автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Учреждение и деятельность крестьянского самоуправления в 1861-1889 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Учреждение и деятельность крестьянского самоуправления в 1861-1889 гг."

□□3474481

На правах рукописи

Беляев Евгений Владимирович

УЧРЕЖДЕНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КРЕСТЬЯНСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В 1861 -1889 гг. (ПО МАТЕРИАЛАМ РЯЗАНСКОЙ И ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИЙ)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

О 9 НЮ Л 2000

Тамбов 2009

003474481

Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО «Липецкий государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Важинский Владимир Михайлович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Есиков Сергей Альбертович

кандидат исторических наук, профессор Аврех Александр Липанович

Ведущая организация: Белгородский государственный университет

Защита состоится 29 июня 2009 года в 10-00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.261.08 при Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина по адресу: Россия, 392002, г. Тамбов, ул. Советская, 6, зал заседаний диссертационного совета.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина но адресу: 392002, г. Тамбов, ул. Советская, 6.

Автореферат разослан «_» мая 2009 года.

Ученый секретарь . ?

Диссертационного совета ДМ 212.261.08

к.и.н.,доцент - < '' > Э.А.Морозова

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Современное состояние Российской Федерации характеризуется реформированием социально-экономической сферы, поиском таких моделей управления, которые способствовали бы всесторонней модернизации социальной инфраструктуры, оптимизации государственных расходов, вовлечению местного населения в демократические процессы управления. В этой связи важное значение приобретает исторический опыт преобразования государства и общества в 60-70-х гг. XIX в., когда перед Российской империей стояли аналогичные задачи.

Уникальность пореформенных систем самоуправления того времени заключалась, во-первых, в сочетании традиции, в виде законодательно оформленного обращения к обычному праву, с законом, привнесшим новые элементы в правосознание рядовых граждан империи, и, во-вторых, в делегировании многих рычагов управления местным жителям при существенном ослаблении контроля со стороны коронной администрации. Изучение этого опыта, выявление рациональных зерен в нем - насущная задача отечественной науки.

В социальной истории России все больше утверждается положение о том, что оценка той или иной эпохи немыслима без анализа повседневной жизни простых людей, составлявших основу социума, их деятельности и быта, правовой культуры, особенностей менталитета. В этой связи крайне важным представляется обращение к прошлому российского крестьянства, его поведенческим стереотипам с целью выяснения степени восприимчивости к модернизационпым изменениям и новым культурным влияниям.

Степень разработанности проблемы. Исследования, посвященные заявленной теме исследования, или ее затрагивающие, необходимо разделить на несколько этапов: 60-90-е гг. XIX века; 1900-1917 гг.; 1920-е-конец 1960-х гг.; 1970-е-1980-е гг.; 1990-е-2008 гг.

Изучение деятельности органов крестьянского самоуправления и первые оценки были распространены уже в первоначальный период его официального существования.

Первый эган приходится на 60-90-е гг. XIX в. Он был связан с обсуждением всех сторон крестьянской реформы, осмыслением крестьянского законодательства, попытками сделать первые, публицистические оценки.

Для развития историографии большое значение имела полемика между Б.И. Чичериным и И.Д. Беляевым о формах крестьянского землевладения в России, начавшаяся во второй половине 1850-х гг. и проходившая на страницах периодической печати. В ней затрагивались вопросы об отношениях между государством и обществом, о происхождении и значении крестьянской общины. Б.Н. Чичерин отстаивал мысль о том, что община в России была создана государством и являлась необходимым его инструментом для обеспечения своевременной уплаты крестьянами государственных податей . И.Д. Беляев считал русскую общину самобытным образованием, существовавшим со времен глубокой древности. Она не была устроена правительством, а выросла из самой жизни, быта, характера, духа русских людей. "Этот-то народный дух, - писал И.Д.Беляев, - и развил общину в русской жизни, постоянно поддерживал ее с незапамятных времен и поддерживает в настоящее время"".

На протяжении 60-80-х гг. XIX в. появлялись оценки произошедших в деревне перемен: публиковались работы и статьи, посвященные как крестьянскому самоуправлению в целом3, так и отдельным проблемам: финансовым обязательствам сельских обществ4, разбору судебных полномочий сельских учреждений5.

1 Чичерин, Б.Н. Обзор исторического развития сельской общины в России [Текст] / Б.Н. Чичерин // Русский вестник. 1856 -Т. ¡.-Кн. 2.-С. 600 - 601

г Беляев. И.Д. Обзор исторического развития сельской общины в России, Сочинение Б Чичерина [Текст] / И Д. Беляев // Русская беседа- 1856.-Кн. 1,-С. 100-146.

3 Бланк, П.Б. Крестьянские выборы [Текст] / П.Б. Бланк // День. - 186!. - № 4, Вопрос освобождения и вопрос управления крестьян Н Русский заграничный сборник. Берлин, 1859. - Ч.З. -Тетр. 1, С. О крестьянском самоуправлении // Устои, 1882. ->2-4.

4 Скибинский, М.А Крестьянское мирское хозяйство, мирские капиталы, денежные сборы и взыскания, продовольственные

запасы [Текст] / М.А Скибинский. - СПб., 1805 , Трирогов, В. Община и подать [Текст] / В. Трирогов, - СПб., 1882.

Исследователь С..А. Приклонский утверждал, что крестьянское самоуправление являлось "плохою ширмою, за которой скрывается власть полицейского чиновника". Вместе с тем, автор подмечал, что "школы, фельдшера, оспопрививатели, содержание и ремонт церквей - все это относится к сельским сходам"6.

В 1880 - 1890-е гг. большое влияние на развитие исследований о крестьянских учреждениях оказало реформаторское народничество в лице главнейших его представителей В.П. Воронцова, Н.Ф. Даниельсона, С.Н. Кривенко7. Народники изучали крестьянскую поземельную общину. Главным ее свойством они считали земельные переделы. Земельная община не отождествлялась с сельским обществом; община, по представлениям народников, являлась трудовым союзом семей, владевших землей сообща на уравнительных началах8. Так, В.П. Воронцов видел в общине идеальную форму организации, основу будущего социального устройства. Авторская концепция отвергала возможность развития рыночных отношений в деревне, подчеркивала неразвитость института частной собственности у крестьян9.

В целом же в первый период происходила в основном публицистическая оценка произведенных изменений, связанная с открывшимися законодательными источниками, иногда с личными наблюдениями авторов.

Второй этап - 1900 - 1917 гг. В этот период происходит повышение интереса к преобразованиям 1860-х гг., связанное с 50-летием отмены крепостного права. Появляются работы о деятельности Редакционных комиссий, немалое место занимали различные по направленности проекты преобразования крестьянских учреждений10.

Негативное отношение к крестьянским учреждениям являлось характерной чертой периода, в частности, в труде А. Никольского. Он подчеркивал отрицательное воздействие реформ 1860-х гг. на крестьянскую этику и мораль. Все крестьянские достоинства (чувства справедливости, жалости, семейные добродетели) стали "ниже, чем в крепостную эпоху .

В работах A.A. Корнилова затрагиваются проблемы организации самоуправления в России. Историк выяснил принципы организации сельских обществ и волостей, очертил их компетенцию, не затрагивая вопроса о месте и значении поземельной общины в создаваемой системе самоуправления . В другом его исследовании нашла отражение история становления института мировых посредников13, реакция помещиков и крестьян на его появление: вторые оказались более спокойны в отношении мировых посредников. Устранение института мировых посредников A.A. Корнилов оценил как необходимую меру, так как посредники перестали "удовлетворять истинным потребностям жизни"14.

3 Зарудный, М. Законы и жизнь. Итоги исследования крестьянских судов [Текст] / М. Зарудный. - СПб., 1874.

6 Там же. - С. 192.

7 Воронцов, В.П. Крестьянская община [Текст] / В.П. Воронцов. - СПб., 1892; Воронцов, В.П. Прогрессивные течения

в крестьянском хозяйстве [Текст] / В.П. Воронцов. - СПб., 1892; Воронцов, В.П. Артель в кустарном промысле

[Текст] / В.П. Воронцов. - СПб., 1895; Даниельссн, Н.Ф. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства [Текст] / Н.Ф. Даниельсон. - СПб., 1893; Кривенко, С.Н. На распутье [Текст] / С.Н. Кривенко! - СПб., 1895.

Кравченко, А.И. Теория некапиталистического развития сельской общины [Текст] / A.Ii. Кравченко // В Кн.: Воронцов, В.П. Артель и община. Избранные сочинения [Текст] / В.П. Воронцов. - М., 2008.

9 Воронцов, В П. Крестьянская община [Текст] / В.П Воронцов. - СПб., 1892.

10 См.: Бажаев В. Развитие :ггого вопроса за 1901 - 1902 гг. [Текст] / В. Бажаев // Мелкая земская единица. -Т. 1. СПб., 1903; Блеклов, С. Вопрос о мелкой земской единице в общественных собраниях и комитетах з 1902 - 1903 гг. [Текст] / С. Блеклов // Мелкая земская единица. — Т. II. - СПб., 1903; Бодиско, Д. Что нужно деревне: бессословная мелкая земская единица или единица помещичья? [Текст] / Д. Бодиско // Московские ведомости. - 1902. - № 164; Быстренин, В. Нужна ли мелкая земская единица? [Текст] / В. Быстренин // Санкт-Петербургские ведомости ~ 1902. -№ 259; Гессен, В. Сельское общество и волость в трудах комиссии Коханова [Текст] / В. Гессен // Мелкая земская единица. - Т. 1. - СПб., 1903.; Гессен, И., Лемке, М. Вопрос о мелкой земской единице в литературе [Текст] / И. Гессен, М. Лемке // Мелкая земская единица. - Т. 1. - СПб., 1903. Гессен, В.М. Вопросы местного управления [Текст] / В.М. Гессен. - СПб., 1904.

' Никольский, А. Земля, община и труд. Особенности крестьянского правопорядка, их происхождение и значение [Текст] / А. Никольский. - СПб., 1902. - С. 158.

2 Корнилов, A.A. Крестьянское самоуправление по Положению 19 февраля [Текст] / A.A. Корнилов // Великая реформа.-Т. Vi.-М., 1911.-С. 139.

3 Корнилов, А. А. Деятельность мировых посредников [Текст] / A.A. Корнилов // Великая реформа. Русское общество и крестьянский вопрос. М., 1911.-Т. V.-C. 237-252.

14 Там же. - С. 252.

Оценку крестьянских учреждений можно встретить в материалах дискуссии о волости как "мелкой земской единице", проходившей на страницах русской печати в конце XIX в. и достигшей своего пика в начале XX в. Исследователями и публицистами В. Гес-сеном, А.Д. Градовским, В. Линдом и другими подвергалось анализу существующее устройство самоуправления в России, приводились сходные модели западных стран, предлагались пути реформирования отечественных крестьянских учреждений.15

В работах И.М. Страховского были подняты вопросы деятельности Административного отделения Редакционных комиссий, осуществлен подробный анализ законодательства, поставлена проблема административно-правового устройства пореформенного крестьянства16.

Подробный анализ законодательства, посвященного крестьянству, был проведен A.A. Леонтьевым. Крестьянская реформа 1861 года названа автором как временная, переходная от временнообязанного к свободному состоянию мера , а крестьянское управление - как сословно обособленное, своеобразное "государство и государстве"'8.

Таким образом, на данном этапе существовали различные трактовки как сущности крестьянских учреждений, гак и степени их самостоятельности. В этот период исследовались вопросы взаимоотношений крестьянства и власти, структуры органов мирского самоуправления, податные возможности пореформенного крестьянства. Оценки, в основном, касались распорядительных и финансово-податных функций сельского самоуправления и практически не касались хозяйственных.

На третьем этапе - б 20-е - конце 60-х гг. XX в. происходит становление официального взгляда советской науки на проблемы крестьянского самоуправления.

Резюмируя основные положения советской историографии, выделим основные характеристики, даваемые крестьянским учреждениям: несамостоятельность, власть в деревне кулаков-мироедов, полное подчинение сельских должностных лиц помещикам, исправникам и посредникам. Изучение компетенции сельских учреждений строилось на основе материалов о земельно-распределительной функции поземельной общины. В таком русле происходило изучение проблемы в работах А. Шеффера, H.A. Зайончковско-го, П.Г. Рындзюнского, Н.П. Ерошкина, Н.М. Дружинина".

В этот период появляется ряд работ, посвященных общине в региональном аспекте. Особенно много исследований вышло по изучению Сибири20, русского Севера21, Ура-

15 Гессен, В. Сельское общество и волость в трудах комиссии Коханова [Текст] / В. Гесссн '/ Мелкая земская едишшд. -Т. 1. - СПб., 1903. - С. 384, Лазаревский, Н. И. Самоуправление [Текст] / Н.И. Лазаревский // Мелкая земская единица. - Т. 1. — СПб., 1903; Градовский, А.Д. Всесословная мелкая единица [Текст] / А.Д. Градовекий // Голос, 2 (14) мая 1882. № 115.

16 Страховский, И.М. Крестьянские права и учреждения [Текст] / И.М. Страховский. - СПб., 1904; Страховский, И.М. Крестьянский вопрос [Текст] / И.М. Страховский // Нужды деревни по работам комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. - Т. 1. СПб., 1904. Страховский, И.М. Крестьянский вопрос в законодательстве и законосовещательных комиссиях после 1861 г. [Текст] / И.М. Страховский // Крестьянский строй. - СПб., 1905; Страховский, И.М. Крестьянское сословное самоуправление [Текст] / И.М. Страховский//Мелкая земская единица. - Т. 1. - СПб., 1903.

17 Леонтьев, A.A. Законодательство о крестьянах после реформы [Текст] / A.A. Леонтьев // Великая реформа. Русское общество и крестьянский вопрос. - М., 1911. — Т. VI. ~ С. 160.

18 Там же. - С. 161.

1'3 История Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков). Краткий курс. М., 1946. - С.5; Шеффер, А. Органы "самоуправления" царской России [Текст] / А. Шеффер. - Куйбышев, 1939; Зайончковский, П. А. Отмена крепостного права в России [Текст] / П.А. Зайончковский. - М., 1954; Зайончковский, П.А. Проведение в жизнь крестьянской реформы 1361 г. [Текст] / ПА. Зайончковский. - М., 1958; Рындзюнский, П.Г. Утверждение капитализма в России [Текст] / П.Г. Рындзюнский. - М., 1973. - С. 162; Ерошкин, Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России [Текст] / Н.П. Ерошкин. - М , 1968. - С. 233.

20 См.; Степышш, В.А. Крестьянские начальники Енисейской губернии [Текст] / В.А. Степынин // Ученые записки Красноярского педагогического института. - 1957. - Еьш 1; Егунов, Н.П. К вопросу о введении института крестьянских начальников в Забайкалье [Текст] / H.H. Егунов // Ученые записки Бурятского педагогического института Вып. 25. - Улан-Удэ, 1962; Горюшкин, Л.М. Сибирское крестьянство на рубеже двух веков [Текст] / Л.М. Горюшкин. - Новосибирск, 1967; Горюшкин, Л.М. Основные проблемы истории крестьянства Сибири эпохи капитализма [Текст] / Л.М. Горюшкин // Симпозиум по истории рабочего клйссз и крестьянства Сибири. - Вып.2. - Новосибирск, 1969.

21 Филиппов, Р.В. Проведение реформы 1861 года в Олонецкой губернии [Текст] / Р.В. Филиппов. - Петрозаводск, 1954; Базанов, А.Г. Очерки по истории миссионерских школ на Крайнем Севере (Тобольский север) [Текст] / А.Г. Базанов. - Л., ¡936; Балагуроз, Я. А. Приписные крестьяне Карелии в XVII! - XIX вв. [Текст] / ЯЛ. Балагуров. -

Петрозаводск, 1962.

ла22, а также Закавказских и Кавказских губерний России2"1. Это объясняется лучшей сохранностью источников в данных регионах, особенно в Сибири.

Из эмигрантских работ следует выделить книги С.Г. Пушкарева, показавшего существование самоуправления в России на протяжении всей ее истории^4.

Четвертым этапом в исследовании темы были труды 70-80-х годов XX в. Особенностью периода являлась большая, в отличие ог предшествующего этана, свобода историков в выборе проблем и оценок. По-прежнему крен в исследованиях делался в сторон)' поземельных функций общины, но появляются книги и статьи с характеристикой административных полномочий органов крестьянского самоуправления .

Отличный от большинства взгляд на характер крестьянских институтов был обоснован в статье A.M. Анфимова и H.H. Зырянова26. Несмотря на традиционное предпочтение темы о поземельной общине и ее эволюции, в этой работе сельский сход преподносится как вполне самостоятельное учреждение. Более того, подчеркивается, что "сходы, как правило, стремились отстоять права своих членов от произвола дворянской администрации"27.

Исследование крестьянской ментальное™ проведено в работе Л.И. Кучумовой28. Автор на основе материалов Вольного Экономического общества отметила изменения, происходившие в пореформенной деревне - ослабление влияния патриархальных традиций.

Историк Г.А. Алексейченко впервые в советской историографии поднял вопрос о ценных свойствах такого источника, как приговоры сельских сходов29. Автор показал структуру сельского приговора, отметил его высокие информативные возможности.

Большой вклад в изучение проблемы внесен Л.Г. Захаровой, в монографии которой рассмотрены все аспекты подготовки крестьянской реформы 1861 г.30. Автор подробно исследовала эволюцию представлений о решении крестьянского вопроса на разных этапах деятельности в Секретном комитете 1857 г., в Главном комитете по крестьянскому делу, в Редакционных комиссиях. Л.Г. Захарова сделала обоснованный вывод о буржуазном характере реформы 1861 г.31.

Коллективное исследование П.С. Кабытова, В.А. Козлова и Б.Г. Литвака представляет собой попытку взглянуть на историю крестьянства с позиций простого человека/ абстрагируясь от социально-экономической формации: "та очевидная истина, - отмечалось во введении к исследованию, - что нельзя до конца понять прошлое, не поняв людей, действовавших в этом прошлом, до сих пор почти не влияла на практику конкретных исследователей"32. Пореформенные изменения авторы оценивали не иначе, как "кризис патриархальных основ общественного сознания крестьянства", обращали внимание на факты крестьянского протеста, заметное снижение роли церкви в жизни крестьян33.

п Маханек, К.С. Организация управления крепостными крестьянами в вот-шнных имениях Урала [Текст) / К С. Махалек .<'/ Из истории Урала. - Свердловск, 1960

31 Антелава, И.Г. Государственные крестьяне Грузки в ХГХ веке [Текст] / И.Г. Антелава. - Тбилиси, 1969; Егорова, В П К вопросу о сельском управлении в Дагестане после присоединения к России [Текст] /В.П Егорова // Вопросы истории и этнографии Дагестана - Махачкала, 1970.-Вып. 1.

24 Пушкарев, С.Г. Россия 1801 - 1917 власть и общество [Текст] / С.Г. Пушкарев. - М , 2001, Пушкарев, С.Г. Самоуправлением свобода в России [Текст] /С.Г. Пушкарев - Frankfurt am Main, 1985.

13 Дружинин, U.M. Русская деревня на переломе: 1861 -- 1880 [Текст] / Н.М. Дружинин, - М., 1978; Дружинин, Н.М. Главный комитет об устройстве сельского состояния [Текст] / Н.М. Дружинин // Исследования по социально-политической истории России, - Л, 1971. - С. 44.

Анфимов, А.Н., Зырянов, П.Н. Некоторые черты эволюции русской крестьянской общины в пореформенный период (1861-1914гт.) [Текст]/АН. Анфимов, П.Н. Зырянов //История СССР. - 19S0 -№4. - С. 26-41.

27 Там же. - С. 33.

в Кучумова, Л.И. Из истории земельной общины в 1877 - 1880 гг. [Текст] / Л И. Кучумова // История СССР. - 197S, № 2. -С. 115- 127.

29 Алексейченко, Г А. Приговоры сельских сходов как источник по истории крестьянской общины в России второй половины XIX в. [Текст] / Г.А. Алексейченко // История СССР - 1981. - № 6.

30 Захарова, Л.Г, Самодержавие и отмена крепостного права в России 1856 - 1861 [Текст] / Л.Г. Захарова. - М., 1984.

31 Захарова, Л.Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России 1856 - 1861 [Текст] / Л.Г. Захарова. - М., 1984 -С. 233.

32 Кабытов, П.С., Козлов, В.А., Литвак, Б.Г. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения [Текст] / П С. Кабыгой, В.А.Козлов, Б.Г.Литвак. - М., 1988,

33 Там же.-С. 33-45.

Пятым этапом в историографии темы являются 1990-е - 2008 гг., которые характеризуются различными, подчас полярными позициями в отношении крестьянских институтов самоуправления. Так, в исследовании О.Г. Вронского утверждается, что с&моупраые-ние носило фиктивный характер и выполняло фискально-полицейские функции, было жестко подконтрольно властям и стремительно теряло авторитет среди самих крестьян34.

Исследования крупного специалиста-аграрника Б.Г. Литвака посвящено деятельности либеральной бюрократии 1860-х гг.35. Традиционная и .для дореволюционной и для советской историографии оценка реформ как половинчатых, не доведенных до своего логического завершения, в данном исследовании приобретала иные формы, заключавшиеся ио взгляде автора на реформы как последнем шансе осуществить "революцию сверху". Исследователь имеет в виду введение всенародного представительства. Александр II, по мнению Б.Г. Литвака, не был готов к таким преобразованиям, а потому упустил единственный для империи шанс избежать "революцию снизу"36.

Особое место в развитии вопроса о самостоятельности крестьянского самоуправления принадлежит Б.Н. Миронову3 . Историк не подвергает сомнению самостоятельность крестьянского мира. В этом контексте правильной представляется идея автора о том, что использование на общинных должностях независимых от крестьян лиц "было бы слишком дорого и неаффективно"38. Историку принадлежит идея о наличии формальных и неформальных структур в общественной жизни деревни. При этом верно оценена роль выборных (формальных) структур как слуг общества и неформальных - как его подлинных руководителей39.

Другим крупным специалистом-этнологом, М.М. Громыко, изучалась крестьянская община в аспекте формирования, хранения и изменения традиций, подчеркивалась роль и значение обычая и общественного мнения в сельском обществе При этом автор полагает, что роль общественного мнения была регулирующей и выражалась в наделении соответствующей репутацией каждого жителя деревни41.

В коллективной работе М.М. Громыко и A.B. Буганова исследуются особенности сознания русского народа, его взгляды на религию, общину, изучаются аспекты исторической памяти42. К числу минусов работы отнесем размытые хронологические рамки: в исследовании привлекаются материалы трех, столетий - XVIII-XX вв., причем специфика каждого периода ясно не обозначена.

Вопрос о взаимоотношениях крестьянства и власти являлся предметом регион&пь-ного исследования ВЛ. Дьячкова, С.А. Есикова и других исследователей43. Авторы разделяют убеждение о монархизме крестьянского сознания и одновременном отрицании бюрократии. Эти выводы перекликаются с точкой зрения C.B. Лурье, которая занималась изучением социально-психологических причин гибели русской общины. Крестьянское понимание "мы", с точки зрения C.B. Лурье, включало в себя самих крестьян, царя и Бога. Это представление рождает цельную картину мироздания: "С представлением об иерархичности устройства мироздания, - замечает автор, - был связан и авторитет царя. Царь - заботливый отец. Труд его тяжел"4"1. С этими выводами соглашается и И.Н. Ми-

34 Вронский, О.Г Крестьянская община На рубеже XIX - XX вн.' Структура упраеления, поземельные отношения, правопорядок [Текст] / О Г, Вронский - Тула, 1999. - С. 3-4.

15 Литвак, Б.Г. Переворот 1861 года я России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива [Текст] / Б Г. Литвак -М„ 1991

"Тамже.-С. 300-301.

37 Миронов, Б.Н. Историк и социология [Текст] / Б Н Миронов - Л., !984; Миронов БН. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в): в 2 т. - 2-е изд., испр. [Текст] / Б.Н, Миронов, - СПб., 2000, - Т. 1.

38 Миронов, Б.Н. Историк и социология [Текст] / Б Н. Миронов - Л , 1984. - С. 67.

У' Миронов, Б.Н. Историк и социология [Текст] / Б.Н. Миронов - Л., 1984. - С. 70.

411 Громыко, М.М Место сельской (территориальной, соседской) общины в социальном механизме формирования, хранения и изменения традиций [Текст] / М.М Громыко // Советская этнография - 1984, .Чё 5. - С. 70 - 80.

41 Там же - С. 71.

42 Громыко, М М., Буганов, А.В. О воззрения* русского народа [Текст] / М М. Громыко, А. В. Буганов. -М ., 2000.

1 Дьячков, П Л., Есиков, С.А. и др. Крестьяне и власть (опыт регионального изучения) [Текст] / В.Л. Дьячков, С.А. Есиков // Менталитет и аграрное развитие России. - С. 146 - 154.

44 Лурье, С.В Как погибла русская община [Текст] / С.В Лурье//Крестьянство н индустриальная цивилизация, - М. 1993. -С. 143.

логолова: "представления об органичности и целесообразности "высшей власти" были составной частью патриархальной модели крестьянского сознания"45.

На данном этапе широкое распространение получает изучение различных аспектов деятельности органов крестьянского самоуправления в региональном разрезе46. В исследованиях Л.И. Земаова проведен всесторонний анализ деятельности волостных судов47. Автором затрагиваются проблемы развития сознания и самосознания пореформенного российского крестьянства, отмечается отсутствие у него "правового нигилизма", подчеркиваются позитивные и негативные стороны работы волостных судов.

Таким образом, круг научных работ, посвященных заявленной теме исследования, достаточно широк. Историки затрагивали многие проблемы деятельности крестьянских общественных институтов самоуправления, подчеркивали особенности их функционирования в пореформенный период. Вместе с тем, некоторые проблемы оставались либо за рамками изучения, либо освещались крайне слабо. Это относится, в частности, к вопросу о степени эффективности крестьянских общественных институтов в тот период их существования, когда они в полной мере являлись самостоятельными и не подвергались серьезному контролю со стороны местных властей. Практически не изучаюсь участие сельских жителей в вопросах собственного благоустройства, то есть тех мероприятий, которые и являлись целью их деятельности. В этой связи важным представляется обращение к этим сторонам крестьянского самоуправления.

Источииковая база исследования. Комплекс источников, который позволяет с достаточной степенью достоверности установить характер крестьянских общественных институтов после эмансипации 1861 г., весьма обширен.

Первым типом, составившим источниковую базу исследования, являются государственные законодательные акты, регулировавшие функционирование крестьянского самоуправления. В связи с поставленными задачами, мы рассматривали законодательство не только 1861-1889 гг., но и предшествующего периода, начиная со второй половины XVIII в. Законодательные акты, определявшие все правовые стороны функционирования крестьянских учреждений, представлены в соответствующих томах Полного собрания законов Российской империи48. Кроме того, в работе использовались опубликованные Материалы Редакционных комиссий" - первое издание в 18-ти частях с приложениями и второе - в трех томах49.

Ценным источником, обладающим высокими информативными возможностями, является 3-х томное издание "Освобождение крестьян в царствование императора Александра II. Хроника деятельности Комиссий по крестьянскому делу Н.П. Семенова". В основание данной работы были положены записи, которые вел Н.П. Семенов. Они передают прения участвовавших в заседаниях членов отделений, воссоздают ту атмосферу, в которой протекала деятельность Редакционных комиссий.

45 Милоголова, И.Н. Престиж сельской власти в сознании пореформенного крестьянства [Текст] / И.Н. Мшюголова // Материалы для изучения селений России. -М.,1997. - 4.1.- С. 4 - 6.

4ß Ханрутдинов, P.P. Управление государственной деревней Казанской губернии (конец XVIII - первая треть XIX вв.) [Текст] / P.P. Хаирутдинов. - Казань, 2002, Земцов, Л.И. Волостном суд в России 60-х - первой половины 70-х годов XIX века (по материалам Центрального Черноземья) [Текст] / Л.И. Земиов. - Воронеж, 2002; Земцов, Л.И. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60-80-е гг. XIX в.) [Текст] / Л.И. Земцов. - Воронеж, 2007; Карпачев, М. Д. Правосознание Воронежского крестьянства накануне столыпинских аграрных реформ [Текст] / М.Д. Карпачев // Бартеневские чтения: Материалы II региональной научной конференции, посвященной 140-летию отмены крепостного права в России. - Липецк, 2002. - С. 116 - 125; Козлов, С. А. Аграрная рационализация в Центрально-нечерноземной России в пореформенный период (по материалам экономической печати) [Текст] / С.А. Козлов. - М., 2008.

47 Земцов, Л И. Волостной суд в России 60-х - первой половины 70-х годов XIX века (по материалам Центрального

Черноземья) [Текст] / Л.И. Земцов. - Воронеж, 2002; Земцов, Л.И. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России (60 - 80-е гг. XIX в.) [Текст] / Л.И. Земцов. - Воронеж, 2007. " Полное собрание законов Российской Империи (Далее - ПСЗ) -1. - Т. III, Vil, XXII, XXIV, XXIX, XXX, XXXII .XXXIV, XXXVIII; ПСЗ - II. - Т. XIII; ПСЗ - III. - Т. XIX

44 Первое издание материалов Редакционных комиссий .для составление положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. - 4. I - XVIII СПб., 1859 - 1860; Второе издание материалов Редакционных комиссий для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. - Т. 1 - III. СПб., 1859 - 1860.

Общественно-политическая реальность второй половины XIX в. в контексте интересующих нас исследовательских проблем широко представлена в различных мемуарных произведениях, дневниках. Среди таких произведений видное место принадлежит публицистическим заметкам, написанным A.A. Фетом, H.H. Златовратским, А.Н. Эн-гелы ардтом, Н. Астыревым50.

Другим немаловажным источником являются опубликованные воспоминания самих крестьян". Сохранившиеся мемуары сельских жителей позволяют не только выяснить атмосферу в крестьянской срсде после освобождения, но и рассмотреть существовавшие в пореформенной деревне духовные ценности, их изменение, в конечном счете, эволюцию крестьянского правосознания, влияние органов местного самоуправления на эти процессы.

Большой интерес представляют документы о непосредственной деятельности крестьянских органов самоуправления 1860-1880-х гг., сохранившиеся в областных архивных фондах и практически не использовавшиеся исторической наукой прошлого. Делопроизводственная документация органов крестьянского самоуправления представляет собой различные по содержанию нормативио-правовые документы, важнейшими из которых являются сельские общественные приговоры, прошения отдельных крестьян и целых сельских обществ, книги сделок и договоров и другие.

Нами рассмотрено 199 мирских приговоров, находящихся в 10 книгах волостных правлений Рязанской губернии, сохранившихся в Государственном архиве Рязанской области (ГАРО)52. В пяти книгах волостных правлений Государственного архива Тамбовской губернии (ГАТО) сохранилось 275 сельских и волостных приговоров53. Наконец, 7 книг Государственного архива Липецкой области (ГАЛО) содержат 36 мирских приговоров34.

Другим важным источником являлась распорядительная документация представителей местных властей, а также уездных и губернских земств, сохранившаяся в архивных фондах ГАЛО, ГАТО и ГАРО55. Распорядительная документация местных властей представляет собой переписку, циркулярные распоряжения, посвященные деятельности крестьянских учреждений и отдельных крестьян.

Документация губернских и уездных земств также представляет немалый интерес для изучения. Важное значение имеют данные о ревизии сельских и волостных правлений, осуществленной во второй половине 70-х гг. и опубликованной в виде докладов56.

Следующий тип источника — статистические сведения о крестьянском хозяйстве, опубликованные в 80-90-е гг. по уездам Центрально-Черноземного региона57. Данные местной статистики отражают развитие сельского хозяйства во второй половине XIX в. Основываясь на делопроизводственных документах волостных правлений, земские статистики привели неоценимый для науки материал, позволяющий с разных сторон взглянуть на социально-экономическое развитие пореформенной деревни. Опубликованные

50 Фет, А..А. Жизнь Степаиовки, или Лирическое хозяйство [Текст] / Встун. статья, сост., подгот. текста и коммент. В.А. Кошелева и С.13. Смирнова. М., 2001; Златовратский, H.H. Деревенские будни (Очерки крестьянской общины) // Письма из деревни: Очерки о крестьянстве з России второй половины XIX в. [Текст] /Сост., авт. вступ. статьи и ком-менг. Ю.В. Лебедев. - М„ 1987. - С. 236 - 381; Энгельгардт, А.Н Из деревни. 12 писем. 1872 - 1887 [Текст] / А.Н. Энгельгардт. - М., 1987; Астырев, Н. В волостных писарях. Очерки крестьянского самоуправления [Текст] / Н. Астырев. -М., 1886.

'' См.: Воспоминания русских крестьян XVIII - первой половины XIX века [Текст] / Вступ. статья, сост. В. А. Кошелева; коммент. В. А. Кошелева, Б.В. Мельгунова и В.П. Бударасина. - M., 2006.

" ГАРО. - Ф. - 541. - Оп.1. • Д. 2; Ф 545. • Он. 1. - Д. 1; Ф. 398. - On. 1. • Д. 2; Ф. 410. - On. 1. - Д. 5; Ф. 386. - On. 1. -Д. 1; Ф. 573. - On. 1. - Д. 1; Ф. 796. - On. 1. - Д. 1; Ф. 410. - Он. 1. - Д. 5 а; Ф. 336. - On. 1. - Д. 1; Ф. 303. - On. 1. - Д. 1; ф. 401. - Op.. 1. - Д. 9; Ф. 410. - On. 1. - Д. 5 б; Ф. 362. - Он. 1. - Д. 1.

51 ГАТО. - Ф. 751. - On. 1. - Д. 5; Ф. 277. - On. 1. - Д.5; Ф. 276. - On. 1- Д. 1;Ф.276,- Оп. 1,- Д.2;Ф.276,- On. 1- Д. 3.

54 ГАЛО. - О. 220. - On. 1. - Д. 29 А; Ф. 220. - О,т. 1. - Д. 29 б; Ф. 220. - On. 1. - Д. 29в; Ф. 220. - On. 1. - Д. 28 а; Ф. 104. -

On. 1. - Д. 34; Ф. 165. - On. 1. - Д. 15; Ф. 104. - On. 1. - Д. 423.

"См.: ГАТО. -Ф. 26.-On. 1.-Д. ЗА; ГАЛО. - Ф. 207.-Оп. 1.-Д 2.

См.: Доклады членои Рязанской 1убернской земской управы о ревизии уездов: Зарайского, Данковского, Пронского, Егорьевского и Скопинского. - Рязань, 1874; Доклады членов Рязанской губернской земской управы о ревизии уездов

Рязанского, Касимовского, Михайловского и Ранненбургского. - Рязань, 1876.

" Сборник статистических сведений по Рязанской губернии. - Т. 1-12. - Рязань, Скопин, Москва, 1881-1890.

пообщинные описания всех волостей являются важным источником для исследования благосостояния крестьян на микро-уровне, то есть дают возможность оценить экономическое положение каждой общины. К исследованию привлекались данные Центрального статистического комитета, отражавшие динамику развития народного образования, здравоохранения, внедрение новых сельскохозяйственных культур и изменение систем севооборота58.

Несомненный интерес представляют этнографические источники. К их числу относятся наблюдения, приведенные в достаточно многочисленных сообщениях добровольных корреспондентов - наблюдателей деревенской жизни59.

Таким образом, в нашем распоряжении имеются разнохарактерные источники, изучение которых дает возможность провести всесторонний анализ исследуемого нами предмета - крестьянского самоуправления, его правовых основ и деятельности.

Цель н задачи исследования: цель исследования - определить роль общины и сельского общества в пореформенной деревне Центральною Черноземья.

Достижение поставленной цели осуществляется через решение следующих задач:

- проанализировать корпус источников по теме исследования и провести обзор литературы;

- провести ретроспективный обзор государственной политики в отношении органов местного самоуправления применительно к разным разрядам крестьян (вторая половина XVIII - первая половина XIX вв.);

- изучить деятельность Административного отделения Редакционных комиссий как основного правительственного органа, занимавшегося подготовкой реформы 1861 г.;

- рассмотреть и оценить статьи Общего Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости 19 февраля 1861 г., касающихся организации крестьянских учреждений;

- изучить в соответствующих географических рамках соотношение традиционных крестьянских структур - поземельных общин - с организованными в 1861 г. сельскими обществами и волостями, выявить различия в компетенции первых и вторых;

- исследовать эффективность экономической функции сельского общественного самоуправления;

-рассмотреть результаты административно-хозяйственной деятельности сельского общественного самоуправления;

- выявить изменения в морально-нравственных, культурных особенностях пореформенного крестьянства;

- выявить изменения правосознания пореформенног о крестьянства.

Объект исследования: крестьянское самоуправление в России.

Предмет исследования: результаты деятельности учреждений крестьянского самоуправления в 1861-1889 гг.

Методологическая основа исследовании: исследование базируется па принципах научности, историзма, согласно которому общественные институты, явления не могут быть поняты, с одной стороны, вне связи с обстоятельствами места и времени их функционирования, с другой - вне связи с историей их возникновения и развития. В таком контексте рассматриваются крестьянские учреждения пореформенной России.

i8 См.: Доклад высочайше утвержденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства. -СПб., 1873; Волости к важнейшие селения Европейской России. По данным обследования, произведенного Статистическим учреждением Министерства внутренних дел, по поручению Статистического совета. - Вып. 1. - СПб., 1880; Статистический временник Российской империи. Серия II. - Вып. 16. СПб., 1879; Статистический временник Российской империи. Серия III. Вып. 8. Сборник сведений по России за 1883 год. СПб., 1886.

59 Семенова-Тян-Шанская, O.II. Жизнь "Ивана". Очерки из быта крестьян одной из черноземных губерний [Текст] / О.П. Семенова-Тян-Шанская // Записки императорского Русского Географического общества по отделению этнографии. - Т. XXXIX. - СПб., 1914; Быт великорусских крестьян-землепашцев. Описание материалов этнографического бюро князя В.И. Тенишева (на примере Владимирской губернии) [Текст] / Авторы-составители: Фирсов Б.М., Киселева И.Г. - СПб., 1993; Русские крестьяне. Жизнь. Быт. Нравы. Материалы Этнографического бюро князя В.Н. Тенишева. - Т. 1. - Костромская и Тверская губернии. - СПб., 2004.

Использован системно-исторнческий подход, позволивший изучить тему в динамике, исследовать эволюцию внутренней структуры крестьянских учреждений, а также изменения в правосознании пореформенного крестьянства.

Применены методы анализа статистических данных, отражающих результаты деятельности пореформенных крестьянских учреждений. Использован сравнительно-исторический метод, позволивший рассмотреть крестьянские учреждения в сопоставлении и сравнении с учреждениями других исторических периодов, выявить общее и выяснить специфику в организации и деятельности низшего звена крестьянского самоуправления - сельских обществ и поземельных общин. При написании работы применялись также методы: логический, хронологический, математического моделирования. Указанные методы создают условия для глубокого и объективного раскрытия поставленных вопросов, так как подразумевают построение исторического исследования на широкой источниковой базе, использование комплекса различных исследовательских методик, системное рассмотрение предмета исследования.

Хронологические рамки исследования: охватывают период с 19 февраля 1861 г. по 12 июля 1889 г. Нижний хронологический рубеж обусловлен изданием законодательных актов, регламентировавших создание и принципы деятельности учреждений крестьянского самоуправления для частновладельческих крестьян, а верхний - законами 12 июля 1889 г., кардинально изменившими условия деятельности крестьянских учреждений.

Географические рамки исследования: з силу того что основные механизмы функционирования крестьянского мира являлись характерными для всего великороссийского населения Центра Европейской части страны, мы считаем возможным анализировать стороны деятельности крестьянского самоупраатения, опираясь на сведения о русском крестьянстве на всем пространстве его расселения. Большую часть конкретного фактического материала нами привлекается по двум губерниям - Рязанской и Тамбовской. Нравы, крестьянский общественный быт, ценности жителей этих губерний сходны с условиями жизни крестьянства других губерний Центрально-Черноземного района страны.

Положения, выносимые на защиту:

1. Государственная политика в отношении крестьянских учреждений на протяжении второй половины XVIII - первой половины XIX в. основывалась на стремлении к уточнению компетенции должностных лиц, унификации, формализации и бюрократизации. Имея целью сокращение государственных расходов на управление, государство на протяжении всего периода стремилось использовать крестьянские институты самоуправления в своих фискальных целях. Апогеем такого подхода явилось законодательство второй четверти XIX в., когда сельские должностные лица у государственных крестьян фактически превращались в местных чиновников со строгой регламентацией их деятельности.

2. Реформа местного управления 1860-х гг., основными разработчиками которой были члены Административного отделения Редакционных комиссий, кардинально отличалась от предшествующей политики. Имея те же фискальные цели, государство сделало ставку на самообложение крестьян, предоставив им свободу в выборе средств и методов самоуправления, не ограничивая крестьянские институты бюрократическим надзором и существенно ограничив возможности вмешательства властей во внугренние дела крестьянских учреждений.

3. Организованы сельские общества были сугубо бюрократическим способом, не учитывавшим существовавших уже и доказавших свою "лояльность" крестьянских поземельных общин. Поэтому созданные административно-хозяйственные округа часто не совпадали территориально с общинами. Важным моментом реформы являлось совмещение норм государственного права с обычными крестьянскими "нормами", которое позволяло поступательно, без резких движений вовлечь крестьянство в правовую сферу взаимоотношений.

4. Реформирование структуры крестьянских институтов самоуправления бывших частновладельческих крестьян привело к организации административных объединений -сельских обществ и волостей. Имея право вторгаться в производственную деятельность, сельское общество де-факто унаследовало эти важнейшие обязанности сохранившейся

поземельной общины, которая оставалась надежным хранителем крестьянских обычаев и устоявшихся традиций. В тех населенных пунктах, где община не совпадала с сельским обществом, она занималась вопросами землеустройства и фискально-податными обязанностями. Административно-хозяйственные полномочия оставались в ведении сельского общества.

5. В изучаемый хронологический отрезок происходит эволюция общинного правопорядка. У бывших частновладельческих крестьян это выразилось, в частности, в изменении порядка наделения землей. Значительная часть общин Черноземья в изучаемый период переходит на подушный принцип наделения, что являлось признаком доходности земельного владения. Приходил в расстройство передельный механизм общины, так как общины либо отказывались от переделов, либо удлиняли сроки между ними.

6. Пореформенная община оказалась жизнеспособным, стойким организмом, способным динамично изменяться. Это выразилось, в частности, в выборе общинниками систем севооборота, в постепенном переходе на многополье, в выращивании сельскохозяйственных культур, направленных на рыночную реализацию. Результаты таких изменений - увеличение урожайности выращиваемых культур, несмотря на выпаханность земель, чересполосицу, длинно- и дальноземелье.

7. Административно-хозяйственная деятельность крестьянских учреждений была направлена на улучшение общественного благосостояния, повышение образовательного уровня сельских жителей, модернизацию инфраструктуры. Крестьянские органы самоуправления открывали школы и училища, содержали их за общественный счет, выплачивали жалование учителям. Это привело к росту числа грамотных крестьян, причем не только среди мужского, но и женского населения. Содержание и модернизация путей сообщения, перевалочных пунктов, находящихся в общественной собственности - являлось одной из основных задач крестьянских учреждений, с которой они успешно справлялись, что подгверждали современники60. Механизмы социальной защиты, выработанные еще в дореформенное время, сохраняли свое важнейшее значение и после 186) г. Социальная защита становилась обязанностью сельского схода по закону, поэтому общественное призрение и учреждение опеки становится важным общественным делом, требовавшим ведения письменной отчетности и контроля. Осуществление представительских полномочий сельскими властями способствовало большей правовой защищенности крестьян.

8. Реформа 1861 г. существенно повлияла на развитие правового сознания крестьянства. Обычные нормы, такие как почитание родителей, уважение к старикам и сходу в это время часто не выполнялись. Отказ от применения обычного права не образовывал правового вакуума, эту нишу постепенно занимала система, основанная на писанием праве. Уже к концу 1880-х гг. крестьяне стремились значительное число сделок фиксировать на специальных бланках, заверенных нотариально, а это - важное свидетельство правового развития сельских жителей. Существенное (и не всегда положительное) влияние на изменение ситуации в деревне оказывало отходничество. Молодой крестьянин, пришедший в деревню после отхода, был новым человеком с совершенно иной психологией, заменявшей обычные крестьянские нормы поведения. Взаимодействие обычая с законом не привело к конфликтам. Оно способствовало поступательному, без резких скачкообразных движеиий, развитию у российского крестьянства правовой культуры.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- рассмотрены особенности генезиса исторических форм местных органов самоуправления на протяжении второй половины XVIII - первой половины XIX вв.;

- уточнены понятия "сельское общество", "поземельная община", выявлены функциональные различия в этих структурах, обозначена компетенция;

- раскрыты основные механизмы функционирования поземельной общины, показана их постепенная эволюция на протяжении исследуемого периода;

60 Фет, A.A. Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство [Текст] / Вступ. статья, сост., лодгот. текста и коммент. В. А. Кошелеза и С,В Смирнова, М., 2001,

- исследована административно-хозяйственная деятельность сельских обществ, направленная на улучшение условий сельского быта;

- выявлены изменения в крестьянском правосознании, отношении к обычаям и традициям;

- введены в научный оборот новые архивные материалы, позволяющие достоверно анализировать деятельность крестьянских учреждений.

Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что его основные положения и выводы могут быть использованы:

- для дальнейших исследований проблемы деятельности крестьянских учреждений в других регионах страны;

- для создания обобщающих работ по истории крестьянского быта, повседневной жизни, особенностей менталитета;

- для подготовки учебных пособий по истории Центрально-Черноземного региона

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в докладах, представленных на научных конференциях: Межвузовской научной конференции аспирантов и студентов (Липецк, 2004 г.); межвузовских научно-методических чтениях памяти К.Ф. Калайдовича (Елец, 2005 г.); межвузовской научной конференции аспирантов и студентов (Липецк, 2005 г.); региональной научно-практической конференции молодых ученых по гуманитарным наукам (Елец, 2006 г.); всероссийской конференции молодых историков "Платоновские чтения" (Самара, 2007 г.).

Структура диссертационной работы. Работа состоит из введения, двух глав (6 параграфов), заключения, примечаний, списка использованной литературы и источников и приложения.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, ее научная и практическая значимость, научная новизна, определяются географические и хронологические рамки исследования, определяется методология, дается историографический обзор, характеризуются источники, сформулированы цель и задачи исследования.

Первая глава "Правовые основы организации крестьянского самоуправления (XVIII - XIX вв.)" разделена тематически на три параграфа.

Первый параграф "Отношение государства к крестьянскому самоуправлению" посвящен анализу правовых основ, регулировавших деятельность учреждений самоуправления в отношении различных категорий сельского населения.

В диссертации отмечается, что правовой регламентации в указанное время подвергались не все категории российского крестьянства. В частности, в отношении категории частновладельческих крестьян общегосударственное законодательство не принимало деятельного участия, фактически не регулируя правовой статус крестьянского мира.

Вместе с тем, и эта категория крестьян имела свое мирское самоуправление, пусть и не столь обширное, как у государственных и, зачастую, ограниченное произволом владельцев. Но, несмотря на притеснения, выбранные крестьянским миром старосты, целовальники, сборщики податей, самостоятельно занимались раскладкой оброка, творили "суд и расправу'7 в соответствии со своими местными обычаями. Это подтверждается многочисленными документальными источниками, в частности, "отписными книгами"61 и сказками, которые пестрят сообщениями об участии в описях помещичьих имений старост, целовальников, "лутчих людей", выборных и добросовестных из крестьян62.

Самоуправление помещичьих крестьян находилось в стесненных рамках. Имело место частое вмешательство во внутренние дела крестьян, назначение исполнительных

'1 "Отписные книги" - результат деятельности Поместного приказа и Вотчинной коллегии по проведению "отписки на государя" тех вотчин и поместий, которые в 1ромадном количестве в первой четверти XVIII в. подвергались конфискации по разным причинам - Материалы по истории крестьянского и помещичьего хозяйства первой четверти XVIII в. М., 1951. -С. 5.

62 .Материалы по истории крестьянского и помещичьего хозяйства первой четверти XVIII в. М., 1951.

лиц из крестьянской среды для выполнения поручений владельцев и своевременной выплаты оброка и отработки барщины. Но и в ограниченных условиях сельским жителям удавалось сохранять элементы выборности, традиции и обычаи, положительно влиявшие на нравственную, религиозную, культурную жизнь крестьян. Крестьянский мир оставался регулятором морально-нравственной составляющей, обеспечивая сохранение таких "норм", как почитание и уважение старших, осуждение проступков, суд и расправу63.

Вторую группу российского крестьянства составляли удельные крестьяне, которые являлись собственностью императорской фамилии и ранее именовались дворцовыми. В диссертации проанализированы государственные акты, посвященные регламентации деятельности органов самоуправления удельных крестьян - приказов, показана постепенная эволюция законодательства, заключавшаяся в бюрократизации управления данной категории крестьянства, отмечено, что самоуправление удельных крестьян было втиснуто в жесткие бюрократические рамки. Возможности осуществлять контроль за деятельностью исполнительных лиц со стороны крестьян отсутствовали. Не крестьянские выборные, а чиновники приказов продолжали на протяжении первой половины XIX в. взыскивать подати с крестьянского населения.

Третью группу крестьянства составляли казенные крестьяне, принадлежавшие государству. В состав государственных крестьян вошли различные категории сельского населения: черносошные крестьяне, сибирские пашенные люди, ясачные из районов Приуралья и Поволжья, однодворцы, пушкари, драгуны и др. Как юридически оформленное сословие государственные крестьяне появляются в начале XVIII в. в связи с финансовыми преобразованиями Петра I64, но каждый га этих разрядов обладал определенными особенностями в своем правовом положении.

В диссертационном исследовании показана специфика каждого разряда государственных крестьян, отмечено, что органы мирского самоуправления различных разрядов государственных крестьян отличались по наименованиям должностных лиц, конкретным составляющим обязанностей схода, степени независимости от местных властей. Даже национальный и конфессиональный состав различных разрядов казенных крестьян не был одинаков. Однако при всех различиях этих категорий, общим моментом было желание государства использовать исполнительные и распорядительные мирские институты в своих целях: финансово-податных и охраны общественного порядка.

Уже к началу второй четверти XVIII в. наблюдалось стремление государства к унификации прав и обязанностей разных разрядов государственных крестьян, и к концу века по отношению к ним в законодательстве постепенно закреплялось употребление термина "государственные (или казенные) крестьяне".

Во второй четверти XIX века была проведена реформа управления в государственной деревне, известная как реформа П.Д. Киселева . Обращает на себя внимание факт подробнейшей регламентации деятельности новых органов управления казенной деревней в деле попечительства над сельскими и волостными уровнями управления. Большая часть вопросов административной, производственной, финансово-податной, представительской деятельности сельского и волостного управления не могла решаться без санкции местной окружной и губернской администрации.

Созданная в результате преобразований П.Д. Киселева система самоуправления государственных крестьян отвечала всем требованиям бюрократии со строжайшей регламентацией деятельности каждой структуры и неукоснительным подчинением низших органов управления высшим. Реформа П.Д. Киселева позволила чиновникам вторгаться в обычную, традиционную деятельность крестьянского мира, подробно регламентируя сроки и повестку каждого схода - от частного сельского до волостного. В этой практике прослеживалось желание перейти "от устного, обычного права к письменному праву, закону'^6.

" Козлов, С. А. Аграрные традиции и новации в дореформенной России [Текст] / С.А. Козлов М., 2002. -С. 25 - 26. "ПСЗ-1.-Т.7.-№4533. 65ПСЗ-И. -Т. 13.-№11189.

06 Миронов, Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.) [Текст] / Б.Н. Миронов. -СПб. 1999,- Т. 1,- С. 450.

В результате правотворческой деятельности к середине XIX в. была создана юридическая база для управления различными категориями государственных крестьян. Государство стремилось усилить формальные функции крестьянского мира, включить должностных лиц в общегосударственную систему управления, регламентировать деятельность общественного управления.

Во втором параграфе "Организация сельского самоуправления в деятельности Редакционных комиссий (1859-1860 гг.) и Общем Положении 19 февраля 1861 г." рассматривается деятельность Редакционных комиссий по подготовке проекта отмены крепостного права, а также анализируются статьи законодательства, посвященные правовой регламентации деятельности крестьянских учреждений.

Созданные в 1859 г. Редакционные комиссии были призваны подготовить проект освобождения крепостного крестьянства. Задачи, стоявшие перед членами Административного отделения Комиссий, заключались, с одной стороны, в минимизации государственных расходов на содержание крестьянства, а с другой, в достижении стабильного поступления и увеличения налоговых сборов, взимаемых с бывших помещичьих крестьян.

В диссертации подробно проанализирована деятельность отделения, на протяжении трех этапов: март-октябрь 1859 — изучение проектов большинства Губернских комитетов и составление проекта реформы; ноябрь 1859 - май 1860 - исправление проекта согласно замечаниям, сделанным дворянскими депутатами, и рассмотрение материалов остальных губернских комитетов; июль-октябрь 1860 - окончательное составление проекта реформы. Отмечено, что на протяжении всей деятельности в рамках отделения не существовало единой и четкой позиции по вопросу о характере создаваемых сельских учреждений. Первоначальный проект, предусматривавший легитимацию крестьянской поземельной общины как низшей единицы самоуправления и сельского общества как единицы административной, не был принят членами Комиссий.

Результатом деятельности членов Административного отделения и Общей комиссии было провозглашение двух организаций. Первая, не являясь поземельной общиной, объединяла бы крестьян по принципу принадлежности владельцу с хозяйственными целями, вторая - с административными. Сельское общество становилось только административным самоуправляющимся учреждением, объединяемым по принципу единства общих хозяйственных выгод.

На последнем, третьем этапе происходила окончательная доработка проекта реформы. Членами отделения был составлен "Первоначальный свод заключений комиссий", состоявший из 8 глав, посвященных административному устройству помещичьих крестьян.

В диссертации проанализированы основные документы крестьянской реформы 1861 г. Указывается, что в Положении 1861 г. сохранилось два условия организации сельского общества: принадлежность к земле одного помещика (ст. 40) и наличие минимального порога в 20 ревизских душ (ст. 41). При установлении минимального количества Положение не определяло для сельских обществ числа максимального, что могло приводить к значительным диспропорциям в численном составе сельских обществ.

Одно сельское общество могло включать в себя несколько "по возможности" смежных населенных пунктов. Наличие общих земельных отношений между членами общества из разных селений было необязательно, достаточно было иметь хотя бы какие-то общие хозяйственные выгоды. Отсутствие в обществе общей земельной собственности не было препятствием для его создания, главным моментом было сохранение принадлежности помещику. В Положении принадлежность крестьян к одному селению являлась желательным, но отнюдь не обязательным условием формирования сельских обществ.

Авторы реформы не только не стремились повторять учреждения государственных крестьян, но, напротив, хотели создать на сельском уровне институты, по духу противоположные. Проведенное сопоставление распорядительных и исполнительных функций органов сельского самоуправления государственных крестьян и частновладельческих приводит к мысли о том, что созданные Комиссиями сельские общества по характеру своему были значительно более демократичны и менее подвержены регламентации, нежели общества крестьян государственных. Сельский староста по Положению был более

свободен как от волостной, так и от местной администрации и более подотчетен выбиравшим его домохозяевам.

Таким образом, реформаторами создавалось сельское общество крестьян по административному принципу, а не по принципу единства земельного владения. Общество, декларативно составленное "по делам хозяйственным", на деле являлось единицей самоуправления, в ведении которой находились важнейшие вопросы управления, общественного благоустройства, податного обложения, охраны общественного порядка и отбывания воинской повинности. Как видно, законодателя интересовали, в первую очередь, формальные стороны удобства управления деревней. В меньшей мере он озабочен был интересами и выгодами крестьян.

Важно отметить, что, создав сельские общества и волости, законодатели не уничтожили прежней общинной организации, старого крестьянского мира, хранителя традиций и обычаев, устоев и "норм" прежнего порядка. С утверждением Положений 1860-х гг. община не перестала существовать, действовали и общинные сходы, которые, как и до реформы, принимали решения на основе обычного, а не государственного права. Однако в деревне все более важным элементом становились формальные органы самоуправления -сельские сходы, наделенные правами и обязанностями и определенными полномочиями. В этой ситуации компетенция неформальных, но по-прежнему влиятельных общин и юридически признанных, но созданных искусственно сельских обществ должна была разделиться; часть полномочий, в основном, в вопросах регулирования поземельных отношений, оставалась у общины, но большая их часть перешла к сельским обществам.

Третий параграф "Сельское общество и поземельная община" посвящен анализу территориального соотношения и компетенции двух главных организаций, существовавших в российской деревне в изучаемый период - общин и сельских обществ.

В диссертации рассмотрен процесс организации сельских обществ и волостей мировыми посредниками на примере Липецкого уезда Тамбовской губернии. Выяснено, что на территории уезда около 50% поземельных общин территориально не совпадали с сельскими обществами, как правило, вследствие их малочисленности. Мировые посредники стремились создавать общества на основании требований Общих Положений 19 февраля 1861 г. и поэтому старались формировать их на землях, принадлежавших одному владельцу. В этом случае поземельные общины всегда совпадали с сельскими обществами, но не всегда - с границами населенных пунктов. Основной трудностью, с которой столкнулись посредники в этой местности, являлось значительное количество мелкопоместных владельцев, у которых число душ не превышало 21, установленных законом для создания общества. В этом случае они присоединяли крестьян таких помещиков к крестьянам более крупных помещиков, либо объединяли их всех в одно общество. В результате, в рамках одного сельского общества продолжали функционировать две и более поземельные общины.

В целом, формирование обществ и волостей завершилось к концу 1870-х гг. В этой связи рассмотрен вопрос о соотношении общин-обществ-волостей на начало 1880-х гг. В диссертации подробно проанализировано соотношение всех находившихся на территории Рязанской и Тамбовской губерний поземельных общин, сельских обществ и волостей. Выяснено, что в Рязанской губернии в среднем на одно общество приходилось 1,3 поземельной общины. Распределение общин и сельских обществ по волостям и селениям не было равномерным: на одно общество могло приходиться до 10 общин.

В каждом уезде Тамбовской губернии соотношение поземельных и административных организаций было различным. В некоторых совпадение общин и обществ достигаю 60 - 80%. В таких сельских обществах существовал единый сельский сход, решавший административные и поземельные вопросы в рамках одной организации. Однако повсеместно существовали и такие общества, в которых было заключено несколько общин и, наоборот, в одной общине могло быть сосредоточено несколько обществ. В некоторых уездах (Шацком, Темниковском, Елатомском) общины и общества преимущественно не совпадали. В ряде сельских обществ количество обшин доходило до 10, что не позволяет нам при изучении крестьянского самоуправления не учитывать подобные несоответст-

вия. В тех волостях, где границы административных и поземельных организаций не совпадали, действовали две организации.

Для большей полноты картины в диссертации приведены данные о соотношении общин и обществ во всех губерниях земледельческого центра Российской империи. Так, в Орловской губернии, в среднем, па одно общество приходилось по 1,4 общины (в уездах Елецком, Ливенском и Мало-Архангельском в среднем на одно общество - 2 общины, а в Крянском - около 2,5 общины)67. В Калужской губернии, в среднем, на одно общество приходилось по 1,7 общины (в Калужском уезде, на общество по 1,9 общины, в Медынском и Боровском - по 2,5; в Малоярославецком - по 3,4)б8. В Тульской губернии, в среднем, на одно общество приходилось по 1,2 общины и число общин здесь распределялось довольно равномерно по всем уездам69. В Воронежской губернии наблюдается также равномерное распределение общин и обществ: на одно общество - по 1,1 общины70. В Пензенской губернии, в среднем, на одно общество приходилось по 1,3 общины71. В Курской губернии - по 1,2 общины .

Изучение соотношения сельских обществ, наделенных, административными полномочиями, и крестьянских общин, существовавших и до 1861 г., приводит к необходимости корреляции в отношении понятийного аппарата применительно к крестьянским учреждениям. Она должна выражаться в выработке твердых и устойчивых понятий: "сельское общество" и "община".

Понятие "сельское общество" применимо для обозначения созданных в результате реализации реформ 60-х гг. XIX в. общественно-административных крестьянских учреждений, объединявших крестьян общими интересами управления и благоустройства. Сельские общества были организованы искусственно, а потому часто не соответствовали ни территориальному принципу (то есть географическому единству с каким-либо населенным пунктом), ни единству общих крестьянских выгод (то есть не соответствовали традиционным крестьянским институтам - общинам).

Крестьянская поземельная община являлась земельной единицей, объединявшей крестьян общим земельным наделом. Она занималась производственной деятельностью -пользованием мирской землей, правилами ее обработки, определением сроков посева и использования удобрений и т.п., Многие функции, формально принадлежавшие сельскому обществу, община продолжала исполнять, оставаясь хранителем местных традиций и обычаев. Важно отметить, что сельская община в России до и после реформы 1861 г. оставалась учреждением, действовавшим в интересах односельчан, и являлась самоуправляющейся организацией.

Начиная с 1880-х гг. происходила регламентация общинных сходов, выразившаяся в серии законодательных актов, в которых повышался статус поземельной общины и, главным образом, схода общины73. Крестьяне теперь, будучи соединены в сельские общества, могли на законных основаниях собираться на общинные сходы для решения хозяйственных и финансово-податных вопросов.

Глава II "Функционирование сельского самоуправления" состоит из трех параграфов, выделенных но тематическому принципу.

В первом параграфе "Экономическая функция крестьянского самоуправления" рассматривается деятельность поземельной общины. В исследовании подробно проанализированы способы распределения сельскими жителями надельного общинного фонда, отмечено, что в изучаемое время подавляющее большинство общин переходило на подушную

" Волости и важнейшие селении Европейской России. По данным обследования, произведенного статистическим учреждением Министерства внутренних дел, по поручению Статистического комитета. - Вып. 1. - СПб., 1880.- С.

204-244.

"Там же.-С. 128- 160.

" Там же. - С. 50 - 88.

™ Там же.-С. 162 -202.

"Там же - С. 90- 126. 12 Там же. - С. 246 - 290.

Сборник узаконений и распоряжений правительства о сельском состоянии. Общее Положение о крестьянах (Св. Зак., Особ. Прил. К т. IX, Зак. о Сост., изд. 1902 и по 1912 г.). - СПб., 1914. - С. 159; ПСЗ- III. - Т. XIX. - № 17286.

раскладку земли, как правило, по ревизским или наличным душам. Из общего числа изученных 1940 поземельных общин 5 уездов Рязанской губернии на долю потягольной разверстки приходилось 10,9%, по работникам разверстывали землю 7,8% общин, по ревизским душам - 65,96%, по наличным - 7,42%, по наследству земля могла передаваться у 7,42% общин, на долю остштьных форм разверстки приходилось 0,4% общин. Переход на раскладку общинных земель по подушному принципу является свидетельством роста рентабельности земли. Это означало, что земля окупала все издержки по ее содержанию. В диссертации приведены данные, согласно которым практически повсеместно земля в 1,5-2 раза окупала все издержки, в том числе и лежавшие на ней платежи.

После реформы во многих общинах происходил отказ от коренных переделов и закрепление земли в руках тех, кто ее обрабатывал на момент последнего передела. Из числа 2336 рассмотренных общин только 825, или 35,3% в изучаемое время производили переделы, 1512 общин, или 64,7% являлись уже беспередельными.

Там, где переделы сохранялись, изменялись сроки переделов. Так, из 685 общин 5 уездов Рязанской губернии, производивших земельные переделы с установленными сроками следующих переделов, общин, перераспределявших землю сроком от 1 до 5 лет зафиксировано 1,31%. У 5,54% общин сроки переделов назначались от 5 до 10 лет. Общин, производивших передел сроком на 10-15 лет зафиксировано 27,88%; более 15 лет - 4,96%. Весьма характерно, что появились общины, в которых в официальном приговоре было записано, что земля с момента передела "навечно" оставалась у домохозяев, то есть закреплялась в наследственном владении. Небольшое количество таких общин (0,72%), конечно, не может быть свидетельством отсутствия у всех крестьян соответствующей практики, опыта и юридических знаний в области земельного права. Даже в передельных общинах все большее распространение приобретало наследственное закрепление земли за теми, кто ее обрабатывал с момента последнего передела. В 403 общинах (58,83%) в приговорах очередной срок передела обозначался формулировками "на неопределенное время", или "на неопределенный срок", что фактически означало закрепление земли за теми домохозяевами, кто ею владел на момент последнего передеда.

В итоге земельно-распределительная функция общины часто приходила в расстройство, что приводило к изменению типа земельного владения в Черноземье. Как отмечал земский исследователь Дапковского уезда, "крестьяне смотрят на свою землю, как бы на наследственную; довольно часты сделки о продаже ее друг другу

Кроме отмеченных изменений внутри общинной организации, происходила постепенная эволюция в способах ведения сельского хозяйства. Традиционной системой полеводства России являлось трехполье. Трехпольный севооборот, предполагавший сеяние двух действующих полей - озимого и ярового - и наличие поля "отдыхающего", безусловно, имел наибольшее распространение в Центральном Черноземье. Однако, несмотря на повсеместное применение этой системы, в изучаемом регионе отмечались попытки перехода к другим, более сложным системам севооборота, многополью, чередованию посевов, применению травосеяния. В начале XX в, в Европейской России насчитывалось уже около 20% крестьянских хозяйств, применявших четырехпольный и многопольный севооборот75. Основным следствием этого являлось расширение набора возделываемых сельскохозяйственных культур.

Широкое распространение получили технические культуры, выращивание которых имело целью реализацию на рынке. В изучаемое время сельские жители целыми общинами переходили на выращивание культуры табака. К примеру, в Рязанской губернии с 1866 г. наблюдался скачкообразный рост числа хозяйств, засеивавших табак. За семнадцатилетие (1866-1883 гг.) количество таких хозяйств увеличилось в 5 раз, а пространство, отводимое под посевы табака, выросло в 2,6 раза. Это не могло не сказаться на сборах, которые за указанный период выросли в 5,2 раза. Важное место среди незерновых культур в пореформенное время занимал картофель. Данные по Рязанской губернии свидетельствуют о роете посевов картофеля с 1852 по 1883 гг. в 3,6 раза. Сбор урожая картофеля вырос в

74 Сборник статистических сведений по Рязанской губернии. Т. II. - Вьш. II. -Скопин, 1882, - С.. 227.

75 Анфимов, A.M. Крестьянское хозяйство Европейской России [Текст] / A.M. Аифимов. - М., 1980. - С. 177 -178.

3,2 раза. В Тамбовской губернии наблюдалось увеличение посевов картофеля в 4,4 раза. Сбор урожая за тот же период времени вырос в 4,3 раза.

Российское пореформенное крестьянство повсеместно цепко держалось за землю, стремясь укрепить ее в собственность. В изучаемое время происходил процесс постепенного перехода земель из помещичьей собственности в крестьянскую. Так, по данным Рязанского уезда, количество владельцев земли от дворян снизилось с 1867 по 1889 гг. на 38,7%, в то время как число владевших пашенными землями сельских жителей увеличилось почти вдвое: их рост составил 82,15%.

С 1862 по 1895 гг. дворянское землевладение сократилось на 39,4%, а крестьянское возросло па 195,35%. На протяжении всего периода на территории губерний Центрального Черноземья шел неуклонный процесс увеличения землевладения крестьян при одновременном сокращении помещичьего. Причем повсеместно каждое новое пореформенное пятилетие характеризовалось большим, по сравнению с предыдущим ростом числа десятин земли, купленной сельскими жителями.

Существенным фактором, влиявшим на экономическую деятельность крестьянства, являлось аграрное перенаселение, которое во второй половине XIX в. достигло своего пика. Крестьянский надел в Черноземье сократился, в среднем, в 2 раза, что, безусловно, являлось прямым следствием увеличения населения. В этих условиях задачей крестьянской общины становился поиск оптимальных вариантов сокращения свободных рабочих рук, не занятых в земледельческом производстве. Одним из путей стало отходничество, которое означало земледельческую и неземледельческую деятельность крестьян вне рамок своего населенного пункта с целью получения дополнительного дохода.

В Рязанской губернии происходил существенный рост количества жителей, уходивших в отход. По сравнению с 1875 г. к 1890 г. число отходников увеличилось на 214,84%, что говорит о постоянном увеличении (хотя и не во всех уездах губернии) работников, уходивших на заработки. Практически все сельские жители, представлявшие избыточную рабочую силу в деревне вследствие пореформенного демографического роста, уходили в отход. Промыслы, таким образом, становились важным компенсаторным механизмом, позволявшим регулировать занятость населения. В условиях, когда на существенное повышение земельного фонда рассчитывать не приходилось, крестьянство прибегало к отправке свободных работников на заработки в отход. Выгода от такой практики была очевидной: отходничество "выражало новые экономические возможности, существование альтернативных источников повышения благосостояния и доходов"76.

Другим вариантом неземледельческой деятельности крестьянства, получившим развитие в изучаемое время, были различные промысловые занятия, связанные с обработкой материалов, переработкой сельскохозяйственного сырья для удовлетворения потребностей сельских и городских жителей.

Во втором параграфе "Административно-хозяйственные полномочия сельского самоуправления" анализируется деятельность сельских обществ по управлению и благоустройству.

Административные полномочия крестьянского самоуправления были направлены, прежде всего, на местные интересы сельского общества, поддержание общественной дисциплины, повседневный контроль за поведением жителей, работой выборных. Эта деятельность осуществлялась распорядительной структурой - сельским сходом, и исполнительной - старостой и другими общественными должностными лицами.

Сельские старосты, являясь по закону главными должностными лицами в обществе, вопреки желанию законодателей, стремившихся увидеть в них представителей администрации, чиновников, находились на стороне односельчан и выражали их интересы. Важнейшими рычагами давления схода являлось не только общественное мнение, но и конкретные его выражения: жалование и льготы, которые сход вправе был назначить или отменить.

Рогалина, Н.Л. Аграрный кризис в Российской деревне начала XX века [Тексг] / Н.Л. Рогалина // Вопросы истории,

2004. - № 7. - С. 11.

Одна из наиболее важных функций сельского старосты, финансово-податная, заключалась не только во взимании государственных и земских сборов, но и мирских, общественных. Сбор казенных и мирских денег являлся основной общественной обязанностью сельского старосты или специально назначенного сборщика податей. Проведенный анализ соотношения мирских и волостных расходов говорит о превышении волостных расходов над сельскими в Воронежской губернии на 13%, в Курской - на 1,3%, в Тамбовской - на 10,2%. Обращает на себя внимание такое соотношение мирских и волостных расходов в Рязанской губернии, в котором наблюдалась совершенно иная тенденция: превышение доли мирских расходов над волостными составило здесь 108%, то есть более чем в два раза сельские расходы были выше волостных. Соотношение средств, выделяемых из сельского "бюджета" на мирские и волостные нужды - важный экономический показатель, свидетельствующий о значении того или иного уровня крестьянского самоуправления в определенной местности. Превышение доли волостных расходов над сельскими в губерниях Черноземья говорит о силе волостных правлений перед сельскими органами самоуправления, которые вынуждены были выплачивать подчас довольно существенные средства на нужды волостей. Превышение сельских расходов над волостными в Рязанской губернии, напротив, является свидетельством уже окрепшего сельского уровня самоуправления, самостоятельно способного разрешать сложные вопросы содержания штат а должностных лиц и общественного благоустройства.

Не менее важным показателем является выяснение доли государственных и земских повинностей, то есть тех сборов, которые были вынуждены нести пореформенные крестьяне. Наибольшие расходы сельских жителей были связаны с выплатами государственных сборов (государственного поземельного налога, выкупных платежей). В среднем, на одну душу в Тамбовской губернии на выплату государственных налогов падало в 1861 г. 1 руб., 87 коп, в 1890 г. - 1 руб., 51 коп. Следовательно, имело место снижение государственных налогов на 19,25%. В Рязанской губернии в 1861 г. на каждого крестьянина приходилось государственных налогов 2 руб., в 1890 г. - 1 руб. 57 коп.: снижение налогов здесь составило 21,5%. Государственные сборы, таким образом, снижались, причем тенденция к снижению имела место на протяжении всего периода. Земские расходы (земский сбор, страховой сбор и прочие) также являлись существенными в ряду повинностей пореформенного крестьянства. Подсчитано, что, в среднем, на одного крестьянина Тамбовской губернии на выплату земских сборов уходило в 1861 г. 14 коп., в 1890 г. -36 коп.; в Рязанской губернии в 1861 г. — 15 коп., в 1890 г. - 34 коп. То есть имело место увеличение вдвое земского сбора по сравнению с 1861 г.

По Рязанской губернии в 1881 г. доля государственных и выкупных платежей от всех расходов пореформенного крестьянства составляла большинство -71,12%, земских сборов - 8,55%, наконец, собственно, мирских (на сельские и волостные нужды) -20,33%. По сведениям 1889 г. доля государственных и выкупных платежей сократилась и составила 63,35%, земских и мирских, напротив, увеличилась, и составила, соответственно, 10,72% и 25,93%. Следовательно, только за указанное восьмилетие процент государственных налогов значительно сократился при увеличении земских и мирских сборов. За указанное время государственные и выкупные платежи сократились на 19,4%, земские выросли на 18%, а мирские - на 20%.

Сельские расходы выросли только за 1880-е гг. почти на четверть. Это означает, что сельские общества и волостные правления все активнее стали участвовать в освоении средств, направленных на различные общественные нужды.

Анализ общественных сельских расходов позволяет выяснить, на какие цели тратили средства сельских "бюджетов" пореформенные сельские общества. С этой целью нами рассмотрены данные сельских обществ 6 уездов Рязанской губернии. Основой расходов сельских обществ (в среднем, 65,2%) было содержание должностных лиц, нанятых сельским управлением, причем содержание должностных лиц, собственно занятых в административном управлении - сельских старост, сотских, десятских, писарей, сборщиков податей, было сравнительно невелико и составляло всего 18,6% от всех расходов. Значительно больше средств сельские жители направляли на содержание таких хозяйственно

важных должностей, как ночные, полевые, лесные и церковные сторожа, пастухи - те должности, от которых напрямую зависела сохранность их имущества, движимого и недвижимого. В среднем на их содержание уходило 46,6% от всех сельских расходов и 70% от расходов на содержание всех должностных лиц.

Другой важной статьей сельских расходов являлось содержание и поддержание на должном уровне общественных сооружений (статьи: "Содержание и ремонт строений", "Содержание мостов и гагей"). В среднем, 10% сельских расходов уходило на эти цели. Кроме того, обязательными статьями расходов было поддержание культовых сооружений ("На устройство храма"), проведение общественных богослужений (расходы "На богомолье"). В среднем, религиозная составляющая сельского бюджета равнялась 8,5%. Другие сельские расходы: измерение общественной земли (2,1%), пособие новобранцам (2,4%), "на быка" (2,5%), на "лечение несостоятельных лиц" (0,2%) не являлись существенными.

Другой проблемой, отражавшей деятельность сельского общественного самоуправления, является анализ доходов сельских обществ. Возможность крестьянских обществ извлекать прибыль из имевшихся в их распоряжении ресурсов является показателем, отражавшим деятельность общества, направленную на повышение общественного благосостояния.

С целью выявления общественных крестьянских доходов нами проведено исследование сельских обществ 3-х уездов Рязанской губернии. Чаще всего крестьяне прибегали к сдаче в аренду своих земель (22%) и лутов для выпаса скота, использование речных берегов или самих водоемов с целью рыбной ловли (17%). Другие статьи доходов - сдача в аренду помещений под винную лавку (8%), мельниц (7%), базарных площадей (4%), услуги по перевозке лесоматериалов (7%), и ряд других. Если же рассматривать сельские доходы с точки зрения их прибыльности, то на первое место выходит сдача в аренду лутов (31%), а на второе - не распространенная, но весьма доходная сдача в аренду базарных площадей (21%). Сдача пашни была распространена, но не очень доходна (19%), как и использование для рыбной ловли рек, озер и их берегов (4%). Невысокие прибыли сельские жители извлекали из сдачи в аренду помещений, используемых под питейные заведения (7%). Факты отражают вполне естественную тенденцию, заключающуюся в том, что основную прибыль сельские общества извлекали из принадлежавших им общественных имугцеств, как правило, недвижимых - земли, водных массивов, общественных строений.

Важное значение приобретала деятельность крестьянских учреждений, направленная на улучшение дела образования. Несмотря на то, что низшие образовательные учреждения принадлежали различным ведомствам (Министерству государственных иму-ществ, Министерству народного просвещения, земствам), это не умаляло роли сельских жителей в заботе об увеличении количества образовательных учреждений и улучшении качества образовательных услуг. Это выражалось не только в принятии решений о строительстве школ, но и а решениях по их содержанию - отоплении, освещении, найме учителей, и других расходах.

Рассматривая сведения об источниках финансирования сельских начальных училищ по 15 губерниям России в 1869 г., мы обнаружили, что минимальную роль в финансировании (19%) принимали местные и коронные органы власти. Земскими органами самоуправления осуществлялось финансирование училищ в размере 32,3%. Основным же источником были средства сельских обществ - около 40% от общего количества средств выделялись именно ими. Только в 1870- 1880-е гг. земства активнее стали участвовать в финансировании училищ, поэтому их доля в содержании образовательных учреждений увеличилась.

Росло и количество сельских училищ. Судя по имеющимся материалам по 12 1у-берпиям, с 1856 по 1869 гг. число начальных училищ увеличилось на 160%, в период с 1869 по 1879 гг. - на 40%, с 1879 по 1883 - на 43%. В Рязанской губернии с 1856 по 1869 гг. количество училищ выросло на 280%, с 1869 по 1879 гг. - всего на 2,5%, а с 1879 по 1889 гг. - на 53,2%. Общий рост здесь составил 496%. В Тамбовской губернии с 1856 по 1869 гг. рост составил 165,5%, с 1869 по 1879 гг. - 77,8%, с 1879 по 1889 гг. - 14,25%. Общий рост за 33-летие был значительным - 439%.

Увеличение числа училищ привело к расширению возможностей крестьян дать своим детям начальное образование. Данные по 12 губерниям Центральной России отражают рост числа учащихся: с 1856 по 1869 гг. - на 16%, с 1869 по 1879 гг. - на 54%, с 1879 по 1883 гг. - на 122%. В Рязанской губернии с 1856 по 1869 гг. количество учащихся начальных училищ увеличилось на 20,5%, с 1869 по 1879 - на 78,6%, с 1879 по 1883 гг. -на 136%. Общий рост составил 407,8%. В Тамбовской губернии число учащихся обоего пола за 1856 - 1869 гг. выросло на 114%, за 1869 - 1879 гг. - на 87%, за*1879 - 1883 гг. -на 74,6%.Общий прирост количества учащихся обоего пола с 1856 по 1883 гг. составил 275%. Как видно, в пореформенный период наблюдался динамичный и неуклонный рост сельского населения, получавшего образование в начальных училищах.

Другой составляющей деятельности крестьянских учреждений самоуправления было благоустройство территории, поддержание и ремонт общественных строений. В рассмотренных источниках отмечается большое внимание сельских жителей к данной проблеме. Крестьяне расходовали нематые средства на ремонт общественных строений, самостоятельно возводили мосты, ремонтировали дороги и гати.

Следует отметить также функцию социальной защиты, которая, в условиях усиливавшейся социальной дифференциации в деревне, являлась некоторой гарантией от нищеты для многих крестьян. Общественное призрение крестьянских сирот всег да оставалось в поле зрения мирского схода.

Представительская функция крестьянского самоуправления заключалась в защите общественных интересов перед местной администрацией, коронной властью, помещиками. От того, насколько эффективно крестьяне могли отстаивать свои интересы, зависело подчас многое. Представительская компетенция мирского самоуправления осуществлялась в форме приговоров, жалоб, обращений по тому или иному вопросу, либо в виде непосредственного взаимодействия представителей крестьян с теми или иными властными структурами.

Третий параграф " Изменения правосознания крестьянства как результат деятельности местного самоуправления " посвящен анализу перемен в психологии сельских жителей, происходивших в ходе реализации Положений 19 февраля 1861 г.

В диссертации отмечается, что созданное для крестьян законодательство возвело нормы права обычного до уровня закона, юридически признаю, легализовато традицию.

Государство, снимая попечительские функции с помещика, делегировало их создаваемым сельским обществам, которые в своих действиях должны были руководствоваться не только писанным, но и обычным правом.

Учреждение новых органов сельского и волостного самоуправления привело к изменению правового самосознания российского пореформенного крестьянства. Это, в частности, выразилось в фактах кассации тех или иных, "'незаконных", с точки зрения крестьян, решений членов семьи, мирского схода, волостного начальства и т.д.

Опубликованные решения волостных судов содержат разбор жалоб крестьян, жителей сельского общества, в отношении общественных органов самоуправления - сельских сходов, которые, с их точки зрения, действовали неправомерно. Решение сельского схода, зачастую основанное на существовавших у сельских домохозяев представлениях о том, как следует поступить з соответствии с обычаем, в пореформенное время перестает быть истиной в последней инстанции. Тем самым подрывались самые основы обычного права, державшиеся как раз на беспрекословном подчинении жителей сельского общества его руководящему органу - сходу.

В крестьянской семье также происходили изменения, выразившиеся в понижении авторитета главы семейства Стремление сыновей к экономической самостоятельности, потеря уважения к старшим членам семьи - все это становилось частым явлением в пореформенной деревне. Уже 1880-е гг. происходило уменьшение состава семей. Привлекаемые нами поуездиые данные по Рязанской губернии позволяют утверждать, что семьи, в которых было менее 3-х полноценных работников, составляли явное большинство - 76%, причем большую часть из них (63,3%) составляли семьи, в которых был 1 работник. Это

означало, что уже в 80-е гг. основной экономической ячейкой общества становились малые семьи, в которых полноценным работником являлся один мужчина-домохозяин.

Существенное влияние на правосознание оказывало отходничество. Возвращавшиеся из городов молодые люди, существенным образом изменяли традиционные крестьянские представления о моде и поведении.

Происходило изменение сознания побывавшего в отходе крестьянина. Л. Селиванов так оценивал влияние отхода на рязанских крестьян: "отхожие промыслы.. .скорее дурно, чем хорошо, влияют на народ. Покидая однородное целое, крестьянин поневоле начинает анализировать действительность, сравнивать новое с оставленным у себя в деревне, сознает себя личностью"77. Появившаяся у молодых людей-отходников возможность сравнения и анализа фактов окружающего мира, в том числе и различных правовых систем, условий жизни, норм поведения, политических, религиозных взглядов и являлась самым главным положительным результатом отхожих промыслов.

Значимым элементом деятельности должностных лиц становилась письменная фиксация решений и усложнение делопроизводственной документации. В ранних вариантах сельских приговоров указана только общая, самая необходимая информация; в более поздних вариантах происходит существенное ее уточнение.

Эволюция содержания мирских приговоров говорит о появлении в изучаемое время новых представлений у крестьян и сельских должностных лиц о нраве и законе. Большинство домохозяев старалось вникнуть в вопросы налогообложения, в условия договоров, сделок и т.п. Причем это обязательно сопровождалось письменной фиксацией. Конкретизация приводила к расширению сельского и волостного делопроизводства.

Другой тенденцией в области сельского делопроизводства являлась бюрократизация. В Положении 19 февраля 1861 г. указано всего 4 книги, необходимые для ведения дел в волостных правлениях и 1 - для сельского общества78. На деле, волостная и сельская документация ими не ограничивалась. Ф.А. Преображенский отмечал, что, "по вдохновению писарей, заводится 70 - 75 книг, кроме массы ведомостей и т.п.". Автору известны были волости, в которых "ведется 75 книг и пишется до 35 очень сложных ведомостей, причем форма книг и ведомостей нередко до того запутанная, что разобраться в них непривычному взгляду весьма трудно"79.

Как видно, в изучаемое время происходила формализация органов самоуправления, означавшая усиление бюрократической составляющей в их деятельности. Эти процессы -бюрократизации и усложнения делопроизводства - являются показателем стремления крестьянских должностных лиц действовать в соответствии с законом, а не устным образцом. В деревне происходило устранение традиционных форм и появление новых, основанных на писанном праве и законе. Другим показателем этой тенденции стала возникшая в 1860-е гг. обязательность письменной фиксации сделок и договоров, в которых учитывались бы все условия, все оговорки, стоимость оплаты (если речь шла о работе) работ и услуг. Если раньше достаточно было устной договоренности, так называемого "рукобитья", то теперь, начиная с 1860-х гг., важным становится необходимость письменно оговорить все условия сделок, которые заключались как между крестьянами, гак и между крестьянами и представителями других состояний, владельцами рахтичных заведений8 .

В заключении подводятся итоги исследования.

Правовые основы деятельности крестьянского самоуправления во второй половине XIX в. определялись государством на основе тех начал, которые существовали во всей русской истории и подтверждались на протяжении столетий. Законодательством возводился в норму такой вариант управления на местах, который обеспечивал бы участие в нем самого населения. Целью политики было желание оптимизировать расходы и повы-

77 Свод данных об экономическом положении крестьян Рязанской губернии - Рязань, 1892. - С. 247.

7,1 Общие Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости 19 февраля 1861 г. II Реформы Александра II. -

М, 1998.-С. 50, 58- 59.

79 Преображенский, Ф.А. Вопроси крестьянского самоуг!равления. Сельские учреждения и должностные лида [Текст] / Ф.А. Преображенский. - М., 1893.-С. 30 - 31. "°ГАТО.- Ф. 276,- Оп. 1,- Д. 1.

сить эффективность фиска. Развитие законодательства XVIII и особенно первой половины XIX вв. имело тенденцию уточнять полномочия местной власти, с одной стороны, и усиливать контроль за ее деятельностью, с другой.

Административное отделение Редакционных комиссий в 1861 г. сочло возможным ограничить непосредственный контроль за вновь создаваемыми крестьянскими органами мировым посредником. Был выработан механизм, устранивший возможность прямого вмешательства чиновников в действия сельских и волостных сходов, старост, сборщиков податей. Лишив помещиков права вмешиваться во внутренние дела крестьян, после устранения института мировых посредников, закон регламентировал возможность контроля за деятельностью старшин и старост и отмены незаконных решений.

В то же время создаваемые административные округа - сельские общества и волости - были организованы искусственно и часто не соответствовали ни территориальному принципу (то есть объединению по принципу территориальной принадлежности к селу, деревне, поселку и т.п.), ни принципу единства общих хозяйственных выгод крестьян. Мелкопоместные поземельные общины, не достигавшие по своей численности определенного порога, часто объединялись с другими общинами, либо одна община содержала в себе несколько сельских обществ.

Рассматривая экономическую (производствешото) деятельность крестьянской поземельной общины, мы выявили ряд характерных особенностей ее трансформации, выразившейся, в частности, в отказе от потяглового распределения земельных паев в общине в пользу подушного в двух основных его формах - раскладке по ревизским душам и по наличным. Форма раскладки земли - важный экономический показатель. Гот факт, что подавляющее большинство общин Черноземья в пореформенное время переходило к подушному принципу наделения землей, является свидетельством роста ценности земли, ее рентабельности.

Сельские и волостные общества в пореформенное время стали активно участвовать в освоении мирских денежных сумм. Общественные расходы были направлены, главным образом, на содержание штата административного аппарата, лиц, нанятых для охраны общественного имущества, а также на ремонт общественных сооружений. Доходная часть состояла из сумм, вырученных за аренду и продажу недвижимого имущества.

Важной задачей, во многом определявшей дальнейшее развитие деревни, было повышение образовательного уровня населения. Изучение динамики роста сельских начальных училищ позволяет утверждать, что ситуация с обучением крестьянских детей улучшалась на территории всего Черноземья. Увеличивалось количество учащихся, в том числе девочек. Крестьяне благоустраивали принадлежавшую обществу территорию, возводили дороги, чинили мосты и общественные сооружения. Расширялась сеть промысловых заведений. Большое значение крестьяне отводили социальной защите, которая обеспечивала помощь односельчанам в сложных, критических жизненных ситуациях. Представительская компетенция крестьянского самоуправления обеспечивала возможность отстаивать свои права, противостоять произволу чиновников, помещиков, помогала в напряженные, неурожайные годы.

Преобразования 1860-х гг. вызвали положительные сдвиги в правовом сознании крестьянства. Сельские жители, пользовавшиеся раньше преимущественно обычаями, постепенно вовлекались в такую систему взаимоотношений, в которой ключевую роль стали играть законы. Теперь крестьяне всякий раз добивались "законного" исхода спорных дел, требовали кассации несправедливых решений сельских и волостных сходов, помещиков, чиновников.

Таким образом, перемены произошедшие вследствие учреждения крестьянского самоуправления, в целом положительно сказывались на положении сельских жителей, на их соци&чыю-экономическом, гражданском, бытовом развитии. Появившаяся возможность участвовать в сельских сходах, на законных основаниях отстаивать свои права, выбирать из своей среды представителей для решения вопросов на более высоком, волостном уровне, в конечном итоге способствовала формированию у крестьян правовой культуры. Все это было важным шагом к появлению гражданского общества.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Публикация в нздашшх из перечня, утвержденного ВАК:

1. Беляев, Е.В. О некоторых изменениях правового сознания пореформенного крестьянства (1861-1889 гг.) / Е.В. Беляев // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. № 34 (74): Аспирантские тегради. Ч. I. (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. - СПб., 2008. - С. 51-54. (0,25 пл.).

Публикации в других научных изданиях:

1. Беляев, Е.В. Сельское общество и место в нем крестьянской поземельной общины / Е.В. Беляев // Истоки. Материалы межвузовской научной конференции аспирантов и с тудентов. - Вып. III. - Липецк, 2004. - С. 32-35. (0,25 пл.).

2. Беляев, Е.В. Сельское общество и поземельная община (по материалам Липецкого уезда Тамбовской губернии) / Е.В. Беляев II Межвузовские научно-методические чтения памяти К.Ф. Калайдовича. Сборник материалов. - Вып. 6. - Елец, 2005. - С. 10-14. (0,25 пл.).

3. Беляев, Е.В. Приговоры сельских сходов как источник для изучения Черноземного крестьянства второй половины XIX века / Е.В. Беляев // Истоки. Материалы межвузовской научной конференции аспирантов и студентов. Вып. IV. - Липецк. 2006. -С. 11-18. (0,4 пл.).

4. Беляев, Е.В. Вопросы сельского общественного управления в деятельности Губернских комитетов и Редакционных комиссий / Е.В. Беляев // Материалы региональной научно-практической конференции молодых ученых по гуманитарным наукам (21-22 июня 2006 г.).-Елец, 2007.-С. 17-22. (0,3 пл.).

5. Беляев, Е.В. Взаимодействие органов крестьянского самоуправления с институтом мировых посредников (1861 - 1874 гг.) / Е.В. Беляев // Платоновские чтения: материалы XIII Всероссийской конференции молодых историков г. Самара 23-24 ноября 2,007 г. -Самара, 2007. - С. 103-106. (0,2 пл.).

Беляев Евгений Владимирович

УЧРЕЖДЕНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КРЕСТЬЯНСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В 1861 - 1889 гг. (ПО МАТЕРИАЛАМ РЯЗАНСКОЙ И ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИЙ)

Подписано в печать 14.05.2009 г. Формат 60 х 84 1/16. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Усл.-печ. л. 1,6. Тираж 100 экземпляров. Заказ № 685.

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Липецкий государственный педагогический университет» г. Липецк, ул. Ленина, 42

Отпечатано в РИД ЛГПУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Беляев, Евгений Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. Правовые основы организации крестьянского самоуправления (XVIII - XIX вв.).

§ 1. Отношение государства к крестьянскому самоуправлению

XVIII - первая половина XIX вв.).

§2. Организация сельского самоуправления в деятельности Редакционных комиссий (1859 - 1860 гг.) и Общем Положении

19 февраля 1861 г.

§3. Сельское общество и поземельная община.

Глава II. Функционирование сельского самоуправления.

§1. Экономическая функция крестьянского самоуправления.

§2. Административно-хозяйственные полномочия сельского самоуправления.

§3.Изменения правосознания крестьянства как результат деятельности местного самоуправления.

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Беляев, Евгений Владимирович

Актуальность темы исследования. Современный уровень состояния Российской Федерации характеризуется попытками реформирования социально-экономической сферы, поиском таких моделей управления, которые способствовали бы всесторонней модернизации социальной инфраструктуры, оптимизации государственных расходов, вовлечению местного населения в процессы управления. В этой связи важнейшее значение приобретает исторический опыт реформирования 60-70-х гг. XIX в., когда перед Российской империей стояли аналогичные задачи.

Необходимость изучения опыта крестьянского самоуправления обусловливается практическими современными задачами демократизации местных систем управления, поиском таких альтернатив, которые способствовали бы ускоренному развитию местной инфраструктуры. Уникальность пореформенных систем управления заключалась, во-первых, в сочетании традиции, в виде законодательно оформленного обращения к обычному праву, с законом, привнесшим новые элементы в правосознание рядовых граждан империи. Вторая особенность пореформенного законодательства заключалась в делегировании практически всех рычагов управления местным жителям, при существенном ослаблении контроля со стороны коронной администрации. Рассмотрение этого опыта, выявление рациональных зерен - насущная проблема отечественной науки.

В социальной истории России все больше утверждается положение о том, что изучение того или иного хронологического отрезка немыслимо без анализа повседневной жизни простых людей, составлявших основу социума, их быта, основ нравственности, правовой, религиозной культуры, привычек, норм поведения, стереотипов мышления. В этой связи крайне важным представляется изучение российского крестьянства, его поведенческих стереотипов с целью выяснения, насколько подвержено оно было модернизационным изменениям и проникновению новых культурных элементов.

Обратим внимание на употребляемую в работе терминологию. Это необходимо в связи с тем, что однозначно она не установлена вплоть до сего времени. Необходимо отметить, что отсутствует общепринятое понимание термина "самоуправление". Теоретический интерес к вопросам местного самоуправления возник в Европе еще в первой половине XIX в. Термин "самоуправление" в России был введен А.И.Васильчиковым, который считал реформы 60-х гг. беспримерным образцом демократических принципов, реализованных на почве русского монархизма1.

Интерес к проблемам местного самоуправлении в России был вызван преобразованиями 60-х гг. XIX в. и опирался на теоретические учения западных исследователей О. Ресслера, Р.фон Моля, О.Гирке, Л. фон Штейна и Р. фон Гнейста. В российской общественно-политической мысли были выработаны две концепции местного самоуправления - "общественная" ("хозяйственная") и "государственная". Сторонниками и разработчиками первой были А.И. Васильчиков, В.Н. Лешков, И.И. Дитятин2, приверженцами второй -А.Д. Градовский, В.П.Безобразов, Н.М.Коркунов3.

В самых общих чертах суть различий между двумя теориями заключалась в той мере, в которой государственная власть могла осуществлять свое влияние на местное самоуправление. Сторонники "государственной" теории отстаивали мнение о необходимости участия государства: "отрицание и уничтожение общественных исторических организмов во имя высшего государственного организма, - отмечал А.Д. Градовский, - должно иметь свои пределы. Подчинение их высшим началам государственной жизни есть необходимость; совершенное их уничтожение есть вред"4. Таким образом, государственный элемент обязательно должен был присутствовать в местном самоуправлении.

Разработчики общественной концепции настаивали на необходимости самостоятельности местных учреждений от государственных институтов: "Самоуправление, - отмечал А.И. Васильчиков, - означает участие народа во внутреннем управлении своего отечества. Оно получает свое значение только с той поры, когда местные жители получают действительное влияние на ход дел и хотя бы круг, в котором это влияние обнаруживается.'0. При этом обязательным условием в деятельности местных органов самоуправления А.И. Васильчиков считал такой порядок, при котором "правительственных агентов в на местах не полагается"6.

Наше понимание термина "самоуправление" близко к "общественной" концепции. Под этим термином мы понимаем такую форму административного управления, при которой населению предоставляется самостоятельное управление, через выборных лиц, своими местными делами без прямого вмешательства государства, но при возможности сохранения государственного контроля. Наше понимание "самоуправления", таким образом, отвергает юридическую возможность вмешательства государства в процессы управления местными жителями, но не отрицает вероятности кассации незаконных решений.

Следует уточнить также используемые в исследования понятия "сельское общество", "община", "мир".

Термин "сельское общество" применяется для обозначения созданных в результате реализации реформ 60-х гг. XIX в. общественно-административных крестьянских учреждений, объединявших крестьян общими интересами управления и благоустройства. Сельские общества были организованы искусственно, а потому часто не соответствовали ни территориальному принципу (то есть географическому единству с каким-либо населенным пунктом), ни единству общих крестьянских выгод (то есть не соответствовали традиционным крестьянским институтам - общинам).

Крестьянская поземельная община являлась земельной единицей, объединявшей крестьян общим земельным наделом. Она занималась производственной деятельностью - пользованием мирской землей, ее обработкой, определением сроков посевов, использованием удобрений и т.п., Многие функции, формально принадлежавшие к компетенции сельского общества, община продолжала регулярно исполнять, оставаясь хранителем местных традиций и обычаев. Важно отметить, что сельская община в России и до и после реформы 1861 г. оставалась учреждением, действовавшим в интересах односельчан и являлась самоуправляющейся организацией.

Понятие "мир" представляется значительно более сложным для однозначного определения. В соответствии с толкованием В.И. Даля, мир - это п община, общество крестьян", в другом значении - сходка . Определение В.И. Даля, как видно, предполагает весьма широкую трактовку понятия, предусматривающую различные общинные (в рамках общины) и общественные (в рамках общества) формы объединения крестьян. Другим общественным деятелем, известным славянофилом К.С. Аксаковым было дано иное определение, уточняющее суть понятия: "Когда Мир признает себя миром, тогда он и Мир. Другого определения тут быть не может <.> Мир может быть и вся Русь, Мир может быть и губерния, и волость и деревня. Мир есть собрао ние народное большей или меньшей местности" . То есть крестьянский мир -это понятие, отражающее, во-первых, форму объединения, а во-вторых, самоидентификацию, возможность крестьянам самим решить, что для них есть мир. Поэтому употребление данного термина использовалось для обозначения разных типов крестьянских собраний: от официальных волостных и сельских, до неофициальных общинных и частных. В силу этого обстоятельства считаем синонимичное употребление в научной литературе термина "мирской" по отношению к сельским и общинным сходам допустимым.

Следует также уточнить понятие "самообложение", часто употребляемое публицистами XIX в.9. Под этим термином мы понимаем такую форму налогообложения, при которой установленные центральной властью налоги и повинности раскладывались на местах самостоятельно сельскими жителями, без участия представителей местной и центральной бюрократии.

Степень разработанности проблемы Исследования, посвященные заявленной теме исследования, или ее затрагивающие необходимо разделить на несколько этапов: 60 - 90-е гг. XIX века; 1900 - 1917 гг.; 20-е - конец 1960-х гг.; 1970-е - 1980-е гг.; 1990-е - 2008 гг.

Изучение деятельности органов крестьянского самоуправления и первые оценки были распространены уже в первоначальный период его официального существования.

Первый этап приходился на 60-90-е гг. XIX в., и был связан с обсуждением всех сторон крестьянской реформы, осмыслением крестьянского законодательства, попытками сделать первые, публицистические оценки.

Для развития русской историографии большое значение имела полемика Б.Н. Чичерина и И.Д. Беляева. Эта дискуссия о формах крестьянского землевладения в России, начавшаяся во второй половине 1850-х гг., и проходившая на страницах периодической печати, затрагивала вопросы о соотношении государства и общества, происхождении и значении крестьянской общины.

Б.Н Чичерин считал государство творцом истории, инициатором всех изменений в жизни русского народа, и поэтому он полагал, что "наша сельская община вовсе не патриархальная, не родовая, а государственная. Средневековые общинные учреждения не имели ничего сходного с нынешними <.> Все ограничивалось сбором податей и отправлением повинностей в пользу землевладельца, и значение сельской общины было чисто владельческое и финансовое"10. Автор, таким образом, отсекал у общины ее самобытность, считая ее исключительно фискальным органом государства.

И.Д. Беляев противопоставлял народ и государство: в древности русский народ жил общинами, и не было на Руси одиноких, бродячих людей. Именно организованность русских являлась отличной чертой от западноевропейских народов, которые представлялись в статье как образец индивидуализма. Беляев, не принимая схему развития крестьянской общины Чичерина, писал, что родовая община существовала у всех народов на определенной ступени развития, а варяги нашли на Руси уже не родовую общину, а договорную, то есть территориальную, мирскую общину, которая имела место и в XIX веке. Признавая существование внешних различий между "старой русской" общиной и современной ему общиной середины XIX в., Беляев утверждал, что "существенный характер той и другой общины один и тот же"11.

Линия Б.Н.Чичерина была продолжена русскими общественными деятелями консервативного направления. Крестьянская община не признавалась институтом, способствующим развитию. Более того, он недолговечен и как только "закон снимет свои заставы", общинное землевладение распадется.

Подобное отношение было присуще работам К.Ф. Головина. Община, согласно его взгляду, "ухудшает положение крестьянства", и "потому следует лишь облегчить ее последние дни и мирно обставить ее естественный конец". Вместе с тем, автор настаивал на сохранении "главных устоев" крестьянского правопорядка и, прежде всего, сословной обособленности крестьян-12 ства .

На протяжении 60-80-х гг. XIX в. появлялись оценки произошедших в деревне перемен: публиковались работы и статьи, посвященные как кресть

13 янскому самоуправлению в целом , так и отдельным проблемам: крестьянскому правопорядку14, финансовым обязательствам сельских обществ15, разбору судебных полномочий сельских учреждений16.

В профессиональном исследовании С.А. Приклонского крестьянское самоуправление являлось "плохою ширмою, за которой скрывается власть полицейского чиновника - единственный рычаг, приводящий всю систему так называемую систему крестьянского самоуправления". Выборные находились в прямой зависимости от полиции и, как следствие, "от должностей этих мало-мальски порядочные люди сторонятся, откупаются и в этих должно

17 стях за редким исключением является последний народ" . Вместе с тем, автор подмечал, что "школы, фельдшера, оспопрививатели, содержание и ре

18 монт церквей - все это относится к сельским, а не волостным сходам" .

В 1880 - 1890-е гг. большое значение на развитие исследования крестьянских учреждений оказало реформаторское народничество в лице главнейших их представителей В.П. Воронцова, Н.Ф. Даниельсона, С.Н. Кривенко19.

Народники изучали крестьянскую поземельную общину. Главным ее свойством они считали земельные переделы. Земельная община не отождествлялась с сельским обществом; община, по представлениям народников, являлась трудовым союзом семей, владевших землей сообща на уравнительных 20 началах .

Остановимся подробнее на взглядах крупнейшего исследователя, принадлежавшего к течению реформаторского народничества, В.П. Воронцова. Исследователь крестьянской общины, Воронцов видел в ней идеальную форму организации, основу будущего социального устройства. Авторская концепция отвергала возможность развития рыночных отношений в деревне, подчеркивала неразвитость института частной собственности у крестьян. В фундаментальном исследовании "Крестьянская община" автор на основе привлечения широкого круга земских источников затрагивал проблемы развития основы крестьянской поземельной общины - земельных переделов после реформы 1861 г. Исследователь отмечал, что причины отказов от переделов в российской деревне часто носили субъективный характер, что крестьяне ждали ревизии: "сделав последнее равнение в 1858 году, - отмечал В.П. Воронцов, - государственный крестьянин не предполагал, что это был последний случай вмешательства правительства в его обычные общинные отношения. Когда неравномерность распределения земли сделалась чувствительной, он стал ожидать ревизии, как призыва к новому переделу. Хотя этот вопрос (о переделе - Е.Б.) положительно разрешен законом, но, за незнанием последнего, крестьянин должен был разрешать его самостоятельно."21. Процесс перестройки крестьянина и общины, согласно В.П. Воронцову, затянулся на 20 - 30 лет. То есть основной причиной отказа от земельных переделов у государственных и бывших помещичьих крестьян Воронцов считал факт отсутствия ревизии и незнание государственных законов. Автор отмечал факты постоянной борьбы за переделы в той или иной местности,

29 что "в большинстве общин идут постоянные толки о переделе" Таким образом, исследователем отвергалась сама возможность общинной организации к трансформации, к изменениям, вызванных пореформенной социально-экономической реальностью. На наш взгляд, община не была статичным механизмом, она приспосабливалась к новой ситуации. Выкупная операция и возможности для общинников выращивать культуры, нацеленные на реализацию на рынке, приводили к противоречиям, борьбе, желанию многих общинников оставить землю в наследственном владении. Этим, на наш взгляд и объясняется уменьшение переделов в первые 20 - 30 лет после реформы.

В целом же в первый период происходила, в основном публицистическая оценка произведенных изменений, связанная с открывшимися законодательными источниками и иногда личными наблюдениями авторов. Немногочисленные попытки исследовать крестьянский общественный быт носили локальный, оценочный характер.

Заслуживают рассмотрения примечания, сделанные К. Марксом к статье П.П. Семенова "Мураевенская волость"23. К. Маркс конспектировал текст статьи, производил группировки статистических данных, комментировал текст и делал свои выводы. Конспектируя "Мураевенскую волость", К. Маркс гневно называл ростовщиков из крестьян паразитами, по-своему группировал шесть выделенных Семеновым типов дворов: соединил в одну группу дворы богатые, зажиточные и достаточные (60% дворов), а в другую — дворы недостаточные, бедные и неимущие (40% дворов) и заключает: "Хорош результат общинного владения землей!"24. Таким образом, автор подчеркивал наличие серьезных имущественных противоречий в общине. Оценка самих результатов реформы 1861 г. у Маркса также была, скорее негативной: он подчеркивал, что "крестьянам была оставлена отнюдь не лучшая земля и. в действительности все было перетасовано и перестроено в интересах помещика, а не крестьян"25.

Второй этап - 1900 - 1917 гг. В этот период происходит повышение интереса к преобразованиям 1860-х гг., связанное с 50-летием отмены крепостного права. Появляются исследования деятельности Редакционных комиссий, немалое место занимали различные по направленности проекты преобразования крестьянских учреждений26.

Негативное отношение к крестьянским учреждениям являлось характерной чертой периода, в частности, в труде А. Никольского. Он подчеркивал отрицательное воздействие крестьянского мира, под которым автор понимал, скорее всего, официально созданные сельские общества, на крестьян: "в своих видах и интересах он (мир - Е.Б.) имеет власть запретить крестьянским дворам делиться. т.е. ограничивает права отдельных крестьян, в тех же видах он имеет власть переделывать между отдельными дворами надельную землю"27. Без сомнения, отрицательное значение некоторых решений сельского схода, особенно в части запретов семейных разделов имело место и вполне может оценено негативно. Однако привязка автором этого запрета к ограничению прав крестьян являлась неуместной, так как само апеллирование к гражданским правам и свободам даже в начале XX в. все еще противоречило крестьянской традиционной этике и морали.

Вывод автора неутешителен: все крестьянские достоинства (чувства справедливости, жалости, семейные добродетели) стали "ниже, чем в крепостную эпоху", а значит, "общинный строй крестьянского быта, созданный Положениями 19 февраля 1861 года не оправдали ни одного из ожиданий, которые с ним связывались в отношении благоустройства и благосостояния

28 сельского крестьянского населения

В статье историка и политического деятеля A.A. Корнилова, опубликованной в сборнике "Великая реформа", затрагиваются проблемы подготовки самоуправления в России в Редакционных Комиссиях. Автор отметил, что в ходе работы у членов Комиссий не раз изменялось представление о сути и наименовании создаваемых крестьянских учреждений самоуправления. Первоначально, по мысли историка, произошло "искусственное разделение "мира" на "общину" и "общество", однако впоследствии, из-за малочисленности первых, было решено, что одна или несколько общин будет входить в сель

29 ское общество" . Автор, по нашему мнению, неправомерно полагал, что "все крестьянское "общественное" управление и все крестьянское население ставилось в зависимость от различных административных и полицейских на-чальств"30. По закону, ни одно начальственное лицо не имело права вторгаться в дела крестьянских учреждений самоуправления.

В своей статье A.A. Корнилов выделил принцип организации сельских обществ и волостей, выделил их компетенцию, но совершенно не затронул вопроса о месте крестьянской поземельной общины, о том, сохранилась она или нет в создававшейся структуре крестьянского самоуправления.

В другом исследовании нашли свое отражение история становления института мировых посредников31, реакции помещиков и крестьян на его появление: вторые оказались более спокойны в отношении мировых посредников32. По нашему мнению, эта оценка является преувеличенной. Крестьяне испытывали недоверие к ним, как и ко всяким представителям бюрократии. Устранение института мировых посредников было оценено как необходимая

33 мера, так как он перестал "удовлетворять истинным потребностям жизни" .

Интересные оценки крестьянских учреждений можно встретить, рассматривая материалы публицистического характера, посвященные дискуссии, вспыхнувшей еще в последней трети XIX в. о волости как "мелкой земской единице". Главным лейтмотивом дискуссии являлась сословная замкнутость учреждений крестьянского самоуправления от остальных уровней местного самоуправления, в частности, земств и поиск путей для включения крестьян в общегосударственную систему управления. Для этого публицистами предлагались совершенно разные способы. О том, что дискуссия была острой и весьма актуальной, свидетельствует выпуск в 1903 г. двухтомника "Мелкая земская единица", в котором авторы анализировали существующее устройство, исследовали сходные модели западных стран, предлагали пути реформирования крестьянских учреждений. Сама дискуссия, включавшая широкий спектр общественных позиций, представляет замечательный материал для изучения взглядов мыслителей того времени.

Е. Марковым отмечались такие черты общественного быта крестьян, как безынициативность, подконтрольность "убеждениям" мирового посредника и "влиянию" помещика. "Атомы нашего общественного организма, -писал автор, - до сих пор представляют вялую ткань, без внутренней структуры, без энергии жизни. наши сельские общины и волости - находятся в ¿1 состоянии полной распущенности и дремоты" . Со своей стороны отметим, что подобные оценки совершенно не учитывали реальной ситуации в российской деревне. Безусловно, имевшиеся случаи влияния посредников и помещиков на крестьянское самоуправление не были систематическими и не охватывали большую часть сельских общественных учреждений.

Российский либерал, правовед, автор "Истории местного управления в России", А.Д. Градовский, касаясь оценки крестьянских учреждений, писал, что сельское общество в хозяйственно-общественном и административном отношениях представляло собой "естественную единицу", соответствовавшую крестьянским насущным потребностям, в то время как волости "в весьма слабой степени представляют "мирское" начало"33. Автор, по нашему мнению, не брал в расчет тех существенных позитивных сдвигов в российской деревне, которые происходили, в том числе и благодаря существованию института волости, способствовавшей вовлечению крестьянства в более широкую систему хозяйственных связей и правовых взаимоотношений.

В статье К. Воробьева приводится мнение о податном самообложении крестьян: "фактические данные из податной практики крестьянского самоуправления, - утверждал автор, - дают нам основание заключить, что, несмотря на неблагоприятные для него условия, крестьянское самоуправление далеко не может считаться мертвой организацией, неспособной к дальнейшему развитию; наоборот, в области самообложения оно показало себя. жизнедеятельным общественным союзом." . Автор считал необходимым придать крестьянским общественным организациям всесословный характер, то есть разрушить уже устоявшуюся замкнутость крестьянского самоуправления, включить в него другие элементы.

Проект преобразований сельских учреждений был предложен В. Гес-сеном, который считал необходимым, "чтобы каждое общество состояло из одного поселения, образующего в то же время одну поземельную общину. В таком случае, - утверждал Гессен, - один и тот же сельский сход являлся бы

37 по одним делам поселенным, а по другим - поземельным сходом" .

В данный период особенное развитие получило изучение работы Редакционных комиссий, а также анализ законодательства о крестьянском са

38 моуправлении .

Остановимся на взглядах И.М. Страховского, крупного публициста и общественного деятеля эпохи о крестьянском самоуправлении. Страховский, на наш взгляд, справедливо считал крестьянские учреждения институтами общественного самоуправления, внося новый признак данным институтам -сословность . Анализируя деятельность Редакционных комиссий, Страховский опровергал мысль о том, что комиссии при учреждении сельских обществ и волостей руководствовались образцом учреждений государственных

40 крестьян .

Исследователем был предложен проект устройства крестьянских учреждений: 1. Выделение из состава существующей сельской сословной организации поземельных общин; 2. Предоставление прав общественного самоуправления всем отдельным селениям, с установлением особых форм их внутренней организации, приспособленных к различному численному составу селений (представительные сходы); 3.Разрешение мелким, малолюдным селениям соединяться вместе с сохранением принципиальной самостоятельности таких селений по делам, касающихся каждого из них в особенности; 5. Определение пределов надзора правительственных учреждений за сельским управлением; 6.Обособление сельской полиции от сельского хозяйственного самоуправления; 7.Упразднение существующих сельских обществ41.

Значение работ И.М. Страховского трудно переоценить: им в комплексе были подняты вопросы деятельности Административного отделения Редакционных комиссий, осуществлен подробный анализ законодательства, даны, хоть и небесспорные его оценки, поднята проблема административно-правового устройства пореформенного крестьянства.

Подробный анализ законодательства, посвященного крестьянству был проведен A.A. Леонтьевым. Крестьянская реформа 1861 года названа автором как временная, переходная от временнообязанного к свободному состоянию мера42, а крестьянское управление - как сословно обособленное, своеобразное "государство в государстве"43.

Закон 1886 года о семейных разделах оценен автором как "поразительный пример той легкости, с которой законодатель считает возможным вмешиваться в частноправовую сферу крестьян и подчинять ее усмотрению различных органов власти"44.

Введение института земских начальников названо Леонтьевым "прямой антитезой освободительных реформ 1860-х годов" и их полномочия "уничтожают всякую тень самостоятельности органов крестьянского самоуправления и снабжают земского начальника правом вмешательства не только в общественные дела крестьян, но и в частные. ."4з.

Остановимся также на позиции представителя государственной власти, С.Ю. Витте. Являясь убежденным сторонником частной собственности на землю, С.Ю. Витте видел незавершенность реформы 1861 г. Общинное землевладение - "только стадия жития народов", - писал он, на смену ей приходит индивидуальная собственность и, если этот процесс "задерживается, особенно искусственно, государство хиреет"46. Нецелесообразность сохранения общины Витте обосновывал в частности тем, что общинное устройство проповедуется сторонниками социалистических учений. То, что они предлагают, считал Витте, "совершенно несовместимо с гражданской и экономической свободой и убило бы всякую хозяйственную самостоятельность и предприимчивость"47. Точка зрения автора относительно поземельной общины, таким образом, основывалась на непризнании положительных сторон в общинном землевладении и признании необходимости принятия скорейших мер к его ликвидации и переходу к капиталистическому развитию русской деревни, основанному на частном землевладении.

Таким образом, на данном этапе существовали различные трактовки как сущности крестьянских учреждений, так и степени их самостоятельности. В этот период исследовались вопросы взаимоотношений крестьянства и власти, структуры органов мирского самоуправления, эффективности податных возможностей пореформенного крестьянства. Оценки, в основном касались распорядительных и финансово-податных функций сельского самоуправления и практически не касались хозяйственных.

В 20 - конце 60-х гг. происходит становление официального взгляда советской науки на проблемы крестьянских органов самоуправления, и это являлось третьим этапом в рассмотрении темы. В этом смысле следует рассматривать вышедшую в 1938 году работу "История ВКП (б). Краткий

48 курс" . С точки зрения партии "и после отмены крепостного права помещики продолжали угнетать крестьян". Вывод же был следующий: "таким образом, оставалось почти то же положение, что и при крепостном праве, с той лишь разницей, что теперь крестьянин был лично свободен, его нельзя было продать или купить, как вещь". Однако "над рабочими и крестьянами стояла целая армия исправников, урядников, жандармов, полицейских, стражников, которые защищали царя, капиталистов, помещиков против трудящихся, против эксплуатируемых"49. К сожалению, методологические оценки крестьянских общественных учреждений 30-х гг. оказались весьма устойчивыми для всей дальнейшей советской историографии, в которой они приобретали черты зависимых, несамостоятельных организаций, а само словосочетание "крестьянское самоуправление" бралось в кавычки50.

Так, исследование А. Шеффера, вышедшее в свет в 1939 г., носившее название "Органы "самоуправления" царской России", "изобличало" сельские, земские и городские органы самоуправления. Одна из глав этой брошюры, адресованной агитаторам и пропагандистам, называлась "Трактиры и церкви вместо школ и больниц"51. Столь тенденциозный взгляд отражал одну, "негативную" сторону деятельности общественных институтов и замалчивал другую, отражавшую их реальную хозяйственную деятельность.

Со второй половины 50-х гг. появляются специальные исследования, посвященные деятельности крестьянства, однако историками того периода был сделан существенный крен в сторону изучения аграрной стороны в ущерб всем другим. Основными проблемами для историков этого периода было изучение социального расслоения в деревне, а также вопросов землевладения и землепользования крестьян. По-прежнему отсутствовали специальные работы, касавшиеся крестьянских институтов управления, они рассматривались либо в контексте поземельной крестьянской организации, либо политики самодержавия.

В исследованиях П.А. Зайончковского органы крестьянского "самоуправления" целиком зависели от местных дворян в лице мировых посредников, а после уничтожения последних, в 1874 году, от полицейской администсо рации" . Самоуправление, согласно взглядам автора, "явилось просто фикцией, и выборные должности замещались по указанию помещика и местных кулаков-мироедов"33. Позиция автора опиралась на мнение уже упоминавшегося С.А. Приклонского и, к сожалению, являлась, по существу, оценочной в рамках уже сложившейся в 30-е гг. официальной позиции советской исторической науки.

Исследования П.Г. Рындзюнского посвящены особенностям генезиса крестьянского хозяйства и крестьянской промышленности в 1860 - 1880-е гг.54. Взгляд историка тождественен общей тенденции, но имел немало важных особенностей. Так, вместо термина "самоуправление", Рындзюнский употребил другой, сходный по значению термин "самоорганизация", который употреблял в кавычках, так как она "во многом направлялась правящей администрацией'05. Вместе с тем, не отрицалось, хотя и считалось автором анахронизмом, влияние местных обычаев, обычного права: "через такие архаические, глубоко чуждые новым общественным явлениям. приходилось пробиваться складывающимся в крестьянской среде новым буржуазным отношениям"56.

Исследователем замечались факты перестройки крестьянского хозяйства на рыночные, капиталистические рельсы, отмечены факты социального расслоения крестьянства, показано широкое развитие крестьянских отхожих промыслов и мелкой крестьянской промышленности.

Взгляд на компетенцию крестьянских учреждений также продолжал оставаться крайне однобоким. В частности, Н.П. Ерошкин писал, что "каждое сельское общество (включавшее одно или несколько селений) имело сельский сход, выбиравший сельских должностных лиц. и разрешавший некоторые поземельные дела., раскладку налогов, мелкие полицейские дела'07. Автором отсекались широкие возможности крестьянского самоуправления в вопросах благоустройства, социальной защиты, поддержания нравственности и традиционной культуры.

В исследовании М.С. Симоновой, посвященном узким проблемам политики самодержавия, встречаем оценки эволюции крестьянского сознания58, естественно, в сторону ухудшения морали и нравственности крестьянина и отсутствия "мирского контроля". В частности, критике подвергалось такое явление, как "мирская взаимопомощь", которая раскрывалась исследователем как "маскировка различных форм эксплуатации внутри общины"59.

В этот период появляется ряд работ по изучению общины в региональном аспекте. Особенно много исследований по изучению Сибири60, русского Севера61, Урала62, а также Закавказских и Кавказских губерний России63. Это объясняется лучшей сохранностью источников в данных регионах, особенно Сибири.

Из эмигрантских работ следует выделить книги С.Г. Пушкарева, показавшего наличие самоуправления в России на протяжении всей ее истории64. В книге, посвященной развитию самоуправления в России, историк отмечал, что "объективности ради, следует четко различать понятия поземельно-передельной общины, введенной в XVIII в. по инициативе помещиков и государства под влиянием петровской подушной подати, и крестьянского мира, как издревле существовавшей системы крестьянского самоуправления и общежития"65. Первая, согласно концепции автора, была сильнейшим тормозом прогресса и "главной причиной крестьянской бедности. За вторым, - отмечал С.Г. Пушкарев, - невозможно отрицать элементы демократичности, солидарности, социальности, взаимопомощи и преданности общему делу"66.

Выделим также книгу В.В. Леонтовича67, вышедшую в 1957 году в Германии. В этой работе анализировались исторические процессы, происходившие в России до 1914 года. Взгляд Леонтовича на характер крестьянских общественных учреждений был тождественен позиции либеральных деятелей: крестьянский мир приравнен автором к общине, главная и чуть ли не единст

68 венная его функция - переделы земли . "Волостные суды и крестьянское управление, - писал Леонтович, - были под наблюдением особых надзира-тельных органов, и в сущности находились под их руководством"69.

В целом же, этот взгляд являлся продолжением либеральной традиции, начатой еще Б.Н. Чичериным и не отражал реального положения, так как был основан на умозрительных умозаключениях, в лучшем случае - земских донесениях и решениях Правительствующего Сената.

Четвертым этапом в исследовании темы были исследования 70-80-х годов. Особенностью периода являлась большая, в отличие от предшественников, свобода исследователей в выборе проблем и оценок. По-прежнему немалый крен в исследованиях сделан в сторону поземельных функций общества, но появляются исследования, изучающие и административные полномочия органов крестьянского самоуправления.

Представителем заложенных еще в 30-е годы оценок крестьянских учреждений был Н.М. Дружинин, чьи работы являлись, по сути, повторением взглядов П.А Зайончковского и Н.П. Ерошкина: крестьянское самоуправление "сразу приобрело формальный характер", а "старосты. сделались помещичьими агентами мировых посредников, предводителей дворянства и ис

70 правников

Более подробному разбору подверглась компетенция мировых посредников. Точка зрения автора, что мировые посредники - есть "прообраз" помещичьей опеки являлась, на наш взгляд, ошибочной. Утверждение, что среди посредников преобладали "крепостники" не подтверждалось фактами71.

Автор подчеркивал, что мировые посредники не пользовались поддержкой дворянского сословия, но не упомянул о взаимоотношениях мировых посредников с крестьянами. Вообще, взгляд историков советского времени на отношения крестьянства и власти является в корне искаженным и крайне тенденциозным. Остается непонятным: почему "царизм" сразу не установил должности земских начальников или не оставил полномочия опеки помещикам.

Впервые отличный от большинства взгляд на характер крестьянских

72 институтов был обозначен в статье A.M. Анфимова и П.Н. Зырянова . Несмотря на традиционное освещение крестьянских учреждений через призму поземельной общины и ее эволюции, в этой работе впервые в советской историографии сельский сход преподносится как вполне самостоятельное учреждение. Более того, "сходы, как правило, стремились отстоять права своих членов от произвола дворянской администрации»73.

В работе совершенно не исследован вопрос о компетенции схода, он назван авторами "распорядительным органом" в общине74. Был исследован состав схода, подчеркнуто, что со временем в числе "стариков" появляются женщины.

В статье Н.Ф. Устьянцевой рассмотрена деятельность мировых посредников и различные оценки деятелей пореформенного времени, позволяющие судить об итогах их деятельности. Основным источником для статьи являлся обзор газеты "Мировой посредник", выходившей до 1863 г. Автор доказала сочувствие деятельности мировых посредников в обществе: "современники, - отмечалось в статье, - давали положительную оценку составу института мировых посредников. Отмечалось, что мировые учреждения пред

ПС ставляют утешительное явление в нравственном отношении" . В работе были сформулированы принципы деятельности мировых посредников: неза

76 висимость, неподкупность, гласность . Подобные оценки, в целом характерные для деятельности мировых посредников "первого призыва" (до 1863 г.), затем сменились на значительно более критические. Неслучайно поэтому появление и распространение во второй половине 1860-х гг. так называемого "Акафиста мировому посреднику", являвшегося, своего рода "сводом" всех возможных должностных преступлений и совершенно иначе преподносив

77 шего общественную службу посредников .

Исследование крестьянской ментальности нашло свое отражение в

78 работе Л.И. Кучумовой . Автор на основе изучения материалов Вольного Экономического общества отметила некоторые изменения, происходившие в пореформенной деревне - ослабевание влияния патриархальных традиций. Однако причины этих явлений не указаны.

79

Выделим также работы В.А. Александрова , посвященные анализу обычного права у российского крестьянства. Так, автором было показано, что "нормы" обычного права не являлись на самом деле " пластом архаики", что в течение своей истории они изменялись, проявляли пластичность под давлением общественно-экономических условий они подвергались функционально радикальным изменениям. Из воплощения крестьянской идеи "справедливости", - считает В.А. Александров, - обычное право превратилось преимущественно в инструмент регулирования внутриобщинных отношений в интересах власти господской, хотя и сохранявший в определенной степени защитные функции, когда община сталкивалась с крайним проявлением помещичь-80 его самовластия

Историк Г.А. Алексейченко впервые в советской историографии поднял вопрос о ценных свойствах такого источника, как приговоры сельских о t сходов . Автор выделил структуру сельского приговора, отметил его высокие информативные возможности.

Об эволюции крестьянского обычного права писал А.Г. Горин полагавший, что к началу XX века в "правосознании крестьян вошли многие положения общегражданского права, получили широкое распространение сделки по продаже, сдаче в аренду. ,"83. Таким образом подчеркивалось развитие крестьянского сознания, происходил естественный процесс осознания личностью своих прав.

Большой вклад в развитие отечественной исторической науки внесен JI.T. Захаровой, в монографии которой рассмотрены все аспекты подготовки крестьянской реформы 1861 г. на обширном источниковом материале84. Автор подробно исследовал эволюцию у верховной бюрократии представлений о различных аспектах крестьянского вопроса на разных этапах деятельности, в Секретном комитете 1857 г., в Главном комитете по крестьянскому делу, в Редакционных комиссиях. JI.T. Захарова делала вывод о конечной буржуазности реформ 1861 г.: "реформа, - отмечала Захарова, - была компромиссом, ее программа предусматривала развитие и сосуществование в пореформенном аграрном строе двух типов хозяйства - крупного помещичьего и мелкого

85 крестьянского." . Автор подчеркивал, что "община усиливала возможности становления крестьянского хозяйства в пореформенное время"86.

Обзорная статья В.Б. Красновой посвящена анализу Положения 19 фев

87 раля 1861 г. в аспекте образования крестьянского самоуправления . Автор, анализируя текст закона, считает, что в основе сельского и волостного управления было положено выборное начало, которое, однако, ставилось под

88 контроль мирового посредника . В.Б. Краснова разделяет полномочия сельских старост на общественные и полицейские. Первые, с точки зрения автора, «оказались надуманной попыткой авторов законодательства придать этой должности общественный характер. Из этой группы обязанностей меньше половины представляли действительно какой-то общественный интерес" в то время как полицейские полномочия старост имели куда большее значе

OQ ние . Должно заметить, что анализ того, что для крестьян представляло действительный интерес, вряд ли возможно осуществить, анализируя лишь законодательство. Само по себе разделение полномочий представляется нам неправильным, поскольку объединяет в себе такие различные по направленности функции как общественные (то есть функции общественного управления), так и хозяйственные, полицейские и фискальные.

Коллективное исследование П.С. Кабытова, В.А. Козлова и Б.Г. Литва-ка представляет собой попытку взглянуть на историю крестьянства с позиций человека, а не социально-экономической формации, как было прежде: "та очевидная истина, - отмечалось во введении к исследованию, - что нельзя до конца понять прошлое, не поняв людей, действовавших в этом прошлом, до сих пор почти не влияла на практику конкретных исследователей"90. Пореформенные изменения авторы оценивали не иначе, как "кризис патриархальных основ общественного сознания крестьянства", обращая внимание на факты крестьянского движения и протеста, заметное снижение роли церкви в жизни крестьян91.

В этот период по-прежнему достаточно подробно изучался Сибирский регион92, а также некоторые окраины России93. Назовем и работы A.M. Траа-та. Он был один из первых, кто занимался изучением крестьянских учреждений на основе архивных материалов, в частности, изучением волостного суда .

Последним, пятым этапом в историографии темы являются 1990-е -2008 гг., которые имеют свои, отличительные особенности, заключающиеся в различных, подчас полярных позициях, отражавших деятельность органов крестьянского самоуправления.

Так, в исследовании О.Г. Вронского самоуправление "носит фиктивный характер и выполняет фискально-полицейские функции, жестко подконтрольно властям и стремительно теряет авторитет среди самих крестьян"95. Этот взгляд существенно сужал возможности официальных органов сельского самоуправления, превращая их, по сути, лишь в фискальные округа, не наделенные иными полномочиями. Исследователем игнорировались широкие возможности крестьян по улучшению собственного быта, открывшиеся после реформы 1861 г.

Неверным является суждение автора о том, что "должностные лица крестьянского управления де факто становились представителями государственной власти на местах"96. Государство, безусловно, стремилось сделать сельских должностных лиц своими "агентами", проводниками государственной власти, чиновниками от правительства. Однако эта попытка была обречена на провал в силу сохранявшегося и увеличившегося мирского контроля распорядительных органов сельского самоуправления над исполнительными - старостами, писарями, сборщиками, вынужденными, в силу имевшихся у сходов механизмов, проводить общественные, а не государственные интересы.

Главным фактором, согласно позиции О.Г. Вронского, затрудняющим ускоренную модернизацию сельского хозяйства, его капитализацию, являлась сохранившаяся поземельная община, с той консервирующей системой

97 ценностей, которая препятствовала прогрессу . "Не обрастая новыми функциями, - считал автор, - община все менее соответствовала требованиям, предъявленным процессом развернувшейся в России капиталистической модернизации, - и в плане чисто экономическом, и в качестве гаранта социальной стабильности"98. Остается непонятным, что автор понимал под "требованиями, предъявленными модернизацией". Община, являвшаяся традиционным обществом, была гарантом стабильности, которая, вместе с тем, не отрицала поступательного развития. Введение прогрессивных систем земледелия сразу, в объективно существовавших условиях чересполосицы и длинно-дальноземелья, привело бы к катастрофическим результатам, а разрушение основ общинной организации - к серьезнейшим, возможно революционным катаклизмам, о чем и свидетельствует последующий исторический опыт. Община являлась гарантом медленных, но прогрессивных изменений, эволюционируя сама и изменяя сложившийся социально-экономический уклад в деревне.

В коллективной работе Ю.С. Кукушкина и Н.С. Тимофеева прослеживается история самоуправления крестьян в России с XIX по начало XXI в. В данном учебном пособии, состоящем из 208 страниц с приложениями (без приложений - 155 страниц) авторы сумели изложить свое видение эволюции системы самоуправления в России периода империи, советской и современной". Работу отличают ряд признаков: путаница в наименованиях (община приравнивается авторами к сельскому обществу), отсутствие какого бы то ни было источникового материала, привлечение в качестве доказательств изречений русских философов и общественных деятелей прошлого. Взгляд на сельские органы самоуправления оставался традиционным, авторами вновь объявлялся тезис об их несамостоятельности перед местным начальством. Вместе с тем, интересными, хотя и недоказанными в рамках этого труда, являлись положения о том, что "компетенция схода (в пореформенное время -Е.Б.) расширялась. Усиливались противоречия между различными слоями крестьянства. Вместе с тем, все большую остроту приобретали столкновения общинников с помещиками"100.

Исследование крупного специалиста-историка, Б.Г. Литвака посвящено деятельности либеральной бюрократии 1860-х гг.101. Традиционная и для дореволюционной и для советской историографии оценка реформ как половинчатых, не доведенных до своего логического завершения, в данном исследовании приобретало иные формы, заключавшиеся во взгляде автора на реформы как последнем шансе для реформаторов осуществить "революцию сверху", под которым исследователь понимал введение всенародного представительства. Александр II, по мнению Б.Г. Литвака, не был готов к таким преобразованиям, а потому упустил единственный для империи шанс избежать а »102 революцию снизу

Автор в своих исследованиях на убедительном статистическом материале показал изменения в крестьянском землепользовании, в размерах повинностей до реформы и после103, изучил динамику крестьянского движе

104 ния .

Б.Г. Литваку удалось зафиксировать некоторые изменения в политическом сознании у пореформенного крестьянства, причиной которых было расширение каналов коммуникации" среди сельских жителей103. Следствием же такого расширения являлось проявившееся после реформы "нарушение состояния безразличия и равнодушия к вопросам политического характера" и "длительный процесс эрозии крестьянской веры в царя"106.

Особое место в развитии вопроса о самостоятельности крестьянского

107 самоуправления, принадлежит Б.Н. Миронову . Он - сторонник социологических методов в исследовании, что означает изучение "типичных" общин (территориально совпадающих с границами одной деревни, то есть являющихся сельскими обществами). П.Н. Зырянов справедливо заметил по этому поводу, что "в нетипичных" общинах жило "едва ли не больше народу, чем в 108 типичных" . Однако, на наш взгляд, подобное "упрощение" не приводит к значительным изменениям в информации. Ведь на крестьянство действуют аналогичные географические, социальные и экономические условия. Поэтому модель Миронова вполне может быть признана жизнеспособной.

Историк не подвергает сомнению самостоятельность крестьянского мира. В этом контексте правильной представляется идея автора, что использование на общинных должностях независимых от крестьян лиц "было бы слишком дорого и неэффективно"109. Наложение на старост полицейских полномочий понимается Мироновым как стремление правительства "поставить выборных над общиной., сделать их независимыми от общины лицами, которые без жалования состояли на государственной службе". Автор правильно указал на плачевные результаты такого стремления правительства: выборные, - замечает он, - не стали над общиной, они действовали под ее »110 контролем

Б.Н. Миронову принадлежит идея наличия формальных и неформальных структур в общественной жизни деревни. При этом правильно оценена роль выборных (формальных) структур как слуг общества и неформальных -как его подлинных руководителей111.

Автор разработал градацию компетенции крестьянской общины, представил ее в эволюции: до эмансипации и после. В этой градации обозначены следующие полномочия: управленческая, производственная, финансово-податная, правотворческая и судебная, полицейская, представительская, религиозная функции, а также функция социальной защиты. Исследователем отмечалось увеличение значения для крестьян после 1861 г. некоторых функций (управленческой, производственной, финансово-податной, полицейской) при одновременном ослаблении других (правотворческой и судеб

112 ной, культурно-воспитательной) . Следует отметить, что предложенная градация содержит в себе, в большей степени административные полномочия, присущие формальной структуре - сельскому обществу, а не общине.

Б.Н. Миронов отмечал изменения в структуре внутриобщинных отношений, связанные с неспособностью общины гарантировать землю и достойное существование, ослабевание традиции помощи нуждающимся, появление в конце XIX в "конфликта поколений", который постепенно нарастал, учащение нарушений моральных норм, традиций и обычаев, ослабевание коллективизма и солидарности и т.д.113.

Другим крупным специалистом-этнологом, М.М. Громыко, изучалась крестьянская община в аспекте формирования, хранения и изменения традиций, подчеркивалась роль и значение обычая и общественного мнения в сельском обществе114. При этом автор полагает, что роль общественного мнения была регулирующей и выражалась в репутации каждого жителя мира115. Исследователем также подчеркивалось наличие в общине формальных и неформальных структур при лидировании последних.

В коллективной работе М.М. Громыко и A.B. Буганова исследуются особенности сознания русского народа, его взгляды на религию, общину, изучаются аспекты исторической памяти116. К числу важнейших минусов работы отнесем размытые хронологические рамки: в исследовании привлекаются материалы трех столетий - XVIII - XX вв., причем специфика каждого периода ясно не обозначена.

Авторы предложили две градации компетенции схода. Первая касалась официально признанного сельского общества и включала традиционный набор полномочий (земельные вопросы, раскладка повинностей, выборы сельского старосты и другие функции). Вторая - включала круг дел, рассматриваемых на селенном сходе: сроки сельскохозяйственных работ, вопросы, связанные с лугами, починка дорог, конфликты между членами общины и

117 другие .

Вопрос о взаимоотношениях крестьянства и власти являлся предметом специального регионального исследования B.JI. Дьячкова, С.А. Есикова и

118 других исследователей . Авторы разделяли убеждение о монархизме крестьянского сознания и одновременном отрицании бюрократии. Эти выводы перекликаются с точкой зрения C.B. Лурье, которая занималась изучением социально-психологических причин гибели русской общины. Крестьянское понимание "Мы" с точки зрения C.B. Лурье включало в себя самих крестьян, царя и Бога. Это представление рождает цельную картину мироздания: "С представлением об иерархичности устройства мироздания, - замечает автор, - был связан и авторитет царя. Царь - заботливый отец. Труд его тяжел"119. С этими выводами соглашается и И.Н. Милоголова: "представления об органичности и целесообразности "высшей власти" были составной частью патриархальной модели крестьянского сознания"120.

В исследовании В.Б. Безгина отражены практически все стороны крестьянской повседневности121. Автор изучал деятельность крестьян на основе широкого круга источников, с привлечением архивных материалов. В.Б. Безгин справедливо полагает, что "сельское самоуправление достаточно эффек

1 22 тивно решало вопросы повседневной жизни деревни" . Вместе с тем, вызывают сомнения выводы автора о значении земских участковых начальников, деятельность которых «имела в целом позитивное значение», поскольку "прививала крестьянскому сообществу уважение к закону, способствовала развитию гражданского сознания у жителей села"123. Становится непонятным: если самоуправление эффективно справлялось с возложенными на него задачами, зачем требовалось введение земских начальников, означавшее тотальный контроль за всеми сторонами деятельности сельских обществ. Также неясным остается, каким образом деятельность местных чиновников, без резолюции которых ни одно решение теперь не могло быть принято, способствовала развитию гражданского сознания.

На данном этапе широкое распространение получает изучение различных аспектов деятельности органов крестьянского самоуправления в региональном разрезе124. В исследованиях Л.И. Земцова проведен всесторонний

125 анализ деятельности волостных судов . Автором затрагиваются проблемы развития сознания и самосознания пореформенного российского крестьянства, отмечается отсутствие у него «правового нигилизма», подчеркиваются позитивные и негативные стороны работы волостных судов. Ценность исследований Л.И. Земцова заключается в том, что они опираются на массовые исторические источники - решения волостных судов, публикация которых, введение их в научный оборот, позволяет глубже и яснее изучать различные проявления крестьянской повседневности в пореформенный период.

Среди иностранных авторов заслуживает внимание Т. Шанин. Функции общины автор группирует по двум разрядам: 1) Община обслуживала нужды крестьян: распределяла земли, занималась благотворительностью, "отчасти обеспечивала коллективную безопасность"; 2) Община обслуживала государство: использовалась для сбора налогов, для несения полицейской службы в деревне, для набора рекрутов и так далее126.

Упомянем также об идее Дж. Скотта, об этике выживания, вызвавшей серьезное обсуждение среди отечественных ученых. Смысл ее заключается в том, что боязнь нехватки продовольствия сформировало в крестьянском обиходе своеобразную этику, которая являлась следствием жизни на пределе. Этика выживания способствовала выработке ряда приспособительных приемов, среди которых - периодическое перераспределение общинной земли и некоторые другие. Именно этика выживания, согласно взглядам Скотта, является сущностью специфических отношений внутри крестьянских обществ,

127 названных автором "моральной экономикой"

В.П. Данилов, при обсуждении идеи, заметил, что "и до реформы 1861 года, и в пореформенное время, и в эпоху революции и даже применительно к дню сегодняшнему - обнаруживается, что концепция "моральной экономики" дает нечто весьма существенное для понимания кре-128 стьянства" .

Таким образом, круг исследований, посвященных заявленной теме исследования, достаточно широк. Исследователи затрагивали многие проблемы деятельности крестьянских общественных институтов самоуправления, подчеркивали особенности функционирования в пореформенный период. Вместе с тем некоторые проблемы оставались либо за рамками изучения, либо освещались крайне слабо. Это относится, в частности к вопросу о степени эффективности крестьянских общественных институтов в тот период их существования, когда они в полной мере являлись самостоятельными и не подвергались серьезному контролю со стороны местных властей. Практически не изучалось участие сельских жителей в вопросах собственного благоустройства, то есть тех мероприятий, которые и являлись целью их деятельности. В этой связи важным представляется обращение к этим сторонам деятельности органов крестьянского самоуправления.

Комплекс источников, который позволяет с достаточной степенью достоверности рассматривать положение крестьянских общественных институтов после эмансипации 1861 г., весьма обширен.

Первым типом, составившим источниковую базу исследования, являются государственные законодательные акты, регулировавшие функционирование крестьянского самоуправления. В связи с поставленными задачами, мы рассматривали законодательство не только 1861 - 1889 гг., но и предшествующего периода, начиная со второй половины XVIII в. Законодательные акты, определявшие все правовые стороны функционирования крестьянских учреждений, представлены в соответствующих томах Полного собрания законов Российской империи129. Знакомство с этим важным источником позволяет исследовать государственную позицию в отношении крестьянства и крестьянских общественных учреждений.

Другим важным источником в исследовании темы являлись опубликованные "Материалы Редакционных комиссий" - первое издание в 18-ти частях с приложениями и второе - в трех томах130.

Первое издание "Материалов" печаталось непосредственно вслед за происходившими заседаниями. В них были включены доклады Отделений Комиссий, журналы Общего присутствия, суждения губернских комитетов, губернаторов, отдельные мнения членов Комиссий. Основное внимание нами уделено анализу деятельности Административного отделения, обязанностью которого была организация внутреннего устройства крестьянских обществ, а также их взаимоотношений с помещиками и местной властью.

Записи заседаний Административного отделения довольно лаконичны и, за редким исключением, не содержат разногласий при обсуждении поставленных вопросов. По сути, в докладах была представлена уже общая, компромиссная позиция большинства членов отделения. Заседания Общей Комиссии также фиксировались в лаконичной форме, не отражавшей споров и дискуссий по существу рассматриваемого предмета. О том, что дискуссии в рамках Общей комиссии носили острый характер, свидетельствовал перечень принципиальных расхождений членов Общей Комиссии и Административного отделения. Многие вопросы, принятые отделением, были отвергнуты Общей комиссией и отправлены на дальнейшую доработку.

Второе издание "Материалов" охватывает период деятельности Комиссий лишь до сентября 1859 г. Материал второго издания более систематизирован, каждый доклад имеет отдельный комментарий. В определенной степени, оба издания "Материалов" дополняют друг друга.

Другим источником, отражавшим деятельность органов государственной власти в период подготовки реформы 1861 г., являлся 4-х томный труд

131

А. Скребицкого . Оригинальная система подачи материала была подчинена цели дать исторический комментарий ко всем статьям "Общего Положения".

Поэтому материал о подготовке реформы сгруппирован у Скребицкого по каждой отдельной статье закона. Эта систематизация приводила к существенному сужению подхода к материалу, ограничивала возможности для исследования. Как отмечала Л.Г. Захарова, "в этой мозаике исчезает целостное представление о требованиях дворянства, о программе правительства, об об

132 щем замысле реформы" . Ценность произведения Скребицкого, тем не менее, для этого исследования очевидна, поскольку, представляет почти монопольную возможность для рассмотрения деятельности центральных органов власти (Секретного и Главного комитетов по крестьянскому делу, Министерства внутренних дел) в период подготовки реформы.

Ценным источником, обладающим высокими информативными возможностями, является 3-х томное издание "Освобождение крестьян в царствование императора Александра II. Хроника деятельности Комиссий по крестьянскому делу Н.П. Семенова". В основание данной работы были положены записи, которые вел Н.П. Семенов. Они передают прения участвовавших в заседаниях членов отделений, воссоздает ту атмосферу, в которой протекала деятельность Редакционных комиссий.

Таким образом, имеющиеся источники позволяют не только исследовать законодательство о крестьянском самоуправлении, но и выяснить ход и итоги деятельности правительственных учреждений, занимавшихся подготовкой реформы. Эти ценные сведения позволят напрямую судить о целях государства при реформировании крестьянского самоуправления, о существовавших альтернативах созданному проекту, о различиях в позиции общественных сил.

Общественно-политическая реальность второй половины XIX в. в контексте интересующих нас исследовательских проблем широко представлена в различных мемуарных произведениях, дневниках. Специфика этого жанра понятна - мемуары и воспоминания, как правило, крайне субъективно фиксировали реальность, преподнося события с точки зрения автора, который мог отразить только то, что было видимо и понятно ему, то, что запомнилось, или было выгодно. Вместе с тем, этот колоритный, не лишенный субъективности взгляд, подчас являлся тем барометром, который формировал общественное мнение.

Среди таких произведений видное место принадлежит публицистическим заметкам, написанным A.A. Фетом (1820 - 1892 гг.) и опубликованным в 1861 - 1871 гг. В заметках содержится интересный взгляд помещика на повседневный быт Мценского уезда Орловской губернии1".

Взгляд A.A. Фета на повседневную действительность отражал те серьезные изменения, которые происходили в пореформенные десятилетия в сельской глубинке и являлись результатом реформы: "За последние 10 лет, -отмечал автор, - Россия прошла путь развития более чем за любое полустолетие прежней жизни"134. В целом положительно относясь к реформе, Фет подмечал важнейшие прогрессивные изменения, происходившие в крестьянском хозяйстве, в образе жизни и мыслей пореформенного крестьянства.

Произведение H.H. Златовратского, посвящено описанию простой, обыденной жизни русского крестьянства в конце 70-х гг. XIX в. Автор наблюдал за семейной и общественной жизнью крестьянства; им достаточно подробно систематизированы основные механизмы социальной защиты односельчан, осуществлена попытка с точки зрения рядового крестьянина посмотреть на сущность некоторых вопросов135. Ценность произведения Златовратского определяется еще и тем, что сам автор принадлежал к этому сословию и, следовательно, как никто другой имел право оценивать происходившие в ту пору изменения.

Книга А.Н. Энгельгардта представляет собой очерки о деревенской жизни, в частности, наблюдения автора за хозяйственной жизнью пореформенного (1872 - 1887 гг.) крестьянства. Интересны наблюдения автора о крестьянских взглядах, в особенности, на сельское, волостное начальство, а также отношение крестьян к чиновникам. К примеру, автором подчеркивалось значение мирового посредника в вопросах вмешательства в дела крестьянского самоуправления. В этом смысле А.Н. Энгельгардт очень ясно охарастеризовал место посредника в системе крестьянского самоуправления: "Посредник, - писал он - все. И школы, и уничтожение кабаков, и пожертвования, все это от посредника. Захочет посредник, крестьяне пожелают иметь в каждой волости не то что школы, - университеты. Посредник захочет - явится приговор, что крестьяне такой-то волости, признавая пользу садоводства, постановили вносить по столько-то копеек с души в пользу какого-нибудь Гарлемского общества разведения гиацинтовых луковиц. Посредник захочет - и крестьяне любого села станут пить водку в одном кабаке, а другой закроют."136.

Таким образом, суждение Энгельгардта сводило крестьянские инициативы к решениям начальников. Нет смысла опровергать это, поскольку в ряде случаев безынициативность сельских жителей действительно подхлестывалась волостным и местным начальством, однако видеть такие случаи и не замечать стремления крестьян к улучшению своей жизни, по нашему мнению, неправомерно и односторонне.

137

Важнейшим источником является произведение Н. Астырева , который в течение трех лет служил помощником волостного писаря в с. Рождественская Хава и волостным писарем в с. Орлово Воронежского уезда Воронежской губернии. Писатель видел крестьянское самоуправление «изнутри» и тем ценнее его взгляд. Автор весьма нелестно отзывался и о воронежских крестьянах (не в пример сельским жителям северного края), о должностных лицах, крестьянском самоуправлении. Само слово "самоуправление" автор брал в кавычки. Прожив 3 года в сельской местности и оставив свои блестящие очерки, автор так и не смог стать для сельских жителей "своим", не смог прижиться и понять духовные ценности крестьян Черноземья.

Другим немаловажным источником являются немногочисленные опуб

13 8 ликованные воспоминания самих крестьян . Сохранившиеся воспоминания самих сельских жителей позволяют не только выяснить атмосферу в крестьянской среде после освобождения, но и рассмотреть существовавшие в пореформенной деревне ценности, их изменение, в конечном счете, эволюцию крестьянского правосознания.

Однако наибольший интерес для нашей темы представляют документы о непосредственной деятельности крестьянских органов самоуправления 1860-1880-х гг., сохранившиеся в областных архивных фондах и практически не использовавшиеся исторической наукой прошлого. Делопроизводственная документация органов крестьянского самоуправления представляет собой различные по направленности нормативно-правовые документы, важнейшими из которых являются сельские общественные приговоры, прошения отдельных крестьян и целых сельских обществ, книги сделок и договоров и другие.

Нами рассмотрено 199 мирских приговоров, находящихся в 10 книгах

13 9 волостных правлений Рязанской губернии, сохранившихся в ГАРО . В пяти книгах волостных правлений Государственного архива Тамбовской губернии (ГATO) сохранилось 275 сельских и волостных приговоров140. Наконец, 7 книг Государственного архива Липецкой области (ГАЛО) содержат 36 мирских приговоров141.

Необходимость изучения делопроизводственной документации крестьян очень высока, поскольку благодаря сохранившимся актам исследователь может прикоснуться к общественной жизни крестьян "из первых уст", а не благодаря сообщениям, подчас довольно неточным, различных корреспондентов, не являвшихся "своими" в крестьянской среде.

Важное место среди актов крестьянского самоуправления занимали приговоры сельских сходов, являвшиеся краткой письменной фиксацией решений сельского схода, как правило, по одному вопросу.

Отраженная в приговоре информация позволяет оценивать такие важные моменты, как частота созыва сходов, присутствие на них представителей местной власти, полиции, отношения находившихся на сходе с теми, кто не имел права присутствия на нем, круг разбираемых вопросов, отношение к представителям мирской власти (старостам, сборщикам).

Значительная часть приговоров сельских сходов сохранилась в фондах волостных правлений, где они подшивались в особую книгу для записи приговоров по территориальному принципу (например, "Сараевское волостное правление Сапожковского уезда. Приговоры сельских обществ Сараевской

142 волости") , либо по какому-либо конкретному вопросу (например, "Приговоры сельских обществ об отсрочке засыпки хлеба в магазины")143.

Большая часть сельских приговоров дошла до нас в виде копий, переписанных с оригинала в волостном правлении, поэтому для таких приговоров был утвержден официальный формуляр, отпечатанный типографским способом. Несмотря на то, что Общее Положение 1861 г. (ст. 57) не предусматривало какой-то особой формы ведения сельского делопроизводства, для всех без исключения приговоров был характерен ряд обязательных моментов.

Отпечатанная в типографии книга для записи мирских приговоров представляет собой переплетенную тетрадь. На обложке книги печаталось:

Книга на записку сельских приговоров по обществу крестьян деревни бывшихволостиуезда на 18год".

Основная часть, куда записывался приговор схода, содержала, как правило, 4 графы: "№ по порядку; год, месяц и число явки приговора; содержание приговора; когда кому приговор выдан и когда приведен в исполнение". Таким образом, обязательными элементами было не только отражение сущности решения схода, но и то, когда, кем и каким образом приговор приведен в исполнение.

Важно отличать время созыва сельского схода и фиксации приговора в волостном правлении. Дата созыва схода фиксировалась в начальной клаузуле; дата "явки" приговора, то есть принесения оригинала в волостное правление, фиксировалась отдельно в соответствующей графе. Хронологически несоответствие между прошедшим сельским сходом и датой явки оригинального приговора в волостное правление часто доходило до одного месяца144, что объяснялось отдаленностью населенного пункта от правления, сложными климатическими условиями, весенней распутицей и т.п.

Структура приговоров сельского схода была достаточно типичной и практически не отличалась от дореформенных, составленных государственными крестьянами. Сельский приговор состоял из трех частей: начальной клаузулы, содержательной и конечной клаузулы.

Начальная клаузула состояла из следующих обязательных компонентов: указание даты созыва схода, количества имевших право присутствия на нем и числа пришедших, наименование сельского общества, села, деревни, волости, уезда и губернии, инициатора созыва схода. Кроме того, начальная клаузула содержала информацию о категории крестьян сельского общества (бывшие государственные или бывшие частновладельческие). Если крестьяне до реформы 1861 г. принадлежали владельцу, обязательно указывалась его фамилия и инициалы. Если в обществе проживали крестьяне нескольких владельцев, фамилии не указывались ("Мы, нижеподписавшиеся, Пронского уезда Долматовской волости, деревни Бурминой, крестьяне разных помещиков. .")14э. Даже в начале XX в., когда прошло уже, без малого полвека, в сельских обществах крестьян-собственников указание на бывшего владельца сохранялось146.

Анализ датировки приговоров сельского схода позволяет оценивать общественную активность сельского населения в течение года. Мы рассматривали Книги сельских приговоров, представлявшие собой комплекс, состоящий из актов за один или несколько лет. В выборку попали приговоры обществ крестьян с. Дятлова (1898 - 1903 гг. - 39 актов), д. Бурминой (1885 -1893 гг. - 41 акт), Алексеевскою сельского общества (1898 - 1905 гг. - 38 актов), д. Левешовки (1885 - 1897 гг. - 30 актов) Рязанской губернии, а также сельских обществ Черкинской волости Тамбовской губернии (1872 - 1875 гг. - 70 актов)147.

Анализ рассмотренных приговоров свидетельствует о том, что частота созыва сельских сходов в среднем составляла от 5 до 8 раз в год, то есть 1,5 раза в месяц. При этом на зимние и весенние месяцы приходилось в среднем 70 - 85%. Спад общественной активности в летние и осенние месяцы объясняется пиком сельскохозяйственных работ. Сходы в эти месяцы, если и собирались, то в исключительных случаях, в основном, по требованию приехавшего в сельскую местность начальства.

Содержательная клаузула состояла из двух элементов: сути разбираемого вопроса и принятия решения участниками сельского схода. Содержание рассматриваемого на сходе вопроса фиксировалось в краткой форме, без описания самого процесса обсуждения.

По тематическому признаку необходимо выделить несколько групп сельских приговоров, отражавших основные сферы деятельности сельского общественного самоуправления. Группа административно-податных мирских приговоров включала в себя акты о выборах должностных лиц, раскладочные и учетные приговоры.

Второй группой являлись приговоры хозяйственно-управленческого характера: поземельно-передельные, о строительстве и содержании школ, фельдшерских пунктов, дорог, мостов и гатей, сельских общественных зданий, о санкционировании семейных разделов, о назначении молодых людей в рекруты (до 1874 г.).

Третьей группой приговоров являлись акты, посвященные представительским функциям общества - обращения, просьбы, жалобы в различные уездные и губернские инстанции. Наконец, последняя группа была посвящена деятельности обществ по социальной защиты населения: приговоры об общественном призрении, назначении опекунов, помощи погорельцам и т.п.

Таким образом, выделенные группы мирских приговоров говорят о весьма широком спектре деятельности сельских сходов, а частая повторяемость тех или иных вопросов позволяет судить о насущных потребностях сельчан.

Итоговое решение по закону принималось простым большинством голосов; при равенстве голосов "большинство считается на той стороне, с которой согласится староста" (ст. 55 Общего Положения 1861 г.). Большинство мирских приговоров содержат информацию о проведении голосования в открытой форме. Как правило, не требовалось права решающего голоса старосты, поскольку крестьяне стремились к единогласному решению вопроса. Как отмечал A.A. Фет, "Вечное как люди, так и мы у них (у крестьян - Е.Б.) не

148 только переходит из уст в уста, но, кажется, разлито в воздухе" .

Другой формой было тайное голосование, проводившееся в форме "баллотирования на шарах", когда за то или иное решение, либо за того или иного кандидата на выборную должность домохозяева в специальную урну клали шары. Приведем пример такого мирского приговора:

1887 года января 26 дня Мы нижеподписавшиеся Пронского уезда Долматовской волости дер. Ливошовки крестьяне были сего числа на Сельском Сходе по распоряжению нашего Сельского Старосты Федота Карпова, в числе 18 человек домохозяев имеющих право на сходе голоса где в присутствии Волостного Старшины Прянишникова, имели суждение о избрании из среды себя в должность Сельского Старосты на новое трехлетие Федота Карпова по обсуждению настоящего дела приговорили выбор Сельского Старосты произвести через баллотирование на шарах для чего назначив крестьянина Поликарпа Михайлова, получившего балов избираемых 15 неизбираемых 7, крестьянина Романа Мануйлова получившего баллов избираемых 7 неизбираемых 11, крестьянина Митрофана Архипова получившего баллов избираемых 12 неизбираемых 6. Причем оказалось, что по старшинству избираемых баллов в должности Сельского Старосты должен быть крестьянин Поликарп Михайлов кандидатом к нему крестьянина Митрофана Архипова, с назначением жалованья в год десять руб. сер. присовокупляем что означенные лица нами избраны с соблюдением правил изложенных в ст. 114-й и 119-й Общего Положения в чем и подписуемся. - Далее — подписи домохозяев149.

Как видно, на должность сельского старосты претендовало 3 домохозяина, из которых крестьяне, руководствуясь принципом простого большинства голосов, избрали старосту и кандидата к нему. Появление такой формы, как тайное голосование в сельском обществе говорит о серьезных противоречиях между домохозяевами, при которых невозможно достичь полного единогласия.

Конечную часть приговора составляет перечисление крестьян-домохозяев, подписавших приговор - их имена, отчества, фамилии дают возможность проследить количественную сторону участия того или иного домохозяина. Сопоставление общего числа участников в начальной клаузуле с количеством итоговых подписей позволяет установить точные размеры уклонившихся от подписания приговора домохозяев, что также являлось косвенным свидетельством противоречий, существовавших на сельском сходе.

Обращает на себя внимание и способ, которым заверялось решение схода. Оно не требовалось законом, но было нормой бюрократического обихода. Сельские должностные лица, в подавляющей массе в 60 - 70-е гг. неграмотные, заверяли приговор специальной печатью. Информация, отраженная в печати могла быть разной: от наименования сельского общества (например: "Демиховского сельского старосты")150, до полного наименования волости и уезда ("Тараксинской волости Моршанского уезда")151. Появление двух печатей, или двух печатей и одного штампа - является свидетельством проверки и заверения приговора в волостном правлении.

В конечной клаузуле приговоров 1880-1900-х гг. появляется надпись, которую мы не встречали в актах 1860-1870-х гг.: "Заместителей на сходе не было, и несогласие никто из присутствующих на сходе не заявил". Распространенность этой записи говорит о привнесении новых элементов в стандартную форму.

Таким образом, общественные приговоры сельских сходов состоят из 3 составляющих, которые, безусловно, необходимо рассматривать только во внутреннем единстве, во взаимосвязи между собой. Все компоненты сельского приговора, при определенной выборке, дают исследователю возможность полнее и глубже взглянуть на различные стороны общественной и хозяйственной жизни пореформенного крестьянства.

Другим важным источником являлась распорядительная документация представителей местных властей, а также уездных и губернских земств, сохранившаяся в архивных фондах ГАЛО, Г ATO и ГАРО132.

Распорядительная документация местных властей представляет собой переписку, циркулярные распоряжения, посвященные деятельности крестьянских учреждений и отдельных крестьян.

Интересные сведения предоставляет "Переписка о разделе земли на сельские общества", датированная 24 марта 1861 - 27 октября 1862 гг. и представляющая собой проект, составленный мировыми посредниками ряда уездов Тамбовской губернии, посвященный организации сельских обществ и волостей153. Ценность источника очевидна: благодаря ему возможно проследить, чем руководствовались посредники при формировании новых административных объединений.

Книга входящая Данковского съезда мировых посредников" за 1869 г., сохранившаяся в фондах ГАЛО, содержит 528 кассационных жалобы со стороны крестьян154. Анализ этих данных позволяет оценивать степень активности крестьянского населения в деле защиты своих прав, в том числе, от неправомерных решений волостного суда. Частая повторяемость тех или иных вопросов позволяет выделить наиболее злободневные, сложные для разрешения проблемы.

Важным источником являются дела, отложившиеся в фондах мировых посредников в ГАРОЬэ. Данные позволяют судить о взаимоотношениях посредников с сельскими должностными лицами - старшинами, старостами, сборщиками податей, выяснить основные проступки должностных лиц и формы административного воздействия на них.

Важным источником являются циркулярные распоряжения губернских по крестьянским делам присутствий, посвященные различным аспектам деятельности крестьянского самоуправления и должностных лиц, ответственных за "успешный ход крестьянского дела"156. Эти сведения важны, прежде всего, с позиции оценок губернской властью деятельности сельских обществ и должностных лиц. Зафиксированные в циркулярах жалобы крестьян, дошедшие до губернского по крестьянским делам присутствия, являются прямым доказательством эффективного использования представительских возможностей органами крестьянского самоуправления в защите общественных интересов. Кроме того, важны оценки деятельности должностных лиц, ответственных за наблюдение за крестьянским самоуправлением, мировых посредников, непременных членов.

Документация губернских и уездных земств также представляет немалый интерес для изучения. Важное значение имеют данные о ревизии сельских и волостных правлений, осуществленной во второй половине 70-х гг. и опубликованной в виде докладов1'7. Основные пункты, по которым осуществлялась ревизия: положение народного продовольствия, устройство медицинской части, народное образование, сельские и волостные расходы и доходы, сбор денежных платежей. Безусловно, основной целью ревизии являлось улучшение ситуации с взиманием различных платежей. Основное внимание ревизоры обращали на формы ведения письменной делопроизводственной документации. Вместе с тем, в докладах - масса полезной информации: оценка уровня грамотности сельских и волостных должностных лиц, способы ведения отчетности, сведения о достатке сельских обществ и волостей. Все эти данные оказывают неоценимую помощь при анализе социально-экономического положения деревни в 70-е гг. XIX в.

Полезные сведения о состоянии медицины, народного образования, содержании сельской инфраструктуры можно почерпнуть из "Журналов" заседаний уездных и губернских земских собраний, находящихся в фондах ГА

1 со

ЛО . Отраженная в протоколах заседаний информация свидетельствует об активном взаимодействии по целому ряду вопросов земства и представителей от крестьянства.

Следующий тип источника - статистические сведения о крестьянском хозяйстве, опубликованные в 80-90-е гг. по уездам ЦентральноЧерноземного региона159. Данные местной статистики отражают развитие сельского хозяйства во второй половине XIX в. Основываясь на делопроизводственных документах волостных правлений, земские статистики привели неоценимый для науки материал, позволяющий с разных сторон взглянуть на социально-экономическое развитие пореформенной деревни. Опубликованные пообщинные описания всех волостей являются важным источником для исследования благосостояния крестьян на микро-уровне, то есть оценить экономическое положение каждой общины.

Нами также привлекались данные Центрального статистического комитета, отражавшие динамику развития народного образования, здравоохранения, внедрения новых сельскохозяйственных культур и изменения систем севооборота160.

Некоторый интерес представляют для нашей темы этнографические источники. К их числу относятся наблюдения, представленные в достаточно многочисленных сообщения добровольных корреспондентов - наблюдателей деревенской жизни161.

Осуществленное в конце XIX - начале XX в. исследование народной жизни под руководством князя В.Н. Тенишева включало в свою программу десять крупных разделов, которые соответствовали различным сферам крестьянской жизни: А) Физические природные свойства крестьян; Б) Местные условия жизни крестьян; В) Общие указания об образе жизни крестьян; Г) Общественные установления, обычаи, регулирующие отношение крестьян к обществу и государству и государственному строю; Д) Отношение крестьян между собой и к посторонним лицам; Е) Верования. Знания. Язык. Письмо. Искусства; Ж) Семья. Обычный порядок жизни; 3) Сближение полов. Брак. Отклонение от законного брака; И) Рождение детей, воспитание, обучение, доведение до самостоятельности; К) Выходящие из ряда обстоятельства162.

Привлечение "Материалов" В.Н. Тенишева в качестве источника необходимо, но лишь вместе с другими типами. Дело в том, что сообщения корреспондентов бюро, людей, зачастую не знакомыми с тем, за чем они наблюдали, приводили к значительным неточностям и искажениям реальности. Историк Л.И. Земцов справедливо заметил, что "психологически вполне объяснимо, что и мемуарист и наблюдатель обращают внимание не на распространенное, а на отличающееся"163. Поэтому зачастую увиденные корреспондентами явления общественной жизни, получавшими за свою деятельность жалование (от 15 до 30 рублей за текст, включавший в себя 35000 букв)164, не являлись естественными, а были реакцией на появление "новых", "чужих" людей.

Таким образом, в нашем распоряжении имеются разнохарактерные источники, изучение которых дает возможность провести всесторонний анализ исследуемого нами предмета - крестьянского самоуправления, его правовых основ и деятельности.

Цель и задачи исследования: Цель исследования - определить роль общины и сельского общества в пореформенной деревне Центрального Черноземья.

Достижение поставленной цели осуществляется через решение следующих задач:

- Проанализировать корпус источников по теме исследования и провести обзор литературы.

- Рассмотреть в исторической перспективе государственную политику в отношении органов местного самоуправления применительно к разным разрядам крестьян (вторая половина XVIII - первая половина XIX вв.).

- Изучить деятельность Административного отделения Редакционных комиссий как основного правительственного органа, занимавшегося подготовкой реформы 1861 г.

- Рассмотреть статьи Общего Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости 19 февраля 1861 г. в контексте создаваемых крестьянских учреждений.

- Изучить в соответствующих географических рамках исследования соотношение традиционных крестьянских структур - поземельных общин с организованными в 1861 г. - сельскими обществами, выявить различия в компетенции первых и вторых.

- Исследовать эффективность экономической функции сельского общественного самоуправления.

- Рассмотреть изменения административно-хозяйственной компетенции сельского общественного самоуправления.

- Выявить изменения в морально-нравственных, культурных особенностях пореформенного крестьянства.

- Выявить изменения правосознания пореформенного крестьянства.

Объект исследования: крестьянское самоуправление в России.

Предмет исследования: результаты деятельности учреждений крестьянского самоуправления в 1861 - 1889 гг.

Методологическая основа исследования: Исследование базируется на принципах научности, историзма, согласно которому общественные институты, явления не могут быть поняты, с одной стороны, вне связи с обстоятельствами места и времени их функционирования, с другой - вне связи с историей их возникновения и развития. В таком контексте рассматриваются крестьянские учреждения пореформенной России.

Использован системно-исторический подход, позволивший изучить тему в динамике, исследовать эволюцию внутренней структуры крестьянских учреждений, а также изменения в правосознании пореформенного крестьянства.

Применены методы анализа статистических данных, отражающих результаты деятельности пореформенных крестьянских учреждений. Использован сравнительно-исторический метод, позволивший рассмотреть крестьянские учреждения в сопоставлении и сравнении с учреждениями других исторических периодов, выявить общее и выяснить специфику в организации и деятельности низшего звена крестьянского самоуправления - сельских обществ и поземельных общин. Также при написании работы применялись методы: логический, хронологический, математического моделирования. Указанные методы создают условия для глубокого и объективного раскрытия поставленных вопросов, так как подразумевают построение исторического исследования на широкой источниковой базе, использование комплекса различных исследовательских методов, системное рассмотрение предмета исследования.

Хронологические рамки исследования: охватывают период с 19 февраля 1861 г. по 12 июля 1889 г. Нижний хронологический рубеж обусловлен изданием законодательных актов, регламентировавших создание и принципы деятельности учреждений крестьянского самоуправления для частновладельческих крестьян, а верхний - законами 12 июля 1889 г., кардинально изменившими условия деятельности крестьянских учреждений.

Географические рамки исследования: в силу того, что основные механизмы функционирования крестьянского мира являлись характерными для всего великороссийского населения Центра Европейской части страны, мы считаем возможным анализировать стороны деятельности крестьянского самоуправления, опираясь на сведения о русском крестьянстве на всем пространстве его расселения. Большую часть конкретного фактического материала мы привлекаем по двум губерниям Центрального Черноземья - Рязанской и Тамбовской. Нравы, крестьянский общественный быт, ценности жителей этих губерний, сходны с условиями жизни крестьянства других губерний Центрально-Черноземного района страны.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- рассмотрены особенности генезиса исторических форм местных органов самоуправления на протяжении второй половины XVIII - первой половины XIX вв.;

- уточнены понятия "сельское общество", "поземельная община", выявлены функциональные различия в этих структурах, обозначена компетенция;

- раскрыты основные механизмы функционирования поземельной общины, показана их постепенная эволюция на протяжении исследуемого периода;

- исследована административно-хозяйственная деятельность сельских обществ, направленная на улучшение условий сельского быта;

- выявлены изменения в крестьянском правосознании, отношении к обычаям и традициям;

- введены в научный оборот новые архивные материалы, позволяющие достоверно анализировать деятельность крестьянских учреждений;

Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что его основные положения и выводы могут быть использованы:

- для дальнейших исследований проблемы деятельности крестьянских учреждений в других регионах страны;

- для создания обобщающих работ по истории крестьянского быта, повседневной жизни, особенностей менталитета;

- для подготовки учебных пособий по истории ЦентральноЧерноземного региона.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в докладах, представленных на научных конференциях: Межвузовской научной конференции аспирантов и студентов (Липецк, 2004 г.); межвузовских научно-методических чтениях памяти К.Ф. Калайдовича (Елец, 2005 г.); межвузовской научной конференции аспирантов и студентов (Липецк, 2005 г.); региональной научно-практической конференции молодых ученых по гуманитарным наукам (Елец, 2006 г.); всероссийской конференции молодых историков "Платоновские чтения" (Самара, 2007 г.).

Структура диссертационной работы. Работа состоит из введения, двух глав (6 параграфов), заключения, примечаний, списка использованной литературы и источников и приложения.