автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Транспозиция временных форм глагола в свете теории языковой картины мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Транспозиция временных форм глагола в свете теории языковой картины мира"

На правах рукописи

Ахмадиева Зульфия Альтафовна

ТРАНСПОЗИЦИЯ ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ГЛАГОЛА В СВЕТЕ ТЕОРИИ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА

(НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО, БАШКИРСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02,19 - теория языка

о/®—

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003451900

Уфа - 2008

003451900

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ

доктор филологических наук, профессор Мурясов Рахим Закиевич

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор Майоров Анатолий Петрович

кандидат филологических наук, доцент Газизов Рафаэль Аркадьевич

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

ГОУ ВПО «Башкирский государственный аграрный университет»

Защита состоится $ 9 2008 года в часов на

заседании диссертационного совета ДМ 212.013.12 по защите диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул Коммунистическая, 19, факультет романо-германской филологии, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет» по адресу: 450074, г. Уфа, ул. 3. Валиди, 32.

Автореферат разослан 2008г.

Ученый секретарь

диссертационного совета ЧанышеваЗ.З.

Общая характеристика работы

Исследование категории времени глагола позволяет лучше понять национальное мировидение, так как время является одним из ключевых концептов в языковой картине мира любого народа Каждый народ закрепляет в языке свое видение времени, что позволяет говорить об этническом временном менталитете.

В системе образования Республики Башкортостан, как и других республик Российской Федерации, имеет место трилингвизм. В многонациональной республике, какой является РБ, национально-русское двуязычие составляет одно из главных условий совместного проживания разноязычных народов. Актуально на сегодняшний день владение хотя бы одним иностранным языком. Одним из иностранных языков, изучающихся в системе среднего и высшего образования, является немецкий язык.

Обучение любому неродному языку является более успешным, если привлекаются результаты сопоставительного исследования языков. Имеется немало учебных пособий по контрастивной лингвистике, но нет сопоставительных грамматик трех и более разноструктурных языков. Большинство диссертационных исследований посвящено русско-башкирскому или русско-немецкому сопоставительному языкознанию, сравнительный анализ немецкого и башкирского языков проводится гораздо реже

Актуальность нашего исследования обусловлена недостаточной разработанностью контрастивного описания наиболее сложной части речи -глагола - в русском, башкирском и немецком языках, а именно, функционально-семантической категории темпоральности, а также возможностью создания грамматики немецкого языка (или отдельных ее разделов) для билингвов, в нашем случае, людей, одинаково свободно владеющих башкирским и русским языками.

Настоящая работа посвящена сопоставительному изучению транспозиции временных форм глагола в русском, башкирском и немецком языках. Мы рассматриваем эти явления, с одной стороны, как языковые универсалии, с другой стороны, подчеркиваем идиоэтническую природу их употребления в данных языках. Не оспаривая приоритет лексической системы языка по отношению к морфологической, мы полагаем, что не менее серьезную роль в классификационно-познавательной деятельности человека играет грамматика, т.к. «грамматика на самом деле составляет концентрированную семантику, она воплощает систему значений, рассматриваемых в данном конкретном языке как особенно важные, действительно сущностно необходимые при интерпретации и концептуализации действительности.. » [Вежбицкая 1999:44].

Проблема языковой картины мира (ЯКМ) связана с проблемой метафоры как одним из способов создания глобального образа мира Особый случай

представляет метафорическое употребление времен, когда говорящий мысленно переносится в другой временной план, как бы заново «проигрывая» прошлые события или предвосхищая будущее

Перенос временных форм глагола - одно из следствий и форм проявления асимметрии в языке; таким образом создаются синонимы для выражения оттенков значения временных форм. Многогранная семантика временных форм русского и башкирского глагола, а также немецкие речевые средства, способные передавать аналогичные значения, являются предметом нашего исследования. «Изучение метафоры в сопоставительно-типологическом плане дает огромный лингвистический материал. Оно позволяет проникнуть в общие закономерности человеческого мышления, выявить типичные ассоциации и вместе с тем определить специфику каждого языка, отделяющую его от общего и всеобщего» [Гак 1988:13].

Целью данной диссертации является сопоставительное исследование семантических признаков перемещения форм настоящего, будущего и прошедшего времени в речевые условия других временных форм в русском, башкирском и немецком языках, выявление частотности отдельных видов транспозиции в данных языках. Нами предпринята попытка объяснить приоритет того или иного вида транспозиции идиоэтническими особенностями каждого из указанных языков

Достижение поставленной цели определило решение ряда конкретных задач:

• обзор истории изучения системы видовременных форм глагола в языкознании;

• анализ современных концепций научной, концептуальной, языковой картины мира, лингвовременной русской, башкирской, немецкой картины мира;

• выделение семантических признаков всех видов транспозиции;

• исследование синонимии форм прошедшего времени в башкирском и немецком языках;

• определение точек соприкосновения и выявление различий между транспозицией временных форм глагола в исследуемых языках;

• обоснование более высокой или низкой частотности разных видов транспозиции в данных языках с позиции языковой картины мира.

Для достижения цели диссертации и решения выдвинутых задач, в процессе работы нами использованы методы лингвистического описания, системного подхода, сравнительно-типологического исследования, а также метод универсалий.

Научная новизна работы заключается, прежде всего, в самой постановке проблемы. Синтагматические значения временных форм глагола описывают академические грамматики каждого из указанных языков, однако только сопоставительный анализ позволяет выделить семантические признаки, которые остаются без внимания вне сравнения. Настоящая диссертация представляет собой первое монографическое исследование, посвященное

сопоставлению транспозиции временных форм глагола в русском, башкирском и немецком языках. На богатом фактическом материале освещены семантические особенности переноса временных форм русского глагола из одного временного плана в другой, а также осуществлен синхронный поиск эквивалентов в башкирском и немецком языках.

Материалом для исследования послужили примеры, взятые из произведений современной русской, башкирской и немецкой литературы. Объем проанализированного материала составляет 4000 страниц на трех сопоставляемых языках, откуда извлечено 460 примеров. Кроме этого к анализу привлечено 30 пословиц.

Теоретической базой диссертационной работы послужили положения, изложенные в трудах зарубежных и отечественных авторов. Нами использованы имеющиеся работы по сопоставлению временной системы башкирского и татарского языков с временной системой индоевропейских языков, проведенных Р 3. Мурясовым, Э М. Ахунзяновым, К С. Закирьяновым, A.M. Азнабаевым, Р X. Хайруллиным и др

Теоретическая значимость исследования определяется в первую очередь тем, что оно является определенным вкладом в разработку теории сопоставительных исследований разноструктурных языков. Работа может использоваться для будущих исследований как в области сопоставительной морфологии, так и для описания ряда явлений в отдельных языках. Что касается практической значимости диссертации, она может найти применение в практике активного изучения и преподавания немецкого языка, ее результаты могут быть использованы составителями учебных пособий по грамматике немецкого языка для национальных образовательных учреждений с опорой на башкирский язык для выяснения сущности семантических преобразований, которые имеют место при переводе с одного языка на другой.

На защиту выносятся следующие положения:

• функциональная сфера презенса в русском, башкирском и немецком языках является грамматической универсалией;

• синонимия временных форм наиболее развита в русском и немецком языках, башкирские временные формы более однозначны;

• относительно большое количество временных форм в немецком и башкирском языках обусловлено, в том числе идиоэтническими особенностями данных языков;

• наиболее часто в немецком языке встречаются перемещения из настоящего и прошлого в будущее, в русском - из будущего в настоящее и прошлое, из настоящего в прошлое, в башкирском - из настоящего в прошлое и наоборот;

• перфект и претерит могут служить сигналами речевой позиции говорящего, выбор форм прошедшего времени в башкирском языке не осложняется стилистическими или экспрессивными факторами;

• каждый народ закрепляет в языке свое видение времени, что позволяет говорить об этническом временном менталитете, временных универсалиях, о временной КМ.

Апробация работы. Выводы и положения диссертационного исследования были представлены в сообщениях на заседаниях кафедры немецкой филологии Башкирского государственного университета, в тезисах и докладах на научно-практических конференциях по проблемам преподавания гуманитарных дисциплин в технических вузах в г. Кумертау и г. Мелеуз, ежегодных конференциях по проблемам и перспективам преподавания немецкого языка в Башкортостане в г. Уфе.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы Общий объем диссертационного исследования составляет 175 страниц печатного текста.

Основное содержание работы Во введении освещается степень разработанности темы, обосновывается ее актуальность, формулируются цели и задачи исследования, раскрываются его новизна, теоретическая и практическая значимость, указываются методы анализа, перечисляются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Лингвистический аспект категории времени» рассматривается категория времени в философском и психологическом аспекте. Согласно философским определениям, пространство и время представляют собой формы, выражающие определенные способы координации материальных объектов и их состояний. Характерным специфическим свойством времени является его необратимость, которая проявляется в невозможности возврата в прошлое. Необратимость времени связана с необратимостью протекания фундаментальных материальных процессов. Психологическое время включает: оценки одновременности, последовательности, длительности, скорости протекания различных событий жизни, их принадлежности к настоящему, удаленности в прошлое и будущее, переживания сжатости и растянутости, прерывности и непрерывности, ограниченности и беспредельности времени.

В следующем разделе дается обзор лингвистических учений о категории времени, которое в европейской научной традиции опиралось главным образом на систему глагольных времен латыни. М.В. Ломоносов выделял в русском языке 10 времен, трактуя в ряде случаев видовые и некоторые близкие к ним различия как временные. Употребление времен русского глагола описано в работах A.A. Потебни, A.A. Шахматова, A.M. Пешковского, В.В. Виноградова, Н.С. Поспелова, A.B. Бондарко, М.Я. Гловинской, Ю.С. Маслова, P.O. Якобсона и др.

Два ряда временных понятий: «прошлое-настоящее-будущее» для качественного, художественного описания времени и менее эмоциональное описание «раньше-одновременно-позже» для количественного анализа были исследованы Дж Мак-Таггартом, Б. Расселом, А Грюнбаумом и др. В современном языкознании значительное распространение получила реинтерпретация традиционной теории времени, предложенная X. Райхенбахом и оперирующая тремя понятиями: событие (E-event), момент речи (S-speech moment) и момент референции, соотнесения (R-reference). X Вайнрих делит систему временных форм немецкого глагола как для устной, так и для письменной сферы на два блока времена обсуждаемого и рассказываемого мира (besprochene und erzaelte Welt), обсуждение или повествование выражают речевую позицию [Weinrich 1977.28-54].

Далее в первой главе рассматриваются основные аспекты языковой интерпретации понятийной категории времени- таксис, аспектуальность и темпорапьность в исследуемых нами языках.

Вторая глава «Языковая картина мира» посвящена научной, концептуальной, языковой, лингвовременной картине мира. Вслед за O.A. Корниловым, мы полагаем, что реально существуют и могут анализироваться лишь ЯКМ конкретных национальных языков (НЯКМ) Помимо этого следует выделить категорию индивидуальной НЯКМ - результат отражения объективного мира обыденным сознанием отдельного носителя национального языка

В диссертации дается подробный обзор различных концепций ЯКМ, а в частности, гипотезы лингвистической относительности, основой для которой послужили взгляды В фон Гумбольдта

В понимании явления ЯКМ имеют место феномены «стереотип» (устойчивое культурно-национальное представление о предмете или ситуации), «прецедент» (представительное имя в культуре), «лакуна» (реалия без лексемы) Трудность для перевода и межкультурной коммуникации составляют также «сквозные мотивы ЯКМ» (А.Д Шмелев). Наиболее важные для данного языка идеи повторяются в значении многих языковых единиц и являются поэтому «ключевыми» (А.Д Шмелев) для понимания КМ.

Лингвовременная КМ объединяет концептуальный и языковой уровни: языковая временная семантика представляет собой, с одной стороны, «оболочку» концепта «время», с другой - содержание по отношению к вербальному уровню. Время в ЯКМ представлено как циклическое и линейное, оно наполнено событиями и оставляет след в человеческой или культурной памяти. «Русское слово время восходит к корню со значением «вращать» [Гак i997: 124]. Таким образом, русская идея времени связана с идеей повторяемости, цикличности. Циклично - это «на майские», «к рождеству», «на крещение» В немецком Zeil иная идея времени - линейный образ. Согласно

немецкому подходу, время однонаправлено и необратимо. Движение времени непрерывно, его нельзя повернуть вспять.

Как известно, в языке закрепляется только то, что важно для человека. Богатый синонимический ряд слов, обозначающих один и тот же предмет/явление/понятие, указывает на важное место, которое они занимают в иерархии ценностей народа, говорящего на этом языке. Большое количество форм прошедшего времени подчеркивает важность в КМ башкирского народа опоры на все то, что является основой для нового: на прошлое, историю, свой народ, мудрость пожилых людей. Традиция предписывает башкирам чтить предков и соблюдать обычаи своего народа, каждый башкир должен знать свою родословную до седьмого колена.

В третьей главе «Транспозиция временных форм глагола в свете теории языковой картины мира» анализируются семантические признаки транспозиции на материале немецкого, башкирского и русского языков. Транспозиция - одно из следствий и форм проявления асимметрии в языке, благодаря ей расширяются номинативные возможности языка, создаются синонимы для выражения оттенков значения.

К факторам, которые, согласно Е.И. Шендельс, влияют на грамматическую синонимию (закон изменчивого угла зрения, стиль речи, социальная и диалектальная принадлежность, грамматическая омонимия, лексический и эстетический факторы), мы хотели бы добавить фактор позиционирования. Следует подчеркнуть еще один аспект синонимии временных форм глагола: со сменой временной формы меняется темп.

Анализируя транспозицию в русском языке, мы иногда ссылаемся на исследования данного явления в немецком или башкирском языках и наоборот, так как рассматриваем отдельные виды транспозиции как некие лингвистические универсалии, что подтверждается нашими примерами из переводов романа М Шолохова «Поднятая целина» и повести В. Распутина «Живи и помни» на немецкий и башкирский языки.

В данной главе мы исследуем следующие виды транспозиции временных форм глагола:

1) настоящее в будущем, 2) будущее в настоящем, 3) настоящее в прошлом, 4) прошлое в настоящем, 5) прошлое в будущем, 6) будущее в прошлом, 7) прошлое в прошлом.

1) Рассматривая praesens futuralis, Е.И. Шендельс пишет, что денотатом является некий факт, наступление которого ожидается или предполагается. Сема «длительность» отсутствует, так как нельзя говорить о реальной длительности несуществующего действия, хотя можно представить его как длительное. На этом основан коннотативный эффект формы [Шендельс 1970: 50]. Для реализации этого значения требуется транспозиция формы настоящего времени в контекст, благоприятный для будущего.

Завтра она едет в Карду (В.Распутин).

Тииэк иртэгэ Настена Кардага бара (В.Распутин).

Morgen fahrt sie also nach Karda (W.Rasputin).

Форма настоящего времени избирается:

а) когда говорящий убежден в реализации действия:

Завтра у вас Нюрку забираю (М Шолохов).

ИртэгэhejjdH Нюрканы алам, - тип куй^ы(М Шолохов).

Mit dem da werd ich fertig, zur Leiche dresch ich ihn (E.Strittmatter)

б) при выражении намерения немедленно выполнить какое-то действие'

Я сегодня же перехожу на квартиру, мне смотреть тошно1 (М Шолохов)

Снйырзы у¿эктен. был ягьшн ташып ейэбе? Килек' (Н Мусин)

Jetzt komm, Kuchenmeister, ich zeige dir dein neues Reich (L.Thal).

в) для выражения совета, предупреждения

Уйнама, TcaücbiFa казалайыц.

г) при ультимативном тоне:

Сегодня никуда не идешь, будешь только дома.

Бвгвн бер тсаща ла бармайЬьщ, вйуэ геяэ булаЪъщ.

Und auch du bleibst morgen daheim1 (E.Strittmatter).

Употребление настоящего для передачи значения будущего распространено значительно шире в немецком языке. Футуральный презенс вытесняет футурум из разговорной речи и даже из языка художественной литературы.'^аэ seine Bedeutung anlangt, so ist das Futur - im Gegensatz vor allem zum Praeteritum (aber auch zum Praesens) - nicht rein temporal zu interpretieren" [GDS 1997.1699].

Таким образом, основным синтагматическим значением формы настоящего времени является выражение действия, происходящего после момента речи. Поэтому есть все основания считать эту форму в русском, башкирском и особенно в немецком языках настояще-будущим временем. Форма настоящего времени употребляется вместо форм будущего времени для выражения:____

семантический признак русский башкирский немецкий

убежденности в реализации действия + + ++

намерения немедленно выполнить действие + л- ++

предупреждения +

ультимативного тона 4 _ ^ _____ -t +

Перемещение формы настоящего времени в план будущего - явление более типичное (++) для немецкого языка, нежели для русского и башкирского языков. Из всех видов транспозиции в немецком praesens futuralis имеет самую большую частотность (77 из 148) и наиболее широкий диапазон значений.

2) Свойственная форме русского будущего совершенного и башкирского

будущего неопределенного периферийная функция выражения настоящего неактуального чаще всего реализуется как настоящее абстрактное. Условием является наличие двух и более связанных друг с другом действий

Который трусит перед боем,- он его с глазу на глаз подбодрит, безрассудного поставит на место - да так, что тот и не подумает в бутылку полезть, обидеться (М.Шолохов).

Бер ише, hyfbmva керер алдынан курка тортндар менэн янрыуы рына Ивйлэшеп рухтарын кутзрер, дыуамалдарзы шулай итеп акылына килтерер,

- тегелэр дыулай за, упкэлэй зэ алмастар СМ.Шопохоъ)

Формы будущего употребляются вместо формы настоящего времени1

а) для обозначения обычного, постоянного результата действия вне всяких временных ограничений в пословицах и поговорках:

С кем поведешься - от того к наберешься.

Батыр яуза беленер.

Ist der Kopf abgeschlagen, wird niemand nach dem Hute fragen

б) для обозначения повторяющихся однократных действий, в конструкциях, в которых выражается действие, ставшее постоянным свойством лица или предмета:

А как только напорется на целину где-нибудь на повороте, так у него, у бедного, силенок не хватает Подымется вдыбки, постоит-постоит и опять вдарится колесами об землю (М.Шолохов).

Бик асыкул кешегэ узе Ьвйлэр, узе квлвр.

в) для выражения предположительности, неопределенности:

Сколько лет вашему соседу? - Не знаю точно, лет сорок будет.

Ьеззен. куршегезгэ нисэ йэш? - Белмэйем, бер кыркйэш булыр.

Ich vermute, sie wird gerade m der Schule sein Das Kind wird sich geirrt haben

Мы имеем дело с употреблением форм будущего при обозначении приблизительного количества, т.е. «будущее допущения». Когда точное количество не установлено, его определение как бы отодвигается в будущее.

Авторы ГСБЛЯ полагают, что в формах будущего времени темпоральное значение ослабевает, на первый план выступает модальное значение предположения; подобных взглядов придерживаются некоторые немецкие грамматики в отношении форм будущего времени немецких глаголов Будущее

- план более субъективный, чем настоящее или прошлое.

Связь между основным значением и данным синтагматическим значением футурум 1 и футурум 2 поддерживается через семы «нереализованное действие» и «гипотетичность действия». «Наиболее часто выступает футурум 1 при выражении предположения об актуальности какого-либо события, т.е. при присоединении семы «предположение» [Зеленецкий, Монахов 1983:135], Е.И. Шендельс добавляет сему «совпадение с моментом речи» [Шендельс 1970:60].

г) для выражения возможности/невозможности осуществления действия:

Нигде не найду ключ.

Никаким образом не соберем таких денег

Речь идет о простом будущем глаголов, получивших значение СВ, которые в определенной конструкции как бы сохраняют свойственное им ранее значение настоящего Сочетание с отрицательными словами никак, нигде, никаким образом выражает невозможность завершить производимое в настоящем действие. В отрицательной модальности содержится оттенок законченности, присущей формам СВ. Здесь мы имеем как бы настоящее СВ.

Для передачи вышеназванных синтагматических значений будущего времени в русском языке используются формы будущего совершенного и несовершенного, в немецком - Futurum 1 и Futurum 2; в башкирском - форма будущего неопределенного. Итак, формы будущего времени употребляются

семантический признак русский башкирский немецкий

постоянного результата вне временных ограничений + + +

повторяющихся однократных действий ++ +

предположительности, неопределенности + + ++

возможности/невозможности осуществления деятельности ++

Несмотря на то, что формы будущего времени во всех трех языках могут быть использованы для выражения предположительности, неопределенности, по нашему мнению, они не идентичны в данном значении, так как в русском и башкирском языках присутствует оттенок «распознавания», а в немецком - оттенок «надежды».

3) Во всех академических грамматиках анализируемых нами языков при описании синтагматических значений настоящего времени в первую очередь упоминается, наряду с praesens futuralis, praesens historicum.

Это в последнее лето перед войной было Ходим и злимся друг на дружку Гляжу я на тебя и думаю • чтобы такое сказать, чтоб заплакала (В.Распутин).

hyFbim cbiFbip алдынын Иунт йайе ине ул Эйе, бер-беребе}гэ нсыу тотоп, корт armai ндай, буртенешеп йврвйбе? Y'jcm h и на гкарайым, а у ¿ем «нисек итеп илатайым икэн. » тип эсемдэн уйлайым(Ъ Распутин)

Es war im letzten Sommer vor dem Krieg Wir waren um bose damals . Ich seh zu dir ruber und denk Was sag ich jetzt, damit sie heult. (W Rasputin).

Внутренняя темпоральная ориентация осуществляется значением самой формы настоящего времени, которое расходится с временной соотнесенностью окружающего контекста. Именно поэтому мы воспринимаем изображаемые в историческом презенсе события так, словно они происходят у нас на глазах:

Вчера иду домой полудновать Возле колодезя Настенка Донецковых стоит, воду черпает. А она, кобыляка калмыцкая, как заиржет «Гляди, -говорит, - чтобы к пахоте кошелку яиц нанесли » ( M Шолохов).

Рдйрэ! hdM вмвт алып, теге кулдэр^эн тщ ук калкып та сыктым. Шундай матур йэш донья курэм. Ап-атс сэскэлв магнолия ботатстары араЬынан зэп-зэнгэр дингеу курена. Кайзалыр тубэндэ йыр aFbina.

(М.Кэрим).

"Das geht schon den ganzen Tag so", fuhr er mit böser Miene fort. "Der eine will zur Komischen Oper, macht eine Mark Da steh ich eine Viertelstunde, bis endlich einer kommt. Und wohin will er9 Zum Alex " (R.Holland-Moritz).

Пользуясь терминологией Грамматики Дудена, мы различаем эпический и сценический praesens historicum:

Stanislaus sucht nach dem Sinn des Lebens und entwickelt ein Selbstunterrichtssystem für die Dichtereiarbeit, um in dieses Handwerk einzuwachsen (E.Strittmatter).

..Neulich, es war kurz vor Feierabend, also gegen vier, bestellen ein Paar angetuterte Provinzonkels drei Scotch Es versteht sich wohl von selbst, daß der Barkeeper Cottbuser Whisky eingießt Da kommt dieser Lump auch schon angeflitzt und verlangt, daß die Bestellung korrekt ausgeführt wird Wie hoch der Verlust für den Keeper war. könnt ihr euch selbst ausrechnen...(R.Holland-Moritz), а) Эпический praesens historicum в русском и башкирском языках: На птичьем дворе сотни кур рассыпаны разноцветной галькой Дед Аким с хворостинкой похаживает по двору Ветер заигрывает с сивой его бородой, сушит на лбу зернистый пот (М.Шолохов)

Коштар Иайрап ropFair бик матур квндэ бвтэ колхоз бесэн эшенэ сыкты... "Кыз-кыркыи бесэн йыя, у (мер егеттэр атка атланып сумэлэ тарттыра, бисэ-сэсэ менэн ир-ат пар-пар булып, бе?гэ сумэлэ тейэп ебэрэ .. (М.Кэрим).

— б) Сценический praesens historicum в русском и башкирском языках:

Я сходила на Ангару, посмотрела огороды... За стол без тебя не сажусь, жду Мать не вытерпела, подняла тебя (В.Распутин).

Мин Ангара буйына ла твшеп мендем, баксаларуы ла карал керзсм. Оотэл артына hnnheyултырмайым, Иамануянганьпщы квтвп йврвйвм. Эсэй тузмэне, T0pF0&0 ууенме (В.Распутин).

Вслед за Г.Н.Россихиной, мы выделяем еще и «переживаемое» настоящее, т.е. комбинацию речи персонажей и авторской речи. Для нее характерна модальная направленность разговорного настоящего, которая проявляется за счет употребления модальных слов и частиц, показывающих отношение говорящего к содержанию высказывания. Формы прошедшего времени в данных предложениях связаны с внешней перспективой и поддерживают собой повествование, а настоящее время передает внутренний монолог персонажа:

Вздохнул Колька ох, не о том ты спрашиваешь, что интересно (Б.Васильев).

Уньщ Йэшкелт ку?ендэ оскон уйнаньг. ебэрИэге? уо, ебэрмэЬэгез ?э фронгка китом (Н.Мусин).

Genauso hat er eben Iswall eine Entschuldigung stammeln lassen, aber sie hat schon gewußt, wer das gedreht hat, der Blick hat sie verraten. Das geht schon lange so, Iswall, die nehmen dich schon seit Jahren auf die Schippe (H.Kant).

Переход к форме настоящего времени происходит в наиболее волнующих пунктах рассказа, когда рассказчик как бы начинает видеть прошлое'

Стукнула черная задвижка В квадрате двери на темном фоне возникает

белая фигура Хопрова В этот миг Половцев заносит левую ногу на порог, взмахнув топором, бьет Хопрова обухом повыше переносицы (М.Шолохов).

Бына ауыл артта -калды. Бэлхиэ ул якка боролоп карамаотса тырыша. Ауыл кузенэ салынИа, йэ кире уйлап куйыр. Ул -кабаланып атлай (Н Мусин).

Meine Tante Gerda kümmerte sich um meine Mutter Auf einmal klingelt es, und als meine Tante Gerda aufmacht, steht mein Onkel in der Tur (H.Kant).

Замену форм прошедшего времени на настоящее историческое в контексте глаголов, вводящих прямую речь, можно объяснить тем, что при передаче прямой речи говорящий может переходить от пересказа событий к разыгрыванию сцены в лицах перед слушающим1

Я сегодня говорю давайте корову забьем Вот тятя не даст соврать давайте, говорю, корову забьем, чтоб встретить дак встретить (В.Распутин)

Бвгвн мин Иыйырзы ла Иуйзырма-ксы инем эле. Ана, атай шаИит. эй?э, мин эйтэм, Иыйырзы го гон hyxtib/Tc, KapiiibuiaFac э&м рэтле каршылайык инде, тим(В.Распутин).

Heute hab ich gesagt Los, wir schlachten die Kuh Papa kann's bezeugen Los, sag ich, wir schlachten die Kuh, heute wird mal richtig gefeiert (W.Rasputin).

Переход от формы прошедшего к настоящему сигнализирует об изменении угла зрения. Угол зрения автора - прошлое, угол зрения персонажа -настоящее:

Села на дорогу и плачу. Нас те на сзади подъехала - я ручьем заливаюсь, реву, она пособила мне, поехали вместе, а я никак не успокоюсь, реву и реву (В.Распутин)

Ултырзым да юлга, бына илайым, бына илайым. Шул сак артымдан Настена тсыуыпсттс. а мин, акыра-атсыра, куз йэштэремде тугэ бирэм. Эле ярай атты ул сыгарышты. шунан hyn бергэлап китеп барзьгх. Э мин тыныслана FbiHa алмайым. Иаман укЪейемдэ укЬейсм (В.Распутин).

Ich hab mich neben den Schlitten gesetzt und geflennt. Schließlich holt mich Nastjona ein - und ich, ich heule wie ein Schloßhund... Wir fuhren dann zusammen weiter, und ich flenn undflenn, bin gar nicht zu beruhigen (W.Rasputin).

Изменение временной перспективы и «авторских образов» в повествовании лежит в основе транспонирования формы настоящего времени в область прошлого. Итак, в качестве разновидностей настоящего исторического мы выделяем:_

виды настоящего исторического русский башкирский немецкий

эпический praesens historicum ++ ++ +

сценический praesens historicum ++ ++ +

«переживаемое» настоящее + +

Несмотря на то, что praesens historicum - явление интерлингвистическое, следует отметить более высокую частотность его употребления в русском (67 из 120) и башкирском (45 из 96) языках. «Переживаемое» настоящее - редкое явление во всех сопоставляемых

нами языках.

4) При транспонировании форм прошедшего времени в план настоящего демонстрируется единичный факт, представленный так, как будто он уже осуществился, но контекст указывает на обычность такого факта; Ьайлаюан-hayra багжан.

Am Anfang hieß es "Lebe lang", das Ende klang wie Grabgesang Начал за здравие, кончил за упокой. Формы прошедшего времени используются для выражения: а) внутренней речи:

Auch Florin fühlte ein unbehagliches Rumoren im Bauch Unter keinen Umstanden durften sie Meister Antonius in die Hände laufen (L.Thal).

В данном случае глагол употребляется в изъявительном наклонении, как в прямой речи, но в 3-м лице, как в косвенной речи. Претерит во внутренней речи теряет свою сему «прошедшее время» и под давлением внешних лексических показателей и стилистических условий становится равнозначным презенсу.

При авторском изложении в презенсе о переходе к внутренней речи сигнализирует претерит. Коннотативный эффект можно сравнить с передвижением «камеры» рассказчика. Презенс ярче подчеркивает отчужденность автора, претерит сближает грани между двумя «местами съемки» [Шендельс 1970:83]:

Ziesemaus sieht auf seine Armbanduhr Es ist genau Viertel neun Wenn er jetzt, in dieser Minute, ein Taxi bekam, konnte er es noch schaffen Es konnte noch gelingen, unbemerkt vom Nachtwächter das Büro zu betreten. Ziesemaus fühlt Schweiß über seinen Rucken rinnen (R Holland-Moritz), б) наглядной конкретизации обычного действия: In seiner Trauer um Rosa, glich er jenem Witwer, der bis vier Wochen nach dem Tode seiner Frau mit einem Hangestrick in der Tasche herumlief, um mit diesem Strick in der fünften Woche die Kommode seiner neuen Frau in sein Haus zu tragen (E.Strittmatter).

Совершенный вид русского глагола в таких случаях выступает в наглядно-примерном значении, изображает действие так, как будто оно конкретно и единично. Форма прошедшего совершенного, включенная в контекст абстрактного настоящего, все же сохраняет свое грамматическое временное значение: действие изображено так, как будто оно уже произошло:

Бывало, прежде весь день у него занят, с утра наметал корм быкам, корове, овцам и лошади, напоил их, в обеденное время натаскал с гумна в вахлях сено и солому Да и ночью по несколько раз выходит на скотиний баз проведает, подберет в яслях наметанное под ноги сенцо (М.Шолохов).

Стилистически маркировано употребление 3-го лица прошедшего неопределенного в башкирских кулямасах. «Уткэндэге эш-хэлдэр?ен. хазерге кендэ факт булып йэшэуе - билдэЬез уткэн замандын, ертэлмэ мэгэнэЬе» [Зэйнуллин 2005.78]:

Ьицэ нисэ йэиР- тип Ьорагандар бер карт кьтан. Мицо твуэл ун ете йэш Нам куп-куп ай, - яуап бирюн ти ул.

в) действия, начавшегося в прошлом и продолжающегося в момент речи:

Мин ял теп ята т/ем еле

Прошедшее незаконченное может выражать очевидное длительное действие, передавая информацию одновременно о событии в прошлом и о положении дел в настоящем, связывая воедино план прошедшего и план настоящего

г) условия совершения другого действия.

Ямрыр булдымы маща, иген булыр тиуэр.

Башкирское прошедшее определенное, снабженное частицей -мы, -ме (не содержащей в данном случае значения вопроса), может выражать условие, причину совершения другого действия.

При перемещении в область настоящего в русском языке используется прошедшее совершенное, в немецком - претерит, в башкирском - прошедшее незаконченное, прошедшее неопределенное, а также прошедшее определенное. «Многозначность формы на -ды., ее способность выражать в контексте множество синтагматических, в том числе переносных, значений связана с древним происхождением данной формы, которой первоначально свойственно было выражать самые различные действия прошедшего плана, т.е иметь значение претерита западноевропейских языков» [ТГ 1997-109]. Итак, формы

семантический признак русский башкирский немецкий

внутренней речи +

конкретизации обычного действия + -

действия, начавшегося в прошлом и продолжающегося в настоящем +

условия совершения другого действия +

Прошлое в настоящем - явление наиболее типичное для башкирского языка (10 из 96), наименее - для русского (2 из 120). Общее для всех трех языков значение «наглядной конкретизации» обычного действия не носит массового характера. Этот вид транспозиции слабо представлен в сопоставляемых нами языках.

5) Экспрессивное представление будущего действия в формах прошедшего времени всегда предполагает субъективную пережитость факта как прошлого и субъективную убежденность в наличии результата:

Вдруг поднимется низовка или какая другая беда - все, пропала (В Распутин).

Йэ иИэ башка берэр каза сыкЪа, баш бвткэн тигэн hyy (В Распутин).

Wenn nun im Flußtal plötzlich Wind aufsprang oder samt ein Unglück geschah, war sie verloren (W Rasputin).

Формы прошедшего времени употребляются вместо форм будущего для выражения.

а) предположения, предвосхищенного будущего.

Christa war also noch im Badezimmer Wenn sie es verließ, wurde sie auf dem Wohnzimmertisch seinen Zettel finden Dann wußte sie, daß sie für den Abend und

die Nacht nicht mehr mit ihm rechnen konnte (R.Holland-Moritz).

Вра ч килеп влгврмэЬэ, у л Ьуштнн я^ан иле.

Употребление форм прошедшего времени в значении будущего в немецком языке ограничено прямой или внутренней речью и требует для своей реализации лексических переключателей bald, sobald.

Sobald du das Untergeschoß der Burg ausgekundschaftet hast (L Thal).

Перфект теряет при этом свою сему «прошедшее время», сохраняя сему «законченность действия» и приобретает под давлением контекста сему «будущее время». Он вытесняет футурум в этом значении. Сближение футурального плюсквамперфекта с футурум 2 и футуральным перфектом происходит лишь в условиях внутренней речи, когда плюсквамперфект траспонируется в область будущего Остальные семы этих форм совпадают:

So etwas kam immer mal vor und ließ sich leicht entschuldigen.. Wenn er dem Wächter dann noch in die Hände lief, hatte er eben Uberstunden gemacht (R.Holland-Moritz).

Башкирское предпрошедшее определенное может выражать предположительное действие, относящееся к будущему, получая значение сослагательного наклонения В этом значении данная форма синонимична форме на -р ине, однако, отличается от нее тем, что собственное значение - выражение реального прошедшего действия - придает глаголу в этой форме категоричность.

б) следования за моментом речи. Говорящий уверен, что действие обязательно произойдет или должно произойти очень скоро:

Ну, я пошел - Ярай, мин килем.

Синтагматическое значение следования за моментом речи возникает на основе контекстуальной нейтрализации временной семы предшествования и модальной семы изъявительного наклонения. Действие, которое произойдет после момента речи, представляется уже совершившимся; следует также отметить оттенок приступа к действию.

в) уверенности, законченности:

Erwisch den richtigen Zeitpunkt, und du hast gewonnen (L.Thal).

Чаще всего в таких предложениях вместо футурум 2 употребляется перфект, выражая большую степень уверенности и законченности. Он употребляется как абсолютная, так и относительная временная форма.

г) неизбежности:

Вот теперь мы пропали вонзят* (М.Шолохов).

К такому употреблению примыкают эмоционально-экспрессивные предложения типа: Так я тебе и поверил1 Как же, напугал! Такя и разбежался ' «Отрицание факта в будущем эмоционально выражается как ироническое признание его уже осуществившимся» [РГ 1980: 628].

Прошедшее несовершенное редко поддается субъективному переносу в план будущего Исключение могут представлять эмоциональные выражения: Плакали наши денежки' Плевал я на это! Башкирское прошедшее определенное также может использоваться в данном эмоционально-экспрессивном значении- Минунда нимэ курмэнеьР д) для ретроспективного выражения действия:

Er rannte weiter Morgen früh kamen die Revisoren Sie wurden freundlich sein, zunächst, denn niemand rechnete damit, daß Ziesemaus' Kasse nicht stimmen konnte (R Holland-Moritz).

Ну, положим, получила я согласие Что дальше?

Мин ризалык алдым ти. Шунан нимэ?

«Ретроспективно действие представляется как прошедшее, но читатель помечает его, основываясь на лексических компонентах контекста, как будущее событие. Ссылки на настоящее или будущее в сочетании с формой претерита следует относить не к моменту речи, а к моменту действия» [Grundzuege 1981: 514]:

Прошедшее совершенное, выступая в контексте будущего, может иметь перфектное значение. Действие, которое фактически отнесено к будущему, представлено как уже осуществившееся. Отнесенность действия к предшествующему временному плану обозначается морфологически, отнесенность его результатов к более позднему временному плану -лексическим значением глагола в определенном контексте.

Она наперед увидела, как он испуганно замер, с какой тя желои и угрюмой мыслью склонил голову (В.Распутин)

Для выражения вышеназванных значений в русском языке чаще всего используется прошедшее совершенное. Именно эта глагольная форма обладает наиболее отчётливо проявленной способностью «двигать действие», обозначая достигаемый им предел. В немецком языке данную функцию выполняет перфект, реже лретерит Результативное значение башкирского прошедшего определенного является причиной использования его для выражения предстоящих событий. Итак, формы прошедшего времени употребляются

семантический признак русский башкирский немецкий

предположения + ++

следования за моментом речи + +

уверенности ++

неизбежности +

ретроспективного характера действия + + +

Перемещение форм прошедшего времени в область будущего встречается во всех исследуемых нами языках, однако, провести параллели между ними возможно лишь при ретроспективном выражении действия.

Цитируемые нами лингвисты подчеркивают большую частотность транспозиции немецкого перфекта в план будущего, а также перфектное значение русского прошедшего определенного в аналогичной ситуации. «Мы видим семантическую характеристику перфекта в моменте выполнения, что хорошо мотивировано исторически, и рассматриваем употребляемые варианты со значением прошлого как контекстуально обусловленный смысловой

комплекс, который выступает как норма употребления» [Grundzuege 1981: 509].

6) Futurum historicum наиболее типичен для русского языка Употребляться в значении прошедшего могут формы будущего СВ:

И как только случалось - враз замирали, и Вовка тайком от учительницы трубочку поднимал. Из бузины трубочка, напихаешь в нее шариков из промокашки, прицелишься, дунешь - точно Кольке в рот разинутый (Б.Васильев).

Формы будущего времени употребляются вместо прошедшего:

а) для обозначения внезапного наступления действия:

Но еще мало живого в степи, не проснулись от зимней спячки сурки и суслики. изредка лишь пробежит по старюке-бурьяну полевая мышь да пролетят на озимку разбившиеся на брачные пары куропатки (М.Шолохов).

В случае внезапного, стремительного наступления в прошлом какого-нибудь быстрого, мгновенного действия говорящий как будто переносится в прошлое, не теряя, однако, сознания того, что он там находится только в воображении. Сочетание будущего совершенного с частицей как, характерное для разговорной речи, выражает единичное неповторяющееся действие особой интенсивности:

Он слушал, слушал, да как стукнет по столу

б) для выражения повторяющихся действий'

И рублю и слову цену знал уж если ронял их, то со значением С иным за вечер и рта не раскроет, а иного и поучит уму-разуму (Б.Васильев)

Представление о регулярности усиливается при употреблении парного союза то.. то

Пришлось вот этого Ванятку брать То он в чужой сад летом заберется, . то бросит кузню и увеется пескарей на удочку ловить (М.Шолохов).

Значение нерегулярного повторения действий в прошлом возникает при употреблении глагола СВ в форме будущего времени с частицей бывало-

Озера у нас в деревне неоглядные! Бывало пошлет председатель.. (Б Васильев).

в) для указания на прошедшие факты как будущие, последующие по отношению к другим прошедшим. Вторая часть конструкции называет действие, наступающее после реализации действия в первой части. Во второй части может быть употреблена и форма настоящего времени:

А я, кроме того, любил придумывать для себя забавы на меткость наберу горсть камней, отыщу цель потруднее и бросаю в нее до тех пор, пока не добьюсь полного результата - десять из десяти (В.Распутин).

Это значение возникает в тех случаях, когда план прошлого времени указан в предшествующей фразе, дан контекстом, а futurum historicum обозначает предшествование во времени.

г) для выражения предположения:

Sie werden unterwegs vom Geld verloren haben Die verruckte Schulte hat mit dem Steckkissen geschlenkert (E.Strittmatter).

"Der Sprecher/Schreiber stellt den Vollzug oder Abschluß einer Handlung für den Sprechzeitpunkt fest Die Aussage nimmt dabei den Charakter einer Vermutung über vergangenes Geschehen an" [Duden 1984:152].

д) для выражения типичного действия в прошлом:

Так же и у других баб, кому осталось кого ждать сама будет голодать, ребятишек недокормит, а припас для встречи оставит (В Распутин).

7CaUrahbi кешелэре булран башка катындар ja уззэре ас ropha ropopgap, балаларынын, тамаиынан кькЬа кыеыруар, аммэ осрашыу хврмэтенэ тип эуерлэнгэнризытска -карылмастар^.Распутин)

В данном случае контекст указывает на план прошедшего времени обычного действия

При транспозиции в сферу прошлого обычно употребляются русское будущее совершенное (реже будущее несовершенное) и башкирское будущее неопределенное Частотность употребления немецкого футурум 2 для обозначения предположения в прошлом очень низка. Итак, формы будущего

вре мен и употребл яются вместо форм прошедшего времени для выражения'__

семантический призиак__русский башкирский немецкий

внезапного наступления деиствия

повторяющихся действий

++

прошедших фактов как будущих, последующих по отношению к другим _прошедшим_

++

предположения

типичного деиствия в прошлом

Futurum historicum, наряду с praesens historicum и praesens futuralis, является наиболее типичным видом транспозиции временных форм глагола в русском языке (28 из 120). Перемещение форм будущего времени немецкого и башкирского глагола в прошлое носит единичный характер.

7) Транспозиция временных форм может происходить и в пределах одного временного плана. Наиболее богатым набором грамматических форм в немецком и башкирском языках обладает прошедшее время, между формами которого также существуют синонимические отношения.

Претерит и перфект различаются семами «контактность/дистантность с моментом речи». Помимо прочего, следует иметь в виду прагматические соображения при отборе говорящим формы прошедшего времени для сообщения информации Он может пользоваться ими скорее в целях собственного проявления, нем в целях передачи информации

Общепринятому положению, что перфект присущ разговорному, а претерит - повествовательному стилю речи противоречит употребление перфекта в повествовании, которое объясняется желанием придать значительность и весомость каждому предложению, так как оно предстает как законченное целое:

Manchmal ist er aber doch in den Wald gefahren, und wenn er gekommen ist, dann haben die Waldarbeiter gesagt Oho, jetzt kommt die Staatsmacht1 Und geklungen hat es wie Sieh da, der neue Herr Lehmann1 Es hat sich auch nichts genützt, daß er ihnen seine Hände gezeigt hat... (H.Kant).

Перфект вносит в повествование особый коммуникативный эффект, создает впечатление отрывистой речи, которая вызвана волнением говорящего'

Aber gerade sie traten am nächsten Tage ihren Weibern scharf entgegen, als diese zu munkeln begannen, eigentlich habe ja die Hanka Vytek mit ihrem Manne schlecht gelebt Schlecht gelebtDummheit> Dummheit" Weil sie ihn immer gedrängt hat, daß mehr Maschinen auf den Hoff kommen? Da hat sie ja ganz recht gehabt1 Weil sie alle, vom alten Utopil bis zu der rotblonden Fantscha, zur Arbeit angetrieben und nur um den Bohumil sich nicht gekümmert hat'? (O.Jelleneck)

На восприятии перфекта как более «личной», субъективно окрашенной формы в отличие от «объективно констатирующего» претерита строится стилистическое использование обеих форм как средства разделения различных планов повествования, сигнализирует об изменении «авторского образа» [Шендельс 1970:99]. Герой новеллы О.Елленека "Der Freigesprochene" вспоминает судебный процесс, на котором он был оправдан, хотя считал себя виновным. Оправдательный приговор лежит тяжелым бременем на его совести, он согласен скорее с прокурором, нежели с доводами своего адвоката-

In seinem grüblerisch gesenkten Kopf kreuzten einander unablaßig die Worte des Staatsanwalts und des Verteidigers "Vergessen Sie nicht, meine Herren Geschworenen, daß der Angeklagte ein Menschenleben vernichtet hat'' und "Es ist kein Wunder, meine Herren Geschworenen, daß der Angeklagte in der jähen Verwirrung seiner Sinne selbst den Richter machte" (O.Jelleneck).

Смена перспективы происходит также, когда рассказчик переходит от объективного описания фактов к своим предположениям. Переходя на перфект, он не просто информирует слушателей, но и побуждает их пережить эти события:

Mein Onkel stellte den Waldhornkasten weg und schlich auf Zehenspitzen zu meiner Mutter und mir in die Schlafstube Meine Tante erzählt, meine Mutter hat nur 'Ach du lieber Gott!' gesagt, als sie ihn sah. Ich habe geschlafen. Ich hab bei dem ganzen Krach, der jetzt geschah, geschlafen Mein Onkel hat die Geige aus dem Kasten genommen, hat sich das Stecktuch unter das Kinn gestopft und hat feierlich und laut gesagt. (H.Kant).

Замещение перфекта претеритом происходит реже, чем транспонирование перфекта в речевые условия претерита. Смена временных форм может быть обусловлена сменой настроения, темпа. Синтетическая форма претерита превосходно подходит для передачи молниеносного действия: Es hat geklirrt, und da lag sie im Schrank (H.Kant).

В башкирском языке мы рассматриваем синонимию форм прошедшего времени, обладающих семой «многократность»: прошедшее незаконченное, давнопрошедшее определенное/неопределенное, прошедшее определенное.

Вышеназванные формы прошедшего времени синонимичны при

выражении:

а) длительного, обычно регулярно повторяющегося в прошлом действия, очевидцем которого был/не был сам говорящий:

Закир был сакта китап лавкайы тоткан бер татарин йомошсо малая булыпиерейине (З.Биишева)

Былтыр минеи Мортаза арайым, унан эуэлгс йылды Корбанрале Хэжимуллайы ана шулай итэ торгайны (М.Кэрим).

Эуэл-ауэлдан беззен, ауылра... ит ашап ятырра тврле туралэр кила торган булран (М. К ;> р и м)

В качестве синтагматического значения прошедшего незаконченного мы выделяем выражение типичного, повторяющегося действия в прошлом. Наиболее полно эта сема реализуется в предельных глаголах, в случае же выражения значения повторяемости контекстуальными средствами независимо от предельности/непредельности.

Давнопрошедшее определенное и прошедшее незаконченное совпадают в значении многократного действия, которое для давнопрошедшего является основным, а для формы прошедшего незаконченного - контекстуальным значением:

ОласаИе, кем да кем ак боланды кура, шул румер бакый бахетле була. тип Ьвйлэй торга йны (Н.Мусин).

Бер кемдэидэ тсуртсмай ннсм (М. Корим).

При замене формы давнопрошедшего определенного формой прошедшего незаконченного значение повторяемости, многократности сохраняется, но значение обычности, привычности, типичности этого действия будет снято:

Безгэ каланан кунактар -канта торрайны - Без/'э каланам кунактар кайта ине.

Хотя парадигматическим значением прошедшего определенного является выражение очевидного, однократного действия в прошлом, однако встречаются случаи, когда данная форма означает повторяемость, многократность:

Кайза барИамда, тик бер гена яуапалдым{М Кэрим).

б) очевидного действия или состояния, явившегося в прошлом постоянным свойством предмета или лица:

Ко и дез йолдоззар куро торрайным (З.Биишева).

Лавкара йерергаминэлекярата инем (М.Кэрим).

Бындай халунын меиэн йыш кыиа була торган (3 Биишева).

В данном случае мы имеем дело с выражением обычного действия, являвшегося в прошлом свойством, качеством или постоянным признаком действующего лица: Улматурйырлайине. - Улматурйырлай тортйны.

Давнопрошедшее определенное выражает действия, когда говорящий, будучи их свидетелем, ведет рассказ в виде воспоминаний. Эта «меморативно-эпическая» [Мурясов 2002:58] форма башкирского языка имеет свой аналог в

русском языке в виде форм бывал, видывал, говаривал и т п •

Шул бвркэнсек уны бэлэ-казанан Ьаклай, тип Ьвйлэй торгайиы (З.Биишева).

Форма на -р ине отличается от вышеназванных своей функциональной ограниченностью: «она употребляется крайне редко, как правило, при воспоминаниях о постоянных, обычных действиях в прошлом, но и эту функцию она постепенно уступает своим семантическим конкурентам» [ТГ 2005:134]. Данная форма указывает на очень давние события и употребляется «только в 3-м лице, когда очевидец рассказывает о чьей-либо жизни, о главных чертах характера человека, с подчеркнутым уважением вспоминает о нем» [ГСБЛЯ 1981:227]:

Хатеремдэ Йэшерэк ирзор гер ыргытырга тотоноп китерзэр ине (Н.Мусин).

Итак, выбирая претерит или перфект, говорящий/пишущий на немецком языке руководствуется факторами лексической и структурной обусловленности, вида речи, а в разговорной речи немаловажную роль играет его диалектальная принадлежность. Перфект вносит в повествование особый коммуникативный эффект и транспонируется в условия претерита гораздо чаще, чем претерит в условия перфекта.

Формы прошедшего времени в башкирском языке, кроме общей для всех семы «предшествование моменту речи», обладают семами «эвиденциальность»/«неэвиденциальность», «меморативность» и т.д. Прошедшее незаконченное и давнопрошедшее определенное в своем парадигматическом, а давнопрошедшее неопределенное и прошедшее определенное в синтагматическом значении содержат сему «итеративность», хотя последняя форма в данном значении встречается редко.

Помимо вышеназванных факторов, влияющих на выбор претерита или перфекта в немецком языке, мы считаем необходимым подчеркнуть тот факт, что говорящий может сообщать свою позицию, пользуясь этими временными формами как сигналами речевой позиции. Выбор форм прошедшего времени, имеющих сему «итеративность», в башкирском языке не осложняется стилистическими или экспрессивными факторами. Исключение составляет редко употребляемая форма на -р ине, когда рассказчик с почтением, подчеркнутым уважением вспоминает о чьей-либо жизни.

В заключении подводятся общие итоги анализа транспозиции, выделяются некоторые особенности этого интерлингвистического явления:

• грамматическое значение формы времени расходится с временным значением контекста, вследствие чего отдельные виды транспозиции характеризуются особой экспрессивностью и эмоциональностью;

• сохраняется грамматическое значение временной формы, проявляясь как метафорическое;

• устанавливается синонимия между временными формами глагола в переносном и прямом значении, т.к. временная форма, выступающая в

переносном употреблении, оказывается в тех условиях, в которых функционирует другая форма в своем прямом значении;

• стилистическая подчеркнутость переносного употребления временных форм глагола особенно ярко выделяется на фоне стилистической нейтральности парадигматического значения данных форм,

• некоторые виды транспозиции встречаются преимущественно в разговорной речи.

Сравнив шесть видов перемещения глагольных форм из одного временного плана в другой в сопоставляемых нами языках, следует отметить,

что в них с разной частотностью имеются все виды транспозиции.

признак транспозиции русский башкирский немецкий

настоящее в будущем + + ++

будущее в настоящем ++ + +

настоящее в прошлом ++ ++ +

прошлое в настоящем + ++ +

прошлое в будущем + + ++

будущее в прошлом ++ + +

Транспозиция временных форм русского, башкирского и немецкого глагола может быть представлена следующим образом:

Прошедшее Настоящее Будущее

Рус

Баш.

■*-

-•-►

Нем.

-_>.

---#-►

Каждая культура имеет свой язык времени. Различия в поведении по темпоральному фактору связаны с направленностью на прошлое, настоящее и будущее Согласно немецкому подходу, время линейно, однонаправлено и необратимо, его движение невозможно повернуть вспять. Поэтому для немецкого языка самый типичный вид транспозиции - из настоящего в будущее Немецкий презенс является очень успешным конкурентом футурума. Следующий по частотности вид транспозиции - из прошлого в будущее, для этих целей чаще всего используются перфект и претерит, крайне редко плюсквамперфект. То, что оба основных вида транспозиции представляют собой перемещение временных форм немецкого глагола в план будущего, является, по нашему мнению, одним из фактов, подтверждающих, что немецкая лингвистическая система более направлена на будущее, нежели на прошлое

Русская языковая структура больше чем немецкая ориентирована на

прошлое. Все три вида переноса временных форм русского глагола доказывают, что идея времени в русском языке связана с идеей повторяемости, цикличности. Мысль, что можно повернуть время вспять, остановить его, вовсе не кажется нам абсурдной. Praesens historicum и futurum historicum -излюбленные виды транспозиции как в литературном языке, так и в разговорной речи.

Для башкирской лингвокультуры характерно очень подробное членение темпорального пространства, особенно прошлого. Семь глагольных форм, среди которых есть формы почтительного воспоминания, ностальгического воспоминания, эвиденциальность, многократность, разнообразные виды синонимии в прошедшем времени являются подтверждением того, что прошлое имеет для башкир особую значимость Наиболее частотным является транспонирование формы настоящего времени в сферу прошлого. Неразвитость явления переноса временных форм башкирского глагола в другие временные планы мы объясняем самодостаточностью башкирской глагольной системы. Обилие временных форм в башкирском языке делает транспозицию излишней

Основные вопросы диссертации нашли отражение в следующих публикациях.

1. Ахмадиева ЗА Презентные формы в русском, немецком и башкирском языках // Вестник Башкирского университета. - 2008. - №2. - С. 299-303.

2 Ахмадиева 3 А Прошлое в будущем // Вестник Башкирского университета. -2008 -№3,- С. 554-558.

3. Ахмадиева ЗА. Функции настоящего времени в русском, немецком и башкирском языках // Интеграционные процессы в науке, образовании и производстве: Материалы Всероссийской научно-практической конференции в г. Кумертау. - Уфа: Гилем, 2006. - С.335-340

4. Ахмадиева ЗА Транспозиция в русском и немецком языках // Актуальные проблемы проектирования образовательных систем: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Кумертау: КФ ГОУ ОГУ, 2007. - С. 136142.

5. Ахмадиева ЗА Об историческом презенсе в русском и немецком языках // Немецкий язык в Башкортостане: проблемы и перспективы: Материалы 3-й научно-практической конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. - С.148-153.

6. Ахмадиева З.А Praesens futuralis в русском и немецком языках // Инновации в интеграционных процессах образования, науки, производства: Материалы Международной научной конференции в г. Мелеузе. - Уфа: Гилем, 2008. -С.376-380

Ахмадиева Зульфия Альтафовна

ТРАНСПОЗИЦИЯ ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ГЛАГОЛА В СВЕТЕ ТЕОРИИ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА

(НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО, БАШКИРСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР № 021319 от 05 01 99 г

Подписано в печать 14.10.2008 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,39 Уч.-изд. л. 1,58. Тираж 100 экз. Заказ 710.

Редакционно-издателъский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул Фрунзе, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г Уфа, ул. Фрунзе, 32

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ахмадиева, Зульфия Альтафовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ КАТЕГОРИИ ВРЕМЕНИ.

1.1. Философский и психологический аспекты категории времени.

1.2. Лингвистические учения о категории времени.

1.3. Лингвистическое время.

1.3.1. Лингвистическое время как грамматическая категория.

1.3.2. Таксис.

1.3.3. Темпоральность.

1.3.4. Аспектуальность.

1.4. Выводы по первой главе.

ГЛАВА 2. ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА.

2.1. Научная картина мира.

2.2. Концептуальная картина мира.

2.3. Языковая картина мира.

2.3.1. История изучения языковой картоны мира.

2.3.2. Национальная языковая картина мира.

2.3.3. Особенности национальных языковых картин мира.

2.4. Лингвокультурологический аспект языковой картины мира.

2.5. Метафора.

2.6. Лингвовременная картина мира.

2.7. Выводы по второй главе.

ГЛАВА 3. ТРАНСПОЗИЦИЯ ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ГЛАГОЛА

В СВЕТЕ ТЕОРИИ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА.

3.1. Транспозиция временных форм глагола.

3.2. Настоящее в будущем.

3.3. Будущее в настоящем.

3.4. Настоящее в прошлом.

3.5. Прошлое в настоящем.

3.6. Прошлое в будущем.

3.7. Будущее в прошлом.

3.8. Прошлое в прошлом.

3.9. Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Ахмадиева, Зульфия Альтафовна

В системе образования Республики Башкортостан, как и других республик Российской Федерации, имеет место трилингвизм. Необходимость билингвизма, т.е. владения родным и русским языком, уже давно не вызывает никаких сомнений. «В многонациональном государстве, каким является Российская Федерация и Республика Башкортостан в ее составе, билингвизм представляет собой социальную необходимость - составляет одно из главных условий совместного проживания и сотрудничества разноязычных народов. Сегодня национально-русское двуязычие в его различных вариантах как основной тип билингвизма в России стало социально-историческим фактом» [Закирьянов 2002: 5]. Башкирский язык как государственный язык является обязательным предметом в региональном компоненте программ общеобразовательных учебных заведений. Это позволяет надеяться, что в ближайшем будущем наряду с башкирско-русским возникнет и русско-башкирское двуязычие. Актуально на сегодняшний день владение хотя бы одним иностранным языком. Трилингвы должны составить население нашего региона в XXI веке.

Обучение любому второму (третьему, четвертому.) неродному языку является более успешным, если привлекаются результаты сопоставительного изучения языков. Овладение неродным языком формируется, как известно, на базе речевого опыта родного языка. При обучении другому языку возникает необходимость в сравнении систем родного и изучаемого языков. Системное научное описание изучаемого языка в сравнении со структурными и функциональными особенностями родного языка не только позволяет выяснить, какие черты языков однотипны, а какие черты не накладываются друг на друга, но и способствует лучшему усвоению и пониманию особенностей родного языка.

Имеется немало учебных пособий по контрастивной лингвистике вышеназванных языков, например, «Сопоставительная грамматика русского и башкирского языков» A.M. Азнабаева и Р.Х. Хайруллина, «Контрастивная грамматика: морфология русского и тюркских языков» Э.М. Ахунзянова, «Сопоставительная типология русского и башкирского языков» К.С. Закирьянова, «Сравнительная типология немецкого и русского языков» A.J1. Зеленецкого и П.Ф. Монахова, «Очерки по сопоставительной грамматике немецкого и русского языков»

К.Г. Крушельницкой, «Теоретическая грамматика немецкого языка: Сопоставительная типология немецкого и русского языков» и «Функционально-семантический подход при сопоставительно-типологическом изучении грамматических категорий глагола» Б.А. Абрамова, «Опыт сопоставительной морфологии немецкого и башкирского языков» Р. Шенкнехта, «Сопоставительная морфология немецкого и башкирского языка» Р.З. Мурясова и т.д. Однако нет сопоставительных грамматик трех и более разноструктурных языков. Большинство диссертационных исследований посвящено русско-башкирскому и русско-немецкому сопоставительному языкознанию, сопоставительный анализ башкирского и немецкого языков проводится гораздо реже.

Актуальность нашего исследования обусловлена недостаточной разработанностью контрастивного описания наиболее сложной части речи - глагола - в русском, башкирском и немецком языках, а именно функционально-семантической категории темпоральности, а также возможностью создания грамматики немецкого языка (или отдельных ее разделов) для билингвов, в нашем случае, людей, одинаково свободно владеющих башкирским и русским языками. В данной работе исходным избирается русский язык, так как он является языком-посредником, общим для всех членов разноязычного социума России.

Башкирский и немецкий языки, как известно, относятся к различным группам, как по генетической, так и по типологической характеристике. Башкирский язык является представителем тюркской ветви алтайской семьи языков. Немецкий язык входит в западногерманскую подгруппу германской группы индоевропейских языков. В структурно-типологическом плане башкирский язык относится к агглютинативным языкам, в котором также представлены аналитические элементы для выражения различных грамматических значений. Немецкий язык относится к аналитическо-синтетическим языкам. Русский язык -представитель восточнославянской подгруппы - как и другие индоевропейские языки, согласно морфологической классификации, является флективным языком.

Настоящая работа посвящена сопоставительному изучению транспозиции временных форм глагола в русском, башкирском и немецком языках. В центре внимания нашего исследования -перемещение формы настоящего времени в план будущего и прошлого, форм прошедшего времени в план настоящего и будущего, будущего в речевые условия прошедшего и настоящего времени. Мы рассматриваем эти явления, с одной стороны, как языковые универсалии, с другой стороны, подчеркиваем идиоэтническую природу их употребления в данных языках.

В какой мере морфология может отражать национальное мировидение и следует ли относить этот раздел языкознания к языковой картине мира (ЯКМ)? Принято считать, что легче всего проследить связь между сознанием и языком в лексико-фразеологической системе языка и словообразовании. Приоритет лексической системы языка по отношению к морфологической, синтаксической и им подобным объясняется тем, что количество лексических единиц в языке неизмеримо больше, чем других. Мы же полагаем, что не менее серьезную роль в классификационно-познавательной деятельности человека играет грамматика, так как она способствует дробному расчленению окружающей действительности, всестороннему ее познанию. А. Вежбицкая утверждает, что «грамматика на самом деле составляет концентрированную семантику: она воплощает систему значений, рассматриваемых в данном конкретном языке как особенно важные, действительно сущностно необходимые при интерпретации и концептуализации действительности.» [Вежбицкая 1999: 44].

Как формулирует Р.З. Мурясов, «временная локализация событий объективного мира и соответствующая ей когнитивная структура -содержание времени находят свою интерпретацию в виде семантических функций языковых средств, состав и номенклатура которых зависят от особенностей данного конкретного языка и, следовательно, носят идиоэтнический характер» [Мурясов 2002:42].

Лингвистика изучает время в качестве грамматической категории. Однако в последнее время оно стало рассматриваться как культурный концепт, один из элементов ЯКМ, и как составляющая лингвокультурного знания того или иного народа. Языковая картина мира отражает реальность через концептуальную картину мира. Вопрос о соотношении концептуальной (понятийной, культурной) и языковой картин мира чрезвычайно сложен и многопланов. Его суть сводится к различиям в преломлении действительности в языке и в культуре. Концептуальная и языковая картины мира соотносятся друг с другом как целое с частью. ЯКМ - это часть культурной картины. Культурная и языковая картины мира тесно взаимосвязаны, находятся в состоянии непрерывного взаимодействия и восходят к реальной картине мира, к реальному миру, окружающему человека.

Современные исследования ЯКМ ведутся в двух направлениях. С одной стороны на основании системного семантического анализа лексики, морфологии, синтаксиса, словообразования определенного языка производится реконструкция цельной системы представлений, отраженной в данном языке, безотносительно к тому, является ли она специфичной для данного языка или универсальной (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, В.А. Маслова). С другой стороны исследуются отдельные характерные для данного языка (лингвоспецифичные) концепты, обладающие двумя свойствами: они являются «ключевыми» для понимания данной культуры и плохо переводятся на другие языки. Результаты таких исследований представлены в работах А. Вежбицкой, А.А. Зализняк, И.Б. Левонтиной, А.Д. Шмелева, Е.С. Яковлевой, М.В. Пименовой.

Проблема ЯКМ связана с проблемой метафоры как одним из способов создания глобального образа мира. Посредством механизмов метафоры на основе сходства некоторых признаков реалии, уже названной в языке, и называемой реалии синтезируется новый идеальный объект метафорически переосмысленное значение имени с целью наименования новой реалии или явления. Особый случай представляет переносное, метафорическое употребление времен, когда говорящий мысленно переносится в другой временной план, как бы заново «проигрывая» прошлые события или предвосхищая будущее. Его мысли о будущем могут носить ретроспективный характер, т.е. действие в будущем предстает уже как совершившееся, как уже пережитое. Иногда автор, опережая события, сообщает о том, что ожидает его героя в будущем. Форма прошедшего времени лишает его сообщение всякой гипотетичности, придает ему весомость совершившегося факта.

Метафорическое употребление времен или транспозиция временных форм глагола (использование настоящего времени вместо прошедшего и будущего, прошедшего времени вместо будущего и т.д.) — одно из следствий и форм проявления асимметрии в языке. Перенос играет большую роль в устройстве и функционировании языка, благодаря ему создаются синонимы для выражения оттенков значения временных форм. Многогранная семантика временных форм русского, башкирского глагола, 8 а также немецкие речевые средства, способные передавать аналогичные значения, являются предметом нашего исследования. В.Г. Гак полагает, что «изучение метафоры в сопоставительно-типологическом плане дает огромный лингвистический материал. Оно позволяет проникнуть в общие закономерности человеческого мышления, выявить типичные ассоциации и вместе с тем определить специфику каждого языка, отделяющую его от общего и всеобщего» [Гак 1988:13].

Целью данной диссертации является сопоставительное исследование семантических признаков перемещения форм настоящего, будущего и прошедшего времени в речевые условия других временных форм в русском, башкирском и немецком языках, выявление частотности отдельных видов транспозиции в данных языках. Нами предпринята попытка объяснить приоритет того или иного вида транспозиции идиоэтническими особенностями каждого из указанных языков.

Достижение поставленной цели определило решение ряда конкретных задач:

1) обзор истории изучения видовременных форм глагола в общем, русском, немецком и башкирском языкознании;

2) анализ современных концепций научной, концептуальной, языковой картины мира, лингвовременной русской, башкирской, немецкой картины мира;

3) обобщение накопленного фактического материала по транспонированию одних временных форм глагола в речевые условия других;

4) поиск способов эквивалентной передачи исходных функционально-семантических значений русского глагола грамматическими средствами в башкирском и немецком языке;

5) выделение семантических признаков всех видов транспозиции;

6) исследование и сопоставление синонимии форм прошедшего времени в башкирском и немецком языках;

7) определение точек соприкосновения и выявление различия между транспозицией временных форм глагола в исследуемых языках;

8) обоснование более высокой или низкой частотности разных видов транспозиции в данных языках с позиции ЯКМ.

Для достижения цели диссертации и решения выдвинутых задач, в процессе работы нами использованы методы лингвистического описания, системного подхода и сравнительно-типологического исследования. При сопоставлении языков, принадлежащих разным структурным типам, сравниваются не языки, а системы и подсистемы языков. Системное категориальное сопоставление вскрывает структурные особенности каждого из языков, обращая внимание на те черты, которые не могут быть со всей полностью учтены методиками сопоставления элементов отдельного языка. Использование сравнительно-типологического метода позволяет описать языковой материал и выявить общие грамматические свойства неродственных языков, какими являются русский, башкирский и немецкий языки. Изучая явления, присущие всем языкам мира или отдельных их группам, мы также используем метод универсалий. Именно теория универсалий служит основной базой современного типологического языкознания, опирающегося в первую очередь на сопоставительное изучение языков.

Научная новизна работы заключается, прежде всего, в самой постановке проблемы. Синтагматические значения временных форм глагола описывают академические грамматики каждого из указанных языков, однако только сопоставительный анализ позволяет выделить семантические признаки, которые остаются без внимания вне сравнения. Настоящая диссертация представляет собой первое монографическое исследование, посвященное сопоставлению транспозиции временных форм глагола в русском, башкирском и немецком языках. На богатом фактическом материале освещены семантические особенности переноса временных форм русского глагола из одного временного плана в другой, а также осуществлен синхронный поиск эквивалентов в башкирском и немецком языках.

Материалом для исследования послужили примеры, взятые из произведений современной русской, башкирской и немецкой литературы: Б. Васильева «Не стреляйте в белых лебедей», В. Распутина «Уроки французского», М. Карима «О^он-о^атс бала сак», Н. Мусина «Зэн,гэр тауза - атс болан», 3. Биишевой «Оло Эйек буйында», R. Holland-Moritz "An einem ganz gewohnlichen Abend", O. Jellineck "Hankas Hochzeit", H. Kant "Die Aula", E. Strittmatter "Der Wundertater", L.Thai "Mimus"; роман М.Шолохова «Поднятая целина» и повесть В.Распутина «Живи и помни» на русском, башкирском и немецком языках. Объем проанализированного материала составляет более 4000 страниц на трех сопоставляемых языках, откуда извлечены 460 примеров (в тексте диссертационного исследования использованы 168): 120 русских, 96 башкирских и 148 немецких примеров для иллюстрации транспозиции из одного временного плана в другой; 38 немецких и 58 башкирских примеров для подтверждения синонимии форм прошедшего времени. Кроме этого к анализу привлечено 30 пословиц.

Теоретической базой диссертационной работы послужили положения, изложенные в трудах зарубежных и отечественных авторов. Решение задач стало возможным благодаря известным достижениям, представленным в работах В. Гумбольдта, Э. Бенвениста, JI. Вайсгербера, А. Вежбицкой и многих других зарубежных ученых, а также в работах отечественных лингвистов И.А. Бодуэна де Куртене, В.В. Виноградова, А.В. Бондарко, М.М. Гухман, С.С. Кацнельсона, Ю.С. Маслова, В.Г. Гака, Б.Т. Танеева и др. Проблемы анализа башкирского и татарского глагола рассматриваются в работах видных тюркологов Н.К. Дмитриева, Б.А. Серебренникова, Н.Б. Бургановой, А.А. Юлдашева, Ф.А. Ганиева, М.В. Зайнуллина, Н.Х.Ишбулатова и др. При выполнении диссертационного исследования мы опирались на труды немецких грамматиков Г. Пауля, В. Шмидта, X. Бринкманна, X. Вайнриха, П. Айзенберга, И. Эрбена, отечественных германистов О.И. Москальской, В.Г. Адмони, JI.P. Зиндера, Т.В. Строевой, Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, на академические издания по грамматике немецкого языка. Нами использованы имеющиеся работы Р.З. Мурясова, Э.М. Ахунзянова, К.С. Закирьянова, A.M. Азнабаева, Р.Х. Хайруллина и др. по сопоставлению временной системы башкирского и татарского языков с временной системой индоевропейских языков.

Теоретическая значимость исследования определяется в первую очередь тем, что оно является определенным вкладом в разработку теории сопоставительных исследований разноструктурных языков. Научно-системное описание трех языков способствует более глубокому познанию закономерностей сопоставляемых языков в отдельности, так как сравнение есть наиболее универсальный способ исследования языка. Работа может использоваться для будущих исследований, включая написание курсовых и дипломных работ, как в области сопоставительной морфологии, так и для описания ряда явлений в отдельных языках.

Что касается практической значимости работы, она может быть использована, прежде всего, в практике активного изучения и преподавания немецкого языка, а, в частности, преподавания грамматики современного немецкого языка в высшей школе, в лекционных курсах страноведения Германии с освещением ментальности носителей немецкого языка, в переводческой деятельности и т.д. Результаты данного исследования могут быть использованы составителями учебных пособий, школьных и вузовских программ, справочников по грамматике немецкого языка для национальных образовательных учреждений, учебников немецкого языка с опорой на башкирский язык для выяснения сущности семантических преобразований, которые имеют место при переводе с одного языка на другой.

На защиту выносятся следующие положения:

Положение 1. Функциональная сфера презенса в русском, башкирском и немецком языках является грамматической универсалией.

Положение 2. Синонимия временных форм наиболее развита в русском и немецком языках, т.к. башкирские временные формы более однозначны.

Положение 3. Относительно большое количество временных форм в немецком и башкирском языках обусловлено, в том числе идиоэтническими особенностями данных языков.

Положение 4. Наиболее часто в немецком языке встречаются перемещения из настоящего и прошлого в будущее, в русском - из будущего в настоящее и прошлое, из настоящего в прошлое, в башкирском - из настоящего в прошлое и наоборот.

Положение 5. Перфект и претерит могут служить сигналами речевой позиции говорящего. Выбор форм прошедшего времени в башкирском языке не осложняется стилистическими или экспрессивными факторами.

Положение 6. Каждый народ закрепляет в языке свое видение времени, что позволяет говорить об этническом временном менталитете, временных универсалиях, о временной КМ.

Апробация работы. Выводы и положения диссертационного исследования были представлены в сообщениях на заседаниях кафедры немецкой филологии Башкирского государственного университета, в тезисах и докладах на научно-практических конференциях по проблемам преподавания гуманитарных дисциплин в технических вузах, на ежегодных конференциях по проблемам и перспективам преподавания немецкого языка в Башкортостане в г. Уфе. Основные вопросы диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

1. Ахмадиева З.А. Презентные формы в русском, немецком и башкирском языках // Вестник Башкирского университета. - 2008. - №2. - С. 299-303.

2. Ахмадиева З.А. Прошлое в будущем // Вестник Башкирского университета. - 2008. - №3. - С. 554-558.

3. Ахмадиева З.А. Функции настоящего времени в русском, немецком и башкирском языках // Интеграционные процессы в науке, образовании и производстве: Материалы Всероссийской научно-практической конференции в г. Кумертау. - Уфа: Гилем, 2006. - С. 335-340.

4. Ахмадиева З.А. Транспозиция в русском и немецком языках // Актуальные проблемы проектирования образовательных систем: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. -Кумертау: РИО КФ ГОУ ОГУ, 2007. - С. 136-142.

5. Ахмадиева З.А. Об историческом презенсе в русском и немецком языках // Немецкий язык в Башкортостане: проблемы и перспективы: Материалы 3-й научно-практической конференции. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2008.-С. 148-153.

6. Ахмадиева З.А. Praesens futuralis в русском и немецком языках // Материалы Международной научной конференции «Инновации в интеграционных процессах образования, науки, производства» в г. Мелеузе. - Уфа: Гилем, 2008. - С. 376-380.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертационного исследования составляет 175 страниц печатного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Транспозиция временных форм глагола в свете теории языковой картины мира"

3.9. Выводы по третьей главе

Проанализировав виды транспозиции и распределение примеров по ее отдельным видам в русском, немецком и башкирском языках, можно сделать следующие выводы об особенностях этого интерлингвистического явления:

1) грамматическое значение временной формы расходится с временным значением контекста;

2) сохраняется грамматическое значение временной формы, проявляясь как метафорическое;

3) устанавливается синонимия между временной формой глагола в переносном и прямом значении, так как временная форма, выступающая в переносном употреблении, оказывается в тех условиях, в которых функционирует другая форма в своем прямом значении; эти формы взаимозаменяемы;

4) грамматическая синонимия данного типа не означает семантического тождества; совпадение ограничивается лишь тем значением, которое исходит из контекста;

5) многие случаи транспозиции характеризуются особой экспрессивностью и эмоциональностью, что в значительной степени является следствием расхождения между контекстом и грамматическим значением формы;

6) стилистическая подчеркнутость переносного употребления временных форм глагола особенно ярко выделяется на фоне стилистической нейтральности парадигматического значения данных форм;

7) стилистическая окрашенность и эмоциональность не являются исключительными признаками только транспонированных форм;

8) некоторые виды транспозиции встречаются преимущественно в разговорной речи;

9) выбор форм прошедшего времени башкирского глагола, в отличие от немецкого языка, не осложняется стилистическими или экспрессивными факторами.

Сравнив шесть видов перемещения глагольных форм из одного временного плана в другой в сопоставляемых нами языках, следует отметить, что в них имеются все виды транспозиции. признак транспозиции русский башкирский немецкий настоящее в будущем + + ++ будущее в настоящем ++ + + настоящее в прошедшем ++ ++ + прошедшее в настоящем + ++ + прошедшее в будущем + + ++ будущее в прошедшем ++ + +

Наиболее часто в немецком языке встречаются перемещения из настоящего и прошлого в будущее. Для русского языка типично транспонирование из будущего в настоящее, из настоящего в прошлое и из будущего в прошлое. В башкирском языке преобладает перенос временных форм глагола из настоящего в прошлое и наоборот.

Транспозиция временных форм русского, башкирского и немецкого глагола может быть представлена следующим образом:

Прошлое Настоящее Будущее

Рус.

Баш.

Нем.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЯКМ - это исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Раскрыть характер народа, значит, выявить его наиболее значимые социально-психологические черты, которые исторически вырабатывались у нации под воздействием условий проживания, образа жизни, социально-экономического строя и др. ЯКМ — это системное, целостное отображение действительности с помощью различных языковых средств.

Время как один из ключевых культурных концептов является важной частью концептуальной системы. Однако такое объективное, общее для всех людей физическое ощущение как время в разных языках отражается по-разному. Зафиксированные в языке наивные представления человека о мире через призму временных ощущений отражают поэтому как общие закономерности человеческого мышления, типичные ассоциации, так и специфику каждого языка.

Наши исследования стали еще одним подтверждением обоснованности выводов Р.З. Мурясова о том, что «временная локализация событий объективного мира и соответствующая ей когнитивная структура — содержание времени находят свою интерпретацию в виде семантических функций языковых средств, состав и номенклатура которых зависят от особенностей данного конкретного языка и, следовательно, носят идиоэтнический характер» [Мурясов 2002: 42].

Исследование категории времени глагола, а в частности видов транспозиции временных форм в речевые условия других форм, позволяет лучше понять национальное мировидение, так как время является одним из ключевых концептов в ЯКМ любого народа. Каждый народ закрепляет в языке свое видение времени, что позволяет говорить об этническом временном менталитете, временных универсалиях, о временной КМ.

Каждая культура имеет свой язык времени. Различия в поведении по темпоральному фактору связаны с направленностью на прошлое, настоящее и будущее. Согласно немецкому подходу, время линейно, однонаправлено и необратимо, его движение невозможно повернуть вспять. Поэтому для немецкого языка самый типичный вид транспозиции — из настоящего в будущее. Немецкий презенс является очень успешным конкурентом футурума. Следующий по частотности вид транспозиции — из прошлого в будущее, для этих целей чаще всего используется перфект, потом претерит, крайне редко плюсквамперфект. То, что оба основных вида транспозиции представляют собой перемещение временных форм немецкого глагола в план будущего, является, по нашему мнению, одним из фактов, подтверждающих, что немецкая лингвистическая система более направлена на будущее, чем на прошлое.

Русская языковая структура больше чем немецкая ориентирована на прошлое. Все три вида переноса временных форм русского глагола доказывают, что идея времени в русском языке связана с идеей повторяемости, цикличности. Е.В.Петрухина полагает, что для современной русской языковой картины мира важна циклическая модель времени, которая доминировала в архаических культурах. [Петрухина 2003: 427]. Общеизвестно довольно легкомысленное отношение ко времени в русской культуре, выражающееся в опозданиях, переносе мероприятий, отмене договоренностей, несоблюдении графика движения транспорта и т.п. Мысль, что можно повернуть время вспять, остановить его, вовсе не кажется абсурдной. Praesens historicum и futurum historicum — излюбленные виды транспозиции как в литературном языке, так и в разговорной речи.

Для башкирской лингвокультуры характерно очень подробное членение темпорального пространства, особенно прошлого. Семь глагольных форм, среди которых есть формы почтительного воспоминания, ностальгического воспоминания; эвиденциальность, многократность, разнообразные виды синонимии в прошедшем времени глагольной системы башкирского языка являются подтверждением того, что прошлое имеет для башкир особую значимость. Башкирский разговорный язык изобилует выражениями типа боронро заманда, боронрылар эйткэн, ата-бабалирыбы} бе$гэ эйтеп калдырран и т.п. Наиболее частотным является транспонирование формы настоящего времени в сферу прошлого. Неразвитость явления переноса временных форм башкирского глагола в другие временные планы мы объясняем самодостаточностью башкирской глагольной системы, обилие временных форм в башкирском языке делает транспозицию излишней. Например, семантическая зона будущего времени выражается двумя формами, которые отличаются друг от друга не темпоральными признаками, а модальными значениями определенности/неопределенности.

Наши исследования подтвердили предположение, что относительно большое количество временных форм в немецком и башкирском языках обусловлено также идиоэтническими особенностями этих языков. «Так, если основной причиной богатства временных форм в немецком языке является грамматикализация таксисного значения «предшествование», то в башкирском языке еще большее богатство временных форм объясняется, во-первых, как и в немецком языке, грамматикализацией таксисного значения предшествования (правда, только при выражении предшествования в прошлом), во-вторых, наслоением на категориальные значения временных форм таких модальных значений как категоричность/некатегоричность, определенность/неопределенность» [Мурясов 2002: 162].

Итак, синонимия временных форм глагола развита больше в русском и немецком языках, хотя диапазон синтагматических значений русского глагола значительно шире, что объясняется, по нашему мнению, малым количеством временных форм в русском языке. Временные формы башкирского языка в целом более однозначны, специфическая особенность этого языка - синонимические отношения в пределах одного временного плана, например, между формами прошедшего времени.

Бесспорной во всех исследуемых нами языках является способность формы настоящего времени транспонироваться в темпоральные сферы будущего и прошлого. Проведенный нами анализ данных видов транспозиции подтвердил положение о том, что функциональная сфера презенса в русском, башкирском и немецком языках является грамматической универсалией.

Список научной литературыАхмадиева, Зульфия Альтафовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамов Б. А. Теоретическая грамматика немецкого языка. Сопоставительная типология немецкого и русского языков. — М.: Владос, 1999.-285 с.

2. Абрамов Б.А. Функционально-семантический подход при сопоставительно-типологическом изучении грамматических категорий глагола // Избранные работы по немецкой грамматике и общим проблемам языкознания. -М.: Кругъ, 2003. С.376-387.

3. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. JL: Наука, 1988. - 238 с. .

4. Азнабаев A.M., Хайруллин Р.Х. Сопоставительная грамматика русского и башкирского языков. Уфа: Гилем, 2006. - 148 с.

5. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. М.: Проспект, 2001. - 608 с.

6. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка систематического описания // Вопросы языкознания. 1995. — №1. -С. 37-67.

7. Аристотель. Сочинения в 4-х томах. Т.З. — М.: Мысль, 1981. 613 с.

8. Арутюнова Н.Д. Речеповеденческие акты и истинность // Человеческий фактор в языке: Коммуникация. Модальность. Дейксис. — М.: Наука, 1991. С. 6-79.

9. Арутюнова Н.Д. От редактора // Логический анализ языка. Язык и время. -М.: Индрик, 1997. С. 5-16.

10. Арутюнова Н.Д. Время: модели и метафоры // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 51-61.

11. Ахунзянов Э.М. Контрастивная грамматика: морфология русского и тюркских языков. Казань: Изд-во КГУ, 1987. — 157 с.

12. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Едиториал УРСС, 2002. — 447с.

13. Бердяев Н.А. Смысл истории. Опыт человеческой судьбы // На переломе. Философия и мировоззрение. Философские дискуссии 20-х163годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 402-410.

14. Богородицкий В.А. Введение в татарское языкознание в связи с другими тюркскими языками. — Казань: ТатГосИздат, 1934. 168 с.

15. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию в 2-х томах. Т.2. -М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963. 391 с.

16. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст. — JL: Наука, 1971.-115 с.

17. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. — JL: Наука, 1978. -175 с.

18. Бондарко А.В. Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. - 260 с.

19. Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики. На материале русского языка. — М.: Языки славянской культуры, 2002. 736 с.

20. Бондарко А.В., Буланин JI.JI. Русский глагол. Л.: Просвещение, 1967. - 192 с.

21. Брутян Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы анализа языка. Ереван: Изд-во Ереванского ун-та, 1976. - С. 57-64.

22. Булыгина Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. - С. 320-355.

23. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). — М.: Языки русской культуры, 1997. — 576 с.

24. Бурганова Н.Б. О временных формах глаголов изъявительного наклонения в заказанских говорах. Отчет от 22.09.2007 г. Режим доступа: http://www.tugantelem.narod.ru/dialekt/burganova.html

25. Вайсгербер Й.Л. Родной язык и формирование духа. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 232 с.

26. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. — М.: Русские словари,1997. 133 с.

27. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. — М.: Языки русской культуры, 1999. 776 с.

28. Вендина Т.И. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 2002. — 288 с.

29. Википедия. Отчет от 4.10.2007г. Режим доступа: http:// ru. wikipedia.org/wiki/%D0% А1 %D 1 %82%D0%B5%D 1 %80%D0%B5 %D0%BE%D 1 %82%D0%B 8%D0%BF

30. Виноградов B.B. Русский язык. M.: Высшая школа, 1986. - 639 с.

31. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988. С. 11-26.

32. Гак В.Г. Пространство времени // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997.-С. 122-130.

33. Танеев Б.Т. Язык. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001. - 272 с.

34. Ганиев Ф.А. Вопросы морфологии татарского языка. Казань: Татарское книжное изд-во, 1980 - 81 с.

35. Гловинская М.Я. Семантика, прагматика и стилистика видовременных форм // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект. М.: Наука, 1989. - С. 74-146.

36. Гловинская М.Я. Многозначность и синонимия в видовременной системе русского глагола. М.: Ин-т рус. языка им. В.В.Виноградова, 2001.-319с.

37. Грамматика современного башкирского литературного языка. М.: Наука, 1981.-495 с.

38. Григорьев В.П. «Где время цветет как черемуха.» // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 297-301.

39. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. Отчет от 10.07.2008г. Режим доступа: http: //www.nounivers.narod.ru/bibl/agst3.htm

40. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля всовременном немецком языке. М.: Просвещение, 1969. - 182 с.

41. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.-400 с.

42. Гухман М.М. Лингвистические универсалии и типологические исследования // Вопросы языкознания. 1973. - №4. - С. 34-39.

43. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М.-Л.: Изд-во АН СССР. Ин-т языка и мышления им. Н.Я.Марра, 1948. - 276 с.

44. Железняк A.M. Обретенное время // Язык и этнический менталитет. Отчет от 10.05.2007 г. Режим доступа: http://www.topos.ru/article/4143

45. Зайнуллин М.В. Система лексических и лексико-грамматических средств выражения модальных значений в современном башкирском языке. Уфа: Изд-во Башкирского госуниверситета, 1981. - 84 с.

46. Зайнуллин М.В. О сущности и границах категории модальности: на материале башкирского и других тюркских языков. Уфа: РИО БашГУ, 2001.-292 с.

47. Закирьянов К.С. Сопоставительная морфология русского и башкирского языков. Уфа: РИО БашГУ, 2001. - 141 с.

48. Закирьянов К.С. Сопоставительная типология русского и башкирского языков. Фонетика. Лексика и фразеология. Словообразование. Уфа: РИО БашГУ, 2002.-212 с.

49. Залевская А.А. Психолингвистический подход к анализу языковых явлений //Вопросыязыкознания. 1999. - №6. - С. 31-43.

50. Зализняк А.А., Шмелев А.Д. Время суток и виды деятельности // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 229-240.

51. Зализняк А.А., Левонтина И.Б., Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. Отчет от 19.09.2007 г. Режим доступа: http://www.bookbase.quark.ru/bookbase3249773.htm

52. Зеленецкий А.Л. Сравнительная типология основных европейских языков. М.: Академия, 2004. - 252 с.

53. Зеленедкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. М.: Просвещение, 1983. - 240 с.

54. Зиндер Л.Р., Строева Т.В. Современный немецкий язык. М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1957. - 418 с.

55. Золотова Г.А. Коммуникативная грамматика русского языка. — М.: Изд-во МГУ, 1998. 528 с.

56. Ишбулатов Н.Х., Зайнуллин М.В. Современный башкирский язык. -Уфа: БашГУ, 1986.- 181 с.

57. Казарян В.П. Понятие времени в структуре научного знания. — М.: Изд-во МГУ, 1980.- 176 с.

58. Касевич В.Б. Буддизм. Картина мира. Язык. СПб: Петербургское Востоковедение, 1996.-288 с.

59. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. — Л.: Наука, 1972.-216 с.

60. Комлев Н.Г. Слова, денотация и картина мира // Вопросы философии.-1981.- №11.- С. 25-37.

61. Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960. - 446 с.

62. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. Отчет от 12.10.2007 г. Режим доступа: http://ww\v.booksy.ru/description3 8184.ktm

63. Красухин К.Г. Три модели индоевропейского времени на материале лексики и грамматики // Логический анализ языка. Язык и время. — М.: Индрик, 1997.-С. 62-77.

64. Крейдлин Г.Е. Время сквозь призму временных предлогов // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 139-151.

65. Кронгауз М.А. Глагольная приставка, или координата времени // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 152-157.

66. Крушельницкая К.Г. Очерки по сопоставительной грамматикенемецкого и русского языков. М.: КомКнига, 2006. - 265 с.

67. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. — М.: Просвещение, 1978.— 115 с.

68. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Изд-во МГУ, 1996.-348 с.

69. Левонтина И.Б. «Нам время устроили с целью гипноза.» // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрпк, 1997. - С. 314-320.

70. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Большая Российская Энциклопедия, 2002. — 707 с.

71. Маковский М.М. Язык миф - культура: Символы жизни или жизнь символов. - М.: Ин-т русского языка им. В.В.Виноградова. - 329 с.

72. Малыгин В.Т. Австрийская фразеология в социокультурном аспекте. — СПб.: Образование, 1999. 198с.

73. Маслов Ю.С. Результатив, перфект и глагольный вид // Типология результативных конструкций. Л.: Наука, 1983. - С. 41-53.

74. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. — 263с.

75. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Academia, 2001. - 208 с.

76. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М.: Аспект Пресс, 2000. -207 с.

77. Милейковская Г.М. О соотношении объективного и грамматического времени // Вопросы языкознания. 1956. - №5. — С. 75-79.

78. Мурясов Р.З. Башкирский глагол в зеркале европейских языков И Тезисы докладов на конференции «Проблемы семантики и перевода в свете типологии языков и контрастивной лингвистики». Уфа: РИО БашГУ, 2001.

79. Мурясов Р.З. Сопоставительная морфология немецкого и башкирского языка. Глагол. Уфа: РИО БашГУ, 2002. - 172с.

80. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и •вида в русском языке. Семантика нарратива). М.: Языки русской культуры, 1996. - 464 с.

81. Падучева Е.В. Давно и долго // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 253-266.

82. Петрухина Е.В. Доминантные черты русской ЯКМ (в сравнении с чешской) // Русское слово в мировой культуре. X Конгресс МАПРЯЛ. Пленарные заседания. СПб.: Образование, 2003. - С. 426-433.

83. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1956. - 512 с.

84. Пименова М.В. Семиотика ментальных концептов // Семиотические проблемы лингвистики. Кемерово: ИНТ, 1998. — С. 94-100.

85. Пименова М.В. Метафора и языковая ментальность // Семантика и прагматика. — Барнаул: Изд-во АГУ, 1998. С. 12-16.

86. Планк М. Единство физической картины мира. М.: Наука, 1966. -288 с.

87. Плунгян В.А. Время и времена И Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 158-169.

88. Поспелов Н.С. Категория времени в грамматическом строе русского глагола. // Вопросы теории и истории языка в свете трудов И.В.Сталина по языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - С. 286-305.

89. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. — М.: Наука, 1988 -С. 8-69.

90. Потебня А.А. Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999. - 300 с.

91. Райхенбах X. Философия пространства и времени. М.: Наука, 1985. - 292 с.

92. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста. -Л.: Наука, 1983.-240 с.

93. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А., Современный русский язык. М.: Айрис-пресс, 2000. - 444 с.

94. Россихина Г.Н. Об историческом презенсе в немецком литературном языке // Филологические науки. 1996. — №2. - С. 101-110.

95. Русская грамматика. Т.1. М.: Наука, 1980. - 783 с.

96. Рябцева Н.К. Аксиологические модели времени // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997.-С. 78-95.

97. Сапашев О.С. Языковая картина мира у древних казахов. Отчет от 14.11.2007г. Режим доступа: www.vkgu.kz/science/turkey/conference/langmap.htm

98. Саяхова Л.Г. Башкирско-русский и русско-башкирский словарь с грамматическим приложением. СПб.: БХВ-Петербург, 2002. — 224 с.

99. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М.: Прогресс, 2002. - 656 с.

100. Серебренников Б.А. Проблема глагольного вида в тюркских языках // Вопросы грамматики тюркских языков. Алма-Ата, 1958. - 252 с.

101. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. - 990 с.

102. Татарская грамматика. Т.2. Казань: Татарское книжное изд-во, 1997. -397 с.

103. Телия В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира. Отчет от 23.08.07 г. Режим доступа: http://linguist.narod.ru/downloads2.htm/

104. Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. Л.: Наука, 1987.-347 с.

105. Тимофеев К.А. О транспозиции временных форм глагола в русском языке. Отчет от 23.03.02 г. Режим доступа: http://www.philology.ru/linguistics2/timofeyev-99.htm

106. Толстая С.М. Время как инструмент магии: компрессия и растяжение времени в славянской народной традиции // Логический анализ языка.

107. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 28-35.

108. Толстой Н.И. Времени магический круг (по представлениям славян) // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. — С.17-27.

109. Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М.: Наука. — 336 с.

110. Уорф Б. Наука и языкознание // Новое в лингвистике. — М.: Иностранная литература, 1960.-С. 191-215.

111. Усманова М.Г. Функционально-семантическая классификация глаголов башкирского языка. Уфа: БашГУ, 2002. - 162 с.

112. Фатыхова Ф.Ф. Представления башкир о мире и человеке // Башкиры: Этническая история и традиционная культура. Т.6. Уфа: Башкирская Энциклопедия. - С. 210-219.

113. Фрид Н.Е. Употребление настоящего исторического и прошедшего времен в спонтанной устной речи // Международная школа по лингвистической типологии и антропологии. Материалы лекций и семинаров. М.: РГГУ, 2002. - С. 269-269.

114. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. — 447 с.

115. Хрестоматия по философии. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. — 544 с.

116. Шапиро А.Б. Некоторые вопросы теории синонимов (на материале русского языка) // Доклады и сообщения Института языкознания АН СССР. М.: Изд-во АН СССР. - 1955. - №8. - С. 69-87.

117. Шахматов А.А. Учение о частях речи. М.: Едиториал УРСС, 2006. - 272 с.

118. Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике. М.: Высшая школа, 1970. - 204 с.

119. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 224 с.

120. Шмелев А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины и межкультурная коммуникация. Отчет от 06.10.2007 г. Режим доступа: http://www.boolcsy.ru/description38184.ktm

121. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л.: Наука, 1974.-427 с.

122. Эйнштейн А. Собрание научных трудов в 4-х томах. Т.4. М.: Наука, 1967.-700 с.

123. Юлдашев А.А. Система словообразования и спряжения глагола в башкирском языке. М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 277 с.

124. Яворская Г.М. «Время» и «случай»: фрагмент семантического поля времени в славянских языках // Логический анализ языка. Язык и время. -М.: Индрик, 1997. С. 44-50.

125. Л24. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. — М.: Наука, 1972.-С. 95-113.

126. Якобсон P.O. Избранные работы. -М.: Прогресс, 1985. 445 с.

127. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. - 343 с.

128. Яковлева Е.С.Час в системе русских названий времени // Логический анализ языка. Язык и время. М.: Индрик, 1997. - С. 267-280.

129. Яковлева Е.С. К описанию русской языковой картины мира. Отчет от 06.10.2007г. Режим доступа: http://www.nspu.net/fileadmin/library/boolcs/2/web/xrest/aiticle/lelcsika/aspelcts /yakart01 .htm

130. Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М.: Наука, 1981. — 111 с.

131. Зэйнуллин М.В. Хэ:?ерге баш-корт э?эби теле. Морфология. ©фе: Китап, 2005.-262 6.

132. Ишбулатов Н.Х. Хэ^ерге баш-корт теле, hy? теркемдэренед буленеше. Офе: Китап, 1972. - 143 б.

133. Хэ:?ерге баш-корт теле морфологияЬы. 0фе: Китап, 1979. - 178 б.172

134. Эхтэмов М.Х. Хэ?ерге башкорт теле. Эфе: Китап, 2002. - 321 б.

135. Admoni W. Der deutsche Sprachbau. M: Просвещение, 1966. - 283 с.

136. Brinkmann Н. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung. Diisseldorf: Padagogischer Verlag Schwann, 1962. - 654 S.

137. Bybee J.L. The evolution of grammar: tense, aspect and modality in the languages of the world. Chicago: University of Chicago, 1994.

138. Comrie B. Tense. Cambridge: Cambridge University Press, 1985.

139. Dahl O. Tense and aspect systems. Oxford-N.Y.: Blackwell, 1985.

140. Der GroBe Duden Bd.4. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. -Mannheim-Wien-Zurich: Dudenverlag, 1984. 803 S.

141. Eisenberg P. GrundriB der deutschen Grammatik. Stuttgart: Metzler -Verlag, 2006. - 573 S.

142. Erben J. AbriB der deutschen Grammatik. — Berlin: Akademie-Verlag, 1962.-208 S.

143. Fleischer W., Helbig G., Lerchner G. Kleine Enzyklopadie. Deutsche Sprache. Frankfurt/Main: Peter Lang GmbH Europaischer Verlag der Wissenschaften, 2001. - 845 S.

144. Grammatik der deutschen Sprache. Bd. 3. Berlin-New-York: Walter de Gruyter, 1997.

145. Grundztige einer deutschen Grammatik. Von einem Autorenkollektiv unter der Leitung von K.E.Heidolph, W.Flamig und W.Motsch. Berlin: Akademie-Verlag, 1981.- 990 S.

146. Helbig G., Buscha J. Deutsche Grammatik. Leipzig: VEB Enzyklopadie, 1980.- 629 S.

147. Jung W. Grammatik der deutschen Sprache. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1971.-518 S.

148. Klinger U. Deutsche Grammatik. Отчет от 09.02.2008г. Режим доступа: http ://www. deutsch-uni .com. ru/gram/verbindex.php

149. Mclver Waetherford Jack. Deutsche Kultur, amerikanisch betrachtet. — Berlin: Akademie-Verlag, 1978. 186 S.

150. Moskalskaja 0.1. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. M.: Academia, 2004. - 348 S.

151. Paul H. Deutsche Grammatik. Bd. 2. Halle (Saale): Max Niemeyer Verlag, 1956.-345 S.

152. Reichenbach H. Elements of symbolic logic. — N.-Y.: Free Press, 1947.

153. Schendels E. Deutsche Grammatik. Morphologie. Syntax. Text. — M.: Высшая школа, 1988. — 416 с.

154. Schmidt W. Grundfragen der deutschen Grammatik. Berlin: Volk und Wissen Volkseigener Verlag, 1966. - 322 S.

155. Weinrich H. Tempus, besprochene und erzahlte Welt. Stuttgart: Ernst Klett Verlag, 1977.- 426 S.

156. Weinrich H. Textgrammatik der deutschen Sprache. Mannheim-Leipzig-Wien-Zurich: Duden-Verlag, 1993. - 1111 S.

157. Weisgerber L. Grunziige der inhaltbezogenen Grammatik. Diisseldorf: Schwann, 1962.1. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА

158. Васильев Б.Jl. Не стреляйте в белых лебедей. Л.: Лениздат, 1981. — 168 с.

159. Распутин В.Г. Живи и помни. Уроки французского. Повести и рассказы. -М.: Художественная литература, 1987.- С. 15-207.

160. Распутин В.Г. Уроки французского. М.: Детская литература, 1992. -110 с.

161. Шолохов М.А. Поднятая целина. М.: Современник, 1972. - 700 с.

162. Биишева 3. Оло Эйек буйенда. 0фе: Башкортостан китап нашриэте, 1990.-285 б.

163. Кэрим М. Озон-озатс бала сатс. 0фе: Баигкортостан китап нашриэте, 1981.-292 б.

164. Мусин Н. Зэн,гэр тауза атс бодан. - 0фе: Бапгкортостан китап нэшриэте, 1980. - 287 б.

165. Распутин В. Онытма румергэ. Казан: Татарстан китап нэшрияты, 1983.-239 6.

166. Шолохов М. Кутэрелгэн сирэм. Казан: Татарстан китап нэшрияты, 1968.-405 б.

167. Holland-Moritz R. An einem ganz gewohnlichen Abend. Berlin: Eulenspiegel Verlag, 1982. - 330 S.

168. Jellineck O. Hankas Hochzeit. Berlin: Ruetten & Loenig, 1980. - 369 S.

169. Kant H. Die Aula. Leipzig: Verlag Philipp Reclam jun., 1979. - 390 S.

170. Rasputin V. Leb und vergifi nicht. Berlin: Verlag Volk und Welt, 1978. -160 S.

171. Scholochow M. Neuland unterm Pflug. Moskau-Leningrad: Verlagsgenossenschaft auslandischer Arbeiter in der UdSSR, 1934. - 467 S.

172. Strittmatter E. Der Wundertater. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1980.-439 S.

173. Thai L. Mimus. Hildesheim: Gerstenberg Verlag, 2003. - 445 S.