за счет которых покрывается потребность в белках, т.е. обеспечивается калорийность пищи, а также, в каком виде употребляется этот продукт. К продуктам, содержащим крахмалистый компонент относятся злаковые и зернобобовые, мясо-молочные содержат белковый компонент. От сочетания данных продуктов зависят особенности питания народа. Причем в основе какой-либо системы питания может лежать не обязательно лишь одна какая-то пищевая модель: в ряде случаев в одной системе питания могут быть представлены одновременно несколько моделей, находящихся в различных сочетаниях (17,

7).

Специфичность традиционной кухни в каждом отдельном случае и состоит в преобладании того или иного вида продуктов в различной модификации способов приготовления и потребления. Так, например, в модели питания земледельческих народов доминируют, в основном, продукты растительного происхождения. Для этой модели характерно наличие видов пищи из злаков (мучные изделия, крупы и т.д.), а также молочные продукты (молоко, сыры). В питании же кочевых народов преобладают продукты животного происхождения, а доля потребления зерновых чуть снижена.

Таким образом, виды пищи, и модель питания каждого народа связаны с видами его основных занятий, производящих основные продукты, т.е. с ХКТ. Общеизвестно, что весь ХКТ народа в значительной степени определяет тот набор пищевых продуктов, которые этот народ производит, и тем способом, которым он их производит. Особенность состоит также и в способах обработки (варка, жарка, тушение, печение, жарка в масле, на углях и т.д.), являющихся особенностями культурных традиций (17, 6). \ i Итак, модель питания, диалектически связанная с системой питания, определяется, в конце концов, соотношением экологического фактора и хозяйственно-культурного типа.

Будучи связаны при своем возникновении с определенным ХКТ, модели питания распространяются вместе с ними и претерпевают различные модификации по мере их эволюции. При этом зависимость модели питания от ХКТ не является однозначной и абсолютной, так как часто "модель питания в реликтовой или видоизмененной форме продолжает существовать и тогда, когда породивший ее ХКТ давно уже сошел с исторической сцены" (17, 249).

Таким образом, если система питания более мобильна, так как. ^представляет комплекс традиций, на формирование которого помимо ■ '; хозяйственно-культурных и экологических, оказывают влияние исторические,' ! политические и социальные факторы, то модель питания менее мобильна и составляет стабильную основу для более подвижной системы питания (75, 6465).

Эта диалектическая взаимосвязь в определенных условиях приобретает специфический характер и напрямую влияет на формирование этнических традиций своих носителей - конкретных этносов и других видов этнической общности.

ХКТ как категория, тесно связанная природно-географическими и этно-демографическими факторами, обладает пространственными характеристиками. В этом отношении ХКТ находятся в коррелирующей связи с человеческими общностями различного таксономического уровня: ИЭО, этносами, этническими территориями и т.д.

В данном случае важно учитывать, что эти корреляционные связи весьма разнообразны:пр

1. ареал ХКТ охватывает территории, которые по своей площади выходят за рамки историко-этнографических (ИЭО) или историко-культурных областей (ИКО) (17, 249);

2. территория историко-этнографической области включает ареалы нескольких ХКТ (83).

Например, историко-этнографическая область Юго-Восточная Европа в силу очень разнообразных типов природно-географических условий, вмещает в себя целый ряд ХКТ в том числе ХКТ пашенно-плужного земледелия в сочетании с домашним животноводством, характерного для равнинных областей этого обширного региона (Добруджа, Подунавье, Восточное Прикарпатье, Западно-Причерноморские степные и лесистые районы (83, 4344).

Общеизвестно, что территория, населенная гагаузами, входит в историко-культурную область Юго-Восточная Европа, и в этом отношении историческими соседями гагаузов по региону являются молдаване, румыны, украинцы, болгары т.е. жители Молдовы, Румынии, Болгарии, Южной Украины и сопредельных с ними территорий (185, 172-174; 206-215). Из всех видов хозяйственной деятельности в этом регионе преобладает хлебопашество в сочетании с домашним скотоводством. Следовательно, можно сказать, что и основная модель питания едина для народов данного региона.

Именно с этим связано то, что в модели питания народов этого региона преобладают продукты и блюда растительного происхождения, преимущественно злаковые и т.д.

Необходимо отметить, что внутри ХКТ модели питания разных народов содержат много общего, но на определенных уровнях имеют неизбежно и свои специфические этнические особенности, зависящие от различных конкретных обстоятельств в жизни каждого народа, а также от его историко-культурных традиций в более ранние периоды их истории.

Методологически важным положением для нас представляется и то, что историко-этнографическая область (ИЭО) - система открытая.

Ее географические границы нечетки и в силу подвижности человеческих общностей, могут изменяться, включая в себя все новые пространства. В этом отношении интерес представляет расширение ареала балкано-дунайского варианта традиций пашенного земледелия (одного из ХКТ ИЭО - Юго-Восточной Европы) через Нижнее Подунавье, Бессарабию (в том числе Буджак), далее - на восток в сторону Северо-Причерноморских и приазовских степных регионов (83, 53-54).

Данное обстоятельство для нас весьма важно, так как именно этот естественно-географический и исторический «коридор» обозначил взаимообмен степных азиатских хозяйственно-культурных традиций с хозяйственно-культурными традициями ХКТ плуженно-пашенного земледелия в сочетании с домашним животноводством Балкано-Дунайского ареала. Одними из носителей и тех и других в соответствующие исторические периоды (в XI в. - с востока на запад и в XVIII - XIX вв. - с запада на восток) явились ближайшие предки - печенеги, узы и куманы (XI в.) и уже сам этнос, - гагаузы (в XVIII в).

Итак, в методологическом плане важно учитывать, что на уровне основной модели питания от ХКТ специфика народной кухни каждого этноса едва ли просматривается. По мере же сужения ареала функционирования той или иной традиции на различных этнических территориях специфика накапливается непосредственно уэ/се на уровне отдельных элементов, составляющих систему питания того или иного этноса, т.к. факторы, влияющие на нее в регионах и субрегионах более вариативны (политические, этнодемографические, исторические, социальные, религиозные и т.д.). Этот механизм диалектического взаимодействия общей модели питания на уровне ИЭО с традициями на уровне субрегионов и этнических территорий, входящих в данную ИЭО, мы попытались схематически представить в прилагаемой к работе схеме (см. вкладыш в IV гл.).

Из нее становится очевидным, что природа многих специфических элементов часто связана не обязательно с иерархией моделей и систем питания в соответствии с ХКТ, но и с устойчивостью архаичных традиций. Эти традиции, в свою очередь сообщают определенную специфику системе питания отдельного этноса (в данном случае гагаузского), ближайшие предки которого имели когда-то иной ХКТ, разумеется, кочевого скотоводства. Проявление данных традиций в последующее время и в современной традиционно-бытовой культуре народа носит рудиментарный характер, но в них заключено то специфическое свойство, что отличает сегодня гагаузов от соседних народов. Поэтому, мы еще раз убеждаемся, что специфика любого явления культуры, в том числе и пищи, может определяться не отдельными признаками, а целым их комплексом. Они складываются как под влиянием природно-географической среды, так и эволюции этнокультурных традиций того или иного народа.

Поэтому для решения поставленных в работе задач наиболее полно использован сравнительно-исторический метод, предоставляющий возможность проследить возникновение у гагаузов тех или иных пищевых традиций и их эволюцию (в свете вышеозначенного научно-методологического принципа).

Для оценки этнокультурных взаимовлияний гагаузского этноса с соседними по региону этносами и другими народами, в том числе родственными в языковом отношении, автор применял сравнительно-типологический метод. Полезным в данном случае явился поиск терминологических соответствий с целью выявления этноспецифических и региональных элементов в традиционной пище гагаузов.

Основные положения диссертации в будущем могут быть использованы при составлении спецкурсов и факультативов по этнографии народов, проживающих на территории Молдовы, по этнической истории гагаузского народа и т.п., в оформлении экспозиций этнографических музеев края, для дальнейшей научной обработки и систематизации этнографического материала.

Представленный в работе терминологический материал (глоссарий) может быть применен преподавателями гагаузского языка (как высшей, так и средней школы) для выявления этимологии некоторых терминов и степени их регионального распространения у гагаузов Молдовы и других регионов.

Данная работа представляет собой первую попытку углубленного исследования такого важного компонента этнической культуры гагаузов, как народная пища, и как таковая не претендует на исчерпывающее освещение всех вопросов этой многогранной темы. , •

Заключение научной работыдиссертация на тему "Традиционная пища гагаузов XIX - начала XX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование, основанное на анализе разнопрофильных источников и. литературы (полевых материалах, специальных изданиях периодической литературы XIX - начала XX вв., а также современных научных исследованиях) позволяют прийти к следующим выводам.

Система питания гагаузов изучаемого периода, базирующаяся на модели питания хозяйственно — культурного типа (ХКТ) пашенного земледелия и домашнего скотоводства и пережившая длительный исторический процесс своего формирования, представляет собой чрезвычайно сложное явление: от ХКТ кочевого скотоводства тюркских племен раннего средневековья через балканские этнокультурные взаимовлияния^ (XIII-XVIII вв.) к южнобессарабским реальностям конца-XIX - первой половины XX столетия.

На момент переселения в Бессарабию гагаузы уже имели сложившуюся традиционно-бытовую культуру, в том числе навыки ведения хозяйства, основанные на устойчивых земледельческих и скотоводческих традициях.

Сходство природно-географических условий и единый хозяйственно-культурный тип (ХКТ) пашенного земледелия в сочетании с домашним животноводством, характерный для Бессарабии и Северо-Восточной Болгарии, значительно облегчили адаптацию переселенцев из-за Дуная на новой территории.

В XIX - начале XX вв. основными полевыми культурами в южной Бессарабии были пшеница, кукуруза, отчасти ячмень и просо, из зернобобовых - фасоль, горох, из масличных - подсолнечник, реже рапс. В это же время расширяется возделывание и потребление картофеля.

Престижным и в то же самое время традиционным для системы питания гагаузов являлся пшеничный хлеб из кислого теста (ekmek), выпекаемый в хлебной форме в обычной печи (firin). В обычаях и обрядах хлеб занимает одно из самых важных мест. По церемониалу он вместе с солью является непременной принадлежностью каждого стола и обладает сакральным значением . ^ что указывает на принадлежность гагаузов к православию. Другим видом хлеба были пресные лепешки (corek/pita), способ выпечки которых восходит к древнейшей технологии хлебопечения - на углях или листьях растений, что было свойственно народам с кочевым прошлым. Несмотря на то, что потребление мамалыги в рационе питания гагаузов на территории Бесарабии значительно возросло по сравнению тем, каким оно было во время их пребывания на Балканах, этот вид пищи стоит расценивать как «надэтничное» явление, позже ставшее традицией. Мамалыга у гагаузов не пользовалась такой популярностью как у молдаван, для которых она являлась не просто заменителем, а эквивалентом хлеба.

Большое место в питании гагаузов занимали крупяные продукты, из которых готовили различные блюда: каши (bulgur, sutlds). голубцы (sarma). В этот период преобладающей крупой была пшеничная крупа грубого помола (bulgur) из твердых сортов яровой пшеницы, называемой «арнаутка». Из целых зерен пшеницы этого же сорта варили обрядовую кутью (koliva). Рис был покупной крупой, а блюда, приготовленные из него на различные праздники семейного и календарного цикла (bulgur, sarma) являлись престижными. Крупы других культур почти не употреблялись в пищу. В изучаемый период сохранились такие мучные блюда, как kiirma, pidd, gozlemd, kus-kus, uuma corba, lokum и т.д.

Мясные и молочные продукты производились и потреблялись самими крестьянскими хозяйствами. В качестве дойного скота выступали в основном овцы и коровы (реже козы). В прошлом, как и сейчас, для гагаузов было характерно большое разнообразие молочных продуктов, обработка которых сохранила свои архаичные черты, присущие традициям тюркских народов с кочевым прошлым (piinir, yuurt, пиг). Необходимым компонентом пищи у гагаузов считаются соленый сыр (piinir) и кислое молоко (yuurt). Кислое молоко принято есть из тарелок ложками. Цельное молоко Г не почти; употребляется в пищу. Для начинки мучных изделий используют все виды сыра (piinir, iisimik, mi г).

В потреблении мяса преобладали баранина и свинина. Говядина реже шла в пищу, поскольку считалась в основном дойным скотом и, кроме того, не каждый крестьянин мог себе позволить забой крупного рогатого скота. Популярной в рационе питания была птица, особенно курица. Повседневные блюда готовили из всех сортов мяса. В то же время существовал сезонный забой скота, зависящий от календарного цикла. Например, ягненка закалывали весной на день Святого Георгия (Hederlez), барашка или молодого бычка осенью на день Святого Дмитрия (Kasim), свинью - на Рождество и Пасху. Основными способами хранения мяса были вяление и копчение баранины и свинины (pasiirma) и каурма из баранины(Ачт/-ят).

Фруктово - овощной компонент, широко распространенный в питании гагаузов на Балканах, сохранился и на территории Бессарабии. В пищу употреблялись капуста, перец, морковь, помидоры, баклажаны, лук и т.п. Основным способом заготовки овощей впрок была засолка («tursu»). Фрукты (виноград, персики, сливы, яблоки, абрикосы) ели в свежем виде. Традиционным способом заготовки фруктов на зиму было сушение, а также приготовление сладкого виноградного сиропа (petmez). Из сухофруктов готовили компот (hosaf), который так же, как и кислое молоко, ели из тарелки, накрошив хлеб.

Важное место в системе питания гагаузов занимают различные ароматические травы и пряности. Широко распространена «балканская» традиция употребления незаменимой приправы - толченого красного перца или пасты из красного перца (dttiima biber), укропа, петрушки, любистка, перечной мяты, смеси из сушеных измельченных трав (miirdd), употребляемой с хлебом. В качестве приправы к супам используется кислый квас (bore).

Из напитков XIX - начала XX были распространены безалкогольные (виноградный сок - sira и боза - bozo) и алкогольные (вино и водка). Без вина не обходилась ни одна повседневная, праздничная и обрядовая трапеза. С одной стороны, сакральные функции вина обусловили его широкое использование в ритуалах похоронно - поминального цикла. С другой стороны,'вера в благотворное влияние вина на здоровье человека обусловили » его функционирование в свадебных обрядах и в обрядах, связанных с рождением ребенка.

Приготовление пищи у гагаузов считалось сугубо женским делом. Прерогативой мужчин было приготовление вина и подача его участникам трапезы.

Трапезы называются утренней, дневной, вечерней едой. Состав трапезы зависит от времени года. Летом преобладали молочно - крупяные и овощные блюда, а зимой - блюда с крупой и мясом. Набор блюд был почти всегда один и тот же, независимо от вида трапезы. Например, голубцы и картошку с мясом готовили как на свадьбу, крестины и другие праздники, так и на похороны и поминки. Исключение составляли лишь те блюда, которые несли опре!еленный символический смысл и являлись ритуальными: кутья (koliva), вино (sarap), рождественский пирог с сыром (dosemii), предназначенный дл^. гадания, свадебный калач с курицей (kaniska) и т.п.

Социальная и половая дифференциация наиболее ярко выражена в свадебной трапезе. В данном случае за свадебным столом женщины и мужчины сидят по разные стороны стола, причем неженатая молодежь зместе с новобрачными не участвует в общем застолье. Сугубо женской трапезой считается застолье по случаю рождения ребенка (btiiik pita), б трапезе, связанной с обрядом вызывания дождя «Пипируда», участвуют только девочки.

Похоронно - поминальная трапеза составляет исключение, поскольку не предполагает разделения по какому-либо признаку.

Таким образом, в области питания гагаузов (как и у других народов историко-этнографической Юго-Восточная Европа) XIX - начала XX вв. выражена двусоставная комплексность хозяйства и быта, ориентированная на продукты зернового полеводства и мясо - молочного скотоводства, б то время как фруктово - овощные компоненты занимают существенную, но скорее всего второстепенную позицию. При этом в мясо — молочном компоненте в какой-то степени доминирует молочная категория. Это зависит, прежде всего, от социального положения каждой семьи. В данном контексте можно сказать, что модель питания гагаузов укладывается в зерно - мясо - молочно -овощной комплекс. Необходимо отметить, что гагаузы и другие задунайские переселенцы сохранили традиции того типа питания, который был им свойственен на территории Балкан, считавшихся издревле земледельческим краем. Кроме того, в системе питания гагаузов в местах их проживания на территории Бессарабии не наблюдается региональных различий.

Выявление специфических элементов в системе питания гагаузов показало, что специфика - явление неоднозначное, складывающееся из множества взаимодействующих факторов. Среди них выделяются природно-географические, демографические, конфессиональные, исторические. Последние связаны с «этногенетической памятью» народа и включают в себя наиболее архаичные черты. В зависимости от конкретных условий и их взаимодействия в ходе эволюции традиций питания появлялись все новые и новые элементы, каждый из которых сохранял впоследствии печать исторического времени своего возникновения.

Традиции питания гагаузов подразделяются по исторической вертикали на три пласта: «добалкансклй» (с элементами ХКТ кочевого скотоводства); пласт "балканских" этнокультурных традиций и пласт «бессарабских» традиций.

Кроме того, необходимо учитывать еще то, что единая в рамках хозяйственно - культурного типа модель питания, как правило, определяет общность основных черт, характерных для нескольких этносов (в том числе и гагаузов), проживающих в ареале распространения данного ХКТ, в нашем случае региона Юго-Восточной Европы. В распространении единой модели питания по мере сужения ареала ее ф) нкционирования выстраивается определенная иерархия: ареал Юго-Восточной Европы (основная модель) —» Бессарабия (субмодель 1) —» Южная Бессарабия (субмодель 2) —* территория компактного проживания гагаузов (национальная модель или субмодельЗ).

Так, в питании народов стран указанного региона с хозяйственно -культурным типом пашенного земледелия и домашнего скотоводства общими являются набор основных продуктов, традиции по переработке молока и мяса, способы засолки овощей, приготовление сырного пирога, присутствие в обрядах и обычаях большого количества хлеба и вина и т.п. Вариативность потребления всех перечисленных компонентов зависит уже от традиций каждого этноса. Традиции, являющиеся специфическими для каждого, взятого в отдельности этноса, проявляются только на их этнической территории. Если же они бытуют вне её, то это свидетельствует о том, что этнические традиции становятся региональными явлениями. Все это обуславливает общерегиональный характер модели питания и для данной историко-этнографической (ИЭО) Юго-Восточной Европы, куда входит территория компактного проживания гагаузов. В то же самое время общерегиональные традиции сосуществуют с элементами, специфическими для каждого этноса в ареале его расселения и различным образом сочетаются с ними, что в свою очередь усиливает или ослабляет проявление специфики. Поэтому при выявлении специфики необходимо учитывать и степень этнокультурных взаимовлияний.

Настоящее исследование показало, что в результате контактов с соседним молдавским населением в системе питания гагаузов появились такие элементы как кислый квас (bore), борщ с капустой (lamia borcu), обряжение сладостями поминального дерева. Под влиянием молдавской традиции гагаузы стали чаще употреблять в пищу мамалыгу. Однако некоторые названия блюд приобрели молдавские синонимы: гаг. kiirma — молд.placinia, гаг. lokum - молд. gogolos. Традиции питания молдаван также претерпели некоторые изменения под влиянием «балканской» традиции, носителями которой на территории Бессарабии выступают гагаузы и болгары. Например, молдаване юга Бессарабии в качестве приправы используют пасту из красного перца. Для молдаван центральной и северной части Бессарабии характерна паста из помидоров. Кроме того, в некоторых молдавских селах на юге Бессарабии появилось несколько новых элементов: блюдо на соусной основе (гаг. тапса,

Г' молд. mange), лепешки из пресного теста с начинкой их брынзы (молд. ghiozliomea, rar.gozlema), считающиеся «балканской» традицией. Остальные заимствования выявляются, как и в предыдущем случае, на уровне терминологии. Так, в молдавских говорах появились тюркские названия некоторых блюд, возможно пришедшие из гагаузского языка: молд. gaigana YdLY.gaygana.

Таким образом, система питания гагаузов после их переселения на территорию Бессарабии под влиянием культуры молдаван и других соседних этносов существенно не изменилась. Она сохранила свои архаичные черты, характерные для народов с кочевым прошлым. Прежде всего, это способы обработки и хранения мясных и молочных продуктов (каигта, pastirma, yuurt, piinir, и т. д.), древние видам утвари из шкур животных {tulum), древние виды хлеба (сдгек), мучные блюда (типа corba, bulamac), отправление обряда жертвоприношения животного (kurban) и т.п.

Ряд элементов в традициях питания гагаузов можно назвать этноспецифическими или особенными. К ним относятся следующие:

1) Гагаузы в отличие от молдаван предпочитают более перченые блюда пасту из красного перца (вместо томата-пасты), что сближает их традиции с болгарскими.

2) В отличие от болгар и турок гагаузский обряд жертвоприношения животного «курбан» отправляется исключительно за здоровье, но не по случаю смерти.

3) Обрядовое блюдо «курбан» у гагаузов обязательно готовится с мясом и пшеничной крупой. Для турок и болгар характерен вареный «курбан».

4) В отличие от турок в рацион питания гагаузов входит вино и почти отсутствуют «сладкие» традиции.

5') Для гагаузского сырного пирога «kiirma» характерна присобранная форма, в то время как болгары и молдаване готовят его в виде жгута (вертуты). 6) В системе питания гагаузов сохранились архаичные элементы, указывающие на связь предков гагаузов с кочевой культурой древних тюркских племен.

Исследование показало, что наибольшей информативностью по этнической специфике в системе питания гагаузов обладает терминология, сохранившая тюркское происхождение и являющаяся для соседних по региону этносов заимстованной. Для гагаузов как для единственного тюркоязычного народа, проживающего на территории Бессарабии, данные термины выступают как показатель национального своеобразия, один из этноспецифических элементов.

Основной вывод исследования заключается в том, что у гагаузов особенности этнического характера в какой-то мере связаны с древними элементами «добалканских» кочевых скотоводческих традиций, которые в реальных вариациях различного уровня более жестко связаны с "этногенетической памятью" народа. На данные архаичные традиции гармонично наложились "балканские", а впоследствии и «бессарабские» черты. Те и другие подкреплены общим для ареала Юго-Восточной Европы ХКТ и единым конфессиональным фоном, в частности православием. Так, в конечном итоге, сложилась специфика пищевых традиций гагаузов XIX -начала XX вв.

Данный аспект исследования традиционно-бытовой культуры гагаузов, в том числе и системы питания, открывает широкий простор для дальнейших историко-сравнительных и этногенетических изысканий. Настоящую работу можно считать лишь первой попыткой такого исследования.

172

Список научной литературыНикогло, Диана Евгеньевна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1.Переписка с П.А. Шуманским, уполномоченным Русского Музея о собирании этнографической коллекции в Бессарабской губернии. - Архив ГМЭ,ф.2, on. 1.ед.хр: 726. Л. 21,27.

2. Малай К. Приход Чок-Мейдан Бендерского уезда (обычаи, поверья, праздники). КЕВ - 1875,№22,с.830-834.

3. Киранов С. Борьба приходского священника с предрассудками и суевериями прихожан-болгар. КЕВ - 1875, №21, с. 770-788; №22, с.818-823.

4. Рачинский А.В. Походные письма ополченца из Южной Бессарабии (1855-1856).-Москва, 1856, 144 с.

5. Свиньин П. Описание Бессарабской области. Записки Одесского Общества истории и древности.- Одесса, 1867, т.6, с. 175-320.

6. Архив этнографических материалов Отдела гагаузоведения АН РМ за 19861988гг.

7. Личный архив автора: полевые материалы за 1995-1999, 2001 гг. Тетради 1,2,3,4,5,6, 7,8.

8. Фонды Государственного этнографического музея с. Бешалма, Комратского района РМ.

9. Фонды Государственного краеведческого музея г. Комрата РМ.1. БИБЛИОГРАФИЯ

10. Абдуллаев А.Н. Материальная культура азербайджанцев, проживающих в Армении в XIX-начале XX века (историко этногарфическое исследование по материалам Вайц-дзорской зоны). (Автореферат диссертации кандидата исторических наук). - Тбилиси, 1981, 25с.

11. Абдулкаримов С.А. Культурно-исторические аспекта питания казанских татар (конец XIX начало XX века). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук).- Москва, 1992, 260 с.

12. Агаджанов С.Г. Огузские племена Средней Азии IX XIII вв. (Историко-этнографический очерк). - Страны и народы мира.- Москва; "Наука", 1971. вып. X. с. 179-193.

13. Агамалиева С.М. О пище таузского и казахского районов Азербайджанской ССР.- Долгожительство в Азербайджане. Москва: "Наука", 1989, с. 45-120

14. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин XIX начала XX вв. -Москва: "Наука" 1988, 294 с.

15. Айтабаев М.Т. Пища киргизов XIX начала XX вв.- Известия АН Киргизской ССР, -1963 г. т. V, вып. I, с. 13-23.

16. Александров Н.А. Где на Руси какой народ живет и чем промышляет. — Москва, 1900, 160 с.

17. Аманжолов А.С. О гагаузах Казахстана и их языке. Проблемы тюркологии в истории востоковедения. — Казань: "Филиал АН СССР" 1963, с. 24-30.

18. Аннанепесов М. Хозяйство туркмен в XVIII XIX вв. - Ашхабад: "Издательство АН Туркменской ССР", 1972, 235 с.

19. Анцупов И.А. Сельскохозяйственный рынок Бессарабии в XIX в. -Кишинев: "Штиинца", 1981, 196 с.

20. П.Артюх Л.Ф. Украшська народна кулшар1я (1сторико-етнографичне досл!ждення). -Кшв: "Наукова думка", 1977, 154 с.

21. Артюх Л.Ф. Пища и питание украинских крестьян конца XIX начала XX вв. (Этнографическая характеристика) Автореф. дисс. к.и.н. - Минск, 1981, 25 с.

22. Артюх Л.Ф. 1жа i харчування. Культура i побут населения Украши. — Кшв: "Наукова думка", 1981, с.139-140.

23. Артюх Л.Ф., Яровая В.А. Пища. Украинско-молдавские этнокультурные взаимосвязи в период социализма. - Киев: "Наукова думка", 1987, с. 136155.

24. Арутюнов С.А., Маркарян Э.С., Мкртумян Ю.И. Проблемы исследования культуры жизнеобеспечения этноса. Советская этнография, 1982, №3, с.6-11.

25. Арутюнов С.А., Мкртумян Ю.И. Проблема классификации элементов культуры (на примере армянской системы питания). Светская этнография. -1981, №4, с.3-7.

26. Арутюнов С.А. и другие. Этнография питания народов стран Зарубежной Азии. Москва: "Наука", 1981, 276 с.

27. Афанасьев-Чужбинский Н.С. Поездка в Южную Россию. Санкт-Петербург, 1863, 140 с.

28. Байбурин А.К. Семиотические аспекты функционирования вещей. -Этнографическое изучение знаковых средств культуры. Ленинград: "Наука", 1989, с. 119-130.

29. Берг Л.С. Бессарабия. Страна люди - хозяйство. - Петербург, «Огни»: 1918, 244 с.

30. Бердыев М.С. Традиционная система питания туркмен. (Этнокультурный аспект). Диссертация кандидата исторических наук. Москва ,1990, 234 с.

31. Берс А.А. Религиозные запреты на пищу. Научное обозрение. - Москва, 1901, с. 3-28.

32. Бит и култура на родопските българи. Сборник за народни умотворения и народописание. — София: "Издателство на БАН", кн. IV (54), 1973, с. 518528.

33. Блаплевит Обрен. Пива. Природа. Исторша. Етнографша, револуцша. -Београд: "Сърб1я", 1971, 649 с.

34. Богнибова Е.В. О молоке, молочных продуктах и блюдах. — Кишинев: "Тимпул", 1988, 131 с.

35. Бродель Фернан. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV -XVIII вв. Структуры повседневности: возможное и невозможное. - Москва: «Прогресс», 1986 г., т. I, 622 с.

36. Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. Москва: "Наука", 1973, 248 с.

37. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. Москва: "Наука" 1981,304 с.

38. Бромлей Ю.В. Этнические функции культуры и этнография.- Этнознаковые функции-культуры. Москва: "Наука", 1991, с. 200-223.

39. Булгар С.С. Каурма. Илкиас турку су. -Кишинев: "Картя молдовеняскэ", 1983

40. Бурдуков А.В. Значение молочных продуктов и способы их приготовления у монголов в Джаргалантуйском и Джабхалантуйском округах МНР.-Советская этнография. 1936, №1, с. 121-129.

41. Български етимологичен речник. София: "БАН", 1971, т. I, II, III.

42. Бутинов Н.А. Пища, родство, инцест. Культура народов Индонезии и Океании. (Сборник музея Антропологии и этнографии). — Ленинград: "Наука", 1984, вып. 39, с. 113-117.

43. Вакарелски Хр. Български погребални обичаи (сравнително изучаване). -София, 1990, 302 с.

44. Вакарелски Хр. Етнография на България. София: "БАН", 1974, 403 с.

45. Вигель Ф.Ф. Замечания на нынешнее состояние Бессарабии. Москва, 1892,356 с.

46. Волкова Н.Г., Джавахишвили Г.Н. Бытовая культура Грузии XIX XX вв. Традиции и инновации. - Москва: "Наука", 1982, 261 с.

47. Воронин Н.Н. Пища и утварь. История культуры Древней Руси. - Москва-Ленинград: "Наука", 1948, т. I, с. 203-228.

48. Вяткина К.В. Очерки культуры и быта бурят. Ленинград: "Наука", 1969, 198 с.

49. Гавилов Г.А. Скотоводческое хозяйство Азербайджана в XIX в. (Историко-этногарфическое исследование). Автореферат диссертации доктора исторических наук. Москва, 1988, 25 с.

50. Гаджиева С.Ш. Материальная культура кумыков XIX начала XX вв. -Махачкала, 1960, 170 с.

51. Гаджиева С.Ш. Кумыки. Москва: "Издательство АН СССР", 1961, 387 с.

52. Гаджиева С.Ш., Осланов М.О., Пашаева А.Г. Материальная культура даргинцев. Махачкала: "Дагестанский филиал АН СССР", 1967, 300 с.

53. Гаджиева С.Ш. Материальная культура ногайцев в XIX начале XX вв. -Москва: '-'Наука", 1976, 227 с.

54. Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекменцы в XIX — XX вв. Москва: "Наука", 1990,212 с.

55. Гагаузско-русско-молдавский словарь. Москва: "Советская энциклопедия", 1973.

56. Гайдаржи Г.А. Гагаузский язык: проблемы самобытности . Сын Буджака. — Кишинэу: «ElenaV.I.», 2000, с.7-32.

57. Геров Н. Речник на български език. София: «Издателство наБАН»,1977, ч. III.

58. Географическое положение и общая характеристика Молдавской ССР . -Атлас Молдавской ССР, с. 11-13.

59. Гонтарь Т.О. Народная пища бойков конца XIX начала XX вв. -Карпатский сборник. - Москва: "Наука", 1976, с. 61-74.

60. Гонтар Т.О. Народне харчувакня украшщв Карпат. — Кшв: "Наукова думка", 1979, 138 с.

61. Грекулов А. Чабаны. Бендеры: '"Типография А.Г.Александрова". Б.г., 28 с.

62. Григулевич Н.И. Питание русского населения Азербайджана. Традиции и инновации. Русские старожилы Азербайджана. Материалы по этнической экологии. - Москва: «Наука», 1990. чЛ, с.61-80.

63. Григулевич Н.И. Система питания русских старожилов Азербайджана (кросскультурный и этноэкологический анализ по материалам XIX XX вв.). Диссертация кандидата исторических наук. — Москва, 1990, 270 с.

64. Григулевич Н.И. Этноэкологическое исследование локальных пищевых комплексов русских старожилов Армении.- Советская этнография. 1990, №1,с. 114-125.

65. Губогло М.Н. Гагаузская терминология по скотоводству. Тюркская лексикология и лексикография. - Москва: "Наука", 1967, с. 227-234.

66. Губогло М.Н. Малые тюркоязычные народы Балканского полуострова (к вопросу .о происхождении гагаузов). Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Москва, 1967, 24 с.

67. Державин "Н.С. Болгарские колонии в России. Сборник за народни умотворения и народописъ. - София, 1914, книга 29, с. 46-67.

68. Демченко Н.А. Земледельческие орудия молдаван XVIII начала XX в. -Кишинев: "Картя молдовеняскэ", 1967, 164 с.

69. Демченко Н.А. Виноградарство и виноделие в Молдавии в XIX начале XX в. - Кишинев: "Штиинца", 1978, 144 с.

70. Денисов П.В. Этнокультурные параллели дунайских болгар и чувашей. -Чебоксары: «Чувашское книжное издательство» 1969, 175 с.

71. Дикционар диалектал ал лимбей молдовенешть. -Кишинэу: "Штиинца", т.1-II 1985, т. Ill, IV, V 1986.

72. Добруджа. География, история, етнография, стопански и дъражвно -политическо значения. София: «Издателство на БАН», 1978, 360 с.

73. Добруджа. Етнографически. фолклорни и езикови проучвания. София: «Издателство на БАН», 1974, с. 249-265.

74. Докучаев В.В. К вопросу о почвах Бессарабии. Кишинев: "Штиинца", 1950, 150 с.

75. Древнетюркский словарь. Ленинград: "Наука", 1969.

76. Дрон И.В. Современная гагаузская топонимия и антропонимия. Кишинев: " Штиинца", 1989,214 с.

77. Дрон И.В. Гагаузские географические названия. — Кишинев: "Штиинца", 1992, 184 с.

78. Дурасов Г.П. Народная пища Каргополья (по материалам XIX XX вв.).

79. Советская этнография. -1986, №6, с. 28-36.

80. Дурбайло М.А. Баллада туркулери. Кишинев: "Штиинца", 1991, 191 с.

81. Еремеев Д.Е. Юрюки (турецкие кочевники и полукочевники). Москва: "Наука", 1969, 268 с.

82. Еремеев Д.Е. На стыке Азии и Европы. Очерки о Турции и турках. -Москва: "Наука. Главная редакция восточной литературы", 1980, 263 с.

83. Етнография на България. София: "Българска академия на науките", т.11980, 373 е.; т.Й 1983, 327 е.; т.Ш - 1985, 327 с.

84. Жилина А.И. Современная материальна культура сельского населения

85. Ташкентской области Узбекской ССР. Материальная культура народа

86. Средней Азии и Казахстана. — Москва: "Наука", 1996, с. 140-145.

87. Жуковская H.JI. Пища кочевников Центральной Азии (к вопросах об экологических основах формирования модели питания). Советская этнография. -1979, №5,с. 64-76.

88. Завойчинский В. Историко-статистическое описание селения Ленковцы Хотинского уезда. КЕВ. -1880, №16, №23.

89. Задерацкий П.Э. Болгары, поселенцы Новороссийского края и Бессарабии.-Московитянин, 1845, ч.б, №12, с. 159-187.

90. Задыхина К.Л. Узбеки. Народы Передней Азии. - Москва: "Издательство АН СССР", 1957, с. 105-120.

91. Защук А.И. Материалы для географии и статистики России: Бессарабская область. Санкт-Петербург, 1862, ч.1, 552 с.

92. Зеленин Д.К. Восточно-славянская этнография. Москва: "Наука", 1991, 511с.

93. Зеленчук B.C. Население Бессарабии и Поднестровья в XIX веке. -Кишинев: "Штиинца", 1979, 287 с.

94. Иванова Ю.В. Албанцы. Греки. Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы (весенние праздники). - Москва: "Наука", 1977, с. 322337.

95. Иванова Ю.В. Историко-этнографическая область Юго-Восточная Европа и ее хозяйственно-культурные типы. Этнографическое обозрение. - № 2, 1994. с. 41-56.

96. Иричек К. Княжество България. Пловдив: "Издание и печат на Хр. Г. Данов", 1899 чЛ, 432 с.

97. История на Добруджа. София: «БАН», 1989, 328 с.

98. Калмыков И., Керейтов Р., Сикалиев А., Ногайцы. Черкесск: "Наука", 1988, 230 с.

99. Каракашлы К.Т. Материальная культура Азербайджанцев Северо-Восточной и Центральной зон Малого Кавказа (историко этнографичесоке исследование). Баку: "Издательство АН АССР", 1964, 246 с.

100. Карпов С.П. Итальянские морские республики и южное Причерноморье в XIII XV вв.: проблемы торговли. - Москва: "Наука", 1990, 191 с.

101. Карпов С.П. Маршруты черноморской навигации венецианских галей "линии" в XIV XV вв. - Византия. Средиземноморье. Славянский мир. -Москва: "Наука", 1991, с. 82-97.

102. Каварна от древността до освобождението. — София: "БАН", 1984, 156 с.

103. Квилинкова Е.Н. Гагаузский курбан: общее и особенное. -§tiinta, 1997, №12, с.15.

104. Кисьов Димо. Каварна. София: "БАН", 1979, 144 с.

105. Кишбеков Д. Кочевое общество. Алма-Ата: "Манас", 1984, 367 с.

106. Климович JI. Праздники и посты Ислама. Москва: "Наука", 1941, 152 с.

107. Козлов В.И. Основные проблемы этнической экологии. .- Советская этнография. 1983, №1, с. 3-14.

108. Козлов В.И. Жизнеобеспечение этноса: содержание понятия и его экологические аспекты. Этническая экология. - Москва: "Наука", 1991, с. 14-48.

109. Колева Т.А. Болгары. Календарные праздники и обычаи в странах Зарубежной Европы (весенние праздники). - Москва: "Наука", 1977, с. 274296.

110. Колца Е.К. Наблюдения над лексическими заимствованиями гагаузского языка из славянских и молдавского языков. Восточно-славяно-молдавские языковые взаимоотношения. - Кишинев: "Картя молдовеняскэ", 1967, с. 148156.

111. Комнина Анна. Алексиада. Москва: "Наука", 1965, 687 с:

112. Корзун И.П. Пища и питание колхозного крестьянства Белоруссии. Диссертация кандидата исторических наук. Киев, 1963, 241 с.

113. Корнилович С.И. Статистическое описание Бессарабии, собственно, так называемой или Буджака (1822-1828). Аккерман: «Издание аккерманского земства», 1889, 520 с.

114. Крупник И.И. О классификации методов изучения пищевых систем. .Актуальные проблемы этнографии (материалы комиссии этнографии 19721973 гг.). -Москва: "Наука", 1973. с. 5-19.

115. Крыжановская К.П., Русев Е.Н. Устройство задунайских переселенцев в Бессарабии и деятельность A.J1. Юшневского: сборник документов. -Кишинев, 1957, документ № 361, 692 с.

116. Курогло С.С.Свадьба и свадебный фольклор гагаузов (на материалах села Конгаз Комратского р-на). Женурь ши спечий фолклориче. — Кишинев: «Штиинца», 1972, с. 149-162.

117. Курогло С.С. Гагаузские обряды, связанные с рождением ребенка (XIX -нач. XX в.в.). Известия АН МССР. - 1973, №2, с. 91-93.

118. Курогло С.С. Поминальные обычаи и обряды гагаузов в XIX нач. XX в.в. - Известия АН МССР. - №9, 1975, с. 79-82.

119. Курогло С.С. Гагаузские обычаи, обряды и верования, связанные со смертью и с похоронами. Известия АН МССР. - 1977, №1, с. 88-90.

120. Курогло С.С. Личные имена у гагаузов. Историческая ономастика. -Москва: «Наука», 1977, 185 с.

121. Курогло С.С. Семейная обрядность гагаузов в XIX начале XX вв. -Кишинев: "Штиинца", 1980,241 с.

122. Курогло С.С., Маруневич М.В. Социалистические преобразования в быту и культуре гагаузского населения МССР. Кишинев: "Штиинца", 1983, 230 с.

123. Курогло С.С. Гагаузский обряд «Первый шаг ребенка». Кишинев: «Тимпул». 1986.

124. Курогло С.С., Никогло Д.Е. К проблеме этнокультурных взаимосвязей гагаузов с другими народами (на примере терминологии традиционной гагаузской кухни).- §tiinta. 1995, №1, с. 15.

125. Курогло С.С. Гагаузы, народ на рубеже тысячелетий. The collage. - 2000, №2, с. 82-83.

126. Курылев В.П. Хозяйство и материальная культура турецкого крестьянства. -Москва: "Наука", 1976, 230 с.

127. Лаврентьева A.M., Решетов , Артюх Л.Ф. Народне харчування украинщв та pociaH швшчно-схщшх райошв Украши. .- Советская этнография. -№3, 1985, с. 17-29.

128. Левин М.Г., Чебоксаров Н.Н. ХКТ и историко-этнографические области. Советская этнография. №4, 1955, с. 3-18.

129. Левченко М.М. Несколько данных о жилище и пище южноруссов. .Записки Юго-западного отдела Русского географического общества. -Москва: 1874, т.И, с. 146-153.

130. Липинская В.А. Русское население Алтайского края. Народные традиции в материальной культуре (XVIII XX вв.). - Москва: "Наука", 1987, 253 с.

131. Листова Н.М. Пища в обрядах и обычаях. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы (исторические корни и развитие обычаев). -Москва: "Наука", 1980, с. 161 -173.

132. Логашова Б.Р. Туркмены Ирана. Москва: "Наука", 1976, 146 с.

133. Лукьянец О.С. Русские исследователи и молдавская этнографическая наука в XIX начале XX века. - Кишинев: "Штиинца", 1986, 123 с.

134. Маркарян Э.С. Очерки теории культуры. Ереван: "Издательство Академии Наук Армянской ССР", 1969, 196 с.

135. Маркарян Э.С., Арутюнов С.А., Баргесян И.А. Культура жизнеобеспечения и этнос. Ереван: "Издательство АН Армянской ССР", 1983,319 с.

136. Мамбетов С.Х. Материальная культура населения Кабардино-Балкарии. -Нальчик: "Эльбрус", 1971, 400 с.

137. Майов А. Потеклото на гагаузите: техните обичаи и нрави. Варна, 1938, ч.1, 228 с.

138. Маринов В. Принос към изучаването на бита и културата на турците и га гаузите в Северо-Источна Бъдгария. София: "БАН", 1956, 338 с.

139. Марин Санда. Кулинарное искусство и румынская кухня. Кишинев: "Cone-veles", 1992, 352 с.

140. Марков Г.С. Материалы по этнографии гагаузов. Краткие сообщения института этнографии. - Москва, 1953, т.ХХШ, с. 26-39.

141. Маруневич М.В. Поселение, жилище и крестьянская усадьба гагаузов Южной Бессарабии в XIX начале XX в. - Кишинев: "Штиинца", 1980, 189 с.

142. Маруневич М.В. Материальная культура гагаузов конца XIX начала XX в. - Кишинев: "Штиинца", 1988. 192 с.

143. Материальная культура народов Средней Азии и Казахстана. Сборник статей. Москва: "Наука", 1966. 172 с.

144. Материальная культура. Свод этнографических понятий и терминов. -Москва: "Наука", 1989, 124 с.

145. Материальная культура таджиков верховьев Заревшана. Душанбе: "Памир", 1973, 191 с.

146. Мещерюк И.И. Переселения болгар в Южную Бессарабию (1828-1834 г.). -Кишинев: "Штиинца", 1965, 201 с.

147. Мещерюк И.И. Социально-экономическое развитие болгарских ми гагаузских сел в Южной Бессарабии (1808-1856 г.). Кишинев: "Штиинца", 1971, 358 с.

148. Минц JI.H. Система питания венгров (к изучению этнокультурных связей). Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Москва, 1985, 22 с.

149. Молдаване. Очерки истории этнографии, искусствоведения. Кишинев: "Штиинца", 1977,459 с.

150. Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. Этнографическое обозрение. -1900, № 1, с. 2-26.

151. Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. Этнографическое обозрение. -1902, № 3, с. 2-38.Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда.-Этнографическое обозрение. —1902, №4, с. 19-34.

152. Мошков В.А. Гагаузы Бендерского уезда. Этнографическое обозрение. -1902, №4, с. 19-34.

153. Мухамедшин Ю.Г. Татары-кряшены. Москва: "Наука", 1977, 184 с.

154. Накко О. Из бессарабской старины. Кишинев: "Лумина", 1970, 221 с.

155. Народы ivnipa. Историко-этнографический словарь. Москва.: "Советская энциклопедия", 1988, 368 с.

156. Несторовский П.А. Бессарабские русины (историко-этнографический очерк). Варшава, 1905, 193 с.1450 естественном состоянии Бессарабской области. Труды вольного экономического общества, 1861, с. 221-277.

157. Оразов А. Материальная культура прибалханских туркмен в конце XIX -начале XX века по этнографии туркмен. Ашхабад: "Филиал АН Туркменской ССР", 1965, с. 48-57.

158. Очерки, истории и этнографии села Кирнички в Бессарабии. Одесса: "Гермес", 1998,263 с.

159. Патачаков К.М. Очерки материальной культуры хакасов. "Научная мысль", 1982, 231 с.

160. Пафова Н.В. Традиционная система питания адыгов (XIX-XX вв.). Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Москва, 1990, 22 с.

161. Пахутов А.Г. Традиционная пиша монгольских народов как историко-этнографический источник. Диссертация кандидата исторических наук -Москва, 1978, 280 с.

162. Пахутов А.Е. Традиционная пища монгольских народов как историко-этнограф'ический источник. Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Москва, 21 с.

163. Покровская Л.А. Мусульманские элементы в системе христианской религиозной терминологии гагаузов. .- Советская этнография. -1974, №1, с. 19-25.

164. Покровская Л.А. К вопросу об этимологии этнонима "гагауз". Серия литературы и языка. - 1995, Т.54, №2, с. 19-21.

165. Пономарьов А.П. С1м'я i родина обрядовють. Культура i побут населения Украшь -Кшв: "Либедь", 1993, с. 175-203.

166. Плетнева С.А. Половцы.- Москва: «Наука», 1990, 204 с.

167. Потапов Л.П. Краткие очерки истории и этнографии хакасов (VII-XIX вв.). Абакан: "Отделение АН СССР", 1952, 230 с.

168. Потапов Л.П. Особенности материальной культуры казахов обусловленные кочевым образом жизни. Сборник музея антропологии и этнографии. -Москва.-Ленинград: "Наука", 1949, т. 12, с. 54-68.

169. Потапов Л.П. Очерки народного быта тувинцев. Москва: "Наука", 1969, 130 с.

170. Потапов П.П. Пища алтайцев. Сборник музея антропологии и этнографии. - Москва-Ленинград: "Наука" 1953, т. 14, с. 37-72.

171. Похлебкин В. Кухня народов нашей страны. Наука и жизнь. -1977, №7, с. 124-128.

172. Правила орфографии и пунктуации гагаузского языка. Кишинев: " Лумина", 1995,48 с.

173. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. Санкт-Петербург, 1905, т.3,469 с.

174. Речник на чуждите думи в българския език. — София: "БАН", 1982, 567 с.

175. Руденко С.И. Культура хуннов и ноинулинские курганы. Москва-Ленинград: «Издательство АН СССР», 1962, 205 с.

176. Сергеева Г.А. Природно-географическая среда и этнокультурные контакты в Дагестане. Советская этнография. -1981. №3, с. 90-94.

177. Система питания народов Дагестана (XIX-XX вв.).- Сборник статей. -Махачкала: "Кавказ", 1990, 221 с

178. Скальковский А.А. Болгарские колонии в Бессарабии и Новороссийском крае. Санкт-Петербург, 1848, 132 с.

179. Скурт дикционар етимоложик ал лимбий молдовенешть. Кишинэу, «Штиинца», 1978, 678 с.

180. Станчу Е.С. Традиционные крестьянские промыслы в Молдавии XIX -начала XX в. Кишинев, 1976, 154 с.

181. Станюкович П.В., Шмелева М.Н. Пища. Современные этнические процессы в СССР. - Москва: «Наука». 1977.

182. Степанов В.П. Этнографическое изучение украинского населения Бессарабии XIX начала XX столетия (историографический аспект). Диссертация кандидата исторических наук. - Киев, 1977, 250 с.

183. Стрижев А. Мята. Наука и жизнь. -1975, №1, с. 160-162.

184. Студенецкая Е.Н. Пища и связанные с ней обычаи и обряды, как показатель межнационального своеобразия и межнациональных связей. -Археолого-этнографический сборник. Нальчик: "Эльбрус", 1974, с. 156166.

185. Сумцов Н.Ф. Хлеб в обрядах и песнях. Харьков, 1885, 135 с.

186. Сычева В.А. Арабские и персидские лексические заимствования в гагаузском языке. Автореферат диссертации кандидата филологических наук. Москва, 1970, 20 с.

187. Сычева В.А. Арабские и персидские лексические заимствования в гагаузском языке. Диссертация кандидата филологических наук Москва, 1970, 180 с.

188. Танасогло Д.Н. Сложноподчиненное предложение в современном гагаузском языке. Автореферат диссертации кандидата филологических наук.- Баку, 1965, 43 с.

189. Токарев С.А. Исторические формы бытовых взаимоотношений народов. -Токарев С.А. Избранное. Москва, 1999, т. 1, с. 223-230.

190. Токарев С.А. Обычаи, обряды и поверья связанные с животноводством. Календарные праздники и обычаи в Зарубежной Европе (исторические корни и развитие обычаев). Москва: "Наука", 1983, с. 90-98.

191. Трофимчук Н.А. Санитарный очерк обследования водоснабжения, питания, жилища и одежды жителей Казахстана. Казаки. - Ленинград, 1930, с. 177-206.

192. Фиельструп Ф.А. Молочные продукты турков-кочевников. Казаки. — Ленинград, 1930, с. 263-295.

193. Фрэзэр Д. Золотая ветвь. Москва: "Наука", 1980, 568 с.

194. Фуртунэ А.Т. Овцеводство у молдован в XIX начале XX века. -Кишинев: "Штиинца", 1989, 99 с.

195. Чакир Д.Г. Биографический очерк рода и фамилии Чакир. Кишинев, 1899, 78 с.

196. Чебоксаров Н.П., Чебоксарова И.А. Хозяйственно культурные типы. -Народы. Расы. Культуры. — Москва: "Наука", 1971, с. 169-215.

197. Челеби Эвлия. Книга путешествий. Вып. 1 (Извлечение из сочинения турецкого путешественника XVII вв.). Земли Молдавии и Украины. Москва: "Наука", 1961,219 с.

198. Чеснов В.Я. О принципах типологии традиционно-бытовой культуры. .Проблемы типологии в этнографии. -Москва: "Наука", 1979, 253 с.

199. Чимпоеш Л.С. Дастанный эпос гагаузов. Кишинев: "Muzeum", 1997, 198 с.

200. Шаниязов К.Ш. О традиционной пище узбеков. .- Этнографическое изучение быта и культуры узбеков. Ташкент: "Издательство АН Узбекской ССР" 1972, 213 с.

201. Шарифуллина Традиционная пища и кухонная утварь у касимовских татар. Историческая этнография татарского народа. - Казань: "Татаркнигоиздат", 1990, с. 68-79.

202. Шаханова Н.Ж Традиционная пиша казахов как историко-этнографический источник (по материалам кочевых и полукочевых групп). Автореферат диссертации кандидата исторических наук. Ленинград, 1987, 21 с.

203. Шаханова Н.Ж. Традиционная пища казахов как историко-этнографический источник (по материалам кочевых и полукочевых групп). Диссертация кандидата исторических наук. Ленинград, 1987, 256 с.

204. Шаханова Н.Ж. Символические аспекты традиционной свадебной трапезы казахов. Этнографическое изучение знаковых средств культуры. -Ленинград: "Наука", 1989, с. 58-69

205. Шитова С.Н., Гаделгареева Р.Г. Злаки в повседневной, праздничной и обрядовой пище башкир в конце XIX начале XX века. - Хозяйство и культура башкир в XIX - начале XX века. - Москва: "Наука", 1979, с. 78125.

206. Шитова С.Н. Утварь из кожи у башкир. Хозяйство и культура башкир в XIX - начале XX века. - Москва: "Наука" 1979, с. 146-169.

207. Шкорпил К., Шкорпил X. Паметници на гр. Одесос, Варна (Паметници из Българско). Годишен отчет на Варненската държавна мъжка гимназия "Фердинанд I" за 1887-1888 учебна година. Варна, 1898,314 с.

208. Этикет у народов Передней Азии. Москва: "Наука", 1988, 264 с.

209. Этнографическое изучение знаковых средств культуры. Ленинград: "Наука", 1989,289 с.

210. Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. Москва: "Наука", 1987, 556 с.

211. Этнография каракалпаков XIX начала XX века (материалы и исследования). — Ташкент: '"Институт истории, языка и литературы имени Давкараева", 1980, 208с.

212. Этнознаковые функции культуры. Москва: "Наука", 1991, 224 с.

213. Butura V. Cultura spirituals ramaneasca. Бухарест: «Editura Minevra», 1992, 438 с.

214. Butura V. Etnografie poporului roman (cultura materiala). Бухарест.: «Editura Dacia», 1987, 465 c.

215. Butura V. Stravechi maturi de civilizatie romaneasca. Бухарест. «Editura Dacia» 1981, c.380.

216. Ceachir M. Nunta la gagauzi.- Viata Basarabiei. -1936, №34, c. 41-44.

217. Ceachir M. Obiceiurile religioase ale gagauzilor din Basarabia. Viata Basarabiei. -1943, iunie, c. 4-8.

218. Claudian I. Alimentatia poporului roman. Бухарест: «Regele Carol II», 1939, 153 c.

219. Cojocaru D. Structura nuntii traditionale in Basarabia. Teza de doctorat. -Кишинев, 1998.

220. Dictionnare etimolojique et Historique. Париж. 1989, 401 с.

221. Dictionar explicativ al limbii romana, Бухарест, 1975.

222. Eyuloglu sosial yayinlar . Turk dilinin etimoloji sozliicu ismet, 1991.

223. Hoppe E.M. Die Turkischen Gagauzen Christen. Oriens christianus. -Веладон, 1957, bd. 41.

224. Kotenko V., Gaydarci G., Gagauz Asciliginin terimleri. Dordiincii milletlerarasi Yemek Kongresi Bildiriler kitabi. - Tiirkiye 3-6 Eylul, 1992). -Кония, 1993, с.171-176

225. Ogel В. Turk kiilttir Tarihine giris. Tiirklerde yemek kiilturii; Goktiirklerde osmanlilara. Анкара: «Kultur Bakanhgi», 1991, 456 c.

226. Onal M.N. Din folclorul turcilor Dobrogeni. Бухарест: «Editura kriterion», 1997,399 c.217. §ain'eanu Lazar. Influenta orientala asupra limbii §i culturii romana. -Бухарест.: "Editura librariei Socescu", 1900, 406 c.

227. Vaduva O. Pa§i spre sacru (din etnologia alimentatiei romane§ti). Бухарест: 1997, 187 c.

228. Vladutiu I. Etnografia romaneasca. Бухарест: «Editura §tiintifica», 1974, 507.

229. Zajanczkowski Wt. Der Wortscchaiz der Gagauzen als albildung ihrer Beschafitigung Foh'a Orientalia. - Polska Akademia Nauk - Oddzial W Krakowe. Prace komisji oriental istycznej. Т. XX, 1979, c. 23-29.

230. Zamfirescu I. Contributii la cercetarea unei gospodarii tarane^ti din satul Cornova.- Patrimonii! (revista de lectura istorica), 1993, №2, c. 153-203.