Трансформация содержания мысли в процессе производства речи

Климова, Галина Викторовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Трансформация содержания мысли в процессе производства речи

Год: 2006
Автор научной работы: Климова, Галина Викторовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Трансформация содержания мысли в процессе производства речи'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Трансформация содержания мысли в процессе производства речи"

На правах рукописи

КЛИМОВА Галина Викторовна

ТРАНСФОРМАЦИЯ СОДЕРЖАНИЯ МЫСЛИ В ПРОЦЕССЕ ПРОИЗВОДСТВА РЕЧИ (психолингвистический аспект)

Специальность 10.02 19 - Теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре психолингвистики Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ».

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Тарасов Евгений Федорович

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Сидоров Евгений Владимирович

- кандидат филологических наук

Ощепкова Екатерина Сергеевна

Ведущая организация - Московский государственный областной

университет

Зашита диссертации состоится «22у> 2006 г. в ^ часов

на заседании диссертационного совета Д 212.135.02 при ГОУ ВПО «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ» по адресу: 119992, Москва, ГСП-2, ул. Остоженка, 38.

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ГОУ ВПО «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ».

Автореферат разослан « /¿У> Длг/ЬетЛЛ- 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

Страхова В.С.

¿0€>6А-

Реферируемая диссертация посвящена изучению процесса производства речи в рамках исследований языкового сознания, одного из приоритетных направлений современной отечественной школы психолингвистики. Хотя данная проблематика интенсивно исследовалась в психолингвистике, начиная с ее возникновения в середине 50-х годов прошлого столетия, многие вопросы остаются открытыми.

Объектом анализа является процесс вербализации мысли носителями русского языка.

Предмет настоящего исследования составляют закономерности функционирования образов языкового сознания в процессе их вербализации.

Актуальность исследования определяется не ослабевающим интересом к феномену языкового сознания и обусловлена потребностью во всестороннем и углубленном теоретическом исследовании данного феномена в связи с недостаточной разработанностью проблем речепроизводства и речевосприятия.

В соответствии с этим цель данной диссертации заключается в изучении и расширении представлений о специфике функционирования языкового сознания носителей русского языка.

Поставленная цель достигается через решение следующих задач:

• анализ современного состояния проблемы языкового сознания;

• изучение лингвистического и психолингвистического подхода в исследовании (проблемы) взаимосвязи языка и сознания;

• определение понятия «иконический текст» и особенностей его восприятия;

• подготовка и проведение психолингвистического эксперимента по верификации рабочей гипотезы;

• выявление, описание и интерпретация изменений в содержании

мысли при речепорождении.

Научная новизна диссертации заключается в том, что:

• впервые экспериментальным путем вскрывается механизм изменений в содержании оречевляемой мысли при производстве речи;

• впервые при исследовании образов сознания исходная мысль задается при помощи иконических текстов;

• впервые используется методика шкалирования для анализа влияния формы текста (вербальная / иконическая) на передачу и восприятие информации идентичного содержания

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что в ней выявлены психолингвистические особенности речевого поведения носителей русского языка, реально присутствующие в их сознании и неосознанно определяющие их поведение (в целом), оценку и отношение к миру Поэтому данное исследование вносит значительный вклад в развитие представлений о процессе вербализации мысли, расширяя и углубляя знания о специфике функционирования языкового сознания носителей русского языка.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что полученные данные о специфике функционирования образов сознания носителей русского языка могут быть рекомендованы к использованию в дальнейших научных исследованиях языкового сознания, в курсах лекций по психолингвистике и общему языкознанию, в агитации и рекламе с целью оптимизации воздействия на аудиторию

Материалом для данного исследования послужили результаты психолингвистического эксперимента, заключавшегося в оценке вербальных и визуальных объектов при помощи метода семантического дифференциала. Для этого было отобрано несколько фотографических изображений из современных профессиональных журналов по фотографии, и были составлены описывающие их тексты.

Достоверность полученных результатов обеспечивается рассмотрением обширного теоретического материала по данной проблематике, достаточным для проведения психолингвистического эксперимента числом информантов (всего 163) и достаточным объемом проанализированного материала, а также адекватными исследуемому материалу и задачам работы методами.

На различных стадиях работы в соответствии с поставленными задачами применялись следующие методы исследования: метатеоретический анализ, психолингвистический эксперимент, метод семантического дифференциала, компонентный анализ (лексических единиц), описательно-сопоставительные методы качественного и количественного анализа данных.

На защиту выносятся следующие положения:

1. При производстве речи происходят трансформации в содержании оречевляемой мысли, обусловленные тем, что при оречевлении мысли языковыми знаками неизбежно происходит соупотребление знаний (аккумулированных в значениях этих языковых знаков), из которых только часть адекватна оречевляемой мысли, а другая часть, не являясь облигаторной, вынужденно присутствует в оречевляемых текстах.

2. Трансформация содержания мысли в процессе речепроизводства операционально может быть выявлена на уровне анализа значения исследуемых образов (заданных при помощи визуального и текстового материала) при помощи метода семантического дифференциала.

3. Категориальная структура вербального и визуального восприятия мало зависит от пола реципиента.

Тема настоящего диссертационного исследования разрабатывалась в соответствии с планом научно-исследовательской работы кафедры психолингвистики МГЛУ и прошла предварительную экспертизу 25 октября 2005 года.

Структура диссертации

Структура работы определяется поставленными в ней исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.

Во введении обосновывается целесообразность проведения данного исследования, намечается главная цель и ставятся основные задачи, раскрывается актуальность, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работа, описываются методы и материалы, положенные в основу исследования.

Первая глава посвящена рассмотрению теоретических предпосылок исследования и содержит обзор работ, излагающих важнейшие подходы к изучению проблемы оречевления, или вербализации мысли, и раскрывающих суть основных понятий, связанных с этой проблематикой.

Во второй главе представлено сравнительное описание образов сознания носителей русского языка (основанное на половой дихотомии), дается анализ и интерпретация результатов психолингвистического эксперимента, позволившего выявить специфику функционирования языкового сознания носителей русского языка.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования и формулируются основные выводы.

В библиографии представлены цитируемые в диссертации работы и непосредственно связанные с темой исследования. Библиография включает 202 наименования работ отечественных и зарубежных авторов.

В приложении приведены фотографические изображения и их текстовые описания, использованные в психолингвистическом эксперименте, а также образец анкеты и компонентный анализ лексем, использованных в интерпретации полученных экспериментальных данных

Основное содержание работы

Теоретической базой исследования является сформированное в отечественной психологии и психолингвистике представление о том, что сознание человека в норме формируется и при участии языка, который является мощным инструментом обобщения и овнешнения образов сознания, возникающих в деятельности.

В отечественной психологии исследования сознания сформировались в рамках деятелъностного подхода. В основе деятельностного подхода как исследовательского метода лежит объяснительная схема, согласно которой объект реального мира, который нужно проанализировать, помещается в некоторую структуру деятельности, и таким образом характеризуется через собственные связи между элементами этой структуры. В последнее время появляется ряд работ, где высказываются и другие точки зрения на проблему формирования и функционирования сознания, но, по мнению Е.Ф. Тарасова, концепция деятельное гной онтологии сознания пока не имеет альтернатив (Тарасов 1988: 176).

Наиболее принятой в отечественной психолингвистике считается концепция модели сознания, предложенная А.Н. Леонтьевым.

В рамках концепции А.Н. Леонтьева сознание рассматривается трояко, как образ и продукт внутренней деятельности одновременно, как форма самой деятельности и как форма продукта, во внешней форме которого застыла деятельность.

Согласно концептуальной схеме А.Н. Леонтьева чувственная ткань образа, смысл и значение - это именно те составляющие сознания, которые

описывают восприятие объекта реальной действительности. По данной концепции, процесс восприятия объекта реальной действительности неязыковой природы приводит к формированию в сознании чувственной ткани, осмысляемой, а затем означиваемой при помощи общественно закрепленных знаний. Эти знания (или значения), а, следовательно, через них и образы сознания (чувственная ткань и личностный смысл) могут функционировать в интерсубъектном пространстве и могут быть доступны для восприятия только в том случае, если они оказываются ассоциативно связанными с другим предметом, играющим роль тела знака (означающего). Иначе говоря, идеальный образ (в нашем случае это образы сознания) в своем существовании связан с «телом» знака, поэтому в концепции А Н. Леонтьева сознание является преимущественно языковым (Леонтьев 1988).

Получив широкое признание, термин «языковое сознание» остается недостаточно определенным. Существует множество трактовок этого понятия. В самом общем виде языковое сознание можно определить как образ мира той или иной культуры, опосредованный языком, или «совокупность перцептивных, концептуальных и процедурных знаний носителя культуры об объектах реального мира» (Тарасов 1996: 7).

На современном этапе исследования языкового сознания в основном опираются на методологические схемы, выработанные в рамках деятельностного подхода (о котором говорилось выше).

Считается, что языковое сознание не может быть объектом анализа в момент протекания процессов, которые его реализуют. Оно может быть исследовано только как продукт прошедшей, бывшей деятельности, т.е. может стать объектом анализа только в своих превращенных, отчужденных от субъектов сознания формах культурных предметов и квазипредметов Наиболее адекватное представление о языковом сознании было выработано в рамках понятийной парадигмы «деятельность - культура - сознание -

личность». В концепции деятельностного подхода эти категории структурно связаны и определимы друг через друга. Так, сознание являет собой одну из способностей личности формировать и использовать ментальные образы в деятельносшой форме и во внешней форме продуктов этой деятельности, т.е. в форме предметов культуры. Внешние формы существования сознания - предметная и деятельносгаая - доступны для внешнего наблюдения и анализа Также они могут служить средством для изучения ментальных образов, которые доступны только для интроспекции. Поэтому деятельность, культурные предметы и их вербальные описания представляют собой великолепную возможность анализировать сознание и личность.

К описанному понятию языкового сознания, его трактовкам и способам исследования тесно примыкает понятие «образ мира».

При всех внешних различиях дефиниций перечисленных выше понятий их объединяет философская ориентация на представление моделей как субъективного образа объективного мира, что подводит их (модели) под традиционное понимание идеального. Кроме того, за редким исключением, в дефинициях выделяются в качестве обязательных два компонента: мировидение (видение мира, сумма представлений о мире, знания о мире, отражающая способность мышления и т.п.) и деятельносгаая природа картины мира (познающая деятельность человека, духовная активность, опыт человека и т.д.).

В самом общем смысле под образом понимают чувственную форму психического явления, имеющую в идеальном плане пространственную

организацию и временную динамику. Будучи всегда чувственным по форме, по своему содержанию образ может быть как чувственным, так и рациональным. Образ всегда есть важнейшая составляющая действия субъекта, которая ориентирует его в конкретной ситуации, направляя на достижение поставленной цели и разворачивая действия во времени и пространстве (Психологический словарь 1996: 228).

Исходя из содержания понятия образа, образ мира трактуется в современной психологии и психолингвистике как «отображение в психике человека предметного мира, опосредованного предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами, и поддающееся при этом сознательной рефлексии» (Леонтьев 1983). Образ мира наиболее развитое представление, или модель, для исследования и описания (образов) сознания, в том числе и языкового.

Определение понятия языкового сознания неизбежно приводит нас к рассмотрению проблемы соотношения языка и сознания, которую можно проанализировать с лингвистической и психолингвистической точки зрения.

Лингвистический подход к обозначенной проблеме восходит к идеям В. фон Гумбольдта, который видел сущность мышления в рефлексии, т.е. в различении мыслящего и предмета мысли. Причем язык определяется через мышление, чем подчеркивается их тесная связь: «Чувственное обозначение единств, с которыми связаны определенные фрагменты мышления для противопоставления их как частей другим частям большого целого, как объектов субъектам, называется в широчайшем смысле слова языком» Необходимая взаимосвязанность, взаимообусловленность, взаимовлияние языка и мышления является тем фактором, который «делает человека человеком», отличая его от остальной природы. (Гумбольдт 1984: 301-302).

Идея В. фон Гумбольдта о национальном духе и языке легла в основу современного понимания языкового сознания. Вводя понятие «дух народа», В. фон Гумбольдт акцентирует внимание на том, что разные языки являются не различными обозначениями одного и того же предмета, а «различными видениями» его. Другими словами, язык - это промежуточная реальность, сообщающая не о том, как называются предметы, а о том, как они нам даны, т.е. язык отображает отношение человека к внеязыковому миру.

Продолжателем идей В. фон Гумбольдта по праву считается A.A. Потебня.

Важным моментом для нашего диссертационного исследования является понимание A.A. Потебней лексического значения слова, поскольку именно идею о внутренней форме слова, ближайшем и дальнейшем значении мы взяли на вооружение для объяснения полученных экспериментальных данных.

Под значением слова вообще A.A. Потебня различает две различные вещи, из которых одну, подлежащую ведению языкознания, он называет ближайшим, другую, составляющую предмет других наук - дальнейшим значением слова. Отправным моментом подобного разграничения для A.A. Потебни служит положение о том, что в сознании человека понятия хранятся в «свернутом» виде; «разворачиваются» они лишь в определенных, отдельных случаях. Иными словами, содержательный объем понятия во время речевого акта не разворачивается. В речи используется значение, соответствующее процессу мышления в данный момент. Таким образом, расчленяя значение слова на два значения, А.А Потебня выделяет в слове то, что С.Д. Кацнельсон называет содержательными и формальными понятиями (Кацнельсон 1965) Содержательные понятия отражают в совокупности человеческие знания о реалиях действительности (дальнейшее значение слова). Они у разных

людей различны, что определяется опытом людей, образованием и т.д. Формальные понятия, образующие содержание слов одинаковы для всех членов общества.

Проблемы порождения и понимания речи являются ключевыми для отечественной школы психолингвистики, основные положения которой дают представление о многогранности проблем соотношения языка и сознания, речи и мышления.

Взгляды Московской психолингвистической школы восходят к работам Л.С. Выготского и к концепции деятельности, выдвинутой в 19501970-х годах А.Н. Леонтьевым.

Концепция Л.С. Выготского положена в основу всех современных психолингвистических моделей порождения речевого высказывания и находит в них свое дальнейшее развитие.

Модель речемыслительной деятельности Л.С. Выготского заключается в том, что речевое мышление предстает перед нами «как сложное динамическое целое, в котором отношение между мыслью и словом обнаружилось как движение через целый ряд внутренних планов, как переход от одного плана к другому... В живой драме речевого мышления движение идет от... мотива, порождающего какую-либо мысль, к оформлению самой мысли, к опосредованию ее во внутреннем слове, затем - в значениях внешних слов и, наконец, в словах» (Выготский 1982: 358).

В разрешении проблемы взаимосвязи языка и мышления важную роль играет различение двух принципиальных категорий: значения и смысла Значение - это объективно сложившаяся в ходе истории общества система связей, которая стоит за словом. Это то, что объединяет различных носителей языка в понимании той или иной номинации. Обычно словарные толкования стремятся выразить их значения, но смысл - это

индивидуальное значение слова, которое связано с личностным субъективным опытом говорящего и конкретной ситуацией общения.

Смысл, таким образом, всегда индивиду ально-личностен. Он рождается в сознании говорящего и не всегда понятен окружающим. Смысл соотносится с мыслью, с исходным замыслом высказывания. Он как бы несет в себе первичную константу, то содержание, которое должно воплотиться в речи Значение демонстрирует результат речепорождения. Это то, что является понятным всем участникам коммуникации. Значение реализуется в речевом поведении.

Таким образом, движение от мысли к слову предстает в виде превращения личностного смысла в общепонятное значение. Однако этому движению предшествует этап зарождения мысли от различных потребностей человека, а не от другой мысли. Иными словами, за мыслью стоит мотив, то есть то, ради чего мы говорим. Мотив - первая инстанция в порождении речи. Он же становится последней инстанцией в обратном процессе - процессе восприятия и понимания высказывания, поскольку мы понимаем не речь, и даже не мысль, а то, ради чего наш собеседник высказывает ту или иную мысль, т.е мотив речи

Продолжением и развитием взглядов Л.С. Выготского являются модели порождения речи А Р. Лурии, А. А, Леонтьева и Н И. Жинкина

На основе идей Л.С. Выготского А.Р. Лурия разработал учение о внутренней динамической схеме высказывания. Благодаря учению о внутренней динамической схеме высказывания преодолевается некоторая противоречивость во взглядах Л.С. Выготского на речемыслительную деятельность, поскольку (как указывалось выше) в его модели речемыслительной деятельности формирование мысли совпадает с движением от мысли к слову, т е сама мысль уже существует в готовом виде Кроме того, А Р. Лурия выделил уровни порождения высказывания. Признавая, вслед за Л.С. Выготским, трехзвенную схему процесса

порождения речевого высказывания (первичная «семантическая запись» -непосредственно внутренняя речь - формирование развернутого речевого высказывания), JI.P Лурия рассматривает речевое высказывание как вид деятельности и вводит понятие (постоянного) контроля как неотъемлемого элемента процесса порождения речевого высказывания.

Согласно теории A.A. Леонтьева любая модель порождения речи должна включать следующие этапы: 1) мотивация, 2) замысел (программа, план) высказывания, 3) осуществление замысла (реализация плана), 4) сопоставление реализации замысла с самим замыслом.

В основе предлагаемой A.A. Леонтьевым модели порождающих механизмов речи лежат следующие методологические принципы:

1. должна признаваться трехфазносгь любого интеллектуального акта, в том числе и речевого действия, т. е. наличие в нем: фазы планирования, фазы осуществления и фазы контроля;

2. анализ речевой деятельности должен осуществляться по единицам, которые обладают всеми основными свойствами целого. В данном случае таковой является речевое действие;

3 планирование интеллектуального акта строится по принципу опережающего отражения действительности на основе прошлого опыта (П К Анохин, H.A. Бернштейн) и имеет вероятностную природу;

4. должен признаваться эвристический характер организации механизмов порождения речи;

5. принцип активности должен распространяться не только на процесс порождения, но и на процесс восприятия речи (Леонтьев A.A. 1969).

Таким образом, концепция Л.С. Выготского о речемыслительной деятельности получила свое дальнейшее развитие в теориях порождения речевого высказывания АР Лурия и A.A. Леонтьева, принципиальным моментом которых является различение смысла и значения, поскольку «превращение» мысли в слово (или движение от мысли к слову) предстает

в виде превращения личностного смысла в общепонятное значение, причем при вербализации мысли (в силу «борьбы» личностного смысла и языковых форм, несущих в себе принятые коллективные значения) происходит (неизбежная) трансформация замысла.

Н.И. Жинкин не принадлежал к школе Л.С. Выготского, но его подход к порождению высказывания близок подходу А.Р. Лурия и Л.С. Выготского.

Н.И. Жинкину удалось преодолеть противоречия концепции Л.С. Выготского (о существовании двух качественно отличных языков, которые взаимодействуют в сознании человека: языка мысли и языка словесного) благодаря предложенной им гипотезы существования в сознании человека универсально-предметного кода (УПК).

Согласно концепции Жинкина, УПК (иди язык интеллекта) - базовый компонент мышления, который имеет принципиально невербальную природу и представляет собой систему знаков, имеющих характер чувственного отражения действительности в сознании. Это язык схем, образов, осязательных и обонятельных отпечатков реальности, кинетических импульсов, на котором происходит формирование замысла речи, первичная запись личностного смысла. Движение от мысли к слову начинается с работы этого несловесного коммуникативного образования Динамику же порождения высказывания во внутренней речи нужно представлять в виде перекодировки содержания будущего речевого произведения с кода образов и схем на язык вербальный.

Теория Н.И. Жинкина не опровергает, а значительно дополняет и углубляет концепцию Л.С. Выготского. Она позволяет уточнить классическую формулу перехода мысли в речь. Мысль, существуя в пределах возможностей универсально-предметного кода, в ходе ее вербализации способна трансформироваться, обрастать значениями, которые несут в себе единицы конкретного национального языка

Исходя из рассмотренных теорий речепорождения, основная гипотеза настоящего исследования заключается в следующем. При производстве речи мысль, сконструированная из первичных образов сознания, формируемых при восприятии объектов реальной действительности, подлежит дальнейшему «одеванию в слово», грамматическому оформлению и произнесению произведенной речевой цепи Первичные образы (материал для формирования мысли) конструируются субъектом познания на основе перцептивных данных и замещаются языковыми знаками, из которых состоит речевая цепочка. Мысль, оречевляемая языковыми знаками, переводится тем самым в другую форму или «пересказывается» при помощи значений языковых знаков, принципиально искаженная знаниями, аккумулированными в этих значениях языковых знаков, из которых только часть адекватна оречевляемой мысли, а другая часть (не являясь облигаторной) «вынужденно» присутствует в оречевляемых текстах.

Трансформация содержания мысли в процессе речепроизводства операционально может быть выявлена на уровне анализа значения исследуемых образов (заданных визуально и вербально) при помощи метода семантического дифференциала

«Семантический дифференциал» на сегодняшний день является методикой субъективного шкалирования, наиболее известной и часто применяемой в исследовательской и практической работе

В семантическом дифференциале круг словесных реакций индивида на стимул ограничен и направляется заданными биполярными шкалами типа «плохой - хороший», «толстый - тонкий», «горячий - холодный» и т.д. Использование заданных шкал выполняет несколько функций' • поддержка (формулировки полюсов шкал помогают испытуемому вербализовать свою реакцию на стимул);

• концентрация (внимание) испытуемого ограничивается и концентрируется именно на тех свойствах стимула, которые интересуют экспериментатора;

• стандартизация (обеспечивается возможность формализованною сравнения и суммирования результатов шкалирования разных стимулов разными людьми).

Благодаря предлагаемому перечню шкал трехстороннее образование «стимулы - шкалы - испытуемые» становится вполне доступным для математической обработки методами многомерного анализа, т.е. для построения субъективного семантического пространства.

Из двух традиционных для российской психолингвистики экспериментальных методик - свободного ассоциативного эксперимента и методики семантического дифференциала - выбор был сделан в пользу последнего Данный метод открывает большие возможности для овнешнения образов языкового сознания и последующей детальной обработки полученных данных с помощью построения субъективных семантических пространств испытуемых и выявления положения в данном пространстве изучаемых явлений действительности (Петренко 1988). В ходе факторного анализа с помощью статистических программ отдельные категории объединяются в факторы, представляющие собой пучки категорий, собранных вместе на основе доминирующего смыслового признака. Для дальнейшего наглядного представления и интерпретации полученных данных строятся двухмерные семантические пространства, где выявленные факторы образуют координатные оси данного пространства. На основе полученных числовых нагрузок по факторам в каждом конкретном семантическом пространстве размещаются исследуемые объекты. Таким образом, исследователь может получить наглядное представление о том, в какой степени в языковом сознании реципиентов

изучаемые объекты наделяются качествами, представленными в категориальной структуре факторов.

Поскольку процессы оречевления мысли при производстве речи скрыты от внешнего наблюдения и не целиком доступны в интроспекции даже говорящему, то процесс оречевления мысли, т.е. процесс производства речи, мы вынуждены анализировать на основе исследования восприятия языковой формы оречевления.

Экспериментальный материал включал несколько фотографических изображений (отобранных из современных профессиональных журналов по фотографии) и описывающие их тексты.

Для настоящего исследования важным представляется тот факт, что в качестве текста может фигурировать не только вербальный текст, но и любой культурный артефакт, в частности кино, музыка, фотография, архитектура, географические локусы и др (Марковский 1986; Анциферова 1993. 42-58; Иванов 1999; Денисов 1999: 81-85; Иванова 2000: 200-206; Абашев 2000).

В нашем исследовании фотографическое изображение правомерно рассматривается как текст с его цельностью, связностью его элементов и формально-содержательным единством. По определению ЮМ. Лотмана, «текст мыслится как отграниченное, замкнутое в себе конечное образование, одним из основных признаков которого является наличие специфической имманентной структуры, влекущей за собой высокую значимость категории «границы» - рамы» (Лотман 1992: 149) - все эти признаки свойственны иконическому тексту

Любая семиотическая система (как лингвистическая, так и изобразительная) характеризуется четырьмя отличительными признаками' операторным способом, сферой действия, природой и числом знаков, типом функционирования (Бенвенист 1974- 76) Эти признаки применимы к семиотической системе фотографического изображения (и

изобразительного искусства в целом), поскольку непосредственно связаны с типологией и функционированием знаков, образующих данную систему. Принимая общее определение знака как создаваемого двустороннего объекта, репрезентанта, замещающего другой предмет, необходимо дополнить его важным уточнением: «знак отражает и преломляет другую действительность, поэтому-то он может искажать лу действительность или быть верным ей, воспринимать ее под определенным углом зрения и т.д.» (Бахтин 1993:14).

В работах Ч. Пирса (Peirse 1960; Пирс 1983; см. также: Мельвиль 1968) особо выделяются тонические знаки (или знаки-изображения) как единицы, составляющие, в частности, «тексты» изобразительного искусства. В основе иконического знака лежит такой тип репрезентации, когда знак обладает общими качествами со своим объектом, иначе говоря, «похож на него» В этом случае отношения между знаком и его объектом (формой и денотатом, означающим и означаемым) будут отношениями той или иной степени сходства, аналогии' «Действие иконического знака основано на фактическом подобии означающего и означаемого, например рисунка какого-то животного и самого животного; первое заменяет второе просто потому, что оно на него похоже» (Якобсон 1983: 104; см. также-Droste 1989: 921-938). Соответствие иконического знака объектам (классу денотатов) носит характер непрерывного или приближающегося к непрерывному, например, рисунок дерева и дерево (Лекомцев 1967. 123) Э Бейтс иллюстрирует смысл некоторого физического сходства между иконическим знаком и референтом (денотатом) следующим образом' « ..если бы группа, использовавшая данное отношение между иконическим знаком и референтом, должна была бы исчезнуть без следа, то это отношение потенциально могло бы быть восстановлено и использовано другими мыслящими существами, способными заметить это физическое сходство» (Цит. по: Воронин 1990: 79).

В свете вышеизложенного настоящее исследование осуществлялось при допущении, что фотографическое изображение фигурирует в качестве аналога оречевляемой мысли, и, следовательно, характеристики восприятия изображения (фиксируемые при помощи семантического дифференциала) мы приписывали оречевляемой мысли, а по восприятию текстового описания судили об искажении мысли при ее оречевлении.

Таким образом, выдвигая гипотезу о том, что в процессе вербализации мысль претерпевает определенные трансформации, мы ожидали, что это должно отразиться на изменении оценок оречевляющих текстов по отношению к фотографическим изображениям и, соответственно, в изменении положения вербальных объектов (по отношению к визуальным) в семантическом пространстве.

Психолингвистический эксперимент (входивший в программу настоящего диссертационного исследования и состоявший из нескольких серий) был проведен в Москве в период с марта 2002 по сентябрь 2003 года.

В исследовании приняли участие в общей сложности 163 испытуемых (студенты МГЛУ), средний возраст 19 лет.

Первый (предварительный) этап эксперимента заключался в сборе шкал (описательных определений) для составления семантического дифференциала, при помощи которого впоследствии оценивались визуальные и вербальные объекты (фотографические изображения и описывающие их тексты).

Основной этап эксперимента состоял из двух серий: в первой серии испытуемые должны были по заданному набору характеристик оценить визуальные объекты - фотографические изображения, а во второй -вербальные объекты - тексты, описывающие отобранные фотографические изображения.

Оценка проводилась по градуированной шкале от +3 до -3.

В исследовании был использован следующий набор биполярных характеристик:

14.нежный-грубый

Индивидуальные протоколы испытуемых суммировались по группам (по полу). Полученные четыре суммарные матрицы данных подвергались обработке методом факторного анализа с последующим вычислением значений объектов по каждому полученному фактору для каждого объекта оценивания по программе статистического пакета SPSS.

Таким образом, были получены четыре факторных пространства оценки испытуемыми объектов с их конкретными значениями по каждому фактору: ОЦЕНКА, СИЛА, АКТИВНОСТЬ, ДОСТУПНОСТЬ (или ПОНЯТНОСТЬ). Полученные факторные структуры имеют как общегрупповые особенности, так и отличия, фиксирующие групповую специфику.

Фактор (или категория) ОЦЕНКА является доминирующим как при оценке визуальных, так и текстовых объектов. На его долю приходится 28 % и 23 % соответственно от общей дисперсии.

Данная категория объединяет следующие характеристики: хороший -плохой, добрый - злой, симпатичный - несимпатичный, красивый -

1. женский-мужской 2 реальный-нереальный

3. простой-сложный

4. яркий-неяркий

5. естественный-неестественный

6. взрослый-детский

7. ноложительный-

15.спокойный-неспокойный

16. сильный-слабый

17. большой-маленький

1 в.симпатичный-несимпатичный

19.радостный-печальный

20.молодой-пожилой 21 .легкий-трудный

22. спокойный-живой

23. солнечный-пасмурный

24. известный-неизвестный 25 приятный-неприятный

26.хороший-плохой

27. светлый-мрачный

28. активный-пассивный

отрицательный

8. уверенный-неуверенный

9. нетревожный-тревожный Ю.добрый-злой

11. красивый-некрасивый

12.веселый-грустный 13 .молодой-старый

некрасивый, положительный - отрицательный, приятный - неприятный, нежный - грубый, светлый - мрачный, спокойный - неспокойный, нетревожный - тревожный, радостный - печальный.

Категория СИЛА объединяет следующий набор характеристик: сильный - слабый, большой - маленький, взрослый - детский, мужской -женский, уверенный - неуверенный

На ее долю приходится 15 % (при восприятии визуальных объектов) и 8 % (при восприятии текстовых объектов) от общей дисперсии.

В категорию АКТИВНОСТЬ вошли такие характеристики как: активный - пассивный, живой - спокойный, молодой - старый, яркий -неяркий, легкий - трудный, солнечный - пасмурный, светлый - мрачный, радостный - печальный, веселый - грустный. При восприятии визуальных объектов она составляет 10 % от общей дисперсии, а при восприятии тестовых - 22 %.

Четвертая категория ДОСТУПНОСТЬ (которая не входит -в классическую триаду категорий семантического пространства ОЦЕНКА-СИЛА-АКТИВНОСТЬ) была выделена нами самостоятельно, и фиксирует доступность содержания воспринимаемого объекта для понимания реципиента. В нее вошли следующие характеристики: реальный -нереальный, естественный - неестественный, простой - сложный. Эта категория является практически инвариантной, поскольку в случае с визуальными объектами она составляет 8 % от общей дисперсии, а с текстовыми объектами -10 %.

Категориальная структура восприятия как визуальных, так и текстовых объектов у испытуемых-женщин и испытуемых-мужчин практически тождественна (подробнее об этом см. пп. 2 2 2. и 2 3.2. диссертации), т.е. мало зависит от пола. Но здесь можно отметить некоторые нюансы. Например, категория ОЦЕНКИ ярче выражена у мужчин, причем положительная оценка стойко ассоциируется с состоянием

покоя, а отрицательная - с состоянием тревожности, категория СИЛЫ, являясь практически инвариантной, представляется более значимой для мужчин, для которых данная категория однозначно ассоциируется с маскулинностью и взрослостью, а для женщин - только со взрослостью; категория АКТИВНОСТИ имеет более сложное и эмоционально насыщенное смысловое содержание у испытуемых-женщин, чем у мужчин, и ассоциируется в большей степени с молодостью, яркостью, мажорностью.

Для сравнительного анализа нами было отобрано 4 фотографических изображения №№ 1,4, 5, 7 и описывающие их тексты1

Результаты сравнительного анализа визуальных (ФИ) и текстовых (ТО) объектов показывают, что по основным / классическим факторам семантического пространства (ОЦЕНКА-СИЛА-АКТИВНОСТЬ) происходит трансформация мысли при ее вербализации во всех четырех рассматриваемых случаях, хотя с различной долей интенсивности.

А доступность

▲

1 На первом этапе оценивалось 8 изображений

2 Здесь мы условно обозначили символом • фотографическое изображение, а символом А его текстовое описание

Для наглядности мы приводим рисунок, фиксирующий расположение визуального объекта № 7 и его текстового описания в семантическом пространстве полученных категорий.

Из рисунка видно, что по двум категориям - ОЦЕНКА и ДОСТУПНОСТЬ - ФИ и его ТО оцениваются испытуемыми одинаково позитивно. По остальным категориям восприятие фотографии и текста не совпадает. По категориям СИЛА и АКТИВНОСТЬ отмечается своеобразная инверсия: ФИ ассоциируется с силой, но пассивностью, а ТО - со слабостью, но активностью.

Наибольшие расхождения при сравнительном анализе ФИ и ТО фиксируются по категории СИЛА во всех четырех рассматриваемых случаях, причем в паре № 1 и № 7 ФИ имеет положительную, а ТО отрицательную оценку по указанному фактору, в паре № 4 и № 5 наблюдается противоположная картина: ТО имеет положительную, а ФИ отрицательную оценку по фактору СИЛА.

В рейтинге расхождений при восприятии ФИ и ТО категория ОЦЕНКА занимает второе место; расхождения фиксируются во всех четырех случаях, но незначительные, за исключением № 5.

Категория АКТИВНОСТЬ в данном рейтинге занимает третью позицию, поскольку значительные расхождения отмечаются только в случае № 7 (ТО имеет очень высокую оценку по данному фактору, а ФИ -очень низкую); в трех остальных случаях (№ 1, 4, 5) результаты по ФИ и ТО практически совпадают.

При анализе экспериментальных данных наряду с традиционными факторами (ОЦЕНКА - СИЛА - АКТИВНОСТЬ) категориальной структуры СП (семантического пространства) нами был выделен в отдельную категорию фактор ДОСТУПНОСТЬ, который фиксирует реалистичность изображения шш текстового описания и доступность их содержания для понимания реципиентов. Доступность содержания ФИ или ТО для

понимания (или их реалистичность) зависит от того, насколько объект привычен: чем больше в описании или изображении непривычных или шокирующих элементов, тем менее реальным он представляется

Результаты сравнительного анализа визуальных и текстовых объектов показывают, что по фактору ДОСТУПНОСТЬ трансформаций при переводе мысли в слово не фиксируется, поскольку во всех четырех рассматриваемых случаях ФИ и ТО воспринимаются одинаково.

Подводя итоги исследования, можно сформулировать следующие выводы:

1 Полученные экспериментальные данные подтверждают основное положение нашей гипотезы о том, что мысль, оречевляемая языковыми знаками, трансформируется, или искажается знаниями, аккумулированными в этих значениях языковых знаков, из которых только часть адекватна оречевляемой мысли, а другая часть (не являясь облигаторной) «вынужденно» присутствует в оречевляемых текстах

2. Метод семантического дифференциала и построение семантических пространств действительно являются адекватным инструментом фиксирования значений исследуемых образов (заданных при помощи визуального и текстового материала) с целью выявления трансформаций мысли в процессе производства речи.

3. Картина визуального и вербального восприятия в сознании испытуемых категоризована одинаково, т.е. семантическое пространство в обоих случаях имеет одинаковую четырехфакторную структуру: ОЦЕНКА -СИЛА - АКТИВНОСТЬ - ДОСТУПНОСТЬ.

4 Категориальная структура восприятия как визуальных, так и текстовых объектов тождественна в обеих подвыборках испытуемых, т.е. мало зависит от пола

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

1. Речевое воздействие как частная проблема общения // Материалы Ш Международной конференции «Филология и культура». Май 2001г. Тамбовский Государственный Университет им. Г Р. Державина. - Тамбов, 2001. - 0,05 п.л.

2. Речевое воздействие и тендерная проблематика // Материалы Второй Международной конференции «Тендер: язык, культура, коммуникация». 22 - 23 ноября 2001г. МГЛУ. - М., 2001. - 0,04 п.л

3 Общение и межкультурная коммуникация // Материалы конференции «Межкультурная коммуникация и перевод». 30 января 2002 г., МОСУ, Ин-т Языкознания - М., 2002. - 0,08 п.л.

4. Перевод как вид общения // Вестник МГЛУ. Вып. 463 - М., 2002 -0,5 п.л.

5. Феномен общения // Вестник МГЛУ. Вып. 470. - М., 2002. - 0,5 пл..

6. Психолингвистические особенности восприятия иконического текста и его вербального описания // Вестник МГЛУ. Вып. 512. - М., 2005. -0,54 п.л.

к исполнению 30/03/2006 Исполнено 31/03/2006

Заказ № 217 Тираж: 100 экз.

ООО «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 Москва, Варшавское ш., 36 (495) 975-78-56 (495) 747-64-70 www. autoreferat.ru

¿006¿ Uff

№ - 92 88

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Климова, Галина Викторовна

Введение. 4

Глава 1. Теоретические предпосылки исследования. 10

1.1. Определение понятия сознания и языкового сознания в гуманитарных науках. 10

1.1.1. Сознание. 10

1.1.2. Языковое сознание и образ мира. 23

1.2. Взаимосвязь языка и сознания. 38

1.2.1. Лингвистический подход к рассмотрению проблемы. 38

1.2.2. Психолингвистический подход. 51

1.3. Восприятие вербального и иконического текста. 64

1.3.1. Текст и его знаковая структура. 64

1.3.2. Природа иконического знака и его связь с означаемым. 72

1.3.3. Механизмы восприятия вербального и иконического текста. 80

1.4. Выводы по первой главе. 87

1.5. Формулирование гипотезы. 90

Глава 2. Экспериментальный анализ психолингвистических особенностей перевода мысли в слово. 92

2.1. Описание психолингвистического эксперимента. Обоснование методики. 92

2.2. Восприятие визуальных объектов. 100

2.2.1. Групповая категориальная структура восприятия визуальных объектов. 100

2.2.2. Тендерная специфика категориальной структуры. 102

2.2.3. Восприятие конкретных фотографических изображений в категориальном пространстве. 104

2.2.4. Выводы. 108

2.3. Восприятие текстовых описаний. 110

2.3.1. Групповая категориальная структура восприятия текстов. 110

2.3.2. Тендерная специфика категориальной структуры. 112

2.3.3. Восприятие конкретных текстовых описаний в категориальном пространстве. 115

2.3.4. Выводы. 119

2.4. Сравнительный анализ восприятия фотографических изображений и их текстовых описаний. 121

2.4.1. № 1 («Балерина»). 122

2.4.2. № 4 («Сломанное дерево»). 136

2.4.3. № 5 («Старик с собачкой»). > 146

2.4.4. № 7 («Девочка»). 160

2.5. Выводы по второй главе. 174

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Климова, Галина Викторовна

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению функционирования языкового сознания в речи.

Исследование языкового сознания базируется на методологических принципах, сформированных в рамках деятельностного подхода, и сосредоточено на проблемах производства и восприятия речи.

Концепция «языковое сознание» как область исследования семантических процессов при производстве и восприятии речи сформировалась в рамках отечественной психолингвистики в последние два десятилетия, и в настоящий момент проблемы его изучения являются одним из приоритетных направлений психолингвистических исследований. У истоков проблемы языкового сознания стоял выдающийся лингвист и философ Вильгельм фон Гумбольдт, предвосхитивший современное понимание данного вопроса своей идеей о «языке как духе народа».

Понятие языкового сознания близко тому пониманию, которое современная отечественная психология вкладывает в понятие «образ мира», при условии, что язык при этом рассматривается как система значений, которые могут выступать в предметной и вербальной форме. Наряду с этим, языковое сознание может выступать как особая форма освоения мира, представляющая собой первую моделирующую систему, первый способ репрезентации реальности в духовном мире.

Объектом анализа является процесс вербализации мысли носителями русского языка.

На выбор темы данного экспериментального исследования («Трансформация содержания мысли в процессе производства речи (психолингвистический аспект)») в значительной мере повлиял не ослабевающий интерес к проблемам языкового сознания, порождения и восприятия речи, а также психологического, в том числе и речевого воздействия в современном обществе. В некоторой мере на выбор темы повлияло и развивающееся направление отечественной гуманитарной науки - гендерологии, в центре внимания которого находятся культурные и социальные факторы, определяющие отношение общества к мужчинам и женщинам, поведение индивидов в связи с принадлежностью к тому или иному полу, стереотипные представления о мужских и женских качествах.

Таким образом, актуальность исследования определяется не ослабевающим интересом к феномену языкового сознания и обусловлена потребностью во всестороннем и углубленном теоретическом исследовании данного феномена в связи с недостаточной разработанностью проблем производства и восприятия речи.

В соответствии с этим цель диссертации заключается в изучении и расширении представлений о специфике функционирования языкового сознания носителей русского языка.

Поставленная цель достигается через решение следующих задач:

• анализ современного состояния проблемы языкового сознания;

• определение понятия «иконический текст» и особенностей его восприятия;

• подготовка и проведение психолингвистического эксперимента по верификации рабочей гипотезы;

• выявление, описание и интерпретация изменений в содержании мысли при речепорождении.

Научная новизна диссертации заключается в том, что:

• впервые при исследовании образов сознания исходная мысль задается при помощи иконических текстов;

• впервые используется методика шкалирования для анализа влияния формы текста (вербальная / иконическая) на передачу и восприятие информации идентичного содержания.

Методологическую основу настоящей работы составляют теория деятельности А.Н. Леонтьева, теория сознания А.Н. Леонтьева - В.П. Зинченко. Работа выполнена в русле онтологии и представлений московской психолингвистической школы о закономерностях формирования и функционирования языкового сознания.

Теоретической основой исследования послужило обоснованное в психолингвистике представление о том, что явления реальной действительности, воспринимаемые человеком в процессе деятельности и общения, отображаются в его сознании таким образом, что это отображение фиксирует временные, пространственные и причинные связи явлений, предметов и эмоций, вызываемых их восприятием. В связи с этим определенная совокупность ассоциаций может являться такой моделью сознания, которая (представляет собой набор правил оперирования культурными знаниями) формирует у носителя определенной культуры представления о фрагменте образа мира.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что в ней выявлены психолингвистические особенности речевого поведения носителей русского языка, реально присутствующие в их сознании и неосознанно определяющие их поведение (в целом), оценку и отношение к миру, что может учитываться при оптимизации процесса общения. Поэтому данное исследование вносит значительный вклад в развитие представлений о процессе вербализации мысли, расширяя и углубляя знания о специфике функционирования языкового сознания носителей русского языка.

Практическая ценность работы заключается в том, что полученные данные о специфике функционирования образов сознания носителей русского языка могут быть рекомендованы к использованию в дальнейших научных исследованиях языкового сознания, в курсах лекций по психолингвистике и общему языкознанию, в агитации и рекламе с целью оптимизации воздействия на аудиторию.

Материалом для настоящего исследования послужили результаты психолингвистического эксперимента (включающего методику модифицированного семантического дифференциала), для чего было отобрано несколько фотографических изображений из современных профессиональных журналов по фотографии, и были составлены описывающие их тексты.

Опрос был проведен в Москве в период с марта 2002 по октябрь 2003 года.

На различных стадиях работы в соответствии с поставленными задачами нами применялись следующие методы исследования: метатеоретический анализ, психолингвистический эксперимент, метод семантического дифференциала, компонентный анализ (лексических единиц), описательно-сопоставительные методы качественного и количественного анализа данных.

Структура работы обусловлена поставленными в ней исследовательскими задачами. Настоящее диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Трансформация содержания мысли в процессе производства речи"

2.5. Выводы по второй главе.

Цели, поставленные в начале исследования, были достигнуты в результате проведения серии запланированных психолингвистических экспериментов и интерпретации полученных данных.

Так, нами было выявлено: 1) каким образом в сознании испытуемых категоризована картина визуального и вербального восприятия; 2) какова тендерная специфика категориальной структуры (хотя это и не входило в основные цели исследования); 3) как трансформируется мысль при ее «пересказывании» при помощи вербальных знаков.

1. Картина визуального и вербального восприятия в сознании испытуемых категоризована одинаково, т.е. семантическое пространство в обоих случаях имеет одинаковую четырехфакторную структуру: ОЦЕНКА - СИЛА - АКТИВНОСТЬ - ДОСТУПНОСТЬ.

2. Категориальная структура восприятия как визуальных, так и текстовых объектов тождественна в обеих подвыборках испытуемых, т.е. мало зависит от пола, хотя здесь можно отметить некоторые нюансы. Например, категория ОЦЕНКИ ярче выражена у мужчин, причем положительная оценка стойко ассоциируется с состоянием покоя, а отрицательная - с состоянием тревожности; категория СИЛЫ, являясь практически инвариантной, представляется более значимой для мужчин, для которых данная категория однозначно ассоциируется с маскулинностью и взрослостью, а для женщин - только со взрослостью; категория АКТИВНОСТИ имеет более сложное и эмоционально насыщенное смысловое содержание у испытуемых-женщин, чем у мужчин, и ассоциируется в большей степени с молодостью, яркостью, мажорностью.

3. Рабочая гипотеза, верифицируемая в эксперименте, заключалась в том, что при производстве речи мысль (сконструированная из первичных образов сознания, формируемых при восприятии объектов реальной действительности), оречевляемая языковыми знаками, переводится тем самым в другую форму или «пересказывается» при помощи значений языковых знаков, претерпевая некоторые изменения из-за знаний, аккумулированных в этих значениях языковых знаков. Процесс оречевления мысли, т.е. процесс производства речи, анализировался на основе исследования восприятия языковой формы оречевления. Исследование осуществлялось при допущении, что фотографическое изображение фигурирует в качестве аналога оречевляемой мысли, и, следовательно, характеристики восприятия изображения в заданной метрике мы приписывали оречевляемой мысли, а по восприятию текстового описания, проанализированного в той лее самой метрике, судили о трансформации мысли при ее оречевлении. Другими словами, трансформация содержания мысли в процессе производства речи доллена отражаться в изменении оценки текстового описания по отношению к фотографическому изобрал<ению и, как следствие, в изменении положения данных объектов в семантическом пространстве.

4. Результаты сравнительного анализа иконических (ФИ) и вербальных (ТО) текстов показывают, что по основным / классическим факторам семантического пространства (ОЦЕНКА - СИЛА -АКТИВНОСТЬ) происходит трансформация мысли при ее вербализации во всех четырех рассматриваемых случаях (№ 1, 4, 5, 7), хотя с различной долей интенсивности.

Наибольшие расхождения при сравнительном анализе ФИ и ТО фиксируются по категории СИЛА во всех четырех рассматриваемых случаях, причем в паре № 1 и № 7 ФИ имеет пололштельную, а ТО отрицательную оценку по указанному фактору; в паре № 4 и № 5 наблюдается противоположная картина: ТО имеет положительную, а ФИ отрицательную оценку по фактору СИЛА.

5. При анализе экспериментальных данных наряду с традиционными факторами (ОЦЕНКА - СИЛА - АКТИВНОСТЬ) категориальной структуры семантического пространства нами был выделен в отдельную категорию фактор ДОСТУПНОСТЬ, который фиксирует реалистичность изображения (иконического текста) или текстового описания и доступность их содержания для понимания реципиентов. Доступность содержания иконического или вербального текста для понимания (или их реалистичность) зависит от того, насколько объект привычен: чем больше в описании или изображении непривычных или шокирующих элементов, тем менее реальным он представляется.

6. Результаты сравнительного анализа иконических (ФИ) и вербальных (ТО) текстов показывают, что по фактору ДОСТУПНОСТЬ трансформаций при переводе мысли в слово не фиксируется, поскольку во всех четырех рассматриваемых случаях (№ 1, 4, 5; 7) ФИ и ТО воспринимаются одинаково.

7. Таким образом, полученные экспериментальные данные подтверждают основное положение нашей гипотезы о том, что мысль, оречевляемая языковыми знаками трансформируется, или искажается знаниями, аккумулированными в этих значениях языковых знаков, из которых только часть адекватна оречевляемой мысли, а другая часть (не являясь облигаторной) «вынужденно» присутствует в оречевляемых текстах.

1; I

Заключение.

Представленное диссертационное исследование «Трансформация содержания мысли в процессе производства речи (психолингвистический аспект)» выполнено в русле исследований языкового сознания, одного из приоритетных направлений современной отечественной психолингвистики, и посвящено изучению функционирования языкового сознания в речи.

Исследование языкового сознания базируется на методологических принципах, сформированных в рамках деятелыюстного подхода, и сосредоточено на проблемах производства и восприятия речи.

Языковое сознание можно рассматривать как частный случай сознания в его связи с речевой деятельностью. В концепции деятельностного подхода сознание являет собой одну из способностей личности формировать и использовать ментальные образы в деятельностной форме и во внешней форме продуктов этой деятельности, т.е. в форме предметов культуры. Внешние формы существования сознания - предметная и деятельностная - доступны для внешнего наблюдения и анализа. Также они могут служить средством для изучения ментальных образов, которые доступны только для интроспекции. Поэтому деятельность, культурные предметы и их вербальные описания представляют собой великолепную возможность анализировать сознание и личность.

Языковое сознание тесно связано с понятием «образ мира».

В разных науках существует ряд понятий, которые представляют психические, лингвистические, логические, философские модели объективного мира: концептуальная картина мира, картина мира, образ мира, модель мира, концептуальная система, индивидуальная когнитивная система, языковая картина мира и др.; но при всех внешних различиях дефиниций перечисленных понятий их объединяет философская ориентация на представление моделей как субъективного образа объективного мира, как «исходного глобального образа», как «сокращенного и упрощенного отображения». Этим самым модели подводятся под традиционное понимание идеального. Кроме того, за редким исключением, в дефинициях выделяются в качестве обязательных два компонента: мировидение (видение мира, сумма представлений о мире, знания о мире, отражающая способность мышления и т.п.) и деятельностная природа картины мира (познающая деятельность человека, духовная активность, опыт человека и т.д.).

Образ мира является наиболее развитым представлением, или моделью, для исследования и описания (образов) сознания, в том числе и языкового, и трактуется в современной психологии и психолингвистике как «отображение в психике человека предметного мира, опосредованного предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами, и поддающееся при этом сознательной рефлексии» (Леонтьев 1983).

Целью исследования являлось вскрытие характеристик процесса оречевления мысли при производстве речи.

Формулируя рабочую гипотезу, мы опирались на теории речепорождения выдающихся ученых отечественной психологии и психолингвистики (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, A.A. Леонтьев, Н.И. Жинкин), принципиальным моментом которых является положение о том, что движение от мысли к слову (т.е. вербализация мысли) проходит несколько этапов, в результате чего (начальная) мысль трансформируется под «влиянием» общепринятых значений, которые несут в себе единицы конкретного языка.

Таким образом, рабочая гипотеза, верифицируемая в эксперименте, заключалась в том, что при производстве речи мысль (оречевляемая языковыми знаками) переводится в другую форму при помощи значений языковых знаков, претерпевая изменения по причине знаний, аккумулированных в этих значениях языковых знаков. Процесс оречевления мысли, т.е. процесс производства речи, анализировался на основе исследования восприятия языковой формы оречевления, для чего был проведен сопоставительный анализ фотографических изображений и их текстовых описаний, или иконических и вербальных текстов, несущих идентичную информацию. Допуская, что фотографическое изображение фигурирует в качестве аналога оречевляемой мысли, характеристики восприятия изображения в заданной метрике (семантический дифференциал) мы приписывали оречевляемой мысли, а по восприятию текстового описания, проанализированного в той же самой метрике, судили о том, какие трансформации претерпевает мысль при производстве речи.

В результате проведения ряда психолингвистических экспериментов и анализа экспериментальных данных рабочая гипотеза получила подтверждение. Для анализа был выбран психосемантический метод, который помог не только выявить, как категоризована картина визуального и вербального восприятия испытуемых, но и наглядно продемонстрировать, какие трансформации происходят при вербализации мысли. Сопоставительный анализ фотографических изображений (фигурировавших в качестве аналога оречевляемой мысли) и их вербальных воплощений показал, что несоответствия в восприятии визуальных и вербальных объектов фиксируются по всем категориям (ОЦЕНКА - СИЛА - АКТИВНОСТЬ), составляющим субъективное семантическое пространство.

Список научной литературыКлимова, Галина Викторовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абашев В. Пермь как текст. Пермь: Изд-во Премского ун-та, 2000. - 400 с.

2. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта. Волгоград: Перемена, 2003. - 95 с.

3. Анохин П.К. Опережающее отражение действительности // Вопросы философии. 1962. №7.

4. Анохин П.К. Узловые вопросы функциональной системы. М.: Наука, 1980. Анциферова Е.А. Типы упорядоченностей в архитектурном тексте // Альманах исследований по искусству. Саратов: Сарат. гос. пединститут, 1993.-Вып. 1.-С.42-58.

5. Артемов В.А. Психология обучения иностранным языкам. М.: Просвещение, 1969. - 276 с.

6. Артемьева Е.Ю. Психология субъективной семантики. М.: изд-во МГУ, 1980.- 126 с.

7. Бажова Е.В. Антропоморфные образы в пространственных искусствах // Синергия культуры. Саратов: Сарат. гос. технич. ун-т, 2002. - С. 271274.

8. Барабанщиков В.А., Насуленко В.Н. Системность. Восприятие, Общение.- М.: Ин-т психологии РАН, 2004. 480 с.

9. Бахтин ММ. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

10. Бахтин М.М. Марксизм и философия языка. М.: Лабиринт, 1993. - 189 с.

11. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

12. Бернштейн H.A. Очерки по физиологии движений и физиологииактивности. М., 1966.

13. Бернштейн H.A. Пути и задачи физиологии активности // Вопросы философии. 1961. №6.1. M., 1994.

14. Бехтерева H.П., Гоголицын IO.JI., Кропотов Ю.Д., Медведев C.B. Нейрофизиологические механизмы мышления. JI., 1985. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. Калинин: Изд-во Калининского ун-та, 1982. - 85 с.

15. Булатова А.П. Концептуализация знания в искусствоведческим дискурсе // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1994. - № 4. - С. 34-49. Бучшо Н.Ф. Восприятие искусства: Дис.д-ра филос. наук. 45 с.

16. Вапслов В.В. Искусствознание и критика. Л.: Художник РСфСР, 1988. 127 с.

17. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М. Ун-та, 1982.-336 с.

18. Виппер Б.Р. Введение в историческое изучение искусства. -искусство, 1985. 280 с.

19. Воронин C.B. Фоносемантические идеи в зарубежном языкозг Изд-во ЛГУ, 1990.- 198 с.

20. Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Собр. соч. Т.З, М., 1983.

21. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1996. -414 Выготский Л.С. Мышление и речь // Выготский Л.С. Собр. сфч. М., 1982. Т. 2.

22. Гиндин С. И. Онтологическое единство текста и виды внутритекстовой организации // Машинный перевод и прикладная лингвистика. М., 1971.- С.114-135 (Тр. МГПИИЯ им. М. Тореза; вып. 14).

23. Головаха Е.И., Кроник A.A. Психологическое время личности. М.: Наукова думка, 1984. - 207 с. Горелов И.Н. 1988

24. Горошко Е.И. Языковое сознание (ассоциативная парадигма). Дисс. . доктора филол. наук. М., 2001.

25. Гринев C.B. К уточнению некоторых понятий семиотики // Филологические науки. 1997. - № 2. - С. 67-76.

26. Гумбольдт В. фон Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.- 396 с.

27. Даниленко В.П. История русского языкознания. Иркутск, 1998. С. 81-90. Даниэль С.М. Искусство видеть: о творческих способностях восприятия, о языке линий и красок и о восприятии зрителя. Л.: Искусство, 1990. - 120 с.

28. Денисов A.B. Концепция музыкального языка и семиотическая теория // Вести молодых ученых. СПб.: Гуманитарные науки, 1999. - № 1. - С.81-85.

29. ДерридаЖ. О грамматологии. M.: Ad Marginem, 2000. - 512 с. Дмитрюк Н.В. Ассоциативные портреты - характеристики представителей русского и казахского этносов // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. С. 248-268.

30. Дмитрюк H.B. Формы существования и функционирования языкового сознания в негомогенной культурной среде: Дисс. .доктора филол. наук. М., 2000а.

31. Дридзе Т.М. Язык информации и язык реципиента как факторы информативности // Речевое воздействие. Проблемы прикладной психолингвистики. -М.: Наука, 1972. С.34-80.

32. Ейгер Г.В. Языковое сознание и механизмы контроля языковой правильности речи // Тезисы IX Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. «Языковое сознание». М., 1988. С. 59-60.

33. Зимняя H.A. Ленинский принцип коммунистической пропаганды и психология пропагандистского общения // Вопросы психологии. 1981. -№ 2. - С.11-19.

34. Зимняя И.А. Смысловое восприятие речевого сообщения // Смысловое восприятие речевого сообщения. М.: Наука, 1976. - С.5-33. Зинченко В.П. Миры сознания и структура сознания // Вопросы психологии. - 1991, № 2.

35. Зинченко В.П. Проблема «образующих» сознания в деятельностной теории психики // Вестник МГУ, серия 14, Психология, № 3, 1988. С. 2534.

36. Зинченко В.П. Проблемы психологии развития (Читая О. Мандельштама) // Вопросы психологии, 1992, № 3-4.

37. Зинченко В.П., Мамардаишили М.К. Проблема объективного метода в психологиии // Вопросы философии, 1977, № 7. С. 109-125. Ибраев Л.И. Надзнаковость языка (к проблеме семиотики и лингвистики) // Вопросы языкознания. 1981. - № 1. - С. 17-36.

38. Иванова Е.Б. Художественный видеофильм как текст и его категории // Языковая личность: проблемы креативной семантики. Волгоград: Перемена, 2000. - С. 200-206.

39. Изард К.Е. Эмоции человека. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 440с. С. 133. Карасик В.И. О категориях дискурса //Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты. - Волгоград - Саратов: Перемена, 1998.-С. 185-197.

40. Караулов Ю.П. Ассоциативная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть. М., 1999.

41. Каспранский P.C. Языковые представления и языковое сознание // Тезисы IX Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. «Языковое сознание». М., 1988. С. 84-85.

42. Кацнелъсон С.Д. Речемыслительные процессы // Вопросы языкознания. 1984. №4.

43. Кацнелъсон С.Д. Содержание слова, значение и его обозначение. JL: Наука, 1965. 108 с.

44. Кацнелъсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Д.: Наука, 1972. -215 с.

45. Ким В.В. Семиотические аспекты системы научного познания. -Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1987. 223 с. Кравченко A.B. Знак, значение, знание. - Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2001. -261 с.

46. Кузнецов A.M. От компонентного анализа к компонентному синтезу. М.: Наука, 1986. 128 с.

47. Леонтьев A.A. Семантика связанного текста и единицы информационного анализа // Научно-техническая информация. Сер. 2. - 1981. - № 1. - С.21-29.

48. Леонтьев A.A. Знак // Философские проблемы психологии общения. Фрунзе, 1976.

49. Леонтьев A.A. Психология общения. Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1974.-218 с.

50. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1999. 288 с.

51. Леонтьев A.A. Психолингвистический аспект языкового значения // Принципы и методы семантических исследований. М., 1976а. С. 47-далее.

52. Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы порождения речевого высказывания. М.: Наука, 1969. 306 с.

53. Леонтьев A.A. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная реальность. М., 1993. С. 16-22.

54. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М.: Политиздат, 1975. -303 с.

55. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения в 2-х т. М., 1983.

56. Леонтьев А.Н. Материалы о сознании // Вестник МГУ, серия 14, Психология, 1979, № 2, С. 3-13.

57. Леонтьев А.Н. Образ мира // Избранные психологические произведения в 2-х т. М., 1983а.

58. Леонтьев А.Н. Предисловие // Миллер Д., Галантер Ю., Прибрам К. Планы и структуры поведения. М.: Прогресс, 1965. 236 с. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1 1965а.

59. Леонтьев А.Н. Психология образа // Вестник МГУ, серия 14, Психология, 1988, №3, С. 6-25.

60. Леонтьев Д.А. Тематический апперцептивный тест. 3-е изд. М.: Смысл, 2004.-254 с.

61. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1976. - 367 с.

62. Лотмап Ю.М. Искусство в ряду моделирующих систем // Труды по знаковым системам 3. Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1967. - Вып. 198. -С. 130-142.

63. Лотмаи ЮМ. Текст как семиотическая проблема // Избранные статьи: В 3 т. Таллинн: Александра, 1992. - Т.1. - С.129-247.

64. Мурзин Л.Н. Язык, текст и культура // Человек. Текст. Культура. -Екатеринбург: Департамент образования Свердловской обл., 1994. С. 160-169.

65. Мусхешвши Н.Л., Шрейдер Ю.А. Значение текста как внутренний образ // Вопросы психологии. 1997. - № 3. - С. 79-92.

66. Найссер У. Познание и реальность: Смысл и принципы когнитивной психологии. М.: Прогресс, 1981. 229 с.

67. Петренко В.Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М.: Изд-во МГУ, 1983.- 175 с.

68. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1988. -207 с.

69. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1997. -398 с.

70. Петренко В.Ф., Нистратов A.A., Хайруллаева JIM. Исследование семантической структуры образной репрезентации методом невербального семантического дифференциала // Вестник МГУ. Психология. 1980. № 2. С. 27-36.

71. Петровский В.А. Активность субъекта в условиях риска: Дисс. . кандидата психол. наук. М., 1977.

72. Петровский В.А. К психологии активности личности // Вопросы психологии. 1975. №3.

73. Петровский A.B., Ярошевский М.Г. История психологии. М.: РГГУ, 1994. 445 с.

74. Петухов В.В. Образ мира и психологическое изучение мышления // Вестник МГУ, серия 14, Психология, 1984, № 4. С. 13-20.

75. Петухов B.B. Психологическое описание визуальных способов решения задач. Автореф. канд. дисс. М., 1978.

76. Пиаже Ж. Психология интеллекта // Избранные психологические труды. М., 1969. С. 55-231.

77. Пирс Ч.С. Элементы логики // Семиотика. М.: Радуга, 1983. - С. 151211.

78. Полторацкий А.Ф., Швырев B.C. Знак и деятельность. М.: Политиздат, 1970.-63 с.

79. Портнов А.Н. О понятии знакового сознания // Тезисы IX Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. ((Языковое сознание». М., 1988. С. 139-141.

80. Портнов А.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX-XX вв. Иваново: Изд-во Иванов, ун-та, 1994.-370 с.

81. Постовалова В.И. Картина миров жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М., 1988. С. 8-69. Постовалова В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. М.: Наука, 1982. 220 с.1.

82. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М.: Учпедгиз, 1958.-535 с.

83. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1894.

84. Пэк A.A. К проблеме бытия произведений искусства // Вопросы философии. 1971. - № 7. - С. 82-90.

85. Радченко O.A. Язык как миросозидание. Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства. 4.1. М., 1997.

86. Смирнов С.Д. Образ мира как предмет психологии познания // Тезисы научных сообщений советских психологов к YI Всесоюзному съезду психологов СССР «Категории, принципы и методы психологии. Психические процессы». М., 1983.

87. Смирнов С.Д. Психология образа: проблема активности психического отражения. Монография. М., 1985.

88. Соколов E.H. Нейронные механизмы памяти и обучения. М., 1981 Солш(ев В.М. Языковой знак и его свойства // Вопросы языкознания. -1977.-№2.-С. 15-28.

89. Сонип А.Г. Когнитивная лингвистика: становление парадигмы: Монография. Барнаул, Изд-во Алт. ун-та, 2003.

90. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка. М.: Языки русской культуры, 1998. - 784 с. Стопин В.В. Самосознание личности. М., 1983.

91. Сусов И.П. Лингвистика на подступах к языковому сознанию // Тезисы IX

92. Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации.

93. Языковое сознание». М., 1988. С. 173-174.

94. Тайны сознательного и бессознательного. М., 1993. С. 12-30.

95. Тарасов Е.Ф. Введение // Язык и сознание: парадоксальная реальность.1. М., 1993. С. 6-15.

96. Тарасов Е.Ф. Межкультурное общение новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. С. 7-23.

97. Тарасов Е.Ф. Ментальность россиян. М., 1997.

98. Тихомиров O.K. Структура мыслительной деятельности человека. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1969. 304 с.

99. Тодоров Ц. Теория символа. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. -384 с.

100. Ушакова Т.Н. Языковое сознание и принципы его исследования // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М., 2000.

101. Фефилов А.И. Язык как результат и как средство деятельности сознания //I

102. Тезисы IX Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. «Языковое сознание». М., 1988. С. 183-184. Философская энциклопедия. Т.5. 1970. С. 43-46.

103. Чейф У.Л. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. 430 с.

104. Шмелев А. Г. Концепция систем значений в экспериментальной психосемантике // Вопр. психологии. 1983. № 4. С. 16-28. Шмелев А.Г. Психодиагностика личностных черт. СПб.: Речь, 2002. -480 с. С. 69.

105. Шмелев А.Г. Традиционная психометрика и экспериментальная психосемантика//Вопр. психологии. 1982. № 5. С. 36-46. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. М.: ТОО «Петрополис», 1998. -432 с.

106. Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М., 2000.

107. Языковое сознание: содерэ/сание и функционирование. XIII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации: Тезисы докладов. М., 2000.

108. Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIY Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации: Тезисы докладов. М., 2003.

109. Якобсон P.O. В поисках сущности языка // Семиотика. М.: Радуга, 1983. -С. 102-118.

110. Clark J. M., & Paivio A. Dual coding theory and education. Educational Psychology Review, 3 (3), 1991. P. 149-210.

111. Droste F.G. Symbols, icons and sign processes // Linguistics: An interdisciplinary of the lang. sciences. Berlin (West): 1989. - Vol. 27. - № 5. -P. 921-938.

112. Gyselinck V. Les modèles mentaux dans la compréhension de textes: le rôle desillustrations. Thèse de doctorat. Université de Paris 5,1995.

113. Johnson-Laird P. N. Mental Models. Cambridge : Cambridge University Press,1983.

114. Johnson-Laird P. N., & Byrne R. M. J. Deduction. Hillsdale, NJ: Erlbaum, 1991.

115. Mayenova M. Semiotyka i struktura tekstu. Warszawa, 1973. - 374 s. Mayer R. E. Multimedia learning: Are we asking the right questions? Educational Psychologist, 32, 1997. - P. 1-19.

116. Osgood C.E. The nature and measurement of meaning. Psychological bulletin, 1952, V. 49, P. 197-237.

117. Osgood C.E., May W.H., Miron M.S. Cross-cultural universals of effectivemeaning, Urbana, UL: University of Illinois, 1975. XIX, 486 p.

118. Osgood C.E., Suci C.J., Tannenbaum P.H. The measurement of meaning.

119. Urbana: University of Illinois press, 1957. 342 p.

120. Paivio A. Imagery and verbal process. N.Y.: Holt, 1971. - XII, 596 p.

121. Paivio A. Mental representations: A dual-coding approach. New York: Oxford1. University Press, 1986.

122. Winn W. D. Contributions of perceptual and cognitive processes to the comprehension of graphics. In W. Schnotz, & R. Kulhavy (Eds.), Comprehension of graphics (pp. 3-27). Amsterdam: Elsevier, 1994.