автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Творчество В.И. Дёгтева

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество В.И. Дёгтева"

На правах рукописи

ЧАПЛЫГИНА ЕЛЕНА ОЛЕГОВНА

ТВОРЧЕСТВО В. И. ДЁГТЕВА: ПРОБЛЕМА ГЕРОЯ, АВТОРСКАЯ ФИЛОСОФИЯ, ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ

10.01.01 — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

005549751

Казань — 2014

5 ИЮН 2014

005549751

Работа выполнена на кафедре русского языка и литературы Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дальневосточный федеральный университет» Министерства образования и науки Российской федерации (ФГАОУ ВПО ДВФУ МО и НРФ)

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Богданова Ольга Владимировна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор кафедры теории литературы и русской литературы XX века

ФГБУ ВПО «Ивановский государственный университет»

Холодова Зинаида Яковлевна

Кандидат филологических наук, доцент, заведующая кафедрой литературы и межкультурной коммуникации

ФГБУ ВПО «Казанский государственный университет культуры и искусств» Сорокина Татьяна Викторовна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный

университет»

Защита состоится 2 июля 2014 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.081.14 в Казанском (Приволжском) федеральном университете по адресу: 420008, г. Казань, ул. Татарстан, д. 2, ауд. 207.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени Н.ИЛобачевского Казанского (Приволжского) федерального университета (Казань, ул. Кремлевская, д. 35).

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Казанского (Приволжского) федерального университета: 1п1р:/Аууу\у.кр tii.ru. а также на официальном сайте ВАК: 1шр//уак.ес1.2о\м"и/. Электронная версия текста диссертации размещена на официальном сайте Казанского (Приволжского) федерального университета: Ывг./Ауту.крАиги.

Автореферат разослан «19» мая 2014г.

Ученый секретарь диссертационного совета, З^'-ЬбС? Р.Л. Зайни

кандидат филологических наук, доцент /

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Особенности формирования новейшего этапа развития русской литературы XX в. в критике и литературоведении связываются с рубежом 1980-^-90-х гг. Литературный процесс этих лет ознаменован появлением множества новых писательских имен, представляющих собой парадигму не столько художнических поколений, сколько отдельных и ярких творческих индивидуальностей. Диссертационное исследование посвящено творчеству современного русского писателя-прозаика Вячеслава Ивановича Дёгтева (10 августа1959 г. — 16 апреля 2005 г.).

В продолжение своей короткой жизни Дёгтев написал пять повестей: «Стар и млад» (1982, опубл. 1987), «Будьте счастливы» (1990), «Нечаянные радости» (1993), «Богема» (2002) и «Белая невеста» (2003), но основная часть произведений писателя (более ста) — рассказы. Большинство из них объединены в 20 авторских сборников: «Тесные врата» (Воронеж, 1990), «Викинг» (Воронеж, 1993); «Крест» (Роман-газета, 1994); «Копье летящее» (Воронеж, 1996); «Псы войны» (Воронеж, 1996); «Десять заповедей» (Воронеж, 1998); «Падающие звезды» (Воронеж, 1999); «Еще не вечер!..» (Воронеж, 1999). «Ответ» (М„ 2000); «Оберег» — в соавторстве с А. Гончаровым (Роман-газета, 2000); «Гладиатор» (Воронеж, 2001); «Волчьи песни» (М., 2002); «Русская душа» (М., 2003); «Крест» (М., 2003); «Азбука выживания» (Роман-газета, 2003); «Карамболь» (М., 2004): «Русская душа» (Воронеж, 2005); «Выбор» (М, 2005); «Золотые купола» (М., 2005); «До седла!» (Воронеж, 2005). Творчество писателя пришлось па конец 1980-х— начало 2000-х гг., период в литературе, определяемый как «переходный», «переломный», связанный с началом «перестройки», эпохой изменения социально-политического уклада общества. Творчество писателя в известном смысле стало «портретом» эпохи, отражением коллективного (поколенческого) сознания и самосознания отдельной личности.

Несмотря на кажущееся многообразие критических откликов на творчество В. Дёгтева (например, Ю. Бондарева, В. Бондарешсо, В. Винникова, И. Евсеенко, К. Кокшеневой, Р. Ляшевой и др.) в целом литература о нем на настоящий момент сводится преимущественно к рецензиям на отдельные произведения и (реже) на сборники писателя, предисловия к ним, к упоминаниям его имени в обзорах.

В центре внимания рецензентов (А. Миниина, А. Хроленко, М. СтрукоЕой, Г. Орехановой и др.) в основном рассказы Дёгтева о современной войне. Произведения о детстве, юности, любви, месте и роли художника в современном мире, лирические эссе о «малой» родине остаются за рамками обсуждения. Но и в «военных» рассказах преимущественно акцентируется проблемно-тематический аспект, нередко сводимый к субъективной точке зрения критика. Взгляд на поэтологические черты прозы Дёгтева остается за пределами анализа. Большая часть критических статей касается только отдельных рассказов и не может дать целостного представления о творчестве писателя — о своеобразии проблематики, о типе героя, об особенностях авторского мировидения. Монографические литературоведческие исследования по творчеству Дёгтева отсутствуют.

Таким образом, актуальность темы диссертационного исследования определяется совокупностью причин:

1) необходимость художественно-философского осмысления состояния российского общества в кризисную эпоху конца XX — начала XXI вв. на материале произведений современной гаггературы;

з

2) продолжение исследования литературоведением общих тенденций живого литературного процесса («плюралистичность», взаимодействие различных художественных систем, поиск нового героя, новых средств эстетической выразительности, возвращение к традиции и т. д.);

3) необходимость изучения творческих индивидуальностей, развитие которых будет определять существешгые черты новейшего периода литерату ры;

3) недостаточная исследованность творчества яркого представителя современной русской прозы Вячеслава Дёгтева; малая реализованность объективно-научного, целостного подхода к творчеству писателя;

4) отсутствие научного представления о художественном эволюционировании писателя, об этапах его творчества;

5) востребованность объективной научной оценки творчества писателя для практики преподавания школьной и вузовской дисциплины «Современная русская литература».

Объектом диссертационного исследования избраны произведения, обеспечивающие охват всего творчества Дёгтева, — от ранних произведений до последнего опубликованного: повесть «Стар и млад» (1982), рассказы «Потому и плачу...» (1986). 'Жалейка» (1989—1995), «Реквием» (1995), «Кинжал» (1995), «Псы войны» (1996), «Крылышкуязолотописьмом» (1999), «Карамболь» (2002), «Последний парад» (2002), «Пар над кровью» (2005). Названные произведения являются наиболее значимыми и показательными для различных периодов творчества писателя, позволяют произвести выделение этапов творческого развития Дёгтева, проследить эволюцию этико-эстетических доминант художественно-философского мира писателя.

Предмет исследования — своеобразие тематики и проблематики творчества Дёгтева, характерология рассказов и повестей писателя, особенности поэтологической системы произведений, константы жанровых форм, в своей совокупности позволяющие выявить художественно-философские и мировоззренческие ориентиры авторской позиции, формирующие понятие «художественный мир писателя».

Цель исследования — создание научно-обоснованного и целостного представления о творчестве яркого представителя современной русской прозы; осознание его творчества как мировоззренческой и художественной системы, отражающей и формирующей значимые тенденции современного литературного процесса; выявление своеобразия художественного мира современного прозаика в контексте новейшего этапа развития отечественной литературы.

Задачи диссертационной работы связаны с поставленной целью, продиктованы логикой исследования и заключаются в следующем:

1) рассмотреть творчество Вячеслава Дёгтева в контексте новейшего этапа развития русской литературы, с точки зрения отражения в его прозе основных тенденций современного литературного процесса;

2) выделить ведущие черты внешнего контекста, повлиявшего на формирование художественного мировоззрения и концепцию личности в творчестве прозаика, и на их фоне установить доминантные онтологические, аксиологические, эстетические принципы мировоззренческой позиции писателя;

3) предпринять целостный анализ прозы художника, выдержанный в хронологической последовательности, охарактеризовать основные этапы биографии и творческой эволюции писателя, его художественно-философской системы; установить уровни взаимосвязи его художественных произведений разных периодов;

4) определить проблемно-тематические доминанты повестей и рассказов писателя, обусловленные системой его художественных взглядов и принципов, и проследить их роль в создании и воплощении характерологии и типологии героя;

5) выявить константные приемы и средства художественного письма прозаика, способы сюжетного и мотивного строения, устойчивые жанрово-стилевые черты, особенности поэтической тропики, единство и органичность их выбора;

6) обратиться к проблемам традиции и новаторства в творчестве Дёгтева, проследить характер влияния русской (классической и современной) литературы на формирование художественного мышления писателя.

Научная новизна диссертационного исследования определяется введением в научный оборот нового литературного материала и обусловлена обращением к мало изученному литературоведением творчеству Дёгтева. В данном диссертационном исследовании

1) впервые предпринята попытка целостного научного изучения творческого наследия одного из представителей современной русской прозы;

2) творчество писателя впервые анализируется в аспекте его художественного и мировоззренческого единства, как цельная эволюционирующая система идей и эстетических представлений автора;

3) впервые проводится многоаспектный филологический анализ произведений Дёгтева, охватывающих все этапы творческой эволюции прозаика;

4) впервые творчество Дёггева на научной основе рассматривается как органичная часть современного литературного процесса, отражающая свойственные ему ведущие тенденции развития.

В основу теоретических и методологических принципов работы положены следующие литературоведческие труды.

Понятие авторской философии, принятое в данной работе, основывается на тезисе М. М. Бахтина о существовании в художественном тексте «формообразующей идеологии», об авторском «принципе видения и изображения мира»'. Эта мысль конкретизируется И. Н. Сухих, который в художественной философии писателя видит «систему его общих представлений, взглядов на действительность и человека <...>, отраженных в художественном творчестве, определяющих его идейное содержание! <...> "Художественная философия" <...> категория не оценочная, а аналитическая, не предмет изображения <...>, а определенные принципы видения и отражения действительности в художественном образе»2. Речь поэтому идет и о степени своеобразия творчества писателя.

В современном литературоведческом дискурсе наблюдается актуализация различных терминов, обозначающих особую целостность или особое единство, формирующееся вокруг создаваемого автором и воспринимаемого читателем художественного контекста. Эти, еще не получившие однозначной дефиниции понятия уже составляют традицию научного употребления, фигурируют в названиях работ, представляя различные подходы и концепции исследователя: «художественная философия» (И. Н. Сухих, С. А. Кибальник), «художественное сознание» (Л. А. Закс), «художественное мышление» (Б. Л. Мейлах, В. И. Хрулев, 3. Я Холодова), «авторская философия» (О. В. Чернышенко). Стоит отметить, что все эти термины обладают

1Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972. С. 156.

Сухих И.Н. Проблемы поэтики А. П. Чехова. Л.: ЛГУ, 1987. С. 112.

синонимичным, но не тождественным значением, поэтому выбор в пользу того или иного из них мотивируется объемом понятия и аспектом изучения проблемы. Так, используя термин «авторская философия» мы предполагаем следующее толкование. Авторская философия — зто художественное осмысление автором в контексте своего творчества представлений о мире и человеке. Иначе говоря, это основные философско-эстетическле идеи писателя, формирующиеся вокруг традиционно выделяемых ценностных центров «мир» и «человек.» и находящие выражение в особой системе поэтических (тематических, образно-мотивных, жанровых, стилевых) особенностях и приемах. Понятие авторской философии по сравнению с другими синонимичными, на наш взгляд, предполагает для писателя актуализацию образа творческой личности, единство которой позволяет изучающему в своем исследовании объединить ряд текстов или мотивировать обращение к тем или иным показательным произведениям.

В понимании соотнесенности мировидения художника, метода, жанра и стиля его произведений мы опирались также да теоретические положения, обоснованные Н. Л. Лейдерманом: «Жанровая структура обеспечивает преображение всего художественного материала в завершенный образ мира (сокращенную Вселенную), являющийся воплощением эстетической концепции мира и человека. Стилевая структура обеспечивает эстетическую выразительность художественного произведения, его "'мелодию", колорит, общий тон. Подлинное произведение искусства не может быть "безметодным", "безжанровым", "бесстильным", ибо его нельзя создать, не совершая отбора, обобщения и эстетической оценю! действительности (это сфера действия законов творческого метода), не преображая всегда ограниченный образный материал в завершенный образ мира, "сокращенную Вселенную" (сфера жанра), не окрашивая и не озвучивая повествование и изображение определенным эмоциональным колоритом, тоном, выражающим эстетический пафос целого (сфера стиля). Без всего этого не совершится акт художественного освоения мира»1.

Как показал анализ, одним из главных способов формирования и воплощения авторской концепции мира и человека в произведениях Дёгтева стал мотив. Основы мотивного анализа позволили рассмотреть произведения писателя как систему, обладающую художественной целостностью. Принципиально важным поэтому явилось обращение при анализе к теории мотива и практике мотивного анализа, разработанным М. Л. Растровым, И. В. Силантьевым, Л. В. Чернец.

Теоретической основой диссертационного исследования стали также труды по истории и теории литературы (М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, А. Н. Веселовского, В. В. Кожинова, В. Е. Хализеза, Л. В. Чернец), философии художественного текста (Д. С. Лихачева, Б. С. Мейлаха, В. П. Руднева, Е. Г. Трубиной, Л. А. Трубиной), мифопоэттсе (В Я. Проппа, Е. М. Мелетинского), теории прозы и малых эпических жанров (В. Б. Шкловского, Е. М. Мелетинского, Э. А. Шубина, В. П. Скобелева), научные труды по истории современной русской литературы XX пека (В. В. Агеносова, Т. М. Колядич, Н. Л. Лейдгрмана, М. Н. Лгаювецкого) и др.

Основными методами исследования в диссертационной работе были избраны контекстуальный (приемы исторического, сравнительно-сопоставительного, интертекстуального, культурологического анализа), биографический и феноменологический, формально-структур(аиь)ный (в т.ч. типологический, поэтологический, жанрово-стилевой и др.) в их синтезе и дополнительности.

1Лейдерман Н. Л. Траектории «экспериментирующей эпохи» // Вопросы литературы. 2002. №

4. С. 8.

При выделении периодов творчества Дёгтева за основу приняты прежде всего аспекты художественного — литературоведческого — плана: своеобразие развития творчества прозаика, изменение тематического и проблемного спектра, смена типа героя, формирование и вызревание системы поэтических приемов и принципов письма, жанровая типология произведений, парадигма идейно-эстетических установок писателя и др. Однако наряду с обстоятельствами объективного характера были учтены обстоятельства субъективные. Так, отвечая на вопрос анкеты ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН об этапах творчества, Дспев писал: «Начинал я с больших форм. Первая повесть была о прадеде Максиме, "Стар и млад", о гражданской воине, вторая повесть "Будьте счастливы!" — о Туркмении и о любви. Потом пошли рассказы о детстве (86—90 гг.), последние лет пятнадцать пишу и основном социально-исторические веши, как правило, рассказы. Пытаюсь экспериментировать, т.к. для каждого отдельного сюжета нужен соответствующий стиль и особая манера изложения»1. Т.о. основанием для выделения этапов своего творчества Дёгтев считает «формы», т.е. жанр — повести, а затем рассказы; тематику — сначала произведения «о любви», «о детстве», потом «социально-исторические»; «эксперимент» — поиск новых тем («сюжет») и нового «соответствующего стиля», «особой манеры».

Субъективность авторского представления о творчестве накладывается на объективные черты развития его прозы и становится основанием для выделения следующих этапов творческой эволюции Дёгтева-

1) 1980-е — !990-й гг. (начальный период, «ученический»): время создания первых повестей и рассказов о детстве и юности;

2) 1990-й — 1995/96 гг. (период поиска и формирования собственной индивидуальной системы представлений): смена тематики (на «социально-историческую»), окончательный выбор рассказа как доминирующей жанровой формы;

3) конец 1990-х — начало 2000-х (зрелый период): воплощение новых тем (темы исторической древности, художника-мастера и его дела, родины (большой и «малой») и др.), экспериментирование с формой.

Предложенное в диссертационном исследовании выделение эталон носит условный характер, ибо жизненный и творческий путь писателя оказался слишком короток и оборвался на самом взлете.

Структура работы и названия глав отражают принятую этагаюсгь творчества писателя. Кроме Введения, Заключения и Списка литературы работа содержит три главы.

Глава 1. Ранний период творчества В. Дёгтева. Тематика и проблематика, выбор героя, формирование мировоззренческих ориентиров; традиции.

Глава 2. Второй период творчества В. Деггева (1990—1996 гг.). Эволюция проблемно-тематической, тииолого-характерологической, мотивно-образной структуры.

§1. Проза В. Дёгтева в аспекте художественно-философской традиции русской литературы: рассказ «Жалейка».

§2. Тема творчества и образ героя-художника в произведениях В. Дёгтева (на примере рассказа «Реквием»),

1 «Охарактеризуйте основные этапы Вашего тиорчества (проблематика, художественные особенности, стиль)». Вопросы анкеты ИРЛИ. Личный архив ведущего научного сотрудника ИРЛИ РАН д. ф. н. А. М. Любому дрова.

§3. Проблема «человек и война»: особенности воплощения авторской позиции в рассказе «Псы войны».

§ 4. Рассказ «Кинжал» как становление образно-тематических, мотивных и жанровых доминант творчества.

Глава 3. Третий период творчества В. Дегтева (1996—2005 гг.). Проблема героя, авторское мировоззрение, жанрово-стилевое своеобразие.

§1. Онтологические и аксиологические аспекты авторской позиции в рассказе «Крылышкуя золотописьмом».

§2. «Мифологизм» авторского мышления (на примере рассказа «Карамболь»).

§3. Эстетико-идеологические поиски в осмыслении темы войны.

§4. Рассказ «Пар над кровью» как художественно-философский итог творчества.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что творчество писателя Дёгтева исследовано как с точки зрения феномена — его идейно-тематического и жанрово-стилевого своеобразия и неповторимости, уникальности и особенности его художественного мира, так и с точки зрения типологии — формирования и проявления общих существенных черт и сходных тенденций современного литературного процесса.

Практическая значимость заключается в возможности использования материалов и выводоз исследования в разработке историко-литературных (общих и специальных) курсов по новейшей русской литературе, практике школьного и вузовского преподавания курса современной литературы, при отборе произведений для издания и переиздания сборников произведший талантливого представителя современной прозы, для формирования антологий по современной литературе и др.

Апробация работы и публикации. Основные положения работы отражены в 13 научных публикациях (в т.ч. 3 статьи в изданиях, рекомендованных ВАК), в докладах на научных конференциях: Всероссийская научная конференция «Проблемы реинтерпретащт произведений мировой литературной классики» (Астрахань, апрель 2012); Международный научный Форум студентов, аспирантов и молодых ученых стран Азиатско-Тихоокеанского региона (Владивосток, ДВФУ, май 2012); VII Международная научно-практической конференции «Теория и практика современной науки» (Москва, октябрь 2012); V Международная конференция АТАПРЯЛ (Владивосток, октябрь 2013); XIX Международная конференция Международной Ассоциации по исследованию проблем межкультурной коммуникации — XIX Conférence of the International Association for Lntercultural Communication Studies (IAICS) (Владивосток, октябрь 2013); Международный семинар «Кризис литературоцентризма: утрата идентичности vs новые возможности» (Красноярск, ноябрь 2013); конференции «Современная рецепция творчества Бунина в контексте антропологического поворота рубежа XX—XXI века» (Воронеж, ноябрь 2013); IV Международная конференция «Сопоставительная филология и полилингвизм» (Казань, ноябрь 2013); X Международная научная конференция «Интегративная функция педагогической науки в едином образовательном пространстве» (Париж-Лондон, ноябрь 2013). Материалы диссертации использовались в преподавательской деятельности в Школе-интернате для одаренных детей (Владивостокский государственный университет экономики и сервиса).

Положения, выносимые на защиту:

1) Вячеслав Дёгсев — яркий представитель современной русской прозы, отразивший в своем тзорчестве основные и ведущие тенденции литературного процесса конца XX — начала XXI вв.;

2) основные этапы творческсй эволюции писателя отражают становление и утверждение самобытного писателя-прозаика, наделенного особым мировиденисм и миропониманием;

3) проблемы, волнующие писателя, и художественные способы их разрешения (в т.ч. устойчивость мотивов родины/рода) говорят о внутреннем сходстве мировоззренческой системы Дёгтева с творческим наследием писателей-арадиционалистов (писателей-«деревенщикоз»);

3) идейными и проблемно-тематическими доминантами повестей и рассказов писателя становится создание идеальной модели мира (понимаемой как временной и пространственный синтез), осмысление концепции взыскующего человека (мастера, воина, поэта, учителя, философа, главы рода); постановка вопросов об истинном и ложном (памяти и забвення, творчества и ремесла, войны и мира)^ разработка тем детства/взросления, родины/рода/семьи, любви/дружбы, исторической древности/современности;

4) константные приемы и средства художественного письма прозаика, способы сюжетного и мотивного строения, устойчивые жанрово-стилевые черты, особенности поэтической тропики свидетельствуют о единстве и цельности творческой системы, понимаемой как «художественный мир» писателя;

5) целостный и многоаспектный анализ произведений писателя обнаруживает несомненную художественно-философскую ценность и значимость художественного творчества современного прозаика.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы диссертационного исследования и ее основные аспекты, выясняется степень научной изученности вопроса, дается обзор критической литературы по творчеству В.И. Дёгтева, мотивируется отбор художественного материала, определяются актуальность и научная новизна проводимого исследования, ставятся цели и задачи, обосновывается теоретическая и методологическая база исследования, предлагается периодизация творчества писателя.

С целью понять истоки авторского мировоззрения, проследить зарождение образной и мотивной структуры произведений Дёгтева в Главе 1 «Ранний период творчества В. Дсгтева. Тематика и проблематика, выбор героя, формирование мировоззренческих ориентиров, традиции» в контексте раннего творчества писателя исследуются значимые для этого периода произведения — повесть «Стар и млад» (1982) и рассказ «Потому и плачу...» (1986).

В этой части диссертации показывается, что произведения 1980-х гг. отражают начальное накопление писателем жизненного и творческого опыта, первое осмысление впечатлений детства и юности. Этот период характеризуется как ученический, как время становления, пробы пера, поиска себя и своего героя. Анализ повести «Стар и шад» о судьбе прадеда Максима Терентьевича, опубликованной лишь однажды — в коллективном сборнике «Молодая проза Черноземья» (1937), обнаруживает, что раздумья о судьбе близкого писателю человека определяют тематику и проблематику и более позднего рассказа — «Потому и плачу...», как и многих последующих произведений писателя. Образ деда оказывается сквозным, концептуальным, заключающим в себе нравственный образец для автора. В ранней повести прослеживается формирование важных для Дёгтева основ мотивной структуры его произведений: мотивов памяти, связи поколений, взаимосвязанности в мире большого

и малого, случайного и закономерного. Отдельные художественные приемы повести, тогда еще зависимые и.ти даже заимствованные, обнаруживают отработку творческих навыков, стилевой манеры начинающего писателя. На фоне первой повести особенно четко просматривается динамика последующих произведений Дёгтева, основанных на сходных тематических, мотивных, стилистических доминантах.

«Первой серьезной публикацией» сам Дёгтев называл рассказ «Потому и плачу...» (1986). В данной главе диссертационной работы показано, что фабульные события, система персонажей, отдельные художественные детали сближают рассказ Дегтева с повестью А. Чехова «Степь» и заставляют воспринимать повествование современного прозаика сквозь призму чеховской традиции. Наряду с этим, как явствует из анализа, в рамках «ученического» рассказа Дегтева угадывается и повествовательная манера И. Бунина (роман «Жизнь Арсеньева»). Концептуальный чеховско-бунинский мотив памяти оказывается востребованным и дтя молодого писателя. Звучащий в повестях и пьесах Чехова или романе Бунина ностальгический мотив плача об уходящем («исчезнувшей России») отзывается в рассказе молодого писателя плачем по уходящему детству и его гармоничному миру (в конечном счете — тоже по России, по «матой» родине).

В данном параграфе при анатизс рассказа «Потому и плачу...» намечена и перекличка с художественной манерой современного Дёгтеву Ю. Казакова. Сопоставление с рассказом Казакова «Плачу и рыдаю» тем более оправданно, что Дегтев считал себя «учеником» Казакова и называл период, когда был создан анализируемый рассказ, «казакопско-бунинским»1. Помимо светлой грусти (доминирующего настроения в рассказе Казакова) в тексте Дёгтева появляется предощущение драмы (даже трагедии) во всей дальнейшей жизни и мире, распадающемся на куски (родство <-• разобщенность). Выделеш1ый мотив опосредует все последующее творчество писателя: во многих его произведениях будут воспроизведены и обыграны сюжеты, образы, художественные детали, мотивы этого раннего рассказа. Герой в финальной части рассказа «Потому и плачу...» видит непрочность унаследованного им мира, предощущает грядущую утрату общественных (и собственных) нравственных ориентиров. Подобно Чехову, Бунину, Казакову, Дёгтев пытается осмыслить художественно-философские константы — «дорога» («степь»), «Россия» («мир»), задумывается над «Еечными» вопросами русской жизни: на чем держится, как устроен мир, что есть родина, каков смысл человеческой жизни, в чем её ценность, «кто я? откуда я вышел? куда я иду?». Вслед за предшественниками молодой писатель размышляет о диалектике соотношения жизни и смерти. Однако на раннем этапе Дёгтев еще только приближается к попытке решения «проклятых» вопросов и их собственному осмыслению, не достигая той глубины обобщения, которая присуща прозе признанных мастеров.

Между тем в ходе анализа ранних произведений Дёгтева обнаруживается, что в рассказе «Потому и плачу...» присутствует уже угадываемая система сквозных для произведений Дёггева1980-х — начала 90-х гг. деталей и образов (дед, мальчик, бабушка, мать, мастер, конь, птица и др.), фабульных событий (поездка, пение песни, сон, ловля (охота) и др.), топосов (деревня, степь, пруд, дом [хата]), мотивов (родства, памяти, творчества). Наличие их объясняется в работе прежде всего автобиографической основой рассказов, доказывается, что система подобных деталей и

1 См.: Огрызко В. Изборник: материалы к словарю русских писателей конца XX— начала XXI века. М.: Литературная Россия, 2003. С. 83.

образов связывает произведения писателя о детстве и юности воедино: не случайно рассказы «Потом)' и плачу...», «Тесные врата», «В ночь, когда греют покойникам пятки (Холодной зимней ночью)», «Шаг в бездну», «Одуванчик» позднее вместе вошли в сборник «Тесные врата» (1990), подводящий итог периоду творческого становления писателя Дегтева.

В Главе 2 «Второй период творчества В. Дегтева (1990—1996 гг.). Эволюция проблемно-тематической, типолого-харакгерологической, мотивно-образной структу ры» рассматривается следующий этап творчества писателя, дается обзор новой тематики и проблематики его рассказов, исследуется формирующийся тип героя, осмысляются принципы философского мировидения писателя.

В начале данной главы на примере второго авторского сборника — «Викинг» (1993) — выявляется интерес Дёгтена не только к недавнему прошлому своей семьи (рода), но к историческому прошлому всей страны, к проблемам взаимосвязи истории и современности. С точки зрения эволюционирования системы персонажей и выбора глашюго героя, становления авторской философии, жанрово-стилевых особенностей в главе подробно анализируются рассказы «Жалейка» (1995), «Реквием» (1995), «Кинжал» (1995), «Псы войны» (1996).

Как показано в работе, к началу 1990-х гг. Дёгтев осознал настоятельную (творческую, а иногда и коммерческую) необходимость поиска новых тем, героя, нового сюжетного строя, новой повествовательной манеры — «отказа от себя прежнего»'.

В качестве примера «разочарования» писателя в его прежних человеческих и художественных идеалах, в определенном смысле примером прощания прозаика с рашшм — «чеховско-бунинско-казаковским» — периодом в диссертации рассматривается рассказ «Жалейка» (параграф первый «Проза В. Дёггева в аспекте художественно-философской традиции русской литературы: рассказ "Жалейка"»). В этой части работы доказано, что именно этот рассказ зримо и наглядно состыковывает два творческих периода писателя: ранний (1980-е гг.) и следующий (начало 1990-х).

На первый взгляд, как и в ранних рассказах, в «Жалейке» Дёгтев как будто идет за писателями-учителями. Но в интерпретации тех же фабульных событий, деталей, выборе образа и характера рассказчика (прежде всего) Дёгтев не столько следует^ например, Казакову, сколько намеренно отходит от него. Сниженным, приземленным' доведенным до цтшчного (по сути) завершения воспринимается в рассказе изначальное (излюбленное) фабульное событие рассказов Казакова — охота: у Дёгтева оно оказывается композиционно периферийным и трансформируется в охоту-убийство. Ситуация охоты, символически-положительно осмысленная в 1960-х, в 1970-х (например, у Вампилова) казавшаяся уже более сложной, приводящей к драматически-противоположным итогам жиз1Ш героя, у Дёгтевав 1990-е превращается едва ли не в обвинение главному (автобиографическому) персонажу в браконьерстве, цинизме, внутренней пустоте, становится знаком-символом разочарования героя в прежних (кажется, «выдуманных») идеалах. Герой-повествователь, авторский персонаж, продолжает искать ответ на «вечный» вопрос: кто я? — начинает постигать глубину и сложность человеческой природы, противоречивость желаемого и действительного в мире, в самом себе (последнее особенно важно), осознаёт свою душу как заплутавшую

(«заблудшую»), хотя и «стремящуюся к свету». В «казаковский» формат рассказа Дегтевым вкладывается иное содержание: современный прозаик говорит о близко-казаког.ском, но по сути — о своем собственном и по-своему.

Говорить «по-своему» Дёгтеву помогает целый спектр доминантных авторских приемов.

Это мотивно и эмоционально нагруженная художественная деталь — «жалейка». Заглавная лексема рассказа «Жалейка», пунктирно повторяясь в тексте, становится лексемой-маркером, которая связывает несколько семантических полей (и соответственно мотивов): жизни, смерти, войны, возмездия, памяти, творчества. Разворачивание заглавной детали в систему мотивов становится приметой складывгиощегося авторского стиля. «Нагруженность» детали свидетельствует о художественном поиске автором емких и экономных ресурсов, формирующих жанр рассказа.

Своеобразие нового периода обнаруживается также в ином характере структурирования фабульных событий. Встреча друзей на берегу ре™ в рассказе «Жалейка» перерастает в философски-обобщенное раздумье о дружбе, любви, судьбе, жизни и смерти, а «пограничность» времени и места действия (сон, утро, берег реки) имеют в тексте не только (совестный) мифопоэтический, но и (личностный) авторский смысл, становятся способом экзистенциального познания героя, проникновения его в собственную сущность.

Речевая характеристика героя («около-философские» высказывания персонажей) становится для молодого автора способом воплощения собственных аксиологических и эстетических представлений.

Доказывается, что ощутимая самобытность рассказа «Жалейка» стала показателем перехода писателя к следующему периоду его творчества, который сам художник связывал со сменой тематихи и окончательным выбором жанра рассказа.

Обращение Дегтева к новой тематике и поэтике прослеживается в реферируемой работе и посредством анализа рассказа «Реквием» (1995) (второй параграф «Тема творчества и образ героя-художннка. в произведениях В. Дёгте ва (на примере рассказа "Реквием")».

В «Реквиеме» отразилось заметное постоянство писателя в выборе героя (автобиографический персонаж, персонаж-художник, мастер), а также приверженность мотивам творчества и памяти, на которые наслаиваются все остальные. Проблема, волнующая автора в рассказе, — человек-художник в эпоху перемен, изменения социальной и политической среды. Как должен вести себя художник (поэт, писатель, музыкант, живописец) в период социальных сломов и переоценки ценностей? Какова цель творчества в эпоху кардинальных изменений, в т.ч. социальной «перестройки»? В рассказе «Реквием» писатель идет на определенный художественный эксперимент, предпринимает некое художественно-историческое «допущение» — размышляет о том, как бы повёл себя поэт В. Высоцкий в начале 1990-х, «останься он жив».

Авторская задача — понять глубже смысл и природу творчества, ответственности личности за свой «божий дар». Выбор темы (творчество), героя-рассказчика (писатель) позволяет говорить о сюжетном единстве («сквозном сюжете») рассказов «Жалейка» и «Реквием» и отнесенности их содержания к личности и судьбе самого автора (т.н. «автопсихологизм»), о становлении авторской концепции творческой личности.

Символика рассказа «Реквием» органично продолжает и укрупняет символику «Жалейки». Общими для обоих рассказов остаются ключевые художественные приёмы

— «сон во сне» («Жалейка»), «сказка (картчна) в сказке» («Реквием»). Однако во втором рассказе по сравнению с первым происходит более яркое использование несобственно-прямой речи как главного средства обрисовки характера, способа повествования; отказ от размышления о своей частной жизни в пользу рассуждений о судьбе художника вообще, концентрация тематики и мотивики вокруг доминантной темы творчества на основе разработки ключевых проблем: художник и общество, художник и время, художник и бессмертие, художник и власть, творчество и ремесло. В этой связи главным основанием для выделения нового творческого этапа (1990-е гг.) становится возросшая (по сравнению с 1980-ми) степень художественного мастерства и психологизма писателя, глубина отражения и философская значимость затрагиваемых проблем.

В третьем параграфе «Проблема "человек и война": особенности воплощения авторской позиции в рассказе "Псы войны"» исследуется произведение, с которым в творчество писателя органично входит тема современной войны. В этой части работы доказывается, что необычность позиции автора в этом рассказе, отмечаемая критикой (например, В. Румянцевым), стала не выражением глубинных убеждений и жизненных принципов автора, но, скорее всего, могла быть отражением спонтанности, сиюминутности, эмоциональной взволнованности писателя, продиктованной откликом на некие реатьные события.

В рассказе «Псы войны» авторская задача лежит вне описания подвигов и героизма непосредственно на войне, но постижения психологии в ситуации «около войны». Писатель рассматривает проблему неизбежного воздействия войны на души и сердца ее участников, и это воздействие столь сильно, что, кажется, захватывает и самого автора-повествователя. Жестокий и безнравственный поступок зараженных войной мальчишек-солдат, вопреки воле автора, становится знаком трагической погибели душ тех молодых героев, что оказались на службе-войне и которые в страшных условиях военной действительности не заметали происходящего в них сбоя нравственных критериев, присущих человеку (в этом рассказе — «сбоя»: и в позиции автора). В этой части диссертационного исследования доказывается, что художественная действительность рассказа «Псы войны», созданная писателем под влиянием импульса, «сопротивляется», входит в противоречие с авторской интенцией других военных рассказов Дёгтева.

В четвертом параграфе «Рассказ "Кинжал" как становление образно-тематических, мотивных и жанровых доминант творчества» показано, что война (кавказская, чеченская) — частное воплощение волнующей автора темы: личность в эпоху социальных (политических) потрясений. В центре рассказа — сильный решительный человек (воин — в прямом и переносном смысле), преодолевающий испытания, молодой летчик-ас Кривоконез. Своеобразие темы современной войны отражается в рассказе посредством того, что предсказуемая традиционная военная мотивика («свой <-» чужой») дополняется «сквозным» авторским мотивом — творчества, мастерства, умения. В «Кинжале» этот мотив обнаруживает нравственный смысл: мастерство (и творчество) ничего не стоит, если за ним нет высокой духовной цели.

Взгляд Дсгтева на современную войну проявляется в системе знакомых и значимых (дегтевских) деталей, в совокупноста особых «двойственных» (двояко интерпретируемых), «материализованных» метафор и выражений («свободная охота», «соколиный удар», «вбомбить в средневековье»). Герой (воин), мотив (ученичества^ творчества), деталь (кинжал), устойчиво; выражение («свободная охота»),

романтические фабульные элементы (внезапное узнавание героями друг друга) осмыслены в рассказе двояко-амбивалентно, что свидетельствует о создаваемой писателем картине «страшного», современного, перевернутого мира. А «страшный урок» современной войны — в том. что она другая: не Великая и не Отечественная, не «киношная», а та, что более всего заставляет вспомнить войны, которые вела Россия в XIX в. на Кавказе. Напоминанием о связи с прошлым (своеобразным отступлением в прошлое) становится образ кинжала — художественная деталь, пояатяющаяся в финале рассказа как символ памяти. Образ-деталь «кинжал», закольцованный с заглавной лексемой рассказа, делает мотив памяти — в т.ч. исторической — особенно зримым.

В заключении второй главы формулируется вывод, что не «Псы войны», а рассказ «Кинжал» являет собой наиболее значимый, этапный, результат художественных поисков писателя 1990-95-х гг. Темой рассказов второго периода становятся современные писателю (или исторические, но осмысленные с точки зрения современности) социальные и политические события. Меняется главный герой рассказов. Уходя от автобиографизма, автор дистанцируется от героя-рассказчика, пытаясь выступить в роли эпика, а не лирика (или публициста). Образ главного героя лейтенанта Кривоконева («Кинжал») закрепляет целый ряд похожих образов предыдущих и последующих рассказов — сильных решительных людей, которым судьба уготовила тяжелые испытания: это капитал милиции в рассказе «Засада» (1993), солдат-доброволец в «Георгии-Победоносце» (1994), защитник Белого дома в рассказе «Свобода» (1994). Композиция «Кинжала» — внезапное «узнавание» в кульминации, неожиданность развязки — использована в других рассказах, созданных в 1992-95 гг. («7.62», «Крест», «Guten Morgen»), Делается вывод о том, что в середине 1990-х гг. формируется стилевое своеобразие прозы писателя, выраженное самим Дёгтевым так: «Я стараюсь писать, чтобы было интересно: коротко, хлестко, необычно.. .w1.

В Главе 3 «Третий период творчества В. Дегтева (1996—2005 гг.). Проблема героя, авторское мировоззрение, жанрово-стилевое своеобразие» рассматриваются произведения заключительного — зрелого — этапа творчества писателя. В данной главе на примере фактов личной и общественной жизни Дёгтева показано, что во второй половине 1990-х гг. в писательском сознании отражается идеологическое и эстетическое много- и разноголосье «перестроечных» лет и происходит процесс дальнейшего накопления нового материала для творчества. Свой опыт и новые жизненные впечатления он облекает в различные жанровые (авторские) формы: эссе-справочник «Младопсовые собаки» (2002), опыт гороскопа «Все мы немножко лошади» (2002), стремится высказаться в жанре художественно-публицистического эссе («Медовый Спас», 1998; «Азбука выживания. Памятка», 2000; «Язык и Пушкин. Эссе», 2002 (?); и др.), в начале 2000-х возвращается к жанру повести («Белая невеста», 2003; «Богема», 2004).

Герой, которым на новом этапе активно интересуется Дёггев, — по-прежнему «исключительная личность», однако теперь это не только воин, но и художник (в самом широком смысле), человек, достигший вершин мастерства в своем деле: птицелов в «Харизме» (1998), «Сладчайшем» (1998) и «Камуфлете» (2001), древний мастер-ювелир в «Крылышкуя золотописьмом» (1999), гитарный мастер в «Семиструнной душе» (2000), бильярдист в «Карамболе» (2002), художник в «Дю-дю» (2000). Это человек редких, выдающихся, а иногда и нечеловеческих, инфернальных

' Четыре жизни Вячеслава Дегтева: сборник материалов. Воронеж: Алмаз, 2008. С. 63.

качеств («Коцаный» (создан не позднее 2001), где главный герой — оборотень, человек-волк).

К составлению авторских сборников этого периода писатель также относится как к эксперимент}'. Особый характер рубрикации в сборнике «Десять заповедей» (1998) отвечает задаче актуализации чужого текста. Каждая из рубрик сборника представляет собой некий общий эпиграф к группе рассказов и обнаруживает стремление автора к философской (аксиологической) интерпретации своего творчества. Тот же подход — выбор рубрики-эпиграфа для группы рассказов — Дёгтев позже использует в сборниках «Гладиатор» (2001), «До седла» (2005). Внутритекстовые связи рубрики и рассказов могут строиться на самых разных основаниях, но определяющими остаются принципы тематического, проблемного сходства. Сборник «Оберег» (2000) — как сочетание прозы и поэзии — представляет собой попытку реализации и воплощения идей художественного синтеза, характерных для культурной эпохи модернизма и ставших актуальными в эпоху- постмодернизма.

Первый параграф «Онтологические и аксиологические аспекты авторской позиции в рассказе "Крылышкуп золотописьмом"» посвящен анализу знакового для творчества Дёгтева рассказа конца 1990-х гг., вошедшего в сборник «Оберег».

В этой части диссертации показано, что опора на стихотворение В. Хлебникова «Кузнечик» («Крылышкуя золотописьмом тончайших жил») заключает в себе возможность перенесения модернистского эксперимента Хлебникова в постмодернистский эксперимент Дёгтева, оправдывая выбор современным писателем особых форм и содержания рассказа. Дёгтев проецирует на свой рассказ основной принцип стихотворения Хлебникова — «взаимовбирания», «совмещения» всего со всем. Избранная автором синтаксическая конструкция (единого предложения, периода), семантические опоры-детади относят рассказ и к классической традиции (в т.ч. к стихотворению М. Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива»).

Рассказ знаменует определенный этап в череде художественных открытий Дёгтева. Концентрируясь вокруг ключевого образа, поэтическая структура рассказа строится на постоянных для писателя мотивах творчества, войны, рода (родины), но перенесенных из синхронного в диахронное пространство. Уже в рассказах «Потому и плачу...», «Тепло давних лет», «Кровавая мери» разворачивался мотив семьи, но в рассказе «Крылышкуя золотописьмом» тот же мотив насыщается емким значением рода; мотив войны, знакомый по рассказам «7.62», «Псы войны», «Кинжал», здесь подкреплен размышлениями о войнах древних, исторических; мотив творчества (рассказы «Жалейка», «Реквием» и др.) через образы древнего мастера и героя-современника (главного героя «Крылышкуя...») подается как сквозной для всех времен. Образ мастера-сармата вбирает в себя черты ключевых для прозы Дёгтева персонажей: художника, умельца, воина. Заявленный автором синтаксический формат (более чем четырех(пяти)страничное предложение), опробованный в рассказе «Благорастворение воздухов» (1998), имеет не только декоративно-экспериментальную, но концептуально философскую функцию. Возможности непрерывного речевого потока используются для создания некоего художественного синтеза, который проявляется на всех формально-содержательных уровнях текста (жанровом, композиционном, мотквном, детальном) и означает в конечном итоге попытку создания автором картинг,I единого неделимого гармоничного мира. Пест степняка-сармата становится воплощением идеальной модели мира и модели человека: сармат — мастер, воин, глава рода, учитель, философ и поэт, т.е. образ того человека, от которого, по Дёгтеву, нужно (и не стыдно) вести свою родословную.

Рассказ, по мысли автора, должен пробудить в русском читателе-совремешшке память (и/или миф) о славном и достойном предке, помочь осознать в кризисную эпох)' 1990-х национальную идентичность и самодостаточность, напомнить о вечной красоте и ценности отеческой земли. Образ талисмана-оберега (гривны в виде крылатых коней) перекликается с заглавным образом-деталью всего сборника «Оберег».

Параграф второй «"Мифологизм" авторского мышления (на примере рассказ:! "Карамболь")» посвящен анализу важного, в определенной степени программного, произведения автора. Доказывается, что система персонажей, представляющая собой классическую (архетипическую) схему (герой <-» антипод), мифопоэтически и интертекстуалыга нагруженный обра:? главного героя, фабульный рисунок, система деталей составляют общий сказочно-мифологический подтекст всего рассказа. Фабула строится на основных (сказочных) событиях и содержит архетипическую диаду «ухудшение — улучшение» (В. Пропп), заключенную в первом и последнем эпизодах: 1) поражение героя; 2) испытания, накопление героем силы; 3) решающий бой; 4) победа-возмездие, чудесное исцеление. Как показано в работе, центральный эпизод — партия в бильярд главного героя, летчика Конищева, и его бывшего палача — соответствует законам сказочно-мифологического сюжета, условно называемого «поединок со змеем». И в то же время мифопоэтические образы и детали (крылатый конь, копьё), сюжетные единицы (сон) имеют в рассказе собственные авторасие подсмыслы и интерсмыслы. Так, семантика фамилии героя в рассказе «Карамболь» является не только одним из способов обрисовки персонажа, но, нагруженная итертексту&чьными связями, выводит на мотивную структуру всего рассказа, объединяя мотивы войны, прошлого, памяти, творчества.

В «Карамболе» четко проявился еще один характерный для писателя прием: в кульминационном моменте рассказа обнаруживают себя мотивно 15 концептуально нагруженные образы-интерлексемы, создающие эффект присутствия в тексте «совокупного героя» всего рассказового творчества писателя.

Опираясь на сказочно-мифологический контекст (пре-текст), писатель стремится воззвать к старой истине: зло должно быть наказано. Если в современном обществе не действуют законы справедливости, значит, нужно напомнить о них обращением к архетипичесютм моделям позедения и существования. Разочарование Дегтева в справедливости современной действительности проявляется в его публицистических включениях в художественный текст: сказочный сюжет «прошит» несобственно-прямой или авторской речью, раздумьями повествователя о современности (о нравственности/безнравственности, о проблемах рождаемости и сохранении рода, о противостоянии мусульманского и христианского мира, об идеологизации духовных понятий). Современному обществу, расшатанному нравственной и социальной несправедливостью, в рассказе противопоставлен, с одной стороны, константный сказочный мир, с другой — мир игры з бильярд, с его традиционными, принятыми, незыблемыми правилами. Заглавие рассказа (бильярдный термин) говорит о ключевой для автора мысли — мастерство может дать внутреннюю свободу личности, независимость от порочного мира и даже возможность влиять на него.

Если «Кинжал» как один из первых рассказов о чеченской войне опирается на традиции литературы о Великой Отечественной войне, в т.ч. «лейтенантской» прозы, «Псы войны» — на традиции прозы о Гражданской войне и социокультурные мифы, то в «Карамболе» штор использует фольклорные и христианские мотивы и образы. [Ново]мученичество (современных воинов) как реалия войны и церковно-христианская категория широко осмысляется Дегтевым в этот период творчества, становясь одной из

доминантных тем не только «Карамболя», но рассказоз «Четыре жизни» (1997) и «Последний парад» (2004).

В основу третьего параграфа «Эстетико-вдеологнческне поиски в осмыслении темы войны» положен сопоставительный анализ рассказа «Последний парад» о современной кавказской войне и песни «Варяг», созданной во время русско-японской войны. Доказывался, что опора на текст песни является не только опробованным авторским приемом, известным по другим рассказам («Реквием», «Кровавая мери», «Благорастворение воздухов» и др.), но имеет структурно- и концептообразующую роль. И русско-японская, и современные кавказские войны знаменовали собой политический и экономический кризис власти. Снова в центре внимания писателя — «перелом» сознания, крах архетипических ценностей общества 1990-х — 2000-х. В «Последнем параде» автор заставляет задуматься о том, какой нравственный ориентир можно противопоставить нынешним войнам. Писатель пытается осмыслить бой как дело святое, подвижничество (подвиг) в первоначальном христианском значении.

В данном параграфе актуализируется вопрос, почему и как задуманный героический торжественный пафос рассказа снижается (зависимо/независимо от воли автора) на протяжении всего рассказа. Делается вывод, что первичный идейный замысел — воздать дань уважения погибшим русским солдатам, «воспеть [им] песню» вслед за создателями исторического «Варяга» остается не(до)выполншным, недошюанным, не проговоренным до высоты реквиема (так определен жанр произведения писателем).

Между тем в работе показано, что сама попытка Дегтева избежать однозначности возвышенно-патетических воспеваний, уйти от барабанного боя посмертных восхвалений заслуживает внимания. Не сумев художественно примирить две противонаправленные, по суш антагонистичные, интенции («воспеть» и «пожалеть»), автор тем не менее пытается неоднозначно и по возможности глубоко осмыслить затронутую проблему. Пробуя осознать (совместить) понятия героизм и смерть, долг и погибель, честь и небытие — в конечном итоге Жизнь и Смерь, он наталкивается на неразрешимость «вечных» и «проклятых» вопросов, неисчерпаемость которых доказана всем существованием человечества.

Рассказ «Последний нарад» — один из последних, посвященных Дегтевым современной кавказской войне, поэтому его анализом завершается рассмотрение темы войны в творчестве ггасателя. Далее в диссертационном исследовании дается обзор отдельных рассказов и сборников этого периода, подводятся некоторые (промежуточные) итоги, обозначаются тенденции творчестза конца 1990-х — начала 2000-х гг. Среди прочих наблюдений утверждаете;?, что авторская философия к началу 2000-х включает ряд онтологических, аксиологических, эстетических доминант, позволяющих говорить о близости мировоззрения Дггтева системе взглядов современных писателей-«почвенников» (термин активно используется, например, критиком и публицистом К. Кокшеневой): произведения Дёггева, его судьба, восприятие им времени, художественно-эстетические открытия являются отражением «правого» крыла русской литературы на сломе эпох.

В четвертом параграфе «Рассказ "Пар над кровью" как художесгпенно-фнлософский итог творчества» приводится контекстуальный (на фоне всего творчества прозаика) анализ последнего написанного Деггевым рассказа. «Пар над кровью» не только по времени написания, но по системе отраженных в нем художественных доминант представляет собой определенный итог и результат

творчества писателя. Система привычных мотивов и образов «работает» на создание целостной (во многом мифологизированной) картины мира, увиденного автором. Лексико-семантические опорные мотивы предыдущих рассказов в последнем осмыслены во взаимосвязи, как мифологемы и философемы, во многом являющиеся авторскими: «дружба», «бездна», «пруд», «пар — душа — запах», «кровь», «сон», «дорога», «осень».

В центре рассказа «Пар над кровью» уже не деталь, способная развернуться в систему мотивов, как было в рассказах «Жалейка» (свирель), «Благорастворение воздухов» (старинная монета), «Крылышкуязолотописьмом...» (оберег-гривна), не фабульное событие («Потому и плачу...», «Карамболь»), но мировоззренческая константа, принятая автором за основу существования. Именно в свете «закона справедливости» решаются в рассказе вопросы истинного и ложного, творчества и ремесла, памяти и забвения, пронизавшие все творчество прозаика, и к ним добавляются новые: красота и украшательство, друг и приятель (и др.).

В последнем произведении Дёгтев отходит от публицистически декларативной, даже дидактической (как в «Медовом Спасе», «Азбуке выживания») подачи мировоззренческих ориентиров. Теперь философическая система взглядов писателя находит свое выражение в рассказе подгекстово, лирически проникновенно — и потому художественно убедительно.

Содержание рассказа «Пар над кровью» можно считать метафорой всего творчества Дёгтева. В основе рассказа лежит принцип возвращения (повторения, часто двоичного), проявляющийся на разных уровнях структуры произведения (деталь, образ, мотив, сюжет, композиция, идея). Но в данном рассказе система опробованных подходов развивается в сопоставлении с предыдущими произведениями и на новом уровне обобщения, подается автором как осознанный художественно-философский выбор. Композиционный прием рассказа — кольцо — способствует объективации предлагаемых суждений и наблюдений писателя, а один из константных образов поэтики Дёгтева — оберег (кольцо) — конкретизирует, «материализует» философскую спираль жизни. Автор по-прежнему размышляет над «проклятыми» вопросами русского бытия, но в отличие от ранних рассказов оказывается более уверенным и самостоятельным, формулирует свой закон, «управляющий всем», с одной стороны, порожденный собственной зрелостью и мудростью, с другой — наследующий традиции классической русской литературы.

В Заключении подводятся итога, формулируются основные положения полученных результатов диссертационного исследования. В этой части работы даются обобщающие выводы о характере и особенностях эволюции писателя, его героя, авторской философ™, жанрово-стилевых доминантах и своеобразии поэтики его прозы.

Характер эволюционирования героя творчества Дёгтева в самом общем виде можно представить как спиралеобразное движение «от себя» (автобиографического героя) «к себе» (лирическому, «философическому»). Эволюцию авторского миропонимания от ранних до последних рассказов иллюстрирует движение от художественного образа (детали) к философеме (мифологеме); от онтологии и аксиологии отдельной личности (я, дед, мастер) до стремления к созданию универсальной мировоззренческой системы многих (рода, народа, нации); от использования символической образности русской классической прозы до диалога с философскими суждениями классиков русской литературы. Соответственно этому динамика жанровой формы для прозы писателя обнаруживается в движении от

автобиографических рассказов и повестей к рассказам, совмещающим в себе признаки (художественно-публицистических) эссе и (лирических) миниатюр («Крылышкуя золотописьмом», «Аутодафе», «Медовый Спас», «Азбука жизни», «Пар над кровью»); автобиографический рассказ раннего периода оказывается вытеснгнным рассказом-рассуждением, рассказом-наблюдением, «рассказом-повестью». Система сквозных для всех произведений (рассказов, повестей, эссе) образов, мотивов и деталей свидетельствует о единстве и цельности творческой системы, понимаемой как художественный мир писателя Дёгтева.

В Заключении намечены также общие перспективы исследования творчества писателя, которые могут быть прорисованы как в плане понимания общих тенденций творчества талантливого прозаика, так и отдельных его произведении, как в плане уточнения цельности его художнической концепции, так и своеобразия образно-мотпвной, структурной, жанровой и др. проблематики.

Основные положения диссертации отражены в 13 публикациях.

Публикации в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Чаплыгина, Е. О. Тема творчества в рассказе В. Дёгтева «Реквием» // Мир русского слова. - 2012. - № 1. - С. 53-58.

2. Чаплыгина, Е. О. Русско-японская война и песня «Варяг» в контексте современной военной прозы: рассказ В. Дёгтева «Последний парад» // Обсерватория культуры. - 2013. -№ 5. - С. 106-114.

3. Чаплыгина, Е. О. Мотаная структура рассказа В. Дёгтева «Потому и плачу...» // Вестник Тамбовского университета.-Тамбов, 2013.-Вып. 8 (124). - С. 216-221.

Научные статьи и материалы, опубликованные в других изданиях:

4. Чаплыгина, Е. О. «Два рассказа» Вячеслава Дёгтева / Е. О. Чаплыгина. — СПб.: Филол. фак. СПбГУ, 2011. - 56 е.- (Литературные течения и направления : вып. 48).

5. Чаплыгина, Е. О. Заглавный образ как основа могивной структуры рассказа В. Дёгтева «Жалейка» // Проблемы реинтерпретации произведений мировой литературной классики : материалы заоч. Всерос. науч. коыф. - Астрахань : Астрахан. гос. ун-т, 2012. — С. 67-74.

6. Чатыгина, Е. О. Рассказы Вячеслава Деггева «Карамболь» и «Кинжал» / Е. О. Чаплыгина. - СПб.: Филол. фак. СПбГУ, 2012. - 58 с. - (Литературные направления и течения : вып. 52).

7. Чаплыгина, Е. О. Поэтика рассказа В. Дегтева «Крылышкуя золотописьмом» // Поэтика современной русской литературы. - СПб. : Филол. фак. СПбГУ, 2012. — С. 23—47 - (Литературные направления и течения : вып. 53).

8. Чаплыгина, Е. О. Особенности поэтики рассказа В. Дёгтева «Крылышкуя золотописьмом.) // Теория и практика современной науки. Т. 2 : материалы VII междунар. науч.-практ. конф., Москва. 3-4 октября 2012 г. - М. : Спецкнига, 2012.-С. 96-102.

9. Чаплыгина, Е. О. Подзаголовок как част!, жанрово-стнлевого эксперимента в рассказе В. Дёгтева «Крылышкуя золотописьмом. Степняцкая песнь» // Жанр. Стиль. Образ: Актуальные вопросы теории и истории литературы. - Киров: Изд-во ВятГГУ.— 2013.- С. 53-57.

10 .Чаплыгина, Е. О. Исследовательская работа школьников на уроках литературы в

Международном отделения школы-интерната ВГУЭС для одаренных детей (Анализ рассказа В. Дёгтева «Кинжал») // Европа и современная Россия. Интеграгивнаи фушщия педагогической науки в едином образовательном пространстве: материалы X Межцунар. науч. конф.. Париж - Лондон, 10-24 ноября 2013 г. - M. : M АН ПО, 2013,-С. 772-778.

11 .Чаплыгина, Е. О. Особенности поэтики «военного» рассказа В. Дёгтева «Керамболь» //' Сопоставительная филология и полилингвизм. Т. 2: материалы IV Межцунар. конф., Казань, 26-29 ноября 2013 г. / под ред. Т. Г. Прохоровой. -Казань : Казан, ун-т. 2013 - С. 246-254 - (Аксеновские чтения).

12. Чаплыгина, Е. О. Сказка и быль в рассказе В. Дёгтева «Карамболь» // Тезисы XIX международной конференции Международней Ассоциации по исследованию проблем межкультурно]! коммуникации = The 19th International Conference of the International Association for Intercultural Communication Studies IAICS-2013 Anrrnal Convention). Владивосток : ИД Дальневост. федер. ун-та, 2013. - С. 147148.

13. Чаплыгина, Е. О. Рассказ В. Дегтева «Пар над кровью» // Автор и герой: субъективное и обт^ктивное. - СПб. : Филол. фак. СПбГУ, 2014.-С. 29-56-(Литературные направления и течгнич : вьт. 65).

Отпечатано в полном соответстзии с предоставленным оригинал-макетом

Подписано в печать 05.05.2014. Формат 60x84 1/16. Гаршпура «Тайме». Печать ризографическая. Печ. л. 1,25. Тираж 100 экз. Заказ № 4/5.

Лаборатория оперативной полиграфии Издательства КФУ. 420012. Казань, ул. Бутлерова, 4. Тел.: 291-13-88

Текст диссертации на тему "Творчество В.И. Дёгтева"

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Дальневосточный федеральный университет» (ДВФУ)

ШКОЛА РЕГИОНАЛЬНЫХ И МЕЖДУНАРОДНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

На правах рукописи П17П1' ¿-ги о с

итси 1 туи I {и

Чаплыгина Елена Олеговна

ТВОРЧЕСТВО В. И. ДЁГТЕВА: ПРОБЛЕМА ГЕРОЯ, АВТОРСКАЯ ФИЛОСОФИЯ,

ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ

Специальность 10. 01. 01 — русская литература

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: д. филол. наук, профессор Богданова Ольга Владимировна

Владивосток - 2014

Оглавление

Введение...................................................................................................................................................3

Глава 1. Ранний период творчества В. Дёгтева. Тематика и проблематика, выбор героя, формирование мировоззренческих ориентиров; традиции.......................................................189

Глава 2. Второй период творчества В. Дегтева (1990—1996 гг.). Эволюция проблемно-тематической, типолого-характерологической, мотивно-образной структуры....................422

§1. Проза В. Дёгтева в аспекте художественно-философской традиции русской литературы: рассказ «Жалейка»..........................................................................................................................44

§2. Тема творчества и образ героя-художника в произведениях В. Дёгтева (на примере рассказа «Реквием»).......................................................................................................................59

§ 3. Проблема «человек и война»: особенности воплощения авторской позиции в рассказе «Псы войны».................................................................................................................................744

§ 4. Рассказ «Кинжал» как становление образно-тематических, мотивных и жанровых доминант творчества....................................................................................................................877

Глава 3. Третий период творчества В. Дегтева (1996—2005 гг.). Проблема героя, авторское мировоззрение, жанрово-стилевое своеобразие............................................................................97

§ 1. Онтологические и аксиологические аспекты авторской позиции в рассказе «Крылышкуя золотописьмом»............................................................................................................................102

§ 2. «Мифологизм» авторского мышления (на примере рассказа «Карамболь»)..................112

§ 3. Эстетико-идеологические поиски в осмыслении темы войны..........................................132

§ 4. Рассказ «Пар над кровью» как художественно-философский итог творчества..............141

Заключение..........................................................................................................................................167

Список литературы...........................................................................................................................175

Введение

Особенности формирования нового (новейшего) этапа развития русской литературы XX в. в критике и литературоведении связываются с рубежом 1980—90-х гг. По мнению Ю. Борева, именно на последние десятилетия XX века пришлось начало нового — «плюралистического» — этапа развития отечественного искусства1. Литературный процесс этих лет ознаменован появлением множества новых писательских имен, представляющих собой парадигму не столько творческих (художнических) поколений, сколько отдельных и ярких творческих индивидуальностей.

Писатель-прозаик Вячеслав Иванович Дёгтев оказался одним из тех авторов, начало творческого пути которого пришлось именно на эти сложные, судьбоносные для страны годы. Обращение Дёгтева к писательской деятельности совпадает с наступлением эпохи т.н. «перестройки» — радикальных изменений в социально-политическом укладе современного общества2. В известном смысле творчество Вячеслава Дёгтева является «портретом» эпохи, отражением коллективного (поколенческого) сознания — сознания общества и отдельной личности. Обращение к биографическим вехам жизни и творчества В. Дёгтева в этой связи оказывается научной задачей, требующей своего рассмотрения3.

Вячеслав Иванович Дёгтев родился 10 августа 1959 г. в семье сельского кузнеца. В автобиографии писатель точно указывает место рождения: «Хутор Карасилов ("Новая жизнь") Репьевского района, Воронежской области. По паспорту — село Истобное того же района»4 — и подчеркивает связь с «малой» родиной: «Детство прошло на хуторе Карасилов, откуда родители уехали в 1971 году в совхоз "Гремячевский" Хохольского района, в село Юневку, где прошла юность». Придонье — места детства и юности — не раз отзовутся в его произведениях.

Сразу после окончания школы (1976) Дёгтев уезжает в Туркмению, где работает строителем-газовиком. Итогом полученного жизненного «опыта», отзвуком рабочих

1 Теория литературы: в 4 т. Основные проблемы в историческом освещении / Отв. ред. Ю. Б. Борев. М.: ИМЛИ РАМ, «Наследие», 2001. Т. 4. С. 10.

* «Для Вячеслава Дёгтева и его друзей по поколению <...> точкой творческого отсчета стала <..,> эпоха хаоса, перестроечная неразбериха» (Бондаренко В. Яркий мир вымысла. Заметки о прозе Вячеслава Дёгтева // День литературы. 2003. № 5. С. 18).

3 В 2002 г. Отдел Новейшей литературы ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН вел подготовку и сбор материалов для биобиблиографического словаря «Русские писатели. XX век» (М., 2003; 2005). Наряду с другими российскими писателями редакция обратилась к В. Дёгтеву с просьбой подготовить «творческую автобиографию (3—1 страницы), которая могла бы стать основой словарной статьи». Копия анкеты и ответов В. Дёгтева была любезно предоставлена автору диссертационной работы одним из членов редколлегии словаря «Русские писатели», ведущим научным сотрудником ИРЛИ РАН д. ф. н. А. М. Любомудровым. Далее: Личный архив А. М. Любомудрова.

4 Личный архив А. М. Любомудрова.

впечатлений стал его первый рассказ, напечатанный воронежской газете «Молодой коммунар» — «Золотая цепь Чингисхана» (1977)

В 1979 г. Дёгтев закончил Вяземский учебно-авиационный центр ДОСААФ, получил распределение на Курилы. Однако военным не стал: «...выбрал литературу»".

В начале 1980-х работает военруком в школе, помощником машиниста в котельной. С 1987 по 1998 гг. — постоянный сотрудник литературно-художественного журнала «Подъем».

В 1986 г. выходит автобиографический рассказ Дёгтева «Потому и плачу...»3. В 1987-м в сборнике «Молодая проза Черноземья» — повесть «Стар и млад»4, а уже в 1990 г. в издательстве «Молодая гвардия» — первый авторский сборник рассказов «Тесные врата» и повесть «Будьте счастливы!»5. Тема рассказов и повестей Дёгтева конца 1980-х — деревенский (хуторской) и городской быт, события детства и юности героя, близкого по мировоззрению и жизненным представлениям автору.

В 1991 г. Дёгтев заканчивает Литературный институт (семинар Н. Евдокимова). В том же году по рекомендации Е. Новичихина принят в Союз писателей. В 1990-е годы становится главным редактором (1995—97) литературно-художественного журнала «Подъем», активно печатается в газетах «Советская Россия», «Литературная Россия»6, журналах «Юность», «Наш современник», «Москва», «Слово», «Сельская жизнь», «Смена», региональных, областных газетах и художественно-публицистических изданиях — «Берег» (Воронеж), «Коммуна» (Воронеж), «Волга-Урал» (Уфа) и многих других. В эти годы он пишет о кавказских войнах, социальных конфликтах, исторических событиях прошлого и настоящего .

С 1997-го — член Редсовета «Литературной России», учредитель Центра Национальной Славы России при Фонде Андрея Первозванного. В конце 1990-х — нач. 2000-х в его творчестве вновь заметно обращение к биографическим, личным темам.

Дёгтев написал пять повестей: «Стар и млад» (1982, опубл. 1987), «Будьте счастливы» (1990), «Нечаянные радости» (1993), «Богема» (2002) и «Белая невеста» (2003), но основная часть произведений писателя (более ста) — рассказы. Большинство из них объединено в 20

1 Небольшое предисловие к рассказу написал воронежский писатель И. Сидельников: «Участником последнего областного семинара молодых писателей был десятиклассник из поселка Юневка Хохольского района. И руководители семинара, и участники отметили тогда способность Славы живописать словами...» (Дёгтев В. Золотая цепь Чингисхана / Предисловие И. Сидельникова // Молодой коммунар. 1977. № 147).

2 Огрызко В. Изборник: Материалы к словарю русских писателей конца XX — начала XXI века. М. : Литературная Россия, 2003. С. 82.

3 Дёгтев В. Потому и плачу // Подъём. 1986. № 8.

4 Дёгтев В. Стар и млад // Молодая проза Черноземья. Воронеж: Центрально-Черноземное издательство, 1987. С. 137—252.

5 Дёгтев В. Тесные врата. М.: Молодая гвардия, 1990.

6 «С 1992 в "Советской России" было опубликовано более 70-ти, а в "Литературной России" — около 50 рассказов Дёгтева» (Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги : Биобибл. словарь. Т. 1 / под ред. Н. Н. Скатова. М.: ОЛМА-ПРЕСС Инвест, 2005. С. 615).

7 С. Чупршшн в кн. «Новая Россия: мир литературы» (Энциклопедический словарь-справочник: В 2 т. М., 2003) допускает ошибку, говоря, что Дёгтев — участник войны в Афганистане (Т. 1. С. 411). Прозаик не был участником афганской и чеченских войн, однако много писал о них.

авторских сборников: уже названный «Тесные врата» (Воронеж, 1990), «Викинг» (Воронеж, 1993); «Крест» (Роман-газета, 1994); «Копье летящее» (Воронеж, 1996); «Псы войны» (Воронеж, 1996); «Десять заповедей» (Воронеж, 1998); «Падающие звезды» (Воронеж, 1999); «Еще не вечер!..» (Воронеж, 1999), «Ответ» (М., 2000); «Оберег» — в соавторстве с А. Гончаровым (Роман-газета, 2000); «Гладиатор» (Воронеж, 2001); «Волчьи песни» (М., 2002); «Русская душа» (М., 2003); «Крест» (М., 2003); «Азбука выживания» (Роман-газета, 2003); «Карамболь» (М., 2004); «Русская душа» (Воронеж, 2005); «Выбор» (М., 2005); «Золотые купола» (М., 2005); «До седла!» (Воронеж, 2005)1.

Творчество Дёгтева в разные годы было отмечено премиями: в 1990 г. премией им. В. Кубанева (Воронежской комсомольской организации) за повесть «Будьте счастливы!», в 1999 — Международной Платоновской «Умное сердце» — за сборник «Десять заповедей»; премией им. Александра Невского «России верные сыны» (2000) — за сборники 1990-х: «Десять заповедей», «Падающие звезды», «Еще не вечер!», «Оберег»; премией журнала «Наш современник» (2004) — за повесть «Белая невеста». Дёгтев — победитель литературных конкурсов «Литературной России» в 1995 и 2000 гг. (рассказы «Кинжал» и «Железные зубы»); книга рассказов «Крест» номинировалась на премию «Национальный бестселлер» (short-list, 2002).

Вячеслав Дёгтев скончался в результате инсульта 16 апреля 2005 г. в Воронеже в возрасте 45 лет. В предисловии к подборке рассказов писателя в журнале «Слово» Ю. Бондарев говорит: «Бесконечно жаль, что этот очень талантливый человек, надежда современной литературы, так рано ушел из жизни, не завершив свой славный путь романами, которые мечтал написать»2.

Архив писателя в настоящее время находится в Воронеже. Права распоряжения архивом принадлежат сыну В. И. Дёгтева — Андрею Вячеславовичу Дёгтеву.

Высокую оценку творческой деятельности В. Дёгтева дает В. Бондаренко: «Вячеслав Дёгтев — пожалуй, самый яркий представитель следующего за "сорокалетними" поколения писателей»3.

Среди критиков одной из первых попытку определить место и роль творчества Дёгтева в литературе первой половины 1990-х гг. делает К. Кокшенева4. Критик называет имя Дёгтева среди писателей «новой русской прозы», среди тех, кто представляет в литературе «национальное мироощущение: С. Алексеева, О. Павлова, Ю. Козлова, А. Варламова, П. Паламарчука, А. Сегеня. <...> Все они — разные. Но объединяет их сопротивление литературе

1 Одни и те же рассказы Дегтсва в разные годы появлялись в различных изданиях (сборниках). В библиографической справке, данной Дегтевым в книге «До седла!», каждому рассказу соответствует целый список более ранних публикаций.

2 Бондарев Ю. Оставил свое слово // Слово. 2005. № 3. С. 19.

3 Бондаренко В. Яркий мир вымысла. Заметки о прозе Вячеслава Дегтева // День литературы. 2003. № 5. С. 4.

4 Кокшенева К. Тоска по идеализму //Литературная Россия. 1995. № 12. С. 13.

разложения, которая куда как "посильнее" традиционного русского обличения. Все они —

русские писатели и не могут не ставить вопросов об идеале и вере, вопросов о хорошем человеке

1

и сопротивлении человека злобе века сего» . «Русскость» Дегтева — «горькая, выстраданная»".

Исчерпанность советской идеологии3, своеобразие политического этапа развития страны действительно заставляют Дёгтева обратиться в 1990-х гг. к «русской» («славянской») идее. Так, Р. Ляшева о сборнике рассказов Дёгтева «Гладиатор» (2001) пишет: «...новая книга Вячеслава Дёгтева, точнее, два рассказа из неё, заставляют раздвинуть горизонты русской культуры и

4 ,->

поискать корни народной ментальности в древности, предшествовавшей христианству» . В рассказах из этого сборника («Гладиатор» и «Крылышкуя золотописьмом») Р. Ляшева видит отражение «русской» идеи: «Вячеслав Дёгтев ощущает в русской культуре все корни — языческие и православные. Он, конечно, прав. Ведь наша культура по генам православно-языческая...»5.

Важной художественно-философской проблемой при осмыслении творчества В. Дёгтева становится тип героя, избранный писателем. В. Яранцев считает, что главный герой ранних рассказов и повестей Дёгтева «идеальный» и «романтический», всегда — будь то ребенок, мужчина, старик, художник, летчик-курсант (воин), писатель — биографически и сущностно близок автору. Так, «юный Колюшок из рассказа "Тепло давних лет" настолько окрылен и вдохновлен русской природой, что вот-вот оторвется от земли и полетит в "белесое пространство" небосвода. Ибо мир для него — единый оркестр, играющий вечную музыку добра, счастья, гармонии...»6.

В начале 1990-х, по мнению критики, для В. Дёгтева актуальным становится тип активной «сильной личности» — капитан милиции в рассказе «Засада» (1993), солдат-доброволец в «Георгии-Победоносце» (1994), защитник Белого дома в рассказе «Свобода» (1994), летчик в «Кинжале» (1995), молодые солдаты и лейтенант Рекс в «Псах войны» (1996). В это время критика отмечает интерес В. Дёгтева к острому сюжету, ярко выраженному (политическому, социальному, личностному) конфликту. Проза В. Дёгтева середины 1990-х, по мнению К. Кокшеневой, «"громкая", страстно-стихийная, в ней все держится на контрастах

1 Кокшенева К. Суд совести и жизни // Революция низких смыслов. М.: Лето, 2001. С. 143.

* Кокшенева К. Третья Россия. О поколении «новых» и прозе Юрия Козлова // Революция низких смыслов. С. 109.

3 Стремлением отказаться от тоталитарной культуры вызвано появление сатирических рассказов Дёгтева «Наш сад» (1995), «Козлы» (2001), в которых предстает гротескное изображение окружающего мира, нравов изживших себя творческих (писательских) союзов. Появление таких рассказов дает основание Р. Ляшевой говорить о «стилевой тенденции пародийной прозы» в произведениях Дёгтева (Ляшева Р. Большое видится на расстоянии... // Новый взгляд. 2013. 8 апр.).

4 Ляшева Р. Отечество нам русская культура // Литературная Россия. 2002. № 15. С. 15.

5 Там же. Перу Р. Ляшевой принадлежат и рецензии на повести Дёгтева «Богема» (Ляшева Р. Третья мысль // Литературная Россия. 2001. № 22), «Белая невеста» (Ляшева Р. Звучит фламенко в приморском ресторане // Литературная Россия. 2004. № 4).

6 Яранцев В. Воздаяние за грехи. Литературная премия как проблема // Сибирские огни. 2004. № 2. С. 207.

ситуаций и борении чувств. Прозаик любит силу жизни в человеке. Оттого в его герое так много одинокого, но всегда победительного и устойчивого к "ветрам перемен"»1.

Между тем (с определенными оговорками) о «победительном» герое Дёгтева критика говорит и иначе — как о повороте писателя в середине 1990-х к «массовой» литературе со свойственным ей набором устойчивых характеристик и литературных штампов. Так, друг Дёгтева публицист С. Иванов пишет: «Постепенно героями рассказов Дёгтева становились крутые мужики, победители и герои. Не знаю, на самом ли деле он ожесточился сердцем и стыдился своего наивного прошлого или сознательно работал на своего читателя, жаждущего захватывающих сюжетов, жаждущего в годы безвременья Героя и Кумира?»". Подводя итог творческой деятельности Дёгтева, С. Иванов говорит: «На мой взгляд, и в жизни, и в творчестве Дёгтев прошёл эту эволюцию: от наивного мальчика с широко открытыми глазами до матёрого, гордого коршуна с задёрнутыми веками, отвернувшегося от неприглядной изнанки реальной жизни»3.

Публицист С. Родина выделяет иной тип героя, к которому приходит Дёгтев к концу 1990-х гг.: «Степняцкая песнь (рассказ "Крылышкуя золотописьмом"), наполнена лирикой, передающей душевные переживания героя, мысли, тончайшие эмоции, воссоздающая "ландшафт" его души»4. Однако эволюционирование как усложнение типа героя (авторского персонажа) почти не замечено критиками. Между тем в творчестве Дёгтева конца 1990-х («Медовый спас», 1998; «Крылышкуя золотописьмом», 1999; «Еще не вечер», 1999; «Азбука выживания», 2000; «Аутодафе», 2000; «Язык и Пушкин», 2002; «Карамболь», 2002, «Пар над кровыо», 2005) в качестве главного закрепляется персонаж, в котором соединяются (переплетаются) разные типологические черты. Т.е. проблема героя в творчестве В. Дёгтева, в ее критическом осмыслении, не имеет ясности и однозначности.

Столь же неоднозначен